Наездница для дракона [Энди Бо] (fb2) читать онлайн

Наездница для дракона

Глава первая

Это был самый радостный день в ее жизни!

В последний раз, послушавшись веления матери, Астрид подобрала наверх рыжие косы и надела праздничное платье — неудобное, длинное, расшитое родовыми узорами. Уже сегодня вечером, после обряда совершеннолетия, она станет полноправной хозяйкой своей жизни и сразу же сменит его на боевые доспехи.

Как долго Астрид ждала этого момента! Наконец-то она встанет рядом с отцом, ринется в атаку под его знаменами, докажет, что не уступает в доблести другим воинам! Ни минуты более не пожалеет вождь о том, что боги подарили ему дочь вместо долгожданного наследника.

Сердце начинало чаще выстукивать в груди от этих мыслей, кровь быстрее бежала по венам, и спокойно дожидаться вечера Астрид уже не могла. Накинув поверх платья плотную и теплую куртку с пушистым лисьим воротником, она устремилась прочь из своей комнаты.

Сегодня ей особенно не сиделось на месте. Дочь и наследница главы клана Хоргаров решила побывать в каждом мало-мальски интересном уголке её родового замка.

Она крутилась среди стряпух, готовивших угощение к сегодняшнему пиру, таскала самые аппетитные кусочки с медных блюд и ловко уворачивалась от ложек, которыми замахивались на нее разгневанные женщины. Заглядывала к кузнецу, присматриваясь, чем тот занят. В душе надеясь, что отец попросил в подарок выковать меч специально для нее. Вождь всегда и во всем поддерживал дочь, хотя и спрашивал с особой строгостью… Но кузнец оказался занят скучными подковами для лошадей. А в ответ на расспросы о возможном подарке в шутку пообещал накрутить бедовой девушке уши, если она не перестанет его отвлекать. И тогда быстрые ноги понесли Астрид к любимому месту…

Почти отвесная черная скала воронёным клинком взрезала набегавшие на неё тёмные и стылые морские воды. Словно молчаливый страж застыла она на краю деревни, прильнувшей к крепостным стенам мрачного замка, и каждый дом, каждый двор с вершины ее проглядывался, как на ладони.

В длинном платье взбираться на самый верх Астрид оказалось непросто… И хоть она могла воспользоваться деревянным переходом, перекинутым с другой стороны мыса, но делать большой крюк и бежать по скрипучим доскам ей показалось скучным. Не зря же каждый камушек и уступ были знакомы с детства. Быстро и ловко, словно горная козочка, Астрид поднялась на самую вершину "сигнального мыса", где в тёмную ночь или сильную бурю разжигали огромный костер, указывая морским волкам путь домой.

Распрямившись в полный рост на небольшой площадке, Астрид подставила лицо свежему соленому ветру, который так любил играть с ее волосами — а теперь мог лишь теребить отдельные выбившиеся из строгой прически пряди. Довольно прищурившись от щекотавших нос бликов катившегося по небосводу солнца, Астрид всмотрелась в бескрайнюю морскую даль. Безграничный простор и мощь водной стихии всегда завораживали ее, манили в далекие путешествия — теперь и это возможно! Захотелось расставить руки, вдохнуть полной грудью, закричать от счастья. Это все ее мир! Ее семья, ее клан, ее путь. Теперь все решать исключительно ей!… И мама даже намекнуть не посмеет о каком-то замужестве и священном очаге. Только захватывающие приключения и яростный бой!

Что-то блеснуло в предзакатных солнечных лучах. Каплей расплавленного золота нырнуло к воде и вновь взмыло вверх, едва не коснувшись пенистых верхушек холодных волн. Птица? Они не сверкают подобно стрелам… Астрид на мгновение опустила взгляд, боясь потерять искру из вида — никто в поселении не заметил ничего странного. Люди в предвкушении праздника продолжали медленно и спокойно стекаться к воротам замка, в главном зале которого с первой вечерней звездой начнется пир в её честь.

Нужно ли их предупредить? Плохое предчувствие твердило, что стоит спешить, но любопытная Астрид не привыкла паниковать. Всего лишь что-то странное… большое… стремительно приближающееся…

Сердце ёкнуло, когда она наконец четко ощутила опасность. Всем своим существом, от вставших дыбом волос на затылке до заколовших в ногах холодных мурашек. Нет! Нельзя терять ни секунды!

Астрид скинула туфли — красивые, но жутко неудобные — ринулась вниз по крутому склону, не замечая, как острые камни впиваются в кожу. Все ее мысли теперь были лишь об одном — успеть, рассказать об опасности. Не важно, что это… Из-за моря приходят только враги!

Путаясь в длинном подоле, едва не свалившись в самом конце, Астрид выскочила на главную площадь и закричала, указывая на опасность в небе: солнце играло на теле чудища, слепило, позволяло разглядеть лишь огромный силуэт и широкие, мощные крылья. Пара взмахов — и с низким гулом гигантский монстр пронесся над поселением. Мощный порыв ветра сбил Астрид с ног, закидал соломой, засыпал пылью глаза, но уже в следующую минуту она подскочила и кинулась во двор замка, к кузнице. Ее меч остался в комнате, но прятаться она не собиралась — наоборот, хотела дать отпор незваному гостю. Другие воины уже достали свое оружие, женщины поспешно уводили в дома детей, сам вождь появился на одной из башен, сжимая в руке тяжелую секиру. Уже немолодой, седобородый, но по-прежнему крепкий, он не успел облачиться в привычный доспех — праздничные одежды и меха трепал налетевший ветер. Но такая мелочь не могла заставить отступить гордого сына рода Хоргаров!

«Отец! Осторожно!» Слова застряли в горле Астрид, так и не сорвавшись с губ — ревущая волна расплавленного пламени обрушилась с небес, смертельным языком лизнула прямо по центру площади, обращая всех, кто там был, в оседающий на землю прах. Воздух мгновенно наполнился жаром, обжег гортань, застрял в легких, словно колючий песок. Гигантской огненной плетью стегали удары один за другим: по домам с кричащими детьми, по каменным статуям богов, по стенам замка, по щитам уцелевших воинов. Все чернело и разрушалось, плавилось и распадалось на куски.

Отец дал налетчику бой! Безнадежный, отчаянный! Прекрасно понимая, что он станет для него последним…

— Баллисты! — рычал вождь, отдавая приказы, и воины сбегались к трем хитрым механизмам, стоявшим на башнях замка. Предназначенные для обстрела вражеских кораблей, они могли поразить и воздушные цели… если бы успевали. Удивительно, но казавшее почти неразумным чудовище будто осознало опасность — и языки огня в мгновение ока охватили деревянные каркасы орудий, уничтожив вместе с ними и самых расторопных сынов рода Хоргаров.

Последняя надежда развеялась пеплом по ветру, и вождь решился на безумный рывок. Разбежавшись, он с громким криком прыгнул на пролетавшего мимо его башни дракона, замахиваясь секирой, не думая о падении — и видя перед собой лишь смертельного врага. Словно отважный герой баллад, что Астрид пели в детстве.

И она с замиранием сердце смотрела на сереющее небо, невольно запоминая это мгновение на всю оставшуюся жизнь. Силуэт её храброго отца, маленький по сравнению с тушей дракона, застывший в длинном полете, стремясь совершить подвиг, во имя жизни всего рода.

Но судьба обычных людей не так героична. Черной стрелой промелькнуло копье, вылетев откуда-то из-за крыльев дракона — и вонзилось в неприкрытую металлом грудь вождя. Человеческий силуэт вздрогнул, застыл на мгновение — и раскинув руки рухнул вниз, так и не достигнув своего врага.

— Оте-ец! — срывающимся от боли голосом закричала Астрид, будто ее зов мог выдернуть его из лап смерти.

Бушевавшее вокруг пламя в мгновение ока превратило поселок в огромный погребальный костер, уничтожило все и всех. Астрид завалило камнями из разрушившейся кузнечной печи, придавило так, что она едва могла двинуться. Огонь подбирался все ближе, полыхала крыша, дышать стало нечем. Посыпались сверху раскаленные наконечники стрел — и левое плечо отозвалось ужасной болью. Все вспыхнуло перед глазами, Астрид в последней, отчаянной попытке освободиться вскинула голову — и четко различила на фоне еще светлого неба силуэт большого дракона.

А затем мир для нее померк и сознание нырнуло в глухую спасительную тьму.

Этот день изменил всю ее жизнь…

Астрид возвращалась в этот мир медленно и мучительно, словно, раз за разом срываясь, пыталась выбраться из моря на мокрую скалу. Первой пришла боль. В плече, в ногах, в спине и гулкая, раскалывающая череп — в висках. Затем в нос ударил запах горелого, а все тело ощутило неровности камней и резь в затекших мышцах при малейшей попытке двинуться. Но раз боги сохранили ей жизнь — надо было выбираться.

Астрид открыла глаза, приподняла голову и закашлялась. Во рту все равно остался гадкий привкус золы и крови, но дышать стало легче. Хотя, едва взгляд скользнул по тому, что звалось родным домом, грудь сжало отчаяние. От поселения и замка не осталось и камня на камне: в утренних сумерках лишь обугленные основания статуй торчали сгоревшими лучинами посреди огромного пожарища. Потемнело оружие, исчезли все люди… все те, кто был ей дорог и знаком. Ее семья.

Закусив губу от боли, Астрид все же поднялась на ноги и, покачиваясь, побрела вперед, еще не совсем осознавая, что произошло. Никогда прежде она не слышала, чтобы у врагов были в подчинении драконы, только ее народу доступна тайна этого смертельного оружия. Так кто же, зачем уничтожил ее клан? Кто таким подлым способом посмел напасть? Ведь это было именно нападение. Дракон сам по себе лишь бездумный зверь, охваченный яростью, стремящийся выжечь все на своем пути. Но копье, пронзившее грудь отца, говорило о том, что у дракона был наездник. Дикое чудовище подчинялось человеческой воле!

«Я единственная, кто выжил, — мысли, словно не ее, чужие, с трудом проплывали в голове. — Я единственная… наследница. И мой долг…»

Сознание внезапно прояснилось, и все встало на свои места. Теперь путь лишь один: выяснить, кто это устроил — и отомстить. За отца, за мать, за каждого, кто погиб. За ее Род!

Что-то тихо звякнуло под ногой, и Астрид различила среди золы секиру отца… А рядом с ней обгоревшее, почти рассыпавшееся тело.

К глазам подступили слезы, из горла вырвались рыдания, как не пыталась она поначалу сдержаться. Наследница рода Хоргаров упала на колени на черную землю, обхватила себя руками и громко завыла, вскинув голову к небу, словно раненный зверь. Горе и отчаяние душили ее, прогрызали в сердце кровоточащую рану, но вместе с ней в груди разгоралась обжигающая жажда мести.

Секира была тяжелой для нее. Но Астрид взяла ее в руки и принялась округлым лезвием копать могилу для своего отца, желая отдать ему последние почести, полагающиеся вождю клана. Не взирая на саднящие раны, рвущиеся наружу рыдания, грязь и золу, она упрямо скребла спекшуюся землю и не остановилась, пока не выполнила задуманного.

Зло отерев скатившуюся по щеке последнюю слезу и все еще чуть прихрамывая, Астрид мысленно попрощалась с родным краями и уверенно отправилась по дороге, ведущей на запад. Она прекрасно знала, куда идти и кого искать, вот только путь ей предстоял нелегкий.

За спиной осталась превратившаяся в пепел деревня и разрушенный родовой замок, во дворе которого теперь возвышалась небольшая насыпь с секирой вождя вместо надгробия.

— Я отомщу, отец. Клянусь твоей памятью! — горячо пообещала Астрид, оглянувшись в последний раз.

Глава вторая

Виррок внимательно разглядывал приближающийся скалистый берег, изрезанный множеством бухт, островков и острых рифов, пенящихся барашками на фоне темной воды. Холодные волны, гонимые сильным ветром, разбивались о них миллиардами колючих брызг, оседали на одежде, лице и губах, принося с собою соленый привкус.

Парень пытался почувствовать отклик от этой картины в своем сердце. Хоть какой-нибудь. Хоть слабое подобие радости или ностальгии. Ведь он возвращался на Родину спустя столько времени!.. Но сердце почему-то упорно молчало.

Десять лет, проведенные вдалеке от отчего дома, смыли из его души стремление вновь ступить на родную землю, как набежавшая волна стирает одинокий след на прибрежном песке.

Да, он еще хранил в памяти обрывки воспоминаний. Неприступные, серые стены родного замка. Друзей-мальчишек, их игры во внутреннем дворе, поросшем жухлой травой и изумрудно-зеленым мхом — солнце было редким гостем в этом колодце. Он помнил свой ужас, обиду и отчаяние, когда его забирали воины Фэрнарского королевства… Но вот лиц родителей вспомнить уже не мог. Казалось, что это случилось не с ним, в какой-то другой жизни или во сне, или в рассказе случайного попутчика… И хотя при дворе, где Виррок десять лет вынуждено «гостил», его открыто называли принцем Скаридов, сам он давно не ощущал себя хоть как-то связанным с ними.

Да и что общего могло быть у него с этими варварами, суетившимися сейчас на палубе низкобортной шхуны? Широкоплечие, бородатые, закутанные в шкуры, вонявшие рыбой и перегаром… Ну уж нет. Он уже не Скарид… Что бы не думали другие, кем бы не называли, он — уже совершенно другой человек.

И кто теперь вспомнит прежде великий клан? Замок их разрушен, имения разорены и отошли недостойным. Линия рода угасла, срубленная, словно ветви дерева, межклановой враждой и вечными семейными склоками. Вся родня перебита, ни матери, ни отца давно нет в живых, а он… давно не чувствует связи с тем местом, где появился на свет. Давным-давно, в шумном замке, наследником великого рода…

Виррок приехал сюда принимать положенный ему титул — настало время, мальчик стал мужчиной. Но что значит титул без земель и народа? Обычная условность, ради которой не стоило отправляться в такую даль. Но и тюремщикам своим он больше не был нужен. Вирроку пришлось покинуть страну, где он вырос и получил образование, где наравне со своими сверстниками строил планы на будущее, мечтал прославиться как великий герой. Хотел стать рыцарем, совершать подвиги во имя дамы сердца, прекрасной принцессы Фэнрара. Но вновь вмешалась грязная политика, обязательства, вновь его судьбу вершили другие люди.

— Ля Виррок, — ерничая, обратился к нему один из бородатых матросов шхуны. Это шутовское "ля" было переделкой Фэнранского языка, где многие предлоги начинались на букву "л". И эти грязные Скариды считали верхом остроумия ставить перед каждым словом ненавистное "ля". — Мы прибываем в ля порт. Не соизволите ли собрать свои ля вещички? И не задерживаться на нашем судне лишней минуты… Ля!

Виррок, смерив усмехающегося верзилу презрительным взглядом, отправился в маленькую каморку шхуны, что считалась его "каютой"… Неотесанные варвары!

***

Спустившись по узкому и пружинистому трапу на причал, молодой восемнадцатилетний парень сразу же попал в обитель злых духов. Ну а как еще назвать порт города дикарей?

Десятки людей живым потоком заполняли узкие улочки, толкали Виррока локтями, наступали на ноги, дергали за сумку — будто и не замечая, что одет он совсем иначе, как зажиточный и благородный господин. Да он таковым и являлся, даже по их меркам — глава клана, пусть и молодой, должен вызывать уважение и требовать к себе соответствующего отношения… И не важно, что клан давно распался, и что он сам не особо ценил этот титул — другие обязаны!

Хотя, сколько ужасных слухов доходило до него даже о вождях… Как часто они вели себя, будто самые обычные простолюдины, не соблюдая ни обычаев, ни традиций, забывая само понятие воинской чести и доблести. Чего уж тогда ждать от их народа? Придется привыкать к тому, что отныне он не в цивилизованной стране, а потому о манерах и этикете следует забыть. Иначе его просто неверно поймут…

Поправив на плече вещмешок гвардейца (правда, без каких-либо отличительных знаков), Виррок постарался побыстрее убраться из шумного и суетного порта.

По сути, у него даже не было никаких дел в этом городе. Не нужно было подтверждать свою личность, заполнять какие-либо документы, отмечаться о прибытии. Скариды, до глупости суеверные, считали, что принять чужое имя — значит навлечь на себя страшную кару, а потому никогда бы не стали врать и не нуждались в документах. Виррок мог запросто сказать, что он наследник рода Бараморов, и никто бы не заподозрил его во лжи. А если такой человек все же найдется, то все решит «суд богов» — поединок на смерть. Но в умении пользоваться своей рапирой Виррок не сомневался. Какой бы неуклюжий битюг не вышел против него с излюбленным оружием всех местных — топором, постоять за себя он сможет…

Да и кому дело будет до наследника вымершего рода или того, кто им назовется? Разве что в шпионаже заподозрят, как те самые матросы, что стали вынужденными попутчиками по дороге сюда. Но и они ни разу не сунулись, лишь скалили белые зубы и отпускали злые шутки.

В любом случае, место, куда он направлялся, было открыто для всех. А испытание, что ждет его перед началом обучения, избавит от лишних вопросов… или отнимет жизнь, спалив его тело в огне. Третьего не дано.

— Кхм, уважаемый, — обратился Виррок к одному полному, бородатому торговцу… бородатому, как все вокруг. Рыжеватые волосы на его лице были заплетены в несколько косичек и оттого выглядели несколько аккуратнее. Но все так же непривычно. Мужчина неспешно, с ленцой повернулся к Вирроку, и тот задал свой вопрос: — Не подскажете, как пройти к школе наездниц?

— Как-то не по-нашему ты говоришь, — с сомнением оглядывая парня, ответил торговец. — Чересчур… заковыристо.

— Я прибыл из-за моря.

— А на кой тебе школа? — с откровенным подозрением и даже угрозой в голосе поинтересовался торговец, еще пристальнее изучая собеседника. Виррок едва поборол желание резко ответить ему и поставить на место грубияна. Он вовремя вспомнил, что находится теперь в другой стране, с другими порядками, и подобный разговор — не повод вызывать на дуэль. Выдохнув и успокоившись, он ответил предельно честно:

— Хочу пройти испытание.

— Ты?! — удивился торговец. — Так это же только для Скаридов испытание. Любые чужестранцы горят, что хворост, спиртом облитый. Или ты не знаешь?

— Знаю, — сквозь зубы ответил Виррок. — Представь себе, я уроженец этих земель!

— Да что ты говоришь? — уже не скрываясь, стал насмехаться над ним торговец. Он видел перед собой лишь странного парня, скорее всего, блаженного. Аккуратно пошитая, прочная походная одежда. Рапира у пояса. Гладко выбритый подбородок, словно у неоперившегося юнца. Все это говорило о том, что перед ним чужеземец, который зачем-то хочет обмануть. И торговец задал вопрос, который должен был вывести чужака на "чистую воду": — Тогда из чьего же ты рода, сынок?

— Я наследник рода Бараморов, — зло бросил Виррок, ожидая что тут, на соседствующих с его имениями землях, имя одного из сильнейших кланов прошлого должно произвести должное впечатление. И оно произвело. Но вовсе не то, на которое рассчитывал высокородный наследник. Как не странно, никакого подобострастия или уважения в глазах торговца он не увидел, зато заметил удивление, которое переросло в сочувствие во взгляде.

— Так ты первенец вождя Гара, тот самый, которого забрали в заложники богами проклятые Ляферы? — последнее слово невольно покоробило.

Ведь именно «проклятые Ляферы» вырастили его, дали образование и воспитали, как истинного дворянина. И вместе с тем услышанное удивило. Торговец что, знал его? Поэтому, собравшись с последними силами, Виррок сдержал свое негодование под маской спокойствия. Он только буркнул в ответ:

— Да.

— Вот уж жизнь — кривая дорога, — посетовал торговец. И прекратив внезапно любые расспросы, начал объяснять Вирроку, как добраться к интересующему его учебному заведению… наверно, единственному во владениях Скаридов: — Выйдешь на главную улицу и шагай по ней до самого конца, не сворачивая. Путь не близкой, за город. Но эта улица приведет тебя к воротам из города, а уж там, прямиком по дороге доберешься и до школы.

— Благодарю, — сдержанно кивнув головой, бросил Виррок и отправился в указанном направлении. А торговец, проводив его взглядом, лишь сокрушенно покачал головой.

— Жизнь — кривая дорога… — вновь пробормотал он задумчиво. — Удачи тебе, сынок, не опозорь честь отца. Он был славным воином и отличным собутыльником!

***

Идти пришлось действительно долго. Столица Скаридов оказалась растянутой вдоль всего побережья, словно выброшенная на камни медуза. И чувства у Виррока вызывала сходные. Узкие улочки, забитые толпами народа, да еще со зловонными каналами канализации по бокам дороги. Двухэтажные каменные домики, ракушками прилепившиеся к скале, обтесанные ветрами и дождем. Хорошо хоть карет и ездовых животных, как в городах Фэнранского королевства, тут не было — иначе и вовсе невозможно стало бы пройти. Максимум, что увидел Виррок, так это пара мулов да несколько ручных тачанок, которые бородатые Скариды волокли за собой.

На земле жители морской державы выглядели нелепо и жалко, будто ходить могли лишь по раскачивающейся палубе корабля. Им только бы сесть на свои узкие галеры и устраивать набеги на ни в чем не повинные деревни побережья! Так уж действительно, к чему тогда верховая езда?

И все же были у них наездники, каких не сыскать больше ни в одном другом краю. Наездницы, женщины — и их огненные Драконы. Откуда у дикого народа взялась такая сильная магия? Они и сами не знали ответа на этот вопрос. Остались лишь смутные предания, больше походившие на сказки, чем на быль. Да только разве былью объяснишь, как научились мужи этого народа обращаться в бронированных летающих исполинов, извергать потоки пламени, внушая ужас жителям других стран?

Сами эти мужчины вряд ли могли что-то поведать: превращаясь в дракона они теряли в себе все человеческое, даже способность мыслить. Становились диким зверем — и только наездница могла управлять этим посланником самой смерти.

Много слухов вилось вокруг школы, но Виррок не склонен был верить им до того, как увидит все собственными глазами. И первое, что он хотел выяснить — может ли сам стать одним из драконов. Ведь по крови он оставался Скаридом, а значит, имел все шансы получить этот дар. Только инициация, проводимая в самой школе, могла разрешить его сомнения и определить будущее.

Город давно остался позади. И пришлось прошагать по дороге еще целую милю, прежде чем Виррок увидел высокий замок, примостившийся на отвесном утесе, нависавшем над морем. Кольцо опоясывающей его стены будто вырастало из острых черных скал, десяток узких башен клыками тянулись в низкое небо… а в небе парили драконы! Кружили над замком, поднимаясь выше и ныряя вниз, но не улетая далеко.

Он добрался туда, куда надо.

Уже подходя к высоким воротам — единственным в крепостной стене, Виррок с удивлением заметил, что сегодня он не единственный посетитель этого странного места. Прямо перед ним замерла тонкая женская фигурка, незнакомка крутила головой в поисках того, чем можно было бы постучать в ворота.

Выглядела девчонка весьма жалко: растрепанные, покрытые сажей косы характерного для местных рыжего цвета сейчас казались медно-бурыми. Меховой воротник куртки в подпалинах походил на дохлого ежа, расплющенного телегой. Под курткой угадывалась истрепанная ткань, украшенная уже неразличимыми узорами, видимо, когда-то бывшая праздничным платьем — но сейчас изорванная, подгоревшая местами и перепачканная чем-то черным. Босые исцарапанные ноги, непривычно белые для бродяжки…

Виррок недовольно поморщился, скорее от жалости, чем от неприязни. Да, он слышал о таком правиле: любой, не взирая на достаток и происхождение, мог прийти в эту школу и потребовать обучение. И перед ним, скорее всего, стояла отчаявшаяся нищенка, которая предпочла драконов голодной смерти.

И словно в подтверждение его мыслей девушка задрала голову и загорланила во весь — на удивление звонкий и мелодичный — голос:

— Открывайте! Я пришла учиться на наездницу, и я не уйду, пока вы меня не впустите!

Ну что ж, по крайней мере, она избавила его от необходимости привлекать к себе внимание стражи.

Глава третья

Долгий путь подходил к концу, и Астрид уже видела впереди неприступный замок, обнесенный высокой крепостной стеной, с десятками высоких башен, где на флагштоках развевались алые, тонкие язычки флагов. Она невольно вскинула голову выше, заметив два драконьих силуэта, паривших в безоблачной синеве неба. Колючий ком подступил к горлу. На мгновение Астрид показалось, что кто-то из этих двоих и есть убийца ее отца! Но присмотревшись, она поняла, что оба дракона уступают размером, к тому же чешуя их переливается под солнечным лучами совсем другими оттенками: темно-зеленым и голубовато-сизым… Золотого и огромного монстра, навсегда врезавшегося в память, среди них нет.

По спине невольно пробежал озноб, и Астрид раздраженно передернула плечами — не время отступать! Ее поселение уничтожено, и теперь эта школа станет ее новым домом. Любой страшится неизвестности, но воин умеет сделать шаг вопреки своему страху.

Астрид медленно подошла к высоким воротам, собранным из цельных бревен, каждое из которых казалось вчетверо шире ее руки. Глубоко вздохнула, занесла кулак… но поняла, что лишь разобьет костяшки, а тихий стук никто не услышит. Если б на ногах были сапоги, она бы колотила в ворота пятками… А так поблизости даже коряги не нашлось, и оставалось лишь вновь задрать голову и закричать, что есть мочи:

— Открывайте! Я пришла учиться на наездницу, и я не уйду, пока вы меня не впустите!

Звонкий голос улетел к небу серебряными монетками — но ничего не произошло. Стало даже немного обидно… Неужели ее посчитали хуже последней нищенки?

А затем, резко и пронзительно скрипнув несмазанными петлями, в воротах прямо перед ней открылась малоприметная дверь, заставив Астрид невольно схватиться за оружие отступить на шаг.

Она ожидала увидеть перед собой крепкого, широкоплечего стражника или воина в положенном всем мужчинам вооружении: доспехах из толстой сыромятной кожи, возможно, расшитых металлическими пластинами с выдавленными на них защитными символами, и обязательно дополненных металлическими же наплечниками с меховой опушкой для сохранения тепла. Но в воротах стоял сгорбленный старик: высохшее тело в потертой и выцветшей рубахе прикрывала изрубленная кольчуга да бурый плащ, нещадно изодранный ветром. Когда-то он был багряным, расшитым узорами, подбитым мехом… а сейчас походил на ветошь, которой моют полы. Но оставался так же дорог его владельцу. Астрид скользнула взглядом по бородатому лицу мужчины и отыскала на нем следы ратного прошлого: белесые шрамы, оставленные вражескими клинками, глубокие морщины вокруг глаз — от ярких бликов солнца на морской глади, огрубевшую кожу — от беспощадного соленого ветра. Старик не мог распрямиться, поджимал к себе левую руку, на которой вместо потерянной кисти поблескивал крюк, но Астрид уже начинала понимать, что причиной тому не болезнь и не дряхлость, а полученные в бою раны. Всколыхнувшаяся в сердце жалость сменилась огромным уважением к этому человеку. Он был славным, крепким и умелым воином! Ведь, пройдя столько битв, остался жив, отстоял каждый свой день в поединке с врагом.

Астрид замялась на мгновение, подбирая вежливые слова для приветствия, и тут заметила, как из-за ее спины к воротам шагнул юноша. Иноземец — как она сразу поняла и для себя назвала его. Незнакомец, скорее всего, был не старше нее, но держался очень прямо и напряженно, а его необычный наряд просто кричал о том, что сшили его не в этих краях. Астрид бросила лишь короткий взгляд на гладко выбритое лицо, кучерявые темные волосы, зеленые глаза, в которых явно читалось презрение и брезгливость — и потеряла к Иноземцу любой интерес. Ее дела здесь безусловно важнее.

— Долгих лет тебе, уважаемый, — начала она. — Я Астрид, наследница рода Хоргаров и единственная из нашей деревни, оставшаяся в живых. Пришла учиться искусству наездницы.

Она не стала рассказывать все на пороге, предпочла представиться кратко и по сути. Стоявший рядом Иноземец промолчал — будто и вовсе не желал разговаривать.

Старый воин, служащий привратником, кивнул в ответ на ее слова. А после перевел взгляд на Иноземца. Астрид скосила взгляд в его сторону, раздосадованная подобной нерасторопностью. "Что такое? Вас там… в Иноземии, здороваться не учат?" — подумала она раздраженно.

— Виррок, — наконец-то раздался голос юноши, довольно звучный. Но за бравадой парня чувствовалось напряжение. — Наследник рода Бараморов.

— Идемте… наследнички, — низким, хриплым голосом произнес старик, смерив их обоих внимательным взглядом. Он мотнул головой, призывая следовать за ним, и медленно, с трудом переставляя ноги, направился внутрь двора. Астрид послушно шагала за стариком, краем глаза замечая, как нервничает Иноземец — его явно раздражало, что приходилось идти так медленно, ему не терпелось обогнать или поторопить их провожатого — и это, в свою очередь, уже злило саму девушку. Хотелось схватить Иноземца за шкирку, встряхнуть, осадить его пыл. Напомнить об уважении к старшим, мужской сдержанности и самообладании — если он вообще знал, что это такое.

Незаметно глубоко вздохнув, Астрид принялась осматривать внутренний двор. Он мало чем отличался от того, что был в ее замке, разве что оказался больше. А так: та же квадратная площадка, только вместо вытоптанной травы — взрытая и выжженная земля, от вида которой кольнуло в груди тяжелое воспоминание. Те же хозяйственные постройки: кузница, колодец, поленница, навес для сушки и вяления рыбы и мяса. Несколько исколотых мишеней для отработки стрельбы из лука и метания копья. Но самое любопытное — две группки молодых людей, разделенных по полу и занявших разные углы двора, каждая из которых внимательно слушала своего наставника. К сожалению, они находились в отдалении, и Астрид не смогла разобрать ни слова.

Тем временем они приблизились к отдельному домику, сложенному из тех же темных камней, что и замок, но небольшому, с одним лишь узким окном и чуть покосившейся дверью. Астрид узнала его без труда — в подобных ее клан зимой содержал овец, когда сильные морозы грозили уничтожить все поголовье. Окно тогда крепко-накрепко закрывали ставнями, а прямо посреди комнатушки, в специально отведенном, огороженном месте жгли костер — дым уходил в круглую дыру в крыше, а пламя постепенно нагревало хлев. Летом отверстие закрывали, помещение чистили, использовали для других целей.

Пора холодов еще не настала, и со стороны постройки раздавались голоса. Когда старик открыл дверь, Астрид увидела перед собой пустое помещение, разбросанную на полу солому — и четверых людей, мгновенно повернувшихся в их сторону. Двух девушек и двух юношей. Местных.

— Ждите здесь, — наказал старик. — Испытание проводится во время полной луны.

И больше ничего не объясняя, он отправился восвояси.

— Полной луны? — раздался над ухом голос Иноземца. — Это когда?

— Через три дня, — равнодушно ответила Астрид и опустила взгляд на пол, раздумывая, из чего бы устроить ночлег. Спать на голой земле ей не хотелось, а соломы оказалось не так-то и много. Конечно, это мелочь по сравнению с ее главными проблемами…

Астрид вскинула голову и обвела взглядом других юношей и девушек, с которыми предстояло провести в одном доме ближайшие дни. В глаза тут же бросилась испуганная парочка, жавшаяся друг к другу и не отпускающая сцепленных рук. Судя по неудобной и легкой одежде, пришли они из портового города неподалеку, если быть точнее — поспешно сбежали, не прихватив с собой даже жизненно необходимых вещей. У Астрид подобный нелепый поступок вызывал лишь недоумение: ведь сбежать, отречься от своей семьи — это позор! Как можно добровольно пойти на такое?!

И все же наследница рода Хоргаров сдержалась от замечания, посчитав, что не стоит лезть в чужие дела и ссориться в первую же минуту. Ведь и самой пока не хотелось открываться перед чужими людьми… А уже в следующее мгновение внимание привлек выступивший из тени навстречу ей парень: высокий, статный, крепкий — настоящий Скарид! Аккуратная, короткая, но густая борода, пшеничные волосы до плеч, а глаза… пронзительные, холодные, но обжигающие, словно морская синь под тонким осенним льдом. Одет он был очень просто: сапоги, штаны да кожаный жилет, подбитый тканью, с коротким мехом на плечах. Но именно это позволяло разглядеть сильные, сложенные на широкой груди руки, перевитые синеватыми канатами жил. На поясе с обоих боков поблескивало по короткому боевому топорику.

— Здоровья, красавица, — рокотом раздался низкий голос, и в унисон ему дрогнуло сердце Астрид. Она сама удивилась такому, но даже не отругала себя по привычке за подобную слабость. — Я Гермунд. Скажи свое имя.

— Астрид, — она хотела ответить бойко, но во рту пересохло и получилось лишь пролепетать.

— А этот чудак твой спутник? — не скрывая усмешки, Гермунд кивнул на Иноземца.

— Нет, мы не…

— Мы встретились у ворот, — вступив в разговор, отрезал Виррок. — Где я могу найти главу школы?! Я не собираюсь торчать в этом провонявшем животными помещении ни минуты дольше!

— Вот, мудрый человек меня понимает! — вторая девушка, на которую Астрид даже не глянула, подошла к Иноземцу протянула ему изящную руку, блеснув перстнями. — Я Бердис. Я тоже не в восторге от этого хлева и готова отправиться с вами на поиски… главного.

Астрид, услышав последние слова, невольно повернулась к говорившей. Бердис ей совершенно не понравилась: одета в добротную походную одежду, теплую и удобную, но уж больно обвешана украшениями… Кольца, широкие браслеты, богатая пряжка ремня, подвески на шее и даже вплетенные в светлые косы! Да она же будет звенеть так, что всем врагам сообщит о своем приближении! И плащ такой, что все они могли им укрыться и спастись от холода ночью. Наследница богатого рода, не иначе… как и она когда-то.

И все же, как не досадно было покидать Гермунда, не перекинувшись с ним даже парой фраз, Астрид должна была отправиться с Бердис и Иноземцем — она тоже стремилась отыскать своего дядю. А у группы все же больше шансов, чем у одного.

— Я с вами! — твердо произнесла она, вызвав два недоуменных взгляда. Бердис смотрела свысока, будто Астрид напрашивалась, а не ставила их перед фактом. Виррок же просто продолжал хмуриться. Но никто из них ничего не сказал против.

Когда вся троица выглянула за дверь, двор уже почти опустел — только направлялась ко входу в замок одна из наставниц. Немолодая уже женщина с длинными, но седыми косами, шагала твердой походкой, сжимая в руке искусно сделанный лук.

Астрид первой кинулась к ней, следом потянулись и ее спутники.

— Здравия вам, уважаемая! — громко воскликнула Астрид, и наставница остановилась, удивленно и хмуро окинув взглядом всю троицу. — Прошу, скажите нам, как найти Османда из рода Хоргаров, главу этой школы!

Женщина ничего не ответила. Только едва слышно рассерженно хмыкнула и продолжила путь.

— Мадам, — стал выделываться Иноземец, вворачивая чужестранные словечки, — не могли бы вы нам помочь?

Седовласая наставница посчитала и его недостойным своего внимания.

Бердис же даже не пыталась как-то помочь. Просто молча стояла за спинами Виррока и Астрид.

— Пожалуйста! — отчаянно воскликнула Астрид. — Он брат моего отца! Всю мою семью убили, дядя — отныне моя единственная родная кровь!

Наставница покосилась на настырную девчонку, видимо, рассуждая о том, где же она пропадала столько времени. И все же решила ответить:

— Тан Османд в отъезде. Но если тебе так хочется кому-то поплакаться… найди человека, которому он доверяет, как себе самому — вон в той башне. И не смей винить меня, когда тебя высекут за подобную наглость.

Не проронив больше ни слова, наставница скрылась в замке.

Глава четвертая

Виррок молча вышагивал по гулким и холодным коридорам следом за потрепанной… наследницей.

Вот же, тоже. Тут что, наследники на деревьях растут, как яблоки? Хотя, если учитывать местные обычаи, то удивляться уже не придется. Скариды имели сотни кланов-родов. А женщины этих варваров были весьма плодовиты. Если вспомнить хитрую науку "математика", которой его обучали в нормальной Академии, то методом несложного вычисления можно прикинуть, что этих самых "наследников" — тысячи. Ведь наследником варвары называли любого близкого родственника главы клана. От братьев и сестер до младших сыновей и внуков. Просто в случае гибели вождя власть в клане переходила к тому, кто был "первым в очереди"…

— Что задумался, красавчик? — обернулась к нему идущая рядом светловолосая девушка, звякнув серьгами. Бердис, кажется, так ее зовут. Виррок на ходу покосился в её сторону, невольно оценивая дикую красоту этого народа.

— Ничего, — невежливо буркнул парень. А глаз оторвать не смог… Его не интересовали многочисленные и безвкусные побрякушки, развешенные на ней. Но взгляд невольно притягивала высокая, большая грудь, натянувшая ткань вышитой рубахи, видневшаяся в вырезе с ослабленной шнуровкой. Специально, что ли? День-то не жаркий… Тонкая талия, крепкие бедра в узких дорожных штанах… Виррок, незаметно сглотнув, с трудом поднял глаза выше, на заплетенные в косы густые светлые волосы и лицо с широкими скулами, чуть смуглой, но чистой и гладкой кожей.

Дикарская красота! Кровь с молоком! Бердис разительно отличалась от Фернарских модниц, что пудрили лица и наряжались в шелка. Там их чрезмерная худоба, даже истощенность, считалась эталоном красоты… Нет. Даже сравнивать их нельзя!

— Понравилась, что ли? — заметив его интерес, напрямую спросила Бердис. В глазах сверкнули задорные искорки.

— Вот еще! — резко отвел взгляд Виррок.

Тем более, что длинный коридор наконец-то закончился, уперся в узкую винтовую лестницу, ведущую в башню… А вот интересно — седовласая наставница не шутила по поводу того, что их тут могут выпороть? И еще задачка: она не сказала, как зовут того, кого они ищут!

Лестница виток за витком поднималась наверх, но все двери, что они встречали на своем пути, оказывались заперты. Что, если их обманули, в башне никто не живет, а используют ее лишь в качестве склада?

Внезапно замарашка не выдержала и, шлепая босыми ногами по каменным ступеням, кинулась впереди.

— Стой! — попробовал властно окрикнуть ее Виррок. Не хватало еще, чтобы его интересы перед местными заправилами представляла замызганная в саже рыжая девчонка! Как бы хуже не стало от такого парламентера. Но его не послушали. — Стой, тебе говорят!

И Виррок устремился по лестнице за ней следом. Бердис, ухмыльнувшись, также поспешила за ними. Её это все очень даже веселило…

На следующем этаже была широкая обеденная зала. Пустая. Лишь один фонарь на рыбьем жире освещал округлое помещение, заставленное простой, но крепкой мебелью. И только на последнем этаже они нашли живого человека.

Дверь в этот раз оказалась приоткрыта, и "погорелка" ворвалась в неё вихрем, не вспоминая ни о каких правилах приличия. Даже постучать не удосужилась! Вот же… варвары!

Когда Виррок зашел следом, Астрид уже стояла посреди комнаты, оказавшейся рабочим кабинетом, и что-то тараторила довольно наглым тоном.

— Здравствуйте! Я ищу Османда из рода Хоргаров.

— А не много ли вы себе позволяете?! — послышался весьма недовольный женский голос, и Виррок лишь тогда заметил немолодую, но красивую женщину, сидевшую за широким дубовым столом. В руках она держала гусиное перо, а вокруг было такое нагромождение желтоватых свитков, что они почти скрывали из вида ее фигуру.

Женщине на первый взгляд едва исполнилось сорок. Но, наверно, благодаря все той же дикарской природе, выглядела она весьма неплохо. Едва заметные морщинки собрались лишь в уголках глаз и рта — может от того, что она носила на голове очень тугой пучок. Волосы тёмно-русого цвета с частой проседью были скручены в жгуты и уложены на затылке в объемный узел. Домотканые одежды свободного покроя с неярким узором украшали частые вставки добротного меха. Ее образ больше подходил мудрой и спокойной матери большого семейства… если бы не лютая ярость, застывшая на лице.

Вот уж эта рыжая бедовая… Они шли налаживать свой быт, а она тут со своим Османдом выскочила! И женщина эта, судя по всему, занимает немалый пост в иерархии школы, как наставница сказала — доверенный человек тана. Ох, достанется им!

Грозовой тучей поднялась она из-за стола, расправляя плечи, готовясь разразиться гневной тирадой…

— Как вы смеете врываться в кабинет наставника! — голос, неожиданно громкий и сильный, громом раскатился по всей комнате. — Что вы себе вообще позволяете!

— Я наследница рода Хоргаров, — опять стала кичиться своим жалким титулом рыжая погорелица. И тон ее при этом казался весьма боевым, если даже не сказать наглым. — Тан Османд — мой дядя!

В потемневших глазах наставницы промелькнуло что-то, похожее на удивление, но она моментально вновь взяла себя в руки, глянула надменно и равнодушно. Побелевшие губы сжались в тонкую линию, она прищурилась, словно выбирая, куда лучше ударить, и затем весьма холодно произнесла:

— Это не имеет никакого значения. Если вы пришли учиться в эту школу, то должны относиться к наставникам с должным уважением. Если хотите посетить родственников — ждите за воротами. В Замке "Огненных Клыков" посторонних быть не должно. Так кто вы?! Ученик или посетитель?

Астрид нахмурилась, с вызовом уставившись прямо в глаза высокомерной наставнице. Но игра в гляделки длились недолго, рыжая девушка первой потупила взгляд. И чуть обиженно пробормотала:

— Я пришла учиться.

— Тогда попрошу вернуться в отведенное для новичков помещение.

— Кхм-кхм, — откашлялся Виррок, привлекая внимание наставницы к себе. И самым галантным и уважительным тоном, что у него только получился, произнес: — Собственно, мы именно по этому вопросу и решили вас побеспокоить… — тут он оглянулся в поисках Бердис, желая указать, кто это "мы". Но на удивление светловолосой девушки рядом не обнаружил. Похоже, она даже не входила в кабинет, оставив на растерзание старой ведьме двух самых смелых и глупых молодых людей. Виррок, мысленно чертыхнувшись, резко повернулся в сторону наставницы и продолжил говорить: — Как нам… мне кажется, держать абитуриентов в хлеву для скотины несколько…

— Ах, вам кажется, — на этот раз лицо ее исказило саркастическое выражение. Удивительно, при такой живой мимике — и так мало морщин! А после глаза вспыхнули злым огнем, ротискривился, а рука с выставленным указательным пальцем указала на дверь. — А ну вон отсюда! Либо за ворота, либо в хлев! Сами выберете!

Виррок от испуга и неожиданности даже отступил на шаг назад. Настолько страшной показалась ему разозленная наставница… Тут еще Астрид, развернувшись, с надутыми щеками направилась к выходу, оставив его одного. И что, спрашивается, делать? Вступить в неравный бой?.. Нет, не подумайте, Виррок, несмотря на свою молодость, уже участвовал в дуэлях, присутствовал на подавлении мятежа, выезжал на охоту — где он "взял на нож" огромного злющего кабана. И упрекнуть его в малодушии мало бы кто посмел… Но сейчас ему стало страшно. И, оставшись один на один с этой разъяренной фурией, он впервые отступил.

— И закройте дверь с той стороны! — послышалось вдогонку.

Выполнив требуемое, Виррок оказался в коридоре, нос к носу с улыбающейся Бердис. Снизу доносился недовольный топот по ступеням — Астрид бежала на улицу. А предательница, даже не заглянувшая в логово ведьмы, бросившая их одних, спросила, как ни в чем не бывало:

— Ну что? Договорились?

Ох, сколько красочных фраз захотелось выдать ей в ответ… Но Виррок решил, что это не достойно человека благородных кровей. А потому, гордо вздернув подбородок, молча прошествовал мимо подстрекательницы, которая подала эту идею, и отправился вслед за убежавшей Астрид.

На улице, меж тем, сгустились вечерние сумерки.

Вернувшись в хлев, Виррок, недовольно оглянулся по сторонам — практически ничего не изменилось. Под потолком по центру хлева висел фонарь, опять же заправленный рыбьим жиром. Наверно, остальные уже принюхались к нему и не замечали запаха, но Виррока от него мутило. Вдоль стен появились охапки соломы, призванные служить им как скамейками днем, так и кроватями ночью. Вот на одной из таких охапок, обняв поджатые к груди колени и обиженно уставившись в центр хлева, уже сидела раскрасневшаяся Астрид.

Парочка простолюдинов примостилась бок о бок в самом дальнем углу и все так же испуганно озиралась. Видать, совсем их кто-то замордовал и запугал, раз такие дерганные.

А вот последний… бородатый Скарид устроился рядом со входом, скрестив руки на груди и опираясь плечом о дверной косяк. И похоже, он не испытывал особой радости от возвращения Виррока.

— Ну что, Ляфер? Выпросил себе хоромы с периной мягкой? Ха-ха… Ляферы те еще неженки.

Виррок и так был очень зол, а потому даже не стал спрашивать, откуда Скарид узнал столько о его биографии в такое короткое время. Он и сам искал, на ком выпустить пар.

— Если ты свинья и привык жить в хлеву, то не равняй по себе других!

— Что ты сказал?! — гневно расширил глаза Гермунд, хватаясь за ручки своих топоров. Виррок уже обнажил лезвие длинной рапиры. Благо, помещение хлева оказалось весьма просторным и поединок мог получиться славным.

— Мальчишки! Вы чего?! — взвился за спиной Виррока голос Бердис. — А ну прекратили живо! А то привратника кликну, и вас тут же выкинут из замка. И не увидите вы инициации как собственных ушей!

Два парня замерли друг напротив друга с оружием в руках. Угроза неожиданно подействовала: каждый из них мечтал пройти инициацию, а вылетать из школы из-за заносчивого оппонента не желал никто. Впрочем, как и первым опускать оружие. Они так и стояли, напряженно глядя друг другу в глаза, пока Бердис не зашлась смехом.

— Ох, мальчишки, какие вы все смешные! Все, все. Опускайте ваши железяки и давайте мириться.

— Еще чего, — буркнул Гермунд, вешая топоры обратно в петли на поясе. — Скарид никогда не будет дружить с Ляфером!

— Пфф, — фыркнул, Виррок, убирая рапиру в ножны. — Что ты вообще знаешь о дружбе?

— Так! Если вы сейчас же не прекратите, я позову привратника, — вновь стала угрожать Бердис, но молодой Скарид уже развернулся к ним спиной и отправился к самой большой охапке сена.

"Похоже, вот он, первый… по крайней мере — недруг. Что ж, так даже веселей", — решил Виррок, зашагав к противоположной от Гермунда стене.

Вечер незаметно сменился ночью, когда к ним в хлев все же заглянул так часто поминаемый привратник. Тот самый старик с крюком вместо руки, на котором в этот раз висело ведро… Да! Именно ведро! С их ужином. Негодованию Виррока не было предела. Но высказывать его было некому, он уже усвоил главное правило этой школы: не нравится — выметайся! Остальные ученики и не подумали возмутиться. Даже наоборот. Зашуганная парочка кинулась помогать привратнику еще на пороге. Парень снял с крюка ведро — надо сказать, довольно новое и чистое — с исходящим паром варевом. А девушка с почтением взяла деревянные плошки с ложками, которые старик нес стопкой в целой руке. Привратник сразу же ушел.

Ведро поставили по центру комнаты, и молодая парочка засуетилась вокруг, наливая каждому его порцию. Молодые Скариды обязаны прислуживать за столом у старших, и наверно по привычке, они делали свое дело. Из ведра прямо плошкой зачерпывалось густое ароматное варево, туда плюхалась ложка, и затюканный парень поочередно подносил оставшимся ученикам их ужин.

Гермунд взял свою плошку с невозмутимым видом и так же невозмутимо стал поглощать эту "еду".

Астрид, получив свою порцию, накинулась на неё как оголодавшая волчица… или лисица? Рыжая же. Но после еще и добавки попросила.

Бердис, наморщив носик, тоже взяла деревянную плошку, неаккуратно испачканную сбоку. И стала ложкой выбирать самые вкусные кусочки…

Виррок получил свою порцию последним.

Наверное, забитый парень именно так распределил всех присутствующих по "старшинству", чем заставил молодого наследника рода Бараморов недовольно скривить губы.

Да и содержимое плошки не внушало ему никакого доверия. Мутная жидкость с крупными кубиками овощей, мелко порубленной зеленью и частыми белыми кусочками… рыбы!

"Похоже, я очень скоро возненавижу всю рыбу на свете!" — обреченно подумал Виррок, с опаской зачерпывая деревянной ложкой свой ужин и медленно поднося ко рту. Он, с трудом пересилив себя, осторожно сделал первый глоток — и понял, что никогда еще не пробовал ничего вкуснее. Или это варварское окружение на него так плохо влияло?

Глава пятая

После пережитой нервотрепки, долгой дороги, насыщенного дня и сытного ужина на Астрид навалилась смертельная усталость. Растирая слипающиеся глаза и едва передвигая тяжелые ноги, она рухнула на одну из охапок сена, забившись в угол подальше от других. Даже, если бы Виррок с Гермундом сейчас решили устроить бой на смерть, Астрид и бровью не повела — настолько ей в данный момент не было ни до кого дела. Ей просто очень, очень сильно хотелось спать…

Скариды верили, что во сне сознание человека попадает в мир духов, и в нем может в мгновение ока переноситься на большие расстояния, слышать голоса скал и деревьев, возвращаться в прошлое и заглядывать в будущее. Боги следили за тем, чтобы никто не задерживался там слишком долго — иначе мог остаться навеки. Или секрет узнать, не положенный смертным, или сами духи поймали бы — схватили острыми когтями, оплели длинными корнями, утащили под землю…

Астрид нырнула в забытье, словно в гулкий омут, не в силах пошевелиться и в первые мгновения не различая ничего вокруг. А затем до ее слуха донесся знакомый крик. Вспыхнуло зарево совсем близко, обожгло щеку, заставив испуганно дернуться в сторону. А получилось лишь слабо неловко двинуться. Мрак вокруг потек золотыми разводами, будто таяла восковая свеча, а за ним уже вовсю полыхало пламя.

Астрид стало тяжело дышать, сердце забилось быстрее, она застонала сквозь сон. Но вырваться из него не смогла. Там, перед закрытыми, бегающими под опущенными веками глазами, полыхал родовой замок, будто сложенный из соломы. Кричала мама в окне разрушающейся башни. Раненный отец вкладывал в руки дочери свою секиру и указывал на золотого дракона, казавшегося сейчас еще больше. Он закрывал все небо, нависал над Астрид, словно скала, готовился вот-вот испепелить волной пламени. А она не могла сделать шаг от сковывающего ее ужаса. Сердце сжимал стыд и отчаяние. Она наследница славного рода! Она всю жизнь готовилась к настоящей битве! Так почему же сейчас не в состоянии даже поднять оружие, защитить своих родных?!

Астрид закусила губу, почувствовала во рту солоноватый привкус крови, и это помогло ей сдвинуться с места, сделать маленький шажок вперед. Все равно — уже слишком поздно. Морда дракона внезапно стала меняться, превратилась в лицо злобной мегеры, что выставила их сегодня за дверь. Глаза ее, безумно вращаясь, налились кровью, рот открылся так широко, что нижняя челюсть почти коснулась груди — и из него полыхнуло пламя. Астрид закричала, безуспешно пытаясь прикрыться руками, и в этот момент заметила Виррока, восседавшего на спине дракона с копьем в руках…

Тяжело дыша, она резко села на полу, завертела головой, пытаясь понять, где находится. Разметавшаяся солома, полутемные стены в утренних сумерках, спящие люди… Гермунд приоткрыл один глаз, посмотрел на нее, сонно улыбнулся и перевернулся на другой бок. Астрид наконец-то пришла в себя, вспомнила, как добралась вчера к школе наездниц… До ее слуха вновь донесся звук, который спас в последнюю минуту, не дал погибнуть во сне — крик петуха. Священной птицы богов… Значит, можно ожидать, что когда-нибудь им на завтрак достанутся яйца или куриное мясо…

Спина и шея затекли от неудобной позы, пришлось неслышно подняться на ноги, боясь разбудить остальных. Астрид сладко потянулась, растерла шею, понаклонялась, восстанавливая подвижность и разминая мышцы. Холодный и сырой утренний воздух проникал в открытое окно, бодрил, гнал отголоски кошмара прочь. Захотелось умыться, привести себя в порядок, а заодно беспрепятственно прогуляться по двору замка, пока не начались занятия.

Астрид тихо прокралась к входной двери, взялась за ручку… и в этот момент она вылетела из ее пальцев, а на пороге возник привратник, еще более хмурый с утра, чем обычно.

— Подъем! — зычно прогорланил он. — Быстро умываться, пока ученики не проснулись!

Астрид приняла это приглашение без лишних слов — пока остальные ворочались, что-то сонно бормотали (возможно, даже нелестное в адрес привратника), она вылетела из домика и помчалась в указанную сторону.

Прямо на улице, неподалеку от колодца находились умывальники — каменный желоб, начинавшийся вертикальной трубой, с ответвлениями, перекрытыми камнями. Астрид без труда догадалась, что ей следует делать: вытащила из колодца полное ведро, вылила в трубу, убрала один из камней — и в подставленные ладони потекла свежая вода, такая студеная, что аж пальцы сводило. Радостно фыркая, Астрид как следует оттерла лицо и руки от следов сажи, плеснула немного на ноги, смывая дорожную пыль и переживая из-за того, что нет возможности сменить одежду на новую — чистую и более удобную. Она была гордой девушкой, но все же те презрительные взгляды, что бросал на ее изорванное платье Иноземец, невольно задевали. А так как единственный, кто с ними возился, был привратник, Астрид решила поговорить с ним.

Вот только времени на разговоры им не оставили! Сразу после утренних процедур и совсем уж скудного завтрака забросали черной работой: натаскать воды на кухню (Гермунд умудрился стянуть там яблоко и предложил Астрид кусочек, но та гордо отказалась), исправить, заточить стрелы и копья, выдраить полы на первом этаже замка, вытряхнуть пыль с ковров и тяжелых драпировок, отскрести с длинных обеденных столов остатки еды. Один из драконов спикировал сверху, скинул на середину двора огромное бревно, судя по всему — выброшенное на берег прибоем — и Гермунду, как самому крепкому, поручили заготовить из него дрова. Он и тут отличился: скинул жилетку и работал, с удовольствием ловя на себе заинтересованные взгляды, играя мускулами, расправляясь с толстыми ветвями одним мощным ударом. И Астрид сложно было не согласиться с мыслью, что он очень похож на какого-нибудь стародавнего героя, из тех, что с богами за одним столом пили и наравне подвиги совершали. Городскую парочку отправили потрошить рыбу — как любые жители порта, они с ловкостью справлялись с этим заданием, с таким мастерством владея ножами, что становилось даже немного боязно. Бердис под конец дня отослали помогать прачке, пришлось девушке снимать все свои кольца, ворчать о том, как плохо это повлияет на красоту ее рук.

День выдался настолько тяжелый, что все безумно устали. Довелось выполнять задания по всему замку, лишь на обед их собрали вместе — и вновь разогнали работать. Астрид не следила, кто чем занят, она стремилась лишь как можно быстрее управиться — так, чтобы не заставили переделывать — и сразу же, едва освободившись, мчалась во двор, чтобы наблюдать за занятиями. Она еще никогда не видела столь странных тренировок!

В ее замке, конечно, воины тоже оттачивали навыки, да и саму наследницу обучали владеть оружием, но здесь творилось что-то очень необычное.

Парни занимались с наставником, разучивали приёмы рукопашного боя — и среди их движений выделялось большое количество бросков, кувырков, уворотов и подскоков. Они крутились, словно акробаты на ярмарке, так что даже в глазах рябило.

Девушки же учились метко и быстро стрелять из лука — почти не целясь. Это показалось Астрид глупым, пока во двор не выкатили странное приспособление — бочку на деревянных шарнирах. Она оказалась настолько неустойчивой, что заходила ходуном под первой же «наездницей», попытавшейся ее оседлать. Ученица кое-как уселась сверху, крепко обхватила деревянные бока ногами и подняла лук… Казалось, чтобы попасть в цель, удержать равновесие, ей не следовало даже дышать… Но тут наставница подала знак, и остальные девушки стали раскачивать бочку! Они толкали ее в разные стороны, и девушка, выполнявшая упражнение, едва не падала каждый раз. Казалось, вот-вот она завалится на бок, кувыркнется вперед или через спину! Однако в какой-то момент ученица взяла себя в руки, вновь подняла лук и спустила тетиву. Стрела, пролетев по короткой дуге, вонзилась рядом с центром мишени, заставив глаза Астрид удивленно округлиться. Как, как она это сделала? А вот на наставницу это не произвело никакого впечатления. Недовольно нахмурившись, она подала знак, чтобы к упражнению приступила следующая. Стрелявшая же спрыгнула на землю и, расстроенно поникнув, отошла в сторону.

Только поздним вечером, когда замок окутал полумрак, Астрид удалось поговорить с привратником. Выяснить его имя — Рауд — и объяснить, как сильно нужна новая одежда.

— А ты сюда не наряжаться пришла! — недовольно нахмурившись, проворчал старик. — Из колодца облейся да в мешок оденься!

Астрид лишь смиренно вздохнула. Она хорошо понимала, что чужие люди ей ничем не обязаны, тем более — помощью и сочувствием.

— Что ж, спасибо за совет, я так и поступлю, — спокойно ответила она.

— Давай-давай, — пробубнил Рауд и заковылял восвояси. — А лучше так к прачке загляни, у нее всегда теплая вода и тряпки найдутся…

Астрид едва сдержала радостный возглас. Она знала, знала, что под маской ворчливого старика Рауд прячет доброе сердце! Стрелой она кинулась к прачке, надеясь, что та еще не окончила работу и не выплескала всю воду. И Бердис, кстати, там уже не застала. Зато натолкнулась на дородную, почти круглую женщину с крепкими, словно у мужчины, руками. Когда-то гладкая кожа на них покраснела и растрескалась от постоянного пребывания в воде.

— Чего несешься? Чего тебе тут надо? — грудным голосом возмущенно заворковала прачка.

— Привратник сказал, что у вас можно помыться и постирать одежду! — все еще не веря своему счастью и боясь его спугнуть, выпалила Астрид.

Женщина оценивающе оглядела ее с ног до головы.

— Да уж, ты на злого духа похожа, тобой только малышню пугать! Так уж и быть, иди, там в ушате еще вода чистая осталась… остыла почти, да все равно не из колодца. А рванье свое выбрось, не позорься. Подыщу тебе что-нибудь.

— Спасибо, спасибо большое! — прачка, искоса глянув на счастливую девушку, поспешила удалиться, пока та не придушила ее от радости.

Едва дверь за ней закрылась, Астрид отыскала среди десятка лоханок, корыт и ведер тот самый ушат, опустила руку в воду — и блаженно зажмурилась. Еле-еле, но теплая! Быстро скинув с себя всю одежду, она распустила косы и принялась мыться.

Когда за спиной тихо скрипнула дверь, Астрид даже не заметила. Она все равно стояла спиной, к тому же так разомлела от теплой воды и ощущения долгожданной чистоты, что уже ничего не слышала. Казалось, даже половина тягот свалилась с плеч, едва кожа лишилась отпечатков пожара. Только левое плечо, обожженное раскаленным наконечником стрелы, все еще немного ныло, но Астрид старалась не обращать внимания на подобную мелочь. Даже, если там позже останется шрам — кто увидит?

Холодный сквозняк, всегда гулявший в коридорах дворца, мазнул по влажной коже, заставил передернуть плечами и испуганно обернуться — в распахнутых настежь дверях оказалась совсем не прачка! Нет, там застыла Бердис, да еще с такой зловещей ухмылкой на лице, что сразу становилось ясно — она что-то задумала! А чтобы это удалось, явилась не одна, прихватила с собой парочку затюканных городских, сейчас испуганно выглядывающих из-за ее плеч.

Астрид, невольно прикрывшись руками, порывисто отвернулась, пряча за распущенными волосами вспыхнувшие от стыда уши… но Бердис, в отличие от неё, смущаться не стала.

— Астрид, это была моя вода… — вкрадчивым змеиным шепотом начала Бердис. Голос ее дрожал от ярости, а тон не сулил ничего хорошего, казалось, еще мгновение — и она внезапным рывком набросится на обидчицу. — Я полдня гробила свои руки, терла чужие тряпки пемзой, таскала тяжелые ведра — только для того, чтобы ты могла помыться вечером?

— Что тебе нужно? — все так же прикрываясь руками, зло выпалила Астрид, хмуро глядя на Бердис. Непривычное поведение пугало, хотелось, чтобы она быстрее ушла.

— Что мне нужно? — издевательски переспросила блондинка, шаг за шагом медленно подходя к обнаженной и беззащитной Астрид. Парочка городских, понурив головы, плелась следом. И Бердис, прищурив глаза и оскалившись белозубой усмешкой, прошипела в ответ: — Мне ничего не нужно… Мне не нужно, чтоб ты здесь была! Держите её!

Последние слова прозвучали приказом, и молчаливые пособники, шустро выскочив из-за ее спины, оказались по обе стороны от Астрид, крепко схватили ее за руки и выкрутили их за спину. Та попыталась сопротивляться, но молодые горожане оказались непредсказуемо сильными и цепкими. По отдельности Астрид непременно бы с ними справилась, но когда на дикого волка набрасывается свора бродячих собак… даже он может быть повергнут.

Заломив Астрид руки, парочка замерла в ожидании новых распоряжений, не обращая никакого внимания на то, что рыжая девушка бьется в их руках, будто пойманная в силки лисица. Бердис, ухватившись за разметавшиеся волосы, потянула их наверх, заставив Астрид вскинуть голову и посмотреть на нее.

— Ты же понимаешь, что спокойной жизни в этой школе я тебе не дам? — вкрадчиво сообщила она. — Ты тут не нужна. Тебе лучше самой уйти… сегодня и сейчас!

— А не пошла бы ты сама куда подальше! — злобно бросила в ответ наследница Хоргаров.

Бердис занесла руку, собираясь отвесить Астрид тяжелую оплеуху — и вдруг раздался рев! Медвежий рык! И грохот, от которого дрогнули стены.

— Стоять! — снеся дверь на своём пути, в помещение прачечной вихрем влетел Гермунд, а следом за ним — заносчивый Иноземец. Положив руку на эфес рапиры, но пока не вынимая ее из ножен, он быстрым взглядом окинул происходящее и добавил к предыдущему требованию конкретики:

— Отпустите девушку!

Парочка городских поспешила выполнить этот приказ и отступила в стороны, прикрываясь руками, будто их уже собирались бить.

Глава шестая

Виррок устал как… простолюдин.

Богами проклятые Скариды! Издевались над ним весь день. Заставили работать, так, как он в жизни еще никогда не пахал. Нет, Виррок, конечно, не был неженкой и избалованным мальчишкой. Еще при дворе графа Фернарского королевства он подолгу занимался физическими упражнениями, целыми днями пропадал в фехтовальном зале. Да и длительными верховыми переездами его тоже было не запугать… Но тут ведь совершенно другое! Целый день монотонной и тяжелой работы его сильно измотал. Это что? В этой школе такие испытания перед вступлением?! Если так, то эти варвары знали толк в изощренных пытках. Виррок уже не раз и не два подумывал плюнуть на все и уйти из этого варварского замка!.. Но каждый раз он собирал остатки своего терпения, успокаивал себя мыслью: "Главное пройти инициацию!" А все остальное не так уж и важно…

Когда их однорукий надзиратель загнал своих рабов в хлев для скота — именно так видел происходящее Виррок — парень обессиленно повалился на свой стог сена, решив, что прямо сейчас же он и уснет… или умрет. Но заурчавший желудок не дал этому случиться. И оставалось лишь смиренно ждать, когда же эти рабовладельцы принесут то самое варево, чтобы накормить тягловых животных…

Гермунд только ухмылялся, наблюдая за мучениями иноземца. Весь его вид будто говорил: «Вот, я был прав — Ляферы те еще неженки!»

«Здоровый лось», — думал про него Виррок. Он даже не мог определить, что сделало Гермунда таким крепким — тяжелый физический труд где-нибудь в порту или бесконечные тренировки в ожидании места главы и военачальника рода? Он мог оказаться как прямым наследником вождя, так и обычным парнем… но в любом случае выделялся среди других!

Время до ужина тянулось медленно, живот требовал пищи, а Вирроку только и оставалось, что плевать в потолок да смотреть по сторонам. Он пока что ни с кем не сдружился, даже не разговаривал.

Если, конечно, не считать Бердис. Но та, похоже, по сути своей была очень общительной, ко всем находила подход и за словом в карман не лезла. Простушка-хохотушка, да к тому же довольно привлекательная. Хотя… мелькали порой в ее глазах искры, значение которых Виррок не мог истолковать. Любознательность, хитрость или симпатия? И взгляды, чуть задумчивые и оценивающие, от которых охватывало приятное волнение, хотелось показать себя с лучшей стороны… Он замечал подобные при дворе, у богатых вдов, но никогда еще не ловил на себе.

А тем временем народ из хлева стал пропадать, расходиться по своим делам.

Через открытое окно все отчетливо слышали просьбу Астрид на счет купания и чистой одежды, обращенную к однорукому привратнику. Так же, как и его ворчание в ответ, и совет сходить к прачке.

Виррок даже удивился, что Астрид вспомнила о таком. Ему казалось, что она прекрасно себя чувствует в нынешнем виде и всегда будет ходить чумазой, в рванье. Ан нет. Оказывается, варвары тоже моются.

Чуть позже пришли за Бердис. Кто-то из учениц школы заглянула в дверь, позвала её по имени и минут на десять увела с собой. Кажется, эта проныра уже завела себе подружек среди будущих одноклассниц — но стоит ли этому удивляться?

Вот только вернувшись, Бердис не села на свое место, а поманила за собой парочку городских. Виррок нахмурился. "Что-то много суеты", — с подозрением подумал он. Волнение только возросло после вопроса Гермунда, обращенного к уходящей троице:

— Куда это вы собрались на ночь глядя?

— Не твое дело, — чуть грубо отозвалась Бердис, явно не желая тратить время на разговоры. Это и оказалось её главной ошибкой.

Вся троица поспешно покинула хлев.

Виррок в первый раз остался один на один с Гермундом… И мог бы даже продолжить прерванный поединок, вот только мысли у молодого варвара оказались заняты другим. Наверное, он оскорбился пренебрежительными словами, брошенными обычно общительной Бердис. Поэтому, едва она вышла, шагнул следом, придержал закрывающуюся дверь, наблюдая за тем, куда направилась троица.

И, когда они скрылись в замке, Гермунд легкой крадущейся походкой направился туда же, будто выслеживал на охоте добычу.

"И что мне делать? — думал Виррок, оказавшись совершенно один. — Ужина все нет. Эти дикари куда-то смылись. Может, все же попробовать уснуть? — И тут, ему в голову ворвалась совершенно неожиданная и неприятная мысль: — А может, они затевают что-то против меня?!"

Вот после этого лежать расхотелось совершенно.

Он один в этой варварской стране, ненавистный им иноземец. Все против него! Он на войне! И если враг строит против тебя козни, то нужно непременно ему помешать! Для начала, неплохо бы узнать, что именно замыслил противник…

Виррок вскочил со своего места и бросился к входной двери. Он спешно выглянул во двор и в последний момент успел заметить, где скрылся его главный соперник — Гермунд. А затем, стараясь ступать неслышно, последовал за ним.

Держа в поле зрения спину молодого Скарида, но двигаясь на порядочном расстоянии, он свернул в коридор хозяйственных помещений, прикидывая, куда они могут направляться. Ничего важного тут не располагалось — кладовые, прачечная…

Внезапно оба парня услышали шум борьбы и сдавленное отчаянное пыхтение — это заставило их ускорить шаг. Виррок увидел, как Гермунд напряженно замер у открытой двери, а после до его ушей донеслось едва различимое шипение, в котором он не разобрал ни слова.

И сразу же за ним звонкий девичий голос:

— А не пошла бы ты сама куда подальше!

Виррок, забыв о скрытности, кинулся туда и уже почти добежал до застывшего Гермунда, как тот, совершенно внезапно, с громким рыком бросился вперед. А до наследника Бараморов наконец-то дошла суть происходящих событий — девушке угрожает опасность! И он вломился в прачечную следом за молодым Скаридом.

Первостепенная задача рыцаря — защищать попавших в беду! В особенности, прекрасных девушек. А еще лучше — принцесс!

И то, что он увидел, забежав следом за раскидывающим все на своем пути Гермундом, полностью подтверждало последние догадки.

Прекрасная дева, которой он прежде не встречал, попала в руки грязных Скаридов… И кто бы сомневался — в те самые руки его соседей по хлеву! Вот она, истинная натура этих тихонь! Толпой нападать на беззащитных… даже полностью обнаженных дев!

Он даже успел мгновение полюбоваться этой стройной и грациозной незнакомкой, такой же естественной и прекрасной в своей наготе, как статуи древних богинь или женщины на известных полотнах. Виррок уже не сомневался, что она и вправду принцесса, которую трусливые Скариды похитили из какого-нибудь цивилизованного государства и силком держат в замке. А сейчас, возможно, пытали!

— Стоять! — взревел Гермунд, и в этот момент Виррок не воспринимал его как врага. Этот человек так же бросился на выручку попавшей в беду принцессе, а потому наследник Бараморов стал с ним бок о бок и, положив руку на эфес рапиры, грозно приказал немедленно отпустить девушку.

Парочка горожан тут же отскочила от нее, будто их окатили кипятком, боязливо прикрылась руками, видимо, ожидая немедленной расправы… А светловолосая девушка, которая стояла к двери чуть боком, так и замерла с занесённой для оплеухи раскрытой ладонью.

Бердис!.. Да что здесь творится?! Виррок едва рот не приоткрыл от изумления, а вот она, наоборот, быстро справилась с эмоциями, лишь тенью промелькнувшими на красивом лице — от удивления до гнева. Улыбнувшись в следующую минуту, как ни в чем не бывало, Бердис мило поинтересовалась:

— О-о! Мальчики, а что вы тут дела…

Договорить ей не дал сокрушительный удар. Точно в скулу и явно со знанием дела — огненноволосая принцесса вступила в рукопашную схватку со своей обидчицей! Бердис отшатнулась от неожиданности, непроизвольно отступила два шага назад, а затем, опомнившись, зашипела дикой кошкой и набросилась на охваченную яростью валькирию…

В этот самый момент Виррок узнал в ней чумазую "погорелицу" Астрид!

Прямо перед остолбеневшими парнями грозила разыграться смертельная схватка, где вход шли и кулаки, и ногти с зубами… И что, спрашивается, делать?

Благо Гермунд был из этих краев и, видимо, не раз становился свидетелем подобной дикости. Не растерявшись, он бросился разнимать двух воительниц, а точнее — обхватил первую попавшуюся девушку за талию — ей оказалась Бердис — и, приподняв её над полом, чтобы лишить опоры, начал оттаскивать от взбешённой соперницы. Астрид радостно попыталась воспользоваться ограниченными возможностями противницы — выдрать ей как можно больше волос и расцарапать в кровь лицо.

— Что стоишь, Ляфер! — крикнул Вирроку молодой Скарид. — Цепляй рыжую! А то ж выгонят девок из-за их же дурости!

Виррок даже не поправил Гермунда и не оскорбился. В бою так всегда: главное, чтобы было понятно, что обращаются именно к тебе. А потому, не теряя времени и не споря, он выполнил данное ему указание и уже через секунду схватил Астрид за талию.

Поначалу он пытался быть деликатным… Но когда скользкая после недавнего купания девушка вырвалась из его рук, понял, что деликатность тут явно неуместна. А потому он крепко захватил осиную талию рвущейся в бой Астрид, сцепил свои руки у неё на животе в полноценный "замок". И легко поднял над полом, наконец-то оттаскивая назад.

Мокрые рыжие волосы хлестали Виррока его лицу… но вместе с тем приятно пахли свежестью. Ноги брыкались, били по коленям… а крепкие бедра терлись о его пояс. Кожа под руками оказалась приятно гладкой и теплой…

— Успокоились, дурехи! — рявкнул Гермунд. — Или уже я привратника кликну — и вас выгонят из школы!

Чудесная угроза! Буквально животворящая! Или, скорее, жизнеоберегающая. Она подействовала ровно так же, как и при попытке двух парней сойтись в рукопашной схватке… Правда, если тогда они просто ополчились друг на друга, то эти две фурии явно поклялись в душе уничтожить соперницу. Крики стихли, руки опустились. Остались лишь два ненавидящих взгляда.

И только после этого до Астрид дошло, что она находится в руках высокомерного Иноземца безо всякой одежды! Она вновь задергалась, желая освободиться, но уже по совсем другой причине.

— Отпусти, отпусти, дурак!

Виррок не стал спорить с принцессой…

А разве не так? Ведь Астрид — наследница рода. Очень даже принцесса. Особенно после того, как помылась…

Виррок все же расцепил замок крепких объятий, и Астрид тут же бросилась к куче тряпья, хватая в руки первую попавшуюся вещь и кое-как прикрываясь.

— Может, теперь вы все же оставите меня одну?! — рассерженно выпалила она.

Вирроку оказалось очень трудно остаться галантным кавалером, как полагается благовоспитанному дворянину, и отвести взгляд в сторону от смущенной Астрид. Уж очень неожиданным и разительным оказалось ее преображение.

Тем временем городские уже убегали из прачечной, едва не сбив с ног добрую женщину, что несла Астрид новую одежду, а Гермунд, поставил на землю Бердис. Та, махнув волосами, стегнув ими по лицу Скарида, словно хвостом, стуча небольшими каблучками с гордым видом отправилась прочь.

Гермунд перевел на Виррока вполне дружелюбный взгляд. Так смотрят друг на друга мужчины, когда совместными усилиями преодолевают что-либо. Долгий тяжелый путь. Войну. Пожар. Наводнение… Битву разъяренных амазонок. И когда молодой Скарид покачал головой, как бы говоря "ох уж эти женщины", Виррок согласно кивнул.

— Выйдите уже прочь!

И два парня поспешили удалиться с места несостоявшейся экзекуции и вполне произошедшей битвы.

"Интересно, что же они не поделили? Кусок мыла? — думал про себя Виррок. — Или жениха богатого?"

…Увлечённые произошедшими событиями, молодые люди не заметили, как в тёмном коридоре качнулась тень. Стройный женский силуэт в длиннополом платье стремительно и бесшумно уходил прочь…

Глава седьмая

Следующие дни ничем не отличались от этого — разве что обошлось без драк. Городская парочка стала еще тише и испуганней, еще крепче жалась друг к друг, Бердис все так же открыто улыбалась, и лишь изредка они с Астрид кидали друг в друга испепеляющие взгляды, давая понять, что противостояние их еще не окончено. Наследница Хоргаров пыталась держаться особняком, ей стыдно было смотреть в глаза мальчишкам, а наглые прикосновения Иноземца до сих пор огнем пылали на коже. Виррок с Гермундом не стали закадычными приятелями, но все же ощущение постоянного напряжения между ними исчезло.

Рауд с рассвета до заката придумывал им новые тяжелые задания, показывая при этом чудеса изобретательности: даже Астрид, с детства жившая в замке, не догадывалась, что здесь столько дел. Но в какой-то момент она осознала, что вновь благодарна хмурому привратнику — постоянная увлеченность работой отвлекала от мыслей о инициации, им просто некогда было переживать и нервничать. А иначе бы точно сошли с ума в ожидании!

Однако, рано или поздно, день этот наступил.

Ритуал проводился ночью, но приготовления начались уже в полдень — их лишили обеда и позволили остаться в хлеву. Астрид, взволнованно расправляла подол своего новоприобретенного платья, едва прикрывавший колени — на самом деле, прачка принесла ей уже ношенную, но чистую рубаху какого-то великана, настолько большую, что пришлось на талии затягивать поясом. Зато двигаться в ней было очень удобно. А после того, как ноги нырнули в лапти из лозы, Астрид и вовсе порхала птицей. Конечно, эта обувь не могла сравниться с добротными сапогами, к которым она привыкла, но зато защищала от острых камней и веток, от холода сырой земли и полов в замке.

Солнце клонилось к закату. В хлеву стояла такая тишина, что слышно было, как бьют об утес стылые соленые волны. В сердце каждого претендента медленно и неумолимо вечерним туманом вползал страх.

Когда дверь распахнулась, все шестеро невольно вздрогнули, вскинули голову, готовясь увидеть на пороге уже привычного им привратника. Однако, в этот раз на его месте оказались совершенно незнакомые люди. Две молодые женщины и один мужчина, каждый с горящим факелом в руках, окинули претендентов таким холодным и хмурым взглядом, что погасили в них последние искры уверенности. А затем мужчина сделал знак следовать за ним.

Молчаливая процессия вышла из ворот замка, когда солнце нырнуло в синеву моря и последние отблески багрянца на небе погасли сгоревшей свечой. Разгоняя обволакивающую, густую тьму светом факелов, они двинулись вдоль крепостной стены, но не к дороге или городу, а куда-то в сторону обрыва. Неужели, испытание состоит в умении летать, и их просто сбросят со скалы?! Астрид незаметно сглотнула и кинула быстрый взгляд на шагавшего рядом Гермунда, надеясь на его примере поучиться мужеству. Однако скулы парня, хорошо очерченные бьющимся на ветру пламенем, выпирали так сильно, что не оставалось сомнений — он до скрипа сжал зубы, чтобы держать себя в руках. А если уж храбрый Гермунд боится…

«Мой выбор и так невелик, — подумала Астрид. — Либо пройду, либо в моем существовании не будет больше никакого проку. Все равно, что умереть. Так что пусть делают с нами, что хотят».

Провожатые теперь ступали медленно и осторожно, придерживаясь свободной рукой за скалу, спускаясь по крутой тропе прямо к морю, встревоженно шумевшему черным пологом где-то внизу. Один неверный шаг, выскочивший из-под ноги камень, заскользивший сапог — и любой мог сорваться вниз, закончить свою жизнь, так и не приступив к испытанию. Порывы холодного ветра заставляли ежиться под легкой одеждой, доносили наверх соленые брызги, мешали вздохнуть, но отступать уже было некуда — по тропе можно пройти только гуськом, двоим не разминуться. Женщина с факелом, замыкавшая процессию, внимательно следила, чтобы никто не отставал.

Внезапно Астрид различила странный запах, настолько ей непривычный, что даже едва уловимый аромат казался навязчивым. И в этот же момент на небо стала всходить огромная полная луна, алая у горизонта, заливая своим ярким светом все вокруг. Провожатые погасили факелы, и Астрид в ужасе поняла, что находятся они на маленькой площадке под тем самым утесом, где расположен замок Огненных Клыков, а до воды — еще падать и падать! По левую руку от них зиял темный провал пещеры, незаметный со стороны города или моря, удачно скрытый выступающими по бокам скалами — именно оттуда и тянуло чем-то едким.

Идти в этот жуткий мрак совсем не хотелось, но не оставаться же на площадке? Ее запросто могло сдуть в воду… И Астрид последовала за провожатым.

Очень скоро нос привык к запаху, а глаза — к темноте и стали различать странное тусклое свечение в стенах туннеля, по которому они шли. Будто сотни тончайших огненных нитей, змеясь и множась, расползались внутри камня. С каждым шагом становилось все теплее и светлее… и очень скоро проход расширился, пропуская их в небольшую пещеру.

Все шестеро претендентов застыли, как вкопанные, не веря своим глазам и страшась сделать следующий шаг. Да и не удивительно — они будто очутились в жерле вулкана! Вокруг, источая пар, медленно текли огненные реки, булькали небольшие озерца, бугрилась верхняя, застывающая корка лавы. Несколько каменных ступеней вели к круглой площадке в центре — единственному безопасному месту, большую часть которой занимала скульптура черного дракона. А по сторонам от нее уже ждали двое в торжественных одеждах: знакомая фурия и высокий рыжеволосый мужчина, вопреки традициям коротко стриженный.

— Дядя… — пробормотала Астрид, без труда узнавая в нем родные черты. Тан Османд, хоть и казался более поджарым, жилистым, даже истощенным — все равно безумно походил на своего брата. — Дядя! — радостно крикнула она, привлекая к себе внимание.

Ведь так долго пыталась его отыскать!

Но, вопреки всем ожиданиям, ни один мускул не дрогнул на лице главы школы наездниц. Он лишь сделал короткий жест, призывая девчонку к молчанию, и торжественно произнес:

— Храбрые сыны и дочери народа Скаридов! Я тан Османд, а это, — жест в сторону фурии, — мастер полёта — Сендра, моя правая рука. Мы здесь для того, чтобы провести вас через главное в жизни событие — обряд инициации. Сейчас — последняя возможность отступить, но я знаю, что никто из вас и не думает о подобном, — он скользнул взглядом по претендентам, и действительно, даже городская парочка не пыталась сбежать. Тан Османд величественно добавил: — Боги уже связали ваши жизни: Кельды и Тира, Астрид и Гермунда, Бердис и Виррока. Вы пройдете испытание вместе.

— Что нам надо делать? — вскинув голову, выкрикнул Гермунд. Ожидание его раздражало, волнение сменилось боевым азартом и стремлением доказать, что он преодолеет все лучшим образом, на зависть другим.

Сендра тут же обожгла наглеца возмущенным взглядом, но тан остался спокоен.

— Тебе — переродиться или сгореть в смертельном пламени. Твоей наезднице — суметь обуздать дикого зверя или погибнуть под его клыками.

От услышанного задора у Гермунда чуть поубавилось, и он, нахмурившись, отступил на шаг назад.

— Первыми будут Кельда и Тир, — жестко объявила Сендра, и городские, которых никто ни разу не видел порознь, все так же держась за руки стали подниматься по лестнице. За ними незаметно следовала женщина из провожатых.

— Отойди в сторону, девочка, — тихо приказала она, и Кельда, в напутствие обняв любимого, отступила на край площадки, оставив его одного стоять прямо напротив дракона.

— Я го… — хотел сказать Тир, но в то же мгновение из пасти статуи на него хлынул мощный поток пламени — и парень закричал от боли.

Кельда рванулась к нему, но женщина — теперь ясно, зачем она была приставлена — перехватила ее под руки, подняла, как пушинку, не давая не то, чтобы с места сорваться — даже двинуться и как-то себе навредить. Вопль Тира захлебнулся в гуле огня и оборвался первым, Кельда же еще долго кричала и плакала, пока не сорвала голос. Остались лишь немые, обессиленные всхлипы, и женщина, решив, что девчонка успокоилась, ослабила хватку, боясь переломать хрупкие кости. Зря. Змеей вывернувшись из ее рук, отчаявшаяся от потери любимого Кельда нырнула за ним прямо в огонь.

— Прекратить! — рокотом рассерженных волн разнесся под сводами пещеры голос тана.

Пламя мгновенно погасло, а в центре площадки, прижимая к груди мельчайшие частички пепла, горько рыдала оставшейся невредимой Кельда.

— Уведите, — приказал Освальд. — Тир не прошел испытание.

Вторая женщина-провожатая подбежала, схватила Кельду за руку и утащила из пещеры — девушка даже не упиралась, теперь она казалась полностью опустошенной, безвольной и даже какой-то… бездумной? Едва передвигала ногами и, когда проходила мимо оставшихся двух пар, потянула за собой шлейф запаха горелых костей, от которого у Астрид закружилась голова. Она не переживет этого снова… Огонь… она боится огня, боится, что Гермунд точно так же сгорит!

— Следующие Астрид и Гермунд, — объявила Сендра, и в голосе ее не слышалось ни единой нотки скорби из-за только что оборвавшейся жизни и разбитого сердца, — поторопитесь.

Внезапно Астрид почувствовала, как теплая рука сжала ее ладонь — и с удивлением посмотрела на стоявшего рядом парня.

— Не бойся, — шепнул Гермунд. Во взгляде плясало отчаяние, он даже не пробовал улыбнуться, но этого и не требовалось. — Верь в меня. И приголубь, когда обращусь.

Секунду Астрид смотрела ему в глаза, а затем молча кивнула. И они начали свой путь по лестнице, меряя каждую ступень годом оставленной позади жизни.

Астрид заняла место Кельды у края площадки, и сопровождающая приготовилась ловить очередную самоубийцу. Гермунд, гордо вскинув подбородок и распрямив плечи, встал напротив дракона. Как и любой мужчина Скаридов, он хотел уйти из жизни красиво и ни на мгновение не показывать своего страха…

Взметнулось пламя, раздался приглушенный крик… и сразу почти затих… Человеческого силуэта в таком потоке огня было не разобрать, и Астрид прижала руки к груди — туда, где рвалось наружу сердце, охваченное болью. Все кончено? Неужели все кончено?! Гермунд не прошел испытание, погиб, а значит — и у нее больше нет шанса?! Все это было зря, зря, лучше б она погибла на пожаре вместе со своим отцом!…

Внезапно стены пещеры потряс громкий рык, и прямо из пламени к центру площадки метнулся дракон. Далеко не такой огромный, как Астрид видела в небе над своим замком. Едва больше обычной лошади. Зеленного или, скорее, бирюзового цвета, словно летнее море в редкие погожие дни — но охваченный яростью. Он тряс головой, бил о каменный пол крыльями, ревел, не понимая, что происходит. Казалось, стоит приблизиться к нему еще на шаг — разорвет!

«Испуганный! Ему страшно!» — вдруг осознала Астрид.

Осторожно, шаг за шагом, она двинулась в направлении зверя. Он тут же заметил ее, зарычал еще громче, выпуская изо рта клубы пара. Что, если он уже умеет выпускать пламя? Дракон попятился назад, уткнулся спиной в статую и развернул крылья, пытаясь казаться больше, принимая угрожающую позу. Словно хотел сказать: стой, где стоишь, глупая! Не смей приближаться!

Но Астрид нужно было подойти! К такому же чудищу, что убило ее семью.

— Тише, тише, маленький, — мягко произнесла она, даже не уверенная, понимают ли драконы человеческую речь — но чувствуя, что интонацию различить они могут. — Успокойся, я не обижу.

Продолжая говорить, Астрид медленно подходила ближе, вытянув вперед руку. Дракон крутил головой, рычал, изредка взмахивал крыльями — нервничал. Но пока не нападал.

— Все будет хорошо, я Астрид, твой друг, — осталось всего пару шагов, и она опустилась на колено, словно перед маленьким ребенком. — Доверься мне, не бойся…

Ласковый голос убаюкивал, движения зверя становились все медленнее, спокойнее… Это придало Астрид уверенности. Плавным жестом она потянулась вперед, чтобы коснуться дракона рукой… и в это же мгновение, не успев даже крикнуть, оказалась на полу, придавленная его весом. Немаленьким, несмотря на скромный размер.

Острые когти вонзились в плечи, горячее дыхание обдало лицо, и Астрид почувствовала, как намокает от крови платье. Вот-вот ее накроет паника — и тогда дракон точно ее сожрет!

— Гермунд, — прошептала она, сглотнув невольные слезы боли и заглянула дракону в глаза, — вместе мы станем великими воинами. Доверься мне.

С трудом подняв дрожащую руку и ожидая, что сейчас ей откусят кисть, Астрид коснулась ладонью шершавой морды, нежно провела по щеке — если у драконов были щеки. Зверь застыл на мгновение, затем тихо и утробно заурчал, прикрыв глаза, наслаждаясь лаской. Мгновенно соскочил с нее, припал к полу, виновато опустив голову — и Астрид, с трудом сделав вдох, заставила себя подняться, подошла, чтобы успокоить его и погладить.

У нее получилось. У них получилось.

Глава восьмая

Резкий запах серы. Алые блики на стенах тёмной пещеры. Пузырящиеся потоки лавы. Молчаливые сопровождающие в строгих одеждах. И крайне нервничающие товарищи по несчастью… Все вместе это заставляло Виррока сильно напрячься. Он и так находился в чужой для него стране, а тут еще неведомая инициация… а может, жертвоприношение?!

Холодный пот липкой испариной выступил на спине…

— Дядя… Дядя! — Астрид совершенно внезапно разразилась абсолютно неуместными сейчас радостными криками. Обращалась она к коротко стриженому крепкому мужчине в ритуально-праздничных одеждах, что ожидал их прибытия в компании уже знакомой мегеры. Той самой, что выставила их из своего кабинета в первый день пребывания в этой дикой школе.

Мужчина одернул племянницу холодным жестом, ясно давая понять, что здесь не время и не место. И заговорил, уже обращаясь ко всем претендентам:

— Храбрые сыны и дочери народа Скаридов! Я тан Османд…

"Да вы что? — удивленно подумал Виррок. — Так дядя Астрид — это директор школы?"

— А это, — жест в сторону старой мегеры, — мастер полёта — Сендра.

"Ну, можно сказать, познакомились", — с сарказмом подумал Виррок и принялся внимательно слушать дальнейшие подробности предстоящей инициации. И когда речь зашла о распределении на пары…

— Боги уже связали ваши жизни: Кельды и Тира, Астрид и Гермунда, Бердис и Виррока. Вы пройдете испытание вместе.

… Сердце невольно сжалось от горькой досады. Переведя взгляд чуть в сторону, он украдкой скользнул им по профилю красивой, как недавно оказалось, девушки. Виррок задержал дыхание от увиденного… Игравшие на коже Астрид алые отсветы плясавшего вокруг пламени только добавляли лику рыжей девы волнующей притягательности… И весь её образ стал таким — манящим и обжигающим, словно язычок свечи. Распущенные огненно-рыжие волосы длинными пушистыми локонами ниспадали до самой талии, где плетеный поясок, перехватывая ткань простого платья, обозначал под грубой материей осиную талию и начало приятной окружности бедра… Голые колени и длинные стройные икры пробуждали недавние воспоминания, когда он держал её в своих руках…

"Что это со мной! — тряхнул головой Виррок. — Бердис так Бердис. Не лучше и не хуже… Хорошо еще, что с простолюдинкой в пару не поставили". Он снова уставился перед собой, пытаясь холодным рассудком погасить незваные чувства, начинавшие разгораться в сердце.

Тем временем на круглую площадку перед черной статуей дракона уже поднималась первая пара претендентов. Горожане, за которыми следовала одна из проводивших их сюда женщин. Виррок пристально следил за начавшимся ритуалом инициации, ведь ему идти следующим! И хорошо бы заранее знать, что его ждет.

От вырвавшегося из каменной пасти огня Виррок вздрогнул и едва сдержался, чтобы не сделать шаг назад, хотя его-то пламя достать не могло. Он видел, как горел его ровесник, такой же парень, как он! Слышал его недолгий, но оглушающе громкий вопль! Запах палёного мяса ударил в нос… Виррок больше ничего не замечал. Ни истерики второй «половинки» неразлучной пары, ни окрика тана… Он неотрывно смотрел на оседающий на землю пепел, который секунду назад был живым человеком, осознавая, что то же самое может случиться и с ним. И это отнимало последние капли решимости. Хотелось бежать из этого страшного места немедленно…

Собрав волю в сжатые кулаки, Виррок замер соляным столпом, ожидая продолжения церемонии.

— Следующие Астрид и Гермунд, — произнесла Сендра таким тоном, будто выносила приговор. И после этих слов в душу Виррока внезапно закралось переживание за Астрид… Даже Гермунд оказался не таким уж плохим парнем, и будет очень досадно, если он так же превратиться в пепел. Непривычное ранее чувство тревоги за товарищей по несчастью внезапно вытеснило страх за свою жизнь.

Молодой Скарид что-то проговорил рыжей девушке и, оставив её с края площадки, шагнул в центр. В то самое место, где буквально только что один человек уже отдал свою жизнь. Без сомнения, Гермунд очень смел и достоин воинского уважения!

Столп огня ударил из каменной пасти, полностью скрыв силуэт Гермунда. Короткий крик — и лишь шипение бьющего пламени в напряженной тишине… Прошло буквально пару мгновений, и вдруг раздался нечеловеческий громкий рык, многократно отразился от высоких сводов пещеры. И пламя спало!

Гермунда уже не было. На его месте в центре площадки, вытягивая шею в сторону рыжей девушки, рычало светло-зеленое чудовище, покрытое толстой чешуёй.

"Дракон! У Гермунда получилось!" — промелькнула радостная мысль в голове Виррока, но тут же сменилась новой тревогой — ведь теперь дикий зверь угрожал Астрид! А та медленно, но упрямо шла в его сторону с поднятой рукой и раскрытой ладонью…

Девушка что-то бормотала и неуклонно приближалась к шипящему дракону. Он словно разгневанная кошка бил длинным хвостом по каменной площадке и угрожающе расправлял крылья, но при этом пытался уйти подальше от Астрид. Пятился, пока не уперся в постамент черной статуи своего прародителя.

Виррок замер и забыл, как дышать, глядя на то, как Астрид тянет руку к морде зеленого дракона, не переставая твердить успокаивающие фразы… И тем внезапней был подлый удар, которым чудовище опрокинуло девушку на спину и тут же напало на неё!

Кровь окрасила светлые рукава платья — длинными когтями он пронзил ей плечо!

Ярость затмила сознание Виррока, и он бросился на площадку спасать попавшую в беду деву — но тут же был подхвачен сильными руками стоявшего рядом Скарида. Тот моментально выкрутил локти Виррока за спину, не позволяя даже двинуться с места.

На миг зажмурившись от сильной боли в вывернутых суставах, Виррок снова открыл глаза, с ужасом ожидая увидеть последние минуты девушки, так внезапно запавшей ему в душу…

Но Астрид была еще жива. Она лежала на спине, мужественно терпела боль в разодранных плечах — и гладила дракона сбоку морды, при этом продолжая что-то шептать. Как глупо и нелепо это выглядело… Но совершенно внезапно дракон отступил. Виновато опустил голову к земле и улегся на площадку неподалеку от Астрид с видом нашкодившего пса.

Та пару секунд еще лежала неподвижно, собираясь с силами, а затем с заметным трудом стала подниматься на ноги. Алые пятна расползались по платью, уже вымокла вся спина, Астрид срочно требовалась помощь. Но пока на площадке находился зверь, подойти к девушке никто не мог.

— Встань и обрати дракона в человека!

Астрид, гладившая его, испуганно вздрогнула от окрика мастера полёта.

— Как это сделать? — спросила девушка заметно ослабевшим голосом.

— Позови его по имени. И попроси вернуться, — скупо пояснила Сендра

Дракон поднял голову и, глядя на хмурую женщину, угрожающе зашипел, выражая свое несогласие. Астрид же положила ладонь на толстую чешуйчатую шею, украшенную небольшим гребнем, и устало произнесла:

— Гермунд, — дракон изогнул шею и посмотрел ей в глаза, — возвращайся… пожалуйста.

Зверь недовольно тряхнул большой и угловатой головой, но тут Астрид, потеряв последние силы, упала прямо на него. И, уже закрывая глаза, повторила снова:

— Пожалуйста, Гермунд… возвращайся.

На площадке вновь всколыхнулось пламя. Но это был не тот столп огня, что вырывался из пасти статуи — горел сам дракон, настоящий. Полыхал прямо под руками бесчувственной Астрид, но не причинял ей ни малейшего вреда: магическое пламя окутало, но не тронуло даже легкую ткань ее платья. И вдруг постепенно стало опадать. Уменьшилось в размере, успокоилось, сжалось — и наконец угасло полностью. Только теперь на месте дракона, лицом к статуе, на теплом камне площадки стоял высокий крепкий парень. Абсолютно голый, если не считать его длинных волос. Гермунд вернулся.

Молодой Скарид опустился рядом с Астрид на одно колено и легко подхватил ее безвольное тело на руки. Только после этого он поднялся на ноги и обратил внимание на своих учителей и товарищей, повернувшись в их сторону.

Державший Виррока мужчина наконец отпустил его, поднялся по ступеням и накинул на плечи Гермунда свой плащ, приказав ему нести девушку вниз, ко входу в пещеру. Тот, хмурясь, поспешил выполнить указание. Виррок хотел кинуться следом и узнать, как самочувствие Астрид… Но вновь раздался властный окрик Сендры.

— Бердис и Виррок!

Настала их очередь?! Но как же…

— Соберись, — толкнула парня стоящая рядом Бердис. — Сначала сам в огне не сгори, а потом за других переживай, — Виррок собирался отмахнуться от неё, но тут на его плечо опустилась рука сопровождающего, намекая, что дорога у парня отныне одна. И ведет она на площадку перед черным драконом.

Бросив последний взгляд в сторону выхода, где уже скрылся Гермунд с Астрид на руках, Виррок нахмурился и, не оглядываясь на Бердис, зашагал по ступеням наверх — прямо навстречу своей судьбе.

"Быть или сгинуть! Третьего не дано!" — думал Виррок, и все же в глубине души прекрасно понимал, что хочет пройти это испытание как можно скорее — чтобы узнать самочувствие Астрид.

Последний шаг — и он уже стоит в центре площадки, с вызовом глядя прямо в пасть каменной статуи.

— Давай! — яростно выкрикнул Виррок.

И будто сам черный дракон, решив больше не мучить его ожиданием, в ту же секунду изверг из себя жаркое пламя.

Первое мгновение страха сменилось на раздирающую вспышку боли, окутавшую все тело с ног до головы. Казалось, сознание сейчас покинет его… или преобразится в нечто совершенно новое.

Виррок больше не мог мыслить. Дар разума, отмеренный богами всему человечеству, покинул его. Зато сама суть стала меняться, превращаясь в новое существо: дикое, сильное и безумно злое.

Ярость! Он перенял ярость Огня! Он ощущал жажду уничтожения и разрушения! Он слышал зов ветра, что раздувает пламя и манит в высокий полёт! Он чувствовал мощь, которой наливается его тело…

И когда пламя спало, на свет явился еще один дракон.

Уничтожить! Разрушить! Сжечь!..

В поле зрения попалась беловолосая самка рода человеческого.

Растерзать! Сжечь! Развеять пепел своими крыльями!

Девушка стояла прямо и гордо, глядя на него, и, внезапно вскинув руку над головой во властном жесте, громогласно произнесла:

— Виррок!

Это слово показалось знакомым… А во властной осанке девушки он почувствовал что-то свое… Но все равно сжечь! Растерзать! Развеять… Дракон, рыча, бросился на беловолосую деву, выставив перед собой длинные когти.

Но та не стала ждать расправы. Ловко отпрыгнула в сторону, а после снова выкрикнула его имя, поднимая руку над головой:

— Виррок! Стой!

И вновь этот голос затронул что-то в глубине… он был… не чуждым.

Дракон мотнул головой и повторил свою попытку растерзать девушку. Но и она окончилась ничем — та ловко увернулась.

— Виррок! Повелеваю тебе: стой!

Только после этого звериные инстинкты дракона подсказали ему, кто перед ним: сильный духом и имеющий право приказывать… вожак!

Дракон замер на месте, яростно ощерил длинные клыки, но нападать больше не стал. И тогда беловолосая девушка сама шагнула к нему. Белые пальцы пробежали по толстой чешуе золотистого цвета, и дракону показалось, что он не сможет ничего ей сделать… В ней чувствовалось родство и Право повелевать!

— Виррок! Возвращайся!

Дракон в последний раз зарычал, ощущая, как запертое внутри него существо рвётся на зов. Нет!

Рычание и удар хвостом — опять не достигший цели. Девушка ускользнула, а в голосе ее зазвучала та ярость и сила, что только и могла подчинить себе дикого зверя.

— Виррок! Повелеваю, возвращайся!

Дракон больше не смел возражать той, кого сам признал своим вожаком, и уступил место рвущемуся наружу «второму я».

Вокруг снова вспыхнуло пламя, которое больше не обжигало его.

Глава девятая

Ночь инициации изменила все. Судьба вновь сделала неожиданный поворот, как лиса махнула хвостом — и снова серые будни скрыли ее следы.

Астрид пришла в себя на мягкой кровати, в небольшой, но чистой и светлой комнате, так не похожей на их недавнее место обитания. Плечи ее совершенно не болели, а окровавленную рубаху сменила длинная кружевная сорочка. Рядом на стуле виднелась аккуратно сложенная стопка новой теплой, удобной одежды, а у кровати стояли сапоги.

Астрид, все еще не совсем веря своим глазам, села, ощутив легкое головокружение, и огляделась по сторонам. Комната оказалась рассчитана на двоих — у противоположной стены обнаружилась точно такая же кровать, аккуратно заправленная. Перед затянутым слюдой окном расположился стол с письменными принадлежностями, а в стороне двери — шкаф и комод. Здесь было даже зеркало — рядом с умывальным столиком, на котором стоял таз и кувшин со свежей водой.

Стянув с себя сорочку, Астрид придирчиво окинула взглядом плечи — раны затянулись, остались лишь розоватые полосы на коже, но они нисколько не стесняли движений. Ополоснув лицо, она нырнула в подготовленную одежду: рубашку, штаны и меховой жилет. Наконец-то можно не ежится под каждым порывом холодного ветра.

Воспоминания пришли к ней в тот момент, когда Астрид заплетала косы. Сейчас все пережитое казалось страшным сном, но сердце отчего-то сжималось, когда перед глазами всплывал образ нависшего над ней дракона, готового растерзать. Хорошо, если Гермунд никогда не узнает об этом, он бы не простил себе подобного. И все же надо с ним поговорить. Виррок… он точно прошел испытание, тут можно не сомневаться.

Дверь скрипнула, и Астрид порывисто обернулась, успев лишь подумать: «Надеюсь, меня поселили не с Бердис». Но опасения оказались напрасны — в комнату вошла Кельда. Всегда тихая и молчаливая, сейчас она и вовсе казалась бесплотным духом. Длинное простое платье служанки, белый фартук, чепец… Что-то не вязался этот наряд с обучением.

— Здравствуй, Кельда, — Астрид никогда не заговаривала с ней раньше, да и не собиралась после случая в прачечной. Но раз отныне они соседки, придется обсуждать некоторые моменты. Тем более, после произошедшего вчера эта девушка внушала жалость. — Почему ты так одета?

— Тан Османд позволили мне остаться, — опустив голову, едва слышно пробормотала Кельда. — Я буду работать, а не учиться.

— Думаешь, это подходящее место? Разве другие пары драконов и наездниц не будут ежедневно напоминать тебе о потере? — Астрид осознавала, что говорит она грубо, но такова уж жестокая правда. Плохо, если Кельда сама еще этого не понимает, намучается.

— Будут, — очень тихо ответила та и подняла на нее совершенно сухие глаза, — но дорога домой для меня закрыта. Или умереть на обочине — или прислуживать тут.

«Да ты просто боишься что-то менять», — подумала Астрид. И вдруг поняла, что это она умеет постоять за себя, а эта вот горожанка — и меч в руках не держала.

— Я пришла позвать на обед, — прервала затянувшееся молчание Кельда, — после инициации позволяют поспать до полудня, не больше.

«Кто бы сомневался…»

— Куда мне идти?

— В общую столовую на первом этаже.

Не спрашивая у Кельды подробностей, Астрид направилась туда — а то с наставников станется, лишат ее обеда из-за малейшего опоздания!

В большом зале с длинными столами — теми самыми, что претенденты на вступление не так давно очищали — собрались уже все ученики, юноши и девушки. Астрид искала взглядом знакомые лица, но очень скоро поняла, что так все места займут — и присела на ближайшее свободное. Перед каждым учеником стояла плошка с наваристым супом, лежал ломоть хлеба и кусок вяленой рыбы. Настоящий пир после той похлебки, которой кормил их Рауд!

Астрид внезапно почувствовав себя ужасно изголодавшейся, накинулась на еду, и далеко не сразу различила знакомый голос поблизости.

— Уже сколько здесь, а все лопает, словно с голодного края! Точно родители в башне заперли, да кормить забыли! — звонко рассмеялась Бердис.

Астрид оттерла губы, подняла голову: блондинка сидела у дальнего края стола и довольно громко беседовала со своей новой подругой — судя по всему, ее поселили с девушкой, давно проходившей обучение.

— Говорят, она еле справилась вчера? — спросила та гораздо тише.

— Да, представляешь, полезла обниматься со своим драконом! — Бердис вновь засмеялась, но глаза ее блеснули холодной сталью. — Дочь вождя, которая не умеет приказывать! Не может даже со зверем справиться!

Старшая подруга лишь передернула плечами.

— Может, он ей таким больше понравился… — презрительно предположила она. — Жаль, Гермунд хорош собой, да такой дурехе достался.

В груди Астрид вскипела злость от всей это чуши, она опустила глаза в свою полупустую плошку… так мало еды! Ей требовалось сейчас гораздо больше. Но Бердис… мерзкая ворона, ощипать бы ее!

Сунув кусок хлеба в карман (рыбу она уже доела), Астрид поднялась со своего места, за спинами других направилась к громко обсуждавшим ее девушкам.

— Та, избавится он от нее, вот увидишь… — мурлыкала Бердис и вдруг — заорала! Остатки жирной похлебки выплеснулись ей на голову, а мелкие кусочки овощей застряли в пышных волосах!

— Ах ты… ты…! — захлебнулась она от ярости, подскакивая на ноги и оглядываясь в поисках Астрид, которой и след простыл.

А после обеда начались занятия. Точнее, для всех остальных учеников они продолжились, это вновь инициированным дали возможность набраться сил после тяжелой ночи и сложных превращений.

Девушки учились отдельно от парней. И надо сказать, по общему сложившемуся мнению, их наука была намного сложнее! Ведь мальчишкам что нужно? Обернулся драконом да пошёл… полетел жечь и разрушать, направляемый своей наездницей. А на нее тем временем ложилась вся ответственность: как за дракона, так и за выполнение поставленных задач. По окончанию обучения пара могла отправиться на боевую галеру какого-нибудь тана или завербоваться в городскую стражу… И опять же, первым делом в случае чего спросят с наездницы, а не с человека, который может лишь обратиться в дракона, а потом и не вспомнить, что делать.

Потому и подготовка была крайне разносторонней и требующей полного внимания и собранности.

В первую очередь наездницы осваивали мастерство ориентирования на местности. Если днем найти на земле приметное дерево или скалу не составляло труда, то ночью направление приходилось выбирать по звездам. И буквально за первое занятие у Астрид голова распухла от разнообразных названий созвездий, а ведь многие из них оказались такими мелкими, что их увидеть не всегда удавалось — только, если знать, где искать. И все же она старательно пыталась их запомнить — мало ли, они заплутают с Гермундом где-то одни, посреди ночи, возвращаясь с задания? Она сможет найти путь в замок — и не придется дожидаться утра на каком-нибудь скалистом острове. Им еще мало что рассказывали про самих драконов, но Астрид поняла, что превращения даются им непросто, требуют много сил, а потому надо свести их к минимуму. И, конечно же, беречь своего зверя, если не хочешь остаться серой тенью, как Кельда.

Вместе с тем наездницам преподавали и географию. Картой служила схема, выполненная на куске дубленной моржовой шкуры: основной остров Скаридов, чуть вытянутый, угадывался без труда, дополнялся северным архипелагом и отдельными мелкими островами, имеющими хоть какое-то стратегическое значение. У противоположного края неизвестный мастер изобразил кусок материка с ближайшими государствами, в том числе — Фернарским королевством. И пусть незаполненных «белых пятен» на карте хватало, береговые линии вычерчивались очень подробно.

Этому нашлось простое объяснение: Скариды всегда нападали с моря, не углублялись на континент, но хорошо изучили все удобные бухты, береговые форты, батареи, порты. Но на этот раз целеустремленность покинула Астрид и слушала она уже в пол уха. К чему ей бухты, если она обрушится с неба? Зачем карта, если зоркие глаза и сами все увидят?

Непривычную к такой долгой неподвижности, ее начинало клонить в сон, мысли потекли в другую сторону. Астрид сегодня не видела ни Виррока, ни Гермунда. Она понимала, что с ними все хорошо — раз наездницы остались живы, но после трех суток, почти ежеминутного пребывания бок о бок внезапно ощутила, что скучает по ним. Удивительно! Раньше ведь частенько раздражали! Но как-то все повернулось совсем иначе, и даже в качестве докучливых мальчишек Астрид их уже не воспринимала. Они ведь теперь Драконы! Значит ли это, что и они с Бердис должны чувствовать себя взрослее? Значит ли это, что отныне и отношения их изменятся? Астрид вспомнила синий взгляд Гермунда, его теплую руку, сжимающую ладонь, уверенный тон — и тихо вздохнула.

Наездницам требовалось разбираться и в устройстве вражеских кораблей — их конструкции, вооружении, вместимости — чтобы при встрече с ними каждая точно знала, куда лучше всего атаковать, дабы сразу потопить, обездвижить, вывести из строя судно неприятеля. Не обошли вниманием наставники и сухопутные войска: осадные сооружения, такие, как баллисты, например, способны пронзить даже толстую шкуру дракона, а потому их следовало отыскивать и уничтожать в первую очередь. Технику Астрид совсем не понимала. Она так устала за день, в голове все смешалось, незнакомые слова сыпались ворохом на бедную рыжую голову, все ниже опускавшуюся на грудь. К счастью, очень скоро у нее появился повод размяться.

Предметы, что им читали сегодня, давали лишь малую часть теоретических знаний, а главными все равно оставались тренировки. Они занимали почти вдвое больше времени, отбирали последние силы и часто оставляли на теле синяки. Девушек учили обращаться с оружием: луками, арбалетами, копьями… частая практика в семьях Скаридов, вот только наездницам приходилось метить в цель, сидя на специальной раскачивающейся бочке. Ведь во время боя они находятся на спине мощного огнедышащего монстра, который активно движется, ныряет вниз, уворачивается от катапульт и постоянно машет крыльями. А если наездница не сумеет быстро и точно избавиться от врагов, все может кончится очень плохо…

И тут уж Астрид отыгралась за долгие часы сидения в классе! Она рвалась в бой, готовилась показать другим, что не зря обучалась воинскому ремеслу. Вот только внезапно оказалось, что даже такой тренированной девушке, как она, справиться с новыми условиями очень непросто — не в пример другим наездницам, уже научившимся держать равновесие и набившими железную руку. И даже Бердис… селедка тухлая, ей точно нашептали какой-то секрет!… справлялась уж точно не хуже Астрид! Разве ей фигура не смещает центр тяжести, не мешает сидеть ровно? Еще и звенит, как целая овечья отара… Астрид злилась, но молчала, сцепив зубы, раз за разом пробуя снова, хотя ноги ее, особенно с внутренней стороны бедра, уже невыносимо болели. Закончилось все тем, что наставница зло выгнала ее с урока, отправила отсиживаться в комнате и рассуждать над тем, что некоторые преграды надо брать головой, а не силой.

«Глупости! — упрямо думала Астрид, шагая по коридору к себе. — Быстрее бы начались общие тренировки! Уж в небе-то я им всем покажу, на что способна! Мы вместе покажем».

Глава десятая

— Хэ-эх! — порывисто выдохнул Гермунд, перекидывая Виррока через плечо, и тот, пролетев пару ярдов, с силой низвергнулся на землю дворовой площадки. Тряхнуло так, что искры из глаз посыпали, хрустнули кости, а мелкие камушки больно впились в голую кожу спины.

— Ты как? — с участием спросил Гермунд, глядя на Виррока сверху вниз. Тот, проморгавшись, с трудом выговорил:

— Бросаешь, как девчонка…

— Ха-ха… — громко засмеялся мускулистый Скарид — он тоже был раздет по пояс — и подал широкую ладонь лежащему на земле парню, помогая тому подняться на ноги. — Ну давай, покажи, на что Ляферы способны. Ха-ха…

Виррок ухмыльнулся в ответ. «Сейчас я тебе покажу «ляфера»», — пронеслось у него в голове. И когда Гермунд изобразил удар рукой, поджарый Виррок перехватил его за предплечье, по науке подставил бедро, используя инерцию крепкого тела противника в рывке, сделал бросок… Не сказать, что Гермунд пролетел дальше него, но уж точно не меньше… Зато удар о землю за счет большей массы вышел заметно сильнее.

— Ох! — выдохнул молодой Скарид «приземляясь». А после, скривившись, поспешил подняться на ноги и заявить скалящемуся Вирроку: — Я даже ничего не почувствовал!

— Ага-ага, — закивал тот с заметной иронией.

Проходящий мимо мастер рукопашного боя прикрикнул на двух новичков своей группы:

— Меньше слов — больше дела! Повторить броски десять раз каждый!

— Хорошо, мастер! — в один голос откликнулись два молодых парня.

Их натаскивали приемам боя голыми руками наряду еще с парой десятков более старших учеников — одно из обязательных занятий для любого дракона. Ведь когда он перекидывается обратно в человеческий вид, то абсолютно обнажен и, вполне может оказаться — окружен врагами. А значит, в бой придётся вступать сразу же, безоружным.

Виррок изобразил удар рукой, Гермунд перехватил ее и с силой перекинул нападавшего через себя, снова отправляя в полет к земле.

Каждый прием требовалось довести до совершенства, а для этого — повторить его очень, очень много раз… «Бедная моя спина!» — сжимая зубы, подумал Виррок, снова оказавшись распластанным на твердой земле.

Уроки парней… то есть драконов преследовали своей целью укрепление их физической силы.

Каждое утро начиналось с долгих и изнурительных пробежек по скалистой пересечённой местности. Виррок сразу же показал себя наравне с лучшими бегунами, а Гермунд, страдавший от сильной одышки, плёлся где-то в хвосте.

Затем их заставляли таскать грузы, вес которых со временем все увеличивался. И вот уж где Гермунд оказался в числе лидеров школы. Он от души смеялся над успехами «ляфера», который, как не надрывался, сжимая до скрипа зубы, едва мог выдать средний показатель среди учеников.

А вот рукопашный бой давался парням примерно одинаково, и до лучших результатов среди одноклассников было еще «кидать и кидать». Это раззадоривало обоих, каждый хотел превзойти своего непосредственного соперника.

Еще каждый дракон должен был уметь хорошо обращаться с любым оружием: от древоколья и дубин до топоров и шпаг. Арсенал в школе был очень богатым, буквально десятки видов оружия и экипировки. Виррок прекрасно понимал откуда такое разнообразие — из пиратской добычи Скаридов… Тут уже в зависимости от оружия двум парням сопутствовал переменный успех. Если дело касалось топоров, алебард или все тех же дубин, предсказуемо побеждал Гермунд. Но если в руки Виррока попадали мечи, рапиры и прочие одноручные клинки, противостоять ему могли лишь немногие из учеников.

Первые два дня после инициации прошли в бесконечных, изматывающих тренировках и спаррингах. Наставники уделяли двум новичкам пристальное внимание, желая выяснить, на что они способны, какую нагрузку могут выдержать, какие качества следует в них развивать.

Занятия всегда начинались на рассвете и оканчивались с закатом. Вот и на сегодня мучениям мальчишек пришел конец.

Виррок с легкой неприязнью натянул холщовую рубаху, а сверху нацепил теплый жилет. Вся его одежда, в которой он прибыл сюда, сгорела при инициации, и выданный на смену наряд делал его мало чем отличимым от других дикарей. Разве что он все так же упорно продолжал бриться по утрам, не желая расставаться с единственной привычкой цивилизованного человека, которую мог себе тут позволить.

Тяжелая рука хлопнула по спине в теплом жилете, и раздавшийся над ухом знакомый бас вполне дружелюбно заявил:

— Ну что, Вир? Не хочешь еще сбежать обратно в ляфернскую яму? На перинах спать и лягушек трескать.

— Там никто лягушек не ест, — буркнул Виррок, поведя плечом. — Это ваши дикарские выдумки.

— Ага-ага… А я бы сейчас ведро перепончатых лапок стрескал. Жрать хочется до коликов!

— Ты проглот, лошадь сожрешь с подковами вместе и не наешься.

— Ха-ха… Наверно, тут ты прав, — Гермунд и не думал обижаться, — ну что, пошли в столовую? Поплачем над крохами, что тут называют едой.

И Гермунд с Вирроком вместе с остальными парнями отправились на скудный ужин.

После инициации новичков поселили в одной комнате, и пришлось невольно свыкаться друг с другом. В принципе, это оказалось довольно несложным делом: Гермунд, к удивлению Виррока, показал себя очень даже душевным и простым парнем. Хоть он и был остер на язык, но и на ответные словесные выпады отвечал смехом, а не обидой… И злиться на него вроде как было не за что. Можно сказать, с каждым днем отношения между ними становились все более приятельскими.

А злость никуда не делась — только злился теперь Виррок на самого себя! В особенности перед сном, когда оставалось время подумать — днем такой роскоши наставники им не позволяли, загружая своих подопечных физическими упражнениями до полусмерти.

План, с которым Виррок прибыл в эту страну, трещал по швам. Причем, главное условие было выполнено — он стал драконом… Но, находясь в сущности огнедышащего зверя, терял любую способность мыслить. Даже воспоминания, полученные во второй ипостаси, были очень скоротечны и смутны. Единственное, что он помнил о своем первом превращении, так это клокотавшую в нем злость. И еще перед внутренним взором периодически всплывала картина с Бердис, которая вскидывала руку во властном жесте.

Да, не просто так его отпустили на родину. Герцог Фернарского королевства разработал хитроумный план, поручил его исполнение единственному подходящему человеку — Вирроку. До него доходили слухи, что Скариды-перевёртыши теряют способность мыслить, но тогда казалось, что варварам вообще не свойственно много рассуждать, а уж сознание и личность остаются в любом облике. И герцог делал большую ставку на то, что, получив способность обращаться в дракона, Виррок сможет вернуться в Фернарское королевство. И там уже они разберуться с этой магией… Но, как оказалось, слухи были правдивы. Плюс к этому, как понял парень, возвратить его в человеческую ипостась может только его наездница.

— Привет, милый.

Помяни лихо! На входе в столовую, Виррока поджидала Бердис. Мило улыбнувшись, она взяла его за руку, прижалась к плечу, заглядывая в глаза. Проговорила сладким голосом:

— Как день прошел? Не сильно устал? А то вы всё бегаете-бегаете… А я соскучилась.

Гермунд ухмыльнулся и оставил своего соседа на растерзание наезднице. Виррок тоскливо проводил взглядом широкоплечего Скарида, украдкой оглянулся. Нет, Астрид, в отличие от Бердис, своего дракона не встречала. И только после этого Виррок глубоко вздохнул и обратился к блондинке:

— С чего такой пыл-то?

— Ну как же, — многозначительно округлила глаза Бердис. — Ты мой мужчина… ох, дракон! — Оговорка тоже казалась неслучайной. — И я хочу окружить тебя заботой и лаской, стать к тебе ближе… — она смущенно улыбнулась, потупив глаза в пол, но лишь сильнее прижимаясь грудью к его локтю.

Намек, который сложно было не понять — достаточно прислушаться к собственному телу. Но Виррок уже узнал немного свою наездницу и прекрасно понимал, что все это неспроста. И прежде, чем вешать на себя хомут и позволять вести на поводке, нужно во всем разобраться самому.

— Давай без этого, — хмуро буркнул он. — Я устал, хочу есть, а после выспаться…

— А вот это правильно! — закивала Бердис. — Пойдем, пойдем, я за тобой поухаживаю… К завтрашнему дню ты должен быть полон сил!

— Это еще почему? — не понял Виррок.

— Как? Ты не знаешь? — сильно удивилась Бердис, для пущего эффекта прикладывая ладошку к щеке. — Завтра же у нас будет первый урок полётов!

На следующее утро, после плотного завтрака четверку «новичков», только прошедших инициацию, обязали явиться к северной башне и ждать там мастера полётов. Виррок лишь поморщился. Из всех наставников именно Сендра производила на него самое тяжёлое впечатление. Что уж говорить, многие ученики её откровенно боялись. А раз даже со знакомством не сложилось, ожидать от этого учителя чего-либо хорошего не приходилось.

Но вместе с тем, была причина, по которой это утро казалось чуть ярче предыдущих: он снова увидел Астрид… Нет, он и за те два дня её видел — мельком, вдалеке. Но девушка с головой ушла в учебу, вечно куда-то спешила или пребывала вся в своих мыслях, поэтому даже разговора не получилось.

Астрид в теплых одеждах Скаридов снова преобразилась. Если не вспоминать того досадного времени, когда она ходила грязным трубочистом и налёт сажи мешал рассмотреть в ней очень красивый, хоть и колючий цветок, а начать с первого превращения, где она в коротком легком платье раскрылась в своей естественной и, казалось, беззащитной красоте… То в теплых меховых одеждах своего народа, с гордой осанкой и развевавшимися на ветру рыжими волосами, с прикованным к бесконечному горизонту взглядом она виделась ему одновременно такой свободной, сильной и хрупкой, решительной и нереальной… что хотелось подойти и обнять. Почувствовать чужое тепло, зарыться лицом в волосы — и не отпускать никуда.

— О чем задумался, Вир? — радостно спросил Гермунд, хлопнув Виррока по спине. «Вот что за дурная привычка?!» — зло подумал тот, едва сохранив равновесие.

— Гермунд! — зло одернул он не умеющего рассчитывать силы великана-соседа.

— Ой мальчики, да вы никак подружились? — весело залепетала Бердис, подбираясь к Вирроку сбоку и явно собираясь приобнять парня. Тот отпрыгнул, как ошпаренный — ведь на них Астрид смотрит! Сухо и быстро произнес:

— Какая разница.

— Это верно, — будто не заметила странного поведения напарника Бердис. — Главное, чтобы мы с тобой дружили…

— Это еще почему?

— А потому, молодой человек, — раздался строгий женский голос, — что от взаимного доверия, понимания, уважения и прочих положительных эмоций между драконом и его наездницей будет непосредственно зависеть, насколько удачно произойдет ваше перевоплощение.

Мастер полёта подошла очень неожиданно, и вся четверка учеников развернулась в её сторону с откровенно испуганными лицами. Остановившись перед новичками, она добавила к своей вступительной речи следующие слова:

— Любая наездница может пробудить в мужчине зверя. Но далеко не каждая может сделать из него по-настоящему сильного Дракона! И если вы хотите послужить роду Скаридов верой и правдой, начните хотя бы с доверия друг другу. Без этого у вас мало что получится… Пройдемте.

И мастер полета направилась к двери, за которой находилась ведущая на вершину башни лестница. Там, на широкой площадке, должен был начаться первый урок.

Глава одиннадцатая

«Не заметно, чтобы он ей доверял», — подумала Астрид, покосившись на Виррока и Бердис. Вместе они выглядели крайне нелепо: наездница чересчур откровенно вешалась напарнику на шею, а дракон — испуганно ее чурался. Впрочем, если быть честной, то их единственный разговор с Гермундом тоже не удался. Они столкнулись в коридоре, парень вроде пытался что-то сказать, судя по всему — все-таки извиниться за плечи, но отделался ничего не значащими фразами. Да и Астрид внезапно ощутила смущение, не зная, как себя вести. В итоге оба поспешили разбежаться, сославшись на неотложные дела.

Доверие, понимание, уважение… есть ли это между ней и Гермундом, возможно ли? А если он узнает, что нужен ей для того, чтобы убить напавшего на семью дракона? Своего соратника? Конечно, она не обязана ему об этом сообщать, но что уж тогда говорить о честности?

На вершине башни, на большой круглой площадке, почти не огороженной ничем, гулял сильный холодный ветер. Но от волнения кровь в жилах бежала так быстро, что Астрид стало жарко. Вот он — момент истины. Сейчас она впервые взберется на спину дракона, попробует им управлять, поймет, каково это. Узнает, сможет ли вообще справиться с подобным. Бочка — всего лишь сколоченные деревяшки, она не имеет своей воли, а вот послушается ли ее зверь?

Астрид ждала хоть каких-то разъяснений и напутствий от Сендры — все же, та являлась мастером полета. Но женщина, казалось, придерживалась мнения, что «природа подскажет», кому суждено летать — полетит, кому не суждено — сорвется. А ее дело — столкнуть. Ничего ценного от нее ученики больше не услышали, только задание получили — сделать три круга над замком, затем долететь до ближайшего островка, виднеющегося на горизонте, сжечь там деревянный макет — и вернуться обратно. Ничего сложного — если ты можешь хотя бы удержаться у зверя на спине.

— Места мало, так что обращайтесь по очереди, — хмуро приказала Сендра, кивнула на Виррока, — ты первый.

Бердис тут же попыталась ему помочь, стянуть меховой жилет — но парень ее отпихнул. Вот еще не хватало, чтоб его кто-то раздевал! Самостоятельно избавившись от одежды, он обернулся разом, вспыхнув на мгновение в пламени — и уже через секунду царапал каменную площадку острыми когтями. Астрид невольно отпрянула, когда увидела золотистый цвет его чешуи. Точно такой же, как у того монстра, что убил семью! И пусть размеры Виррока оставались довольно скромными, теперь она не могла отделаться от мысли, что они с тем драконом как-то связаны, и от внезапно возникшего к нему неприятия.

Тяжелая ладонь Гермунда опустилась на плечо.

— Не бойся, с ним наездница, он не опасен.

— Не боюсь, — твердо ответила Астрид, не пытаясь избавиться от его прикосновения и неотрывно глядя на Виррока.

Гермунд за ее спиной сбросил жилетку, стал стягивать рубаху — слышался шорох одежды, и Астрид не оборачивалась. Не потому, что не хотела видеть его обнаженным, просто она встретилась с драконом взглядом и не смогла отвернуться.

— Ты мне нужна, — тихо раздалось над ухом. Гермунд шагнул так близко, что его дыхание коснулось затылка, отыскал ее ладонь, переплел пальцы. Обычно теплые руки сейчас просто обжигали! Но Астрид и не думала о мужчине за своей спиной. Зеленые глаза дракона казались ей на удивление осмысленными сейчас…

Через секунду ее собственный дракон мягко ткнулся мордой в руку, и Астрид наконец-то к нему повернулась. Гермунд стал чуть крупнее.

Сендра выдала наездницам некое подобие седла, очень упрощенное — сложенная вчетверо плотная ткань и пара ремней, указала, как закрепить. Драконы в этот раз оказались куда послушней, главная проблема заключалась только в том, чтобы объяснить, чего от них хотят. Но девушки легко справились с помощью жестов.

Бердис стартовала первой, ее дракон взмахнул крыльями, поднялся в воздух, едва заметно покачнулся — и спокойно отправился в полет. Когда Астрид взобралась на спину своего зверя, она сразу почувствовала его настроение: раздражение, смешанное с азартом, не предвещавшее ничего хорошего. Гермунд медленно подошел к краю, взглянул на бившиеся о скалу волны, втянул носом соленый воздух — и нырнул вниз. Кинулся с утеса прямо в воду.

Астрид взвизгнула от страха и неожиданности, судорожно схватилась за костяные отростки на шее дракона, потянула на себя, пытаясь его остановить. Но Гермунд и без того понял ее приказ, просто слушаться не хотел. Рухнул вниз, задел морскую гладь, обдав Астрид колючими брызгами — и почти вертикально взмыл вверх.

— Не делай так больше! — рассерженно воскликнула наездница, но дракон в ответ лишь глухо рыкнул. А потом все же лег на курс, стал облетать замок по кругу.

Первый испуг прошел, напряжение Астрид тоже начало спадать. Она чувствовала, что зверь успокоился, снова подвластен ей, начала прислушиваться к своим ощущениям и смотреть по сторонам. А затем — откровенно наслаждаться полетом, свободой, о которой так мечтала.

Замок Огненных Клыков казался сверху совсем маленьким, игрушечным, а люди, занимавшиеся во дворе — и вовсе муравьями. Она с трудом различила хлев, где они жили, дорогу, по которой она пришла, портовый город вдалеке… Зато небо стало гораздо ближе, развернулось во все стороны, полоса моря расширилась и заблестела под лучами солнца. Астрид без труда разглядела небольшой островок и после трех кругов направила Гермунда туда — дракон делал редкие, мощные взмахи, отталкиваясь от густевшего воздуха. От моря тянуло холодом и стынью, от сырости волосы Астрид стали превращаться в медные сосульки. Солнце скрылось за дымкой, которая быстро наползала на берег — с моря шел туман. Но у наездниц оставалось еще достаточно времени.

Бердис добралась до острова первая. Заставила дракона зависнуть надмакетом, спуститься пониже — и выпустить столп огня, настолько сильный, что вспыхнули оба макета.

— Ха! — победно вскрикнула блондинка, разворачивая своего дракона и направляясь к берегу. — Глотай дым, неудачница!

Астрид промолчала и действительно заставила Гермнуда облететь остров, зайти с дальней от берега стороны — чтобы от дыма не слезились глаза. И тут она что-то заметила. Вдалеке, на самом горизонте, уже проглоченном сильным туманом.

Все-таки выполнив упражнение, окончательно обратив макеты в пепел, Астрид вновь подняла дракона выше, но направилась не к замку. Какое-то неприятное чувство подзуживало ее проверить, что за черная точка это могла быть. А вдруг — враги? Вдруг она снова промолчит, обрекая многих на гибель?

Гермунд слушался беспрекословно, унося ее все дальше от замка — казалось, он и сам рвался к горизонту. Туман все густел вокруг них, словно молоко наливали в воду, обволакивал, оседал мелкими каплями на волосах и одежде. Слишком поздно начинающая наездница поняла, что чересчур высоко поднялась от воды, потеряла из вида черную точку, единственный свой ориентир. В гулкой пелене звуки множились эхом, даже хлопанье крыльев собственного зверя дробилось, отражалось со всех сторон, казалось звуком другого приближающегося дракона.

Астрид не нашла ничего лучше, чем спикировать вниз, к воде. Дракон взрезал белую завесу, закрутившуюся следом за ним, нырнул к поверхности… и выскочил прямо перед носом неизвестного корабля! То, что это враги, наездница определила сразу — уж очень отличались юркие галеры Скаридов от судов других государств. Мгновение Астрид потеряла в растерянности, позволила матросам опомниться и броситься к орудиям — но быстро спохватилась, отдала приказ. Гермунд полыхнул пламенем, и тут же раздался гулкий выстрел. Занялись огнем паруса, а дракон нырнул на бок, облетая корабль, продолжая плеваться огнем. Гул огня и баханье орудий, черный густой дым, мешавшийся с белым туманом, крики команды и рычание разозлившегося зверя — у Астрид от всего этого закружилась голова. Выпрыгивающее из груди, колотящееся сердце от хлынувшего в кровь адреналина, заглушившего на время страх — но и голос разума тоже, безумно яркое осознание, что это ее первый бой — здесь и сейчас. И она не готова, она совершенно не знает, что делать!

Огрызнувшись в последний раз, догорающий корабль стал медленно погружаться на дно, но Астрид, поднявшись выше, заметила в тумане новые огни. Еще несколько судов, подавая друг другу сигналы факелами, чтобы не заплутать, направлялись к ней. С несколькими она не справится! Но где берег, куда возвращаться, как предупредить остальных? Звезд днем не видно, ориентиров не видно, ничего не видать!

Астрид заставила Гермунда, теперь летевшего тяжелее и медленнее, вновь подняться выше — чтобы ненароком не наткнуться на врага. Из-за взмахов его крыльев она не могла определить движение воздуха, разобраться, с какой стороны наползает туман. Но он ведь стелется над морем… где-то там, в небе, должно быть чистое пространство! Идея пришла в голову Астрид внезапно.

— Давай, же, давай, потерпи немного, — уговаривала она недовольно, слабо порыкивающего дракона, — надо подняться выше и узнать, в какой стороне замок!

Гермунд послушался. Тяжелыми взмахами стал подниматься выше, все чаще работая крыльями — воздух становился разреженнее, но туман все не исчезал. Что, если он сразу превратится в облака?! Астрид не знала, как высоко она может летать, она лишь чувствовала, как ей становится нечем дышать, а кожу обдает нешуточный холод. Изо рта Гермунда теперь вырывался пар, он стал кренится на один бок, но все равно упорно выбирался наверх. И, кажется, туман стал редеть… Еще через несколько взмахов крыльев Астрид поняла, что так и есть!

— Молодчина, давай, давай! — ободряюще похлопала она по шее зверя. — Еще немного!

Дракон взмахнул крыльями — но вдруг нырнул вниз. Собрался, выкарабкался, потянулся к рассеянному солнечному свету над головой. Взмах… еще взмах… Дракон с наездницей вынырнули из ослепляющей пелены — Астрид успела разглядеть далеко впереди их остров, полностью, как на ладони — и зверь подстреленной птицей рухнул вниз.

Астрид пронзительно закричала. Они неслись к воде с огромной высоты, они разобьются! Что он делает! Она пыталась расшевелить Гермунда, но тот сложил крылья, закрыл глаза… он не шутил! Дорожка алых брызг взметнулась вверх, попала на лицо — и только тогда Астрид поняла, что он ранен. Не усмотрела в запале боя? Как она могла! Ведь дракон — самое дорогое, что у нее есть!

— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, очнись! — повторяла она, пытаясь привести его в чувство. — Не дай нам обоим погибнуть, прошу! Гермунд, ты храбрый, ты сильный, — Астрид, захлебываясь душившими ее слезами и бившим в лицо ветром, в отчаянии обняла его за шею, прижалась всем телом, готовясь встретить смерть. — Умоляю, ты нужен мне!

Тело дракона сотрясла крупная дрожь. Он распахнул синие глаза, резко расправил крылья — и по широкой дуге, почти достигнув воды, взмыл обратно в небо. Невысоко, все так же в трудом совершая каждое движение крыльями — но уверено направился в сторону берега.

— Я верила в тебя, — оттирая слезы, Астрид благодарно коснулась жесткой чешуи губами. — Спасибо.

Дракон что-то прорычал в ответ, и голос его был наполнен усталостью и болью. Он вновь стал терять высоту, уже медленно — но неуклонно.

Астрид кусала губы. Она чувствовала, что до берега они не дотянут, Гермунд вот-вот снова потеряет сознание. Но не опускаться же на воду! Это верная смерть.

Впереди показался небольшой скалистый остров — всего лишь пятачок суши, омываемый злыми волнами, и наездница приняла решение. Она осторожно направила дракона туда.

На холодных камнях не росло даже травы, но нашелся закуток, куда не долетал брызги. Астрид сняла с дракона седло, внимательно осмотрела обессиленно распластавшегося на земле зверя и обнаружила, что одно из крыльев серьезно искалечено снизу — в глубокой ране проглядывала даже кость. Целая, но сколько крови он уже потерял?

— Возвращайся, — Астрид ласково погладила дракона по голове, — возвращайся, Гермунд, так мне будет проще тебя перевязать. Отдохнешь.

Зверь затряс головой, слабо и жалобно зарычал. Постоянная боль не давала ему вернуться. Раскрыл пасть и высунул длинную ленточку языка, опрокинув голову на бок.

«Он хочет пить!» — поняла Астрид. Оглянулась по сторонам, заметила несколько углублений на одном из камней. Довольно высоком… Может ли там скапливаться дождевая вода? Наездница полезла наверх, поминутно соскальзывая на влажной поверхности, кое-как добралась до цели и попробовала воду. Пресная! Ей повезло! Астрид набрала немного в пригоршню, стала аккуратно спускаться, чтоб не расплескать… правая нога внезапно потеряла опору, и девушка полетела вниз.

Удар о камни выбил из глаз искры, правый висок отозвался сильной болью, а голова — гулом. Пошатываясь и плохо понимая, что происходит, Астрид, не распрямляясь, добралась до затихшего дракона, вновь упала перед ним на колени. Ее трясло и немного мутило, что-то противно щекотало щеку, но самое главное — она не достала воды! И не знала, как им выбираться, как спасти Гермунда — ведь помощь ему требовалась здесь и сейчас!

Астрид снова склонилась над раненным крылом, над лежащим на спине драконом. Раскачиваясь, протянула руки, не зная, за что взяться, где пережать, чтобы остановить кровь. Алая капля сорвалась с подбородка, упала на крыло и зашипела. Гермунд болезненно дернулся, но Астрид, изумленно глядя на происходящее, ласково погладила его по груди, призывая успокоиться. Там, где ее кровь коснулась раны, образовалась свежая корка, размером с золотую монету! Наездница опомнилась быстро. Оглянулась по сторонам, отыскала одну из острых ракушек на краю острова, расколола, полоснула по ладони. Сжала кулак, подняв его над раной — и радостная алая капель стала творить чудеса. Прямо на глазах у Астрид содранная кожа зарубцевалась, кровотечение прекратилось, дракон поднял веки и вопросительно посмотрел на нее.

— Возвращайся, Гермунд, — устало выдохнула Астрид.

И в этот раз он послушался.

Парень возник из пламени на месте зверя, пришел в себя и свернулся клубком, ежась от холода. Правая рука его еще носила следы недавнего ранения, но сейчас это действительно была лишь царапина. Астрид оторвала край своей длинной рубахи, перетянула ему руку, накинула на плечи одеяло, которое служило ей седлом. Совпадение ли это — или хорошо продуманная предусмотрительность, основанная на частых выходках новичков?

Гермунд не смог подняться на ноги. Он уселся на камни, кутаясь в одеяло, кусая посиневшие губы. Астрид обессиленно упала перед ним на колени.

— Я не смогу снова, — отрывисто сообщил парень, на миг поднимая голову.

— Я знаю. Это моя вина, — вздохнула Астрид.

— Иди ко мне.

Она не спорила. Забралась под бок, прижалась плечом, кутаясь в одно одеяло — и стало теплее. Даже сидя на холодных камнях.

Астрид обняла колени, Гермунд обнял ее, привлек к груди, где часто-часто билось сердце. Кажется, он дрожал.

— Мы выберемся, нас найдут, — уверенно заявила наездница. Ее постепенно окутывала сонливость, говорить удавалось с трудом.

— Ты смотрела на него… — глухо произнес Гермунд. Астрид даже не сразу поняла.

— Что?

— Ты отвернулась, смотрела на Виррока, когда я обращался, — повторил Гермунд. — Потому я так слаб. Ты думала не обо мне.

Астрид чуть отстранилась — хотя некуда было, удивленно посмотрела на него.

— Что за глупости ты говоришь! Конечно, я думала…

— Нет, — уверенно отрезал Гермунд, и пронзительные сине глаза стали холоднее льда. — Ты не понимаешь, Астрид. Боги связали нас. Навсегда. Думаешь, они ошибаются?

— Боги допустили гибель всей моей семьи! — отчаянно воскликнула наездница, не обращая внимания на вернувшееся головокружение. — Считаешь, я могу согласиться с тем, что так и надо?!

— Они привели тебя ко мне, — мягко возразил Гермунд, вновь привлекая Астрид ближе. — И я с первого взгляда понял, что ты — для меня. Никаких сомнений, ни секунды.

Теплое дыхание коснулось щеки. Его лицо было так близко, но Астрид это почему-то больше не смущало. Она только смотрела широко открытыми глазами в глубокую синь и никак не могла выбраться.

— Только ты можешь сделать меня сильным. Непобедимым. Смертельно опасным. Сжигающим корабли за одно мгновение, — он перешел на вкрадчивый шепот, прижимая ее к себе, — ты, твоя вера, твоя привязанность, твоя…

Вздох застыл в груди, сердце пропустило удар — и Астрид испуганно впилась пальчиками в его руку. Увернулась в последнее мгновение, заставив теплые губы скользнуть по щеке.

— Я не могу… так, — сбивчиво выдохнула она. — Сразу, здесь.

— Не надо, — чуть улыбнулся Гермунд. Плотнее укутал ее в одеяло, подставил под голову плечо, — мне важно знать, что я в твоем сердце. Только я.

— Только ты, — эхом отозвалась Астрид, опуская веки и глядя прямо в карие глаза другого.

Усталость и сон очень скоро сморили и ее, и Гермунда.

Глава двенадцатая

Вспышка жаркого пламени, и Виррок босой ногой ступает на камень высокой башни.

Как же это оказалось неприятно: ничего не помнить и не контролировать себя долгое время… К тому же навалилась сильная усталость. Так и хотелось опуститься на одно колено и отдышаться. И он не стал противиться. Пребывание в образе дракона отнимало очень много физических сил.

Кто-то накинул теплое одеяло поверх плеч. Парень поднял глаза и увидел мило улыбающаяся Бердис, которая начала поглаживать его накрытую спину.

— Все хорошо, милый. Ты молодец…

"Как к собаке обращается», — недовольно подумал Виррок, оглядываясь по сторонам. Сендра стояла у края площадки, всматривалась в раскинувшееся во все стороны море, с которого шла пелена тумана… Больше на башне никого не было. В голове пронеслось: "А где Астрид?"

Виррок встал на ноги и, кутаясь в ткань, спросил:

— А где Гермунд с Астрид?

— Да кто ж их знает, — легкомысленно отмахнулась Бердис. И не задумываясь бросила задевшие Виррока фразы: — Может, заблудились, может, утонули… Или где полюбиться решили.

Виррок нахмурился и, шлепая голыми ступнями по холодному камню площадки, направился к краю башни. Сендра недовольно покосилась на него, произнесла отрывисто:

— Иди оденься.

Отходить от края башни не хотелось. Он все ждал, что сейчас появится крылатый силуэт дракона, на котором восседает огневолосая девушка… Но пришлось подчиниться. В сердце поселилась тревога, а в голове набатом звучала тревожная мысль: "Где Астрид?"

— Что грустишь, милый? — все ластилась к нему Бердис.

Виррок хмуро отвернулся, отыскал свою сваленную кучей одежду и стал молча натягивать штаны.

Блондинка так же недовольно нахмурилась. То, что её дракон не шел с ней на контакт, говорило лишь об одном. Что он будет недостаточно сильным в бою. И тогда её вес в обществе Скаридов окажется очень небольшим. "Наездница слабого дракона…"

Внезапно они услышали далёкий рокот. Виррок, уже одетый, подбежал к краю башни и стал вглядываться туда же, куда смотрела Сендра.

Едва различимые красные вспышки расплывались на белой пелене тумана.

— Это что? — не удержался и спросил Виррок. — Астрид… И Гермунд?

— Похоже, там идет бой… — задумчиво откликнулась Сендра. А после, уже ничего не объясняя, резко обернулась и быстро направилась к выходу из башни. Молодая пара поспешила за мастером полётов.

Когда та спустилась во двор замка, то разразилась частой тирадой приказов. "Закрыть ворота. Страже приготовиться. Собрать "крыло" наездников и драконов из старших учеников…"

— Вы можете отдыхать, — обратилась Сендра к Вирроку с Бердис и хотела уже уйти, но Виррок заартачился.

— Нет! Я лечу тоже!

Сендра окинула его холодным взглядом. А после пожала плечами, как бы говоря, что ей все равно. И сразу же отправилась организовывать "боевое крыло" школы — его участники за время многочисленных тренировок успели изучить прибрежную полосу вдоль и поперек, знали расстояние до каждого островка, умели рассчитывать силы. Что уж говорить о самих драконах, обученных держать строй и перекрикиваться в крайнем случае?

— А если я не хочу никуда лететь? — зло произнесла Бердис. Видеть своего дракона в таком состоянии ей совершенно не нравилось. Он явно слишком сильно переживал за Гермунда и эту… Астрид.

— Обращусь и один улечу! — сверкая глазами, яростно выкрикнул Виррок.

— Ты же не сможешь собой управлять!

— Тогда меня пристрелят, а ты останешься без дракона!

На этом их спор был закончен. Бердис нужен был этот дурень. А вот она ему, похоже, не особо.

Когда клинообразный строй "боевого крыла" наткнулся на остатки горящего корабля, золотой зверь почти перестал слушаться Бердис. Он не хотел следовать в ряду других драконов, совершающих, между прочим, самый настоящий боевой вылет.

В его голове мелькали образы рыжеволосой девы — и он всем существом тянулся к ней… И как Бердис не старалась удержать дракона на нужном курсе, он все время своевольничал, зачастую отбиваясь от общего клина.

А под конец так и вовсе перестал замечать свою наездницу, нырнул к водной глади, прикрытой плотной пеленой тумана. Бердис ругалась, стучала пятками по золотой чешуе… но не смогла взять под контроль будто взбесившегося зверя. Сначала он спикировал к догорающим остаткам корабля, затем сделал вокруг него три полных круга — полетел в непонятно как выбранном направлении.

Виррок, пребывая в образе хищного зверя, шел будто по запаху… самому сладкому и родному. Не только воля богов, распределение, словесный договор объединяли драконов и наездниц. Между ними существовала особая связь — когда два сердца бились в унисон, независимо от того расстояния, на котором они находились друг от друга… И сердце Виррока, тянувшееся к Астрид, подсказывало направление, в котором стоит ее искать. И пусть она не являлась его наездницей! Но что-то, хоть и слабое пока, между ними возникло…

Внезапно из-за полога тумана показался черный от сырости скалистый остров, к которому так рвался золотой дракон… Когда крылатый зверь пролетел над небольшом клочком суши посреди водной стихии, цепкий взгляд Бердис различил пестрое пятнышко, выбивавшееся из общей цветовой гаммы. Нахмурившись, блондинка повела поводьями, поворачивая своего дракона в ту сторону — на этот раз Виррок в своей второй ипостаси послушал её, ведь Бердис правила туда, куда он тянулся всем сердцем.

Когда когтистые лапы опустились на камни рядом с тем самым пятном, Бердис поняла, чем оно является. Спрыгнув со спины дракона, она широко ухмыльнулась и произнесла:

— Виррок, вернись… — а затем ехидно добавила: — Посмотри, ради чего ты так рвался на эти поиски.

Дракон непривычно быстро перекинулся обратно в человека.

Парень, очутившись посреди острова, увидел сидевших у скалы под одним одеялом Астрид и Гермунда. Они спали, повернувшись лицом друг к другу, и крепкие объятия можно было истолковать как… как истолковала их Бердис. Но таких мыслей в голове у Виррока даже не промелькнуло: он безумно обрадовался, увидев, что Астрид жива!

Не думая ни о чём дурном, он устремился к спящей паре, желая убедиться, что их здоровью тоже ничего не угрожает.

— Астрид! Астрид! — Виррок осторожно потряс девушку за плечо, и та, сонно заворочавшись, начала что-то бормотать. Похоже, что она очень замерзла… Хотя, ничего удивительно — столько пробыть на сыром острове посреди холодного тумана.

Но Астрид все же открыла глаза и, повернувшись, посмотрела на парня, стоящего рядом с ней на коленях.

— Виррок? — еще приходя в себя, удивилась она, разворачиваясь к нему всем телом и выпутываясь из одеяла. Взгляд невольно потеплел, голос зазвучал мягче: — Виррок, ты спас нас… — Астрид не смогла сдержать счастливую улыбку.

К сожалению для Бердис, рыжая девушка оказалась одета…

Но Виррока это интересовало меньше всего. И он часто закивав, проговорил:

— Да, это я… мы нашли вас. И скоро, отправимся в замок, — в это время Астрид стала тыльной стороной ладони растирать глаза, и Виррок заметил на её руке свежий, едва затянувшийся порез. — Ты ранена? — громко и взволнованно спросил он.

Астрид удивленно глянула на Виррока, и только после этого до неё дошло, что он имеет в виду. Осмотрев свою ладонь, она пренебрежительно ответила:

— Нет, это просто царапина… Вы, кстати, знали, что дракона можно лечить своей кровью? Вот я Гермунда… — и только тут, будто опомнившись, она испуганно обернулась в сторону мускулистого Скарида, затихшего под боком. — Гермунд! Ты как?

Гермунд сидел с открытыми глазами и недовольно хмурился.

Что может быть самым обидным? То, что тебя наказывают, когда ты ни в чем не виноват… Виррок, считавший себя героем, особенно остро ощущал эту несправедливость. Он пребывал в образе дракона все время, пока творились те дела. И когда обессиленный рухнул на камень башни, уже после поисков, внезапно выяснилось, что вся четверка новичков наказана!

С того случая уже прошла пара дней. Оба молодых человека успели восстановиться и отдохнуть, потому и наказания стали соответствующе тяжёлым.

В данный момент Виррок вместе с Гермундом копал ямы за стенами замка. Для чего нужны были эти ямы, он не знал. И подозревал, что исключительно для их наказания… Хотя, вполне возможно, для засола мяса белых китов. Но это не важно! Важно то, что он был наказан совершенно неоправданно.

Оказалось, что Астрид без позволения старших атаковала какой-то корабль, к тому же не являющийся непосредственным врагом. Судно всего-то сопровождало в качестве охраны морской торговый караван одного из дружественных (нейтральных, в случае со Скаридами) государств. И как на это прикажете реагировать?

— Что за дикарская страна! — в очередной раз со злостью откинул в сторону лопату Виррок. Он уже успел заработать на ладонях большие болезненные мозоли… Кинув взгляд в сторону Гермунда, который рыл землю как вепрь, ищущий жёлуди — быстро, увлеченно и без устали, Виррок спросил: — Гер! Почему я должен тут копаться?

Мускулистый Скарид с незамеченным ранее смирением и спокойствием в десятый раз повторил:

— Потому что пара дракона и наездницы зиждется на единстве. Если виноват один, то виноват и другой. Доверие без этого никак не построить…

— Ты когда монахом-то стать успел? Но я не про то! Почему вы с Астрид сожгли корабль, а копать должен я?

— Потому что, — не переставая работать, отвечал Гермунд все в том же смиренном тоне. — Бердис также нарушила приказ. Сожгла оба макета и сбила с курса Астрид, что и привело к этой случайной стычке в море…

— Ооо! Какой же ты твердолобый! Тебя вообще подстрелили, а Астрид чуть не замерзла…

Бац! Черенок лопаты, плашмя, с силой ударил по лбу Виррока. Перед глазами вспыхнули звезды, голова болезненно загудела. От неожиданности парень упал на пятую точку, а когда открыл глаза, которые он невольно зажмурил при ударе, то увидел уже подходящего к нему Гермунда. Скарид правой рукой схватил его за шкирку и, приподняв над землей, очень грозно произнёс:

— Не лезь к нам! Я и Астрид — это одно целое… Мы отвечаем за наши проступки как один человек. Мы будем переносить вместе все невзгоды и тягости, идти одной дорогой, ведущей к счастью! И я не буду терпеть, если какой-то ляфер захочет вбить между нами клин. Понял?

Виррок ничего не понимал. Но все же кивнул головой. Не стоит сердить Скарида с лопатой в руках, стоя рядом с выкопанной ямой.

Гермунд отпустил воротник соседа. И снова отправился к тому же месту, где он только что кидал землю. Уже повернувшись спиной, он зло забормотал:

— У тебя есть твоя Бердис. Вот к ней все претензии и высказывай. А в чужие пары лезть не думай!

"Он что? Ревнует?" — удивился Виррок. И скривился от боли — шишка на лбу обещала вырасти очень большой.

Глава тринадцатая

Наказание девушек оказалось другим, но не менее изматывающим: Бердис и Астрид вдвоем заставили заготавливать рыбу на зиму. Для всей школы! Десятки корзин рыбы требовалось срочно вычистить, промыть, обсушить, некоторые тушки пересыпать солью и плотно уложить в бочки, некоторые — отправить вялиться или сушиться. Болели исколотые плавниками руки, ныла от долгой неподвижности спина и плечи, от специфического запаха, казалось, пропитавшего даже волосы и одежду, накатывала тошнота. Девушки злились друг на друга, но не разговаривали, и воздух в кухне звенел от напряжения.

Внезапно в коридоре послышались тяжелые шаги, дверь распахнулась и на пороге возник высокий мужчина. Девушки подскочили с места.

— Дядя! — удивленно воскликнула Астрид.

— Тан Османд, — уважительно склонила голову Бердис.

Нежданный гость окинул взглядом кухню: наказанные ученицы уже почти справились с заданием, оставалось лишь прибраться, сдвинуть бочки в угол, вычистить корзины, вымыть ножи и доски, выбросить потроха.

— Ты свободна, — кинул он Бердис, и та, еще раз вежливо кивнув, покинула кухню.

Астрид же осталась стоять неподвижно, ожидая его слов, обращенных к ней. Но дядя все молчал.

— Вы пришли поговорить со мной? — наконец не выдержала Астрид.

Дядя глянул на нее чуть растерянно, затем нахмурился.

— За что вас наказали?

— Во время первого полета я заметила в море корабль и без разрешения направилась туда, думая, что это враги, — Астрид всем своим видом показывала, что раскаивается. Конечно, дядя уже все знал, он просто хотел теперь услышать ее версию, убедиться, что племянница осознала вину. — Мы заплутали в тумане. Выскочили прямо на судно и атаковали его, потопили. Они ранили моего дракона, из-за меня он чуть не погиб. Как позже выяснилось, корабль был из сопровождения торгового каравана…

Тан Османд прервал ее жестом.

— Значит, туман с моря и торговый корабль неподалеку от замка? — холодно спросил он. — Понятно… Идеальные условия для первого полета!

В голосе звучала такая злость, что Астрид даже испугалась. Она попыталась отвлечь дядю, напомнить о том, зачем она сюда прибыла.

— Мне нужна помощь! — выпалила Астрид. — Отца убили, всю деревню уничтожили — я должна выяснить, кто это сделал!

На лицо тана легла тень, насупленные брови сдвинулись еще ближе.

— Я покинул семью много лет назад, обменял право наследства на свободу от этих родовых дрязг. Мне нет дела до ваших межклановых распрей! И если ты притащила за собою в школу врагов… берегись, потому что ответишь наравне с ними!

Тан Османд резко развернулся и вышел из кухни, оставив изумленную Астрид смотреть ему вслед. Она и не думала, что все может так обернуться — а следовало бы! Глупо предполагать, что такого проблемного родственника, как она, встретят с распростертыми объятьями.

«Хорошо, что я тебя раньше не знала, — зло подумала наездница, приходя в себя, — не знала бы и дальше!»

Она направила свое раздражение в полезное русло — принялась яростно драить столы и доски. Мысленно высказывала дяде все, что накопилось на душе, о том, как храбро погиб его брат, защищая семью, в то время как тан сидел в своем замке, даже не подозревая о таком понятии, как честь и месть. Нарочито громко гремела посудой и ножами, уже не слыша за этими звуками ничего, что творилось в кухне.

Присутствие чужака за спиной Астрид ощутила каким-то особым чувством. Волосы на затылке встали дыбом, она резко развернулась — и прямо перед глазами блеснуло лезвие длинного кинжала. Астрид отскочила в сторону, схватила со стола первое, что оказалось под рукой — нож для разделки рыбы. Короткий, неудобный в драке, но все же какой-никакой клинок.

Убийца вскинул голову, готовясь к новому рывку вперед. Астрид без труда узнала в нем одного из учеников. Совершенно обычного, ничем не выдающегося… чем она ему досадила?! Или дядя прав, и враги пробрались за ней даже сюда?

Парень кинулся к ней, широко махнув боевым кинжалом. Астрид, уворачиваясь, невольно отшатнулась назад, налетев при этом на стену и гору чищенных горшков, загрохотавших по полу. В мозгу мелькнула мысль — почему никто не идет? Неужели не слышно, что в кухне что-то происходит?

Отступать наезднице стало некуда, и парень вновь накинулся на нее. В этот раз кинжал в последний момент чиркнул по лезвию ножа, которым Астрид успела прикрыть горло — но импульс от удара оказался таким сильным, что она потеряла равновесие и начала заваливаться в сторону.

Нападавший воспользовался этим: моментально ударил в подсечке по девичьим ногам, отправляя в недолгий полет. И едва Астрид упала — рухнул на неё, усаживаясь сверху и прижимая к полу своим весом.

Перехватил запястье руки с ножом, резко отвел его в сторону. Сил для того, чтобы справиться с врагом у Астрид не хватало.

— Кто тебя послал?! — отчаянно закричала девушка, не обращая внимания на занесенный над ней кинжал. — Говори!

— Да я самой смерти не признаюсь, — хмуро проговорил парень.

Клинок, зловеще блеснув, ринулся вниз, к ее горлу.

Внезапно над ними мелькнула тень. Широкая ладонь впилась нападавшему в плечо, рванула наверх, ставя на ноги и разворачивая вооруженного парня спиной к Астрид. Короткий замах мощного кулака, удар в висок — и бесчувственное тело убийцы полетело на пол.

— Гермунд! — Астрид бросилась к своему спасителю, и тот тут же заключил ее в свои объятия.

— С тобой все в порядке?

— Да… то есть нет! Как мы теперь узнаем, кто хочет меня убить!

— Я знаю, у кого спрашивать, — процедил Гермунд. — Идем.

Астрид послушно пошла за ним, точнее, побежала, едва успевая за тяжелым размашистым шагом. Лицо у парня было такое, будто он собрался кого-то придушить, а скорее — обратиться в дракона и выжечь все вокруг.

— Гермунд, подожди, — Астрид побоялась, что напарник наломает дров — он и так в последнее время постоянно был на взводе. — Лучше скажи, как ты оказался в кухне?

— Почувствовал, что ты в беде, — коротко отрезал он и больше не отвечал на расспросы.

Астрид с изумлением поняла, что они направляются к комнатам учениц. Не может быть! Разве ее враг — не взрослый правитель другого клана?

Гермунд шагал по коридору, толкая двери одну за другой — из комнат девушек раздавались крики и возмущенные реплики, а затем увидел кого-то и рванулся вперед. Астрид, мало что разглядев из-за широкой спины, кинулась за ним. Она только смогла понять, что Гермунд схватил стоявшую в коридоре девушку, затолкал ее в комнату — и испуганно заскочила следом, разминувшись в дверях с подружкой Бердис — та выскочила с визгом, едва не сбив с ног. А что, если Гермунд ошибся?! Он же убьет бедняжку!

Хотя, когда Астрид наконец смогла разглядеть, кого трясет ее дракон, мысль о «бедняжке» тут же ее покинула. Бердис! Ах же зараза!

— Отвечай! — ревел Гермунд. — Отвечай, моррова дочь, кто хочет смерти Астрид!

— Отпусти! — Бердис извивалась ужом, пыталась зарядить ногой обидчику по колену или более уязвимым местам. — Медведь! Тюлень! Откуда мне знать, кому твоя девка дорогу перешла!

Она внезапно захрипела, когда Гермунд перехватил за горло для убедительности.

— Я не шучу! — рыкнул он. — Я видел, как за тобой приходили перед тем, как ты напала на нее в прачечной! Кто-то подослал тебя, отвечай!

В этот момент в комнату влетел Виррок — ему сообщили, что какой-то сумасшедший накинулся на его наездницу. Не выясняя, что происходит, он изо всех сил врезал Гермунду по корпусу, вынуждая отпустить девчонку. Тот разжал пальцы, повернулся к разъяренному Вирроку.

— Какого демона ты на нее напал?! — выпалил «ляфер», переводя взгляд с Гермунда на Астрид, хмуро стоявшую в стороне. Она что, решила лишить его наездницы? Занять ее место? Да нет, это бред!

— Она знает, кто хочет убить Астрид! — выпалил Гермунд.

— Убить? — Виррок перевел взгляд на девушку.

— Меня чуть не зарезали на кухне, пару минут назад, — глухим голосом ответила Астрид. — Если бы не Гермунд…

— Но Бердис-то при чем?!

— А ты сам не знаешь? — навис над ним Гермунд. — Разве дракон не знает всех тайн своей наездницы, разве они не заодно всегда?

Виррок внезапно отвел глаза.

— Нет, — он вновь с вызовом глянул на Гермунда, — но не смей даже пальцем ее трогать, понял! Я сам разберусь…

Астрид как-то странно посмотрела на Виррока. Не обращая внимания на сидевшую на полу Бердис, растиравшую шею, осторожно взяла Гермунда под руку.

— Идем.

— Но мы не узнали… — начал тот, мигом растеряв всю ярость.

— Идем, — мягко повторила Астрид, глядя не на него — в глаза Вирроку. И вывела своего дракона из комнаты.

— Дрянь… — прошипела с пола Бердис, — недолго ей осталось с такими врагами.

Виррок обернулся, посмотрел так, что девушка невольно осеклась.

— Почему ты не дала мне с ними разобраться? — непонимающе спросил Гермунд, когда они вышли в коридор.

Астрид обвела взглядом насторожено выглядывавших из своих комнат наездниц, ловивших каждое их слово. А скоро сюда, скорее всего, нагрянет кто-то из наставников, чтобы наказать нарушителя спокойствия. Лучше Гермунду в этот момент находиться уже в совсем другом месте.

— Не здесь, — шепнула Астрид.

Она не очень хорошо понимала, где они могут спокойно поговорить вдвоем, без лишних ушей. Замок Огненных Клыков совсем не походил на маленький островок в океане, здесь все были, как на ладони… А улетать без разрешения они бы не осмелились. Но внезапно в памяти Астрид всплыло место, где вряд ли бы кто-то додумался искать учеников…

— Идем, — тихо повторила она и потянула Гермунда к той самой постройке, что целых три дня служила им домом. Тихо отворила скрипнувшую дверь и нырнула в полумрак: лампа с рыбьим жиром не горела, и только серебристый свет луны да отблески факелов освещали хлев через окно.

Гермунд замер, не дыша, и Астрид только теперь поняла, на что это все похоже. Она не собиралась, не хотела… но так получилось.

— Спасибо, что спас, — произнесла она полушепотом — говорить в сумраке в полный голос казалось неправильно. — И на счет Бердис — я верю, что Виррок сможет все разузнать.

— Ты так доверяешь ему… — хмуро начал Гермунд.

— Он ее дракон! — напомнила Астрид. — Ты ведь сам понимаешь, что это значит.

— Что? — он шагнул к ней.

— Что они должны учиться понимать друг друга. Вот и пусть учатся, пусть делятся тайнами, находят общий язык. Не надо лезть. Обоим плохо, если в паре что-то не так…

— А у нас все хорошо? — Гермунд приблизился вплотную, приподнял лицо Астрид за подбородок, заставляя посмотреть на себя.

Девушка чуть сбилась.

— Д-да, конечно, — пробормотала она.

Крепкая рука обняла за талию, прижала к теплому мужскому телу.

— Говорят, напарники легко читают эмоции друг друга… — негромко произнес Гермунд, и рокот его голоса, ставшего сейчас еще ниже, заставил мурашки разбежаться по спине. Не надо было ничего читать, чтобы понять его намерения.

— В таком случае ты знаешь, что я ужасно напугана, — тихо возразила Астрид, надеясь, что это его остановит. — Меня чуть не убили — и я хочу знать, кто это устроил!

— Я тебя защищу, — шептал Гермунд, гладя рыжие пряди и едва заметно ласково проводя пальцами по ее щеке. — И успокою.

— Герм! — охнула Астрид, когда он склонил голову и горячие губы страстно приникли к ее шее. — Стой!

— Не бойся, — голос вздрагивал от еле сдерживаемого желания, пальцы впились в тело, прижимая ее еще крепче. И это по-настоящему пугало!

Астрид зажмурилась, пытаясь взять себя в руки. Он ее дракон, они связаны, он ее — а она его — навсегда… Ей никуда не деться, осталось только привыкнуть, принять… Не помогало, ничего не помогало! Ни месть, ни долг, ни традиции — ничего не могло заставить!

— Герм! — Жадные поцелуи покрывали кожу, руки шарили по телу, но Астрид не чувствовала ничего, кроме отвращения и желания все это прекратить! — Не надо, не здесь!

— Всегда «не здесь», — отмахнулся он, не останавливаясь, — думаешь, нам позволят остаться наедине в твоей комнате? Ты рыбой пропахла, давай это снимем…

Теплый жилет полетел на пол, следом грозила отправиться ее рубашка, но Астрид остановила руку Гермунда.

— Прекрати!

— И не подумаю, — ухмыльнулся тот.

— Я не хочу! — уже зло сверкнув глазами, отрезала Астрид.

Ухмылка сошла с лица, Гермунд медленно отстранился.

— Это все из-за него, да? — угрюмо бросил он.

— Кого? — оправляя рубашку, буркнула Астрид.

— Ляфера этого недобитого. Ты всегда на него смотришь, как завороженная!

— Герм, прекрати…

— Хватит! — он в сердцах стукнул кулаком по стене у ее головы, но Астрид даже не вздрогнула. — Хватит врать! Я не слепой!

Астрид подняла взгляд на нависшего над ней мужчину, ответила спокойно и жестко:

— Сейчас я смотрю в твои глаза, так что слушай внимательно. С Вирроком что-то не так. И с драконом его что-то не так. Я не могу это объяснить, но как наездница — замечаю и чувствую. А еще он как-то нашел нас в тумане, помнишь? Что, если у него особый дар?

— Пф, да он мелкий совсем, — презрительно кинул Гермунд.

— Сейчас мелкий. Он может вырасти.

— Да и ладно, какая нам разница?

Астрид помолчала минуту, раздумывая, как все объяснить, не подставив при этом Виррока. Но потом сослалась на то, что смущало самого Гермунда:

— Он прибыл из чужой страны. Кто знает…

Тот кивнул. Улыбнулся насмешливо:

— Вот потому таким дохляком и останется. Другое дело, сделаешь ли ты меня сильнее?

Широкая ладонь вновь погладила по щеке, синие глаза впервые показались на удивление теплыми.

— Да, — шепнула Астрид.

Привстала на носочки, положив руки Гермунду на плечи, чтоб не упасть, неловко потянулась к губам. И тот приобнял ее на удивление нежно, будто не бушевала в нем разбуженная страсть.

— Спокойной ночи, Герм, — шепнула Астрид всего через мгновение, отстранившись. Ловко подхватила с земли свою жилетку и, чуть улыбнувшись, выскользнула за дверь.

— Будь осторожна, — отозвался Гермунд.

Он уже не увидел, как Астрид, нырнув в тень замка, глотая злые слезы, яростно оттирала ладонью губы.

Глава четырнадцатая

— Дрянь! — прошипела с пола Бердис после того, как из комнаты вышли Астрид с Гермундом. — Недолго ей осталось с такими врагами!..

Но под брошенным на неё яростным взглядом дракона в человеческой ипостаси осеклась. Не стоило и дальше злить Виррока, если она хочет его приручить. И сделать из него по-настоящему сильного зверя… И тут такая возможность по её мнению представилась.

— Что с тобой?! — с претензией бросил ей Виррок.

Бердис моментально преобразилась. Злое выражение лица сменилось несчастным. Бровки сошлись домиком. Уголки рта опустились вниз. А подрагивающие губы говорили о том, что она вот-вот расплачется.

— Что со мной? Ко мне в комнату вламывается громила и чуть ли не убивает, а ты спрашиваешь, что со мной?! — с обидой произнесла блондинка, все так же сидя на полу. — Это с тобой что?! Я стараюсь тебе понравиться. Мне хочется, чтобы мы стали ближе… Ведь сами боги соединили наши жизненные пути! А ты…

Резко поджав колени, Бердис спрятала лицо в ладонях и громко зарыдала. Плечи сотрясались, по щекам текли самые настоящие слёзы. Она вся сжалась, выглядела несчастной и одинокой…

Виррок, ошарашенный такой резкой переменной, с большим удивлением смотрел на свою наездницу и не мог понять, как ему вести себя дальше… И в конце-то концов! Действительно, это Гермунд ввалился к ней в комнату, а не наоборот! Это он её чуть не придушил, а не она подсыпала в кубок яд! И Бердис наверняка сейчас просто напугана! А зло брошенные слова в конце скоротечной схватки — лишь защитная реакция.

Поддавшись этим мыслям, этому порыву, он её пожалел. И попытался хоть как-то утешить. Подойдя к своей паре, Виррок положил на плечо девушки руку и уже более спокойным тоном произнёс:

— Прости, Бердис… Может быть, ты и права.

Заплаканная блондинка, словно не веря услышанному, подняла на Виррока мокрые глаза, а девичьи ладони осторожно легли на его запястья и просяще-нежно потянули вниз. Виррок, все еще смущенный и растерянный, не стал сопротивляться, опустился рядом с ней на колени — и Бердис, все так же сотрясаясь от накатывающих рыданий, обняла его и уткнулась лицом в широкую грудь, щедро смачивая теплый жилет солёными слезами. Виррок, приобнял девушку за плечи и бормотал что-то утешительное в ее макушку… Легкий аромат светлых пушистых волос показался ему чудесным — или она просто не пахла рыбой? Бердис тесно прижалась к нему — и это вызывало такие же приятные ощущения, как у любого мужчины, когда к нему прижимается молодая и симпатичная девушка. Бердис понемногу начала успокаиваться, всхлипывала тише и реже.

Внезапно она вскинула голову, посмотрела Вирроку прямо в глаза и в отчаянном порыве впилась в его губы горячим поцелуем. Парень от удивления замер на секунду, а затем резко отдернул голову. В сознании билось лишь одно слово: "Астрид"! Но только почему-то Бердис он из своих объятий не выпустил. А та смущенно потупила взгляд, положила голову на его плечо и стала нежно поглаживать спину.

«Да, Астрид! — крутились у Виррока в голове невеселые мысли. — Я не могу о ней не думать. Но у нее есть другой, и Гермунду я тоже желаю только добра. Они навсегда останутся вместе, так же, как мы с Бердис, так стоит ли лезть между ними? Нет. Это недостойно настоящего мужчины. Любимой девушке не надо портить жизнь, ей следует пожелать счастья — а самому избрать другой путь. Тем более, если путь этот уже известен».

Виррок сам опустил голову в поисках губ Бердис. А та, будто только этого и ждала, потянулась навстречу — и пара слилась в долгом жарком поцелуе. Который постепенно перерос в нечто большее.

Когда Бердис с Вирроком уже просто нежились в кровати под толстым меховым одеялом, в комнату было заглянула соседка наездницы, на что блондинка властным окриком отправила её ночевать в другое место… В какое именно, осталось неизвестным.

— Может, мне уйти? — спросил Виррок, чувствуя вину перед соседкой Бердис. Но та лишь весело прыснула, прижалась теснее к боку своего дракона и, пальчиком водя по его широкой груди, проговорила:

— Нет. Теперь мы всегда будем вместе. Завтра же пойдем к ключнику замка и возьмём семейную комнату… Дракон со своей наездницей всегда должны находиться как можно ближе. Чтобы их сила росла и крепла.

Виррок промолчал, переведя взгляд с миловидного лица Бердис на потолок, а потом переспросил:

— Всегда должны быть вместе?

— Да. Всегда, — твердо произнесла блондинка, с подозрением посмотрев на Виррока. Тот продолжил задавать ей наводящие вопросы:

— А вместе быть… везде?

— В смысле? — не понимая, куда клонит её дракон, спросила Бердис.

— Ну, в смысле, и дома, и в бою, и в нищете, и богатстве, и в славе, и в опале?

— Ой. Ты такой смешной! — фыркнула девушка, крепче обнимая мускулистый торс Виррока. — Впереди нас ждет только богатство и слава! Другого быть не может.

— Почему?

— Теперь мы станем непобедимой парой. Ты будешь очень сильным драконом… Это позволит мне стать для начала лучшей наездницей. Затем — ведущей крыло. А там уж можно поступить на службу в один из замков, к одному из самых влиятельных кланов. И это будет только начало…

Виррок невольно ухмыльнулся и произнес:

— Я смотрю, у тебя все распланировано?

— У нас милый, у нас — теперь только мы! — стала ластиться Бердис.

— А что, если я тебе предложу… нечто большее?

Бердис серьезно посмотрела в сторону Виррока. И заинтересованно спросила:

— И что же, к примеру?

— Хм, — ухмыльнулся парень, заметив в глазах девушки алчные огоньки. — К примеру, говоришь? Как тебе вместо звания лучшей наездницы место придворной дамы? И я тебе гарантирую, ты будешь звездой любого бала. Вместо должности "ведущей крыло" — слава единственной наездницы дракона, ведущей за собой целое воинство! И вместо службы у какого либо грязного Скарида — свое баронство! С немаленьким земельным уделом, просторным трехэтажным домом и шикарной каретой, запряженной шестеркой белоснежных скакунов…

Бердис слушала очень внимательно — практически замерев и не дыша… А перед глазами проносились те самые картины, которые расписывал ей Виррок. Быть единственной и неповторимой! Быть богатой! Жить в роскоши и признании… И предложение упало на благодатную почву.

— Ты самый лучший дракон на всем белом свете… — мурлыкнула она, осыпая лицо,плечи, грудь парня дождём поцелуев. И когда Виррок, смеясь, приобнял девушку, лишив её тем самым возможности ерзать, она спросила: — И что для этого надо сделать?

— Все довольно просто, — моментально стал серьезным парень. — Когда в следующий раз мы отправимся в полёт, нужно будет улучить момент и незаметно для других скрыться.

— В Фернарское королевство?

— Да… — вздохнув, ответил Виррок, с грустью понимая, что так будет лучше для всех. Для алчной Бердис. Для него — ведь он навсегда останется чужаком в этой варварской стране… И для Гермунда с Астрид, которым он желает только счастья и не хочет быть помехой. — В Фернарскоское королевство.

Следующий день начался с привычных уже бесконечных уроков и изматывающих тренировок. Все в замке были при деле, даже четверка новичков, с которых уже спрашивали наравне с остальными учениками первого года обучения.

Гермунд показательно держался от Виррока подальше, и теперь это вызывало у того лишь беззлобную улыбку. Хотелось подойти к славному сыну Скаридов и сказать, что «ляфер» больше не будет им с Астрид мешать. Но поступки важнее слов. И дай-то боги, чтобы Гермунд после той череды событий, о которых Виррок договорился с Бердис, понял: их главная цель цель — оказаться подальше от него и Астрид. Дать им шанс спокойно, ни на кого больше не оглядываясь, пройти свой жизненный путь вместе.

Хотя Виррока и Бердис все Скариды непременно нарекут предателями… Да так, по сути, и есть. Именно с этой целью Виррок и прибыл в школу наездниц драконов: чтобы получить силу и отправится к себе… на родину. В Фернарское королевство, которому он хотел сослужить доблестную службу.

И если бы не Астрид, он бы сделал это без малой доли сожаления. Но почему-то эта девушка сильно ранила его сердце, и оно продолжало вздрагивать каждый раз, когда Виррок её видел.

Колокол забил в полдень. Бил он часто, гулко и крайне тревожно.

Виррок слышал его впервые, потому и не понимал, что это значит, хотя чувствовал — что-то плохое… Все парни, которые тренировались вместе с ним на дворовой площадке, кинулись куда-то со всех ног, а Виррок, заметив привратника, задравшего голову на высокую башню, откуда и шёл громкий звон, поспешил узнать причину начавшейся в замке суеты.

— Уважаемый Рауд, что происходит?

Однорукий старик посмотрел на него с удивлением и зло выпалил:

— Тревога! Где-то рядом, начался жестокий бой. И драконов зовут на помощь. Не стой столбом! Беги за всеми, там все скажут.

Виррок с благодарностью кивнул старому воину и поспешил в том же направлении, куда бежали его товарищи по учебе.

Толпа молодых парней и девушек собиралась перед широким кольцом у главного корпуса замка. Виррок моментально оказался зажат со всех сторон другими учениками, стремившимися оказаться поближе к импровизированной трибуне.

Бердис юркой рыбкой проскочила сквозь плотно стоявшую толпу и взяла Виррока за руку. Тот хоть и сохранил серьезное лицо, но руку одергивать не стал… И практически тут же увидел Астрид, стоявшею неподалеку и определенно заметившую, как Бердис тесно прижимается к его плечу. Рыжая девушка, встретившись с Вирроком взглядом, ту же отвернулась, а возвышающейся рядом с ней Гермунд лишь прищурился — и тоже отвел глаза.

"Ну а что? Пусть видят, что я им больше не помеха…" — все же с некой долей досады подумал Виррок. А в следующую минуту дверь на высоком крыльце отворилась и оттуда вышел тан Осмунд. Следом за ним тенью скользила Сендра…

— Идет бой, — хмуро начал глава школы. — Род Герисонов вероломно напал на поселение славного клана Древборов, и его мирные жители просят нашей помощи… — вот от этих слов Виррок все же ухмыльнулся. Скариды погрязли в междоусобных войнах, и, судя по всему, те самые мирные Древборы просто являлись союзниками тана Осмунда — потому многие его слова можно было пропустить мимо ушей… Хотя следующая фраза Виррока все же заинтересовала. — Все ученики второго и третьего года отправляются в поход, дабы защитить жизни мирных жителей рода Древборов!

Назначался самый настоящий боевой вылет! И это означало, что многие драконы сейчас улетят, и, может, у них с Бердис появиться возможность…

— Все ученики первого года остаются в замке, покидать его строжайше запрещено.

Нет, не появится. По крайней мере, не сразу.

Глава пятнадцатая

Замок Огненных Клыков замер в напряженном ожидании. Шли минуты, часы, дежурный на самой высокой башне зорко вглядывался в горизонт, надеясь увидеть посланника с новостями об исходе боя… Никто не учился и не занимался делами, даже думать не мог ни о чем своем — все первогодки переживали за улетевших на битву, бесцельно слонялись по двору, но в этот раз наставники их не трогали. Только ближе к вечеру в небе показался крылатый силуэт — и все в одном порыве вскинули головы, ожидая самых худших вестей

Но наездница сообщила о славной победе! Уставшие ученики, участвующие в бою, остались приходить в себя и пировать в поселке Древборов по приглашению главы их клана, но ожидало еще одно важное дело — и тут-то потребовались свежие силы. Сражение выдалось непростым, несколько драконов были убиты, а несколько, лишившись наездниц, улетели в небо. Их требовалось отыскать и приручить. Но кто-то должен был доставить овдовевших девушек ближе к зверю, на это и снарядили отряд первогодок. Конечно, Виррок с Бердис затесались в его ряды, попали туда и Гермунд с Астрид — просто не могли больше сидеть без дела!

Подготовка к экспедиции шла прямо во дворе замка. Всего собрали пять пар первогодок, по количеству одиноких наездниц. Парни оставили свои вещи в личных комнатах и выходили на улицу в одних плащах, чтобы уже там сбросить их на землю и в жарком пламени перекинуться в чешуйчатых владык неба…

Бердис приобняла Виррока, который очень серьезно всматривался в затянутый серыми и низкими облаками небосвод, и взяла его плащ в руки. Вспышка недолгого пламени… И перед светловолосой девушкой нетерпеливо бьёт хвостом о землю золотой дракон, желая как можно быстрее отправиться в путь.

— Возьмите меня с собой, — попросилась Кельда, подходя к готовой взлететь Бердис. — Сендра разрешила. Прошу!

— Вот еще! — фыркнула блондинка. — Иди к своей соседке просись! Еще я простолюдинок не возила… — и наездница позвала к себе одну из более высокородных вдов. Та покосилась на девушку, чей напарник не прошел инициацию, сноровисто забралась на огнедышащего летуна и ухватилась за спину его наездницы.

— Мне запретили… — еще ниже опуская голову, пробормотала Кельда.

— Твои проблемы! — Бердис коснулась шеи дракона, и тот, взмахнув крыльями, взвился ввысь, оттолкнув служанку воздушной волной.

Та лишь прикусила губу, обернулась по сторонам и подошла к Астрид.

— Можно мне полететь с вами? — тихо попросила она.

— Конечно, залезай! — бодро кивнула Астрид, провожая взглядом золотого дракона, который стал значительно больше. Значит, Виррок с Бердис нашли взаимопонимание. Он был еще далек от размеров дракона, уничтожившего её родное поселение, но даже размах крыльев увеличился вдвое с последнего раза… Гермунд тоже подрос, но этого она так не замечала. — Летим скорее.

Путь до поселения занял всего час, и от вида места, где совсем недавно прошел кровавый бой: нескольких почерневших домов, взрытого поля, погребального костра — и тел убитых драконов — первогодкам стало не по себе. А от сознания того, что им сейчас предстоит сделать, и вовсе озноб пробегал по спине.

Кельда вытащила из-за ворота и сняла с шеи небольшой пузырек, откупорила плотную пробку и опрокинула в рот зеленоватую жидкость, выпивая ее практически всю.

— Что ты делаешь? — удивилась Астрид. — Что это такое?

— Зелье, которое поможет мне найти своего дракона, — благоговейно произнесла Кельда, и глаза ее внезапно блеснули. — Опытные наездницы умеют чувствовать своего зверя, мне же еще не дано было испытать это изумительное ощущение.

Она вела себя и говорила как-то странно. Будто вновь готовилась к обряду, ждала его все это время.

— Погоди, — растерялась Астрид. — Получается, связь дракона и наездницы… она не на всю жизнь?

Кельда не ответила. Подняла голову, будто к чему-то прислушиваясь.

— Он там, — завороженно прошептала она, указывая в небо. — Предназначенный судьбой. Я слышу, как бьется его сердце.

— Он не сожрет тебя? — с опаской и недоверием спросила Астрид. И пожалела, что взялась помогать неопытной восторженной девочке, а не умелой наезднице. Так еще и Гермунд может пострадать!

— Сожрет, если не признает, — легко отозвалась Кельда. — Но и я не смогу дождаться следующего.

Астрид вздохнула. Вместо того, чтобы наблюдать за тем, как следует отлавливать драконов, ей придется отлететь в сторону, помогая странной Кельде. Неизвестно еще, чем это кончится.

«Но если это действительно ее шанс стать счастливой… Стоит попробовать».

Кельда вела их в небо, все выше и выше. Далеко внизу остались другие драконы, а девушка все не спускала глаз с едва различимого крылатого силуэта, кружившего на месте. Она своим сердцем ощущала его боль, его скорбь и злобу на тех, кто убил его наездницу. Отчаяние и страх, готовые оборвать последнюю ниточку разума, превратить в обезумевшего зверя.

И Кельда позвала. Не словом, мысленно, будто протянула руку и коснулась черной чешуи. Дракон угрожающе зарычал, захлопал крыльями, желая избавиться от любого присутствия. Но девушка не отступала — и он ринулся вниз, на нее, на Астрид с Гермундом. Завис перед ними, выпуская клубы пара из пасти, пристально глядя на сидящую впереди Кельду. Та медленно протянула к нему руку — и янтарные глаза сверкнули яростью.

«Он нас сожжет!» — внезапно поняла Астрид. И Гермунд моментально понял ее приказ. Нырнул вниз, уходя от вырвавшегося из пасти черного соратника гудящего пламени, стал спускаться к земле.

— Стой! — отчаянно закричала Кельда. — Стой, стой! Остановись!

Она запрокинула голову, тянула руки к зверю, кинувшемуся их догонять. Чтобы сожрать — не иначе!

— Успокойся, глупая, это не твой! — Астрид одернула ее за одежду, попыталась усадить на место.

Но овдовевший черный дракон стрелой просвистел мимо них, перерезал путь к отступлению и теперь, делая вираж, собирался атаковать снизу.

— Кельда, мы все погибнем из-за тебя!

— Он меня слышит! — почти рыдала та, прикладывая руку у груди. — Я чувствую отзыв, вот здесь!

«Дура, ты хочешь его ощущать, ты все надумала!» — злилась Астрид. Не на глупые мечты Кельды, а на то, что она подвергала опасности Гермунда. Большая тень быстро поднималась снизу, оставалась лишь надежда, что, сделав рывок в сторону, удастся уйти…

— Держи! — Кельда сунула ей в ладонь опустевшую баночку, а затем… затем просто качнулась в сторону, разжала ноги, соскальзывая с зеленого бока вниз. Астрид рванулась за ней, вытянула руку — но уже не смогла поймать.

Кельда, раскинув руки, не издав даже тихого писка, падала вниз… прямо в пасть черного дракона. А Астрид — уходила по наклонной в сторону, спасая своего дракона, уводя его от этой сумасшедшей…

В спину им донесся громкий, пронзительный крик… радости? Астрид обернулась и тут же приказала Гермунду остановиться. Она с немым изумлением наблюдала за тем, как большой черный дракон осторожно наклонял шею, помогая Кельде удобнее усесться на нем. Она счастливо прижималась щекой к чешуе, обнимала его, как любимого — и дикий зверь уже спокойно, смирно, не спеша опускался на землю.

«У нее получилось? — с удивлением подумала Астрид и глянула на баночку в своих руках. Оставшаяся на дне капля переливалась изумрудом. — Ей был уготован другой, но это стало… ошибкой? И теперь она счастлива с тем, у кого уже несколько лет была наездница…»

Астрид сжала кулаки. Все это ложь, сплошная ложь, не боги и не судьба! Но разве она сама могла бы рассмотреть «своего»? Разве она такая же храбрая, как Кельда, чтобы рискнуть всем ради этого? И обрести счастье. Не чувствовать больше, как разрывается сердце от необъяснимых эмоций, не мучиться от ненависти к самой себе — за то, что месть и долг требуют цены, которую она не готова платить.

И если только сердце может указать, кому она действительно предназначена… Астрид понимала, что знала ответ. Знала имя. Но это было так глупо, так неправильно… что она не хотела верить.

«Зелье укажет мне на Гермунда — и я навсегда успокоюсь!» — решила она, порывисто опрокидывая последнюю каплю в рот.

Колючей ягодой она прокатилась по горлу… и ничего не случилось. А потом Астрид услышала тихий и мерный стук, словно билось вдалеке большое сердце… парящее в небе. Она подняла голову, завертелась по сторонам, пытаясь отыскать источник звука — и вдруг замерла, когда перед глазами блеснула золотая чешуя.

Он был там один — никого поблизости. Никаких больше сомнений. Её сердце тянулось не к Гермунду…

«Виррок…» — мысленно произнесла Астрид и тут же опомнилась. Кельда говорила, что дракон ее слышал — что, если и Виррок откликнется на зов? Астрид в сердцах швырнула склянку вниз, закусила губу, направляя своего зверя прочь.

У нее ведь оставалась последняя возможность убедить себя… а теперь… теперь все очевидно и плохо. Потому что не понять все произошедшее — по довольному лицу Бердис, по тому, как Виррок ее больше не чурался и как стал крупнее, было трудно. Они нашли общий язык, перестали ссорится, сдружились. Они связали свои сердца, а она… Ее ожидает участь даже худшая, чем Кельду-невидимку…

Астрид сама не заметила, как на глазах выступили злые слезы… Зеленый дракон, изогнул шею и посмотрел на неё — он чувствовал, что наезднице плохо. Он хотел помочь, уберечь, защитить… Но как он поможет с тем, что уже случилось?!

— Ну, что смотришь? — уже срывая злобу на драконе, спросила Астрид. И сразу же устыдилась этого, с сожалением проговорила: — Прости.

И ведь тоже глупо. Гермунд даже не вспомнит ни этих слов, ни того, что они помогли Кельде… Кельда!

Астрид вдруг вспомнила, зачем они тут, и снова направила Гермунда к черному дракону, обретшему новую наездницу.

— Кельда! — окрикнула она девушку, которая счастливо обнимала широкую шею своего нового любимого. Та подняла голову и непонимающе посмотрела на Астрид, продолжавшую говорить: — Правь дракона за мной! Мы летим к деревне. Точка сбора сегодня там.

— Хорошо! Я попробую…

— Просто бери поводья и правь за мной. Ничего сложного тут нет!

Ничего сложного нет? Несложно найти дракона? Несложно его приручить и удержать… Несложно обмануть и подсунуть того, кто больше всего тебе не подходит!

Глава шестнадцатая

— Вернись, Виррок…

Пламя!

И из сознания уходит бездумный зверь, позволяя уже человеку мыслить и самому принимать решения… Жарко! Но вместе тем, голой кожи приятно касается легкий и прохладный ветерок… Глаза открываются — и перед взором предстаёт не самая приятная картина: крупная, зажиточная дикарская деревня с большим количеством снующих по своим делам Скаридов…

На плечи лег теплый плащ, и Виррок, повернув голову, увидел свою наездницу. Бердис, изображая заботу о своём драконе, как бы невзначай приблизилась к уху парня и прошептала:

— Сейчас улететь не получилось. Было много глаз. Но скоро в деревне начнётся пир. Все драконы останутся ночевать тут. И можно поздней ночью улетать…

Виррок, с серьезным лицом закутываясь в плащ, чуть кивнул, давая понять Бердис, что он её услышал и понял. Все правильно. Внимание к себе лучше не привлекать. А из деревни действительно улететь куда проще, чем из замка. Тем более, если к полуночи все местные воины напьются, что весьма свойственно этому народу. Так что осталось потерпеть еще немного — и все закончится.

Одна из местных женщин в длиннополом домотканом платье и скромной простой накидке подошла к ним и пригласила к себе на постой — принимать в доме союзников клана считалось большой честью. Она накормит уставшую пару и приготовит место для ночлега. В ее дом они смогут вернуться, как только пожелают, если решат вместе с другими воинами деревни отпраздновать победу на пиру. Бердис кивнула и, взяв Виррока за руку, пошла следом за гостеприимной женщиной.

А парень оглянулся, заметив, как еще два дракона подлетают к деревне. Черный, довольно большой и, похоже, сильно потрёпанный зверь. И зеленый, меньших размеров, на спине которого он заприметил маленькую из-за дальнего расстояния фигурку наездницы с огненно рыжими волосами…

Астрид! Неужели он видит её последний раз?

Почему-то от этой мысли сильно забилось сердце, а на душе стало мрачно и очень горько…

Домик гостеприимной женщины оказался небольшим, как и скромная порция еды, что она выставила на стол. Исходящая паром каша с наваристым гуляшом… И вроде аромат был очень даже приятным и домашним, и чувство усталости давило на плечи, но есть не хотелось совершенно.

— Поешь, милый, — лучезарно улыбаясь, упрашивала Бердис Виррока, сидя с ним бок о бок.

— Кусок в горло не лезет, — недовольно ответил парень.

— Надо, — чуть ли не по-матерински настаивала Бердис и, сбавив голос до полушёпота, чтобы хозяйка не услышала, добавила: — Тебе нужны силы для дальнего перелёта… Помнишь?

Виррок обреченно кивнул, беря в руки деревянную ложку. Что верно, то верно. Силы ему понадобятся.

Снова подошла хозяйка, неся в руках большой кувшин, в котором оказалось козье молоко. И, наполняя деревянные кружки, она спросила:

— Вы пойдете на пир? Или сразу почивать желаете?

— Будем спать, — уверенно ответила Бердис.

— Хорошо. Я постелю вам на кровати, а сама уйду к тетке. Там у меня сейчас дети, и до утра я вас не побеспокою.

— Замечательно, — широко улыбнулась Бердис.

Все складывалось, как нельзя лучше. Можно сказать, идеально. Одни в маленьком домике, на краю деревни. Осталось только дождаться тёмной ночи и отправляться в дальний полёт!

Хозяйка, приготовив молодой паре все необходимое, сразу же покинула дом… И, когда они закончили с едой, Бердис первой плюхнулась на кровать, маня к себе своего дракона.

Виррок ответил хмурым взглядом… Казалось, что он делает что-то неправильное. Что все идёт не так, как нужно, к страшному концу… Легко догадавшись, чего от него хочет Бердис, он изобразив страшную усталость и произнес:

— Ты сама говорила, что мне надо силы восстанавливать. Давай без этого…

Бердис на секунду нахмурилась, решив, что партнёр его отвергает… Но после быстро сменила выражение лица на заботливое и понимающее:

— Да, да. Конечно. Давай просто ляжем и поспим. До полуночи еще часа четыре, успеем отдохнуть как следует.

— Угу, — буркнул Виррок и рухнул на кровать лицом вниз.

Бердис недовольно скривила губы. Но устроилась рядом и приобняла лежащего неподвижно парня. Ни поглаживание по спине, ни нежные поцелуи не смогли расшевелить этого истукана… Бердис, обидевшись, молча повернулась к дракону спиной. Она не привыкла к такому холодному отношению… Но все же промолчала, подумав, что, возможно, Виррок действительно просто очень сильно устал. И надо набираться сил для полёта через море… Где ждет жизнь, о которой она даже помыслить не могла. И уж там он от неё не отвертится. Если захочет служить своему королю верой и правдой, то она станет ему так же необходима, как и он ей…

Прошел час. За ним уже подходил к концу второй… Но Виррок не спал. До запланированного вылета оставалось еще часа два, но сон никак не шёл. Даже Бердис уже сопела, успев успокоиться и грезя о будущем. Видя во сне ту роскошь и славу, что её ждет…

А у парня сердце щемило с каждой минутой все больше и сильнее. Дышать становилось трудней, а в горле встал ком… Как он себя не заставлял, как не старался обмануть — но в мыслях было только одно.

Астрид. Он пытался вспоминать, как хорошо жилось в Фернарском королевстве, и радоваться, что он скоро туда вернётся. Но вереница мыслей раз за разом приводила Виррока к воспоминаниям о рыжей девушке. О каждой мелочи, каждой проведенной рядом с ней секунде. А мысль о скором отлете доставляла не радость, а мучительную душевную боль. Ведь он улетит не из варварской страны Скаридов — а от неё… далеко! И никогда больше не увидит этого лица, глаз, волос… Не прикоснётся к бархатистой коже… Не вздохнёт аромата Астрид, пусть даже вкупе с запахом рыбы… Нет.

Ему хотелось только одного. Попрощаться.

И как только осознание этой мысли пришло ему в голову, сердце забилось со страшной силой! Больше Виррок лежать не мог. Нужно встать и идти, не важно, в какую сторону… Главное, встретить рыжеволосую Астрид… И признаться ей в том, что он чувствует.

Пусть она его отвергнет! Пусть даст пощёчину, оскорбит, позовёт Гермунда, который его изобьёт… Пусть! Но он должен это сделать!

Решившись, Виррок аккуратно, чтобы не разбудить Бердис, встал с кровати. И, накинув на плечи плащ, крадущейся походкой вышел из дома. За порогом царила ночь… и праздник. По небу пробегали быстрые облака, но в деревне было светло — горело множество факелов и костров. Повсюду шныряли пьяные Скариды… Основной пир шел в доме старейшины, но далеко не всем воинам там нашлось место, а потому праздник растёкся по всей деревне… Но Виррока это не интересовало. Он хотел увидеть Астрид!

Куда идти? Где её поселили? И где она сейчас? На празднике, в том же доме старейшины вместе с Гермундом? Ведь драконам, изменившим ход боя, сегодня воздавали особый почет и уважение. И пить у костра они явно не стали бы…

В мыслях поселилось отчаяние, ведь Виррок не знал, куда идти… Но сердце, которое билось все быстрее, внезапно толкнуло его в темный переулок поблизости от его дома… Почему именно туда? Он не знал. Но что-то в этом месте было особенное, туда тянуло с огромной силой…

Если бы Виррок помнил время, когда он обращался в дракона, то он бы без труда узнал то самое чувство, которое безошибочно вело его в плотном тумане к маленькому островку, где ждала его рыжая девушка.

Ноги будто сами пошли в том направлении, а пребывающая в растерянности голова не стала им мешать. И когда он увидел тонкий, опустивший голову силуэт в тени дома, то уже знал, кто это…

— Астрид, — недоверчивым тоном, практически шёпотом позвал Виррок. Содрогавшийся, будто в безмолвном плаче силуэт девушки резко замер. Послышался шелест одежды… И из тьмы, в ответ на его призыв, откликнулся самый прекрасный и мелодичный голос, который он так безнадежно любил:

— Виррок…

Два стремительных шага в её сторону… Но после голова перехватила контроль над своевольными ногами, которые сердце гнало к девушке. И он замер на месте, не дойдя до неё пары ярдов.

"Астрид любит Гермунда. Боги показали им путь, и она хочет идти именно по нему! А я с Бердис. И через пару часов улечу отсюда… Я пришёл только попрощаться!" — мысленно уговаривал себя Виррок, прежде чем произнести:

— Астрид!.. Я хотел сказать…

Девичий силуэт приблизился, вышел из тени. И уже Астрид сделала два шага навстречу замершему парню. Раскрытые и мягкие ладошки, будто пытаясь удержать его рвущее сердце, легли на грудь, прикрытую плащом. А в отблесках уличных факелов и костров он наконец-то смог разглядеть её лицо… И мерцающие глаза, широко раскрытые, пытавшиеся поймать его взгляд.

— Виррок… Я тоже хотела… поговорить с тобой.

И мысли о прощании вылетели из головы… Сердце билось так, что грозило проломить рёбра и выскочить наружу. Сжатые в кулаки ладони хотели раскрыться и обнять девушку… Но она же не его!.. И она хотела поговорить? С ним? Боясь обмануть себя ложными надеждами, Виррок выдавил:

— О чем?

Астрид, тоже испугавшись своего порыва, к сожалению парня убрала ладони с его груди. И, потупив взгляд, нерешительно ответила:

— О нас.

— О нас? — не веря своим ушам, повторил Виррок. А после, наверное, совершая самую большую глупость, уточнил, осознавая, что, если он неправильно её понял, то будет очень больно: — О тебе и Гермунде?..

— Нет… Если бы я хотела говорить о нем, я сидела бы сейчас рядом с ним на пиру в доме старейшин…

— Тогда?

— Обо мне и о тебе!

Сердце замерло. В горле стало сухо, как в пустыне, а вздох застыл в груди…

Астрид тем временем продолжила:

— Мне кажется, что нас обманули.

— Кто?! — воинственно воскликнул Виррок.

— Люди, наставники… да пусть даже боги! — выпалила твердым голосом Астрид, при этом сделав шаг перед… Расстояния между ними практически не осталось. И тут Астрид с вызовом подняла голову, так что её губы оказались чуть ли не у губ Виррока. И с надеждой заглянув в глаза дракона, договорила: — Мне кажется… Мы должны быть вместе.

Мира вокруг больше не существовало! В голове не осталось ни одной мысли! Все исчезло в мгновение ока, погрузилось в безмолвный и всепоглощающий мрак за границами яркого круга… где существовала только она!

Тело парня, больше не слушаясь голоса разума, его опасений и глупых мыслей, полностью доверилось порыву сердца, толкнувшего его вперёд… Руки заключили Астрид в крепкие объятия, а губы слились в бесконечно желанном поцелуе.

На смену замершему миру и времени пришло клокочущее биение сердец, всепоглощающее пламя, в которое Виррока бросила Астрид, отвечавшая на поцелуй так же нежно и страстно. Казалось, что все в этом мире изменилось. Что нет больше ничего невозможного. Что он готов воспарить к небу прямо сейчас… Если она будет вместе с ним!.. И этот миг, продлившийся целую вечность, должен остаться с ним навсегда…

Но внезапно истинную пару влюбленных швырнул на землю возмущенный окрик Бердис:

— Виррок! Как ты посмел!

Глава семнадцатая

Жизнь как кривая тропинка в горах, которая петляет по дремучем лесу, укутанная плотным туманом. Среди терний протаптывает её хитрый и злой Рок… И это исчадие бездны получает истинное наслаждение, когда переворачивает все с ног на голову.

— Виррок! Как ты посмел!

Парень обернулся на крик, все еще продолжая держать в руках ту, ради которой он был готов на все…

В глазах Бердис бушевало пламя. Она была в бешенстве! И ожидать от неё чего-либо хорошего не приходилось. Но все же Виррок попробовал воззвать к её разуму…

— Бердис, понимаешь… — и как объяснить словами то, что он и сам не мог понять до конца? Как сказать словами то, что чувствуешь своим сердцем? Как передать свои чувства человеку, который рассчитывал на тебя, а ты его подвел… Виррок только и смог вымолвить: — Прости.

— Прости? Прости??? — все больше распалялась блондинка. — Это все, что ты можешь сказать? После того, как мы… а ты — с ней… — от возмущения ей не хватало слов. — Прости?!

Ответить было нечего, Бердис имела полное право злиться на него. Виррок потупил взгляд и почувствовал, как в его объятиях зашевелилась Астрид. Отпускать её до безумия не хотелось… Но он все же сделав над собой усилие, разомкнул руки. И огненноволосая дева выступила вперед. Похоже, ей было, что сказать взбешённой блондинке.

— Бердис! — твердо начала Астрид, в отличие он Виррока не запинаясь и не подыскивая нужные слова — она говорила четко и уверенно: — Нас обманули. Мы с Вирроком изначально должны были быть вместе. А твой дракон — это Гермунд!

— Что за чушь ты несёшь! — бросила Бердис. А после, будто о чем-то догадавшись, возмущенно произнесла: — Я поняла! Ты хочешь улететь вместе с Вирроком в Фернарское королевство вместо меня!

— Что? — непонимающе и удивленно посмотрела на нее Астрид.

— Не прикидывайся дурой! Все ты поняла!.. А вот от тебя, Вир, я такого не ожидала, — прошипела Бердис. — Я думала, твоему слову можно верить…

Виррок стыдливо опустил глаза, опять же полностью признавая правоту своей бывшей наездницы… Да, именно бывшей. Теперь ничто не сможет исправить того, что здесь сейчас произошло.

Астрид же, зло нахмурив брови, опять потребовала разъяснений:

— Что ты сказала про Фернарское королевство?

— Что слышала! Твой любовник, — сделала ударение на последнее слово Бердис, — Фернарский шпион! А ты грязная подстилка!.. — и будто оскорбления было мало, блондинка, скривив губы в ухмылке и вскинув подбородок, захотела ударить еще больнее: — Неудивительно, что даже родной дядя хочет тебя убить!

— Что?!

— К тому же и тупая! Да уж, явно не умом ты чужих драконов уводишь!

Астрид разъярённой пумой бросилась на Бердис, готовая придушить её голыми руками. Но блондинка оказалась не из робкого десятка и перехватила ту в полете, вцепилась в волосы, намереваясь выдрать пару прядей и расцарапать лицо.

Тут уже Виррок не смог стоять в стороне. И он кинулся разнимать борющихся наездниц, пока не произошло что-либо страшное! Со спины схватив Астрид за талию, он оттащил ее от злой и растрёпанной Бердис, уже валявшейся на земле… И рыжую девушку он теперь не отпустил бы из объятий ни за что, как бы та не вырывалась.

Бердис поднялась на ноги, оттерла кровь со щеки и со злостью посмотрела на пару молодых людей, которых она возненавидела всем сердцем.

— Что ж. Ты выбрал, — с угрозой в голосе бросила блондинка и, развернувшись, отправилась прочь.

Астрид в руках Виррока поначалу замерла, а после снова стала с силой вырываться.

— Отпусти! — и парень, заметив, что Бердис скрылась из виду, наконец-то расслабил руки и отступил на шаг. Астрид тут же развернулась в его сторону. С широкими глазами и дрожащим голосом она спросила: — Это правда?

Виррок в который раз опустил взгляд в землю и промолчал.

— Что ты молчишь?! — с каждым словом повышая голос и под конец уже переходя на крик, выпалила Астрид: — То, что сказала Бердис — правда? Ты…

— Я взращён на Фернанской земле, — хмуро, но все же твердо, ответил Виррок.

— Так это правда?! Ты шпион? Ты прибыл только для того, чтобы…

— Стать драконом, — закончил за неё Виррок. — И теперь мне пора возвращаться на родину.

— Но твоя родина здесь! Ты Скарид!.. — кричала на него Астрид

— Нет. Я Фернарец… Ляфер… И всегда им был… — и, желая прекратить этот бесполезный спор, парень подался вперед, беря в свои руки ладони Астрид. — Полетели со мной! Полетели прямо сейчас! Ты ни в чем не будешь нуждаться. Все самое лучшее будет у твоих ног. Наряды, имения, власть и влияние…

Астрид не могла поверить, что слышит такое от того, кого впустила в свое сердце. Каждое слово было чуждым и неправильным. Она любила свою страну и готова была умереть за её народ… как умер отец! И то, что ей сейчас предлагал Виррок, просто невообразимо! Это было самым страшным грехом в понимании наследницы Хоргаров. Предательством!

Вырвав свои руки из ладоней Виррока, она сделала шаг назад и проговорила:

— Нет! Я не могу…

— Почему?

— Я не могу предать свой народ.

— Ты его не предашь… Ты его просто покинешь, мы просто улетим… Если хочешь, даже в другую страну! Не в Фернар. Чтобы только быть вместе… Ведь тебя тут больше ничто не держит.

Не предательство?.. Что её тут держит?…

А действительно, что? Она осталась без семьи и без дома… Но обещание, данное на руинах родного замка, еще не исполнено!

— Я должна отомстить за смерть отца!

И тут она вдруг поняла, что надо делать прямо сейчас. Пусть выбор пары оказался обманом. Пусть её любовь тоже стала горькой ошибкой. Пусть все складывалось против неё! Но… брошенные сгоряча слова Бердис…

Неужели так оно и есть? И причина всех её злоключений — единственный оставшийся в живых родной человек? Вспоминая, как холодно отнесся к ней дядя и их недавний разговор, после которого она чуть не умерла от рук подосланного убийцы… Да. Она поверила Бердис. Злая и едкая фраза очень сильно походила на правду. И теперь у неё есть видимая цель! Теперь появилась возможность отомстить за смерть всех, погибших тогда на ее глазах — и успокоиться сердцем. Тем более, если она настолько глупа, что сначала позволила себя обмануть, а после имела глупость влюбиться во врага своей отчизны, то пусть уж лучше умрет в попытке воздавать по заслугам злодею, чем отправится куда-то с предателем Вирроком.

И наследница Хоргаров, повернувшись к ляферу спиной, отправилась прочь.

— Астрид! — крикнул ей вслед Виррок, делая пару шагов вдогонку.

— Не ходи за мной! — бросила Астрид, не оборачиваясь. И в её голосе был лед — обжигающий горящую душу…

Виррок замер, не веря, что такое может произойти… Всего пару минут назад он был на вершине счастья, а уже через несколько мгновений судьба-злодейка бросила его в пучину боли и отчаяния. Все его чаяния и надежды исчезли, в момент превратились в рассыпающийся пепел, который могильно-холодный ветер разбросал над грязной деревней Скаридов…

Отчаяние навалилось на Виррока с невиданной ранее силой. Все, что он считал важным. Все, во что верил. Все, чего хотел добиться… При виде уходящей от него Астрид показалось неважным и мелким… Если рядом с ним не будет её… Какой вообще смысл жить?

— Астрид! — крикнул он в последний раз. Но рыжая девушка даже не обернулась… Ноги подкосились, он едва не рухнул на колени, чувствуя, как болезненно замирает сердце, а в легких не хватает воздуха… — Атсрид… — прошептал Виррок, когда она уже скрылась за поворотом.

Куда-то идти, что-то делать просто не осталось сил…

Даже, когда по стенам забегали частые отсветы десятков зажжённых факелов и послышался рокот разгневанной толпы, Виррок его не услышал. Казалось, что на весь мир опустилась вязкая тьма отчаяния.

— Вот он! — указала на Виррока Бердис, которая вела за собой несколько десятков вооружённых Скаридов. Они моментально окружили стоящего неподвижно парня, кто-то приставил к горлу острый клинок.

— Это правда? — послышался рядом знакомый голос, который смог пробиться через пелену охватившего его отчаяния. — Виррок! Это правда?! Ты подослан ляферами?

И какой смысл оправдываться? Какой смысл жить дальше, если единственный, кто казался важным, теперь не с ним. Уж не проще ли признать свою вину и погибнуть прямо здесь и сейчас! Чтобы терзавшие сердце муки прекратились раз и навсегда.

— Да, — тихо ответил Виррок и сам не узнал звучание своего голоса.

— Убить! — взвизгнула Бердис. Она мечтала теперь уничтожить человека, который обманул её ожидания и так позорно отверг, променяв на другую!

— Отрубить голову!

— Четвертовать!

— На кол…

Подвыпившая толпа воинов зашумела, поддерживая предложение блондинки…

Но тот же знакомый голос, что задал Вирроку вопрос, внезапно встал на его защиту:

— Нет! Он повинился! И как с ним должно поступить дальше — дело военного трибунала! Свяжите его и доставьте в замок…

Виррок с ненавистью в глазах оторвал взгляд от земли, желая увидеть, кто не даёт ему умереть прямо здесь и сейчас.

Гермунд стоял к нему спиной, прикрыв своей грудью от жаждущей крови толпы: дракону простые воины не посмели возразить… И снова ядовитой гадюкой зашипела Бердис:

— Гермунд… Я застала его с Астрид! И та была явно не прочь с ним лобызаться… — Плечи Гермунда заметно дрогнули, а кулаки сжались. — Ты уверен, что сам не хочешь его придушить, прямо здесь и сейчас?! Все мы подтвердим, что ляфер сопротивлялся и хотел сбежать… Воины, так ведь?

Толпа Скаридов ответила частым "да" и воинственными выкриками, призывающим к убийству предателя.

Но Гермунд, сохраняя крайне напряжённую позу, все же проговорил:

— Нет! Это дело военного трибунала! И не вам решать его судьбу… А, то что происходит у нас в паре, никого больше не касается! Несите верёвку…

Бердис, презрительно плюнула под ноги Гермунда и отправилась прочь. А молодой Скарид, что своим телом прикрыл предавшего и его, и эту страну Виррока, так и не повернулся к нему лицом. Просто дождался, пока принесут толстый моток корабельного каната и свяжут по рукам и ногам пойманного шпиона.

Гермунд покинул свой пост только тогда, когда пленника погрузили в непокрытую телегу и повезли в сторону замка…

Жизнь как кривая тропинка в горах, которая петляет по дремучем лесу, укутанная плотным туманом. Среди терний протаптывает её хитрый и злой Рок… И это исчадие бездны получает истинное наслаждение, когда переворачивает все с ног на голову.

Глава восемнадцатая

Астрид бежала со всех ног, будто за ней по пятам гналась стая голодных волков. Да лучше б так и было — по крайней мере, от них можно скрыться, а от набатом бивших в голове мыслей — нет. Ей хотелось просто исчезнуть, вспыхнуть и сгореть от обжигающего сердце пламени, как Скарид, не прошедший инициацию. Бежать, быстрее… спотыкаясь о незаметные во тьме камни… путаясь в высокой траве… задыхаясь, слыша оглушающие удары пульса в висках — но лишь бы не думать!

За спиной давно промелькнули окраинные хижины поселка, над головой проплывала луна, прищуренным белым глазом наблюдая за глупой девчонкой. Наконец случилось то, что давно должно было произойти — Астрид запнулась о камень, подвернула ногу — да так и осталась лежать, уткнувшись лицом в сырую землю. Она ждала, что душившая боль вырвется из груди рыданиями, но их не было. Ничего не было, словно кто-то неуловимым взгляду движением отсек ее часть, где остались эмоции. Ребра будто зажали в тиски, но избавиться от этой тяжести наездница уже не могла.

Медленно Астрид перевернулась на спину, посмотрела на луну в окружении примятых стеблей травы. Горько криво улыбнулась.

Подумать только! Еще на закате она лелеяла надежду, что сможет изменить величайшую несправедливость. Ломала голову, как лучше рассказать все Вирроку, подбирала наиболее подходящие слова, верила, что он поймет! Невольно представляла реакцию, совершенно разную: ведь чужой дракон мог прогнать ее, не желая слушать, а мог обнять… теплая волна разливалась по всему телу от одной мысли об этом.

Она оставила Гермунда пировать, сослалась на усталость и сказала, что пойдет отдыхать в выделенный домик — в отличие от Бердис, Астрид поселили вместе с другими девушками. Парень глянул на нее чуть удивленно и хмуро, но даже слепой заметил бы, что Астрид не в настроении. А потому Гермунд молча привлек ее к себе, поцеловал в щеку и пожелал доброй ночи.

Но Астрид и не собиралась спать. Она хотела отыскать Виррока как можно быстрее — и сердце вело ее. К тому самому дому, куда он на ее глазах зашел вместе с Бердис — а затем вышла хозяйка. Наезднице пришлось спрятаться в ближайшем проулке, чтобы женщина ее не заметила, зажав себе рот рукой от случайного подступившего к горлу всхлипа. Теперь, когда она всей душой верила, что Виррок — ее судьба, видеть его с другой было настолько больно и неправильно…

Астрид все ждала, когда пара расселится и отправиться праздновать, но дверь больше не отворилась. Свет тоже вскоре погас — они легли спать. Или не спать… Астрид бессильно прислонилась спиной к деревянной стене ближайшего дома. Зная Бердис, без труда замечая ее взгляды… так легко было представить способ, которым она захомутала Вира. Астрид обхватила себя руками, закусила губу, стараясь не думать о том, что ее дракон может дарить свои ласки другой… прямо в этот момент… в то время, как она была бы счастлива одному нежному взгляду.

«Ничего не получится, — вдруг подумала Астрид, закрывая лицо руками, — слишком поздно. Пока я поняла… пока додумалась… Пусть даже в начале была ложь, теперь уже столько случилось, что это не имеет значения для него. Даже поговорить не могу — они вечно вдвоем! Как и полагается паре… Это я шастаю ночью по чужому поселку, прячусь в тени, словно какая-то преступница… До чего ты докатилась, Астрид! Ты просто жалкая!»

Но одергивания не помогли. Да, смелая и храбрая дочь рода Хоргаров была сейчас слабой, растерянной, несчастной… и влюбленной. Тихо плакавшей от отчаяния.

Но стоило прозвучать голосу Виррока совсем рядом — и сердце радостно подскочило в груди, а надежда вновь расправила крылья. На непослушных ногах Астрид отправилась навстречу ему… и все, что случилось дальше, походило на сладкий сон. Да, не сразу, но он услышал и понял ее, поверил, не прогнал.

— Мы должны быть вместе.

И когда самые сложные слова в ее жизни сорвались с языка, случилось волшебство. Астрид очутилась в незнакомых, но в то же время родных объятьях, заглянула в глаза, где светился ответ ее чувствам — и, совсем потеряв голову, прижалась к горячим губам. Таким сладким, таким нежным, любимым… Земля поплыла из-под ног, и, если б Виррок не держал ее, крепко прижимая к себе, Астрид бы точно пошатнулась. Ее захлестнуло такое оглушительное счастье, что весь мир перестал существовать…

Весь, кроме Бердис, которая появилась так невовремя.

Лежавшая в высокой траве за окраиной деревни Астрид почувствовала, как отсырела от земли спина, и нехотя села, смахнув пару слез, незаметно скользнувших по щекам. Луна, ее немая слушательница, уже скрылась за горизонтом, скоро начнутся утренние сумерки. А все, что случилось — навсегда унесет с собой ночь. Самый подлый удар в момент, когда она полностью доверилась и раскрылась.

Сначала Астрид даже ощутила сочувствие к Бердис — можно понять отчаяние наездницы, вмиг лишившейся своего дракона, да еще таким способом… И, наверное, оправдать в какой-то степени — виноватый вид Виррока, хоть и обижавший ее. Но затем Бердис стала говорить такие ужасные вещи — а Виррок даже не думал их отрицать! Хуже того — стал упрашивать ее, дочь Хоргаров, покинуть родные земли, предать свой народ! Как он вообще мог говорить подобное! Да если бы они изначально были парой, Астрид бы убила своего дракона за такое! И будь что будет потом — рука бы не дрогнула!

«Лучше бы я никогда, никогда его не знала!» — мысленно твердила она сейчас, обхватив голову руками.

Минуты текли незаметно, холодный предутренний ветер трепал рыжие волосы, постепенно остужал горячую голову. Астрид вспомнила слова Бердис о том, что смерти ее добивался не кто иной, как родной дядя. Тогда это показалось брошенной в пылу ссоры бездумной фразой, глупой попыткой оскорбить… но теперь Астрид начинала понимать, что у Бердис не было причины врать. Более того, она оказалась втянута в это, могла действительно что-то знать…

«Но дядя… почему? Что я ему сделала? Неужели из-за права наследования? Тогда почему он принял меня в эту школу, позволил пройти инициацию, посещать занятия? Ведь мог просто приказать расстрелять меня из луков, когда я стояла у ворот…»

Астрид зябко передернула плечами. Она окончательно замерзла, пришла в себя, успокоилась — но не нашла ответов. Зато знала, что делать дальше. Первым делом — лечь спать, чтобы набраться сил перед завтрашней дорогой в замок.

Тихо скрипнула дверь,пропуская тонкий девичий силуэт из сеней в большую горницу, где на широких скамьях были постелены несколько одеял. В утреннем полумраке сложно оказалась различить, спят ли соседки, но Астрид почему-то сразу показалось, что с ними что-то не так. А когда она прошла несколько шагов вперед и за спиной громко захлопнулась дверь, заставив вздрогнуть и резко развернуться — совершенно четко ощутила опасность. Бердис решила отыграться? Убийцы даже здесь достали?

Большая тень шагнула в центр комнаты, и Астрид узнала перед собой хмурого Гермунда. За окном быстро светлело, да и глаза привыкали к темноте дома… Она наконец-то поняла, что постели пусты, других наездниц в комнате нет. Она со своим драконом осталась наедине. И он все знал.

В полном молчании Гермунд приблизился вплотную, и Астрид потребовалось все самообладание, чтобы не отвести взгляд. Вот, значит, что чувствовал Виррок перед Бердис? Но если белобрысая змеюка способна только ядом плеваться да царапаться, то Гермунд… он запросто мог придушить. Или сделать что-то гораздо худшее.

— Это правда, — наконец не спросил, а констатировал он. Низкий голос, напитанный болью, звучал совсем глухо.

— Что? — отозвалась Астрид. Она понимала, что Гермунд может подумать, будто она собралась отрицать… но вдруг Бердис отыскала его и наврала с три короба?

Ответ дался парню нелегко. Казалось, слова проходят по его горлу, словно комок игл.

— Ты обманывала меня с Вирроком.

— Нет, — глядя ему в глаза, спокойно произнесла Астрид. И вздрогнула, не сдержавшись, когда парень яростно заорал:

— Врешь! Ты все время врешь!

Он кинулся к ближайшей скамье, схватил ее, швырнул об стену так, что только щепки полетели. Грохот и треск, скорее всего, были слышны даже на улице, но к наезднице с драконом точно никто во время ссоры не сунется! Никто ей не поможет…

Астрид, сжав кулаки, пытаясь не показывать охватившего ее страха, молча следила за тем, как Гермунд в отчаяние крушит все вокруг. И ждала, когда он доберется до главной причины — до нее.

— Бердис сказала, что вы целовались! Прямо на улице! — орал он, сверкая глазами. — И я впервые верю ей! Ты… и этот… предатель! Почему, Астрид, почему?!

Мимо пролетел какой-то горшок, брызнул глиняными осколками за ее спиной, но Астрид поняла, что если она сорвется — все будет кончено.

— Это был первый поцелуй… — попыталась объясниться она.

— Да какая разница! — Гермунд подскочил к ней, схватил за ворот жилета и встряхнул, глядя в лицо. — Я говорил тебе — главное, чтоб только я занимал твое сердце! А ты впустила туда другого!

— Я не…

Он отпустил ее так резко, что Астрид едва устояла на ногах. Отошел размашисто, сжимая и разжимая кулаки — и внезапно схватился за голову, с тихим стоном уселся прямо на пол.

— Что ты со мной сотворила… что теперь делать…

Астрид сглотнула ком в горле. У нее собственное сердце еще болело, а тут… даже после того, что она натворила — остается наездницей для своего дракона. Правда-не правда — не важно. Душа Гермунда металась, объятая эмоциями так же, как его тело в огне на инициации. И также, как тогда, Астрид поняла, что делать.

Она села перед ним на колени, осторожно отняла руки от головы и заглянула в глаза.

— Я узнала, что создание пар — не воля богов, не судьба, а всего лишь выбор наставников. Я подумала, что нас могли обмануть… из злого умысла, например. Выпила остатки зелья, что дали Кельде для поиска настоящего дракона… и оно указало на Виррока.

— И ты поверила… — качая головой, пробормотал Гермунд. — Так легко поверила после…

— Я горько пожалела об этом, — честно призналась Астрид. — Но было уже поздно, да и Бердис нас заметила. Гермунд, — она попыталась поймать его потухший взгляд. — Гермунд, прости меня.

Совершенно искренне, не преодолевая себя, она потянулась вперед, обнимая своего дракона за шею. Гермунд вздрогнул, а затем медленно обнял — и в порыве чувств прижал к себе так, что захрустели ребра.

— Я только сейчас поняла одну важную вещь, которую ты всегда говорил, — шепнула Астрид ему на ухо. — Про нашу связь. Поцелуи ничего не значат. Интерес к другому ничего не значит. И не важно, кто еще постучится в мое сердце. Ты всегда будешь там, на главном месте. Совершенно особенный, самый близкий. Вот, что значит настоящая связь, а вовсе не привычка просыпаться утром в одной постели.

Гермунд поднял голову, непонимающе глядя на свою наездницу.

— Я противен тебе?

— Нет! — она поймала его руки, переплела пальцы и прижалась лбом к широкому лбу, заглядывая в глаза. Тихо, вкрадчиво произнесла: — Ты больше, чем любовник или муж, ты часть меня самой. Неважно, что там говорят учителя или зелья — мы уже не раз доверили друг другу свои жизни. И близость тел нам не нужна, когда души сливаются вместе.

Все еще не совсем уверенно Гермунд кивнул. Он надеялся на другое… но раз Астрид говорит, так категорично… ей, наверное, лучше знать.

— Ты позволишь доверить тебе свою жизнь снова? — спросила она, и дракон вновь утвердительно кивнул. — Хорошо. Тогда я скажу тебе, кто пытался меня убить.

Глава девятнадцатая

В замок они вернулись рано утром, в числе первых.

Солнце только начало взбираться на светлеющий небосвод из-за подрагивающей линии горизонта, гоня с моря белое марево тумана, волнами разливающееся под черными стенами замка. Еще спали ученики в комнатах, отдыхали после веселого пира драконы и наездницы в поселке. Астрид верхом на зеленом драконе, который стал заметно больше со вчерашнего утра, подлетала к школе.

Правя гордого и красивого зверя к внутреннему двору, удобному для посадки, она заметила рыжеволосого мужчину на площадке той самой башни, где Сендра преподала парам новичков первый урок. Тан Османд, подставив лицо свежему ветру, встречал возвращавшихся в замок учеников… Захотелось прямо сейчас направить своего дракона к нему. Но нельзя. Такого большого зверя сразу заметят другие, решат выяснить, почему он повел себя странно, поднимутся на башню… Лучше всего, если они встретятся наедине, а не в присутствии десятка учеников, готовых выступить на защиту тана. К тому же хотелось ощутить поддержку Гермунда… Не дракона, а именно человека, который знает обо всем и полностью на твоей стороне.

За остатки прошедшей ночи молодые люди много чего успели рассказать друг другу, поделиться новостями и мыслями. Гермунд уже знал все про коварство дяди Астрид. А та в свою очередь — услышала о пленении ляфера. И пусть в груди от этого известия болезненно защемило — ведь предателя могла ожидать только одна судьба — наездница взяла себя в руки и заставила думать о другом.

Оказавшись в комнате Гермунда, они практически сразу же стали собираться на высокую башню, где, если повезет, и сейчас находился тан Османд.

— Ты сразу с ним разделаешься? — спросил Гермунд, спешно натягивая одежду и оглядываясь в поисках топоров.

— Нет, — Астрид отрицательно мотнула головой, проверяя, как натянута тетива её лука, и перекидывая через плечо ремень колчана.

— Почему?! — вспылил дракон. — Просто потому, что он твоя родня — пожалеешь? Он же сам пытался тебя убить!

Наездница задумчиво закусила губу.

— У меня есть план. Ты ведь мне доверяешь?

Гермунд, застегивая пояс для оружия, подошел к ней, ласково погладил по голове.

— Полностью.

— Тогда идем.

Пользуясь тем, что людей во дворе почти не было, они поспешно и незаметно зашагали к башне, боясь упустить тана. Взбежали по лестнице — и увидели его на прежнем месте. Высокий рыжий мужчина в длинных одеждах без доли удивления обернулся к ученикам.

— Что вы здесь забыли? — недовольно поинтересовался он.

— Нам надо поговорить, — резко и уверенно начала Астрид, но тан попытался ее перебить:

— Нам не о чем говорить, иди к себе.

Однако наездница не унималась. Бояться его недовольства? Да куда там! Что он может сделает страшнее, чем уже делал… Что может быть хуже попыток убить? А на случай, если все же попробует, за её спиной возвышался воинственный Гермунд в полной боевой экипировке. А уж если и это не поможет, на удобной площадке башни он с легкостью может перекинуться в дракона.

— Я знаю, что ты хотел убить меня из-за права наследовать титул, — громко начала она, не обращая никакого внимания на вспыхнувший яростью взгляд тана. Только Гермунд предупредительно опустил ладони на топоры. — Но я предлагаю тебе сделку! Я откажусь от этого права, ты станешь правителем наших земель как следующий ближайший родственник вождя!

Гермунд изумленно перевел взгляд на Астрид, а губы Османда сложились в презрительную усмешку.

— Даже, если мне нужен был этот титул, я не принял бы его таким способом… от перепуганной насмерть трусливой девчонки. Тебе действительно далеко даже до отца…

Астрид проглотила эту обиду. Он просто ничего не знает!

— Я предлагаю это не потому, что хочу купить свою жизнь! — крикнула она. — В обмен я требую помочь мне с поисками золотого дракона, который сжег деревню и разрушил замок.

— Золотого дракона? — глухо повторил Османд. В его глазах Астрид прочитала ответ — он знал такого!

— Ты воспитал в своей школе сотни пар, ты видел каждого, только ты можешь сказать, кто это был! — воскликнула она. — Окажи последнюю почесть своему брату, поступи достойно! Помоги мне найти его убийцу — а уж я отомщу без твоей помощи! И за это я отдам тебе все!

Тан Османд как-то растерянно моргнул, отступив на шаг от отчаявшейся девчонки. На суровом лице сквозь маску невозмутимости пробивались смешанные эмоции. И, кажется, даже испуг.

— Отдай свою жалкую жизнь, этого будет достаточно, — послышался за спиной холодный голос Сендры, и Гермунд первым дернулся, резко оборачиваясь в сторону лестницы. Мастер полетов, придерживая длинные полы платья, всходила на башню.

Глаза тана удивленно расширились. Казалось, что он только сейчас о чем-то догадался.

— Так значит, это твоих рук дело? — хмуро процедил тан, глядя на мастера полетов. Астрид, ничего не понимая, лишь отшатнулась в сторону. — Чем тебе помешала эта девчонка?

— Я просто хотела завершить твою работу, милый, — неприятно улыбаясь, Сендра прошла между Гермундом и Астрид, будто и вовсе их не замечала. Приблизилась к Османду, взяла его под руку. — Ты ведь уже понял, кто был тем огромным золотым драконом, которого ищет твоя племянница? Школа нуждается в средствах, нам постоянно нужна еда для учеников, стены замка требуют ремонта… да и не лишним будет сбор налогов. Ведь ни один из этих оборванцев, — быстрый презрительный взгляд на первогодок, — не платит за обучение.

Тан отшатнулся от нее.

— Как ты посмела… Нет, не может этого быть, я не помню, чтобы обращался в последний месяц. Я вообще не покидал замок!

— Конечно ты не помнишь, — ядовито-сладко улыбаясь, проговорила Сендра, вновь протянув к нему руки, ласково гладя по голове, запуская пальцы в короткие рыжие волосы. — Ты мало что помнишь в последнее время.

Выражение лица Османда внезапно сменилось сильной усталостью.

— Мне нездоровится в этот год…

Казалось, что одним прикосновением Сендра что-то сделала с этим гордым и заносчивым мужчиной… Будто околдовала.

— Конечно я знаю, милый. Но тот источник, что бьет под замком и дарит тебе облегчение… от него так болит и кружится голова, путаются мысли…

Статный мужчина сник в ее руках, и Сендра заботливо прижала его к груди.

— То зелье, что я даю тебе после… от него ведь боль уходит…

— Да, на время, — пробормотал тан, — но потом лишь сильнее.

— Да, мой милый, — проговорила Сендра, глянув на изумленных Астрид с Гермундом, которые опомнились и стали незаметно отступать к лестнице. — Но потом только хуже. Так и должно быть. Замкнутый круг, идеальный план, который ты через секунду уже и не вспомнишь. А теперь пора уничтожить тех, кто перешел нам дорогу, — глаза женщины, обращённые на молодую пару, будто выцелив следующую жертву, прищурились. А после последовал приказ, отданный потерявшему разум мужчине: — Обращайся!

На площадке башни взвился столп пламени. Превращение Османада было самым ярким из виденных Астрид… И когда ревущее пламя спало, перед ней явился Убийца!

Убийца всех жителей её деревни. Убийца матери! Убийца отца… Золотой дракон исполинских размеров! Он был больше всех драконов, встреченных Астрид в школе наездниц… И вот этот огромный зверь, изогнув шею, позволял взойти себе на холку — Сендре!

Астрид, встретив того, кто являлся ей в страшных ночных кошмарах, потеряла над собой контроль от вспыхнувшей в душе ярости. Она забыла обо всем на свете. Хотелось лишь одного: смерти этого дракона вместе с его наездницей! Ведь теперь она знала, кто бросил копьё, отнявшее жизнь её отца!

Сендра!

Руки сами потянулись за спину, пальцы нащупали стрелу и резко наложили на тетиву вскинутого лука.

Как её научили в этой же школе, Астрид выстрелила практически не целясь… Стрела со свистом летела точно в спину Сендры — и она непременно попала, если бы только дракон не защитил свою наездницу! Длинный и, казалось бы, очень медлительный хвост золотого зверя кнутом хлестнул за спиной статной женщины, разбив стрелу в щепки.

А уже после усевшаяся на шею исполина Сендра отдала приказ атаковать в полную силу. И, открыв пасть, Осмунд испустил из своего чрева горящую волну всепожирающего пламени…

Астрид уже готовилась умереть, если бы у неё самой не было защитника. Зеленый зверь по-кошачьи прыгнул перед ней, прикрыв наездницу своим телом. И пламя разбилось о чешую Гермунда, как разбиваются волны о черные прибрежные скалы. Драконам огонь нипочем: они рождаются в пламени и несут его в своём сердце! Потому, выдержав поток огня, зеленый дракон живо повернулся к Астрид, позволив вскарабкаться ей на свой гребень…

Золотой исполин уже поднимался в воздух. Гермунд, даже подросший, оставался меньше его вдвое. Но если меньше, значит, быстрее летает и больнее жалит! Примерно так на тот момент думала Астрид, отдавая приказ своему зверю.

Гермунд расправил крылья и взмыл в небо как раз в тот момент, когда сверху ударил второй столп пламени. А, неся на спине свою наездницу, попадать под удар было уже нельзя…

И начался бой!

Астрид, проявив всю отвагу и вспомнив все уроки, что ей преподавали в этой же школе, кружила вокруг золотого исполина, как самая настоящая оса, вновь и вновь посылая свои стрелы в сторону хищно глядевшей на неё Сендры. И каждый раз она не могла достичь цели…

И она крупно ошиблась, думая, что золотой дракон медленнее Гермунда. Нет. Он каждый раз догонял его! Единственное что спасало их, так это резкие виражи и повороты. Золотой дракон подобным похвастаться не мог, но вместе с тем, и оторваться от него не удавалось… Как синичка не может скрыться от орла…

Но бой мог продолжаться еще долго! И Астрид знала, что у неё все непременно получиться. Главное верить в свою правоту, и сами боги не оставят тебя в трудную минуту…

Как внезапно… Крыло Гермунда пронзило насквозь толстое копьё! Зеленый зверь болезненно вскрикнул и по спирали стал падать на землю. Одно крыло могло лишь погасить инерцию, замедлить, но не удержать в воздухе. А растерянная Астрид только сейчас увидела, откуда пришла нежданная напасть…

Как она могла забыть про замковые баллисты! Стражи замка, увидев воздушный бой, естественно вступились за своих хозяев.

Второе копье, запущенное хитрым механизмом, попало Гермунду в брюхо, вызвав еще более душераздирающий вой… Но её пара не сдавался! Он бил крылом изо всех сил, чтобы опустить свою наездницу на землю. Падения с высоты она бы точно не пережила.

Третье и четвертое копьё пронзили лапу и грудь. На этот раз Гермунд даже не рыкнул, направив все силы на то, чтобы как можно ниже опуститься к земле. И ему это удалось.

Только после того, как израненный зверь приземлился во дворе замка, вспыхнуло пламя. И уже через мгновение на траве лежало страшно израненное человеческое тело.

— Астрид… — прошептал молодой воин, глядя на плачущую, склонившуюся к нему девушку.

— Гермунд! — вскрикнула та, бросаясь к нему на грудь… Левая рука непривычно слабо приобняла ее, и дракон едва слышно проговорил:

— Прости… я не смог.

— Гермунд!

Окровавленный парень окончательно замер.

Пару окружили вооружённые стражники замка, направили на рыдающую Астрид свои клинки и копья…

А парящая в воздухе Сендра с досадой скрипнула зубами. Сжечь девчонку теперь не получится, кругом слишком много народа. Но ничего, следующий закат она уже не увидит.

Глава двадцатая

Тяжелая, чуть заржавевшая, но крепкая дверь подземной камеры со скрипом отворилась, и Астрид толкнули вниз. Наездница, не заметив короткой лесенки, полетела на пол, но даже звука не издала — только молча поднялась, перебралась к ближайшей стене и, прижимая к груди ушибленный локоть, уселась там.

Темница в замке Огненных Клыков оказалась такой огромной, что здесь без труда бы уместился средний дракон — или все ученики. Толстые стены, крепкие двери, единственное закрытое решеткой окно, выходившее не на улицу — в коридор. Как отсюда сбежать? Вот только Астрид и бежать не хотелось.

В камере было на удивление тепло и сухо — все благодаря подземному вулкану, незастывающим потокам лавы, что текла в пещере под замком. Пустое помещение, где их никто не тревожил, облюбовали паучки и прочие не очень приятные насекомые, спрятавшиеся в темноте — единственный факел у входа не мог достать даже бликами до высокого потолка и дальней стены, у которой раздавался странный шорох…

Астрид обняла колени и уткнулась в них лбом, закрыла глаза — но ей стало только хуже. Потому что перед внутренним взором она видела умирающего Гермунда — и как не зажмуривалась, как не трясла головой, не могла избавиться от этой картины. Ведь это ее вина! Это она толкнула своего дракона на неравный бой, в котором он погиб! А теперь… в груди лишь зияющая рана, которая не перестает болеть. И ощущение пустоты.

Тогда, в полумраке домика в поселке Астрид не врала и не хитрила, обещая Гермунду место в своем сердце. Так оно и было, она говорила искренне.

— Ты всегда будешь там, на главном месте. Совершенно особенный, самый близкий… Часть меня самой.

И теперь ее лишили этой части. Астрид ощутила все отчаяние овдовевшей наездницы, но хуже всего то, что в этом была полностью ее вина. Она должна была все продумать! Должна была все предугадать, предвидеть, придумать план для любого развития событий! Даже такого: когда давно овдовевший дракон попадает под власть новой наездницы, а в воздушный бой против более сильного противника вмешиваются баллисты. Так есть ли толк от нее самой? Лишившейся дракона, друга и напарника, возможности отомстить, даже свободы, а вскоре — и жизни. Казнь без суда была назначена на утро, и это станет позорным окончанием ее бесславной жизни… Но все, о чем она сейчас жалела — это о гибели Гермунда. Не надо было вмешивать его в семейные разборки… но как иначе, если он ее дракон? Был.

Сердце все так же болело, но плакать не хотелось. После всего произошедшего за последнее время эмоций просто не осталось… они сгорели, осели пеплом в душе. Боль, тяжесть, холод… будто на ней уже лежит могильный камень.

— Отец, я не выполнила своей клятвы, прости, — вслух произнесла Астрид куда-то в темноту, — но вскоре я присоединюсь к тебе…

— Как быстро ты сдалась, — раздался хриплый голос из дальнего угла, укутанного мраком, заставив наездницу резко подскочить на ноги.

— Кто здесь? Выходи! — с угрозой в голосе воскликнула она, будто действительно могла что-то противопоставить опасности.

— Если б я мог… — все так же хрипло, со смешком в голосе.

Астрид взяла себя в руки. В конце-концов, кто может прятаться в подземной камере? Только еще один заключенный. И вряд ли у него есть с собой хоть какое-нибудь оружие… Может, он просто хочет проговорить перед смертью?

Наездница поднялась по ступеням, вынула из крепления потрескивающий, чадящий факел и медленно двинулась вглубь камеры. Под ее ногами постоянно что-то хрустело: чьи-то мелкие косточки, панцири, лапки… Наконец блики пляшущего света выхватили из тьмы окутанную цепями фигуру, прикованную к стене. Темные кучерявые волосы, безбородое лицо, знакомые черты, изуродованные синяками и припухшими следами ударов.

— Виррок… — пробормотала Астрид, узнав ненавистного ляфера.

Его привезли сюда, чтобы отдать под трибунал, как и просил Гермунд… только не упустили шанса выместить злобу на врагов на беспомощном драконе. А синяки… упал пару раз с телеги, всякое бывает, не удержали. Шею-то не сломал — это главное. Хотя больше, чем боль от полученных ссадин, Виррока мучила жажда — никто и не подумал принести ему воды, а времени с момента пленения прошло предостаточно — уже день перевалил середину.

— Не могу сказать, что я тоже рад тебя видеть… здесь, — заметил он. Кажется, ирония — это все, что ему теперь осталось. — Да и смерть в один день всегда казалась мне глупой шуткой.

— А как, по-твоему, следует поступать с предателями? — жестко спросила Астрид. Обида… оскорбление даже, что он нанес, когда позвал ее с собой… да еще в такой момент, после первого поцелуя!… снова обожгла измученное сердце.

— И ты предатель? — уже без тени ухмылки поинтересовался Виррок.

— Это дядя, точнее Сендра на нем уничтожила мою семью… — тихо ответила Астрид. — Я попыталась их остановить… и они убили Гермунда.

Виррок молча опустил взгляд.

— Мне очень жаль, — глухо выдавил он. — Действительно жаль. Он был славным парнем.

Астрид села на пол чуть в стороне от него, воткнула в землю факел.

Не то, чтобы хотелось говорить — даже наоборот, но казалось как-то правильнее быть тут, чем вновь вернуться на свое место, оставив Виррока в темноте. И они молчали довольно долго. Медленно тянулись часы, незаметные в этом подземном каменном мешке.

— Почеши мне переносицу, — устав морщиться, попросил Виррок, и Астрид нехотя исполнила просьбу. Последнюю, может быть. Должно быть, у него ужасно болело все тело от продолжительного сидения в одной позе, с заломленными за спину руками… В душе шевельнулась жалость, но Астрид тут же ее подавила.

— Скажи, ляфер, — внезапно с издевкой произнесла она, — кто-то будет горевать о тебе в той стране? Или просто отправят следующего выполнять твое задание?

— Нет, — мотнул головой Виррок, — никто… Но и здесь не станут, так ведь?

Астрид лишь отвернулась, порывисто и будто бы презрительно.

— Скариды больше всего на свете ненавидят предателей, — буркнула она в сторону. — Собственная мать отказалась бы от тебя!

— Она и отказалась, — спокойно произнес Виррок. — Родители отдали меня в Фэрнарское королевство в обмен на перемирие… и благополучно забыли. Это не предательство?

Астрид повернулась, удивленно посмотрела на парня.

— Я не знала историю рода Бараморов.

— Да и ладно, какая разница теперь? — усмехнулся Виррок, и они снова надолго замолчали.

Судя по проснувшейся даже у наездницы жажде, заурчавшему животу — уже давно миновала пора ужина, но в таком состоянии она не чувствовала голода. Где-то там, на небосклоне взошла луна… а в их темнице ничего не изменилось, будто само время здесь замерло.

У Астрид затекли ноги, и она встала, делая широкие шаги по камере, но стараясь не выходить за круг света. Вирроку оставалось лишь завистливо наблюдать — его крепко связали, опасаясь, что парень может рискнуть обратиться в дракона.

— Почему ты не пытаешься бежать? — спросил он у наездницы, и та удивленно повернулась к нему. — Неужели после смерти Гермунда…

— Не смей произносить его имя! — в сердцах воскликнула Астрид.

— …неужели смирилась со своей судьбой, — не отреагировав на ее выпад, закончил Виррок. — Ведь еще возможно выбраться, отомстить…

— Как?! — спросила Астрид. — Ты что, не видишь, какие тут стены, двери, замки? Не видел охраны наверху? Даже, если мне удастся покинуть камеру… ты предлагаешь мне выступить против стражников и десятка пар с драконами с голыми руками?! Это безумие!

— А я думал, ты готова на безумие ради своей цели, — улыбнулся Виррок, и она глянула на него, как на больного. — У меня есть… иди сюда, ближе.

Астрид, все так же хмуро глядя на ляфера, сделала шаг к нему.

— У меня ужасно болят руки, особенно вывернутые локти и плечи. Разотри, а? Пожалуйста.

Наездница поняла его хитрость. Опустилась рядом на колени, оказавшись так близко, что смогла различить очень тихий шепот дракона:

— Можно попробовать сбежать завтра утром, во время казни. Нас выведут во двор, и я попытаюсь обратиться… не думаю, что эти цепи меня удержат. Если получится, то тебе останется только вскочить мне на спину и направить… направить домой. Если не получится — что ж, я все равно их отвлеку, а ты сможешь скрыться.

Виррок поднял голову, почти касаясь щеки склонившейся над ним Астрид, невольно ощущая исходившее от ее кожи тепло.

— Ты опять предлагаешь мне предательство, ляфер? — процедила наездница, зло сверкнув глазами. Ее губы были так близко, что одного легкого движения хватило бы, чтобы прижаться к ним своими.

— Нет, — тихо выдохнул Виррок, поймав ее взгляд, — я предлагаю тебе спасение. Хочу, чтоб ты жила.

— Прекрати! — Астрид, спрятав смущение за злостью, резко отшатнулась назад. — Лучше умереть, чем стать…

— Они уже считают тебя предательницей, — напомнил Виррок. — Ни за что, но это клеймо не смоешь, другим не объяснишь — они просто не станут слушать. Пойми, Сендра и твой дядя имеют куда больший вес, одно их слово перечеркнет все твои доказательства!

Астрид опустила голову, понимая, что Виррок прав. Она не просто умрет завтра, она покинет этот мир предательницей.

— Ты сделаешь все, чтобы выжить, да? — попыталась съязвить наездница. — Только бы выполнить поручение!

— Нет. Я сделаю все, чтобы выжила ты.

Астрид досадливо закусила губу, зашагала куда-то в другой угол камеры. Непробиваемый лгун! Каждая его фраза ранила, словно острые камни на морском берегу, и в груди саднило, как от соленой воды, попавшей в порез. Но если она снова поверит… да и не могла Астрид больше открыться. Слишком больно Виррок ей сделал.

— Вернись, я обещаю молчать! — раздалось за спиной, с его стороны. Факел Астрид оставила рядом с парнем и теперь сама ощущала себя в темноте неуютно. — Я не хочу умирать в одиночестве!

— Ты не умираешь! — огрызнулась она.

— Демоны, у меня к уху что-то ползет! Скорее! Помоги!

Зло рыкнув, Астрид почти бегом преодолела половину камеры, подскочила к Вирроку и действительно смахнула с его лица длинную жирную многоножку.

— И как же ты тут без меня сидел?! — выпалила она. Хотелось сказать, что ляфер обманом заставил ее вернуться — но ведь нет. «Ой, да что бы ему было! В такой голове и есть нечего!»

— Прости, что обидел, — начал он.

— Ты обещал молчать! — предупредительно погрозила пальцем Астрид. Обидел! Это не обида, это гораздо хуже! Она тянулась к нему всем сердцем… ох, даже вспоминать сейчас нечего! Позор всего рода Скаридов…

И Виррок заметил, как нахлынувший гнев заставляет сверкать ее глаза и чаще вздыматься девичью грудь. Но если она злится, значит, ей не все равно…

— Что такое? — подливая масла в огонь, спросил он, и Астрид сорвалась.

— Что такое?! Ты правда не понимаешь?

Она ожила, на миг забыв о своей потере. Виррок видел, как наездница словно готовилась к бою, собираясь выплеснуть на него все накопившиеся чувства. «Давай, так и надо, — мысленно подбадривал он. — Тебе станет легче. Ты отпустишь, ты поймешь… ты так прекрасна сейчас…»

— Так вот слушай, ляфер, если ты не понимаешь таких простых вещей, я тебе объясню!… - в запале начала Астрид, и вдруг смолкла, прислушиваясь.

В замке двери их камеры провернулся ключ.

Глава двадцать первая

Тихо скрипнула дверь камеры, и на пороге вырисовалась широкоплечая мужская фигура.

«Дядя? Нет… Кто это может быть?» — с изумлением подумала Астрид, не узнавая силуэта. Если это простой тюремщик, то зачем он пришел, ведь до утра казни по ее ощущениям еще много времени? Наездница невольно отступила ближе к Вирроку… то ли подсознательно ища у него защиты, то ли желая, наоборот, защитить его.

Но в этот момент от силуэта отделилась и скользнула вниз по лестнице, во мрак, еще одна тень… и вот ее движения, легкие, неслышные, показались Астрид очень знакомыми.

«Кельда?»

Кельда-невидимка, как ее многие звали, выпорхнула из темноты в круг света, отбрасываемый факелом, и глаза ее сверкали. Она и одета была теперь совсем иначе: привычная для всех учениц удобная и теплая форма из штанов и жилетки, а поверх — еще и теплый плащ. Но главное изменение все же произошло с самой девушкой: всегда тихая, испуганная, потупившаяся, сейчас она смотрела гордо и прямо. И улыбалась.

— Зачем ты пришла? — удивленно спросила Астрид, не понимая, что свежеиспеченная наездница забыла в таком месте.

— Помочь, — просто отозвалась Кельда. — Сбежать.

— Но как… — Астрид запнулась, подняла взгляд на дверь, но светлый прямоугольник уже исчез. Зато из темноты к ним шагнул высокий, широкоплечий мужчина.

— Это Грим, — нежно улыбнувшись, Кельда коснулась ладошкой его руки, бугрившейся мышцами. — Мой дракон. Он напросился сегодня в караул после полуночи, так что попасть сюда не составило труда.

Астрид была благодарна неожиданной подруге, хотя и не понимала, что подтолкнуло ее к такой опасной задумке. Может, помощь в поимке дракона? Всего-то…

— Но ведь Сендра без труда догадается, кто открыл дверь! — шепотом воскликнула она. — Ты понимаешь, что рискуешь собой и своим драконом! Вашим обучением!

— Не нужно нам это обучение, — продолжала счастливо улыбаться Кельда. — Грим тут уже четвертый год, он знает все — и меня научит! — Великан молча утвердительно кивнул. — А быть чьим-то оружием во вражде кланов он больше не хочет. Мы тоже покинем замок.

«Им есть, куда идти, — с грустью подумала Астрид. — По лицам видно — они готовы любые препятствия преодолеть вместе. Вместе… А я снова одна».

— Вам следует торопиться, — напомнила Кельда. — Скоро смена караула. Знаешь, где спрятаться?

Астрид отрицательно мотнула головой. Прятаться она вообще не привыкла.

— Горный хребет над морем, там есть небольшое ущелье. В ущелье стоит домик отшельника, он давно уже заброшен. Там можно жить какое-то время, если с охотой повезет. Найдешь без труда.

— Кельда… — Астрид вдруг оглянулась на Виррока, сидевшего за ее спиной, который за все это время не произнес ни слова. — А можно его спасти?

Та не стала удивляться, спрашивать, напоминать, что перед ними предатель… Как-то странно улыбнулась, глянув на наездницу, и произнесла:

— Конечно, можно. Грим, пожалуйста, освободи его от цепей.

Астрид ждала, что дракон Кельды достанет ключ и отомкнет замки, которыми крепились цепи… но он просто схватил их огромными ручищам, потянул в стороны… «ох, лишь бы Виррока не разорвал!»… и звенья лопнули, выпуская парня на свободу. Тот поднялся на ноги, с трудом, пошатываясь, морщась от боли в задубевших мышцах.

— Спасибо…

— Спасибо, Кельда! — Астрид в неожиданном для нее самой порыве бросилась девушке на шею, крепко ее обняла. — Ты жизнь нам спасла! И честь тоже.

Та лишь смутилась.

— Я была виновата перед тобой, Астрид… Я так долго боялась всего, боялась сама сделать шаг и взять судьбу в свои руки… Я шла за другими, слушалась их слов и приказов… Но ты помогла мне не только найти дракона, а отыскать себя, понимаешь? С Гримом я чувствую себя человеком, который может решать все сам — не потому, что он всегда защитит, а потому, что теперь действительно от меня зависит чужая жизнь.

Улыбка Кельды дрогнула, она смахнула непрошеную слезу.

— Ладно. Нам действительно надо спешить. Идемте, Грим знает все коридоры, он выведет нас прямо к воротам.

Астрид кивнула, уверенно сделала шаг следом за Кельдой, и вдруг почувствовала, как кто-то взял ее за руку. Наездница возмущенно оглянулась, желая высказать все Вирроку, но тот все еще едва держался на ногах, а на лице было такое виноватое выражение… Парень стыдился своей слабости, но после почти суток, проведенных в цепях, каждое движение причиняло ему сильную боль, а передавленные мышцы просто не слушались.

— Прости…

— Замолчи, ляфер! — Астрид подставила ему свое плечо. — Но если ты нас задержишь — я тебя прибью!

«Я сам себя прибью, — подумал Виррок, — если мы не сможем сбежать».

Он надеялся, что очень скоро быстрые потоки крови, что направляло бешено стучавшее сердце, вымоют боль и усталость из его ног. Иначе придется попросить Грима его нести… а так хотелось быть ближе к Астрид, даже сейчас, когда думать следовало о побеге. И, к счастью, его молодое тело оправилось очень быстро, шаг стал скорее и тверже, Виррок больше не напирал на плечо наездницы, с сожалением, но в то же время облегчением он отпустил ее, больше не приобнимал. Однако, вновь сжав ладонь, крепко держал за руку — и Астрид её не отдергивала.

Грим за недолгое время без лишних слов провел всю компанию темными коридорами замка к северным воротам. Как не странно, пост стражи они миновали довольно-таки легко. Новый дракон Кельды состоял в приятельских отношениях с дежурившими там воинами и просто заявил, что две пары драконов отправляются «в самоволку», не вызвав этим лишних вопросов… Как оказалась, старшие пары зачастую нарушали установленный режим, просто гуляя под луной или летая на праздники в ближайшие города. А заранее прихваченные Кельдой теплые и длиннополые плащи полностью скрыли от глаз стражи потрепанный вид бывших заключенных.

И вот они уже оказались за кольцом высоких стен, отойдя на достаточное расстояние, чтобы никто из дозорных не смог их увидеть.

— Спасибо тебе, Кельда, — вновь обняла преобразившуюся девушку Астрид. И бывшая горожанка ответила не менее теплыми объятиями и словами:

— Это тебе спасибо, Астрид. Ты изменила мою жизнь.

А после этого внезапно пришедшая на помощь новоиспеченная пара отправились в свой и только свой путь. Черный дракон, расправив крылья, уносил в сторону звёздного неба девушку, с которой хотел в мире прожить всю оставшуюся жизнь… Только вдвоём.

Виррок и Астрид проводили взглядом обретших друг друга и отправились в дорогу.

Парень предложил наезднице попробовать добраться до обозначенного Кельдой места верхом, но Астрид воспротивилась. Ей казалось, что, если прямо сейчас она взойдет на спину чуждого ей дракона, то предаст память Гермунда, а потому они исключительно шли пешком — благо, дом отшельника оказался не так далеко. Поминутно ожидая погони со стороны школы наездниц, то и дело оглядываясь себе за спины и в небо, молодые люди шагали всю оставшуюся ночь. И к утру смогли добраться до ущелья между скал, сильно поросший лесом…

То, что избушку можно найти без труда, Кельда, конечно, преувеличила: единственным ориентиром служило русло высохшей реки. И на заросший плющом, чудом еще стоявший остов маленького домика они набрели, можно сказать, чудом… Обессиленный Виррок, который едва смотрел себе под ноги, споткнулся об отвалившеюся перекладину и чуть ли не носом ткнулся в неё. Только после этого он обратил внимание на неестественную форму бревна, которое скатилось по склону.

И лишь очутившись внутри очень маленькой избушки, пропахшей сыростью, бывшие пленники позволили себе упасть без силы на топчан, устланный принесенной кем-то сухой соломой. До города было недалеко, и, может, этот домик служил местом встреч молодых горожан?.. Но это сейчас не имело никакого значения. Самое главное, они наконец-то могли отдохнуть.

Постелив один плащ под собой и накрывшись вторым, без каких либо задних мыслей, Виррок с Астрид отдали свое сознание спасительному забытью сна.

И к своему величайшему стыду на следующее утро Виррок проспал.

Когда он открыл глаза, Астрид рядом с ним не нашлось. В голове сразу же возникли панические мысли, что девушка покинула его! Бросила!.. А после, на смену им пришло четкое понимание, что он заслужил это. Он не достоин такой, как она. И без него Астрид будет намного безопаснее… И как же Виррок удивился, когда буквально через минуту после его пробуждения она вернулась в дом с полным ведром воды, вязанкой хвороста и тушкой подстреленного тетерева…

Радость смешалась все с тем же стыдом: за ним ухаживала девушка…

Да. Он был побит. Да, он сутки провел без движения, а после прошел немалое расстояние… Но все же. Это его не оправдывало. Что за мужчина такой, за которым ухаживает девушка. К которой он, к тому же, не равнодушен и обещал чуть ли не звезды с неба… И единственное, что Виррок смог сделать в свое оправдание — это забрать у Астрид нож и разделать добытую ей дичь. Благо, охотничий опыт позволял хотя бы тут не ударить в грязь лицом. Но, восприняв это как данность, Астрид просто переключилась на другие дела по дому. Натаскала воды. Оттерла старый котел. Разожгла огонь… И опять Вирроку показалось, что он выбрал самое простое.

И лишь когда затрещал веселый костерок, разведенный под закопченной треногой, они уселись напротив друг друга. Молча. Каждый размышлял о своём… Точнее, Виррок думал об Астрид — как уговорить её отправиться с ним за море.

А девушка, как раз наоборот, обдумывала возвращение в замок.

— Нам надо лететь…

— Надо вернуться в замок…

Начали оба одновременно и так же одновременно смолкли, насупившись.

— Опять ты, ляфер, — произнесла Астрид, и в ее голосе слышалось неприкрытое презрение. — Беги, если хочешь, чего ж ты?

— Я не могу без тебя.

— Найдешь себе наездницу, превратишься как-нибудь…

— Я не могу без тебя, — повторил Виррок, надеясь, что она поймет истинный смысл этой фразы.

Астрид отвела взгляд. Ей становилось неловко от слов, которые недавно могли сделать самой счастливой.

— Я вернусь в замок, — твердо заявила она, — и убью Сендру.

— Как? У нее дракон, ты не забыла? Это же верная смерть!

— Значит, подгадаю время, когда она будет одна, — не унималась Астрид.

Виррок лишь головой покачал. Упорство — это хорошо, пока оно не превращается в упрямство.

— Тебя схватят, свяжут, снова кинут в темницу — ты ничего не успеешь сделать, — возразил он. — Нам нужен план.

— Нам? — недоверчиво переспросила наездница.

— Нам, — повторил Виррок, заглянув ей в глаза. — С драконом у тебя появится хоть какой-то шанс… хотя бы попасть в замок. Но нужно все как следует обдумать.

— Какая тебе выгода мне помогать? — резко кинула Астрид, заставив Виррока бессильно сжать кулаки. Да что с ней такое?! Почему стала грубой и злой, почему ненавидит, хотя совсем недавно глаза теплились такой любовью? Неужели то клеймо предателя отвратило ее настолько, что пути назад уже нет?

— Астрид, — вкрадчиво начал он, потянувшись к ее руке, — я ведь все тот же Виррок, которого ты знала. Ничего не изменилось…

— Все изменилось! — наездница резко одернула ладонь, не дав коснуться себя, подскочила с места и выбежала из хижины.

Вирроку показалось, он увидел в ее глазах слезы — первые с момента смерти Гермунда. «Надеюсь, теперь ей станет легче…»

Глава двадцать вторая

Весь остаток дня Виррок потратил на то, чтобы придумать план. Идеи возникали в его голове одна за другой: одни он отбрасывал сразу, другими, обдумав, делился с Астрид. Но наездница отметала все, находя в них слабые стороны. У нее было свое мнение — надо идти напролом, стучаться в ворота и вызывать Сендру на поединок. Отважная дочь Скаридов будто не понимала, что этим заведомо обрекает себя на гибель — куда ей одной справиться с опытной наездницей и огромным зверем? Но, потеряв все, Астрид не желала отступать.

Их, конечно же, искали — над ущельем пару раз пролетал дракон. Но, то ли полуразрушенная, поросшая мхом и даже кое-где кустарником хижина оказалась совершенно незаметна, то ли никому и в голову не пришло, что в ней могут прятаться беглецы. Наверное, поверили Бердис, решили, что предатель уже отправился в Фэрнарское королевство… А сердце Виррока было привязано к упрямой рыжей Астрид.

Все это время они будто играли в семью, налаживая свой скромный быт в лесной хижине. Все это требовало определенных общих усилий: начиная от попыток разгрести в комнате мусор и заканчивая необходимостью выследить, поймать и приготовить еду. А потом сидеть друг перед другом, лакомится скромной трапезой совершенно молча… и чувствовать, как лед между ними постепенно тает.

— Завтра утром, — отрезала Астрид ближе к ночи, закутываясь в плащ и отворачиваясь от Виррока.

— Я так и не нашел лазейку… — начал он, прислушиваясь к завываниям разгулявшегося за скрипучими ставнями холодного ветра.

— Не важно. Можешь не идти, если боишься, — фыркнула наездница.

Виррок молча посмотрел на тугой сверток, из которого торчали рыжие косички. Астрид пыталась задеть ляфера, а ему хотелось обнять ее, крепче прижать к себе и уткнуться носом в макушку. «Никуда я тебя не отпущу, глупая, — твердо решил он, — придумаю способ».

Однако, придумывать ничего не пришлось. С самого раннего утра на остров обрушился настоящий ураган: ветер обезумел, гнул и ломал деревья, хлестал потоками колючего ливня, то и дело переходящего в град. Низкое серое небо нависало над взбесившимся стальным морем, яростно кидавшим свои воды на прибрежные скалы. Горная река в ущелье вышла из берегов, гудела, бугрилась грязно-желтыми волнами, но, к счастью, не достигала хижины — иначе разом бы ее смыла.

Внутри стало очень сыро и холодно: капало с крыши, затекало в щели под покосившимися рамами и дверью. Сухих дров почти не осталось, а те, что Виррок натаскал утром и разложил сушиться у огня, все равно оставались влажными. Астрид даже не выходила на охоту — в такую погоду все зверье попряталось, а она рисковала вымокнуть до нитки, едва шагнув за порог. Оставалось лишь сидеть в тишине и полумраке, прислушиваясь к тому, как беснуется за стенами стихия и скрипят доски хижины.

Молчание, дополненное голодом, постепенно становилось тягостным.

— А что, если сейчас — лучший момент? — вдруг встрепенулась Астрид. От вынужденного бездействия и затянувшегося ожидания она сидела, как на иголках. — Они не заметят в такую грозу…

— Сиди, — одернул ее Виррок, — ты же просто не дойдешь по лесу в такую погоду! Смоет, заблудишься, ветка упадет… А им что вкаменном замке? Ворота такие же крепкие. А лететь я в такой ветер не смогу.

Астрид плотнее закуталась в плащ.

— Все-таки полетишь?

— Если ты снова не откажешься стать моей наездницей.

Астрид усмехнулась, опустив взгляд, добавила после короткого молчания.

— Как-то ты не похож на того самовлюбленного высокомерного дурака, что заявился к воротам школы.

— А ты не похожа на замызганную грязнулю, от которой пахло гарью, и которую я принял за бродяжку, — ответил любезностью на любезность Виррок.

— Да уж, — тем же тоном, уже невесело улыбаясь, продолжила Астрид, — теперь я предательница, позор рода, дрянь, попытавшаяся убить собственного дядю и сбежавшая с ляфером…

— Тебе есть дело до мнения чужих людей? Той же Сендры и Бердис? — перебил ее Виррок. И подумал, что зря упомянул свою бывшую наездницу.

Однако Астрид просто пожала плечами.

— Не знаю. Слухи быстро множатся, вскоре так будут думать все, а о коварстве Сендры никто не узнает. Но то, что я теперь совершенно бесполезна — наездница без дракона — это правда, которую не изменить.

Виррок опустил взгляд. Он понимал, что прошло еще слишком мало времени, чтобы она смогла хотя бы представить для себя другую пару. И даже не важно, что они с ней связаны — ведь оба сейчас не верили даже богам, только себе.

— Астрид… — начал Виррок тихо, потянувшись к ней… и в этот момент раздался оглушающий треск и грохот!

Хижина заходила ходуном, что-то попадало на голову — и беглецы быстро сообразили, что с крышей беда. Побросав плащи, они выскочили на улицу, под холодный ливень, и в густых вечерних сумерках различили, что это высохшее дерево, не выдержав порывов ветра, завалилось на их укрытие. К счастью, оно было высоким, но довольно тонким — вдвоем, сжав зубы, то и дело скользя ладонями по мокрому стволу, они кое-как смогли его отодвинуть, сбросить на землю у порога. Но крыша оказалась сильно повреждена — и дождь уже заливал их единственную комнатушку. Дыру следовало срочно заделать, но ни досок, ни гвоздей не нашлось.

Виррок оглянулся на застывшую в растерянности Астрид, которая уже даже не замечала потоков воды, стекающих по лицу и волосам, и тут его взгляд упал на ставни. Да, они старые, перекошенные, в них полно щелей и разбивать их на доски опасно — развалятся. Но это хоть какой-то выход!

Отодрав их с одного окна, Виррок, то и дело поскальзываясь на мокрой крыше, ругаясь сквозь зубы, полез наверх. Кое-как, используя остатки настила, смог закрепить ставни над проломленным местом, а щели накрепко забил растущим вокруг мхом. Конечно, это было временное решение, а с потолка в хижине продолжало капать — но только в одном месте, и Астрид ловко подставила туда котелок.

Съехав вниз, неудачно приземлившись и едва не попереломав себе ноги, Виррок минуту стоял под ливнем, смывая с рук и лица остатки земли, а затем вернулся в дом. Зубы стучали, пальцы занемели, но он уже этого не замечал — главное, что удалось избежать наводнения в их убежище. Своим плащом он завесил окно, подложив снизу полено — чтоб ветер не раздувал плотную ткань — и, стянув мокрую рубаху, подсел к огню.

В полумраке за спиной зашевелилась Астрид, закутанная в плащ, но такая же замерзшая. Тихо подошла и устроилась рядом. Несколько долгих минут они просто сидели, глядя на пляшущие язычки слабого пламени, вспоминая недавнее событие, приходя в себя и пытаясь согреться. А потом наездница придвинулась ближе, не говоря ни слова укутала Виррока половиной своего плаща, невольно прикоснувшись к плечу ледяной ладошкой.

Он повернулся к ней, осторожно поймал тонкие запястья — Астрид не противилась — и стал дыханием согревать замерзшие руки под странный, задумчивый взгляд девушки. А потом, не сдержавшись, коснулся губами и начал покрывать прохладную кожу легкими поцелуями. Астрид вздрогнула, на щеках заиграл румянец смущения — никто и никогда еще не целовал ей руки, и сейчас этот жест показался таким… особенным и интимным.

— Вир… — тихо позвала она, чувствуя, как сердце ускоряет бег, заставив парня поднять голову. В темных глазах выплясывали отсветы огня. Астрид высвободила руки, скользнула ладонями к его лицу и подалась вперед, прижимаясь к посиневшим губам долгим поцелуем.

Виррок замер на мгновение, не веря в происходящее, а затем, опомнившись, приобнял ее, притянул к себе, обвил руками и укутал в плащ свое самое драгоценное сокровище. Астрид отстранилась, заглянула в глаза совсем иначе — тепло и нежно — и Виррок вновь поймал ее губы, страстно, порывисто.

От одного поцелуя обоих бросило в жар, будто они находились в той самой пещере под замком, а не в стылой хижине. Сердце радостно выскакивало из груди от простого осознания, что они вместе — и все остальное не имело больше никакого значения. Астрид зябко передернула плечами, без стеснения стянула промокшую холодную рубаху и нырнула в теплые руки Виррока, прижимаясь к широкой груди, вновь ловя родные губы и из-под опущенных ресниц любуясь его взглядом, полным восхищения и страсти. Это уже не было глупым, слепым порывом едва влюбленных, стремившихся рассказать о своем чувстве — как тогда в поселке. Это было осознанным выбором тех, кто прошел через разочарование, тайны, боль… но сохранил огонь в душе.

— Все будет хорошо, — тихо шепнул Виррок, нежно скользнув руками вдоль изящного, отзывчивого девичьего тела.

— Все уже хорошо, — чуть улыбнувшись выдохнула Астрид, обнимая его за шею и потянув за собой. Плащ, соскользнув с их плеч, раскинулся на полу, — я ведь с тобой.

Влюбленный взгляд Виррока оказался куда красноречивие любых слов.

Бушевавшая за окнами буря заглушила шорох одежды и первый тихий стон, частое дыхание и горячий шепот. Астрид вспыхнула и потерялась в нежных ласках, легких, но настойчивых, обжигающих прикосновениях, тысяче поцелуев. Она никогда не думала, что это может быть так прекрасно, так волшебно — быть с любимым мужчиной, и все, чего хотела сейчас — чувствовать его еще ближе, касаться его кожи, ловить каждый вздох, ощущать биение сердца. Стать с ним единым целым, сгореть в его пламени, жгучем, сводящем с ума… но таком сладком.

Не думая ни о чем, не отдавая себе отчета, Астрид тянулась к Вирроку снова и снова, прижимаясь всем телом, покрывая его поцелуями, с наслаждением отдаваясь все новым ласкам — будто решила за одну ночь наверстать все то время, что они не были вместе. А на самом деле — просто не могла оторваться. Голова шла кругом, ей было безумно жарко и хорошо, а в груди, словно огромный огненный цветок медленно распускалось ощущение счастья.

Астрид разбудили первые лучи солнца, пробившиеся сквозь щели в оставшихся целыми ставнях и заигравшие бликами на полу. Буря прошла, ветер стих и даже воды реки неподалеку уже не шумели так громко, а значит — успокоились. В хижине стало заметно теплее… а может, это Астрид стало уютнее под одним плащом с тихо спавшим Вирроком. Пару минут она любовалась его расслабленной позой и умиротворенным выражением лица, не в силах отвести взгляд. В памяти еще мелькали отголоски вчерашней ночи, вызывая легкое приятное волнение, но сейчас Астрид чувствовала именно нежность и теплоту в сердце. Ее дракон, ее любимый мужчина, ее храбрый Иноземец…

Не сдержавшись, она наклонилась и мягко коснулась его губ своими.

— Просыпайся, Вир. Нам пора.

Виррок, чуть приоткрыв глаза, попытался поймать девушку, утащить к себе под плащ — но она ловко увернулась и покинула хижину, оставив его одного. Парень понял, что время их маленькой идиллии прошло — настала пора драться.

Астрид застыла на опушке, которая еще позавчера была непроходимой чащей. Ураган наломал дров, выворотил с корнем деревья, засыпал всю землю оборванной листвой. Но теперь на безоблачном небе ярко светило солнце, будто приглашая отправиться в полет… который мог стать последним. Но Астрид уже решилась.

Обернулась на вышедшего следом Виррока, накинувшего плащ, молча кивнула — и на опушке вспыхнул большой костер, заставив наездницу удивленно отшатнуться. Она, застыв, наблюдала за тем, как из него рождается огромный золотой дракон, не уступающий по размеру тану Османду. И даже на секунду показалось, что это он и есть — пока Виррок не повернул к ней голову и не встретился теплым взглядом зеленых глаз.

«Нет, это мой дракон, — с гордостью и любовью подумала Астрид, подойдя к нему и нежно погладив по загривку, — наше счастье сделало его сильным».

И, взобравшись на спину золотому зверю, наездница без страха в сердце направила его к замку Огненных Клыков.

Глава двадцать третья

Большая крылатая тень пронеслась над скалистым, изрезанным частыми бухтами и заливами берегом земли Скаридов… По левую руку распростёрлось море, по правую — зелень лугов, над которым уже высоко поднялся солнечный диск, позволявший насладиться — может быть, в последний раз — привычными и радостными пейзажами.

Встречный ветер играл рыжими локонами Астрид, которая правила своего золотого дракона в сторону замка наездниц. Сегодня все должно было закончиться! Именно закончиться. Ничего другого юная дева больше не ждала. Она хотела, чтобы закончился путь ее Мести!

Путь мести, оказавшийся до безумия коротким. Но вместе с тем ужасно тяжелым и длинным… Всего за несколько дней она успела прочувствовать многое из того, что большинству жителей земли Скаридов — да и за пределами этой страны — не суждено познать за долгую жизнь.

Внезапную горечь утраты: потерять все, что было так дорого юному и только начинавшему жить сердцу. Утраты, что давила таким грузом, под которым не каждый бы смог подняться и продолжить свой путь. Утраты, которая давала пищу огню под именем Месть.

Месть — как смысл твоего существования! Месть, что нелюдимой мачехой гонит тебя с порога дома в дальнее путешествие. Месть, которая заменяет и еду, и питьё… Ибо та жажда, что возникает от этого горького блюда, утоляется лишь глотком крови — Врага! Которого еще нужно найти… И начинается дорога.

Дорога — не та лента утоптанной земли, ведущей тебя от одного места к другому. И даже не та воспетая бардами дорога жизни, которая у каждого собирается в неповторимые каскады крутых подъёмов и пологих спусков… Нет. Дорога, которая больше похожа на охотничью тропу… На запах дичи! На отпечатки следов, по которым ты мечтаешь выследить жертву. И все остальное внезапно становиться не столь важным. Тропа, вытоптанная хитрым зверем, на которого и ведётся охота. Она закручивается под ногами в кольца и спирали, норовя забросить тебя в самые неожиданные места… И так получается, что именно там ты и находишь для себя то важное, что и не думал искать…

Кельда… Девушка, ослепленная беспросветной и безрадостной жизнью. По чужой злой воле безропотно выступившая против Астрид. И тоже потерявшая все. Ставшая абсолютным ничем! Сгустком ослепленного ужасом и одиночеством сознания под стопой безжалостного Рока.… Но стоило только ей помочь, даже невольно и неосознанно, позволить почти затухшей искре зацепиться за тлеющую от чужого пламени соломинку… И вспыхнул новый огонь! Новая Жизнь! Новый Человек!.. Который вернул наследнице Хоргаров то самое неосознанное добро, по доброй воле и в десятки раз ценнее для нее… Спасибо тебе, Кельда! И пусть ты будешь счастлива, где бы ты сейчас не находилась.

Гермунд… Человек-скала. Истинный Скарид! Гордый, бесстрашный, с пылающим сердцем, чей огонь смогла потушить лишь смерть. Занявший её сторону с первого взгляда. Ставший для неё надежной опорой и каменной стеной. И, несмотря на все её ветреные поступки, на хитросплетения судьбы, на коварные замыслы врагов, которые прикрывались словами богов — остававшийся её драконом — до конца.

Бердис! Злая змея… Но даже ей можно было посочувствовать и сказать спасибо. Она тоже оказалась лишь пешкой в чужой шахматной партии, в итоге очутившись на околице жизни. И именно она заставила Виррока понять, а впоследствии ценить предназначение судьбы, что было скрыто от него изначально.

Виррок. Дракон, с которым теперь она точно будет до своего последнего вздоха. Первый мужчина в ее жизни. Любовь, которая сломала все возводимые судьбой-злодейкой плотины и, подобно полноводной реке, смыла их, заставив поверить, что счастье возможно. Пусть всего на один короткий день. Но уже ради этого можно умереть!

И Астрид была готова… Не умереть. А дать последний бой! Отплатить долг всем, приложившим руку к тому, кем она стала… И в первую очередь — Тану Османду и мастеру полетов Сендре!

Они летели к замку Огненных Клыков вдоль прибрежной линии. Благо, перемещались по воздуху, и не нужно было ломать ноги о извилистые дороги или незаметно пробираться через частые овраги и непроходимые буреломы. Никакой скрытности. Только вперед! Только открытый бой! Как и подобает гордому Скариду, не терпящему хитрых планов и подковёрных игр.

Когда замок появился на горизонте, Астрид подобралась. Наверняка её заметят… И сразу же поднимут тревогу. А чтобы сойтись в схватке с тем, с кем она хотела, нужно будет одолеть немало других драконов… И если раньше это казалось сделать очень сложно — практически невозможно — то с таким драконом, каким стал Виррок, маленькая надежда все же появилась.

Замок все приближался и приближался… И когда осталось пролететь еще половину пути, от его стен взмыли в небо не меньше десятка крылатых силуэтов… Наверняка ученики вторых и третьих годов обучения. Ну что ж. Она знала, на что идет!

— Виррок… — обратилась Астрид к своему дракону. Тот чуть сбавил скорость стремительного полёта, изогнул длинную шею и посмотрел на неё все понимающими глазами. — Спасибо тебе.

Дракон ничего не ответил. Но его сердце забилось чуть чаще, и это вселило уверенность в Астрид. Будто таким способом он дал наезднице понять, что пойдет с ней до конца.

Десять силуэтов драконов, растянувшись широкой цепью, уже подлетали к ним… Но неожиданно наездница в центре строя зависла в воздухе и отдала приказ по цепочке сделать тоже самое. Испугались? Ведь вблизи дракон Астрид выглядел очень даже впечатляюще… Нет. Не испугались.

— Астрид! — раздался волевой голос девушки, носившей высокое звание Ведущей Крыло. Наследница Хоргаров притормозила своего зверя и откликнулась. Подраться они всегда успеют… Так почему бы не послушать, что ей скажут.

— Да.

— Наездницы школы скорбят о твоей потере вместе с тобой. Гермунд был сильным драконом и умер, как подобает Скариду… — Астрид растерянно молчала. И как на такое отвечать? Но вместе с тем, Ведущая продолжала говорить: — …Только убили его подло! И подлость не кончается на этом. Почти все ученики в замке Огненных Клыков возмущены тем, что честный поединок драконов был прерван. И мы высказали свое неудовольствие тану Османду и мастеру полётов Сендре.

— Спасибо, — все больше и больше удивлялась Астрид.

— Только две пары остались в замке Огненных Клыков, на их стороне. И Сендра сказала, что, если ты осмелишься вернуться и бросить вызов тану Османду, то сначала тебе придётся пройти через их.

— Хорошо! — боднула головой воздух Астрид. — Я готова сразиться со всеми, кто встанет на моём пути к мести!

Ведущая крыло ухмыльнулась, видя боевой настрой рыжей девы. И проговорила:

— Удачи! — и, уже поворачивая своего дракона, крикнула. — К баллистам на этот раз никто не подойдет!

И цепь в десять драконов рассыпалась, разлетаясь в разные стороны и освобождая Астрид путь к замку.

И она снова пустила Виррока в стремительный полёт.

«Две пары остались на стороне Сендры? Интересно, кто бы это мог быть?» — думала Астрид. Но уже очень скоро она узнала ответ на этот вопрос.

Обе пары взлетели с башни и устремились наперерез Астрид с Вирроком. Оба дракона девушке показались незнакомыми. И обоих она узнала по наездницам.

Первый дракон, которого Астрид рассмотрела, был серого цвета и весьма немаленьких размеров. А всадница оказалось парой тому самому ученику, что напал на неё с ножом! Да, именно он… То есть, его послали довести дело до конца. Ну что ж, хоть Гермунда и не стало, у неё теперь есть Вир, с которым она также закончит то, что не доделал её дракон… пусть и погибший.

Второй же зверь темно-зеленого цвета, заметно уступающий по размеру, был оседлан… ни кем другим, как Бердис! Вот же проныра, за два дня успела найти овдовевшего дракона! Хотя такая могла и сама кого-нибудь из наездниц прибить.

Но все это не важно! Главное, что ей придётся сразиться сразу с двумя противниками, чтобы добраться до Сендры!

Время разговоров прошло. Даже Бердис, яростно сверкая глазами, не стала ничего говорить. Понятно, что она винила во всех своих бедах только Астрид — и из-за этого не могла заглянуть чуть глубже, под пелену обмана, которую навела Сендра… Но тут уже ничего не поделать.

Два дракона атаковали одновременно. Столпы огня вырвались из раскрывшихся пастей… Но Виррок, подставив чешуйчатое брюхо, просто принял этот удар на себя, лишь ненамного замедлив полет. И когда Астрид мысленно отдала приказ атаковать, пламя, полыхнувшее из пасти золотого дракона, оказалось в несколько раз шире и мощнее, нежели то, которое только что разбилось о его крепкую чешую. Противникам не оставалось ничего другого, как только уворачиваться от мощного потока огня! Ведь, если драконы и выдерживали этот огненный удар, то он наверняка обволок бы их от головы до хвоста — и от этого пламени пострадали бы наездницы.

Разлетевшись в разные стороны, серый и зеленый дракон почти одновременно зашли на второй вираж, зажимая Астрид с двух сторон…

А та, почувствовав силу своего зверя, на это лишь ухмыльнулась. Брать в окружение можно лишь слабого врага. А если он сильнее всех вас вместе взятых, то это дробление сил, которое лишь играет ей на руку, дает возможность бить противников по отдельности. И рыжая наездница повернула своего золотого дракона в сторону серого. Он казался более опасным, потому с ним желательно было справиться первым…

Виррок взмахнул крыльями и золотой стрелой отправился в молниеносный полет. Бердис, оказавшаяся в хвосте, просто не смогла угнаться за ним…

Серый дракон, заметив, что исполин несётся в его сторону, сменил линию полета, желая уйти из-под удара… Нырнул в сторону, явно намереваясь использовать башни замка, как прикрытие и место для манёвров.

— Поднажми, Вир! — попросила Астрид золотого зверя, и тот беспрекословно выполнил эту приказ. Огромные крылья заработали еще быстрее, и скорость, с которой он летел, наверняка действительно мало чем уступала скорости полёта стрелы.

Наездница на сером драконе в страхе вскинула руки, когда передние когтистые лапы пронзили крепкую драконью чешую и буквально швырнули серую тушу на покатую крышу одной из башен… Раздался жуткий вопль боли! Серый дракон попытался изогнуть шею, чтобы плюнуть огнем, но Виррок не дал ему этого сделать. Просто всем своим весом упал сверху на поверженного врага и уже четырьмя лапами терзал его тело, отрывая большие куски мяса и оставляя кровавые борозды на серой чешуе.

Хоть это означало победу над первым противником, Астрид радости не испытала. Ей очень неприятно стало смотреть на то, как ее дракон кромсает поверженное тело врага. Потому она отвернулась… Как раз, чтобы успеть заметить, что к ним уже подлетает тёмно-зелёный зверь… А Бердис, вскинув лук, пускает меткую стрелу!

Астрид ни о чём не успела подумать. Единственное, что она поняла всем своим естеством — она не успеет отклониться от летящего прямо в её грудь черного древка с острым наконечником на конце. В сердце вспыхнул испуг.

И именно эту ее эмоцию почувствовал Виррок. На нечеловеческих рефлексах и скорости он вскинул два крыла, прикрыв ими свою наездницу от неминуемой смерти… И гребень крыла, выстреливший, как разогнутая ветка гибкого дерева, на лету перебил древко стрелы. Сразу же после этого, бросая широкие перепончатые крылья вниз, отталкиваясь от воздуха и поднимая свое тело вверх, он развернулся в сторону оставшегося противника.

Бердис с досадой сжала зубы, направила своего зверя в сторону замка… Умирать ей точно не хотелось. Но Астрид уже гнала своего дракона ей вслед. Если стреляешь в спину врага, не думай, что можешь показать ему свою и не получить туда сокрушительный удар!

Виррок снова атаковал столпом огня. И из-за малого расстояния рвущееся из горла огнедышащего дракона потоки пламени настигли второго врага, окутали его от хвоста и до холки горящим облаком…

Крик Бердис был пронзительным, но очень коротким… И когда пламя спало, на спине тёмно-зелёного зверя уже не было ни седла, ни наездницы… Жар, что превращает в пепел все, за исключением крылатых собратьев, буквально испарил соперницу Астрид. И остался лишь один враг. Не дракон, который, потеряв свою наездницу, стремился просто улететь подальше и повыше… Нет. Сендра!

Астрид подняла своего золотого зверя как можно выше над замком и стала высматривать главного врага.

В том, что дядя уже давно не принимает тут решений, она не сомневалась. Околдованный подавляющим волю чародейством, он стал лишь марионеткой в руках мастера полетов… Но даже так Сендра не могла не принять вызов! Иначе дядя и вместе с ним она сама потеряют весь авторитет в школе наездниц, покроют себя позором. И никто больше не станет им подчиняться. Потому Астрид даже не сомневалась, что вот-вот увидит своего ненавистного противника. Так и случилось.

На той самой злосчастной северной башне показались две человеческих фигурки: Сендра вела под руку понурившегося, будто спящего коротко стриженного мужчину.

Астрид могла бы прямо сейчас послать Виррока вниз, в надежде успеть спалить своих врагов, пока те не готовы. Но все же сдержала первый порыв. Это будет не достойно памяти ни её отца, ни Гермунда. Они боролись со злом только честно! И она, как истинная дочь Скаридского народа, должна пойти тем же путем. Бой должен проходить по правилам! Иначе все, во что верили эти два мужчины, навсегда отыскавшие место в её памяти, станет бессмысленным. Зло должно быть повержено правыми поступками! А на подлость она не способна.

Вспыхнуло пламя. И её дядя стал превращаться в того самого золотого зверя, которого она часто видела в своих кошмарах… Золотой дракон, так похожий на Виррока и вместе с тем безумно от него отличающийся. Если от зверя Астрид исходило лишь чувство уверенности и надежности, то от перекинувшегося Осмунда волнами шло зло и жажда крови.

— Убей их! — вскрикнула Сендра, взобравшись на спину своего зверя.

Дракон взмыл в воздух и, кровожадно скаля пасть, полетел в сторону Астрид.

Сидевшая на спине Осмунда мастер полётов поигрывала в руках излюбленным копьём. И её взгляд мало чем отличался от взгляда зверя, что нес ее ввысь: она точно так же хотела убивать… Нет. Она хотела уничтожить тех, кто помешал ей, спутал планы и ко всему прочему пошатнул авторитет среди учеников школы. И чтобы вернуть власть, ей было просто необходимо сжечь и развеять по ветру саму память о паре, которая посмела выступить против неё и одурманенного ею дракона.

Астрид сосредоточилась и постаралась выкинуть из головы любые посторонние мысли. Сейчас она была в ответе не только за себя, но и за Виррока. И так хотелось, чтобы они оба выжили… В противном случае выживут те, кто ей стольким задолжал.

— Виррок, пикируем! — вскрикнула рыжая дева, в большей степени для себя. Ведь зверь понимал её с полу-мысли, и стоило просто захотеть — как более молодой золотой дракон, сложив крылья и выставив перед собой когтистые лапы, коршуном полетел в сторону только поднимающихся Сендры и Осмунда.

Сендра тянула до последнего… И бросила своего зверя в сторону лишь в самый последний момент. Два мощных крыла резко оттолкнулись от воздуха, и дракон с наездницей ушли с линии падения Виррока, стремясь пропустить его вниз. И уже самим занять господствующую высоту.

Астрид, осознав, что Вир не успевает вцепиться в своего противника когтями, отдала резкий приказ к планированию. Два крыла с хлопком раскрылись, резко замедлив падение… А в это время в паре ярдов от крыла Виррока боком поднимался в небо второй огромный дракон. И если он летел в сторону, и голова его не была направлена на Астрид, то вот Сендра сидела к ней лицом, уже изготовившись к броску копья. И как только наездницы поравнялись, оружие устремилось в наследницу Хоргаров, брошенное с несвойственной обычным женщинам силой. Широкий и острый наконечник на темном древке, когда-то сразивший ее отца, летел со скоростью, превышающей даже скорость выпущенной из арбалета стрелы. И снова Астрид за долю секунды до удара поняла, что не сможет уклониться от него…

Виррок, почувствовав, что его наездница в беде, дернулся всем телом, неловко, но быстро закручиваясь в воздухе бочкой. И снова он её спас… Но на этот раз вражеский снаряд, все же достиг цели: закидываемая на бок, Астрид неловко подставила ногу… И копьё, прежде чем стукнуться о крепкую чешую дракона, рассекло ее голень.

Астрид от неожиданности вскрикнула, а Виррок в ярости взревел! И пока его наездница приходила в себя и силилась понять, насколько глубокую рану она получила, огнедышащий зверь стремительно разворачивался, желая наказать тех, кто посмел напасть на его Любовь!

Осмунд также успел развернуться… И два золотых зверя теперь мчались на таран, на этот раз на одинаковой скорости и примерно на одной и той же высоте — пока огромные когтистые лапы не вцепились друг в друга.

Драконы сошлись в равной схватке, закрывая двух наездниц своими огромными телами… В ход пошли когти и зубы, пробивавшие толстую броню золотой чешуи, наносившие обоюдные кровавые раны. И каждый дракон извергал из своего чрева жаркие потоки пламени!

Астрид едва могла удержаться на спине Виррока в яростном бою, где грудь о грудь уже мерились силами исключительно огнедышащие звери… Языки пламени, хоть и редко, но достигали рыжей девушки, норовя обжечь руки и лицо, проверяя её на терпение. Ведь стоило лишь разомкнуть кисти, и она непременно упала бы с огромной высоты… Которая, однако, постепенно начала уменьшаться.

Драконы не могли одновременно поддерживать высоту и продолжать драться. Удары крыльев по воздуху стали гораздо реже. Золотые тела кувыркались в небе, поочередно оказываясь то сверху, то снизу. И оба зверя все быстрее и быстрее приближались к внутреннему двору замка, рискуя оказаться снизу на момент удара о стремительно несущуюся навстречу земную твердь и своим немалым весом раздавить наездницу.

И когда до земли оставалось не больше десяти ярдов, Астрид поняла, что быть ей раздавленной! Осмунд, удерживая и давя когтями плечи Виррока, только ускорил взмахи своих огромных мощных крыльев, набирая и увеличивая скорость падения восставшей пары…

Астрид вскрикнула и прикрыла глаза одной рукой… и внезапно почувствовала сильный удар в грудь! Виррок своим длинным хвостом выкинул наездницу из седла, послав ее в долгий полёт почти горизонтально земле… И вместе с тем, подарив шанс не умереть при падении.

Астрид, пролетев не меньше десяти ярдов по широкой дуге, приземлилась на правое плечо и продолжила стремительное движение, уже быстро покатившись по притоптанной земле школьного двора… В плече что-то хрустнуло, и боль обжигающей вспышкой пронизала руку.

Астрид затормозила, влетев в деревянную стойку. Ударившись о нее не менее болезненно и разбив своим телом, наездница почувствовала, как на неё валяться острые и твердые предметы…

Тем временем сильный удар потряс скалу, на которой стоял замок! Осмунд впечатал Виррока в землю! Но все же драконы по своей природе намного крепче людей, и Вир не только смог пережить это падение, но вместе с тем продолжил яростно отбиваться когтистыми лапами и острыми клыками…

А со спины золотого дракона, который был дядей Астрид, спрыгнул гибкий силуэт наездницы.

Слезы заливали глаза… Плечо нещадно болело. Но Астрид знала, что бой еще далек от завершения! Её любимый продолжает драться — и её помощь ему все так же необходима!

Поднявшись с земли, она увидела Сендру, которая держала в руке изогнутый тонкий кинжал… И заметила удивление в глазах женщины от того, что противница все еще в силах стоять на ногах.

Астрид посмотрела вниз. Сами боги были на её стороне — ибо они всегда на стороне сильных духом. Она оказалась на учебной площадке, где проходили занятия для наездниц, у разбитой стойки, и под ногами сейчас лежало множество оружия, которое девушки использовали для тренировок. А самое главное — там был короткий лук в россыпи десятка стрел…

Наклонившись, Астрид подняла с земли посланный богами дар и вскинула оружие перед собой. В плече вспыхнула неимоверная боль, но она её просто не замечала. Потому что уже бежавшая на неё Сендра порождала в груди пекущую ярость, и это свело все существование Астрид лишь к одному желанию — убить!

Тренькнула тетива, и почти в упор, не целясь, Астрид выстрелила!

Сендре оставалось преодолеть меньше ярда. Кинжал уже летел в сторону рыжей девы, чтобы нанести сокрушающий удар. Но в этот момент в грудь мастера полетов вонзилась черная стрела, выбивая из горла хрип и гася последний отчаянный порыв…

Но Астрид не смогла удовлетворить своей жажды крови всего одним выстрелом. Она поднимала стрелы с земли и вновь и вновь спускала тетиву! Каждый раз приговаривая:

— За Кельду! За обман! За Гермунда! За деревню! За родителей… — и когда в руках осталась последняя стрела, а тело Сендры уже лежало безвольно прямо перед ней, добавила: — За меня с Виром!

Виррок! Астрид оторвала глаза от бездыханного тела Сендры и направила свой взгляд к тому месту, где еще продолжался бой.

Два дракона снова взмыли в воздух… И на этот раз не останавливаясь поднимались все выше и выше. Два зверя сошлись в поистине легендарном сражении, о котором потомки будут помнить долгие века. Каждый бился, как и подобает порождению огня и ярости. Удары хвостов, когтей, зубов. Пламя! Оно окутывало два силуэта одним большим и ярким ореолом… Когда они поднялись очень высоко над землей, их стало даже трудно различать! Но Астрид сердцем чувствовала, как бьётся сердце её дракона!

Резкий удар! Два вскрика волной прокатились по всей округе, пригибая к земле траву, вспугивая зверей, птиц и людей… Сотни глаз внимательно следили за двумя исполинами, которые закончили свой бой!

Огненный ореол спал. Ни один из драконов больше не поливал другого потоками пламени. Оба стали падать к земле…

«Оба!» — испуганно подумала Астрид. А после в ужасе вскрикнула:

— Виррок!

Но крик не помог. Два дракона, чья позолота скрылась за слоем сажи и запекшейся крови, летели к земле безвольными тушами… Неужели он отдал все, чтобы она выжила! «Нет! Без тебя — это уже не жизнь!»

Удар двух тел сотряс землю вокруг, и Астрид кинулась к тому месту. Она не представляла, что будет делать! Не знала, что будет делать без Виррока. И не хотела знать такой жизни…

Уже оказавшись рядом с неподвижными телами, в ярости истерзавших друг друга огромных зверей, Астрид безошибочно упала на колени рядом с Виром. И, не веря в произошедшее, протянула руку, положила раскрытую ладонь на почерневшую чешую… Слезы текли по щекам, в душе просыпалось отчаяние и страх…

Как вдруг она ощутила удар сердца. Один. Короткий и слабый… Но Виррок был еще жив! Уже в полушаге от черты, из-за которой нет обратной дороги, но еще не пересекший ее!

Осознав это, Астрид вскочила на ноги, уже твердо решив, что будет делать.

Закатав правый рукав, наездница резкими, сильными движениями провела кинжалом по коже, оставляя глубокие порезы, и щедро брызнувшая алая кровь стала орошать длинные рваные раны её дракона.

— Живи! Живи! — как заклинание повторяла Астрид, наблюдая, как её кровь с шипением стягивает раны Виррока. — Живи! Заклинаю тебя, живи! — говорила она, обходя немалую тушу поверженного зверя. — Живи! Иначе я не смогу жить без тебя! — в отчаянье закричала Астрид, теряя последние силы и едва держась на ногах…

Она упала на тело своего дракона, отдавая последнюю жизненную влагу, и перед тем, как веки сомкнулись, с побелевших губ сорвались последние тихие слова:

— Виррок, прошу тебя — возвращайся…

А потом сознание покинуло тело девушки.

Огромный столп пламени взвился к самому небу. А из него выступил тот, кому Астрид готова была отдать всю себя, до последней капли.

Виррок, с частыми белыми шрамами на голой коже, поднял на руки девушку, которую он любил. И которой точно так же готов был отдать всего себя, без остатка!

Послесловие

— Капитан Барамор, прикажете пу…

Виррок отпихнул застрявшего в дверях слугу, который не давал ему пройти, залетел в спальню жены (положенную ей по статусу, но почти никогда не используемую) и широким шагом подошел к кровати c высоким пологом, на которой лежала чуть бледная Астрид. На его мундире и сапогах еще оставались следы пыли, он только что вернулся в их небольшое, но уютное поместье из столицы, где присутствовал на очередном военном совещании с королем в качестве… командующего воздушных сил. Которыми сам же и являлся. В маленькой, но очень гордой стране Норвер, где они укрылись, соседствующей с Фэрнарским королевством, к ляферу было особое отношение. Да и прозвищем этим его уже давно никто не называл…

Их жизнь здесь оказалась едва ли проще, чем на острове Скаридов, который все же пришлось покинуть — не смотря на победу над Сендрой, они оставались предателями. Едва дотянув до берега, пара беглецов измученно рухнула на песок и, стянув у жены рыбака сушившуюся на веревках мужскую одежду, сутки, не меньше, отсыпалась в ближайшей рощице, крепко обнявшись в высокой душистой траве. Благо, лето еще не закончилось, а климат в Норвере оказался гораздо мягче, чем на северном острове.

Но, едва восстановив силы, оба поняли, что надо как-то приспосабливаться, налаживать быт, искать пропитание. Конечно, очень скоро до правителей Фэрнарского королевства дойдут слухи о сбежавшем с наездницей драконе — и они, без труда догадавшись, о ком идет речь, отправят своих людей на поиски изменника… Дважды предателя. Виррок отчего-то смеялся, вспоминая этот свой титул и обнимал Астрид за плечи — самое дорогое он не предавал ни на секунду. Но все же, влюбленные решили затаится, пожить тихой, незаметной жизнью.

Они пришли в маленькое селение, будто сбежавшая из родительского дома пара, так и не получившая благословения. Словно Кельда с Тиром когда-то давно. Вот только слишком прямой, смелый взгляд выдавал обоих, не походили они на деревенских простаков… Виррок промышлял охотой в ближайшем лесу, Астрид ловила рыбу, сушила и вялила. Они продавали улов, дичь, шкурки, часто оставляя себе меньше, чем хватило бы на сытный обед. Но копаться в земле ради капусты и репы или сидеть за прялкой никто не хотел, каждый, хоть и делал вид, что готов терпеть подобную жизнь, мечтал все изменить.

Астрид злилась от косых взглядов деревенских женщин, она рвалась в бой, в небо. Одним своим нарядом, состоящим из привычных для наездницы рубахи, жилета и штанов, своим нежеланием прикрывать косы возмутительного рыжего цвета, неумением говорить тихо, смущенно и скромно опускать взгляд при встрече с любым мужчиной, благодарить старших за наставления — порой совершенно грубые и хамские — она снискала презрение и даже ненависть. Ее не понимали, осуждали, а после того, как наездница перехватила и едва не сломала руку разгневанной старухи, которая из-за какой-то мелочи решила поучить ее уму-разуму, оттаскав за волосы — еще и боялись.

Виррок и вовсе втихаря скрипел зубами, и выносил это общение с глупыми простолюдинами, помышлявшими лишь об удачном урожае да хорошей попойке на праздники, только ради своей наездницы. Он, вспоминая их дни в лесной хижине, ошибочно полагал, что именно такая судьба ей по душе…

Пока они оба, сорвавшись, не выложили друг другу все начистоту. И удивились тому, что после всего случившегося приходится еще привыкать друг к другу, находить общий язык, учиться искренности. В попытке угодить любимому они чуть не сделали хуже — и поклялись никогда больше не скрывать своих мыслей и чувств, даже, если они могут ранить. Вдвоем справляться со всеми проблемами, а не держать в себе.

Следующий план предложила уже Астрид, и он оказался вполне в духе храброй до безрассудства наездницы. Повесив за спину лук, захватив для Виррока теплый плащ, она со своим драконом отправилась искать счастья там, где уже орудовали работники ножа и топора, обиравшие беспечных путников — на лесную дорогу. Их вылазка преследовала не только благородную цель обезопасить тропу, избавить мир от бесчестных людей, но и вполне меркантильную.

И долго встречи ждать не пришлось. Заметив молодую девушку, пусть вооруженную, пусть в сопровождении юноши, но все же слабую и беззащитную — как им показалось — разбойники преградили ей путь, потребовав плату за возможность идти дальше. У Астрид не оказалось ни денег, ни желания заменять их чем-то другим, поэтому она предложила свои стрелы. Направленные на обидчиков. Никого не удивило ее спокойствие: разбойники повидали всяких, решили, что девчонка храбрится из последних сил, поднимая лук против нескольких мечей и арбалетов… но они даже представить не могли, что произойдет дальше.

Ее молчаливый спутник, скинув плащ, исчез в ослепляющем пламени, из которого через мгновение вышел огромный дракон, спрятав наездницу под защиту своих крыльев и полыхнув волной огня. Теперь уже Астрид потребовала отдать ей награбленное и убираться восвояси, однако не так-то просто отнять украденное у вора. Из-за деревьев в них полетели десятки стрел, несколько копий — засевшая в засаде большая часть банды не разбежалась, завидев опасного зверя, а быстро смекнула, за сколько можно сбыть его редкую и прочную шкуру.

А Вирроку вступать в бой в таком ограниченном пространстве, на окруженной с двух сторон деревьями лесной тропе, оказалось неудобно. Он крутился, задевая за стволы и коряги хвостом и крыльями, плевался пламенем в разбойников, пытаясь защитить сидевшую верхом Астрид, которая едва не падала с его спины из-за такой карусели. Ей и самой целиться стало сложно — раскрашенные, обросшие лица привыкших вести скрытный бой мужчин сливались с зеленью листвы и ветвями, они использовали деревья, как защиту — а вот наездница представляла слишком легкую мишень.

Только благодаря тому, что недавно прошел дождь, а в этой части леса не оказалось сухостоя, удалось избежать пожара. Меньше, чем через четверть часа все было кончено. Среди обугленных деревьев и кустов тускло поблескивали закопченные мечи, белели кости, и от знакомого запаха горелой плоти Астрид снова стало нехорошо. Она всего-то собиралась припугнуть, угрозами отнять чужие деньги… а вышло все совсем иначе. Виррок уничтожил всю банду, пытаясь защитить свою наездницу, монеты пришлось доставать из рассыпающихся кошельков, а сама Астрид… тяжело рухнула на колени со стрелой в руке, едва успев приказать дракону обратиться. Ее план стать охотниками за головами, наказывать негодяев, отбирать награбленное, часть возвращая бедным, а часть забирая себе, провалился в самом начале.

После этого случая Виррок категорически отметал любые предложения о подобных «подвигах». Он понял, что, не смотря на все приключения, они вдвоем еще не готовы противостоять целой группе вооруженных людей: не только силы не хватает, но и опыта, хитрости. Он не мог подвергать свою любимую такой опасности.

Надувшаяся Астрид с перевязанным плечом сидела в придорожной таверне и отказывалась есть суп, так необходимый ей для выздоровления — а Виррок раздумывал о том, что единственная возможность все изменить — в его руках. Он озвучил наезднице свое решение и, как та не спорила, менять его уже не стал.

На последние деньги они купили приличную городскую одежду и отправились в столицу — благо, направление знал любой путник. Добиться аудиенции у правителя оказалось практически невозможно — Виррок, как никто другой понимал нежелание монарха принимать у себя во дворце простолюдинов. Пришлось рискнуть, устроить небольшое представление прямо перед главными воротами, после чего их просто вынуждены были заметить. К счастью, стража в первые минуты растерялась, не знала, что делать с огромным золотым драконом, который каким-то волшебством или злой магией очутился перед ними… а когда пришла в себя, Астрид уже успокаивала их, заверяя в добрых намерениях и кутая Виррока в плащ.

А вот разговор с королем оказался на удивление простым и коротким: тот был прекрасно осведомлен и о школе наездниц Скаридов, и о сбежавшем драконе… Выслушав историю молодых людей (пропустив мимо ушей большую часть), он не стал скрывать свою радость от того, что именно в его стране они решили найти пристанище. Пусть Норвер был гораздо меньше своих соседей — зато теперь у него появился свой дракон! Виррока тут же пригласили на службу, и диалог теперь вели только с ним — наездница воспринималась как женщина, а женщине здесь полагалось сидеть дома, заниматься прислугой, нарядами, сплетнями… Во всяком случае, до крайней необходимости. Конечно, дракон всегда советовался с ней, но лишь по собственной инициативе.

Им выделили небольшое имение, которое Астрид казалось пустым и огромным, а военное жалование позволило купить его почти за год.

Отныне время для наездницы потекло мучительно медленно: уроки хороших манер, уроки танцев, уроки вежливой беседы, душные платья с корсетами и долгие дни в ожидании вечера, когда Виррок вернется домой. Уставший, вымотанный, но всегда безумно внимательный и нежный. Он видел, как она старается для него, хочет соответствовать более привычному для ляфера образу светской дамы, не жалуется на скучные занятия, не говорит о том, как тоскует дома одна, не имея возможности даже размяться. Он и сам уже возненавидел бесконечные смотры войск, военные сборы, многочасовые изучения карты — король Норвера был очень честолюбивым, ревностно охранял каждую милю границ своего государства и, кажется, в душе лелеял планы по захвату всего мира.

К сожалению, Виррок не мог оставаться дома, а развлечений в этой стране для женщины было не так много. Пришлось выбирать из доступных. Но сначала…

Они прогуливались по берегу небольшого озера неподалеку от усадьбы. Лето почти закончилось, прохладный ветерок пускал по воде рябь, начинали понемногу желтеть и опадать листья. Астрид медленно и чинно ступала под руку с Вирроком — ей все еще было не очень удобно в пышном платье. А грустный взгляд, скользивший позеленоватой поверхности, поросшей ряской и так не похожей на вольные воды стылого моря, нельзя было не понять.

— Астрид, — Виррок внезапно остановился и опустился перед ней на одно колено, вызвав изумление во взгляде наездницы. — Я должен был сделать это гораздо раньше… Но прошу сейчас. Ты станешь моей женой?

— Конечно, милый, — мягко улыбнулась Астрид, совсем не удивившись его словам. Протянула руки, привлекла поднявшегося на ноги дракона к себе, обняла, целуя долго и сладко. А затем пристально заглянула в глаза: — Наша связь гораздо прочнее брака, мы давно уже — самые близкие люди. Что тебя подтолкнуло?

— Порядки этого общества, — начал Виррок, и тут же поспешил добавить: — Нет, мне безразлично, что они думают — им все равно не понять, что значит связь в паре… Но я собираюсь вывести тебя в свет и не хочу, чтобы хоть кто-то…

— Мой дорогой дракон ревнует? — вновь улыбнулась Астрид, нежно гладя его по щеке.

— Ты не знаешь этих людей, — жестко отрезал он, — их и статус жены порой не способен остановить…

— Зато мой кулак способен, — хихикнула Астрид, на миг вновь превращаясь из степенной дамы в задиристую девчонку. И произнесла задумчиво, словно пытаясь распробовать непривычное слово: — Мой супруг… Знаешь, что-то в этом есть…

— … волнующее, — закончил за нее Виррок, вновь находя теплые губы.

Они сочетались браком по всем традициям Норверскго королевства, при этом не ощущая никакого волнения или своей причастности к чуждым ритуалам. Астрид с Вирроком давно стали одним целым, и их особый мир, невидимый для других, всегда был с ними, в какую бы глушь они не забрались. А после этого начались утомительные приготовления: выбор ткани и фасона, пошив платья, снова уроки танцев, прическа… Астрид была готова как раз к первому зимнему балу, что король давал во дворце — и сгорала от любопытства, желая воочию увидеть жизнь, знакомую Вирроку с детства…

Восхищение, которым засияли его глаза при виде жены, заставило Астрид смущенно потупить взгляд. Она чувствовала себя перемотанной веревками тканевой куклой, едва могла двигаться и дышат, едва сдерживалась, чтоб не прикрыть руками непривычно глубокий вырез расшитого камнями тугого корсета… но Виррок, как всегда, смог вселить в нее уверенность.

«Вряд ли они злее и коварнее Сендры», — решила наездница, выше поднимая подбородок — как ее учили — и заходя в огромный зал. И тут же едва не ослепла от блеска украшений, напомаженных волос, медалей и отсвета множащихся в бесконечных зеркалах свечей. Захотелось спрятаться за спину мужа, но Астрид взяла себя в руки. Растянув губы в вежливой улыбке, она под руку с Вирром отправилась знакомиться со всеми присутствующими.

Это оказалось утомительно, но не страшно — пока дракона не вызвали к королю, и наездница не осталась одна. Впрочем, не надолго — ей тут же пожелали составить компанию присутствующие на балу мужчины.

Астрид очень скоро стало душно в окружении кавалеров, непрестанно оказывающих ей знаки внимания, мешавших отыскать Виррока. Она вежливо улыбалась и отвечала на их вопросы — как ее и учили, пока те не стали слишком откровенными, и наездница не догадалась, что над ней изощренно издеваются. Мужское общество признало ее экзотически красивой… дикаркой. Годной лишь для одного. И эти намеки Астрид оскорбляли.

А чуть позже сам король почтил ее своим вниманием: ему пришлось, потому что даже Виррок почти ничего не знал о военных силах Скаридов. Правитель, возможно, и их остров видел своей целью… По крайней мере, именно так решила Астрид после череды вполне конкретных вопросов, заданных в красиво украшенном, уединенном кабинете. Она отвечала уклончиво — и очень скоро к ней потеряли всякий интерес, отправили обратно в зал.

Все, чего хотелось наезднице все это время — подбежать к Вирроку, взять его за руку, ощутить поддержку. При дворе, среди всех этих лицемерных людей, она чувствовала себя хуже, чем в окружении врагов.

Вирроку же в ожидании супруги прохода не давала пестрая толпа дам, стрелявшая обжигающими взглядами поверх раскрытых вееров. И, хотя парень много времени провел при дворе Фэрнарского королевства, он никогда не оказывался в центре подобного внимания. Прежде к нему относились совсем иначе: с долей жалости и пренебрежения. Сейчас же его драконья ипостась заметно волновала женщин, как волнует в мужчинах сила и дикий нрав. Они даже не представляли, что дракон — это дикий зверь и все человеческое ему чуждо.

И так же, как Астрид, он был для них чудной зверушкой, не больше, пусть и отношение разнилось.

Лишь, когда заиграла музыка и начались танцы, они смогли вновь воссоединиться и выдохнуть с некоторым облегчением. Виррок даже спрашивать не стал — он по лицу Астрид прочел все ее эмоции.

— Не оставляй меня больше, — тихо шепнула храбрая дочь Скаридов, прижимаясь всем телом, едва он положил руку на ее талию и повел в танце.

— Мы больше не поедем на бал, если не хочешь…

— Хочу! — горячо возразила Астрид. — Но в следующий раз я буду готова! Я научусь понимать, что они прячут за длинными путанными фразами, я сама смогу дать отпор! И уж если с оружием справилась, то и тут не оплошаю!

— Не надо им ничего доказывать, — мягко улыбнулся Виррок, легонько целуя ее в висок, — не трать силы, они слышат только себя.

— Они услышат меня или услышат обо мне, — чуть успокоилась Астрид, положив голову ему на плечо. Музыка, такая непривычная уху северянки, закружила их, унесла в танце далеко от едких взглядом наблюдающей толпы придворных.

А поздно вечером, в спальне, когда Виррок помогал Астрид расшнуровывать корсет, она невесело спросила о том, что ее действительно интересовало:

— Я больше нравлюсь тебе в таких платьях?

— Они тебе идут, — признался он. — Но прекрасней всего ты без них, — нежные губы коснулись первым легким поцелуем затылка, заставив сладко вздрогнуть. — Не оглядывайся на этих снобов — они просто не знают тебя, да и не разглядят никогда.

— Я говорила про тебя, а не про них, — Астрид повернулась к нему, теряя платье, выбираясь из немыслимых юбок и ныряя в родные руки в одной легкой рубашке. — Ты хочешь видеть меня такой? Придворной дамой? Только не говори, что тебе все равно!

— Тебе это не по душе? — тихо спросил Виррок. — Поэтому такая воинственная сегодня была?

— Да! — не скрываясь, выпалила Астрид. — Я больше не могу! Прости, но сил больше нет! — она вырвалась из его рук, заходила по комнате. — Целый день в четырех стенах! Бегать нельзя, тренироваться нельзя, плавать нельзя, гулять в лесу — нельзя! Я наездница! Я дочь вождя! Я была рождена для боя и готовилась к нему всю свою жизнь! Понимаешь, я просто не могу сидеть спокойно…

Она вновь шагнула к Вирроку, положила руки ему на грудь, заглянула в глаза:

— Я хочу в полет, понимаешь? Хочу свободы. Чтобы ветер свистел в ушах…

— Я тоже, — признался он. Виррок не помнил тех мгновений, когда его мощные крылья рассекали воздух, но вторая ипостась уже давно стала его частью, и смутная тоска терзала сердце. Два легких движения рукой — и тонкие лямочки рубашки покинули молочные плечи Астрид. — Я все устрою, обещаю. Скоро. Устала?

— Не для этого, — шепнула она, обвивая его шею руками.

После вечера, полного волнений, раздражения и танцев, к мужу тянуло как никогда сильно.

Если не можешь дождаться повода — создай его.

Уговорить короля провести смотр воздушных сил оказалось не так сложно — главное было знать, на что давить. После того, как Виррок расписал, как воспрянет духом армия, когда увидит легендарного дракона в действии, какие дифирамбы будут петь легендарному полководцу, на стороне которого выступает огромный зверь… правитель уже усидеть на месте не мог от нетерпения. Всего в течение недели было убрано и подготовлено большое поле, где по просьбе капитана Барамора установили мишени и деревянные макеты домов и пушек, а в день смотра — раскинуты белоснежные с золотом королевские шатры.

Астрид, выходя из кареты в своем давно забытом, но все таком же удобном облачении наездницы, подала руку супругу и довольно огляделась по сторонам.

— Великолепно! Спасибо, дорогой.

Виррок заметил странные огоньки в ее глазах, но решил, что это радостное предвкушение. И все равно на душе было как-то неспокойно — уж чересчур отчаянная его наездница.

Бодро прошагав ряды закованных в латы рыцарей и облаченных в мундиры солдат, не обращая никакого внимания на чуть удивленные и насмешливые взгляды мужчин, Астрид подошла к сидевшему на деревянном походном троне правителю.

— Доброе утро, ваше королевское величество! — нахально улыбаясь, отчеканила она, едва заметно поклонившись. Рыжие косы соскользнули с плеч. В своей Скаридской одежде Астрид казалась совсем еще юной девчонкой, и Виррок невольно любовался ее, стоя чуть поодаль. — Позвольте нам начать?

— Да, — лениво махнул рукой монарх. — Покажите, на что вы способны.

«Ох, зря он так, — мысленно вздохнул Виррок, касаясь пуговиц мундира, — к счастью, я этого не запомню».

Однако первое, что он увидел, вновь принимая человеческий облик и кутаясь в заботливо протянутый Астрид плащ, было перекошенное лицо короля. Виррок оглянулся вокруг: военные смешали ряды, образовав вокруг них с супругой широкое кольцо, но не осмеливаясь подходить ближе. Все, кто не носил шлемы, были очень бледны. Зато Астрид, чертовка, выглядела как никогда довольной и расслабленной. Ветер доносил запах гари, над полем тянулся черный дым…

— Что ты наделала? — едва слышно шепнул Виррок.

— Да ничего, — так же тихо фыркнула наездница. — Кто ж знал, что ты не сказал его величеству, что ты огнем плюешься, а я на лету стрелы пускаю?

— Капитан Барамор, — едва заметно дрогнувшим голосом начал монарх и поспешно добавил: — И его блистательная супруга. Благодарю за демонстрацию ваших сил. Вы убедили меня в том, что некоторое оружие лучше держать в ножнах… до поворотных моментов истории. Я правильно понял, что ваше… превращение возможно только в паре?

— Наше существование возможно только в паре, — вскинув голову, уверенно ответила Астрид.

— Хорошо… Значит, я удвою ваше жалование… так сказать, на двоих…

— Вы принимаете меня на службу, ваше величество? — с долей ехидства произнесла наездница. Так и хотелось добавить «наконец-то». — Мне больше не придется сидеть взаперти в четырех стенах и учиться красиво говорить?

— Моя супруга хочет сказать, — вмешался в разговор Виррок, надеясь наладить взаимопонимание, — что ей, как воину, чужды обычные домашние женские хлопоты. Ей необходимо поддерживать себя в форме, а местные нормы…

— Хорошо, — прервал его король, — я пришлю ей своего лучшего мастера фехтования. Думаю, овладеть новым оружием даме будет интересно. К тому же, неплохая разминка.

Довольная Астрид едва ли на месте не запрыгала, а Виррок едва заметно нахмурился: он мог поспорить, что учитель станет личным шпионом его величества.

— Благодарю, — все же не унималась Астрид, — но дракону тоже надо летать. Как мне рассказывал Вир, одним из условий нашего пребывания в Норвере являлся полный запрет на полеты?

В этот раз король поморщился так, будто целиком съел горький лимон.

— Ладно, — наконец произнес он, — я пожалую вам близлежащие земли: лес и горный склон. Деревень рядом нет… можете летать там, сколько вздумается, только пожар не устройте…

— И море! — решив играть по-крупному, выпалила Астрид. — Разрешите нам полеты над морем!

На этот раз монарх лишь молча кивнул.

— Вдали от кораблей. И чтоб при дворе я вас вместе больше не видел!

Приказ был понятен — король желал полностью обезопасить свой дворец от внезапного появления дракона.

— Как прикажете. Разрешите идти?

Взмах рукой — и Астрид с Вирроком отправились восвояси.

— Мерзкая упрямая Скаридка! — едва слышно донесся досадливый шепот в спину, и наездница, довольно улыбнувшись, взяла мужа за руку, показывая, что все хорошо.

Да, она такая, она умеет добиваться своих целей!

Однако порой жизнь вносит свои коррективы. И молодя наездница совсем забыла о таких простых, казалось бы, вещах.

— Вир? — завидев влетевшего в спальню перепуганного мужа, она попыталась сесть на кровати. Обернулась к стоявшему рядом доктору: — Прошу вас, оставьте нас вдвоем, мне надо поговорить с супругом.

— Конечно, как пожелаете, — немолодой уже мужчина почтительно поклонился и поспешил удалиться, чтобы не попасть под горячую руку — Виррок явно был не в себе, а кто их знает, этих драконов…

— Что случилось?! — он тут же опустился на край кровати, взял в руки ладонь жены. Вроде теплая, не горячая, но и не холодная. Только глаза блестят, как в лихорадке: — Ты заболела? Тебе плохо?

Астрид неловко улыбнулась, не зная, как начать. Потом вспомнила, что перед ней человек, которому она доверяет больше, чем себе, которому не страшно открыться, который все всегда поймет… набрала полные легкие воздуха и выпалила:

— У нас будет ребенок!

Виррок ошарашенно замер на мгновение, пытаясь осознать услышанное. Он больше всего боялся болезни, но ребенок… откуда, какой… Неожиданно до него дошло!

— Наконец-то! — он подался вперед, порывисто обнял Астрид, потом опомнился, побоялся навредить, ослабил руки и чуть отстранился. — Я так рад!

— Ты не злишься? — заглядывая ему в глаза, тихо спросила Астрид.

— Боги, конечно нет! Это же счастье! — он принялся целовать ее щеки, приник к губам, но наездница внезапно отстранилась. Произнесла строго:

— Ты понимаешь, что это значит? Через пару месяцев станет заметно. Потом я какое-то время не смогу тебя оседлать… Ты говорил, что шпионы Фэрнарского королевства следуют у тебя по пятам. Что, если они прознают об этом? И поймут, что самое время нанести удар…

Виррок мгновенно стал серьезнее, в который раз подивившись тому, как трезво рассуждает его дорогая супруга даже в такие моменты.

— Ничего, я все еще неплохо владею рапирой, хотя с волной пламени это, конечно, не сравнится, — успокоил он. — Кто уже знает?

— Только врач. Я упала в обморок, но день сегодня душный, причиной вполне мог стать чересчур тугой корсет.

— Отлично, врача возьмем с собой, он нам понадобится…

— Куда? Мы покидаем поместье? — не смотря на все опасения Виррока, в голосе Астрид звучал не испуг, а радость.

— Да. Думаю, мы заслужили продолжительный отпуск…

— Король и не подумает возражать, — облегченно засмеялась наездница и прижалась лбом ко лбу Виррока. — Я чувствую, что это будет мальчик.

Дракон скинул пыльный мундир, присел рядом с ней, осторожно приложив ладонь к еще тонкой талии.

— Ты выбрала имя?

Астрид чуть улыбнулась, посмотрела ему в глаза:

— Давно. Еще в Огненных Клыках. Он станет таким же сильным и храбрым.

Виррок кивнул, он был полностью согласен.

И он знал, что впереди их ждет только хорошее.

Оглавление

Наездница для дракона

  Глава первая

  Глава вторая

  Глава третья

  Глава четвертая

  Глава пятая

  Глава шестая

  Глава седьмая

  Глава восьмая

  Глава девятая

  Глава десятая

  Глава одиннадцатая

  Глава двенадцатая

  Глава тринадцатая

  Глава четырнадцатая

  Глава пятнадцатая

  Глава шестнадцатая

  Глава семнадцатая

  Глава восемнадцатая

  Глава девятнадцатая

  Глава двадцатая

  Глава двадцать первая

  Глава двадцать вторая

  Глава двадцать третья

  Послесловие