Последняя из профессий [Борис Виан] (fb2) читать постранично, страница - 3

Сорей. Виктор, душенька, предложи бокал вина господину репортеру. (Снова смотрится в зеркало, принимая разные позы, потом возвращает зеркало Ионе.) На, возьми, Иона. Старею. Ужасный вид. Немного пудры, пожалуйста.

Виктор (с поклоном). Какого вина подать, господин кюре?

Сорей. Хорошего. Из большой бутылки. И возьми красивые бокалы... Налей и мне капельку. (Обмахивается своей шапочкой.) Боже мой, боже мой! А откуда эти прекрасные цветы? Ах, моя паства опять делает глупости!.. (Поднялся с кресла и, скрестив руки на груди, наклонившись к корзинам, вдыхает аромат цветов.) Какой аромат! Восхитительно! Ах, какие цветы!

Иона (подходит к нему). Поднимите руки, господин кюре. В вашем распоряжении только десять минут до начала второго отделения.

Виктор подает бокал вина радиорепортеру и замирает в ожидании, держа другой бокал. Жано и Тотоль в это время заняты тем, что из толстого, как кабель, шнура, поддерживающего оконный занавес, вяжут совершенно невероятные узлы.

Сорей (Ионе). Но от кого они? Ничего (делает движение в сторону «зала»), в крайнем случае они подождут... (Берет из одной из корзин карточку, читает.) Петит-Эскуроль! О, это баронесса! Иона, какой успех! Эта дама приходит очень редко... Да, это — слава!.. А цветы!.. (Преклоняет колени.) Благодарю тебя, господи! Виктор, налей еще вина господину репортеру. (Пьет). И мне.

Виктор. Слушаю, господин кюре.

Сорей (к Жано и Тотолю). Что это вы там делаете?

Тотоль. Вяжем узлы для ловли австралийской собаки, господин кюре.

Сорей поднимает руки. Иона, взгромоздившись на кресло, снимает с него сутану. Сорей остается в нижнем белье в горошек.

Сорей. Давайте-давайте, мальчики, старайтесь быть полезными. Помогите этому господину... Иона, ты меня щекочешь, собака!

Иона. О, извините, господин кюре... Прошу прощения. Старею.

Сорей. Нет-нет, не выдумывай. (Радиорепортеру.) Представьте себе, у Ионы просто мания, что он стареет... А чувствует он себя так, будто ему двадцать лет. Он моложе меня... просто поразительно. Так о чем вы хотели меня спросить, дитя мое?

Радиорепортер (глядя на часы). Преподобный отец, дело в том, что моя передача идет прямо в эфир... и уже пора начинать.

Сорей. Так это же хорошо! Это прекрасно! Я весь в вашем распоряжении. (Смеется.) Боже мой, боже мой! Каких только глупостей вы сейчас не заставите меня наговорить! Я обожаю радио: можно болтать о чем угодно — это чудесно — и думать обо всех тех людях, которых ты не видишь и которые тебя слышат. Поразительно!

Иона подает ему красную сутану.

А, нет, Иона, не эту. Красный цвет не идет к моему оттенку кожи... Ты же это прекрасно знаешь. (Снова падает в кресло.) О, я совсем разбит... Подай мне желтую. Какая профессия!..

Иона (подходит к нему с желтой сутаной). Какое искусство, господин кюре! Вы хотите сказать, какое искусство!

Сорей (надевая сутану, снисходительно). Ну, если тебе угодно, Иона, если угодно... быть может, это искусство.

Радиорепортер. Господин кюре, пора начинать.

Сорей (оправляет сутану, садится в кресло-исповедальню и закидывает ногу на ногу). Прошу вас...

Радиорепортер (берет в руки микрофон). Алло! Центральная? Дюдоньон, это ты? Привет, старина. Ты готов? Пять, четыре, три, два...

Сорей (прикладывает руку к сердцу). Минуточку, одну минуту.

Радиорепортер (в микрофон). Не отключай... подожди... (Сорею.) Преподобный отец, Дюдоньон ждет.

Сорей (жеманясь). О чем вы будете меня спрашивать, мой мальчик?

Радиорепортер. Я хотел задать вам несколько вопросов о вашем детстве, а зарождении вашего таланта.

Сорей. О, как прелестно! Это так свежо. Словом, вы бы хотели, чтобы я вам исповедался?

Радиорепортер. Совершенно верно.

Сорей (хлопает в ладоши). Это очень забавно! Ну так вот... (Поднимается с кресла.) Перейдите на мое место, а я перейду на ваше. Ой, как смешно!.. Исповедь!

Радиорепортер. Можно начинать?

Сорей (становится на колени на специальную подставку у кресла). Да. Я готов.

Бойскауты тем временем перестали вязать узлы и под сурдинку играют в азбуку морзе.

Радиорепортер (в микрофон). Ты слушаешь, Дюдоньон? Начинаю. Пять, четыре, три, два...

Сорей (вскакивает). Секундочку. Прошу вас. Я очень волнуюсь. Да, да. Я безумно волнуюсь... Я охрип... Сейчас пройдет... (Откашливается.) Совершенно потерял голос... (Пробует голос.) Как странно. Я могу говорить, видя перед собой тысячи лиц. Но этот маленький предмет (кивок в сторону микрофона) меня совершенно подавляет... Виктор!

Виктор. Да, господин кюре?

Сорей. Дай-ка нам еще вина.

Виктор подает вино, они пьют.

Ах, как хорошо! Ну, я в вашем распоряжении.