Бизнес на страхе [Теодор Гамильтон Старджон] (fb2) читать постранично

Старджон Теодор Бизнес на страхе

Теодор Старджон

Бизнес на страхе

Что бы вы там ни говорили, а Джозеф Филипсо - избранник судьбы. Вам нужны доказательства? А его книги? А Храм Космоса?

Избраннику судьбы, хочет он того или нет, на роду написано совершить что-нибудь великое. Взять, к примеру, Филипсо. Да у него и в мыслях никогда не было ввязываться в эту историю с Неопознанными (никем, кроме Филипсо) Летающими Объектами. Иными словами, в отличие от некоторых не столь идеально честных (по словам Филипсо) современников, он никогда не говорил себе: "Поднавру-ка я с три короба про летающие тарелочки да подзаработаю деньжат". Нет, случилось то, что не могло не случиться (Филипсо, в конце концов, и сам в это поверил), и просто так уж случилось, что это случилось именно с ним. Кто угодно мог оказаться на его месте. Вот так, одно за другое, другое за третье, третье за четвертое, словом, прогуляешь денек, да устроишь себе ожог на руке ради, так сказать, алиби, а глядишь - цепочка событий приводит тебя прямиком к Храму Космоса.

Если уж вспоминать по чести все как было (только, пожалуйста, не требуйте этого от Филипсо), то приходится признать, что и алиби-то было убогое, да и повод для него был совершенно никчемным. Сам Филипсо ограничивается скромным упоминанием, что начало его карьеры было ничем не примечательно. А началось с того, что в один прекрасный вечер он без малейшего к тому основания напился до умопомрачения.

На другой день он, само собой, в агентство не пошел, а чтобы оправдаться, наврал боссу про то, как поехал он накануне за город навестить свою престарелую мамочку, а на обратном пути у него испортилось зажигание, и он всю ночь как проклятый копался в моторе, и только к утру... ну и так далее. На другой день он действительно поехал за город навестить свою престарелую мамочку, и что вы думаете?.. на обратном пути машина вдруг встала как вкопанная, и он всю ночь... ну, как в воду глядел. Снова надо было оправдываться, а как? Пока Филипсо перебирал в уме да проверял на правдоподобие один вариант за другим, небо вдруг ярко осветилось, а от скал и деревьев побежали быстрые тени. Но все исчезло прежде, чем он успел поднять голову. Это мог быть метеорологический зонд или болотный огонь, а может быть, шаровая молния - это не имеет значения. Филипсо посмотрел на небо, где уже ничего не было видно, и тут его осенило.

Его автомобиль стоял на обочине, заросшей густой травой. Филипсо быстро разыскал три камня - каждый около фута в поперечнике, - образующие правильный треугольник и примерно одинаково глубоко сидящие в земле. Осторожно ступая, чтобы не оставить следов, Филипсо по одному перетащил камни в лес и спрятал их в пустой норе, которую сверху завалил сухими ветками. Затем он поспешил к машине, достал из багажника паяльную лампу (допотопная ванна в доме его матушки дала течь, и Филипсо одолжил лампу, чтобы заделать прохудившийся шов) и старательно опалил огнем оставшиеся от камней углубления.

Бесспорно, что судьба принялась за дело еще сорок восемь часов назад. Но только сейчас стал явственно виден ее перст, ибо едва успел Филипсо мазнуть огнем по тыльной стороне ладони, погасить лампу и спрятать ее в багажник, как на дороге показался автомобиль. Он принадлежал репортеру, писавшему для воскресных приложений, и у этого самого репортера по фамилии Пенфильд в данный момент не только не было темы для очередного номера, но к тому же он своими глазами видел полчаса назад вспышку на небе. Филипсо и сам собирался зайти в городе в какую-нибудь газету, а затем вернуться на место происшествия с репортером и фотографом, чтобы на следующий день он смог показать боссу заметку в вечернем выпуске. Но судьба взялась за дело с куда большим размахом.

Освещенный первыми проблесками зари, Филипсо стоял посередине дороги и размахивал руками, пока приближающаяся машина не затормозила около него.

- Они меня чуть не укокошили, - хрипло простонал он.

С этого момента материал пошел раскручиваться сам собой, как говорят в редакциях воскресных приложений. Филипсо не пришлось выдумывать никаких подробностей. Он только отвечал на вопросы, а остальное доделало воображение Пенфильда, которому во всем этом деле было ясно только одно; перед ним не очевидец, а голубая мечта репортера.

- Они опустились на Землю на огненной струе?

- На трех огненных струях, - Филипсо повел его вниз по склону и показал на обугленные, еще теплые углубления.

- Вам угрожали?

- Не только мне... всей планете. Они грозили уничтожить Землю...

Пенфильд едва поспевал записывать.

- А что вы им ответили? Что не боитесь их угроз?

Филипсо подтвердил, что так оно и было. И так далее.

История эта попала, как Филипсо и хотел, в вечерний выпуск, но он не думал, что она наделает такого шума. А шума было столько, что Филипсо так уже и не вернулся на работу, и алиби не пригодилось. Вместо этого он получил телеграмму от одного издателя, в которой тот спрашивал, не возьмется ли он написать книгу.

Филипсо взялся и