Прикоснись ко мне (СИ) [Оливия Ватсон] (fb2) читать онлайн

========== 1. Возвращение в реальность. Часть 1 ==========

Возвращаться в школу после долгого отпуска тяжело, но это лето должно было закончиться когда-нибудь, ведь не могло же оно длиться вечно. Выпускной класс, как хорошо, что остался один год, и, возможно, вскоре я уеду из этого города.

Кончено, Питер — хороший город, наверное, самый лучший город, но он мне не подходит. Очевидно, что жизнь подсунула мне лимон. Лето было самым лучшим в моей жизни, я встретила человека, который старше меня, но я убедила его в том, что мне есть восемнадцать.

А где я соврала? Восемнадцать мне исполнится в октябре, поэтому я немного приукрасила. Подумаешь, мы все равно никогда больше не встретимся, так какая разница, кому сколько лет? Конечно, этот парень или мужчина мог тоже соврать о чем-то, но ведь это не главное.

Этим летом я впервые отправилась на море одна, без родителей, и была самым счастливым человеком. Родители сделали мне подарок к успешному окончанию десятого класса и подарили путевку на море, чему я очень обрадовалась и ещё долго их благодарила. Но все лучшее когда-нибудь заканчивается, поэтому бессмысленно говорить о чем-то.

Я находилась в своей комнате, распаковывая вещи и некоторые привезённые сувениры. Мне звонили подруги, спрашивали, не хочу ли я пойти погулять с ними, в кино, например, но я отказывалась, хотела побыть с родителями. Я так давно не видела их, что очень уж соскучилась.

— Ксюша, что ты делаешь в своей комнате так долго? — задал вопрос отец, заходя в мою комнату.

— Вещи раскладываю, сегодня последний день отдыха, завтра уже в школу, — ответила я, убирая дорожную сумку в шкаф.

Мой отец, Николай Валентинович, был очень милым и добрым человеком. Немного полненьким, что совсем его не портило, чёрные волосы все время были в беспорядке, карие глаза сверкали от доброты.

Наверное, папа не любил всех этих конфликтов, да и зачем ему это, когда он являлся начальником отдела рекламных продаж?

На работе его уважали и иногда боялись, но дома Николай Валентинович получал от моей матери такую заботу и любовь, что его злость уходила сразу же, как только он переступал порог квартиры.

Я любила за это нашу семью, очень любила. Мама, Алла Дмитриевна, обладала точно таким же характером. На работе — зверь, дома — нежная и заботливая жена, которая любит свою единственную дочь.

Моя мама была рыжей, с зелеными глазами. Её рост невысокий, как и у меня. Я полностью скопировала мамину внешность, чему очень довольна.

— Ладно, мы тебя ждём на кухне, — улыбнулся отец и вышел, закрывая дверь.

Моя комната являлась самой обычной для большинства девушек моего возраста.

Посередине комнаты располагалась кровать, напротив неё стояла стенка с различными полками бежевого цвета из дерева.

В большом отверстии находился телевизор.

Справа от кровати было большое окно с большим подоконником, который закрывала прозрачная тюль.

Слева стоял ещё один шкаф-купе. На полу лежал ламинат, сверху на ламинате мягкий белый круглый ковёр.

Я отложила свои оставшиеся вещи, чтобы завтра их надеть на первое сентября. Белая блузка, с V-вырезом и синие обтягивающие брюки.

Я улыбнулась и вышла из комнаты, собирая свои рыжие волосы в хвост, сегодня нужно сделать по дому все дела, потому что завтра начинается реальная жизнь.

— Мам, пап, спасибо вам за такое чудесное лето, — благодарила я, заходя на кухню и усаживаясь за стол.

Мать улыбнулась, семья Авдеевых в сборе, и это для неё сейчас самое главное.

— Какие предметы для экзаменов ты выбрала? — посмотрел на меня отец, задав волнующий его вопрос.

— Ещё один день можно без учёбы, пожалуйста, — попросила я.

Родители рассмеялись, а мама поставила передо мной тарелку супа. После самолёта я ещё не обедала, поэтому была голодная, как волк.

Неожиданно мой телефон, который находился в кармане моих джинс, завибрировал. Извинившись, я вышла из-за стола.

Выйдя в коридор, я достала телефон, посмотрев на экран. В глаза бросился незнакомый номер. Почему-то я сразу поняла, кто это.

— Алло, — ответила я, уходя в свою комнату.

— Привет, Ксения, — приветствовал меня мужчина на том конце провода.

Тот самый мужчина, который провёл со мной три месяца. И сбежал с моим номером телефона.

— Здравствуй, Игорь, — в ответ поздоровалась я.

Чего он хочет, я не понимаю. Между нами уже все и так было ясно, я не хочу вновь переживать то же самое, мне это не нужно. Я прощалась с ним столько раз, что уже давно предпочла отпустить, но на самом деле, конечно, мне хотелось его увидеть. Совсем немного, совсем на секунду, просто, чтобы почувствовать тепло.

— Я хочу встретиться с тобой, — проговорил он, явно надеясь на моё согласие.

— Когда?

— Я заеду за тобой вечером, скажи только куда, — его голос не выражал эмоций.

Но оставался таким же сексуальным.

Игорь назвав адрес, отключился. А я пошла на кухню, нужно пообедать и готовиться к этой встречи.

***

Я ждала его возле своего дома во дворе, соврав родителям, что нужно дождаться подругу.

На улице становилось прохладно, как-никак, семь вечера, а на мне лишь надеты джинсы, балетки и лёгкая кофточка. И почему я не додумалась взять с собой куртку?

Заметив машину, которая приближалась к моему дому, я сразу пошла к ней. Игорь ездил на Мерседесе, это все, что я знала, потому что не разбиралась в машинах вовсе. Я села на переднее сиденье, пристегнувшись, мы тронулись с места.

— Что ты хотел? — спросила я, повернув голову к нему.

Он улыбнулся, заехал за поворот и остановился за домами, в тихом месте. Он отстегнул ремень и повернулся ко мне, обнял за талию и поцеловал. Так, будто скучал по мне.

— Игорь, я серьёзно, что ты хочешь? — снова спросила я, мой вопрос был проигнорирован.

Его руки блуждали по моей талии, губы ласкали ключицы, я не выдержала, сдалась. Обняв его за шею, ответила на поцелуй.

С этим человеком я провела лучшее лето в жизни, поэтому просто не имею права отказывать. Нас связывало нечто большее.

Вдруг Игорь резко остановился и посмотрел на меня своими карими глазами, он приготовился что-то сказать, но я приложила палец к его губам:

— Молчи, давай запомним друг друга, как лучшее, что с нами случалось, — одним уголком губ улыбнулась я и отвернулась к окну.

— Ты же понимаешь, что все не должно длиться вечно, ты сама мне так говорила, мы прощались уже несколько раз, давай не будем усугублять, — проговорил мужчина, открыв окно, он достал сигарету, закурил.

— Не очень логично с твоей стороны, учитывая, что ты сам мне позвонил, — усмехнулась я.

— Больше не буду. Я отвезу тебя домой, и забудь меня, пожалуйста. Ты ещё юная, заведи парня своего возраста, — он завёл машину, мы отъехали от этого места.

Я не говорила ни слова, даже когда мы остановились у моего дома. Я просто открыла дверь и вышла из автомобиля, захлопнув дверцу.

Я зашла домой, ничего не ответила матери с отцом, просто ушла в свою комнату и дала волю слезам.

За что он так со мной поступает? Нет, я не винила его, просто было обидно, что он вот так решил отпустить то, что случилось с нами.

Я легла на кровать, не заметив, как уснула.

***

Три месяца назад.

Народу в отеле было много, но я успела найти себе хороший номер. Где расположилась ванная комната, спальня с огромной кроватью и общей комнатой. В общей комнате стоял большой стол, на котором стояли различные тарелки с фруктами и шампанское со льдом.

Настенный телевизор, большой диван и огромное панорамное окно. Как мне повезло с родителями, что именно сейчас я здесь и я одна.

Стук в дверь прервал мои мысли, открыв её, увидела парня с голым торсом, стоящим в одном полотенце по пояс. Интересно-интересно, что же случилось?

— Девушка, простите за беспокойство, но вы единственная на этом этаже, кто является моей соседкой. Можно я приму душ у тебя, мой сломался, а мастер прибудет не скоро, — незнакомец смотрел на меня умоляющими глазами, что я просто не могла его не впустить.

Поблагодарив меня, он сразу прошёл в ванную.

Я налила себе бокал шампанского, отметить свой приезд. Да, мне семнадцать, но от одного бокала ничего не случится, верно?

— Одна пьешь, — я вздрогнула, услышав голос позади себя.

— Да, отмечаю свой приезд. Никогда не была здесь, да и вообще на море, — честно призналась я, на что парень рассмеялся.

Парень был симпатичным. Бритый, с карими глазами, хорошей спортивной фигурой. На его левой руке виднелось большое тату, но я не могла его разобрать.

Он уже успел одеться в чёрные джинсы и футболку такого же цвета.

На ногах были шлепанцы, как правильно они назывались, я не знала. Вспомнив, что у него имелся при себе пакет с одеждой, я вздохнула с облегчением. Порядочный значит, не соврал.

— Ты серьёзно никогда не приезжала на море? — искренне поинтересовался он, подойдя ко мне и наливая себе бокал, после этого он сел на диван, я присела рядом с ним.

— Нет, никогда, — ответила я, улыбаясь.

— Тогда выпьем за твое первое посещение, — он поднял бокал в воздух, чокаясь со мной. — Меня Игорь зовут.

— Я Ксения, — отпивая глоток холодного напитка, представилась я.

Проснувшись, от этих воспоминаний, я поняла, что этого больше никогда не повторится, что все закончилось и пора вернуться в реальный мир, где все жестоко, мило и скучно. А ещё вчерашний разговор нужно забыть и никогда больше не вспоминать.

Такого парня, как Игорь, нужно забыть, как страшный сон. Его никогда не было в моей жизни, и быть не могло. Мне семнадцать, скоро восемнадцать, я и вправду ещё юная, маленькая девочка, которая ничего не понимает в жизни.

Часы показывали шесть утра, нужно вставать, я точно не смогу ещё поспать хотя бы час, потому что если усну, то точно больше не проснусь.

Вставая с кровати, я отметила, что сегодня первое сентября, а значит, нужно быть готовой к тому, что меня будут расспрашивать о лете.

Скажу, что ездила на море с родителями и умолчу про отпуск с человеком, который лишил меня девственности. Это никому не нужно знать.

Пусть думают, что хотят. Их право.

***

В нашем классе не появилось новеньких учеников, поэтому я со своими двумя лучшими подругами сразу зашли в кабинет, где обсуждали это лето.

Я знала, что могу доверить Алине и Юле все, что угодно, но не сейчас.

Сейчас я не готова рассказать об этом.

— Я так скучала по вам, — сказала Алина, милая девушка со светлыми волосами и зелеными глазами. Она была немного полненькой, но ей не мешала полнота, а, наоборот, даже шла ей.

— За это лето ты стала ещё более рыжей, — пошутила Юлия.

Юля была шатенкой с карими глазами и стройной фигурой. Она всегда сидела на строгих диетах и боялась съесть лишнее, не ела вредную пищу и так же не ела после шести. От того и являлась самой худой в классе, но она не страдала анорексией, просто стройная девушка.

— Одиннадцатый «Б»! — в класс зашёл наш завуч, Лариса Анатольевна, и все дружно встали.

Да-да, дружно.

— Рада вас поздравить с новым учебным годом, — улыбалась женщина сорока лет с непонятной причёской на голове и одетая в строгий брючный костюм. — Я хочу представить вам нового преподавателя по экономике.

Все сели, а в кабинет вошёл тот, кого я хотела ещё утром вычеркнуть из памяти.

— Слепцов Игорь Юрьевич, — произнесла Лариса Анатольевна.

Моё сердце пропустил удар, даже несколько ударов.

Я задохнулась от его присутствия, его глаза также уставились на меня.

Класс словно перестал существовать, остались только мы вдвоём.

— Знакомьтесь, а я ухожу, — произнесла завуч и вышла из кабинета.

Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я успела осознать то, что человек, с которым я спала почти пол-лета, будет моим учителем.

Этого просто не должно быть.

А что если он всем расскажет? А что если он сейчас поднимет эту тему?

Я сидела за своей партой, стараясь избегать его взгляда, боже, как же стыдно. Вдруг кто-то узнает о нас. Вдруг это дойдёт до родителей.

Так, Авдеева, соберись, рано паниковать.

— Ну что, давайте знакомиться, — улыбнулся мужчина.

А мне предстоял серьёзный разговор с человеком, который не только врал мне, но еще и умудрился прийти в мою школу.

========== 2. Наивная дура ==========

Kris Allen — I Need To Know

Вы что, шутите? Игорь Слепцов — преподаватель, серьезно? Ему же двадцать один год, или он наврал о своем возрасте?

Хорошо, хотя если так подумать, то я тоже соврала, но хотя бы могу это признать, а он — вряд ли. Это поступок не совсем красивый.

После уроков я решила выяснить, что он тут делает и почему преподает именно в моем классе.

Я постучала в дверь его кабинета и, не дожидаясь ответа, вошла. Он сидел на своем рабочем месте, проверяя журнал. Как всегда прилично одет: в черном костюме с галстуком.

Это делало его взрослее, брутальнее, вот именно сейчас я и собиралась выяснить все о его жизни. Как бы горько мне ни было, как бы я не смотрела на него своей влюбленностью, мне интересно, что же он за человек.

— Зачем ты пришла? — сразу задал вопрос Игорь, взглянув на меня.

Я подошла к его столу, опираясь руками, он поднял голову вверх, глядя на меня, и оставил свои дела.

— Что ты здесь делаешь? — проигнорировав его вопрос, спросила я.

— Как видишь, я учитель, — спокойно произнес он.

Я выпрямилась, сложив руки на груди, и хмыкнула:

— Тебе явно не двадцать один год, тогда сколько тебе лет, и почему ты сразу не сказал свой настоящий возраст?

— Ты ведь тоже соврала, не так ли? Тебе семнадцать, ты учишься в школе, и я переспал со школьницей, ты вообще знаешь, что может быть за это?! — повысил тон Игорь, вставая с места.

Он подошел к парте, схватился за голову, смотрел на меня. Ему стыдно?

— Сколько тебе лет? — не унималась я, смотря на него в упор.

— Двадцать семь, — сказал он.

Не может быть. Он не выглядит на двадцать семь. Я спала с человеком, который старше меня на десять лет. Это просто невероятно!

— Почему ты со мной расстался? Из-за моего возраста?Я подошла к нему ближе, опуская руки вниз.

— Да. Я понял, что тебе нет восемнадцати еще в день нашей встречи, но ты слишком сильно и плотно засела у меня в голове, и я решил, почему нет? — его голос оставался спокойным, без капли эмоций.

Я возмутилась. Знал, что я не совершеннолетняя, но все равно спал со мной, это феерический кретинизм.

— Ты понимаешь, если хоть кто-то узнает, то тебя посадят, а меня исключат. Ты хоть понимаешь, что ты наделал? Ты стал моим первым мужчиной, но должен был меня остановить, пока роман не зашел слишком далеко, пока… — слезы покатились по щекам, я не смогла сдержать их.

Я понимаю, что виновата сама, но ведь он мог же подумать головой. Мог ведь остановить меня, ведь все было бы на много проще.

— Этот разговор окончен, — бросил Слепцов, садясь обратно за свое рабочее место, — можешь идти, — добавил он.

Я вышла из его кабинета со слезами на глазах. Он даже не захотел поговорить и прояснить ситуацию. Не захотел выслушать меня, ему плевать.

Получил свое и довольный.

Нет, тут явно дело не чисто, мне нужно выяснить все об этом человеке и чем раньше, тем лучше.

***

Я никогда не смогу принять тот факт, что Игорь так со мной поступил. Хотя чего я хотела? Мы же ничего друг другу не обещали, значит он фактически не виноват ни в чем, а я, как девочка-подросток, накрутила себе кучу всего и за что-то его упрекаю.

Да кто я такая, чтобы судить его, если сама прыгнула в постель к незнакомцу. Но я ведь являюсь подростком, и у меня гормоны, и все такое.

Я валялась на своей кровати, резко поднявшись, подошла к своему столу и села за ноутбук. Открыв его, открыла страницу браузера, чтобы зайти в социальную сеть.

Мы никогда не добавляли друг друга в друзья, потому что не хотели афишировать отношения, ведь в том месте, где мы были, нас никто не знал, да и зачем нам огласка?

Я быстро ввела в поисковике нужные данные и нашла Слепцова.

Его страница была яркой, фотографии красивые с какой-то очень даже сексуальной девушкой, а после нескольких фото их в компании, нашла фото со свадьбы.

Игорь женат?! Он был со мной, а после прикасался к своей жене? Да как он мог после этого выкладывать фото их поцелуя? Я не понимала, что бесит меня больше — его жена или то, что он изменял ей со мной или что не сказал мне о своей жене. А с виду вроде нормальный человек.

Слезы покатились по щекам, и мне захотелось все рассказать Алине и Юле, но я не была уверена, что они поймут меня, а если осудят?

Я боялась, боялась рассказывать всей правды о своем лете. Я не такой человек, мне тяжело открыться даже лучшим подругам, пусть это выглядит как эгоизм, но все же.

— Ксюш, тут к тебе девочки пришли, — сообщила мать, зайдя в мою комнату.

Замечательно, просто чудесно.

Девочки вошли в мою комнату, сразу улеглись на диван. Я села рядом с ними, все же я люблю их, они появляются именно в нужный момент.

— Что-то случилось? — задала вопрос я, Алина посмотрела на меня грустными глазами.

— Ты не берешь трубку, сбрасываешь, у тебя заплаканный вид, — констатировала девушка.

— А еще на экране твоего ноутбука наш новый учитель, как это понимать? Ты влюбилась? — вопрошала Юлия, а я не могла ничего сказать.

Мне хотелось, мне по-настоящему хотелось. Но мой страх мешал мне все сказать. А может, я мешала самой себе. В голову сразу бросились воспоминания лета.

***

Три месяца назад.

Я находилась у себя в номере и не знала, чем себя занять, пока в мою дверь не постучали. Пришлось встать и открыть дверь, на пороге стоял Игорь, интересно, что на этот раз у него сломалось?

— Снова душ сломался? — иронично поинтересовалась я, впуская его в номер.

— Нет, на этот раз я пришел, чтобы пригласить тебя прогуляться со мной, ты сидишь одна с самого утра, — улыбнулся мужчина.

Я нахмурила брови, потому что сомневалась, что у него по отношению ко мне только чистые намерения, но и одной здесь находиться не хотелось.

— Обещаю, только прогулка по пляжу и все, ничего лишнего, — Игорь вновь улыбнулся, и я согласилась.

Я взяла сумку с телефоном и, взяв его за руку, вышла из своего номера, закрывая дверь на ключ. Мы вышли из отеля и направились прямиком на пляж, куда я собиралась сходить, но одной как-то страшновато.

Игорь все это время молчал, и я не собиралась начинать разговор, это не в моем стиле, такой уж я человек.

— Почему ты молчишь? — спросил мужчина, останавливаясь у скамьи, садясь.

Я присела рядом и посмотрела в его карие глаза, немного смущаясь. У меня еще не было такой близости.

— Я не люблю начинать разговоры, — скромно ответила я, опустив голову.

— Ксюш, тебе не нужно со мной стесняться. Ты очень красивая девушка для стеснения, — он говорил настолько искренне, что ему хотелось верить.

— Расскажи о себе, — попросила я, преодолевая свое смущение и стеснение.

— Ладно, что ты хочешь знать? — улыбаясь, спросил он.

— Все, я хочу знать все.

И мы говорили всю ночь, до самого рассвета. А потом мы поцеловались, совсем случайно, и я уже не помнила, кто начал первый.

Мы целовались на этой скамье, пока ливень не начался. Мы побежали в отель, где возле нашего номера остановились, чтобы сказать друг другу спокойной ночи.

И я точно знала, что мы еще увидимся. И мы оба запомним эту ночь навсегда, будь она невинна и в ней нет ничего такого, но эта была та самая ночь, когда я смогла узнать человека и открыться ему.

Это замечательное чувство, зарождающееся внутри, когда ты хочешь проводить с этим человеком каждую минуту. И одновременно пугающее, потому что это что-то новое и неизведанное.

***

Я больше не могла ждать, мне хотелось высказать этому человеку все, что я думаю о нем, и я действительно намеревалась сделать это, ведь это так гадко, спать с девушкой, которая младше тебя на десять лет, и врать ей о жене.

После урока я осталась в классе, сказав девочкам, что мне нужно поговорить с ним. Вчера я все им рассказала, и они не стали меня осуждать, они полностью поддержат меня в любой ситуации, какой бы она не была.

— Авдеева, ты что-то хотела? — задал вопрос Игорь Юрьевич, даже не посмотрев в мою сторону.

— Да, хотела посмотреть в глаза человеку, который трахал свою ученицу и спокойно смотрел в глаза своей жене, — сквозь зубы произнесла я, тот сразу повернулся ко мне, выпрямился, отложив тряпку. Он подошел ко мне настолько близко, что моя уверенность исчезла сразу же.

— Откуда ты знаешь о моей жене? — спокойно спросил Слепцов

— Зашла вчера на твою страницу и увидела фото с вашей свадьбы, — проговорила я, а затем ударила его.

Ударила его по лицу. Я так сильно сейчас ненавидела его за эту ложь, за надежду, которую он мне дал, я думала, что это будет навсегда.

— Полегчало наверное, — без эмоций произнес он, а потом схватил меня за локоть и отшвырнул в сторону выхода. — Проваливай отсюда.

Слезы покатились вниз по щекам, я уже и не помнила, сколько раз плакала за это время. Да как он смеет так обращаться со мной?

— Да как ты смеешь…

— Я тебе еще вчера после уроков сказал, что разговор окончен, ты — моя ученица, и я женат, так что, будь добра, покинь мой кабинет — проговорил Игорь, садясь за свой стол.

— А если я всем расскажу, что ты сделал со мной, то ты уйдешь отсюда, так что не стоит так общаться со мной, — сложив руки на груди, ухмыляясь, сказала я.

— Тебе никто поверит.

Я развернулась и пошла прочь из этого кабинета. Я так его ненавижу, как я вообще могла любить его, как могла позволять прикасаться к себе?

Дура.

Просто наивная дура, которая решила, что все в этой жизни сказка, насмотревшись фильмов о сказочной любви.

Мы живем в реальности, так что пора вернуться с небес на землю. Я больше не буду плакать, с меня хватит.

========== 3. Алина и Юля ==========

Алина Егорова была той девушкой, которая никогда не комплексовала по поводу своей внешности, будь то широкие бедра или полноватые ноги, того же животика она ни капли не стеснялась.

У нее нет вторых и третьих подбородков, у нее весьма милое личико, которое, по мнению Ксюши и Юли, ее подруг, совсем не толстое или жирное.

Девушка всегда носила платья, юбки и джинсы с кофтами, которые не только скрывали ее недостатки, но еще и подчеркивали ее достоинства.

Егорова пришла в школу уже в седьмом классе и боялась, как к ней отнесутся, ведь она полненькая, но ее опасения были напрасны — класс принял ее, и у нее появились две близкие подруги.

Никто и не смел смеяться над милой пухленькой девушкой, чья улыбка завораживала, а зеленые глаза потрясали до глубины души.

Она еще не чувствовала столько теплоты и понимания, ведь в прошлой школе над ней постоянно издевались и обижали ее. Особенно Илья Чернышев никогда не отказывал себе в удовольствии позлить толстушку.

Но в этой школе парни являлись настоящими джентльменами и не трогали девушек просто так, а наоборот помогали всячески. Их класс по-настоящему дружный, и никто никогда не ссорился.

До недавнего времени, когда в школу пришел новенький. И вот Алина хотела бы видеть это лицо и слышать этот голос меньше всего. Тот самый Илья Чернышев, из-за которого она перевелась когда-то в седьмом классе, пришел в эту школу, чтобы снова поиздеваться над ней?

«Да, нет. Не может быть этого, чтобы он пришел сюда специально из-за меня», думала девушка, не скрывая свой интерес к этому парню.

— Алин, ты его знаешь, что ли?— задала вопрос Юля, сидевшая рядом с Егоровой.

Алина кивнула, подруга взяла за руку девушку, давая моральную поддержку, потому что Егорова побледнела, а Юлия не хотела оставлять подругу в таком состоянии. Да, и похоже, девушка догадывалась, кто это.

— Интересно, что он тут делает? — будто сама себе задала вопрос Алина, смотря в глубь коридора на парня, который разговаривал с директором.

— А он симпатичный, — вздохнула Юлия Вербицкая, мечтательно посмотрев в сторону Ильи.

— Меня сейчас стошнит, — скривилась Алина, подставляя два пальца ко рту, имитируя рвотный рефлекс.

— А я смотрю, ты все такая же жирушка, — сказал Илья, приближаясь к девушкам.

Егорова и Вербицкая вздрогнули, посмотрев в сторону Чернышева. Алина кинула презрительный взгляд на юношу, тот подмигнул и ушел в кабинет русского языка, где сейчас должен состояться урок.

— Не обращай внимания, — дала совет Вербицкая. — Стой, а где Ксюха? Она же была на алгебре, что случилось?

Испугавшись за подругу, девушки переглянулись, и Егорова, достав телефон, набрала номер Авдеевой, та недоступна.

— Абонент не абонент, — проговорила Алина.

— Ты думаешь, она с ним? — задала вопрос Юля, нахмурив брови.

Прозвенел звонок, и Алина ничего не ответила, просто пожала плечами. Они вошли в кабинет, где на ее месте сидел Илья. Только этого ей сейчас не хватало.

***

После урока Егорова подошла к Илье, чтобы выявить причину его появления в этой школе. И девушка была настроена решительно, она хотела узнать правду, ей это интересно, да и вообще, неужели он хочет прийти сюда и начать все заново?

Сколько нужно поменять школ, чтобы избавиться от этого парня?

— Илья, я хочу поговорить с тобой, — спокойно произнесла девушка, тот улыбнулся и посмотрел на нее, вставая с парты.

— Ну пойдем, поговорим по дороге в вашу курилку. Мне нравится ваша школа: отдельное место для курения и все такое, — пробормотал парень, заходя в помещение и закрывая его.

Да, в этой школе была курилка, но курили тут по очереди, и двери закрывались, открывая окно, чтобы люди могли дышать.

Алине неуютно находится в компании этого человека и в закрытом помещении, но, что поделать, если разговор она не могла отложить, ей это не просто нужно, ей необходимо.

Парень закурил, глядя в окно, наверное, задумался над чем-то.

— Понимаешь, я в этой школе вроде как освоилась. Я прошу тебя, пожалуйста, не будем вспоминать прошлое, было и было, — умоляла девушка, смотря на парня, который ухмылялся.

Его это забавляло.

— Почему это я должен прекратить? Ты худеть явно не собираешься, а я столько шуток приобрел для тебя уже, ты и представить себе не можешь, — смеялся Чернышев, запуская руку в свои черные волосы, его голубые глаза смотрели на нее с насмешкой.

Он и не думал отступать. Посмотрев на внешний вид парня, девушка поняла, что ее деньги его мало волнуют. Серые джинсы, явно дорогие, а кроссовки фирмы Nike, сразу видно, что это оригинал.

Да и то, что он в рубашке с пиджаком говорило о его аккуратности. Илья всегда выглаживал свои вещи сам и не позволял делать это никому. Сам как-то раз сказал. Ведь Илья был королем их прежней школы.

— Зачем ты вообще сюда перевелся? — задала вопрос Алина, не переставая смотреть на него умоляющим взглядом, а вдруг одумается.

— Тебя это не касается. Хорошо, если ты так хочешь, то я пойду на уступки, но с одним условием, — совершенно серьезно заговорил Чернышев, смотря прямо в глаза девушке.

Алина готова была уже согласиться, но насторожилась. Каким еще условием?

— Каким условием?

— Переспи со мной, и я больше тебя не потревожу. — улыбнулся парень, поправляя рюкзак, который все это время висел на его плечах, а Егорова даже не заметила.

— Ты совсем охренел?! — возмутилась девушка.

Переспать? Да за кого он ее вообще принимает?

— Либо так, либо никак. До скорого, солнце, — попрощался он и ушел, оставляя девушку наедине со своими мыслями.

***

Юлия Вербицкая всегда сидела на диетах и никогда не позволяла съесть себе лишнее, не потому что боялась потолстеть, а просто пыталась сохранить свою фигуру, которая досталась ей от рождения.

Стройные ноги с узкими бедрами, тонкая талия. Девушка являлась самой худой в классе. Шатенка с карими глазами просто завораживала парней своей красотой, но она никогда не отвечала взаимностью.

Девушка ждала своего принца.

Часы показывали семь вечера, она стояла в магазине в огромной очереди. Мама отправила ее за продуктами. Юля переживала за Ксюшу, потому что у той целый день недоступно, а Игорь Юрьевич сегодня в школе, тогда что с ней случилось? Она никогда так просто не исчезает.

— Девушка, очередь не задерживай, — проворчал кто-то позади нее, девушка тут же положила продукты на кассу, отметив про себя, что нужно меньше думать в магазинах, а то все профукать можно.

— У вас не хватает пять рублей, — сказала продавщица, уставившись на Вербицкую.

Кивнув, девушка сразу принялась рыскать по карманам своей сумочки, но так ничего и не найдя и отчаянно вздохнув, убрала молоко.

— Вот, держите, я заплачу, только, пожалуйста, побыстрее, — парень, что стоял позади нее, протянул пять рублей, двигаясь с корзинкой своих продуктов к кассе.

— Не нужно…

— Мне пофиг, что тебе там нужно или не нужно. Я заплатил, бери все и иди домой, — нервно произнес парень.

Надо признать, милый парень. На вид лет двадцать, светлые волосы, высокого роста, это все, что смогла увидеть Юлия.

Сложив все в пакет, она направилась к выходу, немного расстроенная тем, что за нее заплатил незнакомый ей человек.

Сейчас она с мамой переживает не лучшие времена, после ухода отца денег дома совсем почти не осталось, и мать Юлии старается работать изо всех сил, но пока получается довольно плохо.

— Девушка, давайте я вас провожу, — услышала Вербицкая голос позади себя.

Обернувшись, увидела того самого парня, который помог ей.

— Да, конечно, — улыбнулась она.

Они шли до ее подъезда, разговаривая обо всем. Вербицкая выяснила, что они живут в одном доме, но в разных подъездах и он учится на втором курсе филологического факультета.

Еще у него светло-карие глаза, острый подбородок, четкие скулы, бледная кожа, и ему нравится тяжелый рок.

Даже слишком тяжелый.

— Ну вот, тут я живу, — они оба остановились у подъезда, не зная, что сказать еще.

— Пока, еще увидимся, может быть, — сказал он и удалился.

Юля счастливая зашла в свой подъезд, надеясь на скорую встречу.

***

От Ксюши до сих пор ничего не слышно, и ее подруги уже не на шутку взволновались, что же с ней случилось, что она уже второй день не идет в школу.

— Ты не пробовала звонить родителям? — задала вопрос Юля Алине, когда они встретились.

— Пробовала, глухо, — ответила она.

Юля так сильно переживала, что забыла о вчерашнем парне. Она вчера сразу же полезла в соц.сети искать его, нашла, посмотрела фотографии, отправила заявку в друзья, но тот не принял.

Дима, так зовут этого парня, заходил в сеть утром и даже не добавил ее, что это могло бы значить?

— Что ты думаешь по поводу меня и Ильи? — спросила Егорова у подруги, посмотрев на Юлю, блондинка пожала плечами.

— Я думаю, ты должна послать его, — четко ответила Юля.

В кабинет зашел Игорь Юрьевич и первым делом сообщил, что Ксения Авдеева находится в больнице, но с ней все хорошо.

— А, что случилось? — сразу отреагировала Алина.

— Я не знаю, вам лучше узнать у нее, — сухо произнес учитель, начав объяснять тему.

В дверь бесцеремонно ворвался директор школы, Юрий Афанасьевич, а вместе с ним завуч Лариса Анатольевна. И, что же произошло, почему они вместе пришли?

— Что-то случилось? — поинтересовался Слепцов, оглядывая класс.

— Случилось. Вы не представляете, что случилось. Одна из наших учеников хранит в сумке запрещенные вещества, — произнесла завуч.

В классе наступила тишина. Пришла беда.

========== 4. Ничего, кроме его губ ==========

— Вы что, шутите? — недоумевающе спросила Алина. — Какие еще запрещенные вещества?

Алина была вне себя, она не знала, что теперь делать. Кто мог принести в их класс это? Только если новенький. Юрий Афанасьевич и Лариса Анатольевна приказали вывернуть свои сумки. Это будет обыск! Обыск, черт возьми.

— Да вы издеваетесь! — воскликнул кто-то с задних парт.

Когда дело дошло до сумки Алины, она вывернула ее наизнанку, выложив все, что в ней находилось. Ключи, телефон, тетрадки, ручки, всякая женская косметика и какая-то прозрачная баночка с разноцветными таблетками.

А вот это неожиданно.

— Это не мое! — вскочила девушка, испугано уставившись на директора.

— Тогда что это делает у тебя в сумке? — строго спросила завуч, изымая баночку и кладя ее в пакет. — Ты понимаешь, что это статья за хранение наркотиков?

— Лариса Анатольевна, это правда не ее, вы же знаете Алину, — вступилась Вербицкая за подругу.

Юрий Афанасьевич покачал головой и позвал Слепцова на разговор. Чувствуется, что грядет что-то ужасное.

— Я могу пройти тест на наркотики, — тихо произнесла Егорова, опуская голову вниз.

— Завтра в школу с родителями, — произнесла женщина, — Вместе с инспектором будешь тест проходить.

Она хотела уже уйти, как остановилась, оглядывая класс. Покачала головой и вышла. Алина не выдержала, всхлипнула. Откуда это у нее? Кто ее подставил? Кому это нужно?

***

POV Ксюша.

Я находилась в больнице уже второй день, дурацкий аппендицит, дал все же о себе знать, не нужно было есть слишком много чипсов с острым соусом. Родители ехали по срочным делам к бабушке, поэтому за мной присматривала тетя, которая тоже покинула меня на второй день.

Теперь я была сама по себе и, как только я очнулась, сразу позвонила девочкам. Во время моего отсутствия появился новенький, Алину кто-то подставил, Игорь Юрьевич привел свою жену на уроки, потому что она по профессии психолог, и ей поручили вести какой-то предмет.

Прекрасно, значит я буду находиться рядом с его женой и видеть, как они улыбаются друг другу и мило беседуют? Завтра меня уже выписывают, и я сразу отправлюсь в школу, чтобы вживую посмотреть на его женушку.

Я твердо решила для себя, что больше не буду плакать или страдать по этому человеку, как бы мне не было горько и больно, я соберу всю волю в кулак и начну радоваться жизни снова.

Ведь раньше я была абсолютно другой, еще до знакомства с Игорем я могла шутить, улыбаться и смеяться. Меня ничего не сковывало, и мне хотелось быть открытой, но, встретив его, я изменилась.

Я стала по-настоящему робкой и стеснительной, теперь я боялась сказать что-то лишнее, чтобы никого не спугнуть. Боялась, если теперь я буду вести себя как раньше, люди примут меня за дурную, но ведь меня не должно это волновать, правда?

Раздался звонок моего телефона, я взяла его с тумбы, которая стояла рядом с больничной койкой. На экране мобильника высветился номер Юли, она хотела поговорить со мной. Я была рада поговорить хоть с одной из своих подруг сейчас, потому что больницы я ненавидела, кто их вообще любит?

Покажите мне этих инопланетян.

— Алло, — ответила я на звонок. — Привет, Юль.

— Привет, Ксюх, — раздался веселый голос Вербицкой на том конце провода.

— Чего такая веселая? — спросила я.

— Алина прошла тест, и у нее не обнаружили в организме наркотиков, поэтому она свободна, теперь в школе будут проходить этот тест каждые выходные, — вздохнула девушка. — А ты как там?

— Уже хорошо, я завтра приду, — улыбнулась я, а Юля заулюлюкала в трубку.

— Завтра будем искать того, кто мог подставить Алинку, кому это вообще нужно? Ладно, увидимся завтра, — пробормотала она и отключилась.

Я отложила телефон, откинулась на подушки и, прикрыв глаза, незаметно для себя, уснула.

***

Два с половиной месяца назад.

Я никогда не забуду его взгляд после нашего поцелуя, мне не хотелось, чтобы он заканчивался. Мне нравился его поцелуй, мне нравилось проводить с ним время. Игорь не похож на многих моих ровесников, наверное, потому что ему уже далеко не семнадцать и даже не восемнадцать, но какое это имеет отношение, если он и так выглядит неплохо?

Он гораздо развит, нежели мои парни-сверстники, да и не слишком он старый. Я знаю, что это неправильно, так нельзя и все в таком духе, но ничего не могу с собой поделать, слишком уж меня тянет к нему.

— Ты чего тут сидишь? — послышался голос за моей спиной, я обернулась и заметила Игоря, который запыхался, видимо, бежал.

Я сидела на лавочке возле пляжа, не хотелось туда идти без Игоря, потому что я хотела быть рядом с ним. Хотела, чтобы он был рядом.

— Я собиралась искупаться только что, а ты чего такой запыхавшийся? — поинтересовалась я, улыбнувшись.

Он сел рядом со мной и чмокнул меня в губы, интересно девки пляшут. Как понимать этот жест?

— Я хочу сводить тебя в одно место, уверен, ты не будешь против, — сказал он, загадочно улыбаясь.

Что вообще происходит с этим парнем?

— Куда? — спросила я, хмуря брови.

— А это будет сюрприз, — подмигнул Игорь, взяв меня за руку.

Я встала с насиженного места и потопала за ним. Больше всего интересно, что он хочет мне показать. Игорь заставил надеть повязку на глаза, чтобы сюрприз не испортить. Я не стала долго сопротивляться и все же надела эту повязку, теперь же я всецело доверилась парню, что взял меня за руку и вел куда-то.

Через некоторое время он снял ее с меня, и мы оказались в потрясающем месте. Мы находились на вершине горы, вот вопрос, как мы сюда забрались? И я заметила лифт, который поднимал сюда туристов, чтобы не приходилось забираться самостоятельно.

А на вершине находился ресторан, где были зарезервированы столики и на одном находилась еда.

— Мне очень долго пришлось договариваться, чтобы устроить это все, я смог тебя удивить? — с надеждой в голосе задал вопрос он, обнимая меня за талию.

— Шутишь? Да я в полном восторге! — с восхищением произнесла я, садясь за столик.

Игорь сел напротив меня. Мы ужинали и говорили обо всем, и в душе я благодарила родителей за этот подарок.

Если бы не они, то меня бы не было здесь сейчас, я бы никогда не встретила его. Еда была вкусной, мы смеялись, разговаривали, танцевали и целовались. Много и долго.

После всего этого мы спустились на пляж, где наконец-то я искупалась. Мы плескались в воде, не замечая никого вокруг. Становилось темно, пляж начинал пустовать. Не нужно слов, чтобы понять, чего мы оба хотели.

Лежа на песке, мы целовались. Когда Игорь пошел вниз от шеи к груди, лаская руками мой живот, целуя ключицы и нежно прикусывая кожу, я остановила его.

— Игорь, я девственница, — прошептала я, пряча глаза от стыда.

Тот усмехнулся, но ничего не ответил. Просто кивнул головой.

— Тогда просто полежим здесь, и я отведу тебя в номер, — широко улыбаясь, проговорил он.

***

Проснувшись от такого сна из моих воспоминаниях, я поняла, что не смогу себя долго обманывать, я слишком сильно привязалась к Слепцову, чтобы вот так просто отпустить его.

Я даже не заметила, как наступило утро, и мой врач должен прийти с минуты на минуту, чтобы сообщить о том, что выписывает меня.

Зашел врач, сказал, что я могу собирать свои вещи и дополнительные анализы мне не нужны, все прошло успешно.

Обрадовавшись такому заявлению, я поспешила собрать свои вещи и сразу прийти в школу, хоть на один урок, чтобы рассказать все своим подругам, а также выяснить, кто подставил Алину.

Уже в школе я узнала, какой урок у нашего класса, и уже после этого отправилась на поиски Алины и Юли.

Я нашла их в коридоре у окна, звонка еще не было, поэтому они что-то бурно обсуждали.

— Ксюха! — крикнула Егорова, Вербицкая обернулась, и они обе с криками набросились на меня.

После всех обниманий девочки мне все рассказали. Они до сих пор не знают, кто это сделал и зачем ему это. Вербицкая, заметив Илью в коридоре, решительно подошла к нему и о чем-то спросила, тот посмотрел на нас и покачал головой, что-то шепнул и удалился.

— Что это было? — сразу спросила я.

— Он понятия не имеет, — я усмехнулась.

Алина побежала за парнем, остановив его за руку, тот что-то ей сказал, видимо обидное, раз она ударила его. Ого, Егорова и дерется, ущипните меня.

— Что он сказал? — Юля сжала кулаки и сощурила глаза.

— Что я слишком сильно хочу его, поэтому и подставляю сама себя, чтобы привлечь его внимание, — проговорила девушка.

А мне нужно было зайти в кабинет к Игорю Юрьевичу и взять у него задание.

— Здравствуйте, можно? — спросила я разрешения, тот кивнул, но ничего не сказал.

— Я хотела взять задание за пропущенные дни, — тихо сказала я, Игорь посмотрел на меня и неожиданно для меня задал вопрос:

— Зачем ты это делаешь?

— Делаю что? — непонимающе посмотрела на него я.

— Не выходишь из моей головы, — сказал он, вставая из-за своего стола.

Выглядел он как всегда отлично: синяя рубашка, расстегнутая на первые пуговицы, светлые джинсы и его волосы, которые он сбривал, уже отросли, поэтому находились в беспорядке.

Он подошел ко мне близко-близко, я чувствовала его дыхание. Он коснулся своими губами моих, что он делает?

Обняв меня за талию, он углубил поцелуй. А я сдалась. Слишком сильно я слабая перед ним, да.

— Ты женат и мой учитель, — пытаясь отстранится от него, сказала я.

— Плевать, — сказал Игорь, продолжая меня целовать.

И больше ничего не существовало, кроме его губ.

========== 5. Ничего не понятно ==========

The Fray–Over My Head

Вот уже несколько минут я смотрела на Игоря, понимая, что нужно сказать хоть что-то, но слова не хотели поддаваться.

И вроде бы мысли были в голове, но все сформулировать я не могла, не могла правильно настроиться, мне нужно было хоть немного времени, чтобы подумать обо всем, что сейчас произошло, Слепцов поцеловал меня, и его мотивы мне не совсем понятны, разве что он не пытается насолить своей жене или сделать мне еще больнее.

О чем он думает, и что у него на уме?

— Почему ты молчишь? — нарушив молчание, учитель выжидающе посмотрел на меня.

— Что ты хочешь услышать? — так же спросила я, смотря ему в глаза.

Игорь Юрьевич пожал плечами. Тупиковая ситуация на самом-то деле: то он хочет от меня избавиться, то он сам же целует меня. Зачем он это все делает — я не понимаю. Может, я настолько глупая и не вижу очевидного? А что я должна тут видеть? Я запуталась в собственных мыслях.

— Я не должен был тебя целовать, — сказал он виновато, садясь обратно за учительский стол.

— Да, не должен. Я бегала за тобой несколько дней, ты меня посылал, а теперь сам целуешь, да еще и в школе, ты понимаешь, что будет, если нас застукают? — говорила я, стараясь не повышать на него голос.

А так хотелось.

— Я все знаю, Ксюш, но не могу ничего поделать с собой, извини, тебе лучше уйти сейчас, — голос Игоря не выражал абсолютно никаких эмоций, и мне становилось все труднее понять его.

Я молча ушла, закрыв дверь в его кабинет. Завтра у меня не будет уроков с ним, значит я могу спокойно обо всем подумать, это тяжело — видеть его и бояться коснуться, тяжело видеть, как он улыбается другим, но не тебе, даже как учитель.

Неужели он действительно больше ничего не чувствует, и все, что было летом, являлось обыкновенной игрой, и ему хотелось развлечений с девочкой, которая младше него на десять лет? Тогда зачем ему тратиться на меня, на эти всяческие свидания?

Я ничего не понимаю.

***

Два с половиной месяца назад.

После вчерашнего свидания я еще долго прокручивала в голове все возможные варианты и события, которые могли бы произойти, если бы мы переспали. Конечно я, не могла бы уже быть той невинной девочкой.

Сейчас я рада, что этого не произошло и не капли не жалею. Мне казалось, что у Игоря нет таких денег на простое свидание, хотя вчера оно явно было не простым.

В дверь неожиданно постучали, прервав мои мысли. Я с уверенностью могла сказать, что за дверью находился Игорь, но когда я ее открыла, то увидела официанта.

Он держал в руках поднос с пирожными и чаем, Игорь запомнил, что я не пью кофе, а помнит ли он, что мой любимый имбирный? Я отпила глоток чая и почувствовала вкус имбиря.

Помнит.

Также на подносе лежала красная небольшая роза, и к ней прилагалась записка. Мужчина передал мне поднос, извинился и ушел. Я поставила все на стол в общей комнате и, взяв розочку, прочитала записку:

«Ксения, надеюсь, тебе понравился вчерашний вечер и, да, не волнуйся насчет денег. Я попросил принести тебе этот завтрак, потому что я, к сожалению, не смогу с тобой позавтракать: нужно сделать дела в городе, который находится за этим островом, но, как только я приеду, я обещаю, сразу зайду к тебе».

Значит, его нет здесь. Я могу съесть эти пирожные, выпить уже остывший чай и прогуляться по пляжу, теперь я не боюсь ходить туда одна. Только вопрос, который мучает меня до сих пор: кто мы друг другу?

Он ведь не стал бы все это делать просто так, если для него это ничего не значит. Да и что я знаю о нем?

Только то, что ему нравятся ужастики, и он любит сладкое, не ест фаст-фуд и не носит брюк. А в остальном ничего, даже фамилии и номера мы не брали друг у друга, даже вконтакте не искали, да и я не смогу найти его, не зная фамилии.

Может, он просто не хочет раскрывать сразу все карты, а, что, если мне поискать их в номере? Нет, я живу в реальном мире, где меня сразу поймают и отправят домой. Остается только ждать, что он сам все расскажет мне.

Вечером, когда Игорь появился в моем номере, мы провалялись в моей кровати, целуя друг друга и разговаривая о всякой всячине.

— Что делала без меня? — спросил он, целуя мою шею, мурашки прошлись по моей коже.

— Сходила поплавать, накупила сувениров и ждала тебя, — ответила я, поглаживая его по волосам.

Мужчина спускался все ниже до моего живота, я глубоко задышала. Я была одета в топ и шорты, поэтому он сразу добрался до моего живота.

Переходя на ключицы, кусая кожу. Мне нравилось это все, и я не могла его остановить. Вдруг я почувствовала, как Игорь расстегивает мои шорты, он посмотрел на меня, спрашивая разрешения.

— Я не хочу этого сейчас, мы можем… — я не договорила, как парень кивнул и продолжил снимать с меня шорты, и вслед за ними он снял и мои черные трусики.

Я немного смущалась, но мужчина заверил меня в том, чтобы я не стеснялась. Он припал языком к моему сокровенному месту, и стон сорвался с моих губ. Я прогнулась в спине, положив руки над головой.

Игорь делал что-то невероятное с моим клитором, выводя узоры.

Мои стоны становились громче, мне стало жарко. Я закрыла глаза, пребывая в настоящем блаженстве, и через несколько секунд я почувствовала, как что-то твердое и горячее входит в меня, делая мне больно.

Игорь старался отвлечь меня от боли, и тем самым я пустила его. Боль, наслаждение и пик блаженства смешалось воедино. Через несколько толчков мы оба бились в оргазме. Если это мой первый раз, то он вышел идеальным.

Я очнулась от своих же воспоминаний и почувствовала влагу между ног, да, это не совсем хорошее занятие вспоминать это все, когда сидишь за столом и обедаешь со своей семьей. Вздохнув, я ушла к себе, хватит на сегодня, я думаю.

***

POV Юлия.

Когда наркотики нашлись у Алины, я видела ухмылочку на лице Чернышева, и, когда он стал отпираться, я сложила два и два, поэтому смело могла утверждать, что это сделал он, чтобы ей напакостить еще больше.

Хотел избавиться, Илюшенька, не получилось, теперь жди подачи от меня. А еще более странно, что Дима, парень, который дал мне мелочь в магазине, имел в друзьях Илью, и они часто комментировали друг друга и лайкали.

Дмитрий Романов так и не добавил меня к себе, что это все значило, я не знала.

Я теперь должна сама проверить свои теории, я знала, где работает Дима, несмотря на то, что он студент, я знала, что он работает барменом в клубе и имеет весьма влиятельных родителей, может, бизнес родителей Чернышева и его как-то связаны между собой, иначе бы это не было все просто так.

Вечером я оделась как можно развратнее. Черная мини-юбка, в тон ей топ, чулки и туфли на каблуках; волосы я распустила. Подвела глаза, накрасила губы красной помадой, подкрасила брови и ресницы тушью.

Теперь я выглядела гораздо старше своих лет, мне семнадцать, выглядела я минимум на двадцать, что было мне на руку. Взяв сумку, я отправилась в клуб, где работал Романов.

Пропустили меня без труда, поэтому я сразу стала его искать. Нашла я почти сразу же у барной стойки, улыбнулась ему и прошла к стойке. Он был одет в простую черную рубашку и темные рваные джинсы. Мне нравился его образ «плохого парня».

— Привет, — поздоровалась я и приветливо улыбнулась.

— О, привет, — он меня обнял, а я заметила странность в его поведении.

Слишком уж добрый он сейчас, мне это совсем не нравится, он должен был хотя бы насторожиться при виде меня.

— Что-нибудь выпьешь? — спросил он, заходя за барную стойку.

— Можно пиво, только безалкогольное, — заказала я и отвернулась, чтобы рассмотреть клуб.

Ничего нового здесь не было, смотреть не на что. Но я здесь среди толпы не наблюдала Ильи, или его здесь совсем не было, и я себе все накрутила.

— Возьми, — крикнул Дима, я взяла стакан пива и отпила глоток.

А потом и вовсе осушила весь стакан, слишком уж захотелось пить. Я посмотрела на парня, тот посмотрел на меня.

— Зачем пожаловала? — поинтересовался он.

— Я хотела спросить, как ты связан с Ильей Чернышевым? — сразу в лоб задала вопрос я, тот изменился в лице.

Я выжидающе смотрела на него, но ответа не последовало. У меня начала кружиться голова, все перед глазами поплыло, я извинилась и пошла в дамскую комнату, по дороге хватаясь за стены.

Мне стало так плохо, что я не могла нормально говорить, когда вызывала такси. Проклятье, этот сукин сын чем-то накачал меня, знала же, что это опасно идти сюда. Но зачем ему это нужно? Мы же так мило тогда побеседовали, когда вышли из магазина, а на следующий день Алине подбросили наркотики.

И это явно не совпадение, а еще Дима именно со мной заговорил после появления Ильи в школе, что тут вообще происходит, и что они задумали?

Я написала смс Ксюше, чтобы забрала меня. Меня начало тошнить, и я чувствовала, как мое тело немеет. Я ждала Ксюшу.

Почувствовав, как я теряю сознание, я старалась быстро выйти из клуба, но меня остановил этот Дима, и со словами:

“Скажи своим друзьям, чтобы не мешали мне и Илье, иначе будет только хуже», он отпустил меня.

Дальше только темнота.

***

Я проснулась в неизвестном месте, услышав то ли чьи-то стоны, то ли плач. Я посмотрела по сторонам, ища взглядом свою сумку. Она находилась рядом с кроватью, на тумбочке, достав оттуда телефон, взглянула на часы — два часа ночи.

Я решила разведать обстановку. Я находилась в чьей-то квартире, и в другой комнате явно кто-то занимался сексом.

Я осторожно открыла дверь, заметила Игоря Юрьевича и какую-то женщину-брюнетку, он слишком грубо хватал ее за волосы, отчего она стонала еще сильнее. Видимо, это была его жена, я видела ее фото, когда мне Ксюша показывала.

Значит, я в их квартире, наверное, Авдеева позвонила ему и все рассказала, как нашему учителю, он меня забрал и рассказал своей жене, они не могли отвезти меня домой, поэтому Слепцов привез меня к себе, а его женушка согласилась, Оксана, кажется, ее зовут, красивое имя.

Я ушла обратно в комнату, в этой комнате четко слышны были стоны и то, как стонет Игорь Юрьевич. Сколько же обычно длится их секс? Если сейчас два часа ночи, то, возможно, слишком долго. А теперь нужно подумать обо всем, что произошло в клубе.

Теперь точно ясно, что Дима и Илья знакомы, они что-то явно задумали. Я им чем-то помешала, но чем помешала Алина?

Бессмыслица какая-то, зачем подбрасывать наркоту одной девушке, а потом быть милым и приветливым, но накачивать?

Я уже совсем ничего не понимаю, да и вряд ли пойму. Взяв свой телефон, заметила одно непрочитанное смс с неизвестного номера, открыв его, я прочла:

«Давай встретимся завтра в десять у того же магазина, где встретились в первый раз. Прошу прощения за сегодня, но так нужно было. Дима.»

Нужно? Кому нужно?

Решив разобраться с этим завтра, я отложила телефон в сумку, прислушалась к соседней комнате: стоны вроде стихли. Я легла на кровать, не заметив, как уснула. Все завтра, разберусь со всем завтра.

========== 6. Новая тайна ==========

POV Ксения.

Когда я вчера проснулась от звонка Юли, я сразу позвонила Игорю, он обещал мне помогать, если что вдруг. У меня случилась беда — я звоню ему, потому что больше некому, но, когда я увидела Вербицкую в наркотическом состоянии, первым же делом хотела позвонить в скорую, хотя Слепцов заверил меня, что от этого ей будет только хуже.

И вызовут родителей, а нам всем этого не нужно, да и копаться в бумагах никто точно не захочет.

Поэтому учитель взял ее к себе, я отправила ее матери смс с текстом: «Со мной все хорошо, я у Ксюши останусь, утром буду дома». Он пообещал рассказать своей жене о произошедшем и что меня он упоминать не будет.

И только в школе я узнала о том, что произошло в его доме. Юля с энтузиазмом рассказывала мне, как видела Игоря голым и как он трахал свою жену. При ученице дома, он совсем идиот, простите? Ему что в голову ударило, я не пойму?

А еще чуть позже я выяснила, что Алина заболела и не придет в школу, а Юля хочет встретится с этим Димой. Я находилась в замешательстве: с одной стороны, я готова убить ее за неосторожность, а с другой, мне было интересно, что расскажет Дмитрий.

А Илья Чернышев пришел в школу избитым, но с довольным выражением лица. Что бы это значило? Зато Слепцов упорно не хотел обращать на меня внимания, и после уроков я собиралась поговорить с ним, мне все же интересно было, почему он решил переспать со своей женой, когда в его доме находилась ученица, что, совсем подождать не вариант?

— Ксюш, — легонько толкнула меня Вербицкая, и я очнулась от своих мыслей.

Мы сидели на диванчиках в отдаленных местах, нам не хотелось, чтобы нас подслушивали. Я поправила свою белую блузку и посмотрела на подругу.

— Ты точно не боишься с ним встретиться еще раз? И вообще, для чего тебе это нужно? Я не вижу логики в твоих действиях. Если Илья и Дима как-то связаны между собой, значит они не хотят, чтобы им мешали, — сделав небольшую паузу, я продолжила, шумно вздохнув. — Так и отстань от них обоих и живи себе спокойно, мало тебе проблем, что ли?

Вербицкая удивлено на меня посмотрела.

— Как отстать? Ты понимаешь, что ты говоришь? Чернышев подставил Алину, ему это было на руку, он имел доступ к ее вещам, а значит сделал это специально, показывая, что шутки с ним плохи, — Юлия говорила серьезно, давая понять, что я могу идти к черту.

Вдали я внезапно заметила какую-то женщину, которая приветливо улыбалась всем и разговаривала с завучем, это кто еще такая?

— Это жена Игоря, — словно прочитав мои мысли, сказала Вербицкая.

Вот эта вот его жена? Она была слишком сексуальна, если она и являлась чей-то женой, то точно не Слепцова. Он сам говорил, ему не нравятся такие девушки, для него они давалки. Ну тогда понятно, что он в ней нашел.

Черные длинные волосы, высокий рост. Широкие бедра, тонкая талия и заметно выделяющаяся грудь, которая была еле прикрытой кофточкой голубого цвета с V-вырезом. Поверх блузки надета черная юбка; и на ногах туфли на каблуках; ей не холодно, наверное, она на машине.

У такой, как она, всегда есть машина.

Скорее всего, Игорь Юрьевич ее даже не любит, просто спит с ней.

— Пожалуйста, скажи, что ты не серьезно, — произнесла я, чувствуя, как земля уходит из-под ног, когда увидела, как он поцеловал ее, когда завуч ушла.

— Я знаю, что тебе больно, — прозвучал голос Юли словно эхо.

Я взяла сумку и убежала, пока меня не заметили. Слезы сами покатились вниз по щекам, почему ему удается это делать со мной? Вчера целовал меня, а уже спит с женой и при учениках целует ее. Чем я заслужила это все, за что?

Я не хотела оставаться в школе и решила пойти к Алине, надеясь забыть это все как можно скорее.

Пошел ты, Игорь. Я не подпущу тебя к себе больше. Хотя кого я обманываю, я не продержусь и секунды без его прикосновений.

Стоит ему прикоснуться, и я растаю, словно лед. Значит, так нужно, так правильно.

Или я чертов мазохист, раз позволяю ему делать это со мной. Пошел ты, Игорь.

***

Kari Kimmel — Shooting star

Два месяца назад.

После вчерашней ночи я ощущала себя по-другому. Такое чувство, будто произошло что-то невероятное, что я теперь начала взрослую жизнь. Я не думала, что лето окажется таким непредсказуемым и лучшим в моей жизни, все это походило на сказку, где я маленькая принцесса, а Игорь мой принц, который решил показать мне все прелести жизни.

Я повернулась на другой бок и заметила спящего Игоря рядом со мной, он спал так сладко, что я не хотела его будить.

Я взяла гостиничный халат, на цыпочках, чтобы не разбудить Игоря, пошла в душ, попутно собирая волосы в хвост. Они такие рыжие и длинные, что порой я хочу их обрезать.

Встав под душ, увидела на ляжке каплю засохшей крови, след о вчерашней ночи. Низ живота побаливал, - еще одно напоминание - а улыбка не сходила с губ. Через несколько секунд ко мне сзади прижались.

Я обернулась, Игорь стоял за моей спиной и целовал меня в шею, взяв его за подбородок, поцеловала. Мужчина только углубил поцелуй, руками лаская мою грудь, слегка сжимая ее. Я целовала его торс, прикусывая зубами соски, спускаясь все ниже.

Встав на колени, я обхватила его член руками, двигая рукой вверх-вниз, мужчина застонал, ему нравилось. Я взяла его головку в рот, слегка причмокивая, мне так нравился его вкус.

После погрузила его полностью в себя, Игорь взял меня за волосы, слегка сжимая и направляя.

Игорь входил в мой рот, давая мне немного выдохнуть. Мне нравилось доставлять ему удовольствие, мне самой это было наслаждением.

Через пару минут он кончил, я все проглотила и поднялась на ноги, Игорь хотел меня поцеловать, но я отвернулась, мне было неловко.

— Не думай стесняться, все нормально, — прошептал он и поцеловал меня.

После чего мы смогли нормально принять душ.

Такая близость в считанные дни стала чем-то новым для меня, и мне становилось по-настоящему страшно, ведь лето закончится, а я уеду. Потому что я начинаю влюбляться, а я совсем этого не хочу.

Мне будет больно, а мне никогда не было больно. Это все ново и опасно для меня, даже не хочется обжигаться после, я боюсь, но ведь если не попробуешь, то будешь жалеть потом всю жизнь, не так ли?

Мы оба вышли из душа, Игорь заказал еду, оделся и я успела одеться. Надела шорты и топ, мне было очень жарко.

— Что мы будем делать, когда все закончится? Я уеду в Питер, а ты, что будешь делать ты? — спросила я, смотря ему в глаза.

— Я живу в Питере, — произнес он неожиданно. — Но не советую нам пересекаться. Это просто курортный роман, наслаждайся этим, ничего серьезного не ищи.

Что он сейчас имеет ввиду?

— О чем ты? — сдвинув брови вместе, спросила я.

Игорь усмехнулся, посмотрев на меня, как на полную дуру.

— О том, что мы оба играем с огнем, — сказал он.

В дверь постучались, и он пошел открывать, официант принес заказанную еду из ресторана. Я все еще не понимала, к чему он клонит, и не хотела понимать, пусть все идет своим чередом.

— А что, если кто-то из нас влюбится или привыкнет к другому? — снова задала вопрос я.

Игорь только пожал плечами, не желая отвечать. Странный он какой-то, обычно болтает без умолку, а сейчас молчит.

Теперь я начала задаваться вопросом, а правильно ли это все было? Не совершила ли я ошибку прошлой ночью и сегодня утром, раз переспала с ним? Игорь закончил кушать, встал из-за стола, чмокнул меня в губы и отправился к себе.

Почему сейчас мне больно? Почему? Почему я просто не могу принять это как само собой разумеющеюся, ведь я знала, на что иду. Тогда почему мне больно? Походу, я действительно влюбилась в него.

***

Я пришла к Алине, у которой была температура тридцать семь и восемь, для нее это все равно что тридцать девять и восемь, страдает, бедняжка.

Ее мама налила мне чай и всучила пирожные, я уселась за ее компьютерный столик и все ей рассказала про Игоря. Про Юлю и ее дела с Димой я предпочла умолчать, сама пусть рассказывает, я не буду вмешиваться.

— Да забудь ты о нем, оно тебе надо? Ну было и было, начни уже новую жизнь, ты до конца года намерена страдать, собирай свою волю в кулак и иди кадри какого-нибудь парня, — весело заговорила девушка.

Легко ей говорить, она не влюблялась, она не знает, как это больно, когда тебя предают. Это непредаваемая словами боль, хочется бить стены, выть, рыдать, и рвать на себе волосы, и рвать ему волосы и избить его жену.

— Ты стала слишком злой, — вынесла вердикт Алина, чихнув.

Я хмыкнула, не хотела я слушать то, что и так знаю. Да, я стала злой, только потому что увидела Игоря с его женой, как там ее зовут? Я не спросила имя у Юли, я убежала очень быстро, ничего не сказав.

Интересно, она собирается идти к этому Диме? Вот нужна ей справедливость же. Нет, конечно, я тоже могла бы отомстить за Алину, за нее, ведь он накачал Юлю, возможно, дал указ Илье подставить Алину.

— Мне нужно в ванную, — сказала я, вставая со стула.

Оказавшись в ванной комнате, я быстро набрала Вербицкой, та ответила после нескольких долгих гудков.

— Ты куда так быстро убежала? — сразу спросила подруга.

— Неважно. Слушай, ты же не серьезно насчет этого всего? Может, оставишь все это и будешь просто жить спокойно, я ведь переживаю за тебя, просто пойми, что это глупо с твоей стороны: пытаться что-либо сделать - ведь ты не можешь ничего доказать, а значит, вины в их действиях нет.

Юля немного помолчала, я ждала, что она что-то скажет, но ответ ее был молчанием.

— Нет, я хочу узнать, зачем ему это нужно было и зачем им обоим это все нужно было. Пусть здесь нет логики, но я хочу отомстить за подругу, а значит, буду действовать сама, раз ты не собираешься мне помогать, — раздражено проговорила она и бросила трубку.

Я зашла обратно в комнату к Алине, а она мне рассказала, что ей на телефон приходят смс с угрозами от Ильи, на которые она не отвечает и старается не светиться в социальных сетях, дабы не тревожить его еще больше, ей это совсем не нужно.

— Не бойся, все будет хорошо, — успокоила я ее.

Когда девушка уснула, я тихонько ушла домой, чтобы ее не тревожить. Отправив Вербицкой смс «Я в деле», в ответ получила улыбающийся смайлик.

Прижмем этих двоих.

***

POV Юлия.

Я отправилась на встречу к Диме Романову, узнать, почему он меня накачал и вообще. Я не собиралась долго разговаривать с ним, потому что не могла даже смотреть на него. Я знаю, что сама иду туда, куда не следует, еще и Ксюшу втягиваю в это, обернется же мне все это боком.

Может, Ксюша действительно права, не нужно лезть туда, куда не следует.

Меня не пугают последствия, совсем.

— Меня ждешь, — послышался сзади голос, я обернулась и увидела Диму, который улыбался, и чего он такой довольный?

— Чего ты такой веселый? Рад, что я не сдохла где-то под мостом?

Дмитрий засмеялся, поправляя свою черную косуху, на нем присутствовали рваные джинсы и черные кеды. Все-таки любит он одеваться как неформал, а меня притягивал его образ, потому что все в его стиле кричало о том, что он личность, и таким образом посылал на хер весь мир.

— Это было обычным снотворным, — признался парень, садясь рядом со мной на лавочку. — Я знал, зачем ты пришла, мне нужно было усыпить бдительность босса, что ты ничего не знаешь.

Что он несет?

— Что? — не веря, задала вопрос я.

— Да погоди ты. Илья и я занимаемся продажей наркотиков уже год, и оба работаем на одного человека, вчера он его избил, потому что узнал, что его товар оказался у какой-то там школьницы. А потом он слышал, как ты задаешь вопросы, и попросил меня тебя накачать, чтобы, как ты выразилась «сдохла где-то под мостом», — Дима помолчал с минуту, а после продолжил: — Знаю, ты думаешь, специально ли я тебя встретил в магазине, отвечу — нет, я реально ходил за продуктами, и я реально учусь в институте. А зачем все это рассказываю - я не знаю.

Я недоверчиво посмотрела на него, а после отвела взгляд.

— Зачем это Илье, у него богатые родители?

— Ему скучно, а я не хочу зависеть от родителей. Илья мой брат, — сказал он, выдавая неожиданные факты своей биографии.

— Но ты Романов, а он Чернышев? Как так?

— Его мама умерла, мой отец женился на ней, тем самым они стали богатыми, то есть, жили с нами. Это долгая история, лучше не вникай, — отмахнулся он. — Но я прошу тебя, никто не должен узнать.

Я кивнула, парень посмотрел на меня, а после встал и ушел.

Вот так просто он рассказал о своем деле и бизнесе, у нас появилась маленькая тайна, окутанная мраком.

Не буду пока рассказывать ничего Ксюше, на всякий случай.

========== 7. Неверное решение ==========

nf — can you hold me

Selena Gomez — Perfect

børns — american money

Thousand Foot Krutch — Courtesy Call

Буквально несколько месяцев назад я и не думала, что все это может произойти. Все, что меня связывало с человеком, лишь курортный роман и ничего больше. Я была маленькой девочкой, которая еще не разбирается толком в жизни и не знает, чего хочет. Сейчас как раз тот случай, когда нужно разобраться во всем.

Стоя у входа в кабинет Игоря, я не могла открыть дверь. Зная, что он сейчас там, я не находила в себе сил, чтобы войти.

Мне становилось страшно от того, что он может быть там со своей женой, что они могут там делать вещи, которые в принципе запрещены в общественном месте. Хотя меня не остановило то, что я занималась с Игорем этим в общественном месте, но это уже совсем другая история.

Вздохнув, я собрала всю свою волю в кулак и открыла-таки дверь, Слепцов был один, что не могло не порадовать на какую-то секунду, но, вспомнив, что я пришла сюда за разговором, я старалась вести себя как можно холоднее к нему.

— Зачем ты пришла? — спросил он, не поднимая голову, поправляя свой пиджак.

Я подошла к его столу и встала напротив него, мне было что сказать, просто я колебалась. Колебалась от того, что забуду что-то или упущу, это слишком сложно, это впервые в моей жизни, когда мне нужен разговор об этих вещах.

— Я хочу поговорить, — уверено произнесла я, стараясь дышать ровно, чтобы он не подумал ничего.

Игорь встал из-за стола, снимая пиджак, оставаясь в одной черной футболке. Он засунул руки в карманы своих джинс и устало взглянул на меня, ему надоели эти разговоры, это было видно.

— О чем поговорить, Авдеева? — вздохнул он.

— Я люблю тебя, — выдала я, пряча глаза, полные слез. — Я пыталась забыть тебя, пыталась выбросить из головы, у меня это не получается. Как ты можешь целовать меня, а после на моих глазах целовать свою жену, как ты можешь быть с ней, когда твои руки касались все лето меня? — я старалась не срываться, мой голос дрожал, слезы вот-вот хлынут, но я уверено подняла голову и выпрямила спину, я не покажу ему своих слез.

Игорь подошел ко мне, обнимая меня за плечи. Он гладил меня по голове, как маленького ребенка, который оправдывается за свои поступки.

— Пойми, я не люблю тебя, — произнес он. — У нас было лучшее лето в жизни, потому что я так захотел, я хотел развлечься, мне это нравилось. Это никогда не было по-настоящему, пойми.

Неожиданно для себя самой моя рука скользнула по его щеке. Последовал оглушительный звон удара. Я ударила его второй раз. Еще одна ложь, за которую я его ненавижу, но почему не могу перестать любить? Почему?

— Ты мне врал, все это время врал. Все эти свидания, все эти прогулки, поцелуи. Ты спал со мной! Спал! — повысила голос я, не отдавая отчет своим действиям, потому что мне было наплевать, если нас услышат, тогда я смогу все рассказать и его посадят.

Далеко и надолго.

— Заткнись! — крикнул он, бросая со стола учебник на пол. — Я хотел развлечений с малолеткой, я получил эти развлечения, мне нахуй ты была не нужна со своими слюнявыми рассказами! — кричал Игорь Юрьевич, а после ударил кулаком в стену.

Я не могла больше остановить слезы, я и не хотела. Все чего я хотела напиться и забыться. Хочу забыть всю ту боль, что он мне причинил, я искренне ненавижу Слепцова, и эта ненависть сжирала меня изнутри.

— Ты всего лишь была временным увлечением, я хотел переспать с тобой, только и всего, — говорил Игорь уже спокойно. — Прости, если сделал тебе больно.

Я подошла к нему, накрыв ладонями его лицо, всхлипнув, произнесла:

— Если ты хотел всего лишь переспать, ты мог не устраивать этих свиданий, зачем это было все? — спросила я, на что ответа не последовало, я продолжила. — Я люблю тебя, я не могу перестать любить по взмаху волшебной палочки, ты мне нужен, пожалуйста, давай начнем все снова, пожалуйста. Я ведь знаю, ты любил меня, пусть на мгновение, пусть на чуть-чуть, но ты любил меня. Я знаю, я чувствую это.

Я легонько притронулась к его губам, учитель углубил поцелуй позволяя мне целовать его. Этот поцелуй являлся своего рода прощальным, я понимала, что он больше не вернется, что бесполезно ждать дождь в пустыне.

— Прощай, Игорь, — зашептала я. — Здравствуйте, Игорь Юрьевич.

Он ничего не сказал, лишь кивнул и отстранился. Я развернулась и пошла к выходу, стараясь больше не плакать в его кабинете. Этот человек сломал мою жизнь, и вряд ли я смогу его когда-нибудь забыть.

Сейчас я направлялась в место, где работал Романов, я слышала, что сегодня там должен быть Илья, так что меня точно пропустят. Я слишком сильно хочу выпить, хочу напиться до безумия.

***

Когда я пришла в клуб, меня быстро впустили, ведь мои рыжие волосы делали меня старше, да и я сказала, что я знакомая Чернышева, и меня пропустили без проблем. Я сразу пошла к бару и попросила водки, дождавшись своего напитка, я сразу осушила стакан залпом.

Потом следующий и еще, еще, еще и еще, пока я основательно не была пьяна и пока мне не захотелось танцевать. Я танцевала на танцполе, мне было слишком хорошо, на время я даже забыла о Игоре.

Потом, взяв бутылку из бара, я начала пить прямо из горла, мне это нравилось. Я залезла на барную стойку и продолжила танцевать вместе с бутылкой, мне что-то кричали, но я не слушала.

Когда я слезла с барной стойки, я села за стойку и продолжила выпивать.

— Посмотрите-ка, Авдеева пьет и танцует, а мне рассказывали, что ты слишком скучная и нудная, — проговорил кто-то за моей спиной.

Танцы почти избавили меня от алкоголя, но я выпила еще немного из бутылки и посмотрела на парня, увидев перед собой Илью, я ему улыбнулась.

— Я изменилась, — весело проговорила я, смотря на него. — Что ты тут делаешь? Мне сказали, что ты не работаешь, — стараясь говорить четко, произнесла я, перекрикивая музыку.

Парень ничего не ответил, лишь взял мою бутылку и, немного выпив, поставил ее на стойку. Он провел рукой по моей спине, и я покрылась мурашками.

— Не хочешь развлечься? Может, уйдем отсюда? — проговорил он мне на ухо.

А почему бы и нет? Я кивнула, и парень взял меня за руку, двигаясь к выходу. Мы прошли к его машине, целуясь по дороге, и я отметила про себя, что целуется он очень неплохо, почему Алина отказывалась от него?

Сев в машину, мы тронулись с места, быстро добравшись до дома парня.

В квартире я набросилась на парня и стала целовать его, попутно раздевая, бросая одежду на пол. Парень не отставал от меня, подхватил меня за бедра, он отнес меня на кровать, бросив на нее. Нам не хотелось прелюдий, страстных поцелуев, мы просто два пьяных, спятивших подростка.

Илья недолго думая, сразу вошел в меня, когда мы оба остались без одежды.

— Рыжая, оказывается, не девственница, — прошептал он мне куда-то в шею, но я услышала.

Чернышев двигался резко, немного грубо, хватая меня за волосы, оставляя следы от укусов, но только не на шее, нам же не нужно проблем. Стоны заполняли комнату, нам обоим становилось жарко.

Мы переместились на пол, где я уже была сверху. Царапая его грудь, я кусала его в плечо, двигалась слишком быстро, отчего парень шлепнул меня по попе, заставляя двигаться еще быстрее.

И неожиданно в мою голову ударили воспоминания, которые я старалась прогнать. Перед глазами была картина, которая упорно не хотела покидать мою голову. Все происходило точно так же, как и с Игорем.

Это было забавно, старалась забыть человека, но, даже переспав с кем-то, я не могу его забыть.

Мне становилось слишком хорошо, мое влагалище сжимало член парня, и мы оба задвигались еще быстрее, чувствуя приближение оргазма, я произнесла:

— Игорь, — это было не слишком громко, потому что Илья ничего не услышал.

Я слезала с парня, вставая, пытаясь восстановить дыхание. Я нашла свои вещи и быстро оделась.

— Кто такой Игорь? — задал вопрос Илья.

— Не заморачивайся, — я оделась, прошла к выходу, открывая дверь, я вышла из квартиры, захлопывая ее.

Я совершила глупую ошибку. На утро я пожалею об этом.

***

Два с половиной месяца назад.

Еще совсем недавно я не могла поверить своему счастью, а сейчас это обычное дело, когда я с Игорем гуляю по пляжу и держу его за руку, когда мы в отеле смотрим всякие разные фильмы: от ужасов до комедий.

Я слишком сильно привязалась к этому человеку и не отпущу его просто так, для меня все это впервые, и я не хочу разрушать это и не позволю кому-либо разрушить это, разрушить нас.

— О чем задумалась? — спросил Игорь, вздрогнув, я посмотрела на него.

— Как ты думаешь, мы будем вместе, когда лето кончится? — задала вопрос я, посмотрев на него с надеждой на положительный момент.

Игорь на минуту задумался, и я не знаю, сколько прошло времени, когда он вновь заговорил, но казалось, словно прошла целая вечность.

— Я так не думаю, но ты можешь оставить мне свой номер, — посмотрел он на меня, достав свой мобильный телефон.

Я набрала цифры и записала контакт, он не стал проверять, просто положил мобильник обратно в карман.

— Почему ты так не думаешь? Ведь все, что происходит со мной сейчас, впервые, я не хочу тебя терять, только потому что ты не хочешь быть со мной, — заговорила я, стараясь не плакать.

Мужчина устало вздохнул, освобождаясь из моих объятий, вставая с моей кровати, он подошел к окну, открыв его, достал пачку сигарет, вытащив одну, закурил.

— Ты не понимаешь, что все сложно, — произнес он. — Я не могу быть с тобой в том мире, в реальном. Но я могу быть с тобой здесь и сейчас, ты мне нужна сейчас. А потом… я не знаю, что будет потом. Перестань, пожалуйста, задавать эти дурацкие вопросы, мне и так тяжело.

Докурив сигарету, он выбросил ее в окно и повернулся ко мне, меня всю трясло. Мне больно от его слов, почему, зачем он это делает, говорит? Что я для него, вернее, кто я для него сейчас? Пожалуйста, не уходи от меня. Не делай мне больно, я слишком много прошу, не так ли? Поэтому ты не можешь быть со мной, потому что я, наверно, требовательна и надоедлива.

— Я прошу тебя, не говори так, — попросила я, мой голос предательски дрогнул, я больше не в силах сдерживать слезы.

Он подошел ко мне, обнял меня. Игорь гладил меня по волосам, целуя в шею, успокаивая меня, после взял в меня за бедра и впился своими губами в мои, не давая выдохнуть. Я больше не плакала, я была счастлива.

Он не уходит от меня.

Мы раздевали друг друга, и оба легли на пол. Я была сверху, садясь на его член, царапая его грудь. Это сейчас нам обоим нужно, это слишком для нас обоих.

— Я люблю тебя, — сквозь оргазм проговорила я.

Мужчина ничего не ответил, лишь перевернул меня на спину и продолжил двигаться во мне быстрее, жестче. Он рычал мне в ухо, ему нравилось все, так почему он так хочет уйти от меня?

Он слишком быстро кончил мне на живот, вышел из меня и лег рядом со мной.

Слишком быстрый страстный секс.

Наша глупая ссора давала о себе знать, никуда он не уйдет. Мы переместились на кровать и уснули в объятьях друг друга. Я люблю его, да и не потому что мы переспали, а потому что это мой мужчина.

Мой Игорь.

***

21 декабря 2016. Два месяца спустя.

Не очень-то приятно разговаривать, когда к твоему виску приставлен пистолет и тебе угрожают смертью. Сейчас вся жизнь проносится перед глазами, и я боюсь, что его убьют.

Убьют того, кто мне стал дорог за такое короткое время, хотя три месяца это ведь срок. Для меня точно, потому что я люблю его, несмотря ни на что.

— Пожалуйста, Илья, не делай этого, — умоляла я, пытаясь вразумить парня. Юля с Алиной стояли рядом, находясь в объятьях каких-то двух амбалов.

Я не смогу без него, он все, что у меня осталось. Игорь. Девочки не могли ничего сказать, так как Чернышев приказал избить их и выкинуть в дальний угол комнаты, что и сделали его амбалы.

Игорь сидел на стуле, связанный, в крови, еле дышал, но оставался в сознании. Дима Романов приставил пистолет к моему виску, чтоб я не могла делать лишних движений.

— За что, Илья? Почему ты это все делаешь? — плакала я, Чернышев подошел ко мне, легко целуя в губы, ухмыляясь.

— Потому что мне понравился наш секс пару месяцев назад, а еще Алина не хотела со мной спать, так теперь пусть слышит, как я трахал ее подругу, а та и не сопротивлялась, наоборот так скакала на моем члене, как последняя шлюха, — парень смеялся, я попыталась дернуться, за что получила пощечину. — Дернешься еще раз, и Дима прострелит твою башку, не задумываясь. Так о чем это я… ах, да. Вас просили оставить это все, не расследовать дело о наркотиках, потому что это был я, мне было скучно, да и Егорова отказала мне, я хотел повеселиться.

— Больной ублюдок! — крикнула Алина, и ее вновь ударил амбал, стоящий перед ней.

Илья засмеялся, словно одержимый демонами, а потом и вовсе выстрелил в Игоря.

— Свободна, пошли, они нам больше не нужны, — бросил Илья, уходя.

— Нет! — закричала я, подбегая к нему. — Вызывайте скорую, прошу вас!

Юля попыталась встать и вызвать скорую, вместе с полицией сразу, Алина не злилась на меня, она старалась вообще не разговаривать, потому что ей было больно.

— Не покидай меня, пожалуйста, нет, нет, нет, ты не можешь сделать это снова, ты просто не можешь! — рыдала я, зажимая рану.

Я была одета в свитер, а моя парка куда-то делась, видимо, из-за всего этого я где-то ее оставила. Я осталась в одной футболке, пытаясь зажимать рану как можно сильнее.

— Скорая приехала, — произнесла Вербицкая, я почти ничего не слышала, мне было страшно.

Игоря сразу же увезли, а с нас пытались взять показания, я сказала им, кого нужно ловить. Девочки вышли на воздух, чтобы подышать, их гематомы были только на лице, ноги они не задели. И я снова услышала несколько выстрелов.

Что происходит?

— Оставайтесь тут, Ксения, — быстро сказал мужчина в форме, достав пистолет, побежал к выходу.

Я не могла стоять просто так, мне нужно было выйти туда и посмотреть, что там происходит.

Выйдя на улицу, я заметила, как арестовали Диму, а в носилках уводили мою подругу. Юли нигде не было, стреляли в Алину или в Юлю, что происходит? Зачем я вообще ввязалась во все это.

— Ксения Авдеева, — ко мне подошел тот мужчина в форме. — Алина Егорова поступила в больницу с огнестрельным ранением. Мы не знаем, кто похитил Юлию, но мы найдём их.

Что?

========== 8. Тайна раскрыта ==========

Lifehouse — Runaways

То, что вчера произошло, никак не должно было произойти, потому что я слишком себя уважаю и не легла бы под первого встречного, что теперь делать? Нужно срочно рассказать Юле, но вдруг она расскажет Алине или хуже того Игорю?

Я, получается, изменила самой себе, ведь говорила, что люблю его. Что же я наделала, как мне теперь появляться в школе? Моя мама, Алла Дмитриевна, зашла в мою комнату и попросила вставать, потому что не даст пропустить мне еще один день в выпускном классе и так я пропустила уже три дня, сегодня четверг, значит пора идти.

Я нехотя встала с кровати, собирая свои волосы в хвост. Заглянув в свою сумку, что лежала на столе, я ее оставила тут с того дня, как все это произошло.

Я достала кошелек и решила посчитать, сколько там осталосьденег вроде прилично.

Я уже давно хочу перекрасить свои рыжие волосы в белый цвет, но не хватало смелости, наверное, я трусиха, ведь я никогда не красила их.

Убрав кошелек обратно в сумку, я пошла собираться. Сделав все водные процедуры, полезла за вещами в шкаф. Хочу сегодня надеть простую серую кофту, черные джинсы и кеды. Не хочу наряжаться, сегодня незачем.

Одевшись, я вышла из комнаты и села завтракать.

— Мам, пап, я хочу у вас спросить разрешения, — я привлекла внимание родителей, и они посмотрели на меня. — Хочу перекрасить свои рыжие волосы в белый, просто надоело однообразие.

Родители посмотрели друг на друга с неким недовольством, но ничего не сказали. И только мама, возмутившись, произнесла:

— Нет, дорогая. Наш цвет слишком редкий, я не хочу, чтобы ты перекрашивалась только из-за того, что это твоя очередная идея, — мама погладила меня по руке и улыбнулась.

— Ну пожалуйста, не понравится вернем все обратно, прошу вас, — начала умолять я.

Родители рассмеялись и все-таки сдались, но предупредили, чтобы я пошла в дорогой салон, где мне не испортят волосы. И я, поблагодарив их за эту возможность, быстро встала из-за стола и поплелась одеваться.

Надев осеннюю парку и кеды, я вышла из квартиры. Не пойду сегодня на первые три урока, сразу поеду в салон перекрашиваться. Приду на четвертый, чтобы удивить всех. Или мне так хотелось доказать самой себе, что я вовсе не страдаю, хотя это совсем не так.

Еще я намеревалась поговорить с Ильей, я хочу, чтобы это все осталось между нами и не в коем случае не задевало Алину и Игоря Юрьевича. Но согласится ли он на это, если мне предложить-то нечего?

Отец мой хоть и зарабатывает прилично на своих рекламах или как там: я ничего совершенно не понимала в его работе, хоть объясняй, хоть не объясняй. Но этого всего не хватило бы, чтобы предложить молчать такому, как Чернышев Илья.

Если только шантажом брать, но это же хрень, поэтому будем импровизировать.

Тем более что впереди меня ждал новый имидж.

***

После того как я увидела свое отражение в зеркале, мне стало страшно. Где Авдеева Ксения? Я слишком сильно изменилась, волосы оставались все так же длинными, но они были абсолютно белыми, у меня было ощущение, словно меня подменили, словно это не я.

— Вам нравится? — задала вопрос стилист, улыбнувшись.

Я кивнула, все еще не могла не прийти в себя, ведь то, что сделали, невозможно описать словами. Еще буквально час назад я была рыжей и шутила по поводу этого, а теперь я блондинка и цвет не желтый, а белый. Как я и хотела, все прошло удачно.

— Спасибо больше, — с восхищением сказала я, поблагодарив девушку, я расплатилась и вышла из салона.

Карманных денег не осталось совсем, поэтому я поспешила в школу пешком, ведь нет денег у меня даже на автобус, а проездной остался дома. Как только я добежала до школы, я еще долго не хотела снимать парку, я боялась осуждений и взглядов со стороны других людей.

Но, все-таки решившись, я сняла парку, и тут же последовали удивленные взгляды со стороны многих старшеклассников, конечно, они привыкли видеть меня рыжей, да что там, я сама себя привыкли видеть рыжей.

Но все меняется, поэтому и я решила не стоять на одном месте.

— Ксюш, тебе так идет это преображение, — с восхищением сказала Юля, увидев меня у раздевалки.

— Спасибо, — улыбнулась я. — Ты видела Чернышева?

Юля на секунду задумалась, а потом, сощурив глаза, спросила:

— А зачем он тебе?

— Мне очень нужен он сейчас, — произнесла я.

— Зачем? — не отставала Вербицкая.

Что за вопросы, вообще зачем они нужны, я не понимаю. Я не хочу рассказывать ей ничего, хотя бы не сейчас, нужно подождать.

— Так ты видела или нет? — с раздражением спросила я.

— Чего ты такая недовольная, — подруга цокнула языком и указала рукой на курилку. — Он там.

Обняв девушку, я поспешила в курилку. Там было накурено, и Илья стоял у окна, о чем-то говорил по телефону. Из разговора мне было понятно только то, что он говорит о каком-то товаре и то, что вчера переспал с одной хорошенькой девушкой. Ублюдок.

Я громко хлопнула дверью, тот сразу повернулся, зло посмотрел на меня и отложил телефон в карман своих джинс

— Что ты хочешь? — спросил он, когда я подошла к нему поближе.

— Я хочу, чтобы ты держал свой рот на замке, я не хочу, чтобы кто-то узнал о нас с тобой, — я смотрела на него, не отводя взгляд в сторону.

Илья занервничал, посмотрев на меня со злобой. Я испугалась: от него можно чего угодно ожидать.

— Под «кто-то» ты подразумеваешь своего учителя? — неожиданный вопрос заставил меня расширить глаза: откуда он знает об этом?

— Откуда ты знаешь об этом?

— Я вчера слышал ваш разговор, когда хотел задания унести, — проговорил Илья, у меня внутри все перевернулось. — Я специально соблазнил тебя. Если ты не хочешь, чтобы вся школа узнала о вашем курортном романе и вашем вчерашнем разговоре, который я записал на диктофон: ну не пропадать же добру, ты будешь со мной спать.

Чего блять? Он за кого меня держит?

— Что ты несешь?! Я не собираюсь с тобой спать, ты больной ублюдок, который возомнил о себе черти что, — процедила я.

Парень рассмеялся и впился своими губами в мои.

— Ты же хочешь этого, не так ли, — говорил он сквозь поцелуй, перекрывая мне кислород.

Я оттолкнула парня, хотела было уйти, как он остановил меня:

— У тебя еще есть две подруги, одна из которых меня жутко раздражает, но я не дам им спокойно жить. Как там Алина поживает? Я могу сделать ее своей в две секунды, а могу застрелить, мне нечего терять, — спокойно произнес он.

Застрелить? Так он и есть босс, которого ищут Дима с Юлей? Что здесь вообще происходит и где ебанная логика?

— Значит, Дима не помогает Юле, а только держит ее для тебя, — догадалась я, посмотрев на парня, который улыбался.

— Умная девочка; если Юля дернется хотя бы раз, я попрошу ее убрать, так что выбора у тебя нет, — произнес он так, словно это обычный день угрожать кому-то.

Ах да, он же распространяет наркотики. Я ничего не ответила, просто ушла. Я должна что-то придумать, но выбора у меня нет, мне придется идти к Игорю и все ему рассказать, а потом Юле, я надеюсь, что она мне поверит.

И я надеюсь на помощь со стороны Слепцова. Я не вижу логики в действиях Ильи, зачем ему все это нужно вообще? Ну какой нормальный человек будет угрожать девушке? Явно больной психопат. Я должна что-то придумать.

Игорь, помоги мне.

***

После уроков я осталась в кабинете своего учителя и все ему рассказала со слезами на глазах, он спокойно выслушал и пообещал мне помочь.

— Что мы будем делать? — спросила я, вытирая слезы.

— Ты должна подыграть ему какое-то время, пока я не прижму его, я знаю, походу, с кем он работает и кому он доставляет все это, это очень плохие люди, зря вы вообще в это ввязались, маленькие идиотки, — ворчал Игорь, обнимая меня. — Кстати, тебе идет такая прическа.

Я улыбнулась, и мы помолчали несколько минут, это было слишком прекрасно. Молчать с ним лучшее, что могло быть.

— Дорогой, сегодня у меня день такой загруженный, — неожиданно в его кабинет ворвалась его жена, сразу налетев на него с объятьями и поцелуями, я сохраняла спокойствие.

А внутри мне было больно, потому что видеть его жену рядом с ним хотелось меньше все.

— Ну, я пойду, Игорь Юрьевич, — сказала я, взяв сумку, подошла к двери, обернулась, увидела, как он целует ее.

И она уже лезет к нему под футболку. Все равно он никогда не будет целовать ее так, как целовал меня этим летом. Ничего, скоро мне восемнадцать, и тогда он разведется со своей курицей, и мы оба будем счастливы.

Господи, кого я обманываю, этого никогда не случится, как бы мне этого не хотелось, этого никогда не будет.

Он всегда будет со своей женой, он поможет мне, но не останется со мной. Это не фильм или сериал, и мы не в книге, где все заканчивается хорошо, это суровая реальность, где не будет хеппи эндов, ведь это неправильно. Все это неправильно было с самого начала, с самого первого взгляда, поцелуя.

После того как я все рассказала Юле с Алиной, девушки все еще не верили мне, даже после того как я сказала, что он шантажирует меня, потому что я с ним спала.

— Как ты могла, ты же знаешь, как я отношусь к нему, — сказала Алина.

— Прости, мне нужно было выплеснуть свои эмоции, — произнесла я с сожалением, посмотрев на девушку, та встала и ушла в кабинет.

Я знаю, что она простит меня, может, не сейчас, но потом.

— И что нам делать? — спросила Вербицкая.

— Ничего, ждать, когда Игорь Юрьевич его прижмет, надеюсь, что это случится скоро, потому что я больше не хочу спать с Чернышевым, — я вздохнула, посмотрев на Юлю, та пожала плечами.

Это слишком сложно для меня, что вообще может произойти за такое короткое время?

***

21 декабря 2016. Два месяца спустя.

— Вы можете говорить? — серьезно спросил полицейский.

Что?

— Можно мне в больницу? Два моих любимых человека сейчас там, а Вы ищите Юлю, прошу вас, — проговорила я.

— Мне нужны показания, — сказал мужчина, на что я плюнула и побежала ловить такси.

Сев в первую попавшуюся машину, я доехала до больницы, даже не заплатив. Таксист кричал на меня, мне было все равно, я плакала, не понимая, к кому идти первому.

И решила увидеть Алину, но к ней не пускали: она находилась в реанимации, а к Игорю не пускали тем более, там была его жена.

Мои родители прибежали в больницу, как только узнали, что произошло.

— Мам, пап, простите, — рыдала я, обнимая родителей, мои руки были в крови, губа разбита, я боялась, что они начнут переживать, хотя уже походу начали.

— Он всего лишь учитель, переживай лучше за свою подругу, — произнесла мама, думая, что меня это утешит.

Я возмутилась и посмотрела на родителей, как же меня достало это все.

— Он не просто мой учитель! Я люблю его! — закричала я, папа попытался меня успокоить, но я не хотела успокаиваться. — Я провела с ним лучшее лето в своей жизни, я не говорила вам об этом, потому что я знала, что вы не поймете. Теперь мне есть восемнадцать, и я надеюсь на ваше понимание.

Мама схватилась показательно за сердце, отец ударил меня по лицу. При всех в этой больнице.

— Шлюха! А он сядет за решетку за совращение, теперь и шагу без нашего ведома не ступишь, мразь! — отец продолжал меня бить, а мать ничего не сделала.

Я рыдала, вырывалась, врачи проходили мимо, всем было наплевать. Меня взяли за волосы и потащили из больницы, усадили в машину и увезли домой.

Мне было больно, меня не поняли, меня избили. Впервые в жизни меня избил отец, а мать не сделала ничего. Ненавижу их.

— Мне нужно к Алине, — спокойно произнесла я.

— Заткнись! Ты достаточно натворила! — громко сказал папа, я всхлипнула.

— Прошу вас, поймите меня, я влюбилась в него, — говорила я, рыдая.

Меня больше никто не слушал, родители не обращали внимания на мои рыдания. По приезду домой мне велели убираться в свою комнату.

И так же сообщили, что, как только Игорь Юрьевич поправится, они позаботятся о том, чтобы он сел далеко и надолго. Забавно, недавно я хотела того же.

Я должна что-то сделать, я обязана что-то сделать до того, как он поправится. Я ведь теперь совершеннолетняя, а доказательств нет, они ничего не смогут сделать. Ничего.

Теперь осталось найти Вербицкую.

========== 9. Не отпускай ==========

Bring Me The Horizon — Don’t Look Down

Один с половиной месяц назад.

Все эти разговоры, поцелуи, заставили меня забыть, что до окончания лета осталось всего полтора месяца и нужно расставлять точки над “i”, потому что меня начинает напрягать это все. Все его загадки, все его разговоры, которые он постоянно не хочет со мной обсуждать.

Да он вообще ничего не хочет обсуждать со мной, не считая того, что ему двадцать один год, у него экономическое образование, его зовут работать преподавателем в школу. Он любит ужастики, комедии и боевики, и его любимая еда — борщ.

Я не могла больше ждать, скоро мы, возможно, никогда не увидимся, и нужно действовать сейчас, ведь потом будет поздно. Я не верю, что для него это все ничего не значит, что для него это просто очередное развлечение. Перевернувшись на другой бок, я заметила, что Игорь уже не спит и просто поглядывает на меня.

— Чего не спишь? — задала вопрос я и, приблизившись к нему, обняла его.

Игорь улыбнулся, ничего не ответив. Он просто продолжил лежать со мной в обнимку, ему нравилось проводить время в моем номере. Для него это уже вошло в привычку: пропадать где-то днем, а потом приходить ко мне вечером.

Мы больше не ходили на свидания и не было цветов и романтичных завтраков, был только мой номер и мы.

— О чем ты думала? — спросил мужчина, вставая с постели.

Я секунду колебалась, а потом, набравшись смелости, спокойно произнесла:

— Я пытаюсь понять, кто мы друг другу, — Игорь посмотрел на меня и продолжил одеваться.

Мы теперь не принимали душ вместе, а это означало, что мы уже никто. Только я отказывалась в это верить. Мой мозг никак не хотел воспринимать все это, мне больно от мысли, что он будет с кем-то, кроме меня, что я не единственная. И это действительно тяжело.

— Ксюш, — Игорь присел на край кровати и посмотрел на меня, как мне показалось, с сожалением. — Это всего лишь интрижка, которая не может длится вечно, прости. Такова реальность, и тебе придется с этим жить.

Слезы застилали глаза, но, прикусив губу, я продолжила:

— И что, для тебя это вовсе ничего не значит? — вопросила я, глядя на него, тот приложил руку ко лбу.

— Значит. Ты мне нравишься, но ведь ты сама знала, на что идешь.

— Тогда зачем все эти свидания, зачем все это было? — в горле встал ком, который я не могла проглотить: больно.

— Потому что я не соврал, ты действительно мне нравишься, но все слишком сложно, ты не поймешь, — проговорил Игорь, вставая с кровати. Он подошел к двери, обернулся и, улыбнувшись, добавил: — Я обязательно тебе все расскажу, но не сейчас, может, когда-нибудь.

И он вышел из номера, закрыв дверь. Я перевернулась на живот, закрыла лицом подушку, горько зарыдала. Это все неправильно, все неправильно.

***

В попытках что-то предпринять, я перестала думать о Слепцове, редко в мою голову закрадывались воспоминания о прошлом, где мы все это выясняли и нам обоим было нелегко, тогда я и не думала, что все это будут только цветочки.

Зато за это короткое время прошел мой День Рождения и мне официально исполнилось восемнадцать, и теперь я могла быть вместе с учителем, правда, в моих мечтах, но все же.

Еще за это коротенькое время Юля выяснила, что Илья не просто занимается продажей наркотиков, но работает на своего отца, оказывается, они оба тут сумасшедшие, если их так можно назвать.

Оказывается, все это время Илья только подчинялся приказам своего отца, а когда тот узнал, что Чернышев незаметно в школу принес товар, да еще и подложил какой-то ученице, отец избил парня.

Это все Вербицкая выведала у одного парня, который также работает на них. Дима во все это втянулся ради денег и чтобы вести соперничество с Ильей, но потом они оба решили пройти против своего предка, после этих случаев с Юлей, когда оба начали понимать, что все зашло слишком далеко.

Они организовали свой бизнес, который сразу пошел в гору, но Илье стало мало, и он решил еще и ограблениями заняться. И все эти угрозы были реальностью, потому что под ним ходило несколько человек в охране и тот же Дима, которому все это, похоже, доставляло удовольствие.

— И что ты думаешь? — спросила Алина, посмотрев на меня и Юлю.

— У меня просто в голове каша пока что, еще много вопросов остается, на которые я не получу ответы, как мне кажется, — проговорила я, пожав плечами.

— Тут нечего думать, нужно обращаться в полицию, за это статья и срок, а еще и за угрозы, свидетели есть, доказательства есть, что еще надо? — сердито произнесла Юлия, которая так же прибывала в лёгком шоке, как и я.

— И что мы скажем, когда придем в полицию? — недоумевающе смотрела я на девушек. — Мы ничего не сможем доказать, остается только поймать их, иначе нас обсмеют и не поверят, что какой-то там школьник - мафиози.

Девушки согласно кивнули. Значит, они заметили, что в полицию обращаться бесполезно, а Игорь почему-то знает, что происходит, не значит ли, что он тоже связан со всем этим? Не значит ли то, что Игорь мог быть причастен ко всему этому?

Да ну, бред какой-то, что ему, учителю, заняться нечем совсем, что ли?

— Ты с говорила с Игорем Юрьевичем? — задала вопрос Юлия, вновь уставившись на меня.

— Говорила, сказал, что разберётся, а мне стоит подыграть Илье, я же вам тогда говорила…

— Да нет, не об этом. О лете и вообще обо всем, — перебила меня шатенка, поправив свои волосы.

Я рассказала им о диалоге, что был у нас тем утром. И о том, что он поздравил меня с Днём Рождения и обещал посетить мой дом, как только представится такая возможность. Звонок прозвенел неожиданно, и, как бы не было иронично, урок сейчас как раз у Слепцова.

Когда мы зашли в класс, то я одним глазком взглянула в сторону учителя, тот сидел неподвижно и явно был чем-то расстроен, но впервые мне не хотелось узнать, что случилось.

Мне было все равно, что случилось. Я ведь пытаюсь его отпустить, пусть и с трудом, но пытаюсь. Я уже на полпути к тому, чтобы больше о нем не думать, больше не вспоминать, но кого я обманываю, если он коснется меня — я отвечу взаимностью. Я вновь посмотрела на Игоря, и наши взгляды встретились.

Мы смотрели друг на друга, не отрываясь, и момент прощания, когда мы прощались с лета, застрял, кажется, у нас обоих в голове.

Это то, что никогда не забывается, и то, о чем говорят.

И в наших взглядах только одно: не отпускай.

И вдруг дверь открывается, и входит Илья. Его не было на первых двух уроках, а сейчас он соизволил появиться. Мое место пустовало, так как Юля с Алиной сели вместе, оставив меня одну.

— Молодой человек, я уже начал объяснять новую тему, как вы появляетесь, — раздражённо сказал Игорь Юрьевич, посмотрев на парня, тот ухмылялся.

Илью, походу, вообще не волновало все, что происходит вокруг него, он, видимо, такой человек, которому плевать на все происходящее.

— Ой, да нахуй мне не сдалась ваша экономика, — произнес Чернышев, усмехнувшись.

Ой, походу, сейчас начнется.

Но, к удивлению многих одноклассников, ничего не последовало, Илья спокойно сел за мое место и передал мне какой-то листок. Я не стала его трогать, меня больше волновало, да и не меня одну, почему Игорь Юрьевич ничего не сделал.

И все-таки я решила развернуть листок и посмотреть, что там. Когда я его открыла там было всего одно предложение: «радуйся, я передумал насчет тебя». И что это на него повлияло?

Сплошные вопросы и никаких ответов.

***

Месяц назад.

Я не видела Игоря уже несколько недель. Сегодня уже двадцатое августа, а мы толком и не успели нормально поговорить, да и к чему вообще разговоры, если он в упор не видит то, что я влюблена в него.

Он слишком погрузился в работу, но какая работа может быть в отпуске? Я просто не понимала этого человека, что подарил мне почти два месяца лучшего лета, а третий месяц решил забрать у меня, чтобы не было соблазнов, что ли?

Я начала собирать сумку, ведь уже через пару дней мне вылетать, а потом еще ехать, поэтому я решила заняться всем этим заранее и сложить вещи, которые уже точно не буду носить и оставлю те, которые еще надену точно.

Я вздрогнула от неожиданного стука в дверь, наверное, все-таки Игорь решил меня навестить перед моим уездом. Открываю дверь, а там действительно стоял он.

— Чего ты хочешь? — спросила я, сложив руки на груди.

— Я хотел увидеть тебя, — произнес он с улыбкой.

— Увидеть, значит, — скривилась я, затем добавила: — Увидел? Проваливай отсюда, ты слишком подло поступил.

Я хотела закрыть дверь, но Игорь выставил руку вперед, а после резко прижал меня к себе и поцеловал. Потом отпустил, на что я возмутилась:

— Не отпускай, — с возмущением сказала я. — Я рада, что ты пришел, просто переживала, что ты бросил меня.

Игорь ничего не ответил, взяв меня на руки, закрыв дверь ногой, он бросил меня на кровать.

Мы чувствовали, что оба хотим чего-то прощального, чего-то, что нам обоим нужно.

Моя кожа покрывалась мурашками от его прикосновений, и мне становилось душно в этой комнате, я чувствовала, как Игорь возбудился, как он хотел меня, но все, что сейчас между нами происходило, было словно в первый раз.

Слишком нежно он целовал меня, исследовал языком мое тело, покрывал поцелуями ключицы, шею, грудь.

— Перестань меня дразнить, — проговорила я со стоном в голосе.

И мужчина кивнул, быстро снял с себя одежду, освободил меня от моей юбки с черными трусиками и резко вошел в меня, стараясь не делать резких движений.

И в этот момент не существовало ничего, кроме нас двоих.

***

Прошло пару месяцев с того времени, как все это произошло. Я и Игорь больше не общались, нас ничего не связывало в реальной жизни, и мы общались как учитель с ученицей, ничего личного.

Юля перестала во все вмешиваться, Алина со мной не разговаривала, так как узнала обо мне и Илье.

Кстати, об Илье никто ничего не слышал, ведь он не появлялся в школе несколько месяцев, наверное, что-то случилось, да и дружок его, Дима, больше не попадался нам на глаза, а это значит, что можно было расслабиться и просто жить своей жизнью.

Наступил декабрь, который не предвещал ничего хорошего, судя по прогнозам погоды, которая не обещала теплой зимы, а лишь холода и метель, но ничего не поделаешь, это же зима, поэтому такая погода была вполне уместна.

С женой Игоря я не контактировала никак, потому что она являлась всего лишь психологом, и мне не нужно было с ней разговаривать, мне не нужен был психолог.

Дни пролетали слишком быстро, я не замечала, куда движется это все, и незаметно для меня люди начали готовиться к Новому Году, а у меня в душе вовсе не было праздника.

Я никогда не обсуждала с родителями лето, но иногда так хотелось рассказать им все, что накопилось у меня в душе, поведать им свою историю, переживания.

Дни пролетали так же незаметно, как и сменялось мое настроение. Все говорило о спокойствии, но внезапный звонок заставил пошатнуться мой мир. В день, когда у моего папы был день рождение, позвонила Юля и попросила срочно приехать к ней, это не может ждать.

Сорвавшись посреди веселья, я отпросилась у мамы и уехала к Вербицкой. Она открыла мне сразу же со слезами на глазах, обнимая меня, я не знала, что произошло, и в курс дела меня ввели не сразу, но рассказав мне все-таки, что произошло, я сначала не поверила, что такое действительно может произойти.

— Ты уверена в этом? — спросила я у подруги, та кивнула, ничего не ответив.

Алина сидела на кухне, не проронив ни слова.

Игоря похитил Илья, что? Нет, это какой-то пранк, такого просто быть не может. Игорь не глупый мальчик, он должен был сопротивляться, да и вообще зачем он кому-то нужен?

— Я знаю, в это трудно поверить, но он оставил записку. Он объяснил это тем, что ему стало скучно, поэтому его люди решили взять Игоря Юрьевича, ведь тот работал на его отца раньше, — негромко произнесла Алина.

Я застыла, как статуя. Меня словно выключили. Илья похитил Игоря, потому что тот работал на его отца и Димы? Где тут связь вообще?

— Где тут связь? — озвучила я свой вопрос. — Ты понимаешь, что он чертов псих?

Алина, усмехнувшись, прошла в коридор и, встав напротив меня, произнесла:

— Я тебе это говорила еще раньше, но ты не верила мне совсем, тебе было плевать на нас, ты трахалась со своим учителем! А потом тебе стало скучно, и ты решила переспать с Чернышевым, чтобы доказать что-то самой себе!

— Алин, — попытаясь успокоить девушку, сказала Юля.

— Не успокаивай меня, блять! Илья терроризировал меня в той школе, теперь в этой он терроризирует всех! Нужно это остановить, а ты все проебала, ты проебалась сама! — Алина не могла сдержать свой гнев, а я понимала, почему она злится. — Ты строишь из себя жертву, и все страдают из-за тебя! Я давно перестала на тебя злиться, но ты даже сейчас стоишь и ничего не делаешь, а могла бы уже звонить в полицию!

Все же было обидно слышать эти слова от лучшей подруги, но я решила действовать сама. Решила сама прижать Илью, и, надеюсь, у меня получится это, ведь я не смогу без Игоря. Я вечно себя обманываю, когда говорю, что я перестала его любить: нет. Нет, не перестала.

— Я пойду туда одна, я не хочу, чтобы вы пострадали. Игорь мне как-то говорил, что он работает с очень плохими людьми, походу, сейчас эти плохие люди решили отыграться на нем и нас, — произнесла я.

— Ты не пойдешь туда одна, — твердо сказала Юля. — Я иду с тобой, мне плевать, если что случится со мной, но тебя я не оставлю. Алин, ты с нами? — спросила Вербицкая, посмотрев на Егорову, та кивнула.

Мы быстро собрались и поехали на место, где, я точно была уверена, нас ждали.

Моя жизнь становится все больше похожа на сериал, потому что такой фигни запутанной и бессвязной не творилось, наверное, ни в одном сериале, а хотя нет, постойте-ка, есть же сериал «Милые обманщицы», где создатели запутали сами себя. Авдеева, ты серьезно, да? Думать о сериале, когда, возможно, тебя скоро убьют, ты такая умница, дай я тебя обниму.

Блять, у меня точно раздвоение личности, или нервы в моей голове подсели на тяжелые наркотики.

— У тебя есть план? — спросила Алина, когда мы сели в такси.

— Импровизация — вот мой план, — произнесла я с наигранной улыбкой.

А на самом деле во мне бушевала буря. Мне становилось страшно, ведь я не знаю, что меня ждет, поэтому я боялась.

Со мной такое впервые, и страх сковывал меня, а ведь раньше я была бесстрашной. Игорь, я надеюсь, что ты в порядке.

Пожалуйста, будь в порядке.

***

Не очень-то приятно разговаривать, когда к твоему виску приставлен пистолет и тебе угрожают смертью. Сейчас вся жизнь проносится перед глазами, и я боюсь, что его убьют.

Убьют того, кто мне стал дорог за такое короткое время, хотя три месяца — это ведь срок. Для меня точно, потому что я люблю его, несмотря ни на что.

— Пожалуйста, Илья, не делай этого, — умоляла я, пытаясь вразумить парня. Юля с Алиной стояли рядом, находясь в объятьях каких-то двух амбалов.

Я не смогу без него, он — все, что у меня осталось. Игорь. Девочки не могли ничего сказать, так как Чернышев приказал избить их и выкинуть в дальний угол комнаты, что и сделали его амбалы.

Игорь сидел на стуле, связанный, в крови, еле дышал, но оставался в сознании.

Дима Романов приставил пистолет к моему виску, чтоб я не могла делать лишних движений.

— За что, Илья? Почему ты это все делаешь? — плакала я, Чернышев подошел ко мне, легко целуя в губы, ухмыляясь.

— Потому что мне понравился наш секс пару месяцев назад, а еще Алина не хотела со мной спать, так теперь пусть слышит, как я трахал ее подругу, а та и не сопротивлялась, наоборот, так скакала на моем члене, как последняя шлюха, — парень смеялся, я попыталась дернуться, за что получила пощечину, — Дернешься еще раз, и Дима прострелит твою башку, не задумываясь. Так о чем это я… ах, да. Вас просили оставить это все, не расследовать дело о наркотиках, потому что это был я, мне было скучно, да и Егорова отказала мне, я хотел повеселиться.

— Больной ублюдок! — крикнула Алина, и ее вновь ударил амбал, стоящий перед ней.

Илья засмеялся, словно одержимый демонами, а потом и вовсе выстрелил в Игоря.

— Свободна, пошли, они нам больше не нужны, — бросил Илья, уходя.

— Нет! — закричала я, подбегая к нему, — Вызывайте скорую, прошу вас!

Юля попыталась встать и вызвать скорую вместе с полицией сразу, Алина не злилась на меня, она старалась вообще не разговаривать, потому что ей было больно.

— Не покидай меня, пожалуйста, нет, нет, нет, ты не можешь сделать это снова, ты просто не можешь! — рыдала я, зажимая рану.

Я была одета в свитер, а моя парка куда-то делась, видимо, из-за всего этого я где-то ее оставила. Я осталась в одной футболке, пытаясь зажимать рану как можно сильнее.

— Скорая приехала, — произнесла Вербицкая, я почти ничего не слышала, мне было страшно.

Игоря сразу же увезли, а с нас пытались взять показания, я сказала им, кого нужно ловить. Девочки вышли на воздух, чтобы подышать, их гематомы были только на лице, ноги они не задели. И я снова услышала несколько выстрелов. Что происходит?

— Оставайтесь тут, Ксения, — быстро сказал мужчина в форме и, достав пистолет, побежал к выходу.

Я не могла стоять просто так, мне нужно было выйти туда и посмотреть, что там происходит. Выйдя на улицу, я заметила, как арестовали Диму, а в носилках уводили мою подругу. Юли нигде не было, стреляли в Алину или в Юлю, что происходит? Зачем я вообще ввязалась во все это?

— Ксения Авдеева, — ко мне подошел тот мужчина в форме, — Алина Егорова поступила в больницу с огнестрельным ранением, Юлю похитили, Вы можете сейчас говорить?

Что?

— Вы можете говорить? — серьезно спросил полицейский.

Что?

— Можно мне в больницу? Два моих любимых человека сейчас там, а Вы ищите Юлю, прошу вас, — проговорила я.

— Мне нужны показания, — сказал мужчина, на что я плюнула и побежала ловить такси.

Сев в первую попавшуюся машину, я доехала до больницы, даже не заплатив. Таксист кричал на меня, мне было все равно, я плакала, не понимая, к кому идти первому. И решила увидеть Алину, но к ней не пускали: она находилась в реанимации, а к Игорю не пускали тем более: там была его жена.

Мои родители прибежали в больницу, как только узнали, что произошло.

— Мам, пап, простите, — рыдала я, обнимая родителей, мои руки были в крови, губа разбита, я боялась, что они начнут переживать, хотя уже, походу, начали.

— Он — всего лишь учитель, переживай лучше за свою подругу, — произнесла мама, думая, что меня это утешит.

Я возмутилась и посмотрела на родителей, как же меня достало это все.

— Он не просто мой учитель! Я люблю его! — закричала я, папа попытался меня успокоить, но я не хотела успокаиваться. — Я провела с ним лучшее лето в своей жизни, я не говорила вам об этом, потому что я знала, что вы не поймете. Теперь мне есть восемнадцать, и я надеюсь на ваше понимание.

Мама схватилась показательно за сердце, отец ударил меня по лицу. При всех в этой больнице.

— Шлюха! А он сядет за решетку за совращение, теперь и шагу без нашего ведома не ступишь, мразь! — отец продолжал меня бить, а мать ничего не сделала.

Я рыдала, вырывалась, врачи проходили мимо, всем было наплевать. Меня взяли за волосы и потащили из больницы, усадили в машину и увезли домой.

Мне было больно: меня не поняли, меня избили. Впервые в жизни меня избил отец, а мать не сделала ничего. Ненавижу их.

— Мне нужно к Алине, — спокойно произнесла я.

— Заткнись! Ты достаточно натворила! — громко сказал папа, я всхлипнула.

— Прошу вас, поймите меня, я влюбилась в него, — говорила я, рыдая.

Меня больше никто не слушал, родители не обращали внимания на мои рыдания. По приезду домой мне велели убираться в свою комнату.

И так же сообщили, что, как только Игорь Юрьевич поправится, они позаботятся о том, чтобы он сел далеко и надолго. Забавно, недавно я хотела того же.

Я должна что-то сделать, я обязана что-то сделать до того, как он поправится. Я ведь теперь совершеннолетняя, а доказательств нет, они ничего не смогут сделать. Ничего.

Теперь осталось найти Вербицкую.

***

Проснувшись ночью, когда все спали, я решила спуститься вниз и перекусить. Я делала все это очень тихо, чтобы меня никто не услышал.

Но в моей голове появилась идея: взять пару вещей с собой, еду и взять у папы в кабинете оружие. Я решила сама отыскать Вербицкую, я боялась за нее, ведь неизвестно, что с ней могут сделать.

А начиналось все так невинно и мило: новый учебный год, отношения с учителем, новенький, но кто же мог знать, что все это приведет к какому-то нереальному трэшу в моей жизни.

Теперь родители узнали, что я спала со своим учителем, и точно посадят его за решетку, но ведь мне есть восемнадцать, они ничего не смогут сделать.

Я зашла в кабинет папы, достав из сейфа (я знала код еще со времен, когда он его приобрел).

Вообще, оружие папа держал для грабителей, а не для таких вот случаев. Но, обнаружив там какие-то бумаги, я из-за своего любопытства решила посмотреть, что в них.

То, что я увидела, повергло меня в шок. Этого просто не может быть, папа с мамой не могли бы так поступить со мной, я просто не понимаю, зачем все это?

Я взяла пистолет и быстро все убрала обратно в сейф, начеркав записку с текстом, что мне нужно ненадолго уйти, я сразу поднялась наверх, собрала пару вещей, взяла деньги, оружие и набрала номер Ильи, который был у меня записан еще с того времени, как мы переспали.

— Алло, — ответил он после нескольких гудков.

— Она у тебя? — задала простой вопрос я.

На том конце послышался смех. Значит, она у него.

— Можешь прийти и забрать ее, — произнес он совершенно серьезно. — Мне не она нужна.

— А кто тебе нужен?

— Из вашей, так скажем, «компании» мне нужен только Игорь, я буду ждать тебя, — проговорил он и бросил трубку.

А я все сильнее запуталась в этом деле, что происходит, зачем ему Игорь? У меня чувство, будто моя жизнь подсела на тяжелые наркотики, а я еще говорила о нервах. Я решила уйти через дверь, а не сбежать, как это делают большинство подростков. Как только я вышла из дома, я сразу же побежала ловить ночное такси, не боясь, что кто-то меня сможет изнасиловать ночью.

В моей жизни сейчас происходит такая хрень, что этим меня точно не испугаешь.

Я села в машину, быстро добравшись до места назначения, заплатив, я вышла из машины и побежала на базу к Илье.

Я решила использовать оружие только в крайнем случае: если все выйдет из-под контроля.

Меня пропустили сразу, поэтому я нашла Чернышева в его кабинете, а на стуле связанная сидела Вербицкая и вся избитая. Избивать девушек это так по-мужски.

— Сперва мы поговорим, — четко произнес парень, и мы прошли в комнату, где стоял круглый стол и несколько стульев.

Интересно, а что происходит в этом помещении?

— Я слушаю.

========== 10. Последний поцелуй ==========

Tenth Avenue North — By Your Side

the fray — dead wrong

— Я слушаю, — произнесла я, внимательно посмотрев на Чернышева, вскинув подбородок и сложив руки на груди.

Илья посмеялся, он не собирался ничего говорить, а если и собирался, то, видимо, решил потомить меня ожиданиями, потому что ему совсем неважно, что моя подруга у него, а другая в реанимации, ему совсем плевать на это.

— Я должен был убедиться, что за тобой нет хвоста, ты не обманула меня, — неожиданно произнес он, подходя ближе ко мне.

Что ему нужно, что он хочет от меня и от девчонок?

— Чего ты хочешь? — спросила я, чувствуя его дыхание на своем лице.

Он до омерзения близко, до невозможности, и я не чувствую ничего, что должна чувствовать. А что вообще я должна чувствовать? К Илье я чувствую лишь отвращение и не более того.

Настоящие чувства у меня были и есть только к Игорю, которого я обрекла почти на гибель, да что со мной не так? Почему я не могу по-человечески все сделать, почему нужно обязательно вляпаться куда-то?

Ах, да я же Ксюша, так что все в порядке.

— Я хочу, чтобы ты перестала задавать вопросы. Мне нужен Игорь, — произнес он, кончиками пальцев касаясь моей правой щеки.

— Руку убери, — сказала я, смахнув его руку.

Не позволю больше прикасаться ко мне, ни в коем случае. Это было ошибкой, когда я переспала с ним, впредь такого не повторится. Мое сердце и тело принадлежит только Игорю. Больше никому и никогда. Да, пусть это звучит глупо, но я не позволю себе теперь ошибиться в этом во всем.

— Разве тебе не понравилось? — спросил он, немного задрав мою кофту, касаясь холодными пальцами моего живота. — Признай, мы неплохо повеселились, я считал, что ты и твои подружки все девственницы, а ты оказалась совсем не такой, какой я себе представлял, — его руки блуждали по моему животу, нащупывая грудь, а я, кажется, перестала сопротивляться.

Я должна делать то, что он хочет, иначе он раскроет меня и мне точно хана, и единственное оружие, которое у меня есть, он заберет. Внезапно послышались громкие выстрелы, Илья резко убрал руки и заглянул за дверь.

— Что там такое? — задала вопрос я, надеясь, что это полиция, которую я вызвала до того, как приехать сюда.

Илья закрыл дверь, зло посмотрев на меня.

— Ты все-таки навела сюда ментов, сучка! — крикнул парень, ударив меня куда-то в висок.

Я еле удержалась на ногах, упала от неожиданности. Я не ожидала, что он ударит меня, поэтому упала на пол. Илья продолжал меня бить, а я уже ничего не помнила. Голова гудела, пока я совсем не потеряла сознание.

***

Народу в отеле было много, но я успела найти себе хороший номер, где расположилась ванная комната, спальня с огромной кроватью и общей комнатой. В общей комнате стоял большой стол, на котором стояли различные тарелки с фруктами и шампанское со льдом. Настенный телевизор, большой диван и огромное панорамное окно. Как мне повезло с родителями, что именно сейчас я здесь и я одна.

Стук в дверь прервал мои мысли, открыв её, увидела парня с голым торсом, стоящим в одном полотенце по пояс. Интересно-интересно, что же случилось?

— Девушка, простите за беспокойство, но вы единственная на этом этаже, кто является моей соседкой. Можно я приму душ у тебя, мой сломался, а мастер прибудет не скоро, — незнакомец смотрел на меня умоляющими глазами, так что я просто не могла его не впустить.

Поблагодарив меня, он сразу прошёл в ванную.

Я налила себе бокал шампанского, отметить свой приезд. Да, мне семнадцать, но от одного бокала ничего не случится, верно?

— Одна пьешь, — я вздрогнула, услышав голос позади себя.

— Да, отмечаю свой приезд. Никогда не была здесь, да и вообще на море, — честно призналась я, на что парень рассмеялся.

Парень был симпатичным. Бритый, с карими глазами, хорошей спортивной фигурой. На его левой руке виднелось большое тату, но я не могла его разобрать. Он уже успел одеться в чёрные джинсы и футболку такого же цвета.

На ногах были шлепанцы, как правильно они назывались, я не знала. Вспомнив, что у него имелся при себе пакет с одеждой, я вздохнула с облегчением. Порядочный значит, не соврал.

— Ты серьёзно никогда не приезжала на море? — искренне поинтересовался он, подойдя ко мне и наливая себе бокал, после этого он сел на диван, я присела рядом с ним.

— Нет, никогда, — ответила я, улыбаясь.

— Тогда выпьем за твое первое посещение, — он поднял бокал в воздух, чокаясь со мной. — Меня Игорь зовут.

— Я Ксения, — отпивая глоток холодного напитка, представилась я.

Я открыла глаза, не понимая, что происходит и где я нахожусь. Я огляделась вокруг: решетка, снаружи сидит женщина, которая, видимо, принимает заявление. Я встала, слегка пошатываясь, подошла к решетке.

Хотела уже что-то сказать, как в голове раздался шум, который перерастал в нечто большее. Меня тошнило, перед глазами всплывали образы меня и Слепцова, голова закружилась, и я снова упала.

После вчерашнего свидания я еще долго прокручивала в голове все возможные варианты и события, которые могли бы произойти, если бы мы переспали. Конечно, я не могла бы уже быть той невинной девочкой. Сейчас я рада, что этого не произошло, и не капли не жалею.

Мне казалось, что у Игоря нет таких денег на простое свидание, хотя вчера оно явно было не простым.

В дверь неожиданно постучали, прервав мои мысли. Я с уверенностью могла сказать, что за дверью находился Игорь, но когда я ее открыла, то увидела официанта. Он держал в руках поднос с пирожными и чаем, Игорь запомнил, что я не пью кофе, а помнит ли он, что мой любимый имбирный?

Я отпила глоток чая и почувствовала вкус имбиря, помнит. Также на подносе лежала краснаянебольшая роза, и к ней прилагалась записка. Мужчина передал мне поднос, извинился и ушел. Я поставила все на стол в общей комнате и, взяв розочку, прочитала записку:

«Ксения, надеюсь, тебе понравился вчерашний вечер и, да, не волнуйся насчет денег. Я попросил принести тебе этот завтрак, потому что я, к сожалению, не смогу с тобой позавтракать: нужно сделать дела в городе, который находится за этим островом, но, как только я приеду, я обещаю, сразу зайду к тебе».

Значит, его нет здесь. Я могу съесть эти пирожные, выпить уже остывший чай и прогуляться по пляжу, теперь я не боюсь ходить туда одна.

Только вопрос, который мучает меня до сих пор: кто мы друг другу?

Он ведь не стал бы все это делать просто так, если для него это ничего не значит. Да и что я знаю о нем? Только то, что ему нравятся ужастики, и он любит сладкое, не ест фаст-фуд и не носит брюк.

А в остальном ничего, даже фамилии и номера мы не брали друг у друга, даже вконтакте не искали, да и я не смогу найти его, не зная фамилии.

Может, он просто не хочет раскрывать сразу все карты, а, что, если мне поискать их в номере? Нет, я живу в реальном мире, где меня сразу поймают и отправят домой. Остается только ждать, что он сам все расскажет мне.

Вечером, когда Игорь появился в моем номере, мы провалялись в моей кровати, целуя друг друга и разговаривая о всякой всячине.

— Что делала без меня? — спросил он, целуя мою шею, мурашки прошлись по моей коже.

— Сходила поплавать, накупила сувениров и ждала тебя, — ответила я, поглаживая его по волосам.

Мужчина спускался все ниже до моего живота, я глубоко задышала. Я была одета в топ и шорты, поэтому он сразу добрался до моего живота.

Переходя на ключицы, кусая кожу. Мне нравилось это все, и я не могла его остановить. Вдруг я почувствовала, как Игорь расстегивает мои шорты, он посмотрел на меня, спрашивая разрешения.

— Я не хочу этого сейчас, мы можем… — я не договорила, как парень кивнул и продолжил снимать с меня шорты, и вслед за ними он снял и мои черные трусики.

Я немного смущалась, но мужчина заверил меня в том, чтобы я не стеснялась. Он припал языком к моему сокровенному месту, и стон сорвался с моих губ. Я прогнулась в спине, положив руки над головой.

Игорь делал что-то невероятное с моим клитором, выводя узоры.

Мои стоны становились громче, мне стало жарко. Я закрыла глаза, пребывая в настоящем блаженстве, и через несколько секунд я почувствовала, как что-то твердое и горячее входит в меня, делая мне больно.

Игорь старался отвлечь меня от боли, и тем самым я пустила его. Боль, наслаждение и пик блаженства смешалось воедино. Через несколько толчков мы оба бились в оргазме. Если это мой первый раз, то он вышел идеальным.

— Девушка, очнитесь, — произнес кто-то над моим ухом, я, еле разлепив глаза, посмотрела вверх.

Передо мной стоял мужчина, который тогда приехал, чтобы забрать Илью, а теперь он здесь и, скорее всего, будет допрашивать меня.

— Что я здесь делаю? — спросила я, потирая висок, все тело болело после нескольких ударов.

— У вас нашли оружие, и вы были вместе с Чернышевым, я знаю, что вы не использовали его, но зачем он вам был нужен и что вы делали с Чернышевым? Нам интересно только это. Возьмите меня за руку и пройдемте в зону для допроса, — мужчина подал руку, я послушно взяла его за руку.

Мужчина был симпатичным, лет двадцати пяти-семи. У него были светлые волосы, сам он среднего телосложения и высокого роста, почти как Игорь.

И чего он лезет ко мне в голову сегодня? Я мельком заглянула в окно, уже светло, а значит уже либо утро, либо обед, потому что я не помню, сколько я пролежала в камере и зачем меня вообще туда поместили.

Мы зашли в комнату для допроса, я села напротив него, он предложил мне стакан воды, и я сразу осушила его.

— Меня интересует, сколько сейчас времени? — спросила я, поставив стакан на стол.

— Двенадцать двадцать, сейчас обед. Ты пролежала слишком долго, мы вызывали врача, она сказала, ты в порядке, просто упала в обморок от голодания, ты когда ела последний раз? — мужчина по-доброму мне улыбнулся, протягивая Сникерс, я улыбнулась, вспоминая, когда ела последний раз.

Точно, два дня назад, а может и больше.

— Так что вы хотели узнать? — спросила я, откусывая батончик.

— Что связывает тебя с Чернышевым?

— Мой одноклассник, с которым я переспала, когда была раздавлена и убита, — ответила я честно, не желая ничего скрывать.

— Почему твоя подруга была у него?

— Без понятия, я не знаю. Он сам не говорит, — доев батончик, я положила обертку на стол.

— Зачем он похитил твоего учителя?

— Не знаю, но могу догадываться, — ответила я, вздохнув.

— Мы тоже, похоже, сопоставили факты. Отец Ильи и Дмитрия — крупный наркоторговец, а сыновья всего лишь пешки, а вот Игорь был правой рукой Романова-старшего, — произнес он, смотря мне прямо в глаза.

Что? Игорь-правая рука наркоторговца, что здесь происходит вообще?

— А причем тут я и мои подруги?

— Когда Илье скучно, он вытворяет всякую хрень, — сказал блондин, а я опешила от его слов. — Знаешь, тут еще на Игоря поступило заявление о совращении малолетних, и ведь это ты.

Все-таки родители сделали это.

— Это было с моего согласия, — возмутилась я.

— Но ты являлась несовершеннолетней девушкой, поэтому, хочешь ты этого или нет, но, как только твой учитель поправится, его будут судить сразу за несколько статей, и, поверь, сядет он надолго, если, конечно, не найдет хороших адвокатов, — серьезно проговорил полицейский, а затем добавил: — Можешь идти, тебя ждут родители.

Я вышла из помещения и направилась в сторону выхода, где меня ждал отец. Сейчас-то я и выскажу все, что у меня накопилось в душе.

***

Мои родители смотрели на меня разочарованно, все время приговаривали, якобы я испортилась. До дома мы ехали молча, лишь изредка мать цокала языком, поглядывая на меня, и качала головой.

Я пыталась вспомнить все то хорошее, что было в моей жизни, но в голову все время лезли воспоминания об Игоре, больше ничего я не могла вспомнить, а значит хорошего в моей жизни было не так уж и много.

— Здравствуйте, можно? — спросила я разрешения, тот кивнул, но ничего не сказал.

— Я хотела взять задание за пропущенные дни, — тихо сказала я, Игорь посмотрел на меня и неожиданно для меня задал вопрос:

— Зачем ты это делаешь?

— Делаю что? — непонимающе посмотрела на него я.

— Не выходишь из моей головы, — сказал он, вставая из-за своего стола.

Выглядел он как всегда отлично: синяя рубашка, расстегнутая на первые пуговицы, светлые джинсы и его волосы, которые он сбривал, уже отросли, поэтому находились в беспорядке.

Он подошел ко мне близко-близко, я чувствовала его дыхание.

Он коснулся своими губами моих, что он делает?

Обняв меня за талию, он углубил поцелуй. А я сдалась. Слишком сильно я слабая перед ним, да.

— Ты женат и мой учитель, — пытаясь отстранится от него, сказала я.

— Плевать, — сказал Игорь, продолжая меня целовать.

И больше ничего не существовало, кроме его губ.

Очнувшись от воспоминаний, я не заметила, как мы приехали. Добравшись до своей кровати, я легла, почти засыпая.

Есть не хотелось совсем, да и какая может быть еда, когда Юля с Алиной в больнице, а от Игоря ничего неизвестно. В мою комнату постучались, мама с папой, не дождавшись моего ответа, вошли.

— Что-то хотели? — спросила я, вставая с кровати.

— Ты уже знаешь, что твоего Игорька будут судить по нескольким статьям, — отец хотел сказать что-то еще, но я его перебила:

— Да как вы смеете? Я говорила вам, что люблю его. Я была в отпуске, я не знала, сколько ему лет, он думал, что мне восемнадцать. Когда я пришла в школу, я его увидела в качестве моего учителя, мы сразу все прекратили, — слезы навернулись на глаза, я словно задыхалась, мне больно.

— Все равно вы оба должны были думать, а если бы ты забеременела, что тогда? — задал вопрос папа, посмотрев на меня.

— Если бы да кабы, неважно. У тебя вообще есть другая семья, которой ты завещал эту квартиру и дачу, я же молчу, — произнесла я, открывая все карты.

— Николай, это правда? — задала вопрос мама.

Отец бросился на меня с кулаками, а я схватила со стола мои маникюрные ножницы, обеими руками, мать закричала, прячась за мою спину.

— Я больше не стану молчать, если ты будешь продолжать так и дальше, — я смотрела на него, отец сел на стул, тяжело вздохнув.

— Я хотел вам рассказать, просто было поздно, — произнес он. — Я сегодня же покину этот дом.

Мама ничего не сказала, вышла из комнаты, где начала выкидывать его вещи, а отец молчал. Он приблизился ко мне и зашипел:

— Надеюсь, ты счастлива, что разбила эту семью, я тебе этого никогда не прощу.

Отец ушел, а я решила сходить быстро в душ и пойти к Игорю, хотелось бы проведать его и Алину, перед тем как Игорю предъявят обвинение. Я слишком сильно люблю его. Я просто не переживу, если его посадят.

***

Еще совсем недавно я не могла поверить своему счастью, а сейчас это обычное дело, когда я с Игорем гуляю по пляжу и держу его за руку, когда мы в отеле смотрим всякие разные фильмы: от ужасов до комедий.

Я слишком сильно привязалась к этому человеку и не отпущу его просто так, для меня все это впервые, и я не хочу разрушать это и не позволю кому-либо разрушить это, разрушить нас.

— О чем задумалась? — спросил Игорь, вздрогнув, я посмотрела на него.

— Как ты думаешь, мы будем вместе, когда лето кончится? — задала вопрос я, посмотрев на него с надеждой на положительный момент.

Игорь на минуту задумался, и я не знаю, сколько прошло времени, когда он вновь заговорил, но казалось, словно прошла целая вечность.

— Я так не думаю, но ты можешь оставить мне свой номер, — посмотрел он на меня, достав свой мобильный телефон.

Я набрала цифры и записала контакт, он не стал проверять, просто положил мобильник обратно в карман.

— Почему ты так не думаешь? Ведь все, что происходит со мной сейчас, впервые, я не хочу тебя терять, только потому что ты не хочешь быть со мной, — заговорила я, стараясь не плакать.

Мужчина устало вздохнул, освобождаясь из моих объятий, вставая с моей кровати, он подошел к окну, открыв его, достал пачку сигарет, вытащив одну, закурил.

— Ты не понимаешь, что все сложно, — произнес он. — Я не могу быть с тобой в том мире, в реальном. Но я могу быть с тобой здесь и сейчас, ты мне нужна сейчас. А потом… я не знаю, что будет потом. Перестань, пожалуйста, задавать эти дурацкие вопросы, мне и так тяжело.

Докурив сигарету, он выбросил ее в окно и повернулся ко мне, меня всю трясло. Мне больно от его слов, почему, зачем он это делает, говорит? Что я для него, вернее, кто я для него сейчас?

Пожалуйста, не уходи от меня. Не делай мне больно, я слишком много прошу, не так ли? Поэтому ты не можешь быть со мной, потому что я, наверно, требовательна и надоедлива.

— Я прошу тебя, не говори так, — попросила я, мой голос предательски дрогнул, я больше не в силах сдерживать слезы.

Он подошел ко мне, обнял меня. Игорь гладил меня по волосам, целуя в шею, успокаивая меня, после взял в меня за бедра и впился своими губами в мои, не давая выдохнуть. Я больше не плакала, я была счастлива. Он не уходит от меня.

Мы раздевали друг друга, и оба легли на пол. Я была сверху, садясь на его член, царапая его грудь. Это сейчас нам обоим нужно, это слишком для нас обоих.

— Я люблю тебя, — сквозь оргазм проговорила я.

Мужчина ничего не ответил, лишь перевернул меня на спину и продолжил двигаться во мне быстрее, жестче.

Он рычал мне в ухо, ему нравилось все, так почему он так хочет уйти от меня? Он слишком быстро кончил мне на живот, вышел из меня и лег рядом со мной.

Слишком быстрый страстный секс.

Наша глупая ссора давала о себе знать, никуда он не уйдет. Мы переместились на кровать и уснули в объятьях друг друга. Я люблю его, да и не потому что мы переспали, а потому что это мой мужчина.

Мой Игорь.

Я сидела напротив кровати Игоря, его уже давно перевели в обычную палату. Он не спал, смотрел на меня.

Мы держались за руки, и я все ему рассказала.

Он не стал ничего скрывать от меня, только лишь продолжал смотреть на меня.

— Тебе нужно будет сказать хоть что-то, — произнесла я.

— Прости, Ксюша, так должно было случиться, мы в реальном мире, это не твои фанфики, — сказал он, поглаживая меня по руке. — Лучше поцелуй меня в последний раз. Я думаю, что это будет последний поцелуй.

Я прикоснулась к его губам, медленно целуя. Слезы текли по щекам, я всхлипнула. Это не должно так закончится, это не могло так закончится, почему так больно, почему?

— Я люблю тебя, — прошептала я. — Можешь не отвечать мне, я знаю, что я лишь игрушка в твоих руках.

— Я тоже люблю тебя, — вдруг сказал он, мои глаза расширились. — Да, я люблю тебя и любил все это время, просто это слишком тяжело для нас. Мы никогда бы не смогли быть вместе, даже если бы очень сильно захотели этого.

Я знала, что в его словах есть правда, но не хотела ее принимать, какой бы она ни была. Я нехотя отпустила его руки, развернулась и пошла прочь.

Так должно было быть, это все неправильно.

Все было неправильно с самого начала.

Все эти разговоры, поцелуи, заставили меня забыть, что до окончания лета осталось всего полтора месяца и нужно расставлять точки над “i”, потому что меня начинает напрягать это все.

Все его загадки, все его разговоры, которые он постоянно не хочет со мной обсуждать.

Да он вообще ничего не хочет обсуждать со мной, не считая того, что ему двадцать один год, у него экономическое образование, его зовут работать преподавателем в школу.

Он любит ужастики, комедии и боевики, и его любимая еда — борщ.

Я не могла больше ждать, скоро мы, возможно, никогда не увидимся и нужно действовать сейчас, ведь потом будет поздно.

Я не верю, что для него это все ничего не значит, что для него это просто очередное развлечение.

Перевернувшись на другой бок, я заметила, что Игорь уже не спит и просто поглядывает на меня.

— Чего не спишь? — задала вопрос я и, приблизившись к нему, обняла его.

Игорь улыбнулся, ничего не ответив. Он просто продолжил лежать со мной в обнимку, ему нравилось проводить время в моем номере.

Для него это уже вошло в привычку: пропадать где-то днем, а потом приходить ко мне вечером.

Мы больше не ходили на свидания, и не было цветов и романтичных завтраков, был только мой номер и мы.

— О чем ты думала? — спросил мужчина, вставая с постели.

Я секунду колебалась, а потом, набравшись смелости, спокойно произнесла:

— Я пытаюсь понять, кто мы друг другу, — Игорь посмотрел на меня и продолжил одеваться.

Мы теперь не принимали душ вместе, а это означало, что мы уже никто. Только я отказывалась в это верить.

Мой мозг никак не хотел воспринимать все это, мне больно от мысли, что он будет с кем-то, кроме меня, что я не единственная. И это действительно тяжело.

— Ксюш, — Игорь присел на край кровати и посмотрел на меня, как мне показалось, с сожалением. — Это всего лишь интрижка, которая не может длится вечно, прости. Такова реальность, и тебе придется с этим жить.

Слезы застилали глаза, но, прикусив губу, я продолжила:

— И что, для тебя это вовсе ничего не значит? — вопросила я, глядя на него, тот приложил руку ко лбу.

— Значит. Ты мне нравишься, но ведь ты сама знала, на что идешь.

— Тогда зачем все эти свидания, зачем все это было? — в горле встал ком, который я не могла проглотить: больно.

— Потому что я не соврал, ты действительно мне нравишься, но все слишком сложно, ты не поймешь, — проговорил Игорь, вставая с кровати. Он подошел к двери, обернулся и, улыбнувшись, добавил: — Я обязательно тебе все расскажу, но не сейчас, может, когда-нибудь.

И он вышел из номера, закрыв дверь. Я перевернулась на живот, закрыла лицом подушку, горько зарыдала. Это все неправильно, все неправильно.

========== 11. Три месяца спустя. Часть 2. ==========

Kari Kimmel — remember

Минуло три месяца с того дня, когда я лишилась лучших подруг, Игоря и отца. И дело даже не в том, что они отвернулись от меня, а в том, что Алина с Юлей решили держаться от меня подальше: от меня одни беды.

Хотя это не я полезла в то расследование, но в итоге обвинили во всем меня и послали куда подальше, поэтому я осталась одна и приходилось как-то выживать самой.

Игорь находится под следствием, его обвиняют сразу в трех статьях, совращение несовершеннолетних, благодаря моему отцу, который постарался так, что я не смогу доказать его невиновность.

Продажа наркотиков и хранение, эти статьи отметут, если он скажет, где находится отец Ильи, но говорить он не собирается. Мой отец ушел из дома, сознавшись нам, что имеет дочь от своей любовницы и она младше меня ровно на год.

То есть мама с папой женаты двадцать лет, а он скрывал от нее вторую дочь семнадцать лет, это было низко, и они в скором времени должны будут развестись через суд.

Папа сделал свой выбор, когда вычеркнул меня и мать из завещания, а все оставил другой семье. Теперь должна состояться встреча с моей сестричкой, которая, скорее всего, будет слишком хорошенькая и похожая на модель.

Илью положили в психиатрическую клинику, он стал еще безумнее, когда пришел в школу с оружием и начал стрелять по ученикам. Дима сбежал, судя по тому, что его коллеги в клубе говорили, что не видели его с того дня, когда он разговаривал с какой-то шатенкой, это была Юля, и было это почти полгода назад, вполне вероятно, что они могут ошибаться.

Жена Игоря все так же преподает в школе, являясь школьным психологом, а я вижу ее каждый день и приветливо улыбаюсь, ведь она не должна догадаться о том, что я спала с ее мужем, хотя, наверное, все и так узнают, когда вскроется, кого все-таки совратил учитель экономики, и тогда вся школа ополчится против меня.

Прошло три месяца, и три месяца меня окутывает паранойя, словно что-то непременно должно случиться, что-то очень ужасное. Я живу с этим каждый день и не могу справиться с этим в одиночку. Мне хочется кому-то выговориться, хочется рассказать то, что сейчас происходит у меня на душе.

В восемнадцать лет я впервые взяла в руки пистолет, и, знаете, это чувство такое классное. Когда ты точно знаешь, что сможешь постоять за себя, когда ты чувствуешь, что вся власть у тебя, это прекрасно.

Теперь мне не даёт покоя мысль, что мне хочется взять оружие снова и стрелять. Просто я не такая, я не должна быть такая, я девушка, что вообще такое девушка? Я знаю, кто испортил меня.

Игорь.

Он стал первым моим мужчиной, а теперь его нет, лишь тёплые воспоминания полгода назад, когда все ещё было хорошо.

Я не думала, что все это принесет столько боли моим близким, я помню, как Алина смотрела на меня, когда я пришла к ней в палату, я помню, как она разговаривала со мной, и я помню, что она сказала мне тогда.

Три месяца назад.

Алину перевели в обычную палату, и я, обрадовавшись, сразу прибежала к ней. Но проблема была в том, что она не хотела меня видеть, хотя все равно я зашла.

В палате находились, помимо Егоровой, ещё один молодой парень нашего возраста и одна девушка, чуть старше нас. Кажется, я лежала в палате напротив, когда меня перевели после аппендицита.

Все такие же белые стены, кафельный пол, тумбочки около кроватей, ничего необычного здесь нет. Алина была растрёпанной, ее светлые волосы спутались, девушка пыталась их расчесать, но все было без толку.

На ней был надет больничный халат, под глазами синяки, и никакой улыбки. Мы не здоровались, я просто села на рядом стоящую кровать свободную, и Алина посмотрела на меня, и только сейчас я заметила катетеры на ее руках: ей ставят капельницы.

И только сейчас я заметила, как девушка очень сильно похудела, у нее больше не было той милой полноты, что красила ее, и она была нашей доброй, милой и ласковой Алиной.

А теперь, вместо пухлых щёчек, имелись скулы, не совсем четкие из-за ее круглой формы лица, ее руки были худыми, больше я не увидела.

— Зачем пришла? — спросила Алина, отложив расчёску, поняв, что бесполезно расчёсывать спутавшиеся волосы.

— Я хотела навестить тебя, — ответила я, слегка улыбнувшись подруге.

— Я не хочу тебя видеть, — спокойно произнесла девушка, отвернувшись к окну.

В комнате повисла напряжённая тишина, которая не вела к нормальному разговору. Я хотела что-то сказать ещё, но я не смогла выдавить и слова.

Я не могу просить прощения за то, что девочки сами пошли со мной к Илье, хотя я говорила, что пойду одна, зачем они пошли. Они переживали, а теперь Алина считает, что я виновата.

— Я хочу тебе чем-то помочь, — произнесла я, взяв за руку девушку.

— Уйди пожалуйста, — попросила девушка, вырвав свою ладонь. — Ты ничем не помогаешь, ты делаешь только хуже, как ты не поймёшь, что ты — сука, которой все все должны. Игорь должен любить тебя, потому что тебе этого хочется. Илья должен спать с тобой, потому что тебе грустно. Мы с тобой должны быть на этой смертельно-опасной встречи, чтобы ты ничего не боялась, — Егорова закашлялась, выпила воды и продолжила: — А страдаем то в итоге мы, а не ты. Зачем ты сюда пришла? Чтобы ещё раз убедиться в том, что ты мерзкая? Из-за тебя я здесь, понимаешь? Ты портишь все, к чему прикасаешься, ты испортила все, что у тебя было. Так что я больше не хочу иметь ничего общего с тобой, и Юля, кстати, тоже, сегодня созванивались. А теперь проваливай отсюда. — закончила девушка, повернувшись ко мне.

Кивнув, я не стала спорить с уже бывшей подругой, все равно бесполезно что-то доказывать. Молча поднявшись с кровати, я встала и подошла к двери, на секунду обернувшись, чтобы в последний раз взглянуть на Алину, и убедилась в том, что она не хочет иметь со мной никаких дел, вышла из палаты.

Слёзы сами покатились по щекам, но, быстро смахнув их, я нашла в себе силы идти дальше. Ноги сами привели меня в палату к Игорю, но увидела его жену, которая бурно что-то обсуждала по телефону, стоя у двери. Мне стала интересно, что же она там обсуждает, поэтому я спряталась за углом, как раз рядом с ней, чтобы четко можно было расслышать все.

— Я не знаю, что ты будешь делать, — говорила она, махая руками, — Но ты должен достать эти бумаги, и мне плевать, как ты это сделаешь. Я должна доказать, что Игорь — отец ребёнка, а не мой сводный брат.

Вот это поворот, ничего себе новость.

— Ты конченный придурок, если думаешь, что он ничего не узнает, и ты конченный, если думаешь, что я ничего не знаю о его похождениях на стороне, — вновь заговорила Оксана Витальевна, поправляя волосы. Да нет, скорее всего, это не я, — Тогда я сделаю аборт, а ты заплатишь за него, я не хочу, чтобы Игорь считал меня шлюхой, все я сказала.

От шока я быстро скрылась, чтобы меня не заметили. Ну и семейка — один спит с ученицей, другая со своим сводным братом. А я ещё тогда знала, что с ней не все в порядке.

Я и не думала, что мне придется хранить такую тайну от Слепцова, ведь сейчас ему нельзя нервничать, а если я ему расскажу, он обвинит меня в том, что я делаю это все для того, чтобы его вернуть, а оно мне не нужно.

Я все ещё думала об Алине, подозревая, что она вместе с Юлей больше никогда не поговорит со мной.

Теперь я должна справляться сама.

Ещё отец, который хранит тайны, которые в принципе не должны быть у любого нормального мужа и отца.

Что ж, теперь я просто обязана быть сильной, хотя бы ради мамы.

***

Эти воспоминания давили на меня каждый день, словно в них были какие-то упущенные моменты, слова, взгляды. Я должна была читать между ними, но я не могла, я упорно не хотела замечать ничего вокруг.

Мне становилось страшно от мысли, что кто-то узнает обо мне и Игоре, поэтому я старалась держать душевное равновесие и слова, что так и хотели вырваться наружу.

Дни становились бесконечностью, ночи были бессонными, я перестала пользоваться косметикой и носить нормальные вещи, а запряглась лишь в толстовки, темные джинсы и кеды.

Мое одиночество сказалось и на моих оценках, мне не хотелось ничего, я не делала домашние задания, не писала контрольные, а в столовой брала поднос с едой и просто смотрела на него, сидя у окна.

Одноклассники со мной не говорили, я не говорила с ними. Мать ушла с головой в работу, отец покинул нас, в доме больше не было того уюта и порядка.

Везде были разбросаны вещи, хлам и грязная посуда, всем стало плевать, мне стало плевать.

И нет, я не одичала совсем. Каждую ночь проводила в ночных клубах и трахаясь с какими-то парнями у себя в комнате, пока мама в ночной смене, потому что очередной аврал.

Но это было не то, ощущения не те, и мое одиночество никуда не девалось, а только давило на меня хуже, чем ещё когда-либо.

И вот сидя в очередной раз в клубе, я попивала безалкогольные напитки, прикидывая, кого можно сегодня подцепить, но мой взгляд упал на мужчину, которого я и так вижу каждый день. Игорь, что он тут делает.

Наши взгляды встретились, он тут же подошёл ко мне, а ведь его должны были посадить под следствием, но нет пока прямых доказательств, он находится под следствием, но может продолжать работать и посещать клубы, с него взяли подписку о не выезде и ещё пару месяцев его будут морозить.

Выглядел он как всегда безупречно: синие джинсы, серая кофта, поверх нее куртка, в помещении холодно, видимо, замёрз. На ногах надеты кроссовки, а на руках часы. Волосы он брить перестал, поэтому стал укладывать их.

— И почему же школьница сейчас распивает спиртное, а не дома? — задал вопрос он, подойдя ко мне.

Его голос был все так же чарующим, с лёгкой хрипотцой.

— Это безалкогольные напитки, а что учителя тут делают, которые вообще должны быть в тюрьме? — подколола я, сощурив глаза, отпивая из стакана.

Тот посмеялся, а после приблизился по мне, положив руку мне на талию, прошептал:

— Тебя это не касается, как насчёт скрасить этот вечер чем-то приятным? — шепотом спросил он, поцеловав в шею.

От его соблазнительно-прекрасного шёпота моя кожа покрылась мурашками. Мое тело ещё помнило именно его прикосновения, и нельзя скрыть того факта, что между ног у меня становилось мокро, и я не могла не ответить на эти прикосновения.

Развернувшись, я поцеловала его. Впервые за полгода я сделала это. Обняв меня, он углубил поцелуй.

Я прижималась к нему сильнее, кусая нижнюю губу, смакуя поцелуй. Мне мало, мне слишком мало.

— Давай уйдем отсюда, — предложила я, тот кивнул, и мы поспешили к его машине.

Мы ехали в какое-то незнакомое место для меня, это был отель. Сняв номер, мы поднялись на третий этаж, целуясь, зашли в номер.

Я сняла с него кофту, он же стянул с меня толстовку, оставив в одном черном бюстгальтере.

Расправившись с одеждой, мы легли на кровать, и я села сверху, целуя его грудь, живот. Облизнув головку члена, услышала стон, затем взяла ее в рот, а затем и весь член, тем самым заставляя его прогнуться в спине.

Слепцов взял меня за волосы, задвигал моей головой в такт, ему нравилось.

Через пару таких движений он переворачивает меня на спину и резко входит в меня на всю длину, а я не смогла сдержать громкого стона, но Игорь уловил его губами, касаясь руками моей груди, грубо хватая соски и слегка сжимая их.

Он двигался быстрее, я царапала его спину, ещё громче стонала. Было неприятно осознавать, что вот-вот из-за моих родителей его посадят, а ещё неприятно то, что из-за моего отца я не смогу доказать его невиновность, но ведь поэтому я здесь?

Толчки Игоря становились быстрее, мои стоны не утихали, я просила и умоляла не останавливаться.

Он резко вышел из меня, переворачивая меня на живот, ставя на четвереньки и вводил член.

Я почувствовала сильнейший оргазм, но мужчина все ещё продолжал, хватая меня за волосы, сажая на него, целуя в шею и грубо сжимал грудь.

Меня все ещё трясло. и я почувствовала, как Игорь приближается к оргазму, ускоряясь. Вскоре я легла на живот, а он кончил мне на спину.

Вытерев жидкость простыней, он перевернул меня на бок, обнимая за талию.

Я чувствовала, как засыпаю, улыбаясь.

***

Прошло пару дней с того момента, как я переспала со Слепцовым впервые за полгода. Его все же забрали в камеру, когда узнали о нем и обо мне, мне интересно только как. И, похоже, я никогда об этом не узнаю.

Я шла в участок, чтобы поговорить с тем, кто сможет его выпустить на время. Я понимала, что не должна давать лишний повод, чтобы его забрали, но должна хотя бы сделать что-то, ведь я люблю его, наверное, не раз уже это говорила, но по-другому быть просто не может, я слишком привязана к нему, чтобы вот так просто отпустить.

Зайдя в здание, я прошлась взглядом по всем, кто был тут, и нашла только того самого милиционера, который тогда допрашивал меня.

Про себя отметив, что он все такой же симпатичный и без кольца на безымянном пальце.

— Можно с вами поговорить? — спросила я, подойдя к нему поближе.

От мужчины приятно пахло одеколоном, и в этой обычной форме он все равно оставался соблазнительным, но я ни в коем случае не стану к нему приставать. Мне хватило всяких разных парней после всего этого, но лучший секс всегда будет только с Игорем.

— Если это насчёт Игоря, то через неделю будет суд, вот тогда и поговорим, — отрезал он, даже не посмотрев на меня.

— Как вас зовут? — вновь спросила я, убрав из рук его папку, кладя ее на стол.

Мужчина посмотрел на меня и, тяжело вздохнув, закатил глаза.

— Меня зовут Константин, — ответил он, посмотрев мне в глаза.

Надо признать, что голубые глаза были слабостью каждой девушки.

— Так вот, я хочу увидеться с ним, можно? Пожалуйста, — начала умолять я, понимая, что это бесполезно.

— На нем запрет касаемо Вас, если вы увидитесь, его тут же посадят без суда, — объяснил Константин. — Тем более его жена уже знает о тебе, Ксюш. — Ласково произнес мое имя он.

Вздохнув, я поняла, что ничего не смогу сделать и отправилась домой. Теперь Оксана Витальевна сожрёт меня как хищница и правильно сделает.

Я посмотрела на мужчину, чтобы сказать что-то ещё, как вдруг меня перебили.

В здание вошла та самая, о которой я вспоминала минутой ранее, она, заметив меня, тут же ринулась ко мне, встав на против меня, сощурив глаза, злобно зашипела:

— Что ты здесь делаешь? Шалава малолетняя! Соблазнила моего мужа, и ещё хватает наглости сюда прийти, ты в курсе, что его посадят за то что, он спал с тобой? — она затрясла меня за плечи, остальные в участке оборачивались, чтобы посмотреть этот спектакль, а Константин пытался увести ее. — Так ещё и ученица хороша, тоже мне, «хорошая девочка», проститутка! — кричала она, я ничего не говорила, не ей меня судить.

Затем последовал удар по моему лицу. А вот это я уже терпеть не стану. И, набросившись на женщину, я уронила ее на пол, била руками по лицу, хватая за волосы, ударяя об пол.

— Да Вы и половины не знаете, что между нами было! Мы любили друг друга! — сквозь слёзы кричала я. Меня оттащили и повели в комнату для допроса.

Я шла за руку с Константином, всхлипывая и потирая больное место. Мы зашли в комнату, он усадил меня на против него и дал воду в бутылке, отпивая пару глотков, услышала его смех. Поставив бутылку на стол, посмотрела на него, не понимая, почему он смеётся.

— Зачем ты полезла в драку? — задал вопрос он, смотря на меня с умилением.

— Она ударила меня, если ты, ой, простите Вы, этого не заметили, — язвительно ответила я, сложив руки на груди.

— Можно на ты, так и быть. Зови меня Костей, — с улыбкой на губах произнес он.

Мы ещё о многом говорили, смеялись и просто разговаривали по душам. Что же, этот Костя оказался хорошим собеседником, и на минуту я словно забыла о своих проблемах. Пока мне не позвонила мать с просьбой прийти к ней, дабы я смогла познакомиться со своей «сестричкой».

Попрощавшись с Костей, я вышла из участка, сев на ближайший автобус, поехала на работу к маме. Мне было интересно, какая она, на кого похожа, поэтому я была в нетерпении и мечтала скорее добраться до маминой работы, где она снова посмотрит на меня осуждающе и начнет кивать головой.

Она все ещё не хочет принять то, что мы были влюблены, она думает, что он совратил меня. Поэтому я просто должна хоть как-то отстоять суд, в котором представят меня, как жертву насилия, а его маньяка-педофила.

Я просто не переживу, если Игоря посадят, я чувствую, что отец мой сильно постарается упечь его за решетку, а я ничем не смогу помочь ему, как бы не хотела и как бы не пыталась.

Я вышла из автобуса и зашла в ресторан, где мама была администратором, прошла спокойно в ее кабинет и увидела мать, спокойно распивающую кофе с внебрачной дочерью моего отца.

Она повернулась, и я увидела слишком красивую девушку, на фоне которой я просто гадкий утёнок. И ей семнадцать лет, да ни за что не поверю, нет и ещё раз нет.

***

Передо мной сидела шикарная девушка со стройной фигуркой. Черные волосы чуть ниже лопаток были красиво уложены, темно-карие глаза обрамляли густые длинные ресницы. Прямой носик, слегка заметные скулы на лице.

Не худая, а действительно стройная. Очень красивая девушка и сразу не скажешь, что ей семнадцать лет, как минимум она старше меня на лет пять, выглядит очень взросло.

Нет, мы явно не станем подругами в ближайшее время, я просто не хочу, чтобы во мне видели невзрачную блондинку.

Я на ее фоне просто меркну, слишком она красива.

— Ксюшенька, познакомься, это Кристина, ей семнадцать лет, — представила ее мама, улыбаясь.

Я улыбнулась, протянула руку для рукопожатия, и мать решила оставить нас наедине. Сейчас то она и начнет показывать свою стервозность, а я просто сделаю вид, что мне интересно смотреть на дверь, и никак на нее не отреагирую.

Но вместо этого она присела рядом со мной на диванчик и, улыбнувшись, скромно спросила:

— Это правда, что ты спала с учителем? — этого вопроса я никак не ожидала услышать, — Папа рассказал. — словно прочитав мои мысли, пояснила девушка.

— Это тебя не касается, и он тебе не отец, — сквозь зубы произнесла я, злобно сверкнув глазами.

Кристина поднялась с дивана, ничего не ответив. Она прошлась по кабинету, а затем вновь заговорила, только уже совсем по-другому, более дерзко:

— Я, конечно, все понимаю, но это не повод так вести себя со мной, я ничего не сделала. И впредь прошу не разговаривать со мной в подобном тоне, — говорила она, смотря на меня.

Говорить больше было не о чем, встав с дивана, последовала к выходу, чтобы уйти. Вышла из маминого кабинета, надеясь, что не встречу ее по дороге.

Выйдя из ресторана, поплелась домой, вставив наушники в уши и включив любимую песню, которая точно ассоциировалась с этим ужасным днём/неделей/месяцем/годами. Я ненавидела свою жизнь, и мне хотелось броситься под машину, только чтобы больше не было никаких проблем и забот.

Почему все это досталось именно мне, чем я заслужила это все? Сначала боль от того, что я не могу быть вместе с Игорем, потом потеря лучших подруг, потом у меня на глазах стреляют в Слепцова.

Секс с разными парнями совсем не красит мое одиночество, ещё отец, оказывается, держал нас всех за дурачков и скрывал свою вторую семью от нас. И чем я все это заслужила? Чем?

Оказавшись дома, я поднялась в ванную, быстро скинув с себя все шмотки, и встала под душ. Слёзы покатились сами собой, я вспомнила, как на моих руках была кровь Игоря, когда держала его рану.

Я одна.

Я одна.

Одна.

Одна.

Ударив руками о стену, я закричала, не прекращая бить по стене. Я рыдала, мне было больно и противно от себя самой.

Открыв шкафчик, я вытащила оттуда бритву и нанесла глубокий порез на запястьях. Кровь хлынула сразу, вода текла из душа, я не обращала внимание. Голова закружилась, и только сейчас я поняла, что я делаю.

Зачем это все, зачем?

Я ведь могу жить, невзирая на то, что было в моей жизни, могу исправиться, но я чувствовала, как становилось поздно. Голова кружилась, мне становилось тяжело дышать, и при мысли, что я умру, начиналась паника.

Выключив воду, я завернулась в полотенце, чувствуя, как кровь стекает на пол. Мне становилось холодно, я взяла сотовый из сумки и набрала номер, который недавно появился в моем телефоне.

— Алло, я слушаю — ответили мне сразу.

— Помоги мне пожалуйста, прошу, я сделала что-то плохое, очень плохое, я дома. — произнесла я и упала на пол.

Я ничего не чувствовала. Наверное, так и умирают.

========== 12. Диагноз ==========

The Truth — Kris Allen ft Pat Monahan

— Что ты наделала, идиотка?! — кричал Константин, помогая затащить девушку, которую успел одеть во что-то, чтобы она не была голой.

Когда Ксюша позвонила ему, он не ожидал ее звонка, но слышал, как она плачет и просит помощи. Костя специально оставил ей свой номер, чтобы та звонила при необходимости, но ведь он не думал, что это будет необходимость.

Он сразу вызвал скорую и взял с собой напарника, чтобы вдруг смог прикрыть. Костя зашёл в квартиру девушки, услышал, как льется очень тихо вода, и сразу побежал в ванную.

Мужчина застал девушку в своей комнате, которая валялась на полу, обернутая в полотенце, руки были изрезаны, пол в крови, волосы собраны в хвост. Миронов нашел одежду в ее шкафу: нижнее белье (про себя отметил, что фигура у нее ничего), быстро нацепил спортивные штаны и майку.

Он сразу позвонил матери, та прибежала в больницу и плакала. Константин был вынужден допросить Аллу Дмитриевну, с чего бы ее дочь могла покончить с собой, но ответом ему служило лишь то, что он и так знает — несчастная любовь с учителем. Но вряд ли только из-за этого, здесь было что-то ещё, должно быть.

— То есть Вы твердо уверены, что она могла сделать что-то с собой только из-за любви к учителю? — спрашивал полицейский, в упор глядя на женщину.

Авдеева-старшая кивнула, встав с больничного дивана. Она нервничала, ждала врача, который скажет, все ли серьезно. Когда доктор подошёл, на его лице отражалось беспокойство и виноватый вид.

— С ней все в порядке?! — взволнованно спросила Алла Дмитриевна, подойдя к доктору, — Я ее мама.

Врач посмотрел на Миронова и перевел взгляд на Авдееву.

— Она потеряла много крови, а в ее организме нашли алкоголь и таблетки, которые влияют на сон. Я могу ошибаться, но, похоже, у вашей дочери бессонница, которую она глушит, — говорил он, не сводя глаз с ее матери, — Алкоголь был в небольшом количестве, скорее всего это один или два бокала. Она должна очнуться через пару дней, может, неделю, и как она придет в себя, я дам Вам знать. А сейчас прошу меня извинить, мне нужно подготовить бумаги для ее работы с психологом. Пройдёмте со мной. — закончил врач, посмотрев на маму Ксюши, и она, кивнув, двинулась за ним по коридору.

У Кости не осталось сомнений, что у девушки была глубокая депрессия, которая длилась уже несколько месяцев.

За несколько лет работы в полиции он научился распознавать психически нездоровых от действительно тех, кто нуждается в помощи, и в данный момент, Ксения нуждалась в помощи.

Многие не признают, что у них депрессия, или даже не верят в то, что у них может быть все настолько плохо. Ксюша — умная девушка, и вряд ли бы она стала делать это только из-за любви к учителю, хотя девушки в этом возрасте любят драмы на пустом месте.

Мужчина улыбнулся своим мыслям, вспоминая, как сам в ее возрасте встречался с одноклассницей, которая из всего любила делать драму. Это нормально для девушек. Лак не того цвета, туфли под платье не подходят и все в таком духе уже повод устроить истерику.

Он достал свой телефон из кармана, набрать номер лучшего психолога, который умеет разбираться в этих драмах, поэтому для дел с подростками они всегда его используют.

— Привет, Вика, — поздоровался он, — Ты сейчас в городе?

— Привет, Костик. Снова дело о трудном подростке? — сразу задала вопрос девушка.

— Тут депрессия, похоже, и нужна твоя помощь, как она очнётся, я тебя наберу.

— Хорошо, — бросила та и отключилась.

Осталось только дождаться, пока Ксюша придет в себя.

***

Три месяца назад.

Оксана всегда считала себя красивой ипривлекательной шатенкой с карими глазами. У нее была восхитительная фигура, за которую мужчины были готовы отдать многое, но она выбрала именно того, кто имел небольшой бизнес своего отца и преподавал экономику в школе.

Ее отец был судьей, не бизнес, но это уже что-то. Мать — простой главный врач больницы, и родители Игоря сначала были против такого союза, мол, им нужна девушка из очень обеспеченной семьи.

Но Игорь женился на Оксане Вороновой назло своим предкам. Теперь она стала Оксаной Слепцовой, имеющей бизнес и образование психолога, все бы ничего, да только брак их сразу пошел ко дну.

Сначала она начала изменять мужу с водителем, потому что ей стало скучно, а потом и вовсе перестала делать что-либо по дому, не говоря уже о простой готовке. Дальше она узнала о романе с ученицей, что очень сильно подпортило их отношения.

Ещё тогда, в больнице, она видела, что Ксюша приходила к нему постоянно, а Оксана делает вид, что ей плевать.

Сейчас, когда он сидит в гостиной и его обвиняют в этом во всем, женщина неоднократно интересуется, почему он ей изменил и зачем. Да, она совершила ошибку, но не видела своей вины, ведь Игоря никогда не бывало дома и ей приходилось самой как-то выкручиваться.

— До сих пор не могу поверить в твой роман с ученицей, — произнесла Слепцова, безразлично помешивая сахар в кофе. — Я знаю, что я совершила глупость, но ты же простил меня, а я не могу. Это слишком, что ли.

Игорь перевел взгляд с телевизора на свою (пока еще) жену и пожал плечами, он не хотел разговаривать.

Ему надоело то, что его судят.

Да, сначала он принимал Ксюшу как простое развлечение, а позже до него дошло, что все гораздо серьезнее. Рыжая девушка покорила его своей наивностью, милыми зелёными глазами и ангельским голосом.

Оксану он любил, возможно, после измены уже не так сильно и, возможно, не было уже того, что могло быть раньше, той страсти и нежности. Но в Ксении Слепцов нашел то, что так долго искал, и он не стыдился за это.

Игорь влюбился, ему хватило пару минут, чтобы понять, как они идеально подходят друг другу. Но он не мог и дальше скрывать от нее правду о своей жене, да и не представлял, что так может случиться, что она вообще узнает об этом или хоть кто-то узнает об этом.

— Я не собираюсь оправдываться, — заявил Игорь, посмотрев на женщину. — Я знаю, что я сделал. Я влюбился, я действительно влюбился в нее, и я знаю, как это все выглядит, но мне плевать. Я найду лучшего адвоката, чтобы доказать свою непричастность, но в начале кое-кого убью.

А Оксана уже знала, как сможет вернуть Игоря. Эта малолетняя швабра не получит ее мужа ни в коем случае. Да, в школе она делает вид, что ничего не знает, но как только появится возможность, она сразу же устранит ее.

Слепцова никогда не имела конкурентов в любовных делах, ведь надо быть полным дураком, чтобы тягаться с ней. Все и так знали — она непобедима в этих делах и лучше не связываться.

— Я беременна, — выдала она, улыбнувшись.

— Прости, что? Мы же предохраняемся, я не могу быть твоим отцом, — Игорь посмотрел на жену недоверчивым взглядом, сдвинув брови вместе, — Если ты беременна, то я буду присылать деньги. Но пойми: мне нужна Ксюша, и больше я не отпущу ее.

Мужчина дотронулся до лба Слепцовой, легко поцеловал, затем встал с дивана, оделся и вышел из квартиры. Сегодня он едет на свое съёмное жильё. А завтра сделает тест на отцовство.

Мать Оксаны вышла замуж за судью, у которого был сын, ещё учился на адвоката в двадцать три — получал высшее образование. Оксана уже забыла историю с водителем и, когда увидела своего сводного братика, то не смогла удержаться, чтобы не переспать с ним, а тот и не был против, только явно они не пользовались презервативами.

Она уже давно задумала это все, у нее есть необходимые документы для доказательства того, что Игорь и является отцом этого ребенка. Об ее интрижке никто не должен знать, и все должно выглядеть так, словно Игорь и она забыли воспользоваться контрацепцией.

Теперь-то он точно никуда от нее не денется, это лишь вопрос времени. Сейчас нужно убрать только Авдееву, а после предоставить документ на отцовство.

***

Когда я очнулась, заметила, что нахожусь не в раю, но пахло больницей. Повернув голову, увидела на своих запястьях бинты. Наверное, Костя все же смог меня спасти, он все же успел вовремя доставить меня, и мама моя уже все знает и была пару раз у меня. Теперь они захотят, чтобы я поработала с психологом, ведь я псих.

Пыталась покончить с собой, а ещё во мне нашли алкоголь и таблетки. Я пыталась испробовать все, чтобы наверняка, но, увы, значит, я зачем-то нужна здесь.

Я приподнялась на больничной койке и внимательнее взглянула на свою палату, в которой меня держали. Обычная белая палата, пару кроватей, которые пустовали. На моей тумбочке лежал мой ноутбук, телефон и зарядки.

Открыв дверцу, увидела зубную щётку, зубную пасту, полотенце и пару вещей, ещё наушники. Значит, всё-таки мать позаботилась обо мне: привезла все, что мне необходимо.

В палату вошёл врач с моей историей болезни. Увидев, что я уже не в отключке, лучезарно улыбнулся. А за ним вошла женщина в черном платье чуть ниже колен, простое классическое платье. Черные волосы, собраны в высокий хвост, и на лице минимум макияжа.

Скорее всего, это и есть психолог, в руках, помимо сумки, она держала папку с ручкой. Брюнетка улыбнулась и села напротив меня, а доктор остался стоять на месте.

— Это Виктория Владимировна — твой психолог на ближайшие две недели, как раз до суда. Твои анализы не в порядке, и мне бы хотелось, чтобы ты оставалась тут. Вопросы? — мужчина посмотрел на меня, поправив очки.

— Почему я должна быть здесь так долго? И что с моими анализами?

— Ксюш, сейчас ты обсудишь все с Викторией, а вечером я дам тебе знать, что с тобой, договорились? — я кивнула, — Вот и славно, до вечера, — улыбнулся он и вышел из палаты.

— Ты можешь мне полностью доверять, твои секреты — мои секреты, не волнуйся. — произнесла психолог, взглянув на меня. — Давай так: я задаю тебе вопрос, ты отвечаешь либо «да», либо «нет». Идёт? — я снова кивнула.

— Ты была влюблена в своего учителя?

— Да.

— Ты спала с ним?

— Да.

— Он совратил тебя?

— Нет.

— Бросил?

— Нет.

— У тебя есть проблемы в семье, которых ты избегаешь? Если да, то какие?

— У моего отца была любовница несколько лет, и, оказывается, у него есть дочь, которой семнадцать лет. И я ее ненавижу, — с отвращением сказала я.

— Тебя предавали друзья?

— Они отказались от меня, хотя я своей вины не вижу здесь.

— Почему они отказались от тебя?

— Потому что мой бывший одноклассник, оказывается, занимался наркотиками со своим отцом, а потом решил открыть свой бизнес. Мы узнали об этом, и он решил, что мы — помеха, и нужно нас убить, — говорила я, вспоминая ту жуткую картину несколько месяцев назад.

— Ты спала с кем-то ещё, кроме своего учителя?

— Да. Их было много.

— Ты спала с тем, кто пытался тебя убить?

— Да.

— Ты принимала наркотики?

— Нет.

— Ты была публично унижена?

— Мой отец избил меня в больнице, на глазах у многих врачей и медсестер.

— Ты злоупотребляешь спиртным?

— Это было один раз.

— Ты пила снотворное?

— А может хватит вопросов? — не выдержала я, — Мне надоел этот допрос, уйдите, пожалуйста, я прошу вас.

Я взяла подушку и кинула в женщину.

— Уйдите, пожалуйста! Оставьте меня в покое, я прошу вас! — зарыдала я, — Уйдите! Ненавижу вас всех! Вы все меня бросили! Все!!! — я кричала, билась в рыданиях. Мне было слишком больно все это слушать.

Врачи тут же прибежали на крики и вкололи мне успокоительное, мне сразу захотелось спать.

Все ушли, я долго пыталась понять, что же произошло, но все же я сдалась и уснула, решив дождаться своего врача, который объяснит мне, в чем дело. Я знаю, что он наврал насчёт анализов, я себя отлично чувствую, этого просто не может быть.

Со мной все хорошо, все хорошо.

***

Я проснулась, как только пришел врач с объяснениями. Мать уже сидела на моей кровати, а я не хотела ее видеть, я вообще не хотела кого-то видеть, кроме своего врача, который уже готовил для меня диагноз, от которого я буду страдать всю оставшуюся жизнь.

— Что у неё, Дмитрий Олегович? — с волнением в голосе, спросила мать.

— Для начала не переживайте, — произнес он, посмотрев на меня, я замерзала на кровати, — У тебя большая депрессия, Ксения. Та самая, от которой у тебя все эти вспышки гнева, рыдания.

Я подняла левую бровь, пытаясь понять, шутит ли он. Но Дмитрий Олегович не шутил, наоборот смотрел на меня совершенно серьезно.

— Не волнуйся, просто нужно принимать таблетки, и ты все время будешь находиться под наблюдением, — произнес мужчина, улыбнувшись, затем продолжил: — Слишком явные симптомы указывают на психические расстройства, но это просто депрессия, с которой легко справиться. Ладно, я пойду, оставляю тебя с мамой. До скорого.

Я улыбнулась, мужчина ушел, взглянув на Аллу Дмитриевну, и тяжело вздохнула.

— Ты можешь уйти? — спросила я, отвернувшись.

— Ксения, я побуду здесь, я твоя мать. Мне важно, что с тобой происходит, — проговорила она, поправив мне одеяло.

— Я хочу, чтобы ты ушла. Сейчас же! Проваливай отсюда! Убирайся к черту! Чего не понятно? — снова начала кричать я.

— Ксюша, ты чего, это же я, твоя мама, — пыталась она успокоить меня, взяв за руку.

Странная картина была перед глазами: я видела, как передо мной сиди Илья и направляет на меня пистолет, хотя слышала голос мамы и чувствовала ее духи, но видела лишь Илью. Я так сильно его боялась или это обычная галлюцинация. Я обняла свои колени, заплакала.

— Илья, пожалуйста, не причиняй мне боль, я сделала все, что ты просил. — плакала я.

— Ксюша! — звала мама.

Я четко слышала её голос.

— Я ничего не знаю! Я ничего не скажу! Убирайтесь, Виктория Владимировна! Проваливайте!

Я начала задыхаться, у меня начались судороги. Мне стало холодно, стало слишком холодно. Мои слёзы текли по щекам, я не понимала, что происходит и почему мне так плохо.

— Дмитрий Олегович, с ней что-то происходит. У нее начались галлюцинации, а потом она затряслась так, что пошла пена изо рта, помогите, прошу Вас, — прибежала Алла Дмитриевна, в слезах умоляя помочь ее дочери.

— Зовите всех в ее палату! Я же точно проверил ее анализы два раза, не было ничего. Что же с ней происходит? — не понимал доктор, убегая в палату.

Мужчина застал девушку на полу, которая тряслась непонятно от чего, кричала, звала на помощь и уверяла, что ничего и никому не скажет.

С ней явно что-то происходило, и никто не знал почему, ведь анализы ничего не дали, значит, это обычная подростковая депрессия, какая бывает у многих.

Но сейчас, найдя ее в таком состоянии, он был обязан все перепроверить, иначе на него могут подать в суд за плохую работу, а он этого не хотел.

Через час, когда девушка уснула, а он пошел снова проверять все, то, что он нашел, не находило объяснений. Дмитрий Олегович испугался не на шутку, ведь эта ошибка могла стоить ей жизни.

— Я идиот конченный, — произнес врач, ещё раз посмотрев на результаты. — Это эпилепсия.

Дмитрий Олегович нашел ее маму у палаты девушки, сел рядом с ней.

— Вы узнали, что с ней? — с тревогой спросила она, посмотрев на мужчину.

— Эпилепсия. — сообщил он, а потом просто ушел, оставив женщину одну и слышал, как та заплакала.

Такая работа у врачей: никогда не утешать родственников пациентов, как бы ни было трудно.

========== 13. Очередной серьезный приступ ==========

Ludovico Einaudi - Experience

Пролежав в больнице несколько дней, я поняла, что мне тяжело смириться с диагнозом, это пугало меня. Ещё вчера я была просто Ксюшей, которая любит учителя, а сегодня я — Ксюша, которая больна эпилепсией, это ли не странно?

Я все время вспоминала, как моя мама смотрела на меня и скрывала свою боль.

Я поздно поняла, что она меня любит, слишком поздно осознала, что я боюсь ее потерять. Игорь был в недосягаемости, сидел в тюрьме до слушания. Он может сесть на пятнадцать, а то и на двадцать лет, и я не смогу ему помочь, как бы я не старалась помочь, я не смогу. В больнице было много подростков, которые так же, как и я, болели чем-то, и у каждого была сложная жизнь.

Вот Никита, ему семнадцать, и он болен ангиной, у него температура, но скоро его отправят домой. А я не Никита и у меня не ангина, к сожалению.

— Ксения, я пришел вас навестить, — я улыбнулась, в палату вошёл Костя, он часто сюда приходил после того, как доставил меня. Он винил себя, что вовремя не смог помочь. — Я принес тебе бананы, мама твоя сказала, что ты их любишь.

Я снова улыбнулась, мужчина положил бананы на прикроватную тумбу.

— Скажи пожалуйста, у меня есть шанс, что с Игоря снимут обвинения? — задала вопрос я.

— Нет. Абсолютно никаких шансов. Ксюш, ты пойми, на нем три статьи, если не четыре, я не думаю, что судья даст ему шанс, прости, — Миронов взял меня за руку, а затем продолжил: — Я понимаю, что ты любишь его, но тебе не стоит больше ждать его.

Я ничего не ответила, лишь посмотрела в голубые глаза парня. Я знаю, что он прав, но я не хочу в это верить. Я верю в то, что мы будем вместе, потому что это любовь. Она настоящая, я это чувствую. Я готова ждать.

— Через двадцать лет тебе будет тридцать восемь, — вдруг заговорил полицейский, а я только сейчас поняла, что все это сказала вслух. — А теперь представь: ты без детей, без мужа, ждёшь парня, который раньше был молодым, красивым. Его тело было горячим, а сейчас ему сорок восемь и почти пятьдесят, то есть ты больше не подросток, а он не твой учитель. У тебя не будет детей, у него не будет по возрасту. Если и будут, какая вероятность того, что это навсегда или хотя бы на год?

Константин посмотрел на меня, затем вновь продолжил:

— Какова вероятность, что старые чувства вспыхнут снова? Разве ты этого хочешь? Ждать полжизни парня, который уже не сможет дать тебе то, что смог бы дать кто-то ещё? Пойми, ты разрушаешь свою жизнь. Я был женат, женился в восемнадцать, в двадцать три развелся. Сейчас мне двадцать пять, и я понимаю, что настоящее чувство придет ко мне. Нужно только подождать. Я оставлю тебя, подумай. Завтра приду, и мы продолжим, — закончил Миронов, затем встал и вышел из палаты.

Я задумалась над его словами, ведь он действительно прав, но я не могу отказаться от Игоря вот так просто, нужно время, хотя бы пару дней, чтобы обдумать.

Я легла на подушку, чувствуя, как медленно проникаю в сон, лекарства быстро действуют на мой организм.

Когда я уснула, мне приснился сон о том, что случилось несколько месяцев назад.

Три месяца назад.

Когда Игоря выписали, он дал мне адрес, куда можно прийти на случай, если он ещё будет на свободе. И стоя сейчас в его квартире, я не предполагала, что это случится так скоро. Я не готова к тому, чтобы его забрали.

Слепцов впустил меня в спальню, где я спокойно села на кровать. Комната была светлой с прозрачными шторами на окне, большая двуспальная кровать, справа огромный шкаф, возле кровати две тумбы.

Наверное, дизайн подбирала его жена. Игорь вошёл в комнату и улыбнулся. У нас есть пара недель до предварительного слушания, поэтому мы можем все спокойно обсудить. Мужчина сел рядом со мной, взяв меня за руку.

Мы смотрели друг другу в глаза, понимая, что сейчас нас ничего не останавливает.

— Я знаю, что ты хочешь быть со мной, — произнес он. — Я не могу так больше, я не могу больше скрывать от всех, что люблю тебя, и пусть я отсижу, но я хочу, чтобы ты жила все это время полной жизнью, а когда мы встретимся, я хочу, чтобы ты обняла меня и отпустила, — он смотрел на меня так, словно сейчас разрыдается. Ему очень тяжело сейчас, и я не могла помочь.

Я прикоснулась к его губам своими губами, легко целуя. Я хочу быть с ним, но ничего не могу сделать в этой ситуации, его просто отнимают от меня. И это слишком больно, когда не можешь обнять любимого или прикоснуться к нему.

— Пожалуйста, не нужно об этом говорить, — выдохнула я, прижимаясь к нему.

— А тебе нужно прекратить меня целовать, — улыбнулся Игорь, отстраняясь. — Я прошу, пожалуйста. Тебе нужно учиться жить без меня.

— Да как ты не понимаешь?! — вскочила я с места, — Я не могу жить без тебя, я люблю тебя, чертов идиот. Я хочу быть только с тобой, мне не нужен никто в старости, только ты! — на глаза навернулись слёзы, я сдерживалась. — Я никогда не смогу быть счастливой без тебя, понимаешь? — накрыв ладонями его лицо, я снова его поцеловала.

— Это ты не понимаешь! — он оттолкнул меня от себя, после чего ушел в гостиную, и я услышала, как что-то разбилось, — Это ты не понимаешь, как я хочу всего этого, но не суждено нам быть вместе, ты — идиотка, если считаешь, что все будет между нами, — я зашла за ним и увидела, как он пьет из бутылки виски, а стакан разбит на осколки. — Я готов был быть с тобой, если бы не Илья, который подставил меня. А теперь я не могу. Да, я любил тебя. Да, я люблю тебя сейчас, но нам не быть вместе. Я сяду в тюрьму на хуеву тучу времени, а ты останешься тут, и у тебя будет прекрасная жизнь, а у меня не будет нихуя. Даже элементарной работы не смогу найти, тебе лучше уйти отсюда, — парень кинул быстрый взгляд на меня. — Выход найдешь. И перестань находить повод, чтобы встретиться, поговорить, разъяснить все. Ты ведёшь себя как глупая малолетка.

— Хватит! Я больше не желаю ничего слушать! — слёзы катились по щекам, которые я не успевала смахивать.

Взяв сумку, я надела обувь и вышла из квартиры.

Я бежала домой, рыдая. Я забуду его, я забуду все, что он сделал, и все, что между нами было когда-то либо.

Я проснулась от своих же воспоминаний, понимая, что не сдержала данное себе слово и, в принципе, я никогда его не держу.

Дверь в палате распахнулась, я увидела мужчину, который улыбался и явно кого-то напоминал.

О, этого не может быть, серьезно?

***

В палату вошёл мужчина средних лет в дорогом костюме, русые волосы были зализаны, и меня воротило от каждого его движения или взгляда в мою сторону, потому что это отец Ильи. Как я узнала?

Все очень просто, я видела его как-то на родительском собрании, я была организатором, отличница ведь. Не могу поверить, что он вообще сюда пришел, что ему нужно здесь? Илья в клинике, наверное, пришел из-за Игоря сюда.

Он сел на мою кровать и улыбнулся, прищурив глаза, голубые, такие же как и у Ильи.

— Что вам здесь нужно? — не церемонясь, задала вопрос я.

Мужчина усмехнулся, взяв меня за руку, заговорил:

— У меня к тебе пара вопросов, можно? — он посмотрел на меня, я кивнула.

— Что тебе говорил Игорь про меня с ним?

— Ничего. Я узнала о вашем бизнесе только в полиции на допросе, ну и ещё Илья рассказывал, — честно ответила я, не желая ничего скрывать.

— Илья хоть и мой сын, но он предал меня вместе со своим сводным братцем, Димой, который сбежал как последний трус, прихватив с собой кое-что мое, так же как и Игорь, — прояснил Чернышев-старший, убрав свою руку с моей руки.

— И что же? — с безразличием спросила я.

— Этого тебе знать необязательно, просто хочу, чтобы ты поняла: со мной шутки плохи, либо ты говоришь, где то, что мне нужно, либо я тебе такую жизнь устрою, что твоя эпилепсия покажется раем! — повысил голос отец Ильи.

Я почувствовала, как меня накрывает очередной приступ, чувствуя покалывание в пальцах, мои ноги затряслись, и все, что я слышала, — угрозы от этого человека.

— Эй, уйдите отсюда, Вы не видите, ей плохо, у нее приступ, — произнес кто-то.

Меня трясло, было холодно и хотелось кричать и плакать, бить стены, но все, что я могла — лежать и трястись, крича и моля остановиться. Слёзы катились вниз по щекам, я не понимала, что происходит.

Мне страшно, страх сковывал все мое тело. Когда это уже закончится, чтобы не мучиться. И внезапно все прекратилось, я просто вырубилась. Окунаясь в эту темноту, мне становилось хорошо.

POV автор

— Нет пульса! Давай же, Ксюша, очнись! Я не позволю тебе уйти! — кричал доктор, делая массаж сердца.

— Что с моей девочкой? — рыдала Алла Дмитриевна. — Она что, умирает?

— Увидите женщину отсюда! Ксюшу в реанимацию, она не дышит! Подключаем к аппарату, что же за приступ такой, что у нее остановилось сердце? — врач посмотрел на медсестру, та пожала плечами.

Разве эта девушка недостаточно настрадалась? Разве ей мало? Андрей Викторович улыбнулся и вышел из больницы, надеясь, что девушка больше никогда не откроет глаза.

Полгода назад.

— Разве ты не любишь зефирки? — спросил Игорь, взглянув недоверчиво на рыжую девушку.

Ксения отрицательно мотнула головой, рассмеявшись. Руки парня дотронулись до ее щеки, большим пальцем он погладил ее нижнюю губу.

— Как же я люблю твой смех, пусть он никогда не прекратится, я, кажется, влюбился в этот смех, — он улыбнулся и поцеловал ее.

После поцелуя они взялись за руки и шли вдоль реки, разговаривая обо всем, что придет в голову. Понимая, что оба теряют голову.

Алла Дмитриевна всю ночь просидела у своей дочери, не сомкнув глаз. Она не приходит в себя после приступа. Она прибежала к ней, когда та уже валялась на полу и кричала, чтобы ей дали умереть.

Она никогда не помнит своих приступов, но обычно она становится совсем другой девушкой, не той, которая была раньше. Мать не хотела помнить и видеть ее такой, но слишком любит и не оставит ее одну.

А вот отец ее не хочет идти в больницу, потому что видит в ней потаскушку, но это так не важно, когда она лежит, подключенная к аппаратам, поддерживающим ей жизнь. И ещё этот мужчина, она его помнит как отца ее одноклассника. Зачем он приходил, что ему нужно?

Женщина вышла из палаты, чтобы выпить кофе в буфете и наткнулась на ее подруг, Юлю и Алину, а этим двум что нужно?

— Вы бросили ее, а теперь решили появиться? — задала она вопрос, обращаясь к девушкам.

— Алла Дмитриевна, мы не знали, что все так серьезно, — извинительным тонном ответила Юля, — Она все равно наша подруга, и мы не должны были отказываться от нее. Скоро конец учебного года, экзамены, но Ксюше разрешили сдать потом, когда она очнется и придет в норму, — продолжала девушка, — А ещё все знают, что она спала с Игорем Юрьевичем, и теперь он влип по уши. — закончила шатенка, Алла Дмитриевна обняла подругу своей дочери.

— Можете сходить к ней, — разрешила она, грустно улыбаясь.

Девушки кивнули и вошли в палату.

***

POV Ксюша

Спустя неделю я вышла из состояния сна, так я называю это, потому что не хочу верить в то, что действительно была подключена к аппарату. Последние дни до выписки я помирилась с подругами, пару раз меня навещала Кристина по просьбе матери и одноклассники.

Приносили цветы, фрукты, шоколадки. Когда я пришла в более-менее нормальное состояние, меня перевели в обычную палату и я дала распоряжение, чтобы пускали только маму и девчонок, чтобы не было больше таких вот приступов, ну ещё и Константина, он-то спас меня. И я ему буду всю жизнь теперь обязана, но вот что хотел от меня отец Ильи, я так и не поняла.

Ему нужно то, что забрал Игорь, но я совершенно не знаю, что это такое.

— Ксюш, ты уже очнулась, извини, что долго не навещал, — в палату вошёл Костя и сразу заговорил, улыбаясь, — Я слышал, что с тобой случилось, и могу сказать, что мне жаль, что такое произошло с тобой. У меня для тебя две новости, одна хорошая, а другая не совсем, с какой начать? — он вопросительно посмотрел на меня.

— С не очень, — пожала плечами я

Костя вздохнул, взял меня за руку и заговорил:

— Отец Ильи, Александр Викторович, к тебе приходил не просто так. Игорь украл у него сто тысяч рублей.

— Не может быть, — не поверила я. — А какая хорошая? — задала вопрос я.

— Позже выяснилось, что это не Игорь, а Илья, он украл деньги, чтобы создать свой бизнес на наркотиках и торговли оружием, вместе с Димой, сводным братом, — Костя отпустил мою руку и откинулся на спинку стула.

— Мда уж, отлично. А я тут причем?

— Он думал, что ты и Игорь украли, да, я знаю, это вообще бред. Ксюша, он опасный человек, никогда больше с ним не разговаривай. Я распоряжусь, чтобы за тобой наблюдали двадцать четыре часа в сутки, — строго произнес он, а потом встал и направился к выходу, обернувшись, добавил: — Ты выздоравливай, осталось пять дней до суда, и тогда уже все решится. А теперь мне нужно идти, я приду завтра и послезавтра, пока за тобой присмотрят ночью, — мужчина подмигнул мне и вышел из палаты.

Это такой бред, почему я вообще должна воровать? Ох, Илья, зачем же ты все это задумал? У этой семейки точно не все в порядке, блять.

***

Два с половиной месяца назад.

Прошло несколько дней с моего с Игорем разговора. Он больше не может быть учителем, но может вести нормальную жизнь до суда, ведь он под подпиской. В школе я видела только его жену, мне хотелось ей все рассказать, чтобы насолить, отомстить, но потом понимала, что ничего хорошего не будет.

Я не могу так поступить и опуститься ниже, чем я сейчас. Я знала, что Оксана беременна от своего сводного брата, но никак не от Игоря, а она вешает ему лапшу на уши, и скорее поэтому Игорь не хочет быть со мной.

Как все трудно, но почему, почему просто нельзя было закрыть глаза на все это и сбежать нам вместе? Правильно, потому что нас найдут. Какие глупости, боже.

В школе все было по-прежнему, я ни с кем не разговаривала, да и не особо-то хотелось, просто это так странно. Вот я была дружна со всеми в классе, а вот меня уже ненавидят, но только за что?

Если я обращалась к кому-то, то меня игнорировали, а если обращались ко мне, я посылала. Общалась я только со своей сводной сестрой, которая оказалась не такой уж и плохой, а очень даже ничего.

Ведь мой отец не виноват в том, что он придурок, да и Кристина ни в чем не виновата. Это просто так получилось и с этим ничего уже не поделаешь.

— Ты снова отвлекаешься, — произнесла Кристина, посмотрев на меня.

Мы сидели у нее в комнате, я уже успела познакомиться с мамой Кристины. Кристина была под фамилией матери, Сергеева, чтобы не возникало никаких подозрений, они должны были шифроваться.

— Да, прости, так о чем ты? — спросила я, улыбнувшись.

— Ладно, забудь, я пошла чай наливать, ты с чем будешь? Есть пирожные и что-то ещё, — проговорила она, уходя в кухню.

Неожиданно на мой телефон пришло смс с очень странным текстом. Я достала мобильник из кармана, открыв сообщение, я удивилась его содержанию:

«Я знаю, что ты сделала. Это отвратительно. И я не стану молчать.»

Номер неизвестный, даже подписи нет. Интересно, кто-то насмотрелся сериалов или просто с ума сошёл?

— Мне долго тебя ждать? — крикнула с кухни сестра.

— Иду, — в ответ крикнула я и направилась в кухню.

И кому это нужно? Что я сделала? СТОЛЬКО вопросов, никаких ответов.

========== 14. Слишком много воспоминаний ==========

3 Pill Morning — Never Look Back

The Neighbourhood — Afraid

Hozier — Better Love

Хана — Потеряла голову

Прошел ещё день в этой больнице, а для меня словно месяц. Ко мне приходили девчонки, стараясь меня утешить, приносили задания, чтобы я не отставала от программы.

Я вспоминала то, что происходило тремя месяцами ранее, вспомнила того анонима, ведь я не получала СМС от него уже три месяца, да и очень интересно, кто это был, а гадать я не хотела.

В этой больнице лекарства делали из меня беспомощную, я постоянно хотела спать, зато они глушили мои приступы. Когда мама рассказала, как я веду себя при этих приступах, мне самой стало страшно, не веря, что это действительно происходит со мной.

Мать несколько раз извинялась за то, что дала отцу избить меня, хотя мне кажется, будто это было вечность назад.

Но она все так же ненавидела Игоря, а я постепенно начинала к нему остывать, чувства начинали проходить. Я не понимала, почему так, почему я перестала что-либо чувствовать, остались только нежные воспоминания, которые навсегда будут в моем сердце.

Да, ещё вчера я думала, что это любовь навсегда, но теперь, понимая, что это было ошибкой, это все кажется глупостью.

— Ксения, — в палату заглянула медсестра, — К Вам пришел Константин, — сказала она, улыбнувшись. В комнату вошёл Костя, женщина в белом халате закрыла дверь.

Костя всегда приходил ко мне и был рядом, когда это было действительно нужно, он боялся за меня, не спал ночами, был рядом со мной, когда я спала, охранял меня. Приносил мне вкусняшки и разговаривал со мной обо всем на свете, лишь бы я не скучала.

А я в свою очередь улыбалась над его шутками, обнимала его и доверяла все самое сокровенное. Незаметно наши отношения из полицейского и обычной гражданки перешли в дружеские, мы были друзьями.

Такого друга я хотела всегда, чтобы было о чем поговорить, не стесняясь, и прочие штуки, которые не делаются с парнями.

— Я принес тебе информацию, которая тебя поразит, — произнес он.

— Говори.

— Илья украл деньги, украл много, но отец его не знает о всей сумме, лишь о части, я сам об этом узнал от нашего детектива, которого я нанял следить за этим семейством; ещё немного, и я поймаю этих ублюдков, — мужчина смотрел мне в глаза и говорил совершенно серьезно, а я не смела перебивать, — Ты скоро выходишь из больницы, отец Ильи ещё на свободе, и он зол, зол на тебя, потому что думает, будто ты причастна к этому. Скажи мне честно, ты спала с Ильёй? Или с его сводным братом? — задал вопрос он.

Я не говорила ему всех подробностей моей интимной жизни, но, походу, пришел тот момент.

— Да, я переспала с ним. А потом он возомнил себя королем этого мира и начал угрожать мне, что если я не продолжу с ним спать, то он расскажет всем, что я спала с учителем, а потом он похитил Юлю, чтобы насолить мне, стрелял в Игоря, чтобы насолить мне, — призналась я, не в силах больше сдерживать слезы, я заплакала от обиды, мне было больно. — Я не знала, что он так поступит со мной, я не знала, — всхлипнула я, Миронов прижал меня к своей груди.

Я плакала ему в рубашку, потом отстранилась, посмотрев на него, он улыбнулся. Наши лица были в считанных миллиметрах друг от друга, и мне безумно захотелось его поцеловать.

Это было глупо и неправильно, но мне хотелось этого.

Его голубые глаза сияли, он гладил меня по волосам и не говорил ни слова, я тоже молчала. Эта тишина не давила на меня, а наоборот успокаивала, давала шанс на то, что я живу.

Я облизнула губы, думая о том, какие губы на вкус у Кости. Подняв руку, я дотронулась до его губ кончиками пальцев, проведя по нижней губе.

Парень приоткрыл рот, я вновь облизнула губы, чувствуя, что больше не выдержу и убрала руку, отпрянула от него, я не хочу сейчас участвовать в новой драме.

— Я тоже хочу этого, но мы не можем, — нарушая тишину, разочарованно сказал Миронов, — Я не могу позволить себе этого, пока не буду уверен, что ничто тебе не угрожает и пока ты не окончишь школу, я – не Игорь, — он встал с кровати и прошел к двери. — Я пойду. Я приду на твою выписку, но сейчас за тобой присмотрят, нам нужно время, чтобы отдохнуть друг от друга.

И он ушел. Я не успела сказать и слова, а зачем, если он итак был прав. Я знала, что, пока не окончу школу, не должна к нему прикасаться. Он – не Игорь, он – Костя. Он совсем другой, и я совсем другая.

Я услышала вибрацию у себя в тумбочке: на телефон пришла смс. Достав телефон из тумбочки, нажала на разблокировку экрана и кликнула на конвертик с смс.

«Я считаю дни до…»

И вновь неизвестный номер, даже номера нет, просто «Неизвестно», даже отслеживать не получится, я даже не знаю, кто это.

Какие дни он/она считает и до чего? Я ничего не понимаю, первая смс три месяца назад, вторая сейчас, что вообще это могло бы значить?

Я словно попала в Милые обманщицы, только там хотя бы была подпись «А», а тут вообще ничего. Я даже не знаю как на это реагировать, если не знаю, кто это писал. Я откинулась на подушки, вспоминая то, что было несколько месяцев назад.

Два с половиной месяца назад.

Вернувшись домой от Кристины, заметила записку на столе, что матери дома нет, она ушла на всю ночь, и я решила не заморачиваться, взяв бутылку ее красного вина, включив музыку на всю, я просто из горла поглощала алкоголь и танцевала, мне было слишком хорошо.

Но недостаточно хорошо, мне стало быстро скучно, я чувствовала, как алкоголь согревает меня и как он протекает по венам. Я надела джинсы, сверху кофту, кое-как обула кроссовки и вышла из квартиры, закрыв дверь на ключ.

Я не знала, куда я шла, но ноги знали лучше меня. Они вели меня туда, куда я раньше не ходила. К дому Кости. Я не знала, дома ли он или на дежурстве, но в руках у меня была бутылка вина, по дороге я распивала напиток, стараясь передвигать ноги ровно, было уже темно, но было плевать.

Зайдя внутрь дома, я допила последний глоток и выкинула бутылку, а позже я поднялась на пятый этаж. Я знала его адрес только потому, что увидела краем глаза его паспорт, ну как краем глаза, я сама его взяла. Мысли путались в голове, я стучала в дверь, но никто не услышал, я постучала сильнее.

— Открой дверь! — крикнула я, дверь мне открыли сразу же.

Костя стоял в дверном проёме сонный и в трусах. Я улыбнулась и набросилась на него с поцелуями, закрывая дверь. Тот опешил, пытаясь вырваться, но я крепко обняла его за шею, целуя того в губы.

— Ты что делаешь, — сквозь поцелуй произнес он, — Ты пила, что-ли?

— Заткнись уже, — проворчала я, но парень оттолкнул меня.

— Ты идиотка, блять! Я – не Игорь! Запомни уже, мы даже не друзья, общаемся с тобой, только потому что ты пришита к делу об изнасиловании. Пошла вон отсюда, пьянь! — кричал он, а я скатилась вниз по стене, начав смеяться.

Мне было так смешно от своих же действий, у меня началась истерика. Я сама не понимала, что происходит, когда меня взяли на руки, раздели и усадили в ванну с холодной водой, и постепенно я начала приходить в себя.

Мне стало холодно, и только потом я поняла, что нахожусь в квартире полицейского. Замечательно, блять.

— Пожалу-у-уйста хватит, — стуча зубами, произнесла я. — Мне хо-о-олодно, — говорила я.

Парень вытащил меня, укрывая полотенцем, сверху одеялом. Костя приказал мне идти на кухню, я кивнула и сделала, как он сказал. Он пришел сразу же, на ходу одевая штаны, он поставил чайник, нажав на кнопку.

Пока чайник кипел, мы молчали и мне было спокойно, позже он налил мне горячий чай, предложив печенье, я вежливо отказалась, но потом все же съела три штуки.

— Рассказывай, — требовательно сказал он, посмотрев на меня.

И я рассказала все, умолчав об анонимных сообщениях. Я рассказала, как мне тяжело без Игоря и то, что я люблю его.

— Ты ещё ребенок, ты поймёшь это когда-нибудь, да, но не сейчас, — проговорил он.

Я улыбнулась, и больше мы не говорили ни слова. Когда я допила чай, Костя расстелил мне постель в гостиной, а сам ушел к себе в комнату, дав мне его футболку. Я уснула в его постели, в его футболке. Такого не было даже с Игорем, как ни странно.

***

Я проснулась, когда уже была ночь, мое тело окутало жаром, я громко дышала. Я посмотрела на часы в телефоне, было два часа ночи, как я умудрилась уснуть в два часа дня и проснуться уже ночью?

Пропустив полдник и ужин, я очень сильно хотела есть; аккуратно встав с больничной койки, чтобы не разбудить соседей, я прошла к холодильнику, открыв его, достала оттуда яблоко и банан.

Я вышла в коридор, чтобы поесть; медсестра дремала, чтобы не разбудить ее, я прошла к окну, заметив за собой мужчину в полицейской форме, который так же дремал, наверное, Костя сказал ему охранять меня.

Мне снились воспоминания, я улыбалась сама себе. Я теперь только и живу воспоминаниями, потому что полноценной жизни у меня нет: больница, врачи, препараты, уколы, расследования, суды, школа.

Счастья от жизни я совсем не испытываю, когда я вспоминаю все то, что я творила на протяжении нескольких месяцев, меня тошнит от самой себя и хочется выблеваться из самой себя, выплюнуть наружу внутренности.

Мне было семнадцать, когда я переспала с учителем. Я употребляла алкоголь, спала с разными парнями, даже не помня их имён, пыталась трахнуть полицейского. Я стала испорченной, развратной шлюхой. Шлюхам хот бы бабки платят, а я за коктейли.

Я пошла по наклонной, я пыталась покончить с собой. Я конченная дура. И все это из-за одного человека.

Слепцов, ты — мразь. Из-за тебя я сделала это с собой, из-за тебя я стала такой, ты испортил меня. Ты сейчас сидишь и ждёшь окончательного суда, который все решит, а я жду, когда ты уже сядешь и я больше тебя не увижу, ублюдок.

Отчасти я сама это сделала с собой, но начал это всё он. В голову снова лезли воспоминания, которые я уже не старалась отгонять, а наоборот всецело отдавалась им, ведь только так я знала, что по-прежнему жива.

Два с половиной месяца назад.

Проснувшись дома у Кости, я не ощущала похмелья, конечно, ведь вчера он отрезвел меня своим способом. Я проснулась в его футболке и в его постели. Я потянулась, чтобы проверить, дома ли он, и учуяла приятный запах с кухни.

Встав с кровати, я поплелась на кухню, мужчина готовил яичницу, и я улыбнулась. Он посмотрел на меня, приказав умыться и принять душ, к слову, мою одежду вчера он выстирал, пока я спала, ну разве не мило?

Сделав все водные процедуры, я оделась и нашла расчёску, чтобы привести в порядок свои волосы. Сделав свои дела, я убрала все на место и вернулась на кухню. На столе уже стоял омлет с апельсиновым соком и хлебом с шоколадной пастой.

Я была очень голодна, поэтому сразу накинулась на еду и съела все очень быстро.

— Ты прямо как волк, — со смехом сказал он, убирая тарелку в раковину. — Сегодня воскресенье, так что в школу тебе не нужно, куда пойдешь? — спросил он, доедая свой завтрак.

— Домой, мама волнуется, наверное, а сколько время? — забеспокоилась я, начав искать свой телефон. — Мне, наверное, мама звонила раз сто.

Я убежала в гостиную в поисках своего телефона и нашла его на журнальном столике. Разблокировав экран, увидела целых два пропущенных от мамы.

— Я позвонил твоей маме и сказал, что тебе стало одиноко и ты пришла ко мне, — объяснил он.

Я вздохнула с облегчением, словно скинула рюкзак с кирпичами.

— Спасибо, — я обняла парня, но сразу отстранилась, покраснев.

Теперь я понимала: после этой ночи мы стали друзьями, не просто знакомыми, а друзьями, и наша дружба не должна перерасти во что-то большее.

Очнувшись от воспоминаний, я улыбнулась своему отражению в окне, выкинув кожуру от банана, я ушла в палату и легла на кровать, пытаясь осмыслить все то, что происходило между нами несколько месяцев.

Мы были друзьями, но я не понимала, когда я стала думать о нем больше, чем нужно, и когда наши отношения перешли во “все сложно”?

Наверное, я сама позволила этому случиться, когда стала обнимать его при встрече, а он целовал меня в щёку. Я сама это сделала.

Я больше не смогла уснуть, слушая музыку в наушниках, пытаясь ни о чем не думать, но мысли все время крутились вокруг моей жизни. Я пыталась покончить с собой, настолько я была слаба и настолько одинока, что пыталась покончить с собой?

Нет.

Я чертова эгоистка, которая думала только о себе и своих проблемах. У меня была сводная сестра, мама, Костя. На тот момент я не была одинока, я была с людьми, которые оказались нужны именно в тот момент, когда я была слаба.

Нет, я идиотка.

Я просто ребенок, который пытался повзрослеть раньше времени. Все так запуталось: Илья, его отец, Дима, жена Игоря, отношения с Игорем.

Как хорошо начинался учебный год и во что он превратился, я просто уже не представляю как из этого всего выпутываться. Я сама себя загнала в эти рамки и не знаю, как выбраться оттуда.

Всё-таки я конченная идиотка.

***

Два с половиной месяца назад.

Прошло пару дней с того момента, и эта неловкость прошла и как-то уже не вспоминалась. Я общалась с Костей, с Кристиной, узнавала ее ближе, узнавала его ближе. Постепенно я знала многое о каждом из них, но молчала, когда спрашивали меня.

Я чувствовала странное одиночество, все то, что произошло со мной, дало о себе знать: я боялась каждого шороха и во всех видела Илью и его пистолет.

В школея разговаривала только тогда, когда меня спрашивали на уроках, больше я старалась не отвечать. У меня было ощущение словно стены давили на меня и я постоянно задыхалась.

Днём я общалась с близкими, которые за такой короткий период стали мне родными, а вечером я шла в клуб и находила парня, чтобы переспать с ним, а наутро забыть.

И напивалась с ним же. Я уже была потеряна, да Костя мне помог, как он думал.

Но мне уже было нечем помочь.

Я потерялась в себе, трахаясь в туалете, в грязной гостинице, распивая напитки и пробуя сигареты. Наутро я шла в школу как ни в чем не бывало и ждала, пока я не окажусь в объятьях вина и очередного парня лет двадцати.

Мне было плохо от мысли, что я превратилась в дрянь, но эти мысли я сразу забывала после первого глотка чего-нибудь крепкого.

Я сидела в клубе за своей излюбленной барной стойкой, потягивая коктейль, когда ко мне подошёл парень. Светлые волосы, зелёные глаза, пухлые губы и острые скулы. Одет во все чёрное, что отлично подходило к моему платью. Он наклонился к моему уху и прошептал:

— Такая красивая, не хочешь развлечься у меня дома? — он прикусил мочку уха, а я не заставила долго себя ждать и просто кивнула ему, подав руку.

Мы приехали к нему домой, я сходила в душ, как полагается. Он тоже. Я разделась, он тоже. Мы поцеловались, он положил меня на кровать и оказался сверху, сразу вошёл в меня, не став медлить.

Он не ласкал меня, я тоже.

Он просто трахал меня, ускоряя темп, я стонала, мне было хорошо, он перевернул меня и вошёл сзади, взяв за волосы, очень сильно сжал их, вскрикнув, я ничего не сказала. Парень продолжил вколачивать меня в кровать, делая все грубо, быстро.

И в этот момент я возненавидела себя.

Он прикасался к моей коже, а я чувствовала себя грязной. Я чувствовала себя настолько грязной, что даже перестала получать удовольствие от происходящего, мне было до того противно, я едва сдерживала рвоту.

Внезапно толчки прекратились, и он кончил на мое бедро.

Немного отдышавшись, парень вытер сперму, поцеловал меня и ушел в душ. Я быстро оделась и сбежала из этой квартиры.

Сегодня ко мне пришло осознание того, что я моральная шлюха. Но я знала, что это не надолго, ведь завтра будет все то же самое. Будет новый парень, будет новая квартира и новая постель. И пока он будет меня трахать, я буду плеваться от самой себя.

Настолько сильно я ненавижу себя и свое тело. Все это началось из-за Игоря, ведь он предал меня.

Он использовал меня.

Он использовал меня как ненужную вещь, которую не жалко выкинуть.

Все только пользуются мной.

Придя домой, боясь разбудить мать, я скинула с себя все вещи, налила себе горячей воды и залезла в ванну, я так хотела прямо сейчас убить себя, чтобы всем сделать облегчение. Но этого делать было нельзя ни в коем случае.

И нахуй так жить?

Я проснулась от этих воспоминаний вся в слезах. Это должно было кончиться хоть когда-нибудь. Я сама во всем виновата. Отца Ильи посадят, Илью заберут обратно в психушку, Диму вместе с папашей и Игоря туда же. Тогда я буду чувствовать себя в безопасности.

Но то, что я сделала, никогда не смогу забыть.

И тут я вспомнила, что я сделала. И к чему это писал аноним, но не хотела даже признаваться самой себе в этом.

***

POV Автор.

Игорь никогда не любил Ксению, как он сам думал, он любил ее запах, ее голос, но никогда не любил ее. Он понял, что влюбился, когда увидел ее в школе, такую маленькую и беззащитную девочку, совсем не похожую на ту, что была раньше.

Он вспоминал, почему все складывалась именно так, как он совсем не хотел. Андрей Викторович, отец Ильи и Дмитрия, был ему партнёром, а что случилось потом, он сам не знает.

Игорю захотелось поиграть в бизнесмена, и он взял несколько тысяч из его кошелька, чтобы вести своё собственное дело.

Ему стало скучно, поэтому он решил, была не была, да и никто бы не узнал, если бы не его родной сынок, который так же украл и его оставшиеся деньги.

Сто тысяч, которые он украл, он отдал Игорю, и они втроём стали вести своё собственное дело. Но в итоге Илья предал и Слепцова, ссылаясь на то, что он сможет поднять больше, если будет только с Димой. Игорь не стал спорить, позволяя ему это сделать.

Но он не думал, что это может так обернуться. Он и сам не понял, когда это случилось и когда люди Ильи налетели на него, а потом избили, а потом он понял, когда узнал, что Ксюша спала с ним, с Чернышевым.

В нем играла месть, он хотел ее больше, чем деньги отца. Он заставил ее страдать, как страдал он.

И сейчас, когда он сидел за решеткой, он понимал, насколько был глупым и доверчивым человеком, ведь он знал, что нельзя иметь дело с таким, как Чернышев.

Слепцов понял, что любит Ксению именно в тот момент, когда она умоляла пощадить его. Это было уже не просто развлечением, как он думал, а настоящая любовь.

Таких чувств мужчина не испытывал ни разу и ни к кому, только к ней и, как ни странно, он понимал, что их отношения не могут развиваться, ведь это неправильно. Он ее старше, он учитель, он женат.

Она – ещё ребенок, несовершеннолетняя, ей сложно. Он каждый раз отвергал ее и сам же просил остаться. Он не держал, но и не отпускал и знал, чем все это может обернуться и обернулось.

Тюрьмой, проблемами и ее отчаянием.

Игорь испортил такую хорошую девочку.

Ведь она была отличница, не пила, не курила и не трахалась направо и налево. А сейчас она вела себя хуже проститутки, только не брала денег за секс.

Слепцов не раз пользовался ее телом, не раз возвращался, не раз давал понять, чтобы она дождалась окончания школы и того, что он разведется с Оксаной.

Ох, Оксана.

Когда она рассказала ему правду о том, что был беременна от своего сводного брата, он тут же затребовал развод. Их развели в течение трёх недель. И он был свободен, засыпая один в квартире и только один раз с Ксюшей.

За все то время, пока они спали, он выучил ее тело наизусть. И вспоминал ее кожу, запах ее пота и как он касался ее. Игорь хотел ее до сих пор, даже несмотря на то, что она изменилась, выросла и стала совсем другой.

Не той, которую он запомнил.

А помнил он все.

То, что она любила/хотела/мечтала/желала. Он знал все.

Она стала его фантазией на ночь, плодом его воображения и осознанием того, что он больше никогда к ней не прикоснется.

И это больно.

Слишком больно и выворачивает наизнанку душу оттого, что пройдет много лет, а она не будет ждать, возможно, уже не ждёт. Возможно, она уже с другим.

Это резало душу. Игорь ломал кулаки о стены, дрался с сокамерниками, выплёскивая всю боль.

Игорь верил, что его спасение близко. Ксения. Она ещё любит, она ждёт.

***

POV Ксюша

Я была вне себя от ярости, когда узнала, что суд перенесли на четыре недели. Меня выписали, я уже могла спокойно ходить в школу, чем я и занималась в последнюю неделю, слушая учителей, какая я бедная девочка: в таком возрасте реанимация с эпилепсией.

Я не обращала на это внимание, девочки знали, что я пережила и как я это пережила, а остальное не так уже важно.

Я никогда не забуду те ужасные месяцы, которые сделали из меня этого ужасного человека, кем я стала. Отчасти я благодарила себя за то, что я почти умерла и словно заново родилась.

У меня были самые обычные цели: доучиться, побывать на этом гребаном суде, а потом поступить в институт и закончить его. Сделать карьеру, выйти замуж, впрочем все как всегда, только немного драмы.

Я надеялась, что вскоре я буду в безопасности, вскоре мне не нужно будет бояться того, что меня может настигнуть Андрей Викторович или его сыновья, ведь вскоре они будут пойманы.

Таксист припарковался у нашего дома, я заплатила ему и вышла из машины. Я ночевала у Юли, мы занимались, а Алину не пустила мама. Войдя в квартиру, я матери дома не обнаружила.

Значит, она опять осталась допоздна на работе, я не стала на этот раз пить или ещё чего. Вроде у Кости выходной, я позвоню ему, и он приедет, мы посмотрим фильм и всё будет хорошо.

Он приехал примерно через час, купив три пачки попкорна и три бутылки колы.

Я нашла фильм, который мы могли посмотреть вместе, но он не захотел, тогда мы включили комедию «Битва Преподов».

Во время фильма мы смеялись, обменивались фразами и иногда наши руки соприкасались друг с другом.

По окончанию фильма, мы сидели в тишине.

Потеряла голову…

Ты, самая сильная слабость.

Я без тебя задыхаюсь.

С тобой я потеряла голову.

Ты, самая дикая сладость.

Я не сопротивляюсь.

Снова я к тебе прикована.

Мы смотрели друг на друга и улыбались. Я понимала, что когда-то должно было случиться подобное, но, увы, я не думала, что это произойдет так быстро.

— Прикоснись ко мне, — произнесла я, — Ты же хочешь этого.

И он не стал медлить.

Прикоснувшись к моим губам, он отпустил все чувства, позволив этому случиться, он целовал меня, пробуя на вкус, кусая, играясь с моим язычком, исследуя мой рот своим языком, дотрагиваясь до неба, обнимая руками мою талию.

Не знаю, сколько прошло времени, пока мы вот так вот целовались, но я знала точно: я не хочу его отпускать.

Ароматами и надеждами.

До рассвета эта ночь пропитается.

Хватит прятаться, под одеждами.

Между нами всё сильней гравитация.

Случайными по коже узорами.

Вновь там мне твои послания любовные.

Кровати оба разольемся озёрами.

И придумаем опять что-то новое.

Мы остановились, не позволив этому случиться. Мы просто поцеловались, и это ничего не значит.

Костя был рядом со мной тогда, когда он был нужен, не пытался затащить в постель и дал понять, что ничего у нас не будет, пока я не закончу школу. Такой мужчина должен быть рядом со мной.

И почему я была так слепа?

Я закрыла за ним дверь, убрала все лишнее, выбросила остатки. Сходила в душ и прилегла в постель. Почти засыпая, я вновь получила СМС от неизвестного отправителя, которая гласила:

«Тебе больше некуда бежать».

А вот это уже страшновато и опасно, тем более когда ночь и я одна дома. Я не стала придавать этому значения, отложила телефон на тумбочку и закрыла глаза, засыпая.

Подумаю об этом завтра.

***

Два месяца назад.

Это было невыносимо – постоянно повторять все это не по одному разу, хотелось кричать, выплеснуть наружу эту боль. Я не понимала, почему я так поступаю, мне не хотелось этого делать.

Настроения совсем не было, я сидела в клубе, как обычно помешивая коктейль, и ждала, пока ко мне кто-то подойдёт, и всё-таки дождалась.

Подошёл парень с черными волосами и карими глазами. У него была смуглая кожа, спортивная фигура. Он смотрел на меня и улыбался, я ответила ему тем же.

— Мне тебе заплатить? — спросил он, посмеявшись.

Меня возмутил этот вопрос, сощурив глаза, я зашипела:

— Я, по-твоему, шлюха?

— Я тебя вижу каждый день здесь с новым парнем, — произнес он и снова засмеялся.

— Мне плевать, проваливай, — выплюнула я, взяла со стойки свою сумку и направилась в сторону туалета, стараясь обойти толпу.

Он пошел за мной.

Я не боялась, я приготовила маникюрные ножницы на тот случай, если все выйдет из-под контроля.

Он стал приставать ко мне, когда не понял отказа, я пыталась остановить его, но он слушал меня, приговаривая:

— Шлюхи не говорят “нет”!

Я заплакала, но, кажется, ему было всё равно. Подняв руку вверх, я нанесла удар ножницами ему в плечо, потом снова уже по щеке, снова и снова.

Снова и снова.

Я была зла, настолько зла, что не переставала наносить удары, слезы уже размазали тушь, мне было плевать.

Настолько я была зла, настолько я ненавидела себя. Очнулась я только тогда, когда парень не дышал, или я не чувствовала его дыхание. Мои руки были в крови, я запылала ещё громче.

Достав из сумочки телефон, я позвонила Косте, он сможет мне помочь.

Когда он приехал, я ему все рассказала.

— Мы скроем это, — произнес он, обнимая меня. — Все будет хорошо. Никто не узнает.

========== 15. Признание ==========

Selena Gomez — Fetish

Прошло пару дней с нашего поцелуя, а я чувствовала себя предательницей. Почему? Потому что я предала Игоря.

Я — моральная проститутка, которая после слов любви к одному стала чувствовать что-то другое, а вообще почему мне так плохо от всего этого? Игорь никогда толком не был в моей жизни, мы трахались, смотрели фильмы и обсуждали их. Он не был рядом, когда был нужен мне, отказался от меня сразу же, как только узнал мой возраст, а так не делают влюбленные люди.

Игорь пару месяцев назад сказал, что любил меня всегда, но это была ложь. Та самая ложь, чтобы успокоить меня. Я хотела встретиться с ним, чтобы объяснить ему все, я сломала ему жизнь, а он сломал ее мне.

Я подросток, которому свойственно совершать ошибки, я совершила их. И теперь я понимаю, что Игорь был той самой ошибкой. Все, что было после него, было ошибкой. А Костя был рядом, когда я нуждалась в нем. Он сидел со мной ночью, он рассказывал мне о своей жизни и спрашивал о моей.

Игорь навсегда останется в моем сердце, как что-то тёплое, но я никогда не любила его.

Это всего лишь гормоны, красивые слова и смазливое личико. Я была дурой. Но теперь мне хотелось просто расставить все точки над «i», ведь Игорь знает, что я не смогу столько ждать, мне будет сколько, тридцать восемь?

А ему сорок восемь, мы уже никогда не сможем быть вместе, это с самого начала всё было неправильно, я не должна была продолжать наши отношения, но продолжила и теперь сама загнала себя в угол.

Я уговорила Костю назначить мне встречу со Слепцовым, он долго отнекивался, но все же сдался. Нам дали возможность увидеться в комнате для свиданий. Я сидела за столом, рядом были другие заключённые, я дрожала.

Меня пугали эти стены, коридоры, люди. Я мирно ждала Игоря, его привели, и я замерла. На лице было пару ссадин, разбита губа.

Его избили.

И все из-за меня, но и не только. Но срок, который он получит, в частности из-за меня. Он сел напротив меня, я почти не дышала.

Нам нельзя было трогать друг друга, и у нас было тридцать минут, но мне больше и не потребуется. Я должна все ему рассказать, чтобы больше не мучить друг друга, больше этого не нужно. Я не могу жить, зная, как ему больно.

Ведь больно и мне.

— Ты пришла, — произнес он, грустно улыбнувшись.

— Я должна была. Нужно поговорить, — мой тон был серьёзен, словно я больше не та маленькая девочка, что просила его быть со мной.

Это девочка выросла, и ее больше нет.

— Я хочу тебе сказать, что я люблю тебя. Да, я поздно понял это, но это так. Я не хотел этого признавать, но…

— Пожалуйста, — перебила я мужчину, — Зачем ты все усложняешь? Я хочу сказать, что я никогда тебя не любила, — слезы застелили глаза, я пару раз моргнула, — Я не хотела верить, что это действительно так, но мы оба совершили ошибку, — я посмотрела ему в глаза, но парень не хотел смотреть на меня, он отвернулся, я вздохнула и продолжила: — Нас ничего не связывает, кроме летнего траха, я больше не могу так. Я не могу каждый раз думать о тебе, не могу засыпать с мыслью: а думает он обо мне или же нет. Мне было тяжело в последние три месяца, я творила всякое. Отпусти меня, пожалуйста, — закончила я и замолчала.

Игорь повернулся ко мне, в его глазах были слезы. Я видела его слезы. Он плакал из-за меня.

— Я здесь, потому что спал с тобой, я здесь, потому что встрял из-за своего бизнеса, моя жизнь сломана, — слезы мужчины скатились вниз по щеке, он не смахнул их, он продолжал говорить: — А ты пришла сюда и говоришь это все? Я полгода пытался держать тебя подальше, а ты все время была рядом, ты не уходила, и, знаешь, чего я тебе никогда не прощу? — он смахнул слезы, продолжая смотреть на меня. — Я не прощу тебе того, что полюбил тебя. Ты заставила меня полюбить тебя, а теперь просишь отпустить? Да пошла ты на хуй! Ясно?! — закричал он, но тут же успокоился, когда подошел охранник.

— Я не знаю, что сказать тебе, — я находилась в замешательстве и чувствовала себя подлой сукой.

— Ты кого-то встретила, да? Поэтому ты все это говоришь? Скажи пожалуйста, что ты любишь кого-то или хотя бы спишь с ним, мне будет гораздо легче, — говорил он, голос Игоря дрожал, он почти плакал. Ему было больно, и это съедало меня. Его боль убивала меня.

— Да, я встретила кого-то, он был рядом со мной все эти три месяца. Ты был со мной два месяца, а потом ты пропал и появился к концу лета. Это была не любовь, это привязанность, пойми ты это и прими, я ведь приняла, — я посмотрела на него, тот сидел с безразличным выражением лица.

— Прощай, Ксюша, — сказал он, вставая с места, — Надеюсь, мы ещё встретимся после двадцати лет заключения, — добавил он, охрана взяла его и увела.

Я сидела около пяти минут там, пытаясь понять, не совершала ли я ошибку. Но все же я вышла из здания и пешком направилась к автобусной остановке, чтобы как следует обо всем подумать.

***

Вечером я собрала всех троих девочек у себя, чтобы многое им рассказать. Кристину, Юлю и Алину.

Кристина понравилась всем сразу, поэтому она стала частью нашей компании. Я решила им рассказать про анонима и Костю.

Но про нашу тайну я решила умолчать, я никому не хочу верить, особенно после того как стала получать странные смски, я не знаю, кто может быть анонимом, поэтому не могу быть полностью уверена в том, что это не девочки.

Мы расселись в гостиной, матери снова не было дома, видимо, в ее ресторане совсем дела плохи, раз она так часто стала пропадать на работе после моей выписки, точнее, ещё чаще чем раньше.

Мы заказали пиццу, купили разные вкусности, взяли три бутылки красного вина, чтобы был настоящий девичник.

— Так что вы думаете? — задала я вопрос и показала девочкам сообщения, которые присылал этот аноним.

— Мы что в «Милых обманщицах»? — рассмеялась Юля, откусывая кусочек пиццы. — А, если серьезно, то я не думаю, что ты сделала что-то ужасное, чтобы он тебе писал, скорее всего, это просто розыгрыш. Давайте бухать короче, — на это раз рассмеялись мы все.

Когда девушки ушли по домам, я прибралась, сходила в душ.

Выходя из душа, чувствуя, как алкоголь полностью покинул меня, я запуталась в полотенце, вышла из ванной, направилась на кухню поставить чайник и фоном включила телевизор, чтобы не было так боязно и страшно.

Раздался громкий звонок в дверь, я посмотрела на часы; одиннадцать вечера, кого там несёт? Не взглянув в глазок, я сразу открыла дверь, на пороге стоял Костя без формы.

Лишь в лёгкой куртке, которую он расстегнул; под курткой была белая футболка с рисунком черепа. Что ему нужно здесь?

— Что тебе нужно? — озвучила я свои мысли.

— Пришел убедиться, что ты в порядке, и да, ты всегда встречаешь гостей в полотенце? — Костя усмехнулся, посмотрев на меня сверху вниз.

Только сейчас я вспомнила, что все ещё была в полотенце. Мокрые волосы разбросаны по плечам, до сих пор немного влажное тело после душа — такой вид явно не пришелся бы ему по вкусу.

Я убежала в комнату, чтобы накинуть на себя халат.

Когда я пришла на кухню, Миронов уже налил нам чай и ел мои конфеты, смотря какое-то кино. Я села на стул, отпив глоток чая. Я все ещё помнила, что мы тогда сделали, и меня это пугало, нас это связывало. Нас связывала тайна.

Два месяца назад.

Костя затолкал тело в багажник, когда мы вышли через окно в туалете. Мы ехали непонятно куда, он ничего мне не говорил, мои руки были в крови, платье испачкалась, и его можно только выбросить.

Я все ещё не могла поверить, что убила человека маникюрными, блять, ножницами. Это бывает только в фильмах, но уж точно не в жизни.

Я больше не смогу вынести этой боли, а ещё и это. Костя не стал звонить в полицию, он открыл окно, кинул труп на землю и вылез, помогая мне вылезти тоже. На полу осталась его кровь, открытое окно и наши отпечатки, но, я думаю, Костя с этим справится тоже.

Мы приехали в лес, где нашли толстые палки, дабы закопать труп. Мы рыли яму, я плакала, я не могла остановить слезы, напоминая себе о том, что я убийца, я не только шлюха, но и убийца.

Как я могла вообще так поступить с человеком?

Да, я защищалась, но это ведь меня не оправдывает.

Когда мы покончили с закапыванием, я обняла Константина, он обнял меня в ответ.

— Никто не должен этого знать, с уликами я разберусь, но ты никому не должна говорить, — говорил он, поглаживая меня по волосам. — Тебя никто не видел, надеюсь? — задал вопрос Костя, я подняла голову и взглянула на него.

— Нет. Там было темно, сам знаешь, и очень много людей, сквозь которую пройти просто нереально.

— Это очень хорошо, значит никто не сможет тебя вспомнить, — мужчина прижал меня к себе ближе, а потом, взяв на руки, понес в машину на заднее сиденье. — Я отвезу тебя домой, чтобы мама не волновалась.

Я кивнула, засыпая.

Я слишком устала, чтобы что-то говорить. Когда я приехала, мамы не было дома и я попросила остаться Костю со мной, он согласился. Мы приняли душ по очереди, перекусили и уснули на моей кровати. Мы теперь связаны, мы как одно целое.

— Ксюш, — оторвал меня от воспоминаний Костя. — У тебя чай остыл, — он взял кружку, вылил содержимое в раковину и стал заваривать новый.

Я встала с места и подошла к нему сзади, обнимая его за плечи. Он перестал двигаться, когда я губами прикоснулась к его шее, заставив выдохнуть.

Костя не дышал, когда я развернула его к себе и дотронулась до его губ.

Он ответил мне, подхватив меня за бедра, развернул и усадил на кухонную тумбу, встав у меня между ног.

Я обняла его за шею, все так же целуя, Миронов не отставал: он покрывал мои ключицы лёгкими поцелуями.

Я так долго хотела этого, что сейчас просто не верю в это. Но вдруг резко все прекратилось, Костя отошел от меня.

— Мы не можем этого делать, — на выдохе произнес он. — Ты ещё школьница.

— Это не мешало мне переспать с учителем и половиной города, — сказала я.

Костя знал обо всем, и его злило, когда я говорила это.

— Я прошу, не останавливайся, ты же хочешь этого, — я подошла к нему ближе.

Но он только отмахнулся от меня, взяв свою куртку, он надел ботинки и вышел из квартиры. Я закрыла дверь, а после скатилась вниз на пол. Теперь я поняла, что нашей дружбе конец. Но мы и никогда не были друзьями.

Он никогда не будет со мной, он будет со мной в качестве друга, но не парня. Костя знает, что со мной происходило, в курсе всего того, что я натворила, и не ушел. Я отмела все мысли, убрала со стола, выключила телевизор, переоделась в пижаму и легла в кровать с мыслью о том, что сегодня произошло.

Но мои глаза сами закрылись, я погрузилась в сон.

***

Два месяца назад.

Прошло ещё несколько дней, но я не могла спокойно спать. Я продолжаю заглушать свою боль сексом без обязательств и алкоголем. Я не видела Костю уже пять дней после этого случая, и меня это пугало.

Почему-то я думала, что он готовит мой арест, ведь он — полицейский, а я не могла доверять ему полностью.

В школе по-прежнему всё было плохо: я скатилась по учебе, никак не реагировала на замечания матери. Когда я сидела на уроках, все время рисовала что-нибудь, но меня не трогали, зная, что произошло.

Также не трогали и Алину, зная, что в нее стреляли.

Но вот только у Алины была Юля, а от меня девочки отказались.

— Ксюша, я уже не знаю, как достучаться до тебя, — произнесла учительница, когда я в который раз «ушла в себя». — Ты все время везде, кроме уроков, ты стала получать двойки, ты понимаешь, как все серьезно? — не отставала Вера Витальевна на радость всему классу.

— А вы думаете, что в оценках счастье? — неожиданно подала голос я. — Вы думаете, что оценки показывают знания? Нет. Они показывают далеко не знания. Вы, учителя, ставите два за поведение, за списывание, за ещё всякую и прочую ерунду. Я не понимаю математику, но вы мне ставите четыре, только лишь потому что я иду на золотую медаль, — говорила я, и всё молчали, внимательно слушая. — Оценки так важны? Вот вы, Вера Витальевна, как хорошо вы учились в школе? Вы так же получали хорошие оценки? Вас оценивали за знания? Вы считаете детей тупыми, только лишь потому что они не в состоянии понять ваш предмет. Вы — учитель физики, но Белозёров не знает физику, ему по душе история, а вы считаете, что из него не выйдет ничего хорошего только лишь потому, что он, черт возьми, не знает вашу гребаную физику, — я выдохнула, перевела дух и вновь продолжила: — Не смейте говорить, что оценки определяют знания, не смейте занижать возможности учеников и не смейте говорить мне, что я скатилась! Я за минуту могу решить эту задачу,и мне плевать на количество оценок, медалей и красных дипломов, потому что я знаю свои возможности, — закончила я.

Внезапно моя голова закружилась, я упала на пол. Меня начало трясти, я стала кричать и звать на помощь. Мне было страшно, я видела галлюцинации.

— Пожалуйста, не надо! Не стреляй! — кричала я, чувствуя, как меня трясет.

Мне стало холодно, стало слишком холодно. Я пыталась встать, кричала, потом снова тряслась от холода.

— Кто-нибудь идите за медиком, у нее пена из-за рта, и она кричит, я не знаю, что с ней, — в панике говорил кто-то, я не понимала кто это, я видела только лишь Илью и тот сарай. — У нее глаза открыты, но она не видит нас. У нее галлюцинации, ей в больницу надо!

Я почувствовала слабость, и мне захотелось спать. Похоже, мне вкололи снотворное.

Очнувшись в больнице, я чувствовала себя совершенно нормально. Отказавшись от осмотра, я, не дождавшись мамы, ушла домой.

Со мной все нормально, и не нужно меня лечить. Моя мать, когда узнала обо всем, пришла к выводу, что нужно мне пройти обследование, но я не хотела.

Я отнекивалась, ведь это было всего раз и больше такого не должно повториться.

— Ксюш, ты меня слышишь? — над моим ухом крикнула Кристина, я вздрогнула. — Что с тобой постоянно? Ты вечно словно в облаках витаешь, но только не с нами, — обиженно надула губки девушка. — Я тебе рассказывала, что познакомилась с таким парнем, а ты меня не слушаешь. Его Илья зовут, Чернышев.

Алина подавилась чаем, Юля выронила ложку, а я совсем не удивилась. Илью выпустили из психушки, Диму не могут найти. Андрея Викторовича арестовали, когда он пытался сбежать за границу.

— Его выпустили? — задала вопрос Юля, я кивнула.

— Вы его знаете? Вы мне ничего не рассказывали, — встряла Кристина.

И мы рассказали ей все, что связано с этим человеком. И взяли обещание с девушки, что она не будет с ним видеться, та согласилась.

— Давайте расходиться, завтра в школу, — произнесла я, как мама.

Попрощавшись с ними, взглянула на часы; всего лишь шесть часов вечера, поэтому я решила пойти к Косте, ведь он не объявлялся, а я уже не могла спокойно спать.

Я все ещё не могла прийти в себя после нашего поцелуя.

Я быстро оделась, вышла из дома, закрыв дверь на ключ, села в такси и добралась до его дома.

Я позвонила в дверь пару раз, и только лишь на третий раз он соизволил открыть. Он стоял в трусах, а у меня случилось дежавю.

— Почему ты не хочешь быть со мной? — задала вопрос я, проходя внутрь квартиры. — Я бегаю за тобой, ты целуешь меня, но ты не хочешь быть со мной, тогда зачем все это?

— Я не хочу ничего усложнять, ты ещё ребенок, пойми, — заговорил он, а я подошла к нему ближе, настолько близко, что почти касалась губ. — Я не могу быть с тобой, прости.

— Но ты ведь хочешь этого? — не унималась я, дотронувшись пальцами до кубиков его пресса, Костя молчал, — Ты ведь хочешь этого? — я двигалась ниже, к его члену, взяв его руками через трусы, почувствовала, что он был твредым, — У тебя даже стоит.

— Уходи, пожалуйста, — выдохнул он, а затем он взял меня на руки, отнес в спальню.

Сегодня я полностью принадлежу ему, а не кому-либо.

***

Два месяца назад.

— У тебя был приступ? — спросила мама, когда я сидела за завтраком в кухне.

— Это ничего не значит, — ответила я. — Этого больше не повторится.

— В детстве с тобой это уже произошло, — напомнила мама. — Ты все ещё не хочешь пройти обследование? — Алла Дмитриевна взяла меня за руку, — Я не хочу снова через это проходить, — она вздохнула и опустила голову.

Я знала, о чем говорит мама.

О приступе, который случился со мной в пять лет.

Об этом я никому не рассказывала, кроме нашей семьи никто не знает, меня практически с того света вытащили, когда я так же лежала на полу, у меня были судороги, но галлюцинаций не было, поэтому мама решила, что больше этого не повторится, поэтому и не стала водить меня по врачам.

И действительно, приступов не было тринадцать лет, а тут случилось, но я не хотела к врачу. Я не хочу знать то, после чего моя жизнь уже не будет прежней.

— Мам, со мной все будет хорошо, — успокоила я женщину и встала с места, чтобы положить посуду в раковину, а затем поцеловала Авдееву-старшую и умчалась в школу.

Я знала, что меня будут обсуждать, если уже не обсуждают. Класс хоть и дружный, но сплетников там действительно хватает.

Каждый готов всех обсудить и выдвинуть свою историю, что мне и не нравилось. И ведь не только девушки сплетничали, но и ещё и парни, что очень странно.

Парни обсуждали девушек, и им было плевать, что ещё происходило кроме. А девушки обсуждали парней и все остальное, а мне поговорить было не с кем, я была одна после всего случившегося.

Но я сама это заслужила.

Я все это заслужила.

В школе никто не тыкал в меня пальцем, но все точно перешептывались, я чувствовала это. Все смотрели на меня и молча отводили взгляд, всем было интересно, что же я выкину на этот раз. Но до конца дня все проходило успешно и никто ничего не говорил. Не было происшествий.

Смс, пришедшая на мой телефон, оторвала меня от воспоминаний. Я оглядела класс, все молча списывали что-то с учебника. Я открыла смс, снова этот незнакомый номер, когда это кончится-то? Прочитав, я нисколько не удивилась, но мне стало жутко:

«Прямо сейчас иди в женский туалет».

Я отпросилась, меня выпустили. Спустившись с третьего этажа на первый, я зашла в туалет, где было пусто.

Кабинки пустовали, я просто ждала дальнейших указаний.

С ума сойти, подчиняюсь анониму.

Смс не заставила долго себя ждать:

«Зайди во вторую кабину, под мусорным ведром лежит пистолет».

Значит, этот незнакомец учится в нашей школе, раз имеет доступ к женскому туалету. Я зашла внутрь кабинки, отодвинула мусорное ведро и увидела пистолет.

«Возьми его себе и жди моих указаний».

Я сделала все, что он просил. Я не хотела гадать, зачем ему это нужно было, я просто ждала, когда же это кончится уже. Вернувшись в класс, мне снова пришла смс:

«Ты никогда не узнаешь, кто я».

Он читает мои мысли, простите? Все это становилось жутким, опасным. И я надеюсь, я смогу узнать, что же за тайну он скрывает и что он задумал.

А пока остаётся ждать. Для чего ему я?

Если он знает правду обо мне, то не стоит его злить, а лучше выполнить все, что он требует.

***

В клубе было шумно и тесно, я кое-как прошла сквозь толпу людей к VIP-комнате. Меня кто-то ждал, а кто, я не знала. Аноним сказал отнести пистолет кому-то, что я и сделала, нехотя, но сделала.

Я навсегда запомню этот клуб и что здесь произошло. Здесь я убила человека, здесь я спала с множеством парней.

И никогда не смогу забыть, как это было. Оказавшись в комнате для важных персон, я должна была найти парня, который здесь прятался. Интересно посмотреть на него.

И почему именно меня отправили сюда, а не кого-то другого.

— А вот и она, — громко произнес кто-то над моим ухом.

Я обернулась и увидела Илью. Нет. Не может быть, что он тут делает? Ему запрещено появляться на публике. Значит вот кому понадобился пистолет.

— Почему именно я? — спросила я, вручив ему в руки оружие.

— Я не знаю, я тоже получал СМС от анонима. Ещё в клинике, я думал, ты знаешь, — он пожал плечами и забрал пистолет.

— Зачем он тебе?

— Меньше знаешь, крепче спишь, — подмигнул парень, а я, не став задавать вопросы, покинула эту комнату и добралась до выхода.

Это странно, это было очень странно. Кто он, что он. Я не знала и почему-то вовсе не хотела знать. Я позвонила Косте, тот оказался дома, я решила поехать к нему.

Мы переспали, но у нас не было разговоров о том, кто мы друг другу. Я, наверное, глупая, но я влюбилась в этого парня.

Он всегда был рядом, за это я ему благодарна, и я надеюсь, что он не оставит меня.

Приехав к Миронову на автобусе, сразу позвонила в дверь, он открыл, не став задерживаться. Костя приготовил чай, включил фильм, а после его окончания я задала вопрос:

— Кто мы друг другу?

— Я не знаю, — он замешкался, но, взяв меня за руку, посмотрел мне в глаза. — Я думаю эта ночь не была ошибкой, но нам не стоит больше продолжать, ты через многое прошла.

— Ты издеваешься?! — вскочила я. — Мы три месяца этого хотели, и не говори, что ты не хотел.

Он встал и медленно приблизился ко мне, обнимая меня за талию.

— Что ты хочешь услышать? — шепотом спросил он.

— Что ты хотел меня и хочешь сейчас, — так же шепотом ответила я.

Вместо ответа он поцеловал меня. Это и было признанием.

========== 16. Возвращение Ильи ==========

Прошло несколько дней после того, как мы поцеловались и переспали. Мы не говорили никому об этом и старались меньше видеться, общались только по смс. Мы решили, что, пока я не закончу школу, мы не можем встречаться, потому что он работает в полиции, а ему проблемы не нужны, и я согласилась, это гораздо разумнее, чем встречаться по углам или прятаться.

Девочкам я тоже не говорила ничего, им не обязательно знать, с кем я провожу или проводила свое время, я не хочу осуждений, а они, как всегда, начнут меня осуждать. Когда я встречалась с Игорем, они осуждали меня.

Еще проблема в анониме, я ведь не знаю, кто он и зачем дает эти задания. Мне сложно, почему все всегда так сложно?

Я пыталась не думать ни о чем, просто посещала занятия, встречалась с подругами, а после школы встречалась с Мироновым, пока никто не видел, и уходила поздно ночью, чтобы не светиться.

А вот в школе было совсем все по-другому. В школу вернулся Илья, и это было не смешно, он постоянно смотрел на меня, либо на девочек.

Я не хотела его видеть, я его боялась. Мне было страшно подумать о том, что он может сделать что-то еще, ведь ему для чего-то нужен был пистолет, а зачем он мне не рассказывал.

Значит, это не так и важно. Да я и не пыталась узнать, мне это было неинтересно, да и не зачем.

Алина его боялась, я старалась делать вид, что мне все равно, и хотела перестать бояться. Юля говорила, что он конченный псих, ведь вернулся из психушки. В школе пускали разные слухи о нем, и не всегда они были правдивыми.

Кристина продолжила встречаться с ним, не опасаясь за свою жизнь. И я старалась не переживать насчет нее, это не мои проблемы, мне не интересно, кто с кем спит, а кто с кем не спит. Мне не хотелось участвовать в драмах в который раз, мне хватает своих драм.

Два месяца назад.

Прошла еще одна неделя, а мне все время приходилось доказывать, что со мной все в порядке. Но мне никто не верил из учителей, а одноклассники называли меня умалишенной, не могли находиться со мной рядом.

Я не могла ходить в столовую, никто не обращал внимания на мои объяснения, всем нужна была история, а я не могла не дать. Я не хотела ни с кем разговаривать после этого приступа, я закрылась в себе.

Все превратилось в рутину: школа, дом, школа.

И, если раньше я могла общаться с Костей, сейчас же мне не хотелось ни с кем проводить своё время, хотелось просто убежать, закрыться в комнате, но не видеть никого. И так каждый день.

Я была практически одна в своём собственном мире после этого приступа. На время я перестала посещать клубы после того, что случилось там. На время я перестала выходить из дома.

А потом я перестала есть, смотреть телевизор, сидеть за компьютером и отключила телефон. Прошла неделя, как я смогла оправиться от всего этого и снова прийти к тому, с чего начинала все это.

Прошла неделя, когда я смогла снова ходить в клубы, посещать школу и общаться с Костей и со своей сводной сестричкой.

Мне нужно было время, чтобы хоть как-то прийти в себя и восстановиться. Я ощущала себя трупом, но никак не живой.

Что со мной случилось?

Ещё неделю назад ведь все было хорошо.

Вот и сейчас, когда я сидела в своей комнате, мать снова пыталась мне что-то втемяшить в голову, но все было бесполезно: я не хочу слушать советы. Мне и без того тошно смотреть на всю эту ситуацию с отцом и разводом.

Никогда не думала, что лишусь одного из родителей.

А ведь Кристину я приняла, она же ни в чем не виновата, просто наш папа мудак.

— Ксюша! Ты бы хоть выслушала меня, — произнесла мама, приблизившись ко мне.

— Да успокойся ты уже! Мне плевать на все, что говоришь. Разберись со своими проблемами и не лезь в мою жизнь! — воскликнула я, вскочив с кровати.

— И в кого ты такая уродилась! Ведь такая девочка была хорошая, а сейчас что с тобой стало? — она покачала головой.

— Эта девочка выросла, — сказала я, сев обратно и вздохнув. — Покинь мою комнату, пожалуйста.

— Надеюсь, что все будет хорошо с тобой и ты одумаешься, — произнесла она и вышла, хлопнув дверью.

— Так, значит, ты теперь с ментом? — задал вопрос Илья, подойдя к моей парте, оторвав меня от воспоминаний.

— Тебя это не касается, — сквозь сжатые зубы проговорила я.

— О, ещё как касается, вдруг ты меня сдашь, если уже сдала моего отца, маленькая шлюха, — наклонился он к моему уху.

Я не выдержала и ударила его по лицу. Парень удивился, схватился за щеку, а я встала, злобно прошипел:

— Не смей так говорить обо мне, ты ничего не знаешь! Я ни с кем не встречаюсь, ясно? Я хотя бы не была в психушке! — прокричала я.

— Илья, Ксюша, сейчас же успокойтесь! — встряла учитель по русскому языку.

— Ее трахал Игорь Юрьевич, бывший учитель по экономике, — выпалил Чернышев, и в классе наступила гробовая тишина. — Его ведь судят за статью о изнасиловании и развращении несовершеннолетних, так вот это Ксюша. Я сам это знаю, я видел их и не раз. Ксюша спала с учителем. И она заставила Слепцова развестись с женой, — закончил парень, все смотрели на меня, в том числе и учитель.

— Зачем ты это сделал? — сквозь слезы, произнесла я.

— Я хочу, чтобы все знали, что ты не ебаная жертва! — парень сел, а все продолжали молчать.

И самое противное — это правда. Все начали перешептываться, а я не смогла сдержать слезы. Учителя знали об этом, но боялись, что дойдет и до детей. А теперь никто ничего не сделал, никто не встал на мою защиту.

Потому что я — шлюха. Гребаная шлюха. И это действительно так.

Я тихо собрала свои вещи и вышла из класса, я не хочу никого видеть. Костя работал, домой тоже нельзя было.

Кристина училась в своей школе.

Поэтому осталось только бродить по улицам, пытаясь сдержать обиды

***

Вечером, когда мамы дома не было, я всерьез подумала о том, чтобы перевестись в другую школу, но потом поняла, что я только разогрею их интерес и они не перестанут меня осуждать, да и обсирать тоже.

Мне нужно было делать то же, что и всегда — не обращать на них внимания, вот и все. Я умею это делать как никто другой. Я целый день просидела в уютном кафе, название которого я так и не запомнила, но мне и не нужно было.

По дороге домой купила всяких разных вкусняшек, включила фильм «Это все она» и просто наслаждалась просмотром. В середине фильма я запомнила фразу, которую теперь, возможно, буду использовать постоянно:

Не потеряй то, что помогло тебе измениться!

И частично это являлось правдой, ведь Костя, единственный, кто вытащил меня из дерьма три месяца назад. И он помог мне изменить мой образ жизни, я больше не делаю то, что делала ранее, и все благодаря ему. Тогда какого черта я вообще должна волноваться из-за того, что подумают моиодноклассники?

Ну, подумаешь, я спала с учителем, подумаешь, вела не самый лучший образ жизни, и ведь это моя жизнь, и я проживаю ее как хочу, никого не должно касаться: с кем я сплю, что я ем, как я одеваюсь.

Когда фильм закончился, я все убрала и легла спать, чтобы завтра на свежую голову прийти в школу и показать всем, что мне на самом-то деле плевать на них всех.

Я расстелила постель, легла на диван в гостиной, потому что идти в свою комнату мне не хотелось, и маму ждать я не стала. Когда голова коснулась подушки, я сразу закрыла глаза и погрузилась в сон.

Два месяца назад.

После маминой тирады о том, что нужно быть хорошей девочкой, я не выдержала и пошла в клуб, где снова нашла парня и переспала с ним.

Плевать, я никогда не буду хорошей девочкой, это точно не про меня, мне все равно, что обо мне подумают.

Сейчас меня это совсем не заботило, я пыталась наладить свою жизнь и пусть не лучшим образом, но я пыталась и получалось плохо.

— Что ты будешь? — спросил то ли Артем, то ли Андрей, — Вино или виски? — улыбнулся он.

— Давай виски, — подмигнула ему я.

Мы напились, я рассказала ему о своих чувствах и о том, как мне плохо. А он, в свою очередь, поведал мне о своей бывшей, когда они собирались пожениться, но она в итоге сбежала с его братом и по совместительству лучшим другом.

А после он поцеловал меня, я ответила ему взаимностью и оказалась у него в кровати. Мой телефон разрывался от звонков, но я его выключила. Мне было плевать на все, кроме того, что сейчас происходило между мной и этим молодым человеком (имя которого я так и не вспомнила, поэтому все время называла заей).

Разговаривать не хотелось ни с кем, но я знала, что завтра меня ждет.

Проснувшись утром, я первым делом включила телефон, увидев два пропущенных от матери и одно смс от Кости, да Господи, что им всем нужно-то от меня, ну?

Открыв смску, я сначала не поверила, но Миронов писал без смайликов и с точками, значит все действительно серьезно.

«Полиция нашла труп, и они уже ищут убийцу, но улик нет, можешь не переживать».

Ага, конечно, не переживать, такое же каждый день случается. Я же каждый день мочу незнакомых мне парней из клуба. Я тихо встала с кровати, оделась, открыла дверь ключом (нашла я их у тумбочки возле входной двери), вышла и захлопнула дверь.

Мне нужно было срочно позвонить Косте и узнать все подробности, которые он мне не рассказал, но, когда я ему позвонила, ответа не последовало. Значит, он работает, остается только ждать и надеяться, что все будет хорошо.

***

На следующий день в школе все смотрели только на меня и обращали своё внимание только на меня. Мне это даже немного льстило, ведь я стала центром вселенной. Все разговоры обо мне, все сплетни только обо мне.

Илья постоянно пытался меня задеть хоть как-то, но я старалась делать вид, что не замечаю его, и он так забавно бесится, когда я игнорирую его.

А мне до лампочки, пусть обсуждают сколько хотят, Алина и Юля были на моей стороне, и они знали правду, а вот все остальные с трудом верили и предпочли поверить Чернышеву, чем мне. А меня больше не обижало это, мне просто наконец-то стало все равно.

— Что ты теперь будешь делать? — спросила Юля в столовой за столом.

— Я ничего не буду делать, мне плевать, если честно, — улыбнулась я и продолжила есть суп. — Не заморачивайтесь, все хорошо.

— Ксюш, не оборачивайся, там Илья идёт к тебе, — произнесла Алина, пряча от него глаза.

Она все ещё боялась этого парня, а я обернулась. Илья подошёл, попросил меня подняться с ним: ему нужно срочно поговорить.

Я пожала плечами и то ли из-за моей глупости, то ли из-за того, что мне стало любопытно, зачем он меня зовёт, я пошла, невзирая на последствия.

Убрав за собой тарелку, я пошла с ним на второй этаж, в пустой кабинет, что он хотел? Я пыталась узнать только это, больше ничего. Как только узнаю, сразу же покину его.

Зайдя в пустой класс, парень сел на парту, я подошла к нему, встав рядом с ним.

— Что ты хотел? — спросила я.

— Мне нужно задать тебе всего один вопрос, — произнес он. — Это ты сдала моего отца?

— С чего бы это? — я сдвинула брови вместе, пытаясь понять, о чем он.

— Моего отца несколько дней назад взяли менты на его участке, с наркотиками, ты что-то об этом знаешь? — он посмотрел на меня, я пожала плечами. — Блять, не строй из себя дурочку, — его голос становился раздражительным, он спрыгнул с парты, и мы оказались слишком близко друг с другом.

— И чего ты хочешь от меня?

— Чтобы ты перестала включать дуру, когда я задаю тебе простейшие вопросы, — взбесился он и пнул ногой парту.

— Ты вчера рассказал обо мне все, что только можно, — произнесла я. — А теперь ты хочешь правды? Пошел на хуй!

Звонкий шлепок по лицу заставил прийти в себе. Стоял оглушительный звон в ушах, голова закружилась, и я едва удержалась на месте, схватившись за щеку, посмотрела на парня. Щека горела, и я мысленно представляла, как вонзаю в него нож.

Настолько сильно я его ненавижу. Но его это ничуть не задело, он схватил меня за волосы, приблизил мое лицо к своему и зашипел:

— Тебе не дали права так разговаривать со мной, мерзкая шлюха! Знаешь, мне противно даже смотреть на тебя, потому что ты — шваль. Переспала со всем Питером, а ещё смеешь осуждать меня? Тебя ударить не жалко, потому что ты здесь нахуй никому не нужна, все уже давно знают какая ты. Наверное, ты не помнишь, но ты спала не только с парнями из клуба, там были и ребята из школы, — Илья сильнее сжал мои волосы, я взвизгнула. — Они сами рассказывали, как трахали тебя пьяную. Ты — грязь. Самая настоящая грязь. А теперь пошла вон отсюда, — закончил он и отпустил меня.

Я убежала, смахивая слезы, кого я обманываю? Мне никогда не будет все равно на то, что происходит. Я не хотела ничего говорить Косте, ведь Илья был прав.

Я — грязь.

Самая настоящая грязь.

========== 17. Суд ==========

A Day To Remember — If It Means Alot To You

***

Сегодня был важный день, — начало суда над Игорем — а решится все завтра, и это уже точно. Вчера Илья высказал мне все это, и я сегодня же перевелась на домашнее обучение, я больше не смогу ходить в школу, где все смотрят на меня, где все меня осуждают и знают, с кем я спала и в каких позах.

Да, я знаю, что я виновата сама, мне было ужасно, у меня была депрессия, я не могла судить трезво, но ведь это не отменяет того факта, что я сама загнала себя в эту паутину из грязи, фальши, разврата.

Теперь учителя будут приходить ко мне домой до выпуска, ЕГЭ я буду сдавать вместе со всеми, но в другой школе и с другими учениками. Все это было поспешно и правильно, хоть где-то я приняла правильное решение. Занятия должны начаться на следующей недели, потому что два дня подряд я буду на суде давать показания против Игоря.

Я думала, что я в долгу перед ним и должна защищать, но, может, многие были правы, что его посадят, может, он действительно совратил меня, и я вовсе не любила его, это был обычный затуманенный рассудок.

Я уже не знала, чему верить, в моем понимании в идеале я все еще должна любить Слепцова и защищать его, но все чувства остыли, остыла я к нему.

Теперь же я питаю чувства только к Косте, который помог выбраться из этого дерьма. Если бы не он, я не знаю, что было бы.

Он просто спас меня, и я ему благодарна за это. Теперь его задача посадить Игоря и дождаться, пока я окончу школу.

Я поступлю в институт, и мне никто не помешает быть с Мироновым, потому что я уже студентка (тем более давно совершеннолетняя), поэтому кто мне сможет что-то запретить? Пока я ехала в машине, я вспоминала то, что было месяцем ранее.

То, что еще больше окунуло меня в депрессию.

Месяц назад.

Меня все еще волновало то, что я убила человека. Как я вообще могла так поступить с невиновным человеком? Хотя ведь он вроде как и не был виновен, да и это была самооборона. Я не отрицаю того факта, что я сделала это, потому что мне было больно. Я хотела излить все это куда-то.

Мне становилось все более одиноко, я не могла дышать при скоплении людей. Я снова на время забыла о клубах и случайных связях, но мне нужно было прощение.

По ночам меня мучили кошмары, я пила снотворное, но все так же видела во сне того парня. Его мама плакала во сне и кричала, отец хватался за сердце.

Что я наделала?!

А Костя помог мне в этом, получается, он — соучастник, его тоже посадят.

Я подставила всех сразу, я такая идиотка. И ведь я не могла об этом поговорить.

Мне было некому рассказать, Костя постоянно пропадал на дежурствах, подруги со мной не разговаривали, а сестричка моя была для меня еще не настолько близкой, чтобы я просто так могла с ней говорить о таком, ну уж нет. Поэтому мне оставалось самой все разгребать и я вернулась к тому, с чего начинала.

Я перестала совершать половые акты на время и просто отрывалась на вечеринках, выпивала, приходила домой и принимала снотворное, чтобы уснуть. Без этих таблеток я больше не представляла своей жизни.

Костя все так же не звонил, он снова пропал, будто ничего и не случилось, и его не пугал тот факт, что я кого-то пришибла.

А меня пугал, каждый раз, когда я оставалась наедине, я думала, что было бы, позволь я ему себя изнасиловать. И всегда ответ был один и тот же: я не знала. Я ничего не знала и не могла утверждать на сто процентов, что осталась бы цела.

И да, я все же считаю это самообороной, ведь я защищала себя и свою честь. И вот этой мысли стало так смешно, что я расхохоталась на всю столовую.

Я так сильно смеялась, что на меня оглядывались люди, а мне внезапно стало плохо. Голова закружилась, я пыталась встать и взять поднос, но я упала под стол, поднос с грохотом ударился о пол.

Я почувствовала сильный холод, я дрожала, стучала зубами, мне было так холодно, словно меня засунули в морозильную камеру.

— У нее губы синие! — кричал кто-то, но я не понимала.

Я видела перед собой лишь тень того парня.

— Сделайте что-то, у нее кровь из носа! Зовите медика, она бредит! — снова крики, моя голова словно распухла.

— Мне больно, больно очень! Отпустите меня! Уйдите! — я пыталась вырваться из цепкой хватки, но все было тщетно.

Меня словно засасывало куда-то, мне было трудно дышать, помещение стало узким, я чувствовала влагу на своем лице. Мне было очень холодно.

— Подержите ее, я должна поставить ей укол, она может умереть! — прокричал кто-то над моим ухом.

Внезапно все прекратилось и наступила чернота.

Меня передернуло от этих воспоминаний. Самое худшее уже позади, и мне уже все равно. Я с мамой добралась до здания суда, где нас уже ждали. Мы прошли проверку у охраны, поднялись в наш кабинет, где должно пройти заседания. Здесь уже находились Алина с Юлей, Илья, бывшая жена Игоря, мой отец со своим семейством. Интересно, что они тут забыли?

— Всем встать, Суд идет! — произнесла секретарь заседания, мы встали.

Пока судья читал дело на Игоря, я смотрела на него. Он сидел за решеткой в наручниках. Все так же гладко выбрит, без бороды. Рядом с ним стоял мужчина с ружьем: он под стражей. Слепцов смотрел на меня зло, я знала, что он думает. Я предала его.

Я предала себя.

— Ксения, встаньте, — потребовал Михаил Александрович, судья. — У кого-то есть вопросы?

Конечно были вопросы у адвоката, и я молча ждала, пока он задаст их все.

— Игорь принуждал вас к половому акту?

— Нет, это было по обоюдному согласию, я любила его.

— Любили?

— Сейчас уже нет, я понимаю, что это не любовь была вовсе, но не хотела признавать.

— Сколько вам было лет, когда он надругался над вами? — его вопросы были не очень правильные, но, вздохнув, я ответила:

— Мне было семнадцать.

— Значит, это было насилие над несовершеннолетними, — встряла прокурор. — Он знал, что делает.

— Он не знал мой возраст, я сказала, что мне есть восемнадцать, — произнесла я.

Мне почему-то вдруг отчаянно захотелось помочь Игорю пусть немного, но помочь. Он не виновен в этом.

— Его судят за три статьи, у нас есть улики и доказательства, поэтому ты не сможешь ему помочь, — словно прочитала мои мысли ответила прокурор.

Рыжая девушка с красивым, но строгим лицом. Имя я ничье не запомнила, кроме судьи, да и запоминать не хотелось. Слезы навернулись на глаза, это моя вина. Я виновата во всем.

— Давайте продолжим, — постучав молотком, сказал Судья. — Есть еще вопросы?

Все мотнули головой, значит ни у кого не было вопросов, оно и к лучшему. Сегодня только первый день.

Зачитывать приговор будут завтра, завтра придется напрячься. Я больше не была нужна, я могла выйти.

Начали говорить о других статьях, где я не имела ни к кому отношения.

Илья сидит улыбается, будто его ничего не касается. Его отца посадили без суда и следствия, но мне было все равно, я просто хотела отстоять Игоря.

Все важное случится завтра.

— Ты же понимаешь, что не сможешь ему помочь? — спросил Костя, когда мы обедали в кафе за дальним столиком.

— Я понимаю, но я должна попытаться.

— Мне ревновать? — рассмеялся он, а я взяла его за руку.

— Я хочу помочь своему учителю, вот и все, — я улыбнулась и отпила глоток своего кофе.

***

Время было только два часа дня, а я ходила уже как на иголках, я старалась ни о чем не думать, ведь сегодня было только предварительное слушание, но и этого было достаточно, чтобы присяжные вынесли свой вердикт.

Я так сильно ерзала, что не могла спокойно смотреть любимый сериал, я специально его включила, чтобы отвлечься, но Джей Ди заставлял думать еще сильнее, а в конце я задумывалась вместе с ним.

Выключив Клинику, я перешла на Хор. На некоторое время песни и их драма унесли меня, но и это не помогло.

Тогда я пошла на Бесстыжих, вот они-то уж точно отвлекут меня от всяких мыслей.

И действительно: уже через три часа я рыдала над происходящим, жуя шоколад и даже не думала ни о чем другом.

Только лишь воспоминания лезли ко мне.

Все то, что произошло месяц назад, я, наверное, больше никогда не забуду.

Апрель был ужасным месяцем. Ведь в этом месяце мне поставили диагноз эпилепсия, я чуть не покончила с собой и у меня нашли тяжелую депрессию.

Месяц назад.

Я стала изгоем в школе, после повторного приступа со мной отказывались говорить даже учителя, а мать предлагала лечь в клинику на обследование, но потом махала рукой и говорила, что это все из-за моих ночных гулянок.

Я не слушала ее, вообще-то я никого не слушала.

Мне было все равно.

Я старалась забыть обо всем, что со мной происходило в течение пяти месяцев, но мне удавалось это с большим трудом.

Я понимала, что во многом это была полностью моя вина. Я много о чем пыталась забыть, и из-за алкоголя у меня были явные проблемы с памятью и мозг отказывался вспоминать все то важное, что было. Я проводила свое время все так же, ничего не меняя.

И вот сидя в очередной раз в клубе, я попивала безалкогольные напитки, прикидывая, кого можно сегодня подцепить, но мой взгляд упал на мужчину, которого я и так вижу каждый день. Игорь. Что он тут делает?

Наши взгляды встретились, он тут же подошёл ко мне. А ведь его должны были посадить под следствием, хотя нет пока прямых доказательств, он находится под следствием, но может продолжать работать и посещать клубы, с него взяли подписку о невыезде, и ещё пару месяцев его будут морозить.

Выглядел он как всегда безупречно: синие джинсы, серая кофта, поверх нее куртка — в помещении холодно, видимо, замёрз. На ногах надеты кроссовки, а на руках часы. Волосы он брить перестал, поэтому стал укладывать их.

— И почему же школьница сейчас распивает спиртное, а не дома? — задал вопрос он, подойдя ко мне.

Его голос был все так же чарующим, с лёгкой хрипотцой.

— Это безалкогольные напитки, а что учителя тут делают, которые вообще должны быть в тюрьме? — подколола я, сощурив глаза, отпивая из стакана.

Тот посмеялся, а после приблизился по мне, положив руку мне на талию, прошептал:

— Тебя это не касается, как насчёт скрасить этот вечер чем-то приятным? — шепотом спросил он, поцеловав в шею.

От его соблазнительно-прекрасного шепота моя кожа покрылась мурашками.

Мое тело ещё помнило именно его прикосновения, и нельзя скрыть того факта, что между ног у меня становилось мокро и я не могла не ответить на эти прикосновения. Развернувшись, я поцеловала его.

Впервые за полгода я сделала это. Обняв меня, он углубил поцелуй.

Я прижималась к нему сильнее, кусая нижнюю губу, смакуя поцелуй. Мне мало, мне слишком мало.

— Давай уйдем отсюда, — предложила я, тот кивнул, и мы поспешили к его машине.

Я вздрогнула: настолько живым это все казалось тогда и кажется сейчас, я больше не могла об этом думать. Я уже не смотрела в экран, я просто вспоминала эти ужасные дни и к чему они меня привели.

Правильнее будет сказать к чему я себя привела. Я, оказывается, все то время, что находилась под алкоголем, забыла даже о том, что убила кого-то в туалете ночного клуба.

И мне все казалось правильным, что все так и должно быть, но я не могла этого больше принять. Воспоминания лезли мне в голову, а я не пыталась их отогнать, распутывая всю эту кашу в голове.

— Ксюшенька, познакомься, это Кристина, ей семнадцать лет, — представила ее мама, улыбаясь.

Я улыбнулась, протянула руку для рукопожатия, и мать решила оставить нас наедине. Сейчас-то она и начнет показывать свою стервозность, а я просто сделаю вид, что мне интересно смотреть на дверь, и никак на нее не отреагирую.

Но вместо этого она присела рядом со мной на диванчик и, улыбнувшись, скромно спросила:

— Это правда, что ты спала с учителем? — этого вопроса я никак не ожидала услышать, — Папа рассказал. — словно прочитав мои мысли, пояснила девушка.

— Это тебя не касается, и он тебе не отец, — сквозь зубы произнесла я, злобно сверкнув глазами.

Кристина поднялась с дивана, ничего не ответив. Она прошлась по кабинету, а затем вновь заговорила, только уже совсем по-другому, более дерзко:

— Я, конечно, все понимаю, но это не повод так вести себя со мной, я ничего не сделала. И впредь прошу не разговаривать со мной в подобном тоне, — говорила она, смотря на меня.

Это знакомство с Кристиной тоже дало о себе знать, сейчас она стала мне просто третьей лучшей подругой, и это не могло не радовать. Выключив все, ведь на часах уже было около десяти вечера, я легла в кровать и сразу уснула.

Говорить больше было не о чем, встав с дивана, последовала к выходу, чтобы уйти. Вышла из маминого кабинета, надеясь, что не встречу ее по дороге.

Выйдя из ресторана, поплелась домой, вставив наушники в уши и включив любимую песню, которая точно ассоциировалась с этим ужасным днём/неделей/месяцем/годами. Я ненавидела свою жизнь, и мне хотелось броситься под машину, только чтобы больше не было никаких проблем и забот.

Почему все это досталось именно мне, чем я заслужила это все? Сначала боль от того, что я не могу быть вместе с Игорем, потом потеря лучших подруг, потом у меня на глазах стреляют в Слепцова.

Секс с разными парнями совсем не красит мое одиночество, ещё отец, оказывается, держал нас всех за дурачков и скрывал свою вторую семью от нас.

И чем я все это заслужила?

Чем?

Оказавшись дома, я поднялась в ванную, быстро скинув с себя все шмотки, и встала под душ. Слёзы покатились сами собой, я вспомнила, как на моих руках была кровь Игоря, когда держала его рану.

Я одна.

Я одна.

Одна.

Одна.

Ударив руками о стену, я закричала, не прекращая бить по стене. Я рыдала, мне было больно и противно от себя самой. Открыв шкафчик, я вытащила оттуда бритву и нанесла глубокий порез на запястьях.

Кровь хлынула сразу, вода текла из душа, я не обращала внимания. Голова закружилась, и только сейчас я поняла, что я делаю.

Зачем это все, зачем?

Я ведь могу жить, невзирая на то, что было в моей жизни, могу исправиться, но я чувствовала, как становилось поздно.

Голова кружилась, мне становилось тяжело дышать, и при мысли, что я умру, начиналась паника.

Выключив воду, я завернулась в полотенце, чувствуя, как кровь стекает на пол. Мне становилось холодно, я взяла сотовый из сумки и набрала номер, который недавно появился в моем телефоне.

— Алло, я слушаю — ответили мне сразу.

— Помоги мне пожалуйста, прошу, я сделала что-то плохое, очень плохое, я дома. — произнесла я и упала на пол.

Я ничего не чувствовала. Наверное, так и умирают.

Проснувшись в холодном поту, я внимательно оглядела помещение: все та же комната, все то же, что и сегодня утром.

Приснится же такое, черт возьми! Я вновь закрыла глаза, уже игнорируя все плохие и ужасные мысли.

Завтра все решится, завтра, а сейчас я буду отдыхать.

С этими мыслями я уснула.

========== Эпилог. ==========

И снова этот кабинет, снова этот суд, который длится словно нескончаемый. Сегодня снова судят Игоря, но сегодня завершение, поэтому сегодня через несколько часов будет объявлен приговор.

Мама узнала про меня и Костю, закрыла на это глаза, но, пока я не закончу школу, речи быть не может о том, чтобы встречаться с Мироновым.

Вздохнув, я села на своё место рядом с прокурором. Сегодня опять будут задавать вопросы обо всем: о наших отношениях, о том, сколько мы были вместе и не принуждал ли он меня — почему он должен был принуждать? Такой тупой закон.

Перед моими глазами встала картина моего ужасного приступа, воспоминания снова нахлынули на меня.

Меня трясло, было холодно и хотелось кричать и плакать, бить стены, но все, что я могла — лежать и трястись, крича и моля остановиться. Слёзы катились вниз по щекам, я не понимала, что происходит.

Мне страшно, страх сковывал все мое тело. Когда это уже закончится, чтобы не мучиться. И внезапно все прекратилось, я просто вырубилась. Окунаясь в эту темноту, мне становилось хорошо.

POV автор

— Нет пульса! Давай же, Ксюша, очнись! Я не позволю тебе уйти! — кричал доктор, делая массаж сердца.

— Что с моей девочкой? — рыдала Алла Дмитриевна. — Она что, умирает?

— Увидите женщину отсюда! Ксюшу в реанимацию, она не дышит! Подключаем к аппарату, что же за приступ такой, что у нее остановилось сердце? — врач посмотрел на медсестру, та пожала плечами.

— Ксения, — позвал меня кто-то.

Очнувшись от воспоминаний, я подняла голову, увидела, как меня зовёт прокурор. Значит настала пора мне отвечать; я поднялась, и адвокат задал мне первый вопрос:

— Вы говорите, что были влюблены в Игоря, это так?

— Да. Я любила его, наверное все ещё люблю. Знаете, первая любовь, этот человек навсегда останется в моем сердце, — ответила я, взглянув на Игоря.

Заметила, как Слепцов губами прошептал «Спасибо», я улыбнулась.

— И он ни разу не принуждал Вас к сексу? — снова спросил он.

— Нет. Я сама хотела этого. Повторюсь, Игорь — не педофил, — проговорила я.

— Хорошо, а вам известно о том, что он был связан с наркотиками? — этот вопрос задала уже прокурор, взглянув на меня.

— Нет, я никогда не лезу в чужие дела, они меня не касаются, — ответила я.

— Спасибо, вопросов нет, — сказала прокурорша.

Судья кивнул, стукнул молотком и ушёл, чтобы зачитать приговор. Мы принялись ждать, долго ждать.

Сегодня вызывались кучу свидетелей, говорило так много людей, и среди них был Костя.

Через полчаса вышел судья, мы встали и слушали.

Я прослушала половину, мне было все равно, мне было важно услышать приговор.

— Слепцов Игорь Юрьевич приговаривается к двадцати годам лишения свободы в колонии общего режима, — провозгласил судья.

Я заплакала, слезы текли по щекам, мне уже было все равно. Я последний раз попрощалась с Игорем, понимая, что больше никогда его не увижу. Он ушёл вместе со стражей, мама взяла меня за руку и увела за собой. Мы сели в такси и поехали домой.

Прощай, Игорь.

***

Пять лет спустя.

— Объявляю вас мужем и женой! — произнесла женщина в ЗАГСе, — Можете поцеловать невесту, — добавила она.

Костя улыбнулся и поцеловал меня, я обняла его за шею.

Далее началось торжество, где мы сидели во главе стола, влюблённые и счастливые. Наши близнецы, два мальчика, бегали туда сюда.

Светлые, голубоглазые сорванцы: Максим и Игорь.

Костя долго сопротивлялся, но все же позволил мне назвать его так, чтобы хоть как-то попросить прощения за то, что я бросила его, когда нуждалась в нем. Я слишком сильно люблю Костю, слишком сильно люблю наших детей, поэтому неважно, какие у них имена.

— Я рада, что теперь мы наконец-то женаты, — произнёс Костя. — Теперь ты Миронова.

Я рассмеялась и поцеловала его, услышав горько, мы стали целоваться как можно дольше и вскоре дошли до двадцати пяти.

Через час ко мне подошла одна из гостей и сказала, что меня хочет видеть какой-то Игорь. Я не поверила, ведь ему сидеть ещё пятнадцать лет, поэтому я сначала не хотела идти, но девушка уверяла, что это правда.

Костя вышел со мной.

Выйдя из ресторана, я увидела мужчину, который уже не был так привлекателен и сексуален, он был сломлен тюрьмой.

— Что ты тут делаешь? — спросила я.

— Меня выпустили из-за недостатка улик, оспорили приговор, в общем Костя тебе все расскажет, он пригласил меня.

Миронов улыбнулся и ушёл к гостям.

— Я хотел пожелать тебе счастья, и спасибо, что назвала сына моим именем, — он приблизился ко мне, и я обняла его.

— Прости, — я заплакала: мне было больно. — Но я полюбила его, очень сильно, — мужчина обнял меня.

— Не нужно плакать, ты сегодня очень красивая, — начал успокаивать меня он.

— Спасибо, — поблагодарила его я.

— Я тоже всегда буду любить тебя, ты останешься навсегда в моем сердце, — произнёс он мои слова, которые я сказала пять лет назад.

Я улыбнулась, и мы пошли к гостям, где я ещё раз поцеловала Костю под крики «Горько».

Все было прекрасно: мать с отцом общались как друзья, Алина с Ильей вместе, Юля вместе с Кристиной (что было для всех слишком неожиданно, но мы смерились с этим, ведь главное, что они были счастливы).

Моя первая любовь стоит здесь на моей свадьбе, и мы словно старые добрые друзья. Мои дети игрались с другими детьми, резвились, и на это было приятно смотреть.

Все было прекрасно, так должно быть.

Так правильно.

Комментарий к Эпилог.

Ставлю статус “Завершен” и вздыхаю с облегчением. Несколько месяцев я писала это, сначала мне нравилось, а позже мне надоела эта работа и я превратила ее в невесть что. Поэтому я рада, что она закончилась. Эта работа стала душить меня, и я перестала развивать свои навыки, поэтому я завершаю ее так скомкано и так сумбурно, но говорю спасибо моей горячо любимой Бете, читателям, автору этой заявке. И прошу прощения у всех, кто возлагал надежды на эту работу, я не хотела все испортить. В последних главах я уже сдулась, но говорю спасибо всем, даже тем, кто просто ставил лайк, для меня это было важно.

========== Бонус. Илья и Алина. ==========

Алина вошла в класс, надеясь, что никого нет. Ей нужно побыть одной, ей нужно пространство. Илья шантажирует ее, она боится, что все может закончиться куда хуже.

Все было намного проще, когда Чернышев не учился в их школе и не попадался ей на глаза. Но надо признать, что он возмужал и стал больше походить на мужчину, чем когда-то.

Сейчас же интересы у него поменялись и вместо издевательств над Егоровой он предпочитает затащить ее в постель, тем самым показать ей, кто тут главный.

Илья может делать все, что пожелает, лишь бы все было так, как хочет он.

Дверь открылась, Алина обернулась, увидела, что в кабинет входит Илья. Что ему нужно и как он её нашел?

— Я тебя везде ищу, — недовольно произнес парень, приближаясь к парте Егоровой.

Блондинка сидела неподвижно, она боялась парня, но не могла убежать, боялась, что будет только хуже.

— Зачем ты пришел в пустой класс младших классов? — задала вопрос Алина, не посмотрев на Илью.

Парень усмехнулся, наклонился к девушке, развернул ее к себе и, посмотрев прямо в глаза, произнес:

— Я искал тебя не для того, чтобы выслушивать твои придирки. Я искал тебя, чтобы ты смогла спокойна учиться, потому что ты мне больше не интересна, но… — помедлил Чернышев, ближе наклоняясь к ней. Теперь Алина чувствовала запах его тела, а губы были до омерзения близки. — Всего лишь один поцелуй, и я отстану от тебя.

Девушка смутилась, опуская глаза вниз. Парень двумя пальцами поднял ее за подбородок и посмотрел ей в глаза.

Они играли в гляделки минут пять, не меньше, и никто из них не хотел нарушать эту игру, давая понять друг другу, чего они оба хотят, но так боятся признаться.

Алина поднялась со своего места, не отрывая взгляда от Ильи, и встала напротив него, между ними были миллиметры.

Чернышев прикоснулся большим пальцем к ее верхней губе, а другой рукой взял за затылок и прильнул к ее губам. От шока девушка не сразу ответила взаимностью, но все же дала волю чувствам.

Ненависть, злость, обида — все это вырвалось наружу и постепенно исчезало. Но страх все же присутствовал.

И им обоим нужно было время.

Илья, переступая через себя, целовал девушку так, словно он действительно любил ее. И ему казалось, что все это так и есть.

Ведь он не какой-нибудь чертов психопат, который за всеми постоянно охотиться.

***

Алина.

Одно имя, один взгляд, и ему напрочь сносит крышу, он больше не владеет собой, и от непонимания, почему он унижал ее столь такое долгое время, становится тошно.

Он злится, а она целует его шею, кусает ключицы, он кладет ее на парту и разрывает ее одежду, и ему плевать, в чем она пойдет домой, лишь бы сейчас он сделал это.

— Ты говорил только про поцелуй, — возмущается девушка, но резкий вход парня во влагалище, и она больше не говорит и слова.

Илья замечает, что Алина девственница и старается сделать все как можно аккуратнее, но у него не получается, он не может сдерживаться и продолжает двигаться.

***

Алине нравится чувствовать Чернышева. Они оба хотели этого.

Весь мир перевернулся от осознания того, что за ненавистью скрывается симпатия.

Они переспали. И Алина больше не верит в их неприязнь друг к другу, и никто больше не верит.

Они оба замечают, что все идет не так как нужно.

Они оба замечают, что любят друг друга.

Комментарий к Бонус. Илья и Алина.

Разговор Ильи с Алиной, за недолго до событий 21 декабря. И как мы видим у них произошел не только разговор, но 21 декабря Алина узнает, что Илья спал не только с ней. Задумывался давно, но так получилось.

========== Бонус. Игорь. ==========

Игорь ненавидел тюрьмы, а сидеть тут, вообще было адовым занятием.

У него не было возможности кому-то позвонить или написать, не было возможности увидеть ее.

Ксения.

Он помнил тот взгляд, когда она прощалась с ним, помнил, потому что больше не мог забыть.

Авдеева стала для него частью жизни, частью чего-то особенного, потому что она сама являлась особенной.

Их первую встречу он никогда не забудет и, наверное, так и должно быть, потому что маленькие девочки никогда не должны привлекать, это недопустимо.

Но Ксюша была другой.

Ее глаза сияли, рыжие волосы сексуально падали на плечи, а ее длинные, стройные ноги, к которым он так хотел прикоснуться, одурманивали.

Ее кожа была нежной и гладкой и каждый изгиб ее тела, заводил Игоря настолько, что при каждой встречи он хотел наброситься на девушку, но каждый раз жалел об этом.

Он жалел о том, что сломал жизнь девушки, которая к слову, быстро нашла ему замену.

Но он ни капли не пожалел об этом, потому что любил ее.

Да, он любил ее.

До боли в груди, до невозможности, до скрежета зубов.

Любил ее, как не любил никого другого.

И все, что у него осталось, лишь воспоминания и фотография, которую он всегда держать в кармане, что находится на груди слева.

«Ты та, что в груди слева» — вспоминал он строчки из какой-то старой сопливой песенки.

Он не любил сопливые песенки, но любил ее.

Как же, черт возьми, он любил ее.

И перед своим заключением, он написал ей письмо, в котором написал ей все, что так давно хотел сказать.

Но он не знал: получила ли она его, прочитала или же выбросила, ведь она не может прийти к нему, все еще винит себя.

Глупая Ксения.

Глупая Ксения.

Авдеева стала для него частью жизни, частью чего-то особенного, потому что она сама являлась особенной.

И она навсегда останется особенной.

«Я люблю тебя» — шепчет мужчина, целуя фотографию, а после засыпает, потому что хочет, чтобы дни шли быстрее и он встретился с ней.

Потому что, черт возьми, она всегда принадлежала ему.