Сон охотника (СИ) [Aahz] (fb2) читать постранично

========== Часть 1. Сны ==========

В темноте тихого леса громко трещит костер, языки пламени лениво лижут влажные поленья, выпуская в воздух слишком много дыма, заставляя глаза слезиться. Но он все равно не может оторвать взгляд от маленьких бисеринок влаги, застывших на чужих волосах, мягкого изгиба губ. В груди болезненно ноет, сжимается, особенно когда к объекту его внимания прижимается женщина и тот ее нежно притягивает к себе, поглаживая по плечу.

По телу проходит горячая дрожь, когда внимательный яркий взгляд мужчины останавливается на нем. Заставляя тут же отреагировать.

— Чего уставился? — зло рычит он, пытаясь не выдать того, что сердце слишком быстро бьется в груди, пытаясь из него выскочить.

— …

Блядь. Дэрил резко распахивает глаза, почти одновременно садясь. Нервно проводит по волосам, приглаживая влажные пряди, и падает обратно. Снова эти сны, яркие, как будто это происходило в действительности, всегда с одним и тем же человеком и ощущением глубокой тоски. И что самое дерьмовое, эти сны его преследовали с момента полового созревания. Именно на пухлые губы неизвестного мужчины впервые у него встал член. Представляя именно его на коленях, Диксон спускал, тихо дроча в ванной. Этот мужик планомерно ломал ему жизнь.

— Мяу!

Дэрил тяжело выдыхает, когда на грудь прыгает огромный кот, тут же впивающийся в кожу острыми коготками, напоминая, что ему сейчас нужно. Все коты были нормальными, мурлыкали, чтобы получить жратву, но не его. Эта наглая тварь снова требовательно заорала благим матом, требуя, чтобы миска была наполнена сию же секунду, просто вынуждая его встать.

И только поняв, что хозяин все же собирается его накормить, он сменяет гнев на милость, переставая орать. Кот мягко спрыгивает на пол, крутясь под ногами, щекоча голые ноги своим пушистым хвостом.

— Да сейчас, — сонно бурчит Дэрил, распахивая маленький холодильник.

Он лениво скользит взглядом по банком с холодным пивом, одинокому кусочку солонины. Ему жрать нечего, а вот коту… На нижней полке ровными стопочками стояли самые дорогие консервы, которые только можно было найти в супермаркете.

— Ты жрешь лучше, чем я, — бурчит он, захлопывая ногой дверцу. — Поделился бы.

Кот вновь возмущенно мяукает, напоминая, что пора бы поторопиться, и предупреждая, что едой делиться не намерен. Впрочем, на самом деле Дэрил и не претендовал. Ему хватало и пива с вяленым мясом. Он вытряхивает содержимое банки на чистую тарелку, давая коту дальше решать самому. Ну и что, что он ходил у него по столу. На гладкой поверхности вообще ни черта не было, чтобы бояться, что кот сунет туда свой нос. У Диксона была одна-единственная тарелка, которую оккупировал кот.

Ржавый кран выплевывает прозрачные струи едва теплой воды, наполняя пошарпанную ванную комнату запахом хлорки. Но к этому не привыкать. И Дэрил, скинув с себя трусы, встает под слабые струи, подставляет спину, избавляясь от остатков сна, забывая об этом человеке до следующей ночи.

Потертые джинсы и майка, покрытая шерстью активно линяющего кота, все так же лежат на раздолбанном кресле, которое у Дэрила просто руки не доходят вынести. Из-за сломанных жалюзи в маленькую комнатку проникают слабые лучи солнца, разрезающие полумрак, выхватывающие летающие в воздухе длинные волоски и пыль. Телевизор гудит, нагреваясь, наверное, через целую минуту, наконец-то выводя на экран изображение. Какие-то идиотские новости, но приятно, когда что-то бубнит где-то на периферии.

Дэрил остался один, в маленькой замшелой квартирке на окраине города, с холодным пивом, от которого уже воротило, но которое он стоически заливал в себя. И только кот — единственное существо, которое думает о нем, и то только из-за того, что он должен кормить этот огромный комок шерсти.

— Что смотришь? — интересуется он у кота, застывшего у его ног. — Жалеешь? А зря. Мне тебя жалко будет, когда Мэрла из тюряги выпустят. Он не такой добренький папочка, как я.

Конечно же, он не удерживает ласковой улыбки, когда животное забирается на колени, обтираясь об него. Все же этот комок шерсти тоже умел быть ласковым, когда хотел этого. Хоть чаще всего и вел себя как дикий засранец, как будто его здесь не любили и шпыняли.

Дэрил легко поднимает кота, прижимает к груди, давая тому тереться о собственную шею, и забирается пальцами в мягкую шерсть. Шершавый язычок словно наждачная бумага проходится по коже, пуская неприятные мурашки. Но Диксон не отпускает кота, только прикрывает глаза, сползая чуть ниже, полностью погружаясь в тарахтение этого громкого моторчика.

Кажется, он даже задремал, потому что когда звонит телефон, электронные часы показывают вечер. Кот вновь напоминает, что он бы не против покушать еще раз. Хотя по ряхе, которую он отожрал,