Судьба человека - русский и английский параллельные тексты [Михаил Александрович Шолохов] (fb2) читать постранично, страница - 24

Все это, браток, ничего бы, как-нибудь мы с ним прожили бы, да вот сердце у меня раскачалось, поршня надо менять... Иной раз так схватит и прижмет, что белый свет в глазах меркнет. I'm afraid one day I may die in my sleep and frighten my little son. Боюсь, что когда-нибудь во сне помру и напугаю своего сынишку. And that's not the only thing. Nearly every night I see in my dreams the dear ones I've lost. А тут еще одна беда: почти каждую ночь своих покойников дорогих во сне вижу. And mostly it's as if I was behind barbed wire and they were on the other side, at liberty. I talk about everything to Irina and the children, but as soon as I try to pull the barbed wire apart, they go away, seem to melt before my eyes. And there's another funny thing about it. In the daytime I always keep a firm gTip on myself, you'll never get a sigh out of me. But sometimes I wake up at night and my pillow's wet through." И все больше так, что я - за колючей проволокой, а они на воле, по другую сторону... Разговариваю обо всем и с Ириной, и с детишками, но только хочу проволоку руками раздвинуть, - они уходят от меня, будто тают на глазах... И вот удивительное дело: днем я всегда крепко себя держу, из меня ни "оха", ни вздоха не выжмешь, а ночью проснусь, и вся подушка мокрая от слез... From the river came the sound of my friend's voice and the splash of oars in the water. В лесу послышался голос моего товарища, плеск весла по воде. This stranger, who now seemed a close friend of mine, held out his big hand, firm as a block of wood: Чужой, но ставший мне близким человек поднялся, протянул большую, твердую, как дерево, руку: "Good-bye, mate, good luck to you!" - Прощай, браток, счастливо тебе! "Good luck and a good journey to Kashary!" - И тебе счастливо добраться до Кашар. "Thanks. - Благодарствую. Heh, sonny, let's go to the boat. Эй, сынок, пойдем к лодке. The boy ran to his side, took hold of the corner of his jacket and started off with tiny steps beside his striding father. Мальчик подбежал к отцу, пристроился справа и, держась за полу отцовского ватника, засеменил рядом с широко шагавшим мужчиной. Two orphans, two grains of sand swept into strange parts by the tremendous hurricane of war. ... What did the future hold for them? Два осиротевших человека, две песчинки, заброшенные в чужие края военным ураганом невиданной силы... Что-то ждет их впереди? I wanted to believe that this Russian, this man of unbreakable will, would stick it out, and that the boy would grow at his father's side into a man who could endure anything, overcome any obstacle if his country called upon him to do so. И хотелось бы думать, что этот русский человек, человек несгибаемой воли, выдюжит и около отцовского плеча вырастет тот, который, повзрослев, сможет все вытерпеть, все преодолеть на своем пути, если к этому позовет его Родина. I felt sad as I watched them go. Perhaps everything would have been all right at our parting but for Vanya. After he had gone a few paces, he twisted round on his stumpy legs and waved to me with his little rosy hand. С тяжелой грустью смотрел я им вслед... Может быть, все и обошлось бы благополучно при нашем расставании, но Ванюшка, отойдя несколько шагов и заплетая куцыми ножками, повернулся на ходу ко мне лицом, помахал розовой ручонкой. And suddenly a soft but taloned paw seemed to grip my heart, and I turned hastily away. И вдруг словно мягкая, но когтистая лапа сжала мне сердце, и я поспешно отвернулся. No, not only in their sleep do they weep, these elderly men whose hair grew grey in the years of war. Нет, не только во сне плачут пожилые, поседевшие за годы войны мужчины. They weep, too, in their waking hours. Плачут они и наяву. The thing is to be able to turn away in time. Тут главное - уметь вовремя отвернуться. The . important thing is not to wound a child's heart, not to let him see the unwilling tear that burns the cheek of a man. Тут самое главное - не ранить сердце ребенка, чтобы он не увидел, как бежит по твоей щеке жгучая и скупая мужская слеза...