cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
заметил. — Конечно, все знают Биго. Только вот он настоящий кидалово. Он бросил друга в погоне за славой. Откололся кусочек и поплыл своей дорогой.
— Но Биго не рокер. — В голове тут же всплывают тексты его песен и узнаваемые мелодии.
— Он понял, что так легче прославиться, поэтому и кинул своего друга.
— Ты откуда знаешь? — Округляю глаза.
Брат пожимает плечами.
- Все так говорят.
— Зачастую мнение большинства не является верным, — вдруг говорит мама.
Мы тут же, как по щелчку, поворачиваем к ней свои головы.
— Но факты говорят сами за себя, — упорствует братик. — Вит остался, а Биго ушел.
— Может, они повздорили? — предполагает мама. — И каждый решил идти своей дорогой?
Захар насупился, задумавшись.
— Все равно это нечестно, что Биго стал популярным, а Гром нет. Он ведь в сто раз круче!
— И почему я о нем ничего не знаю? Почему ты раньше мне о нём не рассказал?
— Не-у-ди-ви-тель-но, — по слогам выдает Захар, затем начинает кривляться. — Твой скрипач, с его утонченным, — брат делает пальцами знак кавычек, — вкусом не дал бы тебе такое слушать. Как хорошо, что он наконец выперся из нашего дома.
— Следи за тем, что говоришь! — повышаю голос, защищая своего парня. — Что ты имеешь против Никиты?
— Он завистливый павлин! — уверенно заявляет Захар.
— И кому же он завидует? — снисходительно спрашивает мама.
— Вили, конечно!
— С чего ты взял? — У меня буквально отваливается челюсть. Я зависла на пару секунд, затем захлопала ресницами, смотря на маму, которая отражала меня, словно зеркало.
— Это правда! — Захар подскочил на месте. — И тётя Оля тоже завидует! Потому что ты, — он поднимает указательный палец, направляет на меня, — талантливее него!
— Но мы учились в одной школе, — качаю головой. — И он закончил её с отличием!
— Это ни о чем не говорит! Ты лучше него чувствуешь музыку, поэтому каждый раз, когда ты исправляешь его, он злится. — Брат раздувает щеки. — Почему вы мне не верите?
Мама подмигивает мне. Я усмехаюсь. Он такой милый, когда злится. У него сразу краснеют щечки и ушки.
Я хватаю брата за руку, дергаю на себя так, как проделывала это тысячу раз. Я принимаюсь щекотать его. Захар начинает смеяться, вперемешку с визгом. Мама тоже смеётся, наблюдая, как он пытается вырваться из моих рук, быстро перемещающихся по его животу.
— Хватит! Хватит! Ха-ха-ха! Пощади! Ай! — выкрикивает младший братик, возомнивший себя чересчур взрослым. — Мама! Помоги! Ха-ха! Ай! Мама!
— Забери назад свои слова о Никите! — подсказываю я.
— Ни за… ха-ха… что!
Я смеюсь, продолжая свою пытку, Захар извивается. Дверь в комнату открывается, показывается мужская голова.
— Что вы делаете?
Я останавливаюсь. Мы с братом испуганно замираем, а мама принимается кашлять.
— Лиле нельзя так сильно перенапрягаться. А вы что тут устроили?
— Оставь, Лёша… — мама закашлялась, а моё сердце так сильно сжалось, что пришлось сжать зубы, чтобы не кинуться к ней. Я все равно ничем не смогу помочь.
— Тебе надо принять лекарство. — Мужчина подходит к прикроватной тумбочке, высыпает из баночки пару таблеток, протягивает их маме, затем подает стакан с водой. — Захар, иди в свою комнату.
— Папа, я не хотел. — Брат удрученно опускает голову. — Я хотел немного развеселить маму.
— Иди, — твердо повторяет отец. — Тебе надо выучить уроки.
— Я уже все сделал.
Я касаюсь его руки, утешая.
— Иди, я скоро приду, — произношу тихо, чтобы услышал только он.
Захар кивает, затем уходит. Мама выпивает лекарство. Отец Захара косится на меня.
— Почему ты ещё здесь?
Мама поднимает руку вверх, но её движение такое слабое, что я закусываю губу, видя это.
— Леша, иди. — И голос её дрожит. — Я хочу поговорить с Вилорой.
— Как хочешь, — процедил Алексей Семенович, мой отчим.
Назвать его своим отцом у меня не поворачивается язык. Нет, он не то чтобы плохо ко мне относится. Скорее я для него надоедливая муха, которую он предпочитает не замечать. Да, я живу в его доме, и за мое образование он заплатил, но каждое свое действие в мою сторону он сопровождал вполне понятным взглядом. Я для него никто. Хотя не могу сказать, что его сильно заботит собственный сын. Захару тоже не перепадает его забота. Единственный человек, на которого отчим обращает внимание — это наша мама.
Лилия Владимировна.
Она серьезно больна. Её состояние ухудшается с каждым днём. Мама тает прямо на наших глазах. И, кажется, что я угасаю вместе с ней.
Каждую ночь я закрываю глаза, и меня охватывает дикий страх. Я ворочаюсь с одного бока на другой, разрываясь от жгучей безысходности. И каждый раз не могу справиться со своим страхом. Я встаю с постели, бреду в темноте в соседнюю комнату, чтобы услышать её дыхание. Я слышу его, пусть оно очень тихое, мне становится чуточку спокойнее. Я возвращаюсь в свою комнату, но все начинается заново.
Видя её бледное лицо, я мрачнею. Смех и
Последние комментарии
3 часов 51 минут назад
5 часов 24 минут назад
9 часов 17 минут назад
9 часов 21 минут назад
14 часов 42 минут назад
2 дней 2 часов назад