Зверь в пещере [Говард Филлипс Лавкрафт] (fb2) читать постранично, страница - 3

попадается в разливах Зеленой Реки, каким-то непостижимым образом сообщающейся с водами пещеры. I occupied my terrible vigil with grotesque conjectures of what alteration cave life might have wrought in the physical structure of the beast, remembering the awful appearances ascribed by local tradition to the consumptives who had died after long residence in the cave. Я заполнял свое мрачное бдение раздумьями о том, как коверкает пребывание в пещере физическое строение живых существ, вызывая в памяти омерзительный внешний вид умерших здесь чахоточных: ведь местная традиция связывала уродства именно с продолжительной подземной жизнью. Then I remembered with a start that, even should I succeed in felling my antagonist, I should never behold its form, as my torch had long since been extinct, and I was entirely unprovided with matches. Внезапно меня осенило: даже если мне удастся столкнуться с противником, я никогда не увижу его облика, поскольку мой фонарик давным-давно погас, а спичек я не взял. The tension on my brain now became frightful. Мой мозг был напряжен до предела. My disordered fancy conjured up hideous and fearsome shapes from the sinister darkness that surrounded me, and that actually seemed to press upon my body. Расстроенное воображение выдергивало из тьмы, окружавшей меня и все с большей силой давившей на меня, кошмарные пугающие силуэты. Nearer, nearer, the dreadful footfalls approached. Ближе, ближе ужасные шаги раздавались совсем рядом. It seemed that I must give vent to a piercing scream, yet had I been sufficiently irresolute to attempt such a thing, my voice could scarce have responded. Казалось, пронзительный вопль рвался наружу, но, даже если бы я решился крикнуть, вряд ли мой голос послушался бы меня. I was petrified, rooted to the spot. Я окаменел от ужаса. I doubted if my right arm would allow me to hurl its missile at the oncoming thing when the crucial moment should arrive. Я не был уверен, что моя правая рука справится со снарядом, когда настанет момент метнуть его в надвигающееся чудище. Now the steady pat, pat, of the steps was close at hand; now very close. Равномерный звук шагов слышался рядом, теперь уже действительно рядом. I could hear the laboured breathing of the animal, and terror-struck as I was, I realised that it must have come from a considerable distance, and was correspondingly fatigued. Я различал тяжелое дыхание зверя и, несмотря на шок, все же понял, что oн прибрел издалека и измучен. Suddenly the spell broke. Внезапно колдовские чары рассеялись. My right hand, guided by my ever trustworthy sense of hearing, threw with full force the sharp-angled bit of limestone which it contained, toward that point in the darkness from which emanated the breathing and pattering, and, wonderful to relate, it nearly reached its goal, for I heard the thing jump, landing at a distance away, where it seemed to pause. Моя правая рука, безошибочно направленная слухом, выбросила изо всей силы остроконечный кусок известняка, который она сжимала, в сторону темного пространства источника дыхания и шелеста, и удивительным образом снаряд сразу же достиг цели: я услышал, как некто отпрыгнул и замер. Having readjusted my aim, I discharged my second missile, this time most effectively, for with a flood of joy I listened as the creature fell in what sounded like a complete collapse and evidently remained prone and unmoving. Приноровившись, я бросил второй камень, и на этот раз удар превзошел все мои ожидания; радость захлестнула меня я услышал, как существо рухнуло всей своей тяжестью и осталось простертым и недвижимым. Almost overpowered by the great relief which rushed over me, I reeled back against the wall. Почти сломленный охватившим меня упоением, я привалился к стене. The breathing continued, in heavy, gasping inhalations and expirations, whence I realised that I had no more than wounded the creature. До меня доносилось дыхание - тяжелые вдохи и выдохи, и я вдруг осознал, что у меня под рукой больше нет ничего, что могло бы ранить зверя. And now all desire to examine the thing ceased. Я не испытывал прежнего желания выяснить, кто есть этот некто. At last something allied to groundless, superstitious fear had entered my brain, and I did not approach the body, nor did I continue to cast stones at it in order to complete the extinction of its life. В конце концов что-то близкое к беспричинному суеверному страху заполонило меня, я не решался приблизиться к телу, вместе с тем я более не думал о новой атаке, боясь окончательно погубить еще теплящуюся жизнь. Instead, I ran at full speed in what was, as nearly as I could estimate in my frenzied condition, the direction from which I had come. Вместо этого я припустил со всей скоростью на какую только был еще способен, в том направлении, откуда я пришел. Suddenly I heard a sound or rather, a regular succession of sounds. Внезапно я уловил звук, скорее даже регулярную последовательность звуков. In another instant they had resolved themselves into a series of sharp, metallic clicks. Через мгновение она распалась на острые металлические дробинки. This time there was no doubt. Прочь сомнения. It was the guide. Это был проводник. And then I shouted, yelled, screamed, even shrieked with joy as I beheld in the vaulted arches above the faint and glimmering effulgence which I knew to be the reflected light of an approaching torch. И тогда я завопил, я закричал, заревел, даже завыл от восторга, так как заметил в сводчатом пролете мутный мерцающий блик, который, насколько я понимал, не мог быть ничем иным, как приближающимся отраженным светом фонарика. I ran to meet the flare, and before I could completely understand what had occurred, was lying upon the ground at the feet of the guide, embracing his boots and gibbering, despite my boasted reserve, in a most meaningless and idiotic manner, pouring out my terrible story, and at the same time overwhelming my auditor with protestations of gratitude. Я бежал навстречу блику и вдруг, не успев понять, как это произошло, оказался простертым у ног проводника. Прильнув к его ботинкам, я, отринув свою хваленую сдержанность и путаясь в словах,