10 безумных лет. Почему в России не состоялись реформы [Борис Григорьевич Федоров] (fb2) читать постранично

Борис Фёдоров 10 безумных лет Почему в России не состоялись реформы

От автора

Это не мемуары, — для настоящих воспоминаний время еще не пришло. Это, скорее, попытка объективно взглянуть на последние десять-двенадцать лет, так как мифотворчество и искажение фактов уже захлестнуло нас. Хочется рассказать, как все происходило на самом деле: почему не состоялись российские реформы, прежде всего — экономические. В какой-то степени эта книга и ответ на выпады недобросовестных или малограмотных людей, пытающихся переписать историю, принципиально не замечая ее творцов и свидетелей. Хочется рассказать и о некоторых событиях, память о которых, к сожалению, начинает стираться. Конечно, каждый человек видит только свой срез жизни, подчас весьма ограниченный. Однако, надеюсь, мой срез будет небезынтересен всем тем, кто хочет знать правду о недавнем прошлом России. Я не предлагаю писать историю этого периода, я буду излагать наиболее любопытные, на мой взгляд, и неизвестные события, к которым имел отношение. Постараюсь дать факты, а не домыслы. Понятно, что время вердиктов еще не пришло, многие участники исторической драмы живы, но все, к чему я имел отношение, будет представлено мною без прикрас и околичностей.

Лейтмотив книги — анализ причин печальной неудачи реформ и реформаторов. Сегодня становится понятным, что реформы эти проводились непоследовательно и не были доведены до конца. Именно ограниченность реформ (а не их избыток, как думают некоторые) привела к нынешней экономической и политической ситуации в России. Не спорю, были и достижения, я не собираюсь их замалчивать.

Я обещаю подтвердить свою репутацию и говорить то, что думаю. Выражаю искреннюю благодарность моим друзьям и коллегам, которые помогли мне вспомнить отдельные эпизоды этих безумных десяти лет. Особая благодарность моим помощникам и сотрудникам

Подготовка к реформам

ПЕРВЫЕ ШАГИ: ГОСБАНК СССР (1980–1987 годы)

В начале января 1987 года я покинул Главное валютно-экономическое управление (ГВЭУ) правления Госбанка СССР. Шесть с половиной лет остались позади. Я поступил на работу 1 августа 1980 годах^[1]. Это было первое и до сих пор самое длительное по времени рабочее место в моей жизни. Психологически трудный момент: покидать то, к чему успел привыкнуть, всегда страшновато.

В Госбанк я пришел сразу после Московского финансового института, международный факультет которого я с отличием окончил в 1980 году. А до института я учился в 29-й английской. школе на Кропоткинской (ныне Пречистенка) улице. Рядом Пушкинский музей — бывшая городская усадьба Хрущовых и небольшие старинные палаты, где после революции жил основатель Общества любителей русской усадьбы Згура. Места наших детских игр… Неудивительно, что с тех пор я влюблен в русские дворянские усадьбы.

Меня всегда тянуло посмотреть мир, ведь никто из моих близких родственников никогда не был за границей, да и, к слову сказать, не имел высшего образования. Поэтому понятно мое стремление стать международником.

Спасибо отцу, он заставил меня закончить школу. Дальше я уже сам пробивал себе дорогу в жизнь и всегда старался ставить перед собою самые трудные задачи^[2]. Я закончил институт, меня распределили во Внешторгбанк, самый непрестижный — по студенческим понятиям — департамент. Но в последний момент в ГВЭУ Госбанка СССР потребовался трудолюбивый парень без блата и высоких родителей («рабочая лошадка») и выбор пал на меня. Я был счастлив: уже в институте меня тянуло к практической экономике.

ГВЭУ дало мне многое. Здесь (а не в родном Московском финансовом институте) я получил по-настоящему качественное высшее финансовое образование. Здесь я стал настоящим банковским экономистом и кандидатом экономических наук.

Эти знания дали мне толчок в профессиональном развитии, столь необходимый в молодые годы любому человеку. Обстановка солидного бюрократического учреждения закалила меня для будущих политических баталий.

Сколь ни странно, но ГВЭУ было тогда одним из самых либеральных «оазисов» в СССР — здесь мне открылся доступ к западной рыночной информации и экономической литературе.

В отделе развитых капиталистических стран мне поручили Великобританию, Скандинавские страны и Нидерланды. Любой вопрос по этим странам — от положения валюты до хобби руководителя Центрального банка — ложился на мой стол. Я почти без задержки и практически без цензуры получал свой личный экземпляр «Файненшл таймс» (ее я аккуратно резал для досье), постоянно читал «Интернешнл Геральд Трибьюн», «Ле Монд», журналы типа «Бэнкер» и «Евромни» и десятки других профессиональных банковских публикаций и изданий. Я не шучу, когда говорю, что мои экономические взгляды в значительной мере были сформированы под влиянием квартального бюллетеня Банка Англии — одного из