Долго и счастливо [Айя Линг] (fb2) читать постранично, страница - 3

чтобы я жил в депрессии. Я должен продолжить ее работу, например, Закон об установлении обязательного образования для детей Ателии. Существует также одно преимущество. Полностью забитый график позволяет мне временно забыть агонию потери Кэт.

Остаюсь в своем офисе как можно дольше. Катриона Брэдшоу с меньшей вероятностью будет преследовать меня здесь, где меня может посетить премьер-министр, член парламента или дипломат. Государственные дела ее не интересуют. Окруженный многочисленными книгами и документами, я представляю ужасную компанию. Даже мать избегает навещать меня в моем офисе.

Стол Кэт остался в своем первоначальном состоянии, рядом с моим. Обращаюсь к воспоминаниям о том, как она вошла в мой кабинет, а Бертрам позади нее нес стол и стул. Она сказала, что будет помогать мне в работе, так как я недостаточно сплю из-за наших ночных разговоров. Она выглядела так очаровательно возмущенной этим, что то, что я не схватил ее тогда, было свидетельством моей дисциплины.

Я сжимаю пальцы вокруг пера. Мне следует убрать ее стол, но каждый раз, когда думаю о том, чтобы позвать Бертрама, не могу заставить себя это сделать. Даже если это приносит мне боль, я предпочту видеть ее пустой стул и вспоминать, как Кэт сидела там, морщила носик, когда останавливалась над каким-то сочинением, написанным в сухой прозе, и старалась не уснуть. Или как она вставала и просматривала книжную полку позади нас, ища информацию, которая может быть полезной. Если бы не дверь, которую нужно было оставлять открытой, я мог бы обнять ее и насладиться гладкостью ее кожи.

«Сосредоточься», — выдает команду мой мозг.

У меня есть работа. Нужно оставить сентиментальность на сегодняшний вечер. Если мне повезет, то снова смогу увидеть Кэт во сне.

Предложение, которое Кэт подготовила для меморамдума об обязательном образовании, лежит на ее столе. Просматриваю страницы, пытаясь не думать об авторе этого, и стараюсь изо всех сил сосредоточиться на идеях. В последний раз интервью Кэт о детях вызвало национальную сенсацию. Возможно, если я смогу приспособить ее предложение и написать статью о важности образования, оно привлечет больше внимания.

Когда я на полпути изучения проекта, кто-то стучит в дверь. В отличие от личных комнат, дверь моего кабинета оставалась для посетителей открытой. Однако если кто-либо потребует частного разговора, у меня есть комната, которая примыкает к кабинету.

— Эдвард.

— Ваше высочество!

К моему удивлению, в мой кабинет входят трое моих друзей. Мой кузен Генри пришел со своей невестой, Элли. Справа от нее — Поппи, самая близкая подруга Кэт, а также кузина Элли.

— У нас была срочная причина увидеть тебя, и Джордж сказал нам, что ты здесь, — говорит Генри, словно читает мои мысли.

— В чем смысл этого? — Поппи трясет передо мной конвертом, демонстрируя редкую смелость. Обычно она ведет себя как робкая мышь, когда пытается поговорить со мной, но на этот раз, возможно, из-за беспокойства за свою подругу, она забыла о своей застенчивости.

— Она сказала, что заразилась неизлечимой болезнью и должна уйти, — недоверчиво говорит Генри. — Если это так, почему ты не позволил ей встретиться с врачами? Из стольких специалистов в Королевском институте должен быть человек, который может вылечить болезнь Катрионы.

— Kэт. Не Катриона, — поправляю я. Катриона — это имя, которое я оставляю за сестрой Бьянки Брэдшоу.

Генри поражен, но прежде, чем он могу продолжить, говорит Элли.

— Мы хотели бы знать, где находится Кэт, — говорит она, ее голос тихий, но твердый. Как и Поппи, она не проявляет никакой нервозности, хотя она была тихой и кроткой, когда работала с Галеном. — Я бы хотела ее увидеть.

Выражение лица Поппи возмущенное и недоверчивое.

— Как ты позволил этой другой женщине занять ее место? Я думала, ты любил ее.

— Конечно, да, — рявкаю я. Поппи выглядит ошеломленной. Я сомневаюсь, что показывал злую сторону себя лучшим друзьям Кэт. — Как ты думаешь, я бы отпустил ее, если на это была надежда?

— Значит, у нее действительно есть эта болезнь? — говорит Генри. — Она жива?

Было бы легче сказать, что она мертва. Но я не могу заставить себя сказать эти слова.

— Она жива, — говорю я. — Но это не имеет значения. Она не может выжить в нашем мире.

Элли смотрит на Поппи.

— Когда ты показала мне письмо Кэт, ты упомянула, что она не из Ателии. Неужели она не может остаться?

Несколько горничных проходят мимо двери, неся корзины с бельем. Одна из них кидает на меня подозрительный взгляд, прежде чем пройти мимо.

— Заходите, — говорю я, открывая дверь в соседнюю комнату. — Это разговор, который не должен быть услышан.

В следующие полчаса рассказываю историю