Грустный виноградник [Ирина Васильевна Василькова] (fb2) читать постранично

- Грустный виноградник (а.с. Стихи, поэмы) 132 Кб, 3с. скачать: (fb2)  читать: (полностью) - (постранично) - Ирина Васильевна Василькова

 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Ирина Василькова ГРУСТНЫЙ ВИНОГРАДНИК

* * *
Виноград, вцепившись корнями в костистый склон,
каменеет под ветром строем живых колонн,
пытаясь выжить — южной, но все же зимой.
Вот опять простор для метафор, любимый мой!
Ты будешь смотреть в стакан, но не видеть дна,
или в печь — в ней тот же Мальстрем, бездонная глубина,
алая пасть — в нее упасть — как попасть домой…
Истреби виноградник, и будешь счастлив, трезвенник мой!
Любовь моя старая — вся в железных узлах лоза,
но скрывает кровь — бурную, как слеза.
Этот ствол перекрученный не вырубишь топором,
только вырвешь с корнем, оставив в земле пролом,
насильно прервав подземных вен кровоток —
в этой яме уже не взойдет ни один цветок.
Пусти ее на дрова, расщепи, растопи камин
и согрейся — и может быть, не один,
только пепел узлами завьется в печной трубе —
это я, но уже не плачущая о тебе.
* * *
Я буду грести, как беглец, обдирая кожу —
что, в общем, смешно — за мной никакой погони.
Если выбросить весла, на что я буду похожа —
чаинку, щепку, кровяной пузырь на ладони?
Мне других берегов не надо — с меня довольно,
преврати меня, Господи, в длительность, в пену, в тину,
в бесконечный сон, где жить и любить не больно,
и чужая молодость жадно не дышит в спину.
* * *
Опять, как двадцать лет назад,
искрит в окне небесный сад,
затягивая нас,
а кто-то смотрит с высоты,
как надо мной склонился ты,
но не отводит глаз.
Припомнив правила игры,
лечу, как с ледяной горы,
туда, где мед и ад,
и, мчась по млечному лучу,
одно заклятие шепчу,
навзрыд и невпопад.
И, проскочив на белый свет
сквозь леденеющий просвет,
в обещанном саду
я слышу ангела в раю
и, руку выпустив твою,
на звук его иду.
Крыло льняного полотна,
волос разбойных рыжина,
печальный дикий глаз,
и нимб антоновкой пропах,
и саксофон в его руках
наяривает джаз.
Когда часы под утро бьют,
я возвращаюсь в свой уют,
где мы — к плечу плечом,
и до утра владеет мной
один мотивчик заводной,
но ты здесь — ни при чем.
* * *
Античный хор перекрывает сольно
смешной птенец, усевшись на плечо.
Поэзия, ты здесь — когда мне больно,
и зябко, и светло, и горячо.
Так, уколовшись чем-то спозаранку
в квартире, где беззвучно и темно,
смеясь и злясь, зализываешь ранку,
негаснущее алое пятно.
* * *
Матейне Нулис

Китайские колокольчики,
кукол в кокошниках,
кофейные чашки
и тому подобную рождественскую муру
покупаю, заворачиваю в радужные бумажки,
в коробочки — с детской пылкостью, будто без них умру.
Чемодан набит сувенирами под завязку —
пищит молния, взрываются нитками швы.
Я тоже от гордости лопаюсь — сусальную сказку
волоку, как безумная, в Болгарию из Москвы.
И если подруга моя через год позвонит в колокольчик,
что почувствую сквозь эфирный рой голосов?
Так, пустячок, анестезирующий укольчик,
прививку от бездны, ее тикающих часов.
И когда другая глотнет, обжигаясь, кофе,
не вникая в смысл навязанных мною уз,
смуглая капля прочертит пушкинский профиль
на фарфоре питерском — я тоже почую вкус.
Одному подарю серебряную улитку,
другому яшмовую сову в лавчонке найду —
и продерну сквозь нашу жизнь блестящую нитку,
и мы вместе выживем в самом глухом аду.
А пока — ехидна зимняя — крутит вьюга
сор цветастый, фантики над пропастью ледяной,
вся эта канитель, мишура нам поможет любить друг друга —
золотой ключик от вечности заводной.
* * *
Запах речной воды,
ингерманландский дух.
Как стекленеют льды —
не уловить на слух.
Вмерзла в культурный плен
стайка живых наяд.
Крепче подводных стен
тени на дне стоят.
Что меня держит здесь?
Прошлое, выручай.
Города злая спесь,
жидких гостиниц чай.
Если согреть уста,
станет еще