Агата (СИ) [Ярико] (fb2) читать онлайн

Агата

Глава 1 Ненавижу рыжих

Филипп

Звонок телефона заставил разлепить сонные глаза.

— Да?! Кого нелёгкая заставила так рано звонить? Неужели нельзя ещё пару часиков подождать?! — недовольно пробормотал он, даже не глядя, кто звонит.

— О, сынок! Ты как всегда в своём репертуаре? — укоризненный голос матери в трубке телефона заставил мигом распахнуть глаза во всю ширь.

— Мам, извини. Я же не знал, что это ты звонишь. Просто я ещё спал и подумал, что снова кто-то из друзей прикалывается.

— Ясно всё с тобой. Судя по всему, ты очень весело проводишь время в наше отсутствие. А у нас с отцом для тебя, между прочим, есть преотличная новость.

Мама замолчала, а Филипп враз напрягся. Чего такого могло с ними там произойти, чтобы его горячо любимая мамочка, которая в нём просто души не чаяла, решила разбудить своего горячо любимого сыночка ни свет ни заря? На часах-то всего шесть утра!

— Мам, если вы с отцом думаете, что я не знаю о помолвке Ники и Арса — вы ошибаетесь. Сестра мне вчера самому первому скинула фотки и видео этого торжественного мероприятия. Я даже уже успел поздравить будущего зятька.

— Я в этом даже не сомневаюсь, сынок! И мы все за нашу Веронику очень рады. Только новости совсем другие!

— Да что там в конце-концов такое произошло у вас? Разве что Ангелина нашлась?

— Нет, здесь, увы, всё также, — по голосу матери парень сразу понял, что она снова загрустила.

— Мам извини, я ляпнул, не подумав. Так что у вас там за сверхважная новость?

— Мы нашли дочь бывшего беты твоего отца — Ярослава и моей лучшей подруги детства и юности!

— Это как? — растерялся Фил.

— Не поверишь, но всё оказалось до банального просто: мы все эти годы пытались связаться с бабушками девочки. Только результата было ноль. А она последние несколько лет воспитывалась в том же приюте, где когда-то жили я и твой дядя. Кстати, ты ему новость пока не говори — пусть будет сюрприз, хорошо?

— Да не буду. Я его вообще последние несколько дней не видел. Как сессию сдал, так в универ ни ногой. А Михаил Михайлович ведь у нас птица важная — его вне стен его учебного заведения фиг увидишь.

— Сын, как ты можешь так говорить о своём родном дяде? — в трубке раздался донельзя раздражённый голос отца.

То, что всё это время отец слушал их с матерью телефонный разговор, было для парня нисколько не удивительно. Оба его родителя были всё время настолько заняты, что это было в порядке вещей.

— Да ладно, пап, не шуми. И тебе привет. И да — Миша мой дядя, но у нас разница всего двенадцать лет!

— И что с того? Теперь ты его вообще за старшего что ли считать не будешь?! — нотки в голосе отца резко приобрели октавы.

— Да буду-буду! Тем более, что его ректором назначили.

Повисла тишина на мгновение.

— Что?! Нашего Мишу назначили ректором?!

Радостный голос матери мигом развеял всё напряжение, что успело повиснуть между Архангельскими. Получив подтверждение своему вопросу, мама была так обрадована, что чуть не забыла, зачем собственно звонила.

— Сынок, так я чего звоню-то тебе так рано: мы уже через полчаса вылетаем домой. И я хочу, чтобы ты освободил одну комнату для Агаты. Сам уж выбери какую, ладно?

— Это той самой девочке, что вы нашли?

— Да. Мы скоро будем дома и привезём малышку с собой. Уверяю — она тебе понравится и вы с ней подружитесь.

На том разговор прекратился. А Фил, полежав так ещё немного, решил повернуться на другой бок. И тут же заметил нижнее бельё девушки, с которой неплохо провёл прошлую ночь.

«Оставила в качестве трофея, зараза. Думает, я приглашу её ещё раз в свою постель? Наивная».

Девушки в постели Архангельского-младшего надолго не задерживались. Самые долгие отношения были у него в девятом классе. Это была его первая девушка. Они тогда встречались почти полгода. До тех пор, пока она ему не изменила с его же другом. Правда, после того бывшим.

С тех пор Филипп в любовь и розовую лабуду не верил. И к девушкам относился соответственно. Неделя и не больше. А лучше — так вообще каждый раз на ночь новая красотка. Благо деньги, положение и личное обаяние легко позволяли претворить эти капризы в реальность.

За это время, что парень попробовал «сладкого порока», как любил говаривать его драгоценный и горячо любимый дядя Грег, у Фила было очень много разных девушек. И здесь парень не делал разницы — кто перед ним — оборотница, полукровка или человеческая девушка. Без разницы. Голову на плечах Архангельский-младший держал, и обзаводиться потомством не спешил. Рано — только-только первый курс универа закончил. Поэтому в свои восемнадцать брал от жизни всё, что она могла ему дать. Единственное, что для него было важным: девушка должна была быть блондинкой. В крайнем случае — брюнетка или шатенка. Но только не рыжая. Рыжых парень не мог терпеть с раннего детства. Когда и почему у него выработался этот пунктик в голове, он сам не знал. Да и не задумывался как-то. Просто терпеть их не мог и всячески старался избегать. А когда эти самые рыжие навязчиво попадались у него на пути, пощады им не было.

Филипп решил вставать. Приняв душ и позавтракав, парень решил действительно приготовить комнату для девчушки. Сам. Ведь прислуги в доме сейчас никого не было — отпустили на все выходные. Не нужны были парню лишние глаза и уши в отсутствие родителей. Только прошлой ночью он закатил вечеринку на всю округу. Правда пришлось потом клининговую службу вызывать. Зато теперь в доме было кристально чисто.

И вот теперь Фил задался вопросом: а какую именно комнату для этой найдёны приготовить? Комната Ники была под запретом. Да она и сама ещё ни раз в ней будет жить. С Арсом.

Комната Ангелины — сестры, которую парень не видел в глаза ни разу в жизни — была святая святых в их доме.

А весь третий этаж — мансарда огромного особняка Архангельских принадлежал ему — Филиппу. И что теперь? Ему придётся одну из комнат выделить этой Агате?

Придётся. Иначе никак. Ладно, так и быть — одну из шести комнат так и быть отдаст. Самую маленькую и дальнюю от него. С видом на лес. Чтобы поменьше на глаза ему попадалась. И не подслушивала того, что её детскому умишке слышать и видеть пока ещё рановато.

Освобождая комнату (и даже наводя в ней уборку!) парень невольно задумался о том, сколько же этой девчёнке лет?

Мама сказала про неё малышка. Значит — подросток. Хотя, если пораскинуть мозгами, то эта мамина подруга умерла во время родов. А произошло это 1 сентября. Как раз на его день рождения. Фил до сил пор бесится, что в день его рождения мама хоть чуть-чуть, но грустит. А ещё они с отцом каждый год таскаются на кладбище. Мать — к своей подруге, а отец к этому Ярославу, бывшему бете.

Что там такого могло вовремя родов этой девчёнки произойти, что оба её родителя на тот свет отправились?

Любопытство разъедало его всё больше и больше. И приготовив комнату к заезду нового жильца, Фил решил достать альбомы. А что? Так хоть будет знать, как выглядит эта самая Агата.

Нашёл нужный альбом. Сначала на глаза попался высокий темноволосый парень. Ярослав. Помощник отца. Наверное девчёнки за ним табунами бегали, рожей вышел что надо.

Это хорошо, значит эта Агаточка тоже тёмненькой будет.

Достал другой альбом, тот, в котором мама хранила свои детские фотографии. Было их не так уж и много. Всё же жизнь в приюте не мёд и не сахар. Это он хорошо знал со слов её самой. Только парню всего этого было не понять в реальности. Сам-то он вырос в роскоши и достатке.

Не понять, кто из девочек, а потом уже девушек на фотографиях рядом с юной мамой Настя — её подруга детства труда не составило. Эта Настя оказалась блондиночкой. Только не такой яркой, как его мама Бажена. И глаза у неё были зелёные, как два огромных изумруда.

Так, и чья кровь победит? Оборотня или простой человеческой девушки?

Так, задавшись этим вопросом, но не успев подумать о возрасте девчёнки, Филипп провалился в глубокий сон.

Сон был до одурения странным. Но и безумно приятным. Ещё бы! Заниматься любовью с девушкой, от которой у тебя напрочь сносит крышу это ли не высший кайф? Да ни одна красотка, побывавшая за всё время в его постели не могла его так завести, как эта. Жаль только, что волос её не смог разглядеть. Только белоснежная кожа. И веснушки по всему милому личику.

— Сынок, мы приехали!

Радостный голос мамы мигом наполнил пространство гостиной, где на диване, в обнимку с альбомами и заснул Фил.

— Уже? — удивился он, — так быстро?

— Это знатно же ты поспать, сынок, — улыбнулась мама, — ты на часы погляди. Видимо сессия тяжело закончилась, да?

— Да нормально, мам. Просто вырубило. А где все?

— Кто именно?! — лукавила мама, разглядывая сына. Даже альбомы увидеть успела.

— Ну, отец. И эта ваша Агата?

— Да заходят уже. Девочка захотела подышать свежим воздухом. У них же там как в санатории воздух. А у нас везде выхлопные газы. Эх, зря ты с нами не полетел!

Хлопнула входная дверь и сердце Фила застучало в бешенном ритме. Это что ещё за чертовщина? Волнуюсь, как школьник.

— А вот и мы! — до ушей парня донёсся довольный голос отца, — знакомьтесь!

Филипп повернулся в его сторону и застыл.

— Ты?!! — одновременно произнесли Филипп и девушка, что сейчас стояла рядом с его отцом.

— Что? А вы что, уже встречались раньше? — только и успела растерянно-удивленно пробормотать Бажена, прежде чем во всём доме вырубило электричество.

— Что за ерунда? — следом за ней бросил Ян, заметив на ночном небе, чистом и звёздном, разрез молний.

«Это апокалипсис!» — подумал про себя Филипп, сжимая руками голову, которую резко пронзили миллионы иголочек.

Эта Агата, которую привезли родители к ним жить, была той самой девушкой из его сладкого сна. Но верхом абсурда было то, что она была рыжей.

— Ян, принеси воды! Агате стало плохо! Она потеряла сознание! 

Глава 2 Новая семья

Агата

Да — это я, — Агата. Я дочь Анастасии и Ярослава. Моих бабушек звали Таисия и Аграфена. Почему звали? Потому что их теперь нет в живых. Обоих. Как и моих родителей. В кого я такая невезучая, спросите вы? И где, к примеру, мои дедушки, тёти, дяди и прочие родственники? Нет таковых.

На эти и многие другие вопросы я неустанно отвечала милой доброй женщине, которая представилась Баженой Архангельской, подругой моей мамы. А ещё с ней была её дочь. И ещё одна милая женщина, которую я иногда видела у нас в приюте. Это она вместе со своим мужем время от времени проверяли на порядок наш приют и подкидывали ему средств. Хотя, следует сказать, что здесь хорошо. Не так, конечно, как у бабушки Таи в квартире было. Да даже у старой бабули в лесу и то больше тепла и уюта было, чем здесь.

— Так что же случилось, малышка? — обеспокоенно вопрошала меня эта милая блондинка с синими глазами, — как так получилось, что ты оказалась совсем одна и попала сюда?

Бажену Филипповну я узнала. Не сразу, но после того, как она попросила меня достать мамины альбомы и показала на фотографиях саму себя рядом с такой же юной мамой, я её узнала. Они и правда были подругами. Лучшими. Даже влюбиться умудрились в мужчин из одного города.

— Самое раннее из того что я помню — меня воспитывала бабушка Аграфена. Мы с ней жили в лесу в её избушке. Она меня растила и заодно пыталась обучить разным премудростям. Только у меня не особо что получалось, — выдала я и замолчала.

А что, стыдно же признаваться, что на тебя родные возлагают надежды, а ты дуб дубом?

— А чему именно она пыталась тебя научить? — продолжала узнавать Бажена Филипповна.

— Ну, многому разному. Например, она показывала, как можно услышать шум природы, другие звуки, скрытые от человека. А ещё учила разные травы собирать и варить из них снадобья. Но для меня всё это был тёмный лес.

— А с чего твоя бабушка решила, что ты можешь этому научиться?

— Она мне объясняла, что я потомственная ведьма. И она должна мне передать свой дар, так как больше некому. Мамы ведь уже не было в живых.

— А Таисия?

— Я не знаю точно, но про неё бабушка как-то размыто всегда говорила. Что-то типа того, что на ней наша ведьмовская природа отдохнула. Как и на маме. А ещё говорила, что они только передатчики информации, а основная надежда только на меня. Ну, или на мою будущую дочь.

Когда бабушка поняла, что учить меня бесполезно, оставила меня в покое. Во всяком случае, перестала мучить разными премудростями. Хотя всё-равно заставляла наблюдать за тем, как она ворожит. И не знаю, совпадение это или нет, но однажды у меня получилось сварить зелье, которым можно было вылечить человека. К нам тогда как раз женщина одна за помощью пришла. У неё ребёнка никак родить не получалось. Бабушка долго с ней беседовала, ругала её за что-то тоже долго. А потом в помощи отказала и прогнала прочь.

Я же всё это видела и слышала и мне эту женщину стало жаль. Я видела, что эта бедняжка не ушла далеко, а сидит недалеко от нашей избушки. Вот я и решила, пока бабуля не видит, сварить ей того самого зелья, что она просила. Травки быстренько смешала, заговор пошептала и вынесла. Женщина выпила отвара и принялась меня благодарить. Да только мне не хотелось, чтобы бабушка мой секрет узнала. Проводила я гостью и домой вернулась. Думала, что всё так тайной и останется. Да куда там! Стоило мне только ступить на порог, как бабуля уже тут как тут! Отчитала меня по первое число и наказала. Как именно — рассказывать сейчас не буду. Потому что стыдно очень.

Да только с тех пор стало мне самой интересно ворожить да силой своей колдовской пользоваться. Бабушка наблюдала да подсказывала.

Только стала я замечать, что чем лучше у меня получалось, тем сильнее стала болеть бабушка. А в ту ночь, когда мне удалось связаться с потусторонним миром и вызвать к общению души умерших родных, бабуля совсем захворала и слегла.

Неделю она так пролежала. И когда стало понятно, что лучше ей не станет, отправила меня в город. За бабушкой Таей. Мне сначала страшно было, но бабушка меня подбодрила и на путь указала. Сама не знаю, как я из леса вышла. Но стоило только мне оказаться на дороге, как меня подобрал попутный транспорт. А узнав адрес, куда я держу путь, доставили прямо к месту назначения. А точнее на работу к бабушке Тае.

Как сейчас помню удивлённое до нельзя лицо второй моей бабули, когда я заявилась к ней посреди рабочего дня.

— А чего так? Или же она тебя не видела до этого ни разу?

— Видела пару раз, когда к нам приезжала. Только бабушка удивилась, как я такая маленькая смогла в одиночку к ней добраться и не заблудиться.

— И сколько же тебе лет тогда было, Агата?

— Всего шесть. Я это так хорошо запомнила потому, что в ту же осень бабушки Аграфены не стало. Когда мы с Таисией вернулись в лесную избушку, бабушка была при смерти. Она долго держала меня за руку и что-то шептала. Так долго, что я время от времени в сон проваливалась. А когда она меня отпустила к ней подошла Таисия. С ней бабушка тоже долго разговаривала. И хотя они просили меня выйти и не подслушивать, любопытство взяло надо мной верх, и я притаилась за шторкой.

Я мало что разобрать смогла. Так тихо они о чём-то шептались. Только смогла уловить, чтобы Таисия меня к себе забрала и воспитала. А если с ней что-то случится, чтобы она отдала меня в приют.

— А больше ничего ты не смогла услышать?

— Ну…Таисия тогда с бабушкой спорила о чём-то очень сильно. Она называла вашу фамилию. И ещё одну, кажется Григорьевых. А ещё она ваше имя называла и говорила, что я должна у вас воспитываться. Да только бабушка слушать ничего не хотела. А когда Таисия стала на своём настаивать, то бабушка очень разозлилась и выкрикнула ей, что и её саму та же участь ждёт. И всё — эти слова были её последние. После того бабушки не стало. Именно поэтому я сейчас сё это вам рассказываю.

— А тебя забрала Таисия, да?

— Да. Я шесть лет у неё жила. Бабушка Тая если ведьмой и была, то сила в ней спала. Потому что она меня ничему такому не учила. Мало того, когда я оказалась у неё в городе, у меня перестало получаться пользоваться своей силой. Только это всё-равно ничего не изменило. Спустя ровно шесть лет не стало и бабушки Таисии. У неё на работе случился сердечный приступ. А так как никого близких родных у нас больше не было, то я оказалась в этом приюте. И вот уже шесть лет живу здесь.

— И что думаешь делать дальше, Агата? — серьёзно спросила Бажена Филипповна, когда я закончила свой рассказ.

— По идее нужно в город перебираться. Поступать. Я уже даже специальность выбрала. Только мне страшно.

— И чего именно ты боишься?

— Ну как же это чего? Я боюсь причинить вред людям. Если я буду жить в городе, то рядом со мной будут люди. А я уже поняла, что всем рядом со мной грозит беда. Только здесь, в приюте, за эти шесть лет я смогла спокойно дышать. Здесь словно что-то или кто-то меня защищает от проявления злой силы.

— Не бери в голову, девочка. Ты абсолютно ни при чём. И то, что произошло с твоими бабушками — это их судьба и их жизнь. Просто так сложились обстоятельства.

— Не знаю, но мне всё-равно страшно.

— А знаешь, Агата, я хочу предложить тебе поехать к нам. У нас будешь жить и учиться. У нас с мужем как раз сын студент. Правда, он тебя чуть старше. Да у вас с ним разница ровно год!

— А как же документы? Меня же никто не отпустит, пока мне восемнадцать не исполнится?

— Ну, до сентября всего несколько месяцев осталось. И вообще — не забивай свою прелестную головку взрослыми проблемами.

— И вы правда хотите меня забрать? — я с недоверием впилась взглядом в глаза Бажены Филипповны.

Только ответила мне не она, а мужчина, не знаю когда оказавшийся с нами в комнате.

— Ты даже не знаешь, как сильно мы хотим тебя забрать, маленькая Настя! — улыбнулся он.

— Это мой муж, Ян Романович, — представили мне этого серьёзного мужчину.

— Для дочери Насти и Ярослава я просто дядя Ян, — добродушно улыбнулся мужчина и приобнял меня, похлопав слегка по плечу.

Только вот стоило мне оказаться в его объятьях, как нас обоих неслабо так тряхануло. Неприятно так.

— Ого! Аграфена оставила «сюрприз»! — не выдержал дядя Ян, разжимая свои тиски.

— О чём ты, милый? — не понимала жена Архангельского.

— Сама проверь. Ты обнимала эту рыжеволосую малышку?

— Нет ещё. Как-то за разговорами ход не дошёл.

— Так я и думал.

— Да ладно?!

Миг и я попала в объятья Бажены Филипповны. И снова неприятный разряд энергии кольнул.

— Да уж, — хмыкнула она, разрывая наш контакт.

— И что теперь? Вы передумали меня забирать, да? Я же говорила вам!

— И близко не собирались, Агата! — поспешила успокоить меня женщина.

— А меня теперь даже азарт взял сделать поперёк воли твоей бабули. И если ты сама не против, то мы заберём тебя и непременно выясним, зачем она тебя от нас всех скрывала. Как когда-то пыталась спрятать мою жену и моих детей.

— И Мишу, — добавила Бажена Филипповна.

— Мой младший брат. И поверь, Агата, он не меньше меня будет рад тебя увидеть. И что-то мне подсказывает, что ты будешь у него в любимицах.

— И почему он так будет рад моей персоне? — я настолько была ошарашена заботе и теплу, что неожиданно свалились на мою рыжую голову, что от счастья поглупела и, наверное, стала задавать такие вопросы.

— Потому что он будет только рад помочь дочери той, которая сама, будучи совсем маленькой девочкой, ночами не спала, а его нянчила.

Я ещё немного посомневалась. Всё же это не так просто взять и согласиться ехать с совершенно незнакомыми людьми за тысячи километров. Жить в их семье. Но слово за слово, аргумент за аргументом, меня уговорили.

— Вот и славно! — довольно улыбнулся дядя Ян, хитро поглядывая на свою жену, — будет нашему Филиппу чем заняться, кроме себя хорошего.

— А это кто такой? — тут же спросила я, совершенно запутавшись в именах.

— А это наш сын. Редкостный эгоист, — пояснил мужчина.

— Не слушай его, Агаточка! Наш Филипп очень добрый и хороший парень. А эгоистом он стал из-за того, что один у нас остался. Вот будешь у нас жить и вы с ним непременно подружитесь! — добавила Бажена Филипповна, с надеждой поглядывая на меня.

Так и быть — поеду. И будь что будет. В конце-концов: они же мне не родственники, так? Значит, смертельная опасность никому из них не грозит. А прикасаться и тем более обниматься с ними всеми мне тем более не обязательно. 

Глава 3 Ведьмочка

Филипп

— Ты куда это на ночь глядя, сынок? — в спину мне раздался взволнованный голос матери.

— К дяде Грегу поеду. У него переночую, — бросил со злостью в ответ, уже приближаясь к своей «малышке».

— Но что случилось, сынок? — не отставала мама, — ночь же на дворе?

— Да какая к чертям собачьим разница, мам? — я остановился и повернулся лицом к ней, — зачем вы с отцом притащили в наш дом ведьму?

— Но она же наполовину оборотень!

— А вы уверены, что не ошиблись? И вместо той самой дочери ваших друзей не привели в наш дом врага?

— Да с чего ты это взял? — опешила мать.

— С того, что мне до безумия плохо. Те минуты, что я пробыл под одной с ней крышей, у меня едва не взорвалась голова. Мне плохо, понимаешь, мама?!

— Да, но…

— И давай все вопросы оставим на завтра? А сейчас извини, но мне нужно ехать.

Завёл авто и рванул со двора. Скорость набирать не стал. Решил спокойно, без лишнего напряга добраться до места назначения. По дороге позвонил родственнику и сообщил, что ночую у него. Естественно, что моему приезду дядя оказался как всегда искренне рад. Даже спрашивать не стал что да как. И прежде чем отключиться я услышал, как он начал выпроваживать какую-то девицу.

Да — такой вот у меня дядя. Всё успевает: и стаей руководить, и бизнес вести, и ни одной приглянувшейся юбки не пропустит.

А ещё у него есть время для меня. Причём всегда. Когда бы я не обращался к нему, у альфы Белых волков всегда было для меня время. В отличие от собственного отца, занятого постоянно чем-то сверхважным.

Ну а мама…мама, сколько я себя помню, всегда была директором гимназии. И не просто там работала, а, казалось, всю себя отдавала этой работе. Пока я был ещё совсем мелким, я этого не замечал. И охотно оставался после занятий играть с другими детьми. Пока моя вечно занятая родительница разгребали свои директорские дела.

А вот когда я немного подрос, понял, что родители и правда устают. Да и дела у них всегда важные. Я всё это понимал, но от этого всё-равно не переставал беситься и обижаться на них.

А когда они всё же находили для меня своё время и мы всей семьёй, включая тогда ещё Нику, проводили вместе выходные, — тогда я был самым счастливым.

Но выходные заканчивались и всё снова возвращалось на свои места.

Сам не заметил, как за размышлениями и воспоминаниями доехал до дома Григорьевых. Огромный старинный особняк нескромно раскинулся в самом центре коттеджного посёлка клана Белых.

Знаю, что раньше, до того, как мои родители поженились, ни одному из клана Чёрных вот так запросто, как это сделал я сейчас, не позволялось врываться на их территорию. Но времена изменились и теперь не только я, но и другие из нашей стаи могли свободно пересекать границы. И наоборот.

Только всё-равно каждый раз чувствовалась какая-то недосказанность. Да и напряжение странное всегда висело в воздухе. Особенно когда на одной небольшой территории, даже нейтральной, встречались Белые и Чёрные.

Об этом я догадывался, частично видел своими глазами. А став чуть старше стал ко всему прочему ещё и чувствовать.

Только был это чужой напряг — меня лично он никогда не касался. Я прекрасно чувствовал себя в любой обстановке. И вообще думал, что так будет всегда. До сегодняшнего вечера…

— Проходи, — дядя встретил меня у порога, — есть хочешь?

— Хочу. Я голодный как стая волков.

Он засмеялся, увлекая меня за собой на кухню.

Обычно мы именно там с ним и ели. Хотя для торжественных приёмов, для блеска и прочей ерунды у Григорьевых, как и у нас дома, была шикарная столовая. Только вот пользовались ею очень и очень редко. Особенно с тех пор, как деда не стало.

— Так что у вас там снова произошло, Архангельские? — он начал издалека.

Сам при этом выставлял из холодильника передо мной одно блюдо за другим. Когда места на небольшом простом деревянном столе почти не осталось, я остановил его.

Дядя засмеялся.

— Ты ешь-ешь, племяш. Нужно наведаться к вам и дать разгону Бажене. Совсем не кормит нашего единственного наследника!

-Наведайся, — ответил ему, уничтожая между тем кусок сочного стейка, — заодно кое с кем познакомишься.

Он удивлённо выгнул бровь. Но спрашивать ничего не торопился. Понятно — давал мне возможность нормально поесть.

Что я и делал. Когда «стая голодных волков» во мне насытилась и заткнулась, я поднял на родственника глаза.

— Спасибо.

— Да всегда пожалуйста. Только если ты всё, то хотелось бы узнать, что у вас там такого произошло, что ты посреди ночи приехал ко мне. И нет, ты мне не мешаешь, нисколько. И даже больше скажу: я до сих пор буду только рад, если ты станешь моим наследником. Если вдруг тебя что-то у Чёрных не устроит.

— Ты только не обижайся, дядя, но сам же знаешь, что этому не бывать. Да и Белые меня не примут.

— Примут, если покажешь себя.

— Тебе нужно жениться. И своих наследников заводить, дядя Грег. Годы-то идут. Хотя по тебе этого вовсе не скажешь. Вот не знал бы я, что тебе перевалило за сорок, так думал бы, что передо мной молодой парень.

— А это у нас, Григорьевых, наследственность такая. Твоя мама тоже ведь гораздо моложе своих лет выглядит, так? — улыбнулся он.

— Да. На неё до сих пор заглядываются все, кто ещё не знаком с характером отца. Даже мои друзья время от времени зависают на неё.

— Ты только Яну об этом не говори! — захохотал родственник, — иначе не будет у тебя друзей. Знал бы ты, как он на меня косился. Пока не выяснилось, что мы с ней родственники.

Услышав о родственниках, я сник. Сразу вспомнил об одной ведьмочке, поселившейся у меня в доме. Да ещё ко всему прочему на одном со мной этаже. А я, как последний дебил, сам комнату ей готовил, пыль вытирал. Да что уж там скрывать — даже постельное бельё постелил! Ещё раз — дебил!

Обо всём этом и рассказал дяде. Включая подробности нашей «умопомрачительной встречи».

Грег, выслушав, долго молчал. Только поглядывал на меня время от времени. Потом зачем-то достал телефон и отправил кому-то смс.

— И что теперь? — не выдержал я.

— Пока ничего сказать не могу. Давай подождём до утра. Переночуешь у меня. Твоя комната тебя ждёт.

— А потом? Я же не могу постоянно жить у тебя? Да и уступать свой дом и родителей какой-то рыжеволосой выскочке это ниже плинтуса.

— Да ты ко всему прочему ещё и родителей к ней ревнуешь? — удивился он.

— Да не ревную я никого! Только ты бы видел, как отец бережно подхватил эту рыжеволосую бестию на руки и осторожно понёс наверх. Так, словно это его родная дочь!

— Не психуй, Фил, — дядя попытался успокоить разбушевавшегося меня. Даже за руку взял, — ты только на минуту представь, каково сейчас этой девчёнке? Представь себя на её месте.

— Не хочу. Хотя я понял, о чём ты.

— Ладно, давай спать. Время уже почти три ночи. Мне завтра рано вставать.

На том и разошлись.

Я отправился в комнату, которую прочно и уверенно считал своей. Как и весь этаж. Тоже третий.

Странно, конечно, что дядя до сих пор не женился. И хотя я не раз слышал историю про его избранную в лице нашей Златки, я в эту лабуду не особо верил. Как и в историю с истинными вообще. Да я признавал, что такая любовь и судьба бывают. Тому пример — мои родители. И мамины родители.

Но на том примеры из моего окружения и заканчивались. Закончились избранные. Остались только просто мы. И наши неутолённые желания.

О желаниях…это я не просто так сказал. Эти самые желания и фантазии не давали мне спокойно спать всю ночь. И утро.

Потому что мне снова снилась она — Агата. Нет, не так: мне снились мы. И то, чем мы с этой рыжей ведьмочкой ночь напролёт занимались, вымотало меня так, словно это было в реале. Только удовлетворения не наступило. Ни разу за весь сон. Каждый раз словно кто-то или что-то мешало. Но и каждый раз мы с ней тянулись друг к другу, как одержимые.

Поэтому проснулся наутро в поту, злой. И с каменным стояком.

Бл…! Сегодня же отправлюсь в клуб и найду с кем забыть этот кошмар. Сладкий, нежный, с бархатистой кожей, до одурения благоухающей и заставляющий волка во мне рычать как безумного. С шелковистыми кудряшками, такими длинными, что закрывали саму девушку от макушки до пяточек, которые я держал в своих ладонях, чтобы быть к ней максимально ближе.

Да чтоб тебя!

Стоило только вспомнить фрагменты сна, как возбуждение накрыло по-новой. Да как сопляк малолетний! Не пробовавший не разу женского тела.

От психа сам на себя так саданул кулаком по кафелю в ванной, что плитка с диким треском полетела на пол, разбиваясь в дребезги.

Как и моя спокойная размеренная жизнь, где всё под контролем.

И ерунда, что костяшки пальцев разбиты в хлам — ведь на одном ударе я не остановился. И дяде придётся делать ремонт.

Плевать и на саму рану — через час от неё и следа не останется. Такова особенность моей природы. На мне всё заживает гораздо быстрее, чем на остальных. Даже у отца и дяди дольше.

Ещё бы это желание всё бросить и прямо сейчас пойти и взять от этой ведьмочки всё, что я хочу так же быстро бы испарилось.

В общем одно из двух: либо я окончательно спятил, либо я хочу эту рыжую ведьмочку. Агату.

Третьего не дано. 

Глава 4 Новые ощущения

Агата

— Ах!

Наслаждение заставило выгнуться дугой. Тело ныло и требовало новой порции ласк и касаний. Ещё! Больше! Сильнее! Неистовее!

- Ох! — выдохнула, просыпаясь.

Это был сон. Всего лишь сон. Лишь сон… но такой нежный и сладкий. Такой завораживающий и приятный. Как тогда — в самолёте, когда мы летели сюда. И этой ночью сон повторился. Но были в нём новые эпизоды, даже ощущения добавились новые. Они были теперь в разы сильнее и…приятнее.

Только вот как я могу всё это видеть и ощущать, если в реальности ещё ни разу и ни с кем? В свои-то неполные восемнадцать! Много это или мало? Честно — не знаю. Девочки вокруг меня многие уже попробовали взрослых отношений с парнями. И они уверяли меня, что мне тоже тормозить не стоит.

«Нужно брать от этой жизни всё пока она готова это тебе дать» — говорили они.

Но не все такие были. Оставались такие же, как я. Хотя, если честно сказать, я пробовала. И с мальчиками дружила. Целых три раза. Только очень недолго длились наши отношения. И если ещё первая моя дружба продлилась долго — целых полгода, да и то лишь потому, что было нам обоим по десять лет и дружба сводилась к держанию за ручки и поцелуям в щёчку, то вот следующие попытки быть как все, были куда драматичнее.

Для меня — когда парни мне в лицо заявляли, что я ведьма и ненормальная. И уходили, бросив.

Для самих парней. Ведь каждый раз, стоило только им захотеть со мной чего-то более «взрослого», как они неизменно получали различной степени увечья. Чем «взрослее» были их действия, тем сильнее они получали удар.

Понятно, что долго этого терпеть никто не собирался. В итоге я осталась одна. И попытки построить отношения с противоположным полом забросила.

Зато всё время, всю силу и энергию бросила на учёбу. И это дало свои результаты: балл ЕГЭ был максимальным! С такими баллами я могла поступить куда угодно. Но моей страстью была психология. Я уже присмотрела в своём городке ВУЗ для поступления. Даже документы подала.

Но волею судьбы оказалась за тысячи километров. И от своего родного города. И от родных и близких сердцу мест, где выросла.

Только вот наблюдая за своими собственными ощущениями, могла сказать, что мне нравилось на новом месте. И город понравился. Правда я видела его только ночью. Но это ничего — у меня всё ещё впереди.

Единственное, что немного напрягло и показалось странным — первые минуты в доме Архангельских. Мне резко стало плохо, потемнело в глазах. А ко всему прочему ещё и непонятный шум в голове напрочь лишил сил. И я потеряла сознание.

В себя пришла уже в этой самой комнате, где сейчас проснулась. Уютная. Светлая. А ещё в ней очень приятно пахнет. Только вот чем именно понять не могла. А уж что-что, но нюх у меня всегда был что надо.

«Это у тебя ведьмин нюх, внучка» — пояснила в своё время бабушка Аграфена. Соглашалась с этим и бабушка Таисия. Только как-то хитро на меня при этом поглядывала всегда. А ещё каждый раз при этом спрашивала, не происходит ли со мной чего необычного?

Только вот я до сих пор понять не могу: о чём она тогда спрашивала? Что такого могло со мной происходить? Хвост с лапами, что ли появится должны? Или шерсть резко начнёт расти по всему телу? Тело и кости ломить?

Почему именно так? А потому, что именно такие примерно вопросы она мне и задавала. Правда всегда делала это в шутку. Только глаза у бабушки Таи при этом почему-то всегда оставались серьёзными.

И вообще — всё это бред! Я никак не могу быть оборотнем. Я — ведьма. А сочетание их в одном «флаконе» никак невозможно. Всем хорошо известно, как те и другие друг к другу относятся.

Да и знала бы я наверняка.

Организм брал своё и мне пришлось вставать. А жаль! Так хотелось ещё понежится в тёплой уютной постельке, которая едва уловимо несла в себе тот самый чудесный аромат.

Стоило опустить ноги на пол, как обнаружила смешные мягкие тапочки в виде мультяшного героя. Сама я спала в пижаме. Тоже не своей. И что самое странное, что я совсем не помню, как оказалась в комнате. И как переодевалась. Стыдно-то как! Нужно будет у Архангельских всё расспросить и извиниться за такую слабую меня. Надо же — сознание потеряла!

Помнить бы ещё из-за чего.

Здорово — на одном этаже две ванные комнаты. Правда одна почему-то была закрыта. Да и ладно — мы люди не гордые, пойдём во вторую. Ага, а она, судя по всему, сыну Архангельских принадлежит. Как его там — Филипп?

Странное какое-то у парня имя. Хотя если его сокращённо называть Фил, на американский лад, то будет ещё ничего. Ладно — не буду голову именем парня забивать. У самой-то не совсем модное имя. И чего только бабушке в голову пришло так меня назвать?

Да — именно бабушка Аграфена меня так назвала. И когда я у неё спросила с чего вдруг это имя, то она как-то подозрительно долго молчала сначала. А потом только сказала, что так звали её родственницу и по совместительству мою прабабку. А ещё при этом она сказала, что я даже внешне на неё очень похожа. Именно та Агата в их ведьмовской семье тоже была рыжей. Единственной рыжей. Все остальные в нашем роду были блондинками с зелёными глазами.

Обо всём этом я думала, принимая душ. Пришлось воспользоваться мыльными принадлежностями парня. Даже новая зубная щётка имелась. Ничего страшного ведь не случится, правда? Мы вот в приюте привыкли всем делится. Иначе не выживешь.

Шампунь и гель для душа пахли просто божественно. Я даже поймала себя на мысли, что нюхаю их как наркоман. На чём себя поймала и бросила эту затею.

И только когда уже нужно было выбираться из душа, я вспомнила про полотенце. Ага — рассеянная я. Вот точно это на меня так перелёт подействовал, не иначе. Пришлось снова наглеть и воспользоваться одним из пушистых полотенец Фила. Тем более, что они целой стопкой чистые и благоухающие лежали на полочке.

Это хорошо, что мне ума хватило захватить с собой сарафан. И это только потому, что он лежал прямо у меня перед глазами — на стуле. А под ним даже комплект нижнего белья имелся. Или у меня появилась личная крёстная-фея, как в сказке про Золушку, или тётя Бажена так обо мне позаботилась. Скорее всего второе. Ведь мы уже большие и в сказки не верим. А то если так дальше пойдёт, то можно и принца себе намечтать. А потом ещё о хрустальных туфельках задуматься, карете…

Ха! Моя мама, если судить по её записям в личном дневнике, (да-да я их читала, не зря же они мне как наследство от неё остались!) с детства грезила другой сказкой — про Красную Шапочку и Серого Волка. Интересно — она встретила героя своей детской мечты? И вообще — я до сих пор не знаю, кем был мой отец. Одно мне известно со слов бабули точно: оба мои родителя умерли в день моего рождения. Только вот подробностей что да как бабушки мне никогда не рассказывали, как бы я их об этом не просила. Об отце я знаю только то, что звали его Ярослав. Да и то бы, наверное, не знала, если бы ребёнку отчество не давали. А так я Агата Ярославовна. Только фамилия у меня наша — Огнёва.

Уже покидая ванную комнату, поймала себя на мысли, что снова принюхиваюсь. Едва уловимый запах. Откуда он? И что самое важное: почему он вызывает во мне непонятные ощущения и запретные желания, заставляющие низ живота скручиваться в тугой узелок и пульсацией отдавать в самое интимное местечко моего тела? Что за наваждение?

Разозлившись сама на себя, решила спускать вниз. Тем более что время уже было ближе к обеду. Вот это я поспать. Мало того, что вчера в обморок хлопнулась, так ещё сплю до обеда. Подумают про меня невесть что. Лентяйка и неженка, не иначе.

Да уж — особняк у Архангельских просто огромный. Очень уютный и красивый. А ещё по всему заметно, что жило здесь не одно поколение. Лет сто ему есть — это само мало.

Спускаюсь на первый этаж и теряюсь: куда идти дальше? Комнат так много, а я одна. Остановилась и прислушалась. А потом ещё принюхалась. И ноги сами потянули меня на безумно вкусные запахи.

Так и есть — они привели меня на кухню, где за столом сидело двое мужчин. А тётя Бажена что-то колдовала у плиты.

— Можно? — я решила подать голос.

— Ой, милая, ты проснулась? Как ты себя чувствуешь?

— Выспалась, — улыбнулась в ответ на искренний интерес женщины, — доброго всем дня.

— И тебе, Агата. Ты проходи, присаживайся. Скоро обедать будем.

Я, преодолевая смущение и неловкость, всё же сократила расстояние от входной двери до стола и села.

— А вы, Архангельские не хотите мне представить эту огненную девочку? — заговорил мужчина, которого я видела впервые.

— Так это и есть наша Агата, Грег, — представил меня дядя Ян.

— А меня зовут Григорий. И я являюсь братом Бажены и дядей Филиппа. Так что тоже родственник, — улыбнулся этот мужчина.

— Очень приятно, — только и смогла промямлить в ответ.

Да что же со мной такое? Чего это я так тушуюсь перед ним? И почему у меня по всему телу бегает неприятный холодок от взгляда этих синих глаз? Вот стояла бы, так непременно бы грохнулась. Да он же не смотрит, а сканирует! Куда бы от этого принизывающего ледяного взгляда деться?

— Грег, хватит! — неожиданно приказала тётя Бажена.

— Да я-то что?! — плохо скрывая усмешку ответил этот синеглазый блондин, отводя от меня, наконец, взгляд.

Фух! Сразу дышать легче стало.

— Чего ты уставился на нашу Агату? — продолжала тётя Бажена. Сама меж тем уже накрывала на стол.

— Да вот просто жутко любопытно, сестра. Не каждую ночь ко мне приезжает племянник и жалуется, что не может ночевать под одной крышей с простой девчёнкой. А это, извините, уж что-то да значит!

— Вы о чём? — робко спросила я.

— Да так. Не бери в голову, малышка, — поспешил успокоить меня дядя Ян.

— Ян прав — давайте обедать, — добавила тётя Бажена.

— А Филиппа не будет? — удивилась я.

— Нет, малыш. Племянник временно поживёт у меня, — пояснил Грег, опять прожигая меня взглядом. У меня даже вилка из рук выпала и со стуком оказалась на полу.

— Да чтоб тебя, Григорьев! — выругался дядя Ян.

— Да я-то что?! — почти смеясь, вторил ему синеглазый.

У меня вообще подозрение закралось, что между этими двумя своеобразное соревнование сейчас развернулось.

— Так, брат! Хватит мне здесь малышку смущать! — прикрикнула тётя Бажена.

— Хватит, так хватит, — как-то шутя, согласился Грег.

Сам же при этом ещё раз окинул меня взглядом и, хохотнув себе под нос, принялся за обед.

Обед проходил почти в полной тишине и спокойствии. Даже чувство неловкости куда-то улетучилось.

Но ровно до тех пор, пока не раздался звонок в дверь.

— Вы ещё кого-то ждёте, Архангельские? — задал вопрос Грег.

— Миша должен приехать. Он ещё не знает, какой сюрприз его ждёт! — ответила тётя и поспешила впускать гостя. 

Глава 5 Не в силах сопротивляться

Филипп

— Ну и что нового? Как там родители?

— Да так. С Агаточкой вот познакомился, — как-то неопределённо ответил дядя.

Сам при этом рассматривал меня. И хотя к этому его взгляду, от которого у других запросто могла застыть кровь в венах, я привык, тем не менее, сейчас было почему-то неприятно. Он смотрел на меня так, словно хотел что-то во мне высмотреть. О чём я его и спросил.

— Да так, племяш, — он даже в задумчивости подбородок почесал, что у него означало верх задумчивости. А иногда и растерянности, — понять вот пытаюсь, что с вами обоими не так.

— С кем это нами?!

— Да с вами, молодёжь. Первый раз такое в своей жизни встречаю, чтобы люди так, как вы не могли выносить друг друга. При этом думали друг о друге.

— Да о чём ты?! — я разозлился не на шутку, поняв, о чём он сейчас говорит.

— Вот! Прямое тому подтверждение. А она о тебе, между прочим, спрашивала. И когда узнала, что именно из-за неё ты не можешь находиться дома, даже как-то загрустила.

— Да? — всё на что меня хватило в тот момент.

— Ага, именно так. Правда не особо долго она по тебе печалилась. К ним ведь Миша в гости пожаловал.

— И?

— Ты сегодня решил, что краткость — сестра таланта?

— Нет, просто Миша редко стал в гости заглядывать. Я его чаще преподом в универе вижу, чем дома.

— Да уж, весь при делах парень. А теперь при новой должности так вообще важная птица!

— Не спорю. Мой младший дядя тоже не промах. Хотя он выбрал образ жизни далёкий от нашего. До сих пор понять не могу, чего его семейный бизнес не устроил? С чего в науку потянулся?

— Ну, это у него, видимо, от отца. Он-то у Архангельских тоже не по той дорожке в своё время пошёл.

— Да, родственники у меня все что надо. Ни один скромно в тени не стоит. Так что там с Агатой? Ты нашёл решение проблемы, дядя?

— Пока нет. Хотя…думаю здесь не обойтись без помощи ведьмы. И вряд ли одна справится.

— А что не так?

— Понимаешь, в девушке течёт сразу две противоположные и враждебные друг другу крови. А ещё, судя по всему, её бабка как-то руку свою приложила. Вот и мучается теперь сама Агаточка и родных и близких вокруг себя напрягает.

— С чего ты это решил?

— С того, что не только у тебя в общении с ней так сказать проблемы. Родители твои тоже не могут с ней поблизости долго находиться. У Бажены, например, после совместного обеда ужасно разболелась голова. А у твоего отца сыпь по телу пошла.

— А у тебя? — офигел от таких новостей я.

— А у меня, — дядя сделал глубокий вдох, посмотрел на меня опять серьёзнее некуда и лишь потом продолжил, — а у меня кое где заболело. Особенно после того, как я попробовал представить эту рыжую ведьмочку в своих объятьях.

— Ты совсем что ли?! — взвился я, — или тебе других тёлок мало?

— Да тише! Сядь! — прикрикнул он на меня.

Я не хотел, но подчинился. Хотя волк во мне рычал и неистовствовал. А ещё так и просился броситься на своего родственничка и хорошенько его потрепать.

— Вот ещё одно доказательство, что ты к ней неравнодушен. И не бесись! Не нужна она мне. Хотя…если бы тебя такого у нас не было, и Златы…то я возможно бы и поборолся за эту малышку с Мишей.

— Чего?! — взвыл я, — а Миша тут причём?!

— Притом, что ему Агата тоже приглянулась. И знаешь что самое удивительное во всём этом? — начал он и замолчал.

А мне его сейчас уже прибить захотелось. Как и другого своего дядю.

— Тоже мне — нашли на кого облизываться! Мало вам что ли ровесниц?

— Ну, мало или не мало, как мне так хватит. А вот что касается Мишки Архангельского, то не знаю. А если учесть, что он единственный из всей нашей родни может с ней нормально общаться и даже касаться без угрозы для здоровья обоих, то это уже весьма занятно.

Услышав всё это, я совсем сник. Нет, мало того, что дядя читает меня как открытую книгу, так ещё и сам на ведьмочку заглядывается. А Миша? Этот вообще хорош!

— И что дальше делать? — задал вопрос я.

— Подождать немного нужно. У меня есть одна знакомая ведьма. У твоего отца тоже. Но видишь, в чём прикол: они обе в настоящее время на учёбе…

— Где?! — я чуть с дивана не упал.

— На курсах там каких-то. И приедут только завтра. Мы с ними обоими уже связались и они пообещали помочь. Во всяком случае попробовать.

— Офигеть просто! Парням сказать — не поверят! Мало того, что мама, Миша по курсам мотаются время от времени. Так теперь у нас ещё и ведьмы повышение квалификации проходят, — присвистнул я, — интересно как у них там всё проходит? Наверное, шабаш, летание на метле перед зачётной группой?

— Не знаю, Фил, но советую тебе всем этим голову не забивать. А лучше помоги мне в одном деле.

— Только не сегодня!

— А что не так?

— Да мы с друзьями собрались в клубе оторваться. Тем более, что я у тебя пока живу и мама не будет на утро принюхиваться ко мне.

— Да не вопрос! Гуляй! Только давай на этот раз в моём клубе? Заодно за порядком там проследишь. Есть инфа, что не всё гладко и честно. А мне, сам понимаешь, проблемы с законом не нужны.

— Ладно. В твой так в твой клуб. Хотя последний раз мы там с твоими едва драку не затеяли.

— Знаю я об этом. Девицу продажную не поделили с сыночком моего беты, да?

— Вот ничего от вас не скроешь! — бросил в ответ, уходя.

— Хорошо повеселиться! И да: можешь приводить приглянувшуюся красотку на ночь сюда. Обещаю, что подглядывать и подслушивать не буду. Третьим доже не добавлюсь! — захохотал мне во след дядя.

Вот такой вот перец мой дядя Грег.

Клуб Григорьевых с затейливым названием «Сладкий порок» находился на нейтральной территории в центре города. Но наших там бывало очень мало. И всему причиной постоянные ссоры и драки между молодёжью двух наших кланов. Вот задолбали, честное слово! Чего делить, не пойму? Ладно у меня в прошлый раз потасовка произошла с Игорьком. Тем самым, о котором дядя вещал. Так там всё дело и правда только клыками решить можно было. И девица та размалёванная как новогодняя ёлка была лишь причиной. Не стал родственника расстраивать истинной причиной драки. Да и самим парням из Белых пообещал молчать. Ведь узнай их альфа что произошло на самом деле, кому то не сносить головы.

Вот и на этот раз заходили с друзьями молча и настороженно. Только зря напрягались. На удивление всё шло тихо и мирно. Музыка гремела, спиртное лилось рекой, а разврат и похоть просто зашкаливали со всех сторон. «Сладкий порок» оправдывал своё название с лихвой.

— Ты сегодня какой-то кислый, — подметил Егор.

— Ага. И тёлочек отшиваешь, — тут же согласился Стас.

— А ещё не бухаешь, — добавился Сашка, — что случилось?

— Да так, настроения нет просто, — попробовал отмахнуться от настойчивых друзей.

Сам при этом пребывал в своих мыслях и мечтах. А главной из них было увидеть рядом с собой здесь Агату. Усадить бы её к себе на колени и дорваться до милых девичьих прелестей. Невинный цветок сорвать, пока кто-нибудь другой это не сделал вперёд меня. Хотя бы тот же Миша. Тоже мне — праведник нашёлся. Как с девками гулять — это не про него, а как на Агату виды иметь — так туда же!

Надо же — весь вечер они общались. Он их с мамой даже по магазинам возил. Шопинг Агате устроить решили. И гляди — время оба нашли!

В таких невесёлых раздумьях сам не заметил, как трое моих друзей меня покинули. Оглянулся — а они на танцполе. Ну да, ребята из нашего клана классно танцуют. Даже по соревнованиям в своё время мотались. Пока их отцы не стали привлекать к более серьёзным делам. И одно из них — учёба в универе.

Но сейчас все трое зажигали под весёлые ритмы какой-то попсы.

Я же ещё раз оглядел толпу. И подметил то, о чём говорил дядя Грег. В поисках доказательств прошёлся по остальной части клуба. Там тоже кое что подтвердилось. Ну что же: придётся альфе наводить здесь порядок. Уверен, что после того, как я перескажу ему увиденное своими глазами, он мигом сюда примчится.

Только делать будем это не сегодня. А всё потому, что этой ночью я твёрдо решил расслабиться и попробовать выбить из своей головы рыжую занозу.

Как там говорят — клин клином вышибают? Вот и я так сделаю.

Решительно направился к бару, где заприметил рыжую макушку. Пока шёл мысленно представлял Агату.

Но конечно же это оказалась не она! Ведьмочка сейчас, уверен, спит и видит десятый сон. На розовой постели с белоснежными розами…

Далее моё воображение снова разыгралось и желание садануло так, что едва сдержался чтобы не скривиться.

Не долго думая подсел к крашеной красотке и завёл обычный в таком случае разговор. Девица быстро поплыла. Даже пускать в ход спиртное не понадобилось.

Сам решил тоже не пить. Ночевать я собирался дома. В смысле у Григорьевых. И добираться сам.

Поэтому быстро затащил девицу в випку, которая в любое время была для меня свободна.

Девчёнка оказалась хоть и юной совсем, но такой опытной в постели, что даже немного противно стало. Но моя задача была на сегодня не невинность искать, а выбить из своей головы всю дурь.

Только выбивал я её, похоже, из этой ненасытной девицы, которой всё было мало. А мне…мне было как-то мимо. Удовольствия никакого этот перепихон не доставил. Поэтому бросил перед ней деньги, оделся и вышел.

— Ты решил сменить репертуар? — налетели на меня парни.

Они, как оказалось, видели, с кем и куда я ушёл.

— Рыжие же не в твоём вкусе?

— Это уже не важно. Я уезжаю.

Парни на такой мой ответ прифигели окончательно, но спрашивать ничего не стали. Они остались веселиться.

А я уже прыгнул в тачку, завёл и даванул по газам.

Кого я сейчас пытался обмануть? Самого себя? Или своего волка? Ничего ведь не выйдет. Я не успокоюсь, пока не получу в свои объятья Агату. Только вот как это сделать?

В мыслях об этом сам не заметил, как заехал во двор родителей. Очнулся лишь тогда, когда заметил родной дом, в котором ни в одном окне не горел свет.

Ну да — они-то все спят. На часах четыре ночи. Один я маюсь как бездомный под окнами собственного дома.

Злость и обида мигом захватили мой мозг. Не успел опомниться, как уже принял свой звериный облик.

Идиот! В чём к дяде потом поеду? От одежды остались клочки.

Но это были мои последние разумные мысли. После того, как я увидел её.

Агата вышла на балкон и застыла, глядя на Луну.

Нет, я был не прав, когда представлял, что она спит в пижамке с мишками.

Она мало того что не спала, так ещё на ней была такая короткая сорочка с почти прозрачной тканью, что я чуть не выдал себя. Из последних сил заставил сам себя заткнуться и не взвыть. И ещё почти силой приказал лапам продолжать оставаться прижатыми к газонной травке.

Но вот отвести глаза от сладкой малышки было выше моих сил. И вдыхать её сладкий аромат тоже.

Агата ещё немного так постояла, глядя то на Луну, то на звёзды. А потом вздохнула тяжело и вернулась в комнату. Двери на балкон при этом оставила открытыми.

Я продолжал сидеть, как прикованный. И прислушиваться к дыханию девушки. Сначала она долго ворочалась с боку на бок. Но потом её дыхание выровнялось. Она заснула!

Сам не помню, как оказался на её балконе. Ещё миг — я в её комнате. Волк ступал неслышно. А девушка между тем спала. Наивно и безмятежно, раскинув свои ручки и ножки в разные стороны. Жарко. Лето в самом разгаре.

Мне тоже стало жарко. Особенно после того, как она повернулась во сне на спину и застонала. А потом… потом стала извиваться всем телом и стонать во весь голос. Сначала я не мог ничего понять и напрягся. Что это? Ей сняться кошмары?

Но нет, на кошмары это было совсем не похоже. Последние сомнения отпали, когда она стала содрогаться в оргазме и на выдохе произнесла моё имя.

Едва не слетел с катушек, поняв, что ей снится. Бл..! да нам с ней ко всему прочему ещё и сны одинаковые снятся?!

Агата затихла, но ненадолго. Очень скоро всё началось по-новой. Стоны, мольбы, шёпот…

И я не выдержал. Кинулся к зовущей меня девушке. Сначала в животном облике. Коснулся носом её лица. Губы так и манили завладеть ими, но нельзя. Вдруг проснётся?

Стал жадно исследовать её тело. Нежная и такая невинная! Осторожно провёл рукой по бедру девушки, забыв, что вместо руки — лапа с когтями. Естественно — остался кровавый след.

Выругался сам на себя.

— Филипп! Ещё! — раздалось совсем отчётливое из её сладкого ротика.

Я опешил. На миг показалось, что она проснулась. Но нет — малышка продолжала сладко спать.

О, Луна! Что же ты со мной делаешь? Да — я понимаю, что приближается Полнолуние и мне сносит крышу. Но ей что ли тоже? Она же не чистокровный оборотень?

Разумные мысли пытались задержаться в моей голове, но когда тело девушки вздрогнуло от очередного оргазма, я не выдержал. Да пошло оно всё лесом!

Мигом обернулся в человеческую форму и набросился на такое желанное тело.

— Моя!!! — зарычал, просто впечатывая девушку в себя.

Но она вдруг снова застонала. И на этот раз от боли.

Сначала ничего не мог понять: она же спит? Вгляделся в глаза девушки — точно спит. Тогда с чего этот стон боли? Я же держу её хоть и крепко, но нежно.

Тут в окно заглянула Луна и лучше любого освещения показала мне, что происходит на самом деле. В тех местах, где наши с ней тела соприкасались были хорошо заметны покраснения как от ожогов. И у неё и у меня. Только я сейчас боли совсем не чувствовал. А вот Агата, похоже, даже сквозь сон ощутила боль.

Чертыхнулся про себя и отпустил девушку, бережно уложив на постель. Так и есть — по нежному белоснежному телу малышки расцвели алым цветом ожоги: на запястьях, на бёдрах, везде, где мы соприкасались…

— Да что б тебя! — забылся и выругался в голос.

— Кто здесь? — неожиданно раздалось её тихое.

— Тише, только не кричи. Это я — Фил, — начал осторожно.

— Но… что ты здесь делаешь?! — тут же тихо возмутилась она.

— Сижу.

— Ага, вижу, что сидишь, — хмыкнула малышка, усаживаясь напротив.

— И что дальше? — начал осторожно.

Сам при этом глаз от неё не мог отвести. Такая она сейчас была красивая в обрамлении своих безумных рыжих кудряшек, которые закрывали её от моих жадных глаз. Только я успел всё рассмотреть пока она спала.

— Не знаю, но может тебе нужно одеться? — выдала она.

— А может не надо? Давай мы лучше тебя разденем и будет по-честному?

Но ответить она мне ничего не успела. А вместо этого стала задыхаться, так, словно ей не хватает воздуха. Я бросился помочь, но сделал только хуже, оставив на её плечах ещё по ожогу.

— Уйди, прошу! — плача попросила она, борясь с удушьем.

Зарычал с досады. А потом в глазах резко потемнело и голову сдавило тисками. Как в прошлый раз.

Стало так плохо, что едва соображал. Единственное, на что хватило сил — снова обернуться. А потом покинуть комнату девушки.

Только в своей комнате немного пришёл в себя. Ощущения так себе, но гораздо лучше, чем в человеческом обличье. Что за…?! Замер и прислушался к звукам в её комнате. Она тихо всхлипывала. А мне так хотелось снова оказаться с ней рядом! Но нельзя! Так можно и её и себя чёрт знает до чего довести.

Ладно, так и быть — дождусь этих ведьм. Пусть хоть мётлами машут, хоть зельями отпаивают. Без разницы. Лишь бы с ней рядом можно было быть.

Схватил из шкафа первую попавшуюся одежду и выскочил на улицу. Только на этот раз уже со своего балкона.

Прочь отсюда — пока не передумал и не вернулся в комнату, где продолжала тихо всхлипывать Агата.

Нежная, мы обязательно что-нибудь придумаем! 

Глава 6 Оборотни

Агата

Признаюсь, понимание того, что я не простой человек, а ведьма — было для меня не сказать, чтобы в радость. И хотя тогда я была совсем маленькой, да и жили мы с бабушкой вдали от людей и цивилизации, но я с этим смирилась.

А потом у меня стало получаться. Не сразу, не всё. Но осознание того, что ты что-то такое можешь, что у тебя есть силы — всё это придавало мне уверенности.

До тех пор, пока я не оказалась в городской квартире бабушки Таи. Здесь всё изменилось. Силы мои куда-то подевались. Сама бабушка мало походила на ведьму. Если только не считать её цветущего внешнего вида и любовников, возраст которых был куда младше её собственного.

Я и с этим свыклась. И даже как-то успела «забыть» о своём даре. Странно всё это конечно. Так я и в школу обычную ходила. С ребятами дружила. Только всегда во мне чувство жило, что я не такая как все.

А когда у бабушки случился сердечный приступ и она отправилась следом за бабушкой Агафьей, я совсем приуныла.

Оказаться совсем одной, в приюте, где такие же как ты брошенные и одинокие дети, это не есть самое радостное и завидное детство.

Хотя, что касается одиночества, то здесь я оговорилась. Одинокими в приюте мы не были. С нами всегда занимались. Нам уделяли столько времени, что честно скажу — даже бабушка Тая столько со мной не сидела никогда.

А ещё в приюте, где я жила последние годы, у меня остались друзья. Не много, но они были. И сейчас, когда я оказалась за несколько тысяч километров от них, в огромном городе, друзья остались там. Кто-то из них осенью отравится в армию, кто-то собрался учиться в местном ВУЗе. А кто-то просто будет жить. Как получится.

Обо всём этом я рассказывала ещё одному Архангельскому, Михаилу.

— Ты собираешься с ними поддерживать связь?

— Обязательно. Жаль только, что учиться будем не вместе.

Мы разговаривали с Мишей в гостиной. Дядя Ян срочно умчался по делам. А тётя пожаловалась на жуткую головную боль и оставила на часик, предупредив, что вечером у нас будет шопинг.

— Как тебе у Архангельских? — улыбался Миша.

Странное только у него родство с Архангельскими.

— Ну…как вам сказать… — замялась я.

Мужчина засмеялся:

— Да говори как есть. Вижу же, что не всё так гладко и пушисто, как могло бы быть. И Агата, давай договоримся, что для тебя я просто Миша. И давай на ты?

— Хорошо. Давай, — неуверенно согласилась я. Всё же неловко как-то.

— Так что не так? И где Филипп? Ты с ним успела познакомиться?

— Успела. Если за знакомство можно выдать нашу с ним встречу вчера вечером, после которой обоим стало плохо. И если у Фила просто сильно заболела голова, то я вообще потеряла сознание. До сих пор не пойму, как такое могло произойти.

Миша не торопился ничего отвечать. Зато с огромным любопытством меня разглядывал.

— Что-то не так? — не выдержала я, когда взгляд карих глаз впился в меня как рентген.

— Удивительно просто. Никогда бы не подумал, что такое может быть. Неужели же твоя бабушка Аграфена так ненавидела оборотней? — выдал вместо ответа он.

— А причём здесь они? — я ровным счётом ничего не понимала.

— Так ты ничего не знаешь?! — теперь Миша удивился ещё больше.

— Ну, я знаю, что они существуют. Так же как и ведьмы. Только вот в своей жизни я этих самых оборотней ещё не встречала. Да и как-то не стремлюсь. Это мама моя, если верить её детским дневникам о них грезила.

— Миша, Агата ничего не знает, — неожиданно раздался голос тёти Бажены.

— Ты уже отдохнула, сестра?

— Да, мне стало легче.

Она села рядом с братом, но от меня на небольшом расстоянии. Ну вот, сторонятся меня все в этом доме. Даже этот их гость, Григорьев, так и тот старался дистанцию со мной держать. Можно подумать, что им неприятно моё общество.

— Сестра, девочка должна знать всю правду.

— Да, но давай не будем торопиться, Миша? Она только-только сменила полностью окружение. У неё стресс, — не сдавалась тётя Бажена.

Они ещё спорили, доказывая друг другу. Я всё это слушала да помалкивала. Но вот только когда они завели речь о моих родителях, я не выдержала:

— Вы извините, но я ведь здесь и всё слышу. А ещё мне всегда хотелось узнать, кем был мой отец.

— Агата, девочка, — осторожно обратилась ко мне тётя. Я видела, что она хотела меня взять за руку, но потом как будто передумала, — ты уверена, что хочешь узнать всю правду?

— Как никогда. Да и вообще хочу понять, что за чертовщина вокруг меня твориться.

— Вот видишь, сестра! А ещё, если вы так всё оставите, то у Агаты разовьётся комплекс неполноценности. Она уже, уверен, думает, что вы все её избегаете. Только понять не может.

— Агата, Миша прав? — теперь пара синих глаз уставилась на меня.

— Да. Я вообще понять ничего не могу, — призналась я.

— Тогда слушай, девочка. Внимательно очень, а если что-то будет не понятно — спрашивай.

Я кивнула в ответ, глядя во все глаза на женщину, которая, подавив грусть и тоску во взгляде, начала рассказ:

— Начну с того, что ты, Агата, наполовину оборотница. По отцу. Ярослав, твой отец, был чистокровным оборотнем. Очень сильным. Он был одним из помощников моего мужа. Да — ты правильно всё поняла — мы, Архангельские, тоже оборотни.

— Но вы же Григорьева?!

— Да, по отцу. Только и Григорьевы оборотни. Такие же сильные. Два разных клана. Чёрные и Белые волки, которые в прошлом долго враждовали. И не знаю, чем бы всё в итоге закончилось и закончилось бы вообще, если бы мы с Яном не соединили свои судьбы. Тем более, что у нас есть дети. С Вероникой ты уже знакома. А Филипп… с ним тоже, уверена, вы подружитесь.

— А вы все чистокровные? И ты, Миша?

— Нет, не все. Наша с Баженой мать была обычной женщиной. Только отцы у нас с ней разные. И если сестра унаследовала от своего отца — сильного альфы такие же качества, то вот мне повезло куда больше. Мой отец никогда альфой не был и не хотел им быть. Ты же, думаю, слышала про настоятеля храма и приюта, где сама выросла?

— Про отца Филиппа, да? Это и есть ваш отец?!

Градус удивления во мне зашкаливал. Но вместе с тем всё вставало на свои места.

— Именно так, Агата. Поэтому я и говорю, что мне повезло. Поверь, я никогда не был в восторге от того, что во мне течёт кровь сверхъестественного существа. Но наследственность не выбирают, с ней живут. А ещё с ней можно бороться. Так, как это делал наш отец. Также поступаю и я. Может ты мне и не поверишь, но за все эти годы я ни разу не оборачивался. И спасибо в этом твоей бабушке Аграфене и её травам. У меня получается себя контролировать. Почти всегда.

— Удивительно просто! Но расскажите мне про моего отца. И как так получилось, что они с мамой оказались вместе?

Я так разволновалась, что стала нервно ёрзать на диване. Миша это заметил и взял меня за руку.

От его прикосновений почему-то сразу легче стало. Было такое чувство, что кто-то родной и близкий сейчас со мной рядом. Такие ощущения я испытывала только рядом со своими бабушками.

— Анастасия, твоя мама, — продолжила рассказ тётя Бажена, — познакомилась с Ярославом ещё раньше, чем мы с Яном. Между ними двумя вспыхнули чувства, любовь, которые переросли в близость. Ты же понимаешь, девочка, о чём я сейчас говорю?

— Да. Продолжайте, пожалуйста.

Мой голос дрогнул и Миша это почувствовал. Может именно поэтому он сел рядом со мной и слегка приобнял. Я не противилась этому. Напротив — приятное тепло и забота окутали меня как кокон.

— Но тогда Ян настоял, чтобы они расстались. Не спеши возмущаться, Агата. Так как это сделали тогда все мы. Особенно Ярослав.

— Но почему он запретил им быть вместе? — всё же возмутилась я.

— Потому что близость между мужчиной и женщиной может привести к появлению у них детей. Только вот обычная женщина состоящая в отношениях с оборотнем чаще всего не может выдержать такого испытания. Это только в красивых историях любовных всё заканчивается хорошо. В жизни, к сожалению, всё совсем иначе. Настя и Ярослав расстались. Шесть долгих лет они маялись вдали друг от друга. Я наблюдала за ними обоими. Ярослав всегда был на глазах. За эти годы он так и не женился. Хотя у него были отношения.

Мама твоя тоже не смогла построить ни с кем отношений. С ней мы постоянно были на связи. Иногда виделись.

— Тогда как появилась я?

— Настя приехала на день рождения Филиппа. Именно её я выбрала сыну в крёстные. А крёстным стал Ярослав. Потом всё закрутилось. Ведь тогда пропала наша дочь, Ангелина. Я тебе об этом уже рассказывала, помнишь?

— Помню. И мне очень жаль.

Тётя Бажена грустно вздохнула и замолчала. Я видела, что она погрузилась в воспоминания. И как бы мне не хотелось узнать, что было дальше, я не стала её об этом просить.

Миша продолжил рассказ:

— Мне тогда было все двенадцать. Признаюсь, что для меня было настоящим шоком, что пропала моя племянница. Но рождение Филиппа всех отвлекло. А потом мы узнали, что Ярослав сделал предложение Насте. Стая её приняла. Они прошли все ритуалы. Твои родители стали жить вместе. Наш альфа, Ян, сильно был против. Но против любви пойти не смог. Тем более, когда стало известно, что у молодожёнов должна была появиться ты, Агата.

Мишу сменила тётя Бажена:

— Только вот твоего рождения боялись мы все. Даже Аграфена приехала. Как раз у Насти схватки начались. Она и беременность тяжело ходила, всё больше на сохранении лежала в медицинском центре. Врачи много что делали, но всё было бесполезно. Именно бабушке ты обязана тем, что сейчас жива, Агата.

— Но как? И причём здесь она?

— Когда стало понятно, что единственный способ — кесарево, врачи принялись его делать. Но Настя не смогла его перенести. У неё остановилось сердце. Ты родилась, но тоже была очень слабенькой. Врачи не давали никакой гарантии, что ты выживешь. Тогда Аграфена отозвала в сторону Ярослава и долго с ним о чём-то разговаривала.

Тётя снова замолчала. Миша тоже ничего не говорил. Я не выдержала:

— А что потом?

— А потом Аграфена забрала тебя и они с Ярославом куда-то уехали. Мы все были в полном непонимании происходящего. И лишь на четвёртый день Аграфена вернулась. С тобой на руках. Ты была живой и здоровой.

— А мой отец?! — похолодела от ужаса я.

— А твоего отца живым больше никто не видел. Мы до сих пор так и не поняли, что там произошло. Аграфена не особо вдавалась в подробности. Единственное, что мы смогли понять, Ярослав добровольно пожертвовал своей жизнью ради того, чтобы ты жила. А ещё он разрешил Аграфене тебя забрать и воспитать. Это мы узнали из завещания, найденного рядом с его телом. Тем более, что сам Ярослав был сиротой и родных и близких у него никого не было.

В комнате повисла тишина. Зловещая, угнетающая, давящая. Когда до меня дошла вся суть произошедшего я не выдержала и разревелась.

— Поплачь, Агата, поплачь! Пусть все эмоции и обида — пусть всё со слезами выйдет. Потом легче станет.

Это Миша меня сейчас успокаивал, крепко прижав к себе и поглаживая по голове как маленького ребёнка.

А именно такой — маленькой и беззащитной я себя сейчас чувствовала.

— Ну, так не пойдёт! — Попробовал поднять наш упавший дух Миша после того, как я успокоилась и перестала реветь в два ручья.

— А что, Миша прав. Агата, я как раз собиралась сегодня за покупками выбраться. Поможешь мне с этим? — предложила тётя Бажена.

От похода по магазинам отказаться не получилось. Да и если честно признаться не особо хотелось сидеть одной в душном доме. И изводить себя грустными мыслями.

— Вот и славно! — подхватил идею Миша, — а я вас буду сопровождать. Заодно поможете мне пару аксессуаров выбрать.

И лишь вечером я была у себя в комнате. После позднего ужина разошлись. Я осталась со своими мыслями одна. Просмотрев все покупки, которыми Архангельские меня завалили в качестве подарка, пришла к выводу, что шопинг предназначался сугубо для меня. Ну и ладно. Эта забота была приятной.

Приняв душ, решила примерить новую сорочку, на покупке которой настояла тётя. А она так мне сейчас понравилась, что я не стала её снимать.

Тётя Бажена права: настала пора мне становиться взрослой и менять привычные вещи и окружение. Вот поэтому моя детская пижама была забыта и заменена новой и откровенной сорочкой.

Только вот уснуть я долго не могла. Разные мысли лезли в голову. А стоило лишь на мгновение закрыть глаза, как перед ними пронеслась встреча с Филиппом. А ещё я отчётливо вспомнила тот свой сон в самолёте. Это он, Филипп, парень из сна.

Но всё интересное было впереди. Стоило мне провалиться в сон, как видения закружили своей страстью и безумством. То, что мне снилось, нет — то, что я во сне вытворяла с участием Филиппа, было далеко за гранью 18 с плюсом.

Проснулась, а он сидит со мной рядом. Полностью обнажённый и такой красивый при свете Луны, что я забыла обо всём на свете и загляделась на него.

И кто знает, чем бы закончилась для нас с ним эта ночь, если бы меня не охватило странное удушье. Я едва вслед за бабулями своими не отправилась на тот свет.

Мне так было плохо, что я даже не заметила, как парень исчез из моей комнаты.

Уснула я лишь к утру. Только когда на горизонте показались солнечные лучи. И на удивление спала спокойно. Без эротических кадров.

Принимая утром (на самом деле время близилось к обеду) душ, рассмотрела на своей коже следы как от ожогов. Сначала ничего не могла понять, но потом вспомнила. Они ведь остались от контакта с Филиппом! А ещё они ужасно болели, стоило только про него самого подумать.

В общем, новый день в семье Архангельских начался для меня с новых и не совсем приятных сюрпризов.

Спустилась вниз. А там — никого. Только какая-то женщина что-то на кухне готовила.

— О, а ты и есть Агата? — она мне мило улыбнулась, приглашая за стол.

От завтрака я не отказалась. Познакомились. Степанида на самом деле оказалась кем-то вроде поварихи и домоуправа в одном лице. От неё я узнала, что сами Архангельские оба на работе и будут лишь к вечеру.

Зато позвонил Миша и пообещал скоро подъехать. У него, как он объяснил, начался отпуск.

Только вот раньше его пожаловал гость, которого я совсем не ожидала увидеть, — Грег.

— Ну что, ведьмочка, — готова повытаскивать все скелеты из шкафов своей семьи? — улыбнулись мне в два синих глаза. 

Глава 7 Проклятие

Филипп

— Как всё прошло?

Я встретил дядю у порога и тут же задал вопрос от ответа на который зависело многое в моей нынешней жизни.

Только вот Грег не был бы сам собой, если бы не слыл интриганом и хитрецом. А ещё он с чего-то взялся выводить меня на эмоции. В последнее время. А точнее с того самого момента, как появилась Агата. В моей жизни.

Вот и сейчас дядя не торопился давать ответа. Вместо этого спокойно прошёл на кухню и потребовал от меня ужин. Затем усадил рядом и заставил есть. Какой там ужин! Да мне в горло кусок не полезет, пока я не узнаю, на что могу рассчитывать в отношении своей рыжей ведьмочки.

Но родственник на мои мучения внимания явно не обращал. А вместо этого продолжал уминать ужин. Пришлось долго и упорно ждать.

— Вот теперь можно и о серьёзных делах, — деловито пробасил он, убирая со стола.

— Дядя, а почему у тебя домработницы нет? Была же раньше?

— Она и сейчас есть. Только я ей отпуск дал на месяц.

— Можно же другую взять на это время!

— Можно всё. Только, видишь ли, Фил, меня, с моими заскоками не любой выдержать может. Поэтому и держусь за Антонину. И хотя вижу, что стара она уже и тяжело ей бывает, но другого кого на её месте не представляю.

Я понимал, о чём он. О любвеобильности этого своего родственника я был хорошо наслышан. Доходило до того, что семьи из его стаи старались своих дочерей, пока они ещё маленькие совсем, отправлять жить подальше к родственникам. Иногда это помогало. Но не всегда. Если дядя успевал положить на кого свой глаз, то отъезд не спасал. Стоило только приглянувшейся волчице закончить школу и получить соответствующий документ о совершеннолетии, как очередная красотка тут же попадала к нему в постель. А вот как долго она там оставалась — это уже другой вопрос.

— Взял бы тогда парня в домработники. Могу помочь с поисками.

— Ну и нужен он мне здесь? — возмутился Грег, — хватит меня одного в доме.

— А сам меня к себе жить зовёшь!

— Ты — это совсем другое дело, Филипп. Так же, как и Миша. К вам у меня претензий никаких нет.

Я задумался. О чём он сейчас? А потом, пока родственник, психуя чему-то своему в голове, усаживался в своё любимое кресло в гостиной, попробовал пробраться к нему в мысли. А что: интересно же узнать, что за черти веселятся в его бедовой голове?

— Филипп, а ты, случаем не оборзел? — дядя с возмущением повёл бровью, поняв, что я только что покопался в его мыслишках.

— Ну, если совсем чуть-чуть! — примирительно согласился я, — зато теперь я знаю, что ты о нашей Златке не забыл.

— Что ещё узнал?! — рыкнул Грег, пытаясь заморозить своими льдинами. Только на меня эти его приёмы не действуют.

— Ты вышел на след Князевых, да? Где они сейчас?

— Во Франции. Скоро домой прикатят, — так же холодно выдал Грег.

А потом прекратил попытки гипноза.

— Здорово! Хоть увижу их, пока опять никуда не свалили.

— Не уедут. Саша слаб совсем стал. Не долго ему осталось. Именно поэтому и возвращаются. Да и Маша без него долго не протянет. Судьба избранных тебе хорошо известна, Филипп.

— А сам как? Что думаешь в отношении Златы делать?

— А что там думать? — разозлился Грег, — пусть только попадёт в поле моего зрения. Назад у златовласки дороги уже не будет.

— Что, запрёшь у себя и будешь держать пленницей?!

— Вот всяком случае, пока отношения пары не комсумируем.

— А потом ещё волчонка ей заделаешь для полного счастья. И тогда наша Златка от тебя уже никуда не денется.

Последние мои слова почему-то вызвали у родственника вспышку ещё большей злости:

— Так, Фил, давай о твоей ведьмочке лучше поговорим!

— Так я жду. Это ты всё вокруг да около ходишь!

— Ну и наглый у меня племянник! Да уж, хорошая смена у Архангельского растёт. Такому как ты палец в зубы не клади, калекой останешься.

— Да ладно тебе! Что сразу?

— Да не прибедняйся! Ты первый, у кого получилось проникнуть в мою голову. Раньше это было только моему отцу по силам. Да и то у него много сил на это уходило. А тебе же, как я посмотрю, хоть бы что. На других тоже тренируешься?

— А как же ты думаешь? С людьми всё просто. С оборотнями чуть посложнее, но тоже без проблем. Мне вот куда интереснее голова альфы…

— А отец знает, что ты в его мыслишках копаешься?! — с хитрецой спросил Грег.

— Нет пока. А как узнает, думаю, проблем не оберусь.

— А что не так?! — продолжал хитро улыбаться дядя.

— Ну, как тебе сказать? Пока он думает о работе или ещё о чём-либо, всё норм. Тогда мне и самому не стыдно. Но стоит только отцу пустить в свои мысли маму, а если она ко всему прочему ещё и рядом, то в такие моменты даже я краснеть начинаю.

— Прям как сейчас! — захохотал родственник.

Я смутился.

— Да ладно, будет тебе! Вот уж не думал, что ты смущаться ещё умеешь!

— Да ну тебя! — я психанул ещё больше и подскочил на ноги в намерении уйти.

— Стой! Куда же ты собрался? А кто новости про малышку Агату слушать будет?

— Сам себе рассказывай! — бросил зло, приближаясь к двери на улицу.

— И куда ты собрался, позволь узнать? — донеслось мне в спину уже серьёзное дяди.

— Домой к родителям. Сам увижу девчёнку и попробую с ней нормально поговорить.

— Ладно, не психуй. Идём, новости есть. Причём очень серьёзные.

Я вернулся и уселся рядом с родственником, который теперь уже не веселился, а был серьёзнее некуда. Всегда поражаюсь, как быстро он может меняться.

— А новости, Филипп, и правда такие, что я, если честно, не знал, с чего начать.

— Мы с ней можем быть вместе? — я задал вопрос в лоб.

А что? Именно это меня сейчас прежде всего волнует. Волк во мне так вообще держится из последних сил. Дай ему волю, так он давно бы уже был в комнате Агаты. И плевать на всё.

— Вы с ней должны быть вместе. Вы — пара друг другу, Филипп.

— Что?!! — я мигом подскочил на ноги.

— Что слышал. Только сядь. Бежать к ней прямо сейчас и вступать, так сказать, в право владения своей ведьмочкой-оборотницей рано.

— Ой, только не нужно мне сейчас про совершеннолетие здесь объяснять! Никто не узнает и ничего страшного не произойдёт! Тем более, что ей уже через два месяца восемнадцать будет! У нас с ней даже день рождения один на двоих!

— Уже выяснил, да?! — как-то совсем грустно улыбнулся дядя.

Сам между тем жестом и взглядом, а ещё ментальной силой альфы заставил меня сесть назад. А точнее — упасть на диван.

— Ну и силища у тебя, Филипп! — хмыкнул он, — ещё немного и моих сил не хватит на тебя. И в кого ты у нас такой борзый, а?!

— Опять ты от темы отходишь!

— Филипп, ты — будущий альфа. И пора уже учиться держать себя в руках. И волка своего тоже придерживай. Кто знает, как сложатся обстоятельства: может быть и такое, что тебе в самом деле придётся когда-нибудь сразу двумя нашими стаями управлять.

— А ты для чего?

— Когда-то меня не станет, сам понимаешь. Я же не бессмертный.

— Вот женишься на Златке и нарожает она тебе с дюжину волчат. А от меня отстань!

— Сам прекрасно знаешь, какие проблемы с потомством у наших стай. Нет у меня совсем никакой уверенности в том, о чём ты говоришь.

Помолчали немного. Я видел, что дядя совсем приуныл. Поэтому тоже молчал. Наконец он заговорил:

— Но в том-то всё и дело, что именно ты можешь помочь. Причём не только мне, но и своим родителям. Я про поиски Ангелины сейчас.

— Это как?! — вот я правда ничего понять сейчас не мог, — нашли кого мессией выставить. Самого младшего в семействе.

— Не прибедняйся. Именно ты и твоя Агата можете и должны всё исправить. Только сделать всё нужно правильно. Спешка и ошибки здесь не допустимы.

— Да как? И Агата моя здесь причём?!

— Вот видишь, сам уже эту девочку своей считаешь, — улыбнулся дядя.

— Только не надо мне сейчас про истинных здесь! И вообще: с чего ты дядя взял, что эта ведьмочка — моя истинная пара? Может у нас с ней просто так сказать притяжение?

— Мы провели обряд. Сильный обряд. Сразу две сильные ведьмы в нём участвовали.

— И?!

— Терпение имей! И хоть немного уважения! — рыкнул Грег, — мы много чего узнали. И да — вы с ней можете быть вместе, но не так скоро, как тебе бы этого хотелось.

— Если ты про её возраст…

— Я про её ожоги, твою же….! Кто оставил на девчёнке ожоги?!

— Ну, я. И что с того? Эти ведьмы же всё исправили? — уверенности в моём голосе уже явно не было.

— Исправили, но не всё им оказалось по силам. Ведьма, наложившая на Агату огромное количество оберегов была в тысячи раз сильнее. Бабка её. И нашим ведьмам удалось снять лишь часть их. Всё, что пока вы с ней можете — так это спокойно находиться рядом под одной крышей, но близость запрещена.

— И давно ты таким пуританином стал, дядя Грег?

— Ты обо мне многого ещё не знаешь, Филипп.

— И сколько ждать?

— Две Луны. До её дня рождения. Нужно её оборота дождаться. А там уже ситуация покажет, что дальше.

— Да что за ерунда?! — не выдержал я, — что с ней не так? И зачем её бабке было всю эту ерунду делать?!

— Это не только с ней что-то не так, с нами всеми, и Григорьевыми, и Архангельскими. Давно уже подозрение было, что оба наших рода замешаны в каком-то непонятном общем деле. Только кто, когда и главное куда умудрился вляпаться — пока не известно. Также как и то, каким боком Огнёвы, семья Агаты здесь тоже наследили.

— Что-то чем дальше, тем страннее. И как это всё следует понимать?

— Это называется проклятьем, племянник. И, судя по всему, пришло время его разрушить.

Дядя замолчал и уставился взглядом в одну точку. Таким я его вообще ещё никогда не видел. Поэтому сам подзавис. Но до тех ровно пор, пока не зазвонил мой телефон. Принял вызов.

— Что, домой? Бажена уже соскучилась за своим сыночком?! — улыбнулся по-доброму дядя.

— Да, домой. Но к тебе буду заглядывать. Ты же не против? — тоже улыбнулся в ответ.

— Обязательно заглядывай. И Агату в гости привози.

— Пока! — только бросил в ответ, направляясь к выходу.

«А он мне совсем недавно утверждал, что этот рыжик ему не истинная!» — донеслось мне во след. Но меня уже было не остановить. Ноги сами несли меня туда, где была она, девушка, полностью лишившая меня всей моей выдержки и терпения.

Дай сил Луна, сделать всё так, как говорил дядя. Не испортить ничего. Только вот получится ли у меня? 

Глава 8 Неожиданный квартирант

Агата

Впервые за последние дни я выспалась отлично. Даже сны с участием Филиппа не снились. Вообще никакие не снились. Да и на душе так хорошо после вчерашнего, что даже глаза открывать не хочется. Так бы и спала, если бы физиология своего не требовала.

Потянулась, сладко зевнула и решила всё же открыть глаза. Ого — почти девять утра! Вот это я здесь поспать! Да если такими темпами дальше пойдёт, то моё житиё у Архангельских превратит меня в избалованную неженку. А ведь мне скоро предстоит в университет ходить и вставать ни свет ни заря, чтобы до него самого добраться. Хотя, если согласиться на предложение Миши и жить у него…хотя нет, не вариант. Лучше отсюда ездить буду. Можно будет, в конце концов, с Филиппом договориться. Тем более, что мы с ним теперь можем рядом находиться без угрозы для здоровья друг друга. Только странный он какой-то. И ведёт себя так, словно вот-вот набросится и съест. А у меня от этих его взглядов потом кровь долго угомониться не может.

Поворачиваюсь на бок в попытке покинуть постель и натыкаюсь на самого парня. Филипп преспокойненько спит себе рядом, только мою вторую подушку сграбастал в свои необъятные ручищи и под голову подмял.

Возмутилась на такое нахальство и сначала хотела его разбудить. Но потом увидела, как он смешно во сне морщит нос и бормочет что-то. Совсем как маленький.

От умильной картины так загляделась на неожиданного соседа по постели, что сама не заметила, как потянулась к нему и провела пальцем по щеке, на которой остался небольшой рубец от одеяла, видимо.

-Ай!

Совсем забыла, чем наши с ним контакты заканчиваются. Вот только же вчера предыдущие ожоги едва вывела. И то при помощи двух мастериц, которые помогли не только с ожогами, но и со многим другим разобраться.

Но сейчас руку снова опалило огнём. Да так, что кожа мигом покраснела и принялась гореть.

Ну, бабушка, ну постаралась! Это как же нужно было оборотней-то ненавидеть, чтобы такое заклятье на меня наложить? Хорошо хоть, что я сама скоро свою вторую, папину ипостась приму. Самой не терпится поскорее через оборот пройти.

А Филипп между тем продолжал сладко спать. И не знаю, как долго бы я ещё рядом с ним просидела, не в силах оторвать взгляда от милой мордашки, к которой была явно не равнодушна, если бы не одно но. Парню, по всей вероятности, надоело спать в одной позе, и он решил повернуться. И всё бы ничего, но одеяло сползло, показав мне во всей красе то, что у него было ниже пояса.

Ой, мамочки!!! К такому мои невинные глаза точно готовы ещё не были. Да, я не темнота средневековая и хорошо знаю физиологию мужчин. В том числе по утрам. И если что знаю её только в теории. Но в реальности увидеть — это же совсем другое дело!

В общем, меня с постели как ветром сдуло. Отправилась в душ, прихватив с собой вещи одеться.

Возвращаясь назад, была готова будить спящего красавца, но не пришлось. Открываю двери и вижу в комнате ещё одного Архангельского. Сам дядя Ян сейчас сидел там и распекал на чём свет стоит своего сыночка.

— Да что я такого сделал, отец? — протирая глаза, пытался оправдываться Филипп.

— У нас что, в доме комнат мало?! — гремело в ответ.

— Да я же ничего плохого не делал! Просто заснул рядом.

— Ты не маленький мальчик уже. Прекрасно же понимаешь, чем подобные ночёвки могут окончиться.

— А ты сам как здесь оказался? Тоже случайно заглянул? — подковырнул отца Филипп.

Сам при этом явно не торопился покидать мою постель. А подушку так вообще прижал и носом в неё уткнулся. Как наркоман.

Мне было до жути любопытно услышать ответ. Поэтому я продолжала стоять за дверью, не выдавая своего присутствия.

— Мать твоя решила заглянуть к Агате. Хотела проверить, как она после вчерашнего. Вот она тебя и увидела здесь.

— А Агата была?

— Нет, её не было. Девочка, наверное, проснулась, тебя увидела и сбежала подальше.

— Пусть побегает. Недолго ей свободно бегать осталось, — хмыкнул Фил.

— Только не торопи события. Дай ей время ко всему привыкнуть, сынок. Тем более, что воспитание у Агаты совсем другое, более строгое.

— Что, Агата, оккупировали мужчины семьи Архангельских твою девичью комнату?! — раздалось милое за спиной.

Тётя Бажена пришла.

— Да вот… — замялась я, не зная, что на это всё сказать.

Тётя засмеялась:

— Привыкай. Архангельские они такие. Я сама поначалу долго к Яну привыкнуть не могла. Мне всё его поступки наглыми и откровенными казались.

— Хватит меня обсуждать! — подал голос дядя Ян. А потом сам показался на пороге комнаты, — доброе утро, малышка.

Я смутилась, поздоровалась и дальше не знала, что мне делать.

— Идём с нами завтракать? — предложила тётя.

— А как же Филипп? — растерялась я.

— А он потом спустится. Пусть в порядок себе сначала приведёт, — пояснил дядя Ян.

— Агата, зайди, пожалуйста, поговорить нужно, — подал голос сам парень.

Я стояла и разрывалась между двумя приглашениями. Хотя, если честно признаться, остаться с парнем в комнате наедине хотелось сильнее.

— Ладно, так и быть, поговорите, — улыбнулась мама парня, — но только не долго, сынок.

— И вообще, Филипп, не забывай, что сегодня ты целый день будешь со мной в офисе, — добавил серьёзнее некуда дядя Ян.

Они ушли. А я, сделав глубокий вдох, шагнула в комнату.

Стоило мне только там оказаться, как парень мигом подскочил на ноги и, закрыв плотно двери, ринулся в мою сторону.

— Ты что собрался делать?! — мои глаза, наверное, сейчас больше две тарелки столовые напоминали.

— Не бойся, рыжик, мы всё сделаем осторожно. И твоя нежная кожа не пострадает.

Пока я гадала, что именно он собрался делать, парень подхватил тонкое одеяло и схватил меня через него в охапку, прижал к себе.

Первые мгновения я прислушивалась к ощущениям, уже готовясь к новой порции боли. Но её не было.

— Говорю же тебе — не бойся! Я не причиню тебе вреда, поверь, — шептал он мне в шею.

При этом его губы были всего в миллиметрах от моей кожи. Казалось, сделай один из нас неловкое движение и меня снова припекёт как от огня.

— Как же я хочу сейчас попробовать тебя на вкус, рыжик!

Голос парня при этом был таким тихим и хриплым, что едва различить можно было слова.

— Филипп, мне дышать нечем. А ещё одеяло горячее стало.

— Что? — он оторопело уставился на меня.

— Отпусти хоть немного. Иначе я сейчас задохнусь.

Поняв, он ослабил свою хватку и поток кислорода стал беспрепятственно поступать в лёгкие.

— Посмотри на это! — произнесла я, показывая на одеяло, которое местами обуглилось. А сейчас от него даже дымок исходил.

— Плевать на это одеяло! — рыкнул парень, сминая со злостью его само, — я куплю тебе тысячу других!

— А просто подождать нельзя? Ведьмы обещали, что после моего обращения всё должно измениться.

— Знала бы ты, Агата, какого труда мне стоит держать себя в руках и не нарушить территорию.

— Ты её нарушил, когда ночью проник в мою постель!

— Да, но тебе нужно к этому привыкать. Ты — моя пара. Ты же об этом сама хорошо знаешь. Причём не я об этом тебе первый сказал, а другие.

— И поэтому ты теперь будешь постоянно ночевать у меня в комнате?! — возмутилась я.

Особенно после того, как он снова стиснул меня в своих объятьях и, приподняв, усадил на себе. Да так удачно, что выпирающая часть его мужского достоинства сейчас ощутимо так пыталась проникнуть сквозь мои трусики. А Филипп, поняв что к чему, ещё потерся. Совсем стыд потерял!

— Пока так. Буду спать у тебя. А хочешь, давай ко мне в комнату переедем? Хотя нет — у меня кровать больше. И сплю я без одеяла.

— Ты слишком торопишь события! — возмутилась я и попыталась вырваться.

Только получила прямо противоположную реакцию: меня ещё плотнее прижали. А та часть тела парня, которая, судя по всему вообще жила сама по себе, отдельно от своего хозяина, того гляди скоро совсем отставит от моей невинности одно воспоминание.

Всё же бабушка была на удивление предусмотрительна! И это тонкое шёлковое одеяло сейчас меня спасало. Только вот от самого одеяла сейчас останутся одни головёшки.

— Филипп, хватит! Идём вниз!

Меня нехотя, но отпустили.

— И вообще: может я не согласна с таким раскладом? А что будет, если я вдруг кого-нибудь другого встречу? Что тогда?

Парень, уже собиравшийся покинуть комнату, резко остановился. Миг — и он навис надо мной, прижав тем самым к стене. Расстояние между нами было так мало, что кожу в местах наименьшего расстояния даже пощипывать стало.

— Запомни, Агата: другого не будет! Ты — моя! И пора тебе с этим смириться. Даю тебе время целый день.

— А что будет вечером? — я сглотнула комок в горле, пытаясь таким образом побороть в себе бешенное возбуждение, лавиной пронесшееся по коже.

— А вечером я повезу тебя в клуб. Буду со стаей знакомить. Пусть все знают, — что ты — часть семьи Архангельских!

— Но у меня есть своя фамилия! — пыталась протестовать я.

— Это пока. Два месяца тебе осталось её носить, рыжик.

А потом парень провёл носом и губами в опасной близости от моего лица и, немного задержавшись на шее, отпустил.

Ещё миг — и его след простыл. 

Глава 9 Терпение — наше всё

Филипп

«Только не наделай глупостей!» — эти слова как набатом били в голове. Весь день и вечер. До тех пор, пока я не оказался дома. И смог вдохнуть полной грудью её сладкий запах. Эм-м! Так пахнет только мой рыжик. Только моя Агата. И как только я раньше без неё жил? И что бы было, не привези её родители к нам?

Нет, определённо: истинная она мне пара или просто девушка, от которой мне напрочь рвёт крышу, — но я от своего я не отступлю. Не отпущу эту малышку, сделаю своей.

— Сынок? — голос мамы встретил у порога, — а ты один?

— Нет, с отцом. Он тоже сейчас зайдёт.

— Вот и славно! Тогда мойте руки, переодевайтесь и за стол. Я вас уже заждалась.

— Ты одна? А где Агата? — я вмиг напрягся. Ведь сам к этому времени уже успел понять, что ведьмочки дома нет.

— Они скоро уже будут.

— Кто они?! С кем ты её отпустила? И куда?!

— Да не волнуйся ты так! Агата с Мишей. Мне некогда было, вот я его и попросила, чтобы кое куда отвёз нашу девочку.

- И куда?!

— Ты как с матерью разговариваешь?! — раздалось свирепое у меня за спиной.

Отец зашёл. И судя по всему услышал наш разговор. Ну и что с того? Подумаешь, разговаривал немного на повышенных тонах. Можно подумать, родителям к этому привыкать. Пусть потерпят ещё немного такого неуравновешенного меня. А мама сама, если что, виновата. Это додуматься Мишу Агате в сопровождающие выбрать!

— Мам, а нельзя было мне позвонить? И вообще, куда они уехали?!

— Так сын, — отчеканил холодным до нельзя тоном отец, вклиниваясь между нами, — марш в кабинет! Вижу, что сегодняшний день тебя так ничему не научил. А жаль.

— Пойду. Только пусть мама сначала скажет, куда Агата уехала.

— Обойдёшься, — так же холодно ответил за маму отец, — потерпишь немного. Тебе как раз полезно будет терпение потренировать.

Но я не торопился шагать в кабинет. Я ждал. Но мама переглядывались с отцом. И не знаю, чем бы всё это в итоге закончилось, не появись на пороге дома сама девушка. В сопровождении моего горячо «любимого» дяди, нагруженного по самое не хочу пакетами с покупками.

— А вот и мы! — раздалось довольное в исполнении самого дядюшки.

Ага, вижу, что ты. Только моя бы воля, так не видел бы тебя и не слышал. Ты мне, если что, в универе до чёртиков надоел. И всё бы ничего, терпел бы тебя и дальше, не вздумай ты, дорогой Михаил Михайлович проявлять повышенные знаки внимания к моей Агате.

— Тётя Бажена, мы с Мишей столько бутиков обошли! Хотя я говорила ему, что хватит. Чуть без ног не осталась.

— Ага, сестра, она ещё хотела отказаться от посещения салона красоты. И лишь заверение в том, что это была целиком и полностью твоя затея, и что ты очень сильно расстроишься, заставили эту вредину согласиться.

— В итоге меня ждали ещё три часа экзекуции, — добавила Агата.

Саму её я не видел, так же как и они меня. Я к этому времени успел шагнуть в коридор.

— А Филипп уже беспокоиться начал, что вас так долго нет, — добавила мама.

— А он уже дома? — как мне показалось растерянно уточнила Агата.

— Дома. Только нам с ним побеседовать кое о чём с глазу на глаз нужно. Мы не долго.

Ответ отца нарушил все мои планы. Ведь мне до одури сейчас хотелось вернуться назад в гостиную, сграбастать в охапку рыжика и утащить в комнату.

— Ну вот! Я тоже хотел с ним побеседовать. Давненько уже своего племянника не видел, — вмешался в разговор Миша.

— Так идём с нами в кабинет, там все и поговорим. Тем более что у меня и к тебе разговор серьёзный есть.

Вот зря отец и дядя Грег утверждают, что я нетерпелив. Я само ангельское спокойствие. Ведь вместо обещанного «не долго» наш разговор затянулся часа на два. Можно подумать, что отцу мало было меня уму-разуму учить целый день в офисе. Одно радует — Мише тоже досталось. Вот и правильно — не одному же мне выслушивать.

Мы так засиделись, что не заметили, как стемнело. И не известно сколько бы ещё так просидели, не зайди мама.

— Ужин вас ждёт на столе. Только мы с Агатой вас не дождались — поели без вас.

Взяв с отца обещание, отпустить нас в ближайшие минуты, мама покинула нас. Сказала, что пошла собирать Агату на вечер.

— Ладно, ребята, — выдал отец, — на сегодня всё. Но подумайте хорошо над моими словами. Через несколько дней вернёмся к этому разговору.

Отец отпустил нас, обещав тоже скоро быть. Не сговариваясь, отправились в столовую, где кроме вкусно накрытого стола никого не было.

Сели за стол, но есть не спешили. Оба хорошо знали правило: дождаться старшего. Да и не особо есть хотелось. После тех новостей, что отец сообщил. Даже Мишу загрузил проблемами стаи. Хотя этот родственник обычно этого всего не касался.

Отец задерживался. Молчание за столом давило.

— У тебя с ней всё серьёзно?

Вопрос дяди был ожидаемо-неожиданным.

— Агата — моя истинная, — ответил ему как отрезал.

При этом пристально глядя в глаза.

— Знаю это. Я лично присутствовал во время проведения обряда. И хорошо слышал, что говорили обе ведьмы. Меня другое беспокоит, не обидишь ли ты её?

— Ты там, от своей науки что ли все наши обычаи и правила забыл? — возмутился я, — знаешь же, как к истинным относятся.

— Знаю. Только слишком уж ты у нас избалованный. А Агата… она ведь совсем другая. Она нежная и ранимая.

— А то я сам этого не знаю! — разозлился ещё больше.

— И куда именно ты собрался её сегодня вечером вести? Надеюсь, что не к Григорьеву в «Порок»?

— Нет, не к нему. Туда ей ещё рано. Да я сам не хочу там её никому показывать.

— Что, соперники появились?! — удивился дядя.

— Есть один неадекватный. Из стаи дяди. Так и хочет силами померяться.

— Ясно. Будь осторожнее, Фил. Помни о чём говорил твой отец. Сейчас каждый наш шаг контролируется. Одно неправильное движение и придётся выпутываться и объясняться. А нам никому эти все проблемы не нужны.

— Да нормально всё будет. Мы в наш клуб поедем. Там как раз сегодня праздничное представление.

— О, день Купалы! А я и забыл о нём. Тогда хорошо повеселиться.

— Может ты, Миша, с ними поедешь? — в столовой появился отец, — присмотришь?

— Нет, я в ночной клуб не хочу. Тем более, что там моих студентов хоть отбавляй.

— Как знаешь, — протянул отец, усаживаясь за стол и приступая к ужину, — а то сходил бы. Глядишь, пару бы себе нашёл. А то ходишь всё один.

— Ну не так мне уж много лет, чтобы о женитьбе беспокоиться начинать. Я сначала карьеру построю. А там уже можно будет и о личной жизни подумать.

— Ты не долго-то думай, Мишань. Дотянешь, что Филипп с Агатой тебе опередят, — серьёзно ответил отец.

— Да не встретил я ещё свою настоящую. А без любви не хочется как-то.

Я же в это время расслабился. Ужин был обалденно вкусным, тем более, что после насыщенного трудового дня. Да и то, что говорил Миша успокаивало. Ревность во мне понемногу улеглась, заменив собой чувство довольства.

— Сынок, Агата уже готова, — в комнату зашла мама.

— Вот и славно. Я быстро!

Миг — и меня уже нет. Быстро принимаю душ. Так же не раздумывая натягиваю на себя первую попавшуюся одежду. Хорошо что это оказались мои любимые джинсы и рубашка. Ещё немного — и я готов.

Делаю несколько вдохов-выдохов и останавливаюсь перед дверями девушки. Сам себе только подумать успел: когда это я таким робким стал?

Стучу. Слышу, что движения в комнате замирают. А потом мой рыжик делает торопливые шаги в мою сторону и открывает дверь.

— Я ждала тебя.

И всё. Скромно. А потом опускает глазки в пол и застывает.

Я тоже сначала как истукан застыл, её увидев. Да у меня от неё обычной крышу напрочь срывает, а тут мою Агату не узнать. Да уж, стилисты хорошо постарались. Каменное возбуждение мне на весь вечер и ночь обеспечено. А ещё чувство ревности снова вернулось, стоило только представить, как на моего рыжика будут другие в клубе глазеть.

— Может, не поедем никуда? Давай лучше дома останемся? — делаю нелепое предложение.

А вдруг она на него согласится? И у меня не будет желания постоянно кого-нибудь убить.

— Что, всё плохо, да? — Агата поднимает на меня печальные глазки, — я так и думала, что всё это слишком.

— Ты о чём?! — оторопел я.

— О макияже. А ещё это платье: оно слишком длинное, да? Я читала в журналах, что в ночные клубы ходят в том, что покороче. Мне такие предлагали в бутике, но я отказалась. Хотя даже Мише несколько вариантов покороче понравились. Но я выбрала это. Всё же я привыкла, чтобы колено было прикрыто. А ещё этот цвет…

— До чего же мне редкое сокровище досталось! — рыкнул я, влетая в комнату и закрывая двери наглухо.

А потом, не долго думая, стянул с кровати покрывало и обмотав своего рыжика, стиснул в объятьях.

— Филипп! Опять сгорит!

— Пусть! Зато ты в моих руках! — рыкнул в ответ, прижимая желанную девушку ещё ближе, — знала бы ты, как я сейчас хочу дотронуться до тебя губами.

— Пусти! Мне…мне дышать нечем. А ещё жарко очень!

Ослабил тиски и услышал, что сердечко ведьмочки стало стучать чуть спокойнее. А ещё увидел тонкую нить дыма.

— Ну вот, снова спалили! — возмутилась Агата, — мне итак стыдно было, когда твоя мама про одеяло спрашивала. И хотя она уверила меня, что ничего страшного нет и даже принесла мне новое, всё равно стыдно.

— Забей, рыжик. И ладно, так и быть — идём вниз. Нас с тобой ждёт незабываемый вечер! 

Глава 10 Купала и Кострома 1

Агата

Спускаюсь вниз, следом за Филиппом, а там вся семья Архангельских в сборе. Дядя Ян, меня увидев, даже присвистнул:

— Ну, сын, чувствую, что мои уроки тебе сегодня ой как пригодятся! — хохотнул он, — гляди в оба за нашей Костромой, чтобы никакой Купала из под носа не увёл!

— Хорошо повеселиться, дети! — добавила тётя Бажена, подходя ко мне, — только будьте предельно осторожны. Всё же волшебная ночь. Мало ли чего произойти может.

— Мам, да что там произойдёт? Ночь как ночь. Мы вообще в клуб едем, а не на берег реки через костёр прыгать, — возразил Филипп.

— Как знать, как знать! — загадочно ответила тётя, старательно пряча улыбку, — а ты девочка, возьми вот этот платок.

И платок мне при этом протягивает. Яркий такой, красочный. По нему сплошь цветы да узоры старинные цветут. И сам платок сразу видно — старый.

— А зачем он мне? В клубе? — недоумевала я.

— Возьми и не задавай вопросов. Не нужен будет, так пусть лежит себе спокойно в сумочке — места много не займёт. Но чувствую, что пригодится он вам. Только берегите его — он мне от родителей в наследство достался.

— Ладно, мы поехали, — нервно бросил парень, направляясь к двери, — Агата — идём!

Попрощалась со всеми и поспешила за парнем. А он тем временем уже машину завёл и даже двери мне открыл. Галантно.

— Я прям как принцесса на бал еду! — пошутила в ответ, усаживаясь рядом на пассажирское сиденье.

— Ты и есть принцесса для меня, — согласно кивнул Филипп, выезжая со двора.

— А ты тогда кто в этой сказке?! — не выдержала я.

— Как кто? Принц! — улыбнулся в ответ, наградив пронзительным взглядом чёрных как ночь глаз.

Так мы с ним и ехали. Всю дорогу шутили, сказки разные вспоминали, стараясь друг друга на незнании поймать.

— А ты знаешь, Агата, какой сегодня праздник? — загадочно спросил Филипп.

Я перебрала в памяти все праздники: государственные и традиционные. Но так как на 21 июня никакой праздник не приходился, была вынуждена признаться, что не знаю.

— Так я и думал, — мне снова досталась обворожительная улыбка, — папа рассказывал, что когда маму к себе жить забрал она тоже многих старинных праздников не знала.

— Но она же в монастыре выросла? А там же за этим делом строго смотрят? — не согласилась я.

— Да, не спорю: мама много чего знает и умеет. Только вот в старинных языческих праздниках и обрядах не сильна.

— Так какой сегодня праздник? — мне не терпелось узнать.

— Сегодня волшебная Купалинская ночь.

— Но… — начала было я возражение, как парень меня перебил.

— Так я и думал! Мать с отцом до сих пор нет-нет, да спорят на эту тему. Мама тоже долго думала, что день Купалы на 7 июля приходится. И не знаю, кто прав, но наш, а ещё клан Белых упорно продолжают праздновать его именно в это время. Как раз день летнего солнцестояния.

— Ну ладно, спорить не буду. Хотя с детства привыкла думать иначе. В чём суть этого вашего праздника?

— Давай я не буду тебе сейчас всё это рассказывать? В клуб приедем, там шоу обещает быть как раз на эту тему.

— Да?! И что, молодёжь всё это смотреть будет? — не поверила я.

— Вот сама раз посмотришь, какие шоу закатывает Арина Львовна, сомневаться перестанешь.

Решила с парнем согласиться. Только странно всё это. Хотя сама я в ночных клубах ещё ни разу не была, но вот понимала, что другого рода там развлечения. А тут прям обратное. Ладно — поживём — увидим.

Очередь в клуб тоже была не большой. Опять вопреки моим представлениям. Только в этот раз, видимо, Филипп тоже этому удивился. Когда мы с ним подошли к охраннику (хорошо хоть здесь все мои представления совпали: лысый, огромный как шкаф, с наглой физиономией — читаем — мордой!), парень спросил:

— А чего у вас сегодня так немноголюдно? Или уже все веселятся?

Охранник почтительно поздоровался с Филиппом, сам при этом разглядывая меня во все глаза. И только потом ответил:

— Так веселятся, наверное. Только не здесь. Сегодня в клубе народу мало.

— А где все? — удивился Филипп.

— Так в этот раз управляющая решила основное шоу перенести на природу. «Будем молодёжь на практике просвещать» — слова Арины Львовны.

— И где именно? — уточнил Филипп.

— На берегу реки совсем недалеко от лицея вашего дяди, — пояснил охранник, между тем пропуская парочку в клуб, проверив предварительно у них документы.

— Не все согласны обменять веселье в клубе на природу и чистый воздух, — улыбнулась я.

Просто мне не терпелось поскорее в клуб попасть. Хотелось своими глазами увидеть ту самую ночную жизнь. Филипп, по всей вероятности, мое мнение разделял.

— Не все. Вообще странно, что народ согласился на затею Львовны. Променять уют и цивилизацию на запах костра и укусы комаров — сомнительное дело, — хмыкнул парень.

— Так вот именно, что заманила, — добавил охранник, — там сегодня призы интересные обещаются. А самым шустрым и удачным обещают даже путёвки на море.

— И кто спонсор?

— Так ваш отец. А ещё Григорьев в этот раз деньжат подкинул. Друзья звонили уже — говорят всё классно начинается. Я и сам бы, если б не смена, туда рванул.

— Ладно, работай! Не будем отвлекать, — снисходительно бросил ему Филипп, шагая в клуб.

— Девушка с вами, Филипп Янович? — раздалось вслед, — документы?

— Девушка со мной. Всё нормально, — ответил Филипп, пропуская меня вперёд себя.

Попав в клуб, на мгновение я ослепла и оглохла. Музыка, освещение — с порога ударили по бедной мне. Нет, я была готова вкусить жизни ночного клуба, но не так резко и не в таком масштабе.

— Нравится?! — раздалось рядом с ухом.

— Очень! Филипп, а если это мало посетителей, то сколько их тогда бывает в другие ночи? — удивилась я, показывая на помещение, полное веселящейся молодёжи.

— В несколько раз больше. Только в этот раз почти все здесь — обычные люди. Оборотней почти никого не вижу. Идём!

Мы стали протискиваться сквозь веселящуюся толпу. И когда достигли более или менее тихого места, упав на мягкий диванчик, смогли перевести дух.

Подскочил шустрый официант, предлагая сделать заказ. Не успел официант уйти, как к нам стали подходить. Все с Филиппом здоровались, а сами при этом на меня пялились.

— Это моя девушка, Агата.

Такие слова ждали всех любопытных. Но этот ответ был не исчерпывающим. И это было хорошо видно по всем любопытным.

— Идём танцевать? — предложил Филипп, когда мы остались одни.

— Идём! Для этого ведь сюда и пришли!

Вот знаю, что саму себя хвалить некрасиво, но… танцевать я умела. И любила. Причём знала самые современные молодёжные движения и ритмы. Чему мой парень был приятно удивлён.

Мы с ним танцевали в самом центре такой же шумной и веселящейся толпы молодёжи. Сам Филипп тоже двигался очень красиво. Каждый раз, когда я бросала на него взгляд, ловила его. А ещё движения парня меня безумно заводили. С большим усилием приходилось себя каждый раз останавливать, чтобы не прикоснуться к нему.

— Если ты не перестанешь так соблазнительно двигаться, я сойду с ума! — прокричал он мне на ухо, приблизившись максимально близко.

От этого мигом стало ещё жарче. Между нашими телами были всего миллиметры расстояния и от этого кожу стало неприятно пощипывать. Чёртов бабушкин оберег!

— Фил, у меня сейчас останется ожог, — предупредила парня, когда его руки почти легли мне на бёдра.

— Чёрт, рыжик! Как же я тебя хочу! — прорычал он, отодвигаясь чуть дальше.

— Оу, у нашего Фила изменились вкусы! И судя по всему стиль поведения с девушкой! — раздалось рядом.

Поворачиваюсь на голос и вижу парня. Высокий блондин, слегка худоватый, но даже по первому взгляду в нём чувствуется огромная сила.

— Иди куда подальше, Игорь! — зарычал едва сдерживая злость Филипп.

Оба они при этом, казалось, прожгут друг в друге по две дыры. По накалившейся атмосфере между парнями понятно было, что до драки не далеко. Решила вмешаться, пока не поздно.

— Филипп, а это кто? Ты нас познакомишь?

— Что?! — возмутился Архангельский.

Только перестал прожигать дыры глазами в этом блондине, а уставился на меня.

— Познакомишь, говорю с молодым человеком? Это твой друг, да?

Вот последнее я явно зря брякнула. Потому как на друзей эти оба точно похожи не были. Близко.

— А девушка у тебя, Архангельский, чудо как хороша! — бросил весело блондин, не переставая буравить Фила взглядом.

Мне вот интересно: как он меня может при этом видеть?!

— Это моя невеста — Агата, — бросил с неохотой Филипп.

О, прогресс! Сначала я была просто Агатой. Потом стала рыжиком. Час назад он представял меня своим знакомым как девушку. Теперь же мой статус до невесты вырос. Подождём ещё немного. Посмотрим, что дальше будет? Глядишь, к утру женой стану. Ага — Агата Архангельская! Как звучит?!

— Игорь Бесонов. Старый знакомый твоего жениха, Агата.

Эти слова донеслись до моих ушей. А потом этот самый Игорь протянул свою лапищу и, захватив мою ладонь, притянул для поцелуя. Стоило только губам парня коснуться моей кожи, как Филипп с диким рыком вырвал мою руку, затолкав меня себе за спину.

От соприкосновения наших тел на руке моментально расцвёл очередной ожёг. Было больно. Но куда важнее сейчас был страх, что эти двое вцепятся друг в друга. Прямо здесь — посреди танцпола.

Оглянулась и заметила, что уже никто не танцует. Молодёжь кто отошёл подальше, а некоторые стояли чуть в стороне, с любопытством наблюдая за происходящим. Шоу им, видите ли.

— Чего ты сразу своего рыжика от меня спрятал! — захохотал Игорь.

— Не твоего ума дело, Бесонов! — свирепо, еле сдерживаясь, ответил Филипп.

— Да ладно тебе! Сам не приглашаешь девушку на медленный танец, так дай хоть мне с ней пообжиматься!

Эти слова как ножом полоснули Архангельского. Я так испугалась, что он сейчас бросится на этого блондина, что от волнения положила обе ладони ему на плечи и прижалась к нему.

— Филипп, он специально тебя провоцирует! Успокойся! — проговорила парню на ухо.

— Рыжик, ты же снова получишь ожоги?! — было мне ответом.

Запоздало пришла в себя и отстранилась от парня. Глянула на свои руки — так и есть — ожогов добавилось.

— Какая милая картина! Кому сказать — не поверят! — вовсю хохотал как ненормальный Бесонов, глядя на нас.

Я не выдержала:

— Что ты здесь несёшь?! Чему не поверят? Чего ты к нам пристал? Или тебе места другого для веселья больше нет? Я не буду с тобой танцевать. Иди и найди себя другую девушку! — прокричала прямо в лицо нахальному блондину.

— О, а рыжик — огонь! Вот чем ты зацепила нашего Фила! А глазищи-то какие, как у ведьмы!

— Да ты сам как… — начала было я, но замолчала.

Бесонов, наконец-то посмотрел на меня. Эти глаза… они ввели меня в полный ступор. Я даже забыла, что хотела сказать. На меня сейчас смотрели не глазами, а двумя огромными болотами, затянутыми сплошь тёмнозелёной тиной. Что там говорят про чёрный сзглаз? Враньё! После сегодняшнего я уверена, что самое сильное увечье взглядом можно нанести именно зелёными глазами. И хотя у меня самой они зелёные, но не такие выразительные. А у этого Игоря прямо в омут с головой затягивают.

— Брат! Филипп! Вы снова за старое?! — рядом как фурия нарисовалась какая-то блондинка и мигом заслонила собой от меня этого Игоря.

А потом принялась его за что-то отчитывать.

— Идём в випку, — скомандовал Филипп, подталкивая меня в нужном направлении.

Но далеко уйти мы не успели. Рядом появилась эта девица.

— Филипп, а со мной поздороваться? — выдала она требовательно.

Архангельский с явной неохотой остановился и повернулся в сторону говорившей.

— Привет Снежана. Рад тебя видеть.

— И я тебя, Архангельский, — примирительно выдала эта Снежана.

Сама при этом моего Филиппа глазками так и пожирала. У меня вообще ощущение такое появилось, что она, дай ей волю, набросилась бы на моего парня и скушала. Даже одежды с него не снимая.

Сама не знаю как, но меня мигом затопила ревность:

— Дорогой, что это за девушка?

— А это моя сестрёнка, Агата, — встрял в разговор Игорь.

Вот! Снова он. А я уже подумать успела, что у него ума хватит не провоцировать больше Филиппа. Видимо зря я так думала.

— Ладно, мы пошли, — бросил холодно обоим Архангельский, — счастливо оставаться.

— Да куда же вы? — не отставала эта Снежана, — я понимаю, что без маминой программы здесь сегодня скучно, но не уходите!

— Снежана, то, что ваша мама переманила всех оборотней на берег реки совсем не означает, что мы с моей невестой тоже туда отправимся. Мы просто хотим уйти, — недовольно ответил Фил.

— Невестой?! — совсем растерянно и грустно повторила блондинка.

А потом перевела свой взгляд на меня. Странно, у девушки глаза были не такие пронзительные как у её брата. Обычные карие. Без омутов и колдовской силы.

— Да, сестрён. Архангельский только что представил мне эту милую девушку Агату как свою невесту. Думаю, это дело нужно как следует отметить! Только не здесь. Предлагаю оставить людишек веселиться скромно здесь, а самим отправиться через костёр попрыгать.

— Мама только что звонила и сказала, что они почему-то разжечь его в этот раз не могут, — задумчиво ответила Снежана, переводя свой потерянный взгляд с меня на брата.

— Это всё потому, что нас там нет! — продолжал куражиться Игорь, — Архангельский, вы с Агатой едете?

— Нет, — упрямо ответил Филипп.

— Да, я хочу посмотреть, — ответила я.

— Вот и славно! Хватай в охапку своё сокровище, Архангельский и валим отсюда! — бросил Бесонов, уходя.

— Подожди, Игорь! — за братом устремилась Снежана, — а как же мамин наказ?

— Администратор сам здесь разберётся, сестрён. И не знаю, как ты, а вот я этой ночью непременно хочу найти свою суженную!

Бесоновы ушли. Мы же с Филиппом вышли на улицу. После шумного помещения, со слепящими вспышками прожекторов и едким запахом пота сотен человеческих тел, ночной воздух города был куда приятнее.

Невольно сделала несколько вдохов полной грудью.

— Ты, правда, хочешь на берег реки, Агата?

Филипп стоял почти вплотную ко мне. Но после того, как я стала неосознанно потирать места ожогов, выругался себе под нос и отошёл дальше.

— Правда. Я никогда такого не видела и не участвовала. А ещё Игорь говорил про суженную.

— Что, хочешь ею для Бесонова стать?! — тут же взвился Фил.

— Что?! Нет! Не нужен мне этот Игорь! Мне его и его сестрички с головой хватило здесь. Я другое проверить хочу.

— Что именно?

— Если то, что говорили ведьмы во время обряда правда и мы с тобой истинная пара, то мы сможем пройти через обряды.

— Агат, если ты на море хочешь — так и скажи. Я тебе поездку и без конкурсов организую.

Я только собралась возразить, как парню позвонили. Он поговорил довольно жёстко. А потом обратился ко мне:

— Ладно, так и быть. Если хочешь на речку — поехали. Тем более, что мои друзья все там. 

Глава 11 Купала и Кострома 2

Филипп

Бесоновы. Та ещё семейка. Вот не вмешайся тогда мама, так не видел бы и не слышал их всех. И ведь у отца вполне серьёзные причины тогда были избавиться от этой Алины Львовны. Самого меня тогда ещё в помине не было. Мать с отцом тогда только-только отношения выстраивать стали. Мама беременная Ангелинкой и Вероникой ходила. Стрёмно до сих пор как представлю себе, что пережил и чувствовал отец, когда думал, что мама — его родная племянница. Он тогда на ДНК образцы сдал в нашу клинику. Думал, что так надёжнее всего будет. Но нет, одного отец не учёл: за прошлые свои грешки по полной платить надо. Вот и вышло, что бывшая его пассия, та самая Алина Львовна нагадить хотела. Она тогда научным медицинским сотрудником в клинике Архангельских работала. Узнала, зараза, что к чему, быстро всё сообразила. Решила обмануть по итогам результатов и всё выставила так, что мама отцу племянницей была. Одного не учла гадина: не родство родителей всё равно раскроется. Причём без её участия или неучастия. «Не было бы счастья, да несчастье помогло» — так, кажется, говорят.

Вот и вышло, что удар, которым дядя Грег маму и сестёр внутри неё «наградил» позволили всё выяснить. Сам же дядя и подсуетился прежде всего. А ещё дед. Жаль только, его самого я не помню. Старик умер в день моего рождения.

Блин, чертовщина какая-то твориться вокруг нас с рыжиком. Что у неё, что у меня какие-то совпадения странные всё время происходят. Кому и когда мы с ней дорогу перейти-то успели?

— Филипп? С тобой всё в порядке? — робко спросила Агата.

Отрываю взгляд от дороги и награждаю своего рыжика улыбкой. Видимо я настолько задумался, что девчёнка беспокоиться начала.

— Всё в порядке. Скоро уже приедем.

Ей позвонили. Как понял из разговора — звонили друзья. Не стал вслушиваться и лезть в её жизнь ещё больше. Вместо этого сосредоточился на дороге. А потом сам не заметил, как мыслями снова вернулся к семейке Бесоновых.

Когда обман Алины Львовны раскрылся, она оказалась под следствием. Отец не собирался мелочиться. Он сделал всё возможное, чтобы она больше никогда не смогла работать в медицинской или научной сфере. У него это получилось. Следующим шагом отца было изгнание её из клана.

Только, видимо, не всё так просто в нашем мире устроено. Алину увидел бета дяди Грега. Сам Семён человек довольно спокойный и уравновешенный. К тому времени он был достаточно опытен в делах и помогал Григорьевым с делами стаи Белых. И так вышло, что пути-дорожки Алины Львовны и Семёна пересеклись. Оказалось, что она — его истинная пара. Правда сама женщина долго ещё противилась такому раскладу. Она всё мысль и надежду тешила, что отец женится на ней.

Но по итогу смирилась. А уж когда у Бесоновых Игорь родился, а потом Снежанка, тогда уже Львовна успокоилась.

А потом так получилось, что познакомились мама и Алина Львовна. И как это ни странно, но между ними даже какое-то подобие женской дружбы наметилось. Нашлись общие интересы. Прежде всего в вопросах воспитания. А так как путь в науку Львовне был наглухо закрыт, то она решила попробовать себе в индустрии ночных развлечений. Сначала пыталась в клубе Григорьевых работать. Но там что-то у неё не срослось. Видимо слишком уж откровенная атмосфера похоти и разврата у дядя Грега в заведении.

Вот так и вышло, что стала Львовна работать в нашем ночном клубе. Получалось у неё на ура. Год за годом, шаг за шагом, двигалась она по служебной карьерной лестнице.

Отец пытался поначалу как-то помешать, но потом плюнул на всё это дело. Тем более, что отношения между кланами Чёрных и Белых к тому времени пошли на мировую. Это тоже следовало учитывать.

А потом я познакомился с её детьми. И если со Снежаной всё было предельно понятно: девчёнка была влюблена в меня без памяти и грезила также, как когда-то её мать, стать женой Архангельского (младшего), то вот Игорь…

С Игорем нас судьба свела довольно давно. Первая наша встреча была в стенах гимназии. Я тогда в первый класс пошёл, а Бесонов уже в пятый. Разница в возрасте у нас с ним была ощутимая. Только амбиции одинаковые. Я ни в чём не собирался ему уступать. Вот и выходило, что оказывались мы с ним в кабинете директора гимназии очень часто. В итоге мама, устав от наших вечных драк и разборок, перепробовав все известные ей методы, была вынуждена поставить в известность наших с Игорем отцов.

Как сейчас помню, какое собрание в нашем кабинете было тем вечером, когда мы с Игорем друг другу головы до крови разбили. И это, если что, я тогда только в первом классе был.

Итог заседания руководителей обоих кланов гласил, что один из драчунов должен быть исключён и переведён в другое учебное заведение.

Думаю не трудно догадаться, что генеральный и фактический директора гимназии оставили учиться меня.

Игорь был вынужден свалить. И слава Луне. Правда Бесонов не особо пострадал. Родители отправили его учиться в столицу к каким-то своим родственникам.

На какое-то время воцарился мир. Правда время от времени мы с ним сталкивались. Когда он приезжал на каникулы и наведывался к Снежанке, которая училась со мной в одном классе. На праздники и мероприятия.

После школы Бесонов поступил в столичный ВУЗ. Я думал, что он там и останется в столице. Но нет, черти принесли его домой. Семён устроил его на работу в фирму дяди. И теперь время от времени мы с Игорем пересекаемся и портим друг другу нервы.

Только если раньше всё было более или менее безобидным, то в этот раз Игорь полез явно зря. Я ведь за своего рыжика любого порву. И пусть Агата со Снежаной по наивности своей не догадались, о чём он говорил, я всё понял сразу.

Суженную-истинную ты Бесонов захотел? Так вперёд! Все девушки мира перед тобой, выбирай любую. Только не мою Агату. Ну и на сестёр тоже не заглядывайся.

— Филипп, с тобой точно всё в порядке? — подала голос Агата.

Я словно от морока очнулся. Оказалось, что мы к этому времени уже приехали к месту назначения. Я даже машину на парковку возле гимназии поставил.

— Долго мы здесь стоим?

— Ну, минут десять. Ты так напряжённо о чём-то думал, что я не стала тебя отвлекать. Я, может ещё бы так сидела, но ты извини, я в туалет хочу, — ответила Агата и покраснела при этом.

— Это ты меня извини. Я сегодня здорово зависаю.

Я разблокировал двери и выпустил девушку. Сам вышел следом.

— Идём, познакомлю тебя с окрестностями. Хочешь гимназию посмотреть?

— Хочу, но давай в следующий раз? Сейчас же праздник.

А праздник шёл полным ходом. И хотя от того места, где мы были до берега реки, где проходило основное веселье было приличное расстояние, было понятно, что народ веселится.

Пока Агата приводила себя в порядок, я ждал её на улице. Попробовал привести в порядок мысли. Только не совсем удачно. Стоило только вспомнить про Бесонова, как снова оторвался от реальности.

— Если ты плохо себя чувствуешь, давай тогда домой? Бог с ним с этим праздником!

Возвращаюсь в реальность, а Агата рядом со мной стоит и напряжённо в глаза заглядывает.

— Нет, идём! Не позволю Бесонову испортить нам всё веселье!

Знал бы я тогда, чем эта ночь закончится, свалил бы в ту же минуту, сграбастав своего рыжика в охапку.

Но даром интуиции я наделён не был. Зато легко смог проникнуть в мысли своей девушки и понял, что кто-то безумно рад предстоящему безумству.

Сам я всего несколько раз бывал на этом празднике. Только было это в далёком детстве.

Сейчас же всё было иначе. Я пришёл сюда со своей парой. Мало того: я привёл Агату всем показать, заявить волкам обоих кланов, что она — моя.

Не успели шагнуть на поляну, как нас тут же окружили мои друзья. Правда все трое: Егор, Стас и Сашка сначала отходили от шока, после того, как я представил им своего рыжика как невесту. Потом, отвиснув, парни вздумали было со мной пошутить, проверить, так сказать захотели, насколько серьёзны мои намерения. Но после того, как я пару раз едва не обернулся, чтобы потрепать своей зарвавшихся друзей, предложивших моей Агате прогуляться по лесу в поисках цветка папоротника, они успокоились.

Сама Агата на всё это смотрела круглыми от удивления глазами. Ну да, она-то не видела ни разу оборота. Ладно, не буду пугать свою малышку раньше времени. Придёт время — она у меня всё увидит. А потом и сама через оборот пройдёт.

— Идёмте к костру, — решил отвлечь всех от дурачества.

— Идёмте, — согласился Стас, — только он в этом году никак загораться не хочет. Алина Львовна уже думает современные средства пиротехники применить.

Не успел ничего ему ответить. А просто пошёл следом за Агатой, которая, словно забыв о нас всех, смело пошла вперёд.

Агата подошла почти вплотную к костру и остановилась. А потом стала оглядываться по сторонам. Так, словно что-то искала. Народу в это время здесь было мало. Почти все сейчас были на берегу реки. Там Львовна организовала очередной конкурс.

Агата же тем временем обошла костёр вокруг несколько раз. При этом шептала что-то себе под нос. А потом вдруг присела, взяла в руки не сколько веточек, потёрла их друг о друга, дунула на них и они загорелись. А через несколько минут уже весь костёр запылал.

— Как ты смогла это сделать? — прошептал девушке на ухо, подойдя настолько близко, сколько это было возможно.

— Понимаешь, Филипп, как только я шагнула на эту землю, почувствовала силу.

— Силу? Какую? — не понимал я.

— Ведьмовскую. Она здесь повсюду. А ещё силы во мне самой просыпаются.

— А они в тебе были? — я удивился ещё больше.

— Были. С самого рождения. И пока я жила с бабушкой Агафьей в тайге, я их чувствовала. Это уже потом, переехав в город, а потом приют, я их потеряла. Думала, что потеряла. Но теперь я так рада, что они со мной. Это так здорово знать, что мои предки меня не забыли.

— Девочка! Как тебе удалось это сделать?! — к нам подлетела Алина Львовна.

А за ней следом Снежана. Ну да, где мама, там и дети. Интересно, где Игорь?

Агата что-то ей ответила. Я не слышал. И всё это просто потому, что шустрая Львовна туту же увлекла Агату в сторону и заставила одеть платье. В таких платьях и рубахах, белых, вышитых орнаментом и цветами здесь сегодня были все. Меня тоже участь переодевания не миновала. Только мне рубаху Снежана протянула.

— И зачем она мне, скажи на милость?

Я разозлился. Особенно после того как представил, что придётся сейчас снимать свою рубашку. Ну и что с того, что она местами прогорела от следов ладошек моего рыжика. А ещё местами пошла по швам. Это уже друзья «постарались» вывести меня из себя.

Ещё представил, как сейчас на меня будет сама Снежана глазеть. Нет уж, избавьте от такого «удовольствия». Мне, если что, внимания сестры Бесонова в школе с головой хватило.

Но когда я представил, как будет переодеваться Агата, разозлился окончательно. Только Снежана меня удивила:

— Филипп, ты чего сразу так разозлился? Прям как Игорь. Ты можешь эту рубаху прямо поверх своей одеть. Мы все здесь так сделали.

Услышав это, немного успокоился. Огляделся вокруг: так и есть — все в праздничных рубахах и платьях. Только прикольно всё это со стороны смотрится.

— А зачем их вообще одевать? Мне, если что, в своей не плохо.

— Затем, чтобы своя одежда чистой осталась. Ты бы знал, какие нас конкурсы ждут впереди! — захохотала Снежана, убегая.

Ладно, так и быть, одену. А потом пойду Агату найду. Мало ли какие там Игори рядом отираются.

Так и есть. Нашёл её глазами. Решительно шагаю в намерении забрать свою девушку из загребущего внимания матери Бесонова.

Подхожу ближе и слышу о чём Агата разговаривает с Алиной Львовной:

— Алина Львовна, а почему у некоторых девушек платки на бёдрах повязаны? А у остальных просто платья?

Сама Агата к этому времени уже тоже была в белоснежном платье. Только вышивка из жёлто-красных цветов по рукавам и подолу вилась пышным цветом.

— Так это если девушка уже в паре состоит, она тогда такой вот отличительный предмет гардероба на себя одевает. Чтобы всем окружающим видно было, что занята такая красавица, — улыбнулась Львовна.

— Ой! А как же тогда я? — растерялась моя Агата.

Самого меня она не видела. Я стоял чуть в стороне, в тени. Свет фонаря так выгодно бросал освещение вокруг, что я их видел отлично, а вот они меня нет.

— А что ты, Агата? — удивилась Львовна, — или ты уже с кем-то в паре?

— Ну да. Я же сюда с Филиппом приехала. А ещё мы с ним пара.

Теперь по лицу Львовны было хорошо видно, что она не только растерялась, но ещё и разозлилась. Но быстро взяла себя в руки:

— С Архангельским, да? — задала вопрос. А получив утвердительный ответ, добавила, — ну, тогда я не знаю. Филипп сам должен был тебе всё это объяснить. Ведь он знал, куда тебя вёз. Или Бажена Филипповна.

— О, а я, кажется знаю! — довольно бросила Агата и полезла в сумочку, которая странным образом продолжала оставаться на ней.

Несколько быстрых и ловких движений и Агата уже обвязала поверх талии мамин платок. Я только глазом моргнуть успел.

Улыбнулся довольно. Круто признаваться самому себе, что у тебя есть такая красотка. Которая ко всему прочему на всю округу заявить готова, что занята. Мной.

Решаю сделать шаг из тени в намерении всё же увести свою девушку. Но не успеваю.

Откуда ни возьмись появляется Игорь.

— О, мам, вы всё? Всё же готово, да? Можно начинать?

Бесонов закидывает мать вопросами. Та в ответ только согласно кивает головой.

— Ну, раз всё готово, то тогда чего медлить? Идём, Агата! Будем народ в хоровод собирать!

С этими словами наглая блондинистая морда хватает моего рыжика за руку и тянет за собой. Я от вида этой наглости временно впадаю в ступор. Потомупрощёлкиваю момент, когда они начинают собирать молодёжь в хоровод.

— Игорь, что ты делаешь? — пытается докричаться до своего ненормального сыночка Львовна.

— Что именно, мам? Что не так? — тот кричит ей в ответ.

Вот что-что, а на слух оборотни никогда не жаловались.

— Агата же занята уже! Она же в паре с Филиппом!

— Если это так, то где тогда сам Архангельский? Какого лешего бросил своё сокровище одну?!

На том переговоры прекращается. Бесонов с Агатой уже собрали уйму народа. Второй круг уже пошли формировать.

К Алине Львовне подходил Снежана.

— Мам, правда у нас в этот раз всё здорово получается?

— Что именно, дочь?

— Ну всё. Смотри, в этот раз даже готовые Купала с Костромой есть. Никого специально в парик наряжать не надо.

— Ты права, Снежа. Только эта рыжеволосая девушка уже занята. Пока ты глазками хлопала, эта Агата успела нашего Филиппа захомутать. Она его пара.

— Я знаю уже это. И мам, пока рано делать выводы. Пусть сначала эта ночь пройдёт, а уж потом мы и посмотрим, кто с кем останется, и кто кому достанется.

Последние слова добивают моё терпение. Ступор спадает окончательно и я чуть ли не бегом направляюсь в самый центр круга.

Агата замечает меня первой. Сначала растерянно как-то смотрит. Потом улыбается и тянется в мою сторону. Но потом и Бесонов меня замечает. Ещё миг — и маска веселья с его лица сползает, сменяясь на откровенно враждебную.

— О, явился! Ну что, Архангельский, всех девушек успел за это время облапать? — бросает мне в лицо.

— Что, Игорь, по себе судишь?! — отвечаю ему.

А у самого тем временем в голове вызревает идея. И хотя вижу, что Агата после слов Игоря смотрит на меня грустно-растерянно, меня это сейчас не останавливает. Я развязываю на ней платок. А потом, обмотав вокруг руки, сгребаю ею ручку своего рыжика.

— О, как у вас всё серьёзно! — заливается ржачем Бесонов, — вижу ты и правда в отношении своего рыжика тактику изменил. Не удивлюсь нисколько, если ты её не целовал ещё ни разу. Не говоря уже о чём-то большем!

— Брат, как тебе не стыдно! — рядом появляется Снежана.

— А ты вообще помалкивай, мелкая! Прощёлкала своё счастье, так к мне хоть не мешай! — останавливает её Игорь.

— Снежана права, сынок. Отпусти Агату. Она занята. Сам же платок видел.

Рядом появляется ко всему в придачу сама Львовна. Ну всё, вся семейка Бесоновых в сборе. Хотя нет, папаши не хватает.

— А где платок? — косит под дурака Игорь, — нет у неё ничего! Беленькое платье с милыми жёлтыми кувшинками. Девушка на выданье!

— Не прикидывайся дураком, тебе не идёт! — пытается прикрикнуть на него мать, — отпусти Агату! Не устраивай скандала. Он ни нашей, не их стае не нужен.

— Да что я-то сразу? У девушки вообще-то две руки. И вон Архангельский держит бережно её за правую ручку. Мне вот всего лишь левая досталась. Зато ближе к сердцу!

Игоря ничем не проймёшь. Ржёт, как ненормальный. Но при этом Агату не отпускает, вцепившись в неё мёртвой хваткой.

А потом всё закрутилось — завертелось. Молодёжи надоело слушать наши разборки и они потянули хоровод. Кто-то самый талантливый и бойкий завёл песню. Кто-то включил под стать музыку.

Не сразу заметил, как за другую руку меня взяла Снежана. А когда это понял, вырывать не стал. Не устраивать же дальше скандал? Итак на нас многие косо поглядывают?

Гнев постепенно улёгся, уступив место спокойствию. Мозг стал работать слаженно, пока больше не выдавая сигналов всё бросить и перегрызть горло Бесонову.

Агата чуть сжала руку, коснувшись своими пальчиками моего запястья.

— Ты что делаешь? Ожог же останется? — спросил у самого её ушка.

Чтобы больше никто не услышал.

— Проверяю теорию, — улыбнулась она, — и видишь — ожога нет!

— Но как?!

— Сама не знаю. Что-то на этой поляне такое есть. Ведь если бы всё было как прежде, то платок твоей матери давно бы уже превратился в пепел.

Агата была права. Осознание того, что мы с ней можем друг друга касаться без вреда для её здоровья, наполнило меня диким восторгом. Первая мысль- бросить круг и забрав Агату выполнять такое желаемое.

Но нет, нельзя. Не поймут ведь. Был бы я хотя бы простым оборотнем, так ещё можно бы было рискнуть нарушить традицию. А так ведь позора потом не оберёшься. И отцу и себе репутацию испорчу. Придётся немного потерпеть.

А потом меня отвлекли.

— Итак, все готовы показать своё мастерство и удальство? Все решаться через наш костерок прыгнуть?! Только в человеческой форме, не оборачиваясь!

Ответом задорной Алине Львовне был нестройный гул голосов.

— Ну, тогда вперёд! Можно по одному. А кто пришёл сюда парой — смелее: берите свою половинку за руку, да покрепче. Смотрите, не отпустите своё счастье! Кто первый смелый?!

— Пусть Филипп со своей невестой прыгают! А мы на их примере поучимся!

Поворачиваюсь в строну этого смелого и вижу довольного Егора. Ясно, чья наглая рожа это выкрикнула.

Получаю у Агаты молчаливое согласие. Молодёжь к этому времени стала расходиться, становясь кругом. Только Бесонов всё никак не уймётся.

— Игорь, это уже не смешно. Отпусти девушку, — говорю ему как можно спокойнее.

— Да ты что?! Думаешь, раз ты сын альфы, так тебя прям все здесь будут безропотно слушать? Хватит с тебя и того, что первым прыгать будешь. Я, может, вообще первым хотел высоту костра проверить.

— Ну так проверяй! Мы с Агатой подождём, нам не горит.

— О, сам Архангельский дал мне своё благословление! Спасибо! Только ты девушку отпусти — я с ней прыгать собрался.

Вот не зря отец меня весь день доставал моралью о терпении. Но похоже у Бесонова есть к нему противоядие. Моё терпения на исходе. Чувствую, что мышцы начали увеличиваться, кости деформироваться. Провёл языком по зубам: так и есть — клыки полезли.

— Оу-оу, полегче Филипп! Мама ведь просила, чтобы в человеческом обличье только участвовать!

Последние слова Бесонова рвут последнюю выдержку. Следом рвётся рубашка, та что спрятана под этой нелепой белой.

Но Агата реагирует быстрее меня. Она делает решительный шаг в сторону Бесонова.

— Что ты хочешь от меня, Игорь? — Агата налетает на этого наглеца, у которого на лице мигом меняется выражение с наглого на растерянное, — я же тебе ещё в клубе сказала, чтобы ты отвалил? Не буду я с тобой ни танцевать, ни прыгать через костёр! Отпусти наконец мою руку и оставь нас с Филиппом в покое.

— Но рыжик… — пытается возразить Бесонов.

Агата его решительно перебивает:

— Никаких но! Никаких рыжиков! Отвали от меня!

От такого гневного напора даже я теряюсь. Толпа молчит. А между тем Игорь и Агата пытаются друг друга пересмотреть. Глаза в глаза. Нос к носу. Кажется даже оба дышать перестали.

— Ладно, твоя взяла, — выдаёт Бесонов.

Отпускает ладонь девушки и уходит. Даже не оглядывается.

Моя ведьмочка дрожит. Через ладонь слышу, как её колотит. Рывком вжимаю её в себя, обнимаю и глажу по голове как маленького ребёнка.

— Тише, моя хорошая. Всё хорошо, ты со мной.

— Со мной всё в порядке.

— Но ты вся дрожишь!

— Да, но это сила во мне. Знаешь, Филипп, мне страшно: впервые в своей жизни у меня было желание убивать.

— Да у меня свирепая невеста!

— Эй, Архангельский, ты прыгать будешь? Или уже передумали? — начали раздаваться крики из толпы.

Глянул в их сторону — так и есть — из клана дяди. Те самые, чьим семьям никак не живётся спокойно в мире и дружбе. Именно о них отец нас с Мишей сегодня предупреждал. Ведь у Миши в подчинении и студентов и преподов из стаи Белых полно. И далеко не все дружелюбно настроены.

— Агата, мы прыгать будем? Утрём всем нос? — спросил тихо у своей притихшей малышки.

В ответ — кивок согласия. А потом разбег, прыжок и вот оно, то самое мгновение, когда ты словно паришь над землёй. А меня в момент прыжка даже ощущение закралось, что мы слишком долго в воздухе находились.

Бросил удивлённый взгляд на своего рыжика, а она хитро улыбается и смотрит вниз. Проследил за ней взглядом и от удивление чуть не выругался. Мы с ней не просто висели в воздухе, а забрались при этом максимально высоко.

— Агата, а где твоя метла? — не выдержал и решил пошутить.

Просто ничего более разумного в голову не приходило.

— Здесь! Ты просто её не видишь! Как и все остальные! — захохотала в ответ она.

А потом прыжок неожиданно закончился. Мы аккуратно приземлились. В ответ — аплодисменты и поздравления.

— Ну вы даёте, Фил! — к нам тут же подлетел Сашка, — вы побили прошлогодний рекорд по высоте прыжка.

— Нам помогала метла моей девушки, Саш, — улыбнулся взбудораженному другу.

-Ага, заливай. Колись, что специально тренировался тайком. Такой рекорд взять! — не успокаивался друг.

Постепенно до меня стало доходить, что ничего сверхъестественного никто не заметил. А может это мне только показалось?

Сашка, покрутившись ещё немного возле нас, убежал. Тоже прыгать собрался.

Мы с Агатой отошли в сторону, чтобы не мешать остальным. Увёл её в глубину рощи, где нас никто не мог бы побеспокоить. Сам сел на лавочку, а её усадил к себе на колени. Лишь Луна знает, как давно я хотел это сделать!

Руки сами потянулись к нижней кромке платья. Не встретив сопротивления, стал забираться выше. Сама девушка в моих руках таяла как воск горящей свечи и была такой же горячей, как и я.

Добрался до резинки трусиков и ощутил как она вздрогнула всем телом.

— Мне остановится? — прохрипел на ушко, прихватывая его само чуть зубами.

А потом, ощутив на языке вкус её крови, принялся зализывать. Сладкая!

— Да! Нет! Я не знаю!

Мой сладкий рыжик выдавала мне абсолютно противоречивые ответы. Её голос тоже сейчас стал хриплым и тягучим, как нектар.

Она хотела меня так же, как я её. Поняв это, я продолжил своё исследование. Заветная цель достигнута — тонкая ткань нижнего белья оттянута в сторону и мои пальцы уже погрузились в нежные глубины её девичьего лона.

— Ты вся такая горячая и влажная! И всё это для меня одного!

Ответа не последовало. Агата словно потерялась в реальности, смело отдаваясь моим ласкам и касаниям. Я сам потерялся в водовороте чувств. Не отдавал себе отчёта, играя с набухшим бугорком девушки как виртуоз-музыкант. И лишь сладкий стон и судорога, прошившая моего рыжика были мне ответом.

— Ты — моя! Тебе же хорошо со мной, малышка?

— Да! — прошептала в ответ, — только я хочу тоже сделать тебе приятное, можно?

Агата тем временем принялась стягивать с меня рубашку. Сам помог ей с брюками.

Поняв, что она собралась делать, я едва не обернулся. Мой волк рычал и требовал выпустить его наружу. Он хотел овладеть нашей самочкой, пометить её.

Я уже с трудом сдерживал его. Но в это время всё испортил Бесонов.

— О, вижу, я поторопился с выводами! И рыжик просто очередная в твоём списке любовных побед. И смотрю, она довольно опытная в этом вопросе. А с виду так даже не скажешь.

Бесонов, мать его чтоб, нарисовался рядом. И сейчас стоял, разглядывая нас с Агатой во все глаза.

У меня в голове только мысль мелькнуть успела, как удачно, что не с Агаты раздевание начали.

— Иди куда шёл! — рычу в ответ, удерживая волка в себе последними силами.

— Да пойду, не бойся. Третьим не добавлюсь. Хотя можно бы было. Но ты же, Архангельский жадный, не позовёшь, да?

— Игорь, тебе по человечески говорят — уйди! — не выдержала Агата.

— И ты меня прогоняешь, малыш? — Бесонов театрально выгнул брови дугой, — ладно, так и быть. Раз дама просит, ухожу. Но при одном условии!

— Каком ещё условии? Вали отсюда? Или ты не видишь, что тебе здесь совсем не рады? — взвилась Агата.

— Да-да, что же здесь непонятного? Очередной обычай хотите проверить? Что, Архангельский, решил в самую сильную ночь своему рыжику волчонка заделать? Ты и впрямь веришь, что сильным твой ребёнок будет?

— Какое тебе дело до всего этого? Тебя не касается, чем мы здесь занимаемся! — Агата уже кричала, подскочив на ноги перед Бесоновым.

— Касается, рыжик. Может я тоже хочу от тебя волчонка? И тоже в эту ночь?

— Но почему я? Или тебе других девушек мало?!

— Потому что в тебе редкое сочетание крови сильного оборотня и ведьмы. Я давно такую искал. И тут ты появилась.

— Уходи, Игорь! Прошу тебя, уходи! — совсем не своим голосом просила Агата, делая неосознанно шаг в мою сторону.

— Нет, не пущу! Ты будешь моей! Не дам Архагельскому даже шанса!

В следующее мгновение Бесонов уже впечатал мою малышку в своё тело, набрасываясь на неё с поцелуями.

Морок, в котором я до этого пребывал, спал, уступив место абсолютно неконтролируемой злости.

Миг — и я вырываю девушку из его лап, откинув как можно бережнее в сторону. Ещё мгновение — и мы с Бесоновым сцепились в смертельном поединке. Два волка. Два противника. И одна плачущая девушка. Но сейчас было не до неё. Сейчас между чёрным и белым волками выяснялись все счёты. Всё, что накипело за долгие годы знакомства. Впервые мы с Игорем дрались в своём зверином обличье. И не знаю, как он, я не собирался оставлять его в живых. 

Глава 12 Идём со мной

Агата

«А я предупреждала! Я же тебе говорила — уходи отсюда! Оборотни — это зло! Они могут только неприятности доставлять!» — эти и другие раздражающие слова звучали в моих ушах с того самого момента, как мои ноги ступили на эту землю.

Я не знала что это за голос, но было смутное подозрение, что это бабушка Аграфена так «старается». Но не получится у неё ничего, не выйдет разлучить меня с Филиппом.

Когда мы с парнем оказались в тайной рощице, голос в моей голове стих. А потом я вообще обо всём забыла, полностью растворившись в ласках. Это было так приятно и удивительно. Ведь у меня никогда и ни с кем подобного ещё не было. В эти мгновения мне казалось, что я в раю. Или на седьмом небе. От счастья. И переполняющих меня эмоций.

Но появился Игорь и спустил меня на грешную землю. А ещё с появлением этого несносного нахального блондина, от одного вида которого, не говоря уже о прикосновениях, меня всю передёргивает, в моём мозгу снова стали раздаваться предупреждающие голоса.

«Да знаю я, знаю, что этот Бесонов мне совсем не пара! Понятно, что мы с ним ни в коем случае не можем быть вместе. Не особо-то и хочется, если что. Что же ты бабушка всё никак не уймёшься?» — это я так мысленно разговаривала с голосом в голове. Или сама с собой. Это уже как посмотреть. Может, конечно, я и с ума тут сходить потихоньку начала, всё может быть.

Только предаваться подобным размышлениям долго мне не дали.

Сначала Филипп и Игорь выясняли отношения на словах. Только бесполезно этому твёрдолобому что-то доказывать! Он меня слушать ни в какую не хочет. Что уже о Филиппе говорить? У меня вообще подозрение такое закралось, что Игорь даже на звук голоса моего парня волком реагирует.

Но самое ужасное произошло, когда Филипп стал прямо на глазах менять свою человеческую форму, превращаясь в огромного чёрного волка. Волк парня был настолько красив, статен, его шерсть так восхитительно переливалась при свете Луны и фонаря, что я на мгновение даже потерялась в реальности. И вместо страха и ужаса, которые охватили меня в первые секунды, мною овладело почти безудержное желание прикоснуться к этому хищнику, провести по нему ладонями, а ещё лучше прижаться всем телом и самой мурлыкать или порыкивать от удовольствия.

Рычащие нотки где-то внутри меня впервые заявили о себе ещё когда мы только из машины вышли. Сначала я не придала этому особого значения. Мало ли. Но потом, когда к нам подошли друзья парня, вздумавшие было подразнить Филиппа, рык во мне повторился и усилился. Неужели это моя волчица?! Если это так, то было бы здорово.

Только вот когда я заметила рядом с моим парнем сестру Игоря — Снежану, которая так и строила ему глазки, предлагая приодеться в рубаху, тогда моя волчица повела себя уж совсем агрессивно. У меня в тот момент на полном серьёзе подозрение возникло, что вот выпусти я своего зверя на волю прогуляться, этой Бесоновой бы сильно не поздоровалось.

Неожиданно Филипп толкает меня в сторону и я, отлетев как мячик, мягко приземляюсь на траву. А потом с ужасом замечаю рядом ещё одного волка — Игорь обернулся! Его волк был белым, но с серыми вкраплениями. Размером он немного уступал чёрному волку. Только не наглостью. Какое-то мгновение и волк Игоря оказывается возле меня. Обнюхивает со всех сторон, даже пытается лизнуть. Он всего этого мне мерзко и тошно. Но бело-серый волк нависает надо мной как глыба, я даже пикнуть боюсь, не говоря уже о чём-то большем.

Но чёрный волк оказывает рядом и, прыгнув на своего противника, валит его с лап. Ещё миг и они оба катаются по траве, вцепившись друг в друга мёртвой хваткой.

Мне становится поистине страшно. Разум в голове твердит, чтобы я убиралась отсюда подальше. Бабушкин голос уже не просто кидает время от времени предупреждающие фразы, а бьёт по мозгам самым настоящим набатом, тоже требуя моего немедленного исчезновения не только из этой рощицы с небольшой полянкой, которую волки с каждой новой схваткой делают больше, а вообще убраться куда подальше. Для начала выбраться в город. А в идеале — вообще бежать из этого города к себе домой.

Все эти мысли и требования полным сумбуром проносятся в моей голове.

Только вот тело и ноги её не слушают. И всё это потому, что внутри меня сейчас дико воет волчица. Ей страшно. Она не просто воет, а жалобно скулит как маленький щенок.

А ещё моё сердце. Оно сейчас сжалось от боли и переживания. А в тот момент, когда клыки белого волка с дикой яростью клацнули рядом с шеей чёрного волка, я думала оно, моё сердце, вовсе разорвётся на части.

Зажмуриваюсь всего одно мгновение а потом, открыв глаза, вижу, что ситуация резко поменялась: теперь уже белый волк лежит на спине, поджав небрежно хвост и задрав лапы, а волк Филиппа навис над ним. Всматриваюсь напряжённо в переплетение тел противников и понимаю, что ещё миг, и шея белого волка будет распорота.

Но ничего подобного произойти не успевай. И всё это потому, что на поляне рядом с нами оказывается сразу несколько других оборотней. Проходит совсем немного времени и соперников растаскивают по разным сторонам поляны. При этом над каждым сразу по нескольку волков нависло.

Всё это производит поистине бешенное впечатление. Мне страшно, но и любопытно. А ещё безумно хочется бросится к чёрному волку. Ведь я вижу, что он истекает кровью, хотя и пытается оказать сопротивление сдерживающим его сейчас волком и броситься снова на волка Игоря.

Перевожу взгляд на белого волка и не замечаю у него совсем никаких движений. Даже малейшего на них намёка. Что это?! Неужели мой Филипп только что убил Игоря?!

Нет! Только не это! Я совсем не хочу, чтобы мой парень был убийцей!

Реагирую быстрее, чем соображаю дальше. Миг и я рядом с волком Игоря. Даже волки, которые думали было его сдерживать сейчас оставили тело белого волка и он лежит одинокий, окровавленный на изрытой земле с напрочь выдранными из землирастениями. Мне страшно. Я боюсь приблизиться к этому страшному хищнику. Н овместе с тем ещё страшнее понимание того, что он может быть мёртв.

Поддаваясь внутреннему порыву приближаюсь вплотную и старюсь нащупать ту саму жилку, что отвечает за присутствие в теле жизни.

Есть! Бьётся! Значит жив! А это означает, что мой Филипп не дикий монстр.

— Агата, ты что делаешь?! — слышу за спиной взволнованный голос Филиппа, — уходи от него немедленно!!!

Оборачиваюсь на голос парня. А потом…потом меня резко хватают руки (не лапы!) и прижимают со всей силы.

— Игорь, что ты…как ты так быстро?! Зачем?..

Вопросов не много. Я их задаю. Но ответ мне парень давать не собирается. Ужас проносится в моём сознании в тот момент, когда клыки Игоря вонзаются в мою шею, ближе к плечу.

«А! А! А! Как же больно! За что?! Я же не хотела ничего плохого тебе сделать?! Я же просто хотела помочь, убедиться, что ты жив и с тобой всё в порядке?!»

«Ты умница, рыжик! Нисколько не сомневался, что ты сделаешь правильный выбор! И я рад, что ты выбрала меня, а не Архангельского!»

«Я не выбирала тебя! О чём ты?!»

«О том, что теперь ты — моя! Я только что поставил тебе свою метку. Теперь ты моя пара!»

«Нет, я не согласна! Ты мерзок! Так не должно быть!»

«Поздно малышка. И не говори мне нехороших слов. Или мне придётся проучить свою пару. А я строг и жесток, рыжик».

Этот диалог выстраивается между мной и Игорем, который продолжает удерживать в своих окровавленных ручищах моё тело. Запоздало до меня доходит мысль, что мы с ним только что общались на ментальном уровне.

Но как же так?! Я ведь даже с Филиппом ещё так не пробовала делать? Почему? Как так вышло, что с Бесоновым первым? И я не хочу быть его парой!

Замечаю какое-то движение. Взгляд выхватывает фигуру чёрного волка. Странно, ведь ещё секунды назад Филипп принял свою человеческую форму. Но сейчас он снова накинулся на Игоря, который тоже успел обернуться. Они снова схватились в бешенном поединке. Я в полном ступоре. Не соображаю вообще что происходит и как такое вообще может быть? Ведь только что оба были обессилены и залиты кровью? А сейчас снова дикие звери?

Тело белого волка пролетает рядом со мной. Он падает неуклюже на траву. Совсем рядом. При этом задевает меня, нанося удар по голове.

Миг — и я проваливаюсь в темноту. Она на время избавляет меня от дикой боли, что успевает пронестись по телу. А ещё от раздражающего зуда укуса Игоря.

Не знаю как долго я пробыла в темноте. Наверное, долго. Так долго, что к тому времени, как я открыла глаза, превозмогая жуткую боль в висках, на полянке кроме меня никого больше не было. Совсем никого. Осталась только я, лавочка, на которой мы с Филиппом ещё совсем недавно дарили друг другу наслаждение и примятая трава, местами выдранная с корнями, поваленные деревца то ту т, то там, и кровь — очень много крови.

От всего этого сначала охватывает страх. Потом обида, злость, что меня оставили здесь одну, бросили.

А потом я снова слышу в голове голос. Но на этот раз он другой. Я точно знаю, что он принадлежит совсем другому человеку. Другой женщине.

И хотя этот голос я слышу впервые, в отличие от того первого (я теперь нисколько не сомневаюсь, что это была бабушка Аграфена), почему-то знаю, что это тоже родной мне человек.

«Девочка моя, Агата! Солнышко, малышка! Очнись! Идём за мной! Не останавливайся и не гляди по сторонам!»

«Но кто ты такая и куда меня зовёшь?!»

«Ты умная девочка у нас. На месте сама всё поймёшь! Идём, я тебе что-то покажу!»

Голос манил и я пошла на его зов.

Кто же ты такая? И почему у меня такое стойкое чувство, что ты не обманешь? Не причинишь мне вреда? 

Глава 13 Запретная территория

Филипп

— Где Агата? — спрашиваю первое, открыв глаза.

Всё тело похоже на один сплошной оголённый нерв. Беглый взгляд и я понимаю, что остался жив чудом. Повреждения тканей и костей настолько серьёзны, что регенерация идёт медленно. Очень медленно. А сейчас мне как никогда нужно быть бодрым, найти в себе силы встать на ноги. Мне нужно найти своего рыжика.

— Филипп, ты ещё совсем слаб. Отлежись хоть полчаса.

Друзья пытаются удержать меня в лежачем положении. Временно им подчиняюсь. Особенно после того, как попробовал резко сесть и в голове всё поплыло.

— А Бесонов где? — спрашиваю, поняв, что пока придётся испытывать это чувство бесящей неизвестности.

А так хоть про своего врага узнаю. Мало ли. И хотя я хорошо помню, что на этот раз довёл дело до конца, почти до конца, разорвать белого волка мне просто не дали кто-то из его стаи, просто навалившись на меня сразу волков двадцать. На этот раз я хорошо его отделал. Вряд ли у него хватит сил ещё на что-то подлое.

— Его увезли в реанимацию. Не знаю точно, но слышал, что разговор шёл об оперативном вмешательстве. Игорю что-то нужно пришить, — пояснил Сашка.

— Надеюсь, голову?

— К сожалению только ногу.

Проходит немного времени. Всё это время я лежу, с закрытыми глазами. Привожу в порядок дыхание, мозг. С каждой минутой чувствую, что силы ко мне возвращаются. Может, конечно, я сошёл с ума (не зря вся голова в запёкшейся крови и, если судить по запаху — моей), но хорошо понимаю, да что там — просто ощущаю каждой клеточкой тела, что сама земля, трава, на которой я сейчас лежу, питают меня какой-то непонятной энергией. Никогда ещё со мной ничего подобного не было.

— Сынок, как ты?! — рядом раздаётся голос мамы.

А потом она сама появляется рядом. Родные руки бережно начинают исследовать моё искорёженное тело.

Разлепляю глаза и вижу, как мама плачет. Становится ещё паршивее, чем было прежде.

— Мам, не надо. Скажи лучше — отец тоже знает, да?

Мама делает над собой усилие. Ещё пара секунд и слёз в милых родных синих глазах нет. Растерянность и боль постепенно уступают место серьёзности и озабоченности.

— А как же ты думаешь, Филипп? Ваша с Игорем драка переполошила обе стаи. Твои отец и оба дяди тоже сейчас здесь. Пытаются навести порядок.

— Да, праздник мы с Бесоновым здорово испортили.

— Да бог с ним, с этим праздником. Ты мне лучше скажи, где наша Агата?

— Я и сам хочу это знать, мама. Но пока вот лежу и бездействую.

— Бажена Филипповна, — вдруг рядом раздаётся голос Стаса, которого до этого не было, — я, кажется, знаю, где ваша Агата.

Стас говорит это и замолкает. Он переводит испуганный взгляд с мамы на меня и обратно. И молчит при этом.

— Да что тебя! Не молчи! Если знаешь что-то — говори! — я не выдерживаю и сажусь.

Слабости нет, голова уже не кружится. И это здорово.

— После того, как Бесонов поставил на ней метку…

— Как же это, Стас?! — мама от ужаса побелела ещё больше. И на меня уставилась, — сынок, скажи, умоляю, что твой друг пошутил!

— Нет, мам, Стас сказал всё правильно.

Я видел, что только что своими словами убил в маме последнюю надежду. И нисколько не удивился, что она снова стала рыдать.

Не выдержал и сжал её хрупкое тельце в объятьях:

— Мам, ну не нужно, успокойся! Мы обязательно что-нибудь придумаем! Агата всё равно будет наша!

— Это будет сделать очень тяжело, Филипп, — сквозь рыдания поясняла рыдающая женщина.

— Да ничего подобного! Вот только найду её и перекушу метку. И всё — Бесонову с ней как ничего не светило, так и не светит.

— Не всё так просто, сынок. Понимаешь, сегодняшняя ночь одна из самых сильных в году. И если в эти часы образуются пары, хоть человеческие, хоть как у нас, оборотней, то разорвать между ними связь бывает очень сложно. А Игорь нашей девочке даже метку свою поставил! Простите, Настя, Ярослав, я не смогла уберечь вашу девочку!

Мама снова залилась слезами. А я совсем растерялся. Я всего-то несколько раз в жизни видел маму плачущей. А уж чтобы успокаивать её пришлось, да причём так безуспешно — вообще речи никогда не шло.

— Бажена Филипповна, Фил, так вы хотите узнать, куда ушла Агата? — робко влез в наши семейные разборки Стас.

— Конечно! Говори, что знаешь, — толи попросил, толи потребовал я.

Хотя, если честно, просить я не умею от слова совсем. Обычно требую и получаю. Но в этот раз всё же вышло мягко. Значит, это была просьба.

— Когда вы с Бесоновым схватились во второй раз намертво и все бросились вас разнимать, я заметил, что Агата зашевелилась и пришла в себя. До этого она была без сознания: Игорь хорошо приложился к голове девушки, бросаясь на тебя, Фил.

Так вот: Агата села и стала оглядываться по сторонам. При этом у неё был такой странный взгляд, словно она впервые эту местность увидела. А потом она вдруг поднялась на ноги и, пошатываясь направилась в сторону заброшенного кладбища…

— Куда?! — хором переспросили мы с мамой.

— Да, на заброшенное кладбище. Вы не ослышались. Я тоже, признаюсь, сильно удивился этому. Но потом вспомнил, что она ведь не местная, ничего про наши обычаи и запреты не знает. Поэтому рванул за ней следом, чтобы остановить. Ведь по ней итак хорошо видно было, что еле на ногах держится. А я как представил, что она может ещё один удар получить, так мне её вообще жалко стало.

Стас замолчал. По нему хорошо видно было, что он нервничает и сказал не всё, но продолжать он не спешил.

— Да говори уже Стас как есть! — не выдержал я.

— Ну, в общем я почти догнал её. Я был с ней рядом в тот самый момент, когда она уже открывала ворота, заходя внутрь запретной территории. Я сначала подумал, что мне показалось. Ведь ни один человек или оборотень не мог этого до неё сделать. Но она смогла. Тогда я решил, что тоже смогу. Я окликнул её. Но поняв, что она меня не слышит, собрался с духом и шагнул следом.

Лучше бы этого не делал. В этот раз удар получил в разы сильнее, чем тогда, когда мы все в девятом классе попытались перелезть через ту ограду. Помнишь тот случай, Фил?

— Сынок, Стас? — вмешалась молчавшая до этого мама, — вы правда хотели проникнуть на запретную территорию? Но зачем?!

— Сам не знаю, — признался родительнице, — но что-то всегда туда манило. И это если что я ребят подбил на это дело.

Мама удивлённо окинула меня взглядом, но от дальнейших расспросов и, слава Луне нравоучений, избавила.

Зато заставила Стаса рассказывать дальше.

— А что дальше? — психанул друг, — меня выбило оттуда как волной. Я несколько минут почти в отключке пролежал. Только странно всё это: девчёнка мелкая, слабая, даже не чистокровная оборотница смогла попасть за ограду, а я нет. Как такое может быть?

— Такое, что в Агате течёт кровь ведьмы, причём очень сильной. Именно поэтому наша девочка и смогла зайти на запретную территорию. Другой вопрос: зачем?

На вопрос мамы хотелось узнать ответ нам всем. Только лично я не собирался больше сидеть, сложа руки. Я решил действовать. И пока Стас с мамой разговаривали, я поднялся на ноги и, поняв, что силы ко мне почти вернулись, направился за своим рыжиком.

— Филипп, а ну стой! — за спиной раздался голос отца.

Оглянулся. Так и есть: отец, дядя Грег, Миша — тоже сейчас были рядом с мамой и Стасом. А поняв, что именно я собрался делать, они бросились за мной следом.

Только вот это не входило в мои планы. Я машу им рукой, чтобы отстали и делаю решительный шаг за ограду.

Первые секунды просто столбенею. Ударная волна сопротивления так сильна, что кажется как стена. Она не впускает меня. Но я стою. Я жду.

«Ты зачем пришёл?!» — в моей голове вдруг раздаётся голос. Женский.

«Я пришёл сюда за своей невестой. И я не уйду, пока её не заберу» — отвечаю так же мысленно.

Очень странно, но меня слышат.

«А ты уверен, что она твоя невеста? После того, что произошло несколько часов назад?» — продолжает шипеть противный голос в моей голове.

«Уверен как никогда. Агата — моя невеста! Она будет Архангельской, а не Бесоновой!»

«Мало нам вас, Архангельские и Григорьевы! Так ещё одна семейка оборотней затесалась. Никакого от вас всех спасения нет! Моя бы на то воля — так я бы всех вас повывела. Но не могу. И против тебя пойти не могу. Прав ты, волчонок: Агата — твоя пара. Как я не прятала её от тебя, как не скрывала. Хорошо, иди, но предупреждаю всего раз: обидишь мою внучку — пощады не будет!»

Голос затих. Стало так тихо, что в ушах зазвенело. А потом невидимая стена вдруг исчезла и я смог сделать шаг вперёд. Потом ещё один и ещё. Было так странно. Вот ведь совсем рядом, на одной территории участки расположены. Только здесь, на этой запретной, всё было совсем по-другому. Чем дальше я шёл, ведомый какой-то неведомой мне силой, тем больше замечал странности вокруг себя.

Как этот участок у нас все называли? Кладбище? Старое и заброшенное? Да ничего подобного здесь не было! Ни одной могилы, надгробной плиты или чего-то в этом роде я не заметил. Так же как и признаков заброшенности. Наоборот было такое впечатление, что здесь работают с десяток садовников и тщательно ухаживает за всем. Дорожка была по краям обсажена всевозможными цветами. В них я не был особо силён — не моё это. Единственные цветы, что смог определить — розы. Их было много. А ещё они все цвели буйным безумством. И свет Луны здесь был так ярок, что было видно всё как днём.

Странно здесь всё: розы цветут. А мама только неделю назад отцу жаловалась, что её розы в саду возле нашего дома никак ни одного бутона набрать не хотят. Начало лета холодным выдалось. А здесь прям чудеса.

Так я шёл по дорожке, которая, казалось, будет бесконечной. Не к месту вспомнилась сказка, которую мама в далёком детстве читала мне зимними вечерами. В той сказке, названия её не помню, героиня тоже попала в волшебный сад, полный всевозможных цветов. Попала туда и надолго осталась, околдованная злой бабушкой-волшебницей.

Разозлился сам на себя. Мне девушку найти нужно, а я тут детство вспомнил!

— Агата! Где ты?! — крикнул громко.

А потом ещё и ещё. Только никто мне не ответил. Лишь стаи каких-то мелких птичек сорвались с веток приятно пахнущего кустарника и унеслись прочь.

— Ты, голос из головы! Если уж решила меня сюда впустить, то прекрати водить лабиринтами, а веди прямо к своей внучке!

Я решился на последнее средство, понимая как со стороны это всё может выглядеть. Свихнулся Архангельский, не иначе. Дядя Грег, узнай, обязательно бы поднял меня на смех.

Но голос ответил.

«Иди вперёд. Скоро будет поворот, но ты туда не сворачивай. Вместо этого присмотрись к противоположной стороне. Там, среди кустов жасмина будет неприметная тропинка. Ступай по ней. Только будь осторожен!»

«Спасибо! А почему ты мне помогаешь?»

«Много причин этому есть. Но пока тебе знать их ещё рано. Иди смелее, сынок Бажены! Она тебя уже ждёт!»

«Моя Агата?»

«И твоя тоже!»

Следую по указанному направлению и нахожу всё, как было сказано. Впереди вижу…надгробие. По всему понятно, что оно очень старое и дорогое. А ещё очень ухоженное. По обеим сторонам могилы пышно разрослись смутно знакомые мне с детства цветы. Лилии. Только если с правой стороны они белоснежные, точно такие в саду Григорьевых растут всегда, сколько я себя помню. А слева — чёрные. Такие в нашем саду из года в год занимают самое почётное место.

Всего на мгновение я останавливаюсь. Смутные подозрения как рой пчёл кружат в моём мозгу. Но всё наваждение быстро спадает, когда мои глаза выхватывают из полумрака силуэт моего рыжика.

— Агата! — я бросаюсь к девушке, которая бесчувственно лежит на мраморном надгробии.

Но она дышит. Значит, моя Агата жива. Держись малышка.

Я так спешу поднять своего рыжика с холодного надгробия, что совсем не смотрю под ноги. Поэтому ноги неуклюже скользят по гладкой ступеньке и я падаю, хорошо приложившись в области виска об край плиты. Последнее, что успеваю подумать перед отключкой, что Агата, скорее всего, так же упала. 

Глава 14 Другие мы

Агата

— Огнёвы, ну вас долго ещё ждать?

— Нет, мы уже всё. Сейчас только Графа венок свой захватит и мы выйдем!

Я стою предельно рядом, но меня почему-то никто не замечает. Я всё вижу и слышу, но это происходит так, словно я в зазеркалье где-нибудь.

Странно всё это, очень. Но выбора у меня нет. Поэтому продолжаю наблюдать. Вот из дома выбегают две девушки. У них в руках красивые венки из живых цветов. А ещё они обе, так же как и та, что ждёт их на крылечке простого деревянного дома, одеты весьма странно. Их платья мало напоминают современные. Такие больше началу двадцатого века подойдут. Уж в чём в чём, а в исторической моде я хорошо разбираюсь. Премудростям и тонкостям моды на одежду нас в гимназии при приюте учила одна преподавательница.

— Они тоже там сегодня будут, да? — спрашивает та, что светленькая, почти блондинка у девушки, что ждала их.

— А как же ты думаешь! И Константин, и Матвей уже на празднике. Куда же без них? Это же их семьи в этот раз праздник организовали. Илья говорит, что в этом году очень трудно было разрешение получить. Власти ни в какую не хотели разрешать праздновать Купалу.

— Вот видишь, Агата, они оба пришли. А ты говорила, что не нужны мы им! — с явным укором блондинка бросила рыжеволосой девушке.

— Сомневаюсь я, сестра, что аристократы вроде Матвея и Константина всерьёз на таких, как мы, внимание своё обратят. А быть очередной игрушкой на одну- две ночи я не хочу, не знаю как ты. Родители наши не такого будущего нам желали.

Аграфена, — обратилась к блондинке третья девушка, — Агата права, — будьте обе осторожны. Про этих двух друзей такая молва ходит!

— Какая, Полина? — взвилась блондинка, — то, что они к женскому полу неравнодушны? Так это я знаю. Но мне на всё это плевать. Также как и на то, что не совсем простые они люди.

— А если ты знаешь, что Костя и Матвей не люди, чего тогда не выбросишь дурь из головы?! Когда это такое было, чтобы ведьмы и оборотни отношения имели? Не говоря уже о браке?! — разозлилась Полина.

— Поля, Графа, хватит вам ссориться! Праздник на дворе, а вы всё ругаетесь! И было бы из-за чего! — попробовала остановить спорящих девушек рыжеволосая, — главное, что власти праздник разрешили. А ещё эти богатеи организовали всё. И какая разница, кто есть кто? Идёмте скорее! Сегодня такая волшебная ночь!

— Сестра права, идёмте. А все проблемы будем решать по мере их поступления.

После этого троица направилась вглубь рощи, которая мне показалась смутно знакомой.

Я шла за ними следом, так близко, что отчётливо слышала их разговор. Но меня они продолжали не замечать.

Странные мысли и подозрения вертелись в моей голове. Причём одна была страннее другой. И чем больше я думала и сопоставляла, тем неожиданнее было вообще всё.

Но на дворе была ночь и было темно, поэтому приглядеться к девушкам повнимательнее я не могла. А искусственного освещения никакого в помине не было. Этот факт тоже уверил меня, что я не в своём времени сейчас нахожусь.

Но вдруг на небе показалась Луна. И вмиг стало светло, как днём. При свете Луны я смогла отчётливо разглядеть спины девушек. Но этого мне было мало. Особенно после того, как силуэт рыжеволосой, той, что девушки называли Агата, смутно мне напомнил меня саму.

Я не выдержала и решила открыто посмотреть правде в глаза, а точнее в лицо этим девушкам. Я обогнала их и чуть не упала. Передо мной была… я! Эта Агата была точной копией меня. Только чуть-чуть полнее, что ли. Даже глаза у неё были такого же цвета и разрез мой.

От неожиданности я застыла, не в силах сдвинуться с места. Я не знала, что думать и делать. Как такое вообще может быть?!

В этих размышлениях я совсем упустила момент, когда троица приблизились ко мне вплотную, а затем прошли сквозь меня.

«Я не приведение! Я живая! Как, как вы можете меня не видеть?!» — закричала я.

Только никто меня не услышал.

А ещё мне было больно. Не так, чтобы совсем, но ощутимое чувство неприятности пронеслось по телу, когда сквозь меня прошлись.

— Сестра, ты ничего не заметила странного только что? — Агата удивлённо заозиралась по сторонам.

— Почувствовала, сестра. Мы здесь не одни. Но ты же сама сказала, что ночь волшебная. Не удивлюсь нисколько, если с нами рядом сейчас идут наши с тобой родственники. Прабабушки тоже захотели на праздник! — захохотала блондинка, хватая сестру за руку и увлекая за собой от того места, где растерянная до не знаю, какой степени, стояла я.

Прабабушки. Огнёвы. Агата. Аграфена. Ведьмы. Я.

Сомнения отпали окончательно, уступив место стройному пониманию всего и вся, когда я повнимательнее вгляделась в лицо блондинки. Ею была моя прабабушка Аграфена. Только очень молодая. И безумно красивая. А в том, что это так, я была уверена на все сто. Только у моей бабушки было такое выражение лица. А ещё её родинка на щеке. И цвет глаз. И хитрый прищур.

Весёлая троица продолжала дружно топать вперёд, ну а я вслед за ними. С одной стороны — мне было до безумия интересно узнать про них как можно больше. А с другой — выбора у меня не было. Ведь я понятия не имела, как попала в их время. И главное хотелось бы знать: зачем?

Но вскоре от различных размышлений меня отвлекла разношёрстная толпа. Народ вовсю веселился. И, судя по всему, они отмечали праздник Купалы. Прямо как мы. Только наряды да и весь антураж явно был другим. А ещё хорошо чувствовалось разделение между ними. Одна кучка народу, та, что побольше, были и одеты попроще, и шутки у них лились простые, деревенские.

Остальные — человек двадцать, не больше, держались чуть в стороне. Несколько взглядов и стало понятно, что это представители богатых кругов. И чего только их занесло сюда? Веселились бы себе где-нибудь в модном салоне? Или я чего-то не знаю?

Особенно мне неприятно стало, когда одна разодетая в пух и прах девица оглядела с ног до головы моих прабабушек и, брезгливо сморщив чуть кривоватый нос, буркнула другой девушке, что стояла с ней рядом:

— О, погляди, явились, не запылились!

— Ну и пусть! Подумаешь! Зато теперь точно начнём. А то брат заладил, что без своей ведьмочки не начнёт. Даже мне не разрешил костёр разжечь!

— И какая из Огнёвых вашего Матвея больше привлекает, блондинка или та рыжая? — с таким же презрением уточнила кривоносая.

А мне уже руки зачесались её нос ещё слегка подправить. Вот прям!

— Не знаю точно, подруга, но думаю, что бредит наш Матвей вон о той рыжеволосой. Не зря он её ласково своим огоньком называет, — улыбнулась девушка.

— Можно подумать, что ваш отец разрешит когда-нибудь связать твоему брату судьбу с протолюдинкой без роду и племени!

— Как знать. Брат серьёзно ведь настроен. Они с отцом не раз уже по этому поводу спор затевали. И каждый раз брат на своём стоит.

— И что говорит Архангельский-младший? — не сдавалась кривоносая.

Ответ ни кривоносая, ни я так получить не успели. И всё это потому, что к девушкам подлетел молодой человек.

— Девушки, а вы чего тут в сторонке киснете? Для чего же тогда с нами на праздник напросились?

— Да так, Константин, стоим вот, зазнобу твоего друга разглядываем, — ответила кривоносая.

— И что увидеть успели? — смеясь, уточнил парень.

Сам парень был очень красивым. Высокий, стройный, с блондинистой шевелюрой и невозможно синими глазами. У меня, почему-то, мысль мелькнула, что у этого Кости отбоя от девушек нет.

Вот и пусть бы эта кривоносая ему глазки строила, а не претендовала на Матвея. И хотя его самого я пока ещё не знаю, но…

— Ой, брат, только не говори мне сейчас, что тебе тоже эта рыжая ведьма понравилась?! — скривилась кривоносая.

— А что не так, Варвара? — взвился блондин.

— О, это апокалипсис! — закатила глаза кривоносая.

Оно же Варвара. И она же, если я правильно поняла — сестра этого синеглазого.

Не знаю, до чего бы договорили они. Неуспела узнать. И всё это потому, что огромный костёр заполыхал.

Вглядываюсь в лица людей, что стоят с ним рядом и вижу свою Агату. А рядом с ней молодого человека.

— У неё это получилось! — произнёс Костя.

И столько восхищения в голосе при этом. Вгляделась повнимательнее в его лицо и поняла: ему тоже нравится Агата.

Не я, я та, что стояла сейчас рядом с обворожительным брюнетом и смущённо отводила глаза.

— Идёмте к ним! — предложила сестра Матвея.

И мы пошли. Точнее они пошли, а я последовала невидимой тенью за ними. При этом пытаясь уложить в голове, что на одну мою прабабушку своё внимание сразу два таких завидных парня обратили.

— Матвей, а можно с твоей волшебницей познакомится?

— Да пожалуйста: моя сестра Татьяна, — брюнет представил сестру, — а эта огненная девушка — Агата.

А потом все закружились в хороводе. Только я заметила, что руки моей прабабушки попали в плен сразу к двум красавчикам. От чего сама она засмущалась ещё больше и стала красной как помидор.

Я же наблюдала за всем этим со стороны. Было интересно. А ещё эти два парня кого-то мне сильно напоминали. Только вот кого?

Хоровод закончился и молодёжь стала готовиться к прыжкам через костёр. Всё повторялось: моя Агата прыгала первой. Не одна, конечно, а держась за руку с этим Матвеем. И фамилия у него как у моего Филиппа, Архангельский. Совпадение? Или нет?

А второй прыгала пара Константина и…моей Аграфены. Когда только бабушка рядом с этим блондином оказалась?

Это я пропустила, заглядевшись на первую пару. Но не заметить, какими влюблёнными глазами Аграфена пожирала Костю, я не смогла.

Вот во все времена страсти нешуточные кипели! И моих прабабок они не обошли стороной.

Теперь уже на них отвлеклась.

Вот всегда хотела этот обряд своими глазами увидеть. Теперь мне такой случай представился.

— Парни, скорее все сюда! — вещала ведущая, — девушки будут свои венки дарить!

Молодёжь разделились на две части: парни против девушек.

— Кто первыая-смелая?! — задорный голос ведущей продолжал заводить толпу.

— А давай сама, Алёна?! — выкрикнул кто-то из толпы.

— Не-а! мой венок уже давным-давно в сенцах в сундучке спрятан. Какой мне венок? Разве только дочерям своим помочь?! — захохотала ведущая.

— Тогда пусть Агата первая дарит! Тем более, что именно она сегодня купальский костёр нам запалила!

— А давай, Огнёва! Покажи нам, кто в сердце твоём?! — продолжали выкрикивать из толпы.

Агата сделала шаг вперёд. Сняла с головы венок и в руках держит. А в венке у неё всего два вида цветов: лилии — чёрная и белая. Такого сочетания я здесь ни у кого больше не видела. А я так в этот момент разволновалась, словно на её месте оказалась. Да выбор же очевиден? Разве нет?

Нет, не совсем. Глянула на толпу парней, а оттуда сразу двое вперёд шагнули: Матвей и Костя. Стали оба перед Агатой и ждут. Глаз при этом с неё не сводят.

Ну же, Агата, выбери этого чёрноглазого! А блондин пусть к нашей Аграфене топает. Она вон рядом стоит, нервно ожидая твоего выбора, как и все мы.

Вот я не сомневалась, что моя Агата свой венок Матвею на его тёмную макушку напялит. Только пришлось парню перед ней на одно колено опуститься.

Крики, свист, а кое-где поздравления понеслись с разных сторон. Вот тебе и первая пара за эту волшебную ночь образовалась.

Скрылись с глаз эти двое, уступив всё внимание остальным. Только мне всё дальнейшее не интересно было. Подсматривать за тем, как твоя прабабушка с милым целуется и не только, не стала. Совестно всё же.

Огляделась по сторонам. Заметила грустную и злую как грозовая туча второю свою бабулю. Ничего не поделаешь, родная, такова она любовь безответная.

Задумалась сама. Долго ли мне здесь ещё торчать? И как назад в своё время вернуться?

И снова отвлекли меня от размышлений: молодёжь к реке потянулась.

— Огневицу пускать будут! — донеслось радостное из толпы.

Огневица. Стала быстро вспоминать, что о ней помню. Лодочка это такая из дощечек. В центр её свечку ставят и по воде пускают, желание при этом загадав. Если одинокая ещё девушка, то сама огневицу делает. А если пара, то вдвоём.

Вот и Агата с Матвеем свою быстренько соорудили. А этот Матвей хорошо так подготовился, скажу я вам: и дощечки, и свеча. Но, видимо, парню мало красоты показалось: снял он с головы венок, что в дар совсем недавно получил и на лодочку одел.

- Плыви огневица, счастье нам ищи! — произнесла Агата, крепко держа за руку своего Матвея.

Поплыла их лодочка. А за ней десятки других — парных и пока одиноких. С венками и без.

Только в толпе запускающих лодочки не заметила я ни Аграфены, ни Кости. И только подумать успела, что может, этот синеглазый обратил на вторую мою бабулю своё блондинистое внимание, как крик стали раздаваться.

Что не так? Вгляделась внимательнее и поняла, чего народ так расшумелся: там, где речка делала крутой поворот, часть венков застряла. И среди них наш. Но не это сейчас всех напрягло а то, что там, по колено в воде стоял довольный как не знаю кто, Костя. В руках у него уже была хорошо знакомая мне огневица, а венок с необычным сочетанием чёрно-белых лилий на его голове.

— Зачем ты это сделал?!

— Да как так можно?!

— Что же теперь будет?!

Эти и подобные возгласы раздавались то тут, то там. Агата с Матвеем так вообще стояли сейчас в полной растерянности.

Как и я. Я настолько была под впечатлением от всего происходящего, что упустила тот момент, когда меня обняли и прижали к себе, шепнув на ухо:

— Ты тоже всё это видишь, рыжик?

— Филипп?! — крик радости вырвался сам собой.

— Я, моя Агата. Не сомневайся даже.

— Но как ты здесь оказался?!

— Не знаю. Но главное, что тебя нашёл.

— А ты знаешь, кто все эти люди?

— Ну, кого-то узнаю.

— Да?! Например, кого?

— Я, например, догадываюсь, что вот эти два парня, что делят сейчас между собой твою прабабушку, это мои прадедушки с маминой и отцовской стороны.

— Подожди: ты хочешь сказать, что вот этот синеглазый блондин по имени Костя — это твой предок, один из Григорьевых?!

— Ага. А счастливый Матвей… — начал Филипп, но я его перебила.

— …точно, он же Архангельский! Сама слышала его фамилию. Но Филипп, подожди: если они пара и они вместе, то это получается, что мы с тобой своего рода приходимся друг другу родственниками?! Хоть и дальними? Как же тогда мы с тобой можем быть вместе?

Филипп что-то мне отвечает, но я не слышу. Да и не до этого сейчас. То, что происходит сейчас с нашими пра-пра, гораздо важнее, интереснее и ужаснее.

Я застываю от ужаса. Ведь только недавно мы все стояли на берегу реки, где было полно народу. А сейчас мы вдруг оказались в роще. Той самой, где несколько часов назад уже с Филиппом были. А ещё рядом поляна, так похожая на ту, где они дрались с Игорем.

Но не это всё сейчас заставляет нас забыть, как дышать. А картина, представшая нашим глазам.

Перед нами на поляне оба прадеда Филиппа. А между ними Агата, зажатая обоими парнями в тиски объятий. И двойной поцелуй, которым эти два друга безумца награждают девушку. Мне страшно. Я ещё никогда в своей жизни такого не видела. Ведь для того же и созданы природой пары, чтобы по двое. А здесь нарушение…

— Филипп, как такое может быть? — спрашиваю в ужасе у своего парня, который прижимает меня к себе что есть сил.

Мне даже дышать тяжело. Но я молчу о том. Только глаза на мгновение прикрыла, чтобы хоть немного в себя прийти.

— Смотри рыжик внимательнее, — шепчет парень.

Я открываю глаза и вижу. Лучше бы так и стояла, крепко зажмурившись. Сейчас моей прабабушке ставят свои метки сразу два оборотня.

Нет, этого не может быть. Такого просто не бывает.

Моё сознание уплывает. Я полностью отказываюсь верить увиденному своими глазами. Мне так страшно и плохо, что даже не страшно уже вернуться в то мгновение, когда сама получаю метку от Игоря. Он хотя бы один. А ещё я его не люблю. И просто пошлю куда подальше при первом же удобном случае.

Но уплыть в невесомость мне не дают. Меня кто-то начинает тормошить, просить очнуться. Меня бьют по щекам. Не сильно, но ощутимо. Ещё улавливаю запах нашатыря. И слышу хорошо знакомый голос тёти Бажены, а потом вижу и её саму, открыв глаза.

— Девочка наша очнулась, Ян, — произносит она, уронив на мою щёку слезу.

— Мам? Пап? А где моя Агата? — раздаётся хриплый, слабый голос Филиппа.

— Здесь она, Филипп, тоже пришла в себя. Ну и напугали же вы нас, дети! 

Глава 15 Ревность

Филипп

— Пап, мам, а Архангельские и Григорьевы точно никогда раньше родственниками не были?

— Это абсолютно исключено. Наши семьи вообще до последнего времени друг друга на дух не переносили. Сами же и удивлялись при этом вражде и ненависти. Теперь, после того как вы с Агатой нам рассказали о том, что увидели в этом своём сверхстранном путешествии, теперь хоть что-то становится понятным.

Отец замолчал, о чём-то сосредоточенно думая. Молчали и мы с мамой.

Только Агаты сейчас с нами не было. Они с Мишей за какой-то там надобностью в универ поехали. Вроде как с поступлением связано. И нет, я продолжал так же ревновать своего рыжика ко всем на свете. Особенно к таким молодым и одиноким как мой дядя. Но и понимал, что нужно уметь держать себя в руках и не терять от ревности голову. А ещё я хотел научиться ей доверять. Хотелось создать такую же пару, как у моих родителей.

— Только вот так и не понятно, чем закончилась эта история о тройной любви между прабабушкой Агаты и её поклонниками.

— Вот и я о чём! Не нужно вам было нас в сознание приводить так рано, мам!

— Ага. И ждать, когда жилка пульса окончательно застынет. Как ты себе это представляешь, сын?! Да твоя мама места себе не находила, пока мы вас не нашли!

— Кстати, а как вы все смогли попасть на запретную территорию? Или не такая уж это и проблема для вас всех была?

— Сами понять до сих пор не можем. Но попали, хотя и не сразу. Первым Миша зайти смог. После него твоя мать. И только потом Грег и за ним я. Меня дольше всего ведьмовские силы не пускали в заброшенный сад, — признался отец.

— Скорее всего это всё как-то связано с вашим путешествием. И толи вы какую-то часть проклятия сняли, толи что-то ещё, но мы смогли войти внутрь. Сначала всё там нам казалось до невозможного странным. Но мы искали вас с Агатой. Поэтому особо размышлять над всеми странностями нам времени не было, — пояснила мама.

И снова молчание и тишина. А Агаты всё не было. Меня это на самом деле начинало здорово бесить. Но я старался держать себя в руках. поэтому решил задать вопрос, который мучил меня уже почти неделю. С той самой злополучной купальской ночи:

— А что теперь будет с Агатой? Как поведёт её метка?

Мать с отцом как-то нервно переглянулись. И снова молчание.

Я не выдержал:

— Что, всё так плохо?

— Ну, как тебе сказать, сын, — попробовал прояснить ситуацию отец, — все случаи, что были нам известны заканчивались тем, что обладатель метки рано или поздно приходит к поставившему её и они становились настоящей парой. Даже если до этого между ними не было никаких чувств и всего такого.

— А если у девушки уже есть избранный?! — возмутился я на такую несправедливость.

— Такой избранный или избранная либо забывались под действием новых более сильных чувств, либо они вступали в тройной союз. Но такое бывает крайне редко. Сам посуди: смог бы ты делить свою Агату с другим волком?

— Да я скорее горло ему перегрызу! — взвился я, подскакивая на ноги, — я вообще очень жалею, что оставил его в живых.

— Сынок! Нельзя быть таким кровожадным! — мама попробовала меня урезонить, — Игорю очень плохо. Он до сих пор в больнице. И хотя дела у парня пошил на лад, его ещё не выписали.

— Бажена, Филипп на этот раз прав, — вмешался отец, — нельзя быть такой доброй и всепрощающей. И да — я понимаю, что гуманизм и всё такое. Но это ваше воспитание в любви и милосердии, коим что тебя что малышку Агату сполна наградили в приюте на этот раз сыграло с ней плохую шутку.

— Ну да! Ты снова будешь мне сейчас утверждать, что мир оборотней очень жесток и в нём нет места добру и человеческому состраданию! Но я снова напомню тебе, чем закончилась история с моим появлением на свет. Как ты думаешь, Ян: что бы было, не оставь тогда мой приёмный отец всё как есть? Что бы было, если бы твой брат решил продолжить кровавую вендетту?

— А что бы было?! — хитро улыбнулся отец, делая шаги в мамину сторону, — ты бы выросла в семье Григорьевых. И я бы всё равно тебя встретил. Правда пришлось бы не раз выяснять отношения с твоими родственниками. Но мы всё — равно были бы вместе, моя синеглазка!

— Ты можешь хоть иногда быть серьёзным, Ян?! — возмутилась мама после того, как отец подхватил её на руки и закружил.

— Ты сама прекрасно знаешь, что нет! — хохотал отец, пытаясь дотянуться поцелуем до маминого лица.

— Ты бы хоть сына постыдился, Ян! — продолжала упорствовать мама.

— Ой, наш Филипп такое вытворяет, что мне самому иной раз стыдно становится. Ты знаешь, что мне совсем недавно про него Грег рассказал?

Дальше я не стал слушать — совесть не позволила. Тем более, что они уже ушли в свою комнату.

А дядя тоже хорош: сдаёт, значит, мои «подвиги» родителям?!

А не наведаться ли мне самому к нему в гости? Вот только своего рыжика заберу.

Как там говорят: если гора не идёт к Магомеду, то…

Вот и я не буду их ждать. Где университет находится знаю. Кабинет ректора тоже.

С этими мыслями смело направился в учебное заведение. Но каково же было моё удивление, когда ни ректора ни своей невесты я там не нашёл.

«А они ушли. Да, они здесь были, что-то с документами долго копались. Но примерно с час назад уехали» — пояснила секретарь.

Разозлился ли я? Да! Проснулась ли во мне дикая ревность? Очень дикая и беспощадная! Захотелось ли мне сейчас вцепиться в белоснежную рубашку своего дядюшки и вызвать его на поединок равных? Без сомнения!

Никому нельзя доверять. Даже близким и родным.

Сажусь в машину и еду в нему в квартиру. Я твёрдо уверен, что они там.

А Агата тоже хороша! Мало ей было кроме меня Бесонова подцепить, так ещё на одного Архангельского губку свою прелестную раскатала. Тем более, что после той ночи всё снова вернулось в старый режим: общение на близкое расстояние и прикосновения только с Мишей. Из всех оборотней только этого ведьмино заклятье подпускало.

Ненавижу ведьм! И плевать, что моя Агата одна из них. Слава Луне, что половина в ней наша, волчья. Вот только две Луны продержаться. А там ты, рыжик, будешь только моей. А Бесонов пусть лучше сваливает пока не поздно. Никаких тройных союзов. Только моя девочка!

В квартире дяди не оказалось. Это мне консьерж сказал. Не приходили сюда значит.

И где тогда их носит? Никак дядюшка решил в свет вывести мою Агату? Решил пустить ей пыль в глаза? Ресторан, подарки и всё такое?

И ведь уже сколько часов прошло, а они на звонки оба не отвечают. Недоступны.

Набираю ещё раз. Попытка не пытка. А вдруг совесть проснулась?

Но нет — всё также.

Сбрасываю вызов и собираюсь было зашвырнуть телефон куда подальше, но не успеваю. Звонит мама:

— Филипп, ты где? срочно домой! С Мишей и Агатой произошла крупная неприятность. Отец и дядя Грег срочно собирают совет двух кланов. 

Глава 16 Бесоновы

Агата

Не одной ночи с того злополучного праздника для меня спокойной не было. Закрываю глаза, желая просто выспаться, а попадаю в мир совершенно от меня далёкий. И какие бы именно фрагменты я не видела, все они так или иначе были связаны с моей прабабушкой. И её возлюбленными. К концу недели у меня даже идея появилась записывать всё увиденное и снять полнометражный фильм. Для взрослых.

Только в главной роли я быть совсем не хочу. И причин тому — масса. А одна из главных — на отношения сразу с двумя парнями я не подписывалась. Пусть уж как-нибудь без меня.

У меня самой в жизни не всё гладко. Отношения с окружающими снова испортились. Теперь общение с Архангельскими снова вызывало напряжение. С Филиппом тоже отдалились друг от друга. И хотя внешне вроде бы всё хорошо, но на самом деле чувствую, что не понимаем мы с ним друг друга.

Одно радует — хоть с Мишей можно общаться нормально. А ещё поговорить о разном. В том числе о поступлении.

А ещё он единственный, кому я призналась в том, что больше всего меня беспокоит. И это не сны. Это страшный зуд в районе укуса. И чем больше я пытаюсь от него избавиться, тем больше у меня подозрение, что скоро он захватит целиком всю меня.

А ещё какая-то ничем не объяснимая тяга…увидеть Игоря. В итоге вот так промучившись неделю, сегодня я не выдержала. Призналась Мише во всём этом и попросила отвести меня к Бесонову в больницу.

И что хорошо — он понял. Не стал ругать или отчитывать. Отговаривать тоже не стал. А просто молча завёл свою крутую машину и повёз. И это при условии, что меня провожали завистливыми взглядами его сотрудницы. И некоторые студентки.

Только вот в больницу мы зря приехали. Как оказалось, Игоря к этому времени уже выписали и он был дома. Пришлось ехать к Бесоновым домой.

Как колдовство какие-то, не иначе. Стоило мне только замереть в нерешительности перед дверью внушительных размеров особняка Бесоновых, раздумывая уже над тем, чтобы развернуться и исчезнуть пока не поздно, как перед нами открыли двери, лишая возможности сбежать.

— О, какими судьбами?! — удивлённо и насмешливо изогнув бровь, спросила Снежана.

— К Игорю пришли. Хочу узнать, как он, — только и нашлась, что ответить.

Сестра Бесонова ещё раз смерила меня снисходительным взглядом и пропустила в дом.

— Сейчас позову. Он у себя в комнате.

Пока Снежана ходила за Игорем, мы с Мишей как самые примерные гости ждали в гостиной. Огляделась и поняла, что вкус у этой семьи есть и приличный. Мне здесь даже понравилось. Интересно, будь у меня нормальная семья, да что там говорить, живи я хотя бы все эти годы с бабушкой, каким был бы наш дом? Или квартира?

Я так задумалась и ушла в свои мысли и воспоминания об обоих бабушках, что совсем упустила из вида появление в гостиной сразу двух мужчин.

— Какие люди и без охраны! — присвистнул Игорь, увидев меня.

— Игорь, как тебе не стыдно!

Его тут же осёк мужчина постарше.

«Неужели же вот этот приятный мужчина преклонных лет и есть отец Игоря и Снежаны?» — подумала я, разглядывая сделавшего Бесонову замечание.

— Да будет тебе, дядя! — тут же попробовал пошутить Игорь, — знал бы ты, как Филипп трясётся за своей ведьмочкой, сам бы понял величину моего удивления.

— Так это и есть та самая девушка из-за которой ты, дорогой племянник едва не лишился ноги?! — удивился мужчина.

А потом, заметив на моём лице резкую смену эмоций, продолжил, обращаясь уже ко мне, — а ты ещё лучше, чем этот оболтус тебя описывал, девочка. А меня Артём Игнатьевич звать. И я очень рад с тобой познакомиться. Только кто этот молодой человек, что так любезно согласился привести тебя к нам в гости?

Миша представился. И по мере того, как до дяди Игоря доходила информация, что перед ним молодой, но подающий смелые надежды научный сотрудник (после того, как Миша назвался ректором) выражение лица Бесоновского родственника изменилось до неузнаваемости.

Не прошло и десяти минут, как между этим Артёмом Игнатьевичем и Мишей завязалась весьма увлекательная беседа. Оказалось, что дядя Игоря тоже был человеком из научных кругов. На протяжении многих лет работал в одном из престижнейших столичных ВУЗов. И преподавал мою любимую психологию.

Я была готова слушать рассказ этого обворожительного удивительного Артёма Игнатьевича ещё очень долго. И незаметно (надеюсь!) любоваться на его строгий профиль. Именно таким мне всегда представлялся идеал профессора. А ещё во всём облике, в харизме и не знаю в чём ещё, но было в дяде Игоря что-то такое, что притягивало к себе.

Но только как всегда всё испортил Игорь.

— Давай поговорим, Агат? — парень робко коснулся моей руки, привлекая к себе внимание.

К этому времени в гостиной были только мы четверо. Снежана незаметно исчезла.

— О чём будем говорить? — так же робко и неуверенно переспросила я, отдёргивая свою руку.

— Что не так?! — глаза парня были полны испуга и удивления.

Ещё бы! Наверное, не каждый день прикосновение к руке девушки вызывает сильнейший ответный удар. И это ещё хорошо, что на этот раз ударная волна прошлась только по Игорю. Спасибо бабуля хоть за это!

— А это, Игорь, моя защита. От таких вот как ты.

— Каких таких? — не понимал парень, потирая руку.

— Таких вот как ты, любителей влезть куда не просят и всё испортить. Скажи, зачем ты влез в нашу с Филиппом пару и всё испортил? Что теперь нам всем делать прикажешь?!

Я сама не заметила, как перешла на повышенные тона.

— Тише, рыжик. Не нужно так злиться! — попробовал успокоить меня он, — сама же понимаешь, что и как?!

— Да ничего я не понимаю! — я ещё больше психанула.

Просто в это самое время место укуса полоснуло самым настоящим огнём. При этом было так больно, словно меня по живому ножом режут.

Обо всём этом я сейчас и сказала парню. Чтобы не обольщался. А то он успел мне высказать несколькими минутами ранее свою радость из-за того, что я сама пришла к нему. Зов крови, или метки, как он выразился.

Теперь же, услышав, что происходит со мной на самом деле, Игорь пришёл в замешательство. Он так разволновался, что, даже забыв про свой костыль, поднялся и стал нервно вышагивать по комнате.

Я же в это время, решила разглядеть его как следует. Нет, не подумаете, что он смог бы меня всерьёз заинтересовать. И дело даже не в том, что он сейчас заметно хромал. Да ко всему прочему весь вид парня красноречиво свидетельствовал, что ему на самом деле плохо. Всё же их драка с Филиппом не прошла для Бессонова бесследно. Это только на моём Архангельском всё быстро зажило.

Просто мне сейчас почему-то захотелось рассмотреть Игоря. Сейчас я перенеслась мыслями в ту ночь, когда всё произошло. И так отвлеклась от реальности происходящего, что совсем забыла, что мы в комнате не одни.

— А скажи мне, Агата, кто твои родители?

Я с удивлением перевела взгляд на Артёма Игнатьевича. Оказалось, что всё это время они с Мишей наблюдали за мной. И Игорем.

От неожиданности я смутилась. И, кажется, даже покраснела.

— У меня нет родителей. Вообще никого нет, — ответила, поняв, что ответ ждут и молчать некрасиво.

— Как же это так? — удивился мужчина.

— Просто. Детдомовская я. Так получилось, что все мои родные и близкие умерли. А почему вы спрашиваете?

— Да так, деточка, — задумчиво пробормотал мужчина, почёсывая затылок, — напомнила ты мне кое-кого из моего прошлого.

— Да Агата дочь бывшего беты нашего Яна. Стая Чёрных, — пояснил молчавший до этого Миша.

Услышав это, мужчина стал расспрашивать о моём отце. Но узнав, что того нет в живых, совсем сник. И не знаю, чем бы вся эта беседа по итогу закончилась, не появись в доме хозяева — отец и мать Игоря.

Из опыта общения с дядей парня и его мамой на празднике, я уже морально приготовилась на такое же лёгкое и дружелюбное с его отцом, но здесь меня ждало серьёзное разочарование.

Отец парня, быстро узнав, кто я такая, стал нести совершенно нелепые, по моему мнению вещи. И общая суть их сводилась к тому, что раз я сама пришла к Игорю, значит, вопрос решён. Я — пара его сына. И все мои попытки хоть что-то возразить, успеха никакого не имели.

На Мишу, который попробовал было за меня вступиться, наорали и вообще упрекнули в том, что он «вообще не оборотень, раз не обращается добровольно. И ему, якобы, нужно заткнуться и молчать. А ещё лучше зарыться в свои университетские бумаги как крыса и сидеть там помалкивать».

От такого грубого оскорбления Миша пошёл пятнами, но скандала устраивать не стал. Просто предложив во всём разобраться как следует. На совете двух кланов.

— Да что там разбираться?! — взревел Бесонов-старший, — багровея, словно разъяренный бык на ринге, — девчёнка — наша! Беги, жалуйся Яну. Собирайте ваш совет. А мы, Белые, так и быть, тоже придём. И не потому, что Григорьев скажет. А вообще чего это я здесь перед вами распинаюсь? Всё-равно ведь не поймёте ничего!

— Милый, как так можно?! — наконец-то подала голос молчавшая до этого жена Бесонова.

— А ты вообще молчи, женщина! Ваш удел — рожать нам, оборотням, наследников. Ну ещё в постели развлекать. А говорить и решать серьёзные дела мы будет без вас! И мы ведь с тобой уже не раз говорили о том, что эта рыжеволосая ведьма будет женой нашего Игоря. Раз уж она так сыну понравилась. Не спорю — мордашка у неё смазливая. Хотя, как по мне, так лучше бы ты, сын, чистокровную оборотницу себе в супруги выбрал, чем эту полукровку. Тем более ведьму.

— Но отец! — попытался возразить сам «жених».

— А что отец, Игорь? Зачем тебе этот груз на шею? Или ты хочешь тех же проблем, что Архангельские с Григорьевыми? И это я уже не вспоминаю про Ярослава, который вообще неизвестно из-за чего и как отдал свою жизнь.

— Милый, прекрати! — почти умоляла Алина Львовна, поглядывая с тревогой в мою сторону, — девочка же здесь и всё слышит!

— Да плевать мне на всё! Пусть слышит! Пусть привыкает. Терпеть ей теперь такого меня придётся постоянно.

— Да с чего вы это решили?! — возмутилась я, устав слушать весь этот бред, — кто вам дал право распоряжаться чьей-то судьбой, жизнью?

— Что?! — взревел этот ненормальный, неумолимо сокращая между нами расстояние.

— То! Прекратите орать! И командовать нами тоже! Если ваши члены семьи вам это позволяют, то не думаете, что это можно проделать со всеми.

— Да как ты посмела открыть свой рот, маленькая дрянь?! И почему на тебя моё внушение не действует?!

Внушение? Я только сейчас обратила внимание, что все остальные, кто в это время были в комнате, сидели, словно воды в рот набрав. При этом по их лицам было явно заметно, что они не в восторге от всего этого. Но, видимо, они в самом деле находились под воздействием сил этого ненормального. Они даже подняться на ноги не могли.

На одну меня не подействовало. Поняв это, я сначала удивилась. Потом обрадовалась.

И только когда отец Игоря остановился всего в нескольких миллиметрах от меня, нависнув бушующей грозовой тучей, я взяла себя в руки.

— Не нужно меня пугать! Не боюсь я вас!

— Да кто ты такая?! Почему?! — рычал Бесонов.

А потом прямо на глазах стал превращаться в оборотня.

Я же за всем этим сначала просто с ужасом наблюдала. Но в какой-то момент осознала, что в моих руках есть сила. И не малая. А ещё я как-то почувствовала, что я этой силой могу управлять.

— А ну стоять! Замри!

Миг, и превращение Бесонова в огромного грязно-серого волка приостановлено. Вот как был — наполовину человек наполовину зверь, так и застыл.

А я всего-то слегка огня в его сторону своими ладонями направила.

— Не всё в ваших силах! — бросила прямо в лицо этому ненормальному, которого сейчас всего ломило и выкручивало. Ещё бы: застыть прямо посреди трансформации. Врагу такого не пожелаешь. И хотя сама я обо всём этом знала пока только понаслышке (Филипп рассказывал и объяснял), имела представление, каково ему сейчас.

— А мы уходим! Ещё раз прошу извинить нас с Мишей, если своим визитом мы как-то вас расстроили. Обещаю — больше такого не повториться. Ноги моей больше в вашем доме не будет.

Заканчиваю свою спокойную, но уверенную речь и поворачиваю в сторону выхода. Замечаю, что Миша и сдвинуться с места не может — отец Бесонова в это время вперил в него свои безумные зелёные глазищи.

Делаю тяжёлый вздох и подхожу к Архангельскому. Всего несколько движений руками, пара фраз и Миша словно сбрасывает с себя этот нелепый морок повиновения прихоти (или придури?) Бесонова.

Ещё пара минут и мы с ним на улице. Кн иг о ед . нет

Ещё немного и уже отъезжаем от дома этой ненормальной семейки. Хотя нет: один из них всё же внушает к себе уважение — Артём Игнатьевич.

В салоне авто висит угнетающая тишина. Это начинает действовать на нервы и я не выдерживаю:

— Миш, скажи, а почему Артём Игнатьевич не дал отпор отцу Бесонова? Он же старше?

— Он старше. Но он, так же, как и я никогда не оборачивался. Он всю свою жизнь посвятил науке и преподаванию. Он один из всей их родни нормальный.

— Я заметила.

— А больше ты ничего не заметила? — как-то грубовато спросил Миша, бросая на меня колкие взгляды.

— Ты о чём?

— Сама хорошо подумай, — ответили мне в том же духе.

А вот это вообще очень странно и непривычно. Первый раз Мишу таким злым и (взъерошенным?) вижу.

— Если ты о том, что отец Игоря нёс чушь…

— Нет, Агата! Я о том, что ты пользовалась магией, чёрт возьми! — возмутился мужчина. При этом даже съехал на обочину дороги и заглушил мотор.

— Ну, пользовалась. И что здесь такого, не пойму?

— Не поймёшь?! А скажи, часто ты вот так делала до этого?

— Нет, не часто. И только когда совсем маленькая ещё была. Тогда ещё была жива бабушка Аграфена и мы с ней жили в тайге. Потом моя сила и способности куда-то пропали. Я уже думала, что навсегда и смирилась с этим. Почти смирилась. Но это, понимаешь, это словно ты лишился возможности, например…

Договорить я не успела — зазвонили телефоны. Причём сразу у меня и у Миши. А потом выяснилось, что у каждого из нас по сотне пропущенных. И по стольку же смс. Только вот непонятно: когда всё это произойти успело? Ведь ни я, ни он ничего не слышали?

— Едем домой, — холодно бросил Миша, — Ян с Грегом срочно совет двух стай собирают.

— Это всё из-за меня, да?

— Ой, Агата! Не бери слова Бесонова-старшего близко к сердцу! Ты меня, конечно, извини за грубость и прямолинейность, но ты здесь — всего лишь пешка, которой пытаются прикрыть ходы более серьёзных фигур.

На том разговор прекратился. Ехали вообще в полной тишине.

Только у меня в голове били эти последние слова: «пешка». Я — пешка? Ну и ладно! И вообще — я не просила меня сюда забирать! Я совсем не хотела ввязываться во все эти ваши волчьи клановые разборки.

Мне сейчас вдруг сильно-сильно захотелось домой. Только не в приют. И не в городскую квартиру, а в тайгу. Вот так прям сильно захотелось, что хоть волком вой!

Сама не заметила, как глаза стали мокрыми от слёз. Миша тоже на меня внимания не обращал. Ему позвонил дядя Ян и они о чём-то всю дорогу переговаривались.

От всего этого я совсем отстранилась. И только слова тёти Бажены выдернули меня из мирка отрешённости:

— Милая моя, Агаточка! А ну-ка прекращай тут лить слёзы! Идём в дом!

Я пыталась сопротивляться. Особенно после того, как увидела злого-презлого Филиппа, бросавшего в мою сторону убийственные взгляды.

— Не хочу! Я к себе домой хочу! Отпустите меня! Я уеду и всем сразу станет меньше проблем!

— Не торопись, моя хорошая. Давай ты сначала выслушаешь меня, а уж потом будешь принимать решения?

Добрые слова, тёплый ласкающий взгляд синих как незабудки глаз этой милой и удивительной женщины сделали своё дело. Я успокоилась.

— Хорошо, идёмте. 

Глава 17

Филипп

— Отец, где они?!

Тишина в ответ. Он явно не торопится давать ответ. Зато изучает сейчас моё лицо пристальнее некуда. Но мне нужно знать, где мама и Агата? Почему их, чёрт подери, нет дома? Причём, если судить по слабому запаху, что остался от моего рыжика, нет их примерно с того самого момента, как мы с отцом не появлялись дома.

— Они уехали, — наконец звучит хоть какой-то ответ.

— Куда?!

Я задаю вопрос, полностью теряясь в догадках. Абсолютно не могу предположить. У Миши они быть не могут. Так же как и у Григорьева. Это исключено. Сами там вот только были.

Тогда где? И самое главное: зачем они уехали?

Я задаю эти вопросы как себе, так и своему родителю, который шагает в столовую, где начинает сооружать что-то наподобие ужина. Или раннего завтрака. Это уже как посмотреть. Если учитывать, что на часах всего четыре утра.

— Мама увезла Агату. Подальше от наших клановых разборок. Спрятала от Бесоновых. Совсем ведь девчёнку напугали.

— И как далеко они уехали?

— А что, если скажу адрес, поедешь за ней?

Отец меня испытывает? Проверяет силу моих чувств что-ли? Неужели же они все до сих пор так и не поняли, что Агата — моя истинная?!

Как же всё это уже бесит!

Видимо по мне отец читает как по открытой книге. Поэтому наконец выдаёт нужный мне ответ:

— Они сейчас должны быть там, где твоя Агата провела свои первые шесть лет жизни.

— В тайге?! Но зачем? — я удивлён до нельзя.

— Затем, Филипп. Включи мозг и подумай хорошо. А также вспомни, что девочка ещё ни разу не оборачивалась. А там, на природе, в родных и приемлемых для неё условиях это сделать будет гораздо проще.

— Но я хотел в это время быть рядом с ней! Я хотел первым увидеть её волчицу!

— Или волчонка. Если учесть, что она ни разу до этого не оборачивалась.

— Но она всего на год младше меня!

— Ты себя и Агату не сравнивай. Ты-то у нас обернулся в первые же минуты своей жизни. И делал обороты регулярно. Ты успел вырастить своего волка, а она нет.

— И как много ей понадобиться времени, чтобы стать взрослой?

Я совсем сник. Да что же это за дела? В человеческом обличье мы с ней не можем общаться. А теперь получается, что и в животном тоже.

— Не могу сказать тебе точно. Разные случаи бывали. У всех по-разному. Но если учесть, что в Агате течёт кровь моего беты — очень сильного и способного оборотня, то, думаю, скоро.

— Ещё бы Ярославу не иметь такие резервы! При его-то наследственности! Надеюсь, он характером хоть был больше похож на своего отца? Не на других безумных родственников?

— Ярослав и Артём Игнатьевич — почти одно лицо. Хотя не могу сказать с уверенностью, что характер он унаследовал полностью своего отца — всё же парень не так много прожить успел.

Узнать, совершенно случайно, что Агата приходиться Игорю близкой родственницей — было как гром среди ясного неба.

Причём не только для нас, но и для самой этой безумной семейки. Как сейчас помню их вытянутые лица, когда Артём Игнатьевич заявил новость, что Ярослав, отец Агаты, — его сын. Внебрачный. Что тогда на совете наших двух кланов началось!

Но Артём Игнатьевич к этому подготовился. И привёл неоспоримые доказательства. В том числе результат экспертизы ДНК. Естественно по родству со своей внучкой. И когда только успел? Умный, однако, у меня родственник будет.

Когда все на совете переварили эту информацию, пришла пора вершить суд над сумасбродством Игоря. И лишь тот факт, что Бесонов был не в курсе о родстве, хоть немного, но смягчили степень его наказания. Игорёк отделался лишь временным изгнанием из клана.

Как по мне, так мало его наказали. И что с того, что всё выяснилось? Что совет по итогу принял решение, что Агата Огнёва (теперь считается Бесонова!) моя истинная пара.

Косяк Игоря всё равно исправлять придётся. А убрать его метку с шейки моего рыжика пока никак не представляется возможным. Как и перекусить.

Я-то надеялся, что хоть в животном обличье исправить это, но теперь и здесь облом вышел. Закон запрещает метить свою волчицу до её полного совершеннолетия.

Поделился с отцом своими мыслями. Думал, он что-нибудь ободряющее подскажет. Ага, как бы не так!

— Я так понял, сын, что ты собрался ехать за своей ведьмочкой, я прав?

— А как же ты думаешь? Возьму билет на ближайший же рейс.

— Ага. А как ты собираешься там, на месте ориентироваться? Ну ладно — в городе тебе Киреевы могут помочь. Но Агата с матерью в тайге!

— Найду, не проблема.

— Я бы на твоём месте не был так самоуверен. По личному опыту скажу, что найти ведьму, если она этого не хочет, очень трудно.

— А почему Агата может не хотеть меня увидеть? Тем более, что с ней мама? — не понимал я.

— Да за саму девчёнку разговоров никаких нет. Она так же тянется к тебе, как и ты к ней, — улыбнулся отец, — дело не в ней самой, а в её прабабке.

— Этой Аграфене? Или Агате?

— В первой. Уж не знаю, чем именно наши предки ей насолили, но ненавидит она нас всех — и Архангельских и Григорьевых лютой злобой. Ненависть её так сильна, что даже после смерти она продолжает ставить нам палки в колёса.

— Например?

— Бажена сразу мне позвонила, как только ни с Агатой оказались на территории приюта. А из него собрались было отправиться в тайгу на поиски той самой избы. Но больше суток у них ничего не получалось. И только после того, как сама девчёнка провела какой-то ритуал, они обе вспомнили дорогу.

— Ну, раз они вспомнили, значит и мне покажут?

Я не терял боевого настроя. Сам между делом уже зашёл на сайт и заказал билет на первый же рейс самолёта в городок своего рыжика.

— Они никак не смогут этого сделать. С ними нет связи. Сам не могу с Баженой уже больше суток связаться.

— А как же раньше?

Я растерялся. И испугался. Мало ли чего с ними обоими там случиться за это время могло?!

— Раньше хоть голубиная почта была. Но теперь, по прошествии стольких лет сомневаюсь, что за голубями кто-нибудь смотрел. А знаешь?..

Отец вдруг выразительно замолчал. А потом, попросив его подождать, куда-то ушёл.

Я прождал его минут десять. Думал уже не вернётся — спать лёг. Но нет. Отец вернулся. При этом чуму-то улыбаясь.

— Вот, возьми. Только очень осторожно.

При этом протянут мне что-то напоминающее растение из гербария. Только тщательно спрятанное под особую плёночку-ламинат.

— И что это такое?

— Это цветок незабудки, — улыбнулся он, — в тот день, когда я познакомился с твоей мамой, белоснежная голубка принесла мне его в клюве. И не смотри на меня сейчас так, словно я спятил. Просто возьми. Не знаю как, но чувствую, что этот синий цветочек может тебе помочь в поисках твоего ненаглядного рыжика.

— Спасибо за доверие, пап.

Я взял осторожно цветок. Он был таким маленьким, что легко помещался в нагрудный карман.

— Ты на какой рейс билет взял?

— Дневной. Раньше рейсов нет.

— Вот и славно, — зевнул родитель, — я сам тебя на самолёт посажу.

— Зачем? Я не маленький мальчик! — тут же возмутился я.

— Конечно не маленький. И что-то нам с твоей матерью подсказывает, что скоро мы с ней статус поменяем.

— Какой статус? — я вообще не понимал отца.

— Из родителей превратимся в дедушку и бабушку. И нет, мы совсем не против, Филипп. Просто мы думали, что сначала дочери нам внука или внучку подкинут. Но видит Луна, что скорее всего это будет ещё один Архангельский.

— Да ну вас! — психанул, поняв о чём речь.

— Ладно тебе, не психуй. Но я серьёзно. И про детей. И про аэропорт. Без меня не улетай. Хочу с тобой кое-что Ивану передать.

На том и разошлись каждый по своим комнатам. Ну как своим? Если отец отправился в свою спальню и там остался, то вот я в свою комнату только на пару минут заглянул. Только смену белья захватил. Принял душ и завалился спать в постель своего рыжика. Хоть так я смогу вдохнуть её сладкого нежного аромата.

Сначала думал, что сна не будет. Ведь какой может быть сон, когда от одного только запаха, что витал повсюду в её комнате меня накрыло бешенным возбуждением?

Но нет. Как это ни странно, сон пришёл почти сразу. И был он до безумия приятным.

Оказаться на огромной поляне. В своём втором обличье. А рядом — огненная волчица. Маленькая, нежная, хрупкая, но такая сладкая. Такая моя! 

Глава 18 Кирилл

Агата

Попасть в избу бабули оказалось делом не из лёгких. Больше суток у нас ушло, чтобы понять, как вообще это сделать. А при выборе всех возможных и невозможных способов нам с тётей Баженой было яснее ясного, что поможет скорее второе.

Поэтому, пробыв в гостях у радушных Киреевых всего день, мы отправились в приют. Там ведь тоже были люди, которых я очень сильно хотела увидеть.

А ещё тётя Бажена захотела навестить на кладбище могилы своих родителей. А я с ней. Мы сидели долго. Она о чём-то своём думала, а я о своём.

Хорошо зная историю появления на свет как самой тёти, так и Миши я просто сидела и помалкивала. Размышляя при этом о своём рождении. И когда всё было передумано не по первому разу, у меня в голове мелькнула мысль, которой я тут же решила поделиться.

— А знаете, мы когда с вашим сыном без сознания той ночью были, мы ведь не просто так лежали, а оба оказались в прошлом времени. И в том своём странном путешествии видели наших предков.

Тётя Бажена удивилась, но поверила. А потом стала всё расспрашивать. И я ей рассказала. Всё — без утайки. Такое доверие и внимание я в тот момент от этой удивительно доброй женщины почувствовала, что поделилась с ней даже своими безумными снами, что стали беспокоить меня после того «путешествия».

Выслушав мой рассказ, она долго молчала. Но то, что в итоге сказала, заставило меня в сказанное поверить.

— А я, кажется, начинаю догадываться, в чём тут всё дело. И причину ненависти твоей прабабушки к моим семьям тоже начинаю понимать. Только пока не спрашивай меня что да как. Потерпи немного. Вот только бы нам с тобой поскорее найти ту избу. Уж там я тебе кое что покажу. И расскажу.

Сказать, конечно, хорошо. Но вот как попасть туда? Как вспомнить дорогу, если прошло уже столько лет?

Но отчаиваться мы не спешили. А вместо этого решили основательно запастись продуктами и выдвигаться наугад ранним утром следующего дня. Только в наши скромные планы вмешался случай. А если говорить точнее, то один из сыновей Киреевых, Кирилл. С этим Киреевым я не успела познакомиться днём раньше, когда мы были у них в гостях. Его не было дома. Только Арсений и Вероника были. У них в это самое время как раз шла усиленная подготовка к свадьбе. Эти двое настолько были поглощены друг другом, так смотрели, что даже со стороны было понятно и заметно, как они любят друг друга, что они пара.

Но вот в аккурат к тому времени, что мы уже собирались ложиться спать, чтобы утром, едва забрезжит рассвет, выйти, к дверям приюта подъехала машина.

Только это слишком просто было сказано, машина. А если говорить поточнее, что это оказался огромный мощный внедорожник, больше напоминающий трактор. Только самой последней и навороченной модели. Ширина одних только колёс, которых было целых шесть, запросто могла проложить хорошую такую тропу в лесу. По такой без проблем можно было бы за грибами да ягодами ходить. В общем машинка оказалась внушительной. Приютовская ребятня все повысыпали во двор, посмотреть на эту диковинку.

А парень только снисходительно поглядывал на ребят и показывал им всё. Даже разрешил внутрь кабины залезть. Радости мелких не былопредела.

Но самое интересное началось потом, после того, как парень подошёл к нам. Вот тут-то я впервые увидела своими глазами, как могут быть похожи люди. Кирилл был точной копией своего брата. Такого сходства, такого поразительного совпадения мне видеть до этого не приходилось.

Я, наверное, с таким выражением на лице стояла при виде парня, что заставила его смутиться.

— И что во мне такого необычного, девочка? — он как-то неловко повёл бровью, сам при этом разглядывая меня вдоль и поперёк.

— Что?! — тормозила я.

— Ты, говорю, так меня сейчас рассматриваешь, что мне даже интересно было бы узнать, что за мысли у тебя в голове?

— Кирилл, Агата просто удивлена вашим сходством с братом, — вмешалась в разговор тётя Бажена.

— Ах вот оно что! — хохотнул парень, продолжая меня рассматривать во все глаза.

— Сам-то ты тоже глаз с девочки не сводишь! Что, понравилась? Решил забыть нашу Ангелину?

— Мне жаль, Бажена Филипповна, что вы могли так обо мне подумать, — грустно выдохнул парень, — я вовсе не собираюсь забывать Ангелину.

— Чего тогда в Агате дырки сверлишь?

— Да вот всё понять пытаюсь, что такого необычного в ней есть, что наш Фил так за неё ухватился?

— А ты откуда это знаешь?

Тётя Бажена и Кирилл продолжали свой диалог. Я же просто молча за ними наблюдала.

— Так ваш сын во всех своих соцсетях инфу разместил. И фото своей рыжей ведьмочки повыставил. А ещё статус поменял. Он теперь, оказывается, у нас почти женатый человек!

— И что с того?

— Да так, ничего особенного. Просто он сам совсем недавно утверждал, что женится не раньше лет сорока. И выбор свой сделает явно не в пользу рыжей.

Вот тут-то я уже не выдержала:

— И поэтому ты решил всё бросить и приехал посмотреть на такую рыжую меня? — налетела на парня.

— Именно так, рыжик! — захохотал парень.

— Посмотрел?! — я начала закипать.

— Смотрю, — не успокаивался он.

— Можешь возвращаться обратно! — выкрикнула я, едва сдерживаясь.

— Да ни за что, рыжик! Я теперь не уеду, пока не доставлю вас обоих к месту назначения. Тем более, что я знаю дорогу.

— Ты?! — в один голос выдали мы обе.

— Я. Да не удивляетесь вы так! Просто я часто на охоту с друзьями в этот лес выбираюсь. И за последние несколько лет мы смогли почти всю территорию исследовать. Кроме нескольких десятков участка леса, которые вроде бы не так и далеко находятся, но пробраться туда мы никак не можем. Вот я и подумал, что вам скорее всего туда.

— Ты нас отвёзёшь, Кирилл?

— Отвезу. Если Агата попросит.

— Да что ты к девчёнке привязался?! — не выдержала тётя Бажена, — вот смотрю на тебя сейчас и понимаю, что хорошо что с нами сейчас Филиппа нет!

— Нет, не переживаете. У меня с местными ведьмочками свои счёты. И любовные амуры тут ни причём.

— Вот иди и с ними разбирайся! А от меня отстань! — возмутилась я.

— Та я и пришёл. Как раз по адресу, Агата. Мне именно ты нужна. И не удивляйся так. Знали бы вы обе, как я удивился, когда мне несколько сильных потомственных ведьмаков и ведьм, когда я к ним за помощью по поискам Ангелины обращался, отказали. Перенаправив при этом к некоей Агате Огнёвой. Даже внешность твою описали детально.

— И зачем ко мне? — тут уж я растерялась.

— Сказали, что только ты сможешь мне помочь в поисках невесты.

— Тоже мне, нашли потомственную ведьму-гадалку, — хмыкнула я.

— Ты видимо себя не дооцениваешь, малышка.

— Я тебе не малышка!

— Ну, извини, на большую ты не тянешь. Да и годков-то тебе пока ещё маловато, да?!

— Кирилл! Агата! Хватит вам! Вообще понять не могу, что вы всё спорите и пререкаетесь? И если ты, Кирилл, действительно хочешь нам помочь, то давайте все спать. Завтра ведь вставать рано. Покажешь нам дорогу. А уж правда ли наша Агата сможет тебе в поисках помочь, или тебе просто задурили голову, время покажет.

На том и разошлись.

А утром интересное продолжилось. Едва рассвело, мы были на ногах. Кирилл завёл свой «трактор» и мы с тётей забрались в него.

В кабине троим было тесновато. Тем более, что помимо нас стояли какие-то коробки.

— А это что, Кирилл? — поинтересовалась тётя, показывая на эти самые коробки.

— А это провизия для вас с ведьмочкой.

— Родители просили передать?

— Нет. Это я сам так решил. Не дело будет, если моя будущая тёща будет голодать. Да и ведьмочку тоже кормить нужно. Не приведи Луна ещё отощает и помочь мне не сможет. И это я уже молчу о том, как с меня потом Фил спросит!

— А он здесь причём? — не смолчала я.

— А притом, что скоро и он объявится в этих краях.

Так мы и ехали всю дорогу. Всё таки преимущества вездехода они на лицо. Или на колёса. Потому что пробрались мы в такую чащу, что ногами идти было бы очень долго и ещё не факт, что прошли бы.

Уже километры остались позади, когда «трактор» неожиданно заглох. И все попытки Кирилла его завести не увенчались успехом.

— Ну всё, рыжик, теперь твоя очередь! — выдал парень.

— А что я?

— А то и ты. Давай, колдуй, ворожи, ищи дорогу.

— Но я не умею! И с чего ты вообще взял, что я ведьма?

— Да ладно, не скромничай. Ты хоть на землю бы сошла да по сторонам поглядела, — поддел парень.

Что я и сделала. Спрыгнула на землю, огляделась. Чуть прошлась. А тишина при этом такая стоит, что даже в ушах зазвенело. И запах. Этот будоражащий нос аромат тайги…

От наслаждения не удержалась и прикрыла глаза.

«Добро пожаловать, внучка!» — тут же раздался в голове уже хорошо знакомый голос бабушки Аграфены.

«Рада тебя слышать, бабуля! Ты покажешь мне дорогу к дому? Разрешить?»

«Обязательно. Мы все ждали тебя»

«Кто вы?»

«Твои бабушки. И мы только рады тебя здесь увидеть. И помочь»

«Только я же не одна. Со мной вот…»

«И Бажене мы рады. И этому молодому волку тоже. Он молодец, что взялся вам помочь»

«Только он взамен от меня помощи какой-то просит. Думает, что я ведьма могущественная и смогу помочь ему в поисках его пропавшей невесты»

«А ты в себе не сомневайся, девочка. Ты всё сможешь. Только не так быстро, как Кирилл этого хочет. Всему своё время»

«И что мне делать?»

«Следуй за голубем»

«Каким?»

— Агата, девочка моя, очнись!

До меня как сквозь толстый слой воды стал доноситься голос тёти Бажены. С трудом открываю глаза и вижу её взволнованное лицо. А рядом на полянке Кирилл лежит.

— А с ним что? — показываю жестом на парня.

— Он тоже сознание потерял. Ты когда стала падать, Кирилл кинулся тебя поймать, но получил такой разряд тока, что вот теперь сам без сознания лежит.

— Кирилл? — я несмело позвала парня.

— Да бесполезно. Я сколько пыталась его привести в чувство — всё бесполезно.

— Эй, спящая красавица, просыпайся!

Я подошла к парню и стала его тормошить за плечо. Не сразу, но он открыл глаза и сфокусировал на мне взгляд.

— О, рыжик! А ты какая-то нестандартная ведьма, — улыбнулся парень.

— Это почему ещё?

— Потому что обычно ведьмы с воронами бывают, а ты у нас с белыми голубями.

Я огляделась. И только сейчас заметила, что вокруг меня и правда кружит целая стайка голубей. И все они как на подбор белоснежные. А один из голубей сделал красивый круг и уселся мне на плечо. А потом дал себя потрогать.

— Идёмте! Я знаю дорогу! — вырвалось у меня.

А потом я поняла что и правда вспомнила.

— Да мы же совсем рядом! — обрадовалась я, узнав полянку, на которой всегда росли нужные травки.

— Точно! Рядом! Именно здесь мы с Мишей собирали очень вкусные грибы и ягоды, — добавила тётя, узнаваемым взглядом осматривая местность.

А ещё через мгновение сам по себе завёлся мотор «трактора».

— А это ничего, что моя будущая тёща тоже немного ведьма? — выдал Кирилл, с удивлением поглядывая на нас обоих.

Только никто ему ничего отвечать не стал. Не до его подколов было.

Не прошло и получаса, как мы уже въезжали на поляну, на которой и стояла изба.

— Вот мы и на месте! 

Глава 19 Заколдованное место

Филипп

— Ну Фил, совсем немного ты не успел! — хохотал Кирилл.

— Ты о чём?

— О том, что я только вчера из тайги вернулся. Прилети ты немногим раньше, успел бы с нами в избушку на курьих ножках попасть. А так — увы!

Далее последовал рассказ, как Кирилл маму и Агату отвёз. Причём, в ходе рассказа мне несколько раз нестерпимо хотелось Кириллу двинуть по его белоснежным клыкам. И плевать, что он мой будущий родственник.

— Да ладно тебе, не ревнуй! — как ненормальный ржал Кирилл, — ты мне вот лучше скажи: как ты со свой ведьмочкой-то общаешься? Или у тебя устройство особое, противотоковое есть?

— Что?

— Да она же как электрический скат! Током бъёт!

До меня доходит смысл слов будущего зятя. А уже через мгновение этот самый почти зять получает удар по челюсти. Ещё минута и мы с ним сцепились. Когда и как при этом успели обернуться, даже не заметили.

— Да прекратите вы! Совсем с катушек что-ли слетели?

Это уже сестра пытается нас образумить. Бесполезно. Стоит только мне прочитать мысли Кира, в которых он удостоился чести лицезреть моего рыжика после баньки в одном халатике на голое тело, как бой продолжился по-новой.

Закончилось всё в итоге тем, что нас разогнал сам альфа.

— Какие же вы оба идиоты! — подвёл итог нашей драки дядя Иван, — и всё из-за чего?

— Да дури в головах у обоих больше, чем разума. Вот и сцепились, — вставил свои пять копеек Арс.

— А ты вообще помалкивай, братец. Нашёлся тут умник, — со злостью выплюнул Кир.

И таким взглядом при этом окинул брата, что мне даже не по себе стало. Вот хорошо, что у меня такого брата-близнеца нет. И одной девушки на двоих. Хотя, если я всё правильно понял, Ника в сторону Кира даже не смотрит. Как и вообще на других парней. Ей кроме Арса вообще, как я посмотрю, никто не нужен.

— Кирилл, тебе правда так нравится Вероника? — спросил у парня после того, как нас оставили одних.

— Ну нравится. Что дальше? — продолжал злиться Кир.

— А как же Геля?

— Что за дурацкая привычка сокращать её имя?! Какая она тебе Геля?

— Да что ты по любому поводу заводишься, не пойму?

— Да нормально всё. И Ника мне ваша не нужна. Внешняя оболочка — это ничто по сравнению с тем, что внутри себя человек представляет. И хотя я совсем плохо уже помню свою малышку, но до сих пор не могу забыть того, что было только у неё.

— Да? И чего именно? Чем таким мои сёстры друг от друга отличаются?

— Ты дурак что ли, Фил?

— Попрошу без оскорблений! Или твоему отцу опять придётся нас разнимать.

— Тогда не тупи. Сам вот что такого в своей ведьмочке нашёл? Чем она тебя увлекла? Или она в постели так уж хороша?

Сначала я зарычал. Потом мои клыки непроизвольно вытянулись, а тело почти начало трансформацию.

Но в это самое время в комнату, где мы с Киром «мило» беседовали, заглянула Ника, позвав на ужин.

Когда сестра вышла, взяв с нас обоих обещание не дурить и присоединяться к остальным, я немного успокоился.

— Мы с тобой оба дураки, Кир. И я хоть и понимаю, что бесишься и злишься из-за того, что Ангелинки нет с тобой рядом, из-за того, что в то самое время, что твой брат развлекается в постели с моей сестрой, а ты вынужден сопеть в две дырки, но ты же не монах, я прав? Сколько девчёнок ты сменить за эти годы уже успел, а?

— А сам? Или подожди, твой статус в соцсетях гласит: «Я — нашёл свою единственную!» Значит, теперь рыжик тебе всех заменила? И что же такого может эта девчёнка? И подожди: ей ведь и восемнадцати ещё ведь нет, да? Как же вы с ней тогда?

— Ну наконец-то до тебя хоть что-то дошло!

— Ой, да ладно?! Не поверю, что ты прям ждёшь и терпишь?

— Представь себе, жду.

— Да ну? И как у тебя выдержки-то хватает? Была бы моя пара рядом, я бы на всё забил. В том числе на закон.

— Я бы тоже. Но видишь, в чём дело: бабка её не зря ведьмой была. Знала, зараза такая, всё наперёд. И такие обереги вокруг своей внучки понаставила, что я близко своего рыжика коснуться не могу.

Проходит секунда, другая, а потом Кир начинает ржать. Не выдерживаю и запускаю в него кроссовком.

— Эй, полегче! Я понимаю, конечно, что у тебя сперматоксикоз от невольного воздержания, но у меня больше нет обуви, чтобы на твою лапу налезла! И в кого вы такие, Архангельские, громилы? Хорошо хоть, что женщины у вас маленькие и изящные.

— Мальчики, вас долго ещё ждать?

В комнату заглядывает тётя Милена. И нам с Киром ничего другого не остаётся, как бросить дурачится и отправится на ужин.

А утром мы с Киром отправились в лес.

— А ничего так у тебя, авто. Специально местных цыпочек клеить прикупил? — подшучивал над парнем.

— Да больно надо! Они и без золотой пыли в глаза готовы бегать и на шею вешаться. Это Арсу хорошо, Ника одним только своим присутствием всех от него поразгоняла. Мне же вот приходится своими собственными силами всего добиваться.

— И ты ещё жалуешься?! — снова поддел парня, который с самым важным видом в это время поворачивал своего монстра-вездехода на лесную полянку.

— Смотри лучше на дорогу, умник. Да запоминай. Назад без меня выбираться будете.

— Понял, без проблем. Только интересно куда ты собрался? Свадьба же на носу?

— На свадьбе я буду, не переживай. Только у меня до этого времени дело одно есть — кое куда съездить нужно будет.

— Сплошные задачки и чудеса! — брякнул я и замолчал.

Потому что в это самое время внедорожник Кира заглох.

— Что, опять?! — выругался парень, присоединив ещё парочку словечек покрепче.

Но делать было нечего. Пришлось вылезать. А так не хотелось: дождь зарядил уже третьи сутки как. Вся земля вокруг размокла так, что под ногами сейчас реально хлюпало. А ещё трава и ветки всё было до безобразия мокрое.

— Всегда «мечтал» по такой чудесной погодке по лесу прогуляться! — ворчал Кир, скидывая с себя одежду.

— Да ладно, терпи. Будет и на твоей улице праздник! — не преминул поддеть его.

Затем оборот и устремились в лесную чащу.

Да уж, ощущения не самые приятные. Лапы грузли в луже то там, то здесь. Шерсть намокла и неприятно встала дыбом. Но Кир уверенно двигался в одном только ему известном направлении. Я за ним следом.

Примерно через час такого «весёлого» путешествия мы резко остановились.

«Дальше сам»

«А ты?»

«Мне нельзя. Если ещё раз проникну на ведьмину территорию, назад не выпустят»

«Хорошо. Только куда мне дальше идти?»

«А вот здесь я тебе помочь ничем не могу. Хотя думал, что обойдётся и в этот раз дорога сама себя покажет, но увы. Ведьмы шифруются. В общем, я домой. А ты к своему рыжику обращайся. Любовь страшная сила!»

На этом мы с ним разошлись разными путями. Кир вернулся назад. А я решил уверенно двигаться вперёд, надеясь сам найти дорогу. Только зря я был так самонадеян. Чем дальше я шёл, тем сильнее понимал, что заблудился. Чушь какая! Чтобы я да заблудился?!

Но по факту выходило именно так. А непогода между тем совсем как конец света устроить решила. Потом всемирный не иначе.

Прошло уже несколько часов моих бесполезных брожений. По итогу стал замечать, что хожу по кругу. Одни и те же деревья стали встречаться и кустарники.

А потом и совсем неожиданное случилось: меня стало знобить. Вот самым что ни есть настоящим образом. Да никогда со мной такого не бывало. Тем более в звериной форме.

Колдовство какое-то, не иначе. Решил обернуться в человеческую форму. Получилось. Оделся. Благо, что одежду додумался с подсказки Кира свернуть и захватить с собой. Только одеваясь понял, почему сам Кир свою одежду с собой не взял. Он заранее знал, что сразу вернётся.

Пока одежда была ещё сухой хоть немного согревала. Но минут через десять она промокла насквозь, облепив тело. Дрожь била так, что зуб на зуб не попадал. Температура воздуха резко упала. И может мне конечно показалось, но я даже своё дыхание увидел. И это в самый разгар лета!

Вымотавшись от бесполезных шатаний по мокрому и холодному лесу, решил присесть под огромной раскидистой елью. Здесь хоть дождь хлестал меньше. Согреться так и не мог. Попробовал было снова обернуться назад в животную форму — тоже поджидала неудача. Да что за?

Решил немного просто посидеть, подумать. И сам не заметил, как провалился в сон.

Сколько я так проспал — не знаю. Но разбудили меня тёплые и до боли знакомые руки.

— Сынок, очнись!

С большим трудом раздираю глаза. Сначала всё плывёт. Но потом постепенно взгляд фокусируется и я начинаю понимать, что лежу сейчас не под елью на мокрой траве, а на русской печке, которые видел до этого лишь на картинках. Мне уютно и тепло. А ещё вкусно пахнет пирогами. И моей Агатой.

А мама смотрит на меня и улыбается. А сама при этом лоб мне проверяет. Как маленьким детишкам, когда они простыли. Только зачем мне сейчас вся эта забота? Я ведь и в детстве никогда не болел?

— Мам, а что со мной? — спрашиваю, сам с трудом узнавая свой голос. Охрип. Да и говорить больно.

— Ты сильно перемёрз. Мы с Агатой нашли тебя совсем заледеневшего. Еле отогрели и в чувство привели. Что случилось, Филипп?

— Сам не знаю. А как я здесь оказался?

— Так мы с малышкой тебя принесли. Ну и тяжёлый же ты у нас!

— Вы меня на себе несли? Но как?

— Да не переживай ты так. Ты совсем рядом с избой был. Как ты строения и забор не заметил до сих пор ни она ни я понять не можем.

— А где Агата?

— Да в соседней комнате. Ожоги выводит.

Повисла тишина. Только совсем неожиданно я начал кашлять.

— Тётя Бажена, как он? — в комнате раздался взволнованный голосок моего рыжика.

— Пришёл в себя. Вы пообщайтесь пока, а я пойду схожу в кладовую. Кое какие травки достану. Помнится твоя бабушка ими Мишаню в своё время лечила.

— А что, он тоже болел?

— Болел, Агата. После того как под лёд провалился в двадцатиградусный мороз. Но травки да натирки его спасли. Будем надеяться, что и моему сыну помогут.

Мама вышла, плотно прикрыв за собой дверь.

— Филипп?

— Я весь во внимании, мой рыжик.

— А как ты нас нашёл?

— Это вы как меня нашли?

— Так я просто на улицу по делам выскочила. А там смотрю ты под елью сидишь… да ладно, пустяки всё это. Ты лучше скажи, как ты себя чувствуешь?

— Однозначно плохо. Хуже мне ещё никогда не было. Даже после драк.

— Даже с Игорем?!

— Даже с ним. Что же это за место такое заколдованное, Агата?

— Заколдованное. Но зато здесь есть все разгадки, все ответы на вопросы. Мы с твоей мамой такое узнали! 

Глава 20 Гости

Агата

Меня сейчас лучше всего поймёт тот, кто как и я давным-давно был лишён домашнего тепла и уюта. Ведь родной дом — это такой особый уголок в нашем огромном мире, где ты чувствуешь себя лучше всего на свете. Это то место, где каждая травинка, мотылёк, птичка, даже разнообразные животные — всё это и многое другое любят тебя и относятся как к части их мира.

Именно так встретил меня родной лес. Правда другие люди почему-то называют его тайга. Может, конечно, когда-то давно он был тайгой, но сейчас определённо от неё самой мало что осталось. Цивилизация наступает.

Когда мы оказались на лесной полянке, где располагалась бабушкина избушка, я сначала своим глазам не поверила. Вот совсем не ожидала, что всё здесь останется точно таким, как было много лет назад.

«Ведь бабушки давно уже в живых нет? А кроме неё здесь никто не жил и не появлялся? Кто же тогда здесь за порядком смотрел все эти годы?» — именно эти и похожие на них вопросы задавала я и мои попутчики.

Только отвечать на них было некому.

«Чудеса сплошные» — подумала вслух я.

«А ты и правда ведьма. И ковен у тебя вон какой сильный. Раз даже за имуществом вашим никто не приглядывает, а такое впечатление, что здесь живёт целая семья» — выразил свою мысль Кирилл.

«А я думаю, что не в волшебстве здесь дело, дети. А в простой человеческой помощи» — остановила наш с Кириллом очередной раунд перепалок тётя Бажена.

И как в дальнейшем выяснилось, оказалась права.

Мы к этому времени уже попали внутрь избы. Пришлось топить печь, чтобы можно было готовить.

— А спать, вы, судя по всему, будете на улице. Там хоть не так жарко, — бросил свои «пять копеек» Кирилл, — я уже взмок. Пойду на речку, искупаюсь.

— А не хочешь помочь нам баньку истопить? — улыбнулась тётя.

А видя удивлённое лицо парня, пошла показывать что и где.

Я тем временем прошлась по кухонным запасам. Даже в погреб спустилась. В итоге к тому времени, что подоспела баня, мы соорудили хороший ужин.

— Баня, ужин из разносолов-дикоросов, плюс мяско…всё я остаюсь здесь жить, — довольно выдал Кирилл, распаренный и раздобревший после всего.

— А как же невеста?!

— Так я сюда её с собой заберу. Только вот Агата мне её найти поможет.

— А если я сама здесь жить останусь? — остановила мечтательный порыв наглеца.

А что: он мало того, что вёл себя на моей территории как настоящий хозяин, так ещё и пялился на мои ноги в коротком халатике. Пока тётя не видит.

В общем во мне стало подниматься желание врезать как следует по его наглой физиономии. Или правильнее будет сказать — наглой волчьей морде.

Да, я видела его волка. После ужина парень поблагодарил нас и собрался отчаливать.

— Так куда же ты на ночь глядя, Кирилл? — волновалась тётя Бажена.

А как по мне, так пусть шурует. Ничего с ним не случиться. Как там говорят: волка ноги кормят? Ну а так этого лапы до его внедорожника доведут, не сомневаюсь. И вообще он выбешивал меня всё время знакомства.

— Не переживайте, — успокоил её парень, — я в этих краях как у себя дома. Мне только эта территория до сих пор недоступна была. Да и после этого визита вряд ли ведьмы меня ещё раз суда пустят. Хватит и одного раза.

— Да с чего ты это взял?! — не сдавалась тётя.

— С того, что они уже мне все уши прозвенели своими предупреждениями. Всё же у нас, оборотней, в ведьмами всегда нелады были и будут. Одна вот Агата тому хорошее подтверждение.

— Так ты бы не задирал девочку, не провоцировал специально, ничего бы такого не было.

Но Кирилл твёрдо стоял на своём. Поэтому нам ничего не оставалось, как отпустить его, поблагодарив за помощь.

И пока тётя ходила в дом, что-то передать через него Киреевым хотела, мы с Кириллом остались на крылечке вдвоём.

— Ну что, ведьмочка, поможешь мне? Проснулись твои силы?

— Я подумаю.

— Думай, только давай не долго, ладно?

— А что не так? Куда такая спешка? Или так не терпится повесить семейное ярмо на шею?

— Не терпится. Не хотелось бы от брата с Никой сильно отстать.

— Только судя по тому, как ты ведёшь себя, не очень-то ты и скучаешь за своей девушкой! Думаешь я не заметила, как ты меня разглядывал?!

Кирилл на мои слова начал хохотать. И только отсмеявшись, ответил:

— Глупый маленький рыжик! Запомни: я не зарюсь на чужое. Мне хорошо известно, чья ты пара. И пусть на тебе сейчас метка совсем другого волка, не Филиппа. И пусть я вообще не в курсе, как так вышло и что именно вас привело в эту лесную глушь. Я вам помогаю. И если будет нужно — ещё помогу.

— Тогда зачем ты строил мне глазки?

— Провоцировал тебя просто. Пытался вывести из зоны комфорта.

— Но зачем?!

— Затем, чтобы силы в тебе проснулись, ведьмочка! Мне результат нужен, понимаешь?

— Кирилл, вот, держи. Передашь матери.

Тётя Бажена вернулась. Сунула в руки парню какой-то свёрток. А потом, обняв и пожелав удачного возвращения, отпустила.

Кирилл, попрощавшись с нами, скрылся за домом. Несколько минут его не было. А потом…показался довольно огромных размеров волк.

Серый Волк. Хорошо хоть, что не я его Красная Шапочка. У меня свой Волк есть. Такой же огромный, нет — даже больше. Только чёрный как уголь.

Серый волк обошёл наши фигурки, фыркнув выразительно возле меня и через миг скрылся среди деревьев.

Мы же стали укладываться спать. Духота стояла в доме и правда такая, что разместились в сенях.

Только долго не могли уснуть — комары мешали. Так проворочались до полуночи.

Я не выдержала:

— Да сколько же эти кровопийцы будут мешать заснуть?! — выдала в сердцах.

— Помнится, твоя бабушка заговор какой-то знала. От комаров и слепней.

— Точно! — меня как озарение накрыло от слов тёти.

Я села, сосредоточилась и попыталась вспомнить те самые слова заговора, что когда-то бабуля в мою голову вложила. И вспомнила!

Прочитала нараспев. А там и не сложно вовсе — всего пять предложений.

Вот после того мы наконец-то заснули. И не знаю, как мама Филиппа, но я спала почти прекрасно. Если не считать, что сам парень мне всю ночь не давал. Мы с ним снова такими откровенными вещами во сне занимались, что на утро мне его матери было стыдно в глаза смотреть.

Но вот только стеснялась я не особо долго. Едва мы приготовили завтрак и сели за стол, который установили в тени деревьев на улице, как на полянке послышался лай собаки. Странно, очень странно. Никогда прежде здесь никаких собак не было!

Глянули с удивлением в сторону небольшой собачонки, что уже шустро бежала по полянке к дому, а она не одна. Рядом с собакой девчушка идёт. К нам направилась.

— Здравствуйте! — поздоровалась с нами.

— И тебе доброго утра, — улыбнулась тётя.

Я тоже буркнула приветствие. Нет, не подумайте, что я такая бука. Просто вот совсем не ожидала визитов.

— А ты — Агата? — обратилась ко мне девочка, — разглядывая меня во все глаза.

— Она. А откуда ты меня знаешь?!

Сказать, что я удивилась — это лучше промолчать.

— А вы — Бажена Архангельская, да? — с ещё большим любопытством продолжала гостья.

Получив и на этот свой вопрос утвердительный ответ, довольная, заулыбалась:

— Вот и славно! Наконец-то я скоро своего суженного встречу!

А потом мы усадили её за стол. Познакомились. Звали её Аврора. Она оказалась внучкой того самого деда-лесника, что ещё на моей памяти часто к бабушке в гости захаживал. Приносил ей свежего мяса. Ну и другую, какую нужно было помощь по хозяйству, оказывал.

— Так, значит, ты все эти годы сюда приходила да за домом моей бабушки приглядывала, да?

— Несколько раз в неделю. И так все эти годы. С тех пор, как Аграфена умерла и приглядывать за хозяйством стало некому, меня дедушка с бабушкой стали сюда водить.

— А мы с тобой случайно не знакомы до этого были?

— Нет. Я тогда у своих родителей в соседней деревеньке жила. Но в том году, что твоей бабушки не стало, умерли и мои родители. Вот так и получилось, что я стала жить в таёжной глуши.

— А как же ты учишься? — взволнованно поинтересовалась тётя Бажена.

— На домашнем обучении. Раз в две недели дедушка возит меня в школу в соседнее село. Там я сдаю нужные зачёты, пишу контрольные.

— А с чего ты взяла, что мы с Агатой непременно приедем? И встреча с твоим женихом как с этим всем связана?

— Так это всё бабушка Аграфена мне когда-то давно предсказала. Вернее не мне, а моей маме. Я точно не знаю, что и как там было, но мама рассказывала эту историю бабушке, а та потом мне. У мамы с папой долго детишек никого не было. И мама тогда пришла за помощью к Аграфене. Она слышала от своих родителей, что та помогает семейным парам. Только Аграфена ей тогда в помощи отказала. Сказала, что не в её это власти, помогать давать жизнь той, что потом родственницей станет. Мама тогда очень удивилась такому ответу. Мало что поняла. Зато расстроилась сильно, — ответила Аврора и замолчала.

— А твою маму, случайно, не Полина звали? Она ещё в таком расписном сарафане с вышивками петухами всё время ходила?

— Да, был у мамы Поли такой.

— Так, значит, у меня тогда всё-таки получилось?! Твоя мама и есть та сама женщина, которой я помогла? Травки смешала и отвар сварила?

— Да Агата. Именно ты помогла мне появиться на белый свет, а не твоя бабушка.

— Да мне самой тогда только пять лет было! — удивилась я.

— Знаю. А ещё я знаю, что мой будущий жених меня на много лет старше.

— А это ты откуда знаешь?! — мои глаза от удивления полезли на лоб.

— Так маме это всё Аграфена тогда сказала, когда в помощи отказала, — ответила Аврора и, покраснев, замолчала.

— Ну ты девочка и даёшь! — только и нашлась что сказать ей.

Но следующими словами она меня вообще добила:

— А ещё твоя бабушка говорила, что мы с тобой, Агата, родственницами станем.

В общем, как вы понимаете, времяпровождение в «глухой таёжной глуши», как назвали его Киреевы, скучным не было.

Интересно как Миша отнесётся к тому, что у него такая прыткая невеста подрастает?! Родственник, ага. Ведь ясно же, что именно о Мише шла речь. Других никаких у меня нет.

Аврора ещё долго пробыла у нас. Всё показывала, объясняла, делилась теми знаниями, что когда-то моя бабушка передала её родным, а те ей. Вот такой круговорот знаний и умений в природе.

Только то-то и оно, что чем дольше я находилась здесь — в родных сердцу местах, тем сильнее во мне просыпались силы. А к концу дня я уже вполне уверенно могла отыскать на полянке рядом любую травку — корешок, чтобы приготовить нужное снадобье.

Так и Аврора от нас ушла, неся с собой баночку с настоем для деда, который уже несколько дней как слёг от непонятной болезни.

Ближе к ночи очень сильно похолодало. Погода в Сибири она такая. Температура упала так сильно, что идея спать в сенях отпала сама собой. Мы даже нисколько не пожалели, что весь день топили печь. Пирогов с хлебом напекли и нормальный цивилизованный ужин приготовили. Всё же стоит Кириллу спасибо сказать — позаботился о нас.

Только как я могу ему с поисками его невесты помочь? Если даже попасть в тайную бабулину комнату мы с тётей Баженой так и не смогли? Без ключа никак. А его самый найти не представлялось никакой возможности, так как самой голубятни давно уже не было. Голуби жили в другом здании, которое было построено соседом-лесником после того, как старое развалилось за ветхостью.

Время никого и ничего не щадит.

Уже перед тем, как лечь спать, решила выйти во двор — за дровишками. Сама не помню, как оказалась гораздо дальше — в соседнем лесу. Такое чувство было, словно кто ведёт. Глянула, а там Филипп под деревом спит! Сначала своим глазам не поверила. Я ведь совсем уже уверилась, что не нужна парню. После того, как Снежана мне убедительные доказательства привела, где они вдвоём весело время проводят.

«Не нужна ты ему, Агата. У Филиппа таких как ты — пруд пруди. А со мной ой всё-равно останется. Не веришь — вот сама полюбуйся». И показала видео и фото, где они вдвоём. Да ладно бы просто сидели и общались, нет, они при этом занимались такими бесстыдными вещами, что я после просмотра «доказательств», уже не хотела ничего. Поэтому и согласилась на предложение матери парня уехать. Правда самой женщине ничего рассказывать про похождения её драгоценного сыночка не стала. Понятно же, что для всех родителей их дети самые-самые лучшие. Родители Филиппа до сих пор твёрдо уверены, что мы с их сыном — истинная пара.

Не стала эту милую женщину расстраивать и разубеждать. Тем более, что она относится ко мне как к своей родной дочери.

Найти нежданного гостя по имени Филипп было полдела. Главная трудность заключалась в том, что парень толи спал, толи был без сознания. Разбудить его я не смогла сколько не пыталась. Даже в ущерб своей коже, которая тут же покрылась волдырями от ожогов. Причём я заметила, что реакция на него у меня здесь в лесу была гораздо сильнее и болезненнее, чем у него в городе. Однако.

С большим трудом, но мы перетащили этого громилу в дом. Даже на печку умудрились положить. Парень и правда был без сознания. Как он умудрился так сильно переохладиться мы понятия не имели.

Что я испытывала, увидев Филиппа здесь, у себя дома? Не могу сказать однозначно. Сначала меня снова затопили обида и злость. А ещё грусть. Ведь парень мне очень сильно успел понравиться. И хотя я не особо поверила в историю с истинными парами (пусть этим всем чистокровные оборотни себе голову забивают), забыть его мне не получалось. Да что там говорить, если даже во снах он не давал мне покоя?

Поэтому когда Филипп стал жалобно стонать в бреду, называя при этом именно моё имя, моё сердце не выдержало. Я сделала над собой усилие и приготовила нужные отвары, которыми уже его поила мать. Сама я ушла в другую комнату — спасать свою кожу.

А когда услышала, что он пришёл в себя не выдержала и оказалась возле парня.

Филипп рассказал, как попал к нам. И как заблудился тоже. Понятно, что без бабулиной «помощи» не обошлось. Вот же!

Время было уже очень позднее. Тётя Бажена, поняв, с парнем всё более или менее нормально, ушла спать в соседнюю комнату.

Мы остались вдвоём. Молчание и тишина давили невыносимо.

— Агата, а почему ты уехала и ничего мне не сказала? — нарушил молчание он.

— Тебе честно сказать? — холодно, как могла, ответила я.

— Что? В чём дело? Ты можешь нормально всё объяснить? Что я сделал не так? — парень, как мне показалось, даже обиду в голосе выплеснул.

— Так это ты и сам должен хорошо понимать. Я уехала, чтобы не мешать тебе спокойно жить дальше. Сам же говорил, что я такая наглая приехала и нарушила твой покой?

— Но…откуда ты это знаешь?!

Растерялся.

— Снежана запись твоего недовольного голоса дала послушать. Только знаешь ли, обидно. Если уж ты так был недоволен моим присутствием в твоём доме и жизни, то мог бы мне самой это в лицо сказать. А не жаловаться своей девушке.

— И этой девушкой, как я понимаю, является Снежана Бесонова, да? — со злостью спросил Филипп, прожигая своими чёрными глазищами во мне дыры.

— А у тебя что, есть ещё кто-то? Ах, извини — я совсем забыла, что ты у нас тот ещё покоритель женских сердец! Только сейчас тебя интересует сестра Игоря. Филипп, скажи: она тебе правда так нравится, или ты с ней только ради того, чтобы отомстить её брату?

— Агата, ты правда во всю эту чушь поверила?

Вместо ответа я протянула ему телефон, предварительно включив. Электричества здесь у нас не было, поэтому я его отключила для экономии. Но раз такое дело — то пожалуйста, пусть посмотрит.

Филипп действительно посмотрел. При этом пару раз нецензурно выругался.

— Слушай, рыжик, а ты хоть что-нибудь слышала о фотошопе? — только и спросил он, протягивая мой телефон назад.

— Если ты думаешь, что я настолько тёмная и глупая, мне жаль тебя разочаровывать!

Прошло всего мгновение, прежде чем я поняла, что произошло. Но очнулась лишь тогда, когда оказалась тесно прижата к парню через верблюжье одеяло, которым до этого мы его же и накрыли.

— Запомни, Агата: ты должна научиться мне доверять. Тем более, что очень скоро ты станешь одной из Архангельских. И только Луна знает, каких сил мне сейчас стоит сдержаться, и не показать тебе, кто на самом деле моя девушка.

Наши тела были тесно прижаты друг к другу. Сердца у обоих бились в бешенном ритме. А губы находились в очень опасной близости.

И я не знаю, что на меня нашло, но разум уступил место желанию. Я сама его поцеловала. А Филипп, первые мгновения застывший, как истукан, мне ответил. Да так, что я напрочь потеряла голову.

— Что здесь у вас горит? — как сквозь туман послышался голос матери Филиппа.

— Всего лишь одеяло, мама, — как ни в чём ни бывало ответил за нас двоих Филипп, разрывая поцелуй и объятья.

Одеяло, а точнее то, что от него осталось, пеплом осыпалось на пол.

— Но как так, сынок?! — тётя Бажена растерянно переводила взгляд с сына на меня и обратно.

— Всё просто, мам, — мы — мирились. И я на деле показал Агате, как хорошо носить фамилию Архангельских.

— Но меня моя фамилия устраивает!

Я очнулась как от морока. Хотя тот факт, что мои губы остались целыми и невредимыми (если не считать, что распухли и были изрядно покусаны) заставлял отвлекаться. Но предстать перед матерью парня в таком виде было стыдно.

— И какая такая фамилия тебя устраивает, рыжик? — хитро уточнил этот наглец, довольный как кот, который только что стащил у хозяев крынку сметаны и умял её за обе щёки.

— Как это какая? Огнёва!

— А как ты отнесёшься к тому, что тебя собираются на другую фамилию переписать? Только мне, если что, тоже не хочется, чтобы моя невеста была Бесоновой.

— Что? А это-то здесь причём, сын?

Теперь уже и мама парня ничего не понимала.

А вот уж когда Филипп усадил нас обоих и рассказал, как проходил совет кланов, всё встало на свои места. Только я долго ещё от шока отойти не могла. Как и тётя Бажена.

— И что теперь нам с Игорем делать? Как же эта метка? — растерялась я.

— Вам с ним ничего делать не нужно. Игорь своё уже сделал, за что уже выслан в качестве наказания. Без него справимся.

— И куда его выслали, в Сибирь? — хохотнула я.

— Нет, в Сибирь это мы с тобой уехали, Агата. Твоему родственничку, дяде, пришлось себя несчастного в столицу изгнать. Твой дед взял его на поруки и обещал к осени перевоспитать.

— А что будет осенью?

— Как что? Наша с тобой свадьба, Агата! 

Глава 21 Когда всё встанет на свои места

Филипп

Идея провести летние каникулы в далёкой сибирской глуши была, пожалуй, одной из самых лучших, что приходили в мою голову за последние годы.

Каждый день в гостях у «ведьмочек» приносил свои сюрпризы и открытия. Каких только ловушек и каверз «добрая» бабка Агаты, Аграфена, не оставила! И у меня сейчас совсем нет ни времени, ни желания обо всёх их рассказывать. Может быть когда-нибудь, когда я стану совсем старым и вокруг меня будет несколько десятков внуков и правнуков, я и поделюсь с ними занимательными историями.

Пожалуй остановлюсь лишь на нескольких самых запоминающихся моментах. И первый произошёл уже на второй день моего пребывания в «гостеприимной» избе.

— Сынок, — начала мама, после того как мы позавтракали, — ты можешь нам с Агатой кое в чём помочь?

Ну а получив мой утвердительный ответ, они повели меня в дальнюю часть дома.

— Вот, сынок, нам нужно, чтобы ты взломал эту дверь. Замок мы открыть не можем, так как ключ потерялся. А сил самим избавиться от засова нам не хватит.

Я с удивлением лицезрел сейчас лицо своей матери и не мог поверить ни своим ушам, ни глазам.

— И куда только подевалась чопорная и благовоспитанная директриса гимназии? — не удержался и подколол родительницу.

За что тут же получил лёгкий подзатыльник от неё.

— Ого! А это уже совсем что-то новое! — хмыкнул, едва сдерживая смех, — а помнится кто-то раньше отца всё ругал, когда он воспитательный процесс по этому пути устраивал.

— Филипп, если ты хочешь узнать, что на самом деле произошло с нашими предками чуть больше века назад, открывай и прекрати дурачиться!

Мой нежный рыжик, чьи губки я вчера как следует покусал и сейчас был совсем не прочь это повторить, была как никогда серьёзна. Да и мама тоже обо всём догадывается. И если мне самому как-то всё равно, то Агата стесняется.

— Ладно, ваша взяла. Только отойдите подальше.

Да я взломал эту чёртову дверь. Только далеко не сразу. И дело оказалось не в самой двери. И даже не в колдовстве. Дело было в том, что мои силы меня здесь покинули. Вот как вчера вечером начался весь цирк, когда меня стало знобить, а потом я не смог снова обернуться в свою звериную ипостась, так вот и цирк продолжался.

Но я бы не был самим собой. А ещё не носил бы гордо расправив плечи фамилию Архангельских. Всё же упрямства и силы воли нам всем не занимать. Даже Миша у нас, хоть и совсем по другому пути пошёл, в науку, но и тот от своего не отступиться никогда. Поставит цель и будет идти к ней напролом.

В общем спустя примерно час, но дверь была снесена с петель. И под дружное «ах» в исполнении моих мамы и невесты мы шагнули внутрь некогда запретной комнаты.

— Ну и что тут было прятать? — невольно вырвалось у меня, стоило только пыли осесть.

Ничего особо ценного и интересного мои глаза не увидели. Разве что мебель и кое что ещё по мелочам в лавку старьевщика сбыть.

— Всё самое ценно и интересное здесь, дети! — воскликнула мама и рванула к старинному шкафу.

Мы за ней следом. А потом мама усадила нас за такой же старинный стол и принялась листать альбомы. Один за другим.

— А этих фотографий в прошлый раз я здесь не видела! — произнесла мама и показала на снимки, на которых были все мы: дед Григорьев, дядя Грег, тётя Ирина, отец, мама, Миша, мои сёстры, когда им было лет по пять-шесть, я. Последней лежала фотография Агаты. Только совсем маленькой. Я даже не сразу её узнал. Но сам себя поймал на мысли, что если у нас с рыжиком когда-нибудь будет дочь, то она непременно будет похожа на этого зелёноглазого ангелочка в бирюзовом платье с нежными белоснежными бантиками на мышиных рыжих хвостиках.

— А теперь они здесь есть, — нарушил молчание я, — а ещё стало понятно, что те люди, которых мы с Агатой видели в качестве видения на празднике Купалы, реально жили.

— И не просто жили, а умудрились заварить такую кашу, что мы все до сих пор хлебаем так, что иной раз рука устаёт. Хоть черпак бери побольше, — добавила Агата.

— Только так и не стало ясно, что у них там произошло? Понятно, что твои, рыжик, прабабки, умудрились зацепить каждая по моему прадеду. Но в чём тогда дело? И почему мы тогда до сих пор не родственники?

— А я, кажется, догадываюсь, — покраснела как спелый помидор Агата, — мне ещё одно видение потом было.

— И какое? — не выдержал я, так как она замолчала. И так залилась краской, что любопытно стало так, что сил нет. А ещё захотелось её такую разомлевшую и стесняющуюся прижать к себе поближе и потискать хорошенько.

— Ты не совсем прав, когда утверждаешь, что между моими бабушками и твоими дедами прям сплошная идиллия была. Это не история про Зиту и Гиту, где каждой по брату-красавцу досталось. В истории с нашими предками совсем по-другому всё вышло. Твои прадеды оба своей парой одну мою бабушку выбрали, Агату. А Аграфена не у дел осталась.

— А с чего ты так решила, Агата? — а это мама в себя пришла.

— Я своими глазами видела, как предок Григорьевых и Архангельских одновременно бабушке свои метки волчьи поставили.

— А она что? Не сопротивлялась при этом?! — ужаснулась мама.

— Совсем нет. Ей, по всей вероятности, они оба нравились.

В комнате повисла угнетающая тишина. Сказать по сути было нечего, поэтому мы все и молчали.

Я не выдержал:

— Ну и даже если это так? Давайте допустим, что они сделали такой выбор. Нам же известно, что как в прошлом, так и сейчас оборотни, хоть и редко, но заключают тройные союзы. И пример с нашей Никой и братьями Киреевыми тому яркое доказательство. В чём же дело тогда? Что должно было такое произойти, что вместо счастливого союза и кучи общих потомков мои прадеды разделилисьна два враждующих стана? И если бы не мои родители, то неизвестно что было бы сейчас.

— Не знаю, Филипп. Но мы непременно должны всё это выяснить. Жаль, конечно, что самой бабушки уже в живых нет. Хотя если учесть, сколько ей сейчас было бы лет!..

Агата замолчала, уставившись на то, что сейчас делала моя мама. А моя родительница, которая всегда, сколько я её помню, отличалась спокойным, кротким и уравновешенным нравом, сейчас вообще мало саму себя прежнюю напоминала.

— И здесь эта ненавистная Ирина! — в сердцах сказала мама. А потом достала из альбома фотографию своей сестры и стала рвать её на клочки, — как же я тебя ненавижу! Ты испортила нам жизнь! И продолжаешь это делать до сих пор! Я не хочу, чтобы моя Ника повторила печальную судьбу Агаты. Да и сыновья Ивана и Милены ничем не заслужили этот любовный треугольник!

Мама, изорвав в клочки ненавистную фотографию разрыдалась. Я обнял её и прижал к себе, пытаясь успокоить. И далеко не сразу обратил внимание на Агату, которая что-то нам говорила. Но когда прислушался, мягко сказать, ошалел.

— Тётя Бажена, Филипп, вы только посмотрите на это! Здесь есть их адрес! Оказывается бабушка переписывалась с этой Ириной. И она прекрасно знала, где находилась ваша Ангелина!

А когда все кусачки изорванной фотографии были подняты с пола и сложены воедино, мы все смогли рассмотреть, что там написано.

Там был адрес. Ну кто бы сомневался, что тётка упрячет нашу Ангелинку не куда-то там, а максимально далеко. И ведь даже из всех стран Латинской Америки самую глухую и преступную выбрала. То-то и получилось, что там их никто не нашёл за все эти годы.

— Дети, я думаю вы понимаете, что я вынуждена вас оставить? — вытирая слёзы произнесла мама, спешно поднимаясь на ноги.

— Я с тобой, мам!

— Нет, сынок. Ты должен остаться здесь, с Агатой. Завтра полнолуние. И ты будешь рядом со своей невестой в её первый оборот.

— Но с чего вы взяли, что я непременно обернусь?!

— Просто поверьте. И не наделайте глупостей, дети. Я думаю вы достаточно взрослые и умные, чтобы понять, о каких глупостях я сейчас говорю.

— Мам, не смущай моего рыжика ещё больше!

— Уж как есть. И давайте мы сначала найдёт Агнелину, а уж потом на вашей свадьбе погуляем?

— Да мы как-то не против, правда Агата?

— Да что я вам здесь всё это говорю! — спохватилась мама, — Аграфена же всё-равно вам не позволит наделать глупостей. Даже если вы оба этого очень сильно захотите.

На том разговоры прекратились. Мама схватила обрывки фотографии с адресом и выбежала из комнаты. А спустя минут десять, не больше, пределы поляны уже покидала белоснежная волчица, к шее которой был примотан небольшой свёрток.

— Если они до сих пор живут там, не сменили адрес, то твои родители их найдут. И Кирилл от меня отстанет с помощью, — бросила Агата.

— Ты права. Только что-то мне подсказывает, что мы не всё в той комнате нашли и рассмотрели. Идём!

В комнате мы с рыжиком пробыли до глубокого вечера. Мы ещё раз пересмотрели все альбомы. Потом очередь дошла до записных книжек и старых как сама жизнь тетрадей. Все они были исписаны очень красивым, почти каллиграфическим подчерком. Только вот я мало что разобрать из написанного смог.

— Это устаревший язык. На таком как раз в их время писали и говорили, — пояснила Агата.

А потом принялась читать и переводить. На что я удивился.

— Нас в приюте этому учат. Хотя скажу честно: пользы я никогда никакой не видела.

— Зачем тогда учат, раз пользы нет?

— Объясняют тем, что так лучше смысл молитв доходит.

И не знаю как там с молитвами и псалмами, но вот смысл написанного в этих тетрадках мы уловили. И оказались они не чем иным, а своего рода личными дневниками той самой Агаты.

Некоторые строчки моя Агата читала и переводила без проблем, а на некоторых как будто спотыкалась и останавливалась. И чаще всего причина была в её природной стеснительности. Ну да, не каждый день читаешь записки о любви своей далёкой родственницы. Тем более, что избранников было два. Сразу два.

Когда всё было перечитано и обдумано на две была уже ночь.

— Идём спать? — предложил я.

— Идём. Интересно твоя мама уже в пути?

— Думаю что да. Представляю, как отец обрадуется новости.

Мы вышли из комнаты и, не сговариваясь, направились туда, где спала Агата.

— А ты со мной будешь спать?! — удивилась Агата, когда я бесцеремонно стал стягивать джинсы и майку.

— А что не так? Или ты меня до сих пор стесняешься?

— Ну и это тоже. Но я больше всего боюсь, что вдруг…

— …что-нибудь загорится?! Ты правда в это веришь? Да брось! Идём. У тебя кровать большая. Не такая конечно, как у нас дома, но мы на ней поместимся.

— И снова придётся за новым одеялом в сундук лезть? — поддела она, сама при этом уже переодевшись в ночную рубашку.

Я же на неё в это время засмотрелся. Лунный свет беспрепятственно попадал в окно и освещал тело моей малышки лучше любых софитов. И хотя она переодевалась, стоя ко мне спиной, от моих любопытных глаз не укрылась её нежность и красота. Желание обладать своим рыжиком захлестнуло с головой. Опомнились мы с ней только после того, как очередное одеяло превратилось в пепел. Ну а губы у Агаты превратились в сплошное искусанное нечто. Но это нечто было таким нежным и манящим, что пожар в самой напряженной части моего тела не только не уменьшился, а возрос до невероятных масштабов, причиняя не только дискомфорт но и боль.

Агата поворчала немного. А потом достала ещё одно одеяло, и, соорудив из него своеобразную границу между нами, легла. Я последовал её примеру.

Ночь прошла более или менее спокойно. Если не считать того, что я несколько раз просыпался от едва слышных стонов девушки. И каждый раз, ругая непонятно кого последними словами, отползал на самый край кровати. Только каждый раз на теле девушки добавлялось по новому ожогу.

Да уж, мама была права. Сторож у нас с малышкой такой, что ещё поискать нужно.

Утро, как и день прошли в делах и заботах. Я даже познакомился с соседской девчёнкой Авророй.

Девчушка оказалась на удивление милой. А ещё очень хорошей собеседницей. Она даже пригласила нас в гости.

Домик её деда и бабки находился не так далеко от нашего (!!!). Странно, как я на него не набрёл, когда блуждал по округе.

Старики были рады нам. Только один взгляд на деда, прикованного к постели и мне стало ясно, что это лето будет для него последним. А вслед за ним и старушка-жена уйдёт. И это всё при том, что передо мной были просто люди. Никаких тут вам волчьих пар и истинных не было.

Аврора тоже оказалась просто человеком.

«Если что-то случится или вам понадобится наша помощь — приходите в любое время дня и ночи!» — такими словами ближе к вечеру отпустили нас добродушные соседи.

Только нас с Агатой совсем другие мысли одолевали. Близилась ночь. А с нею приближалось Полнолуние.

И чем ближе был тот самый заветный час, тем сильнее нервничала Агата. А я как назло не мог даже прижать её к себе и как следует успокоить. Одеяла палить хозяйка избы строго-настрого запретила.

— Луна в самом зените, так сказать. Что чувствуешь? — начал я.

Мы с ней в это время сидели в той самой тайной комнате.

— Ничего особенного, — разочарованно выдала Агата, — разве что нестерпимо хочется чайку на особых травках заварить. Идём?

Последовал за ней. И уже скоро мы попивали вкусный чай.

— А что это за травки такие? Ты сказала — особенные?

— Ну да. Мне их бабушка в детстве как-то раз всего показывала. Только говорила, чтобы я ни в коем случае их в чай не добавляла.

— А почему?

— Кто же её знает? Только у меня сейчас почему-то желание появилось, сделать хоть что-нибудь ей поперёк.

— Ну ты и даёшь! А может они ядовитые какие?

— Ага. И мы с тобой как Ромео и Джульетта закончим так бездарно свои юные жизни! — хихикнула Агата.

Отвечать я ей ничего не стал. Задумался. Обо всём. И так задумался, что не сразу заметил, что с девушкой что-то не так.

— Филипп, что со мной?! — испуганно спросила Агата.

А с ней происходило не что иное, а самый настоящий оборот. Как и со мной. Только я успел вовремя скинуть одежду, а она нет.

На этот раз оборот проходил не так быстро и болезненно. У меня. А как у моей малышки — могу только догадываться по тому, как она кривилась и морщилась.

Но это всё очень скоро отошло на второй план. После того, как передо мной появилась великолепная рыженькая волчица. Только очень и очень маленькая, я бы даже сказал миниатюрная, как Дюймовочка. Но моему волку она с первых же мгновений понравилась. Да что там говорить — он был от неё без ума.

«Ты — наша!» — зарычал он рыжику, чем напугал до безумства. Наша рыжая девочка неловко попятилась назад и упала на свою прелестную попку.

Нет, так дело не пойдёт! Пугать нашу пару мы не будем. А будем всё показывать, объяснять. А ещё долго и сильно любить. Нет, не так, как это делают взрослые полноценные пары, нет. Я буду дарить ей столько заботы и нежности, что моя девочка уже к следующему своему Полнолунию будет готова ко всему.

Да и не хотелось, если честно, ничего более серьёзного пока. Видимо природа гораздо мудрее нас. Или опять же это её бабка подсуетилась, не знаю. Но только не отпускал я свою малышку всю ночь. Вылизывал её нежную почти детскую шёрстку, как только можно невинно и целомудренно. А она при этом послушно прижалась ко мне всем телом.

«Моя, наша, навеки. Никому не отдадим» — вертелись только эти мысли в голове перед самым рассветом, после которого, согласно правилам, мы должны были обернуться в своё человеческое тело.

Да, я многое понимал в ту ночь. И то, что так и не дал как следует набегаться своей крошке, размять лапки, попривыкнуть ко всему. Понимал и то, что ещё рано, что ещё один укус может быть для неё болезненным. Но ничего не мог с собой сделать. Волк во мне требовал и я ему уступил.

И как ни старался, но укус в холку, именно туда, где нестерпимо пах другим самцом первый укус. Да, я это сделал — я перекусил метку Игоря. А потом, пока моя малышка невинно хлопала своими глазками оленёнка-бемби и недовольно кривила от боли носик, укусил её ещё раз. На этот раз с другой стороны, поставив свою метку на чистом участке кожи.

Таким образом моя рыжая волчица этой ночью была два раза мечена мною.

От понимания того, что всё теперь как должно быть, чертовски правильно, что от моего рыжика теперь будет за версту пахнуть только моей меткой, пусть пока только меткой, — всё это окончательно сорвало мне крышу. И мой радостный вой был тому ярким доказательством. 

Глава 22 Свадьба

Агата

Самый шикарный ресторан, который только можно было найди в огромном мегаполисе, сегодня был полностью отведён для нашего торжества. Гостей было столько, что я даже не рискнула представить себе в мыслях их количество. Придёт время — увижу глазами.

Вся обстановка, антураж, всё-всё, что только бывает на свадьбах, — всё это сейчас было представлено так, словно сегодня здесь проходит свадьба монаршей особы.

«Мне Луна послала всего одного сына. И я не могу поступить иначе» — слова отца жениха.

«У меня всего один-единственный племянник и я не собираюсь мелочиться» — слова дяди жениха.

«У меня есть две замечательные дочери, свадьбы которых мы уже провели. Но вот сноха у меня всего одна. И ею будет дочь моей самой лучшей подруги. Поэтому я сделаю всё возможное, но моя девочка запомнит этот день как самый лучший в её жизни» — а это слова мамы жениха.

Сам жених сейчас совершал поистине безумный поступок: с букетом цветов, в костюме, он умудрился влезть ко мне в окно на третий этаж.

— Филипп, жених не должен видеть невесту в свадебном платье до начала церемонии! — тут же возмутилась я.

— Да кто верит во все эти бредни, рыжик? — бесцеремонно бросил он, поправляя рубашку и галстук.

— А мы с тобой уже не верим, да?

— Уж кто-кто, но мы с тобой точно давно поняли, что все традиции и ритуалы придумывают люди, чтобы запудрить самим себе головы.

— Да, но тем не менее ты не рискнул нарушить самую главную, да?! — лукаво улыбнулась ему.

Филипп подхватил одеяло (с некоторых пор их в моей комнате было как минимум два и все они были толстыми) и уже спустя мгновение прижал меня к себе.

— Но… — начала было я, но меня перебили.

— …да-да-да! Я знаю, что услышу в ответ: помнётся платье!

— Или сгорит! А запасного у меня нет!

— У меня есть. Я, знаешь, какой запасливый нынче стал?

— Да? И с каких это пор?

— С тех самых, когда продавцы одеял стали узнавать меня в лицо. Именно тогда у меня и появилась мысль прикупить парочку запасных свадебных платьев. Так что, моя ведьмочка, можешь не переживать. В моей комнате есть запасные.

— Только времени на переодевания уже нет! И вообще — привычка всё палить уж как-то вошла в правило!

— Да ладно тебе! Кто бы говорил! — ответил мой самый любимый нахал и потянулся за поцелуем, — уж всё палить — это у нас с тобой традиция теперь такая будет. Ещё и детям передадим как эстафету.

Я хорошо понимала, о чём идёт речь. И без особого труда перенеслась в тот день, когда изба бабушки сгорела дотла. И да — подпалила её я. При этом находясь в твёрдом уме и памяти.

— Агат, так я так и не понял, зачем ты спалила то единственное, что оставалось у тебя от родных? Ведь тот дом и всё в нём надёжно связывали тебя с твоим прошлым?

— Затем и спалила. Когда поняла, что только так я смогу разорвать ту цепь, что по рукам и ногам связывала все поколения. Причём не только мои, но и ваши. Это был своего рода протест против бабушки Аграфены и её проклятья. Знал бы ты, как она злилась и психовала, когда её избушка взлетела на воздух! От её воя и угроз я едва не оглохла.

— Угроз?

— Ну да. Или ты думаешь, что бабуля, наконец-то отправляясь на покой, не пожелала мне в сердцах очередной гадости?

— И чем именно тебе она угрожала?

— Сказала, что спалить избу мало. Для того, чтобы снять проклятье нужно ещё кое что сделать, а точнее не сделать. Только вот что она имела в виду, я так и не поняла тогда.

— Как хорошо, что у тебя ещё одна бабуля с историей есть в запасе, рыжик! И в то время, пока ты «мило» общалась с одной своей прародительницей, я умудрился побеседовать со второй, той самой, что едва не стала и моей прабабушкой.

— Агатой?! И что она тебе говорила? Или показывала?

— Она мне открыла один маленький секрет. Совет дала по общению с маленькими рыжиками.

— Что?

— Ну, подсказала, как лучше нашу первую брачную ночь провести.

— Да ну тебя! Придумаешь такое! Ни за что не поверю, чтобы бабушка такое говорила!

— Не хочешь — не верь, твоё дело. Только я ведь и сам тогда удивился и не сразу поверил. Но после того, как увидел, чем закончилась история любви её и мои прадедов, на её совет поглядел уже по-другому.

— Да о чём ты?

— Вот видит Луна, не хотел я тебя расстраивать в день нашей свадьбы, но придётся. И это, если что, тоже твоя прабабка мне сказала сделать.

— Ну так ты скажешь мне или как? Филипп, одеяло уже гореть начинает!

— Она мне главное тогда сказала, а точнее — показала. Чем закончилась история их тройной любви, — ответил Филипп и замолчал.

А потом выпусти меня из объятий (вовремя — платье едва не начало гореть).

— Ну так ты мне скажешь или так и будем ходить вокруг да около?

— Скажу, куда я денусь. Только боюсь, что узнав правду, ты категорически откажешься рожать мне детей. А я очень сильно хочу их от тебя. И не смотри на меня сейчас так! Я сам, если что, ещё несколько месяцев назад думал, что потомством начну обзаводиться не раньше сорока лет.

За дверью послышались шаги и голоса. Ясно, что уже пришли за невестой.

— Филипп, говори уже!

— А детишек мне родишь? — торгуется гад такой.

— Да!

— Много?

— Сколько получится! Давай уже говори! Сейчас в дверь стучать начнут!

— Ну смотри, ты сама пообещала. В общем, безумная любовь на троих между нашими с тобой предками тогда закончилась тем, что залетела твоя бабуля. Причём сразу от обоих. Они это узнали и оба решили на ней жениться. Но альфы их кланов не разрешили, сказали, чтобы кто-то один выбирал. Выбрать они не смогли и разругались в пух и прах.

— И из-за этого между ними была такая вражда? — не понимала я.

В дверь начали стучать.

— Нет, не совсем. Твоя бабушка, поняв, что из-за неё может разгореться межклановая вражда, решила проблему по-своему. Она тогда просто уехала, сбежала сразу от обоих своих возлюбленных. Она скрылась в далёкой глуши, той самой, где ещё совеем недавно стояла избушка.

— Но почему? И как она оказалась именно там?

— Туда уехала жить её сестра, Аграфена. Она приняла её, даже слова плохого не сказала. Даже когда узнала, что сестра носит под сердцем сразу двух сыновей. Только деды нашли их и снова забрали.

Стук в дверь усилился.

— Эта история когда-нибудь закончится, Филипп? — умоляюще попросила я, теряя терпение.

— Она давно уже закончилась, Агата. Твоя бабушка не перенесла родов. Тяжёлые они очень были. И ей никто не смог помочь. Сестры ведь рядом не было — Аграфена напрочь отказалась возвращаться. Она умерла. Оба её сына тоже — срок был очень маленький. А когда Аграфена об этом узнала…

- …приехала и прокляла всех, кто имел прямое отношение к гибели её сестры и племянников, — закончила я за Филиппа.

— Именно так. Свою возлюбленную и малышей прадеды похоронили с большой пышностью. Та самая территория, из-за которой столько лет между кланами Белых и Чёрных шла вражда.

— Именно на её могиле мы с тобой побывали тогда, когда впервые окунулись в этот странный мир прошлого. Но Филипп, как всё это связано с нашими отношениями?

— Твоя бабушка меня предупредила, что ты тоже можешь не перенести беременности и родов.

— Но как же так?! И что, нет совсем никакого шанса?! Я же наполовину оборотень?

— Не в этом дело. Аграфена здесь опять же постаралась. Только чистота и невинность невесты до свадьбы даёт нам с тобой шанс.

— Именно поэтому ты терпел эти недели?

— Да. И пострадало столько одеял, — улыбнулся Филипп.

— А если мы не откроем прямо сейчас дверь, то пострадают ещё и она, — ответила я и поспешила на спасение её самой.

Церемония проходила пышно и торжественно. Только все, кто на ней присутствовали, были со стороны жениха. Приехали и две пары близнецов — Киреевы. Да, родители Филиппа нашли Ангелину и привезли её домой. Оказалось, что Ирины к тому времени уже не было в живых. Только не была бы тётка Филиппа такой гадкой, если бы не делала пакости до конца. Она даже понимая, что умирает, не открыла Ангелине правды. И та до последнего думала, что она её родная мать. Много нервов стоило Архангельским убедить наследницу огромной теневой империи признать в них своих родителей и вернуться на историческую родину, где её ждал законный жених.

К слову об этом: обе сестры Филиппа уже вышли замуж за своих истинных. Красота! И сейчас они были на нашей свадьбе и поздравляли искренне. Правда и на этот раз не обошлось без дурацких шуточек Кирилла. За что он едва не получил по физиономии от моего…мужа.

Но и это ещё не всё самое интересное на нашей с Филиппом свадьбе.

Когда я говорила о том, что все гости были только со стороны жениха, мне было очень грустно. Ведь всегда хочется, чтобы хоть один человек на Земле был твоей кровиночкой. А у меня таких…было! Уже в самый разгар веселья, опоздав на церемонию, приехали мой дедушка и…дядя.

— Я не мог пропустить такого важного события в жизни своей внучки! — улыбался Артём Игнатьевич, поздравляя нас с Филиппом, — тем более, что ты у меня пока одна.

— У вас есть ещё дети? — поинтересовалась я.

А что? Мне вот захотелось тоже иметь родственников. И пусть при этом они Бесоновы.

— У меня есть жена и есть дочь. Она уже взрослая. И теперь она будет жить и работать у вас в городе.

— И кем?

— Нашу Алису уже приняли на работу в самый престижный ВУЗ вашего города. Ведь из-за этого же и опоздали — прождали ректора, не зная, что он тоже на вашей свадьбе!

— Нашего Мишу?

— Да, Агата, — довольно ответил мой родственник.

— Так как тогда её приняли на работу, если Миша весь день был здесь? — в разговор вмешался молчавший до этого Филипп.

— Так здесь на вашей свадьбе они и поговорили. Точнее до сих пор разговаривают…

Артём Игнатьевич резко замолчал, меняясь в лице. Мы проследили за направлением его взгляда и всё стало понятно. После того, как увидели нашего Мишу, а рядом с ним молодую девушку. И ничего бы такого, всё было бы чинно и благородно, стой они спокойно и разговаривай. Но нет: эти двое сейчас готовы были друг друга убить. Между ними реально летали молнии. Почти заметные глазу.

— Что-то переговоры о трудоустройстве слишком бурно проходят. Того и гляди, дядя придушит свою новую сотрудницу. И это на глазах у сотен свидетелей! — хохотнул Филипп.

— И обратится, нарушая свои же собственные принципы. И это при условии, что на свадьбе полно людей, — добавила я, наблюдая с огромным любопытством за «беседой» родственников.

— Вот нисколько не удивлюсь, если они скоро поженятся, Агата.

— Только надеюсь, что универ к тому времени не спалят. Мне бы, знаешь, хотелось успеть получить образование.

— Агата? Филипп? — за нашими спинами раздался хорошо знакомый голос.

Игорь. Он тоже приехал на нашу свадьбу. И да — я его приглашала. Как и всю семью Бесоновых. Здесь где-то даже Снежана была.

Появление Игоря тут же заставило Филиппа напрячься. Но он держал себя в руках, только кулаки как сжал, так и держал стиснутыми со всей силы.

Наш разговор проходил тихо и мирно. Игорь нас поздравил, сдержанно, но чувствовалась искренность в его словах.

И я уже подумала, как же всё-таки всё хорошо и отлично складывается. Но поторопилась.

Потому как Игорь вдруг начал себя очень странно вести. Сначала он замолчал. Потом стал тянуть носом воздух. А потом вдруг притянул меня к себе и уткнулся носом мне в шею. Всё происходило так быстро, что я не сразу поняла, что произошло.

— Ты что себе позволяешь?! — тут же зарычал Филипп, вырывая меня из лап «дяди».

— Откуда у тебя это?! — не обращая внимания ни на что, требовал ответа Бесонов, схватив меня за шею.

Я уже подумать успела, что родственничек решил меня на последок придушить.

— Что ты хочешь от неё? От нас? Оставь мою жену в покое! — так же, как и я не понимал Филипп.

Остановка накалилась до предела. Мышцы на обоих уже вздыбились ткань на рубашках стала потрескивать и я приготовилась к самому страшному. Видимо наша свадьба не станет исключением из правил «Ни свадьбы без драки».

— Откуда у тебя это ожерелье, Агата?! — руки Бесонова снова потянулись к моей шее. Но не с целью придушить. Его интересовало всего-навсего ожерелье, которое мне подарила на память Аврора. Девчёнка сделала его своими руками и вручила на память как талисман. С тех поря я носила его не снимая. Оно мне очень нравилось.

Теперь же, чтобы остановить почти начавшуюся драку, я как можно скорее расстегнула его и протянула своему безумному родственнику.

— Держи на здоровье. Только не порви.

— Откуда оно у тебя?! — продолжал рычать и требовать от меня ответа Игорь.

И я уже собралась было ему ответить, но не успела. Филипп начал смеяться. Сначала тихо, потом громче.

— Чего ты ржёшь, как конь, Архангельский? — психанул Бесонов.

— А как же мне не веселиться, когда мой заклятый враг так попал! Что, узнал свою истинную по запаху, да?!

— Ну узнал. Что дальше? — не понимал и злился Игорь.

Тут только до меня дошло. Так вот о каком моём родственнике всё твердила Аврора! Игорь!

Пришлось отзывать родственничка в сторону и «радовать» новостью. При этом не без злорадства наблюдала за сменой выражения на его лице. Когда он узнавал, что невеста за тысячи километров от него сейчас, что девчёнке всего двенадцать лет…

— И самое главное, Бесонов — она человек! — рядом появился Филипп, которому, судя по всему, захотелось добить новостями Игоря.

— Мне без разницы! — рыкнул тот в ответ.

— А кто-то совсем недавно утверждал, что в строну людей даже смотреть не станет!

Атмосфера между этими двумя снова стала накаляться. И я уже почти смирилась с мыслью, что драке всё же быть. Но миновало.

— Филипп, Агата? — рядом с нами раздался голос.

Машинально поворачиваемся на милый и приятный голосок и застываем. Перед нами очень красивая и обаятельная девушка. А ещё очень утончённая. Всё в этой милой блондинке играло в её пользу: её карие огромные глаза, шикарные белоснежные спиральки кудрей, сияющая кожа, осанка балерины. Но главное — это искренняя доброта в глазах.

— Злата? — отмер Филипп.

— Я. Приехала поздравить вас со свадьбой. Извините, что опоздала: самолёт в аэропорту задержали.

— Ты одна? Или с родителями?

— Одна. Мать с отцом сейчас в Израиле. Ему делают очередную операцию. Именно поэтому я здесь. Иначе они бы не пустили меня в Россию.

— А я рад этому, — улыбнулся Филипп, глядя девушке за спину, — но кто-то в зале рад тебе намного сильнее.

— Что? Кто? — испуганно произнесла Злата.

А потом повела своим точёным носиком и медленно повернулась.

— Ну, здравствуй, Злата, — довольно и предвкушающе произнёс неизвестно как и когда нарисовавшийся рядом главный обольститель женских сердец. Только подсказывает мне моё ведьмино чутьё, что на этом его любовным похождениям пришёл конец, приплыл касатик.

— Грег, да? — робко и слегка испуганно спросила Злата, пытаясь спрятаться за спину Филиппу.

— Я не кусаюсь, куколка. Разве что совсем чуть-чуть. И только в исключительных мерах! — довольно протянул Григорьев.

А потом сцапал сопротивляющуюся Злату и, закинув на спину как трофей, исчез с горизонта.

— Ну вот теперь он от меня точно отстанет! А то задолбал уже со своей стаей Белых! — хохотнул Филипп, увлекая меня на танец.

Я же только успела бросить удивлённый взгляд на своего дядю, который сейчас стоял как столб, прижимая к носу ожерелье, которое когда-то было моим. Да уж: чем только с родственниками не поделишься! 

Эпилог

Прошёл год

— Агата, а как вы с Филиппом догадались, что у вас тройня будет?

Агата, только-только уложившая спать свою «великую троицу», облегчённо выдохнула. И на вопрос сверхмеры взволнованной Златы отвечать не спешила. Но так как «балерина» (а именно так жену Грега прозвали в обоих стаях) не сводила с неё испуганных глаз, решила всё же успокоить родственницу:

— Идём в гостиную, там поговорим.

Сказано это было предельно тихо. Если бы просто человек, то сейчас бы ничего не услышал. А так как обе они были полукровками, то без проблем поняли друг друга.

А уже на кухне обычной трёхкомнатной квартиры, которую они единственно приняли как дар в день свадьбы от родителей Филиппа, девушки разговорились. Агата подлила чаю бледной, как полотно Злате, и подвинула поближе тарелочку с пирожными.

— Что ты! Мне же нельзя! — попыталась тут же возмутиться Григорьева, отодвигая от себя любимое лакомство Архангельской-младшей.

— Как хочешь, — невозмутимо ответила мать тройняшек, уминая и эту порцию сладкого лакомства в дополнение к своей, — только чем же я тебя угощать буду? Чего хочется?

— Мне бы огурчиков солёных сейчас. Или капустки квашеной, — ответила Злата и покраснела как вареный рак.

Ведь ещё совсем недавно юная жена альфы Белых такую пищу на дух не переносила. Ей в меню нужно было только разные изыски подавать. И лучше из французского ресторана. Грегу даже пришлось, скрипя зубами нанять в дом француза-повара. Хотя сама мысль о постороннем мужчине в доме заставляла его кипеть от бешенства.

Но Грегу повезло и повар оказался не совсем той ориентации. Причём состоял в отношениях и довольно прочных. Это уже Злата время от времени мужу скандалы ревности закатывала. А уж что-что, а это у неё получалось на ура. Всё же Маша и Саша воспитали свою дочурку излишне избалованной.

— Раз хочешь, будут тебе и огурчики и капуста.

Агата полезла в огромный холодильник, высотой под самый потолок, до верхних полок которого она даже не дотягивалась, и уже скоро по кухне разнеслись будоражащие нос ароматы солений-маринадов.

Поглядывая на довольную Злату, за обе щёки уплетающую то огурчик, то капустку (даже варёной картошечкой в мундире не побрезговала!), Агата тихо себе улыбалась. И не спешила нагонять страху рассказами. А рассказать на самом деле было что, и не мало. Она ведь и в самом деле едва на тот свет не отправилась. И только профессионализм врачей и достижения современной медицины спасли её от смерти. Филиппа от участи отца-одиночки. А деток от суровой доли без мамы.

— Какие вкусные! — нахваливала Злата, — импортные?

— Да что ты! Будем мы ещё заграничным травиться. В то время как у нас свой сад-огород есть. Нет, все заготовки-разносолы мы с мамой сами делаем.

— С мамой? — тут же приуныла Злата, тут же вспомнив своих умерших к этому времени родителей, — ты так легко согласилась тётю Бажену мамой называть?

— Ну а как иначе? Родной у меня давно уже нет и никогда не было, можно сказать. Других близких родственниц тоже. А тем более, что мама Филиппа любит меня как свою родную младшую дочь.

— Это точно. Сколько бы раз мы с Грегом не были у них в гостях, у неё ты чаще на языке мелькаешь, чем её родные дочери. Кстати, ты слышала последние новости про Ангелину и Кирилла?

— Нет, мне не до новостей нынче. Мне иной раз на мужа лишних пяти минут нет. Так что там у них нового? Неужели тоже матери с отцом внука или внучку подкинуть решили?

— Насчёт этого я пока не знаю, но вот то, что Кириллу наконец удалось бизнес жены полностью перевести в Россию и остаться при этом в живых, минуя разборки с латиноамериканской мафией — это факт.

— Вот и хорошо. А то мама уже себе места не находила последние месяцы. Мало того, что Арс с Никой в США и возвращаться не собираются, так ещё и вторая дочь никак не может со своим прошлым расквитаться.

— Да, ты права. Только вот у этих Киреевых как раз пополнение в семье и намечается. Правда у них только один ребёнок будет, девочка.

— Значит и у Кирилла с Ангелиной тоже. И тоже, скорее всего девочка, — улыбнулась Агата.

— А ты откуда знаешь?! Или твои колдовские силы снова проснулись? — удивилась Злата.

— Да что там знать? У них же всё как в идеальной параллельной происходит. Но ладно про них. У вас что там? И с чего ты взяла, что беременна двойней?

— Грег сказал. Он же мне и сообщил, что я беременна. Ещё неделю назад. Сама я об этом даже не догадывалась.

— А чему ты удивляешься? Он же альфа! Мой Филипп, хотя пока только альфа в запасе, так вообще мне ещё в первую нашу брачную ночь заявил, что я забеременела. Я ему правда не поверила сначала. Как и в то, что у нас не один малыш будет.

— Да-да! Помню я эту историю. Хотя сама я тогда узнавала всё как ты сейчас — через третьих лиц, но хорошо запомнила удивление на лице Грега и его слова: «И в кого только этот прыткий Архангельский такой дерзкий? У всех, видите ли по одному ребёнку, да и то не всегда, а у этого, не успел жениться — так сразу два. И оба мальчики».

— Только то-то и оно, что ни альфы обоих кланов, ни УЗИ, ни Филипп — никто не догадывался, что за широкими спинами братьев прячется ещё и малышка-дочка.

— А всё-таки как вы об этом узнали? — не отставала Злата.

— Первой я об этом догадалась. В то время, как все вокруг носились с новостью, что у нас с Филиппом будет два сына, я безумно хотела дочку. Как и Филипп. А потом мои дети мне стали сниться. Сначала только мальчиков видела. Точная копия своего папочки. Даже родинки в виде чёрной лилии у обоих точно такие же.

— О, эти родинки меня саму скоро до белого каления доведут! — вздохнула Злата.

— А что с ними не так?

— Да с самого первого дня, как стало известно, что я беременна, Грегу покоя не даёт мысль, какие родинки будут у наших детей: белые, как у него, или чёрные, как у меня.

— Ой, не смешите меня! Григорьев сомневается? Да с его-то подавляющей аурой и генетикой? Белая лилия обеспечена всем пятерым вашим детям!

— Что? Скольким?! — глаза Златы начали лезть на лоб.

- Уж как есть, Злат. Ты меня, конечно, извини, но мой третий глаз время от времени просыпается.

— И это означает, что я буду целых четыре раза рожать? Да что же тогда останется от моей фигуры?! — чуть ли не плакала «балерина».

— Смирись. Быть Луной стаи — это большая ответственность. Тем более, что Григорьев столько лет тебя ждал. И да: рожать ты будешь всего три раза.

— Но как?

— Грег, по всей вероятности решил догнать племянника: у вас тоже будет тройня. Причём все трое — мальчики. Так что готовься не только расстаться с фигурой, но и к ударам по печени, а то и к сломанному ребру. Говорю тебе исходя из личного опыта.

Лицо перепуганной Златы в это время нужно было видеть. Оно побледнело, потом посерело, а потом покраснело. А уже через минуту Григорьева звонила своему благоверному и требовала немедленно забрать её домой.

Не прошло и получаса, как желание капризной «балерины» было исполнено. Шумные Григорьевы покинули спокойную и уютную квартирку. Но напоследок, уходя, успели разбудить малышей.

«Ну вот как всегда! Нет бы помочь, так только одни хлопоты от них. Не дали детям поспать как положено!» — бурчала про себя Агата, занимаясь детьми.

Накормив и уложив по новой спать сначала сыновей, которые громче сестры требовали своей порции молока, ласки и внимания, Агата взяла на руки малышку.

«Моя же ты маленькая! Не дали тебе поспать братья, да? Но это ничего. Они ведь тебя никогда не обидят и всегда будут защищать. Так же как и у меня в животе закрывали тебя от любопытных глаз».

Агата накормила свою малышку. А потом пришлось менять подгузник. И очередной раз — за все три месяца, она с особой любовью и нежностью провела кончиками пальцев по красивой родинке на левом бедре девочки. Две лилии — чёрная и белая словно переплелись, образуя очень красивый и таинственный узор.

Вот это самый лучший залог того, что теперь уж проклятье точно от них всех отстанет, кланы окончательно помирятся. Все будут счастливы.

Уверенная в этом, Агата, уложив малышку в кроватку, сама не заметила, как тоже заснула.

Разбудили её тихие и робкие касания рук любимого. Филипп домой пришёл. Он-то, в отличие от супруги, учился. А ещё пытался подрабатывать в фирме отца. Хорошо хоть, что Ян настоял на своём и Филиппу предельно ясно и чётко было указано, что главная его работа на ближайшие лет пять заключается в воспитании детей.

Тогда ещё ни Ян, ни Филипп, ни Агата не догадывались даже, что Бажена отрабатывает свой последний месяц. Своё предстоящее увольнение она держала сюрпризом.

«Я многое пропустила в детстве и жизни своих дочерей и сына. Но допускать ту же ошибку в отношении внуков не собираюсь. Агате ещё выучиться и получить диплом нужно. Тем более, что она твёрдо для себя решила стать спасателем невинных детских душ. Помогать рождаться на свет — это великая ответственность.»

Но не об этом сейчас думали двое. После того, как Филипп поднял на руки проснувшуюся Агату и неслышно перенёс в соседнюю комнату, они потерялись друг в друге.

— Когда же уже будет можно, рыжик? У меня скоро на почве воздержания необратимые процессы начнутся!

— Никто ещё от целибата длиною в год не умирал. И импотентом не становился. Твои родители тоже, насколько мне известно со слов мамы, с тобой намучились.

— Я знаю. Но от этого не легче. Знаешь, что мне единственное придаёт сил держаться?

— Не хочешь ещё пару-тройку орущих малышей?! — улыбнулась Агата, сама почти мурлыча от ласк мужа.

— Нет! Я не против того, чтобы ты рожала мне детей хоть каждый год!

— Надо же как разошёлся!

— Да ладно. Слушай лучше, что сегодня Миша за новость рассказал: Бесонов узнал, что Аврора сиротой осталась, после того как её дед с бабушкой на тот свет отправились. Девчёнку в тот самый приют оформили, где ты и мама в своё время воспитывались. А он взял и оформил документы на опекунство.

— Это Алиса Мише рассказала, да?

— Она. Они снова помирились. И не знаю как долго на этот раз продлится их мир. Надеюсь только, что успею сессию сдать до их очередной войны.

— Это конечно новость. Думаю, что когда Игорь об этом узнает, бросит здесь все дела и переселиться жить в столицу.

— Зачем?

— Как это зачем? Чтобы быть поближе к своей паре! Дедушка же наверняка разрешит им общаться.

— А причём здесь Артём Игнатьевич? Аврору усыновил Игорь.

— Вот идиот! — не выдержала и выругалась в сердцах Агата.

— Идиот, не спорю. Теперь Бесонову предстоит не только держать своих бесов в постоянном страхе и под контролем, но и доказывать через пару лет правосудию, что нет никаких препятствий для его женитьбы. Всегда знал, что он думает не тем местом!

— А у меня для тебя тоже есть новость.

Филипп, стоило только его рыжику изменить тон и провести нежными пальчиками по самым напряжённым местам его тела, мигом забыл о Бесонове.

— Я сегодня у врача была, пока мама с детьми сидела. И теперь нам с тобой можно всё.

Этих слов Филиппу было более чем достаточно, чтобы забыть вообще обо всём.

А дети, которые очень чутко спали в соседней комнате, только добавляли остроты ощущений.

Но и о просьбе своей ведьмочки он не забыл. Что же: раз она так остерегается пока, да и родители настоятельно намекали на то, что ей учиться нужно, он будет себя сдерживать. Хотя ещё от парочки детей он бы не отказался. Но ничего: можно и для себя немного пожить, побыть немного эгоистом.

И пусть тело его нежного рыжика теперь принадлежит не только ему, но ещё троим, он возьмёт своё сполна. Или он не Архангельский?!

Оглавление

Агата

  Глава 1 Ненавижу рыжих

  Глава 2 Новая семья

  Глава 3 Ведьмочка

  Глава 4 Новые ощущения

  Глава 5 Не в силах сопротивляться

  Глава 6 Оборотни

  Глава 7 Проклятие

  Глава 8 Неожиданный квартирант

  Глава 9 Терпение — наше всё

  Глава 10 Купала и Кострома 1

  Глава 11 Купала и Кострома 2

  Глава 12 Идём со мной

  Глава 13 Запретная территория

  Глава 14 Другие мы

  Глава 15 Ревность

  Глава 16 Бесоновы

  Глава 17

  Глава 18 Кирилл

  Глава 19 Заколдованное место

  Глава 20 Гости

  Глава 21 Когда всё встанет на свои места

  Глава 22 Свадьба

  Эпилог