Часть четвертую я слушал необычайно долго (по сравнению с предыдущей) и вроде бы уже точно определился в части необходимости «взять перерыв», однако... все же с успехом дослушал ее до конца. И не то что бы «все надоело вконец», просто слегка назрела необходимость «смены жанра», да а тов.Родин все по прежнему курсант и... вроде (несмотря ни на что) ничего (в плане локации происходящего) совсем не меняется...
Как и в частях предыдущих —
подробнее ...
разрыв (конец части третьей и начало части четверной) был посвящен очередному ЧП и (разумеется, кто бы мог подумать)) очередному конфликту с новым начальственным мразматиком в погонах)). Далее еще один (почти уже стандартный) конфликт на пустом месте (с кучей гопников) и дикая куча проблем (по прошествии))
Удивила разве что встреча с «перевоспитавшейся мразью» (в роли сантехника) и вся комичность ситуации «а ля любовник в ванной»)) В остальном же вроде все как всегда, но... ближе к середине все же наступили «долгожданные госы» и выпуск из летного училища... Далее долгие взаимные уговоры (нашего героя) выбрать «место потеплее», но он (разумеется) воспрининял все буквально и решил «сунуться в самое пекло».
Данный выбор хоть и бы сделан «до трагедии» (не буду спойлерить), но (ради справедливости стоит сказать, что) приходится весьма к месту... Новая «локация», новые знакомые (включая начальство) и куча работы (вольно, невольно помогающяя «забыть утрату»). Ну «и на закуску» очередная (почти идиотская) ситуация в которой сам же ГГ (хоть и косвенно, но) виноват (и опять нажравшись с трудом пытается вспомнить происходящее). А неспособность все внятно (и резко) проъяснить сразу — мгновенно помогает получить (на новом месте службы) репутацию «мразоты» и лишь некий намек (на новый роман) несколько скрашивает суровые будни «новоиспеченного лейтенанта».
В конце данной части (как ни странно) никакого происшествия все же нет... поскольку автор (на этот раз) все же решил поделиться некой «весьма радостной» (но весьма ожидаемой) вестью (о передислокации полка, в самое «пекло мира»)).
Часть третья продолжает «уже полюбившийся сериал» в прежней локации «казармы и учебка». Вдумчивого читателя ожидают новые будни «замыленных курсантов», новые интриги сослуживцев и начальства и... новые загадки «прошлого за семью печатями» …
Нет, конечно и во всех предыдущих частях ГГ частенько (и весьма нудно) вспоминал («к месту и без») некую тайну связанную с родственниками своего реципиента». Все это (на мой субъективный взгляд)
подробнее ...
несколько мешало общему ходу повествования, но поскольку (все же) носило весьма эпизодический характер — я собственно даже на заморачивался по данному поводу....
Однако автор (на сей раз) все же не стал «тянуть кота за подробности» и разрешил все эти «невнятные подозрения и домыслы» в некой (пусть и весьма неожиданной) почти шпионской интриге)) Кстати — данный эпизод очень напомнил цикл Сигалаева «Фатальное колесо»... но к чести автора (он все же) продолжил основную тему и не ушел «в никуда».
Далее — «небрежно раздавленная бабочка Бредберри» и рухнувший рейс. Все остальное уже весьма стандартно (хоть и весьма интересно): новые залеты, интриги и особенности взаимоотношения полов «в условиях отсутствия увольнений» и... встреча «новых» и «бывших» подруг ГГ (по принципу «то ничего и пусто, то все не вовремя и густо»)) Плюсом идет «встреча с современником героя» (что понятно сразу, хоть это и подается как-то, как весьма незначительный факт) и свадьма в стиле «колхоз-интертеймент представляет» и «...ах, эта свадьба пела и плясала-а-а-а...» (в стиле тов.П.Барчука см.«Колхоз»)).
Концовка (как в прочем и начало книги) «очередное ЧП» (в небе или не земле). И ведь знаю что что-то обязательно будет... И вроде уже появилось желание «пойти немного отдохнуть» после части третьей... Ан нет!)) Автор самым циничным образом «все же заставил» поставить следующую часть (я то все слушаю в формате аудио) на прослушку. Так что слушаем дальше (благо пока есть «что поесть»))
дела.
Жизнь властно звала вперед. Страна, наращивая темпы, обгоняла время. Недаром так и назвал Валентин Катаев одну из своих книг — «Время, вперед!».
Кто из нас в юношеские годы, когда человек весь находится во власти высокой романтики, не пробовал собирать в альбом любимые стихи или писать свои? Был такой альбом и у меня, ученицы девятого класса. Я тоже писала стихи. Одно из них даже опубликовали в авиационном журнале «Самолет» в 1939 году:
Я мечтаю быть пилотом
В нашей радостной стране.
Обогнать на самолете
Птицу в синей вышине…
Поэтессы из меня, конечно, не получилось, да я и не стремилась ею стать. Другое было на уме. Я мечтала о времени, когда поведу самолет. И сейчас, оглядывая прошлое и думая о настоящем, я все больше убеждаюсь, что чувство скорости, потребность в ней заложены в каждом из нас. Скорость — одна из форм познания мира, хотя это, может быть, и звучит несколько необычно. Ведь действительность, ее явления познаются не в статике, а в движении, динамике. Чтобы лучше и полнее познать жизнь, нужна скорость во всем: в движении, в работе, в мышлении. И не потому ли человечество так медленно развивалось почти до XX века, что состояние техники не давало тогда возможности получить большую скорость? Первый паровоз, автомобиль, самолет появились на свет не только в силу утилитарных соображений. Наращивая темпы, человек словно бы подгонял течение жизни, и, чем совершеннее становились его знания, тем быстрее стремился он познать неразгаданное. Скорость подняла его над землей, проложила путь в космос. Она — величайшее завоевание человека. Она зовет вперед, открывает новые горизонты. Не потому ли в детстве и юности так хочется скорее свершить задуманное?
Годы моей учебы шли своим чередом, а обстановка в мире между тем накалялась. По Европе в хаосе погромов, в зареве костров гремели фашистские песни, реяли флаги со свастикой. Все умное, честное, что дала миру Германия, искало спасения вне пределов своей родины. Люди с затаенным страхом ждали развязки. И только рабочий класс, руководимый коммунистами, осмелился преградить путь нацистам. Истекая кровью, героически сражалась Испания. Голоса Хосе Диаса и пламенной Пасионарии звучали над континентами, призывая всех, кому дорог мир, в ряды защитников республики.
Война стояла на пороге. Все мы, особенно те, кто был причастен к армии и авиации, чувствовали, понимали это…
С ожесточением осваивали мы основы авиационного дела.
На вступительной лекции начальник учебно-летного отдела аэроклуба Александр Иванович Мартынов знакомил курсантов с программой. Здесь, на его лекции, я впервые услышала малопонятные, но желанные слова: самолетовождение, теория полета, аэронавигация, метеорология, от которых пахло небом, простором, вышиной.
С первой встречи Мартынов понравился нам, и это впечатление сохранилось на всю жизнь. Вместе со своими многочисленными воспитанниками он пошел защищать Родину от фашизма. И здесь, на фронте, Александр Иванович находил время, чтобы по-дружески следить за успехами своих подопечных, писать им отеческие письма. Мне он писал тоже.
Мы часто встречаемся и по сей день…
Время летело незаметно. После сдачи экзаменов по теоретической подготовке началась наземная практика. Меня зачислили в звено Анатолия Сергеевича Мацнева, в группу инструктора Михаила Павловича Дужнова.
Комсомолец Михаил Дужнов был ненамного старше своих питомцев. Высокий, стройный, подтянутый, беззаветно преданный своему делу, он во всем являлся для нас образцом.
С именем Дужнова у меня связаны особые воспоминания. Может, я и не стала бы летчицей, не повстречай его. Решительный, смелый, умеющий вовремя поддержать товарища, он очень помог мне тогда.
В аэроклубе занималось немало девушек, однако отношение к ним многих инструкторов было, мягко выражаясь, не восторженным. Инструкторы неохотно брали в свои группы женщин. Это и понятно. Женщины только начали приходить в авиацию. Не каждый верил, что мы сможем здесь работать наравне с мужчинами. Пример известных летчиц ни в чем не убеждал скептиков.
«Не женское дело авиация», — твердили они, всячески отговаривая девушек от поступления в аэроклуб.
Первой поддержала нас Валерия Хомякова. Она упорно выступала за обучение девушек летному делу, говорила о необходимости привлечения женщин в авиацию, о том, что именно в нашей социалистической стране не на словах, а на деле женщина должна иметь возможность раскрыть свои дарования. Жизнь подтвердила правоту Хомяковой. В тяжкие годы испытаний женщины-авиаторы доказали, что Родина не напрасно оказывала им доверие.
С первых своих шагов в авиации я постоянно ощущала дружескую руку Леры Хомяковой, ее поддержку и заботу, знала, что в любом затруднительном случае она посоветует и поможет. Когда я начала заниматься в аэроклубе, мне едва исполнилось шестнадцать. Столько же было моей подружке Гале
Последние комментарии
5 часов 17 минут назад
6 часов 22 минут назад
2 дней 3 часов назад
2 дней 5 часов назад
3 дней 2 часов назад
3 дней 2 часов назад