Сара и Лабиринт [СИ] [Anetta78] (fb2) читать онлайн

Anetta78 САРА И ЛАБИРИНТ

Часть 1

Сара Уильямс проснулась необычно рано, еще до обеда. Что-то не давало спать, то ли сроки сдачи очередной нетленки поджимали, то ли сердечко шалило. Она поспешно включила комп и зависла посреди эротической сцены, которую сочиняла вчера: герой уже вовсю вел героиню к оргазму, вцепившись, как клещ, в ее клитор. «Тьфу ты, гадость какая!» — плюнула Сара. На описание предварительных ласк она потратила минувшую ночь, но это было вчера, а тут с утра тебя хватают за клитор.

— Тетя Сара! — раздался голос Тоби-младшего, ее племянника.

«И за горло», — вздохнула та.

— Сара! — а это уже сам Тоби, драгоценный братец, очаровательный блондинистый амбал двухметрового роста, чтоб его гоблины забрали. При этой мысли в груди Сары кольнуло что-то знакомое. Она быстро сохранила файл: хватит того, что Тоби с детства ржет над ее романами, особенно над любовными сценами. Она бы сама над ними посмеялась, но это ее заработок — Сара была популярным автором на ниве любви.

Она окинула взглядом свою спальню: кровать, которая не убиралась неделями, раскиданные вещи и книги. Однако расческа на глаза все не попадалась. Пришлось быстро завязать волосы пояском от халата, сам халат тоже куда-то запропастился.

— Зюзя с утра? — строго вопрошал братец, очевидно найдя стакан с остатками вина, стоящий на журнальном столике в гостиной с видом на зеленый садик Сары. Довольно запущенный, надо сказать.

«Если бы я была мужиком, никто бы и слова не вякнул, завидев виски с содовой или без пополудни», — молча бурчала про себя Сара, пытаясь выпутаться из ночной рубашки, опять пополудни же.

— Тоби и Тоби, когда вы научитесь звонить, перед тем как прийти? — крикнула она из спальни.

— Как будто ты на звонки отвечаешь, — хохотнул Тоби.

— А что такое зюзя? — тем временем поинтересовался Тоби-младший.

— Это такая птица — будешь с ней водиться — она оторвет тебе голову, — заявила Сара, входя в гостиную и забирая свой бокал. Она уже была одета в блузку и юбку с оборками, только босая — домашние туфли сбежали под кровать и вылезать отказывались.

— Очень вредная? — азартно переспросил Тоби, он был бесстрашным шестилетним малым.

— Безбашенная, — подтвердила Сара и снова что-то кольнуло сердце.

Тоби-старший поморщился: своими бреднями о гоблинах сестра доставала его с младенчества, он даже боялся под свою кровать заглядывать, хоть не подавал виду и ни за что в жизни не признался бы в этом даже себе.

— Сара, Тоби побудет с тобой: у нас с Мери встреча с риэлтерами.

— Блин, Тоби, ты охренел, у меня сдача рукописи на днях! — в сердцах воскликнула та.

Тоби поморщился:

— Дорогая сестра, вариант свалить из этого дома в нашу с Мэри квартиру, благоустроенную и со всеми удобствами, тебе не подходит. Посмотри, во что ты превратила дом наших родителей! Крыша течет, сантехника давно вся прогнила, о проводке молчу… Ты не забодалась каждый раз бегать к предохранителям, едва свет вырубается, стоит кому-то позвонить в дверь? Этот дом слишком велик для одной тебя и требует капитального ремонта.

Сара привычно пропустила этот монолог мимо ушей. Тоби еще не знал, что отопление накрылось, и она начала топить камин, чтобы согреться холодными ночами. Вот тогда он точно рассвирепеет! Но тут в речи Тоби промелькнуло нечто новенькое:

— …а у Тоби скоро будет сестричка и нам станет тесно в квартире. Короче, меньше пей, и все сдашь вовремя. Тоби, а ты смотри, чтобы на тетку не напала эта сама птица! А там гляди, — и роман вовремя сдастся.

Сара всегда терялась от напора Тоби. С самого детства он был адским ребенком, но и она вроде бы не была рохлей, однако братец ее продавливал с легкостью. Единственное за что она держалась — за дом родителей, словно это была какая-то волшебная нить, которая связывала ее с несбывшимся прошлым, когда она мечтала стать актрисой, которая объедет с гастролям каждый известный театр, и у ног которой будет весь мир. Но автомобильная катастрофа, оборвавшая жизнь отца и мачехи, сделал ее вечной нянькой маленького сводного брата, а дом стал уютной и постылой тюрьмой, ее скорлупой и раковиной, защищающей от внешнего мира.

— Тоби твоей писанине про сиськи и письки не помеха, — продолжил братец. — Он и еду приготовит куда лучше тебя, и вообще — по сравнению с тобой — высокоорганизованная личность с интеллектом там, где у тебя яичница вместо мозгов, — с этими словами Тоби, чмокнув Сару в лоб, гордой походкой свалил к машине, где ждала его жена Мэри — образец красоты, воспитанности и утонченности.

«Вали к своей беременной корове», — в сердцах подумала Сара: «Вот столько времени тратишь, чтобы вырастить, выучить, воспитать, — и все достается какой-то грудастой телке! А я… я все делала ради тебя!». Новый укол в сердце Сара проигнорировала, тщетно пытаясь вспомнить, почему эти слова кажутся такими знакомыми.

— Тетя, я хочу есть, — напомнил о своем существовании маленький Тоби.

— В чем дело — вперед на кухню! Скоро у тебя будет сестра и ты узнаешь, что такое настоящие проблемы: и что такое вовремя поесть, а про поспать так вообще забудешь, — вздохнула Сара.

— Жду не дождусь эти самые проблемы, — глубокомысленно заявил Тоби.

Сара продолжала бурчать:

— Когда родители перестанут тебя замечать и все их время займет какая-нибудь пищащая кукла, вечно мокрая и в слюнях, тогда ты поймешь, что такое проблемы!

— Сара, мы назовем ее Сара, — Тоби немного задумался. — И я все равно буду ее любить, как тебя.

— Умеете же говорить комплименты… Ладно, иди, я приготовлю обед, только не подходи к компу.

— Да-да, я помню: там твоя работа про сиськи и письки, — и Тоби радостно умчался — он обожал старый тетушкин дом.

«Чертов братец, да ты вырос за счет этих самых сисек!», — разгневалась Сара, но слова Тоби о том, что сестренку назовут в честь сумасшедшей тетки, приятно грели душу.

Нарезая овощи, она попыталась вспомнить, как так получилось с ее жизнью. После автокатастрофы оказалось, что страховка не покрывает долги родителей: мачеха любила красивую жизнь, а отец во всем ей потакал. Вот тогда и пришлось срочно искать работу, едва окончив школу. Сара ничего не умела, только сочинять безумные истории. К счастью, подвернулась Юджин, соседка, отвязная девица, которая между походами в клуб частенько зависала у Сары. Родители ее очень не любили, но других друзей не наблюдалось, а Ирен считала падчерицу очень и очень странной. «Пусть хоть эта ходит, а то по твоей дочке плачет сумасшедший дом — более замкнутой девицы я не встречала» и Юджин разрешили. Самой Юджин разрешение Сары не требовалось, она просто приходила — и все. Нагло заваливалась на ее кровать, читала ее рукописи и не менее нагло комментировала:

— Отвратная писанина! Не поймешь про что, от нее мозги превращаются в плавленый сырок. Да раздень ты эту дуру и пусть твой прекрасный принц отмерзнет и засосет ее как следует, по самые гланды, тогда это будет в кайф.

Сара прислушалась, и принц «засосал», «зализал» и даже «засадил»: Юджин осталась довольна. В редакции, куда соседка без спросу отнесла рукопись, роман тоже понравился. Редактор, правда, заметила, что такого жуткого сленга при описании любовных сцен она никогда не встречала, но это даже добавляет изюминки. «Это они у нас на районе по клубнякам не тусили», — авторитетно прокомментировала Юджин, разыграв сценку в редакции в лицах перед ошеломленной Сарой.

Вот так Юджин стала литературным агентом, а Сара начинающим автором. Шло время, книг ставало больше, денежных проблем — меньше, при этом сюжет особо не менялся, изменялись только имена и декорации.

От воспоминаний оторвал телефонный звонок:

— Опять филонишь! — заорал трубка.

Сара поморщилась:

— Сбавь обороты, Юджин, просто у меня в гостях племянник, надо приготовить обед.

— Блин, найди себе какого-нибудь мужика, пусть он хоть раз провернет с тобой то, что ты описываешь в своих романах, хватит нянчить чужих спиногрызиков.

— Ты, достала Юджин. Еще скажи, что я алкоголичка!

— Братан уже с утра поимел мозг? Пошли этого кабана, пусть валит к своей соске и учит ее, как правильно сосать член, — Юджин расхохоталась, очевидно, демонстрируя правильную последовательность движений. В отличии от Сары, Юджин ловко управлялась с членами, и, особенно, с их хозяевами, заработав парой удачных браков с неудачными для мужей финалами состояние большее, чем сама Сара своей сублимацией любви.

— А пока ты ищешь своего принца, не забудь проверить, как там поживает наш роман! Я хочу качественный отсос в исполнении героини!

Словно в насмешку что-то хлопнуло. «Пробки», — похолодела Сара.

Тоби вбежал в слезах:

— Тетя, я только хотел немножко поиграть в игру!

Сара испуганно сжала его в объятьях, но, спохватившись, начала ощупывать его в поисках повреждений:

— Ты цел, малыш?

Тоби кивнул.

— Юджин, я тебе попозже перезвоню…

— Только не говори, что что-то случилось с твоим романом!

Сара похолодела.

— Тоби, а что случилось с компьютером?

Племянник виновато шаркнул ножкой:

— Он выключился и немного подымил…

Сара бросилась в комнату с огнетушителем, и как раз вовремя, чтобы ликвидировать локальный пожар, в центре которого оказался старенький компьютер и ее неоконченный роман.

Тоби сам испугался масштабов катастрофы и заревел во весь голос:

— Тетя, я не хотел! Я нечаянно пролил сок…

Давно, казалось, забытые слова сами сорвались с губ:

— Я хочу, что бы гоблины появились и забрали тебя, сейчас же!

В доме воцарилась гробовая тишина, которая больно ударила по нервам и страшной болью отозвалась в серце. Сара обернулась — Тоби нигде не было.

— Тоби, — позвала она. — Тоби! Где ты?! С тобой все в порядке?

Странные шорохи наполнили дом, а в окне билась большая белая птица.

Часть 2

Сара похолодела, но попыталась себя приободрить ради племянника и, как ей показалось, грозно спросила:

— Эй, кто тут? Я звоню в полицию!

Но никто не отзывался, на секунду в доме снова воцарилась тишина.

«Это просто глупая птица, — немного успокоившись, подумала женщина, — какая-то тупая сова заблудилась в ночи, напугала Тоби и малыш сейчас где-то прячется».

Тут снова раздался шорох, он все усиливался по нарастающей, и Саре показалось, что она видит какое-то движение краем глаз.

— Тоби, — дрожащим голосом позвала она. Но Тоби по-прежнему не отзывался.

Она осмотрела комнату и вдруг увидела большой кокон из одеял на старом диванчике перед телевизором. Он немного пошевелился. Сара приободрилась:

— Тоби, дрянной мальчишка, сейчас получишь по жопе, если не перестанешь пугать свою тетю!

Решительным шагом она подошла к дивану и потянула за одеяло, но не тут-то было — его не собирались отпускать. Тогда она потянула сильнее, но в ответ кто-то, словно в насмешку, отпустил другой конец, и Сара шлепнулась на пол вместе с одеялом и еще какими-то тряпками, которых раньше в своем доме никогда не видела. При этом она с ужасом обнаружила, что диван пуст!

Сара неверящими глазами уставилась на то место, где еще минуту назад кто-то был, и почувствовала, как волосы шевелятся у нее на голове.

Чтоб окончательно добить, раздался звон стекла, и порывом ветра распахнуло французское окно в сад. А Сара думала, что оно забито гвоздями навеки! Она поднялась, чтобы закрыть, ведь Тоби мог сбежать через него, но моментально отпрянула — в проеме обнаружился высокий силуэт. Она хотела прокричать еще раз свою фразу о полиции, но фигура показалась до боли знакомой и ее губы непроизвольно произнесли совсем другое:

— Вы — это он… Король гоблинов, верните моего племянника!

В ответ раздался знакомый смех, тот, который часто снился ей по ночам, но в последнее время — все реже и реже.

— Ну что же, дорогая Сара, все на вы, да на вы. Сколько зим, сколько лет! — весело рассмеялся Джарет, Король гоблинов, — старый Сарин знакомец, но в глазах его совсем не было никакого веселья, они смотрели жестко и пронзительно.

С открытым ртом она пялилась на того, о ком и думать забыла. Картины прошлого ставали перед глазами, как живые. Голова трещала нещадно — туда никак не хотели помещаться вещи, которым места в нормальной жизни быть не могло: фейри, гоблины и их блистательный Повелитель!

— Сколько всего пережито, пора уже и перейти на «ты», — снисходительно вещал ошеломленной Саре Король гоблинов — невообразимо молодой и прекрасный, такой, каким его запомнила Сара в последний раз, когда он пел ей свою прощальную песню.

Сара попыталась было открыть рот, чтобы попросить его о Тоби, но Джарет остановил ее движением руки:

— Да ладно, я эти слова помню гораздо лучше, чем ты, — более высокопарной чуши сложно и вообразить. Теперь все изменилось: тогда ты была ребенком и мир подчинялся твоим правилам, дорогая Сара.

«А теперь я уже немолодая тетка с сединой в волосах», — запечалилась Сара, но мысленно дала себе пощечину и взмолилась:

— Пожалуйста, верни Тоби!

— Ах, Тоби… — Король снова рассмеялся своим переливчатым низким смехом. — Сейчас я должен озвучить свои условия… — он насмешливо посмотрел на Сару. — Но я смотрю на то, во что ты превратила свою жизнь, и размышляю о целесообразности этого шага, — Джарет сделал вид, что глубоко задумался и обидно заявил: — Вот, что — никаких условий — мне нечего тебе предложить: твои мечты — полный отстой, они не стоят моих усилий.

Сара вздохнула, а то она не знает, что года и обстоятельства никого не красят, но тут же сверкнула глазами, не фиг лезть, куда не просят!

Тем временем Король гоблинов продолжил:

— А вот у Тоби, в отличие от тебя, большой потенциал — он сильный и смелый мальчик. Из него получиться прекрасный предводитель гоблинов.

— Играешь краплеными картами, Джарет, — горько рассмеялась Сара. — Не по твоей ли воле мечта моей жизни накрылась медным тазом?

Джарет смутился, но не надолго:

— Если ты считаешь, что это я виновен в смерти твоих папаши и драгоценной мачехи — это полная чушь, — он с удивлением и подозрением посмотрел на Сару, — неужели, кроме дурацкой мечты о мировой славе, у тебя есть еще какая-то мечта, кроме той, чтобы бесконечно кропать свои опусы: «Его нефритовый стержень мощно входил в ее невинное тело…» Кстати, Сара, а почему это все главные герои по описанию похожи на меня, а нескольких так и вовсе Джаретами зовут?

— Ну, это, фантазии не прикажешь, потом: социальный заказ, спрос рынка и маркетинг, — выкрутилась Сара, и глазом не моргнув.

— Фантазии, говоришь, — Джарет задумался на минуту и торжественно огласил свое решение. — Я, Король гоблинов, прекрасный и неповторимый, дарую тебе еще один шанс пройти Лабиринт и вызволить своего племянника. Если ты сможешь сделать это за двенадцать часов и в замке хорошо меня попросишь, так уж и быть — я отпущу Тоби.

Сара облегченно вздохнула — если она в Лабиринте не потерялась пятнадцатилетней, то такой умудренной годами женщине там пять минут всех дел.

Джарет, словно подслушав ее мысли, подло хихикнул:

— И кстати, по доброте душевной… Будем считать, что у меня тоже промо-акция, распродажа доброты, — я бы не рассчитывал в Лабиринте на помощь твоих, так называемых, «друзей». Поверь, у них к тебе есть серьезные претензии. Так что я предупредил…

Джарет небрежно помахал рукой:

— До встречи, очень и очень нескорой встречи, если она вообще состоится, тетя Сара!

И исчез. Некоторое время ничего не происходило.

«Он меня обманул», — в отчаянии подумала Сара.

— Подлый мерзавец! — закричала она и выбежала в сад через то же окно, которое впустило в ее дом гостя. И оказалась у Лабиринта.

«Что-то он не стал меньше, чем я его помню, — подумалось Саре, — а говорят, с возрастом все, что раньше казалось большим и пугающим, становиться маленьким и смешным. Так я тут не вижу ни маленького, ни смешного».

Наоборот, стены, казалось, словно выросли с того незапамятного времени, когда Сара отправилась в свое путешествие по Лабиринту в первый раз. По-прежнему серое мглистое небо нависало над головой, а неуютные каменные стены Лабиринта вздымались куда-то вверх, почти в бесконечность.

Сара мысленно приказала себе успокоиться: «А что, лес я знаю, секс люблю…», — внезапно вспомнился анекдот о Красной шапочке. «Где тут мой серый волк… Кажется, здесь я впервые встретила Хогла…»

Забыв о предупреждении Джарета, тем более ему врать, как дышать, Сара завертела головой в поисках карлика. Тот не замедлил найтись. Но если в прошлый раз он был занят тем, что мочился в затхлый прудик, в этот раз он мечтательно дрочил на летающих вокруг феечек. Феечки ругались, но Хогл лениво передергивал ствол и отмахивался от особо настырных экземпляров, жаждущих прекращения безобразия.

— Кха-кха, — вполне натурально закашлялась Сара, Хогл подскочил, как ужаленный.

— Кто, кто здесь? Это не то, что вы подумали, мой Король! — заканючил он, и Сара рассмеялась, так приятно было вспомнить прошлое.

— Ширинку заправь. Не годится встречать короля в таком виде, старый развратник!

Хогл повернулся на звук Сариного голоса и обомлел:

— Ты — это Сара?

Сара даже обиделась немного:

— Да, я, Хогл, и да, мне — не пятнадцать, и как джентльмен ты мог бы лишний раз и не напоминать об этом. Но, надеюсь, мы — друзья?

Карлик, на секунду запнувшись, бросился к ней:

— Дорогая Сара!

— Э-э, погоди обниматься, не хочешь ли сначала помыть руки?

Пока карлик приводил себя в порядок у памятного прудика, Сара пыталась придумать, как побыстрее, в срок, выполнить условия Джарета. «Вряд ли он не заготовил новых ловушек и препятствий… Помощь Хогла была бы просто неоценимой!».

— Какими судьбами, дорогая Сара? — спросил, вернувшись Хогл.

— Небольшие проблемы с вашим Королем, дорогой друг, — ответила Сара. — Видишь ли, теперь ему понадобился мой племянник.

— У тебя есть племянник? — удивился Хогл. — Может у тебя и свои дети есть? Ты выглядишь такой… — но, вспомнив, что он все же джентльмен, продолжил, — такой взрослой.

— Нет, со своими, к сожаленью, не срослось, — ответила Сара.

Карлик приободрился:

— Так ты взрослая, и не замужем?

Сара вздохнула:

— Ну, как-то так, не получилось.

— Так это же прекрасно! — обрадовался Хогл.

— Это ты к чему клонишь? Какое-то новое условие для прохождения Лабиринта?

Карлик замялся:

— Почти… Тебе понравится!

Сара что-то засомневалась в этом, но виду не подала, Хогл всегда был немножко себе на уме, то что он ее вспомнил и не держит зла — уже чудесно!

— Прекрасно, так прекрасно. Может ты проведешь меня Лабиринтом, дружище?

— С превеликим удовольствием, — расплылся в улыбке Хогл.

Часть 3

Сара приободрилась и покрутила головой в поисках таинственных ворот в Лабиринт: они были где-то здесь, насколько ей помнилось, но не увидела ничего и близко похожего.

Хогл, заметив ее растерянность, обидно хихикнул:

— Совсем забыла? Вот и вход, дорогая Сара. Склероз? — не вопрос!

Сара скрипнула зубами: сначала она страдала от сарказма мачехи, потом — от подколок Тоби, и вот, когда она уже, казалось, далеко не девочка, снова, раз за разом, вынуждена переживать это унизительное чувство несостоятельности и беззащитности всего лишь перед обыкновенными словами! От невеселых размышлений ее отвлек скрежещущий звук открывающихся ворот Лабиринта. Она робко заглянула вовнутрь. «Что-то мне эта прогулка уже не кажется такой легкой», — подумала она, снова увидев скользкие стены бесконечных сумрачных дорожек. «Ну что ж, была — не была», — решилась Сара. «В конце концов, я не одна, чего мне боятся?» Она начала складывать в голове список дел, которые требовали срочного внимания сразу после возращения Тоби (злополучный роман стоял в самом начале!). В мысленных заботах она смело шагнула в проход Лабиринта и ойкнула от неожиданности — коварный Хогл очень сильно толкнул ее в спину:

— Добро пожаловать, дорогая Сара!

— Хогл, ты с ума сошел! Что ты вытворяешь?! — недоуменно воскликнула она. От растерянности ей не сразу удалось подняться с твердых и холодных плит Лабиринта. Она сидела и таращила глаза, а карлик пользовался своим временным превосходством — смотреть на Сару сверху вниз:

— «Дорогой друг Хогл», — манерно поправил ее он. — Ты забыла назвать меня «дорогим другом».

Сара мгновенно поднялась, а гоблин трусливо отпрянул.

— О, иди ко мне, дорогой друг Хогл, — ласково сказала она.

Тот на мгновение растерял запал, а Сара между тем продолжила:

— Иди сюда и мы обсудим наши разногласия. Да-да, как взрослые люди!

Хогл подошел поближе и Сара мстительно щелкнула его по носу. Тот взвизгнул и запричитал:

— Ты чего дерешься?

— Ты первый начал, негодяй! — отрезала Сара, крепко схватив его за шиворот. Рука, натренированная схватками с Тоби, у нее была тяжелой, и карлик только пискнул. — Ну-ка, дорогой друг, огласи весь список претензий к дорогой подруге Саре!

— Ты бросила меня! — захныкал Хогл.

— Как бы тебе сказать… — растерялась Сара. — Я тебя не могла бросить — мы не встречались!

Хогл посмотрел на нее с видом побитой собаки:

— Ты целовала меня! И говорила, что любишь, и никогда не бросишь! А сама…

— Понимаешь, Хогл… дорогой друг Хогл, — с иронией исправилась Сара, — я была девочкой. А девочки, к сожалению, вырастают, и у них абсолютно не остается времени, ни на друзей, ни на свидания, ни на любовь, а также парикмахерские, маникюр и фитнес с пилатесом, — ни на что, кроме гребаной, ненавистной работы и дурацких воспоминаний, похожих на бред!

— Сара, я — не бред, и Людо, и сэр Дидимус — мы настоящие. Зачем ты так поступила с нами и нашим Королем?!

— Это ты о чем?

Карлик схватился за голову:

— Я не должен об этом говорить, ни за что не должен об этом говорить…

Сара снова встряхнула его и сказала:

— Чихать я хотела на все ваши заморочки! Моя жизнь из-за них коту под хвост! Сейчас я пройду к замку и заберу Тоби, а потом, наконец, напишу о том, что было после того, как он облизал ее клитор, и лягу спать счастливым человеком, а, проснувшись, обнаружу, что это все был дурацкий, злой сон!

— Это реальность, Сара! — снова хихикнул карлик, словно все сказанное нею, было хорошей шуткой. Куда подевалось его страдальческое выражение лица! Карлик язвительно расхохотался. — Добро пожаловать в Лабиринт!

И ворота во внешний мир захлопнулись.

— Кстати, Хогл, а почему в этот раз у меня на час меньше времени? В прошлый раз Джарет расщедрился аж на тринадцать часов. Это что ж, получается, месть? — спросила Сара. — Хогл?

Но карлика и след простыл. Сара оказалась совсем одна в бесконечном и длинном проходе. «В прошлый раз я тупо бродила, бегала и орала, пока не встретила червячка, который мне так помог, что лучше бы я его совсем не встречала…», — призадумалась Сара. «Попробую я в этот раз сама». Как только эта гениальная мысль пришла в ее голову, она внимательно начала осматривать стены, как-то забыв, что именно любезный червяк подсказал ей, где собственно проход к злополучной развилке, одна из дорог которой вела прямо в Замок короля гоблинов. В одном месте ей привиделось смазанное движение и она смело шагнула туда. Но вместо развилки оказалась в каком-то темном и незнакомом месте.

— Браво! — раздались жидкие аплодисменты. Саре лениво похлопал сам Король гоблинов, окруженный ореолом света, источник которого оставался неизвестным (не нимб же у него светился). — Всего пару минут — и ты уже в жопе.

Сара сцепила зубы. Реальность происходящего накрывала ее как лавиной. И она прекрасно вспомнила, что именно ее неудачные и дерзкие ответы Джарету приводили к самым драматичным последствиям в его Лабиринте.

«Не дерзить, быть вежливой, но настойчивой в своих намерениях», — сказала она себе. Именно так Сара настраивала себя на разговор с отцом об актерской школе перед самой его гибелью. Но разговор так и не состоялся — девушка не решилась, а потом это было уже не актуально. Сара попыталась сделать любезное, проникновенное лицо: «Так, нужно вежливо извиниться за доставленные неудобства…»

— Ай, — тут кто-то пребольно ущипнул ее за задницу, пользуясь темнотой. — Ах ты, мерзкий ублюдок! — взвыла от обиды Сара. С ней такого себе никто не позволял. — А ну, убери от меня свои лапы!

Но Король гоблинов только хмыкнул:

— Не знаю и даже не предполагаю, с кем ты там уже начала такое близкое знакомство!

— Да без твоего разрешения тут даже в туалет не ходят! — в сердцах крикнула Сара: наглый тип, пожелавший остаться неизвестным, снова подкрадывался из тьмы к ее тылам.

— Раньше надо было думать об этом, дорогая Сара, когда ты решила навербовать себе друзей из моих слуг, — раздраженно сказал король гоблинов. — Но, вижу, я дал тебе слишком много времени, раз ты тратишь его на разные непотребства… У тебя осталось шесть часов.

Сара от такой наглости опешила и не нашлась ничего сказать, а, может, побоялась снова сказать какую-нибудь гадость. Тем более перед ее глазами появились электронные часики, какие бывают только в фильмах на бомбах, установленных террористами, и на ее глазах эти самые часики ускорили отсчет времени, да так, что Сарино сердце зачастило вместе с ними. А Джарет по-обычаю свалил, не прощаясь.

«Хреновый из меня дипломат получился» — подумала Сара. «Как я могла так налажать! Но не позволять же лапать себя за задницу неизвестно кому, как пьяную девку в баре! Нет-нет-нет! Я не позволила это своему сантехнику, и Королю гоблинов не позволю, хотя, конечно Джарет неизмеримо прекраснее… Что-то меня не туда понесло!»

— Ой, — взвизгнула она.

Оказывается, наглые ручонки никуда не делись, они продолжали атаковать Сару со всех сторон, и она уже не знала, куда от них деваться.

— Хватит! Кто тут? — закричала она в отчаянии, почувствовав некое движение уже у себя в трусиках.

— Как кто? Это мы — Руки помощи! — последовал невозмутимый ответ. — Хочешь воспарить к вершинам оргазма? Или нырнешь в полынью нереализованных желаний?

Сара на секунду потеряла дар речи, а потом разразилась потоком ругательств:

— Идите, отдрочите своему королю, отвратные конечности! Чтоб вас черти взяли!

Напор рук чуточку ослаб:

— Ты уверена?

— Отвалите от меня, немедленно!

— Ну, как хочешь. Дважды предлагать не будем. И заметь, до тебя на нас никто не жаловался! — с этими словами руки отпустили Сару, и она полетела вниз, прямо в темницу.

Это мерзкое местечко ей узнать было как раз легко. Кроме сухих листьев, непонятного сора и хлопьев паутины, оно обладало замечательной атмосферой затхлости и безнадеги. Казалось, оно само говорит: ты к нам надолго, располагайся дружище и будем покрываться плесенью вместе. Сара расправив юбку, задравшуюся при падении, попыталась стряхнуть навязанные мысли, как паутину.

Тем временем в замке Короля Джарет негодовал:

— Это что же получается? Что за ускоренный курс прохождения Лабиринта? И часа не прошло, а она уже добралась до темницы! Подать сюда разработчика!

Гоблины самой разнообразной пакостной наружности ахнули в страхе.

— Где этот урод? Я посажу его на кол!

Маленький тщедушный гоблин пропищал:

— Я здесь, мой король!

— Что за фигня, почему она перемещается так быстро?

Гоблин поправил маленькие золотые очочки и глубокомысленно изрек:

— Понимаете, мой государь, Лабиринт не рассчитан на взрослых, многие препятствия они просто не видят, не замечают, или не считают их таковыми. Вспомните, когда вы были маленьким, разве некоторые вещи не казались для вас неподъемными, а проблемы — не разрешимыми?

— Я никогда не был маленьким, дурья башка! — возмутился Джарет. — Приказываю перестроить Лабиринт. Сара не должна прийти вовремя. А еще лучше, она должна капитулировать на половине дороги. — Джарет расхохотался. — Взрослые, говоришь… Я хочу видеть все, чего боится взрослая Сара! Немедленно!

Гоблины боязливо расхохотались вместе с ним, но потом искреннее веселье охватило весь замок.

— Чего ржете? — спросил маленький Тоби, зайдя в тронный зал.

Джарет посмотрел на него ласково, и в его руках очутилась маленькая флешечка с хрустальными шариками вместо брелка.

— Сегодня мы сыграем в новую, классную игру. Хочешь? — предложил он Тоби.

— Конечно! — обрадовался мальчик.

Часть 4

Воздух в тоннеле был тяжелый и влажный, от него кружилась голова и кровь стучала в висках, безумно хотелось или вырваться изо всех сил на свежий воздух, или лечь, свернуться клубочком и заснуть здесь навеки.

Раздираемая противоречивыми желаниями, Сара брела мрачным коридором, которому, казалось, нет конца (а такое вполне могло быть, чего еще ждать от Лабиринта!) и бурчала на произвольную тему обо всем, что приходило ей в голову:

— Вот идешь и идешь, пашешь и пашешь, а никакой благодарности: ни тебе кофеечка, ни бокала вина, — «вам противопоказано при ваших клапанах» — никакой радости в жизни! Кому вообще такая жизнь нужна?!

— Сара!

Сара обернулась на окрик и увидела Хогла, который смотрел робко и виновато:

— Прости, Сара. Я был не прав, хочешь, выведу тебя из тоннеля?

Сара только рассмеялась на такое щедрое предложение:

— Чтобы ты отвел меня к началу Лабиринта? Дудки! — она с преувеличенным вниманием посмотрела на свои руки, давно не знавшие ни лака с блестками, ни крема, — обыкновенные руки с худыми запястьями и бледноватыми лунками ногтей, — к тому же мне нечего тебе предложить — я больше не ношу пластиковых браслетиков!

Хогл надулся и вроде бы серьезно обиделся:

— Я к тебе со всей душой… Я так люблю тебя, Сара!

— Ты бы грибов меньше ел, Хогл, они тут… — Сарин взгляд остановился на ярко-оранжевых, в зеленую крапинку наростов, поганках, — слишком веселенькие.

— Что ты, Сара, никаких грибов! А хочешь сигаретку? — неожиданно предложил Хогл и лукаво подмигнул, доставая тонкую самодельную папироску.

Сара посмотрела на нее с большими и вполне оправданным подозрениями:

— Знаю, из чего тут могут быть сигаретки! — ляпнула она, не подумав: порядочная женщина должна была немедленно заявить, что не курит, ну, сейчас не курит, что и было бы правдой, но поздно — Хогл уже протягивал самокрутку.

— Я не буду это курить, — отмахнулась Сара. — У меня и так мало времени, к тому же я вязну в нем как муха в сиропе, и не собираюсь тратить его на всякие глупости! — еще не хватало застрять и бродить тут с бессмысленной улыбкой, натыкаясь на кучи увядших листьев и всякий хлам.

Хогл хихикнул:

— Кто жаловался, что жизнь проходит мимо, на упущенные возможности. Сара, да ты и не пробовала ни разу!

Сара ни за что бы не согласилась — жила же она без этого раньше, но видно споры грибочков слишком беззаботно летали туннелем, и она возмущенно заявила:

— Я пробовала! Как-то на заднем дворе с Юджин… Но кто-то начал звонить в дверь и я подумала, что пришел социальный работник к Тоби, а я тут травкой балуюсь, — тогда она с испугу засунула бычок Юджин за шиворот и побежала открывать. А это был почтальон. Как ругалась Юджин! Ей пришлось на том месте делать татуировку, неприличную. В смысле неприличную — это было ее решение — Сара тут не при чем…

— Давай сюда! — Сара с наслаждением затянулась и удивилась — странно, а на вкус как Лаки!

Но в тот же момент все закружилось. Блеск стен стал просто нестерпимым, в глаза лезли какие-то водоросли и буйные цветы психоделической расцветки. Даже само передвижение стало напоминать езду в вагончике метро: громкий шум, свист и рык. Вагончик тронулся с места, да так, что Саре пришлось крепко ухватиться за поручень. Какие-то люди (или не люди) все время двигались, перебегая из вагона в вагон, как будто сила гравитации на них не действовала, а Сара и с места не смогла сдвинуться — так сильно ее вдавило в холодную стену.

На секунду вагончик остановился, и она увидела Людо и сэра Дидимуса, мирно пьющими чай на залитой ярким солнечным светом лужайке, в уютной беседке из одуряющее пахнущей глицинии. Вокруг них летали и пищали феи, собирая пыльцу. Причем чашка Людо была изящной фарфоровой и расписанной пастушками и пастушками, а сэр Дидимус пил из стеклянного стакана в металлической подставке со странными буквами «РЖД».

Сара пригрозила им пальцем.

— Чего это она? — спросил сэр Дидимус у Людо.

— Мы… ыы… — Людо от расстройства чуть не расплескал чай.

— Хогл, как всегда, перебарщивает! У бедняжки Сары и так с головой не все в порядке. Разве ей можно было такое предлагать? — сэр Дидимус возмущенно покачал головой.

— Сара! — морда Людо выражала крайнюю обеспокоенность.

— Ты действительно считаешь, что Сара должна дойти до Замка Короля гоблинов? Бедный, наивный Людо! Король этого не допустит. Вот посмотри — ее уже засасывает мертвая петля времени, она останется в этом поезде навсегда!

— Ы-ы-ы!

— Ладно, посмотрим, что можно сделать. Но учти, я предупреждал — это добром не кончится!

* * *

— Ваш билетик!

Сара словно очнулась, увидев мелкого гоблина в железнодорожной фуражке.

— Кто в метро спрашивает билетики? — возмутилась она, но сама похолодела от иррационального страха: конечно, билетика на этот адский поезд у нее не было, но Сара попыталась поспорить: — Раз вошла, значит билетик был!

Гоблин расхохотался:

— Отплата при выходе. Нет билета и выхода нет!

— Что за чушь? — возмутилась Сара. — А если я хочу сойти?

— Мало ли вас тут таких, — гоблин небрежно махнул в сторону снующей толпы, казалось, еще быстрее и быстрее бегающих из вагона в вагон, — все думают, что в любой момент можно сойти!

Сара только сейчас обратила внимание, что люди в вагончике приобретают все более изнуренный, замученный вид: теряют краски и на ее глазах становятся серыми бесплотными тенями! Но они по-прежнему продолжали хаотично и бестолково метаться из вагона в вагон, то ли ища выход, то ли в забытье, безо всякого смысла.

— А-а-а! — закричала Сара.

— Я здесь, здесь. Вот ее проездной, — в вагон зашел Джарет и с легкостью отлепил Сару от облюбованного поручня, с которым она, кажется, уже срослась.

— Джарет! — воскликнула Сара, глаза ее блестели от слез. — Я бы никогда не стала наркоманкой или алкоголичкой — у меня семья! Никогда, веришь мне?

Джарет ласково вытер слезы и, приобняв за плечи, вывел из вагона:

— Конечно, Сара, я тебе верю. Ты бы так не поступила с Тоби. Ты ведь любишь Тоби, Сара?

Сара кивнула, но какое-то нехорошее предчувствие как тучка набежало и сдавило виски.

— Я очень, очень люблю Тоби, Джарет! — заверила она.

— Тихо, тихо, — тот улыбнулся Саре, и ей стало легче. Они сели на каменную скамью, у стены Лабиринта. Где-то журчал водопад и шумел лес.

Джарет посмотрел на Сару и хмыкнул:

— Как же жизнь тебя потрепала, бедная, бедная Сара.

И Сара тотчас устыдилась своей неаккуратной прически и мятой одежды. Она спрятала руки: на одной из них ноготь был сильно короче — пал в неравной схватке с диким виноградом, давно пытавшимся сожрать крыльцо. Но Джарет поймал беглянку и поцеловал запястье, неотрывно глядя Саре в глаза — та не знала, куда деться от смущения: вряд ли могла припомнить, когда кто-то ей руки целовал, а у Джарета это получилось с вышибанием всех Сариных мозгов: блеснули его глаза, приобнажились клычки, — и от всего этого голова пошла кругом.

— Тебе не пройти Лабиринт, как бы ты не старалась, — ласковым и понимающим голосом сказал он. — Не проще ли повернуть назад, пока не поздно. Что ты теряешь? Тоби и Мэри ждут еще одного ребенка, они забудут о Тоби-младшем и оставят тебя в покое навсегда!

Эти слова словно выбили из Сары весь воздух. На секунду очарование Джаретом отпустило ее.

— Я не хочу, чтобы меня оставляли в покое! Я рада, что хоть кому-то нужна.

И не кому-то, а самым дорогим для меня людям! — сказала она, забрав руку.

— А что значу для тебя я, Сара? — спросил Король гоблинов.

У Сары на языке вертелась фраза, что все остальное безраздельно принадлежит только ему, но тут ее стошнило каким-то маленьким созданием. Создание выругалось и юркнуло в ближайшие кусты.

— Я ни за что не уеду отсюда без Тоби, — зло сказала она: шуточка Лабиринта не пришлась ей по вкусу. — Тебе не получиться меня обмануть!

— Как грубо, — посетовал Джарет. — Я тебя никогда не обманывал, а вот Тоби — большой врун.

Сара похолодела, больше всего на свете она боялась, что Тоби не будет ее любить. Ведь она часто заставляла его делать вещи, которые ему не нравились: есть суп и овощи, делать уроки, и даже выгнала его друга, который подбил Тоби стянуть шоколадки из супермаркета. Как Тоби сердился — он дружил с этим мальчиком с яслей!

— Хочешь знать, что Тоби-старший о тебе думает? Они часто обсуждают тебя с Мэри.

«Твоя бедная сестра совсем сошла с ума, ты видел, что у нее творится на кухне: все чашки с таким черным налетом, как будто бы из них пили не чай, а смолу. Ты никогда не замечал, что она, вместо того, чтобы помыть, складывает грязную посуду в холодильник? Неудивительно, что она до сих пор не замужем!», — интонации Мэри чудесно удались.

— Хочешь знать, что ответил ей Тоби? — коварно подначил Джарет.

— Что у Мэри приступ сучизма случается раз в месяц! — расхохоталась Сара. — Мне все равно, что он обо мне думает, я люблю его и сделаю все возможное, чтобы вернуть маленького Тоби! Никакой новый ребенок его не заменит, ты плохо знаешь людей, Король гоблинов!

Стоило ли говорить, как эта тирада разозлила Джарета!

— Ах, так! Ну что ж, я предупреждал, пеняй на себя!

Белая сова, расцарапав Саре руки, метнулась прочь. Она поднялась со скамейки, но тут же неведомая сила выбила землю из-под ее ног и бросила на дорожку. Со страшным грохотом посыпались камни: в Лабиринте с рокотом сдвигались и раздвигались стены, образовывая новые ходы и тупики.

— Сара! Скорей сюда! — из оранжевой пыли на верном скаковом псе явился сэр Дидимус — настоящий рыцарь без страха и упрека, за ним горой возвышался Людо. — Нужно проскочить во чтобы-то ни было, иначе застрянем тут, в каменном капкане, навсегда! Вперед!

— Я так рада вас видеть, друзья, — Сара бросилась навстречу к ним.

Часть 5

В это время маленький Тоби вовсю осваивал новую компьютерную игру, предложенную ему Джаретом. Сам Король гоблинов милостиво наблюдал за этим процессом со своего трона и иногда вставлял едкие комментарии, которые веселили мальчика. Возле Тоби суетился гоблин, отвечающий за Лабиринт. Он держал в руках планшетик со странной эмблемой — надкусанным персиком, из которого лихо скалился маленький червячок, и непрерывно выстукивал по экрану острым когтем.

— Смотри, Тоби, если нажать сюда, можно изменить структуру Лабиринта. Классика игры подразумевается установленной по умолчанию, но иногда хочется чего-нибудь этакого, многомерного, эффекта полного погружения! — заливал разработчик маленькому Тоби. Они вместе сидели перед огромным экраном и творили Лабиринт, вернее Тоби считал, что он программирует обыкновенную, правда, невероятно интересную компьютерную игру!

— Как в сказке, только по настоящему, — уточнил Тоби: маленький человечек в очках рассказывал во много раз понятней, чем в школе, а главное — дал попробовать изменить программу, и у Тоби получилось вмешаться и внести что-то свое в мир, который отображался в зеркальной поверхности гигантского, на всю стену, монитора. Куда до такого компа старым теткиным дровам, которые хранили в своих мозгах лишь четыре карточных пасьянса. Это воистину захватывающее чувство — быть создателем!

— Если ловушки перемещаются вправо, то слева, где раньше был проход, образуется тупик. А если проходящий будет проявлять настойчивость — ему воздастся — он окажется на самом краю Трясины Вечного Зловония. Так, что все зависит, сколько сил бросит на штурм прохода этот бедолага. Разогнавшись со всей мочи, он может не рассчитать и нырнуть прямо в Трясину, и все — уже никогда не отмоется!

— Фу! — Тоби понарошку закрыл нос: впрыгнуть в Трясину Вечного Зловония с разгону показалось ему невероятно весело и совсем не страшно — это ведь всего лишь игра.

— Идем дальше, — маленький гоблин увлеченно продолжал показывать Тоби-младшему изнанку Лабиринта. Правда, упоминать о том, что для его обитателей и гостей это не совсем игра, Джарет строго-настрого запретил.

Тоби внимательно посмотрел на экран и предложил:

— Если добавить сюда надписи на стенах, еле-еле заметные, так, что можно прочитать, если совсем носом уткнуться, то проходящие мимо игроки обязательно сюда сунуться. Они будут думать, что это подсказки от игры, — Тоби сделал паузу, его глаза горели лукавством, — , а захотят поближе рассмотреть, тут их будет ждать сюрприз! Жуткий сюрприз! А это что за «Ф»?

— «Ф» — это фейри, сказочные птицы.

— Знаю! — обрадовался Тоби. — Безбашенные зюзи, мне о них Сара рассказывала. — Вот они нам и нужны. Будут ждать игроков, которые захотят заглянуть, куда не просят!

— О, какое коварство! — восхитился маленький гоблин. — Честно говоря, наших фейри я и сам боюсь, оторвут голову и пиши пропало. — Под недоуменным взглядом Тоби, гоблин виновато поправился:

— В смысле обладают большой мощью, для их прохождения требуется особый артефакт и тактические умения. Решено, привносим граффити!

— Здорово! — воскликнул Тоби, но его лицо омрачилось. — Жалко Сары с нами нет: она так любит всех этих волшебных созданий. А она скоро придет?

— Уже через пять часов, малыш Тоби, — Джарет внимательно посмотрел изменившиеся очертания Лабиринта, — если правильно свернет. Это будет чудо, или я не знаю Сару.

Тоби ничего не понял, кроме того, что Джарет — старый тетин друг и Сара скоро заберет племянника домой, а пока надо как следует наиграться — когда еще представиться возможность попробовать себя в шкуре настоящего программера. В школе все умрут от зависти!

— А вот смотри, какой перс! — гоблин-разработчик попытался отвлечь Тоби от мыслей о Саре.

— У него странная шляпа, — удивился Тоби, — с говорящей птицей… А какая у него функция?

— Невероятно важная: развлекать и отвлекать внимание, — буркнул Джарет наблюдая за передвижениями Сары и компании.

— А ты любишь простые логические загадки, Тоби? — хитро спросил его гоблин.

— Ну, разве, что очень простые, — осторожно ответил Тоби. — О, я знаю одну: ни за что не отгадаете!

* * *

— Нет, и не просите — я к этому чудику — ни ногой. Сколько лет прошло, а у меня от него и его птицы до сих пор мурашки! И чувство, что меня нагло надули и обвели вокруг пальца, — Сара стояла твердо,отказываясь идти за советом к Мудрецу со шляпой, куда ее звали сэр Дидимус и Людо. — А это еще что за?!

На стене лабиринта неподалеку от честной компании проявилась корявая надпись, в которой Сара с ужасом узнала почерк Тоби. Она гласила: «СЮДА!».

— Нам конец! Если Тоби добрался до чего-то — это будет ни с чем не сравнимый результат, у моего племянника талант! Он лучший ученик в классе, — пояснила она Людо и сэру Дидимусу. — Людо, не подходи — это ловушка! — предупредила Сара здоровяка, который решил полюбопытствовать, что это написал Сарин племянник.

Внезапно, как чертик из коробочки, из-под земли появился крошечный гоблин:

— Что это такое? Что это за вандализм! — возмутился он, увидев надпись на стене. Сара и компания сделали вид, что они не при чем, и вообще — мимо проходили. Через секунду гоблин вернулся с лесенкой и тряпкой, но стоило ему приставить лесенку к стене, та развернулась, и гоблин исчез за поворотом. Вуаля: стены коридора были снова безо всяких надписей, но до Сары и ее спутников донесся ощутимый отголосок аромата Трясины Вечного Зловония. У Сары волосы стали дыбом от этого запаха.

— О-о-о! Это не возможно забыть. Теперь я начинаю понимать, что за ностальгия охватывала меня каждый раз, когда забивалась канализация. Трясина Вечного зловония!

— Какое еще зловоние? Ничего не чувствую, — пробурчал сэр Дидимус и Сара ласково потрепала его по голове: она была рада, что он и Людо решили разделить с ней тяготы путешествия и даже спустя столько времени остались ей друзьями.

— Вперед! — Сара весело взмахнула рукой, указывая направление, которое показалось ей знакомым. Через пятнадцать минут, она растерянно посмотрела на тупик, которым оканчивался тоннель.

— Ладно, я тут не была уже много лет, но вы-то живете здесь и должны помнить все наизусть!

Сэр Дидимус вздохнул:

— Нам нужно поговорить, Сара.

У Сары замерло сердце. Эта фраза для нее всегда была предзнаменованием чего-то очень плохого. Именно так к ней обратилась добрая полисвумен, которая пришла сообщить о трагической гибели отца. И это была любимая фраза учительницы Тоби, когда та хотела в очередной раз указать на недостатки воспитания брата: «Сара, поверь, в специализированном заведении с ним будут работать профессиональные педагоги, чем ты можешь ему помочь в твои-то годы?».

— Я слушаю тебя, сэр Дидимус, — устало проговорила она.

— Тебе не стоит идти в центр Лабиринта, — строго сказал сэр Дидимус.

— Это не обсуждается, там Тоби, я должна вернуть его родителям, — ответила Сара.

— Тоби будет необыкновенно счастлив здесь, он проживет счастливую, полную приключений жизнь в самом волшебном месте, которое только существует в нашей Вселенной, — сказал сэр Дидимус. — Иначе…

— Кажется, мои слуги старательны чересчур! — Джарет обнаружился рядом с Сарой, как ни в чем не бывало. Сэр Дидимус виновато опустил глаза.

— Я ценю ваш энтузиазм, сэр Дидимус, но это тревожный звоночек для меня, и пятно на вашей безукоризненной репутации! — строго сказал Джарет.

— Если даже штурм дворца своего короля не считается угрозой для репутации, что может ее испортить? — рассержено спросила Сара. — Я хочу услышать, почему сэр Дидимус не хочет, чтобы я забрала племянника!

— Все очень просто, Сара, — Джарет выглядел грустным и подавленным, или хотел казаться таким, — Лабиринту нужна свежая кровь и он ее получит, хочешь ты этого или нет! Иначе всё и все тут превратятся в прах, исчезнут: и Людо, и Хогл, и сэр Дидимус…

— И ты, Джарет? — со слезами в голосе сказала Сара. — Ты тоже исчезнешь навсегда?

— Не терпится избавиться? — Джарет рассмеялся и ответил жестко, как отрезал. — Этому не бывать, твой племянник навсегда останется в Лабиринте!

— Джарет, — Сара не сдерживала слез. — Видит Бог, я не желаю тебе зла и не хочу гибели своих друзей, но я не могу оставить Тоби здесь, это немыслимо жестоко по отношению к его родителями. Когда моя мать, а потом и мой отец погибли, у меня остался только Тоби, и если бы его забрали — мое сердце разорвалось бы от горя. Поверь, для родителей Тоби эта потеря невосполнима!

Она схватила Джарета за руку, но тот выдернул ее.

— Я ждал столько лет и второй раз не упущу такого шанса. Поэтому у тебя не будет ни друзей, ни союзников в Лабиринте, Сара! — с этими слова Джарет исчез.

— Это правда, Людо, сэр Дидимус? — спросила Сара.

— Если король так говорит, конечно, правда, — ответил сэр Дидимус, а Людо покивал мохнатой головой.

— И вы не станете мне помогать? — в голосе Сары звучало отчаяние.

— Прости, Сара, это приведет наш мир к гибели!

— Тогда прощайте, друзья, — Сара вытерла слезы. — Действительно, жестоко заставлять помогать мне в том, что принесет вам смерть. Но я не могу поступить иначе. Простите меня! — и Сара отправилась вперед по аллее, оставив своих товарищей позади.

— Все это так печально, — говорила она себе под нос, — но почему у меня снова возникло чувство, что меня надули?

Очнувшись от невеселых дум, она оказалась перед дверями с говорящими ручками.

— Здравствуйте, — вежливо поздоровалась она. «Говорить „здравствуйте“ дверным ручкам так странно, страннее только, когда они отвечают», — подумала Сара.

— Что ты сказала, дорогая? — спросила глухая ручка, а другая с кольцом во рту приветственно помычала.

— Да, все помню, — ответила Сара мычащей ручке, — ты хочешь мне сказать, что твоя дверь ведет к опасности и мне надо послушать твою глухую товарку. Знаю-знаю. Я бы с удовольствием поболтала с вами, но у меня мало времени. — Сара стукнула кольцом «глухой» и смело прошла в дверь, которая незамедлительно открылась.

«А я хотела сказать, что мы от скуки поменялись ролями… Как-то нехорошо вышло. Да ладно, обойдется. Все равно в нашем Лабиринте нет правильных ответов и безопасных ходов!» — подумала «мычащая» дверь.

Часть 6

«Не туда», — обреченно подумала Сара, со свистом скатываясь по желобу, скользкому от грязи. Но сумасшедший трек не привел в Трясину Вечного Зловония — она оказалась на лесной поляне, окруженной тенистыми деревьями. Откуда-то доносился запах дыма и жареных сарделек.

Сара ошарашено взглянула на свои ноги, и даже несколько раз открыла и закрыла глаза, когда вместо комков грязи увидела на них розовые гольфы. «Это еще что такое?», — удивилась она. Кроме гольфов на ней была очень пышная трехцветная юбка-пачка, розовая короткая синтетическая футболка с блестками, а волосы убраны в два высоких хвоста. В недоумении она выпрямилась и уставилась на…

— Фейри?! — заорала она с перепугу.

— Сара?! — похоже, гоблины-фейри тоже были немного смущены неожиданностью встречи.

Сара прикинула, а можно ли не признаваться этим созданиям, что она — Сара? Вместо ярко-розовых фейри с мордами не то собак, не то птиц, перед нею на памятной поляне с костерком располагалась целая команда здоровяков в баскетбольной форме. От знакомых Саре образов фейри у них были только ядовито-розовые боа, весьма пикантно смотрящиеся на бычьих шеях и аршинных плечах. В руках у каждого было по сардельке, наколотой на шпажку. Попки у сарделек были надрезаны розочками.

— У нас обед! — виновато заметил атакующий, гигантский рыжик с веснушками, показывая на колбаску.

— Что вы, я совсем не хотела вас побеспокоить! Приятного аппетита, — замахала руками Сара и тут же испугалась: команда, не отрывая глаз, следила за ее руками, как завороженная. Сара краем глаза также заметила подозрительное движение:

— А-а-а! — в руках у нее обнаружились два огромных розовых помпона.

— Черлидер!

— Нет-нет! — Сара снова замахала руками. — Я не черлидер, это же я — Сара!

Но фейри уже не возможно было остановить:

— Сыграем! А кто у нас выбросит спорный мяч? Сара, бросай!

Сара чуть в обморок не грохнулась. Она-то прекрасно помнила, какой мяч разыгрывали безбашенные, причем в прямом смысле слова, фейри в прошлый раз.

— Нет — нет! Уговорили, я — черлидерша, — заявила она и, чтобы быть более убедительной, немного попрыгала и помахала помпонами. — Йе-ху! — крикнула она и замерла, приняв кокетливую позу.

Фейри заворожено замерли, заняв игровые позиции на импровизированном поле-поляне, и продолжали напряженно следить за Сарой и ее помпонами. Сара взмахнула ими еще раз, и еще, — занятно было смотреть на пятерых самцов, которые пожирали глазами шары из целлофана. И тут на нее снизошло откровение. Она подумала: «Никогда не была черлидером, а тут такая возможность!» Сара встала, широко расставив ноги и раскинув руки с помпонами, и подумав, заорала, прыгая и махая помпонами:

Сара была сама в шоке от своей выходки, да и фейри могли оторвать ей голову за такое, но те восторженно заорали и запели в ответ. Линия нападения пошла выбивать ирландский рил, а задняя линия, игриво взмахивая боа, отплясывала канкан:

В Сару как будто бес вселился. Она нагнулась и потрясла грудью, а потом, развернувшись, тверкнула попой. Юбка взметнулась, показав ее шелковые розовые трусики — у нее точно таких никогда не было: Сара помнила все свое скучное бельишко. Выставив руки кольцом, она прокричала:

Здоровенный фэйри, черный как ночь, выскочил вперед, словно и правда хотел сразиться под щитом у кольца Сариных рук, но вместо этого запел низким бархатным голосом:

Тут у Сары действительно упала челюсть — баскетболист, тряся своим округлым задом, засветил полоску кружевных стрингов. Даже если бы фейри покидались головами как в прошлый раз, она бы и в половину не была так поражена. С трудом оторвав взгляд от волнующих кружавчиков, Сара снова взмахнула помпонами.

* * *

— Что это? В моем Лабиринте! — Джарет, войдя в свою тронную залу, неожиданно застукал Тоби и маленького гоблина в очочках за новым перепрограммированием Лабиринта. Он увидел Сару, отплясывающую в короткой юбчонке какой-то дикий и бесстыжий танец, и мощного баскетболиста, который умудрялся извиваться возле нее, как гуттаперчевый, и закипал от гнева. Тоби в это же время видел на экране только стилизованных персонажей (как он считал) игры, и, конечно, не признал в разбитной черлидерше свою тетку. Он заливался хохотом и искренне недоумевал, как такое может не нравиться.

— Тоби любит баскетбол! — в оправдание пропищал гоблин, пряча улыбку.

— Я вижу, Сара любит его не меньше! — рявкнул Джарет. — Особенно, баскетболистов… Немедленно прекратить безобразие!

Гоблин с Тоби хихикнули, а Джарет неохотно пояснил:

— Я не ревную… но на это бесчинство смотрят дети, — с этими словами Король гоблинов с преувеличенным негодованием ткнул пальцем в Тоби. — Сворачивайте вашу спортивную феерию, нас ждут дела более важные, чем эти сумасшедшие танцы!

* * *

Саре уже было не смеха — она выдохлась и запыхалось, пот катил с нее градом, а фэйри, похоже, только вошли во вкус!

«Я сейчас упаду и больше не встану», — подумала она. Из последних сил она прыгнула особенно высоко, залихватски свистнула, выбивая из легких последний воздух, и запустила помпонами в сумасшедших баскетболистов. Те метнулись за ними, а Сару кто-то тихонько дернул за руку.

— Бежим, — прошептал Хогл, а это был действительно он.

Сара безоговорочно последовала за ним. Спорить о том, друг он или нет, у нее просто не было сил. Словно по волшебству от поляны открылась тропинка, по которой они припустили со всей мочи. Голоса фейри ставали все тише, а потом и вовсе смолкли.

«Что-то не видно, что Лабиринту угрожает беда» — размышляла Сара, — «Этих фейри так вообще — лопатой не добьешь! О каком упадке, гибели и конце идет речь, ума не приложу».

Разъяснить ситуацию мог бы помочь Хогл, но, увы, тот молча вел Сару за собой и не спешил говорить о чем-либо, начиная от своего решения помочь, кончая планами Джарета.

Наконец они вышли на обрыв и Сара с замирание сердца смогла обозреть Трясину Вечного Зловония, распростертую перед ними далеко-далеко вперед, на многие километры пути.

— Хогл! — она не выдержала вынужденного молчания, которое очень тяготило и от которого неприятно кололо в сердце.

— Да Сара? — Хогл всячески избегал смотреть на Сару и упорно отводил взгляд.

— Не хочешь мне ничего объяснить, дружище?

Неожиданно Хогл закричал:

— Какой я тебе «дружище»? Сара, я предал тебя, и не раз, а ты снова и снова называешь меня своим другом?

— Глупый, глупый старина Хогл, — Сара обняла его. — Как же ты не поймешь: мы не выбираем друзей как товар в магазине, — за красоту, полезность или еще какое-нибудь разрекламированное качество. Друг — он здесь, — Сара прижала ладонь к сердцу.

Хогл посмотрел на Сару взглядом, полным надежды, но это был бы не Хогл, если бы он не переспросил:

— А если я еще раз, скажем так, не устою и пойду на уступки Джарету, если он меня сильно напугает, и сделаю что-то, что тебе может не понравиться?

— Тогда, Хогл, помнишь тех здоровяков на поляне? — Сара лукаво улыбнулась, а Хогл насторожился, — Я натравлю их и они разберутся с тобой: порвут как тузик грелку!

— Ой-ой-ой! Как я боюсь мужчин в стрингах, — картинно запричитал Хогл и Сара рассмеялась вместе с ним.

Внезапно она встревожилась:

— Хогл, а как же Лабиринт! Джарет сказал, что он может исчезнуть, если я заберу Тоби.

Хогл задумался:

— Лабиринт существует, сколько я себя помню, а это очень и очень долго, гораздо дольше, чем ты можешь представить. И кроме тебя и твоих Тоби тут никогда не было ни одной человеческой души, — Хогл замолк в раздумьях, а потом решительно продолжил. — Пока Лабиринт продолжает существовать, существует и надежда, что он не канет в Лету. А значит, я не могу из-за надуманной опасности рисковать счастьем своего друга, Сара.

Сара от этих слов чуть не прослезилась:

— Дай я тебя поцелую, Хогл, — сказала она и чмокнула его в щеку.

Хогл взвыл:

— Сара!

Сара удивилась:

— А что? То обещание Джарета сделать тебя принцем Трясины Вечного Зловония еще в силе? А-а-а! — вместо ответа камни посыпались у них из-под ног, и они кубарем полетели с обрыва, изо всех сил пытаясь зацепиться за выступы и чахлые кустики.

Наконец падение было остановлено у самой кромки Трясины.

— Убейте меня, — взвыла Сара, — я не выдержу этой вони! Это сумасшедшая смесь запаха носков Тоби, заныканых после спортзала, и не знаю чего еще! Что в мире еще может так вонять?!

— Воняет!

— Хогл, ты ничего не слышал? — спросила Сара, насторожившись.

— Воняет, — раздался поблизости знакомый рык.

— Это же Людо! — обрадовалась Сара, — Людо вернулся!

Она побежала навстречу и действительно увидела Людо, который спешил к ним.

— У Людо есть друг! — заявил йетти.

Сара обняла его, сколько хватило рук.

Часть 7

— У меня осталось совсем мало времени, чтобы добраться до центра Лабиринта, — Сара попыталась прикинуть, по какому принципу Король гоблинов определяет время для прохождения пути, если его часы всегда с ним и показывают то время, которое он хочет.

— Иногда я сомневаюсь, что время вообще существует в Лабиринте. Но даже если оно течет, то не факт, что по прямой, не закручиваясь в спирали и водовороты. Мне кажется, в этом зловонном месте я нахожусь уже пару дней, а может и целую жизнь прожила, — бурчала Сара, осторожно пробираясь через Трясину. — Время тут — понятие относительное, и даже течет для каждого по-разному.

«Поставлю-ка я будильник!» — придумала она и достала мобильник из кармана своей пышной юбчонки. Как он там оказался, Сара предпочитала не задумываться, а то можно было совсем сойти с ума. Она задумчиво уставилась на экран:

— Хогл, сколько часов я уже потратила в Лабиринте?

Карлик прикинул и сказал:

— Наверное — половину из шести, не меньше!

Сара вздохнула:

— Без разницы: в шесть часов вечера я должна быть с Тоби дома. Если меня там не будет, мне уже начхать на Лабиринт, гоблинов и их короля, — Тоби-старший и Мэри меня убьют!

— Сара, я бы поостерегся упоминать имя Джарета без должного уважения! — встревожился Хогл, — тем более, когда мы в таком опасном месте как Трясина Вечного Зловония!

Словно в ответ на его слова неожиданно зазвонил телефон и Хогл испуганно подпрыгнул. Людо недоуменно оглянулся: откуда этот странный шум?

— Это Юджин, — пояснила Сара друзьям, узнав мелодию. — Кто еще кроме Юджин мог дозвониться до изнанки реальности?! — Привет, дорогая, как дела? — осторожно поинтересовалась она.

— Как дела?! — заорала трубка. — Это спрашивает нормальный человек, который держит закрытой дверь, когда лучшая подруга с дисками и пивом ломится в парадный? Я тут еще и Тоби игруху подогнала… Открывай, расслабимся, старушка!

— Э-э, Юджин, я не совсем дома… И Тоби сейчас нет.

— Блин, ты на свиданке, что ли? Класс! Кто этот крендель, я его знаю? Надеюсь, это не тот унылый продавец из минимаркета… Нет-нет, не говори, я угадаю сама: это — электрик. Чудесный выбор — я кончаю от вида твоего электрика!

— Юджин, ты это все орешь под моими дверями на улице? — переспросила Сара, уже предчувствуя, что соседи снова придут жаловаться на шум. Она живо представила Юджин: в оранжевом джемпере и в джинсах в облипочку со стразами, тычущую факи в сторону ее соседей. Ох!

— А что твоя сволочная соседка еще не издохла от старости? Или ты боишься, что она как всегда позвонит в социальную службу, рассказать, как ты издеваешься над братом? Не заморачивайся, ребенку скоро тридцатник стукнет!

— Ты это ей скажи: она думает — ему до сих пор три года.

— Да ну ее в пизду! Да-да, именно туда, а если у кого-то совсем плохо со слухом, я повторю по буквам: в п-и-з-д-у таких соседей, который не дают жизни ближнему своему. Блин, она вызвала полицию!

Сара возмутилась:

— Юджин, так ты, зараза, специально затеяла скандал, что охмурить нового шерифа? И под моей дверью, мерзавка! Да, чтоб он геем оказался! И вообще, ты — сволочь, мне он первой понравился!

Она хотела добавить еще пару ласковых слов своей разбитной подруге, но неожиданно трубка вырвалась из Сариных рук и, плямкая полными, накрашенными оранжевой помадой губами радостно завопила:

— Дорогая Сара, вас приветствует лучший мобильный оператор в Трясине Вечного Зловония!

Сара испугано попятилась, она уже не знала, был ли тот разговор с Юджин на самом деле, или это галлюцинации под влиянием жуткой вони. Подумать только, сколько молекул этой вонищи уже приклеилось к слизистой ее носа!

Трубка между тем продолжала орать:

— Много мнишь о себе, подруга, в грех гордыни бы не впасть. Быть святой твоя заслуга? Если так, моей трясине не попала б в пасть! Ха-ха! Коготку увязть — всей птичке пропасть!

Сара осмотрела себя и заметила:

— Что за чушь! Я не касалась твоей вонючей трясины, ни рукой ни ногой!

Трубка расхохоталась:

Твоя репутация накрылась медным тазом, Сара, ее уже ничем не выбелить, более того — это грязь, в которой запачкаются все твои близкие, если не будут шарахаться от тебя, как от чумы!

Но Сару такими голословными обвинениями было не достать — за время, потраченное на воспитание Тоби-старшего, она слыхала и худшее. Подбоченясь, она дерзко ответила наглой трубке-врунишке:

— Я приличная женщина и хорошо воспитала брата. И ни разу не нарушила закон. Каждое воскресенье я посещаю службу, не смотря на то, что священник каждый раз пытается облапить мою задницу!

Трубка зловеще рассмеялась:

— О, и кто бы говорил? Смелая бабенка, которая скрывается под псевдонимом, чтобы карябать свои пошлые книжонки? Низкая душонка, тебе в смоле и перьях — самое место!

Однако Сару было не пронять такими заявками, она привыкла к еще более крутым отзывам, в которых часто пожелания благодарных читателей заключались в том, чтобы нагадить ей на голову, поэтому она ответила не задумываясь:

— Да, я не суперизвестный автор, который открывает людям смысл жизни: я только помогаю таким же старым девам как я скоротать вечерочек, разве это преступление? Моя жизнь — одно мгновение и неужели я не имею права прожить ее так, как хочу? Что вы все учите меня, словно мне пятнадцать лет?!

Трубка в ответ плюнула ядом:

— Ты хочешь сказать, оттого что тебе уже не пятнадцать ты поумнела, а может — похорошела, или, ха-ха, стала моложе?!

— Я живу в мире, где время выстроилось в прямую линию: от рождения до смерти, и меня до сих пор все устраивало!

— Ты лжешь! Если бы тебя все устраивало, ты бы не очутилась здесь, где время может закручиваться в спираль и возращаться к исходникам!

Сара заржала, этот диалог ее немало повеселил:

— Да хоть в поросячий хвост!

— Ваше желание исполнится, — механическим голосом заявила трубка, прежде чем Хогл таки поймал ее и выбросил в трясину. Болото с аппетитом ее проглотило и сыто рыгнуло. Но было поздно:

— А-а-а! Что со мной, — взвыла Сара. В ту же секунду перед Хоглом и Людо оказалась девочка двух лет в платьице с оборочками и памперсе.

— Ты мне нлавишся, — сказала маленькая Сара Хоглу и обслюнявила ему лицо. — Киса! Большая, красивая киса, — Людо попятился и чуть не угодил в болото. — Киса будет играть с Сарой! Но, поехали!

Что поделать? Сару посадили Людо на загривок. Хогл с йетти были в ужасе, не представляя, что им делать с такой малышкой. Но Сара не унывала, она весело дала шенкелей Людо своими толстыми ножками в босоножках с заячьими ушками и они втроем продолжили свой путь.

— Пук-пук-пук!

— Сара, если ты хочешь в туалет, так и скажи, — спустя некоторое время нервно заметил Хогл.

— Хогл, это водичка так делает. Красиво! — глубокомысленно заметила малышка. — Смотрите: маленькая собачка и большая собачка!

— Сэр Дидимус! — обрадовался Хогл. — Может, вы нам поможете?

Но сэр Дидимус был непреклонен, похоже, спираль времени напрочь отбила ему память:

— Стоять! Я вас не пропущу. Никто не пройдет через этот мост без моего разрешения!

Хогл попытался договориться:

— Сэр Дидимус — это же я Хогл, а это Людо, неужели вы нас не помните?

— Я вас первый раз вижу и говорю уже второй, а ну, убирайтесь с моего моста! Хотя… эта малышка может пройти, кого-то она мне напоминает, — в голосе сэра Дидимуса послышалось сомнение.

— Это двухлетний ребенок, она не может ходить одна, — попытался пояснить Хогл, а Людо обеспокоено покачал головой, подтверждая слова друга.

— И как же мне поступить? — задумался сэр Дидимус, он явно никогда не сталкивался с детьми.

— Конечно пропустить ее в сопровождении гувернантки и няни.

— И кто же тут гувернантка?

— Я! — гордо заявил Хогл. — А вот и няня, — Людо поклонился.

Сэр Дидимус сменил гнев на милость:

— Ну ладно. Я не могу обидеть такую очаровательную сеньориту и даю вам разрешение перейти этот мост.

Друзья радостно ступили на мост но, сделав несколько шагов, в ужасе остановились — мост ощутимо содрогнулся.

— Сэр Дидимус! Этот мост сейчас рассыплется!

Но сэр Дидимус из прошлого абсолютно об этом не знал и решил, как в прошлый раз, продемонстрировать его крепость.

— Сэр Дидимус — не надо!

Было поздно — мост начал осыпаться. Людо, повелевая камнями, построил зыбкую тропу, по которой они с Хоглом неслись как трепетные лани, а малышка Сара смеялась и хлопала в ладоши, сидя на шее у йетти.

Перебравшись на другую сторону, они вздохнули с облегченьем, как Сара закапризничала:

— Хочу кушать!

Все трое с испугом посмотрели на ребенка, кто знает, чем питаются маленькие человеки, а вдруг гоблинами?!

— Хогл!

Хогл обернулся на голос, но никого не увидел. Он прошел немного вперед и наткнулся на Джарета, тот держал в руках персик.

— Я не буду давать ребенку отраву! — категорично заявил Хогл.

Джарет со смаком откусил от персика:

— А я тебе ничего не предлагал.

— Но ты же можешь тут найти немного еды для ребенка? Нормальной еды, от которой не станет плохо?

Джарет вздохнул с отчаянием:

— Ну почему меня все считают ужасным, я сама доброта, — с этими словами он протянул Хоглу кулечек и поилку.

— Что это?

— Печеньки и сок, дубина.

— Спасибо, Джарет. Ты — самый великодушный король! — Хогл низко поклонился и поспешил к Саре.

— Печеньки! — обрадовалась Сара, но стоило откусить от одного, как девочку сморил глубокий сон.

Часть 8

— Милая, милая Сара! — над девочкой склонился Джарет. Он осторожно взял ее на руки и слегка покачал. — Я бы мог тебя забрать еще давным-давно, но твоя мама говорила, склоняясь над колыбелькой, что любит тебя, каждый божий день: «Моя любимая доченька! Люблю тебя больше жизни!» Люди лгут, Сара, и больше жизни не означает: много, больше жизни не означает: после смерти. Куда подевалась эта большая любовь, когда была тебе так нужна? Угасла вместе с источником, слабым и тленным. Людская любовь — большой обман, большой пшик. Только я буду любить тебя вечно!

Хогл, оттирающийся поблизости и ревниво наблюдающий за действиями Короля гоблинов, язвительно заметил:

— Если бы ты забрал ее тогда, она бы стала называть тебя папой, …«папа Джарет»!

Джарет чуть не выронил Сару, примерив на себя подобный образ, и недовольно посмотрел на карлика:

— Такую речь испортил, весь пафос пропал зря! Какой я ей папа? Я что, так старо выгляжу?!

Хогл хихикнул, опасливо поглядывая на Короля гоблинов:

— Да ты просто древний рядом с этой крохой!

Джарет рассердился:

— Ты видно забыл о Трясине Вечного Зловония? А ну пошел вон! Вообще распоясались! Моя доброта меня погубит!

Хогл, испугавшись, скрылся, а Джарет продолжил свой монолог над спящей Сарой:

— Нас ждет прекрасный вечер, тот о котором ты мечтала, и которого у тебя никогда не было, Сара! Настоящий бал: красивое платье, приятный партнер по танцам и никаких забот, проблем и тревог. Только ты и я, звезда моего сердца. Больше не будет масок и свиных рыл под ними. И ты сама не захочешь, чтобы все закончилось, любовь моя! Уже зажгли свечи и музыканты настраивают инструменты. Жду тебя, Сара…

Он положил девочку на мягкий, пушистый мох и исчез.

Сара, очнувшись, долго не могла понять, где она. Было довольно свежо и она поежилась: было от чего, ветерок обдувал ее полуобнаженную грудь. «Спящая красавица проснулась» — подумала Сара, — «и принц рискует получить по голове», — добавила она, обнаружив себя в пышном бальном платье с глубоким декольте. Сумерки уже сгустились, вокруг нее летали мириады светлячков. Она услышала музыку и, не в силах устоять, пошла на ее звуки, словно это была флейта гамельнского крысолова. Ветви деревьев расходились в стороны, а кусты роз расплетали свои ветви, чтобы дать ей дорогу, превращая ее в зеленый тоннель, в конце которого горели заманчивые огни.

Он привел ее на террасу, манящую распахнутыми окнами, сквозь которые щедро лился мягкий свет. Она вошла в арочную дверь и ступила в бальную залу, украшенную гирляндами одуряюще пахнущих цветов.

«Я тут уже была когда-то!» — Сара попыталось вспомнить, но чувство нереальности, неповторимости происходящего не давало ей сосредоточиться. Хотелось не идти, а парить, а сердце колотилось в груди как птица от необъяснимого радостного чувства и предвкушения чуда.

В голове крутился ненавязчивый, но до боли знакомый мотив, от которого сердце пело. На секунду, словно тучка набежала, нахлынули странные тени сотен лиц в масках венецианского карнавала, скрывавшие не людей, а сказочных монстров, но тут же были развеяны чудесной музыкой без следа. А пугающее наваждение показалось страшным, но незапоминающимся сном, который оставляет ощущение невообразимого облегченья: не сбылось, не на самом деле.

В зале никого не было. Горели свечи, мягким светом освещая блестящий паркет и отражаясь в сотне зеркал, сквозь раскрытые окна доносился тонкий аромат роз и тяжелый экзотически-сладкий запах орхидей.

Шаг, другой… Шаги раздавались как стук сердца, а сердце трепетало, отсчитывая каждый звук, словно метроном. Напряжение стало настолько ощутимым, что, казалось, сейчас порвется невидимая хрустальная нить, обвившая грудь, а сердце выпрыгнет из груди, и взовьется как жаворонок в небо, разразившись трелью любви: к небу, к жизни, ко всему сущему.

— Джарет, — это имя сорвалось с Сариных губ раньше, чем она осознала, кого позвала разделить с ней этот полет.

— Сара, — голос Джарета прозвучал тихо и даже, робко: более робко, чем хотелось бы его хозяину. Он не ожидал увидеть Сару, покоренную его волшебством, очарованною его магией. И магией ли?

— Ты позвал меня сюда, — скорее утверждая, чем спрашивая, сказала Сара, пристально вглядываясь в его глаза. Вся ее фигура, поза, лицо, глаза выражали одновременно надежду и сомнение: меня ли?

— Я ждал тебя, Сара. И я позвал тебя, — Джарет одним слитным движением оказался перед Сарой и склонился в пригласительном жесте, протягивая руку: — Этот танец для нас. Для тебя и меня.

Сара протянула руку и склонилась в ответном поклоне, попутно скрывая смущенное лицо. Это было так волнующе приятно, что она покраснела как школьница. Но теплая твердая рука, принявшая ее руку, отогнала смятение и, предложив опору, пригласив к танцу, дала надежду на что-то большее, совершенно прекрасное, ранее казавшееся недосягаемым. Рука Джарета легла на ее талию, и Сара в ответ легко положила руку на его плечо. Невидимые музыканты творили чудеса: музыка гремела громом, звенела каплями дождя, пахла озоном, возносила к небу и опускала на грешную землю.

Первые движения были неловкими — партнеры примерялись к друг другу, но от этого не менее сладкими: ощущения новизны и первые шаги к познанию друг друга. И вот они стали слитными, словно одно целое, один организм — волшебство и чудо танца произошло и поглотило их.

Джарет и Сара кружили по залу как ветер, и время не успевало за ними: судорожно свивалась и развивалась его спираль, а пара скользила между ее смертельными лентами, стремительно отклоняясь от ее атак. Они оказались вне времени, и оно больше не властвовало над ними.

В диком азарте танца губы Сары приоткрылись, у нее вырывался выдох и вот, рот снова жадно ловил воздух, но она была не в силах отказать себе в счастье гармоничного движения и прекратить его. Как не в силах была разорвать взгляд с глазами партнера, в которых отражалось больше, чем нежность, больше, чем восхищение… Любовь?

Как только Сара подумала об этом, скрипка оборвала свой звук на самой высокой ноте и воцарилась тишина.

Джарет печально улыбнулся, словно понимая: ничто не вечно, и неумолимое время все же настигло их.

Сара, очнувшись, посмотрела на него другими глазами. Внезапно воспоминания о цели ее путешествия вернулись к ней:

— Джарет…

— Сара, — в голосе Короля звучала горечь и, казалось, можно было услышать, как осыпаются последние песчинки в песочных часах, которые отмеряли им счастье.

— Джарет…

— Ты повторяешься, Сара, — Джарет хрипло рассмеялся, — что ж, круши зеркала — все должно повториться и этому вечеру суждено исчезнуть в осколках стекла!

Сара почувствовала неизъяснимую боль при виде расстроенного и рассерженного Джарета. Она заметила все: и горькую складку его губ и безнадежность в его глазах. Сара попыталась правильно сформулировать мысль, что ее тревожила:

— Я не то хотела сказать, сделать. Я … я думала о чем-то очень-очень важном! Для меня… для нас. Но я не могу вспомнить, Джарет, не могу! — Сара сжала кулаки. — Почему я не могу вспомнить это?

— Потому что ты не готова, Сара, — ласково сказал Джарет. — И не будешь готова никогда, — жестко добавил он.

— К чему? Что я упустила? Я знаю, не сомневаюсь — это что-то очень важное… — от слез в глазах у Сары все плыло и она не могла увидеть слезы в глазах Короля.

— Я не могу помочь тебе, Сара, — сказал он. — Я могу сделать для тебя все, но тут я бессилен!

Джарет, казалось, все больше и больше удалялся от Сары, не делая ни шага.

— Тогда уступи, — взмолилась она. — Отдай мне Тоби, и мы разойдемся миром. Я не буду штурмовать твой замок и нам не придется снова переживать те мучительные минуты.

Джарет зло рассмеялся:

— Ни за что. Я ни за что не отдам тебе Тоби!

Сара решительно ответила:

— Тогда война! Я разнесу весь твой замок, а заодно и весь этот Лабиринт к чертям, чтобы больше никогда не найти сюда дорогу!

Эти жестокие слова прозвучали для Джарета как удар. Но он только расхохотался в ответ. Да так, что пламя свечей качнулось, и часть из них погасла. В окна ворвался ветер и закружил лепестки цветов, срывая гирлянды и завесы. Смолк шум цикад, и отблеск зарниц озарил его лицо, искаженное зловещей гримасой.

— Попробуй! Это еще никому не было под силу. Это не тот Лабиринт, который встречал тебя в детстве шутихами и смешными, добрыми загадками. Он проглотит тебя, и не ожидай, что я выйду к тебе навстречу с белым флагом, дорогая.

Все это время Сара не могла оторвать от Короля гоблинов взгляда, пытаясь понять, почему она совершает каждый раз одну и ту же ошибку по кругу, почему она не в силах разорвать этот порочный круг и стать… счастливой?

Джарет между тем продолжил:

— Ты говоришь: переживать мучительные минуты? Я готов раз за разом переживать их — лишь бы с тобой, Сара.

Сара подняла на него взгляд и что-то кольнуло в ее сердце: «Я думала не о Тоби, и не о Лабирине, а о любви! Вот та мысль, которая не дает мне покоя всю мою жизнь, с того момента когда я повстречала Джарета. Это чувство невосполнимой утраты связано только с ним!»

Она приблизилась к Королю, и тот посмотрел на нее с надеждой, которую было нельзя обмануть. Уж лучше убить, чем забрать эту надежду! Сара положила ему руки на плечи и, не отрывая взгляда, коснулась своими губами его губ.

— Я люблю тебя, Джарет, и всегда любила.

И в этот момент осколками брызнули зеркала, словно что-то сломалось в мироустройстве Лабиринта.

Неведомая сила отбросила Сару от Джарета и их руки, потянувшиеся друг к другу, не успели коснуться и сомкнуться, как Сара оказалась в маленькой комнате, наполненной всяким хламом.

* * *

— Что-то наш салют не очень удался, — заметил Тоби. — Перезагрузка?

— Перезагрузка не работает, нужно тестирование всей программы, — в отчаянии бестолково засуетился гоблин-разработчик, его очочки запотели, и он стал нервно протирать их большим клетчатым платком, попискивая от досады.

— Не боись, прорвемся, — авторитетно заявил Тоби. — Давай эту штуку сюда!

Часть 9

«Раз я здесь, подлый Джарет не оставил свои игры!» — ругнулась Сара, неловко пытаясь повернуться: ее бальное платье заняло всю комнату и мешало хорошо осмотреться, куда, собственно, ее забросило в этот раз.

— Что-то ищешь, милая? — раздался трескучий голос, и в комнатку втиснулась старушка-старьевщица. — Все, что тебе надо — уже здесь!

«Я тут была, точно-точно… Вспомнить бы, что это за место», — подумала Сара. Она осмотрелась, и первым, на что наткнулся ее взгляд, был большой плакат с Дэвидом Боуи. Когда-то маленький Тоби подрисовал ему усы, и плакат пришлось выбросить, а тут он сиял глянцем, и, кажется, даже немного пах типографской краской.

«Ох, Дэвид, как сладко… гм… спалось под твоей сенью», — взгрустнула Сара.

— А вот, посмотри! — костлявая лапка протянула ворох ярких тряпок.

Сара взвизгнула от восторга:

— Это же моя любимая оранжевая кружевная блузка! Как она мне шла, пока я не забыла на ней утюг. А это! Юбочка, вот ты где, моя милая, тебя пришлось отдать на распродажу, когда соседка сказала, что я в ней — записная блядь и позорю всю улицу! О, серьги, мои серьги до плеч с искусственными жемчужинами! Да у меня никогда не будет таких серег, как долго я хранила одну, когда вторая потерялась, словно растворилась!

— Тоже мне тайна: Тоби спустил ее в канализацию! — гоблинша рассмеялась. — А я все, все сберегла для тебя, Сара. Давай, примерь — это все твое, — то, что радовало глаз и делало тебя счастливой!

Сара надела и блузку, и юбку, расшитую паетками, и серьги, вглядываясь в маленькое мутное зеркальце. А старьевщица уже протягивала новые сокровища:

— Мои стихи! — на глаза Сары навернулись слезы, и она прижала к груди толстую коричневую тетрадку. — Я уже и забыла, что когда-то их писала!

— А вот это! Держи! — не унималась старьевщица.

— Нет-нет, это не мое! — запротестовала Сара, отпихивая от себя ядовито-розовый вибратор.

— Чего стесняться? Тут у меня еще есть: вот наручники с мехом, а вот смотри, какие картинки, какие мужчинки, целая колода красавцев, посмотри: вот твой любимчик. Какая попка!

Саре впихнули в руки целую стопку книжек в дешевой обложке и колоду порнокарт:

— «Эммануэль», «Пламя страсти», «Целомудренная одалиска», а вот — твоя любимая манга: «В своих ладонях он держал весну», и еще, вот, другие, — вся твоя коллекция яоя, — продолжала настаивать старуха. — Держи, ты выбросила, а я сберегла!

Сара покраснела: как неудобно — все ее порочные увлечения на виду! А ведь она так боялась: вдруг Тоби найдет, прочитает и станет не таким как все, а виновата будет она, Сара.

— Я давно отказалась от этого… впрочем, давай, — сколько сладких минут и часов, сколько слез она пролила: — Мои книжечки, как я за вами скучала! Как я могла от вас отречься и, главное, зачем! — Тоби сам решал, с кем ему водиться и спать, и старушку Сару не спрашивал: она, наверное, казалась ему смешной со своими предрассудками и старомодной моралью. — Идите ко мне, мои крошки!

— А вот! — старуха заговорщески подмигнула. — Смотри, что это?

Сара растерянно посмотрела на пачку писем:

— Это же письма от Джейка, как..? Я их сама сожгла, — она взяла в руки стопку конвертов с красивыми марками из разных мест, в которых ей не суждено побывать, — письма от небезызвестного баскетболиста, да что там — настоящей звезды. И бывшего Сариного любовника.

— Как он признается в любви, как смиренно просит твоих руки и сердца! Разве это можно сравнить с каким-нибудь любовным романом? — цокала языком старьевщица. — Что тебе стоило поехать с ним, увидела бы мир, стала матерью, была бы счастливой…

— Он не любил Тоби, говорил, что мальчику будет трудно в разъездах… — но тут Сара почувствовала, что уже хватит себе врать: от этого больнее вдвойне. — И я, я недостаточно его любила, чтобы пожертвовать хоть чем-то ради нашего совместного будущего!

— «Сара любимая, твои глаза напоминают мне свет звезд!». Да он бы и сейчас вернулся к тебе! Уж я-то знаю, он тебя до сих пор любит! — старуха подмигнула: — Достойный человек! И, к тому же, он давно закончил свою игровую карьеру и сейчас тренирует детскую команду: ему не надо больше мотаться из города в город. А вот он пишет: «Сара, я люблю твои волосы…»

Но Сара вырвала письма из ее цепких лапок, не в силах слушать дальше:

— Отдай, это — мое!

— Бери, Сара, — это весь твой мир, вся твоя жизнь! Не отказывайся от этого!

Внезапно Сарин взгляд остановился на клочке картона:

— А это что?

— Так, ничего, — старуха недовольно поморщилась, пытаясь прикрыть листок, но Сара вцепилась в него, как коршун. Это был неловкий детский рисунок с изображениями большой и маленькой козявки, но ее было не обмануть:

— Это же один из первых рисунков Тоби. Мы, вместе! Что я тут делаю — я должна вернуть Тоби! — вспомнила она.

— А как же все это, разве это не часть тебя, как ты можешь все бросить?

— Все, что для меня важно, находиться в моем сердце, а это — просто старый хлам! — закричала Сара и стены лачуги начали обрушиваться — уютный, старый мирок Сары полетел в тартарары!

— Сара! — раздался рев Людо. — Сара!

— Я здесь! — закричала она, изо всех сил пытаясь выбраться из-под груды мусора: сколько, оказывается, вещей нужно человеку и сколько всего, казалось, жизненно необходимого, желаемого до дрожи, недолго побывав в руках, безжалостно отправляется на помойку. Старых вещей оказалось так много, что Сара едва не задохнулась под ними, но огромная, мощная лапа Людо вытянула ее на поверхность как сказочную репку!

— С малышкой все в порядке? — раздался обеспокоенный голос сэра Дидимуса. — Кто вы, прекрасная сеньорита? — он был немножко фраппирован преображением Сары.

— Сара, — виновато прорычал Людо, ему было неловко за обман, но разве он виноват, что у сэра Дидимуса амнезия?

— Вы, э… чудесно выглядите, миледи! — Сэр Дидимус был настоящим джентльменом и не стал акцентировать внимание на таких мелочах, как возраст, к тому же в его годы несколько десятков лет туда, несколько — сюда, уже не играло особой роли. Он галантно поклонился. — Но ваш верный рыцарь не оставит вас в беде!

— У нас осталось мало времени! — обеспокоено сказала Сара. — Мне нужно попасть в замок Короля гоблинов немедленно!

— Вот же он, — сэр Дидимус указал лапкой и точно: ворота замка оказались рядом. Странно, что Сара сама их не заметила. «Я, наверное, выросла из сказок, раз не вижу очевидного в этом сказочном мире». Но ворота вовсе не походили на сказочные — они были крепкие такие ворота: добротные, окованные железом.

— Открывайте! — грозно закричал сэр Дидимус, — я вызываю вас на бой!

— Разве тут не полно гоблинов? — попыталась урезонить его Сара: ей не давали покоя слова Джарета о том, что Лабиринт изменился. Это было правдой, она не могла не заметить перемен, и эти перемены пугали.

Но сэра Дидимуса невозможно было унять. Как истинный рыцарь, он не мог позволить себе пробраться в крепость подобно бесчестному вору.

— Я вызываю на поединок Короля гоблинов! Пусть выходит и сразиться со мной! Будет знать, как обижать прекрасных дам, — пояснил он Саре и Людо. Сара снова попыталась уговорить его не шуметь, но сэр Дидимус был непреклонен: — Пусть все знают, сеньорита Сара: за вашу честь есть кому вступится!

Сара махнула рукой, погибать так с музыкой, и позволила сэру Дидимусу делать все, что считает нужным — все же он — рыцарь и кодекс чести для него не пустой звук.

Но в этот момент двери самирастворились. Сара и компания осторожно вступили во внутренний двор замка.

— Как тихо… — растерялась Сара. — Я чувствую беду!

Она вспомнила и ужасного железного колоса со смертоносной алебардой, и острые шипы, не дававшие им увернуться от его атак, — все, чем потчевал их Король в прошлый раз. Ее сердце наполнилось страхом, что будет!

И беда не замедлила явиться: с грохотом захлопнулись ворота за их спинами, и пала железная решетка, защищая дерево изнутри, а впереди путь преградила клубящаяся тьма, прорезаемая сполохами молний.

— Это еще что за колдовство! — вскричал сэр Дидимус. — Не узнаю Короля гоблинов! Что за подлые штучки — натравливать зломерзких колдунов на благородного рыцаря и его свиту?!

Но, похоже, тьме было плевать на кодексы и честь, из нее начали отделяться отдельные клочья-щупальца, которые крались тихо по земле, как густой черный туман.

— Ай! — вскричала Сара, когда такое щупальце пребольно ужалило ее за ногу. — Думаю, это не Джарет!

— А кто же? Он — хозяин этой цитадели зла! — удивился сэр Дидимус, ему пришлось особенно нелегко из-за маленького роста. Щупальца окружили его со всех сторон, а бедняга Амбросиус, лежал на земле, скуля и пряча морду между лапами. — Кто же этот бесчестный негодяй, использующий запрещенные приемы?

Сара отпрыгнула от очередного щупальца и прокричала:

— Это не то, что бы негодяй… Это — мой племянник. Я узнала его любимую компьютерную игру — вот откуда взялась эта гадость!

* * *

— Это не тетя Сара, там, у северных ворот? — спросил Тоби, вглядываясь в экран. — И не дядя Джарет — у южных?!

Гоблин замялся, они еле-еле обуздали очередной сбой в программе, который вызвал неполадки и внес коррективы в изображение на мониторе. Теперь Тоби увидел все, как есть, в реале, и очень рассердился:

— Я думал, мы друзья, а ты обманывал меня! Почему не сказал, что это все взаправду? — он хотел как следует вмазать гоблину, но тот пискнул и улизнул, прихватив планшетик с кодами доступа.

— Лабиринт взбесился и не пускает короля в замок? Что же делать? — Тоби задумался и принял решение.

* * *

Когда тьма заполнила всю площадь и совсем невмоготу стало отбивать ее щупальца, на стене появился Хогл. Он тихо крался, но Сара заметила его:

— Хогл, уходи отсюда — мы все погибнем! — крикнула она, им уже было не выбраться, а Хогл еще мог спастись.

— Нет, Сара, — серьезно ответил Хогл, — я снова налажал, мне и исправлять! — и бесстрашно прыгнул с разбега в самое сердце клубящейся черноты.

— Хогл! — в отчаянии крикнула Сара. — Это я все испортила, — тихо добавила она.

Но, на удивление, тьма отступила, а вскоре черный смертоносный туман совсем развеялся и посреди площади остался только Хогл, крепко держащий маленького жалкого гоблина в очочках и с планшетиком. Очки гоблина были слегка помяты, один окуляр даже разбит, а под глазом наливался огромный фингал.

Сара подлетела к ним и обняла карлика:

— Хогл, ты жив!

Людо и сэр Дидимус приветствовали Хогла радостными криками.

Сара улыбнулась Хоглу:

— Ты настоящий друг. И мой герой!

Хогл чуть не прослезился от счастья, а маленький гоблин попытался незаметно сбежать.

— Стой, а ты куда? — возмутился сэр Дидимус. — Это ты — зломерзкий колдун, наславший отвратительную волшбу?

— Я ни в чем не виноват, — заканючил гоблин. — И вообще — маленьких обижать нельзя.

Сара от такой наглости чуть не поперхнулась:

— А не ты ли хотел нас погубить своей ядовитой тьмой, малыш?!

— Это не я! Я только служу Джарету! — оправдывался гоблин, но его глазки лживо забегали.

— Какой-то он скользкий, — с отвращением заметил сэр Дидимус.

— Ой, очень скользкий, — взвыл Хогл: гоблин ударил его по ноге и сбежал, ловко выскользнув из его рук. На поле боя остался только планшет. Хогл поднял его и протянул Саре:

— Вот, военный трофей! Опять я допустил ошибку!

— Брось, это все Король гоблинов, — утешила его Сара. — Что ж, пришла пора надрать ему зад!

Часть 10

— Извините, по техническим причинам вход в замок невозможен. Мы работаем над этой проблемой. Попробуйте выполнить вход еще раз, через несколько минут, — вещал механический голос.

— Это что еще за хрень?! — возмутился Джарет. — С каких пор Королю нет ходу в его же замок?

Войско гоблинов, расположившееся на подступах, заволновалось. Военачальник, седой и скрюченный гоблинище, лихого и злобного вида, несмотря на почтенный возраст, сплюнул (от его плевка сдохла крыса, неосторожно выглянувшая из норки) и решительно заявил:

— Послушай, Король, что-то нам это не нравиться. Кто-то выбросил нас из нашего же города, а ты стоишь тут и ругаешься битый час. А ну-ка, долбани этих засранцев магией. Пусть почувствуют на себе, что значит, наезжать на Короля гоблинов!

— Это же курам на смех! — раздались одобрительные возгласы.

— Молчать, куриное войско! — сурово осадил их Джарет, хмуро обдумывая мысли, очень далекие от настроений его солдат. — Забыли, как в прошлый раз продули девчонке и паре неудачников?

— Если ты потерял способность магичить, то так и скажи!

Джарет вздрогнул, ветер шевелил его волосы, в черном бархатном камзоле он был похож на капитана пиратского корабля, готового к абордажу. Но вскоре его губы растянулись в хищной ухмылке:

— Ничего я не потерял. А что б не сомневались: ты, ты и ты полезайте в снаряды, сейчас как залогиним вход и никакой пароль не спасет этих наглых захватчиков от нашей гоблинартиллерии!

Войско воспрянуло духом и восторженно взвыло.

— Я не хочу лезть в снаряд, — пищали самые мелкие гоблины, — потом голова кружиться и в спине стреляет, — но их товарищи с радостными гиками уже заряжали орудия. Первый залп сразу вынес ворота.

— Несанкционированный вход! — запищал знакомый голос.

— Где-то я уже слышал этот противный писк? — нахмурился Джарет.

— Так это Косой Бэнни, мой Король. Вы его приставили к принцу Тоби, чтоб тот не скучал!

— Ты кого назвал косым! — голосишко дал петуха, откашлялся и продолжил, но теперь что-то зловещее появилось в его тоне. — Теперь я — ваш новый король, а бывшего короля Джарета я объявляю вне закона, как утратившего магию. Немедленно подчинитесь мне!

— Джарет, мы что, теперь должны подчиниться этому сморчку? — недоуменно заворчали гоблины: с соображением у них было туго. Но военачальник был не так прост и задал каверзный вопрос:

— Слышь ты, ссыкло, выходи, чего прячешься! Покажи-ка свою магию, если она у тебя есть!

В ответ их продуло не слабым ветром, от которого все войско чуть не взлетело в небо, хватаясь за каминные трубы и фонарные столбы. Пригодился и фонтан, в виде писающих гоблинов, вернее его краны, за которые уцепились самые мелкие гоблинята.

— Король, у него таки магия!

Джарет скривился и пренебрежительно фыркнул:

— Если вы боитесь какого-то коротышки — идите с Богом, мне такие трусы не нужны!

— Ну, мы пошли.

— Валите! — обижено заявил Джарет и демонстративно отвернулся.

Гоблинище в ответ на эту эскападу загоготал, вслед за ним захрюкало и захихикало все войско:

— Мы пошутили! Эй, давайте ввалим как следует за нашего Короля!

Лицо Джарета омрачилось тревогой:

— Тише вы, там Тоби… и Сара.

— Та самая Сара? На стороне этого гоблинишки? Тогда мы пошли сдаваться, — приуныли гоблины.

— Дубины, она на нашей стороне! Просто еще об этом не знает. Нужно сделать так, что бы не причинить ей вреда, — зашипел Джарет, но поздно.

— Я нашел твое слабое место, если не сдашься — Сара погибнет! — ехидно заявил Бэнни.

— Ах ты, мерзавец! — с этими словами на площади появилась Сара с Хоглом, сэром Дидимусом, Людо и верным Амбросиусом. Они имели потрепанный вид, но их боевой настрой не пострадал. — Вот так ты служишь своему Королю, подлый изменник!

— Стоять! — взвизгнул Бэнни, все так же оставаясь невидимым. — Я — король Подземья, а если не веришь, сходи-ка, проверь, — захохотал он.

— Сара, — закричал Джарет, когда под Сарой образовался разлом, и она рухнула вниз. Не долго думая, он бросился за ней.

Они летели вниз, а может быть вверх — в перевертыше Лабиринта все было так неопределенно: лестницы уводили вникуда и появлялись ниоткуда. Наконец, Джарет ухватил Сару за руку.

— Будем падать вместе, — прошептал он.

— Я предпочла бы с тобой взлететь, — вымучено улыбнулась Сара, ее волосы спутались, лицо осунулось, — но и падать с тобой не страшно.

Суровая морщинка меж бровей Джарета разгладилась, и он улыбнулся Саре.

В это время на площади объявился новый король Андеграунда — мелкий Бэнни с синяком под глазом и поломанных очках. Он построил опечаленных гоблинов и объявил свою волю:

— Мы много лет жили под землей, теперь пора потеснить этих людишек! Немедленно выступайте в поход. С помощью моей магии мы сотрем человеческие города с лица земли!

— Больной какой-то, — прокомментировал его речь военачальник. — Чем тебе Подземье не угодило: сыро, тепло, уютно, бля?! А ты предлагаешь нам тащиться наверх, где солнце режет глаза и ветер холодит задницу. Да ни за что!

— Молчать! — пискляво рявкнул гоблинишка, намереваясь расправится со строптивцем.

— Хватит! — в игру вступил новый участник, появление которого несказанно обрадовало все войско.

— Принц Тоби? Ура принцу Тоби!

— Да я вас всех! — но коротышка не успел сотворить задуманное зло — в сердце Замка Короля гоблинов Тоби разбил экран вдребезги. Игрушка сломалась. Лабиринт был уничтожен, вся магия покинула его. Рушились домики, испуганно летали куры вперемешку с гоблинами. Наконец все стихло.

Темнота.

— Джарет, что это шумит? — тихий голос Сары был слаб.

— Это море, Сара.

Действительно, как можно было спутать шум моря с чем-то еще. Сара открыла глаза:

— Море… Откуда в Лабиринте море?

Джарет лежал рядом, покусывая травяной стебель и жмурясь от теплого весеннего солнышка:

— А теперь есть!

Он посмотрел на Сару с ласковой улыбкой:

— Не хочешь ли посмотреть свой новый дом?

Сара села на траве и осмотрелась. Они находились на высоком береге, покрытом травой, за спиной простирались вересковые холмы, а где-то внизу разбивались, набегая на камни белые от пены волны. Все это место было отмечено суровой северной красотой.

— Мой новый дом?

— Сара, неужели ты думаешь, что я позволил лишиться звания Короля и разрушить свой Лабиринт из одного удовольствия насолить тебе? — усмехнулся Джарет. — Я узнал о том, что ты больна, Сара, и можешь умереть. Зная твое упрямство, я предположил, что ты предпочтешь смерть, чем принять помощь от меня: обрести вторую жизнь здесь со мной. Поэтому я поступил так, как поступил.

— Ты имел в виду — признать твою власть надо мной!

— Ну и это тоже.

— Вовсе нет!

— Ты согласна признать мою власть и стать моей?

— Вовсе нет, я — не больна и никогда не была!

— Но твое сердце… ты ходила к врачу!

— В моем возрасте полезно убедиться: все ли в порядке. Превентивные меры, знаете ли. Так что я здорова как лошадь, ну почти здорова. Твоя спасительная миссия провалилась!

— Я не знал… Я так волновался, Сара! Ты же человек.

— Но твоя идея мне понравилась. Когда ты первый раз предложил себя в рабы, я была немного не в том возрасте, чтоб оценить твой дар. Брать рабом взрослого мужика подростку! Но сейчас твое предложение очень заманчиво, более чем…

— Сара, то, что я сейчас услышал — ты ли это?

— Поживи с мое, человеческое, и пообщайся каждый божий день с Юджин, и ты начнешь понимать толк в рабах, Джарет.

— Ну, раз ты не больна, тогда к тебе другой разговор, — Джарет коварно улыбнулся и подкатился поближе.

— О чем это ты? Неужели вспомнил, что я должна хорошо попросить? — съехидничала Сара, но ее ехидство растворилось в горячем поцелуе.

— Эй вы, влюбленная парочка! Вы тут не одни!

Сара и Джарет подорвались, как нашкодившие коты. Джарет приготовился приложить непрошенных гостей магией, но из-за кочек, кустов и даже из кроличьих норок показалось его войско. Военачальник сурово заявил:

— Раз ты уже не король, мы хотим выбрать себе нового повелителя, нам гоблинам без Короля никак.

Джарет вздохнул:

— Подлые твари!

Гоблины смущенно зарделись, но Джарет продолжил:

— Я буду скучать по вам, друзья! — и обнял гоблинище, тот только крякнул и даже прослезился на прощанье, исчезая вместе со своим воинством в Подземье.

Сара заметила:

— У меня есть подозрения, что долго скучать не придется.

* * *

— Мэри, в таком возрасте у мальчика должен быть четвероногий друг, — важно заявил Тоби-старший, держа оборону за Тоби-младшего, который крепко прижимал к себе какую-то зверушку.

— Тебе не кажется, дорогой, что это не похоже на собаку?

Тоби посмотрел на питомца сына и со вздохом сказал:

— Да, собачка страшненькая… Но ты же не хочешь разбить парню сердце, чтобы он вырос бесчувственным, жестоким человеком?

Мэри махнула рукой:

— Теперь, когда Сара вышла замуж в Девоншире, этот дом — наш, и в нем достаточно места даже для такой странной собаки. Пусть остается!

«Она сказал волшебное слово», — раздались тихие шепотки. Дом наполнился шорохом и скрипами. А возле колыбельки малютки Сары появились новые няньки. Один принес закатившуюся пустышку, другой поправил подушечку, а третий жалобно пищал: Сарита ухватила его за волосы и со всей страстью годовалого исследователя тянула и в рот. У гоблинов было много забот в новом Замке.

* * *

— Ты же говорил, что утратил всю свою магию? — ехидно спросила Сара, когда Джарет одним взмахом руки превратил серую скалу в уютный белый домик, который манил приветливо раскрытыми дверями, веселенькими занавесками на окнах и крыльцом, увитым диким виноградом, а еще больше — обещанием покоя и счастья.

— Я такого не говорил. Но ты бы не вышла замуж за Короля гоблинов.

Сара рассмеялась:

— Кто тебе такое сказал? За кого я могу выйти замуж, если именно Король гоблинов украл мое сердце, заколдовал меня. Ты, только ты, властен надо мной, Джарет, мой верный раб, мой супруг.

Джарет улыбнулся, хитро прищуриваясь:

— Тогда мне нужны гоблины-подданые…

— Так, мы тут, наш Король! — перед домом объявились Хогл, сэр Дидимус, Людо и Амбросиус. — Мы готовы служить тебе и твоей Королеве.

Джарет нахмурился:

— Я кое-что забыл.

Сара с беспокойством посмотрела на него, но Джарет нежно обнял ее.

— Хогл, подойди ко мне!

— Хозяин, если ты опять хочешь бросить меня в Трясину Вечного Зловония, — бросай. Я плохой слуга и трус…

Но Джарет строго и торжественно сказал:

— Преклони колено, Хогл, сейчас, перед своим Королем.

Хогл упал перед ним на одно колено и Джарет коснулся его рукой:

— Встаньте, сэр Хогл, верный рыцарь Королевы Сары.

— Ура! — крики друзей вконец засмущали старину Хогла.

— Вот твое королевство Сара, — Джарет обвел рукой зеленые пустоши, поросшие травой, которую шевелил и склонял в разные стороны ветер с моря. — Вот твои подданные, — он указал рукой на пестрое общество Сариных друзей. — А вот твой раб, — Джарет сам преклонил перед ней свое колено. Сара смущенно опустилось рядом с ним.

— Пойдем, дорогой. Пойдемте, друзья, нас ждут теплые деньки и уютные вечера, и никто не посмеет омрачить наш покой, пока с нами мой Король! — сказал она.

Они взялись за руки и вошли в дом, где их ждал чай и бисквит, нарядная гостиная и широкая кровать в супружеской спальне, и детская с пустой колыбелькой, пока пустой, но у них впереди — целая вечность!

Бонус

— Джарет, где мой чай? — Сара устало, но довольно потянулась возле компа и оглянулась: ни чая, ни Джарета!

Мигнуло окошко сообщения от Юджин:

«Так, так, так, дорогая Сара! Время-время-время! Где роман, негодница, редактор уже из трусов выпрыгивает. Если романа не будет сегодня, я сдам ему твой номер телефона, и тогда ты сама познаешь всю мощь его мозгоебства! Кстати, помнишь шерифа? Так вот, милая, он уже в моем списочке, в разделе: „Мистер большой член!“»

«Мерзавка!» — ругнулась Сара. И когда только все успевает? Она снова открыла файл уже законченного романа и, подумав, дописала еще пару предложений, а потом, мстительно хихикнув, нажала: «Отправить». Теперь пора заняться собственным Мистером Джаретом, который совсем отбился от рук. Сара тихонько прокралась в кухню и застала премиленькую картину: Джарет, Хогл и сэр Дидимус азартно резались в картишки. Рядом с подносом с остывшим чаем Амбросиус меланхолично дожевывал булочки, испеченные ее мужем.

— И чем мы тут так заняты? — ехидно спросила она. — Никак все государственные дела?

Немая сцена и картежники кинулись изображать эти самые государственные дела: Джарет схватился за поднос, Хогл — собирать и прятать карты, а сэр Дидиумус — отчитывать обожравшегося тестом Амбросиуса.

— Нам нужно поговорить, Джарет, — строго сказал Сара. Джарет выпрямился и с тревогой посмотрел на Сару.

— Не здесь, — уточнила она.

— Так, мы пойдем, погуляем — знаем ваши разговоры, — пробурчал Хогл. — Такой великий маг не может сделать звукоизоляцию в спальне, чтобы слугам не доводилось краснеть, слушая ваши охи-вздохи!

Сара нахмурилась. Неограниченные возможности магических сил, которыми владел Джарет, ее пугали, заставляя задумываться: то, что окружает ее — это реальность или порождение его колдовства? Однажды утром, после медового месяца, проведенного в постели, проснувшись, она почувствовала себя странно. Бросилась к зеркалу и не узнала себя — время не властвовало больше над ней! Ее лицо снова сияло юностью, а волосы были черны и струились как шелк — исчезли посеребренные пряди, мало того — они стали много и много длиннее! Сара, испугавшись и разозлившись одновременно, устроила Джарету грандиозную взбучку.

— Как я могу доверять тебе, если ты всевластен? Может я и не жива уже, а ты сотворил себе новую Сару — секс-игрушку: вон волосы до попы мне отрастил! Может еще сделаешь меня школьницей и девственность вернешь, извращенец? — вопила она, кидая в Джарета всем, что под руку попалось. Джарет побледнел, а Сара изумленно вытаращилась на него:

— Что, уже? Ты больной, Джарет… Кто тебе позволял поступить так со мной…

— Ты сама признала над собой мою власть, — виновато заметил Король, но в его глазах Сара не увидела раскаяния. Вот тогда-то она и напомнила, что и он дал ее кое-какие клятвы:

— Ты мой раб, Джарет. Но, похоже, кто-то забыл об этом…

Джарету пришлось поклясться, что он не будет магичить без ее ведома и откроет их долину для ее подруги и родных, а также не будет препятствовать Сариной работе: в доме чудесным образом появился Интернет и комп, не чета ее прежнему. Сара постепенно успокоилась: мир, где существуют ее бесцеремонный брат, занудная Мэри, шумные и проказливые племянники, Юджин с ее пошлыми шуточками, не может быть выдуманным, а значит, она, Сара, существует. Но червячок сомнения все равно грыз ее изнутри — эта загадка была ей не по зубам.

— Если я увижу, что ты, Хогл, снова подглядываешь, — между тем грозно предупредил Джарет гоблина, — я обращу тебя в лягушку!

— Сэр Хогл! — поправил тот. — Кодекс чести не дозволяет мне совершать столь низкие поступки!

— Очень на это надеюсь, — бросил Джарет и прошел вслед за Сарой в спальню.

— Я виноват перед тобой, Сара, — начал он и осекся: Сара лежала на кровати в черном корсете и чулках.

— Ну, что же ты замолчал, продолжай, — с усмешкой сказала Сара, — ты выбрал нужное направление.

— А чай я приготовил! — вырвалось у Джарета, бедняга совсем забыл, в чем собирался повиниться. Он подобрался к Саре на кровать и поцеловал ее колено.

— Холодно, — заявила та. — Вторая попытка.

Джарет обнял ее и потянулся к ее губам, скривившимся в злой улыбке, но Сара все ускользала и ускользала от него. Эта борьба не на шутку его завела, и он не заметил, как на руках защелкнулись наручники.

— Что это, Сара? — удивленно спросил он. Сара в ответ только засмеялась:

— Я так хочу. Ты ведь не можешь освободиться без моего разрешения, не так ли? И магия не поможет, если госпожа не желает…

— И чего желает моя госпожа? — Джарет насторожился: от Сары можно было ожидать чего угодно. Вдруг она скажет, что больше не любит его и хочет вернуться назад, в Лондон. Его сердце на секунду замерло от боли: даже думать о том, что Сара может его разлюбить, было нестерпимо. Люди так не постоянны в своих чувствах! Неужели она наигралась в любовь и хочет навсегда освободиться от него?

— Мы вели интересную беседу. На чем ты остановился, дорогой? Я хочу знать перечень твоих грешков.

— Всех? — ужаснулся Джарет: сексу грозило отодвинуться на многие годы.

— Да хотя бы за неделю, — смиловалась Сара.

Джарет начал каяться. Глубину его раскаяния Сара оценивала на глаз и в случае наглой лжи шлепала его мухобойкой, а рука у Сары была тяжелой!

— Я был невнимателен: в понедельник забыл поздравить Мэри с днем рожденья.

— Холодно, — но шлепок мухобойки при этом был обжигающе горячим. — Не увиливай: кто заговорил дорогу к дому, чтобы Юджин не попала ко мне? Не знаешь? — еще один шлепок, Джарет шикнул: больно же, но раскрасневшаяся Сара увлеклась, перечисляя все, что накопилось. — И кто, кто вырубил Интернет, когда он был жизненно необходим мне для работы?! — в крайнем возмущении крикнула она.

— Ты попалась, Сара! — хохотнул Джарет, моментально освободившись. Сара попала в ловушку его объятий. — Моя маленькая врунишка! Хрен ты работала, опять фапала на голых мужчинок и обсуждала их достоинства со своей развратной подружкой!

Сара покраснела, а Джарет, наконец, получил доступ к желанному телу. Их клятва была обоюдоострым мечом. И страсть такой же острой и мучительно-сладкой.

Их горячие стоны раздавались по всему дому, а отголоски — и за его пределами, что немало вдохновляло Хогла, устроившегося дрочить в маленькой беседке посреди Сариного сада.

— Блять!

Хогл подскочил как ужаленный. Он и не заметил, как в саду появился кто-то чужой.

— Видывала я члены, но такой здоровенный первый раз встречаю! — Сара как раз выскочила на кухню водички попить, когда услышала голос Юджин.

— Джарет, что делать? Юджин увидела Хогла! — закричала она.

Джарет лениво выполз и тоже припал к воде:

— Ничего не делать, сами разберутся.

Сара возмущенно ткнула пальцем в его голый торс:

— Как ты не понимаешь! Он же гоблин! Юджин никогда не видела гоблинов, она же с ума сойдет!

Джарет хмыкнул:

— Судя по восторженным крикам твоей наглой подружки, явившейся без приглашения, она за членом гоблина как раз и не заметила.

Сара возмущенно фыркнула:

— Юджин хороший друг, к тому же я сама спровоцировала ее сюда заявиться — боюсь, у нее есть вопросы к моему роману. Потом у Хогла действительно огромный!

Джарет прикрыл лицо рукой в отчаянном жесте:

— А это как раз то, что мне совсем не хочется знать! Откуда такие интимные подробности, дорогая? — ревниво поинтересовался он.

Сара хлопнула его полотенцем:

— Дурак!

Джарет подумав, коварно улыбнулся и снова увлек ее в спальню:

— Если у тебя есть время сравнивать, значит, я недостаточно стараюсь. Я тут еще кое-чего умею, если разрешишь — покажу, — и, конечно, наивная Сара разрешила, и действительно была удивлена. Удивлялась она долго — почти до ужина, когда сэр Дидимус не выдержал и начал тарабанить в дверь спальни:

— Ужин остывает! Вам надо поесть, моя леди.

— Уйди, — пробормотал Джарет.

— Вы же не хотите, чтобы королева Сара умерла с голоду? — лукаво настаивал сэр Дидимус, уставший слоняться по холмам.

— Принесите нам еды сюда и проваливайте! — рыкнул Джарет.

Сэр Дидимус вспыхнул от возмущения:

— Как можно — у нас гостья, а хозяева заперлись в спальне. Время вспомнить о приличиях!

— Юджин! — вскрикнула Сара. — Боже, я совсем о ней забыла! Это все ты со своими многочленами!

Она выбежала, едва натянув платье, и застал в саду чинное чаепитие. Все его участники сидели вокруг стола с любезными лицами и мордами. Юджин, что-то набивала в своем планшетике, цокая наманикюренным пальчиком.

— Дорогая Юджин! — воскликнула Сара.

Южин подняла на нее глаза:

— И тебе не кашлять, дорогая Сара! Пойдем, пошепчемся, между нами девочками… — и утащила Сару прогуляться к морю. Но вместо упреков по поводу концовки романа, она спросила ее:

— Кто этот чувак?

— Главный герой? — уточнила Сара. — Я же написала: джентельмен, оказавшийся в стесненных обстоятельствах и ставший злодеем…

— Какой, на хер, джентельмен, я о Хогле.

Сара не выдержав, заржала:

— Как тебе сказать, в принципе, это и к Хоглу можно отнести.

— А чего он такой маленький? — с недоверием спросила Юджин.

— Его в детстве украли цыгане и изуродовали, чтобы показывать на ярмарках, — вдохновенно врала Сара, пытаясь сохранить душевное спокойствие подруги.

— Понятно, — задумчиво заметила подруга. — Я даже догадываюсь, что именно он показывал на ярмарках. — Душевный человек этот Хогл, — невпопад заметила она.

Сара посмотрела на подругу. Юджин достала планшет и снова застучала.

— Что ты делаешь?

— Вытираю свои списки членов. Давно было пора поменять их на людей. А может и вовсе — на одного человека. Это ты у нас все молодеешь, Сарита! — Юджин шутя толкнула ее плечом, и они продолжили свой путь, переругиваясь и шутя над Сариным романом, все же гнев редактора отголосками долетал и до Сариного волшебного мира!

Оглавление

Часть 1

Часть 2

Часть 3

Часть 4

Часть 5

Часть 6

Часть 7

Часть 8

Часть 9

Часть 10

Бонус