Культурный шок [Максим Андреевич Далин] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
Макс Далин Культурный шок
— Меня убеждать бесполезно, — отрезал Эрик и поставил стакан на стол. — Я мнения не изменю. Уверен, что Черных — ненормальный. — Он этнограф, — улыбнулся Витя. — Да ещё и ксенобиолог. Кто-нибудь слышал, чтобы у человека были две таких специализации, а он при этом остался нормальным? Это ж не профи, а готовый диагноз в дурке! Эрик отвернулся и то ли покраснел, то ли багряный и алый закат Тахора из громадных окон станционного кафе его так перекрасил. Сидели в кафе на верхнем этаже маяка связи, над смотровой площадкой; вокруг сияли прекрасные небеса, а сам Тахор с его непроходимыми лесами, которые хотелось называть джунглями, и с его малопонятными обитателями, остался так далеко внизу, что казался почти нереальным. — Останься, — сказал Алан. — Так интересно! Вот ты когда-нибудь тахорян вблизи видел? — Видел я, видел, — Эрик, хмурясь, щёлкнул пальцами перед сенсорной панелью официанта, чтоб налил ещё пива. — Это вы, связисты, не бываете внизу, а тем более — на прииске. А я там работаю, так что — нагляделся. Табор! Грязные дикари, ворюги — вокруг прииска и колючка, и ток, а им всё нипочём, проникают в любую щель, прут всё, что не приколочено. А потом видишь такого в ожерелье из нейродиодов, каждый — баксов по восемьсот… Из поисковых мехов вытаскивают, огоньки их привлекают, видимо. И не боятся же… — Дамы себя украшают? — спросил Алан. — Бес их разберёт! — буркнул Эрик. — Я не различаю. Тахоряне — не люди, по мне — все на одну морду. Они даже не млекопитающие, кстати — вообще непонятно, что они такое. И смотреть на них противно. — Эрик, ты демонстрируешь отвращение, а значит, ты не прав, — Витя подвинул к Эрику миску с чипсами. — Попробуй. И не разводи ксенофобию: подумаешь, диоды спёрли! Мы их грабим, они у нас воруют… Думаешь, иль им не нужен? — Он им понадобится — если понадобится — через пару тысяч лет, — возразил Эрик. — Если они выживут в своих зарослях, что не факт, на самом деле. — Выглядят очень здоровыми, — сказал Алан благодушно. — И красивыми. Я думал, первобытные люди все в коросте ходят… — Чтоб вы знали, — заметил Витя, — самыми здоровыми и красивыми выглядят те первобытные племена, в которых особенно страшно работает естественный отбор. Кривые-косые просто не выживают. Не сироп в их зарослях, а Эрик им диодов жалеет! По уму, сюда медицинскую миссию нужно. Или «Врачей во Вселенной». — Это не наше дело, — сказал Эрик. — Наше дело — прииск, добыча иля, его переработка, хранение и транспортировка. А с дикарями пусть возятся такие, как Черных. Спать с ксеносом — бр-рр! Мерзость. — Может, он не спит? — заметил Алан. — Да ладно! Все сотрудники — в курсе. Эта гадость в его коттедже живёт — просто так, думаешь? Нормальному человеку и подумать противно… и не суй ты мне эту дрянь! — Эрик раздражённо оттолкнул чипсы. — Это не картофель. Меня от местного воротит. — Ну и живи на консервах! — Лучше консервы. — Э, парни! — Алан кивком указал в сторону. Витя и Эрик оглянулись. В кафе вошли Лёня Черных и существо с Тахора. Посетителей в этот час было немного, но обернулись все, даже пластиковый розовый мех-бармен за стойкой. Лёня, загорелый дочерна, с выгоревшими, торчащими белёсой соломой волосами, в рабочем комбезе, выглядел так обычно, как только возможно для сотрудника ДальКосма. Но вот рядом… Тахорянин — или тахорянка — ростом Лёне по плечо, был укутан в тогу или плащ, сделанный из чего-то вроде ослепительно ярких перьев. Пушистые спирали, полосы и зигзаги, жёлтые, салатовые, ярко-рыжие, притягивали взгляд, узор прямо-таки гипнотизировал, заставляя себя рассматривать. Когда ксенос делал шаг, в разрезе тоги показывалась длинная, гладкая, стройная, цвета тёмного дерева, голая и босая нога, очень похожая на человеческую. Руки, слишком длинные, с узкими четырёхпалыми ладонями, отличались от человеческих заметнее. Безволосая голова, покрытая сложным белым орнаментом на макушке и висках, с подвижными настороженными кошачьими ушами, на высокой шее, обмотанной какой-то блестящей лентой, была уж совсем нелюдской, до оторопи. На тёмном, скуластом, почти треугольном лице ксеноса с треугольным же коротким носиком и лиловыми, пухлыми, как у земной манекенщицы начала века, губами, сияли почти человеческие ярко-голубые глаза в длинных ресницах. Над ними таращилась вторая пара, чёрные, блестящие бусинки глазок без ресниц и век. Внизу — весёлый человеческий взгляд, выше — тяжёлый, будто змеиный. Лёня улыбнулся, махнул рукой и пошёл к столику, за которым расположились приятели. Тахорянин обвивался вокруг Лёни, как говорится, плющом — а от его двойного взгляда почти всем сидящим стало слегка неуютно. — Привет честной компании! — радостно сказал Лёня и скомандовал официанту. — Пива всем. Глёу — чипсов и сока гаки. Он уселся на свободный стул, а ксенос устроился на его коленях в странной позе, сгорбившись, облокотившись о стол, подняв плечи. Лёня погладил ксеноса по спине. — Тьфу! — не удержался Эрик. — Ты, всё-таки, законченный маньяк, Лёнька! Сюда его припёр… тут же едят! Ксенос покосился на него — и неожиданно широко улыбнулся, обнаружив ослепительные, бледно-голубые, крупные зубы. Когда б не цвет — улыбка сошла бы за человеческую. — Мы и пришли поужинать, — объявил Лёня. — А с Глёу познакомиться Алан хотел. — А я бы пережил, — пробормотал Эрик. — А оно — мальчик или девочка? — поинтересовался Витя. Лёня рассмеялся. — Ну ты спросил… Ни то и ни другое. Он даже не гермафродит, он — аку…нет на Земле такого термина. Скажем… катализатор, инициатор… о! Переносчик! Или хранитель. — Аку, — подтвердил ксенос бархатным низким голоском. — Глёу — он аку. Лёня — он парень. Лёня — он этэ, он чика раз-два-три взять, — и хихикнул. — И что это значит? — поражённо спросил Витя. — Уверен, что у меня должно быть много жён, — пояснил Лёня. — И надеется когда-нибудь их увидеть. Думает, что до моих женщин можно дойти по здешним лесным дорогам. И обещал передать им всё, что я захочу. — Я всё равно не понял, — сказал Витя. — А… ну как тебе объяснить… У тахорян — три пола, понимаешь? Этэ, чика и аку. Грубо говоря, мужчина, женщина и аку, хранитель потомства. Те тахоряне, которые тут у нас обитают — исключительно самцы; самки живут в грибных пещерах по ту сторону гор. Женским и мужским особям тут нужны принципиально разные условия для жизни… да хоть бы то, что самцы тут охотники, а самки питаются грибами. Аку могут жить везде; они спариваются с самцами и доносят до самок — ну всё: сперму, новости, байки… любовные послания. Эрот, местный вариант. Лёня замолчал, гладя Глёу между лопаток, как кошку. Аку грыз чипсы с беличьим хрустом. Земляне смотрели на него поражённо. — Он — мой проводник и переводчик, — сказал Лёня. — Они, аку, идеальные проводники, ясное дело. — Слушай, Лёнь, — зачарованно сказал Алан, — мне рассказывали… А правда, что этот их секрет… которым они возбуждают своих… того? Для землян как наркотик? Лёня хмыкнул: — Скорее уж — как афродизиак. Но вообще — да, ощущения очень интересные. Эрик изобразил приступ отчаянной тошноты: — Значит, о тебе правду говорят? Мерзость… — Лёнь, — сказал Алан, — а мне можно попробовать? — А они тёплые? — спросил Витя. — Слушай, Лёнь, а как они устроены, вообще? Где у них этот секрет? У них — влагалище или что? — Да будь он хоть женщиной… — Эрик никак не мог успокоиться. — Лёнька-то не зевает! — Лёнь, а дай мне его? Он же по-нашему понимает? Лёня вздохнул: — Люди, простите, конечно, но вы не обалдели? Он — разумное существо, вообще-то… — Они ж дикари! — удивился Алан. — Почти животные… не далеко ушли, во всяком случае. И потом, ты сам говорил, он шляется по всему Тахору, так какая ему разница? Витя захохотал: — Не ожидал, что Алан у нас настолько озабоченный! — Извращенцы! — сплюнул Эрик — и вдруг схватился за карман. — Э! Ручка… Ручку Эрика знала вся станция — и этот инженерский позолоченный десятицветный «паркер» для трёхмерных набросков сейчас крутили тонкие пальцы аку. — Ты, тварь! — возмутился Эрик. — Отдай! — Опа… — пробормотал Алан. — А у меня калькулятор пропал. Но как? Он же меня не трогал… Эрик рванулся через стол — и стол вдруг, как живой, дёрнулся прочь от него. Скользнув животом по пластику и опрокинув пиво, лязгнув по столешнице подбородком, Эрик плашмя растянулся на полу. Глёу хихикнул, как земной пацанёнок, сунул ручку куда-то под плащ и снова обкрутился вокруг Лёни, обнимая его за шею и за плечо. — Ничего себе… — присвистнул Витя. — Да он же парапсихик! Телекинетик, да? — Стрелять таких, — процедил Эрик, свирепо отряхивая невидимые пылинки. — Я извиняюсь, конечно, — сказал Лёня, — но ты не боишься, что пулю развернут в полёте? Назад? — Что?! Эти грязные… — но тут на лице Эрика появилась тень понимания. Он замолчал. И все замолчали. — Они все могут? — спросил Витя, почему-то шёпотом. — Телекинез, а? — В какой-то мере, — сказал Лёня. — Но аку — особенно. Все видели? Приятели молчали. — Я знаю, что ты сообщишь начальнику геологической партии, Эрик, — сказал Лёня. — Сообщи. Пока им интересно. Наши ближайшие соседи вообще незлобивы по натуре, воинственные племена дальше живут. Но ведь вы же понимаете, что установившееся положение вещей может резко измениться? — Да жахнуть с орбиты… — начал Эрик — и снова замолчал, сообразив, что именно сказал. — Я бы, на месте руководства — и на твоём, — медленно проговорил Лёня, — хорошенько поразмыслил, чем мы можем им заплатить. Пока окончательно не угробили репутацию… и миссию… а то ведь они и дальше будут сами брать. Сколько сочтут правильным. Никто не возразил. Люди внимательно рассматривали стол и покрытие пола. — Пойдём, Глёу, — сказал Лёня. — Солнце — он сел. — Ночь — уль-нё, — согласился аку и дёрнул кошачьим ухом.
Последние комментарии
10 часов 15 минут назад
10 часов 50 минут назад
11 часов 43 минут назад
11 часов 48 минут назад
11 часов 59 минут назад
12 часов 12 минут назад