Экспресс следует в Будапешт (Приключенческая повесть) [Лев Израилевич Квин] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (61) »
Лев Квин ЭКСПРЕСС СЛЕДУЕТ В БУДАПЕШТ Приключенческая повесть
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
КТО ПОЕДЕТ В БУДАПЕШТ?
Было лето 1952 года… Вторую неделю стояла невыносимая жара. Накаленные солнечными лучами каменные здания не успевали остывать за ночь. Даже раннее утро — обычно прохладное — не приносило облегчения: солнце начинало немилосердно палить, едва только появлялось над горизонтом. Вена изнывала от зноя. Улицы опустели. Лишь по-прежнему через определенные промежутки времени проползали трамваи, все в разноцветных заплатах реклам, да изредка торопливо пробегали, сердито урча, угловатые длинноносые автобусы, похожие на гигантских черных жуков. К полудню подул ветер — сухой, жаркий. По городу понеслись тучи пыли, поднятой с развалин, обрывки афиш, клочья старых газет, окурки, месяцами накапливавшиеся на улицах. Все это ветер пригоршнями бросал в лица редких прохожих, заставляя их низко наклонять головы и яростно отплевываться. Очередной порыв ветра рванул неплотно прикрытое окно районного комитета сторонников мира. Оно распахнулось. В комнату ворвались громкие звуки вальса. Это играл оркестр безработных музыкантов, пристроившийся в тени высокого забора у полуразрушенного здания когда-то знаменитой венской оперы. Музыка мешала вести разговор. Председатель комитета Курт Киршнер, немолодой мужчина со спокойным, немного усталым взглядом глубоких серых глаз, подошел к окну и захлопнул его. Затем он повернулся к юношам и девушкам, собравшимся в просторной комнате: — Ну как, друзья, решили? — Решили. Ответили вразброд, но уверенно и бодро. — Значит, идут все?.. Отлично! Поглаживая по привычке свои седеющие волосы, Киршнер внимательно посмотрел на молодых людей. На их лицах не было заметно ни следа колебаний. Все смотрели ему прямо в глаза, открыто, сосредоточенно. Чудесные ребята! На них можно смело положиться — не подведут… Вот только слишком горячи. Все время приходится сдерживать. — Прошу вас, друзья, будьте осторожны. МП[1] страшно разозлена. Если вы сейчас попадетесь ей в руки, да еще с листовками против войны, у вас могут быть большие неприятности. Вчера они так сильно избили Анну Эдер, что ее пришлось отвезти в больницу. Киршнер помолчал немного, а затем тихо добавил: — Она до сих пор еще не пришла в себя. Да и вообще неизвестно… Зазвонил телефон. Киршнер взял трубку. Говорила Грета Эрлих из венского городского комитета сторонников мира: — Курт? У меня есть новость для вас. Мы получили приглашение в Будапешт, на конгресс венгерских сторонников мира. Мы решили, что ехать должен представитель вашего района. У Киршнера в уголках глаз собрались веселые морщинки. — Что ж, не откажемся… А когда нужно быть в Будапеште? — Конгресс начинается пятнадцатого. Так что времени осталось немного. В комнате сразу стало шумно. Услышав новости юноши и девушки начали оживленно переговариваться. В Венгрию! Поехать в Венгрию! — Тихо, — замахал на них рукой Киршнер и сказал в трубку: — Ну, Грета, пропадаю! Тут уже идут прения. Эрлих сообщила Киршнеру различные подробности. Завтра же нужно обратиться в министерство насчет за граничного паспорта. Цель поездки лучше указать другую: иначе могут вмешаться американцы, и все сорвется. Киршнер положил трубку. К нему подошел секретарь комитета Карл Хор, все время молчаливо сидевший на стуле у окна. Одетый в короткие, выше колен, кожаны штаны, которые в Австрии носит чуть ли не каждый второй мужчина, он казался очень высоким и худым. В руках Хор держал очки и быстро-быстро протирал их носовым платком. Это был у него верный признак волнения. — В Будапешт, значит, — сказал он, близоруко щурясь. — Кого же мы пошлем? — А вот давайте решать… Как думаете, кого следует послать? — обратился Киршнер к собравшимся. После короткого спора вперед вышел светловолосый юноша в синем комбинезоне: — Пусть едет Макс Гупперт… Мы так считаем… — Ну конечно! Ведь вы, кажется, с ним в одном цехе работаете, — нервно улыбнувшись, прервал его Хор. — Вовсе не поэтому, — спокойно возразил юноша. — Больше подписей под Стокгольмским воззванием, чем Макс, никто не собрал. А ведь у него были самые трудные кварталы. И вообще, что мы ни проводим, Макс всегда впереди. Да что там доказывать! Все его знают. Юношу шумно поддержали товарищи: — Правильно! — Пусть едет Макс… — Ты не согласен с ними? — спросил Киршнер у Хора. — Так называй своего кандидата. Обсудим. Хор смешался: — Да нет у меня никаких кандидатов. Я тоже за Макса. Ведь он еще и мой друг… — Он запнулся иг- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (61) »
Последние комментарии
6 минут 15 секунд назад
7 минут 2 секунд назад
5 часов 25 минут назад
9 часов 7 минут назад
9 часов 28 минут назад
10 часов 22 минут назад