Не приближайтесь ко мне (СИ) [Безупречное алое цветение] (fb2) читать онлайн

========== Пролог ==========

Было глубоко за полночь, когда Гермиона, глядя в окно своей комнаты, размышляла о жизни. Уже год, как нет войны. Целый год прошел с тех пор, как они победили. Теперь и Гермиона, и Рон, и Гарри стали знаменитыми волшебниками на весь магический мир. На лице девушки заиграла легкая улыбка при воспоминании о друзьях. С тех пор Гарри обзавелся семьей, стал первым советником в министерстве и успешно строил свою карьеру. Рон же уехал в Норвегию на службу хранителей зеленого огня. Как хорошо, что они расстались по обоюдному согласию, так и не начав серьезных отношений. Иначе плакали бы мегеры на их свадьбе. Девушке понадобилось целых три месяца, чтобы понять, что никакой любви, а уж тем более страсти, к Уизли не испытывает. Он самый лучший друг детства и только, ведь они абсолютно разные! Их связывают крепчайшие нити дружбы, как и с Гарри, не больше.

Ей нужен не Рон. Ей нужен мужчина, повзрослевший и мудрый. Серьёзный, с которым можно ничего не бояться, который найдет выход из любой ситуации, который даст ей нежную, полноценную и взаимную любовь. Но пока такого нет, точнее, он где-то есть, но она с ним еще не знакома.

Мужчина, не парень… Почему? Гермиона не раз задавала себе этот вопрос. И каждый раз находила лишь один единственный ответ. Виной тому её чрезмерная “взрослость”. Девушке часто говорили, что она умна не по годам. Да и сама она чувствовала, что живет свою жизнь не в первый раз. Не задумываясь, она ответила бы, что чувствует себя лет на двенадцать старше, возможно, и больше. А это и радовало, и огорчало. Когда ты взрослеешь подсознательно быстрее, чем биологически, то сразу же обрекаешь себя на одиночество, ибо с ровесниками тебе неинтересно, а со взрослыми пока нет возможности общаться, за исключением коллег. И она смирилась с одиночеством.

Когда-нибудь она начнет жить новой жизнью, когда снимут послевоенный траур, и мир снова заживет яркой жизнью. Тогда, наверно, Гермиона начнет искать собеседника (ибо о супруге и о семье она еще и не думала).

«Мне никто не нужен! — утешала себя Грейнджер со всей присущей ей гордостью. — Мне и одной хорошо! У меня есть Гарри и Рон. Пускай они далеко, но они есть у меня…»

И слезы покатились по её щекам, вызвав шквал непонятных эмоций. Да что с ней происходит? Она всегда была оптимисткой, да и особых поводов для огорчения у нее тоже нет. Тогда почему же ей так больно? Неужели это всё из-за одиночества?

Сумрачный туман окутал окрестности Хогвартса, обнимая землю. А яркая большая луна озарила небо легким дурманящим светом, играя тенями деревьев.

Гермиона, вытерев слёзы, вышла из своих покоев и направилась в кабинет директора, в надежде застать в картине Дамблдора и поговорить с ним по душам. Возможно, он сможет дать совет, ведь он всегда поддерживал её в трудные минуты, особенно с тех пор, как она стала деканом Гриффиндора.

Она шла по мрачным коридорам школы. Девушка поежилась: откуда-то повеяло могильным холодом. Именно он стал причиной оцепенения Гермионы. Посильнее закутавшись в халат, гриффиндорка попыталась продолжить свой путь. Однако, ей не удалось сделать и двух шагов, как её тело замерло. Кто-то наблюдал за ней: она чувствовала тяжелый взгляд затылком, кожа покрылась неприятными мурашками. Быть может, она разбудила какую-нибудь портретную ведьму? Обежав все портреты глазами, девушка убедилась, что все люди в картинах спали поистине мертвецким сном. Да и кто не спит в четыре часа ночи, кроме нее самой? Не заметив ничего подозрительного и списав причины столь странных чувств на усталость, Гермиона поспешила к бывшему директору.

***

— Альбус, Вы здесь? — прошептала гриффиндорка, бесшумно войдя в кабинет. Несколько свечей горело. В комнате, погруженной в легкий полумрак, царил уют. Бывший директор что-то читал. Насупленные брови и серьезный взгляд, даже в самом отдаленном смысле не веявший усталостью, говорили о важности книги в руках волшебника. Появление Гермионы внесло резкий контраст в его мимику — на лице старика появилась теплая улыбка, приглашающая войти. И всё же книгу он предпочел спрятать…

— Мисс Грейнджер, Вам не спится?

— Простите… — замялась она, потупив взгляд от неловкости. — Я хотела с Вами посоветоваться.

Чародей подарил своей бывшей ученице нежную улыбку.

— Гермиона, я бы с радостью угостил Вас моими любимыми леденцами. Но как видите… я в портрете, поэтому угощайтесь сами, — со всей серьёзностью, ему не присущей, предложил он. — Что случилось?

Она по-детски улыбнулась.

— Ох, сэр. В том то и дело… Я не понимаю, что со мной происходит. Мне кажется, что я что-то забыла, что кто-то стер мне память, и я пропустила слишком важный в жизни момент… Из-за этого мне… — она тщетно пыталась подобрать слова.

— Досадно, верно?

Да, именно досадно ей и было. Глубокие порезы на душе от когтей безысходности саднили и приносили тупую боль, от которой она была готова лезть на стенку.

Кивок послужил ответом.

— Мисс Грейнджер, — добродушный старик замолчал, вместо этого он внимательно всматривался в её лицо, отчего Гермиона смутилась, — у Вас плачет душа… Такое бывает, если Вы живете не в первый раз, — заключил он.

На некоторое время он замолчал, о чем-то размышляя. А после, не глядя на неё, продолжил:

— Не все уходят в портреты, юная леди, — Альбус одарил ее нежной отцовской улыбкой. Или не её? Ведь взгляд его на этот раз был направлен в противоположный угол. При всём старании эту улыбку нельзя было отнести ни ей, ни кому другому.

— Вы говорите о перерождении? Я читала… — нахмурилась девушка.

— Да, но это очень редкие случаи, девочка моя. И раз ты не случайно стала подружкой Гарри, то, быть может, у тебя тоже великое предназначение? И… о, Мерлин, уже пятый час! Дорогая, тебе завтра принимать зачёт по зельеварению! Позже договорим, Гермиона! — спохватился он.

Книга в его старых руках захлопнулась. Он медленно встал и уже было достал палочку, но его прервал звонкий голос девушки.

— Сэр, я должна Вам сообщить, что заметила некие странности в Хогвартсе! Постойте!

Дамблдор настороженно, почти не выдавая своего беспокойства, посмотрел на свою бывшую ученицу. Но для Гермионы Грейнджер этот взгляд не остался незамеченным. Что происходит?

— Могут ли быть «посторонние» в школе?

Под «посторонними» гриффиндорка подразумевала черных магов — пожирателей смерти, которые до сих пор ходят по миру.

Дамблдор махнул рукой.

— Дорогая, идите спать. На данный момент в замке исключительно все свои, — добродушно пояснил старик.

Девушка не стала возражать и вернулась в свои комнаты.

Но сон так и не приходил к ней: мысли не давали покоя. Что означает «на данный момент»? И что значит «не все идут в портреты»? Конечно, она читала о таких случаях в книгах. Эти случаи были крайне редки и приписывались к мифам. Неужели, это правда, и можно снова переродиться? Удивительно! Будто феникс — проживать вторую жизнь… Но разве были случаи, когда у усопшего не было портрета? Гермиона перебирала в уме всё, что когда-либо было связано с портретами и смертями.

И…

Этот случай был.

Профессор Снейп до сих пор не украшал ни одну картину. Значит, он тоже мог переродиться?

Отогнав бредовые мысли, девушка наконец задремала.

***

— Ну и зачем, позволь узнать, ты ей наговорил всю эту чушь про души?

— Чтобы она успокоилась, — улыбнулся Альбус.

— Да неужели, — прошипел его собеседник, догадываясь об истинных намерениях волшебника.

========== Профессор? ==========

После того, как добрая половина класса успешно провалила экзамен, Гермиона отправилась в библиотеку, страстно желая погрузиться в свои любимые книги.

Затворив за собой дверь и оставив её не зачарованной, девушка с удовольствием вдохнула запах книг. К счастью, никого не было, и она могла вдоволь насладиться своим одиночеством.

Лишь тишина, покой да книги.

Мрачный интерьер библиотеки на пару с обстановкой в готическом стиле так и манили погрузиться в глубокое чтение и забыть о реальности. Свечи ярко горели, освещая всё вокруг, а высокие шкафы впечатляли своим величием. Впрочем, для Гермионы это являлось уже обыденностью.

Девушка направилась к дальним полкам с историей древней магии. Она прошла мимо тайного входа в глубинную библиотеку академии, о которой знали лишь учителя и деканы школы, в том числе и она сама.

“Нельзя!” — говорил внутренний голос.

Отсутствие разрешения министерства не позволяло ей заглянуть в секретное хранилище Хогвартса. И пока надежда удовлетворить потребности в знаниях о перерождениях в доступных источниках была, Гермиона не смела и думать о взломе и нарушении порядка.

Когда нужный раздел был найден, Гермиона свернула и устремилась вдоль стеллажей в сладком предвкушении. Шагалось мягко и не так звонко и энергично, как обычно. Интуиция велела замедлиться. Повисшая тишина обывательнице библиотеки не пришлась по вкусу. Стало впервые не по себе в излюбленном месте. Что-то рушило привычный порядок.

Пока девушка искала нужную литературу, кто-то пролетел между рядами. Мимолетная тень. Но от её внимательного взгляда, исследовавшего корочки книг, это не ускользнуло. Гермиона скорее почувствовала, чем увидела кого-то знакомого… Но кто это мог быть? Сейчас идут уроки, а библиотека вся в её распоряжении — она просчитала расписания всех возможных посещений данного заведения. В это время никому и в голову не пришло бы заглядывать сюда.

Ужасный, раздирающий слух скрип, похожий на вопль, возникший из ниоткуда, распространился по всему пространству комнаты. Ведьма накрыла руками свои уши и зажмурилась.

К горлу подступил ком.

От этого мерзкого звука хотелось лезть на стену или забиться в самый дальний угол, аппарировать куда-нибудь в Гималаи и спрятаться далеко в горах. Наверно, лишь там царила недосягаемая тишина для подобных звуков. Барабанные перепонки болели. Казалось они вот-вот лопнут. Этот убийственный вопль продолжался секунд тридцать и прекратился так же, как и появился: внезапно.

Сначала ей показалось, что она оглохла. Девушка с дрожью в руках осторожно собрала упавшие на пол книги и положила их на полку, не задев ничего, что могло бы вызвать новый шум, перерастающий в грохот. Ужасный грохот! Словно кто-то елозил по полу.

Тяжелый предмет упал в самом дальнем углу.

Испуганная Гермиона резко обернулась, в надежде увидеть источник шума. Но всё было зря — похоже, слишком большое расстояние было до той части библиотеки, в которой что-то происходило.

Снова грохот. Уже весомее. Сердце девушки ушло в пятки. В библиотеках не принято шутить.

Бледная Гермиона смело ринулась в эпицентр событий. Она преодолела уже половину пути, как в этот самый момент вспышка зеленого света ослепила её. Повеяло холодом и необъяснимым страхом.

Свет погас. Но даже несмотря на непроглядную тьму, декан Гриффиндора продолжала идти. Заклинание на зажжение запасных свечей не работало. И из-за этого в её душе росла тревога, увеличивающаяся в геометрической прогрессии. Слова четко не проговаривались. По телу неприятно пробежались мурашки.

Кто-то пролетел за её спиной. Недобрый взгляд Гермиона чувствовала затылком. Пристальный и ужасающий, от которого веяло смертью. Ей казалось, что кто-то наслаждался её испугом.

Глаза не могли разобрать ровно ничего, уши тоже оказались бессильны, лишь одно сердце работало за троих, выбивая бешеный ритм. Несмешная шутка затягивалась. Правда, это было уже не смешно. Била паника. В ушах громко стучал пульс, а горло пересохло от волнения. Её потные ладошки сжали палочку, приготовившись обороняться.

Но и это единственное оружие, имевшееся в арсенале, выскользнуло из ее рук и отлетело метров на двадцать.

И тут же внезапно загорелись свечи. Но вместо нужного ей спокойствия, как она предполагала, свет принес ей еще большую тревогу. Она оглядывалась в поиске палочки, но не находила её.

Гермиона вскрикнула, увидев перед собой свою испуганную ученицу.

Девочка стояла в двух шагах от неё, и вид у неё был, мягко сказать, не очень. Девичье личико уже не святило румянцем как прежде, а к губам не поступала кровь. Спутанные и грязные белокурые волосы прилипли ко лбу, что не являлось “отличительной” чертой этого ребенка.

— Ханна, как ты меня напугала! — взволнованным голосом пролепетала Гермиона и на автомате продолжила. — Дорогая, почему ты не на уроке? Или ты хочешь, чтобы с Гриффиндора сняли баллы?

Отшутиться не удалось. Ответа не последовало. Ученица первого курса Гриффиндора уставилась на свою преподавательницу безжизненным взглядом. Её не моргающим глазам мог позавидовать любой артист. Они вызывали желание бежать, отчего тревога, и без того огромная, увеличилась до катастрофических размеров. Неужели страх перед ребенком может быть настолько велик и ужасен? Гермиона призналась, что да. Это ужасно глупо — бояться девочку! Но она боялась.

— Ханна, у тебя всё хорошо? — нежным, ласкающим душу голосом спросила Гермиона. Но у существа, стоящего перед ней, души не было.

Подсознательно чувствуя это, Гермиона всячески старалась скрыть волнение. Она почти не запиналась, почти всё как обычно… Успокаивая скорее себя, чем свою ученицу, девушка послала ей доверительную улыбку.

Не помогло.

В ответ первокурсница показала ряд своих маленьких зубок. Легкий, небрежный оскал. Не улыбка. Далеко не улыбка… А если и являлась ей, то до того дикой, что, казалось, улыбка самого Темного Лорда имела больше обаяния, чем эта.

Наклонив голову и всё также неотрывно всматриваясь в преподавательницу, Ханна сократила между ними расстояние в один прыжок, а затем, поборов судорогу и выгнувшись всем телом, набросилась на Гермиону, крича незнакомые миру слова.

Крики, проклятия и заклинания вылетали из ангельского ротика. Этот страшный голос, низкий и басовый, как из преисподней, требовал смерти.

Её смерти.

О, Господи, спаси! Острые когти впились в шею мисс Грейнджер. Девочка пыталась ее укусить.

Гермиона перенесла войну, она могла в мгновение ока защитить себя. Девушка воевала с самими Пожирателями смерти и Темным Лордом, не щадя никого. Но здесь был ребенок, её ученица. Она не могла применить свою магию к одиннадцатилетней малышке, хоть и сила которой превосходила её собственную в разы. Несмотря на то, что от этого зависела её жизнь.

И лишь когда небесные ангельские глаза Ханны налились тьмой, в черноте которой не было ничего живого, Гермиона начала обороняться. Но оказалось слишком поздно. Девчонка приставила свою палочку к сердцу преподавательницы, готовясь к какому-то ритуалу. Из её уст полились заколдованные слова, смежные с рычанием и шипением.

Поначалу Гермиону охватывали волны страха, но постепенно слова превращались в нечто приятное. Как дурман, они усыпляли, повелевая сдаться. Ведьма боролась с приятным усыпляющим голосом, не обращая внимания на то, как веки стали тяжелеть, как усталость заполоняла ее всю. От напряжения мышцы в спине стали неприятно пульсировать, прося дать им передышку хоть на мгновение. Гриффиндорская храбрость теряла силы. Надежды рушились. От сдержанности на ее лбу вздулась синяя вена. Еще чуть-чуть, и Гермионы Грейнджер не станет. Голос затих и утоп в тишине. Головная боль ушла, а вены возвращались под тонкую кожу. В недоумении профессор Грейнджер открыла глаза и услышала последнее слово прежде, чем сдаться темному существу. Её тело ослабло, а сопротивления прекратились.

Никогда ее не запирали в комнате с вакуумом, но Гермиона была уверена, что именно такие чувства испытывает человек, лишенный всякого давления. Зрение падало. Картинки стали расплываться, и девочка, стоящая перед ней, превратилась в большое белое пятно. Звук пропал. Мир покидал ее. Её энергия, вся жизненная сила струилась по венам из всех конечностей в живот, покидая умиротворенное тело.

Но то ли чудо, то ли спланированная случайность пришла на помощь подруге Гарри Поттера — неизвестно. Какая-то неведомая сила помешала девочке. Ханна отлетела к стене и потеряла сознание.

Гермиона пришла в себя почти сразу же, лишившись гипноза. Её мозг стремительно включил функцию анализа, поэтому испуганная волшебница осмотрелась по сторонам. Она искала своего спасителя, но ничего так и не увидела. Всё та же библиотека, те же шкафы, столы и стулья.

Гермиона уже начала думать, что это предсмертные галлюцинации, что она всё же лишается жизненных сил и что на последок её воображение решило потешиться. Однако заряд Петрификуса Тоталуса, возникший из ниоткуда, прервал её размышления и убедил в обратном. Теперь быстро пришедшая в себя Ханна была обезоружена и выкрикивала проклятия, не смея шевелиться. Но не это волновало Гермиону: с убийцей она разберется позже.

Спасительное заклятие прозвучало холодным и низким баритоном, таким знакомым, что спутать его с кем-либо было почти невозможно… Лишь одному человеку мог принадлежать этот голос — профессору Снейпу. Ринувшись к источнику звука, девушка врезалась во что-то твердое, как позже оказалось, в мужчину. Они упали на ворсистый ковер, и мантия-невидимка слетела с плеч незнакомца, который смягчил падение Гермионы.

— Профессор?! — в недоумении воскликнула она.

Тем временем Ханна исчезла, прошептав какое-то заклинание.

— Мисс Грейнджер, чёрт бы Вас побрал! — взревел Северус Снейп от ярости, прожигая взглядом ту, которая так мило лежала на нем…

========== Опасность ==========

Ошарашенная Гермиона вот уже минуту внимательно изучала бывшего декана Слизерина. Он жив. Выжил после укуса змеи Темного Лорда. Смог. Она никак не могла поверить в это, хоть и ощущала тепло его тела. Руки мужчины продолжали покоиться на ее пояснице, так как в момент падения он инстинктивно прижал девушку к себе. Сейчас бывший профессор пребывал в некотором подобии задумчивости, чтобы вспомнить о такой мелочи как объятия его рук.

Северус изогнул свою черную бровь в ответ на столь любопытный взгляд гриффиндорки. Казалось, все происходящее являлось типичным для серых будней, во всяком случае, выражение лица профессора говорило именно об этом. Хвала выдержке шпиона, за которую он благодарил судьбу особенно сегодня.

— Что… на вас… нашло? — надменно проговаривал профессор каждое слово, будто они ему были омерзительнее всех.

Он сердится? Нет, сердился он полчаса назад, когда не мог найти нужную книгу. Он зол? Нет, злым он был, когда один из пожирателей наткнулся на него. В ярости ли он? И снова нет, ярость обуревала его, когда он увидел беззащитную мисс Грейнджер… А сейчас он в гневе, взбешен этой глупой выходкой! Почему она вечно его достает и лезет не в свои дела? Когда-нибудь небо упадет на землю, он женится, в аду пойдет снег, и все эти выражения лишатся особой красоты саркастичной метафоричности, уступив место фразе “Гермиона утихомирилась”. Северус мысленно хмыкнул этой вероятности.

Осознав, что лежит в объятиях бывшего преподавателя, волшебница зарделась. Это не осталось незамеченным Северусом, которому почему-то стало неловко. Мерлин, это просто Грейнджер, заучка, всезнайка, которую он всегда стремился не выделять особым вниманием! В чем проблема? Словам всяких чокнутых он никогда не верил. Конечно, ситуация нелепая и, безусловно, преглупейшая, но гнев куда-то пропал, осталось только раздражение.

— Простите, профессор, — промямлила Гермиона, быстро вскакивая с него.

Северус не ответил. Еще бы, иначе он просто убил бы её. Придушил бы за то, что она помешала ему поймать темного духовника, этого ублюдка! Бросив беглый холодный взгляд на стену, Снейп накинул мантию на свои широкие плечи, продолжая хранить молчание. Девушка тоже не смела нарушать тишину, предпочитая рассматривать последствия “грохотов”.

— Держите свой рот на замке, иначе… — все еще злясь, мужчина запнулся в попытках успокоится.

— Но… — попыталась возразить девушка, но Северус бросил: “Молчите” и вылетел из библиотеки, накинув на голову мантию.

***

И что ей теперь делать? Профессор ясно выразил свою “просьбу”.

Правда на его стороне. Нельзя сеять панику в Хогвартсе: школа и так настрадалась от войны. Да и никто особо не поможет. Мысленно согласившись с профессором, Гермиона подняла выбитую из своих рук палочку и принялась за колдовство. Магия - удивительная вещь! За два десятка секунд ей удалось восстановить порядок во всей библиотеке, даже в том самом дальнем углу, где, как видимо, профессор устроил легкую взбучку “шкафам”. Хотя царапины и вмятины, кричащие о драке, а точнее о весомой битве, ликвидировать полностью не удалось, только уменьшить до размера мизера. Вряд ли их заметит и самый внимательный глаз. Со временем притрется и впишется в интерьер библиотеки, словно по заказу.

Кто мог пробраться в Хогвартс? А профессор… Что он здесь делает? В голове Гермионы родилось несколько десятков вопросов, ответ на которые она не могла найти.

***

После того, как все улики тех событий исчезли, Гермиона постаралась найти первый курс Гриффиндора. Однако, ни в комнатах, ни в гостиной Гриффиндор, ни в главном зале их не оказалось. Безрезультатные попытки привели ее к директрисе.

— Здравствуйте, профессор МакГонагалл, профессор Дамблдор, — сухо поприветствовала Гермиона, застав их за обсуждением квиддича.

— Мисс Грейнджер? — удивилась Минерва. — Я Вас внимательно слушаю.

Гермиона кротко кивнула. Тревога обуревала ее, но девушка не смела это показывать.

— Мне нужны сведения насчет первого курса Гриффиндора. Я не могу их нигде найти, хотя уроки у них уже давно закончились. Быть может, Вы знаете, где они?

— Мисс Грейнджер, они отправились на пикник с Хагридом, — спокойно сообщила Минерва, видимо, ни о чем не догадываясь.

А вот по телу Гермионы успел пройтись парад ужасающих мурашек.

Нужно поскорее найти Ханну и обезопасить детей! Возможно, это какая-то болезнь. Но, скорее всего, малышка под заклятием. И, если это действительно так, Хогвартсу угрожает опасность!

Растерянная и встревоженная, она старалась подобрать слова, которые, дементор бы их побрал, не желали идти на ум. После нескольких тщетных попыток взгляд удивительно красивых карих глаз побежал по комнате в надежде найти поддержку и остановился на портрете Дамблдора. Тот, заметив испуганный взгляд, подмигнул ей в знак утешения, хоть и лицо его было чем-то озабочено.

— Мисс Грейнджер? — заволновалась Минерва из-за странной паузы.

Девушка быстро простилась, сославшись на неотложные дела, и направилась на поиски Ханны.

Ученица чуть не убила ее! От этой мысли хотелось содрогнуться. Бред. Кому понадобилось ее убивать? Точно не Ханне. Гермиона уже успела узнать эту добрую и веселую девочку. Она в жизни и комарика бы не тронула. Существовали такие заклятия, которые помогали оставлять свои руки чистыми от чужой крови. Например, Империо. Этот случай не подходил под непростительное, потому что Ханна даже не представляла, как звучит латынь. Это дело рук черной магии, и страшно вообразить, что могло бы случиться, если бы не профессор.

Пока мысли в безумном потоке навещали сознание девушки, ее саму кто-то окликнул, и тотчас голова рефлекторно повернулась в сторону голоса.

— Мадам Помфри?

— Мисс Грейнджер, я должна Вам сообщить, что у меня в изоляторе ваша ученица. Ей нездоровится и… — Помфри не договорила, так как заботливый декан Гриффиндорского факультета рванулась в изолятор.

Ханна уже успела прийти в себя, во всяком случае, улыбалась своей ангельской улыбкой.

— Мисс Грейнджер! Ох… мисс, мне плохо, простите, что пропускаю уроки, — смущаясь и смотря на свои ладошки, тихо извинилась первокурсница.

— Она проспала три часа беспробудным сном. Я думаю, это переутомление, — весьма легкомысленно защебетала Помфри.

— Вы уверены, что три часа?

Девочка выглядела не лучше их недавней встречи. Всё та же бледность не спешила уступать румянцу, но глаза… Они вернулись, бездонные синие очи, такие чистые и невинные. Это точно Ханна.

— Да, не меньше. Я лично следила за ней!

Гермиона встревоженно взглянула на свою ученицу, и сердце ее наполнилось состраданием к бедняжке — ее кто-то опоил! А пока она спала здесь, кто-то перевоплотился в нее и напал.

Все симптомы сходились на побочных эффектах зелья глубокого сна. Кому, как ни ей, знать это. Нужен профессор!

========== Удивительное место - шкаф ==========

Вернувшись к себе, Гермиона стала переигрывать в уме варианты пристанищ зельевара. Уж точно он не проживает в Хогвартсе — это ясно, как день. Быть может, в Паучьем тупике? Или где-нибудь в городе? Нужно проверить все варианты.

Следующую неделю она посещала все возможные места пребывания профессора. И всё оказалось без толку. Его нигде не было. Словно ее никто не спасал, и ей все это почудилось. Но это невозможно! Она в этом уверена, она чувствовала его, черт возьми!

Конечно, не исключено, что он в мантии-невидимке, но и её иногда все-таки нужно снимать, скажем в душе. Нет, Гермиона не планировала находить профессора Снейпа в ванных, она даже не думала об этом до этой секунды. Да и в каком именно душе он может быть? Можно довериться школьным слухам и предположить, что зельевар, как пушистый кот, с ванной на Вы и сторонится её, как его самого сторонятся студенты. Но эта версия отпадала сразу, ибо при падении девушка уловила горьковатый запах трав, зелий и пены для бритья.

Значит, ванна имелась, а следовательно, и дом.

Мучая себя этими вопросами, мисс Грейнджер пыталась найти ответы у себя в лаборатории. Точнее в его лаборатории. Вероятность ее одинокого хозяйствования в ней равнялась нулю, в связи с новыми событиями. Естественно, Снейп не преминул воспользоваться своей собственностью.

Отворив дверь лаборатории, Гермиона медленно вошла, внимательно озираясь по сторонам и подмечая все детали. Флакончики стояли на своих местах, ингредиенты — на нужных полках, книги и свитки — в шкафах. Ничего не изменилось. Он не оставил никаких подсказок, следов или улик. Как это в духе Мастера Зелий!

— Спасибо, что не стерли память, о милосердный профессор Снейп! — горячо воскликнула мисс Грейнджер в пустоту.

Она подошла к шкафу и взяла книгу о темной магии, которая являлась личной собственностью мага. “Нельзя брать чужие вещи” — пронеслось у нее в голове. Но в конце концов она имела на это право, ведь теперь она преподавательница зельеварения, и все это принадлежит ей. Тщательно подумав, Гермиона уверенно взяла запретную книгу и подошла к столу.

— Тридцать баллов с Гриффиндора за дерзость учителю и сто за кражу запретной книги! — ядовито прозвучал уверенный и явно рассерженный голос.

— Профессор Снейп? — книга с шумом рухнула на стол. — Где Вы?

Её озадаченный взгляд забегал по комнате.

— Я не собираюсь отчитываться вам о своем местоположении, мисс Грейнджер, — бесцеремонно ответил зельевар.

Девушка гордо вздернула носик. Ох, уж этот Гриффиндор со своими замашками. Снейп закатил глаза и слегка усмехнулся — всё равно она его не видит.

— Несмотря на должное к Вам уважение, профессор, я не буду с Вами разговаривать, пока не увижу Вас. Это выглядит слишком глупо и смешно — разговаривать с пустотой!

Гермиона старалась быть невозмутимой, но карие глаза, горящие гневным огнём, выдавали её. Хоть он и был когда-то её учителем, хоть он и спас Гарри и защитил их всех — это не дает ему никаких прав вести себя таким образом. Слишком надменно с его стороны, впрочем, как и всегда.

Она ждала со всей присущей ей упертостью. “Мерлин, за что мне это всё?” — пронеслось в голове мужчины. Как эта заноза последних восьми лет его жизни посмела взять книги, принадлежащие ему!? Да еще и по запретной черной магии, которая запрещена в Хогвартсе, за исключением нескольких её пунктов! Она мечтает породниться с дьяволом? Или спятила? Безусловно что-то из двух.

— Зачем отличнице Хогвартса, — проговаривал он медленно своим бархатным, низким голосом, скидывая с себя мантию и склоняя голову к плечу, — понадобилось искусство запретной магии? И что вообще Вы забыли в моей лаборатории, мисс Грейнджер?

Он сделал особый акцент на слове “моей”, что означало одно: он не знал ровно ничего о событиях последних месяцев.

Профессор стоял, облокотившись о стену и скрестив руки на груди. Вид его как всегда порождал мрак. Непроницаемое лицо и надменные черные глаза, которые слегка прикрывали жесткие пряди цвета вороньего крыла. Гермиона слегка улыбнулась — он жив и невредим и в какое же “приятное” удивление он впадет когда узнает обо всём.

Тем временем мужской взгляд скользнул по её фигуре и через секунду коснулся широко распахнутых глаз. Мерлин, ей просто показалось. Разумом-то она понимала, что её воображение пошло вскачь, но вот тело-предатель послало легкий румянец прямо в щеки.

Их немой диалог затянулся.

— Профессор, в силу последних событий… — его рот скривился в усмешке и она запнулась. — Я… теперь владелица этой лаборатории и…

Она хотела продолжить, но рука Северуса властно взлетела в воздухе, веля замолчать, и, по старой привычке, девушка так и сделала. Повисла пауза. Профессор нахмурился, а губы его сжались в тонкую нить.

— И… — раздался его низкий голос, который отчетливо выговаривал каждое следующее слово. — Долго Вы преподаете мой предмет?

— С начала года, сэр.

С секунду он просто смотрел в её глаза, переваривая информацию. И когда он понял всю трагичность положения учеников, то сомкнул свои пальцы на переносице. Беда. У этой несносной всезнайки, наверняка, отсутствовала любая дисциплина на уроках. Оставалось искренне надеяться, что они еще ничего не успели взорвать.

— Профессор? — встревожилась Грейнджер.

— Это не дает Вам никаких прав брать мои вещи! — невозмутимо сказал Северус с плохо скрываемой надменностью в глазах.

Весомые аргументы улетучились, отчего Гермиона молча стояла, смотря куда-то сквозь профессора, словно загипнотизированная. И, если бы не звук чьих-то шагов, Северус, наверняка, отвесил бы ей саркастичную издевку. Его бровь удивленно изогнулась. Снейп уже растворился под мантией.

В дверь осторожно постучали.

— Да-да? — ласково спросила Гермиона, совсем не так, как говорила еще пять минут назад.

В комнату вошел мальчик пятого курса с зеленым полуразвязанным галстуком. Снейп оцепенел. Его слизеринец, которого он принимал еще на первый курс! И улыбка Гермионы исчезла с ее лица.

— Я пришел пересдать зачет, — самоуверенно заявил он.

— Дионис, я, кажется, озвучила время пересдачи, не так ли?

— С Вами хотят поговорить мои родители. Они за дверью… Пожалуйста, — он улыбнулся наигранной и скользкой улыбкой.

Гермиона подавила желание закатить глаза, ибо родители Диониса являлись тяжелыми людьми, если можно так сказать. И Снейп знал это. Зачем она с ними церемонится?

***

После тяжелого разговора Гермиона вернулась в свои покои. У нее совсем не осталось сил на изучение древних книг. Чувствовала она себя не очень, поэтому сразу забылась во сне.

Однако, спала она тревожно: её бросало то в жар, то в холод. Благо, под утро всё нормализовалось.

Следующую неделю Гермиона проводила в основном в библиотеке, изучая книги о перерождении и чёрной магии. Снейп не появлялся, его отсутствие играло девушке на руку. Безусловно, Гермиона Грейнджер не была бы Гермионой Грейнджер, если бы хоть краем глаза не заглянула бы в интересующую книгу даже под страхом страшной смерти. А уж Снейп, хоть и угрожал иногда, никогда не выполнял свои угрозы. Максимум — чистить котлы после уроков, но это ей точно не грозило.

Воспоминания из детства вызвали легкую улыбку на ее лице. Приятно осознавать, что человек, которого считали мертвым, “воскрес”, жив и здоров. Даже его черствость и надменность радовали Гермиону, ведь они как нельзя лучше характеризовали Северуса Снейпа. Конечно, это в общих чертах и никак не меняло ее отношение к нему.

В прочитанной литературе Гермиона так ничего нового и не обнаружила. Лишь то, что случаи перерождения крайне редки и что есть такие ситуации, когда часть души сливается с другой душой воедино в одном человеке. Таких случаев больше, но не на много.

Чушь. Бред, на который она убила неделю!

Про Ханну она тоже ничего не узнала. Девочка продолжала учиться, больше подобных инцидентов не повторялось. Удивительно, что память к малышке так и не вернулась, а выздоровление настигло её в этот же день, несмотря на то, что её опоили.

***

— Гермиона, что ты пьешь? — спросил Том за завтраком.

Девушка взглянула на собеседника. Том Мэдиссон — преподаватель магловедения у старших курсов. Молодой высокий блондин с ангельскими глазами и очаровательной улыбкой, от которой таяло сердце даже самой черствой леди. Её друг. И, действительно, только друг. Они знакомы с лета. А объединило их отсутствие преподавательского опыта. Именно этот парень помогал ей с учениками, давал советы по поводу работы и просто поддерживал её.

Гермиона лучезарно улыбнулась.

— Это молоко, — продемонстрировала она. — С мёдом и корицей.

Том поморщился. Не у каждого молоко ассоциировалось с чем-то приятным. Кому-то напиток запомнился отвратительной пленкой.

— Почему именно молоко? Это обычный напиток у маглов.

— А почему бы и нет? Я магглорожденная, если ты забыл. Мне оно нравится, — парировала она с гордостью.

— Но ведь есть много других напитков… — смутился аристократ, которому не была понятна такая позиция.

— И что?

Гермиона встала из-за стола. Ссориться не очень-то хотелось. Каким бы ни был хорошим Том, в нем сидели замашки аристократа, порой бесящие ее. Она отправилась в свою лабораторию варить себе зелье. Наверное, вчера на ужине она отравилась. Лучше ей не становилось. А к Помфри она и не собиралась идти. Той слово скажи, как начнется суета. Поскольку она сама зельевар, и только она варит зелья для больничного крыла, то сможет сама себе помочь.

Идя по длинному коридору замка, она невольно заметила одинокую девочку, бегущую в лес. Присмотревшись, Гермиона узнала в ней Ханну и, не теряя ни единой секунды, ринулась за ней, забыв про боль.

Сначала, как декан Гриффиндора, она хотела её остановить, но после решила проследить за ней, догадываясь, что это результат оборотного зелья. Со всей осторожностью ведьма шла по пятам.

Интересно, куда они держали путь? Да и откуда в столь юном создании столько энергии, ведь они беспрерывно шли не менее полутора часов? Гермиона, почти не чувствуя боли в боку, старалась не отставать, несмотря на густые ветви и непроходимые заросли.

Наконец, они пришли в богом забытую деревню. Хотя вряд ли это место можно так назвать. Несколько домиков, часовня и таверна еще не деревня. Особенно, когда на улице нет ни одной живой души. Выглядело это странно.

Девочка зашла в дом, дверь которого оказалась не заперта. Гермиона вошла следом. Размеры гостиной поражали. Нет, они не были огромными, но по сравнению с размерами дома, внутри царил простор. И далеко не уют. Серые стены, полумрак, тусклый свет, исходивший от заколоченных изнутри окон, пыль и даже паутина — всё это никак не красило помещение. Гермиона нырнула в коридор и направилась в комнату. Запах сырости и грязи врезался в нос.

Как в этом можно жить? Девушка поморщилась, продолжая идти легкой поступью по ковру. Несколько дверей, как видимо, в комнаты, и одна, двойная, в зал. Вот в нём горел свет. Он освещал через мутное стекло маленькую часть холла. И именно к этой двери, в пяти шагах от которой стояла Гермиона, приближалась тень, увеличиваясь в своих размерах. Это точно не силуэт ребенка. Это мужские очертания, да и шаги своей тяжестью больше походили на взрослого человека.

Девушка попятилась назад, ища глазами спасение. Спрятаться было не где. Гермиона сглотнула. Вот-вот дверь откроется, и ее заметят. Она смиренно опустила глаза, готовясь принять свою участь, естественно, не забыв о палочке. Разум кричал, что она сильная, что она все решит, а сердце ушло в пятки.

Оставались считанные секунды.

Но…

Пораженная Гермиона не успела и вскрикнуть, как кто-то толкнул её и прижал своим телом к стене так резко, грубо и жестко, что пуговицы одежды впились в кожу. В это время дверца шкафа (ведь они оказались именно там!) тихо закрылась и спрятала их. Девушка не могла вымолвить ни слова, потому что чья-то сильная рука зажала ей рот. Контраст между холодной плоскостью и чьим-то горячим телом пронзил ее слабым электрическим зарядом. И ей стало мало воздуха, в котором витала приятная горечь одеколона.

Слабый свет всё же проникал в эту тесную деревянную конструкцию, и именно он помог увидеть Гермионе своего спасителя. Хотя особой нужды в этом и не было. При встрече янтарных глаз с темными, мрачными и убийственно гневными ей стало совсем неловко. Душно становилось и от его тепла, приятно согревающего и обжигающего. Она чувствовала на своем лбу его спокойное дыхание и слышала свое, более учащенное.

Северус Снейп старался испепелить ее взглядом. Вполне возможно, что она замычала бы, если бы он не наклонился к ней еще ближе и не прошептал тихо у самого ушка:

— Мисс Грейнджер, ни слова, если имеете хоть каплю здравого ума и печетесь о своей жизни.

========== Четвертый закон Ньютона ==========

Мягкое и горячее дыхание Снейпа приятно обжигало кожу Гермионы, заставляя её сердце биться чаще. Он не отдалялся. Его рука зарылась в её кудри и слегка надавила, заставив её уткнуться ему в грудь. Так стало намного удобнее и безопаснее.

Хотя тут Гермиона поспорила бы. Какое же смущение чувствует девушка, стоя в такой позе с мужчиной, особенно, если этот мужчина ее бывший преподаватель именуемый в подпольях Грозой Подземелий и официально Северусом Снейпом!

К её щекам прильнула кровь.

Этот самый мужчина тоже не очень-то радовался такой ситуации. Он мысленно проклинал тот день, когда ему удалось выжить. Теперь ему ведь снова нет покоя! Нужно, видите ли, спасать Хогвартс от этих темных духовников. Только он один может доложить об этом министерству. Конечно, глупо надеяться на других пожирателей, но всё же… Возможно, у кого-нибудь проснется совесть, или допрос пройдет намного успешнее и они расскажут об этих тварях, созданных Лордом?

Нет, конечно, нет.

Снейп закатил глаза.

Сначала он едва ли не выдал себя этой несносной гриффиндорке в четыре часа ночи.

Да черт возьми, кто шляется в такую рань по школе?

Затем он все же выдал себя, точнее она на него набросилась и сбила… Да благодарности у неё хоть отбавляй! После чего она наглым образом взяла его книгу, а теперь сунула свой любопытный носик не в свое дело, от чего сейчас он вынужден её обнимать и прижимать к стене, чтобы снова защитить!

А мисс Грейнджер покорно стояла у стены, доказывая четвертый закон Ньютона*, и осторожно дышала ему куда-то в ключицу. Его тело, уж без сомнений, реагировало на женское тепло. Ну и зачем эта любопытная выглядывает из-за него? Ведь трясется же вся. Боится.

Ему пришлось хорошенько вздохнуть, когда её глаза округлились от ужаса. Холодный голос, звучащий за его спиной был ему хорошо знаком.

Гермиона сначала не понимала мотивов действия профессора, но когда из-за двери показался тот самый силуэт, она пришла в ужас. Пожиратель в маске вылетел, оставив дверь открытой и представив на обозрение все внутренности гостиной. Но не пожиратель навел на девушку такой страх.

Внутри происходило собрание. Ханна, дети и другие взрослые стояли на коленях, слушая оратора. Несколько пожирателей смиренно стояли рядом. В комнате царил мрак, и все лучи света освещали говорящего. А сам оратор был ОН. Лорд Воланде-Морт собственной персоной.

У Гермионы подкосились коленки, и если бы не профессор, она давно поцеловала пол в лучшем случае пятой точкой, в худшем - виском. Понятно, что мыслить трезво она не могла. Её глаза расширились от страха, и она готова была закричать, но рука Северуса, все также покоившаяся на её губах, не позволяла этого.

Почувствовав её дрожь, Снейп тут же загородил ей вид. Начал её успокаивать. Естественно, это единственный верный выход из такого положения, в ином случае она либо закричит и выдаст их, либо потеряет сознание и лишит их возможности благополучно выбраться отсюда. Ни один из вариантов его не устраивал, поэтому свободная мужская рука нашла её маленькую ладошку и медленно погладила, а большой палец другой руки нежно дотронулся до подбородка.

- Шшш… - тихо слетело с его уст.

Она определённо удивилась. Профессор Снейп, оказывается, отличный психолог, ибо страх, испуг и удивление смешались в еёголове, а на смену им плавно пришло спокойствие, которое дурманило и заманивало. Его тёплые пальцы, такие твердые, но нежные, вырисовывали на её ладони удивительные узоры, подобные кружеву. И легкая дрожь охватила её. Адреналин подхватил новую эмоцию, и сердце в ее груди бешено забилось. Северус это почувствовал и предпринял более радикальные меры. Он слегка отстранился, приподнял её подбородок и заставил взглянуть в его тёмные глаза, у которых зрачок почти сливался с радужкой.

“Ну же, позволь в себя проникнуть!” - молили они.

Северус хотел войти в её сознание, рассказать ей всё, успокоить. Но, к счастью, этого не потребовалось - в её янтарных прекрасных глазах он прочёл всё: и понимание, и доверие, и веру. Последнее было явно лишним, как показалось ему. И почему-то мужские пальцы, его пальцы, продолжили свои ласки, в которых уже успокоившаяся Гермиона и вовсе не нуждалась. Они прошлись от подбородка к виску, а оттуда плавно спустились по шее. Девушка прикусила нижнюю губу и подавила легкий стон, почти слетевший с ее уст.

Северус не мог рисковать, рассчитывая только на логику. Женщины - народ непредсказуемый и необычный. Нужно убедиться наверняка… На сто процентов. Именно так он и объяснил свои невольные действия. Лишь когда она перестала дрожать и привыкла к положению событий, Снейп прекратил нежную пытку.

Пытку…

Именно так назвала бы мисс Грейнджер подобное прикосновение. Её неопытность в таких интимных ситуациях вынуждала её краснеть и одновременно желать этих уверенных касаний снова и снова. И именно его, профессора. Что за мысли, когда рядом опасность? Что за желания? Гермиона карала себя за них. Вместо того,чтобы взять себя в руки и придумывать новый план по спасению мира, она таяла в объятиях Снейпа, профессора Снейпа! В минуту опасности человеческие инстинкты работают трехкратно. Она поборола невольные думы и переняла его спокойствие.

Это все адреналин веселится в её крови. Не может же она в действительности думать о таком?

***

Тёмный Лорд начал говорить о какой-то книге Знаний, но Гермиона ничего не понимала, да и рассудок её затмила туманная пелена. Лорд, будто почувствовав, что за ними наблюдают, одним своим взглядом затворил дверь и зачаровал комнату. Тогда Северус, убедившись в некоторой безопасности, так же бережно вытолкнул Гермиону из шкафа, как и втолкнул в него, крепко схватил за руку и помчался по длинному коридору на выход.

Конечно, любая секунда расценивалась его жизнью и жизнью этой любопытной Грейнджер, и поскольку к гибели кого-либо он не питал особо интереса, то скорее стремился вырваться из лап этого чертового дома, где существовал запрет на магию. Северус мчался, не замечая, что его спутница за ним просто не успевает. Хоть Гермиона и имела длинные ноги, её крошечные шаги отличались разительно от шагов Профессора, и, если бы не его крепкая хватка, она уже бы отстала. Наконец, они оказались снаружи, и Снейп сразу же накинул на них мантию-невидимку.

Они неслись, не сбавляя шага, а когда оказались на достаточно безопасном расстоянии от человека, имя которого нельзя называть, Снейп остановился. Для Гермионы это стало весьма неожиданно, так как она врезалась в напряженную спину. Он отреагировал неколебимо: остолбенел и прикрыл глаза, сделав глубокий вдох.

- Мисс Грейнджер, - сквозь сжатые губы обратился он к ней, - сколько раз мне нужно повторять: “Не лезьте не в свое дело!”?

Северус укоризненно уставился на свою бывшую несносную ученицу, ожидая от неё упрекающих слов или вопросов, удивления, огорчения или яростной тирады, но найдя в её глазах лишь слезы, обречено вздохнул. Уж что, а это не входило в его планы.

- Избавьте меня от проявления своих женских слабостей, - холодно процедил он.

Она старалась, действительно старалась, но слёзы предательски катились по её щекам. Слишком много эмоций и новостей обрушилось на неё. Её ученица Ханна то ли отравленная, то ли зачарованная; Воланде-Морт жив; она уже второй раз на этой неделе чуть не умерла, а профессор снова её спас и снова показал всю степень её одиночества. Даже самые обыденные вещи ей показались новыми, с другим смыслом…

- Что? В чем причина ваших слез? - не выдержав долгой паузы, спросил Снейп.

Гермиона всхлипнула.

- Говорите, - выдохнул он, смягчая тон.

- Значит, все было зря? Значит, Он жив? - стирая слёзы с лица, спросила она, повинуясь.

С минуту он молчал, видимо, обдумывая свой ответ. Северус повернулся так, что полы мантии взметнулись черным водоворотом и объяли ее ноги и бедра.

- Это. Не. Он. - вдумчиво произнёс мастер зелий.

- Но, профессор, я видела…

-Мисс Грейнджер, если бы это был Он, то вряд ли бы мы сейчас дышали. Тёмный Лорд бы почувствовал наше присутствие, да и самочувствие моего левого предплечья было бы далеко не прекрасным, - горько хмыкнул он, всматриваясь в ее лицо.

Девушка бросила кроткий взгляд на руку бывшего упивающегося.

- Но… - она не успела договорить. Тяжёлая боль пронзила её живот, и Гермиона обхватила себя руками.

- Мисс…

Она прервала встревоженную фразу:

- Что, на ваш взгляд, происходит с моей ученицей? - дар переводить темы всегда помогал ей в трудные минуты, но Снейпа обмануть не удалось.

Она хватала ртом воздух, стараясь подавить эту несносную боль, которая пилила её изнутри. Всё в порядке. Это не значительно сейчас.

- Мисс Грейнджер, меня сейчас волнует Ваше состояние куда больше.

Он достал палочку.

- Нет, профессор, со мной все в порядке.

Но он уже шагнул к ней в плотную. Она охнула от нового приступа боли и не стала возражать, когда он её обнял за талию и прижал к себе для апарации.

***

Они очутились в паучьем тупике, в его старом логове. Северус распахнул дверь, одним взмахом палочки сбросил со стола все вещи, мирно покоившиеся на нем и мягко усадил свою ношу. Сам же он принялся рыться в своих шкафах, надеясь найти подходящее зелье.

- Какая боль? - серьёзно спросил он, не отрываясь от поисков. Колбочки звякали, когда его руки небрежно отодвигали их.

- Кажется, что внутри что-то разрывается… Режет… - отвечала она.

Профессор Снейп с поджатыми губами перебирал флакончики, мысленно ругаясь всеми доступными ему словами. Те, которые не подходили, летели ко всем чертям на пол, принимая свою жестокую участь: не было времени возиться еще и с ними.

- С вами такое случалось? - продолжался допрос.

Повисла тишина. В последнюю неделю Гермиона не могла похвастаться отменным здоровьем, но…

- Сегодня впервые… - пробубнил тихий голосок.

Его руки, судорожно искавшие зелье, остановились. Северус развернулся на сто восемьдесят градусов и внимательно уставился на её живот своими бездонными глазами. Гермиона проследила за взглядом профессора и ужаснулась. Под её блузкой светилось огненно-красное пятно. Оно горело, жгло.

В мгновение ока Северус оказался подле неё и задрал белоснежный кусочек ткани, оголив тугой живот.

- О, чёрт!- прорычал он.

Северус уже догадывался о последствиях… Но еще есть маленький шанс на благополучный исход событий…

Где пупок, почти рядом с ним, под тонкой белоснежный кожей бушевала оранжевая смесь магии, в которой плавала чёрная тень. Это чёрная магия. Тёмный дух, паразит, иными словами, который высасывал душу и энергию. Как, спрашивается, ей хватило сил простоять с ним в шкафу! Снейп приложил конец своей палочки к месту агонии Гермионы и произнёс восстанавливающее заклинание. Та вскрикнула от боли, но ничего не произошло. Тогда Северус начал метать другие целебные заклинания, стараясь унять боль или хоть как-то замедлить процесс.

Но все его попытки заканчивались провалом. Пятно оставалось издевательски непоколебимым, будто его никто и не тревожил. Такая мощная броня не на шутку встревожила профессора. Мысли его метались из крайности в крайность и никак не отражались на движениях Северуса. Он сумел сохранить внешнее спокойствие и уверенность своих действий.

Спокойно. Темные чары лечатся исключительно себе подобным. Значит, остается только один выход… Похоже, скоро его предсказания сбудутся и “Гермиона успокоилась” дебютирует в обращении с превеликим успехом.

Он посмотрел на ее красивое лицо, искаженное болью, на ее хмурый вид, на мягкие губы, которые она искусала в кровь для того, чтобы сдерживать свои крики. И, не раздумывая, Северус это сделал…

Он прошептал заклинание и припал к ее губам.

Комментарий к Четвертый закон Ньютона

Четвертый закон Ньютона* - тело, зажатое в угол, не сопротивляется.

========== Единственный выход ==========

Гермиона терпела адскую боль. В агонии ее разум не понимал, что губы профессора соединялись с ее, но по мере уменьшений болевых ощущений смысл ее странного положения стал проясняться. По телу разлилась молниеносная жидкость, унимающая страдания. Тяжелая, приятная и целебная. А когда боль и вовсе прошла, девушка ощутила мягкость его губ и их сладость вместе с дрожью во всем теле. Появилось пустота в ране.

И в груди. От требовательных, но нежных прикосновений она почти застонала ему в рот.

Что угодно могло представиться ей в воображении: воскрешение Волан де Морта, атака всех пожирателей на Хогвартс, или собственная смерть - всё, кроме поцелуя со своим бывшим учителем зельеварения! Да еще и такого сладкого поцелуя!

Гермиона протестующе замычала.

***

Северус выпрямился, жадно вдыхая воздух. Его взгляд быстро осмотрел Гермиону. Убеждение полного здоровья девушки позволило ему трансгресирровать с ней до Хогвартса, проводить до ее комнаты и снова пропасть, оставив наедине со своими думами.

Ему, как Поттеру на уроки, наплевать на произошедшее. Абсолютно безразлично на мнение несносной всезнайки об этом казусе и на все другое, кроме его будущего, в котором свобода вновь рисковала уйти под арест. Он старался не думать об этом гребаном поцелуе, об этом единственном способе передачи энергетической силы, нужной для ее иммунитета. Именно она и помогала организму бороться с чужеродным существом. Будь Северус стопроцентно уверен в везении мисс Грейнджер, в том, что вернувшись в Хогвартс, к ним на помощь явятся сильные маги, способные ей помочь, то безоговорочно он не сделал бы ровно ничего, за исключением доставки самой Грейнджер. Но, в связи с последними событиями, везению всезнайки можно пособить разве что встречей с очередным пожирателем или самим Лордом.

Псевдо-Лордом.

Никто не мог объяснить, каким образом можно перенять образ самой тьмы, у которой и тела-то особо не было, ведь даже зелье перевоплощения не способно на это. Но он точно знал, что для Воланде-Морта врата Ада в насущий мир закрыты так крепко, как объятия Хагрида.

Снейп после аппарации ринулся в ту деревушку, где был тот чертов дом, который теперь так и звался.

***

Ветер усилился, качая верхушки деревьев. Снег медленно падал, окутывая землю белоснежной пеленой. Его крупные хлопья, попадая на кожу Гермионы, таяли, превращаясь в воду. Они так и оставались незамеченными девушкой. Ее удивительно красивые глаза отстранено глядели куда-то вдаль.

Профессор проводил ее до комнат и исчез. Предполагалось, что она сама все поймет без его объяснений, монологов и так далее. Черта с два! Гермиона не соображала. Эти ощущения его губ никак не покидали ее и мешали. Еще никто так страстно и умело не целовал девушку. Стоя у открытого окна, она лишь еще больше хмурилась, ища ответов.

***

Прошла одна нудная, скучная неделя. Ханна вела себя как обычно: мило и дружелюбно. С того случая Гермиона установила за ней тщательную слежку. Но стараясь не быть подозрительной, девушка держала дистанцию.

Началась пересдача экзаменов. Снова суета. Суматоха, которая вносила хоть какое-то разнообразие в будни Гермионы.

Но на одном из зачетов ей стало плохо. Боль в животе снова пронзила ее. Благо, терпимая.

Но кому сказать? Как сказать? Да и что? Что она больна какой-то необъяснимой дрянью, что эта дрянь связана с темной магией, и что унять её ей помог воскресший из мертвых профессор Снейп, да еще каким способом!

Но боль усиливалась, и пока не стало поздно, Гермиона решила обратиться хоть к кому-нибудь за помощью. К тому, к кому она могла бы довериться… К Дамблдору… Он поймет… И профессор Снейп, наверно, тоже.

Она поспешила к бывшему директору. Корячась от внутренних изнурений, на слабых ногах Гермиона буквально доползла до кабинета и ввалилась в него, упав на ковер. Ее тело напоминало маленький сморщенный комочек.

- Мисс Грейнджер! - воскликнул Дамблдор.

- Об этом я и говорю! - прозвучал ответ уже давно знакомым голосом.

Профессор Снейп быстро подлетел к ней, подхватил Гермиону и приобнял. Ее хрупкое и обмякшее тело, такое нежное и мягкое, мирно легло в его руки, а его губы быстро нашли ее рот, небрежно передавая силы. Чертова магия! Северус лучше бы отправился в Ад в пуховике, чем снова поцеловал бы свою ученицу, почувствовал бы её нежные губы, вобрал бы в себя всю сладость её рта, но выбора особого не было. Да и слова Дамблдора, будь он проклят, не улучшали ситуацию никак! Что уж говорить о госпоже Трелони!

Этот постыдный поцелуй, к счастью, прогнал боль и вернул девушке сознание. Широко распахнутые глаза столкнулись с мрачным взглядом Снейпа, но это была лишь часть трагедии, ибо после ее внимание сфокусировалось на старом волшебнике.

Гермиона вырвалась из кольца рук Снейпа, как бы отрицая произошедшее. Она не смела посмотреть ни на кого из мужчин, поэтому подарила заинтересованный взгляд книгам, лежавшим на столе. Постепенно её лицо заливалось алой краской. Ей казалось это самым ужасным на свете! Чуть менее ужасным было то, что боль прошла молниеносно и именно от поцелуев Снейпа! Со стыда она прикрыла глаза.

- Северус, ты прав, - добродушно начал старик, делая вид, что только что Гермиона и Северус просто попили чай.

- Ей нужно срочно найти мужа, - процедил в ответ профессор. Он делал всё, чтобы испепелить портрет своим фирменным взглядом.

Когда до Гермионы дошел смысл их короткого диалога, она резко вскинула голову и стремительно возразила:

- Муж? О чем вы говорите?!

Черная бровь Северуса взлетела вверх, когда он покосился на нее. Ответом лично её он не удостоил.

- Мисс Грейнджер, - Дамблдор старался мягко разрядить напряженную атмосферу, - вы должны в ближайшее время выйти замуж. Темная магия может убить вас, если ваш организм окажется слабым.

- Но мой организм сильный!

Северус скривился в усмешке.

- Будь он сильным, мисс Грейнджер, вы бы не нуждались в моих поцелуях, - заявил самым надменным образом профессор, непринужденно скинув со своей мантии несуществующую пылинку.

- Я и не нуждаюсь! - воскликнула она, не оборачиваясь. - Спасибо, сэр, за помощь! Но не стоит делать мне одолжение.

Он подарил ей убийственный взгляд.

- Гермиона, они вам необходимы. Темная высшая магия позволяет обмениваться энергией и жизненными силами для борьбы с паразитом, который сидит именно в вас, понимаете? Скоро этих поцелуев будет мало, так как только муж может подарить своей супруге ровно столько энергии, сколько потребуется для борьбы. У Северуса есть защита от чрезмерной потери энергии. Только если вы вступите в магический брак и объедините свои души, это ограничение спадет, - бредил с улыбкой портретный старик. Его пальцы нервно пробежались по подлокотнику, словно он понял, что ей не хотелось верить ему.

Гермиона открыла рот от удивления, а Северус скрестил руки на груди, стараясь не терять своего самообладания. Жаль, что он уже его убил, но если бы ему предложили сделать это снова, то он без промедления согласился бы.

- Я не самая лучшая партия для юной леди.

Похоже стоит запастись все-таки пуховиком, ибо Северус знал, что после падения неба он непременно попадет в вечную мерзлоту к самому спекулянту по раздаче меток.

- Северус, это нужно сделать прямо сейчас. Ты знаешь все обстоятельства, которые не примут возражений. Ты - единственный сильный волшебник в Хогвартсе. Нет времени.

И новобрачная взорвалась тирадой.

- Может, вы спросите меня? - завопила Гермиона. - Это моя жизнь!

- Вы умрете завтра же. Но ваша жизнь не так важна, мисс Грейнджер, - презрительно сказал Снейп, самый-сильный-маг-в-Хогвартсе. - Вы хоть понимаете, что неизвестно, для чего пожирателям нужна ваша душа! Не смотрите на меня так! Вы очень дороги Поттеру, в вас много силы… И…

Он осекся, хватая пальцами переносицу. Словно он что-то понял. Словно что-то изменилось.

- Я не выйду замуж, - ответила она.

- Вам это необходимо, не мне, - устало сказал он, подходя к окну.- Вы не в том положении, чтобы диктовать условия.

- Я не смогу выйти за человека, который меня не любит, не уважает и ненавидит. Извините, сэр.

Он обернулся и опешил. Перед ним стояла гордая Гермиона, на щеках которой то и дело появлялись дорожки слез. Сколько сил ей понадобилось сказать эти слова! Даже если это и будет ее последний день жизни, он будет полон достоинства и благородства.

Гриффин-дор, - устало подумалось ему. Несколько секунд Снейп смаковал ответ.

- Гермиона, - серьезно начал он, - я… я не дам вам ни любви, ни ненависти, но на уважение я вам уж как-нибудь наскребу. Обещаю.

Он сделал несколько шагов в ее сторону и протянул платок. Слезы впитывались жесткой тканью. Он обещал. Северус Снейп обещал! Но можно ли верить слизеринцу? Он сам говорил - нет. Но выбора больше в меню не представили. Она умирала. Вздохнув, девушка молча кивнула.

***

Выхода не было. Ей это необходимо. И все же гордость не позволила ей так быстро сдаться. Да и Снейп изрядно удивил. Он пошел на уступки? Значит, не такой уж он и ублюдок… Да и иметь профессора в мужьях куда лучше, чем простая смерть. Только один вопрос мучил ее и оставался без ответа. Супружеский долг. Ей придется с ним заниматься любовью?

Она затылком почувствовала, как профессор оценивающим взгляд одаряет её фигуру. И в этот раз ей не показалось. Да как он смеет?! Возмущение со всей яростью охватило девушку. Но еще больше она возмутилась от себя. Мысль о его взгляде, ласково огибающем ее тело, заставляла оцепенеть и войти в какой-то трепет. Внизу что-то приятно свело. И это, определено, влияние эмоций. Она его то уважает, то презирает, то не выносит, то - пора бы это уже признать - оценивает. Его запах нравится, его взгляды, пропитанные чисто мужским интересом - тоже. Веселая супружеская жизнь их ждет…

Северус продолжал наблюдать за ней, за ее быстрой сменой выражения лица от удивления, до гнева, недоумения и страха. Несложно догадаться, что вызвало в ней такие эмоции.

Черт! Им придется…

Он обреченно вздохнул.

- Мисс Грейнджер, - он попытался подобрать слова, - без всех обрядов и печатей мы не сможем…

И она покраснела. Ей представилась их брачная ночь, сплетение их тел, поцелуи, и он в ней. Интересно, а каков он? Такой же как и в поцелуях? Пульс в ушах заиграл свой ритм, а в комнате стало непривычно душно.

- Я понимаю… не стоит… - с запинками ответила Гермиона, отводя взгляд, - да, я согласна… Если нет времени… Это один раз?

- Да.

- Может, долек? - как можно более радостно пролепетал Альбус.

И Северус захотел повесить этот портрет где-нибудь в подвале, сыром и мрачном. Чтобы навсегда избавиться от Дамблдора и его лимонных леденцов!

***

Через час все приготовили к магическому венчанию. В свидетелей взяли Минерву, которая оказалась в тяжелом оцепенении от неожиданных новостей, начиная от самого Северуса Снейпа и заканчивая торжеством.

Гермиона и Северус стояли перед портретом старого волшебника. Кольца, зачарованные магией, лежали на подносе. Дамблдор читал скучную речь. Гермиона решила уйти в себя, чтобы не омрачать и без того сложный день. Неужели ее свадьба, о которой она мечтала с детства, вот-вот свершится совсем не так, как хотелось бы и она станет миссис Снейп? Рядом стоял профессор не менее мрачный и сдержанный.

- Да, - без эмоций сказал он.

Гермиона краем уха услышала, что Дамблдор адресовал какой-то вопрос и ей. Повисла пауза. Ей, скорее всего, нужно ответить, сказать гребаное “Да”, но она не могла. Разум ее не слушался. Язык немел. И если бы не Северус Снейп, церемония продлилась бы не весть сколько. Но его широкая теплая ладонь твердо сжала ее руку, нежно поглаживая по костяшкам.

Легкое тепло разлилось по телу, и Гермиона Грейнджер согласилась.

========== Первая ночь ==========

Как только ее согласие прозвучало, принесли кольца. Однако к ним никто даже не прикоснулся. Новобрачные уставились отдаленными взглядами на символы их брака, светившиеся магией.

- Можете обменяться кольцами, - пояснил Старик-очевидность.

А в ответ Снейп подарил Дамблдору тяжелый взгляд, готовый испепелить, стоит Мерлину наделить его таким даром.

Всю церемонию Гермиона стояла в оцепенении и отчуждении, ее грустное личико говорило об этом, эмоции же Северуса трудно было прочесть. Желваки ходили, а те самые спасательные для девушки губы превратились в тонкую нить.

Он взял кольцо и небрежно надел на безымянный тоненький пальчик своей супруги. Новоиспеченная миссис Снейп проделала все тоже самое только дрожащими руками. Магия, словно магнит, приткнулась к коже, и между кольцами появилась тончайшая красная волшебная нить. Теперь оставалось одно: скрепить брак печатями.

Под легким натиском руки профессора, Гермиона повернулась к нему лицом, и их взгляды встретились. Будто мысленно договорившись, супруги скрепили свои узы беглым и сухим поцелуем. На брачном пергаменте написались слова, подтверждающие их союз, что означало свершение брака.

Почти свершение. Остался последний ритуал, который заботил обоих.

Подошла Минерва и мрачно поздравила их одним словом. Дамблдор тоже поскупился на поздравления. И в какой-то траурной тишине новобрачные покинули директорский кабинет.

***

Распахнув двери своих апартаментов, Северус пропустил Гермиону вперед, а после вошел следом. Двери захлопнулись, и они остались одни. От этой мысли девушке стало неловко, и она принялась рассматривать интерьер, пренебрегая криками сердца.

“Беги!Беги!Беги!” - стучало в ушах.

Просторная темная комната, вроде бы гостиная, казалась более тесной, чем являлась на самом деле, причиной тому были мысли девушки об их брачной ночи и воспоминания об обжигающем поцелуе. Свечи создавали атмосферу интимности и полумрака, большие окна, скрывающие их от мира за темно-зелеными стильными шторами, не пропускали света, в центре стоял диван, а напротив него массивный камин. Запах зелий, дерева и мужчины витал в воздухе. Сейчас уютно было только книгам, стоявшим на полках и тесно прижимавшимся друг к другу. Внимание Гермионы как раз пало на них.

В это время Северус, вне себя от своих мыслей, от этого дня и от всей жизни в целом, раздумывал над предстоящим. Нельзя так просто ее взять, как обычных женщин. С ней нужно нежнее, мягче. Но ему никогда еще судьба не дарила на его волю малолетних и, наверняка, мало опытных! Обольстительных женщин - пожалуйста! Страстных, горячих, соблазняющих извращенок - держи! Почему-то они сами вешались к нему на шею и предлагали себя, и он старался их не разочаровывать. Но Грейнджер, черт бы ее побрал, иная. Эта гордая гриффиндорка, отныне его жена, с которой ему предстоит ежедневно целоваться, дабы подтверждать свой магический брак, смущалась по каким-то романтичным порывам. Умница! Высший уровень романтики! Их брак не просто магический, он особенный, прям как в сказке. Могла бы и проявить инициативу, чтобы он уж не чувствовал себя совратителем.

Северус подошел к шкафу и достал поднос с бутылкой огневиски. Стакан вмиг наполнился. Взяв его, он развернулся к Гермионе. Та, казалось, не замечала его то ли от неловкости, то ли от увлечения. Снейп сделал глоток, почувствовал приятный огонь в горле и внимательно стал наблюдать за ней. Её тонкие пальчики нежно прикоснулись к корешкам книг, розовые губы слегка приоткрылись. Румянец, конечно, выдавал её волнение, но вот взгляд говорил о полной сосредоточенности на книгах. Она их так внимательно изучала. Интересно, будет ли она изучать так его? Он снова сделал глоток.

Их глаза встретились.

Гермиона никак не ожидала увидеть профессора, так пристально разглядывающего ее. Он стоял, лениво облокотившись о стенку. А его взгляд, ставший еще темнее от полумрака, опустился на её губы и, задержавшись на них несколько секунд, скользнул ниже, по шее, по ключицам, выступающим из блузки, по груди, высоко вздымающейся от неровного дыхания, обогнул тонкую талию, бедра, объятые юбкой, и ниже, к длинным ногам. А затем он возвратился к ее янтарным глазам. Её сердце пропустило удар.

- Огневиски? - любезно предложил он.

- Нет, спасибо.

Она сглотнула, но зрительный контакт продолжался. Северус медленно поднес к своим губам стакан и, глядя на нее, стремительно опустошил его. Его зрачки расширились. У Гермионы пересохло во рту от его действий. Взгляд черных глаз словно обещал удовольствие. Будто он хотел совсем не огневиски, а её.

Попробовать на вкус.

Она не могла никак оторвать от него взгляд. Наблюдала, как двигались его губы и кадык. Мигом стакан вернулся на поднос, а Северус медленно двинулся на неё. Чувство самосохранения заставило Гермиону попятиться назад. К горлу подступила паника.

Всё происходило молниеносно. Она врезалась в стену. Резко выдохнула. И мужские руки по-хозяйски привлекли её за талию, прижав к мужскому телу. По ней пробежался табун мурашек. Она почувствовала слабость в ногах. Сердце подскочило к горлу, а дыхание сбилось. Гермиона молила, чтобы профессор не услышал этого. Она машинально положила руки на его грудь, такую твердую, как у статуи. Ладошками нежно провела по ней.

Снейп хищно сверкнул глазами и подтолкнул девушку к стене. К её животу прижался его твердый орган, и Гермиона вздрогнула. С тревогой она поняла, что он возбужден, и что эта истома медленно передается ей.

Он быстро нашел ее податливые губы и втянул в себя мягкую нижнюю губу, слегка посасывая. Гермиона охнула, и тогда Северус припал к ней в уже страстном поцелуе, проникая своим языком вглубь.

Она издала полустон.

Необъяснимые ощущения пронзили ее всю. Сердце готово было выпрыгнуть из груди, легкие требовали воздуха, а низ живота заныл. Мужская ладонь зарылась в её волосы, пропуская мягкие локоны, а другая расслабляюще провела по талии и спустилась на бедро.

Гермионе захотелось большего, животного и глубокого. Но она совсем не знала, что делать. К её отчаянию, в голову лезли лишь вычитки из книжек. Теория гласила, что в большинстве случаев “это” больно.

Её взяла дрожь страха, которую легко уловил мужчина. Он резко остановиться, и пристально посмотрел на нее.

“Точно не от холода”, - подумалось ему. Снейп быстро стал соображать. Её движения не такие уверенные, а поцелуи не такие опытные. Северус заглянул в ее чистые глаза, и до него дошло.

- Мисс Грейнджер, - хрипло прошептал его голос прямо у ее губ, - только не говорите мне, что вы девственница.

Она и не отвечала. Лишь опустила взгляд куда-то ему в грудь, пытаясь отдышаться.

Все стало ясно по смущению. Глаза Снейпа смиренно закрылись, пытаясь сохранить самообладание. Спокойно. Он и это сможет. Однако…

Малолетняя невеста-девственница - что может быть хуже? Ах да, малолетняя невеста-девственница, которая гриффиндорка, несносная всезнайка и декан гребаного Гриффиндора! И что же ему делать? Не хотелось, чтобы их единственный раз запомнился ей болью и кровью. Она дрожала в его объятиях, и хоть в этих доверчивых глазах и была нотка смелости в коктейле со страстью, страх и испуг преобладали в ней. Поэтому Снейп сардонически улыбнулся ей, отошел от нее и вышел из их апартаментов.

***

Гермиона, охваченная эмоциями, как и в последнее время не понимала действий профессора. Минут десять спустя она выровняла своё дыхание и сердцебиение.

Муж все не возвращался, и Гермиона принялась осматривать свой новый дом. Гостиная всё та же, но теперь казалась еще просторней. Поразительно, какое колоссальное значение имело присутствие профессора Снейпа в одной комнате!

В углу стояли два кресла, рядом - столик из темного дерева. Почему-то ей глупо представилось, как они попивают чай и улыбаются друг другу, разбавляя эту мрачную атмосферу теплыми беседами.

Грустно вздохнув, она открыла ближайшую дверь и оказалась в его кабинете. Массивный стол, стоящий в центре, большое кожаное кресло и снова много-много книг, шкафов, бумаг, зелий и мрака. Порядок царил во всем, а преобладание темных цветов яро кричало о мужской руке.

Она поспешила в другую комнату, так как в этой воспоминания о хозяине этого кабинета захватывали в свой круговорот. А думать о нем сейчас совсем не хотелось.

Следующей стала спальня, и Гермиона осознала свою тщетную попытку бегства.

Их будущее ложе представляло собой гигантскую кровать, на которой уместилось бы и четверо людей. Её заправляли простыни цвета, конечно, слизеринского факультета. Рядом столы, зелья и снова темный цвет - все это напоминало эпоху средневековья.

Внимание девушки привлекла луна. А она и не заметила, как стемнело. Время летело разительно быстро. Вид из окна радовал. Хоть что-то могло утешить её. Он отличался своей живописностью. В этой комнате шторы не скрывали всю красоту природы. Пейзаж представлял собой запретный лес, который уже успел окутать сумеречный туман. От него веяло загадкой, опасностью и тайной… И где-то там была деревня, где скрывался вновь возрожденный Воландеморт.

Вскоре миссис Снейп обнаружила ванную, шикарную и громоздкую. Гермионе понравилось здесь больше всех. Белоснежная, светлая и ангельская, ванна являлась лучиком света в этой грубой и холодной тьме.

Почувствовав себя безнадежно одинокой, она приняла теплую ванну, а затем уже в большой кровати укрылась тяжелым одеялом и забылась во сне.

***

Утром она проснулась и почувствовала тепло. Гермиона неохотно открыла глаза и спросонья поняла, что лежит на ком-то, а этот кто-то Снейп! Она, черт возьми, лежит на нем! На мужчине! Широко распахнув свои глаза, девушка увидела удивленное лицо профессора. Его густые черные брови вопросительно взлетели вверх. Он давно не спал.

Сам стыд накрыл ее от осознания того, что она обнимает его не только руками, но и ногами, почти лежа на нем! А самое страшное, что ей это нравилось, ей чертовски это нравилось! Она не хотела отстраняться от него. Гермиона побоялась, что он её оттолкнет, но и отстраниться не попыталась. Сквозь тонкую ткань сорочки ей почувствовалось спокойное биение его сердца.

- Доброе утро, - все, что пришло ей на ум. Он задумчиво изучал ее лицо, слегка прищурился, стараясь что-то понять.

Поняв, в какой нелепой ситуации она оказалась, Гермиона резко откатилась на другой край кровати, кутаясь в кокон одеяла.

Покрывало сползло с его тела, продемонстрировав оголенный подтянутый торс. Северус вскинул бровь, а она, поддавшись инстинкту, жадно осмотрела каждый дюйм мужского тела и судорожно сглотнула.

Он уставился на нее более возмущенно, хотя его взгляд при этом немного потеплел.

- Мисс Грейнджер, - начал профессор сдержанно, что выглядело немного странным в его лежачем положении и с сонным лицом, - Вы же знаете…

Она оборвала его.

- Я знаю, что нам нужно это сделать… И, - с каждым словом ее лицо становилось все краснее и краснее, - мы можем сделать это сейчас… Если…

- О Мерлин! Избавьте, я не про это…- он наклонил голову, и безразличие вновь появилось в его взгляде, - мы должны ежедневно подтверждать печатями наш брак.

И Гермиона от стыда нацелила своей взор на ладошки.

- У нас еще неделя… Но если вы желаете расстаться со своей девственностью, то я к вашим услугам, дорогая женушка. - проговорил он так, будто слова вставали ему поперек горла.

Эти фразы попали прямо в гриффиндорскую гордость. Из-за чего девушка подняла на своего супруга свои прекрасные глаза, наполненные легкой яростью.

И он замер, увидев ее лицо. Так старательно наведенное безразличие полетело к чертям. Он увидел в ней совсем другую Гермиону Грейнджер. Снова он всмотрелся в ее глаза.

Надменные черные встретились с ровно такими же надменными карими.

Оказывается, в браке ничего не изменилось. Все вернулось. Словно она на уроке в очередной раз блеснула своими знаниями или затеяла спор, только теперь они муж и жена, лежавшие в одной постели, и в их глазах плескалась вспышка тяги. Тяги, которая так знакома ему, и так незнакома ей.

Напряжение нарастало. Она не отводила взгляд. Он - тоже. Возможно, мог произойти взрыв какого-нибудь предмета. Но их это не волновало. Северус лично бы заменил то же треснутое стекло, если разряд магии пройдется по нему.

Кто-то постучал в дверь.

========== Время ненавидеть ==========

Северус Снейп всегда знал своих гостей. Определял он их по стуку и манере. Бывшему шпиону это не составляло никакого труда, и сейчас он раздражался еще больше. Стучали слишком осторожно и уважительно. Какого дементора ему нужно? Северус отворил дверь и успел сказать лишь:

- Мистер Поттер, я…

Но фраза оборвалась, ведь этот Мальчик-который-выжил кинулся на него с объятиями, искренне радуясь его “воскрешению”.

Как умно, Поттер, как умно…

- Профессор, вы живы! Профессор, как я рад! - восклицал он.

Счастливый юноша улыбался и смотрел на него, как на икону. Явно же переигрывал.

- Нужно рассказать ребятам! Рон только не сможет, он в Норвегии, но Гермиона будет прыгать от счастья!

Северус усмехнулся. Отсутствие рыжего недоразумения его точно не заденет ни капли, а вот с мисс Грейнджер будет забавная сцена…

- Несомненно, она придет в восторг, - иронично согласился Северус. - Как я понимаю, Дамблдор ничего не рассказал, кроме, естественно, минимальной информации о духовниках, с которыми Вам и вашему аврорату предстоит поработать?

Юноша сначала настороженно, а затем ошарашенно взглянул на стоящего перед ним мужчину.

- Я говорил, что вы гений?!

- Самое время, Поттер, чтобы исправляться. Но сейчас я бы посоветовал вам убраться во свояси.

- Гарри! - послышался женский лепет за спиной.

Миссис Снейп в своем ночном халате, благо, приличном и скромном, бросилась в объятия уже и вовсе шокированного друга. Тем временем Северус наслаждался очередным обворожительным недоумением Поттера. Вот теперь он был совсем искренне смущен.

- Гермиона? - только и смог выговорить гроза-Волан-деМорта, не убирая рук, между прочим, с замужней женщины.

От его женщины, его жены.

Поттеру представилась чудеснейшая картина. Полуобнаженный и сонный профессор зельеварения и его лучшая подруга, к справке, такая же сонная, но куда приличнее одетая, вышли из одной комнаты, именуемой спальней. Рот Гарри просто не смог не приоткрыться от удивления.

- Поттер, мы не одеты. За завтраком, полагаю, вам будет достаточно времени все обсудить, - сдержано прозвучал укор Снейпа.

Гарри извинился и вышел за дверь. Растерянность все-таки взяла вверх над его импульсивностью. Гермионе даже стало жалко Гарри.

- Но, профессор! - возразила она, поджав свои сладкие губы, когда они вновь остались наедине.

- Иди сюда, - приказал он без разбирательств.

Их разделяло два шага. Всего два. Но она не сдвинулась с места, подозрительно глядя на него. И тогда Северус решительным шагом сократил пространство между ними. Его широкие ладони обхватили ее лицо, а губы слились в мимолетном поцелуе, который пронзил ее сладкой истомой в животе. Она уловила его пряный запах, такой мужской, мрачный и горький, а после отдалась ласкам его губ.

***

За завтраком Минерва прочитала торжественную речь на счет возвращения Северуса Снейпа, декана Слизерина и учителя многих дисциплин. Хоть сам виновник торжества появился лишь на мгновение, ученики ликовали. Ясное дело: герой.

Об истории с миссис Снейп и новообразовавшимся семейством никто не разглагольствовал.

Пока Гермиона рассказывала обо всех событиях, произошедших с ней, своему дружку, зельевар отправился в свою лабораторию. В ней царил ужасный беспорядок. Категоричный ужас! Конечно, ведь мисс Грейнджер за один год успела сменить интерьер, поменять все напрочь и перепутать все его зелья. Необычайный талант!

Одним взмахом палочки Снейп навел порядок в своих зельях. Все милые цветочки и сердечки полетели в окно, все остальное улетело в коробки и отправилось через камин домой. Остались лишь фиалки, невинно покоящиеся на его рабочем столе. Их он, так уж и быть, оставил. Цветы ему понравились. От них шло тепло. Да и, определенно же, Грейнджер старалась, выращивая их. Сама заберет. Если захочет.

Северус уселся за свой стол, собираясь с мыслями.

Он бы лично нашел каждую тварь, сотворившую с Гермионой такое заклятие. Их следует отправить в ад к их создателю, покарать их вечными муками и заключить на вечные страдания за то, что теперь он женат, женат на девушке, на слишком молодой девушке-девственнице, которая вынуждена уживаться с ним под страхом смерти, и не только уживаться, но и спать… Пускай и один раз, но с ним.

Он чувствовал себя монстром.

***

На совете Минерва предложила Северусу перенять должность директора школы, и все преподаватели, в том числе и Дамблдор, согласились, кроме Снейпа. Он уже был директором, но эту ношу он принял только из чувства вины к старику. Проблем и так достаточно, а если на него свалится еще и школа, то у него просто не останется времени…

Однако, размышлял он, тогда придется являться домой лишь ночами, когда подруга Поттера уже забудется сном… Следовательно, ему придется меньше с ней видеться, а, значит, она не сможет к нему привязаться и уж тем более залезть в его душу своей наивностью и добротой. А в том, что эта девушка полезет - сомневаться не приходилось.

Он просто согласился вновь стать подобием Дамблдора.

Было принято решение, что Северус будет занимать должность директора школы и преподавателя по защите от темных сил. От зельеварения он отказался, так как и двух зельеваров вполне хватит, чтобы успеть промыть мозги нескольким сотням учеников.

Все разошлись, а Северус остался с Дамблдором наедине.

- Северус, мы объединили ваши покои, дабы не вызывать подозрений в министерстве.

Черная бровь недовольно взлетела вверх.

- Черта с два я вам позволю!- прошипел низкий баритон.

- Министерство может заподозрить неладное, поэтому ваши комнаты расширены, и в скором времени добавится спальня мисс Грейнджер, - хитрый старик подмигнул. И весьма многозначительно.

- Да что вам известно? - сухо спросил зельевар.

- Северус, так написано в предсказании… Так нужно.

Северус, неожиданно для себя, сдержанно кивнул и удалился. Он не верил во всякие бредни, но ему в кой-то веке хотелось, чтобы они оказались вещими.

***

Он спешил в библиотеку, в секретное хранилище.

Свечи горели, освещая ему путь. Хоть и смеркалось, близилось к ночи, никогда еще в школе не было так пусто.

- Ханна, рада тебя видеть! - прозвучал отдаленно голос Гермионы.

Она рядом.

Она здесь.

И она в опасности. Ох уж эта везучая гриффиндорка. Северус вздохнул.

За углом мисс Грейнджер мило беседовала с духовником. Нет, не со своей ученицей, а именно с духовником - Снейп умел различать. Уж за годы владения черной магией и службы у Тома он многому научился. От вида его жены, стоящей рядом с отродьем Воланде-Морта, у Северуса напряглась спина, а сердце забилось быстрее.

Если она умрет, он себе не простит. В конце-концов Трелони твердила ему с самого первого дня, когда шляпа определила мисс Грейнджер в львицы.Не такой уж он идиот.

Продумав план, Снейп запустил экспеллиармус в девочку и ринулся к жене, хватая ее за руку и утягивая прочь.

Гермиона почувствовала боль от его цепкой хватки, но не посмела вырываться - понимание возможной смерти придало сил бежать. Снейп никогда не делал ничего просто так. Мимо пролетело проклятье и ударило в стену. Камни осыпались. Ханна неотступно мчалась за ними. Нагоняла. Северус не останавливался и уводил Гермиону потайными ходами. Наконец, монстр отстал. Никто не мог так быстро восстановиться после “экспеллиармуса”. А сейчас они слышали маленькие шаги. К ним приближались.

Наивно было надеяться, что духовник был только в девочке. Ими кишила добрая четверть школы. Северус вспомнил, сколько их было в томветхом доме, и ускорился. Он, буквально, затащил ее домой и зачаровал двери. Гермиона не видела его лица. Впрочем, наверняка, даже если бы и видела, то вряд ли смогла понять его эмоции. Он был невозмутим.

В это время в ее животе вспыхнул маленький огонек свечения, исходящий от былой раны, которая почти зажила. Её охватывал страх, но она старалась не подавать виду, ведь они смогут справиться. Гермиона предельно все поняла. В дверь забили кулачками, и Северус наложил помимо защитных чар, еще и заглушающие.

Он подошел к окну. Из черной палочки вырвалась голубая прекрасная лань, на минуту вырвавшая из жестокой реальности Гермиону, и, пробежавшись по комнате, ускакала в окно. Девушка еще долго смотрела на его удаляющийся патронус. Он был прекрасен. Как у такого строгого, жестокого и хмурого мужчины, как Северус Снейп, могла быть такая нежная и хрупкая лань?

- Мы должны это сделать, - проговорил он своим учительским тоном. И она вырвалась из дум. Снейп повернулся и взглянул на нее очень тревожно.

- Я понимаю, - кротко ответила она принимаясь растегивать первую пуговицу рубашки.

Страх сковывал движения, придавая им дрожь и какую-то сухость. Её сердце билось на уровне горла, но она сдерживала себя от того, чтобы постыдно сбежать.

- О, Нет, Гермиона, позволь мне, - тихо прошептал Северус, сделав голос мягким и даже нежным. Владеть им, к счастью, у него получалось хорошо.

Секунда, и он оказался рядом с ней.

Время поджимало, а свет в области живота усиливался. Духовники все поняли, они почувствовали ее девственность, поэтому продолжили свой ритуал. В ней еще не было достаточно сил. Время пошло на минуты.

Брак может быть аннулирован, и тогда в скором времени свет померкнет в ее глазах.

- Нет времени, Северус! - выдохнула она, помогая ему расстегивать пуговицы.

Рубашка вместе с юбкой полетели на пол.

Увидев смущение Гермионы, Снейп одним взмахом руки потушил все свечи, оставив лишь одну, благодаря чему комната погрузилась в глубокий мрак. Гермиона была права. У них слишком мало времени. Но он метнулся к шкафчику и выхватил какой-то флакончик. По запаху Гермиона поняла - обезболивающее.

Он подхватил ее на руки и направился в спальню, но Гермиона вскрикнула:

- Очень мало времени.

Тогда он кинул ее на диван, а сам навис сверху. Девушка почувствовала тяжесть его подтянутого тела и жар, исходивший от него. Становилось душно и жарко. Она почувствовала, как нервно бьется жилка на ее шее, но ничего не могла с собой поделать.

Его опытные руки молниеносно спустили трусики, оставив девичье тело в одном бюстгальтере. Затем он коснулся ее там.

Сухо. Что не особо-то радовало и являлось естественным.

- Появляется боль! - проинформировала она, не смотря ему в глаза, и, положив его теплую ладонь на живот, дополнила, - здесь.

Он возненавидел все свое существо от этих ласковых слов. Она ему доверилась. Она поддерживала его и понимала.

И он приник к ее губам в нежном и мягком поцелуе, от чего она вздрогнула и кротко принялась отвечать.

Снейп не заставил себя долго ждать.

Звуки расстегивающегося ремня донеслись до ее ушей. Молния расстегнулась, и Северус навис над ней. Медлительность являлась большой ошибкой, но все же Снейп постарался войти в нее как можно осторожнее и принести куда меньше боли, и, если бы не резкий рывок Гермионы, ему бы удалось это. Но она, почувствовав, как его плоть упирается в неё, подала свои бедра ему навстречу и вскрикнула от резкой боли, которая раздирала ее изнутри. Северус замер. Низ живота саднил, от чего глаза Гермионы заслезились. Она сжала губы и подавила крик. Всё горело.

Брак свершен.

Но она не заплачет… Не заплачет при нем.

И все же предательские слезы покатились по ее нежной коже.

Северус не двигался. Он лишь смотрел на нее, на ее блестящие глаза, на ее слезы. Каких усилий ему потребовалось, чтобы подавить в себе желание вытереть их своими губами, обнять ее и пожалеть.

Она отвернула голову, пряча лицо, но Северус нежно провел пальцем по девичьей щеке и возвратил назад.

- Гермиона, - прошептал он, - все хорошо, мы это сделали.

Магический свет в животе погас, но вместо его полного отсутствия остался маленький темный огонек. Ей нужно чуть-чуть энергии для победы над ним, и Северус дал ей эту энергию. Его губы слились с её в нежном поцелуе, который передал ей не только сил, но и часть его самого, что-то, от чего всякая боль прошла и рана исчезла. Ласки его губ, как бы извинялись за причиненную боль.

И она почувствовала его полностью. Его твердую плоть, тяжесть его тела, его мышцы и его тепло.

Пока Северус нежно посасывал губы, его длинные пальцы запутались в её локонах, наслаждаясь их мягкостью. Гермиона неуверенно провела по его сильным напряженным плечам. Боль проходила, оставляя за собой жжение и чувство наполненности. Идеальности.

Он застонал от зарождающегося в нем желания и отдалился, вышел из неё.

- Профессор… - простонала девушка, не понимая, почему стало так неправильно.

Северус застегнул брюки и взял свою жену на руки.

- Мисс Грейнджер, вам нужен сон и покой, - относя ее в спальню, говорил Северус.

- Но вы же не… - она смутилась.

Почему ей так трудно разговаривать с ним об этом? Он же ее муж.

- Мне не обязательно было кончать в тебя, чтобы совершить брак. Главное - войти… лишить девственности, - нахмурившись, отвечал он, вглядываясь в неё. Она смущенно отвела взгляд и вспыхнула румянцем.

Большим пальцем Снейп нежно стер слезу с ее щеки и вдохнул запах ее волос. Девушка слабо улыбнулась.

Чистая и приятная кровать так и манила погрузиться в нее и забыться со своей женой. Даже потеряв девственность, она оставалась невинной, лежа в его большой кровати среди гор подушек, укутавшись в одеяло.

Возненавидев себя, Северус поспешил за зельями.

========== Время… ==========

Снейп напоил ее какими-то зельями и заставил лечь в постель. Девушка без сопротивления повиновалась и сразу же забылась глубоким сном. Северус же ломанулся со всех ног в деревню. В его голове уже созрел некий план.

***

Гермиона проспала целый день и большую половины ночи без снов и без чувств. Когда к ней вернулось сознание, Снейп лежал рядом. Его ровное дыхание и тепло, исходившее от него, дарили безопасность, хоть он даже и не обнимал ее, а лежал на другом конце кровати.

Так странно - чувствовать себя женщиной, замужней и его.

Он спал, лежа на спине, и Гермиона могла беспрепятственно изучать его, сколько душе угодно. Удивительно, но сейчас он показался ей красивым. Волосы были слегка взъерошенными, но сальными не являлись. Минус один миф про Грозу Подземелий, товарищи гриффиндорцы! Как она и склонялась, он мазал их специальным средством для защиты от пара котлов. Сейчас его лицо казалось умиротворенным и спокойным. Пропала межбровная морщинка, с губ стерлась кривая усмешка. К слову, Гермиона подметила, какой точный контур был у этих его губ, с которыми ей нужно целоваться ежедневно. Они были её спасеньем и её мученьем.

Было непонятно, почему сейчас ей захотелось примкнуть к ним и слиться в поцелуе. Быть может, магия? Её необъяснимо тянуло к нему. Свою лепту внесла женщина, сидящая внутри неё и только-только просыпающаяся. Будем откровенными, Гермиона хотела быть желанной. Хотела по-настоящему почувствовать его. Ведь профессор все пять раз целовал ее не по собственному желанию, а от безысходности.

Займутся ли они когда-нибудь любовью? А сексом? От представления, что прямо сейчас он сможет сделать с ней всё, что пожелает, у нее сбилось дыхание.

В какой-то момент стало даже страшно.

Еще никогда в жизни она не желала так сильно чьих бы то ни было прикосновений и внимания. На любовь её чувства тоже не походили, и девушке оставалось лишь гадать, что с ней происходит.

Когда она вышла из сложных мыслей, то уже лежала рядом с ним. Как она оказалась намного ближе к профессору, Гермиона не знала. Ёё ладошка уже осторожно поглаживала его плечо и шею. От своей смелости у нее захватило дух. Но девушка и не думала останавливаться. Нежные пальчики провели чувственную дорожку к его подбородку, а от него дотронулись до губ и очертили их контур.

Все её потаенные желания просыпались в ней. Он мог изощренно использовать свой язык и свои длинные пальцы, мог в любой момент заставить её стонать. Она почувствовала влагу на трусиках, и решила, что с нее хватит. Своими мыслями она сама загоняла себя в ловушку.

Совершенно неожиданно для Гермионы, Северус схватил ее за руку, почти больно, но только почти, скорее крепко. Одним движением он подмял ее под себя, придавил мягкое тело своим и завел ее ладошки над головой.

Мужчина изогнул бровь.

От волнения у Гермионы пересохло в горле. Она постаралась вырваться, но, заметив в его черных глазах полыхающий чувственный блеск, замерла.

***

Снейп просто сходил с ума.

Он проснулся еще задолго до ее прикосновений, когда её теплое тело очутилось рядом с его. Он мог поклясться, что в первый раз в нем могли проснуться столько эмоций и желаний. Он уже готов был схватить её, подмять под себя и сделать то, что так давно хотел. Но он ждал её дальнейших действий. Ждал и сгорал.

Безумно невинные ласки породили в нем желание и возбудили его. Мерлин, уведи ее подальше, пока он не набросился на эту Грейнджер-Снейп! Её сладкие губы были всего в десяти сантиметрах от его. Он возбуждался. В его руках она была такая беззащитная, нежная и мягкая, что хотелось овладеть ею вне зависимости от места и плоскости, будь то кровать или стена.

И он возьмет её.

Между тем атмосфера стала напряженней. Повисла дикая тишина. Северус не сводил с нее взгляда. Он лежал сверху, полностью контролируя все её движения. Никаких действий. Никаких слов. Просто взгляды. Так могут смотреть только любовники, страстно желающие друг друга.

Оба это почувствовали, но никто так и не признал этот факт.

Гермиона от испуга начала вновь вырываться, тем самым соприкасаясь с его телом еще плотнее. От этого Снейп сжал зубы. Он прикончит всех духовников треклятых!

— Что… ты… делаешь? — медленно спросил Северус после недолгой паузы.

От этого чудесного баритона Гермионе захотелось застонать, а от ощущения тяжелого мужского тела она почувствовала, как в ее животе приятно завязываются тугие узлы. Они приносили как легкое удовольствие, так и легкий голод. Чем больше сладости - тем больше жажды.

Его низкий голос обезоруживал своей нежностью. И ровно наоборот, говорило его тело, нависшее над ней. Его особенная дикость, властная натура и сила вызывали странное чувство, желание отдаться ему здесь и сейчас.

— Я хотела Вас… Потрогать… Изучить ваше лицо и…

Ей не удалось договорить. Он жадно впился в нее своими жестокими, безжалостными губами, которые не знали пощады.

«Я хотела Вас…».

После этих слов ему снесло крышу. В конце-концов, он слишком давно об этом думал, слишком давно хотел. Следить за ней было не трудно, куда сложнее перекрыть поток мыслей о ней. После дурацкого случая с шкафом, он не смог не думать об этом.

В один миг пульс девушки набрал скорость и забился в бешеном ритме от его глубоких и страстных поцелуев. Он властно сминал её пульсирующие сладкие губы, от чего машинально она выгнулась и прижалась к его естеству. Северус проводил языком по ее небу и зубам.

Почувствовав его возбуждение, Гермиона заерзала бедрами верх-вниз. Ей захотелось большего, как и ему. В очередной раз, когда ведьма коснулась бедром его плоти, Снейп не выдержал и издал гортанный стон ей в приоткрытые губы. Она ещё сильнее возбудилась.

- Грейнджер, прекратите! Если вы не успокойтесь, то вы завтра сидеть не сможете, - грозно процедил он, проводя большим пальцем по ее нежной шее.

Гермиона замерла и покраснела от своих ощущений и желаний.

Кровь превратилась в расплавленную сталь. Как он мог быть таким сдержанным? Её грешное тело ныло от истомы. Она хотела почувствовать его в себе вновь. Пускай потом ничего не будет, в ней вновь вспыхивала необъяснимая горячая жажда.

- Но, профессор…

И он снова ее поцеловал, продолжая исследовать ее губы языком, нежно проводя по ним, как бы извиняясь за минуту дикости. Стало так сладко и приятно, что их тела окинула легкая дрожь.

Она снова застонала, моля о большем и одновременно останавливая Северуса. Он просто опьянел от нежных поцелуев своей жены, которую он мог взять здесь и сейчас.

Гермиона обняла ногами его талию и почувствовала твердую эрекцию. Но Снейп замер, не думая ей отвечать. Он прикрыл глаза и вздохнул.

У них связь в виде опасного магического брака. Нельзя. Во-первых, он слишком стар для нее; во-вторых привязанность ему не нужна, а девочка точно привяжется; в-третьих, очень сомнительна магия их брака. Его необъяснимо влечет.

Черные глаза гневно сверкнули. Так Северус смотрел на нее с минуту, всматриваясь в неё, в ее белоснежную кожу, красивые глаза, длинные ресницы, в изящный изгиб бровей, в ее маленький носик и припухлые, покрасневшие от поцелуев губы. Ему нельзя.

— Мисс Грейнджер, на сегодня мы выполнили свой долг. - процедил Снейп.

Он встал и ушел в свой кабинет, громко хлопнув дверью.

Все произошло настолько быстро, что девушка не успела прийти в себя. Шокированная новыми ощущениями, она еще долго смотрела на дверь. А когда сознание вернулось в помутневший рассудок и страсть почти улетучилась, ей стало обидно. Она признала чувственное удовольствие, которое он ей подарил, сладкую истому, некий электрический заряд. Все это подарил ей Северус.

И ей захотелось продолжения, а он ушел с презрением и недовольством.

Конечно, ведь для него это обыденность. В отличии от нее, профессор наверняка познал все прелести жизни и формы удовольствия. Она сама стала свидетельницей, как многие ученицы еще в школьные годы обсуждали его и грезили о нем.

Ему нужна не она. Только ради ее спасения он пожертвовал собой.

Как же ей стало стыдно! Что она натворила? Почти предложила себя, как последнюю шлюху, лишь бы получить удовольствие. Куда девалась ее скромность? А гордость? А достоинство?

***

Снова кабинет Дамблдора, точнее уже Снейпа, хоть портрет этого старика продолжал висеть на стене. Почти ничего не изменилось с его прошлой роли директора: опять преподаватели, мрачная Минерва, треклятое собрание, где снова решается вопрос о победе над Томом, который норовит вернуться.

Только теперь он женат, и пророчество на его счет приходит в исполнение.

Вид у него был очень задумчивый, и вряд ли вникающий в суть происходящего.

— Профессор, вы правы. Если следовать вашему плану, то мы в разы быстрее поймаем и обезоружим духовников, — прервала его размышления Минерва. Её слегка скрипучий, но женский голос вернул Северуса из раздумья о пропорции зелья.

***

Расстроенная Гермиона готова была заплакать от отчаяния. Она ведь очень старалась, хотела доставить Северусу удовольствие, но он ушел.

Сегодняшний день посвятился безделью. Минерва вернула шефство над гриффиндорцами, а зельеварения сегодня не было, поэтому Гермионе ничего не оставалось, как посвятить пятничный день самой себе.

Сначала она погрузилась в чтение своих книг, но утомившись предсказуемым чтивом, она решила позаимствовать пару книг у профессора. Казалось, сама удача на ее стороне, потому что случайно ей попалась книга о кулинарии, что было совсем кстати.

Готовка всегда приносила ей покой, поэтому девушка решила приготовить что-нибудь новенькое, и выбор её пал на песочное печенье с шоколадом и глазурью.

Кухни у Северуса не было, зато у него имелся целый кабинет, где наверняка можно найти все средства для готовки. Поэтому Гермиона поспешила туда. На радость девушки, в просторной комнате, в уголке, нашлась маленькая лаборатория. Несколько шкафов, блестящий и вместительный котел, колбы и пробирки - в общем всё, типичное для кабинета зельевара, только с непревзойденным стилем. Мужским, грубым и холодным. Парочка взмахов палочки, и всё превратилось в маггловскую кухню, привычную взору девушки. Капля уюта не должна помешать этому месту.

- Мерид! - ласково крикнула девушка.

Появился домовик.

- Гермиона! - обрадовался Мерид, но поняв, где находится, ужаснулся:

- Нельзя появляться в покоях господина Снейпа! Он накажет! Мерид не хочет наказания!

Домовик приготовился исчезнуть, но Гермиона его остановила:

- Мерид, ты мой домовик. Я не дам тебя в обиду, да и профессор, я уверена, никогда не сделал бы тебе больно. Он лишь не хочет, чтобы его беспокоили, поэтому угрожает, но на самом деле он никогда не выполнял и не выполнит своих обещаний, ведь так?

Мерид кивнул, осторожно осматриваясь. Девушка попросила принести нужные продукты и, на всякий случай, ради спокойствия своего и Мерида предложила принести продукты в коридор, чтобы оттуда уже самой доставить их на свою кухню.

Спустя несколько часов шедевральное печенье приготовилось. Скушав парочку кусочков, Гермиона решила расслабиться. Ванна с пеной почти набралась, и девушка, зачаровав старинный граммофон на приятную мелодию, скинула с себя одежду. Приглушенные свечи, подарили комнате мягкий свет. Она погрузилась в теплую воду, которая приятно расслабляла мышцы, обнимая молодое женское тело.

Задумавшись, Гермиона нырнула. В детстве она любила задерживать дыхание, полностью ощущая водную стихию, так получилось и в этот раз. Девушка полностью расслабилась, глубоко легла на дно и принялась считать секунды. Но не прошло и минуты, как крепкие руки схватили ее и вытянули в прохладное пространство. Гермиона снова задышала, и, чтобы хоть как-то удержаться на месте, схватилась за чьи-то широкие плечи. Она открыла глаза и увидела профессора, который прожигал ее взглядом.

Он был очень встревожен, а сейчас немного растерян и даже зол.

И пускай ей далось это с трудом, она с достоинством приняла его взгляд.

Он медленно осмотрел её всю: обнаженную и мокрую. Скользнул взглядом по влажным губам и быстро убрал руки, отступая на два шага назад и пожирая ее глазами.

Желание уже успело вспыхнуть в нём, зажигая кровь.

***

Северус вернулся домой. Он искал Гермиону в надежде не встретиться с ней. И когда он обнаружил её в ванной, то постарался поскорее апарировать куда-нибудь в лес, как только она вынырнет. Прошло невесть сколько минут, а она всё еще находилась под водой. Видит Бог, он полагал, что она просто нырнула. Но тревога волнами охватывала его. Всё-таки он нёс за неё ответственность. Поскольку жабросли не пропадали, а другие зелья не варились, он посчитал, что она решила покончить с собой. Оно и понятно, ведь он ведет себя как последний мерзавец!

Какое же было облегчение, когда выяснилось, что она жива.

Гермиона смотрела на него невинным взглядом, стараясь понять, что происходит. Лишь через мгновенье она изменилась в лице, столкнувшись с изучающим мужским взглядом, который не опускался вниз из проявления сдержанности, такта и уважения. Она стояла перед ним совершенно голой!

— Мисс Грейнджер, — хрипло и тихо проговорил он, смотря на ее губы, — какого черта?

— Я лишь хотела принять ванну, — ответила она, быстро разворачиваясь. — Убирайтесь!

После нескольких секунд паузы, он развернулся на сто восемьдесят градусов и стремительно пошел от нее в сторону двери, прочь, куда-нибудь подальше, хоть к самому Темному Лорду в гости.

Его пальцы коснулись ручки двери, но, к счастью, или удивлению обоих, не смели ее открыть. Снейп остановился, о чем-то раздумывая.

— Гермиона, запирайте дверь. И позже можете наслать на меня обливейт.

Дверь за ним закрылась.

***

Ночью Северус не пришел домой. Он ночевал, как видимо, в своем директорском кабинете, что, впрочем, не особо волновало Гермиону, ведь он ей лишь фиктивный муж. Она пыталась себя в этом убедить.

Днем появились новые покои. Ее комната вплоть до пылинки была перенесена в комнаты профессора. Теперь у неё был свой угол, в котором не будет ни Снейпа, ни мыслей о нем, ни его вещей, ни его самого.

И всё равно думы каким-то чудесным образом переходили на него. Даже сейчас, когда она была совсем одна, лишь от одной этой мысли о вчерашнем Гермиона приходила во смущение. Несмотря на то, что Северус переспал с ней и что он уже видел ее обнаженной, она всё равно стремилась прикрыться от него и спрятаться. И одновременно ей хотелось раскрыться ему, позволить его опытным рукам ласкать её, позволить брать, будь то нежно или грубо.

Вчера он удивил ее. Хоть в его глазах и полыхал странный блеск, взгляд устремлялся не ниже ее губ. За это она ему была благодарной.

Он был прав, чертовски прав. Им нужно держаться на расстоянии. Гермиона полагала, что здесь без присутствия магии не обошлось. Иного оправдания девушка не находила.

Еще долго Гермиона мучила себя терзаниями о браке с Северусом. Они договорились провести ровно одну ночь. А дальше они заживут обычной жизнью, каждый день встречаясь только для поцелуя.

***

Вечером того же дня Гермиона сидела на полу, обложившись книгами, в своей комнате. О духовниках она никакой информации не нашла. Ее просто не было. Словно о них никто еще не знал.

Из чтения ее вывел скрежет двери. Благо заклинание было прочным, иначе под натиском сильных магических чар в комнату уже кто-нибудь да ворвался. А она воспользовалась советом Снейпа: запираться, потому что всякое могло произойти. К сожалению, школа перестала быть безопасной, и война это доказала.

— Открой эту дверь, — сдержанно требовал низкий голос Северуса, — иначе я её просто выломаю. У нас осталось десять минут до конца дня!

— Хорошо, профессор, я выйду через пять, — ответила Гермиона.

За стеной Северус закатил глаза. Как она смеет?

Девушка метнулась к тумбочке с целью убрать на место свои книги. Наверняка, директор бы не одобрил такое странное увлечение - как изучение духовников. А девушка ни за что не хотела сдаваться.

Гермиона отворила дверь и быстро выскочила из комнаты, затворив ее обратно и не позволив Северусу увидеть ее содержание.

В ответ облокотившийся о стену Снейп лишь вопросительно поднял бровь.

— Что за проделки, мисс Грейнджер? — лениво прозвучал вопрос. Снейп, подобно змею, сощурил глаза.

— Что за вопрос, профессор? — почти спокойно прозвучал ответ в придачу с легкой скромной улыбкой в конце.

— Невежливо отвечать вопросом на вопрос.

— Вы всегда так делали.

Она его дразнит? Вышло это именно так. Гермиона нервничала: во-первых, у нее запрещенная литература в комнате, которой Снейп будет не рад; во-вторых их ждал поцелуй, от которого ее пробирает приятная дрожь и на который она отвлекалась весь сегодняшний день. Директор Хогвартса уставился на свою жену, внимательно изучая. Он точно что-то заподозрил. От волнения Гермиона облизала губу, готовясь стоять до последнего, если ее раскроют.

— Однако, — продолжила она, — иногда это было правильным. Я понимаю мои вопросы были иногда нудными. А то, что я всезнайка, так это абсолютно верно, — хмыкнула она, — хотя я поначалу обижалась…

Гермиона говорила, стараясь увести его мысли далеко-далеко, но Северус и не пытался слушать ее речи. Всё внимание он отдал движению ее губ. Мужчина пристально следил, как они смыкаются, как приоткрываются на гласных и как особенно вытягиваются на букве “о”. Кровь ускорилась в пульсирующих венах, разнося желание по всему телу. И, к своему негодованию, Северус ничего не мог с собой поделать. Конечно, теперь ему стало ясно, почему его так влечет к своей жене, и с этим нужно бороться…

Но…

Ему просто необходимо опрокинуть её на пол, залезть под платье и взять. Погрузиться в ее тесное лоно и забыться, вознестись вместе с ней на пик удовольствия…

— Спасибо Вам! — закончилась речь.

Северус не понимал ровно ничего из происходящего. Но время шло. Оторвав свой взор от манящих и сладостных губ, он сел в кресло.

Нужно сосредоточиться. Унять своё желание.

— Профессор, вы меня слышали? — настороженно спросила Гермиона, подходя к нему, — я согласна только на самый обычный, легкий поцелуй. Так будет лучше для нас обоих…

— Хорошо, — туманно ответил он.

Схватив за нежное запястье, Северус потянул девушку к себе, и она с легкостью плюхнулась к нему на коленки.

Возмущение ли появилось на этом нежном личике или удивление — его волновало совсем не это…

— Профессор, что…

— Шшш, — прервал он, будто был самим грехом, приложил указательный палец к ее губам.

Она до конца не поняла, что делает. Гермиона слегка прикусила его палец и нежно провела кончиком языка по нему, не отрывая взгляда. Вкус его солоноватой кожи сводил с ума. Огонь в его глазах усиливался, и потушить его смогла бы только она и её тело. Ей хотелось так думать. Грифиндорка почувствовала ягодицей его восставшую плоть и случайно, будто невзначай, заерзала. Её рот слегка приоткрылся, и Снейп сразу же убрал палец. Но не успела Гермиона и опомниться, как его губы припали к ней, сминая в горячем и опасном поцелуе ее рот. Они как бы предупреждали, что с ним лучше не шутить…Но он первый начал.

Кровь забурлила в венах, как зелье в котлах, ускоряя ритм сердцебиения. Минута. Вторая.

Стон.

Её.

Сладкий.

И он отстранился.

Гермиона, смиренно оставшаяся на коленях своего мужчины, покорилась.

“Нельзя так резко прерывать подобное!” - кричало её тело, изнывающее от желания. А разум требовал побега.

Его угольные глаза, захваченные каким-то дымом или туманом, задумчиво смотрели на нее. Рукой Северус заправил непослушную прядь волос за маленькое очаровательное ушко, оголив шею, взял ее за подбородок, слегка приподняв лицо, и заглянул в глаза.

От его раздевающего взгляда стало стыдно и сладко. Во рту все пересохло. В легких появился недостаток кислорода, а внизу резко, будто удар молнии, - уже знакомая приятная истома.

Повисла тишина.

И от этой слишком долгой паузы становилось жарко.

Он молчал. Молчал так, что захотелось раздеться.

Тем временем его пальцы ласкали нежную кожу. Тыльной стороной ладони он провел по щеке Гермионы, обжигая её, принося волну дрожи.

Как только она опустила взгляд, Северус сразу же поцеловал ее страстно и медлительно, что было совсем не по договору, о котором девушка уже давным-давно позабыла. Желание вспыхнуло с новой силой, заставляя не контролировать себя. Поэтому его широкая ладонь накрыла маленькую грудь и слегка сжала. Поэтому она не сопротивлялась, а льнула к нему.

Он чувствовал тяжесть ее тела, упругие бедра, под тонкой тканью платья, жгучие тепло и запах. Приятный, нежный и сладкий, как и она сама.

Рука легла ей на талию. Северус притянул расслабленное тело девушки еще ближе к своему. Так получилось, что энергетическая волна, зародившаяся где-то в груди Гермионы медленно опустилась вниз, заставляя ее желать…

Северус все это понимал.

— Что вы делаете? — возмущенно воскликнула Гермиона, стараясь вырваться. Слишком хорошо помнились вчерашний горький день и ее примитивные инстинкты.

Но это лишь сильнее раззадорило мужчину, поэтому он притянул ее еще ближе к себе, требовательно целуя шею.

— Профессор!

— Простите, — Хрипло ответил он, лаская языком нежную жилку на шее. — Мисс Грейнджер, простите…

Он снова припал к ее губам, властно раскрывая их, врываясь своим языком в глубины ее рта, заставляя трепетать. Он медленно целовал ее, посылая податливому хрупкому телу сладкие импульсы возбуждения.

— Зачем, зачем ты взяла эти книги? — прошептал он в ее ротик. — Я читал нашу карточку… — его губы снова завладели разумом Гермионы. — Не смей, женщина, рисковать своей жизнью.

— Почему я испытываю к вам сильное влечение? — задыхаясь, спросила Гермиона.

И он снова слился с ней в медлительном, властном поцелуе, стараясь вобрать ее всю. Руки зажили своей жизнью. Они ласкали её хрупкоё тело, заставляя выгибаться ее, как им нужно.

— Потому что мы связаны, — шептал Северус между поцелуями. Рука его уже задирала ей юбку. — Останови меня.

С губ Гермионы слетел протяжный стон.

— У вас выдержка шпиона, Северус, — прошептала совсем не убедительно она, отдаляясь, но лишь для того, чтобы свесить ноги по обе стороны от его бедер.

Его рука легла ей на промежность, и, почувствовав влагу её возбуждения, Северус углубил поцелуй, а электрический ток собрался с точек соприкосновения их тел и сосредоточился в паху, распаляя его еще больше.

Он властно сжал её попку и рывком прижал к себе плотнее.

— Так ответьте, — требовала Гермиона, повинуясь неведомому инстинкту и толкаясь бедрами к мужу.

— Это слабость. Она ничтожна, — лгал он, вдыхая запах её волос, — Видимо, это дополнительная мотивация к продолжению рода…

Она отстранилась, пытаясь отдышаться.

— Что нам делать? — спросила Гермиона, удачно вырвавшись из объятий мужа.

— На данный момент вам стоит продолжать запирать дверь, — хрипло сказал он, подавляя своё желание.

Она одернула юбку, пожелала спокойной ночи и убежала в свои покои.

Горькая улыбка пробежала на лице зельевара.

Чувство и разум, бьющиеся в войне… Эти муки его будут преследовать еще долго.

========== Им можно, чёрт возьми, им можно! ==========

— “И мир погрузится во тьму, и мрак накроет пустошь, лишь сила в той, кому подвластны знания секреты. Душа в обмен на всех, без тела и помехи” — это появилось в древней книге сегодня утром! — встревоженный Златопуст Локонс почти что кричал. — Я не могу понять смысл, но это явно пророчество.

Все были весьма удивлены, увидев Локонса на пороге Хогвартса около восьми месяцев тому назад. С какой-то стати он решил вернуться. А Минерва, конечно же, не смогла ему отказать. Жалость к больным всегда была ее слабостью. Вся школа за это одаривали Макгонагалл “благодарными” взглядами.

Преподаватели зашептались между собой, создав фоновый шум. Северус же подошел к окну, и продолжил молчать, и оценивать ситуацию. Последовал спокойный кивок директора, а затем его взгляд устремился на портрет своего предшественника.

— Значит, Гарри не убил его, — пробормотал старик.

— Альбус, что вы хотите этим сказать? — нахмуренный мужчина в черной мантии, стоя ровно и непринужденно, смотрел в окно, чувствуя на себе взгляд бывшего директора и всех волшебников, пришедших на совет.

— Это возможно, Северус. Мы не можем быть уверенными, что Том безвозвратно покинул нас. Ты же знаешь, черной магии подвластно многое. Гарри должен узнать о пророчестве. Скорее всего, оно про Тома.

Северус сверкнул глазами.

— Поттер победил его, и этого достаточно.

Что еще нужно этому “самоубийце”? Будь Лорд жив, существовала бы такая возможность, то уж наверняка Снейпу жизнь не казалась бы такой… сносной…

— Я не собираюсь обсуждать глупые стишки. От пророчеств мало проку, ведь это неизбежно… — будто детям разжевывал свою мысль зельевар, — Считаю, что нам стоит успеть их поймать и остановить, — Снейп запустил пятерню в свои черные волосы, — Мысль устроить им засаду уже не кажется мне такой трагичной. Падших детей можно взять под обливейт, я приготовлю зелье перевоплощения и проберусь к ним на собрание, — Северус хмыкнул, — Забавно, что мне снова придется шпионить…

Тишину разрушила Минерва:

— У них может быть связь. Конечно же, ваше правило не признает напарников, но они вам понадобятся, и…

— Нет, — он резко обернулся, кидая грозный взгляд, — Поттер останется здесь, как бы вы не намекали всячески на этого юношу.

— Но Северус! — недоумок Филиус Флитвик подал признаки своего присутствия, что досадило Снейпа, — вам нужны помощники. Мы не можем потерять вас снова, вам нельзя рисковать.

Черные надменные глаза холодно блеснули, выражая раздражение своего хозяина. Он знает, что делает, и уж, конечно, сможет проследить за врагами, не выдав себя. Все-таки не горит он еще в аду после всяких своих выходок. А ведь мог бы…

— Я сказал “Нет”, — отчетливо проговорились слова, — Или я забылся и говорю на латыни? В любом случае вашему разуму подвластен и этот язык… профессор. И как избранный ВАМИ директор, я имею право принимать решение.

— Но поясните, пожалуйста, профессор, — попросил Хагрид.

Зельевар окинул взглядом великана и, мысленно закатив глаза, ответил :

— Если мне и понадобится помощь, то уж я непременно найду каких-нибудь магов из дома Слизерина…

— Но…

Противоречие стало понятно и с первого слова, поэтому Северус прервал его:

— Слизеринцам присуща хитрость и коварство, что будет играть мне на руку. Будет меньше жертв…

— Но ведь они смогут и предать. Мы не можем быть уверены в том, что они не бросят вас в крайнем случае…

Повисла тишина. Все досконально понимали, что имел профессор, за что уважение к нему возросло еще больше.

Северус упал в своё кресло, выжидающе глядя на собравшихся волшебников. Похоже, никто не противился его плану. Хотя нет. Старик с присущем ему занудством возобновил милую беседу:

— Гарри сильный волшебник, он поможет, Северус. Минерва, ты написала мистеру Уизли?

Удалось же этому занозе-Дамблдору уродиться наисильнейшим волшебником мира! Обычно волшебные портреты реальных людей сохраняли память и характер своих прототипов, а с возрастанием силы мага картина могла демонстрировать даже полный характер нарисованного, но это, как показалось Северусу, “слегка” перебор. Дамблдор не просто портрет, а призрак, душа без плоти, не утратившая свой разум, даже когда Снейп убил его. И теперь головушку этого бестелесного озарила мысль о Поттере и о незабываемой троице. И Гермиона, эта гриффиндорская душа, придет в восторг от мысли спасти мир. Но он ей не позволит, как и Уизли. А Поттеру тем более…

— Нет, Альбус, Поттер нужен жене. А Уизли, если и прибудет по плану и без, будет оставаться в Хогвартсе и при необходимости защищать… школу, — безэмоционально процедил Снейп, мысленно планируя перевесить этот чертов портрет.

Но гнев бывшего пожирателя смерти достиг апогея в момент, когда старческое лицо Альбуса озарила добродушная ухмылка, несомненно намекающая на Гермиону.

И бывший директор достиг своей цели.

Северус поймал себя на мысли, что думал о ней бесконечно и с беспокойством. Похоже, он уже привык и…

— Брак меняет людей, не так ли, — хохотнул Дамблдор, за что чуть не воспламенился от гнева Снейпа.

— Я иду в хранилище, собрание окончено.

— Северус, — серьезным тоном обратился старик, внимательно следя за движением мага. Тот замер и раздраженно посмотрел на Дамблдора. Тем временем все слушатели собрания уже покинули кабинет, оставив директоров Хогвартса наедине.

— Ваш брак…— голос дрогнул от легкого волнения. Альбус слишком хорошо знал мужчину, стоящего перед ним, и предполагал реакцию, которая, бесспорно, откликнется на новость. Включился масштабный фильтр слов. Альбусу небезызвестно, какие чувства рождает Гермиона в бывшем непреклонном двойном шпионе.

Снейп скрестил руки на груди и невозмутимо поднял свою черную бровь.

— Он не заключен, — на эту фразу зельевар ответил своей ироничной усмешкой. Кому как не ему известно о достоверности их брака.

— Вот как… Что же служит основанием для таких предположений? - деликатно поинтересовался он.

— Ленточки… Вы не закрепили магические узы, несмотря на то, что они уже соединили вас. Ваш брак особенный, поэтому… Хочешь леденец?

— Нет,— непререкаемо сказал Снейп, вынуждая волшебника закончить фразу, —договаривай.

— Нужно полностью заключить брак, Северус. Повяжите друг другу ленточки на запястье. Я отправлю вам их почтой.

— Значит, духовники это чувствуют и знают об этом… Но не действуют…— протянул низкий голос.

— Они что-то задумали, Северус. Обезопась её.

***

В школе отсутствовали почти все учителя. Гермиона бродила по пустынному холлу. Суббота, оно и верно, ученики занимаются своими делами, уроков нет, как и учителей. Кстати, где все учителя? Где Северус?

Утром она вышла в гостиную и увидела на столе флакончик с зельем и записку.

“Выпейте. Возможно, это нам поможет.” — гласил твердый мужской почерк. Гермиона откупорила тюбик и выпила омерзительное на вкус зелье. Никаких ощущений не последовало, но она обрадовалась. Наконец-то не будет испытывать к этому мужчине никаких желаний.

***

В зале был только Том, увлеченный какими-то бумагами. Его серьезный взгляд будоражил просторы рукописей.

— Том! Как я рада, что ты здесь! Ты не знаешь, где все?

Он поднял на нее глаза, и на его лице появилась теплая улыбка.

— Гермиона, они все ушли. Мистер Снейп всех собрал.

Мистер Снейп? Неужели он устроил охоту на духовников без неё? Не предупредив, не сказав ни слова, оставил ее. А ведь она тоже в этом замешана. Он хочет ее обезопасить или просто превратить ее жизнь в сплошную скуку? Что за недоверие!

Тяжелые стрелы обиды буквально разрывали её грудь изнутри. Почему-то горькая вакханалия появилась в её душе. Конечно, кто она такая, чтобы спасать мир?

— Почему? Зачем ему это понадобилось?

— Он не посвящал меня в свои дела, — буркнул Том.

С секунду поразмышляв, девушка выдала:

— Том, ты не хочешь прогуляться? — фраза прозвучало глухо, каким-то стеклянным голосом. — Я хочу пройтись. Свежий воздух необычайно бодрит, верно?

К счастью, резонную перемену в голосе парень не заметил и с радостью согласился.

Они отправились на пикник.

***

Северус возвращался из похода и пребывал в не очень-то веселом настрое. Учителям он передал, что положение с темными силами оказалось намного опаснее, чем ему казалось. Псевдо-Темный-Лорд, как стало ясно, являлся могущественным магом, каких еще поискать нужно. Черноволосый чародей с отрядом магов и нескольких Авроров, ища духовников, наткнулись на алтарь, способный вернуть к жизни Тома. Все магические камни лежали в нужной последовательности, заклинания написаны…

Снейпу этот обряд был знаком еще с юности… Лишь его название поистине холодит кровь - ” Exorcizamus viva”, что в переводе “Дьяволу невинность в дар”. От того, что алтарь готов, от понимания возможных шансов оживления Темного Лорда, от предстоящих бедствий на Северуса нашло раздражение.

Не страх и не ужас.

Усталость. Досада. Гнев.

От того ли, что все жертвы во имя войны станут напрасными, или от возвращения злодея - неважно.

Более того, это не имело значения для Северуса. Его волновал сам ритуал, планируемый духовниками. У Мефистофеля в аду куда более щадящие пытки, нежели у предстоящего события. Несмотря на знаменитый контроль всех своих эмоций и чувств, Северус не сдерживался в выражениях, отправляя письмо в школу.

Мерлин, только не это. Мир ждут не самые лучшие времена и много потерь, жертв, крови, страданий.

Если и будет им сопутствовать успех, то потерь все равно не избежать, даже при самом лучшем раскладе. И Северус проклял сообразительность Темного Лорда. Он прекрасно все спланировал. Эти ребята рождались с программой ритуала в голове. Хоть они и не совсем осознавали цель. Словно под империо, эти существа жили только ритуалом. Хотя в какой-то степени они этим питались. Человеческой энергией и разрушением.

Перед его глазами предстал образ Гермионы с чарующей и беззаботной улыбкой, которая опалила душу теплом и чем-то еще. Эту милую пассию он будет спасать в первую очередь, черт возьми. Она его жена. Его…

И неизвестно, почему он так встревожился. Долг потребует спасать всех равносильно, но свою женщину он защитит вне очереди. Просто она его, а всё, что принадлежит ему, должно неминуемо быть под защитой.

Северус быстрыми и широкими шагами разрезал пространство леса, пока гнев играл с его нервишками. Он почти уничтожил одного из пяти крыс. Их всего пятеро! Пятеро сильнейших врагов, убив которых, можно снова спасти мир и расколдовать невинных.

***

Есть особо не хотелось, поэтому Гермиона довольствовалась соком.

Погода олицетворяла собой картину чудесного дня. Солнце светило, озаряя своим светом весь мир, птички напевали какую-то, только им известную мелодию,которая, по правде, являлась чем-то прекрасным.

Миссис Снейп умиротворенно сидела на полянке, радуясь дню и стараясь забыть о муже. Если с первым всё было в порядке, ибо погода, как это обычно бывает, сопутствует радости, то второе ни в какой мере не желало быть забытым. Ей стало его не хватать. Его выходок, манер, голоса, осанки и взгляда. Подери его дементор, ведь не влюбляется же она в него!

На секунду девушка представила Тома в роли своего супруга и сразу же постаралась избежать подобных представлений, потому что они вызывали только отвращение. Но, к большому разочарованию Гермионы, Том мыслил совсем иначе. Как обычно, увлеченный своими думами, он в монологе своем не забыл в очередной раз похвалить свою очаровательную спутницу. А в ответ на её милое смущение в его душе загорелся огонь надежды…

— Я должен тебе кое-что сказать, моя дорогая мисс Грейнджер…

— Том, я не м… - молодая девушка захотела напомнить своему другу, что она МИССИС СНЕЙП, и ей бы это удалось, не будь Том таким упертым болваном.

— Нет, нет, я первый. Слишком долго я держал в себе эти фразы. Гермиона, ты самая очаровательная девушка и просто сама женственность. Ты всегда меня поддерживаешь, даришь тепло и нежную заботу…— он замолчал, взволнованно подбирая слова и сильно волнуясь. От неожиданной смены темы Гермиона растерялась и ничего не смогла ответить.

— Ты покорила мою душу холостяка за то время, что мы общаемся, поэтому… — коллега притянул её к себе, стремясь поцеловать.

Эти крепкие, но противные руки обняли хрупкую девушку, заставив покориться воли притяжения. Гермиона начала вырываться. Её бурное сопротивление лишь раззадорило юношу, от чего он приник к её шее. Что оказалось, не так, как у Северуса. Это было неприятно, не страстно, не чувственно.

— Прекрати! Я замужем! — закричала она.

— Гермиона, ты же не любишь его, — рычал Том ей в область подбородка, — он же холодный, циничный гад, ведь тебе нужен не он! Просто ты вынуждена была это сделать…

Руки схватили цепкой хваткой и заключили в плен запястья девушки. Но она не сдавалась.

— Не смей так говорить о Северусе, ты не знаешь его! Он мой муж, самый лучший мужчина на этом свете! Ты понятия не имеешь о наших отношениях! Ты даже не представляешь его характер!

Том, определенно, удивился, но не отступил. В его голубых глазах вспыхнул какой-то гневный огонь, который поистине напугал девушку.

— Ты под зельем, дорогая! — Его губы почти приблизились к нежным губкам Гермионы, извивавшейся, словно змея, которой наступили на хвост. Как омерзительно было бы почувствовать вкус чужих губ, губ не Северуса.

И, хвала Мерлину, что это не произошло!

Навязчивого кавалера яростно отбросило в сторону.

— Кажется, — спокойно, полностью владея собой, проговорил мистер Снейп, гневно припечатывая заклятием парня к ближайшему дереву, — миссис СНЕЙП явно выразила свою позицию. Мэдиссон, вы всерьёз настолько глупы, что недооцениваете силу моих заклинаний, раз полагаете, что можете снять приворот поцелуем? Обещаю вашей несмекалистой логике когда-нибудь продемонстрировать силу своих заклятий, например авадой…

Фразы летели пугающе спокойно, а взгляд черных глаз был устремлен на Гермиону. Взволнованный с примесью чего-то непонятного и нежного. Сделав несколько шагов к ней, он внимательно осмотрел её и едва прикоснулся костяшками пальцев к нежной щеке, как бы успокаивая.

“Ты в безопасности” — утверждало касание.

От этого взгляда Гермиона действительно поняла, что такое быть замужем, какого быть под его защитой, в безопасности… Удивительно, но в этих черных глазах была тревога и забота?

Но момент нежности оказался мимолетным. В тех очаровательных глазах, в которых еще недавно было что-то теплое, всё вновь заледенело. Губы зельевара плотно сжались, а взгляд наполнился яростью.

Северус быстро подлетел к парню, грубо схватил его за шею и приподнял над землей. Слегка приблизившись к его лицу, сильнейший чародей Хогвартса со всей грацией хищного зверя готов был убить свою жертву на месте.

Гермиона кинула взгляд на свои руки. Ее кожа еще с детства было очень восприимчивой к касаниям. Неудивительно, что и сейчас на бледных руках появились отметины от крепких хваток Тома.

— По нормам приличия следовало оставить даму в покое, а не нарушать все установленные приказы, — слова слетали, а баритон, говоривший их, словно резал как нож, внушал опасность.

Мало того, что этот мальчишка нарушил все его указания, приставал к его жене, так он еще и применял силу к этому нежному созданию.

— Кру… — процедил Снейп, железной хваткой сжимая горло юноши и поднося палочку к шее.

— Нет, не нужно! Прекрати, пожалуйста, — вырвалось у Гермионы.

Она была слишком взволнована происходящим, но в глубине души ей стало жаль бедолагу — всё-таки Северус — бывший Пожиратель Смерти и… она не хотела об этом думать.

— Только посмей приблизиться к ней, - прошептал он и бросил Тома на землю. Северус разительно быстро вернул былое спокойствие, подал руку своей супруге, и помог ей встать. Не без ноток заботы еще раз осмотрев её, профессор увел их назад в Хогвартс.

— Гермиона, теперь вы будете ходить по школе и покидать наш дом только с сопровождающим, — тоном, нетерпящим возражений, сообщил Северус.

— Но профессор! Я смогу защитить себя сама.

— Нет.

Гермиона обреченно вздохнула от понимания предстоящей битвы со своим супругом.

— Напомню вам, профессор Снейп, что я являюсь подругой мальчика, который выжил, вхожу в легендарную несносную троицу и являюсь невыносимой всезнайкой, которая постоянно учит каждый предмет и в идеале знает теории!

Она смело встретилась с ним глазами, и эта дерзость ему понравилась. Конечно, он знает все ее возможности, ее способности и силу, но им нельзя идти на риск. Она сможет постоять за себя противясь пожирателям, колдунам и аврорам, но не детям, и в этом ее слабость. А дети, как предполагал Северус, как раз будут искать жертв для обряда. Им нужна сильная и невинная… Ах, да, еще и маглорожденная. Идеальное сочетание Гермионы.

— Я знаю… Но я также знаю, как на высший балл вы умеете оказывать сопротивление духовникам, — его рот искривился в саркастической усмешке, — Поверьте, в школе опасно. Да и Поттер расстроится. Подумайте сами…

Гермиона, прежде шедшая за ним, остановилась.

— А вы? - встрепенулась девушка с робкой надеждой.

Он развернулся и посмотрел на нее. Усмешка заиграла на его губах, и Снейп ответил:

— Что я?

— Расстроились бы?

— Если бы я хотел вас убить, то вряд ли бы ввязывался в этот брак, не находите? — он помедлил, — Я вложил слишком много усилий, чтобы все потерять…

Гермиона попыталась спрятать робкую улыбку, но, похоже, от мужчины это не укрылось. Он пошел дальше, решив ничего не говорить.

Его низкий голос прошептал заклинания, и дверь отворилась. Северус взглядом приказал ей входить. Гермиона опять слегка улыбнулась. Джентльменский приказ — что-то новенькое…

Когда ее плавный силуэт проскочил в гостиную, на душе стало так радостно, а в черных глазах мага загорелся теплый огонек, едва заметный для девушки, но не для него. Хотя он и предпочел проигнорировать это, сославшись на усталость…

========== Им можно, черт возьми, им можно! (вторая часть) ==========

По возвращении домой, Гермиона занялась своими делами — она принялась изучать трансфигурацию и продолжать свою учебу, только уже в качестве преподавательницы. Она теперь не преподавала зельеварение, ибо с детьми стало опасно взаимодействовать ей. Она захотела попросить у Северуса совета, но не осмелилась. Да и тот похоже не был настроен на разговор. Да и вообще ни на какой.

В Снейпе бушевал гнев и одновременно досада, и эта смесь эмоций не давала ему покоя. Поступок Гермионы никак не выходил из его головы. Она так яро его защищала и отстаивала его честь… Истинная грифиндорка, правда, наивная. Северус нахмурился.

“Не смей так говорить о Северусе, ты не знаешь его!”

Как и она, наивная.

Зельевар одарил девушку вдумчивым, но заинтересованным и каким-то пристальным взглядом, отчего волшебница смутилась.

“Ты понятия не имеешь о наших отношениях!”

Конечно, как и она…Как и он.

— Мисс Грейнджер… — он сделал умышленную паузу, наблюдая за реакцией своей жены,- Вернее.., миссис Снейп…

От выразительного баритона девушка, прежде листающая книгу по трансфигурации, замерла. Ее слегка дрожащие ресницы широко распахнулись, посылая ему ответный вопросительный взгляд.

— Закатывайте рукава, — приказал Снейп, медленно направляясь к дубовому столу гостиной, за которым сидела супруга.

— Простите? — недоумение охватило девушку. Он же не будет зачаровывать незначительные синяки.

— По-вашему, придурок Мэдиссон не причинил вам никакого вреда?

Черные глаза устремились в прекрасные карие.

— Незначительно, все в порядке…

Но Северус уже уселся на край стола, за которым сидела девушка, и чарами призвал к себе склянку с синеватой мазью. Гермионе пришлось запрокинуть голову, чтобы возразить, но, посмотрев ему в глаза, ей удалось только утонуть в их бездне. Этот таинственный и слегка непонятный взгляд следил за реакцией девушки. В нём читалась нежность.

И снова эта изумительная черная бровь, изогнутая в саркастичном изгибе.

Северус взял Гермиону за подбородок и низким обволакивающим голосом сказал:

— Вы ошибаетесь…

Сказал медленно и завораживающе, так, что по спине прошлись трепетные мурашки. Смущаясь, девушка отпрянула в сторону спинки стула. Куда угодно она готова была смотреть, лишь бы не на него. Не на этого заботливого мужчину, который защищал её и не раз спасал.

— Только не говорите, что вылили мое зелье.

— Я выпила, - проговорила она.

— Оно должно было снять чудесный эффект магии, вернув нам обычное состояние. Разве не так? — он как и всегда изощренно поднял свою бровь.

— Так. Все так.

— Тогда в чем проблема?

В чем проблема — он спрашивал — в чем проблема? Гермионино сердце пропустило несколько ударов. В его нежности её беда! Ей она очень понравилась. Да, желание быть взятой им на том же столе, ковре или любой другой плоскости остыло. Теперь в игру вступили ее мысли и ощущения теплоты. Его мягкие, осторожные касания удивляли. Он может быть таким! Северус Снейп нежен!

— В вас.

— И чем же я вам не угодил? — нахмурился он, прищуривая, как хищник, свои бездонные глаза.

— Наоборот…

Он внимательно посмотрел на ее румянец, но промолчал, на секунду задумавшись.

— Сначала ленточки, — Северус решил сменить вектор своих мыслей.

— Это для брака и безопасности.

В его ладони оказалось две алых ленточки. Мастерски Северус быстро повязал ленточку девушке на тонкое запястье, да и она проделала это также быстро. Ткань вспыхнула и впиталась в кожу, в их тела.

Ничего особенного не произошло, как предсказывал Северус. Узы еще не проснулись, но в ином случае ему хватит сил подавить их в любой момент. Да и действия зелий сложно недооценить.

Огонь в камине яростно горел, потрескивая древесиной. А танцующие огоньки освещали всю комнату, запуская в нее уют. Гермиона смотрела бы на это вечность, но слишком долгая пауза вынуждала дать ответ.

— Огонь прекрасен, вы замечали?

Северус перевел взгляд на пламя, а спустя мгновение вернул его на место — к Гермионе, и улыбнулся. Слегка, уголками губ, искренне.

А ведь улыбка так шла ему, она делала его каким-то домашним, каким-то родным и каким-то своим. Что-то мягко кольнуло в сердце, разрушая невидимую дистанцию между ними. Гермиона почувствовала, как что-то новое рождалось в ней. Но что?

Снейп в глубине своей души был очарован этой невинной выходкой, таким женским смирением и попыткой перевести тему. Да она смутилась! По ней же видны все её чувства. Растерянный взгляд ее удивительного цвета глаз, мягкий румянец и легкая улыбка в сочетании с невинностью привлекли внимание Северуса. Да, дементор побери, что это за девушка? Нет, что это за молодая женщина сидит перед ним? Она подарила ему свою девственность, вчера всячески пыталась его соблазнить, а теперь смущается его взгляда. Какое странное сочетание! Однако, несмотря на это, она отличалась ото всех женщин, встречавшихся ему ранее. Все они желали его, пытались покорить, раздражали, стараясь разжечь страсть, играли на ревности, что было особенно тщетным в их случае, да и просто вешались на шею, предлагая себя. Конечно, он не отказывал им, удовлетворяя их сверх их ожиданий, но интерес от подобных встреч угасал быстро, как и зарождался… Но с Гермионой, с ней все по-другому…

Пальцы зельевара сомкнулись на тонком запястье жены и как бы небрежно положили ее руку на мужское бедро. Северус легким движением руки закатал рукав до локтя и замазал синяки плавными движениями. Тоже самое он проделал и с другой, от чего Гермиона затаила дыхание. Вид был чудесным. Декан Слизерина, самый закрытый и циничный мужчина, которого она когда-либо знала, сейчас заботливо ухаживал за ней! И из-за пустяка! Казалось, он погрузился в это дело полностью, отдавая себя всего. Внимательно профессор изучал каждое потемнение и ссадину, лаская кожу, отчего Гермиона осмелилась полюбоваться им, не боясь, быть раскрытой. Длинные пальцы профессионала были теплыми и мозолистыми. Темные волосы слегка разлохматились и небрежно падали на лоб. Взгляд упал на широкие плечи профессора. Он не был качком, но зато очень хорошо сложен и подтянут…

— Любуетесь? — лениво спросил низкий голос.

Появилась едкая усмешка на лице, возвращая более привычный слизеринский вид своему владельцу.

О боже, как давно он наблюдает за ней? Заметил ли он? — Конечно…

— Скорее, оцениваю… — Последовал гордый гриффиндорский ответ. Она не признается, больше не признается ему, она выпила зелье в конце концов! Это должно остановить поток ее мыслей… мыслей о сексе, но не о нем…

— Вот как? — бровь саркастично взлетела вверх, — И как же?

Волшебница посмотрела на свои белые ручки, на которых и след простыл от синяков. Мазь оказалась мгновенной.

“Он просто мастер!” — подумала она. Ведь у нее никогда не получалось создать настолько быстродействующее средство!

— Как вам удалось добиться такого быстрого эффекта? Мне еще никогда такого не удавалось… Я…

— Пропорции.., мисс Гр… Госпожа Снейп, пропорции. Я всегда вам об этом говорил, — все это время его руки продолжали целительный массаж. — И время готовки. Вы, наверняка, передержали зелье, как и с очевидным ответом на мой вопрос.

В его глазах плясали озорные огоньки… Он дразнит?

— Профессор, это не важно. Я просто задумалась… Наш брак магический… И эти узы… Они так странно на нас влияют. Очень удивительно. Обычно, такая магия очень сомнительна в своих результатах. Но вам удалось… Я читала о подобном. Положительный результат будет только при условии, что участники ритуала любят друг друга или же являются родственными душами. Возможно, наш случай второй. Мы же не знаем. Представляете, как это было бы чудесно. Мы могли бы понимать друг друга, поддерживать, вместе читать, общаться…, — Северус наклонил голову, смотря на неё.

— Продолжай…

Пауза затянулась, но Снейп не сводил с нее своих черных глаз.

Гермиона встала, чтобы быть с ним на одном уровне и продолжила:

— Вы так много сделали для меня, жертвуя собой… И эта магия, наложенная на наш брак, лишь помогла бы подружится. Вы же такой интересный… и на самом деле, очень благородный… Я не знаю, как слизеринцы могут быть столь противоречивыми… — Какая-то горькая улыбка озарила её лицо, когда она увидела его недоумение и хмурое лицо. Гермиона уже попятилась в сторону, но Северус обхватил её запястья и притянул к себе, усадив на колени.

— Невыносимая всезнайка, вечно пытающаяся быть безупречной! — он подарил ей легкий поцелуй, в висок.

— Профессор, мы договорились, что я вас буду целовать.

— Гермиона, — слова прозвучали у самых губ. От его сладкого мятного дыхания так и веяло обещанием блаженного удовольствия. “Какое зелье он варит, чтобы постоянно поддерживать этот запах?”— гуляли вопросы в женской головушке. Но все мысли улетучились ровно после того, как чувственные губы Северуса почти коснулись её.

— это была не печать…

Его теплое дыхание играло на Гермиониных губах. Вот-вот он должен был поцеловать её. Поэтому девушка прикрыла глаза, ожидая чувственных губ.

— Ммм, вы чего-то ждете? — самым наглым образом спросил он, насмешливо наблюдая за ней.

Гермиона открыла глаза, в которых читалось удивление. Слизеринская рожа! — возмутился ее внутренний успевший разочароваться секунду назад голос, и отрицательно закачала головой.

Затем вырвалась из его объятий и направилась к себе.

— Вы собираетесь ставить печать? — серьезным тоном спросил он, — У нас не так уж и много времени, если вы не заметили.

Она не обернулась.

— Как долго действует ваше зелье?

— Не знаю, эффект может пройти в любой момент.

Гермиона, дошедшая до своей спальни, крикнула ему:

— Тогда нам лучше здесь, на случай внезапной потери эффекта от зелий, — заявила Гермиона, останавливаясь у самой двери. Она чувствовала лопатками его взгляд.

— Я думал, что Поттер в вашем трио был зачинщиком гениальных идей. Но нет, миссис Снейп, теперь я уверен, что генератором являлись вы, — он медленно подходил к ней, растягивая слова, — Ваши слова звучат заманчиво, но, к сожалению, должен вас предупредить, что до кровати мы вряд ли доберемся в описываемом вами случае.

Гермиона возмутилась. Несносный зельевар всегда выворачивал слова в свою пользу. И она вспыхнула. А он уже был серьезен с маской сдержанности.

Она подошла к нему, мешкая. Просто чмокнуть или слиться в поцелуе? Что в данном случае считается за поцелуй? Касание губ считается?

— Вам подсказать?

Гермиона фыркнула его сарказму и невесомо опустила руки ему на плечи. Северус посмотрел на ее прикушенную губу и понял, что они оказались правы…

Она медленно приблизилась к нему и неуверенно коснулась губами его губ. Это был слишком легкий и невинный поцелуй. Гермиона застонала, когда получила томительный ответ с его стороны. Северус нежно вобрал в себя её нижнюю губу, слегка прикусывая и лаская. И Гермиона приникла к нему всем телом, запуская невесомые ладони в мужские волосы.

И началась новая пытка. Ему было необходимо ее прижать, черт возьми! Нужно остановить ее руки, пока не поздно. Чувствительные волосы посылали сигналы чуть ниже головы, шеи, груди, живота… Этот легкий массаж, смешанный со сладким поцелуем, в котором она упивалась и ластилась к нему, сводил Снейпа с ума.

— Гермиона, что ты делаешь? Ты же понятия не имеешь, как заводишь меня этим. Мое тело не может не реагировать на отклики твоего…Зелье, — чувственно проговорил его голос.

— Я знаю.

Вместе с ответом Северус получил понимающий взгляд карих глаз. Она нежно коснулась лица супруга, провела дорожку от скулы к губам и почти задохнулась, когда Снейп обхватил её пальчик губами.

— Профессор! — не выдержала Гермиона. Она всхлипнула от нового ощущения.

Нужно успокоить пульс, быстро разносящего желание. Появилась знакомая истома и воспоминания о предыдущих чувственных моментах.

— Северус, — сказал этот чертов сексуальный мужчина, пожирая Гермиону взглядом.

— Северус, — повторила девушка.

“Северус”…

Запястья вспыхнули магическим светом. Желание…

И она застонала. Гермиона все поняла: и свое желание, и чувства, и смысл всего происходящего. Ей стало слишком душно. Слишком дико. Она отпрянула от него и заперлась в комнате, крикнув ему спокойной ночи.

========== Им можно, черт возьми, им можно (третья часть) ==========

Ранним утром Гермиона сидела в их самодельной кухне и попивала чай.

Северус же варил зелья в другой части лаборатории. Гермиона и сама не заметила, как наблюдает за ним. За его тонкими пальцами, мастерски нарезающими ингредиенты. Его движения были отточены и хороши.

— Гермиона, помешайте зелье, коль вам нечем заняться, - сказал зельевар, не смотря на гриффиндорку.

Девушка вздрогнула. Она потратила сегодня достаточно времени, чтобы собрать волосы в ненавистный пучок, лишив свободы своё “гнездо”.

— Нет, сэр, я не могу.

Он поднял прищуренный взгляд, намекающий на скорый конфликт, и елейным голосом спросил:

— Какая такая уважительная причина у вас есть, что наше зелье стоит у вас не на первом месте в списке приоритетов, а, миссис Снейп?

— Причиной является ваш любимый пучок, который вы, сэр, требовали делать на последних курсах зельеварения.

Снейп скрестил руки на груди.

— Тогда ваши волосы были более несносными. Видимо, все ушло в характер, — язвительно заметил он, вспоминая, как несколько лет назад пытался не запоминать запах ее волос, который так и витал вокруг нее.

— Это вы более несносны, профессор Снейп! — воскликнула Гермиона, подходя к котлу. В ее руках оказалась деревянная ложка, которой она принялась мешать зелье. В груди поднимался жар от вчерашних воспоминаний, и девушка предпочла не думать об этом. Обычный Снейп в маске куда отрезвляюще действовал, нежели пьянящая истинная натура Северуса. Язвы, сказанные им, не достигали цели, но Гермионе все равно хотелось зарычать, подобно львице. Да, бывает с ней и такое. Она сама удивлялась.

— Я кажется, просил называть меня по имени. Вы забыли? — шикнул он.

— Нет, — бросила она, продолжая мешать.

Северус просверлил её взглядом. Гермиона чувствовала на себе этот странный взгляд, но не поворачивалась. Сколько времени ей хватило понять, что он ей очень сильно нравится? Гермиона сделала это открытие несколько минут назад и уже успела осудить все свои думы. Он её не любит. В нем лишь магическое влечение, не по его воле, да и, пожалуй, всё. Теперь с зельем дикое желание нейтрализуется. У него то всё хорошо. В этом сомневаться глупо. Она горько сглотнула, поджимая губы. В груди становилось тяжело от этих мыслей.

Но если у Снейпа в душе было только безразличие, то на свой счет Гермиона не была уверенной. Он ей нравился, она его уважала, а мысли о его губах, руках и голосе сводили ее с ума. Она горько хмыкнула. Варево бурлило, меняя цвет на изумрудный.

Был 56 оборот, когда она почувствовала, что зельевар стоял прямо за ней, наблюдая за процессом. От этой близости по всему телу пробежались мелкие мурашки.

— Вы неправильно мешаете, — уверенный голос прозвучал почти над ухом.

— Всю жизнь ко мне с этим вы не придирались, а сейчас вас это не устраивает. Не противоречьте, Северус.., — со спокойствием, которого не было, сказала девушка, не оборачиваясь.

— Всю жизнь у вас был не мой котел, — шикнул он, кладя свою теплую ладонь поверх ее. Гермиона вздрогнула, но если Северус и заметил, то виду не подал. Он направлял ее руку, заставляя погружать ложку глубже, дабы хорошенько перемешать смесь. Их руки крепко сжимали инструмент. Таким зрелищем можно любоваться дольше, чем смотреть на огонь. И Гермиона поняла, что наблюдает далеко не за зельем, она смотрит на их ладони с затаенным дыханием.

— Вот так, миссис Снейп, видите? Нужно мешать глубже и медленнее, — шептал на ушко охрипшим тихим голосом зельевар. Он стоял к ней слишком близко, так, что Гермиону обжигало его дыхание. По ней прошлась волна чего-то большего, спускаясь в грудь и ниже. Тепло мужского тела завораживало, а дыхание сбивалось. Хотелось сказать “Стоп”. Но девушка этого не сделала и вряд ли бы сделала. Эти объятия дарили ей спокойствие, чувство безопасности и одновременно волнение, предвкушение чего-то захватывающего и трепетного. Поэтому она ждала продолжения.

— Эта ложка слишком длинна для вас.

— Длинные ложки куда удобнее.., — в замешательстве прошептала Гермиона. Чувства смешались в ней, а от его обжигающей близости сердце ускоряло ритм. Ей становилось душно, и котел с бурлящей жидкостью тут был не причем. Лопатками она ощущала жар его тела. Они едва не соприкасались, чего Гермиона особенно желала.

Снейп ничего не ответил, но ей показалось, что он хмыкнул. Зельевар накрыл ее ладонь свободной рукой, тем самым обнимая.

— Вот так будет лучше, — он передвинул ее ладошку чуть ниже, и процесс пошел куда легче. Гермиона повернула к нему голову и замерла. В черных глазах был огонь. Он тоже смотрел на нее. Лица располагались слишком близко. Их губы опаляли друг друга дыханием. А в животе запульсировала знакомая истома, распространяя жар по всему телу.

От напряжения Гермиона сжала сильнее ложку, и Северус, почувствовав это, жадно припал к ее губам. Он услышал ее стон, почувствовал взаимный отклик и прижал девушку спиной к себе.

Вкрадчивый шепот сообщил:

— Еще двенадцать оборотов.

А потом Снейп поцеловал ее в уголок губ, затем в щеку, в висок, а после втянул мочку уха, отчего она вскрикнула. Прошло два оборота. Она пошла на третий, Северус же спустился на ее шею, лаская кожу языком. Гермиона вздрогнула, но продолжала мешать. Мысли сбивались, затуманивая разум, но счет не останавливался. Пятый.

Его рука скользнула на живот, прижимая ее к себе еще сильнее, заставляя чувствовать ягодицами твердую плоть. Пальцы принялись выводить на шелковой ткани круговые узоры, лаская низ живота. Девушка откинула голову ему на грудь, отдаваясь в его власть.

Восьмой. Другая его рука легла на бедро, по-хозяйски сжав его. Она медленно спустилась на подол юбки и задрала легкую ткань. Пальцы проскользили по внутренней поверхности бедра и легли на кружевное белье. Она была влажной, и Северус усмехнулся. Когда же он томительно погладил её женственность, Гермиона всхлипнула, подавая бедра навстречу его пальцам.

На двенадцатом, когда Гермиона опустила ложку, Северус убрал руки из-под ее юбки и резко развернул к себе, жадно целуя.

Он прижал Гермиону к себе, по-хозяйски поглаживая хрупкий стан, изгиб спины, округлые ягодицы, крепко сжал бедра, а она выгнулась ему навстречу. Северус, дразня сладкие губы, усадил волшебницу на стол, а сам расположился между её бедер. Гермиону охватил жар — пламя полыхало по всему телу и в особенности внизу живота. Никогда еще ей не было так приятно. Она вновь почувствовала его губы на своей шее и почти что задохнулась. Всё это слишком чувственно, слишком невыносимо.

Длинные пальцы Северуса вернулись к ключицам и провели обжигающую дорожку до плеч, подхватывая лямку платья и медленно стягивая её с женского плеча.

Янтарные глаза, затуманенные желанием, наблюдали за этими действиями. Северус же смотрел голодным взглядом лишь на её губы.

Вторая лямка также слетела, бесстыже продемонстрировав упругую женскую грудь, затянутую в бюстгальтер.

Взгляд черных глаз спустился ниже, наслаждаясь контрастом бледной кожи и черного кружева.

— Ты хоть понимаешь, как я хочу тебя…— тихим,хриплым голосом выпалил чародей. В этом опасно спокойном тоне чувствовалась и угроза, и обещание. Поэтому в карих глазках вспыхнул ответный огонь страсти.

Женские ладошки потянулись к рубашке, стараясь разделаться с ней как можно скорее. Но дрожащие руки девушки наотрез отказывались слушаться её. Всё прекрасно понимая, Северус накрыл маленькие ручки своими и безжалостно разорвал на себе рубашку, которая спустя десять секунд полетела к чертям.

Гермиона увидела его подтянутую грудь, хорошо сложенный торс, широкие плечи, и почти сошла с ума от увиденного. Ей захотелось прикоснуться к нему, дотронуться до твердой груди, обвести контуры пресса. Мягкие ручки легли на широкую грудь, но Северус мягко взял её ладошки, отстраняя их.

— Не в этот раз, позволь мне… — шепча в губы, чародей толкнул её на стол плавно, но не без силы. Через секунду, благодаря опытным рукам зельевара, платье мирно покоилось на полу, а миссис Снейп по-прежнему была одета в нижнее бельё.

Мужские ладони легли на тонкую талию и притянули женский стан к себе. Ладонь легла на мягкую грудь, заставив Гермиону едва не задохнуться, вскрикнув.

Внутри всё ныло и просило, эта тяжесть внутри давила и требовала, требовала соединения.

Она оставалась в одном белье, эротично подчеркивавшем все прелести женской фигуры. Обнимая за талию, Снейп прижал Гермиону к себе, расстегивая бюстгальтер. С секунду брюнет зачарованно смотрел на женскую грудь, обжигая взглядом. А затем тыльной стороной ладони он дотронулся до её лица, волос, плеч…

Бледные пальцы скользнули по шее, белоснежной коже, проведя линию от ключиц к груди, и, когда его пальцы достигли вершины, волшебница всхлипнула, внимательно наблюдая за своим мужем. Ее тело полностью откликнулось и возбудилось. Как же ей стало приятно от его голодного взгляда, опытных ласк, этого низкого баритона. В миг его умелые губы нашли самое чувственное место груди, вызвав молниеносную ответную вспышку Гермионы. Какие-то непонятные слова восторга туманили разум. Стоны. Всхлипы.

И снова тишина.

Его медлительность посылала импульсы в нижнюю часть живота, заставляя желание, и без того ярое, разгораться еще сильнее, словно горячая магма, дремлющая в недрах земли, которой нужен выход. Кровь, как расплавленная медь, разлилась по телу, насыщая каждую клеточку жаром.

Тяжесть наполняла живот, потянув вниз, приятно и томительно требуя чего-то.

— Какая же ты сладкая, — хрипло прошептал Северус, горячо опаляя кожу своим дыханием.

С удивлением Северус понял, что любуется ей. Гермиона, вспыхнувшая краской из-за понимания, что на неё смотрит её бывший профессор по защите от темных искусств — как это сексуально…

Глядя на её смущение, Снейп почувствовал трепет в груди и во всём том, что ниже… Горячая кровь разносилась по пульсирующим венам.

О Мерлин, как же Гермиона хотела своего мужа в этот момент, впрочем, она всегда его хотела. Хотела с того самого момента, как сбила его в библиотеке. Северус вводил её в безумие, заставляя стонать от удовольствия. Он ласкал своими губами ее грудь, и это было великолепно.

Другая рука, та что с меткой, которую Гермиона как-то хотела изучить, спустилась ниже. Она, прежде поглаживающая и слегка сжимающая женское бедро, легла на кружевную материю оставшейся одежды, которая благодаря Снейпу сползла по ногам и упала на пол.

Гермиона замерла в предвкушении, и когда она почувствовала его теплую ладонь между бедрами, то откинулась назад, будто её пронзила молния. Выгнувшись всем телом, она представляла собой само воплощение женственности и чувственности.

Его палец скользнул в неё. Там было так тесно и горячо, что Северус сам застонал от удовольствия.

От его умелых и опытных движений, девушка почти приблизилась к экстазу. Они были размеренными и медленными. Они то наполняли её, то выходили, доводя до безумия.

Очень хорошо…

Сладостная пытка продолжилась.

— Нет! Пожалуйста, я не вынесу этого! Пожалуйста… Северус, пожалуйста, — хныкала миссис Снейп, ёрзая бедрами, когда он в очередной раз, почувствовав её легкую дрожь остановился, растягивая предоргазменное состояние.

И Снейп убрал руку, победно усмехаясь. Ладошки его жены легли на бляшку ремня. Они судорожно стремились расстегнуть её, в чем Северус и помог. Он притянул её на край стола, слегка, но властно раздвинув женские ножки своим бедром. Гермиона обвила его талию ногами и притянула к себе, ощутила жар, казалось, он не мог сравниться даже с самой преисподней. И девушка застонала от истомы, горящей внутри неё.

Он вошел в неё медленно, как бы вкушая удовольствие.

Аккуратно.

Осторожно.

Невыносимо и несносно приятно… Она почувствовала легкую, щемящую боль, которая мигом улетучилась заменившись удовольствием. Чувство наполненности пришло к ней. Северус был внутри, такой горячий, большой и твердый. Она ощутила каждый его дюйм, медленно входящий.

Гермиона обвила шею своего мужчины, обнимая и притягивая к себе. Оба учащенно дышали. О небо, в ней было так тесно, влажно и мягко, что все мысли зельевара плавно поехали в бездну, оставив его наедине с женой. Он застонал, тяжело дыша. Её губы, стремительно прикусанные, старались сдерживать стоны от его мягких, но глубоких толчков. Они были так близко к нему… Заметив это, Снейп принялся целовать волшебницу. Получился сладкий и пьянящий поцелуй, который принес этим двоим уйму ощущений…

Огонь, плясавший в камине, освещал их сплетенные тела. Тени падали мягко и красиво, но это никого не волновало. Гермиона из-под опущенных ресниц непрерывно смотрела в его темные глаза, затуманенные пеленой чувственности. В них отражался огонь из камина, как и в её, зрачки расширились, а пульс… Тот бился учащенно. Они тяжело хватали ртом воздух, выдыхая его в губы друг друга.

Гермиона задвигалась бедрами ему навстречу. Эти движения заставили Северуса зарычать. Движения стали убыстряться, он глубоко проникал в мягкое отзывчивое тело… Мягкие толчки опьяняли.

В ней всё бурлило, и через пару мгновений Северус почувствовал, как внутренние мышцы Гермионы сжимаются, а сама миссис Снейп сотрясается в оргазме, выкрикивая его имя. Она вцепилась ему в плечи, когда супруг последовал за ней, изливаясь в неё.

========== Конец беззаботности ==========

Через час после их “недозавтрака” Гермиона, выйдя из спальни, в которую Снейп увлек её жадным поцелуем, вспомнила о делах.

Мерлин, она совсем забыла о встрече с Минервой. Черт! И вновь грядет опоздание, которые ведьма просто не выносила. “Нужно уважать чужое время”,- твердила она себе. Время пролетело слишком быстро. Нахлынувшие воспоминания вызвали вспышку румянца на её личике.

Кто бы мог подумать, что этот бесстрастный и холодный профессор зельеварения, декан дома Слизерин мог быть таким чувственным и настолько сексуальным?

Гермиона мысленно одернула себя за такие мысли. Ей нужно прийти к Макгонагалл желательно не цвета макового поля.

Чудесная погода радовала своим великолепием. Солнце уже распалило ранние часы дня, освещая окрестности Хогвартса. Но Гермиона в спешке пропустила все это. За считанные минуты собравшись, она помчалась на встречу с коллегой, в её комнату .

На каменной лестнице в тёмном коридоре не горели свечи, окна с запертыми затворами углубляли темноту и почему-то здесь не было ни одной живой души. Тишина. Спокойная и пугающая. Это не свойственно школе. Лишь одинокий стук лёгких и быстрых шагов клацал в пространстве. Подойдя, девушка не решалась открыть дверь - маялась в раздумьях, придумывая объяснения. Наверняка, Минерва встретит её осуждающим взглядом. Что же ей сказать?

Однако все мигом разрешилось открытием двери. Макгонагалл стояла на пороге, улыбаясь своей бывшей студентке. Непокорные и наспех расчесанные волосы кое-как лежали на плечах сонной девушки. На щеках играл легкий румянец. От неё веяло счастьем и… Удовлетворенностью. Да, именно этим. Минерва оглядела свою бывшую студентку с ног до головы, храня молчание.

— Я… Простите, — тихо начала бубнить гриффиндорка.

— Миона, ничего, проходи, — прозвучал понимающий пригласительный тон.

Девушка зашла в комнату и скромно присела на предоставленное ей кресло. Обстановка в стиле гриффиндорских тонов являлась привычной взору Гермионы, но девушка всегда рассматривала её, пока профессор не прерывала её изучение. Очевидно, из-за женского любопытства.

— Я хотела бы провести анализ на вашу магию, Миона. Возможно, брак как-то повлиял на ваши способности. Позвольте вашу руку, — она достала палочку и протянула свою старческую, но не лишенную изящества руку.

Гермиона без колебаний доверчиво протянула ладонь. Холодная палочка дотронулась до запястья и высосала несколько миллиметров голубой нити.

Затем, погрузив все это в чашу, Минерва прошептала заклинание. Чаша вспыхнула белым цветом, мерцание которого окрасилось в ало-красный, что означало одно… “Страсть”- пронеслось в голове у Гермионы.

Минерва улыбнулась уголками губ как только уловила мысль собеседницы.

— Что? Что это означает? — поинтересовалась миссис Снейп, догадываясь своей неглупой головкой о результате.

— Гермиона, не волнуйся, красный означает чувства, сильные, что хорошо для брака. Тебя питает магия. Северус очень сильный волшебник, как и ты, Миона. Вместе вы сила.

Красный…чувства… У неё пересохло во рту. Все это куда сильнее страсти. Но едва ли её отношения с Северусом можно так описать.

Их связывает магия и желание, не больше. Сегодняшнее утро тому доказательство. Он её просто хотел, как мужчина женщину. Да и она его желала, желала его объятий, касаний, поцелуев, ощущений его опытных пальцев у себя на коже…

Минерва, видя все эмоции на лице молодой ведьмы, решила прервать ее размышления:

— Гермиона, пока мы не начали занятия. Я считаю, что Северус не сможет успевать всё. Вы должны стать его помощницей. И…

— Нет! Профессор, Северус разозлится. Не стоит лезть в его дела, — реакция её мужа была бы предсказуемой.

— Мы и не лезем. Я назначаю вас своей помощницей, а не его. Вы должны следить за порядком на уроках — это моё назначение. — неотрывно глядя в глаза, улыбнулась Макгонагалл, — Я всё же слежу за дисциплиной, уж слишком много баллов в последнее время лишаются факультеты на занятиях по зельеварению. Вы не будете оставаться наедине с детьми, с вами всегда будут другие преподаватели.

Девушка подняла свои удивленные глаза и ничего не смогла сказать. Что-то необычное проскользнуло во взгляде так хорошо знакомой учительницы. Она улыбнулась.

— Только так, мисс Гр..миссис Снейп, — запнулась Минерва, проговаривая слова. — Он уже в вас влюблен, Гермиона, — от этих слов девушка просто расцвела.

Неужели он в неё влюблен? Эта мысль, как горячий чай, внесла в девичью душу тепло.

— Как вы это определили?

— Я знаю вашу упертость. И поскольку вы влюблены в него, то, очевидно, добьетесь своего, благо, ваш брак особенный и самый крепкий. У вас всё получится.

Гермиона смутилась. Да, её тянуло к этому мужчине. Но влюбленность? Уважение — да, страсть — да, но любовь? Северус самый сексуальный мужчина, даже его сарказм и насмешки привлекали её. Он её муж, её любовник теперь уже, но любовь…

Со своим необычайным талантом Гермиона быстро перевела тему на трансфигурацию и увлекла ей Минерву.

***

Северус открыл глаза и не нашёл Гермиону, хотя простыни ещё хранили тепло её тела. Её сладкий запах витал в воздухе. Боги, кровь сразу же прилила к его чреслам при виде смятых простыней. Он хорошо помнил, как пальчики Гермионы судорожно сжимали шёлковую ткань, когда он доводил её до исступления. Из его груди вырвался вздох. Чёрт бы её побрал, эту Грейнджер. К её счастью, она ушла и он не овладел ей снова.

Снейп закатил глаза. Его шпионская выдержка и отработанная годами сдержанность дали сбой. С женщинами он умел обращаться, черт возьми, но никогда не терял контроль, никогда так требовательно Северус не желал ни одну из особ слабого пола. Но Гермиона, будь она проклята, в сочетании с этой брачной магией представляли особую секс-бомбу. И Северус вовсе не был против оказаться в эпицентре подобного взрыва…

Осматривая туманным взором спальню, зельевар мысленно ругал себя за проявление чувств и слабость. Хотя утро было хорошее…

“Пожалуй, даже очень” ,- хмыкнул Снейп.

Тем более пророчество в кой-то веке не досаждало его, а радовало. Вполне возможно, что это она.

***

Кто бы мог подумать, что спустя каких-то полчаса ситуация катастрофично изменится. Северус метался по кабинету из угла в угол, мысленно проклиная жизнь. Он знал, прекрасно знал. Это должно было случиться, но… Чёрт, не так быстро!

— Профессор, вы в порядке? — поинтересовался Гарри, с тревогой смотря на его предплечье.

Жалость.

Снова.

Кто вообще пригласил мальчишку? И плевать, что парень давно вырос. Он недостаточно умен и слишком юн, чтобы знать о законах этого мира.

— Не смотрите на меня, как на принцессу, Поттер, — едко прыснул Снейп, — годы иногда вырабатывают привычку.

Его обсидиановые глаза пробежались по собравшимся, подавляя их.

Гарри хотел сказать и открыл рот, но через секунду молчания закрыл.

Дверь распахнулась и в кабинет ворвался Том. Снейп одарил его холодным, но не лишенным иронии взглядом. Парень был помят и выглядел, будто его пережевал дементор.

— Профессор Снейп.., — сбившееся дыханиемешало, — на территории замечены духовники. Но они не нападают!

Северус побледнел, поджав губы. А Гарри воскликнул :

— Мерлинову ж мать!

Снейп вздохнул, косясь на Поттера и сдерживая свой гнев.

— Именно, мистер Поттер. Я рад, что до вас уже значительно быстрее доходит, что они ждут нашего псевдо-Лорда, — проговорил директор Хогвартса, непринужденно вертя в руках палочку.

Минерва затрепетала:

— Все дети в школе, а на Хогвартс наложены мощные чары защиты.

— В запретном лесу, — перебил старую кошку Том, — я увидел пару Пожирателей и они…

— Напали на вас, — бархатным голосом завершил директор. Его черная бровь вопросительно взметнулась вверх.

— Только вопрос, мистер Мэдиссон, — от резкого поворота мантия взметнулась вверх, — что вы делали в лесу, когда его название ясно предупреждает вас о последствиях, — наклонившись вперед, Северус, словно грозовая туча, навис над бедолагой, — но, конечно, для вас это не повод…

— Я собирал ингредиенты, — он запнулся. Наконец-то до него дошло, что сейчас не самый лучший повод приплетать к разговору жену этого опасного слизеринца, которая попросила его, для микстуры Ханны.

Северус скрестил руки на груди и вальяжно подошел к парню, угрожая взглядом, но пропуская мимо ушей слова этого недоумка.

Затем, направившись к двери, он приказал Поттеру и нескольким аврорам следовать за ним, остальным же взять под контроль детей.

Ситуация была не самой удачной. Кто-нибудь может пострадать.

В холле Снейп рассказал тактику лже-Лорда. Гарри отлично понял профессора с полуслова, чем несказанно удивил его. Он вообще удивлял его в последнее время. Конечно же, об этом Снейп не упомянул.

— Ваш шрам, Поттер. Он подает признаки существования?

— Нет, — Гарри робко улыбнулся. Северус тоже слегка приподнял уголки губ.

— Что ж, я рад. Идите к своей жене.

Авроры, бывшие ученики Снейпа, слышавшие этот диалог, пришли в каменный ступор. Как ни странно, Гарри со всеми попрощался и ушел. Северус поручил следить за духовниками, а сам же направился к своей несносной.

Какого черта она посылала этого мальчишку за зельями?

***

Нетрудно было понять, что это дело рук невыносимой всезнайки, которая вечно сует свой гордый и любознательный носик куда не попадя. Вихрем промчалась тень, мелькая лишь черной тканью мантии. Но этой всезнающей женщине не оказалось в подземельях. Ни в спальнях, ни в гостиной, ни даже в его кабинете-теперь-уже-кухне. Только разбитое окно и ужасный сквозняк. Рефлекторно вооружившись палочкой, он внимательно осмотрелся.

Какое-то непонятное чувство тревоги промелькнуло в груди, и Снейп чертыхнулся. Как ему не нравилось это все. Где ее носит?

***

Гермиона сидела в библиотеке и наслаждалась очередной книгой, когда чьи-то руки накрыли её глаза. Кожа грубая. Девушка не смогла сдержать улыбку.

— Северус! — она бросилась к нему в объятия. Пришлось умереть двум-трем секундам, прежде чем осознание ошибки нашло на неё.

Боги, она не этого хотела. Возможно, когда-то и отдала бы всё, чтобы вновь побывать в объятиях красивого чемпиона по квидичу, но это было давно.

— Гермиона, — улыбнулся Виктор, казалось, его ни капли не смутило её обращение к директору Хогвартса, - как же я соскучился по тебе!

Крепкие объятия юноши сжимали все косточки гриффиндорки, словно удав.

— Виктор, что ты здесь делаешь?

— Министерство направило меня сюда. Теперь я профессор по квиддичу, — с детским восторгом заявил парень.

Гермиона была напряжена. Стоять так долго в объятиях бывшей школьной любви не очень-то походило на дружеские отношения. В конце-концов между ними всё кончено! Но он впился в нее губами.

Скольких женщин они заставили сдаться. Но Гермиона не входила в этот список. В шоковом состоянии она не совсем ясно понимала, что происходит, и ей это не нравилось. Но потом в рот скользнул мерзкий слюнявый язык.

— Гхм… Как интересно… — Северус стоял на пороге.

========== Нейтралитет? ==========

Крам прервал поцелуй, но не отпустил Гермиону. Она постаралась освободиться, но, увидев безразличное лицо Северуса, отбросила эту затею. Ему было всё равно! Вчера они занимались любовью, а сегодня ему абсолютно всё равно! Мерлин его подери! Что же он за ублюдок такой!

— Миссис Снейп, — слова кусались своей надменностью, — нам нужно поговорить.

Он вышел, сверкнув мантией. Сказать, что на лице Крама было удивление - ничего не сказать. Он отступил и слегка поклонился в манере джентльмена. Девушка последовала за супругом. Дверь закрылась, Северус схватил Гермиону, и они аппарировали в подземелья.

Снейп скрестил руки и выжидающе послал на неё взгляд, испытывая ведьмины нервишки.

Но ответа не последовало. Гермиона молчала, как рыба. Их взгляды боролись друг с другом, пытаясь взять вверх.

— Обычно, в таких ситуациях пойманный начинает оправдываться, — со стальными нотками в голосе заявил зельевар. Трудно было прочитать эмоции на его лице. Как будто они вернулись к нему на урок, мол, обычное дело. Каменный голос, сухой и абсолютно безучастный, вызвал в Гермионе неприятное чувство, а мурашки, пробежавшие по телу в этот момент, заставили её вздрогнуть.

— Не вижу смысла, профессор, вас это особо не беспокоит! — более не в силах сдерживать свои кричащие эмоции, рвущиеся наружу, заключила Гермиона в сердцах.

— Именно, — нарочито медленно и абсолютно безучастно сказал Снейп, пристально всматриваясь в неё .

Почувствовав жгучую влагу в глазах, девушка отвела взгляд в сторону. Не особо хотелось показывать ему, как он говорил, “Проявление женских слабостей”. Вот она и постаралась этого не делать. Лишь поджала губы и глубоко вздохнула, тихо всхлипнув. Оправдываться перед ним не имело смысла, да и он, похоже, не очень-то собирался верить. Девушка встала и на ватных, подрагивающих от слабости ногах ушла к себе в комнату. Обида пронзала её и разрывала на части. А он даже бровью не повел. Гермиона готова была поспорить, что он еще и мысленно глаза закатил. Какой же нужно быть дурой, чтобы влюбится в эту скалу холодности! Слезы душили ее, и она дала волю им в пустынном одиночестве. Как же больно осознавать, что ему все равно! Девушка вздохнула, стараясь унять рыдания и успокоиться, что не давалось ни какими трудами.

Раздался осторожный стук в дверь. В ответ ничего не последовало. Северус более настойчиво постучал.

— Уходите, профессор! — крикнул её безжизненный голосок.

— Гермиона… — отстранено проговорил Снейп, — открой.

Низкий голос мягко проникал в её сердце, не приказывая, а прося открыть дверь. К горлу подступал свинцовый ком безысходности, от которого девушке захотелось взвыть. Но Гермиона осталась непоколебимой.

— Уходите, сэр! Тут же “проявление женских слабостей”! — пролепетала девушка, и ее голос дрогнул.

Он медлил.

— Пожалуйста, — прошептала она напоследок.

Послышался тяжёлый удар в дверь: это был его кулак. А потом он ушёл, как показалось Гермионе. Но ей только показалось. Северус по ту сторону двери обреченно вздохнул, поджал губы и прислонился лбом к деревянной поверхности, проклиная себя за всё-всё-всё.

Весь вечер гриффиндорка просидела в своей спальне. Когда она вышла, коридор пустовал. Девушка посмотрела в окно, горько вздохнула и побрела в душ. Она всячески оттягивала тот момент, в котором нужно было скреплять брак. А ей этого не хотелось никак. Оттянуть тягостную неизбежность ей помог прохладный душ. Но не надолго.

“Иди же!”— настаивал внутренний голос. Однако ноги увели её в спальню, а руки схватили расчёску. Не пойдёт же она к нему лохматой, в конце-концов!

С этими оговорками, думами и мыслями её сморил сон. Девушка и не заметила, как задремала.

Впервые Северус её не поцеловал. А это означало, что брак сегодня не подтвержден. Каждый день эта печать в виде поцелуя скрепляла их брак. Нужно было прийти к нему, иначе вся это затея пойдет Живоглоту под хвост, не иначе. Но ссора так утомительно повлияла на организм, что Гермиона не захотела пробуждаться.

Ей снилось, как Северус вернулся. Он присел на кровать и невесомо погладил её по щеке. Как приятно видеть такие сны! Гермиона улыбнулась. Он ей тоже, правда, горько, но улыбнулся. В груди защемило от этой улыбки. Девушка начала оправдываться, что хотела к нему прийти…

Ведь во сне можно. Она даже сказала, что улыбка ему очень идет и что ей ужасно нравятся его губы с приподнятыми уголками. Образ стал расплываться, и последнее, что она почувствовала, были как раз те самые его губы, возносящие её на небеса. Невыносимо нежные и приятные. Почти невинно касавшиеся её.

Она на секунду открыла глаза и увидела край черной мантии, который уже успел исчезнуть за дверью. Похоже, это был не сон. Но ей стало всё равно, она поспешила вернуться в мечты…

***

Утро прошло вяло, однако чувствовала себя Гермиона отлично. Значит, он всё же поцеловал её и это был не сон. Это заставило её улыбку стать ещё шире. Он обо всем догадался и понял про Крама. Ведь пришел. Даже был нежен, черт возьми! А это о многом говорит. Каким-то чудом её сердце вновь обволокло тепло, такое приятное и тягучее, что даже ее разум готов был приказать ей бежать к нему в обьятия. Но она понимала, что это лишь оправдания.

Суровая жизнь, предательство, вечная ответственность за мальчика, двойная жизнь, метка, а теперь еще и брак сделали своё дело. Мир обходился с ним жестоко, именно он заставил Северуса возвести стены отчуждения. Поэтому он вел себя так.

Он вынужден быть сильным, неуязвимым, без чувств и сантиментов.

Но она-то здесь причем? От этого зависела её жизнь, и хоть её спросили, дав выбор между эпичной смертью и браком с ним, ответ был очевиден. Но ведь из-за этого она не обязана терпеть всё, даже его маски.

Девушка печально вздохнула, и, поправив сорочку, направилась в ванну. В один миг её сердце пропустило пару ударов.

Капли воды еще сверкали на мокром теле вышедшего из душа мужчины. Он загородил собой проход. Его бедра были обмотаны полотенцем, в отличии от торса, которое демонстрировало подтянутое тело. Широкие плечи, бледная кожа, под которой ходили мышцы — всё это заставило замереть её, зачарованно и волшебно.

Северус остановился. Его взор устремился на неё с легкой тревогой и негодованием, которые, конечно, скрылись за маской невозмутимости. Разменная бровь вопросительно изогнулась, и он немного наклонил голову.

Испуганная девушка захотела убежать и уйти прочь от него, но Северус, неприлично прогулявшись глазами по её фигуре, сказал:

— Гермиона, нет, стой, не уходи.

— Но, сэр… — для спора уже нашелся повод. Она отступила в гостинную.

— Не уходи.

— Профессор, не стоит.

Девушка сама удивилась своему тону.

Сухому.

Холодному.

Отчужденному.

И самое страшное — печальному.

Гермиона потупила взгляд, рассматривая персидский ковер, когда он медленно подошел к ней.

— Полагаю, я зашёл не в то время, — задумчиво проговорил он.

— Да, профессор, именно! — она прошла мимо него,стремясь скорее уйти. Но он коснулся рукой её запястья и остановил. Сердце ускакало вскачь, и девушка сделала глубокий вдох в надежде успокоить волнение.

Поцелуй был необходим. Его глаза были устремлены на губы в долгом промежутке времени, в слишком долгом. В её груди появилась знакомое теплое чувство. Оно ранило, подобно странам в море. Сладкое предвкушение его губ уже завладело ей, но Гермиона отвернулась, и Северус отпустил её. Она убежала к себе в комнату. Вновь. Как трусишка. Но это, действительно, было невыносимо.

Наступило время завтрака. Северус уже давно сидел за преподавательским столом, намазывая масло на хлеб. Студенты заполонили пространство, стоял шум и гам. Минерва что-то объясняла Флитвику и Пимс, Полумна попивала чай. Северус посмотрел на стол Слизерина. Удивительные недоумки. Затем он переключился на Гриффиндорский стол. Такие же недоумки, в разы ненавистнее. Только теперь еще и скучные. Не без усилий зельевар признал, что Хогвартсу не хватает грандиозного трио. Только когда они были маленькими. Те времена были прекрасны. Как ни крути. Хоть ему и приходилось вести жизнь двойного шпиона, довоенное время было каким-то радостным, что ли? Гермиона была маленькой всезнайкой, которая его всегда раздражала. Этакая надоеда, которая безупречно делала все работы и заставляла тем самым проверять ночами её длинные речи в эссе. Думал ли он, что эта всезнающая особа будет заполнять все его мысли? Вот что-что, а это она делать умела качественно, даже не стараясь. И каждый раз он злился. Он сам запутался. Момент, когда её хрупкое тело было в объятиях этого мальчишки, а губы в плену поцелуя, выносил все его размышления, принципы и покой.

В дверях появилась причина его мыслей, а за ней в столовую вошел и Крам. Северус лишь повел бровью, удачно скрыв все мимо проходящие ненужные эмоции. Всезнайка делала вид, что ничего не было, вот только она его всезнайка. Ревность? Да неужели? Он это не признал.

Девушка прошествовала мимо столов, слегка виляя бедрами, что не осталось не замеченным проницательным взором Северуса. Мягкое бедро, мать его, задело его руку, когда это чудо, не подозревающее о его планах взять её прямо здесь, на этом столе, уселось на стул. Бежевая юбка подчеркивала изгибы фигуры, грудь учащенно вздымалась. Интересно… Гермиона своей невинностью убивала его напрочь. Она даже не подозревала о своей женственности. Снейп поджал губы, видя такой же, как и у него,пристальный взгляд Крама. Миссис Снейп она, МИССИС СНЕЙП, и точка. И да, он её хотел. Сильно.

Гермиона начала трапезу. Фрукты оказались весьма кстати. Вот только девушка чувствовала на себе не одобряющий взгляд знакомых темных омутов. А затем их хозяин придвинулся еще ближе, намного интимнее. Так, что она чувствовала его тепло. Что он делал? Улавливал её аромат! Девушка наклонила голову и повернулась к нему с озадаченным выражением лица.

— Профессор, что-то не так? — голос был тихим, почти как печальный шепот.

Определенно, что-то было не так! Он готов поспорить - в его глазах это читалось. Неужели ее запах сводил с ума мистера непреклонность? Конечно, у него обоняние развито до максимума, оно улавливало даже самые мимолетные нотки аромата. В зелье помимо цвета и степени его густоты важен еще и запах. С ходу он мог различить чебрец и ларунь, лепестки смендии от баруско. Обоняние было его кредо.

Черт бы его побрал, этот дар улавливать запахи! Он не хотел чувствовать её сладкий аромат. Не хотел думать о ней. Ну никак не хотел!

— Еще раз назовете “профессором”, и я обещаю заставить вас выкрикивать мое имя не один раз, уж поверьте.

Он вернулся к своему завтраку, проигнорировав её смущение, и как она невольно поерзала на стуле от двусмысленности в его словах.

— Вы были правы, — покорно продолжила Гермиона десять минут спустя.

Снейп недоверчиво смерил её взглядом. Не похоже на его жену, уж слишком не похоже.

— Это было дурацкой идеей…я имею в виду наш брак. Теперь я стала вашей и…— И секунды не прошло, как Гермиона увидела сверкнувший огонь в глазах, а это заставило её запнуться, — это не делает нас счастливыми…

— Мы всё решили, Гермиона, — упирался Северус, поглаживая пальцами стакан, — а счастье, смею тебя уверить, лишь иллюзия…

— Но, сэр… Счастье… Оно есть у каждого человека… Просто… Сам факт наших непонятных отношений вносит новые проблемы в наши жизни…— размышляла она как-то отречено. Все-таки не Северус, а сэр.

— Интересно, что в вашем понимании счастье?

Гермиона задумались и робко улыбнулась ему.

— Радоваться жизни. Ведь у нас почти всё есть для этого. Хотя если бы мы научились договариваться друг с другом, то было бы легче. Намного.

Северус наклонился к её лицу.

— Миссис Снейп, вы понимаете, чем нам это грозит, а? — очень низким шепотом спросил он.

— Я не претендую ни на какие тёплые чувства, но это бы нам существенно помогло…

— Если ты и надумаешь встречаться с кем-то, то держи это в тайне, — холодно сказал он, пронзая её душу прямым взглядом. — Со своей же стороны я хочу, чтобы ты называла меня по имени.

Гермиона резко повернулась к нему всем телом. В её гневных глазах царило столько боли, что Снейп и не заметил, как попал к ней в голову и увидел поцелуй с Крамом. Эти ощущение отвращения, шока и отчаяния, а при виде себя самого крик души. Так же быстро и внезапно он вернулся в себя. Взгляд его стал хмурым и тревожным, при чем скорее за себя самого, нежели за неё.

— Почему вам так важно это? — спросила она, чувствуя, как он рассматривает её румянец на щеках, поджатые губы и неописуемо красивые глаза. Он и сам был в смятении, но виду не подавал.

— Не знаю.

Гермиона вернулась к завтраку. А ему ужасно захотелось поцеловать её робкую улыбку на лице.

========== Воскрешение ==========

Гермиона была очень молодой девушкой. Ей нужно было поразмыслить над жизнью. Причем сполна. Она могла быть не его судьбой. Пророчество Трелони не блистало конкретикой, оно лишь утверждало, что судьба Северуса капитально изменится с гриффиндорцем, с которым произойдет знакомство в 1991 году. Орден понял буквально, как впрочем и всегда, без особых фантазий отнеся все к Поттеру. Но только не Трелони. Эта женщина намекала далеко не на мальчика, объясняя, что эта особь женского пола. Эта сумасшедшая ведьма никак не думала обижаться и идти ко всем чертям, в ответ на свои предположения. Она твердо стояла на своем.

И о Мерлин, сколько он размышлял над этим! В том году он познакомился волей случая со столькими женщинами, сколько не знакомился и вовсе. Родительницы слизеринцев, собрания зельеваров, магические конференции, тогда он столкнулся даже с несколькими будущими пожирательницами. Что касалось последних, так он надеялся, что дементоры его опередили, и он останется пожизненно холостым.

И вот настал тот день, когда случайное стечение обстоятельств усугубило ситуацию больше некуда. Брак связал его навечно с Гермионой. И эти недвусмысленные мигающие брови Трелони проверяли его сдержанность как только могли. Женщина явно была не в своём уме. Да, Гермиона стала его навечно, как казалось тогда. Но так ли это? Ответ был отрицательным. Северус нашел выход. Он знал, как вернуть себе и ей свободу. В конце концов, у нее должно быть право выбора.

Тем более в последнее время их диалоги были наполнены холодной вежливостью и сухостью. Теплота же напрочь отсутствовала. Они условились, что он будет приходить к ней ночью и целовать в губы, когда она будет спать. Зелье Северус будет выпивать предварительно, чтобы случайно не наброситься на нее, в свою очередь и она будет пить снадобье перед сном. Надежда была подана и жалкой шпионской выдержке, которую Снейп считал со случаем Гермионы утерянным воспоминанием. И…

Так длилось ровно до каникул. Перед отъездом учеников каждого вакцинировали и проверили на наличие темной магии, и, лишь убедившись в абсолютном здоровье ученика, отправляли домой. К счастью, абсолютно каждый с успехом покинул стены Хогвартса.

Северус старался не думать о Гермионе. Но не получалось у него, как у Лонгботома, жить нормальной жизнью! Он скучал по ней. По ее смущению и дерзости. По ее речам, порой смешным и наивным. По ее запаху и улыбке. По ее оптимистичной философии про это дурацкое счастье. “Нет, она, определенно не права в своих рассуждениях,” - утверждал он, мучаясь бессоницей. То Лорд, то Поттер, теперь она! Браво, Северус, со спокойной жизнью ты никак не ладишь. Сидел бы себе, наслаждался жизнью после смерти, да забил бы на этот Хогвартс. А ну все к черту! - решил он, надевая маску невозмутимости. Ему плевать на это все.

— Вы, должно быть, хотите справить Рождество с родителями? — однажды спросил он.

— А вы не собираетесь? — грустно и утвердительно спросила она.

Снейп покачал головой.

— Вы можете поехать на несколько дней. Пока в Лондоне безопасно, - сухо сказал он.

— Без вас, Северус?

Он цинично посмотрел на нее и бросил:

— Я не праздную.

Гермиона горько хмыкнула.

— А зря…

Он не ответил. Так она уехала в Лондон.

Постепенно ему удалось отстраниться от Гермионы на вполне приличное расстояние, даже умудрялся сдерживать сарказм на её счет. Впрочем всё, как и мечтала Гермиона в самом начале. Ведь она так и предполагала, на это надеялась, когда выходила замуж. А что теперь? Девушка запуталась. Со Снейпом она чувствовала что-то родное, необычайное. Зелье помогло им заглушить волны похоти от магического брака, и теперь их связывали лишь печати. Девушка горько хмыкнула. Каникулы почти подходили к завершению и её ждала новая работа. Работа рядом с Северусом. И она не знала, как ей быть.

***

— Итак, Альбус, Пожирателей около школы сотни, — процедил Северус, вальяжно сидя в своем кресле, — авроры проследили за ними. Я же проверил алтарь, ну и навестил старого Господина…

Мелькнула тревога во взглядах у всех собравшихся.

Темной ночью, когда метка вспыхнула очередной волной боли, Северус, надев маску, ринулся в лес. Не составило особого труда разыскать место сборища нечисти и их псевдо-главаря.

— Круцио, — метнулось в него проклятие и Снейп повалился на землю, содрогаясь в муках боли. Его выворачивало наизнанку, а каждую косточку переламывало по несколько раз. Что ж, это привычное дело.

— С-стой, мой Паж, неужели ты не признаешь своего брата? — спросил шипящий голос Темного Лорда. Он поднял руку, приказывая прекратить.

— Но, Господин, он — палочка взметнулась в сторону Северуса, — предал нас! Предатели заслуживают смерти!

Рука снисходительно опустилась, освобождая Снейпа от заклятий.

— Это моя правая рука, и то, что он предал меня, было планом. А значит, он самый преданный из вас. Учитесь!

Северус поднялся на колени и пристально посмотрел на пожирателя. Тот поежился от взгляда и прошептал:

— Простите, мой Господин…

— В следующий раз такое не простится, — протянул Воландеморт, изучая своего бывшего шпиона. Северус хранил молчание и маску невозмутимости.

Ничего большего ожидать и не стоило. Конечно, весь этот наигранный фарс разыгрывался специально для него. Все было слишком просто. Конечно, его оставят в живых, чтобы потешать Темного Лорда. Он, ценный подарок, послужит хорошим успокоительным для того, кто вернется из преисподни. Духовникам за это будет хорошая награда. Хитро придумано, псевдо-Лорд, авторитет повышен. Снейп презрительно и, бесспорно, про себя хмыкнул. Все-таки это не Лорд… Но страх эта персона внушать умела.

— Подойди ко мне, С-северус, — Лорд сидел в кресле, прожигая своими красными глазами.

Скрывая недоверие, Снейп подошел и опустился на колено, целуя мантию господина.

Тот заставил взглянуть в свои глаза. Красные, словно кровь убитого ребенка. Жестокие. Холодные.

Внезапно в его сознание проникли. И вот тогда Северус ужаснулся.

Воланде-Морт читал, как открытую книгу воспоминания. Как его укусила Нагайна, как он спасся. Лорд упивался его мучениями, впитывая каждое в себя.

По спине прошелся мертвецкий холод. Слишком реалистично. Он и сам вновь пережил все свои мучения, и ему стало дурно.

— Не ожидал? — страшные глаза дьявольски сверкнули, — Что ж, ты нам нужен, Северусс. Теперь ты можешь возвращаться к нам.

Снейп бросил глаза на алтарь. Он был почти готов. Но Снейп не наблюдал последнего ингредиента. Самого сложного. Невинная кровь сильнейших магов и маглорожденных.

Северус сумел совладать с собой. Вот только в сердце у него появилась заноза. Конечно, он этого не показывал. Его мозг усиленно подбирал варианты спасения, любые гипотезы и предположения. Сейчас в кабинете у Альбуса он стоял, вскинув голову к потолку. Видно было его напряжение. Губы поджаты, ходили желваки. Но все же контроль был.

Северус знал: Тёмный Лорд никого никогда не оставляет в живых просто так. Предатели должны умирать. Его шпионская чуйка не без причин тревожилась.

— Том мёртв, Северус. В пророчестве ничего о нем не говорится.

Старик удостоился гневного взгляда. Альбус прекрасно знал, что это не секрет для него.

— Он применил легелименцию, а это умение отнюдь не от бабушки в дар переходит.

Северус возбужденно зашагал по кабинету. А потом резко остановился, и, сменив траекторию ходьбы, стремительно направился к стене. Молнией он приблизился почти в упор к ней. Пристальный взгляд, подаренный в никуда, слегка смутил собравшихся, но никто так и не осмеливался перешептываться. Только Альбус делал вид, что ничего не замечает. Хоть за такт спасибо!

— Надеюсь, вы понимаете, что ситуация не самая обычная, — едко бросил зельевар-директор, всё так же стоявший у стены и прожигающий в ней дыру таким пристальным взглядом, что магловед готов был идти за огнетушителем.

— Нужно перевести учеников в безопасное место, — блеснул Локонс.

Северус не отвечал несколько минут, не меняя позы, словно рассуждал о чем-то, а затем ответил:

— Гениально! — Северус обернулся и направился к своему столу.

— Серьезно? — довольным голосом уточнил Локонс, дабы в очередной раз польстить своему тщеславию.

— Гениально изображаешь нелогичность. Это глупо, мы наведем на детей панику, а Лорду докажем, что мы слабы.

Черные глаза продолжали натыкаться на мистическое место в стене. Учителя переглянулись. Недоверие — вот, что читалось в их глазах.

— Все свободны. Ждите моих указаний.

***

Вечером девушка занималась своим любимым занятием. Её глаза с удовольствием бегали по страницам, погружая разум в просторы ее воображения. Она лежала на диване и не заметила, как задремала.

Вернувшийся Северус застал прекрасную картину. Сонная молодая женщина лежала на диване с книгой, прижатой к груди. Волосы волнами лежали на подушках. Одна нога была выпрямлена, другая — согнута в колене. Юбка слегка задралась, бесстыдно показывая округлость бедра.

Она манила и притягивала. Северус устало вздохнул, а когда целомудренно коснулся ее губ, то услышал свое имя.

Гермиона проснулась уже у себя, заботливо укрытая одеялом. Видимо, она не заметила, как уснула. Слишком утомленная тяжелым рабочим днем, она так и не дождалась Северуса. А ведь любопытство и тревога в ней бились с силой нефти из скважины. К несчастью юной ведьмы, рабочие дни так утомляли, что она забывалась во сне.

Послышался крик с эхом, бившемся в стенах школы. Что происходит? Мерлин, будто там кого-то пытают. У Гермионы сердце ушло в пятки. Это был крик Гарри. Она рванулась из подземелий. Что-то случилось. Кто-то напал на Хогвартс! Она бежала, как могла. Холодный пол въедался в ее ступни, сырость ночи морозила кожу. Было больно, но еще больнее было знать, что Гарри мучился и страдал.

Ее дыхание сбилось, в легких не хватало воздуха. Пульс в ушах выбивал свой ритм. Она задыхалась. Вбежав в главный зал, она замерла. Окна разбиты, дверь выбита. Сбылись её худщие страхи: Хогвартс захватили.

— Круцио, — взлетело проклятье.

Гарри корчился и кричал в муках. Его тело напоминало маленький комочек, которое пронзала череда заклятий. Гермиона не успела достать палочку, как её схватили чьи-то руки, сжимая цепкой хваткой, будто змеи обвились вокруг неё, пытаясь удушить. Тем временем пожиратели вывели Джинни и Рона. Гермиона вскрикнула от шока, но чья-то рука сильно сжала ей рот. Её друзей поставили в центр зала. Гермиона видела, что собирались сделать пожиратели, но она ничего не смогла с этим поделать, её удерживали. Девушка билась из всех сил, за что и получила удар по щеке.

— Миона, спаси нас! Ты должна нас спасти! — кричал Рон.

О Мерлин, Рон! Ее лучший друг, влюбленность. Она спасет их. Должна.

Джинни плакала:

— Миона, помоги! Пожалуйста!

Сердце разрывалось. Нужно спасти их. Это её долг, она может. Но руки не слушались. Кто-то не давал ей пошевелиться. Но она должна. Джинни тряслась от страха, кусая губы и захлебываясь слезами. Гермиона не верила в происходящее. Каким-то образом она ударила пожирателя в солнечное сплетение и сумела вырваться, но послышались слова, от которых побежали убийственные мурашки по всему её телу.

— Авада Кедавра, — полетело проклятье в Джинни.

Хрупкая фигурка упала на пол. Появилась кровь. Много крови. И Гермиона неистовство закричала, а затем её вновь схватили.

— Миона, ты во всем виновата! — взревел Рон.

Снова “Круцио” и его лицо исказилось гримасой боли. Пока юноши корчились в агонии, в зал влетел Северус. Девушка вскрикнула. Он истекал кровью. Его тоже схватили и повалили. И снова “Круцио”. Уже в него.

— Нет! — кричала Гермиона в слезах, — Нет! Нет, Северус!

Он смотрел на неё и утешал. Просил не плакать. Он страдал, но она ни чем не могла ему помочь. Она ревела и кричала. Это больно. Он умирал.

Отпустите грязнокровку, она нам еще пригодится.

А затем каким-то образом ей дали свободу, и она помчалась к его обездвиженному телу. Он дышал тяжело и хрипло.

— Северус! — она заключила в объятия его тело. — Северус, дыши! Ты должен выжить! Северус! Все будет хорошо! Главное — держись! — слезы катились по её щекам и капали на черную ткань.

Он потянулся рукой к её щеке, нежно погладил её, вытирая слезы и успокаивающе кивнул. Она старалась не реветь и держалась. Их окружали пожиратели, но она надеялась на лучшее, несмотря на их обреченность. В глазах все смазалось. Она попыталась вытереть слезы, и, когда ей это удалось, Северус уже и пустил последний вздох. И тогда комнату наполнили её рыдания.

***

Кто-то схватил её и крепко прижал к себе, шепча ласковые слова, пытаясь разбудить. Стало тепло. Это оказался он. Северус. Он жив. Это был сон. Всего лишь сон. Гермиона подняла заплаканные глаза и снова зарыдала, прижимаясь к нему. Слезы жгли щеки. Ей не хватало дыхания. Он утешал, целовал её слезы, губы, щеки.

— Северус! — рыдала она, обнимая его крепко-крепко.

— Тише, тише, тсс…, — Северус усадил её к себе на колени и обвил её стан крепким кольцом рук. Его грудь принимала рыдания, а голос магически успокаивал.

— Все в порядке, я с тобой.

— Северус, я видела, как их у-убили… — она вновь зарыдала, уткнувшись в его грудь, — и… Тебя…

Снейп просто её обнимал и чувствовал, как она постепенно успокаивается. При виде её глаз, наполненных слезами, у него сжималось сердце. Мерлин, какой кошмар ей снился, что он услышал её крики? Она звала его, умоляла прийти, и он ринулся в её комнату. Слезы блестели на её белоснежном личике. Никакие попытки не смогли её разбудить. Северус отчаялся. Тогда он просто притянул её к себе, крепко сжимая в объятиях. Его губы нашли её. Они утешали, как могли. И этому утешению удалось заставить её открыть глаза.

По пробуждении Гермиона сразу же приникла к нему, ища защиты. И он дал ей эту защиту, лишь бы она не плакала, лишь бы её боль прошла. Эта тревога не давала ему покоя. Внутри нарастала жгучая колючая тяжесть, будто в грудь вонзили кинжал, и от него кровоточила плоть.

— Тише, девочка моя, я с тобой, — шептал мягкий и нежный голос.

Так они просидели до утра.

Произошло что-то непонятное. Этот сон был очень правдоподобен, и это жутко пугало. А еще Гермиона с горечью осознала, что она любит Северуса, любит всей душой. Что он ей очень дорог.

========== Кошмары снятся всем ==========

Гермиона проснулась в объятиях. Девушка подняла глаза на Северуса, но тот даже не заметил её пробуждения. Он задумчиво перебирал её локоны и смотрел в окно, горько улыбаясь, словно находился в трансе.

— Северус, — прошептала она.

При этих словах мужчина напрягся и внимательно посмотрел на неё, не без осторожности. В его чёрных омутах читалась тревога. Почему-то так казалось, или хотело казаться, или вообще только ей этого хотелось. Гермиона проглотила ком в горле. Нужно собраться с мыслями и как-то начать, но она не знала с чего. Её охватили волнение и тот ужасный сон, въедающийся в душу со страшными воспоминаниями.

Гермиона постаралась начать, но не смогла. Она просто обняла его и уткнулась в шею. Северус замер, но потом подумал, что она его жена в конце концов, и не стал сопротивляться, а покрепче сжал кольцо своих рук вокруг её талии.

— Можно я помолчу? — тихо спросила она его сюртук, и он иронично хмыкнул.

— Неужели я слышу это от тебя? — спросил он почти сдержанным и обычным елейным тоном. Ему бы это удалось, если бы в голосе не присутствовало искреннее удивление.

Девушка улыбнулась, хоть он этого и не видел, и угукнула. Часы тикали, нарушая тишину уединения. Но это их не тревожило. Через некоторое время Северус все-таки мягко скинул Гермиону на кровать, а сам направился к комоду.

— Это было страшно, — начал тихий голос гриффиндорки, — слишком реалистичный сон… Я чувствовала боль…

Взяв с подноса флакончик зелья и откупорив его, медленными глотками зельевар выпил содержимое. Забавно, как эта жидкость помогает ему сдерживать себя. А ведь он на грани…

— Сон… — низкий голос задумчиво растягивал слова — это… — Северус обратил внимание на её нервозность. Она заламывала свои пальчики. А ещё прикусила губу…

— Это всего лишь сон, не больше. Успокойся. Все живы и здоровы.

В его глазах читалась уверенность. Будто всё в порядке, будто для него нет нерешаемых проблем, будто с ним она в безопасности. Эти мысли приносили что-то трепетное. Но Гермиона предпочитала горькую правду, нежели сладкую ложь. Северус заботится о ней исключительно из-за долга.

— Но это не похоже на сон.., — она осмелилась столкнуться с его глазами.

Они завораживали и пленили. В них читалась боль. И это принесло ей какую-то горечь внутри.

“Тише, девочка моя, я с тобой”.

— Гермиона, — мягкий баритон обволакивал её разум, пока его хозяин подходил к кровати, — всё хорошо.

Северус присел к ней и пальцами успокаивающе приподнял за подбородок, обращая особое внимание ее губам. В этом невинном движении она увидела столько секса, что её пульс пошёл в галоп. Девушка прикусила нижнюю губу.

— Кошмары снятся всем. Отныне ты будешь спать со мной, — его взгляд вернулся к ее глазам, а затем опустился на её губы, тем временем слова продолжались произноситься, — Я буду рядом.

А после он медленно приблизился к её лицу и прикоснулся к губам, слегка и нежно. Но этого хватило, чтобы по её телу прошелся ток. И девушка прижалась к нему, отвечая. Руки обхватили мужскую шею, а его — легли на тонкую талию. Ласки его языка углубились, но нежность осталась. У Гермионы, которую Северус умело усадил к себе на колени, все мысли спутались в клубок морских узлов, и она приникла к нему всем телом. Он глотал её стоны, возбуждаясь. Как много он мог сделать с ней сейчас! Какие изощренные удовольствия мог доставить! Ей представлялись его опытные длинные пальцы, ласкающие её тело, горячие поцелуи, доводящие до изнеможения, вид его голого тела. Ей становилось стыдно, разум требовал остановиться.

- Гермиона, - прохрипел он, чувствуя, что его пальцы под ее кофтой сомкнулись на застежки лифчика, — тебе нужно выпить зелье, иначе я возьму тебя сейчас.

Девушка подарила ему недоумевающий взгляд, а затем, изрядно покраснев, кивнула и попыталась уйти, но крепкие руки задержали её на несколько секунд. Этого хватило, чтобы их взгляды встретились, что было зря. Мерлин, дай ей сил! Сердце девушки пропустило несколько ударов. В черных глазах читалась теплота.

***

Гермиона размазывала овсянку по своей белоснежной тарелке. Никогда она не представляла себе, что будет так хотеть Северуса Снейпа, также нуждаться в нем, как в дыхании. Она в зависимом положении от него, но это не особо волновало девушку. Об этом ей хотелось думать в самый последний момент. Конечно, ведь её странное поведение и желание полностью завладели всеми думами. Итак, она выяснила, что любит его. Причем любит не так, как Гарри или Рона. Еще она хочет его. Конечно, все можно списать на их магию брака и тягу, но нет, она хотела его даже после принятия зелья, которое действовало сутки. А она пила его максимум часов двенадцать назад. В гениальности лучшего зельевара всей Британии сомневаться не стоило, а значит дело было не в магии. Отлично! Что ж, Гермиона, признай этот факт и живи дальше. Сегодня она хотела своего мужа по-настоящему, хотела принадлежать ему, хотела любить. Вот так в зависимость и попадают. Успокаивало лишь то, что он всегда будет с ней, они ведь в браке.

— Милочка, это твой кофе? — поинтересовалась Трелони, внимательно рассматривая дно кружки. Гермиона не заметила хищного прищура своего мужа при этих фразах. Она всё еще плавала в своих думах, которые ни чем не отличались от каши в её тарелке.

— Так странно… — продолжала прорицательница, нелепо вертя кружку, — Северус, ты… ты был прав.

Услышав это, Снейп самодовольно повел бровью и с абсолютно безучастным видом отпил чай.

— У тебя, дорогуша, будет второй брак. А это значит, что вы разведетесь, — радостно заключила ведьма, смотря на Снейпов.

Гермиона улыбнулась. Она постаралась сделать улыбку без боли и горечи, которые испытывала внутри. Стоило ей влюбиться в своего мужа, извлечь счастье от обречения, так вот на! Как говорят: бойтесь своих желаний? Замечательно! Только теперь она хотела, что бы Северус отвечал ей взаимностью и был ей мужем. Второй брак! О да, в нем она уж точно будет счастлива с каким-нибудь молодым парнем! Угу, как же!

Как видимо, на её лице отразилось все, что она думает об этой новости, так как Снейп наклонился и иронично спросил:

— Где же выражение истинного восторга?

Она промолчала, все больше хмурясь и смотря на него.

— Гермиона? — Северус в миг посерьезнел, пронзая её пристальным взглядом.

— Каким образом нас можно развести, Северус? Я проклята и это навечно…

— Нет. Это можно снять, если удастся. Пока это лишь мое предположение, — он встал из-за стола, взял её за руку и увел прочь из главного зала.

— Каким образом? — спросила она, стараясь не запоминать тепло его ладони.

Он резко остановился у двери в больничное крыло, развернулся к ней и театрально прошептал:

— Мм, моя всезнайка забыла основной закон проклятий? Женщина, что ты сделала с Гермионой, а?

Северус внезапно понял, что они слишком близко друг к другу стоят и поспешил открыть дверь. Они вошли в палату, где лежала Ханна. После нападения духовников за её здоровье все забеспокоились. Нельзя точно сказать, оборотное использовали или напрямую вселялись в нее. Северус запрещал ей даже приближаться к больничному крылу, не говоря уже о контакте с девочкой.

— Заклятье снято, — проговорил он будничным тоном, и со скучающим видом прислонился к стене, — иди.

Гермиону долго ждать не пришлось, она просто помчалась к своей ученице. Еще бы, она долгие месяцы переживала за её здоровье! Бедняжку все бросили, отвернулись от неё, опасаясь за свое здоровье, только учителя навещали её и исследовали. Ей, должно быть, очень одиноко.

— Мисс Грейнджер! Мисс Грейнджер! — воскликнул звонкий голосок. Гермиону заключили в крепкие объятия, что даже Северус встревожился. - Я так рада, что вы пришли! Как же я скучала по вам!

Гермионино сердце сильно сжалось от этих детских непосредственных слов. Эта малышка, ставшая жертвой обстоятельств, скучала по ней, не падала духом и была ей искренне рада.

— Ханна, как твое самочувствие?

— Хорошо! - страстно ответила девочка, а потом сникла, — меня почему-то не отпускают, даже учиться не дают… Мадам Помфри считает, что меня нельзя пускать к моим друзьям, ибо нет гарантий, что я не принесу вред одноклассникам.

В палате было очень одиноко. Все койки пустовали. В этом огромном помещении жила лишь она одна.

— Хорошо, что ко мне приходит домовики и приносят книги. Вы только посмотрите сколько! - она указала на стопку фолиантов и с восторгом продолжила, — Их хозяин передал. Очень добрый человек!

Гермиону насторожили книги, и она с опаской посмотрела на мужа.

— Они проверены, — кинул он, наблюдая за скрипучей открывающейся дверью.

— Гермиона! Что ты здесь забыла? — таким голосом Поппи могла и убивать похлеще Темного Лорда, — Ей нужен покой!

— Смею заметить, мадам Помфри, девочке намного лучше. Однако, покой ей не помешает, как и общение для нормального психического развития. Мы же не хотим, чтобы девица пропустила азы социализации, не так ли? — проговорил Северус, отталкиваясь от стены.

— Под вашу ответственность, директор, — прошипелаколдомедик.

— Еще бы, — почти со скукой проговорил Северус, скрывая иронию.

Гермиона попрощалась с Ханной, и быстро ретировалась, дабы не злить Поппи. Они разошлись на уроки.

***

Снейп со скучающим видом восседал во главе директорского стола. Пока ни Пожиратели, ни духовники не давали о себе знать, словно их и не существовало вовсе. Нет, его это не тревожило. Просто угнетало, наводило тоску: ни собраний, ни сборищ, ни ритуалов. Стоило убить парочку упивающихся да одного духовника, как воцарился мир. Потрясающе! Вот уже как пол часа он выслушивал план Дамблдора. Гриффиндорский тупизм да и только! Позвать авроров - гениально! Бить в лоб - превосходно! Да что бы Поттер заавадил Воландеморта! Последние вообще позабавило Северуса, что он даже едва заметно улыбнулся.

— А где Гарри? — спросил Хагрид.

Альбус затих и улыбнулся.

— Дела семейные.

Интриган да и только. Взгляд Северуса блуждал по кабинету, пока не устремился в угол. А ведь это раньше было его излюбленное место, пока он не “воскрес”. Очень удобное, к слову, для конспираций и дум.

— Да неужели?! — воскликнула Минерва, — и давно у неё схватки?

Старик пожал плечами.

— О Мерлин!…

— Давайте оставим мистера Поттера и вернемся к нашему гениальному плану, — предложил Северус, переводя взгляд на свою аудиторию.

— Упивающиеся уже стали присоединяться.., — проговорил бархатный тягучий голос. Северус нахмурился, словно что-то не давало ему покоя. Но как только двери распахнулись, ответ на этот вопрос уже пришел к нему в голову. В дверях стоял Лонгботом. Его лохмы да и весь потрепанный вид говорили о многом.

— Воландеморт настоящий! Я видел его!!! — в попыхах проговорил юноша, садясь на свободный стул.

— Невилл, успокойся. Дайте ему долек! — проговорил Альбус.

— Вы все так спокойны! Это же он! Он вернулся…. Я…Я… запустил в него Экспелиармусом, но меня схватили упивающиеся и пришлось аппарировать!

Северус, с невозмутимостью на пару, всё внимательно выслушал.

— Мистер Лонгботом, я, конечно, сам не пробовал, но говорят, в большинстве случаев помогает Авада. И смею заметить, куда чаще, чем Экспелиармус.

С портрета послышался громкий смешок, заставляющий всех обернуться.

— Простите, только сейчас по-настоящему оценил юмор Северуса, — весело пояснил Альбус, поправляя очки. — Продолжайте.

Невилл возмутился и даже покраснел от негодования:

— Профессор Дамблдор, я не понимаю, почему вы так спокойны? Я не понимаю вас…

— Невилл, твой порыв оценили, однако не стоит нарушать планы ордена. Это подставляет всех нас. В особенности профессора Снейпа, — влезла Минерва.

Все присутствующие одарили Невилла тяжелым взглядом, а Северус приложил пальцы к вискам и задумался, как теперь выкручиваться.

— Пожалуй, нам следует дождаться Поттера, — протянул он, возвращая свои обсидиановые глаза к углу комнаты.

Собрание окончилось, и все стали расходиться. Хлопнула дверь. Тот угол не зря так долго владел вниманием зельевара. Тем более обоняние его никогда не подводило. Каким-то образом он обнял за талию невидимое существо и притянул к себе, снимая капюшон.

— Куда-то собрались? — прошептал он ей на ушко.

Гермиона залилась краской, но отступать было некуда. Она развернулась к нему и поджала губки. Сколько собраний она ловила на себе его взгляд, и каждый раз её сердце замирало. В предпоследний раз она готова поспорить, Северус слышал громкое биение её сердца. Тогда он подошел к ней слишком близко, так, что она почувствовала на своих губах его дыхание.

— Меня никто не оповестил о собраниях! — возмутилась она, ища взглядом Дамблдора, которого, увы, не нашла на месте.

— Может, тебя взять еще и на собрания к Темному Лорду? Там куда интереснее. Возможно, это утолит твое нескончаемое любопытство, — строго проговорил Северус, и вдруг, почувствовал что-то внутри.

— Я должна тоже помогать! — проговорила она.

— Это опасно, женщина! Угомони свои порывы.

Определенно, его тянуло к ней магнитом. Он хотел поцеловать её, и это желание не давало ему покоя. Её губы были очень близко, они манили.

— Но, Северус, я же сильная ведьма, — проговорила она, рассматривая его верхнюю пуговицу.

Будь оно проклято, что заставляет его жаждать её губ. Северус сдерживал себя, но желание было настолько непреодолимым, что он наклонился и медленно приблизился к её губам.

— Я не знаю, что это, но мне нестерпимо нужно поцеловать тебя, — прошептал он, — позволь.

Гермиона не знала, что ему и ответить. Она растерялась, но увидя отчаяние в его глазах, неуверенно кивнула. Северус невесомо прикоснулся губами. Этот жест плавно перешел в медленный поцелуй. Одну руку он запустил в её волосы, другой обнял за талию. Когда девушка ответила, по его телу прошелся ток. Снейп вжал её в угол и вновь мягко поцеловал. Гермиона принялась расстегивать верхние пуговицы сюртука, пока он задирал её юбку. Ласки его губ вызывали в девушке волну неистовствого желания, от чего она сладко поддавалась ему и теснилась к его горячему пока еще в одежде телу.

Стон, который сразу же поглотился Северусом, слетел с ее губ, когда мужчина прикоснулся к ее трусикам и средним пальцем повел вниз к источнику ее томления. Она подалась вперед и крепко сжала грубую ткань сюртука, чувствуя сладостное удовольствие.

— Северус, — судорожно выдохнула она, — что-то не так с зельем, — Гермиона нехотя отстранилась, — думаю, этого достаточно, чтобы удовлетворить твое желание поцелуя — выдохнула она.

Северус кивнул и отошел к столу. Ему было хорошо. Он сам не знал почему, но радость заполонила его душу, и он чертыхнулся про себя, пытаясь скрыть усмешку.

— Так он настоящий? — спросили Северуса будничным тоном, словно ничего и не произошло. Слышался шорох поправления юбки.

— Нет, — выдохнул Северус, — это блеф.

— Поэтому ты такой спокойный? Ты знаешь, как его победить? Каков план?

— Наконец-то всезнающая особа вернулась, — задумчиво протянул он, стараясь вложить в фразу как можно больше иронии, — Я аж соскучился!

— Я серьезно, Северус!

— Гермиона, не лезь в эти дела, — отрезал он.

— Но…

— Нет.

— Северус, я должна помочь!

— Женщина, пока ты моя жена. Ты никому ничего не должна. Будь паинькой и доверься своему мужу. Воевать еще и с тобой у меня сил ну никак не остается. Но ты, моя неугомонная натура, никак не можешь это понять. И в данном случае единственным выходом я нахожу довести тебя до изнеможения в постели, чтобы ты спала сутками напролет.

— Ты прав, — перебила она его быстро, и подошла к окну, чтобы скрыть свое красное личико.

— О, — быстро принял Снейп смущение за отвращение, — как сильно ваш разум не хочет делить со мной постель, пока еще миссис Снейп. Учтем на будущее этот прекрасный аргумент в спорах. Учитывая, что ваше тело я знаю лучше зельеварения.

Гермиона пропустила эти предложения мимо ушей.

— Как можно снять проклятье? Убить проклинающего? — перевела она.

— Да, плюс зелье.

— Разреши…

— Разрешаю, разрешаю. Будешь моей напарницей в лаборатории, — буркнул он, сталкиваясь с её, блестящими от радости глазами.

========== Рейд ==========

Зачем она напросилась к нему в помощницы? Гермиона вздохнула, смотря на свое отражение в зеркале. От ванны исходил приятный пар, постепенно накидывая размытую пелену на поверхность стекла. “Зельеварение,- рассуждала девушка,- наука сложная и вряд ли повторимая.” Само наблюдение за процессом априори захватывает дух, а эстетика размеренных звуков резки ингредиентов, подобно гармонии природы, вызывает восторг. Добавить к этой замысловатой картине Северуса Снейпа, и в доказательствах отсутствия логики у Гермионы сомневаться не приходилось.

Ей светит второй брак, стоя на следующей остановке. Ясно: Северус Снейп не её судьба. Даже древний брак и то, не помеха. А уж проклятье - раз плюнуть. Следовательно, что ей не стоит делать? Привязываться к Снейпу. Что делает она? Идет к нему в кровать!

Горячая вода аккуратно окутала кожу в тепло. Кошмары снятся всем. Вполне обычное явление, многих они мучают годами. Ничего страшного в том, что ей снится один и тот же сон уже в который раз. Бывает. Нет, решено, она не будет спать с Северусом. Набросив сорочку и туго завязав халат, Гермиона поспешила к себе в спальню.

В гостинной с книгой в руках сидел задумчивый мастер зелий.

— Гермиона, — остановленная девушка устремила на него свой взор. Профессор сегодня изменил сюртуку и мантии и предпочел лишь рубашку, из под воротника которой виднелся безобразный шрам от зубов змеи. Девушка испытала прилив нежности к зельевару. Захотелось поцеловать пораненную кожу, осторожно провести пальцами по ней. Этот знак бил хлеще метки упивающегося, напоминая о себе и о всех тех страшных событиях войны, заставляя больно сжиматься ее сердце.

Северус подарил своей жене престранный взгляд и попросил подойти. Нет, она точно сегодня ляжет к себе. Сейчас приступы нежности, а ночью может и действие зелья закончится. И что тогда? Да она возьмет его не спрашивая…

— Миссис Снейп, — хриплым голосом сказал Северус не в силах скрывать улыбку. Вся ситуация его очень забавляла. — Уж как-нибудь я постараюсь сдержать ваш порыв. Хотя удержаться даже мне будет трудно…

— Эй! Не читай мои мысли! — возмутилась Гермиона, в миг представившая, как он вжимает ее в матрас, пытаясь “сдержать ее порыв”.

— Твои мысли слишком громкие, дорогая. Поставь блоки. Да и к тому же в мерах строго пресечения я завел бы тебе руки над головой, полностью обездвиживая. Это было бы крепко, но мягко, мы же не хотим доставить тебе боль.

Черные глаза смотрели так пронзительно, они, словно тончайшие нити паутины, мягко обволакивали ее всю, закутывая в кокон, делали девушку беззащитной и своей. Гермиона снова пришла в смущение и одновременно обрадовалась, причин для последнего она не нашла, да и никакой логики это снова не поддавалось. Только любовь…

Гермиона посмотрела на старинную книгу в его руках и прочитала указанный им абзац, в котором чернилами по папирусу написано о магии на снах, досконально описаны методы влияния, рассказано об опасности и прекрасная демонстрация отсутствия мер борьбы с этим. Значит, придется спать вместе. Ох, не обнять бы его ненароком, как в первую ночь.

— Так что я не отпущу тебя к себе. Глупо надеяться… — протянул он с приподнятыми уголками губ, словно старался сдержать улыбку.

— Почему ты улыбаешься? — возмутилась вновь девушка. Она не видела ничего забавного.

— Блоки, Гермиона, блоки…

Тон был таким задорным, что Гермионе пришлось взять всю свою волю в кулак, чтобы: во-первых, поставить ментальные блоки; во-вторых, не улыбнуться; ну и в-третьих, возмущенно топнуть, дабы отогнать любые намеки на ее актерство. Она ушла в спальню к нему и легла в свежую кровать. Легкий запах мяты обладал успокоительным свойством, причем с легкостью погружал в сон. Но не сегодня и не Гермиону. Она, натянув одеяло до самого носа, лицезрела потолок. И отчего у магов такие высокие стены? Величественно. А для внимания Гермионы это было важной составляющей сегодня. Любая мелочь входила в ее наблюдение. И плевать, что часы шли неугомонно быстро - спать не хотелось. То ли страх старого кошмара не давал ей покоя, то ли отсутствие Северуса интриговало - заснуть она никак не могла.

Послышалась открывающаяся дверь, а уже через несколько секунд матрас прогнулся под весом мужчины.

— Все-таки решила наброситься? — он изогнул свою бровь и хмыкнул. Издевался. Гермиона фыркнула и повернулась к нему, подперев голову рукой.

— Ты тихо ходишь, словно левитируешь, — сказала Гермиона, и добавила в качестве пояснения — Зелья не помогают мне, да и не удивительно. Что они сделают против такой магии? В общем, заснуть я не могу.

Из окна подул свежий ветерок, впуская запах ночи и сладкой сырости зелени. Северус повернулся к ней и ответил:

— Привычка. Человек теряет свое самообладание, затрачивая ценные секунды на анализ моего шага. Это дает мне преимущество.

— Интересно, — задумалась она. Лунный свет освещал их лица, так что они спокойно поддерживали зрительный контакт.

— Почему ты стала зельеваром? По тебе плачет каждая академия Британии.

Большие карие глаза, расширенные от удивления, могли о многом сказать, но девушка предпочла сообщить все сама.

— Так, значит, Северус Снейп признает мои таланты?! Я не так уж и плоха в этом искусстве?!

— Хмм, — протянул мастер зелий, представляя ее дальнейшую гневную триаду, — ты была самой лучшей ученицей за всю мою преподавательскую деятельность, заучка Грейнджер.

Глаза злобно прищурились, и Гермиона всем корпусом подалась вперед.

— И ты всё-это время обзывал меня НЕ-ВЫ-НО-СИ-МОЙ ВСЕЗНАЙ-КОЙ, принижал мои таланты, сухо ставил превосходно, а в тайне считал ЛУЧШЕЙ?! Да ты знаешь, как я лопатила книги?! Как старалась, чтобы меня оценили, как хотела всю жизнь варить зелья?!

С болезненным отчаянием она смотрела на него и поджимала свои губы, еще сдерживаясь. Если бы не темнота, то можно бы ставить ставки на тотализатор, что ее лицо окрасилось яростной краской. Но ей было плевать. В груди сильно билось сердце от возмущения. Она, видите ли, лучшая ученица! ЛУЧШАЯ!

Внезапно ее заключили в объятия и прижали к себе. Тщетно она старалась брыкаться.

— Отпустите меня, профессор Снейп! — но он лишь покрепче сжал кольцо своих рук и притянул к себе, пряча мягкую улыбку в ее макушке. Со временем она сдалась и даже успокоилась. Он был сильнее ее, посему тщетны все старания. Гермиона молчала.

— Я знаю, — проговорил он,— еще более я знал, как Темный Лорд жестоко расправлялся с лучшими умами мира, видя в них соперников.

Гермиона замерла от неверия.

— Ты защищал меня… — и в миг ее краска на лице приобрела другие причины. Стыдно стало за то, что она считала его завистливым слизеринцем, который признал бы ее правоту, будь она студенткой его факультета.

— Да нет, что ты! Хотел скушать на завтрак, а Поттера на ужин.

Гермиона хмыкнула.

— Спасибо, — прошептала девушка, прижимаясь к нему чуть плотнее, на что Северус сухо буркнул “Спи”.

Ей не приснились кошмары этой ночью. Сон был крепок.

***

Гермиона стояла в лаборатории и нарезала полынь. Губа нервно покусывалась, а девушка никак не могла избавиться от воспоминаний их последней совместной готовки, которая завершилась переходом в спальню.

— Не думай об этом, — строго запретил зельевар.

— Я же просила не читать…

Ее прервал тот же сдержанный тон:

— Этого и не нужно делать — у тебя все на лице написано.

— Зато ты невозмутим. Неужели тебя ни капли не тревожат эти воспоминания об этом столе?

Северус вздохнул и прикрыл глаза, словно успокаиваясь.

— Не играй словами, Гермиона, — его и без того низкий голос стал более низким и охрипшим, а во взгляд появился опасный огонь.

Долго ждать не пришлось. Гермиона тотчас погрузилась в работу, стараясь успокоить пульс, который всполошил все ее гормоны.

Северус не давал ей рецепт этого чудного зелья. Почему? Да потому что не все ингредиенты имелись в запасе. Слезы русалки на удивление редки, и как их раздобыть, он не представлял возможности. А если учесть, какова плата лишь за разговор с ними, девушку категорично нельзя информировать. Он сам добудет их, даже если придется пожертвовать своим патронусом.

На урок пятого курса к нему пришла Гермиона. И, на удивление самому себе, Северус не снял ни одного балла , а Гермиона сняла и увесисто. Картина строгой гриффиндорки его забавляла и даже подняла настроение ровно до того момента, пока не вспыхнула метка.

Штудирование параграфов на ЗОТИ означало одно, и Гермиона прекрасно это понимала. Она была на собраниях и все слышала. Северус ушел в лаборантскую, а его жена вошла следом.

— Проконтролируй школоту, — невозмутимо говорил он, накидывая шелковистую мантию и хватая маску, — хотя будь с ними помягче. Сам не сторонник жестких и строгих мер и вам, миссис Снейп, не советую, — на полном серьезе заявил её профессор.

Взволнованная Гермиона горько улыбнулась:

— Я буду ждать, Северус.

— Ложись спать. Я буду поздно.

Карие глаза, горевшие когда-то радостным огнем, померкли от безысходности и переживания, и у Северуса все перевернулось внутри. Будь проклят этот Темный Лорд на пару с Минервой, которая обновила должность его жены.

— Гермиона, ты веришь мне?

Она закивала. Боль в руках не чувствовалась вовсе, хотя ногти впивались до посинения.

— Тогда, как и подобает жене, будь умницей, и, правда, пожалей детей, — сказал Северус и аппарировал.

***

Вновь этот чертов дом. Северус аппарировал прямо на ветхий скрипучий порог и вошел внутрь. Запах старых вещей ударил в нос. В комнате уже все собрались.

— С-северус, ты задержался, — прошипел обманчиво мягко Темный Лорд.

— Простите, мой господин, — отгоняя мысли о Гермионе, Северус опустился на колено и прислонился губами к краю темно-зеленой мантии.

— Посмотри мне в глаза, мой верный слуга, — приказал Воландеморт тоном, от которого даже Снейпа бросило в озноб. Собрав все свои мысли воедино и заменив их на придуманные образы, зельевар столкнулся с кровавыми и жестокими глазами.

Сначала все шло по плану: Воландеморт наслаждался ментальной ложью, псевдо собраниями, на которых обсуждали лишь учебную программу, паникой Минервы, как Невилл рассказывал о Темном Лорде и всякая другая чушь. Воландеморт мягко бродил по чертогам разума, пока что-то не щелкнуло. Тогда все барьеры Северуса рухнули, и вся информация о его гриффиндорке представилась в ярком свете.

— О, так ты остепенился, — весело проговорил Лорд, сверкая гневным взглядом. — И что же ты к ней испытываешь?

Снейп и сам не заметил, как непроизвольно сжал мантию Воландеморта, понимая, что вопрос был риторический и ответа вовсе не требовал. Присутствие мага было почти не ощутимым, из-за чего нельзя точно сказать, что из его мыслей и чувств узнали.

Зрительный контакт прервался, и Северусу оставалось лишь гадать, что именно узнал этот паршивец о Гермионе. Уже через четверть часа они аппарировали в Лондон к магглам, где устроили погром. Дома горели, а вместе с ними и люди, поглощенные пламенем. Пожарные не успевали тушить. Духовники орудовали слаженно, и даже псевдо-Лорд не смог бы на них повлиять. Об этом Реддл позаботился. Погруженный в свои мысли Северус стоял, прижавшись к дереву, и печально смотрел на зарево кровавого неба.

Легкие шаги пронеслись по поляне. Девушка и две, как видимо, младшие сестрички непринужденно веселились и радовались жизни, ничего не подозревая, что вот-вот наткнутся на пожирателей, притаившихся за деревьями. Вот они вскрикнули от испуга и попятились назад. Четверо мужчин-садистов предпочли подарить им мучительные смерти, о которых Северус старался не думать. Северус достал палочку, но опоздал.

— Экспелиармус! — заклятье полетело в пожирателя и свалило его с ног. Откуда ни возьмись явился пятый упивающийся. Он то и вступился за девочек.

— Круцио, — вмешался Снейп, четко выговаривая — Сектумсемпра, Петрификус Тоталус.

Спустя нескольких долгих минут пожиратели пали. Беспардонно Северус подошел к своему союзнику и сорвал с него маску. Сколько было боли в голубых глазах. Северус мгновенно ворвался к нему в разум, и боль поглотила его.

— Идиот. Аппарируй с ними, — прошипел Северус Тому Мэдиссону.

========== Разговор ==========

Звук самый типичный, какой производится от соприкосновения стеклянного стакана с толстым слоем древесины стола. Щелчок. Крышка бутылки открылась,и янтарная жидкость наполнила сосуд. Северус уселся в мягкое кожаное кресло, возглавляющее директорский стол, и скептично посмотрел на Альбуса Дамблдора, который оставался абсолютно безучастным к его действиям.

— Альбус, изобразите хотя бы жалкую пародию участия и интереса к нашим жизням насущим, — иронично протянул Северус, не замечая усталость, накопленную за этот день.

Старик улыбнулся доброй улыбкой, которая, по задумке, должна была всех согреть. Вот только это ни капли не подействовало. В прочем, они были одни, а вернее существовали в этом кабинете исключительно Северус и портрет. А на первого это никогда не действовало.

— Я предлагаю тему Гермионы, на которую ты вряд ли ответишь, а также план дальнейших действий с Воландемортом, который ты уже давным давно придумал. Ммм… Разговоры по душам? — губы волшебника дрогнули, словно он дивился последнему своему слову.

Огневиски приятно обожгло горло, прежде чем Северус ответил:

— Избавьте! — то ли театрально, то ли по-настоящему взмолился зельевар, а затем продолжил уже серьезно:

— Когда-нибудь дитятки Темного Лорда атакуют и Хогвартс, причем неимоверно скоро.

Сегодняшний погром был лишь маленьким началом предстоящего катаклизма. Духовники будут атаковать каждый дом и сжигать, подобно муравьёв под увеличительным стеклом. Питались ли они страхом или маниакальным удовольствием от разрушения - Северус не знал. Но, как бы то ни было, это ужасало.

— Возможно, следует воздействовать на твоего псевдо — господина, чтобы тот попридержал их?

Тонкие длинные пальцы волной пробежались по столу. Северус наклонил голову, а его бровь приподнялась вверх.

— Ах, какие надежды вы возлагаете на великую пародию Темного Лорда! Не смешите, — бросил Северус, смотрящий в окно, в котором небо окрасилось оттеночными лентами заката. — Даже наш злодей не властен над ними, пока не завершится ритуал воскресешения.

— Тогда следует устроить им засаду. Расставить ловушки вдоль границ Хогвартса, усилить защиту и напасть. Ты же это понимаешь, Северус.

Понимал ли он? Великолепно! Особенно те риски, которые грозили школе в случае поражения. Однако это отличный шанс лично познакомить с творцом этих тварей, коих и осталось совсем не много.

— Конечно, никого отправлять и эвакуировать не нужно, — услышал нынешний директор, — это привлечет внимание, да и упивающиеся поймут, что мы слабы.

Северус нахмурился и оглядел кабинет. Как давно он не слышал этот тон, наполненный цинизма и безумия? Год? Убить манипулятора, как видимо, мало. С ним не разговаривай, дай марионеток, чьими жизнями можно пренебречь во имя той самой “виктории”, которая и вовсе не прекрасное создание слабого пола, а холодная абстракция, тешущая лишь тщеславие и дающая славу. Поджатые губы зельевара еще долго не выдавали ответа.

— Я не намерен рисковать жизнями детей, Альбус. Что за наклонности и жажда крови? — наконец прозвучал ответ.

Раздался звук встречи уже пустого стакана и одинокой поверхности стола: Северус не любил загромождать свой стол ненужным.

— Это война, мой мальчик. Она требует жертв, ради спасения и мира.

В голосе мертвеца не было слышно ни одной эмоции, но Северус и не нуждался в этом: практика и знание психологии позволяли читать людей и по другим критериям. Даже великий волшебник и манипулятор всея-Хогвартса являлся для него открытой книгой. Ох, как Северус устал! Устал от этих дум, стратегий, жертв, от чужих боли и страданий. В принципе, тут и психология не нужна, а лишь умение мыслить логично, чтобы понять состояние старика.

— Вы жалеете, не так ли? — протянул зельевар, заглядывая в блестящие глаза, словно белая и лазурная краски случайно скатились с кончика кисти, упав в глазницы старика. Северус редко видел слезы мертвецов на полотне. Еще реже он видел слезы Дамблдора. Но сегодня, видимо, комбо, видимо, разговор по душам.

— Именно, - прошептал Альбус, — это… тяжелое бремя. Манипуляции во имя всеобщего блага помогают выиграть, но их последствия, — голос волшебника дрогнул, — последствия будут терзать твою душу, как дикие псы терзают раненую плоть.

И вновь повисла тягучая тишина, в которой каждый думал о своем. Душа Северуса имела удовольствие быть знакомой с дикими псами.

— Но дети не должны страдать, — бросил Снейп после размышлений, еще больше хмурясь. Он закрыл за собой дверь, оставив портрет в темноте и одиночестве.

— В любом случае это случится, — горько прозвучало в тишине кабинета.

***

“В любом случае это случится. Даже косвенно”, — рассуждал Северус, шествуя вдоль тёмных коридоров замка, пострадают все даже с минимальными потерями - стресс, сломанные психики, судьбы, жизни, тяжелая скорбь по мертвым героям. Но он должен сделать все возможное, чтобы сократить эту общую боль. Дамблдор, конечно, прав: любая манипуляция, хоть и является коварным деянием, к победе ведет. Старик разыграл чудесную партию, пожертвовав всеми конями, ладьями и даже не побрезгав королевой - Поттером. Но что из этого вышло? Он жалеет? Альбус, ты сделал то, что сделал, уже поздно что-либо возвращать. Хоть ты и мерзавец.

Ветер обжег кожу холодом, пока мастер зелий тихим шагом приближался к своей цели. Как же ты, Альбус, умудрился попасть в гриффиндор с таким-то расчетом? Наверно, гриффиндорство - все-таки болезнь, являющаяся доминирующей над всякой жестокостью и хладнокровием. Чего стоит его чудачество? Ох уж эти гриффиндорцы! Кстати о них.

— Снег, холод, лед, сугробы, — по-профессорски начал он, подходя к ней со спины.

Гермиона вздрогнула, обернулась и недоумевающе посмотрела на него.

— Какие доводы еще нужны для твоей логичной цепочки, чтобы понять, что зима стерва еще та? — он сделал еще один шаг, сократив все приличное расстояние между ними. Это уже начинало входить для них в привычку. Они не замечали этой близости, а если и доводилось обращать на это внимание, то оно было запоздалым.

— Прогулка перед сном прекрасна, — улыбнулась Гермиона, — Пошел снег, я просто не смогла оставаться дома. Ты только посмотри, — в воздушном жесте ее ладошка очертила линию горизонта.

А он и смотрел. Смотрел внимательно, как ее взгляд устремился вдаль, как снежинки плавно опускались на ее макушку, на ресницы и на нос, на котором безжалостно таяли от температуры тела. От ее губ плавными клубнями плыл пар, а глаза блестели, отражая уходящее солнце. Это было мимолетно. Это было чудесно и красиво одновременно, особенно девица, стоящая рядом с ним.

Последние лучики осветили небо и скрылись за лесом.

— Гермиона, тебе нужно больше общаться со мной. Боюсь, гриффиндорство прогрессирует, — проговорил Снейп с особой серьезностью, вызывавшей даже в нем смешинки.

Гермиона хихикнула.

— Так значит слизеринство тоже заразно?

— Вполне, — подтвердил Северус, расстегивая свою мантию.

Маленькие холодные ладошки остановили его.

— Я…я не замерзла, — ответила девушка на его вопросительный взгляд.

— Угу, а губы ты черникой намазала. Гермиона, ты замерзла. Подумай о своем здоровье. Тебе еще детей рожать.

Последняя фраза словно стерла улыбку с ее синих губ. Ребенок? Дети? К чему это, Северус? Девушка понурила голову и отвела взгляд. Напоминание о грядущем разводе вызвало в ней вихрь грусти, но виду она, как ей ужасно хотелось, не подала, ибо знала, что это ни к чему не приведет. Меж тем его обворожительный голос продолжал уже более мягко, словно ему хотелось вернуть ее игривый настрой:

— Я борюсь с побуждением засунуть тебя в котел и как следует прокипятить твой отмороженный на всю голову мозг. Быть может, поможет, раз мантию не хочешь?

Уголки ее губ дернулись, и Гермиона хихикнула, возвратив свой взгляд к нему в глаза, а затем, неожиданно для него и для себя, рванула прочь. Сумерки подходили к своему концу, но темнота еще как следует не наступила, поэтому силуэт девушки можно было разглядеть даже убеги она и на милю. Снег хрустел под ее легкими шажками. Северус подождал еще несколько секунд, давая ей форы, а потом, когда их расстояние сровнялась тридцатью шагам, двинулся вслед за ней. Сказать, что убегающая Гермиона ему не понравилась - ничего не сказать. Внезапно появилось желание догнать ее.

Обернув голову, но не прерывая бег, Гермиона восторженно вскрикнула, видя, что Северус ее настигает, и прибавила скорости. Ноги утопали в рыхлом снегу, но она и не думала тормозить.

Он мог бы остановить ее любым заклятием, но вместо этого предпочел размеренно сокращать между ними дистанцию, словно хищник играющей со своей добычей. Определенно, кошки-мышки.

У нее слишком громко стучало сердце от адреналина, который выбрасывается в кровь в случае восторга или опасности. Ну если с первым понятно многое, то со вторым в ее уме было несколько вопросов. Но вопреки всему они испарились мимолетно и точно, когда крепкие мужские руки обвили ее талию и притянули к себе. Девушка радостно вскрикнула и попыталась вырваться. Послышалось его хмыканье, после которого пара мягко рухнула в снег.

— Вот и согрелись, — пролепетал ее нежный голос, прерываемый рваным теплым дыханием. Под ним Гермиона бросила все попытки сопротивления и повторного бегства - Северус был куда сильнее ее физически.

— Значит, взрослая и независимая ведьма, — фыркнул Северус, глаза которого весомо почернели за эти секунды. У Гермионы, заметившей это, пересохло во рту. Теперь уже по другой причине глухо стучало у нее в груди. Девушка помрачнела.

Второй брак.

— Нам, действительно пора… Ты прав, — проговорила Гермиона и отвела взгляд.

Северус встал и подал ей руку, снял мантию и укутал ее, не забыв притянуть к себе за края гладкой ткани и низким голосом сказать, усмехаясь:

— Пять минут, а ты уже соглашаешься. Ммм, мне нравится твоя наигранная покорность, дорогая.

В миг девушку окатила волна жара, словно все тепло мантии, его тепло, устремилось в ее напрягшееся тело. Мятное горячее дыхание обжигало ее лоб, и стоило ей поднять взгляд, запрокинуть голову чуть-чуть повыше, как их губы оказались бы слишком близко друг к другу. И Гермиона смело столкнулась с черной бездной его глаз, в которой можно было нескончаемо тонуть. Он приподнял уголки губ, как будто хотел подтрунить над ней, насладится ее реакцией на несказанные слова, но сдержался, оставив пристальный отпечаток своего взгляда на синих губах.

— Идем, — сказал Северус, — нас ожидает твое зелье.

— Да, да, для развода которое, — согласилась Гермиона, погруженная в свои мысли.

И вот тогда Северус жадно накинулся на ее губы. Руки крепко сжали хрупкую талию, да и сама ее хозяйка прильнула к нему в пламени ответа. Словно каждый из них наслаждался в последний раз, словно они хотели насытится вдоволь.

***

— Я слушаю, — раздался голос в холодном и мрачном зале.

Налитые кровью глаза смотрели на пожирателя, который незамедлительно опустился перед ним на колени и поцеловал подол мантии.

— Мы понесли много потерь, мой Господин. Нам стоит восстановить силы. Духовникам тоже следует подождать, — говорилось четким голосом. Маска скрывала внешность мужчины, что придавало хоть каплю спокойствия.

Повисла тишина. Воландеморт встал, сделал несколько шагов и шипящим голосом уточнил:

— Значит, ты считаешь, что мы слабы?

Холодные пальцы схватили подбородок мужчины и сорвали маску. Люциус Малфой смело поднял глаза.

— Нет, Мой Лорд, но…

Голос аристократа прервался, когда заклятье попало в цель. Круцио било больно, выкручивало кости. Из груди человека раздался дикий вопль.

— Возможно, мы еще слабы… — послышался шелест мантии, — Но скоро к нам прибудет подкрепление. Твоя забота ни к чему, Люциус-с-с.

— Но они подготовят ловушки. Атакуют!

— Именно. А значит, Поттер в долгу не останется… К тому же, там Северусс-с. А он воплощает нашу гарантию.

Выражение Малфоя олицетворяло полное недоумение. Воландеморт приказал ему встать и лишь потом дополнил:

— К тому времени у нас будет его гриффиндорка.

Комментарий к Разговор

От Беты:

“Сразу хочу попросить прощения у всех читателей. Не кидайтесь в меня тапками, пожалуйста. Я была в лагере и не имела возможности внести свою лепту в грамотность написания, т-к кроме занятий у меня были ещё и дополнительные задания. Ещё раз прошу прощения. Всем приятного чтения. Всегда ваша Shinochka_Mashiro. Всем добра ))))”

========== Планы под угрозой ==========

Комментарий к Планы под угрозой

Дорогие читатели!

Я дополнила предыдущую главу и слега изменила концовку. Обратите внимание! Приятного чтения ^__^

По прибытии домой Гермиона и Северус так и не смогли воплотить свои планы на счет зелья. Объятия ее мужа были слишком крепки, чтобы им противиться, посему возмущенная девушка покорилась, и Северус все-таки запихнул ее в ванну. Мягкая пена и теплая вода расслабляли. Они быстро вернули алость губам, да и сладкими объятиями согрели всё ее тело.

Мысли проплывали плавно, следуя фоновому потоку. Гермиона даже забыла о всех своих проблемах. И плевать ей захотелось на зелье, которое ведет их к разводу. Была даже мысль полить им фиалки. А ведь это ее цветы так мило украшают стол мастера зелий всея Хогвартса. Их он почему-то оставил. Она снова улыбнулась. Когда Гермиона приходила к нему в кабинет под каким-нибудь предлогом, то дарила все свое внимание своим цветочкам, конечно, в отсутствие самого хозяина. К большому ее удивлению, фиалки выглядели очень даже удовлетворительно. Даже выше ожидаемого, профессор. А ведь в директорском его кабинете только пыль имеет честь покоиться на гладкой поверхности дерева.

Думала ли она, что великий кошмар юных волшебников будет так бережно заботиться о ее фиалках? Девушка хихикнула и вылезла из ванны. А о принятии фамилии Снейп ты думала, Гермиона? Нет. Девушка обмоталась махровым полотенцем и вышла. А о нежности, хранимой под глубиной циничных масок, ты знала? А о его поцелуях?

Гермиона остановила поток мыслей. Сегодняшний поцелуй… Она не будет думать об этом. Ни о поцелуе. Ни о мотивах Северуса. Ни о разводе. Ни о чем.

Прежде, чем плюхнуться в мягкую прохладную кровать, Гермиона набросила сорочку и выключила свет. Темнота поглотила комнату целиком.

Северус пришел позже. Своей тихой поступью он не потревожил ее сна, которого и не было в помине. Гермиона не спала, но старательно делала вид, причем удачный, ведь мужчина, легший рядом, из-за усталости не обратил никакого внимания на это.

Наступила тишина, какая бывает в самых обычных маггловских детских садах во время тихого часа. Разве что надзиратель-воспитатель не присутствовал в этой картине. Посчитав, что ровное дыхание свидетельство сна, Гермиона пододвинулась к своему мужу и осторожно подлезла под его руку, попав в объятья. Стыдно было признавать, что без этих объятий, словно как по заказу, приходила бессонница и сбивала весь ее покой. Начиная от дурацких мечтаний и заканчивая пугающими ночными кошмарами она деликатно уводила весь сладкий сон. Да и Гермиона не хотела признаваться Северусу ни в этом, ни в чувствах, ни в чем бы то ни было еще. Слизеринство, точно, заразно, решила девушка. Такой хитрый способ не вызовет подозрений: во сне тело не поддается контролю, да и не доказуемо, кто из них первый кого обнял. Гермиона мысленно поаплодировала своей хитрости и спокойно заснула.

Северус еще долго смотрел на затылок женщины, которая так ловко прильнула к нему. Очень долго. Она сводила его с ума.

***

Дверь хлопнула, а силуэт Минервы быстрыми шажками приблизился к стулу.

— Итак, - начал Северус, облокотившись на спинку своего кожаного кресла, — все в сборе. Вчерашний набег на Лондон только начало и…

Шепот его раздражал всегда. Особенно раздражал на собраниях. Особенно гриффиндорский. Что уж говорить о Поттеровском?

— Не изображайте детский сад, —обманчиво спокойно проговорил Северус, — Минерва, о чем вы так интересно беседуете?

— О родах. Они были ложными, — беззаботно сказал Гарри.

— Фух, — выдохнул Невилл. Тут же краска залила его лицо, когда все взоры устремились на него. Юноша посчитал, что следует пояснить свое очевидное междометие и сделать его еще более очевидным:

— В смысле… Я… Я переживал, — сконфузился Невилл.

Северус внимательно рассматривал свой маникюр, пытаясь держать масть и не улыбаться. Все-таки демонстрация интеллектуального банкротства всегда была изюминкой Лонгботтома. Кажется, даже Поттер стал это понимать. Жизнь открывает глаза! Северус преодолел себя и надел идеальную невозмутимость.

— Очень рад, Поттер, что ваши схватки перенесены, однако, — он перевел взгляд на Гарри, — нас ждет один могучий идиот-легилимент.

— Так мы имеем дело с легилиментом! — воскликнул Локонс, — С этим можно справиться, да и вычислить его мне не составит труда.

— Не думаю, что стоит это делать, профессор. Вы еще не совсем оправились от палочки Уизли. Да и к тому же, — Северус наклонил голову, размышляя, как этого петушка вообще не отдали на потеху дементорам. Авось и померли бы со смеху. Глаза Локонса горели любопытством, и Северус продолжил, — Да и к тому же вашу палочку контролирует Азкабан, а заклятье на вычисление легилиментов не входит в список ее возможностей.

— Знаете, сэр, я бы не сказал, что Воландеморт идиот, — задумчиво проговорил Гарри, ероша свои волосы. Мысленно задав себе вопрос: ни идиот ли он сам, Северус сказал:

— Воландеморт далеко не идиот, он просто моральный ублюдок, Поттер. А вот лже-Лорд вполне.

— Но он как-то умудрился им стать!

Если бы Гарри был ложкой, то согнулся бы пополам от взгляда черных глаз, посему буркнул:

— Эм… Давайте признаем, что оба Воландеморта не ахти, и начнем обсуждать план.

Северус покосился на подозрительно молчавшего Альбуса и тут же цокнул. Ну что за цирк? Старика это все очень даже забавляло.

— Можешь продолжать, Гарри. Применяй любое сквернословие к Тому, я одобрю. Может быть, даже как-нибудь передам. Вы не думали сделать его портрет? - добродушно спросил Дамблдор.

Реакция аудитории была ожидаемой. Повисла тишина. Даже Хагрид прикрыл ладонью разинутый рот. Больше всех хмурилась декан гриффиндора. Северус многое понял. Этот хмурый взгляд обозначал подозрения, что адресован он был мастеру зелий и что просто так он от нее не отделается. План был безупречным, но эта ведьма догадалась. Умная женщина, знающая Северуса с детства. Директор посмотрел в окно, в надежде увидеть хоть какую-нибудь драку, хоть какой-нибудь косячок гриффиндора. Но отвлечь МакГонагалл было нечем. Собрание могло сорваться, а его планы могли пойти гипогриффу под хвост . К счастью, Альбус воскликнул во время:

— Господи, ребята, по вам плачут леденцы! Минерва, раздай, пожалуйста, они в шкафу.

Минерва встала, храня молчание. Внимание было приковано только к ней. Северус удивленно поднял бровь, хотя в целом его лицо не выражало никаких эмоций. Спокойный ритм шагов МакГонагалл предвещал беду. Как долго Северус этого ждал! Все с замиранием наблюдали. Никто, казалось, даже не дышал. Женщина обошла стол, несколько стульев, но вместо предполагаемого шкафа направилась к нарисованному волшебнику. Омут памяти сегодня будет работать во всю силу, решил Северус. Недоумение озарило всех, а Поттер даже очки поправил, чтобы поверить своим глазам. Ведьма спокойно взялась своими худощавыми руками за деревянную палочку и со словами “вингардиум левиоса” левитировала Дамблдора в коридор, закрыв дверь.

— Авроры должны устроить засаду духовникам, — протянул Северус после секундной заминки. Предложения строились трудно. Оно и верно: возможно, Северус впервые перенес эстетический оргазм. Минерва вернется не скоро. Не кинет же она портрет Дамблдора в коридоре, там толпились дети. В ней слишком много такта!

— Ловушки… Следует установить их около портала аппарации, около входа в запретный лес, периметр озера и несколько точек на углах территории. Также нам нужно готовиться к наступлению. Предполагаемая дата каникулы, когда дети будут в безопасности.

— Хогвартс куда безопаснее, как утверждают газеты, — заявил молчаливый Слагхорн.

Северус потянулся за газетой и взглянул на ее содержание. Огневое месиво заполонило почти все пространство, оставив лишь маленькое место для статьи. На других страницах - тоже самое.

— Не думаю, - протянул директор.

После собрания Снейп отправился к себе в покои и занялся приготовлением зелий. Когда часы пробили девять, зельевар насторожился, ибо его несносная женушка домой так и не вернулась.

Он направлялся в библиотеку с мыслями о ее типичной забывчивости, когда дело касалось книг. Интересно, что за шедеврище ее потрясло ивырвало из реальности, раз она так опрометчиво забылась и раз ее гриффиндорское любопытство в кой-то веки угомонилось. Северус громко шагал, не заботясь о спокойствии окружающих. Почему Гермиона не явилась на собрание? Распахнув дверь, он не сбавляя темпа прошелся вдоль книжных полок. В воздухе витал терпкий запах книг, в отличии от той легкой лаванды, которой пахли ее волосы.

Библиотека опустошалась быстро. Время близилось к отбою, и каждый при виде хмурого директора спешил вернуться в свои комнаты. Её он не нашел.

В коридоре встретилась Минерва. Она, как видимо, сочла причиной его хмурости поиски. Частично правда. Но Северус искал Гермиону, а не Альбуса Дамблдора.

— Назад пусть добирается сам, хотя месяц в каморке ему не помешает, — проговорила она, следуя за ним.

— Согласен, — проговорил Северус, будучи в своих мыслях и отдаленно соглашаясь насчет переселения Альбуса.

— А детей все-таки стоит отправить к родителям, Северус.

— О Мерлин! Минерва, — директор остановился и сощурил глаза, — этот день войдет в историю. Я согласен с тобой дважды.

Время шло, а его тревоги росли. А Северус очень редко тревожился, реже чем начислял баллы гриффиндору.

— Прости, Минерва, давай попозже поболтаем? — бросил он и умчался прямо по коридору.

Если она не там, то… Он не знал, что тогда будет. Где ее идиоты-гриффиндорцы, которые хоть как-то могли ее защитить? Первому влетит Поттеру, естественно, но не приведи Мерлин.

Он осторожно открыл дверь в больничное крыло. В палате стоял ужасный гогот. Мадам Помфри отменила изоляцию девочки, гром разразит Эверест, а небо упадет на землю! Но глаза Северуса не обманывали. Детишки разом замолчали, увидя директора, и лишь Ханна улыбнулась и поприветствовала его. Какого-то черта сидел Крам, а напротив — она, в окружении ребятни, из-за которой ее не сразу и заметишь. Как всегда в ее руках покоилась книга. Наверняка, читала вслух. Внезапно, ему захотелось ее придушить, наорать и обнять одновременно.

— Директор, — кивнул Крам и встал.

— Северус! — улыбнулась Гермиона и закрыла книгу.

Дверь скрипнула вновь.

— Все, закругляйтесь! Уже поздно, — сама сухость сказала бы приятней, чем колдомедик.

— Мадам Помфри, — кивнул директор.

— О, директор Снейп! Так, все выметайтесь за исключением мистера и миссис Снейп!

Дети быстро попрощались с однокурсницей и вышли в сопровождении болгарина.

— Северус, помни: девочке нужен покой, — напомнила Помфри и закрыла дверь.

Ханна улыбалась во всю и взволнованно теребила покрывало, пока Гермиона складировала все книги на ее тумбочку.

— Ох, как же я рада! — защебетала девочка, — Сегодня впервые меня посетило столько людей! Наконец-то, мадам Помфри разрешила впускать посетителей! Я так счастлива, ведь с этими ребятами я давно не виделась. Как они там без меня играют в квиддич?

— Ужасно плачевно, — мягко сообщил Северус, — без вас снитч ловиться не хочет.

— Ох, — вздохнула девочка, — тогда мне нужно спешить! Я так хочу вновь полетать на метле и поймать мяч! Профессор Крам сказал, что наш факульет приобрел новые метлы. А вдруг я не смогу на них летать?

Гермиона хмыкнула.

— Не переживай, скоро ты вернешься в команду и обязательно поладишь с новой метлой.

Гермиона поправила ей одеяло и с улыбкой попрощалась. А потом произошло нечто. Уже когда они подошли к дверям, послышался хлопок аппарации. Два эльфа ойкнули и также быстро исчезли, как и появились. Но Гермиона успела заметить знакомые моськи. Ханна мудро притворилась спящей.

Идя по коридору, они молчали. Гермиона улыбалась, но ничего не говорила, а просто нарушала идиллию тишины своими каблуками.

— Спасибо, что зашел за мной.

Ей хотелось его обнять и расцеловать на радости. Да и вообще она много чего хотела сделать с этим мужчиной. Но это глупо. Пусть ее любовь в ней сидит и дальше.

— Так вот она причина. Вот так просто? — проговорил низкий голос

— О нет, вернее да, но не только. Наши домовики ошиблись аппарацией?

— О да, им следует дать несколько уроков. Уверен, твой был зачинщиком всего.

— Угу, — согласилась Гермиона, — это он таскал книги и конфетки Ханне, а твой тырил мои печеньки.

И она захихикала, когда он остановился.

— Быть может, — и сразу перевел тему, —Почему тебя не было на собрании?

— Ты же попросил.

Гермиона почувствовала каждую мурашку, вызванную его странным и недоумевающим взглядом. Они вошли в лаборатории и принялись варить зелье.

***

Ночью случился новый рейд. И снова Лондон. В этот день утро для Гермионы Снейп началось прекрасно, но стоило ей добраться до газет нынешних и старых, как паника не заставила себя ждать.

Родители давно ей не писали, но все объяснялось их неумением поладить с новой совой. Гермиона и не тревожилась. Письма могли не приходить месяцами. Девушка даже думала сменить сову, так как не переносила мир магглов.

И вот теперь девушка случайно увидела в библиотеке газету. В “Пророке” на первой же странице красовались пепелища. Гермиона встревожилась и принялась читать. По мере чтения к ее горлу подступал ком. Становилось плохо.

Жертвы. Пожар. Атаки Пожирателей. В глазах мелькали буквы, размываемые слезами. Сколько боли читалось между строк. Списки погибших, дома сгоревших. Ее улица, ее дом. Она вскрикнула. Несколько раз перечитывала текст, чтобы поверить своим глазам. И все-таки там был ее адрес.

Колючая боль душила, словно Гермиону сдавили, сломали ребра и стянули легкие веревкой. Кашель, вызванный рыданиями, также препятствовал дыханию. Девушка постаралась успокоиться. На ватных ногах она вошла в директорский кабинет. Северус сидел в своем кресле и заполнял пергаменты, подписывая их размашистым почерком.

— Поттер, что еще? — устало спросил директор, не отрывая глаз от цифр на бумаге.

Гермиона нахмурилась. Она ведь только успокоилась. Губы непроизвольно задрожали.

— С…северус.

Он обратил к ней мягкий взгляд и тотчас встал.

— Я знаю, что мы скоро разведемся и что это не уместно, но…

— Что случилось? - мужчина уже оказался рядом с ней.

Девушка не выдержала и кинулась к нему на шею, пряча свои слезы в шершавом сюртуке. Руки легли на ее талию и обняли. Слова никак не могли произнестись. Слезы обжигали глаза, которые уже порядком устали плакать. Зелья не помогали. Она ведь пыталась успокоиться. Но не могла. Тогда и пришла к нему. Её родители мертвы. Умерли.

========== Не по плану ==========

— Где она?

Прошло часов шесть, не меньше. Гермиона уснула у него на руках. В тревоге она часто просыпалась, и Северус воспользовался помощью зелья сна без сновидений. Да, он утверждал, что ими злоупотреблять нельзя, да, он берег их на крайний случай, чтобы ее организм не успел привыкнуть к ним. Сейчас этот случай наступил. Он не мог быть с ней рядом. Духовники же могли воспользоваться, а это нагнетало и без того угрюмую атмосферу. Поэтому он даже с благодарностью посмотрел на вошедшего.

— Она в спальне, мистер Уизли. Будет метаться во сне — разбудите тотчас и дайте зелья, стоящие на тумбочке. Вряд ли это, конечно, произойдет, но будьте готовы.

Рон опешил от такого тона, лишенного былой надменности и строгости.

— Вас скоро ОН призовет? — задумчиво проговорил Уизли, осматривая гостиную.

Северус кивнул.

— Эм… Вы мне так доверяете? Серьезно, сэр? — спросил Рон с робкой улыбкой и румянцем на лице.

— Хм… — Северус развернулся на сто восемьдесят градусов и обошел свой стол, — У вас, вроде как, дружеские отношения, не так ли? Вы и в мыслях не будете покушаться на нее. В ином случае, ваши отношения не так уж гладки, а вы примчались сюда слишком быстро для обычного знакомого. Гермиона вполне могла вас бросить, а вы до сих пор хотите ее вернуть. Что ж, в первом случае она обрадуется, а во втором устроит вам легкий скандал. В итоге: она отвлечется.

Метка вспыхнула. Скрипнула дверь шкафа, откуда достались маска и мантия.

— И да, мистер Уизли, я буду проинформирован о всех ваших действиях. Предлагаю вашей фантазии представить последствия разных событий, - сухо проговорил Снейп то ли от боли в предплечье, то ли от мрачных мыслей.

— Намек понятен, сэр.

***

Рейд посвящался магам. Забытая всеми деревушка представляла собой скудное собрание ветхих домиков. Северус догадывался о мотивах Темного Лорда послать их сюда: духовникам нужны новые тела. Вблизи жужжал ручей, и кроме него ничто не нарушало тишины. В каждом домике двора царила своя жизнь. Хорошо, что все люди здесь специально обученные авроры. Северус вздохнул. Рейд начался.

Оставалось надеяться на профессионализм смельчаков. По плану, авроры должны были сдаться на милость духовникам и пустить их в себя во имя спасения невинных, коих заблаговременно эвакуировали. Главное - нужным заклятьем убить в их душах нечестивых, как это удалось проделать с ученицей Гермионы.

Пока упивающиеся пошли в атаку, Северус, воспользовавшись минутой, отдалился от них, и отправился вдоль ручья к Незабвенному озеру, где обитали русалки. Их слезы - странный ингредиент, доселе не встречавшийся зельевару, а следовательно, редчайший. И как ему, интересно, довести до слез женщину, да еще и русалку, психика которой уж наверняка потверже камня.

***

Зеленые шторы. Они висят целыми днями в одном и том же месте, лишь изредка передвигаясь на жалкие сантиметры. Солнце греет их и без пощады выжигает цвет. Но их это ни капельки не колышет. Удивительно, что комнаты Северуса находились хоть и рядом, но значительно выше подземелий.

Это никогда не волновало ни Гермиону, ни высокий потолок, который остается неизменным и в самих подземельях, ни подушку, на которой покоилась ее голова, ни те самые шторы, которыми хорошо было бы быть, по мнению девушки, как и другими неодушевленными вещами, попавшими в ее поле зрения.

Вещью быть хорошо: никаких эмоций, никакой боли. А Гермионе хотелось лезть на стенку и вопить, как щенок, поранивший лапку, от неизгладимой боли. Слезы давно закончились, глаза опухли, а в груди тяжелый булыжник теснил сердце.

Затянув потуже пояс халата, Гермиона вышла в гостиную и обнаружила в кресле около книжных шкафов спящего Рона. Не в силах пройти мимо друга и не укрыть, она поспешила за пледом назад в спальню.

Девушка открыла дверь с целью выйти и прогуляться. Прогулка отвлекает от тяжелых мыслей, она, подобно маггловской валерьяне, успокаивает своей красотой. А ей это сейчас особенно необходимо. На пороге появился Северус и, прежде чем что-то сказать, внимательно оглядел ее лицо. Когда же он заговорил ровным низким баритоном, Гермиона приложила палец к его губам и вышла к нему в коридор, закрыв дверь.

— Как это понимать?

Зачем задавал вопрос? Черная бровь уже прекрасно это сделала за него.

— Рон спит… — проговорил ее тихий голос. Она силилась, чтобы жгучие слезы опять не покатились по ее щекам от тяжелой потери семьи, — Кстати, что он здесь делает?

Вопрос задавался для отвлечения и себя, и собеседника от ее ноющей боли.

— Я его позвал, — подхватил Северус иллюзию беседы, — собирайся.

Что? Гермиона уставилась на него с истинным недоумением. Северус открыл для нее дверь и спокойным внятным голосом повторил:

— Собирайся.

Гермиона опустила взгляд на его кадык, чтобы избежать пристального взгляда. Молчание затянулось, и Северус, видевший странно задумчивую девушку, уже было заволновался, как она тихим шепотом ответила:

— Северус.., — ее голос дрогнул, — я понимаю, что тебя вряд ли волнует моя семья, и.., — она избегала очень старательно слово “смерть”, — то, что случилось с моими родителями тебя не затрагивает ни капли… Но… — ее глаза наполнились печальной влагой скорби, - я не, не могу… Я никуда не пойду… Мне очень тяжело…Ох, мама! — она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, но тщетно: слезы одна за другой покатились по ее щекам на перегонки.

Грудь наполнялась болью, и плотина, ее удерживающая, готовилась вот-вот рухнуть, поэтому Гермиона поспешила к себе в комнату. Она и так уж слишком много слез показала Северусу Снейпу, с которым они почти чужие люди. Его характер категорически не переносит “женских слабостей” - девушка это помнила. Она поспешила спрятаться в своей комнате, закрыться от него, от мира, написать письмо Джинни. Нет, лучше ее не тревожить в ее положении. Тогда Гарри.

Пол стучал от ее маленьких шажков, отражая быстрый ритм на удары ее пят. Его же поступь оставалась не слышна. Северус быстро схватил ее и уволок в ванну.

— Отпусти! — вырывалась девушка в слезах.

Она била его кулачками, царапалась и брыкалась, пока мужчина не поймал ее строптивые запястья и не притянул к себе.

— Гермиона, — руки продолжали крепко удерживать девушку, чья истерия сошла на нет, —сейчас ты умоешься, хорошо?

Слезы продолжали катиться по ее щекам.

— Ты меня слышишь? Мисс Грейнджер, дайте мне слово сказать! — рявкнул Снейп и одним движением стер слезы с ее щек.

— Они не умерли, слышишь?

Большие карие глаза распахнулись еще шире. Северус вздохнул. Эта девушка даже не разгневалась на его слова, как могла бы, а просто искренне поделилась своими чувствами и отказалась идти с ним. Ну что за женщина?!

— Умывайтесь и собирайтесь, мисс Грейнджер.

С этой фразой дверь за ним захлопнулась. Северус еще раз покосился на спящего Уизли и ушел к себе.

***

Зимой темнело рано. Звезды, как водяная рябь, мерцали на небе ровно до аппарации в Лондон, небо которого напоминало зеркало урбанистического паркового пруда , огороженного домами и лишенного всякого ветра. Облака напоминали купол.

Гермиона едва успевала за его шагами.

— Вы знаете, где они? Куда мы спешим, сэр?

Северус не сбавлял шаг.

— “Сэр”?

— По-моему, мы перешли на “Вы” и уже почти что развелись, раз я уже мисс.

— Это было необходимым. Только так ты пришла в чувство, — ей вспомнилось его обещание, и ей очень захотелось назвать его “профессор”.

Мегаполис жил своей жизнью. Людская суета заставляла не замечать ровным счетом никого, кроме себя самого. Каждый спешил куда-то, жадно выхватывая время.

— Кингсвэй 3, здесь, я полагаю, — протянул он, смотря на шестиэтажный дом.

— Но я не понимаю… Зачем?

— О, добрый вечер, мистер и миссис…

— Снейп, — ответил Северус и пожал протянутую руку клерка.

— Полагаю, вы владельцы пострадавшего дома?

Северус кивнул. Мужчина в костюме попросил назвать адрес, что и сделала на автомате Гермиона.

— Как хорошо, что в вашем доме и животных не было! Надеюсь, все члены семьи живы и здоровы?

— В смысле? — уточнила девушка, заглядывая в протянутый бланк анкеты.

— Случай удивительный. Проводка вспыхнула и спалила почти всю улицу, но ни один человек не пострадал. Счастье, что был фестиваль! Заполните анкету, чтобы компания возместила убытки.

Гермиона не могла поверить своим ушам. Никто не пострадал! Разве такое бывает? Она улыбнулась своему мужу и взяла ручку.

— На самом деле мы не владельцы дома, но моя супруга дочь хозяев. Они как раз уехали в путешествие. Она ведь может заполнить за них, как дочь, верно? — проговорил маг, поднимаю свою бровь так, как только он мог делать.

Работник отвел глаза и кивнул, после чего Гермиона приступила к заполнению.

***

Вышли они молча, и свежий прохладный воздух ворвался в легкие.

— Давайте прогуляемся по Лондону, а? — улыбнулась Гермиона, надевая кожаные перчатки на свои тоненькие пальчики.

— К черту условности, Гермиона Снейп, — проговорил Северус, — пока мы не разведены, ты никакая не Грейнджер. Никаких “Вы” со своим мужем.

Его глаза капканом захватили ее взгляд, который девушка не смогла отвести. Магический ток прошелся от его глаз к ее груди, опускаясь все ниже и ниже.

— Но ведь зелье скоро будет готово и тогда долгожданная свобода, верно?

Гермиона старалась не думать о своих чувствах и желаниях. Блоки обеспечивали ей защиту. Желание прильнуть к нему возрастало.

— Верно, — проговорил он.

Гермиона отвернулась. Мимо проходили люди, машины стояли в будничной пробке.

— Будет интересно понаблюдать за магглами, — услышала она горячий шепот над своим ухом, — А попозже заскочим в одно место.

Он говорил почти обыденным тоном, в котором все-таки витала нотка интимности между ними. Спина чувствовала его тепло, хоть они и не касались друг друга.

— Тогда к моим любимым местам!

Ладошкой, затянутой в тугую перчатку, девушка схватила его за руку и повела показывать Лондон, свой, родной Лондон, параллельно отгоняя несуразные мысли.

Спустя каких-то четыре часа они вернулись домой, где Рон Уизли не находил себе места. Совсем не отойдя ото сна, он не обнаружил подруги и принялся ее искать, как через несколько минут на порог заявился его личный и персональный ужас, сама потеря и породистая сова с большими карими глазами.

***

Все шло как обычно. Ночь сменилась днем. Портрет Дамблдора вернулся на место. Лестницы жили своей жизнью, не переставая менять свое направление и ломать всякие предполагаемые системы на их счет. Директор занимался директорскими обязанностям, а его разум занимали совсем не счета, пергаменты и прочие бумаги, ожидающие своей участи на его дубовом столе. Девушка, следящая за дисциплиной и сидящая в данный момент в классе трансфигурации у третьего курса Пуффендуя, привлекала все его внимание гораздо больше, чем бухгалтерия. В лабораторной варилось зелье с добавленными в него слезами полу-рыбешки, которая порядком вынесла ему мозг.

Из окна виден лес, поляны, далекий домик Хагрида, из трубы которого клубнями валил белый дым. Авроры замаскировались хорошо и даже отлично, а ловушки сливались с природой и магией чар. Ручка щелкнула, и Северус закатил глаза на очередное опоздание Поттера, который каким-то чудовищным образом ( каким - Снейп не хотел знать), стал Минервой МакГонагалл во плоти. Оборотное зелье допускалось, но Поттер вряд ли бы додумался до этого, и Северус предположил, что глава Гриффиндора пришла поболтать.

Вид ее не предвещал ничего хорошего: губы поджаты, глаза пронзительно устремлены в него, а шаги обманчиво ровны.

Северус изогнул бровь, и его собеседница сказала:

— Что ты задумал? Изволь объясниться сейчас же!

От такого тона последним двум директорам школы чародейства и волшебства Хогвартс, а по совместительству и лучшим магам всего волшебного мира, стало не по себе. Дамблдор предпочел не влезать в этот разговор, куда уж ему, портретному!

— Предположительно, поставил защиту на школу. Так… на всякий случай.

Она прошла и уселась напротив него.

— Северус, ты теперь самый сильный маг, далеко не обделенный интеллектом. Ты думаешь, что я в это поверю?

— Могла бы поддержать весь фарс, к чему столько беспокойства? — от разочарования Снейп позволил себе покачать головой, — Я считал, что твое доверие ко мне не пустые слова.

— Нет. Северус Снейп, прекращайте театр.

Тон выдал с поличным волнение, обуреваемое непреклонной скалой-гриффиндор. Директор посерьезнел мгновенно.

— Ты считаешь, что я не в состоянии обдурить этих идиотов?

— Нет.

— Тогда в чем проблема? — пониженным голосом спросил он, щуря свои черные глаза.

— Я доверяю тебе, Северус. Надеюсь, их атака входила в твои планы.

Он резко встал и вмиг оказался рядом со стеклянной стеной, разделявшие его кабинет и улицу. В пустоте деревьев мелькали вспышки. Рот Северуса слегка приоткрылся от шока. Глубокий вздох. Пора признать, этого он не ожидал.

========== Взрыв ==========

Очень-очень редки те случаи, когда Северус ошибался. Поправка: взрослый Северус. С каждым годом плодоносность опыта возрастала, увеличиваясь если не в геометрической, то в арифметической прогрессии уж точно. Не брать в расчет детство и мелкие ошибки юности. Остается побег из дому, Дамблдор, мародёры, Лили, Поттер, Воландеморт, снова Лили, снова Поттер (уже младший), любимая всезнайка (Да, ошибался, и с ней), затем придурошное воскрешение, вновь Гермиона и теперь недооценивание духовников-Воландемортовских. Выходит, все звенья проблем цикличны, только новоуровневые. А он-то наивно полагал, что вышел из этого круговорота. Новая ошибка.

После десятиминутной инструкции относительно учеников, защиты и общих действий, продиктованных Минерве, Северус покинул кабинет. Он спешил и старался не смотреть в мелькающие окна. Пейзаж не очень-то радовал. Защита рушилась на глазах. Вспыхивали огни аврорских палочек и тут же гасли, попадая в цель. Но разве можно такими детскими заклятьями обезвредить детей зла? И как по заказу стали слышны крики запрещённых и сильных заклятий. Это едва успокоило, и все же, Гермиону нужно найти немедленно.

К превеликому удовлетворению, Снейп обнаружил встревоженную деву, с горящими в панике глазами, дома.

— Что происходит? — металась она от окна одной стены к другому.— Я не понимаю, Северус! Ты же все просчитал, ты гений, они не могут так быстро подступать к замку!

— Спокойно, не бьем панику раньше времени, дорогая, — произнес он самым спокойным баритоном из своей коллекции.

Больше он не имел права называть её «дорогая», поэтому последнее слово словно ласкалось его голосом. Гермиона вздрогнула, но позволила себя увести в лабораторию.

Зелье уже давно стояло на полке в синих флаконах. Раздался ее всхлип. Это вышло чуть громче, чем планировалось, ибо Северус развернулся, подошел к ней и положил руки на плечи.

— Гермиона? — осторожно проговорил он, заглядывая в сверкающие от слез глаза.

Она обняла его за пояс и прильнула, утыкаясь носиком в шею.

— Я не стану пить это, — прошептала она, тихо всхлипнув.

Он опешил и даже замер на секунду, прикрыв глаза, стараясь ровно дышать, а после взял себя в руки и невозмутимо проговорил:

— Позволь узнать причину.

Стояла тишина. В лаборатории не имелось окон, которые передавали бы все происходящие за их пределами. Гермиона молчала. Глухие стены тоже молчали, изолируя людей. Слезы катились по ее щекам непроизвольно.

— Ну все-все-все, я ужасно каюсь, что не отвечал на твои нескончаемые вопросы во время занятий. Месть получена. Но нам нужно, мисс Грейнджер, сделать это.

— Как ты можешь шутить, когда все идет в Тартарары? Я знаю, Северус, я все прекрасно знаю. Если я выпью, если мы разведемся, то магическая связь исчезнет, а я не буду нуждаться в твоих ежедневных поцелуях. А это значит, что ты можешь….

Не договорив, она вздохнула и прильнула к нему теснее.

— Так ты будешь обязан вернуться… Ради меня. Ты выживешь, зная, что я нуждаюсь в тебе.

От ее волос пахло лавандой, и Северус наслаждался этим запахом, не в силах отстранить девушку.

— Я вернусь.

—Ха, поверила! — воскликнула Гермиона в сердцах, — Вот вернешься, тогда и разведемся.

Он отстранил ее и погладил шелковистые волосы.

— Почему ты улыбаешься? — растерялась Гермиона.

Мысли путались от его улыбки, дарящей чувство безопасности. Мужская ладонь мягко гладила ее поясницу, от чего мышцы расслаблялись и тревога уходила.

— Вы слишком забавны, мисс Грейнджер. Переносить развод на мирное время, когда находитесь в зависимом положении от человека, которого смерть преследует вот уже год. Я вернусь, обещаю. Только через несколько дней: грядет рейд, за время которого из вас высосут все соки духовники. Так что пейте.

Удивление и радость заставили ее отстраниться.

— Значит… Это все-таки входило в план!

— Да.

Нет, но не говорить же ей об этом. Это должно случиться намного позже.

— Ты все просчитал!

— Да.

Нет.

— Ох… Как же я рада, я знала, что ты гений! — Гермиона повисла на его шее, обнимая.

— Мисс Грейнджер, не забывай…те.., что через несколько минут мы разведемся… Придется привыкать на “вы”.

Гермиона сконфузилась и отпрянула, сразу посерьезнев.

— Да, сэр, — буркнула она, открывая флакончик. — Но обещайте, что вернетесь.

— Вернусь. А теперь до дна.

— Я верю вам. И я буду ждать.

И они опрокинули в свои рты микстуру, которая развязала между ними всякую энергетическую зависимость.

— А теперь, мисс Грейнджер, как директор преподавателю, приказываю: сидеть здесь.

Он вылетел очень быстро, запечатав двери такими блоками, на снятие которых потребуются долгие часы головоломок.

Гермиона вздохнула и вытерла вновь катящуюся слезу. Вот и наступила та свобода, в которой заключались ее мечты. Снова мисс Грейнджер. Она подошла к рабочему столу и плавно опустилась в кресло. Чары развеются через несколько часов самостоятельно, нет смысла выгадывать каких-то шестьдесят минут.

Десять секунд. Хлопок аппарации. Домовик, которого она позвала, уже хотел задать вопрос, как она, нежно лаская листья своих фиалок и с грустью разглядывая их, спросила:

— Мерид, сколько галеонов потребуется, чтобы ты выдал Северуса Снейпа?

За деньги с домовиками куда быстрее можно договорится, чем применением силы, которую девушка никогда не позволяла себе. Пара часов пролетела незаметно для ведьмы. Эльф подтвердил все ее догадки и о книжном спонсоре, и о похищении ее печенек. Информация усугубляла ее терзания в душе. Больше Северус Снейп ей не муж, прав на него никаких нет. Интересно: как теперь будут складываться отношения между ними?

Когда чары спали, за окном не было слышно ни единого звука, кроме скрежета горящих поленьев. Взрывы оставили после себя последствия: вновь пострадавший замок, каменные обломки от разрушенных стен валялись на земле, местами горели оконные рамы. В целом, замок не пострадал, что оставалось, по крайней мере, странным. Вражеская цель не преследовала разрушение замка - весь ущерб наносился от битвы случайно.

Гермиона услышала эмоциональный всплеск Локонса за углом коридора. Никого так и не встретив на своем пути после «заточения», девушка решила, что общение с ошибкой-ее-второго-курса будет не очень информативным, но с толикой правды. Этот человек умел приукрашивать горы до Марса, но основы черпал из истин.

— Ах, девочка моя, — начал с улыбкой из рекламы дантиста Локонс, слегка приобнимая девушку за плечи и ведя вдоль коридора, - Они смогли меня удивить! А я то удивляюсь редко: сколько книг написал! Пускай в той жизни не все было правдой, но теперь, видишь ли, у меня новая жизнь, и я начал совершать настоящие подвиги. Когда я увидел пожирателей, а их было штук восемь — не меньше, я ринулся в атаку. Самооборона с моей палочкой никакая — сама понимаешь, но у меня был нож. Да-да, маггловский, выкидной.

Девушка скептически посмотрела на геройское оружие, история которого началась с поездки его хозяина в Индию.

— Сэр, давайте попозже вы расскажете это? Что случилось с замком? Где все?

Надежды на краткий, но информативный диалог рухнули сразу, когда рассказ начался с обеда. Если вычеркнуть весь приукрашенный мусор Златопуста, то получилось даже очень информативно. Пожиратели и духовники подошли к барьеру, сладостно предвкушая победу. В этот момент, учеников разослали по гостиным, и весь Хогвартс вместе с аврорами стали гадать, что произойдет дальше. Никто и не рассчитывал на их нападение. В тишине напряжение нарастало. Минерва со своей твердолобой уверенностью, что они в безопасности, убедила всех в надежности их плана, в силу их защитников-авроров и смекалку директора школы, который аппарировал. Оставалось надеяться, что тактика сработает.

Наступили тяжелые минуты. Сотни глаз прилипли к окнам в нервном ожидании. Секунды перетекали в минуты. Вот-вот должна начаться атака. Наконец, прогремел взрыв — сработала одна из ловушек. Фактически: первыми напали авроры. Невидимая защита выиграла лишь жалких десять минут, после которых пожиратели набросились на школу. Каким-то удивительным способом они умудрились взломать все чары, наложенные профессорами.

Борьба длилась около двух часов, однако, на удивление многих, пожиратели никого не убивали, а лишь захватывали побежденных. Хотя пленом это нельзя назвать. В какой-то момент раздался новый взрыв, уже в самом здании. Большинство лестниц вывели из строя, тем самым оказались изолированными башни гриффиндора с пуффендуем. Тогда Локонс помчался к эпицентру взрыва, но опоздал. Все преподаватели уже столпились в холле у камней. Только Помона Стебль стояла на втором этаже около остатков лестницы, а Минерва Макгонагалл у жалких остатков другой. Виновника взрыва так и не нашли. В ту минуту посторонние успели скрыться.

Спустя полчаса Хогвартс пал, а после его падения единовременно рухнули на землю больше половины пожирателей.

Локонс рассказывал красочно, восторгаясь пережитым. Гермиона отметила, что талант писателя у этого человека все-таки настоящий.

— О, Гермиона! — встретилась им МакГонагалл.

— Вот, Минерва, я как раз рассказывал ей о странном феномене, в котором наши враги пали, а авроры вырвались из плена, — довольный голос Златопуста напомнил мурлыканье ленивого кота.

У Гермионы было множество вопросов, но один из них интересовал девушку особенно. Зачем? Зачем Минерва приняла Локонса? Однако вскоре пришел конец и ее недоумению, которое сменилось шоком и большой тревогой. Абсолютно сухой, лишенный всяких эмоций голос МакГонагалл проговорил так, что ледяные мурашки неприятно защипали Гермионино тело.

— Профессор, это были не пожиратели… Это были духовники, переселившиеся в авроров, как в Ханну Бион. А те тела, которые унесли в лес… Так в них переселили наших. Они в плену, профессор. Это поражение.

========== Одна жуткая улыбка ==========

Стрелки часов неумолимо бежали, абсолютно также как и мысли Гермионы. Вот уже как второй час они с Минервой сидели в поглощающей все и всех тишине. Пало не меньше полусотни авроров, в чьи тела переселились духовники, тогда как Северус утверждал, что их количество не превышает и десятка. Неужели он ошибался? Гермиона больше всего переживала за него.

— Они пленили только чистокровных, —протянула Минерва, мрачно рассматривавшая картинную раму, ее узорчатый выпуклый рисунок.

Девушка вздрогнула.

— Но смысл? Для обряда нужны маглорожденные, —вспомнила Гермиона одно из собраний. Хоть и была она не на всех, что-то девушка все же припоминала. Однако его суть оставалась не ясна.

— Он вам настолько доверял?— нахмурилась Минерва, а после сразу улыбнулась странной улыбкой.

— Я была на собраниях в мантии Гарри.

Минерва взглянула на свою бывшую ученицу, но никак не откомментировала.

— Да, нужны маглорожденные. Поэтому вам нежелательно покидать Хогвартс.

***

Три дня прошло. Гермиона помогала в больничном крыле раненным и ждала вестей от Северуса. Ничего.

Аппетита не было, она ела машинально, пила на автомате. Просто существовала.

Впрочем, таким образом многие отходили от шока. Том следовал за ней по пятам, заметив отсутствие кольца на безымянном пальце. Сначала это раздражало девушку. Ей нужен был Северус и только Северус. Вдруг с ним что-то случилось? Вдруг Воландеморт раскрыл обман? Гарри тоже куда-то пропал. Джинни не отвечала. Казалось, что все они оставили ее одну. Иногда приходил Рон. Он разбирал завалы и согревал улыбкой, когда встречался с ней взглядом.

Что касается Ханны, так ее дела шли хорошо. Оптимизм так и бил ключом из ее сердца. Она старалась поддерживать Гермиону, играла с ней, дарила рисунки. Однажды нарисовала ее и Северуса. Сходство впечатляло: высокий человечек в черном прямоугольнике с большим носом и в тон параллелограмму глазами обнимал маленькую лохматунью с карими, естественно же, в треугольном платьице.

Почему-то девочка называла ее «мисс Грейнджер», а Северуса ее мужем. Эти противоречия забавляли ведьму.

Прошла неделя. Снейп не возвращался. В Гермионе постепенно угасала надежда. Она старалась поддерживать огонь веры в директора Хогвартса, но хворост заканчивался в ее запасах, а огонь постепенно тух. Если бы не ребенок, Гермиона бы и вовсе пала духом.

Однажды девушка спросила мадам Помфри о тех причинах, которые заставляют держать Ханну в заперти. На что та лишь покачала головой.

— У нее случаются иногда приступы магического выброса, а это говорит о нестабильности здоровья.

Возражений от Гермионы не последовало. Ясно же, что мадам Помфри ее обманывала. Ни о каких магических выбросах речи и не шло. Их просто не было. Иначе Гермиона бы узнала хотя бы от Ханны, да и время могло показать хоть один припадок. Сколько долгих часов они общались – ничего подобного не происходило. А значит, у мадам Помфри имелись куда более весомые основания держать девочку в больничном крыле, и в этих основаниях имелось место тайне.

Рон стал предпринимать слабые попытки ухаживания, а Том принялся ходить с ней к болеющей. Девочка его пугалась, поэтому Гермиона вежливо выставляла парня за дверь. Рон относился к Тому также враждебно, а Гермиона находила его милым и ругала друга за это.

На досуге, кой в последнее время составлял не больше получаса, гриффиндорка рассуждала: “Почему пожиратели и духовники почти никого не убивают? Темный Лорд никогда не брезговал лишней кровью. Почему при пожаре в Лондоне никто не пострадал? Не было даже случайных смертей…”

Она думала и споткнулась о возникшую нить связи между всеми событиями, но, к великому сожалению девушки, эта нить едва прослеживалась. Стук сбил окончательно. Клюв бил в стекло. Их новая сова вернулась потрепанной и частично без перьев и без писем. А ее родители обычно писали письма.

— Гермиона, ей плохо! — ворвался в ее комнату Том.

Сначала ничего не прояснилось: сове и вправду было плохо, но не настолько, чтобы так переживать. Речь шла о Ханне, у которой поднимался жар, рискующий перейти в лихорадку. Колдомедика рядом не оказалось.

— Отнесите меня в лес! — бредила она.

Том, как ни странно, соглашался с бредом бледнеющей девочки.

— Это опасно, нужно найти мадам Помфри! — Гермиона отправилась звать на помощь, но вернулась ни с чем. Ханна металась, ее кожа приобрела голубоватый оттенок, а тело покрылось потом.

— Пожалуйста! У меня с ними связь! Мне нужно туда! — без сил хрипела она, умываясь слезами.

— Где ее мантия? — спросил Том, обшарпывая комнату глазами.

— У нее нет мантии, она не выходит на улицу с осени.

Без раздумий парень подхватил девочку на руки и понес к дверям, пока его не остановила Гермиона, чтобы укутать ребенка своей мантией. Профессор Грейнджер, несмотря на свой статус, не стала препятствовать их уходу. В окне она увидела, как парень подошел к границе аппарации, с помощью которой можно было бы выиграть время. Ведьма кусала губы, переживая за них. Ни Минерва, ни любой другой здравомыслящий человек не разрешил бы отдать ребенка самим духовникам. Гермиона это понимала и куда больше осознавала, что душа Ханны покидала свое хрупкое тело. Кому как ни ей, бывшей миссис Снейп, знать о силе и связи темной магии между духовниками и их жертвами. Еще сильнее она помнила слова Северуса, требующего не лезть во все это. Тому она доверяла, только под его ответственностью она и отпустила их.

Гермиона не сразу заметила бегущего парня, который набросился на Тома. Девочка выскользнула в сугроб и начала кашлять.

— Мисс Грейнджер, здравствуйте! Представляете, у Виктора Крама подралась ребятня. Вот уж не думала, что у Виктора не будет дисциплины! - прочирикала Поппи и, заметив пропажу, сразу сменила тон, - А где наша Ханна?

Не удостоив ответом, Гермиона пролетела мимо женщины и помчалась на улицу, где завязалась драка. Рон пребывал в ярости.

— Гермиона, не смей это делать! — кричал он, когда ведьма подлетела к малышке.

Та почти не дышала, не говорила, не плакала. Умные светлые глазки молили. И Гермиона не смогла не помочь. Ведьма аппарировала с ней в то место, где когда-то следовала за своей ношей. Они направлялись к дому, где она впервые увидела Воландеморта. Пахло хвоей, и вместе с морозом этот запах резал горло и нос. Ветки сосен кололи лицо, а дорога пропадала в темноте. По памяти Гермиона сворачивала, как уповали ее надежды, в нужных местах. С быстрыми шагами в ритм билось и сердце у девушки. По мере приближения в ветхой лачуге дыхание Ханны стало выравниваться, а со временем жар сошел на нет. А это не могло не радовать.

Остановившись у массивной сосны и облокотившись о нее, Гермиона переводила дыхание. От бега и холода горло сводило, словно в нем появились открытые порезы. Ханна успокаивалась и едва заметно улыбалась. Только сейчас Гермиона осознала, что на ней нет верхней одежды. Мороз резал кожу и колол мурашками, но не критично.

Тихие слова девочки высказали благодарность и Гермиона улыбнулось. Проблема решилась. Они уже близко. Ханна увидела ответную милую улыбку сквозь темноту, которая через три секунды скрылась за крупной мужской ладонью.

***

Тем временем Минерва и Мадам Помфри внимательно выслушали рассказ Тома Мэдисона о болезни Ханны.

— Вы свободны, Том. Пусть теперь расскажет свою версию Рональд.

Юноша вышел.

— Изначально, идея допускать Гермиону к пациенту была не самой лучшей. Теперь у нас есть риск потерять двоих, а вместе с ними и пол состава Хогвартса, как только вернется директор Снейп, — проговорила Минерва на полном серьезе.

— Ваша сова славится скоростью, — в смягчение атмосферы кинула утешение Помфри.

— Остается надеяться только на это.

***

Гермиона инстинктивно прижала ребенка к себе. Не имелось ни смысла, ни возможности кричать. Палочка давно покоилась в ее руках.

— Без глупостей, мисс Грейнджер, — послышалось гневное шипение.

Прошлись мурашки от контакта холодной кожи с горячим дыханием. Гермиона осторожно кивнула. Мужчина обошел ее и попытался убить взглядом. Стало стыдно, как от предательства, поэтому Гермиона отвела взгляд от знакомых черных глаз и тихо прошептала оправдание:

— Она умирала…

Поборов желание заавадить пол мира разом, Северус стянул с себя мантию. Гермиона, в отличии от него, совершенно не догадывалась, что должно было произойти в этих местах. А он знал и больше всего опасался за нее.

— Забирай мою мантию, — скомандовал он и добавил в ответ на немой вопрос в ее прекрасных глазах, — По твоей Они смогут найти тебя, моя же будет гарантией ее защиты.

Гермиона послушалась. Ребенок утонул в теплой черной мантии, а она сама окунулась в объятия своей. Стало в разы теплее.

— А теперь, мисс Грейнджер, вы побежите со всех сил и аппарируете отсюда как можно быстрее, иначе обещаю, и вы, и те два недоумка ужасно пожалеете. Вы — от гриффиндорского героизма, они – от кретинизма.

Девушка кивнула и услышала уже мягкое «Бегите», помчалась назад, посильнее кутаясь в мантию, которая путалась в ногах и постоянно мешала. Ветки били по кровоточившим царапинам на лице, но это не приносило особой боли. Северус жив, все идет по плану. От такой мысли на душе становилось легко. В ведьме пребывала огромная уверенность в успехе ее бегства. Не сразу услышался хрустящий снег, не только под ее ногами. Но даже если бы и услышался, это бы ее не спасло от быстрых преследователей.

Три тени лавировали между стволами деревьев. Гермиона вскрикнула, собрала все свои тощие силы и ускорилась. До аппарации оставалось несколько минут бега. Тени настигали. Тяжелыми и широкими шагами мужчины приближались к своей цели. Палочка, даже при большой удаче, помогла бы избавиться лишь от двух врагов - девушка знала свои возможности. Поэтому и бежала ловко.

Один пожиратель обогнал и попытался поймать ее, но Гермиона резко свернула. Снег хрустел, и с каждым новым шагом он заглатывал ее ноги все больше и больше. Как на дикого зверька, они вели охоту на девушку. О возврате к маршруту речи и не шло, ведьма бежала бесцельно, пытаясь аппарировать.

Белый свет.

Ведьма закричала. Вспышка круцио, полученного в спину, повалила ее. Все кости вывернуло на изнанку. Гермиона вопила, как маленькая лань, загнанная в угол. От боли катились слезы. Холодный снег резал нежную кожу лица. Девушку поволокли.

***

Большой темный зал встретил их мерзким холодом и запахом гниющей сырости. Мраку не удавалось скрывать облезлые обои, покрытые грибком, и грязный пол. Сотни пар глаз уставились на них.Гермиону пинком заставили встать на колени. Все тело изнывало от ломящей боли. По дороге мантия больно стянула руки, поэтому при первой же удачной возможности девушка избавилась от нее.

Как ни странно, ее не пытали, не насиловали и не издевались. Просто небрежно приволокли. А это было куда страшнее сотен круцио и моментальной смерти. Ей готовили что-то особенное. Хуже всего, если она послужит приманкой в ловушке для Гарри или Северуса. Нельзя этого допустить.

— ООО, Грязнокровка Северуссса, — раздался эхом противный голос, —Подружка Гарри Поттера… Почему же она такая помятая, а?

— Мой господин, — шагнул вперед упивающийся, чтобы отчитаться, но Темный Лорд прервал его. Наверное, остановил знаком руки, ведь Гермиона не поднимала глаз. Воландеморта она уже видела, а смотреть на безликие рожи пожирателей не имело никакого смысла. Гермионе вспомнился один из ночных кошмаров. Это место в точности походило на картинку сна. Именно здесь Он жестоко расправились со всеми ее друзьями. Она сглотнула ком, стараясь подавить нарастающий страх. Тщетно.

— Молчать. Пусть подойдет ко мне.

Её толкнули в спину, вынуждая встать. Ноги отказывались идти, да и в этой функции она и не нуждалась: Гермиону притащили к нему за локти и, надавив на плечи, заставили вновь опуститься.

Человеческий организм трясется в нескольких случаях: при колоссальном удовольствии, при оргазме, что тоже отменное наслаждение, при сильном мышечном напряжении, также в случае испытания большого страха или пронзительного холода. Дом не отапливался, а пол кусал колени и грозил обморожением. Изнутри же бил страх и последствия круцио. Как внешне так и внутри ее била нескрываемая мелкая дрожь.

Воландеморт лениво изучал ее, заставляя гадать над своей участью. Непрошенные воспоминания о свиданиях с Беллатрисой так и лезли в ее голову, вызывая безысходный страх. Гермиона силилась. Пульс бил в виски, но дыхание ей удалось привести в норму. Оно выражало спокойствие.

Острый ноготь дотронулся до нежной кожи лица и прочертил линию под красной царапиной. Гермиона вздрогнула.

— Это сделали мои слуги, да?

Гермиона ответила тишиной. Это всего лишь обычный волшебник, который выпил оборотное. Ему далеко до настоящего Воландеморта. Тёмный лорд мертв. Мертв!

Так и не услышав ответа, Воландеморт схватил гриффиндорку за подбородок и впился пятерной в ее щеки, заставляя задрать голову и посмотреть в глаза, чего Гермиона так и не сделала. Понимая необратимое, она принялась ставить ментальные блоки, какие ей были знакомы.

— Расскажи, что они сделали с тобой, — процедил Воландеморт с наслаждением.

Он хотел услышать, как ее унизили, чтобы она рассказала это всем. Гермиона с достоинством посмотрела в змеиные глаза и медленно проговорила:

— Послали круцио и небрежно доставили сюда.

Темный лорд с нажимом заставил повернуть голову и внимательно насладился ее изуродованным царапинами лицом. Гермиона презрительным взглядом смерила головы упивающихся и духовников, как почувствовала нежное касание к ране. Указательным пальцем он приласкал несколько царапин, а затем отшвырнул ее на пол.

— Пока ее не трогать. Она нам понадобится. Увести ее в пустую камеру.

Последнее увиденное Гермионой — жуткая улыбка Воландеморта.

========== Конец ==========

Длинные лестницы с нескончаемыми ступеньками. Спускались глубоко под землю и также долго шли. Подземелья отапливались, принимая в свои объятия новую пленницу. Девушку толкнули в камеру и закрыли решетку. Шаги затихли. Только стоны и перешептывания заключенных. Обряд еще не начался, раз пленники находились здесь. Это вселяло надежду.

Гермиона вздохнула и постаралась оглядеться. Окон не имелось. Пол был чист. Ничего, чем можно сковырнуть стену или прогнуть решетку. Видимость слабо создавали факелы, висящие в нескольких метрах от камеры. Длинные прутья решетки, выходящие из потолка и протыкающие пол, без особых препятствий пропускали свет. С детского садика девушка помнила закон: если пролазит голова – пролезет и все тело. Закономерность подтверждалась всякий раз, когда они сбегали от воспитателей. Конечно, анатомия взрослого немного различается от детской, а женщина от девочки отличается разительно. Однако, эту попытку можно предпринять. Девушка оценила себя: грудь и ягодицы по объему больше головы, но они мягкие и вполне могли пролезть. Пока это единственное решение.

Попыталась. Ведьма проверила каждый проем. Нет.

Нет.

Нет. Нет. Нет. Нет.

Отчаяние поглощало все ее надежды. Но Гермиона не сдавалась. Кровь пульсировала в ушах.

Не пролазит. Не здесь. Туго. Нос, лицо, виски – дальше не идет. От радостного ликования к грызущему сердце разочарованию. Она тяжело вздохнула, выпуская свои губы из плена зубов. Вкус крови отдавал железом. Очередь дошла до последних прутьев… Девушка крепко сжала их, но ни боли, ни отчаяния, вложенных в хватку, они не почувствовали, что объяснялось естественными науками и теми же основами трансфигурации. А жаль. Ведьме так хотелось дать выплеск всем своим эмоциям. Вытерев слезы и вновь сделав глубокий вдох, она приняла новую попытку.

Нос, лицо, виски, уши (туго, но пролезли). В коридоре восседала пустота. Шея. Девушка развернулась. Плечи, ключицы, грудь в легкую проскочили. Вот-вот, и она сможет сбежать! Еще чуть-чуть! Живот так и парил между металлом. Пульс возликовал от предвкушения и адреналина и резко больно ударил изнутри, когда в тазобедренные кости и крестец впились перекладины. Гермиона зарычала и от отчаяния, какое бывает, когда всё теряешь, забила кулачками по прутьям. Слезы катились по щекам. Вскоре умолк и рык, сменившись всхлипом.

Еще чуть-чуть она простояла между прутьев, а потом полезла назад. Снова живот, грудь, плечи, шея. Теперь она не спешила. Пока из соседней камеры не высунулась рука. Она потянулась к ней, заставляя Гермиону поспешно возвращаться. Ведьма залезла в самый дальний уголок и обняла себя за колени. Как теперь действовать? Все ведь должно обойтись. Она справится. Попытается снова.

Меж решетками снова показалась бледная раскрытая ладонь пленного, вызвавшая в ней мимолетный испуг. Кто будет протягивать руку, но молчать? Возможно, человек нем? А может, намекает на шепот?

Ведьма, не сводя глаз с едва видимой бледной кожи, сделала шаг. Медленно она приблизилась. Ткань не освещалась, и Гермиона сделала вывод, что цвет темный. Мантия пожирателя. Это жертва духовника. Чуть позже она вскрикнула и прижала ладонь ко рту.

— Северус! Почему ты здесь?

Опустившись на колени, она схватила его шершавую ладонь и крепко сжала.

— Тссс…

Гермиона ласково уткнулась носиком в ладонь.

— Надеюсь, ты не плачешь? —поинтересовался он и для проверки провел ладонью по щеке, вызвав этим действием волну дрожи во всем женском теле.

— Ты улыбаешься?

Плевать и он, и она хотели на условности, к слову о всяких «мисс» и «мистерах». Так уж случилось, когда темная магия желания брала над ними вверх. Теперь подсознательно подобные обращения вызывали у них смешанные чувства.

— Я не люблю, когда ты плачешь, женщина,— последовало после паузы.

Настало время и для ее улыбки, которая вышла ужасно горькой.

— Что нам делать? — выдохнула она, как указательный палец прижался к ее губам.

— Ты мне веришь? — шепот едва улавливался.

— Да, — прошептала она.

— Не отходи от решетки, не задавай вопросов и не волнуйся, — с этими словами рука покинула ее и скрылась в темноте.

Гермиона вслушивалась. Но даже ее обостренный в минуту опасности слух не смог распознать действий в соседней камере. Почему, почему он здесь? Девушка никак не рассчитывала здесь обнаружить директора. Еще два часа назад он, как и она, был на свободе, заверял, что даже к его мантии отнесутся с почетом и девочку, укрытую ей, не тронут. О Мерлин, что случилось с Ханной? Её вполне могли убить или же готовить к жертвоприношению. Времени оставалось все меньше и меньше. Если Темный Лорд избавился от Северуса. Означает ли это начало ритуала? Яснее дня, что директора Хогвартса берегут для мести, так сказать на десерт Воландеморту.

Раздались шаги. Два пожирателя в масках, скрывающих лица, и в шелковистых мантиях пролетели мимо камеры, как резко замерли.

— Идите сюда, — спокойно проговорил им Снейп.

Те быстро подошли к нему, открыли камеру и зашли. Дальше замок щелкнул и тюрьма вновь заперла в своей камере двоих людей. Послышалось «эванеско».

— У тебя есть палочка?! — Гермиона высунула голову из решетки и с широко распахнутыми глазами пискнула. – Мамочка!

— Вернись к себе! — шикнул Снейп.

Гермиона прижалось спиной к стене, смежной с соседней камерой, и уткнулась лбом в решетку. «Ого!» - подумала ведьма. Та тончайшая нить, что появилась только сегодня, стала видимой. Каждое событие буквально кричало ей об истине. Но Гермиона оставалась слепа. Вселенная слишком ленива, чтобы расхлебывать события случая. Массовый пожар в Лондоне – очередной рейд. Очевидно. Но когда это в рейдах обходилось без жертв? Никогда! Горожане покинули дома, так как их заманили, зазвали в гости, подарили путевки, или просто убедили. Но зачем рейду сжигать дома? Воландеморт никогда не пользовался лишь одной тактикой разрушения и лже-Лорд - тоже. Духовников, как известно со слов Северуса, пародия зла не могла контролировать. Они питались разрушением, маниакально преследуя свою цель – воскрешение Воландеморта. А выгодно ли это было лжецу? Нет. Каждый его последователь подчинялся ему с помощью метки. Под жутким страхом за себя и семью они служили ему. Так выгодно ли это лже-лорду? – снова спрашивала себя Гермиона. И снова отвечала: «НЕТ!».

Придя к эврике, мозг девушки анализировал информацию снова и снова, но даже это не могло ответить на все ее вопросы. Догадываясь обо всем, она продолжала, ровным счетом, ничего не знать. Правильно говорят: «Знание открывает незнание».

Она почувствовала его длинные пальцы в своих локонах. Он снова с ней. Гермиона вложила свою руку в мужскую ладонь.

— Как я устала…— протянул ее тихий шепот.

— Это конец, — проговорил Северус.

Наверху прогремел взрыв, за которым последовал новый. С потолка посыпался бетон.

На девушку нашел страх, она напряглась и посильнее сжала его ладонь. Кто-то из пленных закричал, кто-то зарыдал, некоторые попытались выбить решетки. Безрезультатно.

***

Через четверть часа послышались шаги. Шагали не в ритм из-за большого количества ног. Людей было много. Во всех камерах притихли в испуге за свои жизни. Мужские голоса принялись взламывать замки, которые, вероятно, падали и бились о каменный пол - Гермиона предпочла не высовываться и не убеждаться в этом. Звуки вполне удовлетворяли ее.

— О, мистер Снейп… Это неожиданно…

Девушка вздрогнула, услышав голос отца в соседней камере.

—Уже так быстро? —послышался голос миссис Грейнджер.

Гермиона встала и осторожно высунулась из “убежища”. Авроры. Они освобождали пленных. И к ее решетке один подошел.

— Стоп-стоп-стоп, — медленно прохрипел змеиный голос. Заключенные, авроры да и Гермиона — все замерли. Шаг-второй. Воландеморт парил в воздухе медленно, но уверенно и приближался к камерам Снейпа и Гермионы.

Что-что, а мир удивителен. Послышался щелчок фотоаппарата около соседней камеры, и девушка разобрала шепот матери.

—А кто это?

И бубнение Снейпа.

— Местный дурачок.

Мастер зелий сам взломал замок. Теперь очередь дошла и до Гермионы. К ней подлетел фотоаппарат с крылышками, подошел Лорд, и вспыхнула вспышка, абсолютно ослепляющая на несколько секунд каждого, кто находится рядом в радиусе трех метров.

Замок упал, открыв дверцу ее заточения.

Миновав Воландеморта и Северуса, Гермиона бросилась обнимать родителей. Эти обнимания стали самыми странными в ее жизни. Словно она была в трансе. Оно и верно. Шоковое состояние подавляло все эмоции: и радость, и страх, и гнев, и счастье, и грусть, и прочее, и прочее, что таилось в ее душе сейчас.

— Как вы здесь оказались?

— Твой профессор пришел к нам, — они улыбнулись зельевару, который что-то злобно шептал Темному Лорду. Хоть девушка и догадывалась, кто бы мог быть идиотом-легилиментом, все-таки с эпичным удушением лже-злодея решила не торопиться. Отец продолжал:

—Он сделал нам очень хорошее предложение, да и представь: у нас теперь будет новый дом! Страховка все покрывает!— улыбнулся отец.

— Простите, что отрываю от семейной идиллии, мистер Грейнджер, но реакция на империо не предсказуема. Вы должны доверится колдомедикам и, желательно, поскорее, —самым профессорским тоном проговорил зельевар. Подошедший аврор пригласил идти за ним.

— И мисс Грейнджер тоже следует пообщаться с колдомедиками, — невзначай приказал директор, осматривая ее царапины, которые стали более различимы при тусклом свете фонаря, чем несколько часов назад в кромешной тьме, когда они плевали на условности. Он стоял в нескольких шагах от нее и видел каждую ранку. Грейнджеры обменялись взглядами с дочерью и ушли без нее, позволив сделать выбор самостоятельно.

— Со мной все в порядке, сэр, — бросила Гермиона.

— У вас всегда порядок, мисс Грейнджер, что в голове, что на ней. — ядовито обволок низкий баритон.

Девушка уже и отвыкла от язв грозы подземелий. А она и не заметила ту постепенность, с которой все его ядовитые фразочки сошли на нет. Слов не нашлось ответить. Растерянно пробежались вдоль мрачных стен карие глаза, словно пытались в них найти ответ, который так и не получила. Только пустота холодных стен стала казаться куда теплее того, что сделалось с ее сердцем. Маленький орган размером с кулачок сжался. Захотелось спрятаться от невыносимой боли. Что она сделала неправильно, раз ей стало так больно? Зачем она поверила в его маску под названием “уважение”? Слезы постепенно наполняли ее глаза. Почему она продолжает верить в него? Чтобы скрыть, наверняка покрасневшие глаза, девушка отвернулась и до по беления поджала губы. Физическая боль, как минус на минус, должна унять боль душевную, как ей думалось. Вдох. Выдох. Слезы сдержались, но боль не унялась. Наконец, Гермиона выдала:

— Как только мне вернут палочку…

— Вы и со шрамом на животе разберетесь? — беспардонно прервал Снейп.

—А что с моим шрамом на животе?

— Не желаете поставить себя на учет в Мунго? Вдруг вам понадобится новый муж, а добровольцев не окажется? — невольно Северус шагнул к ней. Гермиона была вынуждена запрокинуть голову, чтобы поддерживать зрительный контакт и чтобы не показать ему свою боль..

—Зачем? — просто прошептала она.

От этого шепота, скопившего отчаяние, боль и тихий душевный вопль, мужчина вздрогнул.

— Согласитесь, этот брак принес вам много страданий…

Каким-то удивительным образом глаза продолжали балансировать грань жалких слез, пока она выцедила из себя жалкую улыбку.

— Я видела вас другим… — она покачала головой, не веря, что все это говорит, — Спасибо, что не дали умереть.

Пробежала боль в черных глазах, его лицо стало хмурым, и, пожалуй, впервые появилось отчаяние, незримое никем.

— Простите, Гермиона, и забудьте об этом.

Говорил ли он о браке, или об только что случившимся инциденте - девушка не поняла, и не собиралась. Она не успела развернуться, чтобы уйти, так как в двери показался запыхавшийся Воландеморт.

— Снейп, там что-то пошло не так.

Гермиона поспешила на помощь, откуда слышались стоны. Шаг. А дальше она не сдвинулась, потому что вытянутая рука зельевара остановила ее и притянула к себе за талию.

—Мисс Грейнджер, не стоит,— сказал он.

— Говорили гадости, чтобы я ушла, да?

Он поймал ее гневный взгляд.

— Хотите, чтобы я продолжил и сказал все, что думаю о вас? —прошипел зельевар, окидывая ее холодным взглядом.

А мир был так близок.

Гермиона плюнула на интересное и незатейливое появление Гарри, в котором сначала, конечно же, появился шрам на зеленоватой коже Темного Лорда, что было бы очень комично, будь они в другой ситуации: Воландеморт со шрамом на лбу, который сам же его и оставил - потеха. Чтобы это увидеть, хватило секундного взгляда. Гнев отвел ее глаза к Северусу.

— Как-нибудь попозже, сэр. А сейчас пропустите!

Девушка дернулась, как Снейп притянул ее к себе обратно, столкнув их бедра. Но он и рта не успел открыть.

— У вас нет ровно никаких оснований останавливать меня. Я не ваша жена, чтобы так ВЫ пеклись за меня. Мы друг другу никто, так что уберите свою руку, сэр, - спокойно произнесла она.

Прищуренный взгляд изучил раскрасневшееся женское личико. Он отпустил.

— Идите.

— Но, профессор, — возмутился Гарри, преграждая путь подруге, — Гермиона, он прав, не стоит.

—И что же теперь вы решили спрятать от меня? — устало спросила Гермиона. —Там ведь пленные? Что с ними “пошло не так”?

Гарри со Снейпом обменялись тревожными взглядами.

— Там было пять человек. И. Все. Мертвы.

Комментарий к Конец

Хочу поблагодарить того неизвестного читателя, который подправил мои ошибки! Спасибо!!!

========== Последствия ==========

— Гермиона, они разложились… Это не самое лучшее зрелище. Давай лучше аппарируем. Меня ждет орден с объяснениями.

Естественно, она не согласилась, пока ее не убедили. Северус привел красноречивое описание трупов, а Гарри подтвердил. Оставив бывшего упивающегося разбираться с трупами, они вышли из дома. Землю укутывал острый хрустальный ковер, состоящий из осколков.

Альбус Дамблдор только начал свой рассказ, когда две трети золотого трио зашли в директорский кабинет.

— Северус Снейп воскрес не случайно. Узнав о духовниках, он создал этот план. Весьма идеальный, замечу я. Ведь в итоге не только убили духовников, но и поймали несколько сотен беглых упивающихся.

Старик замолчал при виде встревоженных глаз и хохотнул:

— О, не думайте, что их невежественно убили вместе с телами, которые они успели покинуть. Те целы и невредимы. С помощью незатейливого хрусталя можно захватить духовника и вытянуть его из жертвы. Поэтому у того дома, где проводили операцию, босиком лучше не ходить, правда, Гарри?

Гермиона кивнула вместо друга, который и не слышал вопроса, словно присутствовал не в этой комнате, а где-то далеко-далеко. Альбус продолжил:

— Духовники не контролировались никем и были потенциально опасны. Они состояли из темной магии и, подобно дементорам высасывать радость из людей, жили разрушением и служили обряду. Только истребление помогло бы нам победить. Воландеморт был хитер и не стал наступать на одни и те же грабли, а продумал и случай своего поражения, заблаговременно создав этих тварей. Только на своего создателя и на носящих метки они реагировали хоть как-то, принимая их за живых. Другие же люди воспринимались как продукты то для жизни, то для ритуала.

Альбус забирал все внимание слушателей, поэтому, кроме Гермионы, никто и не заметил, когда и куда ушел Гарри. Ведьма насторожилась, но не последовала за ним, вникая в рассказ волшебника.

—Они тянулись исключительно к Воландеморту. Представляете, как долго расхаживал по лесу наш начальник аврората в непристойном, так сказать, виде, пока к нему не пришло трое представителей этих странных существ! — хохотнул старик и продолжил. —. Они обосновали алтарь, и по неведомой нам связи о месте узнали все. Постепенно количество духовников стало увеличиваться, и Северус понял, что никто из них не пропустит обряд. Мы принялись выжидать. Что уж говорить о пожирателях, когда к темным меткам применялась такая же темная магия?

Темная магия? Гермиона хмурилась, узнавая Северуса Снейпа. На метку можно воздействовать только через метку. Означает ли это, что Северус прибегал к запретным заклятьям и заклинаниям? А кто же еще из них троих, Гермиона?

— Гарри руководил аврорами. Оставалось найти повод, чтобы собрать всех накануне обряда. Пир подходил как нельзя лучше. Духовники нуждались в переселении, поэтому мы ожидали атаки. Не такой скорой, конечно,— с улыбкой поправил Альбус очки и продолжил. — Мы умышленно проиграли, создав повод для игрищ упивающимся. А сегодня мы имеем то, что имеем. С победой, друзья!

Последняя фраза разрешала ордену начать обсуждение. Поднялся шум. Гермиона вышла и отправилась проведать родителей, думая и тревожась за Снейпа, который подверг свою душу очередному испытанию.

— Это что получается, я в Гарри пульнул заклятьем тогда? — заволновался Невилл, — О Мерлин! Поэтому были ложные “роды”?— Невилл изобразил пальцами ковычки на слове “Родах” и ужаснулся, когда Альбус кивнул.

***

Гермиона временно поселилась в комнате профессора ЗОТИ, которая с радостью приняла гриффиндорку. Постепенно происходил переезд. Ее губы скучали по их поцелуям, и вообще ей не хватало брака. Каждый день встречаться со своим бывшем мужем, сидеть рядом с ним в главном зале, чувствовать его запах, слышать его голос, ловить на себе странные и пристальные взгляды, от которых становилось неловко, словно он каждый раз ловил ее на непристойных и тоскливых мыслях. Девушка вздохнула. Он ее не выбрал, а безразлично отпустил. Между ними установился печальный нейтралитет без язв и ироний. Последний раз Северус язвил, когда хотел остановить ее. Гермиона всю ночь не спала: размышляя об этом. Что такого он хотел от нее скрыть? Неужели волновался?

— Я не ваш трофей, чтобы вешать меня на стену, мисс Грейнджер, — повернулся к ней Снейп и слегка наклонился в ее сторону, - поэтому не стоит во мне сверлить дырку для гвоздика.

Она снова забылась за завтраком и рассматривала его профиль. Эх, Гермиона, ну что с тобой делать?

— Простите, задумалась, — буркнула в ответ.

—Полагаете, я ответ на все ваши вопросы, раз ваши глаза выбрали меня? О чем вы думаете?

Лгать, конечно, не хорошо… Да и можно ли назвать это враньем? Гермиона частенько задумывалась и о другом, хоть и не на данный момент, но задумывалась же.

—Как вы сделали оборотное в Воландеморта?

Он усмехнулся уголком губ.

— Никто не поинтересовался этим, кроме вас, мисс всезнайка. Думаю, рецепт вам известен со времен тайной комнаты… — надменно проговорил мужской голос.

Она кивнула.

— Если вы о человеческом компоненте, так это кровь.

— В теории, Воландеморт — темный дух, а значит, в него нельзя перевоплотиться. Что вы сделали с зельем? И как добыли кровь?

— Я занимался этим годами, мисс Грейнджер, составлял нужные пропорции и подбирал правильные ингредиенты. Это был один из планов, так называемого, Добра, когда Поттер только шагнул в волшебный мир и не подавал ровно никаких надежд. Темный Лорд регулярно совершал темно-магические ритуалы и резал себе руки, не заботясь об оборотных, ибо считал себя выше обычного человека. Поэтому его крови у меня вдоволь.

— Даже сейчас?! — Гермиона не смогла поверить в сказанное. Это еще раз подтверждало гениальность Северуса, который ответил кивком головы и вернулся к трапезе.

***

Глупо надеяться, что ей хоть что-то расскажут о тех людях, чьи трупы обнаружили в подвале дома. Снейпа спросить об этом - нужно впасть прежде в маразм, чтобы позволить так себе опозориться. Гарри же все скидывал на Снейпа, из-за чего снова посещала мысль о маразме.

Ханна целая и невредимая вернулась в свой родной изолятор. Мадам Помфри продолжала не отвечать и брала пример с Гарри: все валила на Снейпа.

Однажды девушка пришла к своей ученице чуть раньше обычного. Как оказалось, к большой удаче. Или нет? Кто знает? Иногда лучше жить в неведении…

— Она не желает уезжать ни на какие каникулы, директор Снейп. Все твердит о какой-то мисс Грейнджер. Вы сорвали мне встречу, сэр, — упрекнул мужской голос, — Ей здесь хорошо. Впредь не вызывайте меня без надобности.

Гермионины шаги затихли за углом длинного коридора замка.

— Без надобности? — тихо прошептал директор таким гневным тоном, от которого можно умереть с разорванным сердцем, — Без. Надобности? Мистер Беринс, вы не читаете письма, касающиеся вашей дочери?

Гермиона прикусила губу. Беринс. Такая фамилия у Ханны. Но зачем понадобилось ее забирать?

— Я не читаю рассылки.

— Вы настолько слепы, что не находите разницу между рассылками и письмами из учебного заведения Ханны?

— Если вы так мелочитесь из-за сов, я готов их оплатить все до единого, директор Снейп. Но это не повод меня оскорблять. Если бы что-то серьезное случилось, вы нашли бы способ со мной связаться, хоть как тот, с помощью которого я здесь. Ваши люди забрали меня с крупной сделки. Я полагал, что что-то серьезное. Но Ханна улыбается и все в порядке. Так в чем причина? — с нажимом спорил мужской голос, намекая на свое раздражение.

— Два безответственных идиота, коим и котенка нельзя доверить, несколько лет назад завели Ханну.

— Сэр, я вам этого…

Но Снейп и не думал останавливаться.

— Ваша дочь умирает.

Повисла пауза тяжелых раздумий.

— Что за чушь?

— Ну с газетами-то вы знакомы… Духовники, коих истребили, были напрямую связаны со всеми своими жертвами. Вместе с духовниками в мир иной по частям уходят и души жертв. Благо, не сразу. У вас еще есть время. Поэтому вам предлагается забрать ее домой и провести оставшееся время вместе.

Вновь гнетущая пауза заполнила коридор вплоть до самого потолка. Гермиона никогда не предполагала, что тишина могла топить. Но сейчас именно это и происходило. Вроде, ничего не изменилось. Но дышать становилось трудно: легкие с каждым вздохом словно заполнялись мелкой острой галькой, тянущей органы вниз. Эти камни разрывали горло, грудь, тонкую ткань двух мешочков, перенесших когда-то бронхит. Они падали вниз - в пятки и заполняли все тело девушки, от чего хотелось вопить. Только не Ханна! Только не она!

— Пойдемте, сэр, я дам вам успокаивающее, — мягко проговорила до селе не слышимая Поппи.

Хлопнула дверь.

Гермиона не двигалась. Послышались шаги в ее сторону. Гермиона продолжала стоять. Даже, когда Северус вывернул из-за угла и заметил ее, она не вздрогнула. Он грустно вздохнул при виде ее стеклянных глаз и тяжелых вздохов, и, не сказав ни слова, повел за руку в палату.

— Мисс Грейнджер! —с улыбкой приветствовала девочка и как всегда затараторила в своей жизнерадостной манере. — Я так рада, что вы пришли! Представляете, ко мне приехал папа и хочет меня увезти на каникулы. Хотя каникулы у нас еще не скоро, но он решил, что пораньше меня заберет, сказал, что так веселее будет.

Гермиона уселась в привычное кресло, не в силах выговорить и слова.

— Я вас снова нарисовала. Не хотела уезжать, не отдав его вам. А то вдруг вы забудете меня, пока я буду в отъезде?

Девочка улыбнулась и протянула рисунок, старательно раскрашенный магическими карандашами.

— Почему вы плачете? Мисс Грейнджер?

— Похожа, очень.., - выдохнула Гермиона, смахивая слезы.

— А я подумала, что из-за меня и моего отъезда. Я могу не уезжать, если хотите, — наивно заключила Ханна, — хоть я и люблю своих родителей, вас ни капельки не меньше!

Гермиона заключила ребенка в объятия, давясь слезами.

— Не стоит. Твои родители очень соскучились по тебе, — как можно спокойнее сказала профессор Грейнджер.

Ханна уехала с отцом.

Гермиона еще долго лежала на ее кроватке, а Северус заперся у себя в кабинете с бутылкой огневиски.

***

Минерва произнесла речь скорби через неделю.

***

Астрономическая башня часто помогала размышлять. Снейп смотрел на долину, залитую солнечным светом и размышлял о хрупких жизнях и о болезненной, но каменной своей. Он любил, страдал, убивал и даже умирал, и все равно оставался живым. Ханна, чистейшая душа, умерла, как и десяток невинных, как и сотни храбрых авроров. Прошло уже довольно долго, но смерть девочки Северус никак не мог себе простить, ведь именно он прикончил того духовника…

Гермиона поднялась на астрономическую башню, чтобы собрать мысли воедино. Увидев черную мантию, она развернулась и поспешила уйти.

— Посмотрите, какая прекрасная погода,— протянул сам бархат чуть отстраненнее обычного.

Погода, действительно, украшала этот мир. Солнце резвилось на сочной траве, а деревья во всю цвели. Весна прошла неизвестно как, ибо Хогвартс так и застрял в зиме, после тяжелых событий.

— Лето так быстро наступило, —проговорила Гермиона. — Я решила начать новую жизнь.

Наивная. Он начинал не раз, пока не понял тщетность. Это жизнь. Его жизнь, без которой он не Северус Снейп. Это опыт.

— На свидания решили походить с добровольцами?

— Не без этого, — улыбнулась Гермиона. — Однако, есть и другое, и мне нужна ваша помощь.

========== Не прошли испытания ==========

Что Грейнджер сделала за этот месяц? Оживила школу! Придумала смешные до одури мероприятия, новые методики занятия, даже эльфов научила подавать еду в глупых формочках. Словом, все возвращалось вновь на свои места. Кроме Северуса, который не участвовал в этой глупой затее. Достаточно и его разрешения на всю эту вакханалию на радость всезнайке, которая теперь не его.

Тогда на рейде Северус нашел то самое озеро, где обитали русалки. Как только он подошел, к берегу подплыли десятки женщин. Их голодные взгляды молили побыстрее сделать выбор. Снейп указал на рыжую, и через секунду осталась лишь копна огненных волос.

Русалки не могли дышать и говорить, однако если их накормить, эти способности проявлялись. Слезы русалок были редки не из-за особой исключительности, а из-за высокой цены. Снейп знал это, и еще больше осознавал ответственность перед Гермионой. Поэтому черная палочка очертила в воздухе линию и с ее конца выскочила голубая лань, которую красавица всосала своими губами и проглотила.

— Спасибо! — улыбнулась русалка. — Чего желаете? Какие извращения предпочитаете?

— Слезы.

— Слезы?

— Да, ты не глухая, слезы, — подтвердил Снейп.

— Нам запретили, может, подумаешь еще? — улыбнулась она.

Он попробовал по-хорошему.

— Это тебе не поможет, — игриво выдохнула рыбешка, чувствуя тонкий конец палочки, упирающийся в горло.

— Интересно, почему? — иронично спросил Северус, не собираясь церемониться. О характере этих женщин он слышал слишком многое, что нельзя назвать ложью. Стервы.

Русалка резко развернулась к нему, и ее хвост плавно закружил воду. Мужчина продолжал сидеть на берегу, пристально следя за пассией, которая выпрыгнула на берег и уселась рядом, продемонстрировав свой блестящий с мелкими чешуйками хвост.

— Чувство власти тебя возбуждает? Хочешь меня запугать? — лукавым голоском пропела она и нежно провела рукой по колючей щетине.

—Так будет куда действенней.., — Снейп схватил ее руку и отвел от своего лица.

— Хах, не угадал.

Начались игры, рискующие быстро закончиться. Северус уже мысленно солил ее хвост на будущие ингредиенты. Раз девица не хочет мир, то в ход пойдут пытки. А пытать он уж умел, причем качественно и болезненно.

— Слеза должна быть добровольной…

Она постаралась выскользнуть, но мужская рука крепко схватила ее запястье.

— А говорила, что запрещено, — процедил он.

Русалка вздрогнула и побледнела.

— Охота на русалок преследуется законом, — язвительно ответила полуголая рыбешка, скрывая свой страх.

— Ах, да, человек в мантии и маске особенно сторонится закона, — хмыкнул зельевар.

— Ложь! — рыкнул голос в ответ. — Зачем она тебе?

Длинные волосы медленно и почти незаметно стали окутывать его тело.

— Останови их, иначе в вашем озере кислорода станет чуточку больше и одних прожорливых жабр меньше, — проговорил Северус, глядя в пустые глаза существа.

— И не подумаю, пожиратель, — хихикнула она ему в губы.

— Элама, будь благодарней! —послышался голос взрослой русалки.

Рыжая девушка тотчас остановила свои волосы.

— Но, госпожа, ему нужна слеза.

Женщина подплыла.

—Зачем?

— Древний брак.

—Они не заключаются просто так. Проблема уже искоренена.

—Докажи.

Снейп показал, как убивает духовника Ханны, который по теории проклял Гермиону. Показал саму Гермиону и немного их быта.

— Она красива.

—И несчастна, — дополнил мужчина, — её принудили обстоятельства соглашаться на брак.

— И ты ее отпускаешь?

Северус помедлил с ответом.

— Да. Она не выбирала меня.

Пауза затянулась.

— Нет, ты не получишь слезу, — завертели головами обе собеседницы.

— Тогда она умрет.

— Ты что-нибудь придумаешь, в конце-концов твои жертвы не оправданы, ты же любишь ее, идиот, — бросила безразлично дама, и вдвоем русалки нырнули под воду.

Северус чертыхнулся.

—Духовники совсем близко, я могу привести их к вам, — тихо прошептались слова прямо над ухом пойманной за волосы женщины. Угроза яснее некуда.

— В воспоминаниях ты ни разу не признался ей, — послышалось шипение из синих уст.— Девушки любят действие. Элама!

Русалка вынырнула на поверхность и выцедила все-таки слезу.

Голос с портрета вывел из воспоминаний смотрящего незримым взглядом в окно мужчину.

— Северус, иди к ней.

Директор подарил волшебнику мрачный взгляд, скомкал заявление Гермионы Грейнджер об увольнении, выкинул и вышел.

***

Стук в дверь. Гермиона отложила расческу и потуже затянула пояс халата. В дверях стоял Северус, взгляд которого плавно сошел на ее кружевной пеньюар.

— Сэр? — с волнением протянула девушка, пропуская его в комнату. Дверь захлопнулась.

— Вы решили уволиться? — тихо спросил он, гипнотизируя своим пристальным взглядом.

Гермиона сделала шаг назад и кивнула.

— По каким таким причинам, позвольте узнать, — растягивая слова, словно сладкий мед, Северус шагнул к ней и поймал за руки.

На секунду Гермионино сердце замерло, а затем предвкушающе забилось. Она сглотнула ком в горле и ответила:

— Я решила начать новую жизнь.

Одним движением ее притянули к мужскому телу и требовательно поцеловали. Гермиона старалась не отвечать на твердые властные губы, попыталась сопротивляться, но ее опрокинули на мягкую кровать. Она почувствовала тяжесть мужского тела и легкое сладостное головокружение. Страстный поцелуй ускорил кровь, и в животе возникла уже знакомая истома. Губы предательски стали отвечать, а руки слабо отталкивать его. Наконец, они и вовсе оказали обездвиженны мужской рукой, которая прижала их над ее головой.

— Северус, — простонала беззащитная девушка, — не нужно.

И он снова накрыл ее рот. Гермиона почувствовала возбуждение, когда мужская рука принялась ласкать ее бедро, медленно задирая шелковую сорочку. Низ живота изнывал и требовал больше. Она непроизвольно поддала бедрами навстречу, когда его ладонь коснулась ее влажных трусиков. Их взгляды столкнулись. В черных глазах вспыхнуло пламя желания, и он, отодвинув тонкую ткань трусиков, вошел в неё одним пальцем. Ее тело выгнулось к нему, а губы вновь слились в поцелуе.

Ласки Северуса вызывали в ней волны электрических импульсов.

—Ты уже такая влажная. Гермиона, — обольстительным бархатным тоном протянул он, — Я хочу тебя взять.

К пальцу присоединился второй, вызывая очередной сладкий стон в ее губах. Пламя захватило все ее тело, требуя разрядки. Он плавно двигал пальцами, и она поймала ритм.

Губы коснулись шеи, поласкали ключицу, слегка прикусили и продолжили спускаться ниже.

От осознания своей беспомощности и беззащитности, что сейчас он сможет сделать с ней все, что захочет, она еще больше возбуждалась. Плоть принимала в себя его умелые пальцы. Северус нашел ее слабую точку, и Гермиона задрожала.

Ткань прилипала к телу. Гермиона проснулась и отчаянно застонала, обнаружив возбуждение. Очередной дурацкий сон, мешающий ей жить. А она не могла видеть каждый день того, кто так умело ласкает ее ночами, не могла не краснеть при разговоре с этим мужчиной, не могла не вздрагивать, когда за обеденным столом его бедро невзначай касалось ее, когда он тянулся за солью. Поэтому она решила распрощаться с Хогвартсом.

***

— Месяц на размышления, — сдержанно проговорил Северус и вновь вернулся к бумагам.

— Почему это? — нахмурилась Гермиона.

— Видите ли, очень трудно найти человека на вакансию надзирателя дисциплины…

— Но, директор, такой профессии даже нет! Это придумала профессор Макгонагалл! — воскликнула Гермиона.

Он посмотрел на нее внимательным взглядом и задумчиво ответил:

— Тогда все вопросы к госпоже Макгонагалл, не так ли?

— Но вы директор!

— Увидимся на ужине, мисс Грейнджер. А сейчас закройте дверь с обратной стороны.

Гермиона что-то прорычала себе под нос и направилась к Минерве.

—Нет, это не моя компетентнция отныне, Гермиона, — невозмутимо сказала Минерва.

Тогда-то Гермиона и поняла, что никто не поможет ей избавится от этих сладостных ночных мук преждевременно.

Девушка начала принимать ухаживания, чтобы забыть зельевара не только в физическом плане, но и в эмоциональном, ведь она, как последняя дуреха, была влюблена в него.

На свидании с Виктором они пошли в кафе мадам Паддифут, что в Хогсмиде. Крам мило болтал и развлекал ее, пока к ним не подошел мужчина в черном.

— О, какая встреча. Мистер Крам, насколько мне известно, вы должны тренировать команду Хогвартса на чемпионат Британии, — сдержано говорил Северус, словно на своем уроке, —однако, нахожу вас здесь…

— До чемпионата еще полгода, — смело сказал Крам.

— Ах, да, мистер Крам… Вы собираетесь все сделать в последний момент, я не удивлен… Мадам Помфри ужасно огорчена, что она уже как неделю не может увидеть список учеников, участвующих в чемпионате. Дама в отчаянии и никак не может уехать в Мунго…

—Сэр, простите, — Крам встал, — Гермиона…

Она послала ему сочувственный взгляд и проводила юношу, на место которого уселся мастер зелий, облокотившись локтем о барную стойку.

— Директор Снейп! Как вы смеете?! — шепотом гневалась Гермиона.

Он поднял вопросительно брови.

— Вы сорвали мне свидание! Это ниже вашего достоинства! Вы же можете быть лучше, сэр!

Она покинула заведение, не дав ему и слова сказать. Как же она разозлилась! Она почти забыла о своем бывшем муже, как тот, легок на помине, влез и испортил ей свидание.

Виктор стал занятым до секунд, и больше их свидание не повторилось. Тогда робкий Том, некогда получивший большую оплеуху от Снейпа, все-таки решился и пригласил ее. Гермиона попросила провести встречу в маггловском мире.

В ресторане они сделали заказ и принялись говорить о жизни. Играла легкая музыка, и Гермионе хотелось танцевать.

— Я сейчас, — проговорил Том и быстро скрылся в толпе. Девушка огляделась в безликой массе, чтобы узнать, куда направился ее кавалер, как взгляд наткнулся на знакомую черную мантию. Мужчина направлялся к ее столику.

— Какая неожиданная встреча, — проговорил Снейп с издевкой, специально выводя ее из себя.

— Сэр! Зачем вы это делаете?

Её кулачки напряженно сжали салфетку.

— О чем вы, мисс Грейнджер?

— Гермиона, прости, но мне пора, — вмешался бледный Том, и кивнув директору, вылетел из ресторана.

— Об этом! Это уже второе свидание, из-за которого мои кавалеры сбегают…

Он потер пальцами свою нижнюю губу, якобы в задумчивости, при этом в его глазах плясали озорные огоньки. С самой серьезностью он ответил:

—Я сама невинность, мисс. Сбегают-то ваши кавалеры. Вы не задумывались почему?

— Они вас боятся, — буркнула Гермиона, вздыхая.

— Вот именно. Нужен ли вам мужчина боящийся чего-то и сбегающий лишь при виде опасности?

—Но Виктор.

— Предпочел карьеру вам. Он даже не проводил вас назад, Гермиона.

Гермиона замолчала и даже расстроилась.

— Они идиоты, — постарался поддержать Северус, видя печаль девушки.

— А вдруг мне понадобится “доброволец”? — горько хмыкнула Гермиона.

— Ну.., — протянул Северус, наклоняя головуи изучая ее, — еще есть Уизли.

Официант принес еду.

— О Мерлин, мы столько заказали и…и.. как я все это оплачу?— в карих глазах сверкала паника.

—Мисс, ваш нынешний спутник оплатил заказ,— проговорил официант, непонимающе смотря на Снейпа.

— Ну что ж, приятного аппетита, мисс, — Северус встал.

—Постойте, мистер Снейп. Как это понимать?

Он развернулся и взглядом дал понять официанту о его ненужности.

— Я же знаю Мэдиссона, хуже Лонгботтома.

— Спасибо… Может, тогда поможете мне все это съесть? —девушка объяла распахнутым взглядом пищу и слегка улыбнулась.

Мужчина сел напротив.

***

Рону дали второй шанс, и парень взялся за ухаживания всерьез. Они гуляли, ходили в кино и кафе. Никто им не мешал. Ей было весело, но иногда Гермиона ловила себя на мысли, что она ищет глазами высокого брюнета с крючковатым носом. Везде: в парке, в торговых центрах, в кафе, в барах - где бы они ни были она выискивала Северуса Снейпа, которого перестала видеть даже во сне. В школе они пересекались, но не особо общались. Она стала скучать по его ироничным фразам и бархатному голосу.

И вот наступил день, который она так долго ждала, как только сформировала расписание. Сегодня она должна контролировать урок ЗОТИ. Поэтому на завтраке уже витала в облаках, ковыряя холодную овсянку.

— Мисс Грейнджер, полагаю, нам в один и тот же класс. Вы скоро доедите? — услышала девушка у самого уха. Гермиона запихнула в себя две ложки для приличия, и они покинули большой зал вместе.

Дети уже разбрелись по кабинетам в ожидании начала уроков. Коридор встретил их пустотой. Мантия плавно развевалась, иногда задевая Гермиону. Они шли в сонной тишине, пока их не догнал Рон.

—Гермиона!!! — парень заключил ее в объятия. Северус остановился тоже и с интересом уставился на парочку.

— Я уезжаю, — ответил парень на ее вопросительный и удивленный взгляд, — меня переводят в Америку с отличным повышением! Спасибо Гарри и директору Снейпу за то, что порекомендовали меня! Ты представляешь? Я полечу на самолете! На маггловском!

Гермиона вырвалась из объятий.

— Удачи, — буркнула девушка в явном недовольстве, видя смеющийся взгляд директора. Сколько унижений, Мерлин! Три парня, и всё не то! Рон распрощался и полетел на свой экспресс.

К тому времени Северус уже незаметно отдалился. Взгляд Гермионы не вселял особого спокойствия. Чтобы утихомирить её зашкаливающий гневометр хоть на милиметр, мужчина создал расстояние между ними в пару десятков шагов. Авось, не будет сразу непростительным кидать.

Рассчет еще никогда не подводил двойного шпиона. Разгневанная гриффиндорка, после ухода своего горе-кавалера, развернулась к нему, с полными слез глазами. Огромные омуты наполнены горечью и яростью.

В любой момент коридор мог лишиться своей безлюдности. А с Гермионы Грейнджер на тот момент свидетелей было предостаточно. Она схватила невозмутимо стоящего директора за руку, и уже через мгновенье темнота неосвещенной нищи скрыла пару от посторонних глаз.

— Что ты за человек такой?! Изверг! Скотина! — забывая об условностях, шипела она так, что даже у Ужаса Подземелий пошли мурашки по спине.

— О чем вы?

— О Роне! Или Вы, о Великий Мастер, действительно подумали, что я, глупая девочка, и ничего не пойму?!

—Не знал, что извергами именуются люди, помогающими другим. Твоему другу теперь открыты двери не только в Европе, но и в Америке, ему светит блестящая карьера, о которой он мечтал, — проговорил Северус, улавливая ее сладкий запах. Они стояли слишком близко друг другу, причем в невыигрышной позе находился явно не мужчина. Гриффиндорка сама загнала себя в тесный тупик.

— Но ему и без вас было хорошо в Европе! , — не унималась девушка, —Он мог бы не ехать! Он мог остаться здесь, со мной! Мы могли бы быть счастливы! —последнюю фразу она выкрикнула.

— Давай признаем, что он не прошел испытание? Ведь он уехал без тебя.

Гермиона вздохнула и сосчитала до десяти.

— Зачем ты это делаешь?! Зачем?! Какое тебе дело, прошел ли он испытание или нет?! Отстань от меня! Перестань лезть в мою жизнь! Я больше не миссис Снейп и терпеть это не намерена! - отчаянно гремела ведьма.- Ты жестоко поступаешь, — с болью слетали слова, — срываешь мне свидания, стал свидетелем этого непонятно чег…

— Я люблю тебя.

Гермиона умолкла и захлопала глазами.

— Что?

Растерянности, как книг во всемирной библиотеке — безмерно много.

Он наклонился и нежно, но не менее властно поцеловал ее слегка раскрытые губы. Руки притянули ее к себе.

— Ты хоть понимаешь насколько мерзко мне было смотреть на твоих ухажеров?—разорвав поцелуй спросил Северус.

— Но…

—Нет. Ты высказалась. Теперь, будь добра, помолчи. Если бы ты выбрала кого-то из этих недоумков, моя самооценка упала бы в самые глубокие глубины ада и больше никогда оттуда не вылезла. И кого тут выбирать? Между перекачаным придурком, просто придурком, и рыжим придурком?!! Не смеши мои туфли, — прошептал он ей в губы прежде, чем вновь сладко поцеловать.

***

Через три месяца Сивилла Трелони наблюдала целующихся молодоженов. Они только что обменялись кольцами и были счастливы не менее, чем шокированы гости, видя радостного жениха.

— Не приближайтесь ко мне! Не приближайтесь со своими глупыми предсказаниями, Трелони! - передразнила она Снейпа и самодовольно улыбнулась. — Я предсказывала Гермионе второй брак, но никак не второго мужчину.