Очередной безграмотный технологически автор, у которого капитан милиции в XI веке ухитряется воспроизвести револьвер, казнозарядное ружье, патрон, и даже нарезную артиллерию...
Трусливая Европа, которая воевать не умеет etc etc...
Вобщем, стандартный набор российского патриота :)
Интересно другое... Всегда читерство основано на использовании технологий, в свое время разработанных именно этой самой жуткой Европой. Это не смущает? :)
До прочтения данного произведения я относился скептически к подобным жанрам, особенно 18+. Но я был действительно приятно удивлён и две недели не мог оторваться от чтения. Наконец дочитав, решил написать отзыв. Чем больше думаю об этом, тем труднее выбрать точную оценку. Книга мне безумно понравилась, и я без угрызения совести могу сказать, что обязательно её перечитаю в будущем. Однако некоторые моменты испортили общее
подробнее ...
впечатление.
Первые две книги, даже третья, развивались хорошо и не спеша, держа интригу. Но потом что-то случилось: автор как будто пытался закончить как можно скорее, игнорируя многие моменты, что привело к множеству вопросов и недопониманий. Как Аксель выжил? Почему отступил Хондар и что с ним теперь? Как обстоят дела в Империи после победы, ведь один из главных членов Тайной Стражи оказался предателем? Что мешало Сикху сразу избавиться от Акселя, как только тот лишился части души? Что двигало Августом, что такого произошло между им и владыкой Грехов? Второстепенных вопросов у меня ещё больше. Несмотря на крутой сюжет и мир, многое написано словно на скорую руку и слишком скомкано.
Например, в Эльфийском лесу явно были недовольны браком, и однажды даже было покушение на ГГ. Почему попытки не продолжались, ведь Аксель действительно приносил много проблем эльфам, особенно после смерти их бога? Или встреча в нижнем мире с богом демонов, который сказал, что их встреча не последняя. Но в конце Аксель становится смертным и лишается своей силы, и они уже точно не встретятся. Почему были выкинуты Лилиш и Шальда? Если первую убили, то вторая жила в поместье и была действительно полезной, но что с ней по итогу случилось, не ясно.
Короче говоря, слишком много недосказанностей. Многие интересные арки начались, но такое чувство, что автору становилось лень их продолжать до логического конца. Самый яркий пример — бизнес Акселя в лице корабельной верфи. Он встретился в темнице с отцом одного из своих гвардейцев, поговорили о контракте, и на этом всё закончилось. А дальше что?
Теперь к другим вещам, которые подпортили впечатление. Эмоции всех девушек, боевые заклинания, эротика — почему всё это одинаковое? Каждая девушка "прикусывает губу", "мурлыкает". Эти слова повторяются слишком часто. Заклинания тоже разочаровали, они не менялись и застыли на уровне первого года обучения в академии. Аксель ничего не умеет, кроме воздушных стен и чёрных сфер. А про бедняжку Тирру вообще молчу: всё, что она могла — это создавать огненные шары. Где разнообразие? С эротикой всё точно так же. Местами она была в тему и действительно добавляла шарма, но иногда хотелось пропустить эти сцены, потому что они вставлялись в неподходящие моменты и были абсолютно одинаковыми.
Почему Акселя почти всегда окружают только девушки? И большая часть его гвардии — тоже девушки. Спасибо, что хоть Корал был, но его арка тоже не до конца раскрыта. Можно было бы много чего увлекательного с ним сделать, ведь он получился интересным персонажем.
Я мог бы написать ещё много чего, но боюсь, что отзыв выйдет слишком длинным. Единственное, что хочется добавить в конце, это про суккубу Тирру. В начале она была просто прелесть, умная, сильная, ценная единица в отряде. Но под конец она стала беспомощной обузой и вызывала раздражение, ведя себя как ребёнок. В начале за ней такого не наблюдалось, что обидно, ведь как персонаж она мне больше всех нравилась.
В общем, автору есть куда расти и стремиться. Потенциал хороший, и надеюсь, что когда-то будет продолжение этой увлекательной истории, которое расставит все точки над "и".
привидения сопровождает человечество с древних времен и упоминания о них можно встретить уже у древних греков и римлян, не подлежит сомнению, что именно в Англии истории о призраках пользуются особой популярностью. Не случайно только здесь на дорогах с дурной репутацией можно встретить уникальные знаки «Осторожно, привидения!», призывающие водителей быть особенно внимательными. Только здесь в разных уголках страны проводятся ежегодные фестивали, посвященные привидениям, и публикуются списки наиболее интересных мест обитания призраков. И наконец, именно здесь «истории с привидением» (ghost stories) получили статус самостоятельной жанровой разновидности и привычно наполняют рождественские номера многих журналов и газет.
К этому жанру в большинстве своем как раз и принадлежат рассказы и новеллы, вошедшие в настоящую антологию. Как особая и весьма популярная форма беллетристики «рассказ с привидением» имеет свой жанровый канон и располагает своим, очень гибким и очень подвижным арсеналом художественных приемов и средств. В рассказе уже по определению должен фигурировать призрак, наделенный всевозможными сверхъестественными атрибутами и призванный способствовать созданию таинственной и неуютной атмосферы. Один из ярких представителей жанра Монтегю Родс Джеймс среди важнейших его ингредиентов называл именно «атмосферу и искусное нагнетание напряжения». «При этом предполагается, — пишет Джеймс, — что, прежде чем взяться за перо, писатель обдумал общий замысел. А затем пусть представит нам действующих лиц в самой спокойной обстановке, за обычными занятиями, ни о чем дурном не помышляющих, довольных жизнью; и пусть эту безмятежность нарушит вмешательство какого-либо зловещего существа, вначале едва заметное, а затем все более и более назойливое, пока пришелец из иного мира не сделается хозяином положения. Не мешает иногда оставлять щелочку для естественного объяснения событий, но только такую крохотную, чтобы в нее невозможно было протиснуться».[2]
В классических образцах жанра автор нередко снимает с себя ответственность за сверхъестественную атрибутику повествования, передоверяя его герою-рассказчику, а тот в свою очередь пересказывает историю о столкновении с нечистой силой, почерпнутую из вторых, если не из третьих рук. Призрак при этом практически никогда не выступает в качестве главного героя произведения, но именно он определяет главную его интригу. Явление призрака может быть вызвано самыми разнообразными причинами — например, связано с трагической виной персонажа или его рода либо с вторжением персонажа в запретное пространство, сферу действия потусторонних сил, — но, так или иначе, оно должно быть убедительно мотивировано. На раннем этапе местом действия «рассказа с привидением» служил, как правило, рыцарский замок, доставшийся ему по наследству от готического романа и словно специально предназначенный для обитания призраков. Со временем, однако, художественная топография историй о привидениях заметно расширилась: наряду с замком все охотней стали использоваться и другие топосы — старинная дворянская усадьба, уединенный дом, комната, где когда-то произошло убийство или самоубийство, кладбище, лес, городская улица — чаще всего замкнутое, но иногда и открытое пространство.
Традиционно начальный этап истории «рассказа с привидением» как самостоятельного и самодостаточного жанра, отпочковавшегося от «готического» литературного древа, относят к эпохе романтизма и связывают с именами Чарльза Роберта Метьюрина, Вальтера Скотта, Джеймса Хогга по прозванию Эттрикский Пастух и ряда других, менее знаменитых их современников, таких как Томас Пеккет Прест и Уильям Харрисон Эйнсворт.
Существенную роль в судьбе жанра и превращении его в одно из примечательных явлений английской национальной культуры сыграл Чарльз Диккенс. Он, вероятно, первый оценил эстетический потенциал «рассказа с привидением» как особой формы литературной страшной сказки для взрослых, способной развлекать, поучая, и с успехом использовал этот потенциал в своих знаменитых рождественских повестях. Уже в первой из них, «Рождественской песни в прозе» (1843), имеющей характерный подзаголовок «Святочный рассказ с привидениями», писатель задействует традиционный репертуар популярного жанра — выходцев с того света, замогильные вздохи, звон цепей и стоны потревоженных привидений. Правда, сверхъестественная топика в этой ранней повести Диккенса трактуется им не без юмора и выполняет чисто служебную функцию, она используется автором в той мере, в какой позволяет высказать дорогие его сердцу идеи, воплотить проповедь доброты и отзывчивости как основы отношений между людьми.
Популяризации литературы о призраках, повышению ее авторитета в глазах читателей заметно способствовали специальные святочные выпуски издававшихся Диккенсом журналов «Домашнее чтение» (1850–1859) и «Круглый год» (1859–1870). В
Последние комментарии
20 минут 26 секунд назад
3 часов 8 минут назад
1 день 13 часов назад
1 день 22 часов назад
2 дней 3 часов назад
2 дней 5 часов назад