Брихадараньяка упанишада [Автор Неизвестен] (fb2) читать постранично, страница - 2

состав брахман входят араньяки (āraṇyaka — «лесная книга»), выделяемые обычно в особый раздел литературы. Это тексты, предназначенные для лиц, оставивших свой дом и удалившихся в лес, чтобы предаться благочестивым размышлениям. Соответственно этой цели содержание араньяк носит уже не столько практический (для лесных отшельников отпала надобность в сложных домашних обрядах), сколько умозрительный характер.

Подчас трудно провести границу между араньяками и упанишадами (upaniṣad). Упанишады — это разного рода поучения, передаваемые от учителя к ученику. Более древние упанишады в свою очередь входят в состав брахман и араньяк, сохраняя даже их названия (Айтарея, Каушитаки, Тайттирия и т. д.), другие существуют как самостоятельные тексты. Составляя как бы заключительную часть вед, упанишады иногда назывались веданта (vedānta — «конец вед», «цель вед») — название, впоследствии перенесенное на философскую школу, основным источником которой они явились.

Перечисленные разделы ведийской литературы составляют шрути (śruti — «услышанное»), т. е. откровение, внушенное будто бы свыше поэтам-мудрецам — риши (ṛṣi). Традиционную схему шрути в сжатом виде см. на стр. 9.

К другому разделу — смрити (smṛti — «запоминаемое», т. е. передаваемая по памяти традиция, восходящая к отдельным авторитетам) принадлежат ритуальные, законодательные, научные трактаты, возникшие на основе брахман и комментирующие веды. Трактаты эти, известные под названием сутр (sūtra — «нить»), образуют ведангу (vedāñga — «часть вед»). Сюда входили руководства по фонетике, грамматике, этимологии, метрике, ритуалу, астрономии, также относимые к отдельным ведам. Одни из них содержали толкования к тексту самхит, указания правильной рецитации (напр. Prātiśākhya), другие — руководства по домашним обрядам и жертвоприношениям, дополнявшие брахманы — так называемые калпасутры (kalpa). Калпасутры состояли из шраутасутр (śrauta — «относящийся к шрути»), посвященных жертвенному ритуалу; грихьясутр (gṛhya — «домашний») — наставлений по домашним обрядам; дхармасутр (dharma — «закон»; ср. ниже прим. к I.4.14), содержащих законодательство. Последние два рода сутр назывались также смартасутрами (smārta — «относящийся к смрити»). Старейшие из сутр относятся, по-видимому, ко второй половине I тыс. до н. э.; на их основе уже в более позднее время возникла обширная законодательная и научная литература, напр. Манусмрити («Законы Ману»), Яджнявалкья-смрити и другие сборники, до сих пор играющие большую роль в жизни индийцев.

Весьма характерно, что приведенная классификация ведийской литературы находит себе достаточно точные соответствия в ряде традиционных установлений, регламентировавших древнеиндийскую жизнь. Остановимся на двух таких соответствиях. Деление на четыре веды тесно связывалось с церемонией жертвенного обряда, требующего четырех главных исполнителей: хотара (hotar), который взывал к богам, произнося гимны Ригведы; удгатара (udgātar), сопровождавшего жертву пением Самаведы; адхварью (adhvaryu), исполнявшего необходимые для обряда действия и произносившего при этом формулы Яджурведы; и наконец, брахмана (brahman; не путать с названием варны), наблюдавшего за всей церемонией и исправлявшего ошибки жрецов, — функция его несколько искусственно связывалась с Атхарваведой. Другое соответствие — между родом ведийской литературы и жизненными стадиями (āsrama), учение о которых оформляется, по-видимому, уже в период ранних упанишад. Самхита составляет основу обучения на первой стадии — ученика (brahmacàrin), изучающего веды в доме учителя. Брахманы (и развивающие их сутры) регламентируют жизнь человека во второй стадии — домохозяина (grhastha), живущего семьей и исполняющего все предписанные обряды. Араньяки и входящие в их состав ранние упанишады буквально соответствуют третьей стадии — отшельника, уединившегося в лесу (vānaprastha) и предающегося благочестивым размышлениям. Интересно, что подобно тому как со временем упанишады обособляются от араньяк в самостоятельный четвертый раздел литературы, из третьей стадии выделяется четвертая: нищенствующий странник, отрекшийся от мира (samnyāsin), — идеал, неоднократно провозглашаемый упанишадами^[2].

Говоря о значении названия «упанишада» (upaniṣad, f.), следует выделить, во-первых, его этимологическое значение, во-вторых, смысл, который придавался этому слову в самих упанишадах и в комментариях к ним. Этимология здесь достаточно прозрачна. Это отглагольное существительное от upani-sad — «сидеть около» (т. е. у ног учителя, получая наставления). Толкование это можно считать общепринятым^[3]. Понимание же этого слова в упанишадах и классических комментариях несколько варьируется. Прежде всего это объяснение,