Срывая покровы с квир политики. Взгляд со стороны лесбийского феминизма [Шейла Джеффрис] (fb2) читать постранично, страница - 4

дня и интересами лесбиянок и других женщин, важно объяснить, что я подразумеваю под мужественностью. В моем понимании мужественность это поведение, которое сконструировано мужским доминированием и служит сохранению мужского доминирования. Маскулиность это не только то, что относится к мужчинам, потому что мужчины могут считаться недостаточно маскулиными и считать себя такими. На самом деле, геи до 70-ых часто считали себя недостаточно мужественными и так же к ним относились другие. Маскулиность это не биологический факт, что-то связанное с отдельными генами или гормонами. Мужское поведение или внешность или артефакты, и дизайн, показывают «мужественность» как политическую, а не биологическую, категорию. В этом понимании маскулиность не может существовать без предполагаемой противоположности, женственности, которая относится к женской субординации. Ни маскулиность, ни женственность не может иметь смысла или существовать без другого как точки опоры. (Коннел 1995)

Хотя писатели о маскулиности, такие как Роберт Коннел, имеют тенденцию писать «маскулиность» во множественном числе, то есть «маскулиности», я умышленно не делаю так. Я признаю, что форма мужского доминирующего поведения, маскулиность, может различаться значительно, и на нее влияют класс, раса и многие другие факторы. Использование множественного числа, однако, предполагает, что не все варианты маскулиности проблематичны, и что некоторые могут быть спасены. Так как я определяю маскулиность как поведение мужского господства, я заинтересована в уничтожении ее, а не сохранении какой-либо вариации, и поэтому не использую термин «маскулиности». Так как геи как группа стремятся защитить политически свою практику маскулиности, они могут считаться действующими во вред интересам женщин, и во вред лесбиянкам как категории женщин. В конце концов, они не могут иметь свою маскулиность (в любой форме), чтобы чувствовать себя лучше, без существования значительного класса подчиненных людей, представляющих женственность, и в настоящее время это женщины.

Критические работы Мартина Левина о гей маскулиности были опубликованы посмертно его литературным редактором, Майклом Киммелом (Левин 1998). Они предоставляют глубокий анализ проблемы. Он объясняет, что геи после движения гей освобождения присвоили себе маскулиность как компенсацию за стереотипы об их схожести с женщинами, которые на них накладывались в более ранние периоды.

«Я утверждаю, что геи приняли гипермаскулиную сексуальность как способ бросить вызов своей стигматизации как мужчин неудачников, женоподобных, и многие институты, развившиеся в гейском мужском мире в 70-ые и ранние 80-ые, удовлетворяли и поддерживали гипермаскулинный сексуальный код — от магазинов одежды и секс шопов, до баров, бань, и вездесущих качалок.» (Левин 1998: 5)

Подчеркнутая маскулиность стала доминирующим стилем в гей культуре, и, как указывает Левин, через влияние геев дизайнеров и гей диско музыки помогла создать моду на такую подчеркнутую маскулиность в модной гетеросексуальной культуре. В «Срывая покровы с квир политики» я буду анализировать практики маскулиности, которые формируют области гейской сексуальной культуры и квир политической программы. Я буду смотреть на эффект, который оказывают на лесбиянок отношения с геями в смешанной квир культуре, которая прославляет и эротизирует маскулиность как высшее добро.

Я изучу политические требования некоторых гей активистов, в таких группах как Скандал в Великобритании и Секс Паника в США, требования сексуальной свободы в области публичного секса, порнографии и садомазохизма, и утверждаю, что они основаны на традиционной патриархальной повестке дня. Такие активисты говорят, что они бросают вызов разделению на публичное и приватное, в которой сексуальная активность обычно ограничена приватной сферой. Однако, кампании за расширение «приватного» секса в публичную зону основаны на понятии, что секс должен продолжать признаваться как «приватное» - т. е. быть защищенным от политической критики и уважаться как проявление индивидуальной свободы, даже если секс происходит в парке. Программа лесбийского феминизма состоит в разрушении деления на публичное и приватное, на котором основано общепринятое понимание политики. Лесбийские феминистки хотят политической демократии внутри и снаружи дома, без разделения, которое защищает сексуальную эксплуатацию и насилие.

Лесбийский феминистский проект создания равенства в частном мире секса и отношений, основанный на понимании, что личное это политическое, может быть базисом для создания публичного мира, который безопасен для жизни женщин. Лесбийские феминистки, которые живут сейчас в соответствии с этими принципами, те, которые высмеиваются в квир СМИ и конференциях как политически корректные, ненавидящие секс фашисты, возможно должны пониматься как авангард радикальных социальных