Невидимки [Бентли Литтл] (fb2) читать постранично, страница - 125

за нож. Его лезвие полоснуло по ладони, не сказать, что я не почувствовал боли, но я не остановился и продолжил выкручивать ему шею, пока не услышал отчётливый хруст. Вопли стихли, его тело обмякло, однако нож всё ещё лежал в ладони. Джейн выхватила его и воткнула ему прямо в промежность. По её животу хлынул поток крови, заливая простыни.

Она выдернула нож и воткнула его обратно, на этот раз в грудь.

Я повалился на спину, продолжая выкручивать ему шею и мы вместе очутились на полу.

Я вскочил на ноги, ожидая, что он будет всё ещё жив, но он был мертв.

Окончательно мертв.

Я огляделся и не увидел ни оранжевой травы, ни фиолетовых деревьев, никаких признаков иного мира.

Джейн продолжала держать нож, её трясло словно лист на ветру, она тихо всхлипывала, всё её тело было покрыто кровью, изо рта свисала слюна.

Я, наконец, ощутил боль от пореза и заметил, как на пол стекали струйки моей собственной крови. Не обращая внимания на порез, я подошел к Джейн и аккуратно вытащил нож из её ладони, поставил на ноги и вывел в соседнюю спальню.

— Они что, посылают за нами убийц? — выкрикнула она. — Посылают их за нами, потому что я не дала им заполучить тебя?

— Нет, — ответил я, поглаживая её по голове и усаживая на кровать. — Это всё. Он был один такой. И приходил он за мной. Не за тобой.

— А что если они пришлют ещё?

— Не пришлют. Это последний.

Я не понимал, откуда я это знал, но я был убежден в правдивости своих слов. Видимо, это был один из «толчков», как у Фелипе.

— Всё кончено, — сказал я.

И в кои-то веки я оказался прав.

Всё закончилось.

18.

Позже днём я зарыл труп.

Но сначала я порубил его на куски.

На следующий день мы собрали вещи и переехали в Мендосино.

19.

Ещё через четыре месяца Джейн родила мальчика весом под 4 килограмма.

Мы назвали его Фелипе.

20.

Иногда мне кажется, что мне повезло. Повезло быть Невидимкой. Внешность моя, может, и была обычной, но опыт точно отличался от остальных. Я видел то, чего нормальный человек никогда бы не увидел. Делал то, чего обычный человек никогда бы не сделал. Я прожил хорошую жизнь.

Мы живём в прекрасном мире. Я только сейчас начал это осознавать. Мы живём в мире, полном чудес. И, несмотря на то, что моё состояние мешало наслаждаться ими в полной мере, я знал об их существовании.

И я пытался научить этому своего сына.

Мне не было прощения за содеянное. Сейчас я в этом убежден. Убийство людей — это абсолютное зло, не важно, при каких обстоятельствах оно было совершено, чем оно оправдывалось. Убийство — это зло, вне зависимости от того, кто его совершает.

Если бог есть, простить меня мог лишь он.

За себя могу сказать лишь, что я учусь на собственных ошибках. Я прожил жизнь не впустую. Тот, кем я стал, очень сильно отличается от того, кем я был.

Видимо, в моих странствиях, в несвязанных между собой событиях, какими являлась моя жизнь, был какой-то смысл.

Я продолжал гадать, кто же мы такие. Потомки инопланетян? Генетические мутанты? Результат какого-то правительственного эксперимента? Я продолжал размышлять, но уже не был одержим этим вопросом, как прежде. Смысл моего существования не в этом.

Он в моём сыне. В Фелипе.

Не уверен, верю ли я в существование бога, дьявола, рая или ада, но я совершенно убежден, что в нашем бытии должен быть смысл. Я убежден, что у нашего появления на земле есть цель. Я не считаю, что смысл нашей жизни заключается в самой жизни. Не считаю я также, что наша цель — быть замеченными другими людьми. Не кажется мне и то, что наша задача — тестировать товары массового производства для усредненных американцев.

Я знаю, что у нас должна быть какая-то цель.

Может, когда-нибудь, я это выясню.

Может, это выяснит мой сын.

А что насчёт того, иного мира, который когда-то мне приоткрылся? Я и об этом размышлял. Что это? Ад? Рай? Нирвана? Неужели именно это место видели многочисленные гуру и мистики, когда настолько глубоко погружались в медитацию, что теряли всякую связь с реальностью? Или это другое измерение, существующее параллельно с нашим? Я читал и перечитывал «Великий бог Пан» и никак не мог принять это объяснение.

Однако альтернативной версии у меня не было.

Каким бы ни было объяснение существования этого мира, магическим или научным, само его наличие каким-то образом успокоило мои тревоги относительно жизни и смерти. Не знаю, переживал ли я вообще о том, что будет после смерти, но чувствовал я себя гораздо спокойнее. Я не знал точно, было ли что-то после смерти — да и никто не знал этого с уверенностью — но, я знал, что что-то было и меня это не пугало.

Мы по-прежнему живём в Мендосино, на берегу океана. По утрам я пишу, а Джейн присматривает за Фелипе и возится в саду.

Остальную часть дня мы