До Михайловского не дотягивает. Тема интересная, но язык тяжеловат.
2 Potapych
Хрюкнула свинья, из недостраны, с искусственным языком, самым большим достижением которой - самый большой трезубец из сала. А чем ты можешь похвастаться, ну кроме участия в ВОВ на стороне Гитлера, расстрела евреев в Бабьем Яру и Волыньской резни?.
Прочитал первую книгу и часть второй. Скукота, для меня ничего интересно. 90% текста - разбор интриг, написанных по детски. ГГ практически ничему не учится и непонятно, что хочет, так как вовсе не человек, а высший демон, всё что надо достаёт по "щучьему велению". Я лично вообще не понимаю, зачем высшему демону нужны люди и зачем им открывать свои тайны. Живётся ему лучше в нечеловеческом мире. С этой точки зрения весь сюжет - туповат от
подробнее ...
начала до конца, так как ГГ стремится всеми силами, что бы ему прищемили яйца и посадили в клетку. Глупостей в книге тоже выше крыши, так как писать не о чем. Например ГГ продаёт плохенький меч демонов, но который якобы лучше на порядок мечей людей, так как им можно убить демона и тут же не в первый раз покупает меч людей. Спрашивается на хрена ему нужны железки, не могущие убить демонов? Тут же рассказывается, что поисковики собирают демонический метал, так как из него можно изготовить оружие против демонов. Однако почему то самый сильный поисковый отряд вооружён простым железом, который в поединке с полудеманом не может поцарапать противника. В общем автор пишет полную чушь, лишь бы что ли бо писать, не заботясь о смысле написанного. Сплошная лапша и противоречия уже написанному.
Часть вторая продолжает «уже полюбившийся сериал» в части жизнеописания будней курсанта авиационного училища … Вдумчивого читателя (или слушателя так будет вернее в моем конкретном случае) ждут очередные «залеты бойцов», конфликты в казармах и «описание дубовости» комсостава...
Сам же ГГ (несмотря на весь свой опыт) по прежнему переодически лажает (тупит и буксует) и попадается в примитивнейшие ловушки. И хотя совершенно обратный
подробнее ...
пример (по типу магического всезнайки или суперспеца) был бы еще хуже — но все же порой так и хочется прибавить герою +100 очков к сообразительности))
В остальном же все идет без особых геройств и весьма планово (если не считать очередной интриги в финале книги, как впрочем было и в финале части первой)). Но все же помимо чисто технических нюансов службы (весьма непростой кстати...) и «ожидания экшена» (что порой весьма неоправданно) — большая часть (как я уже говорил) просто отдана простому пересказу «жита и быта» бесправного существа именуемого «курсант»))
Не знаю кому как — но мне данная книга (в формате аудио) дико «зашла»)) Так что если читать только ради чтения (т.е не спеша и не пролистывая страницы), то и Вам (я надеюсь) она так же придется «ко двору»))
Как ни странно, но похоже я открыл (для себя) новый подвид жанра попаданцы... Обычно их все (до этого) можно было сразу (если очень грубо) разделить на «динамично-прогрессорские» (всезнайка-герой-мессия мигом меняющий «привычный ход» истории) и «бытовые-корректирующие» (где ГГ пытается исправить лишь свою личную жизнь, а на все остальное ему в общем-то пофиг)).
И там и там (конечно) возможны отступления, однако в целом (для обоих
подробнее ...
вариантов) характерно наличие какой-то итоговой цели (спасти СССР от развала или просто желание стать гораздо успешнее «чем в прошлый раз»). Но все чаще и чаще мне отчего-то стали попадаться книги (данной «линейки» или к примеру попаданческий цикл Р.Дамирова «Курсант») где все выстроено совсем на других принципах...
Первое что бросается в глаза — это профессия... Вокруг нее и будет «вертеться все остальное». Далее (после выбора любимой темы: «медик-врач», военный, летчик, милиционер, пожарный и пр) автор предлагает ПРОСТО пожить жизнь героя (при всех заданных условиях «периода подселения»).
И да — здесь тоже будут всяческие геройства, свершения и даже местами прогрессорство (куда уж без него), но все это совсем НЕ является искомой целью (что-то исправить, сломать или починить). Нет! Просто — каждая новая книга (часть) это лишь очередная «дверь», для того что-бы еще чуть-чуть пожить жизнь (глазами героя).
И самое забавное, что при данном подходе — уже совсем не обязательны все привычные шаблоны (использовав которые писать-то в принципе трудновато, ибо ГГ уже отработал «попаданческий минимум», да и что к примеру, будет делать генсек с пятью звездами ГСС, после победы над СаСШ? Все! Дальше писать просто нет никакого смысла (т.к дальше будет тупо неинтересно). А тут же ... тут просто поле не паханное)) Так что «только успевай писать продолжение»))
P.S Конкретно в этой части ГГ (вчерашний школьник) «дико щемится» в авиационное училище — несмотря на «куеву тучу» косяков (в виде разбитого самолета, который ему доверили!!!) и неких «тайн дома …» нет не Романовых)) а его личного дома)).
Местами ГГ (несмотря на нехилый багаж и опыт прошлой жизни) откровенно тупит и все никак не может «разрулить конфликт» вырастающий в очередное (казалось бы неприодолимое препятствие) к заветной цели... Но... толи судьба все же милостива к «засланцу», то ли общее количество (хороших и желающих помочь) знакомых (посвященных в некую тайну) все же не переводится))
В общем — книга (несмотря на некоторые шороховатости) была прослушана на «ура», а интрига в финале (части первой) мигом заставило искать продолжение))
щекочущей стрункой скатывается вниз по виску, по шее, за шиворот. Испуганно «ныряю» головой в плечи и поднимаю глаза — две белые лилии свешиваются с края гроба, блистая россыпью дождевых брызг. Облегченно вздыхаю и чувствую сладкий, дурманящий аромат. Подпираю цветы теменем в надежде, что они хоть как-то защитят от дождя мое хронически больное ухо, и почему-то представляю себе, что несу на плече одногодка, погибшего на войне: на той, что была, или на той, что, не приведи господи, будет. Красный сатин шершавит пальцы, как брезентовая плащ-палатка, и белая лилия, как бледное лицо убитого друга, колышется в такт шагам.
Девчонки идут впереди. Они промокли до нитки, тонкие платья лепятся подолами к ногам, осколку солнечного луча подобен оранжевый сарафан Риты. Мои светлые брюки уже давно стали темными и, как свернутые в трубочку свинцовые листы, не гнутся в коленях.
Почесывая под измятой кепочкой затылок, подходит шофер:
— Ну что, ребята?
— Езжай, как ехал, — говорит кто-то из нас.
С каждым разом, когда я подхожу к гробу сменить кого-либо из товарищей, покойник становится все тяжелее и тяжелее… Но вот последний поворот, ленивым гулким громом урчит барабан, оркестр начинает марш.
Железные ворота распахнутыми половниками указывают путь. Процессия сворачивает на узкую тропинку.
Под листвой молоденькой акация, привычно крестясь, ее встречает пьяная нищенка. Ноги наши скользят, спотыкаются; кое-где гроб приходится поднимать и нести над оградками чуть ли не на вытянутых руках.
Идущие впереди останавливаются. Мы видим неглубокую песчаную яму, опускаем гроб на холмик выброшенной земли. На прозрачную клеенку, покрывающую покойника, натекло много воды, потревоженная движением, она переливается в желобках по краям гроба. Сережка снимает клеенку, стряхивает воду, музыка обрывается неодновременно, трубы точно захлебываются.
Кирилл стоит у гроба рядом с матерью, лицо его бледно, словно дождь смыл с него летний загар. Народу вдвое меньше, чем было вначале. К гробу протискивается грузный седой мужчина, долго откашливается и начинает речь о том, каким замечательным человеком и коммунистом был покойный — проливал свою кровь под Москвой и Берлином, честно и бескорыстно трудился на производстве, был примерным мужем и хорошим отцом. Странно, я только сейчас узнаю: покойного звали Матвей Ильич, значит, Кирилл по отчеству Матвеевич.
У Кирилла из глаз выкатываются горошинами некрасивые капли и оставляют на щеках слюдяные бороздки. Слушая надгробную речь, он удивленно встряхивает головой.
Мать Кирилла подводят к гробу, она наклоняется, целует голову мужа. Кто-то подталкивает в спину и Кирилла:
— Попрощайся с отцом.
Кирилл целует отца в лоб, и я губами чувствую, какой он, должно быть, холодный, скользкий. Покойника накрывают белым покрывалом.
— Цветы уберите, — подсказывает одна из дам под пестрым птичьим зонтиком.
Славик и Сережка выбрасывают из гроба цветы, розы цепляются шипами за покрывало, их приходится отдирать. Летят на траву и лилии, полдороги покоившиеся на моей голове. Неожиданно толпа, теснящаяся вокруг могилы, вздрагивает, раскалывается, кому-то спешно дают дорогу. В проходе появляется Поленов, невысокого роста, плотный, похожий на седого быка. Многие ловят его взгляды, а те, с кем он по ходу здоровается за руку, чувствуют себя как бы выделенными из толпы, и лица их подергиваются плесенью значительности. Поленов в рубашке с короткими рукавами, и вот уже кто-то угодливо предлагает ему свой мокрый пиджак. Он отмахивается, подходит к гробу, стоит молча, насупив седые брови.
— Подойди, поздоровайся, — шепчет Кириллу мать.
На лице Кирилла удивление, восхищение — он понимает, какая им оказана честь, но не может сдвинуться с места.
Сообразив, что именно Кирилл сын его старого знакомого, Поленов сам подходит к нему, крепко жмет руку.
— Какой молодец, что пришел! — слышится в толпе восхищенный шепот.
И я с горечью думаю: Поленов достиг такого положения, когда всякий нормальный человеческий поступок ему ставят в заслугу.
Наконец на гроб надвигают крышку, и Миша Тонкошей, вытащив из-под мышки неизвестно откуда появившийся молоток, начинает вколачивать первый гвоздь. Кирилл жмурится, с каждым ударом веки его вздрагивают. Миша делает шаг в сторону и передает гвоздя и молоток мне, я передаю Сережке: почему-то боюсь, что под моими ударами гвоздь искривится и выйдет еще одна неудобная заминка. Гвоздь впивается жалом в доску. Кто-то кидает к моим ногам толстые, мокрые, выпачканные песком веревки. Я передаю один моток Сережке и Мише, конец другого подсовываю под гроб, с противоположной стороны его вытягивает Славик. Звякают тарелки, по телу пробегает нервная дрожь. Медные горла труб подхватывают траурную мелодию марша.
Гроб на веревках подтягивается к самому краю могилы. Я оглядываюсь, вижу рядом заплаканное лицо Риты Истоминой и, вдруг оскальзываясь, хватаю выпачканными землей
Последние комментарии
1 день 16 часов назад
1 день 16 часов назад
1 день 16 часов назад
1 день 16 часов назад
1 день 19 часов назад
1 день 19 часов назад