Обещанный (СИ) [Александра Дюран] (fb2) читать онлайн

Глава 1

Утро было на удивление холодным, и я даже на мгновение позабыла о своей глубокой любви к зиме, пожелав, чтобы весна пришла поскорее и чтобы солнце наконец согрело меня своими тёплыми ласковыми лучами. Но небо было пасмурное и суровое, будто предупреждало меня о чём-то ужасном. Но к счастью в моей жизни и так было тёплое и ласковое солнце, и я вовсе не нуждалась в одобрении сверху.

Мой телефон пискнул, и мне пришлось освободиться от тёплых варежках, чтобы прочитать не менее тёплое сообщение.

Я и забыл, как прекрасно ты выглядишь.

Я улыбнулась и в недоумении подняла глаза. Неподалёку от меня, прислонившись к машине стоял Марат, глядя на меня вызывающим взглядом.

Весь его вид так и кричал: «Я знаю, что ты скучала».

Я бы могла держать себя в руках и не понестись на встречу к этому красавчику, чтобы хотя бы немного умерить его эго, которое и так успело раздуться до размеров вселенной. Но имело ли это мучение смысл? Я побежала и практически запрыгнула на Марата, который открыл для меня свои объятия и смеясь, поднял меня.

Но несмотря на улыбку, озарявшую его лицо, тёмные глаза были абсолютно серьёзными.

— Я так скучала по тебе, — прошептала я, целуя его.

Марат ответил долгим поцелуем, который отозвался тёплом в моём теле, зажатом между машиной и соблазнительным парнем.

— Мы видимся с тобой первый раз в этом году, — улыбнулась я, глядя на него.

По его лицу расплылась улыбка, а глаза заблестели.

— Такое приветствие я точно запомню, — парень снова поцеловал меня, но через слишком малое количество секунд отстранился, — а теперь поехали в школу, пока я не затащил тебя обратно домой.

Я бы точно не отказалась от подобной перспективы, но мы оба понимали, что при таких обстоятельствах мы точно не окажемся сегодня в школе. Но я всё-таки могла его кое-чем порадовать.

— Папа приедет только завтра, а Дана работает до вечера, — улыбнулась я, садясь в машину.

Марат усмехнулся, покосившись на меня.

— Интересно узнать, на что ты намекаешь?

Я невинно пожала плечами.

— Мне срочно надо найти парня, с которым я смогу скоротать этот одинокий вечерок, — улыбнулась я.

Марат потянулся ко мне, глядя будто не в глаза, а в душу.

— У меня вроде есть кое-кто на примете.

— Надеюсь этот кто-то хорошо целуется, — прошептала я.

— Говорят хорошо, — бросил парень, нахально подняв бровь.

Я в недоумении уставилась на него.

— Кто говорит такую глупость? — рассмеялась я.

— Громкие вздохи его девушки, — усмехнулся Марат и накрыл мои губы для поцелуя, заглушая не такие уж и громкие вздохи.

Глава 2

В школе со всех сторон только и слышались истории про новогодние каникулы, которые у меня прошли не так оживлённо, как у других. Эта зима выдалась на удивление холодной, и я всего несколько раз выходила на улицу с Даной, которая уже начала выбирать себе платье для свадьбы, намечавшейся на весну. А папа практически сразу после праздников уехал в командировку. Так что большую половину каникул я провела дома под тёплым пледом с книжкой в руках.

Поэтому Арина очень эмоционально посвящала меня в свои каникулы с братьями, которые ей понравились больше, чем она готова была признать.

— Клянусь, Марат всех так достал ныть, что мы его чуть из дома не выставили, — застонала девушка.

Старший брат кинул на неё злобный взгляд.

— Я хочу домой. Когда мы поедем домой. Влада там одна. Влада скучает. Я хочу к Владе, — передразнил его Артём, похлопав ресницами. И сразу заработал удар от Марата.

Я слегка рассмеялась, положив голову на плечо своему парню.

Всё шло как обычно. И день шёл обычно. И счастье шло как обычно, и я уже начала думать, что так будет вечно.

Мы в нашей замечательной компании, которую скорее можно было назвать семьёй, чем просто друзьями, были счастливы, не задумываясь о том, что может ждать нас за поворотом.

Из моего маленького рая меня вывел сигнал, который издал Аринин телефон, оповещая о новом сообщении. Девушка резко напряглась и нахмурилась, глядя в него.

— Мне…, - начала она, а потом замолчала, — мне надо идти, — наконец прошептала она, поднимаясь.

— Всё в порядке? — спросила я, слегка обеспокоенно.

Девушка неуверенно кивнула.

— Встретимся позже, — бросила она и быстро вышла из столовой.

Мы с парнями переглянулись, понимая, что что-то происходит. И мы очень надеялись, что это не что-то похожее, на происходившее в прошлый раз.

Но что-то подсказывало мне, что всё не хорошо.

Я стояла на крыльце в ожидании Марата после окончания всех уроков, которых сегодня, в первый день после каникул, было особенно много.

— Мы можем поговорить? — спросила Арина, неожиданно появившись передо мной.

— Конечно, — сказала я, повернувшись к ней и увидела перед собой измученную печальную девушку, — что случилось? — быстро спросила я.

Возможно мне показалось, но подбородок Арины слегка трясся, будто девушка из-за всех сил пыталась скрыть свои эмоции и не заплакать.

— Я знаю, что обещала… но я… это не так…, - начала она запинаясь, а потом невесело рассмеялась, глубоко вздохнула и продолжила, — Я знаю, что не должна была…

Но её перебил, появившийся рядом Марат.

— Ты готова? — спросил он, переводя взгляд с меня на Арину.

— Я сейчас приду, — быстро сказала я, понимая что не могу уйти, так и не поняв, что с ней. Арина не часто говорила о своих чувствах, и я не могла упустить возможность понять, что происходит.

Она и Артём уже некоторое время практически не ездили с нами на машине, выбирая что-то «без сладкой парочки, от которой начинает тошнить», как сказал однажды Артём.

Марат кивнул.

— Я подожду в машине, — сказал он, поняв, что лучше оставить нас одних.

Арина покачала головой.

— Нет, — сказала она с лёгкой улыбкой, которую, готова поклясться, из последних сил натянула на себя, — это не важно, поговорим завтра.

— Ты уверена? — обеспокоенно спросила я.

Минуту назад Арина не выглядела так, будто это было чем-то неважным. Но спорить с ней, когда она уже всё решила, было бессмысленно.

Девушка уверенно кивнула и потянулась ко мне, чтобы обнять меня напоследок.

— Удачи, — слегка измученно прошептала она.

Удача нужна была её, а не мне.

Глава 3

— Чем мы займёмся? — нежно спросил Марат, глядя на меня сверху вниз.

Мы стояли в гостиной абсолютно пустой квартиры. В глазах парня плясали чёртики, прося поддаться этому великому искушению.

Я прикусила губу и улыбнувшись пожала печами, вспомнив, что мы делали в последние разы, когда оказывались здесь.

— Можем посмотреть фильм, или сделать домашку, или сеть по разные стороны дивана и уткнуться в свои телефоны, — невинно ответила я.

Марат вызывающе приподнял одну бровь.

— Или можем заняться чем-нибудь поинтересней, — он потянул меня за руку в сторону дивана.

— Например, — с придыханием спросила я, когда парень притянул меня к себе.

— Например этим, — ответил он, нежно целуя меня в губы, — или этим, — он переместился на мою шею, пока мои ноги подкашивались, — или этим, — его крепкая рука легла на моё бедро под школьной юбкой.

Я из последних сил рассмеялась.

— Это мой приём, — слегка возмутилась я, будто это ещё имело смысл.

— Не тебе же одной играть без правил, — Марат потянулся к краю моей кофты, которую нам обоим уже давно хотелось стянуть с меня.

Но мой телефон зазвонил где-то вдалеке.

— Ответь, — сказал Марат, отрываясь от меня, тяжело дыша.

Я покачала головой. Я даже не знала и не хотела знать, где он. И была уверена, что это что-то абсолютно неважное.

Я притянула парня обратно к себе и вложила в поцелуй все свои чувства. Моя кофта, разделявшая нас несколько часов, мгновенно полетела на пол. Через мгновение там же оказались мои колготки.

Одним резким движением Марата мы оказались лежащими на диване. Его руки бродили по моему полуголому телу. Я слегка поднялась и провела дорожку поцелуев от его подбородка к груди.

Он снова потянулся ко мне, но его внимание привлекло что-то другое. Я видела, как что-то происходило в его взгляде.

Это был ужас. Нет, не ужас. Это было то, что в тот момент я не могла понять.

Марат снова перевёл на меня взгляд, полный сожаления. А потом столкнул меня с себя и резко подняв кофту прикрыл ей моё тело.

Я закрыла глаза, потому что до меня стало доходить, что произошло. Я бы хотела сказать, что не слышала звук открывающейся двери. Не слышала шаги. Но это была не правда. Я слышала это, но быстро откинула свои мысли и инстинкт самосохранения, как делала всегда, когда находилась рядом с Маратом. И это была моя главная ошибка.

Я быстро натянула на себя кофту, а когда открыла глаза единственное, что видела — полыхающий взгляд отца.

— Папа, — прошептала я, поднявшись.

Марат схватил меня за руку, чтобы я не делала больше шагов. Он видел в моём отце такую же ненависть, какую видела и я. Но в отличие от меня боялся за мою сохранность.

Папа отпустил взгляд на наши переплетённые руки и сделал шаг в нашу сторону.

— Пошёл вон, — спокойно произнёс он парню, старающемуся защитить меня любой ценой.

Инстинкт самосохранения у Марата так же отсутствовал, он лишь крепче сжал мою руку. Не знаю как, но в одно мгновение я оказалась стоящей за спиной парня, ограждавшего меня от моего отца.

— Дима, — произнесла Дана, пытаясь успокоить папу.

Я даже не сразу заметила, что она тоже была здесь. Наверно это она звонила мне, чтобы предупредить.

Но глупая девочка по имени Влада была слишком занята, чтобы принять её помощь.

Марат спокойно смотрел в глаза мужчины, который возвышался над ним. Я точно знала, что папа ничего не сделает мне. И не думала, что папа может ударить его. И мне очень не хотелось поменять своё мнение.

Я вдруг ожила, хотя до этого стояла, как вкопанная. Я положила руку на плечо Марата, чтобы он обратил на меня внимание.

— Тебе нужно уйти, — сказала я, когда он медленно повернул голову на меня. — Со мной всё будет в порядке.

Марат сжал зубы, с сомнением глядя на меня.

— Ты уверена?

Я постаралась слегка улыбнуться и уверенно кивнуть головой, потому что по другому он бы не оставил меня. На самом деле я хотела, чтобы он остался, но ещё больше злить отца, мне не хотелось.

— Я позвоню тебе позже, — пообещала я.

Парень постоял ещё пару секунд, будто раздумывая, а потом ласково поцеловал меня в лоб и ушёл.

Я перевела взгляд на Дану, которая стояла за папой. Она постаралась подбодрить меня улыбкой, но это у неё слабо получилось.

— Давно это у вас? — спросил отец, глядя хоть куда, лишь бы не на меня.

Я вздохнула и набрала в лёгкие побольше воздуха. Я слышала, как моё сердце быстро-быстро билось в груди, стараясь выпрыгнуть и оставить свою хозяйку без него.

Я могла соврать. Я могла немного скрыть правду. Я могла приуменьшить количество боли, которую всё равно бы принесла ему. Но я сказала правду, сама себе удивляясь, потому что в последнее время ложь слишком легко срывалась с моего языка.

— Три месяца, — ответила я, садясь на диван, чтобы не упасть, когда мои трясущиеся ноги отказались держать меня.

Папа непонимающе уставился на меня, пока я пыталась прочитать хоть что-то в его взгляде, но не смогла увидеть хотя бы что-то помимо злости.

— И всё это время, когда я думал, что ты у Арины, на самом деле ты спала с ним, — скорее сказал, чем спросил отец.

Он сел на диван слишком далеко от меня, будто ему было противно сидеть рядом со своей дочерью.

Я закрыла глаза, чтобы из них не потекли слёзы.

— Я не спала с ним, — прошептала я, как будто это имело какое-то значение.

Папа проигнорировал это замечание.

— Ты знала? — отец резко развернулся к Дане.

Девушка несколько раз моргнула и открыла рот, но я её опередила.

— Нет, — уверенно соврала я, — Дана не знала.

Девушка хотела возразить и сказать правду, но я умоляюще посмотрела на неё. Я не хотела стать причиной их ссоры, которая была бы очень сильной. Мне вполне хватило ненависти отца, направленной на меня одну.

— Почему Марат тебе не нравится? — спросила я, переведя взгляд на отца.

Мой голос слегка надломился.

Я не хотела чтобы этот вопрос звучал как нападение, но именно так это и было.

Он молчал слишком долгое количество секунд.

— Намного легче считать, что он мне не нравится, — просто сказал он, глядя в мои глаза, — чем признать свою ошибку. Он мне нравиться на столько, на сколько бы нравился любой другой парень, которого я бы увидел у нас дома в таком виде. Так что проблема не в нём, а в тебе.

Я почувствовала укол в сердце, и мой подбородок предательски задрожал. Я сжала зубы, чтобы они не стучали.

— Почему ты мне не сказала? — спросил отец.

Я слышала обиду в голосе, которую он и не пытался скрыть.

Я тупо уставилась на папу.

Почему я ему не сказала? Я… я не знала. Я правда не знала, по какой причине решила не говорить папе о моих отношениях. На самом деле я не думала, что он будет злиться или запретит мне встречаться с Маратом. Я просто… не знала.

— Ты бы сказала маме? — просто спросил отец, глядя на меня.

Я кивнула, хотя это и не требовало ответа, мы оба знали правду.

«Я сказала маме», — промелькнуло в моей голове. Но нет, я не сказала маме. Я сказала Дане. По какой-то непонятной причине мне было легче поделиться с ней, чем с родным отцом.

Всегда когда что-то происходило в моей жизни я рассказывала маме, возможно сейчас мне было легче поверить в то, что не сказала отцу, потому что не привыкла делиться с ним своими чувствами.

— Я видел, что между вами что-то происходит ещё во время ужина у нас, — произнёс папа тихо. — Я убедился в этом на Новом году. Но не стал давить на тебя, я ждал, когда ты сама придёшь ко мне и расскажешь. И как бы мне не хотелось оторвать Марату голову, я бы был счастлив за тебя, потому что ты была счастлива.

Не знаю в какой момент по моим щекам начали струиться слёзы, которые я даже не пыталась держать в себе.

Я была виновата. И я это прекрасно понимала.

Отец встал, я думала, что он подойдёт ко мне, но он просто уходил.

— Папа, — прошептала я, вытирая слёзы.

— Поговорим позже, — бросил он.

Он не остановился, а слёзы остановились. Они не могли идти вечно. Я уткнулась лицом в руки, дыша глубоко, иногда всхлипывая, но убеждая себя, что всё в порядке.

Рядом села Дана, обняв меня. Я положила голову ей на плечо и закрыла глаза.

— Тебе не стоило прикрывать меня, — прошептала девушка, гладя меня по волосам.

— Возможно мне будет легче, если хотя ваши отношения останутся в порядке, — ответила я.

— Он не будет злиться на тебя вечно, — сказала уверенно Дана.

И я хотела в это верить. Хотела, но не могла.

Глава 4

На следующий день папа был подчёркнуто холоден со мной. И не только на следующий. Всю неделю он вел себя так, будто ничего не случилось, но при этом смотрел в мою сторону лишь при крайней необходимости, старательно игнорируя моё присутствие в соседней комнате или на стуле, стоящем напротив.

Поэтому когда Арина спросила, пойду ли я на день рождения Егора, я пожала плечами, уставившись в одну точку.

Намечалась небольшая вечеринка, но я сомневалась что это означает, зная, что они обычно подразумевали под «не большой». Я не особо общалась с Егором и в последний раз, когда говорила с ним, не стеснялась выражений, так что меня удивил тот факт, что он вообще пригласил меня. Но тут точно не обошлось без вмешательства Марата, который пообещал мне, что там будут лишь несколько парней и мы с Ариной.

— Да брось, — сказала подруга, всё ещё пытаясь хоть как-то приободрить и развеселить меня, — тебя же не посадили под домашний арест. Я уверена, что твой папа не будет против.

Меня действительно не посадили под арест, но я старалась всё свободное время быть дома, будто это ещё могло уменьшить мою вину. Мы с папой ещё даже нормально не поговорили, поэтому я не знала, как он теперь будет относиться к моим походам на вечеринки. Про ночёвки у Арины вообще лучше было даже не думать. Не исключено, что при сегодняшней его игре «Мне на тебя всё равно, делай, что хочешь» он бы и отпустил меня, но мне не хотелось, чтобы папа думал обо мне то, чего на самом деле не было.

— А ты? — спросила Арина, глядя на Марата, рука которого обосновалась на моём бедре.

Я уже практически не замечала этого жеста, до того он был родным и знакомым.

Он покачал головой.

— Если Влада не идёт, то и я тоже.

В последнее время, они с Егором почти не общались. И я надеялась, что не я послужила причиной этому. Но Марат, как и Арина, не хотел говорить со мной насчёт этого парня.

— Ты должен пойти, — уверенно сказала я, глядя на него.

Марат пожал плечами, кажется задумавшись о чём-то.

Он спокойно переносил моё затворничество, закидывая миллионами сообщений, будто мы были рядом. Но я не могла заставлять его сидеть дома и ждать меня или перестать общаться с друзьями и не ходить на вечеринки.

Я хотела, чтобы он был рядом, но при этом не хотела держать его на поводке, словно маленькую свою собачку, готовую в любой момент сорваться и убежать. И мне надо было принять, что в его жизни были люди и помимо меня. И лучше ему будет, если эти люди будут мужского пола, но об этом я ему не говорила, надеясь, что Марат достаточно умный, чтобы эта мысль сама пришла к нему в голову.

Но к моему счастью (или несчастью) у Марата уже были свои планы насчёт меня и того, как решить проблему моего затворничества. Это я поняла, когда он остановил машину около моего дома. Я потянулась к Марату, чтобы поцеловать на прощание, но он уже вылез из машины. Парень полный уверенности обошёл машину и открыл передо мной дверь.

Пока я просто сидела и ждала, когда папа немного успокоиться и мне будет безопасно и более-менее безэмоционально говорить с ним, Марат уже собрался взять проблему в свои руки. Я знала, что его напрягала моя не способность поговорить с отцом. В понимании Марата не было того, чего нельзя было решить словами. Или на худой конец силой. Но суть была в том, что для Марата не было нерешаемых проблем и сейчас он хотел мне доказать, что я сама раздула до размера вселенной несуществующую проблему.

— Что ты делаешь? — с сомнением спросила я, хотя прекрасно знала ответ.

— Твой папа дома? — спросил Марат, упрямо глядя на меня и не собираясь сворачивать с намеченного пути.

Я неуверенно кивнула, надеясь, что он не собираться делать то, о чём я думала.

— Не смотри на меня так, это давно пора было сделать, — сказал парень, потянув меня за руку в сторону дома.

Я застонала, стараясь идти как можно медленнее, а лучше вообще прирасти ногами к земле.

— Ты хочешь моей смерти.

— Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя виновной, — возразил он, не отступая от своей затеи.

Лишь его рука, сжимающая мою ладонь, давала мне сил.

— Я не чувствуя себя виновной, — возразила я, уныло плетясь за своим парнем.

Марат кинул на меня скептический взгляд.

— Тогда почему ты сидишь всё время дома?

Я сложила руки на груди.

— Это негласный арест.

Марат снова подтолкнул меня, когда я остановилась.

Я уже говорила, что безумно любила его настойчивость, которая иногда выводила меня из себя? Мы были той ещё упрямой парочкой. Мы подходили друг другу, но при этом были абсолютно разными. Упрямый, настойчивый и уверенный Марат, который обещал мне небо и бросил его к моим ногам. И просто я. Но только рядом с ним я чувствовала себя настолько хорошо и уже не представляла, как могло быть по другому.

Глава 5

Когда мы зашли в квартиру, я уже успела накрутить себя, обдумав папину реакцию, от чего меня до ужаса трясло. Возможно стыд наконец-то добрался и до меня.

— Привет, — крикнула я из прихожей, надеясь, что дома всё-таки никакого нет.

Но Дана всё равно подала голос, будто не слышала моей мысленной мольбы.

— Привет, — ответила девушка, пока её шаги стремительно приближались к нам. — Я…

Она резко замолчала, когда увидела стоящего рядом со мной Марата. Дана уставилась на парня, будто он был последним, кого она ожидала здесь увидеть. Хотя так оно и было.

— Папа дома? — спросила я, раздеваясь.

Дана кивнула, переводя взгляд с меня на Марата.

— Всё в порядке? — спросила она, слегка обеспокоенно.

Марат уверенно кивнул, чтобы успокоить мою мачеху.

— Влада наконец решилась поговорить с папой, а я подумал что мне стоит её поддержать.

Не правда. Сама я бы ещё долго не решилась. И по тому, как рассмеялась Дана, я поняла, что и она это прекрасно понимает.

— Помни, что он любит тебя, — сказала мне девушка.

Я кивнула, задавшись вопросом о ком именно она говорит. О папе или Марате.

Парень взял меня за руку и потащил в сторону кабинета, потому что сама я бы шла туда очень долго. Он остановился перед тёмной дверью и подарил мне самый ласковый поцелуй, что был в его арсенале.

— Давай, — прошептал он в мои губы.

Я набрала в лёгкие побольше воздуха и постучалась, а затем не дожидаясь ответа приоткрыла дверь.

— Можно с тобой поговорить? — неуверенно спросила я.

Папа удивлённо поднял на меня глаза и увидел возвышающегося за мной Марата. Они слишком долго смотрели друг на друга, пока я придумывала пути к отступлению, а затем отец медленно кивнул:

— Проходите.

Я выдохнула. Первый шаг был сделан. Но моё сердце билось так быстро, будто не верило в то, что в итоге всё будет хорошо.

Мы с Маратом сели на два кресла, стоящие рядом. Вокруг нас по периметру комнаты стояли шкафы, заполненные книгами, рассказывающими истории на всевозможные темы. Надеюсь там была книга «Как перестать вести себя как дура и наконец принять свои ошибки».

Я уже открыла рот, чтобы начать разговор, но Марат опередил меня:

— Мне очень жаль, что всё так получилось, — сказал он, держа меня за руку, лежащую на моём колене.

Папа возмущенно смотрел на него.

— Что именно тебе жаль? — возмутился он. — Что я застал тебя с моей дочерью в моей гостиной полуголыми?

Марат напрягся. Он был вспыльчивым, но каким-то непонятным образом сохранил самообладание.

— Мне жаль, что мы не рассказали вам с самого начала, — спокойно ответил он.

— Это не твои заботы, — ответил отец, — моя дочь должна была сообщить об этом, — сказал он, будто меня здесь не было.

Марат сжал мою руку и посмотрел на меня, не зная что делать дальше.

— Я должна была сказать тебе с самого начала, — подала я тихий голос, но потом вздохнула и продолжила более уверено, — и мне жаль, что я не сделала этого, но сейчас ничего не изменить.

Взгляд отца немного смягчился.

— У вас всё серьёзно? — просто спросил он.

Я уверенно кивнула, сжав руку Марата, который с любовью смотрел на меня.

Папа перевёл на моего парня взгляд, который был уже не таким милым, каким он смотрел на меня.

— Если ты сделаешь моей дочери больно, я убью тебя, — наконец сказал отец.

— Я сам убью себя, если сделаю ей больно, — серьёзно ответил Марат.

Меня, конечно, радовало, что они смогли прийти к единому мнению, но всё же не хотелось, чтобы кто-то в данной ситуации умирал.

И я надеялась, что этого никогда не произойдёт.

Мы ещё немного посидели и поговорили. Папа обозначил условия, на которых он готов принимать наши отношения. И они были вполне приемлемыми и объяснялись лишь его большой любовью ко мне.

Глава 6

Я не хотела идти. Честно. Я просто поинтересовалась между делом у папы можно ли мне сходить на день рождения. К моему удивлению он был не против.

— Чтобы в одиннадцать была дома, — грозно сказал он, при этом слегка улыбнувшись.

Но несмотря на улыбку я знала, что с ним лучше не шутить и быть дома в 10:50.

Я надела обычную тёмную юбку, которая на этот раз была хоть и немного, но длиннее, чем я носила обычно, потому что на мне был супер вызывающий вверх. Это была полупрозрачная полностью закрытая чёрная кофточка, вышитая бусинами, через которую было прекрасно видно моё бельё.

— Не показывай его папе, — усмехнулась Дана, когда увидела этот топ на мне.

Повинуясь её совету я надела куртку раньше, чем вышла из комнаты, решив что инфаркт папе точно не нужен.

Я вот Марату нужна была встряска, которую он получил, когда я сняла эту самую куртку перед ним.

Сначала он ахнул, а потом чуть ли не закрыл меня обратно курткой.

— Почему ты голая? — возмущённо спросил парень.

Я рассмеялась, как и Арина стоящая рядом.

— Твоя девушка выглядит офигенно, — сказала она, оценивающе разглядывая меня, — вот бы мне такую грудь.

— Не говори про её грудь, — сказал Марат, злобно глядя на сестру.

Арина полностью игнорировала угрозу со стороны брата, ухмыляясь.

— Влада, милая, — начала она хлопая ресницами, пока я с улыбкой смотрела на неё, — если мой брат достанет тебя, я согласна перейти на сторону девочек ради тебя.

Она в шутку ударила меня по попе, я рассмеялась, а Марат отодвинул от меня сестру, надувшись словно маленький.

— Ты уже напилась что ли? — спросил он то, что уже некоторое время назад пришло мне на ум.

Арина невинно улыбнулась и пожала плечами.

— Просто мой праздник начался раньше твоего, — бросил она.

Марат закатил глаза. Несмотря на его суровость, мы все понимали, что он просто волнуется за сестру.

— Постарайся не накосячить, — попросил он, обнимая меня.

Арина цокнула.

— Есть, сэр, — пробормотала она, удаляясь.

Марат положил мне голову на макушку, обнимая сзади.

— Когда-нибудь они сведут меня с ума, — прошептал он.

Я хотела спросить, где второй из двойки под названием «Сведу с ума любого», когда увидела кое-кого поинтереснее.

Людей тут и правда было не много, несколько из которых я даже ни разу не видела. В основном парни, но было несколько девушек, которых скорее всего были девушками кого-то из здесь присутствующих. Но не она.

— Что она тут делает? — спросила я кажется слишком громко, потому что обладательница блондинистых волос, которые выводили меня из себя, повернулась на мой голос.

— Привет, — улыбнулась Катя Марату, игнорируя меня и тот факт, что они вроде как не общались.

Ну на сколько я знала, они не общались. Но кто знает, что было на самом деле.

— Привет, — коротко ответил Марат, а потом взял меня за руку, — давай поздравив Егора, — сказал он мне, вытащив из оцепенения и оставив обиженную девушку стоять на месте, злобно глядя мне в след.

— Если это тебе не нравится, мы можем просто поздравить и уйти, — прошептал Марат, когда мы отошли достаточно далеко.

Она не должна была меня беспокоить. Да и большую часть времени, когда я её не видела, я даже не вспоминала о её существовании. Но почему-то когда она была рядом с Маратом мне становится больно. Возможно потому, что она его знала. И возможно даже дольше и лучше меня. Но я старалась не впускать эту мысль в свою голову.

— Нет, всё нормально, — наконец сказала я, но не слишком уверенно.

Марат остановил меня и посмотрел в глаза.

— Точно? Наверняка найдётся парочка интересных вещей чем мы можем заняться, пока я не отвезу тебя домой. Тем более, что твой топ сам к этому располагает, — прошептал он, потянув меня за прозрачный рукав.

Я слегка рассмеялась.

— Очень заманчивое предложение, но нет.

Марат улыбнулся и уверено поцеловал меня в губы, игнорируя людей вокруг.

— Я говорил тебе, что ты сегодня красивая? — спросил он, отрываясь от меня.

Я пожала плечами.

Он наклонился к моему уху, согревая тёплым дыханием, заставляя мурашки бежать по моему телу.

— Я люблю тебя, — прошептал он.

Возможно это звучало даже лучше.

Глава 7

Пьяная Арина хотя и была честной и местами грубой, но так же и до боли в животе смешной. Она всё-таки вытащила меня танцевать, хотя никто до нас этого не делал.

— Я не умею, — попыталась отвертеться я, когда она потащила меня за руку, пока Марат смеялся над моей бесполезной попыткой оставаться на месте.

Я умоляюще посмотрела на парня, а он лишь пожал плечами, говоря, что даже он тут бессилен.

Уверенность Арины в том, что я хочу танцевать, но просто стесняюсь, никто из нас не мог убавить.

— Я научу тебя, — уверено сказала девушка, и мне пришлось довериться балерине в отставке.

Сначала мне Арина показывала движения, полностью влившись в роль учителя, правда обучая эротическим танцам. Я вырезала парочку слишком уж непристойных движений, чтобы лишний раз не соблазнять Марата, который и так слишком горячим взглядом обжигал моё тело.

Спустя несколько песен я так влилась и прониклась музыкой, что мне уже не нужны были наставления. Хватало только парня, который смотрел на меня с любовью и обожанием.

— Малышка, — прошептал он мне на ухо, положив руки на мои бёдра и заглушив музыку и быстрый стук моего сердца, — ты обязательно должна показать мне всё, чему тебя научила Арина.

Я рассмеялась, уже зная, когда это произойдёт.

Но нам нужно было идти, потому что моё время официально подходило к концу. Моё время настало раньше, чем у Золушки, и мне просто оставалось покинуть этот бал более достойным образом, чем она и не забыть нигде свою туфельку.

Мы подошли к Егору, чтобы проститься с ним. Он удивлённо посмотрел на нас, окружённый несколькими девушками. Кажется я не ошиблась, посчитав их чьими-то девушками. Они все были его.

Но и Арина отрывалась, как могла с толпой побольше, которую составляли одни парни. И честно говоря, как бы я не любила Арину, меня бесили эти двое так сильно, что хотелось просто закрыть их в одной комнате и дать разобраться с тем, что между ними твориться.

Егор поднялся и обнял меня.

— Спасибо, что пришла, — прошептал он, наверно думая, что я простила его ужасные поступки по отношению к Арине.

Я слегка улыбнулась.

Для моего прощения достаточно было сделать её счастливой, а пока она была очень далека от этого.

— Ты вернёшься? — спросил Егор Марата.

Он покачал головой.

— Я отвезу Владу и поеду домой.

Егор удивился, но ничего не сказал, зато вместо него сказала девушка, стоящая рядом, существование которой я так старательно игнорировала.

— Его девушка запрещает ему выходить из дома без неё, — бросила Катя будто невзначай.

Я закрыла глаза, пропуская это мимо своих ушей. Она могла думать, что хотела, но я знала правду. И кажется все вокруг пропустили её пьяный бред мимо ушей или посчитали, что с нами лучше не связываться.

— Тогда встретимся завтра, — улыбнулся Егор.

Я надеялась, что они встретятся завтра, потому что глядя на то количество алкоголя, которое все вокруг вливали в себя, я сильно сомневалась, что все они смогут с кем-то увидеться завтра или через год.

Марат кивнул и потащил меня на выход, потому что я была слишком занята убиванием взглядом Кати.

На самом деле я и сама думала, что Марат просто отвезёт меня домой и вернётся на вечеринку, и поэтому мы даже не обсуждали это. Но он либо прикидывался, что любит вечеринки, либо просто хотел составить мне компанию в моей скучной ночи, пусть мы и не находились при этом рядом.

— Ты же знаешь, что я никогда не заставляю тебя сидеть дома, — сказала я, когда Марат припарковался около моего дома даже раньше, чем нужно было.

Он кивнул, глядя на меня.

— Я просто не хочу, — уверено ответил парень.

Я улыбнулась, но не сдалась.

— Скажи честно, если бы мы с тобой не встречались, ты бы остался там? — спросила я.

Марат неуверенно кивнул, понимая, чего я хочу.

— Зачем ты это делаешь? — ласково спросил он, убирая волосы с моего лица.

— Потому что я доверяю тебе, — уверено сказала я, прислоняясь к его тёплой ладони.

Он с сомнением посмотрел на меня.

— Ну давай, — прошептала я, — вернись и сделай то, что ты обычно делал, когда тебе не надо было следить за своей буйной девушкой.

Марат рассмеялся.

— Я люблю тебя, — прошептал он, наклоняясь ко мне.

— Я люблю тебя, — ответила я, поцеловав его, а потом отстранилась, вылезая из машины, — а теперь развлекайся, — улыбнулась я напоследок.

Я доверяю тебе.

Глава 8

Я проснулась от того, что мой телефон уверенно гудел, лежа на прикроватной тумбочке. Я сонно разлепила веки и в шоке узрела время.

По какой-то неведомой мне причине, папа решил сегодня не будить меня, и сейчас я опаздывала. Сильно так опаздывала. Я уже должна была встретиться с Маратом внизу, но ещё даже не поднялась с кровати.

Я определенно была права, когда говорила, что вечеринка посреди недели — не лучшее решение. А я даже не пила, могу представить, что было с теми, кто выпил весь алкоголь в квартире.

Я нажала на зелёную иконку, чтобы ответить на звонок, даже не глядя в телефон, потому что была уверена, что это Марат, и поставила на громкую связь, оставив телефон на кровати.

— Извини, — начала я, стараясь быстро натянуть на себя школьную форму, — я немного опаздываю, ты подождёшь меня?

— Да, — послышался голос из трубки, но это был не Марат.

Моё сердце замерло.

— Артём? — удивлённо спросила я, взяв наконец в руки телефон и убедившись, что права. — Что-то случилось?

Парень немного молчал.

— Нет, — наконец сказал он, — Марат не очень себя чувствует, но он попросил подвести тебя в школу.

— С ним всё хорошо?

— Он просто слишком много выпил, — не слишком уверенно ответил Артём.

Я облегчённо вздохнула.

— Буду через пять минут, — пообещала я, побежав в ванную.

Рада, что хотя бы кому-то вчера удалось повеселиться, раз уж мне была уготована совсем другая участь. И я правда надеялась, что Марату было не слишком плохо.

Я наконец взяла портфель и быстро натянула на себя куртку, стоя в ожидании лифта и пытаясь пригладить тот ужас, что царил на моей голове после сна.

Я вышла на улице, и все мои старания смыл сильный ветер. Ничего не могло мне помочь в этой маленькой борьбе, потому что я забыла дома шапку или шарф или хотя бы что-то, что могло меня согреть в не очень тёплый январский день.

Я побежала к машине, припаркованной рядом и залетела в неё быстрее, чем успела окончательно замёрзнуть.

— Привет, — улыбнулась я Артёму, садясь на заднее сиденье рядом с ним.

Я поморщилась глядя на парня. Выглядел он не лучшим образом, да и синяк, красовавшийся на его щеке не делал этот вид лучше.

— Что произошло? — обеспокоенно спросила я.

Артём неосознанно коснулся синяка и покачал головой, слегка улыбнувшись, будто это было обычным делом.

— Просто вечер с кучкой пьяных парней закончился не так, как все ожидали, — просто сказал он.

— Арине тоже осталась дома?

Парень кивнул.

— Но она обещала, что через пару часов всё-таки придёт.

— Смотрю вы все повесились вчера, — слегка улыбнулась я.

Артём невесело рассмеялся.

— Скажем, что эта была определенно не лучшая вечеринка в нашей жизнь.

Я покосилась на него, услышав это странное высказывание. Возможно там произошло что-то большее, чем он собирался мне рассказать. Я отпустила эту мысль, зная, что если это и так, то в итоге Марат или Арина всё равно мне расскажут.

А я просто могла себя зря накручивать, в конце концов Артём не редко ходил с синяками, которые появлялись у него непонятным образом, но парень всегда отшучивался, называя смутные причины своего вида.

Машина припарковалась около школы когда до звонка осталось всего пять минут. Я быстро вылезла из неё и поспешила в класс.

— Подожди, — крикнул мне Артём в след догоняя, — давай я провожу тебя.

Я немного удивилась, но всё равно кивнула.

— Мы с тобой друзья? — в какой-то момент нашего пути слегка растягивая слова спросил Артём.

Я медленно кивнула, не понимая к чему он клонит. Парень резко остановился, серьёзно глядя на меня:

— Мы друзья не потому, что моя сестра твоя подруга или мой брат твой парень?

Я внимательно глядела на него, не понимая, что он хочет услышать.

— На что ты намекаешь? — слегка возмущенно спросила я.

Артём горько вздохнул.

— Просто ответь, ты дружишь со мной не потому, что у тебя нет выбора? — спросил он.

Мы стояли почти около кабинета, в котором мне надо было оказаться уже через несколько мгновений. Я уверенно кивнула.

— Мы с тобой не просто друзья, ты моя семья, — сказала я, стараясь улыбнуться, чтобы немного приободрить парня.

Но лицо Артёма так и осталось нахмурено. Всегда весёлый, сейчас мне было страшно узнать, что стёрло с его лица улыбку.

Жгучее ощущение предчувствия появилось в моём животе, заставив меня радоваться тому, что я ничего не успела съесть сегодня с утра.

— Что случилось? — всё-таки спросила я обеспокоенно.

Он долго смотрел на меня, будто выискивая что-то на моём лице.

— Обещай мне, что если вы с Маратом расстанетесь, мы всё ещё будем семьёй, — наконец серьёзно сказал Артём.

Моё сердце пропустило удар, пока эти слова доходили до меня.

Я резко отшатнулась он парня, чувствуя боль даже от его предположения, а он быстро схватил меня за руку, не давая уйти.

Не то что бы я думала, что мы с Маратом будем вместе вечно, но слышать это от кого-то, тем более от того, кто вроде одобрял наши отношения, было слегка неприятно.

— Обещай, — попросил Артём ещё раз.

Прозвенел звонок, люди вокруг нас побежали в кабинет, одновременно глядя на нас.

— Повезло ей с двумя братьями, — сказала какая-то девушка своей подруге, думая, что мы не слышим.

Но мы слышали и оба понимали, что она несёт бред.

Я закрыла глаза, затем открыла, пытаясь дышать ровно. Я смотрела в глаза Артёма такие знакомые и родные, они были точно такими же, как у Марата. Но они ничего не разжигали в моем сердце. Потому что дело было не в глазах, а в человеке.

Но я любила их обоих. По-разному, но любила. Артём был для меня братом, ни больше, ни меньше.

— Я обещаю, — наконец уверено сказала я.

И я правда думала, что понимаю, во что ввязываюсь.

Глава 9

Как Артём и обещал, Арина пришла позднее. Выглядела она ещё хуже своего брата, хотя и выглядела целее, без синяков и явных повреждений.

— А с тобой что? — спросила я, садясь за стол, за которым, как всегда, неизменно сидела темноволосая девушка, уставившись в пустоту.

— Слишком много выпила, — застонала она, приложив руку к голове.

— Кого-то подцепила? — спросила я улыбнувшись.

Арина усмехнулась, а затем поморщилась и едва заметно покачала головой.

— Вчера ночью я готова была поклясться, что это любовь, но сегодня я уже не могу вспомнить лицо того парня.

Я рассмеялась. Арина очень хорошо вписывалась в компанию своего брата, который был примерно такого же впечатления про вчерашний день.

Я так хотела выяснить, что он имел в виду, заставляя меня поклясться в том, что не имело никакого смысла. И хотя Артём всегда сидел с нами, с тех пор как его брат обосновался рядом со мной, сейчас он был непонятно где. Но я очень хотела это узнать, чтобы спросить какого чёрта он не верит в нас с Маратом.

Возможно мне не стоило принимать близко к сердцу его слова. Возможно он просто спросил на всяких случай. В конце концов люди расстаются, мне ли это не знать. Но странное ощущение появлялось в моей груди, когда я думала об этом. Будто я сама знала, что что-то случилось, но просто не хотела это признавать.

И была полна решимости выяснить причину происходящего, даже если Артём и не собирался мне рассказывать. Я в любом случае просто могла спросить у самого Марата.

Мой телефон зазвонил. Я улыбнулась, подумав о нашей кармической связи, заставлявшей нас чувствовать друг друга, хотя никогда не верила в подобную чушь. Любовь делает людей слишком сентиментальными.

«Я только что думала о тебе», — хотела сказать я, но Арина резко отбросила мою руку, нацелившись на мой телефон.

— Не отвечай, — попросила она, серьёзно глядя на меня.

Я с великим непониманием уставилась на неё.

Кажется она была на стороне Артёма, хотя до этого и не подавала вида.

Я вздохнула, чтобы не наорать на неё, потому что всё это уже начало доставать меня. Меня просто выводило из себя, когда мне люди указывали, даже если я всем сердцем любила этих людей.

— Почему? — спросила я, уставившись на неё.

Ну объясни мне, пожалуйста. Расскажи то, что все вы так старательно скрываете от меня, пока не стало слишком поздно.

Ответа не последовало. Я вздохнула и поднялась, взяв телефон. Это незнание и предчувствие, что скоро случиться что-то плохое, медленно, но верно пожирали меня.

— Привет, — сказала я, стараясь, чтобы мой голос звучал не слишком измученно.

— Привет, — ответил Марат слегка хриплым голос, — мы можем поговорить?

Моё сердце пропустило удар, а потом понеслось галопом от непонятного страха, сковавшего тело.

— Что-то случилось? — спросила я, боясь узнать ответ.

Марат слегка рассмеялся, чтобы успокоить меня, но это прозвучало наигранно.

— Всё в порядке, — сказал он уже более уверено, — я заберу тебя после школы?

Я молчала. Молчала так долго, что уже начало казаться, что на другом конце провода никого нет, но в итоге ответила:

— Хорошо.

В трубке вновь слышалась тишина. Я чувствовала странную пустоту и эту же тишину внутри себя.

Ну скажи хотя бы что-то.

— Ты же знаешь как сильно я люблю тебя, — наконец сказал Марат совсем не то, что я хотела услышать.

И в первые эта замечательная фраза не поселила во мне спокойствия, хотя я и верила в неё.

Я закрыла глаза. И вспомнила чудесные тёмные глаза, которые смотрели на меня с любовью, когда думали, что я не вижу. Я помнила ласковое прикосновения его рук, которые казались почти инстинктивными, будто ему для счастливой жизни нужно было касаться меня. И не столько его слова, сколько моя вера в них хоть немного, но успокоила мою душу.

— Я тоже люблю тебя, — прошептала я.

Глава 10

Великий Булгаков сказал: «Будьте осторожны со своими желаниями — они имеют свойство сбываться».

Я желала знать правду и я её узнала. Возможно это можно было записать в заслуги моей настойчивости, новряд ли в этот раз я могла занести это качество в свои лучшие.

В итоге «замечательную» правду мне поведал совсем не тот человек, что должен был. И не его сестра, которая была мне подругой. Даже не его брат, который клялся мне, что я часть его семьи. Они хотели защитить меня. Хотели, но не смогли. Они просто посчитали, что маленькой сломанной девочке лучше не знать, что её предали. Ещё раз.

Поэтому вместо них мне сказал другой человек. Тот, от которого я не хотела слышать этого. Но в конце концов я была благодарна ей.

Я уже шла на выход из школы, где меня ждал Марат, который посвятил бы меня в то, что происходит. Я была уверена, что он расскажет мне правду, и этот ужас прекратится.

— Мне так жаль, — послышался рядом голос человека, которого я меньше всего хотела видеть сегодня или ещё когда-либо в жизни.

Я закрыла глаза, стараясь погасить своё желание вырвать её светлые волосы. Сегодня меня раздражало все, и если бы она попала под мою горячую руку, то я бы точно не была виновата.

Мне нужно было просто не останавливаться. Просто нужно было идти, посчитав её реплику глупостью, но мои ноги словно вросли в мраморный пол.

— О чём ты? — спросила я, непонимающе уставившись на неё.

Катя состроила грустную мордашку.

— Ты не знаешь? — будто и правда удивившись спросила она. — Ладно Артём, мужская солидарность, — несла какой-то бред девушка, — но почему твоя милая подружка не сказала тебе?

— Заткнись, — сказала непонятно откуда появившаяся Арина и, схватив меня за руку, попыталась увести от сюда.

Но теперь я стояла не потому, что мои ноги отказывались идти, а потому, что мне на самом деле стало интересно.

— О чём ты? — спросила я, глядя на Катю, игнорируя попытки Арины сделать так, как было бы лучше.

Мне не нужно было лучше, мне нужна была правда. Пусть горькая, но хотя бы кто-то мог дать мне её.

— Влада, пожалуйста, — попросил непонятно сколько стоящий рядом Артём, печально глядя на меня, — не слушай её.

Я с сомнением посмотрела на него, раздумывая, что так может быть лучше.

— Я объясню тебе сама, — снова попросила меня Арина, потянув за руку.

— Не утруждай себя, милая, — улыбнулась мило Катя, глядя на мою подругу, — я сама расскажу ей всё. От кого ещё, если не от меня ей услышать всю правду.

Я практически не дышала, зная, что лучше уйти. Сердцам ощущая, что эту правду мне услышать лучше не от неё, но я осталась стоять в пустом школьном коридоре в окружении двух людей, которых я любила, и девушки, которую ненавидела.

— Я предупреждала тебя, — сказала наконец Катя и ей вроде и правда было жаль, — я говорила отпустить Марата, пока он не сделал тебе больно, но ты не послушалась меня. И вот он снова мой, — под конец она сдалась, перестав строить из себя мученицу, и улыбнулась.

Я в шоке отшатнулась от девушки, не веря в её слова, чувствуя дикую боль в груди.

— Ты врёшь, — прошептала я, наконец-то выйдя из оцепенения и развернувшись, чтобы уйти, но Катя остановила меня.

— Спроси у них, — просто сказала она, указав на Арину и Артёма.

Я молча перевела взгляд на Арину. На мою подругу. Моего ангела. Мою сестру. По её щеке потекла слеза, вылетевшая из глаз, которыми она не могла посмотреть на меня.

Я перевела взгляд на Артёма. Он был мне братом. Лучшим другом. Парнем, которому я доверяла сильнее всего после Марата. Он смотрел на меня и единственное, что я видела в его глазах — вселенскую печаль и фразу сказанную мной. Я обещаю.

Я глубоко вздохнула, чувствуя как сердце начинает биться с ужасной ровность. Смирение охватило меня. Я уже не видела смысла или причин бороться.

— Оставьте нас, — попросила я, не глядя ни на одного из них.

Артём хотел возразить, а Арина молчала, её слёзы до сих пор не прошли. Надеюсь она не винила себя в этом так, как я в том, что кому-то доверилась.

Зачем. Зачем. ЗАЧЕМ. Зачем я доверилась кому-то из них? Зачем я снова и снова слушала их ложь тогда, когда должна была просто уйти? Зачем я поступилась своими принципами, которые много раз до этого спасали меня от боли?

— Пожалуйста, уйдите, — снова попросила я.

— Ты не должна слушать этот бред, Марат тебе сам расскажет, — из последних сил попытался убедить меня Артём.

Я не знала на чьей стороне был Артём. Но кажется если бы он был на моей, то сказал бы правду, но он же не сделал этого.

От одного имени его брата меня начало тошнить. Я посмотрела в глаза Артёма, которые выглядели в точности как глаза парня, которого я любила минуту назад. А сейчас? Сейчас я была не уверена, что когда-либо знала его. А могла ли я любить того, кого не знала? Могла ли я любить кого-то своим сломанным сердцем?

— Я обещала тебе, — просто сказала я. — И если сейчас ты не уйдёшь, то я возьму свои слова обратно.

Артём с сомнением смотрел на меня.

Он выбирал. Оставить меня с тем, что сделает мне больно, и быть моим другом или защитить меня от боли, но потерять меня навсегда. Пожалуйста, будь эгоистом.

— Не заставляй меня сожалеть о том, что я доверяла тебе, — прошептала я, глядя в его глаза.

Я знала, что это не честно. Не честно было давить на это. Но все они сыграли со мной не честно.

Артём перевёл взгляд на стоящую позади меня Катю и медленно кивнул, потянув Арину за руку. Девушка сначала пыталась сопротивляться, но не сказала мне ни слова, и сделала так, как просил её Артём.

А я просто не смотрела на неё. Мне было всё равно, что ей жаль. Мне было все равно, что сейчас она бы поступила по другому, потому что изменить что-то было уже не возможно. Мне не было жаль, мне было просто больно.

— Знаешь откуда я знала, что он будет моим? — спросила Катя, пока я стояла к ней спиной, не до конца осознав, что потеряла в это мгновение. — Потому что он всегда приходил ко мне. Ты знаешь историю про сестру Вадима? — девушка слегка рассмеялась. — Наверняка знаешь.

Мои ноги слегка тряслись, сердце сильно билось, но словно не в груди, а где-то выше, от чего ком стоял в моём горле, грозясь вырваться слезами. Но я была сильнее. Достаточно сильной, что не заплакать, но недостаточной, чтобы прекратить это мучение и уйти, не дослушав до конца. Отказываться от того, что приносит тебе боль — признак силы, а я была слабой девочкой со сломанным сердцем.

— Она была моей подругой, — продолжила Катя, я слышала, как она ходит взад-вперёд, стуча дизайнерскими туфлями о не менее дорогой пол коридора, — но как жаль, что мы полюбили одного парня. Её счастье, что Марату всегда нравились серые овечки.

Я наконец набралась смелости и развернулась, чтобы посмотреть ей в глаза. Я не видела в них ничего, она даже не пыталась сделать вид, что ей жаль. Она открыто забавлялась чужой болью.

— Нет, прошу прощения, — слегка улыбнулась она, приподняв бровь, — ему всегда нравилось встречаться с ними, а спать с другими. Кристина любила Марата, своей чистой, искренней и наивной любовью. Но такие как он не заслуживают любви. А она была беременная от него, — спокойно сказала Катя, когда моё сердце перестало совсем биться от ужаса, — она пришла сообщить ему эту радостную новость, но застала нас вместе. Это так глупо, мы с ним спали с начала их отношений, но узнала она всё именно в этот момент. Девушка с горя порезала себе вены. Дурочка выжила, но вот ребёнка своего она убила. Как жаль, как жаль, Марат мог стать хорошим отцом.

Ребёнок? Маленький ребёнок, живший в теле маленькой девушки. Ребёнок Марата. Ребёнок, которого убил Марат. Не девушка, нет! Марат.

Моё тело трясло как в ознобе.

— И вчера Марату надо было лишь остаться без твоего внимания, чтобы он снова встал на истинный путь. Я и забыла, как он хорошо целуется.

По моим щекам текли уже ни чем не сдерживаемые слёзы. Я плакала за себя, за эту девушку, за её малыша. Я плакала за всех, кого предавали, и не могла остановиться.

— Надеюсь в следующий раз ты будешь осторожнее, — закончила наконец Катя.

Следующий раз? Я вряд ли доверилась бы кому-то в следующей жизни, а она говорит про следующий раз.

Я хотела её ударить. Правда хотела. Но это бы не заставило чувствовать её хоть каплю той боли, что в этот момент чувствовала я.

Я молча смотрела на неё, а потом просто развернулась и пошла. Я шла чувствуя, что могу пройти много километров пешком. В моём теле было так много силы, в моей душе её не было совсем.

У самого входа я встретилась с ним. Я думала это будет больно. Но ошибалась. Больнее, чем мне было, уже не могло стать.

— Влада, — прошептал он, когда я молча прошла мимо него.

Я не хотела говорить. Я хотела просто идти.

Мы шли маленькими шажками в сторону счастья, но вдруг под моими ногами провалилась земля. И вот я уже летела в обрыв, из которого нет выхода. Никто не мог достать меня от туда. Даже я сама.

— Пожалуйста, малышка, — попросил он снова, его голос звучал так печально, что в какой-то момент мне стало жалко его. А потом я вспомнила про маленького ребёнка, у которого точно бы были его большие глаза.

Вот кто на самом деле заслужил моей жалости.

Я резко развернулась.

— Закрой рот, — спокойно ответила я, — никогда больше не называй меня так.

Марат шагнул ко мне на встречу, его взгляд бегал по моему лицу, пытаясь найти понимания, но не нашёл.

— Что бы она не сказала, это бред, — прошептал он.

— Что бред? — снова крикнула я. — Ты не спал с Катей? — тишина. — Ты не спал с ней, когда встречался с другой девушкой? — тишина. — Она не была беременна?

Скажи. Прошу, скажи, что это не правда. Можешь солгать, но я не хочу чувствовать эту боль. Мне все равно, просто скажи, что она соврала. Пожалуйста.

Марат едва заметно покачал головой.

— Я могу всё объяснить, — сказал он, протянув мне руку, потому что я начала падать от всего, что свалилось на меня.

Мне не нужны были его чёртовы объяснения. Мне не нужен был и он сам.

— Между вами с Катей вчера что-то было? — спросила я, сама удивляясь спокойствию, с которым сорвался с моих губ этот вопрос.

Марат слегка помедлил, поселив надежду в моей душе, но потом всё-таки молча кивнул, выбив почву из-под моих ног. Я смотрела на него, но не видела парня, которого любила. Я видела старого Марата. Грубого и холодного. И будто между нами не было всего прекрасного, что я так желала сохранить в своей памяти ранее. Сейчас я хотела забыть.

Я покачала головой и развернулась.

Я просто хотела, чтобы от отстал от меня, но Марату было всё равно на мои желания.

— Я люблю тебя, — едва слышно прошептал он, будто это ещё могло что-то изменить.

Но мне было всё равно. Я вообще не хотела слушать его голос. Я не хотела слушать эти лживые слова. Я не остановилась.

Он не заслуживал любви. Он не заслуживал прощения. Он не заслуживал меня.

Глава 11

Я думала, что от школы до дома идти очень долго. Но даже этого времени мне не хватило, чтобы хотя бы немного прийти в себя. Только спустя какое-то время моего длинного пути я ощутила жуткий холод, сковывающий меня и не дающий идти дальше, и поняла, что всё это время шла в расстёгнутой куртке, даже не ощущая этого.

— Ты сегодня поздно, — сказала Дана, когда я стояла в прихожей, снимая с себя ботинки.

Я вздохнула, ни на секунду не замерев.

— На улице хорошая погода, — с лёгкостью солгала я, совсем ничего не чувствуя, — я решила немного прогуляться, — сказала я, поднимая взгляд на девушку.

Моё сердце ёкнуло. Дана знала. Дана всегда знала всё и сейчас она знала. Но совершенно не представляла чем мне помочь. Вряд ли в целом мире вообще могла найтись вещь, которая помогла бы мне.

Я хотела заверить её, что со мной всё в порядке и что бы сейчас она не видела во мне, завтра это пройдёт. Боль пройдёт и мне станет лучше. Завтра, через месяц, через год. Не важно когда, главное, что когда-нибудь это пройдёт.

Но увидела стоящую позади девушки Арину. На этот раз совсем не женское чутьё подсказало Дане, что со мной что-то случилось, а моя вполне реальная подруга.

— Мы можем поговорить? — спросила девушка, шагнув ко мне.

Нет. Я не хотела с ней говорить. Я не хотела её даже видеть.

Почему? Первая причина, что пришла мне на ум, — она была сестрой Марата. Второе, что лишь мелькнуло на задворках моего сознания, — она скрывала от меня правду.

Но ни одно из этого не отменяло того, что она была моей подругой.

Я кивнула, проходя мимо. Даже не глядя я знала, что Арина пойдёт за мной, но надеялась, что всё-таки она не сделает этого.

— Прости меня, — наконец она развеяла венец тишины, что лежал над нашими головами, прикрывая за собой дверь в мою комнату.

Я кивнула.

— Всё в порядке, — сказала я, потому что вроде так оно и было.

Мне уже не было больно. Просто безграничное счастье покинуло меня, но я ведь всегда знала, что оно не будет длиться вечно. Я просто плохо подготовилась к тому, что оно так резко покинет меня. Но сейчас я не чувствовала уже ничего.

— Что с вами теперь будет? — спросила Арина слегка печально.

Нами? Кто мы? Глупая девочка и парень, что лгал ей в лицо? Мы точно были замечательной парой. Были и больше никогда не будем.

Я пожала плечами, хотя прекрасно знала ответ. Это конец. Дальше ничего.

Я села на край кровати и молча смотрела на девушку, которая стояла печальная и взволнованная. Возможно мне не так и нужны были эти отношения и не так уж и больно было, раз сейчас даже Арина выглядела печальнее меня.

— Марат не знал, что Кристина была беременна, — начала она.

Я вцепилась в плед, чтобы не заорать на неё от бессилия, что окружало меня, когда кто-то лишь произносил его имя.

— Он изменял ей, — совершенно спокойно, вместо крика, сказала я.

— Он узнал лишь тогда, когда она сделала это, — снова сказала девушка, будто не слышала меня и понимала, как ужасно это звучит.

Ненависть, какую я никогда не чувствовала, запылала огнём внутри меня.

— Он изменял ей с её подругой, — крикнула я, ударяя кулаками о постель, — и тут уже не важно знал он или нет. Или ты думаешь, что он не знал, что сделает её больно?

Это заставило Арину замолчать. Она уставилась на меня, стараясь найти слова, что могли переубедить меня. Но таких слов не было.

— Дело не в ребёнке или Кристине. Это бы не имело никакого значения, если бы он сам рассказал мне правду сразу. Но он посчитал, что врать мне в лицо о том, что между нами с Катей ничего не было, лучше, чем сказать правду. И главная проблема в том, что он сделал вчера, — крикнула я наконец, поднимаясь. — Он изменил мне.

Мне было так легко произнести это, будто совсем не со мной всё это происходило.

Арина шагнула ко мне, как некоторое время назад делал Марат. Они боялись моей реакции. Боялись потерять меня. Но почему-то раньше ни один из них об этом не подумал.

— Они просто поцеловались, — возразила девушка, будто то, что она говорила всё ещё могло изменить произошедшее.

Мне доставило великих усилий удержать себя в руках и не набросится на неё.

И в этой ситуации мне было больнее не от того, что она скрывала это раньше, а от того, что даже сейчас, когда я всё знала, она не встала на мою сторону. В конечном итоге она была сестрой своего брата.

— Тебе лучше уйти, — сказала я.

— Она сама… — снова начала Арина, игнорируя меня.

Что-то внутри меня забурлило. Я резко поднялась.

— Закрой рот, — крикнула я, подходя к ней, — не смей оправдывать его поступок!

Девушка закрыла глаза, слегка пошатываясь. Я видела слёзы, что градом текли по её щекам.

— Прости, — прошептала она.

Я хотела, чтобы мне было всё равно, как она не так давно наплевала на мои чувства, но я не могла видеть, как она плачет. Я доверяла ей спустя всё это время, несмотря на то, что она сделала или наоборот не сделала, хотя должна была.

— Просто дай мне время, — тихо сказала я, — как я давала тебе каждый раз, когда ты просила об этом.

Девушка кивнула и обняла меня раньше, чем я успела это понять.

— Прости, — едва слышно прошептала она.

— Всё в порядке, — уверено сказала я, отступая.

Я молча смотрела, как она уходит, понимая, что ничего не было в порядке. Я винила её. Правда винила. Винила в том, что она не сказала мне с самого начала. Хотя возможно я сама была виновата в том, что вообще вступила на эту скользкую дорожку доверия к кому-либо. Возможно я никогда не должна была доверять кому-то кроме себя.

Глава 12

Я до ужаса устала и хотела спать, но какой-то противный голос на задворках моего сознания утверждал, что жизнь продолжается и мне завтра всё равно придётся поднять свою пятую точку и пойти в школу.

Так что я села делать то, что должна была, вместо того, что на самом деле хотела. И я так погрузилась в этот увлекательный процесс поглощения знаний, что отвлеклась лишь тогда, когда в мою комнату зашла Дана.

Не знаю в каком виде она хотела меня увидеть, но она даже не пыталась скрыть удивления, что отражалось на её прекрасном лице.

— Ужинать будешь? — осторожно спросила она совсем не то, что на самом деле хотела.

Я кивнула, благодарно улыбнувшись за возможность наконец закрыть ненавистный учебник.

— Я всегда готова помочь тебе, — слегка печально сказала Дана, глядя на меня.

Я встала вздохнув и обняла её, чему мы обе были удивлены.

Хоть наши отношения с Даной и стали лучше, чем раньше, никто из нас обычно не проявлял сильных эмоций. Девушка, отойдя от шока, притянула меня к себе в ответ.

— Я знаю, — прошептала наконец я.

Я и правда знала. Но не знала когда я буду готова принять чью-то помощь. Принимать помощь значило довериться. А с этим как известно у меня были проблемы. И не столько с процессом, как с последствиями этого самого доверия.

Но долго за столом я не просидела, решив, что учебники всё-таки лучше, чем сидеть здесь и смотреть как папа с Даной смеялись и разговаривали. Она так любила шутить над ним, а он всё время смотрел на неё любящими глазами.

Я знала, что это эгоистично, но ничего не могла с собой поделать, когда какое-то жгучее чувство появилось к меня в груди.

— Мне нужно заниматься, — сказала я, поднимаясь.

Папа обеспокоенно посмотрел на меня.

— Всё в порядке?

Я кивнула ни на секунду не помедлив.

Верила ли я в любовь? Неделю назад я бы не думая ответила «да». Сегодня я не знала ответ.

Я видела любовь. Я верила в неё. Но не верила, что она способна что-то исправить или спасти мир. Я не верила, что она меняет людей. Просто любовь. Просто два человека. Просто когда-нибудь расстанутся.

Глава 13

С утра меня, сидящую на лавочке возле школы, нашёл Артём. Всё утро он клялся, что ему вовсе не сложно забрать меня перед школой, но я была непреклонна в своем решении. Я была уже взрослой девочкой и в няньке точно не нуждалась, какими бы благими не были его намерения.

— Ты чего здесь сидишь, холодно же? — сказал Артём, глядя обеспокоенным взглядом на меня сверху, выпуская тёплый пар в холодную атмосферу.

Я пожала плечами. За это время я настолько отвыкла ездить на автобусе, что снова приехала раньше всех, а идти в пустую школу мне не хотелось. А сейчас, когда она уже начала заполняться смеющимися веселыми подростками, я просто не могла встать и что-либо сделать.

— С тобой всё в порядке, ты как то странно выглядишь? — снова спросил Артём, когда я всё-таки поднялась.

Я уныло вздохнула и поплелась рядом с ним в тёплую школу, ощущая как моё тело покалывает от холода. Я прекрасно знала, что выглядела не очень. Чувствовала я себя примерно так же. Всё тело ломило, голова раскалывалась, но я благополучно списала всё это на простой недосып, потому что всю ночь просидела готовясь к тесту.

— Ты долго будешь молчать? — возмущенно спросил Артём, останавливая меня.

— Что? — переспросила я, потому что из его рта вылетало так много вопросов, но я уже не могла вспомнить ни одного из них.

Он быстро потянулся ко мне и приложил руку ко лбу быстрее, чем я смогла отпрянуть.

— Ты вся горишь, — практически крикнул он, а потом схватил меня за руку и куда-то потащил. — Тебе надо ко врачу.

Я предполагала, что у меня могла быть температура. Но решила не измерять её, посчитав, что всем будет лучше от незнания правды. Я не хотела целый день сидеть дома в тишине, окруженная мыслями, что ни в коем случае не должны были появляться в моей голове.

Я резко вырвала руку, оставаясь стоять на месте.

— Я не пойду, — уверено сказала я.

Артём смотрел на меня с не скрытым гневом во взгляде, я постаралась выглядеть как можно более непринуждённо, хотя чувствовала себя просто отвратительно.

— Я всю ночь готовилась к тесту и не могу сейчас его пропустить, — попыталась убедить парня я, зная, что это практически бесполезно.

— Тебе кто-нибудь говорил, что ты дура? — совершенно серьёзно спросил он.

Я слегка улыбнулась и кивнула. Пару раз.

— Если ты не пойдёшь сама, я отнесу тебя туда, — пригрозил мне Артём.

Я застонала, готовая топать ногами от злости и бессилия словно маленький капризный ребёнок. Парень слегка наклонил голову, глядя на меня, я знала, что он не шутил. Он запросто мог взвалить меня на плечо и потащить ко врачу. Поэтому я пошла сама.

Я не чувствовала себя настолько плохо, насколько высокой была моя температура. Честно.

Я готова была поклясться, что со мной всё в порядке, но нашего расторопного врача было не переубедить.

Мне дали какую-то таблетку и заставили позвонить родителям, чтобы меня забрали, потому что по какой-то не понятной мне причине милая женщина решила, что сама я до дома точно не доберусь. Выбора у меня особо не было, поэтому после всех моих бесполезных попыток выкрутиться, я всё-таки сдалась и сделала так, как меня просили.

Артём не пошёл на первый урок и ждал со мной, будто был уверен, что я сбегу. Возможно я так и собиралась сделать, но мне не удалось узнать реально ли было воплотить мой план побега в жизнь.

Его телефон с завидной регулярностью вибрировал, пока сам парень делал вид, что ничего не происходит, а я старалась не думать, кто ему пишет.

— Как ты? — спросил Артём, наконец отключив телефон и избавляя меня от мучения.

Мы сидели вдвоём в тихом коридоре, ожидая когда кто-нибудь за мной приедет.

— Голова слегка болит, — ответила я, болтая ногами, недостающими до пола.

Парень слегка повернул голову, глядя на меня, но я упорно смотрела прямо перед собой.

— Я не об этом, — просто сказал он, будто я и сама должны была понимать это. — Как ты после вчерашнего?

Я вздохнула. Мне не хотелось говорить об этом ещё и с ним. Мне вполне хватало внутреннего диалога.

— Как видишь жива, — ответила я, — и жизнь продолжается.

— Перестань, — сказал Артём, упорно глядя на меня.

Я повернулась к нему нахмурившись.

— Что? — непонимающе спросила я.

— Тебе больно и это понятно…, - начал он, но я перебила.

— Мне не больно, — уверенно сказала я.

Ведь нет?

Артём поднял бровь, выжидающе глядя на меня.

— Тогда что ты чувствуешь?

— Ничего, — быстро ответила я.

Лицо парня стало печальным.

— Ты сильная, я это знаю, но тебе пора поднять стену, что ты возвела.

— Ты несёшь бред, — сказала я, отворачиваясь от него и принявшись заниматься своим прежним делом — смотрением в даль.

Это могло быть очень увлекательным занятием, когда кроме него ничего не оставалось.

— Подними стену, — попросил он снова на этот раз более ласково, будто и правда понимал меня.

Я покачала головой, чувствуя как по щекам потекла одинокая слеза.

— Там только боль, — прошептала я.

Артём притянул меня к себе и крепко обнял, успокаивающе гладя меня по голове.

— Она сделает тебя сильней. Давай, ты справишься с ней.

Я едва заметно кивнула, сдавшись.

Я больше не боролась за своё спокойствие и стабильное эмоциональное состояние. Я подняла ту стену, что так мучительно строила вокруг всего, что делало мне больно.

Но я ошибалась там было что-то помимо боли. Было то, что заглушало боль. Ненависть.

Глава 14

Дана забрала меня. Я выбрала сказать ей, а не папе, посчитав её более уравновешенной и способной объективно оценивать ситуацию, но я ошибалась.

Она прилетела перепуганная, уверенная, что я нахожусь на гране жизни и смерти. Когда Дана убедилась, что умирать я вроде как не собираюсь, она немного успокоилась. И я торжественно передала ей возможность рассказать про это отцу, потому что он казался ещё более эмоциональным.

И я была права. Он приехал, чтобы убедиться лично, что со мной всё в порядке, через пять минут после звонка, хотя обычно дорога занимала намного больше.

Чувствовала я себя отвратительно и едва могла стоять на ногах, тело горело огнём, а душа болела от ненависти. Я хотела плакать, хотела рыдать, но кажется выплакала уже всё, пока сидела на скамейке с Артёмом. Он стойко переносил мои слёзы и сопли, хотя раньше клялся, что не может их терпеть.

Температура отказывалась понижать, стойко оставаясь под 39. Таблетка, что мне дала школьная медсестра, помогла чувствовать себя немного лучше, но на самом деле ничего не сделала, а когда её действие прошло всё стало лишь хуже.

Время от времени я отключалась, часто не понимая где нахожусь, а в те короткие моменты, когда я находилась в сознании, мечтала снова заснуть.

Я уже не слышала, как Дана испугано вызывала врача. Но прекрасно помнила, как он приехал и сказал, что меня лучше положить в больницу. Я хотела возразить едва способная открыть глаза. Больниц я боялась больше всего, проведя последние часы жизни мамы именно там, и уж поверьте это были не самые лучшие воспоминания. Папа заметил мой короткий жест и покачал головой, обращённой к доктору.

— Если это не обязательно, она останется дома, — сказал он мужчине преклонного возраста.

Врач слегка нахмурился, но кивнул. Он выписал мне огромное количество каких-то лекарств, которые я должна была пить с завидной регулярностью, хотя большую половину времени даже не находилась в сознании.

Зато я слышала, как папа убеждал кого-то по телефону, что мне уже лучше и что приезжать не нужно. Я всем своим полусознательным сердцем надеялась, что он разговаривает с Артёмом или на худой конец с Ариной, а не с парнем, которого я никогда не хотела видеть рядом.

И моя жизнь потекла по кругу. Проснись — почувствуй боль — выпей таблетку — засни — проснись от того, что пора принимать таблетку — подожди пока тебе предложат поесть — из последних сил покачай головой, почувствовав как тебя тошнит — засни — вернись к первому шагу.

Как можно понять, жизнь в эти дни у меня была очень увлекательна. Выбралась я из этого ада только спустя три дня и наконец смогла отпустить папу на работу. Они с Даной по очереди (а иногда и вместе) сидели со мной, боясь что мне станет хуже.

Три дня моей жизни было потеряно и их было не вернуть. Эта мысль ни как не могла выйти из моей головы, и я была полна решимость сделать что-то с этим. И начала я с уроков, решив что именно это занятие поможет мне успокоиться. Но практически сразу осознав, как сильно ошибалась.

Все таки был плюс в моей затяжной и сильной болезни — я не могла думать. Я напрочь забыла о всём, что происходило в моей жизни, променяв это на жуткую боль в теле. Но сейчас боль в душе выплыла наружу, и я пожалела, что возможность что-то чувствовать всё-таки вернулась.

В конце концов я смирилась с тем, что наука не идёт в мою обиженную голову и легла смотреть фильм, суть которого не поняла и к середине. Но мне лень было подняться и поискать что-то другое. Я официально могла признать себя ленивой картошкой.

От этого позорного звания меня спасла Арина, которая прислала мне сообщение. В начале я и правда думала, что она меня спасла, а по факту я бы выбрала оставаться ленивой картошкой, чем то, что получила в итоге.

Я пересилила себя, потянувшись к телефону.

Мне нужна помощь.

Я лениво написала ответ.

Что случилось?

Мне сейчас не хотелось говорить с ней или с кем бы то ни было ещё, кто не сидел последние три дня у моей кровати. Я была уверена, что ей проблема незначительна, что-то типо «я не могу выбрать туфли», «Егор хочет поговорить», «мне скучно», «парень, с которым я целовалась на прошлой вечеринке, ходит за мной по пятам».

Но то, что случилось на самом деле было за пределами моей фантазии и эгоистичных мыслей. Даже в самом страшном сне я не могла предположить то, что мне уготовила реальная жизнь.

На экране высвечивалось сообщение, от которого моя кровь буквально закипела в моих жилах. Одно единственное слово, которое я так давно не слышала и надеялась, что не услышу больше никогда.

Моё сердце бешено стучало, желая выпрыгнуть из груди, чтобы хоть как-то остановить меня от того, что я собиралась сделать. Но я его не послушала. Я быстро натянула на себя первое, что выпало из шкафа, ощущая дикий страх, окутывающий меня.

Я сделала шаг. Два. Три.

А дальше… Дальше?

А дальше всё пропало.

Глава 15

Вдох, выход, вход, выход. Я ощутила дикое жжение в груди и испуганно открыла глаза, но в следующее мгновение зажмурилась от резкого света, что отозвался болью в моей голове.

Я проснулась в раю. Я была уверена, что за все страдания, перенесённые мной, мне полагается почётное место там, но я ошиблась.

Вокруг всё было белым. Белые стены, белые кровати, даже этот ужасный свет, что пронизал меня до костей, был белым.

Это место не было раем. Это был мой личной ад, именуемый в народе просто «больница».

Что-то слева от меня упорно гудело, мешая ясно думать. То ли из-за этого аппарата, то ли из-за моего состояния, я не могла понять, почему здесь нахожусь.

Я помнила, как папа сказал доктору, что я останусь дома. И моё состояние вроде начало улучшаться, а температура спадать. Тогда что я делала здесь?

Из-за порога моей палаты доносились тихие голоса. Я попыталась подняться, чтобы понять, что происходит и найти хотя бы кого-то, кто мог объяснить, что происходит. За это я отплатила головной болью, которая раскалывала моё тело, а затем возвращалась обратно острой болью.

Я застонала, приложил руки к вискам, чтобы хоть немного уменьшить мучения. Но зацепилась за трубку под моим носом, которая мешала дышать.

Я попыталась вытащить её, но увидела, что и к рукам прикреплены трубки с гигантскими иглами, воткнутыми в кожу.

Я почувствовала острую боль, и мой желудок сжало. Я видела лишь сталь, проникающую в мои вены. У меня были свои счёты с больницами и с этими орудиями Дьявола. Я дышала быстро и коротко, со страхом доставая их.

Боль была неистовой. Я оторвала от себя все трубки и сняла с пальца дурацкую прищепку, готовая подняться, хотя сил вообще не было и тогда заметила что что-то сдавливает мою ногу, мешая сделать так, как я собиралась. Я резко откинула одеяло и увидела гипс на правой ноге. Как я могла сразу не понять, что с моим телом что-то не так?

Только сейчас до меня дошло, что прибор, показывающий моё сердцебиение начал страшно громко пищать, говоря о том, что моё сердце остановилось.

Сначала я и правда испугалась, а потом поняла, что просто отцепила этот ужасный аппарат от своего тела. Это знала я. Но люди, залетевшие ко мне в комнату, думали о самом худшем.

В палате мигом стало очень людно. Ко мне подлетел отец, лицо которого было до ужаса бледным. Я не знала что происходит. Я не знала почему он так выглядел и был так обеспокоен, глядя на меня.

— Успокойся, Влада, — проговорил он, наклоняясь над моей кроватью.

— Я…я…хочу домой, — сказала я, ощутив, что это первые слова, сказанные мной за очень долгое время. Кажется я совсем разучилась говорить.

— Всё будет хорошо, — пообещал отец, глядя на меня большими светлыми глазами.

— Я хочу домой, — увереннее повторила я, стараясь подняться, несмотря на руки папы, которые держали меня, и гипс на ноге, который мешал всем моим планам.

Я видела испуганное лицо Даны, стоящей позади отца, с широко распахнутыми глазами. Лица остальных людей, находящихся здесь, терялись из-за моей боли и танцующими перед глазами тёмными пятнами.

Я не могла думать. Я не могла говорить. Я больше не могла двигаться. Я вновь чувствовала лишь боль и холод, мне было нечем дышать.

Отец резко поднялся, вцепившись в мои плечи.

— Просто дыши, — приказал он, слегка встряхивая меня, когда я поняла, что не могу вздохнуть.

Я пыталась, но воздух просто не поступал в мои лёгкие, я со всей силы сжала одеяло лежащее на моих ногах.

— Всё в порядке, — пообещал он ласково.

Но ничего не было в порядке. Кто-то отпустил кислородную маску на моё лицо, чьи-то сильные руки прижали меня к кровати, пока медсестра в белом халате пыталась сделать мне укол.

«Пожалуйста, я просто хочу домой», — хотела прокричать я, но не могла. И снова боль, агония, огонь, полыхающий внутри меня. Я пыталась встать. Подняться. Сделать хотя бы что-то, чтобы она прекратилась, но не могла.

Я уснула от транквилизатора, но боль не прошла. И вместе в ней пришли кошмары. Худшие кошмары в моей жизни, которые я даже не могла вспомнить.

Глава 16

В следующий раз я проснулась лишь на следующий день с чётким осознанием того, что истереть бесполезно. Я довольно хорошо могла контролировать себя в обычной жизни, но когда находилась в больнице в голову сразу приходили не очень хорошие воспоминания из прошлого.

Врачи великодушно отключили меня от гудящего аппарата, но вытащить иглу из вены так и не удосужились. Я старалась не смотреть на свою руку, чтобы паника снова не овладела мной, но всё равно чувствовала как вещество по трубке поступало в моё тело.

На стуле, стоящем в углу просторной светлой палаты, спал папа.

Как бы врачи не пытались выгнать его, чтобы я осталась одна, он не уходил. Сейчас он выглядел растрёпанным, каким я видела его крайне редко. И даже когда он спал, его лицо было нахмурено, будто на его плечи легла ответственность за благо всего человечества.

Я слегка поднялась на локтях, чтобы сесть, что было достаточно проблематично, потому что гипс на моей ноге никуда не делся, хотя я и надеялась на это с самого начала.

— Пап, — аккуратно позвала я.

Отец резко дёрнулся и уставился на меня сонными глазами.

— Что-то случилось? — мигом спросил он, подлетая ко мне.

Я покачала головой, от чего острая боль пронзила её. Я слегка поморщилась, стараясь скрыть это, чтобы лишний раз не волновать папу.

— Ты сидел тут всю ночь? — спросила я.

Он слегка улыбнулся, чтобы успокоить меня, и покачал головой.

— Я пришёл с утра, — ответил он, соврав.

Я набрала в лёгкие побольше воздуха, будто мне его отчаянно не хватало.

— А давно я здесь?

Отец выглядел очень усталым, что означало, что скорее всего я была здесь не день и даже не два.

— Восемь дней, — ответил папа, слегка помедлив.

Он сел на край моей кровати, пока я пыталась отойти от шока.

Восемь дней? Я восемь дней была без сознания?

Папа смотрел на меня будто хотел сказать что-то важное, но не знал как начать.

— Что с моей ногой? — спросила я, не дожидаясь его.

Он в недоумении смотрел на меня, будто не понимал что я говорю, но быстро взял себя в руки.

— Что… что ты помнишь? — спросил он с опаской, слегка помедлив.

Какое-то неприятное ощущение появилось внутри живота, будто кто-то со всей силы сжал меня изнутри. Мне было страшно, но сама не знала почему.

— Я заболела, — сказала я, не понимая чего он хочет услышать, — ты вызвал доктора, он выписал мне лекарства и мне стало лучше.

Ладно, я была здесь, а это возможно означало, что мне всё-таки не стало лучше. Но при чём тут гипс?

Папа резко выругался, встал и нажал на устрашающую красную кнопку рядом с моей кроватью.

— Что происходит? — со страхом в голосе спросила я, глядя на отца.

Он проигнорировал мой вопрос. В палату вошёл доктор в сопровождении медсестры. Папа подлетел к нему и мне действительно стало страшно за мужчину.

— Она не помнит что произошло, — едва слышно сказал отец.

Я в шоке уставилась на него. В смысле не помню? Я все прекрасно помнила. Я заболела.

— Мы разберёмся, — ответил доктор подходя ко мне, он достал фонарик и принялся светить мне в глаза, которые к сведению были очень чувствительными. — Отвези её на компьютерную томографию, — сказал он наконец медсестре, стоящей рядом, а потом направился на выход.

Папа сжал кулаки и поспешил за доктором.

— Вы говорили, что с ней всё будет в порядке, — последнее что услышала я, перед тем как за ними закрылась дверь.

— Я помогу вам сесть, — сказала мне молодая медсестра, подкатив ко мне инвалидное кресло.

Я удивлённо перевела на неё взгляд, только сейчас осознав, что она осталась в палате. Я кивнула, хотя это было последним, чего я хотела. Но с гипсом на ноге своим ходом я бы добиралась очень долго, а узнать, что со мной, мне хотелось раньше следующего года.

— Вы знаете что со мной? — спросила я, аккуратно садясь на кровати, а потом уточнила: — какой у меня диагноз?

Девушка молчала, и я начала думать, что всё намного хуже, чем я себе представляла.

Я смотрела на неё, чувствуя лишь жуткий страх.

— Это что-то серьёзное? — обеспокоенно спросила я, поднимаясь с кровати, опираясь о плечо медсестры.

Она посмотрела на меня со смесью жалости и решимости, когда усадила в кресло. Что бы она не видела во мне, это заставило её ответить на мой вопрос.

— Вам повезло, — сказала она, глядя на меня, — вы отделались лишь внешними повреждениями и сотрясением мозга.

Я в недоумении указала на свой гипс.

— У нас с вами разные представления о везение, — прошептала я.

Тогда я и правда не могла подумать, что она на самом деле права.

Девушка покачала головой.

— Это ничего по сравнению с тем, что могло вас ждать.

Глава 17

Мне сказали, что результатов надо ждать несколько часов, что расстроило меня не так сильно, как папу, который готов был порвать всех из-за того, что никто не мог объяснить что со мной.

Он абсолютно точно был убеждён, что я превращаюсь в чудовище, потому что ничем другим нельзя было объяснить его состояние.

А я не знала даже почему это что-то со мной происходило, поэтому просто сидела в палате, поняв, что папа точно ничего не скажет до того, как придут результаты.

Мне строго-настрого запретили волноваться и как следствие этого запретили, чтобы у меня в палате было больше одного посетителя. Спасибо и на том, что позвонили мне общаться хотя бы с кем-то, помимо своего отражения в зеркале, что сейчас я бы точно не хотела делать, зная, что выглядела не лучшим образом. Всё моё тело было покрыто синяками непонятного происхождения, не хотелось знать, что с моим лицом, учитывая, что один шрам на своём лбу я уже успела нащупать.

Я очень долго пыталась убедить папу, что ему стоит поехать домой, потому что по моим расчётам он не был там очень давно. Но согласился на это он только тогда, когда рядом со мной появилась Дана.

Они с папой стояли несколько минут в коридоре, о чём-то разговаривая. Уверена, что он говорил о чём можно и о чём нельзя со мной разговаривать.

Дана была обеспокоена, но не показала этого, зайдя ко мне в палату, улыбаясь. Она подлетела ко мне и обняла.

— Я так рада, что с тобой всё хорошо, — сказала она, сжимая меня в объятиях. Это было даже больно, но я ничего не сказала, потому что сейчас я как никогда нуждалась в объятиях. — Как у тебя дела?

Я вздохнула.

Как у меня дела? Моя нога была сломана, голова болела и всё тело было покрыто синяками, а в добавок я не помнила последние 10 дней. Ей предстояло сделать вывод самой.

Но вместо правды я постаралась улыбнуться, зная, что Дана мне ничем не поможет, как бы я не умоляла её сказать правду. Она была на стороне отца, полного решимости не навредить мне, даже если это означало оставить меня в неведении.

— Если бы не эта отвратительная еда, то всё было бы хорошо, — поморщилась я, указывая на поднос, стоящий на столике рядом, заполненный слизкими массами разных цветов.

От одного его вида меня тошнило и я мигом забыла о голоде.

— В следующий раз принесу тебе что-нибудь вкусненькое, если ты не скажешь об этом Диме, — рассмеялась Дана.

Я усмехнулась и кивнула.

— Торжественно клянусь, что это будет нашим секретом.

После Даны была Арина, которая с ещё большим волнением смотрела на меня. Она крепко обняла меня, и я почувствовала как дрожит её маленькое бледное тело, хотя девушка и пыталась это скрыть. Все они волновались за меня, но никто не хотел это показывать. Я надеялась, что хотя бы она была на моей стороне.

— Ты расскажешь мне, что со мной произошло? — аккуратно спросила я, слегка улыбнувшись.

Девушка из-за всех сил натянула на себя улыбку и покачала головой.

— Меня пустили сюда на условии, что я ничего тебе не расскажу, так что даже не пытайся, — сказала она.

Я надулась и сложила руки на груди. Неведение убивало меня. И вдруг я вспомнила момент, когда я была в точно таком же неведении и чётко осознавала, что Арина была тому виной. Я почувствовала боль, но не смогла зацепиться и понять причину.

Я сидела, уставившись на девушку. Что это было?

— С тобой всё в порядке? — спросила она обеспокоенно, садясь рядом.

Я кивнула, постаравшись сделать это как можно белее уверенно.

Я не понимала, что со мной происходило и какую роль в этом играла Арина.

— Что именно ты не помнишь? — поинтересовалась она, глядя на меня.

Я пожала плечами.

— Как я могу знать что не помню, если никто не говорит мне что произошло? — спросила я.

Арина отвернулась от меня, разглядывая светлую палату, где уже начали появляться цветы. Они стояли тут ещё до того, как я очнулась, ещё и Дана принесла мне букет волшебно пахнущих белых пионов.

— Ты помнишь про Марата? — аккуратно спросила Арина, не глядя на меня.

— Что про него? — спросила я, нахмурившись, не понимая, что именно она хочет.

Девушка резко повернулась ко мне и долго смотрела, будто проверяя говорю ли я правду. Мне показалось или счастье промелькнуло на её лице?

— Он… он хочет прийти сюда, — слегка запинаясь выдала она, — можно?

Я удивлённо посмотрела на Арину.

— Зачем ему приходить?

Она слегка нахмурилась, впиваясь руками в одеяло, лежащее на кровати.

— Он волнуется за тебя, — сказала она, будто это было вполне привычное заявление.

Я недоверчивоулыбнулась.

— Марат? — удивилась я. — Мы точно говорим об одном человеке?

Арина печально вздохнула, всё счастье, если оно и было, в миг пропало. Что бы не обрадовало её тогда, сейчас даже это не могло спасти её от печали.

— Знаю, что сейчас ты не веришь в это, но он любит тебя, — ответила она.

Я так резко повернулась на эти слова, что моя голова начала кружиться.

— Я… конечно понимаю, что он твой брат, — запинаясь начала я, понимая, что она говорит глупость, — но между нами никогда не было что-то вроде тёплых отношений.

Арина смотрела на меня с недоверием. Я постаралась натянуть на себя улыбку.

— Ты шутишь что ли? — спросила я, хотя это было совсем не смешно.

Девушка напряглась, что-то поменялось в её взгляде. Страх? Что-то неприятное зашевелилось в моём желудке. Еда, которую Дана уговорила запихнуть в себя, мигом попросилась наружу.

— Это не смешно, — сказала Арина, поднимаясь.

Если что-то у кого-то и было не так с головой, то точно не у меня.

— Я понимаю, что тебе больно, но перестань, — приказала она, глядя на меня с обидой.

Я смотрела на неё, но не понимала.

— О чём ты говоришь? — спросила я, чувствуя как голова начинает кружить вальс с новой силой.

— Ты серьёзно? — практически крикнула она.

Я кивнула. Я была серьёзна как никогда.

Арина резко отступила назад, когда поняла, что я не шучу.

— Нет, — прошептала она, опуская руки, — нет, — повторила она снова.

Я практически слышала, как бьётся её сердце, готовое выпрыгнуть из груди от бессилия, что овладело ей.

— Мне… мне нужно идти, — запинающимся языком сказала Арина.

Я из последних сил схватила её за руку, неспособная подняться с постели.

— Пожалуйста, — взмолилась я, наконец-то обретя голос, — расскажи.

Девушка печально покачала головой.

— Я исправлю это, — пообещала она.

Что это? Что именно было не так?

Она откинула мою руку и вышла.

Я сидела, глядя в одну точку, когда дверь за девушкой едва слышно хлопнула. Я слышала как она с кем-то разговаривала, чьи-то возгласы, а затем удар. Удар настолько сильный, что я вздрогнула.

А затем дверь в мою палату снова открылась.

Я испуганно повернула голову. И почувствовала дикую боль, что сжимала мои виски, когда увидела его.

— Скажи, что это не правда, — попросил Марат с печалью глядя на меня. Я видела в нём бессонные ночи и тонны волнения.

Я смотрела на него, широко распахнутыми глазами, боясь пошевелиться.

— Малышка, ты же помнишь меня? — ласково спросил он, не двигаясь с места.

— Не подходи ко мне, — прошептала я, сама не зная почему, со страхом глядя на высокого парня.

В палате появился Артём или может он всегда тут был.

— Марат, пожалуйста, — сказал она, хватая брата за руку, — они разберутся с этим.

Парень резко откинул его руку и двинулся на меня. Что-то щёлкнуло у меня в голове, включив дикий страх.

— Это ты, — прошептала я, стараясь отползти от него подальше, — ты сделал это со мной.

Я не знаю как эта мысль возникла в моей голове. Она просто всплыла, и я больше не могла загнать её обратно. Я не знала, что он сделал, но я точно была уверена, что оказалась здесь из-за него.

Марат резко остановился, видя мою реакцию.

— О чём ты? — спросил он, со страхом глядя на меня.

Я чувствовала как боль снова и снова накрывает меня. Я старалась ровно дышать, но что-то будто сжимало мою грудь, не давая вздохнуть.

Я сильно зажмурилась, чтобы это прекратилось. Но видела лишь тёмные глаза и чувствовала поглощающий страх.

— Молодой человек, вам лучше выйти, — сквозь ужас в моей голове прокрался голос молодой медсестры.

Меня начало трясти. Я видела руки, скользящие по моим бёдрам, я чувствовала страх, я слышала непонятные слова, сплетающиеся в гул, я помнила холод, скользящий по моим щиколоткам. Я почувствовала как слёзы градом текли по моим щекам. Я не понимала где реальность, где сон, а где мои пропавшие воспоминания.

Снова чьи-то руки вжимали меня в кровать, а медсестра поставила укол — единственный способ заснуть.

Глава 18

Я проснулась только на следующий день, будто никого не волновало, что я поскорее должна была услышать результаты томографии и понять наконец почему со мной происходят непонятные приступы паники, которые начинали мешать мне спокойно жить.

Я всегда была довольно уравновешенным человеком, но в последнее время просто не могла себя контролировать.

Я снова открыла глаза, снова села и хотела снова позвать отца, но его рядом не было. Я почувствовала лёгкую обиду от этого, будто меня бросили, хотя раньше сама отправляла его домой.

Папа наверняка уже знал, что со мной происходило. Именно поэтому его сейчас не было рядом. Ему сказали, что ничего серьёзного со мной не происходит, и он решил, что не обязательно сидеть со мной каждый день. В этом я убеждала себя, но сама не могла поверить в то, что со мной всё в порядке, учитывая то, как я себя чувствовала.

Я сидела и ждала пока кто-нибудь придёт. Но часы, месяцы и годы проносились мимо меня, а никто так и не открыл дверь в мою палату. И тогда я нажала на чудовищную красную кнопку, на которую поклялась никогда не нажимать.

Спустя время в моей палате наконец появился хотя бы кто-то помимо меня и тишины, что окружала меня. Сначала я увидела папу, а и затем доктора.

Я резко села на кровати, готовая слушать.

— Я рад, что ты наконец-то проснулась, — сказал доктор, натянув на себя фирменную профессиональную улыбку.

Вам бы не пришлось ждать пока я проснусь, если бы милая медсестра, не тыкала каждые пять меня иголкой, чтобы упокоить. Может я и сама могла успокоиться, но почему-то никто (никто!) не давал мне такой возможности, не веря в мои силы.

— Как мы и предполагали твои провалы в памяти никак не связаны с твоей травмой. С твоей головой на физическом уровне всё в порядке, — доктор слегка замялся, глядя на меня, — но твои проблемы на психологическом уровне. У тебя диссоциативная амнезия, — сказал врач, будто это могло мне что-то дать.

Амнезия?

Я тупо уставилась на него.

— Воспринимай это как защитный механизм мозга, — объяснил он. — Такое проявляется довольно часто, когда человек попадает в условия, представляющие непосредственную угрозу жизни. Обычно это проявляется как простой шок, который быстро проходит. Но порой происходит более интенсивные реакции. Как например в твоём случае, мозг отсеял всё, что посчитал опасным, что и вызвало амнезию, которая должна была уберечь тебя от непереносимых нагрузок.

Условия, представляющие угрозу жизни? Да я просто заболела. Возможно сильнее чем думала, но всё было не настолько ужасно, чтобы я находилась при этом в опасности.

— То есть вы хотите сказать, что я полностью здорова физически, но при этом я потеряла часть своих воспоминаний?

Часть своего мозга, хотела сказать я. Как можно просто взять и потерять что-то настолько важное? И я даже не могла самостоятельно найти это, потому что не знала какие именно воспоминания потеряла.

Доктор слегка покачал головой, терпеливо улыбнувшись.

— Если не считать твоего перелома, — он указал на мою ногу, — и нескольких синяков и швов, то ты здорова физически. Но больше нас волнует твоё эмоциональное здоровье.

Я сжала кулаки, стараясь успокоиться, чтобы паника снова не захватила меня.

— Воспоминания вернутся? — спросила я.

Врач кивнул.

— Воспоминания никогда не пропадают, они просто погребены под слоями других, потому что ты подавила их. Ты можешь вспомнить завтра или могут пройти месяцы, прежде чем они вернутся. Лишь в редких случаях при диссоциативной амнезии память не восстанавливается.

Это был не особо утешительный прогноз.

Но я не подавляла их. Это сделала не я, а мой чёртов мозг, который кажется забыл, что принадлежал мне, и должен был подчиняться своей хозяйке.

И если уж говорить честно, то я не была уверена, что хотела возвращать их. Возможно мой мозг и был прав, закопав их под слоями.

— Когда вы отпустите меня домой? — просто спросила я.

Это было второе, что волновало меня больше всего, после вопроса о том, где потерялись мои воспоминания.

Папа с доктором переглянулись.

— Тебе придётся побыть здесь ещё какое-то время для полного психологического обследования. Мы должны посмотреть на твоё состояние, — ответил мужчина.

Я напряглась, поняв, что мне придётся ходить к психологу, хотя напрямую никто этого не сказал.

— Со мной всё в порядке, — сказала я, сама понимая как глупо это звучит.

— Твои приступы говорят об обратном, — спокойно сказал доктор.

Я повернула голову в сторону папы, надеясь увидеть на его лице хотя бы сожаление, но он смотрел на меня взглядом «Поверь, так будет лучше», в смеси с «У тебя всё равно нет выбора».

— На долго? — с опаской спросила я у доктора, глядя на папу.

— Предположительно на несколько недель, но всё зависит от твоих результатов, — спокойно ответил мужчина.

Я ахнула, а потом глубоко вздохнула, чувствуя как лёгкая дрожь пошла по телу при мысли о том, что надо быть тут ещё несколько недель.

Глава 19

Раз уж мне предстояло задержаться здесь дольше, меня перевели в другую палату, которая была более комфортной и уютной, чем предыдущая, и точно стоила целое состояние. И это не оставляло мне совершенно никакой надежды, что в скором времени я выберусь от сюда.

Я старалась не смотреть в сторону отца, потому что была зла из-за его устойчивой идеи не говорить мне правду о произошедшем. Все вокруг придерживались мысли, что мне стоит либо вспомнить самой, либо вообще не вспоминать. Их беспокоил не столько факт моего провала в памяти, сколько приступы паники, которые я хотя и пыталась контролировать, делала это не очень успешно.

В добавок мне снились кошмары. Всегда разные, но после пробуждения я не могла вспомнить ни один из них. Я помнила лишь жуткий страх, холод и мужской голос. Я не знала, что это был за мужчина, но всегда он был одним и тем же.

И у меня было только два выхода. Первый: доказать, что со мной всё в порядке, даже если при этом мои воспоминания не вернутся. И второй: вернуть эти воспоминания самой.

Глубоко во мне жил страх, что прошлое окажется намного хуже, чем я могла представить. Но любопытство пересиливало меня.

Папа с утра принёс мне новый телефон с забитыми там контактами, отказавшись говорить где мой старый.

Я открыла список номеров, потому что папа сказал, что там только самые важные, было интересно кого он причислял в данную категорию.

Арина, Артём, Дана, Марат, Папа

Я слегка удивилась, увидев там Марата, но вида не подала. Я ткнула по иконке Арины и быстро набрала сообщение.

Не соизволите ли вы прийти сегодня и развлечь вашу больную подружку, лежащую на больничной кровати?

Сегодня у меня должен был быть первый приём у психолога, так что после него мне обязательно нужно было что-то нормальное. Например, девчачьи беседы не о чём и обо всём одновременно.

Ответ от Арины пришёл очень быстро, хотя сейчас было время уроков. Я улыбнулась.

Жди меня, дорогая.

Что из запретного тебе можно?

Я рассмеялась, печатая.

Мне можно всё, если об этом никто не узнает.

Арина прислала смеющийся смайл.

Я покосилась на папу, сидящего на стуле в углу. Не знаю зачем он вообще приходил, если мы почти не разговаривали.

Я зашла в интернет, набирая в поиске «Диссоциативная амнезия» и открыла первую попавшуюся статью.

«Развивается на фоне тяжелой психологической травмы: угрозы для жизни при стихийных бедствиях, нахождении в зоне военных действий, криминальных инцидентах, сексуального и эмоционального насилия в семье и т. д.»

Я прочитала одну статью. Две. Три. Я прочитала все статьи на странице, потом на другой, потом на третьей. Но не нашла ничего нового или то, что помогло бы мне разобраться в себе.

Я вздохнула и положив телефон на тумбочку всё-таки повернулась к папе.

— Марат как-то связан с тем что я здесь? — просто спросила я.

Папа удивлённо посмотрел на меня, будто только что понял, что я нахожусь рядом.

— Что ты имеешь в виду?

Я пожала плечами, будто не думала как спросить об этом в течение нескольких часов.

— Он сделал мне…, - я замолчала думая как сказать, — что-то?

Отец напрягся и уверенно покачал головой.

Я верила папе. Он бы и близко ко мне не подпустил парня, который представлял для меня потенциальную опасность. Но почему тогда я так сильно его боялась? Возможно просто папа не знал всей правды.

— Тогда что… — начала я, но отец перебил меня.

— Я хочу сделать всё как лучше, — сказал он поднимаясь и подходя ко мне, — но я не знаю как лучше. Прости, если тебе не нравится то, что я говорю или делаю, но это происходит лишь из-за того, что я люблю тебя.

Я быстро засунула свой следующий вопрос поглубже, потому что не хотела расстраивать его.

Я кивнула и обняла папу.

— Я просто хочу, чтобы ты была счастлива, — прошептал он мне в макушку.

Глава 20

Моя жизнь совершенно не менялась. Пол года назад я сидела у школьного психолога, а сейчас качала ногой, сидя в кабинете Дьявола с табличкой на двери «Доктор Воронцова». Эта женщина не имела ничего общего с тем психологом, к которому я привыкла. Возможно их различало то, что мой школьный психолог работал со вспыльчивыми, но всё-таки безобидными подростками, а женщина сидящая передо мной работала с психами. Нет, я не считала психов плохими. Возможно я сама была одной из них.

Но эта женщина была моим билетом из этого места. Именно она, что бы не говорили другие врачи или мой папа, будет удерживать меня здесь до тех пор, пока с моей головой не будет всё в порядке.

Я заключила со своим сознанием молчаливое соглашение: «Тебе не обязательно становиться нормальным, просто убеди её, что с тобой всё в порядке, и мы поедем домой, где ты сможешь продолжать свои выходки, которые, к слову, бесят и меня».

— Как ты себя чувствуешь? — спросила женщина после того как закончила разглядывать папку с моим именем.

Я вздохнула. Я чувствовала много вещей, но ни одна из них не выпустила бы меня от сюда.

— Со мной всё в порядке, — ответила я, совершенно спокойно. — Но если бы вы просто выписали мне справку, чтобы я наконец могла поехать домой, это было бы просто здорово.

Доктор подняла на меня глаза, оторвавшись от бумаг.

— Ты же понимаешь, что отклоняясь от темы, ты просто убегаешь от проблемы? А мы здесь для того чтобы решить их. Так что как бы ты не хотела обратного, тебе придётся сотрудничать со мной. И чем быстрее ты начнёшь, тем быстрее выберешься от сюда.

Я вздохнула. Заходя сюда я правда не думала, что с этим могут возникнуть проблемы.

— Как ты думаешь почему ты здесь оказалась? — спросила женщина, откидываясь на кресле.

Её кудрявые волосы торчали во все стороны, будто она просто забыла утром расчесаться. Но в сочетании с модными очками и идеально выглаженным строгим костюмом они вызывали какой-то магический образ, позволяя доктору отлично вливаться в окружающую обстановку и людей, что сидели напротив неё. Они не всегда были такими уравновешенными как я. По крайней мере я пыталась убедить себя, что до обычных посетителей этого кабинета мне ещё далеко.

Но я предполагала, что и сама выглядела не лучшим образом. Я не разу в того момента, как очнулась, не смотрела в зеркало, понимая, что лучше не знать на сколько всё плохо.

Я сконцентрировалась, пытаясь вспомнить что она спросила, пока я была слишком увлечена своими мыслями. В последнее время мне было трудно сконцентрировать внимание на чём-то одном, оно вечно расплывалось и убегало от меня.

— Потому что моя потеря памяти никак не связана с моей травмой, — практически в точности повторила я слова моего доктора.

Доктор слегка улыбнулась и кивнула.

— Но я не про этот кабинет, — поправила меня она, — я про то, почему ты сейчас в больнице.

Если бы я знала, наверняка бы не сидела тут, а была дома в мягкой и удобной кровати, зарытая под метры тёплого одеяла.

Я пожала плечами, будто эта мысль не беспокоила меня с того самого дня как я очнулась.

— Сначала я думала, что это из-за болезни, — ответила я, сжимая подлокотники кресла, на котором сидела, — но теперь очевидно что это не так.

Естественно она это знала. Она провела не один час, разглядывая мои бумаги, хотя и делала вид, что видит их в первый раз. Ей доставляло это удовольствие. Знать что-то особенное о людях, когда они сами не готовы были это сказать. Это делало её могущественной.

— Как ты заболела? — спросила она.

Я попыталась вспомнить. Сейчас мне было трудно доставать из своей головы любые воспоминания, даже никак не связанные с моей травмой. Это было достаточно не приятно, будто кто-то порылся в моей голове и навёл там беспорядок, после чего я ничего не могла найти.

— Я шла домой раздетой, — неуверенно сказала я, а потом повторила более уверенно. — Я шла домой со школы пешком, но не была достаточно тепло одета для этого, потому что с было холоднее, чем обычно.

— Твоя школа находится далеко от дома?

Я кивнула. Очень. Я понятия не имела, почему шла пешком и не представляла, как вообще смогла проделать весь этот путь.

— Как ты себя чувствовала, пока шла? — спросила женщина что-то записывая.

— Мне было холодно, — скорее спросила чем, сказала я, — мне было очень холодно, но мне было всё равно. И боль… мне было больно.

Я практически почувствовала обиду, что ощущала в тот момент, не зная чем она вызвана. Будто что-то разрывало меня на части.

Доктор удивлённо подняла на меня глаза.

— Почему тебе было больно?

Я пожала плечами, стараясь унять ужасное чувство, что охватило меня, заставляя дрожать всем телом.

— Я была в школе, там было пусто… И я кричала… не помню на кого. На какого-то парня может быть. Может на Артёма? Ага, да, думаю на Артёма, — сказала я, вспомнив тёмные глаза.

— Почему ты кричала? — просто спросила женщина.

— Я чувствовала разочарование, — неуверенно выдала я, — разочарование и боль. Возможно Артём сделал что-то что расстроило меня, но… но я не помню что.

Я пыталась сконцентрироваться, но не помнила ничего кроме глаз, смотрящих на меня с болью.

Врач кивнула, но этого ей не хватило.

— А до этого? — спросила она снова. — Вспомни какие-то значимые события до этого.

— Новогодняя вечеринка, — сказала я первое, что пришло мне на ум. — Большая. В каком-то особняке. Я почему-то хотела на неё, хотя не любила их, — удивилась я. — На мне было тяжёлое светлое платье.

— Кто там был?

— Папа с Даной, Арина. Артём, — выдала я, а потом добавила, — и Марат.

— Марат? — удивлённо спросила женщина.

Я кивнула, почувствовав как по какой-то непонятной причине мой желудок скрутило.

— Старший брат Арины.

Женщина кивнула.

— Можешь вспомнить, что ещё произошло на этой вечеринке? Ты что-нибудь пила? Танцевала? Кто во что был одет?

Я кивнула.

— Я пила шампанское. Много шампанского, — призналась я, слегка улыбнувшись, вспомнив как ощущала приятное головокружение, — только не говорите папе. Ещё я танцевала… Там все танцевали.

Я вспомнила как кружилась по залу и моё сердце замирало. Я была… счастлива?

— Ещё там был снег, — резко сказала я, вспомнив как ловила языком снежинки. — Не в доме, конечно. Я была на улице.

Я вспомнила, как упала в сугроб, но мне не было холодно. Я смеялась, глядя на человека, что меня туда бросил.

— С кем ты была там?

Я молча уставилась на доктора.

— С Ариной, возможно, — неуверенно сказала я, вспомнив как она смеясь тащила меня по коридорам.

— Вы с ней давно дружите?

Я покачала головой.

— Месяцев пять, мы познакомились в начале этого года.

Женщина кивнула, всё это время она что-то усердно писала на бумаге. Я слышала лишь, как её ручка скользит по бумаге.

— У неё есть парень?

Я сначала кивнула, а потом покачав головой.

— Был… но они расстались, — сказала я, снова ощутив тот страх, что испытывала в присутствии Вадима.

— Почему?

— Он плохо к ней относился, — просто ответила я.

Женщина резко подняла на меня взгляд.

— А к тебе?

Я непонимающе посмотрела на неё.

— А к тебе он плохо относился? — уточнила она.

Я кивнула.

Страх снова сковал меня. Внезапно моя голова начала пульсировать, а тело болезненно покалывать. Я зажмурилась и потёрла глаза.

— Дыши глубже, ты молодец, — сказала женщина, с опаской глядя на меня

Я кивнула.

— Тебя кто-то пытался защитить от него? — снова спросила она.

Я кивнула, вспомнив как кто-то оторвал Вадима от меня.

— Какие-то парни… много парней.

— Ты кого-то из них знаешь?

— Как это связано с тем что со мной произошло? — спросила я, стараясь дышать ровно, чтобы не поддаться панике.

Женщина смотрела на меня, слегка прищурившись.

— Что если я скажу тебе, что кроме травмирующего события ты не помнишь ещё кое-что? — спросила она, глядя на меня. — Что-то очень важное.

Глава 21

Я испуганно посмотрела на неё, почувствовав, как сердце пропустило удар.

— Что это?

Возможно мои проблемы были намного больше, чем я могла представить. Возможно у моего мозга действительно были причины так поступить.

— Это даже не что, а кто, — поправила себя женщина. — Ты помнишь об этом человеке только информацию, которая не вредит тебе. Но ты отказываешься вспоминать правду, потому что тебе кажется, что он представляет опасность.

Бред. Так не бывает. А даже если и бывает, этого не могло случиться со мной. Мне было тяжело принять даже то, что я не помню, что со мной случилось, но я просто отказывалась признать, что было что-то её.

— Кто этот человек? — просто спросила я, будто в этом не было ничего не обычного.

Доктор слегка улыбнулась, словно не ожидала от меня ничего другого.

— Вспомни то, что говорили тебе друзья. Они говорили то, что ты не могла понять и считала глупостью?

В моей голове мгновенно всплывает образ испуганной Арины, когда она спросила про Марата.

«Он волнуется за тебя,» — сказала она тогда.

Я вспомнила лицо Марата, когда он залетел в мою палату, крича на меня, заставляя признаться, что я вру. Я вспомнила, как Артём пытался успокоить и вывести его.

— Марат? — недоверчиво спросила я. — Этот человек Марат, — более уверенно повторила я. — Все говорят о нём то, что не имеет смысла.

Но это не мог быть он. Я помнила его. Я помнила его настоящего. Грубого и жестокого.

В моей голове быстро всплывали образы. Он кричит на Арину, пока девушка плачет. Он жестоко бьёт Вадима, пока я пытаюсь заставить Артёма увести его.

Боль рикошетом пронеслась по моей голове, руки безумно трясутся от усталости и напряжения.

— Ты молодец, Влада, — уверенно сказала женщина. — Сделай глубокий вдох. Только не сдавайся. Как ты думаешь что именно было между вами с Маратом?

Моя голова пульсировала. Я обхватила голову, чтобы уменьшить боль, но это не помогало. Мне уже ничего не могло помочь.

Мы ненавидели друг друга.

— Мы встречались, — сказала я до того, как осознала смысл этих слов.

Мы не встречались. Я бы никогда не сделала этого. Он был грубым, вспыльчивым, а я всегда уважала себя и никогда бы так не поступила.

Знаю, что сейчас ты не веришь в это, но он любит тебя. Слова Арина, на которые раньше я не обращала внимание, теперь приносили мне нестерпимую боль.

— Мне кажется, что он сделал что-то со мной, — со страхом произнесла я.

Я вспоминаю страх, что окутал меня, когда Марат шагнул в мою сторону. Это был животных страх. Я боялась его до ужаса, до истерики. И у меня точно были на это причины.

Доктор посмотрела на меня удивлённо.

— Про что ты говоришь?

— Я здесь из-за него?

Кровать. Мягкая постель, чьи-то губы шепчут моё имя… Я помнила счастье, какое испытывала в тот момент.

Потом руки начинают быть грубыми. Комната превращается в тёмную. А моё счастье пропадает. Я помню как кричала в тот момент или кричала, уже сидя здесь.

Единственное, что я чувствовала — чьи-то руки на своём теле, которые я хотела убрать. Боль. Губы, которые с силой вжимаются в меня. Страх.

Он собирался причинить мне боль. Мне и Арине? Причём тут Арина? Она была его сестрой, он всегда защищал её от боли. Он хотел отомстить. Но кому? Я слышу голос. Чей-то грубый голос, говорящий ему отойти от меня.

Острая боль расцветает в моём сознании, заставляя согнуться пополам. Я не вижу ничего — мир погружается во мрак, а в ушах звенит.

«Ты самая обычная, ничем не примечательная».

«Перестань вести себя, как сука, когда я пытаюсь тебе помочь».

«Я не парень для отношений».

Доктор что-то говорит, но я её не слышу. Это причиняет боль. Я хочу, чтобы всё прекратилось.

«Марат виноват в том, что произошло».

«Он лишь пользуется вами!»

«Помни, что это сделал Марат».

— Влада. Посмотри на меня.

Я из-за всех сил подняла взгляд и увидела бледное лицо доктора.

— Всё хорошо, ладно? — как можно более спокойно сказала она, хотя моя реакция не мало её удивила. — Просто дыши. Вот так, молодец.

Она протянула мне стакан с водой, который я приняла с благодарностью трясущимися руками. Но не только мои руки тряслись. Всё тело било, словно в ознобе.

— Ты веришь мне? — задала странный вопрос женщина, садясь обратно.

Я неуверенно кивнула.

У меня не было оснований ей не доверять, как бы сильно я не любила психологов.

— Мы все здесь для того, что бы понять, что с тобой и помочь справится со всеми трудностями. Но первое, что нам нужно — это твоя безопасность и безопасность всех людей, которые здесь находятся, — уверено сказала она. — Ты думаешь мы бы допустили, чтобы рядом с тобой был тот, кто угрожает твоей жизни?

— Нет, — скорее спросила, чем сказала я.

— Нет, — уверено повторила женщина, поправляя очки, сидящие на переносице, — Марат не представляет для тебя никакой опасности. Человек, из-за которого ты здесь, больше не сможет тебе навредить.

Я понятия не имела о ком идёт речь.

— Что… что это человек сделал со мной? — запинаясь спросила я.

Женщина покачала головой.

— Я не могу сказать, но уверена, что ты сама скоро вспомнишь это, — уверенно сказала она.

Я просто не знала, хотела ли я это на самом деле. Судя по всему у меня было много причин оставаться в неведении.

Женщина слегка улыбнулась.

— Ты молодец, Влада, — сказала она. — Ты сегодня сделала прогресс. И кажется ты выйдешь от сюда раньше, чем мы думали.

И я правда надеялась на это.

Глава 22

Я совершенно не помнила, как дошла до палаты. Я уже могла передвигаться самостоятельно на своих двоих, и не важно что при этом даже черепаха была быстрее меня. Спешить в моей ситуации всё равно было не куда.

Я шла, пытаясь вспомнить, хотя бы что-то, что могло помочь мне. Но видела лишь черное пятно в своей пустой голове и перед глазами, от чего мир вокруг буквально расплывался.

Мне сказали не напрягаться, чтобы снова не сорваться, но я не обратила на эти слова особого внимания, посчитав, что чем раньше вспомню, тем раньше выберусь от сюда.

Я лежала в больнице, находясь при этом в сознании, всего четвёртый день, что для меня было равносильно месяцу. А если приписать сюда ещё и те 8 дней, что я была без сознания, то всё это было равносильно целой вечности. И я безумно хотела обычной жизни. Школа, сплетни, болтовня на переменах, да даже домашку я хотела делать, лишь бы не находиться тут.

И вечером, когда Арина зашла в мою палату счастливая, я была как никогда рада её присутствию.

— Я привела тебе кое-кого, — улыбнулась девушка, распахивая дверь пошире.

Моё сердце упало в пятки, когда я подумала, что это Марат. Не знаю, почему именно он пришёл мне на ум первым. Я не хотела видеть его сейчас, когда буквально пару минут назад узнала о наших отношениях.

Но, к моему счастью, там стоял улыбающийся во все 32 зуба Артём.

Я облегчённо рассмеялась, обняв его, когда он подлетел ко мне. Хотя и к нему у меня были вопросы.

— Вы в курсе, что ко мне можно только по одному? — спросила я, когда Артём поставил два стула напротив моей кровати.

— Мы договорились с медсестрой, которая караулит тебя, чтобы она отвернулась и не заметила нас, — усмехнулся парень.

— Просто скажи, что охмурил её, — сказала Арина, глядя на брата.

Я рассмеялась.

Парень невинно пожал плечами, будто в этом не было ничего не обычного. Хотя для него и не было.

Арина достала непонятно откуда бумажный пакет из Макдональдса.

— Мы не знали, что ты будешь, поэтому взяли всё, — сказала она, протягивая его мне.

Я практически завизжала от счастья.

— Я ждала это больше, чем дети в детстве ждут Новый год, — рассмеялась я и застонала, когда откусила ещё тёплый бургер.

— Я то думаю, почему она была так рада нас видеть, — сказал Артём глядя на меня с улыбкой, — оказывается дело не в нас, а в еде.

Я обиженно глянула на него, отрываясь от запихивания в себя вкусной, но не полезной еды, которая была полной противоположностью тому, чем кормили здесь.

— Ты бы видел, что тут дают, — сказала я поморщившись от воспоминаний. — Выглядит так, будто кто-то это уже пережевал, а пахнет ещё хуже.

Арина скривила нос, а Артём хохотнул, видя нашу реакцию.

— Ну как там на свободе? — спросила я, когда, кажется, больше не осталось тем для разговора. — Что нового в школе?

Брат с сестрой странно переглянулись. Я хотела возмутиться, потому что они явно что-то скрывали, но в итоге решила не обращать на это внимание.

— Ничего нового, — немного погодя сказала Арина. — Совершенно ничего не происходит.

— Я бы с радостью променяла эту палату на что-то скучное, но обычное, — печально отозвалась я, — тут совсем нечего делать.

Артём слегка улыбнулся и резко поднялся, включив телевизор, который висел напротив моей кровати и ещё ни разу не включался.

— Что ты делаешь? — удивилась я, с подозрением глядя на него.

— Развлекаю тебя, — просто бросил парень.

Он быстро перелистал каналы, остановился на первом попавшемся с музыкой и сделал звук максимально громким.

— Если ты собираешься танцевать стриптиз, то я лучше выйду от сюда, — рассмеялась Арина.

— Извращенка, — бросил он сестре, а потом повернулся ко мне. — Поднимайся, — скомандовал он.

Я уставилась на него во все глаза и испуганно покачала головой.

Артём усмехнулся.

— Вставай, а то мне придётся поднять тебя, — проговорил он, медленно и ужасающе надвигаясь на меня.

— Пожалуйста, нет, — попросила я, стараясь не рассмеяться, — я не хочу танцевать.

Артём добрался до меня и резко потянул за здоровую ногу, стягивая с кровати.

— Я тебя предупреждал, — рассмеялся он.

Я из последних сил зацепилась за планку кровати, умоляюще глядя на Арину.

— Помоги мне, — попросила я, состроив печальное лицо.

Девушка лишь рассмеялась, пожав плечами.

— Я тут ничем не могу помочь.

Я застонала. Она явно была не на моей стороне.

— Хорошо, — согласилась я к счастью брата и сестры, — только если это будет слишком ужасно, виновата не я, а гипс.

Артём поднял бровь, глядя на меня сверху.

— Можешь поверить, это мне точно не помешает.

Я с горем пополам поднялась и протянула руку Артёму, который принялся меня крутить под музыку, которая явно не располагала к этому. Сначала он выглядел уверенно, а потом начал смеяться себе под нос.

— Я передумал, — рассмеялся парень, когда я чуть не подскользнулась на скользком паркете, — это ужасно.

Арина смеялась, глядя на нас.

— Дурак, — пробормотала я, ударив парня в грудь кулаком.

Артём рассмеялся, резко откинув меня назад. Я завизжала от неожиданности, чем привлекла ненужное внимание.

Дверь в палату резко открылась. На нас взирал разгневанный врач. Артём быстро подлетел к телевизору и сделал орущую музыку потише.

— Я рад, что вы наконец-то улыбаетесь, — сказал мужчина, его взгляд слегка смягчился, — но кому-то из вас надо покинуть палату.

Артём умоляюще посмотрел на сестру, безмолвно говоря, что уходить не собирается. Арина вздохнула, показала язык брату и быстро обняла меня.

— Мы с тобой ещё вечером поговорим, — прошептала она, мне на ухо, а потом повернулась к темноволосому парню, — я подожду тебя внизу.

Доктор напоследок окинул взглядом нас с Артёмом.

— Приёмное время заканчивается через десять минут, не заставляйте меня приходить сюда снова.

Мы с парнем синхронно кивнули.

Артём дождался, когда сестра с доктором выйдут, усадил меня обратно на кровать и сел напротив.

— Как ты? — серьёзно спросил он.

— Нормально, — неуверенно ответила я.

Артём слегка улыбнулся.

— А если честно?

Улыбка сползла с моих губ, я пожала плечами.

Взгляд парня стал печальным.

— Всё время пока, ты находилась без сознания, я так хотел, чтобы ты очнулась. Я так много хотел тебе сказать, но единственное, что я способен сказать сейчас — всё будет хорошо, — просто сказал он. — Я обещаю, что такого больше не произойдёт.

Я слегка вздохнула.

— Если ты винишь себя в том, что произошло, то не надо, — уверенно сказала я..

Я не знала, что произошло, но я была уверенна в его невиновности.

Артём покачал головой.

— Я виноват хотя бы в том, что ты прошло через это. Я мог это предотвратить это ещё давно, но решил, что так будет лучше.

— Ты про мои отношения с Маратом? — эта фраза очень легко сорвалась с моих губ.

Парень резко напрягся.

— Ты помнишь? — удивлённо спросил он.

Я покачала головой.

— Не сложно догадаться, про какие отношения мне все говорят.

Артём внимательно смотрел на меня, с лёгким волнением во взгляде.

— И как ты к этому относишься? — аккуратно спросил он.

Я пожала плечами.

— Я не понимаю, как это произошло, — честно сказала я, — я никогда не хотела отношений. И Марат…, - я замолчала не зная, что сказать.

— Сложный? — спросил Артём.

Я покачала головой.

— Не тот человек, ради которого я смогла бы поступиться принципами, — честно ответила я.

Парень печально посмотрел на меня.

— Вы были счастливы, — сказал он, — вы правда любили друг друга.

Я с сомнением смотрела на парня.

— Я не верю, что любовь может появится за пять месяцев.

Мне было легче поверить в то, что это были просто отношения для развлечения, чем то, что я по настоящему любила его.

Артём натянул на себя улыбку.

— Мне остаётся только надеяться, что когда-нибудь ты изменишь своё мнение.

Я пожала плечами. Не знаю, хотела ли я этого.

— Мы расстались до того, как я оказалась здесь?

Он внимательно смотрел на меня, не отвечая.

— Моё время вышло, не хочу, чтобы твой врач выставил меня из больницы. Можно я приду к тебе завтра и всё расскажу? — спросил Артём вместо ответа.

Я неуверенно кивнула. Не знаю, хотела ли я слышать всю историю. Но раз я уже начала, то не было смысла отказываться. Тем более это просто историю, которая меня ни к чему не обязывает.

— Не говори об этом Арине, — попросила я, — не хочу чтобы она подумала того, чего нет.

Мне нужна помощь. Эта фраза резко вспыхнула в моей голове. Я думала, что она значит. Кому нужна помощь?

Мне нужна помощь.

Мне нужна помощь.

Мне нужна помощь.

Голос в моей голове снова и снова повторял три одиноких слова. Я почувствовала боль и вцепилась в одеяло, стараясь не паниковать.

— С тобой всё хорошо? — обеспокоенно спросил Артём.

Я из последних сил постаралась расслабиться и кивнула.

— Иди, не заставляй Арину ждать, — сказала я, натянув улыбку, хотя перед моими глазами плавали чёрные пятна, а голова гудела.

Парень неуверенно кивнул и поднялся, пока я пыталась прийти в себя. Артём вроде сказал что-то ещё напоследок, но я уже не могла сконцентрироваться.

Дверь хлопнула. Что за ужасная дверь? Всё время хлопала.

Я еле как поднялась с кровати, чтобы открыть окно и хоть как-то прикоснуться к свежему воздуху, на который меня не выпускали.

Я положила руку на ручку и какая-то непонятная волна прошлась по моему телу, будто я делала это раньше, но я взяла себя в руки и открыла окно. Свежий воздух коснулся моей кожи, позволив глубоко вздохнуть, но лишь на мгновение.

Через секунду я увидела Арину, стоящую под окнами в нескольких метрах от меня. Но она была не одна. Я сразу поняла, что это Марат, будто какое-то необъяснимое чувство поселялось в моей душе от одного взгляда на него.

Во всём его теле читалась напряжённость, пока он ходил взад-вперед, а Арина страстно пыталась его в чём-то убедить. Я смотрела на разворачивающуюся внизу картину, ощущая, как лёгкая дрожь проходит по моему телу.

Арина остановилась и достала из кармана телефон. Три слова резко появилось в моей голове.

Мне нужна помощь.

Но теперь я точно знала, кому принадлежат эти слова.

Арина. Это её слова. В тот вечер ей нужна была моя помощь.

Глава 23

Ночью я мучилась в агонии. Что-то было не так, и я это чувствовала. Будто какие-то маленькие жучки ползали внутри меня, переворачивая всё на своём пути. Перед глазами всё время всплывали ужасные картины, и я ощущала постоянно нарастающий страх и холод, пожирающий меня.

В итоге я пересилила себя и попросила у медсестры чудодейственную таблетку, чтобы заснуть, будто не хватало той горы, что я пила в течение дня.

Мне обещали что она подействует через пять минут, но сон ко мне пришёл только через 30 минут страданий, агонии и холода.

Но даже когда я заснула страх никуда не ушёл, он стал лишь сильнее и реальнее.

Вадим.

Арина написала простое «Вадим», когда я спросила, что случилось. В моей голове орали два вопроса. Какого чёрта она опять делает с ним? И второй, который полностью заглушал первый, как ей помочь?

Мне нужен был адрес, потому что я была без понятия где их искать, но была полна решимости сделать хотя бы что-то.

Я практически отгрызла себе ногти, измеряя шагами комнату и ощущая жуткий страх, сковывающий тело. Мыслями я была совсем в другом месте, когда мой телефон наконец просигналил.

Арина прислала мне адрес. Я уже начала радоваться, потому что это значительно сужало круг моего поиска, но к своему горю решила найти в интернете, что находится по этому адресу.

Бар. Эта был чёртов бар. В самом ужасном районе города. Даже при свете дня я не рисковала появляться там, а сейчас, когда ночь уже опускалась на землю, это было просто опасно.

Но я быстро натянула на себя первое, что выпало из шкафа, пытаясь при этом позвонить Артёму. Я молилась, чтобы он взял трубку и хоть чем-то мне помог. Но вместо его голоса, я слышала лишь гудки. Уже в этот момент я ощущала чудовищную беспомощность от того, что ничего не могла сделать. Но оставить это так, я просто не могла.

Я не знала что было хуже: ехать в клуб с плохой репутацией одной или позвонить Марату. Мне приходилось выбирать из двух зол. Я могла положиться на саму себя или снова довериться ему. Но в итоге я выбрала единственного человека, которому всё ещё могла доверять. Себя.

Едва я зашла в клуб, как попала в море потных тел, которые двигались в такт громкой оглушающей музыке. Люди здесь были полураздеты или лучше сказать почти не одеты, а от горячего, пропитанного чем-то сладким воздуха, меня мгновенно начало мутить.

Не то чтобы я была снобкой. Я сама выросла на окраине города в маленькой квартирке, но контингент этого заведения меня мягко говоря пугал. Охранники на входе даже не посмотрели в мою сторону. Возникало ощущение, будто к ним каждый день ходили несовершеннолетние. И я очень надеялась, что это было не так.

Запах, да и обстановка здесь были ужасающие. Людей было так много, что страх снова поглотил меня при мысли, что я не смогу найти здесь Арину.

Но мне это и не понадобилась.

Я направилась к барной стойке, чтобы поговорить с барменом, который точно должен был всё знать. Такая уж была у него профессия.

Кто-то со всей силы схватил меня за руку. Я уже открыла рот, но из-за страха, сковавшего меня, когда я увидела человека перед собой, не смогла выронить и слова.

— Не меня ищешь? — спросил парень, которого я давно не видела, усиливая хватку на моей руке.

Я негласно боялась его ещё с времени нашей первой встречи. И сейчас этот страх разросся до предела вселенной.

Я резко села, пытаясь дышать, но воздух не поступал в мои лёгкие.

Это сон. Это просто сон.

Я снова и снова повторяла эти слова, но ничего не могло успокоить меня.

Это был первый сон, который я смогла вспомнить после пробуждения.

Меня резко осенило. Это был не сон. Это были реальные воспоминания.

Волны страха снова и снова накрывали меня. Единственное, что я видела перед собой — лицо Вадима. Единственное, что чувствовала — его руки на своём теле. Лицо Вадима резко сменилось лицом Марата. Но страх никуда не делся.

Вдох, выдох, вдох, выдох.

Я повторяла и повторяла, но начать дышать всё равно не могла.

Я не могла дышать. Я не могла думать. Я не чувствовала ничего.

Я встала на негнущихся ногах. Мне нужна была помощь. Мне нужна был снова этот укол, который я так ненавидела. Он был единственным способом успокоить меня.

Но дойти до двери я не успела. Я упала прямо там, держась за дверную ручку, молясь чтобы в это раз этот сон был спокойнее.

Глава 24

Проснулась я уже в кровати, ощущая, что нахожусь очень далеко от нормального состояния. Моё тело трясло, а голова раскалывалась, будто кто-то всю ночь усердно стучал по ней молотком и в добавок решил повторить это телом. От ночного контакта моего тела с полом на коже появились новые синяки, будто не хватало тех, что я получила до этого.

Когда милая медсестра (приставленная ко мне и следящая за каждым шагом) принесла мне горку таблеток в стаканчике, я попросила у неё ещё одну маленькую таблеточку, потому что ничто другое уже не могло мне помочь. Это было похоже на зависимость, и я прекрасно это понимала. И как бы мне не нравилось ощущать в момент её принятия свою беспомощность, ради того спокойствия, которое поглощало меня после неё, я готова была потерпеть пару минут.

Я бы не отказалась и оттранквилизатора, от которого я проспала бы ещё пол дня, чувствуя себя не так отвратительно, как ощущала себя в данным момент.

Но медсестра, которая раньше была не против потыкать в меня иголкой, покачала головой.

— Ваш психолог сказала не давать вам новых препаратов, — просто произнесла она.

Я тупо уставилась на девушку, почти не понимая её слов. А потом из последних сил поднялась, откинув её руки, и направилась сама решать свои проблемы.

И в первые этот путь от моей палаты до кабинета психолога не казался таким сложным мне и моей сломанной ноге. То, что ждало меня позади было намного ужаснее.

Я постучала в дверь кабинета, а когда никто не ответил, с надеждой повернула ручку, молясь, чтобы психолог была там. Дверь поддалась, и я с облегчением выдохнула, ещё не понимая, что радоваться не имело смысла.

— Влада? — удивлённо спросила женщина, увидев меня. — Не ожидала сегодня тебя увидеть.

Доктор Екатерина Владимировна Воронцова была мастером перевоплощений. Если вчера она полностью соответствовала этому месту, то теперь она идеально бы вписалась в атмосферу дорого ресторана, проводя переговоры с иностранными партнёрами, производящими дорогостоящие импортные лекарства. Почему лекарства? Потому что именно за этим я сюда пришла и не собиралась сдаваться.

— Мне нужна таблетка, — с ходу сказала я.

Женщина слегка улыбнулась. Сегодня на ней не было очков, которые она так любила поправлять на носу, когда я говорила то, что она ожидала. Что происходило практически всегда за исключением моментов, когда я выходила из себя и впадала в лёгкую (а иногда и не очень) истерику. Хотя и эти моменты она могла предугадать, обладая многолетним стажем работы с такими людьми как я.

— Присядь, пожалуйста, — попросила она, указав на кресло, стоящее напротив неё.

Я бессильно сжала руки, не понимая, почему вообще могли возникнуть проблемы с какой-то маленькой таблеткой, которая была мне практически жизненно необходима.

— Зачем она тебе? — спросила она, лишь после того, как я выполнила её просьбу и села в кресло.

Я чувствовала, как моё сердце быстро-быстро билось внутри груди. Я закрыла глаза и глубоко вздохнула.

— Я… я начинаю вспоминать, — призналась я, — и это…

— Больно? — перебила доктор, глядя на меня.

Я кивнула, немного помедлив.

Очень больно.

— Что ты вспомнила? — спросила женщина.

Я глубоко вздохнула, чтобы не запаниковать от воспоминаний, которые я так усердно старалась не пускать на первый план в сознании.

— Я… я пошла туда. А потом…потом Вадим… — я понимала, что несу какой-то бред, но не могла остановиться, я ещё не готова была рассказывать об этом. — Он ничего не сделал Арине?

Доктор покачала головой, натянув на себя улыбку, а затем встала, налила в стакан воды и протянула его мне. Я думала она даёт его, чтобы я запила таблетку, но это был просто стакан. Просто стакан с просто водой.

Я непонимающе уставилась на предмет в руках женщины.

— Я не дам тебе таблетку, — сказала она, сунув стакан в мои занемевшие трясущиеся руки, — ты делаешь успехи, и если я дам тебе то, что замедляет работу мозга, не факт что воспоминания вообще когда-либо к тебе вернутся.

Я тупо смотрела на севшую передо мной женщину, чувствуя дикую обиду, злость и страх. Я не хотела это чувствовать и я не хотела помнить. Я лишь хотела вернуть мою простую жизнь.

— А что если я не хочу вспоминать? — слегка запинаясь спросила я.

Женщина внимательно смотрела на меня. Я видела жалость, что на секунду промелькнула в её глазах, а потом пропала за твёрдой уверенностью.

— Твои воспоминания — это твоя жизнь, а твоя жизнь — это ты. Ты — не то, что с тобой происходило, а то — как ты на это реагировала и как с этим справлялась. Ты готова отказаться от части себя ради того, чтобы не чувствовать боль?

Глупо отказываться от чего-то из-за страха, что это закончится. Эти слова мигом пронеслись в моей голове. Я не знала кому они принадлежат, но верила в их праведность.

— Ты сможешь, — уверено сказала женщина, глядя на меня, — я не буду говорить, что это будет просто, но тебе будет легче жить без вопросов в голове.

Я пересилила себя и, поставив стакан с водой на стол, поднялась.

— Влада, — едва слышно произнесла женщина, когда я почти вышла, положив руку на дверную ручку.

Я повернулась, ожидая, что, то, что она скажет, мне не понравится. Но женщина слегка улыбнулась.

— Можешь сходить погулять, если хочешь.

Глава 25

«Займись чем-нибудь обычным», — сказала она мне.

«Можешь сходить погулять», — добавила она.

Ещё день назад я бы радовалась возможности хоть на немного покинуть этот ужасный уголок спокойствия, резко пахнущих лекарств и больных людей. Но сегодня я ощущала себя так, будто что-то ужасное ждало меня за углом и не могла больше ничему радоваться.

Сегодня должен был прийти Артём, чтобы рассказать мне прекрасную историю про меня и своего брата. Мне её совсем не хотелось слушать. Но быть в компании кого-то, кто не имел отношение к той ситуации было намного лучше, чем общаться с причастной к этому, но отказывающейся что-либо говорить Ариной.

Я просто надеялась, что парень согласиться выйти со мной на улицу и забудет зачем на самом деле сюда пришёл.

— Привет, — улыбнулся Артём, заходя в мою палату после школы.

Я практически не помнила эти несколько часов из-за агонии, что пылала в моей голове. Это были не самые приятные ощущения, что мне приходилось испытывать. Но называть их самыми ужасными я не рисковала.

Я постаралась слегка улыбнуться, не хотелось лишний раз волновать его.

— Я привёл тебе кое-кого, — сказал парень, улыбаясь так широко, будто и правда был уверен, что его маленький сюрприз обрадует меня.

В первую секунду я подумала, как сильно не хочу видеть сейчас Арину. Она всё знала, но при этом решила молчать. А потом я поняла, что Арина была намного лучше, человека, который стоял там на самом деле, подпирая косяк моей двери.

Я резко вздрогнула от страха, что мгновенно захлестнул меня с головой. Парень молча смотрел мне в глаза. В них я не видела той уверенности, к которой привыкла и которая раньше выводила меня из себя. Будто сейчас что-то давило на него, делая задумчивым и печальным.

— Я могу уйти, — просто сказал Марат, отступая, когда я слишком долго молчала, испуганно глядя на него.

Я сидела не двигаясь и точно не стала бы его останавливать. Но Артём привёл его сюда не для того, чтобы просто так отпустить.

— Перестань, — сказал он, хватая брата за руку и практически запихнув его в палату, затем закрыл дверь и повернулся ко мне, — всё же нормально?

Я всё ещё испуганно смотрела на Марата. И даже беспокойство в его взгляде, который он изредка бросал на меня, не успокаивало моего непонятно откуда появившегося страха.

Я постаралась кивнуть.

— Всё нормально, — повторила я слова Артёма не слишком уверенно.

Он просто парень. Ты с ним встречалась. И кажется вы любили друг друга. По крайней мере люди это утверждают. Он тебе ничего не сделал.

Я говорила эти слова себе, но ничего не могло уменьшить моего беспокойства. Каждую из этих фраз я с лёгкостью могла оспорить.

Он был парнем, которого я боялась до ужаса по какой-то непонятной мне и другим причине. Я не помнила ничего про наши отношения и возможно их никогда и не было, просто люди вокруг решили пошутить. Да не смешно, но что поделать. Вряд-ли мы любили друг друга, потому что это бы означало, что я доверилась ему, но сейчас, как и несколько месяцев назад, я четко понимала, что никогда не сделаю этого. И последнее, если он мне на самом деле ничего не сделал, то почему я так его боюсь? Глубоко во мне на подсознательном уровне жила мысль, что он хочет причинить мне боль и возможно она не такая безосновательная, как я и все вокруг думали в самом начале. Я могла рано сделать выводы по тому кусочку, что вспомнила, но это не означало, что он на самом деле ничего мне не сделал.

— Влада? — отвлёк меня Артём от мыслей, пока я взвешивала все за и против.

Мне нужен был листок, расчерченный на две половины, потому что все мысли по поводу этой ситуации уже не помещались в моей голове.

— Да? — удивлённо спросила я.

В последнее время я часто отключалась от разговоров, когда начинала о чём-то думать.

— Ты хочешь послушать про вас с Маратом? — спросил Артём, с надеждой глядя на меня.

Я обиженно смотрела на него, потому что это было личное. Я не хотела, чтобы он говорил об этом Арине, но я наделась, что он и сам поймёт, что Марату говорить об этом не стоит. Я доверилась ему, а он привёл своего брата. И не важно, что Марат знал по видимому больше самого Артёма, его не должно было касаться то, что я хотела узнать.

А я, к слову, не очень сильно и хотела узнавать.

Глубоко внутри я прекрасно понимала, что Марат имел к этому непосредственное отношение и имел право здесь находится, но это было слишком глубоко, чтобы я смогла ухватиться за эту мысль.

— Влада? — снова позвал меня Артём, когда я слишком долго смотрела в одну точку, не отрываясь и не обращая никакого внимания на парней в моей палате.

Я кивнула, не понимая на что соглашаюсь. Я уже давно забыла вопрос, что задал мне парень, и перевела на него взгляд.

— Я правда хочу, чтобы ты была счастлива. Мы все этого хотим, — начал Артём.

В последнее время я чаще, чем за всю свои жизнь слышала эти слова. Они хотели, чтобы я была счастлива, но при этом держали меня здесь. Они хотели, чтобы я была счастлива, поэтому отправили к психологу. Они хотели, чтобы я была счастлива, поэтому заставляли, чтобы я вспомнила весь ужас. И Артём хотел, чтобы я была счастлива, и привёл сюда Марата.

Их желания немного терялись на фоне их реальных поступков.

— И то…, - парень замолчал, поняв, что лучше не заканчивать предложение, он вздохнул и начал сначала: — Я бы не причинил тебе вреда, слышишь?

Я находилась будто в прострации, но кивнула, хотя не до конца верила в его слова.

— Ты была счастлива с Маратом, — сказал Артём, пока его брат молча стоял позади него и не пытался его остановить.

Возможно он сам был инициатором этого разговора. И от этого у меня было ещё больше причин сомневаться в его мотивах.

— Сначала вы, конечно, ненавидели друг друга, но потом что-то поменялось, — слегка усмехнулся Артём, — вы были такими милыми, что иногда тошнило. Марат всегда был против чего-то искреннего и настоящего, а ты стала лучом солнца в нашей хмурой жизни. Ты изменила каждого из нас.

Я перевела взгляд на Артёма, который продолжал с надеждой глядеть на меня.

— Вы любили друг друга, — уверено сказал парень. — Тебе просто стоит ещё раз довериться ему.

Ещё раз.

Я верила в любовь. В конце концов я сама её видела. Я просто не верила, что любовь может изменить мир. И даже если между нами было это высокое чувство, это все равно не смогло бы спасти меня от того, что произошло. А сейчас я не чувствовала даже что-то хотя бы приблизительно похожее на неё.

Я повернула голову на Марата. Как всегда прекрасный. Он нравился мне с первого дня, как мы встретились, но лишь внешне. Но зачем мне его внешность, когда кроме неё ничего нет? Внутри у него не было ничего. Одна пустота, которую он на скоро пытался закрыть грубостью, жестокостью и высокомерием. Пытался, но так и не смог.

— О чём мы говорили? — спросила я, глядя прямо на него, хотя страх практически сковал меня.

Марат молчал, я слышала как Артём пытался что-то сказать, но отказывалась понимать его слова.

— О чём мы с тобой могли разговаривать? — снова удивилась я. — Мы же разные. Всё, что я помню, никак не вяжется с хорошими отношениями, а до любви там, как до Марса.

Во взгляде Марата появилась злоба, к которой я так привыкла и, честно признаться, даже ждала. Теперь он даже не пытался скрыть её под маской беспокойства и мнимой любви ко мне.

— Поверь, у нас много общего, — резко ответил он.

В тот момент мне показалось, что я не слышала его голос ни разу с того момента, как очнулась давным-давно. Я не слышала его настоящим, каким он сейчас предстал передо мной, лишь другую его версию, которая была наполнена наигранной заботой.

— Нет, — ответила я, качая головой, возможно мой голос показался громким, но этого я не планировала, — я не такая, как ты и никогда не буду. Я не верю, что нас с тобой могло что-то связывать. Это был просто секс?

— Для меня нет, — практически гаркнул Марат, но во мне уже ничего не было.

Страх? Алло, где ты, когда так нужен?

— А для меня да, — с такой лёгкостью врала я о том, чего не знала. Но я была уверена, что права. — Как я могла полюбить тебя?

Парень резко оторвался от стены и двинулся ко мне. Я думала, что он ударит меня и поэтому отшатнулась, хотя с лёгкостью приняла бы такую его реакцию.

— Я любил тебя, — просто сказал он вместо этого. — Ты дарила мне надежду, когда казалось, что всё кончено. Я любил твой заливистый смех, твои мягкие волосы, твоё сияние в хмурый день, твои ласковые прикосновения. Я любил тебя тогда, когда ты была несносной вредной девочкой, и даже тогда, когда казалось, что эта любовь лишь всё разрушает.

Любил. На секунду я почувствовала боль от этого слова, но потом она исчезла, её место заняла дрожь, шедшая из глубины моего тела, будто мне должно было быть не всё равно на эти слова. Но, к сожалению, мне было плевать.

— Куда, чёрт возьми, ты дела всё это? — возмутился Марат, глядя в мои глаза.

Я молча смотрела на него без страха. Я не видела в нём ничего, я не чувствовала ничего внутри себя.

— Возможно я просто никогда не знал настоящую тебя, — бросил парень и вышел из палаты.

Глава 26

— Влада, — аккуратно начал Артём, кажется, спустя целую вечность тишины с того момента, как за его братом закрылась дверь.

— Если тебе тоже не нравится моё поведение, можешь просто уйти, — глухо сказала я, залезая обратно в кровать и закутываясь в одеяло.

Артём шагнул ко мне. Весь его вид кричал о том, что он сожалел. То ли о том, что так поступил, то ли о моей реакции. Ему давно было пора понять, что я не добрая маленькая девочка, чтившая чувства других. А больше не была ей и вряд-ли когда-нибудь снова стану.

— Я не осуждаю тебя, просто…

— Тебе вообще не стоило его сюда приводить, — возмутилась я, повернувшись к нему. — Почему ты не спросил меня?

Парень пожал плечами. Он просто думал, что так будет лучше.

Я вздохнула.

— Ты тоже думаешь, что я теперь другая? — с лёгкой печалью в голосе спросила я, сама того не осознавая.

Парень слегка улыбнулся, но улыбка выглядела измученной, а не счастливой.

— Я просто думаю, что тебе больно, — сказал он, садясь на край моей кровати.

Я набрала в лёгкие побольше воздуха, а затем задала вопрос, который мучил меня уже некоторое время:

— Что если я никогда на самом деле не любила его? Может я просто врала.

Артём посмотрел на меня взглядом, будто это имело прямое отношение к нему. Будто я говорила не про его брата, а про него самого. Я видела боль в его глазах от моего предположения.

Да это звучало ужасно, но вдруг это была правда.

— Я просто не верю, что любовь, о которой вы все говорите, могла так просто пройти, — быстро добавила я.

Артём слегка вздохнул. Он бы точно поспорил со мной, но сейчас он просто не хотел расстраивать меня ещё сильнее и ссорится.

— Ты можешь так думать, только, пожалуйста, никому больше не говори это, — попросил он.

Я едва заметно кивнула.

— Я начинаю вспоминать, — неожиданно для себя самой выдала я.

Это не было моим достижением, скорее ещё одной печалью.

Артём удивлённо посмотрел на меня.

— Что именно?

— Про тот вечер, — с дрожанием в голосе сказала я, — про Вадима.

Парень резко напрягся, выглядел он слегка удивлённым и настороженным. Он очень сильно боялся, что я просто могу разбиться. Но я до сих пор сидела здесь и, кажется, была сильнее, чем он думал.

— И как ты? — с волнением спросил он.

Я пожала плечами.

— Я не могу делать выводы до того, как вспомню всё.

А что-то подсказывало мне, что лучше точно не станет.

Артём смотрел на меня своими печальными тёмными глазами. Боль и странная решимость, в союзе с теплотой, проступили в его взгляде. И вдруг что-то зашевелилось в моей груди. Что-то непонятное, но такое знакомое пронеслось в моей голове. Это было чувство дежавю, умноженное в тысячу раз. Я смотрела в эти глаза и не могла оторваться.

А потом я просто потянулась к Артёму и поцеловала его. И когда мои губы коснулись его, я поняла, что это не то.

По какой-то непонятной причине я ожидала совсем другого. Я ожидала, что что-то в моём животе перевернётся, но в итоге всё было спокойно. На мои плечи легки руки быстрее, чем я смогла понять, что происходит, а потом Артём меня оттолкнул.

Я испуганно смотрела на парня, не понимая, что только что произошло. Зачем я это сделала?

— Я… я…прости, — выдохнула я.

Артём смотрел на меня широкими от испуга глазами, будто впервые целовался с девушкой. Никто из нас не ожидал подобного.

— Всё нормально, — быстро сказал он.

Артём постарался натянуть на себя улыбку, будто только что совсем ничего не произошло. Но он был до ужаса напряжён, а меня опять начало трясти. Но уже от сожаления и боли. Я опять всё разрушила.

— Мне нужно идти, хорошо? — спросил он.

Я кивнула словно в прострации и положила голову на подушку, когда дверь с едва заметным звуком закрылась. Я снова пыталась заснуть и всё так же не могла.

Глава 27

В итоге я вспомнила про уникальную возможность, предоставленную мне Екатериной Владимировной. И сейчас перспектива выйти на улицу в не самую прекрасную погоду уже не казалась такой ужасной.

Я старательно пропускала мимо себя все действия и мысли, что мелькали в моей голове. Мне хотелось считать, что поступая так, как я поступала, я просто не думала головой. Но по правде говоря я думала, и по какой-то непонятной причине моя голова сказала, что это хорошая идея просто взять и поцеловать брата моей подруги и, к слову, ещё и брата моего бывшего парня. Факт того, что мы с Маратом встречались я уже не пыталась оспорить, но у меня был свой взгляд на причину, которая вынудила меня пойти на это.

Сначала я искала любую возможность не пойти на улицу одной, но позвонив папе, который сказал, что освободится лишь через несколько часов, мне пришлось принять неизбежность моего одинокого пребывания на свежем воздухе.

Кажется сама палата сжималась вокруг меня, навевая на плохие мысли и ужасные воспоминания. Я даже не была уверена, что образы, появлявшиеся в моей голове были частью памяти. Перед моими глазами проплывали непонятные картины, которые быстро исчезали, оставляя после себя лишь след страха.

Я быстро оделась, кое-как натянув на ногу в гипсе ботинок. Я была уверена, что мой образ выглядел очень специфично и привлекал много внимания, но выглядеть лучше я просто не могла. Да и честно говоря, мне было просто всё равно. Мне нужно было просто выбраться из этой духоты.

Но даже на улице мне не стало лучше. Моя голова мгновенно закружилась, что я тут же списала на действие свежего воздуха, который я не чувствовала уже давно.

По моим представлениям именно от него всё должно было стать нормально. Но чем дольше я находилась на улице, тем хуже себя чувствовала.

Я спустилась по лестнице, хотя мои ноги решительно отказывались куда-либо идти, они были решительно настроены уронить меня прямо тут. Но я была сильнее глупого желания частей моего тела.

Вокруг было много людей, кто-то с друзьями, кто-то с родителями, кто-то с медсёстрами. Возможно выходить на улице в одиночестве всё-таки было не лучшим моим решением.

И только в этот момент я заметила крупные хлопья снега, что падали с невообразимой высоты. Я задрала голову, глядя в абсолютно чистое голубое небо.

Неожиданно в моих ушах появился звон, который с каждой секундой нарастал. Моё тело начало гореть огнём и никакой холод на улице не мог этого изменить. Я зажала уши руками и тогда поняла, что это не звон, а крики. Непонятные крики испуганных людей. Я не понимала, откуда они могли появиться в моей голове.

Резко крики сменились на музыку. Ужасную музыку, которую я где-то слышала. Чувство дежавю с головой поглотило меня. Я до боли не хотела, чтобы это повторилось вновь.

— С вами всё в порядке? — обеспокоенно спросила медсестра, проходящая рядом.

Я кивнула не слишком уверено. Женщина резко подхватила меня, пока я окончательно не столкнулась с заснеженной землёй, когда мои ноги совсем отказались держать меня в вертикальном положении.

— Сядьте, я позову врача.

Я снова кивнула, хотя не понимала её слов. Они просто проходили мимо меня, пока совсем другой голос говорил совсем другие слова в моей голове.

Я схватила голову руками, пытаясь унять боль и не задохнуться от страха. Я снова и снова напоминала себе как дышать, но не могла набрать в лёгкие воздух.

Образы проносились мимо меня со страшной скоростью, не давая понять что они означают.

Музыка в голове усилилась. Музыка. Страх. Грубый голос. Страх. Чья-то рука на моём плече. Страх. Всё это с каждой секундой становилось всё отчётливее, а потом просто стало частью меня.

— Где Арина? — спросила я, когда наконец набралась храбрости хотя бы для чего-то, упорно для в его холодные зелёные глаза.

Я не видела в них ничего. Никаких эмоций или чувств. Пустота.

Меня начало тошнить. Я убеждала себя, что это из-за только что перенесённой болезни, которая просто не прошла до конца.

— Я отведу тебя к ней, — сказал Вадим, потянув меня куда-то.

Я резко дёрнула руку, но всё равно не смогла освободиться от его мёртвой хватки.

— Я никуда с тобой не пойду, — уверено сказала я, впиваясь ногами в землю.

Я думала он ударит меня. Правда думала, когда увидела его взгляд.

— Хорошо, — спокойно сказал он вместо этого, всё так же не отпуская мою руку. — Тогда убирайся отсюда.

Нет. Только не это. Я хотела плакать, чувствуя как силы покидают меня. Я не могла просто уйти, когда Арина оставалась в опасности. Я не могла бросить её, даже если мне пришлось бы рисковать. Это было моей слабостью. И Вадим это прекрасно знал.

Глава 28

Я дёрнула руку со всей силы и наконец смогла освободиться от жестокой хватки Вадима.

— Я сама пойду, — уверено сказала я, стараясь казаться уверенной и бесстрашной, хотя на самом деле была далеко не такой.

Вадим слегка улыбнулся, хотя и пытался это скрыть, и указал мне куда идти. Если продвигаясь через толпу я ещё как-то могла контролировать себя и свой страх, то когда мы дошли до тёмной лестницы всё мои попытки держать всё под контролем провалились.

У меня была своя теория для чего строятся многоэтажные клубы. И хотя у меня были свои претензии к Богу, сейчас я молилась, чтобы моё предположение оказалось ошибочным.

Молиться — бесполезно. Это было первым уроком, что я вынесла в этот день.

Быстрее чем я смогла это понять, мы поднялись по лестнице, и Вадим толкнул меня за первую попавшуюся дверь. Мы оказались в красной комнате, которая была абсолютно пуста. Пуста.

Моё сердце буквально перестало биться из-за страха.

— Где она? — испуганно спросила я, когда дверь за парнем щёлкнула, говоря о том, что теперь от сюда нет выхода.

Вадим медленно повернулся ко мне, улыбаясь.

— Не знаю, — он пожал плечами. — Арины никогда здесь не было, — просто произнёс парень, будто я сама уже должна была это понять.

Урок второй — мне никто не поможет.

Моё сердце пропустило удар, пока я отступала к стене, старалась оказаться как можно дальше от Вадима.

— Ты слишком предана людям, — продолжил он, стоя на месте, — стоило лишь пустить в твою голову мысль, что она в опасности, как ты тут же примчалась. И сейчас ты наверняка рада, что она не со мной. Но спроси откуда у меня её телефон, — он слегка улыбнулся шагнув в сторону.

Я думала что он приблизиться ко мне, но он отошёл в сторону стола, стоящего неподалёку.

Я осматривала комнату, чтобы понять, что мне делать, и практически сразу пожалела об этом, увидев широкую кровать, стоящую от меня не так далеко, как хотелось бы.

— Шампанское будешь? — совершенно просто спросил Вадим, повернувшись ко мне.

Я испуганно покачала головой.

Он хмыкнул и отвернулся от меня, наливая себе.

— Она наверняка клялась тебе, что больше никогда не вернётся ко мне. Но она сделала это, хотя теперь сама она мне не нужна.

Люди не меняются — это было третьим уроком.

Пока Вадим наливал себе, я быстро достала телефон. Я практически на ощупь нажала на единственную кнопку быстрого вызова, которую поставила в момент, когда решила, что слишком долго звонить обычным образом. Нет, это не был номер папы или на худой конец Арины или даже Артёма. Это был номер парня, который остался моей последней надеждой.

Но в следующую секунду, мой телефон разбился о тёмную стену. Я смотрела на то, что осталось от него, и мою последнюю возможность, и чувствовала, что это конец.

Вадим впился в моё лицо длинными пальцами, сжимая. Я молча смотрела в его глаза, не зная, что делать дальше.

Это конец. Эта мысль орала в моей голове. Это конец всего.

— Почему Марат? — крикнул он, от него исходил стойкий запах алкоголя и сигарет, боли и женских духов. — Почему вы все выбираете его?

Парень резко отпустил меня. Я осела вниз по стенке, чувствуя как слёзы текут по моим щекам.

Вадим взревел и начал бить стену рядом со мной. Я молилась, чтобы он наконец попал по мне и этот ад закончился. Но вместо этого он выпустил весь свой гнев на стене и спокойно отошёл от меня.

— Он лишь пользуется вами! — снова сказал он, когда я уже практически не слушала его бред. — Я сразу говорил Кристине, чтобы она даже не смотрела в его сторону. Я знал его и знал, что с ней будет. Он растоптал её, ты знаешь? Он превратил её в вечно плачущую девку, а я так любил её смех. Наш ребёнок был бы таким прекрасным, а она просто убила его, — с нескрываемой печалью сказал парень.

Как бы я не пыталась отстраниться от этого разговора, у меня не получалось это сделать. Я в шоке уставилась на Вадима, чувствуя, что упустила нить его монолога, который совсем не хотела слушать.

— Вашего ребёнка? — слегка помедлив спросила я, не способная скрыть своего удивления.

Шок полностью затмил страх.

Если это была шутка, то не смешная.

Вадим посмотрел на меня, словно на дуру.

— А ты думала это его ребёнок? — он рассмеялся, будто это и правда было смешно. — Она хотела вернуться к нему, представляешь? Тогда я сделал всё, чтобы она стала моей. Я любил её сильнее, чем просто сестру, а она даже не смотрела в мою сторону. И какая хорошая возможность отомстить выпала мне, когда появилась ты.

Его настроение так быстро менялось, пока моё сердце с бешеным стуком билось в груди. Сейчас парень уже улыбался, будто это была на самом деле хорошая идея причинить мне боль и заставить Марата страдать.

— Я думал сделать это с Ариной, — сказал он, подходя ко мне, пока я старалась посильнее вжаться в стену, лишь бы находиться подальше от него. — Я думал, что нет никого, кого он может любить сильнее, чем её. Но теперь я вижу, что есть.

— Он… он меня не любит, — постаралось прошептать я заплетающимся языком.

Одна эта мысль приносила мне больше боли, чем снова парня, стоящего напротив.

— Ты про Катю что-ли? — слегка улыбнулся он. — Эта дура и пальца твоего не стоит. Мне пришлось лишь попросить её сделать так, чтобы вы с Маратом поссорились. Ты бы видела его лицо, когда она его поцеловала, а потом начала угрожать, что расскажет тебе всё, — слегка рассмеялся парень. — Ему было больно от одной мысли, что потерял тебя. Он любит тебя, и это моё преимущество.

Вадим сел на корточки напротив меня.

— И я могу его понять, — ласково сказал он, протягивая руку к моей щеке, пока я дрожала от страха и не могла пошевелиться, — Ты такая красивая, — он нахмурился. — Я не могу видеть, как ты плачешь, — сказал парень, вытирая слёзы, которые я уже не чувствовала. — Но он заплатит за это. Он заплатит за боль, что принёс тебе. Ты мне веришь?

Да.

Я не шевелилась. Вадим думал, что я плачу из-за Марата, хотя далеко не он был причиной моего состояния.

— Ты хочешь, чтобы он заплатил? — слегка повышая на меня голос спросил парень.

Да.

Я не пошевелилась.

— Ты готова отказаться от него? — крикнул он.

— Нет, — ответила я, толкая его в грудь, от чего парень потерял равновесие, и я смогла подняться. Но далеко уйти у меня не получилось. Он быстро поднялся и впечатал в стену, сжимая мою шею.

— Откажись от него, — приказал он, ударив меня о стену.

Моя голова кружилась, а воздух совсем не поступал в лёгкие. Я ощущала, что вот-вот отключусь, но из последних сил старалась находиться в сознании.

— Откажись от него, — повторил Вадим, усиливая хватку на моей шее. — Откажись или ты пожалеешь.

Я любила Марата. Я смотрела в зелёные глаза, но думала о чёрных. Меня просили отказаться, а я клялась. Клялась в вечной любви.

Я едва заметно покачала головой. Но этого жеста хватило, чтобы парень озверел. Он резко оторвал меня от стены и швырнул на кровать, которую я так боялась.

Парень возвышался надо мной, глядя затуманенным взгляд.

— Я не такой, — сказал он с печалью в голосе, — Это вы сделали меня таким. Я никогда не хотел насиловать свою сестру. Я бы любил её из далека и довольствовался бы лишь этим. Но это Марат виноват в том, что произошло.

Парень слишком быстро добрался до меня, пока я в ужасе отползала до стены. Его руки оказались на моих бёдрах. Я пыталась кричать. Я пыталась столкнуть его с себя, но все было бесполезно, у меня не было силы. Даже если бы она у меня была, сейчас бы это не помогло, потому что моё тело не слушалось меня из-за животного страха.

Он просунул мне руку под кофту и положил её на живот. Парень попытался поцеловать меня и как бы я не дёргалась, в итоге он схватил меня за шею и заставил замереть.

Я начала задыхаться, а он снова потянулся к моим губам. Я старалась не думать об этом, отпустить ситуацию, подумать о чём-то хорошем, но ничего не шло мне на ум. Лишь его грязный рот поверх моего.

Вадим потянулся к краю моих штанов, усердно стараясь стянуть их с меня. И в этот момент я увидела то, что изменило все.

Было то, что я заметила помимо кровати, когда с самого начала разглядывала комнату. Тогда я старалась не пускать эту мысль в свою голову, а сейчас поняла, что у меня просто не было выбора.

Последний урок — выход есть всегда.

Я почувствовала как боль и страх отступают, а сердце начинает биться до ужаса ровно.

Я ласково прикоснулась к щеке Вадима и слегка улыбнулась.

— Налей мне шампанского, — прошептала я ему на ухо, — я знаю, как отомстить Марату.

Парень в замешательстве посмотрел на меня, но увидев, что я абсолютно спокойная, улыбнулся. Я не сопротивлялась, когда он поцеловал меня в губы, я даже вроде поддалась и ответила на него, будто совсем не парень, доводивший меня до животного страха, был напротив меня.

Я думала о тёмных глазах, что были рядом со мной даже сейчас. Я думала об их обладателе. Я не готова была отпустить его. Я любила его.

Когда Вадим отошёл достаточно далеко, чтобы уже не быть в состоянии остановить меня, я быстро поднялась и рванула к подоконнику.

Одним движением я оказалась на нём и рывком открыла окно. Всё это произошло раньше, чем парень сумел понять мой план.

Я увидела страх в его глазах, когда он медленно повернулся, почувствовав холодный ветер, залетавший с тёмной улицы. Но я не верила в его искренность.

Я стояла на самом краю окна, из-за всех сил держась, но понимая, что если надо будет я сделаю то, зачем сюда залезла. Я чувствовала холод улицы, стоя в одних джинсах и свитере, обдуваемая всеми ветрами города.

— Слезь, — аккуратно попросил Вадим, шагая ко мне.

Я отчаянно покачала головой, чувствуя как ноги трясутся то-ли от страха, то-ли от решимости, что могла меня убить.

— Не подходи, — совершенно спокойно сказала я. — Или я прыгну.

Он остановился.

— Хорошо, — едва слышно прошептал Вадим, не двигаясь, — ты же не сделаешь это? — скорее спросил, чем сказал он.

— Сделаю, — ответила я, полностью уверенная в это.

Вадим сделал шаг в мою сторону, а я необдуманно сделала шаг от него и чуть не полетела из окна, в последний момент схватившись из-за всех сил о раму.

Моё сердце перестало биться, и я даже не успела подумать, как парень схватил меня за щиколотку, стараясь удержать.

— Перестань, — снова сказал он, потянув меня за ногу, — я открою дверь, просто слезь.

Я покачала головой.

— Сначала открой.

Я ждала, что вот сейчас он отпустит мою ногу и пойдёт открывать дверь. Вадим не был хорошим человеком, но он не хотел, чтобы я умирала. Так думала я, но потом поняла, что пора перестать верить, что в людях есть что-то хорошее.

— Помни, что это сделал не я, а Марат, — сказал парень, глядя на меня ничего не выражающим взглядом.

Я хотела спросить, что он имел в виду. Правда хотела. Но я чувствовала как хватка на моей ноге ослабевает, я уже начала радоваться, забыв про его слова. Но тут Вадим спустил меня с небес на землю. В прямом смысле. Он просто взял и толкнул меня.

Холод — лёгкость — боль. Именно в такой последовательности я переживала это мгновение.

Холод на улице и в душе, когда я поняла, что этот мир хуже, чем я думала. Возможно умирать было не так страшно.

Лёгкость, когда я падала. Я готова была продлить это мгновение, пока я летела, не чувствуя совершенно ничего.

Боль во всём теле и внутри. Боль от предательства и потери. Боль настолько сильная, что я не могла дышать или пошевелиться. Боль, заставившая меня забыть про холод и лёгкость.

Одна фраза, что орала в моей голове, потому что должна была стать последней в моей жизни: «Помни, что это сделал не я, а Марат».

Нет, я не хотела умирать.

Глава 29

Я слышала крики людей и вой машин на тёмной улице. Я слышала как вокруг меня начала собираться толпа, и как кто-то наконец решил вызвать скорую. Я слышала, как врачи, приехавшие, кажется, спустя целую вечность, что-то говорили, пока я пыталась разлепить веки. Но я не вникала в суть разговора, думая лишь о боли, что поглощала меня и тёмных красивых глазах, которые были моим единственным спасательным кругом.

Я слышала, как кричал отец, как рыдала Дана, как кто-то молил меня, чтобы я не умирала.

Я хотела встать, улыбнутся и сказать, что со мной все в порядке, чтобы никто из них не волновался. Но я ещё никогда не была так далека от нормального состояния.

И люди снова кричали, рыдали или плакали, молили меня или Бога. Я не верила в Бога и уже не верила в себя.

Я перестала верить, что когда-нибудь станет лучше, и, что я всё-таки смогу встать и сказать, что со мной всё хорошо. Я не верила, что со мной на самом деле будет всё хорошо, как бы врачи не пытались убедить в этом моего отца. И я не верила, что эта боль когда-нибудь пройдёт.

Глава 30

Я кричала. Я была уверена, что кричала. Я прочувствовала каждое мгновение этого дня всего за одну секунду, но предпочла бы никогда не чувствовать и не вспоминать.

Но потом я открыла глаза, ожидая увидеть, что хотя бы что-то произошло. Но ничего не было. Конца света не случилось. Жизнь текла своим чередом. Люди вокруг меня гуляли, смеялись, парочки обнимались. Будто совершенно никто не знал, что случилось со мной в том баре. Будто никто из них не видел перед собой маленькую сломанную девочку.

Я поднялась с лавочки и так быстро, на сколько это вообще было возможно, поплелась обратно в больницу. Я не была уверена в своих воспоминаниях, но они пугали меня до ужаса.

Я уже не чувствовала как меня трясло. Не раздеваясь я пошла в ужасный кабинет, в который не любила приходить, но всё равно так часто делала это по своему собственному желанию.

Я постучалась в тёмную дверь и открыла её до того, как кто-то сумел это понять. Мне было всё равно есть ли там кто-нибудь. Мне просто нужна была помощь.

Женщина резко подняла на меня глаза. К моему счастью, она была единственным человеком в этом кабинете.

— Что… — начала она, но потом увидела на моём лице нечто такое, что заставило её замолчать, — я не думала, что это случиться так скоро.

В душе я хотела рвать и метать, я хотела кричать, бить посуду и может быть людей. Но на деле у меня не было сил, я могла только сесть и разрыдаться от собственной никчёмности и судьбы, которая каждый раз упорно доказывала, что хуже всё-таки может быть.

Я просто стояла на месте, готовая в любую секунду рухнуть на пол, и удивляясь почему до сих пор не сделала этого.

Доктор поднялась и подошла ко мне, усадила в кресло и сама села напротив, вместо своего обычного места за столом. Она держала мои застывшие руки.

— Посмотри на меня, — попросила она.

Я удивлённо подняла взгляд.

— Ты должна мне рассказать, хорошо?

Я молча смотрела на неё. Впервые за всё время я по-настоящему поверила в то, что эта женщина способна мне помочь.

— Ты должна мне рассказать всё, хорошо? — повторила она, будто думала, что я и правда не слышу её.

Я кивнула.

Я рассказала всё. Всё, что помнила, не до конца уверенная, что это на самом деле всё и на самом деле правда. Но глядя на то, как с каждым моим словом лицо женщины омрачалось, я понимала, что это правда. Она знала эту историю. Её знали всё они.

— Ты позвонила папе? — спросила она.

Я слегка покачала головой.

— Почему?

Я вздохнула. Я давно уже перестала хоть как-то реагировать на боль или на то, что моё тело трясло. Я не чувствовала ничего или просто хотела, чтобы так и продолжало быть.

— Он… он предал меня, — наконец сказала я. — Они все предали меня. Они знали, что я сама прыгнула, но при этом вели себя со мной так, будто я великая мученица.

Женщина поднялась и налила мне стакан воды. Я не понимала как сильно хочу пить до того момента, как прохладная жидкость попала в мой рот.

— Ты винишь его в том, что он не сказал тебе, что ты прыгнула? — спросила доктор.

Я кивнула.

— Ты винишь себя в том, что ты прыгнула? — удивлённо спросила она, хотя мне казалась глупостью мысль о том, что я могла воспринять это нормально.

Я снова кивнула. Тут не было ничего нормального.

— Я просто… — мой голос слегка хрипел, — после того, как умерла мама, я поклялась, что буду ценить каждый день. А тогда… тогда я просто решила, что умереть легче.

— Люди в стрессовых ситуациях иногда поступают не так, как думали раньше и это нормально. У тебя был выбор?

— Я не сама прыгнула, но сама туда залезла. Я прекрасно понимала, что делаю и что получу в итоге.

— У тебя был выбор? — снова спросила она, слегка повышая голос.

Я кивнула.

— Я выбрала смерть, — сказала я, поведя плечом.

Женщина покачала головой.

— Ты выбрала не смерть, а избежать любой ценой то, что тебя ожидало. Это не означает что ты плохой человек. Ты просто сделала выбор. И тебе придётся с этим жить, как пришлось бы жить с выбором остаться. И ты не выбирала смерть ещё и потому, что сейчас сидишь тут. Тебе больно, тебя трясёт, ты не знаешь как с этим жить. Но ты живая.

В какой-то момент слёзы потекли по моим щекам и теперь их было не остановить.

— Вадим поплатиться с тобой и за то, что сделал и за то, что хотел сделать, — сказала женщина.

— Сколько ему дадут? — спросила я, надеясь что эта цифра большая.

Не была уверена, что его заключение могло гарантировать мне спокойное существование и то, что я смогу спокойно спать по ночам, но это могло быть хотя бы чем-то.

Доктор пожала плечами.

— Много, — уверено сказала она, — он снимал тогда. В ту ночь камера видела всё, что происходило в той комнате. Не знаю с какой целью он это делал, но он сам попал в свою же ловушку.

Я в шоке слушала это. Злость и ненависть начали волнами захлестывать меня, когда я поняла зачем он это делал. Он хотел показать видео Марату. Не знаю зачем, но я была уверена, что именно для этого. Как была уверена и в том, что это видео бы сломало его.

Ещё тогда, сидя на полу в тёмной комнате, я была уверена, что Марат не любил меня. Я помню с какой уверенностью говорила эти слова, будто совсем не было провала в памяти, вычеркнувшего всё хорошее о нём. А может просто ничего хорошего и не было.

— На Вадима завели несколько дел. Его сестра сейчас находится в психиатрической клинике и не может дать показания, но он сам признал свою вину. Арина готова дать показания.

Меня удивили оба обстоятельства, но первое я почти пропустила мимо ушей.

— Арина? — удивилась я.

Какое-то неприятно чувство поселилось в моём животе, будто было бы лучше, если бы она не делала этого.

Женщина кивнула, глядя на меня дольше чем нужно, а потом спросила:

— Ты злишься на Арину?

Я непонимающе уставилась на неё.

— Ты считаешь, что она виновата? — переформулировала свой вопрос женщина.

Я отчаянно покачала головой. В этом были виноваты только два человека. Вадим и я.

Женщина слегка улыбнулась, но улыбка была далеко не счастливой.

— Ты винишь её в том, что она раньше не написала заявление на Вадима, — сначала это показалось мне вопросом, на который бы я ответила отрицательно, но потом поняла, что для неё это факт. — Ты винишь её в том, что она снова начала общаться с ним и ничего тебе не сказала. Ты винишь её в том, что ты оказалась в том месте и в том, что ты сейчас здесь.

— Она не виновата в том, что Вадим так поступил, — уверено сказала я, но сама не могла убедить себя. — Она не виновата в том, кем он является.

— Но тем ни менее ты её винишь, — просто сказала женщина.

Я не стала качать головой, то-ли от того, что устала спорить, то-ли от того, что признала эти слова. Но в первое я верила охотнее.

Возможно ещё и от того, что какие-то неведомые силы и голоса в моей голове заставляли винить другого человека.

Но это Марат виноват в том, что произошло. Эта фраза то и дело всплывала в моей голове. Я прекрасно понимала, что Марат, что бы между нами не произошло, не виноват. Но что-то мешало мне отвлечься от мысли о его виновности. Кто-то или что-то то и дело запускал эти слова в мою голову.

— Если ты готова, я могу выписать тебя, — оторвала женщина меня отстранных мыслей. — Мы ещё будем с тобой встречаться, но делать здесь тебе нечего.

Я удивлённо посмотрела на неё.

— Но я же не вспомнила… всё.

Под всё я подразумевала Марата. Я не знала до конца, хотела ли я его вспоминать, но скорее всё-таки склонялась к нет, чем к да.

Женщина печально посмотрела на меня.

— Практически у всех видов амнезии есть одна замечательная особенность — воспоминания возвращаются по порядку, — сказала она. — Но у тебя последние события уже вернулись, а то, что было до них нет. Либо что-то в твоей голове блокирует эти воспоминания и есть надежда, что они когда-нибудь вернутся, либо это останется просто историей, которую тебе когда-нибудь расскажут.

Я не знаю что из этого представлялось худшей перспективой для меня.

— Но в любом случае ты можешь приходить ко мне, когда захочешь.

Я кивнула поднимаясь, сейчас мне просто хотелось уйти от сюда.

— Воспоминания это одно, но чувства совсем другое, — сказала доктор, когда я пойти вышла. — Бывали случаи, когда люди с пересаженным сердцем начинали чувствовать любовь к бывшим партнёрам своих доноров. Чувства если они есть и они настоящие не могут просто пропасть. Пожалуйста, подумай об этом.

Я кивнула, открывая дверь.

Я говорила о том же самом. Если бы я когда-нибудь испытывала настоящие чувства к Марату, они бы просто так не пропали, а раз их нет сейчас, то их не было никогда. Я очень хотела надеяться, что мы с ней думали об одном и том же.

Я встала, как вкопанная, увидев за дверью отца. Он ходил из одного конца коридора в другой, как делал всегда, когда волновался. Увидев меня, он замер на месте с лёгким страхом глядя на меня и открыл рот, чтобы что-то сказать. Но я не хотела с ним говорить, я просто хотела домой.

— Меня выписали, — сказала я, протянув бланк, который мне дала Екатерина Владимировна, — поставь, пожалуйста, печать у врача, а я пока соберу вещи.

И, пожалуйста, делай это подольше. Я так в этот момент не хотела его видеть. Я не хотела, чтобы кто-то видел меня. Девочку, неспособную жить с горем.

Глава 31

Дана была единственным человек, с которым я готова была говорить. И она это понимала. Она старательно пыталась убедить папу не приставать ко мне с расспросами, но он волновался. А я понимала это, но лучше мне от этого осознания не становилось.

Поэтому всё время я сидела в своей комнате и выходила только тогда, когда дома никого не было. Дана всегда с завидной периодичностью приносила мне еду, но та оставалась нетронутой.

— Тебе надо поесть, — сказала она, когда в очередной раз пришла и увидела тарелку, стоящую на моей тумбочке.

Я покачала головой.

— Я не хочу, — едва слышно прошептала я.

Примерно так проходила вся неделя с тех пор, как я приехала домой. Я просто лежала, ни с кем не общалась, не вставала с кровати. Арина писала мне каждые пять минут, но я практически не отвечала. А когда она хотела приехать, я сказала, что мне не очень хорошо. На самом деле всё было в порядке, ну точно не хуже, чем обычно. Я просто не знала, что со мной происходит.

— Я могу уговорить Диму отпустить тебя в школу, — предложила Дана, поняв на какие кнопки нужно жать, чтобы уговорить меня.

Я с сомнением перевела на неё взгляд. Я хотела в школу. На самом деле я согласна была пойти хоть куда, лишь бы закончить моё пребывание в образе ленивца, которое меня до страшного устраивало и от этого пугало.

— Папа сказал, что не отпустит меня, пока гипс не снимут, — возразила я, указав на ногу.

Я уже давно перестала замечать, что моя нога стала в два раза тяжелее. Кажется я срослась с этим дурацким гипсом.

— Но я могу уговорить его, — улыбнулась Дана, присев на край кровати, — но только при условии, что ты поешь.

— Ты знаешь, что это называется шантажом? — застонала я, надувшись.

На лице девушки уже расцвела победная улыбка, потому что она знала, что я согласна.

— Подвинься, — скомандовала Дана, ложась рядом на кровать и оттесняя меня на край.

Я с готовностью уступила ей половину.

— Всё будет хорошо, ты справишься с этим, — сказала Дана через целую вечность тишины.

Я кивнула, и правда я верила в её слова, в конце концов она пережила более ужасные события.

— Тебе просто надо продолжать жить дальше, — сказала она, притянув меня к себя и обняв, я положила голову ей на грудь, словно маленькая девочка, — тебе сейчас может казаться, что мир ужасен, а всё люди плохие и несут лишь боль, но это не так. Тебя ждёт прекрасная жизнь и эта боль перестанет мучить тебя постоянно. Она не пройдет окончательно, но она станет такой маленькой, что ты практически перестанешь обращать на неё внимание. Её вытеснят хорошие люди и прекрасные воспоминания.

По моим щекам текли слёзы, а Дану кажется не беспокоило то, что они замочили её футболку, она просто гладила меня по волосам.

— Всё будет хорошо, — пообещала она, продолжая успокаивать меня.

Я сама в это не верила, но через несколько дней я уже стояла в школе. Я не знала и не хотела знать, каким образом Дане удалось уговорить папу, но факт оставался фактом, в понедельник к удивлению себя самой, Арины и Артёма, я оказалась в школе. Но больше моих друзей были удивлены другие люди, в жизни которых, как оказалось, не происходило ничего, кроме сплетен о других.

Я провела несколько часов, пытаясь привести себя в порядок. Пытаясь расчесать запутавшееся нечто на моей голове. Замазать все синяки, даже те, которые под одеждой было не видно. Накраситься, чтобы не выглядеть, как труп. Я вроде даже начала выглядеть как нормальный человек. Но шрам на моём лбу и гипс на ноге ничто не могло скрыть.

Когда люди только начали поворачиваться при виде меня, я поняла, что практически звезда в своей большой школе.

— Возможно это было не лучшей идеей, — пробормотала я, шагая рука об руку с Ариной и Артёмом, стараясь игнорировать все остальные взгляды.

— Всё будет нормально, через пару часов они перестанут болтать о тебе, — сказал Артём, который сейчас вёл себя так, будто между нами ничего не произошло.

И я была безумно благодарна ему за это.

Осталось только пережить эти два часа.

Арина молчала. Она сразу отнеслась скептически к моему желаю вернуться в школу. Она знала, что про меня говорят, но чтобы лишний раз не волновать меня, решила не сообщать об этом. Я и сама понимала какие слухи могли ходить, но решила не слишком заострять на этом внимание. Но судя по всему, не только я подвергалась такому великому вниманию. Арине тоже досталось и ей пришлось переносить это на своей шкуре. И чувствовала я, что она много раз за эти недели пыталась уговорить своих братьев никого не бить. Но сейчас, когда мы были вдвоём, и люди обсуждали нас двоих сделать это было ещё сложнее.

— Да они просто не могли решить, кому он достанется, и поэтому упекли его в тюрьму, — сказал какой-то парень, один из команды «жертва сама виновата», которая вечно при любой возможности утверждала, что мужчины вообще-то тоже страдают.

Хотя я и знала, что эта фраза выскользнула из рта кого-то не слишком умного, слышать что-то в таком роде было достаточно больно. Я не должна была обращать на это внимание, но обратила.

Так же, как и Артём, который, в отличии от меня, заметил из чьего рта выскользнула эта гадость. Он рванулся вперёд, но я быстро схватила его за руку.

— Перестань, — попросила я, дернув его. Сил у меня до сих пор было недостаточно, но парень не дёргался, он внимательно смотрел на меня, — мне всё равно, хорошо? Они могут говорить, что захотят.

Я постаралась вложить в эти слова больше уверенности, и у меня получилось на удивление хорошо, хотя я так не чувствовала. Я больше всего на свете хотела, чтобы Артём набил морду тому парню. Он не имел права так говорить и так думать. Но это бы ничего не решило. Я уверена, что кроме него были и другие люди, считающие так же, а их мнение не изменит даже Артём своими кулаками.

Просто надо перестать пытаться сделать людей лучше, чем они есть на самом деле. Надо просто оставить их со своим мнением наедине.

Артём с сомнением посмотрел на свою сестру. Девушка стояла позади меня, молча глядя на разворачивающуюся перед ней картину. Она уже привыкла и к ужасным словам и к вспышкам гнева своих братьев. Ей просто было всё равно, она давала нам самим возможность разобраться.

Смирение. Это именно то качество, которое я никогда не видела в прекрасной, готовой отстаивать праву и бороться за неё, Арине. Я не знала что хуже, что я не замечала этого в ней раньше или что это появилось только сейчас.

— Пообещай мне, что не ударишь его, — попросила я, переведя взгляд на Артёма.

Парень молча смотрел на меня.

— Пожалуйста, — попросила я снова, глядя в его глаза.

Он вздохнул и кивнул.

— Тебе пора перестать давать людям второй шанс, — просто сказал он.

Чтобы перестать, надо сначала начать раздавать эти самые шансы. А это было моим счастьем и моим проклятьем. Я никому и никогда не давала вторые шансы. И не собиралась это менять.

Глава 32

Артём обещал, что через пару часов станет лучше и люди наконец займутся своими делами. Но на самом деле через два часа, когда слухи уже успели обойти всю школу, стало только хуже. И даже звенящий на урок звонок или учитель не могли прекратить то и дело начинающийся шепот.

— Я читала, что она сама прыгнула, — прошептала девочка сидящая позади меня своей соседке.

Холодок пополз по моей коже. Я должна была проигнорировать эти слова. Но вместо этого резко развернулась, а девушка и её соседка с лёгким испугом смотрели на меня, будто и правда думали, что я не слышу их разговора.

Я хотела сказать, чтобы она прекратила. Я хотела заставить её и всей людей, которые говорили гадости за моей спиной, прекратить. Но слова не шли с моего рта.

«Она сама прыгнула». Это фраза эхом отражалась в моей пустой голове.

Я уже открыла рот, чтобы сказать, что не правда, готовая соврать, но тут в разговор вмешался учитель.

— Пожалуйста, не отвлекайтесь, — сказал он, не отрываясь от черчения какой-то таблицы на доске.

Когда прозвенел звонок, я специально долго собирала свои учебники, чтобы больше не столкнуться с той девушкой. Я знала, что мне не должно было быть стыдно, но почему-то чувство стыда всё равно поглощало меня. То, что она имела в виду, не было правдой, но при этом она не соврала.

Я читала, что она сама прыгнула.

Читала? Я резко нахмурилась, доставая телефон из рюкзака. Где она могла прочитать? Почему я сразу не подумала, что это дело может предаться такой огласке? Почему я снова поверила в то, что если бы это произошло, мне бы обязательно об этом рассказали?

Я быстро набрала в окне браузера: «Девушка выпрыгнула из окна клуба».

Один миллион ответов. Я дошла до первой новости, дотированной трёх недельной давности. Кровь в моих жилах застыла, когда я нажала на ссылку, боясь увидеть, что там написано.

А в следующую секунду мой телефон подлетел в воздух. Я испуганно вздрогнула, а потом заметила Артёма, держащего в руках мой телефон.

— Отдай, — попросила я, даже встав на носочки, чтобы дотянуться до него, но всё было без успешно.

Парень был слишком высоким.

Он перевёл на меня злобный взгляд, оторвавшись от экрана моего телефона.

— Зачем ты это читаешь? — спросил он.

— Мне стало интересно, — просто сказала я, — отдай, пожалуйста.

— Там пишут не правду, — злобно сказал Артём. — Людям, пишущим эти статьи, всё равно на то, что произошло на самом деле, они хотят лишь шумихи.

Я вздохнула, покончив с бесполезными попытками.

— На сколько всё плохо? — просто спросила я.

Артём пожал плечами.

— Пожалуйста, не читай эти статьи, хотя бы до тех пор, пока суд над ним не пройдёт, — попросил он, печально глядя на меня.

Я неуверенно кивнула.

— Хорошо, — пробормотала я, — теперь отдай мне его.

Артём неуверенно передал мне телефон, который я сразу сунула в карман, пообещав себе, что в любой момент смогу посмотреть это, если захочу.

— Ты готов попасть в скопление сплетников? — спросила я, закинув на плечо рюкзак, перед этим отобрав его у Артёма, который считал, что его вес может сделать мне хуже.

Парень застонал.

— Дай мне сил никого не покалечить сегодня, — пробормотав он, толкнув передо мной дверь класса.

Я слегка улыбнулась, но моя улыбка сползла в ту же секунду, как я увидела человека, стоящего передо мной.

— Давай не сейчас, — мигом ответил Артём, то ли мне, то ли девушке, стоящей напротив.

Я смотрела на Катю и что-то неприятное ползло по моей груди. Дежавю смешанное с дикой обидой.

— Прости меня, — прошептала она, преградив мне путь, когда я попыталась обойти её. — Я правда не знала, что он хотел с тобой сделать. Вадим просто попросил отвлечь Марата, а я…. я думала, что так будет легче.

Я слегка вздрогнула. Я не понимала о чём она, но одни её слова причиняли мне ужасную боль.

— Перестань, ты делаешь только хуже, — сказал Артём, снова потянув меня за руку, но я упорно стояла на месте.

В глазах девушки была неподдельная печаль, которую я по какой-то непонятной причине не ожидала увидеть.

— Если бы я знала для чего это, то я бы никогда не поступила так, — Катя говорила быстрее, чем её слова доходили до меня. — В тот день у нас с Маратом ничего не было, я просто…

Жгучая боль появилась в моём сердце, когда я услышала, что у неё было что-то с Маратом, но она пропала быстрее, чем я смогла понять это чувство.

— Всё в порядке, — просто сказала я, глядя на девушку, когда она замолчала, — возможно тебе станет легче, если я скажу, что не помню в чём ты виновата.

Катя просто была ещё одним человеком, винившим себя в том, что произошло. Почему-то никто из этих людей не думал о последствиях до того, как стало слишком поздно.

Она с удивлением смотрела на меня, будто я говорила на неизвестном ей языке.

— Я не знаю, что было между тобой и Маратом, но можешь забирать его. Вы составите замечательную пару, — сказала я, проходя мимо неё.

Ничего не дрогнуло в моём сердце, как и мой голос, который был абсолютно ровным. Только когда мы отошли на достаточное расстояние от Кати, я повернулась к Артёму.

— Объясни о чём она, — сказала я.

И он сделал то, о чём я просила.

Глава 33

Жизнь шла как обычно. Не так, как она шла до всего произошедшего, просто теперь этот ужас стал вполне привычной частью моей повседневной жизнью.

На следующий день после моего эпичного возвращения больше никто не говорил гадости в лицо, хотя люди всё ещё шептались. Но мне хотя бы стало легче от того, что я не слышала их слов. И причиной всему этому послужил синяк на лице парня, который первый решился высказать своё мнение насчёт меня. Лучше было сказать, что под синяком можно было разглядеть парня. Он опустил глаза в пол, когда я в шоке уставилась на него, проходя мимо.

— Ты обещал не трогать его, — крикнула я Артёму, когда всё-таки нашла его.

Он непонимающе уставился на меня.

— О чём ты? — невозмутимо спросил он.

— Тот парень, что сказал, что я сама виновата, ты обещал, что ничего не сделаешь ему, — возмутилась я.

Артём поглядел по сторонам, а потом потянул меня за руку, отводя в сторону, от глазеющих на нас зевак.

— Я обещал тебе, и я сдержал своё обещание, я сам его не трогал, — злобно сказал парень, — но я не буду говорить, что мне жаль, что ему влетело, потому что, давай на чистоту, он это заслужил.

Я с сомнением смотрела на него, не зная стоит ли верить в его невиновность.

— Ты знаешь, кто это сделал?

На губах Артёма появилась едва заметная улыбка и он пожал плечами. Моё сердце перестало биться.

— Скажи своему брату, что ему нужно перестать лесть в мои дела, — сказала я, разворачиваясь.

— В любой момент ты можешь сказать это ему сама, — крикнул Артём мне в след.

Он прекрасно знал, что я не сделаю это. Я практически не видела Марата в школе, будто он старательно избегал меня, а в те моменты, когда мы встречались, он испарялся так же быстро, как появлялся.

Никакого ромашкового чая не хватило бы на то, чтобы успокоить мои нервы. И никакой психолог не мог помочь мне.

Я практически каждый день ездила после школы в больницу, но этого хватало не надолго. Как только я думала о том, что должно произойти сегодня, паника начинала захлёстывать меня.

С утра я напилась таблеток, пыталась дышать ровно и думать о чём-нибудь хорошем. Но ничего не шло мне на ум, будто ничего хорошего и не было в моей жизни.

— Ты готова? — спросил папа, открывая дверь в мою комнату.

Я так была занята копанием в себе, что подпрыгнула от испуга, а потом взяла себя в руки и кивнула поднявшись.

Я надела всё самое приличное и закрытое, что было в моём гардеробе. Меня тошнило от одной мысли, что хотя бы малая часть моей кожи может остаться голой рядом с Вадимом.

В прихожей уже стояла Дана, она ободряюще улыбнулась, увидев меня. Но у меня не было сил даже для того, чтобы натянуть на себя улыбку. Не знаю когда я спала в последний раз, потому что мысли уже давно перестали мне давать это сделать.

Я практически не помнила, как оказалась в машине. Затем в здании суда. Потом сидящей на сидящей на скамейке, стоящей в ряду таких же скамеек.

Один единственный раз я повернулась назад, чтобы увидеть Арину, но сразу поняла, что сделала это зря. На её лице был написан точно такой же страх, как и на моём.

— Мы справимся, — прошептала она одними губами, хотя совсем не выглядела так, будто верила в свои слова.

Я повернулась обратно, стараясь смотреть прямо перед собой. Я не хотела нечаянно увидеть Вадима или тем более столкнуться с ним взглядом. От одного нахождения с ним в одном помещении мне становилось плохо.

Сначала встала Арина, я практически не слышала, какие вопросы задавали ей, и что она отвечала. Я сидела с абсолютно прямой спиной, глядя прямо перед собой, чувствуя, что трясусь всем телом.

Папа слегка подтолкнул меня, когда мне надо было встать. Я поднялась на негнущихся ногах и порадовалась, когда наконец опёрлась о стойку. Я не помнила, что происходило дальше, в моей голове был туман. Слова вылетали и моей головы сразу же, как только слетали с моих губ.

Люди что-то говорили. А я просто старалась выглядеть нормально.

Всё закончилось быстрее, чем я ожидала. Я подняла голову к небу, пытаясь дышать. Вадима посадили, но легче мне не стало. Мне не стало спокойнее и лучше. Я была той же девочкой. Сломанной и слегка трясущейся, совсем неизменившейся девочкой.

Да, я чувствовала как моё сердце начинает биться ровнее, как дышать становится легче, вот только боль так легко не проходила.

— Может сходим куда-нибудь? — спросила Арина, отвлекая меня от просто смотрения в небо.

Она так отчаянно хотела сделать вид, что всё в порядке. Что жизнь идёт своим чередом. Это ощущение нам с ней нужно было одинаково. Я кивнула. Девушка слегка улыбнулась и двинулась в своей семье.

Сегодня они все пришли поддержать то-ли Арину, то-ли меня. Но сейчас я была рада видеть даже Марата, мне было намного спокойнее, ощущая, что на моей стороне всё-таки кто-то есть.

Папа со страхом, но готовностью отпустил меня. Ему тоже не особо нравился факт моего затворничества, но всё-таки он боялся куда-либо отпускать меня в моём полу туманном состоянии.

И в который раз я была благодарна Дане, которая встала на мою сторону. Она понимала меня. Ей это не нравилось, но она понимала.

— Уже жду, когда твоего друга снимут, и мы наконец пойдём с тобой тусить, — сказала Арина, указав на мой гипс, когда мы наконец-то добрались до ближайшего кафе.

Я слегка рассмеялась, сделав это с легкостью, которую не чувствовала давно.

Нормальность.

— Ты сама не представляешь, как я хочу сходить куда-нибудь кроме школы, — сказала я, — но мне обещали, что мучиться с ним осталось последнюю неделю.

Арина поглядела на гипс. А мне он мне так надоел, что я уже смотреть на него не могла.

— Можно я на нём распишусь перед тем, как ты его снимешь? — спросила она улыбнувшись.

Я рассмеялась кивнув.

И вроде всё шло, как обычно. Мы с Ариной снова болтали, будто последние несколько недель между нами не лежала пропасть тишины, молчания и напряжения.

Сидя здесь, у меня возникало ощущение, что всё в порядке, а всё произошедшее просто плохой сон.

Но потом, как в лучших традициях, у Арины зазвонил телефон. Мы обе в лёгком испуге глянули на него, не ожидая, что кто-то прервёт наш маленький рай.

— Это Артём, — быстро успокоила меня Арина, приложив трубку к уху.

Её глаза резко расширились, когда она услышала зачем он ей звонит.

Только не сейчас.

Мне хотелось стонать. Ну почему (почему?) все не могло быть и дальше нормально?

Арина положила телефон на стол и поднялась.

— Что случилось? — спросила я, глядя на неё.

— У Марата проблемы, — быстро ответила она, накидывая на себя пальто, а потом замерла, быстрее, чем я успела что-то сказать — может ты поедешь со мной?

Я молча смотрела на Арину, не до конца уверенная, что правильно её поняла.

— Я понимаю, что у тебя могут быть другие дела, но это не займёт много времени, — сказала она так просто, будто отсутствие времени было единственной преградой в данной ситуации.

Я с сомнением смотрела на неё. У меня была возможность вернутся домой и приняться за моё любимое дело — лежать и смотреть в потолок, или поехать с Ариной непонятно куда и непонятно зачем.

Я кивнула поднимаясь.

Глава 34

Мы довольно быстро оказались около дома, который казался мне смутно знакомым. Только стоя около тёмной двери, в звонок которой позвонила Арина, я решила спросить:

— Я тут была?

Это прозвучало скорее мыслями вслух, чем вопросом.

Арина удивлённо повернулась ко мне, но не успела ответить, потому что дверь открылась. На пороге стоял Егор, он улыбнулся, увидев Арину, но всё счастье пропало, когда он увидел меня.

Я видела его только тогда, когда он был рядом с Маратом. Но, кажется, в те моменты, он не гласно поддерживал своего друга в мысли, что я больше не та, что раньше.

Но неожиданно на его губах появилась улыбка, которая выглядела до странного искренней.

— Я очень рад тебя видеть, — сказал мне Егор, отступая, чтобы мы зашли.

Я слегка улыбнулась, проходя в квартиру.

— Как он? — с ходу спросила Арина, снимая обувь.

Егор бросил на меня беглый взгляд.

— Не очень, — честно ответил он.

Девушка кивнула и проследовала за парнем, на секунду остановившись перед дверью.

— Останься пока здесь, — попросила меня Арина.

Я быстро кивнула, не восприняв её слова слишком серьёзно.

Они шагнули в тёмную комнату, освещаемую только вечерним светом луны с улицы. И я проследовала за ними, несмотря на просьбу Арины.

Там, в тёмной комнате, на кровати сидел парень. Я сразу узнала его силуэт, глядя на то, как быстро вздымается его грудь. Марат часто дышал, уткнувшись головой в руки, будто слегка трясясь всем телом. Напротив него на полу на коленях сидел Артём и говорил что-то непонятное мне.

Несмотря на то, что окно в комнату было открыто, а холодный воздух залетал с улицы, здесь стоял отчётливый запах алкоголя. И что-то подсказывало мне, что пахло не от Артёма, хотя именно его я привыкла видеть пьяным, в отличие от по-настоящему пьяного сейчас Марата.

Какое-то непонятное чувство поселилось в моей груди. Кажется никогда до этого я не видела его таким.

— Марат, — ласково сказала Арина, садясь напротив брата, — пошли домой.

Парень открыл глаза, услышав голос сестры. Он уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но потом поднял взгляд своих затуманенных глаз на меня, стоящую в проходе комнаты. Марат с сомнением глядел на меня, будто не мог понять реально ли я находилась здесь.

— Зачем ты её сюда привела? — спросил он Арину, при это мне отрывая взгляда от меня.

Я оторвалась от косяка и шагнула в тёмную комнату, хотя не сказала при этом ни слова.

Я пыталась заставить себя остановиться и стоять на месте, но не могла, что-то непонятное влекло меня к Марату.

Я видела боль в его глазах, и чувствовала такую же боль внутри себя.

— Зачем ты пришла? — возмутился Марат. — Ты просила, чтобы я не лез в твои дела. И я сделал это. Так что ты делаешь здесь?

Артём потянул меня за руку, пытаясь увести, но я резко отмахнулась. Ему было страшно за меня, да я и сама должна была чувствовать страх, но по какой-то непонятной причине его не было. Марат был агрессивнее, чем обычно, но я его не боялась. Я чувствовала лишь боль, видя такую же боль в его глазах.

— Я хочу помочь тебе, — сказала я, наконец подойдя достаточно близко.

— Чем ты можешь мне помочь? — снова крикнул он.

Я пожала плечами и села перед ним на корточки. Марат с удивлением смотрел на меня, когда я поддалась какому-то непонятному порыву и положила ладонь ему на щёку, глядя в его красные глаза. Весь гнев в его глазах сменился на непонятный страх. Он аккуратно положил свои руку поверх моей, будто боялся, что от его прикосновения я сбегу.

В какой-то момент я даже забыла, что в комнате мы находились не одни.

— Влада, — едва слышно позвал меня Артём, прося не делать то, что я задумала.

Он просил не давать Марату надежду, потому что в конечном итоге нам обоим выйдет это боком.

— Выйдите, — попросила я, сама от себя не ожидая этого.

Никто не сдвинулся с места. Я перевела взгляд на Арину, прося её без слов, зная, что в данной ситуации она на моей стороне.

Девушка кивнула, поднялась с кровати и практически силой увела парней из комнаты.

Я с лёгким страхом отняла руку от горячей щеки Марата, когда дверь едва заметно хлопнула. Я поднялась и оглядела комнату.

— Мы здесь были, — просто сказала я, — на дне рождение у Егора.

Марат кивнул, он внимательно смотрел на меня, будто ожидая, что в любую секунду я просто сбегу отсюда. Но по какой-то непонятной причине я не собиралась делать этого.

Я помнила, как счастлива была в тот день, но сейчас это было просто фильмом в моей голове, а не моими воспоминаниями. Я не чувствовала, что это на самом деле происходило со мной.

— Я поцеловала Артёма, — эти слова сорвались с моих губ быстрее, чем я смогла это осознать и понять зачем.

Марат сидел напротив, молча глядя на меня. Он молчал так долго, что я уже начала думать, что он не расслышал и обрадовалась этому, но потом он всё-таки подал голос:

— Я знаю, — просто сказал он.

Я удивлённо посмотрела на него. Я ожидала увидеть как злость овладеет им или что он выгонит меня или пойдёт бить Артёма, но он просто сидел.

— И ты не злишься? — спросила я.

Марат пожал плечами, будто это было пустяком. Хотя я знала, что для него это было не так.

Я не помнила его таким. Я помнила лишь грубого, холодного и жестокого. Он бы бросил меня за это и избил своего брата. Но сейчас он просто смотрел на меня с печалью в глазах. Не так, будто я его предала, а будто он сам послужил причиной этому и ему было искренне жаль.

Возможно в прошлом я и знала его таким, каким он сейчас предстал передо мной. Возможно даже я могла полюбить его таким. Но ничего их этого не осталось в моей памяти.

— Что сегодня случилось? — спросила я, всё так же ходя из стороны в сторону.

Я не могла остановиться, потому что какая-то невидимая сила тянула меня к кровати, на которой сидел он.

Марат смотрел на меня так, будто я и так должна была знать это. А я знала. Он винил себя. Снова, снова и снова.

— Я не хочу говорить об этом, — вместо ответа прохрипел он, — ты можешь остановиться?

Я кивнула, замерев на месте. Марат слегка улыбнулся, глядя на меня.

— Тебе лучше уйти, — просто сказал он, ласково глядя на меня, — не потому, что я не хочу тебя видеть, а потому что тебе лучше не видеть меня в таком состоянии. Ты одним своим видом причиняешь мне боль, так что, пожалуйста, просто уйти.

Я чувствовала боль, но не такую как раньше. Это боль была не из-за того, что я послужила виной его состоянию, а потому, что мне было больно слышать эти слова.

Я уверенно покачала головой.

Марат вздохнул и поднялся.

— Пожалуйста, малышка, тебе лучше уйти, — снова попросил он, подходя ко мне.

Он бы выставил меня. Он бы точно сделал это, если бы я ему не помешала. А помешала я ем первым способом, что пришёл мне на ум.

Я обвила руки вокруг его талии. Знакомый запах мгновенно заполнил мой нос и мысли. Я слышала, как сердце Марата резко остановилось, а потом забилось с бешеной скоростью.

— Я не хочу, чтобы ты делала это из-за жалости ко мне, — сказал он, хотя я ожидала, что он обнимет меня в ответ.

Я подняла голову и столкнулась с его тёмными глазами. Я уверено покачала головой, глядя в них.

— Я делаю это не из жалости, а потому что хочу помочь тебе.

Марат печально улыбнулся.

— Это одно и то же.

Я взяла его за руку, которая едва заметно тряслась, и потянула его в сторону кровати. Я слышала как с бешеной скоростью билось моё сердце и видела сомнение в глазах Марата. Он не понимал, что я делаю, и я, честно говоря, тоже не понимала.

— Я не помню, когда последний раз спала, а сейчас это единственное о чем я мечтаю, — сказала я, сев на кровать, а потом положив голову на подушку.

Марат возвышался надо мной, не зная что делать. Он вздохнул, глядя на меня, а потом укрыл меня пледом. Я улыбнулась, но моё сердце остановилось, когда кровать рядом со мной прогнулась.

— Можешь просто сказать мне уйти, и я сделаю так, как ты хочешь, — сказал Марат, глядя в потолок.

Я кивнула.

Просто скажи это. Но я не могла. По какой-то непонятной причине эти слова просто не могли сойти с моих губ. Я просто лежала, глядя в потолок, ощущая рядом тёплое тело Марата и удивительное спокойствие.

— Ты знаешь, что произошло между нами? — тихо спросил Марат, когда устал от напряжённой тишины, повисшей между нами.

Я кивнула. Мне добродушно рассказал Артём, когда у него уже не оставалось выбора. Но об этом я не рассказала Марату, посчитав, что у него и так были претензии к брату.

— И что ты думаешь по этому поводу?

Я пожала плечами, повернувшись на бок, чтобы смотреть на него, но Марат упорно глядел в потолок чужой комнаты.

— Я чувствую, что мне должно было быть больно, — честно сказала я, — я понимаю это головой, но при этом не чувствую этого.

Я видела, как вздымалась его грудь, я чувствовала родной запах, смешанный с крепким алкоголем.

— Возможно хорошо, что ты этого не помнишь, — неожиданно произнёс парень.

Я удивлённо посмотрела на него. Непонятные чувства смешались внутри меня. Марат повернулся на бок, глядя на меня, и слегка улыбнулся. Но улыбка его была далеко от счастливой.

— Я правда никогда не хотел причинять тебе боль. Ты мне веришь?

Нет. Это в любом случае не могло отменить того, что уже случилось.

Я кивнула, словно завороженная.

— Можно мне обнять тебя? — прозвучал странный вопрос.

Я даже не сразу поняла, что именно я задала его.

Марат не отрываясь смотрел на меня, а затем аккуратно кивнул. Моё сердце опустилось в желудок, заставляя пожалеть о своих словах.

Но я сама потянулась к нему и положила голову на грудь, слушая быстрое сердцебиение, обняв руками талию. Марат несколько секунд лежал, не двигаясь, я уже думала отстранится, но потом он крепко прижал меня к себе.

Сейчас это не знакомая квартира казалась мне домом. И это до ужаса пугало меня. Я не должна была чувствовать в чьи-либо объятиях такого.

Рука Марата зарылась в мои волосы, парень принялся накручивать пряди моих волос на палец. Я практически сразу расслабилась. Было в этом движении что-то до странного магическое и успокаивающее. Я зевнула.

Марат слегка рассмеялся, от чего его грудь задрожала. Я обиженно стукнула его по плечу, не поднимая голову.

— Не смейся надо мной, я просто давно не спала, — прошептала я хриплым голосом.

— Спи, — сказал он, обняв меня крепче.

— А ты?

Марат с сомнением посмотрел на меня.

— Вряд-ли когда-нибудь мне снова предоставиться такая возможность, — с лёгкой печалью в голосе сказал он, — я не хочу потратить это время на сон.

Я слышала, как сердце его начинает биться медленнее, как он начинает ровно дышать. Моё сердце тоже подводило меня. Оно не должно было ощущать такой безопасности рядом с Маратом.

Я очень долго думала почему это происходит, обещая что встану через секунду, а потом уснула.

Глава 35

И я спала на удивление хорошо, проснувшись когда на улице было уже темно. Первый моим порывом было встать и уйти, но я осталась лежать, глядя на спящего Марата. Он был таким прекрасным, когда спал, будто совсем ничего не тревожило его голову. Его рука до сих пор лежала на моей спине, кажется, ещё сильнее прижимая меня к своему тёплому телу.

— Я люблю тебя.

Эти слова сорвались с моих губ быстрее, чем я смогла их остановить. Я замерла не двигаясь, ожидая реакцию со стороны Марата.

Но к моему счастью, он и правда спал.

Я в ужасе скинула с себя его крепкие руки, прикосновения которых мне впервые нравились, и в ужасе села на кровати.

Я любила его.

Но я не могла любить его. Я даже не помнила его. Я его просто не знала.

Я быстро вышла из этой комнаты, и моя голова закружилась от яркого света в той, где сидели люди, которых я выгнала.

Они резко повернулись, когда я открыла, с волнением глядя на меня.

— Всё хорошо? — обеспокоенно спросила Арина.

Я кивнула, ощущая как мои руки слегка тряслись. Не знаю, за кого она больше волновалась — за меня или за своего брата.

— Он спит, — ответила я, — мне… мне надо домой.

Артём поднялся.

— Я вызову тебе такси, — предложил он.

Я покачала головой, натягивая пуховик.

— Я напишу, когда приеду.

Я хотела уйти от сюда и остаться одна, просто потому что мне было страшно. Но для себя и для всех других я пыталась оправдать мой поспешных уход тем, что папа мог потерять меня.

Но отец даже не думал волноваться. Я постаралась натянуть на себя лучшую улыбку, перед тем, как зайти домой. Сейчас у меня хотя бы хватало на это сил.

— Привет, малышка, — улыбнулся папа, подходя ко мне, — как погуляли?

Кажется, что он считал, что этот вечер должен был изменить меня. Он и правда изменил меня, но не в лучшую сторону, как ожидал отец, а совсем в другую.

— Я безумно хочу спать, расскажу всё завтра, — улыбнулась я, а потом перевела взгляд на Дану, которая смотрела на меня в стиле «ты зря стараешься», но стараться я от этого не перестала.

Возможно мне уже было пора перестать жалеть себя и начать жить дальше, вроде именно этого она хотела от меня. А для того, чтобы завтра я смогла начать новую жизнь сегодня мне надо было хорошо отоспаться.

Но мне это не удалось. Половину ночи я не могла уснуть, переворачиваясь с одного бока на другой. Мыслей в голове не было, но при этом что-то всё равно мешало мне заснуть. Вторую половину, когда мой организм всё-таки сдался, мне снились кошмары, и я уже не была уверена, что заставлять себя спать — хорошая идея.

В итоге я встала снова никакая, уж точно не готовая начать жизнь с чистого листа.

Глава 36

Мы с Ариной сидели в столовой, уткнувшись каждая в свою книгу.

— Мы так весело проводим время, — буркнула она, не отрываясь от книги.

— Дааа, — протянула я, — веселье наше всё.

Арина усмехнулась, не поднимая глаз.

Я оглядела шумную столовую, а потом резко повернула голову обратно. В моей голове мелькнула замечательная мысль.

— Что за фигню ты опять придумала? — с ходу спросила Арина, наконец обратив на меня внимание, когда я посмотрела на неё.

— Я хочу покраситься, — улыбнулась я, захлопывая книгу.

— Покраситься? — со слишком большим шоком спросила девушка.

Я уверенно кивнула.

— В синий, как у той девочки, — я кивнула на группу девушек, сидящих неподалёку, — или в розовый… да, точно, в розовый.

— Полностью? — с лёгким страхом спросила Арина, которая всегда восхищалась натуральным цветом моих волос.

Я слегка рассмеялась.

— Я не настолько отчаянная. Несколько прядей.

Арина облегчённо вздохнула.

— Как ты думаешь, мне пойдёт фиолетовый? — рассмеялась она.

И после школы мы пошли краситься.

— Запомни нас такими. В следующий раз, когда мы встретимся ты можешь нас не узнать, — сказала Арина Артёму, перед тем как мы ушли.

Её брат покосился на нас.

— Не знаю, хочу ли я знать, что вы задумали, — пробормотал он.

Я рассмеялась и пожала плечами, поспешив за Ариной, которую нисколько не волновал гипс на моей ноге.

В итоге на моей голове оказалось несколько розовых прядок и это выглядело намного лучше, чем звучало.

— Ты такая счастливая, — улыбнулась Арина, глядя на меня, когда и на её голове закончили наводить красоту.

Её фиолетовые пряди были видны только при определённом падении света, а без него выглядели естественно, будто просто её тёмные волосы отливали в синий. Но как и всегда, она выглядела шикарно.

Я рассмеялась.

— Это можно официально назвать началом новой жизни, — сказала я.

Но настоящее начало новой жизни начало тогда, когда мне наконец сняли гипс. Такой лёгкой я не чувствовала себя никогда, будто похудела два в два раза.

Арина завизжала, когда увидела меня, и полетела обнимать и прыгать от счастья. И мы решили устроить вечеринку в честь моего гипса, что означало просто пойти на чужую и танцевать там до упаду.

К счастью в нашей школе крупные вечеринки в чьей-нибудь роскошной квартире не были редким случаем. Так что практически на следующий день мы оказались на очень шумной действе, состоящем из громких полуголых пьяных подростков. Но не мне было осуждать их, потому что я тоже была не слишком закрыта сегодня и намеревалась делать что-то, что полностью расслабит мою душу и тело. То есть я собиралась пить и танцевать. К счастью завтра школы не намечалось. Этот аргумент я привела папе, когда он начал думать стоит ли меня отпускать. Он спокойно перенёс изменения в моём имидже, но всё ещё не мог привыкнуть к тому, что я вроде как влилась в эту жизнь и общество.

И это стало частью моей повседневной жизни. Короткие юбки, много алкоголя, почти столько же, сколько и парней, взгляды которых я ловила на себе. Возможно я не так и плохо двигалась с совсем недавно сросшейся ногой.

Какие-то из парней просто стояли, глядя на нас с Ариной, а наиболее решительные подходили. Никита, Коля, Паша. Их имена пропадали из моей головы так же быстро, как и сами парни. И насчёт второго у меня было своё мнение.

— Тебе не кажется, что кто-то специально их отгоняет от нас? — спросила я, заподозрив неладное.

И я даже знала кто.

Арина невинно пожала плечами, будто была тут не причём.

Я застонала.

— Ладно ты, — сказала я, — пусть они гоняют твоих парней, а я то тут причём.

Девушка слегка улыбнулась.

— Ты же всё равно не воспринимаешь их всерьёз, — сказала она. — Они просто развлечение, так какая разница куда они пропадают.

Я прищурилась, положив на столик стакан. Мы уже некоторое время сидели с Ариной на диване, устав от плясок, но теперь у меня были свои планы.

— Ты куда? — спросила девушка.

— Мне действительно всё равно, они просто развлечение, — сказала я, поднимаясь, — но они моё развлечение.

Я встала и едва не упала от выпитого алкоголя. Будет смешно, если после того, как мне сняли гипс, я снова сломаю ногу. Но сегодня я была в кедах и поэтому могла стоять на ногах даже в таком состоянии.

Я двинулась к парню, который уже битый час бесстыдно разглядывал меня. По крайней мере я надеялась, что меня, а не Арину, иначе моему плану пришёл бы конец. Он слегка удивлённо смотрел на меня. Он был блондином, а я не любила блондинов. Но сейчас мне не нужно было любить кого-то, чтобы развлечься.

— Ты хочешь сказать, чтобы я перестал на тебя пялиться? — улыбнулся он, когда я подошла.

Я слегка рассмеялась и покачала головой.

— Я хотела предложить тебе перестать пялиться на меня из далека, потанцуем?

Парень уверено кивнул, взял меня за руку и повёл в самую глубь толпы. Он не спрашивал моего имени, а я не спрашивала его. Нам просто было всё равно. Он сейчас обнимал меня ровно с такой же целью, с какой я прижималась к нему всем телом. Мы хотели развлечься.

Музыка была громкая, его руки были горячими и все быстрее поднимались по моим бёдрам, которыми я бесстыдно крутила. Его грудь была такой крепкой, а его запах таким манящим.

Я потом я увидела Марата. Он стоял у стены и смотрел на меня ничего не выражающим взглядом. Гнев? Злость? Страх? Ненависть? Ничего, просто ничего.

«Марат виноват в том, что произошло».

Эта мысль резко всплыла в моем сознании. Теперь я знала, что эти слова принадлежали Вадиму. Но почему-то я в них верила. Я резко развернулась к парню лицом, встала на носочки и поцеловала его в губы. Поцелуй был жарким и волнующим. Сердце моё бешено билось. Но вот бабочки… бабочки? не летали у меня в животе. И что-то мне подсказывало, что он был не тем, и это всё было не тем.

Я резко положила руки на грудь парня и оттолкнула его. Он удивлённо смотрел на меня.

— Что случилось?

Я покачала головой и шагнула в толпу. Около стены Марат уже не стоял. И я тоже собиралась уходить.

Глава 37

Жизнь текла своим чередом. Новая страница моей жизни открывалась с новым временем года. И точно так же, как последний зимних снег, растаяли мои печали. Мне бы не хотелось признаваться, что это произошло в основном из-за того количества вечеринок, на которых я была в последнее время, где юбки мои с каждым разом становились короче, а танцы всё более раскрепощенные. И конечно алкоголь сыграл в этом не последнею роль. Я уже не помнила, когда последний раз в пятницу вечером оставалась трезвой.

И конечно всегда рядом со мной была Арина, которая не одобряла мои поступки и парней вокруг, но в случае чего всегда готова была встать на мою сторону.

А вот папа с Даной даже не пытались скрыть своего опасения из-за моего поведения, хотя Дана иногда скрывала моё состояние от моего отца.

— Я делаю это не из-за тебя, а из-за Димы, — каждый раз говорила она в таких случаях, хотя на самом деле волновалась за меня и не хотела, чтобы мы с папой лишний раз ругались.

И из-за этого папа с Даной начали думать, что их свадьба могла плохосказаться на мне в моём нынешнем состоянии. И мне пришлось настоять на том, чтобы она все-таки состоялась. Тем более все так давно ждали её, а в шкафу Даны весело свадебное платье, которые мы с ней купили ещё в прошлом году. Оно было прекрасно, весящим на плечиках, но ещё более прекрасно сидело на ней.

И я торжественно поклялась не напиваться сегодня, хотя, кажется, пьяная девочка уже стала второй моей натурой. Но у меня не было времени подумать об этом, потому что за день до этого важного события меня трясло так, будто это я завтра должна буду выходить замуж, а не моя мачеха, которую несколько месяцев назад я не могла терпеть.

Мы с ней остались дома одни, а папа уехал к друзьям и поклялся не приезжать домой раньше того момента, как на его пальце появится заветное кольцо. Я рассмеялась, поняв, что он верит в глупую примету про то, что нельзя видеть платье невесты до свадьбы. Но я и в это верила. Как верила и в то, что всё в итоге будет хорошо.

Но это нисколько не спасало меня от страха предвкушения, который сковал меня, когда я сидела вечером перед свадьбой в нашей гостиной.

— Как тебе последний день ощущать себя свободной? — спросила я Дану.

Девушка слегка рассмеялась, хотя и выглядела немного напряжённо.

— Необычно, мне просто немного страшно, — подтвердила она мои догадки.

Я даже не представляла, что она чувствовала сейчас, когда даже мне было плохо, а сердце бешено билось от предвкушения.

Я слегка улыбнулась.

— Почему? Вы же вместе так долго.

Дана покосилась на меня и положила руку на живот. Я не обратила особого внимания на этот жест, который много мог мне сказать.

— Но мы просто встречались. А сейчас мы станем мужем и женой.

— Ты же не собираешься отказаться?

Она слегка рассмеялась и уверено покачала головой.

— А ты ещё не поменяла своего мнения насчёт завтрашней свадьбы? — с улыбкой спросила она.

Я улыбнулась.

— Никогда, — пообещала я, уверенная в своих словах.

— А как бы ты отнеслась к тому, что у нас появиться ещё один ребёнок? — аккуратно спросила Дана.

Я широко улыбнулась.

— Вы решили усыновить ребёнка? — с шоком, но восторгом спросила я. — Мальчика или девочку? Я бы хотела девочку, чтобы в нашей команде был ещё один игрок.

Улыбка сползла с лица Даны, и она покачала головой.

— Я беременна, — просто сказала она, будто я и сама должна была сразу понять это.

Я с шоком смотрела на неё, не до конца понимая её слов. Беременна?

— Но ты же не можешь, — сказала я.

Я не хотела чтобы эти слова прозвучали так, будто я её в чём-то обвиняю, но именно так они и прозвучали.

Дана нахмурилась.

— Врачи говорили, что шансов нет, но по какой-то причине это произошло. Я честно не знала и не планировала, что так получится.

Эти слова звучали так, будто она пыталась оправдаться.

Я быстро поднялась с дивана и подлетела к ней, задушив в своих объятиях.

— Ура, — практически крикнула я ей на ухо, засмеявшись, — сколько месяцев?

Дана удивлённо притянула меня к себе, не ожидая такой реакции.

— Четыре недели.

— Так мало? — удивилась я, а потом присела перед Даной на корточки, приложив руку к животу, который ещё не успел вырасти и показать, что в нем кто-то живёт. — Привет, малыш, не знаю, слышишь ты меня или нет, но я правда очень хочу с тобой познакомится, надеюсь тебе понравится в нашей семье.

Дана рассмеялась растроганная. Я бы и сама сейчас заплакала, но из последних сил держалась.

У меня будет брат или сестра. Маленький-маленький. И мы будем сильно любить его всей семьёй. Я была в этом уверена.

— Я поздравлю папу, — сказала я, потянувшись к телефону, но Дана остановила меня.

— Он не знает.

— Ты хочешь сделать ему сюрприз?

Дана покачала головой, а я нахмурилась.

— Я просто боюсь ему сказать, — честно призналась девушка.

— Почему? — удивлённо спросила я.

— У нас было много возможностей завести детей даже тогда, когда врачи утверждали, что я не могу их иметь, — грустно сказала Дана, — но твой отец даже слышать об этом не хотел. Ты для него была единственным ребёнком, и больше он не хотел.

Я слегка улыбнулась, садясь рядом. Ещё несколько месяцев назад я бы ни за что не поверила в любовь отца ко мне, но сейчас я была рада, что он считал так раньше. Раньше, но не сейчас.

— Ты действительно думаешь, что он бы сделал тебе предложение, если бы не хотел завести с тобой детей? — спросила я. — Я уверена, что он хочет детей, но просто боится сказать тебе об этом.

По крайней мере я была у этом уверена, папа всегда любил детей и до ужаса любил Дану, а что может быть лучше сочетания ребёнка от Даны.

— Ты правда так думаешь? — с надеждой спросила девушка.

Я уверено кивнула.

— И ты должна ему сказать.

Девушка слегка наморщила свой бледный носик.

— Давай ему скажешь ты, только не отказывайся, — попросила она, с надеждой глядя на меня, — представь как это будет, если его любимая милая доченька сообщит ему новость, что у него может появится такая же.

Я на секунду засомневалась, а потом улыбнулась.

— Это похоже на подлизывание, но я согласна.

Глава 38

— Привет, — широко улыбнулась я, когда увидела папу на следующее утро.

Мы уже хорошо обосновались в загородном доме, что сняли на несколько дней для полного праздника. Дану наверху красили и укладывали, будто ей надо было быть ещё красивее, что бы люди падали от её красоты и обаяния.

Со мной уже сделали всё, что можно было, чтобы я стала максимально красивой. И я сидела наверху, глядя как собирают Дану. Но обстановка там была насколько напряжённая, что мне даже не помогало то обстоятельство, что я настраивалась всю ночь, чтобы быть спокойной.

Я решила увидеть отца, ожидая, что он будет спокойным и сдержанным, но сейчас он жутко напоминал свою взволнованную невесту. Два сапога пара.

Папа обнял меня слегка трясущимися руками.

— Я волнуюсь, — прошептал он мне на ухо, чтобы никто не услышал, и его аура сдержанного мужчины в глазах других не разрушилась.

Я слегка рассмеялась.

— Вы все так мило волнуетесь.

Отец нахмурился.

— Это вовсе не мило, — пробурчал он, а потом покосился на меня, — как там Дана?

Он спросил это с видом заправского шпиона, будто этот вопрос был запрещённым.

— Она тоже волнуется, но в целом в порядке.

— Ты не думаешь, что мы поторопились? — со страхом спросил отец.

В последнее время я чувствовала себя единственным взрослым в семье, где двое влюблённых по уши подростков не могут оторваться друг от друга и при это задавались вопросом об искренности своих чувств.

Я уверено кивнула, а потом посмотрела по сторонам, чтобы убедиться, что рядом никого нет.

— Хочешь я расскажу тебе кое-что, что точно уберёт все твои сомнения?

Папа неуверенно кивнул. Я сказала Дане, что сообщу ему позже, но я не могла так долго скрывать это от того, кто был прямым участником. Тем более мне не запрещали.

— Дана беременно.

Отец резко повернул на меня голову, недоверчиво глядя.

— Это не смешно, — пробормотал он.

Я уверенно улыбнулась.

— Я не шучу, она сама потом тебе всё объяснит, — пообещала я.

Папа резко сорвался с места, рванув в сторону лестницы, словно маленький ребёнок.

— Ты куда? — удивлённо спросила я.

— К моей будущей жене, — быстро ответил он.

— А как же примета?

Папа резко остановился.

— Я буду папой ещё раз.

На мои глаза навернулись слёзы, и я кивнула. Тепло расплывалось по моему сердцу, от понимания, что я до ужаса любила свою семью.

Папа постоял ещё несколько секунд, глядя на меня.

— Ты очень красивая, — сказал он, а потом развернулся и побежал по лестнице к своей девушке. Невесте. Будущей жене. Матери своего ребёнка.

Глава 39

По моим щекам градом текли слезы, и я не пыталась их остановить или скрыть. Я плакала от счастья.

Артём стоящий через человека от меня рассмеялся.

— Хватит рыдать, сентиментальная.

Я протянула руку через Арину и из-за всех сил ущипнула его, победно вздохнув, когда он испуганно дёрнулся.

Папа стоял в конце прохода на выступе, глядя как его невеста приближается к нему. Даже с моего места было видно, как его руки слегка подрагивали. Но он был безмерно счастлив, а это было главное.

Он поглядел на меня, и я одобрительно улыбнулась, хотя в данный момент мне бы самой не помешала чья-то помощь.

Я никогда не была сентиментальной, не плакала над фильмами или книгами без особой причины. Я была скупа на выражение своих чувств, но сейчас готова была выть как белуга. Это музыка действовала просто убийственно на меня и моё самообладание.

— Она такая красивая, — прошептала Арина, когда Дана прошла мимо нас.

Я кивнула. Дану можно было нарядить в мешок из-под картошки, но это бы не сколько не уменьшило её привлекательности. Но она решила совсем поиздеваться над гостями и надела вместо горшка белое длинное платье, вышитое на груди маленьким бисером. Это всех присутствующих здесь приводило в стадию умиления, когда ты просто не можешь оторваться от девушки и счастья, что она излучала.

А людей здесь, к слову, было много. Большинство из них я не знала, а может и знала, но не разглядывала, моментально найдя Арину, которая хоть сколько-то понимала мои чувства и готова была рыдать вместе со мной.

Я поглядела на цветы, которые Дана держала в своих дрожащих руках. Это был замечательный букет из белых и зелёных, неизвестных для меня, цветов. Девушка очень изящно прикрывала им живот, который совсем скоро должен был округлиться.

— Дана беременна, — прошептала я Арина, стараясь, чтобы больше никто не услышал.

Ну не умела я хранить секреты. И всем это давно было пора понять.

Девушка резко повернулась, глядя на меня большими глазами.

— Ничего себе, — выдала она.

Я слегка улыбнулась и кивнула.

— Ты бы видела реакцию папы, когда он узнал. Он был таким счастливым.

Арина улыбнулась и сжала мою руку.

— А ты как к этому относишься? — спросила она.

— Я счастлива, что они счастливы. В нашей семье будет ещё один маленький человечек.

Арина отвернулась обратно к возвышению, где стояли мои родители. Я ощущала присутствие мамы, она бы точно радовалась этому событию. Радовалась, что папе удалось кого-то полюбить. Радовалась, что Дана получила то, что заслуживала. Радовалась, что я наконец перестала возвышать между нами с Даной стену.

Арина снова сжала мою руку.

— Нет, — прошептала она, — что ты сама думаешь по этому поводу?

Сначала мне показался этот вопрос странным, а когда я задумалась, то поняла, что Арина, возможно, знала меня лучше меня самой.

И я впервые задумалась, что не знаю как на самом деле к этому отношусь. Я была рада за Дану и папу. Рада за этого ребёнка, который будет рождён в любящей семье. Но что именно я чувствовала по этому поводу?

Глава 40

Я всегда знала, что я ужасная эгоистка со своими дебильными загонами, и всегда пыталась хотя бы как-то подружиться с этой моей стороной. Но сейчас я понимала, что лучше всего просто засунуть это ужасное чувство поглубже и никогда не выпускать на свободу.

Но я не могла просто взять и сделать это, как бы не пыталась. Из разных щелей всё равно просачивалась мысль, что я хочу, чтобы любили меня одну. И как бы я не была рада за папу с Даной и за этого малыша, что-то ужасное заставляло меня бояться его появления. Я прекрасно понимала, что не имела никакого права так думать, но Дана только недавно стала мне мамой, и я так не хотела терять её любовь сейчас.

Люди веселились, танцевали, играли в странные конкурсы, пока я просто стояла в стороне и жевала. Видимо я превысила свой лимит веселья на месяц, побывав на каждой вечеринке, устроенной у нас в школе, а их, к слову, было не мало.

— Ты не ела целый месяц, чтобы влезть в это платье? — послышался позади меня незнакомый голос, когда я пихала в себя пятидесятое по счёту пирожное.

Я повернулась, стараясь быстрее разжевать, и улыбнулась незнакомому парню, разглядывая его, что убедиться, что он не один из тех, с кем мне удостоилось познакомиться в последнее время. Мне совсем не хотелось встретить парней, видевших мои развратные танцы, в месте, где все должны считать меня сущим ангелом.

Но нет, его я не знала. Я была в этом уверена на сто процентов, потому что такое было бы довольно сложно забыть. Красивый как молодой Джонни Депп, высокий как Майкл Джордан, с фигурой… да я даже не знала, с кем можно его сравнить.

Парень слегка улыбнулся, я резко подняла глаза, пойманная на разглядывании.

— Никогда не ела ничего вкуснее, — сказала я, вспомнив, что он вроде пошутил.

Или возможно не шутил, сейчас я на самом деле выглядела так, будто сидела на хорошей диете. За последнее время я похудела достаточно сильно для того, чтобы это начало вызывать подозрения. Но я делала это не специально, это происходило само по себе. В последнее время я либо не ела вообще ничего, либо запихивала в себя всё, что видела. Но чаще всего я вообще не смотрела в сторону еды, занятая кое-чем жидким и обжигающим.

Парень улыбнулся, так же пустив взгляд гулять по моему телу и ногам, которые торчали из-под в меру короткого пыльно розового платья с длинными рукавами. Я выглядела милее и сдержаннее, чем в последнее время и, кажется, именно этим привлекла его внимание.

Я мотнула головой, откинув мои волосы за спину. Они до сих пор были местами розовыми, что помогало им хорошо гармонировать с моим образом.

— Очередное светское мероприятие, на котором тебя обязали быть? — спросила я, улыбнувшись.

Он кивнул, растянув губы в улыбке.

— Ты сюда так же попала?

Я покачала головой.

— Можно сказать, что я настояла на этом мероприятии. Видишь мужчину, который танцует со своей новоиспечённой женой, — указала я на папу, который, кажется, забыл, что не любит танцы, — это мой отец.

Парень слегка удивился.

— Значит ты Влада? — спросил он.

Я рассмеялась.

— Хорошие познания, — кивнула я.

Парень слегка усмехнулся и протянул мне руку.

— Антон.

— Очень приятно, Антон, — улыбнулась я, закусив губу.

Он широко улыбнулся.

— Ты не представляешь, насколько мне приятно, потому что мне не очень хотелось поползать из своей берлоги, но теперь я могу поклясться, что это было лучшим моим решением за последнее время.

Я рассмеялась и в шутку ударила его по груди.

— Перестань обольщать меня.

Антон рассмеялся, пустив огоньки в свои глаза.

— Я планировал это, — просто сказал он, будто в этом не было ничего странного, — на самом деле мы учимся в одной школе, я видел тебя там.

Улыбка резко сползла с моего лица, и я оторвалась от стены. Парень нахмурился.

— Ты куда? — спросил он.

Я глубоко вздохнула. В последнее время я достаточно часто срывалась на людей. Мне доставляло великих усилий не наорать на кого-нибудь из-за простой глупости, и сейчас я была намерена оставаться милой дочкой-ангелом, а не психованной истеричкой.

— Раз ты видел меня, то ты и слышал какие слухи ходят обо мне, — просто сказала я, глядя в его карие глаза. — Ты просто решил, что я доступнее всех остальных?

У многочисленных вечеринок были свои минусы, которые я честно говоря уже перестала замечать. Но в первое время меня это очень бесило.

Я была вместе со многими парнями на тусовках, половина из которых училась в нашей школе. Оказывается, что сплетни среди парней распространяются гораздо быстрее, чем среди девушек. Так что не удивительно, что слухи о моей распущенности очень быстро пошли по ней. И если сплетни про меня и Вадима после моего возвращения Марат устранил одним синяком, то сейчас он ничего не собирался делать, и я не винила его за это. У него была своя жизнь, и он не должен был волноваться о слухах о подруге его сестры.

— Я слышал их, но какое это имеет отношение к тому, что я просто хочу с тобой познакомится? — возмутился Антон. — Я всё равно не верю в них.

А зря.

Я молча смотрела на парня, не зная стоит ли вообще его слушать.

— Ты сходишь со мной куда-нибудь? — спросил он, мило улыбнувшись.

Злость в моём взгляде сменилась сомнением, Антон заглянул в мои глаза, воспользовавшись замешательством.

— Скажи да, — прошептал он, с надеждой глядя на меня.

— Я не знаю, — честно ответила я.

Последнее моё свидание было несколько месяцев назад, и к тому же я его не помнила. Я не знала, стоит ли давать Антону шанс так рано. Парень слегка улыбнулся.

— Ты можешь подумать, дай мне свой номер, я напишу тебе, и мы решим, что делать, — предложил он, протянув мне телефон.

Я с готовностью приняла его и забила туда свой номер.

— Надеюсь это твой, а не какого-нибудь накаченного парня, который ударит меня за сообщения, — рассмеялся Антон.

— Есть кто-то накаченный тебя? — спросила я, улыбнувшись.

Парень слегка рассмеялся.

— Похоже на флирт.

Я улыбнулась и пожала плечами.

Это он и был.

Глава 41

Я сидела на веранде, пока за закрытой дверью веселились люди. Никто не решался выходить на улицу, несмотря на то, что снег давно растаял, а днём погода оставалась достаточно тёплой. Даже туда, где сидела я, попадали остатки холодного вечернего ветра, заставлявшего меня дрожать. Но обратно я просто не хотела заходить.

Я не слышала, как открылась дверь, и не слышала шагов, я бы и дальше не замечала его, если бы парень не подал голос:

— Можно сесть? — спросил Марат, стоя совсем рядом со мной.

Я подняла голову и неуверенно кивнула, отсев на край скамейки. Он сел на противоположный и протянул мне свой пиджак.

— Спасибо, — прошептала я, накидывая его на себя.

Что-то непонятное и больное появилось в моей груди. Что-то похожее на дикое ощущение, что в данный момент я делаю всё не правильно.

— Мне нравятся твои розовые волосы, — спустя какое-то время подал голос Марат.

Я улыбнулась, кутаясь в ароматный тёплый пиджак.

— А Артёму не понравилось, — едва слышно произнесла я.

Парень упорно смотрел перед собой.

— Он врёт, ему просто не нравится, что ты больше не та маленькая девочка, которой он может помочь, — ответил Марат.

Я удивлённо повернула на него голову.

— А какая я теперь?

Он пожал плечами, но не повернулся.

— Другая.

— Это хорошо или плохо?

Марат слегка улыбнулся, но улыбка не выглядела счастливой.

— Это не хорошо и не плохо, это просто факт, — ответил он.

Я кивнула, повернувшись обратно.

— Почему ты не там? — спросила я, кивнув на дверь.

Марат снова пожал плечами.

— Устал от людей и шума, а ты?

Я глубоко вздохнула.

— Мне нужно было подумать, — призналась я.

Парень повернул на меня голову, внимательно глядя.

— Мне уйти?

Я покачала головой, слегка улыбнувшись.

— Ты мне не мешаешь.

Марат облегчённо вздохнул, но это странное выражение никуда не пропало с его лица, будто что-то до ужаса волновало его.

— Ты не выглядишь счастливой, — сказал он, уверенный в своих словах.

Я не знала, что ответить.

— Можно я сяду ближе? — просто спросила я.

Марат удивлённо посмотрел на меня и кивнул.

Я села совсем близко к нему, спиной упершись в его плечи и положив ноги на скамейку. Парень аккуратно обвёл мою талию рукой, будто боялся, что я буду против. Но по какой-то странной причине я не собиралась возмущаться. Его рука на моей талии дарила странное ощущение, которое я не могла описать и не чувствовала уже давно. Будто маленькие огоньки зажигались у меня внутри, освещая светом всё то, что за последнее время успело потемнеть.

— Почему ты расстроена? — снова спросил Марат спустя какое-то время.

Я не видела его лица, сидя боком, но очень хорошо слышала его горячее глубокое дыхание.

Я открыла рот, чтобы что-то сказать, но потом закрыла.

— Я просто эгоистка, — наконец честно сказал я.

Его рука на моей талии напряглась.

— Это не так, — уверено сказал Марат, но это слова не могли поселить ту же уверенность внутри меня.

Я покачала головой.

— Так. Я всю жизнь была эгоисткой и даже сейчас, когда вроде всё хорошо, я не могу бороться с этим. Я не хочу делить с кем-то дорогих для меня людей.

Марат успокаивающе гладил мои волосы.

— Ты про кого? — аккуратно спросил он.

— Про Дану… или папу. Про них обоих. У них будет ребёнок. Маленький долгожданный ребёнок. Их ребёнок. Не я.

Его магические действия успокаивали меня и давали удивительное спокойствие.

— Если ты думаешь, что они будут любить тебя от этого меньше, то значит ты сама ребёнок.

Это слова могли прозвучать как обвинение, но почему-то звучали ласково.

— Любви не может хватить на всех, — уверенно сказала я.

Марат покачал головой.

— Ты недооцениваешь любовь, — ответил он. — Ты никогда не верила, что она может сделать мир лучше, но она может. Мир одного человека точно. Так же она может делиться на много людей, но не становится от этого меньше.

Возможно он знал меня лучше, чем я хотела себе признавать. Парень, с которым я разговаривала от силы несколько раз за последнее время, знал меня лучше меня самой.

— Люди, которые тебя любят, никогда не смогут перестать делать этого, что бы не произошло. А людей, которые не способны на этого, ничто не сможет заставить любить. Дана и твой папа всегда любили тебя, даже когда ты не признавала этого, значит их любовь не может просто так исчезнуть, — парень глубоко вздохнул. — И ты должна ценить это, потому что далеко не всем из нас так повезло. Моя… моя мама никогда не любила меня.

Я резко напряглась, но Марат усилил хватку на моей талии.

— Нет, не спорь, просто послушай. Это так, она никогда не любила и не хотела меня. Она забеременела, когда училась в университете на какой-то вечеринке, где было много парней, а ещё больше алкоголя. Я просто плод плотских наслаждений и литров дешевого пойла. Практически сразу после этого папа встретил Веронику, тогда он не знал, что мама ждала ребёнка. А она была наркоманкой и никогда даже не пыталась исправить это.

Моё сердце ёкнуло.

— Иногда мне снятся страшные вещи, которые я считаю воспоминаниями, но я был слишком мал, чтобы помнить это. Как бы там не было, то, что я видел, испортило мне психику. А когда мне был год, мама решила начать новую жизнь и не представляла, как сделать это с маленьким ребёнком на руках. Хорошо хотя бы то, что она не просто выкинула меня на улицу, а вспомнила, что у меня есть отец. Она нашла его и торжественно вручила ему ребёнка, как подарок. Ей было всё равно, что у него самого скоро появятся дети. Ей было всё равно, что её маленьких сын не хотел оставаться рядом с незнакомым мужчиной, пусть он даже и был его отцом. Она думала о себе. Я долго не мог привыкнуть к папе, а тем более к Веронике, я считал её виной своему плохому детству. Но сейчас они и Артём с Ариной моя семья.

Я заметила, что моё тело дрожало. Я чувствовала реальные волны боли, исходившие от Марата. И я хотела разделить эту боль.

Я тоже была нагулянным ребёнком, кто бы что не говорил. Хотя папа с мамой и встречались, никто не ожидал, что так скоро между ними появится третий человек. Не ожидали они сами, и не ожидали люди вокруг них. Возможно именно это послужило главной проблемой в их отношениях. Я была проблемой. Я выросла с этой мыслью, хотя все и пытались отрицать это.

— Ты общаешься с ней? — тихо спросила я.

Марат вздохнул.

— Время от времени она появляется, говорит, что хочет общаться, и я даю ей такой шанс, но в итоге всегда оказывается, что ей просто нужны деньги. Иногда на дозу, иногда на новый гениальный план, иногда, чтобы вытащить очередного мужика из долгов. Но не на меня. И каждый раз я даю ей эти деньги, говоря, что это последний, но потом она приходит ещё и ещё, и я всё прощаю снова и снова.

Я внимательно слушала его, понимая, что я не знала его такого. Возможно знала, но не помнила. Я хотела его узнать. Ту сторону, которая сейчас открывалась передо мной.

— Ты рассказывал мне это раньше?

Марат покачал головой.

— Это так глупо, но я считал, что это слишком личное, — невесело усмехнулся он, — хотя тогда мы были намного ближе, чем сейчас.

Я чувствовала боль. Но уже, не исходящую от Марата, а свою собственную. Она жила где-то глубоко и почему-то решила вырваться именно сейчас.

— Ты думаешь, что я не права? — спросила я, стараясь дышать ровно.

Никто не говорил мне этого, но я знала, что сейчас многие так считали. Они считали, что я не права во всём. В алкоголе, вечеринках, парнях, в отношении к жизни и даже в отношении к Марату.

Марат покачал головой.

— Я просто считаю, что когда-нибудь ты изменишь своё мнение.

Я глубоко вздохнула.

— А я считаю, что не заслуживаю любви. Я делала, делаю и буду делать больно людям.

Я имела в виду его самого. Я делала ему больно, как бы не хотела этого признавать. Я просто не хотела чувствовать своей вины за это.

— Все заслуживают любви, — уверенно сказал Марат, — но это не только поцелуи, объятия и готовность провести остаток жизни вместе. Это что-то большее. В моём случае это прощение. Твоё прощение или моя готовность отпустить, — просто произнёс он, а потом поднялся.

Глава 42

Мне доставило больших усилий сохранить равновесие, когда я больше не смогла опираться о его тёплое тело. Я села прямо и не понимающе уставившись на парня. Он сел на корточки напротив, глядя в мои глаза, словно я была маленькой девочкой. И я снова словила себя на мысли, что никогда не видела глаз роднее и красивее.

Марат слегка улыбнулся и глубоко вздохнул.

— Возможно мы никогда не сможем быть вместе, — слегка печально начал он. — А я правда хочу, чтобы ты была счастлива, ты заслуживаешь этого больше всех на свете. Поэтому я отпускаю тебя. Лишь прошу, чтобы ты простила меня и перестала винить себя.

Я просто смотрела в его глаза, чувствуя, как что-то подкатывает к горлу. Я не хотела плакать. Мне было больно, но я хотела быть сильной.

Простить его? Я никогда осознанно не держала на него обиду. И уже давно перестала винить его в случившемся. Мне не за что было его прощать. Но перестать винить себя я так просто не могла.

— Мы можем быть друзьями? — спросила я, понимая как глупо это звучит.

Марат слегка улыбнулся.

— Мы можем быть друзьями, — сказал он.

Я кивнула и потянулась к нему. Марат сначала замер, а потом покорно прижал меня к себе и накрыл мои губы своими. Это был один из тех поцелуев, что дарят на долгую разлуку. Это губы были родными для меня. И я вдруг вспомнила с каким вожделением они исследовали моё тело. Я вложила в этот поцелуй всю свою любовь и боль.

«Уходи!» — приказывала я поцелуем.

«Это конец», — пыталась убедить я не то себя, не то Марата.

Но что-то внутри меня кричало, что это только начало. Начало ещё большей боли.

Через море секунд мы оторвались друг от друга, тяжело дыша.

— Мне очень жаль, — сказал Марат хриплым голосом, потом поднялся и просто ушёл.

— Я знаю, — прошептала я, ощущая пустоту внутри.

Просто друзья. Мы можем быть просто друзьями.

Но сейчас я не хотела быть его другом. Я хотела быть кем-то большим.

Все из нас совершают ошибки. Кто-то отказывается принимать правду, потому что это слишком тяжелая ноша. Кто-то доверяет не тем людям, потому что рядом нет подходящих. Кто-то предаёт других, потому что когда-то предали его. Кто-то отказывается помочь, потому что слишком гордый. Кто-то бежит от прошлого, потому что оно пугает.

Я совершала ошибки. Если говорить честно, много ошибок. Но сейчас я могла принять их и жить с этим. Я могла простить себя и не закрываться от мира и людей.

Я совершала много ошибок, но точно не ошиблась, когда доверилась ему. Но сейчас ничего нельзя было изменить.

Мой телефон зазвенел, я посмотрела на него и улыбнулась.

Ты уже подумала насчёт нашего свидания?

Я быстро набрала ответ и поднялась.

Нет, но если ты готов разделить со мной то замечательное пирожное, то я готова подумать ещё раз.

Глава 43

Когда гости начали разъезжаться, я поняла, что счастлива. Просто счастлива, без всяких но. Я больше не сомневалась в любви и верила, что этот ребёнок принесёт нам только счастье.

— Мы уезжаем, — сказал папа, подходя ко мне, — тебя подвести?

Я подняла глаза и увидела свет, что сочился из него, он был беспредельно счастлив. Я улыбнулась и покачала головой.

— Я поеду с Ариной.

У нас были свои грандиозные планы на то, чем мы займёмся перед тем, как лечь спать.

Я обняла папу.

— Поцелуй за меня свою жену, и идите делать новых детей.

— Дорогая, это так не работает, — усмехнулся отец, сжимая меня в объятиях.

Я рассмеялась.

Что входило в наш с Ариной идеальный вечер после шумного светского сборища? Посмотреть за ночь целый сезон сериала и наесться горой вкусной, но вредной едой, будто нам не хватило всего, что мы уже успели напихать в себя за этот день.

— В вас это точно влезет? — спросил Артём, когда увидел всё, что мы заказали.

Арина фыркнула, глядя на брата.

— Не надейся, что мы с тобой поделимся.

Марат уже давно уехал. Сначала что-то поползло по моей душе от мысли, что я стала причиной этому. Но я быстро отпустила эту ситуацию, как и самого парня. Это меньшее, что я могла сделать для него.

Я уже сбилась со счёта, в какой раз я говорю, что сейчас начинается новая жизнь. Но теперь, когда он меня отпустил и не ждал, что я вот-вот вспомню, когда никто не стоял надо мной, заставляя чувствовать себя виноватой в боли другого человека, спокойствие всё-таки снизошло на меня.

— Ты можешь собираться быстрее? — спросила я, когда на утро мой живот в очередной раз заурчал.

Прошлой ночью мы совершенно спокойно, съели абсолютно всё, что заказали. Но сезон сериала всё-таки не осилили и легли спать лишь утром, вдоволь наговорившись. А когда мы встали, мы уже были в пустой квартире, где к людской пустоте прилагалось и пустота в холодильнике. И несмотря на то, что мы впихнули в себя ночью, днём, которое было для нас утром, мы были зверски голодны.

Но как бы Арина не была голодна, она не изменяла себе и просто не могла собираться быстро.

Мой телефон зазвенел.

Доброе утро, надеюсь тебе приснились те замечательные пирожные.

Я усмехнулась и быстро напечатала ответ.

Уже день, а что снилось тебе?

Ответ пришёл мгновенно и заставил меня рассмеяться.

Прекрасная девушка, поедающая те самые пирожные.

Я подняла голову и столкнулась со странным взглядом Арины.

— Кто это? — спросила она.

— Антон, — ответила я, отложив телефон, и поднявшись.

Вчера ночью я рассказывала ей о нём, но тогда она не проявила к этому никакого интереса, посчитав его очередным парнем в череде других. Но сейчас по какой-то непонятной причине она была взволнована фактом его существования.

Арина наконец натянула на себя штаны.

— Почему ты с ним общаешься? — спросила она.

Я непонимающе повернулась к ней.

— Что ты имеешь в виду?

Девушка глубоко вздохнула и повернулась ко мне.

— Просто ты всегда говорила, что эти парни только на вечер, ты никогда больше с ними не общалась и даже номер не давала, так что же поменялось?

Это звучало как обвинение. Только вот непонятно в чём она меня обвиняла.

— Это другое, — просто ответила я.

Арина застыла на месте, глядя на меня широкими глазами.

— Другое? — возмутилось она. — Ты собираешься с ним встречаться?

Я вздохнула и пожала плечами.

— Я пока не думала об этом.

Она с болью в глазах смотрела на меня.

— То есть ты не против с ним встречаться?

— Я не хочу об этом говорить, — пробормотала я.

Сначала Арина послушала меня, а потом снова открыла рот. Я мысленно просила проявить её ко мне уважение и понимание, какое я всегда проявляла к ней.

— А Марат? — с обидой в голосе спросила она.

Я закрыла глаза, стараясь не пускать страшные мысли в свою голову.

— Что Марат? — просто спросила я.

— Ты делаешь ему больно, — ответила я.

Я знала, я чувствовала это. Я делала больно и себе, но не могла ничего с этим поделать.

— Марат отпустил меня, и тебе пора отпустить эту ситуацию, — сказала я как можно более спокойно, хотя это стоило мне больших усилий.

Я видела как слегка тряслись руки Арины, или это просто трясло меня.

— Он сделал это, потому что любит тебя, — прошептала она.

Никогда бы не подумала, что это слова могли принести такую боль. Я не была виновата. И Марат не был виноват.

Арина ходила из угла в угол, пока мои ноги были будто прикованы к полу. Я резко поднялась.

— Мне все равно по какой причине он это сделал, — сказала я громче, чем следовало. — Я знаю, что ты винишь себя в том, что произошло и пытаешься это исправить. Но тебе пора перестать делать это.

Арина с обидой смотрела на меня, хотя мы обе знали, что я права.

— Это его выбор. Так почему бы тебе просто не принять его? — спросила я.

Девушка резко остановилась и со злобой посмотрела на меня.

— Потому что вы оба совершаете ошибку.

Я вздохнула, стараясь успокоиться, но было уже поздно. Кровь бурлила внутри меня.

— Мы все совершаем ошибки, и не делай вид, что ты святая, — сказала я намного жёстче, чем планировала. — Ты не сказала мне, что Марат был с Катей, посчитав, что это не твоё дело или что так будет лучше. Не знаю что ты там посчитала, потому что ты, чёрт возьми, не поговорила со мной, — крикнула я. — Возможно ты хотела как лучше, но эта боль съела меня. Но я справилась. Мы с Маратом оба признали свои ошибки, но не ты.

Арина молча смотрела на меня.

— Продолжай, — сказала она, — скажи всё, что так долго хотела, но не могла.

Я вздохнула.

— Нет.

— Давай, — крикнула Арина. — Ты же не считаешь, что это моя главная ошибка!

Боль одолела меня. Я больше не могла терпеть этого. Я больше не хотела одна нести её. Я больше не намеревалась платить за чужие ошибки и делать вид, что всё хорошо.

— Хочешь услышать? — спросила я, надвигаясь на неё. — Я виню тебя, чёрт возьми, виню! Помнишь как Марат сказал тебе, что ты будешь виновата в том, если Вадим сделает это с другой девушкой? Я помню. И я согласна с ним. Ты виновата в том, что со мной произошло. Ты виновата в том, что Вадим сделал со мной. Ты виновата в том, что я забыла Марата, так что засунь своё чувство вины куда подальше и просто признай свою ошибку.

По щеке Арины потекла слеза.

— Надеюсь тебе стало легче, от того, что ты перестала быть лицемерной сукой, делающей вид, что всё в порядке.

Я молча смотрела на неё, пока мой подбородок дрожал. Легче мне не стало, и боль моя не разделилась, как я думала раньше, от того, что я признала, что не я виновата в этом.

— А знаешь в чём я больше всего виновата? — с вызовом спросила Арина. — В том, что ты убила в себе настоящую Владу. Я не знаю кто ты. А теперь ты можешь идти и продолжать разрушать свою жизнь, как ты это делала в последнее время.

Ты убила в себе настоящую Владу.

Эти слова эхом пронеслись по моей голове. Я взяла вещи и вышла из комнаты, отставив Арину наедине с её ненавистью.

Глава 44

Я всегда была терпеливым человеком, всегда старалась понять и простить, встать на место другого человека и снова простить. Я любила давать вторые шансы, которые люди с такой лёгкостью бросали под ноги и топтали. Но сейчас это чувство было зарыто под слоями чего-то более сильного. Ненависти, боли и разочарования. Я больше не хотела прощать Арину, я не хотела давать ей шанс. Я больше никому не хотела давать шансы, уверенная, что это сделает лишь хуже.

А потом резко врезалась во что-то.

— Аккуратнее, — прошептал Марат, поймав меня за руку.

Я резко отстранилась от его тёплого тела, парень заглянул мне в глаза, и его лицо мгновенно нахмурилось.

— Что случилось? — спросил он, обеспокоенно.

Я быстро вытерла слёзы на щеках и покачала головой.

— Это Арина? — снова спросил он.

Я хотела сказать «нет». Я не хотела снова вставать между ними, зная, что это приведёт к ещё большему конфликту. Я должна была сказать «нет», но вместо этого кивнула.

Марат вздохнул.

— Что она сделала?

— Это неважно, — ответила я, решив, что лучше мне уйти.

Марат мягко взял меня за руку, не давая уйти.

— Хорошо, — ласково произнёс он, — мы не будем об этом говорить. Давай просто сходим куда-нибудь.

Я с сомнением поглядела на него.

— Да брось, — усмехнулся он, — мы же друзья. А друзья, кажется, помогают друг другу, когда кому-то из них плохо.

Лёгкая боль появилась в моём сердце, когда я услышала эти слова. Друзья?

Марат слегка улыбнулся и поднял бровь.

— Соглашайся, — прошептал он, заглядывая в глаза.

Я знала, что этим действием он просто напросто очаровывал меня. Он прекрасно знал, как повлиять на меня. Но на самом деле я нисколько не сомневалась в правильности его действий.

Я слегка помедлила и кивнула, улыбнувшись.

— Только если что, помни, что ты сам виноват, — предупредила я.

Марат рассмеялся и кивнул.

— Но у меня только что была тренировка, и мне срочно надо сходить в душ, ты подождёшь меня? — спросил он.

И только сейчас я заметила, как прекрасно он выглядел в форме и с мокрыми волосами. Так, стоп, что? Он мой друг, и это до добра не доведёт.

— Здесь? — спросила я, указав на диван.

Мне совсем не улыбалась снова встретиться с Ариной или тем более с Артёмом, который мог воспринять это не так.

Марат пожал плечами.

— Можешь в моей комнате подождать, — просто предложил он.

И уже сидеть на диване в гостиной не показалось мне такой плохой идеей, но я кивнула и поплелась за Маратом в его комнату. Я бы дошла туда и без его помощи, как делала это много раз, когда приходила к Арине. Кажется я делала это так много раз в прошлом, что даже сейчас каждый раз неосознанно повторяла это действие.

— Извини за беспорядок, — сказал Марат, когда мы оказались в его комнате.

Но всё тут лежало на своих местах, разве, что рисунки, которые были разбросаны то тут, то там. Пейзажи, дома, животные. Я помнила, что он не любил рисовать людей, хотя не знала, кто мне это сказал.

Я рассматривала рисунки, висящие на стене, когда мой живот предательски заурчал, сообщая всему миру о своей пустоте.

Я услышала смешок со стороны Марата.

— Открой нижний ящик, — попросил он, кивнув на тумбочку рядом с его кроватью, собирая рисунки в ящик.

Я с сомнением посмотрела на него.

— Ты уверен, что там нет ничего, что я не должна увидеть? — спросила я.

Парень рассмеялся.

— Открывай.

Я сделала так, как он просил, и ахнула увидев, что находится внутри ящика.

— Этим ты заманиваешь сюда всех девочек? — спросила я.

Там лежала целая гора всяких сладостей. Шоколадки, конфеты, печенье. Словом всё, что сердце пожелает.

Удивляюсь, как обладая таким ящиком, Марат может оставаться в такой прекрасной форме.

Он рассмеялся.

— Ешь, что хочешь, но никому не говори про склад, а то Артём прибежит, и в следующий раз тебе нечего будет есть.

Я кивнула, взяв первую попавшуюся шоколадку.

В следующий раз.

Глава 45

— Ты готова? — спросил Марат, когда вернулся.

Я не заметила, как он зашёл, и резко кивнула, сев на кровати. Хорошо, что он не зашёл ещё раньше, ему бы удалось застать меня за не очень приличным занятием, а точнее за попыткой понять чем же так вкусно пахло он подушки, лежащей на кровати. В конечном итоге проблески моих воспоминаний подсказали мне, что именно так пахло от самого Марата в моменты, когда я и сама лежала на этой кровати.

Я была пристыжена этой мыслью и теми эмоциями, что испытала, когда поняла это.

Марат стоял передо мной. Чистый и хорошо пахнущий. Парень слегка улыбнулся и кивнул на дверь, мол «хватит сидеть, я тебя не для этого позвал».

Первым нашим пунктом в безудержном веселье было поесть. Как только машина Марата остановилась напротив кафе, у меня появилось странное чувство дежавю, будто я уже была здесь с ровно такими же чувствами, что испытывала сейчас.

— Официант запал на тебя, — сказал Марат, когда мы сделали заказ в уютном кафе с окнами, выходящими на оживлённую улицу.

Я фыркнула и закатила глаза.

— Он слишком красивый, — сказала я, и хотя это было правдой, ему всё равно было далеко до парня, сидящего напротив меня.

Марат улыбнулся.

— Ты явно недооцениваешь себя, — эти слова из его уст прозвучали намного невиннее, чем я хотела бы, — возможно тебе стоит дать ему шанс.

У меня был на примете кое-кто, кому я уже обещала сходить на свидание и в перспективе дать шанс, но почему-то решила не сообщать об этом Марату.

— Та девушка запала на тебя, — сказала я, указав на группу девушек, сидящих неподалеку, одна из которых так старательно разглядывала парня, сидящего со мной рядом, что начинала меня бесить. — Возможно тебе стоит дать ей шанс.

Я должна была отдать Марату должное за то, что он решил потешить моё самолюбие и не повернулся в сторону девушек, упорно глядя на меня и улыбаясь.

— Будем считать, что нам обоим просто не нужны отношения, — сказал он, качнув головой.

Тепло пронеслось в моей груди. Я улыбнулась и кивнула.

Я быстро запихнула в себя всё, что заказала, а потом принялась воровать еду из тарелки Марата, что заставляло его ухмыляться и удивляться вместительности моего желудка. А я удивлялась с какой лёгкостью он мог рассмешить меня.

— Давай кто первый до набережной? — предложил Марат, ухмыляясь, когда мы оказались на улице.

— Ты будешь соревноваться с девочкой, которой совсем недавно сняли гипс? — спросила я, состроив печальную мордашку.

Парень улыбнулся и покачал головой.

— А зря, — рассмеялась я, сорвавшись с места и из-за всех сил побежав, оставив ничего не подозревающего Марата позади.

Но он быстро сообразил, что я коварная, и пустился за мной. Люди вокруг оборачивались на нас, кто-то с возмущением, а кто-то с улыбкой. Ветер раздувал мои волосы, а солнце светило так, будто сейчас была не весна, а середина лето. Солнце определённо нравилось то, что сейчас происходило. И оно улыбалось так же широко, как я.

Я бежала из-за всех сил, но боль в ногевсе-таки давала о себе знать. Очень быстро Марат догнал меня и вместо того, чтобы обогнать, просто поднял меня в воздух и закружил, будто я ничего не весила.

Я завизжала, а потом засмеялась. Марат отпустил меня со слегка кружащейся головой на твёрдую землю. Хотя его руки давали мне намного больше уверенности, чем земля под ногами.

— Давай я тебя сфотографирую, — предложил парень, улыбнувшись и подтолкнул меня в сторону моста.

Я застонала и надулась.

— Не люблю фотографироваться, — сказала я.

Марат наклонил голову и улыбнулся.

— Ты очень красивая, — прошептал он, доставая свой телефон.

Мои губы расплылись в улыбке, но я не поддалась, упорно стоя прямо, как солдат.

— Если ты думаешь, что это помешает мне тебя фотографировать, то ты ошибаешься, — рассмеялся Марат.

Я надулась и скорчила смешную рожицу, а потом так разошлась, что позировала в самых разных позах, заставляя Марата смеяться. Удивлюсь, если там будет хоть одна нормальная фотография, до того у парня тряслись руки от смеха.

— Давайте я вас сфотографирую вместе, — предложила проходящая мимо женщина, видя мучения Марата, пытающегося сделать удачное фото.

Он кивнул, протянул ей телефон и быстро встал рядом со мной, обняв за талию. Я широко улыбалась, чувствуя с одной стороны прохладный весенний ветер, раздувающий волосы, а с другой теплое тело парня, дарящее мне ощущение покоя и уюта.

— Вы очень красивая пара, — улыбнулась женщина, протянув Марату телефон.

— Спасибо, — прошептали мы одновременно, но сразу осознав свою ошибку.

Глава 46

Марат отвёз меня домой только под вечер, когда я улыбалась, словно дурочка, и уже не могла остановиться.

— Спасибо, — прошептала я, потянувшись и обняв его.

— За что? — прошептал Марат в тот момент, когда я почувствовала его руки в моих волосах.

— Просто спасибо, — улыбнулась я, открыв дверь.

Такой по-хорошему нормальной я не чувствовала себя уже давно. Перманентное чувство счастья окутало меня и будто стало моей частью.

Хорошо, что дома никого не было. Моё состояние бы точно вызвало вопросы у обоих моих родителей, а я не хотела объяснять им то, что в данный момент сама не понимала.

Но я не могла заснуть всю ночь и с утра уже не чувствовала себя так хорошо. Меня мучили мысли об Арине. Мы обе были не правы, как бывало каждый раз, когда мы ссорились. Но сдаётся мне, что в этот раз всё было серьёзнее, чем в предыдущие.

С утра я ждала её у шкафчика, специально приехав в школу пораньше. Но я пожалела об этом сразу, как увидела её. Выглядела девушка мягко говоря не очень. Она резко напряглась, заметив меня. А потом сжала руки и подошла, открыв шкафчик и больше не взглянув в мою сторону.

— Мне жаль, — прошептала я.

Я просто не могла так с ней, даже если ещё вчера считала себя правой.

Арина вздохнула, но так и не повернулась ко мне.

— Единственное, о чём я жалею, что ты до сих пор не усвоила урок, — ответила она.

— Какой урок? — переспросила я, не понимая про что речь.

Арина наконец повернулась, она смотрела на меня красными то-ли от слёз, то-ли от недостатка сна глазами.

— Тебе давно пора понять, что есть вещи, которые нельзя простить, — бросила она и ушла, будто совсем ничего не связывало нас до этого.

За обедом я сидела одна, что было впервые с того дня, когда Арина подсела ко мне. И впервые в этот момент я чувствовала себя такой одинокой.

— Привет, — неожиданно послышался напротив меня голос. Я резко подняла голову и столкнулась взглядом со светло-карими глазами Антона.

— Привет, — постаралась улыбнуться я.

— Ты игнорировала мои сообщения вчера, и я уже начал думать, что наши отношения закончились не начавшись, но теперь, глядя на твою улыбку, я понимаю, что это не так, — ухмыльнулся он, садясь напротив.

Вчера весь вечер я даже не вспоминала о существовании телефона, не говоря уже о том, что про парня я вообще забыла. Придя домой я увидела его сообщения, но поняла, что не хочу на них отвечать.

Так было только когда я не видела его в живую, а когда он сидел напротив меня всё по какой-то непонятной причине было наоборот.

— А вдруг я улыбаюсь так всем парням, что садятся напротив меня? — невинно спросила я.

Антон слегка надулся и пожал плечами.

— Тогда думаю, мне стоит попытаться и пригласить тебя на вечеринку в эти выходные, — с надеждой произнёс он.

— Это свидание? — улыбнулась я.

Парень уверено кивнул.

Я слегка улыбнулась, хотя что-то неприятное поползло по моему сердцу, когда я подумала, что пойду с ним на свидание. Я не понимала, что это за чувство, хотя прекрасно осознавала, кем оно вызвано.

— Мне надо ещё подумать, — ответила я.

Антон слегка нахмурился, но улыбнулся.

— Я буду ждать, — ответил он и ушёл.

Но на его место спустя пару минут сел другой парень.

При виде него моё сердце забилось в бешеном ритме, чего я точно не могла объяснить. Не знаю почему, но мне не хотелось чтобы Марат знал, что некоторое время назад это место было занято.

— Арина сегодня ночью была у тебя? — спросил он с ходу, выглядя слегка напряжённо.

Я нахмурилась и покачала головой.

— Она не была дома? — озвучила я то, что и так подумала в тот момент, когда только увидела девушку возле шкафчика.

Марат покачал головой.

— Родителям она сказала, что ночует у подруги.

Мне стало слегка больно от мысли, что у неё вроде появились другие подруги. И с ними она проводила время, когда я думала каким же образом вымолить её прощение.

— А тебе что она сказала? — спросила я.

Парень слегка нахмурился и напрягся, хотя и пытался это скрыть.

— Она со мной не разговаривает, — аккуратно ответил он.

Я слегка удивилась, и эта эмоция уж точно отразилась на моём лице.

— Между вами что-то произошло?

Марат кивнул, слегка помедлив, глядя на меня, будто не зная стоит ли мне это сообщать.

— Я сказал, чтобы она извинилась перед тобой, а потом…

Я резко нахмурилась.

— Что ты сказал? — переспросила я.

— Чтобы она извинилась, — повторил Марат, будто и правда подумал, что я не расслышала.

Я глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.

— С чего ты взял, что она виновата? — возмутилась я. — И с чего ты взял, что мне нужна твоя помощь? Я больше не маленькая девочка и не просила тебя мне помогать.

Весь трепет как рукой сняло. Возможно мои чувства к нему были завязаны на положительных эмоциях. А это едва ли было хорошо.

Я резко встала, подняв рюкзак, который показался мне на удивление тяжёлым.

— Влада, — прошептал Марат, озадаченно глядя на меня, но я не остановилась.

Если мне пора перестать прощать людям их ошибки, то ему пора научиться уважать мой выбор.

Я вышла из столовой быстрее, чем Марат успел остановить меня, на ходу доставая телефон, быстро печатая сообщение.

Я согласна.

Ответ пришёл спустя пару секунд.

Скажи мне где ты, что я мог прийти и услышать, как ты это говоришь.

Глава 47

В итоге в пятницу я собиралась на вечеринку-свидание с шикарным кареглазым парнем, ничего не имеющего общего с парнем с чёрными глазами и примерно такой же душой.

Это была официально моя первая вечеринка без Арины, я не удивилась бы встретив её там, но факт оставался фактом, мы с ней до сих пор не помирились. И что-то мне подсказывало, что это случиться не скоро. Вообще эта неделя была для меня во многом чем-то новым. Сидение за столом одной. А когда я поняла, что нет смысла сохранять то, что сломано, сидение за столом друзей Антона, где он представил меня, как просто подругу, на что его друзья многозначительно переглянулись. Было понятно, что у этого слова был немного другой контекст. Хождение домой в полном одиночество, немного скрашенном книгой и Артёмом, который из последних сил поддерживал меня и старался игнорировать при разговоре со мной любые упоминания об остальной его семье. В итоге я чувствовала себя одинокой среды толпы и такой печальной, осознавая, что эти три человека давали мне намного больше, чем я считала раньше.

Но сейчас вместо Арины со мной была Дана плюс один. Она прямо светилась изнутри и была как-то по особенному счастлива в последнее время, что немного не вязалось с концепцией её положения, где она должна всё время быть недовольной и ворчать по любому поводу. Но мы с папой были бы рады увидеть её даже в таком проявлении, лишь бы ей самой было комфортно. Её живот уже начал заметно округляться, но всё ещё был слишком мал для того, чтобы я совсем впала в восхищение.

Девушка до сих пор ходила на работу к немалому неудовольствию папы, но спорить с ней он не мог. Тем более работа Даны не включала в себя что-то сложнее перестановки книг с одного места на другое. Но работала она всё-таки меньше и практически всё время проводила дома и очень часто скучала. И нам с папой, а пока что мне одной, предоставлялась замечательная возможность развлекать её всеми возможными способами, что было намного легче, чем я думала с начала.

Я стояла перед Даной полностью при параде, готовая покорять сердца и танцпол, особенно учитывая, что так давно этого не делала. Я надела тёмно-синюю юбку с заклёпками и тёмно-красный топ с супер экстремальным вырезом, за который мне кстати ни сколько не было стыдно.

— Можешь достать мне свои детские фотографии, а то Дима обещал мне показать, но не известно когда он ещё приедет, — сказала Дана, лежа на моей кровати.

Не известно когда — означало через четыре дня, когда закончиться его командировка. Четыре мучительных дня для Даны, которая до безумия скучала и не сколько не скрывала этого. Обычно вечера в отсутствии папы мы с ней проводили вместе, но сейчас она со спокойным сердцем отпускала меня гулять. Но только при условии, что я оставлю ей альбом с моими детскими фотографиями, чтобы она знала, что её ждёт в будущем. Меня немного смешила, накинувшаяся на неё в последнее время, сентиментальность, но она так умопомрачительно кривила носик, когда старалась не заплакать над чем-то милым или печальным, что сейчас было для неё практически всем.

— Только обещай не смеяться надо мной, — попросила я, заходя в гардеробную, чтобы достать гигантскую коробку с моими фотографиями, что я привезла из дома, но так никогда и не открывала.

Я бы сама не отказалась посмотреть на себя маленькую, но тогда бы мне пришлось смотреть и на маму, которая была счастлива, но всё-таки не была со мной.

— Хорошо, но не буду обещать, что не покажу твою голую попу твоим парням, — усмехнулась Дана, её голос только тихим шёпотом дошёл до меня сквозь стены, отделяющие гардеробную от моей спальни.

Я увидела на верхней полку коробку, встала на носочки и потянула её, но она не поддалась. Я нахмурилась и потянула сильнее и чуть не упала, когда нужная коробка сдвинулась с места, а вместе с ней и та, что я раньше не заметила.

Эта коробка была меньше той, за которой я сюда залезла, но она упала так быстро, что я не смогла её поймать. В итоге она коснулась с полом диким грохотом, рассыпав всё, что находилось внутри неё.

Фотографии. Много фотографий. Я, Арина и Марат. Марат и Артём. Я, Артём, Марат. Я, Марат. Много фотографий, но на всех одно и тоже. Я и Марат.

Воспоминания, словно эти фотографии, посыпались в моей голове. Некоторые заставляли меня улыбаться, некоторые краснеть. Но абсолютно все из них приносили мне нестерпимую боль.

Я зажала виски руками, стараясь ослабить вибрацию в голове, и опустилась на пол.

— С тобой всё хорошо? — обеспокоенно спросила Дана, услышавшая грохот.

Образы появлялись с дикой скоростью перед моими глазами, закрывая одно другое и мешая мне сконцентрироваться хотя бы на чём-то. Странные образы, которые я не понимала. Родные образы, которые я не помнила мгновение назад, а сейчас не представляла, как что-то настолько важное могло просто пропасть из моей головы.

Любовь. Боль. Любовь. Боль. Боль. Снова любовь. И миллион боли.

— Я сейчас всё уберу, — сказала Дана, когда увидела моё состояние, приседая рядом.

Я резко протянула руки и с обидой забрала у неё тёмную футболку, что тоже выпала из той коробки. Футболку Марата, которую я так любила носить и которая до сих пор пахла им.

— Кто их сюда убрал? — спросила я.

Я чётко помнила с каким счастьем вешала эти фотографии на стены и над столом, радуясь, что папа наконец знает про наши отношения, и я больше могу не скрывать. Я помнила, как пришла в тот ужасный вечер домой с температурой и посмотрела на стены, которые делали лишь хуже. Я хотела сорвать фотографии, но не могла сделать это. Это точно сделала не я.

— Нам сказали, что лучше убрать всё, что может принести тебе боль, — ответила Дана печально.

Я чувствовала дикую обиду от того, что всё это время мои воспоминания были так рядом, а я даже не подозревала.

Я резко поднялась.

— Ты куда? — обеспокоенно спросила Дана, глядя на меня.

— Я уже должна была выйти, — сказала я, накидывая на себя куртку.

— Я не думаю, что тебе стоит идти на вечеринку сегодня, — возразила девушка, идя на мной по пятам.

Я повернулась и постаралась улыбнуться. Что-то помимо злости и обиды было в моём сердце. Надежда.

Я потянулась к Дане и быстро зажала её в объятиях.

— Всё будет хорошо, — пообещала я.

Глава 48

Мы можем поговорить?

Я сидела и взволнованно качала головой, глядя по сторонам, пока Антон пытался разговорить меня, перекрикивая громкую музыку, которая сегодня по-особенному резала мне слух.

Ответ пришёл кажется спустя целую вечность.

Что-то случилось?

Я вздохнула и быстро набрала ответ. Рука Антона на моей полуголой ноге, кажется совсем не замечала, что я находилась далеко от сюда.

Нет, но это важно.

На этот раз Марат решил сжалиться надо мной и ответить не спустя век.

Ты на вечеринке? Я буду через несколько минут.

Я заблокировала телефон и ещё раз оглядела помещение на этот раз в поисках Арины, но вместо этого натолкнулась взглядом на кое-кого другого, кто представлял для меня не меньший интерес.

— Мне нужно поговорить, — сказала я, откинув руку Антона, поднявшись и оставив парня в одиночестве сидеть на диване.

Я быстро двигалась сквозь толпу людей в след за удаляющейся блондинистой головой. Катя удивлённо посмотрела на меня, когда я схватила её за руку.

— Мы можем поговорить? — спросила я.

Она с лёгким страхом смотрела на меня, будто боялась того, что я могла ей сделать.

Но по какой-то причине я не собиралась причинять вреда. Все мы в данном ситуации были виноваты, находясь во власти чего-то большего. Судьбы, наверное.

Девушка неуверенно кивнула, когда поняла, что я пришла не за этим.

— Давай пойдём на кухню, там потише, — предложила она.

Я кивнула.

— Говори, — просто сказала Катя, запрыгивая на столешницу и поставив стакан рядом с собой.

Я последовала её примеру и села рядом, болтая ногами в воздухе.

— Ты можешь рассказать мне, что тогда случилось? — попросила я.

Девушка уставилась на меня непонимающим взглядом.

— Я понимаю, что ты ничего мне не обязана, но… — протянула неуверенно я, чувствуя себя дурой.

Возможно это было не такой хорошей идеей, как я подумала с начала.

— Ты решила дать ему шанс? — удивлённо спросила Катя.

Я пожала плечами.

— Чтобы это решить мне надо знать правду, хотя я прекрасно понимаю, что от этой правды всё может стать только хуже.

Катя печально вздохнула и кивнула.

— Хорошо, — протянула она, а потом молчала кажется целую вечность, прежде чем решила начать. — Примерно за месяц до того события я случайно встретилась с Вадимом. Уже тогда я чувствовала, что мне лучше не слушать его, но я не смогла просто уйти. Он спросил хочу ли я быть с Маратом? А в тот момент это было единственным, что я хотела. Я была влюблена в него с самого детства и верила, что у вас с ним всё не серьёзно. Мне стоило ему лишь предложить альтернативу и он бы оказался от тебя. Я так думала. Но на деле оказалось, что его чувства сильнее обычной интрижки. Вадим был словно дьявол на плече, нашептывающий, что мне делать, чтобы Марат снова был моим. В тот вечер я посчитала, что в Марате достаточно много алкоголя и развязаны руки, потому что тебя рядом не было. Я просто села к нему на колени быстрее, чем он смог это понять, и поцеловала его. Он скинул меня с колен и в ужасе уставился на меня, а потом просто ушёл. Я никогда не видела его настолько злым и в то же время печальным. Я бежала за ним, умоляя дать один шанс, но он сказал лишь, что он уже принадлежит кому-то, но не просто телом, как мне раньше, а душой. Я никогда не верила, что он может любить. Меня это так разозлило, что я поставила его перед выбором: или он уходит сейчас и я всё рассказываю тебе, или он проводит со мной всего одну ночь и я буду дальше молчать. Он должен был согласиться. Любовь в моём понимании была желанием удержать человека рядом. Но в понимании Марата любовь — это самопожертвование. Он сделал свой выбор, а за следующий день ты узнала всё. Не от Марата, как он сам хотел, а от меня. Я хотела сделать вам больно и я сделала. Но, когда я увидела твои слёзы и боль в глазах Марата, я по какой-то непонятной причине не чувствовала той радости, какую ожидала.

Девушка замолчала, я молча болтала ногами в воздухе, не зная до конца какого мнения мне придерживаться в данной ситуации. У меня не было оснований не верить словам Кати, но испытать эту боль ещё раз я не хотела. Возможно я ошиблась, решив, что разворотить эту рану, было хорошим решением.

— Я правда не знала, что планировал Вадим, — едва слышно добавила Катя, — я бы никогда не поступила так с тобой или с любой другой девушкой.

Я кивнула, веря в её слова. Девушка резко подняла глаза, глядя перед собой. Я подняла голову, чтобы узнать, что так удивило её.

Там, в нескольких метрах, от нас стоял Марат, настороженно глядя в нашу сторону.

Катя спрыгнула со столешницы и взяла оставленный стакан.

— Просто помни, что он любит тебя, — сказала она тихо, чтобы это услышала только я, — а такое счастье даётся не многим.

Я кивнула.

Марат настороженно следил за движениями Кати, а потом подошёл ко мне.

— Что между вами произошло?

Я слегка улыбнулась и покачала головой.

— Мы просто разговаривали, — ответила я.

— О чём? — обеспокоенно спросил Марат, волнуясь как бы всё не стало ещё хуже.

Я уже открыла рот, чтобы ответить, но тут мне в глаза бросилась вещь, которая разбила мне сердце.

— Влада? — снова спросил он, заглядывая мне в глаза.

— Что? — переспросила я, абсолютно не слыша его.

Марат снова повторил вопрос, но я слова была не здесь. И не видела его глаз, что так упорно глядели на меня, пытаясь заглянуть в душу. Я видела лишь след от красной помады, что красовалась на шее Марата, не прикрытой рубашкой.

Я со всей силой воли отвела взгляд от этого ужаса, что снова вернул всю боль на свои места.

— Ты тут не один? — спросила я, проигнорировав его слова.

Марат аккуратно кивнул, будто боялся как я могу отреагировать.

— Это Артём… — начал он, но я снова перебила его.

— Артём оставил тебе засос? — непонимающе спросила я.

Марат покачал головой с лёгкой печалью глядя на меня. А возможно мне просто показалось.

— Артём познакомил меня с девушкой, — наконец сказал он.

Он сказал это с такой простотой, с которой я на него уставилась. Я молча смотрела на него, ощущая будто нахожусь не тут.

Я и сама не знала как поведу себя в подобной ситуации, особенно учитывая, что примерно час назад я вспомнила всё и теперь могла законно устроить истерику, обидится или что ещё делают девушки в подобной ситуации.

Я бы с радостью сделала это всё, но в моей голове прозвучали слова человека, к которому я никогда не думала, что прислушаюсь.

Но в понимании Марата любовь — это самопожертвование.

Я натянула на себя лучшую улыбку и опустилась на пол, став супер маленькой по сравнению с парнем, стоящим напротив.

— Я рада за тебя, — сказала я как можно более естественно, будто одни эти слова не приносили мне боль.

Марат непонимающе уставился на меня. Он видел боль в моих глазах и видел, как быстро я отпустила её. Он так думал, но на самом деле эта боль плавала на поверхности, грозясь вырваться и сделать эту ситуацию ещё хуже.

— Ты хотела о чём-то поговорить, — напомнил Марат, когда я уже готова была скрыться от него.

Я медленно кивнула, выискивая в своей голове хоть какие-то мысли.

— Я хотела извиниться за то, что тогда сорвалась на тебя, — выдала я первую попавшуюся мысль.

Взгляд Марата опечалился.

— Влада, — едва слышно начал он, но его опередил сладкий женский голос, раздавшийся позади меня.

— Я везде искала тебя, — застонала светленькая высокая девушка модельной внешности.

Я резко повернулась к ней, не понимая, к кому она обращалась. Но по тому, как напрягся Марат, всё сразу стало понятно.

Я покачала головой и развернулась. Девушка провела по мне ничего не выражающим взглядом, а потом снова повернулась к Марату.

— Ты обещал на долго не покидать меня, — сказала она, повиснув на нём.

— Влада, — снова позвал меня Марат, не обращая внимание на девушку.

Я не остановилась.

Постарайся сдержать хотя бы то обещание, что дал ей.

Глава 49

Я старалась выкинуть из головы образ другой девушки рядом с Маратом. Я пыталась забыть её руки на его груди и не впускать в голову воспоминания о том, что тоже самое делали мои руки, пока я сидела полуголая в его тёмной футболке.

Я чувствовала слабость. Возможно мне действительно не стоило сюда приходить. Возможно это было моей участью. Всю жизнь делать неправильный выбор. Но я уже была здесь. И мне надо было отвлечься.

Я направилась к парню, который всегда ждал меня. Он сидел на диване, глядя по сторонам, а когда заметил меня улыбнулся.

— Всё хорошо? — спросил Антон, внимательно глядя на меня.

Я уверенно кивнула, мне было не сложно соврать, я делала это так часто. Я медленно наклонилась над сидящем парнем и впилась в его губы, не обращая внимания на людей вокруг.

Я чувствовала как он углубил поцелуй, и его рука поплыла вверх по моему бедру. Это был не первый наш поцелуй, в конечном итоге в последнее время я была довольно распущенной. Но это был первый, когда я впустила его куда-то помимо рта. Я пыталась открыть душу, но она отказывалась. Но зато в животе появилось какое-то странное ощущение, которое я не чувствовала давно.

Мы оторвались друг от друга, тяжело дыша. Парень ослепительно улыбнулся.

— Пойдём найдём место более уединенное, — предложил он, нисколько не сомневаясь, что я не откажусь.

И он был прав. Я кивнула, даже не подумав.

Мы довольно быстро нашли свободную комнату, я не пускала в свои голову мысль, что она кому-то принадлежала и сколько тут до нас было таких же «парочек». Антон сразу же накинулся на мои губы, вжав в стену.

Мне не хотелось не о чем думать, просто хотелось растворится в этом чувстве и не дать всплыть всем воспоминаниям или тем более сожалением. За несколько месяцев подобной жизни я научилась забывать обо всём. Но хоть слухи о моей распущенности ходили громкие, дальше поцелуев ни с одним из тех парней не заходило. Мысль о том, что у этого могло быть продолжение, просто не приходила в мою голову. А сейчас я почему-то даже не могла подумать, что могло быть по другому. Делать это было вдвойне приятно, когда его губы легко касались кожи на моей шее, руки закрывались в волосы и забирались всё глубже под юбку.

Я старательно откидывала мысль о неправильности происходящего, но этого сделать не получалось. Всё это нарастало с диким шумом, и в какой-то момент мне стало тошно от самой себя. Я, приложив все усилия, оттолкнула Антона. Паника начала накатывать на меня, когда он не поддался, продолжая набирать обороты.

Я с ещё большей силой толкнула его, и только тогда он с непониманием в затуманенных глазах посмотрел на меня и отпустил меня. Я слегка попятилась от парня, даже не контролируя этого.

— Всё хорошо? — непонимающе спросил Антон, двинувшись к мне.

Я резко отлетела от него, кивая головой.

— Просто не подходи ко мне, — попросила я, слегка запинаясь.

Парень кивнул, остановившись. Моя голова пульсировала, и я никак не могла это контролировать. Я осела по стенке, закрыв уши руками.

В одно мгновение дверь открылась с диким грохотом, и мой страх стал ещё сильнее. Перед глазами всё плыло.

— Я убью тебя, — прорычал кто-то, наступая на Антона.

— Я… ничего, — запинаясь проговорил он.

И я понимала его. Я сама не знала что со мной происходило. Напротив меня кто-то присел, я испуганно подняла пылающую голову и вздрогнула, увидев Марата, который с беспокойством смотрел на меня.

— Что он с тобой сделал? — спросил он, потянувшись ко мне.

По какой-то непонятной причине я не боялась его, хотя всё время до этого, это чувство жило глубоко во мне.

Я покачала головой, опираясь о стену, чтобы подняться, хотя ноги отказывались меня держать, сделавшись мгновенно слабыми.

— Я просто… — прошептала я, а потом покачала гудящей головой, — ничего.

Марат протянул мне руку.

— Вставай, — он пододвинулся ко мне, — мы уходим.

Антон присел рядом, со страхом глядя на меня. Он не был виноват, но тоже считал себя таковым, потому что я не просто не могла себя сдерживать.

— Прости, если я сделал что-то не так, — сказал он обеспокоенно.

Марат резко повернулся к нему, бросая молнии своими тёмными глазами.

— Если я ещё раз увижу тебя с ней, то ты пожалеешь, — прорычал он.

Антон проигнорировал его, не намеривая откупаться. Ещё одной ссоры, которую я точно не смогу разрешить, я сегодня бы просто не вынесла.

— Всё в порядке, — кивнула я Антону и поднялась при помощи Марата, который быстро и без свидетелей вывел меня на улицу, при этом трясясь от гнева то ли на Антона, то ли на меня.

Как только мой нос почувствовал свежий воздух, мне стало легче. Будто я за мгновение набралась новых сил или просто нахождение Марата рядом сделало это со мной.

Я буквально ощущала волны ненависти, что исходили от него. Я отступила от него назад и накинула куртку на плечи, хотя и без неё было не холодно. Мне нужен был ещё один слой, защищавший меня от Марата, потому что сейчас вся его злость, которая никуда не делась, перешла на меня.

— О чём ты думала? — возмутился он, глядя на меня.

Я упорно игнорировала его взгляд, шагая впереди него в непонятном направлении, пока парень шёл за мной по пятам.

— Что и кому ты пыталась доказать? — снова спросил он.

Я резко замерла.

— Закрой рот, — крикнула я, — можешь себе представить, иногда люди делают что-то просто потому, что хотят.

Марат нахмурился, выглядя печальным и злым одновременно.

— Ты хотела сделать это?

Я кивнула.

Нет, не хотела. Я просто хотела, чтобы мне было легче.

Я врала, чтобы он ушёл. Чтобы он поверил и оставил меня одну, перестав считать меня лучше, чем я есть на самом деле. Он делал это до наших отношений, во время них и даже после того, как моя жизнь стала плохим примером для подражания. Каждый раз я не оправдывала его надежды, каждый раз я была хуже, но он всё равно не переставал надеется. Я врала, чтобы он ушёл. Был счастлив. Не со мной, но счастлив.

— Я отвезу тебя, — спокойно сказал Марат, будто снова и снова не разочаровывался во мне, — моя машина в той стороне.

Хватит, просто перестань вести себя так, будто что-то обязан мне. Признай наконец, что всё кончено.

Я покачала головой, стоя на месте и печально глядя на него.

— Я вызову такси, а тебе лучше вернутся обратно, твоя девушка не любит ждать, — сказала я, стараясь, чтобы это не звучало обвинением, но не получилось.

— Не неси бред, — снова крикнул Марат, — она мне не девушка, и ты это знаешь.

Я злобно смотрела на него, чувствуя дикую обиду. Даже если мы были просто друзьями, факт того, что он не сказал мне, что с кем-то встречается, приносил мне боль.

— Я ничего не знаю, — крикнула я, — потому что ты мне ничего не сказал! Ты просто пришёл светя помадой на шее, будто в этом нет ничего странного.

По сути дела в этом не было ничего странного. Просто парень, просто помада, просто девушка, даже если она и не была его девушкой. То, что она была на один раз, не делала мне лучше.

Я видела неподдельную боль, которая была в его взгляде и резко сменилась на пылающую злость. Он подошёл ко мне и схватил за руку.

— Что ты хочешь знать? — с вызовом спросил он. — Что с ней я чувствовал себя так же хорошо, как с тобой? Тогда тебе будет легче ненавидеть меня?

Я всхлипнула, сама не зная в какой момент потекли слёзы.

— Я этого не скажу, — он усилил хватку на моей руке, — я не с кем не чувствовал себя так, как с тобой.

Эти слова звучали так естественно, будто на самом деле были правдой.

Моё сердце ёкнуло, и я осмелилась посмотреть в его глаза. И теплота, что я видела в них чуть не убила меня.

— Я ненавижу тебя, — слабо сказала я, не пытаясь вырваться.

Марат нежно провёл ладонью по моей щеке, от чего по моей коже пошли мурашки.

— Нет, ты хочешь ненавидеть, а это не одно и то же.

Я молча стояла, не двигаясь, глотая слёзы и закрыв глаза. Я любила его, но не могла так.

— Малышка, — прошептал Марат едва слышно.

Я резко открыла глаза. Я так давно этого не слышала и кажется ждала сильнее всего.

— Что происходит? — спросил непонимающе он.

Я пожала плечами, чувствуя как по щекам текут немые слёзы.

— Отвези меня домой, — слегка попросила я.

Марат кивнул, переплёл свои пальцы с моими и повёл в сторону машины.

Глава 50

Я тряслась всем телом, сидя в машине и не зная как начать разговор. Не хотелось просто поставить его перед фактом, но и молчать я больше не хотела.

Мы ехали в абсолютной тишине, которая давила на меня, но кажется была для Марата абсолютно естественной. Он сконцентрировался на дороге, держа меня за руку, иногда отпуская, но неизменно возвращаясь. Что-то было в этом жесте родное и уверенное, будто он перестал сомневаться. В себе, во мне, в нас.

Когда машина остановилась около моего дома, мы также молча сидели, не говоря ни слова. Я до сих пор не знала, как начать. Я Марат, кажется, просто не знал как меня выставить.

Он протянул руку ко мне и убрал за ухо вечно падавшую прядь волос. Я слегка улыбнулась прислоняясь к его тёплой родной ладони, закрыв глаза. Я так скучала по этому ощущению теплоты и уюта.

— Ты вспомнила? — аккуратно спросил Марат, что прозвучало скорее фактом, чем вопросом.

Я резко открыла глаза и уставилась на Марата, который с надеждой смотрел на меня. Я едва заметно кивнула.

— Откуда ты знаешь?

Я грешила на Дану или в конечном итоге на Катю, которая тоже могла понять, что произошло. Но ответ был намного проще.

Лёгкая улыбка расцвела на губах Марата.

— Ты выглядишь по-другому и смотришь на меня не так, как раньше, — прошептал он.

Возможно любовь к Марату было именно тем, что делало меня собой. Могла ли я не быть самой собой до того, как мы познакомились? Это было глупо, и вся моя душа сопротивлялась тому, чтобы я так считала. Но я была сломанной маленькой девочкой до нашего знакомства и несколько месяцев назад, а сейчас с чувствовала себя по другому. Не знаю как описать это чувство. Просто оно было другим.

— Но почему ты мне не сказала? — просто спросил Марат.

Я вздохнула, стараясь отсрочить момент, чтобы никому из нас не приносить боль.

— Я правда хотела, но потом посчитала, что возможно будет лучше, если всё останется так, как есть, — тихо ответила я.

— Почему? — с обидой в голосе спросил он.

— Мне показалось, что ты был счастлив. А я хочу, чтобы это так и оставалось, даже если это происходит из-за другой девушки.

Марат печально посмотрел на меня и крепко сжал руку.

— У меня ничего с ней не было, — снова повторил он.

Эти слова принесли мне облегчение, но совсем не то, на какое я рассчитывала.

Я покачала головой.

— Это не важно, — уверенно сказала я. — В конечном итоге все мы совершили много ошибок.

Я говорила про себя. Я хотела, чтобы он просил меня, хотя он никогда и не показывал, что злиться. Но одновременно с этим я понимала, что он заслуживал большего. Во мне боролись два несовместимых чувства. Любовь и эгоизм. Но я знала с самого начала, что победит в итоге.

Марат притянул меня к себе, обняв. Я положила голову на его плечо и закрыла глаза, наслаждаясь моментом.

— Ты помнишь всё? — спросил он.

Я пожала плечами. Возможно я знала лишь то, что хотела. Мой мозг вполне мог выдавать только ту информацию, в которой я нуждалась и которую так хотела получить. Но я помнила о том, что мы делали в этой машине так чётко, будто это было вчера. По моим щекам пополз предательский румянец.

— Кажется да, но я не могу быть уверенной до конца. Некоторые воспоминания бледные, и я не могу за них ухватится, — ответила я наконец, оторвавшись от неприличных мыслей.

Я слышала, как размеренно дышал Марат, и как спокойно билось его сердце.

— А ты хочешь узнать всё? — спросил он.

Я уверенно кивнула, слегка помедлив.

Марат принялся накручивать мои длинные, струящиеся по спине и почти уже ставшие привычного цвета, волосы на палец, как любил делать всегда.

— Давай каждый день я буду рассказывать тебе что-нибудь, что ты не помнишь, — предложил он.

Эта мысль вызывала во мне сомнения, но я кивнула. Мне так хотелось узнать абсолютно всё.

— Ты помнишь, как мы впервые встретились? — спросил Марат.

Я едва заметно кивнула.

— У тебя дома, — улыбнулась я, — когда ты смотрел на меня слишком неприличным взглядом, учитывая, что рядом был мой отец.

Плечи Марата затряслись, выдавая, что он смеётся. Это был самый родной и самый приятный звук. Звук, говорящий, что всё хорошо.

— Это был первый раз, когда ты обратила на меня внимание, — возразил Марат, — но далеко не первый раз когда я увидел тебя.

Я оторвалась от него и с сомнением посмотрела в тёмные глаза.

— Не правда, я бы запомнила, если бы мы встречались раньше.

Парень уверенно покачал головой, слегка улыбнувшись.

— Оказывается для того, чтобы привлечь твоё внимание, надо немного больше времени.

Я слегка рассмеялась.

— Так уж и быть расскажи мне историю, а я подумаю, стоит ли мне в неё верить.

Марат слегка усмехнулся и притянул меня обратно.

— Я слышал о тебе задолго нашей первой встречи. Можно считать, что я знал про тебя уже лет пять, но ни разу не видел. Я клянусь, когда твой папа рассказывал о тебе, мне всегда казалось, что ты маленький ребёнок и сущий ангел.

Я рассмеялась. Папа любил рассказывать обо мне всем на свете так, будто сам принимал участие в моём воспитании и искренне любил свою маленькую дочку. И если с первым я на официальных правах могла поспорить, то на счёт второго я была уверена.

— Но на деле оказалось, что ты не такая уж и маленькая и совсем не милая, — по голосу я слышала, как Марат улыбается. — Впервые я увидел тебя в первый день в школе после каникул, когда у нас была физкультура. Надеюсь ты не будешь спорить с тем, что у тебя тогда была физкультура?

Я покачала головой. Физкультура у меня тогда действительно была, но мне было не до того, чтобы смотреть по сторонам, до того я была взволнована. Кажется это было так давно, хотя с того момента не прошло и года.

— Ты тогда была одета в тёмную футболку и невообразимо обтягивающие лосины. Хорошо, что хоть они на тебе были, а то парни бы точно попадали перед тобой.

Я слегка рассмеялась, понимая, что он преувеличивает. Но было приятно от того, что он запомнил как я выглядела, когда даже я сама не могла этого вспомнить.

— Но у нашей команды есть замечательная или не очень особенность, все исключая парочку парней там бабники и имеют виды на абсолютно всех девушек в нашей школе. Именно поэтому твоё появление вызвало такую бурную реакцию, никто не знал кто ты, но все они сразу захотели сделать тебя своей, — Марат слегка застонал, — сейчас, когда я думаю об этом, мне приходится прикладывать море усилий, чтобы не сорваться и не ударить кого-нибудь из них, — прошептал он, накручивая мой светлый локон на палец. — Но прошлого уже не изменить. Кто-то из них, я уже не помню кто, о чём очень жалею, предложил подкатить к тебе очень стандартным способом, которым было привлечено много девушек. Кинуть в тебя мячик.

Я с сомнением повернулась к Марату, он слегка усмехнулся.

— Можешь поверить, это работает. Так вот, ты стоишь там такая невинная в своих шикарных лосинах, излучая свет и привлекая взгляды всех находящихся рядом парней, а когда около тебя приземляется мячик, ты безэмоционально смотришь на него, потом на толпу парней, которые с надеждой смотрят на тебя, а потом просто ничего не выражая кидаешь его обратно. Надо было видеть лицо парней, они не просто не понимали, что сделали не так.

Я слегка рассмеялась. Я прекрасно помнила этот момент, когда напротив меня упал мячик, при этом по пути чуть не убив меня.

— А что я должна была сделать?

Марат улыбнулся.

— Ты должна была просто стоять там и подождать пока кто-нибудь к тебе подойдёт, передать ему мяч и невинно коснуться руки, между вами бы произошла химия и вуаля вы встречаетесь.

Я рассмеялась.

— Какие подростковые фильмы вы посмотрели перед тем, как придумать это?

Парень усмехнулся.

— Это были не фильмы, а опыт.

Я улыбнулась, чувствуя спокойное биение его сердца. Я чувствовала, когда он говорил правду, и мне это нравилось.

— И ты тогда влюбился в меня? — ухмыльнулась я.

Марат рассмеялся и покачал головой.

— Тогда я подумал, что ты должно быть та ещё заноза в заднице и что лучше с тобой никогда не связываться. Но почему-то уже с того момента я не мог выкинуть тебя из головы, хотя и не мог себе в этом признаться.

— Ты расскажешь мне когда влюбился в меня? — спросила я улыбнувшись.

Я почувствовала, как напрягся Марат, и уже пожалела об этом, но потом он расслабился и покачал головой.

— Мы договаривались на счёт одной истории в день, так что тебе придётся подождать, — прошептал он.

Я кивнула, подумав, что не так уж и хочу услышать это.

— И что мы будем теперь делать? — печально спросила я спустя кажется целую вечность тишины, когда я опять не выходила из машины, а Марат до сих пор не пытался меня выгнать. Время уж давно перевалило за полночь, и на улице стало по особенному тихо и темно, будто отключили все огни живущего вечно города.

Марат пожал плечами.

— Я понимаю, что сейчас ты не уверена в своих чувствах, так что мы можем просто подождать, — предложил он, хотя я знала каких усилий ему стоило это.

Я была уверена в своих чувствах, но не уверена в себе. Мне нужно было время, чтобы подумать и всё переварить. То, что ко мне вернулись некоторые воспоминания, не поменяло меня или мою жизнь или тем более моё отношение к себе. Я была не уверена и хотела с этим бороться.

Марат снова и снова выбирал меня, вместо себя. Моё эмоциональное состояние вместо своего благополучия. И я безумно любила его за это. Но так не могло продолжаться.

— Мы можем побыть просто друзьями, — снова предложил он. — В прошлый раз мы слишком быстро перешли от ненависти к любви и может если сейчас мы будем просто друзьями, всё закончится лучше.

Я не хочу, чтобы это заканчивалось.

— Я пойду, — прошептала я, развернувшись к Марату.

Он медленно кивнул, глядя на мои губы, а потом потянулся быстрее, чем я смогла это осознать, но я не пыталась помешать ему или оттолкнуть. Как только губы Марата коснулись моих, я поняла, что это самое правильное, что я делала в жизни.

Но он слишком быстро оторвался от меня.

— Спокойной ночи, — прошептал он, пустив на свои губы мягкую улыбочку.

Я готова была скулить от несправедливости, но не могла спорить с его чётким желанием обезопасить меня. Он делал ради меня усилия и я должна была побороть свои первичные инстинкты в его поцелуях. Я кивнула и открыла дверь.

Ночь была на удивление холодней, чем вечер когда я только села в машину Марата. Только стоя в ожидании лифта я поняла, что у меня чего-то не хватает.

Шарф. Я где-то потеряла свой любимый шарф. Ладно, возможно он и не был любимым, но в момент, когда его не оказалось рядом, я поняла, что относилась к нему не так, как должна была. О, Боже, эта была великая метафора моей жизни. И наиболее иронично то, что я забыла его в машине парня, к которому относилась примерно также. Надеюсь они подружатся.

Глава 51

Первое, что я сделала, когда только пришла домой, убедила обеспокоенную Дану, что со мной всё в порядке. Мне и делать это было не обязательно, она сама всё прекрасно видела, хотя не переставала быть от этого обеспокоенной.

Я безумно хотела спать, но всё-таки решила разобрать коробку, которую перед выходом поставила на свою кровать. Я достала от туда футболку и засунула в ящик комода, надеясь, что если мне станет совсем плохо, она мне обязательно поможет, как делала помогала много раз до этого.

Я посмотрела на каждую фотографию, пытаясь вспомнить, как делалась каждая из них. Я старательно выуживала из своей головы воспоминания, и вроде у меня всё получалось.

Я хотела поделиться с Ариной. Не знаю чем. Возможно тем, что я, как она и хотела, вспомнила. Дала шанс её брату и наконец перестала растрачивать свою жизнь. Мне было всё равно о чём говорить, я готова была к разговору хотя бы о погоде или о новой ужасной учительнице в школе. Но я ничего не сделала. Нет, я могла просто взять и позвонить, но какие-то неведомые силы удерживали меня от этого.

Я прикрепила одинокую фотографию меня и Марата на стену и улыбнулась словно дурочка, от воспоминаний.

Я вспомнила его поцелуй, что он подарил мне сегодня. И миллионы тех, что он дарил мне до этого. Я вспомнила его руки на моём теле, губы на шее. И это воспоминание разожгло во мне огонь.

— Да, мы точно можем быть просто друзьями, — прошептала я, глядя фотографию, где мы такие красивые и счастливые.

Глава 52

Все выходные я вела себя так, будто ничего не произошло. Марат мне не писал, не звонил, и я уже начала думать, что всё произошедшее в тот день было просто хорошим сном. Было слегка обидно от его полногоигнорирования меня, и буквально чувствовала ломку по общению с ним.

Но первая я решила не писать, хотя это стоило мне великих усилий. Возможно у него были веские причины не звонить мне. Он мог быть просто занят. Или просто забыл о моём существовании. Так что в эти два дня я пыталась сделать почти тоже самое. Заставить себя заняться чем-либо и хоть на мгновение забыть о нём. Но все мои усилия были безрезультатны.

Папа строго на строго запрещал Дане в её положении садиться за руль автомобиля. И даже сейчас, когда он был далеко и всё равно бы не узнал о нарушении этого правила, никто из нас не решался сделать этого. И как бы Дана не хотела отвезти меня в школу, мне приходилось ездить на автобусе или на машине с водителем, но я как и раньше больше склонялась к первому варианту и только при крайней необходимости прибегала ко второму.

Когда я была уже почти около школы, мой телефон зазвенел. Я с трепещущим сердцем достала его из кармана и увидела сообщение от человека, сообщения от которого ждала уже 48 часов.

Я могу подвести тебя.

Это могло бы быть хорошей возможностью провести время с моим «другом», но сейчас это не имело значение, потому что я уже точно была намного ближе к школе, чем он.

Я уже еду.

Ответ пришёл мгновенно.

Я дурак, надо было спросить раньше.

Я тупо пялилась в телефон с улыбкой на губах. Отвечать было нечего, поэтому мне пришлось справиться с диким желанием написать какую-нибудь глупость, лишь бы продолжить общаться, и убрала телефон в карман.

А дальше была тишина, я снова ждала и снова чувствовала себя дурочкой, неспособной жить своей жизнью. Я дождалась физкультуры, которая осталась ровно на том же месте, что и в начале года, хотя остальное расписание и поменяли несколько раз. И она до сих пор была с Маратом, что радовало меня намного больше, чем я готова была показать.

Я встала рядом с трибунами, на которых он в одиночестве сидел. Парень поднял на меня голову и улыбнулся.

— Ничего не меняется, — сказал он. — Я обещаю, что завтра заеду за тобой.

Я улыбнулась, почувствовав тепло на душе.

— Тебе не нужно вставать раньше, чтобы подвозить меня, — сказала я, — я вполне могу и дальше ездить на автобусе.

Марат удивлённо хмыкнул.

— Я никогда не жаловался, что мне приходиться раньше вставать, чтобы забрать тебя.

Марат всегда любил поспать и казался таким сладким во сне… так стоп, кажется моя мысль пошла не туда. Как бы он не любил вставать рано, он делал это с готовностью, когда ему приходилось подвозить меня.

Я кивнула.

— Но тогда мы были…, - начала я, но потом осеклась, я просто физически не могла сказать в слух, кем мы были, — ну ты знаешь…

Парень испытывающе смотрел на меня, стараясь не улыбаться.

— А теперь мы друзья, — закончила я свою мысль, из которой вырвала середину.

Марат поднял бровь.

— Друзья?

Я улыбнулась и кивнула.

— Друзья, — прошептала я.

Он просто кивнул мне на пустое место рядом с собой.

— Садись.

Я уверено покачала головой, хотя очень хотела сделать это. Но рядом с ним я не могла думать разумно и, хотя прекрасно понимала это, ничего не могла с собой поделать.

— Нет, я просто хотела сказать это?

Марат с сомнением посмотрел на меня.

— Только это? — удивился он.

Я снова кивнула.

— Ты могла позвонить по телефону или написать сообщение, — сказал парень, внимательно глядя на меня.

— Ещё я хотела сказать, что забыла свой шарф, и попросить тебя принести его, — выдала я первое, что пришло мне на ум.

Хорошо хоть это было правдой.

— То есть ты подошла не потому что соскучилась по мне? — с улыбкой на губах спросил Марат.

Я почувствовала, как жар прилил к моим щекам.

— Нет, — соврала я не очень умело, — с чего это вдруг?

Ложь.

Парень ухмыльнулся, как делал всегда, когда знал, что победил. Мне снова захотелось ударить его за эту самодовольную улыбку. Он потянулся и взял меня за руку, я старалась не шагнуть к нему на встречу.

— Посмотри в мои глаза и скажи это, — попросил Марат. — Скажи, что не соскучилась.

Я безумно скучала.

Я и правда посмотрела в его тёмные глаза, но всё мы уже давно знали, как на меня это влияет.

Я улыбнулась.

— Можешь вернуть мне шарф? — спросила я.

Но Марата это не устроило, он сильнее сжал мою руку, принявшись ласково водить по ней.

— Я очень соскучился по тебе, — прошептал он, а потом поднял на меня глаза с озорными огоньками в них, — ну знаешь, как по подруге.

Я широко улыбнулась. Мне явно нравилась эта игра.

— Можешь, пожалуйста, отдать мой шарф? — снова спросила я, стоя на своём.

Марат хмыкнул и невинно пожал плечами, всё ещё держа меня за руку. Кажется все мои нервные окончания сконцентрировались к том месте, а в придачу к ним и сердце.

— Нет в моей машине твоего шарфа, давай сходим и проверим, — предложил он, улыбнувшись.

Я прикусила губу, чтобы не улыбаться и казаться уверенной.

— Я оставила его на сиденье, я уверена в этом.

Марат снова пожал плечами так уверено, будто говорил правду.

— Честно не видел, — сказал он, широко улыбаясь, — давай вместе посмотрим.

— Может упал, — предположила я.

— Пошли найдём, — сказал он, поднявшись и потянув меня в сторону.

Я впилась ногами в пол, уверенная, что ни куда не пойду. Я вырвала руку к немалому неудовольствию Марата.

— Хорошо, — прошептала я, сложив руки на груди, и подняв бровь, — нет, так нет.

Марат улыбнулся и кивнул.

— Хорошо, я посмотрю, — согласился он, — если найду, обязательно сообщу. Встретимся где-нибудь, чтобы я… отдал тебе шарф.

— Дурак, — прошептала я.

Я потянулась и ущипнула его быстрее, чем он смог испуганно отпрянуть от меня. А потом развернулась и пошла прочь.

— Влада, — крикнул Марат в след.

Я развернулась, внимательно глядя на парня, который смотрел на меня с улыбкой.

— Ты вспомнил про мой шарф? — спросила я с наигранной надеждой.

Он покачал головой.

— Я просто хотел сказать, что мне нравятся твои лосины, — сказал он, а потом опустил на них взгляд.

Я прикусила губу и кивнула, лишь только развернувшись я позволила себе улыбаться, словно дурочка.

Глава 53

Через пятнадцать минут после окончания урока мне пришло сообщение. И я снова с замиранием сердца, словно влюблённая дурочка, подлетела к телефону, чтобы узнать от кого оно, а когда увидела рассмеялась.

Твой шарф в заложниках, но если после уроков мы встретимся на парковке, он возможно останется цел.

А дальше прилагалось фотография моего тёплого шарфа, лежащего ровно в том месте, где я его оставила. Я быстро напечатала сообщение.

Возможно?

Марат прислал ответ спустя пару секунд, когда я уже успела выйти из раздевалки, но встала на месте уткнувшись в телефон.

Он останется цел в любом случае, но он слишком сильно мне нравится, вполне возможно я оставлю его себе.

Я рассмеялась.

Тогда я согласна, только это не свидание.

Марат прислал смайл, выражающий крайнюю степень его шока и приписал фразу, которая вызвала мой смех.

Какое свидание? Мы же просто друзья.

— Скажи кому удалось наконец-то тебя рассмешить, я готов купить этому человеку дом на Дубае, — услышала я глубокий насмешливый голос напротив себя.

Я резко подняла голову и столкнулась взглядом с Артёмом, которого так давно не видела, хотя каждый день мы находились рядом. Возможно виной этому послужило то обстоятельство, что он не мог и не хотел выбирать между мной и Ариной и не становился ни на чью сторону. А чтобы дать нам понять, что он не одобряет сложившуюся ситуацию, стал общался меньше с каждой из нас.

Я бросилась к нему и обняла из-за всех сил.

— Привет.

Артём рассмеялся, немного оторвав меня от пола.

— Ты какая-то слишком счастливая сегодня, — сказал он, отпустив меня.

— Я просто рада тебя видеть, — улыбнулась я.

Парень с сомнением смотрел на меня.

— Как бы там не было я просто рад, что ты счастлива, — просто ответил он.

Я хотела спросить как Арина, потому что сама давно не видела её, но сразу передумала, вспомнив предупреждение Артёма о том, что он не будет нашим посредником. Но при этом он никогда не был против свести нас для того, чтобы мы поговорили. Сначала он даже пытался сделать это без нашего согласия за что поплатился жёсткой обидой со стороны каждой из нас. Так что теперь Артём бросил попытки примирить нас, уверенный что рано или поздно это всё равно произойдёт само по себе. А я сомневалась в этом, уверенная, что это либо никогда не произойдёт, либо тогда, когда станет слишком поздно.

Глава 54

После окончания уроков я, как и обещала, отправилась на школьную парковку, чему была рада сильнее, чем готова была показать. Даже без шарфа я бы с радостью согласилась на время, проведённое с Маратом, но теперь у меня хотя бы был повод, чтобы слоган «Мы просто друзья» продержался немного дольше одного дня.

Марат стоял, прислонившись к тёмной машине, ожидая меня. Когда он заметил меня, самоуверенная улыбка поползла по его лицу. А ещё и по моему, но я пыталась её сдержать.

— Верни мне заложника и я пойду, — попросила я, присев рядом с ним.

Парень слегка нахмурился, недоверчиво глядя на меня.

— Куда? — спросил он, будто и правда не ожидал сопротивления.

— На остановку, — просто ответила я.

— На остановку? — непонимающе переспросил Марат, поднявшись.

Я уверено кивнула, а парень покачал головой, показывая, что мне не отвертеться.

— Тогда я тоже поеду на автобусе, — сказал он, нажав на кнопку на ключах машины, закрыв её.

Я недоверчиво улыбнулась, глядя на него.

— Ты на автобусе? — с недоверием спросила я.

Парень уверенно кивнул.

— Вдруг тебя захотят украсть, что я буду делать без своего друга?

Я невинно пожала плечами.

— Может быть найдёшь себе другого друга, — предположила я.

Я слышала, как бешено стучит моё сердце, готовое выпрыгнуть из груди, когда Марат встал напротив меня и слегка наклонился. Я немного отклонилась назад, чтобы его вид не затуманивал мой разум, как будто мне всё ещё могло что-то помочь.

— А что если я не хочу другого? — прошептал он, наклоняясь на меня.

Я пожала плечами, смысл его слов уже не доходил до меня, и замерла, я больше не двигалась просто потому, что не хотела бежать.

Я с надеждой смотрела в его глаза, что с желанием смотрели на меня, пока я чувствовала такое же желание и замирание сердца внутри себя.

Марат остановился в миллиметре от моих губ, а потом свернул, откинув волосы с моей шеи и положив губы на неё. Я чуть не застонала, вовремя вспомнив, что мы находимся в общественном месте, но к моему счастью большая половина людей уже уехала и практически никто не мог видеть наши непристойности на капоте машины.

Через слишком короткое мгновение он оторвался от меня, улыбаясь слишком ярко для того, чтобы я могла думать разумно.

Марат внимательно смотрел на мои губы, будто они были всем, чего он желал. Я думала, что сейчас он поцелует меня в любимой его манере. Горячо, жадно и грубо. Я ждала этого поцелуя с последнего раза, когда он мне его дарил. Но вместо этого Марат ласково провел линию поцелуев от уголка моих губ до уха.

— Ты позволишь мне отвезти тебя домой? — прошептал он мне на ухо, от чего мурашки прошлись по всему телу.

Я уверенно кивнула, даже не успев подумать. Всё моё тело пылало, я разум плыл.

— Я безумно хочу тебя поцеловать, — прошептал он, подарив мне ещё один поцелуй слишком далеко от моих губ, — но мы оба забываем, что друзья не делают этого. Мы же друзья?

Я резко отстранилась, чувствуя дикое разочарование, но в то же время силу. Марат хотел, чтобы я сама признала очевидное, что между нами есть что-то большее, чем просто дружба. Он хотел, чтобы я сама попросила его о поцелуе, который мы оба так желали. И именно поэтому я не сделала этого. Я любила играть и до ужаса любила выигрывать.

Я спрыгнула с машины, старясь сделать вид, будто ноги не подгибаются подо мной, но по улыбке Марата я поняла, что он заметил мою маленькую слабость.

Я подняла с земли, непонятно как оказавшийся там, рюкзак, но Марат потянул меня за руку, не дав убежать.

— Ты же согласилась, чтобы я отвёз тебя домой.

Я из последних сил покачала головой.

— Ты слишком нечестно выманил у меня это согласие.

Марат слегка улыбнулся, открыв передо мною дверь в машину, куда я села с большим желанием, чем показывала.

— Иногда я тебе не понимаю, какие могут быть нечестные меры у друзей? — усмехнулся он.

Марат тоже любил играть, и я правда не знала, кто из нас продержится дольше.

Глава 55

— Я хочу встретиться с Кристиной, — глухо сказал Марат, припарковав машину около моего дома.

Я уже давно заметила, что его что-то мучило. Было что-то, что он хотел сказать, но не мог. Сначала мне казалось, что это связано со мной, но теперь я поняла, что в принципе глубоко ошибалась.

— С Кристиной? — переспросила я не понимая.

Марат наконец развернулся ко мне, глядя обеспокоенными глазами, и кивнул.

— С сестрой Вадима.

— Я знаю, кто-то такая Кристина, — сказала я и возможно эти слова звучали немного грубее, чем я планировала, — но не понимаю зачем?

Марат глубоко вздохнул, сомневаясь стоит ли меня вообще посвящать в эти планы. Мы старательно направлялись в сторону отношений без секретов и призраков прошлого, чему он послужил главным инициатором, поэтому даже сейчас парень решил не скрывать от меня всю правду.

— В тот день Вадим рассказывал, что сделал в Кристиной, — то ли спросил, то ли просто сказал он, но я всё равно кивнула.

Я сразу поняла, что Марат имел в виду под «тем днём», но не поняла, откуда он это знает.

— Ты же знаешь, что он записывал вас? — аккуратно спросил он.

Я медленно кивнула, чувствуя, как меня начинает тошнить. Я молилась, чтобы он не говорил, что видел её.

— Мне не дали её посмотреть, — к моему облегчению сказал Марат, но продолжил, — но мне нужно было подтвердить, что всё, что он говорил про нас с Кристиной было правдой, поэтому мне дали её прослушать.

Моё сердце билось кажется в каждой клеточке моего тела, от чего было тяжело дышать.

— Всю? — с лёгким испугом спросила я.

Марат аккуратно кивнул. Я чувствовала обиду. Почему он, слыша всё это, не сказал мне, что именно Вадим заставил меня бояться его? Почему он перестал за меня бороться, зная как я отчаянно боролась за то, чтобы сохранить его любовь?

Я вцепилась руками в кресло, чтобы хоть немного унять дрожь.

Возможно я сама была не права. Я абсолютно точно была не права. Но какое это имело значение, когда мою голову промыли и забрали воспоминания. Я отказалась от него не по своей воле и не по своей воле забыла. А он просто взял и отпустил меня, пустив в руки других парней и той жизни, которую я никогда не хотела.

— Ты съездишь со мной к ней? — спросил Марат кажется спустя целую вечность.

Я непонимающе развернулась к нему и уверенно покачала головой.

— Я… я не могу, — запинаясь произнесла я.

Я уже начала жить новой жизнью, забыть про Вадима мне не удалось, но я хотя бы не думала об этом постоянно. Я просто не могла снова разворошить всё это ещё раз, а потом снова постараться жить как ни в чем не бывало.

Марат потянулся ко мне и ласково обхватил руками щёки, глядя словно не в глаза, а в саму душу.

— Она не Вадим и в данной ситуации даже не его сестра, — сказал он ласково, — она просто девушка, которая точно так же, как и ты, пострадала от его рук. Нам обоим пора отпустить прошлое и так получилось, что ключ к этому лежит в руках этой девушки.

Я резко оторвалась от парня, вжимаясь в противоположную сторону салона и чувствуя обиду.

— Не говори мне, что в ней моё прошлое, — отрезала я, — я даже ни разу не видела её. Если ты хочешь получить прощение от одной девушки, которую ты не ценил, то иди один и не тащи туда другую. Вот именно, что его я пострадала от его рук! — крикнула я. — И я не хочу вспоминать всё это ещё раз.

Девушка, которую он не ценил? Я? Я знала, что эти слова не были правдой, но они с такой лёгкостью вырвались из меня.

Я видела боль в глазах Марата и думала, что он разозлится, снова пошлёт меня или хотя бы выставит за дверь. Но он снова упорно взял меня за руку, как вредную девочку, на которую впрочем у него хватало терпения.

— Хорошо, — согласился он, — она моё прошлое и моя ошибка, я виноват перед ней. И для того, чтобы пойти дальше мне нужно увидеть её. Раньше меня мучило то, что она с собой сделала из-за меня, а теперь я знаю, что в этом не виноват. Но я всё ещё виноват в другом. Я не дал ей то, что она заслуживала, я не выслушал, когда она во мне нуждалась, я не был рядом, когда Вадим сделал это с ней. Ты ни как перед ней не виновата, а она ни как не виновата перед тобой. Но я зову тебя туда, как единственного человека, который сможет меня понять и поддержать. Пожалуйста, сходи со мной, — снова попросил он, — можешь даже не видеть её, мне просто нужно знать, что ты рядом.

Я уже не понимала, говорим мы о ней или обо мне. Ему нужно было прощение нас обоих, а своё я уже ему подарила.

— Я подумаю, — сказала я, открыв дверь машины.

Я чувствовала боль, обиду и жалость к самой себе и Кристине, хотя я даже не знала её. Но даже того, что я просто слушала, хватало, чтобы это чувство укрепилось во мне.

Я шла домой и знала, что всё равно соглашусь, поехать туда. Мне нужно было знать, что я не одна. В жизни и в своём горе.

Глава 56

Я всё ещё была не уверена в своём решение, когда в пятницу стояла в холле психиатрической больницы, пока Марат о чём-то разговаривал с администратором. Здесь пахло как в любой другой больнице, обстановка точно такой же, разве что люди здесь были какие-то другие.

С виду они не были больными, но мне не хотелось смотреть в их глаза. Я чувствовала, как эта самая боль сочилась из каждой их поры, доходя на меня и погружая в депрессию. Это было не самое приятное ощущение, учитывая, что я и так не выделялась особо оптимистичными взглядами на жизнь.

— Пошли, — сказал Марат, положив руку на мою поясницу, слегка подталкивая.

Только сейчас я поняла, что моё тело дико тряслось. Марат предлагал мне остаться в машине и подождать его, но к тому моменту я уже приняла решение. Я просто хотела увидеть её, но не разговаривать. Посмотреть на них с Маратом со стороны.

Нас отвели в помещение, в котором было не многолюдно, лишь несколько человек сидели за отдалёнными столами, о чём-то разговаривая. Посетители здесь выглядели так спокойно, будто уже привыкли сюда приходить и не видели ничего странного в том, что человек, которого они любят, находится в этом светлом здании, наполненном светлой одеждой, бледными людьми и странным, но знакомым запахом.

Марат посадил меня за стол, потому что сама я кажется действительно не могла передвигаться. А сам сел за стол, находящийся в отдалении, оставив меня в одиночестве. Я видела, как он был напряжён и как эта ситуация волновала его, но он держался. Ради меня и ради себя.

Мой телефон завибрировал.

Ты сегодня вечером никуда не собираешься?

Папа приехал сегодня с утра и мы ещё не виделись, но он намеревался это исправить. Закатить гигантскую вечеринку на нас троих плюс на одного маленького ребёнка, о котором мы всё сейчас заботились.

Если ты готовишь, то я готова отменить всё планы.

Ответ пришёл быстро.

Позвони, когда освободишься.

— Я так рада тебя видеть, — услышала я радостный девичий голос, хотя его обладательница находилась далеко от меня.

Я резко подняла голову, что-то мгновенно подсказало мне, что это именно Кристина. И я не ошибалась. На шее Марата повисла маленькая светловолосая девушка, которая выглядела словно ангел в светлой одежде и с длинными волосами, струящимися по спине.

Марат обнял её в ответ, стараясь не смотреть на меня, по видимому испугавшись моей реакции.

А я просто понимала, что не ожидала ничего другого. Я никогда не думала, как выглядела Кристина, и в моей голове никогда не появлялось мысль о том, чтобы ревновать к ней Марата. Но сейчас, сидя здесь, я прекрасно понимала, что она прекрасна. Не только лицом, но и светом, буквально исходящим из неё, что было так не характерно для людей, находящихся здесь. Не думала же я, что она будет не красивой или одной из тех напыщенных стерв, что остаются такими при любой возможности? Марат не обращал внимание на таких, мне ли этого было не знать.

И чем дольше я смотрела на неё, тем отчётливее видела наше сходство. Русые волосы, маленький рост, милое лицо. И свет, который, как говорил Марат, исходил от меня всегда. Интересно говорил ли он такие же слова ей?

Я постаралась выкинуть из своей головы эти мысли, потому что и без них обида поглотила меня с головой.

Я не слышала, о чём они говорили дальше, уж слишком далеко они находились. Я лишь видела. И была в праве видеть в этом то, что хотела. Я очень жалела, что не научилась читать по губам за дни проведённые в почти такой же больнице, сидя в одиночестве, сейчас бы этот навык пришёлся как никогда кстати.

Кажется это длилось вечность. Марат о чём-то говорил, нахмурившись, время от времени бросая на меня взгляды, пока Кристина кивала. Я видела как в какой-то момент затряслись её маленькие плечики под светлой рубашкой, и как Марат с лёгким шоком смотрел на неё, не зная, что делать. Он никогда не любил слёзы, всегда мечтая помочь, но никогда не зная, как это сделать.

Потом он встал, я думала, что на этом всё, что сейчас он подойдёт ко мне и мы уедем от сюда, оставив всё позади. Не этого ли он так хотел? Чтобы я признала, что до меня у него были и другие и чтобы именно это перестало мучить меня. Или что бы я увидела, что я просто одна из других, выглядящих практически как я. Но Марат направился не ко мне.

Прошло пару секунд и девушка, сидящая на расстоянии от меня, развернулась, обведя взглядом помещение, но потом резко остановила взгляд на мне, слегка улыбнувшись. Я почувствовала, как стул готов был упасть подо мной, а ноги бежать. Кристина поднялась и направилась в мою сторону.

— Привет, — улыбнулась она, — можно я сяду?

У неё был именно такой голос, как я представляла. Голос девочки-ангела, способной одним своим взглядом положить перед собой мир, не то что пару мужчин.

Я кивнула, глядя в её глаза, которые ни сколько не отличались от глаз её брата. Я почувствовала тошноту от этой мысли.

— Влада, я так рада, с тобой познакомиться, — сказала она, изящно отодвинув стул и сев напротив.

— Откуда ты знаешь меня? — спросила я, вспомнив наконец как пользоваться замечательной вещью под названием речь.

— Артём рассказывал мне о том, что кому-то удалось покорить сердце Марата, а сейчас, когда он так старательно смотрел на кого-то позади меня, мне не составило труда догадаться, что это ты, — улыбнулась Кристина, — так смотрят только на тех, кого любят.

— Артём приходил к тебе? — удивилась я.

Почему я никогда прежде не слышала об этом?

Девушка кивнула.

— Он делал это с того дня, как я оказалась здесь, — сказала она, — просто раньше он делал это не так часто, как в последние месяцы. Возможно потому, что сейчас он узнал правду и перестал винить себя в этом. Кажется у них с Маратом семейное винить себя в том, за что они не несут ответственности, — слегка улыбнулась Кристина, — Тут даже я сама была сильнее виновата, выбрав не того брата.

Я уже совсем ничего не понимала.

— У вас что-то было с Артёмом? — решила уточнить я.

Кристина покачала головой.

— Но с ним я познакомилась раньше, возможно между нами и могло что-то получиться, если бы я не встретила Марата. Я и тогда понимала, что не нужна ему, но по какой-то причине перешла на сторону старшего брата. А у тебя было что-то с Артёмом?

Я покачала головой.

— Мы друзья, — в этом я была уверена на много сильнее, чем в нашей дружбе с Маратом.

Девушка слегка улыбнулась и кивнула.

— Он говорит о тебе, как о сестре, — задумчиво произнесла она. — Будь у меня такой брат, возможно, я бы не оказалась тут.

Девушка перевела на меня задумчивый взгляд, который мгновенно сделался печальным.

— Прости меня за Вадима.

Я сжала руки под столом и уверенно покачала головой.

— Не извиняйся за него, я не подарю ему прощение, а ты передо мной не виновата, — сказала я.

Кристина слегка улыбнулась, что выглядело довольно печально.

— Когда это только случилось, я ненавидела его, себя, мир и Бога, в которого раньше верила. Сейчас я понимаю, что Бог далеко не парень, в белой одежде, живущий на небесах. Он точно такой же коварный, как и все мы, ходящие по земле. Но я не могла жить дальше, а моя жизнь не становилась прежней, пока я не простила. Его, себя, других людей, которые закрывали на это глаза. Это не значит, что я приняла это или поняла. Я до сих пор уверена, что убила бы его, если бы встретила.

Я слушала её слова и видела в ней себя. Сломанную маленькую девочку, которой кажется, что она одна против всех. Но на её стороне было много людей. И всё они её любили.

Я так не хотела плакать, но одинокая упрямая слеза всё равно потекла по моей щеке. Девушка протянула ко мне бледную руку, которая была уверенной по сравнению с моей трясущейся.

— Но он не заслуживает, чтобы я думала о нём, — уверенно произнесла она, — он не заслуживает, чтобы я его помнила. А единственная возможность забыть его — простить, поэтому я дала ему это прощение, которое помогло в первую очередь мне. Я хотела бы, чтобы эти слова сказали мне тогда, когда я только оказалась в этой ситуации, чтобы мне не пришлось бороться за свою жизнь и рассудок. Поэтому я даю их тебе, ты заслуживаешь счастья, ты заслуживаешь быть с тем, кто сотрёт эти воспоминания из твоей головы и заметит их на новые и прекрасные.

Кристина слегка развернулась, чтобы посмотреть на Марата, который уже вернулся и стоял в стороне, не зная как подойти к нам и стоит ли это делать.

— Всё в порядке? — спросил он одними губами у меня.

Я слегка улыбнулась и кивнула.

— Он любит тебя, — уверено сказала девушка, привлекая моё внимание обратно, — три года назад я бы отдала всё для того, чтобы он смотрел на меня так. Я сейчас я понимаю, что никогда не любила его, я просто воспринимала его, как на способ вырваться из ада, в котором жила. Ты ведь знаешь в какой безопасности можно почувствовать себя рядом с ним. Он всегда пытался мне помочь и мне жаль, что тогда я просто не рассказала ему всё. Всё могло быть по другому. Во мне вряд ли можно что-то поменять, но в Марате ещё можно. Я рада, что рядом с ним есть ты, потому что я вижу, что ты любишь его с такой же любовью, которую он дарит тебе. Такая любовь даётся не многим, пожалуйста, сохраните её.

Она была правда, я чувствовала её слова каждой клеточкой своей души и наконец верила в них.

Я смотрел на Кристину и видела перед собой абсолютно нормальную девушку, не вписывающуюся в это место. Возможно даже я больше подходила этому месту, чем она.

— Спасибо, — прошептала я, сжав её руку.

Девушка улыбнулась и кивнула. Я поднялась на негнущихся ногах со стула и подошла к Марату, чувствуя, как что-то происходило в моей голове и теле.

— Я подожду тебя на улице, — сказала я.

— С тобой всё в порядке? — спросил Марат обеспокоенно, положив руку на талию, чтобы я не упала.

Я как можно увереннее улыбнулась и кивнула, оторвавшись от него.

Я шла на улицу, а слёзы градом текли по моим щекам, непонятно по какой причине, но упорно не желая останавливаться. Свежий воздух слегка осушил мои щёки, а ветер взбодрил. Я присела на первую попавшуюся скамейку, чтобы не упасть, и достала из кармана телефон. Я нуждалась в чём-то нормальном.

— Привет, — сказала я как можно более легко, — я всё.

— Ты до сих пор в школе? — спросил папа с сомнением.

— Нет, — честно ответила я. — У нас с Маратом были дела.

Время близилось к вечеру, я не знала сколько времени провела в том здании, но кажется не одно столетие.

— С Маратом? — удивился папа.

— Потом расскажу, — пообещала я.

Отец пару секунд молчал.

— Можешь привести его к нам на ужин, если хочешь, — предложил он.

— Сегодня? — с лёгким непониманием спросила я.

— Да, — уверенно сказал папа.

Я улыбнулась, чувствуя тепло на сердце. Скорее всего Дана сказала ему, что я вспомнила, и он решил идти по другой дороге, не как в прошлый раз.

— Я позову, — сказала я.

Массивная дверь рядом со мной хлопнула, когда я засунула телефон в карман.

— Всё в порядке? — спросил Марат, сейчас не так волнительно.

Я кивнула, поднявшись с лавочки.

— Папа позвал тебя за ужин.

Парень резко затормозил, недоверчиво глядя на меня.

— Меня? — переспросил он.

Я уверенно кивнула.

— Но если ты не хочешь, можешь отказаться, — поспешно добавила я.

Марат широко улыбнулся и покачал головой.

— Ни за что, — прошептал он.

Я быстро потянулась у нему и быстро поцеловала в губы, сама удивлённая своему порыву.

— За что? — удивлённо спросил он, с улыбкой глядя в мои глаза.

Я невинно пожала плечами.

— За то, что я люблю тебя.

Взгляд Марата в мгновение стал таким ласковым, что я готова была расплыться прямо здесь.

— Я люблю тебя, — уверенно произнёс он, притягивая меня к себе и подарив поцелуй, о котором я так долго мечтала.

Глава 57

Все, включая нас самих, наконец приняли наши отношения. Папа был рад этому факту больше, чем я ожидала, Дана всегда была на нашей стороне, а вот Артём выглядел обиженным фактом нашего примирения, хотя и пытался это скрыть, чтобы не расстраивать меня. Арина… кажется ей было всё равно, она была слишком занятой своей личной жизнью на этот раз не с Егором, а с другим парнем, который по виду не многим отличался от Вадима. И несмотря на всё случившееся, я всё равно хотела ей помочь.

Я пыталась с ней поговорить, потому что все мы волновались за неё, а братьев своих она никогда не слушала, но девушка лишь безэмоционально посмотрела на меня.

— Что ты мне ответила, когда я сказала, что ты совершаешь ошибку? Ах, да, не делай вид, что ты святая, ты виновата в этом ровно настолько же, насколько я сама. Так что да, Влада, то, что ты теперь приняла свою ошибку и снова встречаешься с мои братом, не говорит о том, что всё будет как прежде. Уже ничего нельзя вернуть.

А потом она развернулась и пошла к своим новым подружкам, которые все как на подбор выглядели одинаково, одевались в модные дорогие шмотки и были пропитаны притворностью и ложью. А я осталась стоять, понимая, что она права. Мы не святые, мы просто люди, совершающие ошибки, иногда ломающие нашу жизнь. Но нам приходится с этим жить, и кажется именно в этом суть жизни. И мы не можем винить других людей в наших поступках, потому что это только наша жизнь и наши ошибки.

Я могла лишь отпустить Арину и именно так я и собиралась поступить.

Учебный год медленно близился к концу. Наш с Маратом первый и последний год в школе вместе. Мы ещё не знали, что нас ждёт, но были уверены, что справимся. Мы с Маратом старались как можно больше времени проводить вместе, наслаждаясь каждым моментом и восполняя то, что мы упустили. Кажется наша любовь стала сильнее, хотя казалось, что сильнее было не куда. Мы любили друг друга, но не клялись в вечности, зато были полны желания сделать всё, чтобы это чувство не пропало.

И даже папа способствовал этому, отпустив меня к Марату. Но просто стоит добавить, что мне стоило это многого. Например, мне пришлось поступиться своей гордостью и вечной привычкой лгать, и просто подойти к нему. Я ожидала от него немного другой реакции, но он лишь сказал:

— Пожалуйста думай головой, а не другим местом.

Про другое место я уточнять не стала, уверенная, что я и так понимаю его. Поэтому я просто кивнула.

Марат был романтиком глубоко в душе, о чём я даже не могла предположить.

— Твои родители дома? — спросила я, снимая куртку и передавая её Марату.

Он покачал головой и широко улыбнулся.

— Папа в командировке, мама на смене.

Я улыбнулась. Люблю командировки.

— Артём? — спросила я.

Марат снова покачал головой.

— На вечеринке.

Люблю вечеринки.

Я из-за всех сил старалась сдерживать улыбку, медленно подходя к нему.

— Арина?

— Там же, — ответил Марат, притягивая меня к себе.

Люблю людей, устраивающих вечеринки.

— То есть мы здесь одни? — спросила я, закусив губу и глядя в глубокие тёмные глаза Марата.

— Возможно, — прошептал он, накрывая мои губы своими.

Но перед тем, как я успела полностью погрузиться в это прекрасное ощущение, поглощающее меня, и стянуть с себя или с Марата одежду, он отстранился от меня.

— Это, конечно, прекрасно, — улыбнулся он, потянув меня за руку, — но я кое-что приготовил для тебя.

Он отвёл в меня в тёмную столовою, освещённую лишь несколькими свечами. Моё сердце защемило от нахлынувших чувств, я сжала руку Марата.

— Ты сам всё это приготовил? — спросила я, когда он отодвинул для меня стул.

Он слегка засмущался, что было крайне не свойственно для этого холодного парня, и кивнул.

— Когда мы будем жить вместе, ты будешь готовить, — выпалила я быстрее, чем смогла подумать, а потом поморщилась.

Улыбка расцвела на губах Марата.

— Мы будем жить вместе? — удивился он.

Я пожала плечами, будто никогда не думала об этом.

— Или нет, — прошептала я, пойдя на попятную.

Девочки всегда были более сентиментальными и заглядывали дальше в будущее. Возможно мне уже стоило понять это давно.

Марат взял меня за руку.

— Если я буду готовить, ты будешь мыть посуду, потому что я просто терпеть не могу это делать, — улыбнулся он.

— Как хорошо, что я люблю мыть посуду, это вдохновляет, — ответила я.

Парень рассмеялся.

— Довольно странно, что тебя вдохновляет именно это. Что еще?

— Интересные книги, красивые виды, а больше всего меня вдохновляют прекрасные люди, — улыбнулась я, — ты, например.

Марат сидел с широкой улыбкой на губах.

— Ничто не может вдохновлять больше прекрасного вида, который сейчас передо мной, — сказал он, глядя на меня, — и твоей любви.

Я слегка рассмеялась и потянулась к нему. Марат притянул к себе мои губы.

— Я тут подумал, — прошептал он между жарких поцелуев, — ужин определенно может подождать.

— Пять минут? — с улыбкой, спросила я, с готовностью поднимаясь.

Марат ухмыльнулся.

— Звучит как оскорбление, — прошептал он, целуя меня глубоко и жадно.

Я покачала головой.

— Докажи мне, что я ошибаюсь, — попросила я, чувствуя как ноги подо мной подгибаются.

Марат рывком поднял меня на руки, я оплела ногами его талию, слегка поёрзав и вызвав стон. Мне нравилось это и мне нравилось так ошибаться. Мы оба знали результат заранее, но оба любили играть. И ещё сильнее любили друг друга.

Глава 58

— Пусти, я хочу есть, — засмеялась я, когда Марат начал щекотать меня, после того как я высказала предположение, что нам давно пора встать.

Оказалось наше «ужин может подождать» длилось дольше, чем пять минут, и в итоге ужин перетёк в завтрак. Я завизжала, когда он положил свою ледяную руку на мой голый живот, а потом рассмеялась.

— Ну хватит, если ты прямо сейчас меня не накормишь, я умру и тебе придётся мучить кого-нибудь другого.

Марат поцеловал меня, наконец сдавшись.

— Мне придётся любить кого-нибудь другого, а это точно не входило в мои планы, — сказал он, поднимаясь с кровати.

Сейчас было достаточно тепло, но вылезать из-под тёплого одеяла всё-таки не хотелось.

— Возможно остаться в кровати не такая уж и плохая идея, — быстро сказала я, когда теплое тело Марата покинуло меня и ничего кроме одеяла не могло согреть меня. Я закуталась обратно, залезая под одеяло по нос.

Марат натянул на себя штаны, смеялась.

— Если ты сейчас не встанешь, мне придётся принять меры, — предупредил он, поднимая с вызовом бровь.

Я улыбнулась и покачала головой.

Парень наклонил голову и ухмыльнулся, двинувшись в мою сторону.

— Пожалуйста, — застонала я, зарываясь под одеяло с головой. — Я не хочу, там холодно.

Всё так же холодная рука пролезла под тёплое одеяло и схватила меня за ногу. Я пыталась скинуть руку Марата, но больше смеялась, чем реально действовала. Он резко потащил меня за лодыжку и вытащил из-под одеяла в холодный мир. Моя кожа мгновенно покрылась мурашками.

— Я говорил, что ты прекрасна? — спросил Марат, оглядывая меня с ног до головы горячим взглядом.

Я невинно пожала плечами.

— Парочку раз за прошлую ночь, — сказала я, поведя бровью.

Парень слегка рассмеялся.

— Готов сказать это ещё миллион раз, — сказал он, наклонившись надо мной.

— Начинай, — прошептала я, потянувшись к нему.

Марат не стал терять такую прекрасную возможность.

— Ты прекрасна, — прошептал на выдохе он, целуя меня в шею, — ты красива, — он обвёл поцелуями ключицу, — ты обворожительна.

Я ждала следующего поцелуя, но его не последовало. Я обижено открыла глаза, уставившись на Марата, который с лёгкой улыбкой на губах смотрел на меня.

— Что? — спросила я.

Он покачал головой и широко улыбнулся.

— Пошли есть.

Я сидела в одной футболке Марата на высоком кухонном стуле, от чего мои ноги болтались в воздухе. Я с превеликим удовольствием съела всё, что Марат положил мне на тарелку и ещё много чего, до того я была голодная, а еда была вкусная.

Марат резко развернулся ко мне от раковины и провёл на моему носу рукой в пене.

— О чём задумалась?

Я улыбнулась и покачала головой. Я думала о том, как всё прекрасно. Как мне нравился этот момент и как я была благодарна.

Марат выключил воду и подошёл ко мне, целуя в мокрый нос. Я рассмеялась, обвив его талию ногами. Рука парня быстро легла на моё бедро и медленно, но верно забиралась всё выше.

Где-то резко хлопнула дверь. Марат, наученный опытом, быстро отлетел от меня, слегка застонав.

— Оставайся здесь, я посмотрю кто там.

Я кивнула, спрыгнув с высоко стула.

Сначала я не слышала ничего, потом послышался голос Марата, который отнюдь был не спокойным, хотя и не понимала суть. Но он там был не один.

— Она здесь? — послышался срывающийся голос, который я сразу узнала, — позови её, скажи, что, чёрт возьми, она победила!

Я вышла из кухни и увидела Арину, выглядящую еще хуже, чем я могла предположить.

— Закрой рот, — скомандовал Марат, стоящий ко мне спиной, потянув её за руку, — не заставляй меня выбирать.

— Ты давно сделал свой выбор! — крикнула она, ударив в грудь брата. — Где ты был, когда я звонила тебе? Ты должен был быть рядом, а ты трахался с этой шлюхой.

Марат стоял ко мне спиной и не видел меня, а вот Арина прекрасно видела меня, но ей было всё равно.

— Ты рада? — крикнула она. — Ты оказалась права!

Я никогда не видела её такой и в этот момент мне казалось, что именно такая Арина настоящая, что никогда я не знала её на самом деле.

По её щекам градом текли слёзы, но было в ней что-то, чего я не могла понять. Она выглядела… по другому? Я могла понять, могла узнать в ней себя, но не сделала этого. Я могла остановить её страдания, но этого я тоже не сделала.

Я шагнула в её сторону, протянув руку. Я видела как изменился на мгновение её взгляд под жесткостью, которую я ещё никогда не видела.

— Я помогу тебе, — прошептала я. — Пожалуйста. Просто скажи, что случилось.

Взгляд Арины мгновенно сделался жестоким. читай на к n i g о e d . нет

— Ты забрала у меня всё, — на этот раз с ледяным спокойствием произнесла она. — Я ненавижу тебя. А теперь убирайся из моего дома и моей жизни.

— Прекрати, — крикнул Марат своей сестре, — это и мой дом.

Арина медленно перевела на него взгляд, полный отчаяния. Она молила о понимании, хотела, чтобы он хоть раз встал на её сторону.

— Я уйду, — прошептала я, развернувшись.

Я быстро оказалась в комнате Марата, не обращая внимания на его крики. Он громко хлопнул дверью, я даже вздрогнула от неожиданности.

— Пожалуйста, малышка, не уходи, — прошептал он, подходя ко мне, когда я натягивала на себя юбку.

Я резко подняла голову и покачала головой.

— Я люблю тебя, — сказал Марат, полный отчаяния.

Я подошла к нему и подарила ему быстрый поцелуй.

— Я знаю, — прошептала я, глядя в его печальные глаза, — но Арине сейчас твоя любовь важнее. Пожалуйста, останься здесь и помоги ей.

Марат не шелохнулся.

— Пожалуйста, — попросила я ещё раз. — Ты ей нужен. Это ничего не поменяет между нами.

Он закрыл глаза и кивнул.

Я облегчённо вздохнула и быстро натянула на себя всю оставшуюся одежду и уже собиралась уходить, когда мой телефон позвонил.

— Я уже иду домой, — быстро ответила я, на случай если папа потерял меня, но он звонил мне совсем не по этой причине.

— Что? — переспросила я, чувствуя, как мои ноги подгибаются, хватаясь за стену, чтобы не упасть.

Папа снова и снова запинаясь говорил слова, которые доходили до меня слишком долго. Слова, которые в одно мгновение перевернули всё с ног на ноги.

Глава 59

Я бежала по больнице, наплевав на боль в ноге. Боль в груди была в миллион раз сильнее. Рыдания душили мою грудь.

Я быстро подлетела к стойке регистрации.

— Только что произошла авария, — запинаясь произнесла я, — девушка… где беременная девушка?

— Имя? — монотонно спросила женщина, сидящая за стойкой.

— Дана Алмазова, — быстро ответил Марат, стоя рядом со мной и понимая, что у меня больше не было сил говорить.

Я пыталась заставить его остаться дома. С Ариной. Но ему было всё равно, и я была безумно благодарна ему за это.

Девушка что-то медленно вбивала в компьютер, я бы сама с радостью вбила ей кое-что в лицо. Мне хотелось кричать, хотелось рыдать, но я могла только ждать. К счастью от вечного ожидания нас спасла Вероника. Марат увидел её раньше и потянул меня за руку.

К нашему общему счастью она работала в этой больнице. Её смена уже закончилась, но Вероника всё равно была здесь.

— Папа ещё не приехал? — с ходу спросила я.

Женщина отрицательно покачала головой.

— Но он уже едет, — ответила она и протянула мне белый халат.

— Зачем? —спросила я, надевая его.

— Я поговорила с врачом, чтобы тебя туда пустили, ей надо, чтобы кто-то был рядом.

Я замерла на месте. Я хотела её увидеть, но не хотела там быть. Я не хотела зайти в палату и понять, что всё хуже, чем могло быть.

— Как она? — спросила я.

Вероника выглядела печально, что говорило само за себя. Слёзы снова и слова наворачивались на мои глаза, у меня больше не было сил терпеть.

— В нашей больнице работает лучший хирург, он попытается сделать всё возможное, — ответила она.

То, что он попытается совсем не означало, что он сможет спасти её. Марат подтолкнул меня в сторону палаты, зная, что это мне было труднее всего сделать. Я наскоро вытерла слёзы и открыла дверь.

— Дима? — послышался тихий хриплый голос Даны.

В ней не было ничего от той прекрасной, счастливой, светлой Даны. Я глубоко вздохнула.

— Папа едет, но… в городе пробки.

Она знала. Она, чёрт возьми, знала, что в городе пробки из-за ужасной аварии, что произошла в самом центре.

— Подойди ко мне, — хрипло попросила девушка.

Ноги мои сами понесли меня к кровати, на которой лежала бледная Дана. Но она была красивой, даже сейчас, держа руку на своём животе.

Она была подключена сразу к нескольким аппаратом, которые чудовищно пикали, трещали и гудели. Я сразу вспомнила маму и её последние часы, которые мы провели вместе. Слёзы снова навернулись на мои щёки.

А вот щёки Даны были абсолютно сухими, будто её ни сколько не волновал этот момент. Она печально улыбнулась и взяла меня за руку.

— Я всегда мечтала быть детским писателем, — тихо начала она разговор не касающийся сути. — Мечтала помогать детям, учить дружить или прощать. Я хотела стать примером и опорой хотя бы чужих детей. Но я этого не сделала, но мне всё-таки удалось помочь двум детям. Тебе и моей дочке.

Только недавно мы узнали, что это девочка. Только недавно мы выбрали ей имя. Но она всё ещё была маленькой. Слишком маленькой, чтобы выжить.

— Пожалуйста, расскажи ей историю про сильную девочку, что потеряла мать, но всегда знала, что любима. Расскажи ей сказку, где маленькая девочка живёт счастливой жизнью несмотря на все потери. Расскажи ей историю про девочку, которая простила меня и позволила быть для неё мамой. Расскажи как сильно я её хотела и любила. Будь для неё если не мамой, то сестрой, о которой сама всегда мечтала.

С каждым словом аппарат всё сильнее пищал, а дыхание её становилось тяжелее.

— Обещай мне, — попросила она, а потом застонала от боли.

— Я позову врача, — сказала я, дернувшись, не обращая внимания на слёзы, текущие по щекам.

Но хватка Даны на моей руке усилилась, она сжимала её из последних сил. Теперь и из её глаз бежали слёзы.

— Пожалуйста, пообещай мне, — снова попросила я.

— Хорошо, — ответила я, — но с тобой будет всё хорошо, — уверенно произнесла я, перед тем, как нажать на красную кнопку.

В палату сразу влетели несколько человек и вытолкнули меня за дверь. Я опёрлась о стенку, стараясь дышать ровно, но у меня не получалось, будто что-то душило меня.

Марат аккуратно усадил меня на скамейку, чтобы я не рухнула. И только тогда я заметила папу, который смотрел на меня дикими от страха красными глазами.

Я уверена, что выглядела точно так же. Шокированная, заплаканная, бледная, не знающая, что будет дальше и как дальше жить.

Я уже открыла рот, чтобы что-то сказать, но дверь палаты открылась. Мы все резко повернули голову.

— Тебе дадут с ней поговорить, — пообещала папе вышедшая от туда Вероника, — но сначала тебе нужно подписать кое-какие бумаги.

Отец кивнул, будто понимал о чём идёт речь, а я не понимала.

Вероника села рядом со мной, печальная и уставшая.

— Если всё пойдёт хуже, чем предполагалось, смогут спасти только одного из них. Кого?

Я открыла рот от шока. Я предполагала, что подобная ситуация может возникнуть, но мне было больно слышать это. Но мне казалось, что выбор очевиден.

Папа молча смотрел на Веронику.

— Будет так, как захочет Дана, — просто сказал он.

— Нет, — крикнула я, бросившись к нему, — ты же знаешь, что она выберет.

Только не она. Я просто не могла без неё.

Папа коротко кивнул.

— Он маленький, — прошептала я, — он не выживет. У вас будут ещё дети.

Я знала, как жестоко это звучит, но мне было всё равно.

Отец резко развернулся, смотря на меня взглядом полным боли.

— Это девочка. Она твоя сестра. Она моя дочь. Она дочь Даны, и именно Дана сделает выбор.

— Пожалуйста, — крикнула я, падая перед ним на колени, ни чувствуя ничего кроме страха, — выбери её.

Папа смотрел на меня.

— Пожалуйста, — крикнула я, хватаясь за него из последних сил, мне было страшно, мне было больно, я не хотела проживать это ещё раз, — я не смогу без неё.

Отец резко встряхнул меня за плечи, глядя в глаза.

— Если ты думаешь, что я смогу, то ты ошибаешься, но нам придётся.

— Ты просто трус! — крикнула я. — Ты боишься сам принять решение. Ты боишься, что она будет тебя ненавидеть, но она будет хотя бы жива.

Я ждала, что хотя бы просто измениться во взгляде отца, но он стоял на своём. Стоял, не смотря на боль и на то, что в глубине души хотел поступить по другому.

— А ты эгоистка, — слишком спокойно, будто смирившись, произнёс он. — Ты хочешь, чтобы она жила ради тебя. Но нас придётся принять её выбор.

— Можете проходить, — послушался голос позади меня.

Папа просто встал и вошёл в палату.

Я осталась сидеть на полу в коридоре.

Я больше не чувствовала ничего и больше не сдерживала себя. Я рыдала во весь голос, и кажется это никогда прежде не было насколько сильным. В этот момент я потеряла маму два раза и не знала, в какой раз было сложнее.

Кто-то опустился на пол рядом со мной, у меня больше не оставалось сил поднять голову, но я знала кто это.

— Почему я всегда теряю тех, кого люблю? Что я делаю не так? — тихо спросила.

— Всё будет хорошо, — пообещал мне Марат, обнимая.

Хорошо — это не значит, что Дана останется жить. В нашем случае хорошо — означало, что все мы смиримся с её смертью. Нам придётся.

Мы сидели, ожидая результата, думая, что за всё уже заплатили. Что судьба вдоволь наигралась с нами, и теперь хотя бы не будет хуже.

Телефон Марата зазвенел.

— Ты где? — спросил он у кого-то, а потом резко напрягся. — Ты можешь спокойно объяснить что произошло?

Он резко поднялся. Даже я, ничего не чувствующая и кажется совсем не способная на проявление эмоций, подняла голову.

— Что случилось? — спросила я, одновременно молясь, чтобы всё было в порядке.

— Арина… что-то случилось с Ариной… - запинаясь произнёс Марат, — я должен найти Веронику.

Спустя 6 месяцев

И нам действительно пришлось жить с потерями. Нам пришлось научиться заново жить жизнью, которая выглядела совсем не так, как раньше. И мы потеряли намного больше, чем просто Дану. Мы потеряли мать, любящую жену, подругу, залог нашего счастья, домашний уют, счастье в семье и спокойствие в душе. И каждый из нас боролся с этим как мог.

Мы с Маратом думали, что это лето будет самым счастливым в нашей жизни, а потом столкнулись с жестокой реальностью. А в конце лета он уехал в Америку, как и планировал. Мне стоило многого уговорить его не отказываться от с своей мечты в момент, когда я стояла на пороге новой жизни. Он тоже стоял на пороге чего-то большего. Новые возможности открывались перед ним, и я не хотела, чтобы он лишился этого из-за любви ко мне, какой бы сильной она не была. И после его отъезда, любовь никуда не пропала, мы общались каждый день, несмотря на разницу в часовых поясах. Марат уже успел приехать домой несколько раз и почти всё время мы проводили вместе, правда не совсем вдвоём, но нам это не мешало. Мы любили друг друга, а расстояние могло стать хорошим испытанием.

Что в тот день случилось с Ариной? Просто могу сказать, что она сделала свой выбор и совершила, наверное, главную свою ошибку, за которую в тот момент я не готова была простить её.

В мгновение, когда я только узнала, я ненавидела её. Она должна была быть со мной рядом, поддерживать меня. Её здесь не было. Ладно это, но она хотя бы могла не делать хуже. Но она сделала это.

Я ненавидела её за то, что подумала, что на этом мои потери закончились. Я ненавидела её за то, что она была простой эгоисткой, не думающей о других. Я ненавидела её за то, что она не заслуживала моей жалости, но я волновалась за неё.

Сейчас, когда я успокоилась и не видела её уже достаточно давно, злость, ненависть и обида ушли. Сейчас меня беспокоила одна единственная мысль. Почему она так поступила?

Узнать это я так и не успела, потому что Арина уехала сразу же, как только её выписали из больницы, где она находилась дольше, чем все думали. И как она в тот день уехала, так и не вернулась. Я просто надеялась, что её новая жизнь лучше и счастливее старой.

Со мной остался только Артём, который, как и раньше, поддерживал меня и иногда даже забывал о себе, чтобы помочь мне. Что-то в нём поменялось, но тогда я ещё не понимала что.

Я лежала на кровати, глядя в потолок, слыша заливистый детский плачь. Он был сильным и не смолкал уже несколько минут. Для меня было гигантским подвигом перенести кроватку Евы из своей комнаты в детскую, чтобы хоть как-то начать высыпаться. Мне каждый раз приходилось напоминать себе, что я не её мама, хотя в последнее время чувствовала себя и мамой и папой и няней.

Я была здесь одна и из последних сил справлялась со всем, при этом жертвуя сном и учёбой. Но я любила эту маленькую девочку и сейчас относилась к ней не так, как раньше. Я жалела, что она родилась, ровно до того момента, как увидела её. Маленький свернувшийся розовый комочек в прозрачной инкубаторе, в котором она находилась два месяца. Она была слишком маленькой, когда родилась, и все мы боялись, что это была напрасная жертва. Но малышка быстро вымахала и поправилась, будто знала, что мама всегда будет рядом с ней.

Ева. Дарующая жизнь. Великая ирония. Великая маленькая девочка.

Сначала мне было трудно не подрываться, каждый раз, когда она начинала хныкать, но теперь я научилась. Как научилась и всему остальному, потому что помощь от папы ждать не стоило. После смерти Даны, он стал совсем другим. Больше ничего не осталось от его решимости и любви к дочери.

Не способная больше слушать детский плач, доносящийся из соседней комнаты, я застонала и поднялась. Но я пошла не к ней. Я направилась в папин кабинет, где в последнее время он засиживался до утра.

Я из под двери сочился жёлтый свет, освящая тёмное пространство. Я не постучалась, а просто открыла дверь. Отец даже не посмотрел в мою сторону. Рядом в ним стояла почти пустая бутылка, в кабинете пахло алкоголем и сигаретами. Кажется он никогда раньше не курил.

— Ева плачет, — сказала я, подходя к нему.

— Я слышу, — просто ответил он, — пойди и успокой ей.

Я замерла от подобной наглости.

— Что с тобой происходит? — спросила я.

Папа повернул на меня голову.

— Возможно я ошибся, выбрав её, — слишком спокойно, будто уже обдумав эту мысль сказал он, потянувшись к бутылке.

Не буду врать, что теперь считала, что он правильно поступил. Я просто понимала, что с этим надо жить.

Я резко вырвала стакан из рук отца и ударила по столу.

— Не смей так говорить, — прикрикнула я. — Ты сделал выбор и этого не изменить, у тебя есть дочь. И я не могу сидеть с ней всё время.

— Я предлагал тебе взять няню на полный день, а ты сама отказываешься, — сказал он, глядя на меня затуманенным взглядом.

— Что будет когда я закончу школу и уеду? — возмутилась я. — Ты просто не будешь появляться дома, а Еву пускай воспитывает чужая женщина?

— Тебе не обязательно уезжать, — возразил отец, будто мы не говорили об этом много раз до этого.

— Ты знаешь, что обязательно. Мне пора жить своей жизнью. А тебе пора понять, что я твоя дочь и Ева твоя дочь. И ты должен заботиться если не о нас двоих, то хотя бы о ней.

— Я не могу, — прошептал отец еле слышно.

Я закрыл глаза.

— Не совершай ещё одну ошибку, — ответила я, — вспомни моё детство. И вспомни как тяжело было добиться моего прощения. У тебя есть возможность изменить это. Устроить счастливое детство. Быть для неё лучшим папой, чем был для меня. Подойди к ней.

Отец внимательно смотрел на меня не моргая и не двигаясь.

— Я не могу без Даны, а она напоминает мне о ней, и все становится лишь хуже.

Я вздохнула. Я понимала его, но не хотела. Я хотела быть ребёнком, о котором заботятся, а не мамой в свои 17 лет.

— Ты любил Дану, так почему ты не любишь вашу дочь?

— Я люблю её, — возразил отец.

— Так докажи мне это, — бросила я, уходя.

Просто докажи, что ты не стал мне хорошим отцом, потому что обстоятельства сложились по другому, а не потому что ты не посчитал нужным приложить усилия. Докажи, что независимо от того, что происходило раньше, теперь ты изменился. Докажи, что ты можешь быть любящим отцом, который заботиться о своих детях. Господи, просто докажи, что я не ошибаюсь.

Я приложила огромные усилия, чтобы не пойти успокаивать всё ещё плачущую Еву. Моё сердце разрывалось от этого ужасного звука, но я должна была показать папе, что ему пора нести ответственность за свои действия.

Я снова лежала на кровати, чувствуя боль, от детского плача, а потом он резко прекратился. Моё сердце ёкнуло и я слезла с кровати. Выйдя из комнаты я услышала тихий шепот, но смогла разобрать его только тогда, когда остановилась около приоткрытой двери в детскую, глядя на папу, держащего на руках свою дочь.

— Твоя сестра думает, что я тебя не люблю, — прошептал он, качая ребёнка на руках, — но она ошибается. Вы самое дорогое, что осталось в моей жизни.

Я села прямо на холодный пол в коридоре, слушая тихое сопение только что успокоившейся малышки.

— У нас всё будет хорошо, — пообещал папа то-ли Еве, то-ли мне, то-ли себе самому.

Мы все нуждались в этом «хорошо» и мы все его заслуживали. Хорошо ждало нас за поворотом, готовое отплатить за все наши страдания. Ничего уже не было как раньше, но всё ещё могло быть хорошо.

Спустя 9 месяцев

Я чувствовала боль и грусть, стараясь не заплакать, стоя в самом большой аэропорту страны. Этот год был сложным. Я научилась многому и многое поняла. Я стала тем, о ком не мечтала и теперь стояла на пороге чего-то большего, с человеком, который всегда был готов положить весь мир в моим ногам.

Я окончила школу, что было сделать довольно сложно в условиях бессонных ночей. Теперь я уже просто помогала папе, но все мы иногда уставали. И я старалась сделать его ношу как можно легче. И он со спокойным сердцем отпускал меня в Америку с Маратом, а я оставляла их с Евой дома, зная, что они справляться. Они и сейчас помогали друг другу. Милая маленькая девочка скрашивала наши будни своим заливистым смехом, перенятым ей от мамы, а мы старались подарить ей счастливое детство.

Сначала было тяжело, но теперь, когда прошло больше года, все мы на столько привыкли, что уже не представляли могло ли быть по другому. И я не знала как буду жить в другой стране без своей маленькой сестрёнки, любящей рисовать в моих тетрадях, стенах и часто мне самой. Художница растёт.

Маленькая рыжая безумно кудрявая девочка сидела на руках у папы и смотрела на меня своими большими голубыми глазами, наполнявшими всё вокруг смыслом.

Я не смогла сдержать улыбку.

— Ты будешь скучать по мне? — спросила я.

Ева уверено кивнула маленькой головкой и протянула ко мне свои ручки для объятия. Я обняла её, а затем папу.

— Ты справишься, милая, — прошептал он, целуя меня в макушку, — а теперь иди, не заставляй нас плакать.

Я слегка рассмеялась и кивнула, хотя сама безумно хотела плакать.

— Ты готова? — спросил Марат, забирая у меня чемодан. Я кивнула и пошла за ним.

— Что тебе сказал папа?

До того, как проститься со мной, папа отправил нас с Евой погулять, чтобы он поговорил с Маратом. То есть папа говорил, а Марат кивал. Я предполагала, что разговор состоял по большей части из угроз.

Парень усмехнулся.

— Поверь, тебе лучше этого не слышать.

Я рассмеялась и скрепила наши руки. И несмотря на долгую разлуку это чувство до сих пор дарило мне спокойствие и ощущение, что впереди нас ждёт только лучшее.

Это была история про нас. Не счастливая, не печальная, не выдуманная. Просто мы, стоящие на пороге чего-то большего. Новая жизнь не означала, что сейчас всё обязательно станет хорошо. Новая жизнь означала, что нас ждут новые испытания, новая боль, но и новое счастье, которого, я знаю, будет очень много. Нас ждали новые испытания, с которыми мы точно справимся, потому на нашей стороне была самая мощная сила, способная разрушить все препятствия. Любовь.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38

Глава 39

Глава 40

Глава 41

Глава 42

Глава 43

Глава 44

Глава 45

Глава 46

Глава 47

Глава 48

Глава 49

Глава 50

Глава 51

Глава 52

Глава 53

Глава 54

Глава 55

Глава 56

Глава 57

Глава 58

Глава 59

Спустя 6 месяцев

Спустя 9 месяцев