Сердце и галактика [Пьер Буль] (fb2) читать постранично

Пьер Буль
Сердце и галактика

Книга, принадлежащая перу известного французского писателя Пьера Буля, включает в себя несколько остросюжетных новелл.

«Сердце и галактика» - научная фантастика о загадочных сигналах из космоса, которые пытаются расшифровать известные ученые, заброшенные с экспедицией на обратную сторону Луны. В этой новелле автор удачно использовал приемы математической логики, причем сделал это в такой доступной форме, что читатель, далекий от точных наук, легко и с удовольствием откроет для себя этот аспект науки - загадку двоичных знаков.

От переводчика

Жизнь Пьера Буля настолько насыщена разного рода неожиданными событиями, что напоминает приключенческий роман. Он родился в 1912 году на юге Франции, в Авиньоне. Получив высшее инженерное образование, два года работает по специальности. Но, будучи по натуре романтиком, жаждущим приключений, в 1936 году Пьер отправляется в Малайзию на каучуковые плантации. В таком экзотическом формате он наблюдает малазийцев, китайцев, англичан. Позже все колониальные перипетии он опишет в нескольких своих романах. Вторая мировая война вовлекает Пьера Буля в новые, более опасные приключения, в которых он подвергается испытаниям на смелость и мужество. Он участвует в движении Сопротивления, сражается в Бирме, в Китае и Индокитае во времена японского нашествия. А в 1942 году оказывается в тюрьме. Потом - долгих три года в плену. В 1945 Буль репатриирован во Францию. После недолгого пребывания в Малайзии - в 1947 году он обосновывается в Париже и посвящает себя литературе. Его третий роман «Мост через реку Квай» о французском Сопротивлении имеет огромный успех, за него он удостоен премии Гран-при Сент-Бев, а за «Сказки абсурда» ему присуждена Гран-При 1953 года. Так к Пьеру Булю приходит всемирная слава. В своих романах и новеллах «Испытание для белых людей, Е = МС²», «Планета обезьян», «Тупик» и других он критикует социальные институты эпохи - администрацию, образование, юстицию, писателей, профессоров, ученых. Действия и события в его романах разворачиваются в Малайзии или Китае, в космополитических кругах, на фоне экзотических пейзажей, во время войны в Англии, во Франции, на воображаемых планетах или в космосе. Его юмор проникнут мрачным пессимизмом. Так, в своей новелле «Загадочный святой» серии «Милосердные истории», в которой события разворачиваются таким образом, что Добро вступает в конфронтацию со Злом, писатель невольно убеждает читателя в мысли, что если творить добро лишь ради подтверждения концепции Добротворчества - такое Добро ведет к роковой развязке, и в какой-то момент оно оборачивается Злом, ибо не несет в себе жизнетворной силы. И подчеркивает, что недостаточно только поучать, так как смысл милосердия - в реальной самоотверженности. Научная фантастика писателя - это скорее социальная сатира, чем мечты о будущем. Произведения Пьера Буля, написанные в лучших традициях французской литературы, стоят в одном ряду с блестящими творениями классиков - таких, как Мольер с его комедиями нравов и Вольтер с его философскими сказками.

Галина Домбровская

Сердце и Галактика

Новелла

1

В просторном отсеке обсерватории «Космос» вокруг геридона, круглого столика на одной ножке, сидели трое. То были известные личности, некогда заявившие о себе оригинальными научно-исследовательскими трудами, немного, правда, подзабытыми в ученой среде. Положив на плоскость геридона протянутые руки и сомкнув их вкруговую, они предавались занятию, весьма далекому от научного знания.

- Дух, ты здесь? - уже во второй раз спрашивал Додж, самый старший из троих, обратив взор к потолку.

Лишь гнетущая тишина снова прозвенела в ответ.

После многократного повторения Доджем одного и того же вопроса у Ирквина, все это время казавшегося спокойно настроенным на сеанс, вдруг сдали нервы. Он вскочил, порывистым движением оттолкнул ногой стул, на котором сидел, тем самым нарушив, наконец, повисшую в воздухе бесконечность ожидания, схватил стоявший под рукой стакан с вином и залпом выпил его.

- Идиотское занятие! - раздраженно воскликнул Ирквин.

- А ведь это вы нам его навязали, - возразил Мэлтон.

- Во избежание скуки и отчаяния… Да, дурацкое, глупое занятие или, если хотите, игра, впрочем, столь же безнадежно дурацкая и глупая, как и работа, которую мы почему-то продолжаем здесь выполнять, скорее лишь затем, чтобы убить время. Мы же рискуем сойти с ума!

- Но на такой риск мы пошли сознательно. Однако это не повод, чтобы напиваться так, как это делаете вы.

Ирквин недоуменно пожал плечами, вновь молча наполнил вином стакан и залпом опустошил его.

Никакой шум извне не проникал в этот уголок обсерватории, казавшийся сегодня Доджу нестерпимо мрачным. Без видимой причины он принялся беспорядочно ходить взад