Артефакторика (СИ) [Мару Толапытоуши] (fb2) читать онлайн

Артефакторика

За окном плыли белые барашки облаков, снова наполняя душу какой-то особенной грустью. Утро не задалось совершенно. Все-таки не каждый день узнаешь, что совершенно нечаянно стала вместилищем древнего артефакта, который теперь постоянно пытается меня убить изнутри и возродиться. Мало того, артефакт этот всем нужен, так что меня планировали и дальше держать в неведении для моей же пользы, рискуя моей жизнью с чистой совестью…

Я по-прежнему была невероятно зла на ректора и вынужденного куратора, так что заняла круговую оборону на кухне, вооружившись пирожками и самым дальним столиком. Даже вездесущий Тропан не рискнул подойти ко мне, поежившись от того, насколько злобно я откусывала пирожок, представляя на его месте кое-чью голову. Ворх, к слову, тоже с видом оскорбленной невинности сидел в зале с книжкой, все так же переложенной забавной розовой закладкой.

— Герка, ты пробежку пропустила, — издали начала Даша, войдя на кухню.

— Да, — лаконично отозвалась я.

— Что-то случилось?

Я бросила на подругу выразительный взгляд, продолжая жевать. Соврать все равно не получится, раз уж она ведьма, но и объяснить ей я ничего не могла.

— Ворх тебя отчитал за начальника тюрьмы? Дополнительные занятия назначил? Ну, чего ты молчишь? Домогался, что ли?

Я поперхнулась и надсадно закашлялась, не в силах даже вдохнуть, не то, что ответить.

— Что случилось? — заглянул к нам Ари.

— Представляешь, Ворх Герку домогался! — громким шепотом возмутилась ведьма, не обращая внимания на мою активно отрицательную жестикуляцию сквозь кашель и навернувшиеся от него же на глаза слезы, — Видишь, плачет вот теперь.

— Что, серьезно? — вытаращил глаза некромант и убежал из кухни, вернувшись уже с братом на буксире.

Я отчаянно старалась вернуть себе нормальное дыхание прежде, чем шокирующая новость долетит до самого преподавателя, а то и до местных журналистов, но пока безуспешно, пирожок держался молодцом.

— Так, я не понял, уже обесчестил или только домогался? — Ири остановил на мне задумчивый взгляд. — Нельзя это так оставлять, это уже превышение полномочий. Хоть я лично и не против, все давно к этому шло.

Слезы у меня потекли теперь уже от нервного смеха, которого за хриплым кашлем было не разобрать.

— Знаете, по-моему, она просто подавилась, но, возможно, из-за магического вмешательства, — Ири стал еще задумчивее. — Думаете, это Ворх так мстит за отказ?

Я перестала сопротивляться судьбе и сползла под стол, продолжая биться в истерике уже там.

— Может, мы ее спасем сначала, а потом уже следователя из суда вызовем с лекарем на досмотр? — Ари заглянул ко мне под стол, — Мне кажется, у нее уже предсмертные судороги. От стыда, наверное. Какой же нормальной девушке не будет стыдно от того, что все узнали о ее бесчестии?

Меня живо вытащили за ноги из-под стола, перевернули на живот и засадили кулаком между лопаток. Проклятый кусок пирожка вылетел вместе с диким хохотом.

— Ну вот, ей уже лучше, — удовлетворенно констатировал старший братец-некромантец, закончив свою работу по оживлению практически бездыханной пациентки, — теперь можно и следователя. Пора уже прекратить это самодурство декана, он наконец-то расплатится за все свои злодеяния.

— Ага, суд, скорее всего, принудит его жениться на обесчещенной адептке. Гера, ты готова отомстить ему за всех пострадавших от его рук?

— Думаешь, она только от рук пострадала? — хохотнул не преминувший оказаться рядом инкуб. — Я бы точно руками не ограничился.

— Давай без подробностей твоей анатомии, — скривилась ведьмочка.

— Хваааааатит, — взмолилась я, хватаясь за живот, нещадно коловший от смеха.

— Мне уже самому интересно, — тихо спросил стоявший в дверях магистр, до этого явно слышавший потасовку из зала, — так обесчестил я тебя или нет? А то даже не знаю, уже начинать оправдываться или еще рано…

— Обесчестил самым бессовестным образом, — через кашель, смех и слезы выдавила я мстительно, — гордись теперь своим поступком, раз совести нет ни грамма!

— Пару грамм есть, лично для тебя, — Ворх, несмотря на мое слабое сопротивление, все же поднял меня на руки и понес в комнату. — А вот у тебя совести точно нет, раз такие слухи обо мне распускаешь.

— Они сами, я даже сказать ничего не успела! — возмутилась я, утирая слезы. — И вообще, поставь меня, а то ребята только уверятся в своих предположениях. И слухи распустят куда дальше!

— Я им сейчас сам что-нибудь пораспускаю, — серьезно пообещал вервольф.

— Эй, они просто хотели меня развеселить, — испугалась я, потому что вид у магистра был решительный, — это шутка. Дурацкая шутка.

— Я что, совсем изверг, по-твоему? — вздернул бровь Ворх и толкнул ногой дверь. — Я никогда не наказываю незаслуженно. А усиленная тренировка им только на пользу пойдет.

Я поежилась от такого непривычного равнодушия и холода:

— По тебе сейчас не очень понятно, изверг ты или нет. Или мне теперь стоит обращаться на «вы»?

— Не выкай. А то опять пойдешь вурдалаков кормить.

— А у меня теперь не получается по-другому, когда я знаю о причине моего перевода на охфак, — оказавшись на своей кровати, я с удовольствием накинула на плечи одеяло, хоть оно и не спасало от холода внутри.

— Риен грозился придти утром и осмотреть тебя, так что скоро зайдет. Надеюсь, ты переживешь свое бесчестие еще пару минут до его прихода, иначе муки совести не дадут мне спокойно спать, — уголки губ мужчины все же предательски дрогнули от сдерживаемой улыбки, но я сделала вид, что ничего не заметила, и дождалась, пока он отвернется и дойдет до двери.

— Даже не знаю, скорее всего не переживу и наложу на себя руки, пока никто не видит. Вон хоть бы клинок этот вытащу все-таки, чтобы не отравлял мне и так укоротившуюся жизнь, — как можно безразличнее ответила я уже скрывшейся в коридоре спине.

Дверь стукнулась об стенку и захлопнулась, а надо мной навис разъяренный вервольф. Я даже не заметила, как он так быстро оказался над моей кроватью, но полностью янтарные глаза смотрели с нескрываемой злостью.

— Не смей, — прорычал он, не разжимая зубов, среди которых уже показались четыре пары клыков. — Ты поняла?

Я сползла по спинке и испугано кивнула, но тут же взяла себя в руки. Нет, я больше не стану его бояться, хватит уже! По всем пунктам я здесь пострадавшая сторона, вообще-то.

— А по какому праву ты мне приказываешь?! Мы не на охоте, и моя жизнь принадлежит только мне, так что имею полное право прекратить ее, когда мне вздумается! — я упрямо поднялась на локтях, выдержав тяжелый немигающий взгляд. — И плевала я на бесценный артефакт и твое мнение!

— Только попробуй, — он схватил меня за воротник и встряхнул, чуть приподняв над кроватью.

— И что будет? Еще раз укусишь? Кроме запугивания ничего больше не знаешь?

— Почему бы и нет, раз уж тебя так легко запугать?

Я не выдержала и сделала то, что хотела сделать с самого пробуждения утром, но не осмелилась при свидетелях. Залепила пощечину от всей широты души. Получилось громко и радостно, даже ладонь заныла. Но не успела я насладиться возмездием, как оказалась лопатками на полу посреди комнаты, причем с размаха. Воздух вышибло из легких на полувскрике, больше даже от удивления, чем от боли. Но не успела я снова вздохнуть, как надо мной с утробным рыком снова оказался Ворх, на этот раз стоя на четвереньках так, что я почти полностью оказалась зажатой его руками и ногами, поставленными по бокам. Все, что я смогла сделать в своем положении, это упереться ему ладонями в грудь, да и то чисто рефлекторно, ведь головой я понимала, что его это не остановит. Но он и сам замер в таком напряженном положении, продолжая рычать и не сводя взгляда потерявших человеческое выражение глаз. Это был уже не тот привычный магистр, надо мной навис дикий зверь, больше не контролируемый человеческим самосознанием.

— Ворх? — испугано позвала я шепотом, но он только громче рыкнул и оскалился исключительно по-волчьи, черты заострились, но пока еще не потеряли полностью человеческого вида.

К счастью, дверь распахнулась, и на пороге застыл изумленный магистр Эйлариен.

— Гера, убери руки сейчас же, — очень тихо сказал ректор, оставшись стоять в коридоре.

— Не могу, — громким шепотом ответила я, боясь повернуть голову, но наблюдая за спасителем боковым зрением. — Мне страшно!

— Убери, я сказал!

Я послушалась умудренного опытом полуэльфа, медленно опустив руки и прижав их к своей груди.

— Вот так, молодец, не двигайся пока. Не знаю, что ты сделала, но он в полном бешенстве, даже потерял контроль.

— Ничего я не делала, — солгала я.

Ворх на ректора никак не реагировал, продолжая запугивать и так уже дрожащую меня.

— Сделайте уже что-нибудь, — взмолилась я спустя минуту.

— Не могу. Сейчас единственная, кого он не тронет — это ты. Если я переступлю порог комнаты, его условную территорию, он нападет, не задумываясь, и я совсем не уверен, что смогу скрутить его, не убив при этом, — Эйлариен нервно сглотнул. — Не вздумай отбиваться. Ты вывела его из себя, поэтому он пытается усмирить тебя только демонстрацией силы. Но если ты продолжишь сопротивляться его воле, он может и разорвать кого-нибудь для наглядности. Ты сможешь с этим жить, если Ворх из-за тебя убьет кого-то из команды?

— Ему уже удалось меня напугать, почему он не успокаивается? — у меня, кажется, даже зубы стучать начали, как и в тот раз, когда Ворх силой остановил меня в погоне за братом. Я все же увидела его по-настоящему злым. И в очередной раз убедилась, почему оборотней все же нужно хоть иногда бояться. Стоит мне немного расслабиться, как мне тут же об этом настойчиво напоминают…

— Потому что ты боишься. Успокойся сама и успокой его. Прояви, в конце концов, полное с ним согласие и покорность, извинись, — ректор осторожно отступил на шаг от порога, — погладь, обними… Не знаю даже, но сделай что-нибудь.

— Вы с ума сошли?! Не могу! — я в полном отчаянии скосила глаза на главу Школы, — Мне действительно очень страшно. Может, его током шарахнуть?

— Не вздумай! — шикнул магистр Эйлариен. — Его этим не вырубить, у него магическая защита не хуже, чем у членов Высшего Совета. Только разозлишь еще больше. Я не могу больше здесь стоять, он звереет еще больше. Помни, он тебе ничего плохого не сделает, ты сейчас рискуешь другими. Он сейчас просто животное, абстрагируйся от его человеческой половины, так будет легче.

Я снова осталась наедине с бешеным вервольфом. Нервно сглотнув, я постаралась игнорировать рычание над головой и глубоко вздохнула.

— Прости, я была неправа, — осторожно начала я, но никакой реакции не последовало. — Я не должна была тебя бить, — рычание усилилось. — Не то?

Я даже забыла дрожать, удивившись. Это разве не из-за пощечины?

— Ладно. Я не хотела с тобой ругаться, так получилось, — в результате Ворх только нагнулся ниже, действительно подавляя морально. Очень хотелось заскулить и спрятаться под кроватью, но я, увы, была обездвижена. И даже маленький робкий Зверек внутри меня, если уж он и проснулся, проникся и припал к земле перед неоспоримой силой огромного самца.

— Это из-за придуманной командой истории?

На руках и шее проступили черные вены, похоже, еще немного, и магистр может сорваться окончательно.

— Я не понимаю, — отчаялась я, в последней попытке хоть как то исправить ситуацию, положив руку ему на грудь, на этот раз не упираясь, а осторожно поглаживая. Тело под моей ладонью казалось каменным, до такой степени оно было напряжено. Но вены побледнели, рычание стало тише. Кажется, уже какой-то прогресс.

— Может, ты успокоишься и объяснишь мне, почему так разозлился, а я со всем соглашусь? — я боязливо положила вторую руку оборотню на плечо, погладила по руке, нервно вздрогнувшей от прикосновения. Ворх прекратил рычать и теперь просто тяжело и часто дышал.

— Ну вот, каким ты можешь быть хорошим, — я погладила смелее, даже за ухом почесала, стараясь не думать, что это грозный декан охотников, вообще-то. — Мне действительно жаль, что я довела тебя до срыва, прости.

Кажется, боевой трансформации и немедленной расправы больше не намечается, можно и расслабиться немного. Тем более что мне уже даже не приходилось заставлять себя это делать, происходящее стало казаться исключительно нормальным и правильным, как и когда-то на кухне, когда я уже умудрилась чесать своего декана за ухом. Выбесила — успокой, все честно. Я куда смелее потрепала уже спокойного на вид мужчину по волосам, обняла за шею, насколько хватило длины рук, стараясь думать, что сейчас это просто волк, как и мой Волчонок. А Волчонка то я обнимаю с удовольствием.

— Прости, я дура. Больше так не буду, — сказала я это абсолютно искренне, хоть и не знала, чем именно так его разозлила. Но чтобы довести вервольфа, тем более Альфу, до нервного срыва, действительно нужно быть последней дурой, и теперь я это понимала. Ворх растаял моментально, хоть взгляд и остался полностью звериным, но хотя бы как зверь он больше не злился, тут же с урчанием уткнувшись носом мне в шею и обхватив руками мои плечи. Было щекотно, но я мужественно терпела, продолжая обнимать и гладить успокоившегося зверя.

— Может, уже отпустишь меня? — осторожно спросила я через пару минут.

Оборотень поднял голову и сильнее сжал руки, демонстрируя, что может и передумать.

— Ладно, — быстро согласилась я, чувствуя себя крайне неуютно под тревожным взглядом, как и во всей этой ситуации в целом, — я не против, держи дальше.

Но Ворх продолжал рассматривать меня все такими же желтыми глазами с узкими зрачками и темной каймой. Я запереживала, не начал ли он опять злиться от этого вопроса, нервно прикусила губу и легонько потянула его сцепленными за шеей руками к себе на плечо, как было. Но как-то не так вервольф воспринял этот жест, вместо этого наклонившись к лицу и насторожено коснувшись губ. Я дернулась от него, хоть было и некуда, даже понимая, что это его уж наверняка разозлит. Но всему должен быть предел, я и сама готова была сорваться на истерику!

— Не смей, — зашипела я, снова вернувшись к началу и упершись ладонями вервольфу в грудь.

Но Ворх не отреагировал, несмотря на все мои усилия снова склонившись и теперь уже не раздумывая над моей реакцией. Я, конечно, раньше не раз целовалась, к огромному моему прискорбию, даже с самим Ворхом, но уж точно не с оборотнем в частичной трансформации, чьи зазубренные клыки царапают губы, не давая даже возможности сопротивляться, и чья температура где-то за сорок и ощущение такое, что кожа сейчас загорится. На этот раз абстрагироваться от происходящего у меня никак не получалось. Было страшно и больно. И совершенно непонятно. Неужели он просто решил воспользоваться моей нездоровой тягой после этого проклятого переливания энергии, которая все никак не проходила, чтобы я не отказалась от него как от сателлита? Ему настолько сильно нужен этот артефакт? Я с содроганием отдернула руки, поняв, что снова обняла его за шею. Садануть ему коленом никак не получалось, ноги были основательно зажаты, а пока я думала о ногах, руки снова пустились в самоволку. Я была больше шокирована собой, чем поведением Зверя, потому что мне это нравилось, несмотря ни на что, ввергая в шок окончательно. Вот ведь дура влюбленная! Я дрожала уже непонятно от чего, то ли от страха, то ли от злости на себя, то ли от нервов в целом, а может и пыталась трансформироваться сама, но когда вервольф вдруг отпустил, я не сразу осознала, что свободна. И умудрилась отползти и прижаться спиной к торцу кровати раньше, чем открыть глаза.

— Прости, — Ворх, уже нормальный, насколько это для него вообще возможно, тронул меня за плечо.

Я тут же отшатнулась, испугавшись своей неадекватной реакции, ударившись затылком о изножье кровати и подтянув колени к груди:

— Не трогай меня!

Ворх с совершенно потерянным видом сидел рядом на корточках и удивленно смотрел на меня с уже привычным голубым льдом в глазах. Я облегченно вздохнула, закрыв лицо руками и снова стукнувшись затылком о изножье, на этот раз чтобы заставить себя успокоиться.

— Извини, — растеряно сказал мужчина, — я не хотел делать тебе больно.

— Ты каждый раз будешь так говорить? И каждый раз после этого снова делать больно? — я не удержалась от нервного смешка, продолжая дрожать всем телом. — Да?

— Я действительно не хотел. Просто Риен сигареты вчера забрал, я еще сегодня не принимал травы, — он ощутимо напрягся, между бровей легла знакомая морщинка.

Я устало покачала головой, утыкаясь в подтянутые колени лбом:

— Я просто рада, что все закончилось.

— Покажи, у тебя кровь идет, — магистр протянул к моему лицу руку, но я бесцеремонно по ней ударила.

— Из-за чего ты так взбесился? — в колени говорить получалось глухо, но разборчиво.

Вервольф нахмурился, вспоминая, сжал и разжал кулаки:

— Ты грозилась самоубийством. Я этого не допущу, даже не пытайся.

— Я же не серьезно! — от возмущения я забылась и вскинула голову, но тут же опомнилась и снова уткнулась в колени. — Делать мне больше нечего, размечтался!

— Ты говорила очень убедительно, я поверил, — магистр выпрямился. — Пойдем, Риен подлечит.

— Я посижу немножко, отдышусь. Мне тут, между прочим, пришлось психа успокаивать, — я снова нервно засмеялась. — Больше так не делай, еще один раз я не вынесу.

Вот-вот, могу и не сдержаться.

— Извини, — он снова присел на корточки, но я махнула на дверь.

— Иди, покажись ректору на глаза адекватным, волнуется же.

— А ты иди и покажись ему живой, — усмехнулся декан. — Сильно я тебя об пол приложил?

— Нет, — я снова махнула на дверь, ругаться и выяснять, кто кого и чем обидел, больше не хотелось абсолютно. Не так уж я и обиделась, переживу. — Я подойду минут через десять.

— Уверена?

— Да иди ты уже! — не выдержала я.

— Все-все, ухожу, не нервничай, — он примирительно поднял перед собой руки и попятился к двери. — Прости.

Стоило за его спиной закрыться двери, как мне сразу стало легче дышать. Я потерла виски, силясь остановить суматошный поток мыслей. Лопатки опять нещадно жгло, мягко намекая на мое беспокойство. Я не вставая, на четвереньках, подползла к Дашкиной кровати и достала из ее полки заживляющую мазь. Потом спохватилась, что я ж не животное, и встала на ноги, села, опять встала.

— Да что же это такое?! — я не смогла открыть дрожащими руками баночку и запустила ее в стену.

— Герочка, ласточка моя, могу я войти? — тихонько постучал в дверь ректор.

— Да, — я все же определилась со своим телом и села. — Входите.

— Ох, девочка моя, — Эйлариен сел напротив и обхватил холодными ладонями мое лицо, — покажи. Сильно болит?

— За что он так со мной? — не сдержалась я, но полуэльф виновато отвел глаза. — Ладно еще меня в последнее время с этим… зверем проснувшимся… кидает из стороны в сторону так, что самой страшно, но Ворх то буквально совсем недавно божился, что полностью себя контролирует, и вдруг напал ни с того, ни с сего. За что? Почему стоит мне только расслабиться, как он тут же напоминает мне, что не зря я его так боялась?

— Ему сейчас тоже очень тяжело, пойми, ласточка моя, — ректор вздохнул и мазнул большим пальцем по моим губам, стирая кровь и залечивая. Потом совершенно неожиданно для меня, хоть я и не забывала, что он еще и вампир на половину, слизнул кровь с пальца и снова тяжело вздохнул. — Вот представь, что ты привыкла к определенному укладу жизни, и тут тебя вдруг выдергивают в непривычную среду обитания, где нужно успевать справляться не только со своими проблемами, но и еще чьи-нибудь решать постоянно, при этом нигде не проколоться, чтобы никто не догадался, а до кучи еще и лекарство отобрали…

Я скептически хмыкнула:

— Знаете, во многом это и ко мне подходит…

— Вот именно, — кивнул он. — Вы в одной упряжке бежите. Так может, стоит бежать в одном направлении?

Я уперлась локтями в колени и уронила голову на руки. Как же все это сложно.

— Магистр…

— Риен. Просто Риен, хватит «выкать». Я тоже очень долго был охотником, так что это будет справедливо.

— Ну какая из меня охотница?! — разозлилась я. — Меня и приняли-то сюда только для круглосуточного присмотра!

— Не скажи, задание ведь ты выполнила. Поступила сама, мы не вмешивались, так что не отпирайся теперь, будешь и дальше учиться. Раз уж Зверя мы разбудили, слава священному Древу, то тебе будет намного легче…

— Постойте, — я зацепилась мыслью за его фразу, — что значит «мы разбудили»?

— Я так сказал? — удивился полуэльф.

— Магистр! Не делайте из меня еще большую дуру, чем есть!

Ректор тяжело вздохнул, поморщился, и нехотя ответил:

— Зелье истинной сущности… Ты так боялась оборотней с первого дня в Школе. Я просто хотел помочь тебе с учебой, ведь осознав себя Зверем, ты смогла бы гораздо больше. Но ты целый год упиралась. Его обязательно нужно принять добровольно, своей рукой.

— Ваш чай, да? — догадалась я.

— Извини. Ты бы ни за что не выпила, если бы знала, — ректор виновато развел руками. — Зато теперь ты быстро осваиваешься.

— Ну спасибо! Звероформы хоть не будет?

— Скорее всего, нет. Но кто знает, как жизнь повернется.

— Вот ведь гадство, — я устало потерла виски, — это будет на Вашей совести.

— Герочка, ну хватит. И убиваться хватит, и «выкать» мне. Давай, бери себя в руки, нам сегодня еще нужно кое с кем встретиться.

— Уж не с Советом ли? Вы… ты что-то про защиту Высшего Совета Ворху говорил, — проявила я осведомленность.

— Именно. А точнее, с одним представителем Совета, который реально может тебя защитить, взяв под покровительство.

— Занятия пропущу, — я тяжело вздохнула. Все же я очень хотела учиться и дальше, как бы ни храбрилась на словах.

— Ничего, все равно Рем сейчас ребят просто гоняет по двору без всякой цели и системы. Так что ничего важного ты не пропустишь. Пойдем, — магистр Эйлариен поднялся и протянул мне руку.

Я нехотя встала и шагнула за ним следом в провал портала. В его кабинете взгляд моментально притянулся к незнакомому мне мужчине. И было отчего.

Первыми в поле зрения попали огненно-рыжие волосы до середины широченной спины, увенчанные скрученными в спирали у висков огромными обсидианово-черными рогами и вторыми, чуть светлее, просто загибавшимися назад. По мере того, как незнакомец поворачивался, взгляду предстал сначала грубовато-рубленный профиль, а потом и глаза, буквально истекавшие жидким пламенем в глубине горизонтальных зрачков. Он и близко не напоминал уже виденных мною демонов. Не было в нем смазливости инкубов, не было животной грации демонов среднего звена. Это была пугающая своей жесткостью, источающая внутреннюю силу, темная, мрачная, первозданная красота самой бездны.

Я нервно сглотнула, глядя снизу вверх на это изваяние греческого бога, не иначе. Особенно подчеркивала сходство тога, алебастровая кожа и скудная мимика, будто высшему демону было непривычно находиться в близкой к человеку форме. Он словно невзначай коснулся моих ног длинным хвостом со все такой же огненной кисточкой, и странно усмехнулся.

— Здравствуйте, — наконец отмерла я.

— И тебе не хворать, юная леди, — ответил демон неожиданно мягким и глубоким голосом.

— Герочка, присядь, — ректор, о присутствии которого я напрочь забыла, буквально оттащил меня за локоть от незнакомца и усадил в кресло для посетителей.

— Значит, это и есть вместилище старого прохвоста, — демон совершенно невозмутимо оттеснил полуэльфа и обошел меня вокруг, пощелкивая хвостом по полу. — Ай да Вередан, ай да леший отпрыск…

— Уважаемый Интернеций, я потому и прошу Вас о помощи, так как Вы знали Вередана при его жизни, — Эйлариен остался стоять рядом, будто чего-то опасаясь.

— Так и есть, — демон преспокойно сел на место ректора и откинулся на высокую спинку кресла, — я готов помочь. Но есть одно условие, Ен.

— И какое же?

— Будущее этой девочки смутно, я пока что не могу дать точных прогнозов. Поэтому хочу воспользоваться ситуацией.

Я затихла как мышь под веником, ожидая хоть какой-то определенности в жизни.

— У меня подросла дочь-полукровка, и она хочет учиться на охотницу, даже несмотря на мой запрет. Поэтому я прошу тебя взять ее, если вдруг место… освободится, — Интернеций задумчиво потер подбородок с едва наметившейся щетиной. — Увы, я не дам больше пятидесяти процентов на то, что девочка переживет лето.

Внутри все оборвалось. Я практически растеклась по креслу, казалось, что из позвоночника разом выдернули стержень.

— Не пойми превратно, я искренне надеюсь, что все обойдется, но сам понимаешь…

— Герочка, девочка моя, не нужно так расстраиваться, — Эйлариен тут же оказался передо мной, заслонив собой от демона. — Предупреждены — значит вооружены. Клан Интернеция всегда был самым сильным из предсказателей всех миров, но даже они не всевидящи.

— Вот попрошу, — высший демон погрозил пальцем. — Я одновременно вижу прошлое, настоящее и все возможные варианты будущего, так что могу трезво судить о вероятностях. Но, в любом случае, я позабочусь о девочке и помогу ей всем возможным.

Он поднялся и снова обошел меня вокруг, остановился за спиной и положил руки мне на плечи:

— Не бойся, девочка, впусти меня глубже в свое сознание, мне нужно больше знать о твоей душе.

Я бросила испуганный взгляд на ректора, но он кивнул и отступил, нервно поджав губы. Я заерзала в кресле, не зная, как вообще впустить демона в душу. Как-то раньше не приходилось, да и страшно за ее сохранность. И то, что он являлся буквально воплощением самого слова «совершенство», никак не отвлекало.

Интернеций фыркнул и рассмеялся:

— Я души смертных не краду, расслабься, не путай меня с отродьями клана Сноходящих.

— Простите, — я вспыхнула как маков цвет, когда поняла, что он без труда читает мысли.

— Как интересно, — демон чуть наклонился вперед, заглядывая сверху мне в лицо, — очень занимательно. Ты полна сюрпризов. Я понимаю, почему старый пройдоха Вередан выбрал тебя. В тебе столько внутренней силы, что ее хватит на вас двоих. Ты способна пережить его возрождение даже без посторонней помощи. Но опасайся тех, кого любишь, девочка, твоя жизнь в их руках.

Я поежилась, но отвести взгляд от адских всполохов в демонических глазах не смогла, казалось, они действительно затягивали душу в бездну Рубинового мира, родины всех демонов. И вдруг отпустили. Ощущение было такое, будто я вынырнула из глубокого омута и вновь смогла дышать. Я прижала руку к груди, не слыша собственных мыслей за бешеным стуком сразу двух сердец, и судорожно вздохнула.

— Извини, глубоковато, — покаялся демон, убирая руки, — эта память прошлых жизней причиняет тебе боль. Что ж, я понял многое. И я помогу. Но, надеюсь, наше соглашение будет в силе?

Магистр Эйлариен кивнул, мрачно глядя на демона:

— Но я удивлен, я ничего не знал о Вашей дочери. Наслышан лишь о трех сыновьях, по одному на каждое тысячелетие и клан-союзник.

— Ее мать смертная женщина, — как-то виновато пожал плечами Интернеций. — Жизнь забавная штука. И порой непредсказуемая. А сердцу, пусть даже одному из девяти, не прикажешь. Ты разве не любил, Ен? Вот прямо так, чтоб голову потерять?

Я с трудом восстановила ровное дыхание и нервно почесала спину, переводя настороженный взгляд с одного мужчины на другого. Ой как мне это все не нравится…

— Я не прощаюсь, мы еще увидимся, — Интернеций внезапно просто растаял в воздухе. Не было ни портала, ни вспышки заклинания, ни прочих спецэффектов. Вот просто есть — и нет демона рядом.

— И что теперь делать? — осторожно спросила я у ректора.

— Жить дальше, — задумчиво ответил он.

— До конца лета, я так понимаю…

— Прорвемся, все будет хорошо, — полуэльф вымученно улыбнулся. — Но прошу тебя, не говори Ворху об этом. Ладушки?

Я кивнула. Вот уж с кем мне хотелось говорить в последнюю очередь, так это с Ворхом.

— И передай ему это, — ректор достал из кармана две пачки сигарет и протянул мне. — Я погорячился, признаюсь, но у него уже кровь ртом хлынула вчера.

— Я передам, — я тяжело вздохнула и сунула курево к себе в карман. — А где он их вообще берет? Целители делают?

— Стелла, — отмахнулся он, — она у нас лучшая травница. Но тебе не стоит просить ее, твой Зверь только проснулся, не подавляла бы ты его.

— Лучше быть истеричкой? — удивилась я.

— Ты просто привыкаешь к своей сущности, это пройдет. Давай перенесу тебя в казарму.

— Я лучше пройдусь, — я попятилась к двери. — Проветрюсь немного, мне есть о чем подумать.

— Хорошо, на территории Школы ты точно в безопасности, — кивнул Эйлариен.

— М, магистр… Риен, раз уж тут такая ситуация сложилась, можно мне навестить мать? Я не собираюсь втягивать ее в это все, но… просто увидеться мне с ней можно?

— Герочка, это может быть опасно.

— Я могу не дожить до конца лета. С Андреем вообще непонятно что произошло, отец погиб… Мама ведь совсем одна останется. Пожалуйста, разрешите мне хоть на один день вернуться в Лазурный мир.

Полуэльф тяжело вздохнул, просто-таки с надрывом, но кивнул:

— Хорошо. На одни выходные отпущу тебя. Но учти, что только под присмотром. Артефакт, убийства, Андрей — слишком много опасностей вокруг тебя.

— Спасибо.

— Все, иди, прогуливайся. А мне еще перед Советом отчитываться.

На ступенях административного корпуса я остановилась, не увидев совершенно никого во дворе. Даже непривычно. Зато никто и не мешает.

Я достала одну пачку из кармана, открыла и вытряхнула сигарету и зажигалку, закурила и медленно побрела по пустому двору.

— Ну что, Вередан? — обратилась я сама к себе, — Будем сотрудничать или как?

Артефакт внутри, естественно, молчал. А вот я молчать устала.

— Какого лешего ты вообще во мне забыл? Вокруг столько сильных черных магов, а ты прицепился к самой бестолковой и беспомощной адептке…

Мой внутренний мир продолжал упрямо молчать.

— Издеваешься, что ли? Ответил бы хоть как-то…

— Я ж только пришел, — донесся удивленный голос из-за спины.

Я остановилась, едва не вскрикнув от неожиданности:

— Это ты?

— Я, — усмехнулся голос, как-то подозрительно знакомый. — А ты сегодня странная. И курить начала. Не стыдно-то, малышка? Рем тебя плохому учит.

Я обернулась и расплылась в счастливой улыбке. Уфн, мой лучик света в темном царстве, не знающий о клинке внутри меня и потому заботящийся просто так.

— Рада тебя видеть! — я растеклась по необъятному гориллу.

— И я рад, малышка. Но почему ты не на занятиях?

— Да так, решали кое-какие вопросы с ректором, — отмахнулась я.

— И почему от тебя опять запах крови? — Рис принюхался и склонился ниже, всматриваясь в меня.

Я тут же поджала оцарапанные губы и смущенно развела руками, мол, сама не знаю.

— Тис, скажи честно, это опять Ворх? — обманчиво спокойно уточнил Уфн.

— Я упала, — уклончиво ответила я полуправду. — Поцарапалась. Ничего страшного.

— Прошу тебя, не ври мне.

— Рис, радость ты моя, пожалуйста, не вмешивайся. Я очень тебя прошу. Позволь мне самой справляться со своими проблемами. Расскажи лучше, есть ли новости о моем брате?

— Как в воду канул, больше ни единого следа в городе и в округе, — горилл тяжело вздохнул и покачал головой. — Тис, не лезь в это. Ты мне обещала, что не будешь рисковать. И с Ворхом не терпи, только скажи мне — одно слово, и он труп.

Я вымученно улыбнулась. Как же мне этого сейчас хотелось, если бы он только знал… Но нельзя, Ворх же мой сателлит…

— Не нужно. Я в порядке.

— Нельзя быть такой доброй, — Уфн со вздохом потрепал меня по голове, взлохматив так, будто я в ураган попала.

Я выбросила недокуренную сигарету и ухватила здоровяка за руку:

— Пойдем в казарму, Ирва будет рада тебя видеть.

— Не стоит, — горилл остановился. — Мы стараемся не видеться пока что.

— Стоп, не поняла. Мне сказали, что у вас вроде как свадьба через неделю…

— Вот именно. Я боюсь за нее, поэтому мы и решили поторопиться.

Я села на кованую лавочку и похлопала рядом:

— Рассказывай, что у вас творится такое странное.

— Понимаешь, малышка, это все очень сложно, — он сел и запустил здоровенную ладонь в короткий хвост тугих косичек. — Я всегда считал себя сдержанным и хладнокровным, по сравнению с собратьями… Но, кажется, я ошибся. Мне очень сложно сдерживать себя рядом с ней.

— Ты что, можешь ее ударить? — изумилась я. — Она, конечно, иногда жутко бесит, но не до такой же степени.

— Нет, что ты! — возмутился Уфн. — Я боюсь ее… сломать. Она такая маленькая и хрупкая. Я боюсь причинить боль, пока у нас нет привязки.

— А что это вообще такое?

— Когда пара получает метку, между ними устанавливается прочная физико-эмоциональная связь. И когда я смогу чувствовать ее боль острее, чем свою собственную, мне будет спокойнее.

— И что, у всех оборотней так? — удивилась я. — Это же ужасно! Никакого личного пространства даже внутри себя!

— Ошибаешься, это прекрасно, — горилл улыбнулся. — Быть одним целым. Потому мы и создаем одну пару на всю жизнь. Метка притягивает, позволяет лучше понимать и принимать друг друга, делиться своими чувствами, страхами и сомнениями без слов.

— Я и говорю, ужасно, — я поежилась. Мне стало искренне жаль Зору. Что хорошего она может почувствовать от Ворха? — Скажи, а это и на расстоянии действует?

— Не так сильно, — пожал плечами Уфн, — чем дальше, тем слабее и тусклее ощущение своей пары.

— А, это многое объясняет, — фыркнула я.

— Ты все поймешь, когда сама будешь с меткой, — махнул рукой горилл. — А пока хочу тебя спросить. Ты будешь моей сестрой на обряде? Я единственный детеныш в семье, мне бы хотелось, чтобы ты была моей сестрой.

— Конечно, — я улыбнулась. — С удовольствием! А что я должна буду делать?

— Благословить нас вместе с шаманом.

— Это я могу, — согласилась я, уже на всякий случай испугавшись роли тамады. — И все? Никаких песен и конкурсов?

— Дальше зависит от того, как пойдет обряд, — загадочно ответил он.

— А может что-то пойти не так?

— Кто знает… Надеюсь, что все закончится хорошо.

— Ты меня пугаешь.

— Да не переживай, я уверен, что Мин меня примет, хоть мы пока плохо друг друга знаем.

— Куда? — совсем запуталась я.

— Просто примет. Никуда. Это сложно объяснить. Ты сама все увидишь.

— Все, сдаюсь, — я подняла руки, — ничего не понимаю. Буду разбираться на месте.

— А пока иди учись, прогульщица, — Уфн снова потрепал меня по голове.

— Слушаюсь, капитан! — я козырнула и пошла в сторону казармы охотников, помахав оставшемуся во дворе брату-примату.

При виде куратора в облюбованном кресле приподнявшееся, было, настроение ухнуло в пропасть. Чтоб ему провалиться!

— Где ты опять пропадала? — возмущенно спросила распластавшаяся от усталости по дивану в общем зале Дашка.

— Было одно важное дело с ректором, — я как всегда сказала правду в общих чертах.

— Что, опять?! — ведьмочка вытаращила и без того огромные глаза. — Я тебе никаких зелий больше не дам!

— Да нет, — отмахнулась я, — не нужен он мне, успокойся.

— Ну наконец-то! — подруга возвела руки к небу. — Неужели ты смирилась?

— Скажем так, есть непреодолимые обстоятельства, вынуждающие меня терпеть собственные странности, — уклончиво ответила я, проходя по дуге мимо снова сидевшего с мрачным видом Ворха с книгой. Потом опомнилась и вернулась, выложила на стол перед ним одну пачку сигарет. — Риен просил вернуть.

— Их было две, — не глядя на меня прокомментировал вервольф.

— Да, было, — я мстительно усмехнулась и пошла в комнату команды. — Имею полное право на компенсацию за причиненный моральный и физический вред. Я, может, тоже нервная теперь.

Открыв дверь, я шагнула внутрь на автомате, так что не сразу осознала свою ошибку. А когда дверь за спиной захлопнулась, было уже поздно.

— Ты и сама знаешь, что это вредно. Надеюсь, тебе не нужно напоминать, — Ворх остановился за моей спиной, закуривая.

Я тяжело вздохнула, искренне жалея, что заклинание портала мне пока еще недоступно. Хотя, в самом крайнем случае можно будет попробовать как альмы, они применяют его вообще без формулы. Потому что я оказалась в комнате на втором этаже.

— Знаю. И в отличие от тебя, до кровотечения доводить не стану. Можешь не переживать за бесценный артефакт.

— Да не нужен мне твой артефакт! Слушай, сколько ты еще будешь злиться?

Я едва не задохнулась от возмущения.

— Отлично! Что ж, назови мне хоть одну причину, по которой я не должна злиться! — я развернулась и ткнула пальцем мужчину в грудь. — Всего одну, Рем! Меня использовали как оболочку, даже не думая мне об этом сообщить, меня запугивали, меня обманывали на каждом шагу, меня поили сомнительными зельями и чужой энергией, мне ставили ментальные блоки, меня доводили до истерики, меня кусали и били, в конце концов! И теперь ты говоришь мне не злиться?!

Он молчал.

— Ну? Вот видишь. Тогда чего еще ты от меня хочешь?

— Что сказал демон? — Ворх так резко сменил тему, что я растерялась.

— Обещал помочь, — я отступила и села за стол у окна, чтобы не чувствовать его запах, не видеть его и вообще находиться с ним в альтернативных вселенных. Я положила голову на сложенные на столе руки, — Я устала. Пожалуйста, просто оставь меня в покое.

— Я понимаю, — вервольф сел напротив и закурил уже вторую сигарету. — Потерпи, Риен заберет Вередан, и я тебя больше не трону. Будешь жить как раньше.

— Скорее бы, — я поежилась, по телу пробежали мурашки, напомнив, что до конца лета я могу дожить всего с пятидесятипроцентной вероятностью. — И вообще, когда мне уже можно будет сходить на озеро?

— Тис, я предупреждал тебя.

— Я помню. Но я очень соскучилась по моему Волчонку, — смущенно призналась я.

— Мне перекинуться? Раз уж тебе приятнее общаться с животным, то могу устроить, — предложил он.

— Сравнил, — фыркнула я. — Волчонка мне никто не заменит. А ты меня и животным сегодня здорово напугал.

— Прости. Я действительно не хотел этого делать. Не знаю, что на меня нашло.

Еще бы ему хотеть. Ворх и после того, как я его нечаянно поцеловала, четко обозначил свою позицию по этому вопросу.

— Охотно верю, — я тяжело вздохнула и подняла, наконец, голову. Вид у вервольфа и вправду был подавленный. — Забудь. Просто забудь, как я уже забыла, — соврала я. Я неосознанно коснулась оцарапанных губ, но тут же отдернула руку.

— Я могу поставить ментальный блок, если для тебя это так, — Ворх замялся на мгновение, поморщился, — так отвратительно.

— Не отвратительнее, чем для тебя, переживу, — обиделась я. Отвратительно ему, видите ли. Сам же полез, так что чья б корова мычала. — Я уже говорила, что думаю о твоих блоках. Обойдусь.

Я поднялась, не желая продолжать этот разговор, и вышла из комнаты.

— Тис, постой, — дернулся следом и Ворх, но я остановила его жестом.

По лестнице я сбегала уже почти бегом, пронеслась по общему коридору и залу, выскочила наружу и рванула вокруг полигона, из последних сил сдерживая слезы.

На десятом круге, почувствовав жжение между лопатками, я немного успокоилась, притормозила, а потом и вовсе села под деревом. Подумаешь, большая потеря! Я и так прекрасно знала, что ничего между нами быть не может. Но одно дело просто знать и бороться со своей ненормальной тягой, и совсем другое, когда тебе напрямую говорят, как это отвратительно…

— Тис, что случилось? — ко мне подошла Ирва, занимавшаяся неподалеку, и села рядом. — Ты так бежала, будто за тобой все демоны преисподней гнались со сворой родовых драконов в придачу.

— Все в порядке. Просто разволновалась что-то, — отмахнулась я. — И пробежку сегодня пропустила, так что наверстывала.

— Эй, ну не надо врать. Ты такая злая, что и перекинуться можешь. Дыши глубоко, думай о чем-нибудь приятном.

Перед глазами стоял, к сожалению, только Ворх.

— Да как тут думать о приятном, когда такого нет?! — разозлилась я на себя, снова подсочила на ноги и побежала на еще один круг.

Ирва поймала меня на том же месте спустя пару минут:

— Так, спокойно. Хватит. Садись.

Я устало опустилась на пригретое место под деревом.

— Вот скажи, Мин, почему я такая дура? — я уткнулась лбом в колени.

— О, если бы. Дурам очень просто жить, — усмехнулась пума. — А у тебя, наоборот, горе от ума. Ты слишком много думаешь и анализируешь, вместо того, чтобы просто делать то, что хочется.

— Я же смесок, мне ваша философия чистокровных недоступна, — я улеглась на траву и глубоко вздохнула, стараясь успокоить расшалившиеся нервы. — Как можно не анализировать свои поступки?

— Обыкновенно. Отпусти поводок, не сдерживай своего Зверя, позволь ей делать то, что хочется.

— Тогда, боюсь, я могу убить кое-кого, — хмыкнула я. — И уйти жить в скит далеко в лесу, чтобы никто меня никогда не нашел.

— Этого ли ты хочешь на самом деле? — усмехнулась девушка.

— Даже не знаю, — я посмотрела на нее, задумавшись о собственных желаниях. — На данный момент я хочу, чтобы этот загадочный обряд у вас с Уфном прошел хорошо, а то что-то он меня пугает. Еще хотелось бы все же дожить до рождения ваших детей. Должна же я узнать, получится ли Альфа.

— Дожить? Тебе что-то угрожает? — нахмурилась Ирва.

— Нет. В моем мире просто так говорят, — отмахнулась я.

— Тогда точно доживешь. Рис уже попросил тебя быть его сестрой?

— Да, — я не смогла сдержать улыбку.

— Моя сестренка еще совсем маленькая, ну, которая маминой сестры дочь. Так что я хочу попросить Трэса быть моим братом. Надеюсь, он не откажет после всего, что я ему наговорила, — вздохнула пума. — Ты была права, он замечательный мальчик.

— Мин, — я села и смущенно почесала нос, — слушай, прости, что я тогда тебя так грубо отбрила. Просто на тот момент ты меня действительно бесила невыносимо. Извини.

— Да брось, ты была права, — беспечно отмахнулась она. — Я старалась ради семьи, но была редкостной стервой. Оно того не стоило.

— Это не повод повышать на тебя голос, —окончательно смутилась я.

— Ты была в своем праве. Поверь, я не обижаюсь. У нас все проще, мы подчиняемся праву силы, так что я многое переосмыслила. И мне сразу стало легче. Получив прямой запрет от того, кто сильнее моего отца, я, наконец, смогла пожить для себя. Это оказалось замечательно, теперь я действительно счастлива.

— Рада это слышать. Постой! Сильнее отца? А что с твоим отцом не так? — удивилась я.

Ирва расхохоталась и легла на траву рядом со мной:

— Святая праматерь! Тис, это с тобой что-то не так, — поправила она, отсмеявшись. — Ты управляла мной наравне с Альфой. Как думаешь, часто такое бывает?

— Полагаю, что нет, — я снова легла и уставилась в переплетение низких ветвей.

— Такого вообще не бывает, — уточнила Ирва. — Даже у альфа-самок это огромная редкость.

— И что это значит?

— Без понятия! — развела руками пума. — Спроси у шамана, когда будем в стае.

— Обязательно, — я заложила руки за голову и тяжело вздохнула.

Тихие шаги я услышала, лишь когда Ворх был уже в паре метров от нас. Я резко села и поморщилась от жжения на спине:

— Чего тебе? — буркнула я неприветливо.

— Ирва, оставь нас, — магистр остановился у меня за спиной и кивнул девушке на казарму. Дождавшись, когда она скроется в здании, Ворх сел на ее место, — Как ты?

— Терпимо, — я отвернулась, видеть его не было никаких сил.

— Тогда давай поговорим.

— С этого надо было начинать, как только артефакт в меня попал, — фыркнула я.

— Отлично, и как ты это себе представляешь? Пришла ты в себя на берегу после утопления, а я тебе говорю: «В тебе тут один древний маг, ставший артефактом, поселился, так что он скоро начнет прогрызать себе дорогу наружу. А я теперь твой сателлит, и ничего, что ты уже сознание от страха потеряла, я тут посижу рядом пару месяцев»… Так, да?

Я прыснула от смеха. Да, та еще ситуация. Ведь он прав, увидь я в тот день рядом его, а не Волчонка, заикалась бы до конца дней своих. Которые наступили бы от испуга очень скоро, между прочим. А так постепенно и издалека втирался в доверие, энергию свою подливал под благовидным предлогом, конспиратор хренов.

— Ладно, допустим, — я кивнула своим мыслям, — но теперь, пожалуйста, не нужно больше мне врать и притворяться. Я понимаю, какая на меня возложена, а точнее просто навалена, ответственность. Так что я и сама заинтересована в благополучном извлечении Вередана. Я не буду сопротивляться подпитке артефакта, но в меня саму, будь добр, никакую энергию больше не подмешивай, мне от этого плохо.

— Это я уже давно понял, — кивнул мужчина. — Но тогда просто не было другого выбора, прости, что доставил столько неприятностей.

— Раз уж у меня сегодня настоящий день знаний, то расскажи еще и о самом артефакте.

— Риен знает о нем гораздо больше.

— Он тоже знал Вередана при жизни?

— При жизни? Нет, что ты, Вередану больше двух тысяч лет, — Ворх тяжело вздохнул. — Его знал, пожалуй, только Интернеций, с которым ты сегодня познакомилась. И раз он обещал свою помощь, значит, точно знает, что делает.

Я поджала губы и промолчала. От Ворха это не ускользнуло.

— Он ведь ничего плохого не предвидел, правда?

— Мелкие трудности, — я отвела глаза. — Я сама одна сплошная трудность, так что это ожидаемо.

— Тис, ты чего-то не договариваешь.

— Какой мне смысл врать? — продолжила я самозабвенно врать.

— От тебя чего угодно можно ожидать. Прошу тебя, будь со мной честной.

— Прямо как ты со мной? Это могу, тут и стараться не надо, — фыркнула я.

— Святая праматерь, да что же я должен сделать, чтобы ты, наконец, успокоилась?! — разозлился Ворх.

— Ты уже все сделал, больше не нужно, — я поднялась на ноги, но вервольф резко схватил меня за руку и дернул вниз, заставив сесть обратно.

— Прекрати так делать.

— Как именно? — я вырвала свое запястье из его захвата.

— Просто убегать от меня, если тебе что-то не нравится.

— Лучше ругаться?

— Лучше. Намного лучше. Так есть шанс, что я хоть когда-нибудь пойму, что творится в твоей голове.

— Лучше этого и не знать, — я подобрала под себя ноги и приснилась спиной к стволу дерева.

— Давай, поругайся, выговорись.

— Я уже попыталась утром, что-то мне не понравилось. Давай закроем эту тему.

— Опять ты убегаешь.

— Я не хочу это обсуждать.

— Но нужно. Ты хоть понимаешь, что от этого зависит твоя жизнь?

Я кивнула.

— Но даже это не заставит тебя разговаривать со мной?

Я снова кивнула.

— Ладно, тогда говорить буду я. А ты поправь, если я ошибаюсь. Ты меня ненавидишь, но мне как-то все равно нужно поставлять энергию для роста артефакта. Пока ты не знала про Вередан, ты с горем пополам терпела меня.

Я молчала, ничем не выражая свое несогласие, что ненавидела я раньше в основном себя.

— Теперь ты закрылась от меня наглухо, не подкопаться. Самый простой способ это исправить — заблокировать все твои воспоминания об артефакте. Подожди! — он предупредительно поднял указательный палец. — Я и сам знаю, что ты против такого варианта, и рано или поздно все равно узнаешь. Так что нам придется выяснить причину твоей ненависти и устранить ее.

— А за что ты на меня так взъелся еще до моего поступления? — напомнила я.

— Когда? — так искренне удивился Ворх, что я почти поверила.

— До всей этой истории с Вереданом. Ты все время, с самого первого моего дня здесь, смотрел на меня так, будто я твою любимую бабушку съела.

— Не понимаю, о чем ты. Тебе показалось, — открестился магистр так поспешно, что стало сразу ясно — врет.

— Отлично. Вот и я не понимаю, о чем ты. Так что давай оставим свою неприязнь при себе и будем учиться сотрудничать. Как мне открыть для тебя доступ к артефакту?

— Довериться, — окончательно добил меня вервольф.

— Просто замечательно, — я скрипнула зубами. — Боюсь, у нас нет шансов.

Ворх смерил меня мрачным взглядом и кивнул:

— Ничего, будем учиться постепенно.

— Начни с себя, — огрызнулась я. — Это ж надо настолько мне не доверять, чтобы не сообщить, что во мне артефакт!

Ворх совершенно внезапно взял мою руку и прижал ладонью к своей шее.

Я запнулась на полуслове и попыталась отобрать свою конечность, но он держал крепко.

— Что ты делаешь? — я не знала, куда деть взгляд, отчаянно заливаясь краской.

— Ты права, мне стоит начать с себя. Волк никогда не откроет горло тому, кому не доверяет.

Я чувствовала, как под моими пальцами бьется пульс. Казалось, стоит лишь немного сжать, и он остановится… Непередаваемое ощущение. Мне и хотелось сдавить изо всех сил, но я не могла. Просто не могла, не сейчас, когда он сам доверил мне самое уязвимое место. Видимо, Уфн был прав, нельзя быть такой доброй.

— Прекрати, у меня так и чешутся руки тебя задушить, — я снова попыталась высвободиться.

— Ну так души, если тебе от этого легче станет, — предложил Ворх.

— Что за мазохизм? Отпусти! И даже не рассчитывай, что я хоть когда-нибудь смогу так горло подставить!

— Я и не претендую даже в самых страшных твоих кошмарах, успокойся, — оборотень отпустил мою руку, достал сигареты и закурил.

— Поверь, мои кошмары куда страшнее, — мне тут же вспомнились и ведьмы, и море крови, и мертвый любимый. Я тяжело вздохнула и, сцепив зубы, запрокинула голову, — Давай быстрее, пока я не передумала. Если это, конечно, хоть как-то поможет…

У меня все внутренности скрутило в узел, когда шеи коснулись горячие пальцы, шершавые от ожогов и оружия. Я замерла как кролик перед удавом, не в силах даже шелохнуться.

— Дыши, а то сознание потеряешь, — напомнил Ворх, проведя по бьющейся под кожей жилке едва ощутимо.

— Щекотно, — пожаловалась я шепотом.

Прикосновение стало увереннее, ладонь магистра практически полностью обхватила мою шею. Всего одно неосторожное движение, и она хрустнет. Дыхание опять перехватило, сердце подскочило к горлу. Ощущение собственной уязвимости выбивало почву из-под ног. И как только Ворх выдержал это? Я нервно прикусила губу, стараясь остаться на месте. Одновременно хотелось и отшатнуться от него, и, наоборот, прижаться.

Ощущение чужого прикосновения исчезло совершенно внезапно. Как и сам Ворх. Я вздрогнула и удивленно оглянулась, но вервольфа нигде не было.

— Слава богу, — я, наконец, выдохнула с облегчением. — Это же просто что-то невозможное.

Я тронула шею, горящую от его касаний по самые плечи. Зато спину, место обитания артефакта, приятно холодило, подтверждая, что мы не зря терпели. Одно плохо: как бы я ни злилась, как бы ни была обижена, я все равно таяла как мороженное в летний полдень от любого его прикосновения. Это просто отвратительно, когда собственное тело подводит.

На следующее утро я подорвалась первой и едва ли не приплясывала от нетерпения, расталкивая сокомандников. Еще один учебный день — и выходные! Мне наконец-то можно будет навестить маму!

— Что ж ты сегодня такая активная? — Трэс отвернулся и накрыл голову подушкой.

Я пощекотала его за пятку и скорее отскочила, чтобы этой самой пяткой не получить:

— Подъем! Погода сегодня прекрасная, пора на пробежку!

— Скажи, изуверство заразно? — Ири быстренько подтянул ноги, видя, что я иду к нему.

— С чего бы? — удивилась я.

— Стоило Ворху тебя обесчестить, как ты тоже стала извергом! — припечатал некромант и с головой спрятался под одеяло, подхихикивая уже оттуда.

Я мстительно отобрала у него спальные принадлежности и бросила взгляд на пустующую кровать куратора. После своего внезапного исчезновения он так и не вернулся, так что мы были предоставлены сами себе.

— Чего это наш магистр пропал? — будто прочитала мои мысли Дашка.

— А почему ты у меня спрашиваешь?

— Он после общения с тобой исчез, вообще-то, — хмыкнул подруга.

— Ну я ж ему не нянька, — возмутилась я, вытаскивая сменные шорты из шкафа. — Может, опять по бабам… Прости, — я глянула на Трэса и прикусила язык.

Оборотень рассмеялся и выглянул из-под подушки:

— Герка, успокойся. Он тут только по одной… бабе… как ты выразилась, ходить может, так что не извиняйся, я ничего против не имею.

— Серьезно? — удивилась я.

— Да. Но он сейчас у госпожи Стеллы, зуб даю, — отмахнулся оборотень и тоже поднялся. — Чего ты распереживалась? Скоро вернется.

— Вовсе я и не переживаю, — я быстро переоделась за дверкой шкафа и выскользнула из комнаты, съедаемая противоречивыми чувствами.

Как назло, на выходе из казармы я столкнулась с предметом моих терзаний. Он едва успел посторониться, когда я пробежала мимо, задержав дыхание. И все равно я умудрилась различить уже знакомый едва ощутимый запах женских духов. Я тут же остановилась, огромным усилием воли подавляя поднимавшееся из глубины души раздражение. Между лопаток жгло, непрозрачно напоминая, что тут есть кто-то, нуждающихся в энергии этого самого беспутного оборотня. Я заставила себя обернуться и даже выдавила улыбку:

— С доброй охотой.

— С доброй, — Ворх закурил и остался стоять в дверях, задумчиво глядя на меня. — Ты в порядке?

— Да, — я кивнула, — а ты? Вчера как сквозь землю провалился.

— Риен срочно вызвал. Потом дела кое-какие решал, — вервольф неопределенно повел рукой. Да уж и иглояду понятно, какие у него были дела.

— Ясно. Я пойду, на пробежку пора.

— Тис, нас подожди, — из казармы высыпали и остальные.

Рахо что-то тихо сказал Ворху, поравнявшись, за что тут же огреб подзатыльник от старшего, и с хитрой улыбкой потащил меня к полигону.

После пробежки Трэс предупредил нас, что дежурит сегодня он, так что на нормальный завтрак мы можем даже не рассчитывать.

— Все не может быть настолько плохо, — усомнилась я, — хоть что-то же ты умеешь? Давай помогу, заодно и поучу немного.

— Давай, — просиял парень.

Я вышла на кухню после душа уже относительно спокойной. Ну, допустим, могу и не дожить до конца лета. Подумаешь, я уже много раз должна была умереть за последний месяц, но ведь выжила. Ну, допустим, брат попал в беду, но ведь он жив. Ну, допустим, мне нравится собственный декан, даже несмотря на то, что он женат, при этом бабник и редкостный манипулятор, к тому же ему шестьдесят семь лет… Все относительно, могло быть и хуже. У меня, правда, появились некоторые сомнения, не пробивается ли это мой Зверь со своим мнением, ведь я в последнее время откровенно чувствую себя шизофреничкой. Да и не имеет это никакого значения, ведь я-то ему все равно не нравлюсь.

— Трэс, мне нужно узнать твое мнение, — я отложила нож и овощи для салата.

— О чем? — он бросил на меня подозрительный взгляд, боясь даже на секунду отучиться от кастрюли на плите.

— Что со мной не так?

— Тис, что за вопросы?! — возмутился парень. — С тобой все отлично! Даже не сомневайся в этом. Откуда вообще такие мысли?

— Да так, подумала просто…

— Опять тебя кто-то обидел?

Я промолчала, подошла и тоже заглянула в кастрюлю:

— Кажется, ты что-то забыл. Забыл забросить макароны.

— Вот леший! — Трэс хлопнул себя по лбу и взял упаковку со стола, поднял ее над кастрюлей с кипящей водой и просто разорвал.

— Твою ж мать! — я отскочила, находясь под обстрелом макаронными завитками и горячими брызгами.

— Прости. Я предупреждал, что совершенно не умею ничего готовить, — покаялся он, оттопырив горячую мокрую футболку от обожженной груди. — Пойду-ка я к Дашке за мазью. Ты тут помешаешь?

— Иди уже, гений кулинарии, — я отобрала у него ложку и заняла его место у плиты.

Я поежилась и обернулась, вдруг почувствовав взгляд в спину.

— Что случилось? — я померялась взглядом с Ворхом и вернулась к готовке.

— Почему я последний узнаю о том, что ты выходишь в Лазурный мир?

— Ты ведь был вчера у Риена, вот у него и спроси, — хмыкнула я. — Или были дела поважнее?

— Тис, — укоризной в его голосе можно было всю кухню затопить, но меня не проняло.

— Да, ректор разрешил мне навестить мать, не вижу в этом ничего плохого.

— Я пойду с тобой.

— Ну здрасьте! И как я это матери объясню?

— Придумаешь что-нибудь. Это не обсуждается.

— Ворх, будь человеком! — я выключила огонь, вытерла руки и швырнула в магистра полотенце. — Не лишай меня и этого!

Вервольф поймал полотенце, подошел и сунул его обратно мне в руки:

— Я не человек. Забыла?

— Ты не даешь забыть. Ну серьезно, оставь мне хоть что-то, хоть каплю личного пространства. За сутки с артефактом ничего не случится.

Ворх так и стоял совсем близко, не сводя с меня хмурого взгляда, но молчал.

— Хватит меня гипнотизировать, у тебя плохо получается, — я чуть отступила и прислонилась к столу, чтобы держать дистанцию. — Пожалуйста, отпусти меня одну. Я ведь доверилась тебе вчера. Ну, во всяком случае, попыталась. Неужели для тебя подставить мне горло легче, чем потерять из виду на одни несчастные сутки?

— Легче.

— Интернеций вообще сказал, что я и одна справилась бы. Так что успокойся. Риен уже грозился отправить со мной охрану, так что твое присутствие совсем необязательно.

— С тобой пойду я, и это не обсуждается, — вервольф снова шагнул ближе, так что мне пришлось отступить в сторону, сохраняя хоть небольшое расстояние между нами.

— Опоздал, мы уже обсуждаем. Я, в конце концов, вынуждена буду настоять на смене сателлита, — я пятилась все дальше, но Ворх не отставал. — Посуди сам: что должен делать сателлит? Кормить артефакт и беречь носителя. А ты все время поднимаешь мне нервы, так что клинок растет рывками и доставляет нам обоим непередаваемую гамму ощущений. Разве мне это все надо? Я заинтересована в благоприятном исходе, так что буду требовать сателлит с устойчивой психикой.

Рука вервольфа врезалась в стену, до которой я уже благополучно допятилась, рядом с моей головой, по предплечью потянулась сеть черных вен.

— Что дальше? — я бросила скомканное в руках полотенце под ноги и рванула воротник, открывая относительно свежий след четырех пар клыков, — Снова будешь убеждать так, как умеешь? Ну давай, что еще можно от тебя ждать, кроме боли. Только забудь о доверии, если снова это сделаешь.

— Как у вас тут все кипит, — донеслось из-за спины магистра, заставив меня вздрогнуть и броситься к плите, проскочив под его рукой.

Но огонь, к счастью, был давно выключен.

— Нет, я про вас, — магистр Таши достала из холодильника лоток сырых яиц и взвесила их в руке, даже не оглянувшись в нашу сторону. — Чем бы еще пообстреливать нерасторопных адептов? И да, Гера, не стоит. Что бы ни делал ваш куратор, поверь, он делает это для вас. Так что поумерь пыл, даже если чувствуешь себя самой обиженной во всем мире.

— Я понимаю, но всему должен быть предел, — я села за ближайший стол и устало откинулась на спинку, — я так больше не могу. Можно мне в твою группу?

Драконица усмехнулась и закатила глаза:

— Ох уж эта молодежь.

Проводив ее взглядом до выхода, я снова взглянула на Ворха, уже успокоившегося и теперь курившего у окна:

— Ну что, будем решать проблему?

— Единственная проблема здесь — твое упрямство, — уже совершенно спокойно констатировал он.

Мне много чего хотелось на это ответить, но в основном нецензурного, так что я промолчала.

— Сегодня будем заниматься в казарме, раз уж ты так любишь куда-нибудь сбегать без моего ведома, так что можете не спешить с завтраком, — сообщил магистр и вышел из кухни.

— Не больно-то и хотелось, — я вернулась к плите.

— Опять вы поругались? — вошел Трэс, уже подлеченный и переодетый. — Ты в курсе, что он теперь зверствовать начнет?

— Он всегда был таким упрямым? — вместо ответа полюбопытствовала я.

— Скажем так, Рем очень принципиальный, когда дело касается тех, кого он любит, — усмехнулся оборотень. — Привыкай, раз уж ты скоро войдешь в семью полноценно.

— Я уже просто жажду познакомиться с твоим дядей, лишь бы это помогло избавиться от опеки Ворха.

— Боюсь, что не поможет, — Рахо виновато развел руками и принялся резать оставленные мной овощи. — От него тебя никто уже не спасет.

Команда поглядывала на меня все недовольнее по мере продвижения занятия, оказавшегося на поверку просто генеральной уборкой.

— У Лины адепты вон на упыря пошли охотиться в учебном лесу, Кальдерин повел своих в горы, Таши яйцами закидала у расстрельной стены, Мару попривязывала камни к ногам и в реку побросала, — бубнил Ири, натирая каминную полку, — а мы тут с тряпками боремся.

— На, со шваброй поборись, раз тряпка тебя не устраивает, — предложила я, протягивая ему рабочий инструмент, успевший надоесть мне не меньше.

Мы с некромантом поменялись местами, дело пошло чуть веселее.

— Герка, не смей больше ругаться с Ворхом! — шикнула на меня проходившая мимо Даша.

— То есть проблема во мне?! — возмутилась я. — А не хочешь, например, Ворху претензии свои предъявить, чтобы он со мной не ругался?

— Он наш куратор, — поумерила пыл ведьмочка, — и может заставить нас работать. А ты не можешь, так что прекращай с ним ругаться!

Я замахнулась на подругу тряпкой.

— Прокляну, — тут же пригрозила она.

— Кому-то не нравится наше занятие? — заглянул в казарму с улицы Ворх.

Мы синхронно бросили на него красноречивый взгляд и вернулись к работе. Но в меня моментально полетели аналогичные взгляды от команды. Я скрипнула зубами, глубоко вздохнула, бросила тряпку в ведро и повернулась к магистру.

— Хорошо. Сделаю, как скажешь. Но прекрати это.

— Ты что, решила, что я тебя так третирую? — вздернул бровь вервольф.

— Да.

— Ладно, подловила, — не стал опираться он. — Домывайте и можете быть свободны.

Группа выдохнула с облегчением. А я не сдержалась, зарычала, схватила ведро и ушла с ним в комнату команды, чтобы даже не видеть этого бессовестного манипулятора.

— Вот и помирились, — донеслось мне веселое вслед от Трэса.

Злости на них не хватает.

Ночью я долго ворочалась, стараясь уснуть. Правый бок я уже весь отлежала, спина чесалась, а на левый я переворачиваться не хотела, чтобы не видеть магистра. Я раздраженно сунула руку за спину и почесала лопатки. И еще раз почесала. На пятый раз Ворх не выдержал, поднялся и тронул меня за плечо, отчего я провалилась в портал прямо подо мной и оказалась в злокозненной комнате наверху.

— Снимай майку, — скомандовал вервольф.

Я тяжело вздохнула о своей нелегкой доле, села и стянула майку со спины, прижав ее к груди.

Ворх сел за мной и положил ладонь аккурат на самое зудящее место, отчего по спине тут же пошел приятный холодок, вдоль позвоночника потекло пару капель крови.

— Долго это еще будет продолжаться? — не выдержала я через пару минут таких посиделок в тишине.

— Еще месяц, может, два.

— Я про это вот, — я повела плечами. — Долго мне так сидеть?

— Потерпи, не так уж это и долго. Минут десять, — магистр провел ладонью по спине, размазывая кровь еще больше.

Я попыталась сесть поудобнее, раз это надолго, но запуталась ногами в покрывале и навернулась вперед.

— Я понимаю, что тебе неприятно, но не обязательно изображать обморок, — фыркнул Ворх.

— Я не изображаю, — пробубнила я в подушку, так как руки были заняты майкой, — я упала. В смысле, не в обморок, а просто упала.

— Горе ты мое, — вздохнул вервольф и вернул меня в относительно вертикальное положение.

— Всеобщее, — поправила я.

Какое-то время мы так и сидели снова в тишине, но я долго не выдержала:

— А давай я все-таки одна завтра домой пойду.

— Исключено. На крайний случай скажешь матери, что я тебя все же обесчестил, твои друзья подтвердят, — усмехнулся он.

— Не поверит, — я залилась краской по самые уши.

— В любом случае, я иду с тобой.

Я уже готова была никуда не идти, только бы не показываться на глаза матери с Ворхом, но желание увидеть маму оказалось сильнее.

— Ладно. Но надо придумать что-то вразумительное.

— Всегда можно прикрыться работой, — вздохнул магистр. — Раз это так принципиально, то пусть это будет кураторским обходом.

***

Я с минуту ждала, что дверь вот-вот откроется, но тишина внутри квартиры непрозрачно намекала на то, что мамы дома нет.

— Странно, — я достала мобильный и сверилась с календарем, — воскресенье, она ведь выходная.

— А чего это вы тут хотите? — окликнула нас с Ворхом соседка напротив. — Нет Ленки дома.

— Тетя Лида, это я, — я обернулась к пожилой женщине. — А куда мама ушла, не знаете?

— Ой, Герочка, не признала сослепу, — тем не менее, соседка просканировала наметанным глазом магистра, пока еще не записав его в категорию «наркоман», но уже подумывая о смене присвоенного мне статуса «хорошая соседская дочка» на куда более любимый ее братией. — В больницу побежала еще поутру. Медведь, говорят, кого-то порвал в лесу, так она и побежала с хирургом на пару собирать по кусочкам.

Я так и села на ступеньку.

— Давно это случилось? — тут же перехватил старушку магистр.

— А сразу как новости утренние закончились, так и позвонили ей из больницы. Я как раз за сахаром зашла, так она и выбежала, даже дверь не заперла, — тетя Лида протянула Ворху ключи и махнула на дверь. — Да вы подождите, скоро и вернется, что ж там собирать после медведя-то. Поди, в морг уже забрали.

— Ты как? — магистр отпер дверь и протянул мне руку.

— Нормально, — сорвала я, поднимаясь.

— Сиди дома, чтоб ни ногой наружу, а я в лес, посмотрю, что там случилось. Ты меня поняла?

— Да, — я кивнула и вошла в квартиру, прислонилась спиной к закрывшейся двери и осталась так стоять, прислушиваясь к шагам на лестнице.

Телефонная трель заставила меня вздрогнуть. Я оглянулась в поисках трубки радиотелефона.

— Лена, скажи, что Димка с Сашкой у тебя! — затараторил оттуда женский голос раньше, чем я успела даже рот раскрыть. — Ну получат у меня! Ты уже слышала про медведя? Они ж все на рыбалку через этот лес бегают, зла на них не хватает! Лена, они у тебя? Утром сказали, что к тебе пойдут за каким-то журналом медицинским… Лена?

Мне сдавило горло от слез. Это была мамина подруга, мать двух десятилетних сорванцов погодок, мечтавших тоже стать врачами, когда вырастут. Если вырастут…

— Я их найду, не волнуйтесь, — выдавила я, положила трубку и выбежала из квартиры.

Дорогу к реке через лес я знала, как свои пять пальцев, так что не стала тратить время на прочесывание наезженной дороги, а сразу свернула на тонкую тропинку, забиравшую в гору. Только бы они были живы. Лес скрывал в себе сотни следов, перепутанных, полустертых, совсем невесомых или впечатанных в саму суть леса, но эти следы четырех ног в кедах я сейчас узнала бы даже из тысячи таких же. Они петляли то по самой тропе, то рядом с ней, то отлучались к орешнику, то возвращались к отставшим. И вдруг сбились в кучку, испуганным зайцем прыгнули в сторону и понеслись прочь от тропы, пересеченной тяжелыми глубокими шрамами огромных лап с пятью когтями.

Сердце замерло на мгновение, в горле встал ком, мешая дышать.

Вот тут медведь встал на задние лапы, следы стали глубже, а потом снова опустился на четыре и побежал, ломая кусты. Детские следы петляли и спотыкались, скорость их все снижалась. Вскоре нашлись и сломанные удочки. Я остановилась и прислонилась к дереву, стараясь унять бешено колотящееся сердце. Неужели все повторяется? Что этому проклятому медведю понадобилось в нашем лесу?

От истошного детского крика кровь заледенела в венах, а ноги сами понесли меня на голос, не разбирая дороги. Только бы успеть.

Я едва не проскочила мимо маленькой пещерки, уходившей глубоко под землю, но донесшийся из нее стон заставил меня затормозить. Я на миг зажмурилась, чтобы глаза быстрее привыкли к темноте, и шагнула внутрь. Я почти доставала свод макушкой, так что приходилось немного пригибаться и идти, касаясь потолка рукой, чтобы не разбить голову. В сумраке пещеры виднелись ответвления, некоторые совсем узкие, а в некоторые мог бы протиснуться и медведь. Я закрыла глаза и прислушалась. Тихий шорох, всхлип, снова шорох, шуршание капель о песок и снова всхлип. Запах крови щекотал ноздри, отвлекая. Я тихо шагнула на звук и снова остановилась.

— Саша, Дима, вы где? Выходите, — тихо позвала я. — Домой вас отведу.

Всхлип стал громче, а спустя секунду и вовсе превратился в рыдания.

— Гера! Гера, мы тут! Помоги! — проскулил один из мальчиков. — Сашка не может идти!

Я протиснулась в узкий лаз и оказалась во вполне просторной темной пещере, от которой вел еще один проход, не в пример больше.

— Как вы? — я бросилась к сжавшимся в яме у стены детям.

— Он нас закопал! Мы хотели в пещере спрятаться, а он за нами! — завыл Дима уже в голос и вцепился в меня тощими ручонками, приподнялся, ссыпая с себя землю, — Сашку сильно укусил, нога аж хрустнула, а меня за бок, болит и кровь идет! А потом стал закапывать тут!

— Все-все, тише, все уже закончилось, — я бегло ощупала мальчишек. У Димки действительно был здорово потрепан бок, в одном месте даже ребро виднелось, а у Сашки открытый перелом обеих костей голени. — Все будет хорошо. Знаете, — я положила руку на холодный лоб притихшего Сашки, — медведи часто закапывают в землю свою добычу, так что вам еще повезло, что он не голодный.

— Это не медведь, — Димка содрогнулся, по чумазым щекам с новой силой потекли слезы, — это какое-то чудовище! Он с чешуей и длинным хвостом! Прямо как динозавр!

Я погладила мальчика по голове, одновременно пытаясь наложить обезболивающее заклинание на ногу его брата. И у меня даже почти получилось, но за спиной раздалось угрожающее рычание.

Я резко развернулась, закрывая спиной мальчишек. У прохода стояло действительно странное существо, одновременно похожее и на медведя, и на ящера. И вправду какой-то динозавр. Лапы медвежьи, но хвост гораздо длиннее и чешуйчатый, морда сверху покрыта роговыми наростами с короткими шипами, как и вся спина, ушей вообще нет, а вот зубы до боли знакомые, вполне себе медвежьи.

— Тихо, спокойно, — скомандовала я детям, — сидите очень тихо.

Осторожно, стараясь не делать резких движений, я окутала нас круговым щитом и сжала свой янтарный накопитель, прокалывая кожу острым ушком. Капля крови упала на теплый камень, а в меня хлынул мощный поток энергии, переполняя и так немалый резерв, растекаясь вокруг. Движение энергии привело существо буквально в бешенство, и тварь бросилась на нас, стараясь задавить немалой массой. Все, что я успела сделать, запаниковав, это рвануть ткань материи, создавая некое подобие складки на пространстве мироздания, соприкасая эту пещеру и квартиру матери. На долю секунды они стали одним целым, совместились, и мальчишки кубарем выкатились на ковер в зале, крича от страха и боли. И тут же искажение снова разгладилось, отрезая их от меня и странной твари. Я увернулась от несущейся туши и утерла прошедшую носом кровь. Вся моя энергия ушла на этот рывок пространства, ни капли не осталось ни в накопителе, ни в резерве.

— Вот поэтому второкурсникам и нельзя создавать порталы, — зачем-то сообщила я медведе-ящеру и упала на колени. В голове звенело, перед глазами все плыло. О порталах я прочла еще на первом курсе, заинтересовались способностью альмов перегибать ткань пространства и находиться в нескольких местах одновременно. Но в учебнике указывалось, что заклинание перемещения доступно без таких огромных потерь лишь начиная с уровня магистра шестой ступени. Что уж говорить про перегиб пространства без формулы и матрицы. А я вообще бестолковая адептка, так что надо радоваться уже тому, что осталась жива. Хотя, это ненадолго, вон как этот странный гибрид плотоядно смотрит.

Я тряхнула головой, но звон только усилился. С трудом поднявшись на ноги, я замерла, так как медведе-ящер тоже не двигался с места. Похоже, что его так разозлило использование магии, а теперь, когда я пуста, он больше не воспринимал меня в качестве достойного противника.

Стоя я оказалась одного роста с тварюшкой, так что мы теперь играли в гляделки на равных. Медведь потянул носом и облизался, явно обозначая свои гастрономические намерения.

— Ну и ладно, — меня вдруг побрал смех, — все так за артефакт боялись, а меня банально сожрут. Шах и мат, Вередан.

Я прислонилась спиной к холодному камню стены и устало прикрыла глаза. Звенящая пустота внутри и едва барахтавшийся источник магической энергии у солнечного сплетения перед внутренним взглядом походили на бесконечный космос и одинокую двойную черно-белую звезду в нем, достаточную лишь для того, чтобы оставаться на ногах. Ну, хоть ауру опять не надорвала. Лица коснулось тяжелое дыхание. Я не двинулась с места. А ведь это действительно решение всех проблем. Ну, почти всех.

Интересно, Ворх сильно расстроится из-за потери артефакта? Я открыла глаза и коротко рыкнула, заставив существо отступить на шаг. Пожалуй, я хотела бы перед смертью высказать этому невыносимому оборотню все, что о нем думаю. А значит, нужно протянуть еще немного. Он найдет меня, на мне ведь маяк.

Я собрала те жалкие крупицы магии, что успела выработать, и влила их в матрицу преобразования формы, самую примитивную и неэнергозатратную, коснувшись камня за спиной. В руке остался каменный нож. Не бог весть что, но все же оружие.

Медведю это жутко не понравилось, он бы и на задние лапы встал, если бы не низкий свод. Но и я не шибко добрая сегодня. Я полоснула его по груди и перекатилась в сторону. Перед глазами снова поплыло, так что я вынуждена была попятиться, чтобы не попасть под горячую лапу. Повторить маневр мне не удалось, тварь быстро училась, и теперь поворачивалась ко мне бронированным чешуей боком, когда подходила на дистанцию атаки.

Увернувшись в очередной раз от тяжелой лапы, я все же не удержалась на ногах и лишь чудом упала так, что медведь не наступил на меня, я оказалась между его передней и задней лапами. Рука с ножом дернулась сама, острие как в масло вошло между ребер прямо под лапой. Медведь взревел и отпрянул, припадая на раненый бок. Я тут же вскочила и попятилась, помня, что опаснее всего раненый зверь. Он споткнулся раз, второй, по лапе текла кровь. Мне на мгновение почудилось отчаяние в желтых глазах недоящера, но я отвела взгляд. Истерзанные дети мне не почудились. Охота не знает жалости, я просто не имела права отпустить опасную для окружающих тварь. Но он и сам определил свою судьбу, бросившись на меня здоровым боком.

Я выставила вперед каменный нож, уже треснувший и скользкий от крови, упершись в торец рукоятки второй рукой. Всего одна попытка у каждого из нас. Неизвестно, что сломалось бы первым: чешуя или камень. Но медведь внезапно отлетел в сторону с такой силой, что проломил собой камень стены, кажется, навечно с ним и слившись.

Я опустила дрожавшие руки. На месте одного странного гибрида теперь стоял другой не менее странный гибрид. Я смотрела на истекавшего кровью Ворха и все никак не могла понять, как, каким невероятным образом в одном этом невыносимом мужчине могли слиться две настолько разные сущности, два совершенно разных человека, одного из которых я искренне ненавидела, а другого, кажется, все-таки любила. Я выронила раскрошившийся от удара об пол нож, на ватных ногах подошла к вервольфу и молча ткнулась ему лбом в грудь. У меня уже не было сил разговаривать, источник магии замер, устав бороться с нерадивой хозяйкой. Мы так и рухнули вместе на землю.

Когда я пришла в себя, было то ли уже темно, то ли еще темно, но в пещере было сложно судить о времени снаружи.

— Как ты вообще сюда попала? — хрипло спросил магистр, почувствовав мое пробуждение.

— За детьми побежала, — шепотом отозвалась я, на большее пока просто не хватило сил.

Мы так и лежали, не двинувшись с места, все это время.

— Истощение? — я попыталась хотя бы приподнять голову, лежавшую на груди оборотня, но не смогла.

— Причем глубокое, — уточнил он. — Ты и накопитель открыла, но расплескала больше половины. Что ты такое сделала, что истратила весь резерв?

— Портал. Вернее, искажение, — призналась я. — Так себе идея, но ничего лучше я не придумала, мальчики были серьезно ранены.

— Твою ж налево, Тис! Какого лешего, ты ведь не умеешь открывать портал! — разозлился Ворх. — И сама могла погибнуть, и детей бы по частям расшвыряло на полмира!

— Будто у меня тут такой большой выбор был!

— Чего ж сама тогда не ушла, бестолочь?

— Пространство держала, сам же сказал, я не умею! — я тоже начала закипать, даже источник дрогнул и проснулся.

— Святая праматерь, я ведь мог и не успеть!

— А где ты вообще был? Пошел медведя выслеживать, а он вон, в стене торчит.

— Был бы он в лесу единственным, не было бы проблемы. Их еще пятеро было, они почти загнали троих человек, пришлось отбивать. И тут посреди боя Вередан вдруг потянул прорву энергии, источник не выдержал. Вот как чувствовал, надо было тебя к батарее привязать!

— Извини, — я притихла, — я забыла, что клинок питается не от меня. Но не спасти детей я не могла, тут уж хоть с батареей побежала бы.

— Вот ведь безголовый ребенок.

— Заткнись, ты и сам не лучше, — обиделась я.

— Знаю.

— А что это хрустит, когда ты говоришь? — я прислушалась.

— Ты лежишь на сломанных ребрах.

— Ой, прости, — я снова попыталась приподняться, но пока не смогла.

— Да лежи спокойно, не дергайся, так еще больнее, — поморщился магистр.

Я замерла. Пару минут мы молча слушали тихое похрустывание ребер. Я рассматривала в темноте, насколько это было возможно, свежие борозды ран, видневшиеся из-под разорванной майки. Это, конечно, не серп архилича, но тоже шрамы останутся.

— На целителя пойдешь учиться? — Ворх медленно, с трудом поднял руку и придержал мою ладонь, так как я уже начала водить кончиками пальцев по оказавшимся под ними шрамам, задумавшись.

— Да, подумываю над этим, — смутилась я, но забирать свою руку не стала. И так сил мало. По крайней мере, я этим себя оправдывала. Вот прямо сейчас я готова была всю жизнь провести в этой богом забытой пещере, лишь бы и дальше слушать мерный стук его сердца.

Но ничто не может длиться вечно, и когда я открыла глаза в следующий раз, Ворх уже что-то чертил на земле свободной рукой.

— Что ты делаешь? — я не смогла рассмотреть рисунок.

— Схему портала. Слишком мало энергии собралось, чтобы открыть его без графического отображения, — поморщился он. — И то еще может не получиться.

Я прислушалась к себе. На дне ауры что-то робко плескалось, но пока еще совсем мало.

— Постой, — я пока еще с трудом приподнялась, стараясь не давить на сломанные ребра, потянулась вверх, — Риен научил меня переливать энергию. Всяко легче будет.

— Ты с ума сошла? — вкрадчиво поинтересовался мужчина.

— Да-да, я помню, что тебе отвратительно, но потерпишь один раз, — разозлилась я.

— Ауру опять надорвать можешь, бестолочь!

Ворх попытался увернуться, но я уже собрала всю доступную мне энергию на глубоком вдохе и стала медленно ее выпускать, не оставляя ему выбора.

— Ну вот что ты творишь? — уже чисто риторически спросил он, когда я выдохлась и стала сползать, балансируя на грани сознания.

— Помочь хочу, выхухоля ты кусок, — злиться сил уже не было, но и сдержаться я тоже не могла. — Почему у нас все через черный ход постоянно? Неужели так сложно просто по-человечески отнестись? Я ведь не умерла сегодня только ради того, чтобы все тебе высказать, что наболело! А ты даже в такой безвыходной ситуации умудряешься облаять меня ни за что! За что ты меня так ненавидишь? Что я тебе такого сделала, кроме самого факта моего существования?

— Успокойся.

— За что, Ворх? Ну серьезно, что я могла тебе сделать-то?

— Гера, успокойся, — уже настойчивее повторил он.

— Сам успокойся, это ты меня, между прочим, укусил, психопат, и орешь на меня постоянно! А я совершенно спокойна!

— Гера, пожалуйста, успокойся, иначе твоя мать упадет в обморок.

Я замолчала и оглянулась. Мы все еще лежали в полутьме, но уже в зале маминой квартиры, там же, куда я смогла выбросить мальчишек своим неумелым порталом. И сама родительница стояла в дверях, глядя на нас круглыми и полными слез глазами.

— Живая, — только и смогла выдохнуть она.

— Привет, мам, — я с огромным трудом немного повернулась и съехала с магистра на пол. — Все в порядке, не волнуйся, просто резерв исчерпан в ноль. И да, знакомься, это мой куратор, у него ребра сломаны. Я поступила на охотничий, кстати.

— Оно и видно, — рассеяно пробормотала мама и спохватилась, что она, вообще-то, целитель.

Моментально были забыты все волнения, в одну секунду мама превратилась в собранного специалиста. И лишь обезболив и наложив магическую стяжку на грудь оборотня, она немного расслабилась. И уже обрабатывая прочие раны, не переставала расспрашивать магистра о моей нынешней учебе.

Я сидела на диване с кружкой тонизирующей настойки и слушала их вполуха, все больше глядя в окно, за которым успело стемнеть окончательно. Ворх первым делом вызвал рабочую группу охотников и бестиолога, так что мы в любом случае никуда не спешили.

— Как ты, малыш? — мама села рядом и погладила меня по руке.

— Без серьезных повреждений, — я вяло улыбнулась. — Не переживай, мелкие ссадины.

— Это я вижу. Я о другом, — она бросила выразительный взгляд на теперь курившего у второго окна вервольфа, пока еще нетвердо стоявшего на ногах, но все равно поднявшегося на порядок раньше меня.

— Все нормально. Привыкаю к новому укладу.

— Судя по тому, как ты ругалась, твоя оборотнефобия прошла.

Я смущенно кивнула.

— Ну, слава богу, а то я боялась, что ты никогда не забудешь это. И как тебе на охотничьем?

— Замечательно, — я старательно не смотрела на Ворха, но маму не обманешь. — С проблемами, конечно, но мне все очень нравится.

— Присмотрите за ней, пожалуйста, — обратилась она к оборотню с самым кристально-честным взглядом, на дне которого плясали бесята, — вечно она влипает. За ней глаз да глаз нужен, а то ведь пропадет.

— Мам, он и так мой куратор, — я залилась краской. — Круглосуточно с нашей группой.

— И этого, видимо, мало. Посмотри на себя. Всего пару недель на охфаке, а уже едва ноги переставляешь. Я такими темпами и тебя потеряю, хоть бы внуков сначала мне оставила. Ну вся в отца, такая упрямая и совсем не думаешь о будущем, — улыбнулась мама.

Я бросила на нее весьма недовольный взгляд, но не могла не согласиться. От нее у меня действительно ничего не было. Миниатюрная голубоглазая блондинка с мягким уступчивым характером, слишком молодо выглядевшая для своих почти пятидесяти. Мне такой никогда не бывать.

— Вы уж присматривайте за ней, а то я внуков такими темпами никогда не дождусь, — снова глянула она на магистра.

— Присматривать за ней одно удовольствие, — с едва различимым, на грани приличия, сарказмом ответил Ворх, — у Вас замечательная дочь, просто мечта любого куратора.

— О да, а как мне с куратором повезло, просто слов нет, — хмыкнула я, — даже курить меня научил.

— Ага, ты еще скажи, обесчестил, — отомстил он.

Я запустила в него диванной подушкой, но магистр легко ее поймал, положил на подоконник и облокотился с удобством.

— Видите, какая заботливая, — он отсалютовал мне сигаретой.

— Имей совесть! — возмутилась я.

— Да за нас обоих приходится.

— Все, я так больше не могу, — я с трудом поднялась и пошла в свою бывшую комнату. — Мам, не верь ни единому его слову, он врет как дышит!

Мама только покачала головой с улыбкой:

— Чему Вы только детей учите.

Побыть одной мне все равно не дали, к пещере прибыла группа охотников, о чем Ворху сообщила магическая птичка-оригами.

— Там будет Уфн, если тебе от этого легче, — сообщил магистр, видя, что я не спешу выходить.

Я засобиралась быстрее.

— Еще один оборотень? — удивилась мама.

— Да, их что-то стало слишком много в моей жизни, — я обулась и тяжело вздохнула. Тело начало восстанавливаться, но с практически пустым резервом я чувствовала себя неполноценной.

— Вам лучше остаться дома, — намекнул Ворх, видя, что моя мама тоже обулась и стоит в дверях.

— Один труп, дети в больнице, они чудом выжили, и трое в реанимации, сшитые по кускам, — перечислила она пострадавших, — и это я вас двоих не считаю. Там может понадобитьсяпомощь целителя. Вдруг их было больше.

— Она права, — мне ее присутствие тоже казалось небезопасным, но не принять во внимание ее специальность я тоже никак не могла.

— Ладно, но держитесь за мной, — магистр тяжело вздохнул и вышел первым.

В ночном лесу мне снова стало не по себе. Все не отпускало ощущение, что вот-вот придется снова убегать от бешеного медведя.

— Мам, ты не помнишь, у меня уже были короткие волосы четыре года назад? — полюбопытствовала я, выпутывая веточку из успевших немного отрасти волос.

— Ты после больницы подстриглась, — мама тяжело вздохнула. — Забыла разве? Андрей тебя все за хвостик дергал. И звал Хвостиком.

Я остановилась, задумчиво глядя на удалявшуюся спину магистра:

— Хвостиком… потому что я всегда за ним бежала. Я каждый раз пыталась догнать его, но не могла, Андрей был намного быстрее…

— Тис? — Ворх остановился и обернулся.

— Я никогда не могла догнать его, — тупо повторила я, зациклившись на этой ускользавшей от меня мысли. — Андрей убегал, зная, что я не догоню… Ворх, он легко мог оторваться от меня, я бы и след потеряла.

— Сейчас не место и не время, — напомнил он.

— Постой, я была его Хвостиком, он не мог этого забыть. Почему тогда он был таким медленным в тот раз?

— Гера, ты о чем? — встревожилась мама, но я только рассеяно отмахнулась и пошла вперед.

Ведь действительно. Еще в обычной земной школе Андрей всегда занимал первые места по бегу, плаванию и прыжкам. Я просто никак не могла бы его догнать, даже учитывая мою хорошую форму. Но он бежал медленнее, и при этом был на пределе, я видела это, он не притормаживал, и я почти догнала его.

— Либо он ранен, либо это не он, — я тронула Ворха за локоть.

— Ты уверена?

— Да.

— Позже поговорим, — вервольф оглянулся на мою маму и подтолкнул меня вперед. — Идем, нас ждут.

Уфну я была рада, как обычно, но чувствовала себя просто выжатой, поэтому вместо объятий смогла лишь подойти и устало прислониться к нему.

— Малышка, ты опять в самом эпицентре заварушки, — беззлобно поругал меня горилл, приобняв огромной ручищей. — Еще немного, и я начну тебя подозревать.

— Еще немного, и я обижусь. Или упаду, — призналась я. — Что тут произошло?

— Рем задавил этих двоих практически голыми руками, следов магии почти нет. А тех трех успел еще подкоптить хорошенько. Но и смотреть тут нечего, целее всех оказалась шестая химера, которая в пещере. Там было их логово.

— Откуда? — лаконично спросил Ворх, но Уфн все понял.

— В лаборатории Лазурного мира был взрыв, шесть опытных образцов улизнули под шумок. Других химер быстро хватились и отловили, а эти успели затесаться в лес.

— Здесь есть лаборатория с химерами? — удивилась я.

— Лазурный мир в магическом плане специализируется на селекции видов и химеризации, — пояснила мама. — Меня звали работать с гибридами в прошлом году, но я и представить не могла, что лаборатория расположена так близко.

— Эти твари могут проходить сотни километров за день, так что не так и близко, — пожал плечами Уфн. — Пойдемте в пещеру, здесь все зачистят. Подождем там нашего профессора бестиолога.

Под тяжелым низким сводом оборотни явно чувствовали себя некомфортно, но виду не подавали, зато мы с мамой спокойно шли в полный рост.

Знакомая темная эльфийка из команды Уфна стояла перед впечатанной в стену химерой и любовалась ею в свете магических светлячков, когда мы вчетвером вошли в теперь уже бывшее логово.

— Жуть, какой огромный, — поежилась мама.

Я же подошла ближе и даже несмело тронула бронированный бок. Хоть я и готова была собственноручно убить его, но теперь мне снова стало по-своему жаль это огромное странное создание. Кто-то ведь сделал их такими.

— О Господи, какой великолепный экземпляр! — громко восхитился незнакомый голос за спиной.

Я оглянулась на суетливо протиравшего очки невысокого и уже прилично пожилого бестиолога, остановившегося почти у самого входа, и отошла в сторонку, чтобы не мешать ему восхищаться химерой и дальше. Бестиолог, явно чистокровный человек и выходец из этого мира, нацепил круглые очки на нос и уставился на труп в камнях как на картину в музее. Но тут же недоуменно сморгнул и перевел взгляд на оставшуюся на месте темную эльфийку:

— Где она? Куда пропала? Только что ведь была прямо здесь!

Я прямо-таки лопатками почуяла неладное и стала тихонько пятиться ко второму выходу из пещеры, через который пролезла сюда днем.

— Вот! — обличающе ткнул в мою сторону узловатым пальцем бестиолог, покрутившись по пещере в поисках заинтересовавшей его бестии. — Постой, дай на тебя взглянуть вблизи!

Я и пискнуть не успела, как профессор подскочил и ухватил меня за плечи, шустро вертя из стороны в сторону.

Ворх дернулся было к нам, но бестиолог отмахнулся от него, как от чего-то совершенно незначительного:

— Не волнуйтесь, юноша, верну в целости и сохранности.

— Вы это… поосторожнее, — мрачно буркнул Уфн, на всякий случай, подходя на шаг.

— Вы ошиблись, химера там, — я попыталась вразумить странного старика, но он был настолько увлечен рассматриваем меня, что даже не услышал. Он достал из бездонного кармана пиджака что-то вроде циркуля и стал измерять меня во всех направлениях.

— Вы не тем занялись, уважаемый, — мама поджала губы, что означало едва ли не высшую степень раздражения в ее исполнении. — Оставьте девочку в покое, вас позвали химеру осмотреть.

— Что он делает? — я в отчаянии посмотрела на Ворха. Он тоже был этой ситуацией явно недоволен.

— Великолепно, просто замечательно! — бестиолог отпустил меня и снова полез в карман. — Мне всенепременно нужен образец крови.

— Нет! — в один голос запротестовали мама и магистр.

Бестиолог бросил на них удивленный взгляд, как, собственно, и я.

— Исключено, она и так потеряла много крови, — мама смущенно кашлянула и отвела взгляд.

— Вовсе немного, — обиделась я. — Берите, если Вам так надо. Только зачем Вам это?

— Ему это не надо, — Ворх тут же ловко выдернул меня из цепких рук бестиолога и затолкал себе за спину.

— Почему же? Надо, — возмутился таким произволом профессор.

— Гера, пойдем отсюда, — позвала меня мама с таким видом, что в детстве я бежала бы, спотыкаясь, боясь ее немилости.

— Мам, это всего лишь кровь, — я попыталась ее успокоить. — Пусть возьмет немного, мне не жалко.

— Мама? — бестиолог буквально пронзавшим насквозь взглядом окинул мою родительницу. — Исключено, совершенно исключено. Вы не можете быть ее матерью, она волчица.

— Я по отцу, — поспешно пояснила я, так как мама буквально побелела от этих слов.

— Нет, это никак не могло повлиять, эти признаки наследуются только от матери, — профессор неопределенное обвел меня рукой, видимо, подразумевая меня всю, — Вы прекрасный экземпляр…

Дослушать мне не дали. Я вместе с Ворхом провалилась в портал и оказалась в родном доме, шлепнувшись от неожиданности на диван.

— Что это было? — я, откровенно говоря, была ошарашена таким поведением.

— Ничего, — резко даже для себя ответил магистр.

— Слушай, у тебя всегда ничего! — разозлилась я. — И с сигаретами «ничего» было, и с русалкой «ничего», и с кошмаром моим «ничего», и с болью в спине «ничего». Ты ругался, что я тебе не доверяю, что по любому поводу бегу к Риену, а не к тебе. И при этом скрываешь от меня все на свете! Так кого мне спрашивать тогда?

— Я не скрываю, — начал было Ворх, но я его остановила.

— Прекрати. Я уже поняла, что нельзя верить ни единому твоему слову. Что бы ты ни делал и ни говорил, ты делаешь и говоришь это с какой-то своей непонятной мне целью.

— Гера, — вервольф сел рядом и устало потер переносицу, — пожалуйста, не нервничай. Просто знай, что я не желаю тебе зла. Даже если чего-то иногда и не договариваю, то это только для твоей же пользы.

— Как с артефактом, да? — хмыкнула я.

— Да, как с артефактом.

Я уже готова была высказать в самой нецензурной форме все, что думаю о такой заботе, но от пополнения словарного запаса Ворха спасла мама, вышедшая из портала в зал. Она была магистром как раз шестой ступени, и порталом пользовалась лишь в исключительных случаях.

— Что там случилось такое? — подскочила я навстречу, но мама отвела полные слез глаза и покачала головой.

— Ничего, солнышко. Профессор совсем в маразм впал, напутал чего-то.

Я так и остановилась на полпути к ней. Мама мне никогда раньше не врала.

— Тебе лучше вернуться в Школу. Думаю, магистр Эйлариен не одобрит, если ты останешься здесь после случившегося.

— Мне уже намного лучше, — тоже сорвала я. — Риен самолично дал мне разрешение на выход, так что сам придет, если ему будет нужно.

— Гера! — возмутилась мама. — Ты как о ректоре говоришь?!

— Нормально говорю, мам, — я отступила и села обратно. — Ну, мы все равно не можем пока уйти, энергии явно маловато на межмировой переход.

— Магистр Уфн вас заберет, — мама вообще отвернулась и пошла на кухню. — Я пока сделаю вам укрепляющую настойку и ужин.

— Ну замечательно, — прошептала я, когда мама скрылась за дверью, — я лишилась последнего родного человека в этом мире…

Уфн пришел за нами с самым мрачным видом.

— Утечка устранена, место зачищено, — сообщил он, старательно не глядя на меня.

— И ты тоже? — я уже устала обижаться на дорогих мне людей и нелюдей.

Горилл замялся всего на мгновение, а после шагнул ко мне и крепко обнял:

— Прости, малышка. Не злись, — он погладил меня по спине. — Я буду рядом, что бы ни случилось. Я смогу защитить тебя от любого, кто захочет твоей крови.

— Пожалуйста, скажи мне, что было нужно бестиологу? — я заглянула здоровяку в глаза.

— Я не хочу тебе врать, не спрашивай меня. Это не моя тайна. Тебе об этом действительно лучше не знать, а то будет еще больше проблем.

Я тяжело вздохнула и шагнула с ним в портал, даже не попрощавшись с мамой. Я слишком устала от всего этого. От лжи и недоговорок, от навязанной заботы, от необходимости бороться с собой и окружающими.

Оказавшись в казарме, я тут же перекочевала в руки к ректору.

— Герочка, ласточка моя, ты в порядке? — полуэльф бегло осмотрел меня и немного успокоился.

— Вередан, кажется, не пострадал, — отрапортовала я, так как мы были одни в общем холе, Уфн вернулся за Ворхом.

— Девочка моя, я за тебя переживаю, а не за артефакт! — возмутился Риен, но я только устало пожала плечами, мол, ничего не знаю.

— Чем дальше, тем хуже, — буркнул вышедший из портала Ворх. — Кого к нам прислали?

— Специалиста по редким видам, — мрачно ответил ректор, нахмурившись, отчего даже стал выглядеть чуть старше. — Он что-то понял?

— Так, стоп, — я отступила на шаг. — Если мне сейчас все не объяснят, то даже не начинайте тут говорить при мне намеками и недосказанностями, я так больше не могу!

И так как мужчины дружно замолчали, я отвернулась и пошла в комнату наверху, плюнув на приличие.

— Герочка, постой, — пошел следом полуэльф.

— Нет уж, с меня хватит! — я захлопнула дверь перед ректором. — Можешь меня отчислить!

— Ласточка моя, прошу тебя, давай поговорим, — предложил Риен за дверью.

Я даже не собиралась отвечать. Простояла еще немного, неизвестно чего ожидая, и легла, свернувшись калачиком на большой кровати. И вообще, у меня еще выходной.

— Да не переживай ты так, все наладится, — раздался тихий шепот совсем рядом.

Я тут же села и оглянулась, но никого в комнате не было. Тишина и покой, в Перекрестном мире еще была ночь. Я снова легла и отвернулась к окну.

Стоило мне только задремать, как матрас подо мной едва ощутимо качнулся. Достаточно, чтобы я это почувствовала, но недостаточно, чтобы проснулась, так что я обратилась в слух. Совсем тихо зашуршала ткань, моего плеча коснулось горячее дыхание.

— Нутром чую, ты уже готова мне в горло вцепиться, — сказал Ворх и чуть отодвинулся.

Я выдохнула и разжала кулак:

— А нечего пугать. Что случилось?

— Придется тебе потерпеть, — он тронул мою спину, — ты потеряла слишком много энергии, нужно восстановить.

Я повернулась на спину и мне на глаза сразу попали два накопителя, теперь висевшие у магистра на шее на кожаном шнурке, костяной коготь и синий полупрозрачный кристалл.

— Мы ведь договорились, что никаких больше переливаний не будет, — напомнила я.

— Пожалуйста, не упрямься. Не зря же я опустошил уже четыре накопителя и держу еще два наготове. После всего случившегося Вередан может дать скачек роста, это опасно.

— Нет, — я снова отвернулась.

— Слушай, я не мастер уговоров…

— О да, это я уже знаю, — я потерла укушенное плечо.

— Прости.

С минуту мы так и лежали молча, я даже немного успокоилась. Но сна теперь не было ни в одном глазу. Попробуй тут усни, когда рядом так ненавязчиво лежит мужчина твоей мечты и кошмаров.

— Слушай, — я не выдержала и повернулась к нему, — сегодня был тяжелый день. У нас обоих. И не менее тяжелая ночь. Я бы хотела отдохнуть. Хоть это мне можно?

— Можно, отдыхай, — милостиво позволил магистр, не двинувшись с места.

— Ну замечательно, — я уже поднялась, чтобы уйти в комнату команды, но Ворх удержал меня за локоть.

— Подожди. Думаю, ты не откажешься кое-где побывать. Под присмотром, конечно, но это лучше, чем ничего. Там, во всяком случае, ты тоже сможешь восполнить резерв.

Он поднялся и открыл портал, протянул мне руку.

— Слишком подозрительно, — сощурилась я.

— Ты обещала постараться мне доверять.

— Я много чего обещаю, не стоит верить всему, — я все же шагнула за ним в арку портала.

И оказалась на Алом озере. Ночь, тишину нарушает лишь шелест листьев и стрекот местных кузнечиков, размером с блюдце, в воде отражаются звезды, изредка подергиваясь легкой рябью от едва ощутимого ветерка.

— Спасибо, — я с удовольствием вдохнула полной грудью пряный ночной воздух. — Я люблю бывать здесь ночью.

— Я знаю. Здесь когда-то был источник силы одной из вымерших стай, — Ворх закурил и протянул и мне сигарету.

— Я теперь не уверена, что мне можно, — я с сомнением глянула на магистра. — Ведь кое-кто не дал мне послушать, что бестиолог знает о моем Звере.

— Можно, не переживай.

— Знает бестиолог, знаешь ты, знает мама, знает Риен и Уфн уже знает, знают случайные прохожие, знают дяди, знают тети, знают вишенки в компоте, — припомнила я и старую рекламу, — а я должна теряться в догадках. И не надо говорить мне о моей же пользе, — я предупредительно подняла ладонь, так как Ворх явно уже собирался сказать именно это.

Вервольф смерил меня усталым взглядом.

— Что? Хочешь сказать, что я не права?

Ворх продолжал молчать.

— Замечательно. Тогда меняемся местами: теперь я буду говорить, а ты поправь, если я не права. Ты с самого начала меня ненавидел, но уверяешь, что я должна тебе доверять после всего, что мне пришлось от тебя вытерпеть из-за артефакта.

— Это не так, — возразил магистр.

— Не перебивай, — возмутилась я.

— Ты сама предложила поправить, если ты не права.

— Но я ведь права.

Мы с одинаковым негодованием уставились друг на друга. Я не выдержала и рассмеялась.

— Ты несерьезно относишься к ситуации, — Ворх просто подхватил меня подмышку и понес к воде, выбросив недокуренную сигарету.

Я только порадовалась, что лежала до этого босиком, и теперь будет легче плыть.

— Я предельно серьезна, это нервный смех, — я побарахталась ногами в воде, еле до нее доставая.

— Сущий ребенок, — тяжело вздохнул мужчина.

— Ты зато взрослый за двоих, — я обдала его брызгами.

— Приходится, кто-то же должен быть взрослым.

— Ну, в твои-то годы уже можно, — фыркнула я.

— Ты зря смеешься, большинство моих братьев старше меня, — Ворх наконец вошел в воду по грудь и поплыл к центру озера, так меня и не отпустив.

— Так их действительно много? — искренне удивилась я.

— Как это у вас называется? Двоюродные? Троюродные? У нас это просто братья и сестры, мы не делим степень родства в одном поколении, — пояснил он.

— Идея с дядей Трэса начинает казаться мне жутковатой, — пробормотала я, забыв даже потребовать отпустить меня.

В центре озера Ворх остановился и выпустил меня, дав лечь на воду. Течение тут же радушно приняло нас, знакомо закрутив на месте.

— Ты часто сюда заплывал раньше? — поинтересовалась я, рассматривая созвездия над нами.

— Нет, всего четвертый раз, и каждый из них из-за тебя, — отозвался он.

Я поднапрягла память:

— Четвертый? Ну, в первый, это когда Вередан меня на дно уволок. Второй, когда я здесь застряла. Сейчас третий.

— Значит, я ошибся, — пожал плечами магистр. — С твоими попытками оригинального суицида раз за два можно считать.

Я возмущенно толкнула его в бок.

Резерв медленно, но уверено наполнялся, Вередан тоже не подавал признаков беспокойства, так что я немного занервничала от такого затишья.

— Слишком спокойно тут, — поделилась я своими мыслями с Ворхом.

— В каком смысле? — не понял он.

— Вот смотри, куда бы я ни пошла, там начинают происходить всевозможные катаклизмы. Мы здесь уже с полчаса, не меньше. Слишком спокойно, значит, грядет полный песец.

Ворх промолчал, и я уже перестала ждать ответа, как он вдруг перевернулся в воде и потянул меня вниз. Я возмущенно булькнула.

— Это чтобы ты песца не ждала, — пояснил он, вынырнув. — Если тебе так спокойнее, то готов устраивать мелкие катаклизмы во избежание глобальных.

— Тьфу на тебя, — обиделась я. — Утопишь еще ценный артефакт.

— Я бы с удовольствием его утопил, но в комплекте идет один неугомонный носитель, так что воздержусь. Тем более, раз Трэс уже пообещал тебя дяде, то надо поберечь нового члена семьи, — усмехнулся оборотень.

— Как это пообещал? — внутри все похолодело. — Этот дядя что, в курсе матримониальных планов Трэса?

— Да, конечно.

— Что вы за люди такие?! — я была возмущена до глубины души. — Я теперь ни за что не пойду в вашу стаю, пусть даже не рассчитывает этот мелкий заговорщик!

Я поплыла к берегу, но коварное течение вернуло меня обратно довольно быстро. Побарахтавшись на месте совершенно безрезультатно, я остановилась и повернулась к Ворху.

— У вас там во всей семье совести нет, да?

Вервольф продемонстрировал мне уровень своей совести, буквально на сантиметр раздвинув указательный и большой пальцы:

— И вся для тебя, что есть.

— Издеваешься.

— Немного, — Ворх обхватил меня одной рукой и поплыл к берегу.

— А еще взрослым себя считаешь… Да ты ребенок похлеще Трэса.

— Временами бывает, — согласился он. — С кем поведешься…

— С тем и наберешься, — передразнила я. — Отпусти, я тут и сама могу плыть.

— Во избежание песца лучше тебя не отпускать.

— Я уже и на песца согласна, если этот песец не ты, — разозлилась я, стараясь дышать реже.

— Так меня еще никто не обзывал, — усмехнулся Ворх, но меня так и не выпустил до самого берега.

С нас текло как из ведра, но это не помешало вервольфу открыть портал и внести меня в казарму под удивленными взглядами нашей группы, еще только просыпавшейся для пробежки.

— Под дождь попали, — ляпнула я первое, что пришло в голову, так и вися подмышкой у Ворха.

Группа дружно повернула головы к окну, где на безоблачном небе занимался рассвет.

— Только закончился, — невозмутимо поддержал меня магистр.

Взгляды вернулись к нам уже со здоровым скепсисом.

— Герка, ты же домой собиралась, — уточнила Даша.

— Так дома и был дождь, — нашлась я. — Вот, пришлось вернуться раньше времени.

— А почему босиком? — не унималась ведьмочка.

— Обувь наверху осталась, — я посмотрела на свои босые ноги и попыталась дотянуться ими до пола.

— Плохие из вас конспираторы, — заключил Рахо и поднялся. — Виси уже, я принесу.

— А с тобой я еще поговорю! — крикнула я вслед ему, все же оказавшись ногами на полу.

Остаток недели до отбытия в стаю прошла настолько спокойно, что я начала грызть ногти от волнения, ожидая ну очень большого песца. Я нервно оглядывалась в лесу на занятиях, я вздрагивала от каждого прикосновения, я не могла уснуть и просыпалась от тяжелых мутных снов задолго до рассвета.

— Вставай, пойдем, — не выдержал Ворх на третий день мое раннее пробуждение.

— Куда? — я тихонько спустила ноги и пошарила ими в поисках кроссовок, стараясь никого не разбудить.

Магистр быстро оделся и вышел, махнув мне идти следом. Я на цыпочках прошла между кроватями, помня, как чутко спит Трэс, и прикрыла за собой дверь.

— Куда идти-то? — я нагнала вервольфа уже у выхода из казармы.

— Будешь медитировать, — пояснил он. — На озере есть подходящее место.

— Да я и тут могу, — немного растерялась я.

— Там лучше, поверь.

До озера шли в полном молчании, что меня в целом устраивало. И так провожу с Ворхом слишком много времени, хоть Вередан и затих нашими стараниями.

— Залезай, — магистр остановился у уступа высокого каменистого берега, где я и встретила его впервые на озере, и подсадил меня туда, залез следом, — садись.

Я села, свесив ноги, и бегло осмотрела берег, надеясь увидеть моего Волчонка. Хотя, наивно было полагать, что хоть кто-то сунется на берег, пока здесь оборотень.

— Я скучаю по нему, — в который раз напомнила я.

— Мы это уже обсуждали, — Ворх сел рядом. — Ты без меня больше из казармы не выходишь.

— Я помню, — поморщилась я.

— Приступай к медитации.

— Зря мы пришли, — я поежилась и отползла по уступу дальше. — Давай вернемся, не хочу я медитировать.

— Ты уже неделю почти не спишь.

— Ничего, попрошу Дашку сделать мне снотворное.

— Нельзя постоянно убегать. Иногда надо встретить свои проблемы в лоб и решить их, тогда сразу станет легче, вот увидишь.

— Ты моя проблема, — не выдержала я.

Ворх тяжело вздохнул и достал сигареты, закурил. Пару минут мы сидели молча.

— Ладно, — я подобрала ноги и скрестила их перед собой, сложила ладони на коленях в положении концентрации внутренней энергии и закрыла глаза, — леший с тобой. Может, хоть тут усну спокойно.

По мере погружения в себя перед внутренним взором постепенно сформировался образ: я увидела себя же, но лежавшую на земле в позе эмбриона с темно-рыженьким волчонком в обнимку, закрывшуюся в скорлупу от всего мира. И стоявшего за мной старца, опиравшегося обеими руками на узловатую клюку и смотрящего на меня с нездоровой ехидцей.

Некоторое время я просто присматривалась к себе, ища хоть одно открытое место, чтобы разбудить ту внутреннюю себя.

— Не ищи, — усмехнулся старец. — Ты так глубоко уснула, завернувшись в свои страхи, что не пробиться.

— А Вы кто такой? — я переключилась на него.

— Тоже часть тебя, но пока еще маленькая. Я мог бы показать тебе многое о твоем будущем и прошлом, но, боюсь, ты ничего не поймешь из увиденного и сделаешь неверные выводы. Расхлебывай потом за тобой…

— Я постараюсь, покажите.

Старец смерил меня задумчивым взглядом блеклых, выгоревших за века его существования глаз и тяжело вздохнул.

— Зеленая совсем. Веришь только глазам, а смотреть надо сердцем.

— Сердце подслеповато немного, — смутилась я.

— Потому и видит гораздо больше. Подойди-ка ближе. Запомни, ты увидишь суть, а не события. Корень, а не само дерево.

Я кивнула и подошла ближе на шаг. Старец резко вскинул свою трость и ткнул ею мне в грудь. По мере приближения ее конца ко мне, палка менялась, преображалась в острие невиданного меча, переливавшегося всеми оттенками живого пламени, будто заточенного внутри.

Я рухнула во тьму, как в прорубь, дыхание перехватило, перед глазами с неимоверной скоростью проносились видения, будто обрывки воспоминаний о еще не произошедших событиях. Меч, торчащий из моей груди. Андрей, болезненно осунувшийся, приставляет нож к своему горлу в центре гептаграммы. Мама в кольце темного пламени. Огромный демон, подпирающий тремя парами рогов терявшийся в темноте свод. Красный дракон, пикирующий на меня и падающий в высокую траву янтарный накопитель. Изможденный Ворх с истекающим кровью Волчонком на руках. Черный медведь с кровавым отпечатком ладони на груди. Госпожа Стелла, протягивающая мне пиалу, и старая ведьма из кошмара за ее плечом. Дашка, растерянно разворачивающая свою некогда белую, а теперь окровавленную майку. Странное создание с серой пергаментной кожей смотрит на меня из воды. Я и огромный черный зверь на краю волчьей ямы. Разбитая всмятку машина с беременной женщиной внутри.

Я резко села, задыхаясь, и тут же зажмурилась от яркого солнца.

— Что случилось? — Ворх затушил окурок и поднялся.

— Я, кажется, видела Вередан… Или нет, но это было так странно. И еще столько всяких ужасов, — я прижала руку к груди, где отбивали чечетку два сердца. — Зачем я только согласилась…

— На что?

— Сама не знаю, — я тоже поднялась и поежилась. — Просто кто-то что-то мне показал, но все было так быстро, что я ничего не поняла. Но это было жутко, сплошные боль, страх и смерть.

— Что ты увидела? — напрягся Ворх.

— Очень сумбурно, всего намешано. Но скажи мне, только честно, ты ведь не тронул Волчонка?

— Нет.

Я вздохнула с облегчением.

— Тогда просто бред какой-то. Он предупреждал, что это какой-то корень… суть, а не события… Я не очень поняла.

— Кто предупреждал? Объясни по порядку, — магистр открыл портал и втянул меня в него, выйдя во дворе у казармы.

— Наверное, Вередан. Я не знаю, какой-то старик просто ткнул меня клюкой в грудь, — я снова поежилась.

Вервольф посмотрел на меня с явным сомнением.

— Слушай, я просто медитировала. Я не знаю, что именно пыталось мне показать мое подсознание. Только не начинай про ментальный блок.

— Даже и не думал, — открестился он. — Иди, есть еще время поспать немного.

— Сегодня мы отправляемся в вашу стаю, — напомнила я.

— Вот потому тебе и стоит отдохнуть. Там тебя встретит Вару, она быстро научит тебя радоваться каждой минуте покоя.

— Да, я не забыла, — я улыбнулась и тут же зевнула.

— Марш спать.

— А ты? — обернулась я в дверях.

— Есть еще дела, которые нужно решить до ухода.

Я не смогла сдержать полный скепсиса смешок. И тут же при одном лишь воспоминании о госпоже Стелле по нервам резанула картина с ней и старой ведьмой за ее плечом.

— Ты в порядке? — спросил Ворх, так как я замерла на входе, пытаясь проглотить обратно подскочившее к горлу сердце.

— Будь осторожен, ладно? — с трудом выдавила я. — Не уверена, что понимаю все правильно, но она может быть опасна. Просто, на всякий случай.

— О ком ты?

Я тяжело вздохнула и ушла в комнату, ничего не ответив. Конечно же, ему все равно, что мне это и так тошно, но не обязательно ведь заставлять еще и называть ее имя, мы оба и так прекрасно поняли, о ком я.

Подъем устроил нам Лютик, что-то не поделивший с местным домовым. И разнимавшая их Дашка.

— Ну хоть иногда не я становлюсь причиной вашего утреннего нытья, — я потянулась, перекинувшись через свою Плюшку и едва не съехала на пол.

— Этот негодяй доморощенный хотел под шумок форму охотничью в стирку собрать, — зашипел фамильяр.

— Не под шумок, а согласно расписанию, — топнул лаптем из-за шкафа домовой.

— Тут все без тебя постирано, — выхухоль снова потянул комбинезон хозяйки на себя, хотя тот уже наполовину скрылся в убежище мелкой домашней нечисти. — Зря я, что ли, остаюсь и за хозяйством слежу?!

— Так, уважаемый домоправитель, — нагло польстила я домовому, поднимаясь и отбирая предмет спора у обоих бесят, — за чистотой рабочей формы мы следим исправно, не волнуйтесь. Нам не сложно, а Вам экономия.

Довод домовому понравился, но природное упрямство взяло верх:

— А чего этот волосатый своими лапами грязными трогает чистое одеяние?

— Ты и сам волосатый настолько, что глаз на тебе не видно, опенок старый, — обиделся Лютик.

— Давайте без взаимных оскорблений! — попросила я их.

— Вот именно, без взаимных, оскорблять буду только я! — по своему поддержал меня домовой.

— Уважаемый… Кстати, а как Вас звать-то?

— Архипом, — снова гордо отклячил лапоть из-за шкафа бес.

— Так вот, уважаемый Архип, поищите-ка лучше нашего куратора, а то нам уходить скоро, и, между прочим, в форме, а его здесь нет, — я указала на снова пустовавшую кровать.

— Так ведомо, где он обретается, — хохнул домовой, — у магистра Эйлариена!

Я аж поперхнулась, уже давно успев мысленно определить его к декану ведьмаческого факультета:

— Надо же, а я и не знала, что он и мужчинами интересуется, — вырвалось у меня. И в наступившей гробовой тишине сразу почуяла неладное, — Он что, у меня за спиной, да?

— Похоже, кого-то действительно скоро обесчестят, чтоб неповадно было, — тихий шепот Ири прозвучал сиреной в абсолютной тишине.

— Люцифер остается, у нас там может быть небезопасно для такого мелкого зверя, дети затискают. Десять минут вам на сборы, — обманчиво спокойно сообщил Ворх и вышел из комнаты.

— Попала ты, как пить дать попала, — прокомментировал Трэс. — Тут уж и дядя мой не спасет. Наоборот, еще и подсыплет в воспитательных целях.

— Да я ж пошутила, — стушевалась я.

Да и хрен с ним, с этим Ворхом и его недовольствами. Это не самые большие проблемы в моей жизни.

Порталом мы добрались лишь до реки, а дальше можно было идти только пешком, памятуя о искажении магического фона. Проходя мимо болота, я невольно высматривала еще один труп в бочагах.

— Чего ты такая нервная? — Трэс легонько толкнул меня в бок.

— Волнуюсь, я же сегодня с твоим дядей познакомлюсь, — соврала я. Ну как, соврала… Это меня тоже беспокоило, но не как странные убийства, о которых официально не было сказано ни слова, но зато вовсю подозревали моего брата.

— Нашла чего переживать, — усмехнулся парень, — вы просто созданы друг для друга.

— И поэтому ты поставил его в известность?

— От него крайне сложно что-либо скрыть, — пожал плечами он.

Город оборотней, если это можно так назвать, начался настолько внезапно, что я остановилась как вкопанная. Вот только был обычный лес, и вдруг дома. Деревянные, одно- и двухэтажные, маленькие и бесконечно уютные даже снаружи, просто ютившиеся между деревьями и прекрасно вписывавшиеся в общую картину цветного леса, пестревшего всеми красками Перекрестного мира. И даже ни намека на заборы, дома стояли произвольно, не соблюдая никакую систему улиц или прямых дорог. Причем стояли довольно далеко друг от друга, а соединяли их лишь протоптанные тропинки. Ни тебе колеек, ни тракта, просто звериные тропы какие-то.

— Красота какая, — я оглянулась, просто не зная, за что зацепиться взглядом. Хотелось осмотреть все и одновременно.

И тут появились местные жители. Вернее, они и раньше тут были, но я их не замечала, пока они не зашевелились все и одновременно, узнав среди нас двоих сородичей.

— Наконец-то вы заглянули в гости, — вышел на крыльцо одного из домов мужчина, при виде которого у меня язык присох к небу.

Практически точная копия Ворха, ну может чуть выше, или все дело в более традиционной для этого мира одежде. И шрам на лице только один, от переносицы и до левого уха. Где же остальные, если у него их больше, чем у магистра? Крайне любопытно, просто чешутся руки поискать. Он облокотился на перила крыльца и смотрел на нас с улыбкой, от которой поджимались пальцы на ногах. И почему только Ворх никогда не улыбается? Это ведь что-то нечеловечески прекрасное…

— Хочу вас познакомить, — Трэс приобнял меня за плечи и повел к тому самому дому.

Я уже на все была готова, даже знакомиться. И несмело улыбнулась в ответ.

— Это Хар, — представил его младший оборотень.

Интересно, положено ли у них пожимать руки при встрече? А, без разницы, все равно пожму, уж больно хочется прикоснуться и убедиться, что это не сон…

— Нынешний Альфа стаи Черных топей, — продолжал парень, а я уже выбирала имена для будущих детей…

Мужчина моей мечты спустился на пару ступеней, не переставая улыбаться.

— Старший брат Рема, — вещал Трэс и дальше, хотя я уже почти не слушала.

Как бы его с мамой познакомить? Вдруг у них тут Альфы невыездные?

— И мой отец! — весело закончил Трэс.

Я молча огрела малолетнего шутника своим рюкзаком, развернулась и пошла обратно.

— Эй, постой! — Рахо, давясь смехом, догнал меня. — Ну не злись! Пойми, ведь просто невозможно было удержаться!

Судя по ехидным лицам сокомандников, одна я свято верила до сих пор, что Трэс сын именно Ворха. Их-то он просветил.

— Вот ведь выхухоль! — я попыталась пнуть парня, но он ловко увернулся.

— И да, кстати, Рем мой дядя, знакомьтесь, — никак не унимался он.

— Вот обижусь, сам не рад будешь, — напомнила я.

— Ты ведь обещала мне братика и сестричку, — продлил масла в огонь Трэс. — Некогда обижаться.

— Да я лучше умру, чем войду в вашу сумасшедшую семью! — скрипнула зубами я.

— А ведь я тебя предупреждал, — проходивший мимо нас Ворх легко оторвал меня от попыток придушить племянника и подтолкнул к дому.

— Надо же было точнее выражаться, — возмутилась я. — А то запутывали меня все больше и больше. Нелюди бессовестные!

— А в чем дело? — окончательно спустившийся Хар пожал руку Ворху.

— Все почему-то с самого начала были уверены, что я отец этого оболтуса, — пожал плечами магистр.

— И они оба молчали, не мешая твоему заблуждению? — настоящий отец Рахо протянул руку и мне. — Не обижайся, они на пару и не такое чудили.

— Ладно бы молчали, но Трэс постоянно грозился познакомить меня с дядей, — я поздоровалась с ним и бросила многообещающий взгляд на виновника. — Я ему еще устрою, шутнику.

— Тис, ну не злись, просто ты такая потешная, что невозможно удержаться и не подколоть, — Трэс осмотрительно держался подальше.

В доме мне на руки тут же запрыгнула Вару, едва не повалив, но зато щедро вымазав мукой. А следом за ней из кухни появилась уже немолодая, но очень подвижная женщина с посеребренной сединой длинной темно-рыжей косой, скрученной на затылке. Она вытерла руки о передник, прикрывавший длинное серое платье с вышивкой, и обняла Ворха.

— Гера пришла! — радовалась Вару. — А ты знаешь, что у меня скоро появятся еще два братика и сестричка?

— Теперь буду знать, — улыбнулась я, пытаясь одновременно не уронить девочку и достать обещанные конфеты из рюкзака. — Раз уж ты рассказала, буду знать. Нужно запасаться конфетами.

Хар уронил сумку Трэса, тоже подошедшего к, видимо, бабушке за объятиями:

— Как? Метки же нет, — он пристально всмотрелся в меня, но, похоже, ничего провокационного не увидел.

Вару посмотрела на него как на ну очень недалекого и махнула ручкой:

— Узнаешь, всему свое время.

Я, если честно, тоже ничего не поняла, но была просто рада видеть малышку. И вытащила-таки конфеты, тут же завладевшие ее вниманием. Вару спрыгнула на пол и побежала обратно на кухню, потащив за собой и нашего магистра, нисколько не сопротивлявшегося ее произволу.

— Дай посмотреть на тебя, — женщина тут же оказалась рядом со мной, взяла за плечи и внимательно осмотрела с ног до головы, кажется, ее серо-желтые глаза даже светились от любопытства.

Мне стало неуютно под таким пристальным взглядом, так что я попыталась осторожно попятиться, утирая следы муки со щеки.

— Благословляю, — припечатала она и поцеловала меня в лоб, окончательно деморализовав. — Я уже отчаялась ждать, но ты пришла.

— Вы ошиблись, — я осторожно выпуталась из ее рук и спряталась за Дашку, — это ее одобрить нужно.

Ведьмочка вспыхнула как маков цвет, но уворачиваться от бабушки Трэса не стала, терпеливо позволив той осмотреть себя и благословить.

— Ну, с Трэсом все понятно, он, как и отец его, ранний, нетерпеливый, — женщина с улыбкой вернулась к рассматриваю меня. — А вот ты стала действительно неожиданностью.

— Вот и я ее все уговариваю, — поддакнул Рахо и тут же спрятался за братцами-некромантцами.

— Вы явно ошибаетесь, — я на всякий случай тоже отступила за некромантов, временно примирившись с Трэсом. — Я тут вообще за компанию.

Хар переглянулся с матерью и рассмеялся:

— Рем, иди и лови, а то убежит сейчас твоя Гера от такого внимания!

Ворх тут же выглянул обратно, уже тоже перемазанный мукой:

— Стой, где стоишь!

— Я своя собственная, — поправила я. — И никуда я не бегу. Просто твоя почтенная матушка ошиблась.

— Тогда прекрати пятиться к двери. Располагайтесь, это будет вашей казармой на следующую неделю.

— Можете звать меня Айной, — представилась женщина. — Пойдемте, дети, я покажу вам комнаты.

— А Вы тоже… ну… волчица? — полюбопытствовала я, увидев кончик темного пушистого хвоста, мелькнувшего под краем юбки.

— Я бурая лисица, — улыбнулась Айна.

— Бурая лиси… — я запнулась, едва не навернувшись носом в пол, вдруг вспомнив свое знакомство с Вару.

Я подхватилась и пошла обратно, ничего не отвечая на окрики команды. На кухне я нашла Вару, упоенно месившую тесто, по локоть в нем утопая.

— Малышка, а помнишь, когда мы только встретились, ты назвала меня бурой из-за цвета волос? — я присела рядом с ней.

— Помню, — девочка с сосредоточенным видом стала выпутывать пальчики из липкого теста. — Не из-за цвета. Я же провидица.

— Что значит бурая? Ты можешь объяснить?

— Это значит, что ты бурая, — малышка тяжело вздохнула. По ее глазам прямо видно было, как тяжело ей приходится с такими тугодумами. — Ты бурая волчица. Да-да, та самая, что проводник для Эфира. Вы почти все умерли, а ты пришла из другого мира, ты ушла туда очень давно. Теперь все будет хорошо, не беспокойся.

Я резко обернулась и увидела уже протянутую к моему затылку руку Ворха. Он так и замер, даже не пытаясь скрыть своих намерений снова поставить ментальный блок.

— Это и хотел сказать бестиолог, да? — от навернувшихся слез сдавило горло. — И только попробуй хоть слово сказать о моей же пользе! Ты ведь знал! Откуда?

— Что случилось? — вошла к нам и Айна. — Ты с таким видом убежала, будто тебя ледяной водой окатили.

— Ничего, извините, — я огромным усилием воли заставила себя разжать кулаки и выдавила улыбку, — просто вспомнила кое-что важное. Простите.

Я поднялась и вышла мимо мрачного магистра из кухни, а потом и совсем из дома, села на ступеньках. Я практически задыхалась от душившей меня злости и обиды.

— Гер, ну ты чего? — на крыльцо вышел Трэс, сел рядом со мной. — Неужели я вот прямо так сильно тебя обидел?

— Нет, ты просто обидел, — я отвернулась, чтобы он не видел готовых хлынуть в три ручья слез, и не глядя потрепала его по голове. — А вот с дядей твоим я познакомилась. Еще раз. Он редкостный придурок. И скотина, каких поискать.

— Так это Рем тебя так расстроил? Что же он мог такого натворить? — удивился парень.

— Ничего. Забудь. Я сама виновата, нельзя быть такой наивной, а потом обижаться, что раз за разом обманывают.

К нам высыпали и некроманты с Дашкой, облепили меня со всех сторон.

— Гера, ну не расстраивайся ты так, — ведьмочка обняла меня за плечи, — или расскажи, что случилось, тогда вместе расстроимся.

Я отрицательно помотала головой. Я, конечно, все еще наивная овца, но не настолько же, чтобы вот так просто признаться хоть кому-либо, что я вымершей породы. Как-то это слишком рискованно, раз уж моих сородичей истребили. Да и друзей впутывать в это все я просто не имела никакого права.

— Ничего, ребят. Ничего. Пойдем обратно, невежливо как-то получилось, — я утерла глаза и первой пошла в дом.

— Ну что, довел? — Трэс остановился рядом с Ворхом, теперь курившим на веранде.

— Иди, мал еще, — магистр отвесил парню символически подзатыльник. — Тебя мать ждет дома, соскучилась.

Рахо оглянулся на нас.

— Даже не смотри на нас, иди к матери, — махнула я рукой. — И Дашку возьми, думаю, ей интересно посмотреть, где твое детство прошло.

— Нам всем интересно, — начал было Ари, но я ущипнула его за бок.

— А мы поможем уважаемой Айне с хозяйством.

— Точно, ты же еще с мамой не знакома, — Трэс тут же забыл обо всем на свете, схватил растерявшуюся ведьмочку за руку и потащил в соседний дом.

— Идем, нам без тебя комнаты уже выделили, — Ири потянул меня к коридорчику, а там и к лестнице на второй этаж.

— Здесь будете вы с Дашей, а мы напротив, — младший некромант толкнул одну из дверей.

Я вошла в маленькую уютную комнатку, чем-то неуловимо напоминавшую келью. Аскетично, просто и удобно. Судя по всему, все в жилище оборотней предполагало, что большую часть времени они проводят снаружи, входя в дом только по необходимости. Вот переночевать, например.

— Ясно, — я тронула свой рюкзак, уже стоявший на одной из двух больших кроватей. — Нам еще не дали никакого задания?

— Нет, но Айна предложила пообедать, — улыбнулся Ари. — Они с Вару чего-то там пекут.

— Надеюсь, с потрошками, — замогильным голосом провыл Ири, шевеля пальцами перед собой, видимо, должными наводить ужас.

— Кому что, а некроманту работа, — я закатила глаза и закрыла дверь, за которой тут же раздались дружные хрипы, стоны и поскребывания. Эти любители своего дела весьма бездарно изображали умертвий. Но бал им за старания.

Минут через пять я смогла взять себя в руки. На больных грех обижаться, все-таки, а магистр у нас явно нуждается в помощи целителя душ. Так что обсуждать свое происхождение я теперь буду только с Риеном. Ну и с мамой. Поэтому я неторопливо переоделась в до боли родные джинсы и майку, натянула кроссовки и спустилась вниз, тут же найдя Вару с бабушкой на кухне у печи.

— Чем я могу помочь? — видимо, слишком бодро спросила я, так как Айна тут же насторожилась.

— Не помирились? — осторожно спросила она.

— Мы и не ругались, — уклончиво ответила я. — И раз магистр не дал нам заданий, то я поступаю в Ваше распоряжение.

— Магистр, — усмехнулась она, — как официально… Что ж, тогда помогай Вару начинять пироги.

— Некроманты потрошков жаждут, сырых, причем, — не удержалась я.

— Могу печень и сердце предложить. Мы, вообще-то, вчеловечьем обличии сырое не едим, это вредно, но для твоих друзей можем сделать, — лукаво улыбнулась Айна.

Мы с малышкой принялись за дело. Я только удивлялась, как Вару умело орудует ножом, но никак это не комментировала, чтобы не обидеть девочку, хоть сердце и замирало, когда лезвие проносилось на волосок от пальчиков.

— Гера, а почему тебя так зовут? — поинтересовалась Айна между делом.

— Папа назвал так. Он любил историю древнего мира, это имя одной из греческих богинь, — пояснила я, вздохнув.

— Правда? Но это имя есть и у оборотней, — женщина достала из печи готовый пирог и завернула его в ручник. — Оно значит «упрямая».

— Я не знала этого…

— А второе имя у тебя есть?

— Тис. Есть такое растение, оно вечно зеленое, из его древесины изготавливали оружие. Ну, всякие луки и копья.

— У нас это значит «проводник». То есть ты «упрямая проводница».

— Ну здорово, — хмыкнула я, тут же представив грымзу в форменном жилете железной дороги, отказывающуюся выдать подстаканник в тряском вагоне… — А ваше имя что значит?

— «Осторожная». А второе имя Лиа, это значит «вьюнок».

— А Вару?

— Вару Кай, «любимая птичка», — ответила сама малышка.

— А… Ворх? — само вырвалось у меня.

— Дурак он, тут и имя не спасет, — вздохнула Айна, — «молчаливый оберег».

— Вот уж точно молчаливый, где не надо, — фыркнула я. — А что насчет Трэса?

— «Яростный огонь».

— Смешливый хулиган он, а не огонь, — я покачала головой.

— Еще не дорос до имени, — согласилась Айна. — Но Дарья хорошо на него влияет.

— Хорошо бы.

Некоторое время мы продолжали готовить в тишине, но Вару вдруг замерла, глаза ее снова подернулись тьмой, как когда-то во дворе Школы.

— Мне нужно идти, там мама опять с дядей Ремом ругается. Пойдем, — она быстро вытерла руки, схватила мою ладонь и уверено потащила прочь из кухни.

— Извините, я постараюсь быстро вернуться, — успела я обернуться уже в дверях.

— Не спеши, там ты нужнее, — крикнула вслед Айна.

Вару тащила меня с приличной силой, уверенно направляя в нужное ей место. Выход, тропинка, вход, сразу направо, через гостиную, налево, дверь закрыта неплотно. Девочка остановилась и жестом велела мне молчать.

— … так что ты теперь от меня хочешь? — буквально рычал Ворх.

— Ты просто обязан остаться, так нельзя! Или тебе плевать на то, что мы вымрем? — сквозь слезы выдавила Зора. Я узнала ее только по интонации, голос был севшим и усталым.

— Тебе ведь было все равно, так почему я теперь должен это разруливать? Ты теперь Альфа-самка, вот и решай проблемы стаи, ты ведь так этого хотела когда-то. И не смей больше никогда являться в Школу, иначе не просто отошлю, а в прямом смысле бежать будешь до самого дома.

— Рем, прости. Ты и сам знаешь, как я раскаиваюсь, но ничего уже нельзя изменить. И мне плевать, ненавидь меня и дальше, но стая ведь не виновата, что я сломала тебе жизнь…

— Ну уж нет, ты просто избавила меня от всего… этого. И ты прекрасно знаешь, что я не останусь. Ты сделала все возможное, чтобы я ушел. Теперь у меня есть дела поважнее. Я декан, в конце концов, у меня есть обязанности и нет заместителя, так что прекрати этот бессмысленный спор.

— Ты нужен нам. Хар уже не может призывать молодняк, стало так много одиночек. А Трэс… он и сам ушел.

— Обратись к шаману, я тебе нянькой не нанимался! Сами тут разбирайтесь, я вернусь в Школу как только Риен уладит возникшие трудности.

— А если она останется? Я же не дура, я видела, какая между вами прочная магическая связь. Она умрет, если ты не будешь рядом.

— Даже не вздумай к ней приближаться. Не разговаривай с ней, не касайся ее, даже не смотри в ее сторону! — сказано это было тем самым командным тоном, которому невозможно сопротивляться.

— Пожалуйста, — еле слышно прошептала Зора.

И тут Вару резко дернула меня в сторону от двери:

— Идем, покажу тебе свою комнату! Мама! Я пришла, мы с Тис поиграем немножко! — крикнула она в сторону приоткрытой двери и потащила меня по лестнице наверх.

— Ну вот, сдала нас с потрохами, — шикнула я на нее.

— Не-а, они не слышали, будут думать, что мы только пришли.

— И часто ты так делаешь? — хмыкнула я.

— Нет. Только если нужно кому-то помочь, для себя мне не интересно, — пожала плечами девочка и открыла самую дальнюю дверь на втором этаже. — Это моя комната.

— Слушай, а они всегда ругаются? — я вошла и присела на широкий подоконник, взяла сидевшую здесь же куклу, удивительным образом похожую на саму Вару.

— Да, почти всегда. Дядя Рем с мамой ругается, с папой ругается, даже с братиком иногда ругается. Только на меня никогда не ругался. Ему очень плохо здесь, он не хочет жить с нами, — девочка залезла с ногами на кровать и обняла подушку. — Я скучаю, раньше он чаще приходил.

— А что у них тут такое случилось? — рискнула я поинтересоваться.

— Много чего. Еще когда дедушка был жив, поругались, меня тогда не было, и Трэса не было.

— Ясно, — я посадила куклу наместо и пересела на кровать к Вару. — Давай косички тебе переплетем, растрепалась уже вся. Меня Дашка научила много разных косичек плести.

— Да, она хорошая, — улыбнулась малышка и повернулась ко мне спиной.

— А когда мы вернемся бабушке твоей помогать? — я расплела ее волосы и прикинула, что бы лучше заплести. Судя по тому, насколько неподвижно она может сидеть, когда нужно, вполне осилим даже колосок из семи прядей.

— Ей уже пошла помогать мама. Дай им поговорить. А тебе нужно поговорить с дядей, но ты не хочешь.

— Он меня очень обидел.

— Ты тоже постоянно делаешь ему очень больно, сама не замечая, — пожала плечами малышка. — Доплетай и иди к нему, иначе он сам придет потом, и тебе это не понравится.

— Угрожаешь? — усмехнулась я.

— Просто рассказываю.

— Нет уж, спасибо. Пусть приходит, я дверь запру, — я связала кончик косы ленточкой и поправила прядки. — Готово.

— Как же с вами тяжело, никогда меня не слушаете, — Вару вздохнула так горестно, что мне даже совестно стало.

— Ладно. Если вдруг придет, я поговорю с ним.

Девочка развернулась и посмотрела на меня как на обреченную на смерть, но молча кивнула.

— Пойдем все же поможем Айне, — попыталась я сменить тему.

— Сходи лучше погуляй по лесу, — очень настоятельно порекомендовала малышка, — у нас красиво, тебе понравится. Отвлечешься, послушаешь интересные истории.

Меня аж озноб пробрал. Я поежилась и встала:

— Хорошо, как скажешь, погуляю.

На негнущихся ногах я вышла из комнаты, улыбнулась, увидев упоенно целующихся в соседней комнате Трэса и Дашку, спустилась и вышла из дома, оглянулась и пошла бродить между домами, особо не разбирая дороги, все равно ее тут не было.

Минут через пятнадцать я и вовсе вышла из города, оказавшись сначала просто в лесу, а потом и на обрыве, с которого вниз срывалась водопадом река. В лицо пахнуло прохладой и мелкими брызгами. Я подошла к самому краю, блаженно зажмурившись и раскинув руки. Прекрасное ощущение полета. Если бы мне предложили выбрать одно единственное место во всех мирах, где я смогу провести всю свою жизнь, или даже все жизни, я бы выбрала именно это. Здесь было просто великолепно.

Я немного отступила и села в замысловатую петлю, образованную извилистым, как путь пьяной змеи, стволом дерева. Этот изгиб образовывал собой некое подобие кресла, в котором я и расположилась с комфортом.

— Нашла его любимое место, — раздался тихий голос за спиной, выдернув меня из мечтаний о маленьком домике вот прямо здесь.

Я подскочила и обернулась. Из тени деревьев вышел загорелый до черноты старик в длинной рубахе, прихваченной вышитым рунами широким поясом, традиционным для шаманов.

— Добрый вечер, — улыбнулся он, останавливаясь рядом. — Надеюсь, не помешал?

— Нет, что Вы, — я осталась стоять, не зная, как себя вести.

— Это было любимое место Рема в детстве. Он часто сбегал сюда ото всех, — шаман вздохнул и всмотрелся в далекий горизонт. — Говорил, что будет здесь жить, когда вырастет… Вырос, а ума не прибавилось.

— Это точно, — я тоже улыбнулась и присела обратно. — Вы ведь давно его знаете, да?

— Зови меня Рур, — шаман чуть склонил голову.

— Гера. Вернее, Тис.

Я с любопытством всматривалась в него, впервые столкнувшись с настоящим практикующим шаманом, а не адептом в шкуре и с бубном. Сравнительно невысокий и худощавый, с угловатыми чертами скуластого лица, уже полностью седой, однако же длинные волосы он собирал в хвост на затылке. Я как-то не замечала раньше у мужчин оборотней длинных волос. Хотя, женщины-то носят.

— Итак, Тис, — он тоже смерил меня внимательным взглядом неожиданно зеленых глаз, — ты завтра будешь участвовать в ритуале как сестра. Я хочу немного рассказать тебе об этом.

— Да, это было бы кстати, — обрадовалась я.

— Тогда пойдем, начнем со священного источника, — Рур развернулся и пошел обратно в лес.

Я, разумеется, направилась следом:

— Скажите, Рур, а почему Ворх ушел из стаи? Здесь так хорошо, что в здравом уме, кажется, никто не ушел бы.

— Ворх? Отчего же так официально? — шаман протянул руку и подцепил пальцем мой янтарный накопитель.

— А почему нет, простите? — удивилась я.

— Я помню, как Кина сделала этот кулон, и как Рем все скакал вокруг. Ему очень понравился камень, и он уверял, что всенепременно хочет, чтобы его невеста носила этот накопитель, когда он вырастет, — усмехнулся Рур.

— Это совершенно случайное совпадение, — я тут же смутилась и спрятала кулон. — Мне его тетушка Кина подарила, сказала, что артефакт сам меня выбрал.

— Кто знает… А второй?

— Кто?

— Второй накопитель. Он кажется мне очень знакомым, я когда-то уже видел нечто похожее. Кажется, это была тюрьма для души мага…

— Надо же, — я снова достала накопители и присмотрелась внимательнее. — Мне его передала бабушка.

Шаман загадочно улыбнулся и некоторое время шел молча.

— Рем ушел из-за Зоры, — через какое-то время снова заговорил он. — Ему только исполнилось двадцать один, возраст совершеннолетия у оборотней. Соседняя стая распалась, и несколько больших семей примкнуло к нам, в том числе и Зора, дочь бывшего Альфы. Она была молода и амбициозна, так что сразу стала метить в Альфа-самки.

Рур тяжело вздохнул и посмотрел в небо, где над нашими головами перепархивали с ветки на ветку птицы.

— Закономерно, — усмехнулась я.

— Никто еще не знал, кто станет следующим Альфой, Рем и Хар были примерно равны по силе. Но ей не терпелось. Она постоянно крутилась рядом, и Хар влюбился, как щенок, хоть и был не глупым мальчиком.

— Любовь вообще зла, — пожала я плечами. — Иногда она очень жестоко шутит с нами и влюбляет в тех, от кого стоило бы держаться подальше.

— Именно. Но Зоре этого было мало, она хотела быть уверенной, что будет с Альфой. Поэтому она спровоцировала скандал, в результате которого Хар бросил Рему вызов за нее. А от ритуального поединка отказаться невозможно. Зора была уверена, что все просчитала: кто бы ни победил, он станет следующим Альфой, а раз вызов был брошен за нее… В общем, не учла она только исключительно упрямого характера Рема. Он по большому счету и не планировал становиться Альфой, он хотел учиться в Школе магии. И как только он понял, что сильнее брата, просто попросил меня сделать для него смесь трав для ослабления Зверя. И совершенно чистосердечно проиграл в поединке, после чего ушел из стаи. И как только Зора поняла, что натворила, что из-за ее интриг стаю покинул истинный Альфа, она стала везде преследовать его и уговаривать, угрожать, шантажировать…

— Все с ней ясно, — фыркнула я. — Доигралась.

— Вот именно.

— А если Ворх сейчас вернется в стаю?

— То сможет навести порядок, призвать разошедшийся молодняк и подавить особо зарвавшихся глав кланов.

— Ну нет, он не захочет этим заниматься, с адептами и то проще, — я не удержалась и рассмеялась, представив, что он всех членов стаи по привычке усадил бы за парты и загнал в казарму.

— Да, ты права. Я видел, он уже пару лет снова курит эту смесь, хотя она и немного отличается. Поэтому мы все скоро выродимся, — улыбка у шамана вышла совсем грустная, сразу отбив у меня всякое желание веселиться.

— Извините. Мне жаль.

— Не забивай этим свою голову. Оборотни изжили себя еще триста лет назад, когда не сумели сберечь бурых волчиц.

— А что в них такого особенного? — ухватилась я за возможность узнать хоть что-то.

— Они были очень малочисленными и приходили с северных гор во все стаи. Каждая волчица имела право лишь раз в жизни и лишь на один год покинуть свою территорию и связать жизнь с оборотнем, от которого появлялись на свет мальчик и девочка. Мальчик становился Альфой, которому не бывало равных по силе, и оставался с отцом. А девочка всегда рождалась бурой волчицей и уходила вместе с матерью, чтобы когда-нибудь тоже придти и подарить одной из стай надежду.

— Как-то это печально, — не вдохновилась я.

— Жизнь вообще довольно печальная вещь, — пожал плечами Рур. — Но мы уже пришли. Смотри.

Мы оказались на берегу маленького идеально круглого озера с высоким каменным обелиском в центре. По камню струилась вода, кажется, прямо из ниоткуда, но словно подсвеченная изнутри магией. И сотни, тысячи крохотных светлячков сновали вокруг в жидких вечерних сумерках.

— Как красиво, — выдохнула я, подставляя ладони капелькам воды, буквально висевшим в воздухе.

— Скажи, что ты видишь? — Рур остался стоять за моей спиной.

— Озеро, камень, светящаяся вода, капельки в воздухе и всюду светлячки! — я боялась упустить хоть какую-нибудь мелочь из этого великолепия. — Так красиво! Это волшебное место! И щебет птиц, хоть уже и темнеет. Это маленькие рыбки в воде?

— Чудесно, да, — шаман тронул меня за плечо, отвлекая от намерения сунуть руку в воду и проверить. — Завтра ты должна будешь вместе с Трэсом призвать магию мира, чтобы благословить новую пару. Нужно будет протянуть руки к небу, чтобы на них могла опуститься готовая к перерождению душа, и передать ее невесте.

— Всего лишь? — удивилась я.

— Это не всего лишь, Тис. Это важнее, чем кажется. Для большинства оборотней проходит много лет, прежде чем в паре появляется ребенок. Если передать душу прямо во время обряда, то самка забеременеет в тот же день.

— Да, большая ответственность. Боюсь, что я не справлюсь.

— Справишься. Видишь, ты нравишься этому месту. Все будет хорошо, не бойся. А теперь давай я провожу тебя к дому Айны.

На крыльце сидел как обычно мрачный Ворх с сигаретой и Хар. Я издали сразу без труда различила их, и дело вовсе не в том, что магистр одевался так, будто сам родом из Лазурного мира (кстати, это для меня тоже всегда было загадкой, но спрашивать ведь бесполезно, наверное…), все дело в хмурой физиономии, которую трудно спутать с чьей-либо вообще. И как только я могла допустить даже просто мысль о том, что такой милый, приветливый, улыбчивый Хар похож на него…

— С доброй охотой, — кивнула я мужчинам и попыталась проскочить мимо, но отец Трэса тут же взял меня в оборот.

— Куда же ты так убегаешь? Посиди с нами хоть немного, дай мне пообщаться с кем-то нормальным, а то из этого хмыря ни слова не вытащить, — совершенно обезоруживающе улыбнулся он.

Я глянула на Ворха, оглянулась на все еще стоявшего позади Рура, на самого Хара, тяжело вздохнула и все же села на ступеньку, но со стороны старшего оборотня. Как-то свежо еще воспоминание, что мне кое-кто ставит блоки по поводу и без.

— Я зайду к Айне, — шаман усмехнулся, наблюдая за моими метаниями, и прошел в дом.

— И как тебе живется с ним? — сразу в лоб спросил Хар, огорошив и смутив.

— Мы всей группой в казарме живем, — осторожно начала я. — Если не считать ранние побудки, то вполне сносно.

— Не обижает тебя?

— Хар, — одернул его Ворх, но брат даже не обратил внимания.

— Всякое бывает, но это ведь учебный процесс, — дипломатично начала я. — В целом нам повезло с куратором, не жалуюсь.

Ворх рассмеялся, отчего я даже вздрогнула:

— С чего бы вдруг? Давай, жалуйся, как обычно, как я над тобой издевался, как курить научил, покусал, обесчестил…

— Не было такого! — поспешно открестилась я. — Ну, вернее, да, издевался, кусал, курить научил. Но на этом пока все.

— Пока? — потешался Хар, тоже едва сдерживая смех.

— Вообще все, — вспыхнула я. — Слушайте, вы меня позвали поиздеваться? У вас какая-то общеклановая неприязнь лично ко мне?

— Какая неприязнь, ты что? — удивился Хар.

— Да вы своей семьей вытрепали мне нервов больше, чем все обитатели двух миров за всю мою жизнь. Причем только ко мне у вас всех такое странное отношение, будто я если не в этой, то уж в прошлой жизни точно нанесла как минимум всему клану смертельное оскорбление! — я пыталась остановиться, но меня уже прорвало. — И ладно этот… куратор, блин, меня ненавидит, да и Трэс с него пример берет, уже тоже приноровился подкалывать, но от Вас, Хар, я такого не ожидала. При встрече Вы показались мне очень добрым и отзывчивым, то есть полной противоположностью Ворха. Жаль, что я ошиблась.

— Ого, — Хар задумчиво поскреб затылок, — теперь понятно, почему ты еще мрачнее обычного. Когда так отчитывают, не до шуток становится.

— Она не всегда такая. Когда она спит, с ней вполне можно нормально общаться, — усмехнулся Ворх.

— Согласна, ты мне без сознания тоже больше нравишься, — огрызнулась я и поднялась. — Доброй охоты.

— Эй, постой, Гера, не обижайся, я же шучу! — крикнул вслед Хар.

Я взбежала наверх, вошла в отведенную нам комнату и закрыла дверь. Даши еще не было. И, видимо, уже не будет, раз она осталась с Трэсом до сих пор. Братцев-некромантцев тоже не было слышно в комнате напротив, небось, побежали местное кладбище обследовать. Доносились лишь голоса с улицы через открытое окно.

Я глубоко вздохнула, разделась и легла на одну из двух довольно широких кроватей поверх одеяла.

— Как же меня достали эти оборотни, — пожаловалась я самой себе. — Одни проблемы от них. Вечно какие-то подколы, недоговорки. Ну почему я должна собирать информацию о себе же по крупицам и у сторонних людей?

Меня разбудил среди ночи леденящий душу вой. Он просто пробирал до костей и заставлял вжиматься в постель от огромной силы, которая чувствовалась в его источнике. Я с опаской поднялась и закрыла окно. В наступившей тишине тихий скрип оконной рамы резанул по нервам. Я села на кровать с ногами и накинула одеяло на плечи. Даши все еще не было, и меня это начало беспокоить. Сколько я так просидела, сложно сказать, но когда в коридоре послышались тихие шаги, а потом и приоткрылась дверь, я обрадовалась ей как спасительнице. Я даже подскочила навстречу, но тут же отшатнулась и села.

В открывшемся проеме в темноте стоял Ворх.

— Что случилось? — снова поднялась я, заметив, что он немного пошатывается и часто будто вздрагивает.

— Не подходи, — тихо сказал он. — Ты случайно не брала с собой ту пачку сигарет?

— Брала, — я кивнула и полезла в сумку за экспроприированным у него раньше успокоительным. Но тут что-то капнуло на пол. И еще. В нос ударил запах крови. — Ворх?

Магистр снова покачнулся и схватился за дверной откос. Я выпрямилась и сделала шаг назад:

— Что случилось?

— Просто дай сюда и спи дальше.

— Нет, — я спрятала пачку за спину. — Я чувствую кровь. Опять докурился?

— Тис, — вервольф рыкнул и шагнул ко мне, но буквально согнулся пополам, на пол хлынула кровь.

— Господи, да что ж это такое, — я бросила пачку на кровать и помогла мужчине сесть. — Зачем? Вот объясни мне, зачем?

— Помочь хотел, — совсем тихо ответил он, по телу снова прошла дрожь судороги. — Молодняк призвал обратно в стаю.

— Так это ты там завывал так жутко? — я взяла переброшенное через изголовье кровати полотенце и стала стирать с него все еще стекавшую кровь. Она лилась и лилась изо рта и из носа, отчего вервольф дышал неровно, тяжелыми рывками. — Ну, призвал и призвал, зачем было выкуривать столько, что можно теперь затопить кровью комнату снизу?

— Ты не понимаешь. Я себя даже сейчас плохо контролирую. Этого мало, нужно заглушить Зверя, ослабить.

— Нормально контролируешь, успокойся. Сиди здесь, я воды принесу, — я на всякий случай взяла злосчастную пачку, но Ворх тут же перехватил мою руку.

— Оставь. Пожалуйста, просто оставь и уходи.

— Ну уж нет, я не дам тебе так просто умереть. Вередан и твоя головная боль тоже, между прочим. Я не собираюсь одна с ним мучиться.

Вервольф молчал, продолжая тяжело дышать. Но и руку мою не отпустил.

— Прекрати. Даже не думай об этом. Отпусти, ты делаешь мне больно, — я дернула руку на себя, и она даже выскользнула, перемазанная кровью, но я не удержалась на ногах и шлепнулась на пятую точку.

Ворх тут же оказался надо мной, угрожающе рыча.

Я испытала дежавю, поэтому быстро убрала руки, которыми успела упереться ему в грудь.

— Извини. Но ты прекрасно знаешь, что я не дам тебе это чертово зелье, — как можно спокойнее сказала я и отбросила пачку куда-то в темноту коридора. — А теперь успокойся. У меня гораздо больше причин злиться, но я же не кидаюсь на тебя, чуть что.

Я протянула руку к его лицу, хотела вытереть кровь, но оборотень дернулся от нее, рыкнул:

— Не двигайся! — и за его рыком прозвучала такая паника, что я испуганно прижала руку к груди.

— В чем дело?

— Не двигайся, молчи. Я не хочу снова сломать тебя! — его и самого ломало изнутри, крутило попыткой Зверя трансформироваться.

Я замерла на всякий случай. Со смесью сочувствия и недоумения я смотрела на Ворха, отчаянно боровшегося с самим собой. Все же, как бы я ни злилась, мне больно было смотреть на его мучения.

— Все в порядке, Рем, не волнуйся, — я постаралась расслабиться и сама. — Ты не поверишь, но сейчас я доверяю тебе больше, чем когда ты себя контролируешь. Видимо, твой Зверь мне гораздо ближе, чем человеческая половина.

И в доказательство этого я запрокинула голову, открывая шею.

— Нет, не двигайся, прошу тебя, — вервольф нагнулся ниже, теперь практически касаясь моей шеи.

Я больше и не двигалась. Так и лежала, запрокинув голову, и старалась даже дышать медленно. По телу маршировали мурашки, мне приходилось сжимать кулаки, чтобы унять зуд на кончиках пальцев от желания прикоснуться к нему. Сколько времени так прошло, я даже и не знала. И сама не заметила, как в итоге задремала, окончательно сморенная накопившейся от хронического недосыпа усталостью.

Разбудил меня солнечный лучик, упавший на лицо. Я осторожно приоткрыла глаза и осмотрелась. Мы так и лежали на полу, помятые, перемазанные кровью, свившись в тесный клубок. Я осторожно подняла руку и потрогала щеку мужчины. Он был горячим, дышал тяжело и часто. Я тихонько привстала, освобождая его плечо, и стала по возможности незаметно выползать из-под его руки.

— Куда? — тут же открыл глаза магистр.

— Вот я и говорю, без сознания ты мне определенно нравишься больше, — я поморщилась и, уже не таясь, сбросила его руку. — Успокоился?

— Зачем было так рисковать? — вместо ответа он провел пальцем по моей шее, снова вызвав марш мурашек. — Отдала бы сигареты и не вмешивалась.

— Кто-то же должен был спасти тебе жизнь, — я поднялась и потянулась. — А теперь показывай, где у вас можно нормально отмыться. А то изгваздал меня в крови всю, по полу повалял, помял. Одни неудобства от совместного времяпровождения.

Ворх продолжал лежать на полу, как-то странно задумчиво глядя на меня снизу вверх.

— Что такое? — я немного занервничала.

— Ничего, — магистр, о чудо, улыбнулся и тоже поднялся. — Пойдем-ка к реке. Думаю, это тебе понравится гораздо больше.

Спустившись вниз и подобрав по дороге выброшенное мной курево, мы на первом же шаге нарвались на Айну, выронившую корзину с чистым бельем при виде нас.

— Святая праматерь! Вы что, подрались?! — всплеснула она руками, увидев следы крови.

— Типа того, — я смутилась и отступила за плечо вервольфа. — Конфликт интересов. Но Вы не волнуйтесь, у нас нечасто такое случается.

Она повторно выронила только поднятую корзину.

— Так, марш в баню, отмойтесь и переоденьтесь прилично, а то смотреть на вас двоих без слез невозможно!

— Мы лучше на речку, — Ворх попятился, осторожно оттесняя меня к выходу.

— Тебе сколько лет, охламон?! На речку он пойдет! — Айна замахнулась на магистра полотенцем.

А меня пробирал смех. Вот, казалось бы, взрослый мужчина, оборотень, черный маг, декан самого престижного факультета Высшей Школы, истинный Альфа, между прочим, а как мальчишка сбегает от матери на речку.

— Ладно уж, идите. Но переоденьтесь, — она перебрала вещи в корзине, кое-что достала и сложила, завернула в два полотенца и с видом, крайне оскорбленным нашим поведением, протянула нам. — А то знаю я вас, магов, заклинанием почистите и дальше пойдете в этом непотребстве.

— Извините за беспокойство, — я скорее выскочила наружу, отсмеявшись уже там.

К счастью, по дороге к реке, видневшейся среди деревьев даже от дома, нам никто не попался. Так что наш окровавленный вид никого больше не возмутил. Я бросила чистые вещи на траве и как была, в ночных майке и шортах прыгнула в воду, одновременно применив то самое заклинание очистки. Счастье непередаваемое! Я, конечно, люблю под душем постоять, но с заклинанием оно гораздо быстрее.

Рядом в воду нырнул и Ворх.

— Осторожно, мало ли какая русалка утащит тебя, — фыркнула я. И передразнила его строгий тон, — Нежить шалеет от запаха крови.

— Хоть что-то ты слушаешь, — магистр дернул меня за руку, оттаскивая ближе к берегу.

— О да, и я просто жажду еще одну лекцию послушать. И прямо сейчас. Она на тему твоих недоговорок. Называется «откуда ты знал, что я бурая, и чем это мне чревато».

— Эта лекция стоит в плане на пятый курс, — совершенно невозмутимо ответил мужчина.

Я чуть под воду не ушла от возмущения:

— Слушай, ты очень рискуешь потерять и те крупицы доверия, что у меня остались!

— Согласен на обмен, — предложил Ворх. — Я скажу, откуда знал это, а ты объяснишь, почему вдруг так повела себя ночью. Только без выхухоля, будь добра. Я не знаю, что это за животное в твоем мире, но звучит обидно.

Я прикусила губу, сдерживая смех и желание тут же назвать его выхухолем:

— Это Дашкин фамильяр, вообще-то. Идет. Начинай.

— Три года назад, когда на тебя с Реем напал медведь, его труп доставили в лабораторию при некрофаке на кафедре экспертизы тела. Обследовал его Риен, в том числе взял пробы крови с зубов. Тогда это и выяснилось. У тебя очень необычная в магическом плане кровь.

— А ты там каким боком фигурируешь? — нахмурилась я.

— Андрей был моим адептом, я отслеживал все материалы по этому делу. Эту информацию Риен быстро засекретил, чтобы за тебя не взялся департамент контроля редких видов.

— Ясно, — я тяжело вздохнула. — Не ахти что, но все же информация. Уже прогресс.

— Ну и? Что это было ночью?

Я смутилась и теперь смотрела куда угодно, только не на него:

— Мне, кажется, проще доверять тебе, когда ты, ну, перестаешь быть человеком, — совсем стушевалась я. Мне и самой себе это было сложно объяснить. — Слушай, я не знаю. Я просто хотела помочь, тебе ведь было плохо. И плевать, что я злюсь на тебя, или что мы поругались. Если нужна моя помощь, я буду рядом. Ты ведь тоже взялся помогать с артефактом, хоть тебя это и тяготит.

Ворх все время говорил, что клинок заберет Эйлариен, и я даже почти поверила в его бескорыстную помощь.

— Это не так, ты ошибаешься, мне не в тягость. И насчет Зверя тоже, ты очень рисковала.

— Ты ведь не сделал мне ничего плохого в этот раз, — пожала плечами я. — Я так поняла, если я не оказываю сопротивления, то и Зверь ведет себя спокойнее?

— Это не совсем так, — Ворх удивил меня второй раз за утро, сильно смутившись от этого вопроса. — Просто больше так не делай. Я ценю оказанное доверие, но я не всегда могу себя контролировать. Может случиться и сбой.

— Да, я помню, — я поджала губы, будто даже снова заболевшие от напоминания. — Но ведь помогло же. Скорее бы этот ваш «несдержанный период» прошел.

Вервольф неопределенно хмыкнул и поплыл к берегу.

Переодевшись в ближайших кустах, оказавшихся шиповником, что моего настроения не улучшило, я стояла и скептично рассматривала подол местного традиционного платья, расшитый каким-то замысловатым орнаментом. Платье вроде и сидело по фигуре, и движений не стесняло, но я чувствовала себя не в своей шкуре.

— Это ужасно, — констатировала я и плюхнулась на траву. — Я не хочу обидеть твою уважаемую матушку, но если она снова предложит мне надеть что-либо подобное, я начну очень нецензурно ругаться. Я платья с детства не ношу.

— Ага, я буду ругаться вместе с тобой, — Ворх терпеть долго не смог, так что стянул рубашку через голову и положил рядом на траву. — Все-таки у вас знают толк в удобстве.

— Меняемся? — ехидно предложила я.

Вервольф, недолго думая, поднял рубашку и бросил ее мне:

— На здоровье.

— Платье будешь мерить? — я вернулась из кустов уже в рубашке, доходившей мне до середины бедра, и подкатала рукава до локтя.

— Не мой фасон, — открестился магистр, докуривая уже вторую сигарету.

— Завязывай, — напомнила я. — Ты и так дышишь не очень-то хорошо.

— Все в порядке, это обычная утренняя доза, — отмахнулся он, затушил окурок и надел обратно свою уже чистую майку.

— Почему одежда именно Лазурного мира? — не удержалась я.

— Тебе платье понравилось? — вместо ответа поинтересовался вервольф.

— Нет.

— Может, в Стальном мире одеваются удобно?

Я прикинула, как бы упарилась в кожаном плаще в пол, усыпанном заклепками, и помотала головой.

— Демоны?

— Тога? Ну уж нет, это то же платье.

— Альмы?

— У них все для крыльев приспособлено.

— Может, вампиры?

Я фыркнула, представив Ворха упакованного в сюртук и шляпу.

— Вот видишь. Так что остается только ваш мир.

— Логично, — я обтянула рубашку так, чтобы не были видны шорты, отчего-то не понравившиеся Айне.

— Пойдем обратно, — магистр поднялся.

Я оглянулась на речку, вздохнула, свернула свою майку, платье, и пошла за ним к дому.

Встречавшиеся нам оборотни останавливались и провожали нас недоуменными взглядами, а две девушки-подростки так и вовсе захихикали и спрятались за угол дома.

— Чего это они? — я прибилась поближе к магистру, чувствуя себя неуютно под такими изучающими взглядами.

— Понятия не имею, — пожал плечами он, едва сдерживая улыбку.

— Я рубашку наизнанку надела, что ли? — я потрогала швы, но, вроде, все было правильно, так что я потуже затянула шнуровку на вороте и поспешила в дом.

Айна как раз накрывала стол к завтраку, когда мы вошли.

— Ну наконец-то! — буркнула она, не оборачиваясь. — Моришь гостью голодом, она и к обеду вчера не вышла, и ужин пропустила, сразу наверх от вас, охламонов, убежала, — женщина повернулась и выронила тарелку, прижав руки к груди. — Святая праматерь!

Я спряталась за Ворха, предчувствуя гнев на свою голову.

— Ты что творишь, негодник?! — возмутилась Айна. — Почто над девочкой издеваешься?!

— Она сама рубашку захотела, — пожал плечами вервольф.

— А что с ней не так? — я снова нервно дернула шнуровку.

— Охламон! — Айна хлестнула сына ручником. — Пойдем, хорошая моя, переоденешься.

— Да что не так-то?

Женщина бросила на Ворха еще один гневный взгляд:

— Негоже тебе его рубашку носить, не заслужил он такой чести. У нас женщина мужнину рубашку носит пока беременная, как оберег для ребенка.

Я едва не сняла рубашку прямо на кухне, залившись краской. Но потом подумала и махнула рукой:

— Нет, платье хуже. Или в своей майке буду ходить, или в этом… Тут слишком жарко для байки или комбеза.

— Тогда уж лучше в этом. Ты не местная, похихикают и перестанут, — тяжело вздохнула она.

Спустившийся к завтраку некроманты клевали носами, явно проведя ночь на кладбище. Я дулась и нервно одергивала рубашку, принципиально решив ее не снимать, пусть Ворху будет стыдно. А Дашка с Трэсом ввалились на кухню с улицы только под конец завтрака, усталые, замученные, помятые и какие-то виноватые. Трэс вообще взгляда от пола не отрывал, а Дашка осторожно цеплялась за его руку, нервно кусая губы, будто ей было больно.

Рахо тут же зацепился взглядом за мою одежку, и я буквально увидела в его глазах комментарий к моему виду.

— Одно слово — и ты мне больше не друг. Я все уже знаю, подкололи без тебя, — я показала парню кулак.

А ведьмочка и сама молчала, быстро прошмыгнув наверх. Я даже удивилась такой поспешности. И пошла за ней, бросив подозрительный взгляд на сразу присмиревшего и погрустневшего Трэса.

— Даже спрашивать не буду, где ты ночевала, — начала я с порога комнаты и осеклась, а подруга поспешно прикрылась только что снятым свитером.

У меня буквально все нутро в узел скрутило, а сердце так и вовсе упало. На ней живого места не было. Шея, плечи, руки были покрыты свежими рубцами укусов, грудь и живот усыпаны синяками. Я так и села прямо на пол, где стояла. Почти такие же следы сводила мне мама после нападения медведя, тихо плача надо мной по ночам.

— Что случилось? — еле выдавила я шепотом.

— Ничего, Гер, не волнуйся. Все хорошо, у меня же мазь заживляющая есть, — Дашка покраснела и попятилась к кровати. — Он не специально, так получилось.

— Трэс?! — у меня это даже в голове не укладывалось. — Как же так?! Что он с тобой сделал?!

Ведьма покраснела еще больше, хоть, казалось, уже и некуда, и на лице ее появилась совершенно глупая улыбка:

— Ну как, как… Обыкновенно. Ты ж не маленькая. Да, он плохо себя контролирует, но я не жалею. Вот он теперь мучается, винит себя… Ты скажи ему, пожалуйста, что я в порядке, а то мне он не верит. Сказал, что никогда в жизни больше ко мне и пальцем не прикоснется.

Я продолжала смотреть на нее круглыми глазами. И, кажется, теперь полностью разделяла опасения Уфна насчет Ирвы.

— Даш, а ты действительно в порядке?

— Да, — ведьмочка кивнула и надела легкий гольф с длинными рукавами и высоким воротом. — Все хорошо, не переживай. Заживет.

Я сглотнула ставший в горле ком, поднялась и медленно спустилась вниз. Трэс встретил меня виноватым взглядом.

— Все хорошо, не переживай, — я постаралась выдавить улыбку, но получилось плохо. — Ничего страшного ты не сделал, Даша в порядке.

На мгновение воцарилась абсолютная тишина, даже кузнечик под окном заткнулся, а после Ворх резко схватил Трэса за шкирку и выволок на улицу. Кузнечик застрекотал снова.

— Да что же это за беда с вами?! — Айна взяла полотенце, кувшин воды, пучок каких-то трав, висевших над печью, и пошла наверх к Дашке.

Я осталась стоять на месте, не зная, куда бежать в первую очередь: помогать лечить подругу или спасать друга от гнева куратора. В итоге забежала наверх, быстро оценив обстановку и поняв, что моя помощь там не нужна, и пулей рванула спасать Трэса.

Нераны метались по кухне, ничего не поняв, но страстно желая помочь.

— Айда за мной, будем втроем Ворха держать! — махнула я им рукой и выскочила на улицу. Подходивший к дому Рур тут же услужливо указал на реку, даже ничего не спрашивая.

У реки я остановилась и перевела дух. Кажется, Рахо был еще жив, если верить побулькиванию. Магистр методично макал его головой в воду, стоя в реке по пояс, а Трэс и не думал сопротивляться, покорно принимая кару.

— Головой будешь думать в следующий раз, выхухоля кусок, — цедил Ворх сквозь зубы между обмакиваниями племянника. — Я тебя остужу, если лишняя кровь к мозгам прилила. Ты надеялся без травм обойтись, щенок? Я тебе сейчас устрою травмы.

Я выдохнула с облегчением:

— Всем спасибо, война окончена, — я хлопнула Ири по плечу, — они тут сами разберутся.

— Может, все-таки вмешаешься? — осторожно подтолкнул меня к воде Ари. — Утопит же.

— Не утопит, просто воспитывает, — отмахнулась я. — Мне и самой очень хочется так сделать. Причем с Дашкой. Не может быть, чтобы Трэс был инициатором, он всегда трезво оценивал свои силы и сам говорил, что не тронет ее.

— Ну серьезно, Герка, спасай, — возмутился Ари. — Потом Дашку топить будешь.

— Ладно, — я тяжело вздохнула и пошла в воду спасать нерадивого героя-любовника.

Я с опаской тронула явно увлекшегося Ворха за плечо:

— Ну хватит уже, он и сам понимает, что не прав. Отпусти его.

— Он ведь мог ее серьезно покалечить, — вервольф в очередной раз макнул его в воду.

— И он об этом знает, — я осторожно убрала его руку с затылка парня. — Успокойся, ничего непоправимого не случилось. Поверь, он уже не повторит такую ошибку.

— Конечно, не повторит, если я ему голову откручу.

— Не надо. Пойдем, ему и так плохо, — я легонько толкнула вынырнувшего Трэса в сторону Неранов и потянула магистра за руку к берегу. — Он сам себя наказал. Тебе такое разве не знакомо? Когда натворишь что-нибудь, от чего потом стыдно и тошно, и вообще умереть хочется. И, кажется, если бы наказал кто, то стало бы хоть немного легче… Но не становится, потому что будешь ненавидеть себя всю жизнь за это… И не исправить уже ничего… Потому что он умер…

— Тебя бы головой макнуть, — Ворх взял уже меня за затылок, но нет, не макнул, а прижал к себе, потому что я уже заливалась слезами. — Да, знакомо. Тебе, вижу, тоже. Расскажи, станет легче.

— Я с отцом поругалась прямо перед тем, как он погиб, — всхлипнула я. — Мне было так стыдно за то, что я сказала… И теперь я уже никогда не смогу попросить прощения за это.

— Думаю, он простил тебя сразу же.

— Нет. Такое нельзя ни простить, ни забыть. Через год после исчезновения Андрея я хотела поступить в Школу магии, но отец категорически запретил. И я сказала ему, что лучше бы я была приемной, потому что родной отец точно понял бы меня и отпустил. А теперь, наверное, я и вправду была приемной… Как же больно я ему сделала…

— Простил, не сомневайся, — вервольф приобнял меня за плечи и развернул к берегу. — Пойдем, пока я не вернулся к воспитанию этого выхухоля.

Братцы-некромантцы мялись на берегу с мокрым как квач Трэсом и неловко отводили глаза, будто стали свидетелями чего-то, не предназначенного для их глаз. Они не знали об этом позорном моменте моей жизни.

— Простите, — я остановилась рядом с ребятами, — мне жаль, что вы это слышали.

— Герка, ты не виновата, — замялся Ири. — Это мы плохие друзья, раз не знали о тебе всего. Ты ведь всегда в курсе наших терок с родителями и поддерживаешь в трудную минуту.

— Это было давно и это нельзя исправить. Так что забудьте, — махнула я рукой, утерла глаза и пошла обратно к дому. Там еще потрепанную Дашку поругать надо.

— А что натворил ты? — особо не ожидая ответа, полюбопытствовала я у поравнявшегося со мной Ворха.

— Я предал женщину, которую любил больше жизни, — через пару секунд колебаний ответил он. — Причинил боль и бросил. Просто сбежал, потому что боялся увидеть то, что натворил.

Я тяжело вздохнула и уставилась под ноги, так как на порог соседнего дома как раз вышла Зора и с волнением смотрела на приближение мокрого и малость побитого сына.

— Кажется, я понимаю тебя, — я все же заставила себя поднять голову и смотреть прямо. — Когда-нибудь она обязательно простит. Наверное, тебе просто стоит поговорить с ней честно. У тебя, во всяком случае, есть такая возможность.

— Ты такая неопределенная, что меня это порой пугает, — как-то странно покосился на меня вервольф. — Вот вроде ненавидишь, но помогаешь. Обижаешься, но сочувствуешь. Боишься, но соглашаешься. Это немного сбивает с толку.

— Меня тоже, — я остановилась на крыльце и оглянулась на понуро плетшихся следом парней. — Раньше все было прямолинейным и черно-белым, как они. А с тех пор, как Риен разбудил моего Зверя, все как-то резко стало запутанным и серым. Я чувствую себя шизофреничкой, но я над этим работаю.

— Ты привыкнешь к тому, что Зверь не всегда с тобой согласен, — магистр тоже оглянулся. — Иди, помоги Дарье, а я здесь разберусь.

— Хорошо, — я вошла в дом и сразу направилась на второй этаж. Такая мелочь, как мокрая одежда меня не волновала.

Дашка спала, свернувшись клубочком, а рядом сидел Рур и водил над ней рукой с пучком какой-то травы, подозрительно похожей на обычную петрушку.

— Вы целитель? — на всякий случай уточнила я.

— Нет, я шаман, — проникновенно, как совсем тупой, напомнил Рур, лукаво улыбаясь. — У нас совсем другие методы. Мы общаемся с душами и духами, а уже они помогают живым. У твоей подруги ранена душа. Меньше, чем тело, но эта рана опаснее, она будет расти и поглотит всю ее душу, если ее не вылечить.

— Вы ведь поможете, да? — я села на соседнюю кровать, где тихонько сидела Айна с Дашкиной заживляющей мазью.

— Я уже помогаю, — он продемонстрировал пучок петрушки и вернулся к своему занятию. — Тебе тоже не мешало бы подлечиться. На твоей душе есть шрамы, которые кровоточат и не дают тебе разбить собственную скорлупу страха.

— Я как-нибудь справлюсь. Главное, вылечите Дашку, пожалуйста.

— Не волнуйся, вылечу. Айна, идите вниз с Герой, пусть она отдохнет перед церемонией.

Я не стала спорить и спустилась вместе с женщиной, послушно выпила чашку липового чая и легла в ее комнате. На душе скребли кошки, массово полезшие из растревоженных ран. Я давно не вспоминала отца, и чувствовала себя виноватой за это. Я не знала, где Андрей, не могла его найти, и страдала от этого. Я старалась держаться нейтрально к Ворху, но мне болело сердце каждый раз, когда я узнавала об очередной его лжи. И как мне вообще с ним нормально общаться, если какая-то нездоровая часть меня любит его? Да, он оказался неженат, но ведь у него есть любимая женщина и просто женщина, на кой ему еще и проблемный ребенок, которым он меня считает? Это больно. И вообще, если уж быть с собой честной и верить логике, то проще всего ему было бы кормить артефакт незаметно, если бы он тогда в больнице не отшатнулся от меня. Какая ему, по сути, разница, чем вызвана моя тяга, если это на руку? Спал бы со мной и кормил артефакт в любое удобное время. Но нет, даже для дела он на это не пошел, значит, я ему действительнонастолько неприятна. Хотя, спасибо ему за это, не так больно было узнать правду.

— Поспала бы ты, — в очередной раз заглянувшая ко мне Айна поняла, что я просто второй час лежу и смотрю в потолок. Она бросила взгляд на мою шею и удивленно изогнула бровь, — Или еще что-то случилось, о чем я не знаю?

— Нет, что Вы, — я поспешно поправила снова распустившуюся шнуровку, пряча старый шрам на левом плече. — Это очень старая история.

— А эта история поновее, да? — она со снисходительно улыбкой указала на правое плечо.

— Да, — я смутилась и отвернулась к стенке. — Ничего страшного, на мне быстро заживает.

— В стаю пришли Ирва и Уфн. Раз уж ты не спишь…

Я тут же вскочила, обрадованная новостью, и побежала искать их. На улице было как всегда немноголюдно. Вернее, немногооборотнево. Я оглянулась, подумывая, откуда бы начать поиски, но ко мне подбежал и ткнулся носом в руку светло-серый щенок, довольно крупный, но все же щенок.

— Эй, ты чей такой хороший? — по магическому фону я понимала, что это оборотень, но опознать его все равно не могла.

Щенуля привстал на задние лапки и вздрогнул всем телом, начав трансформацию. Пара секунд, и передо мной уже стояла Вару, улыбаясь во все зубы и поправляя светлое платьице:

— Привет! Как Даша?

— Нормально, — я смутилась, было неловко, что она в курсе таких вещей.

— Да ты не переживай, — махнула ручкой малышка будто на все сразу.

— За Трэса я теперь больше переживаю, — хмыкнула я, взяла ее за руку и просто побрела вперед по тропинкам.

— Они сами разберутся. Все в итоге будет хорошо. Ты Уфна ищешь? Пойдем, покажу, где он.

— Пойдем, — обрадовалась я.

Кай рванула вперед, заставив и меня бежать.

— А почему мы так спешим? — удивилась я.

— Чтобы ничего интересного не пропустить!

— Резонно, — согласилась я.

В одном из домов на самой окраине царил полный бардак. Из окна на втором этаже летели перья, все двери были нараспашку, оттуда доносились крики и беготня. И грозный рык.

— Бушует, — усмехнулась Вару. — Иди, успокой.

— Почему вечно я успокаиваю? — возмутилась я.

— Потому что можешь.

Я тяжело вздохнула и вошла. Первым в глаза бросился Уфн в частичной трансформации, крушащий стол. Вторым в поле зрения оказался рослый блондин с разбитым в фарш лицом и явно сломанной правой рукой, за этим самым столом и пятившийся к противоположной двери. А третьей оказалась Ирва с ссадиной на скуле и немного припорошенная перьями, все произошедшее своим видом и пояснив. Ну и пару свидетелей из соседей, не спешивших вмешиваться, судя по всему.

— Рис! — я бросилась наперерез здоровяку. — Рис, прекрати!

И практически повисла на его руке. Горилл замер, смерил меня хмурым взглядом, поставил на пол, развернул и подтолкнул к двери.

— Ну уж нет, — я повернулась обратно и встала на обломках стола. — Вот убьешь его, потом стыдно будет. И да, я помню, какие вы шовинисты, но ты ведь не будешь злиться на сестру? Мин, это кто? — кивнула я через плечо на блондина.

— Отец, — тихо ответила она, боясь двинуться с места.

— Ну, не будешь же ты тестя убивать, в самом-то деле, — возмутилась я. — Даже если он абсолютный мудак.

Сзади раздалось шипение.

— А Вы, уважаемый, — процедила я, едва сдерживая ругательства, — не смейте поднимать руку на Мин. А то я и вторую для симметрии предложу Вам сломать, а он совсем не против, — я кивнула на Уфна. — В чем дело вообще?

— Спуталась с этим… И посмела заявиться домой, нарушив волю родителей, — шипел папаша.

— Ну, предположим, воля Ваша так себе. А Уфн просто прелесть, особенно когда его никто не злит, так что начинайте гордиться зятем. И радоваться за единственную, между прочим, дочь.

Папаша немного стушевался и опустил глаза.

— Серьезно, не Вам же жить с Уфном, так и не вмешивайтесь. Не один Ваш клан в плачевном состоянии, так что хватит мучить дочь. Кстати о плачевном. Давайте целителя позову, а то с такой… физиономией на свадьбе стоять будете.

— Много ты понимаешь, соплячка, — он отвернулся, поднял чудом уцелевший стул и устало на него опустился.

— В физиономиях? Не визажист, конечно, но это явно не норма.

Отец Ирвы фыркнул и утер стекавшую по щеке кровь:

— Мы все просто прекратим существование. Души слишком долго ждут перерождение, они забывают о своем прошлом и растворяются в Эфире.

— Со своей стороны обещаю сегодня очень постараться на обряде, раз уж я названная сестра этого здоровяка, — я обернулась и погладила уже успокоившегося горилла по руке. — А там уж, как оборотни говорят, пусть им поможет святая праматерь. Нечего руки распускать, Ваша дочь сделала все, что могла. Дайте Вы ей жить спокойно. Раз все вырождаются, то какая уже, в сущности, разница?

— Я пытаюсь спасти наш клан!

— Вы пытаетесь угробить дочь. Хватит, — я подошла и положила мужчине руку на плечо. — Хватит уже. Вы сделали то, что считали нужным, но были неправы. Признайте это и идите дальше. И прямо сейчас идите к целителю. А я тут помогу.

Он уже собирался возразить мне, но, подняв голову, бросил взгляд мне за спину и передумал. Молча поднялся и вышел.

Я оглянулась, уже зная, кого там увижу. Ну конечно, кто ж еще может так действовать на окружающих, если не Ворх.

— Опять ты… — начал он, но я перебила.

— Да-да, лезу в разборки мужчин… Но мне кажется, это было вполне обосновано.

Магистр смерил меня недовольным взглядом, но промолчал. Он подошел к уже нормальному, но крайне мрачному Уфну и что-то очень тихо у него спросил. Горилл кивнул и вышел за отцом Ирвы.

— Надеюсь, обойдется без кровопролития? — полюбопытствовала я.

— Разумеется. Отведи ее к нам домой.

Я как-то неожиданно смутилась от такой формулировки, да и пума странно поглядывала на рубашку.

— Идем, — я махнула ей рукой и вышла, аккуратно переступая обломки. — Надо ведь привести тебя в порядок. А где твоя мать?

— Она ушла к сестре, отец ее сразу отправил, как мы пришли, — вздохнула Мин. — Спасибо, что спасла отца. Он… резковат, но я все равно его люблю.

— Да ладно, чего уж там, — отмахнулась я и подхватила подбежавшую Кай на руки. — Просто не хотела, чтобы обряд сорвался.

— Врет, — тут же сдала меня малышка. — Пойдем к бабушке скорее, Даша проснулась.

— Как же тяжело все знать, — вздохнула я.

Вечер неумолимо приближался, отводя на задний план и происшествие с отцом пумы, и разъяснительную беседу с Дашкой, и успокоение Трэса. И вот час икс настал, в свете заходящего солнца Ирва в расшитом золотой нитью белом платье в пол никак не была похожа на охотницу и оборотня. Она была просто счастливой девушкой, невестой с венком из полевых цветов, особенно шедших к ее светлым волосам.

— Ты очаровательна, — Айна поправила ее распущенные волосы и бросила на меня неодобрительный взгляд, так как я осталась единственной женщиной в рубашке и джинсах.

— Это слишком для меня, — я покачала головой.

— Пожалуйста, не будь хоть здесь белой вороной, — не оставляла попыток и ведьмочка.

— Гера, ну всего ведь на пару часов. Ради Риса, ты ведь его сестра, — применила Ирва тяжелую артиллерию.

Хорошо хоть Вару отправили к матери, а то еще и она предсказала бы чего-нибудь, всенепременно связанного с платьем.

— Вы там готовы? — в окно постучал Хар. — Солнце садится, пора начинать. А то некроманты ваши опять на кладбище рвутся, все пропустят.

— Мы-то готовы, а вот Тис не хочет рубашку Рема снимать, — наябедничала Айна. — Видать, действительно сильно любит, ты был прав.

Рубашка тут же полетела в окно, а я, задыхаясь от негодования, путалась в проклятом сером платье.

— Ну вот, а Вы говорили, не сработает, — усмехнулась ведьмочка и тут же увернулась от моего пинка, слабого и медленного из-за длинной юбки.

Всю дорогу до озера я путалась в длинной юбке, дулась и демонстративно молчала, вызывая этим подхихикивание остальных. На месте проведения обряда по-прежнему было волшебно, я с трудом сдержалась, чтобы не поймать пару светлячков, так и сновавших вокруг и подсвечивавших все мягким нежным светом.

— Рад, что ты прилично одета хоть в такой момент, — вместо приветствия прокомментировал Рур и с улыбкой проводил Ирву к самой воде, где уже ждал ее Уфн, единственный из присутствующих стоявший с голым торсом.

Он поманил меня подойти ближе, и я стала у него за плечом, так как Трэс уже занял место за Мин.

Я осмотрелась вокруг, ища знакомые лица. Все были такими радостными, что постную мину Ворха я нашла без труда. И было ему отчего быть постным, его тоже заставили одеться «нормально». Хар обнимал за плечи тихую и незаметную Зору практически сразу у меня за спиной, тут же крутилась и Кай. Чуть левее встала Айна. Отец Ирвы, уже подлеченный, но с перебинтованной рукой стоял чуть в стороне, держа за руку очень миловидную женщину с золотисто-рыжей косой. Ну, хотя бы ясно, что Мин пошла в мать, а не в этого хмыря. Нераны, что удивительно, тоже одетые по местным правилам, с одинаково шкодливыми мордашками шушукались, спрятавшись за Ворха, а Дашка, невероятно вписавшаяся в образ местной жительницы, пыталась их угомонить.

— Мы пришли в это священное место для создания новой нерушимой связи, — обратился Рур к брачующимся. — Вы приняли решение добровольно и сознательно?

Ирва и Уфн кивнули.

— Тогда пусть вас благословит мать-прародительница и это место.

Пума сняла свой венок и опустила его на воду, на цветы тут же уселись светлячки, создав иллюзию свечей. Непередаваемо прекрасное зрелище.

— Ты готова принять счастье и боль, радость и гнев своего мужчины? — спросил шаман у Ирвы.

Она снова молча кивнула.

— Ты готов до конца своих дней беречь и защищать свою женщину? — повернулся он к гориллу.

Я только вздохнула. Эти слова гораздо искреннее и правильнее того, что вещают про новую ячейку общества регистраторы в загсах моего мира. Да и моего ли?

— Тогда примите кровь и метки друг друга.

Тут уже я заинтересовалась, снова услышав про загадочные метки, обязательные для оборотней.

Мин расшнуровала ворот и открыла правое плечо. Вода на обелиске в центре озера заволновалась, осыпала нас брызгами, но никто больше этого, кажется, и не заметил.

Рис наклонился, осторожно придержал ее за плечи и вдруг впился зубами в так неосмотрительно незащищенное место на изгибе шеи девушки. Я едва не вскрикнула от неожиданности и зажала себе рот рукой, чтобы не вмешаться в ход обряда, если это в него входило. Но если судить по тому, что никто не двинулся с места, все шло по плану. Только маленькие рыбки стали выпрыгивать из воды, да стекавшая по камню вода побагровела.

Ирва терпеливо выдержала неожиданный укус, не проронив не звука, после чего макнула пальцы левой руки в потекшую по плечу кровь и мазнула ею по голой груди теперь уже, наверное, мужа.

Вот тут я и онемела по-настоящему. Место укуса на плече Ирвы взорвалось иглами крови, тут же впившимися в кожу вокруг и поползшими уже под ней, оставляя за собой темный замысловатый рисунок, потекший на грудь и спину. То же самое происходило и на груди Уфна, быстро заполнив ее странным узором, похоже, оставшимся там навсегда.

В тот же момент озеро полностью затихло. Вода вновь посветлела, а рыбки зачем-то прихватили с собой венок невесты и ушли на дно.

— Ничего ж себе, — шепнула я, не сдержавшись.

Но молодожены даже не заметили всего этого. Они смотрели в глаза друг другу с непередаваемым счастьем, будто обрели то, что искали всю свою жизнь. И вдруг одновременно упали на колени.

— Вы приняли друг друга безоговорочно, да благословит вас святая праматерь, — улыбнулся шаман и жестом велел им подняться, а нам с Трэсом подойти ближе. — Благословите и вы своих брата и сестру.

Я нервно передернула плечами и покосилась на Рахо. Кажется, он уже не раз такое видел, и был совершенно спокоен.

— Подними руки и позови душу из Эфира, — напомнил мне Рур.

Я протянула руки к небу, искренне желая помочь своим друзьям, а заодно и посадить отца Ирвы в лужу. Но мои руки тут же облепили светлячки. Я попыталась их осторожно стряхнуть, не опуская рук, но им такое катание, похоже, понравилось, так что их стало только больше. Я тряхнула руками сильнее, но упавшие жучки тут же зацепились за платье и остались ползать по нему.

— Да чтоб вас, — зашипела я и тряхнула уже головой, так как пару штук запутались в волосах.

— Нужно душу звать, а не пританцовывать. Ты как всегда, Герка, ничего не поняла, — вроде и тихо прокомментировал Ири, но по поляне полетели смешки.

— Я пытаюсь, — огрызнулась я, — но светлячки мешают!

Смешки оборвались.

— Светлячки? — недоуменно переспросила Айна и оглянулась. — Где ты их видишь?

— Гера, не двигайся, — Рур осторожно подошел, всматриваясь в мои руки. — Ты видишь души как светлячков, верно?

— Души? Неужели никто их больше не видит? Вы еще скажите, что кровь по обелиску не текла.

— По какому обелиску? — Хар бросил на мать укоризненный взгляд. — Ты ей налила, что ли, для храбрости?

— Акстись, я детей не спаиваю! Она просто видит то, что скрыто от непосвященных.

— Так что мне теперь делать? — напомнила я о своем печальном положении. — Они меня уже почти полностью облепили и, кажется, сейчас поднимут и унесут всем скопом.

— Только не сгоняй их, — Рур преградил путь уже шедшему ко мне Ворху. — Осторожно ссади одного такого светлячки на Ирву. Сможешь?

— Попытаюсь, — пробормотала я и опустила ладони, в которых копошились полчища маленьких… душ?

Я повернулась к замершей передо мной девушке, смотревшей на меня с такой надеждой, что я просто не имела теперь права оплошать. Я нервно сглотнула и едва коснулась ее груди пальцем, на кончике которого сидел один такой светлячок. Но на нее перескочили сразу два.

— Ой, прости, получилось два.

У Ирвы от радости потекли слезы по щекам. А Уфн со счастливой улыбкой вдруг опустился передо мной на одно колено, схватил за руки и поцеловал ладони:

— Спасибо тебе!

— Перестань, не трогай, там же души, — шикнула я и отступила на пару шагов, вырывая свои руки, и на кого-то налетела спиной.

Обернувшись, я увидела, как от меня отскочила Зора, испуганно прижав руку к животу.

— Упс, я случайно, — я попятилась. — На тебя три штуки перепрыгнули… Дай я сниму осторожно.

— Не трогай! — шаман схватил меня за край рукава. — А то еще больше на ней оставишь.

Глаза у Зоры из просто больших стали огромными. Зато Хар с не менее счастливым видом тоже внезапно взял мои руки и поцеловал. После чего просто перекинул испуганную жену через плечо и унес.

— Так, не двигайся, — Рур обвел меня внимательным взглядом. — Ты теперь буквально рассадник готовых к перерождению душ. Тут уж буквально от одного твоего прикосновения будут появляться дети. И раз уж ты стала проводником, то этим грех не воспользоваться. Есть еще желающие обзавестись потомством в ближайшее время? Учтите, что проводник неумелый, по одной душе передавать не сможет.

Ко мне робко подошла одна пара, видимо, достаточно рисковая для такой авантюры.

— Очень осторожно. И постарайся только одного, — шаман отпустил мой рукав.

Я тяжело вздохнула, глянула на копошащихся на мне светлячков:

— Это нереально, их здесь сотни…

Когда поток осчастливленных оборотней, среди которых были и родители Ирвы, иссяк, на мне еще было приличное количество душ. Я глянула на Дашку и расплылась в ехидной улыбке. Ведьма испуганно замотала головой и попятилась:

— Я его, конечно, очень люблю, но мне еще учебу закончить! — выпалила она и тут же прикусила губу, густо покраснев, когда поняла, что сказала.

— Вот видишь, а ты переживаешь, — глянула я на все еще бледного, но уже повеселевшего Трэса. — Ладно, раз мы закончили, мне надо как-то снять оставшихся.

— Да уж, после твоего благословения половина женщин города завтра переймут твою моду ходить в мужской рубашке, — поддел меня Рур. — Нужно окунуть тебя в священный источник. Говоришь, видишь в нем камень?

— А Вы разве не видите его? — удивилась я.

— Я вижу его иначе. У каждого свои образы мира. Но для тебя будет проблематично попасть на середину озера, если ты видишь там преграду. Рем, отнести ее в центр.

— Не надо меня трогать, пока я вся в душах, я сама! — я попятилась, но магистр живо поймал меня и подхватил на руки.

— Успокойся, от этого ты не забеременеешь, — фыркнул он и вошел в воду. — Закрой глаза, успокойся. Иначе не получится попасть в центр.

Я бросила опасливый взгляд на камень и поежилась, но все же закрыла глаза. В какой-то момент меня пробрал буквально могильный холод, я вздрогнула и прижалась к вервольфу сильнее.

— Можешь открывать.

Я открыла глаза и ахнула. Над нами был темный водный купол, подсвеченный снизу сияющими рыбками. Вода доходила мне почти до плеч даже на руках магистра, но Ворх, судя по всему, спокойно стоял на дне.

— Задержи дыхание, — и он нырнул под воду, отчего с меня слетели последние светлячки, а мокрое платье спутало ноги окончательно, посеяв во мне панику.

Когда мы вынырнули, я отчаянно цеплялась за плечи магистра:

— Я не могу больше это терпеть. Проклятое платье! Ты можешь его порвать?

Ворх вздернул бровь:

— И ты еще будешь говорить, что просто чесать декана за ухом неприлично?

— А что здесь неприличного? Я не могу плыть, юбка ноги облепила. Я-то до дна не достаю.

— Это не дно, я иду по силовым потокам. Здесь действительно глубоко. Держись, — магистр усмехнулся и поднял меня выше, чтобы я могла обнять его за шею, и потянул мою юбку вверх.

— Я передумала! — я поняла, как сильно я ошиблась, и попыталась одной рукой обтянуть юбку обратно. — Как-нибудь справлюсь.

— Вот видишь, а еще спрашивала, что здесь неприличного, — Ворх оставил платье в покое и снова подхватил меня под колени. — Не каждый день мокрые до нитки адептки, обнимая за шею, просят меня томным шепотом «порви на мне платье».

Я отчаянно разрывалась между желанием придушить его и необходимостью попасть обратно на берег:

— Или отпусти меня, или неси обратно. Каждый день или не каждый, адептки или преподаватели, мне подробности твоей личной жизни знать не обязательно.

— Не обижайся, я же шучу. Замерзла?

— Немного, — я снова зажмурилась, так как магистр уже подходил к водной преграде.

На берегу остались нас ждать только Рур и Айна. Остальные разошлись, как я понимаю, по очень важным делам.

— Ну наконец-то, — обрадовалась женщина. — Целый час вас не было.

— Да мы минут пять там пробыли от силы, — возразила я.

— Внутри источника силы время течет иначе. Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался шаман.

— Нормально, только холодно и мокро, — я, наконец, оказалась на твердой земле.

Айна тут же укрыла мне плечи платком:

— Пойдем, будем тебя отогревать. Чай много силы потратила, столько душ-то распределив.

Я нервно покосилась на Ворха, уж не собирается ли он эту потерю восполнить, и вернулась к его матери:

— А что если отварчика какого, чтоб восстановить?

— Это можно, сварю обязательно.

— Спасибо, — я пожала ее руку на моем плече.

— Бедовая ты девочка, — вздохнула она.

Уже поднимаясь спать, меня окликнул Ари:

— Так ты у нас еще и спиритолог? Не хочешь на некромантию пойти?

— Нет, спасибо. Но если вы меня немного сами поучите, то это было бы супер, — предложила я.

— Да, ты сегодня устроила им представление. Вот научим тебя визуализировать души, будет еще круче, — расплылся в предвкушающей улыбке Ири.

— Мне кажется, это была разовая акция, я тут задерживаться не собираюсь.

Дашка горестно вздохнула:

— А я бы осталась, здесь так спокойно и красиво…

— Думаю, ты вполне можешь остаться с Трэсом на летние каникулы, — фыркнула я, — но только если будешь осторожнее.

Ведьмочка вспыхнула как маков цвет.

— Ладно, доброй охоты вам, — я махнула некромантам и пошла в комнату, а Дашка осталась стоять в коридоре у окна, печально вздыхая.

Я уснула почти моментально, стоило лишь голове коснуться подушки. И практически тут же открыла глаза от того, что кто-то тронул меня за шею. И тяжело вздохнула, потому что снова оказалась во сне из слишком далекого прошлого. Однако волосы были короткими. Я поднапрягла память, стараясь не делать резких движений. Точно, железный стол, ведьмы. Там у меня тоже были короткие волосы. Прошлая жизнь… Сколько же их было?

Я натянула одеяло повыше, так как, похоже, была не одета.

— Я еще чего-то не видел? — усмехнулся моему маневру мужчина и привстал на локте, оставив в покое мою шею.

А я едва не вздохнула от облегчения: у него были глаза цвета липового меда, почти желтые. Я видела его только мертвым, так что мое открытие стало приятным сюрпризом. Я улыбнулась и тронула его за щеку, тоже не удержалась и провела по шее.

Я проснулась от короткого крика. Подскочив, я зареклась спать с открытым окном, мне такие побудки совсем не пришлись по вкусу.

— Да что ж это такое? — я глянула на снова пустую соседнюю кровать и чертыхнулась, поднялась и скорее влезла в кроссовки.

Выбегая из комнаты, я заглянула в тоже пустовавшую комнату напротив и выругалась уже замысловатей. Внизу у выхода стояла заспанная Айна, кутаясь в шаль.

— Что случилось? — я остановилась рядом с ней. — Где все?

— Если б я знала, — женщина поежилась и закрыла дверь. — Рем вдруг подорвался и выбежал, только дверь хлопнула, и тут снова крик.

Я тоже вышла наружу и оглянулась, пытаясь разобраться, откуда донесся крик. Первым делом решила бежать на местное кладбище, уверенная, что братцы-некромантцы именно там. Но едва ступив на священную землю, я так и замерла: между ближайших деревьев были натянуты два гамака. И Нераны преспокойно в них спали.

— Полудурки, — разозлилась я, схватилась за бортик ближайшего гамака, через который свешивалась длинная коса, и перевернула его.

— Ай! — сонный Ари заметался в плену одеяла на земле. — Что случилось?

— Герка? — Ири вскочил сам, спасаясь от повторения судьбы брата. — Что ты здесь делаешь?

— Что ВЫ здесь делаете?! — я вздернула старшего некроманта за шкирку все еще традиционной расшитой рубашки.

— Спим, — смутился он.

— Крик слышали?

— Крик? — Ири переглянулся с братом. — Нет.

— Как можно было такое не услышать? — я развернулась и, раздосадованная, пошла в сторону реки.

Братцы-некромантцы побежали следом, нервно оглядываясь. Не найдя никого на берегу, мы вынуждены были вернуться к дому Айны, где на ступенях уже сидел и курил Ворх.

— Что случилось? — я сразу поняла по его мрачному виду, что он принимал непосредственное участие в устранении возникшей проблемы.

— Случилась молодость и глупость, — буркнул он. — Подождите здесь, Эйлариен уже лечит Дарью.

— Что, опять?! — я обессилено опустилась на ступеньку ниже.

— Вот ничему их жизнь не учит, — возмутился Ири.

— Да нет, — магистр поморщился, — захотели, недоумки малолетние, связать свои жизни. Шаман им отказал в обряде сегодня, так они решили сами справиться…

— И как? — я уже догадывалась, что плохо.

— Дарья же человек, это так не работает. В общем, Риен сейчас сращивает ей порванную сонную артерию.

Хорошо, что я уже сидела.

— И что теперь? — Ари сел рядом со мной, оглянулся на Ворха и немного отодвинулся.

— Ничего, подлечит, потом уши надеру, — пожал плечами вервольф.

— А Трэс где? — Ири остался стоять вообще подальше от меня.

— Дома, от отца получает. А, нет, уже бежит сюда.

И вправду, из темноты выскочил встрепанный парень с пятном крови на рубашке, бледный как смерть, отчего кровоподтек на всю щеку выглядел особенно живописно. Он остановился напротив с самым решительным видом, но молчал.

— Жди здесь, ей пока не до тебя, — Ворх затушил окурок о ступеньку.

— Как она? — с трудом выдавил из себя не состоявшийся жених. Было видно, что ему сложно говорить, он держался на грани трансформации.

— Плохо, — честно ответил магистр.

Трэс пошатнулся и осел на траву, с трудом сдерживая рвущегося наружу Зверя.

Я поднялась и пошла в дом, несмотря на окрик Ворха. Айна со скорбным видом стояла около кровати, над которой колдовал Эйлариен, одетый непривычно по-домашнему. При моем появлении полуэльф обернулся и кивнул мне.

— Бери мою кровь, — я подошла и протянула руку, стараясь не смотреть на белую как мел Дашку. — У нас обеих четвертая положительная группа.

— Герочка, не нужно, не думаю, что тебе стоит…

— Бери. Я знаю, кто я такая. Раз я проводник магии, то, наверняка, и кровь моя ей не повредит.

Ректор смерил меня очень странным взглядом:

— Ты не знаешь про ведьм?

— Что именно? — я все же бросила взгляд на подругу. Она потеряла много крови и теперь держалась на грани жизни и смерти.

— Что твоя кровь во много раз усиливает природные способности ведьм.

— Святая праматерь, — Айна села на соседнюю кровать. — Да ты никак бурая? Как же это так…

— Тогда тем более, — я настойчивее подсунула ему руку под нос.

Он колебался всего секунду, после чего осторожно прокусил вену на запястии мне и Дашке, соединил раны и прошептал заклинание, позволяющее перелить кровь.

Я пошатнулась и схватилась за изголовье кровати уже через минуту, зато ведьмочка порозовела и даже приоткрыла глаза. А по ее разорванному плечу заструился темно-красный узор метки. В ту же секунду в комнату ворвался Трэс, прижимая руку к груди, на которой под окровавленной шнуровкой шевелится и расползался с груди на плечи такой же рисунок.

— Все, ласточка моя, отдохни, — Риен разъединил наши руки и остановил кровь, поднялся, придерживая меня за плечи. — Пусть они побуду вдвоем, а тебе нужно прилечь.

— Спасибо, — только и смог сказать парень, пропуская нас из комнаты.

Айна и Риен помогли мне спуститься, меня здорово мутило, но я старалась не шататься из последних сил. В дверях стоял молчаливой статуей негодованию Ворх, наведя меня своим видом на мысль о позорном бегстве через окно. Однако гнев оказался не на мою голову.

— Выйдем на минуту, — кивнул вервольф ректору на дверь.

Полуэльф усадил меня за стол, где притихшие некроманты уткнулись в кружки с чаем и лишь глазами стреляли в присутствующих, и вышел вслед за магистром на улицу. Оттуда тут же донесся короткий звук удара и все затихло. Мы переглянулись.

Риен вернулся с совершенно невозмутимо видом, залечивая сломанный нос на ходу:

— Ну что, уважаемая Айна, угостите старого друга своим целительным липовым чаем? А то Ваш непутевый сын решил мне здоровье немного подорвать.

Женщина бросила на вошедшего следом сына гневный взгляд и принялась накрывать на стол.

— А кто такой выхухоль? — полюбопытствовал ректор, получив свой долгожданный чай. — И почему только кусок от него?

Я поперхнулась и закашлялась, а братцы-некромантцы дружно застучали зубами о края кружек, беззвучно хохоча.

— Это такое… очень… м, милое животное в моем мире, — постаралась сгладить ситуацию я, отчаянно краснея.

— Тогда в чем суть оскорбления? — недоумевал полуэльф.

— В интонации, — я не выдержала и тоже спряталась за краем кружки, тем более что меня мучила жажда после переливания.

— Тогда я очень оскорблен, — Риен повернулся к Ворху.

— Рад за тебя, — буркнул тот.

В дом вошли шаман и Хар, обвели нас всех исключительно усталым взглядом и сели за стол:

— Он здесь? — Хар даже говорил шепотом, настолько он был подавлен.

— Наверху. Все хорошо, девочка жива и даже метка появилась, — успокоила его мать, бросила на меня благодарный взгляд и продолжила, — Эйлариен ее спас, а Гера благословила, дала свою кровь.

— Спасибо, — кивнул мне шаман. — Я отказал им в ритуале, потому что девушка не была готова физически. Человек за неделю-две до обряда должен получить кровь оборотня, чтобы тело адаптировалось для метки. Но разве же они слушали? Убежали. И вот результат.

Альфа уронил голову на руки и тяжело вздохнул:

— Чем он только думал…

— Себя вспомни в его годы. Вот тем же и думал, — Ворх закурил и отошел к открытому окну. — Сам же не лучше был, а теперь удивляешься, в кого он такой вырос.

— Ну разумеется, один ты у нас безгрешен, — огрызнулся он.

— Прекратите, — Айна стукнула кулаком по столу. — Просто порадуйтесь, что все обошлось. Вам этого мало?

— Поистине мудрая женщина, — Риен кивнул. — Молодые, горячие, набедокурили. Но все закончилось хорошо, так что давайте порадуемся за них.

— Мы и рады, — согласилась я и повернулась к некромантам. — У вас есть третий гамак? Я тоже лучше на кладбище посплю, там спокойнее, никто не будит каждую ночь.

— Сидеть, — рыкнул Ворх, — все трое. Из дома не выходить.

— А в туалет? — уточнил Ири, но тут же стушевался под строгим взглядом, — да ладно, не очень-то и хотелось, потерплю.

— Вы двое, марш спать. Гера, останься.

— Ну вот вечно так, — возмутилась я, — как спать, так кто-нибудь другой, а как остаться на разборки, так обязательно я.

— Тис, не ерничай. Мама, иди тоже отдохни, ты устала, — ненавязчиво спровадил магистр и Айну.

Как только женщина ушла, Риен достал из кармана маленький пузырек и протянул его мне:

— Это сильное успокоительное, оно поможет тебе лучше спать и меньше волноваться, чтобы немного, — он оглянулся на Альфу и шамана, — немного уменьшить колебания ауры.

Я осторожно взяла из его холодных пальцев темный сосуд, повертела его в ладони.

— Не надо, не пей, — вдруг раздался тихий шепот за спиной.

Я вздрогнула и оглянулась, но там никого не оказалось.

— Что такое? — сразу насторожился Ворх.

— Ничего, — соврала я. — Сквозняк, наверное. Спасибо, но я воздержусь.

Я протянула зелье обратно, но полуэльф покачал головой:

— Пусть будет у тебя, вдруг передумаешь. Это для твоей же пользы, ласточка моя.

— Что, и ее уже довел? — мрачно поинтересовался Хар у брата.

— Вот не можете вы не сцепиться каждый раз, как видитесь, — одернул их Рур.

— А можно и я спать пойду? — я с надеждой глянула на Ворха. — А то утро уже скоро, а мне вторую ночь спать не дают, работать на благо стаи заставляют, еще и бегать по лесу в поисках проблем.

— Подожди, пожалуйста, — попросил Хар. — Спасибо тебе, что спасла сына и его женщину. И спасибо за то, что спасла всю стаю от вырождения. И за то, что спасаешь этого паршивца, тоже спасибо, — кивнул он на Ворха.

— Слушайте, Вы слишком много мне приписываете, — смутилась я. — Я ведь ничего особенного не сделала.

— Ты подарила нам всем надежду. Это гораздо больше, чем мы могли желать.

Я почесала засвербевшие лопатки, бросила взгляд на пузырек успокоительного, но все же не решилась, убрала его в карман.

— Все, хватит, Герочка вымотана, ей и вправду пора отдохнуть, — спас меня Риен.

— Да, спасибо, — я вздохнула с облегчением и поднялась. — И не переживайте за Трэса, Хар. Он очень ответственный мальчик, и он гораздо серьезнее, чем Вы, вероятно, считаете.

Тут все дружно хмыкнули.

— Не стоит так реагировать. Да, они поступили очень глупо, не спорю. Но на то наверняка есть причины. Будьте к ним снисходительны, они учатся на ошибках.

— Я тебя услышал, — кивнул он.

— Спасибо.

Я уже собиралась идти наверх, но поняла, что мне там явно нечего делать.

— Пойдем, — Ворх будто прочитал мои мысли и развернул меня на сто восемьдесят градусов, подтолкнул к двери своей комнаты.

Я замялась всего на мгновение, но усталость, недосып и потеря крови взяли верх.

— Леший с тобой, — вздохнула я и обернулась через плечо к оставшимся на кухне, — доброй охоты.

Комната была настолько же аскетична, как и другие наверху. И ни единой личной вещи, кроме печально знакомой мне рубашки, висевшей на спинке кровати.

— Ложись, — магистр подтолкнул меня к кровати.

Я скинула кроссовки, легла и свернулась калачиком на одеяле. Слабость накатывала все сильнее с каждой минутой, сейчас мне казалось, что подъем на второй этаж я уже не осилила бы.

Ворх осторожно, чтобы не потревожить, лег рядом и сунул руку мне под майку на спине, кормя артефакт своей кровью, благо размер кровати вполне позволял.

— Не сегодня, я слишком устала, — пробормотала я и попыталась скинуть его ладонь.

Мужчина фыркнул и рассмеялся, но руку не убрал, напротив, еще и легонько качнул меня:

— Повернись ко мне, так неудобно.

Я вздохнула, но не стала спорить, просто развернулась под его рукой и уткнулась лбом ему в плечо, тут же уснув. Могу ведь я хоть одну ночь, даже не целую, а только под утро, побыть слабой и просто довериться хоть кому-то. И плевать, что ему неприятно, потерпит немножко, зато мне сейчас все нравится.

Спала я как убитая, так что не знала, выходил ли вервольф, или нет. Но проснулись мы снова сплетшись в тесный клубок. Я открыла глаза и лежала тихо, не двигаясь, чтобы не разбудить Ворха, уткнувшись ему в шею, и рассматривала шрамы на ней. Бледные, неровные. А на моем плече лежала обожженная рука с четырьмя пальцами. Все-таки спящим он мне действительно больше нравился. Лежит, молчит, не подкалывает, не ругается, не издевается, только обнимает. Просто идеально. Я не удержалась и тяжело вздохнула.

Ворх тут же вздрогнул и сильнее сжал руки, уткнулся носом мне в волосы. Я замерла, боясь, что он проснулся. Но нет, спустя мгновение он снова ослабил хватку. Тогда я попыталась очень медленно и осторожно вылезти из-под его руки. Я сползала все ниже и ниже, пока не освободилась из захвата. Сев и оценив обстановку, я вынуждена была признать, что я в ловушке: с одной стороны стена, с другой спящий магистр, с третьей и четвертой бортики кровати. Как ни печально, но через Ворха перелезть легче, чем через высокое изножье кровати.

— Засада, — едва слышно шепнула я и принялась за акробатику, стараясь не коснуться спящего мужчины.

— Не сегодня, я слишком устал, — усмехнулся он и открыл глаза.

— Что? — не поняла я, замерев на месте.

— Ничего, — Ворх легко перекинул меня на другую сторону. — Как ты?

— Отлично. Если не считать, что вторую ночь подряд просыпаюсь со своим деканом. Что-то мне подсказывает, что это тоже неприлично даже для «трогательных», как это Дашка называет, оборотней, — я потянулась на ходу и вышла из комнаты, обтянула задравшуюся в процессе майку.

И наткнулась на пять пар заинтересованных глаз.

— Доброго утра, — поздоровалась я с завтракавшими сокомандниками, Айной, и нервно оглянулась на вышедшего следом магистра в весьма помятом виде.

— И вам доброго, — отчего-то разулыбалась женщина.

— Как вы двое? — я села напротив Дашки и Трэса, буквально не выпускавших рук друг друга.

— Хорошо, спасибо, — подруга сияла счастливой улыбкой. — Все замечательно. Только очень непривычно.

— Зачем вы это сделали? — прямо спросила я.

Трэс опустил глаза:

— Молодняк призвали. Я испугался, что уже не смогу уйти из стаи.

— А я не хочу уходить без него, — ведьмочка положила голову своему уже мужу на плечо. — Я лучше брошу учебу, дом, родителей, но без него я жить не хочу.

— Боже мой, да вы всего две с лишним недели знакомы! — ужаснулась я. — А это теперь на всю жизнь.

— А чего время зря тратить, если мы рождены друг для друга? — Трэс заглянул под рубашку на свою грудь, уже сплошь покрытую рисунком, перевалившим через плечи и начавшим спускаться на руки, насколько это было видно через тонкую ткань.

— Идиоты, — прокомментировал Ворх, но совершенно беззлобно, за что тут же получил подзатыльник от матери.

— Много ты понимаешь в романтике, — укорила она.

— Ровным счетом ничего, — согласился он. — Только это глупость, а не романтика. Ну да ладно, живы остались, и на том спасибо.

— А где Риен? — я поняла, что спасителя-то и нет за столом.

— Ушел ночью, — ответила Айна и бросила настороженный взгляд на сына, — а что?

— Просто любопытствую, — пожала плечами я.

— Чай нравится тебе эльф-то? — усмехнулась она, но как-то невесело.

— Не, Герка не любит идеальных мужчин, — сдал меня Ири, дожевав кусок пирога.

— Ага, ей больше нравятся всякие суровые и брутальные, со шрамами, — хихикнул Ари.

Я едва не поперхнулась только заваренным кофе:

— Огребете у меня, — пригрозила я шутникам.

— Да ладно тебе, Герка, мы же только за, — Ири сразу отодвинулся от меня. — Тем более Айна тебя уже благословила.

Я не удержалась и выбила у обоих братцев-некромантцев стулья из-под пятых точек заклинанием. Но упавшие, облившиеся чаем и стянувшие за собой на пол половину содержимого стола Нераны только хохотали. А Ари так и вовсе умудрился, падая, схватить из блюдца порезанное яблоко и запустить его фейерверком по всей кухне.

— Вот охламоны, — вздохнула Айна с улыбкой. — Зато кушают хорошо. А вы вечно где-то пропадаете. Ладно еще мой балбес уже взрослый, но ты-то, Гера, еще растешь, тебе нужно здоровой быть.

— Именно, тебе еще рожать, — поддакнул Трэс, — я все еще жду братика и сестричку.

— Если Вару не ошиблась, то у тебя будут два братика и сестричка. Не благодари, — я демонстративно отряхнула руки. — Я старалась.

— За это отдельное спасибо, — парень улыбнулся.

— А пока твои родители обезврежены тройней, беги обратно в Школу, — Ари поднялся, кряхтя.

Как только братцы убежали на кладбище, а счастливые молодожены ушли мириться с родителями жениха, я стала собирать посуду со стола.

— Да брось, моя хорошая, отдохни, — отмахнулась Айна.

— Мне не сложно, разрешите Вам помочь.

Ворх наблюдал за мной пару минут, пока пил чай, а потом тоже поднялся и взялся вытирать помытую мной посуду. Потянувшись за очередной тарелкой, он коснулся моей руки. Мое левое плечо будто током дернуло, заставив меня резко отшатнуться, прижав ладонью болезненное место.

— Ай, — я дернулась назад, наткнувшись спиной на печь.

Теперь уже огнем полыхнуло совсем другое место. Аккурат на уровне моей многострадальной попы оказалась раскаленная железная дверка.

— Святая праматерь! — тут же подскочила ко мне Айна. — Я ж с утра печь растопила, поставила обед томиться. Нужно ожог обработать.

Я, едва сдерживая слезы от боли, оглянулась на предательскую дверку. На ней красовалась ажурная кованная волчья морда в оскале.

— Ну вот, клеймо, — я тронула пострадавшее место, оно отозвалось уколом боли.

— Покажи, нужно залечить, — потянулся ко мне и магистр, но я отшатнулась от него, едва не получив симметричное клеймо.

— А больше ничего тебе не показать?! Как-нибудь сама справлюсь!

— Да что б я там нового увидел, — фыркнул он.

— Вот у ведьмы своей и смотри, — разозлилась я, особенно раздраженная из-за боли, увернулась от рук Айны и побежала наверх, прихрамывая.

Шорты и белье я сразу определила на выброс, а вот пятую точку было жалко. Не в том смысле, что ее нужно было выбросить. Просто ожоги целители залечивали своеобразно. Срезали поврежденный участок кожи и наращивали новый.

— Ай, не так и страшно, — сообщила я оскаленной красной морде на моей филейной части, видя ее с трудом, и принялась густо наносить заживляющую мазь из Дашкиной сумки.

А после и вовсе легла на теперь уже свободную кровать на живот и тяжело вздохнула о своем патологическом невезении. Все-таки, мне лучше вообще с места не двигаться, иначе я притягиваю всевозможные неприятности. Хотя, и это не выход, тогда просто потолок на меня обрушится.

Я нащупала в кармане испорченных шортов пузырек с успокоительным. Повертела его в руке, глядя на переливы света на узких гранях стекла.

— Не надо, — снова услышала я тихий шепот.

— Почему нет? — спросила я.

Но ответа так и не последовало. Я тяжело вздохнула и потянулась за скомканным и брошенным в угол еще вчера платьем. Что бы еще из одежды сейчас не потревожило ожог, я банально не знала. Зато в платье были карманы, в один из которых я и определила флакон. Так, на всякий случай. Вдруг и вправду придется выпить.

Вниз я спускалась в самых расстроенных чувствах. Я остановилась у двери на кухню, где хлопотала у печи Айна.

— Простите, что я так убежала.

Женщина подняла голову и улыбнулась мне:

— Не бери в голову, милая. Все в порядке. Без целителя справилась?

— Да, спасибо. А где Ворх?

— В комнате закрылся, — она кивнула на дверь. — Расстроился.

— Чем Вам помочь?

— Если не сильно болит, то сходи-ка ты в лес за город и собери земляники, сделаем варенье к обеду.

— Хорошо, — я взяла маленькое лукошко с подоконника и побрела в лес.

По городу, хоть это место и странно было так называть, по своим делам спешили местные жители, кто в человеческом обличии, а кто и в звероформе. Большинство просто приветливо мне кивали, но многие останавливались и лично поблагодарить за вчерашнее. Я и вправду видела некоторых женщин в мужских рубашках, так что даже порадовалась своему ожогу, вынудившему меня надеть платье. А то вконец засмущали бы своими намеками.

Лес снова начался внезапно. Видимо, я никогда к этому не привыкну. Я пошла на далекий шум воды, надеясь снова побывать в том прекрасном месте, что нашла еще в первый вечер. Однако про свое задание тоже не забывала, периодически останавливаясь у земляничника. Лукошко быстро наполнялось, настроение тоже ползло вверх, и ничего, казалось бы, не предвещало беды, кроме зудевшего ожога на моем филее.

Хрустнувшая за спиной ветка заставила меня подпрыгнуть. В лесу было настолько тихо, я даже подумать не могла, что кто-то подкрался бы так незаметно. Но передо мной стоял медведь. Тот самый.

Лукошко выпало из похолодевших рук, рассыпав землянику у моих ног. Горло сдавило спазмом от страха. Это был тот самый медведь, что и три года назад, один в один до последнего клочка бурого меха. Умом я понимала, что он давно мертв, но пятилась, боясь даже пикнуть. Я ни с кем другим бы его не спутала. Медведь потянул воздух подвижным носом и встал на задние лапы.

Я знала, что нельзя бежать. Я знала, что нельзя прерывать зрительный контакт. Я знала, что нужно применять дистанционные заклинания. Но я отвернулась и побежала. Язык просто присох к небу, а ноги сами несли меня на звук воды. Из головы вылетели все до единой формулы. Это был непреодолимый первобытный ужас, который я давно уже не испытывала.

Метров через триста я всеже вспомнила, что я магиана. Но обернуться и увидеть воплощение моих ночных кошмаров было просто выше моих сил. Поэтому я швырнула пару белых сфер за спину, не глядя, но явно промазала. Юбка путалась в ногах, узкий крой верха мешал дышать глубоко, но и порвать проклятое платье на бегу я не могла.

И в какой-то момент я просто зацепилась юбкой за жесткие ветви куста. Меня практически опрокинуло на месте, а медведь пролетел прямо надо мной. И видя над собой незащищенное брюхо, я собрала максимальное количество энергии и просто выплеснула ее вверх несформированной опаляющей волной. Тут же прокатившись дальше по земле, я зажмурилась, боясь, что вот-вот на меня свалится сожженная туша. Но вместо этого на меня снова с ревом бросился целый и невредимый медведь.

Я уворачивалась от ударов тяжелых лап, то перекатываясь по земле, то отскакивая в сторону. Зверь не давал мне ни секунды покоя, которой было бы достаточно для формирования заклинания. А тратить ценный резерв на простые выплески глупо. Хоть пару раз и пришлось, но энергия будто пролетала насквозь. Я вильнула за дерево и, молясь всем святым заодно, собрала энергию в ладони, вливая ее в заклинание развеяния. Так как это был не материальный медведь. Дух, призрак, морок, но не настоящий зверь.

— Да что ты за тварь такая?! — я в очередной раз прокатилась по земле, уворачиваясь, и выпустила заклинание.

Волна дрожащего воздуха пронеслась над землей, опрокинув медведя. Но не развеяв. Косолапый поднялся еще злее, чем был, и тут же снова бросился в атаку. Я пятилась все дальше в лес, не в силах избавиться от проклятого призрака, а он напирал все сильнее. В какой-то момент у меня просто иссяк резерв. Я потянулась к темной фракции источника, но она была больше похожа на воронку, всасывавшую и остатки светлой энергии.

— Не выйдет, — подтвердил и голос в моей голове. — Меняй направление. Он жмет тебя к зоне искажения магического фона. Прорвись правее и беги к реке.

Я не стала спорить и выяснять личность советчика. Либо это Вередан, либо у меня шизофрения. Причем оба варианта равноценно вероятны. Так что я молча стала смещаться правее. И медведю это очень не понравилось.

— Поднажми, отбрось еще раз, — подзадоривал меня голос.

А почему бы и нет? Я выскребла остатки энергии и снова опрокинула медведя заклинанием развеяния, раз уж оно помогало хоть таким странным образом, и со всех ног бросилась направо. Медведь, разумеется, за мной. До города уже слишком далеко, а вот шум воды был слышен прекрасно. Это удивительным образом обнадеживало, хоть я и не понимала чем.

Когда между деревьями уже забрезжил свет, я почти выдохлась уворачиваться и бежать попеременно. На обрыв мы с медведем выскочили практически одновременно. Я уже даже не знала, хорошо это или плохо. С одной стороны, неподалеку могут играть дети, а это явно ничем хорошим не закончится. С другой же, тут вполне могут оказаться Ворх или шаман, или еще кто-нибудь, кто мог бы помочь мне в этой явно выходившей за рамки обычного ситуации.

Магии осталось только на то, чтобы держаться на ногах, но был еще полный накопитель, которым меня так и не научили пользоваться правильно, поэтому энергия распылялась вокруг самым бессовестным образом. Это только в фентезийных фильмах разудалые маги швыряют направо и налево энергоемкими заклинаниями, даже не вспотев. А в жизни приходится подсчитывать затраты на каждое заклинание, потому как резерв-то не бездонный, да и в минус нельзя уходить, это надрывает ауру. Так что приходилось уворачиваться и надеяться, что у призрака батарейка сядет раньше, чем у меня. И все бы ничего, привидений я не боюсь, когда они бестелесны, но следы от когтей были самыми настоящими, и щепки во все стороны от ударов лап о стволы деревьев летели только так. Пробовать силу такого «бестелесного» удара на себе совсем не хотелось.

Я уже начала спотыкаться на ровном месте, а вот мой противник ничуть не устал, что свидетельствовало совсем не в мою пользу. Кричать я не могла по той простой причине, что могла привлечь внимание случайных прохожих и поставить их под удар, да и дыхание мне нужно было ровное, иначе быстрее устану, а энергии совсем не прибывало. Исход был уже ясен, но сдаться живой я просто никак не могла, это было выше моих сил и ниже достоинства, так что я решила уйти красиво, раз уж выбора мне не дали. Было в моем арсенале одно единственное заклинание-смертник, как называли маги формулы, задействовавшие саму ауру пользователя. После таких не выживали. На первом курсе эти заклинания, конечно же, не преподавали, но я случайно наткнулась на эту формулу, расписанную карандашом на полях старого учебника по защитным заклинаниям, и расшифровала ее. Заклинание «лучина», после которого маг вспыхивал как спичка и выгорал за доли секунды, сжигая сотни метров вокруг. Жаль, конечно, что лес подожгу. Но другого выбора мне не осталось. Разве что с обрыва прыгнуть.

— Лучше прыгай. Так у нас есть хоть какой-то шанс, — посоветовал внутренний голос. — Мне еще надо хоть полчаса, раньше никак не помогу, ты почти на нуле. Потяну больше — просто свалишься.

— А если он, оставшись без обеда, развернется к городу? — возмутилась я.

— Вот ведь… охотница, — сказал, как ругнулся, голос. — До мозга костей. «Умри, но забери врага с собой», такой у вас там девиз?

— Без понятия, — призналась я, в очередной раз уворачиваясь от тяжелой лапы. — Так что ты предлагаешь?

— Подожди еще немного.

На очередном перекате, в результате которого половина юбки осталась в зубах у медведя, у меня в кармане хрупнуло стекло, а по бедру потекло успокоительное пополам с кровью из пореза. Косолапый фыркнул, чихнул и попятился, злобно рыча.

— Опа, — я замерла, не зная, к чему готовиться.

Медведь атаковал без предупреждения, просто резко бросился вперед, а я уже никак не успевала отскочить. Бедро, и так нашпигованное стеклом, просто взорвалось болью от рывка призрачных когтей. Я не смогла сдержать крик, но тут же прикусила себе руку, чтобы не кричать в голос, и стала выстраивать ту самую матрицу заклинания самосожжения. Помирать, так с музыкой. Хотя бы этого беспокойного духа с собой заберу. Только бы никто из местных не попал под удар. Косолапый будто почуял неладное, пригнул голову к земле и отступил на шаг.

Не успела я прочесть и половину формулы, как банально сбилась и потеряла мысль. Потому что на обрыв из леса вылетело нечто. Это вроде бы было оборотнем в боевой трансформации, той самой, что представляет обычный человек, услышав слово «оборотень». И вроде бы нет. Больше двух метров ростом, черное, как сама бездна, источающее нереальную силу, просто прижимавшую к земле. И злое, как тысяча бесов. Пасть оскалена, острые уши прижаты, когти наготове, загривок вздыблен. И все это на меня одну, будто мне мало призрака было…

Однако, оценив визуально мое состояние, и, видимо, сочтя слишком жалким противником, сей экземпляр вервольфа переключился на медведя с удвоенным энтузиазмом. Если бы только это хоть как-то помогло.

— Это призрак или дух, он бесплотен. Заклинания не берут, развеять не вышло, — отчиталась я неожиданному союзнику, с трудом сев. — Но бьет материально.

Оборотень рыкнул на меня через плечо. И сделал это до того привычно и знакомо. Я уткнулась лбом в подтянутые колени:

— Ну кто бы сомневался…

Медведь оставался невредимым, а вот магистр отгреб значительный рывок за бок. Я не смогла долго так сидеть без действия, поэтому сжала накопитель, обагрив его кровью, и высвободила остатки энергии, впитав, сколько успела. Опять почти половина даже от той малости, что там оставалась, к сожалению, растеклась вокруг. Но и полученного хватит на пару заклинаний развеяния. Хоть какое-то участие, пусть и бесполезное.

После первого же заклинания Ворх в пока еще непривычной мне ипостаси раздраженно рыкнул, обернулся и подхватил меня с земли.

— Стой, куда? Призрак же еще здесь! — возмутилась я, но магистр уже начал разбег к водопаду, пока медведь поднимался. — Нет, стой!

Вот тут уж я орала не стесняясь, а в момент прыжка с четырехсотметрового обрыва так и вовсе сорвала голос, матеря Ворха последними словами. Медведь прыгнул следом, развеявшись уже в воздухе, но еще успев зацепить вервольфа когтями. Удара о воду я толком и не почувствовала, просто из меня разом вышибло воздух и сознание, даже несмотря на то, что Ворх держал меня достаточно крепко, успев еще и сгруппировать в полете.

Пришла я в себя с чувством дежавю, так как снова испытала прелести утопления. Вот только на этот раз рядом на берегу сидел мокрый Ворх уже в своем человеческом обличии.

— Прости. Я иногда забываю, что ты почти человек, — повинился он.

Я хотела уже напомнить ему, что не такой уж я и человек, но закашлялась.

— Не разговаривай, побереги легкие, — вервольф с трудом, негнущейся рукой достал пачку сигарет, перемазав ее кровью, высушил заклинанием, и закурил. — Скоро пройдет.

— Что это было? — все же не удержалась я.

— Полновесный фантом. У него все характеристики исходного объекта, кроме плотности сопротивления, — пояснил он. — Он преследует жертву до тех пор, пока не столкнется с непреодолимым для исходника препятствием. Вроде обрыва.

— А телепортироваться?

— Тогда бы он пошел в обход и мог бы заявиться к тебе, скажем, через год или два. А так повезло, он прыгнул следом.

— Кто мог его натравить? — я села, кряхтя как столетняя старуха.

— Чернокнижник. Больше никто этими техниками не владеет.

— Отлично, только чернокнижника мне еще и не хватало.

— Сейчас есть проблема посерьезнее. Нужно отсюда выбираться.

Я глянула наверх, на терявшийся в водной дымке край обрыва, потом на Ворха с его порванным боком и, похоже, сломанной рукой.

— Не поднимемся. Портал?

— Зона искажения, — покачал головой вервольф. — И мы на территории черных медведей, нас уже засекли.

— И что теперь? Они агрессивны?

— Пока не знаю. Дозорный не показался на глаза, обошел по дуге, — магистр затушил окурок и поднялся. — Вставай, надо уходить.

Я с трудом встала на ноги, оборвала мешавший лоскут юбки и вытрясла из кармана остатки стекла. Платье стало не в пример удобнее.

— Прости, что так долго, — Ворх глянул, как я оттирала оторванным лоскутом кровавые разводы с бедра, и отвернулся. — Никак не мог найти, что-то экранировало маяк. Видимо, сам фантом здорово искажает вибрации.

— Да ладно, я и не ждала, — усмехнулась я. — Наоборот, старалась не шуметь, чтобы местных не впутывать.

— Что за заклинание ты читала, энергии ведь почти не осталось?

Я замялась, не зная, стоит ли говорить, но потом махнула рукой:

— «Лучина».

— Вот ведь… дура, — было видно, как ему хотелось отвесить мне подзатыльника.

— Как будто у меня такой выбор большой был, — обиделась я, — только аура и осталась, да четверть накопителя. Думала, усилю хоть этим…

Ворх молча пошел вдоль берега, больше никак мой поступок не комментируя. Я шла за ним, прихрамывая, но в целом чувствовала себя неплохо, хоть источник и продолжал барахтаться на пределе.

— Спасибо, — я нагнала его и пошла рядом. — Я действительно уже и не надеялась выжить.

— Чего ты вообще одна шастала по лесу?

— Так все ж заняты. Вот и хожу одна. Кого мне отрывать от важных дел?

— Могла меня подождать.

— Слушай, ну уж за земляникой я и без надзора куратора могу сходить.

— Судя по всему, не можешь. Или тебе просто нравится нарываться на проблемы?

— Да что ж ты за человек такой?! Я просто хотела тебя поблагодарить, а ты снова все перевел в свару! Как тебя только близкие терпят?!

— Не переживай, тебе недолго осталось терпеть.

— Да уж надеюсь, — разозлилась я. — Скорее бы уже отдать Вередан и вернуться к нормальной жизни. Надеюсь, ты больше не будешь курировать мою группу?

— Нет уж, с меня хватит вашей группы, пусть кто-нибудь другой теперь мучается.

— Поверь, любой другой куратор справится лучше. Так что жду с нетерпением! И Трэс хоть нормально учиться будет, а то из тебя и педагог, и дядя так себе. Как это я вообще могла только подумать, что он твой сын? Не приведи святая праматерь кому-нибудь такого отца!

— Ну разумеется, как же это он выживал без тебя все эти годы?! К счастью, и ты ему не мать, а то совсем бы пацан загнулся!

— Да что ты можешь знать о нормальной семье? Сам же сбежал из стаи!

— Явно побольше, чем приемный ребенок!

Я споткнулась. Сердце упало куда-то очень глубоко.

— Нет, ну я все понимаю, но это был удар ниже пояса, — я попятилась от уже протянутой ко мне руки. — Не трогай меня. Никогда больше не трогай.

— Прости, я не хотел, — Ворх снова попытался поймать меня невредимой рукой, но я увернулась.

— Не трогай, — я попятилась еще дальше. Просто не было никаких сил стерпеть это, я отвернулась и пошла обратно.

— Стой! — магистр бросился за мной.

Я припустила еще быстрее. Я уже догадывалась, что я действительно не родная дочь в этой семье, когда узнала о странной особенности бурых волчиц, но пока это не было озвучено, то вроде как оставалось догадкой и не резало сердце. А уж тем более после того, как я излила душу насчет отца. Это действительно было больно.

— Да остановись же ты! Это территория медведей!

Я вильнула в сторону. Отлично, значит, бежим другим курсом. Но практически тут же я налетела на что-то огромное, от чего просто отлетела назад, спружинив как от батута. И сразу же попала за спину Ворху, уже почти привычно задвинутая туда здоровой рукой.

— Кто это? — я выглянула из-за плеча на здоровенного мужика, чем-то напоминающего пещерного человека, или даже скорее викинга.

Он был, кажется, даже больше Уфна. И как-то сразу угадывалось, что это медведь. Черные глаза, черные волосы и борода. Тут уж с породой не ошибешься. На его месте я почти воотчую видела огромного гризли.

Медведь неторопливо достал из-за пояса топор, опасно блеснув наточенным лезвием, уложил его на плечо и улыбнулся. Почти приветливо.

— Иди сюда, девочка, нечего тебе столько крови видеть, — он чуть наклонился в сторону, чтобы лучше видеть меня.

— Спасибо, мне и здесь хорошо, — огрызнулась я.

— Молчи, — рыкнул на меня через плечо Ворх и на всякий случай затолкнул подальше. — Просто молчи.

Вот только мне их шовинизм уже совсем надоел. Я же в их разборки не влезаю, у меня здесь свои, вообще-то.

— Слушайте, мы на Вашей территории не по своей воле. Давайте мирно разойдемся, — я снова высунулась из-за плеча магистра, но была бесцеремонно возвращена обратно.

— Дерзкая Дайке, — почему-то обрадовался этому медведь. — Пойдем со мной добровольно, тогда я, возможно, не стану убивать этого щенка.

Я уставилась на него, как баран на новые ворота, пытаясь понять, где он возьмет щенка. Не из-за пазухи же. Вот уж точно не позволю трогать ни в чем не повинную животинку. Но угрожающий рык Ворха навел меня на мысль.

— А, это Вы про моего куратора? Если бы его было так просто убить, то я бы теперь и сама с удовольствием присоединилась! — я усмехнулась, видимо, задев этим медведя. Потому как из леса вокруг нас стали выходить и другие, обступив нас с очень мрачным видом.

— Вот кто тебя вечно за язык дергает? — разозлился магистр еще больше.

— Ты, — буркнула я. — Что делать-то будем?

— Ничего.

— Вот именно, — кивнул и медведь, видимо, главный у них. — Ты ранен, девочка на нуле. Тебе не уйти живым.

— А какие у Вас к нам претензии-то? — снова влезла я. — Имею же я право знать, за что меня убивают.

— Тебя? Упаси мать-прародительница! Ни единого волоса с твоей головы не упадет, — тут же открестился медведь. — Ты нужна мне целой и невредимой.

— Зачем? — опешила я.

— Это ты позже узнаешь. Волка убить, девочку в стаю, — скомандовал он остальным и отвернулся уходить.

— А ну-ка стой! — я, категорически не согласная с таким исходом, проскочила у вервольфа под рукой и бросилась за медведем. — Эй, я с тобой разговариваю!

— Гера, заткнись! — Ворх тут же поймал меня за шкирку, но у него в руке остался лоскут ткани, а я рванула вперед еще активнее.

И в тот же момент магистра перехватили за обе руки и заломили их, поставив на колени. Я была просто зверски возмущена, потому что хотела побить его лично, причем уже очень давно, но чужими руками меня это не устроило бы. Да и вообще, нечего тут руки распускать. Хоть я и зла на него, но позволю вот так просто убить.

Гризли остановился, обернулся и перехватил мой кулак прямо у своего солнечного сплетения:

— Зачем, Дайке? — усмехнулся он, легко крутанув меня за руку на месте. — Почему ты готова драться с Альфой самых свирепых оборотней этого континента?

— Потому что у меня монополия на убийство этого выхухоля, — заявила я, раз уж у них тут махровый шовинизм и никак нельзя встревать в мужские разборки, вырвала руку из его огромной ладони. — Имею право после всего, что он натворил! Так что тебе я этого не позволю.

— Думаешь, твое мнение что-то изменит? Тогда я вынужден преподать тебе урок, Дайке, — медведь отбросил меня в лапы сородича и вернулся к Ворху. — Я убью его сам, у тебя на глазах, раз ты так этого хочешь.

— Не смей! — рыкнула я, пытаясь вывернуться из рук державшего меня мужчины. — Стой, где стоишь!

Альфа медведей вздрогнул, будто оступился, но не больше. Очевидно, с альфами моя способность к управлению полноценно не работает.

— Отпусти, — переключилась я на своего конвоира.

Тот безоговорочно подчинился, хоть и зарычал при этом.

— Все на два шага назад! — медведи сопротивлялись, двигались рвано, дергано, но отступили. В том числе и те, что удерживали магистра на месте. Но он и сам остался сидеть на земле, тяжело, прерывисто дыша.

— И что теперь? — медвежий Альфа занес топор над чьей-то многострадальной шеей. — Ты не можешь меня остановить.

— Руку за спину и тяни, — снова раздался шепот за спиной.

Спорить было некогда. Я схватила уже торчавшую между лопаток костяную рукоять и рванула ее вверх. Спину обожгла боль, словно меня кипятком окатили, но зато в моей руке оказался короткий клинок с будто обломанным, резко обрывавшимся лезвием, просвечивавшим всеми оттенками пламени.

— Что ты творишь, ненормальная?! — Ворх рванул ко мне.

— И что ты можешь сделать мне этой зубочисткой? — оскалился медведь, удержав магистра на месте. Он просто перехватил его за сломанное плечо, погрузив пальцы глубоко в рану, и дернул обратно. Но топор пока не опустил, глядя на меня с настороженностью.

— Тебе? Нет, ничего. А вот себе могу, — я развернула лезвие странным острием к себе и уперла его в шею. — Одно неосторожное движение, и меня уже не спасут. Тебе ведь я нужна живая?

— Труп тоже сойдет, — мрачно буркнул медведь и отпустил вервольфа. — Тебе все равно не уйти.

— На труп и я согласна, — я усилила нажим, по шее потекла струйка крови.

Медведь дернулся, всего на секунду, но он себя выдал, я увидела испуг и растерянность в его глазах.

— Я сам сейчас откручу тебе голову! — Ворх тут же оказался рядом и попытался выбить у меня меч из рук, но я увернулась.

— Не трогай меня.

— Вот ведь дура малолетняя, — рыкнул он. — Ну ничего, я могу и по-плохому.

Он макнул руку в кровь, стекавшую по разорванному плечу, и подошел к медведю. Стая недовольно зарычала, но не могла двинуться с места.

— Вызов? — ухмыльнулся медвежий Альфа.

Ворх молча оставил на его груди кровавый отпечаток четырехпалой ладони. Медведь полоснул лезвием топора по своей ладони и оставил след на груди магистра.

— Что ж, самоубийца, добро пожаловать.

Я насторожено ждала, но ничего больше не происходило. Оборотни просто пожали руки и, как ни в чем не бывало, пошли в лес.

— Пойдем, Дайке, — махнул мне медведь. — У нас временное перемирие, можешь расслабиться. И отпусти уже моих воинов.

Я опустила меч и оглянулась на угрюмых косолапых, все еще порыкивавших на меня, но стоявших в стороне.

— Можете идти обратно в стаю, — разрешила я.

— И ты тоже, — Ворх вернулся, схватил меня за руку и потащил за собой.

— Я бы предпочла вернуться к Айне, — шепнула я.

— Завтра отведу тебя обратно, не переживай.

Я посмотрела на сжимавшую мое запястье окровавленную ладонь:

— Все будет хорошо?

— Да.

— А что все это было? — я неопределенно помахала рукой у груди, потом спохватилась, что в ней все еще зажат меч.

— Ничего. Не забивай себе голову.

— А что с мечом делать? Это ведь Вередан?

— Раз он у тебя в руках, значит, признал своим хранителем, он для тебя больше не опасен. Верни его на спину, он сам сольется с аурой.

— Он дело говорит, — снова услышала я знакомый шепот. — Не бойся, не порежу. Просто коснись лезвием спины, я сам справлюсь.

Я завела меч за плечо, поддела порванный ворот платья и прижала странное алое лезвие к коже. Рукоятка тут же растворилась, будто и не было. Спину немного прижгло, но это уже не было так больно, как раньше.

— И что теперь? — я глянула на шедших впереди медведей, но они даже не оглядывались на нас, точно уверенные, что мы идем следом.

— Погостим у наших новых друзей, а завтра вернемся в стаю.

— Почему завтра?

— Будь реалистом, — усмехнулся Альфа медведей. — Следующее утро станет для тебя последним, а девочка останется у нас.

Ворх не дал мне ничего ответить, одернув раньше, чем я открыла рот. Мне хотелось огреть его чем-нибудь очень тяжелым, но пришлось сдержаться.

Город медведей был чем-то похож на волчий, но чем-то и неуловимо отличался. Срубы домов как-то грубее, тяжелее, но основательнее, пространства больше, а вот обитателей меньше.

— Маловато вас осталось, — озвучил мою мысль Ворх.

— Ничего, вас тоже скоро станет на одного меньше, — усмехнулся медведь.

— Слушайте, уважаемый… а как к Вам обращаться-то? — спохватилась я.

— Уже осваиваешься, Дайке? Это правильно. Меня зовут Прай. И давай уже на «ты», мы ж друг другу не чужие.

Я поежилась:

— Вообще-то чужие. И почему ты зовешь меня Дайке?

— Я знал тебя много жизней назад под этим именем. Ты совсем не изменилась, — усмехнулся Прай. — Проходите, сегодня вы мои гости.

Он указал нам на один из домов. Вокруг уже начали собираться и другие медведи, но женщин среди них практически не было.

— А может, мы лучше домой? — я невольно попятилась к магистру. — Погостили и хватит. Нечего таким гостеприимством злоупотреблять.

— Ты так ничего и не поняла, Дайке? Вы не уйдете отсюда.

— И кто меня остановит, если я могу приказать твоим воинам? — разозлилась я.

— Я остановлю, — огорошил меня Ворх. — Завтра мы уйдем отсюда совершенно законно, и никто из медведей больше за тобой не придет.

— Кстати, а зачем я вам тут нужна? — снова обратилась я к местному Альфе. — В смысле, причины-то две, так по какой из них?

— Твой артефакт нас не интересует, — отсек мои подозрения насчет Вередана косолапый.

— Тогда как вы узнали, что я бурая?

— Одна птичка напела, что у меня есть шанс встретить тут старую знакомую.

— Я тебя не знаю, — я все же вошла следом за ним в дом, — так что птичка могла и наврать. И уж не на метле ли была эта птичка?

— Темный эльф, — удивил меня Прай.

— Эльф? А они здесь каким боком? — обернулась я к Ворху.

— Самому интересно. И что этот эльф хочет взамен?

Медведь помрачнел:

— То, что хочет, он получит только через мой труп.

Меня передернуло. Перед глазами так и стояла картинка из сна. «Услуга за услугу. На год она ваша, а потом вы вернете ее нам вместе с девочкой».

— Успокойся, Дайке, он не получит ни тебя, ни нашу дочь, — отмахнулся Прай и указал нам вдоль коридора. — Располагайтесь. Здесь почти все комнаты давно уже свободны. Нас мало, ты верно все понял.

— Постой. Я могу поговорить с шаманом? — окликнула я медведя.

— Зачем? — удивился он.

— Вас действительно мало. Возможно, я смогу помочь.

— Маленькая отчаянная Дайке, — улыбнулся он. — Ты поможешь, если останешься.

— И все же я хочу поговорить с шаманом. Я никак не могу остаться, у меня много дел.

— От тебя уже ничего не зависит. Но ты и раньше была невероятно упрямой. Я приведу шамана позже, отдыхай.

Медведь вышел, а я устало прислонилась к дверному косяку. А вдруг и тот медведь четыре года назад не просто так за мной гнался? Но зачем тогда они забрали Андрея? Как бы то ни было, он мой брат, и я готова изрыть все миры вдоль и поперек, чтобы найти его. И помочь, во что бы он ни вляпался.

— Здравствуйте, — показалась в коридоре девочка лет пятнадцати. — Я Аша, сестра Прая. Чем вам помочь?

— Ничем, спасибо, мы сами справимся, — кивнула я молодой медведице, и она тут же вернулась к себе, смущенная присутствием посторонних.

Я повернулась и встала на пороге комнаты, глядя, как Ворх пытается, пока безуспешно, дотянуться до рваной раны на правой лопатке.

— Давай помогу. А ты пока рассказывай, какой у нас план, — я села рядом и стала вычищать речной песок из раны, чтобы она могла срастись.

— Все, что мог, я уже сделал. К сожалению, с одной рукой я с ними всеми никак бы не справился на месте так, чтобы тебя не зацепить.

— Эй, я тоже боец, вообще-то, — обиделась я. — Во всяком случае, пятнадцать медведей я смогла удержать на месте. Может, смогла бы и больше, если бы кто-нибудь научил меня, как этим пользоваться.

— На это я и рассчитывал, что ты смогла бы придержать немного, но ты же вечно влезаешь.

— Ну ты же молчал. А мне поговорить хотелось, вот я и вела переговоры.

— Я кость сращивал, — фыркнул он, — а это требует концентрации при такой скорости.

— Извини. Но не нужно требовать от меня невозможного, я просто не умею молчать, как ваши женщины.

— Да я уже понял, что тебя и могила не исправит. Но вот зачем было артефакт извлекать без подготовки и страховки?

— Слушай, я тоже делала, что могла! — я оторвала еще кусок от многострадальной юбки, укоротив ее уже почти до неприличного. — Вередан скомандовал вытягивать, а мне там не до подготовки было.

— Вот ведь бестолочь.

— Сам дурак, — я хлестнула его по плечу оторванным лоскутом, прислушалась к себе и поняла, что на дне резерва уже что-то есть. — Не двигайся, я стяну края раны.

— Оставь, к утру само заживет.

— А что будет утром?

— Ничего.

— Мне спросить у Прая? — хмыкнула я.

— Ты даже не представляешь, как сильно мне хочется укоротить тебе язык, — вздохнул вервольф. — Не будет ничего из ряда вон выходящего. Так что выбрось это из головы. Придет шаман, займешь себя полезным делом. Раз уж тебе так хочется им помочь.

— Слушай, все стаи вырождаются. Перекрестный мир когда-то населяли только оборотни и люди. И сколько вас осталось? Я просто хочу помочь, раз уж могу.

— И ты бы осталась здесь, если бы это помогло?

— Не думаю, — я все же стянула края раны и пропустила через них магию, ускоряя регенерацию. — Но раз есть небольшой шанс поймать хотя бы пару душ, то почему бы не попытаться?

— Ты и вправду слишком упрямая. Мало тебя воспитывали, по-хорошему ты не понимаешь.

— Кстати, а почему теперь будет по-плохому? — вспомнилось мне.

— Ничего страшного не случится, — Ворх отвернулся. — Отведу тебя обратно. А там Риен что-нибудь придумает.

— Ничего не поняла, почему Риен? Ах да, ты ведь больше не будешь у нас куратором. Я уже и забыла, как мы тебе надоели.

— Да никуда бы я не делся, вел бы вашу группу и дальше, — отмахнулся он.

— Тогда что?

— Ничего. Забудь.

Я только еще больше запуталась.

— Слушай, опять какие-то загадки, недоговорки, опять это «ничего»… Самому не надоело?

— Смертельно надоело.

— Ну так хоть раз скажи правду. Почему ты можешь быть искренним, только если тебя довести? Почему ты можешь сказать даже самую болезненную правду лишь в бешенстве?

— Прости. Я действительно не хотел этого говорить.

— Но сказал ведь. Давай, попробуй говорить, что думаешь, не когда злишься, а просто так.

Ворх промолчал. Как и всегда, когда не надо.

— Я буду недалеко, если вдруг захочешь поговорить, — я поднялась и ушла в соседнюю комнату.

Слишком много событий для нескольких дней. Я была просто выжата. Легла на кровать, свернувшись клубком, и почти тут же забылась тяжелой вязкой полудремой.

Проснулась я резко от пристального взгляда. В кресле в углу сидела молодая женщина, одетая в шкуру, в полной боевой раскраске. Шаманка. Но, в отличие от Рура, еще молодая, позерка. Вся увешанная амулетами, костяными бусами и перьями. Красиво, конечно, аутентично, но бессмысленно.

— Добрый, — я глянула на окно, — вечер. Спасибо, что пришла.

— Уходила бы ты, — сказала она тихо.

— Я бы и рада, но мне его надо с собой забрать, — я кивнула на стену, за которой был магистр.

— Не выйдет, — мотнула головой шаманка. — Прай очень сильный, вряд ли твой волк завтра выживет.

— Так, стоп, объясняй доходчиво, что будет завтра.

— Ты не знаешь? В каком мире ты росла?

— В Лазурном. Среди людей. Я не совсем оборотень, — я почему-то впервые смутилась из-за этого.

Шаманка смерила меня удивленным взглядом:

— Надо же, как низко мы пали. Надеемся даже на жалкие капли бурой крови…

— Я, вообще-то, хотела помочь, но не как бурая. Я, как бы, неплохо поладила с душами в стае Черных топей и рассадила их не меряно. Могу и здесь попробовать, если ты не против.

— Поладила? — усмехнулась она. — Ладно, давай сходим к источнику. Только оденься.

Она стукнула в стенку, буквально через минуту вошла Аша, положила на край кровати платье, практически не отличавшееся от предыдущего моего, и поставила поднос с чашкой чая и куском пирога.

— Вот ведь мерзкая у вас мода, — я тяжело вздохнула, но вынуждена была влезть в опротивевшую мне одежку, сделала глоток чая. — Спасибо.

— Пойдем, — шаманка встала, загремев бусами, пропустила тихую девочку в коридор и вышла сама.

— Так что насчет завтра? — напомнила я.

— Потом. Сначала источник.

Я вышла за ней из дома. У порога сидел какой-то мрачный медведь в звероформе, но он нас не остановил, только проводил тяжелым взглядом. До озерца в чаще шли молча. Я путалась во вновь длинной юбке, а медведица фыркала, глядя на мои мучения.

Озеро было как озеро. Маленькое, скорее канава. И камень в центре обломанный, раскрошившийся, почти пересохший ручеек на нем. Светлячков с десяток, не больше. И одинокая тусклая рыбка.

— Как у вас тут печально, — я села на траву и поболтала рукой в воде, привлекая рыбку.

— Да, все плохо. Видишь источник?

— Вижу. Сохнет.

— Сможешь оживить? — нетерпеливо подалась вперед она.

— Я не умею. Просто вижу. Мне дома Рур подсказывал, что делать.

— Дома, — усмехнулась она невесело, — теперь тут твой дом, как ни прискорбно.

— Почему?

— Прай моложе, сильнее. Даже не рассчитывай вернуться, — женщина села рядом и отвернулась.

— Как тебя звать-то?

— Рая.

— Рая, объясни уже, в чем дело, — попросила я.

— Твой волк бросил вызов Альфе, — нехотя ответила она. — На рассвете будет бой.

Я буквально примерзла к месту:

— Зачем?

— Он отказался оставить тебя. Смелый, но глупый. Погибнет теперь, — Рая бросила в воду маленький камушек, спугнув рыбку.

— А если мы уйдем?

— Никак. Если вызов брошен и сам Эфир принял кровь, то избежать его уже нельзя, как и не признать итог. Зверь внутри, сама душа погибнет, если противиться воле Эфира.

— Это, я так понимаю, страшнее смерти?

— Да. Тогда душа уже никогда не переродится, покинет мир.

Я прикусила губу. Хотелось кричать от злости и открутить кое-кому голову.

— Так что ты станешь женой Прая уже завтра на закате, — как-то совсем уныло закончила шаманка.

— Любишь его? — догадалась я.

Рая фыркнула и бросила в воду еще один камушек:

— Какое это имеет значение, когда на кону вся стая?

— Дай мне благословить ваших женщин, — попросила я. — Тогда я буду уже не нужна.

— Думаешь, все так просто? Взяла и благословила?

Я протянула руку к небу, позволяя одному светлячку сесть на ладонь, и протянула его Рае. Она отшатнулась:

— Это душа. Даже бывалые шаманы не могут вот так просто брать души в руки. А ты держишь… Как?

— Я не знаю.

— Я соберу всех желающих, сиди здесь! — шаманка подскочила и побежала обратно к городу, бренча бусами, как палкой по забору.

А я опустила трясущиеся от злости руки в воду и выплеснула нервный комок магии из них. Со дна поднялась вторая рыбка, заинтересованная происходящим. Светлячков стало больше.

— Ничего себе, — я оглянулась, выпрямившись.

И скорее стала снимать проклятое платье, пока никого нет. Зайдя в воду по плечи, я нырнула и зажмурилась, направляясь ровно под камень в центре. Чем быстрее наведу здесь порядок, тем быстрее нас отпустят. Ах да, ритуальный поединок. Ну, поставят по ритуальному фингалу и разойдутся с миром.

Холод пробрал до костей в самом центре, так что, вынырнув в кромешной темноте, я стучала зубами как кастаньетами.

— И почему я вечно влипаю? — простучала я и стала выпускать успевшую собраться энергию, опустошая себя и те крупицы, что остались в накопителе.

Рыбки всплыли целым косяком.

— Кровь пусти, — посоветовал Вередан. — Твоя кровь и есть сама магия этого мира. Доставай из-за плеча клинок.

Я трясущимися от холода и слабости руками достала алый клинок и полоснула руку, потом вторую. Вода обагрилась, вокруг меня встал водяной купол, пропуская слабый свет. Я убрала Вередан за плечо и легла на воду, чтобы немного отдохнуть. Все же утомительное это занятие, спасать чужие стаи. Вот передохну минутку, и еще раз пущу кровь.

— Опять ты придумала себе самый оригинальный способ самоубийства, — процедил сквозь зубы Ворх, вынырнув рядом.

Я от неожиданности вскрикнула и ушла под воду. Магистр выдернул меня на поверхность за плечо и подхватил на руки:

— Ты все экзотичнее. Порезать вены в чужом источнике силы, да еще в таком виде.

— Я не резала вены, — простучала я зубами, — только капилляры.

— И поэтому разделась?

— Я не могу плавать с этой чертовой юбкой! Ненавижу чувствовать себя беспомощной! Я хотела быстро подкормить рыбок и вернуться, пока никого нет.

— Уже глубокая ночь. В источнике время идет иначе, — напомнил мужчина и пошел к краю купола. — Закрой глаза.

На берегу стояла добрая половина стаи. И вправду добрая. Потому что в воздухе теперь сновали светлячки, в воде плескались рыбки, камень стоял основательной глыбой, а само озеро раздалось вширь.

— Как ты это сделала? — шаманка вошла в воду нам навстречу и накинула на меня платье. — Это же просто чудо!

— Это ваше чудо вены там резало, — огрызнулся Ворх, проходя мимо нее. — Нельзя ни на минуту одну оставить!

— Да-да, я дура малолетняя и все такое, — я закатила глаза. — Можешь не продолжать.

— За что мне такое наказание? Почему ты не можешь быть нормальной женщиной, сидеть дома и какой-нибудь пряжей заниматься?!

— Потому что не хочу! И не твое это вообще дело!

— Мое, я твой куратор!

— Так не отец же!

— Опять ремень достать?!

— Да иди ты! Совесть достань лучше! — я сползла с его рук, замоталась в платье, которым прикрывалась, и пошла в сторону города.

Стая позади потрясенно молчала.

— А души? — робко напомнила мне в спину Рая.

Я развернулась на месте и все так же гневно притопала назад:

— В очередь! За количество не ручаюсь, готовьтесь к двойням-тройням!

Женщины попятились, испугано переглядываясь.

— Успокойся, Дайке, — попытался вмешаться Прай. — Ты не в том состоянии, чтобы благословлять.

— Уйди отсюда! — рыкнула я на него. — Не беси меня!

Альфа попятился, что при нашей разнице в росте было забавно.

Я выдохнула и постаралась взять себя в руки.

— Извините. Подходите, я очень постараюсь.

Медведицы немного приободрились, стали несмело подходить. Все как одна темные, смуглые, высокие и крепкие. Я рядом с ними походила на подростка.

Одной рукой удерживая платье, я протянула вторую к небу и позволила светлячкам облепить ее. И стала пересаживать на женщин, стараясь по одному. Осчастливленные будущие матери уходили домой, а их мужчины кланялись мне с благодарностью.

К концу очереди я в глазах всей стаи из крикливого чучела превратилась в почитаемую даму. Мелочь, а приятно.

Опустив руку с оставшимися душами в озеро, чтобы они слетели, я оглянулась на Прая:

— Ну что, я вам больше не нужна?

Медведь непонимающе нахмурился.

— Популяцию вашу я увеличила, и намного. Так что, полагаю, могу быть свободна?

— Ты останешься, — Прай скрестил руки на груди. — Это даже не обсуждается. Солнце скоро взойдет, твоя судьба уже предопределена.

— Ну вот зачем все эти трудности? — я выпрямилась и поплотнее закуталась в ткань. — Я не хочу оставаться здесь. Кроме того, есть женщина, которая тебя любит. А кто я такая, чтобы выступать против любви?

— Даже если ты и не хочешь… Я не боюсь смерти, так что можешь даже не надеяться.

— Да не собираюсь я убивать тебя, — я медленно побрела в сторону жилища, вынудив оставшихся идти за мной.

— Значит, ты готова меня принять? — воодушевился он.

— Принять? Куда? — не поняла я. — Ничего я не стану принимать, я просто хочу вернуться в школу и продолжать учиться. Я же говорила, у меня дел по горло.

— Здесь ты будешь в безопасности, — продолжал настаивать Прай.

— Я нигде уже не буду в безопасности. Так что нет, спасибо. Я не останусь.

— Что ж, я тебя услышал, — кивнул медведь. — Но услышь и ты меня. Ты не уйдешь.

Я тяжело вздохнула и обернулась, ища глазами Ворха. Как бы он меня ни выводил, а все-таки уже свой для меня среди чужаков:

— Ну как еще ему объяснить? — спросила я у магистра.

— Я сам ему все объясню. А ты иди, отдыхай, опять весь резерв разорила.

— Пожалуйста, давайте без кровопролития, — попросила я, уже понимая, что меня здесь никто и слушать не будет.

Вызов этот дурацкий… Может, средневековым дамам и нравилось отправлять всяких там рыцарей на турниры и смотреть, как они калечат друг друга, но мне этого не понять. Я ведь уже объяснила свою позицию по этому вопросу, что я хочу вернуться в Школу, что мне некогда здесь задерживаться, и что я уж точно не планирую выходить замуж. Да еще и за сомнительного знакомого из прошлой жизни.

— Рая, — я обернулась к медведице, — я надеюсь на твою женскую солидарность. Отговори Прая от его глупой затеи жениться, даже если он вдруг победит. Я, конечно, в этом сомневаюсь, я знаю, насколько Ворх силен, но все же… Ты ведь понимаешь, что я ни за что этого не сделаю?

— Ты готова убить его? — побледнела женщина.

— Убить? Зачем? Просто отговори его.

— Это невозможно. Эфир принял кровь. Если ты откажешь, это убьет его душу… Исход нельзя не принять.

— Так я же с вашим Эфиром ни о чем не договаривалась.

— Поэтому у тебя и есть выбор. А у них уже нет. Прошу тебя, не отказывай. Так у него будет хотя бы еще месяц жизни. Потом ты будешь свободна, но не убивай его сразу. И не вынуждай его взять тебя силой.

Я остановилась, пытаясь понять хоть что-то.

— Так, стоп. Пойдем, объяснишь мне все доступно и подробно. С самого начала и по порядку, — я подцепила шаманку под руку и потащила к уже знакомому дому в выделенную комнату.

— Подожди, ты выдохлась, тебе нужно выспаться и поесть, — возразила она.

— Не до баловства мне сейчас. Идем.

Я влезла в опротивевшее платье и села с ногами на кровать:

— Рассказывай.

Рая снова устроилась в кресле и тяжело вздохнула, бросив взгляд в окно на едва посветлевшее на востоке небо:

— За женщину бросают вызов только те, кто готовы умереть за нее. И если Эфир принял кровь, но самка отказала, то это равносильно тому, чтобы не принять вызов, это убьет душу, убьет Зверя внутри за считанные дни. Можно, конечно, поставить метку силой, но за это Эфир тоже жестоко наказывает. Если женщина не сможет принять своего мужчину, а это очевидно, когда ставят метку против воли, то он будет медленно и мучительно умирать около одного лунного цикла. Это действительно страшно. Такая искалеченная душа уже тоже не сможет переродиться.

Меня передернуло:

— И что делать?

— Принять или убить. У тебя хотя бы такой выбор есть, — пожала плечами она. — Прошу тебя, не убивай его.

— А если проиграет?

— Тогда он просто никогда уже не сможет поставить метку на тебя.

Я тяжело вздохнула и уткнулась лбом в подтянутые колени:

— Какое варварство и беспредел!

— Ты многого не понимаешь, тебя воспитали люди. Мы подчиняемся праву силы, это естественно. С тобой разве так не бывает? Не согласна с кем-то, злишься, ругаешься, но стоит ему напомнить, кто сильнее, и ты сразу сдаешься и успокаиваешься, принимая все как должное.

— Так вот что это такое. А я уже на шизофрению грешила, — горько усмехнулась я. — Бывает, и все чаще в последнее время.

— Вот видишь. Подчинись и сейчас.

— Да не хочу я подчиняться!

— Это потому что ты бурая, вы все такие, дерзкие и непокорные. Но прошу тебя, вспомни, что ты еще и женщина.

— Это плохой довесок к такой крови, — фыркнула я. — А если я сама брошу вызов за свою, скажем так, свободу? Допустим, если я смогу победить Прая, то этот ваш Эфир запретит ставить метку и отменит предыдущий результат?

Шаманка недоуменно вскинула брови:

— Не знаю, такого еще не бывало…

— Но ведь это может сработать?

— Да, полагаю. Но… разве ты победишь? В ритуальном поединке невозможно поддаться.

— Я знаю один способ обмануть Эфир, — я прикусила губу, пытаясь рассчитать, сколько же сигарет понадобится, чтобы свалить медведя. Но тут меня дернула одна мысль, крутившаяся на задворках и подспудно свербевшая на краю сознания, — Стоп, а это работает в обе стороны? То есть, если Ворх…

— Да, разумеется, — кивнула Рая. — Так что молись праматери, чтобы твой волк и вправду оказался сильнее.

— Прости, не могу, — я снова уткнулась в колени. — Теперь я буду молиться об обратном…

— Как? — медведица едва не подскочила на месте. — Я думала, что вы друг к другу неравнодушны.

— Ты права, неравнодушны. Это такая непреодолимая неприязнь, что ты даже представить себе не можешь… Уж не знаю, о чем он думал, но я не могу обречь нас обоих на такие муки, как брак. Так что буду надеяться назелье.

Я поднялась и решительно направилась в соседнюю комнату, чтобы рассказать Ворху свой план действий. Главное теперь раздобыть как можно больше сигарет.

— Слушай, у меня тут идея наклюнулась, — я постучала в дверь и приоткрыла ее, — но мне нужна твоя…

На кровати лежал волк. И ладно бы просто волк, но это был Волчонок. Мой Волчонок!

— Это… Это как же…

Я попятилась. Волк тяжело вздохнул и отвернулся к стене.

— Эй, и как это понимать?! — я, наконец, обрела дар речи. — Ничего не хочешь мне объяснить?!

Ворх перекинулся и растянулся на кровати уже человеком:

— Нет, ничего. Уходи.

— Какого… Почему?! Как это вообще возможно?! Я видела твою боевую форму, она ведь абсолютно черная! И аура…

— Я ведь говорил, что между видом форм мало связи, — вервольф закрыл глаза рукой и снова отвернулся. — Для регенерации нужно пройти полный цикл трансформации.

— За что? Просто объясни мне, за что? — я подошла и села на край кровати. — Я ничего больше не прошу, только скажи, откуда в тебе столько жестокости и ненависти ко мне? Как ты мог, как вообще только рука поднялась так наплевать мне в душу? Ладно, один раз смолчал, но мог ведь просто больше не приходить. За что? Объясни, тебе просто так нравится надо мной издеваться?

— Уходи. Я уже семь часов не курил.

— Да чтоб тебя! Я уже привыкла, что ты делаешь мне больно, но не настолько же! Я ведь его любила! Доверяла! — я повернулась и схватила магистра за грудки. Из заледеневшей глубины души снова поднялись злость и отчаяние, — Кури и вали отсюда! Я останусь!

Ворх молчал, и даже руки от глаз не отнял, но сжал кулаки, явно сдерживая себя.

Я оставила в покое его майку и пошарила рукой по своему загривку, ища Вередан. Рукоять услужливо легла в ладонь, позволяя вытащить меч. Я бросила его рядом с магистром:

— Забирай и уходи, я остаюсь. Тут мне хотя бы не врут.

Я вышла и хлопнула дверью, так как мужчина даже не пошевелился, и напугала Ашу, все такой же безмолвной тенью замершую с еще одним подносом напротив двери.

— Ну зачем ты так? — шепнул мне в спину Вередан.

— Я же достала тебя, — я остановилась и пощупала спину, на которой снова была рукоять.

— А я вернулся, — раздался смешок со спины. — Я теперь часть тебя. Я могу перейти к кому-то только в случае, когда ты захочешь отдать, другой маг захочет принять, а я захочу перейти.

— Ну так уходи с ним!

— Не хочу.

Я прислонилась к стене и глубоко вздохнула, стараясь успокоиться.

— Так ты останешься? — тихо спросила Рая из-за открытой двери.

— Да. Прости. Я уйду, как только смогу, — я вошла в комнату и прикрыла дверь. — Я очень постараюсь не навредить Праю. Я брошу ему вызов уже сегодня.

Медведица опустила глаза:

— Спасибо, но… я не уверена, что это сработает.

— Мы попытаемся.

Она ушла, оставив меня одну со своими проблемами. Я легла, обняв подушку за неимением Плюшки, и утерла слезы.

Нет, ну как он мог? Сколько раз я жаловалась Волчонку, душу изливала? И ведь делал вид, что ничего не знает… А уж о том, что я на берегу раздевалась перед ним преспокойно, что тискала его, в нос целовала, так и вовсе лучше даже не вспоминать. Как только, негодяй, ауру так скрывал, что я даже не заподозрила? Но, хотя бы, теперь мне понятно, почему его Зверь нравился мне куда больше, чем человеческая сущность. Господи, я ведь так любила Волчонка…

Солнце медленно выкатывалось из-за горизонта, окрашивая все вокруг в зловещие алые тона. Я поворочалась еще немного, но все же поднялась, услышав, как скрипнула соседняя дверь.

— Даже не знаю, смогу ли я присутствовать, но и оставаться здесь не могу, — пожаловалась я, когда и моя дверь открылась, явив мне Раю.

— Времени не так уж и много. Все обряды проводятся только при свете солнца, но не раньше, чем оно коснется источника силы, либо же перед заходом солнца, когда оно уже скатывается с озера. Пойдем. Посидим на кухне, если ты так не хочешь видеть сам бой.

— Я ничего уже не хочу, — я положила руку на сердце, — перегорела. Как-то мне уже все равно. Знаешь, когда раз за разом от сердца откалывают кусочек, на его месте просто в итоге ничего не остается. Видимо, я дошла до своего предела терпения.

— Даже из маленького оставшегося осколка может заново вырасти сердце, было бы для кого, — медведица горько усмехнулась и махнула мне рукой. — Пойдем.

Я вышла за ней, спустилась вниз.

— Давай хоть чаю попьем? — неуверенно предложила она.

Я кивнула и села на высокий подоконник:

— А может, кофе есть? Меня уже Айна своими лечебными чаями запоила.

— Нет, прости, мы не любители такого.

— Слушай, а ты видела того темного эльфа, что приходил к Праю? — вдруг вспомнила я.

— Да. Обычный дроу, ничего особенного в нем не было. Хотя, темные очки были. Он днем пришел, они же плохо солнечный свет переносят. И медвежий череп в руках. Некрупный такой, помельче наших, но мужской. Бурого медведя, скорее всего, — стала припоминать она, заваривая чай.

— Череп… Значит, темный эльф чернокнижник. Все сходится. Если это он навел фантом и сам же предупредил, что я буду здесь, ниже по течению, то он намеренно гнал меня именно сюда…

— Зачем эльфу гнать тебя к нам в стаю? — удивилась Рая.

— Вот и я об этом думаю. Сама бы я с того обрыва ни за что не прыгнула, значит… Значит он знал, что Ворх меня найдет. И будет здесь со мной, раненый… Святая праматерь! Да ведь все идет ровно по плану этого чернокнижника! Он просто пытается избавиться от Ворха! Но… Стоп! — я подскочила и стала мерить шагами кухню. — Ему не нужен клинок, он затребовал меня через год, значит, он не знает про артефакт. Или знает, но это для него не имеет значения. Я нужна ему как бурая. Зачем? Моя кровь и им полезна? Мало мне ведьм было?!

Я остановилась, потрясенная еще одной догадкой.

— А ведь для наведения фантомов, обычных, во всяком случае, жертве подкидывают якорь.

— Якорь? — фыркнула Рая.

— Не сам якорь, а любой предмет-маячок, который послужит якорем для фантома. Из всех предметов, что вчера были не моими, со мной было только платье и пузырек в кармане, — я потерла начавшее заживать бедро. — И клеймо на попе, но это маловероятно…

Медведица окончательно потеряла нить моих рассуждений и тяжело вздохнула:

— Так что будешь делать?

— Возвращаться. И надо хотя бы из принципа поломать планы этому эльфу. Прай все грозился убить Ворха. Это не фигура речи? Он действительно это сделает?

— Возможно, — пожала плечами Рая. — Я не знаю, но Эфир это не запрещает.

— Тогда придется мне вмешаться.

— Ты что, нельзя! — она бросилась мне на перехват и встала между мной и дверью.

— Ну хотя бы предупредить их можно, что это все план недоброжелателя? Я в ваших ритуалах пока мало понимаю, но нельзя это так оставлять!

— Но и вмешиваться нельзя!

— Уже и не надо, — дверь открылась, на пороге остановился Прай.

Рая тут же обернулась, открыв обзор и мне, и мы обе отшатнулись, не удержав испуганный возглас. Медведь зажимал оторванную по локоть левую руку, кровь, казалось, с него всего капала на пол. Я попятилась, едва не сев, где стояла. Кажется, я опоздала. Горло сдавило, картинка перед глазами поплыла от навернувшихся слез. Как бы сильно я ни ненавидела Ворха, а все же сердце остановилось на миг от одной только мысли, что его больше нет.

— Иди, — Прай кивнул мне на дверь и вошел сам, тяжело опустился на стул у окна. — Иди, если крови не боишься.

Я попятилась еще, отчаянно замотав головой. Мне совсем невыносимо будет видеть то, что от него осталось.

— Иди, чего встала, — повторил медведь. — Прощения просить не стану.

— Куда? — прошептала я, утирая никак не прекращавшиеся слезы.

— К озеру, он там, — Прай махнул здоровой рукой, указывая направление. — Тебя никто не задержит, иди.

Я на ватных ногах подошла к двери и оглянулась на оставшихся внутри медведей.

— Иди, все в порядке, я помогу Праю, — кивнула мне шаманка, наконец, взяв себя в руки.

— Какое же это, к лешему, в порядке? — прошептала я, уже спускаясь с крыльца.

Я медленно шла в указанном направлении, просто боясь увидеть результат, а внутри все медленно умирало, просто проваливалось в бездну, и даже так неосмотрительно разбуженный Зверь теперь бился в агонии, понимая, что потерял кое-кого очень дорогого. Берег был все ближе, я уже даже различала запах крови, резкий, режущий по нервам. Да и первые капли ее уже были видны на тропе под ногами. Я остановилась лишь у кромки воды, боясь оглянуться вокруг, всюду был этот липкий, навязчивый запах крови. Просто невыносимый. Ну почему я его никогда не слушала? Почему без конца препиралась и ругалась? Как я теперь без него буду жить? Я уже готова была простить ему всю ложь, все предательство и боль, даже Волчонка, только бы он был жив. И соглашалась бы во всем, это не так и сложно. Пусть только случится чудо.

— Долго стоять там будешь? Или просто природой полюбоваться пришла? — раздался за спиной усталый голос.

Я медленно-медленно, как в фильме ужасов, обернулась, испугавшись, что мне лишь показалось, что я сейчас увижу разорванный труп. Но нет, Ворх, действительно вполне себе живой, сидел под деревом и курил, будто ничего не случилось. Честно говоря, он и выглядел не хуже, чем за день до этого после столкновения с фантомом. Зверь внутри меня, похоже, упал в обморок от своих неосмотрительных обещаний взамен на его жизнь. Я бы и сама упала с удовольствием, чтобы только никто не понял, что я тут уже убивалась о нем. Я вернулась к озеру, встала на колени, зачерпнула воды и смыла слезы. Все равно видно, что плакала, но мало ли чего мне поплакать вздумалось. Потом поднялась, подошла к нему с села рядом, будто и вправду ничего особенного не случилось.

— Здесь был тот же темный эльф, что и наслал фантом. Скорее всего, якорем был флакон у меня в кармане. Нужно узнать, кто сделал зелье.

— Да. Нужно возвращаться.

— Стой, — я схватила его за локоть, не давая подняться. — Сколько ты уже выкурил?

— Пять. Или шесть… Не помню, — пожал плечами Ворх. — Только не начинай про вред курения, это уже не актуально.

— Нужно больше, — огорошила его я.

— Это что-то новенькое, — магистр сел обратно и смерил меня удивленным взглядом. — Зачем?

— Просто поверь мне. Я с Раей консультировалась, она сказала, что это может сработать, — я вытащила Вередан со спины и полоснула себя по руке. — Правда, честно говоря, я надеялась, что ты к тому времени уйдешь, и вызов я брошу Праю. Ну, мы предполагаем, а Бог располагает, так что попробуем так.

— Бросаешь мне вызов? — усмехнулся мужчина. — Серьезно? Я и так тебя не трону, не беспокойся.

— И об этом Рая рассказала. Тогда ты умрешь.

— Что ж ты такая осведомленная-то? — Ворх достал очередную сигарету и закурил. — Не поможет, я все равно сильнее тебя в любом состоянии.

— Нужно попытаться. Я на тебя очень зла, но смерти все равно не желаю, — я хотела поставить на его груди след ладони.

— Я не буду этого делать, — магистр перехватил мою руку, не позволив прикоснуться.

— Почему? Хоть это ты можешь объяснить? Или опять отвернешься и будешь отмалчиваться? — разозлилась я. — Ты не можешь отказаться от вызова.

— Объясню. Шаманка уже сказала тебе, что и от результата поединка нельзя отказаться? Вот и ты не сможешь. Тогда оба умрем.

— Не так обидно будет, — я поставила след на его груди второй рукой раньше, чем он догадался и ее поймать.

— Святая праматерь, да что ж ты за существо такое неуемное?! — Ворх отпустил мою руку, а я мазнула себя по груди, вернее, по платью, оставленной на моей руке его кровью. — Не делай этого!

Только мне уже было не до того, след на груди прожигал насквозь, лишая воли и способности дышать, пока не добрался до сердца, сцепив на нем ледяные острые когти.

— Это оказалось неожиданно больно, — прохрипела я, как только смогла говорить.

— Эфир принял кровь, — буркнул он и глянул на небо. — По-хорошему ты все же не понимаешь. Солнце еще не коснулось камня источника. Просто признай свое поражение, и пойдем домой.

— Не буду я ничего признавать! И вообще, это ведь неправильно, здесь нельзя сдаться.

— Ну почему с тобой так тяжело? — Ворх устало потер переносицу. — Вызов бросают равным. А с тобой мне вообще выяснять нечего, ты и сама знаешь, насколько слабее, так что просто признай это!

— Нет, — я поднялась на ноги, — вставай и дерись.

Вервольф просто схватил меня за лодыжку и опрокинул на землю, даже не двинувшись с места:

— Не вставай, я не хочу делать тебе больно.

Но я снова поднялась, отбежав на пару шагов для надежности:

— Придется. Поднимайся или признай свое поражение.

Ворх скрипнул зубами и встал на ноги:

— Ну и что ты собираешься делать? Магией воспользоваться ты не сможешь.

Я действительно не чувствовала свой источник силы, ледяные когти сжали и его.

— Поддаться я не могу, кровь не позволит, — продолжал он, неминуемо приближаясь.

Я попятилась, только сейчас начиная понимать, что вляпалась. Идея казалась хорошей, пока я не начала ее воплощать. Мне казалось, что шесть сигарет должны ослабить его до невозможности твердо держаться на ногах, как пару дней назад, когда у него уже кровь горлом пошла. Теперь, когда он наступал, я чувствовала, как вибрирует воздух от его силы, и просто не могла не пятиться, она прижимала к земле. Какое уж тут драться.

— Я просто пыталась сделать хоть что-нибудь, — я уперлась спиной в ствол дерева и зажмурилась.

— Да, идея хорошая, но для этого ты должна быть как минимум чистокровной, — Ворх остановился совсем рядом, опасно нависнув надо мной и просто подавляя морально. — Но ты не оставила мне выбора.

— У тебя его и не было, — огрызнулась я. — А я не привыкла сдаваться.

— Не сопротивляйся, я не хочу делать тебе больно, — напомнил он и ненавязчиво так оскалился.

— Хорошо, — я опустила голову. — Да какого лешего ты такой сильный даже после пачки сигарет?!

И тут же мое сердце сжали когти, напоминая о невозможности поддаться.

— Хорошо. Я поняла, — повторила я уже куда искреннее. — Я не могу сопротивляться, так что бей.

Вервольф легко опрокинул меня на землю, на всякий случай еще и прижав за плечи, чтобы я уж точно снова не поднялась. Я все же дернулась пару раз, не в силах противиться желанию снова оказаться на ногах, но он держал крепко.

Я чувствовала, как закипал Зверь внутри меня, рвался наружу, наивно пытаясь трансформировать мое неприспособленное к подобному тело. Это оказалось болезненным занятием, но плодотворным, Ворху даже пришлось опуститься ниже и прихватить мое горло зубами. Не до крови, но ощутимо. И я снова почувствовала страх, как и в тот день, когда он остановил меня на полпути к порталу. Он явно победил. Сжавшись в нервный комок под ним, я даже дыхание задержала, но уперлась сильнее, отчаянно сопротивляясь подавлявшей меня силе. И тут же клыки сжались чуть сильнее. Это была просто невыносимая пытка, потому что я не могла заставить себя подчиниться, но и сопротивляться больше не могла. Ледяные когти сжимали сердце все сильнее, вынуждая сжиматься и меня саму, непрозрачно намекая, что Эфир не любит неподчинения. Ужасающее понимание безысходности накрыло меня с запозданием. Я выдохнула и медленно, опасливо разжала кулаки и колени, которыми отчаянно упиралась в Ворха, признавая, что он в своем праве.

Лишь тогда он меня отпустил и позволил подняться.

— Отлично, идем, — Ворх схватил меня за плечо и потащил к озеру.

— Утопишь? — почему-то подумалось мне.

— Хотелось бы, но нельзя, — хмыкнул он, останавливаясь у кромки воды. — Расшнуровывай ворот.

— А может, все-таки утопишь? — пискнула я. — Так оно быстрее будет…

— Ничего с тобой не случится, бестолочь ты, — Ворх сам рванул шнуровку. — Через два месяца метка сойдет и будешь жить, как раньше.

И он, не дав мне даже возразить, вцепился клыками в мое многострадальное левое плечо. И пока я брыкалась и орала благим матом от острой боли, он сам же макнул мою правую руку в кровь на плече и мазнул ею себя по груди.

— Все, можно идти, — мужчина отпустил меня, отчего я тут же упала, не удержавшись на ногах.

— Больно же, твою ж налево! — я набрала в пригоршню воды из озера и приложила к горевшему огнем плечу. И как только Ирва выдержала это все с таким невозмутимым видом? Никаких нервов не хватает на этого выхухоля!

И вдруг мое сознание затопило такое отчаяние, злость, бесконечное раздражение и усталость, что я едва не захлебнулась этим, пытаясь понять, откуда оно взялось во мне. Я испугано оглянулась, но никого, кроме Ворха, рядом не было.

— Что это? — я в ужасе подняла на него глаза.

— Извини, — он поморщился, к потоку добавилась досада.

— Это… твое? — я была в шоке, так и оставшись сидеть на земле. — Я теперь чувствую твои эмоции? Так много, и все такие… негативные.

Меня аж передернуло, когда я поняла, что и он мои, видимо, тоже ощущает.

— Это ужасно, — я снова смогла говорить лишь спустя минуту, за которую немного взяла себя в руки. — Что с этим делать? Как остановить?

— Никак, притупится со временем, первое впечатление всегда самое острое. Это ненадолго, потерпи.

Я прикусила губу, поняв, о чем он. Да, ему ведь теперь всего месяц осталось жить. И все же это лучше, чем пару дней. Есть надежда что-нибудь придумать за это время.

— Пойдем, нужно возвращаться, — Ворх вздернул меня на ноги. — Выйдем за пределы стаи, а там уже и порталом можно будет воспользоваться, зона искажения закончится.

— А попрощаться? — я оглянулась на медвежий город. — Как-то невежливо…

Меня окатило ехидным скепсисом. Вот я даже не думала, что такое бывает, но оно было.

— Невежливо придти пожать руку Альфе, когда оторвал ее, — усмехнулся магистр и подтолкнул меня в правильном направлении.

— Ну, я-то никому ничего не отрывала, — возмутилась я, — так что могу и зайти на минуту.

— У тебя ровно минута, — вервольф тяжело вздохнул и сел под деревом. — Я буду ждать здесь.

— Спасибо, — я побежала обратно к дому Прая.

Медведь так и сидел на том же месте, когда я забежала, а Рая и Аша перевязывали ему плечо.

— Зачем вернулась? — неприязненно буркнул он, увидев меня на пороге.

— Извини, но это ведь не моя вина, — я подошла и обхватила перевязанный обрубок руки, пропустила магию, пока еще слабую, через него, кое-как закрывая порванные сосуды. — Я не целитель, меня мама немного научила, но и это может помочь. Я попрошу Риена посмотреть, как только увижусь с ним. Он очень сильный целитель и некромант, думаю, он сможет и новую отрастить.

Прай молчал, отвернувшись к окну.

— Иди, он не терпит жалости, — Рая тронула меня за плечо.

— Нужно различать жалость и сочувствие. Это разные вещи. Я просто хочу хоть чем-то помочь.

— Ты, наверное, каждую жизнь такая, — он нехотя повернулся ко мне. — Я сразу тебя узнал. Когда-то ты пришла к нам в стаю как бурая, маленькая храбрая Дайке. Но ты так и не исполнила свое предназначение, ты погибла, спасая мою младшую сестру из огня. А я не смог спасти тебя, не успел, мы оба тогда погибли в огне. Я столько жизней помнил это, я так хотел увидеть тебя снова.

— Прости, я этого не помню, — я отпустила его руку. — Ну, раз уж увидел, теперь живи своей жизнью с чистой совестью. Как видишь, я жива, относительно здорова и даже почти не жалуюсь.

— С таким защитником тебе ничего не грозит, — хмыкнул он. — Иди, не тревожь старые раны.

Я кивнула женщинам и вышла из дома. Действительно, нечего ворошить прошлое, которое я даже не помню. Все равно от этого только горечь поднимается. Мне и тех двух, что я вспомнила, по горло хватает… Кстати! Я припустила к озеру.

— Есть способ снять метку! — выпалила я, едва не налетев на поднявшегося навстречу Ворха. — Есть способ! Слышишь, все будет хорошо! Мы снимем это проклятое клеймо!

Я встряхнула его за грудки, так как он, кажется, завис.

— И какой же? — спросил магистр, оторвав мои руки от себя.

— Точно не могу сказать, надо основательнее покопаться в воспоминаниях из прошлых жизней, но он есть. Я уже снимала метку однажды! Снимала, понимаешь? Какая-то черная жидкость… Я не помню точно! — я снова попыталась схватить его за грудки, но Ворх перехватил мои руки, меня обдало раздражением пополам с разочарованием.

— Оставь как есть и успокойся, — он потащил меня за руку через лес вдоль озера.

— Да в чем дело-то? — возмутилась я. — Это ведь возможно сделать. Я, конечно, безумно хочу тебя прибить за все, что ты мне сделал, но не так же!

Метров через двести он открыл портал, выходивший прямо на обрыв, откуда мы прыгнули меньше суток назад. И тут же Ворх меня отпустил и принялся что-то выискивать на земле, перебирать все следы.

Я обошла его по дуге, чтобы не мешать, и села в петлю такого удобного дерева, подобрав ноги. Магистр исследовал площадку около часа, не пропустив ни сантиметра, после чего выпрямился и досадливо мотнул головой.

— Дроу сюда не приходил. Здесь был кто-то другой, кто собрал всю твою кровь до капли вместе с осколками сосуда. Опять этот запах недонежити…

— Постой, как у той русалки? Как на куртке Андрея? — встрепенулась я.

— Да, — нехотя ответил Ворх, я почувствовала его явное недовольство. — Это одна и та же тварь. Видимо, она была русалкой, Андреем, а теперь и здесь побывала…

Я поежилась, почему-то вспомнив серое лицо с темными провалами глазниц из своего видения.

— Что тебя так напугало? — тут же обернулся магистр.

— Ничего, — я снова вспомнила, что он меня чувствует, и смутилась. — Когда Вередан, ну или не он, показывал мне свою загадочную суть событий, я видела что-то странное, отдаленно похожее на гуманоида в воде. Такое серое, полностью лысое, с абсолютно черными прозрачными глазами, будто глазницы пустые, — я поднапряглась, стараясь вспомнить все подробности, — с четырехсуставными конечностями, когтями и клыками. Даже не знаю, на обоченя чем-то похож, но крупнее и серый.

— Полиморф.

Я опешила. Такого я точно не ожидала. Нам всего пару слов о них сказал магистр Урлик на расоведении, сославшись на то, что они давно вымерли, и мы все равно никогда их не увидим.

— Они вымерли, — напомнила я. Так, на всякий случай.

— Значит, не все, — хмыкнул Ворх. — Пойдем, надо вызвать Риена.

— Очень надо, — кивнула я. — У меня к нему тысяча вопросов.

И тут же ко мне прилетело раздражение.

— Да, я бы тебя спросила, но ты же молчишь, на все мои вопросы только слово «ничего» вспоминаешь! — разозлилась я. — Так что нечего возмущаться! Мне, между прочим, даже не к кому теперь сходить поплакаться из-за тебя! Издевался еще! «А если я скажу тебе, что он оборотень?» Так что же не сказал?!

— Извини, — раскаяния, однако, я ни капли не заметила, только какую-то мрачную решимость.

— Да иди ты со своими извинениями лесом! — я поднялась и сама пошла лесом, показывая пример. Ну и к дому направляясь заодно. Нужно переодеться, да и в целом привести себя в порядок, а то я уже явно похожа на умертвие, особенно с этим порванным заляпанным кровью платьем. Будто из могилы в нем вылезла, а потом еще неделю по лесу шла, не разбирая дороги.

Первыми на пути в лесу, как ни странно, встретились братцы-некромантцы, шарахнувшиеся при виде меня в сторону, но потом опознавшие и бросившиеся уже навстречу.

— Герка! Ворх! Вы где пропадали так долго?! Вас все обыскались!

— В гости ходили, — буркнула я.

— Ага, и под дождь опять попали? — передразнил Ири. — Под кровавый, видимо.

— Что с вами такое случилось? — не поверил и старший брат.

— Ничего, — ответил Ворх, но тут же осекся, бросил на меня раздраженный взгляд, так как я уже готова была прокомментировать его «ничего». — Прогулялись в гости к старому знакомому Геры в соседней стае.

— Это стая вурдалаков, что ли? — удивился Ари. — У вас такой вид, будто вас через мясорубку пропустили.

— Нет, медведей. В смысле, это медведей там кое-кто через мясорубку пропустил, — хмыкнула я. — Все в порядке, ребята, не переживайте.

Айна была в еще большем ужасе, увидев нас. Она долго причитала, что мы двое безмозглых детей, которых и за порог выпускать нельзя, что это именно из-за нас она поседела, и что отец Ворха повторно умер бы, если бы только увидел нас сейчас.

Мы терпеливо слушали ее, опустив головы, в кои-то веки солидарные друг с другом. Но потом ее взгляд упал на мой порванный ворот. И Айна схватилась за голову снова.

— Да что же это ты опять натворил, охламон?! — женщина села за стол, выдохшись, и уронила голову на руки. — Что ж у вас все не как у нормальных оборотней?!

— А что, простите, не так? — я поспешно стянула края разреза, закрывая плечо. — Сама еще не видела, что там такое. Теперь два шрама, да?

И тут же меня одернуло ощущение тревоги, исходившей от Ворха. Я недоуменно глянула на него, на Айну. Неужели у нее сердце может не выдержать таких волнений?

— Не волнуйтесь, Айна, — я присела на корточки рядом с устало опустившейся на стул женщиной, — все будет хорошо. Так уж вышло, но мы решим этот вопрос.

— Деточка моя, — она обняла меня, прижала к своей груди, как-то разом постарев и осунувшись. — Сколько ты уже натерпелась? Одна святая праматерь ведает. Вот пусть теперь отвечает перед ней за то, что натворил.

— Да чего уж там, — я смутилась от такого поворота. — Будем решать проблему. Что-нибудь придумаем, раз так неудачно получилось. Не переживайте.

— Вижу ведь, по глазам вижу, опять умереть хотел, как в тот раз. Не позволила, да? — Айна с надеждой посмотрела мне в глаза.

Я кивнула, не в силах что-либо ответить от хлынувшей на меня боли и раскаяния.

— И не позволю, — наконец смогла заговорить я. — Что-нибудь придумаем.

— Прости его, если сможешь когда-нибудь.

Ворх стоял в дверях с самым невозмутимым видом, но я знала, как ему сейчас больно. До безумия больно. Меня даже замутило.

— Отдохнуть тебе надо, — по-своему поняла Айна мою внезапную бледность.

— А на речку можно сначала? — робко спросила я, ожидая нового приступа негодования. — Полотенцем бить не будете?

— Ну что за горе с вами? — печально усмехнулась она. — Идите. И оденьтесь нормально.

Я поджала губы, сдерживая рвущееся наружу негодование. От платьев меня за прошедшие два дня уже не просто тошнило, а выворачивало.

— Я подумаю над этим, — я скорее отступила от Айны и побежала наверх за своим комбинезоном охотницы. Жарко, зато ворот высокий, никто этого позорного следа не увидит.

Спускаясь вниз, я осторожно заглянула на кухню, но с Айной уже сидел Ворх. Он оглянулся на меня через плечо и указал на дверь, незаметно прикрыв от матери. Я благодарно кивнула и проскочила наружу незамеченной.

Уже на берегу после того, как отмылась, я с любопытством ощупывала свое плечо, приспустив с него комбез. Вроде ничего особенного, все такой же шрам от укуса, едва угадывавшийся под пальцами рисунок, скорее более теплый, чем выпуклый. Я могла видеть только краешек его, который дотягивался до сгиба плеча, и немного спускавшихся на грудь причудливых темных завитков. Я осторожно обвела их кончиками пальцев. Это было так странно. Я уже видела, как рисунок появлялся у Мин и Риса, у Дашки и Трэса, но у них все было так красиво и волшебно, как в детской сказке. А на деле это оказалось невыносимой болью с привкусом разочарования.

— Не беспокойся об этом, метка исчезнет, — раздалось сзади. И я поняла, что разочарование было не привкусом, а эмоцией Ворха.

— Конечно, исчезнет, — я быстро застегнула ворот. — Только вспомню, что для этого нужно.

Вервольф сел рядом. Все такой же замученный, усталый и в крови:

— Ничего не нужно. Сама пропадет.

— Я уже сказала, что не такой смерти тебе желаю. Вот доучусь, стану сильнее, научусь пользоваться своей кровью, в конце концов, тогда и брошу тебе вызов, — я облокотилась на согнутые колени. — А до тех пор придется тебе подождать.

— Это невозможно, ты и сама должна понимать, раз уж шаманка тебе все объяснила, — он закурил и вообще лег на траву.

— Всего месяц, да, я помню, — я взяла у него пачку и тоже закурила. — Но даже из этой жо… нехорошей ситуации, прости, есть два выхода. Первый: я вспомню, как снять метку. Или второй: нужно что-то принять. Только что, я так и не поняла.

— Не что, а кого, — фыркнул Ворх. — И тут уж точно без шансов.

— Принять… точно, принять свою пару. Только как это делать, никто не говорит, — я задумчиво уставилась на тлеющий кончик сигареты. — И вправду, как?

— Никак. Просто принять.

— Отличное объяснение. Исчерпывающее. Только мне нужна подробная инструкция, я ваши традиции не понимаю! Как это делается?

— Да серьезно, никак. Любого спроси, тебе скажут то же самое. Это просто происходит само. Ты либо принимаешь, либо нет.

— А я принимаю? — я развернулась, чтобы видеть его.

— Глупый вопрос, — Ворх растер окурок в пальцах и сел.

— И как ты понимаешь, принимаю я или нет? — продолжила допытываться я.

— По метке.

— Как именно? Точнее, как для безмозглого ребенка объясняй. По цвету, форме, запаху? Может, рисунок в матерное слово сложился? Что с ней не так?

— Она мертвая.

— Метка? Мертвая? В смысле, разлагаться начнет? — испугалась я. — Она живое существо?!

Ворх вдруг рассмеялся, снова откинувшись на траву:

— Нет, она не существо. Она проекция связи ауры с оставленной частичкой души партнера. И у тебя эта связь мертвая, ты ее отторгаешь.

— Опять я виновата! — я патетически воздела руки. — Прямо как с Вереданом! Всячески мешала тебе нормально работать!

— Да нет, это я виноват, — удивил меня мужчина.

Я замолчала. Уж больно горчил его ответ. И присмотрелась к видневшемуся в разрывах майки рисунку. На мгновение мне показалось, что линия шевельнулась, извилась, как змея, пустила шипы. Я протянула руку, поймала край ткани и надорвала дальше. Линия потянулась следом за моей рукой, свернулась шипастой спиралью на конце. Я потянула лоскут дальше. А потом взялась и второй рукой, разорвав несчастную майку окончательно.

Ворх не останавливал меня, хоть от него явно чувствовалось недовольство моими действиями. Но меня это мало сейчас волновало. Я потрясенно смотрела на шевелящийся, будто живой, постоянно медленно менявшийся темно-багровый рисунок, расползшийся уже почти на всю его грудь.

— Это нормально? Оно ведь такое болезненное, — я отдернула руки, только вспомнив, какую гамму непередаваемых ощущений доставил мне мой совсем маленький рисунок.

— Немного, — пожал плечами Ворх. — Скорее щекотно.

— И как заставить эту тварь на моем плече двигаться?

— Никак. Я уже говорил, просто оставь, как есть.

— Пойду спрашивать случайных прохожих, — пожала плечами я. — Они обычно гораздо больше мне говорят.

— Вот нет у тебя совести, да? — чисто риторически спросил он.

— Это у меня нет?! Хочешь сказать, что я тебе врала на каждом шагу, издевалась, предавала даже малейшее доверие, а потом еще и убить себя твоими руками решила, чтобы ты до конца жизни себя виноватым чувствовал?! — возмутилась я.

— Так вот в чем дело, боишься чувства вины? — Ворх снова сел, вынудив меня отшатнуться.

— Да, знаешь ли, не самое приятное чувство, — согласилась я. — Я уже два года виню себя за отца… даже если он и не родной! И три за брата! И как бы я тебя ни ненавидела, я не хочу жить еще и с этим!

— Можешь не беспокоиться, я убиваю себя сам.

— Ну отлично! То есть, тебе можно, а когда я хочу умереть, ты мне и это запрещаешь! — я аж подскочила на месте, злая как тысяча бесов. — Ну уж нет, я теперь принципиально не дам тебе издохнуть, даже не надейся! Живи с этим и мучайся!

— Это ты точно сможешь обеспечить, — фыркнул магистр, — мучить меня ты умеешь как никто!

— К счастью, хоть это в довесок к ненависти у нас взаимно! — я отвернулась, чтобы даже не видеть его, а то точно вцепилась бы в горло, уже и клыки зазудели, вытягиваясь.

Тоска, беспросветное одиночество, отчаяние, вина, боль, страх и обреченность. Всего на секунду, но я успела это почувствовать, прежде чем все это снова спряталось за раздражением. Ворх резко поднялся, бросил на землю остатки майки и пошел к воде. Как обычно, невозмутимый снаружи.

А я встала и пошла к дому. Чем дальше, тем лучше. Может, и вправду буду слабее его чувствовать. Я все еще была слишком зла и обижена, чтобы говорить с ним спокойно. Слишком много накопилось. Я незаметно проскользнула в комнату наверху и свернулась калачиком на кровати. Видимо, это стало моим любимым положением в последнее время. Прямо как у той внутренней меня, закрытой в скорлупу.

— Ну зачем ты так с ним? — шепнул Вередан.

— И ты, Брут? Тоже считаешь, что во всем виновата я?

— Нет, виноват он. Но ты же мягче, гибче. Прости его. Ты ведь любишь его, даже после всего случившегося. А теперь ты его жена, поздно уже злиться.

Я резко села, пораженная этим простым, казалось бы, фактом. Я только сейчас поняла. До меня лишь в этот миг дошло, что это не просто рисунок на плече, не просто метка. Что я теперь действительно его жена по законам этого мира, по законам оборотней всех миров.

— Боже, это ужасно, — я снова свернулась в позу эмбриона, размазывая слезы по лицу. — Это просто ужасно!

— Почему? — опешил Вередан.

— По двум причинам, — я всхлипнула. — Во-первых, он меня и так ненавидит, за человека не считает, я для него безмозглый ребенок, проблемная адептка, носитель артефакта, да кто угодно, но только не женщина. А во-вторых, я плачусь об этом тысячелетнему магу! И я даже не знаю, что из этого страшнее.

— Второе. Определенно второе, — Вередан гнусно захихикал. — Почтенному старцу рассказываешь такие вещи, что уши багровеют.

Я схватила услужливо вытянувшуюся из спины рукоять, вытащила клинок, открыла окно и запустила им как можно дальше.

— Эй, там холодно снаружи, мне твои тридцать семь градусов привычнее, — возмутился Вередан, снова появившись на моей спине.

Я молча повторила процедуру.

— В бумеранг играешь? — усмехнулся он.

Я снова выбросила его в окно.

— Я все равно уже все слышал, — уже откровенно потешался клинок.

На десятый раз я швырнула и скорее захлопнула окно.

— Ну прекрати, это не поможет, а меня сейчас стошнит от таких кульбитов.

— Что ты делаешь? — донеслось снизу со смесью удивления и недоумения. Ворх проследил за очередным полетом меча, растворившегося в воздухе через пару метров, и снова поднял глаза на открытое окно.

— Пытаюсь избавиться от этого гнусного старикашки! — я снова захлопнула окно, но почти тут же распахнула и даже свесилась вниз по пояс. — Забери его! Мне не нужен этот леший артефакт!

— А давай. Сколько я ему всего интересного могу рассказать о тебе и твоих чувствах, — усмехнулся Вередан за спиной.

— Нет! Не забирай! Я передумала! — я скорее вернулась обратно.

— Да что у тебя там происходит? — вервольф легко подтянулся на козырьке крыльца и залез прямо в окно, чтобы не терять времени на обходной путь по лестнице. — Что не так с артефактом?

— Он со мной разговаривает, — я прижалась спиной к стене, чтобы только он не вылез снова. — Его кто-нибудь кроме меня слышит?

— Не слышит, — разочарованно вздохнул клинок. — А то было бы гораздо веселее.

— Разговаривает? — явно не поверил магистр. — И что говорит?

— Ничего хорошего, иначе я не пыталась бы его выбросить, — я досадливо закусила губу. — Еще и шантажирует!

— Можно мне с ним поговорить? — Ворх неуверенно протянул руку.

— Да! — обрадовался Вередан.

— Нет! — отшатнулась я. — Пусть он теперь умрет вместе со мной! Он слишком много знает!

— Слушай, это даже обидно, обычно ты только на меня так реагируешь, — вервольф опустил руку и даже отступил на шаг, но я успела уловить досаду. — Скоро Риен придет.

— Хорошо, — я по стенке попятилась к двери, стараясь не смотреть на медленно двигавшийся рисунок на все еще голой груди оборотня. — Только оденься, чтобы никто этого ужаса не видел.

К тому времени, как пришел ректор, на кухне уже собрался целый консилиум, с заумным видом рассматривавший мою метку. Над моим плечом склонились Айна, Рур, Хар, Дашка, Трэс и братцы-некромантцы. Хоть про артефакт и мою кровь они и не знали, но такое приобретение, как метку, я скрыть просто не смогла бы. Так что я сидела на стуле посреди кухни, ощущая себя лабораторным кроликом под их взглядами.

— Герочка, ласточка моя, ну что же ты опять натворила? — Риен, тоже взглянув на мое многострадальное плечо, тяжело вздохнул и сел на край стола напротив меня. — Час от часу не легче…

— Слушай, я стараюсь, как могу. Так получилось, — я опустила глаза. Мне отчего-то было ужасно стыдно за свою метку. И за сам факт ее приобретения, и за неполноценность.

— Нужно исправлять, — вздохнул Рур. — Объясни хоть, почему не можешь принять его?

— Откуда же мне знать? Не получается.

— Ладно, — ректор встал и подошел ближе. — Это никуда не годится. Выглядит, как обрубок от нормальной метки.

— Это точно. Кстати, там, в стае медведей, кое-кто остался без руки. Можно с этим что-то сделать?

— Я загляну к ним на досуге. Но сейчас гораздо важнее как-то поправить твою метку.

— Будем снимать, — предложила я.

— Это невозможно, — заверил меня Рур. — Метка у мужчины остается до конца жизни, а у женщины исчезает только через месяц после смерти ее мужа. Но взять и снять ее, завершенную, уже невозможно.

— Возможно. Подумайте, ведь бурые просто брали и уходили через год. Они снимали метку. Точно снимали, я это знаю.

— Да, это верно, но никто не знает, как они это делали. Просто в один день женщина вдруг забирала дочь и уходила уже без метки, так что муж никогда не смог бы ее найти, — пожал плечами полуэльф. — Никто и никогда не бывал в стае самих бурых. Как никто и не знал точно о месте их обитания.

— Значит, это возможно. Будем снимать. А пока объясните мне, как сделать метку нормальной, чтобы Ворх не откинулся раньше времени.

— Принять.

— Ну, отлично, это слово я уже выучила, — вздохнула я. — А теперь давайте подробнее.

— Просто принять, в этом нет ничего сложного.

— Так, стоп, — я застегнула комбез. — Дашка, ты человек, ты тоже с этими забабонами не знакома. Рассказывай, что нужно делать с меткой, чтобы она ожила, — я подсела к ведьмочке.

Но она только смущенно пожала плечами:

— Принять… Действительно, Гер, это так. Я ничего не делала. Просто приняла Трэса таким, какой он есть.

— Так как это делается? Ворху то плевать, он помирать собрался, а мне с этим как потом жить? Что мне делать? Нужно постучать в бубен, попрыгать на одной ноге через костер, плюнуть в источник силы? Как это сделать?

— Побойся гнева праматери! — возмутился Рур. — Ничего делать не нужно, это само происходит.

— Ты просто либо принимаешь, либо нет, — вздохнула Айна. — Судя по всему, он причинил тебе слишком много боли, раз ты настолько отгородилась от него.

— Ну да, многовато, — согласилась я. — Но я уже многое простила. И мне было бы проще, если бы он хоть в чем-то раскаивался!

— Так, зовите Рема, будем его раскаивать, — воодушевился Риен.

— Я не знаю, куда он ушел, — пожала плечами я.

— Ничего, сейчас сам придет, — полуэльф улыбнулся во все тридцать два и дернул молнию моего комбинезона вниз.

Я тут же отскочила от него и застегнула молнию под самое горло, в котором даже ругательство застряло от возмущения и испуга. И почти в ту же секунду дверь распахнулась, обдав меня злостью и беспокойством от стоявшего за ней вервольфа.

— Так себе способ, — я попыталась затянуть собачку замка еще выше, хоть было и некуда. — Не нужно так делать!

— Зато сработало, — обрадовался Риен. — Ну, начинай раскаиваться.

— В чем? — поинтересовался Ворх раздраженно. — В том, что помогал ей? Или в том, что берег ее нервы, не вываливая сразу тонну информации? Или, может, в том, что старался защитить даже от нее самой? А, наверное, в том, что бросил все и вообще за это взялся. Вот уж точно раскаиваюсь.

Я отвернулась, стараясь сдержать злость:

— Я тебя и не просила об этом.

— Конечно, не просила, ты просто умирала. Вот только у тебя не было предсмертной записки с просьбой не реанимировать!

— Теперь татуировку такую сделаю, «не спасать»! Прямо поверх метки, чтоб уж точно заметил!

— Не волнуйтесь, они всегда такие, — махнул на нас Трэс. — Пойдемте отсюда, пусть ругаются на здоровье. Им так привычнее разговаривать.

— Оставайтесь, мы найдем, где поругаться, — Ворх схватил меня за руку и потащил в свою комнату.

— Вот, сразу бы так! — успел крикнуть вслед полуэльф. — Через плечо и в логово!

Раздражение было у нас общим.

— Хоть что-то мы можем делать вместе, — я выдернула руку, стоило двери за нами закрыться, — злиться на ректора. Ах да, еще друг на друга.

— Вот видишь, сколько у нас общего, — вервольф прислонился к двери и скрестил руки на груди. — Что за собрание ты там устроила?

— Решали, что с меткой делать, — я села на подоконник, чтобы на всякий случай быть подальше от него.

— А тебе не кажется, что это не их дело?

— Они твоя семья, вообще-то. И хотят помочь.

— Я в их жизни не лезу.

— А им этого очень не хватает, — я развела руками. — Так что будем делать?

Ворх промолчал, но так многозначительно, что ответ буквально читался в глазах.

— Даже не думай, я не дам тебе умереть так просто. Ты это не заслужил, если уж на то пошло, — я тоже скрестила руки на груди.

— Допустим, не так и просто.

— Тем более. Помоги мне помочь тебе. Потом будем разбираться, насколько отвратительно ты себя вел.

Он снова промолчал.

— Господи, ну почему с тобой так сложно?!

— Да какая тебе разница вообще? А, чувство вины, конечно. Можешь об этом не беспокоиться, я принял решение сам, в здравом уме, как у вас говорят.

— Вот и я приняла решение. Я не отступлюсь.

Ворх отлип от двери, подошел ко мне и оперся об оконную раму прямо надо мной. Мне сразу стало неуютно, захотелось отодвинуться, но я заставила себя не тронуться с места, только взгляд сам невольно опустился в пол.

— Не могу я так, — я все же подняла глаза. — И не хочу, наверное. Я, конечно, никогда тебя не прощу, но как-то уже привыкла к тебе, что ли. Кто же будет отравлять мне жизнь, если тебя не станет?

— Это весомый аргумент, — усмехнулсяон.

— Ну так помоги мне. Я не знаю, что делать.

Ворх так и остался стоять рядом, я чувствовала его сомнение и неуверенность.

— И вообще, похоже, что Вередан все еще нуждается в тебе, — попыталась я зайти с другой стороны. — Он еще кормится от тебя.

— Месяца ему должно хватить, чтобы вырасти.

Я скрипнула зубами, злость снова дернула меня за язык:

— Да прекрати ты уже! Мне плевать, что ты себе в голову вбил, но подумай о матери! Она этого не заслужила! Или иди и скажи ей в глаза, что лучше умереть, чем оказаться связанным этой проклятой меткой с безмозглым ребенком! Есть еще причины, кроме личной неприязни ко мне? Зачем вообще все эти сложности? Я ведь предлагала забрать Вередан и уходить, ты же мог обмануть Эфир, опыт есть!

— И оставить тебя там?

— Да! Ты сателлит для Вередана, а что будет со мной, тебя не касается!

— Я еще и твой куратор, если ты не забыла.

— Была бы рада забыть! Просто скажи, как исправить чертову метку, и разойдемся по своим делам!

— Это невозможно.

— Почему?

— Ты никогда не сможешь принять эту связь. Не трать зря время и силы.

— А понятнее можно? Хоть нагляднее, что ли? — возмутилась я.

Ворх просто чуть подался вперед, едва коснувшись моего колена бедром, но я отдернула его, как ошпаренная, испугавшись. Мысль о том, что мы теперь улавливаем эмоции друг друга, вызывала у меня панику. Одно неосторожное движение, всего на сантиметр ближе, и он может почувствовать мою нездоровую тягу к нему. Я бы предпочла сквозь земли всех миров провалиться. И тут же, всего на какую-то долю секунды, но все же я почувствовала отвращение и разочарование, тут же скрывшиеся за уже привычным раздражением.

— Да, я поняла, это было достаточно наглядно, — я проглотила ставший в горле ком и отвернулась.

— Так что прекрати свои бесполезные попытки.

— Ладно, нужно с Риеном прояснить некоторые вопросы. Вередан, темный эльф, полиморф, флакон этот…

Эйлариен выслушал наши соображения и нахмурился:

— Выходит, ты теперь полноценно владеешь Клинком Судеб.

— Да, Вередан теперь вылезает по первому зову. Но есть минус, он со мной разговаривает, — и я продемонстрировала ему обрубленный клинок, тут же услужливо показавшийся из спины.

Глаза у полуэльфа стали почти квадратными:

— Ты вот так запросто таскаешь бесценный артефакт без повода?

— Я его пыталась в окно выбросить, но он постоянно возвращается, — я сунула его обратно, досадливо передернув плечами.

Я поняла, что Риен вот-вот лишится чувств, если я продолжу.

— Ты хоть понимаешь, что это за артефакт, ласточка моя? — вкрадчиво поинтересовался он.

— Клинок… э… времени? — припомнила я.

— Судеб, — поправил ректор. — Клинок Судеб Вередан. Покоритель Времени. Он может вспарывать ткань времени, обрывать нити судьбы. Он переносит дух использовавшего его мага в его же тело в любой момент времени их совместного существования. Он может показывать судьбу мага, но не как события, а как их суть. Он знает тысячи заклинаний черной магии, в том числе запрещенные и утерянные. При достаточной силе черного мага он может привести к гибели всех миров.

— А ты меня в окно, — патетически всхлипнул Вередан за спиной. — Как не стыдно?

— Не стыдно, — огрызнулась я ему. И снова повернулась к Эйлариену, — Но он начал со мной разговаривать в последние несколько дней. И мне это совсем не нравится. Еще и шантажирует!

— Почтенный древний маг тебя шантажирует? — не поверил Риен.

— Да, этот гнусный старикашка копается в моих воспоминаниях!

— Слушай, детка, я четыреста лет провел на дне озера. Мне было смертельно скучно, а тут я дорвался до молодого тела. И что? Мне занудствовать, по-твоему? Хрена с два! — воскликнул Вередан. — Я намерен развлекаться!

— Он точно почтенный древний маг? — вспыхнула я. — Ведет себя как подросток!

— Человеку столько лет, на сколько он себя чувствует, — нравоучительно поправил меня клинок. — И вообще, большую часть времени я сплю, просыпаясь только на твой зов. Так не мешай мне получать удовольствие от жизни хоть в те короткие минуты, когда я бодрствую. И молись всем богам, чтобы я крепко спал по ночам, замужняя ты моя носительница, а то буду комментировать и советы давать.

Я вспыхнула как маков цвет, выхватила меч со спины, швырнула его в угол и отвернулась.

— Да, вижу, вы действительно не очень ладите, — кашлянул Риен, наблюдавший за нашим внутренним спором с потерянным видом. — Зато его проекция уже начала проступать на твоей спине. Он окончательно прижился, теперь будет только расти.

— Это еще не все? — я аж подскочила. — Не хватало, чтоб он еще и в двухметровый дрын вырос!

— Нет-нет, ты что, он будет расти только энергетически. Похоже, он все еще питается от Ворха. Внешне меч подстраивается под своего носителя.

— Ну прямо польстил, — фыркнула я через плечо. — Это что вообще за форма такая?

— Танто, — просветил меня Вередан.

— Ладно, допустим, с Вереданом пока все понятно, — вздохнула я. — А что насчет флакона? Он вполне мог быть маячком для фантома.

— Зелье готовила Стелла. Не может такого быть, — Риен пожал плечами, — все делается в стерильной лаборатории.

— Она ведьма, — напомнила я. — Мало ли…

— Исключено, — покачал головой Ворх, — я доверяю ей, как себе. Она не способна на такое.

— Да, причинять вред последней бурой она точно не стала бы, — согласился и Риен.

Я была в шоке. Просто в шоке.

— Она знала, кто я?

Мужчины переглянулись.

— Она знала?! — я подскочила с облюбованного подоконника. — Что, серьезно?!

— Герочка, успокойся, все в порядке, — осторожно начал полуэльф.

— Это не в порядке! Мне плевать, кто с кем спит, но какого лешего ведьма узнала, кто я, раньше меня самой?! Я и Дашке ничего сказать не могу, а какая-то сторонняя ведьма знает и готовит мне зелье?! Что ж вы объявление в газету не дали?!

— Прекрати истерику, — Ворх дернул меня за руку, заставив снова сесть. — Я ее едва ли не с детства знаю, и точно могу сказать, что она этого не делала.

— Да знай ты ее хоть трижды в день, но я-то почему от этого должна быть спокойна? — возмутилась я, уже больше злясь именно от того факта, что это именно госпожа Стелла.

Разумеется, к любовнице-то доверия гораздо больше, чем ко мне, даже в отношении моей собственной жизни.

— Герочка, она состоит в департаменте контроля редких видов, — почему-то смутился Риен. — После инцидента с медведем мы просто не смогли бы скрыть твое происхождение без ее помощи. Ты даже не представляешь, в какой ад превратилась бы твоя жизнь, если бы они узнали.

— Я и так в аду.

— Но на три года позже. А так тебя бы быстро взяли в оборот, закрыли бы в самом глухом бункере и стали бы скрещивать с разными подвидами оборотней. С учетом того, как сильно ты сопротивляешься, постоянной метки бы не получилось, но поверь, нашлось бы много готовых на смерть ради того, чтобы дать своей стае нового сильного альфу. Так что примерно раз в год ты бы рожала взаперти, и жила бы так, зная, что и твоих дочерей ждет такая же судьба. Что вами попытаются возродить популяцию.

Меня передернуло даже больше от глухой ярости Ворха, чем от самой ужасающей перспективы.

— И это бы даже сработало, — продолжил Риен. — Если бы не одно «но». Душ бурых не осталось в этом мире. Иначе хоть кто-то бы уже возродился даже от дальних потомков. Убито уже пятеро девушек, пятеро правнучек достоверно известных бурых волчиц. Но ни одна из них не оказалась носителем крови.

Я похолодела, вспомнив свою почти точную копию с вырванным сердцем:

— Таких много?

— Совсем мало, и их департамент отлавливает в экстренном порядке, чтобы уберечь хоть эти крохи генетики бурых, — ректор тяжело вздохнул. — Тебя снова удалось отмазать, на этот раз спас Интернеций. Ты под его протекцией как носитель артефакта. Но и вечно прятать тебя не получится. Раз оборотни узнали, то в покое тебя уже не оставят. Им эта протекция до лампочки, если есть шанс остановить вырождение.

— Я и без своей крови пока неплохо справляюсь. Могу походить по стаям, поднять демографию, — предложила я.

— Да, наслышан о твоем таланте, — полуэльф улыбнулся. — Но этого мало. Альфы не рождаются. Некому собирать оборотней в стаи.

— Может, все потому, что некоторые Альфы сбегают из своих стай? — я бросила возмущенный взгляд на куратора. — А мне за этих некоторых теперь отдуваться.

— Между прочим, — Риен наставительно поднял указательный палец, — вы оба носители уникальной сильной генетики. И отдувались бы вы вместе, тогда и вопрос с вырождением бы больше не стоял. Одна только проблема: где искать души бурых?

— Нет уж, увольте, — открестилась я. — Скажите лучше, известно ли что-то о моих настоящих родителях, раз уж я такая уникальная?

— Тут все сложно, — полуэльф подошел и сел рядом на подоконнике. — Тебя только потому и не нашли раньше, что считали мертвой. Департамент отслеживал всех потомков бурых. Стелла подняла старые документы, по которым проходила твоя мать. Она погибла в аварии на девятом месяце беременности. Твоего брата спасти не смогли, а вот ты выжила, хоть и немного недоношенная. И в то же время у жены брата-близнеца твоей матери случился выкидыш. Они удочерили тебя и вырастили как свою, а в документах было отмечено, что оба прямых потомка погибли, а ты родилась в побочной ветке. Твоя приемная мать позаботилась о том, чтобы это не всплыло, она и сама тогда работала в департаменте штатным целителем. В общем, ты просто чудом смогла прожить относительно нормальную жизнь до того случая с медведем.

— А мой отец?

Риен бросил неуверенный взгляд на Ворха, вздохнул, но все же нехотя ответил:

— Дядя Уфна. Он был охотником и погиб еще до твоего рождения. После этого твоя родная мать, будучи беременной, и осела окончательно в Лазурном мире.

— Так он действительно мой брат? — дошло до меня. В груди потеплело от ощущения бесконечного счастья и нежности, вызванной первой хорошей новостью за этот безумный день. Я так боялась, что потеряла единственного брата, а оказалось, что обрела сразу двоих.

Ворх аж поперхнулся сигаретой и закашлялся.

— Что такое? — не поняла я его недоумение.

— Я не ожидал, что ты способна на такие эмоции, — пояснил он. — Обычно ты злишься или боишься. А тут вдруг…

— На себя посмотри, — обиделась я.

— Так я ж и не спорю. Просто не ожидал.

— Так, по углам, — тут же встал между нами ректор. — Не начинайте ругаться на ровном месте! Попробуйте просто нейтрально общаться для начала.

Мы переглянулись с одинаковым скепсисом.

— И если что-то будет нужно, я тут же примчусь, — Риен взял мою руку и положил мне на ладонь маленькую птичку-оригами, тут же ставшую лишь рисунком на коже. — Только позови.

— Спасибо, — я с благодарностью сжала его холодные пальцы. — Я ценю твою заботу.

— Пойдем, — Ворх с явным недовольством, хоть и совершенно невозмутимый снаружи, дернул полуэльфа за локоть. — Осмотрим то место, где медведь появился.

— А ты один не справишься? — удивился ректор.

— Не справлюсь, иди уже, — разозлился вервольф.

— Ты ж глянь, ревнует, — подмигнул Эйлариен и отпустил мою руку.

— А есть повод? — раздраженно огрызнулся Ворх, уже практически вытаскивая полуэльфа из комнаты.

Я вышла следом и почти сразу попала в руки Дашки и Ирвы, карауливших меня на веранде.

— Девичник? — предложила ведьмочка.

— Расследование, — обломала я ее. Хоть я и не могла пока рассказать им всего, но новый взгляд на проблему мне бы не помешал. — Предлагаю вам интересную игру. Давайте предположим, только предположим, никакой точной информации нет, что в городе есть полиморф. Допустим, кто-то прячется в стае под видом местного. Вот ты, Мин, сколько уже в стае?

— Шесть лет.

— И всех здесь, наверное, уже знаешь. Давай походим по городу, посмотрим. Ты будешь рассказывать о местных, а мы с Дашкой попробуем примерять на них образ полиморфа.

— Слушай, а что у тебя за терки с полиморфами? — удивилась ведьмочка.

— Помнишь русалку? И Андрей тоже оказался полиморфом. Так что это у них со мной какие-то терки, — я пожала плечами.

— Такое чувство, что у тебя вообще со всеми терки, — усмехнулась Даша.

— С вами пока еще нет. Но могу благословить пятерней, тогда, возможно, будут.

Ведьмочка спряталась за Мин и продолжила хихикать уже оттуда.

— Кстати, как ты? — я кивнула на живот пумы.

— Замечательно, — улыбнулась она. — Мы так счастливы, ты даже представить себе не можешь. И родители успокоились, приняли Риса в семью. И все благодаря тебе.

— Нет уж, на меня не спихивай, вы сами справились, — отмахнулась я. — И да, насчет этого приятия… Спасайте, объясните, что мне сделать, а то угроблю декана.

— Вот пока ты мыслишь такими категориями, ничего и не выйдет, — хмыкнула пума. — Как только ты обеспокоишься тем, что умрет твой любимый мужчина, а не декан, ты сама поймешь, что к чему.

— Так это никогда не случится, — я уронила голову на сложенные на столе руки. Хотя, я ведь уже убивалась именно по этой причине, но не помогло. — Не может быть такого. У вас что, не бывает браков по расчету, ну или династических, что ли?

— Бывают, — согласилась Ирва. — Тогда просто искренне поставленная метка в течение отведенного месяца сама притягивает носителей друг к другу, помогая принять.

— А если наоборот? Ну, если мужчина не принимает женщину, она тоже от этого умрет?

— Нет, просто будет чувствовать это постоянно. И такая пара обычно не может иметь детей.

— Как же у вас все сложно! — согласилась и Дашка.

— Ты вообще авантюристка, каких поискать, — я толкнула ее локтем. — А если бы вдруг моя кровь тебе не подошла? И так с того света вытащили.

— Оно того стоило, — смутилась ведьмочка. — Тебе проще, ты и так хоть на малую долю оборотень.

— Я чуть не умерла от боли. Как-то это не проще, — не согласилась я.

— Это странно, — Ирва потянулась к моему плечу. — Покажи. Метка не должна болеть.

— Может, это из-за шрама под ней? Какие-то нервные окончания задеты? Но было больно, — я расстегнула комбез и стянула его с плеча.

— Не вижу шрама, — присмотрелась пума. — Меткой перекрыт. Да и вообще, как-то совсем плохо она выглядит.

— А как должна?

Ирва приспустила платье с правого плеча и показала. То, что я видела еще на обряде, выросло втрое, спустившись на руку, спину и грудь. И тоже очень медленно двигалось.

— Оно так и будет шевелиться под кожей?

— Только месяц, пока формируется связь. Потом остановится, — пояснила она.

Дашка осторожно тронула мою метку и тяжело вздохнула:

— Да уж, дали вы маху. Как-то не так я представляла свадьбу лучшей подруги.

— На себя посмотри, — возмутилась я. — И вообще, это вышло против нашей воли.

— Да, Айна рассказала про медведей, — погрустнела Дашка. — Нехорошо вышло. Как вы вообще туда попали? Вас всего сутки не было, и столько дров наломать успели.

— А это уже засекреченная информация, — я развела руками. — Пойдемте полиморфа вычислять. Он, возможно, в этом и замешан.

— Давай начнем от реки, — предложила Ирва.

К середине города я устала принюхиваться в поисках запаха живой нежити, а голова трещала от информации о каждом увиденном жителе. Сев в тени недалеко от дома Айны, я немного перевела дух:

— Все, перерыв. Что-то мы увлеклись.

— Ну так интересно же, — Дашка села рядом.

— Точно останешься здесь жить, — я покосилась на традиционное платье, в котором она, похоже, ходила с удовольствием, как и Мин.

У соседнего дома Зора развешивала белье после стирки, одна из многих теперь ходившая в мужской рубашке, хоть и поверх длинной юбки. Я не смогла сдержать улыбку, глядя на это. Ну, хоть не одна я теперь без платья обхожусь. Рядом с ней крутилась Вару, больше мешая, чем помогая, но очень старательно. Мимо них шли Риен и Ворх, что ну никак не могло не привлечь внимания маленькой егозы. Она сначала повисла на шее полуэльфа, а потом схватила своего дядю за руку и потащила к матери.

— Ты только послушай их! — она, совершенно не интересуясь мнением старших, быстро прижала дядину руку к пока еще совершенно плоскому животу матери. — Это Вар, Рем и Сая! Моя сестра будет лисичкой, как бабушка, представляешь?

— Как тяжело, наверное, все знать, — вздохнула Даша, глядя на малышку.

— Да, очень тяжело знать, — я отвела взгляд, едва почувствовав даже не просто любовь, а практически обожание к еще даже не зародившимся детям внутри Зоры.

— Видишь, ты всех вокруг делаешь счастливыми, — толкнула меня плечом Ирва, сидевшая с другой стороны.

— Не всех, но я стараюсь.

Она замолчала, увидев, что у меня на глаза навернулись слезы.

— Что-то попало в глаз, пойду промою, — я скорее поднялась и пошла к реке от них, пока они ничего не спросили.

У самой кромки воды я легла на траву, закинув руки за голову. Над головой все то же солнце, что и раньше, все такие же белые облака, а ночью желтая луна. Почти как в родном Лазурном мире. Изо дня в день ничего особенно не меняется. Но почему-то с каждым днем моя жизнь становится все сложнее и сложнее. Скоро и вовсе невыносимой станет. Это, наверное, как сгорать живьем. Все вокруг горит, и ты сама горишь, и ты в аду, и остановить это никак невозможно…

Меня ужалило ощущение узнавания. Точно, я ведь уже сгорала в одной из жизней. И, похоже, сгораю снова, но уже метафорически.

— Интересно, а если я умру, что будет? — спросила я у подошедшего и севшего рядом Ворха.

— Родишься еще раз.

— Да нет же, я о метке.

— Даже не думай об этом, — отрезал он.

— Просто я, кажется, в аду. Будто ожогом все не обошлось, я продолжаю гореть заживо.

Вервольф бросил на меня недоуменный взгляд.

— Что означает эта ковка, кстати? Это какая-то геральдика или просто рисунок? — поинтересовалась я. — Хоть знать буду, что у меня за клеймо.

Магистр сосредоточенно молчал, будто вспоминая, о чем я. Я села, честно говоря, удивившись такой забывчивости. Когда я прислонилась к раскаленной дверке, на кухне были только я, он и Айна. Вряд ли он мог забыть так быстро. Когда это случилось? Позавчера утром? Или вчера? Я уже потеряла счет дням из-за их насыщенности событиями. Но не забыла же.

— Просто рисунок, — как-то неуверенно ответил он.

Я даже занервничала, почуяв тем самым клеймом неладное. Никаких определенных эмоций я от него не ощущала, обычный нейтральный фон раздражения и усталости.

— Что случилось? — вервольф явно напрягся под моим взглядом.

— Ничего, — я заставила себя улыбнуться и отвернулась. — Просто устала. Пойдем домой, может, Айне нужна помощь.

— Подожди, я хотел показать тебе кое-что в лесу, мы нашли один след, который тебе стоит увидеть, — он поднялся и протянул мне руку.

Я нехотя подала свою.

— Пойдем, — Ворх повел меня вдоль реки, не выпустив моих пальцев.

Меня прямо холод пробрал, он ведь никогда так не делал, всегда держал только за запястье, а то и просто в спину подталкивал. Да что за чертовщина?

— Постой, я хоть Дашке с Ирвой скажу, чтоб не ждали меня, — я попыталась вырвать свою руку, но безуспешно.

— Мы всего на минуту.

— Отпусти меня, ты делаешь больно, — я остановилась, упершись ногами в землю.

И где гарантированное недовольство? Ничего не изменилось в эмоциональном фоне. Я рванула обратно, но меня за руку просто отшвырнули в воду, не дав опомниться. И тут же рядом появилась уже знакомая русалка.

Ситуация так себе, с водной нежитью в воде не сражаются, это я уже уяснила. На берег выбраться мне не дадут, тут и к пророчице не ходи. Все, что я могла сделать, это круговой щит, заодно наполнив его воздухом. Я так и зависла в пузыре, глядя на скалившуюся на меня русалку.

— Спасибо, но у меня только одни грабли для постоянных плясок на них, и эти грабли не ты, — сообщила я ей. — Я драться в воде не стану.

— И не надо, мне такой вариант транспортировки тоже подходит, — вдруг сообщила русалка вполне человеческим голосом и стала толкать мой щит вниз по течению.

— Э нет, я там уже бывала, с обрыва прыгала, но за предложение спасибо, — я пропустила через щит электрический разряд, отбросивший нежить на пару метров.

— Доставай меня, — засвербел на спине Вередан, проявляясь. — Буду учить тебя пользоваться моей силой. Открывай темный источник. Не ахти что, но на простенькое заклинание даже твоей энергии хватит.

Я решила поспорить потом, а пока вытащила меч из-за плеча и выпустила темную энергию, тут же свернувшуюся вокруг алого лезвия.

— Я начну читать заклинание, — продолжил инструктировать Вередан, — и как только ты увидишь оплетающие это существо нити, руби по самой яркой. Поняла?

— Не совсем же я дура, и даже не слепая, разберусь, — огрызнулась я. — Начинай.

В сознании загудело заклинание на одном из древних языков, а вокруг русалки стали медленно проявляться силовые нити и узлы, оплетавшие ее астральное тело, значительно отличавшееся от физического. И стоило лишь мне прицелиться к одной особо привлекательной ниточке и даже замахнуться, как прямо за нежитью появилось поистине ужасающее астральное тело. В моем нынешнем видении оно было просто огромным сгустком абсолютной тьмы, пугающим, подавляющим, опасным. Я и Вередан запнулись одновременно, сбившись с заклинания, и тут же картина мира пришла в норму, скрыв астральные тела за физическими оболочками. И я испугалась еще больше. Этот сгусток тьмы оказался Ворхом, уже как раз свернувшим русалке шею и протянувшим руку ко мне.

От испуга я дернулась назад, неосторожно ударившись о собственный щит и сломав его структуру мечом. Вода хлынула внутрь, унося осколки, а меня за плечо выдернули из воды.

— Ты что опять вытворяешь?! — рыкнул Ворх, держа в одной руке меня, а в другой труп нежити.

Я нервно оглянулась, но никого больше поблизости не было.

— Какое у меня клеймо? — потребовала я, на всякий случай, упершись коленями ему в живот.

— Что? — недоуменно замер он.

— Мой ожог, — я уперлась сильнее, все больше паникуя.

— Оскаленный волк. Какое это сейчас имеет значение? — он привычно окатил меня раздражением и злостью.

— Огромное, — я вздохнула с облегчением и убрала колени. — Он этого не знал.

— Кто? — магистр вышел на берег и поставил меня на ноги.

— Постой, дай дух перевести, — я села на траву, а рядом со мной шмякнулась туша русалки, медленно менявшаяся к своему изначальному облику. — Очевидно, это был полиморф. Затащил сюда и попытался умыкнуть по воде.

— А причем здесь твой ожог?

— Так, к слову пришелся, — я не сдержала нервный смех. — Кто бы знал, что это такая ценная информация…

— Почему опять одна ходишь? Мало тебе было медведя? — вервольф тоже сел, достал мокрую пачку сигарет, высушил заклинанием и закурил.

— Не одна, с тобой была, — я махнула на уже серое создание, все еще с хвостом, но уже принявшее свой вид выше пояса.

— И опознала только по тому, что он не знал про ожог? — вскинул бровь Ворх.

— Нет, почему же. Еще он трогал меня без привычного раздражения.

Вот сейчас я действительно почувствовала его раздражение.

— О боже, ты не представляешь, как мне вот этого вот не хватало, — я неопределенно махнула рукой на него всего. — Так гораздо спокойнее. Хоть какое-то постоянство в жизни.

— Очень смешно, — еще больше разозлился Ворх, растер окурок, поднялся и наложил рамку телепортации на труп полиморфа.

Но тот остался лежать на месте в полыхнувшем провале.

— Вот леший, не дотягивается, — раздраженно дернул плечом магистр и оглянулся на меня. — Ладно, пойдем.

Он взял полиморфа за шкирку и просто поволок следом, подтолкнув меня идти вперед.

— Да, это определенно ты. Тут уж не спутаешь никак, — я усмехнулась. И не сдержалась от вопроса, — Интересно, а как быстро ты бы отличил полиморфа от меня?

— Да уж быстрее тебя.

— Ну прости, что у меня обоняние не такое острое, — буркнула я. Не признаваться же, что я давно уже дышу через раз рядом с ним, чтобы не чувствовать этот плохо на меня влияющий запах.

— Да ладно, главное, что все обошлось.

— А что это было с тобой в астральном плане? — осмелилась я спросить спустя какое-то время. — Выглядело довольно жутко.

— Расту, — ответил он неприязненно. Я снова почувствовала его досаду.

— Куда тебе еще расти? — удивилась я.

— Не я сам. Зверь растет, становится сильнее.

— С чего бы вдруг?

— Потому что ты сильная.

— Была бы я сильная, мы бы обошлись без метки, — расстроилась я.

— Сильная кровь, сильный дух. Остальное наживное. Ты тоже сейчас становишься сильнее. Вот уже темный источник сама открыла.

— Вередан помог. Но да, я поняла твою мысль, мы плохо друг на друга влияем. Ты говорил что-то про среднее арифметическое.

— Именно.

— И что теперь? — я остановилась на том же месте, откуда меня увел полиморф. — У тебя будут проблемы из-за этого?

— Увеличу дозу, — пожал плечами магистр, тоже остановившись.

— А что будет, если оставить как есть? Я понимаю, что быть Альфой ты не хочешь, но кто ж тебя заставит?

— Никто. Но оборотни сами за мной пойдут. Вон как те, — и он кивнул на нескольких медведей, идущих по городу. — Утром приперлись. И представь, что сейчас вся стая просто завалится следом за мной в Школу.

— Беда, — я невольно бросила взгляд на пачку сигарет в его кармане.

— Риен еще принес, все в порядке.

— А не проще ли остаться, — осторожно предложила я. — Как ты там говорил? Призвать молодняк, прижать оборзевших, медведей вон пристроить…

— Не начинай даже, — оборвал меня вервольф.

— Слушай, Школа не рухнет без тебя, а здесь твоя семья. Хоть увидишь, как племянники растут… Вару, между прочим, очень скучает…

На мгновение я почувствовала грусть и нежность, тут же привычно спрятавшиеся за раздражение.

— Перестань так делать, — не сдержалась я. — Ты сам мне говорил, что нельзя все время убегать. Но ты сам делаешь то же самое! Все время злишься на все на свете, что бы ни случилось! Давай как-то решать проблемы, а не злиться на них.

— Завтра возвращаемся в Школу, — он достал еще одну сигарету и закурил. — Пойдем. Будем решать проблему с полиморфом для начала.

Эйлариен обрадовался трупу как родному.

— Практически без повреждений! — восхитился он, ощупывая четырехсуставные конечности оставленного на пороге трупа. — Вот это экземпляр! Да, департамент контроля редких видов теперь надолго забудет о Герочке, получив в руки такое!

— Не трогайте эту мерзость, — выглянула в окно Айна. — И вымойте руки, раз уже потрогали! Видишь, хорошая моя, никогда не отпускай детей в эту магическую Школу, они же там все помешанные!

Я виновато пожала плечами и присоединилась к осмотру тела. Раз уж меня и так считают помешанной, то какой смысл отказывать себе в удовольствии? Главное, чтобы братцы-некромантцы не увидели, а то умыкнут.

Тело Риен решил забрать только после обеда, за что огреб от Айны полотенцем и резко передумал.

— Знаете, и вправду, чего оно тут будет сохнуть на солнцепеке, заберу сейчас, — он потер шею и с виноватой улыбкой попятился до выхода.

— Вот ведь нелюдь, — ругнулась вслед Айна, накрывая на стол, — он бы его еще прямо тут положил, или посадил за стол…

— Некроманты, что с них взять, — согласилась я, помогая ей, но старательно избегая уже знакомой мне кованой дверцы. — Кстати, а где наши некромантцы?

— Да на кладбище, где ж еще им быть.

— Надеюсь, они там никого не выкопали? — заподозрила я неладное.

— Нет, ты что, просто общаются с духами. Никакого вреда не причиняют. Иначе их бы уже вытурили оттуда, — усмехнулась женщина. — Так, зови детей к столу. А то опять сидят безвылазно вдвоем наверху, все надышаться друг другом не могут.

Я поднялась до середины лестницы и крикнула:

— Дети, обедать идите!

В ответ мне раздался дикий хохот.

— И это не смешно, — обиделась я.

— Какие ж мы тебе дети? — открыл дверь Трэс.

— Сущие дети. И вообще, это Айна вас так зовет.

— А теперь, видимо, и ты будешь, — усмехнулась Дашка, спускаясь за мной. — Трэс ведь твой племянник с недавних пор.

— Не напоминай, — отмахнулась я.

Неранов искала дольше, они оказались в самом дальнем углу кладбища. Хотя, в каком углу… Как и все прочее в этом городе, холмики с камнями в изголовье были произвольно разбросаны между деревьев за чертой жилой зоны. И братцы-некромантцы оказались у самого дальнего.

— Чего это вы тут засели? — я остановилась рядом с ними.

— Смотри, — Ири указал на парящего над камнем одинокого светлячка. — Тут довольно тяжелая энергетика, будто душа неупокоенная. Но на контакт не идет.

— Так она и летает над надгробием, — пожала плечами я. — Вон же светлячок.

— Герка, мы их так не видим, — напомнил Ари. — Покажи, где именно.

Я присела на корточки и вытянула руку так, чтобы моя ладонь оказалась прямо под светлячком:

— Над моей рукой.

И вдруг душа метнулась ко мне, ударилась мне в грудь и рассыпалась крохотными искорками.

— Какого лешего?! — я отскочила и заозиралась, но светлячка нигде уже не было. — Он будто сквозь меня прошел!

— Опаньки, у кого-то теперь будет ребенок? — захихикал Ири.

— Поплюй! — огрызнулась я. — Чья это хоть могила?

— Не знаю, камень сильно потертый. Надо у Айны спросить. Или у Рура, — предложил Ари.

— Вот и спросим. Пойдем обедать, — я потерла то место под накопителями, куда ударился светлячок, но ничего необычного там не почувствовала.

Но за столом на всякий случай села как можно дальше от Ворха. Кто их знает, эти души… Нет, я, конечно, прекрасно знала, и не только в теории, что дети из воздуха не появляются, но странная магия метки меня действительно пугала, тут всего можно ожидать.

— Чего ты такая нервная? — не выдержал Ворх.

— Она душу случайно поймала, — сдал меня с потрохами Ири, за что тут же получил подзатыльник от меня.

— Она, кажется, насквозь пролетела, — поправила я, то бледнея, то краснея. — Айна, а Вы не знаете, случайно, кто был похоронен в самой дальней могиле со стертым камнем?

— Отчего же, знаю. Это все знают. Там была последняя бурая волчица, что приходила в нашу стаю, бабушка моего покойного мужа, прабабушка Хара и Рема. Она уже не уходила, прожила в стае до смерти. Только дочь ее пропала еще маленькой.

Братцы-некромантцы едва сдерживали смех, а вот Айна забеспокоилась:

— Ее душа все еще была там?

— Да, крохотный такой светлячок. Все вилась над камнем, а потом вдруг на меня прыгнула.

— Пропадет ведь, если не возродится, — женщина посмотрела на меня с такой надеждой, что я выронила вилку, а Ворх подавился.

— Да она насквозь пролетела! — испугалась я, на всякий случай нервно осматривая себя еще раз. — Ее нигде нет, я бы заметила! И пересадила бы на кого-нибудь.

— Думаю, беременность вас уж точно сблизила бы и поправила метку, — с умным видом покивал Рахо.

— Да чтоб вас! — я бросила только поднятую вилку и поднялась из-за стола. — И вам приятного аппетита!

И ушла наверх под хохот команды и причитания Айны, что я так совсем от истощения умру, если мне и дальше будут мешать есть нормально, и уж тем паче не вынесу беременность.

К вечеру, избегая сталкиваться с кем бы то ни было, я немного успокоилась и перестала постоянно искать на себе беспокойную душу. И ложилась спать в уже почти привычно пустой комнате наверху с твердым намерением завтра снова сходить на кладбище и поискать ее уже прицельно, чтобы и вправду кому-нибудь пересадить. Вот только мне теперь не спалось. В окно заглядывала почти половинка убывающей луны, поднимая из глубин души невыносимую тоску. И я все ворочалась в ее слабом свете и никак не могла понять, холодно мне или жарко. Было просто плохо, как-то расплывчато, вроде ничего конкретно не болело, но все равно было плохо.

— Да что за проклятие? — я села и свесила ноги с кровати.

Прислушавшись к себе уже внимательнее, я поняла, что со мной все в порядке. Это все было не моим.

— А, проклятие тоже не спит, — вздохнула я и снова попыталась лечь, но меня пробрал слабый озноб. — Заболел, что ли?

Я тяжело вздохнула и поднялась окончательно. Босиком, чтобы ступать как можно тише, я спустилась вниз и подошла к двери комнаты Ворха, прислушалась. Вроде тишина. Я постучалась, чувствуя себя невероятно глупо. Стою тут и стучусь среди ночи к собственному мужу… Вот проклятие на мою голову!

— Чего тебе? — вервольф открыл дверь и остался стоять в дверном проеме.

Меня пробрала злость. Я там беспокоюсь, не сплю, прихожу проверить, а он мне тут «чего тебе».

— Долг исполнять пришла, блин! — шикнула я и толкнула его в грудь, чтобы войти в комнату. — Что за глупый вопрос?! Почувствовала, что тебе плохо! Дверь закрой, а то Айну разбудишь.

Ворх закрыл дверь, но остался стоять там же, подпирая плечом косяк.

— Что случилось? — я села на такой родной, любимый и далекий от мужчины подоконник. — Помощь нужна? Риена звать или просто простудился?

— Ничего не случилось, иди спать.

— Уснешь тут, когда тебя так знобит, — фыркнула я. — Давай заварю чего-нибудь из трав. Мяту с малиной, например.

— Не нужно, это не поможет.

— А что поможет?

— Слушай, я в порядке, иди наверх, — Ворх подошел и стянул меня за руку с подоконника, намереваясь выдворить из комнаты.

Озноб тут же прекратился.

— Постой, — я выдернула свою руку и отошла на пару шагов, проверяя свою догадку. Его снова затрясло. — Это из-за меня, что ли?

Магистр тяжело вздохнул и сел на кровать:

— Не бери в голову. Пройдет.

— Что-то мне подсказывает, что будет только хуже, — пробормотала я и вышла из комнаты. Сходила на кухню за стулом и вернулась, водрузила его около кровати и села, закинув ногу за ногу, — Все, можешь ложиться, я посижу с тобой.

— Ты совсем с ума сошла? — устало спросил он, глядя на мое самовольное вторжение в его личное пространство.

— Раз это помогает, — я пожала плечами, — то мне не сложно.

— А если бы этого… было мало?

— Пришлось бы как-то это пережить, — разозлилась я. — Ложись уже! Завтра порассуждаешь о превратностях жизни!

— Давай уже заодно и артефакт покормлю, — сдался Ворх.

— Как-нибудь в другой раз, — занервничала я от такой перспективы. Раньше меня эти процедуры просто смущали, а теперь и вовсе стали пугать.

— Тогда лучше уходи.

— Боже, как же ты меня иногда бесишь! Ладно! — я развернулась спиной к нему, едва сдерживая нецензурный лексикон.

Но если бы все было так просто… Ворх приподнял стул, сбросив меня с него на кровать, и только тогда лег, скомандовав повернуться.

— Зачем столько сложностей? — возмутилась я, устраиваясь поудобнее, все же процедура небыстрая.

— Потому что я смертельно устал, хочу спать и не хочу сидеть, — вервольф прокусил ладонь, сунул мне руку под майку на спине и практически тут же уснул, игнорируя мои попытки отодвинуться чуть дальше.

— Ну отлично, — буркнула я. — Пришла помочь на свою голову…

Как бы еще самой уснуть теперь. Я поерзала на месте, уже упершись спиной и рукой Ворха в стенку, но сон не шел. И дело было не в чужих эмоциях, теперь от него шло исключительное умиротворение, как во время медитации. Теперь мне не давало покоя желание прикоснуться к рисунку на его голой груди, казавшемуся чернильным в свете луны. Я даже почесала кончики пальцев, чтобы унять неуместный зуд. Но не помогло.

— Да не бойся ты, он конкретно отрубился, — усмехнулся Вередан. — Даже если ты тут оркестр организуешь, не проснется.

— А ты чего не спишь? — едва слышно шепнула я.

— Да вот любопытно, что из вас получится. Метка ведь не даст покоя, будет и дальше притягивать, вынуждать вас двоих быть ближе друг к другу. Завтра уже и тебе будет больно без него.

— Засада, — вздохнула я.

— Если давать вашей связи подпитку, то будет легче. Чем больше вы сопротивляетесь, тем сильнее она тянет поводок.

— Так что ты предлагаешь?

— То, что я бы предложил, ты сразу откажешься делать, — усмехнулся клинок, — да еще и при мне.

Мне жутко хотелось треснуть его чем-нибудь, но останавливал тот факт, что артефакт находился внутри меня.

— А другие варианты? — скрипнула зубами я.

— Будьте ближе друг к другу, не сопротивляйтесь метке.

— Легко тебе сказать, — я все же последовала совету и осторожно положила ладонь на грудь вервольфа. По руке сразу побежало приятное тепло, успокаивая и давая облегчение.

Открыв глаза среди ночи, я удивленно оглянулась. Было так темно, хоть глаз выколи. Но тут рядом что-то шевельнулось, и открылись абсолютно желтые глаза. Я облегченно выдохнула. Опять сон из прошлой жизни.

— Что случилось? — спросил шепотом мужчина.

— Ничего, просто сон, — я повернулась и прижалась к нему крепче. Хоть с кем-то я могла это себе позволить, его-то от меня не тошнило.

— Какой сон? — с таким недоумением спросил он, что я это буквально кожей ощущала.

— Никакой. Все это сон. Не важно, просто заткнись, — я для надежности еще и ладонью ему рот закрыла. Не хочу я ни о чем разговаривать, не нужно мне ничего показывать из прошлой жизни. Хотя нет, кое-что надо. Пришлось убрать руку, — Как снять метку?

— Откуда мне знать? — удивился он.

Я едва не взвыла от досады. Ведь и вправду, у той меня метки еще не было. Придется спросить другого. Только как же туда попасть, в другую жизнь?

— В чем дело, объясни мне, — мужчина привстал на локте и перехватил мою руку, не дав снова закрыть ему рот.

Я колебалась буквально секунду, можно ли вообще так делать и не повлияет ли это на прошлое, но все же решилась:

— Мне нужно узнать, как снять метку. Только я, похоже, не в то прошлое попала.

— Прошлое? — опешил он.

— Да. Мне снятся сны из прошлых жизней, когда я, видимо, еще жила в Перекрестном мире. В смысле, меня здесь нет. Вернее, даже не так. Я сейчас не из этой своей жизни.

— Как все запутано, — усмехнулся он.

— Именно. Вроде как душа вспоминает что-то, наверное, попав в похожую ситуацию, или что-то вроде того. Это сложно объяснить.

— А зачем тебе снимать метку?

— Так нужно. Это тоже запутанная история, но снять ее обязательно нужно. Нельзя ведь быть связанным с тем, кого терпеть не можешь?

— Определенно нельзя, — мужчина вздохнул и поцеловал мои пальцы.

По телу пробежали мурашки, но я отогнала лишние мысли и снова сосредоточилась на проблеме:

— Бурые ведь как-то снимали метки раньше.

— Как-то снимали, — согласился он.

— Это можно узнать?

— Нет. Я не хочу снимать метку и не стану помогать тебе в этом, — он тихо рассмеялся.

— Это потому что метки у нас нет, — фыркнула я. — Была бы, да еще мертвая, к тому же, ты бы так не говорил.

— Все равно. Я не стану помогать, даже не проси.

Я отвернулась, раздосадованная дальше некуда.

— Не злись, маленькая моя, — мужчина обнял меня и уткнулся носом мне в затылок. — Я не могу это сделать, потому что очень сильно тебя люблю.

— Я тебя, видимо, тоже. Во всяком случае, в этой жизни, — вздохнула я и зажмурилась, надеясь уснуть здесь и проснуться там. Хотя, к лешему. Остаться бы здесь навсегда. Что я увижу там, кроме боли и предательства?

— Что опять?

— Я не хочу уходить, — призналась я. — И мне все равно, что здесь нас ждет мучительная смерть, ведьмы, эта жуткая комната, да и вообще все на свете. Я все равно не хочу.

— Тебе там так плохо?

— Да, просто ужасно. Там я в аду.

— Спи, завтра будет легче, — он провел дрогнувшей рукой по моим волосам.

Я проснулась от раската грома. Полежав немного зажмурившись, я все же вынуждена была открыть глаза, хотя бы ради того, чтобы убедиться, что я в своем мире и времени.

— С доброй охотой, — вздохнула я, увидев рядом Ворха.

— С доброй, — ответил он на удивление мирно.

— А где же оскорбления, подначки, издевательства? — полюбопытствовала я.

— Сегодня обойдемся без этого, — усмехнулся он и поднялся, стал одеваться. Спокойный, собранный, в меру раздраженный и какой-то неожиданно смирившийся.

— Все в порядке? — удивилась я.

— В полном. Вставай, сегодня вернемся в Школу. Там как-то безопаснее оказалось.

— Ладно, — я откровенно растерялась, но тоже поднялась и вышла из комнаты.

Айна, увидев меня снова выходившей из комнаты сына, благодарно улыбнулась и ушла на веранду.

— Что происходит? — я так и осталась стоять у двери, ровным счетом ничего не понимая.

— Ничего, — ответил магистр. Но тут же напоролся на мой скептический взгляд и поправился, — Она не хочет тебя смущать своим присутствием.

— Да я и не смущаюсь, — пожала плечами я, но тут до меня дошло. — Святая праматерь, она же не думает, что я с тобой сплю?!

— Не думает. Она уверена.

Вот теперь я действительно смутилась. И жаждала провалиться сквозь землю прямо сейчас и безвозвратно.

— Не переживай об этом. Мы сегодня уйдем, а ей будет спокойнее.

— Пожалуй, ты был в чем-то прав, — я нервно сглотнула. — Есть вещи, которые лучше не знать.

— Могу предложить ментальный блок, — пожал плечами Ворх, остановившись напротив печи и задумчиво глядя на печально знакомую мне дверку.

— Что ты там нашел интересного? — я не удержалась и тоже подошла.

— Да вот думаю… Почему бы и нет? — он сел на корточки, поднял рукав майки и прижался правым плечом к раскаленной морде волка.

— Мать моя женщина! — я приросла к месту от шока и укола боли. — Зачем?!

— Никто кроме тебя об этом не знает, — совершенно невозмутимо пояснил он, поднявшись и наложив обезболивающее заклинание на свежий ожог, — так что будет тебе опознавательный знак, чтобы больше не попалась. Кто их знает, этих полиморфов, их могло и много остаться.

— И что мне с этим делать? — я отошла от шока и теперь злилась. — Раздевать тебя каждый раз, как увижу?!

— Это на крайний случай, — усмехнулся он.

— Господи, с кем приходится иметь дело? — возмутилась я и пошла наверх, чтобы переодеться. — Кругом идиоты!

Одевшись снова в охотничий комбинезон, раз уж на улице накрапывал дождик еще с ночи, я обшарила все кладбище, распугивая местных жителей и братцев-некромантцев, но душу бурой соотечественницы так и не нашла, расстроившись окончательно. Зато встретила Вару награнице святой земли. Девочка стояла, заложив ручки за спину, и раскачивалась с носка на пятку.

— Кого-то ждешь? — полюбопытствовала я.

Она подняла на меня глаза, подернутые тьмой, и тяжело вздохнула:

— Иногда все кажется не тем, что есть на самом деле. А иногда именно тем. И отличить можно только сердцем. А для этого нужно закрыть глаза. Ты боишься это сделать, потому что боишься той правды, что живет в тебе. Ты, главное, поверь демону, он тебя не обидит. Хорошо?

— Хорошо, — кивнула я, а по спине пробежался холодок.

— Мне бы хотелось, чтобы все сложилось иначе, но нельзя. Тогда случится куда большая беда. Тебе придется пережить все это.

— Скажи, а Ворх будет жить?

— Ты можешь спасти его, но готова ли ты заплатить такую большую цену, как собственное живое сердце? Пойдем, вам уже пора.

К вечеру мы оказались в родной казарме. И не было предела негодованию Люцифера, узнавшего о том, что его драгоценную компаньонку окольцевали без его ведома, да еще и с риском для ее здоровья.

Я по стеночке прошмыгнула мимо разъяренного фамильяра в общий зал, где как раз собирались после занятий другие адепты.

— Герка вернулась! — обрадовался мне Тропан, лежавший в кресле вверх тормашками. — А чего такая побитая?

— И вообще странная, — принюхалась проходившая мимо магистр Мару. — Что-то с тобой не так.

И прежде, чем я успела хоть что-либо ответить, инкуб подсочил ко мне и сгреб в охапку, обвив еще и хвостом для надежности.

— Нет, стой! — окрикнула его куратор, но было поздно.

Демон отлетел, разбив собою оконное стекло, а меня отдернуло назад. Я в ужасе смотрела, как падает на пол Тропан в ареоле осколков, как около него оказывается Мару и что-то исключительно гневно кричит кому-то за моей спиной, как подскочили другие члены его команды. Все было как в замедленной съемке, я ничего не слышала из-за неконтролируемой ярости, кипевшей вокруг моего сознания. Я медленно повернулась к стоявшему за мной Ворху в частичной трансформации и пошатнулась от вибрации воздуха вокруг.

— …какого ж лешего так бить без предупреждения, припадочный?! — наконец донесся до меня как сквозь вату голос преподавательницы.

— Что это было? — шепотом спросила я, отчаянно пытаясь отгородиться от чужих эмоций.

— Все, капец инкубу, — прокомментировал Вередан. — Зря он прикоснулся к женщине оборотня.

— Стоп, — я каким-то краем сознания, наконец, поняла, что произошло, и тут же преградила путь вервольфу, — остановись! Не делай этого!

Я поняла, что ругаться сейчас бесполезно, и в надежде помешать Ворху добить несчастного демона вообще взяла и повисла у него на шее. Он все же остановился.

— Так, успокойся. А сейчас пойдем куда-нибудь, где ты никого не убьешь. В комнату наверху, например, — и видя, что он никуда не торопится, с нажимом добавила, — прямо сейчас!

Ворх медленно, как через силу, открыл портал и шагнул в него со мной на буксире, практически тут же отбросив меня на кровать.

— Что с тобой такое? — я отползла подальше, боясь попасть под горячую руку.

Но магистр и сам отошел к окну, распахнул его и оперся о подоконник, медленно возвращаясь в полностью человеческий вид. Я притихла, дожидаясь, пока он успокоится. Мне, конечно, много чего хотелось ему высказать о случившемся, но это было не самое подходящее время.

— Метка действует, — наконец заговорил мужчина. — Я знал, что Зверь станет сильнее, но не думал, что настолько. Не смог стерпеть, что инкуб прикоснулся к тебе. Извини, не хотел тебя напугать.

— Ты всех напугал, — уточнила я, чувствуя его беспокойство и злость. — Чего ты вообще так взбеленился? Тропан ведь давно от меня кормится, в этом нет ничего страшного. Надеюсь, такая реакция больше не повторится, потому что у меня есть друзья, которые так или иначе меня трогают.

По спине вервольфа пробежала болезненная судорога, заставив покачнуться.

— Нет, так дело не пойдет, — я вздохнула и спустила ноги с кровати. — Нельзя калечить окружающих из-за липовой метки. Я бы еще поняла, если бы он действительно твою женщину трогал, но ко мне-то какие претензии могут быть?

Он продолжал молчать, но уже с раздражением.

— Так, кажется, нам пора серьезно поговорить.

Ворх неохотно повернулся и сел на подоконник, закурил:

— Чего ты хочешь?

Я сдержала готовые посыпаться ругательства и глубоко вздохнула, успокаиваясь:

— Для начала нам нужно прекратить ругаться. И если ты будешь держать себя в руках, то мы просто будем спокойно жить, как раньше, ничем друг друга не ограничивая.

— Как скажешь, — усмехнулся вервольф.

— Я слышу скепсис, — я поднялась и отобрала у него пачку сигарет, так как он уже доставал вторую. — Не переусердствуй. Сходи лучше к своей ведьме, а то нервный совсем стал… Про флакон этот заодно спроси.

— Кстати, да, пора сходить, уже и эти заканчиваются, — Ворх забрал назад пачку и встряхнул ее.

— А я пока все же покормлю Тропана. Ему плохо, а мне не сложно, — я прикусила язык, поняв, что то же самое сказала и ему ночью. Но отступать я не собиралась, — Все равно будешь занят, даже не заметишь.

Зато я, видимо, замечу. Меня аж передернуло от одной мысли, что я могу это почувствовать. Но не могла же я запретить ему жить полноценной жизнью только от того, что мне это неприятно.

— Вообще-то можешь, ты ведь его жена, — хихикнул Вередан.

Я досадливо тряхнула головой, но промолчала. Уже не хотелось ругаться даже с ехидным артефактом.

— Иди, у нас потом много дел будет, — я отвернулась и пошла в общий зал внизу.

— Тис, — окликнул меня Ворх уже в дверях, — пожалуйста, будь осторожна, не трогай его.

— Я просто покормлю, — напомнила я и вышла.

Внизу оказался практически лазарет. Инкуб лежал на диване с пакетом льда между рогов, весь изрезанный стеклом, подавленный и унылый, а вокруг столпились его сокомандники.

— Извини, я не успела сказать, — я села рядом с пострадавшим демоном, но он тут же испугано подтянул ноги и хвост, чтобы не касаться меня.

— Герка, я так рисковать не буду, — он поднял лед и продемонстрировал мне треснувший рог. — Я пока еще жить хочу. Тронуть жену оборотня себе дороже, а уж с Ворхом я и под страхом бездны связываться не стану. Только как тебя угораздило с ним спутаться?

А я даже не знала, что ответить на это.

— Все-таки обесчестил, — усмехнулся Тропан, по-своему поняв мое молчание.

— Нет, она его любит, — удивленно хмыкнул Ларинер, вампир-эмпат из их группы.

— Да просто так получилось, — разозлилась я. — Случайное стечение обстоятельств. Иди сюда, — я похлопала по коленям. — Все нормально, он не заявится, сильно занят.

Тропан неуверенно оглянулся, но все же развернулся и осторожно положил рогатую голову мне на колени. Я погладила его, стараясь не задеть треснувший рог.

— Это ведь заживет?

— Да, не волнуйся. Срастется. Рога у демонов копят жизненную энергию, — пояснил он, немного расслабившись, — и пока второй целый, боевую форму я не потеряю.

— А я уже боялась, что ты тут помрешь сейчас, — усмехнулась я.

Пока чесала инкуба и трепалась ни о чем с его группой, я все беспокойно прислушивалась к себе, откровенно боясь почувствовать Ворха. Но не было ничего. Спустя час я уже даже забеспокоилась, жив ли он вообще, потому что он был слишком спокоен. Я поглядывала в окно на сгущавшиеся сумерки, пока мы двумя группами играли в карты после обеда, но Ворха все не было.

Зато явился Эйлариен.

— Ну как дела? — он, как ни в чем не бывало, сел между мной и Тропаном, заглянув в карты к обоим. — Что нового?

Все дружно посмотрели на меня.

— Ничего не знаю, это уже не новость, — смутилась я.

— Да, кстати, пришел вас проведать и отселить. Дарья, Трэс, вы теперь живете отдельно. А с тобой, Герочка, мы прогуляемся немного. Кое-кто пришел тебя проведать, — полуэльф поднялся и потянул меня за руку к выходу.

Я недоуменно уставилась на него, на автомате переставляя ноги. Кому это я вдруг понадобилась? Первым на ум пришел полиморф.

— Скажи-ка мне сначала кое-что, — я затормозила у двери и прикинула, что могли бы знать только мы двое. — Сколько раз мы целовались?

В холле что-то упало и разбилось.

— Три, если я не ошибаюсь, — прикинул Риен. — А почему тебя это вдруг волнует? Будем продолжать? Это рискованно теперь.

Рухнуло еще что-то за спиной.

— Так, проверяла кое-что, — успокоилась я.

— Ладно. Идем, — он открыл портал и вывел меня в свой кабинет.

А там за ректорским столом уже сидел Интернеций, но на этот раз в полностью человеческом облике и в деловом костюме. И все равно совершенный до того, что дух захватывает.

Высший демон улыбнулся и тряхнул головой, одновременно распуская хвост на затылке и принимая традиционное обличие близкое к человеку, но с рогами, уже с тремя парами вместо двух:

— Гостил в Лазурном мире, не успел переодеться. Здравствуй, милая, — он указал мне на кресло для посетителей. — Вижу, в твоей жизни уже начались изменения.

— Здравствуйте, — я села.

— Как ты?

— Неплохо, — я неуверенно пожала плечами.

— У нас одна третьекурсница в декрет ушла, так что, если Вы пожелаете, мы могли бы поднатаскать Вашу дочь и взять сразу на третий курс, — предложил Риен.

— Нет. Мы договорились именно на это место.

Демон поднялся и подошел ко мне, встал за спиной, вновь положив мне руки на плечи. Я нервно сглотнула от пробежавших по телу мурашек.

У вставшего напротив ректора вдруг расширились зрачки, и он стал поспешно бросать на стены заклинание защиты.

— Что случилось? — напряглась я.

— Ничего, расслабься, — сказал Интернеций и нагнулся, заглядывая мне в глаза.

Но раздавшийся удар в дверь заставил меня вздрогнуть. Я попыталась вывернуться из огненной бездны, но никак не могла. От испуга я забарахталась еще отчаяннее, ориентируясь на то бешенство, что бушевало снаружи.

— Не сопротивляйся, я буду очень осторожен, — демон усилил ментальный нажим, и я провалилась окончательно.

И вынырнула, лишь когда он позволил. Ректора в кабинете уже не было, я осталась одна с высшим демоном. Он неторопливо вернулся за стол и скрестил руки на груди:

— Ты все усложняешь. Но в целом держишься молодцом. Очень хочется, конечно, просветить тебя насчет одного вопроса, но… так будет неправильно и совсем неинтересно. А мне безумно нравится за тобой наблюдать.

— И что мне теперь делать? — я потерла виски от свербевшего там недовольства.

— Продолжай жить. И успокой уже своего мужа, а то убьет вам ректора или себя, — демон махнул рукой на дверь. — Иди, мы увидимся позже. Твои шансы неплохо выросли. Я помогу, когда придет время.

Я кивнула и вышла в приемную. На столе секретарши сидел и курил злой как морской черт Ворх. Благо, самой секретарши тут не было, а то ей бы это не понравилось.

— Что случилось? — я остановилась напротив и оглянулась, ища Эйлариена.

— Ничего, — недовольно ответил вервольф.

— Опять ничего? — я вздохнула. — Тогда пойдем в казарму. Если у тебя не осталось важных дел, конечно.

— Самое важное мое дело стоит и сопит недовольно прямо здесь, — немного успокоился он. — Пойдем.

— Я не соплю, я злюсь на тебя, — поправила я.

Ворх смерил меня задумчивым взглядом, хмыкнул и затушил сигарету прямо о стопку документов.

— Ну что за свинство?! — я подошла и стряхнула пепел с белых листов. — Я никак не пойму, что у тебя за отношения с Риеном.

— Вовсе не те, что ты решила, — буркнул он.

Я вспомнила день нашего отбытия и с трудом сдержала смех:

— Честно, я даже и не думала, что вы… того… Короче, я просто пошутила. Так что это все такое? — я кивнула на испорченные документы. — Вы, вроде, друзья, но ты иногда ведешь себя с ним как подросток, честное слово.

— Он мне скорее как отец, — нехотя признался магистр. — Вечно вытаскивал из таких переделок, даже когда я сам уже жить не хотел. И воспитывает до сих пор, будто у меня своей головы нет.

— Такое чувство, что иногда нет, — хмыкнула я. — А каким был твой отец? Если судить по Айне, то ему приходилось быть очень сильным.

— Да. Хар его точная копия.

Я больше ничего не спрашивала, почувствовав горечь в его ответе.

— Пойдем. Уже поздновато сидеть тут и портить назло приемному отцу важные бумаги, — я потянула его за руку. — Только давай без портала. Лучше пройдемся.

Узнав чудесное известие, что с этого дня я тоже живу с нечаянным мужем отдельно, я поперхнулась кофе и едва не сломала нос Риену второй раз за день.

— С какого перепуга? — прохрипела я, откашлявшись.

— Ласточка моя, ты задаешь совершенно наивные вопросы, — полуэльф как раз проверял, ровно ли стоят кости выпирающей части его лица после того, как он заблокировал возможность телепортации в свой кабинет на время моего пребывания с Интернецием, так что не заметил мой многообещающий взгляд. — Ты как себе представляешь жизнь с командой, когда метка будет ломать вас каждый день все сильнее? Это уже просто вопрос времени и упрямства.

На мой полный отчаяния стон обернулись даже сидевшие на другом конце кухни адепты.

— Ладно, допустим, — я сосредоточенно уставилась на свои сложенные на столе руки. — Тогда как мне прицельно попасть в воспоминания из прошлых жизней? А то я немного промахнулась в прошлый раз.

— Вот этого я точно не знаю. Можно, конечно, снять все ментальные блоки, — начал рассуждать Риен, но вдруг дернулся, как от пинка под столом, — но это не поможет. Уверен, все само вспомнится, если будет действительно нужно.

— Но оно нужно уже сейчас!

— Слушай, это не к спеху, хоть кое-кому уже и плохо, — ректор бросил недовольный взгляд на вервольфа, но снова дернулся и отодвинулся вместе со стулом подальше. — Кстати, где отчеты за второй семестр третьего курса? Уже практика идет, а я еще их не видел.

— Из меня плохой декан, если ты не в курсе, — пожал плечами Ворх, но с места не двинулся.

— Сдай хоть что-нибудь, мне перед Советом за год отчитаться надо! Я здесь подожду. Или буду ходить за тобой, как неупокоенный призрак, пока не подашь данные, — возмутился Риен.

— Да что тебе эти отчеты так припекли? — удивился плохой декан.

— Потому что завтра Совет нагрянет! И им по бубну, что ты только женился, они отчеты хотят!

— Да сделаю я твои бумажки! — магистр нехотя поднялся.

Риен дождался, пока он уйдет, и снова повернулся ко мне:

— Ласточка моя, пусть даже Рем меня убьет за это, но я не могу молчать. Прошу тебя, помоги ему. Он упрямый, как стадо баранов, ни за что сам не скажет, что ему плохо. И никогда сам не придет к тебе.

— Я знаю, — я тяжело вздохнула. — Но я ведь чувствую его, спрятаться у него все равно не получится.

— Вот потому и прошу тебя, не сопротивляйся, переезжай в комнату наверху.

— Да я все понимаю. Просто не хочется до жути. Я уже разобралась, как это работает, что нам просто придется быть ближе друг к другу, но можно ведь как-то потянуть время, чтобы не жить вместе.

— Может, стоит опять попробовать то забавное приворотное зелье, чтобы вам легче было?

Я едва не поперхнулась снова:

— Не надо!

— Да ладно, вам все равно некуда деваться, не сопротивляйся ты так отчаянно, — полуэльф поймал мои нервно барабанившие по столу пальцы и легонько сжал. — Ласточка моя, мне жаль, что все так сложилось, но ничего уже не поделать.

Я забрала свою руку и откинулась на спинку:

— Нет, так тоже нельзя. Метка меткой, а против себя не переступишь. Если не можешь даже прикоснуться к кому-то без отвращения, то это не перебороть, — я поежилась от ощущения чужой боли и вины.

А на стол мне через плечо легли отчеты.

— Здесь все за последний месяц, можешь не сверять, я домовых припахал, а они дотошные, — Ворх закурил и сел за стол уже привычно раздраженный.

— Отлично, всего-то пять минут работы было, а ты уже больше месяца тянул, — ректор быстро собрал бумаги и исчез в портале.

— Пойду, вещи соберу, — соврала я, так как сумка моя была по-прежнему не распакована еще с тех пор, как ее пытались подбросить на порог этой треклятой комнаты. — А то поздно уже. Завтра будут занятия?

— Да, пойдем в учебный лес, поиграете с упырем, — на удивление мирно ответил он.

— Ладно, — я вышла из кухни и остановилась в коридоре, задумавшись.

А что если попробовать как-то уговорить Дашку сварить отворотное зелье? Оно, конечно, очень сложное, с кучей побочных эффектов, и вообще запрещенное похлеще приворотного… Но она ведь не бросит подругу в беде? Потому что жить с Ворхом еще ближе обычного, и при этом никак не проколоться, просто не выйдет. А так все было бы просто. Свяжи меня метка с кем угодно другим, я только посмеялась бы, и даже примерила бы на себя роль хорошей жены. Но с Ворхом было совсем не до смеха.

— Чего стоишь перед дверью? — поинтересовался Ири, открыв оную изнутри.

— Думаю, — призналась я и вошла. — Куда этих двоих отселили?

— Не знаю, куда, но мы теперь начнем высыпаться нормально, — Ари растянулся на кровати и счастливо зажмурился.

— Ну и спите на здоровье.

— Скучно без вас всех будет, — признался Ири. — Лучше бы будили и дальше.

— Да вам не угодишь. Вот довыгонялись, теперь ухожу, — я забрала сумку, Плюшку, кивнула затихорившемуся за шкафом домовому и ушла на новое место жительства.

А там царила все та же неуютная пустота. Я бросила игрушку на кровать, забросила сумку в шкаф, выудив оттуда предварительно полотенце, и пошла в ванную. В душе я провела так много времени, как никогда, наивно надеясь, что Ворх уже будет спать, когда я выйду. Но не повезло.

— Чего ты так трясешься? — удивился магистр, когда я застыла в дверях. — Я сегодня не кусаюсь, выходи.

— Это спорный вопрос, — я потерла левое плечо, тяжело вздохнула и все же вышла в комнату.

Отчего-то я даже не подумала стесняться привычных шорт и майки. Он уже столько раз меня в этом видел, что менять что-то просто глупо. Видимо, это не настолько ему отвратительно, иначе давно уже сделал бы замечание.

— Он и вправду очень похож на Уфна, — Ворх закрыл книгу, которую читал до моего прихода, и кивнул на плюшевую гориллу, пока занимавшую мое место на кровати.

— Да. А я еще удивлялась, чего это он мне так нравится, — я села на краешек и принялась вычесывать начавшие потихоньку отрастать волосы. — Я имею в виду Уфна. Кто бы мне сказал год назад, что у меня есть еще один брат, и он оборотень, я бы или расхохоталась, или упала бы.

— А сейчас?

— А сейчас я уже окружена оборотнями под завязку, — усмехнулась я. — И родители, и брат, и друзья, и даже фиктивный муж…

— И не говори, просто со всех сторон обложили, — вервольф выключил свет со своей стороны и отвернулся.

— Доброй охоты, — я отложила расческу и легла, привычно обняв Плюшку.

— Не понял, — возмутился Вередан, — и это все?

О, как мне хотелось ответить ему, но я сдержалась, прикусив губу.

— Нет, ну серьезно, ты плохая жена, детка, — продолжил измываться артефакт, не получив отпора. — К ведьме ревнуешь, а сама супружеский долг не исполняешь. Бессовестная.

Я не знала, куда деться от досады, что не могу треснуть проклятому старикашке, спрятавшемуся в артефакт. Поэтому продолжала бессильно сжимать игрушку, представляя, что когда-нибудь на ее месте окажется шея самого Вередана.

— Что с тобой творится? — Ворх не выдержал и обернулся, поддавшись любопытству.

— Со мной творится проклятый артефакт, — я сжала Плюшку еще сильнее. — Крайне словоохотливый для посредственного ножа.

— Это кто тут нож?! — возмутился клинок.

— Давай помогу, — магистр снова залез рукой под майку к месту обитания Вередана. — Попробую подмешать усыпляющее заклинание к крови.

— Спасибо, — я вздохнула с облегчением, когда Вередан замолчал. — А как выглядит его проекция? Мне почти не видно ничего.

— Она еще не проявилась полностью. Но пока похоже на меч, увитый тернием, — Ворх приподнял майку выше и присмотрелся. — Да, кажется, это все.

Я почувствовала себя неловко. Заставила вот его трогать меня лишний раз. Хотя, кажется, он не проявлял недовольства.

— Спи, уже поздно. Пока артефакт не проснулся, — напомнил он.

Было жарко и душно, сырость буквально висела в воздухе, а далекие раскаты грома сотрясали низкие тучи. Я открыла глаза и с минуту просто лежала в кромешной темноте, прислушиваясь к урчанию в небе. Пока не поняла, что снаружи-то холодно, а жарко мне из-за обнимавшего меня со спины мужчины. Как-то резко стало тревожно. Я постаралась как можно тише повернуться, чтобы посмотреть, кто же лежит за моей спиной.

— Чего не спишь? — вдруг шепнул он.

Я все же повернула голову и увидела желтые глаза. От сердца отлегло, опять сон.

— Гроза начинается, — я развернулась под его рукой и обняла, — душно.

— Открыть окно?

— Да нет, лежи, — я нащупала грубый шрам на его боку под майкой, запустила туда руку, провела по нему пальцами, дойдя до позвоночника.

— Щекотно, — усмехнулся он.

— Прости, — я обняла его крепче, уткнувшись носом в шею. Непередаваемый, будоражащий запах, от которого мурашки побежали по спине. — Спи, я не буду мешать.

— Уснешь тут, — он провел ладонью по моей спине, но как-то неуверенно, будто спрашивая, а можно ли вообще.

— Спи, — я закрыла глаза и тяжело вздохнула. Как же хорошо быть здесь. И совсем не хочется снова возвращаться туда.

Но раскат грома заставил меня вздрогнуть, неожиданно близкий. А потом сверкнула молния, обгоняя следующий рокот. И в короткой вспышке я увидела до боли знакомые четыре следа от когтей на шее. Сердце провалилось куда-то в пятки. Я отдернула вмиг похолодевшие пальцы от бока мужчины и вскинула голову.

— Извини, — Ворх сморгнул, в глазах сразу появился привычный голубой лед, и тут же убрал руку с моей спины, отодвинулся, — кормил артефакт.

Я потрясенно молчала.

— Спи, — он и вовсе отвернулся, снова раздраженный, но я успела уловить разочарование.

— А глаза почему желтые? — вырвалось у меня.

— Так лучше видно в темноте, — нехотя пояснил он. — Спи.

— Уснешь тут, — буркнула я и прикусила язык. — Слушай… так ведь легче, да?

— Что именно? — магистр даже не оглянулся.

— Легче переносить метку, — я поколебалась с секунду, но все же решилась. Затолкала свое смущение подальше, придвинулась сама и обняла его со спины, — Потерпи уж как-нибудь.

— Что потерпеть? — Ворх так удивился, что забыл о своем раздражении.

— Меня. Я тут просто рядом полежу.

Вервольф хотел развернуться, но я не дала, вцепилась в майку и сжала руки:

— Не двигайся.

— Не нужно, — он попытался убрать мои руки, но я вцепилась еще крепче.

— Я знаю, что не нужно. Не хочешь помочь, так хоть не мешай.

— Ты боишься.

— Я много чего боюсь, — мне даже стало стыдно за свой страх. Тут стоит вопрос жизни и смерти, а я боюсь снова почувствовать его неприязнь. — Оборотней раньше боялась. Темноты, причем очень долго. Боюсь, что ты и дальше будешь мне врать. И боюсь, что ты все же умрешь.

Ворх промолчал, оставаясь в некоторой растерянности. Но и руку мою не выпустил, видимо, чтобы больше не трогала и не щекотала.

— Ты боишься щекотки, что ли? — спросила я, не удержавшись. Еще и пальцами на его боку перебрала для достоверности.

Магистр дернулся, подтверждая мою догадку:

— Не боюсь. Просто там амулеты вшиты, место чувствительное, — он даже разжал мою ладонь, нехотя позволяя потрогать.

Под кожей на его боку и вправду слабо проступали контуры двух небольших круглых бляшек.

— Так, один из них амулет второй ипостаси, — припомнила я рассказ Трэса о том, как оборотни могут трансформироваться вместе с одеждой. — А второй?

— Амулет трансформации ауры, — не сразу, но все же ответил он. — Сцеплен с первым, активируется только в звероформе. Пару лет назад вшил, чтобы домой иногда заглядывать, не привлекая внимания.

— Вот так просто? — я аж села от удивления. — Обычный амулет трансформации? А я голову ломала!

— Извини. Это действительно было неправильно, но у меня не было другой возможности находиться подолгу рядом с тобой. Ты еще боялась. Я пытался приходить в человеческой форме, но ты сразу замыкалась и пятилась.

— Но потом ведь мог сказать! — возмутилась я.

— Не мог. Хотел, но не смог, тогда, у бестиария.

Я тяжело вздохнула и снова легла:

— Зла на тебя не хватает.

— Не хотел тебя расстраивать.

— Все равно ведь расстроил, только позже и сильнее, — я вообще отвернулась, чтобы не видеть его в редких вспышках молнии.

— Даже если и так, исправить это уже нельзя, — Ворх нашарил на полке сигареты и закурил.

— Выхухоль ты, а не волк, — вынесла я вердикт, уже почти смирившись с несправедливостью жизни. — А в самый первый раз, еще до появления артефакта, ты что там делал?

— Территорию обходил. Риен еще год назад дал добро на то, чтобы я не гонял тебя с озера. Но просил присматривать, чтоб ты там не утонула. Недосмотрел немного…

Утро началось довольно неожиданно. С запаха кофе и умиротворенно-благодушного настроения по соседству. Я даже не знала, чему больше удивляться. Но на моей тумбочке действительно стояла кружка, а Ворх, совершенно спокойный, сидел за столом и перебирал какие-то документы.

— С доброй охотой, — я с сомнением заглянула в кружку, но никаких признаков яда там не обнаружила. — Спасибо, что ли… Пока еще не решила, пора ли мне пугаться таких перемен.

— На пробежку пойдешь? — магистр усмехнулся, заметив, что я подозрительно принюхиваюсь к утреннему напитку.

— Обязательно, — я все же решилась глотнуть. — Такой стресс, как жизнь с тобой, нужно выбегать.

— Тогда вставай, уже даже Нераны поднялись.

Я встала, подошла и потрогала плечо вервольфа, убеждаясь, что ожог в форме волчьей морды там есть, а значит, его не подменили, как мне показалось. Успокоившись, я прихватила сменную одежду и пошла в ванную. А там с любопытством рассматривала в зеркало как-то неуловимо изменившуюся метку. Она то ли потемнела, то ли подросла, но что-то с ней определенно было не то. Я потрогала сам след от клыков, привычно пытаясь найти под ним старый шрам, но он совсем потерялся в переплетениях причудливых линий. Я досадливо фыркнула и вышла, готовая бегать до изнеможения. Все-таки, действительно накопился стресс за прошедшее время, так богатое на события. И вдруг остановилась в дверях, поняв, что не так.

— А почему слева? — я развернулась к виновнику этого безобразия и снова тронула метку. — У всех, кого я видела, она справа.

— Я левша, — пояснил вервольф, не отрываясь от написания очередного отчета. И да, левой рукой.

— Никогда не замечала, — пробормотала я, немного удивленная таким фактом, и все же пошла на полигон.

Пожалела я об этом практически в ту же секунду, как показалась на глаза друзьям, напоровшись на их страждущие, жаждущие всевозможных подробностей взгляды.

— Что? — я нервно обтянула майку, надеясь, что ворот в ней достаточно высокий, чтобы хоть к метке они не присматривались.

— Это мы должны спрашивать, — возмутилась Дашка. — Так что?

— Ничего, — я попятилась к лестнице.

— Просто ничего? Не поверю, — Ари скорее преградил мне путь наверх.

— Серьезно, ничего. Пойдемте уже бегать.

— Вообще ничего не скажешь? — обиделась ведьмочка.

— Так ничего же не произошло, — я бочком проскочила между Трэсом и Ири.

— Бессовестная, — обернулся оборотень, — мы же за тебя переживаем.

— Так не переживайте, поберегите мои нервы, — я допятилась до выхода и бросилась бежать вокруг казармы.

Бежала я так, чтобы никто меня не догнал и не пристал с расспросами. Трэс пару раз пытался, но я прибавляла ходу.

— Зараза, — Дашка остановилась под деревом отдышаться, бросив наивную попытку угнаться за мной. — Гер, ну постой!

— Некогда! — обернулась я, припустив с удвоенным энтузиазмом. — Бегать надо!

Вышедший на ступени Ворх оказался просто спасением, потому что при нем группа тут же стушевалась и отстала от меня.

— Сегодня идем в учебный лес, — обрадовал он нас. — Спущу на вас упыря.

— Наконец-то! — воздел руки Трэс. — Теперь и у нас будут нормальные занятия! Тис, не знаю, что ты с ним сделала, но продолжай!

Я ткнула его локтем в бок и ушла в казарму. Все равно мое дежурство, так что я могла с чистой совестью спрятаться за плитой.

— Чем помочь? — вошел следом и магистр, когда я засела на кухне, уже переодевшись.

— Да вроде ничем, — я осмотрелась, не зная, к чему его припахать, и пожала плечами. — Хочу попробовать запечь мясо в фольге к обеду, пока Нераны опять не затребовали сырых потрошков. А на завтрак сойдет и запеканка.

— Давай тогда расчленять буду.

— Меня на потрошки? — усмехнулась я.

— Мясо на куски, — Ворх забрал у меня нож и оттеснил от разделочного стола.

Все еще пугающе спокойный, он начал меня действительно нервировать. Я оглядывалась на него едва ли не каждую секунду, пытаясь понять, что произошло. Или просто его ведьма так положительно на него влияет? В итоге я не выдержала, подошла и снова потрогала его плечо на предмет клейма.

— Чего ты так присматриваешься? — он тоже оглянулся.

— Что с тобой сегодня? Давай, разозлись, порычи на меня, поругайся без причины, — попросила я. — Меня пугает твоя обреченность.

— Все в порядке, — вервольф снова отвернулся.

— Не в порядке, — я ущипнула его за бок. — Возьми себя в руки, это еще не конец света!

Магистр глянул на меня ну очень насторожено, но промолчал.

В учебном лесу было довольно сумрачно, хоть тучи уже давно отплакали и разошлись. Ветви переплетались высоко над нашими головами, образуя плотный разноцветный полог, закрывавший нас от солнца.

— Я выпустил в лес упыря двухлетней линьки. Он еще относительно безопасен, но один на один может и потрепать. Будьте осторожны. Ваша цель — загнать его к Лунному шпилю Школы, — Ворх указал себе за спину на высокую белую башню, где содержали учебных бестий, предназначенных для тренировок.

— Он должен остаться невредимым? — уточнил Рахо.

— Разумеется. Кто испортит, будет нового по округе ловить.

Мы переглянулись. Искать упыря в пределах досягаемости адептов — занятие бесполезное, а то и опасное, тут уж рискуешь сам быть пойманным старшекурсниками.

— Еще вопросы?

— Нет, — нестройно ответили мы и развернулись к лесу.

Мы решили рассредоточиться по территории, чтобы прочесать лес быстрее. К несчастью для него, упырь первым попался мне, мелькнув между стволов рыжевато-синюшным телом. Я замерла, принюхалась и сняла слепок ауры, теперь отслеживая его передвижение по тонкому бледному следу.

— Куда ж ты идешь? — возмутилась я шепотом, поняв, что наш упырь собрался залечь в овраге.

Я прикусила губу, раздумывая, как подать знак кравшимся к оврагу с другой стороны Неранам. А то спугнем еще, нужно взять упыря в клещи, чтоб уж точно не выскочил обратно под деревья. До шпиля еще прилично далеко, но лучше сразу гнать его в нужном направлении, чем потом разворачивать у ограды.

— Псс, — я махнула некромантам, едва показавшись из-за дерева, стараясь привлечь их внимание незаметно для упыря.

Ага, привлекла. В меня тут же полетели сразу два кома заклинания, одно парализующее, а второе электрошока, если верить запаху озона. Я едва успела пригнуться, пропуская заклинания над головой.

— Вы что творите?! — я засела за деревом, опасаясь снова выглядывать.

— Ой, Герка, ты нас напугала! — Ари опустил руку с уже готовым к броску заклинанием. — Мы тут упыря нашли, и вдруг из тени шипит кто-то со светящимися глазами…

— Идиоты, у вас в команде два оборотня, — заключила я, поднимаясь. — Упыря упустили.

— Да, — Ири печально осмотрел овраг, стоя на краю, но спускаться не рискнул. — Пошли искать. Мы даже слепок снять не успели.

— Я сняла, — я переключилась на магическое зрение, снова отслеживая тонкий бледный след.

Он вился над оврагом, разметался, струясь одновременно в несколько сторон, и истаял.

— Пойдем, — махнул мне Ари, — далеко он не ушел бы.

— Если вообще ушел, — я присела на корточки над краем и присмотрелась.

Под ногами зашуршал песок, съезжая вниз, и потянул за собой меня, не успевшую отскочить по зыбкой почве. Шмякнувшись на спину залегшего под кустом упыря, я серьезно испугалась. Все ж таки не легкая, могла и сломать ему что-нибудь. Но нежить больше пострадала морально, рванув со мной на горбатой спине прочь. Я от неожиданности сжала колени и крепче вцепилась ему в загривок.

Интересно, кто из нас больше удивился: я, опознав под собой искомого упыря, братцы-некромантцы, между которыми мы проскочили, или сам упырь, обзаведшийся нежданным довеском?

— Держи его! — Ари не растерялся и рванул следом.

— Держись за него! — поправил Ири. — Шею не сломай!

— Упырю или себе? — успела крикнуть я до того, как вышеуказанный скакун бросился сквозь кусты напролом.

Видимо, я оказалась слишком сильным потрясением для нежити, так как упырь целенаправленно бежал на всех четырех когтистых лапах прямо к Лунному шпилю, надеясь укрыться в родном вольере от совсем озверевших адептов.

Наш шумный забег прервали почти у ворот, бесцеремонно схватив меня за шкирку. Я в свою очередь схватилась за шкирку упыря, он замолотил лапами в воздухе и живо развернулся, уцепившись за меня. И заверещал от страха прямо мне на ухо.

— Что происходит?! — я попыталась перекричать нежить, так и повиснув с ним в обнимку.

— Отпусти упыря, — Ворх, держа теперь нас обоих, легонько встряхнул.

— Нет, — я мотнула головой, испугавшись гнева куратора, и прижала несчастную нежить сильнее, несмотря на то, что он был крупнее меня и доставал задними лапами до земли, — мы с ним сроднились уже!

— Отпусти, ты его пугаешь, — чуть смягчил тон магистр, но встряхнул сильнее.

Упырь отвалился от меня, как спелая груша, и метнулся ко входу в башню. Я проводила предателя взглядом до самой двери.

— Ну конечно, — возмутилась я, — как через кусты ломиться, так вместе. А как огребать за это, так сразу сбежал.

— Гер, жива? — выбежал из леса Ири, доломав остатки живой изгороди.

— Да, — отозвалась я, все еще вися в руке вервольфа.

— А упырь где?

— Съела, чтоб не мучился, — я поболтала ногами в воздухе и вздохнула. — Ну отпусти уже, а? Я все поняла без слов, можешь не начинать.

— Очень надеюсь на это, — Ворх поставил меня на землю и обернулся к некромантам. — Где остальные?

— Не видели, — пожал плечами Ари.

— Не думаю, что они могли не заметить наш заезд, если только не были сильно заняты, — я стала отчищать байку от рыжеватой шерсти упыря, которую он активно сбрасывал от испуга.

— Ладно, сами вернутся, — отмахнулся магистр и пошел к казарме.

Мы поплелись следом, жестами делясь впечатлениями о занятии.

— Так мы справились с заданием? — рискнула поинтересоваться я уже почти у входа.

— Скажем так, таким оригинальным способом у меня еще никто упыря не загонял. Но нежить в клетке, команда цела. Значит, как ни прискорбно, вы справились, — обернулся Ворх.

— А что в этом плохого? — удивился Ари.

— Теперь мне придется давать вам задания посерьезнее.

Нераны были в неописуемом восторге. Я тоже порадовалась, но куда спокойнее. Чувствую, жизнь моя станет еще опаснее, тогда точно до конца лета не доживу.

Дашка и Трэс вернулись из леса только к обеду.

— Нашли упыря? — поинтересовалась я у помятых друзей, даже не скрывая ехидства. — Судя по виду, не только нашли, но и облазили с ним весь лес.

Ведьмочка только рукой махнула и пошла наверх, пошатываясь от усталости.

— Безобразие, вас даже подкалывать не интересно, — расстроился Ири. — Не то, что Герку.

Я отвесила некроманту подзатыльник и отвернулась к окну. Снаружи нещадно палило полуденное солнце, разогнав даже самые маленькие клочки облаков. Самое время бежать на озеро. Но… больше не к кому.

— Чего вдруг загрустила? — обернулся Ворх, сидевший в общем зале в другом углу.

Я тяжело вздохнула и промолчала. Какой смысл спорить и ругаться, когда меня все равно не слышат? Если бы только мы могли нормально разговаривать друг с другом. Хотя, иногда ведь получается, хоть мы и срываемся в итоге на выяснение отношений.

Другие группы тоже возвращались в казарму, разбредались по комнатам, и только Тропан боязливо присел в метре от меня, потирая треснувший рог.

— Как ты? Срастается? — я кивнула на его голову.

— Да, уже получше, — он настороженно глянул на Ворха, вроде и не обращавшего на нас внимания, но все же сидевшего опасно близко.

— Не бойся, давай, — я протянула руку инкубу.

— Не стоит, — замялся Тропан.

Я почувствовала раздражение, причем не только свое.

— Все в порядке, ведь правда? — я выделила это интонацией, обернувшись к магистру.

Он кивнул, но с таким недовольством, что мне стало смешно.

— Не волнуйся, Троп, просто не тебе одному приходится это делать, — усмехнулась я.

— Что значит приходится? — возмутился инкуб. — Мне это нравится.

К недовольству примешалось раздражение.

— Ну вот, можешь ведь, когда захочешь, — я снова повернулась к Ворху. — А то все утро меня пугал.

— Ну и как с тобой не ругаться? — буркнул магистр.

— Все нормально, ложись, — я похлопала по своим коленям, но полудемон глянул мне через плечо и замотал головой. — Да не бойся ты.

Тропан вздохнул, но все же пересел на один со мной диван и просто взял меня за руку:

— Этого будет достаточно.

— Как хочешь, — я сжала его пальцы и снова отвернулась к окну, раздосадованная поведением Ворха. И сам отказывается, и другим помочь не дает. Меня вон тоже метка мучает, но я ведь все равно отправила его к госпоже Стелле. Потому что ему это было нужно. А я, видимо, чувствую потребность помогать кому-нибудь, так почему я должна себе в этом отказывать?

Я не выдержала и снова обернулась:

— Слушай, так не пойдет. Мы ведь договорились, что все останется как раньше.

— Я не возражаю, — ответил магистр, не оборачиваясь.

— Да, но ты одним своим видом всех распугиваешь, — возмутилась я.

— Я ведь предупреждал, — Тропан забрал у меня руку, — говорил, что все оборотни собственники. Не нагнетай, Герка, не нужно. Мне уже лучше, спасибо.

— Тебя есть, кому еще кормить? В группе-то одни пацаны, они явно не в восторге.

— Буду по старинке, — пожал плечами он, — я же инкуб, буду заглядывать в женское общежитие. От тебя, конечно, гораздо лучше, но ничего не поделаешь.

— Ужас какой, — притворно возмутилась я, стараясь не рассмеяться, — вынуждаю тебя спать с женщинами, просто кошмар какой-то!

— Да нет, Герка, это не смешно, — инкуб отмахнулся. — Совсем другая энергетика. Когда оно искренне, от чистого сердца, это действительно чистая энергия. А так, с женщинами… вроде как одними чипсами питаться, а потом удивляться, почему гастрит замучил.

— А если одну постоянную завести?

Тропан рассмеялся:

— Кто ж станет связываться с инкубом? Нет, это невыполнимо.

— Засада, — вздохнула я.

— Не парься. Я в порядке, — он вымученно улыбнулся и ушел на кухню.

Я почувствовала какие-то смутные отголоски сочувствия и снова обернулась к Ворху, но на этот раз удивленно:

— Что это я чувствую? Неужели ты способен на такое?

Раздражение вернулось, погребая под собой на редкость человеческие эмоции. Это было даже обидно. Неужели ему так сложно показывать свою нормальность? Или, может, я сама давлю на корню своими комментариями даже эти попытки? Прав был Вередан, я плохая жена. Не в том смысле, правда, что он имел в виду, но все равно плохая. Вроде и пытаюсь помочь, но как-то неискренне, затаив обиду, подначивая. Я, конечно, ни в коем случае его не оправдываю, но можно ведь хоть попытаться понять. Вдруг все окажется не так плохо?

— Извини, — я тяжело вздохнула, расстроившись, что спугнула его человечность, такую редкую и неуверенную. И пересела ближе, — Что будем делать?

Магистр отложил книгу и глянул на меня с недоверием:

— Надо бы продолжить занятия черной магией.

— Хорошо, — согласилась я. — Позвать Трэса? Или пусть отдыхает?

Недоверие превратилось уже в растерянность.

— Что я опять сделала не так? — не поняла я.

— Просто, мне казалось, что ты расстроена и злишься из-за инкуба, — даже как-то с опаской напомнил магистр. — Не ожидал, что ты захочешь чем-нибудь заняться вместе.

— Да, так и есть. Но Вередан, как ни странно, как-то сказал мне одну простую, но мудрую вещь: я гибче, мне проще простить и подстроиться. Твой-то закостенелый характер уже не переломить.

— Слушай, не нужно ничего ломать и подстраиваться, — начал привычную речь Ворх, но я перебила его, чтобы опять все не скатилось к ругне.

— Пойдем во двор или здесь позанимаемся?

— Можем и здесь, — сдался он. — Теорию прогоним. Многие заклинания в черной магии сильно отличаются от белых.

— Подожди, возьму конспект.

Мы проработали с десяток заклинаний до глубокой ночи, не отвлекаясь от работы даже за ужином. И, поднявшись наверх, еще обсуждали отклонение траектории заклинания «ловчая сеть» в зависимости от скорости ветра. Даже ложась спать, я еще никак не могла угомониться и допытывалась про особенности использования темной фракции источника в зависимости от фазы луны.

— В новолуние черные маги набирают максимальную силу, а в полнолуние выработка магии снижается. Как и у некромантов, принцип тот же, — пояснил Ворх, закурив.

— Тогда тебе повезло, — хмыкнула я. — В новолуние ты сильнее как маг, а в полнолуние как оборотень. Удобно, в таком случае нет уязвимых дней.

— У всех магов есть такие дни, просто у некоторых их труднее вычислить.

— Дашка рассказывала, что ведьмы сильнее всего в дни солнцестояний и равноденствий. Маловато, всего лишь четыре дня в году.

— Поэтому и охотились на вас, — пояснил он, тоже ложась.

— А сейчас? Кто-то же убил всех этих дальних потомков, — я поежилась, вспомнив девушку в болоте. — И зачем сердце вырывать? Это какой-то ритуал?

— Раз замешаны полиморфы, чернокнижники и даже Рея как-то приплели, то и ведьмы явно не остались в стороне. Твоя кровь, конечно, для любого мага ценна, но для ведьм в особенности.

— Я даже не знаю теперь, жив ли Андрей. Раз уж это былполиморф там, на улице, — я свернулась калачиком вокруг Плюшки.

— Полагаю, раз его образ использовали для того, чтобы вывести тебя из города, то его хорошо знали. Либо полиморф видел его непосредственно перед сменой ипостаси. Значит, есть все шансы, что он жив, — пожал плечами магистр, бросив недовольный взгляд на плюшевую гориллу, оказавшуюся между нами.

Меня его недовольство развеселило:

— Слушай, а ты знал, что Уфн мой брат?

— Знал, — нехотя ответил он.

— Тогда чего стращал, что он так опасен? — удивилась я.

— Потому что сам Рис об этом не знал. И все еще не знает. Для него ты названная сестра.

— Да он с самого начала был безобидным, как Плюшка, — я усмехнулась и переложила игрушку под голову.

— Просто ты почувствовала родную кровь. Это сложно объяснить, просто чувствуешь, и все.

— Прямо как с меткой, — я потерла плечо. — Никто ничего не может объяснить. Просто почувствуй… А как?

— Никак, — повторил Ворх то, что я уже сто раз слышала от других.

— Со стороны это так просто. У Мин все сразу заработало. У Даши, стоило лишь ей получить мою кровь. А что со мной не так, почему ничего не получается? Я ведь стараюсь.

— Им проще, они любят, — пожал плечами вервольф и достал вторую сигарету.

Я едва не ляпнула, что у меня та же проблема, и прикусила язык, раздосадованная своей невнимательностью. И тут же почувствовала его нервозность. И меня осенило. Я даже села, до того это была здравая мысль. Ведь мои эмоции далеко не всегда являются откликом на то, что я вижу и слышу. Гораздо чаще они соответствуют моим собственным мыслям и действиям. Прямо как сейчас. Я ведь испытала досаду от себя самой, а не от того, что Ирва любит Уфна.

— Святая праматерь! — я схватилась за голову.

— Что на этот раз случилось? — Ворх занервничал еще больше.

— Как ты еще не сошел с ума от моих противоречивых, бестолковых и непоследовательных эмоций? Они и меня саму иногда в ступор вгоняют, но со стороны это, наверное, вообще ад!

— Ну почему же? — мужчина тоже сел. — Как раз таки все довольно просто и понятно.

— Мне и самой теперь не понятно, — я подтянула и обняла Плюшку. — Нет, надо все же словами изъясняться. Эта ваша метка какое-то проклятие бездны, которое только запутывает еще больше.

— Эмпатическая связь нужна для того, чтобы лучше понять друг друга, — возразил он.

— Ничего подобного! Понятнее не становится! — я развернулась к нему лицом. — Вот скажи что-нибудь, что меня наверняка разозлит.

— Я уже давно хочу выбросить твою плюшевую гориллу в окно и поджечь в полете, — тут же признался Ворх.

А я в этот момент подумала о маме и о том, что она с самого моего появления на свет растила меня вместо своей родной дочери и вынуждена была врать мне каждый день, чтобы защитить. И мне от этого стало нестерпимо стыдно. Я ведь винила ее, когда поняла, что она знала. Я даже не попрощалась, а ведь мама всю свою жизнь положила на то, чтобы и я могла жить нормально.

— Ты расстроена и подавлена, а еще тебе стыдно.

— Вот видишь. Я подумала о маме, и мне было фиолетово, что ты говоришь в это время. Стоп, поджечь?! Я тебя больше не оставлю наедине с моей Плюшкой, маньяк-пироман!

— Ну да, ты права, хотя в итоге ты все же разозлилась, — он снова бросил нехороший такой взгляд на игрушку.

— Забудь! — я спрятала Плюшку за спину.

— Ладно, расслабься, не буду я трогать твою гориллу, — магистр лег, затушил окурок и тяжело вздохнул. — Да, я понял, о чем ты. Как-то раньше не сталкивался и не задумывался о таком. Метка действительно сложная штука.

— Я попытаюсь как-нибудь контролировать свои эмоции, — я тоже легла, но спрятала игрушку под голову на всякий случай. — Хотя бы с большего. Может, тогда будет проще.

— Сильно сомневаюсь, — я действительно почувствовала его сомнение.

— Нужно попробовать. Это лучше, чем просто сесть и ждать, что все как-то само наладится, — я постаралась хотя бы сама поверить в то, что это как-то поможет, для начала. — А еще стоит сделать упор на учебу. Мы за весь вечер ни разу не поругались, пока были заняты черной магией. Это уже прогресс.

— И не говори, — он уже собирался отвернуться, но я взяла его за руку.

— Не стоит провоцировать метку. Потерпи, — я провела большим пальцем по костяшкам его руки, напрочь отбитым и явно не раз сломанным.

— Что терпеть? Опять щекотать будешь? — я почувствовала его недоумение и рассмеялась, не в силах сдержаться.

Если бы только проблему с меткой можно было решить щекоткой. Хотя, чем бес не шутит? Я и попробовала. Чувствительных мест оказалось многовато, значит либо кто-то врал, что не боится щекотки, либо он весь обшит амулетами. Что я и не преминула высказать.

— Ничего подобного, всего два, — Ворх перехватил обе мои руки и сцепил их вокруг Плюшки на всякий случай. — И щекотки не боюсь. Просто ты как-то по-особенному умеешь это делать, так что это действительно щекотно.

— Ну конечно, ври больше, — искренне веселилась я, наконец-то найдя его слабое место. — Уже так заврался, что даже в такой мелочи остановиться не можешь.

— Прости, — вдруг совершенно серьезно сказал он. — Вернее, даже нет, не прощай, не заслужил. Но просто знай, что я действительно сожалею. Многие вещи я и вправду мог бы сказать и объяснить гораздо раньше. Но боялся спугнуть.

— Да не такая уж я и пугливая, — немного растерялась я от такого поворота.

— Ты когда-нибудь ловила мальков мурены?

— Нет. А к чему это?

— Если пытаешься поймать малька в воде, он будет сжимать тело до нитевидного и выскальзывать из пальцев. Но если просто опустить руки в воду и не двигаться, то он сам подплывет и обовьется вокруг руки, чтобы погреться.

Я начала смутно догадываться, о чем он, и возмутилась:

— То есть, я как малек мурены?

— Нет. Но мне иногда казалось, что по-другому просто не получается.

— Я все понимаю, ценный артефакт, мне нельзя было переживать, но я ведь живой человек. У меня, как-никак, тоже какие-то чувства есть, и даже права, — напомнила я.

— Да плевать на артефакт, мы просто пытались спасти тебе жизнь.

— Ну, допустим, спасли. А почему мне не сменили сателлит, раз уж я тебя так тягощу? — рискнула я допытаться.

— Чтобы еще больше людей узнало про Вередан? И вообще, у меня достаточно большой резерв, чтобы кормить артефакт, да и энергия подошла. Так что не видел смысла что-то менять, — Ворх, наконец, отпустил мои руки, раз уж я больше не буянила.

— Хотела бы я, чтобы этот артефакт никогда не появлялся, — я вздохнула и отвернулась, кляня Вередан последними словами про себя.

— Да, я тоже, — с горечью ответил вервольф.

Уронив во сне Плюшку с кровати, я вздрогнула и проснулась. Осмотрелась в слабом свете проглядывавшего среди туч серпа луны и убедилась, что я в реальном времени и мире. А то мало ли, опять отмочила бы что-нибудь. Я подняла игрушку и оставила ее на полке, села. Ворх спал, но я чувствовала тяжелую, муторную, ноющую боль в его груди. Неужели становится хуже? Я тронула его лоб. Горячий. И дышит тяжело. Вот хоть собирайся и к его ведьме иди и проси, чтобы что-то сделала с зельем, а то совсем ведь угробит себя и без метки.

Я вздохнула и отвернулась к окну. Навскидку скоро рассвет.

— Ему становится хуже, — тихо напомнил Вередан.

— Я вижу, — ответила я шепотом. — Что делать?

— Я уже говорил и устал повторять, — с ехидцей сообщил он. — А вообще, придвигайся и лечи. Ты его единственное лекарство.

— Было бы проще, если бы ему не было так противно, — буркнула я. — Хоть бы не проснулся, мне и так хватает его негатива.

Я легла и осторожно обняла его, стараясь не разбудить. Но боль никуда не ушла, только притупилась совсем немножко. Похоже, одного моего присутствия становится мало. Вот это уже действительно плохо.

— Ладно, открывай темный источник, трусиха, — вздохнул клинок. — Так и быть, сегодня помогу.

— Я, как бы, твой носитель, ты и так помогать должен, — возмутилась я.

— Не спорь, время дорого.

Я скрипнула зубами и дала артефакту доступ к моей магии, почувствовав легкое жжение на спине.

— Положи ему ладонь на лоб и сконцентрируй энергию, я сам прочту заклинание, — командовал Вередан.

— Что за заклинание? — насторожилась я.

— Приворот, блин! — усмехнулся клинок. — Не тупи, просто усыплю его на несколько часов так, чтобы точно не проснулся.

— Ладно, — я выполнила его инструкции. — Пусть тогда уже спит до обеда, хоть отдохнет. А мы и сами чем-нибудь займемся.

— Хорошо, — согласился Вередан. — Все, теперь можешь смело трогать, не проснется.

— Слушай, а это распространенное заклинание? — вдруг подумалось мне.

— Ну да. И да, Ворх применял его к тебе, если ты об этом, — усмехнулся он. — Иначе как бы он мог кормить меня энергией, пока ты не знала о моем существовании?

— Ужас, — я пришла к выводу, что многих вещей действительно лучше никогда не знать.

— Да ладно, ничего он тебе не сделал, расслабься. Всегда так осторожно трогал, нежно, чтобы следов не оставить. И уж поверь, делал он это точно без отвращения.

— Вот черт языкастый, — я почесала вновь засвербевшую спину. — Хватит выдумывать. И вообще, спи, я тебя не звала.

— Вот и помогай тебе после этого, — притворно возмутился Вередан, давясь смехом.

— Злые у тебя шутки. И сам ты злой.

Я обняла Ворха смелее, положила ему голову на плечо и стала водить пальцами по замысловатому рисунку на груди через майку, задумавшись. Он точно угадывался под пальцами, будто был еще горячее и даже какой-то живой. Я чувствовала, как некоторые линии изгибались, тянулись за моей рукой. Это было так странно. Я и представить не могла, каково это ощущение, когда метка движется под кожей, живет своей жизнью. Рука непроизвольно потянулась и к его шее. А за ней пару завитков метки.

— Вот леший! — я привстала на локте, рассматривая, что натворила. И попыталась осторожно стянуть их обратно, но линии только потемнели еще больше. — Да что ж это такое?!

Я скорее убрала руку, пока не сделала еще хуже. Кажется, боли уже не было, можно и не усердствовать. Я снова легла, надеясь поспать еще хоть час. И даже отвернулась для этих благих целей, но мужчина тут же сам потянулся следом и обнял, уткнувшись мне в затылок.

— Ну и леший с тобой, — пробормотала я, закрывая глаза.

Проснувшись утром все в том же положении, я первым делом выпутала из одеяла невесть как оказавшуюся на моем клейме, благо хоть поверх шортов, руку магистра и посмотрела на часы на ней. Семь пятнадцать, самое время вставать на пробежку. Хоть и не выспалась, но никто не отменял режима. Осторожно выползая из-под одеяла, я пыталась вспомнить, что у нас сегодня по плану. Но ничего на ум не шло, я слишком часто отвлекалась на лежавшего за спиной мужчину.

— Вот потому, видимо, и нельзя идти замуж по любви, — пробормотала я, вставая, — так и вовсе все на свете забыть можно.

Убедившись, что Ворх проспит еще не меньше четырех-пяти часов, как заверял Вередан, я спокойно спустилась вниз и нашла свою команду, ползавшую сонными мухами по кухне.

— Сегодня бегаем и занимаемся одни, — обрадовала я их.

— Дай хоть кофе глотнуть, — зевнула Дашка.

— Без вас еще хуже высыпаемся, — пожаловался Ири. — Так хоть разбудите пару раз за ночь, и спим дальше спокойно. А теперь не спится без ваших перепалок. Ну а с этими двумя и так все понятно, — кивнул он на Трэса, льющего воду мимо кружки.

— Кстати, а где вы теперь обретаетесь? — я подсела к подруге, практически уснувшей за столом.

— Да рядом с вами, в соседней комнате, — снова зевнула она.

— Ого, я и не подумала бы, вас даже не видно и не слышно, — усмехнулась я.

— Звукоизоляция хорошая, — покраснела она, тут же проснувшись окончательно.

— Да я не в том смысле, — я прыснула от смеха, засмущав ведьмочку окончательно. — Все пойдем бегать.

— Ты у нас теперь зам по зверствам? — поморщился Ари.

— Так положение обязывает, — я развела руками, но все как-то нездорово посмотрели на мой живот. — Да не то положение, выхухоли вы!

После пробежки мы остались на полигоне пообстреливать друг друга малыми сферами для поддержания формы. Не спарринг, конечно, а так, скорее, вышибалы. Но тоже полезно. Мы благополучно играли бы так до самого обеда, но я споткнулась, почувствовав чье-то сильное недовольство.

— Проснулся, — я вздохнула и поднялась. — Пойдем в казарму, может, даст какое-нибудь задание.

Ворх встретил нас на крыльце, сидя на верхней ступеньке с сигаретой и кружкой кофе с мрачным видом. Да и не только видом, он действительно был недоволен.

— С доброй охотой, — я пропустила группу внутрь и осталась стоять на пару ступеней ниже.

— Ну и зачем ты это сделала?

— Для твоей же пользы, — не удержалась я от поддевки. — Тебе ночью плохо было.

— Не думал, что ты знаешь это заклинание. Оно из черной магии.

— Вередан мне помог, сама я не знала. И вообще, прекращай злиться, ты и сам так делал, — я села рядом и почувствовала, как он напрягся. — Вередан сдал. Он вообще на редкость болтливый артефакт.

Напряжение дошло практически до паники.

— Так, стоп. Ты меня пугаешь. Вередан говорил, что ты так кормил его, пока я была не в курсе, — занервничала и я. — Или я еще чего-то не знаю?

— Нет, — выдохнул Ворх и достал вторую сигарету, — просто решил, что ты и по этому поводу сейчас истерику закатишь.

— Ну, спасибо за твое лестное мнение, — фыркнула я. — Как-то стараюсь держать себя в руках. Сейчас не до того. Успеем еще поскандалить, когда все наладится. Вот тогда я тебе все твои выходки припомню, а пока у нас перемирие.

— Ладно, — как-то обреченно согласился магистр.

Стоило мне только залезть под душ, как грудь сдавило тупой ноющей болью. Я тут же сделала воду холоднее и села на пол, прикусив губу. Немного отдышавшись, я попыталась разобраться, что со мной произошло, ведь задевшая меня по касательной сфера никак не могла сломать ребро, даже синяка не осталось. Но и Ворху эта боль не принадлежала, значит, проблема во мне.

— Да что же происходит? — спросила я у Вередана, но клинок молчал.

И в ту же секунду боль начала медленно стихать, а в комнате снаружи хлопнула дверь.

— Что случилось? — начала открываться уже и дверь ванной, но я моментально схватила висевшее рядом полотенце и швырнула его во входившего оборотня.

— Вон отсюда! Нет, стоп, полотенце верни! — передумала я, когда дверь закрылась обратно.

— Определись сначала, — буркнул он и бросил несчастное полотенце мне обратно, приоткрыв дверь. — Предупреждать надо.

— Ну конечно, обычно же я в парадном мундире белого мага моюсь! — огрызнулась я. — Что ты вообще здесь забыл?

— Тебе больно.

— Поболит и перестанет, — я потерла ребра и попыталась расслабиться, но боль стала только сильнее.

— Не перестанет. Выходи.

— Да, это метка тянет, не стоило вам ругаться, — подал голос и Вередан.

— Ладно, сейчас, — я с трудом поднялась и выключила воду, вытерлась кое-как и уже со скрипом влезла в джинсы и майку.

— Чего так долго? — Ворх стоял прямо за дверью.

— Парадный мундир стирала, — я рассмеялась, но уже как-то немного истерично, прислонилась спиной к двери и съехала на пол. — Нет, так не пойдет, нам пора еще раз серьезно поговорить. И установить рамки допустимых конфликтов, чтобы метка больше такое не вытворяла. И что, тебе каждый раз так плохо?

— Да, бывает, — он поднял меня и пересадил на кровать. — Подожди, сейчас пройдет.

Ворх остался сидеть рядом, а я вздохнула с облегчением, боль затихала.

В особо дождливый вечер я сидела у камина с конспектом, но не видела в нем ровным счетом ничего. Прошла уже почти неделя в относительном спокойствии, метка больше не мучила нас так сильно, но я видела, что Ворху с каждым днем все хуже. А практика, тем не менее, уже заканчивалась, и что нам делать дальше, я даже представить не могла. Вернуться в Лазурный мир на каникулы я не могла, сидеть безвылазно в казарме тоже не вариант. Хоть бы какой-нибудь сдвиг в отношении загадочных нападений наметился, но и тут было возмутительно тихо. Самое страшное, что со мной случилось за эту неделю, это порез во всю ладонь, когда я пыталась поймать падавший нож на кухне, но и тот Дашка мне живо залечила. Она как раз пошла на курсы целительства. Так что я просто изнывала от бездействия и безысходности в четырех стенах, занимаясь теперь только черной магией.

— Где кураторские отчеты, я тебя спрашиваю? — Эйлариен ходил за Ворхом по всей казарме уже третий день, не давая тому покоя. — Откинешься, так я ни одного документа по охфаку не найду! У вас тут три кафедры, и ни с одной ничего не стрясти без твоего вмешательства!

— Давай я помогу, — я отложила бесполезный конспект и развернулась в кресле, выглянув через спинку к ректору. — Я маме в больнице помогала отчеты писать.

— Вот, у тебя даже помощница есть, — патетически потряс руками полуэльф. — И домовых припаши опять, пусть данные подсчитывают, быстрее будет.

— Хорошо, — ответил Ворх, даже не подняв головы. Он уже второй час сидел так неподвижно на диване, запрокинув голову на спинку, пока Риен распекал его. — К концу недели сдам все документы и назначу заместителя. Хотя мог бы давно уже сам кого-нибудь найти на мое место.

— Других таких отбитых нет, — вздохнул ректор и сел рядом. — Ладно, не хандри. Можем попробовать ввести тебя в стазис.

— Не надо, дай мне уже спокойно умереть, — поморщился магистр, я почувствовала его раздражение, все более слабое с каждым днем.

Он становился безразличным ко всему, теперь я чувствовала в основном только фоновую слабую боль и это пугающее равнодушие.

— Пойдем, чаю сделаю, — я махнула Риену рукой и пошла на кухню.

Дождавшись, пока ректор войдет, я прикрыла дверь:

— Что мне делать? Он так долго не протянет. Осталось-то всего две-три недели от силы, и то, если хуже не станет. И мне кажется, что уже настало то самое хуже.

— Я не знаю, ласточка моя, — полуэльф сел за ближайший стол и потер виски. — Его все сложнее расшевелить.

— Знаю, пробовала. Он уже ничего не хочет. А стазис помог бы?

— Боюсь, что нет, но можно хотя бы попытаться. Раз уж все равно ничего не получается…

— Я стараюсь, — я опустила голову.

Я действительно старалась. Мы больше не ругались, я практически постоянно была рядом с ним. Но это не помогало. Боль отступала, но метка все равно оставалась неполноценной.

— Герочка, не хочу на тебя давить, но, возможно, вам стоило бы, ну, — Риен замялся, подбирая слова.

— Да я уже на все готова, но разве же он согласится?! — разозлилась я. — Будто сама об этом не думала. Но он упорно отворачивается и молчит. И вообще, у него какая-то личная неприязнь ко мне.

— Неприязнь? — удивился Риен. — Ты что, Рем же на все ради тебя готов, и ни секунды не сомневался, когда привязывал артефакт или ставил метку, хоть и понимал, что может умереть.

— Я не знаю, зачем он все это делал, но он меня ненавидит, это точно, — я тоже села за стол. — Он и прикоснуться ко мне без отвращения не может.

— Герочка, этого просто не может быть, — не поверил полуэльф. — Ты что-то путаешь, ласточка моя.

— Не путаю. Ворх и артефакт всегда кормил так, чтобы минимально соприкасаться со мной. И даже сейчас, когда ему уже совсем плохо, он в сознании меня избегает. Мне приходится ждать, пока он уснет, чтобы обнять и успокоить метку, — я все же поднялась и поставила чайник, чтобы хоть немного отвлечься от своей досады. — Ну не связывать же его, ей-богу.

— Оставим это на крайний случай, — усмехнулся ректор.

Я заварила чай и вернулась за стол:

— Ну так что мне делать?

— Соблазни его, что ли, — пожал плечами Риен.

— Издеваешься? Или не слушал ничего до этого? — разозлилась я. — Сам попробуй соблазнить, у тебя больше шансов.

— Боюсь, что такой поворот ему уж точно не понравится. Придется тебе этим заняться. Знаешь, он бы не выгорал так быстро, если бы хотел жить. Но он не хочет. В этом и проблема.

— Тогда нам срочно нужно в его стаю, — я поняла, наконец, что может помочь. Вернее, кто вызывает у него положительные эмоции. Да и Айна что-то похожее говорила, что он уже хотел умереть раньше, надо бы расспросить ее.

— А что, почему бы и нет? — Риен задумался и медленно кивнул. — И вправду, навестите семью. Может, там ему станет легче.

К идее отправиться в стаю Ворх отнесся скептически, но голову все же поднял:

— Зачем?

— Я соскучилась по Вару и Айне. Могу ведь я увидеть их, пока ты еще жив? — надавила я. — После они вряд ли захотят меня видеть.

— Это может быть опасно, на тебя снова могут напасть, — немного оживился магистр.

— Так это же замечательно! — я обрадовалась всему сразу. — Спровоцируем их, еще одного поймаем. Ты ведь понимаешь, что все эти ведьмы, чернокнижники и полиморфы только и ждут, когда ты сдашься. Без тебя я точно долго не протяну, уволокут в тот же день.

Его апатия разбавилась раздражением и недовольством:

— Хрена с два, я еще долго могу так протянуть.

— Ну так протяни. Хватит сидеть и смотреть в потолок. Завтра последний день практики, вполне можно отправиться в стаю.

— Ладно, — нехотя согласился он.

— К тому же, мне нужно проверить плоды своих трудов, вдруг еще кто-нибудь рискнет воспользоваться моими услугами и получить парочку душ, — я решила закрепить результат вескими доводами.

— Только если ты больше не будешь бродить одна по сомнительным местам, — уточнил Ворх.

— Можешь даже нацепить на меня поводок, если тебе от этого станет легче, — согласилась я на крайние меры, только бы уговорить его. Но, видя заинтересованный взгляд, тут же уточнила, — Но очень длинный. И про кляп даже не заикайся.

— Жаль, — усмехнулся магистр. — Ладно, пойду отчеты составлять. Архип!

Из-за камина показался лапоть:

— Чего звал?

— В кабинет иди, будем бумагу марать.

— А я? — я тоже с готовностью поднялась.

— И ты.

Видимо, мой энтузиазм оказался заразительным, потому что мы за четыре часа составили все отчеты о работе, отчеты по материальной базе, отчеты об отчетах и даже отчеты по еще не закончившейся практике.

— Ударно потрудились, — я выпрямилась и размяла спину, затекшую от неподвижного сидения.

— Я больше не нужен? — с надеждой спросил домовой, представлявший из себя практически цельный ком косматой бороды между шапкой и лаптями.

— Спасибо, можешь идти, — отпустил его Ворх, дописывая последний учебный план на первый семестр.

Архип слез со стопки книг, а потом и с самого стула, натужно кряхтя, почесал бороду, как-то одновременно всю, и поковылял к книжному шкафу, за которым и скрылся.

— Пойду, что ли, чайник поставлю, — я глянула на часы, было уже поздно, но только не для кофе.

Магистр кивнул, не отрываясь от работы. Похоже, он действительно собрался привести все дела в порядок.

Выходя из кабинета, я столкнулась с Комендантом. Альм просканировал меня леденящим душу взглядом и посторонился, выпуская:

— Госпожа Стелла закатила истерику, узнав, что для нее закрыт доступ на территорию охфака, — сообщил Комендант. — Стоит, ругается. Обещала проклянуть, если ты не выйдешь прямо сейчас.

— Пусть ругается, не до нее сейчас, — поморщился Ворх, — потом извинюсь, если успею.

Я почувствовала его досаду, да и свою немного, хоть уже давно привыкла скрывать свои чувства на этот счет. Но, если Стелла вызывает хоть какие-то эмоции, то пускай себе и досаду, только бы не было этой жуткой апатии.

— Давай я допишу, — предложила я, заглянув обратно. — Отдохни, завтра тоже трудный день.

К досаде добавились удивление и сомнение.

— Иди, вдруг и вправду проклянет, — я полностью вошла в кабинет и остановилась у стола. — Не хватало нам еще и с твоей ведьмой разбираться, и так дел по горло. Так что иди.

Ложась спать в одиночестве, что стало для меня уже непривычным, я почувствовала его боль и подхватилась, не зная, куда бежать и где его искать. Вередан тоже молчал, все реже получая подпитку от магистра. И тут взгляд упал на давно позабытый рисунок птички-оригами на моей ладони, оставленный там Эйлариеном.

Я активировала магического вестника и одновременно торопливо одевалась, поэтому ректор застал меня сидящей на полу с кроссовкой в руках.

— Некогда объяснять, мне срочно нужно к госпоже Стелле! — я дообулась и поднялась.

— Зачем? И где Ворх? — Риен, снова в непривычно домашнем виде, и даже в тапочках, озадаченно оглянулся.

— У нее.

— Что он там забыл среди ночи? — удивился полуэльф.

Я с трудом сдержала ругательства:

— Быстрее, пожалуйста, ему опять плохо стало!

— Стоп! Успокойся, боль он стерпит, не маленький. Я его сейчас приведу, жди, — Риен тяжело вздохнул и открыл портал.

Я села и выдохнула, благодарная полуэльфу за то, что мне не придется видеть госпожу Стеллу. Я-то против нее самой ничего не имею, но… Да кому я вру? Разумеется, мне больно знать, что мой муж, пусть и фиктивный, с ней. Но я могу понять даже это. Куда ж мне до ведьмы…

— Ты сильно заблуждаешься, — подал голос Вередан. — Ничего особенного в ведьмах нет. Омолаживаются зельями, подправляют внешность магией, а так они ничем не отличаются от остальных. Ну да, горячие женщины, согласен, но даже это приедается, если не любишь душу, которая живет внутри.

— И у тебя ведьма была? — я прикусила губу.

— Даже несколько, я долго жил. И всю свою жизнь любил другую. Обычного человека без магии и крови.

— Почему тогда был с ведьмой, а не с ней?

— Она никогда не была моей, предпочла состариться и умереть с другим, — совсем печально ответил Вередан. — Я много раз хотел вернуться в прошлое, понять, что я сделал не так.

— Потому ты и создал артефакт? Чтобы вернуться?

— Я сам стал артефактом, — вздохнул он. — Она к тому времени была давно мертва.

— Соболезную.

— Ну, вот мы и квиты, — Вередан горько усмехнулся, — я тоже тебе плачусь.

— Да, пожалуй. Только я тебя шантажировать не буду, даже не проси.

— Ладно, обойдусь как-нибудь, — нарочито недовольно проворчал он.

Прямо передо мной открылся портал, я едва успела убрать ноги, и из него вышел Риен, снова волоча Ворха на плече, а следом госпожа Стелла.

— Забирай блудного мужа, — усмехнулся ректор, сгружая его на кровать.

Вервольф поморщился и даже попытался сесть, но не смог.

— Лежи, — я села рядом и положила руку ему на грудь, едва не обжегшись практически раскаленной меткой, и на всякий случай при помощи Вередана усыпила его на часок. И оглянулась на Риена, — Что делать?

— Упорно и целенаправленно убиваешь его, а потом спрашиваешь, что делать? — фыркнула ведьма.

— Как будто я специально! — разозлилась я. — Если можешь помочь — помоги. А нет, так не стой над душой!

— Герочка, успокойся, пожалуйста, — ректор тут же встал между мной и ведьмой. — Стелла пришла помочь. Она может провести обряд полного обновления, он бы помог хоть ненадолго, но…

— Он проводится лишь в дни солнцестояний, — подсказал мне Вередан. — Ну, или твоя кровь может усилить ведьму настолько, что она сможет провести его уже сегодня.

— Бери, — я, не глядя, протянула ведьме руку. — Всю кровь, если надо. Только помоги ему. Пожалуйста.

— Во имя затмения, а я-то не поверила, что так бывает, — Стелла удивленно выглянула из-за плеча полуэльфа. — Да что ж он тебе сделал такого, что ты готова за него умереть, но все равно не можешь принять?

— Не спрашивай. Просто выдалась на удивление дерьмовая жизнь. Бери уже, и закончим с этим.

— Подожди, я сейчас, — Стелла исчезла в портале.

— Ты уверена, девочка моя? — Риен присел рядом. — Я, конечно, очень рад, что ты готова помочь, но ты точно сможешь дать свою кровь? Это единственный ведьминский обряд, требующий именно добровольной жертвы.

— Ни секунды не сомневалась, — кивнула я. — Ведьма так ведьма. Лишь бы это помогло.

— Спасибо, — он приобнял меня.

— Так, давай руку, — вышла из портала Стелла с серебряной чашей, вязанкой трав, куском мела и бутылкой минералки.

Последнее меня несколько покоробило, но я промолчала. О вкусах не спорят, а уж о чужих ритуалах тем более.

Я протянула ей руку и позволила проколоть мне вену на запястии острым посеребренным ногтем, собрать немного крови в чашу.

— Все, этого хватит, — она хотела уже убрать сосуд, но я перехватила его и сжала кулак сильнее, выдавливая еще с полрюмки крови.

— Лучше с запасом, — прокомментировала я в ответ на ее непонимающий взгляд.

— Слушай, не вводи меня в соблазн, девочка, — тряхнула она рыжими кудрями, — я не стану брать больше, чем нужно для его спасения. Это, знаешь ли, затягивает.

— Главное, чтобы помогло, — смутилась я. — Я ведь смесок.

— Если не поможет, и он умрет, то я собственноручно выжму из тебя всю кровь до последней капли, — и она улыбнулась мне ну очень ласково. — Так что, надеюсь, ты не врешь и действительно хочешь спасти его.

— Элла, — одернул ее ректор.

— Да-да, я уже начинаю, — она отошла к столу, долила в кубок с кровью минералки и выпила этот странный коктейль залпом.

После этого она взяла мел, залезла с ногами на кровать и стала исписывать грудь Ворха какими-то мелкими символами, заодно отрывая по листику на каждый знак от сиреневой ветки, смутно похожей на папоротник. И все это с тихим бормотанием.

— Довольно жутко, — шепнула я Риену, стоявшему рядом со мной в сторонке. — Дашка так не делала.

— Древние обряды всегда выглядят странно, а Дарья еще только первый курс закончила, не доросла до такого.

Вокруг Стеллы собирались силовые потоки, закручивались все сильнее, уже ощущаясь даже как движение воздуха. Перед магическим зрением она уже полыхала огнем энергии, и оторванные листики вспыхивали как пылинки у костра. Засыпав пеплом уже почти всю кровать, ведьма, очевидно, решила, что этого будет мало, поэтому разлила остатки минералки вокруг, сопровождая это все тем же жутковатым бормотанием.

— Замечательно, теперь еще и постель менять среди ночи, — прокомментировал Вередан.

— Не нуди, все равно ты внутри моего тела, — ответила я ему. — Тебе точно убирать не придется.

Риен покосился на меня с неодобрением:

— Герочка, прояви побольше уважения к древнему магу.

Мы с Вереданом фыркнули одновременно.

— Ну, вот и все, — выдохнула ведьма и устало потерла виски. — Теперь ему точно станет легче. Но повторить ритуал раньше, чем через год, невозможно, поэтому сделай уже что-нибудь. У тебя неделя, на дольше не хватит даже полностью обновленных клеток тела. И учти, раз все токсины сгорели, то считай, что он больше суток не курил, будь осторожна. Лучше вообще уйди подальше, — она положила на стол пару пачек его странных сигарет.

— Спасибо, — я кивнула ей и подошла к кровати.

Меловые знаки потемнели и, кажется, даже впитались в ткань, всюду пепел, мокрые пятна. И не было боли. В кои-то веки не было боли.

— Пойдем, — Эйлариен тронул Стеллу за руку.

— Береги его, — попросила она тихо. — Он того стоит.

— Я знаю. Прости, что так вышло, — я обернулась к ведьме. — Спасибо.

Ректор увел ее порталом, а я залезла на грязную, мокрую кровать, села рядом с Ворхом. Теперь он дышал спокойно и ровно.

— Пожалуйста, не умирай, — я осторожно прилегла ему на грудь, чтобы быть ближе к метке, хоть ведьма и рекомендовала обратное. — Продержись еще немного. Я что-нибудь придумаю.

И пусть от него несло женскими духами, зато он был жив.

— Ты странная, — усмехнулся Вередан. — Сама отправляешь его к ведьме, зная, что он с ней спит, и при этом готова бежать среди ночи спасать его прямо у любовницы, еще и благодарна ей за помощь.

— А что тут странного? Она нужна ему. А кто я такая для него, чтобы запрещать жить нормальной жизнью? Я так не могу.

— Любишь ведь, дурочка, — он вздохнул. — Так что ж не примешь?

— Как?

— Ты будешь ругаться, если я скажу.

— Я-то уже давно согласна, если бы только помогло, но это невозможно, — я вздохнула.

— Это тоже. Но я о том, что ничего не надо делать, просто принять. Как же ты все не поймешь?

— Не понятно, — я вздохнула и закрыла глаза.

Я почувствовала прикосновение к волосам даже раньше, чем успела толком уснуть. И тут же подняла голову, испугавшись, что Ворху снова стало плохо.

— Извини, — он убрал руку, но присмотрелся ко мне в темноте и рассмеялся. — Стой, ты мелом вымазалась.

Я вздрогнула, когда магистр вдруг провел ладонью по моей щеке, стирая отпечатавшиеся символы, но не отвернулась.

— Можешь ругаться сколько угодно, здесь была госпожа Стелла, — сразу призналась я. — Она смогла немного помочь.

— Вижу, — он оглянулся на перемазанную кровать. — Даже странно, что сработало. Какой ритуал она провела?

Я прикусила губу и убрала руку со свежим шрамом. Совсем маленьким, но заметным.

— Дай руку, — Ворх тут же почувствовал мое беспокойство и попытался поймать спрятанную конечность.

— Ничего там нет, отстань, — я попятилась, чтобы только он ничего не увидел.

— Что это был за ритуал? — кажется, магистр и сам начал понимать, что произошло.

— Я не разбираюсь в них, — соврала я, поспешно слезая с кровати.

— Сейчас же вернись!

Я дернулась обратно к нему от приказного тона, но осталась стоять на месте. Мной так просто не покомандуешь. Как, впрочем, и Ворхом.

— Прекрати, нам нельзя ругаться, — напомнила я.

— Она брала твою кровь, — он даже не спрашивал, уже полностью уверенный в этом.

— Нет, — на всякий случай попыталась я отпереться.

— Макнуть бы тебя сейчас головой в реку!

Мне, почему-то, из всех доступных сейчас водоемов пришел на ум только белый друг, поэтому я попятилась к двери.

— Что смешного? — Ворх разозлился еще больше от моей реакции.

— Не надо! Потерпи до реки, там макнешь, я даже сопротивляться не буду, — я очень старалась сдерживать улыбку, но получалось плохо.

— Слушай, это не смешно. Никогда не давай кровь ведьме.

— Ты ведь ей доверяешь. А я пытаюсь доверять тебе, — я вздохнула, вернулась к кровати и села. — Ты просто не оставляешь мне выбора, пока мешаешь помогать тебе.

— Оставь уже, наконец, меня в покое, — вервольф сел, подтянул колени и оперся о них, закрыл лицо рукой, — оставь. Дай мне умереть спокойно.

— Почему? Я многого не понимаю, но это для меня особенно сложно. Я тоже периодически хочу умереть, но пока есть хоть кто-то, кому я нужна, я просто не имею права на смерть. И ты тоже. Ты нужен Айне, брату, Трэсу, Вару, Зоре, Риену, Стелле, всему охфаку, своей стае. А еще ты очень нужен Вередану. И мне.

— Тебе-то зачем? — поднял он голову.

— Да если б я сама знала, — я пожала плечами. — Привыкла к тебе. Даже спать одной уже неуютно. А ты еще и уходишь так надолго. Мог бы и поторопиться, — хмыкнула я.

— Зелье долго готовится, — Ворх глянул на лежавшие на столе пачки. — Она по старой дружбе слишком часто старается снизить дозу, поэтому предпочитаю присутствовать при всех этапах приготовления.

— Вы ведь давно уже… знакомы?

— Учились на параллельных курсах. Ей можно доверять, не сомневайся. Так что, когда… если со мной что-нибудь случится, ты всегда сможешь прийти к ней, она поможет.

— Она с удовольствием убьет меня, если с тобой что-нибудь случится, и будет абсолютно права. Я ей даже помогу это сделать, — усмехнулась я.

— Даже говорить так не смей, — тут же напрягся Ворх.

А я вспомнила про токсины, зелье и совет ведьмы. И медленно поднялась, стараясь не делать резких движений.

— Хорошо, не надо злиться, — я попятилась к столу, хотела взять сигареты, но остановилась. А пусть себе злится. Меньше курит, меньше вредит себе, а значит, дольше проживет.

— В чем дело? — не понял моего странного маневра магистр.

— Ты рехнулась? — подал голос Вередан. — Дай ему сигарету немедленно, а то ведь и разорвать может, если выйдет из себя.

— Все в порядке, — ответила я обоим сразу и все так же медленно вернулась и села на край кровати. — Есть еще время поспать. Иди, смывай мел, а я пока уберу это болото.

Ворх нехотя поднялся и пошел в ванну, немного успокоившись.

— Ты рискуешь, — напомнил Вередан, когда я осталась одна в комнате.

— Не переживай, у меня уже есть опыт общения с бешенным оборотнем, все будет хорошо, — я взялась перестилать постель.

— Будь осторожна, не вынуждай меня вмешиваться, детка.

— А ты можешь? — удивилась я.

— Я ведь маг.

— Тогда не делай этого, пожалуйста. Мы как-нибудь разберемся сами.

— Ладно. Но не рискуй без надобности.

— Я постараюсь. Спасибо за твою заботу, — я вздохнула. Даже если эта забота вызвана общим телом, это все равно забота.

Я быстро переоделась и легла, на всякий случай, спрятав зелье подальше, чтобы оно даже не попалось Ворху на глаза. А то еще вспомнит. Поэтому, когда он вернулся и тоже лег, я даже задержала дыхание, боясь, что он потянется за сигаретами на полке, которых там теперь не было. Почему-то он никогда не засыпал, не приняв пару штук сначала. И стоило ему только поднять руку в привычном жесте, как я скорее тронула его за плечо, чтобы отвлечь.

— А Трэс с Дашкой тоже завтра пойдут в стаю?

— Да. Потом в Лазурный мир собираются, — он обернулся. — Думаешь, не стоит их брать?

— Почему? — я даже придвинулась ближе, закрепляя результат.

— Да кто ж знает этих полиморфов. Ты вон все переживаешь, — мужчина кивнул на мою руку на своем плече, — не разговариваешь со мной, пока клеймо не проверишь. Не штамповать же всех вокруг.

— Ты меня вообще не выпускаешь из казармы. Только на занятиях. Так что спорный вопрос, кто из нас больший параноик.

— И даже это слишком рискованно, — возразил он, уже совсем забыв про сигареты. — Ты хоть понимаешь, насколько близко они должны были подобраться, раз полиморф был прямо в стае?

— Представляю, — вздохнула я. — Потому и надо снова их спровоцировать. Будем убивать по одному, пока они не закончатся. Вот так полиморфы и вымрут окончательно. И через год магистр Урлик будет занудно рассказывать, как наш декан добил редчайший вид в этом мире… Кстати.

Я даже села от волнения, поняв одну вещь.

— Что случилось? — Ворх тоже привстал на локте.

— Магистр Урлик темный эльф и чернокнижник. Думаю, таких не так уж и много, — предположила я, — и если бы мы могли проверить факультет чернокнижников на предмет всех выпустившихся у них дроу, то был бы шанс вычислить того самого эльфа, что натравил фантом.

— Риен уже неделю этим занимается. Пока у всех есть алиби на тот период.

— Ну вот, — я расстроилась и снова легла. — И почему я все понимаю с опозданием?

— Ты немного жираф, — пожал плечами магистр. — Не переживай, научишься быстрее со временем. Все, спи, скоро утро.

— Хорошо, — я окончательно улеглась и снова положила руку ему на плечо, но практически тут же почувствовала его беспокойство, а за ним и легкое недоумение.

Ворх снова потянулся к полке, а я чертыхнулась про себя. И скорее открыла темный источник, потянувшись к его лбу, надеясь, что Вередан поймет без слов и поможет. Но клинок явно проигрывал в реакции вервольфу, потому что он перехватил мою руку моментально.

— Не дашь ты мне поспать спокойно, — поморщилась я, потому что магистр сдавил мое запястье довольно сильно. И зарычал. — Ладно, все, я не двигаюсь, успокойся.

Я постаралась максимально расслабиться и не нервничать самой для начала. Все равно это было ожидаемо, и я была готова к последствиям, лишь бы Ворх не вредил себе. И теперь он вредил мне, но пока не особо старался в этом, поэтому я выдохнула и осторожно подняла вторую руку и попыталась разжать пальцы мужчины на своем запястье. Но ему этот маневр явно не понравился. В одно неуловимое движение магистр одновременно рывком перевернул меня на живот и отбросил в сторону лежавшую у меня вместо подушки Плюшку.

Оказавшись прижатой в таком неудобном положении, я немного забеспокоилась, но все равно продолжала лежать смирно, не провоцируя его на агрессию. Но Ворх и сам успокоился, не получив отпора. Похоже, что я понемногу учусь быть оборотнем.

— Ох рискуешь, — вздохнул Вередан. — Ты его чувствуешь в таком состоянии?

— Смутно, — ответила я шепотом, потому что действительно практически ничего не различала в сумбурном и быстром потоке эмоций. Но никакой явной агрессии я не уловила.

— Что-то мне подсказывает, что это вообще ни разу не агрессия, — Вередан усмехнулся, а потом и вовсе захихикал.

У меня прямо пальцы заледенели, когда я поняла, что артефакт прав. Как-то и зубами он держал меня за плечо очень осторожно, да и к кровати прижал недвусмысленно.

— Ну, решай проблему, — потешался клинок. — Тут уж я вмешиваться не буду. Удачи.

Я прикусила губу, не зная, что делать. С одной стороны, это может помочь с меткой. Но с другой, он ведь будет после этого еще больше меня ненавидеть.

— Да как это вообще вышло? — возмутилась я шепотом. — Ты ведь только от ведьмы!

Ворх рыкнул и прижал сильнее, так что теперь я уже точно не сомневалась в его намерениях.

— Ладно, я верну зелье, отпусти. Когда у вас там этот несдержанный период закончится?

Вот только зелье он уже не хотел, я, как всегда, поняла безвыходность своего положения с опозданием.

Разбудило меня в этот раз не солнце, а боль в прижатом плече. Я поспешно повернулась обратно на спину и с опаской открыла глаза. Комната та же, я как минимум жива. А как максимум, все мои конечности при мне, во всяком случае, они двигаются. Я подняла над собой руки и осмотрела несколько глубоких укусов, уже не кровоточащих, но еще не заживших, и синяки на запястьях. Впрочем, с манерой Ворха постоянно хватать меня за них, синяки там редко пропадали. Зато на левом плече обнаружилось пару новых завитков метки. Какие-то болезненные и ощерившиеся шипами. И все же метка стала больше, хоть и продолжала безмолвствовать. Я попыталась прикинуть, где в последний раз видела ее край. Подросла сантиметра на три. Ну что ж, хоть какой, а прогресс. Уже взявшись за край одеяла, я заколебалась, точно ли я хочу видеть, что там творится. Все же память о Дашке была еще свежей.

— Прости, — донеслось от окна, заставив меня подскочить на месте.

Я испуганно уставилась на Ворха, сидевшего за столом с сигаретой. Судя по окуркам и каплям крови на столешнице, уже десятой. Но испугало меняне это. Вернее, не только это. Я не чувствовала от него ровным счетом ничего, у него внутри было абсолютно пусто. Потому и не заметила сразу его присутствие.

С трудом сев, я постаралась не морщиться от боли, плотнее завернулась в одеяло и поднялась, подошла к нему и потрогала плечо. Оскаленная морда была там, как обычно. А вот магистр вздрогнул, обдав меня сожалением, виной и все тем же отвращением, просто непримиримой ненавистью.

— Ничего, переживешь как-нибудь, это для твоей же пользы, — шепнула я и ушла в ванну, заплакав уже за закрытой дверью.

— Ну, перестань, — заговорил Вередан, когда я уже насиделась под дверью, закрыв себе рот рукой, чтобы снаружи не было так явно слышно. — Да брось, все равно он чувствует твою горечь и боль, твое разочарование, обиду и неприязнь.

— Ничего, — я утерла слезы, — мне тоже неприятны его эмоции.

— Только эмоции, я так понимаю. Потому что утром я видел у него пару приличных следов твоих зубов на плече, — хмыкнул Вередан.

Я вспыхнула и разозлилась:

— Я не помню такого. Так что оставь меня в покое хоть ненадолго.

— Давай-ка вставай, принимай душ и собирайся. Не хочешь же ты расстроить Айну таким несчастным видом?

— Не хочу, — согласилась я и поднялась, оставив на полу одеяло со следами крови.

В зеркало я даже смотреть не стала, чтобы зря не расстраиваться. Прокушенную губу я и так чувствовала, а синяков на лице вроде не было. Зато тело в душе пришлось хоть с большего обследовать, все же я в нем не одна обитаю. Кости целы, а следов не так уж и много, если сравнивать с тем, что было когда-то. Я даже пошатнулась от охватившей меня паники, когда в сознание прорвались слабые отголоски воспоминаний. Столько боли и страха, все эти кровоточившие укусы и все не заживающий рубец на плече, синяки практически всюду, хоть самый большой на бедре и был от падения в яму. И слова «все эти укусы и синяки, о которых ты говорила, честно говоря, тоже не очень на агрессию похожи… Скорее несдержанность…»

Дверь распахнулась в ту же секунду, и рядом со мной оказался магистр, моментально промокнув до нитки.

— Прости, я не хотел. Понятия не имею, как я мог забыть про сигареты после обряда, — он поднял меня и прямо так сел в душевой со мной на руках. — Прости.

И столько в нем было раскаяния, что я едва смогла дышать от этого потока.

— Тихо, заткнись, — я закрыла ему рот рукой и пару секунд пыталась отдышаться, немного успокаиваясь. — Это вообще не имеет к тебе никакого отношения. Если это помогает, то я готова и дальше прятать твое зелье, и мне плевать, что ты об этом думаешь.

Раскаяние разбавилось удивлением и возмущением.

— Я просто вспомнила такие же следы три года назад. И про незавершенную метку… боже, где же я это слышала? — я поспешно придержала его дрогнувшую руку, — Только без ментальных блоков! Себе поставь, раз это так невыносимо.

— Не злись, я не буду ставить никаких блоков, — Ворх прижал меня чуть сильнее.

И тут я опомнилась, стянула висевшее рядом полотенце, разумеется, сразу его намочив, и накрылась.

— Ну так не зли, чтобы я не злилась, — я вздохнула и уткнулась лбом ему в плечо, стараясь снова собрать разбегавшиеся мысли. — Так, незавершенная метка и явные следы насилия… Кто мог уже тогда знать о моем происхождении?

— Никто. Все документы, касающиеся твоего рождения, были уничтожены.

— Кровь, — осенило меня, — я ведь сдавала кровь на каждый медосмотр, пока училась в университете. И всегда попадала к одному и тому же лаборанту. Кроме последнего раза, перед самым нападением.

Я вспомнила тот день, и как меня развеселила кокетливая медсестра, все время заправлявшая под белую шапочку непослушный рыжий локон. И ее изумрудно-зеленые глаза.

— Ведьма.

— Ты уверена?

— Абсолютно.

— Тогда нужно срочно поговорить с Риеном, — Ворх выключил воду и поднялся, тут же залив с нас весь пол. — А ты не выходи из казармы.

— Как обычно, — фыркнула я. — Мне пора учиться вышивать или еще какой-нибудь глупости. И не начинай о моей пользе. На тебя тоже охотятся не меньше. Вот только мне ничего не угрожает, я нужна живой, в отличие от тебя.

Магистр посадил меня на кровать и исчез в портале. А я поднялась, достала из шкафа сухое полотенце, завернулась в него и пересела за стол, взяла сигарету и закурила. Что-то я становлюсь слишком оборотнем в последнее время, раз уж мой Зверь решает за меня, что будет лучше. И, похоже, не имеет ничего против случившегося. Даже наоборот, вполне доволен, что покусал своего мужчину. Я содрогнулась от одной только мысли, как на все это смотрит сам мужчина.

— Ничего, потерпит, — кивнула я сама себе. — Главное, что жив.

— Собирайся, некогда сидеть и рефлексировать, — напомнил Вередан.

— Да, точно, — я поднялась и достала рюкзак, стала собирать вещи, но застопорилась на поиске своей вчерашней одежды.

Она обнаружилась в пределах кровати и в основном порванная, так что я поспешно ее выбросила, отчаянно заливаясь краской и стараясь не вспоминать, как она пришла в негодность.

— Да что не так с моим Зверем? — возмутилась я, снова сев за стол. — Мазохист какой-то!

— Привыкай, Зверь становится сильнее. Среднее арифметическое, помнишь? Вот это и значит быть оборотнем — принимать как должное то, что делают по праву силы, — усмехнулся клинок. — Кроме того, насколько я знаю, самец никогда не переступит черту, если не чувствует, что самка его хочет.

— Да кто ж тебя за язык-то вечно тянет?! — я уронила голову на сложенные на столе руки. — Кажется, это мне было знать не обязательно!

— То ты обижаешься, что от тебя скрывают что-то, то уже обижаешься на то, что сообщают правду, — потешался он. — Определись уже.

— Ладно, хорошо! Я согласна с тем, что Ворх был прав, когда не говорил мне всего! — сдалась я. — Теперь ты доволен?

— А ты?

Я вынуждена была признаться, хотя бы самой себе, что да, мне стало легче, когда я отпустила свою обиду. Вероятно, я бы на его месте сделала то же самое.

— Вот видишь, — протянул Вередан, — можешь ведь здраво рассуждать, а не дуться, как ребенок.

— Наверное, я еще и есть ребенок, — я вздохнула и подняла голову. — Может, потому ему и противно?

— Посмотри на свои руки, плечи, — напомнил клинок. — Вот посмотри на эти следы. Разве похоже, что ему было неприятно?

Я вспыхнула и скорее спрятала руки под стол:

— Слушай, я ведь знаю, что он чувствует.

— Ага, как и он, — фыркнул Вередан. — И что же он почувствовал от тебя после случившегося? Боль, разочарование и обиду.

— Боже, да я ведь не… — я осеклась. — Да.

— И что он будет думать?

— Где ж ты раньше был, такой умный? — возмутилась я.

— Учитесь разговаривать словами, идиоты малолетние, — усмехнулся он. — А то понадумываете себе проблем, если и дальше будете надеяться на эту эмоциональную связь. Да ты и сама знаешь.

— Знаю, мы ведь даже проверяли, — я снова поднялась и стала убирать постель.

— Ну вот, и все равно топчетесь на тех же граблях.

Появившийся среди комнаты Ворх заставил меня вздрогнуть от неожиданности.

— Риен подрядит Стеллу проверить всех ее выпускниц, работавших в Лазурном мире.

— Хорошо, спасибо, — я старательно на него не смотрела, чтобы меньше нервничать после слов Вередана. — И извини. Ты был прав, когда не говорил мне про артефакт и про бурых… Но я все равно против ментальных блоков, — на всякий случай уточнила я. — И прости, что я так поступила вчера…

— Ты меня ударишь, если я сейчас тоже проверю, на месте ли клеймо? — уточнил он с явным сомнением. — А то мне кажется, что тебя подменили.

— Возможно, ударю, — я едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. — Но оно там же, где и было, можешь не проверять.

Прощаясь до начала семестра, Нераны меня обнимать не рискнули, но многозначительно поглядывали на мою байку с длинным рукавом и на палящее за окном солнце, едва ли не хихикая в открытую.

— Вот ведь выхухоли, — обиделась я.

— Попрошу не выражаться, — возмутился Люцифер, гневно раздувая розовые ноздри.

— Извини, это в их огород камень, потому что они до выхухолей еще не доросли, — я погладила Дашкиного фамильяра и показала кулак братцам-некромантцам. — Вот и сообщаю им, в какую сторону эволюционировать надо.

— Как же с вами тяжело, — вздохнул Лютик и шустро залез к Трэсу на плечо. — Поехали.

— До такой наглости не грех и сэволюционировать, — присвистнул Ири, но фамильяр его проигнорировал.

Портал снова выстроили лишь до реки, а дальше шли не торопясь. Всю дорогу Дашка подозрительно ко мне присматривалась, и в итоге не выдержала:

— Колись.

— Не хочу, это больно, — усмехнулась я.

— Колись, что случилось. Если судить по виноватому виду кое-кого, — она кивнула на идущего впереди магистра, — и по твоей одежде, то случилось все.

Я смутилась и скорее отвела взгляд, так как предмет обсуждения тут же оглянулся на мои бурные эмоции.

— Ничего, все в порядке, — отмахнулась я.

— Конечно же, в порядке, — согласилась ведьмочка. — Давно пора.

Я не стала спорить, с ней это занятие бесполезно. Зато на болоте я живо прибилась ближе к Ворху, беспокоясь по поводу найденного здесь раньше трупа.

— Все тела нашли в таких заметных местах? — спросила я.

— Нет, в основном они были практически в непролазной чаще. И сброшенные туда сверху.

— То есть на метле. Или дракон… А почему ее одну из пятерых тогда бросили прямо на протоптанной тропе?

— Вообще-то, пропало гораздо больше, просто нашли только пятерых, — уточнил Ворх. — Последних из пропавших. Остальные либо слишком хорошо скрываются от департамента по контролю редких видов, либо просто тел не осталось.

— А этих подбросили практически на виду, — осенило меня. — И чем дальше, тем заметнее. Только тогда департамент и зашевелился, стал отлавливать оставшихся. Да это же провокация чистой воды! У них кто-то свой в департаменте!

— Исключено.

— В стае, в департаменте, возможно, что и в Школе… Где еще, в тюрьме? Боже, они уже везде! — я буквально схватилась за голову. — Чего стоит полиморфу втереться куда-нибудь? И зачем держат эту старую ведьму, у которой постоянно снова открывается источник?! Она столько народу угробила! И такое чувство, что продолжает. Она и меня уже, видимо, не раз убивала! Как минимум один я точно помню.

— Ее изучают, — нехотя признался магистр. — Она согласилась сотрудничать. Большинство в Высшем Совете проголосовало за ее помилование от смертной казни.

— Куда катится этот мир? — я остановилась, пораженная. — Уже и там у них свои… Раньше опасных преступников убивали на месте, не разбираясь.

— И это было правильно, — согласился он и потянул меня за локоть дальше. — К сожалению, департамент охотников несколько упразднили, лишив такой привилегии.

— Так что, нам теперь всех только живыми задерживать? — нагнал нас Трэс, услышав последние слова. — И ты тоже так работал?

— А почему, как ты думаешь, меня сослали в Школу преподавать? — вздохнул Ворх. — Я продолжал делать свою работу правильно, даже оставшись без команды. Меня и вовсе хотели на всякий случай лишить дара, но тут уж Риен не позволил.

— И слава святой праматери, — фыркнул парень. — Хоть кто-то нормальный остался.

— Я так понимаю, после такого нововведения резко возросла смертность среди охотников, — предположила Дашка.

— И Совет это вполне устраивало, — кивнул магистр.

— Во что мы влезли? — ужаснулась я. — Тут целый мир прямо под носом пилят со всех концов, просто мировой заговор какой-то.

— Ничего, прорвемся, — отмахнулся Ворх.

Меня порадовало множественное число, наведшее на мысль, что умирать сиюминутно он уже передумал. А вот его моя радость не к месту насторожила.

— Потом. Все потом, дома, — покачала я головой.

Айна уже ждала нас, предупрежденная вездесущей Вару. Впрочем, как и сама непоседа, мигом оказавшаяся у дяди на плечах. Глядя на это и чувствуя ту беспредельную любовь к малышке, что испытывал Ворх, я даже ощутила укол сожаления, что так боялась той случайно пойманной души.

— Что опять случилось? — мигом отреагировал на резкий скачек моего настроения мужчина.

— Переживает, — сдала меня Вару. — Расстроилась, что не забеременела.

— Я сейчас кого-нибудь убью, — процедила я, страстно желая провалиться сквозь землю, схватила свои вещи и побежала в знакомую комнату наверху, напрочь игнорируя потрясенное молчание за спиной.

Побыть одной мне традиционно не дали, так как практически сразу ко мне ворвалась Ирва, в последнее время все более счастливая с каждым днем.

— Ну что, рассказывай, — она уселась на кровать напротив.

— Да что вам всем рассказывать? — возмутилась я со своей кровати, еще и голову подушкой накрыла.

— Ну, любопытно же, — усмехнулась она. — И как ваша метка после этого?

— Да откуда все все вечно знают?! — я отвернулась вместе с подушкой, чтоб уж наверняка. — Практически никак, она едва сдвинулась с мертвой точки.

— Странно, мне показалось, что Ворх в полном порядке.

— Это не моя заслуга.

— Ну прямо-таки, не отпирайся. В общем, у вас еще есть время все наладить, — пума поднялась, уже забавно придерживая еще плоский живот. — Пойдем лучше в лес гулять.

— Нельзя, у меня поводок, — я тяжело вздохнула и села. — Гуляйте с Дашкой, я тут посижу, пока еще что-нибудь интересное о себе не узнала от Вару.

— Как знаешь. Найдешь нас, если захочешь. Жаль, что Риса срочно вызвали, он тоже был бы рад тебя видеть.

Мин ушла, а я снова легла и накрыла голову подушкой. Полежала немного, подумала, и все же поднялась. Спустившись вниз, я свернула на кухню и подсела к Айне, перебиравшей какие-то травы.

— Ты не обижайся на Кай, у нее язык без костей, как и у любой провидицы, — улыбнулась мне женщина.

— Да я не обижаюсь… Просто, я еще и подумать не успела, а она уже на весь город сообщила, — смутилась я.

— Ничего не поделать, так и живем. Но скажу тебе одно, Вару ничего просто так не сказала бы.

— Хотите сказать, что Ворх должен был узнать об этом? Все равно ведь ничего не выйдет…

— Да, беда с вами. Видимо, не скоро еще получится, душ бурых-то и не осталось, — понизила она голос. — Даже та, что была, не удержалась.

Я совсем опустила голову. Было стыдно признаться, что я упиралась бы всеми конечностями, задержись на мне та душа. А теперь вот действительно жалею.

— Тут уж, сколько ни благословляй, а все равно не выйдет без бурой души. Так что не расстраивайся зря, еще успеете, всему свое время, — она потрепала меня по сцепленным на столе рукам. — Правда ведь? — и оглянулась на стоявшего в дверях сына.

Я уже в который раз за день пожалела о своей неспособности оказаться под землей, но мужественно промолчала.

— Пойдем, будем провоцировать, — он кивнул мне на дверь и вышел, не обмолвившись ни единой эмоцией.

Я уже напряглась, что снова вернулась та пугающая апатия, но потом поняла, что Ворх просто сосредоточен на работе.

— Как у тебя это получается? — изумилась я, выйдя следом. — Я почти ничего не чувствую.

— Годы работы в департаменте. Да и адептов у нас нельзя убивать, вот и вырабатывается со временем привычка, что работе ничего не должно мешать, тем более эмоции.

Я на всякий случай коснулась его плеча, проверяя клеймо. Даже странно, что при таком умении контролировать свои чувства он не может скрыть отвращения. Видимо, оно слишком сильное. Но сейчас я ощутила слабые отголоски настороженности и… благодарности?

— А это еще за что? — удивилась я.

— За то, что готова врать Айне, чтобы не расстраивать ее, — нехотя признался Ворх.

— Да я и не вру, — возмутилась я, но тут же прикусила язык, боясь сказать лишнее. — Все в порядке, забудь. Меня куда больше волнует то, как мы будем ловить полиморфов на живца.

— Никак. Они сами зашевелятся, стоит только увидеть тебя в пределах досягаемости.

Я вздохнула, но спорить не стала. Подхватила на руки подбежавшую Вару и пошла дальше, к реке. Почти полдня мы просидели втроем на берегу. Я учила малышку плести венки, а она носила цветы охапками, чтобы они никогда не заканчивались. Потом Ворх создал иллюзию дельфина, и Вару с визгом носилась за ним по отмели, ненадолго оставив меня в покое.

— Даже не верится, что она провидица, — я, окончательно заморенная непоседой, легла на уже приличный стог из цветов. — На вид обычный ребенок, бегает, играет, задает тысячу вопросов… Но всегда все про всех знает.

— Да, к этому сложно привыкнуть. Гены бабушки по матери пробились, она тоже была провидицей.

— И часто Вару тебе предсказывала?

— Нет, я попросил ее этого не делать, — мужчина усмехнулся и закурил.

— А так можно было? — я аж села от удивления, не удержала равновесие и съехала с частью цветов под бок к Ворху. — Почему мне никто не сказал?!

— Ты не спрашивала, — он пожал плечами и убрал из моих волос невесть как попавшую в стожок колючку.

— Если бы я собственными глазами не видел метку, то ни за что не поверил бы, что с вами двоими что-то не так, — подошел к нам Рур. — Неужто еще не приняла?

— Я пытаюсь, но все еще не понимаю как, — я досадливо тряхнула головой, избавляясь от мелких травинок в волосах.

— Вот это мне и странно, — шаман сел рядом с нами. — Я же вижу, что ты принимаешь его и душой, и телом. Но только не меткой.

Кажется, теперь провалиться сквозь землю мы хотели оба, даже сложно сказать, кто больше.

— Так в чем дело? — настаивал Рур. — Что тебя так гложет? Чем он обидел тебя так сильно, что ты никак не можешь смириться с тем, что ты его жена?

— Я все уже простила, — нехотя ответила я. — Ну, почти все… Во всяком случае, стараюсь сделать это.

— Так почему не примешь?

— Отстань, — Ворх бросил в шамана экспроприированной колючкой. — Хватит нагнетать. Чего вообще пришел?

— Дело есть, — Рур поднялся. — Как ты смотришь на то, чтобы снова побыть проводником?

— Нормально смотрю. Опять на закате? — предположила я.

— Да, я буду ждать у источника.

— Хорошо, — я кивнула шаману и почувствовала явное облегчение, когда он ушел. И не только свое.

— Вот чем давить, лучше бы объяснил кто-нибудь, что нужно делать, — в который уже раз возмутилась я. — В этом мире явно не хватает такой профессии как семейный психолог. Срочно нужно вводить такую специальность у целителей душ.

— Ты и так сделала гораздо больше возможного, — Ворх достал вторую сигарету, но я отобрала ее.

— Хватит. Мы едва с того света тебя вытащили. И вообще, я еще не все сделала. На крайний случай Риен предложил тебя связать и спасать насильно, — усмехнулась я. Но, почувствовав его беспокойство, добавила, — Не волнуйся, все равно я с тобой не справлюсь даже после пачки сигарет, а добровольно ты не сдашься.

— Еще и спать буду вполглаза теперь, — фыркнул он.

— Ты в последнее время спишь так, что тебя и оркестр не разбудит, — отмахнулась я. — Иначе бы мне пришлось просить Вередан о помощи. И да, скажу то самое избитое «это для твоей же пользы».

— До чего же ты мстительная.

— Ты даже не представляешь, насколько. Так что, если ты собираешься после всего случившегося просто умереть и оставить меня одну с Вереданом, то ты здорово просчитался, я тебе этого не позволю.

— Можно подумать, он тебя одну с шестью детьми бросает, — рассмеялся Вередан.

— Вот тебя еще спросить забыла, — разозлилась я. — Скорее бы ты вырос, и я могла отдать тебя кому-нибудь.

— А я не пойду, останусь с тобой навсегда, — потешался клинок.

— Достает? — Ворх кивнул на мою спину.

— Не то слово. Шагу без него не ступишь.

— Что ж он вчера не уследил? — спросил он с горечью.

— Уследил, предупреждал даже, — я вздохнула, — а потом похихикал и спрятался, оставил меня саму разбираться, раз я так настаивала.

— Остановитесь, пока опять не поругались! — крикнула из воды Кай, уже давно поймавшая дельфина и теперь просто плававшая вдоль берега.

— Вылезай, замерзнешь, — махнул ей магистр, вроде и замяв спор, но его сожаление никуда не делось. — И мама ругаться будет.

— Не будет, — Вару все же вышла из воды. — Послезавтра же день солнцестояния и новолуние, все заняты, праздник.

— У ведьм, очевидно, тоже, — я поежилась от пробежавшего по спине мороза. — Самое время что-нибудь предпринять.

— Да, они не упустят такую возможность. Так что ни на шаг от меня, ясно?

— Я и так не отхожу, — я взяла парочку самых немятых цветов и стала плести очередной венок, на этот раз желто-голубой, который пойдет к глазам Вару. — Вот только подозрительно тихо. Видимо, грядет огромнейший песец.

— Не переживай, прорвемся.

— Да я и не сомневаюсь, — соврала я и водрузила сплетенный венок на голову подбежавшей малышке. — Пойдем, красавица, тебе теперь переодеться надо, вся мокрая и чумазая.

К вечеру я уже готова была от удушающей жары снять не только байку, но и кожу. Однако же следы на теле меня останавливали. Дашка косилась на меня с пониманием, Айна с улыбкой, а Ворх со все растущим раздражением.

— Пойдем, пока не сварилась заживо, — Айна поманила меня в свою комнату. — Переодевайся.

Я с сомнением посмотрела на предложенное платье:

— Серьезно? Опять?

— Рубашка-то, конечно, лучше, — пожала плечами она, — но рано еще.

Я покраснела до самых ушей и скорее спряталась за платьем, переодеваясь. Как ни прискорбно, но оно действительно было намного легче моей одежды, при этом скрывая все следы.

— Я разрезы до колена на юбке сделала, — показала Айна. — Удобнее будет, пока не привыкнешь.

Я в который раз смолчала, что привыкать не собираюсь. Зачем зря ее расстраивать? Лучше расспросить.

— Айна, Вы как-то сказали, что Ворх уже хотел умереть… Что тогда случилось?

— Не спрашивай, — женщина села и тяжело вздохнула. — Даже не раз такое уже бывало. Дважды думала, что точно умрет, но нет, отпустило немного. Но не спрашивай, не надо.

— Не скажете? — я села рядом.

— Не могу. Ему это такую боль причиняет.

— Полагаю, будет еще больнее, если я не смогу помочь.

— А ты и не поможешь, не захочешь, если узнаешь, — Айна с печальной улыбкой погладила меня по щеке. — Не бери в голову, забудь.

— Да что ж такого мог натворить Ворх, что даже по меркам оборотней ненормально? Женщину убил прилюдно?

Айна побледнела, рука ее тут же упала на колени.

— Что, серьезно? — удивилась я. — И что здесь такого?

Айна оторопела еще больше:

— Для тебя это нормально? То, что он поднял руку на женщину?

— А что здесь страшного? Преступник — это преступник, какого пола бы он ни был.

— Он убил свою сокомандницу.

— Видимо, было за что, — я пожала плечами. — Как-нибудь спрошу у него при случае. Но не сейчас.

— И он едва не убил женщину, которую любит, — похоже, что шокированная Айна решила рассказать мне о всех грехах сына на всякий случай.

— Слушайте, Вы меня отговариваете, что ли? — возмутилась я. — Меня гораздо больше волнует тот факт, что он не с этой своей любимой женщиной. Вот это настоящая проблема. А с его излишней агрессивностью и несдержанностью я уже познакомилась, мы с ними пока уживаемся.

— Так вот в чем дело! — женщина даже подскочила с места. — А я все понять не могла, почему ты отказываешься принять эту метку!

— И почему же? — я насторожилась, но была заинтригована возможностью узнать, наконец, в чем моя проблема.

— Ну уж нет, если я тебе скажу, ты упрешься еще сильнее, — покачала она головой. — Ты невероятно упрямая, Гера, даже в своих заблуждениях. Сколько ты была уверена, что Трэс сын Рема? И не разуверилась, что это не так, пока тебя не ткнули носом в правду.

— Ну допустим, — я скрестила руки на груди.

— Так вот иди и посмотри на его метку. Просто посмотри. И подумай над этим.

— Да я, вроде, видела, — я попыталась вспомнить, когда видела ее в последний раз. Выходило, что давно.

— Пойдем, скоро солнце сядет, — улыбнулась немного повеселевшая женщина. — Рур уже ждет.

На подходе к озеру я уже начала проклинать платье, потому как собрала на юбку весь репей, что попался мне по пути. И возмущенно оглядывалась на смешки Даши и Айны, чувствовавших себя в платьях как рыбы в воде.

— Ну не гожусь я на такое, — не выдержала я. — Мне куда ближе лазить по буреломам с упырем, главное, чтобы в удобной одежде.

— Порвать? — тут же предложил Ворх.

Я уже хотела возмутиться по этому поводу, но передумала:

— Рви. Только не выше колена, — вспомнила я про уже потемневший отпечаток четырехпалой ладони как раз над ним.

Магистр, видимо, тоже, потому что едва ощутимо дотронулся то того самого синяка, когда присел и взялся за край юбки.

— Потерпите уже до дома, — усмехнулся Трэс, за что тут же получил прилетевший ему в лицо оторванный подол.

— На себя посмотри, нетерпеливый, — погрозила ему пальцем Айна. — Вот ведь балагур, не дорос еще.

А я почувствовала себя гораздо лучше с укоротившейся юбкой:

— Спасибо.

Вместе с шаманом на озере был и Хар. Они вдвоем задумчиво рассматривали воду, стоя у кромки.

— С доброй охотой, — я подошла к ним. — А где все? Кому души передавать?

— У нас тут немножко другая проблема, — Рур виновато улыбнулся. — Кто-то перебил всех пастухов душ.

— Кого? — я тоже глянула на воду, но не увидела там рыбок. — Что здесь произошло?

— Скажи, чего здесь не хватает? — спросил Рур вместо ответа.

— Рыбок. И светлячков стало меньше.

— Отлично, ты их видишь материальными. Значит, сможешь позвать.

— А я уже звала, — вспомнила я.

— Вернее, резала вены в источнике медведей, — уточнил Ворх, уже понявший, к чему все идет. — И я не позволю ей снова это делать.

— Эй, успокойся, мне понадобилось совсем немного крови в прошлый раз, — обиделась я. — Я попробую. Но кто мог перебить всех этих рыбок?

— На такое способен либо сильный шаман, либо некромант, — пояснил Рур.

— Это ведь не наши братцы-некромантцы натворили? — насторожилась я.

— Нет, я присматривал за ними, — покачал головой Ворх, — навесил маячки.

— Тогда кто?

— Разберемся. Есть другой способ призвать пастухов? — магистр обернулся к шаману.

— Боюсь, что нет.

— Я понимаю, как это будет для тебя болезненно, поэтому могу пойти с Герой вместо тебя, — предложил Хар.

— Почему болезненно? — я даже попятилась на всякий случай.

— Ну как же? Это невыносимо, когда любимая женщина режет себе вены у тебя на глазах, — пояснил Хар. — Просто невозможно не вмешаться.

— А, все в порядке, — я выдохнула с облегчением. — Не беспокойтесь об этом. Да и вообще, я сама могу все сделать, опыт есть.

— Разогналась, — Ворх даже за плечо меня схватил от греха подальше, не подпуская к воде. — Без меня ты никуда не пойдешь.

— Ладно, тогда пойдем, нечего время терять, — я указала на воду, сиротливо отражавшую последние лучики солнца без цветных рыбок.

— Пойдем, — магистр поднял меня на руки и нехотя шагнул в озеро.

Вода приняла нас как родных, даже жадно потянулась ко мне, коснулась редкими брызгами от обелиска. Я зажмурилась, пока мы проходили сквозь водную преграду, и поежилась от холода.

— Все, уже внутри, расслабься, — Ворх отпустил мои ноги, позволив принять вертикальное положение, и развернул к себе спиной. — Только быстро и осторожно.

— Сначала энергию, потом кровь? — спросила я скорее у Вередана, пытаясь припомнить, как именно я это сделала.

— Нет, только кровь, — одернул меня вервольф, — энергию дам я. Моя кровь, к сожалению, их не заинтересует.

— А ведь ты тоже потомок бурой, хоть и в косвенной ветке. Это твою прабабушку я видела над камнем, — напомнила я ему.

— Да. Но кровь передается только от матери к дочери. Так что я тут бесполезен.

Я вытащила Вередан и полоснула себя по ладони. И тут же вынуждена была схватиться за державшие меня руки, потому что они сдавили мне ребра почти до хруста:

— Что ты творишь, я же так задохнусь! И тогда некому будет восстановить источник!

— Прости, — мужчина разжал руки, — метка подействовала. Я очень остро чувствую твою боль.

— Держи себя в руках, — я потерла пострадавшее место и немного отплыла, чтобы не рисковать. — Вот не зря я с Трэсом ругалась, что раньше осени не стану даже знакомиться с его дядей. А тут такая подстава, уже и ребра ломают…

— Я действительно не хотел.

— Знаю, — я полоснула по второй ладони и скорее отплыла еще дальше. — Оставайся на месте, а то дело не сдвинется с мертвой точки!

— Это нормальная реакция, инстинкт защитить свою пару очень сильный, — магистр вернулся наместо.

— Ну да, я помню, — я ведь тоже среди ночи подняла на уши всех, едва ощутив его боль, да и когда я банально руку на кухне порезала, Ворх оказался рядом в ту же секунду. Я не смогла удержаться от назревшего дурацкого вопроса, — А как у вас тогда мужчины роды переносят?

— Терпеливо, — вздохнул он и все же подошел, взял меня на руки. — Зато и детей больше ценят, в отличие от человеческих самцов.

Я посмотрела на кровоточившие ладони и тоже вздохнула:

— Это точно.

— Все, пастухов им теперь хватит, — Ворх пошел обратно к краю купола.

— Постой, их еще мало, — я пересчитала рыбок, подплывавших к нам, и снова потянулась за Вереданом, но магистр перехватил мою руку.

— Хватит, — ну очень категорично заявил он. — Подумай сама, кто мог устроить все это, если восстановить источник так быстро можешь только ты? И стоит ли оставлять здесь столько крови?

— Не смогут же они забрать всю воду из озера, — фыркнула я. — Даже если это кем-то спланировано, то я все равно пока не вижу опасности. Ну, разве что твоя потеря энергии.

— Не в ноль же, — пожал плечами вервольф и прошел сквозь водный купол, я едва успела зажмуриться.

— Дай-ка подумать. Новолуние, набирают силу черные маги и некроманты. Солнцестояние, в полную силу входят ведьмы. За день до этого тебя вынуждают опустошить резерв, а меня — пролить кровь… Что-то наклевывается, — я еще поболтала порезанными ладонями в воде напоследок. — И по всему выходит, что в их странной шайке есть то ли некромант, то ли шаман, который и устроил это безобразие.

— Получается, так.

— И что будем делать?

— Для начала спать. Уже далеко за полночь. А завтра отправлю Риену новую информацию.

Я глянула на чернильное небо, уже усыпанное звездами:

— Я и забыла про время.

Все ушли, только Рур сидел на берегу и любовался цветными рыбками, вновь плававшими в озере:

— Спасибо. Отличная работа, — улыбнулся он. — Надеюсь, больше не понадобится такая услуга. Теперь мы будем пристальнее следить за источником.

— Да мне не сложно, — я пожала плечами.

— Тебе-то нет, а вот ему сложно, — кивнул шаман на Ворха.

Я спохватилась, что все еще лежу на руках магистра, хоть мы уже на берегу. И даже попыталась слезть, но мне этого не позволили.

— Ветер холодный, замерзнешь мокрая, простудишься еще, — пояснил он свою позицию и понес меня к дому Айны.

С минуту я молчала, но потом не выдержала:

— Можно заклинанием высушить, вообще-то. Да и не раз я так ходила, не заболела пока.

— Не переживай, я больше не сделаю тебе больно, — напрягся Ворх.

— Да я не боюсь, — я как-то даже смутилась от своей настойчивости.

Пусть несет, раз ему так хочется. Я расслабилась и положила голову ему на плечо, хоть меня это еще и нервировало немного.

Еще спустя минуту не выдержал уже магистр:

— Перестань.

— Что перестать? — не поняла я.

— Перестань заставлять себя, — его буквально распирало раздражение, беспокойство и снова появилось это отвращение.

— Ты гибче, помни об этом, — шепнул Вередан.

— А что я заставляю себя делать? — уточнила я, уже наученная горьким опытом, что мы сейчас просто опять поругаемся на ровном месте.

Ворх молча поставил меня на ноги и пошел вперед.

— Ну вот, сейчас замерзну и простужусь, — напомнила я и пошла следом.

Он оглянулся.

— Давай не будем ругаться, а? Я не понимаю, о чем ты говоришь, — я поравнялась с ним и пошла рядом.

Какое-то время вервольф еще что-то напряженно то ли высматривал, то ли пытался почувствовать во мне, но, очевидно, не нашел подтверждения своим мыслям. И успокоился. Снова поднял меня на руки и пошел домой.

Айна еще не спала, ждала нас на кухне с горячим чаем.

— Ну, как все прошло?

— Нормально, — я снова оказалась на твердой поверхности ногами и сняла мокрые кроссовки. — Теперь пастухов хватает. Главное, чтобы опять никто не покусился.

— Руки давай. Дарья мазь заживляющую оставила, — женщина указала на баночку на краю стола.

— Уже не кровит, не надо, — я глянула на свои ладони, где порезы уже прихватились тонкой корочкой. — Само заживет.

— Дай сюда, — Ворх сам открыл мазь, схватил оба мои запястья одной рукой и стал смазывать ладони.

Я молча терпела экзекуцию, хотя было щекотно. Но и отбирать руки посчитала неправильным. И меня саму это удивляло.

— Это вообще нормально? — я все же легонько потянула руки на себя. — Неужели я становлюсь полноценным оборотнем?

— Ты о чем? — вскинул бровь магистр.

— Мне это не нравится, — я снова потянула руки, — но я даже не пыталась сопротивляться. Потому что ты все равно сильнее и можешь сделать это даже если я упрусь всеми конечностями. Это точно нормально? А то мне немного не по себе.

— Да, это совершенно нормально для чистокровного оборотня. Пока я не делаю ничего, что идет вразрез с твоими принципами, твой Зверь принимает все как должное. Метка действует в обе стороны, твой Зверь тоже становится сильнее и влияет на характер.

— Это как-то… неправильно.

— Тебе так кажется только потому, что тебя воспитали люди, — Ворх отпустил, наконец, мои запястья и подтолкнул к столу, как и обычно.

— Ты что делаешь, охламон? — упрекнула его мать.

Он так и замер, задумчиво глядя на свою руку.

— Что случилось? — я тоже посмотрела, но ничего необычного не заметила.

— Я всегда так делаю? — огорошил он меня.

— Ну, как тебе сказать… Вообще-то, да, — я сама села за стол, от греха подальше. — В единственный раз, когда ты не подтолкнул меня в спину, ты оказался полиморфом.

— Святая праматерь, — вздохнула Айна, наблюдавшая за нами, подперев щеку кулаком. — И как при таком обращении девочка еще берется помогать тебе?

— Сама удивляюсь, — я практически залпом выпила остывающий чай и поднялась. — Спасибо. Я, пожалуй, спать.

Я пошла наверх по привычке, но на середине лестницы спохватилась, что, возможно, стоило идти в комнату Ворха. Хотя, в свете последних событий, он и не захочет спать со мной рядом.

— Там есть вторая кровать, в конце-то концов, — напомнил Вередан. — Захочет, сам придет. А уж где лечь, с тобой или на соседнюю кровать, тем более решит.

— И вправду, — согласилась я и продолжила подъем.

Как ни странно, но я действительно простудилась. И проснувшись от собственного чиха, очень удивилась этому обстоятельству. Села в постели и глянула на открытое окно, подумывая, не стоит ли его прикрыть. Ворх так и не пришел, ну или еще не пришел, учитывая то, что уснула я, едва коснувшись головой подушки. Так что вполне могло пройти всего каких-нибудь десять минут.

Зато в окне беззвучно появился силуэт человека. Задумавшись о времени, я смотрела на него, не проронив ни звука, пока он все так же тихо перелезал внутрь комнаты. Смотрела, пока он выглядывал наружу, свесившись через подоконник. Но когда он стал закрывать окно, я не выдержала.

— Оставь, не так и холодно.

Ночной визитер аж подпрыгнул на месте, умудрившись развернуться в процессе. И в доли секунды оказался рядом, прикрыв мне рот ладонью.

— Тише, а то кто-нибудь услышит, тогда мне мало не покажется, — он с опаской убрал руку и улыбнулся. — Как же я скучал, сестренка.

У меня прямо дыхание сперло, когда я присмотрелась и поняла, что это действительно Андрей. Немного повзрослевший, как всегда усталый, но такой родной. Волосы отросли, и теперь косая челка свисала до самой груди, бросая тень в и так совсем слабом свете на его лицо, отчего я скорее угадывала родные черты, чем видела. Я даже обхватила его лицо дрожащими от волнения ладонями, испугавшись, что это всего лишь сон, иллюзия. Но он не исчез, просто улыбался и смотрел на меня.

— Господи, я так рада, что ты жив, — я отчаянно старалась говорить шепотом, но голос предательски дрожал.

— Пойдем, скорее, пока меня не засекли, — брат потянул меня за руку к окну, я даже поднялась и сделала пару шагов по инерции.

Но остановилась.

— Постой. Объясни мне, что случилось. Где ты был все это время? И куда ты меня тащишь?

— Гера, все потом, у нас мало времени! — шикнул Андрей.

— Да постой же ты! — я уперлась сильнее, так как он уже перекинул ногу через подоконник. — Я не могу!

— Ты с ума сошла?! — брат дернул меня за руку, заставив сдвинуться с места. — Я тебя спасти пытаюсь! До солнцестояния всего ничего осталось, за тобой обязательно придут!

— Не беспокойся, — я и сама шагнула к нему, обняла и потянула назад, вынудив вернуться в комнату. — За мной Ворх присматривает, все будет хорошо.

— Ты ему веришь? — хмыкнул он. — Какая же ты у меня наивная. Да он собственноручно тебя ведьмам передаст!

— Нет, ты что, — я даже руки разжала. — Так получилось, что я теперь замужем за ним…

— И ты серьезно думаешь, что это случайность? Подумай сама, как удачно все сложилось, ты теперь постоянно рядом с ним, Клинок Судеб в шаговой доступности, как и кровь бурой. Молчу уже о том, что ты им такими темпами нового альфу родишь. И сразу после этого он снимет метку и отдаст тебя ведьме.

Я невольно отступила на шаг.

— Подумай, Хвостик мой. Я не могу здесь оставаться, это опасно. Если ты не поймешь сама, то я просто выкраду тебя, я не дам ему тебя обидеть. А если у тебя еще не расплавились мозги от любви, то ты и сама придешь. Я буду ждать тебя у болот до солнцестояния.

— Постой, объясни мне, что произошло! — я почти сорвалась на крик, но вовремя спохватилась. — Андрей, пожалуйста!

— Не могу, все позже, — он все-таки вылез за окно. — Не выдавай меня, а то всему конец.

Брат спрыгнул вниз и исчез в темноте, так ничего и не объяснив мне. А я стояла у окна, прижав руки к груди, где бешено колотилось растревоженное сердце. Я шмыгнула носом, и тут же спохватилась, что тут всюду явно остался запах брата, хоть у меня и заложен нос.

— Что делать? — я осела на пол.

— Как это что? Беги к Ворху, он сможет его найти и догнать! — крикнул Вередан. — Быстрее!

Я подхватилась, но тут же остановила себя, разрываемая противоречивыми чувствами. С одной стороны, конечно же, мне хотелось, чтобы Ворх догнал и вернул моего брата. С другой же, Андрей ведь просил не выдавать его. Я не могла поверить в то, что он говорил, но и вот так просто пренебречь его словами…

— А вдруг он полиморф? У тебя нос заложен, ты не можешь знать наверняка! Беги вниз! — одернул меня клинок.

И я припустила со всех ног, надеясь, что далеко Андрей не убежал, и у нас еще есть шанс перехватить его, если это и вправду окажется очередная подстава. У подножия лестницы я так с разбегу и налетела на магистра, уже поднимавшегося наверх. Он едва успел подхватить меня и повернуться, чтобы мы не полетели вниз.

— Кто за тобой гонится? — он сжал меня чуть сильнее, отчего моя майка моментально промокла.

Я непонимающе уставилась на него, поняв, что он и сам весь мокрый, и на пол с него мерно капает вода.

— У тебя тут такая палитра эмоций была, что я сразу от реки прибежал, — пояснил Ворх. — А теперь давай по порядку, что случилось, куда ты так неслась?

— К тебе, — ответила я, почему-то все еще шепотом.

Магистр, кажется, даже вздрогнул, развернулся и пошел в комнату внизу, не выпустив меня из рук. Я только ноги поджать успела, но чуть уперлась ему в грудь зажатыми между нами руками, ненавязчиво намекая, что меня нужно отпустить.

— У меня только что был Андрей! — я снова шмыгнула носом, но поняла, что от насморка не осталось и следа. — Быстрее наверх!

Ворх в мгновение ока взлетел по лестнице и остановился на пороге комнаты, все еще держа меня перед собой. Мы дружно чихнули. Нос моментально снова заложило.

— Леший бы его побрал! — мужчина отпустил меня и выглянул в окно. — Пыльца луноцвета. Напрочь отбивает обоняние. Тут все в ней.

— Не отследим? — я устало прислонилась к дверному косяку.

— Нет. Это точно был он?

— Я не уверена. Но, скорее всего, он. Назвал меня Хвостиком. Мало кто об этом знал.

— Что ему было нужно? — магистр подошел и оперся на дверь над моей головой. — Что он говорил?

— Ничего, — я опустила глаза. — Просто звал уйти с ним.

— И ты не пошла? Из того, что я почувствовал, ты была счастлива, как никогда. Ты его очень сильно любишь.

— Испугалась, — вздохнула я. — Да и… Не могу же я тебя оставить, леший вас всех побери!

С минуту мы оба молчали. Я кусала губы, терзаясь сомнениями, стоит ли говорить, где Андрей будет меня ждать. О чем думал Ворх, я даже предположить не пыталась.

— Видела, в какую сторону побежал? — наконец спросил он.

— Темно, не заметила, — я все же подняла глаза. — Попробуешь найти?

— Сейчас всю стаю поднимем, не думаю, что он ушел далеко.

— Только осторожно, пожалуйста, — я бросилась следом за пошедшим вниз оборотнем. — Ты ведь ему не навредишь, правда?

Ворх оглянулся на меня с раздражением:

— Он адепт охфака, разумеется, я ничего плохого ему не сделаю!

— Но ты ведь убил свою сокомандницу, — возразила я и тут же прикусила язык. — Прости.

Магистр резко остановился. Я чувствовала, как в нем смешались боль, сожаление, вечное раздражение, гнев и беспокойство.

— Уже и об этом знаешь? — он обернулся. — И все равно не ушла с ним?

— Я даже спрашивать сейчас ничего не буду. Захочешь, сам когда-нибудь расскажешь. Давай, вперед, нужно найти Андрея! — я подтолкнула его к выходу, прямо как он меня обычно.

Но Ворх развернулся, совершенно внезапно обнял меня и поцеловал в висок. Хоть и очень быстро, с явной настороженностью, будто я всенепременно должна была начать вырываться и отбиваться. И тут же вышел из дома, оставив меня стоять столбом на пороге, удивленную и озадаченную.

Спустя каких-то пару минут, в которые я наблюдала весьма смешанные чувствавынужденного супруга, ко мне пришли Дашка со своим Лютиком и Ирва. А вот Айна даже не вышла из комнаты, что меня удивило.

— Что случилось? Почему вдруг всех подняли? — ведьмочка села рядом со мной на ступеньку крыльца.

— Андрей приходил, — я придвинулась ближе и положила ей голову на плечо. — Ищут.

— Это ведь твой брат? — пума села с другой стороны.

— Да. Вдруг объявился. Убежал вот, еще и пыльцы чего-то там везде насыпал, которая нюх отбивает.

Мы посидели молча, ожидая хоть каких-то новостей. Мне хотелось бежать прямо сейчас до самых болот, но я понимала, что это все могло очень плохо закончиться. Спустя полчаса вернулись мужчины. Остановившись в нескольких метрах от нас, Ворх что-то тихо сказал Трэсу и Хару, махнув на реку, и как только они скрылись в указанном направлении, пошел к дому. Я поднялась навстречу, напряженно прислушиваясь к его досаде и усталости.

— Ну что? — я спустилась ниже.

— Пыльца рассыпана сразу в семи направлениях. След ауры запутанный, он долго бегал кругами по лесу около города еще до того как придти к тебе, потом след резко оборвался, опять портал.

— Значит, полиморф? — у меня прямо сердце упало.

— Не знаю. Запах не различить, — и он чихнул. — Мог придти по реке.

Я обессилено опустилась на ступеньку. Вот и все, снова он пропал.

— Найдем, — магистр кивнул моей группе поддержки уходить и поднял меня на руки. — Позже найдем. Тут бы солнцестояние пережить, а потом поднимем все охотничьи группы, если нужно, из-под земли достанем.

— Хорошо. Спасибо, — я уткнулась ему в шею, чувствуя едва уловимый запах мокрой шерсти. Значит, оборачивался.

— А сейчас спать, — он понес меня в свою комнату, посадил на кровать и стянул с изголовья уже знакомую мне рубашку. — Переоденься, а то вся в пыльце. И мокрая, между прочим. Я скоро вернусь.

Читай на Книгоед.нет

— А где Айна?

— Она с Зорой.

— Там тоже что-то случилось? Нужна помощь? — насторожилась я.

— Нет, все в порядке, — Ворх вышел, оставив меня одну.

А я вспомнила, что Айна уже уходила раньше, чтобы не смущать меня. И чертыхнулась.

— Ну вот, теперь она уже и не ночует дома из-за меня, — я переоделась в сухую рубашку и легла, оставив свои мокрые вещи на стуле у окна.

— Видимо, она очень хочет внуков, — усмехнулся Вередан. — И я только за. Ты вполне хорошо перенесла даже его неконтролируемую, скажем так, страсть. Так что и не проси помощи теперь, когда он полностью очеловечен, я скорее тебя саму усыплю, чтобы ты не сопротивлялась.

— Только попробуй! — разозлилась я. — И вообще, ты слышал, что Андрей говорил?

— Слышал. И совершенно не поверил. Ты ж посмотри, как Ворх над тобой трясется.

— Это из-за тебя.

— Как раз таки из-за тебя, — возразил клинок. — Вот уж в чем был прав твой брат, так это в том, что ты наивная как щенок. Спи уже. Или хочешь его дождаться?

— Вот черт языкастый! — я поднялась и пошлепала босыми пятками на кухню. — Подожду.

— Вот это правильно, но на кухне не стоит этого делать.

— Почему? — я поставила чайник.

— Стол жесткий, тебе не понравится, — хмыкнул Вередан.

— Вот как тебя заткнуть, а?

— Никак. И вообще, я есть хочу. Что-то редко стал твой благоверный меня кормить.

Я фыркнула:

— Ага, так я и стану сама просить его потрогать мою голую спину.

— Ну, можешь передать меня ему на пару часов, этого потом надолго хватит, — предложил клинок.

— Обойдешься.

— Почему не спишь? — вошел на кухню и сам вервольф, снова весь мокрый и насквозь пропахший травами из своего курева.

— Да вот тебя жду, — я заварила чай и поставила чашки на стол. — Устал?

— Немного, — кивнул Ворх, поглядывая на меня с подозрением.

— Клеймо на своем месте, если тебе от этого легче, — успокоила я его и села напротив. — Так что не смотри так. Что нашли?

— Ничего. Если это снова был полиморф, то он вполне мог скрыться и в городе.

— Мы с Ирвой в прошлый раз успели полгорода перенюхать, но ничего подозрительного не нашли, — я стянула ворот туже, так как он постоянно норовил сползти с плеч, открыв следы укусов.

— Хорошо прячется стервец, — магистр заметил мой маневр и виновато отвел глаза.

Я вздохнула и поднялась, устав терпеть это его чувство вины. Откровенно говоря, было страшно, что он сейчас просто оттолкнет и уйдет, снова с отвращением. Но и ждать, что все как-то само решится, тоже времени не оставалось. Неделя от силы. И нужно срочно что-то делать. А с постоянным страхом его неприязни, я точно с меткой ничего сделать не смогу.

— Перестань себя винить, — я обошла стол и с некоторой опаской обняла его со спины.

Сидя Ворх был даже немного ниже меня, поэтому мне не составило большого труда сделать это. Он замер, как-то напряженно прислушиваясь ко мне, я чувствовала его замешательство и настороженность.

— Прости, но я просто обязан это сделать, — он, стараясь не делать резких движений, завел руку за спину, сунул ее под край рубашки и нащупал ожег в виде волчьей морды.

— Это почти обидно, — я терпеливо позволила ему проверить, хоть это и смущало. — Я просто стараюсь помочь.

— Я ведь уже говорил, не надо заставлять себя, — Ворх, снова раздраженный и виноватый, чуть повернулся, чтобы видеть меня.

— Что заставлять? Я действительно хочу помочь. Тебе мало того, что я не ушла сегодня, хотя Андрей тянул весьма настойчиво? Это еще не повод мне верить?

— Вот я и пытаюсь понять, что с тобой случилось, — магистр тоже осторожно приобнял меня одной рукой, заставив нервно вздрогнуть. — Вот видишь, тебе по-прежнему неприятно, ты сразу занервничала. Так зачем заставлять себя?

Я так и замерла, переваривая его слова.

— Мне не неприятно. Просто очень непривычно, — осторожно начала я. — И я нервничаю, потому что не знаю, какой реакции от тебя ждать. Но я не хочу, чтобы ты и дальше чувствовал вину за случившееся. Я сама виновата, так что успокойся, ты ничего страшного не сделал, я в порядке.

— Это называется «ничего страшного»? — он свободной рукой дернул за край ворота, открыв-таки свежий след на правом плече. — Я собственными руками Трэса в реку макал за такое.

— Поэтому ты теперь весь мокрый? — я рассмеялась. — И что, помогает?

— Нет, — признался Ворх с явной досадой.

— Перестань. Вот метка была действительно очень болезненная. А это так, мелочи, быстро заживет. И да, терпи, это для твоей же пользы.

Ворх тяжело вздохнул и стянул рубашку на этот раз с левого плеча. Осторожно провел пальцем по краю метки. Это тут же отозвалось практически электрическим разрядом в ней. Я даже дернулась от неожиданности. А еще вспомнила, как похоже дернуло его укус на правом плече, когда он дотронулся до него давно, еще в казарме.

— Почему метка реагирует так же, как и старый укус? — не удержалась я.

Ворх в ту же секунду убрал руки. Я едва успела ощутить его испуг, граничащий с паникой, тут же подавленный привычным раздражением.

— Что случилось? — я просто опешила от такой неожиданной реакции. Тронула уже едва различимый отпечаток зубов на изгибе шеи справа, — Что-то не так с тем следом?

Магистр выдохнул, облокотился на стол:

— Нет. Извини, все в порядке. Не хотел опять делать больно.

— И из-за этого столько страха? — хмыкнула я. — Ты еще страннее обычного. Пойдем спать, уже поздно.

— Иди, я позже приду.

— Что, опять? — я провела по мокрым волосам, задержала руку на затылке, — Давай я сама тебя макну в воду, и на этом успокоимся. Пойдем спать, не дури. Вередан вон жалуется, что ты про него забыл.

— Хорошо, — он нехотя поднялся и пошел в комнату, на ходу стянув мокрую майку.

Я глянула на уже подмоченную рубашку, но снимать ее не стала, сама высохнет. Зато, как назло, вспомнила слова Айны про метку. И заметила, идя следом, что она уже благополучно перетекла на плечи, а с них и на лопатки стала наползать. Да и бока мужчины уже были покрыты рисунком.

— Это нормально? — я обогнала его уже в комнате, потрясенно глядя на едва различимое глазом движение некоторых линий. — Она уже и на спине.

— Да, обычное дело, — Ворх достал из шкафа сухую майку и надел ее, снова спрятав метку, но не смог скрыть смущения, хоть и короткого. — Ложись, будем с артефактом разбираться.

Проснувшись среди ночи от ощущения боли в груди, я осторожно приподнялась на локте, стараясь не потревожить магистра, так как его рука все еще была у меня на спине под рубашкой. Он снова тяжело дышал. Я тронула его лоб, горячий.

— Вот что с тобой делать? — я провела ладонью по его щеке с едва наметившейся щетиной.

Перед глазами встала картинка из моего видения. Изможденный Ворх уже есть, так что и Волчонок, видимо, уже истекает кровью, если уж это была аллегория его Зверя. Или это был лишь плод моего больного воображения? Но если это правда, то времени уже почти нет. Как там Вару мне напророчила? Могу спасти ценой своего сердца? Пусть бы и так. Я согласна. Может, я просто стала оборотнем, а может, смирилась с тем, что люблю его несмотря ни на что. Хоть и не за что. Скорее, вопреки всему. Любовь зла, полюбишь и злого декана.

— Я уже, вроде, со всем смирилась, все простила, даже переспала с ним. Что еще я должна сделать? — тихо спросила я в пустоту.

— Даже не знаю, что тебе сказать, — ответил Вередан. — Прими ты его уже хоть как-нибудь. Что еще ты не пробовала?

— Такое чувство, что все, — я вздохнула и осторожно прислонилась лбом к виску мужчины. — Держись, не умирай.

Ворх никак не реагировал, и хотя я уже привыкла, что он в последнее время спит очень крепко, но это настораживало. Раньше хоть прижимал к себе крепче, не просыпаясь.

— Моя кровь помогла бы? — спросила я у Вередана.

— Не тот случай, прости, малышка. Даже опосредовано, через ведьму, ты уже сделала все, что могла.

— Плохо.

— И не говори.

— А ты? Ты ведь Клинок Судеб.

— Я могу только пересекать нити. Но не воскрешать.

— А если перенестись в прошлое? Если как-то предотвратить все это?

— Мне очень лестно, но ты меня переоцениваешь, — фыркнул клинок. — Я еще не в полной силе, ничего не выйдет, да и твоего темного источника маловато для такого финта. Он еще жив, делай сейчас все, что можешь, потом будет поздно.

Мне стало тяжело дышать, горло сдавило от осознания того, что у нас действительно практически не осталось времени. Скоро он умрет, тогда я уже не смогу ничего сделать. И, скорее всего, очень быстро покину мир живых следом за ним, потому что начнется уже нешуточная охота за моей кровью. Но себя-то мне уже давно не жалко, я буду переживать только о том, что будет с Андреем и мамой, как тут останутся мои друзья.

— Его метка работает, — напомнил Вередан. — Ты и сама видела, какая она большая. Тут действительно есть о чем задуматься.

— И о чем же?

— Он-то тебя принимает безоговорочно, — пояснил клинок.

— И как он это делает?

— Всей душой, видимо, — вздохнул он. — Откуда ж мне знать? Я не оборотень. Но похоже на то, что ты и вправду все перепробовала.

Я тоже тяжело вздохнула, на глаза наворачивались слезы от бессилия:

— Айна что-то поняла, но ничего не объяснила. И причем тут мое упрямство?

— Вот и подумай, в чем ты упорствуешь сейчас?

— Только в том, чтобы спасти его.

Вередан замолчал, оставив меня одну со своей бедой.

Я снова легла, но сна уже не было ни в одном глазу. В темноте Ворх казался совсем бледным, он выглядел уставшим даже во сне. Черты заострились, было видно, что ему больно. Я осторожно, хоть он и спал крепко, провела кончиками пальцев по его лбу, щеке, сжатым губам, очерчивая одну из борозд шрамов.

Невольно в голову полезли мысли, вызванные словами Андрея. Я села, растревоженная ими. Зерно сомнения нашло благодатную почву. Слишком много между нами было недосказанностей, слишком много непонятных мне поступков, лжи и неприятия. Даже если сказал это и ненастоящий Андрей, то слова-то были правильные.

— Боже, ну за что ж мне все это? — я почувствовала уже свою собственную боль, прижала рукой беспокойную метку.

Зато это разбудило Ворха.

— Что случилось? — он поднял голову, быстро осмотрел меня фосфоресцирующими желтыми глазами.

— Ничего, спи.

Но он тоже сел, тяжело вздохнул. Я с досадой поняла, что к нему стало возвращаться безразличие. Слишком быстро. Да и боль усилилась.

— Прости, — я поняла, что это все из-за моих сомнений, виновато опустила голову и ткнулась лбом ему в плечо.

— Все в порядке, не переживай. Я ведь говорил, не надо заставлять себя.

— Я и не заставляла. Но все так сложно.

Ворх сидел, не двигаясь, но я чувствовала, как ему некомфортно. И его боль чувствовала, и вернувшуюся обреченность. Вот так просто, одной лишь мыслью я сломала с таким трудом наведенные мосты. Это было так нечестно, что хотелось взвыть от досады.

— Попробую еще раз подняться по течению, вдруг на другом берегу удастся найти хоть след. А ты спи, завтра будет тяжелый день, — он как-то совсем отстраненно мазнул меня пальцем по щеке, вынудив поднять голову, встал, оделся и вышел. Тихо хлопнула входная дверь.

С минуту я просидела, едва сдерживая слезы. Как-то не отпускала мысль, что он может и не вернуться в таком состоянии. И что он вообще ушел только для того, чтобы я меньше чувствовала его боль.

— Да что со мной такое?!

Я вскочила и побежала за ним, совершенно забыв, что скоро рассвет, и кто-нибудь из ранних жителей может увидеть меня в таком странном для них виде. И что сам Ворх явно не обрадуется моим неадекватным и противоречивым эмоциям. И что я сама вызываю у него отвращение. Да хоть рвоту и отказ спинного мозга! Ему придется с этим жить, потому что я люблю его, и не позволю просто так уйти и терпеть свою боль, не позволю умереть ни сегодня, ни вообще раньше меня! И ведьму ему больше не позволю! Достал уже, всю душу вымотал, хватит! Раз поставил метку, раз она у него даже работает, то пусть теперь живет с этим. Сам виноват! Как сказал Вередан, я тут, вообще-то, законная жена, так что ему придется с этим считаться.

Ворх почувствовал мое решительное приближение еще издали, и теперь стоял, обернувшись почти у самой воды, в замешательстве. С каждым моим шагом боль становилась слабее, Эфир разжимал свои ледяные когти на сердце.

— Что ты делаешь? — удивился он, когда я остановилась в шаге от него. — Иди домой, еще рано для пробежки, тем более, босиком.

Только мне уже было плевать, отправлял бы хоть назад в Школу, хоть в другой мир. Я теперь даже в ад готова была за ним бежать. И пусть он никогда не будет меня любить, я привыкну, научусь жить с этим. Я все равно хочу быть рядом с ним до конца своей жизни. И ему придется это принять, даже если он не хочет. Я ведь готова терпеть его со всеми странностями, с его скверным характером, упрямством, гиперопекой и принципиальностью, постоянными подколами, вечным недовольством, раздражительностью и еще тысячей отрицательных качеств. Даже всю его семью уже люблю.

— Тис, меня немного пугает твоя решительность, — Ворх нахмурился и уже протянул ко мне руку, но я шагнула назад, не дав удержать себя, и упала на колени в древнем как мир жесте подчинения.

В тот самый момент я действительно приняла его, я окончательно осознала себя его женщиной и смирилась с этим, больше не считая это чем-то временным и условным, как фиктивный штамп в паспорте. Пусть себе любит другую, но мы принадлежим друг другу, и это уже не изменить. Моя метка нервно заворочалась под кожей, в мгновение ока хлынула на спину, грудь и руку, завоевывая каждый доступный ей сантиметр кожи, и будто даже облегченно выдохнула «ну наконец-то». Я снова остро, как в первый раз, почувствовала эмоции Ворха, смогла четко разграничить их, даже смешанные с моими. Но сейчас все прочее глушило бесконечное удивление, неверие и беспокойство.

— С тобой все в порядке? Что такого могло случиться всего за минуту, пока меня не было? — он как-то немного заторможено от потрясения опустился на колени совсем рядом, боясь даже дотронуться до меня, все еще не веря в случившееся.

— Ничего, я просто устала терять тех, кто мне дорог, — я сама обняла его и заплакала от облегчения, просто радуясь, что все закончилось. — Пожалуйста, никогда не уходи, мне так плохо без тебя.

Мужчина вздохнул с облегчением, сел и притянул меня к себе на колени, обнял, уткнулся мне в плечо с меткой:

— Зачем, маленькая моя? Это ведь теперь навсегда, — тихо сказал он.

— Вот именно. Так что начинай привыкать, — я утерла слезы. — Только сам объясни, чтобы я не гадала, что именно тебе так сильно во мне не нравится, постараюсь исправить.

Ворх поднял голову, с недоумением глядя на меня:

— Что мне не нравится?

— Ты у меня спрашиваешь? — разозлилась я.

Злость немного отрезвила, я поднялась, сбросив его руки, развернулась и пошла к дому. Меня уже через несколько шагов догнало его сожаление, разочарование и уже совсем родное раздражение.

— Да-да, я прекрасно знаю, что не такая жена тебе нужна, но могу предложить только утопить меня, раз река близко! — я обернулась, так как мой новоявленный и теперь окончательно состоявшийся муж продолжал сидеть на земле, хмуро глядя мне вслед. — Пойдем, раз не топишь. Еще есть время поспать.

Все еще немного заторможено Ворх поднялся, пошел за мной, теперь уже с озадаченностью, вытеснившей все остальное.

— Постой, — он, совсем сбитый с толку, тронул меня за локоть, а потом и вовсе поймал, развернул и прижал к себе, так как я и не подумала останавливаться, раздосадованная его реакцией. — Стой. Объясни, зачем ты это сделала? Или ты действительно считаешь, что метку можно снять, или просто не понимаешь, на что себя обрекла.

— Все я понимаю, — я вздохнула и постаралась подавить свои обиду и злость. — И готова жить с этой меткой. Я, наконец, смогла принять ее, так в чем проблема? Я тут стараюсь, как могу, а ты спрашиваешь «зачем»?

— Да. Потому что не могу понять.

— Тогда просто прими как данность. Я это сделала, потому что хотела, и это не обсуждается.

Он наклонился ниже и как-то нерешительно, с опаской, что совсем не вязалось в моем понимании с его твердым упрямым характером, поцеловал. Я настороженно прислушалась, но никакой неприязни не почувствовала, поэтому высвободила руки и с удовольствием обняла его.

— Жалеть потом будешь, — на всякий случай предупредил он меня, отстранившись.

— Не буду. Я Трэсу обещала брата и сестру, надо держать слово, — усмехнулась я и сама потянула его на себя.

Уговаривать не пришлось, Ворх, уже не осторожничая, приподнял меня, подхватил одной рукой под колено, закидывая мою ногу себе на талию, и шагнул порталом домой.

Все-таки хорошо, что Айна такая мудрая, предусмотрительная женщина. Иначе я сгорела бы от стыда. Я и так не знала, куда деться, добавив Ворху следов моих зубов практически везде, где дотянулась. И теперь осторожно обводила их по контуру, пропуская энергию через кончики пальцев, чтобы они скорее зажили, при этом стараясь не разбудить его. И так уснул только с рассветом, так и не выпустив меня из рук, обняв за талию и положив мне голову на плечо. Вот так спать было действительно удобно, потому что все кровати без исключения, которые я видела в этом городе, были слишком большими для одного, но немного тесноватыми для двоих. Видимо, не зря их такими делали.

Солнечные лучи уже забрались в окошко, выхватывая из предрассветных сумерек яркими пятнами то дверь, то стул с моей еще все, наверное, мокрой одеждой, то исполосованную старыми и свежими шрамами спину мужчины.

Пожалуй, я не чувствовала такого умиротворения с тех пор, как спокойно жила в Лазурном мире со своей семьей. А теперь, наконец-то, все налаживается. С Вереданом разобрались, Ворх больше не умирает, Андрея мы обязательно найдем. Осталось пережить всего один день, пока пройдет солнцестояние с новолунием, и можно будет выдохнуть с облегчением.

Меня разбудила непривычная пустота внутри. Я открыла глаза и смотрела в потолок, пытаясь понять, чего мне не хватает. Ворх по-прежнему обнимал меня, сея в душе робкое счастье, но что-то все равно было не так. Я чуть повернула голову и поцеловала его в лоб.

— Судя по солнцу, скоро обед. Просыпайся.

— Что это? — он, еще даже не проснувшись, пошевелил пальцами у меня под спиной. — Это Вередан?

— Что? — удивилась я. — Как?

Мы дружно сели и уставились на лежавший на кровати алый клинок. Я даже попыталась заглянуть себе за спину, чтобы увидеть его проекцию.

— Ничего нет, — Ворх осторожно тронул меня между лопаток. — Что произошло?

— Не знаю. Такого раньше не случалось, — я прижала одеяло локтями и осторожно взяла сиротливо лежавший рядом артефакт. — Вередан?

Но он не отозвался, будто даже потускнев.

— Подожди, — Ворх обхватил ладонью лезвие, сжал, по острым граням потекла кровь.

— Твою ж мать! — заорал знакомый голос в моей голове. — Мою душу призвали!

— Что? — я ошарашено уставилась на клинок. — Как это могло случиться? Ты ведь артефакт!

— Я душа, заключенная в артефакт. А любую душу можно призвать. Вот и меня пытались. Очень сильный некромант, чуть отбился. Пришлось даже выйти из тебя, чтобы и твою душу ненароком отдачей не зацепило.

— Что? — магистр напряженно следил за моим внутренним диалогом с артефактом.

— Его призывал некромант. Я не совсем понимаю…

— Детка, я слабею с каждой секундой, сейчас начну истощать твою ауру, его крови уже не хватает! — запаниковал Вередан.

— А если я передам тебя?

— Давай, это должно помочь, раз он сателлит. Хотя бы на пару минут.

Я развернула артефакт рукояткой от себя и протянула Ворху:

— Бери. Он побудет в тебе. Слишком ослаб, не может сам питаться. Заодно и расскажет тебе, что произошло.

Вервольф сжал рукоять все еще окровавленной ладонью. Ощущение присутствия Вередана во мне снова пропало. Зато сам клинок тут же раздался вширь и вытянулся до полутороручника, подстраиваясь под руку нового хозяина.

Пару секунд я ощущала тревогу мужчины, но проекция артефакта быстро проступила у него на спине. Меч, увитый тернием, гармонично слился с низкими завитками метки, будто став с ней цельным рисунком.

Ворх прямо вздохнул с облегчением, успокаиваясь. Теперь эмоции сменялись в нем очень быстро. Настороженность, возмущение, небольшое затишье, потом удивление, недоверие длилось чуть дольше, сменившись сначала просто радостью, а потом и вовсе счастьем вперемешку с ехидцей.

— Ты можешь разговаривать с ним молча? — не выдержала я спустя минут пять.

— Могу, — Ворх улыбнулся, поцеловал меня в висок и поднялся, быстро оделся, теперь уже и вовсе с какой-то мрачной решимостью и легким недовольством. — Сиди здесь, чтобы ни шагу из дома. Сейчас к тебе придет Айна, проследит, чтобы ты не натворила глупостей.

— Каких глупостей? — опешила я. — Куда ты?

— Вызову Риена, перекроем болота, теперь оттуда уже никто не проскочит незамеченным, — усмехнулся он. — Ну и стоило ли молчать об этом? Еще вчера прижали бы.

У меня прямо все похолодело внутри.

— Не бойся, моя бесценная, твоего брата, если он там, будем брать только живым. А ты сиди здесь, иначе вообще привяжу на тот самый обещанный поводок. Ты меня поняла?

Я растеряно кивнула, испугавшись такой резкой перемены.

— Вот и умница, — мужчина нагнулся, поцеловал меня и вышел из комнаты, а там и из дома.

Я сидела, пытаясь понять, что вообще случилось. Выходило, что я только что собственноручно отдала Вередан, единственную гарантию защиты Совета магов.

Я поднялась, стала медленно одеваться, все еще немного шокированная произошедшим. Случайно зацепила лежавшую на подоконнике книгу, которую обычно читал Ворх в свободное время, она упала, открывшись на закладке. Я присела, подняла ее, задумчиво рассматривая розовую ленту между страниц. И увидела, что из книги выпала фотография при падении. Подняла и ее, окончательно выпадая из реальности.

Сад, гамак мелкой сеткой, в нем лежат двое, парень держит девушку в охапке и одновременно пытается сорвать розовую ленту с ее высокого хвоста. Тогда они были такие счастливые и беззаботные. У Андрея три года назад челка была короче, а вот свежий след на сломанном носу еще отдавал синевой. Да и я тогда даже не подозревала, как резко и бесповоротно изменится моя жизнь, и просто радовалась приезду брата на выходные.

Я сжала ленту в руке, заплакав от горечи. Она была у меня в волосах и в тот день три года назад, на дне волчьей ямы. Там и пропала, как мне казалось. Я на негнущихся ногах подошла к зеркалу, спустила майку с левого плеча и присмотрелась очень внимательно. Старого рубца не было видно под меткой только потому, что он полностью совпал с новым.

Я собрала вещи в рекордные сроки, оставив фото и ленту на столе. Права была Вару, от моего сердца только что ничего не осталось. И прав был Андрей, как-то все слишком удобно получилось для Ворха. Я со своей кровью всегда под рукой, Вередан у него, защиты Совета я лишилась, как и независимости. Как только не побоялся рискнуть с меткой? Ведь и вправду едва не погиб. Или это тоже было грамотно разыграно? Ну а что, подмешивал мне энергию под предлогом артефакта, чтобы я и вправду последние мозги потеряла от любви, а сам вил из меня веревки. И ведь верила, даже когда врал, любила, даже когда отворачивался, прощала, даже когда предавал. До полного счастья ему не хватает только способа снять метку, чтобы избавиться от меня, когда рожу им Альфу, и спокойно вернуться к привычной жизни с ведьмой. Или это он тоже может?

Осколки сердца болезненно сжались от осознания глубины той пропасти, в которой я оказалась. И ведь даже бежать некуда. Кому я нужна в этом мире? Только друзьям, которым и самим лучше даже не знать ничего о случившемся, иначе тоже завязнут.

Я скорее припустила на улицу, но столкнулась в дверях с Айной и Зорой.

— Стоять! — рыкнула я, вынудив их замереть. — Не смейте меня останавливать. И Ворху вы ничего не скажете!

— Куда же ты? — только и смогла шепнуть Айна, глядя на меня круглыми глазами.

— Этого Вам знать не стоит, — я спрыгнула с крыльца, забросила рюкзак на спину и побежала в сторону болот, не чувствуя ни единой эмоции от Ворха. Нужно любой ценой спасти брата, остальное уже не важно.

Оглавление

Артефакторика