Старая добрая вакцина (СИ) [Павел Жуков] (fb2) читать постранично

  Ампула с прозрачной жидкостью легла в адаптер инъектора, и секунду спустя внутренняя емкость устройства наполнилась препаратом. Спусковой механизм негромко щёлкнул. Раздался короткий 'пшик', и Шикейт почувствовал, как боль отступает, а голова медленно восстанавливает способность чётко мыслить.

  Смахнув со лба холодный пот, он поднял взгляд и посмотрел на человека в белом халате, убирающего со стола медицинские инструменты и отходы.

  - Если ты и дальше будешь тянуть до последнего, то в очередной раз просто не успеешь сюда доползти, - посетовал он, и со вздохом добавил: - Только вот как мне донести до тебя эту простую мысль, ума не приложу.

  - Оставьте эти лекции, док, - отмахнулся Шикейт. - Вы утверждали, что я смогу слезть. И где результат? Прошло уже целых полгода!

  - Прошло всего полгода! - перебил его доктор. - И если ты не будешь выполнять мои предписания, то курс лечения может затянуться очень надолго, а нужного эффекта так и не даст.

  Шикейт пристально и злобно посмотрел на него, но доктор был не из тех, кого можно так просто напугать, и к угрожающему виду пациента отнёсся более чем прохладно.

  - В гляделки со мной можешь не играть, - заверил он. - Я в этой игре давно уже перерос всех отъявленных негодяев города. Веришь ли, но даже у самых хладнокровных убийц во взгляде проскакивает искорка боли и отчаяния, когда из них вытаскивают пули. Даже твои мутные глазёнки начинают блестеть от слёз, которые ты с таким трудом сдерживаешь.

  Шикейт надменно фыркнул, однако спорить не стал. Сколько к боли не привыкай, а легче всё равно не становится, и смелая бравада ничуть не помогает - уж тут доктор был абсолютно прав. Любой даст слабину, когда в нос бьёт резкий запах дезинфекции, а в плоть вонзается холодный скальпель. По себе он знал, что даже пуля не так страшна: её порой и заметить-то не успеваешь. А с анестетиками у доктора был дефицит, и на простые операции он их тратил редко.

  Шикейт поднялся с кушетки и откашлялся.

  - Следующий раз...

  - Через двадцать четыре дня, - сказал доктор. - Как и всегда. Заодно к следующему разу я проверю твою кровь. Посмотрим, даёт ли это лечение хоть какой-то эффект или все улучшения - продукт твоего самовнушения.

  - Я не чувствую улучшений!

  - Но продолжаешь сюда ходить.

  - Хм.

  - Как твоя память?

  - Всё так же. Пустота, а в ней кружатся жалкие обрывки фраз, событий, мест и людей, которые ни о чём мне не говорят.

  - Не отчаивайся. Главное, что никакой травмы у тебя нет, а психогенная амнезия - обычно временное явление.

  - Прошло уже три года, док. Я не рассчитываю, что воспоминания вернутся. Возможно, так даже лучше. Вряд ли меня порадуют тайны, которые мой мозг так старательно пытается скрыть.

  Доктор проводил его до двери операционной. Там, покопавшись в шкафчике, он выдал Шикейту пластиковый контейнер с пилюлями.

  - Если станет хуже, принимай эти и бегом ко мне, - сказал он.

  Кивнув, Шикейт забрал лекарства и вышел в тёмный коридор, который встретил его запахом горелой проводки, сыростью и приглушённым шумом идущего на улице дождя. В очередной раз он подумал, как же глубоко забрался этот человек, чтобы иметь возможность лечить других. Приёмная доктора располагалась не в клинике и даже не в квартире, а в трухлявом подвале в одном из припортовых кварталов Бревиса, и Шикейт был уверен, что доку ещё и приличную ренту приходится платить.

  Он зашагал прочь, и вслед ему раздался тихий смешок:

  - Удивительно.

  - Что? - спросил он, не оборачиваясь.

  - Ты, - ответил доктор. - Ты не перестаёшь меня удивлять. Я помню, как ты пришёл сюда первый раз, едва живой и почти спятивший от боли. Как отлёживался здесь в бреду и лихорадке. Я как-то показал результаты первых проб твоей крови одному компетентному коллеге. Знаешь, что он сказал?

  - М-м?

  - Он спросил, в каком морге я тебя нашёл, представляешь? Я и сам недоумеваю, почему ты до сих пор жив, можешь ходить, думать, и где-то добывать деньги на лечение.

  - Это нормально, док, - усмехнулся Шикейт. - Порой я сам себе удивляюсь. До встречи.

  Его силуэт скрылся за поворотом коридора, а доктор в очередной раз покачал головой и, прикрыв дверь, направился в свой маленький, тесный кабинет. Где-то там, под столом, оставалась ещё треть бутылки хорошего