Желтый Мрак [Николай Алексеевич Ловцов] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (44) »
А. СЫТИН — Желтый Мрак. Повесть.
Глава I. Поражение Будая.
Гладкий рыжий пес жадно лакал кровь из железного таза. Снаружи свежевали тушу барана. Огромный костлявый пограничник в зеленой гимнастерке и синих галифе лежал на шелковом одеяле и задумчиво смотрел на огонь. Древние, мохнатые ветви можжевельника трещали на очаге посреди юрты. Седые иглы сгорали и свивались золотой проволокой. Блестки искр плыли в отверстие потолка и таяли в белом дыму. Пограничник оперся на локоть и прислушался: рядом с его головой послышалось легкое царапанье. Детский голосок тихо проговорил за легкой войлочной стеной юрты. — Будай! Ты слышишь? — Да! — тихо ответил пограничник. — Это ты, Калыча? — Уезжай скорей! Из Китая идет большая контрабанда. Я оседлаю тебе коня. — Не надо! — спокойно сказал Будай. — Позови Джанмурчи. — Я боюсь! Его убьют! — Позови скорей, а то нас убьют обоих! — Хош (ладно). Будай опустился на одеяло и отстегнул кабуру нагана. Полог юрты поднялся. Вошедший киргиз опасливо оглянулся и остановился. Его тревожные, бегающие глаза сразу зорко оглядели всю юрту. Он повел носом по воздуху и всхлипнул. Эта привычка была у него от Гашиша. Угловатые худые плечи и длинное лошадиное лицо склонилось к Будаю. — Командир, Калыча тебе сказала? — Я знаю! Я приехал в гости, чтобы следить. Не бойся, до заставы близко. В юрту вошла девочка. Она была в желтом бархатном халате. Серый мех выдры окаймлял фиолетовую бархатную шапочку. Полсотни косичек шнурков стучали караллом и серебром. Смуглое розовое лицо ее было спокойно. Черные блестящие брови, равнодушный плутовской взгляд и пухлый рот делали ее красивой. — Ну ты, бесенок! Что ты нас пугаешь? — спросил Будай. — Сейчас придет отец! — сказала девочка и выбежала из юрты. — Она говорит правду, — ответил киргиз. — Нельзя варить в одном котле две головы. Это закон. Ты начальник границы, живешь в одной юрте с отцом контрабанды. — Джанмурчи! — ответил Будай. — Шесть лет мы его ловим. Сегодня он будет наш. — Командир! Ты много захватил опия на перевалах. Никто не знает. Ты знаешь. Весь опий был Байзака. Зачем тебе с ним ссориться? Ты думаешь так много, как старик. Скоро твоя голова будет белая. — До вечера далеко. Ты приведешь с заставы целый эскадрон. — Сядь! Джанмурчи сел. — Ты спас меня под перевалом, когда я был контрабандистом. Помнишь, Будай? Ты меня накормил и оставил мне мои желтые рубины. Теперь ты сватаешь мне Калычу. Я верен тебе как пес. — Зачем ты говоришь все это? — Будай! Байзак большой человек. Он председатель горсовета. — Вот поэтому я и хочу посадить его в подвал, — ответил Будай. За юртой раздался гомон. Кто-то спрыгнул с коня, и в юрту вошел рослый чернорожий солдат. — Здорово, Саламатин! — сказал Будай и принял пакет. Он распечатал его, пробежал глазами бумагу и нахмурился. — Сегодня я занят и назад не поеду!
— Разве я могу скучать, когда ты у меня в гостях?
— Товарищ начальник! Просили передать на словах, что никак невозможно! Будай долго смотрел на огонь и наконец сказал: — Ладно! Я дам тебе записку на заставу. Вези в карьер. А ты поедешь со мной. Джанмурчи поклонился. Толстый киргиз заглянул в юрту. — A-а! Байзак! — приветливо проговорил Будай. Они ласково поздоровались и сели к огню. Красноармеец и Джанмурчи вышли. — Ну как живешь, Байзак? Тебе не скучно? — спросил Будай. — Разве я могу скучать, когда ты у меня в гостях? — любезно проговорил Байзак. Оба хитро заглянули в глаза друг другу и рассмеялись. — Я сейчас уезжаю! — сказал Будай. Байзак сделал испуганное лицо. — Ты сегодня ничего не ел! Бердыбай! Юсуп! Джавнвай! Юрта наполнилась народом, и Байзак приказал подавать чай и мясо. — Джанмурчи! Седлать лошадей! — закричал Будай. Он выпил сливок, с'ел кусок мяса и попрощавшись с Байзаком, вышел. — Эти люди поедут сзади! — и Байзак указал на целую толпу всадников в халатах и острых шапках. — Начальник границы не может ехать один, как бешара (бедняк). Потом он подал Будаю стремя, и, пожав друг другу руки, враги снова насмешливо взглянули друг другу в глаза. Не гладя ни на кого, Будай тронул коня. В душе он проклинал всех и вся. За шесть лет службы не было никаких ревизий. Именно сегодня кого-то принес дьявол. Надо ехать назад. До города было верст пятьдесят. Будай рассчитывал поспеть до вечера. Пустил галопом коня. Лошадь с легкостью танцовщицы проносила ноги меж острых камней. Будай покачивался в седле и думал о Байзаке. Шесть лет он боролся с безликим врагом. Он чувствовал его повсюду. Единая воля
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (44) »
Последние комментарии
22 часов 56 минут назад
1 день 5 часов назад
1 день 5 часов назад
1 день 5 часов назад
1 день 5 часов назад
1 день 6 часов назад