Арсенал Эволюции II. Путь Шамана [Андрей Сергеевич Морголь] (fb2) читать онлайн

Андрей Морголь АРСЕНАЛ ЭВОЛЮЦИИ II Путь Шамана

Пролог

Вообще-то рассказчик из Шамана совсем никудышный, что бы он там ни говорил. Не та у него стезя. Ежели, допустим, потребовалось бы вручную дефрагментировать какого-нибудь злодея, или попросту одним ударом нарушить супостату микроструктуру мозга — то в этом деле Саня мастер, но когда приходится рассказать историю — сразу возникают затруднения. Суховато у него выходит, без огонька. Бубнит себе монотонно, будто читает лекцию по ботанике. Эмоций, опять же, никаких. А самое обидное, что ведь при наличии определённой склонности, повествование Шамана о том, как он очутился на Поляне, могло бы получиться весьма колоритным и захватывающим. Да что и говорить, судя по всему, перед нашей неожиданной и достопамятной встречей в этом странноватом мире, Сашка успел оттянуться не хуже моего. По крайней мере, после всех наших передряг с Кащером и его шайкой, чуть позже, когда в трактире «Волот» Шаман лениво рассказывал мне о своих увлекательных похождениях, я понял, что повеселился он знатно. Эх! Если бы ещё из его уст это не звучало, как описание унылого похода в магазин за кефиром. И ведь создаётся порой такое ощущение, что Сашке вполне по силам при желании добавить в рассказ жизни, хлестнуть слушателя витиеватым и колоритным оборотом! Однако видимо, совсем лень ему расплёскивать свои скрытые таланты.

Но для того ведь и нужны друзья, правда? Короче, расскажу всё сам, за Шамана, так и быть! А что? Не пропадать же классной истории! Естественно, где надо — приукрашу, кое-где, быть может, преувеличу, а где-нибудь, возможно, и сболтну чего лишнего. Но это ведь вполне обычные приёмы, без них никуда. Правда, в моём случае подобная практика чревата серьёзными последствиями. Хотя, может быть и пронесёт. Глядишь — ничего мне и не будет от Сашки за такую инициативу. Друзья ведь.

Глава первая, поисковая

— Абонент выключен или находится вне зоны действия сети, — очередной раз беспристрастно заявила дама, в глаза которой время от времени жаждет пристально заглянуть каждый из миллионов счастливых обладателей мобильных телефонов.

Шаман же хотел посмотреть в бесстыжие очи своего друга, ради которого пришлось потревожить весьма серьёзных людей из самой Японии. Вежливые представители страны восходящего солнца уже целый час недоуменно улыбались, разводя руками, нетерпеливо смотрели на Саню Шамова и одному их японскому богу известно, какие нецензурные иероглифы они скрывали за масками доброжелательности. Шутка ли — невесть сколько ждать эфемерного человека с весьма сомнительным клинком на продажу. Почему сомнительным? Да потому что меч они видели только на фотографии, присланной Сашке по MMS товарищем.

Обладавший нечеловеческим терпением Шаман потихоньку начинал его терять. Затеявший всю эту кутерьму его друг, Арсений Вороховец, к назначенному времени с товаром явиться не соизволил, а с телефоном отношения, видимо, разладил в конец.

— Прошу прощения, уважаемые господа, — на чистейшем японском обратился, наконец, Саня к восточным коллегам. — Скорее всего, у моего партнёра возникли проблемы в дороге. Оставьте свои контактные телефоны, и я с вами свяжусь, как только всё улажу.

Японцы сразу оживились, закивали в ответ, мгновенно забили Шаману визитками все карманы и спешно ретировались, будто ждали только его разрешения. Какие, всё-таки, они культурные, эти восточные люди. Даже слова гневного не вставили. И брови за весь час тоже ни разу не нахмурили. Шаман едва заметно поморщился, вообразив, что стало бы с его кармой, имей он дело с кем-нибудь из наших.

Сразу после международной сессии представителей восточных боевых искусств Саня собирался загрузиться на поезд и возвращаться домой. Но, такое расписание он предполагал ещё утром. Все планы своим неожиданным предложением спутал друг Арсенал, из-за которого билет оказался просроченным, а дело в итоге — загубленным на корню. Теперь, плюс ко всему, присовокупилось ещё пару дилемм, ведь не мог же друг пропасть так просто. Когда речь идёт о прибыльной сделке, Арсенал не исчезает. Вовсе наоборот — сей неугомонный представитель рода человеческого всегда мгновенно появляется даже в самых труднодоступных и сомнительных, но пахнущих деньгами местах.

Должно быть, товарища задержала весомая причина. Скорее всего, Арсений приобрёл клинок не самым законным способом, и теперь обзавёлся проблемами либо с правоохранительными органами, либо с непосредственными хозяевами оружия. А может, с ним что-то случилось в дороге? Или друг попросту пересёкся на пути с какой-нибудь симпатичной милашкой да и застрял с ней на неопределённый срок — подобный поворот событий у Арсенала также принимается за уважительную причину.

Шаман издавна привык оценивать всё трезво. Чем бы ни обернулась любая ситуация — её спокойное логическое осмысление позволяет в кратчайшие сроки принять рациональное решение и добиться наиболее оптимального результата. Вот и сейчас, пораскинув мозгами, Саня без лишней суеты отправился на вокзал. В любом случае, Александр Шамов сейчас никак не мог помочь своему другу. Информации для анализа — ноль. Соответственно, толк от любых действий, направленных на поиск товарища, стремится к этой же цифре. На данный момент проще и полезнее было прикинуть маршрут до вокзала в малознакомом городе. Тем более GPS всегда под боком.

Алгоритм не выглядел сложным. Итак, полчаса до новёхонького красавца железнодорожного вокзала с настолько модными наворотами, что любой путешественник, сидя внутри, чувствовал, будто находится в здании современного аэропорта. Ещё столько же времени в ожидании нужного рейса, и, наконец, разносящиеся над головами ожидающих заветные три ноты, после которых приятный женский голос объявит рейс, время и путь прибытия. Буквально через пару десятков минут после этого молодому путнику предоставится долгожданная возможность спокойно любоваться из окна поезда красотами богатой на разнообразие форм и цветов природы, вовсю распустившейся к началу лета. Примерно такая картина вырисовывалась у Сашки в планах на ближайшее будущее.

Больше всего Шаман любил именно железнодорожные путешествия. Неторопливо плывущий за шторками пейзаж и ритмичный, глухой перестук железных колёс позволял Александру погрузиться в особую, ни на что не похожую форму медитации. В то состояние, когда и тело, и дух путешествуют одновременно. Когда погружение происходит настолько плавно, что даже обычная необходимость абстрагироваться от внешнего мира отпадает. Медитация, с удовольствием опускающаяся на разум, сопровождала Саню в каждой поездке.

Но, в этот раз оторваться вдоволь на просторах астрала не довелось. Шаман заметил слежку ещё возле спорткомплекса.

За Сашкой шёл профессиональный хвост. До того качественный, что заметить его Шаману позволил только лишь глобальный взгляд на сущие пустяки. Пожалуй, мало кто мог бы заподозрить что-либо неладное. Саня заподозрил. Не сразу, постепенно.

Во-первых, показалось весьма странным наличие одновременно трёх такси на выходе из спортивного комплекса. Не далее, как час назад отсюда разъезжалась масса посетителей и участников форума, плюс, буквально только что укатила группа японцев — а тут вдруг сразу три скучающих мотора. Сей факт не особо насторожил Саню. Он просто автоматически отметил для себя подобную случайность и решил прогуляться пешком. Заказав билет через мобильный интернет, Шаман прикинул время до рейса и решил убить его неспешной прогулкой. За полчаса променада Сашка обратил внимание и на «во-вторых».

Во-вторых, Саня, должно быть, выглядел настолько не фотогенично, что все попадавшиеся на пути камеры наружного наблюдения брезгливо отворачивались от него в другую сторону. На совпадение смахивало слабо. А если так — дело пахнет керосином. Причём отчётливо. Рычажки управления сразу всех камер по маршруту могла взять в свои руки лишь очень серьёзная организация. А раз цифровые глаза города с завидным упорством косятся в сторону от его персоны, значит — сейчас кто-то планирует совершить по отношению к любителю восточных единоборств какое-то гнусное непотребство. Саня сконцентрировался, всеми органами чувств, следя за окружающей обстановкой. Хорошо ещё, что утром одел свои любимые чёрные брюки со стретчем, в которых можно и на строгом приёме показаться, и легко изобразить шпагат. Восточного стиля рубашка, тоже чёрная, с коротким стоячим воротничком, тоже не особо стесняла движения, а мягкие замшевые мокасины удобством ничуть не уступали старым любимым разношенным кроссовкам. В общем, в случае чего, ничто из гардероба не помешало бы Сашке сопротивляться по полной.

Третья странность могла оказаться последней на сегодня для Шамана, будь он менее сообразительным. Прогулочным шагом Саня брёл по тротуару одного из проспектов, едва заметно анализировал всё происходящее вокруг и довольно своевременно заметил невдалеке газель, раскрашенную под маршрутное такси. Бус ехал быстро, как и положено уважающей себя маршрутке, посему ничем не привлекал к себе внимания, но Шаман совершенно случайно заметил нездоровый блеск стёкол автомобиля и довольно низкую посадку. Будто внутри сидели не пассажиры, а взвод свинцовых терминаторов. Стало ясно, что тачка, скорее всего, бронированная, а бронированных маршруток Саня отродясь не видел.

Вообще Александр всегда предпочитал избежать конфликта, нежели с отчаянным героизмом из него выкарабкиваться, потому и юркнул как бы невзначай в близлежащий бутик, оказавшийся магазинчиком женского нижнего белья. Так уж вышло, ну а что? Маскированный броневик притормозил у самого входа, хотя никакой надобности, судя по ситуации на дороге, в этом не было, зло рыкнул мотором и припустил дальше.

Больше ничего необычного по пути на вокзал Сашка не встретил. Но, радоваться этому пока не торопился. Учитывая несомненную крутость и подкованность преследователей, Шаман ясно понимал, что на самом деле оставлять его в покое никто не собирался.

Нет, страшно не было. С его возможностями не составило бы особого труда лихо уйти от преследователей да хорошенько замести следы. Шаману стало интересно. Любопытно, что ж это вообще за люди, как умудрились на него выйти, а самое главное — каким образом они собираются щемить его дальше? Да и скрываться всю жизнь от не понять какой организации в Сашкины планы не входило. Для начала стоило выяснить — что за контора устроила на него форменную охоту.

На вокзале никаких происшествий не приключилось, при посадке на поезд — тоже. Но смутное, неприятное ощущение, будто в затылок устремлены десятки пар глаз, а может быть даже и снайперских прицелов, никак не покидало Сашку. И не понапрасну.

В общем, спокойно помедитировать Шаману не дали. Да и как тут погрузишься в беспечное состояние, когда весь вагон заполнен одними шпиками. Нет, ну с виду-то разношёрстная братия путешествующих поездом пассажиров ничем особенным не выделялась, но при более пристальном рассмотрении каждый из них с головой выдавал в себе хвост. Почти у всех можно было различить признаки кевларовой защиты под одеждой, кой у кого ствол пистолета недвусмысленно топорщил карман, а иные так и вовсе не брезговали дольше положенного пялиться на объект изучающим взглядом. Но это становилось видно лишь после въедливого изучения попутчиков. Не имей Шаман уже заранее сформированных подозрений — чёрта с два обратил бы внимание на все эти мелочи. Хотя… Шаман как раз таки мог. Ну а вообще, наличие в вагоне лишь одной женщины, с обёрнутыми в цветную парчу хомячьими щёками, богатырским телосложением и недобрым колючим взглядом профессионала, намекало на многое.

Шло время, стучали колёса, лениво раскачивался из стороны в сторону состав, а Шаман со слабо скрываемым интересом наблюдал за довольно молчаливым окружением и ждал, что же оно предпримет. Окружение действовать не спешило. Стеснялось, что ли? А может, ждало начальственной отмашки? Наконец, Сашке наскучило сидеть без дела и смотреть по сторонам. Он плавно поднялся и громко, на весь вагон спросил:

— Господа хорошие, спасибо, конечно, за бесплатное представление, но может всё-таки скажете, что вы от меня хотите? Кто здесь главный?

В вагоне повисло безмолвие. Все настороженно смотрели на Шамана. Пауза, достойная МХАТа, затянулась на целых секунд пять. Наконец, во взгляде щекастого агента в парче проскользнуло нечто вроде благодарности, он вскочил с места, сорвал головной убор, обнажив ёршик жёстких русых волос на макушке, и вздохнул с явным облегчением:

— Ну, наконец-то! Нет, вот кто мне скажет, почему именно я должен всегда наряжаться бабой?

— Потому что сиськи самые большие, — задорно донеслось в ответ и вагон в миг затрясся от дружного хохота.

Сашка не ошибся — вокруг не нашлось ни одного настоящего пассажира. Абсолютно все в составе беззастенчиво ржали, выдавая свою принадлежность к общей компании поимщиков.

— Разговорчики! — рявкнул чей-то хорошо поставленный командный голос, после чего веселье разом смолкло.

Насыщенным баритоном обладал мужчина средних лет с массивным подбородком, широкими скулами, тёмными волосами с весьма солидной проседью и внимательными серыми глазами. Он был одет в простенький спортивный костюм, а в руке держал небольшую дорожную сумку, из которой вскоре показался короткий автомат и многозначительно уставился дулом на Шамана.

— Шамов Александр Михайлович, — размеренно проговорил седой мужчина, поднимаясь в полный рост, и с показным радушием улыбнулся.

Его подчинённые наоборот сосредоточились и, по примеру начальника, направили табельное оружие в сторону объекта.

— Не ошиблись, — бросил Шаман и вальяжно уселся обратно. — Так чем обязан?

Его внешнее безразличие могло сыграть злую шутку с тем, кто готов был в это поверить. На самом деле каждый мускул адепта восточных боевых искусств пребывал в состоянии повышенного тонуса. Шаман в любое мгновение мог выскочить из-под линии обстрела с умопомрачительной скоростью. Вряд ли кто сумел бы даже разглядеть этот рывок.

— Итак, Шамов Александр. Среди друзей — Шаман. Уникальный человек со специфическим новообразованием головного мозга, которое полностью меняет всю гормональную регуляцию организма, — седой мужчина в спортивном костюме проявлял немалую осведомлённость о некоторых особенностях Сашкиного внутреннего мира.

Не сводя с Шамана дула, он медленно подошел и уселся напротив.

— Небывалый гуморальный дефект, дающий хозяину зверскую живучесть, ускоренную реакцию, немалую силу и кучу других преимуществ по сравнению с обычным человеком, — продолжал блистать потаенными знаниями чрезмерно информированный пассажир. — И всё это на фоне длительных интенсивных тренировок в искусствах ближнего боя, не так ли?

— Отрицать не стану — нет смысла, — согласился Саня. — Но, ближе к делу. Судя по сгустившимся надо мной тучам, догадываюсь, что моя персона кого-то заинтересовала. Беспокоит лишь один вопрос: какова степень воздействия при сопротивлении.

— Максимальная, — твёрдо, с нотками раздражения, произнёс вооружённый мужчина. — Зона поражения — всё, кроме жизненно важных органов. Метко стрелять мы умеем, а остальное, по нашим данным, заживёт на тебе как на дворняге.

Сашка не удержался и хмыкнул в ответ. Как же, стрелять они умеют! Попробуй попади в него, да ещё прицельно, чтоб не угодить в голову или грудную клетку. Это всё равно, что пытаться подстрелить луч вращающейся световой установки на дискотеке.

— Но не советую сопротивляться, — добавил седой, — с поезда всё равно никуда не денешься. К чему лишние отверстия в организме?

Шаман снова не удержался и фыркнул в ответ:

— Прям таки с поезда никуда не денусь?

И в самом деле, что ему стоило высадить щелчком стекло и юрко десантироваться?

— Шамов, — мужчина склонился вперёд и пристально заглянул Сашке в глаза. — Не думай, что ты один единственный весь из себя такой уникальный и непобедимый.

Наглая самоуверенность? Вряд ли… Седой агент не произвёл на Шамана впечатления человека, способного бросать слова на ветер. Что же он имел ввиду? Возможно, у командира шпионов за пазухой имелся какой-нибудь особый козырь против Александра? Тем более, возникло смутное ощущение, будто у начальника отчего-то имелся на Сашку зуб. Во всяком случае, фразу седого Саня решил принять во внимание, но виду не показал. Лишь усмехнулся и произнёс в ответ:

— Любопытные вещи говорите, товарищ…

— Майор Глухович, — сухо представился мужчина.

— Значит майор, — задумчиво проговорил Шаман. — Думаю, нет смысла спрашивать у тебя, что к чему, откуда взяты данные и кому я понадобился?

— Всё правильно, — Глухович со снисхождением отнёсся к переходу оппонента на «ты».

— Ладно, тут всё ясно? Чего ждём, в таком случае? Или поедем до конечной?

— Чего ждём, чего ждём, — раздражённо повторил майор и, не выдержав, резко вспылил: — Весь бюджет операции на тебя ушёл! Вся смета! Ну, вот чего ты не сел в такси под входом в спортивный комплекс, а? Взяли бы дёшево и сердито! Так нет — пошёл пешком. Думаешь, доступ ко всем камерам наблюдения на твоём пути — это копейки? Смотри ты! А ещё снарядить бус. Бронированный — других не водится. Ребят загрузить… И надо было тебе в этот магазин с бабскими тряпками свернуть! Теперь вот пришлось освобождать ради твоей шустрой персоны целый вагон. Все деньги на тебя, голубчика, растратили! — Глухович тоскливо смотрел вдаль и яростно сжимал рукоятку оружия. — А ты говоришь, чего ждём? Знаешь, сколько стоит остановить поезд? Да так, чтоб никаких проблем и вопросов? Нет уж. Доедем до станции — там нас и встретят.

— Что, пролетело меховое манто для жены? — меланхолично поинтересовался Шаман.

— Заткнись! — рявкнул седой, на что Саня в ответ лишь безразлично пожал плечами.

Алчный майор со своей шайкой ряженых всю дорогу до ближайшей остановки не сводили с Шамана глаз. Подобное усердие Сашка считал излишним. Он уже давно решил обстоятельно выяснить, что за чудо-контора прознала о его способностях, посему бежать, соответственно, никуда не собирался. Всю дорогу — минут двадцать — в вагоне царило напряжённое безмолвие.

Состав остановился на утлом полустанке, украшенном здорово покосившейся, заросшей бурьяном деревянной конструкцией, предназначенной для укрытия ожидающих от всех стихий. Разбросанные вокруг этого «зала ожидания» пустые бутылки не двузначно намекали, какая из стихий чаще других одолевает героический полустанок. В нескольких метрах поодаль железную дорогу пересекало пестрящее выбоинами асфальтное полотно без каких-либо намёков на разметку. Обрамляющие переезд высоченные тополя, небольшой подлесок буквально в двух шагах от рельс, махонькая деревенька неподалёку, шелест свежей травы и переливчатое щебетание пташек вкупе с остальной картиной создавали благостную атмосферу живой, едва тронутой цивилизацией природы. И тем удивительней на этом фоне смотрелась вереница чёрных тонированных внедорожников на обочине дороги. Именно к ним Шамана любезно пригласили пройти.

Навстречу конвою из ближайшей машины выскочил мелкий лопоухий парнишка с беспокойными бегающими глазёнками. Он зачем-то махнул агентам рукой, критичным взглядом смерил Шамана с головы до ног и, возможно из-за волнения, задал абсолютно ненужный вопрос:

— Этот, что ли?

После утвердительного кивка майора, лопоухий пронзительным шёпотом предупредил Глуховича:

— Вы тут аккуратно. С нами зам приехал. Решил сопровождать собственной персоной. Ждёт вас в третьем экипаже.

— Даже так? — равнодушно буркнул в ответ седой агент.

Похоже, после того, как на операции по захвату объекта с крахом провалилась попытка майора сэкономить пару тысчонок и положить остаток в карман, ему на всё было плевать.

— Сказали доставить к шефу, а он сейчас на северной точке. Какой-то грандиозный проект. В общем, едем туда, — уже им вслед бросил паренёк.

Шаман в сопровождении Глуховича и ещё одного соглядатая погрузился на заднее сидение указанного внедорожника. Остальные ребята, не теряя времени, тоже распределились по тачкам. Колонна не спеша тронулась.

Майор со своим подчинённым сели по бокам от Шамана и как бы невзначай уткнули стволы автоматов Сашке в область коленных суставов. Тонкий намёк на безжалостность организации в выборе метода обездвиживания ретивых клиентов.

Кроме водителя, впереди сидел ещё один человек, но за высокой и массивной спинкой кресла различить кто там, оказалось проблематично. Лишь через пять минут путешествия в полной тишине, пассажир спереди соизволил обернуться. Им оказался солидный мужчина интеллигентного вида, лет пятидесяти, смугловатый, черноволосый, в модных очках с дорогой оправой. На его плотных покатых плечах блестела безупречной белизной шёлковая рубашка, повязанная строгим серым галстуком. Импозантный мужчина, видимо, тот самый зам, с любопытством взглянул на Шамана и мягким голосом произнёс:

— Мудрое решение, Александр, мудрое. Добровольное согласие на конструктивный диалог — лучший выход в вашей ситуации.

— Рад, что мне предоставили возможность сделать этот мудрый выбор, — согласился Шаман. — Ведь изначально давать мне свободу действий не планировалось. Это уж обстоятельства так сложились, что кое-кому не удалось просто и недорого сразу меня скрутить. Не так ли, майор?

Глухович с явным недовольством буркнул что-то в ответ. Мужчина в очках на это улыбнулся и возразил:

— Знаете, Александр, вы настолько любопытный экземпляр, что, сами понимаете, прознав о ваших способностях, мы не могли ограничиться обозначением своего интереса к вам через Е-мэйл или СМСку. Организации требовались железные, стопроцентные гарантии налаживания с вами обоюдного контакта. Поймите, мы просто не могли дать вам шанс исчезнуть, так что не обессудьте. Благо, всё закончилось хорошо.

Шаман вежливо улыбнулся в ответ. Как же — закончилось! В любой момент, при Сашкином внезапном желании либо его смутном подозрении этой шпионской братии в нечистой игре, всё могло только начаться. Но, в дороге попутчики Шамана вели себя примерно.

Ехали около трёх часов. Качественная подвеска нового автомобиля мягко убаюкивала пассажиров, раскачиваясь на ухабистом полотне. Когда цепочка внедорожников торжественно и вальяжно выехала на магистральную трассу, Шамана и вовсе начало клонить в медитацию. А что ещё оставалось делать? Попутчики попались необщительные, в города или шарады с ними не поиграешь, по душам не поговоришь, а разуму как раз появилось над чем поразмыслить на досуге.

Основной вопрос, волновавший Сашку в тот момент, имел всего два ответа. Что нужно странной конторе от адепта восточных единоборств? С одной стороны, он мог понадобиться таинственной и могучей организации в качестве особого сотрудника, элитного наёмника, этакого исполнителя специальных заказов. Модифицированные опухолью, шальные гормоны гипофиза, взятые Шаманом в узду, а также его длительные, многолетние тренировки, включая едва ли не самый настоящий курс ниндзя, пройденный в Японии, делали его уже полностью готовым продуктом. Единицей, не нуждающейся в дополнительной подготовке и обучении. Способности Александра, направленные по нужному вектору, могли приводить к небывалым результатам. Например, там, где требовались усилия целого взвода опытных разведчиков или диверсантов, Саня легко мог управиться в одиночку. Соответственно, совсем не удивителен такой навязчивый интерес мощной организации к полезному в перспективе кадру.

С другой стороны, будущее Шамана выглядело менее радужно. Отсутствие здоровой конкуренции никогда и ничего не доводило до добра. Зачем конторе один единственный, а оттого, возможно, капризный, заносчивый и жадный до гонораров суперагент, если можно сколотить уйму таких же? Что требуется для этого сделать? Всего ничего — разобрать единственный имеющийся в наличии экземпляр на запчасти, подробно изучить их и сделать правильные выводы. Как минимум — досконально установить молекулярную структуру изменённых гормонов, чтобы после синтезировать искусственные аналоги. А после наварить из них микстур и вводить своим людям непосредственно накануне операций. Только можно ведь пойти ещё дальше! Раскроить в секционной подопытному череп, извлечь опухоль из мозга, разобрать шифр ДНК мутировавших клеток и попытаться воссоздать удивительную ткань.

Наиболее вероятным Шаману казался первый вариант. Раз уж сотрудники организации везли его на рандеву с их загадочным шефом, значит, скорее всего, произойдёт попытка вербовки. Само собой, не исключены некоторые элементы второго варианта, как то: взятие каких-нибудь анализов, мазков или флюорография. Быть может, ещё и прививок наделают. Но полностью отвергать второй вариант во всех его проявлениях Сашка не торопился. Мало ли?

Когда на спидометре минул трёхсотый километр пути, колонна четырёхприводных монстров съехала с главной дороги, чуть позже колёса машин зашуршали по гравейке. Вереница внедорожников ещё долго петляла меж полей и небольших лесочков, запруд и обширных пастбищ. Населённых пунктов на пути не попадалось уже давненько, людей — тоже.

Вскоре вдалеке показались белые плиты приближающегося массивного бетонного забора со щедро накрученной колючей проволокой поверху. Проехав ещё с полкилометра вдоль ограждения, колонна машин остановилась напротив крепких железных ворот, возле которых крутились двое ребят в военной форме с автоматами в руках. После проверки документов головного состава, металлические створки с лязгом разошлись в стороны и колонна въехала на огороженную территорию.

Вообще, обстановка за оградой живо напоминала секретную базу или лабораторию. Белые приземистые здания странной формы и неясного назначения, шастающие туда-сюда фигуры в халатах или спецкостюмах и бесконечные двойки вооружённых патрулей: кто с напарником, а кто с овчаркой.

Шаман удивлялся, почему никому не пришло в голову надеть ему на голову мешок, завязать глаза или, на худой конец, попросить зажмуриться. Вряд ли этот объект не более секретный, чем средняя школа. Неужели, все были так уверены в способностях своего шефа убеждать людей?

Выгрузились у невысокого бункера с низкой бронированной дверью и узкими щёлками-бойницами. Загадочный мужчина с переднего сидения вместе со всеми выбрался на свет, размял плечи, сладко потянулся и взглянул на часы.

— Итак, пока идём в точности с графиком, — обратился он к Глуховичу. — Сегодня мы на удивление успеваем сделать всё вовремя. Майор, вашему отряду необходимо готовиться к внедрению на Терранову, проход скоро стабилизируется. Но до прихода шефа я хочу, чтобы вы составили, так сказать, компанию нашему гостю. Не могу доверить его никому другому. Попробуйте как-нибудь совместить эти две задачи.

Седой майор кивнул в ответ и пригласил Шамана следовать за собой к бункеру. Все ряженые пассажиры вагона столпились за ними у входа. Через минуту общения Глуховича с кем-то по коммутатору, раздалось тихое жужжание сервоприводов, и толстые створки ворот разъехались в стороны.

Само сооружение, вернее наземная его часть, оказалась лишь верхушкой айсберга. Переплетения переходов и помещений под покровом земли-матушки формировали основную часть этой исполинской махины из бетона, стекла и металла. Хай-тек — ни дать ни взять!

Шамана вели чередой путанных узких коридоров и переходов, а тот с любопытством смотрел по сторонам и старательно запоминал дорогу, отмечая все особенности и детали обстановки по пути. Мало ли что — вдруг придётся возвращаться обратно той же дорогой, да ещё одному, да ещё и с толпой негодующих преследователей на хвосте.

Пока они петляли закоулками подземных коммуникаций, Сашке на глаза не попалось ни одного человека в белом халате с руками по локоть в кровище, вожделенно сжимающего топор или скальпель. Такие наблюдения слегка обнадёживали. Возможно, препарировать его мозг сегодня никто и не собирался.

Спустя несколько минут Шамана привели в небольшое помещение, мебель в котором была богато представлена двумя рядами длинных обшарпанных лавок по центру. Плотные ряды небольших шкафчиков занимали всё пространство по периметру трёх стен комнаты. Огромное окно с двойным толстым стеклопакетом, вмонтированное в четвёртую стену, занимало всю её верхнюю часть. Помещение смахивало на раздевалку, хотя, через минуту выяснилось, что не только смахивала, но ещё и являлась ею. Половина ребят Глуховича принялась наскоро сбрасывать одежду, копошиться в своих ящиках и натягивать казенный серый камуфляж. Остальные, по приказу майора, приступили к внимательному созерцанию Шамана. Через пару минут составы сменились.

Сашка сначала спокойно сидел в уголке и лениво смотрел по сторонам. Затем, когда наскучило, прогулочным шагом подошёл к окну, заглянул туда и от удивления даже повёл бровью. Оказывается, богатые фантазией архитекторы, соорудили раздевалку под самым потолком огромного помещения, размерами сопоставимого с целым заводским цехом. А там, внизу, творилось нечто невероятное! Среди гор самой разнообразной аппаратуры, хитросплетений толстых кабелей, многочисленных пучков разноцветных проводов и снующих во все стороны деловитых техников, величественной фантасмагорической декорацией возвышался широкий серебристый круг, переливающийся сотнями ртутных бликов. Сопоставив увиденную внизу диковинку с последними словами загадочного зама, Шаман быстро сообразил, что перед ним простирался тот самый проход на некую таинственную Терранову.

Минуту спустя дверь в раздевалку распахнулась, и вскоре оттуда показался невозмутимого вида пузатый мужчина в огромных очках. Он без особого напряжения тащил на спине внушительных размеров чёрный пакет, чем-то забитый до отказа.

— Отдел воздействия? — поинтересовался мужчина и после утвердительного кивка Глуховича скинул пакет на пол.

— Туалетная бумага, — протерев платочком вспотевшую лысину, отрапортовал он.

— А в уборную сразу не мог доставить? — саркастично поинтересовался майор.

— Не нанимался, — флегматично заявил разносчик.

— Бумага-то мягкая? — донеслось из толпы переодевающихся ребят.

— Извиняйте, парни, вам не положено. Мягкую велено разносить в администрацию, отдел статистики, а по праздникам — аналитикам.

— Как всегда, экономят на наших задницах, — мрачно буркнул один из бойцов, застёгивая молнию куртки.

— Слыхали, кстати, у западных сегодня сорвалось внедрение на Терранову, — как бы невзначай обронил фразу рассыльный.

Это якобы случайное высказывание произвело впечатляющий эффект, на который, видимо, и рассчитывал хитрый разносчик. Как в детской игре «море волнуется раз», все бойцы Глуховича на пару секунд застыли в самых нелепых позах. Кто с одной натянутой на поднятую ногу штаниной, кто согнутый в букву «г» с наполовину завязанной шнуровкой на берце, а кто и с телогрейкой, закинутой через голову. Когда неожиданная информация усвоилась, ребята наскоро приняли более устойчивые положения, и тут же по небольшому помещению разнёсся ропот удивлённых голосов. Основной смысл их нестройного хора сводился к одному общему вопросу: что же случилось на западной точке? Выдержав эффектную паузу, рассыльный начал рассказывать:

— В общем, слышал, как в конференц-зале шефу докладывали по громкой связи. Я как раз нашим светилам разносил кофе. Короче, с утра научная группа расположились в окрестном лесу. Датчики показывали там область повышенной активности. За три часа настроились и сработали чётко — вызвали проход, начали стабилизировать. И тут, буквально за пару минут до внедрения, происходит форс-мажор! Из лесу кубарем выкатывается какой-то чудак и влетает в проход, который, естественно, мгновенно за ним захлопывается, ибо ещё нестабилен. А за этим придурком выскочили ещё двое — уж тех ребята из воздействия в оборот взяли плотно, — мужичок поправил очки, перевёл дыхание и продолжил. — В общем, выяснилось, что те двое — бандиты. Взяли парня в оборот, а он как-то вывернулся да и дёру дал по лесным оврагам. Ну и попался, бедолага.

— А почему бедолага? — прервал рассказчика Шаман, у которого в душу закралось очень тревожное предчувствие.

Разносчик посмотрел на Саню, словно тот уточнил, сколько будет дважды два.

— Потому что Терранова — это, скорее всего, не зоопарк. Там звери без клеток ходят. Это так, по самым радужным представлениям, а они у нас весьма скудны, — мужчина обратился к майору: — В общем, если попадётся вам на пути — придётся забрать. Думаю, такое распоряжение в брифинге тоже скоро появится, в дополнение. Правда, шансов у этого чудака маловато. Почти нет. Да и расстояние между точками немалое.

Рассказчик грустно вздохнул.

— А как его зовут, этого парня? Случаем не слышал? — снова спросил Шаман.

— Ой, — всплеснул руками дядька, — что-то ведь говорили. Машину его нашли у леса. Вроде как пробили по номерам. То ли Артемий, то ли Арсений. И фамилия такая… знакомая… О! Вороховец! Прямо как у моего сотрудника с прошлой работы.

Мужичок ещё что-то увлечённо рассказывал, а Саня медленно сел на лавку и склонил в раздумье голову. Нет, ну конечно! Так смачно вляпаться мог только Арсенал! На этот раз, похоже, весьма серьёзно! И ведь надо что-то делать. Или не надо? Для начала стоит взвесить все аргументы. Хотя, пожалуй, не тот случай.

Сашка недолго думал что предпринять. Судьба швырнула друга в таинственную и опасную Терранову, а его самого карма так неоднозначно доставила прямо ко второму проходу. На людей Глуховича нечего даже рассчитывать — поиск Арсенала явно не станет первым номером в списке их задач. Значит — сам! Решено.

Тем временем, довольный эффектом своей новости, разносчик тихонько удалился. Бойцы молчали в глубокой задумчивости. Седой майор почесал макушку, озадаченно присвистнул и выудил из принесённого пакета рулон бумаги:

— Ладно, ребята, собираемся. Не теряем времени. Пойду к снабженцам договариваться. А то снова трассеров не доложат.

Когда дверь за Глуховичем звонко хлопнула, Шаман резко поднялся. Саня уже принял решение, и отсутствие майора как раз сыграло на руку его замыслам. Опытные бойцы, наблюдавшие за Сашкой в эту минуту, сразу почуяли неладное. Во взгляде Шамана, его позе, ритме дыхания, даже в заложенных за спину руках сквозила жгучая опасность.

— Эй, чего взметнулся? — с опаской спросил один из бойцов.

— Да так, надо срочно проведать друга, — сказал Саня, подошёл к мешку с бумагой и взвесил его в руке.

— А это тебе зачем?

— За шкафом, — улыбнулся Шаман и резко, без замаха, лишь вильнув бедром, съездил парню мешком по лицу.

В одно мгновение голова и ноги бойца поменялись местами в пространстве. Лишь мягкое содержимое пакета сохранило ему целостность позвонков и черепа. Товарищ пострадавшего, стоявший ближе всего к инциденту, не успел даже отвесить челюсть, как его постигла та же участь. Несколькими взмахами ещё парочка зазевавшихся бойцов отправились в нокаут. Остальные оценили ситуацию довольно быстро и, не теряясь, оперативно мобилизовались. Через долю секунды на Сашку набросилась разъярённая толпа обученных спецов. Оставшиеся в сознании ребята грамотно разошлись веером, окружили жертву и кровожадно кинулись рвать её на части. Вот только жертвой Шаман мог чувствовать себя разве что в кресле стоматолога. Чёрный мешок с туалетной бумагой творил своё чёрное дело, мелькая молнией в умелых руках адепта восточных боевых искусств. Никому не удалось избежать чудовищной силы удара грозным оружием. Сам Сашка двигался так быстро, что никому не удавалось хорошенько достать его. Он крутился, нырял, перекатывался и бил, бил, бил, нещадно поливал противников градом ударов. Хотя, следует отметить, на самом-то деле Шаман поступил благородно и пожалел ребят Глуховича, взяв на вооружение именно такой снаряд. Вряд ли кто смог бы выйти без увечий после прямого контакта с ним. В бою один на один Саня ещё мог контролировать свою силу, но когда целая толпа жаждет крови — некогда стараться смягчать удары. А вот мешком, доверху набитым бумагой, можно размахивать вволю.

Играючи, словно хорёк в курятнике, Саня расправлялся с окружающими его вояками. Бедняги не всегда успевали сообразить, откуда их настигает противник. Вот, казалось бы — он самый, стоит прямо перед тобой, в странной, неестественной стойке, а уже спустя мгновение ты невесть откуда получаешь тяжёлый удар по затылку и проваливаешься в небытие.

Когда последний боец попрощался с сознанием, Шаман удовлетворённо глянул на результат своих действий, расстался, наконец, с чёрным пакетом и подошёл к окну. Метров пять до пола — ерунда. Всё же лучше, чем искать дорогу непонятными переходами. Разбить стекло — тоже не проблема. Кстати, конструкцию пакета собирали качественно, по крайней мере, в плане звукоизоляции. Никто из техников там, внизу, не услышал весёлых звуков заварушки в раздевалке отряда военных.

Техничный удар ногой с разворота — и стекло рассыпалось брызгами тысяч осколков, которые эффектным водопадом с пятиметровой высоты низвергнулись на бетонный пол и, задорно звеня, рассыпались в разные стороны. С замиранием дыхания люди, готовящие чудной переход в другое измерение, наблюдали, как рослая фигура Шамана показалась в оконном проёме раздевалки, смело сиганула с неимоверной высоты вниз и ловко приземлилась, с хрустом давя подошвами осколки опавшего стекла. Плавным перекатом Саня погасил инерцию, поднялся и с бесстрастным видом направился прямёхонько в сторону телепорта. Техникам хватило ума и банальной интуиции, чтобы не становиться у него на пути.

Среди лёгкого шума работающей аппаратуры лязг взведённого затвора прозвучал достаточно громко. Не оборачиваясь, Шаман пригнулся и сорвался с места в сторону. В этот же момент раздался треск автомата, и очередь вспорола бетонный пол как раз в том месте, где только что находился Шамов. Ещё пара стремительных бросков — и снова свинцовый град прошёл мимо. Портал близился, лишь несколько шагов разделяло Сашку от него. Закрутившись штопором, Шаман совершил последний прыжок, но какая-то неведомая сила отшвырнула его в сторону, сместив с выверенной траектории. Саня зацепился ногой за протянутый кабель, подправил направление своего движения и глянул-таки назад. Облокотившись на раму разбитого вдребезги окна, в Шамана целился один из удивительно быстро пришедших в себя военных. А внизу, рядом с основным входом в ангар стоял его командир. Седой майор сосредоточенно смотрел на Шамана, сжимая в одной руке так и не вскрытый рулон туалетной бумаги. Другая рука Глуховича была направлена раскрытой ладонью в сторону Сашки. Шаман чувствовал вибрации странной энергии, которая исходила от майора. Силы, которая настойчиво мешала движению, создавала из ничего воздушную преграду, заставляла попросту вязнуть в пространстве. Собрав силы, Шаман резко дёрнулся, вырвался из удерживающих его пут и, будто в прорубь, нырнул в серебристые волны прохода.

Пять минут спустя, приведя своих подчинённых в чувство, Глухович мрачно интересовался:

— Чем он вас так?

— Туалетной бумагой, — со стыдом в голосе отвечали ему взрослые, опытные бойцы…

Глава вторая, приветливая

Прыжок на Терранову отозвался для Шамана весьма необычными, но не слишком приятными ощущениями. Его специфические кортикостероиды из коры надпочечников сработали на славу, но всё равно не смогли полностью освободить от последствий перехода. Тошнота и слабость — давно забытые симптомы — сейчас докучливо сопровождали Сашку вот уже несколько минут.

Сразу после головокружительной карусели перехода, Шаман обнаружил себя в странной и немного зловещей пещере. Окружающее пространство можно было неплохо различить благодаря тусклому фосфоресцирующему свечению неизвестной жёлтой субстанции, проступающей из многочисленных пор и щелей. Неровные серые стены уходили вдаль в обе стороны и терялись за изгибами крутых поворотов. Наросшие в несметных количествах на своде сталактиты угрожающе нависали над головой. Уродливой формы серые грибы торчали отовсюду между огромных угловатых валунов, покрытых толстыми наростами зелёного мха.

Александр, недолго думая, наобум выбрал одно из направлений естественного тоннеля и бесшумно двинулся в ту сторону, пробираясь через обильные поросли сталагмитов. Благо, в центре оных почти не было, лишь местами торчали обломанные пеньки минералов.

Через полчаса однообразной прогулки Шаман понял, что путешествие затягивается. Свежим ветерком даже не пахло, следовательно — выход на вольные просторы находился где угодно, только не поблизости. Если он вообще существовал.

Когда коридор начал постепенно расширяться, и Саня выбрался на простор обширной пещеры с невысоким сводом, он решил даже слегка порадоваться небольшой смене декораций. Однако после короткого взгляда по сторонам, радость мигом испарилась. Массивные кривые колонны, формой напоминающие песочные часы, словно перетекали с потолка на пол. Глубокие параллельные борозды, украшавшие стены, поразительно смахивали на следы гигантских когтей. Сиротливо лежащие местами кучки белых костей весьма живописно вплетались в общую картину. Полностью впечатление довершал тяжёлый тухловатый запашок, оккупировавший всю пещеру.

Шаман окинул помещение быстрым взглядом и тихонько, от беды подальше, засеменил к небольшому проходу в противоположной стороне. Вдруг, от стены справа ему наперерез отделилось нечто большое, сперва принятое Сашкой за солидный валун странной формы. Живой конгломерат с угрожающим кряхтением выпрямился в огромную косматую фигуру трёхметровой высоты, которая с оглушительным топотом преградила Сашке дорогу.

«Допился до чертей» — так сказал бы Шаман, имей он хоть какое-нибудь отношение к алкоголю. Перед ним стоял самый настоящий чёрт, здоровенный, грузный, с коровьими рогами, свиным пятаком и необъятным животом, весь покрытый длинной, скатанной в грязные колтуны шерстью тёмно-серого цвета. Чудовище смотрело на Сашку маленькими злобными глазёнками, глупо ухмылялось и утробно мычало. В когтистых лапах монстра угрожающе раскачивалась из стороны в сторону дочиста обглоданная бедренная кость какого-то крупного животного.

Надо бы сказать, что, несмотря на некоторые дополнительные опции своего организма, и кое-какие особые черты характера, Сашка абсолютно ничем никогда не отличался от обычного человека. Не то, чтобы он впал в панику при виде незнакомого иявно агрессивного существа, но лёгкий холодок под ложечкой почувствовал отчётливо, а вместе с ним и шевеление волос на затылке.

Впрочем, Шаман быстро взял себя в руки, наспех прикинул наиболее приемлемые варианты действий и, грозно насупившись, решительно двинулся на чёрта. Трёхметровая громадина явно не привыкла к подобному поведению своих жертв, посему слегка растерялась. Александр не упустил этот момент. Блеснув стальной гранью, из рукава ему в ладонь выскочила небольшая металлическая звёздочка — сюрикен, — который Сашка всегда на всякий случай носил при себе. Рука Шамана за долю мгновения выпрямилась, и смертоносный снаряд по небольшой дуге устремился точнёхонько в левый глаз монстра. Чёрт не успел даже дёрнуться, и хоть как-то среагировать на бросок, но ему того и не требовалось. Летевший в цель сюрикен перед самой мордой громады внезапно изменил траекторию, со звонким лязгом врезался чёрту в рог и словно приклеился к нему. Оказывается, наросты уродца обладали свойствами обычного магнита.

Обескураженный, испуганный резкой выходкой жертвы монстр вздрогнул и как-то жалобно всхлипнул, но вскоре, осознав, что ничего страшного с ним не случилось, уставился на обидчика лютым взором. И тут Сашка понял, что запасного плана он продумать не удосужился, и теперь с малознакомым и крайне опасным врагом придётся действовать по складывающимся обстоятельствам.

Сотрясая стены пещеры топотом, чёрт сломя голову ринулся на Шамана. Разъярённое животное занесло своё примитивное оружие над головой. Сашка ловко сместился в сторону перед самым носом гиганта, кость просвистела мимо, и коварная инерция увлекла чудовище дальше. Во время следующего забега чёрта, Шаман снова отпрыгнул и мощно пробил твари ногой в бедро. Обычному человеку такой силы удар обеспечил бы открытый перелом кости. Конечность монстра выдержала. Чудовище лишь разозлилось ещё больше, хотя и начало слегка прихрамывать. Следующий мах ногой пришёлся точно в запястье уродцу. Что-то приглушённо хрустнуло и тварь взвизгнула от боли, выронив своё оружие. Огромная бедренная кость с грохотом отлетела в сторону.

Сейчас, когда боль в ноге не позволяла набрать хороший разгон, чёрту пришлось изменить атакующую тактику. Теперь, яростно сопя и подвывая, он ковылял за шустрым Шаманом в попытке схватить его или хорошенько припечатать к земле тяжеленной лапищей. Несмотря на свои повышенные, по меркам обычного человека, показатели прочности, Сашка осознавал, что в захвате этих чудовищных лап ему не выжить, потому и проявлял чудеса цирковой акробатики. Шаман прыгал, кувыркался, скакал по стенам, делал кульбиты, пробегая по вогнутым поверхностям колонн и, при каждой удачной возможности, старался хорошенько врезать монстру. Чёрт повизгивал, рычал, злился, но с завидным упорством пытался достать Сашку. Один раз ему почти удалось поймать неуловимого человечка — монстр зажал Шамана в углу пещеры, и тому практически некуда было деться. Но Саня нашёл выход, взмыв по шершавой поверхности стены к своду и ухватившись за висящий там сталактит. Озлобленный чёрт при всём своём гигантском росте всё же не мог допрыгнуть до своей жертвы — мешала боль в отбитых конечностях. Сашка же потихоньку перекочевал на соседний минерал, затем на следующий, потом ещё на один. Пятый сталактит оказался для него роковым. С хрустом сосулька оторвалась от потолка и Сашка по-кошачьи мягко приземлился прямо под ноги обезумевшему от удачи монстру. Правда, наделённое скудным интеллектом существо не осознало, что на этот раз жертва предстала перед ним с грозным оружием. Под оглушительный победоносный рев, лапы чёрта с глухим хлопком сошлись вместе, но между ними уже никого не было. Шаман взмыл высоко в воздух, приземлился на плечо уродца, зацепившись за его жёсткую густую шерсть, шустро вскарабкался выше и молниеносно всадил до половины остриё сталактита монстру в глаз. На всякий случай, чтобы не схлопотать напоследок предсмертными конвульсиями, Саня сразу оттолкнулся от груди чёрта и задним сальто приземлился на землю. Но, предосторожность оказалась излишней. Уродец прерывисто вздохнул, широко расставив лапы, и с громким, но постепенно затихающим предсмертным хрипом начал заваливаться набок. Его тело шумно грохнулось, подняв облако пыли, нога пару раз дёрнулась в судороге и могучий организм навсегда затих.

— Большой чёрт. Локтей десять, — прозвучало за спиной Шамана, отчего тот резко развернулся, немедленно приняв боевую стойку.

Из-за большой колонны выглядывал совсем ещё юный, обильно покрытый прыщами черноволосый паренёк, с длинными девичьими ресницами и большими от удивления карими глазами.

— Это ж надо, голыми руками такого убить, — молодой человек выскользнул из-за своего укрытия.

Щуплый, одетый в потрёпанную кожаную курточку и широкие штаны грубого сукна, он выглядел слегка обалдевшим и растерянным, и быть может оттого, не умолкая болтал. Словесный поток у некоторых личностей довольно хорошо снимает последствия стресса, что, похоже, происходило и в данном случае. Мальчишка всё время косился на труп чёрта, старательно избегал смотреть в сторону Шамана и непрерывно молол языком.

— Рога у них ценные, могут пригодиться. Сейчас я их…

Паренёк, уткнувшись взглядом в землю, рысцой проскочил мимо Сашки, достал из небольшого заплечного мешка портативную пилку и принялся лишать монстра предметов гордости.

— Ты кто такой? — спросил, наконец, Александр.

— В моём деле могут пригодиться, — продолжал бубнить паренёк, — ещё неплохо бы ему отрезать хвост, потом на ярмарке…

Шаман подошёл к хлопчику, схватил того за плечи, хорошенько встряхнул и повторил вопрос:

— Ты кто такой?

Молодой человек судорожно сглотнул. Сашка только сейчас заметил, как в страхе трясутся руки маленького незнакомца, как дрожат его побледневшие губы.

— Н-Нестокаил, — запнувшись, произнёс парнишка. — Но все зовут меня просто Нес. Я пришёл сюда ещё поутру, а потом услышал шаги чёрта. Спрятался вон там, в маленькой нише, всё ждал, когда он уйдёт. Но проклятая нечисть никуда не собиралась. Он даже успел поспать. Храпел так, что стены тряслись. Будто Перун в небе злится. А я боялся даже пошевелиться. Мне… Мне срочно надо в…

Шаман быстро сообразил, что мучает парнишку после многочасового пребывания без движения.

— Иди, — Саня отпустил молодого человека и тот резво скрылся за столбом.

Закончив свои дела, хлопчик вернулся обратно и теперь выглядел если не счастливым, то уже намного более спокойным и умиротворённым.

— Как отсюда выбраться? — спросил Шаман, отклеивая свой сюрикен от рога чудовища.

— Не знаю, — с глуповатой улыбкой пожал плечами Нес, уселся рядом с Александром и принялся допиливать с чёрта боевые трофеи.

— Так и быть, поставим вопрос по-другому. Как ты сюда попал?

— О! — воскликнул в ответ парнишка. — Я уже давно заблудился. Если честно, сегодня думал — уж точно попадусь Паляндре в лапы. Боялся — разделю горькую судьбинушку старших братьев, сяду с ними за стол в Вырае. Повезло. Если б не ты, воин… Как твоё имя?

— Шаман, — отстранённо представился Сашка.

Сейчас он совершал очень серьёзный выбор: отломать новый сталактит или выдернуть уже пригодившийся. А что? Учитывая угрозу от первого же попавшегося на дороге монстра, вырисовывалась незамысловатая перспектива: без какого-никакого, даже самого примитивного предмета воздействия дальнейший путь мог стать последним. Ещё вспомнился друг Арсенал. Повезло ли ему точно так же с приёмом на новой земле? Жив ли? Выкрутился ли товарищ из неприятностей, поджидающих чужака на первом же шагу в этом мире? Сашка даже не догадывался, что примерно в это же время где-то в западной стороне на живописной опушке дремучей чащобы Арсенал с ужасом в глазах рубил добытым на продажу клинком двух страшных волколаков.

Наконец, Шаман принял решение, выдернул торчащий из глазницы чудовища минерал и побрёл к выходу из пещеры. Саня решил, что с окровавленным остриём в руках у него больше шансов устрашить возможных противников.

— Эй! Ты куда? — озабоченно вскрикнул парнишка, увидев, как его спаситель молча удаляется восвояси.

Сашка ничего не сказал в ответ. Нес быстренько швырнул уже отпиленный рог в мешочек, с сожалением глянул на едва тронутый второй и потрусил вслед за незнакомцем.

— Подожди! Ты куда? Я оттуда пришёл. Ничего интересного там нет!

— Кроме выхода, — возразил Шаман.

— Я уже два дня, как не помню где выход…

— Мы где вообще?

— Как, ты не знаешь? — удивился молодой человек. — Ты сам-то как здесь очутился? Разве ж можно такого не знать?

— Я, кажется, тебя спросил? — Саня так посмотрел на него, что парнишка мгновенно выпалил:

— Подземелья Ледяных скал, что на севере Поляны! Богатейшее местоположение железной руды. Обиталище диких людей, таких вот чертей и всякой разной нечисти.

— И что ты здесь забыл?

— О! — протянул Нес. — На меня возложено тяжкое задание. Испытание совершеннолетия! Только вряд ли я смогу его завершить…

Шаман вообще-то никогда не отличался чрезмерным любопытством и сованием носа в чужие проблемы. Но донельзя унылый тон мальчишки буквально заставил Сашку поинтересоваться:

— Это ещё почему?

— Грустная история…

Они шли по извилистым хитросплетениям подземных коридоров, развилок и перекрёстков, которые теперь в несметных количествах начали встречаться на пути. Направление выбирали практически наобум, интуитивно. Шаман, задавший на свою беду провоцирующий вопрос, теперь всю дорогу выслушивал рассказ неугомонного Неса о своей печальной жизни.

Нестокаил родился в небольшой деревеньке у подножия Ледяных скал, в семье кожевника. Боги Поляны выдали ему путёвку на свет в этом роду под номером четыре. Предыдущие три достались братьям Неса. Собственно, несложно догадаться, как сильно мать хотела девочку. Многим известно, что происходит, когда родители очень хотят ребёнка определённого пола, но судьба выкатывает им противоположный вариант. Нет, Нес не бродил всё детство в платьишках и колготках, с потрёпанной куклой подмышкой. Просто в отличие от рослых братцев, мальчик никак не торопился радовать отца статью и широкими плечами. Рос щуплым, худым и болезным. Зато среди угрюмых северян паренёк заметно выделялся весёлым характером и пытливым умом. Собственно, именно поэтому отец Неса никогда не относился к младшему сыну всерьёз. Основные надежды он возлагал на старших отпрысков. Мечтал, что кто-нибудь из них переймёт его ремесло, станет кожевником, другого видел самым искусным, славным и могучим кузнецом, а третьему прочил славу княжеского полководца. Лишь маленькому Несу не доставалось никакой завидной роли, отчего тот печалился и обижался на отца, но никогда не показывал виду.

Когда паренёк немного подрос, он решил доказать папке, что хоть чего-то да стоит. И пошёл подмастерьем к местному кузнецу. В семье подобному выбору несказанно удивились. Да что там удивились — ржали как угорелые. Сквозь беззлобный хохот братья наперебой описывали, как у Неса при первом же замахе самым небольшим молоточком развяжется пупок. Отец при этом тихо ухмылялся в бороду, а мать с улыбкой прижимала к себе поникшего сынишку, поглаживала его чёрную шевелюру, но поддерживать в начинаниях тоже особо не стремилась.

Однако, местный кузнечных дел мастер мало того, что взял парня к себе на обучение, так ещё и нашёл ему полезное занятие. Конечно, никто не заставлял Неса размахивать с утра до вечера молотом у горнила. Тонкие, умелые пальцы молодого человека весьма кстати пригодились в другом деле — ювелирном. Опытный кузнец разглядел у своего подопечного неплохие задатки, дал ему шанс и не прогадал. В тонком и непростом ремесле Нес буквально слёту начал достигать потрясающих успехов, создавая удивительные в своей красоте вещи. Слава молодого человека потихоньку начала просачивается за пределы родной деревушки. Поводов для шуток и подтрунивания в семье сразу поубавилось. Лишь отец отмахивался, когда слышал об очередном успехе младшего чада, называя ювелирное дело баловством и бабьими прихотями. Несомненно, подобное отношение огорчало Неса. Порою доходило даже до горьких слёз и приглушённых рыданий где-нибудь в лесу или пустых пещерах — чтобы никто не увидел.

В конце концов, он решил пойти особым путём, чтобы доказать отцу свою значимость. Нес задумал поступить в столичный университет на факультет минералов, металлов и сплавов. Паренёк ясно видел своё будущее в качестве знаменитого светила науки. Он мечтал наделать кучу интересных, полезных открытий, что сразу облегчит работу рудокопов и кузнецов, хотел изобрести уникальные сплавы, которые повсеместно станут использоваться в изготовлении оружия, строительстве, судоходстве. Мечтать было приятно. Нес даже перестал обращать внимание на пренебрежение главы семейства — знал, что всё изменится, едва только ему доведётся закончить университет. Надеялся занять достойное место в глазах отца среди своих братьев. И, возможно, так бы всё и случилось, не приди в семью беда.

Старшему брату Неса, Золону, исполнилось доблестных семнадцать. И пришла ему пора пройти традиционное для северных поселений испытание совершеннолетия. Задание, не сулящее на первый взгляд, особых опасностей. Требовалось всего-навсего посетить в одиночку знакомые всем с детства пещеры под Ледяными скалами. Конечно, жителям подгорной местности они были обследованы далеко не полностью, а лишь до определённого предела, соваться за который смельчаков находилось немного — слишком большую опасность для жизни таили в себе неизведанные тёмные коридоры. Полностью всей системы переходов и пещер под Ледяными скалами наверняка не знал ни один из их обитателей.

Собственно, молодым людям северных селений, достигшим совершеннолетия, следовало добыть на приисках определённое количество руды, обменять мешок брюквы на грамм лалида — высококлассного металла — у дружественного племени диких людей, живущих неподалёку от входа в глубины лабиринтов, и принести тушку подстреленного пещерного соболя. Обычное дело. Рудники, освещённые мерцающей в темноте жёлтой лавой, представляли собой местность обжитую, изведанную. Нечисти там уж давно никто не видал. Торговля с дикими людьми — тоже обыденное занятие. С племенем странных, человекоподобных существ подгорные люди уже давненько завели бартерные отношения. Выгода налицо — дикие люди никогда не отказывались от деликатесов, с любовью взращенных под ласковыми солнечными лучами. В ответ северяне получали уникальный по своим свойствам материал, который подземные жители добывали в одних им известных местах. Ну а последнее задание — подстрелить соболя — так и вообще плёвое дело. Была бы сноровка.

В общем, даже деревенские старожилы не припоминали случаев, чтобы кто-нибудь из многочисленных испытуемых не успел управиться с заданиями за отведённый срок — от заката до рассвета. Надо заметить, что в условиях частого и длительного пребывания вдали от солнечных лучей, у жителей северных племён выработалась своеобразное восприятие течения времени. Любой из них под землёй мог безошибочно установить утро на дворе, день или вечер.

Такой вот набор навыков следовало продемонстрировать любому человеку, возомнившего себя мужчиной. Вечером в пещеры заходил ещё юнец, а уж под утро на свет показывался муж, с официально расширенным пакетом прав и полномочий.

И вот, в один прекрасный зимний день старший брат Неса готовился к своему ответственному испытанию. Гордость отца не знала предела. Вечером вся деревня проводила юношу к подножию скал, глава семейства ободряюще похлопал Золона по плечу и тот уверенно зашагал в сторону сияющего блеклым желтоватым свечением входа в пещеры. Вскоре статная фигура старшего сына кожевника скрылась из виду. А наутро не появилась обратно. Тело нашли быстро. Растерзанный труп Золона обнаружился в одном из приисков. Никто не смог определить, что за твари напали на молодого человека. Но разве это могло хоть как-то утешить смертную тоску его родных. В семью кожевника пришло горе.

Спустя год настал черёд второго сына, Силина, отправиться на испытание. В тот вечер брат Неса был хмур и решителен. Отец с матерью заметно волновались. За время, прошедшее со дня гибели старшего сына кожевника, в пещерах больше не случалось несчастных случаев. Никто из молодых людей, проходивших испытание, не замечал ничего странного или настораживающего. Несмотря на это, в семье Неса ночью никто так и не смог сомкнуть глаз. Утром Силин тоже не вернулся. Отец первым, никого не дожидаясь, ринулся на поиски. Спустя час на руках он выносил тело своего сына и рыдал как ребёнок. Силин попал под завал там, где ещё вчера всё казалось незыблемым. И снова в дом кожевника пришло горе.

Ещё через год отец и мать с рыданиями, буквально на коленях отговаривали третьего сына, Амоса, от испытания совершеннолетия. Гордый северянин даже слушать ничего не хотел. Амос предпочёл разделить судьбу своих братьев, нежели прожить всю жизнь в позоре. И он её разделил. Последнего из братьев Неса нашли у диких людей. В их схватке с враждебным племенем Амос вступился за союзников и получил серьёзное ранение. Когда северяне в поисках своего земляка пришли на стоянку подземных жителей, третий сын кожевника уже отправился в Вырай, к дедам и братьям.

Это был последний удар для отца Неса. Немолодой уже мужчина полностью лишился смысла жизни. Все, кого он пестовал, кем гордился, в кого верил, были мертвы. Он угрюмой тенью бродил по селу, по дому, никак не мог найти себе места. А иногда часами задумчиво смотрел в одну точку. Бывали моменты, когда осунувшийся мужчина внезапно спохватывался и горько шептал одно лишь слово: «проклятие». Он перестал общаться с людьми, забросил ремесло. Почти не спал, ел изредка. Смышлёный Нес интуитивно старался не попадаться отцу на глаза, не раздражать его своим хлипким, неуверенным видом. Да, куда уж ему до братьев.

Когда младшему сыну кожевника стукнуло семнадцать, он молча собрал в мешочек свои нехитрые инструменты для ювелирного дела и вечером тихонько выскользнул на улицу. Никто и не заметил, даже мать. Наверное, все попросту забыли…

Пока Нес рассказывал, путники протопали уже немалое расстояние по заковыристым лабиринтам подземелий. Сашка старался запоминать дорогу, делал сюрикеном едва заметные насечки на стенах и обратил внимание, что иногда они умудрялись проходить в одном и том же месте по нескольку раз. Соответственно, маршрут постоянно приходилось корректировать, да ещё и за двоих следить в оба по сторонам. Заливающийся рассказом Нес, казалось, чувствовал себя первым кроликом в Австралии, у которых на зелёном континенте не нашлось естественных врагов.

— Ну ладно, — сказал Шаман, когда грустная история, наконец, закончилась. — Ушёл — понятно. Чтоб не упасть в глазах отца. Зачем тогда поплёлся бороздить запретные глубины?

— В том то и дело! — Нес так обрадовался неожиданному вниманию молчаливого собеседника, что начал увлечённо подпрыгивать при ходьбе. — Представь, даже если я успел бы сделать всё за ночь — какой насмешкой это выглядело бы в глазах отца. Трое старших, любимых сыновей не справились, а младший, который вообще должен был родиться девочкой, вернулся целым и невредимым. Да он попросту возненавидел бы меня! А я так хочу, чтобы он мной гордился!

— Бесславно сгинуть в лабиринтах — невелика гордость, — философски вставил Шаман.

— Да подожди ты! — с нетерпением осадил Саню парнишка. — Я ведь не просто так ушёл вглубь, в неизведанные тоннели! Слышал когда-нибудь легенду о семи печатях?

Шаман красноречиво глянул на собеседника.

— Ясно, не слышал! В общем, среди северных поселений Поляны ходит легенда, будто в подземельях Ледяных скал боги Велес и Перун спрятали за семью печатями величайшую тайну! Представляешь, вот обрадуется отец, если я её открою!

— И как собираешься открывать?

— Да всё просто! С древних времён до нас дошло послание-загадка, в ней и кроется секрет — как добраться до печатей. На общий язык его перевели так, я специально запомнил:

Нес закончил выразительно декламировать вирши, улыбнулся и гордо уставился на Саню.

— Что? — усмехнулся Шаман. — Не больно-то смахивает на чёткие инструкции. Так, шарада. Зацепиться даже не за что. Надо быть полным, — Сашка немного поразмыслил, подбирая нужный эпитет, — оптимистом, чтобы сунуться в опасные подземелья с таким сомнительным руководством. Или фанатиком отцовской репутации.

— Ну и что! — насупился парнишка. — У меня есть хоть какая-то цель в жизни! А ты! — и тут Нес вспомнил, что абсолютно ничего не знает о своём немногословном попутчике, лишь одно имя. — А что ты тут делаешь?

— Ищу выход, — лаконично пояснил Шаман и добавил. — А тебе советую напрячь мозг и припомнить хотя бы в какой он стороне. Искатель тайн и приключений.

— Нет! — пронзительно пискнул Нес и остановился. — Для меня дорога назад закрыта! Я уже принял решение, и от своего не отступлюсь! Если ты к выходу — нам с тобой не по пути!

Они стаяли посреди просторного мрачного грота с высоким сводом, и звонкий голосок парня, отбиваясь от крутых стен, разносился далеко во все стороны. Похоже, в компании убийцы чёрта мальчонка чувствовал себя полностью защищённым.

Сашка настороженно глянул по сторонам, не забыл изучить пространство над головой, тихонько наклонился к молодому человеку и едва слышно зашептал:

— Что? Решил устроить небольшую вечеринку со всеми окрестными жителями? Как ты вообще продержался в этих пещерах больше дня? Нет! С таким поведением тебе никогда не стать настоящим ниндзя — крадущимся в тени, — Сашка наставительно поднял вверх указательный палец, выждал паузу, развернулся и пошёл дальше.

— Кем? — в карих глазах Неса читался нескрываемый интерес. — Что за крадущиеся в тени?

Шаман молча шагал дальше.

— Постой! — взволнованно крикнул Нес, рванул за спутником и вскоре поравнялся с ним. — Кто такие…

— Тсс! — Шаман приложил палец к губам.

— Кто такие нин… — скороговоркой попытался вставить паренёк.

— Тсс!!! — Саня усердно выпучил глаза.

— Но…

Шаман сжал губы и пригрозил Несу кулаком. Когда молодой человек в ответ лишь вздохнул, Сашка объяснил:

— Ниндзя — это люди, которые умеют перемещаться абсолютно бесшумно. А ещё они могут засечь тех, кто не обучен передвигаться таким образом. Так вот, кто-то уже добрых полчаса крадётся за нами.

После этих слов Несу резко расхотелось прощаться с обществом своего спасителя. Парнишка вжал голову в плечи, шмыгнул носом и начал с опаской оглядываться по сторонам. Шаман ухватил того за рукав и потащил следом за собой. Нес метров десять плёлся позади, оборачиваясь каждую секунду, но вскоре высвободил руку от хватки спутника и зашагал рядом.

— А кто за нами следит? Что ему от нас надо? Он один? А ты сможешь с ним справиться? А научишь меня, как стать настоящим ниндзя? — свистящим шёпотом парень оформил целый блиц-опрос.

— Их несколько. Довольно тихие и лёгкие. Каждую минуту присоединяются новые. А кто это — тебе лучше знать. И если будешь вести себя как мышь — тогда, может, выживешь и сможешь стать моим учеником.

Нес в задумчивости почесал макушку, ещё раз обернулся и счёл нужным заметить:

— Вообще-то, пока мы не встретились, я вёл себя намного тише.

— Ага, как же, — хмыкнул Саня.

По не выясненной пока причине, Шаман почти сразу почувствовал симпатию к молодому человеку, хотя раньше никогда не стремился так быстро сближаться с людьми. Паренёк забавлял Сашку своими разговорами и суждениями, но в то же время впечатлял недюжинной смелостью, которая, правда, вплотную граничила с беспечной глупостью и юношеской неосмотрительностью. Традиционное безразличие Шамана к людским проблемам — у самого ведь ещё та беда в голове — на этот раз дало сбой. Александру непременно хотелось, чтобы проклятие семейства кожевника не зацепило его невольного спутника. Нес выглядел слишком жизнерадостно, чтобы умирать молодым. А в непосредственной близости от Шамана, у молодого северянина появлялись вполне реальные шансы. Конечно, если не творить глупостей и не бредить мифическими печатями. Да и вообще — не бросать же мальца одного здесь в подземельях на произвол судьбы. Особенно в эту минуту, когда целая группа скрытных существ долго и упорно шла по их следу, и явно не для того, чтобы встретить хлебом-солью. Преследователи пока не нападали. Возможно, боялись атаковать двоих путников, а может как раз выжидали удобного момента. Внешне спокойный Сашка на самом деле довольно серьёзно беспокоился.

Из грота они вышли в широкий, почти прямой коридор с многочисленными небольшими ответвлениями в стороны. Некоторые из маленьких тоннелей, лишённые жёлтой естественной иллюминации, пялились на путников зловещими чёрными провалами. Теперь странники брели молча, притихший Нес не отставал от своего спасителя ни на шаг и напряжённо прислушивался к окружающим звукам. Вскоре и он стал периодически различать едва слышный шелест чьей-то лёгкой поступи позади, за поворотами пещерных коридоров и в боковых ответвлениях тоннелей. Паренёк уже потихоньку начал подозревать, что за обитатели пещер усердно шастали за их спинами, когда неожиданно увидел мрачную фигуру одного из преследователей.

Странное существо, похожее в общих чертах на человека, стояло у входа в боковой коридор, совсем рядом с ними, шумно сопело и оценивающе разглядывало путников умными, но полными злобы маленькими, чуть раскосыми глазами. Узкая уродливая морда твари со скошенным лбом, оттопыренными ушами, массивными надбровными дугами, переходящими в широкое основание носа, хищно светилась широким оскалом. Костлявое серое тело существа, несмотря на свою худобу, выглядело крепким и жилистым. Тяжёлый взгляд исподлобья буравил Неса насквозь. От испуга паренёк подскочил и с округлёнными глазами начал дёргать Сашку за рукав, но Шаман тоже заметил странную тварь и теперь уверенно шагал дальше, словно ничего не произошло. Хотя сам вид уродца вызвал у Шамана не только глубокое отвращение. Представив, сколько таких экземпляров сейчас ползёт за ними следом и обходит по боковым ответвлениям, Сашка начал всерьёз опасаться. Ладно б их было пятеро, даже десять — куда ни шло. Двадцатка — уже край. Но по Сашкиным прикидкам и наблюдениям, за ними брело не меньше полусотни странных, угрюмых существ.

Путники спешно прошли буквально в паре метров от безмолвной фигуры, которая даже не шелохнулась, лишь проводила их голодным взглядом. Удалившись от уродца на солидное расстояние, паренёк неистово зашептал:

— Так я и думал! Это упыри! Они убивают людей, пьют их кровь, а потом съедают. Ещё, говорят, они видят в полной темноте. Шаман, что будем делать?

Нес никогда не встречал настоящих упырей, лишь в детстве изредка слышал страшные истории с их непосредственным участием. Видимо, рассказчик обладал несомненным талантом, так как сейчас лишь наличие рядом Шамана отделяло молодого северянина от глубокой, безумной паники. Сашка молчал и упорно искал выходы из создавшегося положения.

В следующем ответвлении стояло уже двое молчаливых уродцев. Упыри снова лишь сопроводили путников хмурыми взглядами. Шаман понимал — это лишь психологическая атака. Если бы у страшных существ действительно была возможность сразу и без проблем расправится с жертвами — они бы давно уже напали. Но кровососы выжидали, пытались вывести из равновесия, нагнать страху на двоих путников. Сашка отчётливо понимал это, но никак не мог избавиться от нарастающего беспокойства.

В следующем боковом проходе упырей собралось намного больше, с десяток особей. Зрелище притихшей, замершей толпы буквально в двух шагах внушало поистине животный ужас. Молодой северянин очередной раз обернулся и обомлел! Уже ничуть не скрываясь, за ними кралась целая орда тварей. Одни, пригнувшись, тихонько семенили следом, иные ползли прямо по стенам и потолку тоннеля, плавными движениями огибая крупные сталактиты. Нес уже давно вцепился в плечо Шамана и теперь, сам того не замечая, изо всех сил сжимал пальцы. Сашка ускорил шаг и скептически осмотрел остриё минерала в руках.

Упыри набросились неожиданно. Шаман только и успел дёрнуть Неса в сторону, спасая от неистового броска твари, спрыгнувшей с потолка. Кровосос не успел подняться — тут же схлопотал сокрушающий кости удар коленом по морде. В следующее мгновение Сашка не оборачиваясь ткнул остриём сталактита за спину — насквозь прошитая тварь, подкравшаяся сзади, удивлённо крякнула и повалилась на землю. Третьего, выскочившего сбоку злобного упыря, Шаман встретил смачным хуком в челюсть. Хрустнули шейные позвонки, уродец рухнул, дёрнулся и затих. Остальные подземные обитатели не спешили пополнять компанию троих товарищей, лежащих на полу без дыхания. Сообразительные твари смекнули, что привычная атака с нескольких фронтов из-за нечеловеческой скорости и реакции одной из жертв потерпела крах. Они давно могли накинуться на чужаков целой гурьбой — тогда ничего не спасло бы двоих сладких человечков от неминуемой расправы, но никто из кровососов пока не желал срываться первым и рисковать своей драгоценной ничтожной жизнью. Упыри отложили месть за павших соплеменников на более поздний срок, а сейчас нашли для себя более полезное занятие — с дружным рычанием толпа тварей сгрудилась над телами недавних собратьев и принялась неистово терзать их на куски, давясь урванными шматками ужина.

Шаман решил, не теряя времени, воспользоваться временной заминкой преследователей. Он схватил удивлённо пялящегося на сцену расправы Неса и быстро увлёк за собой. Через пару поворотов Саня глянул по сторонам, убедился, что упырей в округе нет, юркнул в первый попавшийся тёмный боковой коридор и расположился сбоку от входа. Запыхавшийся Нес рухнул рядом.

За свои способности хорошенько притаиться во тьме Сашка не волновался, но вот как быть с молодым спутником, который сейчас пыхтел громче набирающего ход паровоза времён октябрьской революции? Да и где гарантия, что их парочку не распознают по запаху? Шаман лихорадочно прикидывал оптимальное решение. Он уже давно понял, что нет никакого смысла бежать дальше — твари без проблем снова настигнут незваных гостей среди хитросплетений путанных, известных только им лабиринтов. Тем более, уйти далеко с Несом за плечами никак не удастся. Физические кондиции парнишки явно не позволят выдержать долгий интенсивный темп. Вариант честного сражения тоже отпадал — чудовища попросту задавят количеством. Опять же, не прикрытого юного попутчика разорвут в первую же очередь. Затаиться и переждать погоню казалось проще всего. По крайней мере — перспективней. Если бы не молодой северянин.

— Ша… Шамааан! — удаляющийся крик Неса, сопровождаемый задорным громыханием юных костей, заставил Сашку чертыхнуться.

Дёрнуло же эту бестолочь заняться исследованием окружающего пространства в кромешной темноте! Шаман сделал на ощупь два коротких, самых аккуратных в мире шага во мрак, но такая предосторожность его тоже не спасла. Ноги предательски разъехались на чём-то скользком, хвалёное тренированное равновесие упорхнуло, и Сашка растянулся на полу, идущем под уклон вниз. В отличие от юного спутника, Шаман скатывался безмолвно и, можно даже сказать, сосредоточенно. Экстремальный спуск длился недолго, уже через несколько секунд Саня съехал на горизонтальную поверхность и вскочил на ноги. Вокруг царила кромешная тьма, настолько густая, что, казалось, из неё можно лепить снежки.

— Шаман, это ты? — раздался тревожный шёпот совсем рядом.

— Я, — успокоил парня Сашка. — Что-нибудь видишь?

— Совсем немного. Кажется, мы в какой-то пещерке. Тут есть выход.

Проведя полжизни в тусклых подземельях, Нес мог смутно различать окружающую обстановку даже в непроглядной тьме. В базовые функции Шамана такие свойства, к сожалению, не входили. Саня тыкался по сторонам, словно слепой котёнок, и глаза его никак не могли привыкнуть к полному мраку. Наверное, сюда вообще не проникало ни единого фотона света.

— Есть чем разжечь огонь? — тихо поинтересовался Шаман.

Северянин замотал головой, а когда сообразил, что спутник ни черта не видит, ответил:

— Нет.

— Как можно сунуться в пещеры без огня?

— А зачем? — удивился Нес. — Лава сочится почти на каждом шагу.

— Как видишь, не на каждом, — немного раздражённо заметил Шаман. — Веди к выходу.

Юноша взял Сашку за рукав, сделал два шага по направлению к тёмному зеву прохода и застыл как вкопанный. Шаман почувствовал, как задрожали руки парнишки.

— Что такое? — насторожился землянин.

— Там… Там чьи-то силуэты. Они двигаются на нас! — зашептал юноша срывающимся голосом.

— Где?

— Вон, — паренёк ткнул пальцем в сторону трёх скрюченных фигур, подкрадывавшихся к незваным гостям.

— Где, вон? Чтоб я хоть что-нибудь видел!

Северянин поднял руку Шамана и оттопырил его указательный палец в сторону тварей.

— Хорошо. Теперь встань позади меня и не произноси ни звука, — приказал Сашка. — Пискнешь хоть раз — умрём.

От страха Нес даже не думал ослушаться и юркнул за спину товарища. Саня широко расставил ноги, застыл, уставившись в одну точку, и сосредоточился. Когда последний раз он сражался без преимущества органов зрения? Давно. Несколько лет назад, в Японии, на тренировках по ведению боя с завязанными глазами. Вспомнит ли организм забытые навыки?

Колебание воздуха в нескольких сантиметрах от лица вынудило Шамана отклониться в сторону. Что-то быстро просвистело над левым ухом. Резкий контрвыпад — и кулак землянина крошит что-то мелкое и твёрдое, по всей вероятности — клыки монстра. Рыкнув от боли, упырь выдал своё положение, и нижний удар ногой буквально скосил уродца. Напарники пострадавшего тоже сглупили — начали шипеть от злости, обозначая свою локацию. Саня ринулся на звук одной из тварей, которая, заметив рывок опасной жертвы, тут же заткнулась и попыталась отскочить в сторону. Этот манёвр не спас упыря — Шаман услышал, как тот сместился и нагнал монстра сокрушающим ударом локтя. Саня так и не понял, куда попал, но догадался, что выпад оказался удачным — что-то противно чавкнуло, и кровосос даже не взвизгнул напоследок.

— Сзади! — это Нес таки не послушался, истошным воплем предупредив Шамана об опасности.

Оставшийся монстр совершил самую глупую ошибку — набросился на противника сзади, вцепившись зубами в шею. В три хитрых движения Сашка уже стоял за спиной упыря. Резким рывком шейный отдел позвоночника твари крутнулся на сто восемьдесят градусов. Ноги уродца подкосились и тело рухнуло под ноги победителя.

— Ух ты! — донёсся из темноты восторженный возглас. — А ты и вправду ничего не видел?

— Ничего. Вот если бы ты догадался…

И тут Шаман от досады хлопнул себя ладонью по лбу. Ну конечно! А сам ведь тоже хорош! Забыть про такой прибор.

Саня запустил руку в карман брюк и вскоре извлёк оттуда незаслуженно забытый мобильник. Осмотрев на предмет целостности, Александр нажал клавишу, и экран озарил свод пещеры ярким голубоватым свечением. Не так давно землянин заряжал батарею, так что единственной подсветки экрана должно было хватить надолго.

— Ого! А это что такое? — юноша с любопытством смотрел на современный девайс и нахально тянул к нему руку. — Дай посмотреть!

— Не дорос ещё, — убрал жаждущую познания ладошку Неса Шаман. — Потом покажу, а то сейчас ещё сломаешь. И чтоб тихо мне!

Сашка направил экран мобилы под ноги, подрегулировал яркость и направился в сторону выхода. Северянин потупил взгляд и побрёл следом.

Они вышли в небольшой коридорчик, уходящий в обе стороны. Шаман свернул направо.

— Ты так уверенно выбираешь направление, будто знаешь куда идти, — через несколько минут не выдержал пытку молчанием Нес.

— Когда не представляешь куда податься, лучше сразу довериться интуиции. Тебе она, кстати, не подсказывает, что в нашем положении лучше не издавать звуков?

— Нет, — обиженно буркнул северянин.

И снова понеслась череда перекрёстков, развилок, переходов, правда, на этот раз, без какой либо иллюминации. Лишь блёклое свечение дисплея с трудом оттесняло тьму в нескольких шагах впереди, отбрасывая причудливые тени от бесчисленных неровностей серых, угрюмых стен. Периодически с разных сторон до путников доносились очень странные, шелестящие звуки, от которых сердце у маленького северянина рвалось прямиком в пятки.

Когда прямо перед ними раздался приближающийся быстрый топот босых ног, Саня толкнул Неса к стене, сам прильнул рядом и приложил мобильник экраном к груди. Шлепки подошв существа приближались всё ближе, кто-то пробегал уже совсем рядом с ними. В этот момент Шаман резко направил свет в сторону неизвестной твари. Раздался тоненький писк, что-то маленькое и худое, словно мизинец, упало на пол и съёжилось, прикрывая голову руками. Малолетний упырёнок приоткрыл один глаз и тут же зажмурился от боли, начав жалобно мяукать. Шаман брезгливо поморщился и придавил его ногой к земле, как таракана. Молодые косточки не выдержали давления, и маленькая тварь испустила дух.

— Ты что! Это же ребёнок, — зашипел Нес.

— Можешь пожаловаться на меня юннатам. Или сходить к его папке и наябедничать. Кстати, он бы тебя не жалел.

Юноша не стал спорить. Шаман пнул мёртвое тельце в щель между большими камнями — чтобы взрослые не сразу обнаружили пропажу, вытер подошву о землю и двинулся дальше. Нес грамотно прикрыл трупик шляпкой большого гриба, удачно торчавшего рядом.

Через пару минут скитаний начались форменные чудеса. Сперва путники увидели вдалеке мертвенно-бледное свечение, не похожее на привычные жёлтые отсветы лавы. А чуть позже до них донёсся звук булькающей, переливающейся воды, словно там, впереди, в огромном котле кто-то варил похлёбку. Вскоре странники вышли на дно гигантского кратера с отвесными стенами, уходящими кверху и теряющимися в непроглядной дали. Повсюду прямо из земли торчали высокие каменные шпили, уходящие остриями ввысь. Тусклое свечение излучали огромные, размером с человека, пузыри-наросты, обильно торчащие из всех стен снизу доверху. А из пузырей! Из пузырей, плавая в мутной сероватой жидкости, на двоих странников смотрели белесые глазки маленьких зародышей-упырят. Зрелище настолько мерзкое и противоестественное, что у гордого северянина чуть было не вывернулся наизнанку желудок. Благо, там уже давненько ничего не хранилось.

Шаман углубился в переходы между каменными шпилями, с любопытством разглядывая удивительные наросты. Живые эмбрионы с приближением двоих чужаков начинали шевелиться, и, казалось, провожали путников пристальным взглядом. К одному из пузырей Сашка вплотную поднёс экран мобильника, и маленький кровосос занервничал, засучил ножками, начал скалить свою крохотную мерзкую пасть. Найдись у землянина хороший заряд тротила — он без вариантов знал бы, как его использовать. Нес же брёл за товарищем, уткнувшись взглядом в землю, и никак не мог заставить себя повернуть голову в сторону.

Посыпавшийся откуда-то сверху мелкий гравий всё-таки заставил северянина оторвать глаза от носков собственных ботинок, глянуть вверх и застыть на мгновение в полнейшей оторопи. На стенах среди мерцания эмбрионов покоились участки глубокой тени, в которых юноша вскоре заметил едва заметные передвижения страшных обитателей глубин. Стражей покоя своих будущих детей. Несметные полчища упырей стекались по стенам вниз, к двоим незваным пришельцам в их инкубаторе.

— Вот куда завела нас твоя интуиция, — выдохнул Нес.

— Да тут целая орда! — поразился Шаман, тоже засёкший вражеские перемещения, и припустил в сторону противоположного конца кратера.

Саня видел, как упыри ловко лавируют между пузырями с зародышами, серыми струйками стекаясь вниз. Он прекрасно понимал, что уродцы легко успеют перекрыть весь периметр кратера и окружить жертв со всех сторон. Ситуация складывалась безвыходная. Сашка непрерывно корил себя за то, что умудрился попасться в такую глупую ловушку и на этот раз никак не мог найти решение.

— Шаман, смотри!

Сашка притормозил и обернулся. Нес возбуждённо подпрыгивал на месте и тыкал пальцем куда-то в сторону, где густым покровом землю кутала тьма. Землянин тут же направил туда мобильник, и свет экрана выхватил широкие ступени, уходящие вниз. Отчего-то этот спуск не внушал Сашке доверия, но другого выхода у них сейчас, пожалуй, не было. Упыри уже сползали на землю со стен, огибали каменные пики, неслись, подвывая, за свежей человечиной. Недолго думая, путники рванули к ступеням.

Уже преодолев несколько пролётов, Шаман бросил взгляд назад и от удивления даже остановился. Целая стая кровососов толпилась у спуска. Они шипели, плевались, рычали, выглядывая поверх голов друг друга, но ступить хоть шаг вниз никто из тварей не осмеливался.

— Что за чертовщина? — пожал плечами Сашка и устремился вслед за отменно сверкающим пятками Несом.

Глава третья, духовная

Ступени упорно шли вглубь, и вскоре даже бледное мерцание пузырей угасло в дали за спинами беглецов. И снова лишь экран мобильника стал их единственным источником света среди полной темноты.

Юноша один раз по неосторожности споткнулся о небольшой камень, который с гулким стуком покатился вниз. Вскоре до ушей молодых путников донеслось отдалённое, приглушённое искажённым рёвом эхо. Когда звук понемногу затих, Несу показалось, будто лишь стук его сердца нарушает полную тишину подземелья. Чуть позже паренёк неожиданно для себя заметил, что в окружающем безмолвии, оказывается, неосторожный топот его шагов разносился очень далеко, чуть ли не на версту во все стороны. Крадущийся рядом Шаман скользил по ступеням бесшумно, словно привидение, и едва заметно морщился, когда северянин производил чересчур много лишних звуков.

Прошёл час, за ним второй. Ступени всё не кончались. Насколько хватало света мобильного, а он развеивал мрак перед собойвсего на несколько шагов — с обеих сторон, спереди и сзади, простирались невысокие серые ступени. Сколько их ещё осталось? Пять, десять, сотня, тысяча? Быть может, они ведут прямиком в ад? Раздражало неприятное ощущение полной неизвестности, невозможность заглянуть далеко вперёд и узнать, сколько ещё им предстоит идти.

Сашка никак не мог отделаться от странного предчувствия. Казалось — внизу простирается бездна, где обычным людям попросту запрещено находиться. Спускаться упорно не хотелось — интуиция с нарастанием барабанила тревогу. Правда, напрочь отрезанный путь назад не оставлял иных вариантов и вынуждал обреченно ступать вниз.

А ведь всего две прекрасные и простые вещи могли в корне решить проблему — по одной катане в каждую руку. Да! С этим смертоносным оружием Шаману не составило бы труда ураганом пройти по толпам подземных уродцев и вырезать всех под корень! Хотя, более вероятный исход мог оказаться куда проще и прозаичней. После чудесного превращения пары десятков живых упырей в груду раскромсанных тел, остальные сообразительные твари, без сомнений, не стали бы доводить ситуацию до геноцида и в ужасе ретировались бы по своим норам, давая дорогу сильному и опасному незнакомцу.

Сашке оставалось лишь тихонько вздохнуть, оторвавшись от несвойственного ему мечтательного состояния, и вновь погрузиться в реальность. Сейчас даже самая оптимистичная мысль — о возможном возвращении к лабиринтам под Ледяными скалами, которые теперь казались верхом тепла, уюта и гостеприимства — омрачалась неприятным фактом. Ведь, если предчувствия окажутся ложными, если ничего страшного и опасного внизу с ними не случится, всё равно, в любом случае, за двухчасовым спуском последует абсолютно идентичный подъём, а это серьёзная нагрузка даже для Шамана. Что уж говорить о щуплом северянине, тощие ноги которого на следующий же день объявят забастовку. Саня глянул на Неса, который от разыгравшихся нервишек и усердных попыток ступать бесшумно весь вспотел. Парнишка перехватил взгляд товарища, и тут же интерпретировал его по своему — решил, что спутнику стало скучно, и он просто жаждет развеять старательно сохраняемую тишину непринуждённой болтовнёй.

— Я тут подумал, — зашептал северянин. — Помнишь, когда ты увидел огромную стаю упырей, сказал, что их там целая орда?

Саня пожал плечом в ответ.

— Вот! — прошипел Нес. — А в послании сказано: семь печатей под землёй, первая — под злой ордой! И мы сейчас как раз, получается, под злой ордой. Может быть, где-то здесь мы найдём первую печать, как думаешь?

— Думаю, проще в свинарнике найти принцессу.

— А у нас в хлеву когда-то жила свинья, как раз таки по имени Принцесса.

Сашка многозначительно выгнул бровь. Северянин понял скептический жест спутника, вздохнул и замолк.

Лестница закончилась неожиданно. Ещё секунду назад они спускались по бесчисленным ступеням, которые вдруг резко перешли в горизонтальную, абсолютно ровную плоскость. На бледно-сером, гладком полу без единой выбоины, казалось, не было ни одной пылинки, словно его каждый день полировали горничные.

Шаман отметил странность и пошёл вперёд. Свет дисплея снова принялся с трудом раздвигать мрак в стороны. Притихший Нес шагал рядом и пристально всматривался в темноту вокруг.

— Что-то видишь? — поинтересовался землянин.

— Не знаю, — замотал головой парнишка. — Странные ощущения, будто во тьме кто-то шевелится. На лестнице такого не было.

Саня хотел спросить спутника ещё кое о чём, как вдруг совсем рядом, в нескольких шагах от освещаемого экраном участка, раздался тихий, зловещий шёпот. На мгновение они остановились как вкопанные, но Шаман тут же рванул на звук. Свет мобильника ничего не выхватил. Только пустоту. Шёпот раздался за спиной. Сашка резко развернулся, направил свет на голос — и снова никого. Дрожащий Нес прятался позади товарища, вцепившись тому в плечо.

Мгновение спустя шёпот раздался справа, но теперь кто-то ещё, впереди, укрытый мраком, вторил ему. Вскоре к ним присоединился третий голос, четвёртый, пятый. Зловещие перешёптывания слились в один шипящий, давящий со всех сторон, сводящий с ума звук. Внезапно среди многоголосой неразборчивой речи, совсем рядом, раздался леденящий душу гомерический женский хохот. Откуда-то издалека доносился плач грудного ребёнка. И снова этот страшный, сумасшедший смех!

Шаман крутился волчком, светя во все стороны мобильником, но дисплей так никого и не выхватил из мрака. Северянин тем временем, округлив от ужаса глаза, с оцепенением смотрел в одну точку и хлопал ресницами. Через минуту Сашка заметил остекленевший взгляд Неса и направил свет экрана в ту сторону. Сначала, как и раньше, голубоватая подсветка телефона озарила лишь окружённый теменью пустой участок подземелья. Через несколько мгновений Шаману почудилось, будто во мраке шевельнулся чей-то силуэт. Едва он успел напрячь зрение, как смутная фигура материализовалась из чёрной мглы и ринулась в сторону молодых людей. Ею оказалась очень странная, нелепая, страшная старуха! Кошмарного вида костлявая бабка в лёгком белом пеньюаре с развевающимися во все стороны седыми космами заставила Шамана остановиться в недоумении. Её изборождённое морщинами лицо искажал звериный оскал, а мутные, водянистые глаза пылали глубоким помешательством. Старуха с диким воем неслась на свет, протягивая перед собой дряблые худые руки с длиннющими когтями.

Саня встретил ведьму не по-джентельменски — прямым ударом ноги. От греха подальше он решил сразу обезвредить безумную пенсионерку. Но, к его глубокому изумлению, движение прошло сквозь старуху, которая едва ощутимым порывом ветра проплыла мимо землянина и тут же, не переставая выть, вцепилась когтями в шею застывшего Неса. И только в этот момент паренёк словно пришёл в себя, опомнился и дико завизжал. Северянин попытался дёрнуться, вывернуться, но бабка держала его крепко. Казалось, их совместный крик разносился по всему подземелью.

Шаман, чтобы окончательно убедиться, ещё пару раз съездил сумасшедшей по морде, но эффект оказался тем же. Руки со свистом пролетали сквозь старуху, словно та была призраком. Но, тем не менее, юного северянина она держала крепко, не позволяя вырваться. Внезапно плечи костлявой бабки зажглись зелёным пламенем, которое начало молниеносно расходиться вдоль её кривых рук, изумрудным порывом перескочило на юношу и с яростным шипением принялось впитываться ему в кожу. От боли глаза Неса чуть не покинули орбиты, а визг перешёл на повышенные частоты, близкие к ультра диапазону. И снова где-то во мраке раздался издевательский низкий женский смех. Недолго думая, Шаман ухватил орущего спутника за руку и резко дёрнул на себя. Плечевой сустав парня глухо щёлкнул, зато Нес высвободился из хватки сумасшедшей старухи. Саня улепётывал от места рандеву с психически неуравновешенной призрачной ведьмой, тащил за собой обескураженного, побледневшего северянина и сердито приговаривал себе под нос:

— Что за мир? Ни одного нормального существа, которое можно просто и спокойно, по-человечески убить! То громадные трёхметровые черти, то банды уродцев, то вообще какие-то призраки! Ну как с ними справляться, а?

— Шаман! — донёсся до Сашки слабый голос Неса.

— Что? — не останавливаясь, бросил землянин.

Вокруг по-прежнему звучал угрожающий, зловещий шёпот. По бокам из темноты постоянно выныривали обезображенные безумием лица таких же старух, что встретилась им только что, дрожащие руки тянулись к беглецам. Несколько минут северянин молчал, тяжело дыша на ходу, и берёг силы.

— Шаман! Я знаю, где мы! Это Навье! — выдохнул, наконец, Нес, когда оправился от первоначального потрясения.

Юноша выглядел уже более презентабельно и довольно бодро бежал рядом.

— Навье, — отдышавшись, продолжал северянин, — это место, где живут самые злые, смертельные духи. Та страшная старая карга — тоже дух — трасца! Она хотела отравить меня и забрать душу! Представь только! А я-то думал, что Навье — это сказки…

— Береги силы, — буркнул Саня, — а то не доживёшь, чтобы рассказать друзьям, как сказка стала былью.

Ситуация напрягала. Скопище бесплотных злобных призраков, хохочущих, воющих, шепчущих, так и жаждущих высосать душу невинного смертного, вселяло естественный, по-настоящему животный ужас. Александр сомневался, что трасца, напавшая на паренька, не смогла бы причинить вреда ему самому. Возможно, старуха просто выбрала себе наиболее уязвимую в тот момент жертву.

Всё бы ничего, знай Саня, куда бежать. На пути не возникало ни намёка — в какую сторону лучше двигаться беглецам. И вообще, имелся ли смысл в том, чтобы нестись куда-то сломя голову? Возникшее вновь раздражающее бессилие перед неизвестностью нервировало больше всего.

— Шаман, смотри!

Сашка также заметил вдалеке, по левой стороне, с трудом различимые, словно в дымке, всполохи оранжевого пламени. Чётко разобрать, что там такое не представлялось возможным. Слишком далеко и чересчур неясно рисовалась картинка. Однако в окружающей темени других заметных деталей пейзажа не возникало, и Шаман решил двигаться в сторону появившегося ориентира. Что могло их там поджидать — он даже не догадывался. Возможно, тусклое свечение абсолютно ничего не сулило беглецам, а может статься, там их ждало чудесное спасение, хотя, не исключено, что странное явление могло таить в себе смертельную опасность. Именно к последней версии больше всего склонялся Александр. В любом случае, Сашка рассудил, что хуже чем теперь, с ними уже ничего не могло произойти, поэтому смело направился в сторону огня. Нес тоже не возражал против избранного товарищем направления, но счёл нужным на всякий случай высказать:

— Что-то не очень мне там нравится…

Сашка про себя отметил, что у паренька наконец-то начинает пробиваться здравый смысл и зачатки дремлющего инстинкта самосохранения.

Сопровождаемые дикой вакханалией сумасшествия, путники, словно две полуночные бабочки, направлялись к источнику света, и смутно подозревали, что, как и большинство наивных, глупых мотыльков, они двигаются навстречу смерти. А смерть — она бывает разной…

По мере того, как путешественники приближались к оранжевому пламени, странный смех окончательно спятившей женщины раздавался всё чаще, перекрывая шёпот, вой и вопли бесчисленной трасцы вокруг. Неистовые духи костлявых старух тоже старались не отставать и нагнетали обстановку всё возрастающим гамом пугающих звуков. Казалось, кульминация их безумия неотвратимо близится, и скоро гвалт пересечёт пиковую отметку. Но, когда спустя несколько минут странники достигли сверкающей оранжевыми вспышками цели, в одно мгновение окружавший их шум оборвался, и в подземелье резко повисла настораживающая тишина, тяжёлая настолько, что, казалось, она давит на барабанные перепонки.

Запыхавшийся юноша нервно сглотнул и принялся осматриваться, часто дыша и держась руками за грудь. Саня тоже бросил быстрый взгляд по сторонам, но вскоре внимание землянина привлёк источник света, к которому они так упорно стремились.

В идеально ровном полу зияло небольшое, в три локтя диаметром, углубление. Нежное оранжевое свечение, казалось, шло из ниоткуда, от всей поверхности неглубокого дна ямы, и тусклым потоком распространялось на несколько метров кверху. И лежало в этом углублении три странных чёрных штуковины прямоугольной формы с ручками, точь-в-точь как у механических мясорубок.

Северянин, заглянув на дно ямки, мигом забыл об окружающих угрозах и теперь с любопытством рассматривал интересные приборчики. Вдоволь налюбовавшись, Нес присел, чтобы взять один из них, но его рука с глухим стуком натолкнулась на препятствие — по всей видимости, обычное стекло, хотя чересчур прозрачное и незаметное для подобного материала.

— Так, так! Двое смертных в моих чертогах. Какая приятная неожиданность!

Наполненный ледяным презрением низкий женский голос за спиной заставил обоих спутников мигом обернуться. Перед ними стояла молодая девушка с длинными золотистыми волосами в лёгком, воздушном, таком неестественно ярком для этого мрачного места сарафане, издевательски улыбалась и обводила пришельцев уничтожающим взглядом огромных иссиня-чёрных глаз. И, судя по голосу, издевательский хохот, преследовавший странников последнее время, принадлежал именно ей.

Саня слегка смутился. И на то имелись определённые причины. Во-первых, ему не удалось вовремя засечь появление незнакомки. Фактически, она застала бывалого землянина врасплох! Чтобы незаметно возникнуть в непосредственной близости от Шамана, да ещё и в окружении полного безмолвия, необходимо быть как минимум привидением, прошедшим курс ниндзя. А даме фокус удался и, судя по всему, без особого труда. Может, она и была призраком? Во-вторых, Сашка всегда смущался при общении с девушками эффектной внешности, а всё потому, что никогда не мог толком понять, красивы они либо наоборот.

Всё дело в том, что видоизменённый опухолью гипофиз Шамана не лучшим образом влиял на его половые гормоны. Нет, с ориентацией у Александра всё обстояло в полном порядке, да и кое-какие ратные подвиги на полях постельной брани у него тоже имелись, как без них? Просто исковерканная структура немногочисленных половых гормонов, синтезирующихся супраренальной тканью, никак не позволяла Сашке всецело насладиться изюминками женской красы, что, впрочем, вовсе не мешало ему получать удовлетворение от остальных элементов общения с прекрасным полом. На финишной прямой, когда страсти кипят уже в горизонтальном положении, как правило, преобладают несколько иные виды наслаждения, нежели созерцательно-эстетические. Лишь где-то на уровне подсознания Шаман осознавал, хороша его очередная собеседница или нет, но постоянные сомнения приводили к перманентному возникновению неприятного чувства смущения и неловкости.

Зачастую при подобных ситуациях выручал друг Арсенал — уж он-то в подобных делах разбирался как очкарик в логарифмах. Но, в этот момент где-то на другом конце Поляны земного друга одолевали свои дилеммы, похлеще Сашкиной. Шаман с надеждой посмотрел на Неса — тот, с глуповатым видом отвесил челюсть на пару десятков градусов и таращился на незнакомку широко распахнутыми глазами. Подобный взгляд можно трактовать по-разному — от неприкрытого восхищения, до парализующего ужаса. Шаман едва заметно поморщился от разочарования.

Несмотря на чувство смятения, рефлексы землянина сработали на славу и между пальцами адепта восточных боевых искусств уже давно проворно крутился смертоносный сюрикен. Металлическая звёздочка, при необходимости, в любую секунду готова была сорваться с рук хозяина и знатно подпортить презрительно ухмыляющееся миловидное личико незнакомки.

— Какие любопытные представители низшего рода, — меж тем продолжала дама, неспешно приближаясь к странникам.

Когда лишь несколько шагов отделяло её от двоих путников, девушка остановилась и грациозно присела на невесть откуда возникшее за ней кресло с бархатной обивкой.

— Прошу, — она жестом пригласила товарищей последовать своему примеру.

Нес и Шаман с удивлением обнаружили, что позади них как ни в чём не бывало материализовались две резные табуретки. Северянин беззаботно плюхнулся на предоставленный элемент мебели, Саня же, при попытке сделать то же самое, прошёл седалищем сквозь табурет, потерял равновесие и повалился на землю. Ловким перекатом назад землянин вновь стал на ноги, отряхнулся и одарил незнакомку одним из не самых своих дружелюбных взглядов. А та безудержно хохотала уже знакомым ему смехом с явственно различимыми нотками помешательства. У Сашки в ответ на глупую школьную шутку со стулом возникло жгучее желание ответить старым, таким же дедовским способом — подёргать обидчицу за косичку. Вплоть до потери скальпа.

— Так я и думала! Один — из других краёв, — отсмеявшись, заявила дамочка и направила шальной взор на Саню. — Простые чары на тебя не действуют, чужак, а значит, прибыл ты издалека. И что же привело в мои чертоги самого настоящего иномирянина? — вопрос, по ходу, был риторическим, так как женщина через мгновение перевела взгляд на юношу и продолжила разговор. — Другой — проклят. На твоём челе метка смерти. Трое из твоего рода уже сложили головы. Последнему сыну несчастного кожевника тоже осталось недолго — трасца внутренняя коснулась плеч твоих. Скоро яд начнёт выжигать чрево, принося невыносимые страдания. Ты обречён, маленький смертный.

Незнакомка говорила правду, почему-то в этом не возникало никаких сомнений. Казалось, лучше неё никто не разбирается в трасце, проклятиях и смерти. К чести Неса, он отнёсся к пугающей информации стоически — не зарыдал, не начал метаться в стенаниях и не стал молить богов о пощаде. Насупившись и поджав губы, паренёк угрюмо смотрел под ноги, регулярно шмыгал носом и напряжённо хмурил брови. Он прекрасно знал, чем рискует, суясь в дебри подземных лабиринтов. Он осознавал, к чему всё идёт в конечном итоге. И теперь ему требовалось просто свыкнуться с неизбежным, предсказуемым результатом своих странствий.

— Что ждёт нас дальше? — мрачно поинтересовался Шаман.

Дама изобразила крайнюю степень изумления.

— Как? Ты не знаешь? Хотя, что взять с тебя, чужак, — она перевела взгляд на Неса. — А ты, маленький полянец, понял, с кем довелось вам встретиться?

— Догадываюсь, — буркнул паренёк. — Мне кажется, скорее всего, ты — Морена. Смерть.

— Тебе кажется!? — внезапно рассвирепела женщина. — Кажется? Тебе мало рассказывали про меня страшных сказок? Паляндра забрала ко мне тысячи мятежных духов, сотнями таскала их из твоих краёв, а тебе лишь кажется? Чересчур неучтиво с твоей стороны, ничтожный! Да! Я — Морена! Я — сама смерть и владычица Навья!

Фигуру незнакомки укутал ореол ярко-алого пламени, глаза её вспыхнули ослепительной белизной, лицо исказилось гримасой гнева. Необъятные просторы подземелья вдруг начали освещаться короткими, отрывистыми вспышками света, их частота всё увеличивалась, нарастала. И с каждым новым всполохом обезумевшая Морена увеличивалась в размерах, становилась всё больше и больше. Наконец, когда участившиеся вспышки перешли в однотонное мерцание, товарищи увидели громадный, покрытый огнём силуэт женщины. Она стояла, широко раскинув руки, пылала с ног доверху и самозабвенно смеялась. За её спиной испуганно толпилась целая свора озлобленных старух-духов, а высоко-высоко над головой горел красным пламенем свод подземелья, и путникам казалось, будто находятся они вовсе не в глубинах подгорных переходов, а стоят на открытом пространстве и невольно являются свидетелями уникального природного явления — неба в огне.

Всё оборвалось в одно мгновение, и снова тьма сгустилась вокруг странников. Обретшая прежние размеры, Морена со скепсисом наблюдала за впечатлением, которое произвело её шоу на забредших в Навье путников. Надо сказать, немногочисленные зрители красочного представления оказались никудышными фанатами творчества самой смерти. Шаман сохранял обыденную для себя маску безразличия, а Нес, похоже, настолько погрузился в тяжёлые размышления, что цирковые фокусы его теперь интересовали не больше котировки фасоли на подпольных рынках.

— Красиво, ничего не скажешь, — кивнул Саня. — Только всё же не до конца ясно — что нас ждёт.

— Гибель! — презрительно бросила Морена. — Что ещё может ждать вас в моей обители?

Услышав эти слова, северянин оторвался от скорбных мыслей, резко вскинул голову, недоверчиво глядя на местную богиню, затем весело хмыкнул, а после и вовсе неожиданно для обоих собеседников заливисто рассмеялся. Шаман и олицетворяющая смерть женщина с удивлением наблюдали за юношей, а тот всё заходился, причём так, что не особо смахивало на истерический припадок. Похоже, Несу и вправду отчего-то стало весело.

— Представь, — ткнул он товарища локтем в бок, — тут нас ждёт смерть! Ха-ха! Надо же! Вот удивила! Я — проклят, мои братья давно с дедами в Вырае, а меня уже насмерть отравила трасца! И она ещё пугает меня гибелью! Я-то надеялся на что-нибудь более вычурное!

И полянец продолжил хохотать, держась от смеха за живот.

— В целом — да, — поразмыслив, пожал плечом Шаман, — какая тебе уж разница. От проклятья никуда не деться. Что здесь, что у чёрта на рогах, что в лапах упырей. По-моему — никакой, — Саня повернулся к Морене и подмигнул ей, сказав ей при этом: — Я даже не знаю, какое тебе тут моральное удовлетворение? Ни спортивного интереса, ни удовольствия. Хоть бы жертва боялась. А то будто на заводе за станком — рутина.

Страшная дама, казалось, выглядела обескуражено. Двое живых смертных забрели к ней в гости — нет бы испугались. Чёрта с два! Ещё издеваются.

— Хорошо! Но ты, чужак? Тебе ведь есть что терять, — женщина ткнула пальцем в Шамана.

— О! И тут мимо, — улыбнулся землянин. — У меня с давних пор неоперабельная опухоль головного мозга. Страшная болезнь. Моя кончина — вопрос времени. Я давно уж свыкся.

Тут Сашке пришлось пуститься в небольшой блеф — с момента обнаружения новообразование в его черепушке сидело статично и распространяться вширь пока, видимо, не планировало.

— Да… убить вас немедля — и вправду скука… — задумалась Морена. — Слишком редко в Навье бывают гости с поверхности, чтобы попросту и обыденно вас уничтожить. Замучить до смерти — не люблю грязи. Хочу изыск… Что бы придумать?…

— Уверен, способ развеять скуку найдётся, — Шаман дождался внимания женщины и начал издалека. — Ведь смерть человеческая — далеко не единственное развлечение.

— Что ты можешь знать о смерти, презренный?! — гордо вздёрнула нос Морена. — В это самое мгновение Паляндра забрала со света семерых. Ещё миг — и следом уйдут пятеро. Мидлонские разведчики пошли на стычку с казмадскими приграничными дозорами. Кровь льётся рекой. В крепости Эризадол вокруг строящегося укрепления рухнули строительные леса и трое несчастных разлетелись костьми по брусчатке. Отдел чародейских расследований при короле Ванко в Линкосе устроил показательную казнь полностью невиновных людей, подозреваемых в измене. Скоро их головы покатятся к ногам ликующей толпы! Почему я должна в это время выслушивать глупые речи недостойного.

— Потому что смерть — моё призвание, — тихо, но жёстко отрезал Шаман. — Мне доводилось убивать, причём так, что не снилось ни тебе, ни Паляндре, ни кому бы то ни было в этом мире. Уж поверь — уничтожив меня сейчас, в будущем лишишься редкостного удовольствия.

— Допустим, — подумав, согласилась Морена. — Но северянин, — она ткнула в Неса пальцем, — чем он может меня удивить?

— Я ищу тайну семи печатей! — выпалил парнишка. — Представь, если мне удастся её раскрыть! Именно ты сможешь тогда с гордостью говорить, что не найдись в тебе крупицы великодушия — ничего такого никогда бы не случилось!

Вариант хорошенько похвастаться в своих божественных кругах, казалось, заинтересовал любительницу преждевременных уходов из жизни. По крайней мере, Морена призадумалась.

— Эх, мне бы ещё шансов побольше, — вздохнул тихонько Нес. — А то ведь после трасцы жить мне осталось мало. Боюсь, не успею управиться.

— Ты будешь искать и открывать семь печатей, — глядя на северянина, задумчиво произнесла Морена и перевела взор на Сашку, — а ты смертью станешь расчищать ему дорогу. Что ж, заманчиво. Быть может, стоит согласиться. Как я узнаю, что вы устроите для меня подобное развлечение, а не сбежите на волю из-под Ледяных скал?

— Открой нам первую печать, — предложил Нес. — Это ведь она? — северянин указывал на сочащееся оранжевым светом отверстие в полу. — С открытой тайной одной из печатей слишком глупо будет всё бросить. С самого начала дать нам хороший зачин для действа — довольно мудрый поступок.

— Ха-ха! Ты это верно придумал, маленький смертный! А вот и оно, первое испытание! — торжественно воскликнула хозяйка Навья. — Да, перед вами печать. Её на хранение оставили мне могущественные силы и велели отдать достойным. Теперь докажите, что именно вы достойны! Откройте печать! Тогда я отпущу вас и сниму проклятие со смертного северянина.

Товарищи, недолго думая, пока Морена не изменила своего решения, ринулись к отверстию и склонились над ним. Залитые оранжевым светом, на дне заманчиво ютились чёрные приспособления неясного предназначения. Казалось — протяни только руку.

— Я пытался достать, — зашептал Нес, — но тут щит из чар. Послушай, она сказала, что ты — пришелец! Это правда?

— Правда, — кивнул Шаман. — А ещё она сказала…

— Что на пришельцев не действуют чары, — воодушевлённо закончил Нес.

Александр осторожно вытянул руку и беспрепятственно проник сквозь барьер. Несколько секунд спустя Шаман красовался перед Мореной, крутя в руках добытые приборчики. Представительница смерти на Терранове с подозрением оглядывала землянина и отчётливо понимала, что здорово просчиталась. Да, заведующая смертью вполне могла подойти более продуманно к выбору головоломного задания.

— Нет! — после недолгого молчания, наконец, замотала она головой. — Так не пойдёт. Слишком просто. Я требую другого испытания!

Чего, собственно, и следовало ждать от Морены. Ей бы всё зрелищ и доказательств, что эти двое особенные и действительно не зря будут отпущены живыми — справятся со всеми тайнами, а не станут месяцами чесать репу над ребусами.

— Я так понимаю, нет смысла заявлять, что так нечестно? — уточнил Шамов.

Холодный взгляд был ему ответом.

— Какое же задание нас ждёт ещё? Право слово, чего тянуть кота за выступающие участки тела? Уже давно бы занялись делом! — проявил недовольство Сашка.

— Неважно! — махнула рукой Морена. — Делайте что хотите, но чтобы я была удивлена! Чтобы я убедилась — вы не такие как все обычные смертные и достойны уйти с Навья живыми на поиски печатей. И что вам достанет чести одну из них унести отсюда в своих руках. Поразите меня, смертные!

— Мы посоветуемся, — вздохнул Шаман и оттащил Неса в сторону.

— Она явно сумасшедшая, — тихо, украдкой оглянувшись, пробормотал северянин.

— Бесспорно, так и есть, — согласился Саня и уточнил: — Но ведь не дура…

— Не дура, — кивнул Нес. — Ходят слухи, будто Морена когда-то давно, на заре веков, была смертной. Натворила, говорят, чего-то, или переборщила с чарами — вот и сидит сейчас одна в этой дыре, неизвестным образом видит, как умирают люди по всему свету, да только с трасцой, наверное, и разговаривает. Как тут не сдвинуться? Лишь Паляндра, богиня смерти, порой приносит в Навье злые души умерших, которым закрыта дорога в Вырай. Может иногда сплетничает с местной хозяйкой?

— А мы тут в качестве бесплатных клоунов, — подвёл черту Саня. — Ну что, как будем будоражить воображение царевны?

— Я-то единственным, чему научился в жизни — тем и постараюсь удивить. Должно получиться. Только мне потребуется время, но за меня можешь не волноваться. А вот какие у тебя соображения? — Нес глянул налево, направо. — Здесь и убить некого.

— Как будто я только убивать умею, — фыркнул Шаман и отвернулся.

А на самом-то деле Саня абсолютно не представлял себе, что бы этакого изобразить, чтобы впечатлить капризную даму. И снова вспомнился земной друг Арсенал. Уж тот всегда знал, как произвести впечатление на противоположный пол. Хотя, с другой стороны, чем бы таким экстраординарным сейчас он мог поразить хозяйку Навья? Разве что спустил бы штаны…

Решение пришло довольно скоро и неожиданно. Правильная мысль озарила последователя клана крадущихся словно свет гигантского софита, свалилась на голову силикатным блоком просвещения.

Шаман с безразличным выражением лица уселся перед Мореной в позу лотоса, прикрыл глаза, сложил пальцы в правильные мудры и начал процесс обычной, бесхитростной медитации.

Вход в астрал на этот раз дался с трудом, прямо как в те времена, когда Саня только начинал осваивать восточную методику. Скорее всего, сказалась необычная обстановка и сложные обстоятельства. Но, тем не менее, через некоторое время сознание погрузилось в транс, и вскоре окружающее начало восприниматься иначе. Тьма отступила, лёгкий серый туман теперь сплошь покрывал обширное подземелье. Видимые предметы потеряли чёткость контуров, словно покрылись рябью. Зрение изменилось, теперь Саня мог смотреть не только перед собой, взгляд охватывал всё вокруг, на полных триста шестьдесят градусов. Он видел копошащегося в своей заплечной торбе Неса, наблюдал за силуэтом застывшей Морены, обратил внимание на слившиеся в одну нечёткую широкую полосу столпотворение фигур трасцы. Заметил и себя, спокойно сидящего внизу в позе лотоса. Шаман перешёл в астрал. От оставшегося на земле тела к точке нынешнего собственного восприятия шла тоненькая, эфемерная нить — единственная связь духа со своим бренным вместилищем. Саня сфокусировал взгляд на образе подземной властительницы.

— Смертный, ты умеешь управлять своим духом! — донёсся до Шамана искажённый астралом голос Морены. — Впервые вижу подобное. Но ведь и это не всё! Ещё я вижу, что дух твой силён, хотя и неопытен. С таким духом тебе не страшна смерть, чужеземец, в тебе сокрыта великая сила! Ты станешь могучим, когда закончишь свой земной путь.

— Это радует, — Сашка впервые попытался разговаривать в астрале, но сам процесс общения с повелительницей смерти вылился в беззвучное перетекание их ментальных образов и мыслей. — Особенно тешит самолюбие, что слышать подобное довелось от личности, которая знает, о чём говорит. Но моё тело на данный момент в самом расцвете и способно на многое. Эти способности кружат голову, открывают немыслимый горизонт возможностей. Оно — дар природы, которым я хочу воспользоваться сполна.

— Твоё тело — дар страшной болезни, разве не так? — возразила Морена. — Что станет, если ты найдёшь способ излечить хворь? Бросишь своё счастье? Решишься?

— В ту же минуту, — без раздумий ответил Шаман. — Но до тех пор собираюсь использовать резервы организма в полной мере. А у тебя есть способ исцеления?

— Нет. Исцеление — не моя стихия, — холодным тоном отрезала царица Навья.

— А как же Нес? Ты обещала его вылечить.

— Это мне по силам. Если он сам пожелает.

Саня обратил внимание на увлечённо мастерящего что-то неподалёку юношу. Неужели жизнерадостный подросток мог пожелать что-то иное?

Шаман со скоростью электрического тока, бегущего по проводам, вернулся в тело по связующей нити. Активизация симпатической иннервации вегетативной нервной системы на смену парасимпатической, господствующей в организме во время сна и медитации, как обычно резко ударила по сосудам головного мозга. Каждое возвращение духа в оболочку ассоциировалось у Сашки с оглушительным низвержением, стремительным падением вниз, к низменным основам основ.

Морена стояла там же, где и пребывала до погружения Шамана в медитацию. Неподалёку сидел Нес и, не замечая ничего вокруг, что-то варганил. Со стороны северянина постоянно доносился лёгкий скрежет, постукивания, шуршание и звяканье. Саня подошёл ближе и заглянул юноше через плечо.

— Подожди! — отмахнулся Нес. — Ещё не готово! Сейчас. Я уже скоро.

Землянин только успел заметить, как ловко мелькают в руках паренька разноцветные камешки.

Юноша не соврал — уже через пять минут он выставил своё миниатюрное творение на суд. Такого чуда Шаман ещё нигде и никогда не видел. Да ещё и сотворённого за каких-то полчаса. Нес держал в руках собранную из ограненных и отшлифованных драгоценных камней небольшую, размерами примерно два к одному, голову Морены. Сходство потрясало. Нанизанные на густую сеть из позолоченной проволоки, камешки собирались в непередаваемый рисунок бликов и красок. Кожа, изображённая россыпью играющего тусклыми гранями перламутра и бледного янтаря, дымчатый кварц ресниц, сапфировые глаза на жемчужном фоне, опаловые брови, красные губы из сочного рубина — всё это безошибочно формировалось в прекрасный лик властительницы смерти. Венчала шедевр ювелирного мастерства копна волос, удачно скомпонованная из проволоки с вкраплениями берилла и гелиодора.

— Что это? Мне? Зачем? — не отводя глаз от своего драгоценного портрета, спросила Морена.

Любопытство владело ею не более минуты, после хозяйка Навья снова приобрела беспристрастное выражение. Неплохой показатель для сущности, которая некогда была настоящей живой женщиной.

— Это лик смерти, — объяснил Нес. — Я заберу его с собой, чтобы принести своему народу.

Морена в немом вопросе вздёрнула бровь.

— Героев следует знать в лицо, — пояснил Шаман. — Надо же кому-то поклоняться, приносить дары и резать жертв у алтаря.

— Резать жертв? Интересная идея. Одобряю, — кивнула Морена. — Что ж, смертные, вы справились.

Шелестя полами сарафана, она подошла к странникам, положила Несу ладонь на лоб и прикрыла глаза.

— Можете начинать свои поиски, — водя пальцами по голове юноши, говорила владычица подземелья. — Тенью станет мой взор следовать за вами. Но только попробуйте разочаровать мои ожидания. Всё, полянец, ты исцелён!

Морена сделала два шага назад и воздела кверху руки. Прямо из земли к едва различимому в недосягаемой вышине своду поднялся широченный столб яркого белого света. В том участке, из которого бил толстый луч, на пару локтей от пола отделилась призрачная, блёклая платформа.

— Ступайте, смертные. Пусть подвиги усеют ваш путь, — Морена указала странникам на полупрозрачную поверхность, казалось бережно сотканную из тумана.

— Как же моё иноземное происхождение, сложные взаимоотношения с чарами? — поинтересовался Шаман. — Или мне оставить здесь тело и виться духом вслед за Несом?

— Ты недооцениваешь меня, чужак, — вскинула голову хозяйка Навья. — Простые чары — для никчёмных волшебников. Я же владею куда большим. Уходите.

Нес мигом вскочил на платформу. Шаман же недоверчиво, памятуя случай с табуреткой, подошёл к транспортному средству, пощупал его рукой и, убедившись в отсутствии подвохов, последовал за юношей. Волшебный подъёмник начал неспешно двигаться вверх.

Едва в Сашкиной душе поселилось ощущение умиротворения, которое возникает каждый раз после удачного решения всякой неприятной заварушки, снизу раздался голос Морены:

— Одно странно. Неужели маленький полянец не желает знать, отчего проклята его семья?

Нес посмотрел на Шамана такими глазами, что землянин сразу понял — владычица смерти угодила в десятку! За подобную информацию паренёк готов был выложить все имеющиеся материальные ценности, финансы и парные органы.

— Любопытство — причина страшных увечий, глубокой инвалидности, а также смертельных заболеваний, — попытался предупредить спутника Саня. — Я не минздрав, поэтому рекомендовать буду настоятельно — убираемся отсюда!

— Я должен! — выпалил Нес и, едва Шаман успел что либо сделать, соскользнул обратно на землю.

— Твою мать! — зашипел Сашка и бросился за ним.

Морена, сложив на груди руки, с ехидной улыбкой посмотрела землянину в глаза.

— Но есть одно условие, — она обратилась к Несу. — Я рассказываю тебе, откуда проклятие пришло в твой род, и вместе с тем возвращаю эту ношу. К тебе вернётся касание трасцы.

— Зачем? — глухо зарычал Шаман. — Что за игра? К чему…

— Согласен, — уверенным голосом перебил товарища Нес.

— Я же говорила — излечу маленького смертного, если он сам пожелает. Он пожелал иное. Теперь же слушай, полянец, я выполню обещание, — Морена не обратила внимания на сжатые в кулаки побелевшие костяшки пальцев землянина. — Давным-давно, когда твой отец был ещё юношей, он полюбил девчушку из соседнего села. Она была волшебницей, но, несмотря на свои гордость и высокомерие, приняла ухаживания простого селянина. Спустя год юноша понял, что никак не подходят друг другу простолюдин и чародейка, что не любовь то была — страсть жгучая, затухшая быстро. Что не по пути ему с жестокой и горделивой волшебницей. Да поздно было. Во чреве кудесницы плод их зрел. Ушёл кожевник. Подыскал себе кроткую, трудолюбивую да статную женщину, ставшей твоею матерью. А рассвирепевшая чародейка одна родила дитя, да не смогла выходить и занемогла лихорадкой да кровотечениями. Перед смертью успела молодая кудесница наслать на твоего родителя страшное проклятие — всяк отпрыск его после совершеннолетия повинен был попасться в руки Паляндры. Так и сбылось. Твои братья мертвы. Остался ты один и тебя, последнего, выпало несчастной чародейке убить собственноручно. Навье — пристанище не только проклятых душ, но и тех, кто наслал проклятие, ибо тяжкий то грех. А Вырай не терпит грешников. Такова плата за слепое и бездумное желание грозного возмездия. Трасца, напавшая на тебя намедни — дух брошенной, погибшей в одиночестве волшебницы. И хворь, ею ниспосланную, теперь тебе я возвращаю!

Морена резко взмахнула руками — с её ладоней сорвался комок зелёной слизи, просвистел в воздухе подземелья и размазался по груди Неса. Парнишка успел только жалобно ахнуть, закатил глаза и рухнул оземь. Владычица смерти, довольная выходкой, захохотала в голос, а Шаман, ощерившись хищным оскалом, сделал шаг вперёд, ей навстречу.

— Куда? — рявкнула Морена, резко прервав смех. — Не глупи! Неужели ты думал, я поверю в твою сказку? Тайна семи печатей тебе неинтересна, ты ни за что не пойдёшь на опасные и ненужные поиски. Зато тебя беспокоит жизнь этого никчёмного мальчишки. Что ж, болезнь излечима. У тебя есть время. Ты можешь успеть. А я посмотрю. С интересом посмотрю, как ты будешь сражаться за его существование. Сеять смерть ради его жизни. Кажется, на что-то подобное мы договаривались вначале? Торопись, чары уходят.

Шаман обернулся, глянул на недвижимое тело Неса, лежащее неподалёку, бросил взгляд в сторону вздымающейся всё выше платформы.

— Надеюсь, мы ещё встретимся, — зло бросил Морене напоследок землянин и сорвался с места.

На бегу к подъёмнику Саня ловко подхватил распростёртого северянина, зашвырнул его на волшебную платформу и взмыл вверх сам.

Шаман сидел на краю полупрозрачного поднимающегося круга и смотрел в сторону медленно удаляющегося внизу кусочка страшного Навья. Освещённый бледным оранжевым сиянием тайной печати, маленький участок огромного мёртвого пространства всего за несколько десятков минут вместил в себя столько шальных событий.

До Шамана всё ещё доносился торжествующий смех коварной властительницы здешних негостеприимных мест. Лежащий рядом северянин потихоньку приходил в себя. Он постоянно шевелил руками, сухо кашлял и тихо постанывал. Когда один раз паренёк немного повернулся на бок, из его заплечного мешочка, валявшегося рядом, выкатилась только что созданная из драгоценных камней голова Морены. Она со стуком перекатилась в сторону и остановилась рядом с землянином. Казалось, ехидный взгляд сапфировых глаз царицы Навья смотрел прямо на Сашку. Впервые за долгое время Шаман позволил себе грязно выругаться.

Глава четвёртая, пыльная

Подъёмник доставил молодых людей к широченному отверстию в своде подземелья, из которого струился жёлтый свет знакомых уже потёков лавы, сочащихся из стен переходов Ледяных скал. Платформа подошла вплотную к ровным краям скалы и остановилась, не издав ни звука. Сашка едва почувствовал, что плавное движение вверх прекратилось.

И вновь они очутились в одном из тысяч подземных коридоров, похожих друг на друга, как монгольские братья-близнецы. Шаман вздохнул, закинул на плечо потихоньку приходящего в себя Неса и сошёл с волшебного круга. В ту же секунду полупрозрачный элеватор с хрустальным звоном рассыпался, и у ног землянина разверзлась чёрная бездна. Казалось, будто скудное пещерное освещение робко подкрадывалось к самому краешку мрачного провала, но никак не решалось проникнуть дальше, вглубь. Не дай бог кому-нибудь ненароком споткнуться и угодить в эту дыру! Если хозяйка Навья обеспечит несчастному мягкую посадку — впоследствии неосторожный бродяга пожалеет, что сразу не разбился вдребезги.

Сашка отошёл подальше от мрачного зева, усадил на землю северянина, прислонив его к большому сталагмиту, и в задумчивости присел рядом. Органы чувств, да и природное чутьё подсказывали — рядом никого нет. Ни дружелюбного, ни враждебного, ни даже нейтрального — никого. Ни одну живую душу чисто инстинктивно не потянет к разящему опасностью и первобытным ужасом отверстию, так неестественно раскинувшему свой идеально ровный зев посреди этого перехода. Тем не менее, именно здесь Шаман чувствовал себя в полной безопасности. Спокойное место — это как раз то, что сейчас ему требовалось. Стоило хорошенько поразмыслить над тем, что делать дальше.

На повестке стояли два насущных вопроса: как спасать Неса, и где бы пожрать? Да, в плане последнего — Шаман всегда был не дурак плотно подкрепиться. Оно и ясно — с его-то метаболизмом! Ещё в детстве уплетал за троих на зависть бабушкам соседской ребятни, которым Сашеньку Шамова регулярно ставили в пример.

Саня вспомнил, что последний раз что-то ел, собственно говоря, ещё на Земле, да и случилась небольшая и скорая трапеза только утром, задолго до перенесения на Терранову. Давненько, что ни говори.

Шаман медленно, изучающим взглядом пошарил по сторонам, внимательно изучая каждую пядь пространства на предмет съестного, и, не обнаружив ничего хотя бы отдалённо годящегося в пищу, плотоядно сглотнул. Имей кто-нибудь неосторожность сейчас за ним наблюдать — непременно шарахнулся бы в ужасе.

После осмотра окружающей местности, следующим у Сашки на примете оказался заплечный мешок Неса. Возможно, юному северянину хватило ума прихватить с собой в путешествие что-нибудь из провизии.

Не хватило…

Первой Шаману под руку попалась драгоценная башка Морены, которую он зашвырнул перед сходом с платформы обратно в сумку. Лишь уважительное отношение Сашки к выдающемуся таланту и кропотливому труду мальчонки спасло сиё творение от небольшой рихтовки сильными руками землянина. С пренебрежением Шаман откатил шедевр в сторону. Следом из котомки Неса вывалилась пёстрая горсть разноцветных камешков, по всей видимости — драгоценных. Да, с такой ношей, учитывая телосложение парнишки, разгуливать вне родной деревни крайне опасно. Хотя, к подземельям Ледяных скал сей тезис не относился — здесь что с бриллиантами, что без них шансы расстаться с жизнью одинаковые.

Наконец, отодвинув спиленный рог чёрта, Саня нашарил в мешке те самые замысловатые чёрные приборчики — находку из-под волшебной печати. Взяв один из них в руки, Сашканачал внимательно изучать непонятную штуковину. Хотя, как сказать непонятную. Спустя минуту землянину стало ясно, что перед ним самый обыкновенный миниатюрный домкрат, величиной с локоть, абсолютно такой же, как и два других. С идеально ровных, гладких, словно глянец и очень приятных на ощупь граней инструментов отливали тусклые блики насыщенного, глубокого чёрного цвета. Материал Сашка опознать не смог — нечто среднее между металлом, стеклом и пластиком. Причём возникало такое ощущение, будто портативные домкраты едва ощутимо излучали тепло.

— Что это? — донёсся до Шамана слабый голос парнишки.

Саня обернулся. Короткого взгляда хватило, чтобы понять — юный северянин чувствует себя неважно. Позеленевшие щёки, белые губы, наполовину прикрытые веками глаза и тяжёлое дыхание являли полную картину ахового состояния Неса. Но живое любопытство в его взгляде, с которым он рассматривал незнакомые игрушки, в принципе следовало интерпретировать как положительный момент. По всей видимости, шансы у парнишки ещё оставались.

— Это домкраты — специальные штуковины, с помощью которых можно легко поднимать большие тяжести, — объяснил спутнику Шаман.

— Да ладно! И что же такое можно ими поднять? — недоверчиво прищурился Нес.

— Ну… — Сашка задумался, прикидывая, что в этом мире может сойти за аналог автомобиля. — Да хотя бы ты сам, лично сможешь поднять вон тот камень.

Палец Шамана указывал на замшелый валун размером с бегемота, валявшийся у стены в нескольких метрах от путников.

— Не может быть! — воскликнул Нес. — Врёшь! Как такое возможно?

— Элементарная механика, — пожал плечом землянин.

— А ну-ка!

Юноша с энтузиазмом вскочил на ноги, но его тут же повело в сторону. Несмотря на недомогание, Нес потихоньку, держась за стенку, приплёлся к своему мешку, достал чёрный прибор и уверенным зигзагом направился к валуну. Шаман тоже поднялся и с улыбкой, не спеша побрёл рядом с молодым товарищем, чтобы подстраховать того на случай неожиданного крена.

— А не сломается? — усевшись подле камня уточнил Нес.

— Откуда мне знать? Материал какой-то странный…

— И вправду, — подтвердил юноша, удостоив домкрат беглым осмотром.

Нес рухнул на пятую точку подле объекта испытаний и требовательно воззрился на товарища:

— Как им пользоваться?

Шаман присел на корточки рядом с парнишкой, пощупал валун у подножия и, очистив небольшую выемку на боковой поверхности от мха и пыли, пристроил туда рычаг домкрата.

— Теперь крути, — указал Сашка на ручку прибора.

Нес решительно ухватился за чёрную рукоятку и с донельзя серьёзным видом принялся её вращать. По мере того, как огромный камень со скрежетом и недовольством расставался с насиженным за долгие годы ложем и потихоньку поднимался вверх, челюсть восхищённого паренька синхронно стремилась вниз.

— Ух ты, Шаман, смотри!

Саня тоже обратил внимание на то, как в процессе работы маленький домкрат начал менять расцветку. Сначала он приобрёл едва заметный красноватый отлив, но чем больше Нес крутил ручку, тем ярче разгорался инструмент, приобретая жгуче-багровую окраску.

— Ай! — вдруг вскрикнул северянин и отдёрнул руки от приборчика. — Горячий!

Нес наблюдал, как потихоньку меркнет пламенное свечение остановившего свою работу домкрата, а Шаман стаял рядом и в задумчивости чесал подбородок.

— Это ж надо так деформировать молекулярную структуру под воздействием силы извне, чтоб изменить цвет и температуру. Просто удивительный материал, — покачал головой Саня.

— И кажется мне — я знаю, из чего сделаны эти штучки! — судя по виду, Неса осенило не меньше, чем Архимеда, принимавшего ванну в один прекрасный для науки день, или Ньютона, схлопотавшего яблоком по чайнику. — Это же небесный металл! Настоящий божественный материал. Я слышал про него только в сказках, но, получается, что он существует на самом деле! Из него Перун делает наконечники для своих стрел, которые высекают из туч молнии, а Велес в своей подземной кузнице куёт невиданной красоты вещи. Это самый прочный на свете материал, в сказках говорится, что его никак и ничем не сломать! Представляешь? Значит, легенда не врёт — это боги создали семь печатей и спрятали в них свои тайные изделия! Даже не представляю, что нас ждёт в остальных секретах!

— А я не представляю, где ты собираешься их искать. — Шаман явно не разделял энтузиазма юного северянина. — Тем более, пока неизвестно, кто из нас умрёт первым. Ты от этого проклятия, или я — от голода. Умял бы целого кабана.

— Я чувствую себя уже намного лучше, — серьёзным тоном ответил Нес. — А что до еды — не волнуйся. Со мной не пропадёшь.

В ответ Саня лишь хмыкнул. Вроде бы да, Нес и вправду повеселел, стал выглядеть чуток свежее. Видимо, включились резервы молодого организма. Но хватит ли этих силёнок надолго — вот в чём загвоздка. Второй вопрос — а стоило ли отбрасывать все волнения по поводу питания? Неужели юный добытчик сможет нарыть в подземельях достаточно съедобных корешков, чтобы прокормить ненасытного спутника?

— Так, где у вас тут ближайшая столовая? — к способностям Неса в экстремальной кулинарии Саня относился, мягко говоря, недоверчиво.

— Пойдём, — буркнул парень, выбрал навскидку направление и побрёл вдоль стены, сосредоточенно глядя по сторонам.

И так вот, внимательно высматривая что-то под ногами, Нес вилял по кривым тоннелям подземелий не меньше часа. Ветви серых коридоров сменяли друг друга, монотонным гулом эха порхали от стены к стене звуки шагов двоих путников, а пунктов общепита на пути так и не повстречалось. Кое-кого это прискорбное обстоятельство напрягало и весьма.

Учёные недаром считают, что центр голода в человеческой макушке располагается аккурат рядом с зонами, непосредственно несущими ответственность за лютую агрессию. Несложно догадаться, какие ощущения всё больше одолевали шедшего следом за северянином Сашку. Адепт японских боевых искусств из последних сил сохранял традиционные для себя невозмутимость и спокойствие. Бурлящий желудок требовал жертв. Причём, вне зависимости от видовой принадлежности.

Возможно, вывести Шамана из себя способно только лишь чувство голода, нивелируемое в обычных условиях прелестями цивилизации. В данный же момент местный прогресс развития не радовал своим уровнем развития инфраструктуры. Остаётся лишь догадываться, насколько Сашку мучил голод, ибо подобные страсти не способен испытать ни один обыкновенный человек. Под ложечкой у Шамана буквально выло, мешая сосредоточится на иных аспектах выживания. Он уже не мог слышать мягкой поступи чьих-то мощных лап вдалеке.

— Нес! — наконец приглушённо зарычал Сашка. — Если ты сейчас же не найдёшь нам ничего пожрать — я вернусь через Навье обратно к упырям, перегрызу глотки парочке этих тварей и, на радость Морене, сделаю из них мясную нарезку прямо у неё под носом!

— Ого! Думаешь, они съедобные? — весело улыбнулся паренёк.

— Проверить не проблема. Но только ты об этом не узнаешь. К тому времени как я вернусь, тебя, думаю, тоже кто-нибудь опробует на предмет съедобности.

— Ладно, — почесал затылок северянин, — надеюсь, и тут скоро чего-нибудь найдётся. Уже сколько прошли — а ни одного беляка. Хоть бы проскочил какой-нибудь пещерный соболь…

А приближающихся крадущихся шагов никто из них так и не услышал.

Через минуту очередная подземная дорожка вывела их в небольшую замкнутую пещерку, весьма скудно освещённую редко торчащими в щелях свода сгустками лавы. Глянув по сторонам, любому путнику вполне явственно могло почудиться, будто на самом деле находится он далеко не под землёй, а на сказочной лесной поляне. Густо увитые тёмно-зелёным плющом стены создавали уютную тёплую атмосферу, а пол пещерки сплошь усыпали разнокалиберные мясистые шляпки грибов цвета слоновой кости. Кутающий мягкий свет подземелий придавал этому местечку истинно фантастический вид.

— Вот они! — вскрикнул Нес, тыча в россыпи грибов. — Беляки!

— Что? Можно есть?

Не долго думая, Шаман подскочил к одной из самых больших шляпок, размером с автомобильную покрышку, сорвал её и приготовился неистово измельчать зубами. Конечно, в обычной ситуации Сашка тщательным образом выяснил бы всю подноготную о неизвестном блюде, но сейчас остановить его могло лишь одно:

— Нет! — взвизгнул Нес. — Шляпки ядовитые!

Без лишних слов Шаман отшвырнул подлую обманщицу в сторону, и та с гулким хрустом разлетелась о стену. Саня молча ухватился за основание гриба и резко дёрнул, выкорчевав его из земли.

— Ножки тоже, вообще-то, малость ядовитые, — тихим виноватым голосом обронил паренёк.

— Так! — Саня выпрямился и начал буравить спутника взглядом. — Я не понял. Нам что, придётся выковыривать мицелий?

— Просто их надо сначала подержать над огнём — и яд не подействует.

— Ясно. Тогда держи, сейчас ещё наберём, — Шаман протянул Несу вырванное основание гриба.

— Эта не подойдёт. Слишком старый беляк — накопил много яда.

Землянин с размаха плюхнул ножку об землю, скрипнул зубами и более чем красноречиво уставился на паренька. Нес, разглядывая ошмётки гриба на своих ботинках, тихо цокнул языком и тут же предложил:

— Ты сходи пока нарви сухого мха для костра. Поищи угольков — тут их много, если внимательно смотреть по сторонам. Беляков я насобираю сам.

Саня, злобно фыркнув, молнией выскользнул из пещерки. Нес тем временем взялся за отбор подходящих грибных ножек.

А негромкие шаги мягких огромных лап всё приближались.

Через десять минут путники сидели у весело потрескивающего костра. Северянин буквально за пару минут разжёг его с помощью кремния, затесавшегося в его мешке среди драгоценных камней. Над огнём друзья ворочали пухлые ножки беляков, нанизанные на тонкие шипы сталактитов.

— Уже можно? — Саня едва не облизывался, глядя на сочащиеся из гриба капли, которые падали в пламя, с шипением испарялись и вместе с дымком источали специфический, но воистину дурманящий для голодающих извилин аромат.

— Ещё нет, — важно крутил головой Нес.

Прошло пять минут, которые понятно кому показались вечностью.

— Ну что, теперь-то можно? — с надеждой вопросил Саня.

— Рано! — паренёк был неумолим.

Запах жареного беляка становился всё более привлекательным.

— Всё, не могу больше на это смотреть! — ещё через минуту заявил Сашка.

— Нельзя! — северянин строго оттопырил вверх указательный палец.

— Да ты издеваешься? — рявкнул землянин, вскочив на ноги. — Ты хоть представляешь, как охота жрать при моём обмене веществ. Ещё минута — и мозг отключится напрочь!

Едва юноша собрался что-то возразить, как из-за угла, вторя Шамову, раздалось грозное, зычное рычание, чуть не сотрясшее основание подземелья. От страха Нес тихонько взвизгнул и вжался в стену, а Сашка воинственно выставил в сторону тоннеля остриё сталактита с торчащей на нём грибной ножкой.

Через несколько мгновений из-за поворота медленно и грациозно выплыл зверь, ужасающий в своей мощи, но, в то же время, не менее восхитительный в своей красоте. Перед путниками стоял здоровенный, размером с быка леопард, сверкавший пепельно-серой гладкой шерстью с чёрными пятнами, под которой даже самый распоследний очкарик без проблем смог бы разглядеть бугрящиеся крепкие мышцы. Огромный хищник скалил украшенную длиннющими клыками пасть и осторожно приближался к спутникам. Зверюга пока не решалась бросаться на жертв, и, скорее всего, виной тому был Шаман, статуей застывший на месте и смотревший опасной громаде прямо в глаза.

— Ох, Велес! Бежим, Шаман, бежим, — прошептал Нес, пятясь назад как заправский рак.

— Мя-ясо! — кровожадно протянул Сашка.

У него, судя по всему, имелись кардинально противоположные взгляды на сложившуюся ситуацию.

Он демонстративно ухватил зубами кусок беляка и принялся вызывающе жевать на глазах у серебристого леопарда.

— Сейчас закончу с этой гадостью — для аппетита — ну а после сразу возьмусь за тебя, — обозначил Саня огромному коту свои намерения, едва покончив с первой порцией.

Леопард недоверчиво и даже как-то удивлённо рыкнул в ответ.

— Шаман, тут дыра в стене среди зарослей, — донёсся голос Неса из сказочной пещерки. — Можно пролезть в другую пещеру!

— Это несколько меняет дело, — отхватив ещё один кусок от беляка, Шамов резким движением швырнул самодельный шампур в зверя, а сам рванул на попятную.

В схватке с огромной кошкой выйти победителем даже у такого уникума как Саня шансов было примерно с гулькин нос. И Шаман это прекрасно понимал. Просто других вариантов не имелось, пока Нес не обнаружил небольшой лаз в стене. При таком раскладе драться с леопардом полез бы только потомственный сторож зоопарка.

Едва Саня ворвался в пещерку, Нес, не будь дурак, уже сверкнул пятками в найденном небольшом отверстии. Уже секундой позже вьющийся плющ скрыл этот дефект в стене почти полностью. Хищник, заметивший, как ретируется храбрившийся вначале соперник, с радостным рёвом бросился вслед. Зверь даже не обратил внимания на брошенный землянином сталактит, который лишь вскользь прошёл по шерсти громады.

Будь на месте Шамана обычный человек — мог бы и не успеть. Землянин щучкой нырнул вслед за Несом, и тут же на всей скорости мордой в отверстие врезался зверь. Лаз оказался чересчур маленьким для подземного хищника. Стена сотряслась от могучего удара, из дыры в скальном монолите посыпались брызги камней, но голова чудовищной кошки так и не смогла протиснуться.

— Неудачные роды, амиго, — лёжа в густом покрове мха, сказал Шаман злобной морде леопарда, что пыталась протиснуться из отверстия в трёх метрах над ним. — Попробуй кесарево сечение.

Хищник прорычал в ответ, резко дёрнулся назад и скрылся из вида. Сашка облегчённо вздохнул.

Нес к тому времени уже стоял на ногах и осматривался вокруг. Обширный грот, в котором волею судьбы очутились путники, поражал взгляд причудливыми изгибами кривых колонн и переходов граней на стенах. Всё пространство подземного помещения покрывал обильно разросшийся повсюду мягкий тёмно-зелёный мох. Кое-где прямо из земли торчали худенькие веточки неизвестного кустарника, местами с потолка свисали длинные, похожие на лианы, красновато-сиреневые растения. А совсем неподалёку слышалось переливчатое журчание подземного ключа.

— Хорошо приземлились, — поднявшись, промолвил Шаман. — Да и водой тут можно разжиться. Похоже, нам начинает везти.

— Не думаю, — Нес выглядел беспокойно. — Леднопарды никогда не оставляют свою добычу в покое. Они преследуют жертву до конца, пока не схватят её, или не умрут.

— Что ж, будем надеяться на последнее, — пожал плечом Саня. — Пойдём лучше, попьём водички — твои грибы солёные как мёртвое море. Хорошо, хоть немного заморил ими червячка.

— Надо срочно уходить отсюда! — Нес волчком крутился на месте, глядя по сторонам. — Этот зверь скоро придёт сюда! Он же, наверное, знает здесь все дорожки. Шаман! Пойдём быстрее, запутаем следы.

— Идём, идём. Сейчас, дай воды попить. — Саня подходил к родничку, струящемуся из расщелины под потолком и низвергающемуся задорными каскадами вниз по гладким, отполированным веками камням. — Ты прикинь пока, в какую сторону двигаться, чтоб не выйти навстречу этому леднопарду. Есть куда набрать воду?

— Нет, Перун тебя раздави! Шаман! — северянин чуть не выл от ужаса. — Давай быстрее! Ты не представляешь, как быстро бегают эти звери! Ещё минута — и он будет здесь!

— Пять секунд исхода не решат, — философски заметил Саня и с жадностью прильнул к ледяной струе.

Пока Сашка пил, Юноша пританцовывал вокруг товарища, нервно сжимал тонкие лямки своего мешка и проявлял всякие прочие признаки нетерпения. Наконец Шаман оторвался от источника, вытер губы рукавом и с потрясающим спокойствием произнёс:

— А теперь срочно валим. Он уже совсем рядом.

Обескураженный Нес выпучил глаза, икнул и заметался на месте, пытаясь выбрать направление.

— А я тебе что говорил? — наставительно произнёс Шаман. — Я сказал поискать правильную дорогу отсюда. Чего ты не послушался? Крутился вокруг меня как телёнок на привязи.

— А ты? А ты? — задыхался от страха и возмущения северянин. — Сначала ему поесть, потом попить! Сейчас ещё поспать захочешь — и пусть хоть Перун стережёт!

— Ладно, всё равно у нас ни на что изначально не хватало времени. Ты был прав — зверюга шустрая, как утренняя маршрутка. По моим прикидкам, через две минуты котяра выскочит из того тоннеля, — Сашка указал пальцем на широкий светлый выход из грота, что высился неподалёку в метре над небольшой площадкой с вытоптанным мхом. — Теперь слушай внимательно. Сейчас я закину тебя обратно туда, в пещерку с беляками. Посидишь там тихонько, подождёшь, когда всё закончится — и мышью шмыгнешь отсюда подальше. Постарайся как-нибудь выбраться домой.

— А ты?

— А я убегу. Это мне проще простого, — соврал Шаман.

— Знаешь, а я к тебе уже так привязался, — юноша печально шмыгнул носом. — Думал, мы вместе, рука об руку, найдём семь печатей, прославимся…

— Вот сейчас точно самое время для сантиментов, — хмыкнул Саня, ухватил Неса за рукав и потащил к стене, из которой они давеча выпорхнули.

Северянин и пискнуть не успел, как Шаман взял его за пояс одной рукой, за шиворот второй, качнул разок и с размаху отправил в неконтролируемый полёт к отверстию в пещерку. Смешно размахивая конечностями, юноша в мгновение ока преодолел дистанцию, ухватился за край лаза и мигом юркнул внутрь. И, надо сказать — крайне вовремя.

В ту же минуту стены грота сотряс уже знакомый Сашке хищный рёв. Явился, красавец. Леднопард выскочил из того самого тоннеля, где и предвидел его появление землянин. Заметив жертву, огромный кот удовлетворённо муркнул, грациозно соскочил на землю и шумно втянул воздух ноздрями. Саня даже не сомневался: если бы зверь умел разговаривать, он выдал бы что-нибудь наподобие: «Ну что, попался?». Мозг адепта восточных единоборств пытался найти такой выход, чтобы в итоге у хищника возникло желание сказать сакральное: «Ну, погоди!». Да не просто сказать, а рыкнуть вслед ускользающей жертве, совсем как в мультфильме детства, который так не к месту вспомнился Шаману в этот напряжённый момент. Только вот соревноваться в скорости с гигантским кошачьим — занятие малоперспективное, даже для Сашки. Как же обхитрить грозную громаду? Это не тучный, неуклюжий чёрт и не мелкий, хрупкий упырь. Противник намного серьёзней. Длинные клыки, острые когти, массивные лапы — арсенал более чем внушительный, способный мгновенно довести жертву до летального исхода.

Пока Шаман размышлял, его визави подкрадывался ближе, скалил пасть. Сашка стоял, пригнувшись, на полусогнутых, готовясь к моментальному прыжку в любую сторону, неспешно покручивал между пальцами сюрикен и думал, думал, думал. Бежать уже давно поздно, швырять металлическую звёздочку в зверя — только если в глаз, но тут ещё поди попади. Реакция у хищника, пожалуй, на порядок более развита, чем у того же чёрта. Да и где гарантия, что при точном попадании металл достигнет мозга и леднопард умрёт, а не придёт в неистовое бешенство? С озверевшим Кутузовым от мира кошачьих дело иметь совсем не хотелось. Но ведь надо что-то предпринимать, и срочно!

Неожиданно землянин отстранённо заметил, как что-то мешает ему сконцентрироваться. Какой-то шум. Казалось, издалека доносилось жужжание целого роя насекомых, и в то же время смахивало, будто кто-то копошился в небольшом ворохе металлической стружки. Саня обратил внимание, что зверь тоже застриг ушами, стал вести себя беспокойно, суетиться, оглядываться.

И не зря могучий леднопард насторожился. То, что произошло дальше, Сашка раньше никогда и нигде не видел. Невесть откуда над их головами за долю секунды материализовалось небольшое серебристое облачко пыли. Странный звук издавала именно эта удивительная субстанция. Причём шум постоянно менял тональность и громкость. Поблёскивающее в свете лавы явление метнулась в сторону животного, затем к Шаману. Со стороны это странное облачко почему-то производило впечатление живой, удивительной материи, оно словно рассматривало двух существ, находившихся на земле.

Дальше событие понеслись галопом. Яростно скрипнув, сгусток пыли низвергнулся на голову испуганного зверя, зашумел, зажужжал, начал неистово крутиться вокруг его морды. От страха леднопард подскочил на задние лапы, пронзительно зашипел, начал вертеться волчком на месте. Бедное животное рычало, пыталось лапами сбросить назойливые частички пыли, но у него ничего не получалось. Выглядело поистине устрашающе. Мало того, пыль, похоже, проникла глубоко в дыхательные пути хищника и решила там похозяйничать на своё усмотрение — зверь начал хрипеть, харкать кровью и задыхаться. Схватка близилась к апофеозу. Несложно было догадаться, кто выйдет из неё победителем. Через пять минут леднопард валялся на боку, стеклянными глазами смотрел вдаль, изредка подёргивался всем телом и пускал из пасти кровавую пену. Облако пыли оставило гигантскую тушу в покое и зависло в нескольких метрах над землёй. Шаман же старался не шевелиться — мало ли… Кто знает, какие планы у этого кровожадного явления?

— Глупый гладкокожий, — раздался неподалёку женский голос. — Иди на Поляну. Подземелья не для тебя. Зачем забрался так глубоко, дурень? Здесь для таких как ты только смерть! Уходи к солнцу, пустая голова!

Неизвестная дама самым жутким образом коверкала язык, растягивая шипящие и расставляя ударения в произвольном порядке — как сердце подскажет. Но, тем не менее, в её исполнении лингвистическая конструкция звучала весьма мило. Саня даже решился повернуть голову в сторону распинавшейся дамы. Особа прекрасного пола сидела на одном из валунов, с любопытством разглядывала землянина и, заметив его взор на себе, поднялась. Ну а так как по традиции Шаману опять не удалось выставить очередной барышне оценку по какой-либо шкале красоты, он просто решил на всякий проанализировать для себя её данные. Итак: за двадцать, среднего роста, узкое бледное лицо, широкие бёдра, копна светлых волос на голове и скудно прикрывающая тело в стандартных местах одежда из белой шкуры — вот основные особенности, которые выделил Саня. Какие-то выводы на их основании делать сложно. Проконсультироваться тоже не с кем. Нес в этом плане уже заработал себе отрицательную репутацию. А вот узнать — хороша ли дама, почему-то весьма хотелось.

— Что смотришь, чужак? — гордо вскинула голову девушка. — Не видел женщин, гладкокожий?

Саня смущённо потупил взгляд. Тем временем дама вытянула вперёд правую руку и позвала:

— Мара, лети сюда!

Шаман с изумлением смотрел, как облако пыли, послушно звякнув, спикировало к девушке, облепило ей руку и улеглось ровным блестящим слоем. Незнакомка пошевелила пальцами — выглядело, будто на руке у неё длинная, до локтя перчатка из чистого расплавленного серебра.

— Вот это ничего себе! — донёсся восторженный голос из пещеры с беляками. — Про такие штуки даже сказки не рассказывали!

В долю мгновения перчатка девушки снова рассыпалась в пыль и серебристой молнией взвилась к лазу в стене. Злобное жужжание слилось воедино с истерическим воплем Неса.

— Мара! — громко крикнула барышня.

С виноватым звоном пыль медленно выползла из пещерки, важно проплыла мимо Шамана и вернулась к девушке в состояние перчатки.

— Держи своих пчёл на привязи! — возмущённо брызгал слюной юноша, выползая из пещерки.

— Нес, лучше молчи, — тихо успокоил друга Саня.

Северянин уже привык во всём слушаться старшего спутника, потому сразу же замолк.

— Жаль кота, — тем временем сказал Шаман девушке, подходя к телу мёртвого зверя. — Шикарный.

— Любишь хищников? — барышня подошла и встала рядом. — Я тоже. Но леднопарды гонятся за добычей до конца. Я убила красивого и благородного зверя, чтобы спасти тебе жизнь, жалкий гладкокожий.

— Жалкий? Да ты хоть знаешь, как Шаман может… — начал было уже приземлившийся Нес, но Саня жестом остановил поток возмущения товарища.

— Значит, будем надеяться — этот леднопард умер не зря. Чего скрывать — сам бы я вряд ли справился, так что спасибо. Ну а раз такое дело — не пропадать же добру. Нес, их мясо можно есть?

Юноша почесал затылок:

— Да вроде можно…

— Сошли с ума, гладкокожие? — девушка зашипела не хуже заправского леднопарда.

— А что? — пожал плечом Шаман. — Если не мы — его растащат какие-нибудь упыри, тараканы или прочие падальщики. Тебе виднее, кто в здешних местах водится чаще других. А так хоть пойдёт на пользу. Давай-ка, Нес, распатроним гиганта. Есть чем?

— В общем-то, есть. Инструменты для ювелирного дела тут не слишком подойдут, но всё-таки…

Пещерная девушка сначала с возмущением наблюдала, как тушу гордого зверя пытаются разобрать на запчасти. Затем, при виде неудачных попыток проделать полноценное вскрытие мелкими лезвиями да шильцами Неса, её разобрало раздражение — бесполезная возня кого угодно не оставит равнодушным. А ещё через пару минут она извлекла из голенища своего кожаного сапога длинный нож, растолкала чужаков плечами, и принялась помогать. Прыснувшая в стороны серебристая пыль с деловитым жужжанием ловко ассистировала хозяйке. Через минут двадцать здоровенная зверюга была разобрана полностью.

Трое путников, случайно встретившихся на безграничных подземельях Ледяных скал, мирно сидели у костра и жарили мясо пещерного хищника.

— Ты не похожа на диких людей, но разговариваешь совсем как они. Ты что, живёшь среди них? — Нес уже вдоволь насытился, откинул голову на свой мешок и теперь вовсю проявлял природное любопытство.

— Меня подкинули в племя нордунгов, когда я была ещё маленьким ребёнком, — прожевав очередной кусок, сказала девушка. — Вождь сжалился надо мной и взял в свою семью. Да, я росла среди тех, кого вы называете дикими.

— И что, никогда не тянуло на историческую родину? К биологическим корням? — встрял в разговор Саня.

— Нордунги научили меня уважать и почитать их предков, традиции племени.

— Скорее всего, ненавидеть людей они тебя тоже хорошенько натаскали, — заметил северянин.

— Тебе никогда не понять нордунгов, ничтожный гладкокожий, — прошипела девушка.

— Слушай, вот чего ты всё заладила: гладкокожий, да гладкокожий! На себя взгляни! Тоже не особо лохматая. По крайней мере, по сравнению со своими соплеменниками.

— Привычка, — глядя в костёр, бросила дама.

— Странно, — Шаман поворошил уголья прутом от куста. — Вроде ты говорил, что ваши народы торгуют друг с другом. И в то же время подземные люди отчего-то ненавидят Полянцев?

— А что тут странного? — пожал плечом Нес. — Бедняк всегда завидует богачу, а богач постоянно смотрит на бедняка свысока. Но притом они вполне могут приносить друг другу пользу. Так и у нас. Люди на Поляне более развиты. А с диких-то что взять? Один лалид. Но металл, конечно, того стоит, чтобы с ними связываться. Наши деревни торгуют с другим племенем подземных людей — серыми локачами, но, как я вижу, дикари везде одинаковые. Про нордунгов я вообще даже не слышал. Скорее всего, дела с ними ведут казмадцы. Из этого становится понятно — везде, от востока до запада Ледяных скал, отношения подземных жителей и полянцев одинаковые. Построенные на взаимной выгоде и взаимном презрении. А как по-другому с дикарями?

Барышня, как ни странно, скорее всего, разделяла мнение Неса по этому вопросу, потому как сосредоточенно молчала, хотя слышала всё прекрасно.

— Говоришь, вы более развиты? А вот эта штука — Мара, — Саня показывал на серебристую перчатку девушки. — Чудная вещь. Готов поспорить — у вас таких нет.

— Ни у кого таких нет, — фыркнула дама. — Я нашла Мару очень давно, когда была ещё маленькой. Тогда я по детской глупости увязалась за нашими охотниками, отстала и потерялась. Чуть не попала в лапы упырей. Они гнались за мной версту или две, и когда мои силы почти закончились, когда я уже думала, что меня разорвут — споткнулась о ровный круглый камень, и земля под ногами разошлась в стороны. Я провалилась вниз, и пол тут же захлопнулся сверху. Это было странное место, как пещера. Но необычная. Про такие никто и никогда не рассказывал в нашем племени. Потом в тех краях мы облазили все подземелья, нашли тот круглый камень. Каждый споткнулся об него по сто раз, но больше пещерка не открылась никому. Стены и потолок там были ровные, прямые, не из камня. Лава из них не торчала, но маленькие красные огоньки светились повсюду. С одной стороны лежал большой гладкий камень, квадратный. А на нём в ряд виднелись ровные светящиеся бугорки, впадины, выемки. Казалось — всё это для чего-то нужно, будто создано руками. Сначала я испугалась. Потом осмелела. Скоро мне стало интересно. И я начала ползать по всей пещерке, совать руки повсюду, куда они только доставали. Не знаю, наверное, я что-то зацепила, потому что в одной из стен вдруг открылась большая светящаяся ниша. Туда свою руку я всунула сразу, даже не думая. Кожу проткнули тысячи острых иголок, я завизжала, как сегодня визжал этот гладкокожий, — девушка ткнула пальцем в Неса, отчего тот недовольно поморщился. — Когда пришла в себя от боли — увидела Мару на руке. Мы быстро привыкли друг к другу. Она помогла мне выбраться из той пещерки. Мара никому не даёт меня в обиду. Она — моя лучшая подруга. И я люблю её больше всех на свете.

— Вот это да! — покачал головой северянин. — Я бы тоже хотел себе такую дрессированную пыль! Только назвал бы как-нибудь по-другому. Например, в честь погибшего старшего брата — Золон. А то Мара — какое-то дурацкое имя.

Перчатка на руке пещерной девушки с угрожающим дребезжанием разбухла, и юноша спешно шмыгнул за спину товарища. Шаман в эту минуту совсем не обращал внимания на происходящее и сидел, задумчиво подперев голову.

— Какое любопытное местечко — эта Терранова, — наконец вымолвил он. — Столько всего загадочного. Взяться бы за все ваши тайны вплотную, да тут, что печально, приходится искать Арсенала и возиться с болезными… Ладно. Мы здесь уже битый час штаны просиживаем, а до сих пор не знакомы. Я — Александр Шамов, можно просто Саша или Шаман. Моего спутника зовут Нестокаил. Проще — Нес.

— Ялка, — коротко представилась девушка.

— Очень приятно, Ялка. В общем, у нас такие дела: как видишь — мы заблудились. И было бы очень любезно с твоей стороны указать нам путь наружу. А если ещё проведёшь — так вообще можешь заносить нас в список должников до конца жизни. У меня там, на поверхности, по неподтверждённым данным, шастает старинный друг. Боюсь, как бы с этим оболтусом не приключилось чего фатального.

— А как же семь печатей? — возмутился Нес.

— Тебе лечиться надо, поисковик недоделанный. Вторым заходом осилишь, — оборвал друга Шаман и вновь обратился к девушке: — Ну, так что?

— Путь наверх сложен, опасен и долог. Но, думаю, я смогу вам помочь, гладкокожие, — задумчиво произнесла Ялка. — Только я уже давно на ногах, целый день.

— Это да, ночь на дворе, причём не первый час, — прикинул Нес. — Я тоже устал. Надо бы отдохнуть.

— Что ж, — подытожил Шаман. — Резонно. Давайте тогда так: заночуем — и в дорогу. Вы ложитесь, а я покараулю, чтоб никто не подкрался.

— Нет нужды, — покачала головой девушка. — Мы на владениях убитого леднопарда. Никто сюда не сунется. Даже если какая-нибудь тварь случайно забредёт — Мара нас предупредит.

Перчатка подтвердила слова хозяйки тихим шелестом.

— Хм. Полезней штуки не встречал, — усмехнулся Шаман.

Через полчаса все трое умиротворённо спали, а собравшаяся на руке Ялки серебристая пыль иногда слегка поскрипывала. В целом, понятно — сон одолел только двоих из путешественников. Шаман вовсю шастал по астралу. Он рыскал бесплотным духом вдоль переходов подземелий, заглядывая в каждый закуток. Если бы реальный мир полностью совпадал с астральной проекцией — Сашка уже давно сам отыскал бы выход. Но — увы и ах. Зато, ему неожиданно удалось найти кое-что другое. Вернее, кое-кого. В одной из астральных пещер Шаман заметил чью-то светлую фигуру, и сразу же догадался, с кем свели его астральные дорожки.

— Морена, рад встрече, — оформил Саня ехидную мыслеформу.

— Ждала тебя, смертный, — почувствовалась холодная улыбка хозяйки Навья. — Долго тебя не было. Медленно двигаешься, мало убиваешь. Не успеешь. Торопись. Твой смертный друг погибает.

Фигура женщины мгновенно испарилась, а Сашка резко пришёл в себя. Сначала показалось, что ничего не произошло — тот же тихий, уютный грот, мерное журчание ключа. Вскоре землянин услышал, как тревожным жужжанием сигнализирует серебряная пыль Ялки. Шаман посмотрел по сторонам. Девушка, склонившись над Несом, держала его чернявую голову на своих коленях.

— Что с твоим другом? — она взволнованно смотрела на Сашку. — Он зелёный, слабый, еле дышит.

— Мы были в Навье. Неса отравила трасца, — Шаман подскочил к пареньку, спешно схватил его запястье, начал искать пульс.

Артерия под пальцами неистово трепыхалась.

— В Навье? — глаза Ялки выразительно расширились. — Как вы там очутились?

— Сейчас уже не важно. Расскажу как-нибудь в другой раз. Мне надо срочно вынести Неса на поверхность, его ещё можно вылечить. Помоги!

Саня умел уговаривать. Его пронзительный взгляд и убеждающая интонация голоса действовали безотказно. Шаман вполне мог одной лишь просьбой заставить кролика броситься грызть горло удаву. Но девушка замялась.

— Выход очень далеко. Два дня пути. А до ближайшей деревни гладкокожих ещё дальше. Может быть, там вообще нет волшебника, тогда твоему другу ничего не поможет.

— Какие предложения?

Было заметно, как Ялка борется с внутренними противоречиями. Её взгляд постоянно бегал от Неса к Сашке и обратно, девушка всё время поправляла пряди своих пышных волос и явно сомневалась с принятием решения. Наконец, поглядев на свою посеребрённую пылью ладонь, она пришла к внутреннему консенсусу.

— Волшебник есть в моём племени! Только вас туда не пустят…

— Ежу понятно. Ты ведь нас проведёшь?

— Не могу! — Ялка мотнула головой. — Я сбежала оттуда. Отец, вождь племени, хочет отдать меня за Ягура — воина. Я отказалась, вспылила, нагрубила всем и сбежала. Теперь они на меня злы — и отец, и мать, и Ягур.

— Понятно, — согласился Шаман, и продолжил самым что ни на есть доверительным тоном: — Ущемила достоинство парня. Стыдно смотреть в глаза родным. Но если не взять себя в руки, если не решиться — погибнет человек. Ты можешь его спасти. Соберись! Надо пересилить свои тревоги, собрать волю в кулак и пойти на достойный поступок! Теперь его жизнь полностью зависит от тебя. Выбирай!

С минуту Ялка хмуро смотрела под ноги, затем тяжело вздохнула и кивнула:

— Хорошо, пойдём.

Они наспех свернули свой миниатюрный лагерь. Саня очередной раз взвалил стонущего товарища на плечо, взял его мешок в руку и пошёл следом за пещерной девушкой. Спустя минуту они уже шагали по извитым тоннелям подземелий. Ялка вела уверенно. Долго брели молча.

Спустя некоторое время пути Сашка всё же не выдержал, и спросил спутницу:

— Я вот не пойму, ты же, по идее, внешним видом основательно должна отличаться от своих соплеменников и, как мне кажется, несколько разнишься с их канонами красоты. С чего бы этого Ягура вдруг на тебя потянуло?

Девушка отрывисто хохотнула:

— Да, в племени меня считают некрасивой. Можно даже сказать — уродиной. Но Ягура в последнем бою, скорее всего, слишком сильно ударили по голове — вот он и решил сделать мне предложение. Тем более, всё-таки я дочь вождя. Это почётно.

— Это ты некрасивая? — донёсся слабый голос Неса из-за спины Шамана. — Поверь! Ты среди этих волосатых упырей — первая раскрасавица.

После такой нереальной словесной нагрузки юноша снова отключился. А у Ялки, заметил Шаман, слегка порозовели щёки.

Глава пятая, дикая

Шли долго, но, похоже, Ялка прекрасно знала дорогу. Девушка ни разу даже не приостановилась перед развилками или перекрёстками, чтобы прикинуть направление движения — шагала, словно по родным кварталам. К счастью, за всё путешествие ни одна тварь не преградила им пути. Естественно, к счастью для тварей, так как встреча с удивительной пылью автоматически меняет охотника и жертву местами. Даже Саня со своим сюрикеном не представлял такой угрозы подземным обитателям.

Со временем Шаман стал замечать в окружении признаки того, что местность периодически посещают разумные существа. Потихоньку и практически незаметно коридоры становились всё более обжитыми. Пол тоннелей вскоре оказался практически полностью очищен от сталагмитов, радовал путников ровным и гладким покрытием. Низко висящие сталактиты тоже куда-то пропали — с потолка среди мелких наростов сиротливо торчали только аккуратно оббитые пеньки. На близлежащих камнях Саня рассмотрел странные значки с указателями. Время от времени у стен попадались небольшие кучки, в которых угадывались обломки длинных гладких палок, погнутые железные наконечники от стрел и копий, обглоданные кости, куски шкур и прочий мусор. Ещё Шаману изредка чудился запах дыма, тянущийся из соседних ответвлений.

Спустя пару сотен метров, на пути начали встречаться сгруженные в кучу большие камни, растягивавшиеся аккурат поперёк тоннелей, что явственно смахивало на баррикады. За одним из таких сооружений Сашка и познакомился впервые с дикими людьми. Три заправских етти, ростом чуть выше среднестатистического человека, покрытые плотной коричневой шерстью, выскочили навстречу путникам из-за каменного укрытия и преградили дорогу, наставив на них длинные копья. Дикари грозно рычали что-то на незнакомом, неприятном языке, протягивая гласные и шипящие. Их умные, огромные, заточенные эволюцией под полумрак подземелий глаза оценивающе мерили статную фигуру Шамана, с интересом рассматривали покоящийся у него на плече зад Неса и практически не обращали внимания на стоящую рядом девушку. Лик её скрывала тень от сваленных ограду камней. Сашка, вздёрнув бровь, тоже вовсю разглядывал незнакомых существ, по всей видимости, одарённых каким-никаким интеллектом.

Вперёд из мрака вышла Ялка и что-то властно приказала своим соплеменникам. На всякий случай выставила перед ними руку, обёрнутую в серебристую пыль. Стражники наконец-то соизволили одарить своим вниманием хрупкую барышню. Повисла театральная пауза. Дикари, видать, распознали приёмную дочь вождя, с благоговением уставились на её блестящие пальцы, явно смутись, и тут же начали наперебой оправдываться. Шаман услышал, как пару раз в их речи проскочили слова «Ялка», «Ягур» и, намного чаще других — «Шарум.» Видать — так принято величать местного вождя, отца девушки.

Барышня быстренько перебила неистовый трёп своих подчинённых, чего-то им приказала, и один из дикарей пулей метнулся вглубь коридоров, скорее всего — предупредить остальные блокпосты, чтоб не путались под ногами. Когда молодые люди последовали дальше, Сашка не удержался и тихонько с улыбкой высказал спутнице кое-какое соображение:

— Если твой Ягур существенно не отличается от этих архаровцев, то в целом я тебя понимаю.

Девушка промолчала в ответ, а Шаман смущённо поджал губы. Бедолага всегда терялся, если барышни вдруг не реагировали на его редкие и робкие попытки поистине искромётного юмора.

Дальше каменные баррикады стали попадаться на пути всё чаще, вокруг них толпились целые отряды коричневых дикарей, вооружённых копьями и луками. Пещерные люди молча провожали гладкокожих любопытствующими взглядами, а едва те отходили чуть дальше — принимались дружно перешёптываться. Что ж — этим ребятам, оказывается, тоже ничто человеческое не чуждо.

Наконец, после очередного поворота представители рода человеческого вошли в длиннющий тоннель, вид которого вызвал у Шамана отчётливую ассоциацию с полосой препятствий. Многочисленные рвы с узкими переправами, овраги, ямы, провалы, заполненные чем-то шевелящимся. Торчащие из пола деревянные колья и каменные насыпи заставляли упорно смотреть под ноги в поисках безопасного пути. Не всякий мог при этом заметить угрожающе шатающиеся над головой булыжники, привязанные к сталактитам. Вооружённые отряды лохматой стражи дополняли картинку неприступности суровой дистанции. Они стояли небольшими группами подле небольших костерков и хмуро сканировали окрестности. Конец воинственного коридора венчали огромные деревянные ворота, по периметру обитые жестью.

Охрана тоннеля, по всей видимости, как и прочие, уже была предупреждена о нежданных визитёрах, поэтому путников никто не останавливал. Пока они пробирались в конец коридора через бугры, узкие дорожки переправ да буераки, Шаман поинтересовался у Ялки:

— Смотрю, серьёзную оборону держите. Проблемы?

— Племя нордунгов уже давно воюет с вишарами за стоянку и прииски лалида, — сосредоточенно глядя под ноги, отозвалась девушка. — Черношерстые псы глупы. Но их больше. Чтобы победить — надо быть хитрыми, прятать ловушки. Вишары делают к нам вылазки всё чаще…

— Занесло же, — мрачно буркнул под нос Шаман. — Из драки на разборку.

За воротами путников уже ожидали. Но целую делегацию парламентёров Шаман увидел в последнюю очередь. Открывшийся пейзаж захватил всё внимание землянина.

Его взору предстала самая настоящая подземная долина! Пространство, на котором она раскинулась, поражало воображение своими необъятными масштабами. Вокруг не было тех давящих, унылых, узких каменных стен, сталактитов и тоннелей, которые постоянно сопровождали путников. Далёкие слитки лавы, усыпавшие высоченный, куполообразный, укрытый мраком свод высотой не меньше небоскрёба, создавали впечатление звёздного неба. Зато внизу, ближе к земле окружающие просторы причудливо играли различными оттенками зеленого. Именно это удивляло больше всего: ну откуда в глухих подземельях взяться полноценной траве? Как могли здесь распуститься пышные кустарники? С какой радости повсюду растут вполне презентабельные, настоящие деревья?

Среди сочной флоры тут и там виднелись десятки, а то и сотни массивных построек, возведённых из серого и бурого камня. Вокруг них суетились, если можно так сказать, представительницы прекрасного пола данного племени, а также мохнатые комки подрастающего поколения. Справа от центра долины высилось огромное здание с широкими ступенями, примыкающими к выложенному булыжником фасаду. Подъём вёл к добротным кованым дверям с кривыми чугунными ручками. Небольшие окна-бойницы виднелись чуть ли не накаждом квадратном сантиметре стен этого здания. Сто пудов — чья-то резиденция.

Бросалась в глаза ещё одна особенность долины: её поверхность пологим склоном возвышалась от краёв к центру, образуя посередине пустующую возвышенность, без растений, деревьев и хижин дикарей. Лишь несколько сгустков лавы одиноко светились на вершине. А вообще, длинные, кривые конусы жёлтой субстанции, похожие на свечной воск, торчали прямо из земли на каждом шагу — благодаря им обеспечивалось вполне стабильное освещение стоянки племени подземных людей.

В целом, вполне живописное попалось местечко. Мало того — даже хорошо вентилируемое. Саня постоянно чувствовал довольно порывистые, пронизывающие потоки свежего воздуха из необъяснимых источников.

Наконец, Шаман перевёл взгляд на группу встречающих дикарей. Навскидку Сашка насчитал около пятнадцати особей. Хлеба-соли при беглом осмотре не обнаружил. Один лохмач резко выделялся из толпы своим почти полностью седым окрасом шерсти. Кроме того, плечи особенного нордунга украшал длинный плащ из тонкой зелёной кожи, будто стянутой с гигантской лягушки, а в руках его покоилась некая железная коряга, по всей видимости — местный символ власти. Несложно было догадаться, что именно сей импозантный экземпляр нордунгов приходился приёмным отцом Ялке, ну а по совместительству подрабатывал вождём племени. Важный дикарь, глядя на приближающуюся блудную дочь, хмурился и шумно сопел.

Переговоры начались, конечно же, с разборки. Папаша прорычал приёмному отпрыску что-то на родном языке, гневно махнул металлическим жезлом, и, подумав, добавил ещё пару ласковых, ко всему вышесказанному в довесок. Ялка ответила, причём, судя по тону — не совсем учтиво. Разразилась отчаянная перебранка, шум нарастал, к обсуждению подключалось всё больше участников. Саня боком отошёл от бушующего семейного совета на приличное расстояние, чтобы не попасть никому под горячую руку. По предварительным прикидкам землянина — весь балаган должен был закончиться ориентировочно через минут пять-семь. Собственно, так всё и произошло: сперва осознание, затем прозрение, а после раскаяние и взаимные извинения. Слёзы с объятиями не заставили себя ждать. Стандарт, не зависящий от расы и вероисповедания.

Когда семейство помирилось, а вернее пришло к временному консенсусу, всеобщее внимание, наконец, обратилось на двоих чужаков. Тут между отцом и дочерью произошёл своеобразный диалог, настораживающий сопутствующей жестикуляцией. Сначала вождь ткнул пальцем в сторону гостей и что-то спросил у Ялки. Пренебрежительно так, можно даже сказать — с презрением. Типа: «Это что за пешеходы?» Девушка выпучила глаза и скороговоркой принялась объяснять отцу причины появления в племени чужеземцев. Судя по её виду, наметанный глаз Шамана тут же определил — врала безбожно. И при этом постоянно тыкала указательным пальцем вверх. Тем не менее, речь Ялки произвела на окружающих должное впечатление. Дикари наперебой тихонько зашумели, тоже начали тыкать пальцами в сторону свода и периодически с опаской туда поглядывать. Саня на всякий случай поднял глаза вверх, но не увидел абсолютно ничего примечательного — высоченный потолок на уровне седьмого неба, теряющийся во тьме, густо утыканный слитками лавы, кроме высоты и размеров ничем не отличался от всех остальных сводов подземелий.

Тем временем вождь племени как-то недоверчиво щурился на пришельцев и озадаченно чесал макушку. Ялка дёрнула отца за мех на плече и продолжила говорить, на этот раз тыча пальцем в Неса. Когда она закончила, предводитель дикарей задумался всерьёз. Подперев кулаком подбородок, несколько минут он простоял неподвижно. Когда решение всё-таки созрело, вождь неспешно подошёл к Шаману.

— Хорошо, гладкокожий, — важно проговорил он с таким же кошмарным акцентом, как и у Ялки. — Я согласен. Если ты спасёшь нас от большой беды — волшебник нордунгов исцелит этого детёныша.

— Какие вопросы, всё сделаем, — уверенно кивнул Сашка, ни капельки не врубаясь, что имел ввиду седой дикарь.

— Неси его в хижину этого бездельника Драхма и приступай к делу. Ялка, проводи героя, — последнее слово предводитель выплюнул с нескрываемым сарказмом.

Вышло так, что мохнатые с гладкокожими снова разделились и пошли каждый своей дорогой. Свита дикарей во дворец, а чужеземцы к волшебнику на приём.

Шагать по настоящей траве, вдыхая аромат свежего ветра, было чертовски приятно. Ещё больше расслабляло накатившееся спокойствие и ощущение безопасности — племя приняло чужаков. Теперь путников окружали надёжные стены и толпы охраны снаружи. Наконец отпала жизненно важная необходимость постоянно с напряжением ожидать нападения какого-нибудь экзотичного чудища исподтишка.

— Что за беда у вас? От чего мне придётся спасать ваше племя? — поинтересовался Шаман у Ялки в дороге.

— Скоро узнаешь, — не оборачиваясь, раздражённо бросила девушка.

Судя по всему, настроение барышни базировалось где-то на уровне плинтуса.

— Какие-то проблемы? — осведомился землянин.

— Из-за вас меня снова будут пытаться свести с Ягуром! — зло выпалила она. — Мне пришлось пообещать отцу, что я подумаю. Сейчас ещё этот жених как всегда начнёт приставать со своими предложениями! Я ведь уже сбежала от этого! Надеялась, никогда не придётся снова пережить нелепое сватовство. И куда вы заставили меня вернуться?

— Порой ради благородной цели приходится чем-то жертвовать, — философски заметил Сашка.

Ялка в ответ лишь с недовольством наморщила носик.

Дом волшебника ничем не отличался от всех остальных строений в долине дикарей. Разве что налёт сажи вокруг дверного проёма и запах гари внутри помещений мягко намекали, какого рода экспериментатор тут живёт. Шаман вошёл первым. Хозяин апартаментов, тощий лохмач, опаленные клоки шерсти которого не скрывали его худобы, сидел в кресле-качалке, задумчиво покручивая стеклянный шарик серого цвета в одной руке, а в другой гладкую чёрную палочку. Узрев неожиданных визитёров иного биологического вида, волшебник спохватился, вытянул жезлом из шара энергетическую ленту и начал рваными, корявыми движениями плести какой-то узор. Судя по всему — получалось не очень. Рисунок постоянно соскальзывал, обрывался и не хотел обретать форму. Однако, узнав, наконец, Ялку, вошедшую следом за Сашкой, дикарь улыбнулся, махнул рукой в сторону — и чары немедленно рассыпались в пространстве.

Девушка и волшебник перекинулись парочкой приветственных фраз, по интонации которых становилось ясно — знакомы они давно и вполне себе неплохо ладят. После короткой беседы лохмач обратился к Шаману:

— Ложи маленького человека сюда, — он указывал пальцем на невысокую кушетку.

Нес за всё это время так и не пришёл в себя. Недуг накрыл юного северянина плотно и на этот раз не отпускал. Собственных сил организма для борьбы с болезнью парнишке уже явно не хватало.

— Мне надо к отцу, — сказала Ялка, пока Шаман располагал товарища в хижине волшебника.

— Что, всё? — только и успел спросить Сашка вслед захлопывающейся двери.

— Расстроена. Сейчас лучше не трогать, — говор племенного чародея в лучшую сторону отличался от произношения прочих нордунгов. — Я — Драхм. Как ты уже понял — волшебник этого племени.

— Шаман, — представился землянин.

Руку протягивать не стал — мало ли какие у них тут обычаи? Вдруг, ещё укусить надумает?

— Очень хорошо, — улыбнулся Драхм. — Будешь помогать мне лечить своего друга.

Саня вежливо улыбнулся в ответ. Похоже, посчастливилось встретить вполне адекватного дикаря, не страдающего лишними понтами. Саня вкратце поведал чародею этиологию заболевания, после чего тот в задумчивости склонился над Несом. И тут произошло нечто!

Шаман заметил краем глаза, как за окном резко посветлело, словно в своде подземной долины прорубили дыру и теперь туда с радостью проникли яркие лучи солнца. С улицы начали доноситься полные ужаса вопли дикарей. Сашка с интересом прильнул к окну. Странный источник света под потолком разошёлся не хуже дневного светила, шастающие снаружи дикари хватались за головы, прикрывали глаза и бешено верещали.

— Ох! Беда! — взволнованно воскликнул Драхм, подбежал к двери, настежь распахнул её, и во весь голос рявкнул: — Сюда!

После этого, тряся головой, волшебник бросился обратно к центру хижины. Через минуту, цепляясь за косяки, едва не на ощупь, в дом ворвались несколько возбуждённых лохмачей. Они плюхнулись прямо на пол в самом тёмном углу комнаты, подальше от окон и дверей, и принялись неистово тереть глаза. Саня догадался, что привыкшим к пещерному полумраку людям просто невыносима подобная атака фотонов света. Лучи неизвестного солнца попросту выжигали роговицу и сетчатку нордунгов, обладавших повышенной фото-чувствительностью. Потому Драхму пару минут назад и пришлось орать в голос — чтобы внезапно потерявшие зрение соплеменники могли пойти на звук и найти защиту в его хижине. А ещё Шаман понял, что за несчастье имел ввиду председатель племени. Ну и как прикажете избавлять несчастных от подобной напасти? Хотя, это — дело десятое.

Через несколько минут аномальное освещение внезапно выключилось, будто некто весьма добрый нажал на тумблер и в одночасье прекратил массовые страдания. Залётные дикари в хижине волшебника быстро пришли в себя, отбили хозяину временного пристанища пару поклонов, поблагодарили за временную крышу над головой, да и отправились восвояси. Причём с таким формализмом, словно всё это для них — вполне обыденное явление.

— Что ж это вас там так шпарит? — заинтересовался Шаман.

— Беда! Никто не знает, — волшебник тщательно массировал надбровные дуги. — Источник здесь давно, с самого заселения племени. То утихнет на седмицу, то светит по три раза на день. Ох, это самая беспощадная беда нордунгов!

— Стоило ли сюда заселяться? — удивился землянин.

— Стоило! — безапелляционно заявил Драхм. — Племя жило тут с незапамятных времён. Это самое лучшее и благодатное место во всех подземельях. Удобное, просторное, обжитое, защищённое. Как будто его специально возвели руки богов! Неведомые создатели этого пристанища даже смогли непостижимым образом, устроить сюда постоянную доставку свежего воздуха с поверхности гор. Богатейшие прииски лалида расположены совсем рядом с племенем. Видел наши газоны, травы, деревья? Мы выменяли у людей почву на металл, укрыли толстым слоем всю долину — теперь лучшего места не сыскать даже там, снаружи, на Поляне. И не удивительно, что наши враги завидуют нам и пытаются захватить это местечко! Тут же самый настоящий Вырай под землёй! Ах, если бы не наша беда… Ялка сказала — вы двое поможете нам избавиться от неё?

— Вырай под землёй, — хмыкнул Шаман забавному выражению, но тут же спохватился и убедительно заверил чародея: — Мы сделаем всё возможное.

— Раз так — давай приступим к исцелению маленького гладкокожего! — обещание землянина определённо воодушевило Драхма на великие дела.

Однако выяснилось, что лечение касания трасцы внутренней — далеко не одного дня дело. Шаман поселился в доме волшебника, всячески помогал тому выхаживать Неса, но сроки госпитализации северянина затягивались. Тот не спешил приходить в себя. Кроме того, к Драхму постоянно притягивали отшептывать раненых воинов, и с каждым днём таковых становилось всё больше. Похоже, война за ресурсы с вражеским племенем набирала обороты. Жилище Драхма грозило в скором времени превратиться в полноценный лазарет.

Да и местная детвора была просто без ума от чародея, поэтому, естественно, с завидным постоянством отрывала добродушного лохмача от работы. Мелкие комки шерсти периодически совершали набеги на хижину волшебника, и тот никогда не отказывал ребятне в небольшом иллюзионном представлении, какой-нибудь страшной истории про ужасных обитателей пещер или небольшом, но вкусном угощении. В последнее время подрастающее поколение дикарей стало наведываться к Драхму ещё чаще. А виной тому — загадочный человек с гладкой кожей, который периодически, от нечего делать мог неподвижно сидеть целыми часами, а порой вдруг начинал скакать так высоко, махать руками да ногами так быстро и едва заметно, или выделывать настолько невероятные пируэты, что аж дух захватывало!

Да, у Шамана теперь имелось предостаточно свободного времени, которое он с удовольствием посвящал тренировкам и медитации. Поддерживать себя в форме — это главное Сашкино кредо, перерастающее порой в настоящий фанатизм.

Вообще, Шаман особо не шастал по долине, чтобы лишний раз не мозолить глаза местным. Эту функцию исправно выполнял чудо-светильник, хаотично вспыхивающий под сводом стоянки. С Ялкой он практически не пересекался. Она лишь пару раз наведалась в дом Драхма, посмотреть как успехи у Неса, и то, в основном, когда Шаман отсутствовал. Поэтому Сашка не знал, каким образом решается её вопрос по поводу нежеланного замужества. Да и в целом, совать нос в чужие проблемы — не в правилах Шамана, хоть эту проблему, собственно говоря, он сам человеку и создал.

Один раз к волшебнику наведался даже сам начальник дикарей — седой Шарум. Интересовался, когда гладкокожие приступят к выполнению обещания. Землянин объяснил, что самостоятельно, без участия Неса, помочь ничем не сможет. Хотя и с полноценным присутствием товарища Сашка не особо представлял, как они будут выкручиваться. Он просто использовал какой-никакой повод потянуть время. Зато Шаман из вежливости предложил вождю свои услуги в качестве помощника на текущем конфликте с племенем вишаров. Шарум долго с недоумением смотрел на Саню, пытаясь понять, не шутит ли собеседник, а потом, не выдержав, громко рассмеялся. В ответ гладкокожий лишь с улыбкой пожал плечами. Напыщенный и самодовольный лохмач даже не подозревал, от какого козыря он отказывался.

А дни шли за днями. Шаман уже полностью потерялся во времени, циркадные ритмы сбились напрочь. Да и каким образом тут сориентируешься, когда невозможно даже приблизительно уточнить — что за время суток на дворе. Саня уже сдружился со всей ежедневно гостящей у волшебника малышнёй. Благодаря частому и непринуждённому общению, землянин даже научился более-менее сносно изъясняться на языке дикарей. Понимал так вообще почти всё.

Состояние Неса по-прежнему оставалось тяжёлым, зато стабильным. Драхм объяснял, что своими чарами ему неплохо удаётся поддерживать жизнедеятельность парня, заклинания не позволяли болезни прогрессировать. Но и перевесить чашу борьбы в сторону исцеления у чародея пока не получалось. Шаман уже начал подумывать о том, чтобы оставить Неса под присмотром волшебника и покинуть поселение нордунгов. С каждым днём шансы встретить Арсенала в живых на Терранове таяли. Сашке не хотелось терять драгоценное время. Он уже было дал себе обещание непременно вернуться за северянином, когда решит все дела снаружи, за пределами подземелий, но тут, во время одного из своих сеансов медитации, Шаман снова повстречал старую знакомую.

Рандеву с Мореной, как и в прошлый раз, произошло неожиданно, во время астральных странствий по лабиринтам.

— Я жажду крови, а ты сидишь на месте! — владычица Навья на этот раз, похоже, всерьёз решила обсудить их некоторые совместные аспекты. — Где трупы, что ты мне обещал?

— Откуда мне взять их? Я не фабрика по производству мертвецов, — отпирался землянин.

— Иди с нордунгами против их чёрных собратьев. Покажи, на что ты способен!

— Тебе мало постоянных стычек дикарей? Зачем тебе там я вдобавок?

— Их вражде сотни лет. Они скучны и предсказуемы. Ты должен развлекать меня убийствами, как мы договаривались. Иначе сын кожевника присоединится к своим братьям.

— Но вождь нордунгов отказался от моих услуг в борьбе с вишарами.

— Кого это волнует? Хочешь, договоримся? Ты даёшь мне зрелище, и в тот же день твоему другу станет лучше. Я помогу вашему ничтожному волшебнику. Обещаю.

Шаман задумался, но решение принял быстро:

— Что ж, в таком случае, возможно, и правда пришла пора немного размяться…

На следующий день Сашка увидел весьма любопытное действо у хижины Драхма. Около сотни грозных косматых воинов стояли по стойке смирно в три шеренги, сжимая щиты и древка копий. Чародей расхаживал среди них, черпал своим жезлом чары из волшебного шара и накладывал на дикарей заклинания.

— Чем он занимается? — на языке подземных людей спросил Шаман у одного из ребятишек, что с гордостью и восхищением таращился на взрослых бойцов.

— Говорят, поганые вишары привели с собой злых волшебников, которые могут убивать наших воинов страшными заклинаниями. Драхм накладывает защиту на смелых нордунгов, чтобы они могли убить вражеских волшебников.

— А почему Драхм сам не ходит в бой с нордунгами — помогать чарами?

Юный дикарь посмотрел на Шамана так, как смотрел бы любой прохожий в США, если у него средь бела дня спросить имя действующего президента.

— Потому что Драхм — добрый волшебник. Добрые никого не убивают. Даже вишаров, — доступно, с чувством собственного превосходства в понимании жизни, пояснил мальчонка.

Когда массовое наложение волшебных бронежилетов закончилось, уверенные в полной неуязвимости бойцы нестройными потоками направились в сторону выхода из долины. Один из них фамильярно ткнул кудесника в плечо кулаком, видимо в целях благодарности. Остальные не сочли нужным обращать на волшебника внимание. Сам чародей после процедуры выглядел изнурённым и грустным.

— Шарум считает меня трусом, — разоткровенничался он с Шаманом в хижине, позже, когда с удовольствием раскачивался в своём любимом кресле-качалке. — И отчасти наш вождь прав. Я просто не могу взять — и уничтожить живое существо. Рука не поднимается. А ведь Шарум так на это надеялся. Даже выменял у гладкокожих за горы лалида волшебный шар с жезлом. Будто я от обладания этими полезными штуками в раз стану воином-убийцей. Как же он зол на меня… Ну, хоть какую-то пользу воинам я всё же могу принести. Да только что с неё? Говорят, вишары давят очень плотно в последние седмицы. Подтянули к нашим владениям чуть ли не всю свою рать — несколько сотен голов. Как бы не пришлось всем нордунгам поголовно прятаться за воротами да молиться Велесу…

— Что ж. Думаю, пора вмешаться в этот конфликт, — Саня задумчиво рассматривал свои ладони.

— Пора, — согласился Драхм. — Быть может, лишь иномирянину под силу решить исход противостояния. И я очень рад, что ты по нашу сторону.

— Догадался? — спокойно уточнил Шаман.

— Да, — кивнул в ответ волшебник. — И проверил. Тихонько. На тебя не действуют чары. В борьбе с волшебниками — это хорошо. Но будь осторожен, Шаман. Вишары — свирепые и умелые воины.

Саня улыбнулся краешком рта и тихо произнёс:

— Ты выяснил обо мне далеко не всё.

Перед выходом Саня присел на пару секунд возле Неса, взял его за плечо, негромко сказал:

— Держись, дружище. Сегодня, глядишь, и полегчает.

Уверенным шагом землянин шёл к дворцу предводителя племени. Шёл, собственно говоря, с одной целью — всего-то попросить разрешения одолжить из арсенала племени какой-нибудь ножик или тесачок. А то идти с голыми руками против толпы человекообразных гренадёров — не лучшая идея. Зрелищность — зрелищностью, но эффективность — в первую очередь.

На широком крыльце перед входом в резиденцию топтались двое косматых стражников. Они, даже не задумываясь пропустили землянина внутрь, едва тот сказал им, что направляется к Шаруму по поводу избавления от ненавистного светильника.

На самом деле, дворец вожака не отличался особыми размерами, просто выглядел чуток более крепким и помпезным по сравнению с остальными хижинами в долине. Поэтому Сашка довольно быстро нашёл помещение для совещаний. Оно, конечно же, не пустовало, учитывая сложившуюся военную обстановку за пределами стоянки. В мохнатой толпе Шаман разглядел выделяющегося поседевшей шерстью предводителя. Из-за чьих-то мужественных плеч доносился звонкий голос Ялки. Видимо, девчонку призвали в штаб армии благодаря её уникальному оружию — серебристой пыли. А может, сама напросилась? Ведь при такой шустрой подружке на руке, вообще вряд ли кто решился бы перечить этой барышне.

Обсуждение военной стратегии шло вовсю. Появившегося в дверях Сашку никто даже не заметил. Землянину пришлось якобы прочистить горло, чтобы обратить на себя внимание полководцев. Приём сработал успешно — через пару секунд все генералы удивлённо таращились на незваного посетителя.

— Я могу избавить вас от угрозы вишаров. Мне нужно хорошее оружие, — в полной тишине произнёс Шаман.

В недоумении нордунги начали переглядываться друг с другом, будто пытались выяснить: авось их стан посетила массовая слуховая галлюцинация? Наконец, Шарум тряхнул головой и рявкнул:

— Гладкокожий, это уже не смешно! Иди, занимайся своим делом. Военные проблемы положено решать воинам, а не жалким людям с поверхности. Ступай подобру. Или наш волшебник заразил тебя скудоумием?

— Шарум, я всё равно сейчас планирую пойти прибить сотню-другую ваших врагов, — настойчиво продолжил Шаман. — И если ты по неясным причинам всё-таки не дашь мне оружие — то этим всего лишь немного усложнишь мою задачу.

— Ты сошёл с ума, гладкокожий? — убедительность Сашки подействовала и на вождя, тот понял, что собеседник не шутит. — Вишары подпёрли нас к самым воротам. Их несметные орды. Зачем тебе это? Надоела жизнь? Да и вообще, с чего вдруг ты захотел нам помочь?

— На вас мне плевать, — честно признался Шаман. — У меня другие цели, но путь их достижения совпадает с вашим. Ты дашь мне оружие?

— Нет! — выпучив глаза, протянул Шарум и отрицательно замотал головой.

— Твоя ошибка, — хмыкнул Саня и разочарованно фыркнул: — Значит, придётся добывать самому.

Он уже собрался покинуть резиденцию седого предводителя, но тут из толпы советников раздался злобный рёв:

— Да как ты смеешь разговаривать с вождём? — вперёд вышел плечистый, крепкий нордунг. Могучим телосложением он явственно выделялся среди прочих соотечественников.

— Погоди, Ягур! — жестом остановил воина Шарум. — Гладкокожие обещали убрать большую беду из нашего пристанища. Кто знает, вдруг им удастся? Может быть, когда наш никудышный волшебник поставит маленького крысёныша на ноги — они выполнят обещание. Этот гладкокожий нужен племени живым и здоровым. Не трогай его!

— Если я сейчас не размажу череп наглеца — это сделают вишары, — не отрывая взгляда от Сашки, процедил воин.

— Туда ему, значит, и дорога, — с полным безразличием отозвался Шарум. — Если у него недостаёт ума тихо сидеть под защитой нордунгов, может, и выполнить своё обещание гладкокожему тоже не под силу? Человек, по глупости отдающий себя на растерзание вишарам просто не справится с нашей бедой, правильно? Посмотрим, как он себя поведёт, Ягур.

— Ягур, значит? Почему-то даже не сомневался, — с улыбкой прищурился Шаман, перевёл взгляд на Ялку, весело подмигнул ей и направился к выходу. Лишь бросил напоследок: — Я на охоту. Постарайтесь не путаться под ногами.

— Куда? — злобно взвизгнула девушка и ринулась за Сашкой вслед. — Ты пустоголовый! Стой! Тебя убьют!

Собрание нордунгов тоже незамедлительно двинуло за гладкокожими. Вряд ли с целью остановить землянина. Скорее — из любопытства.

За пределами дворца девушка нагнала Шамана.

— Ты глупец! Сумасшедший! Дурак! — поток нелестных эпитетов лавиной сыпался на Сашку, а тот лишь уверенно шагал к воротам подземной долины.

Жаждущая потехи толпа стратегов радостно топала сзади. Однако бесплатного представления не случилось — помешала великая беда нордунгов. Вспыхнул свет под сводом райской долины дикарей, и лохматая братия с рёвом разбежалась в стороны. Словно стадо малолетних курильщиков, напуганных появлением директора школы. Шаман по-прежнему шёл в сторону выхода, только прикрыл глаза приложенной козырьком ко лбу ладонью. Ялка тоже бежала рядом, склонив голову и сильно жмурясь от яркого света. Жизнь в подземельях сделала девушку весьма чувствительной к подобным лучевым нагрузкам, но человеческие гены позволяли ей справиться с дискомфортом, невыносимым для любого дикаря. Шаман увидел, как серебристая пыль соскочила с предплечья девушки, внезапно увеличилась в объёме и с довольным жужжанием приняла форму плоского круга, чёрного с одной стороны и зеркального с другой. Рассекая воздух, Мара тонким диском планировала рядом со своей подругой, повернувшись к свету своей тёмной плоскостью. Глядя на это явление, Саня удовлетворённо кивнул:

— Так я и думал. Пыль, состоящая из наночастиц, обладает коллективным искусственным интеллектом. Работает на солнечных батарейках. Похоже, наделена даже неким эмоциональным фоном.

— Что ты сказал? — Ялка прервала поток ругательств. — Ты понял, как устроена Мара?

— Что тут понимать? Твоя подруга сделана из маленьких, размером с пылинку металлических существ — роботов, которые, находясь вместе, могут, скажем так, соображать на всех и принимать совместное решение. Как муравьи, только на порядок совершенней. И питается эта нанопыль солнечным светом, а в данный момент — его аналогом.

Мара громко звякнула, словно подтверждая слова Шамана.

— Откуда ты всё это знаешь? — выразительные глаза Ялки с долей восхищения смотрели на Сашку.

— Да так, неважно. Я ведь всего лишь глупый, пустоголовый гладкокожий.

Девушка даже немного смутилась.

— И, кстати, чтобы зарядить Мару, тебе рано или поздно пришлось бы выходить на поверхность к солнцу либо, что вернее всего, возвращаться в племя, к вашей беде, которая одновременно является источником энергии для нанопыли. Таким образом, и без моего с Несом соучастия, ты вскоре оказалась бы в родных пенатах. И снова столкнулась бы лицом к лицу с вопросом нежеланного замужества. Зато сейчас у тебя есть на кого спихнуть всю вину за эти неприятности, хотя мы тут, считай, не при чём.

— Глупый гладкокожий! — нахмурившись, буркнула Ялка и уже молча брела рядом.

Вскоре молодые люди приблизились к воротам. Лохматые стражники глухо рычали в небольших постройках, расположенных неподалёку. Видимо, портативные блиндажи создавались как раз с целью укрытия воителей во время солнечных ванн. Вот уж где прореха в обороне райской долины. Заходи — не хочу. С другой стороны, первые ряды радостно хлынувшего потока злобных агрессоров как минимум ослепнут под непривычным ярким светом. Остальные, по идее, в ужасе ретируются. Получается — всё продумано. Хотя как раз во время вторжения капризный светильник может взять — и вырубиться. Тогда жди беды.

Запорный механизм ворот оказался несложным, Саня быстро смекнул что к чему в нехитрой системе и через минуту манипуляций распахнул массивные створки. Снова его взору предстала полоса препятствий перед стоянкой нордунгов. Группы коричневых дикарей вразброс базировались за каменными насыпями, вели себя тихо и пристально вглядывались в конец тоннеля.

— Очнись, гладкокожий! — Ялка вспомнила, зачем, собственно говоря, пошла за Шаманом и затянула старую песню. — Ты идёшь на смерть!

«Вот смертей мне как раз-таки не хватает», — подумал Саня, но вслух ничего не ответил девушке. Молчание собеседника вывело Ялку из себя. Поток ругательств опять хлынул в уши землянина. Привлечённые витиеватой бранью, которая благодаря приятному голосу девушки приобретало едва ли не французский шарм и особый колорит, ближайшие отряды нордунгов оставили созерцание вверенного им сектора до более скучных времён и с любопытством принялись пялиться в сторону двоих гладкокожих.

У первого же попавшегося нордунга Сашка вежливо поинтересовался:

— Где лагерь вишаров?

— На ближайшем прииске. За поворотом два раза направо, — с недоумением глядя на Шамана, воин чисто на автомате отрапортовал незнакомцу и даже ткнул пальцем вдаль.

— Благодарю, — кивнул землянин и продолжил путь.

Мимоходом Шаман отметил, что сам он, вместе с Несом и Ялкой, в своё время пришёл к стоянке нордунгов из переходов по левую сторону от стоянки. Оттого, видимо, их маленький отряд за время своих блужданий так ни разу и не столкнулся с дикими людьми.

Дочь Шарума к тому времени уже, видимо, поняла, что Сашку может остановить лишь едущая по тоннелю навстречу электричка. Но, инженерная мысль местных жителей пока не доросла до создания метрополитена. Приёмная дочь вождя обречённо вздохнула и устало приземлилась на один из камней, подле отряда воинов, провожая землянина взглядом. Лохматый нордунг, у которого консультировался Шаман по поводу вражеского племени, теперь сам обратился за дополнительной информацией, к Ялке. Любопытно ведь — что к чему? Остальные соплеменники подтянулись поближе — чтобы ничего не упустить из рассказа.

Пока Саня летящей походкой преодолел все ямы, насыпи, рвы и прочие неровности на пути, сплетня о его безрассудной вылазке охватила поголовно всех стражников, мимо которых он проскакивал. И как только его плечистая фигура плавным движением скрылась за поворотом, без предварительного соглашения и совещания все нордунги сорвались со своих мест и рванули вслед. Настолько им стало любопытно: глянуть из-за угла, что же такое собрался учудить этот сумасшедший гладкокожий. А бегом вернуться назад по своим постам всегда успеется.

Лохматый страж не соврал: через два правых поворота на развилках Саня очутился в длинном коридоре, стены которого плавно расходились в стороны и под конец перетекали в обширную светлую пещеру. А в самой пещере, словно семейство гигантских чёрных муравьёв, рыскали, шастали туда-сюда по своим делам целые потоки здоровых, крепких дикарей с шерстью антрацитового цвета. Каждый из них носил при себе оружие. Копья, дротики, мечи, сабли, короткие луки — вполне внушительный и разнообразный арсенал. Хотя, при ближайшем рассмотрении выяснилось, что некоторые вражеские лохмачи таскали в руках железные кирки. Тут понятное дело: вишары не захотели даром терять время на занятой боем ценной позиции, поэтому одновременно с раскинувшимся военным лагерем оборудовали прииск, чтобы рудокопы тоже не сидели, сложа руки.

Сашка по древней технике шиноби тёмным пятном перетекал из одной тени подземелья в другую, чтобы неприятель не застал его раньше времени. Землянин планировал в полной мере воспользоваться эффектом неожиданности. Наблюдающие за ним исподтишка нордунги, затаившиеся в самом начале коридора, только диву давались, когда фигура землянина постоянно исчезала из их поля зрения на практически ровном и полностью просматриваемом пространстве коридора.

Первую жертву Шаман присмотрел уже давно — неподалёку от входа в пещеру стоял невысокий чёрный стражник, скучающим взглядом блуждал по стенам и сжимал в руке весьма привлекательную широкую саблю. Собственно говоря, именно клинок и приглянулся землянину. Рядом с маленьким вишаром располагался его напарник, оснащённый точно таким же оружием. Цель номер два. Ну а дальнейшее — дело техники, напора и бешеных гормонов.

Шаман змеиным броском выскочил из мрака, мазнул в полёте стражнику локтем по виску, приземлился кувырком через правое плечо и подхватил саблю жертвы. Несчастный перед смертью не успел даже пискнуть. После сокрушительного удара, звонкий хруст его височной кости эхом понёсся вдоль коридора, отбиваясь от стен, туда, где в укрытии наблюдали за действом нордунги. Второй стражник едва успел рефлекторно поднять руку с оружием, как в то же мгновение лишился её. Следом — не успела кровь из разрезанной артерии брызнуть на стену — с плеч дикаря покатилась голова. Теперь Шаман стал счастливым обладателем двух смертоносных сабель. Он хищным прищуром сканировал стоящую перед ним толпу приходящих в себя от увиденного вишаров. Его внезапная атака принесла свои плоды — оружие в собственных руках и смятение в рядах противника. Однако свирепые воины недолго пребывали в состоянии прострации. С яростным рёвом толпа дикарей ринулась мстить за товарищей. Воины даже не представляли, какая отчаянная и безжалостная мясорубка их ждёт: они решительно шли умирать.

Молниеносный рывок — и Шаман внезапно исчез там, где стоял только что, а появился в совсем другом месте, где меньше всего ждали его появления. Несколько размашистых движений, крутых пируэтов, за которыми не поспеть обычному глазу — и три располосованных тела, словно подкошенные, упали на землю, брызгая кровью из рассечённых сосудов. Кувырок в толпу — и стены пещеры сотряс неистовый рёв боли. Несколько дикарей рухнули с порванными ахиллами. Лезвия сабель порхали со скоростью вертолётных винтов и разили точнее стрел Робин Гуда. В сердце, в живот, по шее, по голове — прямо в цель, без единого промаха, либо сразу насмерть, либо полностью обездвиживая противника.

Надежда и опора дикарей — двое косматых волшебников — принялись расстреливать юркую фигуру Шамана заклинаниями, но бесполезными против землянина чарами они лишь выдали себя. В два броска Сашка пробрался к одному из чародеев и вспорол ему брюхо. Волшебные приёмы не помогли чёрному кудеснику вернуть кишки на место. Второй волшебник лишь чудом умудрился скрыться за спинами бойцов.

Спокойно, методично и, самое главное, скоротечно Шаман сокращал популяцию воинов дикого племени. Чёрношерстые здоровяки грузно топтались на месте, топорща оружие во все стороны, и широкими от ужаса глазами наблюдали, как в реках крови умирают вокруг соратники. Вишары поняли, что абсолютно невозможно уследить за стремительными выпадами непонятного, невесть откуда взявшегося гладкокожего, который словно чёрт выскочил из преисподней и по непонятной причине кинулся вырезать их стоянку. Они наугад тыкали по сторонам лезвиями, надеясь, что именно в этом месте очередной раз материализуется кошмарный житель равнин. Но, удача не желала сопутствовать врагам нордунгов. Да и сам Сашка не дурак соваться под наносимые из безысходности, а оттого ещё более мощные и яростные удары вишаров.

Когда число жертв перевалило за пару десятков, свирепые чёрные воины смекнули, что пора и честь знать. Рудокопы — те так давно уж отказались от бесплатного боевика в трёхмерном режиме и свернулись якобы по делам в сторону исторической родины племени.

Обозлённые и перепуганные вишары даже не подозревали, что потеря товарищей по оружию в неравной борьбе и позорное бегство — это ещё не все передряги на сегодня. Увидев спины извечных врагов и до предела воодушевлённые зрелищем, с дружным рёвом авансцену принялись заполнять нордунги. Воинственно потрясая копьями, они промчались мимо Сашки, преследуя черношёрстых конкурентов. Свою миссию землянин мог считать выполненной.

— Ну что? Теперь довольна? — вытирая со лба капельки пота и чужой крови, выкрикнул вверх Шаман.

— С кем ты разговариваешь? — рядом стояла Ялка и ошарашено смотрела то на горы трупов, то на гладкокожего убийцу.

Не прошло и минуты, как вокруг молодых людей уже не находилось ни одной живой души — лишь исполосованные саблями тела дикарей. Все остальные жители подземелий покинули пещеру.

— Так, старая знакомая, — Шаман вытер окровавленные лезвия о шерсть валявшегося рядом вишара, сложил клинки вместе, закинул на плечо и неспешно побрёл обратно, в сторону подземной долины.

— Где ты научился всё это вытворять? Красться, прятаться, драться? — восторгу девушки не было предела. — Научишь?

Она вприпрыжку неслась за Сашкой, не скрывая радости.

— Сам научился в Японии. Тебя научить не смогу, — честно ответил Шаман.

— Почему? — Ялка обиженно надула губки.

— Для этого нужна серьёзная и редкая болезнь, — опять не соврал Саня.

— Жаль… — покачала головой дочь вождя, но тут же снова посветлела: — Ну ты их и порубил! Никто из наших воинов так не смог бы! Даже Ягур!

— Само собой, — усмехнулся землянин.

Несмотря на то, что смотрители подходов к стоянке нордунгов увлекательно проводили время, преследуя и добивая деморализованных противников, полоса препятствий перед воротами на долину не пустовала. Шарум со свитой в бешенстве метался от одного безлюдного поста к другому и материл дезертиров на чём свет стоит. Завидев приближающегося Шамана в компании с дочерью, вождь, кажется, начал догадываться, что к чему.

— Где мои воины? — по выражению Шарума казалось, что ещё секунда — и он взорвётся.

Александр не отвечал. Он торопился обратно, к жилищу Драхма, чтобы кое-что проверить. Ему не хотелось тратить время на излишние объяснения. Землянин лишь тихо шепнул Ялке:

— Объясни отцу, что произошло. Я спешу.

Девушка послушно кивнула в ответ.

— Куда пошёл? — рыкнул Шарум, когда Сашка не останавливаясь прошёл рядом.

Здоровенный Ягур не выдержал такой наглости. Могучий воин с приглушённым рёвом подскочил сзади к адепту восточных единоборств и схватил того за плечо:

— Порву! — злобно выдохнул он.

Ягур не успел моргнуть глазом, как Шаман уже развернулся и стоял к нему лицом. В одно мгновение землянин скупым движением плеча заставил дикаря сбросить свою лапу, резким взмахом ткнул ему в грудь ладонью, сгрёб шкуру в горсть и без особых усилий вздёрнул громилу вверх. Ноги нордунга оторвались от земли. В глазах Шамана Ягур увидел нечто настолько глубинное и свирепое, что попросту застыл в ужасе.

— Научись манерам, животное, — страшным, низким голосом вкрадчиво проговорил землянин и отшвырнул дикаря в сторону.

Сашка настолько мощно бросил Ягура, что далеко не миниатюрный организм дикаря достиг стены тоннеля и смачно в неё впечатался. Казалось, будто был это не громадный воин в полтора центнера весом, а невесомая поролоновая кукла. Выглядело настолько неестественно, что впечатлённые нордунги ненадолго застыли. Однако уже через пару секунд они опомнились и дружно ринулись отстаивать честь боевого товарища.

Шаман даже не успел расплыться в плотоядной улыбке — свору военачальников зычным воплем остановила Ялка.

— Не трогать его! — нанопыль девушки с озорным жужжанием преградила дорогу лохматым соотечественникам своей хозяйки.

Похоже, Мара считалась в племени особым и страшным тотемом, которого стоит бояться всерьёз и, на всякий случай, периодически ему поклоняться. Взбешённые мстители, жаждущие возмездия, остановились как вкопанные.

— Экие вы все смелые да глупые. Что чёрные, что коричневые, — фыркнул Саня. — Благодарите девушку — жизнь вам спасла.

Шаман гордо развернулся и продолжил свой путь по направлению к дому волшебника. Ялка предпочла остаться среди своих — решила первой поведать отцу о чудесах, произошедших в лагере вишаров. Несложно догадаться, что по мере повествования Шаман всё больше реабилитировался в глазах подземных обитателей. Естественно, лишь среди тех, кто верил своим ушам. Больно уж невероятным казался рассказ Ялки. Хотя, через пару десятков минут даже самым отъявленным скептикам пришлось поверить своим глазам, увидев место побоища.

А на стоянке диких людей, в хижине Драхма, Саня увидел Неса. Парнишка сидел на краю кровати, забавно болтал ногами, шмыгал носом и с жадностью уничтожал целую гору еды на широкой фарфоровой тарелке. Завидев друга, Нес вытер губы рукавом и широко улыбнулся. А землянин облегчённо выдохнул.

Глава шестая, спасательная

— Такие, в общем, дела. Подлатали тебя дикари за встречную услугу. Но как отключить этот пыточный фонарь — ума не приложу. Так что, будем считать — я в качестве альтернативы помог нордунгам с вишарами. Думаю — в долгу мы не остались. Тем более, как ни крути, а твоё выздоровление — далеко не заслуга Драхма. Он тут фактически не при чём. Соответственно, мы им вообще ничего не должны.

Шаман тихо, чтобы не услышал дремлющий рядом волшебник, вкратце описывал Несу текущую обстановку. Стоянка дикарей впервые за долгое время спокойно спала, не опасаясь вторжения вражеского племени. Лишь редкие дуновения ветерка за окном да мерное поскрипывание любимого кресла-качалки волшебника нарушали полную тишину. А ведь не далее, как час назад всё племя ещё гудело на грандиозном пиршестве, посвящённом славной победе над вишарами. Правда, самого победителя совершенно случайно пригласить забыли. Видимо, постеснялись. Хотя, одному из дикарей, залитому людским вином до самых косматых бровей, это пресловутое стеснение совсем не помешало при случайной встрече настоятельно напомнить Шаману о великой беде племени. Типа — грозились в ближайшем времени снять, так что будьте добры исполнить обещание.

Нордунги праздновали громко, масштабно и неистово, целый день и до глубокой ночи. Неудивительно, что, в конце концов, дикари притомились и впали в массовую глубокую отключку. Только пара полностью разочарованных в жизни стражников молчаливо караулили на своих постах у ворот. На гулянку их не пустили. Вахта есть вахта, и разгромленный противник — это не повод оставлять без охраны главный вход на стоянку.

В общем, вряд ли кто сейчас мог помешать друзьям обсуждать свои планы.

— Знаешь, если бы не чародей — я б и двух дней не протянул, — Нес тоже, как и товарищ, периодически украдкой поглядывал на сопящего в деревянном кресле Драхма. — Так что не стоит умалять его заслугу. А насчёт исцеления — до него ещё, кажется, как до Глады на хромой корове. Силы вернулись, чувствую себя хорошо, но хворь не вышла. Прям ощущаю, как сидит здесь, — юноша похлопал по груди ладонью, — только и ждёт, зараза, чтобы снова вцепиться.

— Хреново, — подытожил Саня. — А со светильником всё-таки придётся им разбираться самостоятельно. Ялка втянула нас в эту авантюру, пускай теперь потихоньку из неё вытаскивает. Хорошо бы уговорить нашу подругу показать дорогу к поверхности — отдадим тебя человеческим эскулапам. А то мало ли — снова накатит. Уходить надо сейчас же. Иначе пока провозимся с фонарём — уйдёт время.

— Да что твой фонарь! Снять его — плёвое дело, — уверенно махнул рукой Нес. — Тем более, помнишь послание: «Пятая во глыбе льда, а шестая — то беда». Спорю на все драгоценности моего мешка, что беду нордунгам приносит именно шестая печать, прямо над нами! Очень уж необычная штуковина!

— Тебя мало того, что простому лекарю следует показать, так ещё желательно и психиатру со стажем, — устало проговорил Саня. — Тут надо прикидывать, как бы ты не помер в ближайший выходной, а тебя всё бред с печатями не отпускает. В общем — двигаемся наружу, к человеческим волшебникам.

— Ай! — скривился паренёк. — На самом деле Драхм не так уж плох. Война, боевые чары — это ему не по плечу. Зато в исцелении наш чародей весьма преуспел. Ничем не хуже северных волшебников с Поляны.Да и видно, как он ловко ставит на ноги раненых нордунгов. Думаю, более мастеровитого кудесника можно подыскать разве что в Гладе или других крупных городах. Но способны ли они справиться с касанием трасцы? У них в столицах таких болезней, поди, даже не встречается. Порою мне вообще кажется, что никто, кроме Морены не сможет вернуть мне здоровье. Ну, или, может, сам Кащер.

— Что за Кащер? — вскинул бровь Шаман.

— Да это не вариант. Страшный, потерявший разум колдун. Прячется от людей в лесах, с ордой своих мерзких пачвар. Если честно — до наших краёв о нём и его тварях доходят лишь слухи да страшные сказки. Когда-то Кащер слыл одним из лучших лекарей в Мидлонии, хотел научиться исцелять все болезни — как с такой затеей не сойти с ума? Найти его невозможно. Если вдруг даже волею судьбы неожиданно пересекутся наши пути — скорее всего, сделает он из меня пачвару. Нынче у него такой, единый для всех болезней метод лечения.

— Ладно, проехали. Какие у тебя конкретно предложения? — скептически вопросил Саня.

Нес глубоко вздохнул и начал:

— Выход у нас один: искать семь печатей. Тут можем поймать сразу двух соболей! Ты говорил — Морена выполнила своё обещание и после твоей стычки с вишарами вернула меня в сознание. Эх! Жаль я не видел, как ты их! Представляю, что там было! Ну да ладно. В общем, если мы пойдём до конца и сделаем всё, как Морена того потребует, быть может, она вытянет из меня полностью этот яд? Хозяйка Навья слово держит, как видишь. Авось, наиграется с нами — да и отпустит. А с другой стороны, мы ведь не догадываемся даже, какие секреты может хранить за собой каждая печать! Представляешь, они могут рассказать нам всё! Как делать небесный металл, как лечить все болезни, как стать лучше, быстрее, сильнее — как стать таким как ты! Печати могут скрывать любые знания!

— Или плюшевого мишку, — поддержал Сашка неистовые предположения друга. — В общем, варианты один вернее другого, если хочется помереть. На мой взгляд, самый рациональный план — идти к выходу и попытаться найти толкового волшебника. В таком случае твои шансы, сдаётся мне, самые привлекательные. Но в этом мире, как я погляжу, мудрого и бывалого Шамана, который умеет пользоваться мозгом по назначению, никто и слушать не желает, что печально. Тем более подсел ты на свою идею с печатями, судя по всему, плотно. Как на отборные опиаты. Ладно. Давай, выдвигай мысль: что с фонарём удумал делать?

— Ха! — гордо вскрикнул Нес, чем заставил спящего Драхма возмущённо всхрапнуть. — Поверь, пользоваться мозгами здесь умеешь не только ты! Завтра дадим задание местным — и уже через седмицу их очам больше ничего не будет угрожать.

Сашка только с недоверием покачал головой. И, кстати, зря.

На следующий день местная детвора не давала Шаману и шага ступить. Основными выдвигаемыми требованиями значились: научить лихо драться и… пожалуй — всё. Что ещё ребятне надо-то? После серьёзных переговоров, пришли к единому компромиссу — гладкокожий обязательно станет сенсеем, но позже. Детвора успокоилась и взялась за ещё более важное занятие: играть в игру «Шаман против сотни вишаров».

— Я Шаман, а вы — поганые вишары! — визжал, подпрыгивая, маленький комочек шерсти, пытаясь перекричать остальных.

— Нет, я! Нет, я! — вторили ему остальные, размахивая палками.

Едва землянина отпустила молодёжь — нарисовались высшие чины племени. Первым, естественно, шёл Шарум. Даже густой мех не мог сокрыть все тяжкие следы проведённой в кутеже ночи. Рядом, весело улыбаясь, грациозной походкой сопровождала отца Ялка. Затесавшийся посреди небольшой толпы свиты рослый Ягур не смог скрыть ни своего присутствия, ни кислого вида.

— Ну-ка, пошли вон отсюда! — пробасил вождь нордунгов.

Как выяснилось — детворе. Юные дикари с дружным смехом прыснули в стороны. Когда лишних ушей вокруг поубавилось, Шарум обратился к двоим друзьям:

— Уважаемые гости, мы пришли, чтобы извиниться за…

— Не стоит, — Шаман жестом прервал предводителя. — Всё вполне предсказуемо и ожидаемо. Я знал, на что иду. Поэтому зла не держу. Всё в порядке. Давайте без лишних слов к делу. Мой юный друг знает, как избавить вас от беды. Сейчас он объяснит, что для этого потребуется.

Раньше Нес никогда не раздавал распоряжения взрослым людям, тем более — диким, поэтому вовсю смущался, запинался, заикался и путался в словах. Но, в итоге свои требования высказал более-менее доступно. Северянин попросил всего-то несколько холстов широкой плотной ткани, ворох длинных, крепких деревянных реек и длиннющий моток надёжной бечевы. Плюс к этому, паренёк в довесок заказал набор юного столяра.

Озадаченно почёсывая макушку, Шарум прихватил свою свиту и удалился решать вопросы добычи необходимых материалов. Кое-что имелось на стоянке, но некоторые расходники ещё следовало выменять у гладкокожих. В общем, задача выполнимая, но не сиюминутно. У гостей нордунгов появилась масса свободного времени. И Саня знал, чем его занять.

Тренировки! Бесконечные, безжалостные, интенсивные тренировки с перерывами на глупую и непонятную медитацию. По крайней мере — именно так считал Нес, которого Шаман тоже приобщил к действу. А что? Северянин сам некогда выказал желание стать крадущимся. За язык никто не тянул.

— Тренировки принесут пользу твоему телу. Крепкий организм дольше и лучше сможет противостоять болезни, — учил Саня. — А медитацией ты укрепишь свой дух, что ещё лучше в борьбе с недугом. Тренируй волю, упорство, стремление к жизни — тогда, возможно, хворь отступит сама, без чар и заклинаний.

После таких слов Нес упорно сосредотачивался на тренировочном процессе, полностью доверяя старшему другу и соглашаясь беспрекословно с его доводами. Однако ненадолго. Уже через десяток-другой минут парнишка снова начинал ныть и причитать о нелёгкой доле начинающего ниндзя.

Зато Ялка молча и настырно исполняла все указания загадочного, и оттого ещё более восхитительного в своём мастерстве землянина. Да, девушка настояла на своём участии в тренировках гладкокожих, а никто и не возражал. Она вместе с молодым северянином на равных преодолевала все лишения и невзгоды подготовительного курса шиноби. Серебристая пыль постоянно весёлым облаком порхала вслед за хозяйкой и явно получала удовольствие от наблюдения за её изнурительными упражнениями.

Местное население поначалу с недоумением следило за странными занятиями гладкокожих, но вскоре все привыкли, насмотрелись и потихоньку перестали обращать внимание на чудные дурачества. Воины племени, конечно же, догадывались, чему обучает Шаман молодых людей. Бойцы и сами не прочь были вступить в эту благотворительную секцию — знали ведь, а многим из них даже посчастливилось увидеть, на что способен таинственный гость племени. Кому ж не хочется научиться так тихонько шастать по пещерам да в одиночку справляться с целой сотней врагов? Правда, все как один стеснялись подойти да напроситься. Оно и ясно, ведь наставник гладкокожий. Будь то нордунг, или уж на худой конец мастер из другого племени подземных людей — то непременно смогли бы отыскать общий язык. А тут, видать — не судьба.

Дольше всех за тренировками наблюдал Ягур. Он мог часами, прячась вдалеке между деревьями, незаметно следить за гладкокожими. Но больше всего, естественно, могучего нордунга интересовала потенциальная невеста — Ялка. Чего связалась она с этими незнакомцами? Почему проводит с ними столько времени? В дела племени больше не суётся, под ногами отца не вертится. Неужто приглянулся ей кто из незваных гостей?

Женщина — существо загадочное. Особенно для лохматых подземных дикарей. Куда уж таким одарённым знатокам раскусить этот орешек? Стремления и симпатии Ялки оставались для всех загадкой, и для неё самой — в первую очередь. Но кто же станет удивляться подобному? Вполне обыденное явление. А вот амурные стремления одного юного полянца вскорости всплыли на поверхность.

— Шаман, слушай, у меня тут одно дело. Я за советом, — заговорщицки прошептал Нес другу после ужина, убедившись, что в хижине волшебника никого нет.

Нес приступил к изложению проблемы сбивчиво и с необычайным волнением:

— Видишь ли, не так давно мне стукнуло семнадцать. И вот, понимаешь, есть одно дело. Я-то раньше всё откладывал его на потом. Да и знаешь, тяжковато с ними вообще, ну… с бабами, в общем. Ох, непросто с девчатами даются дела, когда у самого усы на роже даже не думают пробиваться. Я уж молчу про бороду. Вообще, статью пока я не вышел. Мои одногодки в деревне — все как один богатыри. Некоторые — так вообще волоты. А я… в общем, понятно и чёрту: с этим самым делом ждали меня просто неодолимые проблемы. Так вот, получается — всё откладывал. Думал — в Гладе поступлю на металлурга, и там уж отбою не будет. Вкусы-то столичные совсем иные. Мне купец один так сказывал. А тут видишь как: не ровен час — одолеет меня зараза из-под Навья. Не успею я, в общем, Шаман, с бабой-то. Как-то неловко будет в Вырае братьям да дедам в глаза смотреть…

— Стесняюсь даже предположить — а я тут причём? — Шаману едва удавалось изображать обыденное спокойствие.

Землянину недоставало самой малости, чтобы не покатиться от смеха! Вечная, как мир проблема нахлынула отчаянно, неожиданно и абсолютно не к месту. Прямо как прыщ на носу перед первым свиданием.

— Да я ж говорю — хотел спросить совета! — на полном серьёзе хмурился паренёк. — Понимаешь, что я тут подумал. Вот эта Ялка — глянь только, что за чудо-вариант! Красавица — блеск. Живёт одна среди лохматых дикарей — конкуренции никакой! Не то, что в моей деревне. Я и думаю — как бы, может с ней?

Нес нервно теребил в руках огарок восковой свечи, которую непонятно зачем выдернул из массивного кованого подсвечника, украшавшего рабочий стол Драхма.

— И что? Меня обязательно посвящать в свои коварные планы? Сам решай — совершеннолетний как-никак.

Сашка вырвал из рук северянина свечной огрызок и воткнул на место. Волшебник любил аккуратность во всём и был крайне щепетилен.

— Так в том-то и дело, — вздохнул Нес. — Не могу я чего-то понять. Всем она хороша, но вот чую! Непонятно чем чую — вроде и тянет меня к ней, но и отталкивает в то же время. Что за странность? Как поступить?

На этот раз северянин ухватил со стола наполненную жёлтой субстанцией колбу, рефлекторно, даже не задумываясь, поднёс к лицу и втянул воздух носом. Волосы на голове парня чуть не встали по стойке «смирно».

— И вправду странность, — согласился Шаман. — Чем она может отталкивать такого кавалера? Может, запахом? Живёт с этими нордунгами — вся провоняла шерстью, будто целую вечность ночует среди дворняг! И несёт от неё хлеще, чем от этой серной настойки? А может всё дело в том, что Ялка старше тебя годиков на пять?

— Да хорош подшучивать! Я к тебе серьёзно! — возмутился северянин, возвращая колбу на место. — И возраст нам не помеха! Ну, по крайней мере, меня это не смущает. Почти. Наверное…

Юноша вконец растерялся.

— Эх, Нес. Не помощник я тебе в этом деле, — Сашка шлёпнул по руке юноши, которая движимая неосознанным, подсознательным любопытством хозяина уже тянулась к залежам селитры. — Тут Арсенал нужен. Хотя, он-то, скорее всего, уж давно бы тебя опередил, — землянин скупо усмехнулся. — А что, вправду красивая?

— Очень, — мечтательно выдохнул парнишка. — Так что, ничего и не посоветуешь?

— Ну, не знаю. Попробуй проявить какие-нибудь знаки внимания — а там уже по ходу разберёшься. Посмотришь, как она отреагирует. Уже яснее станет.

— Хм, а и правда, — в задумчивости покачал головой Нес. — Только…

Беседу прервал Драхм, ввалившийся в дверь.

— Так, молодые люди, — волшебник аккуратно расположил на столе внушительных размеров реторту, — этим вечером придётся вам немного погулять снаружи. Раненых на стоянке нет, юноша жив здоров. Теперь я могу с удовольствием вернуться к своим опытам. Здесь будет чуть-чуть опасно для жизни, так что давайте, освобождайте помещение.

Разглядывая сложный лабораторный прибор, гладкокожие медленно поднялись.

— Сера, селитра, чёрный уголь. Судя по твоей местами прожжённой шкуре, которая сразу обратила на себя внимание в первый же день знакомства, и по витавшему в доме характерному запаху — жарило тут неслабо. Думаю, часть из этих компонентов некогда уже была преобразована в порох и незамедлительно использована по назначению. Что за эксперименты, Драхм? — поинтересовался Шаман.

— О! Это станет величайшим изобретением! — выпучил глаза лохмач, наставительно дёргая указательным пальцем.

Впервые на стоянке волшебнику попался разбирающийся собеседник, и Драхм не преминул с места в карьер всё ему выложить:

— Здесь у меня, молодые люди, взрывная смесь, которая сможет срабатывать при помощи чар! Причём, не обязательно руками волшебника! Запустить специальное заклинание на заряде будет способен любой. Ну, кроме иномирян, конечно. Жмёшь на специально указанное, зачарованное место — и через несколько минут происходит взрыв! Этот сгусток чар, которые следовало бы назвать… эмм… к примеру…

— Детонатором, — подсказал Сашка.

Драхм, замолчав, несколько секунд переваривал предложенное название, при этом активно шевелил нижней челюстью, словно пробуя незнакомое слово на вкус. Видимо, для стимуляции мозговой деятельности.

— Хм… А что? Подходит! И даже звучит! Де-то-на-тор! — наконец, вынес вердикт волшебник. — Так вот, любой рудокоп жмёт на мой детонатор, успевает спрятаться в укрытии, ждёт несколько минут, и — бабах! Прииск расширен! Свежие залежи руды готовы! Пускай Шарум только скажет потом, что я бесполезен для племени!

Саня с многозначительной улыбкой качал головой.

— О да. Шарум оценит. Непременно, — подтвердил землянин. — Как всегда, подобные игрушки создаются из добрых побуждений, а применяются для весёлого и массового убиения всякой живности, включая человека. Причём создатели, как водится, добрейшей души люди. Что Сахаров, что ты, любезный наш Драхм. Вождь станет использовать гранаты для расширения приисков далеко не в первую очередь, уж поверь. Поверь, как жителю того мира, где всё это уже пройдено и неоднократно.

— А мне всё равно, — хмуро пробурчал волшебник. — Лишь бы племя оценило мою помощь. Лишь бы Шарум счёл меня годным.

— Вот именно, — развёл руками Саня. — Признание — коварная штука. Глянь-ка на этого парнишку. Он ринулся в подземелья скал без оружия и припасов, без карты и компаса, безрассудно и смело. А всё ради чего? Чтобы отец признал его значимость. И этот славный малый уже заработал себе такие конкретные неприятности, что ни я, ни ты пока не можем с ними управиться. Серьёзная цена, согласишься? Но ведь ты, Драхм — не он. Ты мудрее и как минимум старше. Я не собираюсь призывать покончить с этими экспериментами, которые рано или поздно станут полезным достоянием любой армии. Нет. Если не ты — кто-нибудь иной дойдёт до этого. Просто тебе стоит ценить свой талант. Он выше, намного выше того, чтобы просто пытаться угодить Шаруму. Своё изобретение ты сможешь продать намного дороже. Подумай, Драхм. А мы с Несом пока пойдём, погуляем.

— Но как же племя? — бросил друзьям вдогонку растерянный волшебник.

— Горевать по тебе станут лишь дети. Но у этих сорванцов короткая память и мгновенная смена предпочтений. Найдут себе нового клоуна. Те воины, которым ты заживлял раны, в итоге даже не сказали спасибо. Быть может, у дикарей так принято? Где твоя гордость? Шарум уже дал изначальную установку. Хоть расшибись в лепёшку — ничего не изменится. Изобрёл гранаты, скажут: «Подавай ещё». Ракеты, базуки, пластит, что угодно. Твой максимум поощрения: «Молодец, делай дальше». Тебе такое надо?

— А что? Как может быть по-другому?

— По-умному. Эх, сейчас ещё научу плохому… — Саня вздохнул, прислонился к дверному косяку. — В общем, патент, налаживание массового производства, монополия — и ты один из самых влиятельных диких людей на Поляне. Найду здесь одного товарища — непременно тебя с ним сведу. Он-то знает, как правильно делать деньги, хотя с подобными масштабами, конечно, ещё не сталкивался. А вообще — ты волен сам выбирать свой путь. Я и так раздаю сегодня чересчур много советов. Будем считать — в благодарность за спасённого Неса.

Входная дверь захлопнулась. Драхм остался наедине со своими мыслями.

— Знаешь, мне тоже надо бы отлучиться. Личные эксперименты, — погружённый в свои думы, юноша слушал разговор друга с волшебником лишь в пол уха, но суть уловил. — Надо поразмыслить над знаком внимания. Что бы ей могло понравиться? Хотя, какая разница? Я ведь, особо ничего и не умею. Только…

Поглощённый мыслительным процессом, парнишка направился искать уединённое место, бряцая добром в своей заплечной сумке.

— А вечерняя тренировка?

— Шаман, вот честно, как только выздоровею — сразу возьмусь за твою науку всерьёз! — вполоборота крикнул Нес, а после тихо, чтобы никто не услышал, буркнул себе под ноги: — Ох, совсем не те упражнения сейчас меня интересуют.

Сашка не настаивал. Каждый волен сам выбирать свой путь. Вот, например, Ялка свой выбор сделала и предпочитала не сачковать. Правда, в этот раз на их тренировочном плацдарме — небольшой полянке в относительном отдалении от ближайших построек дикарей — дочь вождя ждала не одна. Самозабвенно и упоительно, не замечая приближения Шамана, Ялка вовсю отчитывала Ягура, неустанного соискателя её руки, а заодно, если подфартит — и сердца. Её полный экспрессии монолог Сашка услышал издалека. Познания местного языка позволили ему разобрать суть:

— Никогда! Ты поймёшь сейчас, или мне стоит ещё полдня покричать, для верности? Скорее нордунги выйдут загорать под солнце, чем я выйду за тебя! Скорее мой отец острижёт всю свою шерсть наголо, чем ты возьмёшь меня под руку! Скорее в шахтах закончится лалид, чем я позволю тебе обнять себя! Скорее Драхм насадит на копьё сотню вишаров, чем ты насадишь…

Тут воздух в лёгких Ялки подошёл к концу, и девушка прервала поток сравнений, чтобы отдышаться.

— Но Шарум обещал мне, — воспользовавшись нежданной паузой, вставил Ягур.

— Шарум не имеет права раздавать кому-либо такие обещания! — вспыхнула Ялка. — Пускай вон, лучше, новую дубину тебе пообещает, или бусы из клыков леднопарда, как у моей матушки. В крайнем случае, пускай выкупит на пару дней гладкокожего волшебника, чтобы полечил твою настрадавшуюся в боях голову!

— Ты жестока! Хуже вишаров, — насупился воин. — Отчего ты так отвергаешь меня? Ведь я лучший воин племени! Любая хочет быть со мной! А ты? Неужели, понравился кто-то из пришлых?

— Может быть! — выпалила Ялка и вызывающе посмотрела на Ягура, гордо скрестив руки на груди.

Всего два маленьких слова заставили огромного нордунга вскипеть от ярости. Глаза его цветом стали похожи на раскалённые железные болванки. Здоровенные, размером с поднос ладони сжались в пудовые кулаки, а задрожавшая от негодования верхняя губа обнажила белые острые клыки. Ягур шумно дышал, вздувая ноздри. Шерсть его встала дыбом, отчего дикарь стал казаться ещё больше.

Первой среагировала нанопыль Ялки. Мара взвилась в воздух, повисла перед мордой нордунга и угрожающе задребезжала. Сама девушка при виде сумасшедшего взгляда своего соплеменника заметно струсила, несмотря на реактивный взлёт своей покровительницы. Ялка вжала голову в плечи, ойкнула и часто замахала ресницами. Шаман, почуяв неладное, решил ускориться.

— Эй! Привет обитателям подземелий! — вскинул он руку, делая вид, будто не слышал отчаянной перебранки, да и вообще не замечает накалённой обстановки.

С появлением Шамана контрастная парочка отреагировала по-разному. Завидев землянина, Ялка облегчённо выдохнула и неловко улыбнулась краешком рта. Зато во взгляде Ягура кипела животная злоба. Казалось — вот-вот она с ядовитым шипением расплещется на камни, брызнет снопами ярких искр вокруг и начнёт выжигать траву. И всё это неземное счастье в виде перманентной лютой ненависти предназначалось именно Сашке.

— Проблемы? — Шаман с невозмутимостью смотрел дикарю прямо в глаза.

Повисла гнетущая тишина. Игра в гляделки длилась не меньше минуты. Первым не выдержал дикарь. Издав тихий утробный рык, близкий по диапазону к инфразвуку, нордунг опустил взгляд, развернулся и без лишних слов отправился восвояси. Мара воинственно прожужжала воину вслед и заняла свою насиженную позицию на руке девушки.

— Что-то случилось? — на всякий случай решил уточнить Сашка.

— Не твоё дело! — скривив от обиды губки, огрызнулась Ялка.

Девушка обижалась на Ягура, который достал её своей тупой настойчивостью. На Сашку она обижалась из-за того, что землянин пусть и нехотя, но подключился к выяснению чужих отношений. А больше всего дочь вождя обижалась на себя — за позорное проявление трусости. Этот факт расстроил её настолько, что девушка не смогла сдержать эмоции, сорвалась — повысила голос на спасителя племени.

— Согласен, дело не моё, — кивнул Саня.

И закатил тренировку по полной программе, с двойными нагрузками. В наказание за дерзость и неучтивость ученицы. Сенсей он, в конце концов, или не сенсей? Зато интенсивные упражнения мигом охладили пыл барышни, заставили её гнев спрятаться глубоко в подкорку, принесли временное умиротворение и сосредоточенность.

На следующий день вождь предоставил Несу все требуемые материалы. Несколько крепких дикарей, явно не понимающих что и зачем они тащат в племя, сгрудили заказанные юношей компоненты на отшибе стоянки, почесали в задумчивости различные части тела, ответственные за умственную деятельность, и неспешно ушли по своим делам.

Сашка озадаченно смотрел на гору хлама, которая в будущем обещала стать механизмом спасения племени.

— Ну, давай, формируй гениальную мысль, — Шаман предоставил юноше слово.

— Что, не догадываешься? — улыбался паренёк.

— Есть пара идей, — пожал плечом Сашка. — Изначально я рассчитывал на помощь Драхма, но волшебник, мне кажется, и сам неоднократно пытался сделать что-нибудь со светильником. Судя по всему — безрезультатно. Теперь вот смотрю на компоненты твоего плана и понимаю — лучше всё-таки пробовать подключить волшебника, собственно, как и собирался. Так что давай, удиви меня.

— В общем, сначала я думал сколотить длиннющую лестницу под самый свод, — начал северянин. — Ты бы смог поднять её, поставить и удерживать. Но при такой длине эта лестница могла, не доведи Перун, хрустнуть где-нибудь, а летать я не умею. И тут на меня снизошло настоящее озарение: летать в этой долине проще простого! Ты заметил? Ветер берётся здесь не понять откуда и в центре дует прямо вверх!

— Вообще-то я знаю, как формируются эти потоки. Пока ты дрых тут целый месяц, я изредка прогуливался по местным окрестностям и заметил по периметру долины скрытые вентиляционные отверстия в стенах, у самой земли. Свищет оттуда только так. Потоки скользят по склону долины к возвышенности в центре, сталкиваются и формируют довольно мощные турбулентные завихрения. Но всё это — теория. А на практике, судя по всему, — И тут Шамана осенило: — Ты что, хочешь собрать…

— Воздушного змея! — с энтузиазмом подхватил Нес.

Парень выглядел настолько возбуждённо, словно ему разрешили разок пальнуть из танка.

— Я смотрю, тебе всё не терпится распрощаться с жизнью, — покачал головой землянин.

— У тебя есть другие варианты? — самодовольно хмыкнул мальчишка. — Я придумал самый верный способ! В детстве мы запускали таких змеев сотнями. На празднике урожая в честь Дажбога и Ярилы деревенская ребятня так славит богов, что неба не видно. Ты когда-нибудь запускал воздушного змея, Шаман?

— Как-то не довелось.

— О! Да по тебе сразу видно — детство выдалось не самым сладким. Вечно замкнутый, угрюмый, нелюдимый. У тебя игрушки хоть были? — парнишка настолько увлёкся психоанализом, что не дал Сашке ответить и продолжил: — Но ничего. Завтра наверстаешь. Сделаю тебе такого змея! Ух, наиграешься! А я тем временем займусь делом.

Нес мечтательно закатил глаза.

— И что, вы в детстве часто запускали змеев с пилотами на борту? — Саня скептически хмурился.

— Нет, ну людей-то мы, конечно, не пробовали. Но всяких жаб, котов и кроликов — это милое дело. И знаешь, обходилось без жертв. Почти…

— Экие вы затейники. Что ж, будем считать — этап Белки со Стрелкой вы прошли. Надеюсь, перед экспериментом на самом себе ты всё рассчитал?

— Конечно! — заверил северянин. — Просто сделаю змея в несколько раз больше обычного. Ветер в долине дует солидно. Должен потянуть.

— Чётко, — ёмким словом охарактеризовал Сашка услышанное. — Восхищаюсь твоими графиками, диаграммами. Надеюсь, все ступени отделятся вовремя.

— Да хватит уже! Тебе лишь бы мудрить, — Нес беспечно махнул рукой. — Всё получится. Мне ж не впервой.

— Ладно, Икар. Будем считать — одобряю. Давай, орудуй. С чего начнём?

— Сперва сделаем шагомер, — юноша начал высматривать в куче сырья подходящие деревяшки.

— Надо же. У нас будет измерительный прибор, — Шаман присвистнул от удивления. — Оказывается — не всё так запущено.

Нес предпочёл не отвечать. Парнишка молча отыскал две длинные рейки, соединил их сверху проволокой, расставил концы внизу на расстояние собственного шага и закрепил поперечной перемычкой. Получился примитивный шагомер в виде буквы «А».

Сашка не знал, существует ли на Поляне поговорка «Семь раз отмерь, один раз отрежь», но юноша, что удивительно, следовал ей как заповеди. Нес рассортировал все материалы, разложил их для удобства по кучкам и принялся вышагивать самодельным инструментом, отмеряя компоненты будущей конструкции. Процесс занял несколько часов. Шамана к измерениям паренёк не подпускал — и правильно. Когда речь идёт о собственной безопасности — лучше следить за всем лично. А то доверишься человеку, а он по глупости, незнанию или из природной подлости возьмёт — да и подведёт. Конечно, корить других людей в неудачах всегда проще и приятней, нежели себя самого. Но не в том случае, когда ускорению твоего свободного падения препятствует лишь сила трения с воздухом, и с каждой секундой неуклонно приближается земля. Именно в такие моменты приходит в голову мысль, что лучше бы всё сделал сам. Тогда глядишь, и летел бы в противоположную сторону.

Местные жители пару раз из любопытства проходили мимо, таращились на деловитые перемещения молодого гладкокожего по импровизированной мастерской и, не заметив ничего интересного, прекратили свои попытки выведать задумку гостей племени. Поглощённый работой парнишка не обращал внимания на окружающих. Зато когда к ним на огонёк заглянула Ялка, Нес заметно приосанился, натянул на лицо донельзя важный вид, и даже принялся выдавать секреты древнего искусства создания воздушных змеев.

— Самое главное — это чтобы поверхности по разные стороны от продольной оси змея имели одинаковую площадь. Тогда сила ветра будет равной и там и там. Иначе змей не взлетит, — Нес уже выложил рейками на земле крест и соединял его концы перемычками. — Но самое главное — это материал. Он должен быть прочным и лёгким. Потому я и сказал Шаруму раздобыть скальный тис. Лучшего дерева для нашего змея не придумаешь, — юноша расхаживал вокруг выложенного деревяшками каркаса в виде неправильного ромба, продольная ось которого достигала около восьми метров в длину, и не переставал мерить. — А самое главное знаете что?

— Уже третье самое главное, — заметил Шаман, развалившийся на травке неподалёку.

Ялка тихонько хихикнула.

— А самое главное, — не обратил внимания на реплику друга Нес, — это правильно закрепить верёвки, на которых будет держаться змей. Если места выбрать неверно — змей или не взлетит, или начнёт наяривать круги в двух саженях над землёй, вместо того, чтобы вспорхнуть вверх. А главное!..

— Хвост, — важно поднял палец Саня.

— Хвост! — в унисон произнёс паренёк и продолжил: — Хвост — это вам не для красоты. Это штука важная! Без правильного хвоста змей начнёт крутиться колесом, а не держаться прямо. Тут наука тонкая. Это вам не морды бить да к пещерным куропаткам подкрадываться!

— У вас тут ещё и куропатки водятся?

— Угу, — вставила Ялка и тихонько спросила у Сашки: — А что это такое он делает?

Шаман вспомнил, что Несу до смерти хочется произвести на дочь вождя впечатление. Причём до смерти в буквальном смысле — северянин планировал привлечь Ялку раньше, чем сработает проклятие. Поэтому в ответ Саня загадочно подмигнул девушке и ответил:

— Увидишь. Ещё не время.

Когда дело дошло непосредственно до сбора конструкции, Нес позволил Шаману принять участие. Вдвоём и дело идёт быстрее, да и проверить качество рукотворного труда проще. Северянину следовало лишь следить, чтобы друг крепил сочленения точно в обозначенных местах и плотно всё состыковывал. Сашка оказался старательным и прилежным подмастерьем, исправлять за ним приходилось исключительно из проформы — чтоб не задавался перед мастером. Ялку же к внушительной конструкции Нес не подпускал ни на сажень. Аргументировал тем, что раньше времени отправляться к братьям в Вырай не собирается. Девушка особо не возмущалась. Зато Мара с неприкрытым любопытством жужжала над головами двоих друзей, всё время норовила влезть под руку и даже пару раз, по просьбе Неса, притащила юному северянину несколько гвоздей — пока Ялка не видела.

Деревянный каркас друзья сколотили довольно быстро. А вот когда дело дошло до ткани — работа притормозила. Конструкторам-самоучкам предстояла куда как более кропотливая и нудная деятельность. Отмеренные Несом куски белого хлопкового холста следовало аккуратно сшить вместе и прочно прикрепить к деревянной основе. Шарум раздобыл хороший и качественный материал, однако из-за ширины рулонов — лишь три локтя — холстов набралось внушительное количество.

Последний раз Шаман держал в руках иглу с ниткой не меньше десяти лет назад, то ли когда надо было срочно пришить пуговицу, то ли заштопать кому-то рот. Нес, хоть и приноровился к мелкой и точной работе благодаря своим ювелирным изысканиям, но всё равно его напрягал просто гигантский объём предстоящих трудов. Саня прикинул на глаз — им грозило прострочить не меньше пятидесяти метров мелким стежком.

Тут и пригодилась неоценимая помощь Ялки, а вернее — Мары. Выяснилось, что девушка неоднократно пользовалась услугами нанопыли в различных вопросах шитья и кроя. Оставалось только уговорить Неса, который не спешил доверять серебристой помощнице. Выручил Сашкин дар внушения. Полчаса увещеваний — и паренёк сдался, передал швейные полномочия наноразработке неизвестных изобретателей. Жалеть не пришлось: увидев, как с тихим жужжанием без иглы, крючков и челноков Мара строчит швы быстрее всякого Зингера, северянин только присвистывал от восхищения. Пыль соединила хлопковые холсты в единое полотно всего за десять минут. Ещё столько же заняло у Мары прицепить ткань к деревянной основе змея. Огромная летучая конструкция собиралась буквально на глазах! Позже, проверяя плотность швов, Нес только удовлетворённо урчал.

Оставалось лишь закрепить к телу змея верёвки, соединить их в один длинный шнур и оборудовать место пилота. Эти манипуляции северянин тоже производил собственноручно.

— Готов, красавец! — устало выдохнул Нес, вытирая со лба пот, когда последняя стропа заняла своё место.

— И как работает этот летучий змей? — Ялка с явным недоверием осматривала готовый продукт их совместного труда.

— Темнота, — констатировал парнишка, но, видимо вспомнив, что с данной барышней следует общаться иначе, нежели со всеми предыдущими персонами женского пола, счёл нужным добавить: — Скоро ты обязательно увидишь, как он летает. Зрелище незабываемое, поверь. Сейчас, только чуть-чуть отдохну — и в путь.

— Какой чуть-чуть отдохну? — встрял Шаман. — До утра никаких полётов, камикадзе. Тебе надо хорошенько набрать сил.

— Да я же ночью глаз не сомкну ни на секунду! — начал возражать парнишка. — Никогда не могу нормально заснуть, если волнуюсь. А момент, согласись, достаточно тревожный. Итак, знаешь ли, немного боязно, хотя и терять особо нечего. Как представлю, с какой высоты могу навернуться! Так лучше уж сразу, сейчас, пока не надумал себе всяких страстей!

Саня молчал. Зато взгляд его был более чем красноречивым. Выглядело, словно матёрый опер смотрит на молодого карманника, только что пойманного с поличным.

— Ладно, — склонил голову Нес. — Завтра.

— Вот и договорились, — кивнул Шаман. — Ужин, отдых, концентрация — именно в такой последовательности. Нам ещё следует обсудить ряд моментов. Как всегда, ты видишь только красивую шкуру, и вечно приходится тебе указывать, что она всё ещё на живом тигре. Подводных камней в нашей задаче гораздо больше, чем твой целеустремлённый и зацикленный на одной идее мозг может себе представить. Пожалуй, следовало раньше осведомиться о твоих планах, но так уж вышло. Раз я узнал о них полностью лишь сегодня — обсудить все тонкости придётся за этот вечер.

Змея оставили на месте, в надежде, что за ночь никто из местных не осмелится подойти к странному творению гладкокожих и набедокурить. Придя домой, друзья проветрили помещения от едкого запаха горелого пороха, помогли волшебнику отряхнуть шерсть от копоти, поужинали на скорую руку и устроили совет.

— Значит так, — Шаман склонился над круглым столом Драхма, предварительно расчищенным от химического инструментария, и окинул присутствующих взглядом. — Чтобы завтра не проводить разбор полётов и вскрывать чёрный ящик — сегодня придётся всё тщательно продумать. Ялка, Драхм, выкладывайте всё, что знаете о вашем светильнике.

Местные жители, переглянувшись, задумались. Первым, обречённо покачав головой, заговорил чародей.

— Ничего мы о нём не знаем. Беда — одно слово. Свод высоко, хоть медведя туда подвесь — не разглядишь. А что там сокрыто — даже не представляю. Вот бы всё у вас получилось…

Волшебник тяжко вздохнул, подводя черту своим предположениям.

Саня перевёл взгляд на Ялку.

— А что тут добавить? — пожала плечом девушка. — Да и к чему разводить лишние разговоры? Сели на своего змея, полетели да и сняли эту лихоманкову напасть. Много ума тут надо? А то повадились зачем-то советы собирать, спрашивать всякие глупости. Будто без того непонятно?

Приёмная дочь вождя с недоумением разводила руками.

— Вот-вот, — поддакнул Нес. — Возьму с собой палку подлиннее да и выковыряю бесовскую штуковину. Шаман, чего ты, в самом деле?

Видимо, во внешнем виде землянина случилось что-то такое особенное, потому как все собеседники внезапно присмирели, разом опустили глаза и возражать больше не пытались.

— Быть может, пробовали послать туда сгусток чар — для освещения? — спокойно продолжил Сашка. — Или выменять у гладкокожих подзорную трубу? Чарами подсветить — и в трубу посмотреть. Не пробовали? У полянцев есть подзорные трубы, Нес?

— Есть, — буркнул парнишка, утирая нос ладонью.

— Ну? — в первую очередь Шаман спрашивал Драхма.

Косматый чародей замотал головой.

— Нет, ничего такого мы не пробовали, — волшебник начал чувствовать себя неловко.

— Вот оно как! И Шаруму такая идея, конечно, тоже не приходила в голову, — продолжил Саня. — То есть, никто из нордунгов не соизволил поднять задницу, чтобы попытаться хоть что-то предпринять. Беда — она и в Африке беда. И воспринимать её следует как данное, без поползновений что-либо исправить. Правильно? Может, не такая уж она и беда, раз к ней подобное отношение? Пускай висит?

— Шаман, — тихонько пискнул Нес.

— Помолчи! — прервал северянина Саня. — Сейчас ты рвёшься рисковать своей жизнью, безумно и напролом, чтобы спасти нордунгов от беды. А что сделали они сами для этого? Я понимаю, тебе только дай палку да отправь на орбиту ей размахивать — а там по ходу разберёшься, на месте. Но что тебя ждёт? Не сломается ли твоё орудие о гигантский софит с титановым креплением? Не спалит ли огромная лампа накаливания крылья твоего змея на подлёте? Травка внизу не настолько мягкая. А если там какой-то специфический сгусток чар? Тогда свою палку сможешь засунуть сам знаешь куда — по-другому применить её не получится. Вот куда ты так ломишься? Это словно с рогаткой идти на войну, не имея представления, с кем придётся воевать. А бедному и несчастному племени даже некогда было полюбопытствовать — что же такое шпарит их каждую неделю. Не досуг. Нашлись более серьёзные дела. Нормально ли это? Возможно, в среде подземных людей — да. Но как по мне — то не совсем. Или кто-нибудь из уважаемых господ присутствующих желает сказать, что я неправ?

Уважаемые господа присутствующие молчали, виновато рассматривая особенности рисунка дерева на круглой столешнице.

— Поэтому идём далее по списку, — после короткой паузы продолжил Шаман. — Ялка, быть может, случалось так, что тебе приходило в голову запустить к потолку Мару, на разведку?

— А смысл? — методично ковыряя ноготком небольшой сучок, ответила девушка. — Она же не разговаривает. Какой…

Внезапно серебристая пыль перебила хозяйку, вспорхнула с её руки в воздух и с возбуждённым жужжанием принялась виться вокруг Шамана. Затем, видимо, сообразив кое-что, рой наночастиц метнулся к внушительному деревянному стеллажу, занимавшему целую стену жилища Драхма. Серебристая пыль порылась между стопками толстых книг и аккуратно сложенными свёртками, радостно звякнула и выудила большой чистый лист бумаги.

— Что это, интересно знать, она задумала? — возмущённо пропыхтел волшебник. — Бумага у нас — дефицит! Уговорить Шарума выменять её на лалид — это всё равно, что просить леднопарда разрешения снять с него шкуру живьём.

— Погоди, — остановил чародея Шаман, с любопытством глядя, как нанопыль раскладывает на столе чистый лист.

Мара немного приподнялась над холстом, зависла на пару секунд, словно в раздумье, затем важно звякнула и серебряным дождём обрушилась вниз. Блестящее облако разлетелось в стороны миллионами крохотных, микроскопических брызг, которые тут же принялись хаотично мельтешить в разных направлениях, от чего в глазах даже стало немного рябить. На бумаге начали проступать линии, собирающиеся в единый рисунок.

Через минуту присутствующие в центре управления полётами любовались изображённым на холсте чертежом. С виду напоминало сценический прожектор или попросту большой карманный фонарик. Мара также нарисовала крепление в виде изогнутого кронштейна, который, судя по всему, солидно углублялся в скальную породу свода.

— Надо же, — вскинул бровь Шаман. — Всё так банально.

— Что это? — спросила Ялка, склонившись вместе с остальными над рисунком.

— Это, предусмотрительные мои, один — ноль в пользу искусственного интеллекта против естественного, — ухмылялся землянин. — Единственный разум, до которого дошло, что следует проделать с бедой, оказался, к вашему стыду, синтетическим.

— Ты летала к своду? — Глядя на Мару, Ялка хмурилась и обиженно надувала губки. — Я же тебя туда не отправляла!

Нанопыль издала пару звуков, которые, видимо, исполняли оправдательную функцию.

— Ничего страшного. Иногда полезно думать своим умом, правда, Мара? — бросил Сашка, взяв рисунок в руки.

Серебристая пыль согласно звякнула и расположилась над правым плечом землянина.

— Я так понял, самостоятельно снять фонарь с кронштейна у тебя не получилось — видимо, крепление цельное и разборке не подлежит?

Мара перелетела к центру стола и коротко двинулась вниз — вверх, издав специфический звук, словно кивнула, подтверждая слова Шамана.

— Сорвать его тоже, судя по всему, не удалось? Крепко сидит, материал прочный.

Нанопыль опять кивнула вниз — вверх.

— Даже не удивлюсь, если оболочка фонаря и его крепление сделаны из вещества, которое мой друг называет небесным металлом. Высокотехнологичный сплав, аналогов которому в этом мире не существует.

Мара подтвердила предположение землянина очередным кивком, и у Неса от восторга буквально загорелись глаза.

— Я же говорил! Клянусь Велесом — это печать! Шаман! Мы их соберём, я прямо чувствую! Мы откроем тайны богов! — на лице северянина играла счастливая улыбка, которая придавала ему некие общие черты сходства с безумцами.

— Тайны — вполне возможно. А вот богов ли? — качал головой Саня. — Сначала этот странный небесный металл, не гнущийся, излучающий свет и тепло при воздействии, теперь вот небольшой фонарь, что способен осветить подобно солнцу огромный подземный грот. Ведь рисунок в масштабе один к одному?

Нанопыль подтвердила.

— Плюс ко всему — чудится мне, поражающая своими способностями Мара, из той же оперы. А ещё подземная пещера, где Ялка нашла её. По словам, кстати, смахивает на вполне футуристическое отапливаемое помещение со всеми удобствами. На ваших богов, уж простите, я грешил бы в последнюю очередь.

— И кто же тогда, ты думаешь, всё это устроил? — Драхм сидел, подперев лохматую голову ладонью, и задумчиво смотрел на чертёж.

Шаман подобрался и с непривычным для себя энтузиазмом начал излагать:

— Моё мнение — высший разум тут не подходит. Разуму, чтобы всё провернуть, нужны руки. Желательно — умелые. Ведь кто-то создал небесный металл, Мару, прочие девайсы. Да и взять хотя бы эту, шестую печать. Надо же было умудриться так устроить вентиляцию, чтобы ровно в центре долины образовался восходящий поток воздуха. И прямо над ним подвесить ваш ненавистный прожектор. Теперь я всё больше убеждаюсь, что Нес правильно разгадал загадку. В общем, думаю, тут дело рук внеземной, — Саня запнулся на секунду. — Внеземная, собственно говоря, — теперь уже и не звучит. Ведь вы тоже, выходит, самые что ни на есть внеземные. Короче, на мой взгляд, всё движение здесь затеяла могущественная и развитая цивилизация. Намного более продвинутая, чем наша — земная. Про вашу Поляну и подземелья вообще говорить не приходится. Только для чего им это? Жаждут поделиться знаниями, опытом? Или завести в ловушку? Чёрт их знает. И почему они оборудовали свои печати здесь? Именно в подземельях, не на Земле, ни даже на Поляне, а в конкретном отдалении от самых развитых популяций. Выбор мира ещё можно понять — скорее всего, из-за наличия чар. Хотя! — рассуждения Шамана полились бурным потоком. — Быть может, как раз на то и шёл расчёт? Мол — всему своё время. Сначала наша цивилизация должна была попасть на Терранову. Ведь первую печать в Навье защищал волшебный щит. И лишь иномирянин мог проникнуть сквозь него. Дальше всё может стать ещё сложней. Чары, техника, разум. До тайных знаний ещё следует дорасти, доказать, и в первую очередьсамим себе, что нам хватит ума ими воспользоваться. Наверное, лишь совместные усилия двух наших миров позволят добраться до финала. Хотя, быть может я и не прав. Кто знает, но пока всё крайне загадочно и безумно интересно.

В хижине волшебника снова повисло молчание. Лишь подземная муха жужжала под потолком, наполняя пространство звуками. Каждый думал о своём. Нес как всегда мечтал. О том, что вскроет все печати, снимет проклятие и заслужит, наконец, похвалу отца. Шаман разрывался между необходимостью искать земного друга и открывающимися перспективами, что могли сулить неземные таинства. Драхму в голову пришла одна нетривиальная идея, и он со всех сторон её обдумывал. Мысли Ялки оказались самыми короткими.

— Так что с бедой-то, умники? — реплика девушки мигом оживила обстановку. — Снимать фонарь будем, или мечтать о тайнах других умников?

Собрание снова зашевелилось.

— Да, действительно, — Шаман ткнул указательным пальцем в рисунок Мары. — Теперь всем ясно, что я имел ввиду? Палкой такую конструкцию не собьёшь, хоть всю жизнь стучи. Особенно учитывая, что Нес будет привязан к нестабильному в пространстве змею. Там, наверху, зря тратить время весьма чревато. На короткой дистанции даже глаза гладкокожего могут не выдержать, если вдруг фонарь зажжётся. Кстати, Мара, тебе удалось выяснить, каким образом он включается? Может быть, есть какой-то алгоритм?

Серебристая пыль с готовностью ринулась на лист бумаги, перевернула его чистой стороной кверху и снова принялась за художества. На этот раз она изобразила ряд картинок, следующих друг за другом.

— Надо же, комикс, — улыбнулся землянин, когда Мара закончила. — Ну-ка, что у нас тут? Ага. Всё ясно. Как видите, процесс включения прожектора стихийный. Если я всё правильно понял — крепление вашей беды имеет подвижное сочленение и при сильных порывах ветра фонарь начинает раскачиваться. Вот здесь — рычажок. Переключатель. Судя по всему, после более-менее сильного удара о стену или потолок он смещается, и фонарь начинает светить. Особенность расположения этого рычажка такова, что при столкновении со скалой выключиться ему намного проще, чем включиться, отсюда более длительные интервалы покоя, нежели активного свечения. Так что, считайте, вашему племени ещё повезло.

— Ну, допустим, так оно и есть, — Ялка особо не интересовалась нюансами конструкции беды. — Так что с ней делать-то?

— Погоди. Ещё не всё выяснили, — Саня опять обратился к нанопыли. — Мара, есть ли опасность, что повышенная температура вблизи фонаря сожжёт воздушного змея, или помешает Несу работать?

Серебристый рой резко метнулся влево — вправо, издав характерный звук. Явно смахивало на знак отрицания.

— То есть, прожектор выделяет, скажем так, холодное свечение, — после подтверждения Мары, Саня продолжил. — Короче, мой план таков. Запускаем Неса в полёт, он быстро достигает фонаря и каким-нибудь образом жёстко фиксирует рычажок переключателя на выключенное положение. Так, чтобы при ударах о свод он всё равно сидел на месте и не переключался. Этого племени хватит на пару десятков, а то и сотен лет беспечной жизни.

Узнав о раскладах, ошарашенный северянин подскочил с места и возмущённо выпалил:

— Как? Шаман, ты что? Хочешь оставить шестую печать болтаться там наверху? Но без неё нам не открыть самую главную — седьмую! Её надо непременно снять оттуда! Какое к чёрту зафиксировать рычажок? Даже и не думай! Не хватало мне туда лететь задарма, двигать переключатели!

— Нес, выковырять оттуда фонарь сейчас невозможно, пойми, — начал объяснять Сашка. — На данный момент нам попросту нечем его снять. Как ты собираешься выламывать небесный металл? Я же предполагал, что для открытия всех семи печатей, возможно, понадобится прилагать максимальные усилия наших обоих миров. Развитые технологии Земли, чары Поляны — всё это вместе поможет справиться. Куда нам сейчас? Туда бы запустить беспилотник, всё проанализировать. Обещаю — вернёмся позже к нашим загадкам. А сейчас есть на что потратить время. Тебя следует окончательно исцелить, мне надо срочно найти друга, пока с ним что-нибудь не случилось. Если уже не случилось…

Долго молчавший до этого Драхм вдруг оживился, начал задумчиво урчать, зашевелил губами.

— Я тут вот что подумал, молодые люди, — наконец вымолвил он. — А ведь можно и своими силами попытаться изъять нашу беду. Смотрите! — Чародей ткнул волшебной палочкой в чертёж нанопыли. — Вот здесь наш юный гладкокожий легко сможет установить моё изобретение. Всё весьма просто. Нес подлетает к светильнику на воздушном змее, жмёт на детонатор, вешает заряд и быстро возвращается обратно. Взрыв не повредит небесный металл, но свод разнесёт хорошенько. Быть может, этого хватит, чтобы освободить крепление из камня? А беду потом в траве найдём быстро. Как вам такое?

— Точно! — мигом воспрянул духом северянин. — Вот это выход! Ай да Драхм! Ай да молодец! Ну что, Шаман? Как ты на это возразишь? Или снова придумаешь тучу отговорок?

Сашка спокойно размышлял. Да, идея волшебника и вправду оказалась на данный момент самой осуществимой. Однако имелся целый ряд сомнительных нюансов. Вскоре Шаман вынес вердикт:

— Что ж, смелостью местные Перуны с Велесами своих подопечных не обидели — это весьма очевидно. Хотя серого вещества, конечно, пожадничали, причём основательно. Только что уж теперь поделать? Пиротехники нам, конечно, как раз и не хватало. То есть, обвалов мы не боимся. Кое-кто даже готов рискнуть остаться в паре сотен метров над землёй с оторванными руками, головой и ошмётками воздушного змея. Ладно. Хрен с ним. Я соглашусь на вашу авантюрную задумку, но только из-за того, что с большим любопытством хочу посмотреть как шандарахнет, и чем всё это закончится. Во избежание фиаско мне придётся организовать ещё кое-какие меры. Драхм, приступай к обучению. Этот оболтус должен в точности знать куда нажать, как закрепить заряд и сколько времени у него есть перед взрывом. Работайте. Ялка, мне понадобится ваша с Марой помощь. Давайте все за дело. Завтра вылет.

Волшебник и полянец незамедлительно приступили к горячему обсуждению. Шаман и дочь вождя удалились. Они направились обратно к месту, оборудованному под мастерскую, где ждал своего звёздного часа огромный воздушный змей. Сашка решил с помощью нанопыли привнести в жизнь ещё одну разработку. Благо, рулонов хлопковой ткани осталось в достатке.

На следующее утро всё было готово к феерической акции спасения племени нордунгов от их великой беды. Неудивительно, что целое племя от мала до велика собралось на возвышенности обычно безлюдного центра долины поглазеть на действо. Шквалистый ветер, типичный для этого места, яростно хлестал собравшихся дикарей, развевал, терзал их длинную косматую шерсть, а те стояли, кучно держась друг подле друга, и смиренно ждали настоящего чуда. Шаман цеплял Несу на спину явно самодельный рюкзак, а сам парнишка отстранённо смотрел в одну точку.

— Всё понял? — далеко не первый и, видимо, не последний раз повторял Саня. — Добираешься до свода, швыряешь крюк на верёвке, цепляешь им фонарь и привязываешь другой конец верёвки к змею — чтоб его не сносило ветром. Потом достаёшь свой шест, я уже закрепил его на каркасе. Извлечь несложно. Попробуешь пару раз тут, пока не взлетел. На конце шеста лунка. Берёшь гранату, жмёшь на детонатор. С этого мгновения у тебя в наличии ровно пять минут до взрыва. Кладёшь гранату в лунку на шесте, аккуратно подносишь её к светильнику и не торопясь выкатываешь её прямо в маленькую выемку между сводом и креплением. В ту самую, что вы с Драхмом нашли на рисунке Мары. Помнишь? Как только заложишь заряд, кидай вниз шест — это будет знак для меня, что пора тянуть змея обратно. Если вдруг что-то пойдёт не так — обрезай к чертям верёвки твоего крепления и спрыгивай вниз. Понял? В полёте вытянешь из рюкзака вот этот белый кусочек ткани. Видишь, торчит сбоку? Он тебя спасёт. По идее. Только непременно тяни на себя стропы с какой-нибудь стороны, чтобы планировать вбок, иначе восходящий поток воздуха потянет обратно, кверху. Всё ясно? Уловил последовательность? Повтори, что я сейчас тебе сказал. Нес? Ты слышишь?

Юноша тряхнул головой, словно только сейчас опомнился и осознал, что ему настойчиво вдалбливают в голову какую-то информацию. Парнишка приоткрыл заметно дрожащие, побледневшие губы.

— Я не полечу, Шаман, — тихонько пискнул он.

Сашка даже нисколько не удивился.

— Ну вот. Начинается, — спокойно произнёс землянин. — Чего и следовало, в принципе, ожидать. Затеял движение, обозвал себя фронтмэном, а теперь в кусты. Придётся всё-таки поручить эту миссию Ялкиной Маре.

— Мара не потянет. Слишком тяжёлый заряд. Мы же пробовали вчера, — виновато шмыгнул носом Нес.

— Да ты что? — картинно всплеснул руками Саня. — И как же нам теперь быть?

— Шаман, да пойми ты! Я коленок не чувствую! Говорил же — вчера лететь надо было. Мне жуть как страшно!

— А если сейчас ты позорно сдрейфишь на глазах у всей толпы, которой обещал спасение, на глазах у Драхма и Ялки, труды которых пойдут насмарку? На моих глазах, в конце концов! Ты хоть представляешь, насколько тебе станет стыдно? И это не просто кратковременное ощущение неловкости, когда в обществе молодых девиц вдруг совершенно случайно не удалось удержать ветры. Нет, дружище. Это позор на всю жизнь, который снится по ночам, который заставляет лицо залиться жгучей краской при одном лишь воспоминании. После такой трусости, подумай, как станет смотреть на тебя дочь вождя? Презрение — это лучшее, что тебя ждёт. А теперь прикинь, каким героем в глазах каждого ты станешь, если решишься? Просто решишься, уже не говорю о выполнении задания и спасении нордунгов. За одно только это, представь, как ты вырастешь в глазах Ялки. Про себя вообще молчу. Соизволишь взлететь — и я буду тобой гордиться. Выбирай, дружище.

Северянин шумно сопел, ковыряя носком ботинка траву. Он жутко боялся лететь, до ужаса. Всё утро при мысли о полёте по спине парнишки начинали дружным строем бегать мурашки с ледяными лапками. Но желание стать героем в столь юном возрасте манило и привлекало, как свинью — возможность испачкаться. Настолько Несу хотелось уважения, славы и почёта, что кулачки его судорожно сжались, а взгляд приобрёл шальную решимость.

— Ладно! Убедил, — дрогнувшим голосом согласился Нес. — Двум смертям не бывать — одной не миновать! Давай быстрей, вяжи меня к этому змею, пока я не передумал!

Но в первую очередь Шаман привязал себя — к внушительному куску лавы, торчавшему из земли. На всякий случай, чтобы не отправиться вслед за Несом, вторым пилотом. Силушки-то у Александра в переизбытке, а вот масса тела почти обыкновенная, подъёмная.

Когда Саня убедился в прочности занимаемой позиции, Драхм и Ялка начали привязывать северянина к деревянному каркасу змея. Через минуту несколько нордунгов по команде ухватили края летучего гиганта, приподняли его над землёй и тут же стремительный порыв пронизывающего ветра заставил конструкцию взмыть в воздух. Толпа диких людей восхищённо ухнула. От страха Нес даже позволил себе малодушно взвизгнуть. Но Шаман крепко держал змея. Огромный белый ромб парил в десятке метров над землёй, нарезал круги, рвался из Сашкиных рук, стремился вверх.

— Всё нормально? К полёту готов? — крикнул другу Шаман.

— Отлично! — бодро донеслось сверху. — Запускай!

И Сашка принялся отматывать верёвку. Воздушный змей удалялся ввысь, постепенно уменьшаясь в размерах. Через минуту стал уже неразличим храбрый пассажир летучей конструкции. Через другую сам белый ромб едва виднелся на фоне чёрного потолка подземной долины, пестрящего сгустками лавы. Летучий аппарат постепенно погружался в непроглядную тьму подземных высот. Вскоре змей вообще скрылся из вида, утонул во мраке свода.

Сашка пристально всматривался вверх, ожидая условного знака. Нордунги очень боялись поднимать глаза кверху, ведь при внезапной вспышке далёкого прожектора они легко могли ослепнуть, но любопытство заставляло их тоже внимательно следить за воздушным пространством. Шло время. Ничего не происходило.

Спустя двадцать минут Сашка начал нервничать. Уж не водится ли под сводом стоянки выводок подземных птеродактилей? Зрители потихоньку начали скучать. Лохматые детишки первыми потеряли живой интерес к происходящему и нашли себе намного более полезное занятие — разбежались поиграть. Тут и выяснился один маленький нюанс.

— Шаман, смотри! — один из малышей приближался к взлётно-посадочной полосе и чем-то активно размахивал.

— Твою ж мать! — увидев предмет в руках ребёнка, выругался землянин и принялся неистово тянуть верёвку на себя.

Сашка узнал опознавательный знак — шест Неса. И как северянин умудрился отшвырнуть эту чёртову палку так далеко, что никто не заметил её падения? Неужели настолько снесло ветром? Так ведь палка — не бумажный самолётик! Но самый главный вопрос — когда он её отпустил? Сколько времени осталось до взрыва? Шаман в бешеном темпе сворачивал верёвку, но догадывался, что не успевает. Змей, влекомый ветром кверху, не желал тянуться обратно, сопротивлялся что есть сил, и землянин с трудом преодолевал сопротивление лишь благодаря своей нечеловеческой мощи. Контуры белого ромба не спешили показываться вдалеке из мрака. Драхм отчаянно запричитал. У Ялки перехватило дыхание. И тут сверху стал доноситься какой-то звук: тоненький, едва слышный, словно мышиный писк. Не прекращая тянуть верёвку, Саня внимательно всматривался в пространство над головой.

— Слышишь? Шаман? — тихонько прошептала Ялка. — Ты слышишь?

— Да. Тише…

Звук приближался, нарастал, приобретал знакомые нотки.

— Это Нес! — уверенно вскрикнула девушка. — Где он?

— Погоди-ка, — Саня перестал притягивать змея. — Что это там такое, видишь?

Дочь вождя проследила за направлением Сашкиного указательного пальца. Ей почудилось, будто в том секторе стремительно летит вниз маленькая точка.

— Это же он, — приглушённым голосом произнесла Ялка. — Он падает! Шаман! Как же твоё изобретение, что мы делали вчера целый вечер? Оно не спасёт Неса?

— Это не моё изобретение, — Шаман пристально следил за свободным падением друга. — Неужели не раскрылся?…

И в ту же секунду летящая вниз точка вспыхнула, раздулась белым полотном, зависла в воздухе. Высоко над землёй парил купол парашюта. Разбиться в лепёшку северянину теперь не грозило. Ялка с облегчением вздохнула.

— Тяни! — рявкнул во всю глотку Шаман, чем заставил вздрогнуть рядом стоящих наблюдателей. — Тяни стропы в сторону!

Нес то ли услышал и внял, то ли запомнил изначально — в общем, белый купол сместился на бок и юношу начало сносить в сторону от восходящих завихрений.

А спустя минуту и началось то, ради чего все собрались — шоу. Вначале высоко под сводом засветилась яркая вспышка пламени. Собравшиеся нордунги в один голос ахнули, рефлекторно прикрыли головы руками, согнулись в три погибели, защищая глаза. Однако то было вовсе не привычное для них явление. Всполох огня осветил только часть необъятного пространства потолка, заклубился жёлтым пламенем и вскоре угас.

— Бегом! Все в укрытие! — крикнул Шаман, разрезая свои путы.

Сашка ещё до запуска провёл с племенем инструктаж. Естественно, заставить любопытных нордунгов сидеть по домам во время представления он никак не мог. Но застращать всех последствиями взрыва и убедить при первой же команде покинуть опасную территорию землянину, кажется, удалось. Дикие люди оказались вполне смышлёными существами с нормально развитым инстинктом самосохранения, поэтому второй раз Шаману повторять не пришлось.

Первым до стоянки нордунгов донёсся мощный, сотрясающий землю грохот. Видать, смесь волшебника рванула хорошенько. Мощные раскаты грома ещё долго рикошетили эхом от стен подземелья. Следом на поселение с весёлым стуком обрушился целый град разнокалиберных камней. От мелкого песка и щебёнки до таких валунов, что крыши хижин едва выдерживали. К тому времени, как начался грандиозный камнепад, лохмачи уже дружно сидели по укрытиям и весьма надеялись, что вся эта развесёлая затея проводилась не зря.

Шаман вместе с Ялкой и Драхмом сидел в одной из близлежащих построек, считал удары камней по кровле и прикидывал: мог ли Нес отлететь достаточно далеко, чтобы не словить булыжником по темечку.

Опасный град оказался довольно скоротечным. Уже через пару минут Сашка первым вышел из укрытия, убедился, что грандиозный обвал племени вроде как не грозит и отправился на поиски юного товарища. Найти Неса оказалось несложно — Шаман быстро заметил кусок белой ткани парашюта, валявшейся неподалёку от одной из стен огромной пещеры. Северянин сидел рядышком на траве и держался за ногу.

— Живой, — улыбнувшись, крикнула Ялка и бегом направилась в сторону приземлившегося героя.

Сашка с волшебником последовали за ней.

— Ну ты и смельчак! — девушка подбежала к Несу, плюхнулась на землю рядом, обняла молодого человека за плечи и чмокнула его в щёку. — Вот честно — не ожидала! Ты самый настоящий спаситель нашего племени!

— Правда? — со страдальческой улыбкой выдавил из себя парнишка. — Я хоть сбил его? Нашли фонарь?

— Найдём, надеюсь, — подходя, заверил друга Шаман.

Землянин приостановился и на всякий случай окинул взглядом окрестности. Авось валяется где-нибудь в округе великая беда нордунгов? Светильник ему на глаза не попался, зато Сашка совершенно случайно заметил Ягура. Воин дикарей прятался в кустах неподалёку и внимательно следил за гладкокожими. Шаман успел уловить с какой ненавистью тот смотрит на маленького полянца, которому сейчас досталась вся ласка и забота дочери Шарума. Поведение нордунга всё больше беспокоило Сашку.

— А я, представь, как установил заряд — сразу швырнул вниз шест, — заговорил Нес. — Да как-то неудачно вышло. Ветер палку закрутил — видать, задувал в лунку для гранаты — и понесло её в сторону. Смотрю вниз, и думаю: ну точно снесёт — никто и не заметит. Повисел пару минут, а змей даже с места не дёрнулся. Значит, соображаю, всё-таки упал мой шест где-то на отшибе. А заряд вот-вот должен был рвануть. Тут я и понял, что если не хочу на землю приземлиться в разных местах одновременно — лучше уж так сверзиться. Разрезал верёвку и полетел. Во страху было! Но твой рюкзак, Шаман — это просто чудо, раздери меня волк! Изобретение даже ничуть не хуже моего змея! Слава Перуну, всё сработало как надо! А кто мою палку всё-таки нашёл?

— Ладно тебе про свои палки рассказывать. Что у тебя с ногой? — озабоченно перебила Неса Ялка.

— Да так. Ничего страшного. Подвернул немного, как приземлялся, — отмахнулся юноша.

— Ну-ка, давай, вставай! Драхм тебя мигом подлечит.

Ялка бережно помогла Несу подняться, придерживая того за талию. Сашка опять глянул в сторону кустов, где Ягур устроил засаду. Воин уже не замечал ничего вокруг. В глазах его клокотала животная злоба. Как бы подземный Ромео не догадался, что Нес вознамерился отбить у него невесту. Шаман понял, что теперь за этим лохмачом нужен глаз да глаз, ибо наделённый здоровьем и обделённый умом нордунг мог натворить дел похлеще любого слона в посудной лавке.

Глава седьмая, глубокая

Великую беду племени отыскали на следующий день. Опять-таки вездесущие и пронырливые дети. Фонарь-вредитель сиротливо ютился в кустах, где малышня его и обнаружила во время своих игр. Паразит был немедленно доставлен и торжественно вручен Шаману. Сашка поблагодарил маленьких нордунгов и те с шумом рванули прочь по своим делам. Один из них пронзительно верещал:

— Чур, я — Нес! Великий спаситель племени!

— Нет! Чур, я — Нес! Я хочу быть летучим спасителем! — попытались отнять у малыша звание.

— Нечестно! Я первый сказал! Всё! Я — Нес! — железобетонным аргументом возразил комок шерсти.

— Ладно, так и быть. Я тогда буду Шаманом, помощником Неса, — не слишком радостно согласился собеседник.

Разглядывая довольно большой, длиною в локоть чёрный фонарь, Сашка ткнул товарища в бок:

— Слыхал, что творится? Когда на вашей Поляне начнут раздавать фамилии — непременно требуй себе Гагарина. И медаль.

— Дай посмотреть, — юноше, судя по всему, одного имени хватало с лихвой, поэтому сейчас его интересовал только интересный приборчик, а вернее — печать. Согласно легенде — под шестым порядковым номером.

Шаман жестом придерживал Неса, продолжая изучать прожектор. Вскоре землянин многозначительно кивнул, согнул кронштейн в месте сочленения, и противоположный конец крепления, торчавший до того в каменном своде, со звонким щелчком вошёл в небольшую выемку на основании корпуса. Получилось нечто наподобие ручки, с помощью которой фонарь оказалось удобно держать в ладони.

— Шаман, будь человеком! Ну дай ты посмотреть, — не унимался Нес.

— Позже, — отрезал Сашка. — Я тебя знаю. Сейчас ещё ненароком ослепишь половину племени. Вот они спасибо скажут. Поверь — все твои новоявленные звания великого спасителя и благодетеля улетучатся, как воздушный змей сегодня с утра. Это будет самый короткий триумф на моей памяти.

Нес только удручённо вздохнул, но вскоре опять воспрянул духом:

— Ладно. Так что дальше будем делать? Какие планы? Пойдём за печатями?

Саня, вздохнув, отвёл взгляд. По всему выходило так, что хочешь — не хочешь, а покидать пределы подземелий навстречу дневному светилу им пока не светило. И дело даже не в пресловутых семи загадках. Ночью, шатаясь по бескрайним просторам астрала, у Шамана вновь состоялось рандеву с владычицей Навья. Их беседа не выходила из головы землянина до сих пор.

— Знаешь, ты был прав, смертный, — сказала при встрече Морена. — Есть в мире события, не менее интересные, чем скоропостижная людская гибель. То, что вчера вы проделали на пару с полянцем, изрядно меня повеселило. И даже впечатлило. Такое увидишь не каждый день. Я бы даже с удовольствием посмотрела на вашу выходку ещё раз.

— В цирк тебе надо, — посоветовал Саня. — Должно понравиться.

Морена изящно изогнула бровь — её образ в астрале в ту ночь был на удивление чёток. Сашка даже с лёгким раздражением подумал, что самым неожиданным образом их внетелесные сущности начинают весьма удачно подстраиваться друг под друга.

— Что думаешь делать дальше, чужак?

— Вылечи Неса, — Шаман решил не ходить вокруг да около.

— Ха-ха! — На этот раз Морена усмехнулась вполне натурально, без характерных ноток безумия, словно предложение землянина и вправду показалось ей забавным. — Приходите ко мне в Навье. Я посмотрю, что можно сделать.

Шамов ухмыльнулся:

— Уж лучше вы к нам, — и спустя пару секунд раздумий добавил: — Ты ведь наверняка знаешь, как можно помочь ему. Парень чувствует себя неплохо. Со стоянки нордунгов мы беспрепятственно можем выбраться на поверхность. Проводник у дикарей найдётся. Снаружи мы легко сможем отыскать хорошего лекаря. Но ты, видимо, желаешь сказать мне что-то важное по этому поводу. Иначе сегодня мы бы тут не встретились. У тебя всегда есть для нас повод задержаться в подземельях.

— Говоришь, сможете найти целителя для маленького смертного на Поляне? — холодная улыбка, словно высеченная изо льда, застыла на губах Морены. — А сможет ли ваш целитель что-нибудь сделать?

— Так, продолжай, — нахмурился Александр.

— Знай, под солнцем ничего не поможет маленькому полянцу. Там он умрёт. Справиться с касанием трасцы никому из волшебников не под силу, — царица мёртвых медленно, с наслаждением тянула слова, качая головой.

— Кому под силу? Говори. Ты ведь пришла сюда не тупо злорадствовать, — спокойно предположил Шаман.

— Верно, — кивнула Морена. — Слыхал про Кащера и его колдунов, смертный?

Шаману вспомнились те пару слов, оброненных Несом во время одной из бесед, об опальном чародее и его последователях.

— Приходилось, да, — Сашка про себя начал прикидывать ходы. Мысли землянина в астрале разносились по сторонам не хуже иных звуков: — Так, всё ясно. У этих чудищ, получается, силёнок хватит. Хорошо. Теперь, значит, придётся тащиться в стан каких-то человекоподобных монстров, просить их об одолжении, а заодно и тебя веселить моими способами уговора.

Хозяйка Навья загадочно улыбалась.

— Не совсем. Представь только — вам сказочно повезло. Далеко идти не придётся. Как раз сейчас один из колдунов Кащера находится здесь, под Ледяными скалами.

— Какое удивительное совпадение, — на самом деле Сашка ничуть не удивился.

— Да, просто превосходное совпадение для вас. И, похоже, колдун занимается тем же, чем и вы — ищет пути к печатям.

— Значит, в командировке. Лишнее подтверждение тому, что легенда вполне может принести осязаемую пользу, раз даже эти твари отправили своего казачка сюда что-то вынюхивать. Ясно. Получается, у нас есть чем заинтересовать вражеского агента. Банальная сделка, — Сашка начал рассуждать, ведь вырисовывалась вполне осуществимая возможность не прибегать к традиционным способам увещевания, после которых избежать увечий удаётся лишь редкому счастливчику: — Обменять у колдуна процедуру исцеления на две имеющиеся у нас печати — вполне приемлемый вариант. И что, всё так просто?

— Просто щенки делаются, — иронично заметила царица Навья. — А колдуна вам для начала придётся поискать. Я не знаю, где он. Мне известно лишь одно: выродок безумного Кащера шатается под скалами. Так что ищите. Он способен.

— А ты посмотришь, да? Глядишь — ещё чего интересного вытворим, тебе на забаву.

— Истинно так, смертный.

— Сдаётся мне, ты на самом деле прекрасно знаешь, где искать колдуна.

Морена растянула губы в многозначительной улыбке и… исчезла. Лишь тихий шёпот страшной женщины заструился в сознании Шамана:

— Не сомневайся, вы его найдёте. Я подскажу, если понадобится. Но не сразу. Сначала позабавимся…

Сашка тоже не стал задерживаться в астрале. Как и Морена, оставил после себя лишь тихую, спокойную и лаконичную мысль на прощание:

— Зараза.

Звонкий голос Неса вывел Шамана из сцены астральных воспоминаний:

— Эй! Чего задумался? Куда пойдём дальше?

— Пока не знаю…

Для выбора дальнейшего направления катастрофически не хватало информации.

— Здесь, в подземельях, нам надо найти одного человека. Вернее, не совсем человека. Колдуна.

— Ух ты! — воскликнул северянин. — Что, правда? Настоящего?

— Уж точно не резинового.

— А что здесь делает колдун? И зачем он тебе? — пребывая в компании Шамана, юного полянца нисколько не беспокоила перспектива встречи с кошмарным и злобным созданием.

— Собственно, мне он даром не нужен. Это для тебя. Колдун сможет вылечить болезнь трасцы.

— Ого! — вытаращил глаза Нес. — А как мы заставим его?

— Договоримся, — ответил Саня уклончиво.

Преждевременно выдавать парню секрет своего предполагаемого бартера землянин явно не собирался. Добытые с таким трудом и энтузиазмом печати северянин вряд ли согласился бы променять даже на собственную жизнь. Фанатизм, юношеский максимализм и молодой тестостерон — практически самая гремучая и необузданная смесь в любом мире. Конечно, имелась возможность сохранить свои драгоценные находки. При встрече с колдуном Саня мог попробовать заставить того работать насильно, запугать. Однако Шаман даже примерно не прикидывал, что представляют собой чародеи Кащера и на что способны эти твари. Ещё неизвестно, кто кого застращает в итоге. А может, деятели местной касты неприкасаемых весьма плотно не ладят с головой? И не испугаешь их никакими способами убеждения, даже самыми брутальными? Или того хуже. Что помешает колдуну вместо сеанса исцеления из подлости просто угробить парня, да и смыться каким-нибудь своим особым, чародейским способом? Нет, Шаман решил, что ему и Несу в последнее время и так чересчур часто приходилось рисковать сверх меры. А испытывать удачу на прочность — совсем неблагодарное дело с весьма неблагоприятным прогнозом. Как ни крути, а две печати в залог оздоровления давали самые надёжные гарантии. Если, конечно, колдун спустился в подземелья именно за семью секретами.

Нес тем временем с важным видом изображал раздумья. Тоже, видать, прикидывал своим семнадцатилетним серым веществом, как лучше найти общий язык с чёрным чародеем.

— И где нам его искать? — спросил, наконец, парнишка.

— Так чтоб конкретно — без понятия, — пожал плечом Саня.

Землянин пришёл к выводу, что, раз колдун активно ищет печати, значит, им самим тоже следует взяться за интенсивные поиски. А там, глядишь, и пересекутся ненароком пути-дорожки подземных авантюристов.

— Короче, для начала пойдём по твоей большой нужде — рыскать под скалами, добывать печати, — Шаман энергично хлопнул в ладоши, словно подтвердил окончательно свои планы, и параллельно подумал, что Нес, должно быть, обрадуется такой новости до состояния эйфории.

— Ух! Ничего себе! Ого! — северянин присел от удивления.

Сашка угадал. Юноша поначалу не поверил своим ушам — в кои-то веки старший товарищ взялся за ум и наконец-то поставил себе в приоритеты разгадку легендарных тайн богов. Ну а после Нес разразился бурным, экспрессивным, воистину неконтролируемым восторгом по этому поводу. Шаману ещё повезло, что на фоне празднования паренёк не сподобился увязать в единую картину два факта: чем связан поиск и печатей, и колдуна одновременно. В общем, он пока даже не подозревал что к чему.

Закончив через десяток минут с проявлениями радости, Нес вытер лоб рукавом и задал вопрос по существу:

— Так, и где будем искать?

— С этого момента возникают нюансы, — Шаман развёл руками. — До сих пор мы не прилагали никаких усилий, чтобы открыть печати. Всё выходило само собой, случайно.

— Точно! — воскликнул северянин. — А ты представь, что начнётся, когда мы приступим к поискам с умом, всерьёз возьмёмся за дело! Да печати сами приплывут нам в руки!

— Оптимизм — вещь полезная, — кивнул Саня. — Но, в основном, для здоровья нервной системы. В общем, нужна информация. Ты стишок свой хорошо помнишь? Пошли к Драхму и Шаруму. Быть может, им твои вирши намекнут в сторону правильного направления.

Возражений не последовало.

На загадку гладкокожих лохматый волшебник ответил мычанием, вдумчивым и продолжительным. Через пять минут, когда стало ясно, что внятных мыслей от нордунга не дождаться, друзья сердечно поблагодарили его за дельные советы и отправились на поиски вождя. Тот, однако, тоже не смог блеснуть догадливостью. Послушав рифмовку, седой предводитель немного пошевелил в раздумьях бровями, но вскоре лишь пожал плечом.

— Спросите у разведчиков, — предложил он, когда друзья уже собирались покидать резиденцию. — Где их только не носило. Может, знают что-нибудь подходящее. Найдите Рахата. Если что — Ялка покажет, где он бывает.

Что поделать, пришлось искать дочь вождя и тащиться с ней на поиски разведчиков. Тут и выяснилось, что искатели артефактов избрали далеко не тех консультантов, с которыми следовало советоваться в первую очередь. Когда Нес закончил с выражением декламировать стихотворную интерпретацию легенды высокому худощавому нордунгу-разведчику, тот, естественно, задумался. Задумалась и Ялка, ибо стояла рядом и слушала всё внимательно.

— Что, а сразу меня спросить язык не поворачивался? — с неприкрытым сарказмом вопросила она через несколько минут. — Или стеснялись до красноты?

Друзья ничего не ответили, а лишь пристально уставились на Ялку, избрав тактику выжидания. Само собой, девушка не могла упустить возможность лишний раз показать, какая она важная, умная и полезная, поэтому вскоре разразилась нравоучительной тирадой:

— Глупые жители равнин! Как можно было сразу не догадаться спросить об этом именно меня? Уж я точно знаю, где раздобыть одну вашу печать! Если все эти бесовские штуковины попрятаны именно в подземельях, а не на Поляне, значит, для неё подходит одно только место. — Ялка прервалась, с удовлетворением отметила, что все, затаив дыхание, внимательно её слушают и даже не собираются перебивать, как это частенько случалось на советах у отца, посему с улыбкой продолжила: — Нес, ты говорил, мол, как там… суть второй — в большой воде? Правильно? Так вот, мы с Марой под Ледяными скалами натыкались лишь на одну большую воду — огромное подземное озеро. Могу спорить, оно — как раз то, что вам надо. Другого такого вряд ли сыщешь в наших подземельях.

— Да, и до меня доходили слухи о нём, — встрял разведчик Рахат, почёсывая затылок. — Так ты была на том озере?

— И даже купалась, — Ялка гордо вздёрнула нос. — Правда, Мара?

Нанопыль, парившая вокруг собеседников, подтвердила, важно звякнув. Лохматый разведчик, потрясённый смелостью дочери Шарума, восторженно пучил глаза, качал головой и с восхищением цокал языком. Ялка же ликовала от произведённого впечатления и осознания собственной крутости. Эйфорию спокойным голосом прервал Шаман:

— Как долго туда добираться?

— Дня три, — прикинула Ялка, нехотя оторвавшись от своих торжественных мыслей. — С ним будет около пяти.

Палец девушки указывал на северянина.

— Чего это? — Нес обиженно надул губы и упёр взгляд в ботинки.

— Да ладно тебе, — дочь вождя с доброй улыбкой обхватила парнишку рукой. — Не расстраивайся. Просто я как вспомню ту ночь, когда мы только встретились. Как ты позеленел тогда. Жуть! До сих пор стоит перед глазами. Я ж тогда за тебя здорово перепугалась. Как бы снова такого не приключилось. Как ты вообще себя чувствуешь? Ведь ещё ногу вчера подвернул, герой. Идти-то сможешь? Выглядишь вроде сносно.

В голосе Ялки не было издевки, только забота.

— Смогу, — буркнул северянин. — И за три дня. Что Драхму ногу вправить?

Девушка звонко рассмеялась в ответ.

У нордунгов решили не задерживаться. За день собрали всё необходимое и наутро выдвинулись. Тихонько, без помпы и бурных проводов. Попрощались только с волшебником, поблагодарили за помощь, и с Шарумом — тот в свою очередь вполне искренне передал от племени большое человеческое спасибо и всяческие пожелания счастливого пути. Ну и повздыхал немного, по-отечески: в который раз уж дочь выходила шастать по пещерам, а не замуж.

И опять перед путниками раскинулся знакомый пейзаж: кривые тоннели унылых подземелий, свисающие с потолка угрожающие клыки сталактитов, серые стены, изъеденные и неровные, словно пожёванная бумага, валуны под ногами, поросшие желтоватыми пятнами мха, и сгустки лавы, торчащие отовсюду светящимися буграми.

Шаман тащил на плечах мешок со снедью и самым необходимым в подземельях инвентарём. Сашка шагал ровно и бодро, периодически вскакивал на крупные камни, плавно перепрыгивал с одного на другой и в целом выглядел так, словно тянет не тяжёлую поклажу, а котомку с пенопластом. Из-за плеч землянина торчали рукоятки трофейных сабель, добытых в бою с вишарами.

Нес задумчиво брёл рядом и смотрел под ноги, что не мешало ему периодически спотыкаться о всяческие неровности. Северянина ввиду болезни решили особо не загружать. Только бросили в его мешок две добытые печати, к остальному содержимому вдобавок. На всякий случай Шаман приторочил юноше к поясу длинный кинжал — мало ли, пригодится. Подземелья Ледяных скал — это вам не метрополитен. Здесь гораздо более опасные аналоги злых вахтёрш и гопников.

Ялка шла впереди, вспоминая дорогу к большой воде. Небольшая кожаная сумка на длинной лямке, перекинутая через плечо, мерно постукивала девушку при ходьбе чуть ниже поясницы, по короткой меховой повязке. Шагавший позади Шаман словно завороженный следил за этим процессом, за покачивающимися широкими бёдрами Ялки, за движениями её ловких крепких ног, отдалённо представляя, насколько соблазнительно всё это должно выглядеть для обычного мужчины без гормональных сбоев. А ещё Сашка сильно удивлялся, почему это Нес, имевший на барышню кое-какие виды, на её вид сзади не обращал абсолютно никакого внимания.

К полудню возникли первые затруднения в пути. Очередной тоннель окончился зияющим в скальной породе проломом.

— Раньше здесь этого не было, — глядя на пропасть под ногами, Ялка в задумчивости гладила рукой свою шевелюру и поправляла волосы. — Вернее, раньше здесь был каменный мост, ведущий на другую сторону.

— Видимо, исчез, — вздохнул северянин, обречённо рассматривая уходящие вглубь и вширь стены ущелья. — Придётся обходить.

— Не выйдет, — покачала головой дочь вождя. — Других путей через эту дыру на ту сторону я не знаю. Искать долго и опасно. Там, — девушка махнула рукой вправо, — логова упырей. Далеко, полдня пути, но, бывает, мерзкие уроды в поисках добычи заходят даже туда, где их никогда не видали. А с той стороны, — Ялка указала в противоположном направлении, — золотые прииски вишаров. С хорошей охраной. Очень хорошей — за золото у людей можно выменять что угодно, хоть других людей. Я знаю, Шаман, ты легко можешь убить всех на своём пути, но так мы легко можем сбиться. Придётся пробовать переправиться здесь.

Землянин кивнул в ответ и без лишних слов полез рыться в своих пожитках. Нес плюхнулся на большой круглый валун, выбрав место, где мха наросло побольше. Ялка осталась у обрыва и смотрела на струящийся желтоватый свет из отверстия в противоположной стене. Их разделяло метров десять. Немного, с одной стороны. А с другой — вниз лететь куда больше.

Вдруг, путники стали ощущать, что некий странный шум вклинивается в окружающую тишину. Из недр ущелья до них начали доноситься странные рокочущие звуки, сперва тихие, после всё громче, интенсивней, словно вибрировало само нутро пещер. Потихоньку, по нарастающей, почти незаметно, гул вскоре перешёл в ужасающий, угнетающий своим надрывом вой, от которого на душе становилось холодно и тревожно.

— Это ещё что такое? — Сашка оторвался от своих поисков и поднял взгляд на девушку.

— Мне почём знать? — Ялка пожала плечами. — Подземелья. Кто здесь только не живёт. Кто здесь только не орёт. Обычное дело. Да и звуки меняются. Привыкай. Это тебе не равнина. Тут с одной стороны скал кто-нибудь чихнёт — уже через часок с другой стороны эхом слышно нечеловеческий рёв.

— Думаю, лучше перебираться поскорей, — нервно вставил Нес. — Не просто так всё это. Мне кажется, каменный мост не мог исчезнуть случайно…

— Резонно, — кивнул Шаман, отыскав, наконец, в мешке моток бечевы, который остался от воздушного змея. — Надо попросить Мару слетать в ту сторону и поискать, к чему её можно примотать. Я пока завяжу петлю.

Не дожидаясь дублирования приказа от хозяйки, серебряная пыль радостно прошелестела в ответ, блестящей стайкой сорвалась с места и устремилась к проходу в противоположной стене пролома.

— Она скоро тебя начнёт слушать больше, чем меня, — с явным недовольством буркнула девушка.

Саня предпочёл промолчать. Лишь слегка улыбнулся.

Вой из расщелины, казалось уже успокоившийся, опять начал набирать обороты. На этот раз в тоскливом крике начали прорезаться членораздельные звуки, словно кто-то пытался что-то выговорить, сказать человеческим языком, поведать о своей печали, отчего завывание стало ещё более пугающим.

— Чертовщина какая-то, — сглотнул Нес.

— Что ж так не вовремя? — риторически вопросил сам себя Сашка, торопливо завязывая узел. — Вот именно сейчас, когда мы только подошли, надо было начаться этой какофонии. Там что, в аду отключили горячую воду?

Шаман уже сплёл надёжную петлю, встал на край обрыва и с любопытством глянул вниз — ничего примечательного. Лишь серая волнистая поверхность стены, уходящая во тьму.

Вскоре с противоположной стороны вернулась нанопыль. Судя по довольному жужжанию, она всё-таки нашла место, где можно прочно закрепить верёвку. Сашка вручил ей конец бечевы с петлёй и отправил на очередное задание.

Вой из расщелины не прекращался. Казалось, от нарастающего болезненного стона вот-вот начнут дрожать стены.

— Нет, что-то странное там происходит, — Ялка выглядела растерянной. — Раньше подобного не слыхала. Будто мучают медведя-великана. Знаете, на душе как-то паскудно. Давайте быстрей перебираться, от беды подальше…

— С женской интуицией лучше не спорить, — заметил Сашка, натягивая бечеву, чтобы проверить надёжность работы серебристой пыли.

Крепкая верёвка струной уходила к противоположной стене и терялась в глубине проёма.

— Так, давайте бегом. Нес, ты первый.

Юноша без лишних слов повис на канатной дороге вниз головой и проворно засеменил руками и ногами в сторону прохода. Следует отметить, что двигался он довольно ловко, словно ему не в первый раз пришлось прибегнуть к подобному способу перемещения. То и дело с опаской поглядывая вниз, паренёк быстро достиг противоположного края, где шустро спешился. Дочь вождя нордунгов не нуждалась в дополнительных указаниях — едва приземлился Нес, она ласточкой вспорхнула на верёвку и словно заправский канатоходец в несколько секунд пересекла пропасть.

Шаман с укором покачал головой. Девушка решилась на чересчур опасный трюк. Даже самые опытные акробаты вряд ли решились бы на подобный переход без балансировочного шеста. Ох уж это стремление выделиться, произвести впечатление и привлечь к себе особое внимание. На какие только подвиги не пойдёшь ради таких привилегий. Возникал один лишь вопрос: на чьё именно восхищение была рассчитана рискованная бравада? Или так, из природной склонности покрасоваться?

— Эй, Шаман! Ты чего застрял? — донёсся до землянина голос Ялки.

Сашка тряхнул головой, глянул разок вниз, в бездну, перехватил верёвку поудобней и сиганул с обрыва. Со свистом в ушах Шаман за секунды преодолел дистанцию, мягко спружинил ногами о стену под проходом и без лишней спешки, аккуратно стал взбираться по бечёвке наверх. Саня мог за минуту достигнуть отверстия в скале, двигаясь мощными рывками, но испытывать судьбу и верёвку на прочность пока не хотелось. Пока…

Конечно, Сашка заметил, что аккурат перед его прыжком, стенания неизвестного существа там, внизу, вроде как прекратились. Вскоре им на смену пришёл странный, глухой, усиливающийся шум. Первыми Шаман увидел ошалелые лица друзей, следивших за его подъёмом. Следом заприметил, что стены вокруг начали отливать едва заметным, но становящимся всё более ярким багрянцем, словно где-то невдалеке развели большой костёр. Землянин ещё не успел глянуть вниз, как начал ощущать неприятный жар, стремительно распространяющийся кверху от самых пяток. Посмотрев под ноги, землянин понял, что на данный момент щадить верёвку не имеет никакого смысла. Со дна ущелья раскалёнными красно-жёлтыми клубами кверхустремительной волной катились огромные пузыри яркого пламени, которое заполняло едва ли не всё пространство пропасти. Выглядело, словно внизу рванула ядерная боеголовка, и взрывная волна пошла вверх, к единственному выходу из суженного пространства.

Адреналин — гормон стресса, у обычных людей солидными дозами поступает в кровь из надпочечников лишь в экстремальных ситуациях. Благодаря специфической опухоли, немного видоизменённый вариант адреналина просто в запредельных концентрациях постоянно персистирует в организме Шамана, за счёт чего, собственно, Саня и обладает потрясающими способностями. Но когда у самого Сашки дела доходят до стрессовых ситуаций — случается нечто невообразимое. Землянин даже не заметил, каким образом он оказался в подземном тоннеле рядом со своими спутниками. Они уже находились на безопасном отдалении от выхода к пропасти, прятались за крупными камнями у стен, и наблюдали, как адскими вспышками полыхает огонь в проходе.

— Не удивлюсь, если это проделки Драхма, — вспомнил Нес про лохматого кудесника с пиротехническим уклоном.

— Ну конечно. А выл тогда кто? — не отрываясь от созерцания огня, спросила Ялка.

— Он же и выл, — уверенно заявил северянин. — Такой заряд, небось, жалко было взрывать.

— Давно мы тут сидим? — как бы невзначай поинтересовался у друзей Александр.

Юноша внимательно посмотрел на товарища.

— Ну, так себе, уж не седмицу — точно. Слушай, вот Велес всё-таки тебя одарил! Ты ж когда увидел то пламя — рванул вверх как таракан из-под лаптя. Пролетел с тридцать локтей, словно на крыльях. У вас там, где ты живёшь, все такие?

— Нет.

Шаман задумчиво следил, как постепенно угасает огненный поток из ущелья. Сердце непривычно бешено колотилось за грудиной, потихоньку отпускала одышка. Только что его тело сработало на пределе возможностей, выжало из себя полный максимум, а такого Сашка себе старался не позволять. За всю жизнь подобные ситуации приключались у него буквально пару раз, и Шаман был уверен, что не стоит лишний раз, без особой на то надобности, заставлять работать свой уникальный организм на износ. Тем более, Саня всерьёз опасался, что перегрузки могут спровоцировать внезапную экспансию опухоли.

Когда пламя стихло, вокруг повисла гулкая тишина, однако ненадолго. До ушей спутников стали доноситься звуки. Странные звуки. Дружный, басовитый, заливистый хохот, словно где-то вдалеке орда великанов услышала смешной анекдот.

— Это ещё что? — тихо прошептал Нес.

— Демоны, — напряжённо вслушиваясь, определила Ялка, тут же вскочила и потянула юношу за руку. — Пойдёмте скорее отсюда.

Вопреки её опасениям, грозные жители недр земных не покинули своих чертогов, и не стали преследовать жалких людишек. Хотя, Сашка не мог так утверждать со стопроцентной уверенностью. Кое-кто всё же за ними крался. Аккуратно и осторожно. Скорее даже шёл по следам, а не вёл наблюдение. Лишь чутьё Шамана позволило ему заподозрить преследование. По Сашкиным прикидкам, за их группой волочился некто в единственном экземпляре, и уж вряд ли демон — с чего бы могущественному обитателю преисподней так таиться? Тем более, смутное ощущение слежки появилось у Шамана ещё до переправы через ущелье. Только вот каким образом их таинственный спутник умудрился вслед за путешественниками перемахнуть через полыхающую бездну? Определённо, ловкая тварь…

До поры до времени Шаман решил не пугать друзей тревожным известием. Для начала он хотел выяснить, что за таинственный зверь крадётся по их следам. С наступлением ночи устроили привал в одной неприметной тёмной пещерке, сплошь покрытой толстыми пластами густого жухлого мха. Пока Нес и Ялка мирно сопели, разгуливая по царству Морфея, Саня послал Мару на разведку, в поисках преследователя. Сам Александр не решился оставлять спящих товарищей одних. Мало ли — вдруг обнаруженная ими пещерка на самом деле служит берлогой для какой-нибудь подземной твари. И уж вряд ли животинка, вернувшись в своё логово, спросит в первую очередь: «кто спал в моей постельке?» Хотя, ровный слой мха без пролежней и примятых участков говорил о том, что убежище не обжито. Правда, в подземельях всё-таки не стоит всецело полагаться на логику и утверждать о чём-то со стопроцентной уверенностью. Мигом получишь обратное доказательство любой теоремы.

Наноразработка вернулась к Шаману через час, разочарованно жужжа. Обнаружить скрытного попутчика ей не удалось. Стало ясно, что идущая у них по следу зверюга либо весьма хитрая, либо чересчур удачливая. И то и другое оптимизма не внушало.

Землянин оставил Мару патрулировать коридор у входа в пещерку, а сам, прислонившись к мягкой моховой подушке на стене, погрузился в астрал. В этот раз переход прошёл быстро и плавно.

— Ты как будто ждала меня? — высвободив сознание, Шаман первым делом увидел царицу Навья, неподвижно парившую рядом.

— Нет. Случайно пролетала мимо, — невозмутимо улыбнулась уголком губ Морена.

— Как всегда. Что на этот раз?

— Ничего существенного, — повелительница смерти повела плечом. — Сегодня был знатный день. Столько всего интересного. А Паляндра с утра так никого и не принесла в мои чертоги.

— Что, не с кем посплетничать? Куча информации — а слить некому? Для этого я тебе и нужен? Единственный человек с нормальным рассудком, который в состоянии поддержать беседу, бродящий неподалёку и, что самое главное, способный выходить в астрал. Что ж, валяй, рассказывай, что там увидела. Я даже отчасти понимаю твои порывы.

Морена презрительно фыркнула:

— Ты ничего не понимаешь, ничтожный смертный. Одно дело увидеть, но совсем другое — подстроить всё своими руками!

И страшная женщина залилась безумным хохотом.

— Сегодня молодой цмок, влекомый любопытством и глупостью всех своих трёх голов парил с утра по ту сторону скал и выискивал что-нибудь интересное. Случилось так, что в тех местах, у самой границы дозволенного мне Навьем, гуляла и я. Заманить алчное создание мороком блеска ожерелий на шее и красотой золота на перстах не составило труда. Недалёкое животное следовало за мной до конца, ведь известна всем страсть цмоков к драгоценностям и человеческим женщинам. Змей о трёх головах не испугался продолжить погоню за мной даже в ущелье, ведущее прямо в Бездну, ибо, как я и говорила, во всех трёх его черепах не наберётся ума и на одного барана. Немудрено, что петляя за мною изгибами, поворотами и разветвлениями пропасти, цмок в конце концов застрял. И стал добычей демонов. Прелестные создания не стали терять время попусту и сразу принялись проводить над пленником страшные изыскания, что знатно меня развлекало. Сегодня демоны постарались на славу, не каждый день ведь попадётся в лапы такой восхитительный материал для исследований! Ты знаешь, смертный, наш мир беден и несовершенен. И лишь паре творцов дано сделать его лучше. Один из них — природа. Другой — чары. О да! То, что природа осуществляет целыми тысячелетиями, чары способны исполнить за мгновения. Но это не то волшебство, которым хвастают ничтожные чародеи Поляны. Им не подвластна и доля того могущества, что могут дать истинные чары. Даже безумец Кащер, у которого получилось заглянуть за грань обычных возможностей, коснуться неизведанного — сумел использовать лишь крупицы. Его жалкие пачвары — лишь насмешка над природой, отрыжка истинного могущества чар, шаг не вперёд, а в сторону. В тупик. Хоть он и выбрал правильное направление, и смог добиться того, что не снилось прочим, но сделать людей на самом деле лучше у него не выйдет. Колдун слишком слаб, слишком поглощён своим замыслом, не замечая в нём отвратительных изъянов. Обладай он истинной силой — за несколько лет человечество смогло бы шагнуть далеко вперёд в своём развитии.

— Надо же. Оказывается, арсенал у эволюции куда как шире, — задумчиво заговорил Шаман. — Мгновенные, точечные, индуцированные с помощью чар мутации, продуманные, причём сразу, в обход генетического наследования. Заманчиво. И ты, выходит, обладаешь могуществом истинного волшебства?

— С чего ты взял? — в интонации Морены не чувствовалось отрицания, ей просто в самом деле стало интересно, как землянин догадался об этом.

— Чары местных умельцев не действуют на меня. А твой волшебный подъёмник там, в Навье, не отказался принять на борт иномирянина. Ты ещё тогда хвасталась, что владеешь куда большим, нежели простые волшебники. За языком надо бы следить. И не забывать свои слова — это, знаешь ли, жизненно необходимо персонам твоей должности для уважения и авторитета.

— Я всё помню, смертный, — скривилась Морена. — И сразу отвечу на вопрос, который, вижу, так и рвётся наружу из твоего сознания — нет! Я не умею пользоваться истинными чарами для созидания. Они даны мне для другого. Мироздание вручило мне силу, чтобы я могла превращать души самоубийц, грешников и проклятых в трасцу внутреннюю, в трасцу костевую, в трасцу пудовую, огневую, ледовую! В злобных, сумасшедших, смертельных духов, обращённых, чтобы страдать самим и заставлять страдать иных в назидание!

Пафосное отступление и вспыхнувшие безумным огнём глаза Морены не произвели на Шамана особого впечатления.

— Говоришь, проклятые? — спокойно спросил он. — А как же браться Неса? Парнишка утверждает, будто, несмотря ни на что, все они с дедами в Вырае, а не среди твоих призраков.

— Не путай, смертный, — мигом остыла владычица Навья, непринуждённо вернувшись к обычному состоянию. — Умирающая волшебница наслала родовое проклятие лишь на одного человека. Его сыновья — только часть кары. В ту пору их даже не было на свете. Поэтому в Навье после кончины должен отправиться один глава семейства, и никто больше.

— Вообще-то, как я погляжу, мир у вас довольно странный, — покачал головой Шаман. — Любая истеричка может психануть, и обречь хорошего в принципе человека на вечные мучения. Силу истинных чар зачем-то раздают всяким неуравновешенным и злобным личностям. Демоны, поди, тоже, как и ты, не отличаются человеколюбием.

— Ещё бы, — Морена расплылась в сладкой улыбке. — Проповедуй добродетель в своих подземельях, иномирянин. В здешних она ни к чему. Но демоны — совсем другое дело. Демоны — одарённые талантом творцы, потому обитателям горных недр подвластны истинные чары во всей их мощи. Демонам только дай волю. Вот и сегодня они решили сделать мир чуточку лучше, интересней, разнообразней. Они захотели научить пойманного цмока изрыгать пламя. Это показалось им забавным. Правда, у них немного варварские и болезненные методы. Пока изобретательные жители Бездны чаровали над пленником — зверушка здорово намучалась. Вы, должно быть, слышали его рёв. Стоны и стенания для меня — лучшая музыка. И я так заслушалась, что чуть было не позабыла про ваш поход. А ведь и на ваш счёт у меня нашлась идея. Да, я знала, что приёмыш лохматых дикарей поведёт вас через ущелье именно тем путём. Других переправ через Бездну нет на десяток вёрст в округе. И цмок застрял именно под тем местом — занятное совпадение, правда? Снести каменный мост оказалось несложно. Стоило лишь убедить одного чёрта, обитающего чуть выше, сбросить вниз подходящих размеров кусок скалы. Черти меня понимают, боятся и слушают беспрекословно. А дальше оставалось лишь ждать, наблюдать и наслаждаться.

Морена расплылась в издевательской усмешке.

— Я так понимаю — зрелище пришлось по вкусу, — с презрением отозвался Шаман. — Ты держишь нас тут, словно на привязи, дёргаешь за верёвочки с мастерством заправского кукловода, сама придумываешь ход событий, плетёшь историю, в общем — развлекаешься. А мне вот интересно: каков конец твоей истории? Какие планы? Мы все подохнем здесь, или всё же кто-то выживет?

— Не преувеличивай, смертный, — покачала головой царица Навья. — Знать все ходы наперёд и предвидеть завершение событий чрезвычайно скучно. В этой игре от вас всё зависит не меньше, чем от меня. Ты оказался прав, есть в мире кое что, поинтересней смерти — это прогулка на её грани, балансирование на краю гибели, отчаянная борьба за жизнь. Сегодня вы все могли погибнуть в огне, но выжили. Посмотрим вместе, что станет дальше. В одном, смертный, ты можешь быть уверен: когда-нибудь игра закончится. И дойти в ней до конца могут все. Но, может сложиться так, что концом игры станет гибель последнего из вас. Так интригует, не правда ли?

— А ты не боишься? — грозно прищурился Шаман. — Не страшит, что можешь доиграться? Если мы все умрём, знай, мой бессмертный дух придёт мстить. Так нагло мной манипулировать — весьма чревато. И я не остановлюсь, пока не сживу тебя со света, пока не оставлю от тебя пустое место. И плевать, что ты какая-то там богиня смерти.

— Ха-ха-ха! — запрокинув голову, Морена безудержно захохотала. — Смертный, а ты не догадывался, что, возможно, именно этого я и хочу? Ты не задумывался, как я здесь оказалась? Кабы знал ты моё прошлое, пожелал бы кому-нибудь такую судьбу? Когда-то давно, ещё на заре времён, я тоже была человеком, обычной девушкой-селянкой. И был у меня жених-красавец, на все руки мастер. К свадьбе шло дело, седмица оставалась до праздника. Да вот горе — повстречал он в лесу лихоманку. Страшной хворью заразила его нечистая. Помирал он в дремучей чаще, один, ибо не хотел нести в село заразу. Двое мальцов наших, деревенских, нашли его тело почти бездыханное, да и потащили домой, глупые. Не слыхали доселе, как выглядят несчастные, изнурённые лихоманковым недугом. Ведь не хотел он их травить — просто слова не мог вымолвить, так ослаб. Сами они виноваты. А матерям-то ведь не объяснишь. Обезумевшие, они обрекли себя на вечное заточение в Навье, ибо хватило им гнева, чтобы наслать проклятье на жениха моего. А он жив ещё был. Его да хлопчиков тех, помню, тогда селяне заприметили ещё издалече, да умными оказались — к селу не подпустили, оставили помирать на околице. И к ним ходить никому не позволяли, хоть я и рвалась. Вскоре Паляндра унесла проклятую матерями душу моего жениха в Навье. Горевала я страшно. И вот, чтобы последовать за любимым, решила покончить с собой. Но поздно было. Когда Паляндра и меня притащила в царство мёртвых — он уже стал трасцой. При виде пустых глаз возлюбленного я завыла от тоски. А после обуяла меня первозданная, дикая, сводящая с ума ярость. И я отомстила. Уничтожила владычицу Навья, что превратила моего жениха в чудовище. Растёрла её, обратила в ничто. А Навье — это место непростое. Извечное. Со своею силой. И обязательно у него должна быть хозяйка. С тех пор ею стала я. Не отпускает меня царство мёртвых. Могу лишь духом бродить неподалёку — по переходам скал, парить вокруг их снежных пиков. Дальше Навье не отпускает меня. Каждый день я встречаю жениха своего, смотрю в глаза его бешеные, и не могу изничтожить этот дух проклятый. Сил нет. Всё надеюсь — вернётся. Да только умом знаю — нет дороги назад. А сердце отпустить не позволяет. Ещё могу я видеть смерть людей по всему миру — но лишь видеть. Плывут кровавые картины перед взором. А дом мой здесь, моя юдоль, моё заточение. Уже которую тысячу лет…

Вековой печалью отдавали слова Морены. Но вдруг хозяйка царства смерти вспыхнула гневом:

— А ты думаешь, смертный, что здесь мне счастье и раздолье? Так? Нет, ошибаешься! И не от весёлой жизни я тут играю с вами в игры. Изволили попасться мне на пути — так получайте всё причитающееся. Не мне одной теперь страдать. Так здесь положено, так заведено! Привыкайте. А если что не нравится — жду тебя с нетерпением. Хочешь отомстить, наказать меня? Приходи! Сотри меня с лица земли. Освободи меня, смертный. И Навье именно тебя провозгласит своим новым хозяином! Так и будет!

— Хреново… — разочарованно цыкнул Шаман, глядя, как алой дымкой растворяется в пространстве взбешённый образ Морены.

Ночь прошла без происшествий, утром вновь отправились в путь. Сашка обратил внимание, что теперь дорога пошла под ощутимым уклоном вниз. Влажность заметно повысилась. Чем дальше они продвигались, тем чаще взгляд натыкался на отсырелые, покрытые плесенью участки стен и потолков. Под ногами начали попадаться неглубокие лужицы, по тоннелям иногда разносились звуки монотонно капающей воды со сталактитов. Ощутимо похолодало.

Вскоре подземные коридоры перешли в цепочку соединённых друг с другом небольшими проходами пещер с кривыми, осклизлыми, уродливыми серыми стенами, покрытыми водяным конденсатом с узкими дорожками стекающих вниз капелек. Изнутри, словно паутиной, подземелья были густо переплетены сетью красно-фиолетовых лиан. Щедро усыпанный гладкими валунами пол под ногами теперь шёл с постоянными перепадами, множественные отверстия из одной пещеры в другую зачастую находились на приличной высоте, и туда приходилось либо карабкаться, цепляясь за длинные крепкие растения, либо подсаживать друг друга. Скорость передвижения значительно снизилась.

Частенько на глаза попадались небольшие шустрые зверьки, похожие то ли на выдр, то ли на каланов, с чёрной гладкой шёрсткой, длинной мордочкой и короткими лапками. Завидев людей, они мигом бросались врассыпную, с плеском скрывались в заполненных водой каменных норах, и, высунув оттуда наружу любопытные носы, провожали сообразительными глазёнками-пуговками незваных гостей. Шаман хотел пригвоздить парочку из них сюрикеном — на пропитание про запас, однако северянин предупредил, что мясо зверьков по вкусовым качествам сравнимо с рыбьими потрохами.

Мара постоянно порхала немного впереди, анализируя путь и вспоминая дорогу. Ялка с важным видом, словно это она сама наизусть помнит каждый поворот сложнейшего и заковыристого маршрута, шагала следом за высокотехнологичной подружкой. Изредка дочь вождя справлялась у Неса о его самочувствии, регулярно посмеивалась над его неуклюжестью и в целом стремилась подбодрить парня, который уже вовсю хлюпал носом и старался поглубже закутаться в свою кожаную курточку.

Ближе к вечеру выяснилось, что выбор места для стоянки — весьма хлопотное занятие в здешних условиях. Кругом одни лужи, заполненные водой крупные ямы и всепроникающая ледяная влага! Путешественникам еле удалось отыскать в небольшой пещере более-менее сухой каменный выступ, на котором и решили организовать привал. Чтобы вконец не замёрзнуть, путникам пришлось развести костёр. Ялка умудрилась надёргать охапку не самых сырых лиан, а Нес просто чудом нарыл в окрестностях несколько горстей чёрного угля. Спустя полчаса молодые люди наспех отужинали, перекинулись парой скупых фраз, улеглись и погрузились в увлекательную борьбу за сон с холодом и сыростью. Мокрые стылые камни вместо перины тоже особо не способствовали скорому свиданию со сладкими сновидениями.

Шаман опять ушёл в астрал. На этот раз Морена, видимо, решила предоставить землянина самому себе. За всё время Сашкиных ночных блужданий, царица Навья так и не объявилась.

Астральное путешествие Шамана прервалось внезапно. Как всегда, его лишенный духа организм не сачковал. Древние, глубинные рефлексы землянина не дремали, всегда пребывали начеку и реагировали на любые подозрительные изменения в окружающем пространстве. Резкий всплеск воды неподалёку заставил бдительное тело Шамана рвануть гуляющий разум хозяина обратно, в свою бренную обитель. Сашка поморщился от боли — подобные возвращения в связи с внезапной сменой иннервации всегда имели неприятный характер. Тем не менее, пальцы адепта восточных единоборств уже готовы были резко разжаться и метнуть сюрикен в ближайшую цель. Однако никакой опасности Сашка не обнаружил. Мара спокойно, без каких-либо признаков беспокойства кружилась над спящими путниками, тихонько шелестя микроскопическими деталями.

Скорее всего, вернувший Сашку в тело звук издала какая-нибудь выдра, по неосторожности плюхнувшаяся в свою подводную нору неподалёку от стоянки людей. Шаман подбросил углей в затухающий костерок, прислонился к холодной стене и задумался. Не зря ли он тратит время в подземельях, пытаясь найти средство исцеления маленького северянина? Игра, затеянная Мореной, нравилась Шаману с каждой минутой всё меньше. Может, не стоило ввязываться в сомнительное движение, а сразу всё бросить и отправиться по своим изначально задуманным на Терранове делам? Смог ли выжить в безжалостном краю друг детства? На самом деле, Арсенал смекалист, сообразителен и даже немного натаскан в искусстве шиноби. Этого ему вполне должно хватить, чтобы сориентироваться в непредсказуемых обстоятельствах и не пропасть на первых порах. Но с его непревзойдённым мастерством влипать в самые невероятные замесы…

Наутро прекрасно себя чувствовала разве что Мара. Затёкшие мышцы и ноющие кости остро напоминали путешественникам, как далеко забрели они от матрасов, подушек, домашних очагов и прочих атрибутов комфорта. Саня даже затеял небольшую зарядку перед завтраком, чтобы разогнать скованность в замёрзших суставах и восстановить адекватное кровообращение в конечностях.

— Слушай, Шаман, — шепнул Нес товарищу, пока Ялка умывалась неподалёку после упражнений, — Я не знаю что с ней делать.

Судя по выражению лица, парнишка очень много думал над этим вопросом и, в конце концов, довёл себя до состояния полной растерянности.

— У меня к ней странные чувства, — собрался с мыслями паренёк. — Ялка… она такая милая, красивая, нежная. Видишь, и ко мне она относится хорошо, заботится. Да я за неё помереть готов, утопи меня кикимора! Но вот чтоб появилось что-то наподобие влечения — то пока вообще без этого. Как такое понять, Шаман?

— Слушай, а давай-ка я тебе задам встречный вопрос: почему вдруг у меня такие смешанные чувства к тыкве? Вот она такая вроде вся круглая, оранжевая, красивая, на один страшный праздник всякие поделки можно из неё мастерить, а жрать тыквы я не люблю. Почему так?

— А волк его знает, — удивлённо хлопал ресницами Нес.

— Вот и на твой вопрос, думаю, ответ стоит спрашивать у того же серого товарища.

— Ясно, — разочарованно поджал губы парнишка и принялся наблюдать, как с забавным фырканьем Ялка ополаскивает лицо.

В определённый момент девушка заметила взгляд юноши, улыбнулась и задорно подмигнула ему. Нес ответил кислой усмешкой и грустно хмыкнул.

Странствие вскоре продолжилось. Шаман ощущал, что путь постепенно ведёт их всё глубже и глубже в недра пещер. Воздух становился теплее, да и влажность по-прежнему нарастала, хотя казалось — куда уж больше. Нес настолько увлёкся своими мыслями, что, видимо, даже не заметил, как прекратил ежеминутно потирать озябшие руки. Вскоре юноше вообще пришлось довольно часто вытирать со лба обильно проступающую испарину. Становилось душновато. Хотя и на этом явлении Нес тоже не заострил внимания.

Через пару часов Мара вывела путников к широкому отверстию в стене одной из пещер, которое вело в длиннющий, плавно уходящий вправо коридор, по колено залитый кристально чистой водой.

— Уже близко, — бросила Ялка товарищам и спрыгнула вниз, фонтаном расплескав брызги вокруг.

Друзья последовали за девушкой. Вода в тоннеле, как и ожидал Шаман, оказалась вполне тёплой. Конечно, не парное молоко, но и челюсть от холода не сводило. Дно коридора устилал толстый слой податливого мелкого песочка серебристо-серого цвета. Мягко стелились меж подводных камней длинные бурые водоросли. Проворные косяки мальков блестящими фейерверками рассыпались в стороны перед путниками.

Через пару сотен метров тоннель вывел искателей тайн в широченную, простирающуюся в непроглядную даль пещеру, с низким, нависающим почти над головами сводом. Абсолютно всё пространство подземелья заполняла вода. У самых стен, где фиолетовым частоколом росли длинные узловатые столбы растений, похожих на бамбук, ещё можно было рассмотреть под водой камни, песок и водоросли. Но уже через несколько метров пологим скатом дно уходило вниз, и скупые отсветы растущей на стенах и потолке лавы не могли проникнуть вглубь, вязли в непроницаемой глади, отчего всё подземное озеро выглядело, словно гигантское опалесцирующее нефтяное пятно. Кое-где от массивных нависающих оснований свода книзу словно стекали застывшим потоком и уходили под воду мощные колонны, из поверхности озера местами торчали покатые спины огромных серых камней. Вокруг царила тишина, прерываемая лишь редкими всплесками воды.

— Живописно, — Шаман зорким взглядом изучал окружающую обстановку.

— Так, ну что? — по прибытии к цели Нес оживился и с нетерпением потирал руки. — Печать где-то здесь. Как будем искать?

— Под водой, если я правильно понял твою поэтическую загадку.

— Да там же хоть глаз выколи, глянь какая темень!

— А фонарь нам на что? — напомнил Саня. — С ним и поплывёшь.

Северянин запнулся и от изумления вытаращил глаза.

— Как? Опять я? — возмутился в конце концов паренёк и замотал головой. — Нет уж. Не в этот раз. Я, слава Перуну, плавать не умею. А значит — нынче твоя очередь!

Шаман слегка смутился.

— Я тоже не смогу, — растерянно покачал он головой. — Тут, видишь ли, такое дело… В общем, на суше у меня преимущество перед любой тварью — сила, скорость, реакция. А там, в воде грош цена всем этим качествам. Не моя это стихия, понимаешь? Тем более, чёрт его знает, что за рыба здесь водится. Дёрнет за ногу на полметра под воду, подержит минутку-другую. Казалось бы — мелочь. Но летальная, и никакие гормоны не помогут.

— Погоди-ка, Шаман, ты что, боишься? — с одной стороны, северянин донельзя удивился невразумительному лепету и вороху отговорок друга, с другой — всё это знатно веселило парня. С довольной ухмылкой Нес театрально всплеснул руками: — Ну, надо же! Великий и могучий Шаман всё-таки чего-то боится? Кто бы мог подумать, что невозмутимый воин и убийца страшится плавать!

— Ну, я бы не стал на твоём месте утверждать столь категорично, — Саня внешне выглядел вполне спокойным, но в глубине души, конечно, испытывал моральный дискомфорт, сродни тому, который возникает у любого молодого человека, если в большой и малознакомой компании вдруг всплывает информация о его прошлом, омраченном эпизодами энуреза. — Я бы скорее назвал это не страхом, а фобией. Там, где нет угрозы, что кто-то захочет меня утопить — я плаваю вполне себе спокойно. В бассейне, на больших людных пляжах. Но вот в открытом море или в таких водоёмах, как этот — не могу. Хот убейте.

— Ладно, — прервала Ялка Неса, который уже собрался было с энтузиазмом продолжить свои обидные издевательства. — Я поплыву, раз вы оба такие ущербные. Куда смотрел Велес, когда вас клепали?

Шаман едва заметно выдохнул с облегчением. К маленькой слабости землянина девушка отнеслась вполне снисходительно, чему Сашка несказанно радовался, хотя виду, естественно, не показал.

— Только где искать вашу печать? Или мне всё дно бороздить?

— Думаю, для начала проведём разведку, — Саня критичным взглядом осмотрел прибережные заросли бамбука. — Смастерим плот.

— Здорово! — подхватил Нес и, рассекая воду, без лишних слов направился к ближайшим растениям.

Представитель местной флоры смахивал на бамбук не только внешне, но и по строению. Собственно, лишь цвет отличал подземную поросль от земного аналога. Сделать плот из крепких трубок, заполненных губчатым веществом, оказалось плёвым делом. Путники быстро срубили несколько больших столбиков одинакового диаметра и связали вместе верёвкой. Одну трубку Сашка распилил вдоль на две части, сделав некое подобие вёсел.

После того, как готовый плот плавно колыхался на поверхности озера, Шаман ещё с минуту о чём-то сосредоточенно размышлял. В голове адепта восточных единоборств зрела гениальная идея. Наконец, он срезал ещё одну тонкую палку бамбука и очистил её изнутри, сделав полностью полой, лишь с одного конца оставил заглушку и кончиком ножа проковырял сбоку небольшое отверстие.

— Это ещё зачем? — Ялка с любопытством наблюдала за действиями Шамана.

— Тебе. Вместо акваланга. Постоянно дышать через эту трубку, наверное, будет неудобно, зато, если придётся нырять глубоко, ты всегда сможешь освежить запасы воздуха в лёгких через вот эту дырочку. И даже сказать нам из под воды пару ласковых. В остальное время прикрывай её ладошкой — чтоб внутрь не затекла вода.

Девушка удивлённо вскинула бровь.

— И что, сработает?

— Искренне на это надеюсь…

Через несколько минут путешественники разместились на плоту и отправились в свой небольшой поисковый круиз. Шаман ловко загребал одним веслом, огибая торчащие из воды колонны. Второе он положил рядом, про запас. Ялка с Несом сосредоточенно смотрели по сторонам, выискивая возможные признаки местонахождения печати. Мара звонко жужжала, порхая вокруг, и явно наслаждалась вояжем. Тихо и неспешно за пару часов маленький самодельный плот достиг почти самой середины озера.

— Я смотрю, пока глухо, — Шаман отложил весло и присел передохнуть.

— Угу, — не отрывая взгляда от водной глади, отозвался Нес. — Никаких намёков…

— Душно здесь, — вытерла девушка лоб и опустила руку в воду. — Тёпленькая. Это хорошо, нырять будет приятней. А то в прошлый раз, когда мы сюда приходили, водица-то холодней была, правда, Мара?

Нанопыль утвердительно звякнула в ответ.

— Давайте начинать, что ли? — предложила Ялка. — Уж если где и быть этой вашей печати — то, скорее всего на середине озера.

— Наверное…

Шаман что-то прикидывал. Его явно смущал некий факт, но Сашка никак не мог уловить — какой именно. Не складывалась пока мозаика разрозненных данных и явлений в чёткую картину.

— Ладно, давайте фонарь, — девушка подобрала сделанную землянином дыхательную трубку, выхватила из рук Неса великую беду нордунгов, проверила, работает ли тумблер и напоследок предупредила: — Если вдруг что — Мару к воде не пускайте. Она от этого… как бы, начинает болеть или портиться. Уяснили?

С этими словами Ялка погрузилась под воду. Тёмная пучина практически сразу поглотила силуэт девушки, но вскоре мощнейший луч света из раздобытого друзьями фонаря пронзил мрак. Торчащая тощей антенной полая бамбуковая трость потихоньку начала укорачиваться, скрываться под водным покровом. Ялка направлялась вглубь. Шаман для подстраховки схватил дыхательную трубку, чтобы не позволить ей полностью уйти под воду, если вдруг девушка погрузится чересчур глубоко.

— А эта лужа, оказывается, мельче даже чем я думала, — вскоре донёсся приглушённый голос из конца бамбукового стебля, торчащего над поверхностью озера. — Представляете, я уже на дне.

Луч света под покровом воды начал шарить по сторонам.

— Здесь красиво, но ничего похожего на печать не вижу, — через минуту пришло на поверхность очередное сообщение. — Только вода здесь очень горячая.

И тут до Сашки дошло, в чём подвох. Но, не успел он спохватиться, как друзья увидели нечто более серьёзное и тревожное. Мощный пучок света от фонаря внезапно перекрыла огромная тень! Словно что-то гигантское проплыло между поверхностью озера и Ялкой. Водоём оказался обитаемым! От волнения серебристая пыль громко взвизгнула, закружила над водой и едва было не ринулась защищать свою хозяйку.

— Мара, стой! — грозно рявкнул Шаман, и пыль остановилась.

Лишь с причитающим жужжанием она продолжила кружиться над водной гладью.

— Шаман, Шаман! Ты видел, — нервно приплясывал на плоту Нес. — Что это такое?

— Я ж не местный, мне почём знать? — раздражённо буркнул землянин, лихорадочно прикидывая, как предупредить Ялку об опасности.

Вдруг из бамбуковой трубки раздался приглушённый всхлип, и столбик растения поплавком подскочил вверх. Девушка выпустила из рук стебель! Вскоре и луч света под водой начал выписывать немыслимые кренделя, то и дело утыкаясь в чью-то непомерную тушу.

— Вот Паляндра! — визжал Нес. — Шаман, что же делать, что же нам делать?

— Спокойно. Для начала заткнись и не отвлекай.

Саня стоял на коленях у края плота и всматривался вглубь. Не прошло и минуты, как перед лицом адепта восточных боевых искусств с утробным бульканьем начала пузырями вздыматься вода. Шаман отскочил назад, к центру плота и выхватил сабли. Нес тоже воинственно выставил жало своего клинка в сторону потенциальной опасности.

Вскоре из воды, вздымая волны пузырей, начала показываться чья-то покатая, склизкая, гигантская башка тусклого сиреневого цвета. Вокруг плота хищными змеями стали вздыматься десятки толстых щупальцев. Одно из них мёртвой хваткой сжимало тело визжащей от ужаса Ялки. Уже в следующее мгновение над поверхностью озера возвышалась голова осьминога поистине громадных размеров. Высунувшись из воды, зверь вдруг застыл, уставившись на путников большими умными глазами.

От глубокой безысходности Нес набрал воздуху в лёгкие и уже собрался было с отчаянным воплем атаковать чудовище. Мара дико звенела от злобы и тоже готовилась ринуться на защиту хозяйки. Не отводя взгляда от неподвижного монстра, Шаман резким жестом остановил обоих. Все замерли, даже Ялка перестала верещать…

Поведение подводного монстра показалось Шаману немного странным, поэтому Сашка ждал. С рёвом наброситься на гигантское создание и героически погибнуть в пучине он мог успеть в любой момент, а смысл в таком случае форсировать события? Никто не шевелился. Молчание затянулось на целую минуту. Обстановка становилась всё более напряжённой. Но лично Сашке зверь казался чересчур спокойным и, похоже, всплыл он вовсе не для расправы со случайными гостями своих вод.

И тут гигантский октопус вдруг протяжно завыл. Громко, грустно и уныло, словно раненый. И вой этот своим тягучим, обречённым звучанием заполнил все закутки подземелья. Казалось, осьминог появился, чтобы пожаловаться людям на свои страдания, излить гнетущую боль. Словно с мольбой обращался к ним гигант.

Медленно Сашка опустил вниз лезвия и велел северянину сделать то же самое. Нес и не думал ослушаться. Осьминог, видимо, того и ждал. На секунду гигант закрыл глаза и аккуратно поставил Ялку на плот, рядом с Несом. Испуганная девушка дрожащими пальцами тут же вцепилась парню в руку и не сводила глаз с подводного монстра. Через пару мгновений ещё одно щупальце гиганта выудило из воды потерянный Ялкой фонарь и положило его к ногам Шамана. После спрут протянул ещё два своих щупальца, сложенных вместе, бережно положил их на плот и снова жалобно завыл.

— Ах, вот оно что, — догадался Саня, глядя на предоставленные обозрению конечности октопуса.

Эти щупальца животного плотно соединялись посередине явно искусственным способом. Кто-то скрепил их вместе двумя полукруглыми металлическими скобами, которые сплетались друг с другом хитрыми ветвлениями на концах. Жёсткая фиксация сильно пережимала кожу осьминога, буквально впиваясь в плоть. Щупальца гиганта в месте соединения отекли, набухли, что, по всей видимости, причиняло животному жуткие страдания.

— Похоже, он пока не собирается нами обедать, — Сашка даже не верил такому счастью. — Он, кажись, просит помочь.

— Да это же небесный металл, — глядя на чёрные скобы, авторитетно заявил Нес. — Печать сама к нам всплыла, Шаман! Осталось только попытаться вызволить эту громадину.

— И как можно быстрее, — Саня склонился над щупальцами, осматривая элементы фиксации. — Давайте срочно за дело, без лишних разговоров. Удивляться и обсуждать будем потом, хорошо?

— Что за спешка? — Ялка уже понемногу пришла в себя и теперь присоединилась к товарищам.

— А ты не заметила? — Шаман аккуратно коснулся опухшего участка щупальца, чтобы отодвинуть отёкшую ткань в сторону и лучше рассмотреть скобы, но животное застонало и дёрнулось от боли. Утлый плот закачался на поднятой волне. — Вода становится всё теплее. На дне, ты говорила — и вовсе горячая. Похоже, где-то там, внизу, периодически бьют подземные гейзеры. Температура постоянно растёт. С каждой лишней минутой здесь, в самом центре озера, у нас всё больше шансов свариться заживо. Смотри, уже пар потихоньку поднимается с поверхности. Уверен — совсем скоро закипит.

Нес на всякий случай окунул руку в воду, но тут же отдёрнул её.

— Ай! И вправду горячая! Давайте быстрее, что ли! Вон, смотрите, даже наш огромный друг покраснел. Хотя, ему-то здесь, наверное, привычно. А нам…

— Погоди, я, кажется, что-то нашёл, — Шаман бережно, стараясь не задевать болезненную плоть монстра, ощупывал железяки. — Вроде, тут какие-то бугорки… секундочку…

Подводный гигант качался на волнах и внимательно следил за действиями человека. Под пальцами у Сашки что-то щёлкнуло, и раздался тихий металлический звук. Ветвления на концах, которые крепили скобы вместе, медленно втянулись внутрь железяк. Больше ничего не удерживало детали пыточного аппарата. Шаман аккуратно вытащил их, освободив томившиеся в неволе щупальца осьминога. Более облегчённого вздоха никто из друзей никогда раньше не слышал. Гигант радостно заурчал и распростёр в стороны освобождённые конечности, словно бы сладко потянулся. Операция прошла успешно.

— Ай! — вскрикнула Ялка, когда рядом с хлопком разорвался пузырёк воды и обжигающие капли брызнули ей на ногу.

Подземное озеро вот-вот готово было забурлить, плот уже начал качаться на неспокойной поверхности.

— Чёрт, надо срочно к берегу! — Шаман схватил весло, и принялся было яростно грести. Лишь бросил напоследок подводному чудищу: — Извини, дружище. Отблагодаришь в другой раз.

Саня вспомнил длиннющий коридор, заполненный водой, через который они вышли к озеру. Это же выходило, что и там землянину предстояло хорошенько поработать вёслами — не возвращаться ведь назад, шагая по колено в кипятке.

Дружелюбный вой осьминога заставил землянина остановиться. Гигант весело подмигнул Шаману огромным глазом, подхватил деревянную конструкцию щупальцами, довольно резво развернул её, немного дёрнул, чтобы путешественники догадались ухватиться покрепче, и с невообразимой скоростью принялся буксировать плот к берегу. В сторону, противоположную той, откуда они приплыли. Озёрный монстр оказался на редкость сообразительным и благодарным.

Приподнятый кверху передний конец плота рассекал бурлящую воду в стороны, лихо подскакивая на волнах. Берег стремительно близился. Не прошло и минуты, как друзья уже могли различить прибрежные заросли бамбука и гладкие островки торчащих из-под воды камней. Несколько раз прямо перед плотом всплывали огромные пузыри воздуха, и тогда каркас швыряло в сторону, отчего путники едва кубарем не слетали за борт. Когда подводное чудище пришвартовало судно к высокому отверстию в стене пещеры, озеро уже вовсю бушевало кипящей водой. Шаман с Несом прикрывали собой от брызг кипятка не обременённую грудами одежды Ялку.

Осьминог оперативно подхватил друзей разгорячёнными щупальцами, вознёс всю троицу вверх и приземлил на сухую поверхность. Про скромные пожитки своих спасителей тоже не забыл. Напоследок гигант протрубил путникам что-то позитивное, махнул раскрасневшейся конечностью, подмигнул и скрылся в пучине. Северянин помахал монстру в ответ.

— Всё же, мир не без добрых людей, — заметил Шаман, добавив: — И осьминогов.

Глава восьмая, сдельная

В первую очередь, конечно, путешественники разом принялись обсуждать произошедшее. Дружелюбными созданиями, в особенности огромных размеров, подземелья не изобилуют, поэтому с товарищами приключился, можно сказать, уникальный случай. Мало того, что гигантский осьминог не отобедал искателями печатей, так ещё и устроил с ними взаимовыгодное оказание услуг. Вряд ли даже кто-то из членораздельно говорящих жителей лабиринтов смог бы поверить в эту историю. Тем не менее, комплект путников пополнился третьей печатью и, что самое важное, они всем составом пребывали в полном здравии. Парочка лёгких поверхностных ожогов у Ялки не в счёт.

Коридор, в который октопус доставил путников, уходил крутым подъёмом вверх. Друзья решили не задерживаться рядом с кипящим до сих пор водоёмом, поэтому неспешным шагом принялись осиливать восхождение. В обе стороны тоннеля разносилось беззаботное щебетание путешественников. Ялка с Несом наперебой рассказывали каждый о своих впечатлениях и ощущениях при виде осьминога: кто как испугался поначалу, как впоследствии они преисполнились героической храбростью и лишь удачно сложившиеся обстоятельства спасли чудище от неминуемого растерзания. Воображение молодых людей рисовало кровавые сцены лютых расправ над монстром, окажись тот настроенным агрессивно. Да и вообще, осьминога спасла лишь его добровольная капитуляция и мольба о пощаде. Сашка шёл впереди, внимательно следил за дорогой, в основном помалкивал и лишь порою отмечался ехидными комментариями.

Вскоре тоннель разошёлся в привычную сеть подземных развилок и перекрёстков. Здешних мест ни Ялка, ни Мара не знали — забредать в такую даль подругам не доводилось. Поэтому, когда спутники наговорились, Шаман объявил привал. Стоило передохнуть и обсудить дальнейшие планы.

Сашка выбрал место на середине обширного перепутья четырёх подземных дорог. Развели костёр, Шаман вытряхнул из мешка остатки съестных припасов. Глядя на пару тоненьких полосок вяленого мяса и некогда пышный, а ныне общипанный со всех сторон мякиш хлебного каравая, Нес изрёк:

— И куда только за три дня подевалась наша гора еды? Шаман, это всё ты с этим своим, как бишь его… метаболизмом. На тебя не напасёшься!

— Кто бы говорил, — невозмутимо возразил Саня. — Из этого мешка в тебя влезла ровно треть. Хоть бы где отложилась: в мышцах, или жирком на худой конец. А то всё по закоулкам пещер оставил.

— Того уж не вернёшь, — вздохнул юноша. — Но с провизией придётся что-то решать, а то все перейдём на такой вот рацион.

Северянин кивнул в сторону Ялки, которая заряжала микроскопические солнечные батареи Мары лучом фонаря-печати. Организовавшаяся в тёмный круг пыль с удовольствием поглощала свою пищу. Шаман держал в руках одну из добытых скоб и методично щёлкал небольшим рычажком. Концы дуги то распускались запутанно сплетёнными венчиками, то снова собирались в гладкие острия.

— Так, а по набору что у нас там осталось? — паренёк отвлёкся от созерцания занятий товарищей и полез копошиться в свой мешочек, извлекая печати, деловито сопя и загибая пальцы. — Первая — под злой ордой. Эту нашли. Три домкрата. Суть второй — в большой воде. Только что добыли. Две скобы. Шаман, ты бы с ними не сильно баловался — ещё сломаешь, — отвлёкся на секунду юноша и продолжил учёт: — Следом третья — так чёрт знает где. Вот уж задачка. Ну-ка, что там дальше? А четвёртая в руках, помощь другу, злыдням — страх. Тоже из разряда «чёрт знает где». Пятая во глыбе льда. Где ж её искать, эту глыбу-то? Скалы на то и Ледяные —всех глыб не перечесть. А шестая — то беда. Фонарь. Ну, хоть этот сняли, — Нес вздохнул и подвёл промежуточный итог: — Трёх печатей не хватает.

— Если мы соберём все шесть — седьмая вряд ли прибежит к нам сама, — напомнил Шаман. — Её, скорее всего, тоже придётся искать.

— Да ладно, — махнул рукой северянин. — Мне кажется, шесть ключей сами приведут нас к разгадке. По крайней мере, намекнут — где она.

Сашка не стал высказывать свои сомнения по этому поводу. Поди сообщи юнцу, что кровью и потом добытые печати скорее всего придётся отдать какому-то колдуну. В любом случае, до встречи с нечистым они могли раздобыть ещё парочку, в том числе и седьмую. Причём, Саня догадывался, в чьих силах наставить искателей на путь истинный — Морена. Богиня попросту не могла не знать, где находится последняя печать. Не исключено, что хозяйка Навья вообще обладала исчерпывающей информацией о местоположении абсолютно всех печатей, что неудивительно: столько тысячелетий провести в чертогах подземного мира. Между прочим, ничто не мешало Шаману прямо сейчас заглянуть в астрал и заявить богине что, мол, дальше путники дороги не знают, поэтому для продолжения приключенческой деятельности на пятую точку и удовлетворения жажды зрелищ всяких капризных повелительниц мертвяков, их троица срочным образом нуждается в прямой наводке. Однако на этот раз пересекаться с владычицей Навья Шаману жуть как не хотелось. После пережитых страстей с осьминогом и кипящим озером, Сашка не мог даже вообразить в полной мере, каким злорадством, удовлетворением и ехидством будет светиться лик богини при встрече. Как же, стены унылого приюта озлобленных духов, должно быть, хорошенько сотрясались от дикого хохота Морены, когда трое презренных смертных отчаянно барахтались на бурлящих водах подземного озера, пытаясь выжить. В общем, визит в астрал, назло богине, землянин предпочёл отложить на потом.

Приговорив остатки ужина, северянин уставился в костёр и прислушался к собственному организму.

— Мало, — наконец, вынес вердикт Нес и мечтательно закатил глаза: — Вот бы сейчас жареных куропаток с печёными овощами, да под квас медовый, да с хрустящей коркой хлеба. Или поросёночка на вертеле, румяного, с картошечкой, с лучком. А ещё лучше карпа…

Тихий шорох из тоннеля заставил северянина отвлечься от кулинарных грёз. Паренёк сглотнул набежавшую от привидевшихся блюд слюну и глянул, что там осмелилось прервать его мысленное наслаждение яствами.

— Смотрите-ка, грохни меня Перун, кого к нам занесло! — восторженно прошептал Нес, глядя на хитрые мордочки двух маленьких серых зверушек, что с опаской выглядывали из-за небольшого валуна вдалеке. — Пещерные соболи! Никак прибежали на запах наших объедков. Надо же, сначала печать сама приходит нам в руки. Теперь — еда. Ух, сейчас угощу вас деликатесом.

Северянин медленно и аккуратно, не отрывая хищного взгляда от зверьков, начал подниматься с места, тихонько вытащил кинжал из-за пояса.

— Может, я? — предложил Шаман, покручивая между пальцами свою металлическую звёздочку.

— Ай, куда тебе! — махнул Нес рукой. — Тут нужна определённая сноровка. С первого раза только спугнёшь. Это тебе не чертей лупить. Мне-то не впервой, так что лучше сиди да не мешайся.

Глядя на серьёзное и сосредоточенное выражение лица друга, Шаман лишь едва заметно усмехнулся.

Паренёк пригнулся к земле, съёжился и спустя мгновение молнией сорвался с места, правда, уже через пару стремительных шагов споткнулся о небольшой корешок и зарылся носом в землю. Казус не охладил охотничий пыл юноши — Нес бодро вскочил на ноги, подтянул штаны и продолжил свой опасный бросок. Соболя с удивлением переглянулись и недоуменно наблюдали за воинственными телодвижениями человека. Лишь когда лютый охотник приблизился на расстояние нескольких шагов, зверьки нехотя развернулись, издевательски махнули северянину хвостами на прощание и вальяжно удалились вглубь коридора шустрыми серебристыми струйками. Нес предпочёл не сдаваться и сломя голову продолжил погоню.

— Как бы чего не случилось, — глядя на удаляющегося молодого человека, произнесла Ялка.

— Да уж, — кивнул Шаман, поднимаясь. — Останемся мы сегодня без деликатесов — это уже точно. Нам бы ещё без Неса не остаться.

— Постой, — остановила землянина девушка. — Сейчас Мара насытится, отправим её. Ох уж этот Нес. Не заблудился бы. А то ведь может случиться: соболя передумают и начнут охоту на него самого. Ты ведь не дашь в обиду нашего друга, правда, Мара?

Купающаяся в лучах фонаря, нанопыль зазвенела, соглашаясь.

— Друга… — задумчиво произнёс Шаман и хмыкнул. — А ведь быстро подружились, учитывая твою ненависть к гладкокожим.

— Так Нес же совсем другой, — пожала плечом Ялка. — Он весёлый, добрый, смешной. И такой… беспомощный. О нём невольно хочется заботиться. Не знаю, наверное, для меня он даже больше, чем друг. Скорее как брат. Младший, глупый, озорной и наивный братишка.

Девушка задумчиво улыбнулась. Сашка не мог утверждать на сто процентов, но ему показалось, будто в тот момент освещённое мягким светом лавы лицо Ялки выглядело чрезвычайно красивым. Шикарный вид плавных изгибов тела девушки, груди, талии, бёдер, завораживающая игра теней и бликов на гладкой коже заставляли Шамана испытывать странные ощущения, сродни прозрению. Он почти увидел то, чего раньше либо не мог оценить, либо попросту не понимал. Словно в тысячный раз человек, наблюдающий чёрный квадрат Малевича, вдруг едва не разглядел в нём истинный скрытый смысл. Что-то простое и естественное, но такое недоступное для исковерканного восприятия Шамана, парило рядом, и пока не давалось полностью. Неужто гормональный фон засбоил, или не в нём дело?

— Как интересно всё складывается, — мотнул головой Сашка, однако наваждение не отпустило.

Ещё ему захотелось вдруг узнать, каково же отношение девушки к нему самому. Землянин откинулся на спину, закинул руки за голову и расслабился, пытаясь проанализировать новые впечатления.

Через минуту зарядка серебристой пыли завершилась, и Ялка уже собралась было послать её на поиски Неса, но Шаман вдруг насторожился. Он приподнялся на одном локте и сосредоточился, пристально вглядываясь в тоннель, куда не так давно углубился молодой охотник на соболей.

— Что такое? — тревожно спросила Ялка.

— Нес возвращается, — бросил Сашка. — Не один.

Шаман оказался прав — через минуту на перекрёстке появился юноша в сопровождении вооружённой группы черношёрстых здоровяков. Один из них тащил северянина за шиворот, периодически встряхивая того для пущего устрашения.

— Вишары, — с ненавистью прошипела Ялка и сжала кулаки.

Нанопыль, полная сил и энергии, с воем взвилась в воздух.

— Что-то не ту добычу ты принёс, дружище, — Сашка неспешно поднялся, пристально сверля взглядом дикарей, и хищно улыбнулся.

Блестящей молнией метался между пальцев левой руки сюрикен. Ладонь правой легла на рукоять сабли. Восьмерых воинов насчитал землянин.

— Хуже того — добыча сама принесла меня, — грустно буркнул ему в ответ Нес.

— Что-то не вижу здесь ни одного блохастого нордунга, — пробасил дикарь, что держал паренька.

Здоровенный вишар очередной раз встряхнул юношу и поднял его на уровень своей морды.

— Ты что, вздумал врать мне, маленький гадёныш? Где эти трусы с коричневой шерстью, что ты обещал? Не вижу никого, кроме лысых жаб с поверхности. Придётся мне всё-таки растоптать по земле твои маленькие косточки.

Лохмач брезгливо швырнул парнишку себе под ноги, явно намереваясь осуществить свою угрозу.

— Я из племени нордунгов, — гордо заявила Ялка, сделав шаг вперёд. — Гладкокожий всё правильно сказал. Отпустите его.

— Ты? — хохотнул дикарь, внимательно разглядывая девушку. — Хотя… уж не ты ли та самая гладкокожая приёмная крыса вашего вождя?

Толпа вишаров предсказуемо взорвалась дружным хохотом. Лицо Ялки в данный момент насыщенностью цвета не уступало зрелым помидорам. Дочь предводителя нордунгов клокотала от ярости.

— Странно, — вполне тихим голосом произнёс Шаман, однако низкий тембр прозвучал настолько угрожающе, что дикари вдруг разом притихли. — Вашего интеллекта вполне хватает, чтобы сочинить мало-мальски обидное оскорбление, и в то же время он явно неспособен сопоставить простейшие данные. Часто ли вам приходится видеть в подземельях гладкокожих? — Сашка сделал небольшую паузу. Ответа не последовало, поэтому пришлось предположить самому: — Думаю — вряд ли. Не так много нашего брата здесь шляется. Но вот один из них буквально пару дней назад умудрился вырезать два-три десятка ваших воинов. Разве не слыхали о той бойне? — опять пауза, после которой вновь пришлось отвечать самому: — Сомневаюсь, что такие известия прошли мимо вас. И теперь, когда перед вами стоят целых три гладкокожих, вам в голову приходят лишь глупые шуточки, вместо настораживающего предположения, что из них один может быть как раз тем самым убийцей. Причём с очень большой вероятностью.

Вишары недолго крутили шестерёнками в мозгах. Плечи воинов быстро поникли, а в глазах на этот раз вместо глумливой радости читалась тревога, сомнения и страх. Дикари начали тихо и несмело переговариваться между собой на родном наречии. О, да, они прекрасно знали, что произошло с их собратьями на подступах к стоянке нордунгов. А стоящий сейчас напротив человек с гладкой кожей, получается, тоже был в курсе. И об этом событии он знал явно не из газет. Скорее, присутствовал в качестве очевидца. Или активного участника — что более вероятно. Выводы напрашивались плачевные. Кривые коридоры подземелий неожиданно свели небольшой отряд вишаров с настоящим кошмаром их племени.

Командир отряда лохмачей, однако, не растерялся в сложившихся обстоятельствах. Он вздёрнул Неса кверху, поставил его на ноги, тихо рыкнул и приставил к горлу парня лезвие клинка.

— Только сдвинься, поганый нордунгов прихвостень, и этот лягушонок умрёт!

Юноша нервно сглотнул, и его кадык едва не коснулся острой стальной грани меча.

— Сейчас послушай внимательно, — Сашка стоял на месте и спокойным, уверенным тоном принялся объяснять вишару ситуацию: — Тронешь мальца — умрёте все. Вас немного, поэтому будете подыхать медленно и мучительно. Я обеспечу. Есть альтернатива. Отпускаете парня и целыми валите куда шли. Я лично ничего не имею против племени вишаров. С нордунгами никаких общих дел не веду. В истреблении вас как вида — не заинтересован. Инцидент недельной давности, когда пострадали ваши воины, можете считать несчастным случаем. Я вынужден был сделать это по заказу одной богини. Опять же повторюсь — к нордунгам не имею никакого отношения. Сейчас решайте сами: жить или умереть. Мне действительно не нужна ваша кровь. Отпускайте парня и уходите. Ваш выбор?

Черношёрстый командир беспокоился, дёргал подбородком и часто дышал.

— Маленький гадёныш соврал. Как мне знать, что и ты не врёшь? — прищурился дикарь. — Вдруг мы отпустим его, а ты всё равно вспорешь нам животы и отрежешь головы? Говоришь — с нордунгами не имеешь дел. Зачем тогда водишься с их девкой? Что-то не верится мне…

— А ты поверь, — с презрительной усмешкой предложил Саня. — Какие у тебя варианты? Отпустишь парня — есть шанс выжить. Не отпустишь, считай — верный труп.

— А если отпущу и умру? — с дрожью в голосе прорычал командир. — Если вы с нордунгами заодно? Так лучше забрать с собой хоть одного змеёныша!

Вишар ухватил Неса за волосы и задрал ему голову. Рука воина лихорадочно тряслась. Командир нервно сжимал меч, лезвие которого хаотично плясало у горла северянина.

— Хреновый из тебя парламентёр, — сделал вывод Шаман.

В следующую долю секунды произошло многое: чуть заметное движение Сашкиной кисти, шелест разрезающего воздух сюрикена и смачное чавканье, с которым он вонзился в переносицу рослому вишару. Здоровенный организм рухнул, как подкошенный. Рядом с лязгом приземлился клинок дикаря. Нес тоже упал на землю и закрыл голову руками.

— Какой-то дёрганый, — покачал головой Сашка. — Того и гляди — подведут нервы и дрогнет рука.

Напуганные, ошалевшие вишары стояли, прижавшись друг к другу, переводили взгляд с почившего безвозвратно командира на страшного человека с гладкой кожей и не знали что делать. Инстинкт самосохранения подсказывал, что наступило время, когда весьма уместно рвать когти. Корпоративный дух, воинская дисциплина и чувство долга настаивали на кровной мести. Прямо противоположные порывы оказались примерно равновеликими по мотивации, поэтому на деле дикари осуществляли самое нелепое из возможных действий: стояли на месте и тупо хлопали глазами. Шаман, похоже, ожидал от них именно такую реакцию.

Северянин, заметив, что его целостности пока ничего не угрожает, ужом отполз от лохмачей подальше, поднялся и кубарем полетел к товарищам.

— Остальные свободны. Я вас не трону, — махнул рукой Сашка.

— Шаман, ты что?! — прошипела Ялка, ткнув землянина локтем. — Это же вишары! Давай убьем их!

— Я понимаю, генетическая расовая ненависть вашего племени к черношёрстым как-то передалась и тебе. Видимо, воздушно-капельным путём. Но мне убивать их нет никакого резона. Поверь, я не получаю удовольствия от праздного умерщвления живых существ, особенно разумных.

— Но ведь этим ты поможешь нордунгам! — попыталась убедить Саню девушка.

— И что? Чего это я своими руками должен решать проблемы подземных дикарей? За какие заслуги?

— Ну, ради меня, — задействовала Ялка последний аргумент.

— Глянь, как романтично, — саркастически ухмыльнулся Сашка. — Но устраивать кровавые бани ради дам — не в моих принципах.

Приёмная дочь нордунгов обиженно скривилась. А вишары тем временем определились со своими стремлениями. Небольшой отряд черношёрстых дикарей тихонько, не привлекая к себе внимания спорящих гладкокожих, отступал к тоннелю, из которого давеча объявилась их ранее весёлая, уверенная в себе и более укомплектованная компания. Один из дикарей, удаляясь, лишь рыкнул напоследок себе под нос:

— Всё равно мы победим нордунгов! Колдун поможет нам!

Знал бы он, к чему приведёт сиё невинное и доброжелательное высказывание.

— Стоять! — громогласно рявкнул Шаман, мгновенно прекратив прения с Ялкой.

Вишары в ужасе застыли.

— А с этого места попрошу немного подробней, — уже более спокойно предложил землянин. — Что за колдун?

Сашка смотрел прямо на дикаря, который невзначай ляпнул свои многообещающие угрозы, совершенно не подумав о последствиях. Из общей толпы бедолагу несложно было выделить по недоумевающему виду и бегающим глазёнкам, в которых словно застыл немой вопрос: «а что я такого сказал?» Плюс к этому, все остальные вишары угрюмо сверлили товарища исподлобья хмурыми взорами, будто безмолвным укором осуждали того за длинный, не контролируемый мозгом язык.

— Что за колдун, я спрашиваю? — во второй раз Шаман повторил вопрос уже менее дружелюбно.

Скрывать что-то не имело смысла. Тугие умы воинов догадывались, что гладкокожий убийца владеет способами выбивания правды.

— Тут… приходил один в наше племя, — запинаясь, начал дикарь. — Где-то седмицу назад. Настоящий, могучий. Сперва налетел на стоянку, напугал всех своими чарами, показал, кто главный в округе, а потом успокоился. Просил отвести в древнее поместье. Про него знает лишь наше племя — туда больно хитрый путь. А взамен колдун обещал нам расправиться с нордунгами. Сказал, разнесёт их всех одним взмахом жезла.

— Шаман! — Ялка взволнованно дёрнула Сашку за рукав.

— Погоди, — землянин с лёгким раздражением тряхнул рукой и вновь обратился к вишарам: — И где он сейчас? Отвели в это поместье?

— Угу, — мрачно кивнул дикарь, подозревая неладное. — Только что. Вот — возвращаемся.

— Что ж, тогда — кругом. Ведите и нас. У меня к вашему колдуну дело.

Начавшийся было возмущённый ропот Сашка быстро прервал, многозначительно лязгнув саблями друг о друга.

— Давайте, ребятки, топайте впереди, чтоб все были у меня перед глазами, — Шаман указал кончиком лезвия, что пора уже начинать движение.

Уныло повздыхав, дикари понурили головы, развернулись и медленно поплелись обратно в тоннель. Гладкокожие пошли следом. Шаман, проходя мимо тела поверженного вишара, выдернул свой сюрикен из его лобной кости, отёр с него кровь о густую шерсть мёртвого врага и положил звёздочку в карман. У Ялки с Несом сборы тоже не заняли много времени.

Угрюмую картину всеобщей депрессии подземных лохмачей знатно разнообразили периодические затрещины и оплеухи, которые регулярно прилетали в затылок проболтавшегося вишара. Однако наслаждаться этим зрелищем Шаману постоянно мешали тычки маленьких пальчиков Ялки, попадавшие землянину преимущественно между рёбер. При всём при этом, девушка с отстранённым видом упорно молчала.

— Ну что ты хочешь? — не выдержал Саня, когда пару раз едва сумел сдержать свои смертельные защитные рефлексы.

Приёмная дочь дикарей вздохнула так, словно это её саму настолько утомили попытки спутника заговорить, что, наконец, она снизошла до беседы.

— Колдуна придётся убить, — безапелляционно сообщила Ялка.

Не слишком громко, видимо, дабы не разочаровывать в надеждах и помыслах бредущих перед ними воинов.

— Давай тогда и Неса прикончим, — с улыбкой возразил Шаман. — Чтоб не мучился. Или ты займёшься его исцелением лично?

— Ты совсем глупый? — зашипела Ялка. — Всё просто! Заставим нечистого вылечить Неса, и потом сразу…

Руками девушка изобразила процесс удушения, и высунула язык набок — для образности.

— Заставим, обманем, кинем. В теории звучит слишком легко. Думаешь, колдун такой тупой?

— Ага! Всё понятно! Значит, сам ты не собираешься от него избавляться? — насупилась Ялка. — Что ж, тогда придётся делать всё самой. И вправду, зачем нам с Марой жалкая помощь трусов?

Девушка гордо вскинула голову и ускорила шаг.

— Смотри только, дров не наломай, — бросил ей вслед Шаман. — Так и Неса не спасём, и без племени останешься.

— А что, вот что ты предлагаешь? — Ялка резко развернулась и с укоризной направила на землянина указательный палец.

Сдерживать свои громкие восклицания девушке удавалось всё хуже с каждым словом.

— Я предлагаю действовать по складывающимся обстоятельствам и всегда буду к этому стремиться, — спокойным голосом ответил Сашка, не сбавляя скорости. — Гадать и утверждать, каким будет расклад через неделю, когда не подозреваешь даже, что прямо сейчас ждёт за поворотом — как минимум глупо. А у нас для отдалённого планирования катастрофически мало данных. В первую очередь меня интересует здоровье одного молодого человека. Дай с ним разобраться. Для этого колдун мне нужен живой, невредимый и ничего не подозревающий о том, что некто из нашей компании страстно желает его приговорить. А уж потом, если позволишь — подумаю, как бы так без лишних рисков и крови осчастливить ваше подземное племя сладким чувством безопасности. И то, исключительно по твоей просьбе.

— Обещаешь? — с недоверием вскинула бровь Ялка.

— Смотря что.

— Пообещай мне, что нордунгам не будет угрожать никакой колдун, хоть живой, хоть мёртвый! — выдвинула Ялка своё требование.

— Увы, не могу тебе такого пообещать, — вынужден был расстроить её Шаман.

— Почему? — возмутилась девушка.

— Потому!

Несмотря на повышенный тон разговора, собеседники старались не говорить в голос, поэтому идущие впереди вишары лишь затылком ощущали накал страстей у себя за спиной. Нес тихонько брёл рядом с друзьями, почёсывал затылок и внимательно слушал, о чём речь. Правда, встревать в спор не торопился. Конечно, у него тоже имелась личная точка зрения. Нес обязательно сказал бы, что самое важное в их путешествии — это семь печатей, а не существование какого-то никчёмного племени подземных дикарей или здоровье одного единственного полянца. Да, именно так он и хотел бы заявить спутникам, однако северянин был стопроцентно уверен, что в данный момент слово «заткнись» окажется самым вежливым вариантом ответа на его мнение. Поэтому он смиренно молчал, выжидая удачного момента. А Мара озабоченно металась над хозяйкой, тревожно жужжала и недоумевала, отчего та ссорится с землянином.

— Понимаешь, — объяснял Шаман, — выдвигать подобные требования — это всё равно, что скидывать со своих плеч ответственность. Ты прекрасно знаешь: выйти может что угодно. Не от меня зависит ход событий. Морена, карма, случайные обстоятельства, причуды колдуна — я не могу влиять на подобные факторы. А ты вытягиваешь из меня обещания, чтобы при таком варианте, когда ситуация выйдет из-под контроля — было на кого повесить всех собак. Мол, ты же обещал. Поэтому не надо просить у меня того, что может оказаться вне моих сил. Такого я никому никогда не обещал, и обещать не собираюсь. Если появится возможность предотвратить атаку чародея на нордунгов — мы попробуем ей воспользоваться. Но если она станет мешать моим планам — извини. Наши приоритеты не сходятся.

— Ах так? — нахмурилась Ялка, остановилась и топнула ногой. — Всё равно не хочешь? Всё крутишь, виляешь, а толком и сказать-то нечего. Тогда ясно! Тебе совсем плевать на меня! Вот Ягур не задумываясь помог бы мне. Потому что настоящий воин делает дело, а не находит сотню слов и оправданий.

Шаман тоже остановился, велел притормозить вишарам и молча уставился на девушку.

— Что так смотришь? — девушка хоть и растерялась немного под взглядом землянина, однако напор не ослабила. Ялка продолжила возмущаться возможно даже чуть громче и подробней, чем следовало бы. — Я ради вас поплелась в неведомую даль, а тебе для меня сложно убить какого-то чародея? Или трусишь? Да что ты за воин? Плавать боишься, убивать — подавно! Тьфу! Нам с такими не по пути! Говорил мне отец: не связывайся с гладкокожими. Они все подлые, жадные и лживые! Как всегда, мудрый Шарум сказал правду. Зачем я его не слушала? Ничем вы не отличаетесь от остальных своих мерзких сородичей!

Повисла напряжённая пауза, в которой спустя секунду негромкий голос Шамана отзывался колокольным набатом.

— Послушай меня, девочка. У тебя есть дудка, на которой ты очень хорошо играешь. Но я под неё плясать не собираюсь. Кого убивать в интересах вашего племени, а кого нет — будешь указывать своему Ягуру. В пользу нордунгов мы итак сделали предостаточно. За помощь в поисках озера — спасибо. Но это не повод сейчас диктовать мне такие жёсткие условия. Говоришь, нам не по пути? Держать не стану. Можете быть свободны. Возвращайся в своё племя и командуй там дикарями хоть до посинения. У меня другие дела.

Сашка закончил и скрестил руки на груди. Уголки губ Ялки от обиды едва заметно задрожали, поползли вниз. Девушка еле слышно всхлипнула, но тут же тряхнула гривой волос и глубоко выдохнула, приложив ко лбу ладонь.

— Ну и ладно, и пойду, — шмыгнула носом она. — Раз вы так хотите. Мара, пошли домой.

Нанопыль жалобно проскрипела и медленно уселась хозяйке на руку. Серебристое облако с искусственным интеллектом явно не хотело терять новых друзей.

— Теперь изображаем жертву. Как предсказуемо. Только тебе следует знать, — предупредил Шаман. — Уже несколько дней за нами кто-то крадётся. Он прицепился ещё перед переправой через Бездну. Его не остановило ни огненное ущелье, ни бурлящие воды озера. Преследователя не удерживает ничто. И неизвестно, кто из нас троих ему нужен. А быть может — все.

Конечно, Сашке совсем не хотелось разногласий. Ещё больше не желал он расставаться с Ялкой. Просто гордость не позволяла суровому адепту восточных единоборств поступить иначе. Информацией об идущем по следу существе Шаман хотел припугнуть девушку, в последней надежде, что та передумает и останется. Однако не вышло, что, собственно, и предвидел Саня с большой долей вероятности.

— Ну и что? — Ялка надменно вздёрнула нос, хотя если присмотреться внимательно, можно было заметить: новость несколько насторожила её. — Уж мы-то никого не боимся. В отличие от некоторых, правда, Мара?

И преисполненная чувством собственного достоинства, очаровательная обитательница подземелий эффектной походкой направилась в обратную сторону.

— Ялка! Подожди! Стой! — пронзительным колокольчиком раздался в тоннеле звонкий голос Неса.

Девушка остановилась, удивлённо посмотрела на парнишку. Северянин быстро догнал её.

— Как-то глупо всё у вас получается, — грустно произнёс юноша. — И мне совсем не хочется расставаться. Но с Шаманом у нас давно уж один путь, — дальше северянин продолжил с несколько смущённым видом. — Знаешь, ты мне нравишься. И даже очень. Но раз уж доводится нашим дорожкам расходиться, позволь кое-что тебе подарить. Чтобы не забыла на следующий же день об одном гладкокожем. Не такие мы и мерзкие, как ты думаешь. Вот. Эту вещицу я смастерил уже давно, только всё не находил повода, чтобы тебе отдать. Сейчас вот решился, пока не поздно.

Паренёк спешно вытащил из своей котомки подарок. Им оказался висящий на золотой цепочке шикарный кулон, отбрасывающий в свете лавы тусклые бледно-фиолетовые блики. При виде такой роскоши, девушка явно растеряла львиную долю своего плохого настроения, и даже улыбнулась.

— Надо же, Нес! Ну, просто прелесть! Такой красоты не видела в жизни! Хотя драгоценностями жителей подземелий не удивишь. Спасибо тебе! Но что это?

— Пудретеит, — объяснил краснеющий северянин. — Считается в наших краях самым редким камнем. Из всех девушек, что я встречал, мне кажется, одна лишь ты достойна им обладать. Говорят, при тонкой древней технике огранки, кулон сам черпает чары и защищает хозяина от порчи, закланий, сглазов и всяких других наговоров. Я очень старался, правда не знаю — вышло ли. Но ты всё равно лучше носи его постоянно, пускай он бережёт от злых сил твою душу. И вспоминай обо мне хоть изредка.

— Обязательно, Нес. Быть может, ещё свидимся. Ты мне тоже очень понравился, — с нежной улыбкой Ялка растрепала юноше волосы на голове, чмокнула в щёку и, злобно фыркнув Шаману, бодрым шагом отправилась восвояси.

Мара парила позади хозяйки, старательно застёгивая цепочку на её шее.

Оглядываясь каждую секунду на удаляющуюся девушку, северянин подошёл к товарищу.

— Ну вот и всё, — печально вздохнул Нес.

— Не торопись пока с выводами, — мрачно буркнул Шаман и отдал указание вишарам: — идём дальше.

— Что ты имеешь ввиду? — изумился паренёк, отправляясь вслед за возобновившей движение процессией.

— Хороший момент подобрал для своего сюрприза. Эмоциональный, сентиментальный, сопливый. Прям как надо.

— А что толку? — не понял Нес. — Всё равно ведь не увидимся.

— Тут как раз не факт, — покачал головой Саня. — Чутьё подсказывает мне, что с Ялкой мы ещё пересечёмся, причём, как мне кажется, довольно скоро.

— Да ладно? — паренёк не знал, радоваться сразу или сначала уточнить соображения товарища по данному поводу.

Лично у Неса не возникало никаких сомнений в твёрдости намерений приёмной дочери нордунгов.

— Тут сразу ряд причин, — принялся нехотя объяснять Шаман. — Во-первых, у нас фонарь для зарядки Мары, не забывай. Без него Ялке придётся постоянно выходить на поверхность, чтобы зарядить свою подругу, а это хлопотно. Не знаю, какой для этого придётся наворачивать километраж и как часто, но всё же… Возможно, сейчас твоя пассия даже не задумывается о такой участи, но совсем скоро к ней внезапно придёт осознание, уж поверь. Во-вторых, у нас есть щедрый ты, одаривший её самым драгоценным на всю округу кулоном. Бьюсь об заклад: она не захочет оставаться в долгу. Тем более, ты ей и вправду нравишься, — на стоявший в глазах северянина вопрос «что, правда?», Шаман коротко кивнул и продолжил: — В-третьих, наш странный преследователь. Ялка действительно испугалась, когда я о нём упомянул. Мара не всесильна, и не сможет защищать свою хозяйку от всего подряд. А таинственный спутник нашей компании — личность скрытная, и чёрт знает, что из себя представляет. Думаю, Ялка на самом деле не рискнёт идти ему навстречу. Ну а на десерт — колдун. Защитница своего племени вполне может решиться на самостоятельную деятельность, без нашей помощи. Тогда тебе остаётся лишь молиться, чтобы она не добралась до чародея раньше нас.

Сашка щёлкнул пальцами, обозначив, что закончил с лекцией.

— Надо же, — поразмыслив, сказал Нес. — А я об этом как-то и не подумал. Так ведь хорошо же! Значит, мы с ней увидимся!

Северянин засиял радостной улыбкой.

— Смотри, как бы в первую очередь нам не увидеться с трупом колдуна. Мара несравненно разрывает глотки. Боюсь, даже чары его не спасут.

— А, ну да, — с каким-то безразличием согласился Нес и пожал плечом.

— Постой-ка, — раздражённо поморщился Шаман. — Твой тон… Ты вообще желаешь излечить свою болезнь? А то не вижу рвения. Словно тебе всё равно.

— Хочу, конечно! — заверил северянин. — Просто, понимаешь… я не очень-то верю, что колдун сможет мне помочь…

— Да? И во что же ты веришь? — Сашка едва сдерживал себя, чтобы не отвесить маленькому спутнику хорошую затрещину.

Как же? Столько стараешься, да не ради себя, любимого — для совсем другого человека, причём фактически безвозмездно! Такие акты альтруизма в Сашкиной биографии можно перечислить по пальцам. А в ответ просто нечеловеческое безразличие что к чужим потугам, что к собственной жизни. Вот не верю — и всё.

— Погоди, дай сам догадаюсь, — Сашка не дал другу ответить. — Оба полушария в твоём черепе наперебой велят уверовать в тайну семи печатей. В то, что лекарство запрятано именно там, среди прочих секретов и ценностей.

— Конечно! Никак не возьму в толк, почему ты сам этого не осознаёшь?

— Просто я не псих…

Шаман устало вздохнул и дальше брёл молча. Что-то доказывать спутнику он посчитал бесполезным. Да и вообще, на Сашку опять накатило стойкое ощущение разочарования во всей их затее. Один товарищ кроме ветхих мифов не замечает ничего на свете, а вторая крутится под носом и всё норовит влезть куда не следует со своим патриотизмом. Сейчас землянину хотелось одного: как можно быстрей закончить начатое. Всё-таки он совершенно не привык бросать дела на полпути.

В данный момент Сашка чувствовал себя родителем, который таскается со своим чадом в поисках прививочного кабинета по хитроумным закоулкам поликлиники. А что, картина едва ли не идентичная. Ребёнок орёт, вырывается и отчаянно сопротивляется, до него в упор не доходит, что всё делается ради его же блага. Да и куда там понять? Он хочет домой, к монитору компьютера, ибо наивысшим благом считает прохождение очередного уровня любимого квеста про семь печатей. А эти ваши прививки делайте себе сами.

Вишары вели путников довольно долго. Шаман только поспевал считать и запоминать повороты. А ещё, как не прислушивался землянин к своим ощущениям — ему не удавалось определить каких-либо намёков следования за ними приёмной дочери нордунгов. Неужели Ялка действительно решила вернуться в родное племя? Да и слежки давно тянувшегося по пятам неизвестного существа Сашка тоже не чувствовал, причём уже с полдня. Этот факт вызывал некоторые подозрения. Куда же делся настырный попутчик? Очень мрачные вырисовывались варианты.

Через пару часов пути дикари вдруг остановились в одной из пещер, абсолютно ничем не отличающейся от прочих в подземельях Ледяных скал. Поначалу они молча мялись на месте, затем принялись тихонько перешёптываться на своём гортанном языке. Наконец, спустя несколько минут обсуждения, один из них обратился к Шаману:

— Этот проход ведом только нашему племени. Пообещай, что никому не расскажешь?

— Ещё один, — фыркнул Саня. — Могу пообещать одно: если сейчас не приведёте нас к своему поместью, ваши головы покинут насиженные места и отправятся в самостоятельное путешествие.

Воин что-то разочарованно проурчал под нос и повернулся к товарищам по оружию, многозначительно разводя руками. Переговоров не вышло.

Перекинувшись ещё парочкой фраз, черношёрстые дикари подошли к стене пещеры. При внешнем рассмотрении серая скальная порода не выдавала в себе никаких признаков секретного перехода. Там воины опять организовали небольшое обсуждение, в процессе которого решили для себя что-то важное, уверенно закивали друг другу и подняли взгляды вверх. Один из вишаров с сомнением посмотрел на гладкокожих, словно его до сих пор терзали сомнения: стоит ли раскрывать незнакомцам тайны племени в угоду сохранения собственной жизни. Наконец, воин собрался. Он задумчиво почесал затылок и принялся резво карабкаться вверх по стене, цепляясь за едва заметные выступы. Взобравшись на высоту двух своих ростов, дикарь вдруг взял — и неожиданно исчез! Это явление ничуть не смутило его последователя, который с не меньшей ловкостью влез на то же самое место и также потерялся из вида. Оставшиеся пятеро вишаров последовали примеру товарищей.

— Как это у них получилось? — рванул было следом за воинами Нес, однако Шаман схватил парня за плечо.

— Погоди-ка. Ребята нынче отчаянные, легко могут встретить с той стороны клинком под ребро. Не понравились мне их шушуканья. Тем более, кажется, они слышали краем уха, как Ялка настаивала на убийстве колдуна. У вишаров тысяча и один повод прихлопнуть нас. Так что я иду первым.

Шаман взмыл вверх, примерно на тот же уровень, где пропадали вишары, и осмотрел стену. Не увидев особенностей, он ощупал холодный камень рукой. Тут-то и оказалось, что никакой это не камень. На стене пещеры едва заметными волнами с лёгким шелестом очертился овальный дефект высотой в человеческий рост. Сашка просунул сквозь него руку, а через мгновение проник полностью. Оказывается, проход в скале широкими толстыми лоскутами прикрывала некая плотная лианоподобная поросль, цветом и фактурой полностью сливавшаяся с окружающими стенами. Просто чудеса мимикрии.

Сашка очутился в начале длинного узкого коридора, и там его уже поджидали. Дикари держали ладони на рукоятках своих клинков, переглядывались и в целом имели весьма растерянный вид. Словно задумали устроить засаду на первого же гладкокожего, что высунется из прохода, но в последний момент не смогли собраться. Возможно, если бы пространство тоннеля оказалось чуть просторней и позволяло с лёгкостью окружить жертву — подземные здоровяки повели бы себя смелее. Однако из-за узости коридора одновременно кинуться на врага могли от силы два-три воина. Но что могли сделать несколько лохмачей с человеком, который пару дней назад, не особо утруждаясь, расшвыривал их соплеменников налево и направо десятками. Даже пресловутый эффект неожиданности, находящийся в этот раз на стороне дикарей, не внушал им уверенности.

Да и в любом случае — пока вишары сомневались, момент уже был упущен. Через минуту наверх вскарабкался Нес, дикари обменялись друг с другом сокрушёнными взглядами, словно пытались обвинить друг друга в трусости, и группа продолжила движение. Невдалеке, метрах в десяти, коридор упирался в стену. К ней и направились воины. Снова преграда оказалась ложной: лохмачи, раздвигая в стороны маскировочную занавеску из растений, проходили по коридору дальше.

— Что ты знаешь об этом поместье? — на ходу спросил у северянина Шаман. — Откуда оно здесь?

Паренёк в ответ пожал плечами.

— Как? Ни легенд, ни сказок, ни дурацких стишков?

— Неа, — мотнул головой Нес. — Вообще сегодня первый раз о нём услышал.

— Интересно…

Мимолётная задумчивость и, как следствие, кратковременная потеря концентрации едва не обошлись землянину слишком дорого. За пологом серых растений скрылась широкая спина идущего последним вишара, и, едва Сашка следующим подошёл к поросли, как оттуда хищной змеёй прямо ему в грудь выскочило лезвие клинка. Лишь в последнее мгновение Шаман сумел отклониться назад, сбив с ног шедшего следом Неса. Гладкокожие неуклюже повалились на землю, и северянин жалобно взвизгнул, ощутив на себе всю тяжесть организма товарища. Да, несмотря на вполне стройную фигуру, кость у Сашки благодаря гормональным перестройкам едва ли уступала металлу по весу и прочности. Собственно говоря, эти самые гуморальные эффекты, обеспечивающие кроме того Шаману повышенную скорость и реакцию, только что спасли адепта восточных единоборств от смерти.

— Ага, всё-таки набрались храбрости, — зло прошипел землянин, поднимаясь на ноги. — Вон как хитро придумали. Молодцы, почти, почти…

Из-за серой занавеси растений раздавались торопливые удаляющиеся шаги. Замысел вишаров потерпел фиаско, и теперь они спешным бегством пытались успокоить свой инстинкт самосохранения, настойчиво подающий сигналы тревоги. Но, Сашка не торопился устраивать горячую погоню. Мало ли: раз черношёрстым лохмачам хватило ума устроить коварную засаду — кто знает, быть может, в процессе мозгового штурма их фантазия набрала кураж, и коллективный разум дикарей расщедрился на план «Б»? Вдруг разъярённый землянин поведётся на топот убегающих организаторов саботажа, бездумно пустится вслед, а сразу же за маскировочной занавесью его встретит контрольный выпад дежурного вишара, тихонько подкарауливающего жертву? Конечно, весьма сомнительно, что полёт мысли подземных обитателей достиг подобных высот многоходовых комбинаций, однако чудеса случаются.

Шаман вытянул вперёд саблю и аккуратно сдвинул в сторону струящуюся растительность. Никого. Пустой отрезок узкого коридора, точно так же прерывающийся через десяток метров замаскированной под стену порослью. Откуда-то издали приглушённо донеслись весьма странные звуки: рычание, грохот и лязганье металла о камень. Беглецы в суматохе явно чего-то натворили. Сашка быстро пересёк очередной участок перехода и так же осторожно заглянул в следующий. Вновь такой же коридор и никого живого. В очередном отрезке живых тоже не обнаружилось. Зато там лежал мертвец. Хоть какое-то разнообразие. Черношёрстый воин-вишар с разодранной глоткой валялся навзничь прямо посередине перехода. А ведь ещё минуту назад он целый и невредимый шёл вместе с боевыми товарищами впереди гладкокожих. Кровь слабыми пульсирующими ручейками ещё стекала из порванных сонных артерий в большую алую лужу под затылком лохмача. На морде подземного дикаря застыло выражение лёгкого испуга.

— Это ещё как понять? — Сашка на секунду остановился у тела, разглядывая чудовищную рану на шее воина.

— Вот лихоманка! — северянин остановился рядом и невольно поморщился при виде оскаленной морды мёртвого вишара.

— Кто ж его так? — спустя минуту землянин двинулся дальше, закончив с осмотром. — Ну-ка, Нес, не отставай. Посмотрим, что за цирк тут происходит.

А представление их ждало знатное…

Через пару занавешенных переходов друзья вышли в просторную пещеру, величиной не меньше центральной площади большого мегаполиса. Поверхность вначале покатым склоном уходила вниз, но через полсотни метров широкими ступенчатыми выступами плавно поднималась кверху, а вдалеке, у противоположного конца, на самом верхнем уровне виднелось то самое поместье. Но совсем не оно сейчас привлекало внимание друзей.

Оставшиеся в живых шестеро дикарей неслись как угорелые в сторону особняка, яростно размахивая клинками в попытках отбиться от несметных толп упырей, старавшихся окружить своих жертв. Теперь всё стало на свои места, и сразу нашлось на кого списать валявшийся за спиной труп. Судя по всему, подземная нечисть имела свои доступы к таинственной пещере. Первые уродцы встретились вишарам ещё в коридоре, чего не смог пережить один из лохмачей. Похоже, он шёл первым — поэтому не успел среагировать на внезапное нападение мерзопакостных созданий. Остальные воины оттеснили кровососов к выходу — всё-таки физически дикие люди покрепче своих подземных соседей, к тому же хорошо вооружены. Черношёрстые бойцы рационально посчитали упырей угрозой, с которой справиться более-менее реально. А вот идущий по пятам разъярённый гладкокожий пугал их куда больше.

Сейчас же уродливые твари буквально заполонили пещеру и огромным живым водоворотом ползли со всех сторон, стекаясь на небольшой отряд улепётывающих вишаров. С первого взгляда Шаману показалось, что дикари обречены — и предчувствия не обманули землянина. Хитрые уродцы выдёргивали воинов по одному, сбивали с ног, набрасывались толпой, рвали лохматые тела на части, в то время как остальные их мерзкие собратья продолжали погоню, норовя ловко подсечь очередную жертву. Поголовье дикарей уверенно сокращалось. Последний из них не успел добежать даже до середины пещеры. Отчаянно махая клинком по сторонам, он уже и не думал куда-то бежать. Лишь крутился на месте в попытках отбиться от наседающих упырей. Перед тем, как море тварей захлестнуло вишара своими волнами, Сашка успел заметить обречённый взгляд несчастного воина.

— Шаман, бежим отсюда! — испуганно зашептал Нес.

— Погоди, — землянин даже не шелохнулся, глядя вдаль. — Как же колдун?

— Да в этой бездне сама Паляндра не выживет, какой к ляду колдун? — парнишка экспрессивно постучал костяшками пальцев по голове, намекая на умственные способности собеседника.

— Это твой последний шанс, — покачал головой Сашка. — Тем более, сомневаюсь, что наш чародей так просто позволил с собой расправиться. Надо искать. Он должен быть в поместье.

— А ещё умом хвастал, — укоризненно заметил северянин. — И как ты собираешься туда прорываться? С боем?

Шаман смотрел в сторону особняка. Двухэтажное здание, кстати говоря, в стиле барокко, прилегало задней стеной к пещере. Оно вполне органичным грязно-белым выступом плавно продолжалось из самой скалы. Поместье выглядело довольно крепким, хоть и обветшало более чем изрядно. Две дугообразные лестницы из белого мрамора, ведущие на широкую террасу второго этажа, внушали своим видом доверие. Глядя на выщербленные мощные ступени, становилось понятно — ещё нескоро наступит час, когда они обвалятся под чьей-нибудь поступью. Обшарпанная двустворчатая деревянная дверь между лестницами, ведущая в комнаты первого этажа, тоже казалась весьма надёжной. Часто расположенные по фасаду поместья высокие окна даже сохранили кое-где стёкла в узких прямоугольниках массивной рамы. Двускатная крыша лишь в немногих местах щербилась пустующими проплешинами отбитой глиняной черепицы, а на стенах кое-где виднелись едва заметные следы выцветшей голубой краски. Что же творилось внутри поместья — оставалось лишь догадываться.

— Откуда оно здесь вообще взялось? — задумчиво проговорил Шаман.

— Вот как всегда, нашёл чем утруждать голову, — раздражённо бурчал Нес. — Что ты вообщезадумал? Вишары уже пробовали туда пробиться. Вшестером! Или жизнь совсем ничему тебя не учит? Давай хотя бы спрячемся и подождём?

Выжидательную тактику Шаман отверг изначально. Судя по всему, кровососы обосновались в пещере совсем недавно. По крайней мере, когда вишары привели сюда колдуна — тварей ещё не было. Раньше лохмачи явно не встречали в пещере упырей, иначе не вели бы себя тут столь беспечно поначалу. Значит, что-то привело сюда кровопийц буквально полдня назад, и сколько твари планируют здесь оставаться — неизвестно. А с каждой утерянной минутой шансы найти колдуна живым таяли. Да и хворь Неса вряд ли стала бы ждать. В общем, пока уродцы не замечали ещё двоих персонажей на подземной авансцене, следовало брать быка за рога.

Вообще-то Шаман особо не напрягался по поводу несметных полчищ упырей в пещере. Прорваться к поместью — не проблема. Главное исправно сверкать лезвиями, да следить, чтобы Нес топал рядом. Шаман прекрасно помнил, насколько гадкие кровососы дорожат своей шкурой. Ещё Сашка знал, что не брезгуют они лакомиться мясом павших товарищей, коли жертва огрызается чересчур ловко и отчаянно. Следовательно — достигнуть цели вполне реально, сил должно хватить. А добравшись до здания, можно попробовать забаррикадироваться — в любом случае внутри твари не смогут целым кагалом окружить жертв, и отбиваться путникам станет проще. Там, глядишь, и колдун отыщется.

— Иди рядом со мной. Отступишь хоть на шаг — тобой пообедают.

Шаман сказал так, что у Неса отбило всякую охоту ёрничать, противоречить или ныть. Паренёк мигом подскочил к спутнику и, смиренно вздохнув, на всякий случай извлёк из ножен кинжал. Северянин уже знал: если в такой ситуации его иноземный друг принял решение — спорить бесполезно. Плюс к тому, юноша давно усвоил: в целях собственной безопасности лучше всего стараться на сто процентов исполнять все указания старшего товарища.

И друзья пошли. Сашка направился в самую толпу подземных исчадий, неистово дерущихся за кусок мяса убитых вишаров. А ведь некоторые примитивные твари напрочь забыли о бесхозном теле дикаря, которое никем не тронутое валялось неподалёку в коридоре. Увлечённые междоусобной сварой, упыри не сразу приметили незнакомцев — пока ненароком не слетело пару голов их соплеменников. Всё-таки несколько тренировок, проведённых в лагере нордунгов, пошли Несу на пользу — теперь он передвигался не так громко, и не привлекал к своей субтильной персоне столько внимания, как в первый день встречи с Шаманом.

Испуганные неожиданным и уверенным появлением двоих незнакомцев, упыри начали в страхе пятиться, освобождая путникам дорогу.

— Подними голову, смотри на них свысока, покажи, что ты главный. У нас это называется — брать на понт, — спокойным негромким голосом учил Сашка Неса.

— Хорошо, — сглотнул паренёк и гордо вздёрнул нос.

В окружении толпы застывших подземных тварей это выглядело вполне обыденной и непринуждённой беседой, что ещё больше сбивало упырей с толку. Двое гладкокожих не выглядели нервными, не дёргались, и не пытались бежать. Они спокойно шагали к поместью, словно вышли на прогулку. Ещё никто и никогда не смел относиться к подземным уродцам так пренебрежительно.

Первую попытку атаковать наглых незнакомцев кровососы предприняли, когда те преодолели уже больше половины пути. Несколько тварей по накатанной тактике попытались аккуратно и осторожно подскочить к путникам, но не для того, чтобы напасть, а так — проверить реакцию. Не тут-то было. Любое движение в свою сторону Шаман воспринимал как непосредственную угрозу и пресекал на корню. Едва заметным шлейфом силуэт землянина крутнулся по дуге — и три упыря не успели даже удивиться перед смертью. Близстоящие твари едва заметили, как их соплеменники в мгновение ока стали бездыханными трупами. Прошло несколько секунд удивлённого молчания, и толпа кровососов с возмущением зашипела. Такой поворот событий явно им не понравился, но покамест уродцы предпочли отказаться от десерта из гладкокожих, уступая им дорогу. Твари явно боялись, они чересчур страшились жертвовать собой и кидаться на опасных незнакомцев, однако едва могли терпеть подобное бестактное и вызывающее поведение. С обуянными страхом лохмачами было намного проще. Море кровососов нервничало, волновалось, и в любой момент готово было разразиться бурей. Шаман прекрасно понимал коллективную психологию этих примитивных созданий, поэтому, не теряя напускного выражения чувства собственного достоинства, заметно ускорил шаг.

Путники уже поднимались по широким платформам к поместью, когда очередная стайка упырей не выдержала и тихонько сократила дистанцию между ними. С этими кровососами Сашка тоже справился быстро, не прошло и трёх секунд. Ещё несколько трупов стали дополнительным катализатором всеобщего неистовства. Землянин знал: дай тварям лишь один повод почувствовать волю в непосредственной близости от себя, позволь им ощутить слабину жертвы — и лавины серых монстров не избежать. Особо ретивых приходилось убивать жёстко и немедленно. Такой выбор тактики порождал нарастающий уровень агрессии подземных монстров. Уродцы вокруг с ненавистью шипели на проходящих рядом людей, рычали, скалились, подпрыгивали на месте и размахивали кривыми лапами. Но, по крайней мере, упыри не торопились безудержно срываться на двоих незнакомцев. И единственное, что сейчас их сдерживало — это страх.

Но хватит ли его надолго? Ведь с яростью обезумевшей толпы совладать под силу лишь оружию массового поражения, либо такой же толпе по другую сторону баррикад. Ни тем, ни другим Сашка на данный момент похвастать не мог.

— Нес, будь готов отбиваться! — невозмутимо велел Шаман, однако северянин уловил нотки волнения в голосе друга.

Боялся ли сам паренёк? При виде таращившихся на него с лютой злобой уродцев, юноша сам не понимал, как до сих пор его штаны оставались сухими. Оживший кошмар ночных страшных сказок теперь окружал его кольцом из серых, костлявых, мерзких тел с отталкивающими клыкастыми рожами. Но, несмотря на трясущиеся поджилки, Нес покрепче перехватил кинжал и начал внимательно крутить головой по сторонам, ожидая внезапного нападения.

До поместья оставалось без малого шагов двадцать. Кольцо упырей, окружавшее путников, постепенно истончалось по направлению их движения и, в конце концов, разорвалось. Больше никто не преграждал путь к особняку. Это вселяло друзьям надежду. Кровососы же, напротив, осознавали, что с каждой пядью вероятность упустить нахальных и коварных обидчиков неотвратимо росла. Негодование тварей близилось к апогею. Тут и произошло то, чего Шаман опасался больше всего: в рядах упырей отыскался индивид с самой нестабильной психикой, который в итоге, не выдержав угнетающего вида уходящих жертв, поборол свой животный страх, истошно завизжал на всю пещеру и бросился в атаку. Это стало последней каплей. Вся орда кровососов поддалась героическому порыву, тут же поддержала собрата воинственным рёвом и ринулась за ним следом.

Стремительно приближающиеся упыри заставили сердце Неса бешено затрепыхаться в груди, дыхание сбилось, и теперь юноша едва поспевал за землянином. Злобные твари настигли путников между лестницами особняка. Огромная деревянная дверь здания как назло была заперта изнутри — друзья сами загнали себя в ловушку, оказавшись плотно зажатыми ордой наседающих кровососов. По крайней мере, массивные дуги лестниц, расположенные по бокам, обещали защитить людей от нападения с флангов.

Прежде чем началась кровавая свистопляска, северянин успел услышать от Шамана какое-то незнакомое, но явно бранное слово. И завертелись в смертельном танце лезвия стальных сабель. Первое и, пожалуй, единственное, что смог запечатлеть юноша — это могучий рывок товарища навстречу несущимся к ним кровососам. Сашка разворотом набрал бешеную инерцию и секанул сплеча, попросту разрубив сразу троих простёршихся в прыжке упырей. Остального юноша разглядеть не мог, как ни старался. Да и каким образом тут хоть что-нибудь уловить, когда Шаман двигался резко и молниеносно, словно солнечный зайчик, пускаемый зеркальцем в руках озорного проказника? Лезвия сабель выписывали немыслимые фигуры и дуги, будто вовсе не сталь клинков мелькала в воздухе, а завихрения чар, соединяющихся в хитрое заклинание кончиком жезла умелого чародея.

А упыри умирали. Они гроздями валились на землю — кто без руки, кто без головы, кто с распоротым животом. Землянин крутился волчком перед Несом, и тому оставалось лишь восхищаться мастерством друга, не особо заботясь о собственной безопасности. Хотя одна из тварей всё же сумела избежать адской мясорубки. Догадливый кровосос понял, что проще всего взобраться вверх по лестнице, спрыгнуть за спину ловкому человеку со смертоносным оружием и наброситься на него сзади, наспех разорвав сопровождающего мальчишку. Однако паренёк не сплоховал.

На тренировках в лагере нордунгов Шаман из раза в раз показывал полянцу одну и ту же простую комбинацию движений, один и тот же приём вдалбливал в голову до состояния рефлекса. И как бы не противился юноша, Сашке удалось добиться своего.

Упырь бросился на парнишку, явно не ожидавшего подвоха, но, несмотря на откровенный испуг, северянин автоматически сместился с линии атаки монстра, ткнул врага клинком в бок резким ударом, наиболее эргономичным из такого положения, а после прицельно с размаху чиркнул по шее. Контрольное движение, пригвоздившее упыря к земле, произошло, словно само собой, без особого на то согласия Неса. Паренёк огромными глазами смотрел на поверженного кровопийцу и только дивился собственной лихости. Конечно — по уровню далеко не Шаман, однако уже и не та размазня, что пару месяцев назад спускалась под землю из родительского дома.

Тем временем Сашка слегка оттеснил атакующих упырей, схватил восхищавшегося собой Неса за шиворот и поволок его к левой лестнице.

— Я убил упыря! — радостно кричал северянин, пытаясь подняться на ноги, дабы перемещаться самостоятельно и гордо.

— Молодец, — Шаман подтянул товарища и толкнул его вперёд, чтобы он бежал первым.

Уродцы, несмотря на серьёзные потери, не утратили боевого азарта. Вокруг пролилось немало крови, она пьянила. Она туманила и без того злобный мозг тварей. Она сводила с ума всех сразу и каждого по отдельности. Пролитая из вен, артерий и разорванных сердец, кровь дурманящими парами проникала упырям в череп и словно кукушонок в чужом гнезде теснила, вышвыривала вон единичные крупицы самообладания и здравого смысла. Багровая пелена жадно и настойчиво требовала жертв. Поганцы с рёвом бросились в погоню.

— Дуй бегом на второй этаж! — услышал Нес.

Дважды повторять не пришлось: парнишка взмыл по мраморным ступеням на террасу, обернулся на мгновение и, увидев, как Шаман развлекается, спуская наседающих упырей с лестницы, юркнул через некогда застеклённую дверь внутрь здания. Благо, та оказалась не запертой изнутри. Через минуту к нему присоединился землянин. Створка двери захлопнулась, щёлкнул засов, и тут же поместье сотряслось от навалившейся на него толпы. Упыри облепили здание, рычали, скребли стены и клокотали от злобы, но внутрь проникнуть не могли — отверстия в рамах окон и двери оказались чересчур малы для них. У кровососов получалось лишь просунуть сквозь проёмы свои длинные кривые руки. Местами снаружи выглядывали озлобленные мерзкие морды упырей. Они протискивали головы между деревянными перегородками, скалили зубы и угрожающе шипели на путников. Торчащие из всех окон когтистые лапы и лысые макушки побудили одно лишь желание у скрывшихся внутри людей: совершенно не сговариваясь, друзья встали по разные стороны дверей и принялись нещадно рубить всё, что шевелилось в проёмах. Шлёпались на пол жилистые руки, с грохотом падали отсеченные головы и, весело подпрыгивая, катились в стороны, из разрезанных сонных и плечевых артерий фонтаном свистала кровь, а за дверями слышался нечеловеческий ор. Упыри не сразу догадались вытащить назад ценные части организма, поэтому, к моменту, когда их орда наконец отпрянула от поместья на пару шагов назад, путники уже собрали богатый урожай отрубленных конечностей. Некоторые твари, лишившиеся башки, так и остались торчать в окнах, повиснув на раме.

— Рано или поздно всё равно прорвутся, — предположил Шаман. — Придётся поискать комнату без окон и с крепкой дверью.

— Пойдём, — согласился Нес.

Ввиду накаляющихся обстоятельств у Сашки не нашлось времени тщательно рассмотреть внутреннее убранство поместья. Единственное, что для себя отметил землянин — это пара особенностей. Внутри особняка царила ветхость и запустение. В просторной комнате с высоким потолком валялся всякий деревянный хлам, ветошь и остатки мебели вперемежку с ещё сохранившимися элементами декора. Однако Сашка обратил внимание, что их шаги не поднимали с добротного паркета клубы вековой пыли — между дверными проёмами кто-то протоптал чистые дорожки. Да и груды старья не мешались под ногами, а оказались равномерно сгружены по углам. Генеральной уборкой тут, конечно, не пахло, но кто-то явно позаботился о базовом комфорте.

Шаман шёл первым. Комната вывела друзей в длинный коридор, простирающийся в оба конца поместья. Внезапно, буквально через пару шагов путников окутала угнетающая, тревожная тишина: гам выводка упырей, бушующих снаружи поместья, отчего-то практически не доходил досюда. Сам внутренний вид залитого полумраком коридора давил своим унылым, зловещим и запущенным видом. Он казался мёртвым, давно покинутым людьми, брошенным на произвол времени. Лишь погнутые кованые подсвечники да пару потёртых пустых картинных рам украшали здешние стены.

Сашка повернул налево, шёл медленно и аккуратно, выставив перед собой лезвия сабель. Нес знал, что в такой ситуации следует регулярно следить за тылами, поэтому всё время с опаской оглядывался.

Сперва друзья минули широкую лестницу справа, изящным изгибом ведущую на первый этаж. Трухлявые деревянные перила ограждали её далеко не на всём протяжении, что могло сделать спуск весьма опасной затеей для слепых и нетрезвых людей. Дальше путники прошли мимо входа в помещение по левой стороне с распахнутой настежь дверью. Шаман заглянул внутрь комнаты, но ничего примечательного кроме полуразваленной кровати с колченогим туалетным столиком у окна он там не обнаружил — двинулись дальше. Вход в следующее помещение, уже по правой стороне, оказался вообще без двери. Судя по всему, окна там тоже отсутствовали. Комната угрожающе таращилась на людей тёмным и мрачным прямоугольником дверного проёма. Нес, как обладатель возможности более-менее ориентироваться в темноте, засунул в помещение свой нос, окинул всё вокруг оценивающим взглядом, зачем-то шумно понюхал воздух, а после пожал плечом и отрицательно покрутил головой — ничего интересного. Отправились дальше. В конце коридора по обе стороны располагались две закрытые двери. Шаман взялся за ручку той, что справа и принялся аккуратно тянуть на себя.

— Что, неужели опять интуицией выбираешь куда идти? — усмехнулся Нес.

Землянин лишь на долю секунды скосил взгляд, чтобы шикнуть, а когда снова обернулся в сторону комнаты — в него уже летел ядовито-зелёный стремительный сгусток. Сашка успел только дёрнуться, но увернуться от странной субстанции адепту восточных единоборств не удалось. Она с шелестом влетела ему в грудь и моментально разлетелась мелкими кислотно-салатовыми брызгами.

— Чтоб вас волки разодрали, как же так, а? — донёсся удивлённый сиплый шёпот из апартаментов.

Проклиная уже вторую за день потерю концентрации, чреватую печальными последствиями, Шаман смерчем ворвался в комнату. Настроение у землянина стало мрачнее небосвода в день апокалипсиса.

— Люди? — продолжал удивляться сиплый квартирант. — Какого лешего?

Перед путниками стоял самый настоящий колдун. Сашка никогда раньше не пересекался с подобными представителями Террановы, однако распознал существо с первого взгляда. Могучее создание, похожее внешне на человека, но с чёрной шелушащейся, осыпающейся кожей, гроздями бородавок на лице и пустыми глазницами, в которых ярко горели два красных огонька, внушало уважение и вызывало неприязнь одновременно. Чародей вздымался во весь рост из-за поваленного набок довольно крепкого деревянного стола, с подозрением осматривал незваных гостей и шустро шевелил когтистыми пальцами рук, вокруг которых, медленно набирая силу, вихрились зелёные потоки чар.

— Люди, — саркастически подтвердил догадку колдуна Шаман.

А сам подумал мимоходом, что весьма кстати не успел уйти от заклинания кудесника. Иначе, по идее, весь заряд сполна достался бы Несу, который в тот момент находился как раз у Сашки за спиной. Скорее всего, после подобного воздействия, вся затея Шамана по спасению северянина от проклятия на том бы и закончилась. Между прочим, сам паренёк, забыв обо всём, со смесью страха и любопытства таращился на никогда не виданного ранее монстра.

— Но мои чары? — требовательно вопросил колдун. — Они рассыпались о тебя! Словно и не было заклинания, убивающего всё живое. Я собирал его битый час, чтобы спустить на упырей, а всё кикиморе под хвост! Как такое случилось, раздави тебя гром? Ты что, пришелец?

— И второй правильный ответ за сегодня. Тебе везёт, — съехидничал Шаман. — Да, я — пришелец.

— И… — колдун замешкался, но после резко заявил: — И что вам здесь надо?

— Тебя ищем, — улыбнулся землянин.

От подобной улыбки не вздрогнул бы только самый смелый или самый наивный.

— Зачем? — Сашке показалось, что чародей прищурил свой красный глаз-огонёк.

— Дело есть. Взаимовыгодное.

— Да что ты! — всплеснул руками колдун. — Вы сунулись в глубины подземелий, умудрились прознать, где я нахожусь и прошли сквозь армию упырей. Следовательно, у вас ко мне очень серьёзное дело. А учитывая, что я до сих пор жив — оно и вправду взаимовыгодное.

— Приятно встретить здесь хоть кого-то здравомыслящего, будь то хоть дикарь, хоть колдун, — поддержал догадки чародея Сашка. — Очень уж редко доводилось встречать в лабиринтах типов, у которых заведена прочная дружба с логикой.

Неожиданный шум сбоку отвлёк собеседников. В торцевой стене угловой комнаты, где они сейчас находились, располагалось два окна, из которых на людей скалились три упыриные морды. Вездесущие твари уже успели добраться и сюда. Колдун взмахнул рукой, и крутящиеся вокруг его пальцев чары образовали зеленоватый шлейф. Сделав несколько резких движений, он собрал энергетические дуги в замысловатый рисунок, после чего сотворенное заклинание вспыхнуло и устремилось в сторону кровососов. Казалось, чародей наколдовал очень маленький сгусток, однако злобных уродцев снесло назад, словно струёй из брандспойта.

— Много их там? — с недовольством спросил колдун.

— Как иголок на ёлке, — прикинув, ответил Саня.

— Подонки, подонки, подонки, — нервно засипел кудесник, сжав свои чёрные кулаки. — Испортили все мои планы. Пока они у поместья — никаких дел мы решить не сможем.

— Согласен. Какие предложения?

— Какие предложения? — передразнил чародей. — Ждать ещё часок другой, пока я вновь не наберу чар на второе заклинание. Прошлое ушло в тебя, пришелец, лихоманку тебе в жёны.

— Часок — многовато, — прикинул Саня. — Могут прорваться.

— А где же ваша палочка и шар, Ваше могущество? — вступил в разговор Нес.

Паренёк ещё в самом начале крайне удивился, не обнаружив у колдуна самых необходимых атрибутов.

— Оставил в холле, на первом этаже, — с недовольством буркнул чародей. — Перед походом в уборную. Меня там, как водится, осенило, и я тут же кинулся кое-что проверить здесь, на втором, а про шар с жезлом и вовсе запамятовал. После увидел в окно, как эти безмозглые твари стекаются в пещеру откуда-то из-под самого свода, и сразу спрятался здесь. Думал переждать. Но упыри явно никуда не торопились.

— А спуститься вниз и забрать свои причиндалы побоялся? — усмехнулся Шаман.

— Да, побоялся, и что? — с вызовом прошипел колдун. — Я не считаю зазорным дорожить своей шкурой. Многим не приходит на ум, что совать свою голову туда, где можно легко с ней распрощаться — несусветная глупость. В суматохе я забыл закрыть дверь на террасе. В любой момент здесь могли очутиться их орды. Чем убивать? Руками? Нет! Мои способы куда удобней. Я остался в этой каморке, прижал стулом дверь и принялся готовить заклинание, с которым легко мог пробиться на первый этаж, если бы даже их тут собралось хоть с десяток. Дальше вы всё знаете сами. Чары сформировались, я освободил дверь, собрался с духом и спустил весь труд в твою пришельческую рожу. Если бы не вы — у меня бы всё сработало.

— Резонно, — кивнул Саня.

Внутренне Шаман радовался, что им попался такой трезвомыслящий нечистый. С подобным деловым партнёром, по идее, можно вполне адекватно договориться. Своё первое впечатление о чёрном колдуне Сашка вряд ли мог назвать положительным, однако — встречают по одёжке, а провожают по уму. В этом ключе всё выглядело перспективно.

— Что нам даст шар с жезлом? — спросил колдуна Шаман. — Какое-то весомое преимущество?

— Ха! — всплеснул руками чародей. — Отсталые ваши миры. Как вам удаётся там выжить без чар? Верни мне мои верные инструменты искусства — и я нарисую жезлом смертельные художества боевых заклинаний. Шар заполнен чарами до краёв, а чтобы оставить от упырей лишь пепел мне хватит и трети.

Несмотря на изрядную напыщенность речи, Сашка склонен был предполагать, что колдун особо не преувеличивает.

— Так теперь ведь можно спокойно спускаться в холл за инструментами! — радостно воскликнул Нес. — Мы закрыли дверь на втором этаже!

— Вы собрали за собой весь упыриный выводок — вот что вы сделали, — недовольно просипел колдун. — До этого всё было спокойно. Пошли, пока они ещё не нашли лазейку внутрь.

— Милости прошу, как вас там?

Шаман жестом пригласил колдуна выйти первым.

— Только после вас. А называть меня принято Ваше могущество Торрис. И кланяться в пол при обращении тоже полезно.

— Тогда я — Ваша светлость пришелец-герцог Шаман, — хмыкнул Саня, возвращаясь в коридор, и махнул рукой в сторону юного товарища, — а это маркиз де Нес. Тоже из графьёв. Как правило, гордо и высокомерно молчит, пока не назовут милордом.

Колдун что-то невразумительно просвистел в ответ и последовал за землянином. Паренёк шмыгнул в дверь последним.

За пределами комнаты абсолютно ничего не изменилось, однако едва землянин успел сделать несколько шагов, как вынужден был остановиться. Со стороны лестницы доносился тихий топот. Похоже, наверх поднималась группа неизвестных существ. Хотя, какие там неизвестные — тут и ёжик догадался бы, чья это мягкая поступь доносится с первого этажа.

— Просочились, — поморщился Шаман.

— Давай назад, в комнату! — Торрис остановился и застыл, словно в один миг превратился в памятник.

Видимо, в целях безопасности решил притвориться местной декоративной статуей, пока спутники определяются с дальнейшим направлением.

— Расслабься, — насмешливо фыркнул Саня и поманил колдуна за собой.

— И то верно, Ваше могущество, — вторил другу Нес. — Наше дело — идти рядом, смотреть по сторонам да помалкивать. Шаман сделает всё в лучшем виде. Будет у вас и шар, и палочка.

В узком пространстве коридора пара-тройка упырей вряд ли смогла бы стать землянину достойным препятствием, поэтому полянец аккуратно и тактично подталкивал чародея вперёд.

— Ладно, — недоверчиво крутя головой, Торрис всё-таки сдвинулся с места. — Ведь как-то вы проникли сюда сквозь них…

Упыри не заставили себя долго ждать. Пятёрка чумазых, перепачканных сажей тварей выскочила в коридор.

— Пробрались через каминную трубу, — догадался чародей. — Ишь как сообразили, недоумки!

Кровососы не спешили кидаться на троицу незнакомцев. Их, по всей видимости, весьма вовремя посетили не самые приятные воспоминания о мёртвых телах сородичей, которые там, в пещере, будучи ещё живыми, умудрились приблизиться к людям чересчур близко. Теперь же, судя по не утихающему топоту, к подземным тварям спешили присоединиться их собратья. Грязные уродцы в ожидании подкрепления рычали, повизгивали, храбрились и подбадривали друг друга. Как и любые существа, не обременённые интеллектом, упыри обычно решали задачи по мере их поступления. Самые отдалённые планы среднестатистического уродца обычно не преодолевали пятиминутного рубежа. Вот засвербело поймать людишек — отчего бы не кинуться вместе со всеми? А что делать, когда придётся столкнуться с жертвами лицом к лицу — решится на месте. Сейчас пятеро кровососов-трубочистов как раз стояли, мялись и решали. Выяснилось, что выбор далеко не самый простой.

— Трусливые поганцы, — презрительно прошипел колдун из-за спины землянина, хотя сам трусил явно не меньше упырей.

Что поделать, когда всё могущество мёртвым грузом осталось пылиться внизу, а на собственные когти особо не понадеешься против значительно превышающего численностью противника. Полагаться на первого попавшегося проходимца рода человеческого тоже особо не хотелось, но что возразить обладателю двух внушительных сабель с иммунитетом к чарам? Конечно, физически приспешники Кащера сильнее обычных людей и один на один голыми лапами вполне могут справиться с вооружённым человеком, однако шестое чувство подсказывало Торрису, что пришелец не так прост. Действительно, смог же он как-то пробиться к поместью да заодно протащить за собой полянца. Простым смертным явно такое не под силу.

А Сашка, хищно скалясь, уверенным шагом двигался в сторону лестницы. Томящиеся посреди коридора упыри давно растеряли весь задор и явно уже успели пожалеть о такой находке, как дымоход, однако в спину их подпирали более смелые до поры до времени соплеменники. От безысходности арьергард уродцев рванул в атаку. Шаман вихрем устремился навстречу.

Через пару секунд чародей понял, отчего младший из его новых знакомых был столь спокоен, а старший так уверен в успехе. Казалось, огромные, страшные, смертельные раны возникали на телах упырей из ниоткуда. Незнакомец, назвавший себя Шаманом, похоже, вообще перестал представлять собой в пространстве что-то целостное. Он размылся, растворился тёмным пятном, резко меняющим свою форму и положение. Человек был чрезвычайно быстр. Чародей, обладающий реакцией несколько большей, чем у простых людей, не успевал следить за движениями землянина. Сабли в руках пришельца мелькали, словно стальные спицы в набравшей скорость двуколке.

Тем временем обильные брызги крови неравномерными всплесками орошали стены второго этажа поместья, насыщая унылый коридор жизнью, разнообразием и яркими цветами. Словно любители граффити пробежали мимо, наспех орудуя баллончиками с красной краской. Наблюдавшие бойню упыри, находившиеся у спуска на лестницу, не желали продолжить существование в виде ошмётков мяса, поэтому принялись неистово протискиваться обратно, к единственному пути вниз. Сквозь кровавую пелену в их голове проступило внезапное озарение: внутри здания не получится напасть на жертв толпой. Переждать, пока соплеменники разорвут негодных людишек — тоже не выйдет, учитывая, что кидаться в бой первым особо никто не рвался. Слишком зубастыми оказались жители солнечных равнин. Кровососам оставалось либо в порядке очереди получить лезвием по брюху, либо убегать с отчаянными воплями, расталкивая плечами недалёких собратьев, штурмовавших лестницу. Те в свою очередь с энтузиазмом взбирались наверх и пока ещё ни о чём не догадывались, правда, резко теряли боевой пыл при виде иссеченных трупов своих соплеменников. Напуганные уроды ломали остатки перил и валились кубарем вниз, сваливая и утаскивая за собой боевых товарищей. Землянин умел сеять панику в рядах противника.

— Цветочки! Это вам ещё цветочки! — воодушевлённо сипел колдун, бодро шагая за Шаманом.

На лестнице началось форменное веселье. Сашка методично рубал столпившихся, мечущихся в панике уродцев, а те выли, пихались локтями, пытаясь выбраться на простор, и дружно скатывались вниз организованными конгломератами. Торрис не преминул поучаствовать в действе и запустил в большую группу бегущих кровососов сгусток чар, который сумел собрать по дороге. Твари с грохотом разлетелись в разные стороны, словно сбитые кегли.

— Цветочки! Ягодки впереди! — ликовал чародей, вытягивая из пространства очередные зелёные нити чар.

Швыряясь из-за спины широкоплечего Шамана мелкими заклинаниями, он чувствовал себя вполне комфортно. Северянин так вообще испытывал непередаваемые ощущения при виде восхитительной работы необычного дуэта, сеющего мгновенную смерть на своём пути. Да, Несу и раньше неоднократно приходилось становиться свидетелем внезапных атак-вспышек друга в подземных битвах, но смотреть на мастерство идеального убийцы можно бесконечно, а впервые наблюдать за вспышками чар настоящего колдуна, пусть и лишённого на время своих аксессуаров, тем более чрезвычайно интересно.

Спустя минуту необычное трио из чародея, пришельца и полянца уже пробилось в холл первого этажа. Из огромного каменного камина в стене сплошным непрерывным потоком, словно монеты из однорукого бандита, выскакивали запачканные в саже упыри. Целая группа кровососов облюбовала ещё вполне презентабельный диван в центре комнаты, с почти целой обивкой и резными деревянными подлокотниками. Напротив него располагался небольшой чёрный журнальный столик без одной ножки, на котором Шаман сразу разглядел причиндалы Торриса. Такой же, как у волшебника нордунгов стеклянный шар, только зелёного цвета, и волшебная палочка, похожая на переплетение толстой металлической проволоки, сверху раскрывающееся кистеобразным венцом.

— Вот они, вот! — колдун длинным когтем указательного пальцы тыкал в сторону столика, и сразу же замахал руками на оседлавших диван упырей. — Ну-ка пошли вон отсюда! Кыш, кыш!

До тупых тварей не дошло, пока Торрис не снёс одного заклинанием. Только тогда остальные бросились врассыпную.

— Нес, иди рядом, — скомандовал другу Шаман и двинулся к центру комнаты.

Сашка боялся не усмотреть за северянином, если в просторном холле уродцы вдруг вздумают наброситься на них со спины. Хотя, упыри особо не торопились идти в атаку, некоторые даже с визгом бросались обратно, в дымоход, однако натыкались там на прибывающую подмогу. В каминной трубе образовался живой, визжащий, рычащий и скулящий затор. Чародей не растерялся в царящей вокруг суматохе: колдун грозно рыкнул, заставив упырей отступить ещё дальше и едва не вжаться от страха в стены, чёрной кошкой перемахнул через диван, подскочил к журнальному столику и с победным кличем схватил своё богатство. Шаман, ожидая чего-то неистового, на всякий случай встал между Несом и кудесником, чтобы парнишку случайно не зацепило шальными чарами. Такой расклад, естественно, нисколько не устраивал юношу, и он тут же высунул нос из-за плеча товарища, чтобы ничего не пропустить.

Всё произошло намного быстрее, чем рассчитывал северянин. Колдун сработал не в угоду эффектности, зато с потрясающей результативностью. Подцепив жезлом ленту чар из волшебного шара, Торрис чётким, отработанным движением сплёл замысловатый рисунок и резким движением раскрутил заклинание вокруг себя. Вспышка зелёного света озарила изнутри стены холла, и что-то громко хлопнуло, как новогодняя петарда. Когда в глазах Шамана прояснилось, и звон в ушах маленько поутих — ни одного живого упыря кругом уже не было. Только трупы. Искорёженные, переломанные, валяющиеся в неестественных позах серые уродливые тела. Выглядело так, словно их всех разом сложили на рельсы, пару раз проехались локомотивом, а после разбросали по комнате. Никто из тварей даже не стонал в предсмертных муках, все погибли мгновенно и разом. Лишь из камина, забитого изломанными останками не успевших ретироваться кровососов, доносилось настойчивое приглушённое царапанье. Похоже, некоторые воинственно настроенные упыри, продолжавшие ползти сквозь трубу в особняк, ещё не осознали размеры грозящего им бедствия. Своим коротким умишком они наивно полагали, что их предшественники уже давно разорвали на куски беглецов человеческого рода и теперь сытно ими угощаются. Трупы собратьев, молчаливо встречающие злобных тварей внизу дымохода, лишь отдалённо намекали тем на жгучую опасность внутри поместья.

Нес, которого Саня в самый критичный момент всё-таки успел спрятать за своей спиной, громко присвистнул, ошеломлённый увиденным размахом поражения. Такой мощи чар он ещё никогда не встречал.

— Ты же обещал стереть их в пепел, — не преминул напомнить колдуну Сашка.

Торрис не терял даром времени. На реплику Шамана он лишь раздражённо качнул головой.

— Займитесь теми, что в камине, — пренебрежительно бросил чародей, подходя к деревянным дверям, ведшим наружу, в пещеру.

Ну да, как же. В планы северянина точно не входило пропускать уличные фейерверки. Шаман, как ни странно, решил присоединиться к другу и полюбопытствовать подходом Торриса к массовому изничтожению супостатов. А с трубочистами решили разобраться позже, что с ними там сделается? Как прорвутся сквозь трупы соплеменников — так и пополнят их доблестные ряды. Какая тут проблема?

Обе створки входной деревянной двери настежь распахнулись, грохотнув по стенам поместья. Колдун остановился в проходе, внимательно изучая открывшуюся ему картину, и недобро сверкал глазами. На его жезле уже крутились зелёные сгустки чар, формируя заклинание.

Целый упыриный выводок, стянувшийся со всей пещеры поближе к поместью, удивлённо притих. Кровососы, карабкающиеся по фасаду здания на крышу, остановились и зависли на месте, рассматривая чёрного незнакомца. Торрис расплылся в довольной ухмылке: застывшие твари теперь представляли собой отличные мишени.

— Проголодались? Кушать подано! — прошипел чародей и принялся швырять зелёные угощения во все стороны.

Шары, нити, молнии, бесформенные облака и заряды картечи обрушились на подземных монстров, уничтожая их пачками. Обезумевшие от ужаса упыри заметались, начали дико верещать и прятаться друг за друга. Колдун же работал чётко и продуманно. В большие скопления тварей запускал крупные, мощные заклинания, в единичные цели — что-нибудь поменьше. Шустро улепётывающих кровососов подсекал стремительными молниями. Облака заклинаний крушили кости уродцев, шары с хлыстами разбрасывали в стороны, а юркие зелёные разряды сжигали дотла. Всё происходило стремительно, как вспышки на ёлочной гирлянде, и упыри едва успевали сообразить — что за пекло творится вокруг. Боевые чары сыпались как из рога изобилия, колдун расстреливал кровососов резво и метко, широкой дугой захватывая область поражения.

Нес восхищённо наблюдал за массовой экзекуцией, а Шаман с уважением цокал языком. Землянина впечатляли грандиозные масштабы воздействия. Упыри же, наконец, сообразили, что пора и честь знать. Твари бросились врассыпную, дружными потоками ринулись к стенам пещеры и поползли вверх, в свои норы под сводом. Некоторые из уродцев, особо прожорливые, под шумок удумали забрать с собой недоеденные огрызки тел вишаров. Испуганно сопя и видя, как заклинания сметают соплеменников ещё на бегу, жалкие падальщики всё равно тянули добычу с собой. За то и поплатились — неотвратно сгубила жадность и могучие, сверхбыстрые чары.

Остальные кровососы так шустро улепётывали с места бойни, что подобной эвакуации могли позавидовать любые элитные спецподразделения, хотя, что тут удивительного — ведь люди не умеют без снаряжения взбираться по отвесным стенам. Конечно, далеко не все твари добрались до безопасных мест под весёлое сопровождение шелестящих чар. Колдун доставал их на высоте, сбрасывал вниз, сбивал, как мальчишка палкой сбивает яблоки с дерева. Упыри срывались на головы ползущих ниже соплеменников, цеплялись в них крепкими пальцами и тащили за собой, образуя маленькие живые лавины. А Торрис не унимался. Он всё жарил уродцев и успокоился лишь когда тень последнего упыря шмыгнула в укрытие под сводом. Всего чародей на пару с Шаманом извёл не меньше половины племени кровососов, осевшего у поместья.

Когда вокруг закончились живые твари, колдун окинул взглядом переполненную трупами пещеру, удовлетворённо покивал, довольствуясь результатом своих трудов, и размял уставшие чаровать руки.

— Всегда хотел попробовать чего-нибудь этакого, — сладко потянулся он и повернулся к Сашке. — Ну, так что у вас там за дело?

— Давай присядем, обсудим? — предложил землянин.

Шаман пригласил колдуна обратно в особняк. Юноша увязался было за ними, но у самых дверей Сашка остановил друга.

— Погоди, Нес. Погуляй пока тут, снаружи. Покарауль на всякий случай. Мало ли, вдруг упыри вернутся. А может кто-то из них выжил.

Парнишке очень хотелось поучаствовать в переговорах с колдуном, но, как ни крути, в этот раз пришлось без пререканий согласиться с поручением Шамана. И вправду, ведь кто-то должен следить за подступами к поместью и предупредить переговорщиков на случай опасности.

Сашка с колдуном скрылись в особняке, и входная дверь, уныло проскрипев, хлопнула перед носом северянина.

— Чем хотите меня заинтересовать? — уже внутри полюбопытствовал колдун, мимоходом испепелив небольшим заклинанием повылезавших из камина упырей.

Шаман тем временем расположился в тёмном углу комнаты и прислонился к стене.

— Я знаю, зачем ты здесь.

— Правда? С трудом верится, — хихикнул кудесник.

Чародей сбросил с дивана труп кровососа, распростёртого в нелепой позе, и уселся, вальяжно развалившись на спинке. Жалобно скрипнули старые пружины под обивкой.

— Тебя интересуют семь печатей, спрятанные якобы вашими богами в этих подземельях, — спокойно сообщил Сашка, чем привёл чародея в лёгкую степень озадаченности.

— Тупоголовым вишарам я такого не говорил, — Торрис недоуменно почесал жезлом затылок.

— Поверь, такие осведомители, как у меня, тебе даже не снились, — усмехнулся Шаман.

— Ладно, продолжай…

— Тебе нужны шесть печатей, которые откроют доступ к главной — седьмой.

Чародей неопределённо кивнул в ответ.

— Из них три у нас на руках, — Саня изобразил приглашающий жест, предоставив Торрису возможность решать самому, стоит ли вести дела со своими новыми знакомыми.

Чародей серьёзно задумался.

— Так, допустим, начинаю понимать. И что вы хотите взамен?

— Парнишка, что со мной, серьёзно болен. Его заразила внутренняя трасца. Мой осведомитель говорит, что тебе по силам его вылечить.

— Вот оно как. Хорошо… Хорошо, да не очень.

— В чём дело? — изогнул бровь землянин.

Колдун ещё с минуту подумал, а затем сокрушённо вздохнул:

— А я так надеялся… Эх… Откуда они у вас?

— Мой друг, — Саня кивнул в сторону входной двери, за которой патрулировал Нес, — в последнее время увлёкся коллекционированием антиквариата и всяких древностей. Так на что ты там надеялся?

— Что печати — фальшь.

— Как это понять? Ты ищешь то, что сам считаешь мистификацией?

— Нет. Объяснять слишком долго. Мы не на собрании Сейма, чтобы сутками разбирать старые манускрипты. Просто я пытался добраться до тайны богов сразу, напрямую.

— А как же этот детский стишок с загадками? — Шаман скептически склонил голову набок. — Судя по заложенному в нём смыслу, без ключей к финальной части не подберёшься.

— Послушай, пришелец, — занервничал Торрис, — не надо тут корчить из себя великого знатока. Откуда всякой наволочи знать, что да как с этой легендой? Ты изучал все, что с ней связано десятки лет? А может, лично помогал богам прятать древний секрет? Или думаешь, от легенды сохранилась только пара нелепых строк? Ничего ты не знаешь, понял? Северным племенам Поляны загадка досталась ещё с незапамятных времён, они передавали её из уст в уста, из поколения в поколение, и этим исковеркали начальный вариант просто нечеловечески. Поверь, ну его к лешему такой фольклор! Перевод на язык Радзивилла, первого местного пришельца, вообще исказил истину до неузнаваемости. Вот ей ты сейчас и можешь похвастать. Но! Если знать где и что искать — выпадает шанс отрыть нечто большее, чем простая деревенская шарада. Предание родом из этих мест, и я, представь себе — тоже. И не первый год интересуюсь наследием Перуна с Велесом.

— Надо же, — улыбнулся Шаман. — Оказывается, Кащер умеет распоряжаться кадрами. Послал на разведку местного.

— Кащер?! — тут же вспылил Торрис. — В Навье видал я этого сумасшедшего с его пачварами! Хватит с него уже открытий. Слава Перуну, этому обезумевшему фанатику ничего неизвестно про тайны Ледяных Скал. Он думал, сможет легко управлять полянскими волшебниками, превращёнными в колдунов. И ведь проклятый безумец смог. Но только не в моём случае! На самом деле — это я его использовал! Обычному человеческому чародею нет смысла соваться одному глубоко в подземелья. А вот с могуществом, которое даёт Кащер, такое можно провернуть, хоть и рискованно. И я получил необходимую силу. А потом сбежал. Какое мне дело до гнусных планов этого тирана?

Шаман только подивился целеустремлённости собеседника и его продуманным ходам. А Торрис тем временем продолжал.

— Знаешь, что самое гадкое в изучении тайн древности? Это постоянные сомнения. Где сладкая ложь, а где тяжкая правда? Крупицы знаний о загадке богов прочат разное. Некоторые источники твердят о шести ключах к седьмой печати, как ваша лихоманкова шарада. Иные сулят разгадку без всяких ребусов — найди только вход. Много лет назад, будучи ещё человеческим волшебником, я узнал, что проход к схрону богов кроется в старом подземном поместье Велеса. За щедрую плату брюквой один делец из дикого люда шепнул мне на ухо, что его племя черношёрстых вишаров случайным образом наткнулось на секретный путь к некоему заброшенному подземному дому. Что с ним делать — дикари не придумали, но на всякий случай решили оставить всё в тайне. За что их стоило бы даже похвалить. И вот, когда я получил от Кащера то, что хотел — пришло время спуститься в лабиринты. Загадка — загадкой, но я поверил тем источникам, в которых ничего не упоминалось про дополнительные печати. Начал с простого варианта. В крайнем случае, мне оставалось надеяться на силу, данную безумцем. Я решил не искать шесть ключей, а сразу отправился к входу в последнюю печать, сюда, чтобы чарами попробовать отыскать её и открыть.

Тут колдун с досадой ткнул палочкой в столешницу:

— Что сказать? Я недолго в этом поместье, но, судя по всему, без печатей не справлюсь. Как видишь — эта домина огромна. С первого взгляда найти вход не удалось. Я сутками думал, где она может быть, но ничего дельного не приходило в голову. Жаль. Надежды на правду тех источников и на силу Кащера сегодня рухнули…

— Ходить лёгкими путями всегда приятно, — заметил Шаман. — Правда, очень уж велико разочарование, когда такая дорожка заводит в тупик. Примитивный стишок оказался не таким уж простым. Как выяснилось, он действует. Все три печати мы отыскали по его наводке. Похоже, правда именно в этих виршах.

— И что ты мне предлагаешь? — мрачно поинтересовался колдун.

— Стишок в одну руку, наши печати — в другую, и вперёд, на поиски. Мы облегчили тебе половину работы. Подлечи только мальца и ступай исполнять мечту, — подбодрил чародея Сашка. — Ну как? По рукам?

— Отчего бы и нет? — в раздумьях Торрис опять принялся чесать жезлом затылок. — Вряд ли я сильно употею, исторгая заразу из твоего друга. Но всё же как-то странно это выглядит. Печати явно не валились вам снегом на голову, а вы так просто их раздаёте. До сих пор не пойму ваших стремлений.

— Что ж, открою карты. Стремления наши чересчур спонтанны, потому как условия игры, в которой мы участвуем, постоянно меняются, — покачал головой Саня. — Спешу обрадовать: похоже — ты тоже присоединился к партии в качестве участника. Не удивляйся, ведь наш кукловод не так прост, хотя удачней было бы назвать её не кукловодом, а скорее крупье. Нелёгкая занесла меня и Неса в Навье, откуда всё началось.

— Навье? — огоньки-глаза колдуна расширились от удивления. — Разве такое возможно?

Шаман спокойно продолжал:

— Живущая там богиня смерти, Морена, оказалась в тот день чересчур гостеприимной. Она не стала уничтожать нас, а лишь превратила в пешки. С тех пор мы бродим по просторам подземелий, радуя эту сумасшедшую своими попытками выжить. Она подстраивает нам смертельные ловушки, вынуждает идти на экстремальные выходки, совершать необдуманные поступки, хотя в целом подсказывает верное направление. Между прочим, именно Морена чётко намекнула нам, что ты нынче бродишь под скалами. Кстати, думаешь, гигантская толпа упырей здесь, в этой пещере — случайность? Как бы не так. Глядя, как мы с тобой наперегонки уничтожаем их племя, она явно с восторгом хлопала в ладоши на всё Навье. По идее, с исцелением Неса наша игра должна завершиться. Хотя мне в это с трудом верится. Но, по крайней мере, попробовать стоит. Мы долго шли к этой стадии, так что давай, получай свои печати, лечи парня — и расходимся. Вдруг, всё выгорит, и мы впервые за тьму тьмущую мрачных дней в этих катакомбах наконец взглянем на солнце.

Торрис пожал плечами:

— В таком случае, не вижу причин откладывать. Веди его сюда.

Шаман тенью отделился от лёгкого полумрака в углу комнаты, чтобы позвать друга, однако Несу не требовалось персональное приглашение. Он ураганом вломился в особняк и при этом имел весьма взволнованный вид. На немой вопрос товарища, юноша выдохнул:

— Ялка! И Мара!

— Твою мать! — Сашка гневно воздел руки к потолку, а после со злостью хлопнул себя по бёдрам. — Ну ведь как чувствовал! Карма знала, кого нам подсунуть, чтобы всё испортить!

— Что? Что происходит? — чародей ничего не понимал и растерянно переводил взгляд с пришельца на парнишку и обратно. — Кто там?

— Прячься! — мигом сообразил Саня, отвлёкшись от негодования на судьбу. — Ты здесь облазил каждый закуток, должен знать все укромные места. Прячься скорее. Они пришли за тобой.

— Кто? — сипение Торриса от страха набрало максимально высокие ноты.

Кудесник прильнул к окну, чтобы увидеть, что грозит ему на самом деле.

— Вон та девчонка, что ли? — увидев шагающую вдалеке Ялку, колдун почувствовал себя неловко. — Что за шутки? Нашли кем пугать.

Серебристое облако с такого расстояния чародей не заметил. Ещё с полминуты он внимательно наблюдал за приближающейся девушкой, и когда осознал, что зрение даже не собиралось его подводить, весело хохотнул.

— Так что, мне прятаться от неё? — колдун едва сдерживал смех, и лишь серьёзный вид его собеседников сеял сомнения в сознании могучего колдуна. — Нет, ну серьёзно.

— Торрис, хочешь жить — прячься немедленно, — с угрозой прошипел Шаман.

Северянин смотрел на кудесника с мольбой и кивал головой в подтверждение слов старшего друга.

— Да чтобы я, — начал вскипать колдун, — прятался от какой-то бабы?

Грудь чародея гордо встала колесом.

— А ведь таким продуманным казался поначалу, — вздохнул Саня. — Ну что? Подыхай теперь, бесстрашный ты наш.

— Нет, ну что в ней такого? — Торрис уже начал склоняться к точке зрения собеседников.

Больно уж вид у них был убедительный.

— Давай, полезай хотя бы в камин. Прикинься трупом! Торрис, твоя жизнь на волоске.

Чародей в панике принялся метаться по холлу.

— Нет, ну что может со мной сделать сопливая девчонка? — причитал кудесник. — Вы все тут с ума сдвинулись? Какого волка я должен её бояться? Что плохого я ей сделал?

В конце концов, кудесник не выдержал, и решительно соорудил в пространстве атакующее заклинание.

— Не смей её трогать, — грозно предупредил Шаман, отчего Торрис растерялся полностью.

— Это уже ни в какие рамки не лезет! — снова начал злиться чародей. — Она ж меня убить хочет, а мне что? Крестик на груди нарисовать, чтоб ей клинком попасть легче было? Нет уж, от меня так просто не избавиться! Неужели какую-то мелкую девчонку не прихлопну?

— Какое прихлопну? Я же сказал — даже не думай. Сама девчонка тебя даже с места не сдвинет. А вот её ручной монстр…

— Что за монстр? — испуганно воскликнул чародей.

Звенящий звук за окном отвлёк его внимание.

— А вот и он — монстр. Всё, поздно, — вздохнул Шаман, глядя как Мара проникает в холл поместья через пустующую раму.

— Это ещё что за зверь? — колдун с подозрением рассматривал жужжащее облако серебристой пыли.

В следующую минуту распахнулась измученная за день входная дверь, и в холл неспешно вошла Ялка. Слегка учащённое дыхание портило всё впечатление от её вальяжной походки. По всей видимости, девушка пересекала пещеру бегом, и лишь перед входом в поместье слегка отдышалась и напустила на себя гордый вид.

— Привет мальчики. Соскучились? — холодно поприветствовала девушка своих недавних спутников, но тут же обратила полный ненависти взор на Торриса. — Вот и ты, подлый убийца. Мара! Уничтожь эту тварь!

Нанопыль страшно взвыла, затряслась мелкой рябью и начала медленно приближаться к притихшему чародею. Кудесник недолго пребывал в состоянии прострации. Взревев, как раненый тигр, Торрис отпрянул назад и начал огрызаться обильными потоками чар, неистово прыгая по холлу во все стороны и сбивая попадающуюся под ноги мебель. Правда, заклинания колдуна не наносили Маре абсолютно никаких повреждений, разве что раззадоривали её охотничий запал. Видя такую несправедливость, чародей едва не впал в уныние, и уже начал высматривать по сторонам наиболее удобные пути для бегства.

— Мара, стой! — властный крик Шамана разлетелся по самым отдалённым закуткам поместья. — Остановись немедленно!

Серебристая подруга Ялки послушно застыла, впрочем, как и все остальные в помещении.

— Мара, ты же умнее многих здесь собравшихся. Убьёшь колдуна — умрёт и Нес. Разве ты этого желаешь?

Серебристое облако жалостливо пискнуло в ответ.

— Убей нечистого, Мара! — настаивала Ялка. — Мы отведём Неса в племя, Драхм не даст ему сгинуть. А потом отец купит у гладкокожих лучших лекарей. Нес не умрёт. Убивай!

Облако микрочастиц снова дёрнулась в сторону обескураженного Торриса.

— Мара, нет! — предупредительно выставил руку Саня. — Ты сама знаешь — это серьёзная ошибка. Оставь его в покое — и всё обойдётся. Ялка сначала посердится, а потом простит.

Нанопыль с надеждой обернулась к хозяйке.

— Не прощу! — истерично взвизгнула девушка.

— Простит, — Шаман продолжал убеждать искусственный интеллект. — Лишь колдун может исцелить Неса здесь и сейчас, правда, Торрис?

Чародей сначала не понял, что к нему обращаются с вопросом, но затем активно закивал в ответ:

— Правда, правда! Никто, кроме настоящих колдунов с касанием трасцы не справится!

— Видишь? — Саня тыкал пальцем в чародея, подтвердившего неоспоримые предположения.

— Да и вообще, какой смысл меня убивать? — кудесник решил воспользоваться внезапно возникшим правом голоса.

— Он ещё спрашивает? — всплеснула руками Ялка. — Разве не какой-то гнусный колдун обещал поганым вишарам истребить племя нордунгов?

— Какие вишары? — возопил кудесник. — Ты видишь здесь хоть одного живого? Всех погрызли упыри. Для кого я стану выполнять это нелепое обещание? Я дал его только чтобы меня отвели сюда, к поместью, к седьмой печати богов. Или ты думаешь, будто я настолько принципиален, что сейчас всё брошу и вернусь через десятки подземных вёрст к недалёким дикарям, чтобы помочь убивать других недалёких дикарей?

— Седьмая печать здесь? — до Неса только что дошли слова колдуна. — Шаман, видишь, как нам повезло? Всего три печати осталось — и мы откроем тайну! А ты боялся, что её придётся долго искать!

— Погоди-ка маленький полянец. Куда разогнался? — прервал радость парнишки чародей. — Разве мы не договаривались, что за твоё исцеление вы отдаёте мне свои печати?

— Не понял? — изумился юноша, но тут же сообразил что к чему и перевёл взгляд на Сашку. — Шаман! Ты… Да как ты мог?

— Нес, не кипятись. По этому поводу поговорим потом.

— Какое потом? Ты даже не спросил меня! — раскричался парнишка. — Да на кой мне такое исцеление? Мара, убей колдуна, чтоб кое-кому впредь неповадно было разбрасываться моими печатями!

— С ума сошёл? — крикнули одновременно Шаман и Торрис.

— Что тебе эти печати? — продолжил Саня. — Всё думаешь угодить отцу? Заслужить его уважение? Так я ему расскажу о твоих подземных подвигах — тебя не только родитель, вся округа начнёт боготворить!

— Не хочу ничего слышать! — Нес демонстративно закрыл уши ладонями.

— Слушай, — обратился землянин к чародею, — ты на них не смотри. Сделка в силе.

— О какой сделке ты говоришь? — замотал головой колдун. — Посмотри на этих кровожадных отроков! Их словно воспитала стая упырей. Того и гляди — натравят свою жужжалку. Чем помогут мне эти печати? Я подлатаю твоего сопливца — так и минуты не пройдёт, как он всадит мне нож в спину и ограбит подчистую!

— И что ты предлагаешь?

— Ничего! Мне нужны гарантии. Я хочу жить, я даже думаю когда-нибудь снова стать нормальным человеком, а ближайшее время собираюсь проводить без рукояти клинка между лопаток!

— Это мои печати! Я сам их достал! — орал Нес.

— Не верю ни одному слову колдуна! — подключилась Ялка.

— Что я вам сделал, маленькие монстры? — исступлённо сипел Торрис.

Шаман пытался всех успокоить. Весело скрипела под потолком нанопыль, радуясь активным прениям внизу. Холл поместья наполнился громкими воплями, непрерывным криком и лавиной взаимных упрёков.

— Хватит! — наконец, нечеловеческим голосом взревел Сашка, и все мигом притихли. В полной тишине землянин поднял руку, призывая собеседников не раскрывать попусту рты, и продолжил: — Ситуация осложнилась. Хотя, чего ещё следовало ждать от вашей шальной компании? Давайте искать компромисс. Ялка. Видишь, колдун пока единственный, кто может помочь Несу. И он в ближайшем будущем явно не собирается искать племя вишаров, чтобы предлагать им свою помощь. Может, пока повременишь со своими карательными помыслами?

Девушка неопределённо засопела в ответ, что Сашка воспринял, как знак временного согласия.

— Теперь Нес.

— Я не собираюсь отдавать печати, — парнишка угрюмо смотрел исподлобья и ревностно прижимал к груди свой мешок с добром.

От обиды его нижняя губа слегка подрагивала. Как же — лучший друг бессовестным образом обманул в лучших помыслах.

— Ладно, — примирительно согласился Шаман. — С Торрисом у вас одинаковая цель. А мне — так вообще нужно, чтобы тебя, оболтуса, поскорей поставили на ноги, да и отправиться, наконец, по своим делам. Больше меня тут ничего не держит. Давайте тогда сделаем следующим образом. Конечно, придётся всё усложнить, однако, думаю, все останутся довольны. В общем, оставшиеся печати пойдём искать вместе. Надеюсь, за седьмой не спрятано ничего такого, что вам двоим придётся делить между собой. Торрис, откроем эту чёртову тайну — и тогда со спокойным сердцем сможешь вышвырнуть заразу из парня. Всё в ажуре, у всех профит. Варианты, что кто-то захочет кого-то прокинуть, минимальны. До самого конца каждому из нас друг от друга что-то нужно, а в итоге никто никому ничего не останется должен. Как такой расклад? Всех устраивает?

Шаман окинул собрание взглядом, ожидая вердикта своей затее. Ялка устало вздохнула, закатив глаза, Нес всё ещё сжимал вещевой мешочек в руках и недоверчиво вглядывался в лица окружающих, колдун же тихо бормотал что-то себе под нос. В конце концов, иного выхода, устраивающего всех разом, не существовало. Первой согласилась дочь нордунгов. Ялка твёрдо намерилась путешествовать с остальными, при этом не сводить с чародея глаз. Следом за ней, помявшись для виду, пришли к согласию и северянин с Торрисом.

— Вот и славно, — с облегчением выдохнул Шаман, когда путешественники закрепили договор деловым рукопожатием.

— Только где мы станем искать остальные печати? — поинтересовался кудесник.

— Придётся обратиться к своему информатору, — нахмурил брови Сашка. — Вы пока отдохните. Возможно, дорога предстоит долгая.

Глава девятая, высокогорная

Попав на просторы астрала впервые за последние несколько дней, Сашка первым делом услышал методичные хлопки. Лишь чуть позже землянин заметил Морену. Богиня смерти парила невесомым призраком неподалёку и с лукавой улыбкой аплодировала.

— Браво, смертные, браво!

— Скучала? — ехидно спросил Шаман.

— Ещё бы, — не стала скрывать владычица Навья. — Столько всего произошло. Готов слушать, иномирянин?

— Начинай, чего уж. Изливайся, — махнул рукой Сашка.

— Давай без снисхождения, смертный. Уверена, тебя интересует многое из того, что я могу рассказать. Как и в прошлый раз. Так, — задумалась Морена. — И на чём же мы остановились? Тебя давненько не было. Пауля мы точно не обсуждали.

— Какого Пауля?

— Осьминога из озера под скалами. Эта область подземных лабиринтов — одна из моих самых любимых. Кого только не заносило к мирным берегам тихого водоёма: и дикарей, и упырей и даже нескольких людишек. Многие надеялись отыскать в загадочных водах что-нибудь этакое, но чаще всего натыкались на монстра. Вернее, он сам находил несчастных. До вашего появления, встреча с Паулем оказывалась роковой для всех, кому он показывался на глаза. Неудивительно, прежде чем попытаться разобраться, зачем всплыл гигант, исследователи озера предпочитали дико визжать и швыряться в него любыми попадающимися под руку предметами. Пауль не отличается выдержкой и терпением. Жизнь в озере, вскипающем каждые два-три дня, весьма плохо сказывается на такой черте характера, как сдержанность. Особенно когда боль в сжатых щупальцах настолько часто мешает сладко спать, обнявши свой любимый подводный валун, что желание просто так убить кого-нибудь посещает всё чаще. Обычно громадный осьминог терпел припадки на борту исследователей до первого попадания в глаз чем-нибудь тяжёлым. После этого, судна с буянами, по традиционному обыкновению, отправлялись ко дну. Сколько варёных трупов покоится под покровом тех вод — не скажу даже я. Сам понимаешь, как мне было интересно: сумеете ли вы избежать незавидной доли своих предшественников. У тебя холодный ум, Шаман. Ты в самых страшных ситуациях не теряешь самообладания. Полезное свойство, и оно спасло всем вам жизнь.

— Спасибо, я тренировался, — хмыкнул Сашка. — Скажи лучше, кому пришло в голову так мучить несчастное животное?

— Вообще-то сперва это крепление было создано с иной целью, — и царица Навья начала издалека: — Давным-давно произошёл тот случай. Когда могущественные хозяева ещё хаживали в поместье, где сейчас твоё беззащитное тело дремлет в ожидании твоего возврата, когда молодой Пауль, их маленький любимец, размерами не превышал сельского бычка, и когда меня только-только поглотило Навье, случилось маленькое несчастье.

— Погоди, я так понял, в особняке жил далеко не Велес?

— Велесом там и не пахло, — фыркнула Морена, рассерженная, что смертный осмелился её перебить. — Ты слушаешь, или нет?

Сашка знал страсть хозяйки Навья к болтовне и сплетням, да ему и вправду было интересно узнать, как произошёл один из самых кощунственных на Терранове случаев истязательства над животным, но тут выпала возможность получить более любопытную информацию.

— Конечно, слушаю, — уверил Морену землянин. — Просто мой знакомый колдун утверждает, что в поместье жил именно Велес. А вот мне кажется — совсем иные личности загородили своим домиком проход к седьмой печати.

— Нет, богов средь них не видала. Вообще не знаю, кем они были. Эти существа, необычные, властные и всесильные, они, казалось, и люди, и нелюди. И живые, и неживые одновременно. Знаешь, может и боги, но точно не наши. Владельцы поместья нечасто спускались под землю в своё жилище, я не успела достаточно узнать о них. Чаще они посещали ту странную пещеру, где твоя подруга нашла свой ручной рой серебристых букашек. Так вот, о чём я: в подземном озере те существа завели себе питомца — осьминога. И навестив его в очередной раз, обнаружили, что во время бурных игрищ малыш Пауль придавил себе щупальце огромным камнем. Обитатели поместья отличались милосердием и безмерной жалостью ко всему живому, поэтому взялись за исцеление. Они легко могли мгновенно исправить всё чарами, причём истинными, коими владели в совершенстве, но зачем-то пошли другим путём. Чтобы всё срослось ровно, хозяева осьминога сложили ему два щупальца вместе, приложили бамбуковые палки по сторонам, замотали тканью и скрепили всё это самой обычной проволокой. А после вернулись лишь раз. В свой последний приход они спешно принялись за создание печатей и схоронили эти секреты в укромных местах по всем подземным лабиринтам. Одну даже спрятали у меня в Навье и наказали отдать лишь достойным. И я, представь, не смогла их ослушаться. Напоследок существа простились на озере с Паулем, сняли с его щупальцев проволоку, вместо неё нацепили те самые скобы и сгинули навсегда. Какие-то срочные дела заставили хозяев забросить поместье, а вместе с ним и своего любимого питомца. Щупальце Пауля вскоре замечательно восстановилось, но некому было снять с него хитрую конструкцию. Со временем использованный хозяевами бамбук разломался, растворился вместе с тканью в кипящих водах озера, но скобы из небесного металла выдерживают сотни веков и любые условия. Пауль вырос, а железки оказались ему малы. Они начали впиваться в кожу, причинять немыслимые страдания. Но каждый, кого малыш пытался просить о помощи, встречал монстра криком и ливнем тяжёлого добра. Кроме вас. Твоя проницательность спасла ваше сборище дважды. Вообще-то Пауль — добрый зверь. Вы помогли ему — он выручил вас. Глядя, как осьминог толкает ваши обрубки бамбука по вскипающему озеру, я искренне восхищалась, насколько удачно вы всё провернули. Сегодня вашей нелепой шайке вообще везёт.

— Да что ты говоришь? — удивился Шаман, вспоминая, как в последнюю минуту сорвалась выгодная сделка по исцелению Неса.

— Разве нет? — хохотнула Морена. — Сами, без чьей либо помощи нашли колдуна. Плохо? Да и не будь сегодняшнего дня, проход к седьмой печати вы искали бы ещё долго. Хотя, конечно, мне повезло куда больше. Смотреть, как ты вгоняешь в страх отряд вишаров и строишь их, словно сопливых детишек — одно удовольствие. Но предшествующие переговоры с главарём дикарей пришлись мне по нраву больше всего. А их изысканное покушение на тебя — ведь это шедевр! Давно я так не смеялась. Ну и стайка упырей у поместья. Знаю, догадываешься — чьих рук дело.

— Не сомневался ни секунды, — подтвердил Шаман.

— Я подумала, что с милыми тварями подземелий ваше путешествие станет намного ярче. Как всегда, моё чувство прекрасного не подвело. Сначала твои пируэты, потом искусство колдуна и море трупов для услады моей страсти. Да, именно этому я аплодировала при нашей сегодняшней встрече. Ну а финальное выступление девчонки с её ручной пылью — это подарок судьбы. Дикарка своим явлением лихо перевернула всё с ног на голову! Твой план рухнул, и сам видишь — я тут не причём. Хитросплетения обстоятельств чудом сложились так, что наша игра не заканчивается. Она продолжается. Помнишь, я говорила, что не могу полностью влиять на ход событий? От вас тоже зависит многое. Именно поэтому так занятно — что же случится дальше? Ведь этого не знает никто. Разве нет?

Сашка осознавал, что владычица Навья говорит как есть, без приуменьшения собственной роли. Да, она может водить их компанию за нос, может подсовывать коварные ловушки, может организовывать облавы едва ли не всех подземных монстров по их душу, но полностью подмять под себя ситуацию страшная богиня точно не в силах. Последнее вопиющее недоразумение с персональными разборками в холле поместья участники подземных бегов привезли себе сами, продлив, к вящей радости Морены, свои блуждания по лабиринтам на неопределённый срок. А ведь всё могло закончиться раз и навсегда буквально час назад.

— Ладно, — нахмурился Шаман. — Радуйся. Шоу продолжается. Но мы не знаем, куда идти. Осталось ещё три печати, а где их искать — никто не представляет даже приблизительно.

— Желаешь, чтобы я подсказала? — ехидно скалилась хозяйка призраков.

— Желаешь сдохнуть от скуки, глядя, как мы пару месяцев топчемся на месте? — передразнил Сашка. — Теперь для развлечения можешь натравить на нас хоть всех монстров подземелий разом. Нас всех, засевших в поместье вместе с Марой и Торрисом, вряд ли кто-то сможет выкурить. Не думаю, что такой расклад тебя устроит. Примитивная бойня наскучит слишком быстро.

— Ладно, — махнула рукой Морена. — Так и быть, смертный. Только из жажды зрелищ, внимай! Ступайте в земли волотов. Там печать, что в глыбе льда. Или как там сказано в этой вашей загадке?

— Ясно, — кивнул Саня. — Как туда попасть?

— Я похожа на жалкого лохматого вишара, которого можно запугать и заставить показывать дорогу? — возмутилась владычица Навья.

— Нисколько. Просто…

— Ничего не знаю! — Морена с демонстративным высокомерием отвернула голову.

— Ладно, — смирился землянин. — Тогда, может, расщедришься хотя бы на ещё кое-какую информацию?

Предводительница призраков изобразила внимание.

— Что за тварь крадётся по нашим следам чуть ли не с начала похода?

После этих слов Морена расплылась в довольной усмешке и расхохоталась.

— Нет, смертный. Этого я тебе не скажу. Слишком интересно, что задумало это существо и как собирается исполнять свои замыслы. Всё. На сегодня хватит бесед. Простимся. До новой встречи.

Образ богини смерти начал таять в пространстве.

— Адьос, — успел бросить Сашка перед стремительным возвращением в своё тело.

Когда Шаман пришёл в сознание, уже плотно разместившись в собственном организме, он решил минуту полежать с закрытыми глазами, чтобы немного прийти в себя. Лёгкий звон в ушах и круги перед глазами обычно проходили за пару минут. Смутным гулом до землянина доносились звуки разговора спутников из соседней комнаты. Вскоре Сашка начал различать слова. Ялка что-то активно предлагала Торрису.

— Да ладно тебе, Сиплый. Ну чего упёрся рогом? Ничего с тобой не станет. Подлечи парня, жалко, что ли?

— Следи за языком, нахалка. Ты как разговариваешь с колдуном? — не слишком уверенно возмущался чародей.

— А что мне с тобой, как с родным отцом лясы точить? Чего ворчишь? Только глянь криво в мою сторону — Мара мигом напомнит про галантные манеры с девушками.

Желания связываться с устойчивой к заклинаниям нанопылью у колдуна не возникало с самого момента знакомства, поэтому Торрис молча сопел в ответ.

— Ну так что, Сиплый? Поставишь Неса на ноги?

— Я жив, пока он болен, — пробурчал кудесник. — Для того я вам и нужен. Как только вылечу — радостно сгноите меня со свету. Аспиды малолетние!

Ялка нисколько не обиделась на оскорбление чародея. Живой ум девушки занимался вариантами решения проблемы и внезапно выдал, как ей показалось, идеальный:

— Слушай, Сиплый, а если Мара тебе прямо сейчас обглодает ноги? А? Ну-ка, давай, лечи парня, пока не остался без костылей!

Дочь дикарей удумала заставить колдуна работать под угрозой пыток и, видимо, терпение Торриса исчерпало все лимиты.

— Поверь, маленькая живодёрка, если это звенящее лиходейство приблизится ко мне хоть на два локтя — сперва я размажу по стене твою наглую рожу, а потом прихлопну полянца. Успею, не сомневайся. А дальше — будь что будет.

Колдун пригрозил тихим и очень страшным сипом, так, что Ялка ни на секунду не усомнилась в правдивости его намерений. Сообразив, что несколько переборщила, девушка удивлённо кашлянула и больше не издавала ни звука. Сашка понял — пора немного разрядить обстановку своим появлением.

Выяснилось, что пока Шаман имел серьёзный разговор с влиятельным информатором, чародей успел позаботиться о санитарно-гигиенических мероприятиях в поместье. Чтобы искателям печатей не докучал запах разлагающейся мертвечины, Торрис организовал в камине маленький крематорий, где спалил трупы всех валявшихся в холле упырей. Сейчас, видимо, дабы отойти от малоприятной беседы с Ялкой, чародей обратным концом жезла карябал что-то на стене и тихонько бормотал под нос едва слышные проклятия. Дочь нордунгов для эмоциональной разрядки выскочила на улицу, пинать оставшиеся тела кровососов. Нес преспокойно дрых на диване, абсолютно не заботясь о том, что буквально пару часов назад тут скакали ещё живые упыри, а впоследствии валялись мёртвые.

— Ну что? Какие новости? — осведомился Торрис у появившегося из коридора Шамана.

— Следует идти в земли волотов. Печать где-то там. Знаешь дорогу?

Колдун оторвался от своей настенной живописи, привычным жестом почесал затылок жезлом и в раздумьях загудел какую-то мелодию.

— Основное направление мне известно, — сказал, наконец, он. — Только точного пути туда, наверное, не знает ни один самый старый упырь. Земли волотов — место полумифическое. По преданиям, где-то высоко в горах, между пиками скал, обитает племя великанов с ледяной кожей. Их и зовут волотами. Слухи о существовании этих существ тоже, между прочим, не самые достоверные. Чтобы добраться в те земли, необходимо двигаться к северу, под неустанным уклоном вверх. Про более конкретные пути не слыхал.

— Ясно. Значит, придётся идти по звёздам, — пожал плечами Саня.

— Когда выходим?

— Тянуть не стоит. Пожитков мало, на сборы вряд ли уйдёт много времени. Как проснётся Нес — выдвинемся. Пока пускай отдыхает.

— Скажи, отчего ты всё нянчишься с этим полянцем? — вдруг поинтересовался чародей. — Он тебе брат? Племянник? Лучший друг? Хотя, слишком он молод, чтобы вам быть хорошими друзьями. Откуда такая связь между нашим огольцом и пришельцем? Чего ты о нём так печёшься?

— Сказать по-честному — сам не знаю, — покачал головой Шаман. — Мы с Несом знаем друг друга немногим больше месяца, и то, большую часть времени он провёл в отключке у нордунгов. Что-то, как видишь, заставляет с ним возиться. Я просто не могу его бросить — вот и всё. Словно права на это не имею.

— Чудно, — тихо просипел чародей.

Парнишка проспал ещё часа три, во время которых его спутники томились неловким ожиданием. Осадок былой склоки между Шаманом и Ялкой мешал им вновь наладить нормальный контакт друг с другом, хотя никто уже особо зла не держал. Разве что девушка в отместку постоянно искала повод покритиковать действия землянина или отпустить ехидное замечание по поводу любой его фразы. С Торрисом Сашка вроде как обсудил все насущные дела, поэтому в целом разговор не вязался. Ялка может и нашла бы тему для беседы с диковинным нечистым, однако заданный в самом начале тон их знакомства не позволял идти на сближение. Так и бродили в коридорах старого дома, каждый по отдельности, со своими якобы важными, но на самом деле выдуманными делами. Лишь Мара весело порхала от хозяйки к землянину, жизнерадостно жужжала и старалась побывать в каждом закутке старой постройки, а порой даже с любопытным шелестом приближалась к чародею, пугая того чуть ли не до жалостных воплей.

Нес проснулся слегка осунувшимся и бледным. Новость о походе в земли волотов, конечно, значительно воодушевила парнишку, однако ненадолго. Похоже, болезнь, полученная в Навье, опять начала прогрессировать. После всех стрессов и потрясений, связанных с опасным дрейфом сквозь море упырей, кровавой битвой и неожиданным коварством друга — оно и неудивительно.

Путешественники собрались быстро и молча. Точно так же покинули огромную пещеру с поместьем древних таинственных владельцев. Прошли через коридор с маскировочными зарослями, заметив на пути так никем и нетронутого покойника вишара, и вскоре очередной раз очутились в обычных лабиринтах подземелий. Поводырём безоговорочно выбрали Торриса.

Покрутив головой, колдун определился с направлением, решительно махнул рукой и повёл сотоварищей к таинственным, далёким землям волотов. По крайней мере, все надеялись, что именно туда.

Колдун шёл впереди, за ним следом шагал Нес, а рядом с парнем пристроилась Ялка. Девушка постоянно справлялась о самочувствии северянина, весело болтала с ним на разные темы и следила, чтобы тот в очередной раз не споткнулся. Но паренёк всё равно каждый десяток шагов грозился зарыться носом в землю. Шествие замыкал Шаман. Сашка вслушивался в разговор мрачных переходов подземелий, тихонько внимал бесшумной беседе вековечных серых стен тоннелей и они подсказывали ему, что настырное таинственное создание опять вышло по следу путешественников. Убедившись в этом, Сашка плюнул на былые конфликты с предвзятостями, на всякий случай разок оглянулся и решительным шагом нагнал идущих впереди друзей.

— У нас опять хвост, — прервал он их беседу. — Отлучаться далеко и надолго в одиночку не советую. Ялка, ты, может, заметила что-нибудь необычное, пока мы с Несом торчали в поместье?

Девушка закусила губу, подыскивая слова.

— Было дело, — поморщилась она, словно бы от неприятных воспоминаний. — Вы с вишарами ушли, ну а я, конечно, не собиралась домой. Посидела в одной небольшой пещерке, подождала, пока все чувства успокоятся, всплакнула, чего уж. Потом, как остыла, сразу и поняла, что ты не со зла говорил со мной так грубо. Хотя мог бы и помягче обращаться, не с упырём, чай, беседовал. Ну да ладно, ведь, получается, ты ради Неса жал до последнего. Дошло до меня, что у тебя одни заботы, а у меня — другие. Но, бросать на произвол нордунгов я не собиралась. Там же, в пещерке, мне пришла мысль, что можно двух соболей накрыть одним выстрелом: и колдуна прикончить, и Неса выручить. Откуда ж мне было знать, что никто не истребит заразу трасцы, кроме нечистого? В общем, красться за вами не стала — ты же за версту всех чуешь. Послала Мару, чтоб она тихонько проследила и потом вернулась за мной. Уж она то, если захочет — и вовсе без всяких звуков летать умеет.

Парящая неподалёку нанопыль с гордостью прозвенела в ответ, а Ялка продолжила:

— Так вот, пока Мара летала, я решила переждать в той самой пещерке, и, знаете, очень верно придумала с этим делом. Прошло несколько часов, как вы ушли. Я уже почти дремала в тёмном уголочке, как вдруг услышала шаги в коридоре. Кто-то приближался со стороны озера с осьминогом. Ступал он тихо, но тяжело. И так страшно сопел, что у меня сердце затрепыхалось, как рыбёшка на суше. Когда это существо проходило рядом с моей пещеркой, оно с чего-то затихло. Тварь остановилась и начала шумно вдыхать воздух, тихонько урча. Уж я боялась, что сейчас меня унюхает. Лежала, молчала и чуть держалась, чтобы не запищать от ужаса. Такого натерпелась, вам не представить. Но после это существо негромко рыкнуло, поскребло когтями по шерсти, встряхнулось и ступило дальше. А Мара, как ни странно, с ним не встретилась на обратном пути. Такая вот история…

— Кто это был, по-твоему? — Нес выглядел так обеспокоенно, словно сам побывал в той пещерке на месте Ялки.

Девушка сокрушённо покачала головой.

— В тот момент я даже не задумывалась, кто это мог быть — настолько сковал страх. Лежала и молилась Перуну, чтоб не услышал он стук сердца или короткие вдохи. А теперь пытаюсь вспомнить, но сложно предположить. На ум приходят чуть ли не все твари, что бродят по нашим подземельям.

— Да всех и не знает никто, — заметил Нес.

— Как же, — с гордостью фыркнула Ялка. — Это вы, подгорные жители, только по праздникам суёте сюда свои трусливые рожи. Кого вы можете знать? Ты, небось, про упырей до сегодняшнего дня только страшилки слышал? А мы тут под землёй живём, и каждую вылазку со стоянки непременно сталкиваемся нос к носу с какой-нибудь шальной дичью.

— Всё равно, — стоял на своём парнишка. — Всех знать невозможно. Взять хотя бы твою Мару. Ты ведь обнаружила её совершенно случайно, а сколько ещё таких удивительных созданий может быть спрятано под скалами? Или вспомнить нашего Шамана. Взял — и объявился в тоннелях ни с того ни с сего. Раньше ты про таких слыхала?

— Кажется, речь шла о тварях, бродящих в лабиринтах, — вспомнил Сашка. — Спасибо, что причислил меня к их пантеону.

— Нет, а серьёзно, — встряла Ялка. — Что ты здесь забыл?

— Ищу опального друга.

— Кстати про пришельцев, — подал голос идущий впереди Торрис, который, оказывается, всё прекрасно слышал.

Все замолкли, а чародей не оборачиваясь продолжил:

— Вспомнил тут про некоего молодого человека. Перед тем, как покинуть пристанище Кащера и его пачвар в глубинах леса, я слыхал, что наш предводитель интересуется одним деятельным сударем. Он появился у западных границ Поляны и навёл неплохого шороху. Порубил двух волколаков, расхаживал зачем-то по лесу без особых страхов и предрассудков. Вероятнее всего — тот ещё дурачина. Так вот, Кащер просто жаждал повстречаться с ним. Жаль, не успел я узнать, чем всё закончилось.

— Арсений, — ни на йоту не усомнился в личности описываемого персонажа Шаман. — Значит, пока живой, что радует. А зачем он понадобился Кащеру?

— Сходи, узнай. Тебе там тоже обрадуются. Пришельцы самым наглым образом игнорируют чары — наш создатель считает, что просто не имеет права оставлять подобное свойство без собственного внимания. Ещё со времён первого Радзивилла он интересуется этим феноменом, а тут как раз под боком появился новый подопытный экземпляр.

— Опыты бывают разные, — начал философствовать Саня. — Первый опыт с противоположным полом — одно. А те опыты, что проводятся в тёмных подвальчиках с окровавленными стенами — совсем другое.

— Пришельцы — слишком редкий и ценный материал, чтобы пускать им кровь по пустякам. Твоему знакомцу, возможно, было бы даже безопасней у Кащера, чем в иных местах Поляны. По крайней мере, самый первый пришелец — Радзивилл — прожил остаток своей жизни в плену колдуна и, ходят слухи, ни в чём себе не отказывал. Кроме свободы.

— Ладно. Всё это — нюансы. Главное — живой, — резюмировал Сашка.

— Тут не поспоришь, — согласился Торрис.

Путешествие искателей подземных тайн затянулось на несколько дней. Колдун вёл соискателей по необычному и завораживающему пути с причудливо меняющимися декорациями. Сначала дорога вывела их из тоннелей на край узкого каменного утёса, по правую руку от которого высилась уходящая к пикам скал стена с гладкими ровными краями, а по левую разверзлась бездна с тёмной пустотой в непроглядной дали под ногами. На этой тоненькой ленточке друзья несколько раз чуть не потеряли Неса, которого в самые неожиданные моменты исправно покидало равновесие. Затем путники пробирались через настоящий сад огромных разноцветных камней, растянувшийся на целую цепочку пещер. В одной из них на путешественников с грохотом выскочил молодой чёрт, но, хорошенько поджаренный заклинанием Торриса, тут же с визгом умчался прочь тушить вспыхнувшую шерсть.

К четвёртому дню искатели печатей опять вышли в обычный подземный тоннель, однако вскоре убедились, что не так уж он похож на все остальные. Коридор без всяких боковых проходов и ответвлений вёл наверх широкой спиралью. Похоже, следовавший каким-то собственным секретным ориентирам, Торрис всё же отыскал верное направление.

Венцом путешествия стал небольшой грот, внутри которого раскинулись настоящие джунгли. По плотности зелени эта пещерка не уступала салату из брокколи. Кругом пестрели папоротникообразные заросли, пышные растения с блестящими каплями росинок усыпали невысокие холмики, покрытые густой травой. Тянулись от стены к стене толстые, тугие канаты лиан. Маленькие деревца с узловатыми стволами делали пещерку едва проходимой. Но самым удивительным и даже долгожданным оказались бодрящие лучи солнца, прошивавшие свод грота сквозь небольшие отверстия. Впервые за долгое время землянин ощутил на коже свежие дуновения морозного ветерка, хотя сама пещерка оказалась вполне отапливаемой. Этому Сашка не стал удивляться — в лабиринтах чудес и без того хватало.

Путешественники пересекли сказочный грот, прорубаясь через плотные заросли кустарника, и вышли к небольшому отверстию-выходу. Надо сказать, подобного зрелища, открывшегося искателям печатей, Сашка не видал даже на Земле, разве только на картинках. Привыкший за последний месяц к узкому, стесняющему пространству подземелий, нависающим над головой потолкам и давящей, тяжёлой атмосфере, теперь Шаман испытывал едва ли не эйфорию от вида открывшейся панорамы. По идее, на такую смотровую площадку большинству обитателей тёмных тоннелей вообще вход заказан. Их сознание вряд ли смогло бы выдержать подобное зрелище из-за эволюционно развившейся боязни открытых пространств. Собственно, длительное пребывание в подземельях лишь усилило у Шамана эффект от увиденного.

Путники оказались на заснеженном склоне высоченной скалы. Кругом, насколько хватало взгляда, виднелись лишь белоснежные пики гор. Вниз от пещерки серпантином спускалась едва заметная дорожка. Крутыми поворотами да лихими изгибами, сквозь редкие зелёные пятнышки еловых пролесков она вела к широченному плато, уютно укрытому белым снежным покрывалом. С трёх сторон эту необъятную площадку огораживали крутые уступы гор, а с четвёртой оно изъеденным краем обрывалось в пропасть, которая раскинулась по левую руку от путешественников. Спутники стояли на пронизывающем ледяном ветру, щурились под колючими лучами доброго солнца, любовались бездонной синевой бескрайнего неба, по которому так соскучились за время заточения под землёй, и провожали взглядами клоки-обрывки пушистых кучевых облаков.

На окружающем фоне заснеженного плато с огромной высоты едва различались жилища-иглу, аккуратно выложенные из ледяных блоков. Маленькие домики, почти полностью сливавшиеся с ландшафтом, казались игрушечными, ненастоящими. Даже с важностью расхаживающие меж ними крошечные фигурки не делали картину менее фантастической. Походило, будто детский набор северной деревушки вдруг ожил, зашевелился и деловито принялся наводить свои порядки в округе. Вблизи обрыва на плато виднелась некая конструкция, выделявшаяся немалой высотой и громоздкостью. Из высокого мраморного постамента, сужающегося кверху в длинный шпиль, выходил толстый и короткий металлический стержень, который почти сразу расходился в стороны, образуя здоровенный полукруг. Между его концами крепилось нечто, похожее на гигантскую двояковыпуклую линзу. Судя по довольно неровному расположению конструкции, можно было догадаться, что стержень свободно крутится на постаменте по вертикальной оси, а линза в креплениях полукруга — по горизонтальной. Также при внимательном рассмотрении Сашка заметил, как несколько фигурок, собравшихся вокруг постамента, совершают странные движения, словно поклоняются некоему идолу.

— Ой, какие махонькие, — радостно воскликнула Ялка, дыша на зябнущие пальцы.

— Любой из этих махоньких положит всех нас на одну ладонь, а другою прихлопнет. И никакая жужжалка не поможет, — пробормотал Торрис.

— Так что же, выходит, перед нами племя волотов? — спросил Шаман.

— Их самых. В такой глуши кроме волотов и водиться-то некому.

— Надо же, — восхитился землянин. — Вывел прямо на нужное место. Поражаюсь твоим топографическим способностям.

— Ничего сложного, — без особого хвастовства ответил колдун. — Кащер устроил себе резиденцию в недрах большой скалы глубоко в лесах на западе, так что сама система и общие принципы устройства подземелий мне известны. И не стоит удивляться, что мы сразу наткнулись на поселение волотов. Насколько я знаю, все пешие пути в лабиринты начинаются у горных подножий. Лишь некоторые располагаются намного выше, и все они у стоянки великанов. Есть ещё, конечно, зияющие отверстия в Бездну, только без крыльев туда лучше не соваться. Эти ходы не для людей.

— Хорошо, а где здесь печать? — вступил в разговор Нес, которому не терпелось приступить непосредственно к делу.

— Во глыбе льда, — напомнил Сашка с улыбкой.

На свежем воздухе северянин значительно приободрился, а его щёки даже обзавелись жизнерадостным румянцем, что несказанно тешило друзей парнишки. Нес внимательно рассматривал раскинувшееся под ногами плато и вскоре выдал:

— Может быть, она где-то в их ледяных домиках?

— Предлагаешь наведаться к волотам в гости? — ехидно вопросил Торрис.

— Они агрессивны? Не любят чужих? — задал встречный вопрос Шаман.

— Предлагаешь проверить? — не меняя тона, хмыкнул колдун. — Про них сложено много легенд, и, к сожалению, все противоречат друг другу. В одних волоты — добрые спасители попавшего в беду человечества, в других — злые, кровожадные гиганты, издевающиеся над несчастным людом просто так. Хотите узнать, какие из легенд правдивые — ступайте сами.

— Всё равно придётся идти на разведку, — твёрдо заявил Нес.

— И кто этим займётся? Ты что ли? — с насмешкой спросил чародей.

— А разве не придумали никаких чар для всяких скрытных походов? Может, есть какие-нибудь заклинания невидимости?

— Нет, — отрезал кудесник. — Чарами я в силах лишь слегка подправить внешность иголос. Тебя, например, могу с удовольствием сделать похожим на пачвару, или на бородатую старуху. Но вряд ли это сильно поможет. Придётся тебе идти так.

— Вот ещё! Для таких случаев у нас есть настоящий ниндзя, крадущийся в тени, — паренёк многозначительно посмотрел на Сашку.

Остальные последовали примеру северянина. Шаман тщательно сканировал местность, подперев пальцами подбородок, и с недовольством хмурил брови.

— На заснеженной местности хуже всего, — в конце концов, сказал он. — Особенно без камуфляжа. Меня в этой одёжке днём увидят за километр. Следы на снегу — опять же не в помощь. Тем более, пространство кругом открытое, прятаться негде. Ночью тоже особо не за чем укрыться, да и толку соваться туда после заката, когда неизвестно что и где конкретно искать. Останется лишь тыкаться носом в потёмках неизвестно куда. Так не пойдёт.

— У тебя всегда мешок оправданий, лишь бы ничего не делать? — Ялка расплылась в саркастичной усмешке.

Девушка хоть и поостыла после недавней жаркой перепалки насчёт устранения вишаров и чародея, но не собиралась упускать повода хорошенько подшутить над Сашкой.

— А ты когда-нибудь слыхала о такой вещи, как взвешенные и продуманные поступки? — не остался в долгу землянин. — Думается, слыхала. По крайней мере, сама исправно пользуешься такой полезной штукой. Иначе не послала бы следить Мару за нашей дружной экспедицией к поместью, а лично ринулась бы следом громыхать пятками по коридорам. И если думаешь, что все, кроме тебя, обязаны бездумно прыгать грудью на амбразуры, подключая к мышлению лишь спинной мозг — то ты ошибаешься.

— С простых отговорок перешёл на мудрёные, — не смутилась Ялка. — Так давай, подключай к мышлению спину, мозг и что там у тебя ещё есть, да говори, чего удумал?

— В принципе, то же самое, что и ты. Для начала отправим на разведку Мару. Если она заметит что-нибудь интересное — даст нам знать. А там уж мы с ней как-нибудь подберёмся к этому интересу.

— Когда начнём? — деловито поинтересовалась девушка.

— Сразу, как только твоя супер пыль подкрепится.

А Мара действительно в тот момент распласталась под яркими лучами дневного светила в тонкий диск и тихонько жужжала, принимая солнечную ванну. Судя по всему, наделённая искусственной жизнью наноразработка получала истинное удовольствие. Глядя на неё, приёмная дочь вождя нордунгов поёжилась и начала перепрыгивать с ноги на ногу, вытаптывая ослепительно блестящий под полуденным солнцем снег.

— Пойдёмте тогда обратно в пещерку, что ли? А то я сейчас тут окоченею.

Путники засобирались, один лишь землянин предпочёл остаться рядом с Марой на улице. Шаман уселся в позу лотоса прямо на снег и зажмурился, подставляя лицо морозному ветру и бархатным лучам солнца.

Сашка вернулся в пещеру к друзьям спустя час. Выглядел он весьма бодрым и довольным. К этому времени спутники успели разложить маленький лагерь на небольшой, чистой от зарослей полянке. Весело трещал костерок, на длинных прутах Нес жарил мясо добытых Шаманом пару дней назад в дороге соболей. Парнишка натёр нанизанные кусочки размельчёнными травками, которые он со знанием дела на скорую руку нащипал в округе, поэтому кругом витал просто шикарный аромат.

— Где Мара? — нахмурилась Ялка, не увидев подругу в сопровождении землянина.

— Улетела на разведку. Когда вернётся — не докладывала.

— Шаман, — полянец перебил собравшуюся что-то высказать Ялку. — Это последние шматки еды. Пора что-то думать с харчами.

Паренёк говорил, не отрывая внимательного взгляда от жарящихся кусочков мяса. Проблемы с провизией Неса беспокоили не меньше, чем прожорливого Шамана, ведь паренёк никогда не избегал возможности хорошенько подкрепиться. Точившая полянца изнутри хворь так и вовсе вынуждала его регулярно следить за рационом. Малейшая погрешность в плотной диете — как тут же накатывали слабость, усталость и сонливость. Новый член отряда — колдун — в скоростях и объёмах поглощения пищи составлял землянину и Несу более чем достойную конкуренцию. В общем, Нес затронул самую актуальную после поиска печати проблему.

Да, перспектива голодать подкралась незаметно, хоть и видна была издалека. Но, не успел Шаман толком озадачиться возникшей проблемой, как она решилась вполне самостоятельно, хоть и не без определённых переживаний.

Прошло пару часов, когда путники в процессе налаживания временной стоянки вдруг услышали глухой грохот сверху, словно кто-то массивный скатывался по склону горы. Затем большая тень проскользнула над несколькими дырами в потолке, последовательно перекрывая доступ света из них. Становилось понятно: к входу в пещеру спускается немалых размеров организм, причём особо не заботится о скрытности. Первой у отверстия на улицу приземлилась внушительная куча снега, засыпав проход полностью. Буквально через пару секунд за стеной шлёпнулось что-то тяжёлое. Повисла напряжённая тишина. Спустя несколько мгновений друзья услышали громкое пыхтение и методичное поскрипывание снега — незваный гость рыл ход в заваленный собственными усилиями проём. Уже через минуту снежная стена поддалась, и на обозрение искателям печатей вполне по-хозяйски высунулась огромная голова, разбрызгивая вокруг белые хлопья. Обладатель крупного черепа смутно выделялся на фоне снежного завала, так как цветом шерсти практически полностью совпадал с ним.

В нахальном посетителе Шаман без особых трудностей узнал белого медведя: длинная плоская голова с зауженной к концу острой мордой, которая венчалась черным, словно уголь носом, такие же смоляные, широко расставленные глаза и небольшие полукруглые ушки-бублики. Только вот что делал этот арктический зверь на горных высотах?

Тем временем косолапый приостановил свои копания и втянул ноздрями воздух. От блаженства мишка едва не закатил глаза. Всё правильно — зверь пришёл на запах щедро усыпанного специями жареного мяса, оставшегося после перекуса путешественников. Увидев застывших людей, медведь ничуть не смутился, и деловито продолжил пробираться дальше. А чего тут впадать в замешательство, когда к блюду самым неожиданным образом полагается ещё и добавка. Правда, пока живая.

Вскоре зверь протиснул из снежного завала могучие плечи, мощно дёрнулся торсом, от чего едва не затряслись крепкие стены пещеры, и высвободил передние лапы. Дальше дело у мишки пошло куда быстрее. В проделанном лазу он ловко проскользнул брюхом и через мгновение предстал перед путешественниками в полный рост. Медведь беззлобно и лениво рявкнул, чтобы представители рода человеческого мигом испарились и не мешали трапезе, после чего вальяжно встал на все четыре лапы и направился к костру. Сидевший там Нес тихонько икнул, вытаращив глаза на огромное животное, и удивлённо хлопал ресницами в страхе сдвинуться с места. Ялка тоже явно не торопилась шевелиться — подруга спасительница находилась далековато. Девушка с надеждой поглядывала на взрослых спутников. Шаман лихорадочно что-то соображал, правда, весьма далёкое от нынешней ситуации. Один лишь Торрис готов был взорваться на месте от возмущения.

— Вас что, косолапых дуралеев, тут совсем не учат, кого следует бояться? — шипел чародей, раскручивая на жезле чары.

Медведь, почуяв опасность, взмыл на задние лапы и грозно зарычал, обнажая верхние клыки. Здоровенный зверь мигом определил угрозу, исходящую от чёрного человека с горящими угольками вместо глаз, и уверенными шагами направился её ликвидировать.

— Испепелю! — ссутулившись, засипел колдун.

— Стой! — Сашка жестом остановил Торриса, с палочки которого уже готово было сорваться смертельное заклинание. — Шерсть! Не спали шерсть!

— Это ещё зачем? — недоумевал кудесник.

— Мне нужна его шерсть!

— Растопчи тебя черти, пришелец, — занервничал колдун. — Твои прихоти могут стоить нам жизни!

Но Торрис, неловко пятясь, всё-таки развеял изначальное заклинание и начал плести чары по-новому, хотя грозный хищник мерно приближался, раскачиваясь из стороны в сторону, и в любой момент готов был сорваться с места на мелкого, назойливого человечка.

Медведь ринулся на чародея одновременно с тем, как тот выпустил заряд. Громадная туша хищника и бесформенное зелёное облако столкнулись в полёте, а сам колдун с визгом отчаяния откатился в сторону. Окутанный в массу болотного цвета, зверь с грохотом приземлился туда, где только что пребывал чародей, да так и остался лежать без движения. Когда зеленоватое облако заклинания потускнело и развеялось, путники обступили бездыханное тело громадного белого медведя. Зверь не шевелился.

— Готов? — с опаской поинтересовался Нес.

— Пока нет. Посолишь, поперчишь, пожаришь — и будет готов, — хмыкнул колдун.

— Съедобный? — Сашка осторожно приподнял на носке стопы лапу медведя.

Конечность безвольно шлёпнулась обратно.

— Ещё какой! — выпучил глаза паренёк, склоняясь над тушей и одновременно извлекая свой кинжал.

— Погоди, — остановил его Шаман. — Пока не трогай. Шерсть я сниму сам. Сходи пока, раздобудь мне соли. Горстей десять. Срочно.

— Ого! — присвистнул Нес. — Что же ты собрался делать?

— Маскировку.

— Из него, что ли? Здорово! Так я побежал за солью! — обрадовался паренёк и сорвался с места, однако тут же застопорился. — Только… ты говорил, за нами кто-то следит и велел не ходить по одному.

— Действительно, — Шаман помассировал виски, что-то припоминая, и обратился к чародею, — Торрис, будь добр, сопроводи парня. Его в одиночку нельзя отпускать даже за угол.

Сашка хотел добавить, что не посылает с полянцем Ялку, потому что вдвоём без Мары шансов хорошенько вляпаться в приключения у них вдвое больше, но решил промолчать. Колдун с пониманием отнёсся к просьбе и не стал возражать. Вскоре парнишка с кудесником удалились на поиски соли. Землянин остался с Ялкой наедине, отчего чувствовал себя немного неловко.

— Что ты будешь с ним делать? — первой начала разговор девушка, сидя рядом с тушей медведя и поглаживая его белоснежную пушистую шерсть.

— Сниму шкуру, выдублю по мере возможностей и под её покровом прогуляюсь по деревушке волотов, — Сашка с видимой лёгкостью перевернул тело медведя на спину и распростёр его лапы в стороны.

— Ты и шкуры обрабатывать умеешь?

— Чисто теоретически. Но маскировка нужна позарез. Без неё туда соваться — что лезть головой в медвежий капкан.

— Небось, лазил? — не сдержала очередного укола девушка.

Шаман пропустил замечание мимо ушей и склонился над телом хищника. Землянин приложил остриё сабли к верхнему концу грудины медведя, ладонью надавил на тупую грань клинка и резкими, чёткими движениями начал разрезать кожу зверя на груди, переходя вниз, на живот. Сделав ещё несколько надрезов от краёв, Сашка принялся сдирать шкуру. Благодаря богатырской силушке Шамана, процесс не занял много времени — уже через минут двадцать одёжка полярного зверя лежала отдельно мездрой кверху.

— Может, пока я тут буду возиться со шкурой, займёшься мясцом? — предложил Сашка Ялке, и добавил: — Если умеешь, конечно.

Дочь нордунгов от возмущения смогла только громко фыркнуть. Девушка извлекла из голенища сапога свой кинжал и споро взялась за дело. Закипела работа.

Сам Сашка принялся скоблить лезвием внутреннюю сторону шкуры, стараясь удалить остатки мяса и жира, и краем глаза с удовольствием поглядывал за ловкими движениями спутницы. Можно было бесконечно смотреть на её талию и спину, когда она в очередной раз нагибалась отрезать полоску мяса, на замысловатые позы, которые она принимала, чтобы достать из неудобных мест самые лакомые кусочки, на её изящные локоны, которые девушка всё время плавными взмахами откидывала назад. Бывало, землянин так засматривался, что и не замечал, как встречался с ней взглядами. В таких случаях Сашка смущённо улыбался и опускал глаза.

Через час, покончив с очисткой, Шаман вытащил шерсть на улицу и бросил в снег, чтобы остывала. На морозе и сохранность лучше — сырая шерсть не успеет разложиться, если северянин с Торрисом вдруг задержатся. Но посыльные вернулись довольно скоро, ещё до заката. Нес тянул на плечах доверху забитый солью мешок и тяжело пыхтел.

— Упаси меня Велес ещё хоть раз куда-нибудь сунуться наедине с этим полянцем, — возмущался шагающий рядом колдун. — У отрока во рту поселилась кикимора и беспрестанно ворочает его языком, что бы ни случилось. Лихоманков малец без умолку звенел мне сначала про печати, потом зачем-то про своё родовое проклятие, затем и вовсе прошёлся по вам обоим, то восхищаясь, то поливая бранью. Уж что я с ним не делал! Угрозы против него совсем не помогают! Маленький мучитель не затыкался, пока мешок не заполнился солью до половины. Только тогда этому окаянному сказочнику стало тяжко дышать и говорить одновременно. Я уж и решил — пускай тащит до самого верха. Хоть под конец прошлись в тишине.

Северянин решил, что успеет отдышаться позже, поэтому с перебоями в дыхании принялся возражать:

— Никого я не поливал бранью!.. И говорил не так уж много.

— Знаю, как обычно, — поддержал парня Сашка. — Пять сотен слов за минуту — это и не разговор вовсе. Так, разминка. Отдохни лучше.

Шаман выхватил из рук Неса мешок с солью и отправился на улицу за шкурой. Вернувшись через минуту с материалом на плечах, Сашка расстелил его на предварительно расчищенной площадке и обильно рассыпал на внутренней стороне раздобытую соль.

— Всё, — резюмировал Саня, повернувшись к спутникам. — Остаётся ждать, пока шерсть полностью не высохнет.

— И сколько нам всем вместе придётся тут прохлаждаться? — настороженно поинтересовался колдун.

— От нескольких дней до парочки недель, — глядя в потолок, прикинул землянин.

— О, боги! — Торрис вскинул руки к небу. — Две седмицы с болтуном и живодёркой! Я не выдержу!

— Можешь ускорить процесс чарами, — предложил Саня. — Твоё искусство можно как-нибудь применить в мастерстве выделки?

— Не особо, — поморщился кудесник. — В этом деле от меня пользы не жди. Я скорее всё испорчу. Не силён в таких вопросах.

— Тогда терпи, Сиплый, — со злорадной усмешкой подмигнула чародею Ялка.

Несу, конечно, тоже хотелось принять участие в беседе, но усталость никак не желала покидать парня. Она коварным хищником набросилась на северянина, кружила ему голову, валила с ног, перехватывала дыхание. Юноша со вздохом уселся на землю, откинулся спиной в лоно пышного кустарника и в тот же миг отключился, шумно посапывая.

— Шаман! — Ялка возмущалась шёпотом, дабы не нарушить покой уснувшего полянца, и активно тыкала в него указательным пальцем. — Ты посмотри, что этот изверг сделал с нашим Несом! Заставил мальчика тащить на своём горбу такую тяжесть, а ведь знал, что у него страшная хворь!

— Нет, я честно хотел пройтись в тишине, — начал оправдываться колдун, отчётливо осознавая свою вину в нынешнем неважном состоянии северянина.

— Не заговаривай мне зубы, Сиплый, — кипятилась девушка. — Ты подстроил всё специально! Какими разговорами он мог тебе мешать? При мне он всегда молчит, как булыжник. Только после осьминога заливался соловьём от пережитого, а так постоянно угрюмый и задумчивый, будто вот-вот узнал, что случаем обрюхатил какую-нибудь кикимору, и завтра его ждёт неминуемая свадьба.

— Просто юноши в таком возрасте зачастую смущаются в обществе девушек, — вступился Шаман.

— Как же! Некоторые и не в таком возрасте в обществе девушек даже трёх слов связать не могут, — Ялка красноречиво посмотрела на Сашку. — Такие взрослые, такие герои, а всё глазёнки опускают! Видала, чего уж? Лишь в ярости способны изливать своё красноречие.

Землянин запнулся и сразу даже не нашёлся, что ответить острой на язык девушке, а когда придумал подходящий вариант, его внезапно прервала Мара. Возбуждённо жужжа, нанопыль ворвалась в пещерку одновременно с лучами раскрасневшегося, неспешно скрывающегося за далёкими горами вечернего солнца. Серебристое облако сперва ринулось к Шаману, принялось гудеть низким тембром, периодически срываясь на оглушительный скрип, а после спикировало к земле и на бреющем полёте начало что-то выискивать, виляя зигзагами по сторонам.

— Гляжу, наша сорока всё-таки принесла что-то на хвосте, — Сашка не отрывал взгляда от суетящейся Мары.

— Чай не глупцы — видим, что есть новости, — колдун тоже пристально следил за метаниями серебристого роя. — Но как мы узнаем, что же выискала эта летучка? Она ведь не лучше иной пачвары: всё понимает, но молвить ничего не умеет.

— Не боись, чароплёт. Рядом с твоими уродцами моя Мара, что волхв посреди стада баранов, — заверила Ялка. — Уж что-нибудь да сообразит.

И Мара сообразила. Правда, наноразработка не изобрела ничего нового — пошла по накатанному некогда пути. Облачко разлетелось на мелкие серебристые пылинки над полянкой, вытоптанной людьми за день, и взялась за чертежи. Из ничего на земле стали возникать неглубокие бороздки-линии, плавно, словно волшебством соединяющиеся в рисунок. Сначала пыль схематично нарисовала плато волотов и окружающие горы. После на самой высокой из них, что высилась с противоположной стороны от обрыва в ущелье, у основания Мара обозначила полукругом неровный контур, будто некий нарост, переходящий с земли на скалу. В его центре нанопыль оставила небольшую закорючку.

— Всё? — поднял бровь Шаман, глядя, как Мара отлетела кверху и с удовлетворением зажужжала.

Высокотехнологичная подруга Ялки раздражённо звякнула, заметив непонимание людей, и опять приземлилась — чертить боковую проекцию. Существенно ничего не изменилось: гора, небольшой нарост непонятно чего у основания и одинокая закорючка в его толще, ближе к горному склону, пологим изгибом переходящему в грунт.

— Я так понимаю — это печать? — Шаман указывал пальцем на закорючку.

Мара утвердительно прожужжала, радуясь, что, наконец, хоть до кого-то дошло.

— Хорошо, а что тут со скалой? — Торрис ковырнул когтем загадочный налёт на боку горы. — Двойной слой, или как это понимать?

Нанопыль разочарованно звякнула, зависла на две секунды, и вдруг с уверенным восклицанием пулей покинула пещеру. Облако вернулось обратно, транспортируя небольшую сосульку. Через пару мгновений кусочек замёрзшей воды воткнулся остриём в рисунок.

— Пятая во глыбе льда, — вспомнила Ялка строку стишка, который Нес неоднократно бубнил себе под нос во время всего путешествия.

— Выходит, с одной стороны скалы природа намела массив из наледи, — предположил Сашка и тут же добавил: — Или не природа. По крайней мере, печать замурована внутри. Как её извлечь? Торрис, что думаешь? Сможешь выжечь заклинаниями лаз?

Колдун задумчиво теребил огромную бородавку на подбородке.

— Смотри, — заговорил он через минуту, — если эта жужжалка всё правильно нарисовала — значит, ледяной слой возвышается чуть ли не на десять саженей. А ежели глянуть сбоку, то видно, что печать запрятана не на поверхности, не в середине наледи, а у самого каменного склона, так что льда над ней достаточно. Локтей тридцать, не меньше. Мало того — эти проказы, которые удумали совать свои печати куда ни попадя, заткнули её не у самой земли, а на пару саженей выше. Туда так просто не добраться. Чтоб им еду каждый день так приходилось добывать!

— Короче, давай вердикт, — подгонял чародея землянин.

— В общем, хлопотное занятие, к тому же затратное на чары. Если бы не волоты — я смог бы управиться за пару дней. Но устраивать представление со всеми вспышками и красками на глазах у великанов даже не уговаривайте.

— Ещё один, — Ялка скривила губы в презрительной усмешке. — Только умничать горазды.

— Так пойди сама что-нибудь сделай, — ехидно предложил колдун.

— Чтоб я умела махать этими вашими палками да тягать за ними цветные ленточки — так давно уж решила бы все свои проблемы. А ты, чароплёт, валялся бы мирно где-нибудь в пещерке горсткой пепла в уголочке, и не сипел бы так, будто минуту назад боролся с медведем.

Торрис укоризненно качал головой:

— Потому-то Велес и не позволяет владеть чарами таким как ты. Это всё равно, что дать недалёкому боевой цеп. Сдуру и людей покалечит и себя, убогого, пришибёт на радостях. Чем сложней инструмент — тем голова у мастера должна быть способней. А твоя башка разве может чем хорошим похвастать? Только что волосы прут как урожай на хорошем навозе.

— Ой-ой! — запричитала Ялка. — Вот видно, у кого весь черепок забит мозгами под завязку! Даже не вмещаются — вон, бородавками выпирают. Сидят, как опята на пенёчке после дождя, да раскачиваются дружно на ветру.

Шаман молчал и не спешил встревать в перепалку — дабы не схлопотать самому. Потому землянин и заметил новое художество Мары первым. Нанопыль тщетно пыталась привлечь к себе внимание спорщиков громкими скрипами — слишком те были поглощены обменом нелестными эпитетами и сравнениями.

— Гляньте! — присмотревшись к рисунку, воскликнул Шаман. — Это же та самая конструкция у обрыва.

Колдун с Ялкой нехотя прервались и обратили внимание на свежеиспечённый рисунок под своими ногами.

— Что-то понятней ничего не стало, — пожала плечами девушка, вдоволь насмотревшись на чертёж.

— Как не прискорбно — мне тоже, — вздохнул Торрис.

— А я вот, кажется, начинаю смекать, что тут к чему…

Сашка немедля выскочил на мороз, навстречу заходящему светилу. Спутники с любопытством последовали за ним. Шаман стоял, прислонив ладонь козырьком ко лбу, и всматривался в раскинувшееся внизу пространство, переводя взгляд с загадочного постамента, что стоял на самом краю пропасти по левую сторону от их пещерки, к горному массиву напротив него — по правую сторону.

— Всё сходится, — через минуту начал он объяснять окружающим. — Набалдашник на длинной штуковине у края обрыва — не иначе, как огромная лупа. В детстве мы в солнечную погоду выжигали такими же, только маленькими, на деревянных лавках всякие непристойности. Суть в том, что лучи солнца при прохождении сквозь линзу фокусируются в одной точке и, само собой, температура там намного выше окружающей. Уверен, создатели печатей соорудили эту громадину, чтобы волоты могли бездумно ей поклоняться, а мы — пробраться с её помощью к цели. Солнышко на севере весь день тянется невысоко, над кромкой горизонта. В определённый момент оно, линза на высоком постаменте и печать оказываются на одной линии. Остаётся лишь подправить фокус.

— О каких фокусах ты говоришь? — недоумевал Торрис.

— О физических, — отмахнулся Шаман и отправился обратно в пещеру, бормоча себе что-то под нос.

Вначале землянин подошёл к усыпанной солью шкуре, пощупал её и покачал головой. Затем присел у прикорнувшего в кустах Неса и взял того за запястье.

— Плохо дело, — констатировал он и спросил у колдуна: — Можешь что-нибудь сделать?

— К сожалению, нет, — развёл руками подошедший чародей. — Есть один ритуал, долгий и затратный, но чары вышибут хворь из мальца подчистую.

— Так приступай! — воскликнула Ялка.

— Именно этот ритуал я и приберёг на самый конец, когда вскроем последнюю печать, — возразил кудесник. — А то я вас знаю. Парень болен — Торрис нужен, Торрис жив. Парень здоров — Торрис не нужен, Торриса в расход.

— Кому ты нужен, Сиплый? — скривилась девушка. — Лечи уже. Никто тебя не тронет.

— Охотно верю — никто не тронет, никто не коснётся. От прикосновений пока никто не умирал, — кивал колдун. — Зато после всяких смачных ударов исподтишка по затылку очень уж много люда испустило дух. Оно мне надо? Нет. Мало ли что взбредёт вам в голову? В каких смертных грехах могут заподозрить меня ваши с ним недалёкие макушки? — Торрис указывал пальцем на спящего Неса. — Откроем седьмую печать — и полянец перестанет бояться, что я без спросу присвою его добро. Одной угрозой меньше. А тебя и твоего жужжащего монстра придётся попридержать от меня подальше, к вам у меня вообще никакого доверия.

— А если Нес прямо сейчас навострит лыжи в Вырай?

— Ничего. Как-нибудь оклемается, — неуверенно заявил колдун.

— Ладно, пока, вроде, живой и никуда не собирается, — поднялся Сашка. — Посмотрим, что там дальше будет.

Шаман бросил на Торриса многозначительный взгляд, который, вроде как, не сулил колдуну ничего плохого, но и хорошего, однозначно, тоже. Кудесник понял, что в случае возникновения у северянина терминальной ситуации, отвертеться от исцеления вряд ли удастся. Могучий иномирянин до конца пойдёт в методах убеждения.

— Время тратить неохота, — поглядывая на спящего друга, продолжал Сашка. — Поэтому со шкурой придётся закончить завтра. Не слишком качественно выйдет, но уж как есть. Так как теперь мы знаем где печать и как её достать — выйду, конечно, к ночи. Так больше вероятность прокрасться к постаменту незамеченным. Деревушка волотов, как я заметил, местами подступает вплотную к горным подножьям. Прошмыгнуть будет непросто. Пойдём вдвоём: я и Мара, — нанопыль радостно звякнула, узнав, что и она тоже в деле. — Её услуги понадобятся для наводки, чтобы я знал, куда направлять луч. Само собой, солнце не стоит на месте, поэтому в сутки у нас найдётся максимум час-другой, когда пучок света над печатью будет наиболее сконцентрированным и эффективным. Соответственно, мероприятие может затянуться не на один день. Шастать туда-сюда ночами чересчур опасно, поэтому, думаю, придётся мне обосноваться там.

— Подселишься в какую-нибудь хижину волотов? — не сдержала усмешки Ялка.

— Говорят, женщины-волоты холодны, как лёд, — вторил, ухмыляясь, колдун.

— Придётся воспользоваться навыками экстремального выживания, — Шаман выглядел невозмутимо. — Вам, кстати — тоже. Постарайтесь жить мирно и не перегрызть глотки друг другу в первую же ночь. Это важно, хоть и сложно. Не желаю, вернувшись, увидеть вас отравленными, сожжёнными или прирезанными. С вас-то станется. Да, ещё. Постарайтесь периодически отвлекаться от взаимного поливания грязью и посматривать, как там дела у меня внизу. Мало ли, вдруг понадобится помощь.

— Я присмотрю за ними, — раздался из кустов слабый голосок Неса, от чего Ялка прыснула хохотом, Сашка улыбнулся, не скрывая радости, а колдун облегчённо вздохнул.

На следующий день Шаман с Торрисом поутру вышли на улицу и принялись сооружать небольшую купальню неподалёку от входа в пещеру. Они вытоптали в снегу яму по колено, после чего колдун приморозил чарами её края. Потом они скинули туда пару охапок пушистого снега, который кудесник тут же растопил. Сашка вытащил из пещеры задубевшую, твёрдую, как дерево и хрусткую словно хворост шкуру, отряхнул её маленько и опустил в купальню. Торрис выполнял функцию газовой горелки, поддерживая оптимальную температуру воды, а землянин помешивал размокшее белое полотно, что некогда служило великолепной одёжкой одному не слишком удачливому в выборе лакомства медведю. Поначалу им пришлось пару раз вычерпывать из купальни окрашенную в буроватый цвет воду и сливать её, заменяя свежей, но вскоре надобность в этом отпала. Ялка и оклемавшийся Нес что-то кашеварили на пару в пещерке, периодически выскакивая на бодрящий мороз — полюбопытствовать, чем занимаются старшие товарищи.

Когда солнце подошло к зениту, Саня вытащил здорово размякшую шкуру и отнёс в лагерь к костру на просушку. Ялка подбрасывала дровишки в пламя и внимательно следила за млеющими над огнём длинными толстыми кусками мяса. Наслаждаясь царящим вокруг запахом, Шаман почти не глядя разложил мокрую шерсть на ветвях небольшого раскидистого деревца, под которым быстро натекла целая лужа.

— Эй, Шаман! Это же моё место! — возмутился Нес.

И вправду, по негласной договорённости путники всегда рассаживались у костра на определённых, одних и тех же позициях, облюбованных по каким-то личным критериям. И вот сейчас на площадке, избранной Несом под свои ягодицы, растекалась грязная лужа.

— Извини, дружище, — пожал Сашка плечом. — Сейчас всё исправлю.

Через минуту землянин пришёл с громадным валуном на плече и плюхнул его прямо в воду, расплескав коричневые брызги вокруг, часть из которых с едким шипением поглотил жадный костерок.

— Вот, — указал Сашка другу на камень. — Будешь смотреть на всех свысока, словно самодержец с трона, и руководить пиршествами.

Идея пришлась Несу по нраву. Он тут же принялся осваивать свой новый элемент мебели, пытаясь взобраться на него, лавируя между стекающими со шкуры струями воды и стараясь не замочить ноги. Сашка тем временем выхватил одну из своих сабель и взялся за сборку деревянной решётки из подручной флоры. Землянин отыскал несколько более-менее ровных и крепких стволов, срубил их и, аккуратно разложив, связал верёвкой. К тому времени шкура ещё не высохла полностью, но вода уже не стекала с неё ручьями. Влажный материал Сашка снял с деревца, едва не смахнув им восседавшего на камне северянина, и разложил на собранной решётке. Не просохшую ещё мездру Шаман принялся степенно натирать большим куском сала. Нес внимательно наблюдал за манипуляциями друга.

— Что, так интересно? — улыбнулся краешком губ Саня.

— Ну, как сказать… просто смотрю. Авось когда-нибудь пригодится, — задумчиво почесал за ухом северянин.

— Тогда можешь особо не запоминать. За такой метод экспресс обработки матёрые скорняки, скорее всего, попытались бы меня убить. Хотя, что поделать? Приходится пользоваться подручными средствами.

Полянец посчитал подобный довод неубедительным и остался смотреть дальше. Ялка же, казалось, была настолько поглощена приготовлением снеди, что совсем не обращала внимания на молодых людей, крутящихся неподалёку.

Когда внутренняя поверхность материала блестела тонким слоем жира, Шаман, заручившись помощью Мары, растянул шкуру, закрепил её по краям деревянной решётки, прислонил к стене пещеры и оставил сушиться.

Ялка в это время сняла с костра жареное мясо, натёрла его солью и травками, втянула носом аромат и, закатив глаза, тихонько ахнула. Но, как оказалось, на этом процесс приготовления не заканчивался. Девушка подвесила уже прожаренные куски на высокую перекладину над костром таким образом, чтобы пламя едва их достигало. Дочь подземных жителей подбросила в огонь что-то из растущих в округе хвойных порослей и с удовольствием отметила, как густые клубы дыма нежной периной окутывают лакомые кусочки медвежьего мяса.

— Когда отправляешься? — мимоходом спросила она у Сашки.

— На закате.

Девушка чему-то удовлетворённо кивнула.

Ближе к концу дня, когда от костра остались одни тлеющие угольки, Нес было потянулся к слегка прокопченным кулинарным изыскам Ялки, но тут же схлопотал от неё по рукам.

— Куда тянешь свои загребульки? — рявкнула девушка. — Не по твоё вечно голодное чрево сготовлено.

— А для кого тогда? — обиженно шмыгнул носом северянин.

Ялка бросила короткий взгляд в сторону медитирующего Шамана.

— А герой-то наш там, внизу, что будет есть, коченея пару дней в сугробах? У него ж, небось, такими хлопотами голова обычно не обременяется. Суета, о чём тут думать? Героям ведь абы подвиг свершить, а что да как там дальше сложится — так гори оно ярким пламенем.

Девушка сняла мясо с перекладины, подержала на весу, прикидывая, насколько хватит этих пяти-семи килограммов не сидящему на диете Шаману, и бережно завернула всё в его вещевой мешок.

— Чего нос повесил? — улыбнулась она поникшему Несу. — И для наших животов сейчас нажарим. Этого косолапого всему племени нордунгов на седмицу пировать хватило бы. А нам — так и подавно. Чем сегодня поживимся?

— А давай супца из рёбрышек наварим? — воспрянул духом Нес.

— Давай! — поддержала северянина Ялка. — Тащи-ка их сюда.

И полянец рванул на улицу копошиться в сугробе, который путники определили под холодильник.

Когда небо у нещадно изрезанного пиками скал горизонта окрасилось жгучим багрянцем и на заснеженную долину хищной пантерой начали спускаться сумерки, Шаман засобирался в дорогу. Осмотрев шерсть со всех сторон, Сашка немного разочарованно цокнул языком, но всё же снял свою маскировку с деревянной решётки, отряхнул и закинул на плечо.

— Держи, — Ялка вручила землянину мешок с мясом. — По такой погоде вряд ли с ними что-то случится, но я их на всякий случай немного подкоптила.

— Спасибо, — кивнул Саня, окинул взглядом спутников и, не дождавшись напутствий, без лишних слов покинул пещерку.

Остальные тоже вывалились наружу и остановились у входа, провожая взглядом удаляющуюся фигуру Шамана. Через сотню-другую шагов Сашка накинул на себя медвежью шкуру, и снежный пейзаж полностью поглотил его. Одновременно с землянином компанию искателей тайн покинула нанопыль. Мара устремилась в сторону скалы, подножие которой укрывало под толстой коркой льда пятую печать. Лучшей подруге Ялки следовало подготовить к утру наводку для Шамана.

— Справятся ли? — сощурил глаза-огоньки Торрис.

— Мне порой кажется, что на пару этим двоим под силу всё что угодно, — заверил колдуна Нес.

Глава десятая, ледяная

Деревушка великанов с высоты казалась очень маленькой, соответственно, чтобы увидеть её вблизи да в полный размер, топать предстояло не один километр. Благо, вниз катиться — не вверх карабкаться. Извилистую дорожку, по которой шагал Сашка, некогда филигранно выложили каменным брусом умелые руки неизвестных мастеров. А неведомые, и, скорее всего, волшебные силы не позволяли всем стихиям замести её пластами снега. Лишь чуть позже Шаман заметил, что дорожка-то с подогревом. Тёплые камни приятно грели стопы адепта восточных единоборств даже сквозь подошву земных мокасинов, повидавших виды со времён появления на Терранове и сохранившихся здесь только чудом. В пути Саня всё прикидывал: кто и для каких целей создал такой комфортный тракт, но за неимением явных намёков и конкретных данных все предположения и гипотезы Шамана оставались лишь предположениями и гипотезами. Брусчатка извивающимся ужом петляла по склону горы, заставляя одинокого, укутанного в белую шкуру путника вилять за ней следом, то скрываясь в небольшом пушистом ельнике, то вновь появляясь на открытом пространстве.

К посёлку волотов Сашка вышел, когда окрестности уже давно укутал густой покров ночи, робко развеваемый мягким светом сочной луны. Бесшумно ступив со склона горы на горизонтальную поверхность плато, Саня безмолвным белым призраком застыл на месте. Брусчатка простиралась буквально ещё на один шаг вперёд и сразу обрывалась. Перед Шаманом раскинулась деревушка, оказавшаяся вблизи отнюдь не игрушечной. В лунном сиянии землянин с интересом разглядывал огромные, величиной с девятиэтажный дом, куполообразные жилища местных жителей, выложенные из массивных ледяных блоков. Кое-где стены некоторых иглу освещались изнутри тусклым голубоватым свечением, на фоне которого виднелись гигантские человеческие тени — видимо, не все обитатели деревушки спали. Да и спят ли они вообще, эти волоты?

Шпиль с громадной линзой тёмным длинным силуэтом виднелся вдали, слева от горы, с которой спустился Шаман. Чтобы добраться туда, Сашка мог или тащиться вдоль кромки плато по границе с подножьями скал, а после пробираться дальше по краю ущелья, или срезать путь через деревню. Поначалу наиболее оптимальным казался первый вариант. Всё же пытаться прошмыгнуть прямо под носом у волотов, пусть и ночью, пусть и в камуфляже — предельно рискованное мероприятие. Тем более, даже самые расчудесные ниндзя не могут ходить по снегу, не оставляя следов. А являлся ли Сашка настоящим ниндзя — не знал даже он сам. Чему там, в Японии, обучал их группу подростков помешанный сенсей — ниндзюцу или не ниндзюцу — известно лишь самому сенсею, и то вряд ли. В любом случае, не стоило надеяться, что волоты настолько тупы, и мелкие следы на снегу рядом с иглу не привлекут их внимания. С другой стороны, между хижинами великанов и предметом их поклонения огромными стопами непременно должны быть протоптаны многочисленные тропы. Стоит добраться до близлежащей — и присутствие Сашки на территории посёлка пройдёт бесследно. Вряд ли кто-нибудь сумеет разглядеть едва заметные следы на твёрдом насте, особенно если тайный гость не преминет активно заметать за собой знаки присутствия полами накинутой шкуры. А вот если отправиться обходным путём — сиротливая, отчётливая цепочка следов, тянущаяся вдоль гор, далее переходящая на краешек ущелья и обрывающаяся аккурат за местным идолом, вполне может привлечь внимание какого-нибудь наблюдательного волота. Тем более, намного проще ходить бесшумно по давно утоптанному снегу, чем хрустеть подошвами в свежих сугробах. В итоге чаша весов склонилась к тайной экскурсии под луной по тропам экзотического населённого пункта с финальной остановкой у местной достопримечательности.

Пригнувшись, Шаман тихонько сошёл с брусчатки на воздушный, словно взбитый снег, и огромными скачками на носочках устремился к ближайшей постройке, не производя ни единого звука. Странные воронки-углубления, остававшиеся за Сашкой в белом настиле, смахивали на что угодно, только не на человеческие следы. Очень скоро землянин достиг широкой борозды в снегу, которая тянулась меж двумя ледяными жилищами. Чёрная тень с размаху вскочила на тропинку, и её тут же накрыл белый полог маскировки. Лишь растревоженный взмахами шкуры воздух недовольно и лениво шепнул что-то на своём языке, но тут же затих.

Затаившись, Шаман выглядывал из-под полы своего белого плаща и оценивал обстановку — вокруг тишина и ни единого признака жизни. Очень осторожно Саня приподнялся и мелкими шажками засеменил по дорожке в сторону далёкого шпиля, не забывая постоянно крутить головой по сторонам. Вот одна иглу осталась за спиной, вторая, третья. Сашка незримой тенью углублялся в дебри посёлка. Снежная тропка завела его в настоящий лабиринт, не хуже, чем подземные коридоры Ледяных скал. Но здесь Шаман, по крайней мере, видел цель, и знал, куда стремиться.

После очередного поворота Сашка очередной раз просканировал местность и вдруг остановился как вкопанный. Из иглу, расположенной прямо по курсу, вышла громадная фигура с пятиэтажку ростом и прогулочным шагом направилась в сторону землянина. Длинные ноги волота сокращали расстояние катастрофически быстро. Бежать обратно в попытке скрыться, виляя по перемычкам тропинок, не имело смысла. Шаман принял единственное подходящее решение, хоть и рисковал приобрести удостоверение инвалида при наиболее удачном в данном случае стечении обстоятельств. Он ринулся на землю, полностью накрывшись медвежьей шкурой, и неподвижно замер. Ночной полумрак и качественная маскировка сделали половину дела — гигант не заметил под ногами ничего инородного. Вторая половина успеха осталась за удачей. Через узкую щель между снежным настом и мехом Сашка смотрел, как исполинская фигура, словно высеченная изо льда, с гладкой, отбрасывающей блики лунного света кожей приземляет свою гигантскую стопу буквально в локте перед ним. Лёжа на животе, Шаман отчётливо почувствовал, как содрогнулась под ним земля. Следующий шаг волот отчеканил уже позади распластанного землянина. Пронесло, перешагнул! Саня ещё минуту лежал неподвижно, пока не убедился, что гигант отошёл достаточно далеко. Оставшийся путь Шаман пытался проделать с максимальной осторожностью. Периодически вокруг слышались шаги бодрствующих великанов, иногда неподалёку проплывали гигантские одинокие тени. Землянин двигался, постоянно притормаживая, порой застывая на несколько минут, просчитывая каждый свой шаг и прикидывая, куда податься при встрече с очередным великаном, страдающим бессонницей. Со всеми предосторожностями землянин добрался до мраморного постамента, когда небо на востоке уже начало сочиться алой кляксой лениво просыпающегося рассвета.

Вблизи механизм выглядел несколько иначе, нежели с высоты гор. По крайней мере, теперь он вовсе не казался изящным хрупким шпилем. Широкое четырёхгранное основание конструкции занимало по площади не менее тридцати квадратных метров. Постепенно сужаясь кверху, оно прерывалось на высоте около двадцати стандартных земных этажей небольшой площадкой, из которой торчала линза на металлическом креплении, добавляя постаменту ещё этажей семь высоты. Вплотную к местному идолу примыкал вытоптанный в снегу широкий пятак — место массовых поклонений.

Наспех осмотрев окружающую обстановку, Саня отметил, что за святыней волотов не виднелось ни одного следа огромных стоп, лишь девственно чистый снег. Из этого следовал однозначный вывод — своё убежище лучше всего будет оборудовать позади мраморного столба, между ним и самым краем пропасти — так и незаметно, и безопасно и в непосредственной близи от объекта.

В последний раз оглядевшись, землянин проскочил у самого краешка постамента, практически не наследив, и скрылся позади него. Укрытый от лишних взглядов мраморным основанием, Сашка мог, наконец, вздохнуть с облегчением. Несмотря на ощутимый мороз, Шаман за время своего путешествия разогрелся не хуже, чем на полноценной тренировке жарким июльским полднем. Сашка подставил шею и лицо пронизывающим порывам ветра, неистово свиставшего со стороны ущелья. На противоположном краю пропасти, в мглистой дымке виднелись пики далёких скал, раскинувшиеся, словно зеркальное отражение этой стороны. Десять шагов до укутанного снегом обрыва — и под ногами простирается бездна. Или, быть может, Бездна? Та самая, где обитают страшные демоны, которые ставят эволюционные эксперименты над заманенными туда Мореной чудовищами.

Сашка бросил взгляд на мраморный постамент, и тут же выделил то, чего не наблюдал с других сторон — вырезанные в толще ступеньки. Судя по интервалу, с которым их высекли — создатели подгоняли отверстия как раз под человека — не под волота, или ещё кого бы там ни было. Шаман приблизился к постаменту и ощупал ниши. Довольная улыбка посетила лицо адепта восточных боевых искусств — с нижнего края каждой ступеньки продуманные ваятели монумента сделали выступы вверх, за которые удобно хвататься и держаться руками. Казалось бы — мелочь, а приятно. В особенности оно должно быть полезно, когда болтаешься на десятиметровой высоте под шквалистым ветром, а тебе, слава создателям, есть за что уцепиться.

Ещё Сашка заметил, что, несмотря на довольно мощные порывы горных ветров, линза, весьма внушительная по площади, даже не двигается с места. Следовательно, просто так, руками её не повернёшь, раз даже природе такое не под силу. Быть может, богатырская силушка Шамана и смогла бы насильно изменить угол наклона гигантскойлупы, но сиё маловероятно. Тем более, вряд ли прибор создавали под таких специфических операторов. Получается, где-то имеется механический либо автоматический пульт управления этой штуковиной. Придётся поискать.

Настало время оборудовать временное пристанище. Особых проблем с этим не возникло — снежные ветра со стороны пропасти намели у задней стены постамента высоченные сугробы. В одном из них Шаман вырыл себе небольшую, но глубокую берлогу и прикрыл вход в неё медвежьей шкурой. Прослойка из рыхлого снега, словно пуховик, надёжно защищала от холода. Припасов, любезно сготовленных Ялкой, при бережном расходе могло хватить на целую неделю, правда, со скрипом. Сашка надеялся завершить всё раньше.

Солнце уже показало миру свою красную макушку, и бледнеющая предрассветная мгла пряталась от него за пиками гор и массивными ледяными домами, сгущаясь там в длинные узкие тени. Шаман полез встречать рассвет наверх, к заветной линзе. Он был уверен — Мара уже приготовила для него мишень, и пока посёлок великанов ещё не расшевелился, следовало произвести предварительные настройки. Потом, когда целая толпа соберётся перед своим идолом стучать лбом об землю — будет уже поздно.

Подъём наверх занял у землянина не больше минуты. Он оказался на площадке размером со среднюю жилую комнату, из которой по центру торчало крепление гигантской линзы. Стекло было повёрнуто вбок и задрано кверху. Сашка подошёл к противоположному краю платформы и украдкой посмотрел на заливающуюся солнечным светом долину. Деревушка волотов ещё не проснулась. Даже одиноких ночных бродяг нигде не было видно. Что ж, самое время, пока никто не видит, поискать, откуда крутится здоровенная махина для выжигания. Рычаги управления Сашка нашёл довольно быстро — припорошенные снежком два небольших, размером с ладонь манипулятора прятались позади крепления. Шаман осторожно коснулся одного из них, легонько подёргал — и рычажок податливо сместился в сторону. Металлический штырь, на котором крепилась линза, с лёгким гудением начал поворачиваться по вертикальной оси. Саня взялся за второй манипулятор и наклонил его вперёд — в движение пришла огромная лупа. Механизм действия оказался не так уж сложен.

Шаман опять подошёл к краю площадки со стороны посёлка и начал внимательно всматриваться в горную цепь, раскинувшуюся по другую сторону плато. Где-то там всю ночь трудилась Мара, создавая знак над замурованной печатью. Поначалу Сашка не замечал ничего примечательного, но вскоре кое-что начало бросаться ему в глаза. Словно какой-то бойкий озорник, сидя по ту сторону плато, метко слепил восседающего на постаменте Шамана солнечным зайчиком. До Сашки быстро дошло, что яркие отблески восходящего солнца — не что иное, как проделки нанопыли. Поглощая световую энергию в свои батареи, серебристый рой обычно трансформируется в чёрный круг с зеркальной обратной стороной. Вот эту вторую, отражающую плоскость она сейчас применила в качестве мишени. Отблеск восходящего солнца плясал вдали прямо напротив постамента, внизу, чуть выше самого подножия скалы.

Саня в очередной раз убедился, что никто из великанов пока не вышел прошвырнуться на двор, поэтому сразу принялся ворочать гигантским чудо механизмом. Для начала стоило поставить линзу хотя бы приблизительно по фокусу, а уже после, когда солнце примет нужное положение, настраивать более точно. Вряд ли поклоняющиеся своему идолу днём волоты заприметят его незначительные корректировочные отклонения. Конечно, не стоило даже и надеяться, что великаны оставят без внимания изменение положения их святыни за ночь, но так однозначно лучше, чем если она вдруг начнёт двигаться прямо у них на глазах.

Предварительные настройки заняли не более пяти минут. Теперь линза стояла ровно, с небольшим наклоном вниз. Ещё раз прикинув на глаз, будут ли солнце, лупа и цель примерно на одной линии, Сашка удовлетворился и полез вниз к своей берлоге — завтракать.

Второй раз он залез на вышку через час, когда солнце полностью выползло из своего ночного убежища и вяло тянулось над горизонтом, а со стороны деревни начали доноситься гулкие шаги проснувшихся великанов. Оказавшись наверху, Шаман припал к мраморному полу и украдкой выглянул поглазеть при свете дня на удивительных созданий.

При ближайшем рассмотрении волоты очень походили на огромные ожившие ледяные скульптуры. Всё: лицо, ноги, руки, одежда и сандалии были словно высечены изо льда мастеровитыми руками неизвестного таланта. Жизнь поддерживалась в них непонятными, но точно не биологическими механизмами. Без чар тут явно не обошлось. Также неясными оставались цели жизнедеятельности волотов. На первый взгляд, гигантские ледяные болваны расхаживали по своей деревушке без всякого смысла, просто молча слоняясь между хижинами. Всё выглядело нелепой театральной постановкой, будто волшебным образом ожившие куклы совсем не представляют, что следует делать в отсутствие кукловода. Единственный отчётливый рефлекс, которым обладали волоты — это регулярные поклонения своей святыне.

Поначалу на вытоптанном пятачке перед постаментом собрались не меньше двух десятков особей. Сашка не успел их точно пересчитать, потому как великаны не торопились трамбовать лбами снег, а стояли, задрав кверху головы и таращились на линзу. Судя по всему, заметили нововведения Шамана. Сам землянин лежал на постаменте с краю и, высунувшись на полвершка, тихонько наблюдал за местными. После минутного созерцания один из волотов резко воздел руку вверх, оттопырив указательный палец. Шаману почудилось, будто гигант указывает именно на него, поэтому на всякий случай не преминул спрятаться. А затем Саня впервые услышал звук, издаваемый местными обитателями: по горным просторам прокатился оглушительный рёв, словно сразу десяток горнистов от души приложились к своим духовым инструментам.

Раскинувшись под лучами солнца на мраморной площадке, Саня спокойно рассуждал: если волоты его заметили — забраться к нему наверх они точно не смогут, разве что приладят стремянку. Но таких громил выдержит не каждая лесенка. Ломать свою святыню, чтобы схватить мародёра тоже вряд ли станут. Максимум — попытаются взять измором. Ночью можно попытаться прошмыгнуть мимо — для того, кто считает себя ниндзя, такое вполне осуществимо. А если рокот великана никак не связан с обнаружением шпиона — тем более всё в порядке. Сашка ещё раз подполз к самому краю и кинул взор вниз — волоты, смирившись с метаморфозой своего идола, дружно стояли на карачках и стучали головами оземь. Выходит — пронесло.

Когда время приблизилось к полудню, Саня взялся за дело. Лишь трое великанов находились под монументом в коленно-локтевой позе, остальные бесцельно бродили по деревне. На горе по другую сторону деревни уже гуляло жёлтое пятно сфокусировавшихся в линзе солнечных лучей, выжигая снежный покров, но процесс проходил в некотором отдалении от места, где отсвечивала Сашке Мара. Землянин аккуратно подправил аппарат, и пучок энергии дневного светила оказался там, где следует. Судя по продолжающемуся хаотичному движению волотов — никто из них ничего не заметил.

Через пару часов солнце ушло в сторону, жгучий поток сместился, растянулся кривым овалом по низу горы и Шаман попытался рассмотреть плоды своей деятельности. Однако не так уж просто разглядеть что-то с дистанции в несколько сотен метров. Определённо, какие-то изменения произошли — на белой снежной поверхности скалы появилось тёмное пятно. А вот глубоко ли смогли проникнуть сфокусированные солнечные лучи сквозь толщу льда — увидеть не получилось. В любом случае, ускорить процесс Александр никак не мог, поэтому оставалось лишь ждать. Процесс налажен, соваться никуда не надо, а времени для медитации — хоть отбавляй. Саня спустился вниз и залез в свою нору.

Следующий день преподнёс неприятный сюрприз в виде хмурого серого неба. Второй этап работы юного выжигателя накрылся медным тазом. С утра до вечера в горах бушевала метель, укутывая окрестности вихрями снега, и аппарат простаивал без дела. Саня пережидал бурю в своей берлоге, изредка прерывая медитацию на приём пищи. Сама природа заставляла филонить. Благо, за ночь шквалистые атаки лихого ветра подчистую разогнали все тучи. Назавтра в полдень солнце с линзой опять поработали на славу. А после обеда в гости к Шаману залетела Мара.

— Как, уже всё? — глядя на пыль, удивился землянин.

Серебристый рой утвердительно загудел.

— То есть, можно спокойно подходить и забирать печать?

Мара прожужжала, не меняя тональности.

— Отлично.

Лишние вопросы не требовались. Шаман дождался заката и выбрался, когда волоты разбрелись по домам. И вновь адепт крадущихся вознамерился незримым броском пронзить посёлок мифических великанов насквозь. На этот раз он примерно знал, чего следует ожидать от пустоголовых гигантов, поэтому при всех предосторожностях двигался всё же чуть быстрее, но полностью пересёк плато лишь к предрассветным часам — в пути местами возникали непредвиденные задержки, а порою, чтобы остаться незамеченным, вообще приходилось пятиться в обратную сторону.

Достигнув последней, пограничной тропинки между иглу, Сашка остановился и посмотрел назад: тишина. Мара всю дорогу беззвучно парила над левым плечом землянина, и лишь сейчас позволила себе что-то едва слышно звякнуть. Теперь Шаману предстоял небольшой штурм горной вершины: невысоко, всего на какой-то десяток метров, туда, где зияло чёрное отверстие выжженного хода. Тут уж обойтись без следов на снегу никак не светило, так что следовало шевелиться. До восхода солнца Саня планировал как минимум покинуть пределы плато. Не мешкая, землянин ринулся вперёд, рассекая снег в стороны. Однако взобраться по склону горы на десятиметровую высоту оказалось не самым простым занятием. Тонкий слой снега укрывал сплошной массив скользкого льда. Ноги адепта восточных боевых искусств то и дело норовили съехать, разойтись, а то и вовсе резко соскользнуть назад, чтобы познакомить лицо своего хозяина поближе с поверхностью. Поначалу пологий, горный склон с каждым шагом становился всё круче, значительно усложняя восхождение. Шамана спасала лишь нечеловеческая ловкость и реакция. Подъём к ходу затянулся на непозволительно долгий срок. Наконец, Саня сумел зацепиться за краешек отверстия во льду и подтянуться. Когда землянин уже перемещал своё тело в скользкий лаз, плечами он почувствовал какое-то кратковременное неприятное ощущение, словно холодные мурашки прошлись вдоль позвоночника от поясницы к затылку. Оглянуться ему не удалось — выжженный линзой широкий ход шёл скользкой ледяной трубой вниз под неплохим углом, и Саня метров двенадцать проехал на спине, пока не уткнулся ногами в тупик. Под его подошвами что-то возмущённо скрипнуло.

Задерживаться Сашка не собирался — очень уж ему не по нраву пришлось ощущение перед скоростным спуском. Во мраке ледяной кишки он быстро нащупал под ногами нечто инородное, во что уткнулись его ноги. На ощупь землянин без проблем определил, что в руках у него моток железного троса. Полагать, что могучие создатели печатей запрятали подо льдом обычную железку — было бы глупостью. Сашка нисколько не сомневался, что канат закручен из нитей небесного металла. А раз так, значит — пятая печать в руках, пора и честь знать. Тут и возникла очередная загвоздочка. С подобными затруднениями зимой сталкивался каждый, кому приходило в голову не только съезжать вниз по залитой горке, но и по разным причинам пробовать на неё вскарабкаться. Попытки Шамана выбраться наружу неизменно венчались неудачей, и он вновь оказывался на самом дне лаза. Как только не пробовал Саня преодолеть хитрый подъём — и аккуратными шажками, держась за стенку, и отталкиваясь изо всех сил ногами от дна, и даже ползком по-пластунски — всё время хоть чуть-чуть, но не хватало. Поначалу Сашка тихо шипел от досады, а после вообще пару раз в бессильной злобе шарахнул кулаком по стене. Как можно было умудриться упустить такой нюанс? Да и перед самым походом Шаман решил не обременять себя холодным оружием, а какой-нибудь кинжальчик сейчас ох как мог пригодиться.

Снаружи светало. Вдалеке, на фоне тускнеющих звёзд стали проступать очертания огромной линзы. Увидев контуры далёкой лупы, Шаман с негодованием хлопнул себя по лбу. Второй просчёт за сутки! Он ведь так и не развернул напоследок механизм в сторону! Теперь, к полудню, когда солнце спрячется за линзу, землянина дотла поджарят сфокусированные вместе ласковые лучи дневного светила, и тут уж не помогут никакие гормоны. Шах и мат, своими же действиями.

Витавшая снаружи Мара вихрем ворвалась в ледяной ход и принялась тревожно жужжать, порхая вокруг Сашки. То ли подгоняла, то ли пыталась о чём-то предупредить. Рассерженному Шаману оставалось лишь отмахнуться. Землянин обречённо уселся прямо на лёд, прислонился спиной к холодной стене и от нечего делать решил при нормальном освещении взглянуть на то, ради чего ему пришлось влипнуть в такую передрягу. В руках у него лежало два скрученных металлических троса, плотно сплетённых из уже знакомого Сашке материала характерного чёрного цвета, который ни при каких обстоятельствах не ломается и нагревается под физическими воздействиями. А на конце этих тросов крепилось то, что заставило землянина мигом вскочить с места и начать распутывать найденные артефакты — крюки! Путь к спасению столько времени лежал у Шамана прямо в руках, стоило лишь взглянуть на свою находку. Размотать клубок — минута, швырнуть крюк и зацепиться им за наружный край отверстия — доли мгновения, проползти двенадцать метров брюхом по льду, цепляясь за металлический канат, для такого, как Сашка — дело двенадцати секунд. Всё, свобода!

Не тут-то было… Как говорится, беда не приходит одна, и не зря нанопыль так настойчиво пыталась прожужжать что-то Шаману там, на дне ледяного лаза. Теперь он понял, отчего возникло то неприятное ощущение вдоль позвоночника перед спуском — такое изредка случалось, когда организм крадущегося чувствовал на себе чей-то тяжёлый взгляд. Чужака ждали. У подножия горы, прямо напротив, собралось едва ли не всё племя гигантов. Огромные волоты застыли неподвижными скульптурами, а их маскообразные, бесстрастные лица не выражали ничего. Словно у края заснеженного плато прозябала богами забытая выставка исполинских ледяных фигур, экспонаты которой хранили в своих замерших телах безмолвную угрозу. Саня тоже не шевелился, ожидая реакции местных жителей. Всё-таки выследили шпиона, собрались! Их головы находились примерно на том же уровне, что и выжженное в скале отверстие. Чтобы схватить землянина, волотам стоило лишь податься немного вперёд по довольно пологому горному склону и протянуть руку. Единственное препятствие, стоявшее на их пути — это скользкий ледяной нарост.

Наконец, один из гигантов ткнул пальцем в сторону Шамана и громко, страшно затрубил своим громогласным голосом. Разбираться, что это могло значить, Сашка не стал. Он пулей сорвался с места и, предательски буксуя на льду, полез вверх. Пару раз Саня едва не поскользнулся, рискуя съехать по склону прямо в руки волотов, но капризная удача пока затесалась к нему в подруги. Оглушительный грохот за спиной подсказывал, что великаны устремились в погоню, но не слишком успешно. Кинув мимолётный взгляд за спину, Шаман увидел, как один из болванов поскользнулся на толстом слое наледи, рухнул под ноги своим соплеменникам и проехал три-четыре метра вниз, устроив качественный кегельбан. Довольная таким исходом нанопыль радостно жужжала на всю округу.

Больше Сашка не оборачивался. Он взбирался вверх что было сил, найденными крюками помогал себе цепляться за гладкую поверхность льда, старался очутиться как можно выше, где пустоголовые великаны точно не смогли бы его достать. А подъём тем временем становился всё круче. Когда Сашка почувствовал, что сила трения ничего не может противопоставить силе тяжести, что вот-вот его неудержимо потянет вниз и присоединившаяся инерция с радостью доставит волотам его тело на блюдечке вожделенным трофеем, скользкий лёд под растопыренными пальцами адепта восточных единоборств перешёл в твёрдый скальный грунт. Шаман облегчённо выдохнул. Мара, кажется — тоже. Движение значительно ускорилось. Землянин позволил себе на ходу ещё раз обернуться: волоты продолжали безуспешно, хоть и весьма упорно штурмовать подножие горы. С их ростом рано или поздно кому-нибудь вполне могло посчастливиться.

Сашка осилил уже больше трети горы. Вскоре склон стал настолько крутым, что взбираться вверх даже по твёрдой поверхности без альпинистского снаряжения не представлялось возможным. И тут на пути Шамана попался уступ, взобравшись на который землянин очутился в преддверии небольшой горной пещеры. Обычный тоннель с бугристыми серыми стенами, освещённый редко торчащими с потолка сгустками лавы между низко висящими сталактитами резко уходил вправо.

— Скучал, как же, — мрачно буркнул Шаман, вошёл внутрь и присел у стены передохнуть да отогреться.

Стоило прикинуть, что делать дальше. Волоты бросили свои попытки взобраться на гору, но покидать боевой пост даже не думали. Все как один стояли внизу, дружно задрав головы, и чего-то ждали. С высоты пещеры они опять начали казаться маленькими пластмассовыми солдатиками. Дорога вниз, к плато теперь оказалась напрочь отрезана. У Сашки осталось лишь два здравых варианта. Первый: отправиться плутать по горным вершинам в поисках обходного пути к той пещере, где укрылись его спутники, но эта дорога могла запросто затянуться на несколько недель. Без провизии, тёплой шкуры и снаряжения в такой авантюре пришлось бы туго. Зато гора-ориентир почти всегда перед глазами. Второй вариант: попробовать наугад пойти по тоннелю, углубиться в недра горы и к той же цели пробраться подземными переходами. В компании с нанопылью шансы отловить в коридорах съедобную живность и отбиться от агрессивной фауны достаточно велики. Да только не зная дороги, без опытного провожатого и средств навигации, лабиринты Ледяных скал могут завести в такую даль, что ни один спутник не запеленгует, и сразу же захочется обратно к волотам.

Сашка хлопнул руками по коленям и решительно поднялся: для начала следовало немного прогуляться вдоль по горному коридору и разведать обстановку. Мало ли, вдруг эта пещерка вообще никуда не ведёт? Шаман прошёл за поворот и, через десяток-другой метров лавирования между нависающими сталактитами уткнулся в тупик — что и требовалось доказать. Один из вариантов пути назад к спутникам отпал сам собой. Землянин пожал плечами, разочарованно фыркнул и собрался было поворачивать вспять, как вдруг случайно заметил небольшое отверстие в стене. Проём размером с мелкую тыкву располагался в скальной породе на уровне Сашкиной груди. В порыве праздного любопытства Шаман пригнулся, заглянул в отверстие и от неожиданности отпрянул назад — с той стороны на него кто-то таращился! Судя по всему, этот кто-то сам только что засунул свою рожу в дырку и удивился не меньше землянина. Из-за стены раздался грохот и приглушённая ругань. Как ни странно, голос показался Сашке знакомым. Да и сейчас, постфактум, в памяти начала всплывать увиденная только что мельком физиономия: близко посаженные умные глаза, размашистые густые брови, слегка подпаленные на кончиках, добродушное лицо, покрытое короткой коричневой шерстью.

— Драхм? — решил на всякий случай уточнить Саня.

— Шаман? — донеслось из-за стены.

Мара, услышав знакомый голос, ринулась через отверстие на другую сторону приветствовать старого знакомого.

— Ах, Мара, и ты здесь! — радостно воскликнул волшебник нордунгов. — А Ялка и Нес тоже с вами?

— Нет, дружище, только мы вдвоём. Как ты очутился в этих местах?

Сначала из отверстия донёсся лёгкий смешок:

— Да вот, решил последовать совету одного молодого человека из другого мира. Покинул племя, отправился на вольные хлеба, добывать почёт и славу.

— Эк тебя занесло, — усмехнулся Саня, присаживаясь рядом с отверстием в стене.

— Я хотел выйти на гладкокожих, не знакомых ни с Шарумом, ни с нордунгами, да вот заплутал. — В голосе лохмача слышались нотки смущения. — Наверное, где-то пропустил поворот.

— И не один, — предположил землянин.

— Скорее всего, — согласился чародей. — Ну а вы тут какими судьбами?

— А мы тут в ловушке, дражайший Драхм, — отозвался невесело Саня. — Другой конец этого тоннеля ведёт к склону горы, у подножия которой нас ожидает, потирая руки, толпа озлобленных волотов. Нам почти удалось умыкнуть печать у них из-под носа.

— Волоты? Настоящие? — донеслись удивлённые возгласы нордунга.

— Поверь, будь эти ледяные истуканы ненастоящими — я бы тут не сидел.

— А где же остальные? Нес? Ялка?

— Сидят вместе с колдуном через пару скал по соседству и ждут, когда мы вернёмся с добычей.

— Колдун? — ошеломляющее количество неожиданной информации просто валом обрушилось на волшебника. — Волоты, печать, колдун! Далековато же вы продвинулись.

— Так и ты ведь не сидел на месте, дружище, — улыбнулся землянин.

Повисла небольшая пауза.

— Эй, Шаман! — опять донеслось из-за стены. — Так я же могу тебе помочь!

— Серьёзно? — тут же подобрался Саня. — Интересно, это каким образом?

Из отверстия послышалось деловитое бормотание.

— Сейчас мы эту перегородочку тихонько устраним — да и все дела, — в голосе волшебника слышались вкрадчивые интонации фанатика, поймавшего кураж гениальной идеи. — Ну-ка, давай, отойди в сторонку. Хотя лучше не в сторонку, а как можно дальше.

— Погоди, Драхм, — вскочил Шаман. — Что ты удумал? Стой!

Но, судя по всему, Сашка опоздал с призывом.

— Беги, гладкокожий! — донеслось издалека.

Похоже, нордунг сам уже вовсю улепётывал от стены подальше.

— Дери тебя черти! — простонал Саня и рванул в сторону выхода.

Неожиданно для себя землянин заметил, что Мара летит рядом с ним и её гудение в этот раз потрясающе смахивало на паническое причитание. Не прошло и минуты, как рвануло. Да знатно-то как! Оглушительным хлопком заложило уши, стены горного коридора ощутимо сотряслись, мелкой щебёнкой посыпался потолок и под ноги бегущему Шаману рухнул не удержавшийся сталактит. Казалось бы, тряхнуло — и хватит, но, судя по всему, игрушка Драхма запустила необратимый процесс. Трясло всё вокруг, шатались могучие стены горы, в потолке тонкой змейкой пошла трещина, струясь и разбегаясь в разные стороны, на пол градом обрушивались острые сталактиты, разлетаясь на мелкие осколки. Отчётливо пахло горелым порохом. Густой чёрный дым тягучим киселём потянулся по потолку из-за поворота, огибая обломки горных минералов и сгустки лавы. Одновременно с ним показалась лохматая фигура волшебника нордунгов. Чело чародея укутывали клубы сизого полупрозрачного пара. Прикрыв голову одной рукой, а другой прижимая к себе огромный холщовый мешок, Драхм огромными прыжками скакал в сторону выхода. Лишь чудом ему подфартило разминуться с парочкой солидных валунов, способных запросто припечатать дикаря с размаху.

— В конец с ума сошёл? — сквозь грохот Шаман ёмкой фразой охарактеризовал действия чародея. — Куда ломишься под обвал?

— Сзади ещё хуже, — лохмач поравнялся с землянином на краю пещеры. Через клубящийся вокруг лохматой головы нордунга парок можно было просмотреть, как волшебник болезненно щурится от лучей дневного светила. — Всё завалило, еле успел. Хорошо — догадался защититься от солнца. Там истинное пекло!

— А здесь прям курорт. Эх, я-то думал, ты чарами. А ты — бомбой! И как только догадался в горном тоннеле? Неужели маразм крепчает, а? Драхм? — сокрушался землянин, любуясь переполохом, который сейчас творился на плато.

Волоты больше не стояли под горой унылыми изваяниями. Глядя наверх, ледяные великаны суетились, ревели десятками глоток и вовсю толкались плечами.

— Чего это им там неймётся? — озадачился Шаман, однако, схлопотав комком снега по затылку, быстро всё понял.

С нарастающим гулом вершина горы избавилась от лишних одёжек, а чем заканчиваются подобные явления — всем отлично известно.

— Я-то пожил, — глядя на приближающуюся страшную лавину, качал головой Драхм. — Тебя жалко, совсем ещё молодой!

— Да погоди ты хоронить раньше времени, — отрезал Саня, лихорадочно рыская взглядом по сторонам в поисках спасения.

Обвал с одной стороны, лавина — с другой, волоты — с третьей. Угораздило же пересечься с пожилым пиротехником! Выход оставался один.

— Прыгаем! — Саня схватил чародея за шерсть.

— Стой! — Драхм предупредительно воздел кверху свою мохнатую лапу. — Идея и вправду прекрасная, не спорю. Странно, что я сам не догадался. Только мы сейчас её немного улучшим!

Шаман с недоверием следил, как волшебник яростно копошится в мешке, и периодически поглядывал вверх, на растущий снежный ком, что приближался с всё возрастающей скоростью. Мара истошно гудела, призывая людей делать хоть что-нибудь, а не стоять на месте, как музейные чучела. Наконец, чародей извлёк на свет шар с жезлом, зачерпнул чары от души, зажмурился и неожиданно тонко пискнул:

— Поехали!

Драхм прыгнул первым, Саня сразу же следом за ним. Не успели они коснуться склона, как снег под ними внезапно уплотнился и заблестел. Заклинание нордунга превратило его в лёд. А дальше понеслось форменное веселье: чары волшебника струились впереди, организовывая беглецам широкую скользкую дорожку, и они со свистом ветра в ушах неслись вниз, набирая обороты. Гремела за спиной лавина, огромный лохматый нордунг верещал от ужаса, задорным шлейфом за ним струилась окутывающая голову солнцезащитная оболочка пара, нанопыль, громко визжа, еле поспевала за спутниками, а Шаман, временно наплевав на свой брутальный имидж, позволил себе громко заорать то ли от неожиданности, то ли от восторга. Лохмач и гладкокожий набрали небывалую скорость, лавина уже не поспевала за своими шустрыми жертвами, но самое опасное ждало их впереди.

Склон горы потихоньку переходил в горизонтальное положение, но спуск от этого не стал менее лихим. Бушующие эмоции, шальные чувства и небывалые ощущения не позволяли спутникам, бешено скачущим на льду, обращать внимание на весь дискомфорт поездки вкупе с лязганьем зубов и множественными ушибами седалища. Зато маячащий прямо по курсу частокол из длинных ног ледяных великанов они видели отчётливо, причём всецело понимали, чем это грозит. Друзья пулей проскочили меж двумя истуканами, чудом проскользнули у третьего между ног и едва не попали под пинки ещё троих зазевавшихся великанов. За пару секунд толпа гигантов осталась позади. Волоты по незнанию или по глупости решили стать первыми жертвами на растерзание горной стихии.

Спутники тем временем уже неслись по плато и даже не думали останавливаться. Сашка попытался докричаться до скользящего впереди нордунга:

— Драхм, так мы доедем до самой бездны! Поворачивай! Ты можешь повернуть?

— Куда? — лохмач попытался развернуться к Шаману в пол оборота, но болезненно приложился об лёд рёбрами на очередном ухабе.

— Налево! — крикнул землянин.

— А где это? — наивно вопросил чародей.

От удивления, что волшебник не знает где право, где лево, Саня громко клацнул челюстью.

— Смотри где Мара — туда и поворачивай! — землянин придумал, как указать товарищу курс.

Серебристая пыль тоже не сглупила и ринулась мозолить Драхму глаза с левой стороны. Сквозь мутный слой защитного тумана, курившегося вокруг лохматой головы, нордунг разглядел курсирующее по левой стороне серебристое облачко. Ледяная дорожка с одного края приподнялась и выгнулась в сторону, на манер бобслейной трассы. Скорость по-прежнему оставалась крайне высокой, и на повороте путников мотнуло так, что все внутренности у них съехали в одну сторону.

До каменной брусчатки, ведущей в экзотическую горную пещерку к остальным искателям печатей, ледяные гонщики не доехали всего ничего — метров двести. Пришлось поработать ножками. Увидев на дорожке три неловко мнущиеся фигуры, Сашка почти не удивился. Нес, колдун и Ялка стояли в безопасном отдалении от плато — чтобы не захлестнуло спускающейся лавиной, — и растерянно смотрели по сторонам. Завидев Сашку с нордунгом, девушка и северянин радостно запрыгали на месте. Торрис же просто погасил чары на жезле.

— А вы-то что здесь забыли? — не останавливаясь, бросил друзьям Шаман и мимоходом обозначил, что бежать и говорить придётся одновременно: — Валим, валим, валим!

Остальные устремились за ним вслед.

— Мы всё видели, — принялся объяснять Нес, но запыхался уже на четвёртом слове.

— Куда тебе, — поморщился Шаман, схватил парня за шиворот и взвалил себе на спину.

— Мы видели, как два дня назад утром ворочалась линза, — продолжил северянин как ни в чём не бывало. — Видели, как она выжигала лёд на скале. А на третий день, ну, сегодня с утра, увидели возле той дыры всех волотов! Тогда нам показалось, что произошло что-то странное. Ну а когда ты выбрался из норы в скале, стало ясно, что тебе нужна помощь — вот мы и побежали вниз. А уж там, пока мы неслись, произошли все эти ваши землетрясения, лавины и ледяная горка, — последние два слова парнишка произнёс так, словно говорил о своей самой сокровенной мечте. — Но мы почти успели тебе помочь!

— Молодец, помог, — съязвил Шаман, поправляя рукой сидящего на закорках Неса. — Кто его вообще догадался брать с собой?

— Послушай, иномирянин! — просипел Торрис. — Когда речь идёт о печати — мальца проще посадить на цепь или замуровать, чем не взять с собой.

Неожиданно слева от путников разлетелась вдребезги огромная глыба снега, накрыв их сыпучей порошей. Все искатели как один устремили взоры на плато: гигантская белая волна уже сошла с горы полностью и погребла под собой половину посёлка гигантов. Кругом царили хаос и разруха, повсюду валялись отдельные блоки ледяных иглу, а из сугробов торчали переломанные сосны и ели, сиротливо размахивая на ветру зелёными лапами. Лишь пару хижин ближе к пропасти да мраморная реликвия с огромной линзой избежали печальной участи. А хозяева разгромленного населённого пункта, размётанные лавиной по всем уголкам плато, как ни в чём не бывало выбирались из-под завалов, сгребали в охапки огромные горсти снега и швырялись ими в убегающих вредителей.

— Глянь, как ты набедокурил, — упрекнул Сашка Драхма. — Поделом бы, но если что — всем достанется. Смотри, как эти пустоголовые наловчились тут играть в снежки.

— Жалко ледяных дяденек, — шмыгнула носом Ялка.

На это никто не смог ничего возразить. Несмотря на отъявленную тупость и проявленную агрессию, волоты никак не заслуживали остаться без кровли над головой. Сашка вообще с лёгким чувством досады и раздражения ощущал себя главным разрушителем и ответственным лицом за все лишения великанов, несмотря на то, что взрывать бомбы в горах пришло в голову именно Драхму. С другой стороны — победителей не судят. Без невольной помощи нордунга ещё неизвестно, сколько времени провёл бы Саня в поисках выхода из патовой ситуации. В общем, что сделано — то сделано. Хотя, кто знает, к каким последствиям всё это может привести…

К счастью никто из путников не пострадал под плотным снежным обстрелом, хотя пару раз волоты были весьма близки к попаданию в десятку. Очутившись в своей уже обжитой и весьма уютной пещерке, товарищи решили не задерживаться — мало ли, вдруг великаны решат устроить полноценную облаву? При таком раскладе лучшего места, чем узкие тоннели подземелий, не найдёшь. Искатели печатей быстро свернули лагерь и отправились в путь. Перед самым отходом Нес, напустив на себя сердитый и требовательный вид, протянул руку Сашке. Ничего не поделать, пришлось Шаману расстаться с добытой таким трудом печатью. Северянин осмотрел моток троса из небесного металла, для пробы ковырнул крюком рукав своей курточки, почесал им затылок и, пожав плечами, кинул печать к остальным в мешок. А к вечеру Нес опять потерял сознание.

Глава одиннадцатая, загадочная

Консилиум в составе колдуна и волшебника проходил на одном из подземных перекрёстков. Шаман с Ялкой сидели неподалёку и не встревали в умные да мудрёные обсуждения знатоков. Поначалу Сашка опасался за наличие в отряде сразу двух повелителей чар: не станут ли они вести себя словно пауки в банке? Нес как-то говаривал, что у волшебников Поляны и колдунов Кащера отношения натянуты, как седьмая струна гуслей. Но, по идее, лохматые чародеи диких племён к данной вражде относились индифферентно. Да и Торрис особо не разделял взглядов лесного колдуна, плюс, формально являлся дезертиром его армии.

В общем, к счастью, обладатели шаров и жезлов сразу нашли общий язык и относились друг к другу с взаимным уважением. На пару они умудрились чего-то нахимичить и привели Неса в чувство, правда, бледный паренёк оказался настолько слаб, что пока не мог самостоятельно передвигаться. Пришлось разбивать лагерь.

— У полянца мало времени, — сипел Торрис. — Из-за его заразы поиски последних печатей могут затянуться. Придётся останавливаться слишком часто.

— Ну так исцели его, — в очередной раз Ялка затянула знакомую песню.

— А как же уговор?

— Ты как-то заверял, что уже нарушил свой уговор с вишарами. Что стоит нарушить и наш? — невозмутимо предложила девушка.

— Что стоит? — картинно задумался колдун и задал риторический вопрос: — А сколько стоит моя жизнь? Цена примерно соизмерима.

— Всё зависит от рынка, — усмехнулся Шаман.

— А ты бы поменьше скалился, да отправлялся к своим осведомителям, — проворчал Торрис. — Глядишь, и время сэкономим.

Сидевший возле Неса Драхм взволнованно перебил разговор путников:

— Ему опять хуже.

Улучшение, добытое усилиями двоих чародеев, оказалось временным и, к сожалению, на этот раз в нормальном состоянии паренёк пробыл всего ничего — даже не успела вскипеть вода для отвара. Недолго музыка играла. Голова северянина безвольно лежала на предплечье волшебника. Черты бледно-зелёного лица парнишки заострились, рядом с уголками посиневших губ легли неглубокие морщины, а на лбу проступали блестящие бисеринки холодного пота.

— Торрис, — тихо сказал Шаман.

Колдуна словно током ударило:

— Что так смотришь? Даже не проси! — зашипел нечистый.

— Торрис! — повысил голос землянин.

— Хоть убей — не буду! — вспыхнули огоньки глаз чародея.

— Ты же знаешь, за мной не заржавеет, — Саня перешёл к открытым угрозам.

Ялка с Драхмом притихли в ожидании развязки.

— Убьёшь меня — потеряете мальца, — посчитал нужным напомнить чародей, отступая назад и мотая головой.

Увидев, что уговаривать колдуна бесполезно, Сашка разочарованно выдохнул и уселся на землю.

— Скажи, вот чего ты так упёрся? — не понимал он. — Итак прекрасно видно, что все мы в одной упряжке, делаем общее дело и никто не собирается тебя изводить, пусть даже Нес выздоровеет. Я вижу — тебя держит совсем не страх перед вероломным убийством!

— Не стоит кривить душой, пришелец, — покачал головой Торрис. — Говоря об одной упряжке — ты лукавишь. Истинный интерес к печатям лишь у меня да у полянца. Будь у нас полный набор ключей и преддверие последней тайны перед носом — лишь тогда ты, возможно, из сиюминутного любопытства соблаговолил бы к нам присоединиться. Но ещё две печати неизвестно где, вход к седьмой мне так и не удалось отыскать, а у тебя иные цели на Поляне. Ты не собираешься тратить лишнее время на затею с тайнами богов. Как только я исцелю мальца — ты мигом испаришься из подземелий по своим делам, а его утянешь за собой, подальше от опасностей. Пусть даже добытые печати останутся при мне, как в нашем изначальном договоре — но что я стану с ними делать? Это всё равно, что вручить пятилетнему желторотику детали от войскового требушета — разве сможет справиться малолеток с таким заданием? Нет, конечно! Вот и я без вашей помощи сам никак не сдюжу. Там, в поместье, когда я только начинал, такие мысли не приходили мне в голову. Я знал чересчур мало, всё питал себя иллюзиями, надеялся на свои силы. На вашу беду, теперь я прекрасно понимаю, что без вас никак не обойтись. Мы нужны друг другу!

— Ах ты, бесстыжая тварь! — взвилась Ялка. — Да ты вздумал нами… нас… как это?

— Шантажировать, — спокойно подсказал Саня. — Но тут скорее какой-то насильный симбиоз. Неужели сам догадался, или кто-то надоумил?

— О том, что ты при первой же возможности сразу исчезнешь из подземелий, как подпольный делец при виде мытаря? — уточнил Торрис. — Нашептали местные стены.

— Устами которых глаголет некая Морена, так?

— Не знаю, не важно, — замахал руками чародей. — Просто вздремнул разок у стены, а она как возьмёт, да как огреет! Мол, не лечи ты, Торрис, этого полянца раньше сроку, не слушай пришельца окаянного. Бросят они тебя здесь одного, и будешь ты до конца дней своих бродить по коридорам в поисках печатей. Я-то не особо верю во всякие пророчества, но именно это вдруг оказалось особенно убедительным.

— Хорошо, — кивнул Саня. — А что если я дам тебе своё слово? Слово, что всё равно пойду с тобой до конца, даже если ты исцелишь парнишку?

— Слово — штука хорошая, — согласился нечистый. — Но я к словам отношусь примерно так же, как и к пророчествам — не верю. Так что не серчай, пришелец.

Шаман одарил колдуна ледяной улыбкой, которая заставила чародея внутренне содрогнуться:

— Вот оно как. Тогда я дам тебе такое слово: жизнь твоя отныне висит на том же волоске над пропастью, что и жизнь этого парнишки. Рухнет он — и ты сразу же устремишься за ним вслед, обещаю. Верить моему слову или нет — дело твоё. Но в одно из убедительных пророчеств ты всё-таки поверил. Быть может, и я тебя убедил.

— Шаман, ты же должен понимать меня… — примирительно воздел руки Торрис.

— Разговор окончен, — жёстким тоном отрезал Саня и отвернулся от нечистого.

Драхм в это время с переменным успехом пытался подавить прогрессирование болезни трасцы у Неса. Северянин то начинал бредить, бормоча обрывки бессмысленных фраз, то впадал в глубокое небытие. Наконец, паренёк перестал метаться и погрузился в спокойный, здоровый сон. Лохмач устало вздохнул и откинулся спиной к большому камню, заложив руки за голову.

— Как он? — беспокоилась Ялка.

— Сейчас я угомонил беснующуюся хворь, и она отступила на время, но мальчик вымотан, — судя по голосу, нордунг вымотался не меньше.

— Что же нам делать? — взволнованно спросила девушка, угрюмо глянув на Торриса.

Нахохленный колдун околачивал углы подземного перекрёстка и тихо сопел.

— Я так думаю, молодые люди, — начал Драхм. — А не оставить ли вам полянца здесь? Я за ним присмотрю. Уж как-нибудь мы вдвоём поборемся. А сами бегите искать свои печати, пока не поздно. Всё равно маленький гладкокожий будет вам лишь обузой.

Волшебник посмотрел на землянина, ожидая вердикта.

— Не слишком по нраву мне твоя идея, — засомневался Шаман. — Как его на тебя оставить? А вдруг набросится местная голодающая братия? Желающих под землёй в достатке, только путь укажи. Кто станет отбиваться? Нес даже в полном здравии одолеет разве что упырёнка младшего школьного возраста. От миролюбивого волшебника тоже толку мало. Под землёй у пацифистов чересчур много возможностей поселиться в чьём-нибудь желудке.

Лохматый волшебник возмущённо зашлёпал губами.

— Что ты говоришь? А как, по-твоему, я отважился покинуть родное племя в одиночку? Ты не думай, я пока не совсем выжил из ума, — дикарь заговорщицки подмигнул спутникам и кинул многозначительный взгляд им за спину.

Обернувшись, Ялка громко взвизгнула, подскочив на месте, Торрис принялся нервно ловить случайно выпавшую из его рук палочку, Мара испуганно зажужжала, и лишь Саня остался спокойно сидеть на месте, хотя внимательный сторонний наблюдатель смог бы заметить, как расширились зрачки землянина и напряглись в тугие канаты его мышцы. Прямо перед путниками высилось огромное косматое чудовище! Сгорбившись под самым потолком, оно тихо стояло и смотрело на них маленькими, ничего не выражающими глазками. Мощный, покрытый седой шерстью торс переходил сразу в громадную круглую голову с распахнутой широкой пастью. Странные верхние конечности, похожие на лапы богомола с длинными костистыми когтями на концах, спокойно покоились на груди монстра. Он молча покачивался взад-вперёд и не казал признаков агрессии, лишь со звуком раздуваемых кузнечных мехов ритмично вздымал грудь. Кроме странного поведения твари, Шамана беспокоил ещё один вопрос: как это чудище умудрилось попасть на перекрёсток с довольно высоким потолком, хотя точно не уместилось бы ни в один ведущий сюда ход.

— Не слишком качественная иллюзия, но для недалёких подземных жителей этого вполне достаточно, — хихикнул волшебник.

Монстр тряхнул шерстью, оглушительно рявкнул и неожиданно испарился в пространстве.

— Да уж, такими чучелами только недоумков и пугать, — презрительно фыркнул Торрис, гася чары на жезле, но голос его под конец предательски дрогнул.

— Ха-ха! Это лишь цветочки, — заверил товарищей Драхм. — А что вы хотели, когда приходится чаровать за спиной, чтобы никто не заметил фокуса? В долине нордунгов я порой устраивал детишкам такие представления, что просто загляденье. А видели бы вы, как давеча, заприметив моего иллюзорного защитника, улепётывал прочь один глупый чёрт! Каким бы ни был чародей, а постоять за себя он всегда сумеет! — дикарь гордо выпятил грудь. — Ну так что, всё ещё боишься оставлять малыша со мной?

Шаман задумался.

— Теперь нет, — сказал он через пару секунд. — Но для начала следует кое с кем пообщаться, а там уж и решим, что делать дальше.

Саня уселся в позу лотоса и закрыл глаза. Выход в астрал сегодня долго не удавался. Лишь через полчаса дух Шамана эфемерной материей отделился от биологического тела.

— Долго выходишь, смертный. Никак, нервничаешь? — астрал встретил Сашку голосом царицы Навья.

— Твоими стараниями, — буркнул Шаман. — Ещё немного — и я бы дожал колдуна.

— Значит, я вмешалась вовремя. Ты же знаешь, он далеко не дурак. Стоило лишь чуть-чуть приподнять полог его сна и тонко намекнуть, — издевательски улыбалась Морена.

Саня решил не тешить хозяйку мёртвых чрезмерным проявлением собственного негодования.

— Как тебе наша вылазка в горы, на свежий воздух? — решил сменить он тему. — Понравилась?

— Разве такое может не понравиться? — закатила глаза Морена. — В очередной раз ты умудрился отличиться, словно только и желаешь мне угодить.

— Думаю, ты прекрасно догадываешься, куда я желаю тебе угодить и насколько тяжёлым предметом, — подначил собеседницу Шаман. — Да только дело не в этом. Несу стало хуже, и у нас очень мало времени. Хочешь ещё развлечений — говори, где последние две печати хозяев. Или можешь помочь с исцелением полянца, как тогда, в лагере нордунгов. Иначе… В общем, если парнишка помрёт — сразу останешься без хлеба и зрелищ, гарантирую.

Владычица Навья грозно сверкнула своими безумными глазами:

— Ты ставишь мне условия, презренный смертный?

— Возрази, — тихо, с вызовом в холодном взгляде предложил землянин.

Морена дёрнула щекой и задумалась.

— Проклятый полянец никогда не стоял так близко к смерти, как сегодня, — вскоре абсолютно спокойно промолвила она. — Паляндра ходит за вами по пятам, чтобы вырвать из него душу и отправить к дедам и братьям в Вырай. Помочь юнцу я уже не в силах. Идите обратно к поместью хозяев. Любая другая дорога, выбранная вашим отрядом, будет величайшей ошибкой.

— Но как же…

— Величайшей ошибкой! — вспыхнул взор Морены перед тем, как она растворилась в пространстве астрала.

Признаться, Сашка несколько растерялся после такого совета хозяйки Навья. Придя в себя, он ещё долго лежал с закрытыми глазами, восстанавливался после вне телесного путешествия и думал. С одной стороны, какой смысл идти к седьмой печати, когда не хватает ещё двух для её открытия? С другой — Морена никогда не давала ложных рекомендаций. Да, подстраивала каверзные ловушки, да, вредничала и всячески препятствовала спокойной жизни подземных искателей приключений, но ни разу не соврала на личных астральных аудиенциях. Вскоре Шаман решился окончательно.

— Идём к поместью, — вскочив на ноги, оповестил он спутников.

Те изумились не меньше, чем Шаман пару минут назад.

— Но… — начал было Торрис, однако Саня тут же прервал колдуна.

— Так надо. И не спрашивайте почему. Сам ничего толком не понимаю. Надо — и всё. Мой осведомитель в этом разбирается гораздо больше, чем все мы здесь вместе взятые. Веди, колдун.

И колдун повёл. Саня взвалил Неса на плечо, Ялка закинула за спину его вещевой мешок, и отряд отправился в дорогу. Опять пошли перед глазами пейзажи знакомых мест. Сначала миновали пещеры с разноцветными полупрозрачными камнями величиной от мелочи прибережной гальки до гигантских булыжников. Один раз путникам на пути попалась целая цепочка громадных стоунхенджей, сложенных из длинных валунов одного цвета. Бирюзовые, аквамариновые, лазурные, антрацитовые конструкции, точь в точь как та самая, с далёкой Солсберийской равнины графства Уилтшир, проплывали мимо подземных авантюристов. Ничего подобного в прошлый раз им не встречалось. Чудеса, да и только! Следом путешественники преодолели узкий уступ на подземном скальном утёсе. Вот забавно могло получиться, если бы болтающийся на плече Шамана северянин вдруг очнулся, открыл глаза, и узрел перед собой жерло пропасти. Возможно, его пребывание в сознании продлилось бы недолго. Ещё денёк путники плутали обычными подземными тоннелями, пока не выбрались к тому самому неприметному коридору, в котором удивительной маскировочной порослью прикрывался ход к поместью. За всё это время Нес так и не пришёл в себя. На этот раз касание трасцы скосило его серьёзно, и лишь усилия Драхма на привалах спасали парнишку от верной гибели.

Сашка с неприязнью предвосхищал встречу с разлагающимся трупом вишара, который недельку назад имел неосторожность помереть в тайном проходе к особняку от клыков упырей, однако узкий тоннель оказался пустым. Сей факт насторожил Шамана и не напрасно. Выйдя на просторы широкой пещеры, которую хозяева поместья с незапамятных времён определили под своё жильё, путники обнаружили, что вся округа опять доверху переполнена толпами кровожадных уродцев.

— Им тут что, упыриным вареньем намазано? — заворчал Торрис, вытягивая из шара ленту чар.

— Похоже на то, — согласился землянин, поправляя постанывающего на плече Неса. — Морена чем-то в первый раз их так сюда завлекла, что не спугнёшь никаким геноцидом.

— А вдруг она созвала их ещё раз? — предположил колдун. — Себе на потеху.

— Вряд ли. У неё слишком тонкий извращённый вкус. Для этой особи второй раз устраивать точно такое же кровавое месиво — это примерно как великосветской даме два дня подряд являться на рауты в одном и том же платье. Пошло.

— Манерная, — покачал головой чародей, формируя заклинание.

Однако Драхм успел первым. Взмах палочкой подземного волшебника — и внезапно посреди толпы упырей возникло его ужасное чудовище. Лохматый монстр встряхнул серой шерстью и громко топнул ногой, привлекая к себе внимание. В следующую секунду гигант раззявил пасть, склонился и оглушительно взревел, водя мордой по сторонам. Глядя, как ошеломлённые упыри подпрыгивают на месте, пучат глаза и падают от неожиданности, смешно перебирая по земле кривыми руками в попытке отползти подальше от чудовища, Ялка звонко расхохоталась. Внезапный испуг от заведомо безобидного явления всегда отчего-то смешит сторонних наблюдателей. А кровососы, подвывая от ужаса, исправно рвали когти, превосходя все свои предыдущие рекорды эвакуации. Даже Торрису седмицу назад не удалось навести среди племени подземных уродцев такого шороху.

— Прекрасная работа, коллега, — с уважением просипел он, когда последний упырь скрылся в дыре под самым сводом.

Ялка радостно хлопала в ладоши. Представление однозначно пришлось ей по душе. Драхм же смущённо пробормотал что-то себе под нос. Не так часто доводилось ему слышать похвалы в родном племени.

— А главное — чисто, — заметил Сашка. — Не придётся всю дорогу спотыкаться о трупы. Драхм, сколько же годиков ты мариновал в себе такие таланты?

— Да бросьте вы, — вконец растерялся скромный волшебник и отмахнулся рукой. — Пойдёмте лучше. Несу всё хуже.

На том разговоры закончились. Искатели печатей молча достигли поместья. Обитель хозяев с прошлого раза ничуть не изменилась — всё та же ветхость, безжизненность и запустение. Для полноты картины недоставало лишь столетних сухих тополей у фасада и завываний ветра в каминной трубе.

— Что дальше? — оказавшись в холле, Торрис пристально рассмотрел все стены, словно и не проводил седмицу назад в их компании кучу времени.

— Инструкции закончились. Дальше сами, — в задумчивости негромко пробормотал Шаман, и обратился к чёрному чародею со встречным вопросом: — Ты здесь проторчал дольше всех. Наверняка всё облазил?

— Ну как сказать? — замялся колдун. — Большую часть времени я думал над тем, где может быть проход. Периодически проверял свои предположения, но всегда неудачно.

— О, боги! — Ялка воздела руки небу. — Велес явно переборщил с мозгами для тебя. Слыхали? Он думал! Вместо того, чтобы обрыскать каждую пядь здешних стен и пола — наш мудрец чесал макушку и скрипел умом! Что, много надумал? Интересно, сколько времени твои мысли сходятся перед тем, как сгонять в нужник? Наверняка не всегда успеваешь. Ну признайся! Поклянись Перуном. Ведь опаздывал пару раз?…

Шаман резким жестом прервал разошедшуюся во всю мощь своей язвительности Ялку, но, дабы избежать гневной вспышки дочери нордунгов от столь фамильярного с ней обращения, тут же похвалил девушку:

— Правильная мысль. Вначале следует разойтись по комнатам, разбить пространство на квадраты и тщательно исследовать каждый из них. Осмотреть, прощупать, обстучать, выяснить, нет ли где пустот или рычажков. А уж потом соображать, что делать с полученными результатами.

— Понял, чучело? Эх, и что б ты без нас делал? — Ялка собралась было залепить Торрису нравоучительного подзатыльника, но колдун, видимо, почуял что-то неладное, и одарил девушку настолько свирепым взглядом, что желание распускать руки покинуло её, как истребитель взлётную полосу.

Спутники распределили комнаты, Саня объяснил где, что и как искать, чем стучать по стенам, на что в первую очередь обращать внимание, и все рьяно принялись шерстить свои участки. Неса предварительно сгрузили на его любимый диван в холле, и периодически по очереди навещали стенающего полянца. Чародеи работали в тёмных комнатах без окон, располагавшихся со стороны скалы, и подсвечивали себе пространство чарами. Ялке поручили освещённые помещения первого этажа, Саня взялся за второй.

Поместье ожило, наполнилось движением. Пыхтел и неразборчиво бормотал на родном языке Драхм, ползая по полу и чихая от пыли, посвистывал Торрис, вынюхивая что-то по углам, напевала песенку Ялка, непринуждённо порхая вдоль стен, и молча скользил по коридорам Шаман, внимательно исследуя каждый квадратный миллиметр. Мара старалась не мешаться у искателей под руками, хотя ей не всегда это удавалось. В основном пыль крутилась у Ялки перед глазами, скрипела и активно пыталась помочь хозяйке. Девушка отмахивалась от шумного роя серебристых частиц, фыркала и сердито приструнивала чересчур назойливую наноразработку, которая, тем не менее, приходилась ей лучшей подругой.

Время шло, но секреты поместья не спешили показываться на глаза искателям. Казалось, раскрытие тайн совсем рядом, и вот-вот уже отыщется заветный ключик, но внимание исследователей с каждой минутой таяло, словно последний снеговик под запоздалым апрельским солнцем. Да и животы некоторых сыщиков начали требовать к себе внимания. Опустевшие и озверевшие желудки решительно проводили в головах своих хозяев рокировки приоритетов.

Шаман закончил с отстукиванием коридора второго этажа и собирался уже объявить перерыв, когда вдруг услышал отчаянный визг Ялки снизу, тут же заглушенный гулким хлопком. Землянин стремглав ринулся в комнату первого этажа, которую было поручено изучить девушке.

У лестничного пролёта он столкнулся со спешащим вниз Торрисом. Вряд ли колдуном двигало чувство беспокойства за дочь дикарей, скорее любопытство. Драхм, как и Ялка, работал на первом этаже, поэтому лохмач успел к месту инцидента первым и сейчас встревоженно смотрел по сторонам. Судя по едва сохранившимся останкам, эта комната некогда являлась библиотекой. Покосившиеся, трухлявые деревянные стеллажи вдоль стен, пустующие уже которое столетие, длинный стол в центре комнаты, переломанный посередине, будто в незапамятные времена хозяева поместья не слишком удачно усаживали на него африканского слона, пара не внушающих доверия своим видом стульев, рухнувшая давным-давно с потолка погнутая бронзовая люстра и ни следа девушки. Лишь нанопыль висела в воздухе и виновато жужжала.

— Ялка! Ялка? — осторожно позвал Драхм. — Где ты?

— Думаю — там.

Шаман указывал на участок в углу комнаты, где пыль на полу словно сдунули воздухом из компрессора. Предупреждая дальнейшие расспросы, землянин продолжил, подходя к тому месту:

— Она отыскала ход, но крышка над ней захлопнулась, подняв тяжёлую пыль, которая тут же осела по сторонам. Осталось узнать, как она её открыла.

Саня присел на корточки, постучал по полу и крикнул:

— Эй, Ялка! Слышишь меня?

Тишина в ответ.

— Мне кажется, эта звенящая зверюга должна что-то знать, — Торрис оттопырил коготь указательного пальца в сторону Мары. — Давай, рисуй, что тут видела. Не то сиротой останешься.

Под взглядами колоритной троицы из чёрного колдуна, лохматого волшебника и необыкновенного человека рой наночастиц жалостно заскулил. За долгое время знакомства Сашка научился неплохо различать интонации серебристой пыли, определять её эмоциональное состояние. Сейчас Мара беспокоилась, тревожилась, испытывала чувство вины и не знала что предпринять.

— Что произошло? — спросил её Саня.

В ответ поблёскивающий рой не стал ничего изображать на пыльном полу, а наоборот, взвился вверх, к потолку, туда, где сиротливо покачивались несколько звеньев стальной цепи, на которой некогда крепилась люстра. Мара принялась раскачивать огрызок цепочки, цеплять его, вихрем кружилась вокруг, сердито поскрипывая от досады. Видимо, что-то у неё не получалось.

— Ну-ка, дай лучше я.

Саня сложил две части поломанного стола друг на друга столешницами, подпёр их снизу посередине горкой хлама, поставил сверху самый крепкий с виду стул, велел спутникам подстраховать и взобрался на ненадёжную конструкцию. Многострадальное дерево под ногами Шамана грустно простонало, но выдержало. Землянин встал на носочки, воздел руку и потянулся к торчащей из потолка цепи. Не хватило каких-то считанных сантиметров. Саня задержал дыхание, выпрямил позвоночник в тугую корабельную стропу, фаланги пальцев чуть не разошлись концами в суставных сумках, а подушечка среднего уже щекотала гладкий металл нижнего звена, однако несчастный огрызок никак не давался в ладонь. Пришлось немного, совсем чуть-чуть подпрыгнуть. Крохотная нагрузка оказалась фатальной: с последним вздохом треснул стул под ногами землянина, и Сашке пришлось повиснуть на ухваченной в последний момент цепи. Драхм с Торрисом исправно, согласно инструкции, держали Шамана за ноги с двух сторон. Сашка подёргался на весу и попытался подтянуться, едва не утащив за собой чародеев. Крепление выдержало вес троих взрослых мужчин, при этом ничего не произошло — ход, пустивший в себя девушку, остальным открываться пока не желал. Саня задумался.

— Эй, чего застыл? — через пару минут поинтересовался Торрис. — Никак прилип? Сколько можно тебя держать, как неудавшегося висельника? Не пухом набит, как-никак!

— Давайте-ка поверните меня, — приказал Шаман.

Чародеи потоптались на месте, определяя в какую сторону крутить землянина, и приступили к вращению.

— Стоп! — остановил их Саня. — Тут глухо. Давайте в другую сторону.

— Да ты, как я погляжу, издеваешься? — с подозрением прокряхтел Торрис, изменяя направление вращения пришельца. — Кабы все колдуны Кащера с ним самим в авангарде увидели, как мы с тобой, любезный Драхм, тешим такими упражнениями какого-то презренного и ничтожного человечка, на том великому и могучему лесному войску пришёл бы печальный конец. Да уж, кончина от смеха самая страшная, доложу я тебе. Мы как-то раз испытывали…

Однако с движением стальной цепочки по собственной оси где-то под покровом потолка раздались механические звуки. В углу комнаты резко распахнулись в стороны довольно широкие пласты паркетного пола, образуя большие створки. При виде хода к седьмой печати колдун замолк, сглотнул слюну и едва не выронил из рук Шамана. Прокрутив цепь ещё немного, искатели услышали громкий щелчок, давший им понять, что пазы встали на свои места и теперь створки зафиксированы. Из открытого прохода донёсся тихий стон.

— Ялка! — охнул Драхм и пустился к отверстию в полу.

Торрис предпочёл не отставать от коллеги, бросил вверенную задачу и кинулся вслед. Шаман оказался предоставлен самому себе. Тихо пожелав покинувшим его страховщикам всего самого радужного, Саня ещё немного повисел на обрывке цепи, внимательно изучая гору старой рухляди под ногами, поморщился и мягко соскользнул вниз. Трухлявая конструкция даже не заметила, как землянин успел десантироваться, потому, видимо, и выдержала. Шаман устремился за скрывшимися в отверстии чародеями.

От лаза в углу комнаты начиналась широкая, но довольно крутая каменная лестница, переходящая в пустой серый коридор, освещённый двумя ровными рядами небольших чёрных фонариков с матовыми стёклами молочно-белого цвета. Подвальный ход, если прикинуть в уме расположение поместья и библиотеки, вгрызался прямо в скалу подземелья. У подножия лестницы на спине лежала Ялка, болезненно кривила губы и, чередуя охи с вздохами, рассказывала чарующему целебные заклинания Драхму о произошедшем:

— …думаю, пора начинать стучать по полу, как Шаман учил, — она бросила короткий взгляд в сторону спускающегося вниз Сашки. — Встала на карачки, давай долбить, а тут слышу — Мара зовёт. И как раз, когда, вроде, стук у меня стал глухим, как положено. А она всё жужжит, не унимается. Ладно, думаю, гляну, что хочет — уже ведь минут пять, как перед носом не мешается. Поднимаюсь, значит, смотрю, а она крутится юлой под потолком вокруг цепи от люстры и трезвонит как наши стражники со стоянки во время пожара. Тут вдруг что-то сверху заскрежетало, пол подо мной подскочил — чуть ноги не переломал — и я провалилась в эту яму. На лестнице все рёбра пересчитала, ну а под конец и до затылка дело дошло. Дальше тёмный провал… Тошнит что-то, Драхм.

Девушка жалостно посмотрела на лохмача, и тот принялся суетиться с удвоенной энергией. Послышался робкий писк нанопыли. Серебристое облачко пряталось за плечом землянина.

— Ага, сама-то живая! — укоризненно ткнула пальцем в подругу Ялка. — Ну-ка рассказывай, что ты со мной утворила?

— Нашла ключ, — ответил вместо наноразработки Шаман. — Сообразила, что невзрачный обрывок цепочки может приоткрыть завесу нашей тайны. И даже пыталась худо-бедно тебя предупредить. Силёнок ей хватило лишь на то, чтобы слегка прокрутить цепочку. Быть может изначальными настройками оно так и предусмотрено, или с годами в механизме что-то изменилось, но достаточно лишь немного повернуть ключом — и створки тут же распахиваются настежь. Однако чтобы зафиксировать их — следует провернуть его до конца. Так что поздравляю. Искусственный интеллект в очередной раз всех опередил. А тебе я бы посоветовал иногда прислушиваться к тому, что пытается донести до тебя твоя подруга.

— Ты что, хочешь сказать, что Мара умнее меня? — приёмная дочь подземных дикарей вмиг позабыла обо всех своих ушибах и, опёршись на локти, требовательно воззрилась на Сашку.

— Ну как бы тебе сказать, чтоб не обидеть? — усмехнулся Шаман и подмигнул серебристому облачку.

Излить поток отборной желчи Ялке помешал Торрис. Колдун изначально, как только спустился вниз по лестнице, особо не задерживался подле девушки, распростёртой на каменном полу, а сразу же углубился вдоль по коридору. Теперь вот он вернулся, и вид имел немного растерянный.

— Ничего не пойму, — бормотал он. — Седьмую печать я себе представлял совсем не такой. Пойдёмте все посмотрим, что ли?

Близость великого таинства напрочь вымела из голов искателей все посторонние мысли, а слова Торриса лишь пряной специей приправили всеобщее любопытство. Ялка уже поднималась, опираясь на руку Драхма, колдун же в нетерпении топтался на месте.

— Заберу Неса, — землянин вспомнил про покинутого в холле полянца и спешно выскочил из подвала.

Сашка обнаружил северянина в сознании. Паренёк сидел на диване и вяло копошился в своих пожитках.

— Да у тебя никак фобия, — глядя на него, сказал с улыбкой Шаман. — Можешь не волноваться, ничего не пропало. Поверь, дружище, я желаю тебе лишь добра. И теперь для этой цели ничего не собираюсь у тебя отнимать. Как вообще себя чувствуешь?

— Сносно, — северянин выглядел сонным, но вполне здоровым. Драхм не зря вложил столько своих усилий. — Давно мы здесь? Ничего не помню.

— Только пришли. Нес, мы отыскали седьмую печать.

Сонливость паренька смахнуло, как рукой. Глаза и рот округлились от удивительной новости, а брови едва не мигрировали на затылок.

— Ничего себе! Вы что, нашли по дороге все недостающие печати?

— Нет. Двух по-прежнему не хватает. Но мы обязательно что-нибудь придумаем. Бери свой мешок. Наши находки сейчас как раз должны пригодиться.

— Идём! — Нес резко вскочил с места, покачнулся, но вскоре выровнял курс.

На всякий случай землянин придерживал товарища за руку, однако через несколько шагов паренёк высвободился. Твёрдым шагом северянин шёл рядом с другом, воодушевлённо сверкая глазами. Заветная мечта брезжила буквально в двух шагах от него. Не успел Шаман порадоваться за бодрое состояние друга, как Нес внезапно крякнул и остановился, схватившись за живот.

— Что такое? — забеспокоился землянин.

— Пока не знаю. Погоди-ка, — юноша отвернулся к Сашке спиной, подошёл к стене и с булькающим звуком судорожно содрогнулся всем телом.

Под ногами у него расплывалась красная лужа.

— Шаман? — испуганно выдохнул Нес и начал заваливаться на бок.

Саня вовремя подхватил побледневшего товарища, взял его на руки, растерянно глянул на растекающееся по полу кровавое пятно и спешно засеменил к проходу, приговаривая:

— Держись, Нес! Всё будет хорошо! Сейчас Драхм тебя подлатает. Сейчас, погоди, сейчас…

Шаман вместе со своей ношей стремительной тенью скользнул в библиотеке, проскользнул вниз по лестнице, незаметно для себя преодолел короткий коридор с аккуратными рядами светящихся фонариков и очутился в обширной прямоугольной пещере размером с два-три земных кинотеатра. Ровные отшлифованные стены, пол и потолок с тремя белыми широкими полосами слепящего яркого света непонятной природы намекали на искусственное происхождение этого помещения. В противоположной стороне от входа виднелся широкий чёрный проём, по сторонам от которого высились две огромные выбеленные колонны на высоких квадратных основаниях. Благодаря своей вычурной лепнине они казались чуждыми в аскетичной простоте пустой пещеры.

У тёмного прохода и столпилась небольшая компания спутников. Приблизившись к ним, Саня понял, отчего никто не проходит дальше — тёмный прямоугольник оказался вовсе не путём в следующий тоннель. Гладкий гранит стены без единого перепада и шва сменялся матовым материалом, похожим на оргстекло тёмно-синего, словно спелая слива, цвета.

— Что, пришелец, чувствуешь полог притаившейся рядом великой тайны? — колдун постучал костяшками пальцев по синей перегородке, отозвавшейся ему глухим звуком, словно за её тонким слоем поселилась пустота.

— Как-то не до этого, — поморщился Шаман.

— Я не чувствую, — подал голос покоящийся на руках землянина парнишка.

Нес, вопреки обыкновению, в этот раз не стал расставаться со своим сознанием. Северянин изо всех сил боролся с налившимися свинцом веками, шумно сопел и в целом производил впечатление человека, срочным порядком нуждающегося в реанимационной бригаде. Сашка велел всем скинуть вещевые мешки в кучу неподалёку от закрытого прохода и усадил Неса к ним спиной.

— Что, вот это и есть легендарная седьмая печать? — оборудовав другу место поудобней, Шаман переключился на очередную и, видимо, последнюю загадку подземелий. — Как-то невзрачно.

— Вообще странно, — согласилась Ялка. — Словно стоим перед какой берлогой, а не самой главной тайной богов.

— Не чувствуется торжественности момента, — присоединился Торрис. — А я-то боялся, что руки от волнения станут дрожать. Ничего подобного…

— У волотов и то поинтересней было, — подкрепил всеобщий скепсис Нес.

Шаман обернулся к северянину:

— Ты вообще молчи. Тебе нельзя разговаривать.

— Тоже мне, лекарь, — устало вздохнул парнишка. — Откуда тебе знать, что мне можно, а что нельзя?

Сашка лишь пожал плечом. Ну как тут объяснить, что запрет раненым и тяжелобольным разговаривать — это дежурная рекомендация, практикующаяся едва ли не всем земным кинематографом? Вместо этого Саня молча поднял мешок Неса и полез там копошиться, попутно удивляясь:

— Даже трасца не в силах тебя заставить наглухо замолчать. У некоторых пациентов потуги на издание звуков забирают много сил. Но это, видимо, не про таких, как ты. Вашему брату бесконтрольное чесание языком, судя по всему, лишь придаёт энергии, — землянин аккуратно выкладывал на землю все их находки-печати: два троса с крюками, три домкрата, фонарь и скобы Пауля. — Несмотря на такой феномен, ты по-прежнему не здоров, дружище. И времени у тебя всё меньше — тут не надо быть лекарем, чтобы заметить. Поэтому, господа хорошие, пора заканчивать с рассуждениями, отчего близость великой загадки не вгоняет нас в припадки эйфории, а заняться делом. С чего начнём?

Повисло предсказуемое молчание. Действительно, с чего начинать, если перед тобой гладкий синий прямоугольник в стене и груда непонятного барахла под ногами?

— А начнём с осмотра. Стоит разобраться, что это за экран.

Исследование заняло не больше десяти минут. Синий материал оказался плотно подогнан к самым краям каменной стены. Судя по гулкому отзвуку при постукивании, путники определили, что за преградой пусто. Да и сам слой необычного вещества по их прикидкам не отличался толщиной — сантиметров пять. Естественно, искатели не удержались и попробовали простейший способ пробраться дальше — начали с энтузиазмом ломать преграду. Отчего бы не попытаться? Град чар и найденных в поместье самых тяжёлых предметов весело полетели в синий прямоугольник. Один раз в дело пошёл даже заряд пороха, правда, не слишком большой мощности.

— Ничего удивительного. Странно было бы, если б она поддалась, — заявил Шаман, когда через час бесплодных усилий путешественники отдыхали у преддверия главной печати, подкреплялись и с бессильной злостью смотрели на целёхонькую преграду. — Из чего эта зараза сделана? Может, в здешних краях кроме небесного металла водится ещё какой-нибудь небесный поликарбонат, а, Нес?

— Небесное что? — не понял северянин, а после махнул рукой. — Да кто его знает, на что в этих подземельях можно наткнуться. Небесный металл, небесная кожа, небесная бумага? Боги не оповещали меня, когда изобретали что-нибудь этакое.

— Ладно, — хлопнув по бёдрам, поднялся Торрис. — Похулиганили малость — и будет. Пора заняться делом. По легенде седьмую печать следует открывать остальными шестью, а не стучать в неё головой.

— А что ты предлагаешь? — Ялка указывала в сторону синей перегородки. — Стучать в неё всеми этими непонятными штуковинами по очереди? Как они действуют?

— Надо разбираться, — поднялся вслед за колдуном Шаман. — Может, их следует применять в порядке очерёдности в стишке? Что там в начале? Первая — под злой ордой. Это домкраты из Навья. Куда их тут совать?

Саня взял один из чёрных приборчиков и задумчиво почесал им затылок, глядя, куда можно приладить портативный механизм. Гладкая поверхность стен и нерушимой прямоугольной перегородки явственно намекали, что некуда.

— А может и не в таком порядке, — предположил Драхм, осматривая оставшиеся валяться на земле находки. — Вдруг одна из тех двух печатей, что мы не нашли, тут как раз и нужна самой первой?

— Тогда Морена вряд ли погнала бы наш табор обратно, — возразил Саня. — Либо есть обходные пути, либо всё что нам нужно валяется где-то в этой области.

— Либо царица Навья сейчас хохочет с нас, оболтусов, поверивших ей и тыкающихся здесь, как новорождённые котята, — просипел чёрный чародей.

— Не исключено, — пожал плечом Сашка. — Если она кинула нас — тогда Нес умрёт, и ты вместе с ним.

Колдун скривил недовольную рожу и принялся что-то раздражённо бормотать себе под нос.

— Ладно, что мы имеем против этой обороны? — Шаман поднял фонарь, некогда украшавший свод стоянки диких людей. — Домкраты применить негде, крюки со скобами тоже никуда не подходят. Может под мощным потоком фотонов света этот небесный пластик расплавится? По крайней мере, попробуем заглянуть, что там дальше.

Щёлкнул тумблер, из великой беды нордунгов хлынул яркий свет и широким круглым пятном залил стену подземелья. Путники собрались посмотреть на результат, лишь Торрис остался в сторонке, увлечённо споря с самим собой на какую-то важную тему.

— Гляньте, а там дальше-то хода нет! — Ялка возбуждённо указывала на освещённый фонарём участок. — Ничего не понимаю…

И вправду, еле пробравшийся сквозь мутно-синюю преграду, свет чудо-изобретения почти сразу же утыкался в непробиваемый гранит стены. В щели между прямоугольной пластиковой пластиной и расположенной позади неё скалой мог поместиться разве что исхудавший мышонок.

— Интересные новости, — протянул Сашка. — И какой в этом всём смысл?

— Значит, первый всё-таки фонарь, — донёсся сбоку сиплый голос Торриса.

Чародей незаметно присоединился к остальным первооткрывателям и теперь теребил бородавку на щеке, задумчиво глядя вдаль, словно сквозь стену. Никто не стал уточнять у колдуна, что имел он ввиду, все ждали, пока бродящая в его чёрной макушке мысль обретёт окончательную форму.

— Так вот, — заметив обращённое к собственной персоне всеобщее внимание, начал Торрис: — Я как-то упоминал, что строки, выдаваемые маленьким полянцем за легенду о семи печатях богов — это лишь перевод на язык Радзивилла старого предания северных поселений? И весьма поганый перевод, скажу я вам. Уже молчу, насколько искажён смысл текста-загадки, передававшейся из уст в уста многие поколения. А суть в чём? — колдун окинул спутников торжествующим взором. — Суть в том, что согласно изначальному варианту стиха — первой печатью являлась великая беда! Фонарь! А не та, что под злой ордой. Глупые крестьянские простофили всё перекрутили! Эти штуковины, которые пришелец называет домкратами, по счёту идут вообще четвёртыми! Вот фонарь нам, пожалуй, первым и пригодился. Значит, остальные печати понадобятся в такой же очерёдности, как идут в исконной версии.

На этой фразе колдун застыл с наставительно поднятым вверх указательным пальцем и обвёл всех многозначительным взглядом.

— Отлично, — кивнул Шаман. — Что идёт вслед за фонарём?

— А за фонарём идёт… — чародей на пару секунд замешкался, переводя в уме с одного языка на другой и сопоставляя данные двух источников. — За фонарём идёт печать, которая по-нашему чёрт знает где.

— Вот и всё, — Саня с горькой усмешкой уселся на пол. — Всё, друзья-товарищи, наигрались в Индиана Джонсов. Нет у нас этой печати. Как-то быстро наша головоломка оборвалась, даже в азарт не успели войти. А ведь главное, какая чёткая подсказка: чёрт знает где. Кто-нибудь умеет пытать чертей? Ай…

Землянин поджал губы и махнул рукой.

— Шаман, как так? Неужели мы сдадимся? — глаза Неса растерянно бегали, от обиды подрагивал уголок рта.

Сашка посмотрел на северянина. За одну секунду перед глазами Александра пронеслось всё, через что им двоим довелось вместе пройти: встреча на просторах подземелий, рассадник упырей, страшное Навье, хищный леднопард, стоянка нордунгов с их бедой и воздушным змеем, озеро со страдающим осьминогом, горное поселение волотов — неужели стоило пройти через всё это, чтобы теперь отступить? Как же? Ждите!

— Конечно, не сдадимся, дружище, — тряхнул головой землянин, улыбнулся, рывком подскочил с места и схватил фонарь. — Подумаешь — нет печати. Сейчас что-нибудь придумаем. Ведь не просто так Морена отослала нас обратно? Эта бестия знает, что говорит. Чёрт знает где…

Саня опять направил яркий луч света на перегородку.

— Чёрт знает где, — словно загипнотизированный повторял он. — Что бы это значило? Может, печать где-то здесь, надо лишь поискать? Должна быть зацепка, иначе, зачем фонарь?

Сашка начал обследование преграды сверху и очень медленно двигался из стороны в сторону, спускаясь всё ниже. Пучок света бродил по синей поверхности перегородки, с трудом проникая сквозь мутную синеву, а Шаман изучал каждый микрон её толщи, поверхность расположенной чуть глубже стены и пространство между ними. Остальные путешественники молча наблюдали за процессом, лишь колдун ходил кругами, глядя под ноги, что-то шептал и увлечённо размахивал руками.

— Слушай, Торрис, а что там в оригинале с чертями? — поинтересовался мимоходом землянин. — Ведь не может на самом деле так быть, чтобы хоть один чёрт знал, где искать печать. Сколько их надо бить, чтобы эволюция ускорилась, и эти дуболомы начали членораздельно разговаривать?

— Хм, — задумался на минуту колдун. — В первоисточнике сказано, если попробовать перевести дословно: «Вторая — у чёрта на рогах».

— Да уж, хрен редьки не слаще, — резюмировал Шаман и продолжил поиски.

Прошло не меньше получаса кропотливого исследования. Со скоростью гоночной улитки Сашка расхаживал взад-вперёд, потихоньку опускаясь всё ниже. Первый результат появился, когда Шаман дошёл до середины.

— Есть! — землянин поднял руку вверх, подзывая остальных. — Смотрите.

По самому центру прямоугольника в гранитной стене за пластиковой перегородкой виднелась небольшая, размером с ладонь, круглая ровная выемка. Она становилась заметной, лишь когда свет фонаря шёл под углом и тень от неглубокого края тёмным полумесяцем ложилась на дно.

— Ух ты! Вот это открытие! — картинно восхитилась Ялка. — Теперь всё сразу стало ясно! Ты чего нас взбаламутил? Ямку показать?

— Да, — спокойным тоном отозвался Шаман. — Именно для этого. Насмотрелась? Теперь сядь и подумай: для чего это вдавление может быть предназначено и что можно с ним сделать. Вперёд. Попробуй придумать хоть что-нибудь полезное.

Девушка хотела было возразить, но пока рылась в свежих воспоминаниях, пытаясь припомнить какую-нибудь пользу от своих недавних действий — весь пыл уже сошёл. А Саня продолжил исследование.

Нижняя половина перегородки долго не преподносила сюрпризов. Шаман, уже ползая на коленках, чисто из чувства долга завершал осмотр последнего участка, и судьба не преминула вознаградить его за упорство. У самого краешка, в узкой щели между перегородкой и стеной притаился тёмный диск, по диаметру подозрительно совпадающий с ранее обнаруженным отверстием в центре.

— Есть! — лежащий на пузе Шаман тюкнул на радостях кулаком в синюю преграду. — Можете сворачивать мозговой штурм. Тут всё ясно — вот эту круглую фишку надо подтащить кверху и запихнуть в нишу. Тогда что-то, видимо, произойдёт.

Толпа первооткрывателей собралась вокруг него моментом. Все, кроме Неса припали к земле рядом с землянином, глядя на его находку. Сам паренёк из последних сил приподнялся в попытке рассмотреть что-нибудь из-за спин товарищей, но дрожащие руки долго не выдержали его.

— Как же мы его туда поднимем? — задумался Драхм, рассматривая кружочек.

— Силой мысли, чарами, — предположил Саня. — А вообще, конечно, с помощью чёртовой печати.

Тёмный кругляшок дразнил своей близостью и форменно издевался над подземными авантюристами полной недоступностью. Землянин поднялся и размял конечности, предоставляя спутникам возможность корячиться на четвереньках у преграды вместо него.

— Ты как? — спросил Сашка у Неса.

— Пока живой, как ни странно, — слабо улыбнулся паренёк. — Вот лежу — и удивляюсь, как мне это удалось? Ведь на самом-то деле проклятие могло сработать уже с десяток раз. Взять хотя бы самое начало: того чёрта, от которого ты меня спас, помнишь? С тех пор и пошла у меня одна дорога — по лезвию ножа. Эх, сейчас бы помочь вам. Эй! Шаман? Ты слушаешь?

Саня молчал и смотрел сквозь друга, словно в самой далёкой точке вселенной сейчас происходило что-то жутко интересное. Глаза землянина становились всё шире.

— Ну конечно! Знаешь, а ты ведь помог, дружище! Реально помог, — медленно вымолвил Сашка. — Слушай, а трофейный рог, который ты спилил с того самого чёрта при нашей первой встрече, случаем не затерялся во время наших бравых похождений?

— В боковом кармашке, рядом с проволокой, — ответил изумлённый поведением товарища северянин. — А что такое?

— Да то, что печать всё время находилась у нас! — улыбался Шаман, спешно вытряхивая на свет самую первую добычу хозяйственного северянина. — Ты заполучил её в самом начале, даже не подозревая, когда и как она сможет нам понадобиться. Как там звучит в первоисточнике Торриса? Вторая — у чёрта на рогах. Получается, таких печатей по всем подземельям как чертей нерезаных.

— И как она поможет нам? — колдун выглядывал из-за плеча землянина и внимательно изучал малознакомую штуковину.

— Очень просто, — Шаман освободил рог от налипших на него мотков проволоки. — Как ещё можно сместить предмет, если он отгорожен тонкой перегородкой? Конечно, магнитом. Уверен стопроцентно, что диск за пластиком сделан из металла. Хотя цвет у него чёрный, так что, скорее всего наш хитрец сам тоже магнитный. Да что тут говорить? Сейчас всё проверим.

Сашка решительно подошёл к перегородке, велел Ялке подсветить фонарём и приложил рог к правому нижнему углу, где он и обнаружил кругляша. Раздался звонкий хлопок.

— Есть контакт, — обрадовался землянин.

Саня начал смещать рог в сторону, не отрывая от поверхности пластика, и — о чудо! Чёрного диска не оказалось на месте. Проведя ещё немного, Шаман отпустил трофей — рог неподвижно торчал на вертикальной плоскости, словно с другой стороны в стену врезался живой чёрт и пробил её насквозь своим наростом.

— Но я думал — боги создавали печати своими руками, а тут какие-то черти! — засипел Торрис. — Чертей в здешних местах пруд пруди. Что за сложность — поймать одного, да и спилить достоинство? Даже убивать не обязательно.

— Ваши боги, а в моём случае инопланетяне или ещё кто, создали полный комплекс нагрузки для искателей секретов. Тут и мозгом надо ворочать и смелость иметь, да и удача не помешает, — Шаман довёл магнит до центра перегородки, немного покрутил им, и что-то негромко хрустнуло. — Так, что у нас произошло?

Упёршись ногой в стену, Сашка дёрнул рог и отлепил его. Чёрный диск же застыл на месте и даже не думал падать.

— А, понятно! — кивнул землянин. — Выходит, в пластике изнутри тоже выдолблена выемка, напротив той, что в скале. Тут мы с нашим круглым другом и застряли до поры до времени. Сейчас нужно только вытолкнуть его из одной ямки в другую.

— Это как? — Ялка отмахивалась от закрывающей обзор Мары, которая тоже испытывала явный интерес ко всему происходящему.

— Просто. Магниты могут как притягивать друг друга — так и отталкивать. Нужно лишь сделать ещё одну поверхность на роге. Обрезать его так, чтобы получился цилиндр. На одном конце получится минус, на другом — плюс. Торрис, чирикнешь чарами? Хотя нет. Мало ли — напортачишь чего. Уж лучше я дедовским способом, наверняка.

Саня достал из мешка Неса пилку для ювелирных работ и принялся за дело. Заскрежетал металл, и во все стороны посыпалась магнитная стружка, прилипая ко всему железному, что на своём пути. Она оседала на лезвия Сашкиных сабель, на пряжках вещевых мешков путешественников, на жезл чёрного чародея, нарезавшего круги рядом. С подозрением позвякивая, Мара старалась держаться от магнитной пыли подальше.

— Всё равно не пойму, — ворчал колдун. — В чём тут загвоздка? Например, как достать домкраты из Навья? Чтобы туда спуститься, нужна бесшабашность человека с пустующей головой, нужен иномирянин или волшебник, чтобы преодолеть барьер из чар, и вдобавок некое извращённое обаяние, чтобы Морена выпустила залётных олухов из своих пенатов живыми. Как снять фонарь из-под свода стоянки дикарей высотой до неба? Опять же нужен сумасброд без головы, готовый лететь туда на развалине, собранной из тряпок, и необходима смекалка, чтобы сообразить, как правильно использовать местные подземные ветра. Снять скобы с лап чудовища, да ещё за спасибо — это вообще неимоверно удачное стечение обстоятельств. До сих пор ума не приложу, как тот спрут вас не сожрал? Но вы отыскали к нему правильный подход. Наконец, канаты из небесного металла. Тут пришлось догадаться, как работает механизм волотов и действовать незаметно прямо у них под носом. В общем, разгадывать любую из этих задачек я не пожелал бы даже Кащеру. А тут, с рогами, всё выходит чересчур просто! Велика беда — обездолить одного косматого дуралея на кусок железа, торчащий из его башки. Ни героев тут не надо, ни пришельцев, ни великих умов.

— Как же, ни умов, ни пришельцев, — усмехнулась Ялка. — Ты-то своей исконно местной головой сразу догадался, что нам понадобится именно рог?

— На самом деле, эта задача и вправду серьёзная, — Сашка перепилил уже больше половины. — Доселе нахождение всех печатей нам указывал стишок Неса. Под злой ордой, во глыбе льда, в большой воде — вполне узнаваемые места для некоторых местных жителей. По крайней мере, намёки более чем прозрачные. Даже фонарь-беда — явление уникальное. Мне кажется, о ней знали не только нордунги. Больно уж необычное проклятие идеальной стоянки. Рано или поздно даже без помощи Морены можно было прознать, что и где искать. А вот с рогом загвоздка. Чертей, как ты говоришь, здесь целый заповедник. И чёрта с два я догадался бы, что нам понадобится именно рог, если бы мы не стали опережать события и соваться к седьмой печати раньше времени. Это сейчас легко говорить, когда пришёл, увидел, осенило. Морена, оказывается, прекрасно знала, что больше не стоит убивать время на поиски.

— Значит, у нас есть и вторая печать, которую мы не нашли, — просипел колдун. — И лучше бы ты опять проявил догадливость, пришелец, потому как она потребуется нам следующей.

— А четвёртая в руках. Помощь другу, злыдням — страх, — напомнил на всякий случай Нес.

— Давай сразу перевод, — бросил Сашка чародею.

Колдун пошевелил губами, произнося фразы тихим шёпотом, а после сказал громко и вслух:

— Значит, я тут поразмыслил, и получается следующее: «Третья руку обожжёт», и дальше можно так сказать: «Лишь шепни — врага убьёт». Примерно таким образом.

— Раздави тебя леший! — разозлилась Ялка. — Сиплый, тебя просили перевести, а не сказания слагать. Рифмует он тут вовсю, гусляр-самоучка.

— Но так и есть! — просвистел колдун.

— Слушай, давай и вправду без самодеятельности, — попросил Шаман. — Понимаю, что у тебя получилось бы лучше адаптировать легенду, чем у каких-то безграмотных крестьянских невеж, но тут каждое слово на вес золота.

— Чего прицепились как болотные кикиморы? — вспыхнул чародей. — Говорю как есть! Обожгла руку эта ваша печать! Которая третья! Шепнёшь ей — убьёт врага. Вот и всё! Что я, разве исказил? Чтоб Велес вашим детям ноги вместо рук приделал! Кто, по вашему, должен доводить предание до толка?

— Всё, ладно, хорошо — начал успокаивать колдуна Сашка. — Молодец. И творческий порыв похвален. Только что ж это за штука такая? И конечности порядочному человеку жжёт и лишает его любимых врагов.

— Что ж тут думать? — развела руками Ялка. — Даже лешему понятно — это моя Мара. Она по всем вашим стишкам и переводам подходит, как ни крути. При первой встрече обожгла мне руку. Наверное, вступала в связь. Когда мы долго не выходим к солнцу и бродим вдали от беды нордунгов — она обволакивает кисть серебряной перчаткой и спокойно сидит до поры до времени. В общем, получается — в руках. Но лишь только получает порцию света — сразу же веселеет. Да и всяким злыдням она внушает страх очень здорово. Носился давеча один колдун по всему поместью, чарами куролесил, не знал, куда хвост поджать. Страх — да и только. А как шепну ей — врага убьёт мигом, — девушка многозначительно посмотрела на чародея. — Так что всё сходится. Вот она —четвёртая печать. Или третья. Как вы там считаете?

Мара крутилась у плеча хозяйки, довольно жужжа и не протестуя против новой должности.

— Ну что, есть от меня польза? — с вызовом спросила Ялка Шамана.

— Непрерывная, — усмехнулся землянин. — Вот это понимаю — прикуп. Вот это пошла карта! Поздравляю с флэш-роялем, дамы и господа. Похоже, у нас и вправду полный набор. Берегитесь, тайны. Мы идём!

— Ай да Ялка! — глаза Неса светились нездоровым блеском. — Все шесть печатей лежали у нас под боком, а мы как гружёные ослы — ходили, понурив головы, и даже не знали, какие ценности таскаем на своём горбу. Ну, сейчас то мы эту печать быстро вскроем!

Северянин в нетерпении потёр ладоши.

— Чудеса! — поражался Торрис. — Пришелец, вот скажи мне, а как мы нашли бы эту жужжалку по стишку, не приткнись к вам случайно её кровожадная хозяйка?

— Тебя так всё это заботит? — пожал плечом Сашка, подбрасывая на руке отпиленный кусок рога. — Не всё ли равно? Главное — печать у нас.

— Не скажи, — замотал головой чародей. — Когда-нибудь я снова стану человеком. Единственным человеком, который сможет поведать о легенде всё, от её истоков до похождений первооткрывателей. Не доверять же полянцу такую честь, а уж тем более дикарке. Так вот — в легенде всё должно быть красиво. Каждая загадка с её решением на своей полочке. А с этой звенящей проказой ничего не стыкуется — одна воля случая.

Шаман остановился перед перегородкой с застрявшим в ней кругляшом и задумался.

— Тогда так и запиши: фарт. Халява, пруха, везение, как угодно. Или судьба. Красиво и символично, почему нет? Хотя, нам повезло лишь в том, что Ялка некогда оказалась в нужное время в нужном месте, иначе Мара до сих пор могла храниться в своём саркофаге неведомо где. В нашем же случае отыскать местную знаменитость с ручным убийцей не составило бы чрезмерного труда. Под землёй много племён диких людей. В одном из них мы узнали бы про гладкокожую Ялку с пылью-защитницей на руке, в другом — про большую воду, в третьем — про волотов. Хорошо ещё, что нам не пришлось обходить все стоянки подряд в поисках информации.

С этими словами Шаман с размаху вдарил спиленной стороной рога по центру пластиковой перегородки. Чёрный диск получил хорошего пинка магнитным полем, ловким прыжком перескочил узкую щель и уютно разместился в противоположном отверстии на стене. Из недр подземелья раздался громкий щелчок, и пластиковая перегородка с оглушительным грохотом ушла в пол, обнажая голую стену. Теперь в скале перед путниками предстала неглубокая прямоугольная ниша. И тут же на путешественников накатило. То самое, долгожданное ощущение близости великой тайны вырвалось на свободу, словно с него сняли оковы, словно перед ним распахнули настежь двери. Это чувство проникало сквозь все барьеры прямо в мозг, оно будоражило и сулило грандиозные открытия. Тяжесть сверхъестественного, непостижимого, недоступного человеческому мышлению естества окутала искателей. Замершие спутники переглянулись друг с другом. Все выглядели весьма воодушевлёнными.

— Получилось! — радостно прервала молчание Ялка. — Ну, Мара, давай! Теперь дело за тобой!

Но, неожиданно для путешественников, серебристая пыль продолжала недвижно висеть в воздухе, позвякивала и не торопилась что-либо делать.

— Эй, Мара, твоя ведь очередь! — нахмурил брови Нес. — Твой ход. Чего ждёшь?

Наноразработка затряслась мелкой рябью и нервно жужжала, однако так и не стала ничего предпринимать.

— Может, она не знает что делать? — робко предположил Драхм.

— Как ей не знать, раз она печать? — всплеснул руками Торрис. — Пришелец, ты всё никак не нахвалишься этой бесовской звенелкой. И умна, и собою хороша, и вообще, куда нам всем до рукотворного разума. Отчего ж тогда сейчас от неё один лишь скрежет вместо дела?

Саня к тому времени уже осмотрел открывшийся участок стены со всех углов, пощупал гладкую поверхность гранита и даже на всякий случай подсветил фонарём — ничего. Абсолютно ровная поверхность. Магнитный диск из выемки он тоже достал, но не обнаружил там ничего примечательного.

— Должна быть какая-то причина, правда, Мара? — задумчиво проговорил Шаман.

Беснующаяся пыль подлетела к землянину и заунывно прогудела ему что-то жалобное, затем она ринулась обратно к Ялке и принялась выть на разные голоса, кружась вокруг неё маленьким смерчем.

— Она явно хочет что-то сказать, — заявил Сашка.

— Отчего же тогда не нарисует, как там, в горах? — ухмыльнулся Торрис.

— Да мало ли что ей нужно, — пожал плечом Нес. — Вдруг она хочет, чтобы ты козлиным голосом спел гимн Мидлонского княжества? Сможешь сам такое нарисовать?

Озадаченный чародей наморщил складки на лбу. Ялка с тревогой наблюдала за неуравновешенным поведением подруги, мечущейся вокруг неё.

— Кажется, именно я должна что-то сделать…

— Просто скажи ей, чтоб открыла печать! — предложил колдун.

— Уже говорила, — огрызнулась девушка, но на всякий случай повторила: — Мара, сделай так, чтобы печать открылась.

Нанопыль взбеленилась пуще прежнего, метнулась к Торрису, заставив того в ужасе отшатнуться, завернула вокруг него пару виражей и вернулась к хозяйке, продолжая неистово жужжать.

— Знаете, похоже, будто ей не удаётся втолковать нам что-то совсем простое. От этого любой начнёт злиться, — Нес в очередной раз любопытством и чрезмерной активностью задвинул свою болезнь далеко на второй план. — Мы в деревне часто играли в игру, когда человеку загадывают слово, а ему надо показать это слово другим участникам, только молча, жестами. Представляете, порою, словно бесы вселяются, когда никто не может угадать какого-нибудь несчастного ёжика. Эти дурни-лапотники перебирают всё, от горного сайгака до кладника, но никак не могут вспомнить одно-единственное маленькое животное. Уже и фыркаешь, и пытаешься показать колючки на спине, ползаешь по земле на четвереньках, но кто-нибудь обязательно ляпнет невпопад, например «дятел», и все ржут целую седмицу. Стоишь тогда, смотришь на эту ненавистную толпу несчастных юродивых и только рычишь от ярости.

— Чего ж ей тогда надобно? — Торрис, наглядевшись на Мару, тоже потихоньку начинал терять своё и без того шаткое терпение.

— Может, шепнуть? — негромко предложил Драхм.

Собеседники тут же воззрились на косматого волшебника в ожидании пояснения. Нордунг немного смутился оттого, что встрял в такое важное обсуждение, но решил изложить свою гипотезу:

— Как сказано в переводе? Лишь шепни — врага убьёт. Может и здесь надо именно шепнуть? Мало ли?…

— Что же она, совсем недалёкая? — нахмурился Торрис. — По-другому не понимает?

— Да заткнись ты, сиплый, — прервала колдуна Ялка и шёпотом заговорила с облаком наночастиц: — Мара, миленькая, пожалуйста, помоги открыть печать.

Серебристая пыль словно выдохнула с облегчением. Она явно ждала именно этого. Наноразработка деловито звякнула, спикировала к давеча открытой прямоугольной нише в стене и начала увлечённо роиться в левом нижнем углу. На пол посыпался измельчённый гранит, потихоньку образуя растущую горку песка. Ошеломлённый колдун сумел выдавить из себя лишь сакральное:

— Но почему?…

— Всё просто, — наблюдая за работой серебристой пыли, ответил Шаман. — Мара — технология, и какой бы умной не сделали её конструкторы, у неё имеется заложенная внутри программа, этакий комплекс алгоритмов, согласно которым она действует. Своеобразная линия поведения, прописанная на все случаи жизни. И тут создатели Мары схитрили. В её программу они заложили функцию открытия прохода к седьмой печати, но с одним условием: хозяйка должна догадаться и произнести команду шёпотом. Лишь тогда программа сработает. Мара — не человек, и не может ослушаться приказа просто потому, что у неё нет иных вариантов. Это как человек не может укусить себя за локоть.

— Долго ли так начаровать, чтобы человек сам себя укусил за локоть? — скептически прикинул Торрис. — Ему даже не будет очень больно. Всего-то надо — сломать плечо…

— Не волнуйся, программы тоже можно взламывать. Только на вашей Поляне цивилизация таких спецов ещё не породила. Правда, у хакеров с моих краёв невелика фора. Мара — это истинное чудо.

— Не пойму только, что это чудо вытворяет? — Северянин с интересом наблюдал, как Мара высверлила в стене маленькое, но довольно глубокое отверстие в левом нижнем краю ниши, сместилась в сторону и принялась формировать идентичное по центру.

Драхм, наклонившись, водил пальцем по краешку готовой выемки, тихо сопел и что-то приговаривал.

— Порода здесь намного мягче, — сказал он, поднимаясь и стряхивая пыль с лохматых коленей. — Как раз в этих точках. Мы бы сами ни за что не нашли. Сместись на пядь в сторону — и за полгода ломом ничего не выбьешь. Вся толща обогащена вкраплениями лалида, причём так густо, что подобного я не встречал нигде в подземельях.

Мара тем временем уже заканчивала с третьим отверстием у другого края.

— Пришелец, теперь-то тебе понятно, что делать дальше? — Торрис уже крутил в руках домкраты, до которых дошла очередь, и смотрел на них, как питекантроп на смартфон.

— В этот раз — вполне, — Саня выхватил из рук чародея один из приборов и приблизился к стене. — Господа, способные держать в руках оружие — прошу к станку. Нам необходимо действовать синхронно.

Драхм с Торрисом всё правильно поняли, взяли по домкрату и уселись напротив проделанных Марой отверстий.

— Раскладываем таким образом, вставляем рычаг в стену и крутим, — Шаман показал спутникам как пользоваться механическими печатями.

Через минуту дружно завертелись ручки домкратов, стена вздрогнула и медленно поползла вверх. Как и следовало ожидать — поднимался лишь тот вдавленный прямоугольный участок, что ранее прикрывался пластиковым щитом. Пласт гранита плавно входил в толщу скалы сверху. Сашка пригнулся, заглянул в растущую между полом и стеной щель, поморщился и негромко чертыхнулся: каменная преграда оказалась непростой — двойной. Её передний слой сейчас поднимался, приоткрывая дальнейший проход, а второй, дальний, наоборот, потихоньку погружался в пол, по-прежнему перекрывая пространство. Перед искателями неспешно раздвигался сложный двустворчатый механизм.

Внезапно раздалось злобное шипение, и движение стены прекратилось. Подскочивший с места колдун то неистово махал рукой, то старательно дул на ладонь и орошал окрестности отборными проклятиями.

— Ах, да, забыл предупредить, — усмехнулся Шаман, поднимая кисть, замотанную в тряпку.

Надёжно защищённый от ожогов слоем шерсти, Драхм с недоумением наблюдал за реакцией Торриса. Вдоволь наскакавшись, чёрный чародей уселся перевязывать руку лоскутом ткани, сверкал угольками глаз и обильно крыл изощрённой бранью как весь белый свет в целом, так и дерзкого пришельца персонально.

Через несколько минут искатели тайн сумели поднять домкраты на максимальную высоту. Дальний слой каменной преграды погрузился в пол ровно настолько же, насколько поднялся ближний, и в стене под ногами у путешественников образовалась глубокая квадратная ниша в полтора локтя высотой.

— В принципе, на что-то подобное я и рассчитывал, — сказал Шаман, сидя на корточках у разогретого домкрата. — Не открываться же полностью этой махине, раз скобы с тросами ещё не задействованы.

— Куда бы их приспособить? — колдун увлечённо теребил бородавку на подбородке.

— Сейчас глянем, — Шаман лёг на пол и заполз в нишу, стараясь не задеть домкраты (от рухнувшей многотонной плиты ещё ни одни гормоны никого не спасали). — Освободилось целых две не изведанных нами ранее поверхности. Здесь что-то должно быть.

Сашка не ошибся — перевернувшись на спину, он осмотрел грань, ранее соприкасавшуюся с полом, и с обоих краёв обнаружил на ней по паре обитых ржавой жестью отверстий.

— Давайте скобы сюда, — землянин, как заправский автослесарь, лежащий под машиной меж подъёмниками, требовательно вытянул руку из-под скалы. — Я, кажется, знаю, куда их девать.

Две металлические дуги, которые, скорее всего, ещё долго будут сниться огромному осьминогу Паулю в кошмарах, по очереди с лязгом вошли в соответствующие каналы, правда, не слишком глубоко, сантиметров на пять. Пришлось выбираться наружу.

— Так, теперь крутим домкраты в обратном направлении, — Саня вытер лоб рукавом. — По идее, концы скоб из небесного металла под весом стены должны войти даже в такую прочную скалу как по маслу.

Трое искателей припали к приборам и ухватились за ручки. Гранитная преграда неспешно поползла вниз. Вскоре уши металлических скоб уткнулись в пол, концы со скрежетом жадно впились в камень, заскрипела жесть, и движение стены замедлилось. Через минуту она и вовсе застыла на месте. Сашка пригнулся и заглянул в щель: скобы вошли в толщу примерно наполовину.

— Достаточно, — скомандовал он. — Поднимаем.

— Надеюсь, ты всё делаешь правильно, — просипел запыхавшийся от нагрузки Торрис. — Не доведи Перун мне узнать, что мы тягали эту громаду вверх-вниз почём зря.

Сашка не ответил. В общении с землянином колдун кичился и огрызался в основном для проформы, не переходя определённых пределов. Он прекрасно понимал, что может случиться, ежели ему вдруг случайно доведётся потерять берега в своих грозных высказываниях или перегнуть палку с едким сарказмом.

Когда стена второй раз вознеслась до максимума домкратов, Саня опять плавно юркнул под неё, придвинулся к краю и подёргал скобу — железяка хоть и не спешила вываливаться, но всё равно держалась не очень прочно. Землянин вспомнил о рычажке, выпускающем из концов дуги хитрые ветвления, и решил, что хуже не станет, если его сдвинуть. Звонко щёлкнул металл, и хруст камня оповестил Сашку о том, что фиксация сработала. Теперь полукруглая печать застыла в скале неподвижно и выдержала все нагрузки Шамана. Саня прополз под перегородкой в другой конец, и проделал то же самое со второй дугой. Убедившись, что всё в порядке, землянин выскользнул наружу.

— Готово, — сказал Сашка, отряхивая одежду и руки.

Без лишних слов Торрис торжественно вручил ему последний элемент великой загадки — тросы с крюками. Сашка устало покачал головой.

— Один конец понятно куда, — в очередной раз ему пришлось нагибаться, чтобы зацепить крюки за торчащие в скале скобы. — А с этими что делать?

Саня вопросительно потряс парой свободных железок.

— Очевидно, что их следует крепить к такой штуковине, которая потащит стену вверх до конца и обе створки раздвинутся, — Драхм поочерёдно глядел на две колонны с лепниной, так ярко выделявшиеся в пустой пещере без иных декоративных изысков. — Не зря же их здесь поставили, как думаете? Иных вариантов не вижу.

Толстые столбы вздымались в нескольких метрах по бокам от приоткрытого прохода и почти вплотную примыкали к стенам. На их боках проступали выпуклые изображения искаженных, словно в кривом зеркале странных лиц, неестественно выкрученных тел и движений, сливающихся в сюрреалистический и загадочный образец авангардной скульптурной живописи.

— Так, так, — Шаман задрал голову кверху и прищурился, изучая опоры. — Чёртовы лампы, слепят, будь здоров. Но, кажется, вижу цель. Вон там, под самым потолком из стены рядом с колоннами торчат железные кольца. А из самих колонн, чуть ниже, свисают цепи.

— Что-то раньше мы их не замечали, — пробормотал Торрис, пытаясь ладонью оттенить яркий свет, бьющий из толстых белых линий на потолке.

— Не смотрели — вот и не замечали, — фыркнула Ялка, разминая затёкшую шею. — Так что, лезть прямо туда?

— Придётся, — вздохнул Шаман и на всякий случай скользнул взглядом по спутникам, с надеждой открыть в ком-нибудь из них скрытые таланты к скалолазанию.

Как и следовало предполагать, никто не подходил на эту должность лучше него самого. Без лишних слов землянин взял один из крюков, заткнул его за пояс и пополз вверх по колонне, хватаясь за многочисленные выступы. Глаза лишний раз он старался не поднимать, дабы поберечь сетчатку.

— Сплошная механика, оптика и простейшая физика, — приговаривал Сашка на ходу. — Всё оказалось несколько примитивней, чем я предполагал в начале. Не слишком ли много пафоса в адрес хозяев поместья? Начинаю сомневаться, что за печатью что-то действительно стоящее. Хотя, Мара…

Взобравшись почти к самому потолку, Шаман вытащил крюк, отклонился корпусом назад и, под всеобщий тревожный вздох товарищей внизу, в падении зацепился за торчащее из стены кольцо. Землянин просунул крюк на тросе через железную окружность, раскачался и в акробатическом этюде вернулся на толстый столб. Спуститься вниз на пару метров, приладить свободный конец печати к цепи, проверить надёжность и вернуться на землю оказалось проще всего. Закреплённый между преградой и колонной трос из небесного металла шёл почти в натяг. Только Сашка собрался проделать идентичную процедуру со второй колонной, как его прервал колдун:

— Ладно, давай сюда. Так и быть.

С этими словами Торрис выхватил из рук Шамана чёрный крюк, оплёл его заклинанием и отправил в координированное путешествие по воздуху сперва через кольцо, а затем и к цепи на лепной опоре.

— Ах, да, забыл предупредить, — невинно ухмыльнулся чародей в ответ на безмолвный вопрос землянина и помахал ему обожжённой ладонью.

— В расчёте, — ухмыльнулся Шаман.

Глядя на перекинутые через кольца тросы, Нес в уме решал какую-то сложную задачу.

— Теперь, выходит, надо, чтобы эти колонны опустились вниз — тогда ворота поднимутся, — наконец сообразил он. — Может, их надо сломать вон там? — тонкий палец с бледным как бумажный лист ногтевым ложем указывал на самую верхушку одного из столбов. — А потом немного подкосить здесь, внизу. Тогда эти громады начнут падать и потащат за собой тросы.

— Мне кажется, молодой человек, создатели печатей предполагали как можно меньшие разрушения в процессе решения их загадок, — наставительно заявил косматый волшебник.

— Точно, — подтвердил землянин. — Минимум хаоса. Мы как-нибудь расскажем об этом волотам, правда, Драхм?

Ялка не удержалась и прыснула в ладошку, а нордунг смущённо потупил взгляд. Торрис в это время крутился у основания правой колонны, что-то выискивая.

— Ну как? — осведомился у него Саня.

— Лучше не бывает, — отозвался колдун и пояснил: — Ничего нет. Ни рычагов, ни скрытых лож, ни пустот.

Шаман приблизился к чародею и наспех осмотрел толстый столб. Никакие особенности в глаза не бросались, а значит — их придётся тщательно искать. Возможно даже не на самих колоннах.

— Быть может, стоит посмотреть чуть выше? — предположил Торрис.

— Предлагаешь тщательно исследовать эти громады снизу доверху? — сутки обвиваться плющом вокруг здоровенных колонн в поисках спрятанных механизмов Сашке не улыбалось.

— Мне больше нечего предложить, — пожал плечами чародей.

Шаман с досады пнул ногой угол квадратной опоры столба. И тут произошло чудо. Крупный постамент сдвинулся с места, крутнувшись немного по своей оси. Сама колонна осталась недвижимой.

— Надо же, как повезло. Проявление агрессии порой даёт свою пользу, — отстранённо заметил Сашка.

— Я тебе даже больше скажу: оно всегда приносит пользу, — потирая руки, авторитетно заявил Торрис.

— Это смотря кому, — Сашка одарил колдуна многообещающей улыбкой. — Моя агрессия по отношению к тебе, например, никому пользы не принесёт. Разве что некую долю удовлетворения, и то лишь одному из нас, живому. Надеюсь, усекаешь, кому? Ладно, чего щёки надул? Всё в твоих руках. Давай ворочать. Драхм, подсоби.

Трое путешественников навалились на основание колонны и медленно прокрутили его до характерного щелчка. Ничего не произошло — пришлось провернуть то же самое со вторым постаментом. Едва скрытые под землёй пазы вошли в нужное положение, как ровный квадрат опоры с громким треском начал опускаться в пол. Вторая колонна уходила вниз синхронно со своей соседкой. Впиваясь друг в друга, лязгнули крюки с цепями, напряглись, запели протянутые металлические тросы, и каменные преграды у входа в седьмую печать начали расходиться с шорохом сдвигаемой могильной плиты. Шаман всерьёз опасался, что под неимоверной тяжестью крепление колец, торчащих из стен, вдруг не выдержит и выскочит на волю вместе с каменной крошкой, однако кажущиеся теперь такими хрупкими железные точки опоры справлялись на славу с возложенной на них задачей. Пока спутники с удовлетворением наслаждались видом проделанной ими работы, Ялка опомнилась и подскочила к поднимающейся стене.

— Раззявили рты, устроили ласточкам гнёзда, — укоризненно бубнила она, спешно вытаскивая до сих пор торчавшие в отверстиях домкраты. — А ну как тут из-за них всё бы застряло?

Сашка одобрительно подмигнул девушке, и она мигом успокоилась. Тем временем и передняя, идущая вверх плита, и дальняя, уходящая вниз, достигли середины, и перед путниками начала разверзаться щель прохода, становясь всё шире. Искатели печатей невольно затаили дыхание, глядя на открывающуюся им картину.

Глава двенадцатая, закономерная

Проход вёл в сравнительно небольшое длинное и замкнутое помещение. Тёмный гладкий пол глубокого зелёного цвета напоминал наливные полимерные покрытия из полиуретана. Казалось, наступишь на него — и тут же погрузишься в мрачные неизведанные глубины. На потолке, отлитом из того же интересного материала, не наблюдалось ни одного прибора, ответственного за освещение. Свет шёл от стен, между прочим, довольно странных. Они смахивали на растянутую по всему периметру жидкокристаллическую панель, которая в данный момент испускала мягкое синеватое свечение. Но и это явно не тянуло на самое удивительное явление в открывшемся помещении. Внимание путников привлекли высокие прозрачные овалы неясного желеобразного вещества, расположенные напротив экранов-стен в ряд с обеих сторон. Без всяких опор и креплений крупные капли странной субстанции балансировали в паре локтей над полом и плавно покачивались вверх-вниз. Вот, в принципе, и всё богатство, которым могла похвастаться маленькая седьмая печать. Однако те ощущения, которые дарил один вид этой комнатёнки, давали фору любому из чудес всего белого света. Шестое чувство каждого из искателей надрывно звенело: вот она, величайшая тайна за семью печатями, которая распахнёт все ваши границы и позволит прикоснуться к неизведанному. Да что там прикоснуться? Шестое чувство утверждало, что в неизведанном позволено будет копошиться безнаказанно и самозабвенно, как потомственной свинье в отборных отрубях. А длинная комната со стенами-экранами звала к себе, манила не хуже, чем героин влечёт подсевшего на иглу наркомана.

Торрис поддался зову первым. Колдун, было, сделал целеустремлённый шаг вперёд, когда ему на плечо мягко, но властно легла рука Шамана.

Кудесник нехотя развернулся.

— Уговор, — одним словом напомнил землянин.

Красные угольки глаз чародея взволнованно забегали.

— Шаман, послушай, ну давай хотя бы одним глазком посмотрим? — залебезил он.

Пальцы адепта восточных боевых искусств лишь чуть сильнее сжались на плече колдуна, однако тот разразился болезненным сипом.

— Шаман, и вправду, давай глянем, — вступился за Торриса Нес, которому тоже страсть как не терпелось проникнуть в помещение. — Я неплохо себя чувствую. Уж точно не собираюсь помирать сию минуту.

Паренёк нашёл в себе силы подняться, стоять ровно и даже нагнать на щёки какой-никакой румянец. Сашка застыл в раздумье. Зов действовал не него не хуже, чем на остальных, и он держался лишь на немыслимом усилии воли. Наконец, сдался и Шаман. Сам железный Шаман!

— Ладно, — скрипнул он зубами. — Убедили. Пойдёмте.

Пальцы разжались, и колдун с облегчением вздохнул, потирая плечо. Путники молча вошли в открывшуюся комнату. Ощущение давления на психику здесь усилилось многократно. Казалось, будто сами стены жмут со всех сторон петабайтами хранимой в них информации, но незримый, подсознательный барьер человеческого разума препятствовал насильному вторжению массивных потоков. Чувствовалось, что лишь покажи этой громаде дорогу в собственную голову, как тотчас же сойдёшь с ума от сверхчеловеческой перегрузки. Но в то же время буквально до зуда в суставах путникам хотелось пропустить неведомые силы через себя. Для этого следовало упорядочить гнетущий вал информации, направить его сквозь смягчающее действие редукторов, отфильтровать, преобразовать в доступную обычному человеку форму. И разум неосознанно подсказывал один лишь выход — овалы парящей в воздухе желеобразной субстанции.

К одной из таких капель смело подошёл Нес, повернулся задом и, недолго думая, погрузился прямо в её толщу. Вещество поглотило щуплую фигуру северянина плавно и мягко, как псевдоподия амёбы. Нес ушёл в тело студенистой капли полностью, с головой, застыл там на мгновение, а затем немного покрутился внутри, улыбнулся спутникам и приветственно помахал рукой. В общем, парнишка чувствовал себя там как рыба в воде и не испытывал недостатка в кислороде.

Остальные путешественники последовали примеру первопроходца. Шаман приблизился к ближайшему овалу и прикоснулся кончиками пальцев к тёплой склизкой поверхности. Прозрачный студень обволок фаланги, потянулся дальше на ладонь, согревая кисть вязкой влагой. Не слишком приятное ощущение, однако, можно привыкнуть. Саня сделал шаг вперёд, и вещество поглотило его полностью. Тело зависло, будто в невесомости. Дыхательный рефлекс отключился сам собой — Шаман в нём больше не нуждался. Мутное вещество искажало видимость вокруг, но только не синего экрана стены. Там всё различалось чётко. И тут землянин ощутил, что мост между его сознанием и окружающей глыбой информации, наконец, наладился. Теперь он мог управлять потоками концентрированных знаний, не опасаясь за чрезмерное изматывание разума. Осталось лишь разобраться, как это делать.

Первое, что пришло ему на ум — это, собственно, залезть в свою же голову. Мысль об уникальной опухоли гипофиза, которая дарила Сашке поразительные способности наряду с постоянным тревожным ожиданием её роста, появилась почти сразу. И тут же на синем экране стены завертелись трёхмерные изображения. Структура мозга, локализация главной железы внутренней секреции, область поражения новообразованием, сечения, срезы, молекулярный состав, гормональные соотношения, микроскопическое строение, дефекты ДНК — всё крутилось бешеным калейдоскопом. Сашка усилием собственной мысли остановил скачущие кадры, подтянул на передний план макроскопическую модель гипофиза, остальное уменьшил и пока задвинул на периферию. Он видел на экране, как изменённое чёрной тканью, маленькое образование у основания мозга выбрасывает в кровь небольшие дозы исковерканных гормонов. На картинке рядом схематично изображалась борьба лимфоцитов с инородным объектом, но пока ни собственная иммунная система организма, ни враждебная опухоль не могли перевесить чашу борьбы на свою сторону.

Решив, что это ему итак известно, Шаман подумал о возможных исходах подобного заболевания. Изображение гипофиза тут же распалось на три части. Один из них пребывал в том же состоянии, что и вначале. Другая картинка в динамике изображала изъязвляемую крупными чёрными пятнами ткань железы. Крохотный продолговатый тяж распадался, растворялся, словно под воздействием кислоты, и миллионами метастазов разносился кровью по всему организму. На третьей картинке железа увеличивалась прямо на глазах в двух, трёх, четырёхкратном размере и сдавливала окружающие ткани головного мозга, повышая внутричерепное давление.

При виде таких исходов, Сашка недовольно поморщился, хотя и ожидал увидеть нечто в этом роде. Следующими он попробовал вывести на экран способы лечения болезни. Тут его ждало ещё большее разочарование. Поток информации хлынул на крупный монитор мощной волной, смывая предыдущие изображения. В череде всплывших графиков, диаграмм, формул и схем Сашка решительным образом ничего не мог понять. Разобрать удалось лишь обозначения аденина, гуанина, тимина и цитозина — нуклеотидов, составляющих структуру ДНК. Ещё он узрел нечто, подобное лентам энергии, которые вытаскивали Драхм с Торрисом из своих шаров перед созданием заклинания. Остальное осталось за гранью Сашкиного понимания.

Шаман здраво рассудил, что в такой ситуации лучше лечения может быть лишь качественная профилактика. Он попытался вывести перед собой те факторы, которые способствуют росту или метастазированию опухоли. Тут расчёт простой: одни вышвыриваешь вон из своей жизни, другие не подпускаешь даже на километр — опухоль, соответственно, не буянит, а хозяин доволен. Свежие данные заполонили экран, превосходя по количеству даже предыдущее нашествие. Пролистнув мимо традиционные канцерогены продуктов горения и синтезируемых искусственно химикатов, Сашка внимательно изучал набор вирусных инфекций, способных вызвать спонтанное прогрессирование опухолевого роста. Едва землянин добрался до агрессивного представителя микромира под именем вируса Эпштейна-Барра, как некто бесцеремонно ворвался на его рабочий стол. Груда непонятных изображений свалилась на бережно рассортированные Сашкой данные, и в голове недоумевающего исследователя раздался звонкий голосок Неса.

— Смотрите, что я нашёл! Небесный металл! Теперь я знаю, как его создавали! Ничего сильно сложного, между прочим. Вот это находка!

— Что твой металл? — встряло злобное сипение Торриса. — Истинные чары! Вот про что тут есть! Иди отсюда со своими железками!

Невидимая рука смахнула открытие северянина и щедро насыпала ярких изображений с вязью разноцветных чар.

— А я вот что нашёл, — донёсся торжествующий голос Драхма.

Сашка ничуть не удивился, когда прямо перед ним жахнула ослепительная белая вспышка, и вскоре характерным грибом пламенных всполохов заклубился, понёсся в стороны всеразрушающей волной ядерный взрыв. Добрался-таки, великий пироман подземелий.

— А у меня что-то нет ничего интересного, — прозвучал обиженный голос Ялки. — Всё глупо и непонятно. Скукота. Хотя нет… постойте. Ой! Глядите, Мара!

Огромный механический монстр во весь экран совсем не походил на подругу приёмной дочери вождя нордунгов. Отливающее металлом насекомообразное создание пялилось на путешественников крупными фестончатыми глазами-полусферами. Благодаря двум пропеллерам, свободно перемещавшимся по брюшку, существо дергаными движениями мелькало в воздухе и шевелило шестью длинными тонкими лапами с цепкими захватами на концах. Постепенно монстр начал уменьшаться в размерах, рядом с ним появился второй, точно такой же, затем третий, четвёртый, пятый. Вот их уже собралась целая армия. Наконец, зум отъехал полностью, и тьма крохотных существ обрела вид звонкого серебрящегося облачка пыли.

— Хватит совать мне под нос всякую нечисть! — возмутился Торрис. — Уберите немедленно все свои непотребства! Эта штука знает ответы на все мои вопросы, а вы мешаете нам общаться!

В этот раз Шаман был полностью солидарен с чародеем. Сашка расчистил пространство перед собой от информационных порций назойливых спутников и опять принялся изучать факторы риска прогрессирования своей болезни. Параллельно прикидывал, о чём бы ещё чуть позже поинтересоваться у всезнающей базы данных. К сожалению, практически ничего сверхинтересного и грандиозного в голову не приходило. Такое частенько случается, когда в обычной жизни при беседе или наблюдении за каким-нибудь явлением вспоминаешь о пробелах в собственном познании мира, даёшь себе слово непременно при случае обогатить эрудицию по данному вопросу в интернете, но когда садишься за компьютер и запускаешь поисковик — все замыслы куда-то испаряются. Попытки вспомнить, о чём же так хотелось узнать, как правило, ни к чему не приводят, и приходится вводить в строку поиска сущий бред, типа «длина языка муравьеда в парсеках». Зато у Сашки нашлось на примете кое-что для Неса.

Картинка изображала притаившуюся на краю тростниковой крыши фигуру, закутанную в чёрное одеяние. Миру открывался лишь суровый взгляд раскосых глаз в прорези маски на голове. Лучи заходящего солнца скупыми бликами отражались от стального лезвия катаны, которая уже на треть покинула ножны за спиной человека.

— Эй, Нес! Хочешь увидеть настоящего ниндзя? — Шаман послал мысленный вопрос товарищу.

В ответ молчок.

— Нес? — повторил Саня.

— Нес, у тебя всё в порядке? — подключился тревожный голос Ялки.

Не дожидаясь ответа, землянин подался из капсулы. При первом желании пользователя, студень овала без особых препятствий выплюнул Сашкино тело наружу. Мутная капля, находящаяся рядом, исторгла взволнованную девушку. Как ни странно, и кожа, и одежда спутников оказались полностью сухими после погружения в удивительное вещество.

Размытый в соседней желеобразной капле силуэт северянина застыл в странной позе и не двигался. Совместными усилиями землянин с Ялкой попытались вытащить оттуда парня, а через минуту им на помощь подоспел Драхм. Без сознательного приказа юзера субстанция активно сопротивлялась и отказывалась выдавать друзьям его тело.

— Мне кажется, ты должен знать, — сказал Шаману лохмач, когда им удалось зацепить парнишку и подтянуть его к самому краю капсулы. — Перед тем, как вы повыскакивали обратно, когда стало ясно, что с малышом плохо, я случайно глянул, чем занимается мой коллега. Он искал целительные чары от касания трасцы.

— Что ж это получается? — взмахнула ресницами Ялка, поддерживая появившуюся из студня голову парнишки. — Сиплый водил нас за нос? И никаких болезней лечить он совсем не умеет?

— Сейчас выясню, — Шаман хмуро посмотрел на капсулу, в которой плотно засел колдун и явно не торопился оттуда возвращаться. — Только вы не лезьте.

Когда Неса вытащили наружу и уложили на пол, землянин подскочил к ближайшему овалу и мягко вошёл в податливую субстанцию. Мосты с окружающим энергоинформационным пространством опять пролегли к его сознанию, и потоки знаний окутали вошедшего пользователя, готовые в любой момент отобразиться на экране. Велением разума Сашка вынес перед собой данные, просматриваемые в текущий момент колдуном, и стену рассекли цветастые изображения росчерков чар.

— И как ты себе всё это представлял при другом раскладе?

Сашка почувствовал, как Торрис ментально вздрогнул от неожиданности. Он чересчур увлёкся изысканиями, поэтому не заметил чужого присутствия.

— Что ты имеешь ввиду? — чародей явно нервничал.

— Я об основной причине твоих отказов, — подсказал Шаман. — Старые и красивые легенды о том, почему страшный колдун откладывал исцеление маленького полянца — не в счёт. Они все хороши, если бы не один существенный нюанс: целить-то этот колдунишко ни черта не умеет. Как у тебя вообще хватило смелости согласиться на такую сделку? За кого ты нас держишь?

— А тебе какая разница? — ворчливо пробормотал Торрис. — Причина — это лишь причина. Их могут быть сотни. Тебе ведь важно следствие. Теперь я знаю, как излечить мальчишку. Сейчас ты скажешь, что седьмая печать могла не содержать этих знаний. Соглашусь. Но риск — дело благородное.

— Я о другом, благородный ты наш, — усмехнулся Шамов. — Там в поместье мы в самом начале договаривались на обмен. С нашей стороны три печати, с твоей — исцеление. Интересно, как ты собирался выкручиваться, если бы не прибыли Ялка с Марой?

Колдун словно бы вздохнул со смущением.

— Признаться честно — дикарке я обязан жизнью. Тогда я думал надурить вас, заполучить свою долю и улизнуть. Этот манёвр не казался мне сложным. Я мало тебя знал. Теперь же знаю достаточно, чтобы понять — вряд ли мне тогда удалось бы скрыться. Живым.

— Стоит ли сейчас тебе доверять? — задумался землянин. — Может проще позволить Драхму заняться Несом? Ведь знания рядом.

— Стоит! — уверил чародей. — Волшебники слабее колдунов, ты знаешь. Видоизменение Кащера даёт нам силу и тонкость одновременно. Мы можем контролировать большие объёмы чар, но в то же время создавать более изящные и выверенные заклинания. Простой волшебник не справится с касанием трасцы. Скорее всего, Морена именно поэтому отправила вас на мои поиски. Не думай — сейчас мне совсем нет смысла врать. Драхм здесь, и он подтвердит каждое моё слово. Также он может проследить для тебя, чтобы я сделал всё правильно и нигде не схитрил.

Колдун скороговоркой выдавал аргументы один за другим, из чего Сашка сделал вывод, что нечистый до жути хочет жить, и от этого спешным порядком выкладывает всю правду.

— Что ж, любой исход сегодняшнего дня, в котором Нес останется при своём, окажется для тебя смертельным.

Шаман сказал абсолютно спокойным и непринуждённым голосом, словно подсказывал дорогу в библиотеку, а не угрожал человеку смертью. Однако на Торриса эти слова подействовали ощутимо — Сашка сознанием почувствовал явственные колебания страха, исходящие от собеседника.

— Я всё сделаю, — пообещал колдун. — Только… дай мне слово. Дай слово, что когда Драхм подтвердит выздоровление полянца, никто не станет меня убивать!

— А как же твоё отношение? — развеселился Сашка. — Ты же не веришь данным тебе словам.

— Я лгал! — взвизгнул чародей. — Да, обещаниям я не доверяю. А что тут удивляться, когда я даже сам себе ни за что бы не доверился. Все лгут, Шаман, абсолютно все! Но твоему слову я верю! Если уж дашь — его ты не нарушишь. Дай мне слово, пришелец!

Голос Торриса, на грани срыва, звучал обречённо.

— Ладно, даю, — лениво бросил Сашка. — Подлечишь парня — отпустим с миром.

Колдун облегчённо пробормотал что-то нечленораздельное и подался прочь из капсулы. Шаман спешно выскочил сразу же следом за ним — притормозить возможные посягательства дочери дикарей и её подруги на жизнь чародея.

— Что скажешь, Сиплый? — абсолютно серьёзно, без всякой традиционной насмешливости спросила Ялка, сверля Торриса тяжёлым взглядом исподлобья.

— Ещё с тобой по душам поговорить? — колдун едва удостоил собеседницу вниманием. — Некогда. Подавайте сюда мальца.

Сашка жестом призвал Ялку к спокойствию. Шпынять коварного колдуна и командовать им хотелось едва ли не всем, но далеко не каждый мог это себе позволить. Для подобных привилегий девушке не хватало авторитета, что, собственно, и бесило её больше всего.

Торрис тем временем уложил парнишку спиной на пол, раскинул в стороны его руки, почесал себе жезлом затылок и уселся рядом, что-то задумчиво бурча под нос. Шаман же тихо попросил Драхма проследить за действиями коллеги-чародея — чтоб не натворил беды. Сам землянин тоже устроился неподалёку. Сашку неимоверно тянуло вернуться в капсулу и пообщаться со всезнающей седьмой печатью, однако Торрис вполне мог чего-нибудь напортачить, в очередной раз попытаться развести спутников и втихаря улизнуть, пока все заняты обогащением кругозора. Такого Александр не мог себе позволить — пришлось унять свою тягу к знаниям. Но ведь гигантские объёмы информации настойчиво приглашали погрузиться в неизведанное не только ему одному. Близость немыслимых тайн мироздания кружила голову всем и отвлекала от любых посторонних занятий. Вскоре Торрис не выдержал:

— Здесь помирающее тело никчёмного человечка, с которым придётся возиться не меньше суток, а там, — кривой коготь колдуна указывал в сторону парящих овалов, — истинные чары и знания богов. Когда рядом такие сокровища, сосредоточиться очень сложно. Чтобы вылечить полянца, следует полностью сконцентрироваться на заклинании. Хоть одна дуга на полпальца уйдёт не в ту сторону — и всем чарам конец. Давайте вытащим его в поместье?

Мысль показалась всем здравой, логичной и трудно оспоримой — парнишку перенесли в холл и переложили на его любимый диван. Тяга к непознанному и давление гранита науки здесь практически не ощущались. Условия для работы оказались вполне приемлемы — колдун собрался, и вокруг северянина запорхали яркие ленты чар.

Торрис не соврал — процедура длилась не меньше двадцати четырёх часов. Поглощённый трудами, чародей не знал усталости, Сашка застывшим изваянием сидел рядом и неотрывно следил за действиями колдуна, Драхм же под конец начал заметно клевать носом — не тот возраст, чтобы круглосуточно без передыха созерцать однообразную картину. Ялка же засела в тайной комнате — Шаман посоветовал ей к просмотру парочку сопливых земных мелодрам, которые, к удивлению, тоже хранились в памяти седьмой печати. Когда Нес громко вздохнул и выгнулся всем телом, лохматый волшебник спросонья дёрнулся, а Шаман вскочил с места.

— Чего уставились? — зашипел Торрис. — Помогайте!

Втроём путники приподняли парнишку, повернули его вниз лицом, и на пол изо рта несчастного начала извергаться склизкая зелёная жижа. Она хлестала неукротимым потоком, заливая всё вокруг: пол, диван, полы чёрного балахона Торриса и ноги его ассистентов, а сам юноша безудержно дёргался всем телом, словно в эпилептическом припадке.

— Заразу со всех концов его плоти я согнал в желудок и обезвредил. Теперь малец избавляется от яда, — объяснил чародей.

— Как бы хозяева не осерчали, что мы тут им так портим интерьер, — Сашка широко расставил ноги, чтобы как можно меньше зелёных масс попадало ему на мокасины.

— Время так потрудилось до нас, что им, думаю, уже всё равно, — колдун тоже пытался остаться чистым, держа Неса на вытянутых руках. — Я их видел там, на стене. Когда попросил печать показать богов, что жили в поместье, она изобразила странных существ. Не походили эти создания ни на Перуна, ни на Велеса. Не так я их себе представлял.

— Как они выглядят? — поинтересовался Драхм.

— На тебя, коллега, похожи меньше всего, — хихикнул колдун. — Худые, лысые, серые, полуразмытые, полупрозрачные. Черты лиц смазанные. И длиннющие ноги без стоп. Зрелище малоприятное. Но при этом вряд ли я бы сильно испугался, увидев одного из них. Нет в них зла, хоть силы в избытке.

Когда северянин выдул всю собравшуюся в нём зелёную гадость и пытался разнообразить расплывшееся на полу однотонное пятно скудными порциями желчи, его положили в сторонку на бок. Через минуту появилась и Ялка, вдоволь пресытившаяся кинематографом.

— Скукота твои фильмы, — зевнула она. — Подсунул одни слёзы. А вот про Трою, Ахилла и Одиссея ничего, понравилось. Только боги у них там неправильные. Так, что у вас тут? Как Нес?

Паренёк явно не претендовал на звание самого здорового человека во вселенной. Он лежал на полу не двигаясь, тонкая ниточка жёлтойслюны сползала с цианотичных губ, а глаза под веками бешено плясали джигу.

— Мы с ним вместе боролись против болезни, — говорил распластавшийся рядом колдун, который словно хирург после массивной операции, в одночасье почувствовал весь груз суток, проведённых за непрерывной работой. — Он будет восстанавливаться не один день. Ждать мгновенных чудес не стоит — хворь зашла так далеко, что я чуть не упустил его Паляндре в лапы.

Драхм водил чарами над прикорнувшим полянцем и улыбался.

— Да. Хвала Перуну, он полностью здоров, — подтвердил волшебник. — Но мальчик вымотан. Как бы не проспал целую седмицу.

Ялка присела рядом с юношей и заботливо пригладила ему волосы на виске.

— И что нам с тобою делать дальше? — риторически вопросила она у спящего паренька.

— Пора отнести его домой, — решительно поднялся на ноги Шаман.

Заявление для всех оказалось несколько неожиданным.

— Что, прямо сейчас? — недоумевал Драхм.

— Не одну неделю я с ним тягался по лабиринтам, чтобы вытравить это проклятие. И не доведи ваши Велесы с Перунами, если он умудрится подхватить здесь ещё одно. Хватит с меня приключений.

— Сдаётся мне, когда малец очнётся, твоё решение он яростно не одобрит. Будет скандал, — предрёк Торрис.

— Это с чего бы? — усомнился Шаман. — Тайну семи печатей он открыл, дорогу к ней знает. Рецепт небесного металла выудил. В общем, полный комплект, чтобы отличиться перед отцом. Вот и всё, миссия выполнена. Да ещё и чужими ногами проделает путь назад.

— А ты сам? — продолжал удивляться лохмач. — Неужели не интересно, какие тайны могут поведать стены седьмой печати? Не знаю, уж я-то здесь точно задержался бы не меньше, чем на седмицу.

— Терпение, мой друг, — одно из наивысших благ, — улыбнулся землянин. — Терпеть я умею. Тайны простояли здесь не одну сотню лет, подождут ещё. А у меня найдутся более неотложные дела. Что до седьмой печати — уверен, мы с ней ещё встретимся. Не зря так стремятся в ваш мир те люди, благодаря которым я здесь очутился. И без моей помощи отыскать поместье им будет ох как сложно.

Приёмная дочь вождя нордунгов коснулась тылом ладони лба Неса, удовлетворилась результатом и поднялась.

— Мы идём с вами, — Ялка кивнула в сторону Мары, и нанопыль весело зазвенела, предвкушая новое путешествие. — Или тебе известна дорога к солнцу?

— Разве что назад к волотам, — усмехнулся Шаман. — Спасибо, Ялка. Ваша компания нам очень пригодится. Но если тебе охота здесь задержаться — не стоит ради нас жертвовать своим временем.

— Хорош мудрить, король душегубов, — отмахнулась девушка. — Чем тут жертвовать? Ещё одной «Красоткой»? Так я страшнее баб даже среди нордунгов не видала. Быть может, я посмотрела бы ещё что-нибудь с этим вашим Ахиллесом, да без меня с Марой вы скорее отыщете дорогу к вишарам, чем наружу. Тем более уж саблями ты орудуешь получше всех троянцев с греками вместе взятых, будет на что посмотреть, коли доведётся.

— Лучше бы не доводилось, — усмехнулся Шаман и обратился к Драхму: — Я понимаю, что значит для тебя это место и та информация, которую отсюда можно почерпнуть, поэтому не заставляю и не настаиваю. Мы вполне справимся без твоей помощи.

Волшебник ничего не сказал в ответ, лишь с благодарностью кивнул. От бескрайности великих знаний, хранящихся за седьмой печатью, у косматого чародея становилась дыбом шерсть. Какие уж тут путешествия?

— Ну а ты, — Саня повернулся к усталому колдуну, — будь здоров. И спасибо, несмотря ни на что. Поскорее снова становись человеком. Уверен, это скажется на тебе положительным образом.

Чёрный чародей скривился в саркастической усмешке и покачал головой.

— Горбатого могила исправит, — сказал он. — А вам, как ни крути, тоже спасибо. Давно не будоражили меня отчаянные ощущения, когда в грудь может вонзиться пять вершков стали, а я ничего не могу с этим поделать. Но, не сведи нас провидение — так и топтался бы я над печатью, не зная, как подобраться к мечте. Надеюсь теперь, как ты и хотел в начале, все остались довольны и никто никому ничего не должен.

Сашка неопределённо пожал плечом в ответ.

Шаман решил не тратить много времени на сборы и прощальные ахи-вздохи. Провизию разделили поровну, чтобы на первое время хватило и чародеям, и путникам. Саня навешал на себя оружие и привычно вскинул на плечо спящего Неса, Ялка подхватила поклажу и вещевой мешок северянина, минуту посидели на дорожку, да и двинулись в путь.

С первым же шагом Сашку начали посещать разные и весьма противоречивые ощущения. Неужели всё закончилось? Хотя, ни за что нельзя так утверждать, находясь в подземельях. Скорее по-другому: неужели всё идёт к концу, и самое сложное позади? По всему выходило, что именно так. Нес хоть и ослаб, как отпахавший неделю каторжник, но разжился вожделенным диагнозом «здоров». Больше ничего не грозило в любую минуту вытряхнуть из него душу и отправить её к праотцам. Вооружённый до зубов Шаман представлял немалую опасность подземным любителям человечины, а в компании с жужжащей сбоку Марой едва ли кто-то мог серьёзно угрожать их компании. Любое существо, способное протиснуться в невысокие коридоры подземелий, рисковало получить более чем серьёзный отпор, ежели вознамерилось бы ощерить свою прожорливую пасть. Да и с навигатором путешественникам повезло. Дорогу к подземной стоянке дикарей Шаман примерно помнил, и не сомневался, что нанопыль ещё лучше держит в памяти этот маршрут. А оттуда им с Ялкой известны все ближайшие выходы на Поляну. Если не терять бдительность и не поддаваться свойственному желанию расслабиться на последних рубежах — ничто не могло помешать путешественникам выбраться к дневному светилу из полумрака лабиринтов. Однако эти самые «могло» и «если»…

У Сашки периодически возникало желание на минуту выскочить в астрал и перекинуться парой слов со смертельной хозяйкой Навья. Этот разговор многое мог поставить на свои места. Оставит ли, наконец, в покое Морена своих жертв, или наоборот, готовит им новые счёты? По идее, свою миссию Сашка с Несом выполнили по полной программе, героически соблюли условия договора и при этом даже умудрились выжить. Но что-то постоянно не давало Шаману покоя. Не припрятала ли страшная богиня козырного туза в рукаве? Чем больше землянин гадал над вариантами, тем дольше он откладывал поход в астрал — эту русскую рулетку, где боевые патроны ждут своего часа в трёх гнёздах револьвера из шести.

Так они прошли несколько дней. Первый раз переночевали у подземного водоёма со вскипающими водами. Сколоченный ими пару недель назад плот всё ещё качался у берега, поэтому путникам не составило труда подгадать момент затишья местных вод и переправится на другую сторону. Гигантский Пауль решил не показываться не глаза путешественникам, хотя Сашка в один момент не мог отрицать, что на мгновение увидел вдалеке огромное щупальце, всплывшее на поверхность озёрной глади.

Вторую ночь спутники провели в более-менее сухом гроте, когда выбрались из цепочки сырых заплесневелых пещер, ведущих к подземным водам. Нес к тому времени всё ещё не пришёл в себя, однако иногда уже пошевеливался во сне и лепетал что-то нечленораздельное. Чародеи предупреждали, что восстановительный период мог затянуться на неопределённый срок.

Очередной раз путники заночевали в той самой укутанной мхом пещерке, где они в прошлый раз ютились после канатной переправы через всполохнувшую Бездну. Сашка вспомнил, что примерно тогда он почувствовал слежку за их компанией непонятного существа. И лишь сейчас он догадался, что же так беспокоило его из подсознания. Признаков хвоста Сашка не чуял с момента ледяных приключений, быть может, поэтому тревога насчёт скрытного попутчика улеглась на дно тихого омута его памяти? Сейчас Шаман тоже не ощущал никаких посторонних звуков за спиной, которые в подземельях имеют свойство преодолевать огромные расстояния, отбиваясь от стен узких переходов. Да, слежки Сашка не ощущал, но сей факт не означал, что её вовсе нет. Быть может, настырная тварь наловчилась более тщательно скрывать своё присутствие? Бесшумный подземный следопыт — это серьёзная угроза, конечно, если она вообще существует. Что лучше: потакать собственной паранойе, или сослаться на принцип «не поверю, пока не увижу»? Морена знала наверняка, и Сашка решился на следующем привале всё-таки навестить просторы астрала.

Под конец следующего дня их компания приблизилась к ущелью в Бездну, где выяснилось, что путешественники не были единственными ходоками в здешних местах за последнее время. Кому-то настолько требовалось перебраться на другую сторону, что этот некто соорудил новую переправу из сколоченных деревянных досок. Преобразование пришлось очень кстати — перетягивать обмякшее тело Неса по натянутой бечеве могло преподнести различные затруднения. Ночлег устроили в небольшой пещере неподалёку от пропасти, в половине дня пути до стоянки нордунгов.

Ялка улеглась рядом со сладко спящим Несом, в надежде, что им удастся встретиться в царстве Морфея, и она сможет дозваться юношу обратно, в окружение далеко не самых приятных, но реальных и осязаемых подземелий. Хотя, казалось, паренёк сам вот-вот воспрянет и, пышущий здоровьем, продолжит путь рядом с друзьями. Нанопыль как всегда осталась на страже покоя путешественников. Сашка ей полностью доверял, именно поэтому на последних привалах позволял себе погружаться пусть и в чуткий, но какой-никакой сон, освежающий и бодрящий, без всяких астралов. Однако сегодня планы изменились. Шаман принял позу лотоса, сконцентрировался, и его дух тут же выскочил из тела без всякой предварительной медитации, словно душу рывком вытащили за уши. Словно давно и с нетерпением ждали. Ведь его и вправду ждали, причём не первые сутки.

— Я уж думала, не заглянешь на огонёк напоследок, — поприветствовала старого знакомца Морена. — Уж показалось, что забыл про меня на радостях.

— Не найдётся на свете таких радостей, которые заставят о тебе позабыть, — хмурился Шаман. — Давай к делу. Мы в расчёте?

Владычица Навья озарила Сашку лучезарной, и, как ему даже на мгновение показалось, искренней улыбкой.

— Что может заставить меня сказать нет? Разве осталась у царицы смерти хоть какая-то власть над вами?

— Погоди, — прервал Саня. — Давай по пунктам. Печать мы открыли? — Морена кивнула в ответ. — Открыли. Усеяли путь к ней трупами, как ты хотела? — не дожидаясь официального согласия, Шаман продолжил: — Ещё как усеяли. Мы сами хоть и выжили, но своими потугами в борьбе со смертью повеселили тебя на славу. То есть, с нашей стороны всё чисто. Нес здоров, значит, и к тебе никаких претензий. Правильно?

— Всё говоришь верно, смертный, — подтвердила Морена.

— Тогда приструни своего сыщика и дай нам уйти. Разойдёмся по-доброму?

Сашка блефом решил вытянуть правду о таинственном преследователе, и, кажется, попал в точку.

— Всё не терпится улизнуть, смертный, — Морена по-прежнему сохраняла на лице улыбку. — Жаль. Я надеялась ещё немного поговорить, ведь не каждое столетие доводится беседовать с духом иномирянина. Но раз ты так торопишься, то разве могу я тебя задерживать? Вашим соглядатаем я не правлю, у него свои замыслы. Как и обессиленный полянец, этот навязавшийся за вами попутчик — твоя ноша и твоя проблема. Решай её сам, ибо моей руки тут нет. Что смотришь так искоса, смертный? — царица Навья внезапно хохотнула. — Али не люба я тебе?

Лукавый взгляд повелительницы мертвецов давал Сашке понять, что коварная женщина выдала далеко не всю информацию, способную заинтересовать землянина.

— Люба, ещё как, — глаза Шамана, естественно, утверждали обратное.

— Правда? — покачала головой Морена. — Странно. А мне казалось, будто сестрица маленького полянца тебе по нраву гораздо больше.

В голове Шамана всё сошлось мгновенно. Выходит, Ялка — сестра Неса по линии отца, и это более чем похоже на правду. Некогда брошенная молодым кожевником волшебница родила в пещерах девочку, но не смогла выжить, и перед собственной смертью прокляла нерадивого папашу на поколение вперёд. А вот подобравшие младенца нордунги вырастили в своём племени прекрасную гладкокожую девушку. По приблизительной хронологии версия срасталась буквально со всех сторон. Отношения Неса и Ялки друг к другу тоже говорили о многом, стоило лишь присмотреться. Странно ли, что едва не с первого взгляда между ними возникли тёплые чувства даже без толики влечения? Как у обычного брата и сестры. Теперь всё встало на свои места.

— Это всё, что ты хотела сказать? — оторвался от размышлений Сашка.

— Пожалуй, да, — Морена внимательно наблюдала за реакцией собеседника. — Ты можешь идти.

— Тогда прощай.

Перед стремительным возвратом в собственное тело, Александр напоследок услышал голос владычицы царства мёртвых:

— До встречи…

А вот эта фраза Сашке жуть как не понравилась. До какой такой, мать её, встречи? Видеться с полоумной хозяйкой проклятых мертвецов Шаман больше не планировал. Хотя, может на то Морена и сумасшедшая, чтобы разбрасываться подобными угрозами.

Сашка открыл глаза. Ялка не спала. Она с задумчивым видом подбрасывала в небольшой костерок толстые и кряжистые ветки сухого скального кустарника. В дальнем тёмном углу тихонько посапывал Нес, и свет слабого пламени выхватывал из мрака отдельные черты лица парнишки: нос, нижнюю губу, скулы, надбровные дуги. Резкие переходы света в глубокую тень делали его похожим на мумию. Северянин заметно похудел за последнее время, хотя, казалось бы, куда уж больше? Родителям придётся изрядно потрудиться, чтобы вернуть ему хотя бы прежний вид.

Где-то за поворотам звякнула патрулирующая коридор Мара.

Саня перевёл взгляд на Ялку. Девушка не заметила, что Шаман уже пришёл в сознание, поэтому спокойно продолжала заниматься своим делом, наблюдая за причудливой игрой язычков пламени.

Странное ощущение витало вокруг землянина, и лишь спустя минуту созерцания, он внезапно для себя осознал: ведь она красивая! Очень красивая! И то, что раньше воспринималось отдельными чертами её лица и тела, не связанными друг с другом чем-то единым и общим, теперь сливались в прекрасный девичий облик. Подобное озарение с Шаманом случилось впервые! Внешность приёмной дочери дикарей и раньше вызывала у него смешанные чувства, он словно подбирался к пониманию настоящей природы женской прелести, но никак не мог ухватиться за призрачные нити, дёрнуть за них и притянуть к себе понятный, слаженный, гармоничный образ. Так порою случается, когда в очередной раз вслушиваешься в звучание новой мелодии, невольно пропускаешь музыку сквозь себя, и на двадцатом повторе трека вдруг понимаешь, что эта песня нравится просто безумно. Теперь Ялка виделась Шаману такой, что невольно захотелось присвистнуть. Сашка начал понимать восторженные взгляды друзей, на проходящих мимо длинноногих девиц. Вот, значит, как оно всё воспринимается! Сашка наблюдал истинную женскую красоту, и для него это было величайшим откровением.

— Что-нибудь узнал у неё? — не отрывая взгляда от костра, тихо спросила Ялка.

Оказывается, она заметила, что Шаман уже вернулся. Быть может, от девушки не ускользнуло и то выражение, с которым он её рассматривал.

— Немного, но весомо, — сообщил Сашка. — Оказывается, твоя мать перед тем, как скончаться после родов, прокляла твоего папку. Естественно, после этакой выходки она очутилась в Навье, стала трасцой и чуть позже траванула его последнего сына. Такая ситуация.

Сашка вздохнул и тоже уставился в костёр. Спутники долго молчали.

— А я ведь чувствовала, — произнесла Ялка спустя несколько безмолвных минут, радостно улыбнулась и с любовью глянула на братца. — И брови у нас одинаковые. А знаешь что?…

Девушка с любопытством воззрилась на Шамана.

— Ведь я тебе обязана. Для тебя он лишь мальчишка из другого мира, но как ты с ним возился, не спускал глаз! Даже я так не тряслась над своим братом как ты, хоть и не знала о нашем родстве. Сколько же раз тебе приходилось выручать его!

— Мелочи, — едва заметно махнул кистью Саня. — Он мне сам как брат.

— Не слишком ли много родственных уз ты пробуешь сегодня состроить? А как тебе вижусь я, король убийц? — Ялка игриво прищурилась.

Быть может раньше: неделю, день, час назад, Шаман предпочёл бы отмолчаться или свести разговор в иное русло. Но в тот момент слова прозвучали, словно сами по себе. Не самые изысканные и не самые романтичные, зато искренние.

— Может показаться банальностью, но ты видишься мне очень красивой, — сам Сашка не ожидал от себя подобных откровений, но не сказать этого девушке, открывшей ему глаза, землянин попросту не мог.

— Долго же ты тянул, — девушка поднялась, загадочно выгнув одну бровь, сделала несколько плавных шагов и уселась рядом с землянином.

Сашка почувствовал прикосновение плеча Ялки, её бедро прильнуло к его бедру, обдавая нежным теплом, и по спине Шамана прошлась армия мурашек. Она достала из голенища сапога механические наручные часы с металлическим ремешком. На тёмно-синем циферблате по краям плясали голографические фигурки странных существ. Там, где у обычных часов нарисована цифра двенадцать, сверху, в танце кружились две женщины — одна светлая, другая тёмная. Хищные, нелепые движения и звериные оскалы на их лицах делали картинку жутковатой. Справа, вместо тройки, кругами ходили друг вокруг друга два прямоходящих существа с головами лягушек. Сосредоточенные на противнике, твари готовились в первый же подходящий момент наброситься на конкурента и впиться тому глотку. На шести часах из тёмных вод, покачивая гребнями на головах, выныривали полупрозрачные серые создания с огромными выпуклыми глазами, которыми они внимательно выискивали беспечных жертв. На месте девятки шатались под порывами ветра два вековых кряжистых дуба. Однако стоило немного присмотреться, как становилось заметно, что не все ветви колышутся в такт порывам. Некоторые из них жили своей жизнью, извиваясь подобно змеиным телам. Торчащие из ствола окровавленные сучья открыто намекали, насколько жестокими могут быть эти деревья.

— Нашла их в той же комнатке, где покоилась Мара, — объяснила Сашке Ялка. — Мы с Драхмом решили, что эта штука показывает время, когда нечисть Поляны выползает из своих нор. Красивая вещица. Как думаешь, она понравится Несу? Ведь он мне подарил такой чудесный кулон, и я непременно должна чем-нибудь ответить. Как-никак старшая сестра! Ну, что думаешь?

— Северяне отлично чувствуют смену дня и ночи, но знать более точное время в подземельях никогда не помешает, — рассудил Шаман и слегка ухмыльнулся. — Подарок ему, несомненно, понравится. Но знаешь, как поговаривают у меня на родине? Лучший подарок тот, который сделан своими руками.

Землянин ехидно подмигнул Ялке, намекая, что презент парнишки всё-таки более ценен.

— Ах ты! — негромко воскликнула девушка. — Вечно умудряешься всё испортить!

Она замахнулась кулачком, явно намереваясь ткнуть землянина в грудь, но Сашка вовремя перехватил запястье девушки. Они пересеклись взглядами, застыли на несколько мгновений. И тут Шаман легонько потянул руку Ялки на себя — девушка не удержала равновесие и плавно перекатилась на Сашку, обхватив его своими широкими бёдрами. Прильнувшая к землянину, она часто дышала, высоко вздымая грудь, упругие выпуклости под её одеянием то прижимались к телу Шамана, то плавно скользили вверх-вниз. Сашка ощущал запах юного тела, волос, тёплое дыхание на своей шее. Он легонько, едва ощутимо коснулся кожи на бедре девушки, провёл пальцами вверх, сделал круг над крестцом, пошёл выше, вдоль позвоночника и нежно смял кожу под лопаткой. Ялка томно вздохнула, выгнулась всем телом, затрепетала. Тем временем вторая рука Шамана отправилась в своё путешествие по гладким изгибам прекрасного тела. Обычно дойдя до финального этапа общения с противоположным полом, Александр тут же обретал уверенность, он твёрдо знал, что и как следует делать. Некогда в Японии ему посчастливилось в течение нескольких ночей осваивать не только восточную боевую науку. Ныне же растаявшая в порыве наслаждения девушка извивалась в умелых руках землянина, тёрлась о него всем телом, вызывая приливы возбуждения, и теребила язычком у него за ухом.

На полчаса в маленькой пещерке водворилось царство стонов, тихого шелеста тел, шумных вздохов и сладкой неги. Когда всё закончилось, Ялка лежала, прильнувшись к Шаману и они вдвоём безмолвно смотрели на слабые всполохи затухающего костра, наслаждаясь только что пережитыми моментами блаженства. Тут и случилось непредвиденное — проснулся Нес, и сей факт остался абсолютно незамеченным свежеиспечёнными любовниками.

Очухавшийся спросонья паренёк недоуменно смотрел на спутников и беспрестанно тёр глаза, словно не веря в реальность увиденного. Ему всё казалось, что перед ним очередной из многочисленных снов, пришедших за долгое время отключки. Но все органы чувств доказывали юноше обратное: да, между Ялкой и Шаманом только что произошёл акт близости. Когда паренёк всё осознал, уголки его губ сами по себе поползли вниз от обиды. Северянин хотел что-то высказать, но у него вышло лишь тоненько проскулить и шмыгнуть носом. А спутники застыли на месте, словно поваленные статуи, растерянно смотрели на парнишку и не знали, что предпринять, с чего начинать объяснения. Решительно всхлипнув, Нес вдруг вскочил с места, остервенело пнул шляпку притулившегося рядом гриба и пулей выскочил из пещерки, бросив напоследок:

— Да как вы могли?

— Что это с ним? — недоумевала Ялка, спешно натягивая на себя одежду.

— Твой братишка ещё сам не знает степень вашего родства, — Саня прыгал на одной ноге, одевая штанину. — Любит он тебя, настоящей братской любовью, но сам того не понимает. Вот и результат.

— Надо быстрее догонять!

В пещерку влетела обескураженная Мара. Нанопыль часто позвякивала, как бы интересуясь, что же в очередной раз успели натворить неуёмные представители человечества. Когда, наконец, нацепившие на себя одежду путники выскочили в подземный коридор — Неса уже и след простыл. Длительный отдых явно пошёл парню на пользу — физические данные пришли в должную форму.

— Нес! — крикнула Ялка, и звонкое эхо полетело рикошетить от стен тоннеля. — Мара, в какую сторону он побежал?

Серебристое облако устремилось вдоль коридора, и путники тут же сорвались за ней следом. Вполне возможно, что северянин выздоровел полностью, и не исключено, что заждавшиеся нагрузок мышцы теперь несли его со свистом ветра в ушах, однако щуплый юноша явно уступал в скоростных показателях Ялке с Шаманом. По идее, мелькающие пятки парня должны были показаться им на глаза уже спустя несколько изгибов тоннеля, однако неожиданно у преследователей на пути предстал подземный перекрёсток. Пришлось притормозить. Шаман предупредительно вскинул руку вверх, чтобы никто не мешал ему вслушиваться в звуки лабиринта, и застыл. Прошла целая минута, растянувшаяся для приёмной дочери нордунгов на целых полжизни. Наконец Сашка тряхнул головой, вслушался ещё раз и с досадой поморщился.

— Бегом, туда! — указал он ответвление и сорвался с места. — Хреново! Всё очень хреново!

— Да что же такое? — сбивая дыхание, спросила на бегу Ялка.

— Звуки шли сразу из двух тоннелей, — Сашка говорил ровно, словно возлегал на комфортном кресле, а не гнал сломя голову подобно подземной электричке. — Наш скрытный хвост учуял, что Нес отделился от группы, и тут же ринулся за парнем в погоню. Хитрая тварь! Что ж ей надо?

От зазвеневшей тревоги, тонкой иглой пронзившей сердце, по спине Ялки пробежал ощутимый холодок, и ноги девушки сразу же забыли об усталости. Следующий перекрёсток опять сбил темп у преследователей. Пока Саня искал нужный поворот, путники теряли драгоценное время. Не успела за спиной пролечь очередная сотня метров, как им повстречалось ещё одно перекрестье. Развилки, будто назло, стали попадаться на пути ежеминутно, и отыскать нужную ветвь становилось всё тяжелей. Приходилось прислушиваться и пытаться отыскать следы среди старых камней, которые хранили чужие секреты на совесть. Благо, Нес тоже быстро терял силы, и не мог устроить полноценный кросс — вскоре парнишка окончательно утомился, сбавил скорость и перешёл на шаг. Ориентироваться на его притихший топот стало ещё тяжелее. Вскоре коридоры и вовсе замолчали.

Искать подсказки на распутьях с непривычки оказалось едва посильным занятием. Каменные переходы в скалах — это не богатая суглинком почва после дождя. Тут даже при огромном желании непросто оставить следы своего пребывания. Путникам приходилось ориентироваться то на вскользь примятый мох у больших валунов, то на сколотые случайно верхушки крохотных сталагмитов, то на небольшие углубления в разбросанных кучках мелкого гравия. Иногда лишь удача помогала им отыскать еле заметную деталь и выбрать правильное направление. Однако фортуна ни для кого не бывает вечной и запас везения преследователей под конец дня окончательно иссяк.

Путешественники окончательно упустили маленького северянина, и теперь тыкались в ответвления коридоров наобум, бесхитростно выбирая направление. Что Шаман, что Ялка — оба чувствовали себя удручённо и никак не могли справиться с поселившимся внутри чувством вины за произошедшее. Оправданно или нет — всё равно никуда от него не денешься. Мара тоже попридержала свой традиционный задор, тихонько плыла рядом с хозяйкой и помалкивала. Первой не выдержала Ялка:

— Всё! Нам его не найти! Что же делать, Шаман?

Дрожащий голос, бегающие глаза, поджатые губы, чуть заметно трясущиеся руки — всё намекало на близящуюся истерику с паническими нотами. Буря негативных эмоций, сменяющие друг друга тяжёлые чувства и полная беспросветность сложившейся ситуации формировали чересчур мощный коктейль, действие которого неизбежно вело к печальным для психики последствиям. Сашка не стал призывать девушку к спокойствию или кормить её нелепыми обещаниями. Тем более, не собирался он впадать в отчаяние с Ялкой в резонанс. Шаман попросту остановился, взял её за руки, спокойно улыбнулся и усадил на небольшой валун.

— Ялка, всё что мы сможем сделать — мы обязательно сделаем, и даже больше. Никто из нас ни за что не остановится. Правильно?

— Правильно, — шмыгнула носом она.

— Знаешь, что нам просто необходимо сделать для Неса в первую очередь?

Девушка отрицательно замотала головой, не сводя полного надежды взгляда на Сашку.

— Лучшее, чем сейчас мы можем ему помочь — это сохранять самообладание, уповать на лучшее и продолжать двигаться, — вкрадчиво пояснял Шаман. — Просто поверь — у нас обязательно появится ещё хотя бы один шанс найти твоего брата. Но если мы погрузимся в собственные переживания и раскиснем — этот шанс пройдёт мимо. Прошмыгнёт под носом, а мы попросту не заметим его. Поэтому всё лишнее следует отбросить и полностью сконцентрироваться на поисках. Договорились? Вам обеим известна эта местность?

Ялка неуверенно посмотрела по сторонам.

— Нет, — голос её звучал уже твёрже. — В такие дебри мы раньше не попадали.

— Тогда поднимайся. Пойдём дальше. Будем слушать, смотреть, наблюдать. Запоминать. Ничего иного пока не могу предложить.

Сашка поставил Ялку на ноги, заставил её сделать десять глубоких вдохов, и путники отправились в дорогу. Периодически Шаман замечал на стенах тоннелей тонкие насечки. Сашка не сомневался, что некогда сам делал их остриём сюрикена — значит, в здешних местах он уже бывал. Через несколько часов бесплодных блужданий очередной коридор вывел их в довольно широкую пещеру с толстыми колоннами слившихся друг с другом сталактитов и сталагмитов. Шаман остановился, принюхался.

— Что-то знакомое, — пробормотал он, осматривая стены вокруг. Вид трёх вырванных когтями полос на стене выудил из далёких закромов Сашкиной памяти нужные воспоминания. — Да это же та самая обжитая чёртом пещера, где мы с Несом впервые встретились! Отлично. Помнится, тогда он говорил, что прошло два дня, как он потерялся и набрёл на обиталище рогатого. Значит, не так уж много идти до знакомых ему мест. Нам туда!

Саня уверенно пошёл к выходу из пещеры.

— Труп того чёрта уже давненько прибран, — говорил на ходу землянин. — Тут неподалёку, над входом в Навье, живёт выводок упырей. Двигаемся тихо и аккуратно. Мне лишний раз устраивать разминку ни к чему. Надеюсь, ноги несут Неса домой, а он сам никуда без нас не вляпался.

Саня припомнил старый маршрут, который некогда завёл его и Неса в засаду кровососов, ещё несколько раз осмотрелся для порядка, и направился в противоположную сторону. Ялка доверилась Шаману всецело и полностью. Девушка молча брела рядом и старательно выполняла установку землянина: слушала, смотрела, верила. Быть может, слепой случай пошутил над теорией вероятности, поэтому выбрал из всех возможных вариантов самый невероятный, а может мольбами Ялки судьба смилостивилась над путниками, но Шаман что-то уловил. Он застыл на месте и выставил руку в сторону, останавливая приёмную дочь нордунгов.

— Туда, — спустя минуту напряжённого вслушивания, он указал в сторону невысокого тоннеля с редкими прожилками лавы.

— Нес там? — Ялка воспрянула духом.

— Нет, но нашего упорного попутчика я узнаю из тысячи, — Сашка бесшумно ступал по камням и говорил шёпотом. — За время всех странствий этот шпион хорошо мне запомнился. Те звуки, что изредка доносились из тоннелей, со временем сложили довольно целостную картину. Надеюсь, как следопыт он состоялся лучше, чем наша троица, и если этот сыщик до сих пор ведёт Неса — то мы ему ещё скажем спасибо. Главное — не спугнуть, поэтому двигаемся тихо.

И они крадучись припустили дальше. Подземные гроты сменялись тоннелями, ежечасно чередовались развилки с перекрёстками, но в этот раз Шаман крепко уцепился в цель, как ищейка, унюхавшая добычу. Роли сменились. Теперь тот, кто ещё вчера следил, превратился в объект преследования. Иногда и до Ялки доходили далёкие приглушённые звуки, но большинство знаков, оставляемых неведомым существом, оставались за порогом её слышимости.

Тысячи шагов пролегли друг за другом без остановки, Сашка вёл уверенно, совершенно не зная усталости, но когда приёмная дочь нордунгов начала терять силы, он приостановился.

— Что-то новенькое, — сообщил Шаман. — Слышу звуки. Лязг, будто на заводе. Пойдём быстрей. Шум поглотит все наши перемещения, но и замешкавшись мы можем упустить провожатого.

Ялке пришлось забыть о замотанности, молча стиснуть зубы и ринуться вслед за ускорившимся землянином. Вскоре и она расслышала звон методичных постукиваний.

— Там гладкокожие, точно! — сообразила она. — Добывают железо в своих шахтах.

Саня остановился и участливо посмотрел ей в глаза.

— Ты устала, — тыл его ладони скользнул по щеке девушки. — Нужно держать ритм. Если хочешь — останься, передохни. Я вернусь за тобой.

Ялка упрямо тряхнула головой, и они продолжили преследование в неизменном составе. Звон металлических кирок о каменные стены с каждым шагом становился всё громче. Несмотря на всё нарастающий гам, Шаман учуял ещё кое-что.

— Нес, — расплылся в улыбке землянин. — Слышу его шаги. Он где-то неподалёку.

Забыв о всех предосторожностях, о многочасовом, изматывающем походе, путники бежали что есть сил, даже не пытаясь двигаться бесшумно. Сашка выглядел сосредоточенным, прямо на бегу он анализировал ситуацию, и, судя по всему, она складывалась не самым лучшим образом в его понимании.

— Догоняйте, — бросил, наконец, он, и ускорился.

Уже через пару секунд Ялка осталась далеко у Шамана за спиной. Возможно, девушка и обиделась бы на своего спутника, если бы не осознавала, насколько серьёзно всё может сложиться. Уверенность в этом не позволяла ей дать волю слабости, остановиться хоть на минутку и передохнуть.

Извилистый узкий коридор оборвался внезапно. Подземный ход заканчивался под самым сводом большой пещеры. Шаман сидел на краю небольшого уступа и внимательно следил за суетящимися внизу людьми. Вокруг стоял просто чудовищный грохот, который с непривычки страшно закладывал уши. Около десяти взмыленных, чумазых мужиков с натужным кряхтением долбили кирками стены пещеры, ещё четверо черпали добытые россыпи короткими лопатами. Постанывая от напряжения, они тянули добычу к маленькой кривой вагонетке с погнутыми ржавыми бортами, поругивались на ходу и доверху загружали транспорт. Рельсы, на которых стояла железная телега, уходили в узкую и невысокую штольню, явно рукотворную, подпёртую деревянными балками через каждый десяток шагов. Пара других выходов из шахты, естественных, ведущих в недра гор, охранялись двойками дежурящих горняков, правда, не слишком бдительно. Уставшие после борьбы со скальной породой, теперь они вялыми куклами опирались на короткие копья, и следили скорее за отлынивающими сменщиками, чем за вверенными тоннелями. По всей видимости, не так часто приходилось людям встречать оттуда какую-либо угрозу.

— Вот-вот должны появиться, — негромко, так, чтобы слышала лишь Ялка, сказал Шаман. — И Нес, и наш следопыт. Еле услышал их сквозь грохот, но всё же. Мы хоть и двигались вместе, но разными путями — параллельно. Нас троих тоннели вывели к этой дыре. Нес, кажется, выскочит оттуда, — Шаман показал на охраняемый ход из шахты, а после перевёл палец на противоположный коридор. — Там по идее должен показаться наш сыщик. Не знаю, что задумал этот скрытный товарищ, но если в его планах навредить Несу, то с каждым шагом шансы осуществить какую-нибудь пакость стремительно тают. Мне кажется, наш хвост не решится броситься в гущу шахтёров. Смотрим в оба!

— Может, пустить Мару в тот коридор? — предложила Ялка. — Она растерзает на части эту тварь!

Шаман покачал головой.

— Не подойдёт. Я могу ошибаться — и там вовсе не сыщик, а сам Нес. Мало ли. А вдруг вообще это существо не желает никому зла? Быть может, на самом деле там Драхм бежит по следам парня, потому как забыл нам что-то сказать? Надо ждать.

Блестящий сюрикен лопастями воздушной мельницы крутился между пальцами Шамана, в другой руке он сжимал рукоять сабли. Землянин сосредоточенно переводил взгляд с одного тоннеля на другой. Чутьё подсказывало ему, что надо срочно что-то делать. Но что? Сашка не знал, и не желал ошибаться.

То, что через пару минут произошло перед глазами у одного из горняков, на всю жизнь запечатлелось в памяти этого северного жителя Поляны, ведь в скоротечной свалке событий он сыграл одну из главных ролей, хоть и невольно. Как его имя? Настолько ли это важно? Кажется, земляки называли его Надир. И, судя по всему, всегда считали очень впечатлительным…

С усилием вдохнув подземный воздух, Надир в очередной раз вознёс над головой кирку, чтобы обрушить её на горную породу. Мысли рабочего крутились далеко за пределами шахты. Столько дел предстояло свершить! Надо бы непременно сходить к волшебнику и залечить, наконец, совсем разошедшееся плечо. Ведь поговаривают, будто с такой оказией возможно до того всё запустить, что руку придётся вовсе отнять! Ещё хорошо бы прикупить новые сапожки ненаглядной дочурке, от улыбки которой на глаза Надира порою наворачивались скупые слёзы отеческого счастья. Да не помешало бы подарить любимой жене маленькое украшение. Надир хотел сына, однако супруга после первых родов едва не отдала Паляндре душу. Еле спасли повитухи с чародеем. Жена побаивалась рожать второй раз, и Надир думал немного подтолкнуть её к зачатию наследника маленьким гостинцем. А что? Средств хватало. Великий князь мидлонский Радзивилл Седьмой жаловал работу горняков. Особенно после того, как все шахты едва не очутились в руках врагов из Казмадского Королевства. В ту пору правитель сообразил, что важнее природных горных ресурсов на его земельке ничего не сыскать, потому и наладил охрану на славу, да и труд шахтёров начал ценить — на всякий случай. Конечно ему, Надиру, рядовому труженику, платили не так много, как, например, хорошему кузнецу или капитану личной княжеской гвардии. Однако северянину хватало на прожитьё с лихвой. Жизнь хороша, хоть и работа воловья. Грех жаловаться. Глянуть на того же сельского кожемяку: было четыре сына, да все пропали. Такое горе. А сейчас ни семья, ни дела — ничего не ладится. Смотреть жалко.

При воспоминании о несчастном кожевнике рудокоп немного расчувствовался. Надир тяжко вздохнул, замахнулся киркой, и тут его повело. Так порою бывает, когда сбиваешься с интенсивного темпа работы, дыхание чуть перехватывает, и от недостатка кислорода взор на долю секунды затуманивается мутной пеленой. Горняк сделал глубокий вдох, прислонился рукою к стенке, опустив голову, и тут в его ушах заговорил женский голос, до того ледяной, что мужчина невольно вздрогнул:

— Посмотри наверх, дурачина! Чёрный убивца и его жена сейчас всех вас разорвут!

В испуге шахтёр тряхнул гривой грязных засаленных волос и охнул.

— Эй, Надир! Чего застыл, будто Перуна увидел? Давай, не отлынивай! — окликнул его стоящий на страже товарищ.

Знакомый голос вернул горняка в чувство. Надир спешно взялся за кирку, но решил на всякий случай последовать совету невидимой женщины. Шахтёр не успел толком осмотреть пространство над головой — громкие крики стражников у одного из проходов отвлекли его внимание.

— Там в тоннеле кто-то идёт! — взволнованно предупреждал один из них. — Готовьте кирки, мужики!

— Это я, Нестокаил! — донёсся тонкий голос из коридора. — Сын кожевника!

Острия копий опустились вниз.

— Нес? Ты? Живой? — изумился один из охранников. — Гляньте, мужики! Точно Нес. Целёхонький. Ты где пропадал? Вот же твой батя обрадуется! Нет, ну точно ты?

— Я, — из горного тоннеля показался смущённо улыбающийся парнишка.

Тем, кто знал его хорошо, показалось, будто за время отсутствия в деревне юноша заметно возмужал. Если не статью — то взглядом, походкой и движениями. Нес шагал, сжимая в руках свой мешочек, а горняки радостно и дружелюбно хлопали его здоровенными мозолистыми ладонями по плечам. Работа в шахте на время встала.

— Где пропадал, гвардеец? — спрашивали юношу. — Пошёл за беляками, да заплутал?

— Всё равно не поверите, — отмахивался паренёк.

— Ладно тебе, говори уж!

— Вот, давеча открыл тайну за семью печатями, разгадал загадку Перуна и Велеса. Теперь знаю как правильно ковать небесный металл, — всё-таки похвастал Нес.

— Брешешь! — засмеялся кто-то из горняков.

— Ну я же говорил, — с улыбкой развёл руками паренёк.

Надир смотрел на молодого человека из-за спин товарищей и не верил своим глазам. Уже давно никто в селе не надеялся увидеть Неса живым, а тут свершилось истинное чудо. От радостной встречи у шахтёра опять перехватило дыхание. И только эмоциональный мужчина собрался представить море счастья в глазах немолодого уже кожевника из родной деревни, как в голове рудокопа женский голос шепнул второй раз:

— Чёрный убивца! Сверху!

Подняв на секунду взгляд, впечатлительный шахтёр сразу приметил на высоком уступе чёрную мужскую фигуру и девичий силуэт рядом. Увидел он и саблю в руках незнакомца. Тотчас же в голове Надира пугающий женский голос неистово захохотал. Кирка с лязгом свалилась на каменный пол, рудокоп вытянул руку в сторону страшного человека и заорал:

— Чёрный убивца! Он пришёл нас всех порубать! Спасайтесь!

К чести остальных горняков, они оказались более хладнокровными, чем вопящий соплеменник. Рудокопы мигом оценили ситуацию, не дрогнули, похватали всё, что могло сгодиться для дальнего боя, и принялись швырять в сторону предположительной угрозы. Две фигуры в ту же секунду ретировались в скальный проход, не дожидаясь, когда копья, стрелы и камни достигнут своей цели.

— Ух, нечистое отродье! — возбуждённо прокричал один из мужиков. — Когда уже Велес запрёт весь упыриный выводок в Бездне? Повадились тут. Сотню лет никто не совался.

— Эй, Надир! — хохотнул другой. — Ты чего трясёшься, словно Паляндра пощекотала? Чёрный убивца, скажешь тоже. Что тебя, что этого упыря, вас бы отмыть обоих — будете белее мела от страха.

Но ледяной голос засел в голове горняка, словно пробка в бутыли старого вина. Тем временем шахтёры на всякий случай продолжали обстрел утёса, благо — камней вокруг имелось в изобилии. Увлечённые своим делом, рудокопы не заметили, как здоровенный косматый дикарь с густой коричневой шерстью выскочил из позабытого стражами тоннеля. Первым незваного визитёра увидел Надир. Мужчина в оцепенении следил, как его земляк, учуявший движение за спиной, обернулся и тут же получил пяткой копья в живот. Второй схлопотал в челюсть огромным плечом дикого человека и отлетел в сторону. Косматый житель подземелий целеустремлённо сокращал дистанцию с одной лишь мишенью — Несом. Сам юноша, ещё минуту назад чувствовавший себя в полной безопасности, от неожиданности застыл на месте. Никто не успел среагировать. Пущенное с чудовищной силой копьё пробило парнишке правую сторону груди насквозь. Замерший юноша с грустью во взгляде посмотрел на свирепого дикаря. Он словно корил двухметрового монстра за такую награду для своего спасителя. Для того, кто избавил его подземное племя от великой беды. На лице маленького полянца не отражалось ни капли страха. Лишь глубокая вековая тоска обуревала его. Парнишка разочарованно мотнул головой, поморщился и завалился набок.

— Проклятие, — горько простонал он. — Всё-таки настигло.

Громкий, неистовый вопль из-под потолка разорвал затхлый воздух подземелья.

— Нес! — кричала на уступе светловолосая девушка в повязках из шкуры. — Нес, нет!

Обескураженные шахтёры не понимали, что происходит и не знали, что предпринять. Коричневый лохмач решил воспользоваться всеобщим переполохом и скрыться — своё дело дикарь уже сделал. Он резко развернулся и огромными прыжками побежал обратно к входу в тоннель, расталкивая вяло пытавшихся остановить его людей. Однако возникший на высоком уступе чёрный незнакомец не дал уйти убийце. Из его руки молнией выскочил маленький блестящий смерч, со свистом пересёк шахту и чиркнул улепётывающего верзилу по ахиллову сухожилию. Ноги здоровяка заплелись, и он с грохотом зарылся носом в землю, подняв густое облако пыли.

— Чёрный убивца! — выдавил из себя Надир.

— Это свои, — на последнем издыхании предупредил Нес, увидев Шамана и Ялку на уступе.

— Да что ты всё заладил? — раздосадованный сосед эмоционального рудокопа влепил товарищу затрещину. — Чуешь? Свои, говорят.

Надир виновато втянул голову в плечи.

— Мара, — спускающийся вниз повыступам на стене, чёрный незнакомец не скрывал клокочущего в груди гнева. — Не дай уйти этому выродку. Тварь нужна мне живой.

Серебрящееся облако пыли с писком настигло передвигавшегося на четвереньках дикаря и угрожающе зарычало, грозно вздувшись перед его мордой. Лохмач в ужасе застыл. Он прекрасно помнил, на что способна ручная подруга дочери вождя.

Рискуя сорваться вниз с приличной высоты и покалечиться, Ялка кубарем скатилась на пол вслед за Шаманом и в один миг оказалась возле раненого юноши. Она попыталась выдернуть копьё из его груди, но землянин остановил девушку.

— Достанешь — умрёт сразу, — сказал он.

Ялка в бессилии опустилась на колени рядом с раненым.

— Нес, как же так? — плакала она, прижав голову парня к груди. — Совсем чуть-чуть не хватило до дома. Что же теперь будет, братишка?

— Братишка? — изо рта Неса одновременно со словами выходили пузыри розовой слюны.

— У нас один отец, — горячие слёзы капали на лоб парнишки, сливаясь с холодной испариной. — Зачем ты убежал? Почему не выслушал?

— Это проклятие, — прохрипел Нес. — Я бы всё равно умер, как ни крути события. Зато сейчас всё знаю. Так хорошо. И я спокоен.

Губы маленького северянина скривились в подобии улыбки.

— Что вы стоите? — страдальчески простонала Ялка, окинув лютым взглядом сгрудившихся вокруг шахтёров. — Сделайте что-нибудь! Позовите волшебника! Шаман! Ты же мужчина! Что-то нужно делать!

— Никакой целитель тут не выручит. Гиблое дело, — тяжко вздохнул один из рудокопов. — С такими ранами ни чары, ни чудеса не совладают.

Сашка сел рядом с Несом, взял его руку в ладонь.

— Крепись духом, дружище, — от слов Шамана веяло грустью. — Ты проделал достойный путь, и он ещё не окончен. Всё только начинается.

— Но ведь всё зря…

— Ничего не зря, — с мягкой улыбкой возразил Александр. — Без тебя тайна семи печатей простояла бы закрытой ещё несколько сотен лет. Лишь благодаря твоему желанию и стремлению мы всё разгадали. Твой отец узнает об этом и он будет гордиться тобой. По всей Поляне прогремит имя маленького, но такого смелого и отважного северянина Нестокаила. Если Торрис задумал слагать легенду об открытии семи печатей — то именно ты должен стать её героем. И ты им станешь. Я обещаю. Ты самый удивительный человечек из всех, кого я встречал, и поэтому заслужил бессмертную славу.

Нес умирал со счастливой улыбкой на лице. Через минуту деды и братья чин по чину встречали его в Вырае. А убитая горем сестра содрогалась в рыданиях над бездыханным телом брата.

Хмурый Шаман поднялся на ноги, посмотрел в сторону привалившегося к стене Ягура. Воин племени нордунгов догадывался, что с ним теперь станет. За всё это время, охраняемый Марой, он смирился, принял судьбу, и теперь с гордостью вздымал подбородок. Сашка велел горнякам отнести тело Неса в родной дом и сопроводить Ялку к отцу. Более дюжины здоровых мужиков не посмели ослушаться незнакомца. Они оттащили Ялку от мёртвого парня, извлекли копьё из его груди, уложили тело в железную вагонетку, посадили рядом девушку и отправились к выходу из подземелий. Мару Сашка отправил проследить за хозяйкой. В шахте он остался вдвоём с Ягуром.

— Ну что, гладкокожий? — с вызовом бросил нордунг, поднимаясь на ноги.

Подрезанное сухожилие мешало ему стоять ровно, воин держался одной рукой за стену. Без лишних слов Саня подошёл к здоровяку и одним сокрушающим хуком поверг того назад на землю. Раньше землянин полагал, что ему никогда не придётся совершать страшную пытку, технику которой он изучил некогда в Японии. Однако сейчас Александр понял, что нечеловеческой экзекуции самое место в этой ситуации. Он выпустил своего зверя на свободу. Чудовищные, методичные истязания над могучим телом дикаря приносили Шаману покой и удовлетворение. Растерзанное тело Сашка оставил валяться в маленькой тёмной пещере, где он проводил ужасную казнь. Лишь через два дня лучшему воину далёкой подземной стоянки предстояло умереть. Через два дня адских мучений.

В подземельях Сашке оставалось нанести последний визит. Кое-кто заигрался. Кое-кто, чей голос недавно нашёптывал пугливому шахтёру всякие страсти про чёрного убивцу, чей голос в самый неподходящий момент натравил толпу горняков на скрывающихся путников. Чей голос помешал предотвратить покушение на Неса. Чей голос так отчётливо слышал не только впечатлительный рудокоп, но и сам Шаман. Ведь недаром астральные связи между землянином и обладательницей этого веющего морозом контральто с каждым разом становились всё чётче. Недаром они так прекрасно чувствовали друг друга. Дух Шамана покинул свою оболочку за мгновение. Рядом в астрале никого не оказалось, но Саня знал, где искать давнюю собеседницу. Он её чувствовал.

Навье встретило его своими пустыми мёртвыми просторами. Ни трасцы, ни Морены Сашка не увидел.

— Встречай гостя, хозяюшка, — позвал Шаман.

Владычица проклятых душ появилась не сразу, словно нехотя. Её фигура плавно соткалась из лоскутов астрального воздуха.

— Добро пожаловать, — усмехнулась Морена. — Зачем вернулся?

— Довольно, чудовище? — без приветствия рыкнул Шаман.

— Явился поплакаться? — владычица Навья скривилась в презрительной усмешке.

— Заткнись! — рявкнул Саня.

— Как ты смеешь…

— Заткнись, я сказал!

Духовная оболочка землянина заполнялась пульсирующей, алой яростью. Мощными толчками его сознание расширялось, наливалось яркими гроздями негодования, вздымалось над бескрайними просторами земли мёртвых. Образ Морены наоборот, становился всё меньше, съёживался, пока не стал выглядеть жалкой подавленной душонкой на фоне могучего кома раздувшегося гнева. Шаман едва удержался, чтобы не обрушить всю скопившуюся в нём силу на хрупкую душонку местной повелительницы. Он мог смахнуть её как пылинку, растереть между жерновами собственной мощи, заставить попросту исчезнуть из всех миров, превратить в ничто, но сдержался. Сашка увидел во взгляде Морены страх, смешанный с тем самым выражением, которые не в состоянии скрыть неопытные игроки в покер, когда им на руки приходит сильная комбинация. Царица Навья застыла в ожидании, в немом предвкушении счастливого и долгожданного избавления. Именно это вовремя остановило землянина.

— Неужели всё ради этого? — спросил Сашка, утихомиривая свой пыл и принимая прежние размеры.

— Не совсем. Тебе того не понять, — судя по всему, повелительница проклятых не испытывала чрезмерного разочарования.

— Мне и вправду сложно найти причину одной странности. Если ты так желаешь высвободиться из этой тюрьмы, стоило ли рассказывать мне, что Навье поглотит убийцу старого хозяина и сделает его новым владыкой, надев крепкие цепи? На что ты надеялась?

— Потому что таково условие, — развела руками Морена. — Желающий уничтожить дух здешнего властителя должен знать, на что идёт, иначе Навье не позволит сгинуть своему старому хозяину, а нового не примет. Меня в своё время предупреждали об этом, но слепая злоба так придушила разум, что я согласилась.

Морена с горькой усмешкой покачала головой.

— Потому в Навье не было ни одного повелителя, — продолжила она. — Лишь повелительницы. Порою нам, женщинам, не под силу совладать с горячими чувствами. За любимых и близких мы готовы не раздумывая отдать душу в рабство.

— Святая добродетель, — презрительно ухмыльнулся Шаман. — А ещё без всяких зазрений совести ты можешь радоваться, когда умирают малознакомые люди, ты готова устраивать гибель несчастного мальчишки, в голове у которого не водилось ничего, кроме чистых помыслов, тебе ничего не стоит придумать, как заманить на своё место мучений подходящего человека и посадить на трон вместо себя.

— В твоих словах есть правда, — спокойно согласилась Морена. — Однако не стоит записывать мальчишку в мой список грехов. Как бы то ни было, его проклятие не позволило бы ему покинуть подземелья живым. Я лишь немного подправила его кончину для своих целей. Вы с дикаркой виновны в его смерти больше, чем я.

— Раз ты говоришь, что проклятие всему виной, то причём здесь мы с Ялкой, — вскинул бровь Сашка.

— Да потому что малец сам дал вам подсказку, дурни! — вспыхнула Морена. — Кулон, что паренёк подарил сестрице, помнишь? Он сам сказал вам обоим на вашем же языке, что цацка из пудретеита при должной огранке обретает силу тотемных чар! Она охраняет владельца от проклятий и порчи! Нестокаил сделал всё ювелирно. Подземная дура не раздумывая напялила себе на шею побрякушку, но ты то как всё упустил? Нестокаил… его ждало великое будущее, но вы сами сгубили маленькое дарование.

— Пытаешься навязать мне чувство вины? — Сашка еле сдерживал повторный прилив неконтролируемой злобы. — Случилось то, что случилось. Я сделал всё, что мог. Может быть, чтобы спасти Неса, мне где-то не хватило силы, кое-где скорости, местами ума. Мы все не идеальны. Исход нашего похождения многое мне дал, он преподнёс мне важный урок. И с новым опытом я пойду по жизни дальше. А тебе искренне желаю гнить здесь до скончания веков. Своё лукавство можешь оставить для очередных посетителей. Желаемого ты не добилась, как ни старалась. Прощай…

Царица Навья громко расхохоталась. Неприятно, издевательски, явственно насмехаясь над словами землянина. Сашка понимал, что это не очередной приступ сумасшедшего смеха, не истерический припадок — на самом деле Морена ещё не поставила точку в этой истории.

— Что, не нравится моя обитель? Не прельщает владение истинными чарами? Ты так наивен, смертный, что думаешь, будто именно тебя пыталась я заарканить? — торжеством превосходства светились её глаза. — Не глупо ли с моей стороны уповать на ярость хладнокровного убийцы? Подумай, ведь не только сиюминутный гнев может привести в Навье за головой повелительницы. А теперь проваливай. И прощай.

— Счастливо, — саркастически бросил Сашка перед возвращением в тело, но последние слова Морены оставили у него на душе неприятное послевкусие.

На этот раз они попрощались навсегда, но Александр не сомневался ни на секунду, что ещё не раз припомнит недобрым словом коварную владычицу мрачного царства проклятых душ.

Эпилог

Сашка нашёл Ялку на берегу быстротечной горной речушки. Девушка задумчиво смотрела в журчащие потоки прозрачной воды, которая задорными потоками преодолевала небольшие пороги, закручивалась в крохотные водовороты и убегала вдаль, теряясь за высокими зелёными холмами. У горного подножья, в нескольких сотнях шагов от занятого Ялкой бережка, раскинулась небольшая деревушка северян. Небывалый гвалт переполоха, возникшего там пару часов назад, не достигал этих спокойных и тихих мест. Слышался лишь треск длинных зелёных кузнечиков, зазывающих самок на встречу, жужжание шмеля, высматривающего внизу самый симпатичный луговой цветок, шум речки да шелест ветра в траве. Раскинувшаяся неподалёку Мара принимала заряд лучей нависающего над горизонтом солнца.

Приблизившись к берегу, Шаман увидел, что в руках Ялка держит голову Морены, созданную когда-то талантливым юношей из драгоценных камней и проволоки. Саня присел рядом с девушкой. Долго молчали.

— Что с Ягуром? — первой заговорила Ялка.

— Получил по заслугам, — ответил Саня. — Грудой переломанных костей отходит в подземельях.

— Он безумец и самодур, — кивнула девушка, — но ведь совсем не Ягур всё подстроил.

Шаман пожал плечом, и опять повисла пауза.

— Нашла в мешке Неса, — через несколько минут вымолвила Ялка, показав Сашке декоративную голову царицы Навья. — Это она? Та самая Морена?

— Она, — кивнул землянин в ответ.

Снова повисло молчание. Шаман заметил, как побелели губы девушки, обратил внимание на слегка подрагивающие пальцы. Вспомнились последние слова грозной владычицы мёртвых. Не только сиюминутный гнев может привести человека в Навье за головой повелительницы. Нет, есть ещё полностью обдуманная, холодная и рассчитанная месть. И вовсе не землянина Морена видела своим преемником, да и зачем, когда идеальный кандидат всё время находился под рукой. Сейчас же мудрая судьба давала Шаману шанс последнего слова, и от этого хода зависело многое.

Сашка не сомневался, что Ялка осознавала, кто сыграл одну из ключевых ролей в гибели её брата. Он догадывался, что бескомпромиссный характер девушки, а также воспитание с раннего детства в клане суровых нордунгов приведут к тому, что виновный рано или поздно будет жестоко наказан любой ценой. Пусть даже самой дорогой. Ялка не отступит перед угрозой вечного заточения.

Внешне спокойный, внутри адепт восточных единоборств мучился тяжким выбором. Одного из дорогих ему людей на Терранове Сашка уже потерял, и лишь правильно подобранные слова могли сейчас уберечь второго. Стоило ли правдиво сказать девушке, что Морена от неё ждёт именно мести? Что самое страшное для обезумевшей богини — это если про неё попросту забудут и оставят в покое? Что проклятие в любом случае не отпустило бы Неса домой? Но смогут ли эти доводы отвадить Ялку от задуманного? Или, может, попробовать самый верный способ? Ведь аргумент должен быть очень весомым, бить в цель с первого раза и не оставлять никаких сомнений.

— Это я, глупец, во всём виноват, — наконец скорбно произнёс Шаман, выковырял из песка небольшой камешек и запустил его в бегущую воду.

На немой вопрос Ялки, Сашка принялся рассказывать:

— Морена говорила мне, что кулон, который подарил тебе Нес, на самом деле защищает от проклятий. Мне бы, дураку, заставить его носить эту поделку самому, но я так боялся, что с тобой случится что-нибудь подобное. Понадеялся, что сам смогу оградить парня от любой напасти. Жаль, ничего у меня не вышло…

Девушка недолго вникала в смысл слов землянина. Её выражение лица из отстранённого тут же приняло совсем иное выражение.

— Ты? — Ялка округлила глаза и запнулась, осознавая, какую же глупость учудил её спутник. — Ты совсем что ли?! Как можно, зная такой секрет, свершать немыслимые глупости?

Девушка вскочила с места, раскидывая в стороны жёлтый песок, и принялась нервно расхаживать взад-вперёд.

— Всё решил за нас обоих? — кричала она. — С чего бы это мне понадобилась лишняя защита? Почему ты вдруг удумал, что эта чёртова побрякушка нужна именно мне? Почему не Несу, на котором уже висело самое настоящее, смертельное проклятие?

Сашка сидел, театрально понурив голову.

— Я беспокоился о тебе, а Неса надеялся защитить сам, — виновато буркнул он. — Я честно хотел сделать всё как можно лучше.

— Ну что? Сделал? Теперь полюбуйся! Да как ты посмел? — верещала Ялка. — Я думала — ты умный. А ты дурак-дураком, раздери тебя упыри! Да на таких как ты Перуну молнией не хватает! Чтоб тебя Велес прихлопнул молотом! Да…

Ялка остановилась, припоминая самые страшные методы кары, а после, ничего не придумав, зло сплюнула, швырнула драгоценную голову Морены в реку и отправилась в сторону деревушки.

— Отдай кулон отцу! — крикнул вдогонку девушке Шаман. — Пусть носит его до конца своих дней, иначе Навье пожнёт его проклятую душу!

Ялка замедлила шаг, взяла в руку поделку Неса, внимательно посмотрела на неё и, сорвав с шеи, без лишних слов двинулась дальше. Шаман едва заметно выдохнул с облегчением. Снять вину с хозяйки Навья и частично переложить её на себя Сашке удалось, пусть и ценой такого вот разлада. Зато Морена так никогда и не дождётся гордую девушку в своём унылом царстве. Не дождётся она и её отца. Шаман ликовал, представляя, как где-то далеко в подземельях воет от злобы и разочарования сумасшедшая женщина, и тысячи мятежных духов подвывают ей в унисон. Ялка же, яростно виляя бёдрами, удалялась прочь, сопровождаемая недоуменным жужжанием нано-подруги. Мара никак не могла понять, отчего любимой хозяйке и земному гостю вновь пришлось разругаться.

Через некоторое время Сашка тоже посетил деревеньку шахтёров. Иномирянин в тот вечер не пожалел своего времени. О подвигах Неса он рассказывал долго, подробно и детально, чтобы жители поселения, а в особенности отец парнишки, прониклись теми нелёгкими преградами, что этот смелый и одарённый юноша смог одолеть. Сашка старался донести до всех, что герой — не тот, кто владеет силой и свершает подвиги, а тот, у кого силы нет, но великие дела покоряются ему за счёт целеустремлённости, храбрости и смекалки. Всё что мог сделать Шаман в честь памяти маленького полянца — он сделал. В той корчме, где землянин сказывал о похождениях славного и достойного сына здешних земель, находилась и Ялка, сидя в толпе притихших местных жителей. Как и все, она внимала повествованию Шамана, и местами кивала в подтверждение сказанных слов. А селяне и без того верили незнакомцу, потому что не мог он лгать.

Сама девушка слегка остыла после разговора на берегу реки, но Сашка ясно понимал, что никогда в жизни уже не добьётся её прощения. Былого расположения не смогли бы вернуть ни хвалебные речи про Неса, ни грандиозные подвиги, ни самые изысканные ласки. Такова цена лжи во спасение.

На следующий день Шаман ушёл, а Ялка осталась в поселении — девушка намеревалась задержаться надолго. Ей хотелось поддержать отца. Она решила узнать поближе единственного родного человека, оставшегося в живых. А ещё она осталась, чтобы послушать о том, каков был её братишка до своего легендарного похода в подземелья. Сашка же отправился навстречу новым свершениям. Землянину ещё предстояло при неожиданных обстоятельствах повстречать на просторах Поляны своего земного друга, поучаствовать в ликвидации Казмадского самодержца и сыграть немалую роль в свержении страшного лесного чародея Кащера. Многое ждало Шамана впереди. А то, что Сашка оставил за плечами, уже не могло пройти бесследно. Растревоженные в прошлом устои сменили накатанный ход событий и теперь готовились преподнести в будущем крупномасштабные сюрпризы. Кое-кто в тот момент мог сказать, что эти события не за горами. Однако иной мог возразить, что как раз-таки за горами те сюрпризы и есть. Что странно, правы оказались бы оба…

Конец

Оглавление

Пролог

Глава первая, поисковая

Глава вторая, приветливая

Глава третья, духовная

Глава четвёртая, пыльная

Глава пятая, дикая

Глава шестая, спасательная

Глава седьмая, глубокая

Глава восьмая, сдельная

Глава девятая, высокогорная

Глава десятая, ледяная

Глава одиннадцатая, загадочная

Глава двенадцатая, закономерная

Эпилог