В поисках любви [Барбара Картленд] (fb2) читать постранично, страница - 2

рук вожжи, потеряла управление животным. Она выпала из седла в какую-то канаву, когда лошадь перескакивала через живую изгородь. Только потому, что миссис Фуллертон сопровождал один из конюхов, ее сразу же нашли. К несчастью, шея была сломана, и она умерла мгновенно. Марина слишком хорошо помнила тот день, когда вернулась после приятной прогулки с подругой, леди Генриеттой де Астуж, и обнаружила, что прислуга в слезах, а занавеси в гостиной зловеще опущены.

Она думала, что умрет от горя; не находила утешения и у отца, который закрылся ото всех до самых похорон.

Марине пришлось все устраивать и организовывать самой, пока отец сидел в кабинете и пил без меры.

Когда он, наконец, появился за день до похорон, то был уже другим человеком.

Он всегда был строг, но теперь сделался еще и холодным и отстраненным. Любая попытка Марины сблизиться и растопить лед, образовавшийся в их отношениях, встречала резкий отпор.

Девушка никогда в жизни не чувствовала себя такой одинокой; только благодаря поддержке близких друзей, в частности Генриетты, она продолжала жить дальше.

…И вот всего несколько мгновений назад отец стоял на этом самом месте и говорил, что не может больше выносить пребывания ее, единственной своей дочери, в этом доме.

Сердце Марины едва не разорвалось на части, когда отец повернулся к ней спиной и уставился на бледно-зеленые стены.

Девушка думала, что ее слезы тронут его, но потом стало ясно, что ему невыносимо даже смотреть на нее.

Марине часто говорили, что она копия матери, и теперь это, как видно, обернулось для нее бедой.

Казалось, сэр Генри простоял в молчании целую вечность. Потом он повернулся и, стараясь не встречаться с умоляющим взглядом дочери, заговорил. Его голос звучал холодно и резко, в его ледяных голубых глазах не было ни капли тепла.

— Принося цветы на могилу мамы, ты не сможешь вернуть ее, Марина. Нет, ты должна начать новую жизнь, и пребывание во Франции будет для тебя в высшей степени полезным. Иностранные языки всегда были твоим слабым местом, и теперь у тебя будет отличная возможность подтянуться. С этой целью я связался с хорошей семьей, которую знаю уже много лет. Месье и мадам Соланж прислали ответ, в котором выразили желание сделать свой дом твоим на ближайшее будущее. Ты должна быть благодарна за такую возможность.

— Но папа! — взмолилась Марина, упав на колени. — Я не понимаю, почему я не могу остаться с тобой. Ведь теперь, когда мамы нет, ты будешь как никогда нуждаться во мне.

Сэр Генри изменился в лице, и Марина поняла, что перешагнула черту дозволенного. Если отец ненавидел что-то больше всего на свете, так это препирательства с ним после того, как он принял решение. Крутой нрав сэра Генри не вызывал у Марины желания его испытывать.

— Ты смеешь сомневаться в моей мудрости, дочь? — с едва сдерживаемой яростью произнес он; каждое его слово несло угрозу.

Хотя сэр Генри никогда и пальцем не тронул Марину, в эти последние недели девушка начала бояться его самого и непредсказуемых перемен его настроения.

Она видела, как отец набрасывается на слуг, даже на Фроума, их дворецкого, который служил сэру Генри задолго до того, как тот женился на матери Марины, и стал нетерпим с Монти, их гладкошерстной охотничьей собакой.

Бедного преданного пса теперь выгуливал лакей Джонас, поскольку сэр Генри утратил к собаке всякий интерес.

— Нет, папа, — ответила Марина после долгого молчания.

— Рад это слышать. Ты поедешь во Францию в следующую пятницу. Я устрою все, что касается этой поездки. Элен, твоя горничная, отправится с тобой в качестве компаньонки. Молодой девушке не пристало путешествовать одной.

— Да, папа.

— Хорошо. Я сказал все, что хотел. Можешь идти.

Марина медленно поднялась с пола, чувствуя себя совершенно разбитой.

Она обратила на отца молящий взгляд, но сэр Генри даже не посмотрел в ее сторону. Он стоял у окна, выходившего на Харли-стрит, и не оборачивался.

Марина с грустью повернула массивную латунную ручку в форме улья и покинула гостиную, заново переживая муки разбитого сердца.

«Он отослал меня прочь, как будто я для него значу не больше служанки, — мысленно стенала девушка, взбираясь по лестнице к себе в комнату. — Не знаю, чем я заслужила такое».

В спальне Марину ждала Элен, которая нянчила ее в детстве, а теперь, когда девочка выросла, осталась при ней, заботясь обо всех ее нуждах.

Марина была еще недостаточно взрослой, чтобы иметь камеристку, однако Элен выполняла большинство обязанностей и такого рода прислуги.

— Мисс Марина, вы плакали? Что стряслось?

По-матерински заботливая служанка выбежала навстречу девушке, едва та переступила порог пепельно-розовой спальни. Элен была ирландкой, несдержанной в порывах, а потому без лишних раздумий обняла свою юную подопечную.

— Пойдемте сядем на кровать, мисс, и вы расскажете мне, что произошло.

— Ах, Элен! — воскликнула Марина и вновь заплакала. — Папа отрекся от