Земля [Александр Геннадьевич Карнишин] (fb2) читать постранично

Александр Карнишин ЗЕМЛЯ

Молчание, уже больше пяти минут царящее в рубке, нарушил сам капитан. Откашлявшись в кулак, он бросил куда-то в пространство, ни к кому казалось бы не обращаясь:

— Ну, и что это у нас такое?

Так как никто не ответил, он развернул кресло и внимательно осмотрел выстроившийся за спиной экипаж.

— Где штурманок наш? Куда делся? Сбежал уже, что ли?

Штурмана вытолкнули вперёд. Ему было неудобно одному стоять прямо перед капитаном. Он активно стеснялся, прятал руки за спину, отставлял одну ногу вперёд и чуть в сторону, снова приставлял каблук к каблуку, суетился лицом… А глаза не отрывались от экрана, заменяющего рубке окно.

Это только в старых фантастических фильмах в каютах иллюминаторы, а в рубке — обязательно одна стена стеклянная. И чтобы командный мостик — именно мостиком, длинной лентой, висящей без всяких подпорок в воздухе, а на самом конце, грудью встречая налетающие звезды — капитан. Нет, никаких окон. Это же не кино, а настоящий космос. Экран во всю стену — это есть. Вот на него и смотрел штурман, на этот экран. И весь экипаж смотрел туда же, затаив дыхание.

На экране в черноте завис голубой шар, окутанный облаками. Но никакие облака не могли скрыть очертаний материков и континентов. Хотя, каких там континентов? Один всего, огромный, занимающий чуть не половину видимого пространства. А остальное все расцвечено синими и голубыми тонами.

— Ну, штурман? Алё-о-о!

Капитан пощёлкал пальцами, подняв руку перед глазами штурмана, как врач при проверке психики.

— Эй, да ты спишь, никак?

— Ничего не понимаю, — грустно сказал штурман.

— Это ты ничего не понимаешь? — удивился капитан. — Это я ничего не понимаю! Уникальный, понимаешь, корабль! Вся планета на нас трудилась, все ресурсы — нам. Первая общемировая околосветовая экспедиция. Конкурс на миллиард человек и всего двенадцать выигравших. Лучшие, понимаешь, из молодых учёных. Лучшие летуны. Я — лучший. Да, вот я — лучший командир корабля. И у меня — лучший штурман-межзвёздник. Так нас учили. Так нам говорили в напутствиях. Мы — лучшие. Вот так, значит. И вот теперь мне лучший среди всех землян штурман заявляет, что он ничего не понимает. А сам, значит, стоит тут и в экран пялится, как какое-то дитё неразумное…

Все это он говорил на одном дыхании, зло краснея не только щеками, но и лбом, всем лицом, шеей. А потом закричал, резко отдавая приказания:

— Всем по местам, согласно расписанию! Отдыхающая смена — спать! И чтобы — никого! Дежурным — к пультам! Штурману с вычислителями — в вычислительный центр! Срок вам, ребятки, ровно два часа. Пересчитывайте и обосновывайте. Марш-марш! Ишь, не понимают они…

Когда, чмокнув, зарастилась переборка, скрыв последних членов экипажа, разбегающихся от командирского рыка, он снова крутнулся в кресле и теперь уже сам уставился в экран, озабоченно потирая лоб. Что это такое? Куда они попали?

— Что скажешь, правая моя рука?

Правая рука, пилот Паркс, с большим трудом прошедший отборочный конкурс из-за своей фамилии, только пожал плечами:

— Капитан, дождёмся объяснений с расчётами. Пусть мозги у компьютеров греются, а не у нас. Что гадать-то сейчас? Вон, смотри…

Вот вроде все правильно говорит, но раздражение поднимается на такую правильность.

— А мы сами подумать не можем? Мозговой штурм, вброс гипотез, сумасшедшинка какая-нибудь… А?

— Ну, давай, попробуем, — прищурился пилот на экран, движением пальца по сенсорной панели поправляя изображение.

— Итак… Луна есть?

— Луны нет

— Так… Материки-океаны не похожи?

— Совсем не похожи.

— И?

— Ну, может, просто у нас электроника врёт. Столько пролетели все же. И тогда то, что мы сейчас видим на экране — совсем не то, что есть на самом деле?

— О! Мысль!

Капитан включил громкую связь, скомандовал провести тестирование оборудования.

— Ещё что можем придумать?

— Ну… Ты хочешь услышать, что нас вынесло не по адресу? Получай. Говорю: возможно, вынесло совсем не по адресу.

Больше говорить было не о чем. Через полчаса электронщики доложили о полной исправности всего оборудования. Ещё через час, даже раньше времени, явился штурман.

— Идёт, смотри, идёт. И лоб красный — натёр, наверное. Сейчас он нам скажет. Все скажет. Всю, значит, штурманскую правду.

Штурман даже не огрызнулся, хотя обычно славился острым языком и известной словесной вредностью. Он молча протянул капитану планшет и развёл руками.

— И что ты хочешь мне доложить? — капитан всмотрелся в экран.

— А что тут докладывать? Мы на месте, капитан. Это Земля. Ну, если верить математике. Координаты — те самые, что заданы. Иных просто не имеем.

— Та-ак… И Солнце, значит, наше, и Земля… А где Луна? Где, спрашиваю, спутник?

— Улетела. Была притянута соседями. Ведь много лет прошло, шеф! Переработана на полезные всякие материалы… Или даже упала.

Штурман опять был уверен и раскован. Он своё дело сделал — теперь