Жужекрылки и дед-полемышь [Динара Селиверстова] (fb2) читать постранично, страница - 2

жужекрылки и не чуяли беды. Морока видно было только ведьмачьим глазом. И смотрел, Ивася, оцепенев, как крадется сгорбленная тень к легконогой, белогривой жужекрылке Лиляны.

Василька звать некогда — пока он услышит да пока добежит! Ивася начал непослушными губами произносить заговор. Никогда еще он мороков не развеивал. Надо вспоминать все, что от старших знал.

Говорили ведь, что морок завидущий сам по себе не развеется! Его только воротить наславшему можно — только тогда, выплеснув из себя темный сгусток, он выдохнется. А чтобы воротить, нужно что-то зеркальное подставить, хоть каплю воды.

До реки далеко — пока Ивася до берега добежит, доберется морок до Лиляниной жужекрылки.

— Кхе-кхе.

Ивася опустил глаза. Сидит дед-полемышь, ногой лист подорожника покачивает. И ползет по листу последняя, невесть как уцелевшая с рассвета, не примеченная солнцем капля росы.

— Спасибо! — выдохнул Ивася, подхватывая чарами росинку.

Еле видные глазу нити понеслись к мороку и зависли перед ним, слепя его зеркальным блеском. Морок дернулся, зашипел и, скукожившись, утянулся за деревья.

От реки послышался крик: Василько, запоздало заметивший опасность, бежал к жужекрылкам. За ним спешили девушки, впереди всех — Лиляна, волосы темной волной стелились по ветру. Метнулась сначала к белогривой своей красавице, потом — к Ивасю. Ивася даже про морока забыл — загляделся на глаза, на озерную ночь похожие. А Лиляна подхватила его, едва не оторвав от земли, и прижалась губами сначала к одной запунцовевшей щеке, потом к другой.

* * *

Ивася шел домой, сам не зная, чему радуется больше — тем, что морока одолел, или тем, что его Лиляна расцеловала. По пути столкнулся с теткой, бежавшей по пыльной дороге. Замедлил было шаг, хотел ей все рассказать, но тетка только махнула рукой и поспешила к своему дому, прижимая к груди какую-то склянку. Ну и ладно, Ивася решил матери первой похвастаться.

Мать ходила по дому, раздраженная.

— Одарили мою сестрицу, так одарили, — пожаловалась она Ивасе. — Это ж надо, такую непутевую девку родить.

— А что случилось?

— Хворь жужекрылую подхватила! — фыркнула мать. — Сестра сейчас прибегала, настой попросила: у Даринки все лицо плесенью пошло. И как ее угораздило только!

Ивася припомнил деда-полемыша, словно невзначай подкинувшего ему зеркало для возвращения наведенной порчи. И, поразмыслив, решил похвастаться отогнанным мороком как-нибудь попозже.