Рукопись, найденная в Сарагоссе [Константин Дубровский] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
[Оглавление]
Константин Дубровский
РУКОПИСЬ, НАЙДЕННАЯ В САРАГОССЕ
ЛИТЕРАТУРНАЯ СПРАВКА
«Правда» 18 сентября 1987 г.
Группой отечественных археологов вчера при тщательном осмотре грунта третьего порядка в районе г. Сарагоссы, что в Испании, обнаружен брикет торфа размером четыре на пять метров. Брикет был подвергнут радиоуглеродному анализу и послойно расчленён в присутствии академика АН СССР проф. Карнауха и представителей прокуратуры. Внутри брикета оказался сидящий на боевом коне молодой человек в бальном костюме шестнадцатого века. Приветливо улыбнувшись гостям из будущего, мужик и конь почернели, сморщились и рассыпались на куски, несмотря на умоляющий взгляд акад. Карнауха. Среди всей этой доисторической трухи был найден толстый свиток пергамента, опечатанный сургучом, который отправлен на дешифровку в институт им. Бокариуса. Акад. Карнауху и его ближайшим подвижникам предъявлено обвинение по статье двести девяносто восемь УК РСФСР «Особо зверское убийство с уничтожением трупа» и статье сто семь УК РСФСР «Скотоложство».
«Гудок» 19 сентября 1987 г.
А на перегоне Харьков-Перещепино уже двадцать пятый год трудится семья возгонщика Петра Ильича Смогулия. Отдавая все силы и знания Южной железной дороге, Пётр Ильич в свободное от возгонки время занимается любительской археологией на своём приусадебном участке. Его самые редкие находки, такие как алебастровый бюст, на котором лежит гипсовая мужская рука, и форменный китель смотрителя станции с деньгами восемнадцатого века, реквизированы в Перещепинский краеведческий музей. Прочитав заметку о загадочном пергаменте из Са-рагоссы, Пётр Ильич страшно разволновался, стал буйным и вечером скончался в узком семейном кругу от воспаления мозга. Ведётся следствие.
«Рабочая газета» 20 сентября 1987 г.
И вот ходим мы и ходим, смотрим и смотрим и не знаем, как правильно провести свой законный досуг. Спортсооружений мало, планетарий закрыт, с алкоголем мы покончили одним махом. Невозможно расти над собой. А товарищи из известного института Бокариуса до сих пор не расшифровали рукопись из Сарагоссы, которая возможно прольёт свет на героическое прошлое нашей Родины.
«Человек и закон» 21 сентября 1987 г.
Нашим постоянным читателям небезынтересно будет узнать, что осужденный акад. Карнаух и его преступная банда, уничтожившая редкий памятник старины, приговорены к двенадцати годам тюремного заключения в колонии общего режима.
«Огонёк» 22 сентября 1987 г.
В тёмных и таинственных лабораториях института Бокариуса идёт напряженная работа по расшифровке пятидесятиметрового рулона пергамента, исписанного мелким неразборчивым почерком. Работами руководит ст. научный сотрудник Надругайло, который в прошлом году расшифровал записную книжку заведующего тридцать седьмого гастронома.
«Комсомольская правда» 23 сентября 1987 г.
Мы — молодые, и кому как не нам активно вмешиваться в дела археологии. Долой рутинные методы исследования! Наша газета принимает денежные вклады на счёт семьсот два для обеспечения скорейшего ввода в действие другого научного сотрудника, вместо погрязшего в похоти Надругайло.
«Барвинок» 24 сентября 1987 г.
Мы ребята-октябрята, Есть у нас кайло, лопата, Раздербеним и цемент, Расшифруем документ».
«Наука и жизнь» 25 сентября 1987 г.
Приводим текст расшифрованного пергамента из Сарагоссы с некоторыми сокращениями:
Жизнь и удивительные приключения, а также поучи тельные истории и уникальные штуки дона Хозе-и-Эспиноса-и-Кабальеро-и-Мануэля-но Хотеньчика, гидроцефала, кавалера ордена Иезуитов и Капуцинов, обладателя медали братьев Нельсонов и звезды шерифа пятнадцать на пятнадцать см., действительного члена как такового, магистра и эсквайра и многия, многия, многия. Текст сей составлен штабс-лаборантом двора его величества короля Франциска I, нумизматом Борисом Перейра-средним. Писано в 1604 году от рождества Христова.
СЛУЧАЙ ПЕРВЫЙ
Над прекрасной Сарагоссой Дождь идёт и ветер свищет, Жмутся чибисы к карнизам, И собаки тихо воют. В белокаменных палатах, Что на улице Веспуччи, Благородный дон Хотеньчик Ставил утренний меконий. Он ещё в ночной рубашке, В колпаке и без кольчуги, Но рука его сжимает Трёхметровую рапиру. Накануне дон Хотеньчик Почему-то кушал груши, Вычитав во вредней книге, Что от груш лоснится ливер. И теперь на унитазе, Красно-чёрный от натуги, Бисером покрытый крупным, Ожидает он развязки. А гроза над Сарагосой Всё сильнее и сильнее, Гром гремит, гремит Хотеньчик, Громче грома, но впустую. «Поступлю тогда я хитро», — Прошептал Хозе Хотеньчик, И железную рапиру Выставил под дождь на воздух, Результат эксперимента Ждать пришлось секунд пятнадцать, Вспышки молний по металлу Засадили, что есть силы. От заряженных разрядов И статического тока Дон Хотеньчик громко ухнул И вскочил по стойке «смирно». Электроны в его теле Сразу вызвали конфликты, Переваренные груши Застучали по паркету. Подчинясь закону Ома, Вместе с ними по паркету Застучали, заскакали Печень, почки, селезёнка. К удивлению сеньора, Ливер всё-таки лоснился. «Я могуч, — сказал Хотеньчик, — Это факт неоспоримый». И при помощи вантуза (Есть ещё такая штука), Он расслабил мышцы таза И засунул всё обратно. Этим опытом смертельным Благородный дон Хотеньчик Доказал две теоремы, Постулат и аксиому: О влиянии вантуза На обратный ход процесса, О лечении запора Атмосферной силой тока, Постулат, что груши крепят, И о блеске аксиому. Каждый школьник в наше время Эти теоремы знает, восхваляет и мечтает На себе их все проверить.
Примечание редактора: В 1966 году четыре теоремы Хотеньчика блестяще доказал на самом себе великий гренландский эмпирик Питер Влагоша, ныне покойный.
СЛУЧАЙ ВТОРОЙ
Так случилось, что в июне Дон Хотеньчик крепко запил, И, что самое смешное, Связь имел с кухаркой Розой, Скажем честно — без портвейна Не пошел бы он на это, Ибо знали все в округе, Что она больна глистами. Этого не знал Хотеньчик, И, имея шесть промилей, Изучал, как Роза лепит Толстогубые пельмени. Где-то на восьмом пельмене И шестнадцатом фужере Дон Хозе упал на тесто Вместе с Розой, вместе с фаршем. Сверху всё мукой покрылось, Всё сплелося воедино. Вот такой «пельмень» слепился Из Хотеньчика и Розы. Пролетело две недели, Дон Хотеньчик бросил квасить, Снова стал читать Гомера И труды Олигофана. В тихий душный летний вечер На каталке, у камина Дон Хозе тянул «Чинзано» И курил табак голландский. Вдруг он слышит под собою Шевеление и хохот, Зуд какой-то непонятный Возле дырочки для клизмы. Руку запустив под днище, Был укушен он за палец И мгновенно догадался В том, что собственно случилось. «Я стал домом власоглавов, Стал семейным общежитьем, Я гостиница «Россия»», — В страхе причитал учёный. Взяв себя тот час же в руки, Он провёл расчёт несложный И через минут пятнадцать Знал, что дальше будет делать. Первым делом взял он «вальтер» И забил в него заряды, А затем на восемь суток Перестал и пить и кушать. На девятый день на столик Он поставил вкусный ужин — Две индейки, поросёнок, Фрукты, овощи и пиво. Став в позицию «четыре», Сжав в руке кинжал и «вальтер», Он специально снял рейтузы И в засаде притаился. Не прошло и получаса, Как глисты на стол полезли, С голодухи и от спешки Не оставив часового. Когда вылез глист последний, И вцепился в поросёнка, Дон Хотеньчик крикнул «Воздух!» И открыл огонь по гадам. Бой закончен был под утро, Дым рассеялся, и слуги Пробирались между трупов И подранков добивали. В честь победы над врагами Дон Хотеньчик вызвал Розу, И боясь инвазий новых, Дал понюхать ей сигару.
Примечание редактора: В настоящее время описанный метод борьбы с глистной инвазией, известный как «способ Хотеньчика» широко применяет Облздравотдел в Ханты-Мансийском национальном округе. Имеются жертвы.
СЛУЧАЙ ТРЕТИЙ
«Дон Хотеньчик, расскажите, Почему вы не женаты? Почему ни с кем ни разу Вы серьёзно не встречались?» Так однажды на банкете У сеньоры Саличетти Три упитанные дамы Над учёным издевались. Дон Хозе молчал сначала, Но потом они сказали, Что вопрос, видать, в гонадах, И Хотеньчик разъярился. Перебив посуду в доме, Воздав дамам по загривку, Отодрал он Саличетти И ушёл домой подумать. Сунув ноги в таз с водою И катетер постоянный, Стал он морщить лоб высокий, Важно щёки надувая. «Я вам докажу, халявы, Что Хотеньчик — это сила, Я найду себе такую, Вот такую, но с такою!» Так орал он больше часа И притом без перерыва, Пока люстра не сорвалась И его не усыпила. Утром, вынув ноги с таза, Дон Хотеньчик вышел в город, Стал гулять между домами, И приглядываться к дамам. Та кривая, та хромая, Та без носа, та без таза, Это — просто проститутка (Хоть и хороша собою). Наконец в одном из замков В башне, где-то метров тридцать, Дон Хотеньчик в изумленьи Замечает то, что надо. У окна с улыбкой милой И арбузными грудями Молодая итальянка Упражнялась на цимбалах. «Как зовут вот эту штуку?» — Дон Хозе спросил слепого. «О, — ответил мнимый нищий, — Ого-го! Да это Боня, Это Боня Бонвенутти, Дочь директора плавбазы — Неприступная горячка, Мастер вышивки и тяги». «Как зовут её папашу?» — «Дон Кифози из Палермо! Мастерски владеет гирей, Зол как вепрь, и шизофреник». Сунув нищему два сольдо, Дон Хотеньчик стал под башней, Чтоб привлечь вниманье Бони, Пукать стал, плясать чечётку. Но эффект был неожидан: Кто-то, возмущённый вонью, Вызвал конную бригаду, И Хотеньчика забрали. Хоть он клялся и божился, Что под башней был по делу, Ему палочкой с бамбука Превратили зад в мочало. Тёмной ночью дон Хотеньчик Со своим слугой Семакой Прибыл под знакомый замок Со специальным механизмом. Механизм из гетинакса Был простейшей катапультой, На пружинной полутяге С приводящей осью Рунге. «Вижу я свечу в окошке, Там, наверно, дорогая», — Размышлял Хозе в истоме, Размещаясь на сиденье. «Начинай, старик Семака», — Приказал любовник пылкий. Перепуганный до смерти, Тот вращать стал барабаны. «Только по сигналу «Опа!» Перерубишь ты верёвку, Сам скорей на землю падай И тихонько жди нас с дамой». Тут как раз окно открылось, И в проёме показался Благодушный дон Кифози, Со стаканом мармулета. Тут Семака с перепугу, Не дождясь сигнала «Опа», Рубанул мечом крепленье, И сверкнула в тучах ж...а. Как метеорит Тунгусский, Голый, в позе для мейоза, Благородный дон Хотеньчик Разорвал гудок Кифози. Тот скончался моментально, Вероятно от испуга, А Хотеньчик без сознанья Залетел на пуфик к Боне. «Прилетел ко мне ты с неба. Ты — Кизим! Нет, ты — Попович!» — Прошептала тихо Боня, Приводя сеньора в чувство. Дальше мы писать не будем, Потому что неприлично. Скажем лишь, что утром Боня Не могла сама мочиться, А при следствии дальнейшем Инквизиторы дознались, Что Киффози из Палермо Был шпионом сарацинским.
Примечание редактора: Чертежи отдельных узлов знаменитой катапульты Хотеньчика послужили основой для создания легендарной «Катюши».
СЛУЧАЙ ЧЕТВЁРТЫЙ
Благородный дон Хотеньчик Драчуном вообще-то не был, Но однажды на приёме Он подрался на дуэли. Это было в праздник Пасху, Карнавал шумел весёлый, Дон Хозе в костюме кала Угощался лимонадом. Музыка звучит повсюду, Арлекины и Паяцы, Мотыльки и куропатки, Все хохочут во всё горло. Вдруг Хотеньчик замечает, Что народ в углу хохочет Над какой-то новой маской, И туда спешит сейчас же. Видит он в большой лохани Голого совсем мужчину, В заднице торчит ставрида, На груди плакат «Хотеньчик». Слышен шёпот между масок: «Это что, Хозе Хотеньчик? Это, знаете ли, слишком!» — «Нет, не может быть, не верю! Да вы сами посмотрите! Вроде он. Но здесь же дамы! Не толкайтесь — я слабею!» В страшной ярости Хотеньчик Растолкал толпу правилом, Подскочил к лохани с гадом И с банана сдёрнул маску. «Я вам говорил — не верю», — Сразу гул пошёл в народе. «Вот он, вот он, настоящий, В кал одетый дон Хотеньчик». Между тем Хозе Хотеньчик В голом мужике с ставридой Узнаёт кузена принца Слабоумного Диего. Сидя по уши в лохани, Дон Диего громко булькал, Пел, что он «морское чудо» И изображал русалку. Дон Хотеньчик привселюдно На него струю направил, А потом сказал: «В семь тридцать Я вас жду в кафе «Амиго»». Ровно в семь Хозе Хотеньчик Принял полстакана смеси, Состоящей из женьшеня, Артишока и плацебо. Главный зал кафе «Амиго» Был, конечно, переполнен, И тогда глашатай в рупор Объявил условья боя: «Оскорблённый голым видом, Дон Хотеньчик предлагает Выяснить, кто больше выпьет До смертельного исхода». Слабоумный дон Диего Начал потирать ладони, И при виде бочки пива, Колотить об стол таранью. Дон Хотеньчик без натуги Выпил сорок литров пива, Вытер рот ребром ладони, И допил до дна остаток. Дон Диего свою бочку Осушил без передышки, Помочился, не вставая, И обгрыз тарань, как липку. Вынесли две кадки браги, Дон Хотеньчик выпил залпом, Дон Диего тоже залпом, Но уже с позывом к рвоте. Озадаченные слуги Вынесли по тазу водки, По большой краюхе хлеба, И бутылочке «Боржоми». Дон Хотеньчик сделал тюрю, И весь тазик ложкой скушал, А Диего свою долю Выпил через соломинку. «Во даёт!» — толпа кричала, Наблюдая как Хотеньчик С интервалом в три секунды, Черпаками пьёт «Колхети». Дон Диего в это время Через шланг тянул «Агдама», Нос распух его как дыня, Словом, выглядел неважно. Когда подали ликёры, Дон Хотеньчик оживился, Дон Диего же, напротив, Впал в синдром каталепсии. «Эх, погладим на дорожку», — Громко крикнул дон Хотеньчик И, мизинец оттопырив, Хлопнул двести «Арарата». То же сделал и Диего. И разрядка наступила — Начался понос и рвота С остановкою дыханья. Населенье Сарагоссы От восторга завизжало, Своим ходом дон Хотеньчик Покидает поле боя. Дома, правда, было хуже — Он метал харчи пять суток, — Колотился и варился, Но переборол похмелье. В том пример мы славный видим Для сегодняшних сеньоров, Кои на восьмом стакане Попадают в спецмедслужбу.
Примечание редактора: К сожаленью, секрет антидота Хотеньчика в настоящее время утерян. Целый ряд исследователей в настоящее время находятся на принудительном лечении.
СЛУЧАЙ ПЯТЫЙ
Был Хотеньчик домоседом, Что вообще-то и не плохо, Но однажды зимним утром, Он решил пройтись по пляжу. Надышавшись свежим ветром, Крепко он проголодался, Начал мёрзнуть самый кончик, И Хозе зашёл в таверну. Там он встретил Паганини — Скрипача и музыканта. Тот сидел и горько плакал Прямо в блюдо со «столичным». «Что я вижу?! Что случилось? Почему опять ты плачешь? Неужели гонорея? Я ж лечил тебя недавно!» «Дон Хотеньчик, всё пропало, Я влюбился вхолостую, А она при моём виде Лишь сморкается в два пальца». «Как зовут её, дружище?» — Вопрошает дон Хотеньчик. «Это юная Гурами, По прозванию Креветка». «Что? Та самая Гурами, Что живёт одна, с мамашей — Благородной донной Беллой, Бывшей в прошлом маркитанткой?» Паганини ткнулся в блюдо И стал плакать в майонезе, По лицу катились слёзы, Вместе с мозговым горошком. И растрогавшись, Хотеньчик Так сказал: «Не плачь, дружище! Я тебе смешаю зелье Приворотное и злое. Завтра приходи под вечер И получишь ты таблетку, Кстати, захвати с собою Для меня немного денег». Весь последующий вечер Дон Хотеньчик был в заботах. Он сновал между сосудов, Что-то смешивал и сыпал — То толок он что-то в ступке, То раскатывал в колбаски. На огне несильном плавил И распределял по формам. От полученной таблетки Отщипнув всего кусочек, Он в аквариум насыпал И ужасно удивился. На пятнадцатой секунде Напряжённый меченосец, Протаранив стенку банки, Стал гоняться за учёным. Он его настиг в кладовке, Между банками с вареньем, И магистр Хозе Хотеньчик Стал мгновенно Ихтиандром. Ночью прибыл Паганини, Весь, дрожа от нетерпенья, Теребя рукой штанину, Он стал снова горько плакать. «Не реви, козёл, а слушай — Дашь ей ровно полтаблетки, Сам, смотри, её не кушай, Будь готов ты к размноженью». Уцепившись за таблетку, Паганини сразу вышел, А Хотеньчик вышел следом, Чтоб подглядывать за актом. В доме девицы Гурами Все как раз за стол садились — Донна Белла, дядя Пуцер, Две кузины и Гурами. Паганини от волненья Всю таблетку бухнул в кофе. Дон Хотеньчик от испуга Сразу засвистел анально. Через пять минут кузины Стали ёрзать в своих креслах, Делать шарики из хлеба И бросать их в Паганини, А потом вдруг дядя Пуцер Взял за ухо донну Беллу, Что-то с гульфиком проделал, И нагнул её под скатерть. Две кузины и Гурами В эбонитовых корсетах С ног до головы обсели Бедолагу Паганини. Тот, забыв все наставленья, Тоже чашку кофе выпил, Это сразу отразилось На могучей попе дяди. Тут Гурами разрыдалась И вскричала: «Ты — изменник!» А затем в тоске и горе Подвернула двум кузинам. Через часик все уснули, Потому, что все устали. Дон Хотеньчик потихоньку Вынес с дома Паганини. Но очнувшись, Паганини Попытался его вжарить, И поэтому учёный Ввёл ему чуть-чуть кураре. Через месяц на бульваре Дон Хотеньчик его встретил, Паганини, словно чайка, Кушал эскимо на палке. «Как твои дела с Гурами?» — Вопрошает дон Хотеньчик. «Ах, не спрашивай, дружище, Я женился на кузинах».
Примечание редактора: В настоящее время приворотное зелье Хотеньчика выпускается заводом «Гедеон Рихтер» под названием «Иохимбин».
Последние комментарии
1 день 7 часов назад
1 день 12 часов назад
1 день 19 часов назад
1 день 22 часов назад
1 день 22 часов назад
3 дней 9 часов назад