Красавица с острова Люлю [Сергей Сергеевич Заяицкий] (fb2) читать постранично

Заяицкий Сергей Сергеевич Красавица с острова Люлю

С.Заяицкий

Красавица с острова Люлю

Посвящается железнодорожным путешественникам

ПРЕДИСЛОВИЕ

"Посвящая свой роман железнодорожным путешественникам",- пишет Пьер Дюмьель[ПьерДюмьель. - Красавица с острова Люлю - литературная мистификация С. С. Заяицкого. ] в предисловии к французскому изданию, - я вовсе не хотел унизить свой роман или обидеть самих путешественников. Нет. Напротив! Я считаю, что железные дороги - это единственное место, где современный человек имеет время на чтение беллетристических произведений, и только железнодорожные путешественники сохранили еще редкую способность плакать и смеяться над вымыслом".

Пьер Дюмьель - ненримиримый враг буржуазной культуры, и роман его является сатирой на быт и идеологию отжившего класса. Правда, весь роман Дюмьеля немного наивен, и он слишком легко разрешает в нем сложнейшие социальные проблемы, но не нужно забывать, что Пьер Дюмьель прежде всего француз, истинный сын "прекрасной Франции", о которой он так часто вспоминает в своем романе.

Пьeр Дюмвель в своем романе никому не подражает.

Он - враг стилизации. В анкете, предпринятой французским обществoм "Защиты писателей от жестокого обращения", нa вoпрос "Ваша любимая книга" Пьер Дюмьель отвечает: "Oна еще не написана".

Заметим, что критики, нападавшие на Дюмьеля, в своем ожесточении доходили до того, что отрицали самый факт его существования.

Пьер Дюмьель - явление вполне современное.

Часть первая

Глава I

Инженер Симеон пробует новый трактор Морис Фуко, вернувшись от нескольких родственников, у которых он тщетно старался занять деньги, нашел у себя на столе запечатанный конверт из такой прекрасной толстой бумаги, что его жалко было разрывать, и вынул маленькую карточку всех цветов радуги. На ней напечатано было:

ШАТО ТЕРЕЗ СПЕШИТЕ! БЕГИТЕ!! ТОРОПИТЕСЬ!!!

только сегодня 25 июня!

только сегодня!!!

Сто развлечений в секунду!

САМОЕ ЛУЧШЕЕ ВИНО! САМЫЕ КРАСИВЫЕ ЖЕНЩИНЫ!

САМЫЕ ЭНЕРГИЧНЫЕ МУЖЧИНЫ!

Начало в 10 час. вечера.

Окончание в день всемирной революции!

Содержатель бара - ПЬЕР ЛАМУЛЬ

Морис Фуко, прочитав объявление, расхохотался.

- Ах, старая дыня! - вскричал он.

25 июня был день рождения Терезы Ламуль, супруги Пьера Ламуля, богатейшего во Франции банкира, женившегося всего год тому назад на Терезе Прекрасной - "королевской кокотке", как ее называли после того, как приехавший в Париж сиамский король подарил ей серебряного слона величиною с крупного сенбернара. Не доверяя своей наружности и не без основания полагая, что ни Парис, ни Феб, ни другие знаменитые красавцы не имели во внешности ничего напоминающего дыню, Пьер Ламуль старался удержать любовь Терезы Прекрасной разными эксцентрическими выходками: нанял негра, который, стоя в углу гостиной, ритмически отсчитывал секунды и минуты, а в полдень и в полночь бил в гонг и плясал воинствен - ные пляски своей родины; поставил в ее будуаре автомат, из которого при нажатии кнопки выскакивали серьги, браслеты, кольца и другие драгоценные безделушки, ежедневно возобновляемые крупнейшими французскими ювелирами; наконец, дабы удовлетворить природные ее склонности, он иногда превращал свой дом в один из тех баров, которые некогда озарялись улыбками Терезы.

Морис Фуко вспомнил, что проект этого вечера пришел в голову банкиру в то время, когда Морис сидел в его золотом блещущей гостиной, вспомнил, как Тереза кинулась, обнимать своего супруга и как, обнимая и тиская его, она протянула Морису свою ножку, из туфельки ко - торой торчала записка. Записка эта и теперь еще лежала перед ним. В ней было всего одно слово, напечатанное на пишущей машинке: "ЛЮБЛЮ".

Он поглядел на себя в зеркало и в то же время припомнил лицо банкира. Сравнение было в его пользу.

Ни одна женщина (кроме близоруких и увлеченных политикой) не проходила мимо Мориса, не смерив его долгим взглядом, а Антуан, его старый лакей, ежемесячно продавал на бумажную фабрику солидный мешок голубеньких и розовеньких бумажек, содержащих объяснения в любви и приглашения на свидания, а иногда даже намек на тысячу, другую франков. Последние письма обычно откладывались отдельно. Но Морис был не только красив, он был еще скромен и к тому же влюблен, как говорится, со всем пылом юной страсти в Прекрасную Терезу. И теперь, целуя это "люблю", нащелканное сотни раз целованными пальчиками, он почувствовал на глазах слезы умиления.

* * *

Перед дачею банкира уже толпились десятки автомобилей, от прожекторов которых было светло, как днем.

Из автомобилей выскакивали мужчины во фраках и дамы в платьях, столь же пестрых, сколь и легкомысленных, при виде коих внезапно в вечерней синеве покраснел над дверью огромный фонарь с надписью "Ш А Т О Т Е Р Е 3" Негритенок помогал гостям вылезать из автомобилей, китайчонок распахивал перед ними двери, а огромный патагонец предлагал им тут же в передней большой бокал крюшона, который черпал из огромного льдом