Один день в тылу, или Назад в 43-й [Лада Баева] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
[Оглавление]
Лада Баева Один день в тылу, или Назад в 43-й
Глава 1
Отец объявил за завтраком о предстоящей командировке в лесной край. – Пап, ты поедешь по дороге через Белохолуницкий район? – Как обычно. – Я с тобой, – заявил тринадцатилетний Радик. Так братья (младший и двоюродный) называли Родиона неформально. В целом мнения насчет имени старшего сына в семье разделились. Для мамы он был добродушный, отзывчивый Родя, для отца – чаще Радик – шустрый, смелый и находчивый, едва ли не радиоактивный. Мама радовалась, что со временем, взрослея, гиперэнергичный сын превращался постепенно в рассудительного и внимательного Родиона. – И яааа, – вторил старшему брату девятилетний Петька. – А учеба? – строго спросила мать Галина Петровна. – Наверстаем! – за двоих деловито ответил Радик. – Так, пацаны, если поедите, то с вас, – помощь бабушке и деду по хозяйству. – Грядки поможете вскопать. А если распогодится и поле вспахано, то и картошку посадите. – Заметано, – ответил Петька. – И где это, Петрушенька, наш таких выражений нахватался? – скрестив на груди руки, поинтересовалась Галина Петровна. – Где-где в Караганде… – продолжил ерничать Петька, за что уже отхватил отцовский подзатыльник. – Двадцать минут на сборы! – скомандовал Николай Борисович. И парни быстро собрали рюкзаки, похватав с собой на их взгляд все необходимое, включая рыболовные снасти.Глава 2
Славка обрадовался двоюродным братьям. Городские и шустрые, они всегда поддерживали его в проделках и выдумках, за что бабушка так и называла их, ворча и при этом пряча улыбку, – «выдумщики». Теперь есть с кем весну встречать! Хоть на великах на рыбалку, хоть в поход до соседней деревне, а там и на мопедах по угорам, может, прогнать посчастливится или на лодке сплав сделать. Бабушка напекла ватрушек со сметаной, они почему-то в деревне звались шанежки и пришлись по душе городским внукам Радику и Петьке. Вот и теперь три брата, оказавшись вместе за родным столом, уплетали окрошку на деревенском квасе, пили чай с бабушкиными сухариками, пропитанными чесночным маслом. – Сегодня после дождя, так понимаю, день от огородных работ свободный? – На правах старшего как факт обозначил Радик, оглядываясь на бабушку, словно ища подтверждению своему наблюдению. – Ладно, играйте сегодня. Молодо-зелено погулять велено, – улыбнулась бабушка Таисия. – Тогда, пацаны, может в войнушку, – озорно стрельнул глазами на братьев конопатый Петька. И как это частенько бывало в городе, Радик что-то смешное припомнил из своей городской дворовой жизни, отчего Славка зашелся заливистым смехом, а за ним прыснул Петька. Да так, что лежавшие на тарелке сухари разлетелись в стороны и большинство из них приземлялись на пол в разных концах кухни. – Когда я ему, я глух и нем, – хмуро сказал дед Тимофей, неодобрительно посмотрев на мальчуганов, прежде чем отхлебнул квасу. – Эх, баловни, вам бы в наше детство заглянуть хотя бы на денек… – грустно сказал бабушка Таисия. – Ща сухарики соберу, – шустро принялся убирать их с пола Слава. – Славик, там еще вон в углу. Ишь куда отлетело, прям, как из рогатки Петька шурнул. Собирай давай, а я выкину в окошко. – Шурнул бы я вам, сорванцы, – вздохнул дед. А бабушка расплакалась. – Ба, ты чего? – участливо спросил Слава. – Сухари – это хлеб. А обращаться с ним должно бережно. Знаете, как в войну берегли и по кусочку делили, просто чтобы выжить, – промокнула глаза фартуком Таисия Федоровна. – Ну бабуш, что было – то прошло. Что теперь горевать. Теперь зато всего в избытке. Захотел – купил хлеб, захотел – квас, а захотел – чипсы…. – Чипсы? – Ну это такая сухая картошка. Принесу потом попробовать. – А в войну мы, дети, только и мечтать могли о сухой картошке… Кстати, о картошке. Нужно будет спуститься в засеку. Уже обветрело, и пока дед будет растаскивать по полю перед вспашкой навоз, вы посадочную картошку в ящики наберите, а всю оставшуюся мелочь по ведрам соберите. А потом уже и гуляйте остаток дня, – давала указания внукам бабушка Таисия. Братья переглянулись. – Эх, накрылась сегодня, видать, наша рыбалочка, – недовольно пробурчал Петька. – Что поделать, отец привез нас в деревню именно с этим условием – помочь по хозяйству, – напомнил братьям Родион на правах старшего. И добавил – Не киснуть! Вот сгоняем только с речкой поздороваться, и потом быстро все переберем на три пары рук. – Ну-ну, – тихо проговорила бабушка, видимо, не очень веря в то что внуки сдержат сегодня обещанное слово. По опыту она знала, стоит им только умчать в сторону реки, как уже ищи-свищи. Выходя из-за стола, ребята заметили, ка дед подошел к окну и долго смотрел куда-то вдаль своими слабо видящими глазами. Братья уже накинули ветровки и собирались сбежать на речку, как в избу заглянул отец. – Так, сорванцы, чтобы помощь от вас была этому дому, иначе пойдете к другому! Уж найду способ обратно в город вас снарядить и за учебу засадить. В том, что отец не бросает слов на ветер все знали. – Батя, нам уже начинать, – поинтересовался Радик. – Ящики с картошкой набирайте и снашивайте из гобца. И мелочь выгрести из ямы не забудьте. – Сказали уже, – вздохнул Петька. И только Слава тихо радовался, что из города подоспела такая подмога. Иначе ему было бы не до книг и учебы и тем более не до речки – двенадцатилетний внучок был первым помощником по хозяйству в бабушкином доме.* * *
Парни полезли в подвал. Кромешную тьму подполья разбавлял дневной свет, проникающий из небольших оконцев, благодаря чему предметы в подвале становились различимы. – Ого, пацаны, да тут от засеки какой-то проход… – воскликнул Петька, включая на «сотовом» фонарик. – Говорят, что этот проход наклоняется книзу и если пробраться через низкий проем, то окажешься в еще более холодном подвале, расположенном почти что на самой земле, – пояснил Слава. – Тут по рассказам деда, которые я от него услышал только однажды, жители избы решили прятаться под землей в войну в случае нашествия фашистов. Но деревню, к счастью, участь фронтовой зоны миновала. – А бабушка все про войну вспоминает, хотя и фронта-то не видела, – проронил Славка. И вдруг сам пожалел о том, что выскочило. Наверно, бабушкино детство так или иначе было вовсе не таким, как у него. А он еще и жалуется на весенние работы-заботы. – Давайте туда залезем, может, что обнаружим из военных артефактов, – предложил Радик, и заметил, как шустрый Петька уже устранился в проем. Радику пролезать в отверстие пришлось труднее всех, поскольку он был напорядок крупнее своих братьев. В какой-то момент ему показалось, что он сейчас в проеме застрянет. Но потом парни пришли на подмогу, и буквально втащили брата. – Интересно для кого этот проход строили – для детей или лилипутов? – распрямляясь, заметил Радик. – Отсырело со временем видать. Стены дали усадку, – предположил Слава. – А ты, брат, шаришь, – согласился Петька. – Конечно, время и влага на все накладывают отпечаток. После осмотра прямоугольного помещения ребята быстро начали терять к нему интерес. Из артефактов обнаружили только керосиновую лампу и еще какие-то тряпки. – Портянки, – развернув их, констатировал Слава. – Пацаны, че я вижу! – Радик со Славой обернулись в сторону Петьки, который пытался отворить люк в низком потолке, накренившемся на дальнюю подвальную стену. – Интересно, а эта потайная дверь ведет в какое царство? Отвертка есть у кого? – Крестовая. Подойдет? – К удивлению городских ребят Слава достал инструмент из кармана дедовской куртки. А вместе с ней на всякий случай протянул оттуда же извлеченные пассатижи. – Кажется, могу предположить, для чего эта дверка… – произнес Слава, выдержав паузу, словно пытаясь тем самым подогреть у братьев внимание. Раньше наша деревенская изба была через подвальный коридор соединена с другим домом. – Что-то не приходилось этого наблюдать даже в детстве, – протянул Радик, не очень доверяя домыслам брата. – Так нас еще не было, – отмахнулся Слава. – А в какую-то голодную и морозную зиму в войну ту половину на дрова истопили. И теперь вряд ли нас куда-то выведет эта дверь из подземелья. – Ого! Это обещает быть интересным, – присвистнул конопатый Петька, словно пропустив мимо ушей слова, только что услышанные от брата. И братья устремились на помощь юному хозяину загадочного помещения. Когда проржавевший звонок после Петькиных манипуляций все-таки поддался, они все втроем поднажали руками на дверцу в потолке, похожую на железное оконце или посторонку от русской печки. Люк поддался, и они все втроем оказались в незнакомом помещении.Глава 3
Из открытого люка братья вылезли поочередно в закуток за печью. В комнате избы ютился мальчонка. Возле старинного сундука он сидел прямо на полу и перебирал какие-то тряпочки. Из приоткрытой двери доносились женские причитания, охи и стоны перемежались со слезами. – Простите меня, растяпу, родненькие. – Мам, мы так проходим. Не переживай, смотри, какие вымахали. – Васенька, вымахать вымахали, а без еды ни туды и ни сюды. Вот сварила из крапивы супчик, и тот разлила. Еще лепешки в печи остались. Пойду выну пока не сгорели. Правда, мучки в тесте немного замешано, тоже крапивные… – вздохнула женщина. – Сюда идут. Впечатываемся, – подавая пример, как вплотную прижаться к стене, сказал братьям Радик. Слава и Петька последовали его примеру. Прислонившись к печи, они видели, как в комнату через высокий порог прошаркала в дырявых обутках женщина в простом сером платье с гребнем в темных волосах. И судя по звуку они поняли, что она стала копошиться в печи. – Похожа на нашу бабушку, – одними губами сказ Слава. Вскоре женщина подошла к малышу. – Эх, внучок, снова на полу сидишь. Давай хоть на кружочек. Все один, пока мама твоя работает. А мама твоя кормилица. Потерпи пока. Все бы мы с голода загнулись без Машеньки. От глаз ребят не скрылось, как хозяйка отломила внуку часть лепешки, и на вид пятилетний мальчонка жадно вцепился в краюху зубками. – Судя по всему у них начался обед, – сказал Слава. – Пацаны, че делать будем? – Вариантов два. Пройдем к выходу через кухню. И тогда нас увидят. – Ага, примут еще за мародеров, вызовут полицию, – предположил Слава. – Да какая тут полиция. Ты говорил, что избы той не стало, на дрова ушла… – сказал Петька, который прийти в себя не мог от изумления, где он оказался. – Мне кажется, мы попали в машину времени, – пролепетал в оправдание Слава. – Ты че, хочешь сказать, что мы в сорок первом??? – уставился на него Петька. – Обстановка похожа на военное время по рассказам бабушки, – сказал Слава. – Да и женщина та мне ее напомнила, – не веря происходящему добавил Петька. – Но бабушке нашей в годы войны было лет тринадцать. – Тогда может это ее мать? Наша прабабка… – чуть не присвистнул от догадки Петька. – Вот это да… – Так или иначе, мы же не будем здесь стоять вечно, – напомнил братьям Радик. – Может, подождать, пока у них закончиться обед, и потом прошмыгнуть в дверь вслед за ними. – А ты уверен, что они все оттуда выйдут, я так полагаю, что их не мало. – Можно подождать. Лепешки съедят быстро, – добавил Петька. – Эх, надо было прихватить для них из подвала тушенку. А если нам сгонять за ней обратно? – предположил Слава. – А вот это идея. Хоть накормим людей. И картохи прихватим. Парни втроем старались, как можно незаметнее потянуть за люк. Но дверца не поддавалась, сколько бы они ни старались. – Да, видать, не накормим, еще и сами поди есть захотим… – предположил Радик. И ребята после нескольких безуспешных попыток открыть дверцу в полу, чтобы попасть в подвал обратно, опустились на пол, раздумывая, что им делать дальше. Вскоре из кухни донеслось: – Мам, ну мы пока в поле. В приоткрытую дверь братья увидели, как из кухни в коридор вышли двое молодых людей. – Ваня, Васенька, лучше до колхоза сначала дойдите. Все, что поручат – делайте. Помните, все для фронта – все для победы. – И так все для колхоза делаем, а сами лямку тянем-потянем. Может, когда-то это закончится… – горько добавил один их сыновей. Мы молодые – выдюжим. Тебя, мам, жалко. – А мне вас, деточки мои. Сейчас посмотрю, что там малой делает. И выйду в огороды, пора начинать вскапывать полосу под овес. Девки уже там стараются. Братья снова вжались в печь, а когда женщина подоспела к малышу, гуськом на цыпочках юркнули на кухню – будь, что будет. Но на кухне уже никого не было. И Славик с Петькой проследовали из избы во двор, едва успевая за Родионом.Глава 4
– Куда торопишься? – спросил Петька старшего брата, оглядывая покосившийся забор и сложенные около него жерди в напоминавшей поленницу стопку. – Давай, посмотрим, куда пойдет хозяйка. Как оказалось, женщина заглянула в сарай. И выйдя оттуда с граблями, вилами и самодельной лопатой прошла за изгородь. – Не закрывайте, – обгоняя братьев, обратился Петька. Хозяйка испуганно оглянулась и с недоумением уставилась на троих парней. Наконец спросила: – Вам кого? – Вас! Мы Вам поможем! – выхватывая вилы, сказал Петька. – Только скажите, что нужно делать? – Откуда взялись. С неба, что ли упали. Чистенькие какие, и в узких штанах. Нешто с Европы пожаловали? – продолжила ребят с интересом разглядывать хозяйка. – А мы дети бригадира колхоза! – нашелся Славка. – Дак, выросли у него дети-то, а внуки малы еще… – пожала плечами женщина. – Ладно, раз хотите работать – следуйте за мной. Девки, наверно, уж успели сегодня умаяться. – А мы из другого села, из другого колхоза, – добавил Петька для убедительности. – Ладно, ребятки, пошлите за мной. Только вилы не забирайте. В хозяйстве последние. Кормилец-то наш, муж мой, занемог, еще до войны слег. Вот теперь одни с детками и пластаемся, ладно хоть все взрослые. Вон уж внучок появился у одной дочки. – А всего сколько детей? – спросил Петька. – Восемь. – Ого, – присвистнул Родион. – Сейчас редко у кого бывает столько. За что тут же получил от Петьки подзатыльник. – Ты, че, брат? Тот в ответ подкрутил Радику у виска, мол, че несешь – на дворе другое время, попытался выразить он без слов свои мысли, чтобы еще больше не смущать хозяйку своим неадекватным восприятием того, что происходит. – Из них четверо парней. Все вас старше будут. Лишь бы на фронт не забрали родименьких. А то мало кто с войны этой возвращается. – А сейчас какой год? – решился задать вопрос Слава. Нужно же было точнее вникнуть в обстановку, в которой они оказались. – 43-й, – произнесла женщина. – Такой большой и неужто не знаешь, – пожала она плечами. Вскоре мы оказались на «пахоте», как она назвала обрабатываемый участок. – Лошадка одна была и ту в голодный год съели. Выбора не было. Голод ел нас. Так что теперь ребенков запрягаем. – Зоя, Катерина, передохните. В шкафу вам по лепешке крапивной спрятаны. Идите в избу, подкрепитесь. Братья все трое встали как вкопанные. Одна из девчонок, примерно на вид их ровесница была впряжена, вместо лошади, а другая тащила что-то вроде плуга. И под их неторопливым шагом, земля переворачивалась метр за метром. – Вот она, какая пахота, – произнес Слава, с жалостью глядя на девчонок. Потому как тружениц мотало из стороны в сторону, можно было понять, что девчонки трудятся на исходе сил. А может их шатало от голода. – Здорово, девчата. А ну показывайте, как тут впрягаться! – Слава подменил худощавую девушку с круглыми черными глазами, тащившую плуг. Славе показалось, что она глядела на него, как на избавителя каторги. Он, как сладкоежка, обычно таскал в кармане леденцы. Нащупав в курточке конфетки, он протянул пару леденцов девушке. И еще две карамельки ее напарнице. – Спасибо, – поблагодарила бледными губами красавица с густой темной косой. – Оо конфетки, как давно их не ела, – обрадовалась ее напарница, выглядывавшие рыжеватые кудряшки и зеленые глаза говорили о ее веселом нраве. – Так бы вас и расцеловала, – насмешливо сказала она, распечатывая конфетку. – Знал бы, что встречу вас, побольше бы прихватил, – сказал Славка. – Килограмм или мешок лучше, – добавил Петька и снял с себя спортивную куртку, надевая на плечи рыжеволосой девушке, которая начинала подрагивать, вероятно от ветра. – Держи, теплее будет. – Ну точно чудеса какие-то! А сам не замерзнешь? – Работать надо. Некогда мерзнуть, – схватил приспособление для вспахивания Петька, позади Славы. – А мне что делать? Самого старшего без работы оставили! Эх молодежь даешь! – проговорил Родион, следуя Петиному примеру. Подавая в руки свою толстовку девушке с черной косой. – Спасибо. Но вам самому нужна. – Бери, тебе нужнее. Слава решил последовать примеру братьев. И подал ветровку хозяйке. – Мне-то зачем. Что накину – то и ладно. Кто на старуху смотрит. – Вы не старуха. Можете отдать, кому нужнее. У вас ведь есть еще дочки… – Аннушка и кормилица Маша. – А куртка осталась только эта, одна… – с сожалением протянул Слава, чувствуя, как спину охватил холодный ветер. – Знал бы, принес на всех, много. И тут же получил от Пети подзатыльник, мол, за языком следить надо. – А работы хватит, – обратилась к ребятам хозяйка. Ты пока вперед беги, навоз под плуг подкладывай. – А потом, когда закончишь раскидывать – можешь грядку осилить. Посадим чего-нибудь понатыкаем. Вдруг что из позапрошлогодних семян своих и вызреет. А коль воды с речки наносите – цены вам не будет. Коромысло там, – махнула рукой женщина в сторону сараюшки. – А я пойду тогда скотинку подою, раз помощники пожаловали. Может, козлушка и даст стакан молочка для Митеньки. – Только вилы и лопату не ломайте, не забирайте. Потом в сарае спрячите или в избу занесете – лучше и того. – Не волнуйтесь, хозяйка, – заверил Петька. – Все вернем в целости и сохранности. – А плуг куда? – А плуг соседям передать можно. Дом от нас следующий, – женщина показала рукой, в каком направлении располагается изба. – На всю деревню два – вот и перепахиваем землю торопимся, чтобы всем успеть. Весенний день весь год кормит. Хотя сейчас в войну, это и не совсем так. И все же, как говорится, сделал дело – гуляй смело. Когда-то так и было. И когда только закончиться эта страшная напасть… – Хозяйка тяжело вздохнула.Глава 5
«Плуг» – так ребята назвали приспособление, которым перекапывали землю, оказался довольно тяжелым. От работы изнутри становилось жарко, а снаружи, несмотря на майское солнце, лицо, спину, руки леденил ветер. В ботинки насыпалась липкая земля. – Подожди, ботинок очищу, то и дело останавливал плуг Слава. И оба брата переводили дух. – Надо было сапоги натянуть. – Надо было много что сделать. Куртки прихватить теплые, сапоги, одеяла. Чтобы людям помочь. А мы о себе только печемся. Терпи, давай, люди вон вообще в портках и резиновых калошах здесь ходят, а кто и деревянных. Видел у хозяйки какие колодки. Земля у него набирается, – ворчал Петька, сам при этом вытряхивая землю из ботинок. Ребята, покряхтывая, то и дело останавливаясь на передышку одолели вторую после девчонок четверть поля. – Передых нужен, – простонал Слава. – Согласен, – тут же брякнулся прямо на полосу Петька. – Лучше бы сейчас деду помогали. Надеюсь, мы тут не задержимся. Дедушке Ефиму нашему помощь вообще-то также нужна. – О дедушке вспомнил… А ведь на речку все удрать мечтали, а я между прочим радовался подмоге из города. Вот и по делом сейчас, – съязвил Славик. И добавил. – Хозяйку-то ведь тоже сейчас не бросишь с девчонками. – И это верно. – Что перекур, салаги, затеяли? – присел к братьям Родион, который уже практически справился со своей задачей, растаскав навоз по пашне. – А ты как хотел, попробуй-ка землю повспахивать. – Пить хочется, надо, наверно, до речки дотопать, – еле шевеля языком, проговорил Славик. – К тому же хозяйка просила. Да и сами попьем. – Лежи, отдыхай, коняшка, силенки восстанавливай. Я схожу, – сказал Радик. – Я помогу, – встал, опираясь о землю, Петька. – Будем коромысло брать? – он покрутил в руках дугу, которую прежде видел только на картинках в детских книжках. Примерил на плечи. – Да ну ее. – Я также думаю, – отмахнулся от коромысла, как от безделушки, Радик. – Что воды не донесем что ли. И братья, взяв по ведру, поспешили в знакомом направлении журчащей под угором речки. Озираясь по сторонам, переглядывались, вроде и местность та же, но дворы другие, избы, изгороди. Вот она, знакомая с детства речушка, по которой они бродились с детства. Только настроение какое-то не столь беззаботное. Еще утром, приехав к бабушке и деду, они только и мечтали о рыбалке, об открытии в теплый майский день купального сезона. Но сейчас братья просто оба, не сговариваясь, припали к воде, набирая ее в ладошки и проглатывая. Казалось, ничего вкуснее они не пивали. Утолив жажду, наполнили ведра прозрачной речной водой. Когда возвращались по улицам к дому, к которому несли воду, навстречу им возле одного домика с потемневшими бревнами и покосившейся крышей, к ним подбежал чумазый мальчонка лет семи в одной майке, которая, по всей видимости, прежде была снята с дяди. – Помогите. Не проходите, – останавливая нас рукой, встал нам пути ребятам ребенок. – Но у нас нет с собой денег, – растерянно проговорил Петька. – Даже если бы были, вряд ли в годы войны на наши деньги кто-либо что-то купить сумеет, – добавил справедливо Радик. – И еды нет, – развел руками Петька. – На хоть бейсболку – он снял с себя головной убор. – И водолазку, – Радик снял с себя вещь из плотной вискозы, оставшись в олимпийке, радуясь тому, что он привык с детства одеваться, как капуста, а значит, есть возможность поделиться «лишним». – А сам не замерзнешь? – спросил брата Петька. – Ему нужней, – ответил Родион. – Где твои родители, – обратился он к мальчику. – Мама работает в поле. Папку на фронт забрали, – махнул куда-то в неведомом направлении ребенок. – А ты без присмотра остался? – Сестра ушла хлеб искать. А я тоже убежал из дома. Вдруг кто подаст. – Если нам его к хозяйке привезти, – предположил Петька. – Ты видел, что они сами крапивные лепешки делят… – неуверенно протянул Радик. – Думаю, они не обрадуются. Хочешь делать добро – делай его сам, а не взваливай на чужие плечи. – Вот именно. – Что ж делать-то будем? Вот бы домой попасть, всего набрать и принести им всем, – выпалил Петька. – Хоть бы нам вообще домой когда-нибудь попасть, – добавил Радик, которому уже становилось совсем не по себе от обстановки в которую попали. – Слушай, давай сейчас мимо дома пойдем, попробуем вход отыскать к бабушкиной половине, может, очутимся сразу в том месте и времени, где живем взаправду. – Хорошая идея, только… – Что только? – раздраженно произнес Радик, который ощущал, как желудок, напившись, напоминает о времени подступившего по расписанию обеда. – Да у нас же Славка на пахоте. К тому же хозяйка обрадовалась, что мы поле ей перекопаем. – И то верно. Славку здесь одного оставлять никак нельзя. Пропадет парень. И хозяйке дали слово – надо выполнять. Взялся за гуж – не говори, что не дюж… – и Радик снова приподнял наполненное водой ведро. – Мальчик, ты пойди домой, тут холодно, мы постараемся вернуться, что-нибудь придумаем, – виновато проговорил Петька, словно сам не веря своим словам. – Зачем зря обещаешь, – оборвал младшего брата Родион. – Если не уверен, то и не болтай.Глава 6
Заморосил дождь, земля с каждой каплей становилась все более липкой, а пашня – тяжелой. Теперь в упряжке работал Родион, отмеривая своими широкими шагами, ботинками, вязнущими в пахоте, метр за метром. А сзади уже шел Славик. Казалось, что половина полосы уже позади. Еще поднапрячься, и останется всего лишь треть. Но только чтобы поднапрячься, когда уже дюжая часть сил была отдана земле, приходилось нереально потрудиться. Когда у него стали заплетаться ноги, а руки опускались под тяжестью «плуга», ему на смену снова поспешил Петька. Только теперь он уже скорее плелся, утопая в глине. – Дойду до избы. Занесу воды, – сообщил Слава. – И может там в чем помощь моя нужна будет. – Побегай, конечно, – ответил Родион за обоих. – Отдохни и подсоби. На месте разберешься. Но в западню-то не пытайся уж без нас. – Понятен. Солдаты своих и в тылу не бросают, – ответил Славик.* * *
В избе на кухне сестры – с темной длинной косой и рыжими кудряшками чистили картошку. – Обед, барышни, готовите. Это очень кстати. Хоть картошка у вас есть, и то пища, лучше лепешек. – Эту картошку нельзя есть. – А что она ядом пропитана для гостей или золотой присыпкой? – попробовал пошутить Слава и судя по реакции девушек – у него это получилось неудачно. – Мы ее высушиваем в печи, и в колхоз сдаем, а оттуда солдатам на фронт попадает, – пояснила девушка с длинной косой, внимательно посмотрев в глаза Славе. – Себе только очистки и смеем оставить, – добавила она печально. То ли от ее разъяснения и своей неудачной шутки, то ли от этого прямого взгляда он ощутил, как щеки его зарделись. Чтобы как-то исправить свое положение, он предложил: – Давайте помогу. Есть еще ножик? Юная хозяйка с широкой косой подала ему предмет. И он принялся чистить картофель, нарочито срезая с очистками больше от картофелин, чтобы было чем семейству поужинать…* * *
Родион терпел без смены, тянул плуг, стиснув зубы. К низине земля казалась более рыжей и вязкой и все больше напоминала глину, отчего напрягаться приходилось все сильнее. В какой-то момент закружилась голова, и ему показалось, что земля его засасывает. Петька вовремя бросил плуг и подхватил теряющего сознание брата. Оттащив его к избе, прислонил к стене дома, сам просился в избу. – Вода нужна. – Так вот в бочок перелил, – указал Слава на железную емкость в углу кухни. – Что-то случилось. – Роде плохо. И братья оба ринулись на улицу с ковшами. Не усидели на кухне и девушки. После нескольких всплесков в лицо Родион открыл глаза, сделал несколько глотков и окончательно пришел в себя. – Где я? Что мы тут делаем? – пролепетал побледневший подросток с удивлением глядя на братьев и странно одетых в деревенские платья девушек. С картошкой Аня и Зоя уже разбирались сами. Родиона положили на полати – по их мнению, там ему будет спокойнее и теплее. Братья не спорили. Петька и Слава отправились возвращать плуг соседям. Так распорядилась хозяйка. Агрепина сказала, что соседям уже плуг нужнее, а остаток поля сыновья вскопают лопатой. – Сюда посадим что-нибудь из других овощей. Капусту или свеклу, а может воткну луку, если кто из соседей хоть чем-то поделится.Глава 7
На весу металлическую махину Слава с Петром долго нести не сумели. Едва оказавшись за воротами склонили набок и тащили волоком по свежей траве, стараясь приподнимать над встречавшимися корягами и камнями, чтобы инструмент не зацепило. Чтобы войти в соседский двор, достаточно было приподнять проволоку на калитке. А вот плуг парни протискивали вдвоем. – Здесь живут Петуховы. – Так точно, – послышался глухой голос. – Вам Шабалины плуг передали. – Бросайте в сенях. Помочь не могу. Петька со Славой открыли дверь в помещение. В коридорчике, который и назван был по всей видимости сенями, сидел мужчина в солдатской одежде. Курил трубку левой рукой. На месте правой свисал пустой рукав. – Теперь поняли, почему вам не помог, соколята. Вот хозяйку жду. Не знаю примет ли таким вот меня – для кого-то героем, для кого-то калекой. – Вы с фронта? – пролепетал побелевший Славик. – Сейчас с госпиталя. – А там страшно? – пробормотал уставившийся куда-то вниз, на солдатские сапоги, Петька. – Страшно, – скупо кивнул мужчина. И закурив, все же продолжил. – Страшно было с самого начала. Впереди были только немецкие блиндажи, извергающие из своих амбразур пулемётный и автоматный огонь. А мы, молодые солдаты, поднимались в атаку, и это страшная минута! Нужно встать в полный рост и двинуться вперёд на врага, когда смертоносным металлом пронизан воздух. Но мы поднимались и шли. – Вас тогда ранило? – осмелился задать вопрос Петька. Позже. Это была другая атака. Когда мы достигли указанного места, где я должен был установить пулемет, меня ослепила вспышка разорвавшегося снаряда. Тугой горячий воздух сбросил меня в окоп. Я потерял сознание… Очнулся, когда понял, что кто-то меня переворачивает и снимает с меня полевую сумку с документами, которую накануне мне отдал командир роты, так как писаря ранило. Я открыл глаза, но, не поняв, где нахожусь и что со мной случилось, стал хвататься за автомат. Не обнаружив его около себя, испугался и закричал. Этот момент так отпечатался в моей памяти, что до сегодняшнего дня я часто просыпаюсь ночью от своего крика. Вижу во сне, что на меня ползут немцы, а у меня нет автомата и мне нечем от них отбиваться. Когда окончательно пришёл в себя, то осмотрелся. Каски и шапки на мне не было. Шинель поперёк груди была разорвана осколками. Когда коснулся лица, то понял, что оно всё покрыто засохшей кровью, так как был ранен и в голову. Увидел, что около меня – наш солдат. Тогда только понял, где нахожусь и что я снова ранен. В траншее я разглядел свой автомат с разорванным пополам ремнём и сразу схватил его. Солдат объяснил мне, что многие видели, как взрывом снаряда меня бросило в окоп, и все подумали, что меня убило. Лишь к вечеру наши овладели этой высотой, и тогда командир роты приказал принести сумку с документами, находившуюся у меня. (В эпизоде о войне – воспоминания Аркадия Иосифовича Кононова, опубликованные его потомками в книге «Жизнь рядового пехотинца», – авт.). Дверь в сенях скрипнула. Мужчина приподнялся. В дверях оказалась моложавая женщина в платке с ведрами в руках. – Уф, корову подоила, – скидывая калоши, громыхнула она ведрами. – У нас гости? – Подняла глаза женщина. – Аркаша… – Она взлетела по лестницам навстречу мужу, обняв его руками. – Вера. В минуту встречи супругов Слава потянул Петю на улицу. – Жена его любит, – произнес Слава. – Конечно, – ответил Петька. – Муж живой вернулся. Это главное. – Эх, хотел бы я, чтобы в наше время девчонки так любили. Ну то есть у меня была верная подруга, которая бы, полюбив однажды, потом любого всегда ждала, как в стихотворении Константина Симонова «Жди меня, и я вернусь, только очень жди..». – А сам-то так смог бы, – вдруг пристально посмотрел на меня Петька. – Смогу. И много чего еще, если пойму, что это та любовь, которую стоит ждать, – серьезно сказал Слава. – Как у Асадова «Я могу тебя очень ждать. Долго-долго и верно-верно. И ночами могу не спать, год и два и всю жизнь, наверно…». Если это ей вправду надо. – Да, брат, ты романтик… – вздохнул Петька. – Пошли скорей лучше. Как там без нас Родя… Домой бы уже двигать надо. – Куда домой-то собрался? – решил уточнить Славик, который уже тоже мечтал снова оказаться в теплом бабушкином доме рядом с печкой, а которой наготовлено много вкусной деревенской еды. – Парни, айда сюда! – Нас зовут, – услышав окрик, неожиданно потянул назад за рукав Петка своего брата. – Это Вера. Может, что-то серьезное. – Спасибо за плуг. Ребята, вот молока возьмите. – И женщина протягивает подойницу. – Да вам, наверное, самим нужно… – У нас праздник сегодня – муж мой родимый вернулся, – просияла Вера. – Молочком с Шабалиными поделитесь. Они, наверно, впроголодь перебиваются, да внучок еще. – Это да, – согласился Славик. – Спасибо! Передадим обязательно. Можете не сомневаться, – застрекотал Петька. – И сами, ребятки, попейте, – крикнула им женщина вдогонку. Как только братья отошли, Петька припал губами к ведру и стал жадно пить молоко. – Ты что делаешь! – остановил его Славик. – Так нам же разрешили. – Очнись, Петро, ты еще успеешь насытиться, тут дети голодают. Пойдем лучше к тому мальчишке в тельняшке, ждавшего сестру, которого днем встретили просящим кушать. – Но ведро Шабалиным передать просили, – напомнил Петька с молочными «усами». – Значит, нужно перелить сколько-то… Еще бы найти во что. – Смотри, вон на огороде фляжка сохнет. Может, в нее? – привык с ходу решать проблемы Петька. – Так это ж чей-то огород и фляжка чья-то… – протянул сомнительно Славик. – А вон у изгороди банка стоит. Она больше похожа на бесхозную. Нужно только вымыть. – О, а я, кажется, колонку вижу. Братья промыли найденную банку под колонкой. Аккуратно наполнили ее парным молоком, стараясь не расплескать ни капли и направились к дому, возле которого днем встретили голодного мальчонку. Постучали в дверь. На пороге оказалась в легком дырявом платьице девочка. А следом вышел мальчик в знакомой водолазке. – Ребята, это вам. – Спасибо. – Девочка прижала банку к груди, словно куклу, поднесла ко рту, сделала маленький глоточек и подала братику. – На пей, Гриша. Господь нам посылал сегодня уже кусок хлеба, а теперь молочка. Ребенок жадно стал глотать молоко. Но видимо, не допил, и протянул сестричке. – До свидания, – попрощались с детьми братья. – Хотелось еще молока налить им, – признался Слава. – Но ведь и Шабалиным надо. – Прости, я отпил еще было… – виновато сказал Петя. – Да ладно, совсем не много. Я тебя вовремя одернул. – Правильно и сделал. Слав, ты чего там замешкался. – Сирень за изгородью красивая. Подумал, вот все как в мире удивительно. Где-то война, смерть, пули, – все то, о чем Аркадий сейчас рассказывал. – А небо вон как прояснило, чистое-чистое, и сирень цветет в мае, как ей положено. Жизнь идет своим чередом, несмотря на человеческие страдания. – Да ты, философ… Нарви лучше сирени, – надоумил брата Петька, который встал с ведром молока посреди дороги. – Это еще зачем? – Славик округлил глаза от изумления. – Хозяйским дочкам подарим. Для настроения. Пусть хоть улыбнутся. Весна все-таки. – А это идея, – и Слава сломил несколько пышных веточек, на ходу соорудив два нежных букета. – Ишь как стараешься! А я заметил, что она тебе приглянулась… – Петька подмигнул двоюродному брату и заметил, как Слава в ту же секунду вспыхнул румянцем – Кто? – С косичкой, конечно. Кудряшку-конопушку себе присмотрел, – довольно выпалил Петя. – Так, присматривай – не присматривай, все равно нам ничего не светит, – вздохнул Вячеслав. – Это еще почему? Подумаешь, постарше. Тебя-то всего на год или пару лет, может. А я… я вырасту успею! – приосанился Петя. – Вот увидишь. – Ага, ты сам-то подумай. Решил тут навсегда зависнуть? Когда вырастешь – Родину защищать запишут. А оттуда не много кто возвратится. Ну когда еще война закончится, если еще 43-й… – Так через два года. Ну кто меня на фронт таким отправит? Разве что в партизаны. – А домой, я так понял, возвращаться ты уже передумал? – уставился на брата Слава. – Ты, Петро, так не шути. Бабушка и твои предки сто шкур с нас с Родей снимут, если мы вернемся без малого… – Хм, ну да, оставаться здесь перспектива не из лучших, – согласился Петька. – Не то чтобы я струханул, но дома с мобильниками, компами как-то будет попривычней. Да и родители ждут нас, конечно, уже, наверное, все обыскались. – Вот именно. Идем давай. Нас заждался уже, наверно, Радик. Через несколько метров довольный Петька снова огорошил брата: – Слушай, Слав, есть идея и получше! – Ты снова про девчонок? – А давай и с собой в подвал заведем. И попробуем вывести с нами. Прикинь, как они удивятся, когда увидят деревенский дом с ванной и водонагревателем, а еще ноутбук и сотовые телефоны! – тараторил Петька с горящими глазами. – Решил удивить! А вдруг она окажется тебя не на четыре года старше, а прилично так. – В смысле? – Ну лет так на семьдесят семь! – выдал Слава. – Ты чего несешь такое? – возмутился Петя. – Сам-то посуди. Если мы вернемся домой, на что я, конечно, очень надеюсь, то на дворе будет XXI век. Сколько лет пройдет, если здесь мы оказались в тысяча девятьсот сорок третьем? – Хм, что-то есть в твоих расчетах, – задумался Петька. – И ты хочешь сказать, что из девчонок они сразу в старух превратятся? Мы же вроде в своем возрасте остались. – Ну нас тогда и в проекте не было, – ответил Славик. – А насчет девчонок – откуда же я знаю. Но рисковать бы не стал. И как в чужую жизнь полезешь. Или ты хочешь чисто на разведку? – Нет, я бы, пожалуй, когда вырасту, на рыженькой женился… – Да ты, Петя, фантазер! – Почему сразу фантазер! А сам-то для кого несешь цветочки? – подтрунил Петька в свою очередь над братом. И Слава повторно зарделся. – Ладно, рисковать не будет. Если, правда, состарятся, спасибо они и сами нам точно не скажут, – согласился наконец Петя. – Махнуться веками – дело серьезное. А у нас задача все-таки преодолеть пространство, чтобы попасть в свое время. Всему свое время, – философски заключил Слава.Глава 8
На подходе братьев к дому Шабалиных, им навстречу размашистой походкой шел Родион: – Привет, братва. Отнесли плуг? Молодца. Рад, что про меня не забыли. – О, Родь, ты ожил! – похлопал по плечу брата Петька. – На-ка, пивни молока. Слава согласно кивнул, мол, Радику нужно подкрепиться. – Не могу, – тихо ответил Родион. – Тебе плохо? – озадаченно спросил Славик. – Почему не лежишь? – Не могу, – Родион снова повторил ту же фразу. – Не могу, не могу, не могу больше тут находиться, – и тринадцатилетний подросток вдруг зарыдал навзрыд. – Родь, тебя кто-то обидел? – спросил Петька. – Да вы что не понимаете разве? – Братья смотрели на него с распахнутыми глазами. – Хоть мы тут и в тылу, но тут кругом беды. У хозяйки двух сыновей на фронт забирают. Ребята на несколько лет нас постарше. Думаете, живыми вернутся? Да они винтовки в руках не держали, – выпалил Радик. – Да там вся семья стонет и плачет. Мороз по коже, – поежился Радик. – В общем вот что решил, в западню нам обратно надо. Славик согласился с двоюродным братом: – Согласен. Толка от нас здесь все равно мало. Чем смогли – помогли. Объедать людей еще не хватало. – Сами в обмороки голодные попадаем. Уже есть один, – согласился Петька. – Удирать надо восвояси. Тем более, что дед с бабушкой, думаю, нас давно потеряли. – Вот только что делать с цветами… Теперь они не к месту, – произнес Слава. – Они и были не к месту, война ведь, – напомнил Петька. – Не бросай пока. Все трое, заходя в шабалинский двор, думали о том, что лишь бы в комнате народу не было, и люк в подвал отворился. – А если они все сейчас как раз в горнице, а не на кухне? – предположил Радик. – Как мы при них люком трясти будем. – Может, еще есть заход в это волшебное подполье. Братья решили оглядеть фундамент дома. С задней стороны избы увидели дверцу. – Я проверю, сказал Петька, – и юркнул в темное помещение. – Кажется, мой сотовый ушел вместе со спортивной кофтой… – То есть мы остались без фонарика или пойдешь за телефоном? – Добегу, – сказал Петька. И добавил, словно себе в оправдание. – Все равно им мобильник, как безделушка. Обнаружат и сочтут нас еще за иностранных шпионов. А мне еще пригодится. Если без него домой попаду, от отца схлопочу по полной. – Это точно, – согласился Радик. – Я мигом, – уже рванул Петька. – Цветы возьми, – крикнул вдогонку Славик. – Хотя я с тобой. Родион решил не отставать от братьев.Глава 9
Парни постучали в дверь. Навстречу вышла девушка с темной косой, кажется, ее звали Зоей. – Это тебе, – Слава протянул букет сирени девушке с выразительными глазами, и заметил, как уголков ее губ коснулась тень улыбки на мгновение. – Прости, но нам нужна спортивная курточка, точнее, то, что в ее кармане, – замялся Слава. Девушка приняла цветы, промолвив тихо «май, милый май на дворе», и молча начала снимать с себя подаренную ветровку. – Нет, не эту, – остановил ее уже Петя. – В кармане той, другой курточки, у твоей сестры. Вскоре в двери, словно бабочка, выпорхнула худенькая Анна и протянула куртку. Довольный Петька нащупал в кармане свой мобильник. Качнул головой, заметив, что телефон почти что разрядился. И все равно был доволен находкой – хоть отец ругать не будет. Он верил все еще, что вскоре окажется дома. – А курточка твоя теперь, – и он с трепетом подал ветровку обратно. – И цветы, пожалуйста, возьмите. – Спасибо, ребят. Надеюсь, вы не немецкие шпионы… – с насмешкой тряхнула рыжими кудряшками девчонка, пристально вглядываясь в странно одетых мальчишек, которые им почти всю полосу в огороде перекопали. – Зачетная шутка, – сказал Родион. – Спасибо за помощь, – произнесла Зоя. – У нас сегодня печальный вечер. Братья на войну завтра уходят, – грустно добавила она, вдыхая сирень. – До свидания… – До свидания, – успел ответить за всех Славик прежде чем девушки прикрыли изнутри тяжелые деревянные двери. – Ты что творишь, какое до свидания, – стучал кулаком по виску, уставившись на Славу, Родион. – Нам надо было проситься в подвал! Или ты хочешь, тут остаться навечно?Глава 10
– Но мы же приходили за сотовым, – попытался вступиться Петька за двоюродного брата. – Вот и уйдем с сотовым, который почти разрядился. Только далеко ли уйдем-то? Дед с бабушкой нас уже заждались и, наверное, родителям сообщили, – высказал веские доводы Родион. – Но как ты себе представляешь туда ломиться? Сестры нас уже за иностранных шпионов и без того принимают. К тому же в их доме и так сегодня печаль – братьев на фронт провожают. А тут еще из-за нас напрягаться, – пояснил Слава. – Так, пацаны, скоро темнеть начнет. Раз такие умные, говорите, что предлагаете, – казалось, Родион, больше не мог медлить ни минуты. – Родь, сейчас что-нибудь придумаем. Мы понимаем тебе, наверно, совсем фиговастенько после обморока. – Если вы снова начнете впахивать и к тому же впроголодь, следующий обморок может не только у меня случиться. А я как старший за вас пока в ответе! Славик с Петькой на этих словах прыснулисо смеху, глядя на растерянного Радика. – Ну что, щеглы, полетели! – Куда? – уставились на брата Петька с Славой. – Пойдем обследовать подвал, в который заберемся с улицы, – скомандовал вдруг Родион. – От вас новых предложений все равно вряд ли сумею дождаться.Глава 11
Петька снова первым проник в дверцу на стороне с торца дома, на полусогнутых ногах проник в подвал. Братья устремились следом за младшим. М помощью фонарика он осветил все стены подпольного помещения. И вдруг в самом дальнем углу за старой буржуйкой обнаружил люк. Заслонку тянули сначала поочередно. А потом начали все втроем. – Такое ощущение, что мы не можем выбраться из какого-то жуткого квеста, – отлетев в сторону брякнул Петька. – Ты че несешь! – завопил на него Слава. – Это не квест, а война. И мы, как слабаки, надо признать, с нее сбегаем. – Так, пацаны, не будем тягаться, как лебедь, рак и щука. Чем смогли – помогли. На фронт нас никто не отправит. Самим податься в партизаны это, конечно, можно, но сложно. И этот день нам показал, чего мы стоим, – Родион горько вздохнул. Слабаки – не слабаки. Возможно, мы просто дети своего времени. Городские баловни. – Я из деревни, – важно произнес Слава. – Ну раз из деревни, подсказывай, как отсюда нам выбираться? Как из этой деревни попасть в твою, родную. – Нашу, – добавил Петька. – Может, заслонку начнем пробивать, каким-нибудь ломом? – Ага, что все домочадцы сюда сбежались – и нас в плен, как шпионов? Или на расстрел сразу? – заметил Радик резонно. Ребята все втроем схватились за ручки люка. Их почему-то было две. – Раз, два, три, – считал Родион. – Ать, два, три, – перкрикивал старшего брата Петька. Наконец, заслонка брякнула. – Пацаны, поднатужились. Раз, два, три… – Ать, два, три… – считали все хором. И рывок на третий ржавая дверь в полу отошла, откуда крутая лестница вела в еще более глубокое подполье. На этот раз ребята неизвестности не пугались. Гуськом они спускались по ступенькам, придерживаясь за отсыревшую стену. – Дом, милый, дом, – бубнил Слава. Спустившись, оказались в темном помещении. Сотовый окончательно погас. – Брр, – как холодно, – поежился в одной футболке Петька. – Ладно, холодно. Темно, вот это проблема. – У меня есть спички, – Славик нащупал в кармане штанов коробок. – Чиркай, – одобрил Радик. Пламя каждой чиркнутой спички горело буквально несколько секунд, а ответ озарял только то, что было под носом. – Много спичек еще осталось? – поинтересовался озабоченно Славик. – Да почти полный, – отозвался Слава. – Все равно пока делаем не по уму. Перечиркаем, и будем куковать, так и не найдя отсюда подземный выход к своему дому. – И что предлагаешь? – Светить будешь исключительно возле стен и ближе к полу, а мы с Петькой на четыре глаза оглядывать поверхность в поисках заветного проема. – А если нет его, этого проема? – с опаской посмотрел на братьев Петька. – Так, малой, не наводи панику. Будет, – заверил Радик младшего брата. Братья, забывая о голоде и промозглом холоде, тщательно метр за метров, освещали стены подземелья в надежде найти проход. – Я больше не могу, – вдруг расплакался девятилетний Петька. – Давайте обратно, пока не умерли с голода. – А там-то нас кто накормит? – пробурчал Славик. – Крапивой питаться будем. Хозяйка из нее хоть лепешки с мукой готовит. А мы… Эх… – Славка свети, – сказал Родион. – Пусть Петро отдохнет. А мы все равно должны обойти помещение, тем более пока спичек хватает. – Скоро закончатся, – произнес Славик. – Штук десять – пятнадцать осталось. – Мдаа. Тогда так, светим, а я в диаметре нескольких метров стену ощупываю. Ок? Давай же. – И так стараюсь, – вздохнул Славка, продолжая чиркать по боковой стороне коробка, вызывая пламя. – Ну чего ты медлишь? – торопил брата Радик. – Да вся сторона исчиркалась. – По другой тогда наяривай. Или я давай! А ты стены помогай проверять наощупь. И братья на четыре руки проверяли стены. – Дыра какая-то в стене. Хоть бы проход. Господи, помоги нам! – воззвал от куда-то из глубины души Слава. – Точно. Надеюсь, мы спасены, – выдохнул Славик. И ребята друг за другом с полусогнутой спиной прошествовали по узкому коридору. После чего обрадовались сумеркам, наконец, оказавшись в родном подвале. – Урраааа, кажется, мы дома, – обнялись все трое.Глава 12
– Ну что, помогли тебе внучата? – послышалось сверху, когда ребята в полуобморочном от сосущих желудков состоянии поднимали ящики с посадочной картошкой, чтобы выставить их в горницу, а затем перенести на веранду перед, где она дожидается обычно непосредственной посадки. – Не было никаких помощников. Весь навоз сам по полю растащил, – прокряхтел дед. – Нешто на речку убежали. Надеюсь, хоть не самогону отхватили в голбце. А то поди лежат в подвале веселые сны наблюдают. Надобно бы проверить. – Открывай давай, лучше сами выберемся, – скомандовал Родион братьям не решавшимся никак открыть люк в горницу. – Так ведь журить сейчас будут, – замешкался Славик. – Ну иди обратно в сороковые годы двадцатого столетия. Там никто тебя журить не будет. – Нет, уж. Деда, привеет! – и с этими словами Слава открыл крышку. И на деревянный пол в комнате один за другим начали выставляться ящики с картошкой. – Ну что вы там, выспались что ли? – проворчал дед. – Или на речку удирали? Уж не самогону ли хрякнули? – Бабушка, дедушка, простите! – загалдели парни, озорно повыпрыгивавшие в просторную теплую комнату. – Мы все обязательно сделаем. – Все перекопаем. И картошку посадим! – Можете не сомневаться, – наперебой галдели ребята. – Ну уж хоть не сегодня. Вроде спиртом не пахнет, – принюхивалась к каждому поочередно бабушка Таисия. – Ладно, дружочки, не знаю, где вы там пропадали, но покормить вас надо. Идите ести, пока картошка горячая в чугуне. И пряжеников настряпать успела. Родион, Петя и Слава ужинали в полной тишине. – Вот смотри исправились, ишь ты. Жуют сорванцы молча, – заметил Тимофей Борисович, нарезая еще хлеба. – Бабушка, как вкусно, – нарушил, наконец, молчание Родион. – Очень, бабуль, подложи мне еще картохи с маслом, – попросил Петя. – Бабушка, я так счастлив жить и трудиться в наше время, – выдал Слава. – Ничего не ел вкуснее. Дед вытаращил глаза на внуков, постоянно отбрыкивавшихся от простой деревенской пищи, в угоду перекусов чипсами и прочей непонятной снеди. – С чего это вдруг? Нашкодничать али успели? Признавайтесь-ка, где вы были, – спросила Таисия Федоровна. – На войне, – признался Слава. На что Родион снова постучал себе у виска, предлагая брату подумать, а потом говорить. – Ну вот, говорю, сорванцы, играть удирали, – сказал дед с улыбкой. И добавил сурово. – В войну лучше не играть. Люди ради жизни воевали. – Да в тылу мы были, в тылу. В этой самой деревне, – добавил Петька, несмотря на запрет старшего брата. Слава уже хотел возразить. Но вдруг посмотрел в глаза бабушки. Как же они ей напомнили очи той девушки с длинной косой, для которой он нарвал сирени…* * *
Утром следующего дня все трое проснулись раньше обычного. Вячеслав куда-то утром исчез. Тем временем на вопросы деда и бабушки Родион с Петром отвечали, что им не спалось, и мол, пора идти работать – весенний день год кормит. А когда все собрались, умылись и сели за круглым столом по традиции пить чай с творожными ватрушками, на столе стоял букет с сиренью. – Повзрослели соколы, – любуясь на внуков, сказала бабушка Таисия.Послесловие
Книга посвящается моим бабушке Зое и дедушке Федору Коробовым – труженикам тыла. В повести описаны некоторые обстоятельства, рассказанные бабушкой и дедом, в которых им суждено было оказаться, как и тысячам других людей, будучи подростками в годы Великой Отечественной войны. В эпизоде о войне отражены воспоминания Аркадия Иосифовича Кононова, опубликованные его потомками в книге «Жизнь рядового пехотинца».Лариса Зорина. Строки посвящены Булдакову Андрею Степановичу – токарю секретного цеха на медеплавильном заводе города Карабаш.
Последние комментарии
22 часов 36 минут назад
1 день 4 часов назад
1 день 5 часов назад
1 день 5 часов назад
1 день 5 часов назад
1 день 5 часов назад