Полицейские и воры. Авторский сборник [Дональд Эдвин Уэстлейк] (fb2) читать постранично, страница - 4

неприятно делать то, что он должен был сделать. Но разве самосохранение не основной закон жизни? Нельзя позволить эмоциям взять вверх, допустить слабость, это вернет его к пыткам доктора Чакса.

Разве отец не говорил, что всегда и везде отличительная черта человека в том, что он делает только то, что ему необходимо?

Да, но все это так тяжело, так тяжело…

Тихо постанывая, сумасшедший сполз по ступеням веранды к чемодану и отстегнул один из кожаных ремешков. Полоска шириной в дюйм, крепкая черная кожа с квадратной латунной застежкой. Сумасшедший обернул ремешок вокруг левой руки и вернулся на веранду.

Дверь оказалась запертой. Оба окна тоже.

Скорбь сменилась раздражением, раздражение превратилось в злобу. Разве его задача так уж легка? Зачем делать ее еще сложнее?

Сумасшедший кружил вокруг дома подобно зимнему ветру, отыскивая хоть какую–нибудь щелочку, чтобы проникнуть внутрь. Наконец обнаружил, что маленькое окно на кухне первого этажа не заперто.

Пролезть через маленькое окошко оказалось нелегкой задачей – сразу за ним располагаясь мойка, широкая и глубокая старомодная мойка, о которую сумасшедший ушиб левый локоть. Безумец скрипнул зубами от боли и ужом прополз через мойку на пол, где, стоя на четвереньках, принялся растирать ушибленное место. Он как–то странно раскачивал головой, словно змея. Шляпа упала, и сумасшедший, отыскав ее, снова нахлобучил, прежде чем двинуться дальше. Наверное, он думал, что она служит ему маскировкой.

На кухне царила тьма. Сумасшедший двинулся через темный холл к сумрачной столовой, куда пробивался свет из гостиной.

Старик все еще спал. Телевизор тарахтел, какой–то мужчина брал у другого интервью, пристроившись в уютном кресле. Собеседники хохотали, им вторила невидимая толпа, и это был единственный источник звука в доме.

Сумасшедший на цыпочках пересек столовую. Персидский ковер гасил звуки, издаваемые шлепаньем его мягких тапочек. Безумец осторожно обогнул кресло и схватил старика за горло. Теперь он держал кожаный ремешок обеими руками, туго затягивая его вокруг шеи старика. Старик проснулся и попытался высвободиться, но у безумца было преимущество. Он прижимал спину жертвы к спинке кресла и все туже затягивал ремешок.

Через какое–то время старик затих.

Перед тем как уйти, сумасшедший выключил настольную лампу, так как ему не хотелось видеть лицо жертвы. Хотя ему уже не раз приходилось видеть лица задушенных людей, но это зрелище по–прежнему вызывало у него отвращение. Теперь только телевизор освещал комнату слабым голубым светом.

Сумасшедший осторожно пересек комнату, пытаясь найти выключатель и зажечь свет на лестнице. Это не должно привлечь внимания, жильцы наверху подумают, что старик направился в постель.

Он щелкнул выключателем, и свет залил ступеньки. Сумасшедший направился наверх и оказался в небольшом холле второго этажа.

Там было четыре двери – две закрыты, две открыты. Он внимательно их обследовал.

Одна из открытых дверей вела в ванную, другая в спальню с большой кроватью. Но кровать оказалась пустой.

Открыв запертую дверь справа, сумасшедший обнаружил спящую жену старика. Женщина проснулась, так же как и старик, но сильного сопротивления не оказала.

Левая дверь вела в детскую. Но колыбель была пустой.

Сумасшедший обрадовался. Как хорошо, что колыбелька пуста!

Вот и все обитатели – старик с женой, их сын или дочь с дражайшей половиной и внук. Молодая пара с ребенком, должно быть, пошли в гости. И это также обрадовало сумасшедшего.

Однако иногда ему казалось, что если задушить всех детей, то мир только облегченно вздохнет. Ведь тогда бы исчезла человеческая раса. Но один он не справится. И хотя сумасшедший пытался доказать себе, что дети по большому счету намного лучше взрослых – более честные, склонные оставить человека в покое, умеющие видеть правду, – но всегда находился контраргумент: все дети рано или поздно взрослеют.

Сумасшедший снова спустился на первый этаж. Свет на лестнице позволял ориентироваться в гостиной, его было достаточно, чтобы подойти к мертвецу, схватить его и потащить через комнату. Сумасшедший потащил жертву наверх, бросил ее рядом с женой, вышел и закрыл дверь. Потом вернулся, включил свет в гостиной, открыл дверь. Он сходил за чемоданом и снова вернулся. Потом задернул шторы, выключил телевизор и раскрыл чемодан. Теперь сумасшедший в безопасности – на всю ночь. И завтра можно будет спокойно воспользоваться содержимым чемодана. Рубашка, носки, туфли, брюки и серо–голубой костюм. Теперь сумасшедший мог нормально одеться, побриться, и после этого, пожалуй, у него будет весьма презентабельный вид.

Но куда же идти?

Он сидел на полу, скрестив ноги, напротив чемодана и хмурился все больше по мере того, как пытался найти ответ. Все его планы до сих пор касались только побега из сумасшедшего дома, а теперь совсем непонятно, чем