2medicus: Лучше вспомни, как почти вся Европа с 1939 по 1945 была товарищем по оружию для германского вермахта: шла в Ваффен СС, устраивала холокост, пекла снаряды для Третьего рейха. А с 1933 по 39 и позже англосаксонские корпорации вкладывали в индустрию Третьего рейха, "Форд" и "Дженерал Моторс" ставили там свои заводы. А 17 сентября 1939, когда советские войска вошли в Зап.Белоруссию и Зап.Украину (которые, между прочим, были ранее захвачены Польшей
подробнее ...
в 1920), польское правительство уже сбежало из страны. И что, по мнению комментатора, эти земли надо было вручить Третьему Рейху? Товарищи по оружию были вермахт и польские войска в 1938, когда вместе делили Чехословакию
cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
далеко. Впрочем, ты неправ. Он далеко не оболтус.
— Да, но его галстух и…
— Помилуй Бог! Я ожидал от тебя большей справедливости. Гастух галстухом, и этот малый несомненно парвеню и мовежанр, но он имеет голову на плечах, и это-то, кажется, и пленяет нашу очаровательную Пат… Теперь, знаешь ли, мода на всяких умников… Не правда ли?
— Кто она такая? Под каким небом родилось и выросло это воистину чудесное явление природы? — поинтересовался я.
Мэттью даже приостановился:
— Ты отлично знаешь ее дядюшку. Выросло же это «явление природы» под небом Австралии, ныне явилось сюда и, мирно проживая под кровом своего дяди, успело свести с ума половину Лондона.
— Я знаю ее дядюшку? — удивленно проскандировал я. — Что ты мелешь?
— Вообрази! И даже имеешь причины недолюбливать его. Помнится, он досаждал тебе колами..
— Ничего не понимаю…
— Колами по астрономии и космографии. Ты ведь не дружил с точными науками.
Тогда мне стало ясно все. Я припомнил классную комнату колледжа, все эти дурацкие фазы, параллаксы и протуберанцы и профессора Стаффорда, любившего нам повторять:
— Если бы на свете не существовало негодяев, думающих о футболе, когда нужно думать о спутниках Юпитера, и на образование которых нужно тратить столько драгоценного времени — в мире было бы сделано вдвое больше научных открытий, которые могли бы облагодетельствовать человечество.
Я был так поражен этим, что из дальнейшего нашего разговора ясно запомнил только, что Патриция — невеста. И невеста этого самого оболтуса Вилкинса, который, вообще говоря, большой умник, ученый, и который покорил ее сердце именно этими своими качествами…
Я, очевидно, родился в курьерском поезде. Я постоянно всюду опаздываю. Узнав о моем нервном состоянии, Мэттью сказал:
— Тебе следует отдохнуть от людей. Езжай на северные острова. Лучшего места для лечения нервов не сыскать. Мне приходилось бывать на островах Энст и Фетлер. Езжай, не раскаешься!
Когда я предложил ему поехать вместе — он отказался, сославшись на то, что очень занят. На мой вопрос: чем? — он ответил уклончиво:
— Так… Работой. Больше по технической части.
Он пообещал навестить меня перед моим отъездом.
Что же?! Я поеду. Поеду. Но Бог мой! Как трудно решиться ехать теперь на Шетландские о-ва, когда я знаю, что существует Патриция Стаффорд и что она живет в Лондоне!.. Но я знаю, что она невеста другого и поэтому я поеду. Я должен лечить нервы.
Лондон, 10-го августа 195… года.
Я всегда недолюбливал всех этих, носящих очки, мозгляков из всяческих исследовательских институтов и прочих научных учреждений, предпочитающих формулы спи-норного анализа — дружеской пирушке, расчеты и вычисления — партии в гольф и лучше умеющих обращаться с микроскопом, чем с теннисной ракеткой. И недолюбливал не зря. Я чувствую, что один из этих мозгляков, Вилкинс, стал мне поперек дороги. Предчувствия меня не обманули. Будь прокляты все умники и мозгляки!..
Лондон, 12-го августа 195… года.
Только что был у меня этот молодчина Мэттью Роллинг. Ну, конечно же! Как раньше это не пришло в мою нелепую голову? Какой он чудак, при всем его уме и проницательности… Он, произнося свою фразу, которой рассчитывал повлиять на меня в одном направлении, и не подозревал, что повлияет в совершенно другом… Милый, наивный Мэттью!
— Ты коптишься до сих пор здесь, — удивленно приподнял он брови.
— Да, еще некоторые дела, — натянуто-равнодушно ответил я.
— Я чувствую, что ты решил замаливать грехи молодости и вместо того, чтобы ехать отдыхать — намереваешься заняться изучением астрономии и космографии.
— Решительно не вижу причин, почему бы ты мог так чувствовать…
— Ну, тем лучше, — примирительно заметил Мэттью, протягивая ноги к топящемуся, несмотря на август, камину и закуривая. — То-то, поезжай, куда я тебе советовал. К слову, я тоже завтра уезжаю.
— На сей раз, я думаю, в Гренландию?!..
— Почти, — усмехнулся он. — Во всяком случае, мы едем тоже на север.
— Кто это — «мы»?
— Я и Вилкинс.
— Вы так дружны?
— Отнюдь нет. Но мы вместе работаем. Он чрезвычайно дельный помощник.
— Ага!., по «технической части»? — сыронизировал я.
Он, по обыкновению, загадочно улыбнулся, и более к этому предмету мы не возвращались. Конечно же, я должен нанести визит старому профессору Стаффорду. Сама вежливость этого требует… А если профессор на этот счет придерживается другого мнения, то это меня не касается, черт возьми!
Лондон, 15-го августа 195… года.
Профессора дома не оказалось. Холостой выстрел.
Лондон, 16-го августа 195… года.
Профессора дома не было.
Лондон, 17-го августа 195… года.
Я меняю время своих визитов, но поймать старика дома не могу.
Лондон, 18-го августа 195… года.
Сегодня профессорский слуга, удивленный моей настойчивостью, снизошел до разговора со мной, из которого я узнал, что профессор уже неделю дома вовсе не
Последние комментарии
7 минут 34 секунд назад
16 минут 19 секунд назад
17 минут 49 секунд назад
20 минут 26 секунд назад
38 минут 13 секунд назад
1 час 13 минут назад