территория Украины, где злобствует и беснуется всемирная нечисть
Ничего, всем миром справимся с ней и погоним туда, откуда эта нечисть пришла, что б там не варнякала бледная моль, покупающая оружие в Северной Корее, и по все дни пьяный димон :)
Оценку не ставлю, но начало туповатое. ГГ пробило на чаёк и думать ГГ пока не в может. Потом запой. Идет тупой набор звуков и действий. То что у нормального человека на анализ обстановки тратится секунды или на минуты, тут полный ноль. ГГ только понял, что он обрезанный еврей. Дальше идет пустой трёп. ГГ всего боится и это основная тема. ГГ признал в себе опального и застреленного писателя, позже оправданного. В основном идёт
решила подкормить истощенного ребенка и начала потчевать ее пюре из чечевицы и тушеных помидоров. Это привело к острейшему приступу гастроэнтерита. Вернувшись однажды домой, Ромильда обнаружила дочь плачущей и в лихорадочном состоянии. Она немедленно завернула ее в одеяльце и бросилась в клинику Королевы Маргариты. Дежурный доктор объяснил перепуганной матери, что девочке нужны не лекарства, а лишь более частые кормления материнским молоком. И добавил, что если у ребенка произойдет дальнейшее обезвоживание, то могут быть осложнения на мозге.
Но что могла поделать бедная мать? Брошенная любовником, не получавшая никакой помощи от его семьи, Ромильда не имела в Риме ни одного человека, который помог бы ей. К тому же она знала, что, как незамужняя женщина, она не имеет никаких прав на получение государственного или церковного пособия на ребенка. В этом положении ее единственной надеждой оставалось возвращение домой, в Поццуоли, и она только молилась, чтобы родители не выставили ее вместе с девочкой.
В родном городке Ромильда сразу же направилась в квартиру на улице Сольфатара. Поскольку она не известила семью заранее, ее приезд оказался для всех полной неожиданностью. Когда молодая мать вошла с больным ребенком на руках, родители были слишком удивлены, чтобы тут же указать ей на дверь. Едва придя в себя, Луиза бросилась обнимать дочь, а Доменико, отец, потягивавший вино за столом, поднял стакан и провозгласил тост за свою первую внучку.
Ромильда, рыдая, рассказала родителям свою историю и особенно про то, что у нее пропало молоко. Луиза интересовалась, почему она не воспользовалась услугами кормилицы, средством, к которому издавна прибегают в тех случаях, когда у матери не хватает собственного молока. И тут же вспомнила о некой Заранелли, живущей в их районе, на молоке которой за многие годы выросла, вероятно, целая армия ребятишек.
Луиза немедленно отправилась к женщине договариваться о кормлении — надо было спасать ребенка, но услуги местного "молочного донора" оказались дороже, чем она думала. Помимо платы в пятьдесят лир ежемесячно (по тем ценам два доллара), Заранелли потребовала, чтобы ее снабжали мясом: это было то топливо, на котором работала "молочная фабрика". Из-за непомерной для них дани семья Виллани сама была вынуждена перейти на вегетарианскую диету.
Много лет спустя, когда "сосунок" превратился в кинозвезду, получившую премию "Оскара", Заранелли, давно уже постаревшая, часто рассказывала репортерам о тех днях. "Софи была самым некрасивым ребенком, которого я когда-либо видела в моей жизни. Она была настолько безобразна, что, я уверена, ни одна другая женщина в округе не согласилась бы ее кормить. Именно мое молоко сделало ее такой красивой и талантливой, да разве она когда-нибудь это признает? Я выкормила сотни детей, но ни один из них не требовал столько, сколько Софи. Ее мать платила мне пятьдесят лир в месяц, но думаю, эта девочка выпивала молока на все сто лир. Madonna mia!"
На упреки Заранелли кинозвезда отвечала так: "Да, она кормила меня своей грудью, и я ей благодарна. Однако каждому встречному рассказывала, что я похожа на крысу. Но, оказывается, даже крыса имеет в жизни свой шанс! Она спасла мне жизнь, это правда. И все же говорить, что именно ее молоко дало мне красоту, мои способности — просто смешно, я утверждаю, что все, что имею, я получила от моих родителей, и только от них".
Глава 2
СОФКА-ЗУБОЧИСТКА
Если Рим был местом, где Софи Шиколоне родилась, то Поццуоли — фактически родным городом, в котором она жила с раннего возраста, определившим ее характер. Поццуоли находится в окрестностях Неаполя, столицы Кампании, области, которая очень сильно отличается от остальной части Италии своеобычной культурой. Так, неаполитанцы говорят на резком диалекте, отпугивающем чужестранцев. Хотя большинство жителей в то время обитали в трущобах и не стеснялись при случае прибегать к хитростям и махинациям, они умели наслаждаться жизнью и по-детски верили в сверхъестественное.
В этом отношении Софи Лорен была типичной неаполитанкой. "Я всегда носила что-нибудь красное, даже если одежда уже вышла из моды, и у меня постоянно с собой был небольшой красный пакет, в котором лежала горная соль. Разбитые зеркала, просыпанная соль, черные кошки непреложно считались дурными приметами, — говорила Софи впоследствии. — Я более чем суеверна, и вообще колдунья". Возможно, так оно и есть, хотя в ее юности не было никаких событий, которые свидетельствовали бы о таких ее способностях.
В раннем детстве она мало соприкасалась с самим Неаполем, однако Поццуоли стал по-настоящему ее родным городом, более того, ее сердце билось в одном ритме с этим местечком. Здесь люди также говорили на диалекте, даже более грубом, чем неаполитанский. Язык становился большим затруднением для всякого жителя Поццуоли, который хотел переехать жить в какое-нибудь другое место Италии,
Последние комментарии
15 минут назад
19 часов 16 минут назад
19 часов 16 минут назад
19 часов 25 минут назад
19 часов 33 минут назад
20 часов 31 минут назад