Власть Де-Марка [Артём Лейнвебер] (fb2) читать онлайн

Белый Волк. Власть Де-Марка

Глава 1 В четырёх стенах

Тюрьма. Место, где сидят преступники — люди, совершившие нечто плохое. Она является для них наказанием. Вполне заслуженным.

Однако, всегда ли справедливым? С тех пор как Костя пытался спасти шпионов прошло уже два месяца. За всё это время он видел лишь серые, грязные стены. Прутья решётки, за которой он сидел. И нескольких охранников, стоявших по ту сторону и надсмехавшимися над заключёнными.

Леонов, чья небритая, лохматая борода, выросшая за время проживания в тюрьме, и нестриженные волосы, торчащие во все стороны, являлись поводом для насмешек от охраны, сидя на холодном полу и тоскуя, ожидал своей казни. Надежд на спасение совершенно не было. Были лишь капли, обычно текущие с потолка во время дождя.

Слышны шаги. Охотник посмотрел на неровную лестницу, расположившуюся в проходе на один из этажей тюрьмы-крепости. Вошли три человека — стражники и мужчина, который со злобной улыбкой смотрел на Костю.

Он одет в довольно дорогую одежду — синий дублет с разноцветными переливающимися узорами, штаны, кожаные сапоги. Лишь одна вещь мешала идеальному виду. Это был коричневый плащ с капюшоном. Весь в пыли и грязи.

Издалека Костя смог разглядеть и лицо. Виднелись голубые выпуклые глаза, чёрные кудрявые волосы, тонкие усы и пара морщин. На пальцах каждой руки было по одному перстню с бриллиантом.

Стража вела этого человека вдоль камер с заключёнными. Затем они подошли решётке, за которой сидел Леонов:

— Вот. — сказал один из охранников. Охотник заметил, что в его ножнах был кинжал с золотым лезвием. Тот, что ему подарила Саша. — Это он.

— Отлично… — проговорил человек в дорогой одежде, смотря на Костю как на животное. — Знаешь, кто я?

— Нет. — серьёзно ответил Леонов.

— Я — Фидель Де-Марк. — после этих слов охотник бросил хмурый взгляд на человека, представившегося королём Святой Авроры. — Мне всё же удалось увидеть тебя. И давно хотел сказать, что я изменил свой план похода и Кобра уже разгромлена, а твой сопливый Фёдор Валерьевич не может найти себе уголка, чтобы скрыться.

— А мне какое дело? — сказал Костя. — И на твою сторону я тоже не встану. Никогда. Просто дождусь казни.

— Ну хорошо… Жди… — ехидно говорил Де-Марк. — Но знай, что даже если тебе удастся сбежать, ты всё равно подохнешь.

— Отлично. — всё тем же тоном произнёс охотник. — Это всё, что ты хотел сказать? Если да, то иди на хрен.

В ответ король лишь ухмыльнулся, окинул взглядом остальные камеры и пошёл в сторону лестницы.

Когда он подошёл к выходу, тень окутала его, шаги всё ещё были слышны. Громкие, гордые. Некоторых заключённых тревожил этот звук. Вероятно, они уже готовились к мукам, которые получат во время войны, представляя, как Де-Марк ходит по горе окровавленных тел.

Два стражника подошли к камере Кости, открыли её ключом, подняли охотника и повели на нижний этаж. Леонов уже знал, для чего. За два месяца его секли плетью уже около пятнадцати раз. Раны на спине никак не могут перестать болеть. У охотника явно останутся шрамы.

Во время этого мучительного процесса Костя уже не кричал, как это было в первые несколько раз. Лишь недовольно рычал. Порой его избивали кулаками.

На следующий день…

Леонова разбудили крики стражников. Все заключённые удивлённо смотрели на охрану, ведь они вели нового преступника. Все камеры были заняты. Везде сидело по несколько человек. Кроме той, где находился Костя. Поэтому новенького посадят к нему.

Вход в камеру открылся. Преступника зашвырнули внутрь, закрыли. Затем один из охранников сказал:

— Теперь никуда не сбежишь, грязный «лис»!

Костя удивлённо посмотрел на новенького. Это был молодой парень, который на вид примерно такого же возраста, что и он.

Заключённый на голову ниже Леонова. У него рыжие кудрявые волосы, изогнутые брови, жёлто — зелёные глаза. Худой. Как и все узники, одет в белую рубаху и чёрные штаны.

— Кто ты такой? — серьёзно спросил охотник.

— Меня зовут Велемир Фирсов. Я из Кобры.

— Из-за чего здесь? — Костя пристально смотрел на нового сожителя.

— Я был «лисом»… Пошёл в их клан, потому что денег на… — осёкся Велемир. — Проживание… Не хватало. Там меня предали. А… До этого я учился в университете на лучника. Но меня выгнали оттуда на последнем курсе. Потом пришлось скитаться по миру в поисках наживы. Воровать, грабить… Так я и оказался здесь.

— В чём-то я тебя понимаю… — тихо сказал Костя, после чего посмотрел в окно, также закрытое стальными прутьями. К берегу подплывал корабль. Туман мешал разглядеть его флаг. — Странно… За два месяца сюда никто не приплывал.

Чуть позже в коридор вошли три человека, одетых в плащи. Капюшоны не давали увидеть лиц. К ним подошёл стражник и спросил, кто они такие и что им нужно.

Из-под плаща показалась рука, в которой таинственная личность держала нож. Затем вылезла и вторая. Ей человек в капюшоне взял охранника за шею, а ножом ударил в живот.

Стражник, стоявший около сигнального колокола, начал звонить в него, в то время как таинственные личности скинули с себя плащи.

Это были Саша, Рина и Виринея! 

Глава 2 Побег

Островская также держала в своих руках нож, будучи готовой к нападению. Гронская достала меч из ножен. А Азраил, вытянув руки ладонями вперёд, магией открыла все камеры, чтобы узники помогли в драке.

Началась бойня. Леонов выбежал, и сразу ударил стражника, ходившего с его кинжалом, в лицо. Забрал нож и ударил в шею.

Выбежал и Велемир. Начал отбиваться кулаками, ведь взять оружие было негде. Избил троих, и увидел, как Костю окружили несколько вооружённых стражников. Присоединился к нему.

Стену пробило пушечное ядро, прилетевшее из пушки, стоящей на корабле. Убило нескольких противников.

— Костя, — закричала Саша. — Бежим!

Гронская побежала к пробитой стене, успевая отбиваться от стражи. Охотники должны спрыгнуть на крышу, перепрыгнуть на другую, спуститься на землю и побежать к кораблю.

— Давай! — не менее громко прокричала Рина. — Скорее!

Последний стражник, который сражался против Леонова и его сожителя по камере, ранил второго. Костя убил противника, после чего положил руку лучника на своё плечо. Повёл его. Рина и Азраил расчищали им путь.

Подойдя к краю, охотник спросил Фирсова:

— Прыгнуть сможешь?

— Да. — ответил Велемир. Леонов его отпустил, после чего тот прыгнул. Встал на одно колено и от боли сжался. — Агх!

Охотники спрыгнули к нему. Костя снова помогал сокамернику идти. Азраил наносила врагам различные смертельные заклинания. Такие как «velox mortem» или «periculo doloris». Рина стреляла из пистолета, а Саша кидала моментально усыпляющие гранаты. С пушек, стоящих на корабле, всё также летели ядра.

— Conbures! — произнесла Виринея, вытянув руку в сторону тюрьмы. После её слов крепость сразу же загорелась. Азраил ухмыльнулась.

Через пару минут охотникам вместе с Велемиром удалось ступить на землю. На берегу стояли Климент и Амос, защищающие команду от врагов. Охотники забрались на корабль. Однако легче не стало. Некоторые стражники успели забраться на борт. Один из них чуть не выстрелил в пороховую бочку, но Костя скинул его в воду.

Ещё пара ядер из пушек помогла охотникам улизнуть. За штурвалом стоял всё также пьяный старый капитан, что помогал Леонову отыскать гробницу Ратибора Четвёртого.

Шум на борту затих.

Азраил залечивала рану Велемиру, в то время как Костя смотрел на море, опёршись на фальшборт. К нему подошли охотники. Затем начали интересоваться о том, тяжело ли было выжить в тюрьме. Они попросили рассказать обо всём поподробнее.

Костя, бросив на них хмурый взгляд и недолго помолчав, спросил:

— Почему там, на военной базе, два месяца назад вы бросили меня?

— Прости нас… — сказала Саша, после чего обняла Леонова. — Это наша ошибка. Такого больше не повторится. Клянусь.

Костя лишь медленно обхватил её руками. Амос и Климент отошли к Виринее с Велемиром.

— Ко мне приезжал Де-Марк. — тревожно говорил Леонов, перед этим отпустив Гронскую. — Это правда, что сначала он пошёл на Белый Волк?

— К сожалению да. — серьёзно сказала Рина. — Кобра захвачена. Войско, как и мы, живём в военном лагере. Недалеко от города Цорска в Кровавом Лесу. Именно его в скором времени Де-Марк собирается атаковать.

— Чёрт… — Костя снова опёрся на фальшборт. — Мы сможем противостоять ему?

— Смотря с каким войском он придёт. Если с вялым, рыгающим и пукающим, то да. — улыбнулась Островская. Однако Костя никак не отреагировал. — А если с достойным, то шансы не велики…

Через некоторое время отошла и Рина. Саша осталась наедине с Леоновым:

— Тяжко же тебе пришлось… — говорила Гронская. Леонов продолжал хмуро смотреть в даль. — Терпеть такие муки два месяца…

— Ты хотела помочь мне в тот день? Не так ли?

— Климент не дал мне этого сделать…

— Я просидел за решёткой долгое время. Но вы всё же пришли за мной. Я вам… — слегка улыбнулся Костя. Сделал то, чего никак не мог сделать, сидя в четырёх каменных стенах. — Благодарен.

— Мне приятно снова увидеть твою улыбку. Восстанавливайся.

Ушла и Саша. Леонов встал около Азраил, всё ещё лечащей Велемира:

— Послушай… Зачем ты подожгла крепость? Там ведь были люди.

— Нет. — спокойно сказала Виринея. — Их не было. Лишь грязные убийцы и воры. Ты единственный, кто находился там незаслуженно.

— Хорошо. Пускай будет так. Но ты словно получала удовольствие от того, что делала. Нравятся игры с огнём?

— Эти твари должны быть наказаны. Мне было приятно, что от их рук больше никогда не прольётся кровь. Представь, что стало бы, окажись они на свободе? Хаос. Ещё один. Небольшой в огромном. Всё. Больше не хочу об этом говорить.

— Ладно. — сказал Костя, а затем посмотрел на Велемира. — Ты как?

— Уже лучше. — ответил Фирсов. — Спасибо.

— Не хочешь устроится на работу королевским лучником?

— Было бы не плохо, но… Я же не закончил университет.

— Могу поговорить с королём, — говорил Леонов. — Если, конечно, захочешь.

— Спасибо.

После Леонов подошёл к капитану, стоявшему с бутылкой рома:

— Здравствуйте. Помните меня?

— Тебя хрен забудешь. Чего надо?

— Так, просто…

— Тогда пошёл вон. Мне ром надо допить. Ах да, и корабль вести…

— Всё-таки вернулись на работу?

— Вон!

К вечеру охотники уже прибыли в военный лагерь. «Атлатль» был единственным военным кораблём, стоявшем недалеко от этой огороженной территории. 

Глава 3 Военный лагерь

В этом месте находилось около пятисот воинов. Среди них были люди, эльфы и гномы. В каждом шатре жило по два — три солдата. Однако у охотников были свои личные.

Костю поприветствовал Фёдор Валерьевич. На долгие разговоры у него не было времени. Лишь на подготовку к войне.

Саша провела Леонова в его шатёр. Там стояли кровать, стол с зеркалом, на котором лежал небольшой нож. Костя сбрил им бороду и подстриг волосы, после того как ушла Гронская.

Затем охотник снова вышел на улицу. Увидел сидящих и попивающих пиво у костра солдат. Они рассказывали вполне завлекательные истории о битвах с кровожадными чудовищами и злобными магами. Леонов присоединился к ним:

— Будешь? — спросил бородатый гном, протягивая деревянную кружку с пивом.

— Да. — Ответил охотник и взял её. — О чём говорите?

— Вукол утверждает, что один убил пять леших подряд! — посмеялся высокий, морщинистый солдат, показывая пальцем на желтоглазого парня средних лет, которого назвал Вуколом. — Ну и брехло!

— Да я не вру! — возразил тот. — Это было пару месяцев назад! Клим тогда был со мной!

— Верно. — подхватил эльф по имени Клим со множеством шрамов на лице и мечом за спиной, навершие которого блестело от лунного света. На нём был чёрный нагрудник и чёрные наплечники. Его тёмные волосы были собраны в длинный хвост на затылке. — Вот только ты тогда знатно пересрал! Бросил меч из рук, а потом рванул с такой скоростью! Хрен догонишь!

— Клянусь вам, он врёт! — оправдывался Вукол.

Солдаты посмеялись, а парень недовольно уставился в землю, явно придумывая новое оправдание.

— Помню, — сказал немолодой воин, захлебнув пива. — Как-то раз в лесу проходил через реку. Так оттуда такая большая херь вылезает. Как её… Когтерог что ли… В общем я её по морде пару раз пизданул дубиной до такой степени, что та даже ухом шевельнуть не смогла!

Снова раздался смех. Костя заметил, что в кустах за ними кто-то наблюдает. Человек в тёмно-голубой майке с капюшоном. Вероятно, шпион Де-Марка.

Охотник немедля встал и побежал в его сторону. Тот развернулся и начал убегать.

В темноте Костя смог разглядеть, что шпион был очень худ. Майка на нём висела.

Враг поскользнулся в грязи. Леонов, запыхавшись, подбежал к нему и перевернул на спину. Достал кинжал из его ножен и кинул на пару метров, чтобы тот не смог атаковать.

Сняв с него капюшон, охотник увидел своего первого соседа по комнате в университете:

— Ковальский? — удивился Костя. Тот в ответ промолчал. Затем ударил кулаком в живот, быстро встал и убежал.

Охотник ухватился рукой за место, в которое его ударили и пошёл обратно. У костра встретил заинтересованные взгляды и вопросы о том, что произошло.

— В кустах сидел шпион Де-Марка. — сообщил Леонов. — Мне не удалось его поймать.

— Как? — возразил высокий воин. — Почему?

— Потерял из виду.

— Значит Кобры им было не достаточно… — пробурчал эльф. — Наверное, через пару дней эта тварь уже пойдёт на Цорск… Будем драться до последнего! Не отдадим им победу!

После этих слов воины подняли свои кружки и выпили пиво до дна. Разошлись. Охотник пошёл в свой шатёр, лёг в кровать, а после крепко уснул.

На следующий день…

Леонов встал с кровати, оделся. Из-за того, что он долго не носил броню, ему пришлось снова к ней привыкать. Вышел из своего шатра, чтобы поговорить с Фёдором Валерьевичем о Велемире. Тот сказал, что сначала нужно проверить его способности, чтобы взять на работу. Неподалёку есть тренировочное поле с мишенями. Там король и оценит навыки Фирсова.

После разговора охотник пошёл в шатёр к Саше, чтобы узнать, готова ли она, ведь Островскую он уже видел на улице. Та натачивала меч.

Леонов подошёл:

— Саша? — тихо сказал он, медленно отодвигая полог. Увидел Гронскую в нижнем белье, вставшую с кровати. Дочь короля бросила удивлённый взгляд на охотника. — Ой, извини! Я не хотел!

— Ничего. — проговорила Саша, после чего встала по центру, смотря в сторону входа. — Заходи.

На лице Кости была заинтересованность, которая сменилась на изумление, когда он вошёл.

Гронская сделала несколько шагов к нему. Обняла за шею и нежно поцеловала в губы. Начала проводить руками по его щекам, смотря в глаза. Костя скинул броню на пол.

Развязал её белый корсет. Кончики небольших грудей словно сияли маленькими огоньками. Снял свою рубаху. Саша медленно проводила пальцами по его шрамам.

Охотник снял с себя всю одежду. Вместе с королевской дочерью лёг на кровать, поцеловал её в шею. Одной рукой ласково взял за бедро, а второй перебирал волосы.

Недолго думая, охотник принял нужное положение. Саша начала тихо постанывать, но не переставала смотреть в бездну его голубых глаз. Точнее, не могла перестать. Никак. Словно Костя взял над ней полный контроль.

Он слегка приподнялся, подвинул Гронскую к себе, и продолжил своё дело. Та аккуратно обняла его ногами за талию. Леонов поцеловал левую грудь девушки…

Спустя некоторое время охотники спокойно лежали в кровати. Саша гладила Леонова по голове.

— Люблю тебя… — тихо сказал Костя. В ответ королевская дочь посмотрела на него, улыбнулась и поцеловала. Встала с кровати. Затем встал и охотник.

Одевшись, они вышли из шатра. Леонов предложил пойти и посмотреть, как Фёдор Валерьевич будет оценивать навыки Велемира. Гронская согласилась.

Расстояние от одного конца тренировочного поля, где встал Фирсов, до другого, где находились нескольких мишеней, было около пятидесяти метров. Король и охотники стояли в стороне.

Лучник достал стрелу из колчана, одетого на спину. Наложил её на тетиву, прицелился. Отпустил. Попал в центр мишени.

Также произошло и с остальными двумя целями. Велемир убрал лук за спину и подошёл к королю. Тот сказал, что он принят на работу. Пожали друг другу руки.

Фёдор Валерьевич ушёл.

— Неплохо… — сказал Леонов. — И сколько же времени в день ты тратил на тренировки, чтобы так метко стрелять?

— Пару часов, — ответил новый королевский лучник, слегка улыбаясь. — Не больше. Месяца за три научился.

— Кому-то это даётся труднее. — произнесла Саша. — Молодец.

— Спасибо. — говорил Фирсов, скрестив руки на груди. — Не думал, что мне придётся защищать короля на войне. Платят то за это нормально?

— Эм… — слегка удивился Костя. — Так сразу об этом спрашиваешь?

— Да. А что не так? Звон монет всегда приятно слышать.

— Неожиданно… Я о таком нисколько не задумывался, когда начинал работать охотником. Ну а платят тут по-разному.

Охотники шли к своим шатрам, стоявшим недалеко друг от друга. По пути увидели, как в лагерь приехали на лошадях пухлощёкий король Кровавого Леса Григорий Аркадьевич в дорогой одежде жёлтых цветов и его уже четырнадцатилетняя дочь Софья.

Фёдор Валерьевич подошёл к ним с вопросом о цели визита. Григорий Аркадьевич слез с лошади. Короли пожали друг другу руки, после чего начался разговор:

— Вы готовы держать оборону? — спросил Григорий Аркадьевич, взяв из сумки, весящей на животном, завёрнутую бумагу.

— Как никогда. Вы приготовили план?

— Это нам и нужно обсудить. Пройдёмте в ваш шатёр? — поинтересовался король Кровавого леса.

— Да. Идите за мной.

— Дочь, — Григорий Аркадьевич бросил взгляд на Софью. — Последи за лошадьми.

— Хорошо, папа. — сказала та.

Фёдор Валерьевич привёл своего коллегу к себе. Внутри стоял длинный стол с лавочками, куда и сели короли.

Григорий Аркадьевич развернул бумагу. На ней была нарисована карта Цорска. Король ткнул пальцем в место, где нарисованы центральные ворота в город.

Сказал, что войско будет расположено у центральных ворот. Баллисты и лучники должны стоять на оборонительных башнях. Часть солдат станут защищать замок и улицы. Другая часть будет оборонять реку, протекающую у ворот с северной стороны. В городе должна проводиться атака из катапульт.

Солдаты Фёдора Валерьевича встанут на оборону у реки и в городе, а солдаты Григория Аркадьевича у центральных и северных ворот.

После разговора король Кровавого Леса сразу вышел из шатра и поехал обратно, по пути к лошади лишь бросая любопытный взгляд на работу, которой занимались солдаты.

На следующий день жители военного лагеря встали ранним утром, оделись в доспехи и вооружились. У всех были совершенно разные мысли: кто-то паниковал и волновался, кто-то хотел прямо сейчас ринуться в бой, а кто-то зевал и еле открывал глаза.

Последнему типу солдат старшие, более опытные воины любили дать пару подзатыльников или пинков под зад, чтобы «помочь настроиться на сражение и не падать духом».

 Глава 4 Оборона Цорска

Солдаты, как и охотники, стояли в городе в ожидании атаки уже несколько часов. Никого кроме них не было. За это время некоторые из воинов успели набрать себе еды и пару десятков гранат из пустых торговых лавок.

Костя размахивал своим мечом в воздухе. Это он называл подготовкой к сражению. Рина слегка посмеялась над этим, после чего решила составить ему компанию и немного помахаться на мечах. Саша с улыбкой смотрела на них.

Амос и Климент стояли в стороне и никому не мешая общались о своём. О том, как Агееву во время войны с адом довелось увидеть суккуба. Демонов этого вида сейчас полностью истребили. О том, как на Амоса в лесу напал единорог. Затем обсуждали, тяжело ли работать охотником в первое время после окончания университета.

Виринея повторяла некоторые заклинания для битвы. Подкинула вверх небольшой камушек, навела на него рукой, сказала заклинание. Тот расщепился на маленькие кусочки.

Велемир, как и все остальные лучники, стоял на оборонительной башне. На нём сияла новенькие доспехи: чешуйчатая броня, стальные наручи. На ногах красовались кожаные сапоги.

Григорий Аркадьевич и Фёдор Валерьевич вместе с парой стражников стоял у замка. Войском, стоявшим у ворот с северной стороны, командовал генерал.

К битве готовы все.

Через пару минут за центральными воротами раздался грохот. Лучники начали стрелять. Баллисты тоже задействовали.

На городскую аллею прилетел огромный камень, пробивший ворота. Под его удар чуть не попали пара воинов, которые от страха отбежали на пару метров. Достали мечи.

В город заехали на лошадях Де-Марк и его солдаты. Сзади они везли катапульту на колёсах, с которой и произошёл выстрел камнем. На этот раз Фидель был без плаща с капюшоном. На голове надета золотая корона с различными бриллиантами.

Фидель резво спрыгнул с лошади и зарубил одного из воинов. Кто — то из его сторонников также спустился и ринулся в бой, а кто — то достал ружья, сидя на лошади, и побежал вперёд, расстреливая противников.

Охотники достали мечи. Островская взяла гранату и кинула в сторону нескольких вооружённых солдат, бегущих на неё. Взрыв был довольно сильным. Те упали на землю. И, вероятно, больше никогда не встанут.

Леонов бился против двух солдат: довольно низкого, худого эльфа, внешность которого вызывала вопрос о том, как он стал королевским воином, и здоровяка, рост которого был метра два, не меньше. Саша помогала справиться с ними.

Амос стрелял из пистолета во всадников с ружьями в руках. После того, как убил одного из них, забрал ружьё и продолжил дело.

Климент бегал по крышам и убивал вражеских лучников, которые успели туда забраться. На каждой крыше их было по несколько. Несколько стрел пролетали очень близко к Агееву, но он успевал уклоняться.

Фёдор Валерьевич и Григорий Аркадьевич отбивались от появившихся из неоткуда чончонов. Видимо, они живут в лесу, неподалёку от города. Других вариантов нет.

Неподалёку от них сражались эльф Клим со шрамами на лице и Вукол, что когда-то сбежал от леших.

Вукол, в отличии от своего товарища, был совершенно не опытен в сражениях, поскольку он постоянно спотыкался и неумело размахивал по сторонам своим мечом, в то время как Клим прикрывал его и одновременно осыпал кучей матов.

Григорий Аркадьевич побежал в атаку на четверых вражеских солдат, сумев уйти от чончонов, один из которых укусил его в плечо, а другой порвал рукав на золотистом дублете.

Де-Марк, прорубая путь мечом, подобрался к Фёдору Валерьевичу, замахнулся и чуть не ударил. Тот парировал удар, провоцируя врага насмешками.

Немедля ни секунды, Фидель захотел вонзать меч в правый бок короля, однако Фёдор Валерьевич вовремя отпрыгнул и получил лишь царапину, после чего атаковал своего врага мечом с такой скоростью, что тот еле — как успевал отражать удары.

Де-Марк получил кулаком в лицо, упал. Оружие упало из его рук. Фёдор Валерьевич подставил меч к его горлу, но в ответ получил лишь злобную ухмылку.

Фидель медленно и незаметно достал дымовую бомбу из поясной сумки. Бросил на чёрно — белую плиту, на которую он упал, уложенную у входа в замок.

Едкий, пахучий дым окружил Фёдора Валерьевича. Тот ничего не смог разглядеть кроме серых, густых стен. Король закашлял и закрыл глаза.

Через некоторое время дым развеялся. На плите никого нет. Правитель огляделся по сторонам, и Де-Марка также нигде не было видно. Вероятно, убежал.

Воины всё продолжали кровавую бойню. Из пятисот солдат Фёдора Валерьевича в живых осталось около двухсот пятидесяти. А из восьмисот солдат Де-Марка осталось триста.

Вражеское войско решило отступить, смотря на трупы своих друзей и близких. Кто — то из них еле сдерживал слёзы, а Кто — то молча уходил, окидывая хмурым взглядом полуразрушенный город.

Саша, убирая меч в ножны, подбежала к королю с вопросом о сражении с Де-Марком. Тот ответил, что Фидель словно исчез после того, как кинул дымовую гранату, ведь войско отступало без него.

Правитель приказал армии собираться в военный лагерь. Перед этим его поблагодарил за помощь Григорий Аркадьевич. Солдаты забрали из своих шатров все самые необходимые вещи, запрыгнули на лошадей и двинулись в путь.

Следующее место, которое они должны оборонять, это город Пиковая Дама в королевстве Смертный Дух. 

Глава 5 Куда пропадают деньги?

Через пару дней армия добралась в ещё один военный лагерь, находившийся недалеко от города. Ничего особенного там не было. Лишь цвет шатров изменился с красно — белого на чёрно — белый.

Вместе с воинами из Белого Волка там жили ещё и воины Валерия Геннадьевича — короля Смертного Духа, по совместительству отца Фёдора Валерьевича.

После битвы в Цорске броня солдат осталась повреждённой. Исцарапанной и помятой. Они думали, что в течение нескольких дней получат новую. Однако так и не получили.

Как и все, Леонов был этим недоволен, несмотря на то что на его броне виднелись лишь пара кровавых пятен. Небольшая группа солдат, состоящая из четырёх гномов и трёх людей, вообще планируют устроить бунт, сначала заманив пару десятков воинов на свою сторону.

Рина подошла к Косте, ещё не зная о возмущениях армии:

— Что происходит?

— Солдаты не довольны тем, что не получили новую броню. Некоторые уже замышляют бунт…

— Хм… — задумалась Островская. — Пойдём за мной.

Рина повела Леонова в один из шатров. Он не знал, кто там живёт, ведь шатры, где жили охотники, находились недалеко друг от друга.

Охотники зашли внутрь. Теперь Костя знает, где живёт мама Островской — королевский казначей. Она сидела за письменным столом, на котором лежали мешочки с монетами и бумага, явно предназначенная для написания письма. В руках держала перо, кончик которого был в чернилах.

— Мам, — сказала Рина. — Ты слышала о жалобах солдат?

— Нет. — спокойна говорила Алиса, взяв письмо в руки и прикрывая его текст от глаз охотников. Костя обратил на это внимание. — По какой причине?

— Они не как не могут получить новую броню. Неужели не хватает на это денег?

— Всё в порядке. Через пару дней новенькие доспехи засияют на них.

— А это письмо, я так понимаю, просьба о её получении? — сказала Рина, указав рукой на бумагу. — Верно?

— Да. Что — то ещё?

— Ничего. Спасибо, мам.

Охотники вышли из шатра. Островская попросила Костю успокоить воинов, что замышляли бунт. Леонов хотел спросить о том, почему её мама так подозрительно прикрывала от них письмо, но не успел. После своей просьбы Рина сразу ушла на тренировку.

Леонов разыскал группу солдат, обсуждающих план бунта. Конечно, остальные воины не относились к этому в серьёз, а некоторые надсмехались, проходя мимо, пока те в ответ косо поглядывали, но всё же, никто не знал, чем это может обернутся.

Охотник подошёл к этой группе, и, легонько похлопав одного из них по спине, сказал, что через два — три дня доспехи будут изготовлены и доставлены в лагерь.

Воины не поверили. Говорили, что через эти два — три Костя придёт к ним и скажет точно так же. В ответ охотник попросил сначала дождаться результата, а потом уже «обдумывать свой злобный план».

Те, недолго переглядываясь друг на друга, согласились.

Леонов ушёл, после чего прогуливался по лагерю. Пара солдат таскали деревянные ящики с корабля, недавно прибывшего из Нуньеса. Именно там больше всего готовят и поставляют еды для военных.

Не так давно охотник заметил, что Амос и Климент в последнее время неплохо ладят друг с другом. Вместе выполняют работу, тренируются. Только один не орёт на другого, как это происходит у эльфа Клима и его приятеля-неряхи Вукола.

Саша с Риной — два, как показалось Леонову, совершенно разных человека. Одна — мягкая и ранимая, а другая — решительная и отважная. И всё же, несмотря на это, они были неразлучны. Их словно что — то связывало.

Закат. Костя заметил, что Алиса Островская зашла в шатёр к своей дочери. Охотник незаметно пробрался в шатёр казначея и забрал уже свёрнутое, приготовленное к отправке письмо.

Услышал шаги, всё ближе и ближе приближающиеся ко входу. Леонов быстро залез под кровать. Оттуда он видел лишь чьи — то ноги в кожаных сапогах. Если судить по ним, то можно понять, что только что вошёл один из воинов.

Своим грубым мужским голосом, ещё не отодвинув полог, он начал говорить:

— Алиса Ерофеевна, Фёдор Валерьевич призывает вас к се… — прервался воин, увидев, что её здесь нет, недолго постоял, покрутив головой, и ушёл.

Костя развернулся на бок и вылез из-под кровати. Встал, отряхнулся от пыли, которой там скопилось достаточно, положил письмо в поясную сумку и вышел на улицу.

Увидел Алису Островскую, стоящую у тренировочного поля. Быстро проскользнув сквозь толпы солдат, пришёл к себе в шатёр. Снял броню, достал письмо из сумки, после чего бросил её на стол.

Развернул письмо и, нарезая круги по комнате, начал читать:

«Здравствуй, дорогой Герд!

Как ты поживаешь? Как там наше вампирское племя? Всё так же правит городом?

Совсем недавно я, не поверишь, загипнотизировала короля Белого Волка, у которого работает моя дочь, и стала казначеем! В связи с военными действиями я была вынуждена покинуть Кобру и путешествовать по разным городам, где проходит оборона от войска Фиделя Де-Марка.

Я догадываюсь, что за два месяца людей в и без того маленьком городке стало гораздо меньше, а скоро вообще ни одного не останется в живых. Питаться вам будет не кем и не чем, ведь продукты тоже рано или поздно пропадут.

Поэтому каждый месяц я буду отделять вам часть государственных денег. По окончанию войны на них вы должны перебраться в Кобру, чтобы потом держать в страхе и его население.

Королева племени вампиров Алиса Островская»

Костя поразился и, не задумываясь, сразу пошёл к Фёдору Валерьевичу, чтобы показать письмо. Пришлось сказать правду о том, что оно было украдено.

В ответ король недовольно посмотрел на Леонова, после чего начал читать.

— Фёдор Валерьевич, — сказал охотник, когда тот прочитал письмо и разочаровано закрыл лицо рукой. — Всё это время она нам врала. Что теперь делать?

— Вампиров убивают осиновыми кольями. — тихо произнёс король, подойдя к стене, на которой висел небольшой топор. Снял его и протянул Косте. Тот удивился, но взял оружие в руки. — Тогда сруби ветку и заточи.

— Я не буду её убивать…

— А я и не говорю этого делать. Надо лишь припугнуть.

— Вы думаете, что это сработает?

— Вполне. Только наедине. И не в лагере. Ясно?

— Да…

Леонов аккуратно и не привлекая внимания вышел из лагеря, после чего пошёл в рощу, находящуюся неподалёку. Нашёл небольшую осину, отрубил её ветку и начал натачивать.

Через некоторое время осиновый кол был готов. Костя зашёл в шатёр к Алисе, занятой ещё одним письмом. Та спросила у охотника, не знает ли он, куда пропало первое.

В ответ Леонов соврал, что всё это время был на тренировочном поле, закреплял свои навыки, и даже мимо её шатра не проходил. Алиса поверила. Недолго помолчала, а затем спросила с какой целью пришёл охотник.

Тот ответил словами, придуманными ещё по дороге в лагерь. Сказал, что по приказу Фёдора Валерьевича он должен показать новую голубятню, стоящую недалеко от рощи.

Через некоторое время охотник и казначей, который очень часто тёр глаза, зашли в глубь небольшого леса. Их окружали деревья, которые закрывали яркий лунный свет, кустарники и несколько завядших лесных цветов. Больше ничего.

Костя остановился, молча бросил хмурый взгляд Алису. Та прошла ещё пару метров, обернулась и спросила: «Почему ты остановился? Как скоро придём?».

Леонов достал осиновый кол, висевший на поясе за ножнами, где находится меч.

Алиса посмотрела на кол. На её лбу от недоумения, недолго переходящего в злость, образовались несколько морщин. Она поняла, что скрывать зрачки, которые от голода постепенно менялись в цвете с её привычного карего на красный, как это обычно происходит у вампиров, уже нет смысла.

— Неплохо… — строго сказала она. — А я всё думала, куда пропало моё письмо…

— Увольняйся с должности и уходи. — не менее серьёзно говорил Леонов. — Фёдор Валерьевич уже знает о твоей тайне.

— Какое мне дело до этого придурка? Политик недоделанный… — усмехнулась Алиса. — Загипнотизирую ещё раз, если надо. А тебя убью прямо сейчас, если не бросишь свой кол в воду и не пойдёшь обратно в лагерь как ни в чём не бывало!

— Уходи. — снова сказал Костя, словно не обратив внимания на слова Алисы.

Та грозно посмотрела на него, будто пытаясь залезть в душу. Выражение лица Леонова нисколько не изменилось. Серьёзное и чуть уставшее. Он крепко зажал осиновый кол в руке.

Глаза Алисы окончательно сменили цвет. Когда она злобно улыбнулась, Леонов увидел её острые, явно ничуть не уступающие острию меча, клыки.

Алиса, громко шипя, набросилась на охотника, чтобы укусить. На тот момент она двигалась быстрее ветра. Однако Костя успел среагировать и защититься от нападения, схватив её одной рукой за плечо, а другой размахивая колом.

Продолжая шипеть, Алиса уклонялась от ударов. В один момент Леонову удалось ранить её. Он вонзил кол в шею. Точнее, в место чуть выше ключицы.

Кровь полилась рекой. Алиса упала на землю и, медленно закрывая глаза, умирала. Не уронила ни одной слезы. Это доказывало то, что никогда в жизни она не позволяла себе склоняться перед страхом.

Костя испугался. Ведь он не хотел её убивать. Даже не было такой мысли. Не было желания. Однако теперь перед ним лежит на земле труп королевского казначея.

«Что мне теперь сказать Фёдору Валерьевичу? А Рине? Что? Ведь рано или поздно вскроется правда. Сейчас я смотрю на Алису, убитую мной. Моими руками…»

Вынув из её шеи кол и держа его в руке, охотник медленно пошёл в сторону лагеря, где увидел окидывающего взглядом чащу Фёдора Валерьевича.

Тот испуганно посмотрел на лицо Леонова, которое было испачкано в крови, затем на окровавленный кол, который он так и не выкинул. Охотник молча подошёл к королю, сжав руки в кулак от волнения.

— Что ты наделал, мать твою?! — грозно выкрикнул Фёдор Валерьевич, грубо схватив его за плечи. — Как?!

— Я-я… — заикался Костя. — Он-на с-сама…

Фёдор Валерьевич резко выхватил кол и кинул его в лес. Затем накрыл охотника своим плащом так, чтобы лицо нельзя было увидеть, и быстро пошёл с ним к себе в шатёр, обходя стороной воинов, чтобы те не заинтересовались о случившемся.

В шатре король взял бутылку со спиртом, полил его на свёрнутую тряпку и дал Леонову, чтобы тот вытер кровь с лица.

Затем облокотился на свой письменный стол, недовольно скрестив руки на груди и пристально смотря на Костю.

Охотник вытер всю кровь, опустил вниз руку, в которой держал тряпку, и тяжело вздохнул, опасаясь взгляда Фёдора Валерьевича. Он понимал, что крика короля не избежать.

— Оклемался? — на удивление тихо спросил Фёдор Валерьевич.

— Да… — кивнул Костя.

— Что произошло? Почему ты её убил?

— Она напала на меня… — тихо рассказывал Леонов. Король внимательно его слушал. — Пыталась укусить… Фёдор Валерьевич, что нам теперь делать?

— За труп не волнуйся. Тела вампиров сгнивают за день. Главное, — говорил правитель, грозя пальцем охотнику и смотря ему в глаза. — Не проболтайся об этом Рине. Скажи, например, что её мать куда-то уехала. Всё понял?

— Да…

После разговора Костя пошёл к себе в шатёр. Он не спал всю ночь, так как винил себя в произошедшем. Сидел на краю кровати, задумчиво опустив голову.

Затем долгое время нарезал круги. Казалось, что на сон ему было совершенно плевать, и усталости он уже не чувствовал. Лишь душевную муку. И больше ничего.

Вдруг Леонов бросил взгляд на свою броню. Затем на меч в ножнах. Подумал о том, как тяжело будет работать рядом с Островской. Как тяжело будет видеть её ни в чём не подозревающую улыбку. Ведь она будет ждать свою маму, не зная правды…

Ранним утром воины уже примеряли новую броню, в то время как лагерь приехал король Смертного Духа. К нему подошёл Фёдор Валерьевич и с радостью подбежала Саша. Она крепко обняла своего дедушку. Тот улыбнулся, обнял в ответ. Между ними завязался разговор.

Недалеко стоял Леонов. Он наблюдал за семьёй Гронских всё с таким же серьёзным выражением лица.

— Вот и семейное древо… — сзади подошла Рина. Она улыбнулась. Охотник посмотрел на неё, затем резко отвёл взгляд и тяжело вздохнул. Островская заинтересовалась. — Что случилось?

— А? — нехотя откликнулся Костя. — Да так… Бессонница.

— У меня есть одно зелье… Недавно взяла в Цорске. Оно поможет тебе войти в режим. Могу принести, если хочешь.

— Ну… — Леонов подумал, что если он откажется, то вызовет подозрение. — Давай. Мне не помешает…

Рина зашла к себе в шатер и через некоторое время вернулась к Косте. Протянула ему небольшой бутылёк с жидкостью синего цвета.

— Вот, держи. Должно сработать.

Охотник выпил зелье. Оно было довольно сладким. Вкусом напоминало мёд, а запахом яблоко.

Вот только его эффект Леонову был не известен. У того, кто спать на самом деле не хочет, но выпивает это зелье, вызывается рвота, которая сопровождается болью в животе.

Даже несмотря на то, что охотник всю ночь нарезал круги по шатру, его не клонило в сон.

Рина ушла. Сказала, что ей надо тренироваться. Она сделала это вовремя, ведь Костя сразу же побежал за шатёр, где его вырвало.

Леонов, опёршись на дерево, согнулся от боли в животе. Он со злостью бросил пустой бутылёк на землю. Его лицо побледнело, а голова закружилась. Однако, выйдя из-за шатра, охотник старался не показывать, что ему плохо.

 Глава 6 Загадочная повозка

В небольшой комнате, где на стенах висели несколько очень дорогих мечей разных размеров, напротив кровати стоял камин, а из окна виднелся лес, находящийся за каменной крепостной стеной, за письменным столом сидел Фидель Де-Марк.

Он аккуратно макал кончик пера в чернила и что-то писал на бумаге. Затем задумчиво бросал взгляд на потолок, опираясь на спинку стула, и снова принимался писать.

Фидель услышал стук в дверь, повернулся в её сторону и громко сказал:

— Входите!

В комнату вошёл высокий человек в доспехах, за спиной у которого был синий плащ. На щеке у него небольшой, но бросающийся в глаза шрам. Выпуклые глаза голубого цвета были такими же, как и у Де-Марка. Нос картошкой. По немытым каштановым волосам по плечи и жёсткой щетине можно было понять, что он — бывалый воин.

Человек в доспехах с улыбкой посмотрел на Фиделя, после чего проговорил:

— Всё пишешь письма своей жене? Какое это по счёту? Четвёртое? Пятое?

— Заткнись, Силайо! — закатил глаза Де-Марк, повернувшись к столу. — Я обещал писать ей каждую неделю. Сейчас она в одном укромном месте, и война туда точно не нагрянет.

— Даже родному брату не расскажешь, где это!? — в шутку возмутился Силайо. Фидель хмуро посмотрел на него. — Ладно, я по делу…

— Говори.

— Там на площадь повозка приехала. Нужно проконтролировать разгрузку товаров.

— Как!? — возмутился король. — Скажи армии, что они не маленькие сопляки, чтобы звать своего отца!

— Довольно странное сравнение… Этот торгаш никого не подпускает к повозке, и требует короля.

В ответ Фидель лишь раздражённо фыркнул и громким быстрым шагом пошёл вместе с братом к выходу из замка, в котором на каменных стенах на расстоянии пары метров друг от друга весели пока что потухшие факела, пол был сделан из плит тёмных оттенков, а библиотека занимала целый этаж.

Братья вышли во двор замка, где росли идеально подстриженные кустарники и цветы, блестящие от падающих на них лучей солнца, а фонтан с железной обнажённой девушкой, за спиной у которой были ангельские крылья, стоял по центру.

По жесту Фиделя свернули к конюшне, где сели на лошадей, чтобы добраться на место назначения как можно скорее.

«Галопом по оживлённому городу точно не проедешь, но хотя бы прибудешь на пару минут раньше. Интересно, не разорвала ли от любопытства армия того упрямого торговца? — в шутку подумал король. — Надеюсь, что нет, ведь замок я тогда покинул впустую…»

Братья проезжали по улицам, которых теснили большие деревянные дома с тёмно-фиолетовыми крышами и множество торговых лавок. По дорогам ходили грозные воины с кувалдами на плечах. Ну а кто-то чистил свой меч от крови, оставшейся после недавней битвы.

Фидель бросал хмурые взгляды на эльфов и всё сильнее сжимал повод. Он их ненавидел, но, чтобы не испортить свою королевскую репутацию, ему оставалось лишь злобно скрипеть зубами.

Почему ненавидел? Во время войны с адом его отца и военный отряд пленили и издевались эльфы-беженцы из небольшой деревни, на месте которой сейчас стоит магическая академия.

Однако Силайо хорошо относится к ним, понимая, что таких безумцев в мире гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. И не только среди обладателей эльфийских кровей.

Через некоторое время братья подъехали к повозке, которую окружала разъярённая толпа. Кучер пытался её усмирить, угрожая выстрелить из незаряженного ружья, что довольно плохо помогало.

Фидель закричал о том, чтобы воины успокоились и дали лошадям проехать. Те, недовольно фыркая и возмущаясь, отошли.

Кучер прыгнул с повозки, объявляя об успешной доставке товаров с разных уголков мира. Довольно хрупких, ведь «одно неверное движение и всё! Конец!».

Король понимающе кивнул, так как воины порой даже с оружием не очень аккуратно обращались. Затем ловко забрался на повозку, отодвинул полог и, нагнувшись, вошёл внутрь.

Темнота. Фидель нащупал пол, на котором ничего не было, и удивился. Справа от него загорелся маленький огонёк. Словно в воздухе. Затем прозвучал таинственный мужской голос:

— Что ищешь? Может помочь?

Де-Марк вздрогнул, затем начал взволнованно оглядываться по сторонам. Огонёк стал в два раза больше. Из тьмы показалась рука, которая его держала.

Затем показалось овальное лицо с острым подбородком. Глаз не было видно из-за белых очков с чёрными линзами. На левой стороне выглядывала маленькая родинка.

Он был одет в необыкновенную для этого мира одежду: красный пиджак, под которым была белая рубаха, красные брюки и красные туфли.

— Присаживайся. — спокойно сказал парень. Таинственный голос принадлежал ему.

Король увидел лавку, стоящую вдоль стены, напротив которой стояла другая, где находилсячеловек, после чего сел. Он не прекращал волноваться, поэтому руки были сжаты в кулаки, а взглядом окидывал место, в которое его так просто удалось завести продавцу.

— Господин Де-Марк, рад вас видеть… — ехидно улыбался парень. — Меня зовут Феликс. Насколько я знаю, вы готовите поход на Смертный Дух, затем на Нуньес… Верно?

— Д-да…

— Я могу помочь с завоеванием. Убить каждого, кто посмеет встать не на вашу сторону, пытать их сколько вам угодно. Или же… — улыбка парня растянулась чуть ли не до ушей. Он пристально смотрел в глаза Фиделю, словно гипнотизируя его. В чёрных линзах очков показались сияющие красным цветом глаза, в то время как у Де-Марка они стали чёрными. Через некоторое время приобрели тот же цвет, а у парня словно погасли. Король тихо глотнул, пытаясь сдержать свой страх. — Истребить каждого эльфа, что есть в мире… Разве вы не хотите этого?

— К-как вы у-узнали?! — вскрикнул Фидель. — В-вы чародей!?

— Можно и так сказать…

— Н-нет! Психопат! Хотите свести меня с ума!

— Я так понимаю… — спокойно сказал парень. — Договора не будет?

— Никогда! Даже не надейтесь!

— Что ж… Вы многое потеряли.

Огонёк погас. Фидель встал с лавки и вышел. На улице всё так же стояла толпа воинов. Один из них спросил о том, «какие же редчайшие товары находятся внутри».

В ответ король соврал, что там лежит пара ваз, карт и бутылок вина. Солдаты, недовольно бурчав себе под нос, разошлись. Остался лишь Силайо, ждущий пока его брат наконец сядет на коня и поедет обратно в замок.

Фидель запрыгнул в седло, после чего лошади двинулись в путь. Король думал о скором военном походе и о его плане. Он собирается послать отряд солдат, весь состоящий из людей, в эльфийскую деревню, находящуюся недалеко от столицы Нуньеса, чтобы те посеяли там хаос.

Однако об этом никто не знал, и знать не должен, ведь если вскроется правда, то Де-Марка будут считать ненавистником эльфов, чего тот очень не хочет.

Силайо никогда не любил воевать. Всегда был за мир во всём мире, но несмотря на это прорубал путь к своему званию генерала мечом. Правление королевством ему тоже не по нраву, поэтому трон после смерти отца он отдал своему младшему брату.

«Я бы ни за что не работал вместе с этим психом… — подумал Фидель, несильными пинками подгоняя лошадь. — Своими способностями и поведением он напугает даже самого бесстрашного воина…

Залезть к человеку в голову, просмотреть воспоминания, цели, даже принципы удаётся ему без труда. За эти пару минут, проведённые в загадочной повозке, я, узнав лишь его имя, был сражён, в то время как он узнал обо мне всё…

Этот парень словно из другого мира… Мне нигде, совершенно нигде не доводилось видеть такую одежду. Ни у дворян, ни у королей… Нигде…

Порой кажется, что никому нельзя доверять. Совершенно никому…»

Глава 7 Тренировка

Костя тихо сидел у себя в шатре, в то время как за его пределами были слышны слухи и догадки о том, куда пропал королевский казначей.

Одни говорили, что Алиса ушла с должности, потому что не выдерживала нагрузки от столь тяжёлых событий, а другие, что она наворовала достаточно денег, и уехала «спокойно доживать старость».

Это ещё больше не давало успокоиться охотнику, поэтому, когда он выходил на службу, солдаты непонимающе смотрели на его хмурый взгляд и сжатые кулаки.

Утром в лагерь снова приехал король Смертного Духа, на этот раз с целью проверки навыков бойцов.

Несмотря на его возраст и только один видящий глаз, воины старались обходить стороной его предложения «помахаться на мечах», так как всегда проигрывали.

Тренировочное поле, возле которого стояла конюшня, здесь было гораздо меньше, чем в лагере около Цорска. По кругу оно ограждено старым деревянным забором, качающимся со стороны в сторону от лёгкого ветра, в то время как на камнях, уложенных в виде спирали, нету ни одной трещины.

Старик проверял далеко не всех. Он отобрал пятнадцать, по его мнению, самых сильных солдат, которые после этого сразу поправили броню, потёрли глаза и гордо вытянули шеи, на деле испытывая страх.

В их число попал и Костя, который даже не пытался подать виду, что готов противостоять. Он тяжело вздохнул, опустил голову и что-то пробурчал себе под нос.

Первый воин пошёл. За забором столпились остальные, а Леонов стоял в стороне. К нему подошли Саша и Рина. Их лица были не менее мрачными, чем у охотника.

— Привет… — тихо сказала Островская. В её голосе слышались грусть и волнение. — Ты случайно… Мою маму нигде не видел?

Леонов молча опустил взгляд в землю. Саша аккуратно потрясла его за плечо. Костя, продолжая смотреть вниз, ответил:

— Н-нет, не видел… Может быть… Она куда-нибудь уехала?

— Очень сомневаюсь… Она бы предупредила меня… Когда ты встречался с ней в п-последний раз? И где?

— Я… Ну… — Леонов бросил взгляд в небо, затем в сторону. — С тех пор, как мы заходили к ней и… Спрашивали про броню… Я с ней больше не встречался…

— Чёрт… — Рина быстро вытерла заслезившиеся глаза, чтобы не показывать друзьям своё состояние. — Л-ладно, мы пойдём… Не будем мешать…

Девушки ушли.

Со стариком дрался уже пятый воин. Первых четырёх ему удалось сразить за несколько минут.

На удивление толпе, солдат довольно ловко защищался и атаковал. Противники скрестили мечи. Воин замахнулся, одновременно оттолкнув короля назад, и напрыгнул на него, выбив оружие из старых морщинистых рук.

Валерий Геннадьевич удивился, смотря в лицо солдату, затем встал с холодного камня. Улыбнулся и молча пожал ему руку, после чего отошёл к забору.

К Леонову подошёл Амос. Он сказал, что идёт седьмым и что «было бы не плохо, если б его заменил Климент, который более опытен в сражениях, а так на победу можно даже не надеяться».

Вопреки этим словам, на лице бородача нет ни капли волнения. Ему было плевать, ведь «даже если все пятнадцать солдат выиграют, то всё равно будут воевать. Вопрос лишь в том, где — рядом с королём, на оборонительной башне, или в городе.»

Костя молча показал ему, как старик кидает выигравшему его воину мешок с двумя сотнями луверов. Охотник думал, что Амос проявит азарт, однако тот никак не отреагировал. Лишь сказал, что «на войне важны не деньги, а жизнь народа.»

Леонов полностью одобрял слова бородача, потому что так же не понимал, к чему нужны эти бои, если солдаты и так каждый день тренируются, выбирая себе противников разных размеров. От низкого и тощего до высокого и мускулистого.

Старик победил, со всей силы увалив солдата.

Бородач ступил на камни, запачканные небольшими каплями крови. Король встал в боевую стойку, в то время как Амос только доставал меч. Через пару секунд Валерий Геннадьевич побежал в атаку.

Охотник уклонился, сильно ударив руку об забор. К счастью, меч он держал в другой. Встал, защитился от очередной атаки и толкнул противника плечом.

Старик закачался со стороны в сторону, но не упал. Грозно посмотрев на Амоса, разбежался и очень сильно ударил в лицо. Бородач даже не пытался сопротивляться, и выронил меч из рук.

Запыхавшись, король подставил своё оружие к горлу охотника. Тот изобразил, что напуган и расстроен проигрышу, затем подобрал меч, вставил его в ножны и ушёл.

Костя должен был идти драться одним из последних, поэтому, вместо того чтобы стоять и слушать крики солдат, поддерживающих своих товарищей, он решил в тишине посидеть около озера, находившегося неподалёку.

Леонов смотрел на кристально чистую воду, в отражении которой солнце плавно поднималось вверх, а на деле уходило за горизонт.

Сзади зашуршала трава. По ней шагал неряха-Вукол. Подошёл к Косте и скрестил руки на груди:

— Красивый закат… — сказал он, после чего посмотрел на охотника. — Чего такое лицо унылое?

— Так, просто… Настроения нет…

— Как я понял, ты участвуешь в этом… «Турнире»?

— Ага… — недовольно кивнул Костя. — Надо же было попасться на глаза королю…

— Это точно. — усмехнулся Вукол. — Что планируешь делать после войны?

— Не знаю… Масштабных планов не было… Буду продолжать работать охотником наверное… А ты?

— Я хочу путешествовать. Вместе со своей девушкой и… Ворчуном-Климом. — посмеялся воин. — Но, скорее всего, он будет не согласен…

— А как вы с ним познакомились?

— Это долгая история… — задумался Вукол. — Хотя нет, короткая… Наши матери вместе учились в университете, были соседками по комнате. И, в конце концов, стали лучшими подругами. Когда моя мама забеременела от… От учителя, насколько я помню, этот выродок сразу уволился и уехал из города. А она… Она умерла при родах… Тогда мама Клима решила меня усыновить. Этому злюке на тот момент было семь лет. — мрачность на лице Вукола моментально пропала. Он расплылся в милой и располагающей улыбке. — До сих пор вспоминаю, как сделал из его домашней работы бумажный кораблик. С тех пор я бегаю гораздо быстрее…

Через некоторое время настала очередь Леонова. Он, не торопясь, зашёл за забор и вытащил меч из ножен. Король, вытерев пот со лба, сказал ему что-то невнятное и также обнажил оружие.

Охотник крепко сжал рукоять меча и начал ждать атаку короля. Старик побежал на Костю, и пока тот замахивался, он сделал кувырок и свалил его с ног.

Леонов быстро встал и отбежал на пару метров, затем быстро подошёл к королю, толкнул его в грудь и выбил оружие. Медленно убрал меч в ножны и ушёл с тренировочного поля без какого-либо желания получить выигрыш.

Он решил зайти в шатёр к Саше, но по пути увидел, как в лагерь забежал запыхавшийся шпион. К нему подошёл Фёдор Валерьевич и спросил о планах Де-Марка.

Тот сообщил, что Фидель уже пошёл в поход и скорее всего уже к утру начнёт атаку. Завтра на рассвете воины также как и при обороне Цорска будут стоять в городе и ожидать летящих с катапульты камней и разбитых для въезда ворот.

Леонов зашёл в шатёр. Саша, одетая в одно нижнее бельё, поцеловала его в губы и соблазнительным голосом спросила о цели визита. Охотник серьёзным тоном сказал, что завтра прибудет с войной Де-Марк.

Гронская никак не поменялась в лице и, проводя по шрамам на груди Кости, игриво сказала:

— Что ж… До завтра у нас есть время…

Охотники снова поцеловались. Леонов, быстро скинув броню и сняв одежду, которая в данный момент ему явно мешала, лёг с Сашей на кровать, затем продолжил своё дело…  

Глава 8 Под землёй

Леонов и Гронская тихо спали, лежа в объятиях друг друга, но их сон прервал стражник, который быстро ходя по шатрам будил солдат, чтобы те через час были уже собранными и готовыми к битве.

Костя сел на край кровати и потёр глаза. Одел штаны, затем сапоги, рубашку и броню. Саша тоже не задерживалась.

Поцеловавшись, охотники вышли из шатра, к которому в поисках Леонова направлялся король. Он резко остановился, удивлённым взглядом окинул пару и пробубнил что-то невнятное себе под нос.

Фёдор Валерьевич провёл Костю с Сашей до выхода из лагеря, где стояли остальные воины. Такие же сонные и зазевавшиеся.

Через некоторое время солдаты стояли в городе и выводили последних оставшихся жителей за его пределы.

Вдруг в спину гнома, стоявшего рядом с Леоновым, прилетает маленький, но довольно острый и подходящий для убийства метательный нож. Воин упал. Его глаза закатились, а по доспехам на землю начала стекать кровь.

Солдаты увидели и шокированно посмотрели на тело. Охотник, быстро достав пистолет из кобуры, начал оглядывать крышу дома, с которой, скорее всего, кинули нож.

Затем резко прилетел второй, третий. Несколько солдат упали на землю, а Костя увидел бегущих по крышам людей, которых полезли догонять солдаты.

Леонов также забрался на верх по лестнице, где увидел убегающего человека низкого роста, одетого в кольчужную броню и исцарапанный железный шлем. На спине у него были ножны, в которых можно было носить до шести метательных ножей, однако последний сейчас находится в спине убитого солдата.

Охотник побежал за ним, громко крича и пытаясь прицелиться из пистолета. Убийца обернулся назад, чтобы посмотреть, насколько далеко от него Костя. Тот разглядел на лице щетину и три небольших шрама, которые берут начало на шее, а заканчиваются возле нижней губы.

Пробежав ещё немного, убийца спрыгнул с крыши дома на ограждение балкона, украшенное искусственными розами, а оттуда на землю.

Леонов, подбегая к месту, где спрыгнул враг, услышал рычание. Посмотрев вниз, он увидел вспотевшего, запыхавшегося после драки воина из армии Белого Волка, из рук которого пытался вырваться человек, только что убегавший от охотника. Вокруг них лежало несколько трупов.

Убийца быстро достал маленький ножик и резким движением вонзил его солдату в глаз, затем вырвался из рук и убежал, пока Костя спускался вниз.

Воин вскрикнул от боли, после чего начал медленно вынимать нож. По его морщинистой щеке стекала кровь.

Охотник спустился, подошёл к нему и взволнованно сказал:

— Прости… Я не успел…

Солдат кивнул, одной рукой прикрывая рану, а другой выкидывая нож.

Он отвернулся, окинул взглядом трупы и задумался. После недолгих размышлений оторвал часть рукава своей белой рубахи и завязал её на голове так, чтобы окровавленной раны не было видно.

На территорию города словно из неоткуда прилетело несколько огромных камней, птицами помчались стрелы, загулял скрежет мечей.

Главные ворота пробиты. Солдаты крепко взялись за оружия. Де-Марк заехал со своим войском в город, гордо слез с лошади, достал меч и без особого труда зарубил первого попавшегося воина из армии Смертного Духа.

Костя и стоящий рядом с ним, отныне одноглазый солдат услышали громкие шаги. Несколько здоровенных воинов Святой Авроры бежали на них, замахиваясь мечами.

— Сюда! — крикнул одноглазый, показывая на вход в подземный тоннель. — Бегом!

Он немедля открыл люк и спрыгнул вниз. За ним прыгнул и Костя.

Пройдя на пару метров вперёд, охотник услышал громкий грохот и треск. Обернулся. Увидел ещё один прилетевший из катапульты камень. Он полностью сломал деревянный люк, дырявые доски которого теперь валялись на земле, заблокировал выход на верх.

Косте и воину пришлось идти вперёд. По пути одноглазый взял вечно-горящий факел, заколдованный чародеем.

Вокруг тьма, неизвестность. Леонов прислушивался к каждому шороху. Где-то вода капала в лужу, а где-то крошился старый кирпич.

Тоннель был заброшен, и это помогали понять дыры в стенах, валяющиеся на полу подставки для факелов и крысы, бегающие под ногами и сопровождающие солдата и охотника своим писком.

Через некоторое время тоннель закончился. Костя спустился в также заброшенную шахту. Одноглазый спрыгнул и быстрым шагом обогнал его, чтобы освещать путь.

Неподалёку виднелось болото. Проходя мимо него, Леонов и солдат услышали бульканье. Густая зелёная пена, образовавшаяся ещё очень много лет назад, растаяла.

— Что происходит? — спросил охотник, подходя к болоту.

— Тихо! — остановил его солдат. — Я, кажется, знаю… — он подобрал маленький камешек, чтобы кинуть его в болото. — Рано или поздно они всё равно вылезут. Достань меч!

Костя достал оружие из ножен и неуверенно сжал рукоять. Воин, прежде чем кидать камень, тоже достал меч. Кинул. Из воды вырвалось уродливое, неизвестное Леонову существо.

Между кривыми пальцами длинных костлявых рук и ногу него были перепонки как у лягушки. Всё тело в чешуе, а над круглым рыбьим ртом развивались два тонких усика. С большого плавника на спине стекала вода.

Через несколько секунд вылезло ещё два точно таких же существа. Они, выходя из воды, громко и разъярённо кричали. Тот, что шёл первым, замахнулся рукой на Костю.

Леонов быстро уклонился, одной рукой схватил существо за плечо, а другой, начиная с груди, пронзил его мечом насквозь.

«Морской обитатель» упал на колени. Из его больших выпуклых глаз потекла противная тёмно-жёлтая жидкость. Охотник вынул меч и, размахнувшись со всей силы, отрубил чешуйчатую голову. Она упала на землю и начала медленно разлагаться.

Второй оказался более ловким и, сражаясь с воином, ударил и поцарапал его несколько раз. Тот ударил существо кулаком в лицо, толкнул его плечом, быстро достал пистолет и выстрелил в живот.

«Обитатель» сжался от боли, упал на землю. Пока он умирал, из его рта текла кровь, а из глаз такая же, как и у первого, тёмно-жёлтая жидкость.

К последнему подбежал Костя и пнул его в колено, ударил по спине мечом, кулаком по животу и толкнул в болото. Тот громко рычал, но обратно так и не выплыл.

Леонов с солдатом пошли дальше. По пути встретилась развилка. Охотник окинул взглядом все три пути, затем посмотрел на воина:

— Что это были за существа?

— А в университете не проходил? — буркнул одноглазый. Костя в ответ помотал головой. — Как ты у короля чёрт побери работаешь? Ох… Это утопцы. Существа из семейства rationabile marine. Преступники, которые подыхают в воде, превращаются в этих мерзких созданий.

— Спасибо… — тихо сказал Костя, следуя за солдатом, выбравшим второй путь. — Буду знать…

— Не уж то не проходил этого на духах и существах, а? Прогуливал?

— Я обучался шесть месяцев. — говорил Леонов. Воин косо посмотрел на него, поглаживая бороду. — Прошёл всё самое основное, а семейство, о котором ты говорил, на уроках практически не затрагивали.

— Значит, хреновые у тебя учителя были! — заявил одноглазый, входя в очередной деревянный тоннель. — Когда я учился в университете, был отличником. — продолжал он. Охотник делал вид, что верил. — Внимательно сидел за уроками, и при том ещё успевал за угол сходить покурить, да с прачкой потрахаться. Чудная женщина была… Если не веришь, то задавай любой вопрос по любому предмету!

— Хорошо… — задумался Костя. — О! Точно! Кто написал книгу «Magnitudo maxima» о похождениях короля Смертного Духа?

— Ты имел ввиду о похождениях по бабам? Ой, так это ж очень легко! В молодости он был с Евгенией Сорокиной, Оксаной Нечаевой и…

— Я вообще-то серьёзно спросил!

— А я так же серьёзно ответил!

— Значит, отличник…

— Эту грёбанную книгу написал Георгий Таркаев! — прошипел солдат. — Сука, с тобой даже пошутить нельзя!

— Так бы сразу… — спокойно произнёс охотник, думая о том, какой же воин раздражительный. — Долго нам ещё идти?

— Откуда мне знать? Я здесь ни разу не был!

Костя чувствовал под ногами маленькие камешки, а порой спотыкался об большие, оглядывая тёмный тоннель с сотнями пауков, если судить по количеству паутины, прилипающей к лицу.

Через некоторое время Леонов и солдат увидели лестницу, ведущую на верх. Они поднялись наружу, где продолжили драться. Охотник до сих пор чувствовал запах пыли в носу, однако сейчас он перемешивался с запахом крови бойцов.

Быстро окинув взглядом множество трупов и сгорающие полуразрушенные здания, Костя неподалёку увидел Сашу. Она проигрывала в сражении на мечах высокому мужчине в доспехах с синим плащом за спиной. У него были сальные каштановые волосы по плечи, жёсткая щетина, нос картошкой и выпуклые глаза голубого цвета, а небольшой шрам на щеке был довольно заметен.

Мужчина размахивался и бил настолько сильно и быстро, что Гронская чуть-ли не падала на землю, где её словно поджидало лежащее рядом мёртвое тело молодого воина.

Враг выбил оружие из рук Саши и грубо оттолкнул её назад. Та упала напротив трупа, а через несколько секунд почувствовала сильную боль в локте. Посмотрела на него и увидела кровь, стекающую на броню. Ей было ужасно больно опираться на правую руку. Глаза заслезились. Она очень медленно поползла от противника на левой, что никак не спасало.

Охотник, не задумываясь, побежал на помощь, доставая меч из ножен. Пистолетом воспользоваться не мог, ведь он был разряжен.

Мужчина увидел Костю и встал в боевую стойку. Он думал, что Леонов намеревается бить сразу, и уже подготовился к контратаке. Это было его ошибкой.

Костя подбежал и обманом кувыркнулся, оказавшись за спиной у врага. Встал, замахнулся, но ударить не смог, так как мужчина успел среагировать, резко подставив меч.

Он попытался ударить охотника по ногам, затем такой же тактикой, применённой в бою с Сашей, выбить оружие из рук. Леонова спасала ловкость, довольно хороша развитая на тренировках в университете.

Уклонившись ещё несколько раз, Костя с разбегу напал на врага. Того, даже несмотря на успешную защиту, оттолкнуло от силы удара. Противнику казалось, что силы были равны, поэтому он быстро достал свой пистолет из испачканной кровью кобуры, прицелился и вот-вот нажал бы на спусковой крючок, если бы не почувствовал, что им управляли.

Охотник увидел за его спиной Виринею, вытянувшую обе руки. Ладони сильно тряслись. Казалось, что она почти исчерпала всю свою энегргию, ведь у каждого чародея её может быть по-разному.

Азраил крикнула Косте, чтобы он убил мужчину. Как только Леонов замахнулся, эффект заклинания сразу прошёл, и враг снова смог отбиться, после чего толкнул его плечом и убежал.

Поднимаясь с холодной земли, охотник увидел, как тот сел на первую попавшуюся лошадь и рванул вперёд, сбивая с ног воинов. Костя грозным взглядом посмотрел на чародейку, которая и без того винила себя в произошедшем, хотел запрыгнуть на коня, стоящего неподалёку, но вдруг услышал тихий, дрожащий голос Саши, мгновенно остановивший его:

— Ко-о-ость…

— Саша… — произнёс охотник, обернувшись назад. По её щекам стекали слёзы, а кровь на локте уже засыхала, но боль так и не прошла. Леонов только наклонился к ней, чтобы помочь встать, как вдруг услышал грохот, доносившийся сзади. Очередной огромный камень разрушил трёхэтажное здание. Осколки стекла и сломанные доски чудом не задели пару. Костя поднял Гронскую на ноги, положил руки на её плечи. — Драться сможешь?

— Очень сомневаюсь… — после этих слов лицо охотника стало ещё более хмурым. Он отвёл взгляд в сторону, думая о том, как поступить.

— Иди за мной. Ты должна находиться в укрытии.

Костя взял Сашу за руку и, обходя толпы врагов и смотря по сторонам, повёл её в полуразрушенное здание, которое обыскивать и проверять уже точно никто не будет. Выбил дверь, на всякий случай держа в руке пистолет, и поднялся по сломанной лестнице на второй этаж.

— Сиди тут и не высовывайся. Я буду неподалёку. Всё ясно?

— Д-да…

— Хорошо. Скоро вернусь.

Выйдя из дома, охотник быстро достал меч из ножен и сразу же спас солдату из армии Смертного Духа жизнь, зарубив двух противников подряд, которые не давали ему встать. Через несколько секунд подбежали ещё трое.

Костя протянул воину руку, чтобы тот встал, затем вместе с ним начал отбиваться. Первому Леонов порезал ногу, чтобы он упал на колени, а затем вонзил меч в живот.

Второго солдат ударил по голове своей булавой. Тот, уже будучи мёртвым, упал на землю в сильно помятом железном шлеме. Третьего боец ударил по колену и услышал громкий от боли крик, затем ударил в бок. Противник замолчал.

Большинство воинов Де-Марка были убиты. Сейчас их тела валялись по всему городу и у кого-то вызывали отвращение, у кого-то радость победы, а у кого-то мотивацию сражаться и дальше.

Леонов зашёл в дом за Сашей. Она уже не плакала, но глаза всё ещё были красными. Из армий двух королевств пострадало и погибло немало воинов, но на этот раз гораздо меньше, чем в прошлый.

Солдаты уходили в лагерь, следуя за королями. Их лица были в крови, у одного был изорван новенький плащ и рана на ноге, из-за которой появится новый шрам, а у другого сильный ушиб колена, а кончик пальца правой руки кое-как держится на маленьком кусочке кожи.

На улице уже ночь. Завтра армия покидает лагерь и едет в Нуньес.

Когда все разошлись по шатрам, Костя тихо пробрался к Саше. Она не спала, а сидела на краю кровати, судя по всему, ожидая его. Локоть Гронской был перевязан, и порой она сильно морщилась от боли.

Леонов подошёл к ней, поцеловал в губы и начал раздеваться, одновременно разговаривая:

— Как локоть? Болит?

— Сейчас не так сильно. Врач сказал, что это ушиб, и что пока лучше не делать резких движений.

— И как же ты будешь воевать? — спросил охотник, снимая рубашку. — Долго будет проходить?

— Понятия не имею… Кость… Мне было так страшно… — всхлипывая говорила Саша. Леонов сел рядом с ней, сняв сапоги. Крепко обнял её и поцеловал в лоб. — Скорее бы эта война закончилась…

— Тихо, тихо… — Гронская обняла охотника. — Всё в порядке… Я люблю тебя…

— И я тебя, Кость…

Через некоторое время охотники легли в кровать, не отпуская друг друга. Они лежали лицом к лицу. Вокруг тишина, и ни что им не мешало. Когда Саша уснула, охотник, не спуская с неё глаз, гладил по голове и улыбался. Он был рад, что с ней всё в порядке. В этот момент казалось, что это всё, что ему нужно для улыбки.

На следующий день…

Ранним утром воины выехали из лагеря. Сейчас они проезжали по лесу, по пути пытаясь рассмотреть различных зверей. Их окружали высокие зелёные деревья, тонущие в дымке, и блестящая утренняя раса.

Костя каждые несколько минут потирал сонные глаза и поправлял стремена, поглядывая на красивый рассвет, пока не услышал разговор эльфа Клима и короля:

— Фёдор Валерьевич, Ваше Величество… Недалеко от Лаврада находится наша с Вуколом родная деревня, где живёт вся семья… Могу я съездить туда хотя бы на два дня?

— Хорошо. — не отводя взгляда от дороги сказал король. — У тебя вообще есть целая неделя…

— Неделя? Так много?

— По расчётам наших шпионов на подготовку к военному походу Де-Марку понадобится именно столько. Через несколько дней в одном из городских университетов будет проходить бал. Если захочешь, можешь приехать к этому моменту. Только помни, что ездить куда-либо не менее, чем в четыре человека.

— Я поеду с вами. — к ним на лошади подъехал Велемир. Клим одобрительно кивнул. — Кто же ещё… Эй, Кость! Не хочешь с нами?

— И правда, — подхватил Вукол. — Давай с нами!

— Хм… — задумался Костя. — Если у нас есть целая неделя, то почему бы и нет…

— Приедешь к балу? — сзади донёсся голос Саши. Чуть дальше неё ехала Рина, не следящая за разговором. — А?

— Конечно! — заявил Леонов. — И куда же нам ехать?

— Сворачиваем прямо сейчас. — сказал Клим, потянув повод левой рукой. За ним поехали все остальные.

Деревья закрывали солнце и в лесу было не очень светло. Шуршание травы и стуки копыт распугали всех животных, находящихся в округе. По дороге лицо Вукола исцеловали все ветки деревьев:

— Срезать путь по лесу было твоей не самой лучшей идеей, Клим!

— Почему-то ветки только тебе мешают! — недовольно ответил эльф. — Нагнись, дурень! 

Глава 9 Эльфийская деревня

Через некоторое время «команда путешественников» прибыла на место. В отличие от всех тех деревень, в которых Косте доводилось побывать, эта была гораздо ухоженней и благоустроенной.

Тут не было всяких пьяниц и целифов, обитающих в грязных домах. Здесь жили хорошие и дружелюбные эльфы. Они и близко не являлись такими, какими их описывают люди: жестокими, беспощадными и хладнокровными…

«Команда» остановилась возле дома на окраине, все слезли с лошадей. Оттуда вышла темноволосая эльфийка средних лет, не замечая гостей. Она была одета в длинное зелёное платье и туфли.

— Mamreka! — радостно произнёс Клим. Эльфийка обернулась, удивилась, подбежала к нему и обняла. — Im klorkh led lorma!

— Klim! — говорила она, затем обняла и Вукола. — Ve Vicol eni! А это кто такие? — посмотрела на Леонова с Велемиром. — Ваши друзья?

— Здравствуйте… — неуверенно поздоровался Костя. — Очень приятно…

— Меня зовут Велемир. — подхватил лучник. — Его Костя.

— А я Агния. Мама Клима и Вукола. Давайте пройдём в дом?

Леонов с Велемиром пошли за ними. Внутри дом выглядел ещё лучше, чем снаружи. Стены были недавно покрашены, пол идеально ровный, и его доски не скрипят. Немногие говорят, но эльфы действительно чистоплотны и знают толк в красоте…

Из соседней комнаты выбежала молодая эльфийка, одетая в платье и жилет на нём. У неё были серые глаза и светлые волосы, а на виске маленький шрам.

Она бросилась Вуколу на шею, визжа от счастья. Тот ответил улыбкой и смехом.

— Привет, красотка! — сказал он, после чего поцеловал её.

— Как я рада тебя видеть! Я по тебе так скучала! А ты по мне?

— Думал о тебе целыми днями, Эллина!

Эллина, судя по всему, подошла к Климу и так же с радостью обняла его, после чего никак не могла перестать окидывать заинтересованным взглядом охотника и Велемира, скорее всего стесняясь познакомиться.

— Это наши друзья, — сказал Вукол. — Костя и Велемир.

— Рада знакомству…

Через некоторое время все сидели за столом, ели и обсуждали работу, политику, планы на будущее… Здесь не обошлось и без глуповатых шуточек Вукола, которые всем на удивление нравились. Вся броня и оружие лежали на полу возле печи.

Жители деревеньки уже знали о военных действиях, однако жили мирно и спокойно. Если бы Клим не последовал в университет за «любовью всей жизни», которая его в итоге бросила, то он бы не принимал участия на войне, а как ни в чём ни бывало косил бы траву и прикармливал маленьких драконов.

Во время разговора его мать обратила внимание на огромные шрамы на лице, и сказала, что «с каждым приездом домой их всё больше и больше». Тот, недолго помолчав, ответил «лучше уж так, чем гнить в болоте из-за какой-нибудь твари, как это могло бы получиться».

После обеда эльфийки, взяв с собой пару корзин, пошли собирать ягоды. Далеко не все люди и гномы знают о существовании этих самых ягод. Они имеют название diovit`he. Их тёмно-фиолетовый блестящий цвет довольно необычен и, в каком-то смысле, даже загадочен. На вкус спелые diovit`he довольно сладки, а недоспелые невероятно горькие и противные.

Вукол, Костя и Велемир, решили пойти за компанию, ведь на отдыхе перед войной ничем трудным заниматься они не планировали, а Клим, отыскав старое отцовское ружьё, пошёл на охоту один, отказавшись от сбора ягод.

Придя на опушку леса, где обычно и растут кусты с эльфийскими плодами, «команда» разделилась. Вукол пошёл с Эллиной и Велемиром, а Костя с Агнией. Вторая была более опытна в сборе ягод, и умела отличать спелые от недоспелых по одному лишь стебельку.

Агния расспрашивала Леонова о работе, об обучении в университете, о ближайших планах короля и о готовности солдат к предстоящему сражению. Охотник, немного стесняясь, но всё же в подробностях отвечал на все заданные вопросы. Эльфийка внимательно слушала, иногда закидывая в рот собранные ягоды.

Время от времени Костя тоже задавал ей вопросы, один из которых был довольно неудобен, как и для него, так и для Агнии. А звучал он так: «какова продолжительность жизни эльфов и эльфиек при спокойной работе и спокойной атмосфере?». Та, неловко помолчав, ответила, что они живут до двух сот пятидесяти лет.

Чуть позже Агния предложила рассказать пару легенд об эльфах, живших во времена, когда Нуньесом правил один из самых мудрых и добрых королей, на что охотник сразу согласился.

Первая легенда была об «остроухом полупризраке», как его любят называть здешние обитатели. Она гласила о молодом эльфе, по уши влюблённом в невероятно красивую и добродушную эльфийку. Но вдруг на утро её обнаружили мёртвой по таинственной причине. Парень, узнав эту новость, попытался утопиться в реке, но в самый последний момент его что-то удержало. Он увидел перед собой ту самую девушку. Она провела рукой по его лицу и щёлкнула пальцами. Эльф вдруг понял, что может дышать. Понял, что бессмертен. Его любовь пропала из виду. Он вылетел из воды и пропал во тьме ночной. С тех пор его больше никто не видел. Обитатели деревеньки думали, что парень с девушкой сейчас, любя друг друга, живут в загробном мире.

Вторая легенда гласила о жестоком богатом эльфе-дворянине, казнившем своих придворных и соседей за малейший проступок. Некоторые говорили, что во время казни он смотрел прямо в глаза пленным и играл на своей дудке зловещую мелодию, из-за которой те начинали широко улыбаться и громко смеяться, тем самым отвлекаясь от переживаний о гибели. Дворянина прозвали «музыкантом смерти», ведь каждый раз, когда кто-то заходил к нему домой, на стене видел ту самую дудку, испачканную маленькими каплями крови. Его очень сильно боялись, но в итоге разъярённой толпой сожгли его и его дом дотла.

Третья же легенда гласила об эльфийке и её волшебной кошке, способной говорить и предсказывать будущее. Каждый день к ним домой приходило по несколько десятков жителей. Они платили по пять гиддеров, чтобы побеседовать с питомцем, обсудить проблемы, их решения и все возможные ходы событий. Но вдруг одной ночью кошку украли, а молчать заставили заклинанием. После этого её хозяйке начало становиться всё хуже и хуже с каждым днём, пока она умерла. Это произошло потому, что эльфийка и её питомец были связаны заклятием, и если погибнет одна, то в скором времени погибнет и другая…

Костя, послушав все легенды, спросил:

— Сколько лет этим историям?

— Очень много. Их мне рассказывала ещё моя бабушка…

Первая корзина была наполовину заполнена. К счастью, ягод выросло достаточно, и долго их собирать не придётся.

Через некоторое время «команда» встретилась и пошла домой. Вукол, Эллина и Велемир набрали две полных корзины. Неряха держал у себя в руке противную волосатую гусеницу, которой в шутку пугал эльфийку. Клим подстрелил двух зайцев, которых на ужин будет готовить Агния.

Тем временем у Рины…

Время приближалось к вечеру. Луна, медленно поднимаясь на небо, сменила солнце. Армия ещё несколько часов назад прибыла в лагерь. Кто-то из воинов пил пиво у костра, кто-то играл в карты, кто-то «махался на мечах», а кто-то отсыпался у себя в шатре…

Островская стояла у тренировочного поля, опёршись на ограждение и думая о своей матери. У неё до сих пор не появилось ни одного предположения о том, куда она могла пропасть. С того момента, как Рина подходила к Леонову во время тренировки с королём Смертного Духа, её лицо стало ещё более мрачным.

Сзади слышны шаги. К ней подошла Саша и, гладя по спине, спросила о состоянии, после чего получила отрицательный ответ. Она ходила с разогнутым локтем и порой всё ещё морщилась от боли.

— Рин… Всё будет в порядке, я тебе обещаю… Может быть, пойдём ко мне и поболтаем, отвлечёмся от проблем за бутылкой… — не успела Саша договорить, как на неё вопросительным взглядом посмотрела Островская. — За бутылкой вишнёвого сока, не волнуйся…

— Пошли. — серьёзно сказала Рина. — Сейчас я бы и от вина не отказалась, хоть его и нельзя.

Придя к Саше в шатёр, Островская сняла броню и села на кровать в ожидании бутылки с соком. Гронская достала её из-под кровати, разлила содержимое по двум бокалам, усыпанным узорами и словно поджидающим на столе.

— Где ты успела взять сок, а?

— Гном из нашей армии отдал мне эту бутылку по приезде в город. Сказал, что взял в одной из лавок перед боем. Ты бы слышала комплименты, которые он мне делал… — улыбалась дочь короля, протягивая один бокал Рине и подсаживаясь к ней. — Я еле как сдерживала смех. Сначала про фигуру, потом про… — не успела она договорить, как уже покраснела от смеха. Островская смеялась вместе с ней. — Думаю, сама поняла про что.

— Мда… Раньше гномы были по приличнее. Хотя, с другой стороны, кто научит тихо и незаметно пукать на балу…

— Это точно… Ты собираешься идти на бал?

— Было бы с кем. Климент будет постоянно говорить об этих своих тактиках быстрого поединка, Амос, как начнёт есть, так и не остановится. А вот Костя… Костя уехал… А сама то пойдёшь?

— Даже не знаю… — задумалась Саша. Она знала, что сейчас лучше не стоит рассказывать об отношениях с Леоновым, но и оправданий на вопрос о том, куда бы они внезапно пропали в бальный вечер, придумать не могла. — Раз уж такое дело, то могу я задать один довольно откровенный вопрос?

— Снова любопытствуешь? — улыбнулась Рина. — Спрашивай.

— Во сколько лет ты впервые… Ну ты поняла…

— В семнадцать. Во время обучения в университете. Я ведь ушла со школы раньше, чем ты. По твоему взгляду я уже вижу, что ты хочешь спросить, как это произошло, не так ли? — В ответ на этот вопрос Саша несколько раз кивнула. — Тогда слушай… В тот момент мне нравился один парень из нашей группы, но он не проявлял ко мне никакого внимания. Жил в комнате на против. И вот как-то раз я выждала, пока он останется там один, а потом пришла к нему. Всё началось с обычных разговоров, а дальше… А дальше ты сама додумаешь. А ты во сколько лет?

— А я… — снова задумалась Гронская. — Я пока что ни во сколько…

— Правда? Ой, никогда не поверю…

— Хах, ну и не верь. А помнишь, как мы впервые встретились?

— Да. Порой вспоминаю, какой скромной я была. Боялась чихнуть при короле. Что уж говорить о принцессе…

«Совсем недавно на работе появился новенький охотник. Его звали Амос. Саша была рада этому, ведь работать одной было той ещё мукой…

Ранним утром, когда охотники были готовы к работе, Фёдор Валерьевич будто специально тянул время. Сидел и молчал, сверля взглядом стол, пока не раздался стук в дверь.

— Входите! — крикнул он.

В комнату, смущённо скрестив руки за спиной, вошла молодая остроносая девушка с пшеничными волосами, собранными в хвост на затылке, и карими глазами. Она была одета в белую рубаху, чёрные штаны и сапоги.

— З-здравствуйте… — тихо сказала она, окидывая взглядом помещение. — Меня Рина зовут… Островская…

— Очень приятно. Итак, давайте знакомиться. Я — Фёдор Валерьевич. Это — Саша и Амос, твои новые коллеги. Взять тебя на работу мне посоветовал брат, вместе с которым ты работала у Михаила Балашова. Расскажи о том, как именно ты расследовала его убийство. За какие заслуги тебя посоветовали?

— Ну-у-у… — протянула Рина, всё также смущаясь. — Раскрытие преступления заняло у меня двое суток. Всё началось с опроса придворных и соседей, затем провёлся поиск улик и…

— Всё, хватит. — прервал её король. — Достаточно. Я понял, что ты действительно делала всё в точности так, как мне рассказывал мой брат, и он нисколько не нальстил тебе и ничего не преувеличил, как мог бы сделать. Молодец, забирай свою броню и оружие.

Рина забрала ножны с мечом и одела латные нагрудник с наплечниками, затем убрала пистолет в кобуру. Подойдя к охотникам, начала слушать задание.

Оно было таким: нужно перехватить трёх людей из банды «лисов», доставляющих коробки с запрещёнными зельями в определённые места. Как донесли шпионы, сначала они будут проезжать по аллее Четырёх Ангелоносцев.

Аллея Четырёх Ангелоносцев получила свое название после войны с адом. Из портала был выпущен огромный мёртвый дракон, сжигающий своим пламенем изо рта всё, что попадалось на пути. Но в один момент четверо доблестных чародеев сумели удержать его на городской аллее и убить. Двое из них погибли.

Через некоторое время охотники прибыли на место. Они сидели на лошадях в засаде, в метрах двухстах от дороги, и ждали «лисов». Саша повернулась к Рине:

— Волнуешься?

— Есть немного… — тихо ответила та. — Но думаю, что справлюсь…

— Откуда ты приехала?

— До поступления в университет я жила в Неукротимой Тайре. — рассказывала Островская. Гронская вопросительно посмотрела на неё. — Это за сто пятьдесят километров от Кобры…

— Не близко… — произнесла дочь короля, а затем начала во что-то вслушиваться, однако ни Рина ни Амос ничего, кроме шуршания листьев от ветра не слышали. — Я, кажется, слышу стуки копыт… Приготовьтесь.

Как бы это ни было странно, но слух действительно не подвёл Гронскую. Она крепко сжала повод и начала окидывать взглядом дорогу. Стуки становились всё громче и громче.

Спустя пару секунд вдали появилась повозка, которую из-за деревьев охотники кое-как разглядели. Они выслали лошадей на галоп и, одной рукой держа повод, достали мечи из ножен.

Один «лис» управлял конями. Два других сидели в повозке, держа пистолеты наготове, в окружении нескольких десятков деревянных ящиков с зельями.

Они заметили охотников, зло закричали и несколько раз пытались выстрелить, но так и не попали.

Те уже подъезжали к повозке. Рина перекинула одну ногу, также держа в руке меч, и, чуть не упав, прыгнула к «лисам», а затем специально уронила несколько ящиков.

Враг хотел выстрелить, но она выбила оружие из рук, вонзила меч ему в живот и скинула вниз. Второй достал кинжал. Он довольно умело оборонялся им, но, как и первый, долго продержаться не смог. Островская не убила его, а только оглушила. Теперь он валялся в куче ящиков.

Третьего пристрелил Амос. У Рины не осталось никаких препятствий. Она быстро убрала меч в ножны, пошла на место кучера и остановила коней. Охотники остановили лошадей, слезли с них и забрались на повозку.

— И что нам делать с этим… — окидывая взглядом ящики спросил бородач — незаконным добром?

— Это уже забота стражи. — сказала Саша. — Нужно только её дождаться.

— А с этим что? — Амос показал рукой на лежавшего среди ящиков «лиса». — А?

— Он — прямиком в темницу. Молодец, Рин. Неплохо справилась, хоть и жестоко…

— Спасибо… — лицо Островской внезапно покраснело. Она словно задерживала воздух. Гронская спросила о том, всё ли в порядке, но ответа так и не услышала. — Апчхи. — тихо чихнула Рина. — Простите…

— Ничего. — улыбнулась дочь короля. — Можно и на «ты».

Через некоторое время охотники, дождавшись стражи, прибыли в замок. Саша провела Рине небольшую экскурсию по нему, затем показала комнату для проживания, но, несмотря на это, Островская всё ещё стеснялась вести с ней разговор.»

— И зачем ты мне об этом напомнила… — улыбнулась Рина, а затем выпила немного сока. Гронская налила ей и себе ещё. — Сейчас я даже не могу представить, что вела так себя рядом с тобой. Кажется, что мы всегда были лучшими подругами…

— Это точно… Кажется, бутылка закончилась. Больше сока нету.

— Может всё-таки вина?

— Я в общем-то не против, вот только откуда ему взяться в военном лагере?

— Думаешь, ни один солдат ни смог пронести? Есть у меня появилась одна мысль…

— И какая же?

— Можем сыграть с ними в карты и выиграть бутылку.

— Лучше не стоит… — помотала головой Саша. В ответ Островская улыбнулась. — Ты же знаешь, какие они могут предложить условия. Они те ещё извращенцы…

— Я знаю всё это. Не бойся, в карты играть умею…

Девушки вышли из шатра и начали искать играющих воинов. Через некоторое время наткнулись на трёх солдат, раскладывающих колоду. Они вопросительно посмотрели на Сашу и Рину:

— Вам чего?

— Могу я с вами поиграть?

— А ты тогда здесь зачем? — солдат взглянулна Гронскую.

— Я посмотрю. — тихо ответила она, всё ещё пытаясь донести взглядом до Островской, что соглашаться не надо, но той было словно всё равно.

— Хм… — задумался воин. — А давай-ка сыграем один на один.

— Без проблем. Какие твои условия?

— Если я выиграю, то ты разденешься до гола и простоишь так десять минут. Вот моё условие. А твоё?

— Если выиграю я, то с тебя бутылка вина. И ещё ты так же разденешься, но пройдёшь по всему лагерю.

— С-сука… — задумчиво почесал подбородок воин. — Хорошо, по рукам.

Игра началась. Саша со взволнованным взглядом наблюдала за ней, стоя рядом с севшей на стул Риной. Та в свою очередь была совершенно спокойна и уверенна в себе.

Порой солдаты пытались шептаться между собой, чтобы помочь выиграть, но их беседы тут же прерывала Островская. Через пару минут она недовольно посмотрела на воина и сказала, чтобы тот не мухлевал.

Он, недовольно вздохнув, забрал себе часть карт и начал ждать следующего хода. Рина выкинула последние карты и ухмылкой дала солдату понять, что он проиграл.

— Блядь… — воин прикрыл лицо руками. — Слушайте, девочки, а может быть…

— Неси вино! — сердито говорила Островская. — А затем раздевайся! Всё по-честному!

Солдат сходил в шатёр, находившийся неподалёку, и принёс бутылку ежевичного вина, затем, нехотя, начал раздеваться. Саша отвернулась, а Рина опустила голову вниз.

Воин, прикрываясь, пошёл по лагерю. Каждый, кого он встречал на своём пути, смеялся над ним, как и его друзья, сидевшие за столом. Островская заулыбалась, а дочь короля хохотала во всё горло.

Чуть позже Гронская похвалила подругу, но и говорить о том, как это было рискованно, не перестала.

Девушки, не дождавшись солдата, взяли бутылку вина и пошли к себе в шатёр. Саша задала Рине вопрос о том, где и как она так хорошо научилась играть в карты. Та ответила, что раньше любила поиграть с папой.

Дочь короля открыла бутылку и разлила содержимое по двум бокалам, после чего вместе с ними подошла к кровати и дала один Островской. Та дожидалась, пока Гронская сядет.

— За победу. — Рина протянула бокал, чтобы чокнуться им. Саша стукнула об него свой. Островская сделала несколько глотков. — Сладкое… А ты боялась, что я проиграю…

— Раздеваться пришлось бы тебе. — подметила дочь короля. Рина улыбнулась уголком рта. — Но давай не будем о плохом.

— Я была уверенна в себе. А если бы и проиграла, то… — задумалась Островская, затем тяжело вздохнула и отвела взгляд в сторону.

— То тебе пришлось бы раздеваться. Ты же у нас честная-пречестная. — посмеялась Гронская, затем выпила немного вина. — Всегда по правилам… Давай завтра прогуляемся по городу? Сейчас же можно…

— Хорошо. Всё равно в лагере делать нечего, а там хоть как-то развлечёмся…

Тем временем у Кости…

Леонов вместе с Велемиром, Вуколом, Эллиной и Климом сидели за столом. Агния совсем скоро доварит крольчатину. Неряха, как всегда, разбавлял тишину своими шутками, некоторые из которых заставляли улыбаться даже хмурого эльфа.

Эльфийка начала раскладывать мясо по тарелкам, затем села за стол. Первым крольчатину попробовал лучник, затем похвалил Агнию за хорошо приготовленную еду. Та улыбнулась и сказала, что стоит благодарить Клима, ведь если бы не он, то такого ужина бы не было.

К еде приступили все остальные. Агния начала разговор:

— Вы с Велемиром будете спать в гостиной. — говорила она, смотря на Костю. — По-другому никак, прочие комнаты заняты.

— Хорошо. — сказал Леонов. Велемир одобрительно кивнул. — Думаю, тесно нам не будет.

Через некоторое время все лежали в кроватях. Охотник не мог уснуть и смотрел в потолок, думая о Саше. Улыбка не сползала с его лица. Велемир, лежащий рядом с ним, тихо сопел. Из комнаты, где спали Эллина и Вукол, порой доносились тихие смешки.

Вдруг Костя услышал громкий, противный звук, доносившийся где-то из леса. От него резко подпрыгнул лучник, а из соседней комнаты вышла Агния. Чуть позже пришёл Клим и Вукол с Эллиной.

— Ну вот опять… — недовольно сказала эльфийка. Клим с неряхой вопросительно посмотрели на неё. — Этот звук не даёт спать чуть ли не каждую ночь уже девять лет.

— И почему я об этом не знаю? — нахмурился Клим. Вукол начал шептать что-то на ухо Эллине, показывая на эльфа пальцем. Затем пара тихо посмеялась. — Вукол, твою мать!

— Да успокойся ты, злюка, а то аж покраснел…

— Хватит! — буркнула Агния. — Вы не так уж и часто сюда приезжаете, чтобы об этом знать. Местные боятся идти. Говорят, мол «это дьявол на дудке играет». Этот звук, скорее всего, исходит вон из той пещеры на горе. — продолжала она, показывая пальцем в окно.

— Давайте мы с Велемиром сходим туда, — предложил охотник. — И проверим, что там. Ты ведь не против?

— Я даже за, хоть и спать охота…

Костя с лучником быстро одели броню и взяли оружие. Эллина зажгла и дала Леонову фонарь. Велемир время от времени зевал.

Охотник с лучником вышли в путь. Сначала они проходили мимо домов, из которых доносились недовольные крики пытавшихся заснуть эльфов, затем по широкому полю.

Из-за ветра у Кости обсохли губы, он начал их прикусывать. Велемир задал вопрос о том, как долго Леонов планирует находиться в деревне. Тот ответил, что послезавтра собирается уезжать, чтобы успеть пойти на бал.

Лучник, недолго помолчав, сказал, что уедет вместе с ним, затем сразу получил вопрос о походе на бал. Он ответил, что идти не собирается, да и не с кем.

Велемир поинтересовался, кто будет партнёром Кости на балу. Тот рассказал об отношениях с Сашей, но попросил никому об этом не говорить. Лучник несколько раз кивнул.

Наконец поле закончилось. Велемир с Леоновым начали взбираться по горе. Они обходили довольно высокие деревья и, порой, спотыкались о длинные ветки, лежащие на земле. Ничего, кроме шуршания травы и треска сверчков, слышно больше не было.

До таинственной пещеры оставалось ещё метров двести. Звук становился всё громче и громче. Лучник уже достал стрелу из колчана и натянул её. Охотник вынул меч.

Он, как и в шахте, старался прислушиваться к каждому шороху, однако звук мешал ему это делать.

Велемир с Костей подошли к пещере. Казалось, что из ушей вот-вот хлынет кровь. Леонов, не заходя, посветил фонарём внутрь, но ничего и никого не обнаружил.

Охотник, закрыв глаза, сделал пару шагов вперёд. Он словно прошёл через невидимую стену. Словно что-то пыталось его удержать. И противный, скрипучий звук теперь уже не казался таковым. Он внезапно сменился красивой музыкой.

Открыв глаза, Костя увидел перед собой круглый каменный бассейн, в котором отражались яркие лучи солнца. По стенам, словно из неоткуда, в него стекала вода.

На больших камнях, расположившихся чуть дальше бассейна, сидели три обнажённых эльфийки. Первая держала в руках флейту, вторая лютню, а третья небольшую арфу. Именно они играли прекраснейшую музыку.

Прервались, удивлённо посмотрели на охотника. За ним вошёл Велемир. Он, так же, как и остальные, удивился.

— Кто вы такие? — звонким голоском спросила эльфийка с лютней, но ответа не получила. — Мне ещё раз повторить?

— Тише, Росава, тише. — спокойно сказала другая, с флейтой в руках. Её голос был чуть тише. — Вдруг спугнёшь. Это, скорее всего, наш единственный шанс выбраться.

— Здравствуйте… — неуверенно говорил Леонов.

— А здесь звук гораздо приятнее, чем снаружи… — сказал лучник. — Приятно познакомиться. Я — Велемир. Это мой друг Костя. А вы…

— Звенислава, — эльфийка с флейтой показала на себя рукой, затем на других. — Росава и Горимира. А что вы… Что вы говорили про музыку, а?

— В пещере ваша музыка — это музыка. — говорил Велемир. — А за её пределами непонятно что…

— Чёртово проклятье! — вскрикнула эльфийка с арфой. — Оно у меня уже в печёнках сидит!

— Проклятье? — спросил охотник. — Какое?

— Мы живём в этой пещере уже девять лет. Со времён войны с адом. Нас прокляли грёбаные чародеи… И все эти девять лет мы только и можем, что играть музыку, которая жителям деревни кажется противнейшей на свете… Вы… Вы ведь нам поможете?

— Но как? — поинтересовался Костя. — Это вообще возможно?

— Да… — говорила эльфийка, убрав флейту в сторону и подходя к нему. — Проклятье можно снять. Но для этого придётся постараться. Вы должны раздобыть алмазное зеркало и кровь серой виверны. Самой большой и опасной из подвидов семейства pugionibus.

— Для чего это нужно?

— Зеркалом мы отразим заколдованные солнечные лучи в заколдованный для нас выход. А кровь нужно размазать по зеркалу.

— И где мы это достанем?

— У жителя деревни, чей дом стоит на окраине, есть зеркало. Я помню его. Толстый такой, с короткими медовыми волосами… Гнездо виверны находится неподалёку, на севере…

— Хорошо. Мы поняли.

Охотник с Велемиром вышли из пещеры. Они обсуждали то, как будут доставать зеркало. Чтобы его выкупить, не хватит денег, попросить одолжить на время — никто не поверит. Тем более людям, которых видят впервые. Единственный выход — кража.

«Команда» вернулась в деревню. По пути Костя увидел толстого коротковолосого эльфа, заходящего к себе в двухэтажный дом. Он понял, что это тот самый владелец зеркала.

Леонов с лучником перепрыгнули через забор. Пригнувшись, прошли к двери, открыли её. На удивление, она не скрипела. Не издавала никаких звуков. Кое-как обошли спящего на пороге кота, встали около печи. Решили разделиться. Охотник пошёл на второй этаж, а Велемир искал на первом. Опираться на перила было рискованно, ведь они качались со стороны в сторону.

Лучник перевернул вверх дном всё, что только можно. В поисках он разглядывал стол, чуть не уронил книжный шкаф и не опрокинул несколько вёдер с водой, стоящих на полу.

Костя поднялся на верх. На втором этаже было несколько комнат — детская, кладовка и родительская спальня. Первым делом он пошёл в детскую, где спала маленькая эльфийка, и кроме небольшого письменного столика, на котором лежало несколько бумаг с прописями эльфийского алфавита, ничего не стояло. Затем Леонов пошёл в кладовку. Чуть не споткнувшись несколько раз о деревянные коробки со всяким хламом, он ничего, кроме пустых пыльных полок не обнаружил. Пошёл в спальню. Там толстый эльф спал со своей женой, громко храпя. На столе, расположившимся напротив кровати, стояло то самое алмазное зеркало. Охотник аккуратно взял его, спустился вниз и вместе с Велемиром вышел из дома.

Осталось раздобыть только кровь виверны. «Команда» пошла в лес, на север, как и говорила эльфийка. Деревьев в этой стороне было гораздо меньше, зато травы по колено.

На одной из веток сидела сова, которую Костя с лучником не заметили. Через несколько секунд она громко ухнула. Леонов вздрогнул, после чего Велемир посмеялся над ним.

Спустя пару минут охотник с Фирсовым наткнулись на склон, судя по всему, ведущий к гнезду виверны. И они не ошиблись. Охотник, продолжая освещать путь фонарём, сумел разглядеть вдалеке большие волнистые крылья серого цвета, хвост как у скорпиона и огромные клыки-«кинжалы».

Виверна спала. Костя аккуратно подошёл к ней, достал свой кинжал с золотым лезвием и попытался сделать маленький надрез, чтобы собрать хотя бы пару капель крови, но от одного прикосновения оружием она моментально проснулась, громко зарычала, встала на задние лапы и хвостом попыталась атаковать Леонова, однако тот смог уклониться.

Охотник достал меч из ножен, а лучник уже прицелился из лука. Выстрелил. Попал под правое крыло, чем ещё больше разозлил виверну. Та постаралась ударить Костю крылом, но промахнулась. Леонов пронзил его оружием.

Чуть взлетев, виверна набросилась на Велемира, о чём мгновенно пожалела. Фирсов быстро достал стрелу из колчана, но стрелять ей не стал. Он замахнулся и наконечником вонзил виверне в глаз.

Пока та, громко крича от боли, подняла длинную шею вверх, Костя подбежал и вонзил ей меч прямо в грудь. Она закричала ещё громче и с грохотом упала. Уже через пару секунд затихла и не дышала. Умерла.

Меч Леонова был весь в её крови, которая засохнет точно не скоро. Охотник с лучником вернулись в пещеру.

Эльфийка поставила зеркало на камень, расположившийся как раз под солнечными лучами. Кончиками пальцев провела по окровавленному мечу охотника и размазала кровь по нему кровь.

Лучи отразились в выход из пещеры. Невидимая стена заблистала, а спустя пару секунд словно растаяла. Эльфийки радостно поблагодарили «команду», после чего Костя спросил:

— И что теперь? Куда вы пойдёте?

— Мы убежим. Другого выхода нет.

— Прямо так, без одежды?

— Не бойся, эту проблему решим. Спасибо вам!

Эльфийки, взяв все свои инструменты, покинули пещеру. Леонов с Велемиром решили искупаться в бассейне, ведь все дела теперь были сделаны. Фирсов снял одежду и, улыбаясь во весь рот, с разбегу прыгнул в воду. Охотник за ним.

Они поговорили о предстоящем бале, посмеялись. Затем лучник поподробнее рассказал о своём выживании в банде «лисов». О том, как он, нехотя, делал грязную работу и о том, как потерпел предательство. Леонов рассказал, как имел дело с этим кланом.

Через некоторое время охотник с Фирсовым вышли из воды, оделись и пошли в деревню. На улице глубокая ночь. Костя взял с собой зеркало, помыл его и, снова пролезав через забор, положил на крыльцо.

Вернувшись домой, «команде» пришлось рассказывать о том, что они видели и как действовали. Вукол, услышав про кражу зеркала, начал рассказывать о толстом эльфе. Поведал историю про то, как в детстве своровал у него несколько ягод diovit`he, куст с которыми стоял очень близко к забору. Тот, заметив воришку, попытался догнать его, однако споткнулся и оказался по уши в грязи, но чуть позже всё-таки рассказал Агнии о произошедшем. Неряха закончил историю словами «ну и досталось же мне тогда…».

Все легли спать.

Тем временем в Святой Авроре…

Корнолий Кочетков — тридцати девятилетний капитан королевской армии, известный тем, что во время войны спас свой отряд от смерти, сдавшись капитану вражеского корабля, а позже убив его.

Он предпочитает скрывать своё лицо под чёрной банданой, так что можно разглядеть лишь утомлённые голубые глаза и хмурые, чуть седоватые брови. Кочетков, как и любой другой капитан Святой Авроры, ходит в чёрных туфлях, кожаных перчатках и двух жёлтых туниках. Солдаты никогда не видели его без треуголки, одетой на голове.

Его отряд состоит из семерых воинов, пяти лучников, девяти стрелков и трёх ловкачей.

Ловкачами называют тех воинов, которые обладают низким ростом и прыгучестью. Они хорошо владеют метательными ножами и носят их в ножнах на спине. Их основными доспехами являются кольчужная броня и железный, обычно исцарапанный после боёв, шлем.

Именно этот отряд Де-Марк в тайне от всех отправит в эльфийскую деревню, расположившуюся недалеко от Лаврада, столицы Нуньеса, чтобы посеять там хаос.

Сейчас он сидел в своих покоях, писал очередное письмо жене и разговаривал с братом:

— Через неделю солдаты будут готовы к следующему военному походу. Денег на новую броню и оружие кое-как хватает. Что нам делать, Силайо?

— Зачем ты вообще развязал войну? — буркнул тот. — Чего ты хочешь этим добиться?

— Отец хотел, чтобы всё было едино. Чтобы пять королевств превратилось в одно. За несколько недель до смерти он говорил мне об этом. Просил поклясться, что мы сделаем это. Добьёмся его цели. Где ты был в этот момент? На очередном задании? Приехал только через два дня, когда все уже с ним попрощались.

— Хватит! — выкрикнул Силайо. — Хватит об этом говорить! Я виню себя, что в тот момент не был с ним, уже много лет, и ты вдруг решил вспомнить это!?

Комнату овеяло внезапной тишиной. Успокоившись, он продолжил разговор:

— В Смертном Духе, в Пиковой Даме, я сражался с одним пареньком… Беловолосый такой, голубоглазый… Судя по всему, королевский охотник… Ты случайно ни к нему в тюрьму приезжал, а?

— Твою мать… — недовольно сказал Фидель, положив перо в чернильницу и потерев глаза. — Как эта мразь сбежала…

— Он яро защищал королевскую дочь. Она тоже в охотниках…

— Я найму преследователей… Они с ним разберутся.

— Будь аккуратен. Война — это опасная вещь. Даже люди, имеющие честь работать с королём за неплохие деньги, могут оказаться лжецами, сражающимися на стороне врага.

— Не волнуйся, я всё прекрасно знаю. Тем более, у меня есть пара знакомых, которым я могу доверять…

Через некоторое время Фидель пошёл к голубятне. По пути краем глаза посмотрел в окно. Увидел, как тренируется отряд Кочеткова. Ловкачи, как и лучники, целились по мишеням. Стрелки стреляли в пустые бутылки из-под вина, а воины сражались друг с другом на мечах или алебардах, не нанося особого вреда. Капитан был довольно строг со своими солдатами. Он контролировал все их действия и чуть ли не каждые десять секунд делал замечания.

Это была их последняя тренировка перед походом на эльфийскую деревню. Уже завтра они отправятся в путь.

— Капитан! — выкрикнул один из ловкачей. На его лице была щетина и три небольших шрама, начинающихся на шее и заканчивающихся возле нижней губы. — Могу я уйти с тренировки?

— Интересно… — тихо сказал тот. — И по какой же причине?

— Я, как вы и говорили сделать, попал двадцатью метательными ножами в самое яблочко. Могу уйти?

— Нет! Ещё три раза по двадцать попаданий!

Ловкач тяжело вздохнул, что-то пробурчал себе под нос и продолжил тренироваться.

На следующее утро солдаты уже засёдлывали лошадей. Кто-то из них чистил и натачивал свои оружия. Капитан грозно окидывал всех взглядом, скрестив руки за спиной и опять делая замечания.

Отряд выехал в путь. Солдаты дружно общались между собой, иногда шутя друг над другом, однако всё это закончилось после громкого, недовольного крика Корнолия, ехавшего впереди.

Лошади фыркали и, порой, сопротивлялись солдатам. Солнце всё ещё поднималось, а лёгкий ветер обдувал военным кожу. Капитан внимательно наблюдал за дорогой, всё время молчав. Он был невероятно строг со своим отрядом. Бойцы даже думали, что он их возненавидел, однако все его замечания и некая хладнокровность шли им лишь на пользу.

Вот-вот отряд прибудет на место. Солдаты уже подоставали оружия. Кто-то подготовил гранаты.

Они внезапно ворвались в деревню, вопреки ожиданиям эльфов о ярком и добром дне. Воины быстро слезли с лошадей и начали кромсать прохожих эльфов. Лучники, стрелки и ловкачи начали обстрел. Некоторые из них начали кидать в дома гранаты. Кто-то успел выбежать, а кто-то нет.

Дом, в котором гостили Костя с Велемиром, ещё чудом не задет. Они уже подготовились к уезду. Семейный завтрак прервали громкие крики и грохот. Все выбежали на улицу. Увидев происходящее, Клим приказал Агнии и Эллине бежать как можно быстрее и как можно дальше, пока сам доставал меч.

Леонов, Фирсов и Вукол также не стояли в стороне и быстро подготовились к бою.

Охотник подбежал к одному из стрелков и пока тот перезаряжал пистолет, быстро вонзил ему меч в живот. Достал свой пистолет и выстрелил в одного из воинов.

Неряха, на удивление эльфу, довольно ловко атаковал и защищался. Однако это продлилось не долго. На него напали несколько бойцов, один из которых уронил его на землю. К счастью, стрела, прилетевшая из лука Велемира, вовремя убила врага. К остальным двум сзади подбежал Клим, зарубил их, после чего помог Вуколу встать и что-то проворчал.

Костя увидел, как толстый эльф, к которому он ночью проник в дом, выбегав на крыльцо, не заметил алмазного зеркала и наступил на него, разбив на маленькие кусочки. Однако именно это его сейчас нисколько не волновало. Он пытался вывести свою семью, пока один из ловкачей не подбежал и не перерезал ему глотку, а затем не оглушил жену. Та без сознания упала. Маленькая эльфийка, крепко сжимая тряпичную куклу, громко заплакала и пыталась «разбудить» маму с папой. Враг убежал, но, перепрыгнув через забор, неожиданно получил кулаком в лицо и мечом в грудь.

Велемир, скрывшись за полуразрушенной стеной одного из домов, начал перестрелку с несколькими вражескими лучниками, один из которых подбежал к нему. Фирсов ответил ударом в грудь своим небольшим кинжалом. Второму лучнику он быстро выстрелил в голову, а третьему, после нескольких промахов того, в плечо, а затем в живот.

Вукол, скрываясь за углом, всадил пулю в спину одному из стрелков. Потом, несколько раз чуть не попав под обстрел, занёс маленькую эльфийку к ней домой, успокоил и перенёс её мать.

Клим подбежал к одному из лучников, однако тот успел заметить и защититься. Он бросил лук в сторону, достал кинжал и начал атаковать эльфа. Тот в свою очередь несколько раз уклонился и бил мечом, из-за ловкости противника нанося ему несмертельные раны. Враг замахнулся, но Клим тут же задержал его руку и со всей силы ударил в кадык. Лучник начал задыхаться, после чего встал на одно колено. Эльф пронзил его спину мечом.

Капитан обстреливал жителей деревеньки. От самых младших до самых старших. Он продолжал молчать, и это ещё больше пугало их. Кочетков действовал достаточно скрытно и до сих пор не вступил ни в один бой.

Охотник, подбежав к одному из стрелков, замахнулся мечом и ударил его. Затем Костя услышал сзади быстрые шаги. Он не успел обернуться, как на него напрыгнул ловкач. Леонов перебросил противника через себя, увидел человека, за которым гнался по крышам в Пиковой Даме и несколько раз со всей силы пнул его по голове.

Чуть позже подбежал воин с алебардой. Охотник блокировал атаку, но тут же получил кулаком в нос, прорычал. Крепко схватил рукоять меча и попытался ударить, однако враг защитился и ударил по голове деревянной частью оружия. Костя закачался со стороны в сторону, в последний момент достал кинжал, врезал противнику чуть ниже колена. Тот согнулся от боли. Леонов встал и вонзил оружие в ему грудь. Вытер кровь, текущую из носа, но не на виске, куда и ударил воин. Убрал нож в ножны и поднял меч, выбитый из рук.

Клим убил последнего ловкача и подбежал к стрелку, выкинувшему пистолет из-за нехватки патронов и подобравшему чей-то меч. Эльф встал в боевую стойку и начал ждать атаки. Противник обманом нанёс ему удар по плечу, после чего тот фыркнул от боли. Наплечник Клима был повреждён. Враг, чудом не убив эльфа, получил удар мечом в пах, а затем по голове.

Велемир, забрав у другого мёртвого стрелка несколько гранат, кинул их в противников. Задел двух последних воинов и одного лучника. Те сразу погибли.

Через некоторое время оставшиеся семь солдат из отряда были убиты. В живых остался только капитан. «Команда» искала его, но, как и внезапно исчезнувшего Вукола не нашла.

Вдруг Клим и стоявший за ним Костя услышали за спиной свист. Обернулись. Метров за пятнадцать от них стоял Кочетков. Он держал перед собой неряху, подставив к его горлу нож. В глазах Вукола был заметен невообразимый страх. Он с большой надеждой на спасение смотрел на эльфа и Леонова, а капитан ещё больше нахмурился.

Клим, громко крича, побежал к ним. Охотник туда же. Но они не успели. Кровь рекой начала стекать по шее и по кожаным перчаткам капитана. Вукол упал. Кочетков стоял в ожидании атаки. Эльф пронзил ему сердце, затем быстро упал на колени возле тела неряхи. Костя встал рядом, он был шокирован.

— Вукол! — кричал Клим, тряся его тело за плечи. Глаза эльфа слезились. — Вукол… Пожалуйста…

Подошёл Велемир. Он также был удивлён. Клим закрыл трупу глаза и, вопреки боли в плече, взял его на руки, понёс к своему дому. Через некоторое время подошли эльфийки. Сразу заплакали, увидев происходящее. Эллина в последний раз обняла его…

В деревне жило двадцать шесть эльфов. За несколько часов их осталось всего пять. Эллина, Агния, Клим, маленькая эльфийка и её проснувшаяся мать. Красивые и благоустроенные дома превратились в сгорающие разрухи.

Все тела были закопаны в могилы, а трупы врагов скинуты в яму.

Охотник с Фирсовым, ещё не отойдя от произошедшего, уехали из деревни.

Костя зашёл в шатёр к Саше, сел к ней на кровать и молча обнял её, вытирая слёзы. Через несколько минут он рассказал об атаке отряда Де-Марка. Гронская постаралась успокоить его. Либо это в действительности помогло, либо Леонов сделал вид, что успокоился.

Дочь короля напомнила, что сегодняшним вечером в университете таланта и битвы будет проходить бал. Сказала, что он поможет развеяться плохим мыслям, а затем поцеловала охотника в губы.

Глава 10 Бал

Ближе к вечеру Костя с Сашей купили себе одежду для бала. Леонов взял себе дублет с различными узорами золотого цвета, а Гронская красное платье с небольшим вырезом на спине и висящими рукавами.

Перед уходом пара зашла в шатёр к Фёдору Валерьевичу, занятым подписью различных бумаг:

— Неплохие одежды… — сказал он. — Идёте на бал?

— Да. — ответила Саша. — Пап, Рина не должна ничего об этом знать, хорошо?

— Ну и интрижка же у вас… — улыбнулся король. — Ладно, идите. Я что-нибудь придумаю.

— Спасибо.

Охотник и Саша вышли из лагеря, пошли в город. Они пробирались к университету по оживлённым и довольно тесным улицам. Где-то продавцы пытались заманить покупателей «низкими ценами и высоким качеством товара», а где-то глашатаи объявляли о последних политических новостях.

К Косте подбежали два мальчика лет четырёх. Они были одеты в яркие праздничные костюмы и карнавальные маски. Один из них носил на голове маленькую синюю шляпку с пером и, улыбнувшись, показал Леонову все свои щели между зубами. Звонко прокричав «сдавайся!», он подставил к его лицу маленький деревянный меч.

Охотник уже отошёл от произошедшего в первой половине дня. Он был весел, улыбчив и общителен. Стоило лишь только не напоминать ему об этом.

Костя улыбнулся, поднял руки, сказал, что напуган и попросил пощады. Дети со смехом убежали. Саша обняла Леонова за руку, прижалась к нему, после чего пара продолжила идти.

Через некоторое время Гронская с охотником пришли. Университет таланта и битвы имени Викентия Одинцова — пятиэтажное и довольно широкое здание, построенное пятьдесят лет назад. В большинстве окон горел свет.

— Мы, наверное, опоздали. — сказала Саша. — Я тут училась.

— Правда?

В ответ дочь короля с улыбкой кивнула. Пара вошла. Охотник увидел большой и просторный коридор, от стен до потолка украшенный узорами серого и коричневого цвета. Огромная хрустальная люстра, напоминающая дождь, словно застывший в небе, висела очень кстати, ведь каждый, кто зашёл в университет впервые, не мог оторвать от неё глаз. В этом коридоре было множество дверей, порядок которых заводил в такие же украшенные тоннели с одной и с другой стороны.

По коридору расхаживали незнакомые Косте ученики и преподаватели, если судить по их возрастам и внешнему виду.

Гронская взяла Леонова за руку и повела в левый тоннель, постепенно закругляющийся и из-за количества дверей кажущийся бесконечным. Охотник услышал красивую, плавную музыку, с каждым шагом становящуюся всё громче и громче.

В один момент пара остановилась. Саша головой показала Косте на большие двери со стёклами, занимающими половину каждой. Через эти стёкла был виден большой, просторный зал, в котором находилось множество людей и эльфов, часть из которых танцевали в паре, а часть стояли у столов с едой, расставленных у стен. Деревянный пол, словно размытое зеркало, всё отражал. Музыка исходила из этого зала. Музыканты с различными инструментами активно играли. Их лица были весёлыми и, порой, они сами приплясывали в такт своей же мелодии.

Костя с Сашей вошли. Гронская держала его за локоть. Чуть ли не каждый посетитель с улыбкой и приветливым взглядом встречал их. Пара отвечала тем же. В один момент Леонов заметил несколько людей, стоящих по разным сторонам, которые косо поглядывали на него. Они были одеты в салатовые жилеты, тёмные штаны и кожаные сапоги с золотыми подошвами. Охотник старался не обращать на них внимания, однако со временем эти взгляды начали напрягать.

К паре подошла молодая девушка, очень сильно похожая на Сашу. Её пепельные волосы, заплетённые в хвост, и прямой носик только помогали их спутать, но глаза, которые были чуть шире, чем у дочери короля, имели золотой цвет. Она одета в длинное серое платье, чуть ли не достающее до пола, и башмачки такого же цвета.

Гронская с радостью подошла к ней, после чего они расцеловали друг другу воздух возле ушей и обнялись. Костя с улыбкой наблюдал за этим, ожидая, когда Саша познакомит его с девушкой. Через несколько секунд дочь короля повернулась к нему и начала говорить:

— Кость, знакомься. Это моя двоюродная сестра — Злата. — рассказывала Гронская, указывая на неё ладонью. Леонов пожал девушке руку. — Она работает здесь, на кафедре по духам и существам.

— Очень приятно! — произнесла Злата, окидывая взглядом охотника. Тот слегка смутился. — Ну что ж, развлекайтесь. В скором времени сюда приедет один из самых известных трубадуров Нуньеса. Будет ещё веселей.

Пара дождалась, пока музыканты закончат мелодию, уже подходящую к концу, и начнут играть другую. Начали. Костя с Сашей приготовились, после чего вприпрыжку затанцевали, не спуская глаз друг с друга и радостно смеясь и улыбаясь.

У Леонова довольно неплохо получалось. Он словно знал ритм и подходящие к нему движения. Гронская изумилась.

Станцевав под ещё несколько мелодий, пара решила передохнуть. Охотник подошёл к одному из столов, взял вилку и наколол на неё незнакомый ему овощ. Откусил. Он оказался очень кислым и противным. Выращенным для самых настоящих гурманов. Костя кое-как доел маленький кусочек, затем положил вилку обратно.

Дочь короля отошла в сторону. Она подошла к небольшой толпе девушек и заговорила с ними. Через некоторое время они вместе посмеялись и начали что-то обсуждать. Судя по всему, это были давние знакомые Саши.

Леонов подошёл к двум парням, ведущим разговор, один из которых был эльфом. Они не заметили охотника, поэтому тот подслушал:

— А мне кажется, что Варлам Еремеевич поступил неправильно, когда сократил выплату учебным заведениям. — говорил эльф. — Война войной, конечно, но это не значит, что все ученики, студенты и преподаватели должны голодать, тем более статистика населения упадёт, ведь часть обучающихся не из этого города…

— А как по мне, они могут и потерпеть. Если стипендии урезали, то это ещё не значит, что их совсем нет. К тому же можно устроится на какую-нибудь работёнку. Ещё и родители могут помогать…

— Не у всех они королевские письма доставляют. — возразил парень. — У меня, например, отец в трактире работает, а мать погонщицей скота. Им самим не всегда хватает денег на проживание, так что половину стипендии я отдаю им.

— Не понимаю, как можно мало зарабатывать, будучи погонщицей скота… Можно ведь животных продавать.

— Если бы всё было так просто… Браконьерство, знаешь ли, наказуемо смертной казнью.

— И что с того? Моему дяде, например, это никак не мешает ловить рыбу тогда, когда нельзя. Он продаёт её по не такой уж и высокой цене. И стража об этом не знает.

— Ещё бы лавку рыбную открыл… Рано или поздно его всё равно схватят. Сам посуди, всё в мире наказуемо… Как жаль, что я всё-таки не смог поступить на философский факультет… Там бы мне были рады…

— Ещё чего…

Костя отошёл. Несколько людей, косо смотрящих на него, не прекращали этого делать. Леонов подошёл к Саше, отвлёк её от разговоров и отвёл в сторону. Спросил, знает ли она их, и получил отрицательный ответ. Гронская сказала охотнику, чтобы он не волновался и что здесь, по крайней мере, они ему ничего не сделают. Дочери короля казалось, что те люди вообще напились, так как алкоголя в этом зале было достаточно, и возомнили себя какими-нибудь шпионами или вроде того. Больше у неё предположений не было.

Она ушла, поцеловав охотника в губы. Костя увидел, как Злата, стоящая в другом конце зала, жестом руки позвала его к себе. Леонов, недолго думая, подошёл:

— Поможешь мне? — спросила она.

— Да, конечно. С чем?

— Мне нужно достать несколько карт в кабинете по историям королей. Они лежат на шкафу, я не достаю.

В ответ на эти слова охотник кивнул, после чего Злата повела его. Они вышли из зала и пошли по тоннелю. Через некоторое время девушка остановила Костю перед дверью, на деревянной табличке которой написан номер кабинета и предмет, преподаваемый там, а потом завела его внутрь.

Три свечи в подсвечнике, стоящем на учительском столе, кое-как освещали кабинет. Проход между четырьмя рядами парт был довольно узок, а на доске развешана куча бумаг о различных похождениях королей. Слева стоял шкаф, на котором, как понял Леонов, и лежали те самые карты.

— Они там? — спросил охотник. В ответ Злата, пристально смотря на Костю, начала подходить к нему. Тот смутился. Девушка ухмыльнулась, начала проводить руками по его талии и хотела поцеловать в губы, но Леонов резко отодвинулся, отвёл взгляд, тяжело вздохнул. — Прости, но… Я люблю Сашу…

— И что? Она об этом всё равно никогда не узнает…

Охотник недовольно посмотрел на неё, ушёл. Злата прорычала, а затем села на парту, разозлённо смотря в окно и о чём-то размышляя.

Костя вернулся в зал, куда через несколько минут приехал трубадур. В толпе, радостно встречающей его, Леонов смог разглядеть человека в сиреневой шляпе с пером, лютней в руках и длинными, популярными среди трубадуров, бакенбардами.

Охотник почувствовал, как его кто-то взял за руку. Это была Саша. Он улыбнулся ей, поцеловал в лоб.

Поэт отвечал толпе улыбкой, махал руками. Он кое-как прошёл через неё, встал на небольшую платформу, где выступали музыканты и начал играть. Его музыка превосходила всех тех, кто выступал на балу, вместе взятых. Она была гораздо плавнее и ритмичнее. Через несколько секунд поэт запел. Его голос был прекрасен. Им хотят обладать если не все, то многие жители Нуньеса.

Песня была о любви к девушке, имя которой Ирэна, но это нисколько не мешало танцевать тем, кто такого имени не имел. Гронская обняла Костю, затем они начали танцевать. Движения были не резкими и плавными, в самый раз подходящими под музыку.

Примерно через полчаса Леонов, устав от бесконечных толканий локтями в спину в тесной толпе, отошёл в сторону и начал исследовать блюда. Первым он попробовал мясо рыбы клоколя, которое на вкус было довольно неплохим. Дальше, когда любопытство перебороло отвращение, закинул в рот замаринованные глаза дракона. Охотник сморщился и захотел выплюнуть, но так как на него смотрело как минимум пять пар глаз из толпы, то пришлось проглатывать.

Поэт, спев ещё пару песен, решил сделать небольшой перерыв. Он походил по залу, также попробовал блюда и также чуть не проблевался от их ужасного вкуса, рассматривал картины и заглядывался на женщин, которые были и не против этого. Всё это время за ним ходила толпа, от чего он смеялся. Ходили все, кроме Кости, Саши и несколько человек, следящих за Леоновым.

Музыкант вышел из зала, перед этим попросив толпу не идти за ним.

Через некоторое время охотник почувствовал, что захотел в туалет. Он подошёл к Гронской, сказал, что ненадолго отойдёт, однако пропал на пятнадцать минут.

И все эти пятнадцать минут он до сих пор бродил по университету в поисках туалета. Подумал, что можно выйти на улицу и сходить в кусты, но там стояла стража.

Продолжил бродить.

Проходя возле двери, ведущей в, судя по всему, учительскую Костя услышал тихий плач. Затем услышал коварный мужской голос. Он сразу узнал его, это был голос трубадура.

Леонов открыл двери, а затем удивился. Поэт расстёгивал одной из учениц блузку, с похотливой улыбкой говоря утешительные слова. Та плакала. Она не могла ничего сделать, потому что либо боялась, либо ничего никак не действовала из-за огромной популярности музыканта.

Тот обратил внимание на Леонова. Он, испугавшись, отошёл от студентки на несколько метров. Затем ехидно улыбнулся уголком рта, пытаясь скрыть страх, и сказал охотнику несколько угроз, о том, что он разузнает о нём всё, что только можно, и его жизнь будет испорчена.

Костя со злостью подошёл к трубадуру, замахнулся и ударил по носу. Взял за воротник, ударил в живот. Музыкант упал на пол. Леонов увидел лютню, лежащую на подоконнике. Подошёл, взял её и со всей силы разбил об стену. Пнул поэта по спине и крикнул:

— Всё! Никак теперь выступать не сможешь без своей грёбанной лютни! — через некоторое время охотник тяжело вздохнул, подошёл к девушке и успокоил её.

Она спросила, как может отблагодарить Костю. Тот отвёл взгляд в сторону, поморщился и всё же выдал:

— Где тут у вас… Туалет…

Студентка улыбнулась, а затем повела Леонова по коридору, дошла до конца, поднялась на третий этаж, прошла несколько метров, повернула за угол, в тёмное место помещение с двумя дверями.

Охотник поблагодарил её и зашёл в одну из дверей.

Через некоторое время вернулся обратно в зал. Толпа заскучала, все ждали трубадура. Костя отыскал Сашу, просто так стоящую около столов, а после рассказал ей о случившемся.

Гронская вздохнула, улыбнулась, похвалила Леонова и обняла его. Подошла к Злате, скорее всего уже забывшей о конфликте с охотником, если судить по её улыбчивости. Дочь короля рассказала сестре ситуацию и попросила объявить, что «музыкант невзначай уехал, никого не предупредив». Злата сделала так, как её попросили, и даже привела одного из стражников, перед этим попросив его подтвердить об уезде.

Тем временем у Рины…

Островская ходила по лагерю, тосковала по матери, однако чуть ли не сразу успокаивала себя представленными вариантами того, если бы Амос или Климент пошли бы с ней на бал, улыбалась.

В один момент она решила пойти в шатёр к своей лучшей подруге, чтобы ещё раз повторить весёлую и заводную ночь, но обнаружила, что там было совершенно пусто.

Она подошла к Велемиру, стоявшему неподалёку и пьющему пиво вместе с воинами, а затем спросила о внезапном исчезновении. Тот, вспомнив просьбу охотника, ответил, что ничего не знает. Пошла к Фёдору Валерьевичу, занятым работой казначея:

— Ваше Величество… — говорила Островская, заходя в шатёр. — Куда пропали Саша с Костей?

— Они… — король задумчиво отвёл взгляд. — Они на задании. Прости, что не предупредил…

— На каком задании? Сейчас же выходные…

— Оно было необходимым. Саша с Костей вместе со шпионами пробрались на вражескую базу, оказывается находящуюся не так уж и далеко от лагеря…

— Но почему без меня?

— Потому что они сопровождающие лица. Двух человек для этого было достаточно…

Рина ушла. Она решила поиграть вместе с воинами в карты, так как делать было больше нечего. Среди солдат был тот самый, что играл на бутылку вина. Он сказал, что согласен играть только без желаний. Островская тихо посмеялась, припомнив вчерашний вечер, а затем согласилась.

Она села за стол, где играла компания из нескольких воинов.

Тем временем на балу…

Толпа, скучавшая от пропажи трубадура, развеселилась. Костя снова танцевал с Сашей, а Злата стояла в стороне и недовольно наблюдала за ними. Через некоторое время молодой эльф всё-таки уговорил её пойти на танец.

Спустя час пара устала и решила уйти. Леонов вышел на улицу и стоял там в ожидании Гронской. Она сказала, что ненадолго отойдёт. Охотник увидел, как из-за угла выходят несколько человек, наблюдавших за ним.

Костя напрягся. Подумал о том, как жаль, что не взял с собой меч, который явно пригодился бы в данный момент.

— Здравствуй… — сказал один из тех людей, помолчал несколько секунд, а затем резко ударил Леонова в живот. Удар был настолько сильным, что охотник сразу упал. — Мне донесли информацию, что ты стоишь на пути у Фиделя Де-Марка, короля Святой Авроры. Мешаешь ему… Ну что ж, теперь ты никак не помешаешь. Теперь ты никому не помешаешь…

Костя попытался встать, но сразу почувствовал сильный пинок в подмышку, снова упал. К нему подошёл другой человек, на правой руке которого был кастет. Он взял Леонова за воротник, приподнял его и несколько раз ударил.

Всё лицо охотника было в крови. Ещё несколько ударов, и он был бы мёртв, но к счастью, из-за того же угла, откуда вышли преследователи, вышел стражник. Увидев это, он набросился на одного из них и пронзил сердце алебардой.

Остальные, доставая свои оружия, угрожающе пошли в сторону охранника, однако тот быстро позвонил в сигнальный колокол, находящийся на расстоянии нескольких метров от него.

Преследователи убежали.

Стражник подошёл к Косте, помог встать. Леонов тяжело покашлял и поблагодарил охранника. Тот спросил, что надо было тем людям. Охотник сказал о работе у короля и о разговоре с Де-Марком в тюрьме. А как Фидель узнал о побеге, предположить даже не мог, ведь все, кто находился в крепости, были сожжены.

Из университета вышла Саша. Она с улыбкой оглядывалась по сторонам и поэтому до определённого момента не видела окровавленное лицо Кости и его истрёпанный, запылившийся дублет.

— Костя! — Гронская, испугавшись, подбежала к нему. — Что произошло!?

— Кое-что вполне ожидаемое… — серьёзно сказал Леонов. Дочь короля вопросительно посмотрела на него. — Те люди, что следили за мной весь вечер, оказались преследователями Де-Марка.

— Они убежали?

— Да… Убежали… Жаль у меня нет с собой меча… — проговорил охотник, затем бросил взгляд на стражника. — Спасибо за помощь. Я у тебя в долгу.

Пара вышла за территорию университета и продолжила разговор:

— Неужели Де-Марк считает, что ты настолько опасен для выполнения его целей? — размышляла Саша. — Что ты угроза?

Костя молча смотрел на неё, затем остановился, положил руки ей на щёки и нежно поцеловал, тем самым показывая, чтобы Гронская прекратила думать об этом. Через некоторое время спросил:

— Как мы сделаем так, чтобы Рина не узнала о нашем походе на бал?

— Воины сейчас вряд ли спят, как и она… — задумалась Гронская. — Можешь аккуратно спрятаться у меня в шатре. Только сначала умойся и выкинь дублет. Мне кажется, что его уже ничего не спасёт… — улыбнулась она. — А завтра придёшь к себе и возьмёшь одежду.

Леонов так и сделал. Он умылся в озере, находившемся недалеко от лагеря, затем вместе с дочерью короля тихо пробрался в шатёр, скинул с себя всю одежду и лёг на кровать. Саша сделала то же самое.

Глава 11 Раскаяние

На следующий день охотник оделся в привычные для него вещи, вышел на улицу. Поздоровался с несколькими воинами. За одним из столов увидел недавно приехавшего из деревни Клима. Он сидел один и с грустным лицом допивал стакан пива.

— Ты как? — спросил Костя. Эльф молча посмотрел на него. — Всё так же…

— В деревне теперь четыре эльфа живут. Покидать её в военное время оченьопасно. Еду и одежду брать неоткуда. Денег на это тоже нет. Зарплаты обычного военного не хватит… Это самый настоящий пиздец…

— Да… С этим и не поспоришь… А разве деньги не должны были прийти? Как выплата семье погибшего?

— Не знаю. Если и заплатят, то максимум двести гиддеров. Я принял решение после войны уходить в отставку. Найду какую-нибудь работу, где платят больше. Другого выхода у меня нет…

Посидев ещё несколько минут, Костя ушёл. Он продолжил бродить по лагерю в поисках хоть какого-нибудь увлечения. Несколько солдат, проходивших мимо, держали в руках удочки и несколько буханок хлеба. Мысль пойти с ними у Леонова развеялась невообразимо быстро, когда он увидел Островскую, идущую к нему. Охотник сразу помрачнел. Его голову снова заполонили мысли, пропавшие несколько дней назад. Мысли, которые ему хотелось бы забыть и никогда не вспоминать.

— Привет. — с улыбкой сказала она. Костя молчал. — Как прошло задание?

— Задание… — Леонов не понимал, о чём говорила Рина. Затем мгновенно вспомнил вчерашний разговор Саши и Фёдора Валерьевича об оправдании на случай вопроса о «внезапной пропаже». — Отлично. Мы справились…

— Не хочешь сегодня прогуляться со мной по городу?

— Я бы с радостью, вот только у меня дела…

— Жаль… В лагере делать нечего, но и гулять одной по городу тоже не хочу. Саша тоже отказалась.

Островская ушла. Поговорив немного с Велемиром, стоявшим неподалёку, она решила зайти к королю, чтобы узнать, когда планируется выдаваться зарплата, но охотник её обогнал. Рина, подходя к шатру Фёдора Валерьевича, услышала разговор. И говорил Костя вовсе не о зарплате. Девушка начала подслушивать:

— Фёдор Валерьевич, я так больше не могу… — с грустью говорил Леонов. — Каждый день мне приходится врать Рине. О том, что я не знаю, куда пропала её мать, что я к этому никак не причастен… Что я не в отношениях с вашей дочерью…

Охотник услышал сзади шелест и учащённое дыхание. Обернулся. Возле выхода стояла Островская. Её глаза заслезились и покраснели, а руки сжимались в кулаки. Костя удивился. Он не знал, что и как делать в данный момент. На его лице был шок. Как и на лице короля.

Островская резко выбежала из шатра. Она бежала, несмотря по сторонам, и чуть не сбила с ног нескольких солдат. Но её было всё равно на это. Её переполняли эмоции.

Леонов побежал за ней. Так же неосторожно и неуклюже, опустив взгляд в землю. Он продолжал чувствовать вину, но уже в несколько раз больше.

Рина убежала глубоко в лес. Из-за высоких деревьев, листья которых шуршали от ветра, там был мрак. Солнце совершенно нельзя было разглядеть. Никак.

Догнав Островскую, охотник, кое-как сдерживая слёзы, начал просить у неё прощения. Умолять простить. Рина не слушала его. Она, продолжая плакать, быстро достала из ножен меч и несколько раз попыталась ударить им Костю, но безуспешно. От слабости выронила его из рук, упала на колени и заплакала ещё громче.

Леонов не знал, что делать. Островская сейчас явно не хочет его видеть, хочет остаться одна. Наедине с собой, со своими мыслями и эмоциями. Охотник прекрасно понимал это и, ещё раз извинившись и вытерев слёзы, ушёл.

Вернулся в лагерь, пошёл в шатёр к Саше. Это был его самый близкий человек, от которого он хотел скрыть эти тайны, но сейчас было просто необходимо их рассказать.

Гронская, хоть и ужаснувшись от первых же слов, внимательно выслушала Костю. Она обняла его и сказала, что понимает, что по-другому никак нельзя было поступить.

— Кость… — тихо говорила дочь короля, гладя Леонова по голове. — Ей нужно время… Как и тебе… Как и мне… Мы должны поговорить с ней, как бы это тяжело для нас не было. Проблема просто так не решится.

Тем временем в Святой Авроре…

С тех пор, как отряд Кочеткова был разгромлен, прошло уже два дня. Де-Марк прекрасно догадывался о произошедшем и был этому разочарован. Разочарован также и тому, что преследователи не смогли разобраться с охотником из вражеского королевства.

С самого утра он был не в настроении. Ходил со хмурым лицом, порой что-то зло говоря своим придворным. Проверил обстановку в городе, вернулся обратно в замок.

Фидель решил пойти в библиотеку, чтобы найти книгу о мировых войнах, о тактиках королей. Это ему сейчас было необходимо.

В лабиринте из огромных книжных шкафов король находил лишь детективные или романтические истории, уже от корки до корки прочитанные им. Он очень хорошо знал часть библиотеки. Отделы с художественной и научной литературой. Однако сейчас ему нужны отделы с исторической и биографической, которой он никогда не интересовался.

Сначала Фидель достал с полки книгу под названием «Quam primo ad extremum», повествующую о самых опасных войнах мира. Полистав её немного, Де-Марк поставил книгу обратно. Затем достал другую, более новую и приятную на вид. В ней рассказывалось об орудиях для пыток, со временем потерявших свою популярность.

В историческом отделе очень странным образом появились книги и о знаменитостях эльфийской расы. Король сразу поставил её обратно, слегка помотав головой.

Через некоторое время к нему подошёл библиотекарь — парень лет девятнадцати с тёмными волосами, подстриженными по уши, и противной, бросающейся в глаза волосатой бородавкой на подбородке.

— Ваше Величество, — говорил он хрипловатым голосом. — Могу я помочь? Вы наворачиваете круги возле книжных полок уже около часа, и, судя по всему, так и не нашли нужной книги.

— Да, так и есть… — тяжело вздохнул Фидель. — Ну помоги. Думаю, ты тут разбираешься больше… Мне нужна такая книга, в которой описываются тактики королей во время войн, их планы и ошибки, чтобы знать, где и как не наступить на грабли…

Парень недолго подумал, затем притащил лестницу, залез, взял с самой последней полки довольно толстую книгу, быстро пролистал её, кивнул в пустоту и спустился вместе с ней в руках.

— Вот. — библиотекарь протянул книгу Де-Марку. — Думаю, эта вам подойдёт. Если нужно будет что-то ещё, обращайтесь.

— Спасибо тебе.

Король пошёл к себе в покои, где до самого вечера изучал книгу, благодаря ей смог построить несколько военных планов и тактик, а также решил в скором времени вложить в снаряжения и оружия для тяжёлых атак в несколько раз больше, чем было вложено.

Решив немного отдохнуть, Фидель вышел во двор, где встретил Силайо, собиравшегося пойти в таверну после тяжёлой тренировки. Король подумал, что стоит отвлечься от работы, да и тем более от «одного бокала ничего не произойдёт», и пошёл вместе с ним.

Тем временем у Кости…

Леонов лежал в кровати вместе с Сашей, уже успокоившись и придя в себя. Сейчас пара обдумывала ситуацию, способы её решения и все возможные последствия.

Через некоторое время в шатёр заглянул один из солдат и сказал, что король приказал охотнику прийти к нему. Костя встал, оделся и вышел.

Фёдор Валерьевич начал говорить:

— Ты… Ты как?

— Уже лучше… Рина в порыве злости пыталась атаковать меня мечом…

— И что ты сделал?

— Ничего. Она упала на колени и разрыдалась… Мне пришлось уйти. Что бы я смог сделать? Уж точно не успокоить… Лишь ещё больше навредить…

— Пожалуй, ты в этом прав… Я тоже виноват… Но, с другой стороны, если бы ты просто подошёл к ней и сказал «твоя мама — вампир», она бы посчитала тебя сумасшедшим… Да и меня, в общем-то тоже…

В шатёр вошёл капитан «Атлатля». Он тяжело дышал. Словно до этого бегал по всему лагерю без остановки. Через несколько минут он сказал, что ему пришло письмо от военных из Бонтатэма с просьбой перевезти продукты из одного города в другой. Капитану нужны были сопровождающие, потому что есть большой риск потерять экипаж, проезжая через Призрачное Ущелье.

Призрачное Ущелье, как утверждают исследователи из географического университета имени Иринея Черноусова, одно из самых опасных и пугающих мест Нуньеса, где обитают призраки разбившегося двести лет назад королевского флота, способные вселяться в живые тела, управлять ими и самым ужасным способом сводить с ума. Оно расположено между Бонтатэмом и Проэлиумом.

— И кого бы ты хотел взять в путь? — поинтересовался король.

— Думаю, что двоих охотников и одного чародея будет достаточно… — произнёс старик, окидывая взглядом Леонова. — Завтра утром надобно отплывать, так что лучше побыстрее, долго ждать не сможем.

— Хорошо, я найду для тебя людей.

Капитан, положив руки на пояс и оглядываясь по сторонам, ушёл.

— Костя. — сказал король, чтобы охотник наконец оторвал взгляд от выхода. Тот повернулся. — У тебя есть шанс наладить отношения с Риной. Я могу отправить тебя с ней. А как чародейка поедет Виринея. Согласен?

— Да… Но на сколько мы уезжаем?

— Дня на два, не больше. Я скажу Виринее, а она скажет Рине. А то, кто его знает, как она на нас отреагирует.

Леонов пошёл обратно к Саше. Та спросила, по какой причине Фёдор Валерьевич его вызывал. Охотник отвёл взгляд сторону, помолчал несколько секунд и сказал, что завтра уплывает на несколько дней вместе с Островской и Азраил.

Следующим утром Костя стоял на берегу моря в ожидании Виринеи. Она была единственной не собравшейся. Рина стояла в нескольких метрах от Леонова и иногда бросала в его сторону гневные взгляды.

Капитан занервничал. Он ходил по борту корабля, держа в руке бутылку рома, выпитую почти до дна. Его синий, как морская вода, нос порой дрожал и шмыгал.

Наконец пришла Азраил. Охотник сначала и не понял, почему она так долго собиралась, ведь чародейка была одета в повседневную для неё одежду, которая уж точно не являлась причиной. Но когда охотник начал приглядываться, заметил, что у неё на шее был серебряный амулет с изображением солнца и мелкими символами вокруг него. Брагина объяснила, что, когда услышала о плавании через Призрачное Ущелье, решила взять его. Он помогает в борьбе против злых духов.

Охотники и Виринея наконец поднялись на борт. Капитан пробурчал что-то невнятное себе под нос, сделал замечания некоторым матросам, сплюнул в воду и пошёл к штурвалу, допивая остатки рома.

«Атлатль» двинулся в путь.

Костя наворачивал круги по кораблю, в один момент просто опёршись на фальшборт и глядя на море. Порой он смотрел на Рину, стоящую к нему спиной и не обращающую внимание.

К Леонову подошла Азраил:

— Что делаешь?

— Смотрю на море… Пока что здесь делать больше нечего…

— Я вижу, что ты расстроен. — стукая пальцем по фальшборту и слегка прищурившись сказала чародейка. — Что стряслось?

— Всё в порядке.

— Значит, рассказывать об этом ты не хочешь… Ну ладно… Только знай, что в любой момент я могу прочитать твои мысли, и ты этого даже не заметишь. — улыбнулась Виринея. Охотник посмотрел на неё одновременно вопросительным, недоумевающим и подозревающим взглядом. — Да не бойся ты… Я шучу…

— Очень смешно… А откуда у тебя этот амулет?

— Когда я обучалась в университете, он принадлежал одному из преподавателей. Очень противному, раздражающему и надоедливому, ставившему всему классу плохие оценки ни за что… Придираться он, конечно, умел, этому ещё надо поучиться… В один момент я пробралась к нему в кабинет, обнюхала каждую полку и всё-таки нашла этот амулет… Преподаватель долго искал его, даже копался в наших мыслях, но я знала специальное заклинание для их защиты.

— Значит, украла…

— Может быть… — ухмыльнулась Брагина. — Но вполне заслуженно…

Время близилось к ночи. «Атлатль» вот-вот приплывёт к Проэлиому. Костя до сих пор не осмелился подойти к Островской и поговорить с ней.

По приезде в город он решил немного прогуляться, ещё раз обдумать ситуацию и в каком-то смысле «набраться смелости».

Леонов так и сделал. Он сошёл с корабля и, любуясь ночным небом, гулял по пустым улицам в сопровождении треска сверчков. Из его рта от холода вырывались клубы пара. В окнах некоторых домов всё ещё горел свет. Где-то были слышны крики и ругань, а где-то звонкий смех, красивую музыку и женские стоны.

Минут через двадцать охотник вернулся к кораблю, где совсем скоро закончится погрузка ящиков с продуктами. Костя ловко проскользнул мимо грузчиков и поднялся на борт.

Рина статуей стояла на одном месте и также не обращала на него внимание. Она, подпирая подбородок ладонью, смотрела на луну. По её взгляду не сложно было догадаться, что она грустила и тосковала.

После отплытия Леонов сразу подошёл к ней и, тяжело вздохнув, начал говорить:

— Рин… — тихо сказал он. Та, не поворачиваясь и продолжая смотреть на луну, хладнокровно откликнулась. — Я хотел с тобой поговорить… Прости меня. За всё, что я сделал… Я правда чувствую вину и… — не успел охотник договорить, как почувствовал, что его обняла Островская. Она крепко прижалась. По её щеке потекла слеза, и она даже не скрывала этого. Костя удивился, а после обнял её, но так и не смог успокоиться. В его голове появилось ещё больше вопросов и гораздо меньше ответов. — Но… Но что это значит?

— Костя… — тихо говорила Рина. — За что ты её убил?

— Ты уверена, что хочешь знать об этом? Ты ведь посчитаешь меня сумасшедшим… Она… Она была вампиром…

— Что? — девушка, удивившись, отошла от Леонова. — Как?

— Помнишь, когда мы заходили к ней по поводу новой брони для солдат? — в ответ на этот вопрос Островская кивнула. — Она пыталась спрятать от нас текст письма. Чуть позже я пробрался к ней и прочитал его.

— И что там было?

— Оно было адресовано некому Герду. Твоя мать хотела отдавать вампирскому племени часть государственных денег, чтобы они смогли выжить. Город не был указан… По её плану, в дальнейшем племя по окончании войны должно было перебраться в Кобру и посеять там хаос. И ещё она была королевой этого самого племени.

— О господи… Поэтому она выжила… Как я сразу не догадалась…

— Фёдор Валерьевич приказал припугнуть её осиновым колом, но она напала на меня. По-другому поступить я не мог…

— Если б я узнала это, то… Сама бы её…

— Убила?

— Нет… Выгнала… И я на тебя обижалась за то, что ты мир спас. — улыбнулась Рина. — А на ваши с Сашей отношения мне всё равно. — соврала она. — Зачем нужно было скрывать их от меня?

— Мы думали, что… Что тебе пока что не стоит о них рассказывать…

— Думали, что я тебя ревную? — поинтересовалась Островская, умело скрывая ложь. — Да кто вам такое сказал?

— И правда… Значит, что ты всё-таки не в обиде?

— Нет, конечно. И всё же я бы на твоём месте сначала всё рассказала близкому человеку противника, ещё и работавшего рядом, прежде чем действовать…

Глубокая ночь. Охотники всё ещё не спали. Даже и не хотели, морской воздух держал их бодрыми. У Виринеи же наоборот слипались глаза.

Через некоторое время капитан крикнул, что корабль подбирается к Призрачному Ущелью. Экипаж подготовился. Все взялись за оружия, кто-то за саблю, кто-то за пистолет, а кто-то начал заряжать пушку. Костя и Рина достали мечи. Азраил, потерев глаза, вытянула ладони и поставила одну ногу вперёд, тем самым встав в чародейскую боевую стойку.

Корабль заплыл в ущелье. Горы, между которыми река промывала щель, практически полностью заросли кустами. Лишь небольшая часть оставалась не затронутой. В некоторых местах красовались остатки кораблей из разбитого флота.

Призраки, конечно же, не заставили себя долго ждать. Они повылетали из этих разрух. Это была целая армия злых духов, которая, как казалось, вылетать будет бесконечно…

Брагина прикоснулась кончиками пальцев к амулету, начала читать сложное и довольно длинное заклинание. Солнце и символы начали загораться ярким светом. Азраил превратила часть призраков в людей, затем наколдовала щит, закрывающий весь корабль.

Чародейка сделала это для того, чтобы охотники и экипаж смогли убить духов, навредить им, в то время как остальные умершие будут пытаться разрушить щит. Долго Азраил держать его не сможет, однако количество врагов, сейчас находящихся на борту, можно победить, если поторопиться.

Все призраки были одеты в обычную матросскую одежду, говорили как матросы, сражались как матросы. У них были свои «призрачные» ножны с саблями и пистолеты.

Капитан флота, разрушая щит и держа во рту трубку для курения, подбадривал моряков.

На борту их оставалось пять. Леонов, как и Островская, взял на себя двоих. Голову последнего прострелил капитан «Атлатля», затем взял ещё одну бутылку рома. Казалась, будто ничто и нигде не способно разлучить его с алкоголем. Ни на обычной прогулке, ни на ожесточённой битве.

Ещё одна часть призраков залетела на территорию корабля и стала людьми. Их капитан никак не мог попасть туда, поэтому гневался всё сильнее и сильнее. Матерился и стучал по щиту.

Духов оставалось ещё около нескольких десятков. Чародейка не прекращала произносить заклинания, от чего ей не хватало воздуха. Она делала это с отдышкой. Амулет светился всё сильнее и сильнее.

Эти заклинания действительно помогали. Эффект от них был либо моментальным, либо постепенным. Одни духи испарялись, а другие рассыпались в пыль.

Наконец на борт прилетели последние оставшиеся призраки и их капитан, который единственный смог уклониться от заклинаний и остаться без тела. Зачем он это делал, никто из матросов так и не понял.

Но через несколько минут ответ на вопрос стал известен. Капитан пытался свести с ума экипаж. И делал он это вполне хорошо и скрытно. Порой матросы не могли отличить адекватного от сумасшедшего.

Когда охотник раскрыл, внутри какого моряка призрак побывал первым, то крикнул старику, одной рукой попивающему ром, а другой держащему штурвал:

— Что с ним делать?

— Его уже не спасти! Либо убивай, либо выкидывай за борт!

Костя сделал так, как посоветовал старик. Таким образом он скинул в море трёх матросов и пронзил мечом ещё одного.

Виринее всё-таки удалось заковать капитана флота в человеческое тело. Тот был в ярости. Рычал, шипел и громко ругался. Чуть позже, кое-как смирившись, произнёс:

— Хер с ним… Судьба не готовила меня умирать второй раз! И я не умру! Если они не смогли порезать ваши жопы на шнурки, то придётся мне! Ну и кто же здесь самый смелый, а? Кто сразится с капитаном морского королевского флота?

— Позволь сделать это мне. — сказал Леонов, всё сильнее сжимая рукоять меча.

Капитан ухмыльнулся, а затем побежал в атаку на охотника, замахиваясь саблей. Костя уклонился, оружием ударил противника в ногу, от чего тот упал на колено. Леонов хотел нанести смертельный удар, однако враг вовремя защитился и, кувыркнувшись, встал.

Несколько раз ударил охотника свободной рукой, мечом повредил броню. Костя, немного покачавшись со стороны в сторону, отошёл назад, вытер кровь на щеке и посмотрел на Рину. Та своим хмурым взглядом показала, хотела вмешаться в бой, но Леонов быстро её остановил, показав жест рукой.

Он, замахиваясь оружием, разбежался, ранил противника, от чего тот упал. Враг попытался встать, однако охотник быстро среагировал, сильно пнул его в плечо и вонзил меч в сердце.

Корабль совсем скоро выплывет из ущелья. Чародейка убрала свой щит, потрясла рукой, болеющей от напряжения, и отошла к фальшборту. Капитан приказал скинуть трупы в море и помыть пол, запачканный кровью. Охотник, убирая меч в ножны, подошёл к Островской и снова заговорил с ней. Экипаж продолжил заниматься своими делами.

На следующий день, ближе к обеду, «Атлатль» прибыл в Бонтатэм, где на пристани уже стояли в ожидании грузчики со своим начальником.

Охотники решили прогуляться по городу, в будние дни, как известно, очень оживлённому.

Первым делом они пошли на площадь, где продавцы торговали овощами, сувенирами и питомцами. Последние довольно хорошо продавались, ведь, как говорят путешественники, «в Бонтатэме самые капризные и надоедливые дети, требующие у родителей всё, что красиво и умеет двигаться». Так же там стоял глашатай, вокруг которого столпилась кучка людей. Он читал объявление со свитка, но из-за большой активности на улице расслышать что-то не являлось возможным.

Пройдя чуть дальше, охотники понаблюдали за выступлением маленького кроленя, в народе более известного, как рогатого зайца. Он попрыгал, прошёл по палочке, висящей на нескольких кирпичах с двух сторон, кувыркнулся, чудом не задев землю маленькими рожками, которые от такого прикосновения могли бы с лёгкостью сломаться, и несколько раз пискнул. Он сделал это в несколько раз громче, чем обычные зайцы. Зрители поаплодировали и чуть ли не до верху заполнили монетами стакан, предназначенный специально для этого, хозяину зверька.

Далее Костя с Риной наткнулись на уличный спектакль. Двое людей в ярких костюмах и масках читали драматический диалог, чуть позже, по сюжету пьесы, пришёл третий. Все эти действия происходили на фоне тесной комнатки с забавными обоями, маленьким шкафчиком и столом, на котором стояли два бокала с жидкостью, чей цвет из-за обоев нельзя было разобрать, и несколько тарелок с блюдами.

Леонов обратил внимание на солнце, уже уходящее за горизонт, после чего вместе с Островской пошёл обратно к пристани.

Капитан недовольно наворачивал по ней круги, сложив руки на пояс и, на удивление охотникам, не опустошая очередную бутылку рома. Старик посмотрел в их сторону и выбросил:

— Ого! Пришли наконец-то! Могли бы ещё погулять, а вернуться вообще на следующее утро! Мы с матросами чуть ли не пол дня вас ждём! — ворчал капитан. Азраил, стоящая на борту, тихо посмеялась. — Тоже мне, королевские работнички…

— Извините, немного загулялись… — сказал охотник, вместе с Риной поднимаясь на корабль. Старик закатил глаза. — Надеюсь, что теперь поплывём по другому пути…

— Конечно по другому, я что похож на самоубийцу? Поплывём по реке Фликтус. Та, что омывает Белое Пламя.

На следующее утро корабль прибыл к лагерю. Костя вместе с Островской сошли с «Атлатля». На берегу их встречала Саша. Её взгляд был мрачным и словно провинившимся, Рина уже догадалась, почему. Она подошла к дочери короля:

— Рин, прости меня… Я не… — не успела Гронская договорить, как Рина с улыбкой вздохнула и набросилась на неё с объятиями. Саша удивилась, вопросительно посмотрела куда-то в даль, однако через несколько секунд девушки громко расхохотались. Леонов тоже не стоял в стороне. — Я так рада тебя видеть…

— И я тебя.

— Как я поняла, вы помирились? — в ответ на этот вопрос Островская кивнула. — Отлично… Наконец-то всё в порядке. Ну, не считая войны конечно… — охотники снова рассмеялись. — Пойдём в лагерь?

— Пошли.

По пути Рина с улыбкой говорила:

— Фёдор Валерьевич, конечно, тот ещё врун… Сказал мне, что вы были на задании, в то время как на самом деле на балу… Вы его подговорили?

— Он и без этого что-нибудь придумал бы…

Охотники подошли к тренировочному полю. Костя сказал, что пойдёт к себе в шатёр, где отоспится после двухдневного «путешествия», поцеловал Сашу в губы. Островская заревновала и отвела взгляд в сторону.

Леонов оставил девушек наедине. 

Глава 12 Не на жизнь, а на смерть

По окончании выходных армия начала готовиться к войне. Охотник сменил себе броню, повреждённую во время сражения на корабле.

К Фёдору Валерьевичу приехал король Нуньеса. Он проверит готовность солдат, обсудит план и скажет речь. Варлам Еремеевич был вместе со своим сыном по имени Геласий, который также пойдёт на войну. Ему восемнадцать лет. У него чёрные, вьющиеся волнами, волосы и болотные, как у отца, глаза. На крыле носа небольшой шрам, полученный по неизвестной причине.

Король опёрся на плечо сына и, улыбаясь уголком рта, сказал:

— Эх… Поскорее бы эта война закончилась, а то воевать уже надоело… Солдаты, оружия, лошади… Всё, что я вижу перед собой несколько месяцев подряд…

— Пап, большую часть времени ты проводишь у себя в покоях. — заговорил Геласий. Король смутился, а Фёдор Валерьевич слегка улыбнулся, стараясь не показывать этого. — Что ты там делаешь, мне уже не известно…

— Вы ему не верьте, он всё врёт… — оправдывался Варлам Еремеевич. — Всякие бумаги тоже не могут долго ждать… Ну и где же у вас солдаты? Так хочется на них взглянуть… — короли вместе с Геласием пошли по лагерю. — А лошади, как я вижу, уже чисто-начисто вымыты. Неплохо…

Спустя какое-то время короли дошли до тренировочного поля, где до сих пор стояли Саша с Риной. Сын правителя Нуньеса отошёл в сторону, зачем-то собирая голубиные перья и складывая их к себе в сумку.

Варлам Еремеевич как будто невзначай опёрся на ограждение тренировочного поля, приткнулся возле Островской. Девушки так разговорились, что не замечали происходящего вокруг. Не замечали даже того, что к ним подошли короли.

Фёдор Валерьевич продолжал рассказывать о готовности солдат, поставке новой брони и оружия, плане нападения… Однако Варлам Еремеевич лишь притворялся, что слушал. На самом деле его мысли были совершенно о другом.

Рука короля начала слегка подниматься в левую сторону. Через мгновение Рина почувствовала, как её ягодицу гладят ладонью. Она напряглась, обернулась и увидела короля, на лице которого была коварная, похотливая улыбка. Её нисколько не смутило то, кто перед ней стоит. Островская поступила с ним так же, как поступила бы с любым другим человеком в данной ситуации.

Девушка ударила его в лицо. Настолько сильно, что Варлам Еремеевич закачался со стороны в сторону и чуть ли не падал. Саша и Фёдор Валерьевич очень удивились, ведь они не видели, что происходило до этого.

— Держи свои руки при себе, извращенец! — выкрикнула Рина, быстрой и грубой походкой подходя к королю. — Ты думал, что я буду терпеть? Нет! Никогда в жизни! И мне плевать на твой титул!

После этих слов Гронская, как и её отец, догадалась, что произошло. Она мысленно похвалила подругу и слегка улыбнулась, тем самым поддерживая её. Саша больше всего уважала Островскую за то, как она отстаивала своё достоинство. Дочь короля считала, что эту, в каком-то смысле даже панибратскую черту характера, Рина унаследовала у матери. Гронская, находясь в такой ситуации, просто смутилась бы и отошла в сторону, не желая развязывать конфликт.

— Тихо, тихо! Успокойся! — взволнованно говорил Фёдор Валерьевич, держа Островскую за плечи. В этот момент на крики пришёл Геласий, в руке у которого было несколько перьев. — Он обязательно понесёт наказание!

Король из кобуры достал свой белый пистолет, весь украшенный расписными узорами золотого цвета, направил его на Варлама Еремеевича и угрожающе сказал:

— Уезжай из лагеря. Больше нам обсуждать нечего. Если ты будешь пытаться угрожать, то знай, что у тебя ничего не выйдет. Об этой ситуации узнают все. И твоя жена будет первой…

— Папа, что происходит? — запаниковал Геласий.

— Объясню тебе чуть позже, сын. — серьёзно говорил король Нуньеса, поглаживая ладонью место, в которое получил удар. — А сейчас нам надо уезжать, и поскорее.

Отец и сын быстро запрыгнули на лошадей и рысью поехали к выходу.

— Рина, ты молодец! — с изумлением на лице заявила Гронская. Та ответила лишь суровым взглядом. Ещё не отошла от произошедшего.

— И что… Что делать теперь? — Островская обратилась к королю.

— Не переживай, мирового конфликта от этого не будет… А ударила ты его и в правду не плохо, запомнит на долго… — сказал Фёдор Валерьевич, а затем посмотрел на красные косточки на руке Рины. — Рука хоть не болит?

— Совсем немного… — девушка слегка поморщилась, потрясла руку. — Спасибо вам за помощь, я пойду к себе в шатёр…

Островская ушла. Дочь короля вместе с ней.

Фёдор Валерьевич, смотря им вслед, задумался, заулыбался. Он вспомнил судьбоносный для него момент, произошедший ещё в молодости. Двадцать два года назад…

«Смертный дух, Пиковая Дама. Королевский банкет.

Валерий Геннадьевич сидел у себя на троне в ожидании своей жены. Возле него сидело несколько влиятельных людей, а в самом конце сидел сын.

Фёдор Гронский — девятнадцатилетний сын короля Смертного Духа. Он был одет в праздничную одежду золотых цветов, писк моды в данное время. Фёдор окидывал взглядом изысканные блюда и ожидал своих друзей, которые являлись детьми различных знаменитостей и политиков.

Сын короля наворачивал круги по залу и не спускал глаз с часов. Порой он веселил гостей своими шутками и составлял им компанию. Через некоторое время в двери, наконец, вошла компания весельчаков, поведение которых более взрослым посетителям снилось в кошмарах, однако в этот день король был не против.

Он понимал, как его сын скучал по ним, ведь Фёдор только пару дней назад приехал из университета, находящемся в другом городе. С лёгкостью сдал экзамены и наконец-то отучился на географа.

Гронский с радостью подошёл к друзьям, обнял каждого. В его компании было шесть человек — четверо парней и двое девушек.

С самым смелым и рискованным сын короля познакомился ещё в детстве, в школе. Они были одноклассниками, всё время ходили вместе, как не разлей вода. Имя этого парня — Виссарион. У него были рыжие волосы и выразительные изумрудные глаза, которыми он очаровал далеко не одну девушку.

Главной модницей компании была Раиса Орлова — красивая, невероятно привлекательная девушка со вьющимися волосами цвета марсала, большими голубыми глазами и курносым носиком. На подбородке, с левой стороны, была небольшая родинка. Одежда Раисы являла миру многое. И этому многому могли позавидовать если не все, то многие девушки её возраста.

Лучшая подруга Орловой, Карина, тоже составляла компанию и тоже не была обделена мужским вниманием, но, в отличие от модницы, вела себя гораздо тише и скромнее. Её русые волосы, подстриженные чуть ниже ушей, и серые глаза — именно то, что подкупало своей красотой.

Младший брат Фёдора Гронского, Вадим, всё ещё обучался в университете. Совсем недавно он приехал оттуда на каникулы и уже в городе отпраздновал семнадцатилетие. У него были тёмные волосы по плечи, длинный нос, над которым подшучивали друзья, и глаза медового оттенка.

Последний, самый умный и вежливый человек компании — Софрон. Его кудрявые волосы и узковатые, немного растерянные глаза лишь помогали понять это.

— Федя… — к Гронскому подошёл Виссарион, одну руку положил ему на плечо, а другой полез в карман. Оглянулся, чтобы убедиться, что никто не смотрит в его сторону, и вытянул несколько бутыльков с запрещёнными в королевстве зельями, эффект которых может быть опасен для здоровья. — Давай как в старые добрые времена, а?

— Думаю, что от одного ничего не будет… — тихо сказал сын короля, взяв один бутылёк себе и спрятав его.

— Опять вы за своё? — недовольно спросила Карина. Раиса, сложив руки на груди, тоже нахмурила брови. — Прошлого раза не хватило?

— Ой, да ладно тебе… — закатил глаза Виссарион. — Тогда мы выпили штук по пять, не меньше. Всё, хватит занудствовать, а то весь вечер испортите. Вадим, Софрон, будете?

— Да. — сказал брат Гронского и забрал оставшиеся два бутылька после того, как Софрон помотал головой. Девушки нахмурились ещё больше, но в ответ получили несколько шуток и смех. Они, конечно же, не пойдут жаловаться на своих друзей, но и оставаться равнодушными тоже не собираются.

Проходя мимо Виссариона, Раиса незаметно вытянула зелье из его кармана и положила себе в сумочку, продолжая делать вид, что ничего не произошло. А вот чтобы забрать бутыльки у Вадима и Фёдора, ей нужно было очень постараться, ведь они каждые пять минут поглаживали свои карманы, проверяя их наличие.

Гронский заметил в другом конце зала девушку, стоящую у стены и рассматривающую остальных гостей. По её взгляду можно было понять, что она была взволнованна и стеснялась заводить новые знакомства. Девушка была одета в зелёное кружевное платье до середины икр и туфельки такого же цвета. У неё были белые, как снег, волосы, прямой нос и слегка изогнутые брови.

Фёдор подошёл к Виссариону, поедающему какой-то салат:

— Ты случайно не знаешь её? — спросил сын короля, взглядом показывая на девушку.

— Нет, мне пока что хватает девушек. — с насмешкой ответил друг. — А что, понравилась? — в ответ Гронский кивнул и взволнованно посмотрел на него. — Ну так подойди к ней и познакомься, балбес. Давай. Смелее.

— Не-е-ет… — протянул сын короля. — Попозже…

Виссарион посмеялся, а затем взял в руки бутылку вина, налил содержимое в стеклянный бокал и сделал пару глотков. Зелье, сейчас находящееся в сумке у Раисы, он решил оставить на потом.

Через некоторое время в замок приехал сын популярного писателя. Его звали Паисий Сухов. У него были каштановые волосы с прямой чёлкой, орлиный нос и болотные глаза.

Он вошёл в зал. Король с радостью встретил его, как сына давнего знакомого, и проводил к столу, расспрашивая об отце и о причине, по которой тот не смог прийти.

Фёдор заметил, что Сухов бросал различные, явно не обыкновенные дружеские взгляды девушке с белыми волосами, намекая ей на различные, явно не обыкновенные дружеские дела, от чего та ещё больше засмущалась и заволновалась.

Гронский напрягся, но вмешиваться пока что не стал, так как оснований для этого не было. «Если я подойду к нему и заговорю… А о чём заговорю? О том, что она мне тоже понравилась, только по-другому, и попросить его, чтобы он к ней не лез? Бред какой-то… Меня даже в серьёз никто не воспримет…»

Сын короля решил посоветоваться с Кариной, как с более скромной и не развратной личностью. Фёдор подошёл к ней, вздохнул, почесал затылок… Ему было тяжело, да и стыдно спрашивать об этом. Помолчав ещё немного, он заговорил, проглатывая половину слов:

— Что ты делала, когда парни бросали в твою сторону похотливые взгляды, а?

— Ну… — задумалась Карина. Сначала она пыталась разобрать, что вообще сказал Гронский. У неё с большим трудом, но всё же получилось сделать это. — Так, стоп. Кто это бросал в твою сторону похотливые взгляды? Не думала, что в этом зале такие есть…

— О господи, я не это имел ввиду… В этом зале находится девушка, которая мне понравилась, а одна тварь хочет затащить её в постель… Я не знаю, что мне делать, ведь заговорить с ним об этом было бы глупо, как и лезть в драку…

— Хм… — Карина почесала подбородок и выпила немного черничного сока. — Подожди, а это случайно не та, которая стоит в углу и просто смотрит на окружение, тебе понравилась? Просто все остальные уже заняты…

— Да, это она… Так что мне делать?

— Заговорить с ней, пока не поздно… Сам подумай, больше вариантов нет.

— Спасибо за помощь… — тяжело вздохнул Фёдор, затем отошёл в сторону.

Через пару минут он всё-таки решился заговорить с девушкой, набрался смелости и пошёл к ней, однако Валерий Геннадьевич в самый неподходящий момент остановил его и попросил о помощи. Сын короля, скрывая всё своё недовольство за улыбкой, спросил:

— Что нужно сделать?

— Мне сообщили, что нашему дворецкому стало плохо. Он ушёл. Пока не прибыл другой, постой пожалуйста у входа в замок и повстречай гостей, хорошо?

— Хорошо…

Гронский, со злости сжав руки в кулаки, спустился ко входу. Он очень сильно ждал, пока придёт дворецкий, ведь Паисий мог уже начать свои непристойные дела.

За это долгое, как казалось Фёдору, время он повстречал много разных людей. Художников, лицедеев и музыкантов. Часть из них Гронский знал. Рассматривал портреты, читал в книгах и бывал на выступлениях.

Один из приглашённых гостей, как тот утверждал, был исключён. Невысокий мужчина представился популярным ткачом, однако раскрыл себя дырявой рубахой, которую пытался спрятать за кожаным, довольно сильно испачканным жилетом.

Дворецкий пришёл, а сын короля наконец поднялся обратно. В зале Фёдор увидел, как Сухов прижал беловолосую девушку к стене и, похотливо улыбаясь, разговаривал с ней, а если быть точным, разговаривал один. Та испуганно молчала и, порой, тихо сглатывала.

Ни один гость не замечал происходящего, или просто не обращал внимания. Часть из приглашённых была либо сильно пьяна, либо сильно развеселившейся, иначе откуда тогда исходили громкие противные смешки и крики?

Гронский с недовольным лицом подошёл к Паисию и со всей силы ударил его в живот. Тот, немного постояв и скрючившись от боли, набросился на сына короля, упал вместе с ним на пол и разъярённо начал бить по лицу. Гости наконец заметили происходящее, как и компания Фёдора. Виссарион подбадривал друга, время от времени выбрасывая всякие глупые и порой раздражающие фразочки. Софрон, словно ожидав этого, тяжело вздохнул и досадливо прикрыл глаза рукой, в каком-то смысле осуждая Гронского за некрасивое поведение. Парень отреагировал так, потому что не знал, что произошло. Карина недовольно помотала головой, а Раиса, отвлёкшись от заигрывания с молодым симпатичным гостем, что-то пробормотала себе под нос.

Сын короля избил Сухова. Тот с трудом встал, откашлялся, вытер кровь, текущую из носа, и вышел из зала, недовольно смотря на замолчавших от удивления гостей. На лице Фёдора тоже успело образоваться несколько синяков, а с царапины на щеке стекала кровь.

Он подошёл к девушке и, отдышавшись, спросил:

— Ты в порядке?

— Д-да… — взволнованно ответила та. — С-с-спасибо…

— Отлично… — с улыбкой сказал Гронский, словно забыв про драку. Он уже не боялся с ней заговорить и снова набираться смелости ему не являлось нужным. — Как тебя зовут?

— Ксения… Ксения Чернова… А ты, как я понимаю, Фёдор Гронский, сын короля Смертного Духа?

— Да, совершенно верно… Как на счёт того, чтобы сходить где-нибудь погулять? Уйти с этого… Скучного банкета? — в ответ на этот вопрос Ксения кивнула. — Хорошо… Тогда подожди меня здесь, а я пойду умоюсь…

По пути в ванную комнату Фёдор встретил отца, идущего обратно в зал. Он ходил отправлять письмо, написанное ещё пару недель назад, на голубятню. Валерий Геннадьевич удивился внешнему виду сына и спросил у него, что произошло. Тот хладнокровно ответил, что всё в порядке, и продолжил путь.

Через некоторое время Гронский умылся, одел новый, нетронутый до этого дублет и пошёл в зал за Ксенией, откуда снова доносились крики и смешки. Гости уже успели забыть про драку и напиться ещё больше. Виссарион одобрительно кивнул сыну короля, после чего тот вместе с девушкой вышел на улицу, за территорию замка:

— Ты откуда-то приехала или жила здесь? — спросил Фёдор, одновременно выбирая, по какой дороге пойти.

— Я переехала сюда из Кровавого Леса, когда была ещё совсем маленькой. Мой отец работает банкиром и всегда в разъездах…

— И как тебе живётся в Смертном Духе?

— Отлично. Тут гораздо больше возможностей, чем там… Особенно если сравнивать небольшой городок с целой столицей…

— Ты вела себя так скромно на балу… — говорил Фёдор, выбрав путь по аллее. — Судя по всему, у тебя нет приятелей среди королевских знакомых, да?

— Да. Я ходила в обычную школу, общалась с обычными детьми… Совсем скоро закончу четвёртый биологический курс… Всегда нравилось изучать животных и растения… А у тебя какое образование?

— Географическое. Я хочу путешествовать. — говорил Гронский. Через некоторое время они с Ксенией вышли на площадь. Сын короля заметил торговца, продающего какую-то неизвестную ему сладость красного цвета. Она заворачивалась в несколько слоёв и одевалась на палочку. — Здравствуйте, а что это вы продаёте?

— Пастилу. — спокойно ответил торговец. Фёдор вопросительно на него посмотрел. — Недавно в Святой Авроре изобрели новый рецепт. Подсушивают какое-нибудь фруктовое пюре и… И собственно всё. Я продаю вишнёвую. Брать будете?

— Хочешь попробовать? — Гронский обратился к Ксении. Та молча кивнула. — Хорошо, дайте одну. Сколько с меня?

— Шесть копров.

Сын короля расплатился несколькими монетами, забрал пастилу на палочке и дал её Черновой. Они пошли гулять дальше. Девушка сделала первый укус, оценила изделие взглядом и кивком, после чего заговорила:

— Слушай… Я ещё раз хочу сказать тебе спасибо…

— За что? За вкусность? Пустяки…

— Нет, за то, что заступился за меня… — сказала Ксения, а затем начала гладить Фёдора около царапины. У Гронского пошли мурашки по коже, он засмущался. — Если бы не ты, то и представить страшно, что могло со мной произойти…

— В-всегда пожалуйста…

Через несколько секунд взглядов друг другу в лицо Чернова нежно поцеловала Фёдора в губы. Из её рта исходил вкусный вишнёвый аромат. Гронский растаял в этом поцелуе. Положил ладони ей на щёки и улыбнулся.

Так и началась любовная история Фёдора Гронского, королевского сына из Смертного Духа, и Ксении Черновой, дочери банкира из Кровавого Леса. Через полгода пара поженилась, а чуть попозже у них родился ребёнок. Девочка, которую назвали Сашей. Все были счастливы, но, к сожалению, не всё кончается так же хорошо, как и начинается. Во время гражданской войны Ксению убили, а Гронскому пришлось воспитывать дочь одному…»

У Фёдора Валерьевича появилась мысль найти своих старых друзей и вспомнить молодость. Однако всем этим он займётся после битвы в Нуньесе, что на данный момент было гораздо важнее.

Уже на следующий день армия стояла в городе в ожидании атаки. Костя заметил, как короли бросают косые взгляды друг на друга, после чего поинтересовался у Саши о том, что произошло. Та рассказала ему о действиях Варлама Еремеевича, об ударе Рины и об угрозах своего отца. Леонов удивился тому, как не вовремя ушёл к себе в шатёр. В тот момент он уже крепко спал. Настолько крепко, что даже громкие крики Островской его не смогли разбудить.

За несколько минут до наступления врага охотник поцеловал Гронскую в губы. Этот поцелуй словно придавал ему какую-то энергию. Очень странную, но невероятно добрую и светлую, мотивирующую выжить в бою.

Послышался грохот. Лучники начали стрелять из луков. Один из тех, что стоял около Велемира, внезапно начал задыхаться. В страхе он бросил своё оружие и начал размахивать руками, но этим сделать ничего не смог. Как не смогли и солдаты. Они пригляделись к его шее. На ней были красные следы, словно от маленьких ладоней. Воины удивились. Точно так же, в муках, погибли ещё несколько лучников.

Короли обратили внимание на войско Де-Марка, сидевшего в седле с довольной ухмылкой. Рядом с ним находилось несколько чародеек, до этого, скорее всего, читавших заклинание удушения. То самое, которое на одном из уроков в магической школе применил ученик Виринеи.

Фидель громко крикнул команду, чтобы солдаты начали атаковать из катапульт. В город полетели камни, на смерть задавливая солдат. Леонов кое-как уклонялся от них. Рядом стояла Рина. Она достала меч, грозным взглядом посмотрела на охотника и побежала к центральным воротам, словно ураган снося с ног воинов, зло кричащих в ответ.

Велемир и ещё нескольколучников, натягивая стрелы на тетиву, укрывались за каменным ограждением оборонительной башни. Самый главный из них порой выкрикивал различные команды, одновременно стреляя из баллисты.

Фирсов, пока никто не видел, убежал в самый конец башни, спрыгнул на ближайшую крышу, чтобы защищать воинов от полёта вражеских стрел. Показал Косте жест, однако тот издалека не смог разглядеть какой, потом резко выстрелил из лука. Леонов обернулся, увидел закатившего глаза и выронившего из рук оружие ловкача из Святой Авроры, из груди которого торчала окровавленная стрела. Всю его броню также залило кровью. Он с грохотом упал на землю, подняв в воздух всю пыль, и что-то пугающе прошипел. Охотник пнул его по голове.

Амос с Климентом решили разделиться. Один продолжил стоять у замка, большим пальцем поглаживая рукоять меча, а другой побежал на главную площадь, иногда посматривая на фонтан с большой железной рыбой, изо рта которой стекала вода. Постепенно на статую прилетало всё больше и больше капель вражеской крови.

Бородач был довольно ловок в сражениях и очень часто отпускал в сторону противников различные шуточки, тем самым провоцируя их. Леонов заметил, что он единственный из охотников, кто так делает. Либо он не воспринимал битву, да и войну в целом, в серьёз, либо же применял некую тактику боя, в состав которой входили грязные шутки и оскорбления. В любом случае, и то и другое у него действовало в лучшую сторону, что являлось довольно странным.

Горло Амоса пересохло. Каждый день вместе с Агеевым он выпивал по несколько кружек пива. Сейчас бородач с радостью сделал бы то же самое, хотя и от самой обычной воды бы не отказался. В каком-то смысле он даже пожалел, что решил остаться возле замка, а не пойти на площадь, где стоял фонтан.

Короли спустились с оборонительной башни. Они бились не вдалеке друг от друга, порой перекрикиваясь ругательствами.

К Фёдору Валерьевичу подбежал эльф со шлемом на голове и огромной булавой в руках. Король без какого-либо труда вонзил меч ему в сердце и перерезал горло.

Варлам Еремеевич сражался с боевым топором. Недалеко от него дрался и Геласий. Птичьи перья, которые он собирал, висели на поясе как трофей, скорее смешащий врагов, чем запугивающий. Дрался Геласий за счёт своего низкого роста очень даже неплохо. Ловко уклонялся, оказывался за спиной противника, бил его либо в подмышку, либо в ногу.

В один момент, когда врагов, нападающих первыми, не осталось, король Нуньеса изподтишка подбежал к Гронскому, замахнулся на него оружием, злобно ухмыляясь, и почти ударил, однако в самый последний момент подбежал Костя, сбил Варлама Еремеевича с ног и со всей силы вонзил меч ему в живот, а если быть точнее, в пузо, которое тот нарастил за последний год.

Буквально через несколько секунд с криком прибежал Геласий, громко крича и размахивая мечом во все стороны. Как и слезами, появившимися из-за смерти отца. Леонов сильно ударил его в лицо, от чего тот в отключке упал.

Рина, улыбаясь уголком рта, наблюдала за всем происходящим. Островская была рада, ведь человек, который приставал к ней, думая, что она отдастся ему лишь из-за титула и богатств, сейчас получил по заслугам. Девушка была уверена, что этот извращенец проворачивал такое же далеко не с одной, не с двумя и даже не с тремя женщинами.

Король поблагодарил охотника за помощь и побежал к замку.

Велемир, незаметно убежав от лучников, также незаметно вернулся. Его отсутствия так никто и не заметил. Все по уши были в сражениях.

Саша взяла на себя сразу нескольких противников. Она только ранила их, не убила. Гронская ни разу в жизни не убивала, что делал каждый охотник, и не осмелилась бы. В университетах таланта и битвы обычно обучают тому, как потерять всяческое сожаление к врагу и без труда прикончить его, но дочери короля ничего и никак не помогало. Она с детства была такой — мягкой и ранимой, хохочущей над всем, чем только можно. И ни одна ссора, ни одна война не изменит этого. Никогда.

На одной из улиц, а именно около старого музея, куда обычно водят студентов для прослушивания лекций, дрался Клим. После смерти Вукола он ни разу не улыбался и не смеялся, что и так делал очень редко. Под глазами выделялись мешки, а жёсткая щетина придавала мужественности. На внешний вид эльфу стало всё равно. Сейчас он жаждал лишь одного — смерти Де-Марка. Теперь Клим с ещё большей жестокостью убивал его солдат, не щадил никого.

Через некоторое время битва закончилась. Фидель вновь потерпел поражение и вновь скрылся с поля боя. Большая часть города была разрушена. Повезло, что его обычные жители успешно эвакуировались до начала атаки.

Геласий вышел за его пределы вместе с армией своего королевства. Он держал в руках корону отца, всё ещё косо поглядывая на охотника и поглаживая синяк на щеке, который тот ему сделал. Геласий с гордостью одел корону. Теперь он станет править Нуньесом, ведь по закону королевства, наследство погибшего предаётся исключительно мужчине. Так было принято ещё пятьдесят лет назад. 

Глава 13 Поиски

«Весёлая компания друзей сидела в таверне за кружками пива. Они шутили и смеялись вопреки всем замечаниям окружающих. Они игнорировали их.

Через несколько секунд молчания Виссарион заговорил:

— Эй, Федя… — произнёс он, стараясь сдерживать смех. — А помнишь, как во втором классе ты подошёл ко мне с огромным фингалом и сказал, что до тебя докапывается Порфирий? Он был местным задирой… — Гронский покивал головой и, расплываясь в улыбке, отвёл взгляд в сторону. Раиса, Карина и Софрон внимательно слушали. — Так на следующий день мы обсыпали его семечками по горло и на него налетели голуби. Помнишь, как он смотрел на нас, идя домой в птичьем дерь… — не успел договорить Виссарион, как уже смеялся во всё горло. Остальные тоже расхохотались. — Карина… А ты хотела нажаловаться на нас учителю и даже не знала, что мы мстили… С тех пор ты никак не поменялась…

— Ой… — девушка закатила глаза. — Вообще-то кое-кто тогда тыкал в меня пальцем и обзывал. — сын короля засмеялся ещё громче. — Я и про тебя тоже говорю!

— Федь… — старался успокоиться Виссарион. — Помнишь, как мы её называли? Напомни-ка…

— Глазопялка…

Компания снова засмеялась. Засмеялись все, кроме самой Карины.

— Софрон, а ты помнишь, как она подходила к тебе с просьбами помочь решить пример? Подсаживалась на уроках, и приглашала к себе в гости? — спрашивал Виссарион. В ответ Софрон молча кивал. Карина взглядом пыталась показать, что продолжать историю не стоит, но рассказчик либо не обращал внимания и даже не хотел этого делать, либо ему было всё равно. — Так вот, тогда я подслушал их с Раисой разговор… Карина была в тебя влюблена!

Девушка сразу же покраснела и отвела взгляд, но, даже несмотря на это, улыбалась. «Это была всего лишь детская игра. — уверяла она себя. — И ничего больше… Мне нравились умные, воспитанные и слегка скромные парни… А в прочем, что изменилось с того момента? — думала Карина, с улыбкой и будто не моргая смотря на Софрона. Тот смутился. — Не изменилось ничего…»

— Да она мне про тебя всю плешь проела… — хлопая глазками и смеясь заявила Орлова. Подруга слегка ударила её локтем. — Ну а что? Всё время «Софрон, Софрон, Софрон, Софрон…» Ты следила за каждым его шагом! Хорошо хоть, что туалеты были поделены на женские и мужские…

— Ой, фу… — помотала головой девушка. — А ты уже тогда была желанной всеми красавицей… Одно время ты даже с Виссарионом встречалась… Кстати, с тех пор прошло не так уж и много времени… Год всего…

— Ты случайно не помнишь, из-за чего мы расстались, а, Рай?

— Ты изменил мне.

— Чего?

— Ой, да шутка… Нам просто наскучило быть вместе… В одно время мой папа хотел нанять домой арбалетчиков, чтобы ты не смог пройти… — в ответ на эти слова Виссарион вопросительно посмотрел на модницу. — Он был о тебе наслышан… Ходили даже слухи, что от тебя забеременела девочка с параллели. И как ты мог об этом не знать?

— Так вот почему все бросали смешки и презрительные взгляды в мою сторону… Твою ж мать… У меня, конечно, немало девушек было, но со всеми ими я обращался осторожно! Да и тем более, я всегда…

— Так, давай без подробностей… — прервал друга Фёдор. — Ребят… Что будет, когда мы разъедемся? Что будет с нашей дружбой?

— Да не переживай ты так… — спокойно говорил Виссарион, сделав пару глотков пива. — Я, например, останусь здесь, в Смертном Духе… Пойду по стопам отца, стану лицедеем… Буду выступать в здешнем театре. Платят там не плохо… А ты, Карин, куда собираешься уезжать?

— Я уеду в Нуньес. Окончу университет и стану работать теоретиком.

— Рая?

— Я рвану в Кровавый Лес. Открою небольшую таверночку, заработаю денег… Буду развиваться, открывать всё больше и больше заведений, пока не разбогатею… — уголком рта улыбнулась Орлова. — Как-то так…

— Софрон?

— Я, как и Карина, уезжаю в Нуньес. — в ответ на эти слова девушка счастливо хихикнула, смутилась и снова отвела взгляд. — Только работать буду химиком.

— Вадим?

— Я стану королевским стражником.

— Будешь стоять у ворот в замок как статуя? — улыбнулся Виссарион. Брат Фёдора закатил глаза. — А что? Быть стражником это всё равно, что не ходить в туалет несколько недель подряд. «Постой ещё немного, поешь и пойдёшь в замок, просрёшься.» А ты что думал? Тебя отпустят только тогда, когда закончится смена.

— Хватит. — Раиса легонько ударила по столу. — Федя, а ты куда?

— А вот я… — досадно говорил Гронский. — Я ведь отучился на географа, всегда мечтал путешествовать… Постоянно буду не на одном месте… И что за дружба получается? Никакая…

— Не бойся ты, Федь… — Виссарион похлопал его по плечу. — Мы никогда друг о друге не забудем! Ни-ког-да. Мы же с детства вместе! У нас, конечно, были ссоры, и далеко не один раз, но мы всегда мирились и продолжали быть компанией. Весёлой и беззаботной… Такими мы и останемся… — Виссарион поднял бокал. — За нас! За веселье! За дружбу!

Компания чокнулась бокалами, а затем выпила содержимое до дна.

Когда её участники разъехались, они ещё долго вели переписку. Со временем письма начали приходить всё реже и реже… У каждого появилась своя новая жизнь, проблемы и переживания. Все постепенно забыли об обещании и о «вечной дружбе», о которой ещё с детства мечтали…»

Армия Белого Волка поехала в тайный военный лагерь, находящийся недалеко от Кобры, где войско Де-Марка посеяло самый настоящий хаос. Большинство жителей было убито, лишь часть из них смогла выжить. Сейчас они в бегах. Красивые и привлекательные здания превратились в ужаснейшие разрухи, сожжённые дотла, как и некоторые достопримечательности.

Фёдор Валерьевич доверил своих солдат Саше, а сам, собрав и перечитав все старые, рваные и уже пожелтевшие письма от бывшей компании, поехал на любимом коне Базине в Конгсин — город, расположившийся недалеко от Лаврада. Большинство домов в нём было сделано из камня, чуть ли не на каждом углу стояло по несколько таверн, посетителей в которых всё никак не убавлялось. Не даром говорят, что Конгсин — один из самых пьющих городов Нуньеса. Именно там, что странно, и жили Карина с Софроном.

Король приехал. Сразу же у центральных ворот его встретили два алкаша, качающихся со стороны в сторону и кое-как стоящих на ногах. Один из них, опёршись на плечо товарища, блеванул на траву. Пьяницы посмотрели на короля. Второй указал на него пальцем, удивлённым тоном произнёс протяжное «о-о-о-о!» и с грохотом упал на земляную тропинку. Видимо, в глазах двоилось настолько, что король показался каким-то страшным чудовищем. Его друг засмеялся и, тяжело вздохнув, неуклюже присел на колени.

«И как двое, казалось бы смышлёных и образованных людей здесь живут? — думал Фёдор Валерьевич. — Двадцать лет назад они описывали Конгсин как город возможностей, в котором можно работать кем угодно и как угодно… Неужели за это время всё так изменилось? Или, когда Карина с Сафроном просили кого-то рассказать об этом городке, им нагло врали? Мне нужно их найти…»

Правитель заехал в ворота. Радостные крики играющих на улице детей и грозные крики недовольных мужьями женщин в возрасте не заставили себя долго ждать. Так было, есть и будет в каждом небольшом городке любого королевства. Удивляться здесь нечему.

Король проехал мимо небольшой и непопулярной, на первый взгляд, конторки книгопечатания, название которой было выцарапано на деревянной вывеске у входа — «Талантливый Уголок». Там издавали книги известных на данный момент писателей. Некоторые из них приобрели славу среди жителей городка, но никак не за его пределами, а если это каким-то чудом происходило, то печатались книги в довольно небольшое количество экземпляров. Таких можно перечислить на пальцах одной руки — Касьян Муравьёв, Влас Бочаров и Мартын Озёров. На произведениях последнего и рос Фёдор Валерьевич. Он чуть ли не болел ими, читал даже по ночам, держа в руках свечку. В Смертный Дух была завезена лишь пара экземпляров. «Пролька», «Рыцарь, что одолел принцессу», «Приключения маленькой княжны»…

Перечитав текст одного из писем, правитель двинулся в сторону университета химии и зельеварения, где Софрон работал учёным и преподавателем. Он выслал коня на рысь и начал обгонять потоки людей, большинство из которых находились в нетрезвом состоянии и в любой момент могли лечь под копыта.

Минут через тридцать король доехал. Около длинного забора, который ограждал территорию университета, стояли толпы молодых студентов и студенток. Кто-то не отрывал глаз от учебников, кто-то ворчал о плохой оценке за конспект и руганью винил во всём преподавателя, а кто-то флиртовал с противоположным полом.

Фёдор Валерьевич поставил Базина в конюшню, находящуюся неподалёку, и пошёл в университет. К его крыльцу вела аккуратная каменная тропинка, с левой стороны от которой стоял памятник, посвящённый основателю заведения, вокруг усаженный пышными цветами. Из дверей университета вышли две женщины. Одна молчала и время от времени фыркала, держа под мышками кучку исписанных листов, а другая что-то непрерывно говорила. Король прислушался и, насколько он понял, вторая женщина пыталась добиться того, чтобы её сына не отчисляли за драку.

Правитель улыбнулся уголком рта, вспомнив года, проведённые в университете, снял корону и положил её в поясную сумку. Она кое-как туда уместилась.

Фёдор Валерьевич зашёл в двери и сразу же подошёл к справочному бюро, где сидела немолодая, на вид суровая женщина. Она бросила грозный взгляд на короля. Тот в свою очередь слегка смутился.

— Вам чего? — спросила женщина. Правитель будто не услышал. — Мужчина, что вам надо? Говорите или уходите!

— Я-я хотел бы узнать… В каком кабинете работает Софрон… — прервался Фёдор Валерьевич, вспоминая отчество старого друга. Опёрся локтями на небольшой столик и наконец вспомнил. — Софрон Онуфриевич, вот…

— Он в семнадцатом кабинете, на втором этаже. Там на вывесочке написано «Химия», а чуть ниже «С.О. Губанов». Не перепутайте с одиннадцатым кабинетом, а то там цифры немного стёрлись…

— Хорошо, спасибо…

Король поднимался на второй этаж, рассматривая наряды уже довольно пожилых преподавателей и тихо посмеиваясь над ними. У одного портки были по бедро и почти никак не закрывали морщинистые ноги с выделяющимися ярко-синими венами, а у другого глаза из-за очков с увеличительными стёклами казались невероятно большими.

Чтобы не ошибиться, правитель тщательно изучал вывеску каждого кабинета, пока не нашёл нужный. Прислушался. Вроде как внутри тишина, и урок никто не ведёт. Постучался и вошёл. За учительским столом сидел мужчина в недорогой, запылившийся одежде с кудрявыми волосами по плечи, небольшой «козлиной» бородкой и парой морщин, однако его глаза, нос и губы за двадцать лет нисколько не поменялись. Это был Софрон.

Он, немного покашляв, посмотрел в сторону Фёдора Валерьевича. На его лице читалось недоумение. Казалось, что старый друг хотел задать тот самый, обыденный для учителей вопрос — «Вы чей-то родитель?». Однако спустя пару секунд он узнал в мужчине со шрамом на лице, появившимся уже после «отправки в новую жизнь», и зелёными глазами своего давнего приятеля. Обрадовался, подошёл к нему и обнял:

— Федя! Как я рад тебя видеть! Сколько лет прошло…

— Не говори… — с улыбкой сказал король, затем тоже обнял друга. — А ты, как я вижу, изменился! Пара морщин появилась, волосы вон отрастил! Старичок ты, старичок…

— А ты своим шрамом сможешь маленьких детей пугать! И чего это без короны, а? Прошёл бы церемонно по университету, сказал бы, что ко мне.

— Не-е-е-ет… Так не интересно… Студентом себя, конечно, в таких одеждах не почувствуешь, но зато узнавать по меньше станут… — говорил правитель, сев за первую парту в ряду. Софрон сел за свой стол. — Давай, рассказывай, как ты тут, без своей старой компании?

— Как вспомню былые времена… М-м-м… Даже порой всплакиваю…

— А как тебе со студентами-то работать?

— Хорошие ребята, слушают внимательно, да и оценки у них неплохие… Встречаются, конечно, хамы или задиры, но их са-а-а-амое меньшинство… Больше порядочных…

— Ты говорил мне, что это город возможностей, а он, оказывается, известен, как самый пьющий в Нуньесе. Да что там говорить, у центральных ворот меня встретили два пьяницы.

— Это произошло совсем недавно… Пару лет назад. Наш мэр подписал договор о ввозе алкоголя в несколько больше, чем положено. Так всё и началось таверны начали процветать, а жители спиваться. Благо студенты в своём уме. А этот недополитик, чтоб его, получает огромную прибыль… Khelvit`te…

— Ого, эльфийский! — удивился Фёдор Валерьевич. — Ты же не занимался им… И как освоил?

— У нас учится немало эльфов… Ругательства даются мне легче всего…

— А как там Карина, а? — поинтересовался король. Его друг внезапно помрачнел. — Я, конечно, к ней заеду, но сначала расскажи ты. Вы же явно не раз пересекались в этом маленьком городке.

— Мы с ней были женатыми…

— Правда!? Н-но почему были?

— Она… — промямлил Софрон. Его глаза сразу же заслезились. — Она умерла… — правитель бросил на него удивлённый, и чуть испугавшийся взгляд. — Пять лет назад… От порока сердца…

— Ч-ч-что? О господи… Боже…

Друзья вышли за территорию университета. В той же конюшне, где стоял конь Фёдора Валерьевича, стояла и лошадь Софрона. Они поехали на кладбище, расположившиеся не так уж и далеко от учебного заведения. Король до сих пор не мог поверить в услышанное, не хотел даже пытаться сделать этого.

На кладбище, среди множества могил, на которых сидели вороны и жадно доклёвывали последние крошки хлеба, лежащего в небольших тарелочках, была похоронена Карина. Её замшелая, чуть треснувшая могильная плита вся запылилась. Стоило только провести пальцем, как уже соберёшь слой пыли, или хуже того, занесёшь себе какую-нибудь инфекцию… Вокруг могильной плиты от ветра покачивались довольно высокие заросли, по которым можно сказать, что покойницу уже давно никто не навещал. В таком случае, как известно, на волю вырывается обозлённый на людей призрак. Но обычно это происходит тогда, когда кладбище ещё и заброшено.

— Мне не хватало её долгие годы, — говорил Фёдор Валерьевич, вставая на одно колено возле плиты и читая имя и фамилию умершей, написанные там. — И, как оказалось, будет не хватать ещё долго…

— И мне… Она умерла через пару месяцев после того, как сказала мне, что беременна. Мы решили… Если б родился мальчик, назвали бы его Евсеем, если б девочка, то Агафьей…

— Красивые имена… Жаль, что всё так получилось…

— А… Как там остальные ребята из нашей компании?

— Я ещё не навещал их. К тебе приехал первым. Помнишь, как мы вели переписку? — в ответ Софрон кивнул. — Все эти письма сохранились у меня. Вот, это кажется твои. — король протянул пару листочков, затем достал из сумки ещё несколько. — А это Каринины.

— Мда… — тихо произнёс Софрон, читая текст одного из писем. — А я тогда был очень немногословен… Да и подчерк хромал… Последняя переписка происходила… — посмотрел на дату отправки. — Охренеть! Двенадцать лет назад! Эх, вернуть бы былые времена…

— И не говори, старость не радость… Особенно в твоём случае.

— Федя, Федя… Шутки остались теми же… Слушай, может по бокалу пива, а? А то сейчас его хоть отбавляй.

— Прости, друг, но времени у меня не так уж и много… Я ж король, как-никак, а Святая Аврора не дремлет…

— Да, понимаю… Было приятно увидеться. Передавай остальным привет. Мне самому сейчас надо бы поскорее в университет, а то скоро урок… До скорой встречи, королёк…

Друзья разъехались. Софрон поехал обратно, по тому же пути, а Фёдор Валерьевич развернулся в другую сторону, выехал за территорию кладбища через другой выход и выслал коня на галоп, так как, сократив путь, оказался сразу в лесу.

Следующим местом, куда он собирался поехать, являлась столица Смертного Духа, которая до сих пор восстанавливалась после недавних военных действий, но театр, в котором работал Виссарион, насколько помнит король, остался уцелевшим.

Центральные ворота города, раннее пробитые Де-Марком, ещё не были затронуты строителями, поэтому проехать в них правителю не составляло никакого труда.

В городе царила мрачная и неуютная атмосфера. Дети, оставшиеся сиротами после атаки Святой Авроры, сидели на развалинах, оставшихся от ярких, красочных домов, и громко рыдали. Взрослые, судя по всему, какие-то местные плотники пытались их успокоить, но безуспешно. Тяжело было наблюдать также и за тем, как владельцы некоторых разрушенных заведений, приносивших и без того маленький доход, сейчас ходили в рванной одежде, выпрашивали еду и деньги.

Вдалеке был виден замок. Он так же восстанавливался. Король Смертного Духа, Валерий Геннадьевич, отдавал приказы строителям и некоторым дворникам, убиравшим сломанные доски и разбившиеся камни. Было принято решение укрепить стены замка вместе с оборонительными башнями, изготовлены новые баллисты и катапульты.

Фёдор Валерьевич приехал к театру, слез с коня и зашёл внутрь. Абсолютно все стены были завешаны портретами каких-то неизвестных королю людей и эльфов. Видимо, в своё время они были популярными лицедеями и музыкантами.

Зайдя в одну из дверей, где выступающие выходят на сцену и откуда как раз доносились громкие реплики, которые выбрасывались мужскими и женскими голосами, король увидел пятерых людей, трех молодых девушек и двоих парней, разодетых в забавные цветные костюмы, предназначенные для выступления. Эти люди репетировали небольшой фрагмент из спектакля, который, судя по уставшим лицам, давался им труднее всего.

— Здравствуйте. — сказал правитель, поднимаясь на сцену. — Я ищу Виссариона. Виссариона Одинцова. Он тут?

— Нет. — с небольшим разочарованием произнесла одна из девушек. А если быть точным, это была женщина. — Если б мы знали, где этот поганец… Ещё двадцать лет назад, когда Виссарион только устроился на работу, то тоже очень часто куда-то девался в самый не подходящий момент.

— Х-хорошо, спасибо…

Фёдор Валерьевич догадывался, что так и будет происходить, ведь зная характер своего давнего друга и его отношение к работе, очень несерьёзное и легкомысленное, он даже не мог предположить, где его можно отыскать.

Король решил объехать весь город, или хотя бы несколько районов. Через некоторое время, так и не найдя Виссариона, он досадливо сделал тяжёлый выдох и выслал коня на рысь, в сторону центральных ворот. Однако проезжая недалеко от морского порта, он услышал громкие мужские крики, словно что-то приказывающие. Этот голос был невероятно похож на голос давнего друга, тем самым он и заманил поехать Фёдора Валерьевича в сторону гавани.

Там правитель увидел мужчину в дорогой одежде с неаккуратными рыжими волосами и бородой. Его руки довольно незаметно для окружающих потрясывались, а пальцы будто сами по себе сжимались и разжимались. Вокруг его зелёных глаз была пара морщин. Король сразу вспомнил тот пакостный, манящий всех девушек взгляд, и понял, что с тех пор он так и не изменился. Виссарион издалека посмотрел на правителя, удивился, проталкиваясь среди матросов, которым он и отдавал приказы о разгрузке корабля, и с радостью подбежал к нему. Тот слез с Базина, бросился в дружеские объятия и выкрикнул:

— Виссарион! Сколько же лет прошло…

— Ох, и не говори… А ты почему здесь?

— Я как раз тебя искал. Заезжал в театр, где ты работаешь, но там мне сказали, что ты вечно куда-то пропадаешь. Уже двадцать лет.

— У меня есть некоторые дела… — чуть взволнованно ответил старый друг. — Но давай пока не об этом. Как ты там в Белом Волке, без друзей, без веселья, а?

— Полно забот… Быть королём это не так уж и легко, как я думал раньше… До того, как я приехал в Смертный Дух, посещал Конгсин в Нуньесе. Встретился с Софроном. Он сейчас работает в университете химии и зельеварения учителем. Оказывается, они с Кариной были женатыми, представляешь?

— Я узнал об этом ещё давненько… Из переписок. Они даже пытались нас пригласить, но никто приехать так и не смог.

— И почему я узнаю обо всём самым последним… — фыркнул король. — До меня что, письмо не дошло? Никогда бы не поверил, что настолько близкие люди не пригласили меня на свадьбу…

— Или ты просто даже не пытался разобрать кучу писем… — улыбнулся Виссарион. Фёдор Валерьевич в шутку закатил глаза, а затем посмотрел на небо. — Стоп, мне показалось, или ты сказал «были женатыми», а?

— Да, так и есть… — сглотнул король. Друг бросил на него удивлённый взгляд — Были… Карина умерла пять лет назад от порока сердца… А Софрон… Софрон доживает свою жизнь среди учебников и матерных фразочек от эльфийских студентов…

— А ведь так хорошо всё начиналось… Жаль.

— Мы ездили на Каринину могилу… Она вся во мху и пыли. Никто её не навещал…

— Надо заехать как-нибудь, а то потом придётся призраков ловить… Как там Саша поживает, а? Я помню её ещё пухленькой малышкой, спящей на руках родителей.

— С ней всё хорошо. Отучилась на охотника, теперь работает у меня… А как ты тут? — немного помолчав правитель, слегка улыбаясь, заговорил. — В театре-то хорошо платят?

— Не худо. Как ребёнку известного лицедея… Правда, как прихожу туда, приходится выслушивать крики о том, что я слишком сильно опоздал. В общем, отчитывают как маленькое дитя…

— А тебе не кажется, что здесь есть доля твоей вины, а, умник? — Фёдор Валерьевич приподнял брови, насмешливо улыбаясь.

— Нет, нисколько. — Виссарион помотал головой. Он не задумывался, и даже не пытался задуматься над своими поступками. — Если бы мне так казалось, то ты бы нашёл меня в зале, на сцене, за усердной работой. А если меня и уволят, то буду зарабатывать на торговле.

— Теперь понятно, чем ты занимался и где пропадал все двадцать лет… И что за торговля?

— Видишь эти ящики? — друг указал свитком на деревянные ящики, разгруженные матросами. Король покивал головой. — В них бутыльки с запрещёнными зельями. Те, что мы в юности распивали, помнишь? Дело, конечно, не совсем законное, но довольно выгодное.

— Он-н-ни ещё производятся? — удивился правитель, пристально смотря на Виссариона.

— Да. — спокойно ответил тот, словно не заметив реакции Фёдора Валерьевича, а затем улыбнулся уголком рта. — Как и всегда. Покупают их очень активно. Разумеется, не так, как раньше, но на жизнь, на очень хорошую и роскошную жизнь хватает.

— Мой отец никак не может расправится с торговцами запрещённых зелий, — всё громче и громче, яростно говорил король. После сказанных другом слов, он резко помрачнел. — А ты — один из них? — Виссарион напрягся. — Заканчивай, друг! Заканчивай, а иначе я добьюсь того, чтобы тебя посадили в темницу!

— Ох… — облегчившись и успокоившись вздохнул торговец зельями. — Не будь таким занудой, Федь… Когда это ты стал таким правильным?

— Когда начал править королевством, мать твою! — закричал Фёдор Валерьевич. Все матросы одновременно вздрогнули, явно не ожидая таких громких звуков, а Виссарион разозлился, фыркнул, достал свой маленький, купеческий клинок, замахнулся им на короля, но ударить не успел. Правитель, быстро среагировав, дал ему в нос, схватил за воротник дорогого, усыпанного узорами дублета, и бил до того момента, пока он не отключится и не упал на неровные торчащие доски пристани. Затем резко вытащил пистолет из кобуры и прицелился на матросов. Те, испугавшись ещё сильнее, побросали ящики, которые переносили, сжались и начали прикрываться трясущимися руками. — Быстро сбросили все ящики в воду! Все! Те, что уже выгружены, и те, что ещё остались на борту!

Матросы сразу же принялись за работу. Фёдор Валерьевич продолжал стоять рядом и контролировать процесс, так же держа в руке пистолет. Через некоторое время он подобрал свиток, упавший неподалёку от Виссариона, и раскрыл его. Увидел записи: «Eriquearcus — десять ящиков. Лата — четыре ящика. Кричащий — два ящика». Король очень удивился, ведь в списке были указаны самые опасные во всех королевствах зелья. Один бутылёк, если неправильно обращаться, может привести к летальному исходу. Эти зелья порой используют даже как яд.

Правитель присел на корточки рядом с Виссарионом, начал его оглядывать. Заметил чуть ниже шеи, возле ключицы, небольшие чёрные пятна и вены, постепенно вытекающие из них, точно такого же цвета. Ужаснулся, ведь, как оказалось, торговец и сам злоупотреблял этими зельями. Причём очень сильно и часто, ведь такие пятна постепенно появляются у тех, кто пьёт их больше нескольких лет в опасных дозах.

«О господи… — думал король. — Зачем он это делает? Никогда в жизни не поверю, что Виссарион не понимает, к чему это может привести. Он, конечно, рискованный, но голову на плечах имел всегда, и за рамки никогда не выходил… В молодости я тоже попивал эти зелья, но очень, очень редко. Да и вообще, это было больше какой-то детской игрой. Никогда не думал, что Виссарион будет зарабатывать на этом целые состояния… Но я ошибался, очень сильно ошибался… Будь здесь Карина с Раисой, то не знаю, что бы они с ним сделали…»

Матросы закончили работу. Король приказал им уплывать из города и больше никогда не возвращаться, затем достал из поясной сумки письма, написанные Виссарионом, сложил их в несколько раз и всунул всё ещё спящему торговцу зельями в карман.

Правитель не видел смысла навещать своего младшего брата, Вадима, так как если он работает у короля, восстанавливающего город и замок, то дел у него уж точно хватает.

Фёдор Валерьевич двинулся в сторону Кровавого Леса, к Раисе.

Тем временем в Святой Авроре…

— Твою ж мать! — яростно кричал Фидель. — Я пытался захватить уже третье королевство, и как бы не старался, нет никакого результата! Я учитываю все ошибки бывших правителей, и всё равно ничего!

— Послушай, брат, — спокойно говорил Силайо. — Может тебе не стоит углубляться в эти глупые книжонки? Ты не думал, что стоит, например, усилить армию, заказывать больше боеприпасов?

— Армию я и так усилю… Недавно у меня появилась одна мысль…

— Очень интересно послушать. И какая же?

— Скоро узнаешь, — молвил Де-Марк. Его прервал звук сигнального колокола, стоящего возле въезда в замок и используемого для того, чтобы сообщать королю о ввозе новых продуктов и оружий. Силайо, скрестив руки на груди, подошёл к окну и увидел повозку, к которой сзади было прицеплено что-то очень большое, накрытое белой, нисколько не прозрачной накидкой, в форме куба.

— Что это такое? — поинтересовался Силайо. Выражение его лица резко поменялось со спокойного на удивлённое и чуть недовольное. Фидель ухмыльнулся уголком рта.

— Именно об этом я и хотел рассказать. Пошли.

Братья спускались вниз, к выходу из замка. Придворные столпились у окон с удивлёнными и озадаченными лицами, размышляя о том, что может быть внутри накрытого куба. Кто-то пытался протиснуться вперёд и рассмотреть, однако ничего не выходило. Де-Марк, увидев происходящее, нахмурился, громко похлопал в ладоши и приказал придворным заниматься работой, а не глазеть куда не следует. Те в свою очередь быстро разошлись, однако выражения лиц никак не поменялись, остались такими же удивлёнными и задумчивыми.

Фидель и Силайо подошли к повозке. Торговец слез с неё, поздоровался и начал рассказывать о состоянии товара и размышлять о его цене, одновременно стягивая накидку.

Тот загадочный куб на колёсах оказался огромной, невероятно огромной клеткой, внутри которой лежал пока что спящий дракон. Вся его кожа была покрыта красной чешуёй, а вокруг ноздрей усыпана маленькими чёрными пятнышками, по которым обычно определяется возраст существ из семейства pugionibus. Ему было около шестидесяти. Изо рта торчали огромные «кинжалы», а от кончика хвоста до основания черепа торчали бедновато-серые зубцы. Большие заострённые крылья дракон собрал под себя. Он громко сопел.

— И это ты тоже в своих книгах вычитал? — заворчал Силайо. Фидель спокойно кивнул. — Ты разве не понимаешь, что он может очень навредить? И я сейчас не про войну говорю, а про наших придворных, которые будут за ним ухаживать. Как минимум огнём из пасти.

— Не волнуйтесь, — вмешался торговец. — Если к нему нормально относиться, то всё будет в порядке. Он любит крольчатину, но иногда довольствуется и картошкой. Я знаю всё это по личному опыту.

— Хорошо… — задумчиво произнёс Фидель. — Так во сколько он мне всё-таки обойдётся?

— Семь тысяч нерков. Думаю, столько за это чудо будет достаточно.

— Отлично! — улыбнулся Фидель. Силайо недовольно прикрыл глаза рукой. — Позвольте я отойду. Принесу, чем расплатиться.

Де-Марк быстро побежал в замок. Через несколько минут вышел с двумя большими мешками в руках. По его покрасневшему лицу было видно, что они были очень тяжёлыми. Силайо недовольно пробурчал себе что-то под нос. Отвернулся.

Торговец улыбнулся, взял мешки, положил их в повозку и спросил, куда завозить клетку с драконом. Фидель сказал, что на задний двор, рядом с небольшой деревянной конюшней.

— Ещё и возле лошадей?! — Силайо, чуть ли не крича, развёл руки в стороны.

— Да не бойся ты так. — вздохнул Фидель. — Всё с ними будет в порядке. Если так не нравится, то сам попробуй отыскать для дракона место. На территории замка всё заставлено.

— Можно было вообще его не покупать… Я как-то не уверен, что он сможет обеспечить нам победу! Скорее перебьёт всех, кто попадётся на пути! Это глупейшая затея!

Фидель не обратил внимания на слова брата и как ни в чём не бывало пошёл к себе в покои. Силайо провожал его недовольным, и чуть удивлённым взглядом. «Несмотря на то, что отец тоже хотел развязать войну, — думал старший Де-Марк. — Он вёл бы себя гораздо ответственнее чем этот… Этот, мать его Фидель, королёк с идеальной репутацией… Ему очень повезло, что о его ненависти к эльфам никто не знает, кроме меня. Я, конечно, не такая мразь, чтобы на публику рассказывать о секрете брата, да и к тому же, у него есть основания иметь плохое мнение об остроухой расе, но тем не менее, даже представить страшно, что произошло бы, если бы кто-то узнал… Надеюсь, он не дойдёт до поджогов эльфийских деревень, а иначе это плохо кончится…»

Фидель продолжал изучать различные книги. Он выписывал все свои идеи и мысли по увеличению шансов победить на листок, который постоянно прятал от придворных в стопке различных бумаг, ведь эти самые идеи и мысли, которые совсем скоро реализуются, могут подвергнуть жителей королевства большой опасности. Де-Марк прекрасно понимал это, но по жизни всегда шёл с девизом «победа любой ценой». Ему было плевать на возможные смерти близких, разгром войска и сотни разрушенных городов. Главное — достигнуть единства. Он считал, что это ключ к миру во всём мире.

Силайо вбежал в королевские покои, чуть отдышался и начал говорить:

— И куда же ты пойдёшь в атаку с этой крылатой хреновиной?

— Как куда? — слегка улыбнулся король. — На Кобру.

— Что? Зачем атаковать и без того разгромленный город? Там хаос посеять ты уж точно не забыл. Или у тебя с памятью плохо?

— Скажи, брат, неужели ты действительно думаешь, что если я захватил Кобру, то вражеское войско не будет её отвоёвывать? Да и к тому же, короля Белого Волка-то я не убил. Пока что не убил…

Тем временем в военном лагере…

Саша вместе с друзьями успешно провели армию в лагерь. Солдаты поскидывали все свои вещи в шатры и стали заниматься своими делами. Большинство из них понимало, что обстановка всё больше и больше накалялась, поэтому усердно готовились к битве. Лишь часть, наплевав на всё, сели играть в карты или болтать попусту, однако Рина быстро их разогнала.

— Поскорее бы Фёдор Валерьевич вернулся… — серьёзно говорила она.

— Это потому, что воины будут больше подчиняться ему, а не тебе? — улыбнулся Костя. Островская ответила суровым взглядом и скрестила руки на груди. — Да ладно, ладно, шучу. Мы не знаем, когда Де-Марк может прибыть в Кобру. Наша цель, помимо освобождения города, — он. Мне кажется, что король Святой Авроры и все его военные отряды прекрасно знают, что мы здесь прячемся. Они могут как напасть первыми, так и дожидаться нашей атаки.

— Наша цель — он, а его цель — мы. — подчеркнул Климент, пришедший из своего шатра. Амос сопровождал его. — Мы все.

— Так и есть. — произнесла Рина. — Климент, нужна твоя помощь. Доставь письмо мэру Кобры, чтобы он эвакуировал оттуда жителей до начала военных действий.

— Когда это я успел стать посыльным голубем?

— Совсем недавно голубей, доставляющих письма, начали перехватывать. — говорила Островская, затем отвела взгляд и увидела обнимающихся и целующихся Леонова с Гронской. Попыталась сделать вид, что не обратила внимания, хотя внутри играла самая настоящая ревность. — М-многие могут погибнуть лишь от того, что не получили обычной бумаги, исписанной чернилами. Всё гораздо серьёзнее, чем кажется.

— Хорошо. Завтра утром выдвинусь в путь.

— Только будь аккуратен. — Рина протянула Агееву письмо. Тот удивился. Не мог даже предположить, когда она успела его написать. — Мы же невдалеке от завоёванного города, по близости могут бродить вражеские солдаты.

— Я всё понял.

— Э-э-эй! — в разговор вмешался Амос. — Я хочу поехать с ним!

— Ну… — Островская совсем незаметно улыбнулась. — Езжай. В лагере для тебя дел особо нет. Только ещё раз повторяю — будьте осторожны. При выезде из леса не заболтайтесь!

— Да поняли, поняли.

— Мы, наверное, пойдём… — улыбаясь произнёс Костя. Одной рукой он обнимал Сашу за талию, в то время как она прижала голову к его груди. — У нас есть кое-какие дела…

Пара ушла. Рина всё таким же суровым взглядом смотрела им вслед.

На следующий день Климент с Амосом выдвинулись в путь. Расстояние от лагеря до города не такое уж и длинное, сложность заключалась в другом. За всё время поездки на пути они встречали около пяти вражеских отрядов, которые приходилось объезжать стороной.

Когда друзья заехали через пробитую камнем из катапульты стену, не узнали собственный город. Он практически весь был разрушенный и сожжённый. Его жители, совсем недавно радовавшиеся каждому новому дню и ходившие в ярких одеждах, сейчас прятались от стражи в подворотнях и подвалах каких-нибудь кабаков, донашивая грязные и рванные тряпки. Они уже потеряли какую-либо надежду в светлое будущее. Потеряли веру в то, что их кто-то спасёт. Амос, прислушавшись к разговору двух истощённых, бледных как бумага мужчин, понял, что городские жители уже подумывают, что король Белого Волка мёртв. Бородачу так и хотелось слезть с коня, подойти к ним и сказать, что это не так, и что спасение близко, но те сейчас вряд ли поверили бы даже самому честному в мире человеку.

Агеев посмотрел на товарища, увидел его грустноватое, сожалеющее лицо, затем отвёл взгляд. Он держал все свои чувства в себе, не считал нужным кому-то о них рассказывать. После пройденного за всю свою жизнь он мало кому доверял, даже Амосу редко показывал какие-либо эмоции помимо смеха и улыбок. Единственный человек, с которым Климент мог поделиться всем, чем угодно, погиб у него на руках девять лет назад. Охотник считал, что терять ему уже мало чего, поэтому не страшился гибели в бою. Но и под клинок специально не подставлялся.

Друзьям приходилась ехать по подворотням, чтобы не нарваться на стражу. Амос сжалился ещё больше, однако желание убить Де-Марка разгоралось в нём всё больше и больше.

Мэр города, Вальтер Головин, отсиживался в мэрии. Если б он мог помочь жителям хоть чем-то, то не прятался бы как трусливый заяц, крепко сжимая в руках ружьё и вечно оглядываясь по сторонам. Сделать он ничего не мог. Сам искал всякие объедки для пропитания и рванные тряпки для хоть какого-то сохранения тепла на ночь.

Агеев и Амос, подъезжая к мэрии, услышали грохот. Громкие крики и стуки, судя по всему, являющиеся ударами. Оставив коней на улице и ни к чему не привязав, друзья тихо и аккуратно подошли к первому, уже разбитому окну, чтобы посмотреть, что происходит. Они увидели, как компания из шести вражеских солдат, находящихся в комнате с разломанной мебелью, кучей мусора и ободранными стенами, избивала мэра. Тот, уже никак не сопротивляясь, молил о пощаде.

Климент невероятно резко достал пистолет из кобуры и выстрелил одному из воинов в голову. Тот, не успев схватиться за простреленный шлем, повалился на землю. Движения Агеева заставили Амоса вздрогнуть. Друзья вынули мечи из ножен и по очереди запрыгнули в окно. Двое солдат сразу же подбежали к ним и начали атаковать, благо охотники успевали вовремя защищаться. Остальные трое продолжали избивать мэра и надсмехаться над ним. Не прекращали утверждать, что его никто не спасёт, и что «этим поганцам из Белого Волка тоже скоро кранты».

Бородач снова дразнил и провоцировал противников. Клименту нравилась его тактика, но применять её он не собирался. Считал, что у каждого бойца должна быть своя тактика, своя изюминка. Свою изюминку за шестнадцать лет оттачивания навыков он до сих пор не определил, но прекрасно понимал то, что дерётся не хуже многих мастеров и наставников, однако не говорил это каждому встречному. Просто понимал и, опять же, держал в себе.

Амос убил солдата, в конце концов пронзив мечом шею. Быстро достал пистолет и выстрелил в того, что замахивался алебардой на захлёбывающегося собственной кровью мэра. Воин выронил оружие, закачался, но так и не упал. Он оказался довольно стойким. Медленно побежал на бородача, однако тот быстро достал маленький метательный ножик из ножен, висящих на поясе за спиной, и кинул. Попал прямо в сердце. Солдат,бряцая доспехами, упал. Сначала на колени, затем полностью.

Следующий оказался гораздо хитрее. Нападая на Климента, он сделал вид, что собирался нападать с правой стороны, а затем сразу повернулся в левую. Агеев получил кулаком в висок. Закачался со стороны в сторону, а его глаза внезапно налились кровью. Благо, в подходящий момент Амос подбежал со спины и вонзил врагу меч в ногу в области икры. Тот застонал от боли и через мгновение получил пулю в шею.

Пятый, на удивление друзьям, быстро достал свой пистолет, засунул дуло в рот и нажал на спусковой крючок. Его органы и большие куски черепа, которые будет проще назвать кровавой кашей, разлетелись по всем углам и одновременно поспособствовали падению стального шлема.

В последнего выстрелил бородач.

Отдышавшись, Климент подошёл к запуганному мэру, помог ему встать и протянул письмо:

— Вот, это вам.

— Ч-что это? — промолвил тот, всё ещё трясясь от страха и медленно вытирая кровь, ручьём текущую из носа.

— Не бойтесь, мы — королевские охотники. Вреда не причиним. — спокойно говорил Агеев. Мэр вопросительно посмотрел на письмо, крепко сжатое в своей морщинистой руке, взглянул на охотника. — Вы должны эвакуировать людей. Вывести их из города до начала военных действий.

— Н-но куда?

— В военный лагерь. Он расположен в лесу, неподалёку. Подробнее прочитаете сами.

Политик раскрыл письмо, начал читать. Он сделал это настолько быстро, что в тот момент казалось, будто скорость его чтения была быстрее молнии. Особенно если учитывать объём текста:

«Здравствуйте, уважаемый Вальтер Головин.

Вам пишет Рина Григорьевна Островская, королевский охотник из Белого Волка, с просьбой вывести из города выживших до начала военных действий в Кобре. Часть жителей, самых истощённых и измученных, проведите в военный лагерь, расположенный в лесу, на южной стороне от королевского замка. Там им обеспечат лечение, пропитание и временное жильё.

Других горожан, у которых состояние гораздо лучше, отправьте в соседние, ещё не задетые врагом города, так как они смогут преодолеть такое расстояние. Они разделятся на отряды, каждый из которых будет возглавлять какой-либо политик, желательно знающий путь к ближайшим городам. Возглавлять должен именно политик, чтобы поведение жителей оставалось адекватным, и чтобы они вдруг не взбунтовались.

Вам стоит поторопиться, так как Фидель Де-Марк совсем скоро появится в Кобре. В лагере будут ждать.»

— Х-хорошо, я сделаю это. — заявил Головин. Климент, скрестив руки на груди, кивнул. — С-спасибо вам за помощь, я в долгу…

Друзья, подойдя к разбитому окну, из которого залезали внутрь, услышали громкие стуки копыт. Вражеские воины проезжали мимо мэрии. Один из них задал вопрос, от которого у Амоса пробежали мурашки по коже, а у Климента слегка задрожала нижняя губа:

— Это чьи кони здеся, а?

— А мы как будто знаем! — возразил более молодой воин, если судить по голосу. — Пойдём и проверим!

— Заткнись-ка ты, Исидор! Эти жеребцы ишшо и ни к чему не привязаны. Странно, что не убежали…

Воины спустились с лошадей и пошли осматривать здание. К счастью, начали они со входа в мэрию, а не с разбитого окна. У охотников был шанс спастись. Мэр, пока те отвернулись, быстро, но тихо убежал.

На улице остался лишь молодой солдат, смотрящий за конями друзей, стоящими по разным сторонам, и держащий их за поводья. Климент аккуратно достал метательный нож из ножен Амоса и так же аккуратно начал вылезать. Бородач поплёлся за ним. Молодой солдат стоял за углом и не слышал шагов. Он грыз яблоко, иногда сплёвывая на землю.

Когда Агеев с Амосом были уже совсем близко у цели, воин заметил торчащий из-за угла наплечник, дёргающийся благодаря движениям руки, и сразу, как только закричал об увиденном, ему в левый глаз прилетел метательный ножик.

Он свесил руки, тем самым отпустив поводья, откинул голову и с грохотом повалился назад. Его ноги всё ещё держали стремена и не давали упасть полностью.

Друзья услышали громкую ругань солдат и звуки бега, надвигающиеся в их сторону. Рванули к своим коням, на удивление всё ещё не сдвинувшимся с места, запрыгнули в сёдла и выслали на галоп. Сзади выбежали воины и, проделав то же самое, начали преследовать охотников, стуками копыт распугивая бездомных кошек и собак, разгуливающих по улицам и стоящих на пути. Но, к сожалению, успели убежать далеко не все.

Климент с Амосом двинулись в сторону центральных ворот, а затем, внезапно вспомнив, что они закрыты, свернули в тесный переулок и теперь ехали к пробитой стене, через которую раннее заезжали. Противники, быстро среагировав и кое-как не промчавшись мимо, завернули. Одни достали пистолеты, а другие ружья. Начали стрелять, однако из-за скорости жеребцов охотников, никак не могли попасть. А когда переулок закончился, и они выехали на довольно просторную улицу, стало ещё сложнее: у друзей появилась возможность управлять конями так, чтобы те бежали змейкой.

Наконец подъезжая к выезду за пределы города, друзья увидели в лесу густой туман и поняли, что это может сыграть им на руку. Агеев одной рукой надел на голову капюшон своего плаща, так как в окрестных лесах часто наблюдался «ядовитый» туман, который действовал на глаза так же, как дым — разъедал. Больше никаких эффектов он не имел.

Бородач просто прикрыл лицо рукой, очень надеясь на то, чтобы конь не врезался в дерево.

Климент услышал громкий треск. Широкая и длинная ветвь чуть не упала коню на заднюю ногу, а если бы упала, то последствия были б очень серьёзными. К счастью, противник всадил пулю совершенно не туда, куда планировал. Громко выругался, в частности и на туман.

Через некоторое время охотники оторвались от солдат и спокойно поехали в лагерь, порой объезжая некоторые вражеские отряды. Агеев про себя поблагодарил Рину за предупреждение о том, что они могут там быть.

Тем временем у Фёдора Валерьевича…

Проделав длинный и утомительный путь, король наконец встал возле центральных ворот и ждал, пока хилые стражники откроют ему ворота. Насколько он помнил, раньше в Цорск свободно мог проехать каждый, вне зависимости от наличия оружия и внешнего вида. Видимо, по окончании военных действий король принял меры. Ещё вспомнил, как Саша предлагала также выставить людей на охрану центральных ворот, въезда в город, но он отказался от такой инициативы, объяснив это тем, что при нападении какого-нибудь отряда они смогут лишь задержать врагов на пару секунд.

Через несколько минут воины открыли ворота. Правитель заехал, огляделся и не поверил своим глазам. Город, который ещё совсем недавно был разгромленным и всюду закиданным мёртвыми телами, сейчас обрёл прежний вид, с красивыми, разукрашенными зданиями, яркими вывесками и позитивной, дружелюбной атмосферой. Казалось, что войны в этом месте не проходило вовсе.

Фёдор Валерьевич достал из сумки письма Раисы, написанные через пару лет после того, как компания распалась, и те, кто в ней состоял, покинули Смертный Дух. Король вычитал, что Орлова собиралась назвать свою первую таверну «Пиво и Закуски».

Ещё он обратил внимание и на описание самого заведения: «…Моя первая забегаловка довольно небольшая, да и выглядит она далеко не так, как я себе представляла, но на первое время сойдёт. Тем более для типичных посетителей таких мест…»

Однако адрес остался для Фёдора Валерьевича тайной, поэтому пришлось ориентироваться по указанию местных жителей. Больше всего, как ни странно, таверна была популярна среди пьяниц и забулдыг.

Таким образом король проездил по городу несколько часов, и уже не мог контролировать свои слипающиеся глаза и чуть ли не постоянные зевки. В нём горело желание в первую очередь отоспаться с дороги, а уже потом встретиться с давней подругой.

Таверна, расположенная почти в центре города, совершенно не соответствовала описаниям, написанным в письме и данным прохожими. Правитель вновь не поверил своим глазам. В высоту заведение было в три этажа, а по ширине кое-как уступало любимому бойцовскому клубу Фёдора Валерьевича, который тоже был не мал. Возле деревянной двери с украшением в виде золотой головы льва висела табличка с вырезанным названием пивной. Она чуть покачивалась от лёгкого ветра.

«Раиса уж точно не забывает о своих заведениях… — подумал король. — Теперь это далеко не обычная пивная для обычных забулдыг, а чуть ли не гостиница, в которой посетителей заправляют алкоголем… Интересно, сколько денег вложено в это всё? Ведь начинала она с довольно скромненькой суммы — пятьдесят тысяч яднов. Молодец… Постаралась…»

Вновь сняв корону и положив её в поясную сумку, правитель вошёл. Сразу же перед его носом пробежали два дерущихся алкаша, чуть не врезавшись в нового посетителя. Слева широкоплечий бородатый гном, время от времени делая большие глотки содержимого в кружке, рассказывал историю о том, как совсем недавно, в шахте встретил призрачного пегаса, что Фёдору Валерьевичу показалось ещё той чушью. Справа человек и эльф боролись на руках и громко смеялись.

Король подошёл к торговцу алкоголем, длинноносому старичку, протирающему кружку, и спросил, сколько стоит комната на одного на ночь. Аккуратно поставив отполированный стакан на полку к остальным и тщательно пересчитав деньги, торговец позвал мальчика лет десяти, судя по всему, своего внука, и попросил провести гостя на второй этаж, в свободную комнату.

Правитель, уже представив себе, как будет спать на скрипучей кровати с провонявшим от предыдущего жильца постельным бельём и слушать жужжание мух, вновь ошибся. Его ждал довольно приятный для глаз вид. Ухоженная кровать, небольшой чистенький коврик рядом с ней, новый письменный стол и пару красивых картин на стене. Конечно, и без минусов тоже не обошлось. Шумные соседи порой заставляли просыпаться, а протяжные шаги и ругань за дверью капали на нервы, но несмотря на это выспаться Фёдору Валерьевичу всё же удалось.

На следующий день король, умывшись и одевшись, спустился на первый этаж, чтобы найти хозяйку заведения. Начал поиски он с вопроса, заданного торговцу алкоголем, и этого, как можно подумать, было вполне достаточно, но, к сожалению, задача оказалась не из лёгких.

Торговец сказал, что Орлова приезжает сюда раз в две недели, и последний раз он видел её вчера. Обычно она проводит своё время в других заведениях, которыми сама же и управляет. Среди них есть и таверны, и швальни, и даже дуэльный клуб. Правитель снова похвалил про себя Раису.

Объездив все таверны и швальни, названные торговцем, король так и не обнаружил там своей давней подруги. Остался лишь дуэльный клуб, расположенный на другом конце города и являющийся для него последней надеждой на встречу.

Через пару часов, отбив себе седлом всё, что только можно отбить, правитель подъехал к дуэльному клубу. По размеру он был как три таверны «Пиво и Закуски», если не четыре, и всегда имел довольно немалое количество посетителей. Снаружи уже был слышен крик толпы. Внутри, посреди помещения, было расположено квадратное боевое поле, ограждённое небольшим заборчиком. Там на мечах или ножах бились дуэлянты, история конфликтов у которых всегда являлась довольно глупыми, а порой даже смешными, но очень выгодными благодаря ставкам зрителей.

Немного походив в толпе и выслушав недовольные крики увлечённых зрителей, Фёдор Валерьевич случайно врезался в какую-то женщину, одетую в яркие и дорогие одежды, после чего та упала и начала ругаться. Не на столько громко, чтобы не мешать зрителям, но и не на столько тихо, чтобы толкнувший её всё прекрасно слышал.

Тяжело вздохнув и наклонившись, король пригляделся к женщине и увидел в ней… Раису! Ту самую, флиртующую с каждым парнем, ту самую сердцеедку и объект зависти других девушек! Это была она. За двадцать лет у неё лишь образовалась пара морщинок, не больше. Правитель улыбнулся, в то время как Раиса продолжала ругаться. Через пару секунд, словно не обращая на это внимания, задал вопрос:

— Узнала меня? — в ответ Орлова удивлённо посмотрела на Фёдора Валерьевича, однако тут же продолжила ругаться. Тот заулыбался ещё больше. — Я тоже рад тебя видеть, Рая.

— Ч-что? — снова удивилась Орлова, но на этот раз ругаться не стала. Король помог ей встать. — Откуда вы знаете моё имя?

— Потому что знаком с тобой с самого детства. Это я, Федя… Гронский.

— Ты!? Неужели!? — женщина с объятиями бросилась на старого друга. Тот ответил тем же. — Но как? Как ты меня нашёл?

— Я храню старые письма уже очень много лет, так что труда не составило.

— Отлично. Давай отойдём в сторону, сядем за стол? А то в толпе мы уж точно будем мешать.

— Хорошо, пошли.

Правитель вместе с Орловой разместились за небольшим столиком, стоящим у стены, откуда хорошо был виден поединок.

— Я объездил все твои заведения и, как понял, живёшь ты неплохо… — начал Фёдор Валерьевич. — Когда ты успела проделать такой путь? А то до того, как я прибыл сюда, знал только о небольшой таверне для забулдыг, которая оказалась чуть ли не алко-гостиницей.

— Ну-у-у… После открытия своей первой пивной я начала получать неплохую прибыль и уже через несколько месяцев выкупила помещение для швальни. Вот тогда-то всё и началось. — рассказывала Раиса. — Ещё за двадцать лет я два раза состояла в браке и раза четыре решала конфликты по владению заведениями. Ну а теперь рассказывай, как обстоят твои дела?

— За двадцать лет я понял, что быть королём — это упорный труд, а не…

— Ну а корона-то твоя где, а, мудрила? — улыбаясь, перебила Раиса. Правитель посмеялся, а затем вынул корону из сумки и положил на стол. Орлова взяла её, начала вертеть в руках и рассматривать. — Как там дочь?

— Ничего особенного… Отучилась в университете, сейчас работает у меня охотником.

— Тоже воюет?

— Да. Но с другой стороны она сама пошла по такому пути. Я не стал ей преграждать. Натренирована хорошо, так что переживать особо не за что.

— Кстати о войне, — Раиса отложила корону в сторону, поёрзала на стуле и чуть наклонилась. — Почему ты решил навестить меня именно сейчас? Почему не после войны?

— Потому что… Потому что к тому моменту тебя и всех тех, кто состоял в нашей компании, может не стать. — тихим голосом объяснял Фёдор Валерьевич. Женщина напряглась. — А кого-то уже не стало…

— Что?! Кого не стало?!

— Ты не первая, кого я навестил… Софрон с Кариной жили в Конгсине, состояли в браке… Пять лет назад Карина умерла от порока сердца. Я был на её могиле…

— О боже… Почему всё развернулось именно таким образом? Всё ведь так хорошо начиналось… С Софроном-то всё в порядке?

— Он работает в университете химии и зельеварения преподавателем. Рассказал мне, как Конгсин стал одним из самых городов и немного просветил в преподавательскую жизнь. Он теперь знает маты на эльфийском. Но когда я спросил про Карину, тут же прослезился…

— А что с Виссарионом и Вадимом?

— Вадим, как и хотел, стал королевским стражником, и из Смертного Духа никуда не уезжал. Виссарион в принципе тоже, но… Помнишь, как мы с ним распивали запрещённые зелья?

— А как же такого не помнить? — Раиса развела руки в стороны. — И что?

— Он ими торговал… И принимал сам. Причём в довольно больших дозах. Что с ним произошло после нашей встречи я уж не знаю, но очень надеюсь на хорошее…

— Мда… о — Орлова вновь взяла корону в руки, но на этот раз уже не крутила, а поглаживала вставленные в неё камни. — Тебе ведь повезло. Вовремя перестал их принимать… Я понимаю, как прозвучит этот вопрос, но всё же… Сколько он с этого всего получал?

— Он торговал несколькими видами, на каждый из которых было как минимум по два ящика… — вспоминал король. — Доставлялись и смертельно опасные. В больших количествах. Так и не подсчитаешь, тем более он начал заниматься этим чуть ли не сразу после того, как устроился в театр. В общем, достаточно…

Через некоторое время, за которое давние друзья успели обсудить множество разных тем, к столику подошёл сборщик денежных ставок, также одетый в дорогие и красочные одеяния, и попросил помочь устранить проблему, связанную с разгрузкой товаров. Орлова посмотрела на правителя:

— Ну что ж, Федь… Было приятно с тобой увидеться, я бы посидела ещё, но мне надо идти. Надеюсь, что когда-нибудь встретимся снова. До свидания.

Женщина встала и пошла за сборщиком в толпу. Правитель потерял её из виду, она словно расплылась. Испарилась. Исчезла.

Глава 14 Битва за Кобру

Утреннее стрекотание сверчков перебили громкие стуки копыт и ругань солдат. Де-Марк со своей армией совсем скоро прибудет в Кобру, чтобы расправиться с упрямым королём Белого Волка и с его армиями. Силайо не прекращал про себя называть своего брата придурком, порой посматривая на клетку с драконом и представляя реакцию Фиделя, если тайный военный лагерь врага возле города всё же не обнаружится.

Время от времени солдаты делали остановки, чтобы утолить жажду, попив воды с реки, или наоборот справить нужду. Кто-то за время остановок успевал ещё и поохотиться, пристреливая нескольких небольших зверьков, чтобы иметь пропитание, ведь все уже наслышаны об истощённых жителях столицы Белого Волка.

На этот раз Де-Марк имел в своём отряде гораздо больше чародеев, найденных в различных школах и университетах, в большинстве случаев, работающих преподавателями, и различного, совсем недавно изготовленного оружия. От новеньких луков и стрел с улучшенными наконечниками до огромных катапульт, по размеру очень даже превышающих предыдущие.

По прибытии в Кобру король отдал приказы своим солдатам, чтобы они стояли именно в определённых местах и были готовы к предстоящей битве. Те, несомненно, слушались. Они заранее натачивали и полировали все свои оружия для увеличения шансов выжить и победить. Они жаждали крови. Они жаждали власти и богатств. Были уверенны, что достигнут своей цели.

Тем временем в военном лагере…

Прошло уже несколько дней с тех пор, как Фёдор Валерьевич вернулся в военный лагерь. На тот момент в нём уже проживали все беглецы, приведённые мэром, как и он сам.

Ранним утром король собирал свою армию в бой. Костя и Саша, как всегда, вышли из шатра самыми последними, так как по ночам им обычно не до сна…

Два бородатых друга, Климент и Амос, как обычно стояли вместе. Они смотрели на мир как адекватные люди без мечт о гармонии и балансе, как реалисты. Прекрасно понимали, что этот бой может стать для них последним, поэтому не делились смешными историями и ухохатывались, как обычно и происходит, а были настроенными на смертельное сражение. Их лица чуть помрачнели.

Виринея же в отличии от бородачей находилась в совершенно пассивном состоянии. Она как ни в чём не бывало перекидывала небольшой магический шарик, горящий ярко-фиолетовым цветом, из руки в руку, а если не могла словить его, то мысленно поднимала. На такое занятие тратится очень мало магической энергии, набранной за ночь. Гораздо меньше четверти, так что беспокоиться было не о чем.

Велемир сидел на небольшом заборчике, ограждающем дорогу для въезда и шатры, расположенные по двум сторонам от неё, и тщательно натирал наконечники своих стрел, порой протирая сонные глаза.

Рина находилась неподалёку. Она, опёршись спиной о дерево и скрестив руки на груди, вновь недовольно смотрела на целующихся Костю и Сашу. Островская ещё с начала их отношений запуталась в себе, не знала, что делать и как поступить. Она имела чувства к Леонову и при этом не хотела как-либо мешать ему с Гронской, но в то же время не могла оставить всё как есть.

Наконец Фёдор Валерьевич, гордо задрав голову и схватив правой рукой рукоять меча, находящегося в ножнах, повёл армию. У кого-то из солдат помимо оружия в руках были даже факелы, знак большого желания смерти Де-Марку.

По дороге воины успели разгромить несколько вражеских отрядов, идущих на пути. Некоторых не добивали специально, чтобы противники как следует отмучались, прежде чем уйти на тот свет. Они не щадили никого, ничего их не сдерживало.

Азраил специально шла впереди, возле короля, чтобы магией открыть центральные ворота, которые специально для незваного гостя закрыли. И она так и сделала. Даже чуть-чуть перестаралась. Разломанные древесные куски не маленьких размеров разлетелись по сторонам и убили нескольких вражеских солдат.

Воины с огромным рвением пошли в атаку на врага. Их действия никак не поддаются описанию, они были слишком жестокими. Конечно же, это продолжалось недолго. До того момента, пока чародейки, выбежавшие из-за углов, не вступили в бой. Эта картина была ещё более жестокой. Даже Брагина поразилась. Она ни разу в жизни не слышала таких заклинаний, но, к счастью, могла их отразить. Они были настолько длинными и сложно выговариваемыми, что порой Азраил задавалась вопросом, как у этих чародеек ещё не свернулись языки?

Фидель Де-Марк стоял в королевской комнате полуразрушенного замка, на последнем этаже, и спокойно наблюдал за всем происходящим. Время от времени на его лице прослеживалась злобная ухмылка. Порой он посматривал и на брата, дерущегося также как и все остальные воины. Тщательно отточенное мастерство не давало ему получить даже самого безобидного ранения.

В комнату к Фиделю ворвался один из воинов:

— В-ваше Величество… — тяжёлая отдышка не давала ему нормально задать вопрос. Де-Марк недовольно посмотрел на солдата, мешающего наслаждаться ликованием. — Фу-у-ух… Ваше Величество, дракона разрешите выпускать?

— Нет. Попозже. Всё только началось…

— Х-хорошо, хорошо…

Воин ушёл.

Климент с Амосом сражались плечом к плечу. Бойцы Святой Авроры окружили их и не давали проходу. С большим трудом они смогли отбиться, пару раз чуть не подставляя себя под удар.

Агеев прижался к стене дома, возле которого и проходило сражение, размышляющим о чём-то взглядом посмотрел на друга, выглянул из-за угла и повернулся обратно. Затем выбросил:

— Здесь путь чист… Пока что чист. У нас есть шанс подобраться к замку и убить ублюдка.

— Погеройствовать решил? — возмутился бородач. — Это ведь очень рискованно!

— А ты посмотри повнимательнее. Никто туда ни ногой. Сам подумай, чего мы таким образом добьёмся? Нихрена. Сколько бы вражеских солдат не погибло, Де-Марк всё равно останется жив. Нужно что-то делать. Не люблю, конечно, так выражаться, но в данной ситуации… Кто, если не мы?

— Никто… — Амос отвёл в сторону помрачневший взгляд. Затем резко вынул меч из ножен и крепко сжал рукоять. — Вперёд!

— Стой! — Климент быстро остановил разгоняющегося бородача. — Знай одну вещь… Мне всё равно, умру я или нет. Терять особо нечего… А наша дружба останется крепкой и на том свете…

Друзья как можно быстрее двинулись в сторону замка. Костя, находящийся неподалёку и добивающий последнего противника, увидел это. Посмотрел на Рину, по лицу Леонова уже понимающую, что он собирается сделать. Островская кивком одобрила его мысль.

Охотник мигом побежал за бородачами, уже ворвавшимися на территорию замка, где на удивление тоже не было противника. Однако в самый последний момент, когда Костя вот-вот забежал бы в ворота, на пути откуда не возьмись появились стражники, своими размерами в два раза превышающие его.

Друзья, уже обнажив свои мечи, мчались по лестнице. Порой в их сторону, пробивая стены, прилетали пушечные ядра со вражеских кораблей, однако, на зло капитанам, охотников спасала скорость.

Когда они были совсем рядом у королевских покоев, где ликовал Де-Марк, Леонов добивал лишь первого врага. На помощь Рины он даже не надеялся, ведь теперь она тоже была в бою.

Фидель услышал громкие, быстрые шаги и тут же достал меч. Посмотрев в окно, он понял, что к нему прибежали именно они, два бородатых друга, за которыми он наблюдал как за марионетками. Дверь раскрылась. Климент, замахиваясь мечом, набросился на Де-Марка, однако тот успел блокировать. Амос встал в боевую стойку. На этот раз он не шутил и даже не пытался шутить над противником. Достаточно серьёзным и опасным противником.

Через пару минут Леонов наконец закончил драку с громилами и побежал в замок.

Амос напал на Фиделя, но особо сильного урона нанести так и не смог. Лишь оглушить. И то ненадолго, на пару секунд. Де-Марк упал на одно колено и выронил меч. Охотник бы добил его, если бы не осколок разбитого стекла, валяющийся на полу возле короля.

— У вас сука никогда не получится убить меня! — громко выкрикнул Фидель, схватил осколок, резко встал на ноги, обернулся и вонзил бородачу в глаз. Тот не менее громко застонал от боли. — Никогда!

Де-Марк сразу же после сказанного крепко сжал рукоять меча, замахнулся и зарубил Амоса. Тот с грохотом повалился на землю. Агеев встал столбом и отпустил из руки свой меч, который бряцая и чуть отдавая эхом упал на пол. Климент был шокирован. Он ослаб. Чувствовал, что никак не может пошевелиться. По щеке потекла слеза.

Костя уже приближался к двери, ведущей в королевские покои. У него был шанс успеть спасти хотя бы одного оставшегося в живых охотника, но увы пуля из пистолета настигла его раньше, чем помощь. Агеев упал на спину и, раскинув руки в стороны и закатив глаза вверх, так и не смог встать. Пуля прилетела прямо в сердце, кровь полилась рекой. Отныне спасать было некого.

Де-Марк выбежал через вторую дверь, но Леонов не погнался за ним. Он упал на колени возле своих умерших друзей и, обозлившись на себя, начал громко кричать. Ему было больно. Очень больно. Он не прекращал винить себя в их смерти. И, казалось, никогда не прекратит.

Через несколько минут горьких сожалений Леонов услышал громкое и довольно протяжное рычание. Поняв, что звук исходит откуда-то с улицы, он подошёл к разбитому окну, где увидел огромного дракона, летящего на него и активно размахивающего крыльями.

Охотник быстро кувыркнулся назад, чтобы повысить себе хоть какой-то шанс на то, чтобы не пострадать. Как ни странно, это помогло. Дракон не задел Костю, однако хвостом снёс стену замка, чьи окна выглядывали на улицу. Затем языки пламени из его здоровой пасти внезапно облизали всё, что только находилось в королевской комнате. От письменного стола до кровати. Благо, Леонов снова успел уклониться и убежать в противоположный угол.

Дракон снёс ещё одну стену, разделяющую королевские покои и довольно просторную лестничную площадку, на каждой стороне которой было по несколько дверей. Теперь крылатому существу было достаточно места, чтобы залететь внутрь. Охотник, понимая, что дракон преследует именно его, рванул вниз по лестнице и забежал в первую попавшуюся дверь. Она вела в комнату с самыми дорогими картинами мира, которые когда-то коллекционировал Фёдор Валерьевич. Костя прекрасно понимал, что с ним сделает король, если эти непонятные никому произведения искусства тронуть хоть кончиком пальца, но, оценив ситуацию трезво, он понял, что другого выхода у него нет, и если действовать чуть медленнее, то не будет вообще.

Не нужно быть очень умным, чтобы догадаться, что снести очередную стену для дракона как человеку сдуть пылинку с одежды. Так и произошло со стеной, ведущую в картинную галерею. Пламя, выпущенное из его пасти, без особых затруднений превратило в пепел большинство картин, висящих на стене.

Леонов, собравшись духом, вынул меч из ножен, кувыркнулся в сторону правого крыла, размахнулся и со всей силы ударил по нему. Дракон вытянул свою шею так, как этого позволял сделать потолок, и громко завыл от боли. Охотник сделал ещё один удар, на этот раз нацелившись в широкую драконью грудь, однако в сердце не попал, потому что и не знал, где оно находится у крылатых существ. Дракон завыл ещё громче.

Ещё один удар мог бы его окончательно добить, но, к сожалению, он так и не совершился. Существо своей большущей лапой откинул Костю в сторону. Откинул с такой силой, что тот ещё и пролетел с одного конца галереи в другой, ударился о стену и в отключке повалился на пол.

Очнулся. Голова болела невероятно сильно. В ушах шум, а в глазах самый настоящий туман. Леонов чувствовал, как его голову кто-то держал в руках. Затем почувствовал, что её положили на что-то мягкое и очень удобное. И он не мог ничего сделать. Не мог сопротивляться тому, что с ним делают. Не мог пошевелиться. Охотник почувствовал, как что-то капает ему на лицо. Сначала на нос. Потом на губу. Через несколько секунд шум в ушах начал становиться всё тише, а слух возвращаться. Он услышал до боли знакомый голос, говорящий эти слова:

— Костя! Костя! Вставай! Сейчас далеко не самое лучшее время, чтобы отлёживаться! Ну же!

Туман в глазах внезапно прошёл. Леонов находился всё в той же картинной галерее. Но вместо потолка, что свойственно видеть лежащему человеку, он увидел Сашу, чувствовал, как она гладила его по щекам. Её глаза были красными, заплаканными. Охотник понял, что то, что капало на его лицо, оказалось слезами. А то мягкое и удобное, на чём он лежал, коленями. Голос, который говорил его встать, принадлежал Рине, стоящей неподалёку.

Костя резко поднялся и встал, чуть ли не подпрыгнул. Почувствовал какой-то солёный запах. Кровь, растёкшаяся со лба и виска по всему лицу, уже успела засохнуть. Левая сторона нагрудника абсолютно вся было во вмятинах.

— Наконец-то! — возразила Островская.

— К-к-как вы меня нашли?

— Я же знала о том, что ты побежал в замок, так что найти тебя было не так уж и трудно.

— Амос и Климент… Они…

— Мы уже знаем, Кость. — снова заслезилась Саша. Леонов поднял её с колен и обнял.

— А что с драконом? — снова поинтересовался охотник.

— Как мы заметили, ты повредил ему правое крыло и лёгкое, так что долго он не протянул. Начал постепенно снижаться. Воины из нашей армии прикончили его окончательно.

— А Де-Марк и его войско? Мы разбили их?

— Мы… — Рина заговорила чуть тише. — Мы проиграли…

— Что!? Как такое могло произойти!?

— То, с чем он приехал в Кобру, не сравнится с тем, что было у нас. Мы не знаем, что нам делать…

— С Фёдором Валерьевичем всё в порядке?

— Только перелом руки, больше ничего. Все воины уже как пару часов ушли в лагерь, здесь только мы. Город пуст.

— Де-Марк снова сбежал?

— Да. Скорее всего обратно, в Святую Аврору. В Лирмам. Этим сражением он хотел доказать, что лучше не приходить к нему вновь… Король в замешательстве. Говорят даже, что он хочет сдаться. Да, ты не ослышался. Добровольно. Сегодня погибло больше сорока тысяч воинов. Наши близкие, близкие солдатов… Но я думаю, что мы не должны прятаться в тени! Нужно принять хоть какие-то меры, а не сдаваться усатому ублюдку!

— Тут я с тобой полностью согласен. Да и есть у меня одна идея, на случай если не получиться привести в норму Фёдора Валерьевича… 

Глава 15 Похороны

Когда воины уходили обратно в лагерь, они унесли с собой большинство тел погибших братьев, друзей или наставников. Среди них оказались и тела Амоса и Климента. Погребение должно было состояться сразу же после того, как армия придёт в лагерь. Умерших должны были закапывать по отдельности, не далеко от лагеря. Беглецы из Кобры сделают для них кресты. Кому-то из досок, кому-то из обычных палок. Насколько хватит дерева, а на такое большое количество тел не хватит уж точно, да и к тому же, времени займёт очень много. Поэтому часть, насколько бы не были недовольны солдаты, придётся сжечь.

Костя, Саша и Рина пришли на место одними из первых, пока беглецы ещё доделывали кресты. Гронская вновь заплакала, а Леонов вновь успокаивал её объятиями. Для тел двух бородачей выделили места спереди, как охотникам, сражавшимся с королём Святой Авроры.

Их тела вот-вот принесли. Дочь короля отвернулась. Из глаза Амоса аккуратно начали вынимать осколок. Картина была далеко не из самых приятных. Костя вместе с Островской опустили взгляд в землю.

Через некоторое время пришло ещё где-то пятьдесят воинов, принёсших тела. В толпе находился и Клим, поддерживающий своих знакомых эльфов, что скорбели над тремя погибшими братьями. Мешки под его глазами уже можно было принять за морщины, а грязную и неаккуратную бороду, выросшую по грудь, за длинные чёрные сосульки, которые таковыми и являлись.

Слева из-за деревьев были видны другие толпы воинов, перетаскивающие тела в огромную канаву, которую уже с недовольством успели назвать «братской могилой для тех, кому не хватило места».

Фёдор Валерьевич не пришёл. Он отсиживался у себя в шатре, на краю кровати, с забинтованной и политой исцеляющими зельями. Его лицо всё ещё было в грязи, а кровь, стекавшая с губы на подбородок, уже засохла. Король долго думал о том, как поступать со своим войском и с самим собой. Хороших мыслей у него так и не появлялось, а наоборот, всё больше и больше плохих. Он считал, что выхода не осталось. Что весь мир настигнет кромешная тьма, а Фидель Де-Марк будет лишь делать иллюзию на спокойное и дружелюбное окружение, а на деле жестоко сделанное на воинских костях.

Рина повернулась к Косте и шёпотом спросила:

— Когда ты пойдёшь успокаивать короля? Ты же видишь солдат… Надежды здесь мало у кого осталось.

— Ну ладно, ладно… Пойду и… Вселю её в них… А ты пока успокой Сашу и найди Велемира.

— Поняла.

Леонов пошёл в шатёр к королю. Он не ожидал увидеть уверенного в себе и никогда не отступающего Фёдора Валерьевича, который, на первый взгляд, и казался таковым. Охотник прекрасно понимал, почему он отчаялся и потерял надежду, однако отдавать королевство Де-Марку было просто не допустимо.

Костя чуть ли не забежал к правителю, что заставило того вздрогнуть. Сел рядом с ним на кровать и через несколько секунд молчания выбросил:

— Фёдор Валерьевич… Нам… Нам нужно убить Де-Марка…

— Я не могу… — заслезился Фёдор Валерьевич. — Я думал, что мы сможем его обыграть, но сегодня он дал понять, кто сильнее…

— Он выиграл единственный раз. Подумайте сами, мы не можем оставить всё как есть, и уж тем более сдаться. — с каждым словом Леонов говорил всё громче и громче. — Прямо сейчас сотни… Тысячи воинов скорбят по своим близким, и вы считаете это нормой?! Вы должны им помочь. Сделать то, чего они хотят, и хотят не просто так. Вы — король. Это ваш долг.

Охотник положил руку на плечо к правителю и посмотрел в его блестящие глаза. Тихо спросил:

— Вы поможете?

— Я-я-я… — Фёдор Валерьевич прикрыл лицо руками, стоящими на коленях. — Я не могу…

Костя недовольно посмотрел на человека, в котором ещё совсем недавно видел наставника, который, конечно, тоже совершал ошибки, и далеко не один раз. Но он умел их исправлять. Никогда не оставлял свои проблемы нерешёнными.

И тут Леонов понял, что инициативу всё-таки придётся брать в свои руки. Воины уже возвращались в лагерь. Рина, как и просилось, успокоила Сашу и нашла Велемира, который не понимал, для чего он ей сейчас нужен, ведь ответа на этот вопрос так и не дождался.

Солдаты принялись за свои обычные дела, которыми они занимались в лагере. Натачиванием и полированием оружия, тренировками, игрой в карты. Единственное, что отличалось от повседневных занятий — грустные лица и отчаяние. Они думали, что совсем скоро разъедутся по разным городам и через недолгое время будут жить в новом большом королевстве с одним злым и подлым королём.

Охотник пробегал мимо Островской, Гронской и Фирсова, стоявших в самом центре лагеря, недалеко от тренировочного поля. Лучник попытался задать ему всё тот же вопрос, однако из-за высокой скорости друга так и не был услышан.

Посреди лагеря располагался небольшой каменистый холм с обрывистым склоном. На него и взбежал Костя. Он, чуть отдышавшись и потерев место возле раны на голове, выпрямился, выдохнул и громко заговорил, постепенно переходя на крик:

— Послушайте! Я знаю, в каком сейчас все состоянии! В отчаянии, депрессии, в… В безысходности! Но неужели вы так просто отдадите победу ублюдку Де-Марку? — После этих слов воины постепенно начали сходиться к холму. И их мрачность на лице хоть и не быстро, но начала пропадать и практически незаметно заменяться на возбуждённость и желание чего-то достичь. Этого и хотел добиться Леонов. Велемир, скрестив руки на груди, улыбнулся уголком рта. — Так просто отдадите королевство? Всё, что строилось в нём многими веками? — в ответ на это все солдаты, быстро подняв руки, сжатые в кулаки, вверх, разом выкрикнули «нет». — Отдадите в рабство ни в чём не повинных людей? — толпа снова дала отрицательный ответ. — Тогда завтра утром выдвинемся в путь на Святую Аврору! На Лирмам! Разрушим, разгромим его к чертям собачьим! Убьём недополитика! Закончим все его деяния! Готовьте оружие и броню, собирайте вещи! Мойте лошадей! Завтра на это времени уже не будет! Мы идём в бой!

Толпа громко и возбуждённо закричала. Кто-то успел даже зажечь факел. Отчаяние пропало у всех. Охотник спустился вниз с холма и вернулся к своим друзьям. Велемир, про себя уже перефразировав вопрос и всё так же улыбаясь уголком рта, спросил:

— И этим ты хотел сказать, чтобы я тщательно очищал стрелы от крови и натачивал их?

— Да. Именно это я и хотел сказать. Только на всякий случай захвати ещё один колчан и повесь его на коня. Лишним уж точно не будет. Думаю, ты найдешь, где взять.

Велемир кивнул и убежал. Островская, сказав, что тоже пойдёт натачивать меч, а затем немного потренируется, ушла. Гронская заинтересованно повернулась к Косте и спросила:

— И что же делать мне?

Леонов подошёл к ней, взял за талию, улыбнулся и уверенно, в каком-то смысле даже гордо сказал:

— А у нас с тобой есть другие дела…

Гронская, поняв намёк, обняла охотника, а затем вместе с ним побежала к себе в шатёр.

Довольно долгое время оттуда доносились громкие стоны, однако бояться о том, что кто-то услышит, было бессмысленно. Ведь за пределами шатра стоял такой шум, что воины не слышали сами себя. А ночью небольшая компания гномов сидела возле костра и пела традиционную военную песню Кровавого Леса. Один из низкорослых умел играть на лютне, что было довольно необычно, ведь очень часто своими большими пальцами гномы могли лишь порвать струны, ничего больше. Конечно, и без матов в этой песне тоже не обошлось, от чего ещё не уснувший охотник тихо посмеялся.

На следующий день армия под предводительством Кости двинулась в путь. Контролировать воинов ему с радостью помогала Рина, в то время как Саша и Велемир двигались где-то в потоке. Фирсов, как его и попросил Леонов, взял второй колчан со стрелами. В лагере остались только беглецы и… И Фёдор Валерьевич. Он так и не осмелился поехать. И если бы он попытался отдать приказ отступить, на данный момент его вряд ли бы кто-нибудь послушал.

Тем временем в Святой Авроре…

Фидель вместе с Силайо сидел у себя в покоях. Совсем скоро должны были прибыть некоторые гости — близкие друзья короля, с которыми он устроит праздничный обед в честь разгрома войска Белого Волка. Повара вот-вот доделают свои главные блюда и накроют стол.

В дверь королевской комнаты раздались стуки. Де-Марк разрешил войти. К нему прошли несколько недовольных, судя по их лицам, воинов. Они донесли, что один из придворных, ухаживающих за лошадьми, не смог выполнить поручение, а именно не смог перетаскать сено с одного места на другое, у него заболела спина. Силайо чуть улыбнулся. Он ожидал от своего брата любого решения этой ситуации, но уж точно не такого, которое он в итоге вынес:

— Казнить его!

Солдаты спокойно закивали, а Силайо выпучил и без того выпуклые глаза, и сразу, как они ушли, выкрикнул:

— Ч-что!? Казнить человека за то, что у него болит спина!? Ты совсем уже с ума сошёл, идиот!?

— Заткнись, недотёпа! — с небольшой агрессией ответил Де-Марк. Силайо нахмурился. — Я знаю, что делаю!

— Нет… Нет, не знаешь! — выкрикнул он. — И, судя по всему, никогда не знал! Прикрывался целью создать идеальный баланс и равноправие, а на деле пытаешься добиться всё большей и большей власти. Представить даже не могу, каково бы было эльфам, если бы ты начал править пятью государствами! Каждый день я слышу, как воины обсуждают недавно сожжённую эльфийскую деревню недалеко от столицы Нуньеса, и уже догадываюсь, куда внезапно пропал отряд Кочеткова! Ты, гнида, посеял там хаос! Ты такой же ублюдок, как и отец…

Разгневанный Фидель, рыча и нечасто фыркая, выхватил из ножен свой клинок с золотой рукоятью и набросился на брата. Тот, не успев никак отреагировать, лишь приподнял правую руку, чтобы выбросить ещё пару слов. Фидель со всего размаху вонзил клинок ему в шею. Кровь брызнула фонтаном во все стороны, испачкав новые одежды короля, его лицо и корону. Стены также покрылись тёмно-красной жидкостью.

Силайо, не успев упасть, получил ещё один удар оружием в живот. И только тогда, свесив руки и голову, повалился на пол. Под ним растеклась лужа крови.

Фидель, убрав клинок обратно в ножны и вытерев кровь на лице рукавом дублета, вышел в коридор и направился к ванной комнате. По пути ему встретилась одна из горничных, которой он, даже не пытаясь как-то скрыть произошедшее, приказал выкинуть труп и отчистить комнату от крови. Та ужаснулась, но увидев грозный взгляд Де-Марка, побежала к нему в покои.

Тщательно умывшись, постирав свою одежду и отчистив клинок с короной от крови, король пошёл встречать совсем недавно прибывших гостей. Среди них были и мэры, и военные генералы, и даже художники. В общем, насчитывалось человек десять.

Их провели в комнату, где и будет проводится обед. Они уселись за длинный стол со множеством различных вкусностей. От жаренной свинины с яблоком в пасти до сахарной ваты. Буквально через пару минут принесли дорогую бутылку вина, которую уже успел раскритиковать один из гостей — толстый мужчина с длинным носом и головой без единого волоска. Высказывался он, одновременно уплетая большой свиной окорок и очень громко чавкая. Его действия заставляли других гостей испытывать отвращение. Картина была не из приятных ровно до того момента, как Де-Марк прямо попросил его не чавкать.

Чуть позже немолодая женщина, ковыряя вилкой всё то же свиное мясо, спросила у короля про его жену. А именно о том, как она переживает войну и не принимает ли в ней какое-либо участие. Тот ответил так же загадочно, как и всегда, когда ему задают такой вопрос. Чуть ухмыляясь, сказал, что она сейчас в одном укромном месте, где ей ничего не грозит.

Прошло ещё некоторое время.

Военный генерал среднего возраста, допив пиво в стакане, поинтересовался о том, где сейчас Силайо, ведь в какой-то период они были как отец и сын. Все специально затихли, чтобы услышать ответ Де-Марка. Тот, недолго помолчав и думая, что ответить, сказал, что он сейчас на очень важном задании за пять вёрст отсюда и что, к сожалению, увидеться с ним не получится.

Генерал слегка огорчился, но уже через несколько минут выпил ещё один стакан пива. Он ничего не ел, лишь пил, пил и ещё раз пил. В общем, вёл себя как типичный военный генерал, переживший далеко не один бой. Алкоголь был его любимым блюдом.

В дверь вошла небольшая группа шпионов, на этот раз прибывших из Кровавого Леса, чтобы доложить очередную весть. Докладывал самый худощавый, но при этом довольно быстрый и ловкий, как говорили его коллеги. Он снял капюшон и, прежде чем начать говорить, пошмыгал своим острым носом с горбинкой и похлопал зелёными, не очень выразительными глазами.

Однако доложить так ничего и не успел. Его прервали слова толстого лысого мужчины, спрашивающего о том, можно ли забрать кого-нибудь из шпионов к себе на работу, ведь он был наслышан об их профессионализме. Сразу же после этого прервал шум, доносящийся откуда-то из города.

Гости и шпионы напряглись. Как и сам Де-Марк. Король встал и уже собирался подойти к окну, как вдруг в комнату, пробив стену, прилетело пушечное ядро. Оно на смерть придавило толстого к другой стене. Фидель мысленно поблагодарил себя за то, что не встал из-за стола чуть раньше. Приглашённые с криком и ужасом на лицах выбежали в коридор, а затем и из замка. Остались только два генерала и король. Они обнажили свои мечи и подошли к огромной дыре в стене. Увидели проплывающий возле берега вражеский корабль. Это был корабль Белого Волка. 

Глава 16 Разгром Лирмама

Костя вместе с армией пробрались в город через разломанные магией центральные ворота, тем самым нарушив покой ни в чём не повинных жителей и вражеских солдат.

Рина, забежав на недавно купленной каурой лошади по кличке Ягодка в ворота, снесла зарубила мечом несколько противников. Не успели ворваться все воины, как часть домов уже облизывали языки пламени, а земельные участки пропитывались кровью.

Де-Марк, отправив двух генералов в бой, решил отсиживаться у себя в покоях в ожидании самого главного врага. Человека, отвечающего за весь этот разгром. Король уже несколько раз подряд проклял себя из-за того, что не расправился с Леоновым ещё в тюрьме. Он хотел, чтобы охотник погибал в страшных муках, а в итоге смотрит на то, как он разрушает город и рубит солдат на право и на лево, постепенно подбираясь к замку. Фидель выбрал самый длинный, самый тонкий и самый острый меч из тех, что весели у него на стене. Вытащил из ножен свой, выкинул его с балкона и всунул новенький.

Один из эльфов, крепко сжав булаву за рукоять, замахнулся на врага и со всей силы ударил ему по голове. Тот повалился на землю с помятым шлемом и рекой крови, стекающей по всему телу.

Клим быстро подбежал к Косте и поблагодарил его за внезапно появившуюся возможность отомстить. Он впервые за долгое время улыбнулся, хоть и уголком рта. Похлопал Леонова по плечу, пробежал несколько метров и вступил в бой с первыми попавшимися стражниками.

Гномы расправлялись с противниками, превышающими их по росту, довольно жестоким образом. Подбегали, сначала били либо в пах, либо в ногу, а затем, когда враг совсем скрючится от боли, добивали ударом в голову. Конечно, это далеко не единственная тактика низкорослых, и далеко не самая жестокая…

Виринея применяла все самые сильные и пугающие заклинания, которые только знала. Некоторые, услышанные от вражеских чародеек с предыдущей битвы, она кое-как запомнила, но выучить смогла. Магией Азраил ломала врагам шеи, ослепляла, создавая иллюзию на туман, скручивала им внутренние органы, или же просто подкидывала на довольно большую высоту, а затем специально отворачивалась и отходила в сторону, чтобы не видеть результат их падения.

Костя побежал на территорию замка. Саша побежала за ним. Леонов знал, что отговаривать Гронскую бесполезно, ведь за всё время отношений с ней он понял, что если она захочет, то никто и никак не сумеет её остановить, и, нехотя, смирился.

Возле входа в замок стоял целый вражеский отряд здоровых громил, поэтому пришлось пробираться по крепостной стене. Сначала охотник выломал двери в оборонную башни и убил двух солдат, стоящих там, затем пара пробралась на верх и побежала к замку.

На повороте Костя почувствовал сильный удар по голове. Он упал и вновь увидел туман в глазах, на этот раз прошедший гораздо быстрее. Резко встал и увидел, как вражеский шпион одной рукой держал девушку за голову, а другой подставил лезвие клинка к её шее. Саша в надежде на спасение смотрела на Леонова испуганными и уже плачущими глазами. Охотник сумел разглядеть лицо противника и его злобную ухмылку. Понял, кто скрывается под капюшоном, и тут же выкрикнул:

— Ковальский! Я не хочу тебя убивать! Поверь мне! Просто отдай её мне, и мы разойдёмся! Пожалуйста!

— Королевская дочурка… Принцеска… — медленно произнёс Артур всё с той же ухмылкой, а затем чуть опустил голову и понюхал шею Гронской. От неё доносился сладкий аромат винограда. Сделал глубокий вдох. — Интересно, сколько я получу за её голову…

После этих слов Костя не выдержал, быстро достал пистолет из кобуры и так же быстро прицелился. У него был единственный шанс. Промахнётся — убьёт Сашу, выстрелит чуть позже — убьёт её. Времени на размышления не было.

Даже не моргнув, выстрелил. Придя в себя от шока, увидел, как раскрошил Ковальскому часть черепа. Саша, почувствовав, как руки шпиона ослабли, ринулась к Леонову и крепко обняла его, прижав голову к груди и зажмурив всё ещё плачущие глаза. Артур, оттолкнувшись назад из-за пули, свалился вниз с крепостной стены, так как стоял на краю.

Охотник положил пистолет в кобуру и обнял Гронскую одной рукой за талию, а другой за голову. Поцеловал в макушку и тихо сказал:

— Не нужно было тебе идти за мной, дурочка…

— К-костя… Прости меня…

— Тихо, тихо… Всё в порядке… Ты не виновата… Саша, дальше будет ещё опаснее. Ты должна уйти отсюда. — промолвил Костя, а затем увидел невдалеке двух солдат — эльфа и гнома. — Эй! Да, вы! — воины подбежали к Леонову. — Помогите. Проведите её вниз и найдите Островскую. Отдайте её ей.

— Хорошо. — сказал гном. — Мы поняли.

Бойцы вместе с Гронской двинулись к выходу. Охотник проводил их взглядом, кивнул сам себе, настроившись, что с Сашей всё будет в порядке, и двинулся к замку.

На его пути стояла небольшая группа шпионов, которая так ничего и не смогла доложить королю. Костя догадался по их лицам, что они видели убийство Ковальского, и что драки точно не избежать.

Леонов по неизвестной никому причине решил драться не мечом, а своим клинком с золотым лезвием. Первого он не атаковал, а скинул вниз. Второму обманным путём перерезал глотку, а третьему, перекувыркнувшись, вонзил нож сначала в бедро, а затем в сердце. Четвёртому просто всадил пулю в живот. Двинулся дальше.

Фидель решил, что для одной из самых важных битв во всей его жизни лучше стоит переместиться из покоев в главный зал, где стоял трон. Там гораздо больше места, из-за пустоты немного отдаёт эхом, а победа над врагом, как думал Де-Марк, будет выглядеть гораздо эффектнее.

Больше охотнику пробраться в замок никто не мешал. Через оборонительную стену можно было войти на четвёртый этаж, где находилась столовая для воинов и придворных. Так как Костя не знал этого, то начал поиски именно оттуда. По пути он повстречал невероятно напуганных поваров и горничных. Некоторые из них сидели на коленях, плакали и прикрывались руками, когда Леонов проходил мимо. Зрелище было далеко не из самых приятных, благо охотник не стал их трогать и не сделал его ещё более неприятным.

Поиски продолжались ещё минут пятнадцать, пока Костя не дошёл до главного зала. Достав меч из ножен и крепко сжав его рукоять, он выбил двери ногой и забежал внутрь. Де-Марк, развалившийся на троне, даже глазом не моргнул. Лишь ухмыльнулся, вздохнул и выбросил:

— Как я рад тебя видеть… — покачал он головой. — Не подох ещё… А жаль. Совсем скоро мне…

— Заткнись! — громко выкрикнул Леонов. — Доставай меч и сражайся! Вся эта болтовня мне ни к чему!

— А мне ведь так хотелось поговорить с тобой по душам… — сквозь зубы прошипел Фидель, вынимая меч из ножен. — Но, видимо, не судьба!

Леонов тоже достал меч и сразу, замахиваясь им, побежал на Де-Марка. Тот успел блокировать атаку и кувыркнуться назад. Набросился на охотника. Противники скрестили мечи:

— Где же ваш Фёдор Валерьевич, мать его Высочество, м?

— Тебе это знать незачем! — сказал Костя, оттолкнув короля и встав в боевую стойку. — Ты навещал меня в тюрьме, посылал преследователей… Я сражался с твоим братом. — Фидель удивлённо посмотрел на Леонова. — Ваши стили боя не так уж и сильно отличаются. Да и глаза одинаковые. И знаешь… Ещё никто не смог меня убить! А ведь стоило это сделать ещё при первой встрече! Тогда я был слабым и готовым умереть!

Де-Марк размахнулся и попытался снести с плеч голову охотнику, однако тот вовремя уклонился и ударил врага локтем в спину. Король слегка закачался, но чуть ли не сразу взял себя в руки.

— Сдавайся, беловолосый ублюдок! Если ты победишь, то за тобой всё равно рано или поздно придут мои сообщники! И убьют тебя на раз плюнуть!

— Вот только… Эти самые сообщники… Они у тебя есть? — саркастично сказал Костя, а после удивился сам себе.

«Неужели Амос и его тактика боя на меня так повлияла? Надеюсь, что такого больше не повторится, ведь это… Это напоминает мне о нём. И заставляет вновь винить себя. С меня хватит! Убью поганца!»

Не успел Фидель подобрать выпавший из рук меч, как на него уже напал Леонов и размахивал своим оружием. Клинок, которым король убивал своего брата, он оставил в покоях перед встречей гостей. И уже сотый раз проклял себя за ошибку.

Наконец, когда Де-Марк споткнулся ногой об ногу и снова закачался со стороны в сторону, у охотника появился шанс нанести ему удар без особых трудностей. И он так и сделал. Пронзил королю бедро, чтобы он больше не смог уйти от атаки, а затем немного потряс рукой, так как уже устал держать меч. Фидель упал. Костя подошёл к нему с правой стороны, одну ногу поставил на грудь и этой же ногой пнул туда. Де-Марк завыл от боли, но поделать ничего не мог. Из-за сильной боли в бедре, а теперь и в груди, всё его тело парализовало. Ему оставалось лишь смотреть снизу на то, как его добивают. Он считал, что погибнуть такой смертью — самый настоящий позор для самых настоящих ублюдков.

— Как жаль… — очень тихим и хриплым голосом произнёс он. — Что… Моя жена… Больше н-не увидит меня…

Леонов приподнял перед противником меч двумя руками рукоятью вверх.

— На этом час твоей власти… — чуть напряжённым голосом сказал он, а затем резко вонзил меч прямо в сердце королю. — Окончен!

Охотник взглянул на труп своего врага, присел на корточки и пальцами закрыл ему глаза. Вынул меч, убрал в ножны. Отдышался, огляделся по сторонам и двинулся к трону. Сел на него, закинул ногу на ногу и ухмыльнулся уголком рта, ведь теперь он — новый король Святой Авроры!

Оглавление

Глава 1 В четырёх стенах

Глава 2 Побег

Глава 3 Военный лагерь

 Глава 4 Оборона Цорска

Глава 5 Куда пропадают деньги?

 Глава 6 Загадочная повозка

Глава 7 Тренировка

Глава 8 Под землёй

Глава 9 Эльфийская деревня

Глава 10 Бал

Глава 11 Раскаяние

Глава 12 Не на жизнь, а на смерть

Глава 13 Поиски

Глава 14 Битва за Кобру

Глава 15 Похороны

Глава 16 Разгром Лирмама