Клятва на мечах [Галина Владимировна Карпенко] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (35) »
Галина КАРПЕНКО КЛЯТВА НА МЕЧАХ
БЫЛ МЕСЯЦ АВГУСТ
Уже полны лукошки. Дед с внуком притомились — из дому вышли за клюквой с солнышком; время к обеду, а уходить не торопятся. Скоро погаснут последние ясные дни. Начнётся непогода: закружит по лесу северный ветер, в оврагах и на болотах будут ночевать первые заморозки, почернеет ягода А пока — благодать! — Давай, Василий, передохнём! Дед присел на пенёк, вытянул больную ногу. Тихо на поляне. Василий шарит в сухом орешнике. Орехи брали, брали, да разве все оберёшь? Вот оно, целое побуревшее гнёздышко! Вот ещё… ещё. И вдруг из кустов на поляну выскочил заяц. Встал столбиком, потом — прыг-прыг, будто его и не было. — Видал? — сказал дед. — Небось с наших огородов прискакал. Набил себе пузо капустой да задремал, а ты его растревожил, косого!.. Вот порубят кочаны, он тогда зубы на полку. Будет осину грызть. Беспечный зверь, не запасливый! Дед на зиму укутывает яблони еловыми ветками, и стоят яблони до весны в колючих валенках. Сунется заяц, окорябает нос, а не доберётся до сладкой яблоневой коры. Пусть в лесу ищет себе пропитание. Яблони не про него посажены да выхожены.
* * *
По дороге домой деда с внуком нагнал их новый знакомый Пётр Николаевич Бодров. Пётр Николаевич заглянул в лукошки, позавидовал: — А мне всё не удаётся в лес вырваться. Вот приедет моё семейство, может, тогда!.. — Кто да кто прибудет? — спросил дед. — Жена, сын Алёшка. Сын Алексей приедет! — Бодров остановился, закурил и зашагал с ними рядом. — Сколько сыну годов? — Наверное, они ровесники. Тебе сколько? — спросил Пётр Николаевич у Василия. — Мужик уже, десятый год, — ответил за внука дед. Василий и сам мог бы ответить, да помешал орех — крепкий попался, никак не разгрызёшь. Пётр Николаевич разглядывал Василия-младшего — тоже как орешек. Рыжеватый, в плечах широк, глаза задорные. — Помощник растёт? — А как же, — ответил дед, — опора! Тяжёлые грузовики, гружённые брёвнами, спускались караваном к мосту, чтобы переправиться на тот берег. — Ну, мужик, до встречи! — Бодров пожал руку деду, внуку Василию и поспешил за грузовиками. А дед с Василием пошли тропкой через луг в свою деревню Федосеньку.
НА ТОМ БЕРЕГУ
На том берегу — новый посёлок. Там начали строить завод и ставят дома для тех, кто будет на этом заводе работать. Из Федосеньки тоже кое-кто перебирается на новое место. — Может, и нам перебраться? — спросила деда невестка. — Мне на работу ближе, а Васеньке — в школу. — Эту избу мой дед ставил. Она ещё сто лет простоит. А в школу бегать — у Васеньки ноги есть, — ответил дед. В Федосеньке тихо, только сороки стрекочут. А на том берегу бульдозеры роют котлован. По узкоколейке со станции подвозят бетон, плиты, трубы. Василий со своими дружками бегали смотреть на рабочих в касках, похожих на солдат, на машину, которая тяжело ухала в котловане: похоже было на взрывы боя. Вскоре котлован обнесли забором, и мальчишкам запрещали подходить к нему. — Правильно! — сказал дед. — И без того найдёте, где себе шею сломать! Народу, когда тот работает, мешать не следует… — Разве мы мешали? — обиделся Василий. — Мы глядели, и больше ничего. А дед своё: — Глядели!.. Глядели… Один Федот разинул рот, а другой Федот сани ладил. Сладил сани, коня запряг да поехал. А тот Федот всё разинувши рот стоит, пока к нему в рот воробей не залетит… — Это про что? — Про что? Мне мой дед присказку такую внушал, когда топором тесать учил. Дед тоже ходил в посёлок: помогал ставить дома. — Федосеньские, они — плотники, пильщики да резчики. Они не только Вологду, Петербург строили, — рассказывал дед. — Про это даже в истории написано. Сам Василий Андреевич мастер не только сруб поставить и крышу над ним поднять. Он ещё украсит свою работу. Стоит готовый дом, поблёскивает окошками, на крыше — конёк, на окошках резные ставни, наличники. Красота, загляденье! А Василий Андреевич говорит: — Поглядели бы, как мой дед резал узоры. Я его превзойти не смогу. — Сможешь! Сможешь! У тебя тоже красиво получается! — хвалит Василий деда. — Нет, не та песня! Когда дед вырезает узор, то подолгу глядит на ветхие ставни, на потемневшие от времени деревянные кружева.
ЧИЛИКИНА
Василий носит деду в посёлок обед. Конечно, дед мог бы ходить в рабочую столовую, но когда он ест домашнее, то приговаривает: «Так-то оно лучше». Пока дед обедает, Василий заглядывает на соседний участок, где живёт Наталья Чиликина. Наталья — тоже приезжая, но она прошлую зиму уже ходила в школу. Василий помнит, как она
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (35) »
Последние комментарии
13 часов 53 минут назад
20 часов 15 минут назад
20 часов 23 минут назад
20 часов 52 минут назад
20 часов 55 минут назад
20 часов 56 минут назад