Рыжее Рождество (СИ) [Mind_Game] (fb2) читать онлайн

========== Часть 1 ==========

На рыжих волосах девушки блестело солнце, яркие зелёные глаза лучились весёлыми искорками.

Так могло бы быть, но на самом деле её шевелюра — обычного русого цвета. Родители были уверены, что дочка пойдёт в них, и назвали её Джинджер, не дожидаясь, пока у младенца покажутся первые волосики. Крайне неосмотрительно.

— Диву даюсь, как такое возможно, — не уставала причитать миссис Уэйнсвинд, придирчиво разглядывая ничем не примечательную причёску дочери.

— Мам, я уже поседею, а ты так и будешь недоумевать, — устало отвечала каждый раз Джинджер. Когда тебе перевалило за двадцать, а тебя до сих пор попрекают тем, что ты не унаследовала родительский тип внешности, трудно относиться к своему облику положительно.

Правда, быть рыжей Джинджер не очень-то и хотела. Вот о зелёных глазах мечтала, они смотрелись бы просто неотразимо, она не сомневалась. К сожалению, это тоже было далеко от действительности. Самые непримечательные, карие, но не настолько тёмные, чтобы казаться достаточно выразительными. Поступив в университет, Джинджер начала было носить зелёные линзы, но глаза отчаянно протестовали против такого нововведения, и вскоре девушка махнула рукой на попытки усовершенствовать свой внешний вид.

Искорок в глазах тоже не наблюдалось. На носу было Рождество, любимый многими семейный праздник, но отношения с родителями у Джинджер не заладились, а друзья как раз собирались отмечать в кругу семей, так что ей, скорее всего, предстояло провести этот день в одиночестве. Ближайшая университетская подруга, Барбара, предложила Джинджер присоединиться к их семейному торжеству, но та отказалась — на тот момент она надеялась на особенную компанию. Сколь ни грустно признавать, эти надежды вскоре рухнули.

Одним словом, единственное, что соответствовало истине — солнечная погода, которая приятно удивила лондонцев в канун Рождества. Улицы были заполнены людьми, радостно снующими от витрины к витрине, в воздухе витали ароматы корицы и хвои, повсюду слышался весёлый шум и гам. Джинджер хотела бы влиться в эту толпу, но сейчас она сидела, насупившись, перед ноутбуком и строчила письмо. Пару дней назад она ещё придумывала, какой подарок можно вручить Арденту… Но он ясно дал ей понять, что ловить здесь нечего.

Джеймс Ардент был преподавателем Джинджер. После того, как она отучилась в университете на экономиста («Ты просто обязана получить образование, которое обеспечит тебе успешную карьеру!» — постоянно донимал её отец), девушка решила, что эта профессия — явно не по ней, и записалась на платные курсы для фотографов. Её действительно интересовала фотография, но преподаватель, который вёл курсы, заинтересовал не меньше. Джинджер предполагала, что разница в возрасте у них была около десяти лет: ей было двадцать два, а Ардент выглядел примерно на тридцать с небольшим, и она считала, что это — оптимальный вариант. Джеймс вёл себя так, что у Джинджер появились основания надеяться на взаимность, однако под Рождество Ардент внезапно расставил точки над «ё» не в пользу своей подопечной.

— Шарп, брысь оттуда! — окрикнула Джинджер, краем глаза заметив, как большое пушистое пятно плюхнулось на кухонный стол. Кот и ухом не повёл.

— Сэр Томас Шарп, я обращаюсь именно к вам, — повторила девушка, повысив голос. Кот, заслышав знакомое имя — Томас — лениво повернул морду к своей хозяйке. Этого огромного мейн-куна — рыжего, разумеется — подарили Джинджер родители, когда девушка решила съехать на съёмную квартиру. Они назвали его Томасом, и, хотя Джинджер считала эту кличку до жути банальной, возражения не принимались. Теперь, после выхода фильма «Багровый пик», Джинджер решила усовершенствовать имя кота, добавив к нему фамилию Шарп.

— Ты псих, Уэйнсвинд, — хохотала Барбара, услышав про идею подруги. — Помешанный на своём Хиддлстоне псих. Коты еле откликаются даже на те клички, которые им с детства даются, а ты хочешь, чтобы взрослая морда усвоила, что он отныне — сэр Шарп.

Однако Джинджер упрямства было не занимать, и она принялась упорно убеждать питомца в том, что новая версия имени идеально ему подходит. А что до Тома Хиддлстона, так она уже давно на нём не помешана, между прочим. Канули в лету те годы, когда Джинджер завешивала всю комнату постерами с изображением Локи и компании, вступала в бесконечные фан-клубы и бродила по тем районам Лондона, где, по её мнению, можно было случайно наткнуться на знаменитого актёра. Кстати, как-то раз её старания принесли свои плоды, вот только встретился Джинджер не Хиддлстон, а Бен Барнс. Она не оценила своего счастья — к Барнсу Джинджер дышала абсолютно ровно, и даже подходить за автографом не стала.

Кот, смерив хозяйку снисходительным взглядом, продолжил своё увлекательное путешествие по кухонному столу. Девушка хотела было снять его оттуда, но махнула рукой. Ничего особенного к Рождеству она готовить не стала, всё равно встречать праздник не с кем, а потенциально опасные вещи типа фарфоровых чашек или, скажем, ваз она уже давно предусмотрительно перестала держать в зоне доступа Томаса.

— Один кот для превращения в классическую старую деву у меня уже есть, — сказала себе Джинджер. — Осталось завести ещё тридцать девять, и комплект будет готов.

Она отправила письмо, в котором поздравляла с наступающими праздниками свою приятельницу из Шотландии, и начала рассеяно шарить по папкам на рабочем столе ноутбука.

В основном здесь хранились материалы, связанные с её нынешним занятием — учебные фотографии, кадры с постановочных съёмок, записи лекций. Однако сейчас Джинджер даже думать не хотела о том, что могло хоть как-то напомнить ей об Арденте.

— Слился, зараза такая, — буркнула себе под нос Джинджер. — Ну ничего, зато вот Хиддлсу от меня никуда не деться.

Она открыла папку с фотографиями любимого актёра. В былые времена эта папка пополнялась со скоростью десять фото в секунду, но теперь Джинджер уже лет сто как её не обновляла. Хорошо, хорошо, обновляла, но крайне редко. Не чаще пары раз в неделю. А сейчас можно отвлечься от грустных мыслей, глядя, как Хиддлстон лучисто улыбается с экрана ноутбука — деваться от восхищённых взглядов ему в этом случае и правда некуда.

Время текло неспешно. Несмотря на то, что день ещё не перевалил за вторую половину, Джинджер почувствовала, что её клонит в сон — встала девушка рано. Перебравшись из-за рабочего стола на диван вместе с ноутбуком, она ещё немного пощёлкала фотографии Тома, а потом решила, что можно и вздремнуть немного.

***

Из сна её выцепил громкий хлопок. Джинджер аж подскочила от неожиданности. За окном уже стемнело, на улице загорелись фонари и гирлянды, и Джинджер недоверчиво протёрла глаза — неужели она проспала столько часов? Шуршащий звук вернул её к действительности, что-то ведь взорвалось в комнате, и надо было выяснить, что именно. Звук доносился из кухни, и Джинджер, уже готовая отругать кота за его очередную дикую выходку, осторожно заглянула туда.

До этого момента кухню украшал искусственный камин. Правда, по мнению Джинджер, украшением его назвать было сложно, настолько вычурно и нелепо он смотрелся в скромной, скупо обставленной квартире, однако, по замыслу хозяев, он призван был символизировать уют и достаток, а Джинджер, как временный жилец, не пыталась ничего изменить в обстановке кухни. Сейчас же камин являл собой ещё более жалкое зрелище, чем обычно — весь растрескавшийся, местами разбитый, измазанный сажей. Рядом с камином кто-то стоял, и это явно был человек, а не мейн-кун, какими бы внушительными ни были размеры кота.

Джинджер, прищурившись, всматривалась в фигуру, чьи очертания смутно проглядывали сквозь столб пыли и сажи, поднявшейся в воздух. Неужто к ней пожаловал сам Санта Клаус в своём неизменном красном колпаке, с мешком подарков за спиной и с фирменным смешком «Хо-хо-хо-хо»?

— Эхехехе, — немного промахнувшись с гласными звуками сказала фигура.

— Пресвятые пироженки, — ошалело пробормотала Джинджер.

— Пироженок нет, — отозвалась фигура, и из облака пыли показался Том Хиддлстон. — Есть печеньки. Имбирные, рождественские — всё как положено.

— А то, что вы свалились в мою квартиру через искусственный камин, у которого даже трубы-то нет — так тоже положено? — уточнила Джинджер.

— Разве ты не рада? — удивился Хиддлстон, почёсывая нос. — Я думал, что перспектива встретить Рождество с любимым актёром — достаточно веский довод для того, чтобы не придираться к мелочам.

Абсурд. Какой абсурд! Джинджер потрясла головой, но Том Хиддлстон отчего-то не растворился в воздухе.

— Что у нас в программе? — бойко поинтересовался он, осматривая скромное жилище Джинджер. — Праздничный стол, выпивка, конкурсы?

— Я ничего не готовила, — промямлила Джинджер, по-прежнему не веря своим глазам.

— Это никуда не годится, — отрезал Хиддлстон и задумался, взъерошивая волосы.

В этот момент Джинджер осенило — танцы. Если этот внезапный гость сможет станцевать, как Хиддлс, значит, это действительно он.

— В программе у нас танцы, — сказала она, стараясь сохранять остатки разума.

В глазах Хиддлстона заплясали лукавые огоньки. Он щёлкнул пальцами, и, как по команде, раздалось заводное вступление песни «Uptown Funk».

Джинджер пришлось признать несостоятельность своей идеи. Посреди её кухни в неподражаемой манере рьяно отплясывал Том Хиддлстон — и это, вопреки предположению Джинджер, не сделало происходящее более реальным. Однако девушка почувствовала, как ей становится всё больше наплевать на необъяснимую природу того, что творилось в её квартире. Хиддлстон танцевал очень заразительно, успевая подмигивать Джинджер, и она заметила, что невольно покачивается в такт музыке. Улыбка Хиддлстона стала шире, когда он протянул Джинджер руку, мгновение — и они уже вдвоём выделывали безумные па. В дверном проёме показалась морда кота. Он знал, что его хозяйка — та ещё чудачка, но, пожалуй, сегодня она превзошла себя. Кот вздохнул в усы и отправился ждать: вдруг Хиддлстону придёт в голову сменить стильные замшевые ботинки на домашние тапочки — тогда можно будет оставить гостю ароматный подарок.

Вдоволь наплясавшись, Джинджер, смеясь, плюхнулась на стул, а Хиддлстон направился к холодильнику.

— Тут у тебя отличная тушка индейки, — воодушевлённо воскликнул он, открыв дверцу. Джинджер отправила челюсть в пешее путешествие по полу.

— Нет у меня никакой индейки, — неуверенно возразила она.

Хиддлстон только усмехнулся и с видом заправского фокусника вытащил из холодильника тушку, двумя пальцами держа её за ножку. Индейка покорно болталась из стороны в сторону, ожидая своей участи.

— Понятия не имею, откуда она взялась, — сказала Джинджер и, помявшись, добавила. — В любом случае, я не умею её готовить…

Хиддлстон в который раз хитро подмигнул девушке.

— Что бы ты без меня делала! — с этими словами он закатал рукава клетчатой рубашки, заставив Джинджер нервно сглотнуть. — Подожди-ка меня в комнате, я мигом управлюсь.

Пока Том возился на кухне, напевая себе под нос какую-то мелодию из классики, Джинджер сидела на диване, легонько раскачиваясь и тщетно пытаясь уложить в голове происходящее. От роя мыслей её отвлёк странный запах, начавший распространяться по квартире. Почуяв неладное, она вернулась на кухню и увидела, как её незваный гость разводит прямо посреди комнаты костёр.

— Хиддлс! — завопила Джинджер, от возмущения забыв о правилах вежливого обращения. — Какого ты здесь творишь?!

— Это мой фирменный рецепт, индейка с дымком, — радостно сообщил Хиддлстон, но, судя по лицу Джинджер, она не прониклась этой информацией. Поспешив к раковине, девушка пустила воду и наполнила ею первую ёмкость, попавшуюся под руку. Хиддлстон молча смотрел, как она тушит костёр, над которым он только-только успел закрепить индейку.

— Ты странная девушка, Джинджер, — с ноткой неодобрения в голосе произнёс он.

— Костёр на кухне — достаточно веский довод, чтобы не оценить заботу со стороны любимого актёра, — пояснила своё неучтивое поведение Джинджер.

— Раз уж рождественский ужин тебе не нужен, нам остаётся водить хороводы вокруг ёлки, — миролюбиво сказал Хиддлстон.

— Ёлки у меня тоже нет, — отозвалась Джинджер, выуживая из пепелища сильно пострадавшие деревянные часы, которые актёр использовал в качестве дров.

— Пойдём, проверим, — хмыкнул Хиддлстон.

Джинджер щипала себя за щёку, открывала и закрывала глаза, но ёлка категорически отказывалась исчезать, она стояла рядом с диваном, раскинув смолистые ветви, увешанные золотыми и серебряными шарами. Джинджер подошла к дивану и медленно опустилась на него.

— Я только что была в этой комнате, — сказала она, растерянно взглянув на Хиддлстона. — Клянусь, здесь не было никакой ёлки! Я её не покупала!

Хиддлстон проигнорировал это шокирующее признание и, подпрыгивая от нетерпения, приблизился к дереву.

— Тут должны быть подарки! — возвестил он. — Что ты загадывала получить?

Джинджер задумалась. Она загадывала лишь одно — провести Рождество с Ардентом, но теперь, в присутствии Тома, желание потеряло всякую силу.

— Будешь моим рождественским подарком? — спросила она и замерла в ожидании ответа.

— Твой сон — твои правила, — улыбнувшись, согласился Хиддлс. Джинджер опешила: «Что значит — мой сон?» Хиддлстон вдруг одним махом вскочил на диван и принялся топать по Джинджер, издавая странные трескучие звуки.

— Ты с ума сошёл! — завопила девушка. — Что ты творишь, ты же дико тяжёлый, живого места на мне не оставишь!

— Мьяяяяу, — невозмутимо ответил Хиддлстон.

Джинджер всеми силами попыталась спихнуть с себя Тома, но это ей никак не удавалось, он упирался, фырчал и, наконец, вцепился ей в ладонь когтями.

— Ай! — взвизгнула Джинджер и открыла глаза. Она действительно лежала на диване в своей квартире, и над ней действительно возвышался Томас, но, конечно же, не Хиддлстон.

— Ах ты, толстое рыжее создание! — заявила коту хозяйка, но мейн-кун не впечатлился таким обращением и положил лапы прямо на лицо Джинджер. После безуспешных попыток снять кота Джинджер покорилась судьбе и стала почёсывать его за ушком. Как оказалось, встречать Рождество с Томом Хиддлстоном ей всё же не придётся, зато у неё есть свой Томас Шарп.

— Но до вечера мне нужно ещё кое-что сделать, — сказала Джинджер. — Так что тебе всё-таки придётся покинуть насиженное местечко.

Кот возвёл очи к потолку.

Комментарий к

Soundtrack - Mark Ronson Feat. Bruno Mars, “Uptown Funk”

========== Часть 2 ==========

Вы всё время улыбаетесь и излучаете позитив, если вы — Том Хиддлстон. У вас нет других вариантов, ведь каждый знает, какой вы весельчак. Стоит только открыть любое видео на ютубе — интервью, закадровые сцены, те же танцы, в конце концов. И всякий фанат сразу узнает вас по лучезарной улыбке…

Быть может, именно поэтому Хиддлстона, сидящего в кафе в самом центре Лондона, никто в этот день не узнавал. На его лице не было даже тени улыбки, глаза вовсе не светились радостью. Перед ним лежала толстая папка с листами — Хиддлстон пытался изучать недавно полученный сценарий, который он распечатал, по старинке. Ему было удобнее делать свои пометки от руки, чем набивать что-то в ноутбуке. Коллеги иногда подкалывали его за эту старомодную привычку, но Том только отшучивался в ответ.

Сейчас ему было не до шуток. Хиддлстон со вздохом перевернул очередную страницу сценария, с трудом заставляя себя сконцентрироваться на чтении. Будущий фильм, в который его пригласили, позиционировался как лёгкая романтическая комедия — как раз в таком проекте Том давно хотел сняться, о чём не раз признавался в интервью. Он считал, что было бы неплохо разнообразить череду страдающих, мятущихся персонажей каким-нибудь простым беззаботным героем. И вот наконец такой шанс представился. По иронии судьбы, в данный момент настроение у Хиддлстона было такое, что при мысли о любой романтической комедии становилось тошно. Все эти бессодержательные диалоги, флирт между персонажами, ожидаемые повороты сюжета…

Том снова вздохнул и, поправив горлышко ярко-апельсинового свитера, отхлебнул немного кофе. Он заказал к напитку пирожное, но выполнять заказ никто не торопился. В кафе в этот праздничный день было слишком много посетителей, и официанты еле успевали разносить заказы. Однако если бы актёра кто-нибудь узнал, Том уже давно бы заполучил свой десерт, надо полагать. Но никто и представить себе не мог, что этот угрюмый джентльмен — мистер Хиддлстон собственной персоной.

Пробежав взглядом ещё несколько страниц сценария, Том махнул рукой, прося у проходящего мимо столика официанта счёт. Он уже и забыл, что просил не только кофе, но и пирожное, его мысли блуждали где-то далеко. Журналисты не раз поражались тому, как ловко Хиддлстону удаётся держать в тайне свою личную жизнь, некоторые особо желчные акулы пера даже утверждали, что таковой, видимо, и не существует. Конечно, это было далеко от правды, но сегодня Том невольно подумал, что, быть может, лучше и не существовало бы. Он вспомнил, как на одном из последних интервью журналистка деланно ахала: «Кто же станет счастливицей, укравшей ваше сердце!» Что ж, сердце было украдено, но укравшая отказывалась признавать себя счастливой. Паззл не сложился.

Расплатившись, Хиддлстон собрался было уйти, но, не успел он подняться, как телефон оповестил его о новом сообщении. Том открыл смс-ку, вчитался и помрачнел ещё больше. Совсем не обязательно было добивать его такими жестокими словами. Он машинально стал листать историю сообщений, погружаясь в болезненные воспоминания и, накинув пальто, вышел из кафе, не отрываясь от экрана телефона. Он не знал, что ответить на полученную смс-ку, он не знал, как не падать духом. Одно радовало — отчего-то люди не сверлили актёра пристальными взглядами, не приставали с просьбами об автографах. Видимо, он и правда выглядел совсем не так, как обычно.

Но Джинджер его всё-таки узнала.

***

Оставив кота за главного в квартире, Джинджер, накинув демисезонную куртку, отправилась в центр города. Она собиралась сделать несколько фотопортретов — это было одно из заданий к зачёту у Ардента. Джинджер направилась в Вестминстер, уверенная, что найдёт там множество интересных типажей, а предпраздничная атмосфера обязательно поспособствует удачным фотографиям. Правда, Ардент всегда советовал избегать популярных мест. «Ищите маленькие закоулки, скрытые от глаз туристов, ищите редкие, оригинальные образы, ловите горожан в те моменты, когда они заняты своими мыслями…» К чёрту Ардента и его советы! Джинджер не сомневалась, что радостная кутерьма и улыбки людей, толпящихся в центре Лондона в преддверии праздника, станут залогом отличных портретов.

Она сама смотрелась очень забавно — миниатюрная, тонкая фигурка, еле заметная за громоздким профессиональным фотоаппаратом. Непослушные волосы Джинджер растрепались на ветру — поселившись отдельно от родителей, она наконец-то позволила себе роскошь ходить по улице без шапки и шарфа. Однако девушка не обращала внимания на лезущие в лицо волоски, её полностью захватила работа. Проведя около часа на улице, Джинджер всё же почувствовала, что начинает замерзать. Она огляделась — вокруг было множество симпатичных кафешек, чьи вывески и витрины, украшенные к Рождеству, так и манили зайти внутрь. Джинджер остановила свой выбор на небольшой кофейне и уже зашла было туда, как вдруг через стекло заметила…

Да нет, не может быть. Это какой-то грустный мужчина, совсем не похожий на неунывающего Тома Хиддлстона. И всё-таки, он — копия её любимого актёра! В тот момент, когда Джинджер увидела его, мужчина взял в руки телефон, читая что-то на экране, и черты его лица исказила горькая гримаса. Джинджер незаметно для себя так близко приникла к витрине, что её чуть вздёрнутый носик вжался в стекло. У мужчины было загорелое лицо, но он выглядел скорее измождённым, нежели вернувшимся из отпуска, проведённого в какой-нибудь жаркой стране. Пожалуй, он был слишком худым даже на взгляд Джинджер, которая всегда предпочитала подтянутых. Она продолжала разглядывать его, и, когда мужчина вышел из кафе, она уже поняла, что мироздание подсунуло ей настоящего Хиддлстона.

Ещё через пару секунд Джинджер осознала, что Хиддлстон оставил на столике толстую коричневую папку. Не чуя под собой ног, она пулей влетела в кафе и, схватив драгоценность, помчалась догонять актёра.

— Эй, простите, вы забыли это на столике, — выдохнула она, поравнявшись с Хиддлстоном, который уже подошёл к своей машине. Актёр удивлённо взглянул на девушку — слишком внезапно Джинджер выдернула его из его мыслей. А та подумала, что ей бы не помешала подставка, чтобы быть хоть немного повыше. Недавно ей встретился в сети кадр со съёмочной площадки «Багрового пика» — оказывается, такую подставку использовала Миа Васиковска, чтобы в крупных планах органично смотреться рядом с партнёром по фильму. Но у Джинджер никакой подставки не было, а каблуки она терпеть не могла, поэтому Хиддлстон возвышался над ней, словно Эйфелева башня.

— Это ваше, — повторила девушка, протягивая Тому папку. Он растерянно посмотрел на Джинджер, а потом перевёл взгляд на огромный фотоаппарат, висящий через её плечо.

«Наверняка думает, что я попрошу его сфоткаться на память», — догадалась Джинджер. Сколько раз она прокручивала в голове подобную сцену, мечтая о случайной встрече с актёром! В самом начале своего фанатского пути Джинджер считала, что, попадись ей Том, она его не опустит, пока не вытрясет и автограф, и совместное фото. Вскоре Джинджер изменила своё мнение — куда лучше будет сделать вид, что она не узнала Хиддлстона. Актёр наверняка привык к назойливым поклонницам и не отличает одну от другой, а вот девушка, которая не восторгается при виде любимца публики, явно привлечёт к себе его внимание. Джинджер сочиняла в голове диалоги, прикидывая, что нужно говорить, чтобы не выдать себя.

Однако сейчас она позволила Хиддлстону сохранить инкогнито вовсе не ради того, чтобы заинтересовать его своей скромной персоной. Ей просто было больно видеть печаль, затаившуюся в глазах Тома — то ли голубых, то ли серых, Джинджер никогда не могла разгадать их настоящий цвет. Ей подумалось, что сейчас Хиддлстон меньше всего хочет контактировать с кем бы то ни было, а уж тем более — с восторженной фанаткой. Поэтому, призвав на помощь всё своё мужество, Джинджер вежливо улыбнулась Тому, как улыбнулась бы любому другому человеку, ничего для неё не значащему.

— Боже, как я мог его забыть! — наконец сказал Хиддлстон, принимая из рук девушки увесистую папку. — Вы меня просто спасли.

Он выжидающе взглянул на Джинджер, явно полагая, что она его узнала.

— Да бросьте, с кем не бывает, — ответила она и, ещё раз улыбнувшись, зашагала прочь. Брови Хиддлстона изумлённо поползли вверх. Допустим, не каждая девушка при встрече с ним требовала поставить где-нибудь роспись, но с полным отсутствием реакции он давно уже не сталкивался.

— Эй, мисс! — крикнул он. — Погодите!

Джинджер обернулась, прикладывая все усилия, чтобы выглядеть абсолютно спокойной.

— Вы не представляете, как мне важно то, что находится в этой папке, — сказал Хиддлстон. — Я бы хотел вас чем-нибудь отблагодарить.

— Не стоит благодарности, — мотнула головой Джинджер. «Вот это выдержка, разве я не заслужила медаль за стойкость?» — мысленно похвалила себя она.

Хиддлстона всё больше удивляла эта маленькая незнакомка.

— И всё же, — не сдавался он. — Быть может, вы позволите мне угостить вас чашечкой кофе?

— Я не люблю кофе, предпочитаю чай, — призналась Джинджер, поражаясь про себя происходящему. Она отказывается от предложения Тома Хиддлстона! Её недавний сон и то был менее абсурдным. — И, к тому же, я спешу домой, мой спутник жизни меня уже заждался.

— О, в таком случае, не смею красть вас у вашего молодого человека, — развёл руками Хиддлстон.

— Это кот, — рассмеялась Джинджер. Том засмеялся вслед за ней, и в уголках его глаз появились трогательные морщинки.

Она вдруг почувствовала, что уже не может просто взять и уйти. В конце концов, ей выпал такой редкий шанс, почему нужно отказываться от удовольствия пообщаться с Томом Хиддлстоном, коль скоро он сам настаивает на этом?

— Мне правда нужно домой, я не оставила коту корм и, если задержусь, навлеку на себя его праведный гнев. Но, быть может, вы подбросите меня до дома? — спросила Джинджер непринуждённым тоном. — С фотоаппаратом в метро толкаться довольно уныло.

Том замешкался, и Джинджер, уже пожурив себя за наглость, всё же добавила:

— Я живу далеко от центра, но сейчас дорога займёт совсем немного времени, думаю, как раз столько, сколько я пила бы одну чашку кофе.

Тут она была права — почти все водители в канун Рождества предпочли не пользоваться привычным транспортным средством, и пробок не наблюдалось.

Хиддлстон колебался, не зная, как поступить. Ему было трудно окончательно поверить в то, что он остался неузнанным. Но в поведении девушки было ни намёка на то, что она так или иначе выделяет его из других людей. И, в конце концов, Том ведь сам захотел отблагодарить её чем-нибудь.

— Прошу вас, — галантно распахнул он дверь автомобиля.

Хиддлстон сам не мог толком понять, почему он не ограничился словами благодарности. Возможно, таким незатейливым образом он попытался убежать от самого себя. Конечно же, его ждал тёплый рождественский ужин в кругу семьи, ради чего он специально прилетел в Лондон со съёмок на Гавайях, но до вечера ещё надо было скоротать время. Девушка, которая не знала, кто он такой, оказалась неплохой кандидатурой для выполнения этой задачи. Джинджер назвала своё имя, Том тоже представился. До её дома они ехали, перебрасываясь незначительными репликами. Хиддлстон постепенно расслабился и перестал подозревать, что может быть всё же известен Джинджер.

Когда Том подал Джинджер руку, чтобы помочь ей выйти из машины, она на мгновение замерла, крепко сжимая ладошкой его длинные изящные пальцы. «Не вздумай щипать себя за щёку, а то ещё проснёшься», — мысленно приказала себе Джинджер, выбираясь из автомобиля.

— Любите котов? — внезапно спросила она.

— Безмерно, — сказал Хиддлстон с шутливым пафосом, и впервые за всё это время Джинджер разглядела в нём того самого человека, который неустанно балагурил во время интервью. Ей было крайне отрадно наблюдать, как в его глазах появляются смешинки.

— Хотите познакомиться с моим?

Хиддлстон задумчиво закусил губу.

— Я вас задержу всего минут на десять, — продолжала она. — Поверьте, эта рыжая морда того стоит.

— Как его зовут? — поинтересовался Том, почёсывая кота под подбородком. Тот редко привечал гостей, но к Хиддлстону отчего-то сразу проникся и сам поднял голову, намекая, где нужно чесать. Джинджер гремела посудой на кухне — она хотела предложить актёру чай. На вопрос Тома она не ответила, сделав вид, что не услышала. Ей почему-то было неловко говорить, что кота тоже зовут Томасом. Выйдя в гостиную с двумя чашками чая, она поставила их на стол перед Хиддлстоном. По комнате распространился запах мелиссы и корицы. Джинджер включила ноутбук, чтобы между делом скинуть туда фото.

— Давно занимаетесь фотографией? — спросил Том, взяв в руки чашку и откинувшись на спинку дивана.

— Я только учусь, — улыбнулась Джинджер. — Сегодня как раз делала фото для грядущего зачёта.

— Что за школа?

— «Through The Fish-eye», но вряд ли вам что-то скажет это название. К зачёту нужны фотографии в разных жанрах, и сегодня я снимала портреты людей на улицах.

— Ловили живые моменты?

— Да, хотела, чтобы в кадре были неподдельные эмоции.

— Может, вы позволите мне взглянуть?

Джинджер помялась. Ардент не раз подчёркивал, что зрители должны видеть фотографии только после того, как автор отберёт лучшие, обработает их… Хотя тот же Ардент утверждал, что фотографировать нужно так, словно фотошоп ещё не изобрели, и кадрировать и улучшить снимок возможности не будет — по этой логике фотография изначально должна быть отличного качества. Впрочем… К чёрту Ардента ещё раз.

Том навис над ноутбуком, рассматривая портреты, а Джинджер с волнением покусывала ногти — дурацкая детская привычка, от которой так и не удалось избавиться. Ей очень хотелось узнать мнение Хиддлстона, но она не была уверена, что её работы можно назвать удачными.

— Удивительные получились фотографии, — сказал Том, оборачиваясь к Джинджер. — У вас люди на них как будто светятся.

— Тут нет моей заслуги, люди сами по себе такие, — возразила Джинджер, ощущая, как её распирает изнутри от радости.

— Пусть, но запечатлеть это на неподвижных снимках не так уж просто, мне кажется, — Хиддлстон снова перевёл взгляд на фотографии. — И недаром ведь говорят, красота — в глазах смотрящего. Я был бы рад попасть в ваш объектив.

Джинджер почувствовала, что во рту пересохло.

— Почему бы и нет, — небрежно бросила она, стараясь, чтобы голос не дрогнул. — Правда, света маловато… Что ж, зато получится камерная обстановка.

***

Хиддлстон улыбнулся краешком рта, глядя в камеру. Ему хотелось думать о чём-нибудь отвлечённом, никак не связанном с ситуацией на личном фронте, и эта спонтанная фотосессия ему в этом способствовала. Сколько раз ему доводилось позировать перед фотографами, но сегодняшняя съёмка не походила ни на одну из предыдущих. Толком незнакомая ему девушка, и он для неё — тоже случайный знакомый, а не знаменитый актёр, за которым стоит охотиться. Она взялась фотографировать его просто потому, что ей интересно.

Хиддлстон сделал едва заметное движение бровями, и Джинджер тотчас щёлкнула затвором. «Сногсшибательная мимика, — подумалось ей. — Если хоть малую толику его очарования мне удастся передать, это будет мой триумф». Ещё несколько щелчков. И ещё. Тома не заботило, каким он получится, в конце концов, он снимался не для какого-нибудь глянцевого журнала. И это лишь играло на руку Джинджер — Хиддлстон смотрелся очень естественно.

Она была бы готова фотографировать его до позднего вечера, но в какой-то момент стало очевидно, что пора прерваться. За окном смеркалось, и Хиддлстон стал собираться.

— Вы — замечательная модель, — искренне призналась ему Джинджер. — С такими портретами зачёт мне обеспечен.

— Вам уже скоро предстоит отчитываться о проделанной работе? — спросил Хиддлстон, скромно опуская комментарий относительно собственной персоны.

— В середине января, — ответила Джинджер и добавила, решив, что утаить от Тома этот факт будет непорядочно. — Самые удачные фото учеников вывесят на витрине школы.

Она внимательно посмотрела на Хиддлстона, но выражение его лица не изменилось.

— Желаю, чтобы ваши фото туда попали, — просто сказал он.

Хиддлстон уже наматывал шарф, когда в коридор протиснулся мейн-кун. Весь его вид свидетельствовал о крайней степени возмущения. Кот негодовал — он не мешал фотосессии, вёл себя идеально, но никто его стараний не оценил. Хиддлстон присел на корточки и протянул коту руку.

— Прости, старина, я не подготовился, — повинился актёр, погладив мейн-куна. — Если бы знал, что мне предстоит знакомство с тобой, обязательно захватил бы с собой вкусностей.

«Приходите ещё раз, чтобы исправить эту оплошность», — едва не произнесла вслух Джинджер, но успела прикусить себе язык.

Она глядела, как Том гладит кота, и чувствовала, как грусть снова подкрадывается к сердцу. Джинджер уже почти поверила в рождественское чудо — и это действительно было оно, разумеется, но сказка подходила к концу. У Хиддлстона есть семья, родные, с которыми он будет встречать праздник, и всерьёз надеяться на то, что на Рождество он останется у Джинджер, было просто смешно. Том вряд ли подозревал, что ей самой отмечать Рождество не с кем, а если бы и знал — разве это его проблемы? Она — его мимолётная знакомая, их встреча — ничего не значащий крошечный эпизод в его жизни. Правда, Хиддлстон теперь казался Джинджер куда менее печальным, чем в начале этой встречи, и этого должно было быть достаточно, чтобы она сама не вешала нос.

— Счастливого Рождества, — пожелал Хиддлстон на прощание. — И да, у вас просто прелестный рыжий кот.

— А у вас — прелестный рыжий свитер, — попыталась шутливо ответить она. — Счастливого Рождества.

— Может, оставите свой мэйл, чтобы я скинула вам фото?

Всё-таки не удержалась. Том замер в дверях. Джинджер потупила взгляд. Зачем она это ляпнула!

— Не стоит утруждать себя, — вежливо отказался он. Ещё бы, не ожидала же она, в самом деле, что получит адрес Хиддлстона. Джинджер неловко улыбнулась.

— Всего доброго, — пробормотала она.

— «У старой Бетти» — одно из моих любимых кафе, кстати, — загадочно сообщил Хиддлстон и закрыл за собой дверь.

Джинджер выдохнула. Сумасшедший получился денёк. Однако вечер, как ни крути, ей предстоит провести в одиночестве — не считая, конечно, сэра Томаса Шарпа. Он настойчиво мяукнул, намекая, что не считать его ни в коем случая нельзя.

Джинджер наклонилась, чтобы потрепать кота, как вдруг её осенило.

— Томас, я ведь видела эту «старую Бетти», — ахнула она. — Это кафе — прямо напротив нашей фото-школы!

Кот проницательно посмотрел на Джинджер зелёными глазами — ему с их цветом повезло больше, чем хозяйке.

«Люблю, когда у неё улыбка до ушей», — подумал он.