Обожженный [Лейси Харт] (fb2) читать онлайн

Лейси Харт «Обожженный»

ВНИМАНИЕ! Текст предназначен только для предварительного и ознакомительного чтения.

Любая публикация данного материала без ссылки на группу и указания переводчика строго запрещена. Любое коммерческое и иное использование материала кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды.

+ 18 и старше

Перевод, редакция, вычитка, оформление, обложка: группа https://vk.com/true_love_books 

Глава 1

Трэвис

Я услышал пожар в доме еще до того, как в него вошел. Моя команда боевого расчета 32 в Риджфилде рассредоточилась по периметру и работала за пределами дома, пока Томми, один из парней, которому я больше всего доверял в своей команде, и я, уверенно прокладывали себе путь в доме на небольшом ранчо на Рекер-стрит, куда мы получили вызов несколько минут назад. Нам не потребовалось много времени, чтобы понять, что это деликатная ситуация. Как только мы вошли в парадную дверь, навстречу нам вырвались дым и жар. Мы оба работали достаточно долго, чтобы знать, что делать, как работать и как двигаться, чтобы найти тех, кто находился внутри. Соседи сказали нам о том, что думали, что где-то здесь находились мать и дочь, и нам нужно было их вытащить.

Я двинулся через гостиную и увидел, как пламя начало лизать ковровое покрытие и потолок. Нам нужно было двигаться быстро и добраться до спальни, чтобы кого-нибудь найти и вытащить отсюда как можно быстрее. Мы с Томми быстро двигались по коридору. Я взял на себя инициативу, проверяя двери, чтобы убедиться, что люди были в безопасности, пока мы не добрались до дальней спальни. Дым и пламя начали быстро заполнять коридор, и я пошел быстрее, чтобы открыть дверь и войти внутрь.

Там мы нашли мать, женщину лет тридцати, с явно испуганным лицом, прижимающую к себе дочь. Девочка быстро взглянула вверх, когда мы вошли в комнату, и выглядела не больше, чем лет на пять или шесть. Женщина начала кричать что-то по-испански, и никто из нас ничего не понимал, что она говорила. Томми потянулся к ней и поднял ее с кровати. Я пытался заставить женщину передать мне дочь, чтобы мы могли безопасно выйти, но она прижимала девочку к себе крепче и крепче. Мы не понимали друг друга, и я не мог тратить время на споры с ней. Я решительно начал двигаться обратно, к входной двери.

Томми, женщина и девочка внимательно следили за мной. Пламя стало сильнее, чем когда мы вошли, и теперь поглощало потолок, отрезая путь к выходу. Когда я дошел до входной двери, сквозь черный, поднимающийся вверх, дым, я повернулся к женщине и Томми, чтобы вытащить их к выходу. Прежде чем я смог добраться до них, рухнул потолок, и девочка упала на пол передо мной. Инстинкт взял верх надо мной, и я поднял девочку с пола прежде, чем пламя достигло ее, и выскочил за дверь. Я быстро передал девочку одному из своих коллег пожарных и повернулся, чтобы вернуться. И дошел до переднего крыльца, когда дом рухнул под тяжестью пламени, воды и дыма, и я провалился по пояс. Почувствовал грубый удар по голове деревом и понял - это был кусок пола, который прошел через мой костюм и ногу. Сочетание боли, жара и дыма было подавляющим. Мой разум устремился к Томми и женщине, к девочке и к моей собственной дочери, которая ждала меня дома. Я думал об Эбби и о том, что с ней произойдет, и в тумане увидел, как она улыбалась мне рядом со знакомым лицом, которое я давно не видел. Я отключился, борясь с темнотой и видениями.

А потом я проснулся. 

Глава 2

Трэвис

— Пап, я зову тебе уже минут десять.

Эбби посмотрела на меня таким расстроенным взглядом, какой бывает у каждого двенадцатилетки, когда они думают, что знают больше, чем их родители. Я только что открыл глаза после того, как снова увидел этот сон, с которым был слишком хорошо знаком последние два месяца или около того; с тех пор, как получил травму. С момента инцидента мне дали инвалидность и, хотя расследование пожара и тех событий очистили меня от каких-либо нарушений, я все еще чувствовал тяжесть вины за то, что там произошло. Я с трудом пытался идти вперед каждый день ради Эбби, пытаясь сделать последние дни ее летних каникул немного лучше, пока не началась снова школа. Конечно, она этого не понимала.

— Папа, ты вообще меня слушаешь?

Я посмотрел на Эбби и увидел, что она стояла на пороге и ее рыжие, до плеч волосы, раздувал ветерок из кондиционера в моей спальни. Она уже была одета в футболку и шорты, и была готова к следующему жаркому, августовскому дню и теперь подталкивала меня к тому, чтобы куда-то пойти.

— Что случилось? – спросил я ее, когда протер глаза и вытолкнул себя из постели. Рана в моей ноге зажила хорошо, к счастью, но оставила мне шрам, и я немного хромал после операции и физиотерапии. Я немного поморщился, Эбби взяла меня за правую руку, помогла пройти через дверь и выйти на кухню.

— Я говорила, что этот парень снова звонит по телефону. Адвокат, — вздохнула она и передала мне беспроводной телефон из кухни. В этот момент я не был уверен, о каком адвокате говорила Эбби, потому что их было так много в течение нескольких недель, поэтому я просто взял телефон и начал говорить.

— Алло, — грубовато сказал я в телефон, пока шел наливать себе кофе. Эбби быстро подошла и налила его мне, поэтому я не пролил ни на пол, ни на стол. Храни ее Господь.

— Мистер Трэвис Стоун? – услышал я скрипучий, любопытный голос на другом конце телефона. Он явно не был адвокатом из профсоюза, компании по инвалидности или любым другим юристом, с которыми я разговаривал последнее время.

— Да, кто это? – спросил я, уже теряя терпение. Я слышал, что разговаривали по громкой связи, потому что во время разговора со мной человек на другом конце провода шуршал бумагами.

— Мистер Стоун, это Ирв Роджерс, я юрист в городе Кэнон. Я оставлял вам несколько сообщений, но вы не перезвонили.

Кэнон был местом, о котором я думал, что давно оставил позади. Конечно, у меня все еще была семья и друзья, которые там жили, хотя и не так много, как было, когда я уехал оттуда, чтобы пойти в колледж. Я был уверен, что знал, почему этот парень сейчас звонил.

— Что я могу для вас сделать, мистер Роджерс? – на моем лице появилась улыбка, после того, как я назвал его мистер Роджерс, когда представил его сидящим в красном свитере и слипах. Я усмехнулся и сделал глоток кофе. Эбби посмотрела на мен так, как будто у меня было две головы и вздохнула, вернувшись к чтению своей книги.

— Это все еще вопрос о вашем отце и его имуществе, мистер Стоун. Мне очень нужно, чтобы вы приехали сюда и мы все уладили.

Я медленно потягивал кофе, чтобы еще немного прочистить голову. Весь бардак с моим скончавшимся отцом произошел через несколько дней после пожара и у меня почти не было времени, чтобы это осознать. Я пропустил похороны, хотя знал, что все равно не пошел бы туда. Мы с отцом не разговаривали с тех пор, как родилась Эбби, и я не думал, что у него было что-то, что можно было бы назвать имуществом, которое можно было бы кому-то оставить.

— Разве это не то, с чем мы можем разобраться по телефону или электронной почте, или по факсу или еще как-то? — сказал я ему, когда поставил на столешницу свою чашку.

Я слышал, как Эбби сказала:

— Кто сейчас пользуется факсом? – когда хихикнула надо мной. Я выгнал ее из кухни обеими руками, она захлопнула книгу и направилась по коридору в свою спальню. Я сел за кухонный стол, пытаясь разобраться в том, что говорил этот парень.

— Не думаю, мистер Стоун, — сказал он дрожащим голосом. – Есть бумаги и бланки для подписания в юридических целях. Думаете, вы сможете выбраться сюда?

Я знал, что мог поехать туда, но вопрос, скорее, был в том, хотел ли я поехать. У меня была инвалидность, скорее всего, навсегда, и не было ничего, что держало бы меня здесь, в Риджфилде, который, хотя и был намного больше, к сожалению, был не более захватывающим, чем Кэнон.

— Конечно, я могу быть там завтра, — ответил я.

— О, замечательно, — ответил он. Я слышал, как перекладывались бумаги. – Прекрасно. Просто приходите завтра ко мне в офис. Я здесь с девяти. Мой адрес 24 Reese Place. Вы знаете, где это?

«Я провел там первые двадцать лет своей жизни, приятель» — подумал я. И глубоко вздохнул, прежде чем ему ответил.

— Да, думаю, что помню, где это, — пытаясь говорить не слишком саркастично.

— Отлично, тогда увидимся завтра. Хорошего вам дня, — сказал мистер Роджерс, повесив трубку.

Я нажал кнопку на телефоне и положил его на стол. Поднялся и немного застонал, когда услышал хруст в колене. Посмотрел вниз на свою ногу и проследил взглядом по той части шрама, которая была видна, поднимаясь вверх по правой ноге, от колена, и исчезая под краем моих шорт для сна, где продолжался вверх по бедру. Я выпрямился и пошел по коридору в комнату Эбби.

Я осторожно постучал в дверь и ждал, пока она разрешит мне войти. Это было то, к чему я все еще привыкал: что ей было двенадцать лет и девочке требовалось больше уединения, чем в те дни, когда она умоляла меня оставить дверь своей спальни открытой, чтобы было не так темно. Когда она не ответила на мой стук примерно десять секунд, я медленно открыл дверь.

Эбби сидела за столом, в наушниках, слушая музыку по телефону. Она печатала на своем ноутбуке, когда я подошел к ней сзади и положил левую руку на ее плечо.

Эбби развернулась, глядя на меня удивленными глазами и захлопнула ноутбук.

— Папа! – закричала она на меня. – Ты должен был постучать, прежде чем войти. – Эбби вытащила наушники, схватила ноутбук, встала и села на кровать.

— Ты должна была ответить, когда я стучал, — сказал я ей. Поскольку это не было аргументом, который я хотел использовать прямо сейчас, я решил отпустить ситуацию.

— Тебе нужно собрать вещи. Нам нужно ехать в Кэнон. – Я осмотрел ее комнату и едва узнал. Исчезли украшения маленькой девочки, которые она вешала на стены всего год назад или около того. Теперь на ее стене висели плакаты музыкальных групп. Исчезли принцессы Диснея, которых заменили лица певиц, актрис, спортсменов и писателей, которые я едва узнавал.

— Почему мы едем в Кэнон? Мы едем к бабушке? – глаза Эбби загорелись от перспективы встречи с моей матерью. Они были чем-то вроде родственных душ и моя мама была единственной женщиной – образцом для подражания, который Эбби имела в своей жизни с самого рождения.

— Да, мы увидимся с бабушкой, но у меня есть еще кое-какие дела. Мы пробудем там недолго.

— Как долго? – спросила Эбби. Она уже доставала свой чемодан из шкафа и укладывала вещи в пакет.

— Я не уверен, — ответил я ей. – Посмотрим, как все пойдет.

— Без проблем, — ответила Эбби. – В этом городе все равно для меня ничего нет.

— Ты слишком молода, чтобы казаться такой пресыщенной, — сказал я. – Пойду, начну собирать вещи.

— Хорошо, — сказала она, провожая меня до двери. – Буду готова через десять минут. – Эбби закрыла дверь перед моим носом. Я собирался снова открыть дверь, но передумал и просто отправился в свою комнату, чтобы начать собираться. По крайней мере, поездка в Кэнон будет легкой для одного из нас. 

Глава 3

Софи

Я сидела в своем классе, пытаясь изучить учебную программу для нового учебного года, который начнется всего через неделю или две. И все время обнаруживала, что витаю в облаках, глядя из окна на газоны, которые недавно косил садовник и дальше, и дальше за ними, где почти можно было увидеть заднюю часть палатки с мороженым Стернса. Я услышала, как едва слышно вздохнула, размышляя о мире, который находился за пределами школьных стен, за палаткой Стернса, за старым участком Говарда, где у него была ферма в течение нескольких поколений, и даже за пределами шоссе 32 и остального мира.

Легкий стук в открытую дверь кабинета отвлек меня от мечтаний. Я повернулась и увидела Мэри Коннорс, учительницу восьмого класса по математике, которая стояла в дверях и улыбалась. Она медленно подошла к моему столу и присела на его уголок.

— Что случилось, Мэри? – спросила я ее, когда закрыла свой планировщик. Я все равно уже знала, что не добьюсь сегодня большего.

— Что со мной? Что с тобой? – с упреком, сказала она мне. – Я стояла там пять минут и наблюдала за тем, как ты смотрела в окно, как ты смотрела, как растет трава. О чем ты мечтала?

Я схватила свой планировщик и пару книг со стола и засунула их в свой рюкзак, тот же кожаный рюкзак, который мне удалось сохранить со времен колледжа.

— Ничего особенного, — рассеянно сказала я ей, когда закрыла рюкзак. – Просто наслаждаюсь последними днями уходящего лета, я думаю.

— Сомневаюсь, — с сарказмом сказала Мэри. Примерно восемь лет назад мы с Мэри начали преподавать здесь, в средней школе Кэнона. Подумать только, прошло уже восемь лет, даже трудно представить.

— Ну, вот опять, — сказала Мэри, шутливо толкнув меня в плечо. – Мы должны сделать что-то, чтобы вытащить тебя из депрессии. Как насчет того, чтобы поужинать сегодня вечером?

— Не знаю, Мэри, — сказала я ей, когда мы медленно шли по недавно отполированному полу коридора.

— Давай, Софи, — прикрикнула на меня Мэри. – Что ты собираешься делать? Провести еще одну ночь дома, читая…, — она потянулась к моему открытому рюкзаку и схватила одну из книг. – Рассказы Генри Джеймса? Одна мысль о нем заставляет меня заснуть.

— Нет ничего плохого в чтении, — сказала я, выхватывая книгу из ее рук. Я поставила свой рюкзак на пол и положила книгу обратно, на этот раз убедившись, что сумка закрыта.

— Нет, вообще нет ничего плохого в том, чтобы читать, — парировала Мэри, — но ты могла бы время от времени их оживлять. Может быть, накидываться время от времени на «Пятьдесят оттенков серого», для удовлетворительного результата. – Она улыбнулась мне, когда это сказала и я почувствовала, что от этой мысли покраснела.

— Ты знаешь, что я не интересуюсь грязными романтическими книгами, Мэри, — сказала я, пытаясь как можно быстрее скрыть свое смущение.

— Ну, мне нравится немного грязного, — сказала она, слегка повернувшись, и рассмеялась, отчего ее юбка с цветочным принтом слегка всколыхнулась.

— Кто говорит о грязном? – услышала я голос, отдававшийся эхом по коридору, и мы с Мэри быстро развернулись, чтобы посмотреть, кто это был.

— Боже, — застонала Мэри и закатила глаза. Было слишком поздно спешить к выходу. Это был Кенни Прайс и он шел по коридору к нам. Кенни, как ни странно, начал преподавать в школе в то же время, что и мы, но выглядел так, как будто был раз в десять старше нас. Несмотря на то, что он был того же возраста, что и мы, тридцати двух лет, мужчина уже начал лысеть и то, что когда-то было подтянутым телом, с годами обрюзгло. В его дурацких, темно-коричневых усах уже просматривались седые пятна, за что Кенни заработал прозвище «морж» от учеников и учителей.

Кенни стоял перед нами в шортах хаки, а из его мокасин торчали черные носки, и нам с Мэри пришлось стараться заглушить собственный смех.

— Привет, Кенни, — сказала я. – Мы с Мэри только что говорили о книгах.

— О, жаль, — сказал Кенни, надеясь, возможно, на более сочную историю. – Итак, что ты сегодня делаешь, Софи? Я собирался посмотреть, что идет в Королевском Театре. Хочешь присоединиться ко мне? Мы могли бы туда пойти, а потом к Стернсу за мороженым.

У Кенни был обнадеживающий блеск в глазах, который появлялся там каждый раз, когда он приглашал меня на свидание. Я встречалась с ним раз или два, когда мы впервые встретились, но с тех пор регулярно его отвергала, когда на втором свидании он пытался получить слишком много, на мой взгляд. Тогда мужчина извинился, но все равно пытался заставить меня пойти с ним на свидание.

— Мне жаль, Кенни, — сказала я, пытаясь говорить искренне. – У нас с Мэри уже есть планы сегодня вечером поужинать.

Блеск быстро исчез после отказа.

– Хорошо, без проблем, — сказал удрученно Кенни, явно чувствуя себя немного смущенным, что я отказалась от него перед кем-то другим. – Вы, девочки, повеселитесь сегодня вечером.

— Может быть, в другой раз, — извинительным тоном сказала я ему.

— Конечно, — на его лицо вернулась надежда, когда он ответил мне, прежде чем мужчина повернулся и направился обратно по коридору к главному офису.

Мэри схватила меня за руку, когда выводила через парадные двери к парковке.

— Почему ты так с ним поступаешь? – спросила она.

— Что я делаю?

— Даешь ему ложную надежду на свидание с тобой, — сказала она, когда мы добрались до наших автомобилей, которые были припаркованы рядом друг с другом. – Даешь ему шанс с тобой. Если бы он не был развратным осьминогом, возможно, все было бы по-другому. Просто мысль о том, что он кладет на меня свои руки… Пфффф, — Мэри содрогнулась от этой мысли.

— Я знаю, — ответила я ей, когда положила свой рюкзак в багажник машины. – Думаю, мне неудобно все время говорить «нет».

— Перестань быть такой милой, Софи, — ругала меня Мэри, когда подошла к своей машине и забралась на водительское место. Она наклонилась к пассажирскому окну своей машины, чтобы разговаривать со мной. – Встретимся в «Усадьбе», в шесть?

Я снова вздохнула.

– Думаю, да, — сказала я ей, зная, что Генри Джеймс мог подождать еще один день.

— Отлично! Наконец-то, вечер в городе с тобой. Увидимся! – Мэри дала задний ход и выехала с парковки так, будто была одной из учениц в старшей школе. Я смеялась, пока отмахивалась от пыли, которую она подняла, и забралась на водительское место своей верной «Камри».

Когда я ехала по не очень длинному шоссе, всего пара миль до моего дома на Ходжес-Авеню, я взглянула на дом на углу Коллинз-драйв, прямо перед своей улицей. Я всегда шла медленнее, когда проходила мимо, зная, что это дом его отца. В своем воображении я ожидала увидеть, как он выходит из входной двери и останавливает меня, когда я прохожу, но, конечно, этого никогда не было. Сегодня ничего тоже не было, хотя дом явно выглядел тише.

Интересно, что произойдет с этим местом, раздумывала я, пока ехала дальше по своей дороге.

Я подъехала к дому, выключила двигатель, вылезла из нее и схватила свой рюкзак из багажника. Я махнула рукой миссис Гриффин, сидящей на крыльце по соседству, как она всегда делала летом в это время и поднялась по ступенькам своего крыльца к входной двери. Я проверила почтовый ящик у двери перед входом, но там был обычный спам.

«Даже почта не будоражит в Кэноне», — подумала я про себя, когда вошла в парадную дверь и бросила конверты на стол.

Я пошла на кухню, открыла холодильник, достала кувшин с лимонадом и налила себе стакан. Затем подошла к старому креслу-качалке в гостиной, в котором сидела так же, как делала до меня моя мама и села немного расслабиться. Была всего половина четвертого, так что у меня еще было время до встречи с Мэри на ужине.

Я взяла рюкзак и держала его в руках. Коричневая кожа износилась на прошедшие годы, но сумка все еще была хорошей и отлично мне служила. Я провела рукой по медной пластине, на которой были мои инициалы, все еще видимые, хотя с царапинами и пятнами. Я притянула сумку ближе к себе на колени и закрыла глаза, вспоминая тот день, когда я получила сумку, тот день, когда он подарил мне ее, и как сильно я улыбалась и как полюбила ее.

И я любила его. 

Глава 4

Трэвис

Мы были в дороге примерно пару часов, и нам с Эбби оставалось около часа до Кэнона. Она едва сказала три слова с тех пор, как мы сели в машину. Вместо этого дочь вставила в уши наушники, чтобы слушать музыку, пока отчаянно тыкала в телефон, болтая с кем-то и попутно улыбаясь.

Найти радиостанцию, как только мы приблизились к Кэнону, было почти невозможно из-за гор, окружающих этот район. Поскольку я не удосужился подключить свой телефон к машине, я не мог проигрывать музыку, которая могла мне понравиться в пути, что позволило предаться своим мыслям, пока я ехал. Я любовался пейзажем, когда мы ехали по шоссе, которые быстро напомнили мне о том, как здесь было красиво. Солнце все еще ярко светило, деревья выглядели красивыми и местность вокруг Кэнона больше смахивала на сельскую, чем ту, к которой я привык за последние несколько лет.

Мы некоторое время не были в городе, чтобы встретиться с моей мамой. На самом деле, прошло много лет с тех пор, как я вообще здесь был. Обычно она просто расстраивалась и приезжала к нам в Риджфилд, постоянно выговаривая, что я никогда к ней не приезжал. Конечно, я никогда не ездил туда, чтобы увидеть отца или кого-то еще. Мои родители расстались, когда мне было семнадцать, и хотя они жили в одном городе, я никогда часто его не видел и, даже меньше, после того, как уехал в колледж. Я видел отца однажды перед рождением Эбби, а затем разговаривал с ним по телефону после ее рождения, хотя это был, скорее, односторонний, пьяный спор и наставления от него о том, как я загубил свою жизнь, сделав беременной какую-то девушку. После этого я никогда с ним не разговаривал, да и не хотел.

Еще некоторое время я витал в облаках, прежде чем понял, что вижу знак на въезде в Кэнон и понял, что не позвонил матери, чтобы сообщить ей, что мы приедем. Было около шести, что означало, что ее не было дома и она уже находилась на своем месте, наблюдая за теми, кто ужинал. Мама управляла этим рестораном так долго, сколько я мог вспомнить, бизнесом, который она унаследовала от своего отца и где работала с большой гордостью, несмотря на то, что ей неоднократно приходилось выгонять оттуда моего отца за то, что он слишком много выпил или флиртовал с одной из новых официанток. Это то, что, в конце концов, позволило ей прийти в себя бросить его навсегда.

Я провел большую часть своей жизни в «Усадьбе». Часами ждал ее, пока она работала, и работал там сам, когда учился в старшей школе. У меня не было большого желания идти туда сегодня вечером. Я устал, у меня болела нога, болела голова и я не хотел встречаться с бывшими одноклассниками, которых все равно не хотел видеть.

— Пап, — сказала мне Эбби, выдернув наушники из ушей, — бабушка знает, что мы едем?

— Нет, — сказал я ей, когда съехал с автомагистрали и направился к дому своей мамы на Вуд-Плейс.

— Тогда почему мы едем к ней домой? Ты же знаешь, что ее там не будет. Давай просто пойдем в ресторан.

— Дорогая, — вздохнул я. – Я ехал три часа и устал. Мне не хочется разговаривать с теми, кто ужинает в «Усадьбе» и пытаться привлечь внимание бабушки. Мы просто войдем в дом и оттуда позвоним. Она не будет возражать.

Вуд-Плейс находился недалеко от съезда с магистрали, и прошло несколько минут, прежде чем мы поехали по гравийной дороге. Сработали датчики движения, когда мы подъезжали, и я мог слышать, как внутри залаял Пи Ви, мамин сенбернар, как только нас услышал.

Эбби вышла из машины еще до того, как отключился двигатель, и поспешила вверх по ступенькам крыльца к входной двери. Я с трудом вышел из машины, растягивая свою больную ногу после поездки, и открыл багажник, чтобы достать сумки, когда увидел, что входная дверь была открыта и Эбби находилась внутри. Я и не знал, что она настолько выросла, чтобы добраться до сломанной черепицы возле входной двери, где моя мама прятала запасной ключ. Она росла слишком быстро.

Я вытащил из багажника наши сумки и взобрался по ступенькам крыльца до парадного входа. Дом выглядел и пах так же, как и в прошлый раз, когда я был здесь и когда Эбби была еще маленькой девочкой. Все осталось по-прежнему, включая фотографии в коридоре, обрамленную в раму вышивку крестиком в гостиной и старую кофеварку, которую мама отказалась выбрасывать, чтобы пить утром свой кофе.

Я уронил сумки в коридоре, сел на старый кожаный диван в гостиной и огляделся. Я развернул лампу рядом с диваном, чтобы немного осветить вещи, хотя комната все еще была немного темной от деревянных панелей, которые мама отказалась менять. В мгновение ока из-за угла примчалась Эбби с гигантским, слюнявым Пи-Ви, бегущим за ней. Эбби бросилась на диван рядом со мной и собака сразу же вскочила между нами, практически сбив меня своей головой с дивана, и показывая мне свой слюнявый оскал.

Эбби похвалила собаку и немного погладила, прежде чем пес спрыгнул с дивана и лег на пол перед нами. Я обрадовался дополнительному пространству и вытянул ноги вперед.

— Отлично, пойдем к бабушке, — сказала Эбби, спрыгивая с дивана.

— Я думал, что мы уже все решили, — сказал я, сопротивляясь ее тщетным попыткам стащить меня с дивана. — Давай просто расслабимся и увидимся с ней позже.

— Ну, если ты не хочешь идти, все в порядке. Я сам могу дойти.

Эбби пошла к входной двери.

— Подожди, — крикнул я. Эбби развернулась на каблуках и ткнула руки в бока, сразу напомнив мне о том, что ее мать делала точно также.

— Что? – спросила она так, как будто ей не терпелось поспорить.

— Ты не пойдешь туда одна. Уже темнеет.

— Пап, ты говоришь несерьезно, — сказала она мне. – Я больше не маленький ребенок, а ресторан находится всего в нескольких кварталах. Кроме того, мы в Кэноне. Они уже начали асфальтировать пешеходные дорожки.

Конечно, Эбби была права во всех этих моментах и я не очень-то хотел с ней спорить.

— Хорошо, иди, но убедись в том, что у тебя есть с собой телефон, — сказал я ей, пытаясь говорить как родитель, насколько это было возможно.

— Спасибо, папа! – закричала Эбби, когда выходила за дверь и спускалась по ступенькам крыльца.

Я откинулся на диван, покачивая больной ногой, и скинул ботинки на пол. Положил на глаза свою левую руку и опустил вниз правую, чтобы нежно почесать Пи-Ви за ухом, пока мы вдвоем отдыхали. Я закрыл глаза, стараясь ни о чем особо не думать вообще – ни о прошлом, ни о настоящем, ни о будущем и надеялся, что смогу немного спокойно поспать.  

Глава 5

Софи

Я дремала в кресле-качалке гораздо дольше, чем планировала. И проснулась, когда услышала, как гудел автомобиль, когда проезжал мимо дома, и пожалела, что проснулась. Я все еще держала в руках рюкзак и была разбужена от сладкого сна, который время от времени мне снился. Мы оба были в колледже, как и много лет назад, но на этот раз все закончилось не так плохо, как раньше. Мы оставались вместе, внешний мир не был реальным, и сидели на крыльце своего собственного дома, наблюдали за тем, как садилось солнце, держась за руки. Он наклонился и глубоко поцеловал меня, как всегда, все еще держа за руку. Затем он поднялся с крыльца, потянул меня за руку и повел в спальню. Через несколько мгновений страсть настигла нас, и мы лежали вместе среди помятых одеял, разбрасывая одежду, когда занимались любовью, пока за окном садилось солнце. Все было таким интенсивным и волшебным, чувствуя его так… как у меня никогда не было возможности его почувствовать.

А потом меня разбудил этот дурацкий сигнал, прежде чем случилось что-то еще. Казалось, что меня всегда что-то пугало в самый неподходящий момент и я никогда не видела, как исполнялась эта мечта. Мгновение я сидела в кресле-качалке, отпуская все в себе и мое тело покалывало с головы до ног. Я быстро взглянула вниз, на свои часы, и увидела, что уже было шесть часов. Мэри подумает, что я снова ее продинамила и это случится за несколько минут до того, как мой мобильный зазвонит или она отправит мне сообщение, чтобы спросить, где я.

Я встала с качалки, бросив рюкзак на пол рядом с креслом, пока оно скрипело и качалось вперед и назад. Я быстро взглянула на себя в зеркало, висевшее прямо у входной двери, поправила свои волосы и собрала их обратно в хвостик. Когда я затягивала свой хвост и завязывала его синей лентой, которую стянула с комода, я внимательно посмотрела на себя. Мое лицо все еще было немного румяным и, даже верхняя часть моей груди, которая была видна над светло-синим платьем, которое я носила.

«Это был сон», — сказала я себе, когда взяла сумочку и вышла за дверь.

Я решила, что вечер был слишком хороший, чтобы ехать в «Усадьбу» на машине. Кроме того, ресторан находился всего в нескольких кварталах, как и большинство мест в этом маленьком городе и, в любом случае, редко было место для парковки на маленькой стоянке рядом с рестораном или где-то на улице. Я подумала о том, что прогуляться будет хорошо для меня, что поможет очистить голову и нагулять аппетит. Дойдя до угла Коллинз-драйв, я пошла медленнее мимо дома. Он был темным, также как это и было с тех пор, как умер его отец. Я остановилась недалеко от сетчатого ограждения у ворот, окружающего передний двор, и смотрела на дом. Краска на крыльце немного облезла, желоб на передней части дома свободно болтался, и лужайка перед домом явно нуждалась в том, чтобы ее скосили. Я могла только представить, как выглядела внутренняя часть, если снаружи все было в таком виде. Я попыталась заглянуть внутрь через одно из окон, на котором шторы были почти до самого низа, задаваясь вопросом, смогу ли что-то увидеть внутри. Но все, что было видно – это старый стул, стоящий у окна. Я не смогла разобрать детали, но помнила, что его отец сидел там каждый день, читая у открытого окна, иногда у него играла музыка на проигрывателе и иногда она играла так громко, что вы могли услышать ее с улицы. Я вытянула шею, чтобы лучше рассмотреть, а затем почувствовала как в моей руке завибрировал телефон, отчего я отпрыгнула назад и уронила телефон на траву через забор.

— Черт, — легкомысленно сказала я, потому что теперь мне придется открыть ворота, чтобы достать свой телефон.

«По крайней мере, Мэри гордилась бы мной, за то, что я ругалась вслух», — подумала я, усмехаясь. Я медленно открыла ворота, чувствуя сопротивление заржавевших петель и то, как тяжело двигались ворота через заросли травы. С заходом солнца на лужайке было немного темнее, чем я думала и трава была такой высокой, что найти телефон было не так просто, как я предполагала. Я, наконец-то, смогла его найти и прочитала сообщение Мэри.

«Ты где, черт возьми? Не подведи меня снова, Софи!»

Я быстро набрала ей сообщение:

«В пути. Скоро приду».

Я поднялась на ноги с корточек и увидела, что теперь находилась ближе к окну, но сейчас, когда я была так близко к дому, я почувствовала, что дом не выглядел таким дружелюбным. Он выглядел старым, ветхим и почти грустным. Я поняла, что хочу выбраться оттуда быстрее и когда посмотрела на дом, мне показалось, что я увидела внутри, у окна, тень. Я громко ахнула и споткнулась, наткнувшись на ворота, и долго возилась с ними, чтобы открыть и выбраться оттуда.

Я неслась по улице, не уверенная в том, что действительно что-то видела или просто взыграло мое воображение от всех сегодняшних мечтаний. Я не хотела рисковать и обнаружила, что быстро прошла несколько кварталов, пока в мгновение ока не подошла к воротам «Усадьбы».

Я открыла стеклянную входную дверь и прошла внутрь. За стойкой администратора, где всегда можно было найти Мэгги, не было никого, и сегодня я была даже рада этому. Я немного запыхалась и быстро осматривала зал в поисках Мэри. Я увидела ее сидящей за столом в центре зала с выпивкой в руке, она улыбнулась мне и помахала рукой.

Зал был приличного размера, потому что это был единственный ресторан в городе, с приблизительно пятнадцатью или двадцатью столами разных размеров, но каждый стол уже был занят и все места в большом баре из красного дерева вдоль дальнего конца помещения тоже. В баре были телевизоры, но Мэгги всегда делала звук приглушенным, потому что не хотела беспокоить посетителей. Я опустилась в деревянное кресло напротив Мэри и наблюдала за тем, как она, сделав еще один глоток своего напитка, допила его.

— Где ты была? Ты опоздала, — упрекнула она меня, опустив бокал. – Ты в порядке? Ты раскраснелась.

Я глубоко вздохнула, чтобы собраться. Теперь я сомневалась, переживала ли из—за дома, моих мечтаний или чего-то еще.

— Я в порядке, — сказала я и убрала волосы со своего лица. Именно тогда я заметила, что где-то по пути потеряла свою ленту. – Я бежала сюда, чтобы встретиться с тобой и не опоздать. У тебя случайно нет ленты для волос, а? Кажется, я потеряла свою.

Мэри посмотрела на меня, а потом показала на свои недавно постриженные волосы.

– Помнишь о моей стрижке две недели назад? Я жаловалась на нее с тех пор, как постриглась у Гейл. Не нужно было позволять блондинке стричь мои волосы. – Она провела правой рукой по коротким волосам, чтобы подчеркнуть свой гнев по этому поводу.

— Извини, я об этом забыла, — искренне сказала я ей, снова убирая свои волосы с глаз.

— У меня есть лента для волос, вы можете ее зять мисс Ингрэм, — я услышала голос рядом с собой. Я взглянула вверх и увидела нашу официантку, Пэтти Уоткинс, мою бывшую ученицу, которая сейчас была старшеклассницей в средней школе и работала в ресторане. Она выглядела более взрослой, от чего я чувствовала себя старой, когда увидела ее в белоснежной блузке, черных брюках и со светлыми волосами, убранными назад. Девушка полезла в свой фартук, вытащила маленькую черную ленту и передала мне.

— Спасибо, Пэтти, очень мило с твоей стороны, — сказала я ей, завязывая волосы в хвостик.

— Без проблем, мисс Ингрэм, — с улыбкой ответила она. – Вам принести что-нибудь выпить?

— Просто лимонад, Пэтти, пожалуйста, — сказала я ей, наблюдая за тем, как она строчила в своем блокноте.

— Еще один «Космо» для вас, мисс Коннорс? – с улыбкой спросила Пэтти.

— Можешь не сомневаться, Пэтти, спасибо, что спросила, — сказала Мэри, вручая ей свой пустой бокал. Девушка ушла, смеясь про себя, и направилась к бару, чтобы заказать напитки.

— Лимонад? Неужели, Софи? Мы должны веселиться сегодня вечером, а ты заказываешь лимонад. Неудивительно, что все думают о том, что ты – старая дева.

Мэри откинулась назад и улыбнулась мне.

— Кто сказал, что я – старая дева? – возмущенно спросила я.

— Несколько человек, Софи. Это маленький город, знаешь об этом? Слухи разносятся довольно быстро. Когда ты в последний раз ходила на свидание? Я имею в виду кого-то кроме меня?

Мне пришлось серьезно задуматься, чтобы ответить на вопрос. Это было достаточно давно, чтобы я могла об этом вспомнить.

— Был тот замещающий учитель английского языка, с которым я ходила на вечер поэзии, — гордо ответила я.

— Софи, этот парень не был здесь уже три года, а ты встречалась с ним только один раз. Поверь, прошло много времени. Это было слишком давно. Не знаю, как ты это делаешь. Я не могу так долго оставаться без мужчины.

Я покраснела от слов Мэри.

– Мэри! Ты не могла бы сказать это громче? Думаю, что парни на кухне тебя не слышали. – Неожиданно мне стало очень жарко и, конечно, Пэтти, которая навострила уши и подошла с нашими напитками, заставляя меня краснеть еще больше. Она передала мне мой лимонад и Мэри ее «Космо».

— Если вы ищите свидание, мисс Ингрэм, то мой отец снова свободен. Я уверена, что смогу вас свести, — улыбаясь, сказала Пэтти.

Я громко застонала и пожелала, чтобы стул, на котором сидела, поглотил меня целиком. Семнадцатилетние дети теперь будут осведомлены о моем девственном статусе и будут надеяться на то, чтобы завтра познакомить меня со своими подходящими отцами.

— Спасибо, но, нет, Пэтти, — тихо сказала я ей. – Мы можем просто заказать ужин, Мэри? – сказала я подруге сквозь стиснутые зубы.

Мы вдвоем заказали гамбургеры «Усадьба» и их свежеприготовленный картофель-фри, надеясь, что Пэтти быстро принесет заказ. Она приняла заказ и ушла, чувствуя себя немного смущенной.

— Прости меня, Софи, — искренне сказала Мэри. – Ты же знаешь, я не хотела тебя смущать. Я просто беспокоюсь о тебе, вот и все. – Она протянула мне свой бокал через стол. Я потянулась к ней своим лимонадом, улыбнулась и мы чокнулись.

Некоторое время мы болтали без дела, охватывая все местные сплетни, пока смотрели за тем, как большая часть города приходила и выходила из ресторана. По большей части, все обедали здесь, пили или заказывали еду, поэтому довольно часто в ресторане можно было увидеть всех жителей города, хотели вы того или нет.

Наши гамбургеры были отлично приготовлены и мы с Мэри с рвением на них набросились. Мы смеялись и хихикали как старшеклассницы и впервые за долгое время я была рада тому, что подруга вытащила меня из моей раковины и вывела на публику.

Когда мы закончили есть, я впервые за этот вечер увидела Мэгги, когда она вышла из кухни. Женщина стояла к нам спиной и явно с кем-то разговаривала, тем, кто стоял перед ней, но я не могла понять кто это был. И потом я увидела, что это была девушка, не такая высокая, как Мэгги, с длинными рыжими волосами. Она была очень похожа на многих девушек, которых я видела в своем восьмом классе, но я никогда не видела ее здесь раньше. Девушка смеялась, улыбалась Мэгги и говорила очень оживленно, размахивая руками во время разговора. Я увидела, как она протянула свой телефон одному из официантов в ресторане, а потом обняла женщину и они вместе позировали для фотографии. Вспышка фотокамеры на телефоне ненадолго меня ослепила и я несколько раз моргнула. Именно тогда я лучше взглянула на девушку и увидела, что у нее изумрудно-зеленые глаза. Это были глаза, которые я знала; глаза, которые было нелегко забыть.

У меня не было никаких сомнений – это были его глаза. 

Глава 6

Трэвис

Это был очередной беспокойный сон с мучительными воспоминаниями. Мне никогда не удастся избежать сновидений о пожаре и потере своего друга, но возвращение домой в Кэнон явно вызвало в памяти и другие события. Я видел себя в этом доме маленьким мальчиком, слушая обычные споры матери и отца о том, что он слишком много пил, слишком много тратил и слишком много обманывал, и как моему отцу наплевать на мою мать и о том, что никто другой не захочет ее и как он заслуживал лучшего. Я просто стоял за дверью, когда мне было восемь или девять, и слушал, боясь насилия, которое могло вспыхнуть в любой момент.

Затем возникли воспоминания, когда мне было семнадцать и я иногда приходил к дому отца, чтобы увидеть его. Он сидел в кресле у окна и иногда уже к полудню был пьяным или просто сидел там, погруженный в свой собственный мир. Чаще всего, он никогда не отвечал на то, что я спрашивал и когда отец так делал, это редко было что-то приятное. Даже в моих снах отец был таким же подлым и таким же обидчивым, а я все стоял там и его слушал.

Вспышка воспоминаний в колледже, когда я уехал из Кэнона и получил шанс быть счастливым. Ходить по кампусу, заводить новых друзей, встречаться с новыми людьми и, наконец, быть с ней и только с ней. Я видел нас во сне, сидящих возле квадроцикла, смеющихся и держащих друг друга за руки, и просто терялся в ее голубых глазах. Так же внезапно, как сон начался, казалось, он также и закончился, она отдалилась от меня и ушла. Я потянулся к ней, пытаясь вернусь, и увидел, как она ускользала, как и все остальное, что происходило в моей жизни до сих пор.

Я проснулся на диване от хлопанья двери на крыльце. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы перевести дыхание и понять, где я находился сейчас, а затем я увидел, как Эбби вошла в дверь, улыбаясь, вместе с моей матерью, внимательно следящей за ней. Я взглянул на свои часы, которые мне подарили ребята из пожарной команды, когда я выздоравливал в больнице, и увидел, что уже было почти одиннадцать часов вечера.

— Привет, папа, — сказала Эбби, когда она подошла ко мне и опустилась на колени на пол, чтобы погладить Пи-Ви, который сразу перевернулся на живот. – Ты пропустил прекрасное время в «Усадьбе». Я получила там прекрасный бургер и гору картишки фри. – Она облизала губы при мысли о том, что ела.

Подошла моя мама и встала рядом с Эбби. Ничего не изменилось с тех пор, как я видел ее в последний раз , когда она приезжала к нам около полугода назад. В ее каштановых волосах было немного седины, но мама выглядела такой же сильной, как всегда, и казалась высокой, когда смотрела на меня сверху, сидящего на диване.

— Я принесла тебе гамбургер, если ты голоден, — сказала она мне, протягивая белый пластиковый пакет из ресторана.

— Спасибо, мам, — сказал я ей, медленно поднимаясь с дивана и разминая ногу. Я поцеловал ее в щеку.

— Эбби, тебе пора спать, — сказал я. – Уже поздно.

— Почему? — спросила она, немного скулящим тоном. – Не похоже, что у меня завтра школа или что-то еще. Я хочу потусоваться немного. – Она сидела на полу, демонстративно скрестив руки на груди и глядя на меня.

— Ну, же, Эбс, — сладко сказала мама. – Ты можешь занять комнату рядом с моей. А твой отец – свою старую комнату. Я помогу тебе устроиться.

Эбби с готовностью согласилась с предложением моей матери, как будто это была намного лучшая идея, чем та, которую я только что предложил. Эбби встала на ноги, подошла ко мне и обняла.

– Спокойной ночи, папа, — нежно сказала она, прижимаясь ко мне.

— Спокойной ночи, дорогая, — сказал я, когда обнял девочку за спину и поцеловал в макушку. Эбби разорвала объятия, схватила свою сумку в коридоре и поднялась по лестнице.

Мама передала мне пакет с едой.

– Почему бы тебе не пойти на кухню и не поесть. Я уложу ее и спущусь через минуту. – Она шагнула к лестнице и улыбалась мне, пока следовала вверх за Эбби.

Я отнес пакет на кухню и сел за маленький квадратный стол. Сама кухня не так сильно отличалась от того, как я видел ее в последний раз или за годы до этого. Мама никогда особо не украшала ее и не ставила много мебели. Думаю, она решила, что проводила столько времени вне дома, что не было большой надобности в домашних модных вещах. У нее всегда было то, что нам было нужно – ни больше, ни меньше.

Я открыл полиэтиленовый пакет и достал белую коробку из пенопласта. А затем направился к холодильнику, чтобы посмотреть, что там было выпить, но там было не так уж и много. Немного молока, половина кувшина холодного чая и еще лимонад. Маме всегда нравился ее «Арнольд Палмер». Как бы мне не хотелось выпить холодного пива, у меня не было большого шанса найти его здесь. Мама никогда не пила больше бокала вина и никогда не держала пиво, потому что папа всегда его выпивал. Даже после того, как она его бросила, здесь никогда не было пива.

Когда я закрыл дверь холодильника, мама зашла на кухню.

— Я бы принесла тебе пиво, если бы знала, что ты приедешь, — сказала она мне таким тоном, каким говорят все матери, когда они не слишком ругают своих детей.

— Мне жаль, — искренне сказал я ей. – Это было решено в последнюю минуту.

— Ну, у тебя ведь есть мобильный телефон? Я имею в виду, что даже у меня он есть, — и она вытащила телефон из кармана своих черных брюк и помахала им передо мной, явно издеваясь надо мной.

— Да, я знаю. Прости. Я должен был позвонить. – Я сел за стол и открыл коробку, чтобы начать есть свой гамбургер. И сразу понял, насколько ябыл голоден и набросился на еду, съев больше половины всего за несколько укусов.

— У тебя всегда были отличные бургеры, — сказал я маме, когда вытирал тыльной стороной руки сок с подбородка.

— Трэвис, используй салфетку, ради всего святого, — сказала она мне, схватила салфетку со стойки и передала мне. Я вытер свой подбородок и руку, и улыбнулся ей, когда взял еще кусочек бургера.

Мама села за стол напротив меня и серьезно посмотрела.

— Почему ты здесь, Трэвис? – спросила она. — Ты не приезжал домой много лет. Я начала думать о том, что ты забыл дорогу в Кэнон.

То же самое она говорила каждый раз, когда приезжала повидаться со мной и Эбби.

— Адвокат продолжает названивать мне о папе, — сказал я ей, когда закончил есть.

— Который? Ирв Роджерс? Что он хочет?

— Не знаю, — ответил я, сидя в деревянном кресле и все еще чувствуя вкус еды на своих губах. – Он сказал, что мне нужно подписать документы о папином имуществе.

— Имущество, — сказала мама со смехом. – У твоего отца даже не было ночного горшка, чтобы мочиться, прости мой французский.

Всегда было смешно слушать то, как она ругалась, хотя иногда она это делала как водитель грузовика.

— Ну, наверное, у него было что-то, что он не задолжал и не заложил, — сказал я ей.

— У него было, — сказала мама, встала и налила два стакана холодного чая, вручив один из них мне. Она снова села за стол напротив меня. – У него был дом.

Я был удивлен тем, что она сказала.

– Папа владел домом? Я думал, что он просто арендовал его все это время.

— Нет, — вздохнув, сказала она, а потом сделала глоток холодного чая. – Я купила тот дом, когда бросила его. Я заплатила за него наличными и купила у мистера Уотсона.

— Почему ты купила ему дом? – я не мог поверить в то, что услышал.

— Потому что это был единственный способ заставить его согласиться оставить меня и подписать документы о разводе без его притязаний на часть ресторана, да я и не собиралась этого допустить. Я слишком много для этого работала. Поэтому я купила дом, записала на его имя и дала ему ключи после того, как он подписал бумаги.

— Почему ты никогда не рассказывала мне об этом раньше? – спросил я.

— Я никогда не думала, что это важно, — сказала она. – Я всегда думала, что, в конечном итоге, он продаст его каким-то образом за наличные. Думаю, он держался за него не смотря ни на что. Как будто это причиняло мне боль, потому что он получил его от меня.

— Хорошо, что я должен с ним делать? – спросил я. Неожиданно я стал владельцем дома, нравилось мне это или нет.

— Зависит от тебя, — сказала она. Мама встала из-за стола, схватила мой мусор и выбросила в мусорный бак в углу. – Только Бог знает, в каком он состоянии. Не знаю, когда в последний раз ты видел своего отца, но он редко выходил из дома до того, как у него случился сердечный приступ.

Я почувствовал чувство вины за то, что не видел его так долго. Несмотря на то, что он был далек от хорошего парня для мамы и для меня, он все еще оставался моим отцом.

Мама подошла и положила руку мне на плечо.

— Не переживай из-за этого, милый, — сказала они и погладила меня по плечу. – Мы оба знаем, каким он был на самом деле. Он не заслуживает твоей вины или сочувствия. Он сам доставил себе боль тем, как жил. Ты ничего не смог бы изменить. Кроме того, у тебя есть более важные темы для размышлений. Тебе нужно позаботиться о моей внучке.

— Это становится сложнее с каждым днем, мама, — сказал я ей, чувствуя раздражение.

— Когда она станет старше, легче не будет, Трэвис, поверь мне. Я все еще беспокоюсь о тебе каждый день.

— Тебе не нужно беспокоиться обо мне, мама. Я в порядке. Мы в порядке. – Я сказал это уверенно, чтобы успокоить ее и себя.

— Это не значит, что я перестану волноваться. Молодой мужчина, воспитывающий самостоятельно дочь, почти подростка, без женщины на горизонте. И ты пожарный, вдобавок ко всем заботам. Это практически не дает мне заснуть по ночам.

— Думаю, что мои дни пожарного закончились, — сказал я в ответ. – Не думаю, что есть большой шанс того, что они возьмут меня обратно. В любом случае, с моей травмой я не достаточно хорош. Департамент уже прислал мне документы на пенсию. Я просто должен их подписать.

— О, Трэвис, прости. – Мама наклонилась и обняла меня за шею. – Ну, может быть, все это даже к лучшему. Вы с Эбби, наконец-то, сможете выбраться из крошечного арендованного места и иметь собственный дом.

— Ты имеешь в виду жить здесь, в Кэноне? Не знаю, мам. Не знаю, смогу ли я это сделать. Здесь слишком много… слишком много произошло. – Меня ужаснула мысль о том, чтобы провести свои дни здесь, в Кэноне.

— Ты не можешь думать только о себе, Трэвис, — сказала она и выпрямилась. – Ты должен делать то, что в данный момент подходит Эбби. Иногда быть родителем – значит переступить через решения, которые мы приняли бы только для себя.

Я понял, что она говорила о том, что делала тогда, когда я был подростком. Уверен, что мама пожертвовала всеми своими сбережениями, чтобы купить тот дом для отца и за последние пятнадцать лет ей пришлось работать в два раза больше, чтобы это компенсировать. Она сделала так, чтобы у меня каждый день была лучшая жизнь, более безопасная без него.

— Я знаю, — ответил я, поднялся на ноги и обнял ее. – Обещаю, что подумаю об этом, когда посмотрю дом.

— Достаточно честно, — сказала мама, когда мы обнимались. Она посмотрела на меня, в ее глазах были слезы. – Замечательно, что ты здесь, знаешь ли. Что вы оба здесь. Для меня это много значит.

— О, не пытайся меня разжалобить, мам, — шутливо сказал я, когда выходил из кухни в коридор, чтобы забрать свою сумку.

— Ты помнишь, где твоя комната? – также шутливо крикнула она мне.

— Думаю, что смогу ее найти, — ответил я и двинулся в сторону лестницы. – Спокойной ночи, мама, — сказал я, медленно поднимаясь наверх.

Моя нога заболела, когда я поднялся наверх. Я попытался тихо пройти по коридору в комнату Эбби, но половицы скрипели всю дорогу. Я заглянул к ней и увидел дочь на кровати, под одеялом, уже крепко спящую. Я улыбался, когда смотрел на нее, она мирно спала с легкой улыбкой на губах. Было приятно видеть ее такой счастливой.

Я медленно закрыл дверь и отправился в противоположный конец коридора, к своей старой комнате. Я потянулся, включил свет, и комната осветилась, открывая мне вид, который был почти таким же, как было последний раз, когда я был здесь, когда мне было около двадцати. Комната была чистой, с простым комодом, небольшим столом и стулом и кроватью в центре. Все, что находилось на полках, мама уже давно убрала или выбросила. Кровать была заправлена, потому что она ждала меня в любой момент. Я положил сумку на стол и сел на кровать.

Я вспомнил, что последний раз был здесь тогда, когда приехал домой, чтобы рассказать новости матери. Я приехал сказать ей, что сдал экзамены на пожарного и что девушка забеременела. Это было совсем не то, что она надеялась услышать от меня и мне было нелегко говорить ей обо всем этом, но она пошла мне навстречу. Мы даже не спорили об этом, поскольку она сказала мне, что я достаточно взрослый человек, чтобы найти свой путь в жизни. Она была немного разочарована беременностью, потому что это была девушка, которую мама не знала, да и я едва знал, но перспектива стать бабушкой ее привлекала.

Уверен, что она надеялась на то, что отношения наладятся, но никто из нас не предполагал, что со всем этим произойдет. В конце концов, хотя Бренда и оставила меня без предупреждения с двух месячной маленькой дочкой, все было к лучшему. У меня все еще была Эбби, и Эбби заставила мою мать находиться рядом с ней и учиться на протяжении многих лет.

Я оттолкнулся от кровати и решил повесить несколько своих вещей в шкаф. Схватил пару рубашек и пару джинсов, я открыл шкаф. Там ничего не висело, но полки были заставлены несколькими коробками. В углу я увидел старую коробку, ту, в которой в молодости держал некоторые вещи. Я потянулся, схватил ее с полки и открыл.

Внутри осталось не так много всего. Несколько медалей, которые я выиграл в старшей школе в составе команды по борьбе, несколько сплющенных монет, которые у меня были с железнодорожных городских путей и разрешение моего старого учителя, когда я только учился водить машину. В коробке также были несколько фотографий. Одна была с мамой, папой и мной у елки. Мне было семь или восемь лет и, вероятно, это был один из немногих случаев, когда мы втроем одновременно улыбались. Я стоял между ними и мы вместе держали в руках велосипед, который мне только что подарили на Рождество. Велосипед служил мне долгие годы, когда я хотел поехать куда-нибудь с друзьями или просто сбежать, когда отец возвращался домой пьяный.

Другая фотография заставила меня снова сесть на кровать. Это был снимок из моего колледжа, о котором я забыл. На нем я обнимал одной рукой Софи, мы оба сияли от гордости, потому что только что вернулись в Кэнон после нашего первого года обучения. Фотография была сделала на парадном крыльце дома моей мамы.

Не знаю, забыл ли я, насколько она прекрасна или пытался выбросить ее из своей памяти, потому что это было для меня слишком болезненно, но увидев Софи на снимке, ко мне все вернулось. Я положил фотографии обратно в коробку, закрыл крышку и положил ее на комод. Я лег на кровать и смотрел на белый потолок, разглядывая на нем те же места, которые видел много лет назад. Я почувствовал, что снова засыпал, думая о том, какое будущее могло быть для меня, для Эбби, для нас. 

Глава 7

Софи

Всю оставшуюся часть вечера я была рассеянной. Я не могла выкинуть из головы девушку на протяжении всего десерта, пока расплачивалась и покидала «Усадьбу». Даже поездка домой с Мэри, которая любезно предложила отвезти меня, и мне не пришлось идти обратно в темноте несколько кварталов. Помню, что она спрашивала меня, почему я такая отстраненная, но я даже не могла вспомнить, что ей ответила. Я вышла из машины, вошла в свой дом, села в кресло-качалку и, тихо качаясь, пыталась все понять.

В то же время, у девушки были рыжие волосы, что было совсем не похоже на те, какие были у Трэвиса или у его матери, или отца, но не было никаких сомнений в том, что это были его глаза. Когда я смотрела на нее, я видела черты лица, которые напоминали мне о нем – линия подбородка, нос, и даже то, как она улыбалась – все, казалось, было похожим на него. Может быть, я просто хотела увидеть это в ней, потому что так много думала о нем в последнее время, но это было нечто большее. То, как она обняла Мэгги и та обняла ее, определенно было родством. Хотя я не могла быть в этом уверена, но могла предположить, что они как-то были связаны. У Трэвиса не было братьев или сестер, поэтому девочка не была его племянницей. Может, родственница, о которой я не знала?

Наверное, я сидела в кресле несколько часов, пытаясь все понять. Я даже вытащила старые фотоальбомы, которые собрала моя мать, когда я была моложе и снимки, которые у меня были из колледжа. Прошло много времени с тех пор, когда я просматривала фотографии, главным образом потому, что мне было больно на них смотреть. Когда я их вижу, то вспоминаю о том, как мы были счастливы, как сильно я была в него влюблена и как сильно он заботился обо мне, и как все это внезапно рухнуло, а затем он ушел из моей жизни. Были снимки с нами на вечеринках, тусовках с друзьями и даже фотографии, когда мы вернулись в Кэнон после первого года обучения. Когда я сравнивала их с тем, что увидела сегодня вечером, трудно было поверить в то, что девочка не была его дочерью.

Я разглядывала фотографии, на которых мы были молодыми. Мы с Трэвисом знали друг друга в школе, наш город был маленьким. И в юности мы не были друзьями, но часто встречались. Он занимался спортом и у него были свои друзья, я училась и у меня тоже были свои подруги. Мы даже не встречались в одних кругах, и я понятия не имела, что он чувствовал ко мне, пока мы не встретились в колледже. Сначала мы больше держались друг за друга, потому что были единственными людьми, которых знали так далеко от дома, но со временем, когда мы стали лучшими друзьями, это превратилось в нечто большее. Потом была та вечеринка, на которую мы пошли в выходные, где Трэвис выпил больше, чем, вероятно, был должен и сказал мне, что он всегда ко мне что-то чувствовал на протяжении всей средней школы, но всегда ощущал себя неуверенно, чтобы мне что-то сказать. А я думала, что такой большой, сильный парень никогда даже не заметит в средней школе такого книжного червя, как я. Я не была серой мышью, но держала себя так же, как и сейчас. Я не часто выходила, даже с друзьями и встречалась с ними еще реже. Моя мать была со мной пресловутой палкой о двух концах, она хотела, чтобы я выходила из дома и знакомилась с людьми, но все время говорила о том, как важно заботиться о себе и не быть сбитой с ног каким-то парнем, который просто хотел заняться со мной сексом. Я приняла это близко к сердцу, поэтому отчасти была девственницей в тридцать два года.

Дело не в том, что я никогда не хотела заниматься сексом. Много раз с Трэвисом мы подходили близко к этому. Мы не раз дурачились на заднем сидении его машины или в его комнате в общежитии, когда соседа по комнате не было рядом. Я помню, как мне становилось жарко и волнительно, когда я глубоко целовала Трэвиса и чувствовала на себе его руки, и то, как он касался меня под одеждой. Когда дело дошло до того, чтобы заняться с ним любовью, я почувствовала, что не готова к этому. Я знала, что любила его, но что-то всегда сдерживало меня. Каким бы расстроенным Трэвис не был время от времени, он всегда оставался уважительным по отношению ко мне и никогда на меня не давил, что, как я думаю, заставило меня любить его еще больше.

Я понимала, что не смогу забыть об этом. Даже когда я готовилась ко сну и надевала свою старую футболку и серые хлопковые шорты, я пыталась решить, что делать утром. Я могла бы пойти в дом Мэгги, посмотреть кто там находился и просто выяснить все для себя. Как бы хорошо это не звучало, я боялась неожиданной встречи с Трэвисом. Что, если он был там со своей дочерью и… женой? Очевидно, что если была дочь, то он был женат. Трэвис был никем иным, как верным и преданным, а я не смогу справиться с собственными чувствами, которые у меня возникнут.

Затем у меня появилась лучшая идея. «Усадьба» всегда была открыта на обед и в обеденное время Мэгги всегда находилась там на месте хостес или в столовой, готовясь к ужину. В обед там было не так занято, как во время ужина, потому что большинство людей находились на работе и, возможно, у меня будет немного времени, чтобы поговорить с ней, получить некоторую информацию и посмотреть, что происходило.

Я обняла подушку, гордясь тем, что придумала. Я пыталась закрыть глаза и заснуть, но нервозность и волнение, которые наполняли меня, были намного больше, чем я могла вынести. Я не была уверена, на что надеялась или как справлюсь с тем, что узнаю, но впервые за долгое время я почувствовала в своем сердце тепло, которое сделало меня по-настоящему счастливой. 

Глава 8

Софи

Утро наступило быстрее, чем я думала, и хотя мое тело устало, потому что большую часть ночи я задавалась вопросом, как пройдет моя встреча с Мэгги, у меня еще была энергия, чтобы двигаться. Я давно так не спала, хотя вставала очень рано, готовясь утром к учебному году, который был не за горами, и шла в свой класс. К счастью, в эти дни я не должна была находиться там, это было скорее добровольно и помогало мне двигаться дальше. Я обнаружила, что уставилась на шкаф, пытаясь выбрать свое самое красивое платье, и была разочарована тем, что там увидела. Именно тогда я поняла, что давно не баловала себя, и мой гардероб говорил именно об этом. Все выглядело так, как вы и ожидали, будет одеваться учитель восьмиклассников – консервативно, пресно, без особого вкуса и цвета. Я начала больше понимать, почему люди считали меня занудой. Все, что мне еще было нужно – это бродящие вокруг три или четыре кошки и я была бы полностью такой.

Наконец-то, я нашла в дальнем углу своего шкафа кое-что, что, как я думала, выглядело свежо и идеально подходило для лета. Это было повседневное платье без рукавов светло-желтого цвета. Оно было длиной до колен, немного пышное и выглядело легким и комфортным. Я купила его около года назад в «Симмонсе», нашем местном магазине одежды, но с тех пор не надевала.

«Сейчас самое подходящее время, Софи», — сказала я себе и положила платье на кровать.

Я приняла долгий, горячий душ, завернулась в белое пушистое полотенце, подошла к зеркалу и посмотрела на себя. Подумала о том, чтобы сделать макияж, но я редко его наносила, и решила пропустить. Тем не менее, я высушила волосы, что делала редко, за исключением холодного утра перед школой. Сушка и расчесывание волос заняло больше времени, чем я думала и я поняла, что мои волосы стали намного длиннее после последней стрижки. Обычно я ходила и делала это перед школой и должна была помнить об этом. Но сегодня школа вылетела у меня из головы.

Я надела свой белый хлопковый бюстгальтер и трусики, а потом натянула через голову платье. Я взглянула в зеркало и осталась очень довольна тем, как оно на мне смотрелось. Я действительно чувствовала себя хорошо, надев его вместо своей обычной одежды, и повертелась перед зеркалом, чтобы юбка немного покружилась, пока я улыбалась своему отражению. Я взглянула на часы и увидела, что уже было почти 11.30, что было немного рано для обеда, но я хотела попасть в ресторан и поговорить с Мэгги, чтобы нас не прерывали. Я скользнула в слипоны и спустилась по лестнице. Взяла свою сумочку, взглянула на себя в зеркало последний раз и вышла за дверь.

Еще было тепло, совсем необычно для конца августа. Солнце светило ярко, и соседские дети бегали под опрыскивателем в двух домах от меня. Я подумала о том, чтобы пойти к «Усадьбе» пешком, но потом вспомнила, что мне придется снова идти домой обратно. Что-то меня в этом смутило, я достала ключи и вместо этого решила поехать.

Как только я завела машину, то включила кондиционер, чтобы заставить ее работать как можно быстрее. Я знала, что было глупо так делать в течение всего нескольких минут, пока я буду в машине, но мне показалось, что из-за жары я немного нервничала и последнее, чего бы я хотела – это вспотеть прежде, чем я попаду в ресторан. Я выехала со своей подъездной дорожки и поехала. Я медленно проехала мимо дома отца Трэвиса, когда проезжала мимо и взглянула на него, чтобы посмотреть, по-прежнему ли мне что-то там угрожало. Я отпустила педаль газа, чтобы проскочить мимо него и чтобы я могла выбросить все из головы.

В мгновение ока я оказалась на парковке ресторана. Как я и ожидала, там было всего несколько автомобилей. Я выключила свою машину и начала выходить, когда меня поразила одна мысль.

Что, если Трэвис там?

Странно, что я не рассматривала эту возможность раньше, но, это, конечно, могло произойти. Узел в моем животе стал затягиваться больше, и я почувствовала, что сжимала дверную ручку, но не открывала ее. Мысль о том, что Трэвис мог быть там, радостно обедающий со своей женой и дочерью, смеясь и улыбаясь, была, мягко говоря, мучительной. Я могла бы просто повернуть назад, вернуться домой, забыть об этом и жить своей жизнью.

«Конечно, можешь», — сказал голос в моей голове. – «И заодно поезжай в приют для животных и забери там кошек, потому что это именно то, куда ты и направляешься».

Я глубоко выдохнула, открыла дверь машины и вышла. Я чувствовала, что мои ноги немного дрожали, когда я недолго шла через парковку и по тротуару, прежде чем достигла входной двери ресторана. Я быстро взглянула через окно и не увидела там Мэгги. Ее не было здесь в обед.

Конечно, Мэгги могло здесь и не быть. Ее внучка, сын и невестка находятся в городе, и она хочет провести с ними время. «Возвращайся в машину, тебя ждут твои кошки».

— Нет! – сказала я вслух, поражая двух пожилых женщин, проходящих мимо меня по тротуару. Я покраснела, когда они проходили мимо меня. Я была уверена в том, что они расскажут всем, что видели, как учительница английского языка восьмого класса школы разговаривала сама с собой.

От моего внезапного прилива храбрости мне стало лучше, я открыла стеклянную дверь и вошла внутрь. От потока холодного воздуха из кондиционера моя кожа покрылась мурашками, я почувствовала, что задрожала. Я заглянула за стойку и увидела, что пара человек сидела в ресторане, они ели или заказывали обед. Одна из официанток, незнакомая тинейджер с каштановыми волосами и жвачкой, которую она надувала между зубами, подошла ко мне.

— Хотите столик? – спросила она меня и лопнула жвачный пузырь.

— Я думаю… Мэгги здесь? – неловко спросила я.

— Да, она здесь. За барной стойкой. Бармен заболел днем, но я не думаю, что он болен. Слишком много вечеринок было у него прошлой ночью, если вы понимаете, о чем я. – Девушка подмигнула мне и улыбнулась. Это было больше информации, чем я хотела получить.

— Да, — сказала я ей, надеясь прервать разговор. – Я… Я просто пройду в бар, если это нормально.

— Конечно, — сказала она мне, снова жуя жвачку. – Пройдите туда сами. – Она развернулась и направилась к кухне, а я прошла в бар.

Честно говоря, не думала, что когда-либо сидела здесь в баре раньше. Дело не в том, что я не пила, у меня редко бывал алкоголь. Один плохой опыт с текилой в колледже был больше, чем мне требовалось. Теперь изредка только бокал вина.

Я сидела на стуле посреди бара. И почувствовав сквозь тонкую ткань моего платья холодный винил стула, я снова задрожала. Мои ноги не доставали до пола, и я вдруг почувствовала, как будто мне снова двенадцать лет и я делаю то, что не должна была делать. Недалеко от меня в баре сидел еще один человек. Я узнала Фреда Перкинса, владельца химчистки ниже по улице. Он был дружелюбным человеком, всегда улыбался, встречали ли вы его внутри или снаружи. Я спросила себя, почему он находился здесь так рано в середине недели, а не в своем заведении.

И вскоре я узнала об этом, когда увидела, как Мэгги вышла из двери в дальнем конце бара, которая вела в заднюю комнату. Фред оживился, поздоровался с ней и покраснел так же, как делали многие подростки в моем классе, когда мимо проходила девушка, которую они любили. На мгновение Мэгги остановилась возле Фредди, чтобы с ним поговорить, прислонившись вплотную к нему, потом она нежно рассмеялась и приняла у мужчины заказ на обед. Она повернулась направо и увидела меня, сидящую здесь, и с удивленным взглядом на лице подошла ко мне. Мэгги извинилась перед Фредом и снова вернулась ко мне.

— Софи? Я удивлена видеть тебя здесь так рано. И сидящей в баре тоже. Что случилось?

— О, я просто решила сегодня пропустить учебный класс и побаловать себя ранним обедом, — сказала я ей, пытаясь говорить непринужденно.

— Хорошо тебе, — восторженно сказала она. Мэгги дала мне посмотреть меню. Я не была особенно голодна, особенно когда мой желудок сжимало, но теперь, когда я сказал, что находилась здесь на обеде, мне нужно было что-то заказать.

— Я возьму салат «Кобб» с домашним соусом, — сказала я, выбирая первое, что увидела. Я даже не была уверена, что мне действительно нравился этот салат или именно то, что в нем было, но так как сегодня был день для риска, я подумала: «Черт с ним».

— Что-нибудь выпьешь? – спросила она меня. Я подумала заказать настоящий напиток, но мои чувства оказались сильнее.

— Просто лимонад, — сказала я ей, немного смущаясь. Снова это подростковое чувство!

— Без проблем, милая, — сказала она мне. Мэгги отошла на несколько шагов дальше, чтобы налить из крана пиво Фреду, а затем, улыбаясь, поставила его перед ним (или она флиртовала?). Потом она вернулась к своим записям, нашла то, что, по моему мнению, было моим заказом и снова исчезла в подсобке.

Я почувствовала, как нервно болтала в воздухе своими ногами и как вращалась на стуле, пока ждала. Ожидание казалось мне бесконечным, и ресторан был почти невыносимо тихим. Я посмотрела на приглушенный телевизор и увидела спортивные новости о чьей-то травме колена. Мэгги вернулась и принесла Фреду его обед – гамбургер с картошкой фри. Фред поблагодарил ее, когда она вернулась ко мне с высоким бокалом лимонада.

— Очень свежий лимонад, — сказала она, потянулась и достала соломинку. – Я сделала его сама.

— Спасибо, Мэгги, — ответила я, стараясь не показывать свою нервозность. Я сделала глоток терпкого лимонада и почувствовала, как тот попал в мое горло, от чего я немного подавилась.

— Полегче, милая, — сказала мне Мэгги. – Это крепкая штука, знаешь ли.

Я почувствовала, как снова покраснела, когда она улыбнулась мне и вернулась к Фреду. Он уже закончил большую часть своего бургера и пытался вовлечь Мэгги в разговор, когда я услышала звук мобильного телефона. Это был мобильник Фреда, он вытащил его из кармана рубашки, посмотрел на него и был разочарован тем, что разговор прервался. У него была короткая, оживленная дискуссия с тем, кто говорил с ним по телефону, затем мужчина сердито закончил разговор и откинулся на спинку стула с поникшими плечами. Он сказал Мэгги, что ему нужно идти, потому что была какая-то проблема с кем-то, кто потерял любимое платье миссис Хендерсон и та была просто в ярости. Мэгги потянулась, нежно коснулась его руки и сказала, что все в порядке, вызвав у мужчины улыбку на лице. Он достал из своего кошелька деньги, оставил их в баре, повернулся и широко улыбнулся мне, когда выходил, очевидно, довольный тем, как все прошло.

Хорошо вам, мистер Перкинс.

Мэгги снова исчезла, но быстро вернулась с моим обедом. Когда она ставила передо мной тарелку, я знала, что для меня было время поговорить сейчас или никогда. Я быстро взглянула на салат, который выглядел вкусно с курицей, сваренным вкрутую яйцом, беконом и авокадо с сыром, покрошенным на зелень. Я взяла наугад немного салата, пока Мэгги доставала посуду из посудомоечной машины за баром слева от меня.

— Итак, Мэгги, — начала я и услышала, каким надломленным был мой голос, когда я говорила. – Мы с Мэри были здесь прошлым вечером. И было довольно занято.

— Да, я удивилась, что в четверг вечером он был так заполнен. Но знаешь, лето, маленький городок, жарко, никто не хочет готовить. Для меня это хорошо, — сказала она со смехом.

— Да, думаю, что так, — я чувствовала, как нервозность прошла от моего желудка до горла, пытаясь прервать меня. Я должна была пересилить ее, пока не остановилась.

— Я видела тебя здесь с молодой девушкой, рыженькой, — сказала я, схватив полную вилку зелени и пихнув ее в рот.

— О? – сказала мне Мэгги. В ее глазах появилось небольшое мерцание, когда она закрыла посудомоечную машину и подошла ко мне.

Я медленно проглотила зелень, стараясь не подавиться.

– Да, — сказала я, чувствуя, как дрожала моя рука, когда накалывала на вилку кусок курицы. – Я никогда раньше ее не видела. Она выглядела такого же возраста, как девочки в моем классе. Мне просто интересно, кто она такая. – Вот, я это сказала. И выглядела, наверное, по-дурацки, готовясь к ответу.

Мэгги положила свои руки передо мной на бар.

– Это была моя внучка, Эбби, — сказала она мне. Ее лицо стало серьезным, отчего я почувствовала, что должна приготовиться к худшим новостям, которые могла услышать. У меня свело горло, и на глазах почти появлялись слезы.

— Внучка, — торжественно сказала я, пытаясь выглядеть так, как будто меня это не беспокоило. – Итак… значит, у Трэвиса есть дочь. – Уверена, что Мэгги понимала, что это разрывало меня изнутри, но я торопливо продолжила. – Я уверена, что он и… его жена… очень ею гордятся. Она очень красивая девочка. – Я заставила себя взять кусочек авокадо, хотя теперь мне казалось, что язвительность застряла в моем горле. Я запила ее лимонадом, от которого начала кашлять и задыхаться. Я схватила салфетку и закашляла, вытирая слезы.

Я почувствовала, как Мэгги потянула вниз мои руки с лица. Она увидела, что мои глаза покраснели, и я пыталась удержаться от крика. Я увидела, что женщина улыбалась.

— Трэвис не женат, Софи, — сказала она мне, используя салфетку, которую я держала, чтобы вытереть мое лицо.

— Сейчас нет? – сказала я ей, с трудом веря в то, что Трэвис с кем-то развелся.

— Нет, никогда не был, — сказала мне Мэгги. – Бренда, мать Эбби, ушла, когда ей было два месяца. Она не хотела иметь семью и быть связанной. Она хотела жить свободной жизнью. С тех пор Трэвис не видел ее и не слышал о ней. Он вырастил Эбби сам… ну, с моей небольшой помощью, — гордо сказала женщина.

Я почувствовала, что с меня свалился огромный груз. Я слегка рассмеялась, когда упала последняя слеза и взяла еще один кусочек салата. Неожиданно салат «Кобб» оказался лучшим, чем все, что я когда-либо пробовала.

Я быстро взглянула на часы, чтобы изобразить свой к ним интерес.

— О-о, смотрите, сколько сейчас времени, — торопливо сказала я, пытаясь быстро двигаться. – Мне нужно попасть в школу для оформления документов. – Я возилась со своей сумочкой, пытаясь ее открыть.

— Я думала, ты сказала, что пропускаешь сегодня школу, — сказала Мэгги, удивленно выгибая бровь.

— Я так и делала, имею в виду, что я собиралась, но мне действительно нужно сделать кое-какую работу. Занятия начинаются всего через несколько недель. – И вытащила из сумки свой кошелек. – Что я тебе должна? – спросила я Мэгги.

— Бесплатно, — сказала мне Мэгги, когда я попыталась вручить ей двадцатку. – Обед за мой счет. Просто двое друзей собрались вместе, чтобы немного наверстать упущенное, ок?

Я широко ей улыбнулась, возможно, даже шире, чем Фред Перкинс.

– Спасибо, — тихо ответила я.

— Милости просим, Софи, — сказала она. – Быстрее возвращайся снова, хорошо?

— Я… Я зайду. Обещаю. – Сказала я и практически сбежала из ресторана.

Я едва заметила волну тепла, которая ударила в меня, когда я вышла на улицу и быстро пошла к своей машине. Я открыла дверь машины, села в нее, завела двигатель и почувствовала прилив теплого воздуха из вентиляционных отверстий, когда он заработал, чтобы охладить воздух. Я ударила руками по рулю и широко ухмыльнулась.

— Ты можешь забыть о кошках, — сказала я вслух сама себе, когда поехала в школу, надеясь застать там Мэри, чтобы рассказать ей обо всем. 

Глава 9

Трэвис

В какой-то момент утром не будет казаться, что оно наступает слишком рано. В последнее время каждое утро наступало после ужасной ночи сна. Всегда был тот или иной сон, делающий мои ночи несчастными. Прошлой ночью было не так много снов, хотя эти моменты, безусловно, появлялись. Тонкие образы моего отца, его дома и попытки пробраться через этот беспорядок, безусловно, были частью этого. У меня также было много сновидений о Софи, как хороших, так и плохих. Спать на старой кровати в своей спальне у моей матери, конечно, не помогло. Мне было интересно, как я мог спать здесь все эти прошедшие годы. Конечно, теперь я был больше, чем тогда, благодаря многолетним тренировкам и работе в пожарной части. Тем не менее, у этой кровати было много провалов и бугров, поэтому я всю ночь чувствовал, как они упирались в мою спину.

Солнце заглянуло через тонкую белую занавеску на окне гораздо раньше, чем я ожидал, и я попытался отвернуться и сделать вид, что этого не происходило. Я отодвинулся назад и посмотрел на свои часы, которые положил на покосившуюся тумбочку и увидел, что было едва семь часов утра. Мне нужно было попасть в офис мистера Роджерса около девяти часов поэтому было время принять душ, немного проснуться еще и подготовиться к встрече.

Я поплелся в ванную со своими туалетными принадлежностями и вошел туда, чтобы принять душ. Ванная, как и моя спальня, выглядела так, как будто она не изменилась с моего подросткового возраста. Все было чисто и находилось на месте, и мама даже установила новый душ, поэтому напор был лучше, чем я помнил. Горячая вода отлично ощущалась на моей коже и даже помогла уйти некоторой боли из мышц и ноги. Я быстро взглянул на свою ногу, пока принимал душ. Меня все еще удивляло, что шрам был таким большим и что деревянные части того крыльца так легко прорвали мой костюм и нанесли такой урон. Я помнил, как находился в больнице, когда они отчаянно пытались остановить кровотечение и замечательно, что это не дошло до моей бедренной артерии, потому что тогда все было бы действительно ужасно. Физиотерапия, которую я делал, помогла мне снова двигаться, но через некоторое время я решил, что больше не хотел этого делать и просто занимался самостоятельно.

Я вышел из душа и завернулся в одно из больших полотенец из бельевого шкафа мамы в ванной. Даже если она не знала о том, что мы приедем, казалось, что в доме все было готово к появлению гостей в любое время. Я взглянул в зеркало и увидел на подбородке многодневную щетину, но решил сегодня не возиться с бритьем и оставил все, как было. Мне было все равно, что какому-то адвокату не понравится то, что я не буду чисто выбрит для встречи.

После чистки зубов я открыл дверь ванной, чтобы вернуться в свою комнату и одеться. Как только я открыл дверь, пар из ванной вырвался в коридор. Я увидел, что там стояли Эбби и моя мать, в ожидании попасть в ванную. Мама показалась мне немного более дружелюбной, чем Эбби, которая хмурилась.

— Пора уже! – закричала она, проталкиваясь мимо меня и входя в ванную, громко хлопнув дверью.

— Обожаю девчонок в этом возрасте, — сказал я маме, закатывая глаза. Моя мать взглянула на меня и только тогда я понял, что на мне было только полотенце, отчего немного смутился.

— Когда у тебя появились татуировки? – поинтересовалась она, когда увидела тату на бицепсе правой руки и на левом плече.

— О, эти, — небрежно сказал я. – Эту, которая здесь, — я указал на свою руку, — когда Эбби был год или около того. – Это был зазубренный кусок скалы с именем дочери в центре и датой ее рождения. — На моем плече более поздняя, всего несколько лет назад, я думаю. Так делали все ребята в пожарной части. Это наш пожарный щит с номером 32 на нем, отражающий то, как команда по-своему этим гордится.

— Понятно, — сказала мама, стараясь не осуждать, но явно осуждая.

— Это не так уж и важно, мама, на самом деле. – Неожиданно я снова почувствовал себя подростком, который пытался объяснить, почему явился так поздно.

— Ты взрослый мужчина, Трэвис, — сказала она мне. – И можешь делать то, что хочешь, ты же знаешь. Просто я никогда не видела смысла в татуировках. У твоего отца они появлялись в армии время от времени и мне это никогда не нравилось.

Я вспомнил, как папа показывал татуировку на руке. Это было то, чем он всегда гордился, даже если редко говорил о своем военном периоде. Он находился в армии, когда там не было большой активности, поэтому никогда не видел никаких действий, что, как я думаю, в некотором роде его разочаровало и, возможно, привело к тому, почему он так много пил.

— Я сейчас оденусь, — сказал я маме, чувствуя себе еще более неуютно, стоя в своем полотенце. Дверь в ванную комнату открылась и Эбби снова пронеслась мимо меня.

— Эбби, ты должна одеться и пойти сегодня утром со мной, — сказал я ей, когда она шла к своей спальне.

— Почему? Я думала, что смогу пойти сегодня утром с бабушкой в ресторан, — сказала она и надулась.

Я взглянул на мать, надеясь на то, что она окажет мне поддержку, хотя бы взглядом. Мама, наконец-то, догадалась и ответила моей дочери.

— Я очень занята утром, Эбс, — сказала она. – Я не смогу проводить с тобой так много времени. Тебе лучше пойти с отцом.

— Я могу помочь тебе, — сказала девочка, умоляя бабушку своими зелеными глазами и улыбаясь.

— Вот что я тебе скажу, — сказала мама, обняла ее и повела в комнату. – Ты можешь пойти со мной завтра и провести целый день в ресторане. Суббота – это день, когда мне нужно больше помощи. Хорошо? – мама посмотрела на меня и я кивнул.

— Хорошо, — сказала Эбби, неохотно соглашаясь. Она вошла в свою спальню и закрыла дверь, чтобы одеться.

— Спасибо, мам, — сказал я, когда шел по коридору в спальню.

Я надел простую синюю рубашку и джинсы, чтобы ехать в адвокатскую контору. Как хорошо нужно выглядеть, чтобы подписать бумаги? Я натянул ботинки, прошел по коридору и постучал в дверь Эбби.

— Ты готова? – крикнул я через дверь.

— Дай мне минутку, папа! – крикнула она в ответ расстроенным тоном.

Я пошел вниз, чтобы налить себе чашку кофе, прежде чем мы уедем. Мама, по-видимому, могла собираться в мгновение ока, и уже была одета для того, чтобы отправиться в ресторан, наливая кофе в дорожную кружку. Затем она передала мне еще одну, которую уже наполнила для меня.

— Как ты так быстро собралась? – сказал я, делая глоток кофе.

— Когда ты это делаешь часто, то получается естественно, Трэвис. – Сказала она, опуская кофейник. – Кроме того, по утрам ты всегда был крайне медленным. Мне приходилось каждый день тебя подгонять, чтобы ты не пропустил школьный автобус.

— Ну, видимо, моя дочь вся в меня, — ответил я.

— Она молодая девушка, Трэвис, — сказала мама, понизив немного голос. – ты должен делать на это некоторую скидку. Она растет, меняется, и больше беспокоится о том, как она выглядит.

— Я даже не хочу думать о всех этих вещах, мама. Я совсем не готов к тому, чтобы вокруг нее вились парни и смотрели на нее.

— Вероятно, это уже происходит, Трэвис, — сказала она, потягивая кофе. – Ты просто этого не видел.

Это только еще больше подлило масло в огонь. Было очевидным то, что я знал о том, что Эбби росла и просто не хотел верить в то, что это происходило так быстро. Эбби оставалось всего несколько месяцев до тринадцати и было совсем немного времени, прежде чем у нее начнется школа. Мысли о том, что она отправится в среднюю школу там, где мы сейчас жили, могло быть достаточно для того, чтобы заставить меня пересмотреть приезд в Кэнон, хотя я знал мальчиков, которые в этом возрасте вели себя как безумные.

Эбби показалась позади меня в джинсовых шортах и простой серой футболке. Она уже была в наушниках, которые висели у нее на шее и рюкзак.

— Что ты с собой берешь? – вопросительно спросил я ее.

— Это мой ноутбук, — ответила она, сжимая сумку. – Я не знаю, как долго ты будешь с этим парнем и мне нужно что-нибудь, чтобы скоротать время.

Я пожал плечами, наклонился и поцеловал маму в щеку.

— Я позвоню тебе и дам знать, как идут дела, — сказал я ей.

— Почему бы вам не приехать в ресторан поужинать? – спросила мама. – Иначе я не увижу тебя до завтрашнего утра. Когда я вернусь домой, вы уже будете спать.

Я застонал от мысли идти в ресторан, но знал, что она захочет видеть меня там, чтобы вместе поужинать.

— Думаю, да, — уступил я и увидел, как засияло лицо Эбби.

— Отлично, — сказала мама. – Увидимся сегодня вечером. Мне нужно бежать, я должна остановиться в химчистке, чтобы перед работой забрать несколько вещей. – она поцеловала Эбби в лоб, когда проходила мимо нее и вышла за дверь.

— Давай разберемся с этим, — сказала мне Эбби, и потащила за собой за дверь.

Я не стал с ней спорить, потому что тоже хотел с этим покончить. Мы вышли вслед за моей мамой и пошли к моей машине, чтобы поехать в офис Роджерса. 

Глава 10

Трэвис

Поездка в офис Роджерса была недолгой, тихой и однообразной как это и бывало в этом городе (что здесь находилось не в нескольких минутах езды?). Эбби сидела рядом со мной, не произнося ни слова, и слушала свою музыку. Я несколько раз взглянул на нее и увидел, что она даже не смотрела в окно на город и проявляла небольшой интерес к тому, что происходило. Я пытался придумать темы для разговора, но никак не мог придумать ничего в последнее время, чтобы поговорить с ней. Поэтому несколько минут мы ехали с единственным звуком какой-то песни, которую она слушала.

Мы прибыли в офис Роджерса чуть позже девяти. Я понял, что, хотя адвокат и сказал, что офис открывается в девять и он действительно будет там, чтобы встретиться с нами, этого не произойдет. Нас встретила его администратор, женщина по имени Кэрол, которая сказала, что господин Роджерс ожидается в ближайшее время. Она была дружелюбной женщиной, которой было около шестидесяти и села за свой стол, а мы с Эбби ожидали в менее удобных виниловых креслах, которые располагались в приемной. Эбби продолжала возиться со своим айподом, пока я просто осматривался в надежде, что мы сможем быстро с этим покончить. Я не ожидал, что у отца было много всего, с чем мне придется иметь дело за пределами дома и что бы там ни было. Я действительно задавался вопросом о состоянии дома и о том, будет ли он хорошим местом для Эбби и меня, чтобы там жить. Было бы неплохо находиться ближе к маме, потому что она была единственной семьей, которая была у нас на данный момент. Кэнон, хотя и был маленьким городом, но не был ужасным местом для жизни. Мой единственный страх заключался в том, что я собирался делать с оставшейся частью своей жизни. Пожарная служба хотела, что бы я оформил инвалидность и ушел на пенсию. После двенадцати лет службы моей пенсии будет достаточно, чтобы жить дальше, но я все еще слишком молод, чтобы просто сидеть и рисковать стать похожим на своего отца. Я хотел что-то делать, но еще не знал, в чем буду хорош. Я так и не закончил одни курс в колледже и не мог представить себя сидящим в классе с кучей подростков, слушающих лекции черт знает о чем. У меня было много решений в перспективе и я не был уверен в том, в какую сторону пойти.

Мы сидели в офисе намного дольше, чем я хотел. Кэрол нервничала и извинялась за то, что мы так долго ждали мистера Роджерса. Она даже пыталась несколько раз позвонить ему по мобильному телефону или отправить текстовые сообщения, но он не ответил ни на одно из них. Эбби бросала на меня периодически убийственные взгляды и просто сидела на стуле, пока, наконец, не спросила Кэрол, есть ли здесь Wi-Fi, чтобы она могла подключить свой ноутбук и заняться чем-то более интересным. Женщина отвела ее в небольшой конференц-зал, чтобы Эбби могла хотя бы себя развлечь.

Наконец, после полутора часов ожидания, когда я собирался просто уйти и вернуться в другой раз, Ирв Роджерз ворвался через дверь. Было понятно, что у него было плохое утро. Его серый костюм был помят, галстук болтался и короткие волосы торчали на голове в разные стороны. Он быстро прошел мимо меня и с грохотом бросил портфель на стол в своем офисе прямо за Кэрол, а затем поспешил обратно туда, где находились мы.

— Ужасное утро, — сказал он Кэрол, когда поправил свой костюм и галстук. – Моя машина не завелась сегодня утром, и поэтому я позвонил в мастерскую Грега, и им потребовалась вечность, чтобы доехать к моему дому. Затем они потратили двадцать минут, колдуя с машиной, пытаясь завести ее и, конечно же, ничего не произошло. После того, как они, наконец, отбуксировали ее вмастерскую, мне пришлось ждать, чтобы поговорить с Грегом об этом, а потом поехать сюда. Он находится на другой стороне города. В противном случае, я бы успел.

«Другая сторона города находится примерно в миле отсюда», — подумал я. Приглядевшись к Ирву Роджерсу, было ясно, что он явно был не в форме, чтобы пройти эту милю не подвергаясь при этом риску. Он страдал избыточным весом и выглядел лет на пятьдесят. Его лицо было красным от злости и, вероятно, этого было достаточно, чтобы адвокат находился слишком близко к сердечному приступу.

После того, как адвокат немного успокоился, пока ругался с Кэрол, женщина смогла прервать его и сообщить о том, кто я. Ирв подошел ко мне и протянул свою потную ладонь, которую я неохотно быстро пожал.

— Приятно, наконец-то, встретиться с вами, мистер Стоун, — сказал он мне. – Пожалуйста, заходите в мой кабинет.

Я прошел за ним в небольшой офис, и он закрыл за нами дверь, чтобы мы остались одни. Сам офис был невелик, со столом и несколькими стульями перед ним, парой книжных шкафов и картотекой, компьютером на столе и его юридическим дипломом на стене, а также несколькими фотографиями. Ирв прошел за стол и сел за него, глубоко вздохнув и восстанавливая дыхание. Я надеялся, что он переживет эту встречу.

— Теперь позвольте мне посмотреть, что у меня для вас есть, — с этими словами он включил компьютер и достал папку на своем столе, которая, как я предположил, была с делом моего отца.

— Воля вашего отца была довольно проста, — сказал адвокат, когда посмотрел документы. – Я написал это для него много лет назад. Он оставил все вам и, боюсь, что вашей матери ничего, как вы можете убедиться.

— Не думаю, что моя мама будет возражать, — откровенно сказал я.

— Да, полагаю, что нет. Наверное, это было грязным делом много лет назад, да? В любом случае, есть дом, который на момент его смерти был оплачен. Есть некоторые вещи, которые вам нужно будет предусмотреть, чтобы подключить электричество и все остальное тоже, и могут быть некоторые налоги, и остальное все просто. Не уверен в том, что именно находится в доме, я не был там много лет, но это все ваше. Также существует вопрос о том, что он имел на своем банковском счете и по страховке.

— Не знал, что у него была страховка, — сказал я, удивившись тому, что мой отец был достаточно ответственным для того, чтобы оформить страхование жизни. Я даже спросил себя, почему он позаботился об этом. Отец не собирался ничего оставлять моей матери, это точно и я не видел его почти пятнадцать лет.

— О, да, он оформил страховку, ну, сразу после того, как расстался с вашей матерью. Он все время совершал платежи, поэтому она все еще активна. Вам придется связаться со страховой компанией, чтобы во всем разобраться и получить об этом информацию.

Ирв передал мне несколько документов, и я их быстро просмотрел. По-видимому, у него была страховка жизни на двести тысяч долларов. Я был потрясен, когда это увидел. Затем Ирв передал мне выписку с его банковского счета, и это потрясло меня так же сильно. У отца в банке было более семидесяти пяти тысяч долларов. Я знал, что у него была военная пенсия, чтобы он мог жить все эти годы, но, похоже, что отец все скрывал.

— Откуда у него столько денег? — вслух спросил я.

— Ваш отец не был ограничен в средствах, — сказал Роджерс, откинувшись на спинку стула. – У него было несколько счетов, потому что дом был оплачен и все эти годы он жил довольно спокойно.

Было много документов, которые я должен был подписать, чтобы закончить дела и как сообщил Ирв, в ближайшие дни будет еще больше, поскольку собственность передавалась мне. Он любезно предложил обо всем позаботиться, сказав, что за его услуги отец заплатило авансом, чтобы покрыть подобные расходы, что было еще одним шокирующим заявлением для меня.

Адвокат вручил мне ключи: от передних и задних дверей и от гаража за домом.

— О, есть еще одна вещь, — сказал он мне. Ирв поднялся из-за своего стола и открыл сейф, который находился в углу офиса. Мужчина опустился на одно колено (что было для него нелегким делом или для меня, чтобы подсмотреть), нажал кнопки кода и открыл сейф. Он достал оттуда некоторые вещи, а потом положил передо мной маленькую коробку и конверт.

— Что это? – спросил я.

— Ну, конверт – это письмо, которое ваш отец написал вам и оставил мне, чтобы его открыли после его смерти. Коробка – ну, это прах вашего отца. Это было еще одним условием завещания.

«Последнее прощальное слово папы для меня», — подумал я про себя. Я взял маленькую коробку. Она весила больше, чем я думал, чтобы папе не доплачивать за урну или что-то еще. Простая коричневая коробка подошла ему просто отлично.

— Я сообщу вам, если мне понадобится что-то еще, — сказал Ирв, протягивая снова свою потную руку. – Вы останетесь ненадолго в городе?

— Да, я буду здесь еще некоторое время, — ответил я, в действительности еще не зная, куда собираюсь пойти в этот момент. Я пожал Ирву руку и вышел из офиса. Я подошел к конференц-залу, где Эбби печатала на своем ноутбуке.

— Пойдем, малышка, — сказал я, когда она подняла свои глаза от клавиатуры. Она быстро собрала свои вещи, сложила их в рюкзак и последовала за мной за дверь. Мы вежливо попрощались с Кэрол и вышли к своей машине.

— Что это? – спросила Эбби, усаживаясь на переднее пассажирское сиденье и пристегивая ремень безопасности.

Я положил коробку на центральную консоль между нами.

— Это твой дедушка, — сказал я и завел машину.

— Это отвратительно, папа, — сказала она, пытаясь отодвинуться от коробки.

— Не волнуйся, это его прах, он не выскочит оттуда и не схватит тебя.

Я направился в Коллинз-драйв, где находился дом. Был уже почти полдень и все заняло гораздо меньше времени, чем я думал.

— Куда мы едем? – впервые за все время поинтересовалась Эбби.

— В его дом, — сказал я, пытаясь вспомнить, где именно находился Коллинз драйв. Я продвигался по переулкам, пытаясь добраться до дома и посмотреть, что там было.

— Почему мы туда едем? – спросила Эбби, испугавшись того, что мы могли там найти.

— Ну, потому что теперь это наш дом, я думаю, — сказал я, когда мы подъезжали.

— Не может быть! – сказала она с некоторым волнением. – У нас есть дом? Значит, мы будем здесь жить? – Эбби была так счастлива и взволнованна, как я не видел ее в течение длительного времени.

— Я еще не уверен, дорогая, — сказал я, пытаясь ее успокоить, чтобы она не слишком надеялась. – Мне нужно посмотреть дом и что нужно с ним сделать. Есть много всего, над чем нам нужно поработать, прежде чем мы что-то решим.

Я подъехал к подъездной дорожке рядом с домом и поехал в гараж. Я припарковал машину и мы с Эбби вышли, рассматривая заднюю часть дома. Дом нуждался в покраске и газон уже зарос. Мы подошли к передним воротам и открыли их. Эбби наклонилась и достала что-то из травы, держа это в руках. Это была длинная голубая лента для волос. Она изучала ее, пока мы медленно поднимались по шатким ступенькам к двери дома. Мы оба немного нервничали из-за того, что могли обнаружить внутри. 

Глава 11

Софи

Всю дорогу от школы до дома я была как в тумане. Я едва помнила о том, как сосредоточиться на дороге и больше думала о Трэвисе и о том, как все было сейчас. Я припарковала свою машину на обычном месте на стоянке рядом с Мэри. Я на самом деле была рада тому, что она находилась здесь, выскочила из машины и поняла, что практически бежала через входные двери к ее классу, дверь которого находилась рядом с моей. Коридоры были пустыми и тихими, как всегда в это время года, и я слышала как мои слипы скрипели на полированном полу и громко пискнули, когда я остановилась перед ее классом. Я открыла дверь и почувствовала, что немного запыхалась.

Мэри с удивлением смотрела на свои документы на столе.

– Что ты делаешь? Все в порядке?

Она не привыкла видеть меня такой взволнованной. Я схватила стул с одного из столов рядом и села рядом с ней. Я протянула руку и схватила ее за руки, чтобы моя рука перестала дрожать.

— Он здесь, — сказала я ей и больше не могла сдерживать свою улыбку.

— Кто? Кенни? Что он просил у тебя на этот раз? – сказала она и отвернулась к своим документам.

— Нет, не Кенни, — сказала я и отодвинула ее бумаги, чтобы она смотрела на меня. – Трэвис. Трэвис в Кэноне.

— Трэвис? – удивленно спросила подруга. Теперь я привлекла ее внимание.

— Помнишь рыжую девочку, которую мы видели вчера в «Усадьбе» с Мэгги? – спросила я, пытаясь взять себя в руки.

— Конечно, кто мог ее пропустить? Ни у кого в городе нет таких рыжих волос.

— Это дочь Трэвиса, — сказала я. – Прошлым вечером я видела ее глаза и это глаза его. Я знала, что они как-то связаны. Я провела всю ночь, думая об этом и утром пошла к Мэгги на обед и спросила ее. Она подтвердила, что девочка его дочь.

— И это хорошие новости для тебя? – с любопытством спросила Мэри, развернувшись теперь ко мне.

— Я даже не думала, что все так будет, но Мэгги сказала, что он не женат. Он никогда не был женат. Девочку зовут Эбби и мать оставила их, когда она была ребенком. Он вырастил ее сам и все еще одинок.

— И он здесь, в Кэноне? Ты уверена, что он останется здесь на некоторое время? – спросила Мэри, и это охладило мой пыл.

— Ну, нет, я не знаю наверняка, — сказала я, поднялась со стула и стала медленно прохаживаться. – Но если Трэвис здесь, то есть шанс того, что мы можем столкнуться друг с другом.

— Ты слышишь себя, Софи? – сказала Мэри, встав передо мной, чтобы я остановилась. – Есть шанс того, что мы можем столкнуться друг с другом? Как долго ты страдаешь по этому парню? Четырнадцать или пятнадцать лет? Я не хотела бы рушить твой праздник, и правда не хочу, но если он так долго был одинок, почему никогда не возвращался сюда, в Кэнон? Или пытался найти тебя? Людей в наши дни не так трудно найти, знаешь ли. Фейсбук, интернет, все дела – я ищу виртуально старых приятелей и это довольно легко сделать.

Мэри назвала несколько отличных моментов, которые остановили меня. Я не могла придумать причины, почему все эти годы он не пытался меня найти. Может быть, Трэвис потерял интерес, надежду или отказался от меня, но я не хотела в это верить.

— Окей, ты правильно говоришь, — сказала я ей. – Но это неважно. Дело в том, что сейчас Трэвис здесь по какой-то причине, даже, если и не знает обо мне. Мы все еще можем столкнуться друг с другом, увидеться и, возможно…

.— Если ты хочешь увидеть его, Софи, давай просто так сделаем. Почему это должно быть случайно? Я знаю, что Кэнон маленький город, но предположим, что он сегодня уезжает? Возможно, твой шанс уже пропал. Пойдем сегодня вечером в «Усадьбу» снова ужинать. Это заведение его матери. Я думаю, что есть шанс того, что он будет в ресторане, если там будет находиться его дочь. Тогда можно гарантировать, что ты увидишь его, и мы посмотрим, что произойдет.

Я знала, что Мэри была права. Я не могла просто надеяться на то, что он каким-то образом столкнется со мной на улице, полетят искры и Трэвис скажет что все еще любит меня после стольких лет. В конце концов, это была не романтическая история, а реальная жизнь.

— Ты права, Мэри, — нервно сказала я ей. – Сегодня вечером мы вернемся в «Усадьбу» на ужин и посмотрим, будет ли он там. Если так, то мы увидим, что произойдет. – Я старалась говорить серьезно, как могла, но внутри чувствовала, что снова была той восемнадцатилетней девушкой.

— Достаточно честно, — сказала мен Мэри. – Мы отправимся туда около пяти. Мы должны опередить пятничную толпу и получить столик. До это времени мне действительно нужно работать, — она взглянула на бумаги на своем столе, а потом повернулась снова ко мне. – Как думаешь, ты сможешь продержаться до пяти? – сказала она, улыбаясь мне. Подруга видела, как я подпрыгивала от перспективы того, что могло случиться вечером.

— Я попробую, — сказала я ей, когда шла к двери, полагая, что отправлюсь в свой класс, и несколько часов буду притворяться, что работаю, до тех пор, пока мы туда не пойдем. Волнение, которое я чувствовала, сменило те спазмы, которые были в моем животе еще недавно. Я вошла в класс, села за стол и попыталась сосредоточиться на планах уроков, списках классов и остальном. Эти несколько часов явно не будут легкими. 

Глава 12

Трэвис

Основываясь на изношенном состоянии дома снаружи, я был более чем немного обеспокоен тем, что найду внутри него. Я осторожно открыл входную дверь и мы с Эбби вошли внутрь. То, что мы увидели, нас удивило.

— Выглядит безупречно, — сказала Эбби, медленно проходя по гостиной, когда мы прошли внутрь.

Я находился в абсолютном шоке. Казалось, что все было в первозданном состоянии, как будто здесь только что убрали. Я знал, что не видел своего отца много лет, но он никогда не был тем парнем, который бы сходило с ума по дому. Обычно папа просто все оставлял моей матери, говоря, что это «работа женщины», когда садился в свое кресло, чтобы выпить пива и посмотреть телевизор. Я ожидал найти пыль и грязь, и, вероятно, мусор, разбросанный повсюду, но все было на своем месте, было чисто и аккуратно, пыли не было вообще, что казалось почти невозможным. Ирв Роджерс сказал, что не был здесь, поэтому никто не был в доме с тех пор, как умер отец, но все сверкало.

Эбби прошла по дому на кухню, а затем вернулась в гостиную.

— Кухня идеальная, — сказала она мне. – В холодильнике нет ничего, кроме нескольких бутылок пива. – Сейчас это больше походило на отца, и можно было бы ожидать там какой-нибудь испорченной еды, если бы здесь никого не было в течение месяца или больше.

Я все время осматривал гостиную и увидел, что она была довольно просторной для мебели. Обычное кожаное папино кресло находилось прямо там, где я и ожидал – рядом с передним окном, чтобы у него было освещение без необходимости включать свет. Здесь же стояли диван и журнальный столик, и небольшое бюро, на котором был его проигрыватель с несколькими записями рядом с ним. Я осмотрел два ящика бюро, но нашел там немного – какие-то старые письма и документы.

Я решил подняться наверх и осмотреться там. Во всяком случае, я мог бы что-то найти в папиной спальне. Лестница слегка скрипела, когда я поднимался по ступенькам. Я взглянул вдоль недлинного коридора, начинавшегося от верха лестницы. Спальня отца располагалась в конце коридора справа, а дальше находились ванна, шкаф и еще одна спальня слева, в конце. Я решил начать с его спальни.

Кровать выглядела только что застеленной и в спальне было чисто. Как я и ожидал, здесь находилось мало всего. У папы был свой комод, ночной столик, старое деревянное кресло и все. Я осмотрел комод, но кроме одежды внутри ничего не нашел. На верхней полке высокого, дубового комода стоял какой-то одеколон и несколько безделушек, которые папа, должно быть, собрал, но ничего, что мне могло бы рассказать о нем.

В тумбочке было немного больше, в том числе несколько купюр, перевязанных резинкой, но ничего необычного. На тумбочке была еще одна пара очков для чтения, ручка и блокнот рядом с телефоном.

Я открыл складывающуюся дверь шкафа и увидел там папины костюмы и рубашки. Ничто не выглядело новым, что соответствовало стилю отца. Я мало помнил его в костюмах, если он не собирался на похороны. Несколько пар обуви в нижней части шкафа, но ничего другого. Был только один маленький ящик на полке в шкафу, и он выглядел как сейф. Я подумал, что если что-то и могло быть, то только в нем. Я вытащил коробку, и оказалось, что в ней был сломан замок. Когда я ее открыл, то увидел внутри пару медалей, которые отец получил в армии. Там также была одна из моих медалей по борьбе. Я понятия не имел, что он сохранил ее, не говоря уже о том, чтобы даже прийти на один из моих матчей в школе. Были также некоторые документы, такие как акт на дом, его документы об увольнении, карты социального страхования, свидетельство о рождении и больше ничего.

Я положил коробку на кровать и прошел по коридору к шкафу, мимо которого проходил раньше. Ничего , кроме полотенец и принадлежностей для ванной там не было, и старый белый халат висел на обратной стороне двери. Я зашел в другую спальню в конце коридора. Я смутно помнил комнату после того, как несколько раз оставался здесь с папой, когда мне было семнадцать и ожидал, что это будет тоже самое, но к моему удивлению, комната выглядела по-другому. Она была чистой и казалась светлее, чем я помнил. Здесь была двуспальная кровать, маленький комод и тумбочка, с небольшим шкафом напротив кровати. В комоде, тумбочке или шкафу не было предметов, которые показались бы мне странными. Когда я осматривал комнату, то заметил, что цвет стен был светло-фиолетовый. Насколько я мог помнить, стены здесь всегда были белыми. Краска выглядела довольно новой и на ней не было никаких отметин.

Эбби зашла в комнату посмотрела вокруг.

_ Это будет моя комната? – спросила она с некоторым волнением и затем упала на кровать.

— Думаю, что была бы, если бы мы остались здесь, — сказал я, неспособный вымолвить что-то еще.

— Потрясающе! – воскликнула она, оглядываясь вокруг. Я видел по зеленым глазам Эбби, как работал ее мозг, когда она представляла, как украсит комнату и сделает ее своей. Я улыбался, наблюдая за дочерью, радуясь тому, что она, казалось, была довольна.

— Я собираюсь пойти, и проверить гараж, — сказал я, выходя из комнаты. – Ты идешь со мной?

— Думаю, что потусуюсь здесь немного, — сказала она, оглядываясь вокруг и выглядывая из окна, которое выходило на небольшой задний двор.

— Ладно, будь осторожна, — ответил я.

— В самом деле, пап? – спросила она раздраженным голосом. – Что может произойти?

— Проехали, — пробормотал я, когда выходил из комнаты. Я спустился по лестнице и направился к кухне, где находилась дверь, ведущая к задней веранде и задней части дома, где был гараж. Я открыл заднюю дверь и вышел на крыльцо, которое нуждалось в новой покраске и некоторые доски показались мне деформированными, изношенными или поврежденными. Очевидно, папа больше заботился о внутренней части дома, чем о внешней.

Я спустился по двум ступеням заднего крыльца и почувствовал, как под моим весом они прогнулись на последнем шаге, отчего я немного споткнулся.

Я услышал, как надо мной открылось окно и посмотрел вверх, где увидел, как Эбби высунула голову из окна.

— Будь осторожен, папа, — сказала она с улыбкой.

Я улыбнулся и кивнул в ответ на ее высказывание. И прошел в гараж по высокой траве. Белая краска на гараже, как и на доме, была сколота и открывала много износа. Гараж был не очень большим, и подъемные ворота были закрыты изнутри. Я использовал ключ, который дал мне Роджерс, открыл дверь в гараж и вошел.

Воздух внутри был очень несвежим, что указывало на то, что здесь никого не было некоторое время. Там было много пыли, которая покрывала небольшие полки, где отец разложил свои инструменты, которые выглядели так, как будто их нечасто использовали, также была небольшая газонокосилка, стоящая в углу вместе с другими инструментами для газонов. К моему удивлению, под синим брезентом там также находился автомобиль.

Насколько я помнил, папа редко ездил. Я отдавал ему должное за то, что, поскольку он любил выпить, то не рисковал садиться за руль. Он всегда ходил пешком туда, где собирался пить, обычно это было в баре на железнодорожной станции в городе, расположенном рядом с вокзалом, потому что мама не позволяла ему пить в «Усадьбе». Бар располагался менее чем в полумиле от дома моей матери и почему-то отец всегда также возвращался обратно пешком, независимо от того, сколько выпил в тот вечер.

Я снял брезент и увидел, что это был красный пикап. Грузовик выглядел довольно новым и по регистрационной наклейке на окне, которую я увидел, ему был всего год. Роджерс не дал мне ни одного ключа от автомобиля, потому что, видимо, не знал о нем. Я взглянул на счетчики, в надежде найти ключи, но не увидел их нигде. Я проверил в гараже еще несколько ящиков, но безрезультатно и на стенах тоже ничего не висело.

Затем я вспомнил старый трюк, который делала мама, когда прятала ключ от дома в сломанной черепице. Я проверил колеса автомобиля и там, с водительской стороны, была небольшая коробка. Я вытащил ее и в ней находился ключ на брелке с автоматическим замком. Я нажал его, ожидая, что тот не сработает и услышал знакомый звук открывающегося замка.

Я забрался на переднее сиденье грузовика и сидел там, не зная, что делать. Внутри машины все еще пахло совершенно новым, и спидометр показывал, что грузовик проехал всего сто тринадцать миль, что означало, что папа едва ли использовал грузовик. Я заглянул в бардачок и нашел там страховку и регистрационный лист автомобиля, подтверждавший то, что машине было всего несколько месяцев. После быстрого осмотра кабины внутри, я открыл центральную консоль, не ожидая там что-то найти. И там не было ничего, кроме пары солнечных очков.

Я повернул солнцезащитный козырек со стороны водителя и нашел дополнительный ключ от машины и брелок, спрятанный там вместе с фотографией. «Странно, что у папы в доме нигде больше в доме не было фотографий», — подумал я. Я перевернул снимок и на нем был папа, стоящий перед столом для пикника и обнимающий одной рукой женщину, которая выглядела примерно моего возраста, а с другой стороны от него – молодая девушка. На фотографии не было никаких записей или отметок и, присмотревшись, я увидел, что фото было сделало в парке Уилсона, расположенном в городе, где были места для пикников и игровые площадки для детей.

Я не узнал женщину или ребенка. Женщина была ростом примерно с папу, с короткими каштановыми волосами и темными глазами. Она гордо улыбалась на снимке и удивительным было то, что папа улыбался также широко, хотя я редко видел, чтобы он так делал. Девушка по другую сторону от него выглядела лет на двенадцать или тринадцать и у нее были те же глаза и волосы, как у женщины, отчего я предположил, что это были мать и дочь.

Зачем папа держал эту фотографию здесь? Я задал вопрос сам себе, сидя в грузовике. Я изучал снимок дальше, пытаясь все понять. Что это могла быть за девушка? Конечно, папа был очаровательным, когда я был моложе и любил флиртовать. Все было загадочно.

Я взял снимок, ключи от машины и вышел из гаража, заперев за собой дверь. Поднялся по ступенькам на заднюю веранду и пошел на кухню. Я сел за невзрачный пластиковый стол, который выглядел так, как будто появился с блошиного рынка или гаражной распродажи. Стулья были такими же, и тот, на котором я сидел, был неустойчивым. Я изучал снимок дальше, пытаясь все понять, но у меня не появилось никаких мыслей.

Именно тогда я и вспомнил о письме, которое мне дал Роджерс. Я достал конверт, который лежал сложенным пополам в кармане моих джинсов и держал его перед собой. Я немного колебался, прежде чем открыть его и немного боялся того, что мог бы в нем найти. Я не знал, чего ожидать. Я разорвал один край письма и вытащил письмо. Развернул его и увидел, что он было написано моим отцом. Папа никогда не был поклонником компьютера, так что это не стало сюрпризом. Я начал читать короткое письмо.

      Трэвис,

Я знаю, что не всегда был лучшим человеком, чтобы находиться рядом с тобой или твоей матерью. У нас с твоей матерью были проблемы, но я знаю, что это не имеет к тебе никакого отношения. Только после того, как я ушел из дома, я больше понял о себе и о том, как обращался с тобой и твоей матерью. Жаль, что я не могу вернуть то, что сделал или сказал за те годы и мне жаль, что у нас не было возможности снова встретиться, чтобы лучше узнать друг друга и чтобы я смог узнать свою внучку.

Мой единственный совет вам – не сожалейте о своей жизни так, как я о своей. Это съедает изнутри. Воспользуйся возможностями, которые появляются, чтобы ты и твоя дочь были счастливыми. Это самое важное в жизни.

Не смотря на то, что я сделал или сказал за эти годы, знайте, что я всегда гордился вами. Мне просто жаль, что мне не удалось сказать тебе об этом лично. Будь лучшим мужчиной для своей семьи, чем был я.

      Папа

Я перечитывал письмо несколько раз и чувствовал, как после каждого прочтения немного задыхался. Мой отец никогда не подавал никаких признаков того, что его заботило то, что я делал или как я жил, но думаю, что я понимал его неправильно. Для него что-то явно изменилось за эти годы и теперь мне было жаль, что у меня больше не было шанса узнать то, каким он был.

Я поднялся со стула и прошел в гостиную. Эбби сидела на диване и смотрела в свой телефон. Я подошел и сел рядом с ней, обнял ее одной рукой и притянул ближе к себе. Я ожидал, что она будет немного упираться, так, как было последние несколько месяцев, но вместо этого она прижалась ко мне и положила свою голову на мое плечо. Думаю, что она ощущала то, что я чувствовал.

— Что это? – спросила Эбби, когда увидела то, что я держал в руке.

— Письмо моего отца, — ответил я и положил его обратно в карман.

— Что за снимок? – спросила Эбби и я протянул ей фотографию.

— Я не совсем уверен, — сказал я ей. – Это твой дедушка с женщиной и девушкой. Не знаю, кто они.

Эбби взяла фотографию правой рукой и разглядывала ее. И я понял, что она никогда не видела фото моего отца, когда он стал старше. У меня было несколько детских фотографий, но их было очень мало. Поскольку, она никогда его не видела, было естественно, что у нее появился интерес к снимку. Эбби внимательно посмотрела на снимок и отдала его мне.

— Он улыбается, — тихо сказала Эбби.

Я крепко обнял дочь левой рукой и поцеловал ее в макушку.

— Да, думаю, мы одинаково улыбались, — я впервые признал это. — Чем ты тут занималась? – спросил я.

— Ничем особенным, просто возилась с моим телефоном. О, я же не показывала тебе фото, которое сдала с бабушкой прошлым вечером в ресторане. – Эбби села и провела пальцем по телефону, чтобы показать снимок. Она передала мне свой телефон, чтобы и я смог увидеть фотографию.

На снимке улыбающаяся Эбби обнимала мою маму одной рукой, которая также широко улыбалась. Это была хорошая фотография. Когда я стал передавать телефон Эбби, то резко остановился и притянул телефон ближе к лицу, чтобы лучше рассмотреть.

Там, на заднем плане, позади Эбби и моей матери, находился кое-кто, кто смотрел в камеру. Светлые волосы и лицо были для меня незабываемыми. Это была Софи. Без сомнения.

— Папа, с тобой все в порядке? – спросила меня Эбби.

Я встал с дивана и отдал ей телефон обратно.

— Нам нужно поехать в ресторан. Сейчас же. 

Глава 13

Трэвис

После того, как мы с Эбби сели в машину, мой разум все еще был довольно рассеян. Я разрывался между тем, кем был мой отец, с которым у меня была другая жизнь и пониманием того, что Софи находилась здесь, в Кэноне. Я не видел ее с конца того лета, после первого года в колледже. В тот момент я решил, что не хотел возвращаться в колледж, что мне нечего предложить и я был готов жить дальше. Я уже записался на экзамен пожарного, был готов это сделать и надеялся, что Софи была готова начать жизнь со мной, вдали от колледжа, вдали от Кэнона.

К сожалению, она этого не понимала. Школа для нее была важной и ее целью было получить образование, стать учителем и изменить ситуацию к лучшему. Она никогда не планировала возвращаться в Кэнон, по крайней мере, когда мы говорили о жизни после колледжа. У нее были амбиции стать учителем где-то в школе, где была нужна большая помощь, осев в каком-нибудь городке. Я пытался умолять ее о том, что она все еще могла это сделать и поехать со мной туда, где мы остановимся, но Софи, похоже, не была готова отказаться от жизни, которая была у нее в школе или в Кэноне, даже не смотря на то, что ее ничего не держало. Как и меня. Она была единственным ребенком и, в основном, росла с матерью. Ее отец ушел, когда мы вместе учились в начальной школе, и это сильно ударило по ней. Софи была привязана к матери и, даже в школе не особо куда ходила. Мы никогда не встречались в одних кругах, но я точно замечал ее, даже, если это было издалека.

В ней всегда было что-то особенное. Это было больше, чем то, как она выглядела. Софи всегда была очень красивой и ее голубые глаза привлекали внимание, но для меня была еще и ее сияющая улыбка и милая способность идти по жизни. Она была добра ко всем, даже, если люди не были добры к ней. Я никогда не мог набраться смелости, чтобы пригласить девушку куда-нибудь в средней школе, потому что чувствовал, что она умнее меня и могла сделать лучше. Когда я учился в колледже на первом курсе, я увидел ее на ориентационном собрании, и нас сразу же потянуло друг к другу.

Это были мы, двое детей первый раз находящихся далеко от дома и мы нашли кого-то, кто также был из того же маленького городка. Мы цеплялись друг за друга в течение нескольких недель, пока не начали устраиваться и встречаться с людьми. К тому времени я был полностью влюблен в нее, но все еще не мог сказать Софи об этом. Только после того, как мы вместе пошли на вечеринку после футбольного матча, я слишком много выпил и сидел с ней на улице, я рассказал Софи обо все, что к ней чувствовал. Она сказала, что у нее были тоже чувства ко мне и это была ночь нашего первого поцелуя.

После этого мы были неразлучными. Я ходил с Софи на занятия каждый день, мы вместе ели, ходили на свидания и вечеринки, проводили вместе как можно больше времени. Мне нравилось находиться как можно ближе к ней, но она дала мне понять почти с самого начала, что была девственницей и планировала остаться таковой на данный момент. Я уважал ее решение, как бы мне не было неприятно, время от времени. Некоторые из наших поцелуев продолжались в течение длительного времени и, в конечном итоге, мы оказывались на различных стадиях раздевания, но никогда дальше не заходили.

К тому времени, когда закончился весенний семестр и мы вместе вернулись домой, я был глубоко в нее влюблен. Софи приходила к моей матери, чтобы поесть и потусоваться, или мы оставались в ресторане. Я работал там летом, пока она работала в «Симмонсе», местном универмаге, в женском отделе. Софи после смены приходила в ресторан и сидела со мной или помогала убирать после закрытия. Потом мы сидели и смотрели фильмы, разговаривали на крыльце или целовались в моей комнате.

Мы не проводили много времени в ее доме, потому что мать не одобряла парня Софи. Она хотела, чтобы Софи посвятила себя школе и не отвлекалась, и ее мама ясно дала мне понять, что у Софи были цели и идеи, которые нужно уважать. Лето еще не закончилось и почти наступило время, чтобы вернуться в колледж, когда я рассказал ей свой план. Идея заинтриговала Софи, что мы будем где-то жить вместе и я стану пожарным, но эта первоначальная интрига исчезла на следующий день. Софи сказала, что ей нужно вернуться в колледж и умоляла меня поехать с ней. Я сказал, что не могу отказаться от своей мечты, также как она не могла отказаться от своей. Мы спорили, были слезы и когда все было сказано, она обняла меня на прощание. На следующий день, когда я пошел к ее матери, чтобы увидеть Софи, мисс Ингрэм сказала мне, что дочь рано встала, чтобы вернуться в колледж. Это был последний раз, когда я ее видел.

Это было четырнадцать лет назад и теперь она была здесь, в ресторане моей матери, на той же фотографии, что и моя дочь. Софи просто навещала в городе свою мать? Я даже не был уверен, что мисс Ингрэм все еще жила в Кэноне. Может, Софи проезжала мимо и заехала повидаться с друзьями. Или, может быть, она жила здесь сейчас. Это было больше, чем мой разум мой понять в данный момент.

Казалось, что машина сама доехала к «Усадьбе». Поскольку было только около четырех часов вечера, там происходило не так много всего. Обед уже давно закончился, а ужин еще не начался. Я припарковался на стоянке и мы с Эбби выскочили из авто. Эбби помчалась к входной двери, взволнованная тем, чтобы пойти к бабушке и рассказать ей о доме. С другой стороны, у меня тоже были кое-какие вопросы, которые нужно было выяснить.

Когда я прошел через входную дверь, то увидел Эбби, стоящую в баре и разговаривающую с мамой. Я шел, чувствуя смесь гнева, смятения и волнения. Эбби говорила быстро и мама просто кивала. Я стоял позади нее и ждал, когда она закончит. Когда дочь, наконец-то, остановилась, мама посмотрела на меня и увидела, что я смотрел на нее с серьезным выражением лица.

— Эй, Эбс, почему бы тебе не пойти на кухню и не посмотреть, нужна ли Генри помощь в работе? – спокойно сказала она Эбби.

Эбби посмотрела на меня, а потом на мою мать и увидела, что нам нужно поговорить.

— Конечно, бабушка, — осторожно сказала она и прошла через распашные двери на кухню. Мама вернулась за бар и начала все там поправлять.

— Что случилось, Трэвис? – спросила она меня, когда убирала посуду. – У тебя такое выражение лица, которое ты использовал, когда был молодым и тебя что-то беспокоило. В доме все в порядке? Похоже, что Эбби думает так.

Я сидела на одном из стульев и разговаривала, пока мама убирала.

— Дом в порядке. Снаружи нужно кое-что сделать, но внутри отлично. Похоже, что только что приходили горничные и все там убрали.

Мама повернулась и взглянула на меня ошеломленным взглядом.

— В самом деле? Дом твоего отца? Этот мужчина ни черта не убирал, когда жил с нами.

— Я помню. Это довольно загадочно. Там безупречно чисто. Никакой еды в холодильнике, кровати застелены, никакой пыли, пол чистый. Как будто кто-то ожидал, что папа вернется домой в любую минуту.

Мама налила пиво из крана и передала мне. Я сделал большой глоток холодного красного напитка, который она мне дала. Это было здорово после долгого дня.

— Были и другие загадочные вещи, — сказал я ей. – Ты знала, что у папы был страховой полис? И куча денег в банке? – я объяснил то, что сказал мне Ирв Роджерс и мама не могла в это поверить.

— Несчастный проныра, — сказала она, протянула руку и схватила рюмку, налила себе рюмку виски и выпила его. – Все это время он мог позволить себе комфортно жить самостоятельно. Думаю, что напоследок он посмеялся.

Затем я взял письмо, которое папа написал мне и передал его ей, чтобы она могла прочитать. Мама надела очки для чтения и перечитала письмо несколько раз. Она посмотрела на меня и увидела, что я чувствовал себя виноватым.

— Трэвис, — сказала она, взяв меня за руку, — не чувствуй себя виноватым в том, как все сложилось. Твой отец выбрал свой жизненный путь, а ты свой. Он мог бы связаться с тобой в любое время, но этого не сделал. Бог знает, что у него были свои недостатки – большинство из них – но в глубине души я знаю, что он любил тебя и гордился тобой. Он был слишком упрямым, чтобы сказать тебе об этом.

— Ну, и я был слишком упрям, чтобы прийти и увидеться с ним, — сказал я, когда выпил еще пива.

— Ты должен был жить своей жизнью, Трэвис. Для себя и для Эбби. Он не знал, что ты заботился о ней сам. Черт, мы годами жили вместе в одном маленьком городе и я встречала его не больше раза или двух с того дня, как ты уехал и до его смерти. Он мне тоже ни слова не сказал. Он приветствовал меня этой старой шляпой, которую носил и просто проходил мимо.

Я забыл о старой потрепанной шляпе. Папа всегда носил эту твидовую шляпу в городе. Он всегда выглядел неуместным, но ему это нравилось. Так продолжалось всегда, но теперь, когда мама упомянула о ней, я вспомнил, что не видел ее в доме. Именно тогда я подумал о фото.

— Я нашел это в грузовике, который был у него в гараже, — сказал я ей и передал фотографию.

— У твоего отца был грузовик? – громко спросила она, отчего официантки, расставляющие столики на ужин, развернулись и посмотрели на нее. – Зачем ему машина? – спросила она меня. – Он никуда не ездил.

Мама внимательно посмотрела на фотографию.

— Это Эмма Винтерс, — сказала она мне, не моргнув глазом.

— Кто это? – спросил я. Она изучала фото немного дольше, прежде чем взглянула на меня и передала ее мне.

— Это официантка, которая работала здесь тем вечером… — Она остановилась, а затем продолжила. – Я поймала твоего отца, когда он развлекался с ней в подсобке, — резко сказала она.

— Разве она не моего возраста? – спросил я.

— Она была немного старше тебя, — сказала мама, когда снова взяла снимок и посмотрела на него. – Ей было девятнадцать, когда она работала здесь. После средней школы, она не пошла в колледж и хотела работать здесь полный рабочий день. Она была очень красивой девушкой, умной, забавной и отличной официанткой. И мне очень нравилась. Очевидно, твоему отцу тоже. Я понятия не имела, что он все время с ней встречался. Я видела ее в городе, но не часто. Думаю, она работала в нескольких городах, а сейчас в Стерлинге. Похоже, что это было снято всего несколько месяцев назад.

— Как ты думаешь, — я немного колебался, прежде чем закончил мысль. – Ты думаешь, что девушка папина?

Мама снова внимательно посмотрела на фотографию.

– Думаю, возможно, — сказала она. – Похоже, что она возраста Эбби. Это означает, что прошло около двух лет после того, как ты уехал отсюда, и тогда твоему отцу было около сорока. Это точно может быть его дочь. В лице есть немного сходства.

Теперь мне нужно было еще больше подумать. Папа вел эту тайную жизнь и у меня была сводная сестра где-то в том же возрасте, что и моя дочь. Я допил пиво и потер рукой свой лоб.

— Это очень много для одного дня, Трэвис, я знаю, — спокойно сказала мне мама.

— О-о, подожди, есть кое-что еще, — сказал я.

— Что еще может быть? – спросила она, поднимая вверх свои руки. – Этого недостаточно, чтобы отказаться от всего, но вдобавок ко всему, у меня было два бармена, которые сегодня уволились. Кажется, прошлой ночью они сбежали друг с другом, и я осталась без бармена в пятницу вечером.

— Я могу закончить, прежде чем мы доберемся до твоей мыльной оперы с барменами? – прервал я ее.

— Продолжай, — сказала мама, прислонившись к задней стенке бара.

— Эбби показала мне фотографию, которую сделала вчера с тобой здесь вечером, в ресторане, — сказал я.

— Да, одна из официанток сделал снимок на телефон. И что с того?

— Она показала мне его сегодня. Я видел на фото Софи позади тебя. Она в городе?

Мама улыбнулась мне и наклонилась вперед.

– На самом деле это она, — игриво сказала мне мама.

— Она просто кого-то навещает? Может, свою мать? – я сидел и нетерпеливо ждал. Мама вышла из-за бара и встала рядом с моим стулом.

— Рут Ингрэм уехала из Кэнона много лет назад, — сказала она. – Нет, она никого не навещает. Софи работает здесь учительницей английского языка в восьмом классе. Она находилась здесь в течение многих лет.

Я был ошеломлен.

– И ты никогда не удосужилась сообщить мне об этом?

— Ты мог бы приехать в город в любое время, когда бы захотел, Трэвис, и узнать сам. Ты единственный, кто держался подальше. Ты никогда не спрашивал меня о ней, поэтому я подумала, что тебе не интересно.

Я не знал, что сказать дальше.

— Она… она с кем-нибудь встречается? – спросил я тоном, как будто снова вернулся в среднюю школу.

— Софи? Дай-ка подумать, — сказала мама и подняла к подбородку правую руку, как будто задумалась. – Красивая девушка, и ты думаешь, что она с кем-то встречается, не так ли? – я понял, что она просто издевалась надо мной в этот момент.

— Можешь просто мне ответить? – умолял я ее.

— Честно говоря, я не так часто ее вижу. Но когда вижу, она никогда не бывает с мужчиной. – Мама вытирала бар.

Мой разум снова быстро обрабатывал всю информацию. Папа, Эмма Винтерс, та девушка, дом, что делать с Эбби, моя жизнь и карьера, а теперь еще Софи. Я не был уверен в том, что смогу осилить большее.

— Теперь, когда я ответила на твои вопросы, — сказала мама, — возможно, ты сможешь мне помочь.

— Конечно, мама, — сказал я и поднялся с барного стула.

— На сегодняшний вечер мне нужен бармен, — сказала она и вручила мне фартук и тряпку.

— Мама, ты же не хочешь, чтобы я стоял за стойкой, — сказал я, отдавая ей свои вещи.

— Почему нет? – спросила она. – Раньше ты был барменом, прежде чем получил сертификат пожарного. Даже когда посещал свои вечеринки и благотворительные вечера. Ты можешь это делать с закрытыми глазами. Кроме того, — с улыбкой сказала мама, — ты должен мне хотя бы это.

Трудно было с этим поспорить, но я все еще не хотел этого делать. Мама видела на моем лице сопротивление.

— Никогда не знаешь, — сказала она нараспев, когда пошла на кухню. – Софи может вернуться сегодня вечером, — она повернулась ко мне лицом и толкнула качающуюся дверь.

Я надел фартук и пошел в бар, чтобы изучить установку и, надеясь на то, что это будет хороший вечер. 

Глава 14

Софи

Никогда еще время до пяти часов не проходило так медленно. Периодически я смотрела на часы в своем классе и могла поклясться, что время стояло неподвижно или двигалось назад. Каждые десять минут я ощущала как час и пыталась сделать все возможное, чтобы занять свой разум. Наверное, я дважды поправляла все в своем шкафу в кабинете, достала новые плакаты, сложила все свои принадлежности для работы и даже ластики, хотя не пользовалась ими несколько месяцев. Наконец, когда до пяти оставалось десять минут, и я не могла больше ждать, я собрала свои вещи, закрыла дверь в класс и практически вбежала в кабинет Мэри.

Она все еще сидела за своим столом и работала над планами урока. Я стояла в дверном проеме и несколько раз стукнула ногой по полу, и звук эхом разносился по пустым коридорам. Она хитро взглянула на меня и положила на стол свою ручку. Затем медленно закрыла ноутбук, потянулась и зевнула, снова и снова переложила свои бумаги, пока я не застонала от разочарования. На ее лице появилась широкая улыбка.

— Хорошо, пойдем, — сказала она, поднимаясь со стула.

Моя голова кружилась от волнения. Мы быстро прошли по коридору, но как только достигли главного входа, спокойно и медленно прошли дальше. Мы не хотели привлекать внимание Кенни, который, безусловно, все еще находился в офисе, проводя время за уничтожением бумаги или затачиванием карандашей. Я прокралась мимо окна и подсмотрела за тем, как он, стоя спиной к нам, что-то делал у стола. Как только я миновала окно, то помахала Мэри, чтобы она подошла ко мне. Она рванулась вперед, чтобы как можно быстрее пройти мимо. Потом мы, как школьницы, побежали, держась за руки.

Мэри начала садиться в машину и сказала мне:

— Почему бы тебе не поехать со мной? Мы можем оставить твою машину здесь.

— Зачем? – невинно спросила я.

Мэри вздохнула.

– Предположим, что Трэвис там и ты с ним поговорила, и, в конечном итоге, вы поедете домой вместе в его машине. Твоя машина тебе там не нужна.

От мыслей об этом я покраснела.

– Это… это вряд ли произойдет, — сказала я, пытаясь не чувствовать себя слишком смущенной.

— Конечно, нет, — сказала Мэри, закатываяглаза. – Ты ждала этого парня всего четырнадцать лет. Как глупо с моей стороны. Хорошо, предположим, ты захочешь выпить пару стаканчиков, потому что так нервничаешь из-за встречи с ним. Звучит более правдоподобно, мисс Ингрэм?

Сколько бы я не пила сегодня вечером, и, возможно, ночью, мне нужно было еще немного смелости, чтобы пройти через это. Я кивнула Мэри и забралась на пассажирское сиденье ее машины.

На самом деле, мы могли бы просто дойти до «Усадьбы», если бы хотели просто уйти из школы, потому что ничего не находилось в Кэноне слишком далеко. Мэри быстро выехала с парковки и направилась вниз по дороге, пока я держалась за приборную панель.

— Попытайся доставить меня туда целой и невредимой, — умоляла я ее, когда она довольно резко повернула к ресторану.

Мэри бросила на меня взгляд и улыбнулась, а затем замедлила темп, пока мы приближались к ресторану, двигаясь в темпе улитки, пока она насмехалась надо мной. Когда мы подъехали к ресторану, подруга заехала на парковку и припарковала машину у входа. Мэри выключила двигатель, сидела и смотрела на меня.

— Что? – спросила я, чувствуя себя неловко. И взглянула на себя в небольшое зеркало, чтобы увидеть, как я выглядела.

— Ты прекрасно выглядишь, Софи, не волнуйся об этом. Я просто надеюсь, что он там. И хочу видеть тебя счастливой.

Она наклонилась и обняла меня.

— Спасибо, Мэри, — нежно ответила я.

— А теперь давай найдем этого парня для тебя, — сказала она, хлопая в ладоши.

Мы вышли из машины и направились к входной двери. Мэри придержала дверь для меня, чтобы я могла войти первой. Я вошла и увидела, что там пока было не много людей, что было для нас идеально. Мэри присоединилась ко мне у подиума хостесс и через мгновение нас приветствовала Мэгги.

— Добрый день, дамы, — сказала она, широко улыбаясь. – Дважды за один день, Софи? Это повод, — сказала она мне и подмигнула.

— Ты знаешь, как нам здесь нравится еда, Мэгги, — сказала Мэри, слегка толкая меня локтем.

— Рада это слышать, Мэри, — ответила Мэгги и схватила два меню. Она отвела нас к столу в дальнем углу, чтобы мы могли видеть остальную часть зала.

— Этот стол подойдет? – спросила она нас.

— Прекрасно, — сказала я и улыбнулась ей в ответ.

— Наслаждайтесь ужином, дамы, — сказала она и пошла обратно в сторону входа в ресторан.

Было всего несколько других столов, занятых сегодня вечером, но уже оставалось немного времени до того, как заведение станет заполнено в пятницу вечером. Уже несколько человек сидели в баре, наслаждаясь вечером и ранними напитками.

Я попыталась отвлечься, разглядывая меню, хотя сомневалась в том, что в нем что-то изменилось со вчерашнего дня или от того, что я видела сегодня днем. Я на самом деле начала нервничать, пока тикали секунды и размышляла о том, будет ли Трэвис здесь сегодня вечером.

Мгновение спустя, перед нами уже стояла Пэтти, чтобы снова поприветствовать нас.

— Здравствуйте, мисс Ингрэм, мисс Коннорс. Я удивлена, что вы снова здесь сегодня вечером. – Пэтти улыбнулась нам и открыла свой блокнот. – Принести вам что-нибудь выпить?

— Мне «Космо», Пэтти, — важно сказала Мэри.

— Хорошо, мисс Коннорс, — хихикнула Пэтти. – Лимонад для вас, мисс Ингрэм?

— Я выпью… бокал красного вина, пожалуйста, — сказала я ей, а Мэри улыбнулась мне и кивнула в знак согласия.

— Правда? – искренне удивившись, спросила Пэтти. Я просто взглянула на нее и кивнула. – Хорошо, я принесу прямо сейчас.

Пэтти ушла, и я снова оглядела ресторан, надеясь увидеть, как он входил. До сих пор я не видела никаких признаков присутствия Трэвиса или его дочери и начала нервничать, потому что, возможно, они не собирались приходить. За прошедшие несколько минут были заняты еще несколько столиков.

Пэтти быстро вернулась с нашими напитками. Она поставила их и спросила, готовы ли мы сделать заказ. Мэри заказала гамбургер и картошку фри, а я – салат «Кобб».

Пэтти приняла заказ и ушла на кухню.

— С каких пор ты ешь салат «Кобб»? – спросила меня Мэри.

— Мне нравится салат «Кобб», — сказала я ей, защищая свою новую любимую еду. – В нем есть отличные вещи.

— Все, что ты хочешь, Софи, — сказала Мэри и протянула ко мне свой бокал. – Вот и многообещающий вечер.

Я подняла свой бокал красного вина и мы чокнулись. Мэри сделал глоток своего «Космо», пока я пила красное вино.

— Полегче, Софи, — сказала она мне. – Ты не пила какое-то время. Ты же не хочешь свалиться с ног прежде, чем он войдет в дверь.

Я уже почувствовала тепло в горле и то, как оно распространилось до пальцев моих ног.

— Я слишком нервничаю, Мэри, — сказала я ей, делая еще глоток вина. – Что, если он не появится? Или еще хуже, не вспомнит меня? Или даже не захочет увидеть меня и поговорить? Это будет катастрофа. – До того, как я закончила, мой стакан был пуст.

— Расслабься, Софи, — сказала мне Мэри. – Все будет хорошо. Просто веди себя так, как будто ничего не ждешь.

Когда я сидела и нервно возилась со своей вилкой, к столу подошла Мэгги. Рядом с ней стояла красивая рыжеволосая девочка с зелеными глазами. Она была почти такой же высокой, как и Мэгги, с широкой улыбкой на лице, и была одета в белую блузку и черные брюки с черным фартуком. Она держала перед собой маленькую корзинку с булочками.

— Дамы, это Эбби, моя внучка, — сказала Мэгги, представляя ее нам. – Она работает сегодня здесь за столиками. Эбби, это мисс Коннорс и мисс Ингрэм. Она обе учителя в средней школе.

— Приятно познакомиться, — вежливо сказала Эбби и поставила на стол корзинку с хлебом.

— Приятно познакомиться, Эбби, — сказала Мэри, пока я уставилась на девушку в неловкой тишине. Я хотела ей что-нибудь сказать, но не могла вымолвить ни слова.

Мэгги заметила, что я слегка опешила.

– Эбби, мисс Ингрэм старая подруга твоего отца, — сказала она.

— Да? – с интересом спросила Эбби, когда обратила на меня свое внимание. – Я встречала не много людей, которые знали отца, когда он был моложе, кроме бабушки, — сказала она с легкой улыбкой. – И каким же он был, когда был в моем возрасте?

— Ну, — удалось мне сказать. – Мы были не очень хорошими друзьями, пока не повзрослели, — сказала я, чувствуя, как покраснела. – Мы действительно знали друг друга, когда были моложе, но много не тусовались вместе. Я помню, что твой отец всегда был дружелюбным и добрым ко мне.

— Очень плохо, — ответила она. – Я надеялась на грязные подробности, — ухмыльнувшись, ответила Эбби. Я громко рассмеялась и почувствовала себя лучше.

— Хорошо, Эбби, возвращайся к работе, — сказала Мэгги, толкая ее обратно на кухню.

— Приятно познакомиться с вами обеими! – уходя, крикнула Эбби.

— Ну, по крайней мере, ты знаешь, что он где-то рядом, если его дочь все еще здесь, — сказала Мэри, вырвав меня из задумчивости.

— Это правда, — ответила я. – Но, думаю, что это заставляет меня нервничать, потому что означает, что Трэвис, скорее всего, здесь появится.

Пэтти снова появилась у нашего стола.

– Дамы, не желаете ли повторить? – спросила она нас.

— Да, пожалуйста, — сказала я и подняла свой пустой бокал.

— Еще один для меня, Пэтти, — сказала Мэри, вручая ей свой.

Пэтти ушла от нас к бару. Я видела, как к настоящему времени, зал немного заполнился и были даже люди, которые ожидали свои столики. Бар также был полон, поэтому было трудно рассмотреть все лица. Я бы узнала Трэвиса, если бы увидела его сейчас? Я понятия не имела, как он выглядел теперь и выглядел ли также, как и раньше. Я продолжала осматривать зал, а потом в отчаянии взглянула на Мэри.

— Тебе нужно расслабиться, Софи, — сказала она.

Как раз после этих слов рядом с нашим столиком появилась высокая фигура, тень от которой упала на стол.

— Пэтти была занята, поэтому попросила меня принести напитки, — сказал голос, когда я увидела как чья-то рука поставила перед Мэри ее «Космо». Я взглянула вверх, и увидела как ко мне приближался бокал красного вина. Не задумываясь, я ухватила его и осматривала зал дальше. Когда я попыталась забрать бокал, то почувствовала небольшое сопротивление от руки, держащей его, и взглянула вверх.

— Привет, Софи, — сказал мне мужчина.

Я увидела зеленые глаза и сразу поняла, что это Трэвис. Я медленно отвела руку назад, пытаясь не пролить красное вино, пока ставила бокал на стол. Трэвис был выше, чем я помнила, и казался более мускулистым, его плечи стали шире. Он был одет в синюю рубашку и синие джинсы и каштановые волосы были короче, чем я помнила, но не было никаких сомнений – это был он. Трэвис улыбался мне, ожидая хоть какого-нибудь ответа.

Я запнулась на слове, слишком шокированная тем, что он был действительно здесь, передо мной. Затем я почувствовала, как Мэри пнула меня под столом, чтобы вернуть в реальность.

— Привет… привет, Трэвис, — сказала я ему очень тихо и убрала волосы с лица, желая выглядеть сейчас как-то иначе. – Прошло много времени.

Он стоял рядом с нашим столом и снова мне улыбался.

— Так и есть. Слишком долго, — сказал Трэвис.

Я почувствовала, как он осматривал меня снизу доверху. Я старалась не смотреть прямо на него, чувствуя, что не смогу справиться с тем, чтобы быть сильной, как должна была быть. Просто когда он находился рядом со мной, я чувствовала себя слабой. Я хотела просто встать и позволить ему взять себя на руки и это было все, что я могла делать и перестать выставлять себя дурой. На мгновение возникло неловкое молчание, прежде чем Мэри увидела, что происходило, и вмешалась.

— Привет, я – Мэри Коннорс, — сказала она Трэвису, протянув руку и нарушив молчание между нами.

— Привет, Мэри, — вежливо ответил Трэвис, мягко, но твердо пожав ее руку. Я посмотрела на Мэри и увидела, как она показывала своими глазами на него, от чего я сразу почувствовала ревность.

— Я много слышала о тебе, Трэвис, — с улыбкой сказала Мэри, глядя на меня. Я знала, что сильно покраснела, чувствуя себя смущенной от того, что она открыла Трэвису то, что я говорила о нем.

— Да? – вопросительно спросил он, оглядываясь на меня и потом на Мэри. Мне также показалось, что я увидела на его щеках небольшой румянец. – Я надеюсь, что все только хорошее, — со смехом, сказал он. Затем Трэвис скрестил руки на груди, и я увидела, какими мускулистыми выглядели его предплечья.

— О, да, — сказала Мэри. – Определенно, все хорошее.

— Я хотел бы остаться здесь и поболтать с тобой, Софи, но сегодня вечером я работаю в баре для мамы и, похоже, что я нужен им там, — сказал Трэвис разочарованно. Я взглянула на бар и увидела, как две официантки неистово махали ему руками. – Как ты думаешь… ты можешь зайти ко мне в бар, прежде, чем уйдешь? – спросил он меня.

Мое сердце практически выскочило из груди.

— Конечно, думаю, что смогу это сделать, — сказала я, пытаясь выглядеть не заинтересованной.

— Это было бы здорово, — сказал Трэвис. Я чувствовала, как он глубоко смотрел в мои глаза, когда я взглянула на него. – Я поговорю с тобой позже, — сказал он мне. – Было приятно познакомиться, Мэри, — обратился он к ней и постучал рукой по столу.

— Приятно познакомиться, Трэвис, — сказала Мэри, пытаясь сдерживаться.

Я видела, как Трэвис шел к бару. Он встретился с двумя официантками, сразу принял их заказы и я не могла не заметить, что Трэвис все время смотрел на меня, когда делал нужные им напитки.

Я взглянула на Мэри. Ее рот был немного приоткрыт, а потом она улыбнулась, когда я сделала глоток своего вина.

— О, Боже, Софи, — сказала она мне приглушенным голосом. – Он такой горячий. Как ты могла уйти от него?

Мне пришлось с ней согласиться. Трэвис выглядел лучше, чем когда-либо в прошлом.

– Ну, он был красив тогда, но теперь… — Я услышала, как затихал мой голос, когда я снова взглянула на него. И увидела, как он улыбался мне из бара, когда наливал клиенту пиво. – В любом случае, тогда были другие обстоятельства. Сейчас все по-другому.

— Уверена, что так, — сказала Мэри, повернувшись и посмотрев на бар. Она повернулась лицом ко мне. – Он не может отвести глаз от тебя, Софи.

Не думаю, что когда-либо в жизни чувствовала себя счастливее. Мы с Мэри продолжали пялиться на него, пока не пришла Петти и не прервала нас.

— Бургер медиум, — сказала она, ставя тарелку перед Мэри, — и салат «Кобб» с домашней заправкой, — произнесла девушка, поставив тарелку передо мной. Она видела, как мы смотрели на Трэвиса за баром.

— О, да, бармен сегодня вечером, — сказала она и тоже повернулась, чтобы взглянуть на него. – Это сын Мэгги, Трэвис. Он довольно горячий и настоящий сердцеед тоже. Все девушки болтают о нем весь вечер. Я слышала, что он одинок, — сказала Пэгги более, чем заинтересованно. Я почувствовала, как во мне поднималась ревность.

— Даже так? – сказала Мэри, принимаясь за картофель фри.

— Да, — сказала Пэтти, присев за наш столик, чтобы поговорить. – Его дочь работает с нами сегодня. Она милая. Он вырастил ее сам. – Пэтти вздохнула, когда посмотрела на Трэвиса.

— Петти, — прервала я ее, — можно мне стакан воды, пожалуйста?

— Конечно, мисс Ингрэм, без проблем, — сказала она, поднялась со своего стула и направилась на кухню.

— Похоже, что у тебя есть конкурентки, — саркастически сказала Мэри.

Я медленно ела свой салат, с трудом пытаясь сосредоточиться на еде вообще. Я все время смотрела на бар, чтобы видеть то, что делал Трэвис. Большую часть времени он просто болтал с клиентами за барной стойкой, раздавая их напитки и создавая им настроение. Когда у него в баре было затишье, он смотрел в мою сторону, а я быстро отворачивалась к своей еде каждый раз, когда он так делал.

— Ты ведешь себя как одна из девочек в нашем классе, — сказала Мэри, когда закончила со своим бургером.

— Я… я ничего не могу поделать, — сказала я ей, признавая то, как себя чувствовала. Я не могла смириться с тем, что он был рядом, видел меня и позже хотел поговорить со мной. Как мне дождаться того, пока в ресторане не наступит затишье?

— Думаю, что сегодня вечером мы будем заказывать десерт, — со смехом, сказала Мэри.

— И кофе тоже, — ответила я. – Много кофе. 

Глава 15

Трэвис

Для меня вечер не мог закончиться достаточно быстро. Каждый раз, когда я смотрел из бара, я видел Софи, которая сидела там, наблюдала за мной и улыбалась. Мне было трудно сосредоточиться на чем-то другом, например, на том, чтобы делать напитки. Прошло много времени с тех пор, как я работал в баре, за исключением одной из наших вечеринок в пожарной части, и оказалось, что я мог делать напитки, которые просили у меня люди, не думая об этом. К счастью, эти моменты были не частыми, и толпа находилась, в основном, в подпитии, поэтому я отлично все успевал.

Сейчас я больше всего беспокоился о том, что собирался сказать Софи. Я попросил ее остаться, чтобы мы могли поговорить, и, очевидно, что она и ее подруга Мэри пытались просто провести вечер, пока я не освобожусь, чтобы встретиться с ней, но я понятия не имел о том, что собирался сказать. Я выглядел довольно уверенно, когда подошел к ним, чтобы принести напитки, и думал, что все прошло довольно хорошо. Казалось, что мы оба боялись друг друга и в какой-то момент я увидел, как она пыталась найти слова. Но теперь, когда Софи решила остаться, мне нужно было что-то придумать.

Софи и Мэри сидели в зале уже несколько часов, медленно ели десерт и пили кофе, много кофе, а потом Мэри снова начала заказывать напитки. Несмотря на то, что ресторан пустел, в баре все еще были заняты несколько мест и я тоже поэтому был занят. Было уже около одиннадцати, и я не знал, как долго Софи будет ждать. Мама обычно закрывалась не позднее полуночи, поэтому это могло быть не слишком долго.

В это время появился знакомый человек и сел в баре. Это был Дэнни Сивер, друг из средней школы, которого я не видел много лет. Он все еще выглядел также, как и тогда, когда мы оба состояли в команде по борьбе. Дэнни был лучше меня, сильнее и быстрее, и выиграл несколько наград. Он даже получил стипендию в одной из больших школ по борьбе на Среднем Западе, но повредил колено в одном из матчей и это был его конец. Некоторое время назад мама сказала мне, что у него в городе был успешный бизнес, и все местные жители пользовались его услугами.

— Трэвис? – сказал Дэнни, садясь в баре, и снимая свою бейсболку. Его каштановые волосы начали немного редеть, хотя он был моего возраста. Мужчина протянул мне руку для пожатия, и я почувствовал, что у него все еще сильная хватка и мозолистые руки Дэнни явно свидетельствовали о том, что он упорно трудился каждый день.

— Привет, Дэнни, рад тебя видеть, — сказал я, наливая пиво и передавая его парню через два места от Дэнни.

— Что ты здесь делаешь? – удивленно спросил он. – Я не видел тебя в Кэноне много лет.

— Я вернулся в город повидаться с мамой и позаботиться о некоторых делах, а ей нужна была помощь в баре сегодня вечером, поэтому я здесь.

Дэнни заказал пиво, я налил пинту и передал ему.

— Как дела? – спросил он, отпивая свое пиво. – Я слышал, что ты пожарный в Риджфилде.

— Да, — ответил я. – Несколько месяцев назад был ранен на работе и мне пришлось уйти в отставку. – Это было единственное объяснение, которое я говорил кому бы то ни было о том, что собирался уйти на пенсию. Странно было слышать то, как я произносил это вслух, но, думаю, мне придется к этому привыкнуть.

— Это отстой, — сказал Дэнни. – Есть идеи о том, что ты будешь делать дальше? – он сделал еще один глоток пива.

— Не особо, — сказал я, качая головой. – У меня есть пенсия и инвалидность, так что все будет хорошо. У меня еще есть время. Кроме того, нужно еще позаботиться о доме отца.

— Верно, — серьезно сказал Дэнни. – Я слышал о твоем отце и мне жаль.

— Спасибо, Дэнни, — между нами возникло неловкое молчание, пока он потягивал свое пиво.

— Что нужно делать в его доме? – спросил он. – Возможно, я смогу помочь.

— Мама сказала, что ты застройщик и отлично все делаешь, — ответил я.

Дэнни гордо мне улыбнулся.

— Мы лучшие в городе, — сказал он и протянул мне ручку с напечатанным на ней логотипом «Сивер подрядные работы». – Так что нужно сделать в доме?

— Странно, но не так много, — сказал я ему, — похоже, что, в основном, это наружные работы. Интерьер выглядит практически новым.

— Вау, я удивлен, — сказал Дэнни, а затем немного смутился из—за комментария о моем отце. – Ничего не имею против твоего отца, но он никогда не казался мне парнем, который, как правило, хорошо выполнял работу по дому. Я знаю, что это старый дом, поэтому удивлен, что он выглядит так хорошо. Я был бы рад взглянуть на дом, чтобы посмотреть, что может понадобиться, если ты хочешь.

— Это было бы здорово, Дэнни, спасибо. – Я был благодарен за помощь, потому что знал, что со своей ногой не смогу много сделать. – Мне позвонить в твой офис в понедельник? – спросил я и взглянул на ручку.

— Нет, — сказал он мне. – Я могу встретиться с тобой там завтра утром, если хочешь. Не займет много времени, чтобы просто все осмотреть. Считай это одолжением старому приятелю по борьбе, — улыбаясь, произнес он.

Мы несколько минут говорили о том, как жили, х в промежутках между тем, пока я разливал напитки нескольким оставшимся посетителям. Дэнни был одинок, он развелся несколько лет назад с девушкой, которую встретил в колледже и привез с собой в Кэнон. У них было двое детей, которые жили с ней и которых он редко видел. Я рассказал ему свою историю с Брендой и о Эбби, с гордостью указав на нее, когда она обслуживала столы. Потом он заметил то, как я уставился на Софи.

— Софи Ингрэм, да? – спросил он, когда увидел взгляд, который я на нее бросил. – Разве у вас ничего не было много лет назад?

— Да, — пробормотал я, пытаясь снова сосредоточиться на разговоре. Я наклонился ближе к Дэнни. – Скажи, ты не знаешь, встречалась ли она с кем-нибудь?

— Софи? – спросил он и рассмеялся. – Я знаю многих парней, которые стучали в ее дверь, но она никогда не отвечала. Честно говоря, я удивлен видеть ее в городе. Она довольно замкнутая. А что? Ты думаешь снова попытаться с ней начать?

— Я думал об этом, — уверенно сказал я. И снова посмотрел на Софи, и увидел ее улыбку.

— Ну, она кажется заинтересованной в тебе, — со смехом, сказал Дэнни.

Как раз в этот момент за барную стойку пришла мама.

— Последний заказ, друзья, — громко сказала она к большому разочарованию немногих посетителей, оставшихся в баре. Большинство из них сразу же направились к выходу, когда мама подошла к нам.

— Привет, Дэнни, — сказала ему мама.

— Приятно видеть тебя, Мэгги, — ответил он. – Трудно поверить в то, что ты смогла затащить его обратно в город.

— Было легче заставить его делать домашнее задание, когда вы были моложе, — с ухмылкой, ответила она ему и толкнула меня локтем.

Я посмотрел из бара в зал и увидел, как к нам шла Софи. Я выпрямился, когда она подошла и встала рядом с нами.

— Трэвис, — сказала она. – Думаю, мне нужно идти. Мэри слишком много выпила и мне придется отвезти подругу домой на ее машине, а потом оттуда идти домой. Есть время для короткого разговора? – она с надеждой посмотрела на меня.

— Я… я не уверен, что быстро справлюсь с уборкой в баре, — ответил я, пытаясь быстро подумать о том, как перейти к тому, что хотел ей сказать.

— Я могу позаботиться о баре, — улыбаясь, сказала мама.

Больше у меня не было отговорок. Затем Дэнни вмешался.

— Я буду рад отвезти Мэри домой, — сказал он нам.

— О, так мило с твоей стороны, Дэнни, — сказала Софи. – Я бы не хотела тебя беспокоить.

— Никаких проблем, я рад помочь. Мэри живет в Кейси Плейс, верно? – спросил он, поднимаясь со стула.

— Да, — ответила Софи. – Откуда ты знаешь?

— Ну, это длинная история, — ответил он, глядя в пол и чувствуя себя немного неловко. – Скажем так, мы пару раз встречались и забудем об этом. Я заберу Мэри и отвезу ее домой. Вам двоим нужно поговорить. Увидимся завтра около девяти, Трэвис?

Дэнни отвлек меня от моего задумчивого взгляда на Софи.

– Да, девять это замечательно. Спасибо за помощь, Дэнни, — сказал я и взглянул на него.

— Не за что, — ответил он. – Приятного вечера.

Мы вдвоем наблюдали за тем, как он подошел к Мэри, поднял ее со стула, обнял за талию и повел к входной двери.

Я осмотрел ресторан и увидел, что в зале убрано и это сделал персонал вместе с Эбби.

— Ну, думаю, что пойду отсюда домой, — сказала Софи с нервным смешком.

Я положил полотенце на барную стойку, а мама подтолкнула меня локтем и подбородком указала на Софи.

— Я провожу тебя домой, — сказал я девушке.

— Это… это было бы здорово, — ответила она и взяла сумочку.

— Вы двое идите, — сказала мама из бара. – Я отвезу Эбби домой, когда мы здесь закончим, Трэвис. Не торопись.

— Спасибо, мам, — сказал я, вышел из бара и встал рядом с Софи.

— Идем? – я указал на дверь. Когда мы выходили, я проходил мимо Эбби и погладил ее по голове. Она посмотрела на меня и улыбнулась.

— Увидимся позже, папа, — сказала она мне и ее голос был немного уставшим.

Я держал дверь открытой, чтобы Софи вышла первой. Хотя был август, воздух заметно стал прохладнее, чем было днем. Улицы были тихие, местные магазины давно закрылись, большинство людей находилось дома или легли спать несколько часов назад. Мы с Софи молча прошли несколько шагов.

— Твоя дочь очень милая, — сказала Софи, пытаясь начать разговор.

— О, ты познакомилась с Эбби? – спросил я. Она просто кивнула на ходу. – Да, она замечательный ребенок. В последнее время с ней немного сложно, но в целом она великолепная.

— Ну, с девочками в этом возрасте, как правило, бывает немного проблем, — ответила Софи. – Поверь мне, я вижу их десятками каждый день. Есть много плюсов и минусов.

— Замечательно, — сказала я Софи, а она только рассмеялась надо мной.

— Похоже, ты проделал отличную работу и должен гордиться собой, — сказала она, когда мы дошли до угла улицы.

— Спасибо, — смущенно ответил я. И именно тогда понял, что понятия не имела о том, куда мы шли.

— Где ты живешь? – спросил я.

— О-о, здесь, на Ходжес, — ответила она. – Я купила старый дом Гилберта, когда мистер Гилберт съехал.

— Я помню мистера Гилберта, — сказал я. – Он владел хозяйственным магазином, верно?

— Это так, — кивнула Софи, глядя вниз. – Я подумала, что если собираюсь покупать дом, то должна получить его от кого-то, кого хорошо знала, и кто хорошо заботился о доме, чтобы мне не пришлось там много переделывать.

— Ты всегда была умной, Софи, — нежно сказал я и пнул камень на тротуаре.

— Не всегда, — тихо сказала она.

Мы повернули налево, на Коллинз-драйв и направились в конец улицы, где находился папин дом, который теперь был моим. Мы молчали, пока не подошли к дому. Софи посмотрела на дом, а потом на меня.

— Так что происходит с домом твоего отца? – спросила она меня, когда мы дошли до забора.

— Ну, он оставил его мне, — быстро ответил я. – Я пока не совсем уверен в том, что с ним делать. Дэнни придет посмотреть на него завтра, чтобы понять, что ему может понадобиться.

— Он твой, правда? – казалось, что Софи немного оживилась, когда мы пошли дальше. – Значит, вы останетесь здесь на некоторое время? – мне показалось, что в ее голосе была надежда.

— Я пока не знаю, — ответил я, когда мы перешли улицу на Ходжес. – Возможно.

Через несколько шагов мы стояли перед ее домом.

— Здесь, — сказала Софи, показав на крыльцо. – Спасибо, что проводил меня домой, Трэвис. Было замечательно увидеть тебя снова сегодня вечером. – Она повернулась, собираясь уходить, и поднялась на крыльцо.

«Сейчас или никогда», — сказал я себе.

— Софи, — позвал я. Она обернулась и спустилась на две ступеньки вниз, когда я подошел ближе к ней. — Ты не хочешь встретиться завтра вечером? Знаешь, чтобы наверстать упущенное? Я был бы рад пригласить тебя на ужин, — сказал я ей.

— Единственное место, где можно поужинать – это ресторан твоей мамы или пиццерия, а я уже была у твоей мамы два вечера подряд. Кроме того, там ужасно шумно в субботу вечером.

Я чувствовал, что она отвергает меня, и был разочарован ответом.

— Как насчет того, чтобы завтра вечером прийти сюда? – спросила она, глядя на меня с улыбкой. – Я могу приготовить ужин и мы сможем поговорить.

— Звучит идеально, — сказал я ей, почувствовав облегчение.

— Хорошо, — бодро ответила Софи. – Скажем, около шести?

— Я приду, — сказал я ей, когда она поднималась на крыльцо.

— Спокойной ночи, Трэвис, — я наблюдал за тем, как Софи открывала входную дверь и входила внутрь. Минуту я стоял возле ее дома, уставившись на него и чувствуя волнение. Я увидел, как Софи выглянула из-за занавески, чтобы посмотреть на меня и снова быстро скрылась за ней.

Я повернулся и пошел назад, вспомнив, что моя машина стояла возле «Усадьбы», поэтому мне нужно было вернуться и забрать ее. По дороге в ресторан мои мысли были заняты тем, как хорошо все сегодня получилось. Прежде чем я понял, то уже находился на стоянке и подходил к своей машине, когда мама и Эбби вышли из ресторана и заперли входную дверь.

— Уже вернулся? – спросила мама так, как будто меня долго не было.

— Я просто проводил ее домой, — ответил я и открыл замок своей машины. По лицу Эбби я видел, что она устала от тяжелой работы.

— Как прошел твой вечер, малышка? – спросил я у Эбби и обнял ее.

— Отлично, — зевая, ответила она. – Это было тяжело, но я получила пятьдесят долларов, — сказала Эбби, впечатленная тем, что заработала.

— Я вспомнила, — сказала мама и вручила мне конверт. – Это твои чаевые из бара за сегодняшний день.

— Ты не должна мне ничего платить, мама, — сказал я, пытаясь отодвинуть конверт.

— Возьми, ты это заработал, — ответила она, протянув конверт обратно мне. – Сегодня ты проделал большую работу.

— Если ты не хочешь, то я возьму, — сказала Эбби, глядя на меня сонными глазами.

— Ладно, — сказал я, запихивая конверт в свой карман.

— Так как все прошло с Софи? – спросила мама, прислоняясь к капоту моей машины.

— Хорошо, — сказал я ей.

— Хорошо? Что это? Это все, что ты можешь сказать?

Я криво улыбнулся.

– Мы завтра ужинаем у нее.

Эбби посмотрела на меня и неожиданно оживилась.

– У вас свидание?

— Да, наверное, да, — сказал я и потрепал дочь по голове.

— Отличная работа, пап, — сказала Эбби, снова обнимая меня.

— Спасибо, Эбби. – Я обнял ее и помог сесть в машину.

— Что я должна завтра сделать за бармена? – спросила мама.

— Ты серьезно? – я беспокоился о том, что завтра ей могла понадобиться моя помощь.

— Я подкалываю тебя, Трэвис, — сказала она и подтолкнула меня в машину. – Мальчик, тебе нужно поработать над чувством юмора перед завтрашним свиданием. Я смогу поработать завтра в баре, без проблем.

Я сел на водительское место в машине и завел двигатель.

– Ты хочешь поехать домой? – спросил я маму.

— Нет, я всегда хожу, ты же знаешь, — улыбаясь, сказала она. – Я люблю наслаждаться тишиной города в это время. Заставляет меня понять, почему мне нравится здесь жить. Я буду дома через несколько минут.

Я выехал с парковки и повернул к дому мамы. Эбби уже практически спала на повороте. Я проехал мимо мамы, идущей по тротуару мимо химчистки, и помахал ей рукой. Она махнула в ответ, и я поехал дальше.

— Сегодня был хороший день, — пробормотала Эбби, поворачиваясь ко мне и снова закрывая глаза.

— Да, так и есть, — ответил я и погладил ее по волосам правой рукой. 

Глава 16

Софи

В течение последних нескольких дней хорошая ночь сна казалась мне несбыточной мечтой. По крайней мере, прошлой ночью у меня была веская причина, чтобы заснуть. Я была так взволнована тем, что произошло между Трэвисом и мной, что не могла думать ни о чем другом. Предыдущий день прошел так хорошо, вплоть до того, как Трэвис проводил меня домой. Единственное, что могло бы сделать его лучше, это, если бы он поцеловал меня, чтобы пожелать спокойной ночи, но думаю, что это было бы слишком, чтобы просить его об этом, если мы не виделись в течение четырнадцати лет.

К семи утра я уже не спала и пыталась спланировать свой день. У меня оставалось чуть меньше одиннадцати часов, пока он появится здесь и я хотела убедиться в том, что все идеально подходило для нашего свидания. Я убрала дома. Поскольку я жила одна, о большом беспорядке можно было не беспокоиться. Я убрала несколько вещей и пропылесосила пол.

Когда я стояла, оглядываясь вокруг и любуясь чистым домом, то поняла, что у меня не было ничего, чтобы приготовить ужин. Вечерами я легко ужинала и быстрый взгляд в холодильник показал мне, что если Трэвис не захочет на ужин йогурт и лимонад, мне придется идти в магазин.

Я запаниковала еще больше от того, что у меня не было ничего красивого на этот вечер. Я надевала свое лучшее платье прошлым вечером и после проверки комода и шкафа, я в панике упала на кровать. Мне нужно было вызвать подкрепление для помощи.

Я решила отправить Мэри смс, просто написав: «Мне нужна твоя помощь!», чтобы привлечь ее внимание. Я собиралась позвонить ей, но подумала о том, что она, вероятно, чувствовала похмелье после прошлого вечера и, возможно, громкий звонок не улучшит ее настроение в начале дня. Я была очень удивлена, когда она сразу ответила и написала, что появится у меня быстро, как только сможет. Поскольку было всего восемь утра, она, должно быть, чувствовала себя намного лучше.

Я натянула розовую футболку и пижамные шорты, когда, примерно, через сорок пять минут, услышала, как к моему дому подъехала машина. Я выглянула в окно и увидела пикап. Я всмотрелась получше и рассмотрела надпись «Сивер подрядные работы» на боку грузовика. Мэри выбралась из машины с пассажирской стороны, одетая в синюю футболку, джинсовые шорты и солнцезащитные очки. Я видела, как Дэнни отъехал, когда Мэри подошла к моей входной двери.

Я открыла дверь прежде, чем она постучала и, с улыбкой, ее встретила. Она открыла сетчатую дверь и прошмыгнула мимо меня.

— У тебя есть кофе? – спросила она и прошла на кухню.

— Ты знаешь, где стоит банка, — сказала я, проследовала за ней и села за свой кухонный стол.

Мэри налила себе чашку кофе и упала в кресло напротив меня, все еще не снимая очки.

— Как ты себя чувствуешь? – спросила ее я, пытаясь не смеяться.

— О, просто замечательно, — ехидно ответила она. – Это все твоя вина, ты же знаешь. – Мэри сделала большой глоток кофе и поставила чашку на стол.

— Почему моя вина? – спросила я, задаваясь вопросом о том, что сделала.

— Если бы нам не пришлось провести весь вечер в ресторане, ожидая Мистера Совершенство, я бы не выпила так много и…

— И что произошло, Мэри? – спросила я, отчаянно ожидая ответ. – Или я должна сказать это?

Мэри подняла лицо и сняла очки, открывая темные круги под глазами. Я попыталась заглушить смех.

— Если бы ты отвезла меня домой, Дэнни бы там никогда не было, — сказала она, пытаясь защитить себя.

— Я не заставляла его оставаться с тобой, это все ты сама, — ответила я.

— Все в порядке, — ответила Мэри, сделав еще один глоток кофе. – После того, как меня вырвало на него, мы отлично провели время.

Мэри продолжила объяснять мне, что когда он помогал ей выйти из грузовика прошлой ночью, ее стошнило на его куртку, рубашку и обувь. Она сильно извинялась перед ним, и ее снова стошнило на кусты перед домом, а потом мужчина помог ей в доме. Она предложила постирать его одежду, а он сказал «нет» и помог ей подняться наверх. Мэри проснулась утром и обнаружила, что Дэнни спал на диване, и после этого одно привело к другому.

— Мэри! Ты этого не сделала! – шокированно воскликнула я.

— О, перестань, Софи, — сказала она мне. – Мы встречались несколько раз и веселились, я просто не хотела серьезного парня и перестала с ним встречаться. Он очень хороший и мышцы у него во всех нужных местах, и он знает, как их использовать, — с ухмылкой, сказала она.

— Как дела у тебя с твоим принцем Чермингом? – спросила она.

Я рассказала все детали нашей прогулки домой и как я пригласила его на ужин сегодня вечером.

— Значит, все, что ты сделала – это пошла домой? – изумленно спросила она. – Никаких долгих разговоров, никаких поцелуев, никаких обжиманий на кухне?

Я покраснела от этой мысли.

– Нет, ничего такого. Но Трэвис придет сегодня вечером и мне нечего приготовить на ужин, и нечего надеть, чтобы выглядеть красиво. Мне очень нужна твоя помощь, Мэри, пожалуйста.

Мэри глубоко вздохнула, сделал глоток кофе и опустила свою кружку.

— Хорошо, — сказала она. – Иди, прими душ и собирайся. К тому времени, когда ты закончишь, «Симмонс» должен быть открыт. Посмотрим, что мы сможем для тебя найти.

Я обошла стол с другой стороны, обняла ее и поцеловала в макушку. Она быстро положила руку на свою голову.

— Полегче, — сказала она мне и подмигнула. – У меня болят волосы.

Я засмеялась и поднялась наверх, чтобы принять душ. Я так быстро сделала свои рутинные дела, надела простую футболку и джинсовые шорты и, не теряя времени, вернулась вниз. Мэри лежала на диване, прикрыв левой рукой глаза от солнечного света, падающего через окно.

— Ты готова? – спросила я, пытаясь стоять на одном месте.

Мэри взглянула на меня и осмотрела себя, а затем медленно приняла сидячее положение. Так же медленно она поднялась на ноги.

— Думаю, да, — сказала она. – Пойдем.

Мы вышли из дома и поняли, что ни у одной из нас не было автомобиля. Машина Мэри находилась возле «Усадьбы», а моя все еще стояла у школы. И они обе находились примерно на одинаковом расстоянии от моего дома, поэтому мы решили пойти в школу и забрать мою машину, потому что Мэри не могла вести свою. Она едва двигалась и медленно шла к школе. Мне не раз приходилось ждать, пока подруга догонит меня, а школа находилась от нас всего в нескольких кварталах.

Наконец, мы добрались до школы и моей машины, одиноко стоящей на парковке в субботу. Я открыла двери пультом и Мэри села на пассажирское сиденье. Я села за руль и захлопнула дверь, отчего Мэри вздрогнула и гневно взглянула на меня.

Я поехала в универмаг «Симмонс», единственный магазин такого рода в Кэноне, в котором все покупали то, что было нужно, если это не было едой. Когда мы туда добрались, было уже десять часов, и он был открыт. Парковка, которая была самой большой в городе, наполовину была заполнена. Было много родителей, снующих вокруг и покупающих все для своих детей на распродажах для школы.

«Симмонс» был не только единственным универмагом в городе, но и самым высоким зданием после ратуши. Там было три этажа и поэтому здание имело эскалатор. Мы с Мэри вошли туда и она сразу надела очки, защищая глаза от ярких огней магазинов. Мы поднялись на эскалаторе на третий этаж, где был женский отдел.

Несколько женщин ходили вокруг платьев, но остальная часть магазина пустовала. Мы с Мэри начали рыться в платьях, чтобы найти что-нибудь подходящее для вечера. Я просматривала вещи, но в действительности не имела понятия о том, что искать или что я бы хотела купить.

Мэри достала для меня пару платьев, которые казались либо неприлично короткими, либо слишком непристойными. Она сразу же отвергла то, что я предлагала, как слишком консервативные или чопорные, даже если я думала, что они выглядели достаточно красиво. Казалось, что мы зашли в тупик, когда к нам подошла одна из продавщиц. Она выглядела лет на двадцать и была одета в белую блузку, темно—бордовые слаксы и была с пейджиком «Пенни». Девушка была высокой брюнеткой, которая казалась еще выше на каблуках, отчего я чувствовала некоторый испуг.

— Я могу вам чем-нибудь помочь? – профессионально и, возможно, немного снисходительно спросила она. Мэри обратила на нее свое внимание и подошла к девушке.

— Привет, Пенни, — сказала она, взглянув на ее имя, а затем на нее. – У моей подруги Софи сегодня большое свидание и она ищет платье. Ей нужно что-то красивое, веселенькое и кокетливое, но не вызывающее. Что у вас есть?

Я вдруг почувствовала себя еще меньше перед Пенни, чем раньше. И чувствовала, как она осматривала меня сверху донизу, пока ходила вокруг.

— Шестой размер? – сказала она.

— Да, — неуверенно сказала я, чувствуя себя немного смущенной от того, что она могла быть настолько точной, просто взглянув на меня.

— Думаю, у нас есть несколько вещей, которые вам подойдут, с улыбкой сказала девушка. – Почему бы вам не зайти в примерочную, а я принесу вам кое-что померить?

Я кивнула, схватила Мэри за руку и потащила ее за собой в гардеробную. Там был ряд кабинок, но ни в одной из них никого не было, поэтому Мэри открыла дверь в первую. Она была немного больше, чем я себе представляла, с постаментом в центре комнаты, окруженном тремя зеркалами.

— На пьедестал, принцесса, — усмехаясь, сказала мне Мэри.

— Очень смешно, — ответила я и немного побродила по комнате, пытаясь преодолеть свое беспокойство, когда Пенни принесла три платья.

— Давайте начнем с этого, — сказала она, повесив их на стойку прямо внутри двери в комнату. Я увидела, что одно было белое, а другие красное и фиолетовое, но не могла разобрать детали. Мэри подошла к платьям и посмотрела на них. Она взяла фиолетовое, и я сразу покачала головой: — Нет. — Она повесила его обратно на стойку, оставив красное и белое. Красное выглядело мило, приталенное платье без рукавов с глубоким вырезом и небольшим разрезом по спине до талии. Юбка была расклешенным элементом платья. Я решила, что его и померяю.

Затем Мэри подняла белое платье, оно оказалось трикотажным с расклешенной юбкой и рельефными швами. Декольте было не глубоким и треугольным, немного показывая ложбинку, но я не была уверена в том, как чувствую себя по этому поводу. Мне понравилось белое, но не хотелось казаться слишком вычурной, потому что это было наше первое свидание за четырнадцать лет. Мэри упорно кивала, поэтому я поняла, что должна его примерить.

Она принесла белое и передала его мне. Я скинула кроссовки, а потом посмотрела на Пенни. Она стояла внутри примерочной и смотрела на нас. Думаю, что девушка поняла намек о том, что мне будет неудобно раздеваться перед ней, если она не уйдет.

— Я буду снаружи, если понадобиться помощь, — сказала она, развернулась и вышла, закрыв за собой дверь.

— Она очаровательна, — насмешливо сказала Мэри.

— Она просто делает свою работу, — сказала я ей, когда раздвинула шторы и зашла за них. Затем я сняла футболку и протянула руку, чтобы Мэри отдала мне платье. Она уставилась на меня.

— Что? – спросила я, держа в руках платье.

— Софи, умоляю тебя, не одевай это сегодня.

— Что не одевать?

— Этот бюстгальтер и трусики выглядят как те, что моя мать носила десять лет назад, — презрительно сказала она.

Я посмотрела на себя в зеркало и не увидела ничего плохого.

— В них удобно, — сказала я в свою защиту.

— Конечно, удобно, — сказала Мэри. – ты носила их так долго до этого момента. Ты хочешь сегодня что-нибудь красивое. Что-то, что заставит тебя чувствовать себя уверенно, женственно и как девушка. Что-то, в чем ты не смутишься, увидев Трэвиса.

Я слегка покраснела.

– Я не знаю, что сегодня вечером кто-то увидит мое нижнее белье, — защищаясь, сказала я.

— Софи, ты любишь этого парня, ты ждала четырнадцать лет, чтобы он вернулся и, говоря прямо, ты – девственница, у которой давно не было свидания. Твое тело взывает к тому, чтобы его увидел кто-нибудь кроме тебя. – Мэри стояла, держась за белое платье и ждала, пока я скажу «хорошо».

— Хорошо, — сдалась я. – Думаю, я могла бы надеть новый бюстгальтер.

— Отлично, — ответила она. – Эй, Пенни, — крикнула Мэри. Та пришла раньше, чем я смогла прикрыться.

— Да? – спросила она.

— Пенни, моей подруге нужен новый бюстгальтер и трусики. Что-то красивое, практичное, с намеком на сексуальность.

Пенни снова подошла ко мне и посмотрела на мою грудь. Мне снова стало некомфортно, когда она сказала:

— 34В. Я дам вам несколько вариантов, которые подойдут к белому и красному.

Я смотрела на то, как Пенни выходила из примерочной.

— Это потрясающе, — сказала я Мэри.

— Должна признать, что у девушки есть талант, — со смехом сказала Мэри.

Несколько минут спустя Пенни постучала в дверь гримерки и принесла несколько вариантов бюстгальтеров с соответствующими трусиками. Я посмотрела на них, и ни один не показался мне подходящим, пока я не увидела белый лифчик с кружевом по краю чашечек. Это выглядело красиво, немного подталкивая меня, чего я и хотела, не будучи слишком вызывающим. Я решила примерить его, отвернулась от Мэри и Пенни и сняла свой бюстгальтер, надев этот. Как только я поправила лямки на место, то повернулась к девушкам. Пенни подошла ко мне и откорректировала лямки на чашечках, взяв в свои руки мою грудь. Я была ошеломлена, но когда она закончила, я должна была признать, что бюстгальтер выглядел лучше.

— Да! — закричала Мэри. – Отлично, Пенни. Это лифчик, который тебе нужен, Софи.

Впервые за долгое время я почувствовала себя красивее и сексуальнее, и натянула белое платье через голову. Я застегнула молнию на спине и повернулась к дамам, давая им возможность посмотреть на себя. Они улыбнулись тому, что увидели, а потом Мэри дала Пенни пять. Я взглянула на себя в зеркало и влюбилась в то, что увидела.

— Это, — сказала я, немного повертевшись и наблюдая за тем, как юбка слегка ложилась воланами.

Я решила взять платье, бюстгальтер и подходящие трусики, а девушки уговорили меня взять и красное платье, поэтому у меня теперь их было больше. В итоге, я получила подходящее нижнее белье для него, а также пару красных туфель на каблуках, и белые туфли без каблуков для белого.

Пенни пробила все и к тому времени, когда мы уезжали, немного расслабилась, попросив вернуться и рассказать, как все сложилось на свидании. Мы с Мэри уехали, нагруженные покупками и у меня была на лице улыбка от того, что я чувствовала себя намного лучше, потому что знала о том, что у меня было нечто, что приятно надевать.

Затем мы отправились на Галлахарский рынок через два квартала, чтобы купить что-нибудь для ужина. Я была уверена в своем кулинарном искусстве, но хотела убедиться в том, что все пройдет хорошо и Трэвису понравится еда. Я знала, что несколько лет назад он любил стейк, поэтому решила, что это самая безопасная ставка и прошла к мясному прилавку. Джим Галлахер, один из четырех сыновей Колина Галлахера – владельца, стоял за мясной стойкой, когда мы подошли.

— Привет, Софи… Мэри, — сказал он нам и его глаза засветились немного сильнее, когда он увидел мою подругу.

Мэри улыбнулась ему, когда я взглянула на нее.

— Джимми, — сказала я. – Мне нужны два рибай стейка (прим.пер.: наиболее известный стейк в мире. Нарезается из отруба говядины толстый край с 5 по 12 ребро животного), пожалуйста.

— Рибай? – Джим казался удивленным. – В чем дело, Софи? Обычно ты берешь только курицу.

— Горячее свидание сегодня, — сказала Мэри и наклонилась вперед на прилавок, чтобы приблизиться к Джиму.

— В самом деле? С кем? – спросил он, разговаривая с подругой, а не со мной.

— Трэвис Стоун, сын Мэгги, — сказала Мэри и провела указательным пальцем по левой руке Джима. Тот выглядел так, как будто находился в трансе.

— Не думаю, что знаю его, — сказал Джим, глядя в глаза Мэри.

— Ну, его долго не было в городе, но у него с Софи что-то было, — прошептала она ему. – Думаешь, ты мог бы устроить ей что-нибудь действительно хорошее для меня? – Мэри хлопала ресницами, когда разговаривала с ним.

— Конечно, — сказал он, отступая. – Я отрежу тебе два отличных куска, Софи. Вернусь через минуту. – Джим пошел в подсобку за моими стейками, пока Мэри смотрела на меня.

— Ты бесстыжая, — сказала я ей.

— Да ладно, Софи, — воскликнула Мэри. – Немного флирта – это весело. Попробуй сегодня с Трэвисом и увидишь. Ему понравится.

Джим вернулся и передал мне два стейка, красиво завернутые в коричневую бумагу для мяса.

— Что-нибудь еще, дамы, — гордо сказал Джим, глядя на Мэри.

— Думаю, это все, Джимми, спасибо, — сказала я ему, когда уходила.

— Спасибо, Джимми, — сказала Мэри, поцеловала его и пошла за мной следом. Когда мы шли, она шепнула мне: — Он смотрит на меня? – я быстро оглянулась и увидела, как мужчина следил за ней глазами.

— Держу пари, что да, — ответила я.

— Хорошо, — сказала Мэри со злой ухмылкой и стала двигать бедрами сильнее.

Мы купили картофель, шпинат, и салат. Я не думала, что у меня будет время готовить что-то на десерт, но на прилавке пекарни было несколько великолепных пирогов и я взяла на десерт черничный пирог. Мэри выбрала для меня шесть банок пива на случай, если Трэвис что-то захочет.

Я заплатила за покупки и мы отнесли сумки в машину. В целом, это был хороший день, и мы провели несколько часов за шопингом. День, который начался в девять утра, закончился днем. У меня оставалось всего пять часов до свидания.

Я поехала на парковку «Усадьбы», чтобы Мэри могла забрать свою машину. Мы подъехали к тому месту, где была припаркована ее машина.

— Спасибо за помощь сегодня, Мэри, — сказала я ей. – Мне действительно было это нужно.

— Без проблем, Софи, — искренне сказала она. Затем подруга повернулась ко мне с выражением лица как у старшей сестры.

— Что еще? — спросила я, пытаясь понять то, что, возможно, забыла.

— Софи, — сказала она серьезным тоном, — я не говорю, что что-то произойдет или должно произойти сегодня вечером, но если так произойдет… ты знаешь, что делать?

— Мэри, я не хочу об этом говорить, — сказала я и отвернулась. – Моя мать разговаривала со мной, когда мне было тринадцать. Думаю, что все помню.

— Ну, возможно, твоя мать рассказала тебе основы того, как делаются дети, но в этих вещах есть нечто большее, — прямо сказала она.

— Мэри, мне тридцать два. Я читала много книг, смотрела фильмы и, веришь ты или нет, некоторые вещи делала сама. То, что я девственница, не означает, что я ничего не знаю. – Я немного опешила.

— Прости, Софи, — искренне сказала она. – Я не хотела тебя обидеть. Я просто хочу, чтобы твой первый раз… если это твой первый раз… стал хорошим опытом. Для многих людей это происходит не так и ты хороший человек. Ты этого заслуживаешь.

— А-у-у-у, спасибо, Мэри, — ответила я, и мы обнялись. – Я ценю это, но не рассчитываю на то, что что-то подобное произойдет сегодня вечером. Это будет первый раз, когда мы окажемся вместе после длительного времени. Думаю, нам есть о чем поговорить, прежде чем сможет произойти что-то подобное.

— Достаточно честно, — сказала она мне, когда выходила из машины и закрывала за собой дверь. Мэри просунула голову в открытое окно. – Хорошо проведи время сегодня вечером. Мне нужны завтра все детали, — сказала она и ткнула пальцем в мою сторону.

— Хорошо, — сказал я с улыбкой.

Мэри садилась в свою машину, когда я выезжала с парковки и поехала домой. Мне еще многое нужно было сделать до появления Трэвиса. 

Глава 17

Трэвис

Я добрался до дома отца примерно в восемь тридцать, так что у меня было время осмотреться, пока не приехал Дэнни. Я ходил по улице, осматривая дом поближе, чем тогда, когда находился здесь с Эбби в первый раз. Снаружи строение, определенно, требовало работы. Нужно было заменить водосточные желоба, на крыльце необходимо было заменить несколько досок и покрасить их, одним словом, дом выглядел так, что и его можно было покрасить. Двор был большим и траву нужно было косить, но я не знал, как сделаю это со своей больной ногой.

Забавно, как быстро все может измениться в жизни. Все шло гладко до последнего звонка, я был полностью здоров и, возможно, думал о себе как о довольно сильном парне. Я ничего не боялся, никогда не колебался, чтобы сделать шаг и легко принимал решения. После того пожара и травмы я никогда не чувствовал того же. Даже когда я впервые вернулся в город, то не знал, что происходит и в каком направлении, но, увидев прошлым вечером Софи, кажется, все начало возвращаться на свои места.

Я сел на ступени крыльца, стал ждать Дэнни и смотреть по сторонам. Было спокойно и немногие люди, которые шли по тротуару, говорили мне: «Привет», махали рукой и кивали, даже, если не знали, кто я. Может быть, это была именно та жизнь, к которой я был уже готов и в которой сейчас нуждалась Эбби.

Я взглянул вверх и увидел, как грузовик Дэнни проехал мимо дома в направлении дома Софи, вниз по улице. Я подумал, что, может быть, он забыл о том, где находился мой дом, но через минуту он вернулся и въехал на подъездную дорожку прямо за моей машиной.

Дэнни выскочил из автомобиля, потянулся и медленно подошел ко мне. Я не мог не заметить, что он был одет в ту же одежду, что и прошлым вечером.

— Доброе утро, Трэвис, — сказал он, подошел ко мне и сел на ступеньки.

— Привет, Дэнни, — сказал я ему, прикрывая глаза и прищуриваясь на него, когда он стоял на солнце. – Я подумал, что, может быть, ты забыл, где находится дом. Я видел как ты проехал мимо, а потом вернулся.

— О, это, — сказал он и ухмыльнулся. – Нет, я помню, где находится дом. Мне просто пришлось привезти Мэри к Софи. – Денни немного натянул кепку.

— Точно, — сказал я, пытаясь не говорить удивленно.

— Не пойми неправильно, Трэвис, — сказал он в свою защиту. – Я бы никогда не воспользовался такой ситуацией. Я отвез ее домой и помог там, и уже был готов уходить, но Мэри выглядела так, как будто ей было нужно, чтобы кто-нибудь присмотрел за ней. Я помог ей наверху и устроился удобно на диване внизу, как джентльмен. Когда я проснулся утром, она стояла рядом с диваном, едва одетая, улыбалась мне и сказала, что хочет поблагодарить своего героя за то, что он отвез ее домой. – Денни улыбнулся застенчивой улыбкой. – Она дьявольская женщина, — сказал он. – В любом случае, как дела у вас с Софи? – спросил он меня.

— О, я просто проводил ее домой. Мы немного поговорили, но не долго. Я собираюсь к ней на ужин сегодня вечером, — гордо ответил я.

— Вау, отлично, Трэвис, — Денни был искренне удивлен. – Мне жаль, если это прозвучало не очень, — извинительным тоном сказал он. – Просто Софи не имеет здесь репутацию девушки, которая часто ходит на свидания, так что, она, должно быть, действительно хочет тебя видеть, если пригласила тебя на ужин.

— Думаю, что да, — ответил я, не зная, что сказать еще.

— Итак, давай осмотрим дом, — предложил Денни, потирая руки.

Мы обошли дом снаружи, и Денни внимательно осмотрел все: от сайдинга до оконных рам, и еще много всего другого. Он даже лазил под парадное и заднее крыльцо, чтобы проверить фундамент.

— Ну, ему нужен ремонт снаружи, — сказал он мне, когда оттряхивал с себя пыль после того, как вылез из-под крыльца. – Фундамент крепкий и это отлично. Тебе обязательно придется заменить водосточные трубы, и я ничего не могу сказать о крыше, пока не поднимусь туда, чтобы ее осмотреть. То окно на дальней стороне дома нужно заменить, но ты можешь заменить их и все сразу, чтобы больше не думать об этом. Их нужно покрасить, и ты, вероятно, захочешь заменить крыльцо.

— Что-нибудь еще? – спросил я, для меня это был большой объем работы.

— Нужно осмотреть дом изнутри, — ответил Денни, подходя к входной двери. Я подошел к нему, открыл дверь, и мы вошли внутрь. Все еще было трудно поверить в то, насколько безупречно все выглядело внутри. Денни проверил деревянные полы, передвигаясь от гостиной в сторону кухни. Он осмотрел стены, приспособления, шкафы, и был впечатлен тем, что увидел.

— Пока все выглядит неплохо, — сказал он мне. – Некоторые из этих вещей практически новые, возможно, им меньше года, поэтому они в хорошем состоянии.

Я с облегчением услышал, как Денни прошел через кухню обратно в холл. Он поднялся по лестнице, чтобы осмотреть спальни, и я пошел за ним следом. Он осмотрел обе спальни и ванную наверху, обратив особое внимание на спальню поменьше.

— Здесь все новое, Трэвис, — сказал он мне.

— Ты имеешь в виду покраску? – спросил я.

— Новая не только краска, но и стены. Кто-то заменил весь гипсокартон и, возможно, установил новую проводку. И пол тоже заменили. Они хорошо поработали, — отметил Денни.

— Интересно, кто это сделал, — прокомментировал я, когда мы спускались вниз по лестнице.

— Хотел бы я знать, — сказал мне Денни. – Либо это мои конкуренты, либо кто-то, кого я должен нанять, — сказал он, когда мы спускались по лестнице. Мужчина осмотрел ванную и вышел в коридор.

— Должен тебе сказать, Трэвис, что дом внутри просто потрясающий. Я не заметил, чтобы в нем что-то изменилось, — сказал он мне. – Это сэкономит нам время в работе. Ты планируешь отремонтировать его и продать или собираешься здесь жить?

Когда он задал мне этот вопрос, я замер.

— Я еще не решил, — честно ответил я.

— Ну, я знаю, что здесь не продаются дома по высокой цене, как в других районах, но если мы исправим все снаружи, ты сможешь получить за него хорошие деньги, если захочешь продать. Не думаю, что это займет много времени, — сказал Дэнни, снял кепку и почесал голову.

— Конечно, — добавил он, — это идеальное место для жизни двух людей или, может быть, трех, — с ухмылкой произнес он, глядя на меня.

— Давай не будем опережать события, Дэнни, — сказал я ему. – Мы с Софи не виделись уже давно, и… что ж, есть много событий, которые мы должны обсудить.

— Я понимаю, — сказал мне Дэнни. – Мне кажется, что это судьба. Ты прошел весь этот путь, возможно, в поисках нового места, чтобы все снова начать, и вот этот дом просто тебя ждет, и девушка, которая тебе нужна, и которая после всех этих лет живет на этой улице и хочет тебя видеть? Что может быть прекраснее, если ты меня спросишь.

— Думаю, мы посмотрим, что из этого получится, — сказал я, хлопнул его по спине и пошел к двери. Дэнни последовал за мной на крыльцо, где я развернулся и запер дверь.

— Никто не запирает двери в Каноне, Трэвис, — с улыбкой, сказал Дэнни.

— Привычка, — ответил ему я, когда поворачивал ключ в замке. – Так ты уже можешь назвать стоимость работы? – спросил я его, когда мы спускались по скрипучим ступенькам крыльца.

— Конечно, я посчитаю для тебя. Я могу оставить смету у твоей мамы сегодня или завтра, и если тебя это устроит, может, мы сможем выбрать на следующей неделе день, чтобы начать работать. Если хочешь, чтобы кто-нибудь постриг газон, позвони Карлу Питерсону. Он приведет сюда свою команду и они сделают все так, чтобы выглядело красиво, — сказал мне Дэнни. Мы подошли к его грузовику, он открыл дверь и достал свой кошелек, откуда вытащил визитку с номером Карла и вручи ее мне.

— Спасибо, Дэнни, — сказал я ему. – Спасибо за все.

— Рад, что смог помочь, — сказал он, сел в свой грузовик и завел двигатель. – Я привезу тебе смету. Хорошего вечера, — подмигнул мне Дэнни и поехал.

Я быстро взглянул на часы и увидел, что было только 10.30. У меня все еще было много времени до свидания и я подумал, что смогу поехать домой к маме и, возможно, вздремнуть прежде, чем начну собираться.

Я вернулся домой и вошел внутрь. Я позвал маму и Эбби, но, должно быть, они уже уехали в ресторан.

«Удивительно, что мама смогла вытащить Эбби из постели», — подумал я.

Я медленно поднялся вверх по лестнице, чувствуя боль в своей ноге, когда добрался до верхней ступени. За последние два дня я совершил прогулок больше, чем делал это до сих пор, как меня заставляли физиотерапевты, и это чувствовалось. Я сбросил ботинки и лег на кровать, глубоко вздохнув. Я закрыл глаза и почувствовал слабый ветерок в комнате из окна. Еще было немного рано, прежде чем снаружи станет слишком жарко.

Я пытался выкинуть из своей головы все мысли, чтобы отдохнуть, но казалось, что каждый раз, когда я начинал дремать, что-то вплывало в памяти, привлекая мое внимание. Было ли это беспокойство о Эбби, маме, моей работе, нашем будущем, доме, тайной жизни отца или Софи.

В конце концов, усталость меня одолела. Мне приснился хороший сон, сулящий отличные перемены. Мы с Софи находились в папином доме, были вместе на диване, пока Эбби сидела на полу в наушниках, погрузившись в книгу. Мы были втроем и были счастливы… сильнее, чем я был за последнее время. Одной рукой я обнял Софи, и притянул ближе к себе, глубоко целуя, и чувствуя, как ее губы нежно прижимаются к моим. Мы медленно прервали поцелуй, и я увидел, что она улыбалась мне и сказала, что любит.

Казалось, что во сне все происходило как бы само собой. Мы обедали, отправили Эбби спать, а затем, наконец, легли спать сами. Мне снилось, как я овладеваю Софи и занимаюсь с ней любовью, как я всегда и хотел, но никогда не получал для этого шанса. Она была такой отзывчивой в своих движениях, и все было потрясающим. Там была интенсивная страсть, и она ощущалась настолько реальной, что когда я проснулся от звука смс, которое пришло на мой мобильник, то не мог поверить в то, что это был сон.

Я взглянул на свой телефон, было 4.30 и смс пришло от Эбби.

«Хорошо проведи время на своем свидании, пока я буду работать, лол. Люблю тебя».

Несмотря на то, что жили здесь совсем недавно, Эбби казалась более спокойной и счастливой, и она даже чаще разговаривала со мной, чем в предыдущие несколько недель.

«Возможно, ей здесь нравится», — подумал я.

Я сел в постели и почувствовал, что вспотел, значит, стало жарче, пока я спал. Я спустился в ванную, чтобы принять душ и начать собираться. Я быстро взглянул на себя в зеркало в ванной. У меня была небольшая щетина, но мне понравилась идея не бриться каждый день, как я делал всегда, когда работал. От этого я чувствовал себя немного более крутым, чем в последнее время, поэтому я решил не бриться. В эту поездку я не привез с собой много модной одежды, да ее и не было у меня так уж много, чтобы можно было придумать что-то большее, чем костюм. Во всяком случае, я не думал, что мне понадобиться что-то необычное, не говоря уже о том, что я пойду на свидание, так что это будут джинсы, белая рубашка и ботинки.

Было около 5.15 и я был готов идти. Я подумал, что, возможно, было бы хорошей идеей купить бутылку вина, поэтому отправился в единственный в городе винный магазин и выбрал бутылку «Пино-нуар». О винах я знал немного, но продавщица в винном магазине, как мне показалось, решила, что это хороший выбор. Когда я вышел из винного магазина и вернулся к своей машине, то увидел «Rainbow Bouquet» — местный цветочный магазин. Я решил зайти и посмотреть, смогу ли купить цветы для Софи.

На двери магазина зазвенел колокольчик, когда я туда вошел. Меня встретила сладкая цветочная смесь ароматов, и я прошел к прилавку, где женщина складывала букет для пожилого господина. Тот повернулся, чтобы взглянуть на меня, и удивился.

— Трэвис? – спросил он таким тоном, как будто приветствовал старого друга.

Я не узнал его.

— Да? – ответил я.

— Я – Фред Перкинс, хозяин химчистки, которая находится ниже по улице от дома твоей матери, — сказал он и протянул мне руку.

Я пожал его руку, смутно вспоминая это заведение и то, где оно находилось тогда, когда моя мама носила туда униформу для ресторана.

— Как дела, мистер Перкинс, — вежливо ответил я. – Извините, что не узнал вас. Я не… давно здесь не был.

— О, не волнуйся, Трэвис, — сказал мужчина, когда я отпустил его руку. – И называй меня Фредом, ты теперь взрослый мужчина. Приятно видеть тебя в городе. Уверен, что твоя мама счастлива.

— Да, думаю, что это так, — ответил я, когда продавщица вежливо хмыкнула, чтобы привлечь внимание мистера Перкинса. Она вручила ему красиво завернутый букет из красных роз и лилий.

— Отличная композиция, — сказал я ему, указывая на букет.

Мужчина покраснел.

– О, да. Надеюсь, что она будет счастлива. Приятного вечера, Трэвис, — сказал он пошел к выходу.

— Тебе тоже, Фред, — улыбнулся я и повернулся к женщине за прилавком.

— Он приходит каждую неделю и покупает этот букет каждую субботу, — сказала она, наблюдая за тем, как мужчины выходил через дверь. – Это очень мило.

— Да, конечно, — сказал я и подумал о том, как замечательно то, что он делал.

— Чем я могу вам помочь сегодня вечером? – спросила она.

— Ну, у меня сегодня свидание с кем-то очень особенным, и я хочу купить ей цветы, — сказал я, немного смущаясь.

— Приятно видеть то, что некоторые молодые люди все еще думают о том, как важно для леди почувствовать себя особенной, — сказала она и широко улыбнулась. – Что вы хотите?

— Я знаю, что ей нравятся ромашки, — ответил я.

«По крайней мере, нравились раньше», — подумал я, надеясь, что она все еще их любит.

— Хорошо, — сказала женщина, — У меня есть красивые белые ромашки. Что, если я добавлю несколько розовых роз и сделаю вам букет?

— Звучит идеально, пожалуйста, — ответил я.

Она прошла к помощнице и принесла цветы.

— Шесть роз подойдет? – спросила она.

— Да, думаю, отлично, — сказал я, не зная, правильно это или нет. Я наблюдал за тем, как женщина собирала красивый букет, завернула его в белую бумагу для цветов и передала мне.

— Выглядит необыкновенно, — поблагодарил ее я, заплатил за букет и пожелал доброго вечера.

— Приятного свидания, — ответила она.

Похоже, что хорошего свидания сегодня желали мне все.

Я подошел к своей машине, положил на переднее сиденье бутылку вина и цветы и посмотрел на часы. Было 5.45, поэтому я решил, что пока отправляться к Софи.

«Лучше поехать сейчас, чтобы не застрять в пробке», — со смехом сказал я себе. Я уже заметил, как закрывались некоторые магазины, на улицах почти не было прохожих, хотя августовское солнце все еще ярко светило.

Я медленно поехал к дому Софи, проезжая мимо своего дома на Коллинз-драйв. Я подъехал к дому Софи, и заглушил двигатель. Вышел из машины, обошел ее и открыл пассажирскую дверь, чтобы забрать вино и цветы. Закрыв машину, я взглянул на дом Софи. Входная дверь была открыта, играла музыка, которую было слышно через экранную дверь.

Я прошел по дорожке и поднялся на крыльцо, доски которого скрипели под моими ногами. Я постучал в дверь и стал ждать ответа Софи.

Вот и я. 

Глава 18

Софи

Остаток дня я провела дома, готовила и накрывала стол, а потом собиралась на встречу. Я пошла и приняла еще один душ, хотя уже принимала один, прежде чем ушла с Мэри, чтобы пойти по магазинам. Думаю, что это было больше от нервов, чем от всего остального. Я удостоверилась в том, что хорошо обтерлась и как всегда, обернула полотенце вокруг себя, когда покидала ванную. Я стояла перед зеркалом и тщеславно рассматривала свое отражение, потом улыбнулась и отбросила полотенце в сторону. Я посмотрела на свое обнаженное отражение в зеркале, что делала редко, и разглядывала свое тело. Я чувствовала себя хорошо так, как выглядела, довольная своим телом и тем, что держала себя в хорошей форме.

«Мое тело выглядит довольно хорошо», - подумала я про себя, подняла руки к своим волосам и немного встряхнула их. Провела руками по телу, все время наблюдая за собой в зеркало и прикасаясь к себе. Я закрыла глаза и представила, что Трэвис стоял рядом, позади меня и проводил своими руками по моему телу. Я чувствовала, как его сильные руки начали с моих плеч и спустились по моим рукам, от чего волоски на моих руках встали дыбом, и по всему телу прошла дрожь. Он остановил свои руки на талии и кончиками пальцев погладил мои талию и бедра. Потом он меня обнял и провел своими руками вверх по моему телу, оставляя каждую руку на моей груди и мягко сжимая их.

Я чувствовала, как его руки медленно опускались обратно на талию, но в этот раз он опустил их ниже. Кончиками своих пальцев Трэвис провел между моих бедер, и я снова почувствовала дрожь от его прикосновений. Он слегка прикасался ко мне, снова и снова к моим бедрам. Я ощущала его теплое дыхание на своей шее, когда Трэвис начал меня целовать.

Он медленно гладил пальцами по внешней стороне моих бедер, приближаясь все ближе и ближе, пока я не почувствовала их на своей промежности, а затем один палец, потом второй, нежно и легко проскользнули внутрь меня, и я ахнула от восторга. Пальцы его левой руки двигались во мне, и Трэвис целовал мою шею, а затем правой рукой, о, его правая рука, он начал ласкать мою грудь. Все движения происходили в таком отличном ритме, и мое тело прекрасно реагировало на каждое прикосновение. Прежде, чем я сама смогла понять, то почувствовала, как на его пальцах напрягалось мое тело, и ощутила огромное освобождение внутри себя, а потом Трэвис развернул меня к себе, поцеловал в губы, и крепко прижал к своему телу.

Я открыла глаза, мои колени ослабели. Я посмотрела на свое отражение и увидела, как возбуждены мои соски, и как правой рукой я гладила себя после потрясающего оргазма. Сначала я чувствовала себя немного смущенной тем, что сделала, потому что никогда так себя не касалась, но все было таким продолжительным, и было так хорошо, что я улыбнулась своему отражению и наслаждалась ощущениями собственного тела.

Я присела у столика, мои ноги по-прежнему были слабыми, я взяла губную помаду и нанесла светлый оттенок красного цвета. Я не накладывала никакого другого макияжа, взяла свои духи и брызнула на себя цветочный, душистый спрей.

Когда я поняла, что, наконец, готова, то встала и подошла к пакетам с одеждой, которую купила сегодня. Я достала белый бюстгальтер и трусики, положила их на кровать, а затем, рядом с ними, разложила белое платье. И надела трусики, чувствуя на своей коже прохладный атлас. Я привыкла постоянно носить хлопок, и наслаждалась приятными ощущениями на своей коже. Бюстгальтер был следующим, я надела его и поправила также, как это делала Пенни в раздевалке в «Симмонсе», чтобы он идеально подошел и хорошо смотрелся в моем платье. Я уже чувствовала себя намного женственнее, чем когда-либо.

Я взяла платье и приподняла над своей головой, позволяя ему самому свободно упасть на мое тело, а потом застегнула на спине. Я повернулась, чтобы взглянуть в зеркало, и не могла поверить в то, что увидела. Мне понравилось, как платье облегало мое тело, только намекая на декольте, и мне понравилось то, что я чувствовала себя немного раскрепощеннее, чем когда-либо чувствовала, особенно после того, что только что сделала. Я немного повертелась в платье так, чтобы юбка кружилась. Затем надела белые туфли, и поняла, что наряд был идеальным.

Я быстро взглянула на будильник, и увидела, что была половина шестого. Трэвис скоро будет здесь, поэтому я поспешила вниз, чтобы убедиться в том, что все выглядело отлично.

Я прошла через гостиную и поискала музыку на своем айпаде, пытаясь найти что-то тихое и успокаивающее, и, может быть, немного романтичное. И остановилась на классической музыке, ведь я всегда смогу сменить ее, если Трэвис захочет послушать что-то другое.

Я взяла картофель, и собиралась положить его в духовку, чтобы просто запечь, потому что он подойдет к стейкам, а пока пусть мясо полежит на столешнице, чтобы оно стало комнатной температуры. Шпинат будет готовиться всего несколько минут, и прежде чем нарезать его, я надела фартук, чтобы не испачкать платье. Я быстро нарезала немного лука-шалот и петрушку, чтобы положить их после стейков в кастрюлю и быстро сделать сливочный соус. Подумала о свечах, но сразу отбросила эту мысль, потому что это было уже слишком формально. Я хотела, чтобы Трэвис чувствовал себя комфортно, без какого-то напряжения.

Я услышала стук в дверь и почти подпрыгнула. Глубоко вздохнула, подошла к двери, и увидела Трэвиса, который стоял там и улыбался.

Я открыла дверь, и Трэвис прошел мимо меня, по-прежнему улыбаясь. Я почувствовала запах одеколона, и ощутила, как подкосились мои колени. Я забыла, как давно не вдыхала запах мужского одеколона, и как много времени прошло с тех пор.

Я повернулась, чтобы взглянуть на Трэвиса, который стоял посреди гостиной в рубашке с длинными рукавами и джинсах, и смотрел на меня своими удивительными изумрудными глазами.

— Как раз вовремя, — сказала я ему, потому что в моей голове внезапно стало пусто, и я не знала, что сказать.

— Я принес это тебе, — сказал Трэвис и вручил мне цветы – красивое сочетание розовых роз и белых ромашек.

— О, ромашки. Мои любимые, — и я вдохнула сладкий аромат цветов. – Ты вспомнил, — нежно произнесла я.

— Да, — тихо ответил он. – Я помню, как в колледже всегда воровал их и привозил на квардоцикле в вашу комнату в общежитии, — со смехом, сказал он. – Садовник гнался за мной каждый раз, когда видел.

Я засмеялась и пошла на кухню, чтобы поставить цветы в вазу. Я чувствовала, что Трэвис не отводил от меня глаз и провожал взглядом, когда я проходила мимо него. Я взяла вазу с подоконника, налила в нее воды и поместила туда цветы. Отнесла вазу обратно в гостиную и поставила ее на низкий журнальный столик, который стоял перед диваном.

— В твоем доме красиво, — прокомментировал Трэвис, оглядываясь вокруг.

— Спасибо, — сказала я ему. – Он маленький, всего две спальни, но идеально мне подходит. Отличное место, удобное крыльцо, маленький двор… это все, что мне действительно нужно.

Мы стояли в гостиной, ни один из нас ничего ни о чем не говорил, тишина была неловкой.

— Мы можем ужинать сейчас, если хочешь, — сказала я Трэвису, — или мы могли бы немного посидеть и отдохнуть, если хочешь.

— Давай немного посидим, — сказал Трэвис и сел на диван. Я развязала фартук и стянула его через голову, оставшись в белом платье.

— Вау, — сказал Трэвис и уставился на меня. – Ты выглядишь… ты выглядишь потрясающе.

Я немного покраснела и смотрела на то, как Трэвис осматривал меня в платье.

— Спасибо, — сказала я, и села в шезлонг справа от дивана, поправляя юбку под собой.

Трэвис сидел на диване и слегка поморщился, когда положил правую ногу на левую.

— Ты в порядке? – обеспокоенно спросила я.

— О, это просто моя нога, — сказал он мне. – Я пострадал во время пожара пару месяцев назад. Провалился под крыльцо, и оно сильно поранило мою ногу. Я там застрял, и меня вытаскивали оттуда.

Я заволновалась.

– Звучит ужасно, — сказала я ему.

— Было страшно, — сказал он мне, и было похоже на то, что именно это он имел в виду. – Пожар был ужасным. Мы потеряли одного из парней в моей команде, и женщину, которая жила в доме с маленькой девочкой.

— О, Трэвис, это ужасно, — ответила я. – Мне очень жаль. С малышкой все в порядке?

Он поерзал на диване, казалось, что ему было неудобно отвечать.

– Она была в порядке. Я смог вытащить ее пока ничего не случилось.

— Тогда ты - герой, — улыбаясь, сказала я.

— Вряд ли, — ответил он, оторвавшись от своих мыслей. – Я просто делал свою работу. Если бы я сделал ее хорошо, то спас бы еще две жизни.

Я почувствовала, что переживала за него.

– Иногда… иногда мы не можем спасти всех, Трэвис, как бы мы не хотели, — сказала я ему, протянула свою руку и положила на его правое колено.

Трэвис посмотрел на меня и кивнул. Я медленно убрала руку назад, и села обратно, пытаясь придумать что-то другое, что можно было бы сказать. У нас было много тем, на которые я хотела поговорить, чтобы разрядить обстановку, но не знала, с чего мне начать.

— Расскажи мне немного о своей дочери, — нервничая, спросила я. И подумала, что мы должны были с чего-то начать.

— Она умная, и очень нахальная, — со смехом, сказал Трэвис, — в этом отношении она очень похожа на свою мать.

— Мэгги сказала, что ты вырастил Эбби сам, — упомянула я. И почувствовала, как сжимаю своими пальцами юбку, нервничая от своих вопросов.

— Да… я имею в виду, — сказал Трэвис, садясь немного вперед. – Ты уверена, что хочешь об этом услышать, Софи?

— Да, — честно ответила я. – Я хочу узнать, как ты жил.

— Хорошо, — сказал Трэвис и вздохнул. – Я встретил Бренду через несколько месяцев после того, как начал тренироваться, чтобы стать пожарным. Она была официанткой в закусочной, в которой мы тусовались. Она была молодой, как я, едва исполнилось девятнадцать. Ее звали Бренда Флэннери. Она была настоящей ирландской девушкой – рыжие волосы, зеленые глаза, веснушки и ирландский акцент. Она переехала из Дублина, когда ей было шестнадцать. Однажды мы задержались там допоздна и тусовались в закусочной всю ночь напролет. Одно за другим, мы оказались у нее, и хорошо…

Я опустила глаза, когда он взглянул на меня после своей паузы.

— Несколько недель спустя она сказала мне, что беременна. Какое-то время все было в порядке. Мы съехались вместе, занимались на занятиях, обустроили комнату для ребенка в нашей квартире, все было отлично. Я только что поступил в Департамент, когда родилась Эбби. Я думал, что Бренда была счастлива во всем. Она была дома с ребенком, пока я работал в отделе, рядом с Риджфилдом, но выяснилось, что она не была довольна тем, как все происходило. Она расстраивалась из-за Эбби, ее плача, и кормления, и на самом деле не знала, что делать. Никто из нас не знал. Мы просто выясняли по ходу. Однажды ночью, когда Эбби много плакала, Бренда позвонила мне в пожарную часть и сказала, что мне нужно вернуться домой, потому что она не знает, что делать.

Трэвис поднялся с дивана и начал расхаживать взад и вперед.

— Я уложил Эбби спать, когда вернулся домой, но Бренда по-прежнему была в истерике. Она сказала, что не готова к этому, что она не создана для семьи. Я пытался ее успокоить, и думал, что все сработало. Я пошел в кафе утром, чтобы принести нам завтрак. Меня не было не больше пятнадцати минут. Когда я вернулся, за кухонным столом сидела соседка и держала Эбби. Она рассказала мне, что Бренда сказала, что ей нужно идти и спросила, присмотрит ли она за девочкой, пока я не вернусь. Я проверил спальню, она взяла свою одежду и несколько вещей, и все деньги, которые мы хранили в сейфе, в шкафу. Я попросил некоторых парней в полиции попытаться ее найти, но они не смогли. Думаю, она вернулась в Ирландию. Она просто решила, что больше не хочет быть привязанной.

— О, Боже, — сказала я, — это ужасно.

— Сначала я думал, что для меня это слишком, — сказал Трэвис, и посмотрел на меня. – Я не знал, что делать. Отец-одиночка, пожарный, который пытается растить маленькую дочку. Было нелегко, но меня окружали хорошие люди в моей пожарной части, и первые несколько лет все они находились рядом со мной, чтобы помочь – отдавали мне лучшее время, их жены и подруги приходили, чтобы присмотреть за Эбби – и со временем, я думаю, что я стал довольно хорошим отцом. Потом она выросла, началось половое созревание и наступил ад.

Я громко над этим смеялась.

– Ты, наверное, слышал это миллионы раз, Трэвис, но, боюсь, подростки не становятся лучше…

— Так мне говорили, — сказал Трэвис. Он снова сел на диван и посмотрел на меня. – Так расскажи мне что-нибудь о себе, — попросил он. – Чем ты занималась все эти годы.

— Вау, — ответила я и покачала головой. – Ничего такого драматичного, как у тебя. После… — я остановилась, пытаясь подобрать слова, — после того, как я вернулась в колледж, то получила свою преподавательскую степень. И собиралась поехать куда-то еще учиться, куда-нибудь отсюда. Я вернулась летом домой после выпускного, и моя мама гордилась тем, что у меня есть диплом. Она спросила меня, что будет дальше, и я сказала ей, что хочу, и она не была в восторге от этого. Она подумала, что я должна вернуться сюда и остаться с ней. Я не знала, что делать. Я чувствовала вину, что оставляю ее одну. Средняя школа искала учителя в восьмого класса, поэтому я подала заявление и получила работу. Знаешь, девушка из родного города и все такое. Мама была счастлива, и работа была хорошей. Через полгода она сказала мне, что продает дом, чтобы переехать к сестре в Неаполь. Я была в шоке. Вот я, кто изменил свою жизнь ради нее, и теперь она уезжает. Итак, примерно через полгода она уехала, а я преподавала здесь. Некоторое время я снимала квартиру, пока не накопила немного денег, чтобы купить дом, вот и все.

— Ты жалеешь? – спросил меня Трэвис.

Минуту я думала над вопросом.

– Наверное, сначала. Я искала работу в других местах, больших городах. Но потом увидела, сколько сделала ученикам и обществу здесь. Я поняла, что помогаю семьям здесь, так же, как я хотела, за исключением того, что это маленький город, и я была этим довольна. Поэтому я решила остаться, и рада, что осталась.

Мы снова посидели в тишине минуту, прежде чем я нарушила молчание.

— Мне подавать ужин? – спросила я Трэвиса, когда он встал.

— На самом деле, я бы предпочел продолжить говорить, если ты не против, — сказал он мне. – Но мне не помешает что-нибудь выпить.

— О, прости, Трэвис, где мои манеры? – я пошла на кухню. – Чего бы ты хотел? У меня есть лимонад, чай со льдом и немного пива для тебя, если хочешь.

— Пиво было бы здорово, спасибо, — крикнул он мне.

Я открыла бутылку пива, налила себе лимонад и принесла их обратно в гостиную. Я передала Трэвису бутылку, на мгновение наши руки соприкоснулись, и его пальцы задержались на моих, прежде чем он забрал бутылку.

— Спасибо, — сказал он, сделал глоток, и сел обратно.

Я сделал глоток лимонада, и держала его в руке. Я знала, что в какой-то момент разговор продолжится, но не была уверена, когда это произойдет.

Трэвис поставил бутылку пива на журнальный столик и посмотрел на меня.

— Почему ты бросила меня, Софи? – грустно спросил он.

— О, Трэвис, — сказала я ему. Я снова почувствовала, как скрутило мой живот. – Когда ты сказал мне, чего ты хочешь, что ты уходишь из колледжа и что хочешь делать, часть меня была взволнована возможностями, но другая моя часть была напугана. Я не знала, какой будет моя жизнь без колледжа, в новом месте, вдали от дома. Я беспокоилась об этом, и что было бы, если бы ты добрался до большого города и решил, что я не доросла до тебя. Где бы я оказалась? Я не была к этому готова. И потом, когда я говорила об этом своей матери, она была полностью против этого. Она сказала мне, что это мне не подходит, и я должна сосредоточиться на себе. Я была слишком взволнована, меня очень ранила мысль о том, что ты хотел, чтобы я все бросила. И я слишком боялась это сделать. Я подумала, что безопаснее всего было уйти, вернуться в колледж и дать тебе шанс забыть обо мне. Это было самое трудное, что мне приходилось делать в жизни.

— Ты бы могла поехать со мной, — сказал Трэвис, вставая с дивана. – Я бы никогда не бросил тебя, как ты думала. Ты была моим миром, Софи. Ты значила для меня больше всего на свете. А ты просто отбросила меня в сторону, даже не попрощавшись. С этим было трудно жить.

Трэвис подошел к окну и посмотрел на тихую улицу. Я подошла к нему сзади, с чувством грусти, но и немного гнева.

— Ты тоже мог бы придти за мной, — сказала я ему повышенным тоном. – Ты никогда даже не пытался связаться со мной после этого. Ни в колледже, ни здесь, нигде. Все это время, Трэвис, я была здесь, в нашем родном городе, а ты ни разу не приехал. Что я должна была думать? О том, что тебя не было.

Трэвис повернулся, чтобы посмотреть на меня, и я смогла увидеть на его лице гнев.

— А ты? Что насчет тебя? – ответил он повышенным тоном. – Ты живешь в одном городе с моей матерью последние восемь лет. Вы ее знаешь, знаешь, где она бывает, и ты никогда не спрашивала обо мне, где я находился и что я делал. Может, если бы я знал… — его голос затих.

— Если бы ты знал что, Трэвис? – чуть не закричала я.

Он встал прямо передо мной и схватил меня за руки.

— Если бы я знал, что ты здесь, я бы вернулся раньше, — прошептал он. – Я бы вернулся, чтобы сделать это. – В мгновение ока он наклонился и глубоко поцеловал меня. Я чувствовала, как таяла в его объятиях, и я сопротивлялась только секунду, прежде чем обняла Трэвиса за шею и поцеловала в ответ.

Поцелуй был долгим, медленным и чувственным, и когда мы оторвались друг от друга, мои глаза были прикрыты, когда я смотрела ему в глаза.

— Я никогда не переставал думать о тебе, Софи, — сказал он мне. – Ни на один день. Я всегда думал, что ты встретила кого-то еще в колледже, кто был идеальным для тебя, и что ты переехала. Вот почему я никогда не возвращался в Кэнон. Я не мог вынести мысль о том, что ты счастлива с кем-то другим.

Я крепко обняла Трэвиса и прижалась к нему. Я почувствовала, как на мои глаза наворачивались слезы.

— Вог почему я никогда не спрашивала твою мать о тебе, — сказала я, захлебываясь слезами. – Я не хотела знать, что у тебя все хорошо с кем-то другим. Эта мысль разбивала мне сердце. Больше никого не было, Трэвис. Всегда был только ты.

Трэвис разорвал наши объятия и поцеловал меня снова, еще более страстно, чем в первый раз. Он обнимал меня за талию, когда целовал снова и снова, и я не хотела, чтобы это когда-либо заканчивалось. Вдвоем мы медленно подошли к дивану, сели рядом друг с другом и продолжали целоваться. Я чувствовала, что с каждым прикосновением и объятиями по моему телу разливался жар. Каждый раз, когда Трэвис касался своими губами моих, я чувствовала, что перестаю дышать. Трэвис начал целовать мою шею, и я почувствовала его легкую небритость на лицу. Потом я ощутила, что опускаюсь на диван, и Трэвис устроился на мне сверху. Мое тело прижималось к его, когда он продолжал целовать мои губы, щеки и лицо. Могу сказать, что в тот момент он явно был возбужден.

— Трэвис, — прошептала я, задыхаясь, когда он снова поцеловал меня, — давай… давай поднимемся наверх.

Он посмотрел на меня, кивнул и встал с дивана. Трэвис взял меня за руку и помог подняться, и я повела его по лестнице в свою спальню. Я включила свет, потому что солнце уже почти село, и в сумерках едва можно было разглядеть комнату. Я стояла перед кроватью, смотрела на Трэвиса, и притянула ближе к себе. Я начала медленно расстегивать его рубашку, и мои руки дрожали, когда я переходила от одной кнопки к другой, пока не расстегнула их все. Я распахнула рубашку и дотронулась до рельефных мышц его груди. Он сбросил рубашку, и я увидела, что он был в отличной форме. Я улыбнулась, положила свои руки ему на грудь и провела ими вниз, по его твердому животу, чувствуя пальцами каждую мышцу.

Трэвис немного отступил и снял свою обувь, а потом снова двинулся ко мне. Он наклонился и поцеловал меня еще раз, а я невольно ухватилась за пряжку его ремня. Я расстегнула ремень и пуговицу на джинсах, и начала их снимать. Я почувствовала на своей спине руки Трэвиса и то, как он расстегивал мое платье. Я услышала и почувствовала, как раскрывалась молния и скользила вниз к низу платья.

Мы ненадолго оторвались друг от друга, и я смотрела на то, как Трэвис стягивал свои джинсы, и остался в плотно облегающих его боксерах. Я стянула платье с левого плеча, затем с правого, и медленно продвигала платье по телу, пока она не упало к моим ногам, оставшись в белом лифчике и трусиках. Я думала, что будет неудобно, когда мужчина будет смотреть на то, как я раздевалось, но не почувствовала неловкость.

— Боже мой, Софи, — восторженно сказал мне Трэвис. – Ты такая красивая. – Он подошел ко мне и поцеловал снова, проникая в мой рот своим языком. Я тоже глубоко поцеловала его, прижимаясь к нему всем своим телом так, как только могла.

Трэвис лег на кровать. Наши руки жадно исследовали тела друг друга, и я чувствовала, как его твердый вал сильно прижимался ко мне. Трэвис опустился к моим соскам, и целовал их один за другим. Я почувствовала его руки на своей спине, и он ловко расстегнул мой лифчик, затем медленно стянул его по моим плечам, пока совсем не снял. Он отбросил вещь в сторону и жадно начал целовать снова мою грудь. Восхищение пронзило меня, когда Трэвис взял в рот мой левый сосок, поцеловал его и нежно сжал зубами, одновременно лаская мою правую грудь. Я чувствовала, как разливался жар по моему телу с каждым движением, которое он совершал надо мной, и двигала своими бедрами, чтобы сильнее прижаться к нему.

Трэвис медленно провел своей правой рукой от моей груди по изгибам моего тела, пока не достиг бедра. Он провел рукой, и этобыло как раз возле моих трусиков, и я уверена, что он почувствовал тепло и жар, исходящие от моего тела. Трэвис слегка потер рукой мои трусики и я застонала от удовольствия. Я положила руку на его каштановые волосы и прижала мужские губы к своей груди. Он поцеловал меня и одновременно гладил, сводя меня с ума.

Вскоре я почувствовала, как Трэвис снимал трусики с моих ног. Он отодвинулся от меня, чтобы снять из совсем, оставив меня совершенно обнаженной. Я смотрела на него и наблюдала за тем, как он снял свои плавки, освободив свой член. От одного его вида у меня перехватило дыхание.

Трэвис вернулся ко мне. Прежде, чем он смог что-то сделать, я прошептала:

— Трэвис… я… я все еще…

Он остановился, и с любовью посмотрел на меня. Трэвис лежал на кровати, справа от меня, и гладил своими пальцами мое тело.

— Ты хочешь, чтобы я остановился? – нежно спросил он.

Я улыбнулась ему.

– О, Боже, нет, — сказала я, желая его сейчас больше, чем когда-либо в своей жизни. – Я просто… я просто подумала, что тебе стоит об этом знать.

Он наклонился ко мне и положил свою правую руку мне на щеку, приближая мое лицо к своему, чтобы целовать меня снова и снова. Трэвис медленно перебрался через мое тело, целуя меня между грудей. Я чувствовала его эрекцию рядом с собой. Я не знала, чего ожидать дальше. Я хотела, так сильно хотела, и мое тело было готово и ждало его, но я немного нервничала.

Трэвис медленно проникал в меня. Я немного ахнула, когда впервые почувствовала его в себе.

— Все в порядке? – спросил он. Трэвис продвинулся немного дальше, и мой вздох перешел в стон.

— МММ, МММ, — застонала я. Чувство внутри меня было невероятным, когда он продвинулся еще немного внутрь меня, а потом начал делать медленные толчки, от чего трепетало мое сердце. Я не хотела, чтобы это чувство когда-либо заканчивалось, и обняла его за талию своими ногами, пытаясь продвинуть Трэвиса в себя еще дальше. Мужчина вошел в меня глубже и мы оба застонали. Я вглядывалась в него, слегка приоткрыв глаза, и видела, как он смотрел на меня, наблюдая за тем, как мое тело реагировало на него, чтобы удовлетворить меня. Это зрелище возбудило меня еще больше, чем раньше, и мое тело, казалось, раскрылось для него еще больше.

Мы вместе нашли хороший ритм, двигаясь вперед и назад. Я притянула Трэвиса к себе, так как хотела чувствовать его еще ближе. Его грудь была прижата к моей, он целовал мою шею, и я знала, что приближаюсь к оргазму. Трэвис поддерживал ритм, пока я не закричала и не сжала сильно его тело, прижимая к себе, пока удовольствие волна за волной накатывало на меня. Затем, глубоко в себе, я почувствовала его оргазм, он застонал, и мы крепко обняли друг друга.

Трэвис снова и снова целовал меня, и мне казалось, что я никогда не стану дышать нормально. Он снова лег справа от меня, и на этот раз обнял меня своими руками так, чтобы я лежала рядом с ним. Мы лежали, задыхаясь, медленно приходя в себя.

— Как ты себя чувствуешь? – спросил Трэвис, когда отдышался.

— Я точно не хочу ужинать, — сказала я и прижалась к нему еще крепче. 

Глава 19

Трэвис

Это была потрясающая ночь. Я никогда не думал о том, что то, что начиналось как простой ужин, закончится так, как произошло с Софи, но не мог быть счастливее от того, что так получилось. Мы провели всю ночь, обнимая друг друга, прикасаясь друг к другу, и исследуя наши тела. Софи была невероятно отзывчивой ко всему, и каждый момент, казалось, вызывал в ней что-то новое. Наконец, около трех часов утра, мы просто лежали на ее кровати, среди мятых простыней, я обнимал ее правой рукой, и прижимал голову девушки к своему плечу.

Софи осторожно провела рукой по моему плечу, и взглянула на татуировку, которая показывала камень с надписью в центре «С днем рождения, Эбби».

— Почему камень? – нежно спросила она, проводя пальцем по татуировке.

Я повернул голову, чтобы посмотреть на нее.

– Несколько причин, — сказал я ей. – Во-первых, потому что это ее имя.

— О, как я могла не заметить? – сказала Софи, по-видимому, чувствуя себя неловко.

— Все в порядке, - с улыбкой, ответил я. – Твой разум сейчас не концентрируется на таких вещах.

Она покраснела.

– Так почему же?

— Ну, — начал отвечать я, думаю, потому, что я всегда представлял Эбби как свою опору, единственное в моей жизни, что всегда удерживало нас вместе. - Она, наверное, самый сильный человек, которого я знаю, даже, если она сама этого не понимает.

— Мило, — ответила Софи, и положила свою голову мне на плечо. – Ты должен сказать ей об этом, Трэвис. Наверное, она хотела об этом услышать.

— Думаю, что мог бы, хотя не знаю, будет ли она меня слушать прямо сейчас.

— Думаю, она уделяет тебе внимания больше, чем ты представляешь. Уверена, что она тебя обожает. Все девочки чувствуют себя так по отношению к своему отцу.

Я заметил на ее лице легкую печаль, потому что у нее никогда не было таких отношений со своим отцом. Я наклонился и поцеловал ее.

— Черт, — сказал я, и быстро сел. – Действительно, уже три утра? Наверное, Эбби с моей матерью думают о том, где я, черт возьми. – Я встал с кровати, нашел брюки, в которых был мой мобильный телефон. Софи перевернулась на живот, и смотрела, как я бегал голый по комнате, пытаясь найти свои штаны. Когда я их нашел, то увидел на ее лице озорную улыбку.

— Что смешного? – спросил я, когда нашел свои брюки и схватил телефон.

— Ты выглядишь совершенно милым, голый в моей спальне, — сказала она, снова перевернулась на спину, и осмотрела меня снизу вверх, показывая мне свое обнаженное тело. Я бросил телефон в сторону и вернулся в постель.

Я взглянул на свой телефон. Никаких сообщений от Эбби и моей матери, что казалось странным. Я написал маме короткий текст, чтобы дать ей понять, что я все еще находился у Софи. И получил ответ быстрее, чем ожидал.

«Я давно это поняла. Эбби крепко спит в моей постели со мной. Она много работала всю ночь в ресторане. Мы вернулись после часа ночи. Не беспокойся о ней. Все хорошо. Приятного вечера».

Было странно получить разрешение от матери провести ночь с женщиной, но я был рад тому, что прочитал.

— Все в порядке? – спросила Софи, забираясь под простынь. Я положил телефон на тумбочку и забрался к ней на кровать.

— Прекрасно, — сказал я, снова обнял Софи, и прижал к себе. Как только я ощутил ее рядом с собой, то почувствовал, что снова возбуждаюсь.

Софи смотрела на меня.

– Мой мистер Стоун (прим.пер.: камень, игра слов) у вас действительно ненасытный аппетит.

Я страстно посмотрел на нее и неожиданно почувствовал возбуждение. Я начал прокладывать дорожку из поцелуев вниз по ее телу, целуя ее груди и ложбинку между грудей. Когда я целовал ее живот, то почувствовал, как она взволнованно вздохнула, отчего мышцы живота девушки напряглись. Я продолжал спускаться вниз, не собираясь останавливаться, пока не начал целовать ее между бедер. Она медленно раздвинула ноги, чтобы дать мне больше места и как бы приглашая двигаться еще ниже.

Своими губами я проводил по ее мягким светлым волоскам, которые касались моих губ. И увидел мурашки, которые появились на внутренней стороне ее бедер, и я несколько раз повторил свое движение, чтобы усилить возбуждение. Я чувствовал, как она поджимала ноги под простыней, и быстро взглянув вверх, заметил, что Софи закрыла глаза и прерывисто дышала. Хороший знак для меня о том, что я выбрал правильный темп.

Я нежно провел губами вниз, целуя ее половые губы, отчего она задвигалась быстрее. Я продвинулся еще глубже, и медленно провел языком внутри нее. Софи издала слабый стон, и я круговыми движениями начал двигать языком сильнее, исследуя ее, дегустируя, и чувствуя на своих губах ее влагу.

Мне нравилось вкушать ее, чувствовать, как она двигалась вместе со мной и наблюдать за тем, как Софи реагировала на каждое движение моего лица, губ и языка. Я снова вглядывался в нее и видел, как она кусала нижнюю губу, закрыла глаза, и сжимала в кулаках простыни. Кончиком своего языка я слега задел ее клитор, и ощутил, как она выгнула свои бедра. Руками я схватил Софи за бедра, продолжая лизать и кусать. Я почувствовал, как задрожало ее тело, она задышала быстрее, а затем, наконец, громко вскрикнула и затихла. Я чувствовал оргазм Софи и продолжал крепко целовать.

Софи восстанавливала свое дыхание, пока тело успокаивалось. Я положил свою голову на ее левое бедро, и наблюдал за тем, как она потягивалась, и гладил кончиками пальцев по очень чувствительному телу. С улыбкой, Софи посмотрела на меня, а на ее лице был легкий румянец.

— Это было невероятно, — заметила она, когда я вернулся обратно и устроился на подушках.

— Я рад, что тебе понравилось, — сказал я и обнял ее. Я чувствовал, как Софи гладила пальцами мое тело, пока не достигла шрама на ноге. Я посмотрел на нее и увидел, что она заметила, каким длинным был шрам. Софи подняла голову с моего плеча и взглянула на него ближе.

— Шрам, — сказала она мне. – Похоже, что он был глубоким, — снова заметила Софи неуверенно, как будто не знала, как продолжить эту тему.

— Он был довольно глубоким, — ответил я, пытаясь взглянуть на то место, которого она касалась. – Я потерял много крови.

Софи провела по нему от моего бедра до колена, а затем снова вверх.

— Тебе было страшно? – спросила она.

Секунду я думал об этом.

– Я сильно боялся не за себя, — ответил я. – На работе ты не можешь бояться того, что может произойти или не произойти. В противном случае, ты не делаешь хорошо свою работу, и другие люди умирают. Я боялся за тех, кто еще в доме, и за то, что с ними происходит. И за Эбби, если со мной что-то случится.

— Не знаю, как ты мог это делать, — сказала Софи, поднимая руку от моей ноги и положив свою ладонь на мое лицо.

— Ну, я больше этого не делаю, — печально сказал я. – Департамент отправил меня на пенсию. Думаю, что это слишком опасно – иметь хромого пожарного.

— Прости, Трэвис, — искренне сказала она. – Я знаю, что для тебя это важно. Думаю, что я всегда знала об этом. Это одна из причин того, почему я тогда не пошла с тобой. Я знала, как много это значило для тебя, и слишком боялась, боялась, что с тобой что-то случится и тебя не станет.

— Часть меня всегда думала, что это было причиной, — ответил я и погладил ее волосы. Я прижал Софи ближе к себе и крепко прижал.

— Тебе больше не нужно об этом беспокоиться, — прошептал я, потому что чувствовал, как ее дыхание стало тише, и она засыпала в моих руках. — Я никуда не уйду. 

Глава 20

Трэвис

Утренний свет осветил спальню Софи, когда взошло солнце. Я прищурился от сверкающего солнца и взглянул на часы на тумбочке. Было начало седьмого, и я спал около двух часов, но, похоже, для меня это не имело большого значения. Я посмотрел на Софи, которую по-прежнему обнимал. Я постарался аккуратно отодвинуться от нее, но как только начал двигаться, увидел, как затрепетали ее ресницы, и она открыла глаза. Софи взглянула на меня, и я увидел ее сияющую улыбку.

— Доброе утро, — сказал я ей, одел плавки, и схватил рубашку.

— Доброе утро, - зевнула Софи, и потянулась под тонким одеялом. – Куда ты собираешься? – спросила она.

Я одел джинсы и застегнул их на молнию.

– Я знаю, что сейчас рано, и сегодня воскресенье. Я подумал, что могу сходить в пекарню и взять что-нибудь нам на завтрак, прежде чем они все продадут. – Я сел на кровать и обулся.

— О, звучит мило, но я хочу пойти с тобой, — сказала Софи, вставая с кровати и обертывая одеяло вокруг себя. – Ты не мог бы дать мне пять минут, чтобы я что-нибудь надела? – сказала она, и подошла к своему комоду.

— Только, если увижу, как ты одеваешься, — сказал я, сел на кровать и следил за каждым шагом Софи.

Она посмотрела на меня через плечо и улыбнулась, опустив одеяло на пол, чтобы я мог видеть ее тело со спины. Я видел, как Софи ловко достала несколько вещей из двух верхних ящиков, а затем что-то из ящика слева, и наблюдал за тем, как она тянулась за ними, чтобы я мог видеть ее движения и любоваться изгибами тела. Затем Софи повернулась ко мне и удерживала мой взгляд, когда одевала простые белые хлопковые трусики, которые у нее были. Я был восхищен каждым движением, как она натягивала трусики до своей талии, от шорт, которые Софи одела следом, как она натянула свой лифчик и футболку. Когда Софи закончила, то сделала реверанс, показывая мне, что спектакль закончился.

Софи схватила ленту для волос со своего туалетного столика, связала волосы в хвост и заявила, что готова идти. Мы спустились по лестнице, и вышли за дверь в прекрасное августовское утро. Воздух был более свежий, чем в последние несколько дней, и Софи подошла ко мне, чтобы держать меня за руку, пока мы шли по улице. Мы дошли до угла улицы Коллинз, где теперь находился мой дом, и я замедлил шаг.

— Хочешь зайти? – спросил я Софи, и вытащил ключ из кармана джинсов.

— Думаю, да, — сказала она, когда я открыл ворота и позволил ей пройти вперед.

— На крыльце будь осторожна, — предупредил я ее. – Доски не в порядке.

Я подошел к входной двери, чтобы открыть, а затем увидел ужас на лице Софи.

— Что случилось? – спросил я.

— Трэвис, — прошептала она, и отступила назад. – Я просто увидала, как что-то двигалось внутри, у окна.

— Подожди здесь, — сказал я ей, быстро открыл дверь и двинулся внутрь. Я увидел быстро движущуюся тень, когда вошел, и она двигалась в сторону кухни, где можно было выйти через заднюю дверь. Я знал, что не мог двигаться быстро со своей ногой, и пошел в противоположную сторону по коридору, где был другой вход в кухню, надеясь, что смогу перехватить того, кем бы он ни был. Я увидел человека через заднюю дверь, когда вошел на кухню.

Он быстро проскочил через заднюю дверь, и я услышал треск досок. Я добрался к выходу, и увидел, что доска на крыльце сломалась и незнакомец лежал на земле с ободранным коленом. Он пытался встать на ноги, но я спустился с крыльца и схватил его за рукав и капюшон, чтобы удержать на месте.

— Отпустите! – услышал я резкий крик.

Я потянул капюшон назад и увидел девушку, лицо которой было немного вымазано в грязи и с небольшой царапиной на щеке. Это была девушка с фотографии, которую я нашел в машине отца.

— Подожди, подожди, — сказал я ей, пытаясь успокоить. Она продолжала вырываться, пока я не поднял ее и не перекинул через плечо, неся обратно к дому.

— Что вы делаете? – визжала она.

— Это называется ноша пожарного, — сказал я ей.

Я прошел обратно внутрь, пытаясь удержать ее ноги от попытки ударить меня. Когда я вошел в гостиную, там была Софи. Я положил нашего взломщика на диван. Она сразу же попыталась подняться и убежать, но я толкнул ее обратно на диванные подушки.

— Оставайся на месте, — сказал я ей. – Тебе больно, и мне нужно осмотреть твою ногу, и к тебе есть несколько вопросов.

Она немного сопротивлялась, а затем уселась на диван и скрестила руки на своей груди.

— Стефани? – спросила Софи, взглянув ближе на девушку, и затем села на диван рядом с ней.

— Да, мисс Ингрэм, — ответила она.

— Ты ее знаешь? – спросил я Софи, и взглянул на нее.

— Она училась в моем классе в прошлом году, — сказала мне Софи. – Стефани Винтерс. Стефани, что ты здесь делаешь?

Та посмотрела на Софи, потом на меня, затем снова на Софи, и ничего не ответила.

— Тогда я просто позвоню в полицию, — сказал я и достал мобильник.

— Трэвис, подожди, пожалуйста, — сказала Софи.

— Ты… ты – Трэвис? – дрожащим голосом спросила Стефани.

— Да, — ответил я. Думаю, она начала, так же, как и я, собирать детали вместе.

— Откуда ты знаешь Трэвиса? – спросила ее Софи, явно задаваясь вопросом о том, что здесь происходило.

— Думаю, я смогу объяснить тебе это, Софи, — сказал я и сел в отцовское кресло. Я полез в карман джинсов и достал фотографию отца со Стефани и ее матерью. Я передал фото Софи, и та взглянула на него.

— Это твой отец, — сказала Софи и с удивлением увидела Стефани на фотографии.

— И отец Стефани, верно, Стефани? – спросил я, глядя на нее. Девушка взяла фото у Софи и взглянула на него, а в ее глазах появились слезы. Она просто кивнула мне и заплакала.

— Это… фотография, которую я искала, — сказала она, вытирая слезы рукавом своей толстовки. – Где вы ее нашли?

— Она была внутри грузовика в гараже, — сказал я.

— У меня не было ключа от гаража, только ключи от дома. Ну, это мамины ключи, но я стащила ключи, чтобы найти фотографию . – Стефани снова взглянула на снимок и улыбнулась, она была рада тому, что держала ее в руках.

— Значит, вы – брат и сестра? – спросила Софи, по-прежнему пытаясь все понять.

— Ну, наверное, сводные, — ответил я. – Я посмотрю, есть ли что-нибудь в аптечке, чтобы помочь твоему колену, — сказал я, медленно поднимаясь со стула.

— Аптечка под раковиной на кухне, — сказала Стефани.

Я просто кивнул ей и пошел на кухню, что бы найти аптечку. Конечно же, она была там. Я вернулся в гостиную, и увидел, как Софи разговаривала со Стефани. Я открыл набор, чтобы найти антисептик и очистить рану, а затем наложил небольшую повязку.

— Неплохо, — заметила Софи, когда я закончил. – С тобой все будет хорошо.

— Спасибо, - сказала мне девушка, медленно разгибая колено.

— Так это ты прибрала в доме? – спросил я ее, когда медленно поднялся с колен, и почувствовал небольшую боль в своей ноге.

— Да, — сказала она нам. – После… после смерти папы, мама не хотела приходить в дом, чтобы самой забрать наши вещи. Она сказала, что для нее это будет слишком больно, но она не хотела, чтобы кто-нибудь нашел ее вещи здесь. Они с папой предпочитали делать все тихо. Она… она больше не хотела расстраивать твою мать, — сказала девушка, глядя на меня.

— Когда я пришла сюда в первый раз, в доме было довольно грязно. Мы с мамой всегда убирали, когда были здесь, но нас здесь не было около недели. Мне понадобилось время, но я все убрала и собрала наши вещи, но хотела забрать эту фотографию, но не могла ее найти. Это единственный снимок нас троих. Папа никогда не позволял нам фотографироваться вместе, но мы сфотографировались четвертого июля в парке.

Я видел, как слегка дрожали ее руки, пока она держала фото. Никогда не думал, что смерть отца будет для кого-то тяжелой, но, видимо, я был неправ. Он создал для себя другую жизнь, и похоже, что испортить эту не пытался.

— Твоя мама знает, что ты здесь? – спросил я Стефани.

— Нет, - ответила та. – Она никогда не просила ключи обратно, поэтому я продолжала приходить и искать снимок. Я заходила через заднюю дверь рано утром или вечером, и не думала, что кто-то заметит, что я здесь.

— Я видела тебя здесь прошлым вечером, — сказала девушке Софи, — но подумала, что это просто мое воображение.

— Это была я, — призналась та, — я подумала, что меня поймают, когда увидела, как вы на меня смотрели, мисс Ингрэм, — сказала она, с улыбкой, смахивая слезы.

Мы втроем сидели в тишине и спрашивали себя: «Что делать дальше?» Я поднялся со своего места, взял Софи за руку и потащил ее с дивана.

— Мы с Софи собирались позавтракать в пекарне, — сказал я Стефани. – Хочешь пойти с нами?

Стефани посмотрела на нас обоих, и улыбка осветила ее лицо.

– Я бы позавтракала, — сказала она, вставая с дивана.

Я открыл входную дверь, пропуская дам вперед, сначала Стефани, а затем Софи, которая остановилась, чтобы поцеловать меня перед тем, как выйти за дверь.

— За что? – спросил я ее, обрадовавшись тому, что получил поцелуй.

— Потому что ты – хороший человек, Трэвис Стоун, — улыбаясь, сказала она.

Я вышел следом за дамами. Мы с Софи шли по улице, держась за руки, а Стефани шла справа от меня, одной ногой ступая то на тротуар, то на дорогу. Как и все остальное в Кэноне, пекарня была рядом, примерно в двух кварталах от ресторана. Мы вошли, и там находился только один человек, который покупал пончики. Софи и Стефани сели за один из небольших столиков в углу у окна, пока я пошел и встал в очередь.

Пекарня принадлежала в течение многих лет семье Кастеллис. Я ходил в школу с сыном первого владельца и я увидел, что Майк вернулся, а потом вышла молодая девушка, чтобы меня обслужить. Я заказал три пончика с вареньем и несколько слоек с черникой. И также принес кофе для себя и Софи, и горячий шоколад для Стефани.

Я вернулся к столу с пончиками и слойками и поставил все на стол. Девушка принесла из-за прилавка напитки, ловко балансируя с кружками на подносе, не пролив ни капли.

Стефани с радостью взяла горячий шоколад, сначала убрав все взбитые сливки сверху пальцем. Она съела пончик с вареньем, а затем еще один и, вероятно, умяла бы и третий, если бы мы с Софи не решили разделить его сами между собой.

— Ты готова к школе, которая начнется через несколько недель, Стефани? – спросила Софи, пока пила кофе.

— Думаю, да, — сказала Стефани, при этом не выглядя восторженно от перспективы пойти в школу. – Все должно быть хорошо, я просто хочу, чтобы девочки не были такими суками, — сказала она, и медленно пила свой горячий шоколад.

Я чуть не выплеснул кофе через нос, когда она так сказала и Софи взглянула на меня.

— Простите за ругань, мисс Ингрэм, — сказала она.

— Все в порядке, — сказала Софи, и снова взглянула на меня, пока я старался не смеяться вслух.

Когда мы закончили свой завтрак, то вышли из пекарни и на минуту остановились.

— Ну, спасибо за завтрак, — сказала мне Стефани. – Уви… увидимся снова? – спросила она.

Софи посмотрела на меня, чтобы увидеть, как я собирался ответить. Я улыбнулся ей, а потом Стефани.

— Думаю, что пробуду здесь некоторое время, поэтому шансы довольно хорошие, - сказал я ей.

— Отлично! – сказала Стефани и удивила меня тем, что обняла, крепко обняв за талию.

— Пока, Трэвис, пока, мисс Ингрэм! – она помахала нам и направилась в сторону улицы Коллинз.

— Думаешь, она вернутся в мой дом? – спросил я Софи.

— Нет, вероятно, она идет домой. Она живет всего через несколько улиц за твоим домом, на Джентри-Стрит, — заметила Софи.

Мы пошли по улице, и она снова взяла меня за руку.

— Так куда же сейчас, мистер Стоун? – игриво спросила она меня.

Я улыбнулся ей, когда мы пошли вперед.

— Теперь я отведу тебя домой, чтобы встретиться с моей семьей, — сказал я Софи, когда мы повернули к дому моей мамы. 

Глава 21

Софи

Должна признать, что немного нервничала, когда мы шли по улицам Кэннона к дому Мэгги. Я не была в этом доме с тех пор, как вернулась в школу без Трэвиса около четырнадцати лет назад, но это было не то, о чем я беспокоилась. Я нервничала из-за Эбби, о том, что она подумает и о том, будет ли готова поделиться своим отцом с кем-то другим.

Трэвис видел что-то в моем лице, когда мы подошли ближе к дому. Мы остановились недалеко от дороги. Было еще рано, около 8.30 утра, поэтому мы оба знали, что Мэгги там, и это означало, что Эбби тоже там. Кроме всего прочего, я шла в дом к ним обеим, и они знали, что Трэвис провел ночь в моем доме.

— Все в порядке? – спросил меня Трэвис, взял за руку и обеспокоенно посмотрел на меня.

— Да, — сказала я, сжимая его руку в своей. – Я просто немного нервничаю.

— Из-за чего нервничаешь? – спросил он, осторожно подталкивая меня вперед по подъездной дорожке. – Ты знаешь мою мать более двадцати лет. Она будет рада тебя видеть.

— Дело не в ней, Трэвис, — серьезным тоном сказала ему я. – Это Эбби. Что, если она не согласна с тем, что ты встречаешься со мной? Ей может не понравиться мысль о том, что ты провел ночь со мной.

— Это безумие, — ответил Трэвис. — Прости, Софи, это вылетело непроизвольно, — сказал он, и взял обе мои руки в свои. – Слушай, я едва встречался с кем-то за последние двенадцать лет. Мы с Эбби провели большую часть времени вместе, и я понимаю, почему ты так думаешь, но тебе не о чем беспокоиться. Во всяком случае, Эбби всегда пыталась заставить меня пойти на свидание. Все, что я делал – это работал и проводил время с ней. Думаю, что она будет рада тому, что кто-то отвлекает мое внимание от нее, для разнообразия. – Трэвис улыбнулся мне, когда сказал об этом, пытаясь заставить улыбнуться меня. Мне не оставалось ничего другого, как так и сделать.

— Хорошо, — ответила я ему, глубоко вздохнув. – Давай, пойдем. Но лучше всего тебе оказаться правым, — предупредила его я.

По подъездной дорожке мы с Трэвисом подошли к крыльцу. Он тихо открыл входную дверь, и мы прошли внутрь. Он прислушивался к любым звукам активности, и услышал какое-то движение на кухне. Трэвис кивнул мне, взял за руку, и по коридору мы прошли на кухню, и увидели там Мэгги, которая наливала кофе. Она уже была одета для своей смены в ресторане.

— Доброе утро, — сказала она нам обоим. – Могу предложить вам немного кофе? – спросила она и подняла кофейник.

— Спасибо, мам, это было бы здорово, — сказал Трэвис, и пошел за чашкой. – Софи? – спросил он меня, и показал пустую чашку.

— Пожалуйста, — тихо ответила я, слишком нервничая. Я осмотрелась по сторонам, и мне показалось, что я вернулась туда, где мы все находились много лет назад.

— Садись, Софи, — с нежной улыбкой сказала мне Мэгги, указав на стул за столом.

Трэвис принес к столу кружки и, взяв кофейник у Мэгги, налил кофе. Та села за стол напротив меня, а он прислонился к столешнице, и потягивал кофе.

— Ты хорошо поужинал вчера вечером? – спросила Мэгги, сделала глоток кофе, глядя на меня поверх своей кружки. Я почувствовала, что покраснела от вопроса, и посмотрела на Трэвиса, который улыбался мне, вспоминая о том, что нам даже не удалось поужинать.

— Все было отлично, мама.

— Ну, у нас была напряженная ночь в ресторане, — сказала нам Мэгги. – Ресторан был полон людей всю ночь напролет, и в отсутствие постоянного бармена там действительно трудно. Я всю ночь бегала как угорелая.

— Тебе придется нанять кого-нибудь, кто быстро работает, — сказал ей Трэвис. – Ты не можешь делать так каждый день.

— Ты прав, Трэвис, не могу, — сказала Мэгги и указала на стул рядом со мной, чтобы он сел. Трэвис сел рядом и обнял меня. Я видела, как при этом Мэгги широко улыбнулась.

— У меня есть предложение, и я хочу узнать, что вы об этом думаете, — сказала нам Мэгги. – Постольку у вас сейчас есть в городе дом, нет смысла в том, чтобы он пустовал. Если вы планируете остаться здесь, я бы хотела, чтобы вы работали со мной. Я сделаю тебя партнером в ресторане, и ты сможешь управлять баром, а я позабочусь об остальном. Потом, когда я уйду на пенсию, вы с Эбби сможете полностью получить ресторан. Что ты думаешь?

Я посмотрела на Трэвиса, пытаясь скрыть то, как взволновала меня эта идея. Это был идеальный вариант для всех нас – Мэгги получала помощь в ресторане, и он оставался в семье, Трэвис получал работу, а я получала Трэвиса, если он останется в городе. Звучало беспроигрышно для всех нас.

Трэвис потягивал свой кофе и размышлял. Он пристально смотрел на Мэгги, как делал всегда.

— Не качайся на моих стульях, Трэвис, — отругала его Мэгги. – Ты знаешь, как я это ненавижу.

Трэвис качнулся на стуле вперед, опустил ноги на пол, и поставил свою кофейную чашку на стол. Он посмотрел на меня, и я была уверена в том, что Трэвис ясно видел надежду в моих глазах.

— Ты уверена, что хочешь так сделать, мама? – спросил он ее. – Ресторан был твоей жизнью.

— Я знаю, Трэвис, — вздохнула Мэгги. – Но долгие дни и ночи, ежедневно начинают сказываться на мне. У меня не было ни выходных, ни настоящего отпуска много лет. С тобой в ресторане я бы знала, что он в хороших руках, и я смогла бы наслаждаться жизнью так, как и должна была бы. Эбби могла бы работать там, пока ходит в школу, и возможно, потом, если захочет, она могла бы получить ресторан после тебя, и он мог бы остаться в семье.

Трэвис снова посмотрел на меня, и на этот раз взял мою руку в свою.

— Ты уверена, что хочешь, чтобы я постоянно был здесь? – спросил он меня.

Я нежно положила свою правую руку на его щеку.

— Я не хочу, чтобы было иначе, — ответила я со слезами на глазах.

— Ну, — сказал Трэвис, обращаясь к Мэгги, — думаю, у тебя есть бармен и партнер.

Мэгги захлопала в ладоши и обняла нас.

— Почему все обнимаются? – позади нас раздался голос.

Мы втроем повернулись и увидели Эбби, которая стояла в футболке и шортах, и терла глаза, как будто только что проснулась. Мэгги подошла к Эбби и провела ее на кухню. Я видела, что Эбби с интересом смотрела на меня. Я снова занервничала, и была уверена в том, что Трэвис понял это по моему лицу. Он снова взял меня за руку.

Эбби подошла и встала у края стола. Трэвис подвинул к ней пакет, который взял из пекарни, и она открыла его. Девушка откусила кусочек булочки и смотрела на нас.

— Похоже, что мы с тобой останемся здесь, малыш, — сказал ей Трэвис.

— Мы будем жить в нашем доме? – взволнованно спросила она.

— Да, — сказал Трэвис. Эбби бросилась к нему и крепко обняла.

— Пап, спасибо, — радостно воскликнула она, и снова его обняла. Она практически заставила его встать со стула, так крепко обнимая. Когда она разомкнула объятия, то заметила, что Трэвис по-прежнему держал меня за руку. Она переводила свой взгляд от меня к отцу и обратно. Эбби потянулась ко мне и взяла меня за вторую руку.

— Я могу забрать у тебя мисс Ингрэм на несколько минут? – спросила она отца, и подняла меня с моего стула. Я встала и пошла за ней по коридору, и мы вышли через входную дверь. Она села на верхнюю ступеньку, а я села рядом с ней. Я немного беспокоилась о том, что произойдет дальше.

— Вы были больше, чем друзья, верно? – многозначительным тоном спросила Эбби.

— Да, — честно ответила я. – Мы с твоим отцом были очень близки, пока он не ушел, чтобы стать пожарным.

— О-о, — ответила она, глядя на свои ноги. – Так ты была с папой до того, как он встретил мою мать?

— Да, — ответила я.

— Я совсем ее не помню, — сказала Эбби. Она посмотрела на меня, и я увидела, что ей было грустно из-за этого. – Папа показывал мне несколько своих фотографий, но это все, что я знаю. Я знаю, что выгляжу, как она, но больше ничего. Других женщин, кроме бабушки, никогда не было вокруг меня. Папа ни с кем не встречался, а если и встречался, я все равно никого из них не видела. Приятно знать, что у него есть кто-то, кто делает его таким счастливым. И если мы собираемся остаться здесь… может, мы с тобой сможем узнать друг друга получше? – спросила она, и взглянула на меня.

Я почувствовала, что немного подавлена из-за ее слов.

— Конечно, — ответила я ей. Я потянулась к ней, взяла за руку, и она слегка пожала мне руку, при этом улыбаясь.

Трэвис вышел на крыльцо через парадную дверь и увидел нас, сидящими на крыльце. Он уселся между нами, и обнял нас обеих.

— Девочки, вы в порядке? – спросил он и посмотрел на нас по очереди.

— Папа, — обиженно сказала Эбби. – Мы не девочки, а дамы, правда, мисс Ингрэм?

— Ты права, Эбби, — сказала я ей, когда взглянула не нее. – Трэвис, не забывай называть нас барышнями, — с улыбкой, сказала я ему. — И Эбби, — сказала я, наклонившись к ней через Трэвиса, — ты можешь называть меня Софи.

Глава 22

Трэвис

После всего, что произошло в воскресенье — встречи со Стефани Винтерс, возвращение Софи в дом, принятие предложения мамы о работе и бизнесе — я был рад просто отдохнуть до конца дня. После того, как мы вчетвером провели вместе самое лучшее утро, смеясь и наслаждаясь хорошей погодой, мама сказала, что ей нужно ехать в ресторан и спросила, кто отправится с ней.

— Думаю, я должен пойти, — ответил я, — чтобы начать привыкать ко всему. Ты идешь, Эбби? – спросил я дочь, когда они с Софи шептались друг с другом.

— Конечно, я иду, — сказала она взволнованно. – За последние два дня я заработала хорошие чаевые. И скоро смогу купить новый компьютер, — радостно произнесла она.

— Или ты можешь откладывать деньги на банковский счет, как ответственная молодая леди, — добавил я.

После моих слов ее улыбка исчезла.

— Правда? – спросила она меня.

— Правда, — ответил я. – Мы поработаем над этим.

Софи тоже поднялась с крыльца.

— Мне нужно вернуться домой и позволить вам начать работать, — улыбаясь, сказала она. Я подошел к ней, взял за руку и проводил до дороги.

— Увидимся позже? – спросила она и заглянула мне в глаза.

— Наверное, мы закончим после одиннадцати или около того, — сказал я. – Я могу придти так поздно или соседи будут сплетничать о тебе? – с усмешкой, спросил я.

Она встала на цыпочки и прошептала мне на ухо:

— Пусть говорят, — еще больше ухмыляясь, ответила она. Я нежно поцеловал Софи, задерживая поцелуй и притягивая ее за талию ближе к себе. Когда мы оторвались друг от друга, она задыхалась.

— О, Боже, мистер, — сказала она. – Ты украл мое дыхание.

Софи отодвинулась от меня и направилась в сторону своего дома.

— Вы со мной делаете тоже самое, мисс Ингрэм, — крикнул я ей вслед. Софи повернулась ко мне и улыбнулась, пока я смотрел, как она уходила. Я повернулся к дому и увидел, как мама и Эбби наблюдали за мной. Они улыбались мне так, как будто старались удержаться от смеха.

— Что такого смешного? – спросил я, направляясь к ним.

— Вообще ничего, Трэвис, — сказала мама и толкнула локтем Эбби.

— Нет, ничего, — добавила та. – Вот только я никогда не знала о том, что ты такой сладкоречивый, — сказала она, и они с мамой рассмеялись.

— О чем вы говорите? – защищаясь, ответил я. – Я прощался с ней.

— Не похоже, — хихикнула она.

— Хорошо, уже хватит, — сказал я, прогоняя дочь в дом. – Пойдем, переоденемся для работы.

Я поднялся наверх, быстро принял душ, и решил, что мне лучше побриться, если я хотел прилично выглядеть для того, чтобы работать в ресторане.

Думаю, мне придется придумать, как доставить наши вещи из Риджфилда сюда.

Я спустился в свою комнату, чтобы переодеться, надел джинсы и последнюю приличную рубашку, которую брал с собой, и спустился вниз, где меня ждали Эбби и мама. Дочь уже была одета в белую рубашку и черные брюки – форму для ресторана.

— Ты пойдешь в этом на работу? – прокомментировала Эбби, осматривая меня сверху вниз.

— Это все, что у меня есть с собой, — ответил я, понимая, что мне не нужно объяснять больше двенадцатилетке.

— Бабушка подарила мне рабочую форму, и я уверена, что она сможет сделать это и для тебя, — со смехом, сказала Эбби.

— Я могу сделать кое-что для тебя, если тебе понравится, Трэвис, — сказала мама, когда мы вышли из дома.

— Спасибо, — ответил я, чувствуя себя неловко. – По крайней мере, до тех пор, пока я не смогу договориться о перевозке наших вещей из Риджфилда сюда.

Мы быстро дошли пешком до «Усадьбы», и к тому времени, когда мы там появились, большая часть персонала уже находилась там, ожидая, пока мама откроет заведение. Она впустила всех, быстро собрав их на небольшое совещание, чтобы сообщить об изменениях, которые она планировала – я выступаю в качестве партнера и принимаю бар, и что некоторые обязанности будут пересмотрены. Все было нормально, и мы все приступили к работе.

Я попытался разобраться в ситуации с баром, где что находилось, и мама не выполняла свои обычные функции, а сидела со мной и рассказывала о поставках, счетах, и показывала мне все, что было на компьютере в офисе. Это заняло некоторое время, чтобы я смог во все вникнуть, но, к счастью, мама, казалось, была терпеливой в обучении, чтобы я постепенно мог понять этот бизнес.

По мере того, как проходил день, я все больше разбирался в бизнесе, когда увидел, как вошел Ирв Роджерс, подошел к бару и сразу заказал пиво.

— Как дела, мистер Роджерс, — спросил я, когда принес ему пиво.

— Пожалуйста, зовите меня Ирв, — ответил он, вытирая свой потный лоб платком.

— Хорошо, Ирв, — сказал я ему. – Зови меня Трэвис.

— Спасибо, Трэвис, — сказал он и сделал еще один глоток. – Вообще-то, твоя мать позвонила мне, и попросила зайти с бумагами. Что-то о партнерстве в бизнесе. Я просто хотел обсудить детали с вами обоими.

Я подумал о том, что мама не теряла времени зря.

Перед тем, как пойти за мамой, я остановился на мгновение возле Ирва Роджерса.

— Ирв, я рад, что ты здесь. Я хотел поговорить с тобой о бумагах отца. – Я наблюдал за тем, как он допивал пиво и затем передал кружку мне. Я пошел налить ему еще.

— О, я все сделал, — сказал он мне. – Я отправил свидетельство о смерти во все службы, и дом, и банковский счет теперь на ваше имя. И подал все в страховую компанию, поэтому в ближайшее время вы должны все это увидеть в банке, может быть, даже завтра.

— Отлично, — ответил я, подумав о том, что стану делать с почти тремястами тысячами долларов.

Затем к нам в баре присоединилась мама, мы поговорили о партнерстве, и у Ирва были некоторые документы, которые нам нужно было подписать и отправить, остальные документы он составит завтра и оформит их для нас как можно скорее. Он выпил свою вторую кружку пива, пожал нам руки, и ушел.

Оставшаяся часть дня и вечера были довольно своеобразными. Было не так людно, как в пятницу или, как я предполагал, в субботу, и к десяти вечера зал был почти пуст, и мама прозвонила последний звонок. Когда ушли все посетители, я загрузил всю стеклянную посуду в посудомоечную машину и убрал в баре, помог всем поставить стулья, чтобы вымыть пол. Все закончилось после одиннадцати, и мама, Эбби и я вышли из ресторана. Мы медленно шли по тихой улице, и Эбби выглядела довольно уставшей.

— Устала от тяжелой работы, да? – спросил я ее.

— Да, но мне нравится, — ответила она. – Приятно иметь друзей… и деньги в кармане, — сказала Эбби. Я обнял ее и так мы и шли до маминого дома.

Я отступил на шаг, когда мама и Эбби пошли по дорожке.

— Думаю, что пойду к Софи, — невзначай сказал я.

Они улыбнулись мне, и Эбби изобразила поцелуй.

— Ложись спать, — гневно сказал я ей.

— Иду, — крикнула она и поспешила по дорожке, подпевая:— Папа и Софи, тили-тили-тесто, Ц-Е-Л-У-Ю-Т-С-Я…

— Спокойной ночи, Трэвис, — сказала мама. Я прошел вперед по дорожке, и похлопал ее по плечу, она повернулась ко мне. Я обнял ее и крепко прижал к себе.

— Спасибо, мам, — сказал я ей. – Знаю, что не говорил тебе этого достаточно много лет, но спасибо за все.

Мы обнялись, и я увидел, как у нее на глазах навернулись слезы.

— С возвращением, — ответила она мне. – И спасибо, что вернулся сам, и Эбби… и Софи… в мою жизнь. Не позволяй ей снова от тебя уйти, — усмехнувшись, сказала она.

— И не собираюсь, — ответил я. – Увидимся утром.

Я видел, как мама прошла по подъездной дорожке и вошла в дом, а потом направился к Софи. Я прошел мимо своего дома и улыбнулся ему, когда проходил мимо, и представил себе, какая в нем будет жизнь, и как жить в нем, так близко к маме и Софи. У меня было все, чего я хотел в жизни.

К двери Софи я подошел около одиннадцати, не зная о том, спала ли она. Я тихо постучал в дверь и заглянул внутрь.

— Заходи, Трэвис, — услышал я голос Софи из гостиной. Я вошел, и увидел, что она сидела в кресле-качалке, и читала книгу. Она положила книгу, поднялась и подошла ко мне. Софи была в просторной рубашке, когда подошла и поцеловала. Мы направились к дивану и сели на него.

— Как все прошло в ресторане сегодня вечером? – спросила она меня.

— Утомительно, — ответил я. – Мне понадобится время, чтобы ко всему привыкнуть, но я думаю, что все будет хорошо. Но после того, как пару последних месяцев я не работал, это отнимает у меня много сил.

— Может, тебе просто пойти спать, — сказала мне Софи, встала на колени рядом со мной и поцеловала меня в шею. Я взглянул на нее, и она мне улыбнулась.

— Звучит отлично, — ответил я. Поднялся на ноги, и споткнулся, проходя мимо кресла-качалки.

— Трэвис, ты в порядке? – спросила Софи с дивана.

— В порядке, просто споткнулся, — ответил я и посмотрел на то, что меня остановило. Я взглянул вниз и увидел коричневый рюкзак. Я поднял его и с изумлением держал в руках.

— Он все еще у тебя, — прошептал я, глядя на стершиеся золотистые инициалы на сумке.

Софи подошла и забрала его у меня.

– Я пользуюсь им каждый день, — сказала она мне. – Я никогда не переставала носить его с того дня, как ты купил его мне в школьном книжном магазине. Он всегда был особенным для меня и напоминал о тебе.

Я развернулся к ней и крепко поцеловал, сильно прижимая к себе. Я чувствовал под рубашкой изгибы ее тела. Быстро наклонился, поднял Софи на руки, и стал подниматься с ней по лестнице. Она ахнула, когда я так легко ее поднял, а потом все время хихикала, пока мы поднимались по ступенькам.

Я положил девушку на кровать и снова поцеловал, наклонился над ее телом, сделав упор руками по обе стороны от нее, и поцеловал еще раз. Софи обняла меня и перевернула, оказавшись сверху. Она быстро расстегнула мою рубашку, и стянула ее с меня. Затем она быстро расправилась с моим ремнем и джинсами, и стянула их с меня. Софи улеглась на меня, оставив меня только в черных плавках. Я продвинулся дальше по кровати, а она опустилась на колени между моих ног. Я почувствовал, как Софи проводила пальцами по моей растущей эрекции.

Софи зацепила пальцами пояс моих плавок, и стянула их тоже. Она выпрямилась, и крутила их на пальце, затем, со смехом, бросила через комнату.

— Что ты делаешь? - изумленно спросил ее я.

— Просто хотела попробовать некоторые вещи, — игриво ответила она. Софи вернулась на кровать, и снова устроилась между моих ног. Я почувствовал, как она провела своим указательным пальцем от основания моего вала до кончика. И обхватила его своими пальцами. Я пытался наблюдать за ней, но ощущение было таким прекрасным, что вскоре я снова опустил голову на кровать. Софи совершала круговые движения пальцами, возбуждая меня каждым прикосновением, а затем обхватила мой член рукой и медленно двигала ею вверх и вниз. Чувство было потрясающим, и я не был уверен в том, как долго смогу продержаться.

— Софи, — прошептал я.

— Ты чего-то хочешь, Трэвис? – медленно спросила она, продолжая поглаживания.

— Да, — прорычал я. – Хочу тебя.

— МММ, — промурлыкала Софи. – Я догадалась.

Она ослабила хватку, и медленными, дразнящими движениями начала снимать рубашку через голову, оголяя свое тело. Я притянул ее ближе к себе, и она опустилась на меня сверху. Софи была такой же возбужденной, как и я, и тихо застонала, когда я проникал внутрь нее. Девушка начала двигать бедрами, сидя на мне, и положила мои руки себе на грудь. Я ласкал и сжимал ее грудь, пока ритмично двигался вместе с ней. Софи увеличивала темп, и я старался сдерживаться, чтобы не закончить раньше нее.

Я чувствовал себя еще глубже в ней, и передвинул свои руки к ее бедрам. Софи гладила мое тело, грудь и живот. Я чувствовал себя глубоко в ней, и не мог больше терпеть. Мое тело напряглось, я сжал руками ее бедра, и застонал. Я резко вошел в нее, от чего у девушки перехватило дыхание. Мой член пульсировал внутри нее, и через мгновение я почувствовал оргазмСофи.

Софи упала мне на грудь, удерживая меня внутри себя, и поцеловала меня в шею. Мы оба были покрыты потом, и она скатилась с меня. Я прижал девушку к себе, и мы вдвоем восстанавливали дыхание.

— Ну, это был приятный сюрприз, — произнес я.

— Я рада, что тебе понравилось, — ответила Софи, тяжело дыша. – Я думала об этом весь день.

— Я и не мог бы придумать лучшего способа закончить день, — сказал я ей.

Мы устроились на подушках на кровати. Голова Софи лежала на моем плече, а я прижимал ее к себе. Она быстро засыпала, с нежной улыбкой на губах.

«Жизнь не могла бы быть лучше», — подумал я, закрыл глаза, и сильнее прижал девушку к себе. 

Глава 23

Софи

Наверное, это была лучшая ночь спокойного сна за очень долгое время. Я проснулась, все еще лежа на плече Трэвиса. Он тихо храпел. Очевидно, устал за последние дни. Прошлая ночь была для меня невероятным опытом, и мне очень понравилось исследовать эту новую сторону себя, которую открыл Трэвис. Где-то, скрываясь за всеми этими застегнутыми платьями, находились эти сдерживаемые чувства сексуальности, и теперь, когда у меня появился правильный человек, чтобы их исследовать, я не хотела, чтобы их останавливали. Я не могла поверить в то, что ждала того, когда Трэвис придет в мой дом, просто одетый в эту старую, растянутую футболку, без какого-либо нижнего белья, но что-то внутри меня говорило о том, что я хотела взять его прошлой ночью, чтобы посмотреть, что из этого получиться, и не собиралась на этом останавливаться. Я просто была рада, что он так восприимчив ко всему. Он наполнил последние несколько дней любовью, удивлением и сильными чувствами ко мне, и я просто хотела найти способ сделать тоже самое.

Я выскользнула из постели и тихо встала под душ. После того, как я вышла из душа, то вытерла рукой запотевшее зеркало и увидела в нем свое отражение. Даже мое лицо после душа выглядело радостнее и счастливее, чем это было в течение длительного времени. Я обернула полотенце вокруг себя, вошла в спальню и увидела, что Трэвис еще спал. Также тихо, я взяла из шкафа свою одежду и медленно начала одеваться. Когда я надевала лифчик, то услышала со стороны кровати вздох. Я повернулась, и увидела, как Трэвис смотрел на меня с широкой улыбкой на лице. Я улыбнулась в ответ, взяла желтые трусики и отвернулась от него, чтобы он мог смотреть на то, как я медленно натягивала их по своим ногам и заднице, и я смотрела на него через плечо, чтобы наблюдать за тем, как он разглядывал меня.

Я бросилась на кровать к нему и поцеловала.

– Доброе утро. Какие планы сегодня перед работой? – спросила я его, обхватила своей левой рукой его лицо, а правой провела по волосам на его груди.

— У меня, действительно, есть дела, если ты хочешь пойти со мной и если у тебя нет дел, — сказал он мне.

— Ничего, что не могло бы подождать день или два, — ответила я. И провела своей рукой вниз по его груди к бедру, и настойчиво продвигалась между его ног.

— Думаю, что я создал монстра, — со смехом, сказал Трэвис, когда почувствовал там мою руку.

— Ты даже понятия не имеешь, — соблазнительно сказала я, нежно дразня его своими пальцами. Трэвис повернул ко мне свое лицо и поцеловал.

— Я хотел бы сделать это, поверь мне, но должен позаботиться и о другом. Я могу сделать все позже? – спросил Трэвис и поцеловал меня в шею.

— Думаю, да, — нахмурилась я. – Но тебе придется очень много работать, — сказала я ему.

— Ок, — пообещал он.

Трэвис быстро надел одежду, в которой был прошлой ночью. Мы подошли к дому Мэгги, где она и Эбби завтракали.

— Утренний папа, — улыбнулась Эбби. – Доброе утро, Софи, — сказала она мне также радостно.

Мы с Трэвисом сели за стол, и я пила кофе, пока Эбби готовила нам яйца с беконом. Трэвис был поражен тем, что она могла это приготовить.

— Почему ты никогда не готовила так дома? – спросил он ее.

— Ты никогда меня не просил, — ответила девушка. – Кроме того, Генри показал мне несколько вещей, когда я работала на кухне несколько дней. У меня есть безумные кулинарные навыки, — сказала она, покрутив лопаткой в руке.

— Однажды у тебя может появиться еще один повар, — сказал Трэвис и положил в рот еще один кусок яичницы.

— Ты имеешь в виду, что у нас будет шеф-повар, — поправила его Мэгги.

— Ты права. Нужно немного привыкнуть, — ответил Трэвис. Он повернулся, чтобы посмотреть на Эбби. – Эбс, мы с Софи сделаем сегодня утром несколько дел. Почему бы тебе не пойти с нами и дать бабушке отдохнуть?

— Хорошо, — ответила она. – Просто дайте мне сначала одеться. – Эбби положила грязную сковороду в раковину и пошла одеваться.

— Не знаю, кто этот дружелюбный, милый ребенок, но если вы двое вложили это в нее, то я только за, — сказал Трэвис и положил в рот кусочек бекона.

— Она может остаться со мной, если вы хотите побыть вместе, Трэвис, — сказала Мэгги, пока мыла сковородку.

— Все хорошо, мама, — ответил Трэвис. – Я все равно хочу, чтобы она пошла. У тебя будет время для себя.

— Хорошо, — ответила она. – У меня есть некоторые дела, во всяком случае, нужно забрать вещи в химчистке.

— Разве ты не забрала их в субботу? – спросил Трэвис. Я увидела выражение лица Мэгги, как будто ее поймали с поличным.

— Это ресторан, Трэвис, — сказала я. – Уверена, что в химчистке есть еще вещи, правда, Мэгги? – я посмотрела на нее с надеждой на то, что она знала то, о чем я намекала.

— Конечно, — ответила она. – Униформа, скатерти. Наверное, мы – это главная причина того, почему Фред Перкинс все еще в бизнесе.

— Забавно, что ты упомянула об этом, — сказал ей Трэвис. – Я столкнулся с ним у флориста, когда в субботу выбирал цветы для Софи. Цветочница сказала, что он уже давно покупает там один и тот же букет. Думаю, что у него тоже есть возлюбленная, — сказал Трэвис, когда доел последний кусок бекона и поцеловал меня.

Мэгги улыбнулась мне, когда я поцеловала Трэвиса.

«Молодец, Мэгги», — подумала я и потащила Трэвиса из кресла, когда услышала, как Эбби спускалась по ступенькам.

– Пойдем, Трэвис, — сказала я ему, — увидимся позже, Мэгги, — я обернулась, чтобы взглянуть на нее, когда мы шли по коридору и увидела, как она одними губами сказала мне «спасибо».

Мы встретили Эбби у двери и забрались в машину Трэвиса, избитый старый «Форд», который еще хорошо смотрелся.

Когда Трэвис выехал с подъездной дорожки, Эбби заметила с заднего сиденья:

— Эй, папа, почему бы тебе не водить тот грузовик вместо этой старой калымаги?

— Эй, — обиженно ответил Трэвис, — эта старая калымага долго нам служила. В гараже отличная машина. Мне просто нужно исправить документы.

Мы проехали всего несколько кварталов до «Уорфилд Банк» - местного банка. Трэвис быстро припарковался и вышел из машины.

— Вы двое ждите здесь, — сказал он нам через открытое водительское окно. – Я приду через минуту. – Он скрылся внутри банка, прежде чем я успела что-то сказать.

— Что он делает в банке? – спросила меня Эбби.

— Думаю, это как-то связано с твоим дедушкой, — сказал я ей, хотя не была уверена в том, что он там делал. Мы тихо сидели минуту или две, прежде чем Эбби снова заговорила.

— Софи? – спросила она меня.

— Да.

— Как ты думаешь, вы с папой собираетесь пожениться?

Я закашляла и повернулась, чтобы взглянуть на нее. Эбби улыбалась и ждала ответ.

— Думаю, мы еще далеко от того, чтобы принять такое решение, Эбби, — сказала я ей. – Мы вместе всего несколько дней.

— О, я знаю, — ответила она. – Но он явно любит тебя, а ты любишь его, верно?

Мое сердце екнуло. Было приятно слышать, как Эбби говорила о том, что ее отец любил меня.

— Я его люблю, — сказала я ей, – не волнуйся, Эбби. Если однажды он спросит меня об этом, ты узнаешь первой, хорошо?

— Хорошо, — сказала она.

К счастью, вернулся Трэвис и забрался в машину, держа в руке конверт.

— О чем вы двое говорили… Я имею в виду молодых леди? – спросил Трэвис, когда завел машину.

— Ни о чем, — ответила Эбби. – Просто о браке.

Трэвис чуть не сбил автомобиль, который ехал по дороге, когда он выезжал на улицу и не обращал внимания на проезжую часть. Он нажал на тормоза, чтобы автомобиль проехал мимо, а водитель показывал нам не хорошие знаки.

Трэвис помахал водителю, сигнализируя об извинениях, когда он выехал на дорогу.

— Что вы имеете в виду, говоря о браке? – спросил Трэвис, глядя на меня.

— Не смотри на меня, — ответила я, защищаясь. – Эбби начала эту тему.

— Я просто спросила, папа, не сходи с ума, — сказала Эбби, и взглянула на свой телефон. – Я только что сказала Софи, что раз ты ее любишь, было бы неплохо, если бы ты однажды женился. Ты ведь любишь ее, правда, пап?

Я взглянула на Трэвиса, а он смотрел на меня, не зная, что сказать.

— Трэвис, ты не должен ничего говорить… — начала я, и он прервал меня.

— Все в порядке, — сказал он, и поехал дальше. – Она права, я люблю тебя, Софи.

Я почувствовала, как на моих глазах выступили слезы, когда он потянулся ко мне, взял меня за руку и держал ее, пока ехал.

— Я тоже тебя люблю, — тихо ответила ему я.

Мы проехали немного дальше, мимо дома на Коллинз, а потом повернули. Трэвис проехал два квартала, а потом свернул направо, на Джентри.

— Трэвис, ты куда собрался? – тихо спросила я, понимая, что он искал.

— Какой это дом, Софи? – спросил он меня, и указал на синий домик через два дома дальше по улице, слева. На обычном почтовом, серебристом ящике было написано имя, Трэвис подъехал к подъездной дорожке и выключил двигатель.

— Что мы здесь делаем? – спросила Эбби с заднего сиденья.

— Мне нужно кое с кем поговорить, и я хочу, чтобы ты с кое кем встретилась, — сказал Трэвис и вышел из машины. Мы с Эбби тоже вышли и все вместе пошли по каменной дорожке к входной двери. Трэвис постучал в дверь, при этом нервно постукивая ногой, пока мы ждали, чтобы нам кто-нибудь ответил. Несколько минут спустя дверь открылась, и, с потрясенным взглядом на лице, появилась Стефани.

— Трэвис, мисс Ингрэм… что вы здесь делаете? – нервно спросила она.

— Привет, Стефани, — сказал ей Трэвис через экранную дверь. – Твоя мать здесь? Я просто… просто хотел минуту поговорить с вами обеими.

Стефани ненадолго замерла, прежде чем открыла дверь.

— Она на кухне, пьет кофе, прежде чем пойти на работу.

Мы с Эбби прошли за Трэвисом. Девочки обменялись взглядами, задаваясь вопросом друг о друге.

Трэвис зашел на кухню, а мы следовали за ним, и Стефани быстро вошла в комнату. Эмили Винтерс сидела за кухонным столом и подняв глаза, была потрясена, увидев трех гостей в своем доме. Она выглядела также, как на фотографии, и затем я вспомнила женщину на родительских собраниях, как будто она была просто немного более старой версией Стефани.

— Мисс Винтерс, — начал Трэвис, — я…

Эмили прервала его.

— Я знаю, кто ты, Трэвис, — сказала она, поднялась, и выглядела так, как будто защищалась. – Почему ты здесь? – спросила она его.

— Я… просто надеялся поговорить с вами несколько минут, — сказал он, пытаясь говорить искренне. – Я не хочу задерживать вас, если вы собираетесь на работу или куда-то еще, но я подумал, что вы не захотите встретиться в ресторане.

Эмили ухватилась за спинку стула и показала нам жестом, чтобы мы садились за стол.

— Нет, я не была в «Усадьбе» с тех пор… ну, с той ночи, — сказала она тихим голосом.

— Я не имею права отнимать у вас время. Ваши отношения с моим отцом – ваше дело. Для меня очевидно то, что из того, что я узнал за последние несколько дней, — Трэвис посмотрел на Стефани, — что вы и Стефани были очень важны для него. Вероятно, вы были самыми важными людьми, которые были у него за всю жизнь.

Я увидела, как Эмели начала плакать. Стефани подошла к ней сзади и положила руку на плечо матери.

— Знаете, он был хорошим человеком, — сказала Эмили нам, сквозь слезы. – Я знаю, что вы, возможно, не видели этого, Трэвис, но он всегда хорошо ко мне относился. После того, как я забеременела Стефани, я не знала, что произойдет, но он был в восторге от шанса снова стать отцом. Он хорошо заботился обо мне и Стефани.

— Если вы не возражаете, то я спрошу, — сказал ей Трэвис, — почему он не женился на вас? Он явно хотел, чтобы вы были частью его жизни.

Эмили вздохнула.

— Он просил меня выйти за него несколько раз, прежде чем родилась Стефани и после того. Я всегда говорила «нет». Я не хотела, чтобы люди говорили о том, что он женился на мне только по тому, что я забеременела. Люди в Кэноне никогда не думали о нем хорошо и ему всегда было тяжело. Для всех нас троих было бы хуже, если бы я вышла за него замуж и мы бы жили в этом доме как семья. Я не хочу выглядеть еще хуже, чем итак уже была, как разлучница. Я пыталась заставить его уехать из города, сказав, что выйду за него замуж, если мы поедем в другое место и начнем сначала, но он не захотел. Сказал, что должен доказать… тебе, Трэвис… что может позаботиться о доме и однажды оставить что-нибудь тебе. Так вот мы и жили. Я работаю в Стерлинге офис-менеджером в бизнесе моего брата, купила этот дом и отремонтировала его до рождения Стефани, и с тех пор мы здесь. Мы встречались с твоим отцом по ночам или выходным, в парке или других местах, вдали от всех, чтобы побыть вместе. На самом деле, он хорошо справлялся и меньше пил, и все остальное. Он был другим человеком, не таким, каким ты его знал, Трэвис. Сердечный приступ застал нас врасплох. Я… я даже не ходила на похороны.

Теперь Эмили плакала, не стесняясь, и Стефани крепко обнимала свою мать. У нас с Эбби тоже на глазах были слезы. Трэвис держался, но я могу сказать, что он был взволнован.

— Мне жаль… за все, Эмили, — сказал ей Трэвис. – Ты заслуживаешь быть счастливой, заслуживаешь быть признанной его семьей больше, чем я. – Трэвис взял конверт и через стол положил его перед Эмили.

— Что это? – спросила она, взяла конверт и открыла его.

— Это банковский чек на двести семьдесят пять тысяч долларов. Вот что было в папином полисе страхования жизни и его банковском счете. Они должны быть у вас со Стефани.

Все от удивления открыли рты. Эмили открыла конверт и посмотрела на чек.

— Трэвис, — сказала она, вытирая слезы, — я не могу это взять у тебя. Он оставил их для тебя. – Женщина пыталась отдать конверт Трэвису, но он его не взял.

— Отец оставил мне его по неправильной причине, — сказал ей Трэвис. – Он оставил их мне потому, что чувствовал себя виноватым из-за того, как поступил со мной и матерью. Деньги принадлежат людям, которые были ближе ему, и это вы двое. Он оставил мне дом, и это больше, чем нужно, но этот дом – все, что нужно мне для моей семьи. – Трэвис протянул руки, взял нас с Эбби за руки и держал их вместе. – Пожалуйста, Эмили, возьмите их. Используйте их для обучения Стефани, путешествуйте, делайте все, что как вы думаете, он хотел бы сделать для вас.

Трэвис подтолкнул конверт обратно к Эмили, и она медленно взяла его, и снова заплакала.

— Не знаю, что сказать, — всхлипывая, сказала Эмили. Стефани подошла к Трэвису и обняла его.

— Спасибо, Трэвис, — прошептала она ему на ухо.

Трэвис и Стефани отстранились друг от друга. Он повернулся и посмотрел на Эбби, которая была ошеломлена всем происходящим.

— Эбби, — сказал он ей, — это Стафани. Она моя сестра. - Девушка застенчиво взглянула на Эбби, но та не знала, что сказать.

— Подожди минутку, — ответила Эбби, нарушая тишину. – Если она твоя сестра, то это значит, что она – моя тетя?

Мы все посмотрели друг на друга, и поняли, что это правда, и засмеялись.

— Все в порядке, — улыбаясь, сказала Стефани Эбби. – ты можешь называть меня просто Стеф, а не тетей Стефани.

Эбби тоже громко смеялась над всем происходящим. Трэвис встал возле стола, а Эмили подошла к нему и обняла, затем обняла меня и Эбби.

— Отлично, мы больше не хотим вас задерживать, — сказал Трэвис, собираясь уходить. Мы пошли к двери, и девочки последовали за нами. Трэвис сел на водительское место, и Стефани подошла к машине с его стороны.

— Ничего, если я зайду к тебе домой, чтобы увидеться? – спросила Стефани.

— В любое время, когда захочешь, — ответил он, и поцеловал девушку в щеку.

Мы поехали в сторону Коллинз, где находился дом.

— Вау, — сказала Эбби. – Это было довольно сногсшибательно. Знаешь, какой ты отец?

— Что за лесть? – спросил Трэвис, глядя на дорогу.

— Ты — очень классный парень, — гордо сказала она.

Я увидела, как Трэвис улыбнулся.

– Спасибо, Эбби, — сказал он, и расправил плечи.

— Ты – потрясающий парень, — сказала я ему, и взяла за руку, когда мы въезжали на Коллинз-драйв, проехали мимо дома и направились в центр города. 

Глава 24

Трэвис

Прошло несколько дней с тех пор, как я приезжал, чтобы отдать Эмили деньги отца. Я чувствовал себя лучше от того, что они у нее, и был уверен в том, что они лучше используют их. За это время я получил документы на автомобиль отца и теперь она была оформлена на мое имя, и мы с Эбби могли видеться и во время вождения. Дэнни начал работать над внешним видом дома, и тот выглядел уже намного лучше, с новыми желобами, новыми окнами и команда Дэнни устанавливала лестницы. Я вернулся в Риджфилд, чтобы сдать в Департамент документы на оформление пенсии и сказать нашему домовладельцу, что мы уезжаем. Я нанял местного грузчика, чтобы освободить апартамента так быстро, насколько они смогли и доставить наши вещи в новый дом, так что сегодня уже все привезут.

Эбби была взволнована перспективой начать все сначала в новом городе. Она несколько раз встречалась со Стефани, они знакомились друг с другом, и я был рад видеть то, что она завела новую подругу своего возраста, вместо того, чтобы просто тусоваться с официантками в ресторане. Софи помогла Эбби поступить в школу, забрать ее документы из старой школы и настроить ее график занятий, хотя они обе нервничали из-за того, что Эбби будет учиться английскому языку в ее классе.

Я делал все возможное, чтобы устроиться в ресторане и создать свою новую карьеру. Я довольно быстро разобрался в инвентаре и заказах, наладил контакты с поставщиками, познакомился с персоналом и даже нанял на неполный рабочий день второго бармена, чтобы нам помогать, поэтому мне не приходилось работать семь дней в неделю. Казалось, мама была рада тому, что часть бремени была снята с нее и она, даже несколько раз появлялась позже в ресторане, вместо того, чтобы приходить так рано каждый день.

Жизнь с Софи также не могла быть еще лучше. Мы проводили вместе столько времени, сколько могли, наверстывая время, которое провели не вместе, снова знакомясь друг с другом. Каждую ночь я приходил к ней после работы, пока ремонтировали и обставляли мой дом, ночи мы проводили вместе, рассказывая истории и знакомясь друг с другом физически и эмоционально.

Был долгий, напряженный вечер пятницы в ресторане, и после уборки я был рад выбраться оттуда. Мама даже ушла немного раньше, чем я сегодня, чтобы сделать перерыв, а Эбби пошла к Стефани, чтобы там переночевать. Я поехал к Софи и припарковался у ее дома. Подошел к дому и увидел, как она сидела в кресле-качалке, как обычно, в светло-голубом платье. Я вошел, подошел к ней и поцеловал. Она поднялась, я взял ее за руку и вывел за дверь.

— Куда мы идем? – спросила она, когда мы прошли по подъездной дорожке мимо моей машины.

— Подумал, что сегодня вечером мы погуляем, — сказал я ей, обнял, и мы пошли дальше.

В конце августа вечером воздух становился прохладнее, намекая на то, что осень не за горами. Мы прошли немного вверх по кварталу, пересекли улицу, и теперь мой дом оказался всего в квартале от нас. Удивительно, но другая пара шла нам навстречу, держась за руки. Когда мы подошли ближе к свету уличного фонаря, то стало ясно, кто это был. Моя мать, которая шла и держала за руку Фреда Перкинса.

На лице мамы появился шоковое выражение, когда мы с Софи подошли к ним.

— Привет, мама, мистер Перкинс, — сказал я с хитрой улыбкой.

— О, Трэвис, — ответил мистер Перкинс, немного озадаченный. – Зовите меня Фредом, пожалуйста.

— Куда вы идете? – спросил я маму.

— Мы просто гуляем, наслаждаемся ночным воздухом, — сказала она мне. – Вы знаете, что это мое любимое время, чтобы наслаждаться жизнью в Кэноне.

— Да, и теперь я знаю почему, — ответил я ей. Софи дернула меня за руку, молча говоря, чтобы я был милым.

— Ну, наслаждайтесь вечером, — сказала Софи, дергая меня и заставляя идти дальше по улице.

— Вы тоже! – сказал Фред нам вслед и снова взял мою мать за руку, и они продолжили прогулку.

Софи повела меня вниз по улице.

— Как ты думаешь, как давно это продолжается? – я спросил Софи и обернулся, чтобы убедиться в том, что Фред оставался джентльменом.

— Предполагаю, что некоторое время, — сказала Софи. – Вместо того, чтобы беспокоиться о них, почему бы тебе не сказать мне, куда мы идем.

Я снова обратил свое внимание на нее, как только мы добрались до моего дома на углу Коллинз. Открыл новые ворота для Софи и она пошла по недавно ухоженному газону. Она осматривалась вокруг, улыбаясь всем новшествам, включая новое переднее крыльцо с белой верандой.

Мы сели на качели на крыльце, Софи положила голову мне на плечо и вздохнула, пока мы вместе отдыхали.

— Итак, что вы думаете об этой тихой городской жизни, мистер Стоун? – спросила меня Софи.

— Не думаю, что есть место, где бы я еще предпочел быть, мисс Ингрэм, — ответил я.

— Вообще нигде? – спросила она и подняла голову, чтобы взглянуть на меня.

— Ну, может быть, одно, — ответил я.

С этими словами я встал и быстро поднял ее, прижимая к себе своими руками, перенес через порог, пнув дверь, чтобы она открылась и мы могли подняться наверх в мою спальню.

Никто в Кэноне не держал двери закрытыми, знаете ли.

Оглавление

Лейси Харт «Обожженный»

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24