Любовь онлайн [Пенелопа Уорд] (fb2) читать онлайн

ЛЮБОВЬ ОНЛАЙН Автор: Пенелопа Уорд

Переводчик: Шкаф

Редакторы: Анна Б., Натали И.

Вычитка и оформление: Катя И., Анастасия Я.

Обложка: Таня П.

Глава 1

Райдер

Отпить. Кивнуть. Улыбнуться. Повторить.

У меня мастерски получалось притворяться, что мне интересно во время разговоров с фальшивыми людьми.

У этой блондинки тоже очень хорошо получалось делать вид, что ей интересен именно я, пока не начала рассказывать о своих недавних кинопробах на «Уорнэр Бразерс». Вот тогда я и начал отключаться.

Все, о чем я сейчас мог думать, это как хорошо было бы завалиться на кровать и отключиться в одиночестве — уж точно не с упомянутой блондинкой. Ни с кем из этой комнаты.

Она похлопала ресницами.

— Ну, в общем, когда захочешь посмотреть мое демо, я бы с удовольствием послушала твои мысли…

Вот оно. Все подобные разговоры всегда заканчивались одинаково — просьбой об услуге.

— Конечно, ага. Просто перешли демо моему ассистенту, Алексу.

Правда у меня не было ассистента.

Я использовал имя Алекса, чтобы повеселить себя, так как оно напоминало мне название «говорящего приложения». (Примеч.: имеется в виду голосовой помощник, наподобие Siri у айфонов).

— Прошу меня извинить, — сказал я, обходя ее.

Единственным гарантированным способом убедиться, что я никогда не посмотрю ваши пробы, это прямо попросить меня об этом посреди разговора, который ведется о чем-то другом.

Многие люди такие наглые.

Глядя на меня, все, вероятно, думали, что у меня была идеальная жизнь, а мир находился у моих ног — я привлекательный парень с таким количеством денег, что даже не знал, что с ними делать, устраивал лучшие вечеринки в Беверли-Хиллз, а женщины падали ниц к моим ногам, куда бы я ни пошел.

Я — сын одного из самых крупных кинопродюсеров в Голливуде, поэтому все начинающие актеры в этом городе видели во мне прямой путь к Стерлингу МакНамаре.

Могло показаться, что у меня было все, учитывая, что я жил один в доме за десять миллионов долларов со стеклянными стенами, открывающими вид на холмы. Но люди не понимали, насколько чертовски сильно выматывало быть в глазах других не тем, кем на самом деле являешься, а тем, кто владеет многим и обладает связями. Это действительно чертовски выматывало. И честно, в последнее время я устал, действительно устал от подобной жизни. Когда все легко давалось тебе в руки, и не было ничего, чего можно было бы добиваться, к чему можно было бы стремиться.

Дело не в том, что я не ценю все, что мне дали. У меня шикарная работа на студии отца. Я люблю своего отца и уважаю то, как усердно он работал, чтобы быть сейчас там, где он есть. Но иногда это все ощущалось проклятьем, тенью, из которой мне все никак не удавалось выйти. И я часто задумывался: может, мне стоило отказаться от предоставленных возможностей, уйти и начать с нуля. Но я не мог так поступить с отцом. Он всегда полагал, что однажды я займу его место. Именно ради этого он всегда работал. Его деловые решения были основаны на этом сценарии — оставить для меня место, подготовить меня, чтобы однажды уйти. Я был его единственным ребенком.

Было тяжело думать об отказе от этой возможности, поэтому я со всем согласился.

Мой дом пропитался запахом алкоголя и духов. Я посмотрел на пятьдесят с лишним человек, собравшихся в моей гостиной — по большей части это были полуобнаженные женщины и мужчины, пытающиеся с ними переспать.

Кто вообще все эти люди?

Я едва мог назвать пару-тройку имен, находящихся в этой комнате. Все остальные были здесь лишь ради бесплатной выпивки. И к концу ночи половина из них будет в хлам пьяными плавать в моем бассейне или отключится в гостиной, пока моя экономка Лорена не выпроводит их утром с помощью — внимание! — каубеллы. (Примеч.: cowbell (исп.) — колокольчик на шее у коровы).

Нет ничего смешнее, чем слушать, лежа в удобной кровати, как она звонит в эту хрень и кричит на испанском, чтобы оставшиеся выметались из дома: «Larguense de mi casa!». (Примеч.: Убирайтесь из моего дома! (исп.)).

Лорена чертовски забавная, и ей наплевать, что о ней думают другие люди. Она крошечная, но на нее можно положиться. Хотя ее должность и называется «домработница», на самом деле она — хранительница дома. (Примеч.: игра слов домработница — housekeeper, house — дом, keeper — хранитель). Она относится к этой роли очень серьезно. И я очень ценю ее заботу.

Я вышел из переполненной комнаты, намереваясь взять себе пиво «Саппоро», которое хранил в холодильнике, а не в баре. Но вместо этого отправился прямиком в свою спальню.

Когда я закрыл за собой дверь, у меня вырвался вздох облегчения. Звуки вечеринки теперь были едва слышны.

Тишина и покой.

Вот этого мне и хотелось.

Ни за что на свете сегодня я не вернусь обратно.

Дошло до того, что мысль о том, чтобы просто лежать в кровати и дрочить в одиночестве стала заманчивей, чем возможный секс с реальной женщиной. Потому что моя рука ничего от меня не ждала. И я мог отключиться сразу после этого. Хотя сегодня я мог бы быть с любой женщиной в этом доме, но именно поэтому меня и не интересовала ни одна из них.

Сегодня мне хотелось лишь подрочить, чтобы спокойно уснуть. В последнее время у меня были проблемы со сном. Мысли о Мэллори просачивались в мою голову и не давали расслабиться. Я не мог позволить себе снова впасть в этот круговорот вины.

Но я знал, что мне понадобится немного помощи.

Наплевав на вечеринку снаружи, я запер дверь и взял ноутбук.

Потом, прислонившись спиной к подушке, зашел на проверенный порносайт и внимательно ознакомился с «меню». Всплывающие рекламы с гигантскими дергающимися членами мелькали по всему экрану.

Итак, чего бы мне сегодня хотелось?

Зрелые.

Блондинки.

Азиатки.

Орал.

Анал.

Ничего не привлекло моего внимания.

Внизу экрана был выбор камгерл. (Примеч.: англ. cam girls — работницы секс индустрии, предлагающие «кибер-секс» с помощью веб-камер). Я всегда проходил мимо этой опции. Меня никогда не интересовала идея соревноваться с другими мужиками за возможность взаимодействовать с девушкой. Мне больше нравилось, когда мое порно со мной не разговаривало. Есть гораздо больше способов, чтобы кончить.

На самом деле, нет ничего, что могла сделать камгерл, что я не мог получить в уже записанном видео, без необходимости тратить деньги, чтобы увидеть кусочек ее соска. Хотя, уверен, были одинокие мужчины, которые легко втягивались во что-то подобное, потому что нуждались во внимании, пусть даже фальшивом.

Нет, спасибо.

Я уже собирался перейти к следующей секции, как делал раньше, когда изображение одной из камгерл привлекло мое внимание. Предварительный просмотр демонстрировал несколько кадров, как девушка играет на скрипке.

На скрипке.

Я рассмеялся.

Какого хрена?

Я что, наткнулся на женскую версию Йо-Йо Ма на порносайте? (Примеч.: Yo-Yo Ma — американский виолончелист китайского происхождения).

Монтана Лейн. Так ее звали.

Скрипка. Мне казалось, я видел уже всё. Если бы мне захотелось послушать музыку, я бы пошел в филармонию, уж точно не на порносайт. Вдобавок, я предпочитал секс без обязательств. (Примеч.: игра слов, no strings — без обязательств, string — струна).

Это было странно, но я не смог удержаться.

Мне стало любопытно. Поэтому я сделал то, что сделал бы любой скучающий чувак, избегающий полного дома народа. Я просто кликнул на ссылку.

Знаменитые последние слова.

Вот и она, во плоти, в реальном времени. В отличие от предварительного просмотра, скрипки видно не было.

Я рассмеялся про себя. Лживая реклама!

На экране она была полностью одета и… пела. Ну, «полностью одета» — в этом случае понятие относительное, так как ее сиськи буквально выпрыгивали из бледно-розовой маечки, а соски, как шарики дроби, выпирали сквозь ткань. Но она была прикрыта.

Я закрыл глаза и прислушался к ее акустическому исполнению.

Ее голос.

Ее голос был потрясающим — с придыханием, она полностью попадала в ноты. Гипнотизирующий голос. Песня была знакомой, и когда я узнал ее, мое тело застыло.

Она пела «Голубое небо» Вилли Нельсона. (Примеч.: «Blue Skies» Willie Nelson — американский композитор и певец в стиле кантри).

Да ну нафиг.

Мое сердце заколотилось в груди. Эту песню пела мне мама, когда я был ребенком. Ее не стало несколько лет назад из-за рака. Еще она пела ее мне незадолго до смерти. Я не ожидал, что найду связь с мамой на сайте с камгерл. Однако это происходило — теперь я ни за что не уйду отсюда.

Монтана действительно наслаждалась этим — закрыв глаза, она концентрировалась на попадании в правильные ноты. И это было безупречно.

Пока я слушал ее мягкий текучий голос, прошло несколько минут. Это успокоило меня так, как в последнее время мало что успокаивало. Странным образом ощущалось, будто моя мама была рядом со мной. (Хотя я очень надеялся, что мама покинет мои мысли до того, как я начну дрочить).

У Монтаны Лейн была естественная красота — большинству женщин, живущих здесь в ЛА, это было не дано. На ней практически не было макияжа, и ее кожа была безупречной. Можно было с уверенностью сказать, что ее грудь не была искусственной. Грудь естественно опускалась и подпрыгивала, когда Монтана двигалась. Волосы русого цвета, но приглушенного, как цвет песка. Очень длинные, до талии, и растрепанные, напоминавшие прически хиппи шестидесятых.

Казалось, она была из другого времени или что-то вроде того. Ее тонкие руки были загорелыми. Она была слишком худой, если не считать пышной груди. Но эти глаза… Ее глаза были самого светлого оттенка зеленого, и они светились, это было видно даже через экран. Будто я мог видеть сквозь него — что и пытался сделать. Черт. Предварительный просмотр со скрипкой явно не отдавал ей должного. Эта девушка была сногсшибательна.

Когда она, наконец, перестала петь, на экране один за другим появились комментарии.

ЛордБайрон114: Потрясающе!

Шпион86: Твой голос так же прекрасен, как и ты сама.

ИдеальныйМужчина10: Ты чертова богиня, Монтана.

Большинство комментариев были уважительными. Но конечно, некоторые нет.

Рокки99: Браво. А теперь покажи сиськи.

Покажи сиськи?

Я сказал экрану:

— Пошел на хер, козел.

Эта девушка только что пела от всей души, а этот чувак просил ее показать сиськи? Определенно, именно за этим большинство из них были здесь — может, даже и я, — но как-то это непочтительно именно сейчас.

Все на этом сайте основано на чаевых. Пользователи платили Монтане жетоны, запрашивая различные действия. Внизу экрана был прокручивающийся список с расценками: пятьдесят жетонов, и она пела песню. Сто — снимала верх. Двести — снимала трусики. Триста — мастурбировала перед камерой.

Черт.

От мысли об этом у меня напрягся член.

Пятьсот — для разговора один-на-один, для приватного «разговора». Конечно. Готов поспорить там будет много разговоров.

Мне очень хотелось спросить ее, почему она выбрала такую старую песню. Это прямо мучило меня.

Смотреть на нее можно было бесплатно, но, если я хотел пообщаться, нужно было зарегистрироваться на сайте.

После ввода е-мейла для входа на сайт, я выбрал ник БогЭкрана90, в честь моих киношных корней и года рождения. Потом начал печатать:

БогЭкрана90: Почему ты выбрала «Голубое небо»?

Сейчас Монтана отвечала на другой вопрос, давая парню советы по ублажению женщины. Я не знал, заметила ли она вообще мой вопрос. Он начал теряться под тяжестью целого списка разных предложений от других людей.

Наверняка она заметила бы меня, если бы я дал ей чаевые. Пф-ф. Деньги решают все, Райдер. У меня ушло немного времени, чтобы приспособиться к тому, как тут все устроено. Когда кто-либо отдавал жетоны, раздавался «дзынь», а на экране появлялось уведомление.

Я открыл банк жетонов и приобрел сто жетонов. Какого черта? Хотя я не азартный человек.

Я отправил ей двадцать для начала и снова задал вопрос.

БогЭкрана90: Почему ты выбрала «Голубое небо»?

Она взглянула вверх и, казалось, прочла комментарий, прежде чем посмотреть прямо в камеру — на меня.

— Привет, БогЭкрана.

От этого во мне что-то зашевелилось. Я сглотнул, мое лицо покраснело. Ну, это было чертовски странно. Видеть, как она смотрела прямо на меня, говорила со мной через экран, это было похоже на дозу наркотика. Мне тут же захотелось больше, это был мой первый раз. Она всего лишь сказала мне «привет». В этот момент, из-за своей реакции, я знал, что, вполне возможно, я мог пристраститься к этому ощущению… пристраститься к ней.

— Это отличный вопрос. Почему я выбрала эту песню? — Она закрыла глаза, будто действительно думала над ответом, затем сказала: — От этой песни у меня всегда появлялись мурашки. Она излучает дух бесконечного оптимизма. Слова… они такие простые, но передают, какой прекрасной может быть жизнь, когда люди влюблены. Все становится солнечным и ярким, даже несмотря на то, что мир вокруг тебя тот же самый, хотя до того, как ты встретил предназначенного тебе человека, казался серым. Все в жизни зависит от того, с какой стороны посмотреть. Я прошла и через голубое небо, и через серое. Но эта песня дает мне надежду, что, наверное, голубое небо снова вернется.

Мне чертовски понравился этот ответ.

Спустя долгое время, уже после того, как она перешла к другому вопросу, я все еще таращился на ее губы.

И с этой ночи, я полностью подсел.

Глава 2

Райдер

Меня перехватили на улице у «Плюща». Как обычно, папарацци расположились через дорогу.

Несмотря на то, что в этом месте всегда очень много людей, которых я знал или хотел избежать, оно напоминало мне о детстве. Мои родители приводили меня сюда, когда я был ребенком. Они предпочитали сидеть внутри, а не на террасе. Антикварная цветная мебель внутри странным образом всегда наводила меня на мысли о маме, так как у нее был похожий вкус. Мама всегда заказывала здесь кукурузную похлебку, поэтому я делал так же каждый раз, когда приходил в «Плющ». В последнее время мне казалось, что здесь повсюду витает дух мамы.

Сегодня я сидел снаружи на террасе, окруженной белым штакетником, и ждал своего друга Бенджамина, так же известного, как Бенни. Мы выросли вместе, а наши отцы были деловыми партнерами. Отец Бенни сейчас был на пенсии, но также надеялся подготовить сына к должности на студии. Однако Бенни совсем не хотел заниматься фильмами. Вместо этого он владел аптекой, торгующей марихуаной, в Венис Бич. Как говорил Бенни: он просто «искуривал лекарство» и наслаждался жизнью. Иногда я мечтал быть таким же смелым — просто сказать: «Нахер это».

Наконец, появился Бенни. Почесывая свою длинную бороду, он сел напротив меня и сказал:

— Выглядишь дерьмово.

— Плохо сплю.

Он открыл меню.

— Что-то на уме?

— Ничего.

— Чувак, ты же знаешь, что можешь со мной поговорить, да? Лишь из-за того, что я могу повторить твои слова, не значит, что я тебя не слушаю.

У Бенни была странная привычка, еще с детства. Перед тем как ответить, он иногда беззвучно повторял последнюю часть из произнесенного человеком. Знаете, как когда смотришь на игру плохого актера и видишь, как тот беззвучно проговаривает реплики своих коллег? Это всегда напоминало мне о Бенни.

Я решил ему открыться.

— В последнее время я много думал о Мэллори.

Бенни повторил губами мои слова: «В последнее время я много думал о Мэллори».

— Я знаю, — сказал он. — Я слышал.

Слышал? Я прищурился.

— Что ты слышал?

— Она выходит замуж. Ты же об этом говоришь?

Казалось, эти слова буквально врезались в грудь. Я был в замешательстве. Он действительно сказал «замуж», не так ли?

— Замуж?

— Ага. Думал, ты поэтому расстроен. Я увидел это на ее страничке в «Фейсбук». Она выложила фото своей руки с кольцом и… — Казалось, он понял по моему лицу, что эта новость стала для меня шоком. — О, черт. Ты не знал.

Мой аппетит внезапно испарился.

— Нет. — Я уставился в никуда. — Нет, не знал.

Мы с моей бывшей, Мэллори, были вместе четыре года. Несмотря на то, что расстались мы почти два года назад, я не смог о ней забыть. Она не так давно добавила меня в черный список в соцсетях, блокируя мне доступ к ее постам. И это стало последней каплей в разрушении наших бурных, но страстных отношений.

Я знал, что она с кем-то встречается. Просто не понимал, насколько у них все серьезно.

Бенни уставился на меня.

— Мужик, ты в порядке?

Я говорил себе, что принял разрыв. Но это был первый раз, когда я действительно осознал, что держался за надежду, что когда-нибудь мы снова будем вместе. В первый раз я понял, что этого не случится. В каком-то смысле это ощущалось как смерть — возможно, мне нужно это пережить, чтобы полностью двигаться дальше.

В груди все болело.

— Ага. В порядке. — Когда к нам вернулся официант, я попросил: — Можно мне еще «Макаллан»? (Примеч.: сорт шотландского виски).

Он кивнул и пошел за моим напитком.

Бенни отломил кусочек хлеба и засунул в рот.

— Надеюсь, ты не против, я пригласил ту девчонку, с которой встречаюсь, Ширу, и ее подругу к нам присоединиться.

Я приподнял брови.

— Ее подругу? — Это могло означать только одно.

— Ага. Она хотела с тобой познакомиться. Она не актриса. Не думаю, что ей нужны подобные одолжения. Скорее всего, она просто хочет трахнуть тебя, честно говоря, чтобы потом спокойно говорить всем, что переспала с самим Райдером МакНамарой.

— Великолепно.

Когда я уставился в одну точку, он ударил рукой по столу, отчего подпрыгнули столовые приборы.

Господи.

— Ты все еще паришься из-за Мэллори? Чувак, нахер ее! Забудь о ней. Она бросила тебя. Прошло два года. Сейчас она с каким-то… никем. Забудь уже об этом.

Я не мог винить Бенни за попытку меня вразумить. Он не знал всей истории, произошедшей между Мэл и мной — почему я взял на себя почти всю вину, даже несмотря на то, что это она со мной порвала. Я никогда никому всего не рассказывал. Может быть, он бы говорил по-другому, если бы знал правду.

Официант принес мой виски, и я тут же выпил его.

К нашему столу подошли две девушки.

Высокая рыжая помахала.

— Привет. Простите за опоздание.

Бенни обнял ее за талию.

— Райдер, это Шира. А это ее подруга — как там тебя зовут?

Она ответила ему, глядя на меня:

— Эйнсли.

Эйнсли.

После третьего стакана «Макаллан», я подумал, что сегодня самое время для саморазрушения.

Эйнсли, мне кажется, тебе сегодня повезет.

* * *

Придя домой ночью, мне очень хотелось принять душ.

В конце концов, я оказался у Эйнсли дома и жестко оттрахал ее, представляя на ее месте Мэллори. У нее были такие же черные волосы, поэтому представить было легко. Я был больным ублюдком. Но, несмотря на все сожаления, обратно уже ничего не вернешь.

Хотя, казалось, она ни капельки не возражала. Мы оба сильно кончили, а на ее лице застыла широченная улыбка. Потом, как обычно, я тут же захотел домой. Мне никогда не нравилось потрахаться и сбежать, но секс казался потрясным лишь в первый момент. Когда все закончилось, возникло непреодолимое желание сбежать.

К счастью, у Эйнсли не было никаких ожиданий, так что мне даже не пришлось притворяться. Легко вошел, легко ушел. Правда, чем старше я становился, тем ужаснее казался этот сценарий. В двадцать восемь мне хотелось большего, чем просто быстрый перепих. Но я просто не думал, что смогу найти подходящего человека.

В общем, душ у меня был просторный. Больше похож на комнату со сложной стеклянной мозаикой, меняющей цвет в зависимости от уровня тепла. Моя любимая часть дома.

Пока на меня лилась вода, я снова начал думать о бомбе, которую на меня сбросил сегодня Бенни. Мои отношения с Мэллори промелькнули перед глазами как фильм на быстрой перемотке. Потом из глаза скатилась слеза.

Блядь.

На протяжении всего разрыва и того, что произошло позже, я ни разу не плакал. До сих пор. На самом деле, я не мог вспомнить, когда плакал последний раз — наверное, на похоронах матери. Определенно, это была лишь одна слезинка, но это было слишком.

Я потер лицо и поклялся, что на этом все — пусть это будет конец моей вины и конец моего нытья по поводу произошедшего с Мэллори. Это нужно было закончить. Мне нужно было двигаться дальше, как ей нужен был новый старт. Она заслуживала этого. Мне нужно отпустить ее.

Выключив воду, я с шумом выдохнул и вытерся.

Все еще в полотенце я лег на кровать и взял ноутбук. По моему прессу скатывались ручейки воды.

Я говорил себе, что больше не вернусь на этот сайт с камгерл. Но все равно защелкал мышкой и оказался в комнате Монтаны Лейн. В качестве оправдания я придумал, что просто посмотрю, что она делает.

И вот она, такая же жизнерадостная, как и всегда. Как Монтана могла сидеть в этой комнате, разговаривать со всеми этими людьми и выглядеть так, будто ей не насрать на все это, было за гранью моего понимания. Она обвела этих парней вокруг своего пальчика. Я понял, что улыбаюсь ей, и буквально шлепнул себя по лицу.

Спальня позади Монтаны была завалена различным реквизитом. Сегодня на заднем плане я увидел скрипку, боа из перьев и несколько фаллоимитаторов. На стенах висели белые рождественские огоньки, и она сделала навес из огромной шторы. Монтана сидела на кровати со скрещенными ногами. Ее буфера подпрыгивали, когда она двигалась.

Когда кто-то бросил жетоны, прозвучал звук дзынь.

30 жетонов — Джеймс540 хочет увидеть, как Монтана Лейн показывает свои сиськи.

Они все сговорились, пытаясь вместе собрать достаточно денег, чтобы она сняла свою майку. Сегодня «звучало» много жетонов.

Дзынь, дзынь, дзынь.

Вскоре набралась магическая сумма.

Она общалась с кем-то, когда заметила, что этот порог был достигнут. Монтана стянула майку через голову, позволяя своим красивым натуральным буферам выпрыгнуть на свободу. Она взяла их в руки так небрежно, будто делала так уже раз сто до этого.

Но она не делала этого для меня. Я впервые видел ее топлес. Иисусе. Было бы неплохо предупредить для начала. Я с трудом сглотнул, неподготовленный к тому, насколько прекрасно ее тело. Такой груди я еще ни у кого не видел, такая полная и тяжелая, но не обвисшая. Соски розовые размером с пятидесятицентовик. (Примеч.: окружность около 3 см). Эта девушка была воплощением естественной красоты.

Мне показалось неправильным глазеть на нее, будто я нарушаю ее личное пространство. Но пялиться не перестал. У меня затвердел член, пока я наблюдал, как она потирает соски кончиками пальцев. Потом начала медленно массировать свою грудь. Мой рот наполнился слюной.

И ты, Райдер? (Примеч.: отсылка к фразе: «И ты, Брут?»)

Да. Черт возьми, да.

Она легла и продолжила потирать свои сиськи. Вокруг все смолкло. Как завороженный, я наклонил голову, чтобы лучше видеть. Но отказывался поддаваться желанию подрочить.

Проныра.

Я усмехнулся, настолько был трогательно очарован. Готов поспорить, на вкус она так же хороша, как и выглядит.

Спустя несколько минут Монтана села, бросила дразнящий взгляд на камеру и натянула майку обратно.

Меня окатило смесью разочарования и облегчения. С одной стороны, я был крайне недоволен, что бесплатное пип-шоу закончилось. С другой же, задумался, какое я имею право дрочить на это. Чувствуя некоторое беспокойство за нее, я был счастлив, что она закончила показывать себя на экране, даже несмотря на то, что уверен, она делала вещи гораздо хуже.

Я «бросил» больше жетонов, чем требовалось, чтобы заказать песню.

БогЭкрана90: Мне нужно уснуть. Споешь мне колыбельную?

Монтана посмотрела в камеру.

— Снова ты, БогЭкрана? — Казалось, она улыбается прямо мне. — Есть пожелания?

Когда она обращалась непосредственно ко мне, у меня возникало головокружительное ощущение. Что такого было в этой девушке? Или это я просто больной на голову?

БогЭкрана90: Выбери сама.

Монтана закрыла глаза на несколько секунд и начала петь песню, которую я не узнал. Но она была прекрасна.

Когда она закончила, я напечатал:

БогЭкрана90: Мне очень понравилось. Спасибо.

Я точно знал, что буду искать эту песню позже.

Когда она продолжила общение с другими мужчинами, я не мог не задуматься, кем на самом деле была эта девушка, как она докатилась до этой вебкам-фигни. Лишь основываясь на ее музыкальном вкусе, я выяснил, что она не так проста.

Начал раздаваться звук дзынь, и я увидел, что кто-то внес достаточно жетонов для приватного чата. Монтана извинилась перед другими зрителями за временное отсутствие, и экран стал черным, она исчезла.

Ну, разве не сучка, а?

Я отложил ноутбук и начал лазить в телефоне в ожидании ее возвращения. Я посмотрел слова песни, которую она пела. В ней, казалось, пелось об утрате. Она сказала, что песня близка ей. От этого мне стала интересна история Монтаны.

Спустя пятнадцать минут, когда Монтана, наконец, вернулась, казалось, будто она… изменилась. Я не мог сказать точно, что было не так. Она просто не была похожа на нормальную, улыбающуюся себя.

— Итак, народ, мне придется сегодня закончить пораньше, — объявила она.

И все? Она вернулась сказать, что уходит? Вроде бы рано еще.

Во мне осело разочарование, и я понял, что не был готов остаться наедине со своими мыслями сегодня. Я предпочел бы наблюдать за этой красивой женщиной и забыть обо всем.

— Я вернусь в то же время завтра, около девяти. Надеюсь увидеть вас всех. — Она послала воздушный поцелуй в камеру.

Казалось, она потянулась нажать кнопку, которая должна была закончить прямой эфир. Но она все еще была там. А потом отодвинулась.

Это было странно, что-то определенно было не так.

Похоже, она не знала, что камера все еще включена.

Мой пульс ускорился, пока я продолжал смотреть на нее.

Монтана свернулась в клубок на кровати и закрыла лицо руками. Глядя в ужасе, я понял, что она плакала. А потом до меня дошло. Она понятия не имела, что мы все еще ее видели. Ни малейшего.

— Ты все еще в эфире! — глупо прокричал я, будто она могла меня услышать.

Я решил внести немного жетонов, надеясь, что звук дзынь предупредит ее о том, что люди все еще на нее смотрят.

Это сработало. Она резко посмотрела вверх и бросилась к компьютеру, прежде чем все выключилось.

Господи Боже.

Я безмолвно застыл. Эта девушка улыбалась, смеялась, играла часами, казалась счастливой. Но когда подумала, что камера выключена, все изменилось, как день и ночь.

Это причинило мне боль, которую невозможно было описать, будто я неосознанно способствовал ее печали.

Блядь.

Мы были настолько тупы и не смогли разглядеть, что это все — шоу? Я закрыл ноутбук.

Потом лежал в кровати и меня накрыли мысли о Монтане. Что с ней случилось во время приватного чата? Что же так расстроило ее?

Я встал, заново открыл ноутбук и зашел на ее страницу, даже зная, что она не в сети.

Там был указан адрес, на который клиенты могли написать, когда она была офлайн, чтобы договориться о привате.

Что ты делаешь, Райдер?

Я зашел в свой почтовый аккаунт, которым редко пользовался, и не связанный с моим именем. Я использовал его для регистрации на сайтах, с которых потом, по-любому, станет приходить спам. Игнорируя ощущение, что это не мое дело, я написал:

Привет, Монтана.

Это БогЭкрана90 — музыкальный задрот. Надеюсь, не переступаю границы, когда пишу тебе таким образом. Я думал, как тебя предупредить. Просто хотел убедиться, что у тебя все в порядке. Знаю, ты случайно оставила камеру включенной сегодня после шоу. Я видел, как ты плакала, и ты выглядела действительно расстроенной. Поэтому я думал о тебе. Цель этого сообщения — убедиться, что у тебя все хорошо.

От чистого сердца, БогЭкрана90.

Я выдохнул, размышляя, что шансы на ее ответ невелики. Но написание письма немного очистило совесть, и усталость целого дня, в конце концов, победила, отправив меня в сон.

* * *

На следующее утро, когда я садился за стол с кофе и проверял телефон, яркое солнце светило сквозь окна моей кухни.

Я был удивлен, увидев ответ от Монтаны Лейн.

Привет, БогЭкрана.

Я очень благодарна, что ты меня предупредил. Да, это было неудачно. Я не понимала, что все еще в эфире. Это был момент. И он прошел. Я просто паршиво себя чувствовала весь день и поэтому сорвалась. Это никак не связано с чатом. Не хочу, чтобы ты так думал. В любом случае, я, очевидно, не хотела, чтобы люди видели меня плачущей. Прости, что заставила беспокоиться. Сегодня мне гораздо лучше.

P.S.: Мне очень нравятся твои музыкальные запросы. Спасибо, что хочешь слушать мое пение.

Целую, Монтана.

Я долго сидел, размышляя, писать ли ей ответ. И, наконец, решился:

Дорогая Монтана.

Очень рад услышать, что тебе лучше.

Пока ты продолжишь петь, я буду продолжать заказывать. Твой голос такой же прекрасный, как и ты.

С благодарностью, БогЭкрана.

Я тут же перечитал свои слова. Серьезно? Твой голос такой же прекрасный, как и ты? Учитывая всех мужиков, которые ей пишут целыми днями, я действительно думал, что это оригинально? Несмотря на свои чувства, может, мне стоило держать их при себе.

Просто будь хорошим тихим сталкером, Райдер.

Я рассмеялся про себя. Это было какое-то сумасшествие, и в последнее время я нуждался в таком отвлечении.

Внезапно запахло стиральным порошком. Лорена, моя экономка, вошла в кухню со стопкой одежды в корзине. Она, наверное, заметила выражение моего лица.

— Что смешного?

Я покачал головой.

— Ты даже не захочешь знать.

Она продолжала щуриться на меня, пока складывала одежду. Я решил рассказать ей правду о моей одержимости камгерл. Лорена могла справиться много с чем, хоть и была довольно консервативной. Я любил ее шокировать.

После моего пятиминутного рассказа всей истории, Лорена сказала:

— Так она типа обнаженная модель?

Я усмехнулся.

— Да. Обнаженная модель. Она снимает одежду иногда. Хоть ты мне и не поверишь, я смотрю ее не поэтому.

— Тогда почему ты этим занимаешься?

Я потер глаза и усмехнулся.

— Без понятия. От скуки, наверное?

Лорена указала на меня пальцем.

— В этом и проблема. На тебя все время бросаются эти putas (исп. шлюхи). Тебя больше ничто не интересует. И сейчас ты перешел к порно и проституткам.

Я поднял указательный палец.

— Эй, чтоб ты знала, я никогда не снимал проститутку. И даже не планирую. Не то чтобы в этом было что-то плохое. Но мне не нужно за это платить, если ты меня понимаешь.

— Ты платишь этой камгерл, не так ли?

Верно подмечено.

— Да, но это другое… наверное. Это просто невинное развлечение. И я ей плачу лишь за то, чтобы она мне пела. — Я рассмеялся, понимая, как безумно это звучало — платить какой-то девушке за то, чтобы она мне пела.

— Она поет?

— Среди прочих талантов, да. В первую ночь, когда я на нее смотрел, она пела «Голубое небо». Мама пела мне эту песню. Поэтому это и шокировало. Вот так она привлекла мое внимание.

— Это, и ее большие tetas (исп. сиськи).

Я едва не выплюнул свой кофе.

— Ага. Они отличные. Действительно отличные. — Я прочистил горло. — В общем, мне будто суждено было услышать эту песню или типа того. И в процессе… я понял, что мне нравится на нее смотреть.

На секунду она перестала складывать белье.

— Mijo (исп. сынок), тебе нужно заняться совсем противоположным. Перестань встречаться со шлюшками и смотреть это порно, найди хорошую девушку, с которой ты сможешь остепениться. Кого-то, кто будет о тебе заботиться. Как одна из моих племянниц.

О, Боже. Началось.

Я скривился.

— Не обижайся, но уверен, что у последней племянницы, с которой ты пыталась меня свести, на лице было больше волос, чем у меня. Милая девушка, но у нее действительно была щетина.

Лорена засмеялась, потому что она знала об этом, когда сводила меня с ней.

— Хорошо, может, не Адриана, — сказала она. — Но у меня их много. Двадцать племянниц. Есть из чего выбрать. Я знаю, тебе нравятся симпатичные.

— Ну, это поможет, если у меня не появится желания остановить наше свидание и купить бритву, чтобы побрить ее лицо.

Лорена смеялась насчет племянницы, потому что знала, что это правда. У этой девчонки были усы.

— А что насчет другой моей племянницы Ларисы? Она всегда о тебе спрашивает, с тех пор, как я привела тебя тогда в церковь. У нее такое симпатичное лицо.

Лариса пыталась отсосать у меня в гардеробе церковного коридора спустя тридцать минут после знакомства. Я очень не хотел портить идеальное представление Лорены о своей племяннице, поэтому не раскрывал эту информацию. Я наслаждался агрессивными женщинами, но не настолько агрессивными.

— У нее определенно хорошее лицо, — пошутил я, не уверенный, поняла ли она. (Примеч.: игра слов, give face можно перевести и как «делать минет»).

Лорена бросила полотенце, которое складывала, в меня.

— Знаешь, я сказала твоей матери перед смертью, что присмотрю за тобой.

Ого.

— Я не знал об этом, Лорена. Она попросила тебя об этом?

— Ну, нет, но я сказала ей, что сделаю это, и это ее обрадовало. Поэтому я чувствую ответственность. Понимаешь? — Казалось, она сейчас расплачется.

Лорена служила экономкой у моих родителей. Она была частью семьи. Когда в восемнадцать я съехал жить отдельно, мама послала ее работать на меня, зная, что Лорена поддержит меня. Поначалу я не был рад — не хотелось быть под чьим-либо присмотром. Но становясь старше, научился ценить то, что мою спину кто-то прикрывает, особенно после смерти мамы.

В то же время, Лорена знала, что я поддержу ее. Она никогда не просила о помощи или дополнительных деньгах, но не было ничего, что я бы для нее не сделал. Я на самом деле считал ее второй мамой и был благодарен, что она присматривала за мной и заботилась о моем благополучии. Мой отец, который хотел как лучше, никогда не замечал, что происходило в моей жизни, а после смерти мамы и подавно. В итоге, он погрузился в работу глубже, чем когда-либо. И я не мог его винить.

Поэтому, в то время как мой отец был слеп, Лорена видела все. И не судила меня. Она была со мной, когда я был разрушен после разрыва с Мэллори. С тех пор она наблюдала за множеством женщин, уходящих из моей спальни. Несмотря на ее чувства относительно моих действий, она всегда следила за тем, чтобы мои простыни были чистыми. Никогда не грузила меня, пока я не спрашивал ее мнения.

И вот тогда она отчитывала меня по полной.

Глава 3

Райдер

Я говорил себе, что больше не буду заходить на страницу Монтаны Лейн, но сказать легче, чем сделать. Вдруг понял, что сижу ночью в одиночестве и неизбежно щелкаю туда «просто посмотреть, что она делает». Зависать с ней виртуально, стало привычным и комфортным. Я просил ее спеть еще раз или два, но в основном просто молча за ней наблюдал.

Во время общего чата она никогда не показывала больше, чем голую грудь. Но периодически исчезала, и я всегда задавался вопросом, что происходило во время этих приватных показов.

Я заходил к ней на страницу пять ночей подряд. Но сегодня было по-другому. Впервые, я решил попробовать что-нибудь.

Не знаю, чего я ждал, но мне просто хотелось ее для себя хотя бы ненадолго.

Я внес достаточно жетонов и запросил приват. На лбу выступил пот. Ведешь себя глупо. Так я думал про себя, удивляясь тому, что на самом деле нервничал предстоящему контакту тет-а-тет.

Она попрощалась с публикой и исчезла на несколько секунд. Потом мне предоставили доступ в приватную комнату, и затем она снова появилась на экране.

Монтана помахала.

— Привет, БогЭкрана. Как дела? Я уж думала, ты не попросишь.

Я напечатал.

БогЭкрана90: Привет. Ну и как это работает?

— Ну, знаешь, ты можешь разговаривать со мной в этой комнате или даже включить камеру, если хочешь, чтобы я тебя увидела. Но определенно, ты не обязан показывать свое лицо. Просто включи микрофон, чтобы я тебя слышала. Так мы сможем поговорить, и тебе не придется печатать. Это один из плюсов привата. Если предпочитаешь не разговаривать, можешь печатать.

Я не понимал, что смогу поговорить с ней или показать, как я выгляжу. Блядь. Этого точно не будет. Мне нужно быть наготове. Показать ей свое лицо было бы рискованно. Она могла выяснить мою личность. Меня привлекало это место именно из-за анонимности.

Но то, что она услышит мой голос, вреда не принесет. Я нашел кнопку включения микрофона и нажал на нее.

— Ты меня слышишь? — спросил я.

Она улыбнулась.

— Да. О, Боже, да. Привет. — Казалось, Монтана была рада.

— Привет, — улыбнулся я. — Ладно… круто. Я, очевидно, этого никогда не делал.

— Твой голос гораздо ниже, чем я представляла, БогЭкрана. Не такой, как я ожидала.

Подождите-ка.

Какого хрена?

— А чего ты ожидала? — спросил я, понижая голос еще больше.

— Почему-то я думала, что ты застенчивый, мягко говорящий мужчина. Твой голос приятный и низкий. У тебя действительно приятный голос.

Отлично. Она думала, что у меня голос, как у девчонки. Молодец, Райдер.

— Спасибо. У тебя тоже. То есть, не низкий. Но приятный.

— Я тебя понимаю.

— Особенно, когда ты поешь. Очевидно, ты уже знаешь, что мне нравится твой голос, — заметил я.

Она передвинулась, скрестив ноги.

Казалось, ей было комфортно со мной.

— Ага. Меня все еще сбивает с толку, что ты хочешь лишь слушать мое пение. Полагаю, ты хотел этого приватного времени для других причин. Что бы ты хотел, чтобы я для тебя сделала?

Эм-м-м… черт. Я был таким наивным? Она считала, что я позвал ее сюда для каких-то виртуальных сексуальных услуг. Безусловно, я бы с удовольствием попробовал что-нибудь этакое с ней сейчас — я был чертовски возбужден — но не мог попросить ее о чем-нибудь. Мне казалось это чем-то противным.

— На самом деле, я просто хотел с тобой поболтать. — Технически, это была правда.

Ее глаза округлились.

— Серьезно?

— Да.

— Большинство приглашает меня сюда не за разговорами.

— Ну, я не отношусь к большинству.

— Я это уже поняла за то короткое время, что тебя знаю, БогЭкрана. Ты определенно не похож на большинство парней, которые заходят на мою страницу.

Я посмотрел на часы.

— Сколько у нас времени?

— Двадцать минут. — Она посмотрела на свой телефон. — Ну, уже пятнадцать.

— А потом что?

— Ну, обычно, ты можешь внести еще, если хочешь продлить время, или я вернусь в общий чат.

— Хорошо.

Монтана склонила голову и посмотрела на меня через экран.

— Итак, о чем бы ты хотел поговорить? — Несмотря на то, что она не могла видеть меня, казалось, будто могла.

— Я сейчас немного в ступоре, если честно. Со мной такое обычно не случается.

— Это нормально. — Она улыбнулась. — Здесь нет правил. Тебе не надо говорить ничего сверхъестественного.

— Наверное, я просто хотел тебя для себя ненадолго, хотел твоего внимания… или чего-нибудь. Я думаю, ты потрясающая. Ты меня восхищаешь.

Она выглядела искренне растерянной от моих слов.

— Почему?

— Я не имею в виду твой внешний вид. Я говорю обо всем остальном.

— Из-за тебя у меня появится комплекс, БогЭкрана.

— Что? — Я определенно этого не хотел. — Почему?

— Если сравнивать с остальными, я тебя, кажется, совсем не интересую в физическом плане.

Это было смехотворно.

— Ты шутишь?

— Ну, ты ни разу не просил меня снять майку или что-то подобное. Или ты считаешь меня не привлекательной, или ты слишком приличный парень. Все еще пытаюсь выяснить, — подмигнула она.

— Поверь мне, мои мысли относительно тебя не совсем чисты. Это просто… То, что привлекло меня к тебе изначально, — не твой внешний вид. Ты казалась другой. Твое превью со скрипкой разожгло мое любопытство.

Она отклонила голову назад.

— А этим превью я, наверное, отпугиваю больше людей, чем заманиваю, да? Не знаю, почему его выбрала. Может, я считала, что это выделит меня среди других девушек, но готова поспорить, это также отпугивает людей, — фыркнула она. — Эй, у меня вопрос. Что у меня общего со скрипкой?

— Эм… Не знаю. Что?

— Стринги (Примеч.: игра слов: g-string — стринги, а также струна (string) на скрипке), — рассмеялась она, и ее буфера подпрыгнули. Клянусь, это оказало терапевтический эффект на меня.

— Прикольно, — усмехнулся я. — В общем, я думаю, эта фишка со скрипкой — крутая. Я уже готов был наткнуться на голый филармонический оркестр. Где ты научилась играть?

Она сделала глубокий вдох.

— Моя мама была учителем музыки. Она играла на нескольких инструментах и обучила меня игре на скрипке.

— А. Интересно. Теперь понятно. Ты играешь только на одном инструменте?

— Да.

— Твоя мама знает, как ты зарабатываешь? И то, что ты так креативно вплетаешь в это дело музыку?

Ее лицо помрачнело. Она смолкла, потом сказала:

— Нет. Ее больше нет. Она бы перевернулась в могиле, если бы узнала об этом.

Черт, ладно. Этот разговор только что свернул не туда.

— Ох. Эм… Мне жаль.

— Все хорошо. Она умерла, когда мне было двадцать.

Это определенно произвело на меня эффект.

— Моя мама… тоже умерла, — поделился я с ней. — Она умерла пару лет назад. Поэтому…

— Мои соболезнования. — Мы просто смотрели на экраны, связываясь общей потерей, а затем она сказала: — Сколько тебе?

— Двадцать восемь.

— Так тебе было сколько? Двадцать пять, когда она умерла? Слишком молод, чтобы потерять маму — как и я. Я тебя понимаю.

— Сколько тебе? — спросил я ее.

— Двадцать четыре.

Я пригласил ее в приват не для тяжелых разговоров. Я не был уверен, смогу ли сейчас это вынести. Определенно необходимо было сменить тему.

— Итак, зачем весь реквизит позади тебя? Похоже на цирк. Я не видел, чтобы ты и половину использовала.

— Это какая-то смесь цирка и барахольщицы, да? — рассмеялась она. — Это действительно сумасшествие. Это вещи, которые люди просят время от времени. Никогда не знаешь, что тебе понадобится. Хотя, единственное, к чему я привыкла — фаллоимитаторы.

— Ну, да, никогда не знаешь, понадобится тебе боа из перьев или, на крайняк, гигантские очки.

— Так ведь? — Она рассмеялась. — Полагаю, мне нужно от чего-то избавиться. Слишком много всего насобирала.

— Как долго ты этим занимаешься — трансляциями?

— Где-то полтора года.

Я поудобнее устроился в кровати, с каждой секундой чувствуя себя более раскованно.

— Ты помнишь свою первую ночь?

Она шумно выдохнула и рассмеялась.

— О Боже. Да. Я так нервничала. Все время проверяла свет, меняла одежду… думала обо всем реквизите. Но когда начался эфир, я поняла достаточно быстро, что всем пофиг на эти детали.

— Поэтому ты просто… продолжила?

Она улыбнулась.

— Ну, сначала, я выпила. Кое-что крепкое.

— Могу себе представить.

— Я помню, как смотрела на счетчик комнаты, ждала, когда он будет увеличиваться — поначалу, шло очень медленно. Было лишь несколько зрителей. Я почти бросила это дело еще до начала. То есть, здесь такая конкуренция. Я не думала, что кто-нибудь вообще появится. Хотя, когда дело начало двигаться, я быстро приноровилась. На сегодняшний момент я видела и слышала все.

— И не все было хорошим, я полагаю.

Она немного напряглась.

— Нет. Иногда то, что говорят люди… может быть ужасным.

У меня закипела кровь при мысли о других лузерах, которых я видел за то время, что захожу к ней в чат. Я вскипал, просто думая об этом.

— У них нет никакого гребаного уважения. Не могу сказать, сколько людей я хотел виртуально убить.

— Спасибо, что модераторы обычно достаточно быстро устраняют таких типов. Правило номер один — не отвечать им. Вся прелесть этого места в том, что это я диктую правила. Я могу не общаться с теми, с кем не хочу. А кнопка завершить чат находится совсем рядом — всего лишь один клик.

Я порадовался, что она могла это все контролировать.

Я усмехнулся.

— Вот если бы в реальной жизни было так — была бы такая магическая кнопка «завершить чат».

— Точно. — Она широко улыбнулась.

— Я работаю в индустрии развлечений, — сказал я, решив немного открыться. — Здесь очень жестко, я постоянно пересекаюсь с людьми, которые хотят узнать меня лишь из-за тех возможностей, что, как они думают, я могу им предоставить. У меня есть определенное число подхалимов, но иногда было бы классно просто самому выбирать, с кем пообщаться, как здесь.

— Или просто отключиться и исчезнуть посреди разговора, — рассмеялась она.

— Да! Это было бы идеально.

— Прикольнее всего, когда люди думают, что могут лестью уговорить меня раздеться для них и при этом не платить, будто я здесь не на жизнь себе зарабатываю.

— Тебе хорошо удается сделать вид, будто ты хочешь быть здесь. Должен отдать тебе должное.

— Не пойми меня неправильно… Я не ненавижу это. Но за бесплатно этим заниматься не стала бы. Понимаешь?

— Конечно. Это твоя работа.

— Большинство из завсегдатаев понимают это. Мне они нравятся, прямо как ты.

Это было странно услышать.

— Полагаю, я в каком-то смысле завсегдатай, да?

— Да. Но ты не показываешь мне свой член. За что я благодарна.

Я щелкнул пальцами.

— Черт. Ты разрушила мои планы на сегодня.

Сейчас мы смеялись вместе.

— Прости за это, — улыбнулась она.

— Запомнить: держать член в штанах. — Я вздохнул. — Серьезно? Много парней показывают тебе свои члены? Я полагал, что они просто смотрят на тебя.

— Хотела бы я, чтобы было так, но я определенно увидела свою порцию членов.

— Чего они хотят? Твоего одобрения?

— Да, в основном.

— Я могу прислать тебе кнопку — когда нажимаешь, автоответчик будет говорить: «Это самый прекрасный член из всех» снова и снова. Так тебе не придется это произносить.

Монтана фыркнула.

— Я была бы признательна, потому что именно этого они и хотят. Хотят, чтобы я солгала им и сказала, что они самые большие и лучшие. — Она потерла глаза. — Боже.

— Это самое худшее в этой профессии камгерл? Странные парни, показывающие свои члены?

— Нет. Можешь не верить, но это не так. Я думаю, самое страшное — когда какой-нибудь парень думает, что я должна ему, так как он присылает мне непрошенные подарки или платит много денег. Они злятся и ревнуют, когда я не внимательна к ним, а иногда становятся отвратительными. На этом сайте достаточно безопасно, на самом деле, у меня стоит блокировка на родной штат по личным причинам… но никогда не знаешь наверняка.

Черт. От этого бегут мурашки. Мне была ненавистна мысль о ком-то, кто пытается причинить ей боль.

— Значит, люди из твоего штата не могу тебя видеть?

— Должно быть так, да.

Кивая, я сказал:

— Полагаю, тогда ты не в Калифорнии, если я могу тебя видеть.

Она просто улыбнулась. Она не собиралась раскрывать свое местоположение, и я не мог ее винить.

Мы проговорили еще несколько минут и совсем потеряли счет времени.

Монтана шумно выдохнула.

— Ну, это определенно первый раз, когда я открыла душу камджону. (Примеч.: cam — камера, john — от словосочетания john doe — неизвестный).

— Что?

— Камджон. Так мы называем клиентов.

— Как клиент у проституток?

— Да, полагаю, это оттуда и пришло.

Я посмотрел на себя.

— Черт, я более жуткий, чем полагал.

Она снова расхохоталась.

— Нет, ты совсем не жуткий. Не знаю, почему я так уверена насчет тебя, но это так.

— Ну, спасибо, я не рассчитывал быть жутким.

Она посмотрела в угол комнаты и затем снова на меня.

— Черт.

— Что?

— Наше время вышло десять минут назад. Я даже не заметила. Еще один первый раз.

Я на самом деле не хотел, чтобы она уходила.

— Подожди, — сказал я.

Без задней мысли я внес еще жетонов для другого привата.

Когда она услышала звук, сказала:

— Ты уверен? Это большая сумма для одной ночи.

Если бы она только знала, что деньги для меня не проблема. Я бы заплатил любую сумму за продолжение разговора с ней.

— Да. Уверен. Если ты не против зависнуть со мной еще ненадолго.

— Честно? Да. Мне действительно нравится болтать с тобой. Это как-то по-другому. Будто мы просто болтаем. Не вынужденно.

Было странно, насколько комфортно мне было с этой девушкой. Это был наш первый раз один-на-один, но у меня было ощущение, что мы делали так уже много раз, будто я знал ее всегда, может быть, даже в другой жизни.

— Я понимаю, о чем ты, — сказал я. — Я мог бы говорить с тобой всю ночь. Обычно я не чувствую такого к женщинам.

— Ты застенчивый?

— Нет. Я не интроверт или типа того, уточняю. Для меня не проблема заполучить женщину — даже наоборот. Я просто не могу найти связь с большинством из них.

— Интересно. — Монтана, казалось, размышляла над моими словами. — Ты заходишь в другие комнаты на этом сайте?

— То есть?

— К другим девочкам?

— О. Нет. Ты моя первая, вообще-то.

Она казалась шокированной.

— Ты шутишь?

— Нет. Я не думал, что это мое. И это действительно так. Но ты другая. Фактически, ты заполучила меня песней «Голубое небо».

— Точно. Тебя вроде заинтересовала эта песня. Ты спросил меня, почему я ее выбрала. Она для тебя что-то значит?

На сердце неожиданно потяжелело.

— На самом деле, моя мама раньше пела мне ее.

Она кивнула.

— Поэтому ты спросил меня о ней.

— Да. Она важна для меня, я не мог поверить, что ты выбрала ее. Честно, если бы ты ее не пела, я бы просто прошел мимо. Но сейчас, когда я узнал тебя, это трудно представить.

— Мне нравится версия Фрэнка Синатры, — сказала она.

— Ты имеешь в виду Вилли Нельсона?

— Ну, он тоже ее пел. Есть много версий этой песни.

Я почувствовал себя глупым, поправив ее. Конечно, было много версий. Эта песня стара как мир. Именно поэтому я был удивлен, что она ее выбрала. Но, казалось, что у Монтаны древняя душа.

Одно для меня было ясно. Со мной она была гораздо более расслабленной, чем казалась перед большой аудиторией. Мне было интересно, чувствовала ли она хотя бы половину того, что чувствовал я прямо сейчас. Это ощущение я не мог описать. Но чувствовалось чертовски хорошо, что бы это ни было.

Монтана свернулась на матрасе.

— Ну, могу сказать, что, возможно, нам суждено было встретиться, БогЭкрана.

Глава 4

Райдер

Ее настоящее имя было Иден.

Я всегда подозревал, что имя Монтана Лейн было выдуманным, как и БогЭкрана.

Три недели мы болтали в привате, по крайней мере по часу каждую ночь. Я никогда не просил ее ни о чем, кроме разговоров.

Так же я и не включал свою камеру, поэтому Иден до сих пор не имела ни малейшего представления о моем внешнем виде. Пока что мне нравилось, что все так и оставалось. Собирался ли я показать ей свое лицо когда-нибудь? Не уверен. Мне очень хотелось, чтобы она просто знала, что я не урод. Но тогда все перейдет на другой уровень, а я не был уверен, готов ли к этому.

Я бы забирал ее на всю ночь каждый день, если бы она позволила. На самом деле, я пытался. Она не считала это хорошей идеей — уходить от своей публики на всю ночь. Так она потеряет своих клиентов, и я понимал это и не мог винить ее. Но черта с два я не ждал наших встреч после долгого дня.

Хоть мы и раскрывали друг другу наши жизни и дни, всегда был предел тому, что мы открывали. Я все еще не знал, где она живет и такие личные детали о ней, как ее фамилия. Мы согласились пока держать это в тайне.

Она знала, что меня зовут Райдер. Знала мою любимую еду — пиццу, и мою любимую группу — «Пинк Флойд». Знала множество деталей обо мне, но не знала, как я выглядел, где работал и мою фамилию. Но в то же время, казалось, что это отсутствие информации не имело значения. Мне начинало казаться, что мы очень близко узнали друг друга. И от этого возникали мысли: кто мы в этом мире без наших имен, работ, социального статуса или ярлыков, которые вешаем на других. Невозможно было хорошо узнать кого-либо без этих знаний.

Наверное, я бы никогда об этом не задумался до встречи с Иден. Но она показала мне, что настоящие отношения могут быть основаны на связи между двумя людьми, общих идеалах и вкусах, их всепоглощающей химии. А между мной и Иден ее было сверх меры.

* * *

Без сомнений, работа на киностудии могла взбодрить. Работники и члены команды смешивались с приходящими и уходящими знаменитостями. Это был постоянный поток энергии. Но я привык к знаменитостям вокруг, и это меня не беспокоило.

Я выполнял множество различных функций в компании отца — «МакНамара Студиос». Он заставил меня начать с нуля и пробивать себе путь наверх. В старших классах я работал у ворот, предоставляя талантам и сотрудникам доступ в студию и отшивая других людей. Я также ездил повсюду на гольф-каре и развозил еду для актеров и команды.

В итоге, после выпуска я перешел к производственной стороне, помогая убедиться, закончены ли сценарии, координируя киносъемочный процесс и проверяя, придерживаются ли бюджета. В конце концов, я получил степень магистра по бизнесу в Калифорнийском Университете ЛА. Основной моей специализацией, пока я был студентом, было производство фильмов, но отец хотел, чтобы у меня были знания о ведении бизнеса, которые будут необходимы, когда, однажды, возглавлю компанию.

В последнее время я проводил больше времени вне студии, сопровождая отца в его офис в центре. Сегодня он рвался в бой, посадив меня напротив во время перерыва.

Отец закинул ноги на стол и сказал:

— Происходит огромный сдвиг, сынок. От нас требуется быть более глобально сфокусированными. И ты сыграешь в этом большую роль.

Я потянулся за мятной конфеткой, лежащей в банке на его столе, и раскрыл обертку.

— Ладно. Объясни.

— Итак, как было раньше: произвел фильм в Голливуде, его показывают в Нью-Йорке и ЛА, и достаточно. Все это было односторонним. Сейчас уже не так. Теперь все цифровое. Ну, ты знаешь. Мне не нужно тебе объяснять. Мир у нас в руках. А это значит, нужно понимать глобальный рынок и все различные платформы, которыми мы обладаем. Потоковые трансляции занимают все большую роль в том, как люди смотрят фильмы, и это позволяет привлечь гораздо большую аудиторию.

— Ладно… это уже не новости. Объясни мою большую роль во всем этом.

— Я хочу, чтобы ты больше путешествовал, был нашим лидером на международном рынке. Человеку, который ведет компанию в будущее, потребуется этот опыт.

Я нахмурился.

— Ты меня отсылаешь?

— В непродолжительные командировки. Тебе обязательно понадобится международный опыт, если ты собираешься управлять этой компанией.

— И куда же сначала?

— Я подумываю об Индии.

— Индия? — Это было неожиданно.

— Да. Продажи билетов в Болливуде астрономические. Нам нужно обратить на это внимание. Я бы хотел открыть филиал в Бомбее, и чтобы ты его возглавил. Это значит, тебе придется туда ездить. У нас потенциал и средства, позволяющие нам быть лучше Болливуда и урвать преимущества этого бурного рынка.

— Все уже решено?

— Я уже назначил несколько встреч для тебя. Ты уезжаешь через две недели. — Он, наверное, увидел что-то у меня на лице, когда добавил: — Ты выглядишь так, будто я нассал в твои хлопья.

— Просто… Неожиданно.

— Я надеялся, ты будешь более воодушевлен.

— Может быть, если бы это не было на другом конце света.

Почему я не рад?

Мне ненавистно было это признавать, но я знал, что с Индией разница где-то в двенадцать часов. Мне очень нравились ночные времяпрепровождения, к которым я привык в последнее время, и не хотел их нарушать. Но я не мог сказать отцу, что не собираюсь помогать ему завоевывать Болливуд из-за того, что пропущу встречи с камгерл.

Поэтому я заткнулся и поехал.

* * *

Очень скоро предстоящая поездка в Индию завалила меня работой.

Я провел целый день на телефоне с одним из контактов, обсуждая поездку. Предстоит много работы на совершенно незнакомой территории. Я просто хотел забыть об этом на одну ночь.

Забравшись в кровать тем вечером, я зашел на страницу Иден и немедленно внес жетоны для привата.

Ее лицо сразу озарилось, когда она увидела меня онлайн. Иден посмотрела в камеру взглядом, который говорил, что она знала о моем присутствии. И конечно, это на меня повлияло.

— Привет, БогЭкрана. Думала, ты так и не появишься. — Она помахала зрителям, готовясь отключиться. — Скоро вернусь, ребята.

Иден открыла приват не так быстро, как я хотел.

Когда она, наконец, появилась, казалась взволнованной.

— Привет, Райдер. Все хорошо?

— Почему ты думаешь, что что-то не так?

— Не знаю. Я просто слышу, что ты дышишь немного тяжелее сейчас. У тебя стресс?

— Да, вообще-то, но я удивлен, что ты смогла это понять по нескольким секундам дыхания.

— Ну, это все, что у меня есть. Так как не вижу тебя, я использую остальные чувства. Я более чувствительна к другим вещам — например, к твоему голосу.

— Боже. Из-за того, что я тебя вижу, забываю, что для тебя я просто голос.

— Это потому, что кое-кто не хочет показывать свое лицо, — поддразнила она.

Иден, возможно, думала, что я боюсь показать ей себя. Все было не так. У меня появлялось странное чувство комфорта, кода я мог общаться с ней вот так. Но это было нечестно. Сейчас мы не просто камгерл и камджон. Если так продолжится, однажды мне придется показать свое лицо.

Иден потянулась за мягким флисовым свитером и натянула его через голову.

— Здесь очень холодно. Ты не возражаешь?

— Конечно, нет.

— Все равно ты не просишь меня ничего с ними делать. — Она подмигнула, и мне потребовалось несколько минут, чтобы понять, что она говорила о своей груди.

Она даже не представляла, сколько всего я мечтал проделать с этим буферами. В своем воображении я уже облизывал их и трахал по-всякому. Но предпочел держать эти мысли при себе.

— Кстати, я ценю, что ты не ожидаешь от меня этого, — сказала она. — Но если ты, вдруг, захочешь… ты же знаешь, что можешь меня попросить?

Я сглотнул.

— Все хорошо, Иден.

Мой член напрягся, протестуя. Лишь от ее слов: «ты же знаешь, что можешь меня попросить?» у меня встал. Она даже не представляет.

Я сменил тему, решив сфокусироваться на ее старомодной одежде в попытке успокоить свой стояк.

— Это настоящая Иден? Флисовый свитер? Мне нравится.

— Ты и половины не знаешь. Я противоположность сексуальности, когда не работаю. В основном, меня можно увидеть в джинсах, толстовке и кедах. — Она рассмеялась. — И мне всегда холодно, мерзну не зависимо от температуры.

Я бы с удовольствием согрел тебя прямо сейчас.

Я откинулся на подушку, и некоторое время смотрел на ее лицо.

Она склонила голову.

— Итак… ты расскажешь мне, почему у тебя плохое настроение сегодня?

— Больше нет. Ты всегда поднимаешь мне настроение.

— Это не ответ.

Шумно выдохнув, я сказал:

— Похоже, мне придется ездить в Индию по работе. Меня не очень это прельщает.

Недавно я сказал Иден свое имя и фамилию, и где работал. Я больше не прятался от нее. Часть меня хотела, чтобы она меня нашла. Однако полное раскрытие не было обоюдным. Она все еще хранила в секрете большую часть своей личной жизни.

— Индия? О, Боже, серьезно? Я бы с удовольствием съездила в Индию. На самом деле, я бы просто съездила куда-нибудь.

— А ты не можешь?

Она засомневалась и ответила:

— Моя жизнь не способствует путешествиям.

— Почему? Из-за денег?

— И сколько ты там пробудешь? — Она проигнорировала мой вопрос.

— Несколько недель.

— Ох. — Иден выглядела расстроенной.

— Эй, ты будешь по мне скучать?

— А ты можешь взять меня с собой виртуально?

— Ну, у западного побережья с Индией, вроде, разница тринадцать часов. Поэтому я, вероятнее всего, буду работать, пока ты ведешь трансляцию.

По ее лицу пробежала тень волнения.

— Нам придется что-нибудь придумать. Не думаю, что смогу прожить три недели без разговоров с тобой.

От ее слов я завис. Я чувствовал то же самое. Я не мог уснуть, пока не услышу ее голос.

Что между нами происходит?

Казалось, она пожалела о своей откровенности.

— Я не должна была так говорить. Ты не думаешь, что это странно? С моей-то работой… Я не должна была привязаться.

— Что… думаю ли я, что должно быть странно, что ты привязалась к безликому голосу?

— Ага. — Она рассмеялась. — Боже… когда ты так говоришь.

— Нет, я не считаю это странным. Может, я должен так считать, но нет, потому что тоже чувствую эту связь.

— Я привыкла разговаривать с тобой. Ты моя отдушина. Этого я с нетерпением жду в конце каждого дня. Чувствую, будто могу тебе все рассказать, и ты меня не осудишь.

Кто я, блин, такой, чтобы судить тебя?

— Я не имею права судить кого-либо.

— Ты говоришь это по какой-то конкретной причине? — спросила она.

Я громко рассмеялся.

— По множеству причин.

— Ну, мне нравится, что ты не идеален. От этого я чувствую себя лучше, относительно всего сделанного мной, — подмигнула она.

Я уверен, что запасть на камгерл, это самое сумасшедшее, что я делал за всю жизнь.

Иден вздохнула.

— Это время всегда так быстро проходит.

— Ты же знаешь, мое предложение все еще в силе, если хочешь остаться подольше. Я забронирую тебя на всю ночь.

Она выглядела так, будто рассматривала такую возможность. Я мог сказать, что она не хотела меня оставлять и возвращаться к незнакомцам. Это звучало странно, так как я тоже виртуальный незнакомец.

Затем она удивила меня, сказав:

— Может, встретимся здесь в привате, после конца моей смены в полночь? Но я не хочу, чтобы ты платил.

— То есть? Я не позволю тебе так делать.

— Сайт позволяет мне отказаться от оплаты, если захочу. Мне нравится твоя компания, Райдер. Мне неловко брать с тебя деньги, когда мне хочется поговорить с тобой. От этого мне неудобно. Поэтому придется настоять, что не приму плату за что-либо, помимо одного привата.

Я обдумывал ее слова. Это была смена игры. Впервые я действительно поверил, что она хотела меня, а не мои деньги.

— Как хочешь, — небрежно сказал я, хотя внутри немного сходил с ума. В хорошем смысле.

Она немного напряженно выдохнула, будто сомневалась.

— Ладно… итак, увидимся позже?

Мне было неприятно отпускать ее обратно к тем стервятникам.

— Ага. Хорошо. Увидимся.

* * *

Я больше не мог смотреть в общий чат. Не хотел видеть раздевающуюся для этих придурков Иден, не мог терпеть ту неуважительную хрень, что ей говорили. Если бы я знал, где были некоторые из них, я бы попытался их отследить.

Поэтому, вместо этого я принял душ, посмотрел эпизод сериала «Очень странные дела» и отдыхал, пока не подошло время для привата.

Через несколько минут после полуночи я зашел в ее комнату, захватив конец ее смены, чтобы она могла добавить меня в приват.

Она дала мне доступ без всякой оплаты. Иден выглядела уставшей, когда помахала мне.

— Привет.

— Рад тебя видеть.

— Знаю. — Она вздохнула. — Я думала эта ночь никогда не закончится.

— Я все еще в ступоре, что ты захотела вернуться сюда после долгой смены.

— Ну, мне не приходится притворяться с тобой, поэтому это не выглядит как продолжение работы.

— Меня удивил твой отказ от денег. Наверное, сегодня я впервые по-настоящему поверил, что тебе нравится разговаривать со мной так же, как мне с тобой.

— Я люблю разговаривать с тобой, — сказала она, натягивая свитер и укладываясь на матрас.

Белые рождественские огоньки были включены, и вокруг все еще был разбросан реквизит.

— Я не задержу тебя надолго, — сказала она. — Я просто хотела услышать твой голос перед сном.

На камеру она всегда отдавала себя, но та женщина, которую она мне показывала сейчас, была уязвима и немного одинока. Я задумался, как давно кто-то предлагал ей сделать что-то для нее.

— Что я могу сделать для тебя, Иден?

— Что ты имеешь в виду?

Мой голос был похож на шепот.

— Скажи, что ты хочешь.

Она, казалось, подумала об этом, и затем сказала:

— Расскажи мне сказку на ночь.

Сказку.

Хм-м…

Ладно.

Она свернулась на подушке и посмотрела в ожидании в камеру. В такие моменты было тяжело поверить, что она меня не видит.

Я раздумывал над тем, какую историю ей рассказать, но потом решил импровизировать.

— Однажды жил маленький мальчик. У него была волшебная жизнь. Он жил в огромном особняке в Калифорнии. Его отец работал все время. Папы никогда не было рядом, поэтому он был маминым мальчиком. Его мать изо всех сил старалась обучить его ценностям, несмотря на окружающую роскошь. Иногда она пела ему и купала в своей любви. Он был счастливчиком, принимал все, как должное. И так его жизнь продолжалась много лет. — Я сделал глубокий вдох и продолжил: — Когда ему было двадцать с небольшим, он встретил девушку и влюбился, или ему так казалось. Все в его жизни было идеальным, пока его мама не узнала, что больна раком. Она боролась с болезнью почти год, прежде чем умерла. Ее потеря раздавила его. Вскоре после этого он испоганил все со своей девушкой, и она бросила его. — Закрыв глаза, я замолчал. — За короткий промежуток времени он потерял единственных двух женщин, которые его любили. Этот мальчик — сейчас мужчина — которому посчастливилось никогда не сталкиваться с трагедией до сих пор, остался разрушенным и потерянным впервые в жизни. Два года никто и ничто не могло прорваться сквозь его вечное состояние пустоты. Все в его жизни казалось поверхностным: от женщин, с которыми он спал, до пустых голливудских типов, появляющихся на бесконечных вечеринках, которые он закатывал. Это было бессмысленное существование. Но все изменилось в одну ночь, когда он кликнул на фото девушки, игравшей на скрипке.

Она подняла голову с подушки, внимательно вслушиваясь в мою историю.

— И вот она, одна из самых красивых девушек из всех, кого он видел. Она пела. Когда он услышал ее голос, вернулись все чувства и эмоции, которые он считал мертвыми. Он чувствовал то, что не чувствовал раньше. Хоть он и полностью не понимал почему, ночь за ночью эта девушка заменяла пустоту в его жизни. Прекрасное отвлечение. И впервые за долгое время… он снова был счастлив.

Срань Господня.

У Иден в глазах стояли слезы. Она прижала руку к камере, будто прикасалась ко мне. Я положил руку на экран компьютера, словно прикасался к ней в ответ. Это был невероятный момент, из-за которого я спросил то, о чем надеялся не пожалеть.

Я выдавил слова:

— Ты хочешь, чтобы я включил камеру, Иден?

Она ошеломленно убрала руку.

— Серьезно? Ты хочешь?

— Только если ты хочешь меня увидеть. Я не хочу причинять тебе неудобства.

Она облизнула губы.

— Я хочу. Действительно хочу. Но боюсь.

Я нервно рассмеялся.

— Не так сильно, как я.

— Не потому, что мне безразлично, как ты выглядишь, — быстро добавила она. — Я просто привыкла к тому, как у нас все сейчас, и мне кажется, когда увижу тебя, мы будто перейдем на другой уровень. Это не обязательно что-то плохое, просто что-то, к чему я не привыкла.

— Да. — Ладно. Это было плохой идеей. — То есть… не буду.

— Нет! Я очень хочу. — Она сказала это быстро, возможно, боясь передумать.

— Уверена?

Нервно выдохнув, она несколько раз кивнула.

— Да.

Я замер на секунду. Подумай об этом, Райдер. Обратного пути не будет.

Ладно. Я сделаю это.

Сделав глубокий вдох, я положил пальцы на мышь и кликнул по иконке камеры.

Глава 5

Иден

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы подготовиться, и я закрыла глаза в тот момент, когда он должен был включить камеру.

Я не знала, почему так боялась его увидеть. Может, переживала, что его внешний вид каким-то образом изменит мое отношение к нему. Мне была ненавистна даже мысль об этом. Я хотела, чтобы он понравился мне физически, тем более, когда со всех других сторон меня так влечет к нему. Разве это не должно иметь большое значение? Мне было страшно, что стану вести себя с ним по-другому, а он заслуживал лучшего, чем просто оценка внешнего вида.

— Ты можешь открыть глаза, — сказал он.

Мое сердце вырывалось из груди.

Поехали.

Один, два, три…

Когда я увидела его, у меня отвисла челюсть.

О.

Ого.

Ох, вау.

Большие блестящие глаза. Идеальный нос. Покрытый щетиной волевой подбородок. Полные губы. Сильные руки. Я просто продолжала моргать, так как не могла поверить своим глазам. Он выглядел как модель или киноактер. Во мне возникло чувство уязвимости.

Это шутка?

Нет, не шутка.

Это действительно был он.

Райдер.

О, Боже.

От нахлынувшей на меня похоти возникло чувство вины. Но я была так чертовски рада, что он был на самом деле таким же прекрасным снаружи, каким я считала его внутри. Он был почти слишком красивым, если такое вообще возможно.

Он был совсем не похож на то расплывчатое изображение, которое я придумала в голове, типа силуэта с пустым лицом и с коричневой бородой, как у хипстера. Не знаю, почему его так представляла. Это даже забавно, насколько я ошиблась. Такого я точно не ожидала. Как можно быть таким вдумчивым, заботливым, сообразительным и внимательным, что от этого из головы вылетают все слова? И сейчас стало понятно, как подходил ему этот сексуальный голос.

— Ты… — Я запнулась.

— О, черт. — Он рассмеялся. — О чем ты думаешь?

— Нет. Нет, нет, нет. Ничего плохого. Просто не знаю, как это произнести. Ты… красивый, Райдер. Абсолютно красивый.

Он выдохнул.

— А ты… привлекательная, Иден. Очень привлекательная. — Его озорная улыбка была такой сексуальной.

Я усмехнулась.

— Я знаю, «красивый» — странное прилагательное по отношению к мужчине, но ты такой. И все это время ты прятался от меня, хотя просто умопомрачительно выглядел. Почему?

— Ты на самом деле думала, что я стеснялся своего внешнего вида, да?

— Ну, совру, если скажу, что эта мысль не возникала. Мне было интересно, есть ли что-то в тебе, чего ты стесняешься. От этого мне становилось немного грустно. Но мне было неважно, так как наша с тобой связь гораздо глубже.

— Я думаю, именно поэтому я не хотел ничего менять, — сказал он. — Зачем исправлять что-то, если оно не сломано? — И, не дождавшись ответа, спросил: — О чем ты думаешь?

Я нервно задрожала.

— Ни о чем. Я… просто все еще рассматриваю тебя.

— Ладно. Дай знать, когда закончишь, чтобы я перестал втягивать живот.

Определенно, он шутил, так как на его твердом теле не было ни грамма жира. Он был без футболки, и я видела его красивую кожу, загорелую и подтянутую.

Почему-то я почувствовала неуверенность в том, как теперь с ним себя вести. Эта новая неуверенность — единственное, что раздражало меня теперь, когда я узнала, как выглядит Райдер. Я мысленно проигрывала противоположный сценарий, и была готова вести себя определенным образом, если бы он не показался мне привлекательным. Я знала, что, несмотря ни на что, не перестану хотеть его присутствия в своей жизни, потому что из-за него мне было лучше. Но я не была готова к такому сценарию. Ни разу не рассматривала возможности, что он будет притягивать меня, что внезапно мое желание к нему распространится на физическую сферу, что я захочу просочиться сквозь экран и потрогать его.

Я продолжала пялиться на него. Волосы Райдера были обычного каштанового цвета, коротко стриженные и идеально обрамлявшие его точеное лицо. Глаза как два голубых кристалла. Они завораживали. И сейчас я прошла путь от ничего не видения до чувства, будто он может видеть меня насквозь своими глазами. Его подбородок был приправлен идеальным количеством щетины. Я хотела почувствовать ее на своем лице и попробовать его губы.

Иисусе.

Теперь я не смогу тебя забыть, Райдер.

— У тебя все хорошо? — Он улыбнулся. — Ты все еще здесь?

Его улыбка. Когда он улыбался, появлялись ямочки.

— Я просто по-новому к тебе привыкаю. — Привыкаю к этим бабочкам. Они — новые.

Я не чувствовала такое годами. Он ощущался таким правильным. Все стало гораздо проще, как только я увидела его. Я говорила себе, что между мной и Райдером ничего не случится в «реальной жизни». Теперь то, что казалось сложным, благодаря моему влечению к нему стало невозможным.

— Теперь все обретает смысл, — наконец сказала я.

— Она говорит! — пошутил он. — О чем ты?

— Как-то ты упомянул, что без проблем можешь заполучить женщину, что проблема в связи с ними. Ты мог иметь любую женщину. Теперь я это вижу. Они, наверное, падают к твоим ногам.

— Ах, да. Поэтому совершенно понятно, почему единственная девушка, которая мне нравится, даже не скажет мне, где она живет. — Он подмигнул. — Ага, я преуспел в этой жизни. Очень преуспел.

Возможно, я должна была рассмеяться над этим, но нет. Мне стало грустно.

Бывали дни, когда я мечтала рассказать ему все о своей жизни. Он уже так много знал, но не самое важное. Я также не знала всего о нем, но знала достаточно, чтобы понять, насколько отличаются наши жизни — у нас никогда ничего не вышло бы вне этого места. Но это не значило, что я не желала узнать больше, особенно сейчас.

— Итак… здесь я должен начать танцевать? — спросил он.

От этого я расхохоталась.

— Танцевать?

— Ага, ну знаешь, сейчас, когда ты можешь меня видеть, я могу развлекать тебя. Мы, наконец, можем погрузиться во взаимовыгодные отношения.

— Развлекать меня, да? У тебя в рукаве припрятаны какие-то таланты? — Боже, сейчас все звучало соблазнительно. Было тяжело не флиртовать с ним.

— Ну, только то, что я могу продемонстрировать отсюда. — Он поиграл бровями.

Видите? Он за это ответственен.

Мои щеки покраснели. Динамика между нами, определенно, изменилась. Я открыто флиртовала с ним и в то же время смущалась. Неловкое сочетание. За считанные минуты я сильно запала на этого мужчину. Казалось, будто я увидела его впервые и забыла, как говорить.

— На самом деле, есть один талант, который я могу продемонстрировать, — сказал он.

— Какой?

Райдер наклонился.

— Слушай внимательно, хорошо?

Я нетерпеливо захихикала.

— Хорошо.

Внезапно я услышала… сверчков. Настоящих сверчков. У него что, жуки в комнате?

— Сверчки! Откуда?

Он не отвечал, пока раздавался звук. Потом я увидела, как двигались его губы — едва-едва. Настолько трудноуловимо, я даже и не предполагала, что Райдер издавал этот звук.

— Это ты делаешь? Звучит, прямо как настоящие сверчки!

Он остановился и расхохотался.

— Это пугающе правдоподобно, — сказала я, хихикая в руку. — Достаточно классный талант. Как ты вообще решил этому научиться?

— Однажды ночью, когда был маленьким, я слушал сверчков за окном спальни и начал подражать им. Практикуясь, я улучшил этот навык. В те редкие дни, когда отец брал отгулы, мы ходили в поход на озеро «Биг Беар», и ночью появлялись сверчки. Я часто подшучивал над мамой. Она никогда не могла отличить — я это был или нет.

От улыбки у меня заболели щеки.

— Так мило.

— Упс. Мило? Не этого я добивался. Может, не стоило в этом признаваться.

— Да-да. Так мило и невинно.

— Может, я и милый, но совсем не невинный, Иден. Ни в коем виде, образе или форме.

По спине пробежал холодок. Сейчас, зная, как он выглядел, я понимала, что это просто должно быть правдой. Он был плохишом, что было иронично, ведь он был хорошим по своей сути.

У меня возникла забавная мысль.

— Знаешь что? С тем, как ты выглядишь, и твоим странным талантом ты мог бы запросто стать камбоем. (Примеч.: мужской аналог камгерл). Ты был бы популярен. Женщины опустошали бы свои кошельки. Мужчины тоже.

— Ага, но тогда мне пришлось бы доставать свой член.

Я захохотала.

— Это будет полной противоположностью моему случаю.

Он выставил вперед руки.

— Не то чтобы я стеснялся доставать член. Просто для ясности.

— Конечно. Уверена, это самый прекрасный член из всех, что я видела, — подразнила я, произнося фразу, над которой мы недавно шутили.

— О, блин… готов поспорить, ты говоришь это всем парням.

Когда наш смех утих, я продолжила таращиться на него, и он, похоже, это заметил.

— Привет, — улыбнулся он.

Я растаяла.

— Привет.

— Ты хочешь, чтобы я отпустил тебя спать? — спросил он.

— Не думаю, что смогу уснуть сейчас. Я буду думать о твоем лице. Оно не даст мне уснуть.

Райдер улыбнулся.

— Кошмар? Или…

— Нет. Отнюдь.

— Теперь ты понимаешь мои чувства. Каждую ночь. Я ложусь спать с мыслями о твоем лице… и твоем голосе. Иногда и о другом. Но в основном, о том, что ты заставляешь меня чувствовать.

У меня закружилась голова, я точно покраснела. Мне нужно скорее пожелать спокойной ночи, прежде чем выставлю себя дурой. Мне срочно нужно умыться холодной водой. Вообще, принять ледяной душ.

— Ты прав. Я лучше пойду, — сказала я.

Он приподнял бровь.

— Завтра в то же время?

— Да. В то же время.

Никто из нас не хотел уходить первым. Мы сидели, глядя друг на друга. Меня действительно к нему тянуло, я не хотела его отпускать.

Его дыхание стало тяжелее, он посмотрел так, будто хотел что-то спросить. Наконец, он выдал сдерживаемый вопрос.

— У тебя есть кто-то, Иден? Мы не говорили об этом. Я всегда полагал, что у тебя никого нет. Может, это не мое дело, но я давно хотел задать тебе этот вопрос.

Я сказала ему правду:

— Я ни с кем не встречаюсь.

Райдер улыбнулся, казалось, удовлетворенный моим ответом, и это было мучительно для меня, так как я чувствовала, что даю ему ложную надежду. У нас никак не могло ничего получиться, и думаю, что и Райдер склонялся к этому.

Зная свои пределы, я не смогла заставить себя не хотеть его. И это определенно не остановило мою ревность. Колесики у меня в голове крутились с той самой истории, что он рассказал ранее.

— Что за девушка разбила тебе сердце?

Казалось, Райдер не был готов к моему вопросу. Затем он шумно выдохнул.

— Ее зовут Мэллори.

— Она, должно быть, красивая.

— Не такая, как ты, — прошептал он.

Я сглотнула. Он понятия не имел, как сильно мне нужно было это услышать сейчас, хоть это было глупо с моей стороны.

— Что случилось? — спросила я.

Он посмотрел вниз на мгновение и сказал:

— Мы были вместе четыре года. И я полностью все испортил. Это долгая история.

Мне нужно было знать.

— Ты изменил ей?

— Нет. Ничего подобного.

У меня вырвался вздох облегчения. Я очень надеялась, что он не изменял.

— Ты хочешь поговорить об этом?

— Честно, не сейчас. Когда-нибудь я расскажу тебе. Ладно?

— Ладно.

Райдер выдавил легкую улыбку. И вот мы снова смотрим друг на друга, оба, кажется, позабыв, что должны попрощаться.

— Скажи мне что-нибудь о себе, чего я не знаю, Иден, — прервал он молчание. — Я понимаю, ты хочешь оставить в секрете определенные детали. Понимаю. Но я умираю. Мне нужно знать больше о тебе.

Он так много не знал обо мне, чего я не могла ему сказать. Но что потом? Его маленькая фантазия закончится. Вот чем я была для него, не так ли? А фантазия всегда лучше реальности.

Все равно я решила чем-нибудь поделиться.

— Однажды я мечтала переехать в Нью-Йорк. Хотела работать на Бродвее. Я всегда участвовала в мюзиклах в старших классах, и всегда к этому стремилась. Но когда умерла мама, я сбилась с пути. Для меня это так и не сбылось.

Казалось, ему грустно было это слышать.

— Никогда не поздно следовать за мечтой. И ты все еще молода. Если есть что-то, чего ты действительно хочешь, добивайся этого.

— Я не уверена, хочу ли еще. С тех пор многое изменилось. Я люблю петь в эфире частично потому, что это немного удовлетворяет мою тягу выступать на публике. Это смешно, знаю, потому что то, как я выступаю на самом деле большую часть времени, совсем не похоже на Бродвей. И никто здесь, вообще-то, не слушает мое пение, — усмехнулась я. — Ну, кроме тебя.

Его голос был серьезным.

— Это не смешно. На самом деле, это многое объясняет. Спасибо, что сказала мне. — Он замолчал. — Почему ты занимаешься трансляциями? Чисто из-за денег? Или тебе это нравится?

— По большей части из-за денег. Тяжело будет отказаться от этого. Здесь я зарабатываю больше, чем могу заработать, делая что угодно без образования.

До этого я рассказала ему правду, что работала в ресторане днем, а ночью вела трансляции. Быть камгерл очень сильно выматывало, ментально и физически. Несмотря на то, что у меня была возможность заниматься этим все время, я не могла вынести больше нескольких часов ночью. И я пожертвовала деньгами ради душевного равновесия.

Было кое-что, в чем я всегда хотела ему признаться. Сейчас, казалось, было подходящее время.

— Ты был прав, Райдер.

— Насчет чего?

— В ту ночь, когда ты случайно увидел меня плачущей перед камерой, когда я забыла отключить ее после шоу, со мной случилось кое-что неприятное в привате до этого.

Он шумно выдохнул.

— Блядь. Я знал это.

Я кивнула.

— Мужчина, который заказал приват, попросил меня мастурбировать для него. Сначала все было нормально, но на полпути, ни с того ни с сего, он начал говорить ужасные слова, называя меня «грязной шлюхой» и «грязной шалавой». Это случилось со мной не впервые, но в тот раз это произошло так неожиданно и жестко — будто Джекил и Хайд, и действительно меня напугало. Я закончила чат, но меня это сильно потрясло.

— Блядь. Мне жаль, что тебе пришлось пройти через это.

— Должна признать, иногда я натыкаюсь на определенное количество придурков.

Его лицо покраснело.

— Это ни хрена не правильно.

— В любом случае, твое послание той ночью — вот от него я расплакалась, но не в плохом смысле. Оно помогло понять, что есть хорошие парни, которые не будут избегать меня за то, чем я зарабатываю. Ты восстановил мою веру в человечность, хоть и не знал этого. Мне действительно было необходимо то послание.

Райдер смотрел на меня, будто не знал, радоваться ему или грустить от моего признания.

— Ну, я рад, что мог сделать это для тебя. Я искренне переживал, но тогда я тебя даже не знал. Не знал, что ты станешь важной частью моей жизни.

Казалось, я должна была благодарить его.

— Я ничего не сделала.

— Ты — хороший человек. Ты отдаешь себя, чтобы сделать других счастливыми, даже не понимая этого. Я знаю, ты занимаешься трансляциями за деньги. Но вкладываешь в это сердце и душу. Ты выслушиваешь людей. Даешь реальные советы и, черт возьми, поешь от всей души. Ты улыбаешься, несмотря ни на что, потому что ты непревзойденный профессионал.

Его душа будто говорила с моей в этот момент, потому что я почувствовала счастье, впервые за долгое время. Моя жизнь была мрачной несколько лет, и связь с Райдером дала мне что-то, чего я ждала каждый день, что-то только мое и ничье больше. Он был моей тайной страстью.

Я понимала, что это плохо кончится. Всего лишь вопрос времени, когда он устанет от моих ограничений. Вмешается его реальная жизнь, и онлайн общение со мной отойдет на второй план. То, что у нас есть, исчезнет. Но, даже зная это, я не собиралась сдаваться первой.

Глава 6

Райдер

Это место называют индийским Нью-Йорком. Бомбей был не только центром индийской киноиндустрии, он был «Меккой» торговли и коммерции. Оказавшись здесь, я не мог поверить, что боялся этой поездки.

— Я так рада, что у тебя выдалось время позвонить мне, — сказала Иден.

Последние несколько дней мое расписание не позволяло болтать с моей любимой камгерл. Но все-таки я нашел время для видеозвонка.

— Я скучал по тебе. Но я выкроил время.

Так приятно было видеть ее лицо. Она была еще прекраснее, ведь я не видел ее какое-то время. Будто вообще не видел ее до этого.

— Было так странно без общения с тобой. Расскажи об Индии.

— Индия — водоворот, но я развлекаюсь. Эта поездка определенно превзошла ожидания. Я в Бомбее, столице развлечений. Здесь адски жарко. У меня есть гид Руперт. В первый день он приехал за мной на мотоцикле. Теперь так и езжу везде — позади него на маленьком хиленьком байке.

— Ого. Будь осторожнее.

— Ага, мы тут один раз попали под муссонный дождь. Было не очень весело. А пробки здесь просто ужасные. Никогда подобного не видел. Это будет чертово чудо, если я живым доберусь до дома.

Она сморщилась.

— О, Боже. Не говори так!

— Я, типа, шучу.

— Но ты хорошо проводишь время?

— Лучше, чем думал, ага. Днем занят, вот почему не мог вырваться и поболтать последние два дня. Встречи за встречами. А вечером Руперт показывает мне город, все лучшие места. Вчера он отвез меня на побережье Аравийского моря. Это просто офигенно. Я много думал о тебе, гуляя там.

— Правда?

— Да. Я думал, как же ты напоминаешь мне океан — просто безграничная тайна.

Иден улыбалась, но, казалось, неискренне. Что-то определенно ее беспокоило.

— Все в порядке? — спросил я.

— Да. Все хорошо. — Она заколебалась, а потом стала снимать толстовку. — Подожди. Я просто сниму ее. Жарко.

Она никогда не жаловалась, что ей жарко. Обычно, наоборот — ей всегда было холодно.

Я смотрел,как она снимала толстовку. Под ней была футболка, мелькнувшая на мгновение, прежде чем Иден сняла и ее, оставшись в майке. Но мгновения мне хватило, чтобы запомнить надпись на футболке: Гриль «У Эллерби» с 1985 года.

Иден быстро ее отбросила, будто не хотела, чтобы я ее разглядел, но было поздно. Я видел. И это название останется у меня в памяти.

— Напомни, когда ты возвращаешься? — спросила она.

— Двадцать девятого.

— Хорошо. — Выражение ее лица все еще было угрюмым.

— Ты кажешься расстроенной. Точно все в порядке? — спросил я.

— Да. Просто… Последние дни были очень напряженными. Ничего необычного. И невозможность болтать с тобой вечерами — просто отстой.

Я тоже скучал по разговорам с ней.

— Я знаю. Мне жаль.

— Не надо. Это не твоя вина. — Она поудобнее села на кровати и спросила: — Расскажи мне побольше об Индии.

Хоть я и подозревал, что она заинтересовалась лишь для того, чтобы сменить тему, меня порадовал ее вопрос.

— Ну, ты слышала о Тадж-Махале?

— Да, это известное место?

— Ага. Оно здесь. Но далековато от меня. Может, съезжу туда перед отъездом. И если все-таки соберусь, сделаю несколько фоток и пришлю тебе.

— Мне бы этого очень хотелось, — улыбнулась она.

— Завтра Руперт ведет меня на свадьбу своей кузины. Не особо хочу идти, но он настаивает. Говорит, будет весело.

— Индийские девушки голову потеряют от сексуального американского парня. Осторожнее.

Возможно, это не подходящее время, чтобы признаться, что ко мне уже подкатывало несколько болливудских актрис.

— Ты ревнуешь?

Она заколебалась, но ответила:

— Да.

— Это плохо, что я счастлив от этого?

— Просто не влюбляйся там ни в кого.

По ее виду нельзя было сказать, что она пошутила. Впервые, Иден показала свою уязвимость. Я, вроде, этого и добивался. Приятно иногда не быть единственным ревнивым козлом из-за ее онлайн-трансляций.

— Тебя это действительно беспокоит? — спросил я.

— Знаю, это нелепо, — пробормотала она. — В этом нет никакого смысла.

— В том, чтобы влюбиться в кого-то за тридевять земель в Индии, столько же смысла, как и в том, чтобы влюбиться в камгерл, с которой запрещено встречаться.

Несмотря на напряженность нашего разговора, мне удалось выдавить из нее одну искреннюю улыбку, прежде чем мы попрощались.

* * *

Таких свадеб я никогда в жизни не видел.

Жених прибыл на гребаной карете, запряженной парой лошадей. Гости танцевали перед ней, пока он ехал к невесте.

Машины гудели, люди скандировали.

На приеме я немного перепил и решил рассказать Руперту об Иден. К моему удивлению, он, кажется, совсем не удивился. Я ошибочно посчитал его чуть более консервативным. Но ему определенно понравилась история нашего знакомства.

— Есть старая индийская поговорка, которую любила говорить моя бабушка, — сказал он. — Не знаю, как правильно перевести ее на английский, но суть в этом: если любовь не сумасшедшая, значит, это не любовь.

Любовь. Черт. Нет, это не может быть любовь.

— Мы не говорим о любви. Ничего подобного. — Я усмехнулся. — Мы даже не встречались.

Ведь так? Это не любовь? Блядь, если бы я знал, что чувствую на самом деле.

— Ты в этом уверен? Ты сейчас говорил о ней полчаса без перерыва, а твои глаза сияли ярче, чем я когда-либо у тебя видел.

Это было как-то неловко слышать.

— Серьезно?

— Да.

— Ну, я лучше отнесу это к одержимости, чем назову любовью.

— Как ни называй, я вот о чем: любовь должна ощущаться вот так — бессмысленно, рискованно, даже если этот человек абсолютно нелогичен. Вы просто чертовски неожиданно познакомились, но кому есть до этого дело? Если суждено, она передумает. Возможно, ей просто страшно. Если ваша связь, как ты говоришь, реальна, никто из вас не сможет ничего сделать, чтобы остановить это.

— Ты так думаешь?

— Я это знаю, — подтвердил он. — Но на тот случай, если ты не веришь, что что-то получится, моя кузина Саанви хочет с тобой познакомиться. — Он указал в угол комнаты. — Она вон там.

Я посмотрел в том направлении — на меня смотрела красивая темноволосая девушка с огромными карими глазами. Она смотрела на нас все время? Я даже не заметил.

На ней было яркое лазурно-голубое сари, украшенное золотом; она, возможно, была самой красивой девушкой здесь и, определенно, выделялась из толпы. Но, несмотря на это, у меня не было желания с ней общаться, и вообще не было желания заводить интрижки, пока я в Индии. Казалось, будто так я изменю Иден. Это было отстойно, так как она не была моей по-настоящему.

Раньше я бы подумал, что Саанви — самая красивая девушка в мире. Но сейчас этот титул принадлежал загадочной девушке из ниоткуда, США.

Глава 7

Иден

Я считала дни до возвращения Райдера. Поездка в Индию была долгой. Сегодня была первая ночь, когда все будет «нормально» — если можно так назвать наши отношения.

Мне ненавистно, насколько эмоциональной я была все то время, пока не было Райдера. Это стало напоминанием того, что я стала зависеть от его компании, и как трудно будет, когда все это закончится.

Каждую ночь я задумывалась о том, не завел ли Райдер интрижку с кем-нибудь, или вдруг понял, что жизнь вокруг гораздо интереснее, чтобы просто сидеть дома каждую ночь и общаться со мной онлайн. Я не могла свободно путешествовать по миру и жить такой, как у него, жизнью. Он не догадывался, что разговоры с ним были лучшей частью моего дня.

Меня беспокоил тот факт, что я так к нему привыкала. Эта работа лишь средство для существования. Но с Райдером я позволила всему выйти из-под контроля и не могла сдержаться. Слишком далеко зашла.

Во время тех нескольких раз, когда нам удавалось подстроить наши расписания во время его отъезда, у меня плохо получалось скрыть свое настроение. Хотя я и старалась, Райдер постоянно спрашивал, все ли у меня в порядке. Так я поняла, что мои попытки скрыть истинные чувства были тщетными. Меня поражало, как он всегда мог видеть меня насквозь.

Сегодня все будет немного по-другому. Мы свяжемся через «Скайп» впервые после его возвращения. Когда он уехал в Индию, из-за разницы во времени мы решили использовать «Скайп» вместо «приватной комнаты». Через «Скайп» общаться проще, в общем и целом, потому что он предлагал больше свободы действий. Райдер прислал сообщение, что позвонит мне в одиннадцать. Я ответила, что решила взять редкий выходной, так как мне нужен перерыв, и буду свободна.

Моя передышка состояла в проведении вечера за прослушиванием музыки в предвкушении его звонка.

Нервно ожидая, я укладывала волосы и копалась в телефоне, пока из компьютера не раздался звонок.

Лицо Райдера появилось на экране.

— Привет, красавица. Я вернулся.

— С возвращением домой.

С возвращением домой. Его улыбка стала домом для меня.

— Я рад быть дома. Не могу поверить, что ты взяла выходной. Ты это заслужила. Не думаю, что у тебя были выходные с тех пор, как я с тобой познакомился.

— Наверное, ты прав. Не было.

Сейчас он был снова передо мной, в той же стране, и мне стало гораздо лучше.

— Я скучала по тебе. Хотя мы и поддерживали связь, но что-то было не так.

— Я тоже скучал по тебе. Безумно, Иден.

Безумно. Именно так иногда все это чувствовалось.

— Ты все еще рад, что поехал?

— Знаешь, я действительно рад. У меня появилось много хороших связей, и я узнал хренову тучу нюансов про международный рынок. Определенно, поездка того стоила.

— Хорошо.

После короткой паузы он спросил:

— Что не так? Тебя что-то беспокоит. Еще в Индии я заметил, — нахмурился он. — Тебе все это больше не нравится?

— Нет! — быстро сказала я. — Наоборот.

Райдер выглядел обеспокоенным.

— Ты можешь просто быть честной со мной? Пожалуйста? Скажи мне, что ты чувствуешь.

— Я не знаю, что я чувствую… Я просто боюсь.

— Почему?

Потому что я не должна влюбляться в тебя.

— Я была несчастна, когда ты уехал. Мне не хватало разговоров с тобой по ночам. И это меня действительно пугало.

— А что не так с такими чувствами?

— Мы согласились, что наши отношения останутся виртуальными, но кажется, будто я теряю контроль над чувствами к тебе.

— Тогда давай встретимся. Скажи, где ты живешь. Я сяду на первый же самолет.

— Не могу.

— Почему нет?

— Я очень боюсь, что все изменится. Мне нравится то, что есть сейчас.

По моей щеке скатилась слеза.

— По тебе не скажешь, что тебе нравится. Ты, черт возьми, плачешь.

— Все так, как и должно быть.

Он посмотрел, как я вытерла глаза, а потом сказал:

— Я хочу тебя до боли, Иден. Я ничего никогда не хотел больше, чем почувствовать твой запах, прикоснуться к тебе, обнять тебя… и еще гораздо больше всего. Понимаю, ты что-то не хочешь мне рассказывать, и я принимаю это. Но это чертовски тяжело.

Райдер впервые признался в физическом желании ко мне. Он всегда был квинтэссенцией вежливости, даже слишком. Иногда я задумывалась, а нравилась ли ему.

— Почему ты не говорил мне раньше, что так меня хочешь — физически? — спросила я.

— А разве не очевидно насколько сильно я тебя хочу?

— Ну, ты никогда… знаешь, не просил меня о чем-либо. Я ждала, ждала пока ты…

— Попросил тебя? — Его голос стал злее. — Разве у тебя недостаточно хреновых мужиков, которые просят тебя о секс-услугах?

— Но ты другой. Я… — и замолчала, очень хорошо зная, что он на самом деле хотел сказать.

У меня такое ощущение, будто я влюбляюсь в тебя… или что-то такое.

Эта мысль засела в моей голове, что было абсолютным сумасшествием.

— Что, Иден? Что?

Мой голос дрогнул.

— Ты — единственный мужчина в мире, которого я хочу.

— Я хочу тебя… так сильно. — Он провел пальцами по своим волосам, затем раздраженно их потянул. — Но я не хочу наблюдать, как ты трахаешь себя фаллоимитатором, ты это понимаешь? Я всегда боялся, что ты подумаешь, будто мне нужно только это. Ты так старалась поверить, что всем мужчинам нужно от тебя лишь одностороннее шоу. Я хочу тебя — всю тебя, воплоти. Но я пообещал, что не буду давить, пока ты сама не захочешь рассказать, кто ты и где живешь. — Райдер сердито рассмеялся. — Думаешь, что я, блядь, тебя не хочу? Почему, думаешь, я не показываю себя ниже пояса?

Я ответила первое, что пришло в голову:

— Я думала, это потому, что у тебя маленький член.

Он расхохотался.

— Острячка.

— Шучу. Надеюсь, ты знаешь.

— Я всегда твердый из-за тебя, Иден. Всегда.

— Правда?

— Да. И еще я превращаюсь в ревнивого придурка.

— Ревнивого? Мне казалось, что это я ревную.

— Серьезно. Ты хоть представляешь, как тяжело знать, что ты каждую ночь уходишь в приват? Это твоя работа, и я это уважаю, но, честно, больше не могу об этом думать. Было время, когда я хотел послать тебе деньги, чтобы тебе не приходилось больше работать, но знаю, что не примешь их, так как ты — такой человек. Я не могу диктовать тебе, что делать.

Мне было больно от того, что ему так не нравилась моя работа.

— Я никогда не думала, что онлайн-трансляции так тебя напрягают.

— Блядь, да, это меня напрягает. Я не могу выносить, что ты раздвигаешь свои ноги и показываешь другим мужикам свою киску вблизи, пока они дрочат. Меня выворачивает от этого.

Мое сердце забилось быстрее, не только из-за шока от его признания, но также от того, что из-за моей работы он становился ревнивым. Это воодушевляло. Я жаждала его ревности, хотела знать, что он хоть немного одержим мной.

— Почему ты ничего не говорил? — спросила я.

— А это изменило бы что-нибудь? Ты можешь делать что хочешь со своей жизнью, но это не значит, что мне это нравится. Но мне хватает мужества признать это.

— Но твои чувства важны для меня. Если тебя что-то беспокоит, я хочу это знать.

— Хорошо… меня беспокоит то, что я не вижу тебя в реальности. Как насчет этого?

Я раздраженно выдохнула.

— Смешно.

Мы замолчали. Это, возможно, было ближе всего к ссоре.

Через некоторое время он пошевелил указательным пальцем.

— Иди сюда.

— Куда?

— Ближе, — прошептал он. — Прижми губы к экрану.

Я сделала, как было сказано, и посмотрела, как Райдер придвинулся лицом к камере. Он застонал, когда нежно меня поцеловал, ну или притворился, что поцеловал.

Райдер улыбнулся.

— Я хотел сделать так уже давно.

Это было не по-настоящему, но для меня казалось важным.

— Это был наш первый поцелуй?

— У меня есть следы на экране, как доказательство.

Я облизала губы, будто получила настоящий поцелуй.

— Этого мало.

— Этого всегда будет мало, Иден.

— Тогда давай сегодня сделаем больше, — предложила я.

— Я про всю эту виртуальную штуку. Этого всегда будет мало.

— Знаю. Но я хочу большего с тобой сегодня. Ты — первый мужчина за долгое время, для кого я в действительности хотела бы делать это, не только для тебя, но и для себя.

Райдер напряженно на меня посмотрел.

— Можно спросить?

— Конечно.

— Когда ты… «выступаешь», ты становишься влажной? То есть, ты действительно возбуждаешься, когда кто-то дрочит на твое тело, или имитируешь?

— Забавно, что ты спросил. На самом деле, я изучала этот вопрос.

— Изучала? В этом классе есть еще места? Я бы записался.

От его слов я засмеялась.

— Я имею в виду… изучала разницу между настоящим возбуждением, наслаждением и стимуляцией. Это называется сексуальное несоответствие. (Примеч.: несоответствие между субъективным половым возбуждением и субъективным сексуальным влечением). Когда твое тело отвечает на сексуальный сигнал, несмотря на то, что тебе, на самом деле, это не нравится. Просто физиологическая реакция, основанная не на наслаждении, а больше на идее о том, что произойдет что-то сексуальное.

— То есть, ты говоришь, что, когда думаешь о сексе, как о самом акте, например, мастурбации, — и даже если тебе это не нравится — твое тело все равно реагирует, но настоящего желания нет?

— Точно. Это просто примитивная, почти автоматическая реакция. Вот в этом разница между этим и тем, что я чувствую, глядя на тебя, а это настоящее влечение, истинное возбуждение.

— Что ты чувствуешь, глядя на меня? — спросил он.

Как я могу это описать?

— Все мои нервные окончания наготове. Я постоянно наблюдаю за каждым твоим движением, каждым выражением на лице. Это смесь восторга и комфорта, потому что я доверяю тебе.

Райдер прислонился спиной к изголовью кровати.

— Расскажи мне больше.

— Мои соски всегда твердые, когда мы разговариваем, и иногда я становлюсь влажной лишь от твоего присутствия, даже если мы просто разговариваем.

— Больше, — потребовал он.

— Я чувствую, как мышцы между ног сжимаются от звука твоего голоса. Даже больше, зная, как ты выглядишь, от твоего голоса я становлюсь влажной.

Он откинул голову и прерывисто выдохнул.

— Ты убиваешь меня. Знаешь?

— Ты хочешь меня? — спросила я.

Райдер поднял голову и посмотрел мне прямо в глаза.

— Иден, с первой ночи, когда увидел тебя, я только и делал, что хотел тебя. И я хочу тебя так сильно, что не могу быть ни с кем в реальности, потому лучше буду онлайн смотреть на тебя, разговаривать с тобой, думать о тебе. И это полный пиздец.

— Я чувствую то же самое. Наверное, кажется, что я свободна во всем, что касается секса, так как этим зарабатываю на жизнь. Но когда доходит до того, чтобы впустить кого-то в себя (прости за каламбур), мне нелегко. Я бы никогда не смогла заниматься этим, если бы те мужчины на самом деле ко мне прикасались.

— Лишь это меня утешает, — сказал он. — Они не могут трогать тебя.

Мои ладони вспотели.

— Можно спросить?

— Конечно.

— Ты сказал, что не хотел быть ни с кем… но ты был? У тебя был секс с кем-нибудь с тех пор, как мы общаемся?

Райдер задумался.

— С тех пор, как мы начали общаться, нет. Это самое долгое время, какое я проводил без секса.

Меня переполнило облегчение, а затем я просто сдалась.

— Я хочу тебя прямо сейчас, — выдохнула я.

— Покажи мне, насколько.

Я медленно сняла футболку. Моя грудь была такой тяжелой, что выпадала из лифчика. Тело гудело от предвкушения, что скоро увижу больше.

— Твои соски такие твердые. Это для меня?

— Да, — выдохнула я. — Я хочу увидеть больше тебя, Райдер.

Он стиснул зубы.

— Ты хочешь увидеть, как сильно я тебя хочу? Ты этого хотела все это время?

Я стала дышать тяжелее.

— Да.

— Тебе нужно было лишь попросить, детка. — Он расстегнул джинсы и передвинулся так, чтобы я могла увидеть его восхитительно твердый член, на головке которого блестела капля смазки. Он начал медленно водить по нему ладонью вверх и вниз, затем стиснул зубы и сказал: — Нет ни минуты, чтобы я не был твердым для тебя. Ты просто не видела этого.

Мой взгляд был приковал к его руке, которой он двигал вверх и вниз по шелковистому твердому стержню.

— Сейчас я вижу.

Он начал двигать рукой быстрее.

— О чем ты думаешь?

Райдер был упакован лучше, чем другие мужчины, которых я видела голыми.

— Это самый прекрасный член, который я когда-либо видела, и, клянусь Богом, в этот раз я не вру, — рассмеялась я.

— Несмотря на то, что ты смеешься, я тебе поверю.

— Ты знаешь, что это правда. Тебе известно, какой ты красивый. — Я скользнула руками вниз к талии. — Хочешь, чтобы я сняла трусики?

— Да. Я хочу увидеть, какая ты влажная.

Я сняла шорты и кружевные трусики и поднесла их ближе к камере, чтобы он мог увидеть мокрое пятнышко.

— Блядь, — застонал Райдер.

— Это истинное возбуждение.

У него вырвался низкий стон.

— Ты убиваешь меня. Жаль, что я не могу понюхать ткань, не могу попробовать тебя.

Я скользнула рукой к клитору и потерла его, наблюдая за тем, как Райдер дрочит.

— Раздвинь свои ножки, Иден.

Я так и сделала.

— Чего еще ты хочешь?

— Я хочу, чтобы ты делала то, что хочешь. Просто хочу смотреть.

— Ты будешь представлять, что твоя рука — это моя киска?

— Уже.

Мы перестали болтать и наслаждались актом удовлетворения друг друга, и я подумала, насколько по-другому все было. Я чувствовала себя гораздо уязвимее, чем во время работы, потому что все происходящее было настоящим.

Райдер быстро потерял контроль. Нет ничего более сексуального, чем звук его ускоряющегося дыхания, и наблюдения за его телом, вздрагивающим от оргазма. Мне понравилось смотреть, как он кончает, и я кончила в тот же момент, что и он.

Райдер прислонился к изголовью кровати.

— Ты выиграла.

Моя грудь поднималась и опадала от прерывистого дыхания.

— Что я выиграла?

— Ты, наконец, превратила меня в извращенца-камджона, главной целью которого является следующий оргазм, так как я определенно готов снова, черт возьми, все повторить.

— В этом нет ничего плохого.

Это был мой первый реальный оргазм перед камерой, потому что он не чувствовался так, будто я была перед камерой. Это был настоящий сексуальный опыт.

Глава 8

Райдер

Полагаю, это должно было случиться.

Живя в одном городе, я когда-нибудь обязательно должен был натолкнуться на Мэллори и ее нового парня. Это случилось тогда, когда я меньше всего ожидал.

Я был посреди торгово-развлекательного центра, лениво прогуливаясь с мороженым в руке. Это был не очень напряженный день. Отца не было в офисе, поэтому я ушел с работы раньше, чтобы кое-что купить. Солнце садилось. Это был один из редких моментов, когда я отдыхал один.

Размечтался.

Сердце екнуло. Вот она, стоит рука об руку с ним у одной из витрин.

Первым порывом было убежать в противоположном направлении, но часть меня знала, что лучше будет воспользоваться предоставленной судьбой возможностью. Легче не будет даже спустя три месяца. Мне нужно с этим разобраться. Это мой последний шаг, чтобы двигаться дальше.

Мэллори хорошо выглядела. Длинные черные волосы были собраны в хвост, одета в белые брюки-капри и приталенную майку. На ее заднице я увидел руку парня. Стало неприятно, но не расстроило так, как я думал.

Я видел фото этого парня, Аарона, потому что мой друг Бенни, незаменимый вестник хороших новостей, показал скриншот со страницы на «Фейсбук». По секрету, мне было приятно увидеть, что хоть он и хорошо выглядел, ростом был намного ниже меня.

Я заставил себя подойти к ним и сказал:

— Привет, — получилось чересчур энергично.

Мэллори дернулась, поняв, что стою перед ней я.

— Привет. — Она с трудом сглотнула.

Я тут же повернулся к парню.

— Ты, должно быть, Аарон.

Он кивнул.

— Да.

Я протянул руку.

— Я…

— Я знаю, кто ты, — сказал он, пожав мою руку.

Конечно. В мире Мэллори я был печально известен — в книге ее жизни, возможно, я главный злодей. Уверен, она рассказала ему все подробности нашего расставания, отличный пример того, что не нужно делать. Все равно, я любил ее. Мне хотелось, чтобы для нее все закончилось, и это был ей мой подарок.

Я задушил свою гордость.

— Ну, я слышал, вас можно поздравить.

Мэллори прочистила горло.

— Да. Мы… мы помолвлены.

Вместо того чтобы выставить руку с кольцом вперед, как сделало бы большинство женщин, она спрятала ее за спину.

Интересненько. Не знаю, что это значит, но я заметил.

Странно. Я всегда представлял этот момент намного хуже, чем вышло. Хоть общаться с Мэллори и ее женихом не очень комфортно, мне хотелось, чтобы она была счастлива. А мои проблемы с окончанием наших отношений были связаны с чувством вины.

— Я хотел, чтоб ты знала: я желаю тебе самого лучшего. На самом деле, я рад, что мы столкнулись сегодня, потому что, возможно, у меня не было бы другой возможности сказать тебе это.

Я все еще немного любил ее. И всегда буду.

Она посмотрела мне прямо в глаза.

— Спасибо, Райдер. Для меня это много значит.

Я сжал губы и кивнул несколько раз, после чего сказал:

— Ну, я пойду.

Взгляд Мэллори задержался на мне, в ее глазах я видел столько невысказанных слов. Я знал, если бы не Аарон, стоявший рядом, она бы не промолчала.

Интересно, всегда ли так у нас будет — просто размытое пятно странных эмоций и напряжения — или когда-нибудь мы сможем пройти мимо и помахать друг другу. Может, однажды, прошлое останется в прошлом, но от выражения на ее лице создается ощущение, что прямо сейчас для нее это все еще настоящее.

Я помахал рукой.

— Пока.

— Пока, — сказала она. Аарон просто кивнул.

Уходя, я почувствовал покой. Столкнуться с ней лицом к лицу стало последним шагом к избавлению от негативной энергии, которая оставалась во мне. Может, между нами все и не совсем гладко, но, по крайней мере, я встретился с ней.

Я знал, что добрая порция этого покоя пришла от Иден, как бы безумно это ни казалось. Она появилась именно тогда, когда мне потребовалось отвлечься. И дала мне гораздо больше. Мне казалось, что я мертв внутри, пока Иден не пробудила меня. Может, она и не хотела полностью открываться мне, но уверен, что был ей не безразличен. И это чувство — когда о тебе кто-то заботится, давали мне лишь несколько человек в моей жизни.

В течение дня я думал об Иден все больше и больше. Кем она была на самом деле, и что скрывала? Так больше продолжаться не могло.

Эта ситуация медленно меня разрушала.

* * *

Той ночью я был, как никогда, намерен перевести отношения с Иден на новый уровень. В голове прокручивался разговор, который я планировал на сегодня. Я дам ей все время мира, если она пообещает, что когда-нибудь мы встретимся. Может, мне нужно поставить ей ультиматум, сказать, что не могу придерживаться целибата вечно, что мне нужно расслабиться с настоящей женщиной из плоти и крови. Это было не совсем ложью. В данном вопросе у меня заканчивалось терпение, но что, если я смогу убедить ее, что его уже нет? Если она почувствует угрозу, согласится ли встретиться со мной?

Время нашего чата почти подошло, а я все еще не был уверен, как начать разговор, поэтому решил импровизировать.

Включив «Скайп», увидел, что Иден нет в сети.

Хм-м…

Это было странно. Обычно она заходила в «Скайп» еще до окончания своего шоу.

Хоть я и воздерживался от посещения сайта камгерл, все же зашел туда проверить, закончилось ли шоу. На ее странице было указано, что Монтана Лейн была не в сети. Странно, я предполагал, что она работала.

В животе появилось чувство страха. Это было странно для нее, быть не в сети и не сказать ничего мне.

На лбу выступил пот. С каждой проходящей секундой я паниковал все больше. Что-то было не так.

Я снова и снова набирал ее в «Скайпе», но ответа не было.

После этого отправил ей письмо на почтовый ящик.

Прошел час, но она не отвечала.

Что-то точно случилось, я уверен.

Одно дело, если бы она меня бросила. Это я, возможно, пережил бы. Что я не мог пережить, так это мысль, что что-то случилось. От этой мысли буквально становилось плохо.

В моей голове крутились колесики. Что, если один из этих больных ублюдков нашел ее и что-то с ней сделал? Что, если ее сбила машина, и она мертва? Я бы даже не узнал об этом.

Спустя два часа без ответа, страх перерос в полномасштабную панику.

Сегодня я точно не усну.

Думай. Думай. Думай.

Внезапно, до меня дошло — название ресторана на ее футболке.

Когда я был в Индии, она приоткрыла кусочек своей «настоящей жизни». Я никогда ее об этом не спрашивал, но точно запомнил то название.

Гриль «У Эллерби» с 1985 года.

Мне было известно, что днем она работала в ресторане — небольшая часть того, что она рассказала о себе — поэтому логика подсказывала, что с большой вероятностью это был ресторан «У Эллерби».

С колотящимся сердцем я открыл ноутбук и загуглил название.

Лишь один результат с полным совпадением. Открылся вебсайт ресторана. Я кликнул на раздел «О нас» и поискал адрес.

Сент-Джордж, Юта.

Я остановился. У меня возникло ощущение, будто я предавал ее доверие.

Юта. Это недалеко. Может, часов шесть на машине?

Ты в Юте?

Полной уверенности не было. Но это казалось возможным.

Я прошерстил весь сайт в поисках любого упоминания о ней. «У Эллерби», был типичный американский гриль-бар, в котором подавали закуски и напитки. Несколько фоток тарелок — крупные планы гамбургеров, фри и наггетсов, и стаканов разливного пива. Сердце сбилось с ритма, когда я наткнулся на фотографии персонала. На некоторых были те же футболки, что я видел на Иден. Но при близком рассмотрении фото, стало понятно, что ее здесь нет.

Я просмотрел каждую страницу — о ней ничего. Единственная ценная информация — местоположение ресторана.

Вопрос в том… что мне делать с этим?

* * *

Мне удалось проспать один час. Первое, что я сделал, проснувшись — проверил почту. Никакого ответа. Зашел на ее страницу камгерл. С облегчением увидел, что ее фото все еще было там, хоть и со значком «офлайн». По крайней мере, она не удалила аккаунт и не исчезла с лица Земли.

Мое «эго» издевалось надо мной, спрашивая, почему я не могу понять, что меня бросили, и двигаться дальше. Ты что, намеков не понимаешь? Но потом в голове всплывали ее смотрящие на меня глаза полные эмоций. Она заставила меня поверить, что я ей не безразличен. Нутро подсказывало, что Иден никогда бы не бросила меня на произвол судьбы. Что она заботилась обо мне настолько, что не могла так со мной поступить. И от этого становилось тревожно. Потому что единственное объяснение этой ситуации — случилось что-то плохое.

У меня было ощущение, что я смогу нормально дышать, только если с ней все в порядке.

Вдруг я приеду в Юту, а она в этом ресторане даже не работает? Тогда что? Может, она однажды туда ходила. Иисусе, вдруг ее на самом деле зовут не Иден? У меня же нет ничего кроме ее имени, которое может оказаться ненастоящим.

Я мерил шагами спальню, практически выдирая волосы на голове. Из меня вырвалось раздраженное рычание. Звук, который был мне незнаком.

Через несколько секунд послышались шаги.

— Mijo, у тебя все в порядке?

Похоже, Лорена услышала мое рычание. Она всегда приезжала на заре и ходила по лестнице с метлой в руке.

— Заходи, — сказал я.

— Что случилось? — спросила она, открыв дверь.

Лорена подумает, что я слетел с катушек. Но это никогда не останавливало меня от вываливания на нее своих проблем. Она была откровенным человеком. Во многом, мне нужен был откровенный совет, сейчас даже больше, чем обычно, потому что я серьезно рассматривал возможность немедленно запрыгнуть в самолет.

— Мне нужно кое-что у тебя спросить. И мне нужно, чтобы ты подумала серьезно, хотя ты можешь очень предвзято к этому относиться.

Она широко распахнула глаза.

— Ты принимаешь наркотики?

Я покачал головой.

— Нет. Это касается девушки камгерл, о которой я тебе рассказывал.

— Модели-нудистки?

Меня бесило, что она так ее называла.

— Да.

— Она от тебя залетела?

— Уф… это физически невозможно. Мы никогда не встречались вживую.

— Точно. Что случилось?

— Она пропала.

— Пропала? Как она могла пропасть, если ее тут и не было?

— Она все равно существует.

— Да. Но ты меня понял. Она не с тобой. Так откуда ты знаешь, что она пропала?

— Она не вышла на связь вчера ночью, и у меня возникло ощущение чего-то плохого. Со мной такое впервые.

— Может, ей просто нужен перерыв на одну ночь от демонстрирования своих tetas.

Я закатил глаза.

— Наши отношения включают гораздо больше, чем просто демонстрацию ее tetas. У нас все по-другому. Я тебе говорил. Даже не могу объяснить тебе, Лорена. Знаю, каким сумасшедшим все это кажется, но… за короткое время с ней много всего могло случиться. Я чувствую, будто знаю ее. — Мой голос дрогнул. — Что-то точно не так.

Кажется, она, наконец, начала понимать, что я был чертовски серьезен, поскольку выражение ее лица изменилось. Даже намека на веселье не осталось.

— Ладно… — Лорена прислонила метлу к стене и села на мою кровать.

Я протяжно выдохнул от облегчения, что она принимала меня всерьез.

— Мы неделями болтали почти каждую ночь. Она плакала передо мной. Мы узнали друг друга очень хорошо, даже утаивая некоторую информацию. Мы стали близки — разделили несколько интимных моментов. На нее не похоже делать что-то подобное — просто не выйти со мной на связь. Я ужасно волнуюсь, что с ней случилось что-то плохое.

— Ты не знаешь, где она живет?

Я вздохнул.

— Нет, не знаю. Но вот, в чем дело — я случайно узнал, где она может работать. Она говорила, что работает днем официанткой. Однажды на ее футболке было название этого ресторана. Я мог бы поехать туда и найти ее. Но она, возможно, разозлится, и потом я могу…

Лорена закончила за меня предложение:

— Потерять ее? Она даже не твоя.

— Точно.

— Итак, — Лорена скрестила руки, — о чем ты меня спрашиваешь? Нужно ли тебе поехать?

— Да, именно об этом.

— Ты сможешь спать ночью, если не поедешь?

Ни секунды не раздумывая, я ответил:

— Нет.

— Тогда мне не нужно говорить тебе, что делать.

Черт.

Часть меня надеялась, что она приведет меня в чувства.

Я серьезно это сделаю?

— Я собираюсь сесть на самолет до Юты, даже не зная, там ли она.

Лорена потерла подбородок.

— Юта. Хм-м…

Я нахмурился.

— Да. Юта. А что? О чем ты думаешь?

— Может, у нее много мужей?

— Что?

— Ты никогда не смотрел «Большую Любовь»? «Жены-Сестры»? В Юте распространены полигамные браки. Может, поэтому она не рассказывает тебе о себе. Может, она замужем вместе с сестрами-женами. И хранит это в тайне.

Это было нелепо.

— Ох, ладно. Не думал, что все, кто живет в Юте, автоматически полигамны. — Я потянул себя за волосы и вскричал: — У нее нет нескольких мужей!

Ну, по крайней мере, о которых я знал бы.

Иисусе. Откуда мне вообще знать?

Она сказала, что не замужем.

Боже, а что, блядь, я ВООБЩЕ о ней знаю? Ничего!

— Скажи мне правду. Я — чокнутый, Лорена?

— Нет, mijo. Ты болен любовью. Может, одержим, я не знаю. И хотя я не до конца одобряю эту ситуацию, вижу, как ты расстроен. Ты выглядел так же, когда Мэллори тебя бросила. Больше я тебя таким не видела. Ты не успокоишься, пока не узнаешь. Поэтому, поезжай и получи ответ, чтобы потом спокойно жить дальше.

Глава 9

Райдер

Перелет с одной пересадкой из Лос-Анджелеса до Сент-Джорджа в Юте занял меньше четырех часов. Я вылетел из ЛА в Вегас, и после короткой остановки в Городе Грехов приземлился в пункте назначения. Эта часть Юты была в нескольких километрах от границы с Аризоной.

Неподалеку был Гранд-Каньон. Если бы я приехал на отдых, то рассмотрел бы возможность съездить туда. Но эта поездка была вовсе не для отдыха. Что это было? Расследование? Мгновенно вспотев от сухой жары снаружи аэропорта, я уже не был уверен, что принял верное решение.

Не вторгаюсь ли я в ее личную жизнь?

Сев в арендованную «Ауди», я вбил в навигатор адрес ресторана «У Эллерби» и отправился в путь. Дорога от аэропорта занимала двадцать минут. Я забронировал номер в отеле в городе, но заеду туда позже, в зависимости от того, что произойдет.

В окружении каньонов я не мог не задуматься о том, насколько потрясающий вид с Красных скал.

Я читал немного об этом месте, пока был в самолете. Похоже, большинство дней в году здесь светит солнце. Местный город был назван в честь апостола церкви «Последних дней» Джорджа Альберта Смита. В этой местности жили не только мормоны. Здесь было смешение культур. Сент-Джордж объединял три географических региона: пустыню Мохаве на юго-западной части Калифорнии, Плато Колорадо и его четыре национальных парка, а также Большой Бассейн на севере. Возможно, я снова вернусь сюда, когда не буду занят сталкерством.

Спустя тридцать минут я, наконец, подъехал к «У Эллерби» и припарковался на другой стороне улицы. Было четыре часа дня. Я понятия не имел, работала ли здесь Иден, не говоря уже о том, в какую смену. Она говорила, что работает в первую половину дня, вероятно, сейчас она даже не на месте.

Просидев час в машине и наблюдая за входящими и выходящими людьми, я заставил себя выйти и зайти в ресторан.

Мужчина, стоявший у стойки администратора, приготовил меню, увидев меня.

Я выдавил из себя слова, стараясь казаться небрежным:

— Иден здесь?

— Иден не работает по понедельникам. Она будет завтра.

Мое сердце колотилось в груди, пока я переваривал его ответ. Иден — ее настоящее имя. Иден действительно работала здесь. Иден была жива, ну, по крайне мере, об обратном не сообщали.

— Во сколько она приходит?

— У нее смена во время обеда. Значит, около одиннадцати утра.

Я сглотнул.

— Спасибо.

Сделав глубокий вдох, я вышел на улицу.

Хорошо. Успокойся. У тебя есть время до завтра, чтобы посходить с ума.

Я вернулся в машину и поехал в отель.

Зарегистрировавшись, поднялся в номер и зашел в почту, чтобы посмотреть, ответила ли она. Ничего. Затем перешел к вебсайту с камгерл, чтобы убедиться, что ее профиль все еще существует. Он там был, хотя снова «офлайн».

Теперь, зная, что Иден должна появиться на работе завтра, я начал думать, что она все же передумала насчет нашего общения. Но потом напомнил себе, что она вообще не появлялась в сети, даже ради своих эфиров. Это говорило, что что-то не так. Трансляции были ее средством существования.

Завтра покажет. Я появлюсь у ресторана рано, чтобы увидеть, когда Иден войдет в здание. А потом буду импровизировать. Зайду ли внутрь и встречусь с ней, или буду ждать, пока закончится ее смена, чтобы проследить за ней, я еще не решил.

Может, лучше просто убедиться, что Иден в порядке, и уехать? Меня все еще терзали гребаные сомнения. Мне действительно не хотелось беспокоить ее, если она не хотела меня видеть, но необходимость убедиться в том, что у нее все хорошо, все перекрывала. Мог ли я убедиться, что она в порядке, не объявляя своего присутствия? Будет ли этого достаточно? Но в душе я знал, что не успокоюсь, пока не узнаю больше. А это значило — нужно встретиться с ней.

Я никогда так не нервничал ни из-за чего в своей жизни.

* * *

На следующее утро я подъехал к «У Эллерби» в девять утра. Не знаю, во сколько нужно приходить на смену, начинавшуюся в одиннадцать, но решил, что девять — достаточно рано, и я не упущу Иден.

Улица была незастроенной, лишь несколько кирпичных строений и ресторан. Других заведений рядом не было, и «У Эллерби» еще не открылся.

Это было долгое утро, но ничто не могло подготовить меня к потрясению, которое я почувствовал без пятнадцати одиннадцать. Я увидел приближающийся силуэт женщины. Пока она шла, я узнал ее фигуристое тело и длинные растрепанные волосы песочного цвета.

Это была она.

Мое сердце. Оно вырывалось из груди.

Со своего места на парковке я не мог разглядеть ее лица. Но это было необязательно. Никаких сомнений. Это была Иден. Это была она, и с ней точно все было в порядке.

Пустота в животе разрослась, когда она зашла в ресторан.

И что дальше?

Просто уеду домой?

Зайду туда и встречусь с ней?

Практичная часть мозга велела развернуться и ехать в аэропорт. Она была жива. Разве этого не достаточно?

Ради интереса я решил проверить почту. Тогда и увидел, что ранее утром пришел ответ, который полностью поменял планы на день.

Райдер.

Мне ужасно жаль, что я не отвечала на твои сообщения и не появлялась последние пару дней. У меня были семейные обстоятельства, и я не могла выйти в интернет. В голове все смешалось. Я только увидела твое письмо и испугалась, что ты беспокоился обо мне. Я в порядке. Прошу прощения, что пропала. У меня нет оправдания. Я просто немного сбилась с пути. Ты будешь в сети сегодня? Очень скучаю по тебе.

Иден.

Я просто продолжал пялиться на экран, сомневаясь в своей рефлекторной реакции приехать сюда.

Можно было принять эту информацию и уехать обратно домой, будто ничего не случилось, или воспользоваться шансом и дать ей знать, что я здесь.

По стуку своего сердца я понял, что ни за что не улечу обратно в ЛА, не показавшись. Мне нужно придумать, как это сделать.

Если подождать Иден после работы, можно за ней проследить, это даст мне подсказку о том, что она от меня скрывает. Я чувствовал, что мне нужно больше информации, прежде чем сброшу на нее бомбу в виде меня.

Кроме места работы, у меня не было никакой информации о ней, поэтому я не стал рисковать и не уехал на обед. Мне нужна возможность проследить за ней до дома.

Спустя четыре часа, я увидел, как Иден выходила из здания.

Подскочив, я завел машину и начал медленно ехать за ней.

Рядом не было припаркованных машин, Иден шла пешком. Самой большой проблемой будет, если она сядет в общественный транспорт. Ходят ли тут автобусы или электрички? Как бы мне не потерять ее.

Иден завернула за угол, а я продолжил держаться на расстоянии, чтобы она не заметила машину, следующую за ней по пятам.

Внезапно Иден остановилась перед большим кирпичным зданием. Рядом стояло несколько человек.

Я припарковался в паре зданий от этого места.

Она сцепила руки, казалось, привычно изучая землю под ногами, и ждала.

Кого или что она ждет?

Сердце колотилось. Мне пришлось снять пиджак, так жарко мне было.

Мне хотелось больше узнать о ее жизни, и казалось, это лучшая возможность. Появится ли возможность получше, чтобы объявиться, дать ей знать, что я приехал без ее разрешения? Вот она, лишь в нескольких метрах от меня. Смогу ли я продержаться оставшуюся часть дня на расстоянии от нее, наблюдая как сталкер, и в итоге встретиться с ней позже? Все равно окажусь в такой же сложной ситуации, как и сейчас.

Ответ казался очевидным — нужно сорвать пластырь. Проблема была в том, чтобы набраться сил перейти с точки «А» к точке «Б». Казалось бы, простой шаг, но было ощущение, что Иден в километрах от меня. Мысленно пнув себя под зад, я вышел из машины.

Переставляя ноги, я двигался к тому месту, где она стояла. Спиной ко мне.

С каждым шагом голос в моей голове становился все громче.

Разворачивайся и уезжай.

Это ошибка.

Ты, блядь, сумасшедший?

Но я не мог уйти.

Я остановился в нескольких метрах позади Иден. Люди вокруг не замечали моей внутренней борьбы. Ее волосы развевались на ветру, солнце отражалось золотом в ее прядях. Казалось нереальным видеть ее воплоти. Она была такой, какой я представлял ее. У Иден была изящная фигура, ростом немного ниже, чем я думал. Волосы почти доставали до попки. Она была так близко, что я мог вдохнуть ее запах.

Красавица, пожалуйста, не ненавидь меня за это.

Более легкого способа сделать это не будет. Сделав глубокий вдох, я заставил себя произнести ее имя.

— Иден.

Она вздрогнула всем телом от звука моего голоса. Повернулась, и я увидел, как меняется от шока до чистого ужаса выражение ее лица.

Иден сжалась. Ее лицо покраснело, она отошла на несколько шагов и откашлялась.

— Райдер…

Пока я стоял неподвижно, меня охватила смесь эмоций: чувство вины за то, что я поставил ее в такое положение, и сильное желание, потому что теперь, когда я увидел ее лично, прямо перед собой, внутри меня словно вспыхнул новый огонь. Он казался неудержимым. Как я могу уйти сейчас?

Ее губы задрожали. Я так хотел их поцеловать. Не такое приветствие я хотел от нее получить. Но это было ожидаемо.

Она все не могла подобрать слова:

— Что… Как…

— Могу я объяснить?

Иден кивнула, но чрезмерно взволнованно посмотрела на дверь здания.

— Просто… ты исчезла. Я сходил с ума от мысли, что с тобой случилось что-то плохое. Мне пришлось использовать те крохи информации о твоем местонахождении, которые у меня были, чтобы найти тебя. Но и это сработало.

Она облизнула губы.

— Что это было?

— Футболка с надписью «У Эллерби», которая была на тебе однажды.

Иден кивнула, будто уже знала, что облажалась, показав ее, хоть и мельком.

— Я запомнил это название, — продолжил я. — Я никогда не собирался влезать в твою личную жизнь. Просто воспользовался шансом и приехал сюда, потому что ты мне небезразлична. Мне нужно было знать, что ты в порядке. Пожалуйста, не надо меня ненавидеть за это.

— Я не ненавижу тебя, — прошептала она, закрыв глаза.

Слава Богу!

Иден выглядела повержено, будто все ее старания скрыть от меня свой секрет пошли коту под хвост.

Внезапно ее внимание переключилось на вход в здание. Стало ясно, что происходит, когда я увидел выходящую женщину, державшую за руку мальчика лет десяти-одиннадцати. Они направились сразу к Иден.

Все кусочки пазла начали складываться в моей голове.

Это была школа.

Она кого-то забирала.

Затем до меня дошло.

Как ты мог быть таким глупым, Райдер?

На сердце стало тяжело.

Это ее ребенок?

Именно это она все время скрывала?

Женщина отпустила руку мальчика, вложив ее в руку Иден.

— Он хорошо себя вел. Медсестра его проверила. Мне кажется, ты правильно поступила, отправив его сюда сегодня.

— Рада слышать это. Спасибо, — ответила Иден дрожащим голосом.

— Хорошего вечера. — Затем женщина наклонилась к мальчику. — Пока, Олли.

Олли.

Мальчик помахал.

— Пока.

Мне показалось, что у него на голове были швы.

Иден посмотрела на меня, пока я тупо замер на месте.

Внезапно, мальчик сказал:

— Кто здесь?

Я заметил, что он не смотрел на нее, когда говорил, просто слепо смотрел на улицу. Он также не смотрел и на меня.

Она положила руку на его плечо.

— Ты кого-то чувствуешь, да?

— Ты не двигаешься, и я чувствую чей-то запах.

Желудок перевернулся, пока я медленно его рассматривал. Спустя секунду я увидел вывеску, которую до этого не заметил.

«Школа для слепых Сент-Джордж»

Глава 10

Иден

Райдер посмотрел на вывеску школы. Медленно он складывал два и два.

Кажется, я все еще была в шоке. Даже двигаться не могла. Бедный Олли, наверное, в замешательстве. Я забыла, что могла даже ничего не говорить, а он просто мог узнать по моим движениям или их отсутствию, что что-то не так.

Но я все еще не могла двигаться. Видеть Райдера здесь было почти невыносимо. Чувствовать его запах, осознавать, насколько он высокий, видеть пронзительность его взгляда.

Зачем тебе нужно было приезжать, Райдер?

Я прочистила горло.

— Олли, здесь мой друг. Его зовут Райдер. — Я посмотрела в красивые мальчишечьи голубые глаза Райдера. — Это мой младший брат Олли.

Облегчение во всем его внешнем виде было ощутимо. Я знала, он, скорее всего, предположил, что Олли — мой сын. Хоть он и был моим братом, вполне мог сойти за моего сына. С тех пор, как наша мама погибла в аварии, я взяла на себя всю ответственность за его воспитание.

— Твой брат?

Я положила руку на плечо Олли.

— Да, мой младший брат.

Райдер, наконец, подошел к нам и слегка наклонился, положив руки на бедра.

— Привет, Олли.

— Привет.

Райдер сверкнул красивой улыбкой.

— Ты почувствовал мой запах раньше, чем я смог представиться. Я плохо пахну?

Совсем наоборот. Райдер так хорошо пах, как могла пахнуть сама Калифорния, если бы этот запах можно было собирать в бутылки и продавать. Это был мужской запах: сандаловое дерево и кожа с ноткой океана, как я и представляла. Может, даже лучше.

— Не совсем, — сказал Олли.

— Не совсем. Ладно, над этим стоит подумать. Приятно знать. Надо не забыть принять душ.

Я не могла сдержать улыбку. Райдер выпрямился и посмотрел мне в глаза.

Тяжело было смотреть на него, потому что все казалось… напряженным. Я знала, мне предстоит многое объяснить. Он захочет знать, почему я никогда не говорила о брате, о котором заботилась, как о своем ребенке. Он может не понять мои причины скрывать это.

Хоть мне и казалось, что не должна разрешать Райдеру быть здесь, но не могла просто уйти домой и оставить его здесь. Он проделал такой путь. Прежде чем успела сказать что-нибудь, Олли растопил лед.

— Мы будем просто стоять здесь или пойдем домой? Я есть хочу. Ты идешь, Райдер?

Райдер продолжал смотреть мне в глаза.

— Зависит от твоей сестры.

Вот и он. Момент, когда я либо равнодушно скажу ему возвращаться в Калифорнию, либо приглашу к нам домой. Единственное, что я понимала, вживую ему было гораздо сложнее отказать.

— Мы живем в паре кварталов отсюда, — сказала я.

Это не было прямым приглашением, но показывало, что я соглашаюсь на то, что Райдер пойдет с нами.

Он показал большим пальцем назад.

— У меня здесь машина. Могу подвезти.

— Хорошо, — сказала я и повела Олли за руку.

Мы подошли к машине Райдера. Это была шикарная машина, и я предположила, что он взял ее в аренду.

Прежде чем завести двигатель, Райдер посмотрел на меня. Я практически слышала его немой вопрос в своей голове.

При Олли он не будет говорить об этом со мной. Это давало мне время подумать, как все объяснить.

По пути я указывала ему, куда ехать.

— Здесь налево. Последний дом справа.

Райдер припарковался на подъездной дорожке, затем прошел за мной в дом, пока Олли держал меня за руку. Мне не всегда приходится держать брата за руку. Несмотря на тот факт, что не мог видеть, Олли хорошо знал дорогу в дом, но, учитывая его недавнюю рану, я была очень осторожной. Хоть доктора и подтвердили, что с его мозгом ничего не случилось, когда он упал, все равно оставалась параноиком.

Я смотрела, как Олли пошел в свою комнату. Здесь он был в безопасности, потому что в комнате было практически пусто, ничего острого и потенциально опасного. У него всегда было время отдохнуть перед выполнением домашней работы.

Когда он отошел достаточно, чтобы нас не слышать, я сама начала говорить, чтобы Райдеру не пришлось спрашивать.

— Я забочусь о нем со смерти мамы. У нас разные отцы. Отец Олли был молодым туристом, с которым у мамы была интрижка около десяти лет назад. Это был ее кризис среднего возраста. Парень вернулся в Коста-Рику, прежде чем узнал о беременности мамы. Когда она ему рассказала, он не захотел иметь с Олли ничего общего. Поэтому в жизни Олли не было отца.

Райдер сделал несколько шагов ко мне.

— Почему ты мне этого не рассказывала? Ты думала, для меня это неважно?

— Нет, — настаивала я. — Я не стыжусь своего брата. Хочу, чтобы это было ясно. Конечно, я не думала, что ты меня осудишь за такую заботу о нем. Но что хорошего в том, что я бы тебе рассказала? Это полностью разрушило бы твою фантазию обо мне, о моей способности быть той, что привлекла тебя изначально — беззаботной девушкой. Моя жизнь не такая, Райдер. Олли — вся моя жизнь. Я занимаюсь трансляциями по ночам, потому что в это время он спит. Понятно, что он не знает об этом, не знает, что так я зарабатываю. — Я втянула воздух сквозь зубы. — А в последние два дня ты не слышал от меня ничего, потому что он упал и ударился головой, когда я отвлеклась. Я отвезла его в пункт скорой помощи. Ему потребовались швы и неврологическое тестирование. Он в порядке, но я была слегка в ужасе, потому что думала, что все может быть гораздо серьезнее. Это моя вина. Такие вещи — моя реальность. Я не могу путешествовать или переехать в Калифорнию и быть той девушкой, которая нужна такому, как ты. Школа Олли здесь, свой дом он знает. Все, что ему нужно — здесь. — Я сделала глубокий вдох. — Но я не могла рассказать тебе, как на самом деле выглядит моя жизнь, потому что не хотела разрушать нашу фантазию. Каким-то образом казалось, что, не рассказывая это, я продлю все.

Райдер посмотрел на пол. Очевидно, он пытался принять то, что я ему рассказала. Он ответил низким голосом:

— Я понял. Даже не могу представить, на что похожа твоя жизнь.

— Эти швы на его голове? Это моя реальность. — Я указала в угол кухни. — Эта раковина с посудой? Это моя реальность. Пятно протечки на потолке? Это моя реальность. И это не очень здорово, Райдер.

— Нет, не здорово. — Он подошел и обхватил ладонями мое лицо. — Это прекрасно, — прошептал он. — Так прекрасно. Так отличается от всего, что я представлял. А это были страшные вещи, Иден. Ужасные. Но я все равно хотел встретиться с тобой. Ничто не могло облегчить это желание.

Он так и не убрал руки от моего лица, и я закрыла глаза, наслаждаясь приятным ощущением его прикосновения. Когда открыла их, он смотрел на меня так пристально, что побежали мурашки. Наклонил голову ближе к моей, и… голос Олли прервал нас, заставив меня вздрогнуть.

— Можно мне фруктовых конфет, Иден?

Мое дыхание было тяжелым, пока я отходила от предвкушения так и не случившегося поцелуя.

— Подожди, — крикнула я и подошла к шкафу за его закуской. Все еще на нервах я мучилась с пачкой, открывая ее, а потом отнесла конфеты к нему в комнату.

Когда вернулась, Райдер все еще стоял там, такой высокий и красивый, с руками в карманах. Что мне с ним делать? Его присутствие подавляло. Это было настолько нереально — он на моей маленькой кухне.

— Как я мог это не заметить? — сказал он. — Как мог не понять, что ты испытываешь трудности? Я настолько слепой? — Он посмотрел на пол и выругался. — Блядь. Прости, не хотел использовать это слово.

Он выглядел расстроенным.

Я улыбнулась.

— Все хорошо. Мы с Олли не такие чувствительные.

Райдер потянулся к моей руке.

Я взяла его за руку и переплела наши пальцы.

— Никогда не чувствовала, что испытываю трудности, когда проводила время с тобой. Ты был моей отдушиной. Ты говоришь, что должен был почувствовать что-то, но ты не мог, потому что я счастлива с тобой, хоть и виртуально. — Я сжала его руку. — И мне действительно жаль, что ты беспокоился, когда я пропала. Я просто испугалась, когда он поранился, и практически впала в депрессию.

— Как он поранился?

Я вспомнила этот момент.

— Я заснула на диване. Олли не хотел меня будить. Он знает, что я храню кое-какую еду в подвале. Попытался сам принести перекусить, но упал с лестницы. Я никогда так не боялась в своей жизни.

— Я просто рад, что вы оба в порядке. У меня в голове творилось черте-что при мысли, что кто-то мог причинить тебе боль, или ты пропала. В ней пронеслось много всего ужасного.

— Я не в форме, но жива и в порядке. — Я сжала его руку, желая большего. — Боже, не могу поверить, что ты здесь. Ты настоящий.

Пока мы смотрели друг на друга, я подумала, что Райдер собирается меня поцеловать, но он этого не сделал. Затем задал странный вопрос:

— Ты любишь пирог с курицей?

Что?

Я улыбнулась.

— Я несколько лет его не ела, но да, люблю. А что?

— Потому что я умею готовить только это, и приготовлю сегодня для тебя, пока ты будешь расслабляться за бокалом вина.

— Ты не должен это делать.

— Я хочу. Пожалуйста, позволь мне приготовить для вас с Олли.

— Не знала, что ты умеешь готовить.

— На самом деле, не умею.

— Тогда как ты приготовишь пирог с курицей?

— Моя мама. Она умела готовить только его. У нас в доме всегда был шеф-повар, поэтому она редко проводила время на кухне. Но когда была там, готовила его. Однажды, будучи ребенком, я попросился помочь ей. И сегодня это единственное, что я могу приготовить.

— Это так мило.

— Олли понравится?

— Он съест все. Буквально. Он любит поесть.

— Ладно. Хорошо. Так… ты сможешь попереживать обо всех проблемах завтра. Также попереживать из-за моего присутствия, но только завтра. Сегодня — пирог с курицей.

Глава 11

Райдер

Иден рассказала, где ближайший супермаркет. Я выбирал ингредиенты, чтобы приготовить единственное подвластное мне блюдо, и происходящее казалось нереальным. Мысли не могли сконцентрироваться на продуктах. Мозг пытался осознать происходящее.

Я посмотрел сквозь витрину на горы вдали. Блин, я был в Юте и собирался готовить для Иден и ее брата. Я здесь с Иден. Как много может измениться за день.

Мои чувства лучше всего можно описать, как смесь волнения и облегчения. Облегчение от того, что не было никаких негативных причин, по которым она скрывала часть своей жизни от меня. Волнение от того, что в каком-то смысле она была права во всем. На Иден лежала тонна ответственности. Слишком много для двадцатичетырехлетней девушки. И об этом нужно было подумать. Здесь нет места для игр. Нужно действовать аккуратно.

Я слепо толкал тележку по проходам. Впервые за долгое время у меня не было представления, что будет в следующие часы. Но я не был готов вернуться в Калифорнию. Мой отец еще устроит мне головомойку за то, что я взял отгулы в такое напряженное время. Но мне плевать.

Я достал телефон из кармана и набрал номер отца.

Через несколько гудков он ответил:

— Сын, ты где? Мне сказали, что ты взял несколько дней отгулов, но никто не знает, где ты, черт возьми.

Я рад, что Лорена сохранила мой секрет. Не то чтобы я в ней сомневался. Мне не хотелось, чтобы кто-то знал, чем я занимаюсь. Я позвонил отцу, чтобы рассказать свою версию.

Наклонившись к тележке, я медленно начал ее толкать, пока разговаривал.

— Ага. Знаю. Я вообще никому не говорил.

— Так где ты? Ты мне нужен здесь.

— Уф… Меня не будет примерно неделю.

— Неделю? У тебя какие-то проблемы?

— Нет, ничего такого. Просто я в Юте.

— Юта? Какого хрена ты забыл в Юте?

— Я в Сент-Джордже навещаю друга.

— Друга?

— Да.

— Кто это?

Я заколебался.

— Ее зовут Иден.

Отец выдохнул в телефон.

— По тому, как скрытно ты действуешь, я уже был готов услышать, что его зовут Эд.

Я рассмеялся.

— Нет. Все еще гетеро, насколько мне известно. Не могу сказать, что в противоположном есть что-то плохое. Но мне нравятся женщины… очень.

Конкретно эта женщина.

— Где ты с ней познакомился, что оказался в Юте?

Как мне это объяснить?

— В сети, — ответил я.

Ну, технически, это правда.

— Мне не нужно говорить тебе быть осторожным. Ты умный парень. Уверен, ты знаешь, что вокруг много меркантильных людей, которые с радостью отхватят кусочек…

— Пап, я знаю. Она даже не знала, чем я зарабатываю на жизнь, когда мы познакомились. Дело не в этом. Когда я представился, оказалось, она никогда не слышала моего имени. Я просто наслаждаюсь ее компанией. Позвоню, когда вернусь.

— Лучше бы ты вернулся не позже, чем через неделю. Ты мне нужен здесь.

Я не мог ничего пообещать, потому что не знал, что буду чувствовать в один момент, а что в другой.

— Буду держать тебя в курсе.

— Сын… просто будь осторожен.

— Спасибо за заботу. Скоро вернусь, — сказал я и завершил звонок.

* * *

Дом Иден был маленьким и одноэтажным, рядом росли два кактусовых дерева. Внутри было уютно и тепло — полная противоположность огромным роскошным особнякам, к которым я привык в ЛА. Это было такое место, где только переступишь порог, как появлялось ощущение, что ты дома. Ну, может, это было из-за людей, а не из-за здания. Я же привык к отдающей эхом тишине.

Когда я зашел, Олли сидел на кухне вместе с сестрой.

— Райдер вернулся, — оповестил он.

Я поставил на стойку бумажные пакеты.

— Ты меня снова учуял?

— Нет, у тебя тяжелый шаг. Я слышу. Готов поспорить, у тебя огромные ноги.

От этого я рассмеялся.

— Ах… так ты говоришь, что я, типа, Бигфут?

— Ага, — захихикал он.

Иден улыбнулась, разгружая посудомойку. Она посмотрела на мои ноги.

— Если задуматься, у Райдера действительно большие ноги. Ты очень проницательный, Олли.

Она подмигнула мне, и я определенно почувствовал это ниже талии.

Блядь.

— Ты знаешь, что это значит, — сказал Олли.

Мы с Иден замерли и одновременно повернулись к нему.

Ее брови поползли вверх.

— И что же это значит, Олли?

— Это значит, у него очень большие носки.

Мы дружно выдохнули.

— Так… на данный момент, у меня большие ноги и я пахну, — пошутил я. — Отличное первое впечатление.

— Сестра сказала, что ты вернешься на ужин, поэтому я, типа, тебя ждал. Это не только твои большие ноги.

— А, хорошо.

Я сел напротив и оглядел его. Олли большую часть времени держал глаза закрытыми. У меня было столько вопросов, и некоторые было неприлично задавать. Типа, он меня хоть как-нибудь видит или полностью слеп?

Иден вытирала тарелку.

— Олли, Райдер работает в Голливуде с кинозвездами.

Черт, это привлекло его внимание. Паренек дернул головой в мою сторону.

— Ты знаешь Гилберта Готтфрида?

— Нет, вообще-то не знаю.

— Он озвучивал попугая в «Аладдине» и утку в рекламе «Афлак». — Олли спародировал утку: — Афлак!

— Мне кажется, он очень хорошо озвучивает птиц.

— Он может гораздо больше этого. Он действительно забавный.

Иден посмотрела на меня.

— У Олли были проблемы, после того как он прослушал одно из его не очень приличных стэндап-выступлений в интернете.

— О-оу, — рассмеялся я.

— Ага. Но он такой забавный. Это того стоило.

У парня определенно была непослушная сторона. Он сильно напомнил меня в юности — я всегда совал свой нос, куда не надо.

Иден объяснила:

— Так как Олли не видит, его притягивают сильные голоса и, похоже, Гилберт отвечает всем требованиям.

— Мне казалось, я знаю всех крутых людей. Похоже, нет, — заметил я.

Олли пожал плечами.

— Полагаю, нет.

Мой взгляд метнулся к Иден, которая стояла, прислонившись к стойке и скрестив руки. Наши взгляды встретились, и я подумал, что, возможно это хорошо, что Олли не видит меня, потому что у меня по-любому встанет на его сестру сегодня.

У меня был стояк лишь от одного взгляда на нее. Я не мог вспомнить, было ли у меня когда-нибудь такое желание к кому-либо. Последние несколько недель были своего рода одной долгой прелюдией. А сейчас рядом с ней я не мог не возбудиться, хоть она и не делала ничего специфического, чтобы спровоцировать это. Ей не нужно было ничего делать, просто быть.

Мой мозг приказывал члену успокоиться, что нам не нужно сейчас давить, когда узнали, что с ней все в порядке. Но до члена не доходило.

Я отогнал от себя эти мысли.

— Итак. Вы готовы пустить меня на свою кухню? Приготовление куриного пирога — серьезное занятие. Вам придется держаться подальше, потому что мне понадобятся все поверхности.

Иден улыбнулась.

— Ну, не каждый день нам кто-то готовит, поэтому мы с радостью будем держаться подальше. Да, Олли?

— Ага, никто не готовил нам после Итана.

Итан?

Кто, блядь, такой Итан?

— Да? — глядя на Иден, я скрестил руки на груди. — Кто такой Итан?

Олли рассмеялся.

— Спорим, сначала тебе послышалось «Иден», да? Итан похоже на Иден.

— Ага… конечно, — сказал я, все еще интересуясь, что за хрен этот Итан.

— Итан перестал приходить уже давно, — сказал он.

— Итан — мой бывший, — призналась Иден.

— Понятно.

Я не хотел расспрашивать Иден перед Олли, но меня грызло любопытство, что случилось с Итаном. Если бы она хотела рассказать мне, так и сделала бы. Но прямо сейчас, где бы этот Итан ни был, я был рад, что его нет.

Во время похода за продуктами, я купил бутылку белого вина. Запомнил, как она однажды сказала, что ей нравится «пино гриджио». Я налил Иден бокал, чтобы она могла отдохнуть, пока готовлю.

Иден и Олли сидели за столом, пока я раскладывал ингредиенты. Я даже приготовил корочку отдельно, потому что так меня научила мама. Это занимало время, но мне всегда казалось, что оно того стоило.

Пока я готовил, мы болтали. Пока Олли рассказывал истории из школы, мы с Иден обменивались взглядами.

Спустя примерно два часа мы, наконец, сели ужинать, и, если я говорю, что Олли умял половину пирога, это не преувеличение.

— Кому-то понравился пирог, — подразнила Иден.

— Не похож на тот, к которому я привык, но тоже хорош, — заметил он.

— Ну, я рад, что тебе понравилось, — сказал я.

Иден облизнула губы.

— Было очень вкусно, Райдер.

Эти губы выглядят так вкусно.

— Хорошо, что тебе понравилось, потому что, как и сказал, я умею готовить лишь его.

Олли отвлек мое внимание от губ Иден вопросом:

— Не хочешь потусить в моей комнате?

Я замер, захваченный врасплох. Но на это был лишь один ответ.

— Да, конечно.

— Там не на что посмотреть, но я покажу тебе свой айпад.

— Ага. Звучит круто.

Иден попыталась вмешаться.

— Олли, Райдер, может быть, устал с дороги.

— Нет, все хорошо, — улыбнулся я. Ни за что не разочарую этого паренька.

Она улыбнулась и одними губами сказала «спасибо».

Я ей подмигнул.

Олли встал со стула и повел меня в свою комнату. Сказать, что я чувствовал себя рыбой на суше, это ничего не сказать. У меня не только не было опыта общения с детьми, но я был ужасе, что могу сказать что-нибудь тупое без задней мысли. Как в тот раз, когда использовал слово «слепой» с Иден.

Выдохнув, я сел на матрас, лежавший на полу. Олли сел на другую сторону.

— Ты нервничаешь, — наконец, сказал он.

— Ты так думаешь? Почему ты так решил?

— Твое дыхание.

Это напомнило мне, как Иден могла почувствовать что-то, лишь слыша мой голос. Я усмехнулся, потому что она, возможно, думала о своем брате, когда говорила это.

Сам Олли были определенно темнее, чем Иден. Кожа смуглая, волосы почти черные. В отличие от ее зеленых, его глаза были карие. Это было логично, ведь у них разные отцы.

Он взял свой девайс и нажал на иконку «Ютуб», которая при нажатии тут же была озвучена женским автоматическим голосом. Должно быть, это было специальное приложение, позволяющее слышать, что выбираешь.

— Что тебе нравится слушать? — спросил я.

— Комедийные шоу, в основном. И различные ролики.

— Прикольно.

Он повернулся ко мне всем телом.

— Так, кто ты?

Его вопрос меня позабавил. На протяжении всего ужина он сидел рядом со мной, а спрашивает только сейчас. И правда, ему никто не объяснил про меня, сказали лишь то, что я друг Иден.

— Кто я? Странный вопрос.

— Типа, откуда ты? Откуда знаешь мою сестру?

Я выдал ему те же слова, что и отцу.

— Мы познакомились в сети.

— Это как-то жутко.

Туше́.

— Ага. Интернет на самом деле только для взрослых, и даже тогда нужна осторожность. Но если тебе повезет, можно познакомиться с классными людьми, с которыми ты бы не познакомился без этого.

— Ты проехал весь этот путь, чтобы только увидеть ее?

— Да. Это так.

— Почему?

В его возрасте, наверное, это бессмысленно.

— Я думаю, она очень… милая. Я хотел встретиться с ней лично.

Он взволновался и спросил:

— Ты же ее не увезешь?

Черт!

— Конечно, нет.

— Потому что, если она уйдет, обо мне больше некому будет заботиться.

Черт. Я мог только представить, как страшно ему было об этом думать. В этом мире у него была только сестра.

— Я не так давно ее знаю, Олли, но могу сказать тебе со стопроцентной уверенностью, что твоя сестра никуда не уедет.

— Откуда ты знаешь? Мама умерла. Откуда ты знаешь, что с Иден не случится ничего плохого?

Блядь.

Ну и как мне на это ответить?

— Ладно, в жизни ничего не гарантировано. Знаю. Но она никогда не оставит тебя по собственному желанию. Я тебе обещаю.

Я вспомнил, как мне было плохо после смерти мамы. Страшно потерять маму в таком раннем возрасте, а вдобавок еще и не видеть. Голова Олли была повернута в мою сторону, но смотрел он не на меня, и стало действительно любопытно, видел ли он меня хоть чуть-чуть.

Я надеялся, что не обижу его этим вопросом.

— Ты вообще ничего не видишь?

— Своими глазами я вижу так же, как ты своей задницей.

Подумав над его ответом, я рассмеялся.

— Теперь понимаю. Хорошая аналогия.

— А что это?

— Это значит… хороший пример.

— Я ничего не вижу.

— Понял. — Между нами воцарилась неловкая тишина, пока я не потер руки и не спросил. — Ну, как ребята в школе? Тебя не обижают?

Он улыбнулся.

— Ребята в школе хорошие. Они тоже слепые, поэтому не могу утверждать, что они могут издеваться надо мной или что-то в этом роде.

Даже мысль о том, что кто-то над ним издевается, приводила меня в бешенство.

— Почему ты так говоришь? Остальные дети над тобой издеваются?

— Не совсем.

— Хорошо.

— Меня дразнят только из-за моей фамилии.

— Фамилии? Почему? Какая у тебя фамилия?

Олли блеснул хитрой улыбкой.

— Угадай.

— Эм… мне понадобится подсказка.

— Можно тебя потрогать? — спросил он.

От этого вопроса я замер.

— Да.

Он потянулся ко мне и стал ощупывать мое лицо и рубашку.

— Она на тебе. Моя фамилия.

— Да?

Олли усмехнулся.

— Ага.

Я задумался. Колон… как одеколон, может быть? Мне показалось это хорошей попыткой, так как его отец из Коста-Рики.

— Колон?

— Нет.

Потом я вспомнил, что отца в его жизни даже не было, поэтому зачем Олли его фамилия? М-да.

— Мне придется самому догадаться, так?

— Ага, — хихикнул он.

Она на мне.

— Пэнтс? (Примеч.: Штаны).

— Неа.

— Шорт? (Примеч.: Рубашка).

— Нет.

— Уоч? (Примеч.: Часы).

Он покачал головой.

— Неа.

Боксеры?

Я щелкнул пальцами.

— Боксер?

Он рассмеялся.

— Нет.

На мне вроде ничего больше не было. Иисусе. Что же это?

— Я дам подсказку…

— Хорошо…

— Ты был близко, когда сказал «шорт».

Шорт. Шорт. Шорт.

— Я туплю, Олли.

— Это относится к рубашке на тебе.

— К рубашке… о… Блэк! Твоя фамилия Блэк.

Олли засмеялся громче.

— Откуда мне знать цвет твоей рубашки, если я не вижу?

Черт. Отлично, Райдер. Чертовски круто.

Ладно, это что-то, что он мог почувствовать. Я посмотрел на свою рубашку.

— Коттон! (Примеч.: Хлопок).

— Неа.

Я шлепнул себя по лбу.

— Ты меня убиваешь. Раскрой свою тайну.

Олли, наконец, сказал:

— Шортслив. (Примеч.: Короткий рукав).

Шортслив!

Шортслив?

— Твоя фамилия Шортслив?

— Ага, у Иден тоже.

Иден Шортслив. Без шуток.

— Ого. Очень необычно. Никогда о такой не слышал.

— Я тоже… кроме нас. И мамы.

Иден заглянула в комнату.

— Могу я украсть Райдера, Олли?

Он пожал плечами.

— Наверное.

— Как можно увидеть по его равнодушному ответу, из меня потрясающая компания. — Я взъерошил его волосы. — Скоро еще потусим.

— Когда ты вернешься в Калифорнию? — спросил он.

Я посмотрел на Иден и сказал:

— Не знаю, приятель. Еще не решил.

Глава 12

Райдер

Я оглянулся, заметив, что Иден убрала всю посуду, пока я был с Олли. Когда понял, что мы впервые остались с ней наедине, то единственный звук, который я воспринял, был приглушенный звук айпада Олли на заднем плане.

Наши тела стояли так близко друг к другу на ее кухне. Каждый миллиметр моей кожи реагировал на ее присутствие.

Губы болели от желания поцеловать ее. Хотя мне и хотелось этого больше всего, я сдержался, не уверенный, как она себя почувствует. Не слишком ли далеко я зашел сегодня? Да, ей достаточно комфортно со мной онлайн, но сейчас все по-настоящему. Нельзя полагать, что все будет так же, не она выбирала такой сценарий. Не приглашала меня сюда. Пока я не удостоверюсь в ее чувствах, не собираюсь считать, что можно целовать или трогать ее. А на данный момент, она все еще немного нервничает из-за меня.

— Итак, мисс Шортслив, не могу поверить, что ты утаила от меня свою фамилию.

— Да. Это я. Спасибо большое, Олли. — Она улыбнулась и просто смотрела на меня какое-то время, прежде чем покачать головой. — Все еще не могу поверить, что ты здесь, что нашел меня.

— Ты рада, что я здесь?

Иден кивнула.

— Да. Пожалуйста, даже не сомневайся.

Меня накрыло облегчение. Я потянулся к ее руке, и она переплела наши пальцы. Даже от этого простого прикосновения мой член напрягался. Если все будет вот так, это будет самая длинная неделя в моей жизни, или сколько я тут останусь.

— Я очень не хочу… но мне придется работать сегодня, — сказала она.

Меня накрыло разочарование.

— Ты не можешь взять выходной?

— У меня были выходные две предыдущие ночи, помнишь? Я не могу исчезнуть. От этого мне неспокойно. От меня уйдут все клиенты.

До сих пор у меня не получалось понять ее желание сохранить эту работу. Теперь я вижу, какая на ней лежит ответственность — понятно, зачем ей нужен постоянный доход. Здесь определенно больше платят, чем за работу официантки.

— Я все понимаю, Иден. Прости, что не сразу понял.

Она выглядела огорченной.

— Поверь мне, это последнее, чем я хочу заниматься сегодня.

Меня убивало то, как она заставляла себя это делать.

— Давай так. Я вернусь в отель и дам тебе поработать. А завтра рано вечером перед твоим эфиром, вернусь и отвезу вас с Олли на ужин куда-нибудь.

Ее лицо посветлело.

— Это будет замечательно.

— Куда ему нравится ходить? Я здесь ничего не знаю.

— Есть стейкхаус в стиле кафетерия. Ты можешь выбрать что хочешь из представленных вариантов. Ему нравится возможность понюхать разные блюда перед выбором, так как он не видит их. Он это обожает. Называется York’s.

— Тогда думать не о чем. Пойдем туда.

Повисло долгое молчание, пока мы смотрели друг другу в глаза. Находиться здесь все еще казалось нереальным. Казалось, Иден хочет что-то сказать.

— Олли упомянул Итана, — наконец, решилась она. — Он переехал в Нью-Йорк.

— Понятно. Ты никогда о нем не говорила.

— Знаю. — Она замолчала. — Он — одна из причин, почему я неохотно сближаюсь с людьми. Ему предложили там работу, он хотел, чтобы я переехала с ним. Я говорила, что не хочу выдергивать отсюда Олли. Мой брат обожает свою школу, и она действительно ему подходит. Итану пришлось решать, примет ли он предложение о работе, или останется в Юте с нами. Он выбрал работу. Вот, в общем-то, и вся история.

Я кивнул. Неудивительно, что она так сомневалась, продвигаться ли со мной дальше.

— Как долго вы были вместе?

— Пару лет. Однажды он зашел в «У Эллерби». Так мы и познакомились.

— Ты с кем-нибудь после него встречалась?

— Нет. Ни с кем за два года, с тех пор как мы расстались.

— Значит, ты не была ни с кем?

— Нет, не была.

— Это долго. — Я рассматривал ее лицо и видел душевные шрамы, отражающиеся в ее глазах. — Он причинил тебе сильную боль, да?

Иден сделала глубокий вдох.

— Расставание с Итаном — мое первое разбитое сердце. Мы были вместе полтора года. С ним я чувствовала себя в безопасности, хотя и не ожидала, что он примет все, что идет в комплекте со мной. Понимаешь? Просто отстойно, когда ты о ком-то заботишься, а тебя не выбирают. В то же время, я полностью понимаю, почему он ушел.

В груди все сжалось, и я не мог понять, от ревности или злости. Этот придурок так ее обидел и заставил думать, что его уход — правильный поступок.

— Тогда ты не занималась трансляциями, когда была с ним?

— Нет. Еще нет, — рассмеялась она. — Он даже не знает, чем я занимаюсь. Мы давно с ним не общались. Иногда я смеюсь, когда думаю, что он может случайно на меня наткнуться.

— Это послужит ублюдку уроком.

Иден засмеялась и посмотрела на часы.

— Черт. Мне нужно уложить Олли спать и начать готовиться. Прости.

Я не хотел уходить от нее, но должен был отпустить работать.

— Не волнуйся обо мне. Я займусь рабочей почтой и лягу спать. За последние дни мне не удалось нормально поспать.

— Потому что волновался обо мне. Это моя вина.

— Нет, и знаешь что? Я бы ни на что не променял это, так как смог приехать сюда и увидеть тебя.

Ее губы изогнулись в улыбке.

— Я тоже.

Я начал идти к двери. Сердце колотилось, потому что я очень хотел поцеловать ее перед сном. Такого чувства у меня не было с четырнадцати лет, с первого свидания. Такое волнительное предвкушение. Но по нескольким причинам, я не был уверен, можно ли целовать ее. Первая — не знал, хотела ли она этого. Вторая — я подозревал, что это будет наркотиком — единожды начавши, не смогу остановиться и захочу гораздо большего. Третья — мне действительно нужно подумать, перерастет ли то, что между нами происходит, в «настоящую жизнь». Допустим, я ее поцеловал… дальше что? Неделю поваляем дурака, а потом я уеду? Поцелуй поцелуем… но с Иден это значит гораздо больше. Мне нужно быть осторожным.

Она стояла на пороге, когда я вышел на улицу.

Засунув руки в карманы, я сказал:

— Я заеду около пяти завтра. Хорошо?

— Идеально.

Иден прислонилась к косяку, глядя на меня так, будто до сих пор в шоке от моего присутствия. Я взял ее руку и поцеловал, задерживаясь губами на коже дольше, чем нужно. Это был мой компромисс.

Вернувшись в отель, я приказал себе не заходить на ее канал. Но любопытство победило. Я попал прямо на тот момент, когда она сняла верх. На это было так же тяжело смотреть, как я и думал. Фактически, еще тяжелее.

Ее ногти были накрашены красным лаком. До этого они такими не были. Мое сердце затрепетало, когда я уставился на ее руки, массировавшие грудь, и представлял, как они впиваются в мою кожу… или чью-то другую. Именно по этой причине мне не хотелось смотреть ее шоу какое-то время — не мог вынести мысли о других мужчинах, пялящихся на нее.

Гребаная ирония, учитывая, как мы познакомились.

* * *

Следующим вечером очередь в York’s была длинной. Лично мне нравилось садиться за столик и заказывать еду, а не набирать ее, как в школьном кафетерии, но и желание Олли понюхать все понятно.

Казалось, будто время до пяти часов тянулось бесконечно. Я провел день за рабочей перепиской и снял избытки нервной энергии в тренажерном зале. Также проплыл несколько кругов в бассейне. Затем у моей руки появилось много работы в душе, когда я дрочил, пытаясь расслабиться.

Сейчас, когда я был с Иден, стало ясно, что все мероприятия, чтобы успокоить адреналин, бегущий по венам, не помогли. Она выглядела потрясающе, даже не стараясь, моя великолепная маленькая хиппи-девочка. На ней был длинный свободный белый сарафан. Материал был тонким, практически прозрачным. Ее красивые длинные песочного цвета волосы были прямее, чем обычно. Наверное, она их специально уложила. Минимум макияжа, хоть она обычно и не красится.

Она положила ладошку мне на руку.

— Надеюсь, тебе здесь нравится. Знаю, обычно ты в такие места не ходишь.

— Здесь должно быть здорово, если Олли так любит это место. Если очередь сдвинется, я это узнаю.

— Тут всегда так, — сказал Олли. — Но еда того стоит.

— Поверю тебе на слово, Олли. Все-таки тебе понравился мой пирог. У тебя хороший вкус.

Иден широко мне улыбнулась, и когда наши взгляды встретились, мы будто перенеслись в свой собственный мир.

Блядь, я хочу ее.

Мы просто стояли в очереди в ресторане, но я мог думать только о том, как оказаться внутри нее. Олли играл со своим айподом, слушая что-то. У меня было ощущение, что мы с Иден одни в помещении.

Сердце забилось быстрее. Я знал в этот момент, что поцелуй будет стоить риска. Неспособный больше сдерживаться, я обнял ее за талию и притянул к себе, впервые почувствовав ее мягкую упругую грудь рядом со своей. Я с дрожью выдохнул, потому что ее тело так чертовски приятно ощущалось рядом с моим.

Она схватила меня за рубашку и впилась ногтями в мою грудь. В этом было что-то очень эротичное. Будто она читала мои мысли — именно об этом я вчера фантазировал, наблюдая за ней в отеле.

Ее взгляд, наконец, дал то подтверждение, что мне было нужно. Я медленно наклонился, и она притянула меня ближе. Иден приоткрыла губы, готовая к моему поцелую, ее взгляд затуманился.

От тихого стона, сорвавшегося с ее губ, член мгновенно затвердел. Обратного пути не было, и я буквально набросился на ее губы. Может, это была не такая хорошая идея. Ее губы были такими невероятными, что все звуки вокруг растворились. Я этим воспользовался, скользнув языком, чтобы полностью распробовать ее язык, кружа вокруг него.

Хоть Олли и казался увлеченным своим гаджетом, я знал, мне нужно остановиться, пока он не заметил, или нас не выгнали отсюда.

Неохотно отстранившись, я взглянул на нее и сказал одними губами:

— Это было так приятно.

— Знаю, — прошептала она.

Я провел большим пальцем по ее губам, так сильно желая большего.

— Я слышал, как вы целовались, — равнодушно сказал Олли.

Лицо Иден покраснело, когда мы повернулись к нему.

Я прочистил горло.

— Слышал, да?

— Ага. Довольно отвратительно, — подтвердил он, не отвлекаясь от устройства.

— Не груби, Олли, — нахмурилась Иден.

— Все нормально, — сказал я. — Он высказал свое мнение. Я тоже думал, что это отвратительно, когда мои родители целовались. Это понятно.

Олли сморщил нос.

— Зачем вообще люди это делают?

Иден ответила:

— Это способ показать привязанность.

— Почему бы просто не обняться? Не так слюняво.

— Потому что взрослым нравится целоваться. И мы не обязаны ничего объяснять, — сказала она.

Я был немного озадачен тем, как ему объяснить, но хотел попытаться. В голове возникла мысль.

— Я могу попробовать объяснить. Может, когда ты станешь старше, то поймешь. Объятие — как мороженое, да? Милое и приятное. А поцелуй с правильным человеком, как десерт с мороженым, шоколадным сиропом и вбитыми сливками — полный комплект. От него кружится голова. Знаешь, когда ешь что-то и вдруг начинаешь мычать про себя от того, что это очень вкусно? Вот на это похож поцелуй.

— Напомни мне не брать десерт с мороженым.

Мы с Иден посмотрели друг на друга и рассмеялись.

Наконец, нам удалось дойти до места, где можно взять поднос.

— Олли, здесь ты будешь моим гидом по еде. Доверяю мнению эксперта.

После изучения надлежащим образом ароматов, Олли выбрал салат с соусом «Тысяча островов», жареную курицу с чесноком и картофельным пюре, а на десерт зеленое желе со взбитыми сливками.

Верный своему слову я взял все то же, что и он.

Заплатил за всех, и мы нашли кабинку.

Олли просто обожал еду. Он ел так, будто завтра не наступит. Так же было с моим куриным пирогом — съел все до последней крошки на тарелке, а потом еще попросил добавки. У меня появилась теория, что из-за отсутствия зрения, его вкусовые ощущения усилились. Еда стала гораздо важнее и приятнее остального.

Пока я наслаждался вкусной едой, мое внимание было сосредоточено на Иден: мой член дергался каждый раз, когда она облизывала губы. Этот поцелуй был лучшим в моей жизни, мне до смерти хотелось снова попробовать ее.

Отчаянно нуждаясь отвлечься от мыслей о сексе, я спросил:

— Так, Олли — это сокращение от чего?

— Оливер. Наша мама была частично француженка, — ответила Иден.

— Возможно, поэтому мне так нравится картошка фри. (Примеч.: игра слов French/fries, французский/фри), — сказал Олли.

— Возможно, — усмехнулся я. — Если задуматься, я тоже люблю картошку фри и на четверть француз. Ты верно думаешь. Это все объясняет. В любом случае, Оливер — крутое имя.

Посмотрев на них обоих, я увидел, что у Иден и Олли одинаковые носы. Но на этом их сходство заканчивалось.

Поймав меня за разглядыванием, Иден покраснела. Если она так краснела от одного лишь взгляда, интересно, какой будет ее реакция на другие мои действия с ней. Мы делали кое-что перед камерой, но есть огромная разница между виртуальной близостью и настоящей. Было странно думать, что хоть она и видела, как я кончаю, наши тела не прикасались друг к другу.

У нее не было никого два года. Несмотря на сексуальную природу ее работы, эта скромная девушка передо мной была настоящей Иден. Все, что она делала перед камерой, было представлением. Теперь я это видел.

Олли прервал мои мысли:

— Мы можем сходить с Райдером в батутный парк?

Иден подумала об этом немного и сказала:

— Нет, не думаю, что это хорошая идея, учитывая швы на твоей голове.

Я взъерошил его волосы.

— Батутный парк, да?

Олли отпил лимонада и кивнул.

— Называется Bounce. Там супер круто. Я ходил туда один раз на день рождения.

— Да, — сказала Иден. — Но там была маленькая группа детей в отдельном помещении. Мы не можем просто так прийти туда без предупреждения, когда оно открыто для людей. Там будет балаган, и кто-нибудь стукнет тебя по голове. Ты все еще восстанавливаешься.

Олли выглядел разочарованным, но согласно кивнул.

— Ты права.

Интересно, сколько раз из-за отсутствия зрения Олли приходилось отказываться от того, что остальные принимают как должное. Он был таким зрелым. Большинство одиннадцатилеток доставали бы родителей, пока не добились бы своего. Но Олли было достаточно сказать только раз, и он тут же приходил к выводу, что Иден действовала лишь в его интересах. Он был чертовски хорошим парнем. За то короткое время, что я его знал, мое восхищение этим пареньком не имело границ.

Я почесал подбородок.

— Знаешь, что я люблю больше батутов?

— Что?

— Стэндап выступления на «Ютуб». Хочешь пойти домой и послушать?

Он улыбнулся.

— Ага.

* * *

Позависав с Олли и оставив его в комнате, я вернулся к Иден на кухню.

Внимательно прислушался к звуку его устройства. У этого парня были суперчувствительные уши. Когда стало ясно, что он занят чем-то, что даст нам немного уединения, я посмотрел на Иден. Ее взгляд затуманился, и я мгновенно понял, о чем она думала. Я тоже думал об этом.

Не тратя ни секунды, я прижался к ее губам своими. Мы продолжили с того места, где остановились в ресторане. Будто наш поцелуй был на паузе весь вечер, а мы просто заново его запустили.

На вкус она была просто невероятна. Пока исследовал ее рот языком, я чувствовал себя гребаным подростком — таким возбужденным, таким жаждущим. Я не знал, куда деть руки, потому что они хотели быть везде, прикасаться сразу ко всему. Я решил запустить пальцы в ее прекрасные длинные волосы, которые пахли цветами и кокосом.

Спустил руки по ее спине и остановил на попке. Я жестко ее сжал и прижал к себе.

Спустившись губами ниже, я начал посасывать ее шею, останавливаясь каждый раз, чтобы посмотреть, как ее кожа становится из белой розовой. Блядь, это так заводит.

Я действительно пытался остановиться, но не смог устоять и начал целовать, буквально поглощая, ее грудь сквозь материал платья. Ее твердые соски выпирали под одеждой, и я обвел языком левую вершинку.

Сомкнув руки у меня на затылке, она вернула меня к своим губам. Звуки, которые мы издавали, просто убивали меня. Я знал, она почувствовала мой стояк. Нельзя отрицать, насколько твердым я был, и мне больше ничего так не хотелось, как трахнуть ее на этой стойке. Я все бы отдал за это — за то, чтобы обернуть ее ноги вокруг моей талии и вылить в нее все отчаяние.

Но я знал, что сейчас мое тело двигалось отдельно от мозга. Хоть перспектива заняться сексом с Иден была удивительной, все же стоило остановиться.

Прервав поцелуй, я прижался лицом к ее шее.

— Я хочу тебя.

— Я тоже хочу тебя, — задыхаясь, сказала она.

Я посмотрел ей в глаза.

— Не думаю, что ты понимаешь, насколько.

Дыхание Иден стало еще тяжелее.

— Я боюсь.

— Знаю. Вот почему я остановился, хоть и не очень хотел. Знаю, ты не готова.

— Я имею в виду, ты уезжаешь через сколько, несколько дней?

— Уеду, но обязательно вернусь.

— И что потом?

Я честно ответил:

— Не знаю.

— Ты собираешься летать туда-обратно, лишь чтобы через год прийти к выводу, что между нами ничего не выйдет?

— Иден, мне кажется, ты забегаешь далеко вперед.

— Так ли это? Из этого ничего не выйдет. Неважно, насколько сильно нас влечет друг к другу, мы просто находимся в двух разных местах в жизни.Поэтому я не хотела…

— Знаю. Ты не хотела встречаться со мной. Я нарушил наше соглашение, чтобы найти тебя. И ни секунды не сожалею. Я не знаю, что случится завтра. Действительно не знаю. Лишь знаю, что чувствую сегодня. А чувствую я намного больше, чем когда-либо в своей жизни. Но больше всего я чувствую благодарность. Благодарность за то, что ты в порядке, — я указал на комнату Олли, — благодарность за то, что мне посчастливилось познакомиться с этим пареньком. За один день знакомства он меня вдохновил не торопиться, быть лучшим человеком. — Я провел пальцем по нижней губе Иден. — Я благодарен, что поцеловал эти губы. Потому что часть меня понимала, что у меня не было никаких шансов, что это случится.

Она выглядела так, будто сейчас заплачет.

— Райдер, сейчас все воспринимается так правильно.

Я поцеловал ее и сказал:

— Дай мне сегодня. Лишь сегодня. Но не удивляйся, если я попрошу об этом снова завтра, и на следующий день. Давай проживать день за днем? Потому что я совсем не готов тебя отпустить. Ни капельки.

В ее глазах появились слезы, когда она притянула меня к себе.

— Хорошо. Но только сегодня. И не удивляйся, если я скажу то же самое завтра.

Глава 13

Иден

Я работала во время обеденной суматохи в «У Эллерби», когда Камилла подошла ко мне на кухне.

— Иден?

— Да?

— Возможно самый прекрасный мужчина из всех, что я видела, спрашивает тебя за угловым столиком. У него глаза, как у Пола Ньюмана. Ты его знаешь?

Я улыбнулась. Райдер здесь?

— Да. Я его знаю. Этот мужчина разобьет мне сердце.

Восхищение наполнило ее взгляд.

— Тебе лучше обо всем рассказать мне позже.

Обслужив другой столик, я посмотрела в угол, где Райдер сидел с ноутбуком. Когда он увидел меня, на его лице появилась огромная улыбка.

— Чем я могу помочь вам, сэр?

— На этот вопрос у меня столько вариантов ответа… — Он встал из-за стола.

— Чего бы вам хотелось? — спросила я.

— И снова, столько вариантов. — Он улыбнулся и указал на свою щеку. — Может, немного сахарку?

Я чмокнула его в щеку и спросила:

— Какие планы на сегодня?

— Хочу отвезти вас кое-куда, когда у Олли закончатся уроки. Мы можем вместе его забрать и отправиться прямо от школы, если тебе, конечно, не нужно заезжать за чем-нибудь домой.

— Это было бы здорово. Куда мы поедем?

— Секрет, — подмигнул он. — Пока я здесь, мне хочется водить вас куда-нибудь каждый день, если ты не против.

— Конечно. Хотя я думаю, что в твой последний вечер здесь приготовлю ужин у нас дома, чтобы отплатить тебе за твою готовку. Ты уже решил, когда уезжаешь?

Райдер нахмурился.

— На утро понедельника мой отец назначил встречу, на которой, по его словам, обязательно мое присутствие. Поэтому я бы остался до самого последнего рейса в воскресенье. — Он тут же взглянул на меня и погладил щеку. — Я вернусь, Иден. Не волнуйся.

Он прочел мои мысли.

Я кивнула. Не то чтобы я ему не верила. Просто не понимала, как это будет работать в долгосрочной перспективе. Мой брат — моя ответственность на всю жизнь. Наши жизни не подходят для образа жизни Райдера. Ему нужно увидеть полную картину. Может, он не хочет думать об этом прямо сейчас, но долго игнорировать это не сможет.

Райдер сел обратно за стол.

— Если не возражаешь, я просто посижу и поработаю здесь, пока твоя смена не закончится.

— Это еще три часа. Ты не заскучаешь?

— Здесь есть вай-фай. Плюс, я могу смотреть на тебя. Никогда не устану на тебя смотреть. Даже наоборот — это очень увлекательно.

Чувствуя, как краснеют щеки, я покачала головой.

— И что мне с тобой делать?

Он усмехнулся.

— И снова, у меня столько вариантов ответа.

* * *

Мы забрали Олли из школы, и по пути Райдер отказывался говорить, куда мы едем. Интересно, что он приготовил, особенно учитывая тот факт, что не знал местность.

Когда мы подъехали к батутному парку, я была в недоумении — ведь я специально сказала Олли перед Райдером, что мы не можем сюда пойти.

Он прошептал мне на ухо:

— Прежде чем ты на меня разозлишься, предупреждаю: я договорился о специальном пространстве для Олли, так что он не поранится.

Прищурившись в замешательстве, я спросила:

— О специальном пространстве?

— Технически, я снял для нас все это заведение.

У меня чуть глаза из орбит не вылезли.

— Что? Как ты это сделал?

— Не волнуйся об этом.

Райдер, должно быть, потратил на это кучу денег. Я знала, что он богат, но не хотела, чтобы он тратил на нас столько денег.

— Где мы? — наконец, спросил Олли.

Я выдохнула и решила уступить. Сейчас Олли с ума сойдет.

— В Bounce, — сказала я.

Он завизжал:

— Да ладно!

Райдер повернулся к Олли.

— Ты же сказал, что хотел сюда, так?

— Да, но я думал, Иден сказала «нет».

— Ну, я снял это место, тебе не стоит волноваться, что кто-нибудь в тебя врежется.

— Как? — удивился он.

Олли не знал, каково это, иметь много денег. Мы все время откладываем деньги.

— Потянул за несколько ниточек.

Когда мы зашли, пять человек в неоновых оранжевых футболках стояли в ряд, будто ожидая нас.

— Здравствуйте, мистер МакНамара, — сказал один из них.

— Привет, — кивнул Райдер.

— Комната для вечеринок готова. У вас будет доступ ко всем батутам на любом уровне. Все место для вас. Нам лишь нужна подпись взрослого на отказе от претензий. У нас также есть антискользящие носки для всех.

Райдер вручил мне форму для заполнения.

— Иден? — Олли был в замешательстве, что было понятно. — Комната для вечеринок? Но у меня не день рождения.

— Единственный способ арендовать это место — для дня рождения, — объяснил Райдер. — Поэтому я просто заказал всё для дня рождения. У нас будет пицца и торт на двадцать человек. Если бы у меня было больше времени, я бы пригласил твоих друзей, но мне хотелось побыстрее удивить тебя. Еще я вспомнил, что для тебя безопаснее, если рядом никого не будет, и никто в тебя не врежется. И все-же, когда у тебя день рождения?

— Он был пару месяцев назад.

— Видишь? Я пропустил его. Итак, с днем рождения.

Мне так приятно было видеть на лице брата улыбку.

Я подписала отказ, затем начала снимать носки Олли, чтобы надеть необходимую одежду.

Олли повернулся к Райдеру.

— Ты же будешь прыгать со мной?

— Еще бы. Твоя сестра тоже будет прыгать. — Райдер улыбнулся мне, показывая ямочку на подбородке.

— Можем мы сначала попрыгать, Райдер? А потом поесть? — спросил Олли.

— Как хочешь.

Я вручила Райдеру пару специальных носков.

— Нам всем нужно надеть это.

Он изучающе посмотрел на них.

— Представляешь, Олли? У них есть носки для бигфутов.

Олли рассмеялся.

Мы направились к лестницам, ведущим к самому большому помещению, где располагались несколько связанных плоских и треугольных батутов. По размеру пространство занимало баскетбольную площадку.

Райдер следил за Олли, поэтому я расслабилась и просто следовала за ними, восхищаясь видом. Джинсы Райдера абсолютно божественно обтягивали его задницу. Интересно, сможем ли мы позже побыть наедине, потому что мне очень хотелось снова попробовать его губы. Я могла думать лишь об этом.

Наблюдая, как он с моим братом прыгает на батутах, я поняла, что у Райдера, определенно, было сердце ребенка. Они досчитали до трех, и синхронно упали на задницы.

Я решила отлучиться ненадолго, чтобы в одиночестве попрыгать на батуте в углу. Прыгала так высоко, как хотела, чувствуя себя невероятно счастливой и свободной впервые за долгое время. Но я знала, это зависело не от парения в воздухе, а от мужчины, который прыгал на заднице как идиот в другом конце помещения.

Я, наконец, вернулась к ним, и лицо Райдера посветлело при виде меня. Он похлопал по своему животу и повернулся к Олли.

— Не знаю, как ты, а я умираю от голода. Перекусим?

Олли замедлился и остановился.

— Ага. Я тоже голодный.

Мы спустились к комнате для вечеринок. На столе стояли коробки с пиццей, кувшин с фруктовым пуншем, бумажные тарелки и чашки. В углу стола красовался огромный торт в виде батута. На нем были маленькие фигурки человечков.

Нагуляв аппетит, мы съели целую пиццу и набросились на вторую. Олли доедал кусок торта, когда я отвела Райдера в сторону.

— Не знаю, как отблагодарить тебя за сегодняшний день. Никто никогда для него такого не делал. Но, пожалуйста, не думай, что должен делать что-то такое для Олли, чтобы обрадовать. Он так же будет счастлив просто от вечеринки с пиццей дома.

— Я хотел этого. Хотел сделать для него что-нибудь веселое, чего у него обычно нет. Я даже больше счастлив, чем он. Обещаю, что не буду устраивать такое для него постоянно.

— Серьезно, это, должно быть, стоит кучу денег.

— Что хорошего в том, что у меня есть деньги, если я не могу их тратить, чтобы сделать людей счастливыми? Ты знаешь, сколько за последний год я потратил денег на вечеринки для людей, которых я даже не знаю? Этот день принес мне больше радости, чем когда-либо.

Я схватила ткань его рубашки.

— Как я могу тебя отблагодарить?

— Снова… у меня столько вариантов ответа, — подмигнул он.

— Я знаю, что сделаю.

Райдер наклонился и поцеловал меня в щеку.

— О, правда? Расскажи.

— Сегодня я возьму выходной.

Он скользнул ладонью по моей заднице.

— Тебе не обязательно это делать.

— Я хочу. Одна ночь пропуска трансляций не убьет меня. Не хочу работать, когда могу провести это бесценное время с тобой.

— Ты не услышишь жалоб от меня, Иден.

Райдер приблизился и медленно поцеловал меня. Он прикусил мою нижнюю губу. Мои трусики становились более влажными с каждой секундой. Это было неподходящее место, чтобы потерять контроль. Я могла целовать его вечно, но отстранилась, услышав голос брата.

— Фу-у… поцелуи, — протянул Олли.

Я не думала, что он сможет нас услышать, так как мы были в дальнем углу комнаты.

— Есть ли что-то, что ты не слышишь? — спросила я его.

Мы подошли к Олли, держась за руки.

— Извини, — сказал Райдер. — Но мне действительно нравится целовать твою сестру.

Мой брат сморщил нос.

— Ты так думаешь?

Райдер рассмеялся, положив руку на мое колено и сжав его. От этого простого движения все тело ослабело. Он повернулся к Олли.

— После того как доешь торт, хочешь еще пойти на батуты?

— А можно?

Райдер снова сжал мою ногу.

— Ага. Это место полностью наше до шести.

Олли отложил пластиковую вилку.

— Тогда, вперед!

В этот раз мы с Райдером прыгали вместе, держась за руки, чтобы дать Олли попрыгать самому.

Прыгая рука об руку с этим прекрасным мужчиной, я чувствовала себя на вершине мира.

* * *

Уложив Олли спать, я пригласила Райдера в свою спальню. Впервые он оказался в том месте, где я работала.

Он огляделся.

— Так вот оно — знаменитое рабочее место Монтаны Лейн.

— Ага, — вздохнула я, немного нервничая от того, что он все увидит. — Это оно.

— Комната меньше, чем видится на экране.

Я включила рождественскую гирлянду.

— Да…

— Так странно быть здесь, но по-хорошему, — сказал он. — Вроде как исполнение давней мечты.

Он продолжил рассматривать комнату. Его взгляд наткнулся на бутылочку смазки на комоде. Я знала, о чем он подумал, и ненавидела, что это его беспокоило. Также невозможно было не заметить внушительную выпуклость в его штанах. Он был очень возбужден сейчас.

Это был первый раз, когда мы были наедине, пока Олли спал. Я так сильно хотела Райдера, что тело болело от нужды. Хотела почувствовать его губы везде, хотела почувствовать его член, двигающийся внутрь меня и наружу. Я знала без тени сомнения, что если он захочет заняться со мной сексом сегодня, сопротивляться не стану. Отказаться невозможно — не только потому, что у меня не было секса, если не считать фаллоимитатор, два года, но потому, что я никогда так никого не хотела, как его. Учитывая мою неспособность сопротивляться Райдеру, часть меня надеялась, что он не будет пытаться. Так будет лучше для меня в долгосрочной перспективе, особенно, если он уедет в Лос-Анджелес и одумается.

Потом он увидел упаковку презервативов.

Черт.

Подумает ли он, что я соврала насчет своей «засухи»? В правду об этих резинках почти невозможно поверить.

Райдер поднял ленту и выгнул бровь.

— На всякий случай?

— Вообще-то, у меня есть клиент, который… любит смотреть, как я надеваю их на бананы.

— Ты, блядь, серьезно?

— Предельно серьезно. И это далеко не самое странное, о чем меня просят люди.

— Какого хрена с этими людьми не так? Банан? — Райдер обнял меня и притянул к себе. — Тогда уж лучше баклажан.

Я рассмеялась ему в шею, радуясь, что он так легко к этому отнесся.

— Моя прекрасная камгерл.

Он отстранился, чтобы посмотреть на меня, а потом прижался к моим губам своими.

У меня подкосились ноги, и я прошептала ему в губы:

— Я реальна.

— Ты реальнее, чем кто-либо может представить.

Сердце бешено колотилось.

Вдруг Райдер отстранился и прижал ладонь к центру моей груди.

— Боже, Иден. Твое сердце так быстро бьется. Ты нервничаешь?

Я решила быть с ним честной.

— Немного.

— Ты думаешь, что я попытаюсь заняться с тобой сексом сейчас? Это так? Потому что нам действительно нужно поговорить об этом. Я не собираюсь принуждать тебя ни к чему. Ты не готова. Мне это понятно.

— Не то, что я не хочу, даже наоборот. Я просто боюсь сделать этот шаг… Так как ты уедешь.

— Я понимаю. Думаю, мы оба поймем, когда придет время. Поэтому сделай глубокий вдох и знай: я просто хочу провести с тобой время. Тебе не нужно переживать, что мы будем делать что-то, к чему ты не готова. Я просто хочу побыть с тобой.

Меня накрыло смесью разочарования и облегчения, и я осмелилась украсть у него еще один поцелуй. Ощущение его теплых мягких губ на моих, и щетины на подбородке было ни на что не похоже.

Райдер снова осмотрел комнату и начал подбирать некоторые мои аксессуары. Мы отлично посмеялись, обмотав боа из перьев вокруг его шеи. Он сверкнул улыбкой, и мне тут же захотелось запрыгнуть на него.

За следующие полчаса настроение сильно улучшилось.

Он поднял мою скрипку и вручил мне. Я играла ему, пока он сидел с закрытыми глазами и вслушивался в «Fanfare Minuet».

В какой-то момент он нашел пару наручников, лежащих среди других вещей. Прежде чем я смогла остановить его, он открыл их и пристегнул свою руку к изголовью кровати.

— Нет! — прокричала я, но было уже поздно.

— Я просто балуюсь, — рассмеялся он.

— Но у меня нет ключей!

Его улыбка мгновенно испарилась.

— Что?

— Я понятия не имею, куда их дела.

— Ты серьезно?

Мы захохотали.

— Ну, полагаю, я застрял здесь на ночь.

Я легла рядом с ним.

— Вообще-то, я все равно не хотела, чтобы ты уходил.

— Правда? — его голос был соблазнительным.

— Я надеялась, что ты останешься на ночь.

— Значит, это счастливое совпадение, что я прикован к твоей кровати. Ты об этом говоришь?

— Да. Может, позже я выйду, найду булавку, чтобы тебя освободить. Но сейчас мне нравится эта ситуация.

Райдер похлопал ресницами.

— Можешь спокойно пользоваться моей уязвимостью.

У него даже ресницы были прекрасны.

Боже, потерять тебя будет так нелегко.

— Не соблазняй меня, — сказала я и наклонилась за еще одним поцелуем.

Райдер лег на спину, все еще пристегнутый за руку. Я свернулась рядом с ним. Лежать в его руках, то есть одной руке, было бесподобно.

Мы долго разговаривали, смеялись, когда он рассказывал мне истории об одном актере, который снимался у его отца. Райдер немного рассказал о своем странном друге Бенни, который, прежде чем ответить, иногда повторяет слова человека, с которым разговаривает.

Я поделилась с ним историей мамы, как мы жили с ней вдвоем до тех пор, пока она не встретила Хавьера, молодого парня с Коста-Рики, который приехал сюда учиться. Когда он уехал домой, мама узнала, что беременна. Родился Олли, и жизнь уже не была как раньше.

Я также открылась ему о том дне, когда мама была убита. Ее сбили ночью по пути домой с работы. До сих пор я никому не рассказывала подробностей.

То, что мы оба потеряли наших матерей, определенно связывало нас. Но у Райдера остался отец, тогда как моего никогда не было рядом. Моя мама была суперталантливым музыкантом, артистичной и красивой, но, когда дело касалось мужчин, ее суждение определенно оставляло желать лучшего.

— Есть кое-что, что я никогда не рассказывал о моей маме, — сказал Райдер. — Я не мог перестать думать об этом с тех пор, как познакомился с Олли.

— С Олли? Почему?

— Она умерла от меланомы глаза. Эта опухоль возникает в пигментных клетках, отвечающих за цвет глаз. Очень редкий вид рака. Мама даже ослепла на один глаз.

Я прикрыла рот ладонью.

— О, Боже.

— Да. Когда я познакомился с Олли и узнал, что он слепой, как ты можешь представить, подумал о маме. А потом вспомнил песню, которую ты пела, когда мы познакомились. Это связь.

— Жутковато, Райдер. Но в то же время прекрасно.

— Знаю. У меня всегда было ощущение, что мне суждено было тебя встретить, Иден. Но больше всего сейчас я хочу… — он пристально посмотрел в мои глаза, — хочу попросить тебя поискать булавку, чтобы я мог освободить руку. Мне очень хочется обнять тебя.

Я ударила себя по лбу.

— Да! Конечно.

Я совершенно забыла, что он застрял в моей кровати.

Через пятнадцать минут ковыряния наручников, я, наконец, смогла его освободить.

Сделав это, я подумала об иронии судьбы: мне действительно нужно научиться не привязываться к этому мужчине.

Глава 14

Райдер

Последний вечер в Юте наступил раньше, чем я был готов.

Пока что мне удавалось не потерять контроль и не испортить все с Иден. Это будет последний раз, когда мы будем вместе, по крайней мере, в ближайшее время. Будет чудом, если я смогу сдержаться.

Я знал, до того как сделать следующий шаг, ей нужно понять, получится ли все у нас. Не могу ее винить, но и гарантировать ей что-либо на данный момент не могу. Не знаю точно, как у нас это получится. Знаю лишь то, что хочу попытаться.

Я не появлялся в отеле с той ночи, когда нечаянно пристегнул себя наручниками к кровати Иден. На следующий день она решила отдохнуть от трансляций до моего отъезда, и это было важным событием. Я пытался убедить ее, что все в порядке, и она может работать, пока я тут, но после прошлой ночи, когда мы еще больше сблизились в ее спальне, она поклялась сконцентрироваться на мне до моего возвращения в Калифорнию. Хоть мне и не хотелось вредить ее бизнесу, для меня это много значило.

Мы провели всю субботу, мой последний целый день, с Олли, съездив на выставку звуков в Музей Наук и посмотрев, или лучше сказать послушав, кино. Потом Иден приготовила самую потрясающую лазанью, и втроем мы съели ее всю.

Настроение во время ужина, определенно, было мрачным. Мы планировали провести утро воскресенья, лениво валяясь у них дома, а после мне нужно успеть на самолет обратно в Калифорнию. От мысли об отъезде в моей груди болело.

Мы с Иден только что уложили Олли и устроились в ее комнате на ночь. Я налил два бокала вина, а она включила какую-то приятную музыку. Это могло бы быть романтичным, если не считать того, что все мои мысли были о том, как бы уткнуться ей между ног и довести ее до лучшего в ее жизни оргазма. Это все, чего мне хотелось. Все это время я вел себя очень хорошо, но, черт, в одиннадцать часов, когда понял, что завтра уеду, все мои мысли были о том, чтобы прижаться лицом к ее киске. Мне больше не хотелось быть хорошим.

Она почувствовала что-то, когда мы лежали в кровати.

— О чем ты думаешь?

— Не знаю, должен ли тебе это говорить. Ты можешь меня выгнать.

— Скажи.

— Уверена?

— Да.

Я уткнулся головой в изгиб ее шеи и сказал:

— Тогда ладно. Я хочу вылизать твою киску. Хочу сильнее, чем сделать следующий вдох.

Я посмотрел на нее, чтобы увидеть реакцию. Ее лицо покраснело, но, думаю, не от злости, так как она прикусила нижнюю губу и сказала:

— Ладно.

— «Ладно» значит, ты согласна?

— Да, — она погладила мою грудь, — при одном условии.

— Каком?

— Пока ты это делаешь, я сделаю тебе минет.

Лицо Иден стало цвета свеклы. Я знал, из-за работы камгерл она не впервые говорила подобное, но, черт, мне нравилось видеть ее румянец.

— Я уверен, что уже почти кончил в штаны, Иден. Не надо со мной так разговаривать.

— Не кончай. Не надо впустую. Я хочу, чтобы ты кончил мне в рот. — Ее лицо стало еще краснее.

— Ладно, в этот раз я действительно почти кончил. Не надо таких слов.

Я притянул Иден к себе и раздраженно выдохнул ей в рот.

К черту.

Мне нужно это.

Нам обоим это нужно.

Она начала стягивать свои шорты, пока мы целовались. Не думаю, что когда-нибудь в жизни так быстро расстегивал ремень. Моя сдержанность таяла с каждой секундой.

Наш поцелуй стал глубже, пока она возилась с моими джинсами, стягивая их вниз. Мои яйца болели. Я был так готов.

— Иден! — услышал я за дверью.

Она подпрыгнула.

— Олли?

Иден схватила свои шорты и, надев их, побежала к двери.

Черт.

Я быстро натянул штаны и застегнул ремень. Несмотря на то, что нас прервали, мой член был болезненно твердым.

Она открыла дверь, Олли стоял там, держась за живот.

— Мне нехорошо.

Иден встала на колени и обняла его.

— Что случилось?

— Животик.

— Тебя сейчас стошнит?

— Да.

— Черт. Ладно. — Она тут же приступила к действиям. — Пойдем в туалет.

Иден отвела Олли в ванную, и вскоре я услышал, как его тошнит.

Бедный мальчишка.

Я подошел к ванной.

— Что-нибудь нужно?

— Нет. Все будет в порядке.

С головой практически в унитазе Олли пробормотал:

— Привет, Райдер.

— Привет, приятель. Жаль, что ты заболел.

Он медленно встал, и Иден отвела его к раковине помыть руки.

— Обычно я сплю в его комнате, когда он болеет, — сказала она.

— Конечно. Делай что нужно.

— Прости, — прошептала она.

— Не глупи, Иден.

— Райдер останется на ночь? — спросил Олли.

— Да. Не хочется возвращаться в отель.

— А можно ты поспишь со мной в комнате вместо Иден?

Она попыталась вмешаться.

— Мы не хотим, чтобы Райдер заболел.

— Я не переживаю за это, — заверил я ее. — Меня не рвало с тех пор, как я был маленьким. Мне действительно кажется, что у меня иммунитет. Я бы с радостью переночевал с Олли, присмотрел бы за ним.

— Ты не обязан, — настаивала Иден.

Пытаясь встретиться с ней взглядом в темноте, я сказал:

— Я хочу.

Она продолжала на меня смотреть, будто ждала, что я передумаю.

— Уверен?

— Совершенно.

Я украл у нее еще один поцелуй, перед тем как взять Олли за руку и пойти за ним в комнату.

Несмотря на неспособность видеть, он очень хорошо знал маршрут в этом доме. Иден говорила, что это одна из причин, почему она не может переехать — что Олли будет трудно привыкнуть к новой обстановке.

Иден зашла за нами в комнату, в руках она несла большой тазик.

— Пусть это будет у кровати, если его опять будет тошнить.

— Понял, — сказал я, пока мы с Олли ложились на его матрас.

Я потянулся к руке Иден, прежде чем она ушла, и сжал ее. Она наклонилась ко мне и поцеловала. Я бы с радостью продолжил то, что мы начали в ее спальне, но здесь во мне нуждались больше.

В комнате было тихо, пока я не услышал голос Олли.

— Я не могу уснуть.

Я повернулся к нему.

— Возможно, это из-за того, что ты много думаешь. Когда я думаю о том, что не могу уснуть, у меня это никогда не получается. — Я подпер голову рукой. — Как себя чувствуешь?

— Все еще немного тошнит, но после того, как меня вырвало, стало лучше.

— Хорошо.

Олли несколько раз тяжело выдохнул. Интересно, что еще беспокоило его помимо бессонницы.

— Что не так, Олли?

Спустя несколько секунд он, наконец, ответил:

— Ты, правда, вернешься?

Мне потребовалась секунда, чтобы ответить:

— Да. Пока этого хочет твоя сестра, я тебе обещаю.

— Я буду скучать по тебе.

— И я буду скучать по тебе.

— Итан сказал, что приедет ко мне, но так и не вернулся. Боюсь, что и тебя больше не увижу.

Черт. Как я могу спорить с его теорией, что я никогда не вернусь, подпитанной личным опытом?

Я протяжно выдохнул и подумал над тем, как лучше объяснить.

— Отношения взрослых сложные, Олли. Уверен, Итан не собирался нарушать свое обещание. Но, может быть, ему было тяжело видеть тебя и не встречаться с твоей сестрой. Когда взрослые расстаются, между ними все может стать странно. Иногда бывает грустно видеть друг друга снова, поэтому хоть он, возможно, хочет повидать тебя, ему слишком сложно встречаться с Иден.

Несмотря на свои слова, я не верил, что у этого Итана было какое-нибудь оправдание. Он мог бы повидаться с Олли, если бы захотел. Мог отрастить яйца ради бедного мальчишки. Мог найти другой способ поддерживать связь.

— Ты собираешься расстаться с Иден?

Мне хотелось убедить его, что это не случится, но мы с Иден, технически, даже не были вместе. Все было сложно и в данный момент в подвешенном состоянии. Честность — сейчас лучшая политика.

— Не знаю, что будущее уготовило нам с твоей сестрой. Все это, вроде, в новинку для меня. Но могу точно сказать, что она мне не безразлична, очень. И знаю, что мы с тобой знакомы лишь несколько дней, но о тебе я тоже переживаю.

Как только произнес эти слова, я задумался, должен ли был вообще их говорить. Но это была правда.

— Ты мне тоже нравишься, Райдер.

Я улыбнулся.

— Спасибо, приятель. Не могу предсказать, что случится далее. Но я выбираю путь всегда быть честным с тобой. Обещаю, никогда не солгу тебе и всегда буду все рассказывать. Могу пообещать тебе, что мы всегда будем друзьями, несмотря ни на что. Я дам тебе свой электронный адрес и номер телефона. Ты сможешь звонить и писать мне, когда захочешь, хорошо?

— Правда?

Будь осторожен, Райдер.

— Да. Конечно. Нет никаких причин, почему мы не можем общаться.

— Круто.

Он помолчал немного, но все еще ерзал. Я начал двигать губами, издавая свой фирменный звук сверчка.

Цвирк.

Цвирк.

Цвирк.

Олли подпрыгнул.

— Что это?

Пытаясь не рассмеяться, я остановился, только чтобы сказать:

— Не знаю, — и продолжил.

Он сел.

— По звуку похоже, что в моей комнате сверчок.

— Да.

— Каждый раз, когда ты говоришь, звук прекращается.

— Может, ему не нравится мой голос.

Цвирк.

Цвирк.

Цвирк.

— Как ты это делаешь, Райдер?

Кажется, я не смог его одурачить. Иден могла видеть мои губы, когда я показывал это ей, но все равно у нее ушло больше времени на разгадку.

— А кто сказал, что это я?

— Да уж. Это очевидно. Но реально круто.

Я рассмеялся.

— Спасибо, чувак.

— Ты должен попробовать это с Иден. Спорим, она не поверит.

— Уже пробовал.

Он хихикнул.

— Хорошо.

Мы немного полежали в тишине. Потом Олли положил голову мне на грудь прямо над сердцем. Может, это был и простой жест, но такой важный. Он доверял мне.

Надеюсь, я это заслужил.

Глава 15

Райдер

Сейчас казалось, что Юта была сном.

В воскресенье я запрыгнул на самый поздний возможный рейс обратно в ЛА, чтобы провести с Иден и Олли как можно больше времени.

Прощаться с Иден было чертовски трудно, но я говорил себе, что вернусь в Сент-Джордж при первой же возможности.

Мне казалось странным находиться ночью воскресенья в моем большом пустом доме, в моей большой пустой кровати.

Сейчас я жаждал Иден еще больше, чем будучи рядом с ней. Нам с ней так и не представилась возможность попробовать что-либо сексуальное. Конечно, я понимал, что нам лучше бы подождать, но внутри умирал, чувствуя, что у нас осталось незаконченное дело, разобраться с которым я так хочу.

Но потом голос в моей голове сказал попридержать коней, напоминая, что Иден четко высказала свои тревоги. Она не хотела сближаться с кем-то, кто потом ее бросит. Мне все еще о многом нужно было подумать, поэтому хорошо, что я на какое-то время вернулся в ЛА, чтобы прочистить голову.

Но все равно, те шесть дней, что я провел с ними, изменили меня. Каждый раз, когда я смотрел на что-то интересное, я думал о том, что Олли не мог это увидеть. Что когда-то казалось необходимостью — зрение — сейчас стало роскошью. Все поверхностные вещи, о которых мы судим по внешнему виду, были ничтожны в мире Олли. Я часто ловил себя, что сижу с закрытыми глазами, просто слушая звуки вокруг, еще больше признавая их ценность.

* * *

Рано утром в понедельник я подготовился к встрече с Лореной. Я написал ей из Юты и дал знать, что все в порядке, что нашел Иден живой и здоровой. Так как она единственная знала истинную причину моей поездки, я был должен ей хотя бы это. Хотя никаких деталей не раскрывал. Слишком много всего нужно рассказать, поэтому решил сделать это лично, когда вернусь.

Но с чего мне начать? Уверен, в ее голове сейчас целая куча сумасшедших предположений о том, как прошла моя поездка. Возможно, она даже представляла меня, висящим под потолком и занимающимся всю чертову неделю распутным сексом с моей «моделью-нудисткой».

Она не могла знать, насколько далеко была от правды.

Лорена только поставила кофе, когда я зашел на кухню.

— Mijo, я очень хотела тебя увидеть. Это все настолько лучше telenovelas, которые я смотрю. Что случилось с той девушкой?

Я сделал глубокий вдох.

Ее взгляд бегал по моему лицу.

— Ого.

— Что?

— Ты как будто светишься или что-то в этом роде.

— Свечусь? Я не какая-нибудь чертова беременная женщина. Что значит свечусь?

— То и значит, светишься. Я не знаю, как еще это объяснить. Кажется, твое лицо озаряется, будто каким-то светом, которого я раньше не видела. Что она с тобой сделала?

Я потер рукой лицо, пытаясь стереть упомянутое свечение.

— Высунь голову из канавы. Ничего она не сделала. В том-то и дело. Мы ничего не сделали.

— Никаких шуры-муры после всего этого?

— Нет. Никаких. Мы просто целовались.

— Как-то жалко. Что случилось?

Зарывшись пальцами в волосы, я не смог сдержать смех, когда отвечал на ее вопрос.

— Жизнь пнула меня под зад. Вот что случилось.

— Что?

Лорена внимательно слушала, пока я рассказывал ей всё о своей поездке, начиная с Итана и заканчивая Олли.

Она покачала головой.

— Это последнее, что я ожидала от твоего рассказа. Ого… маленький мальчик.

— Он такой замечательный, но очень боится, что его бросят. Вот почему мне нужно быть аккуратным. С таким нельзя шутить. Прошлый парень Иден был с ними два года, а потом получил работу в Нью-Йорке. И так и не вернулся. Олли привязался к нему. Я думаю, он принимает на свой счет, что этот придурок не выходит с ним больше на связь. Это действительно отстойно.

Лорена предупреждающе на меня посмотрела.

— Ты не хочешь, чтобы это снова повторилось.

— Не хочу.

— Похоже, у Иден полно забот.

— Да. Для чего-либо другого места совсем мало.

— Спорим, для тебя она место найдет, — усмехается Лорена.

— Она не думает, что у нас что-то получится, и я не могу с этим не согласиться.

— Она не думает, что ты захочешь, чтобы все получилось. Если есть желание, способ найдется.

Я задумался над ее словами.

— Слушай, я знаю, что чувствую рядом с ней, но… Моя работа здесь. Ее жизнь там. И еще Олли. — Я замолкаю, вспоминая прошлую неделю. — Он… такой умный. Я сказал ему, что мы все равно останемся на связи, что бы ни случилось.

— Кажется, ты уже готовишь его к худшему, будто уже все решил в голове.

— Я не знаю, что делать. Но точно знаю, что не готов ее отпустить.

— То есть ты решил повеселиться с ней немного, а потом отпустить?

Из ее уст это звучало паршиво. Но права ли она? Хотел ли я заняться сексом с Иден, повеселиться, и когда до моей тупой башки, наконец, дойдет, что ничего не выйдет, вежливо разойтись?

— Работа требует моего присутствия здесь. Она уже завершила одни отношения, потому что не могла переехать. Как это вообще может сработать?

— Ну, определенно, ничего не выйдет, если ты в это не поверишь.

— Когда я здесь, будто могу видеть всё гораздо яснее — как трудно это может быть. Но когда я с ней, не могу представить себя в каком-нибудь другом месте.

— Она не захочет переехать?

— Не думаю. Олли очень любит свою школу в Сент-Джордже. Это школа для слепых.

Лорена махнула в мою сторону тряпкой.

— Знаешь, что я думаю?

— Что?

— Думаю, еще рано волноваться. Ты сказал, что был честен с мальчиком. Это все, что ты можешь сделать. Ты не обязан никому. Время подскажет твои настоящие чувства. Просто не давай никому обещаний, которые не сможешь сдержать, и все будет в порядке.

Я раздраженно выдохнул.

— Ага.

— Если эта девушка настолько замечательная, как ты говоришь, когда-нибудь она встретит правильного парня. Она еще молода.

Ее слова, будто удар в живот, вызвали во мне такую ревность. Интересно, специально ли она так сказала? Я не хотел, чтобы кто-нибудь другой появился. Без понятия, как технически все провернуть, но я ни капельки не готов ее отпустить.

Внезапно живот сильно скрутило, и я прижал к нему ладонь. Поначалу я подумал, что это стресс от мыслей о такой ситуации с Иден. Но как только у меня появились рвотные позывы, сразу стало ясно, что меня сейчас стошнит.

Я побежал в ванную рядом с кухней так быстро, как мог, и согнулся над унитазом.

Лорена зашла следом.

— Ты в порядке?

Положив руки по обе стороны унитаза, я растерянно посмотрел на нее.

— Это стресс? — спросила она.

Склонившись над унитазом, я не мог сдержать смех. Все эти годы я думал, что у меня иммунитет к рвоте. Оказалось, просто рядом не было нужного одиннадцатилетнего мальчика с подходящим кишечным вирусом.

Может, я и вернулся в ЛА, но Олли определенно остался со мной.

* * *

Все еще чувствуя тошноту, я как-то смог сдержаться от рвоты на работе.

Отец привел консультанта на утреннюю встречу. Парень все разглагольствовал и разглагольствовал о положении индустрии. И ради этой фигни я проделал весь этот путь домой?!

Он продолжал нести бред.

— Помните время, когда люди любили ходить в кино и с радостью за это платили? Киноиндустрия тонет, потому что, просто и ясно, кинотеатры — отстой. Единственная причина, по которой можно затащить кого-нибудь в кинотеатр — если парень пытается заняться сексом. Что-то должно измениться в качестве фильмов, которые показывают там, иначе киноиндустрия умрет.

Я просматривал свою электронную почту, пока он болтал, и увидел, что от Олли что-то пришло.

Сообщение от Олли Шортслива, при помощи VoiceText300:

Дорогой Райдер.

Проверка. Это я, Олли.

И все.

Я усмехнулся про себя. Чертовски очаровательно. Незаметно напечатал ему ответное сообщение:

Привет, Олли.

Угадай что? Я много думал о тебе. Не только потому, что скучаю по вам, а также потому, что я подхватил твою кишечную инфекцию. Ты можешь посмеяться над этим, все в порядке. Сейчас, когда меня уже не выворачивает над унитазом, я тоже смеюсь.

Что делаешь сегодня утром?

Райдер.

Я продолжил слушать консультанта, который наводил на меня скуку. Отец изображал интерес, хотя я подозревал, что он сожалеет о своем решении пригласить этого парня сюда, так как тот еще не предложил ни одного решения той проблемы, о которой так хорошо рассказывал.

В моем почтовом ящике появился ответ от Олли, и я снова переключил внимание на телефон.

Сообщение от Олли Шортслива, при помощи VoiceText300:

Привет, Райдер.

Я слушаю разные видео и переписываюсь с тобой. Иден готовит завтрак.

Я рад, что ты разрешил мне смеяться, потому что это очень забавно, что тебя тошнило. Сейчас мне гораздо лучше. Надеюсь, тебе тоже скоро полегчает.

P.S. Я разговариваю с тобой через специальное приложение, которое записывает мои слова. Поэтому нет никаких орфографических ошибок.

P.P.S. Я тоже по тебе скучаю. Как и Иден.

Я закрыл глаза и представил Иден на кухне, склонившуюся над духовкой в своих обтягивающих леггинсах. Представил запах ее волос, который вдыхал, снова осознавая, что закрыл глаза, дабы испытать чувства и ощущения. В последнее время я так часто делал.

После окончания встречи консультант вышел из комнаты, оставив меня наедине с отцом.

— Ты казался отстраненным, — сказал отец.

— А я должен был уделять внимание этой херне? Он попусту сотрясал воздух. Тебя он, кажется, тоже не впечатлил.

Он сменил тему.

— Как прошла поездка?

— Очень хорошо.

— Надеюсь, ты выбросил, что бы это ни было, из своей головы.

Точно нет.

— Это зовут Иден. И я не выбросил ее из головы. Я вернусь туда еще.

Он покачал головой, полностью игнорируя мои слова.

— Мне нужно, чтобы ты сконцентрировался. Ты не можешь брать неделю отгулов в любое время, когда захочется навестить женщин в других штатах.

Я и не ожидал от него понимания.

— Что хорошего в отпуске, если я не могу им воспользоваться? До прошлой недели я никогда не брал отгулов. Работал как проклятый. Разве я не заработал хренову тучу дней отпуска?

— МакНамары не берут отгулов. Когда я был твоего возраста, я не ходил в отпуск. Все свое время я строил свою карьеру. И именно это ты сейчас должен делать. Расслабишься, когда доживешь до моих лет.

— Это нелепо, потому что ты ни капли не успокоился.

— Да? Ну, сейчас все по-другому… без твоей мамы. Все было бы не так, если бы она была рядом, и мы могли путешествовать. Но мне нравится работать. И я не чувствую, что в ближайшем будущем это изменится. Когда-нибудь, когда ты действительно будешь готов занять мое место, я смогу уйти на покой. Именно поэтому я сейчас так упорно работаю. — Он поднял палец. — Кстати говоря, мне нужно поговорить с тобой о следующем шаге в операции «Захвати Мировой Рынок».

Я приготовился.

— Какой следующий шаг?

— Китай.

— Китай?

— Китай, да. Похоже, ты так же рад, как в тот раз, когда я сказал тебе ехать в Индию.

— Ну, снова, ты застал меня врасплох. Что за дела с Китаем?

— Есть несколько китайских компаний, которые хотят инвестировать в нашу студию. Сейчас они собирают информацию. Они уже связаны с несколькими крупными именами. Нам нужно получить их. Я назначил тебе встречи с двумя разными компаниями во время твоей поездки туда в следующем месяце.

Я знал, что бессмысленно пытаться отказываться от этой поездки, несмотря на недавнее презрение к международным перелетам. Отец, казалось, был настроен решительнее, чем обычно, чтобы расширить мое влияние здесь. Мне нужно заткнуться и ехать. Я придумаю, как совместить эту поездку в Китай с моими планами ездить в Сент-Джордж.

* * *

Как бы я ни старался не подглядывать за трансляциями Иден, тяжело было сопротивляться, сидя в одиночестве в кровати, где больше нечего было делать в ожидании нашего полночного чата по «Скайпу».

Спустя несколько ночей после возвращения из Сент-Джорджа, я сдался желанию проверить, как у нее дела.

Когда я зашел, она была в «онлайн», сидела со скрещенными ногами и болтала с кем-то из зрителей. На меня тут же нахлынуло облегчение, что я увидел ее не топлес или еще что-нибудь в этом духе.

Казалось, она не заметила, что я зашел. Мне больше нравилось, когда она не знала, что я смотрю. Иден призналась, что ее нервировало то, что я наблюдаю, ведь она знала, как сильно мне это не нравится.

Она тут же захватила меня, я погрузился в ее мир так же легко, как и в самом начале.

Она отвечала на вопросы. Какой-то парень спросил ее, что ему надеть на первое свидание.

— Ты должен надеть то, в чем тебе удобно, — сказала она. — Что делает тебя уверенным. Если ты любишь джинсы и футболки, тогда постарайся с этим образом, зная, что ты показываешь ей себя настоящего. Очень важно быть собой.

Не знаю, как она выдает все это из своей головы в два счета, но определенно, у нее талант, потому что она практически не останавливается, чтобы подумать.

Внезапно послышался звон множества жетонов. Зрители коллективно скинулись, чтобы она сняла верх.

Я сглотнул в предвкушении, зная, что обычно она не тянула и давала то, что они хотели.

И действительно, Иден положила руки на край футболки и потянула материал вверх через голову. Расстегнула сзади лифчик и выпустила на свободу свою роскошную грудь.

Блядь.

Я так сильно по ней скучал. Ненавижу это. Так сильно ненавижу.

Нездоровое любопытство заставило меня посмотреть на комментарии.

АдамАнтон555: У тебя самые потрясающие сиськи, какие я когда-либо видел.

КрокодилЛуис1: Как хочется присосаться к ним.

ЭллиотМайкл33: Я бы с удовольствием засунул между ними член и обкончал эту кремовую кожу.

Я ответил экрану:

— Я бы с удовольствием тебя вырубил.

Хоть и знал, что это все часть ее работы, я сходил с ума, читая, что хотели с ней сделать все эти козлы.

После маленького представления она надела футболку обратно. Я импульсивно приобрел две тысячи жетонов и внес их разом. Когда она посмотрела вниз и увидела мое имя, покраснела пятьюдесятью оттенками красного.

Потом собралась и притворилась, будто я просто один из этих парней.

— БогЭкрана! Давно тебя не было.

Я решил побыть «остроумным».

БогЭкрана90: Этого хватит на приват?

Я хорошо знал, что этого более, чем достаточно.

Сохраняя спокойствие, Иден попрощалась с остальными зрителями, обещая вернуться сразу после нашего привата.

Я приготовился, не зная, разозлится ли она на меня за вмешательство.

Но прием, который я получил, был совсем противоположным.

— Как ты узнал, что мне нужно было тебя увидеть?

— Я не знал. Просто безумно приревновал и сорвался, но если ты хотела отдохнуть, то и это беспроигрышный вариант.

— Две тысячи жетонов, Райдер? Ты чокнутый? Я бы бесплатно остановилась, если бы ты попросил.

— Приват значит для меня гораздо больше.

— Я даже не видела, что ты зашел. Как долго ты смотрел?

— Достаточно, чтобы разозлиться. Я был скрытен. Прошмыгнул, когда ты говорила тому лузеру, как одеваться.

Она приложила ладонь ко лбу.

— О, Боже. Я знаю.

— Если я когда-нибудь спрошу у тебя, как одеться, сделай одолжение и брось меня.

Иден рассмеялась, затем сменила тон.

— Бросить тебя? А ты у меня вообще есть?

Внезапно настроение стало напряженным. Ее вопрос был серьезным.

— Я твой. Я твой с того момента, как ты впервые посмотрела мне в глаза и произнесла мое имя. Эточертово безумие, насколько я твой.

— Я скучаю по тебе.

— Так мучительно быть снова далеко от тебя.

— Я знаю, — сказала она.

— Мне не хочется делиться тобой сегодня, или в любой день. Никогда в своей жизни я не чувствовал такой одержимости кем-то. Не знаю, что со мной происходит. Такое чувство, будто я теряю контроль над своими эмоциями.

— Мой способ зарабатывания на жизнь — не совсем нормальная ситуация. Ты, наверное, нормально реагируешь. Я ставлю тебя в трудное положение.

— Ты делаешь то, что тебе приходится делать, и я восхищаюсь тобой за это. Сильнее, чем ты думаешь.

— Сегодня я не вернусь обратно к работе. Просто хочу поболтать с тобой. Ты заплатил мне достаточно на целую неделю.

— Делай то, что хочешь ты, хорошо? Не то, что, по твоему мнению, хочу я.

Она сняла футболку вместе с шортами и бельем.

— Что ты делаешь, Иден?

— Ты сказал делать, что хочу.

Ее дыхание было прерывистым, а глаза заволокло похотью. Она выглядела чертовски возбужденной. Мой член стал твердым, как сталь, пока я наблюдал, как она раздвигает ноги, соблазняя меня своей блестящей киской.

— Я хочу, чтобы ты показал мне, как сильно ты меня хочешь. Хочу услышать, как ты стонешь, и смотреть, как ты кончаешь, Райдер.

Ну, блядь. Я думал, что уже твердый, но мой член напрягся еще сильнее.

— Откинься на спину, — сказал я.

Иден легла так, чтобы иметь возможность тереть свой клитор, пока наблюдала за тем, как я дрочу. Хоть мы и делали это раньше, в этот раз ощущалось какое-то отчаянье. Думаю, мы оба были на взводе после того, как нас прервал Олли перед моим отъездом.

Сжав рукой член, я сказал:

— Ты такая сексуальная, малышка. Я никогда не хотел трахнуть кого-либо так, как хочу трахнуть тебя. Так сильно хочу тебя. Едва могу здраво мыслить.

Не было звука, возбуждающего меня больше, чем ее стон, когда она прикасалась к себе, наблюдая за моей мастурбацией.

Я облизнул ладонь, чтобы намочить ее — так я смогу представить, что это ее влажная киска. Закрыл глаза и представил, как она пахнет. В этот момент мы полностью потерялись.

Когда я открыл глаза, она сжимала грудь одной рукой, пока другой массировала клитор.

Блядь, это так горячо.

Ее ноги начали дрожать, и она удовлетворенно застонала. Мне нравилось, что ей было абсолютно все равно, готов я или нет. Она просто наслаждалась.

— Иден… Иден… Иден. — Я протяжно выдохнул, не осознавая, что задерживал дыхание, пока извергал сперму.

Она наблюдала за каждой секундой этого процесса. Я продолжал выжимать из себя все до последней капли.

Рухнув на изголовье кровати, я чувствовал удовлетворение. Но это чувство долго не продлится.

Некоторое время мы молча лежали. В какой-то момент она встала и оделась.

— Итак, Олли сказал, что вы переписываетесь, — наконец, сказала она.

— Да. Это так мило. — Интересно, злилась ли она из-за этого. — Надеюсь, ты не против. Я сказал ему, что мы будем общаться.

— Знаю, что ты сказал ему — что будешь рядом с ним, несмотря ни на что.

Мой голос стал напряженным:

— Я не пытаюсь перейти границы. Просто не вижу причин, почему мы с ним не сможем поддерживать связь, даже если…

— Даже если между нами ничего не выйдет, — защищаясь, сказала она.

Я замолчал.

— Да.

— Ты же знаешь, что Итан говорил ему то же самое, да?

Хренов Итан.

— Да. Но я не Итан. Я не придурок. Никогда бы не причинил ему боли.

— Не намеренно. Но в жизни все бывает. Мы с Олли мы не привыкли к людям, остающимся рядом. Грустно, но это для нас норма. Итан, мой отец, отец Олли — ни один мужчина не задерживается в нашей жизни. У нас с моим братом есть только мы, поэтому, на самом деле, у нас не было условий, чтобы верить людям, когда они обещают остаться рядом.

Это было больно слышать.

— Знаю. И понимаю. Ты раньше никогда не говорила про своего отца, только то, что его никогда не было рядом.

— Да, ну, тут нечего говорить. Мама действительно «умела» выбирать. Оба мужчины, от которых она забеременела, просто были в городе проездом.

— Он жив?

— Мой отец — вечный скиталец, бродяга. Никогда не оставался на одном месте больше года или двух. Последнее, что я о нем слышала, он жил где-то в Северной Дакоте.

— Ты родилась в Юте?

— Нет. В Монтане. Мама была оттуда. Она была бедной студенткой, когда познакомилась с ним. Они были примерно одного возраста. Он удрал, когда узнал о ее беременности. Однажды, когда мне было пять, он появился. Но я не знала, что это мой отец. Мама представила его, как своего друга Лейна. Лишь спустя несколько лет она сказала мне, кто это действительно был.

Монтана.

Лейн.

Монтана Лейн.

Блядь.

— Ого, — сказал я.

Хоть Иден и преуменьшала свои чувства, тот факт, что она выбрала имя отца для псевдонима, говорил о многом. Ей было больно от того, что ее бросил отец, и намного больнее, чем она признавалась.

И это еще одна причина, по которой мне нужно действовать очень осторожно.

* * *

Спустя неделю, в пятницу, мне на почту пришел план на Китай. Отец для меня распланировал две недели встреч. Уезжать надо было через месяц.

Я еще не бронировал билет в Сент-Джордж. Хоть мне и очень сильно хотелось увидеть Иден, на работе скопилось очень много дел. Может, она права. Может, у нас ничего не выйдет, несмотря на то, как мне этого хотелось.

Пока я пялился в свой электронный ящик, пришло новое сообщение. От Олли.

Сообщение от Олли Шортслива, при помощи VoiceText300:

Райдер.

Прошлой ночью я слышал за окном сверчков. Подумал, вдруг ты вернулся. Но когда подошел к окну и позвал, тебя там не было. Просто сверчки.

Олли.

P.S. Ты вернешься?

От этого мое сердце сжалось. Пальцы ненадолго зависли над клавиатурой — я не знал, что ему ответить. Поэтому отложил ответ, пообещав себе прислать ему сообщение позже.

На часах было 17:30, когда я решил закончить с работой, вышел из офиса и сел в машину.

Поначалу в планах было поехать домой и завалиться в постель, так как давно не высыпался.

Но когда я подъехал к своему съезду, проехал мимо, направляясь к шоссе.

Хоть я и говорил себе, что случайно пропустил съезд, но чертовски хорошо знал, что сделал это намеренно.

Мой путь пролегал прямиком в аэропорт.

Глава 16

Иден

Олли допивал теплое молоко, которое обычно я даю ему перед сном.

— Сегодня я написал Райдеру, — объявил он. — Но он не ответил, хотя обычно отвечает.

У меня сжалось сердце.

— Ну, уверена, он был занят. Может, просто он еще не получил письмо.

— Ага, наверное.

Олли ждал сообщений от Райдера каждый день. Как бы сильно я ни противилась его сближению с моим братом, так как не верила, что это продлится надолго, было так приятно видеть, как светилось лицо Олли, когда он рассказывал об этих сообщениях. Можно было подумать, что сам Гилберт Готтфрид писал ему или что-то в этом роде.

На планшете Олли была кнопка, нажатие которой запускало аудио воспроизведение полученных писем. Смешно слушать, как роботизированный голос озвучивает слова Райдера.

Проблема в том, что Олли может быть немного навязчивым. Он не понимал, что Райдер может быть занят в ЛА, и привык получать письма ежедневно. Вряд ли это долго продлится.

— Уже поздно, — сказала я. — Пора укладываться спать.

— Но я хочу подождать, вдруг он ответит.

— Ты не можешь ждать всю ночь. Может, если ты быстрее ляжешь спать, когда проснешься, сообщение появится.

Хоть я и ненавидела поощрять его надежды таким образом, нужно скорее уложить Олли спать, потому что мне скоро начинать работать. Я всегда ждала, пока он уснет, поэтому иногда мои трансляции задерживались. Мне повезло, сон у него не был чутким. Когда пару раз он просыпался во время моего сеанса и стучал в дверь, я всегда прерывалась и шла к нему. Но обычно его и пушкой не разбудишь.

Внезапно зазвенел дверной звонок. В такое время это было странно. Хоть я и должна была сначала посмотреть в окно, но просто открыла дверь, и тут же пожалела об этом, когда передо мной оказался незнакомый мужчина.

Сердце забилось быстрее, и я инстинктивно прикрыла дверь, чтобы видно было только мою голову.

— Чем могу помочь?

Мужчина улыбнулся, демонстрируя ямочки.

— Я не хотел тебя побеспокоить. Меня зовут Кристиан. Я только переехал в дом напротив. Кажется, что-то твое по ошибке принесли мне. Я хотел вернуть.

Когда он вручил мне коробку, я пришла в ужас. Посылка была вскрыта. А там фаллоимитатор, который я заказывала.

Кошмар.

— Прости, — сказал он. — Я открыл посылку до того, как увидел, что на ней написано не бабушкино имя.

Я посмотрела на ярко-розовый силиконовый стержень, замечая слова на коробке — «Ребристый, для вашего удовольствия».

— Ну, стыдно-то как.

Лицо Кристиана слегка покраснело.

— Не стесняйся. Пожалуйста.

Я получше рассмотрела мужчину и поняла, что он немного старше меня. У него красивые большие карие глаза и приятная улыбка. В общем, он был достаточно милый.

— Где конкретно напротив ты живешь?

Он показал.

— Серый дом вон там.

— Это дом Мэри Ханнингэм. С ней что-то случилось?

Мэри было девяносто лет, и она прожила больше шестидесяти лет в том доме. Они с моей мамой были близки.

— Ох, нет. Прости, что напугал. Я ее внук. Живу в паре часов к северу отсюда, но работаю удаленно, поэтому могу проводить время как хочу. Сюда я переехал временно, чтобы присмотреть за ней. Она потихоньку увядает.

— Понятно. Ну, рада услышать, что с ней ничего не случилось.

Он прислонился к косяку. Может быть, я веду себя грубо, не приглашая его зайти, но до сеанса времени осталось немного. Хотя, Олли совсем не хотел спать, поэтому, возможно, мне придется начинать поздно.

Какого черта…

— Не хочешь зайти?

— Конечно. С удовольствием.

Кристиан зашел за мной в дом.

— Чай или кофе? — спросила я.

— Кофе было бы отлично, если несложно.

— Да, нет. У меня капсульная кофеварка, поэтому это легко.

Я положила руку на голову Олли.

— Это Олли, мой младший брат. Олли, это Кристиан, внук Мэри. Он поживет у нее какое-то время.

— Привет, — Олли помахал. — Я слепой.

Иногда, когда я представляла Олли новым людям, он чувствовал, что должен начать со слов «я слепой». Наверное, так ему было легче сразу закрыть этот вопрос.

Кристиан улыбнулся.

— Ну, спасибо, что предупредил. Приятно с тобой познакомиться, Олли.

— Ты бы и сам это понял, но…

— Спасибо, что сказал.

— Мне пора в кровать. Я ухожу не потому, что ты скучный, или типа того.

— Я не стану принимать это на свой счет, — усмехнулся он.

Я извинилась и пошла помочь Олли уложиться, а потом вернулась на кухню, где Кристиан сидел за столом.

Сделав ему кофе, я передала чашку, и он сказал:

— Ого. Забот у тебя полно, да?

— Да. Я его опекун с тех пор, как умерла мама.

— Надеюсь, ты не против, что бабушка рассказала мне обо всем. Она говорила о твоей маме, поэтому я уже знал про Олли. Она считает тебя потрясающей. Теперь я понимаю почему.

От этого комплимента я слегка покраснела.

— Спасибо. Она тоже замечательная.

Кристиан мне кого-то напоминал, и потом до меня дошло — актера Генри Кавилла. Если бы я не была занята одним БогомЭкрана, могла запасть на него. Но в тот момент, все мои мысли были только о Райдере МакНамара.

— Бабушка также рассказала, что когда у тебя была машина, ты брала ее с собой за покупками. Спасибо за это.

— Ага. Моя машина недавно накрылась медным тазом, а замену я пока не нашла. Сейчас хожу везде пешком. Возможно, поэтому я такая тощая.

— Ты идеальная.

Ух ты. Он определенно со мной флиртует.

Его взгляд задержался на моих глазах, потом он внезапно посмотрел вниз.

— Прости. Это просто вырвалось.

— Ничего страшного. Спасибо за комплимент.

Он отпил кофе.

— Ну, у меня есть машина, и если тебе куда-нибудь будет нужно, дай мне знать, хорошо?

— Спасибо. Очень признательна.

За следующие несколько минут Кристиан рассказал мне немного про свою работу веб-разработчика. С ним было легко общаться, и мне нравилось быть не единственным взрослым. Я посмотрела на часы и поняла, что у меня осталось десять минут, потом нужно будет выпроводить его и пойти работать.

Раздался дверной звонок, и я слегка подпрыгнула. Два человека у моей двери за один вечер, определенно, редкость. Так как Кристиан был здесь, я чувствовала себя более уверенной.

Когда открыла дверь, мое сердце, казалось, чуть не взорвалось. Прежде чем я смогла прийти в себя, Райдер притянул меня в объятия и страстно поцеловал, будто хотел поглотить мою душу.

Я была в шоке. Полнейшем. Настолько, что когда он, наконец, отпустил меня, голова немного кружилась. Я практически забыла, что в моем доме находился другой мужчина.

Взгляд Райдера внезапно метнулся мне за спину, где, как оказалось, стоял Кристиан.

Райдер сглотнул, выглядя так, будто получил удар в живот. Его лицо помрачнело.

— Кто это?

Я прочистила горло.

— Это Кристиан. Мы только познакомились. Он внук соседки. Занес мне посылку, которую по ошибке доставили им.

Райдер зашел в дом, его взгляд устремился к двум чашкам кофе на кухонном столе. Он молчал.

— Кристиан, это Райдер, мой…

Я заколебалась, и Райдер продолжил:

— Парень.

Ну, ладно.

Кристиан выдохнул.

— Приятно познакомиться.

Вместо того чтобы предложить ему руку, Райдер скрестил руки на груди.

— Взаимно.

И тут он увидел фаллоимитатор, торчащий из открытой коробки на кухонной столешнице.

— Что это? — спросил Райдер, приподняв его.

— Ох… — Я нервно рассмеялась. — Это принес Кристиан. Посылку доставили его бабушке, Мэри, а не мне. Стыдно вышло.

Он просто смотрел на меня.

— Понятно.

Ситуация не могла быть еще более неловкой. Я чувствовала себя ужасно. Представляю, как это все выглядит.

Кристиан хлопнул руками по бедрам.

— Ну, я лучше пойду, оставлю вас одних, — Он перевел взгляд на меня. — Иден, было очень приятно познакомиться.

— Мне тоже.

Он посмотрел на Райдера.

— Рад познакомиться.

Райдер сжал челюсти и кивнул, но ни слова не сказал Кристиану, пока тот выходил из дома.

Боже, зачем я пригласила Кристиана? Никогда бы специально не обидела так Райдера.

Я повернулась к нему.

— Почему ты не сказал, что приедешь?

— Хотел сделать сюрприз. К несчастью, это меня ждал сюрприз.

Я знала, если и настанет время проглотить гордость, то это сейчас. Этот мужчина проделал весь путь сюда из Калифорнии, чтобы удивить меня, и вместо этого увидел на моей кухне другого парня. Даже если это ничего не значило, у него были все права расстроиться.

Я обхватила ладонями его лицо.

— Послушай меня. Я знаю, как это выглядело. Но здесь совсем ничего не было. Ты должен поверить мне. Я всю неделю была несчастной, безумно скучала по тебе. Потом, когда Олли сказал, что ты не ответил ему сегодня, как делал обычно… Не буду врать, у меня началась небольшая паника. Сейчас понимаю — просто ты был в самолете. Я схожу по тебе с ума, Райдер.

Долгое время он просто смотрел мне в глаза. И я надеялась, он увидел ту правду, что в них была.

Его плечи расслабились.

— Такое ощущение, что я всю неделю просто сходил с ума, а потом еще и увидел тебя с ним. Я просто…

Я провела пальцами по его волосам, и он закрыл глаза.

— Я бы почувствовала то же самое, если бы проделала дальний путь и увидела, как ты пьешь кофе с другой женщиной. Я понимаю. Но поверь: то, что ты видел, ничего не значит.

— Я погорячился, но реальность такова, что такая хрень будет случаться, пока меня не будет рядом с тобой. Всегда будет какой-нибудь парень, который будет пытаться украсть тебя. Ты просто охрененно невероятная, Иден. Не думаю, что ты это осознаешь из-за своей скромности.

Я закатила глаза.

— О, да… с моим-то багажом и долбанутой работой? Такая невероятная.

— Твой брат — не багаж. Он чертова бомба. А благодаря твоей работе мы познакомились, поэтому хоть я и ненавижу ее иногда, чертовски благодарен за это. Ты красивая и умная. А этот парень заигрывал с тобой, понимаешь ты это или нет. И я, блядь, винить его не могу, но все равно хочу убить.

Я выгнула бровь.

— Парень, да?

— Знаю, мы еще не говорили об этом, но я не собирался упустить возможность заявить на тебя права. — Он посмотрел на часы на кухне. — Ты опаздываешь на работу.

— Я не могу работать, пока ты здесь.

— Можешь. И будешь. Я хочу посмотреть.

Это меня удивило.

— Что? Я думала, тебя это беспокоит.

Его голос стал хриплым:

— Беспокоит… Но я все равно хочу посмотреть.

— После того, что ты мне рассказал о своих чувствах и-за моей работы, как ты можешь хотеть смотреть… всё?

— Нездоровое любопытство? — Он заправил прядь волос мне за ухо. — Я хочу увидеть всё, без ограничений. Хочу увидеть, как ты готовишься. Хочу увидеть все твое шоу, каждую его секунду.

Несмотря на то, что это противоречило здравому смыслу, я не собиралась ни в чем ему отказывать сегодня.

— Хорошо, — сказала я.

Напряжение витало в воздухе, когда Райдер шел за мной в мою комнату. Я чувствовала жар, исходящий от его тела, отчего на затылке волоски вставали дыбом. Аромат его одеколона распространялся в воздухе, одного его запаха достаточно, чтобы я возбудилась. Я не хотела работать сегодня. Просто хотела лежать с ним в кровати.

Он сел в кресло в углу комнаты. Хоть Райдер и выглядел уставшим от полета, все равно был чертовски сексуальным, откинувшись на спинку и уставившись на меня. Его волосы были идеально взъерошены. На нем была рубашка с воротничком — он был одет именно так, как я себе представляла его, заключающим сделки в Голливуде. Чертовски горячо. Он, должно быть, запрыгнул в самолет сразу после работы.

Несколько пуговиц сверху были расстегнуты, рукава закатаны. А часы, возможно, стоили несколько тысяч.

Он расслабился в кресле.

— Покажи мне всё. Расскажи, как ты готовишься.

От его сексуального взгляда я одновременно немного занервничала и возбудилась.

— Сначала я снимаю всю одежду и надеваю чистые стринги. — Я достала стопку трусиков из комода и положила ему на колени. — Есть предпочтения?

Райдер провел по ним пальцами и обернул вокруг кулака ярко-синее кружево.

— Эти. Определенно.

Он внимательно следил, как я сняла свои хлопковые трусики и отбросила их в сторону, а потом скользнула в стринги, натягивая их вверх по бедрам.

Райдер сглотнул, когда я сняла футболку и расстегнула лифчик. Дыхание Райдера стало прерывистым. Он облизнул губы, когда моя грудь освободилась от лифчика.

— Ты охренительно красивая, — пробормотал он.

И продолжил внимательно смотреть, как я надевала сорочку и расчесывалась у туалетного столика. Я видела его в отражении зеркала. Когда наши взгляды встретились, он сверкнул сексуальной улыбкой, отчего у меня появились мурашки. Я все еще не знала, что между нами происходило, но была чертовски рада, что он вернулся.

Я развернулась к нему.

— Хорошо, я почти готова. Ты точно хочешь смотреть?

Он поманил меня указательным пальцем.

— Для начала, подойди сюда.

Мои соски напряглись, когда я подошла к нему. Он притянул меня к себе на колени, так что я оседлала его. Его член буквально вырывался из брюк, настолько твердый, насколько можно представить. Я напрягла мышцы, влага начала пропитывать ткань моих трусиков.

Райдер двигал мое тело, потираясь об меня. Притянул мое лицо к своему, но остановился, не поцеловав меня. Только прошептал:

— Я хочу, чтобы сегодня ты думала обо мне каждую секунду. Думай о том, какой твердый я для тебя, и знай, что я буду здесь, ждать, когда ты закончишь.

Глава 17

Райдер

Ей потребовалось время, чтобы расслабиться и вести себя перед камерой, как обычно. Мое присутствие ее нервировало. Спустя полчаса, она снова начала быть собой.

Иногда она бросала на меня взгляды, и мы обменивались улыбками. Мне даже удалось сдержаться и не вмешаться, когда она сняла свой верх на пять минут. Но с каждой проходящей секундой мое желание становилось все сильнее. Жажда прикоснуться к ней становилась невыносимой. Необходимость украсть ее у этих мудаков становилась неудержимой.

Главным испытанием для моего терпения стал запрос какого-то парня на приват.

Иден оставила публику, чтобы прошептать мне:

— Ты точно хочешь наблюдать за этим?

Ни за что не оставлю ее сейчас. Как бы тяжело это ни было, я в игре.

— Да, — сказал я.

— Ладно. — Ее дыхание стало быстрее. — Но просто помни, что я думаю о тебе каждую секунду, хорошо?

Иден вернулась на кровать и кликнула куда-то для включения привата.

Ее ноги были скрещены, а на лице сияла улыбка, когда она посмотрела на мужчину на экране.

— Привет, Грег.

Пошел нахер, Грег.

— Привет, Монтана. Сегодня ты выглядишь прекрасно, как и всегда, — услышал я его слова.

Экран был повернут от меня, и я не видел его лица.

— Спасибо. Как прошел день?

— Очень напряжно.

Они поболтали немного, и мне стало немного скучно. Я отрешился от них, пока не услышал:

— Сегодня я бы хотел посмотреть на твою задницу.

Это определенно привлекло мое внимание. Казалось, вся кровь в моем теле внезапно устремилась к лицу. Блядь. Я ошибался. Мне это не под силу.

Иден смотрела прямо на меня, пока медленно стягивала трусики. Потом встала на четвереньки и выгнула спину, приподняв попку вверх. Никогда не видел ее с такого ракурса. Так как мужик мне не был виден на экране, я попытался забыть о его присутствии, пока таращился на нее.

Затем снова раздался голос:

— Доставь себе удовольствие, пока я буду дрочить на твою задницу.

Мое тело напряглось. Мне потребовались все мои силы, чтобы не взорваться от сочетания ревности и возбуждения. Это был тест на выносливость, и его я точно не пройду. Она просила меня помнить, что думала обо мне, но это было чертовски тяжело. Хоть и был охренительно твердым, я отказывался прикасаться к себе и дрочить на то, как другой мужик дрочит на нее.

Уставившись на ее попку, я был готов взорваться.

Потом настал момент, когда пришла пора положить этому конец. Больше я не мог выносить, ни один мужчина в моем положении не должен с этим справляться.

Я хотел обеспечить этому мужику сюрприз на всю его гребаную жизнь, показать, кому на самом деле принадлежит эта девушка.

Так я и сделал.

Иден повернула голову и увидела, как я подхожу к кровати. Так медленно, что она могла остановить меня, если захотела бы. Но она этого не сделала.

В следующий момент прижался губами к ее попке, облизывая кожу на ее булочках и нежно их покусывая.

— Ох, блядь, — раздались слова мужика.

Я рассмеялся про себя. Этого ты не ожидал, придурок?

Отказываясь смотреть на него, я перевернул Иден и уткнулся лицом ей между ног. Провел языком вдоль ее нежной кожи и прижался к прекрасному холмику, скользя от клитора до ануса, пока она извивалась.

Она зажала мои волосы в кулак и притянула к себе, направляя мою голову.

Блядь, да.

Я начал трахать ее ртом, отчаянно помечая ее языком. Она задышала чаще. Значит, ей понравилось, поэтому я продолжил в том же духе, так увлекшись, что практически забыл, что этот чувак наблюдал за тем, как я ласкал ее. Иден, казалось, не замечала ничего и никого, кроме меня.

— Надеюсь, тебе понравилось шоу.

Я встал, только чтобы выключить компьютер, даже не глядя на него.

На сегодня она закончила. Я так сказал.

Иден, казалось, была не против того, что я прервал сеанс.

Мы прерываем наше вещание…

В ее глазах был голод, когда она начала расстегивать мою рубашку.

Кожа к коже, мы целовались так страстно, едва отрываясь, чтобы глотнуть воздуха, пока она пыталась снять мои штаны.

Обхватила меня ногами и потянула за волосы, не разрывая поцелуя.

Иден впилась пальцами мне в плечи и сказала:

— Трахни меня, Райдер. Пожалуйста…

— Ты уверена? — спросил я, умоляя Бога, чтобы она сказала «да». Это единственный раз, когда я буду ее спрашивать.

— Да. И я на таблетках. Все хорошо, если ты…

— Я чист. — Я отстранился, чтобы посмотреть в ее глаза.

Блядь, да.

Все возможные сомнения о том, готова ли она, были погребены под неимоверным желанием быть внутри нее прямо сейчас. Мир мог развалиться вокруг, и даже это не сможет меня остановить.

Я стянул боксеры и освободил свой чертовски твердый член.

— Ты нужна мне, Иден. Ты готова? — выдохнул я эти слова ей в рот.

Она ответила, обхватив рукой мой член — головка была мокрая от возбуждения — и приставила член к своему входу. Узкая влажная киска ощущалась лучше, чем что-либо из испытанного мной ранее.

Иден слегка напряглась.

Я продвинулся лишь на несколько сантиметров и спросил:

— Тебе больно?

— Нет. Ты просто… большой.

— Хочешь, чтобы я остановился?

— Нет. Пожалуйста, не надо. Просто помедленнее. Ты нужен мне внутри.

— Это я могу.

Иден была чертовски влажной, что говорило мне о том, как ей это нравилось. От этого у меня прибавилось уверенности продолжить входить и выходить из нее медленно, пока не окажусь внутри полностью. И потом настало чистейшее блаженство. Ее киска крепко сжалась вокруг моего члена, пока я неистово брал ее.

— Так приятно.

Закрыв глаза, я отпустил все свои тревоги, погружаясь в нее. Когда она громко вздохнула, накрыл ее рот ладонью, чтобы не разбудить Олли. Когда я убрал руку, она впилась зубами в мое плечо, чтобы заглушить звуки удовольствия.

С каждым толчком мое желание заявить права на ее тело становилось сильнее. Я выплескивал на ее тело недели неудовлетворенности и ревности. Мне нужно было освобождение, но даже в мыслях не было заканчивать.

— Скажи, что эта киска моя, Иден.

— Всё твое. — Она смотрела мне в глаза, говоря это, и эти слова меня добили.

Глотая ее стоны своими поцелуями, я начал трахать ее жестче. Она двигала бедрами круговыми движениями, полностью вбирая в себя мой член, каждый его сантиметр. В своих фантазиях я представлял, как нежно занимаюсь с ней любовью, но сейчас это был не вариант. Слишком долго я ждал.

Иден сжала меня крепче, пока я вколачивался в нее. Сильнее сжала ноги у меня за спиной и казалось, что она скоро потеряет контроль.

— Мне нужно кончить в тебя.

Она впилась ногтями в мою спину.

— Пожалуйста…

— Посмотри на меня, Иден, — потребовал я, желая увидеть, как она будет выглядеть, когда я отдам ей все, что у меня есть.

Ее имя срывалось с моих губ, снова и снова, пока я изливался внутри нее. Перед глазами мерцали звезды от интенсивности этого ощущения.

Глава 18

Иден

В какой-то момент я отключилась и очнулась, когда Райдер смотрел на меня.

Бросив взгляд на часы, я увидела, что была всего лишь полночь. Обычно, в это время я заходила в чат с ним, но сейчас он был здесь и подарил мне только что лучший секс в моей жизни.

Хриплым голосом я спросила:

— Не спится?

— Нет. Слишком взволнован, — ответил он. — В хорошем смысле.

Что бы ни случилось между нами, я никогда не буду сожалеть об этой ночи. Мышцы у меня между ног болели самым приятным образом — это последствия его размера. Его прекраснейший аромат по всей моей коже. Это стоило риска.

Я посмотрела на него и улыбнулась, когда он провел рукой по моим волосам, массируя голову. Давно я не чувствовала себя такой удовлетворенной, довольной и защищенной.

Несмотря на это, что-то мучило меня, что-то, о чем Райдер обещал рассказать, когда будет готов. Так как мы оба не могли заснуть, я задумалась, откроется ли он мне.

— Ты расскажешь, что случилось с твоей бывшей?

Казалось, я застала его врасплох своим внезапным вопросом. Он перестал массировать мне кожу головы и сел. Я сделала так же.

Райдер кивнул и выдохнул.

— Несколько лет назад у меня все было чрезвычайно плохо — с точки зрения психического состояния. Мама только умерла, я был в депрессии. Первые несколько лет у нас с Мэллори были действительно хорошие отношения. Она была рядом со мной в последние мамины дни, и я любил ее. Понимаешь? Действительно любил.

Я попыталась обуздать ревность.

— Ты сказал, что вы познакомились во время учебы?

— Да. Мы встречались, когда я был на первом курсе магистратуры в Калифорнийском университете. У обоих бизнес был основной специальностью, но она была на последнем курсе. Мэллори на два года старше меня.

— Вы жили вместе?

— Мы жили вместе последние пару лет. Она переехала ко мне.

Я сделала глубокий вдох, готовясь услышать нечто, что может меня расстроить, хоть и не имела ни малейшего понятия, что бы это могло быть.

Райдер сглотнул.

— Вскоре после смерти мамы Мэллори забеременела.

И вот оно. Казалось, будто меня ударили в живот.

— О, Боже. — Я потянулась к его руке и сжала ее.

— Знаю. — Он протяжно и медленно выдохнул. — Так вот, когда она мне сказала… я не был рад этому. Для меня было слишком много всего в то время. Я хотел радоваться, но не мог. У меня не было ощущения готовности быть отцом, а депрессия сделала все еще хуже.

Я приготовилась к оставшейся части истории. У него где-то там есть ребенок? Ребенка отдали на усыновление? Различные теории курсировали у меня в голове.

— Я не скрывал тот факт, что не готов к ребенку, что был в ужасе. Не мог это скрыть, как бы я ни пытался.

— Была ли она рада этому?

— В том и дело, была. Мэллори всегда хотела быть мамой. Поэтому, хоть время и было не подходящим, она приняла это и была очень рада. — Он уставился вдаль. — Я хотел разделить ее радость. Говорил себе, что смогу принять это, но был равнодушным и отстраненным. Мне было страшно. Это было отстойно, потому что я не мог быть тем мужчиной, которого она заслуживала. Начал больше гулять, пить, лишь бы избежать реальности, где на меня свалилась эта ужасная ответственность. Я был засранцем. Оглядываясь назад, я ненавижу себя.

Я не могла больше ждать и спросила:

— Что случилось с ребенком?

Райдер заколебался.

— Она была на четырнадцатой неделе, когда мы его потеряли.

Мое сердце болезненно сжалось.

— О, Боже. Мне так жаль.

— Ты подумаешь, что я почувствовал облегчение после всего этого стресса, но все было наоборот. Я чувствовал опустошение и такую вину, будто моя неспособность порадоваться вызвала этот выкидыш.

Я сжала его ладонь обеими руками.

— Нет, Райдер. Пожалуйста, не говори мне, что винил себя.

— Именно так. — Он покачал головой. — У меня было ощущение, что я хотел этого.

Я знала, боль была еще свежей, и от этого мне становилось очень грустно за него.

— Это полностью нормально реагировать так, как сделал ты. Поверь мне, я по-своему понимаю, потому что помню свои чувства после смерти мамы, когда впервые поняла, что Олли стал моей ответственностью. Ребенок — это огромная перемена в жизни. Когда-нибудь ты бы привык к мыслям о ребенке. Но требуется время, немало времени.

— Наверное, сейчас я это понимаю, но в то время я видел себя злодеем — так же считала и Мэллори. После этого у нас началась черная полоса, из которой мы не смогли выбраться.

Я не могла поверить тому, что услышала.

— Она обвинила тебя?

— Не совсем, но она говорила такие вещи, как: «Теперь ты счастлив?» или «Признайся, что рад». Это убивало меня. Так сильно убивало. Я бы никогда не пожелал выкидыша.

Я закрыла глаза, чтобы сдержать слезы.

— Мне так жаль.

Райдер носил в себе столько вины.

— Дело в том, что я не был рад. Я решил посвятить отцовству сто процентов стараний. У меня просто не выпало шанса, чтобы доказать это. — Он замолчал. — Ей пришлось делать выскабливание, и врачи смогли определить, что это был мальчик. Это было так больно узнать. Но она хотела знать пол.

Мое сердце разрывалось, когда я представляла себе маленького мальчика, который не появился на свет, который выглядел, как Райдер, с его глазами и улыбкой. Сердце сжималось от этого.

— Значит, вы не смогли оправиться от этого — от потери…

— Да. Мы не смогли. Она обижалась на меня, иногда ненавидела. И после я отдалился еще больше. В итоге, мы расстались.

— Ты так и не разлюбил ее?

Я приготовилась к ответу.

— Не сразу, нет.

— Значит, ты не любишь ее больше?

Казалось, он борется с собой, не зная, как ответить.

— Часть меня всегда будет любить ее, но не так, как раньше. Я скажу тебе честно, до встречи с тобой я еще не совсем пережил наше расставание. Но все изменилось, когда я встретил тебя.

Я даже и не знала, что чувствовать на этот счет, учитывая, что до нашей встречи у него все еще были чувства к ней.

— У тебя есть ее фотография? — спросила я.

Он немного подумал, вспоминая.

— Да… где-то на телефоне. А что? Хочешь посмотреть?

— Да.

Райдер посмотрел на меня, будто считал мое любопытство милым, затем потянулся к телефону и начал пролистывать фото. Мне не казалось, что я была милой, совсем. Наоборот, чувствовала себя ревнивой стервой, но любопытство одержало верх.

Он протянул мне телефон.

— Это фото было сделано где-то за месяц до нашего расставания.

Сейчас я пожалела, что спросила. Она была красивой — высокая, с длинными густыми черными волосами. Миндалевидные глаза и пухлые губы, похоже, настоящие, а не искусственные.

Я прочистила горло.

— Ты сказал, что она сейчас помолвлена?

— Да. Вообще-то, я тебе не говорил, но прямо перед поездкой в Юту я встретил ее с женихом. Это произошло впервые после расставания, и я перенес это легче, чем ожидал. Я пожелал им всего хорошего.

Это же завершение, да?

— Спасибо, что поделился этим со мной. Мне всегда было интересно, что у вас произошло. Хотя я не представляла такого.

— Невозможно представить, что у меня мог быть сейчас малыш. Я пытаюсь не думать об этом, но иногда такие мысли всплывают в подсознании.

Я приблизила его лицо к своему и поцеловала в губы.

— Лишь наблюдая, как ты общаешься с Олли, я знаю, что ты будешь замечательным отцом.

— Когда вытащу голову из задницы, возможно. — Райдер вздохнул. — Я сильно изменился после этого, резко повзрослел. Но это не меняет произошедшего и боли, которая с этим ассоциируется. С этим мне придется прожить всю жизнь.

Я прижала ладонь к его покрытое щетиной щеке и повернула голову к себе.

— Посмотри на меня. Ты не провоцировал выкидыш. Понимаешь? Неважно, что ты чувствовал в то время, твои чувства никак не могли повлиять на то, что она потеряла ребенка. Никак.

— Умом я это понимаю…

— Но ты должен поверить в это. Нормально чувствовать вину за свои эмоции в то время, но, пожалуйста, никогда не вини себя за то, что случилось. Отпусти эту мысль прямо сейчас, Райдер. Это неправильно. Ты не можешь управлять беременностью с помощью мыслей.

Его взгляд стал мягче.

— Я попытаюсь в это поверить.

— Теперь, когда я знаю об этом, не стесняйся поговорить со мной, если понадобится. Иногда вина за прошлое может копиться, когда ты переживаешь о других вещах.

— Хорошо. Спасибо, что выслушала. Я не многим об этом рассказывал. Лишь несколько человек знали, что она была беременна. Хорошо поговорить об этом с кем-то, кому доверяю.

Боль в его глазах была все еще свежей. То, что случилось, определенно все еще влияет на его жизнь. Может, такую потерю полностью пережить нельзя. Но я хотела помочь ему пройти через это.

— А ты, Иден? Хочешь снять какой-нибудь груз с плеч? — спросил он. — Есть что-нибудь, что ты мне не рассказала?

Я подумала об этом, но не нашла ничего важного, в чем можно было бы признаться. Моя независимая жизнь закончилась раньше, чем у меня появилась возможность совершить много ошибок.

— Нет, вообще-то.

Он встретил мой взгляд.

— Такое чувство, будто эта мысль о тебе появилась у меня еще до встречи с тобой, и когда мы встретились — пока я все еще узнаю твою душу — есть столько всего, что я не знаю о твоей жизни: кем ты была до всех этих обязательств, которые обрушились на тебя.

— Не уверена, помню ли я, кем была.

Он погладил мое бедро.

— От этого становится грустно.

Я попыталась ответить на его вопрос:

— Я была девушкой, которая любила музыку, которой нравились парни, но она еще не влюблялась. Я любила жизнь. Все было просто. Мама была моей лучшей подругой. Я могла рассказать ей все. Олли был неожиданным подарком, братом, которого у меня никогда, как я думала, не будет. В двадцать я еще не знала, что хотела от своей жизни, но это было нормально. У меня была хорошая жизнь. Сейчас она тоже хорошая, но по-другому.

— Так ты не чувствуешь, будто так и не получила шанса раскрыть себя.

— Да. Я чувствую, будто я все еще в процессе. Прямо сейчас я делаю то, что должна, чтобы выжить, а это важнее самопознания.

— Что бы ты делала, если бы не надо было заботиться об Олли? Однажды ты упомянула, что мечтала переехать в Нью-Йорк и выступать на Бродвее. Как думаешь, ты бы пошла на это?

— Это была несбыточная мечта. Я не уверена, что была бы готова к трудностям, но не думаю, что задержалась бы здесь на эти последние четыре года. Наверное, я бы уехала, но не знаю, может, и не в Нью-Йорк.

В конце концов, я же дочка бродяги. Это у меня в крови. Я не знала своего отца, но во мне есть то, что, как подозреваю, досталось от него — то чувство внутри, что всегда есть нечто большее, ускользающее от меня. Мне неизвестно, задержался ли отец в одном месте на все эти годы. Вот почему я так завидовала поездке Райдера в Индию.

— Мне хотелось посмотреть мир, перед тем как осесть, — сказала я ему. — Но тяжело представлять, что бы я сделала. Бессмысленно на этом зацикливаться.

— Я знаю, ты много потеряла после смерти мамы — возможности, которые могли или не могли появиться. Но я рад, что нашел тебя. Ты прошла через столько испытаний, чтобы попасть туда, где ты была в ту ночь, когда я тебя нашел. Но я счастлив, что звезды так сошлись. Иногда жизнь такая забавная.

Я потерла его щетину тыльной стороной пальца.

— В том-то и дело. Жизнь приводит в различные места. Есть хорошие, есть плохие. Иногда, следуя обходным путем, находишь то, что тебе нужно, в самых необычных местах. И тогда задумываешься: вдруг именно этим путем всегда нужно было идти.

— Ты имеешь в виду, влюбиться в камджона? — подмигнул Райдер

— Точно. Я рада, что ты встретился мне на одном из обходных путей моей жизни, Райдер.

Он точно был обходным путем. Но как понять, это временная остановка или конечный пункт назначения?

Глава 19

Райдер

Следующим утром Олли очень долго не просыпался.

Мы с Иден ждали, когда он услышит мой голос и придет на кухню, чертовски удивившись при виде меня. Она сказала, что он почти никогда не спал так долго, и, как специально, сделает так именно в то утро, когда я хочу удивить его своим присутствием. Мы также хотели сделать блинчики. Иден подготовила тесто с шоколадной крошкой.

Рассказав Иден о том, что случилось с Мэллори, я почувствовал, будто с плеч сняли огромный груз. У меня не было уверенности, как она на это отреагирует. Она делает все возможное, чтобы вырастить ребенка, которого не ожидала. А я признался, что не чувствовал себя способным сделать то же самое.

Но ее слова успокоили меня, я был благодарен ей за это.

Я массировал плечи Иден, пока она попивала кофе.

— Может разбудим его?

— Можно. Иначе можем прождать весь день.

Иден шла сразу за мной, когда я подошел к комнате Олли и открыл дверь. Его ноги и руки были раскинуты на матрасе. Он был в полнейшей отключке.

Я приложил к губам палец, показывая Иден, чтобы она молчала. Сложил губы и начал издавать свои фирменные звуки сверчка.

Олли заерзал, затем вскочил. Иден очень старалась не рассмеяться, пока мы наблюдали, как он в замешательстве крутит головой, а потом зовет:

— Райдер?

Я перестал издавать звук.

— Да, приятель. Это я.

— Ты вернулся!

Обняв его, я заявил:

— Я же сказал, что вернусь.

— Ты не ответил мне вчера на письмо. Я подумал, может… — его слова стихли.

— Нет. Что бы ты ни думал, все не так. Я просто был в самолете на пути к тебе.

Солнце светило сквозь окно комнаты Олли. Он был рад меня видеть. Это был хороший день.

— Почему бы вам не пообщаться, пока я делаю на всех блинчики? — предложила Иден. — Я позову, когда все будет готово.

Когда она ушла на кухню, Олли повернулся ко мне.

— Так странно, что ты здесь. Ты мне снился ночью.

— Правда? И что я делал в твоем сне?

— Ничего особенного. Просто был там и все.

— Ну, наверное, твой сон был предчувствием.

— Чем?

— Предчувствие — мысль, которая сбывается. Потому что я здесь сейчас.

— Ох, ладно. Это как-то стремно.

— Знаю. Эй, а как ты видишь сны?

— Я ничего не вижу. Слышу и чувствую так же, как и наяву.

— Ого. Это интересно.

Наверное, глупо было думать, что он видит во сне вещи, которых ни разу не видел в жизни. Никогда раньше не думал о снах слепых людей.

Так много вопросов я хотел задать Олли, но всегда боялся как-то его обидеть.

Будто умея читать мои мысли, он спросил:

— Ты хотел что-то спросить?

Черт.

— Как ты понял? — улыбнулся я.

— То, как ты сказал «ого», а затем замолчал, будто думал о моих словах.

Он был таким проницательным.

Я рассмеялся.

— Ты меня подловил. Мне столько всего интересно о твоей слепоте. Я просто не хочу доставать тебя вопросами.

— Никто никогда не хотел со мной об этом говорить. Мальчики в школе такие же, как я, им не нужно задавать вопросы, потому что они знают ответы. Но взрослые, типа людей с улицы? Они, наверное, боятся. — Он пожал плечами. — Ты можешь спрашивать.

— Я думаю, люди иногда боятся показаться грубыми. И вообще, это не их дело, даже если им любопытно. Но так как ты дал мне разрешение подоставать тебя, может, я спрошу тебя о том, что мне интересно.

— Хорошо.

— Мне интересно, например, пытаешься ли ты представить, как выглядит все вокруг тебя?

Олли немного подумал и ответил:

— Иногда, но это сводит с ума. Я не знаю, хочу ли узнать. Иногда мне кажется, что видеть вещи — странно. Я не могу представить, как это выглядит.

Он родился слепым, поэтому его слова имеют смысл. Невозможность видеть — все, что он знал. Понятие «зрения» было, возможно, ошеломляющим — все эти огни и придурковатые люди.

Но мне нужно было знать.

— Если бы у тебя появился шанс, ты бы захотел видеть?

Он моргнул несколько раз.

— Возможно. Наверное, если бы мне не понравилось, я мог бы просто закрыть глаза. Все равно глаза закрыты почти все время, потому что они мне не нужны.

— Хорошая мысль, приятель. Никогда в таком ключе не думал. — Еще один вопрос постоянно всплывал у меня в голове. — А почему у тебя нетсобаки поводыря?

— Мне могли дать такую, но я практически никуда далеко не хожу. Иден со мной, а если ее нет, у меня есть указка, чтобы ощупывать вещи.

Мой мозг уловил лишь слова «указка» и «Иден», и я вспомнил прошлую ночь — как она чувствовалась на моей «указке». Прошлая ночь была невероятной.

Я покачал головой и вернулся в настоящее.

— Итак, значит, тебе не нужна собака.

Я уже был готов купить ему ее.

— Иден говорит, однажды мне может потребоваться собака, когда стану старше и мне понадобится передвигаться без нее.

— Круто. Мне просто было интересно, почему у тебя ее нет.

Олли проказливо улыбнулся.

— Хочешь увидеть, каким я тебя представляю?

— Эм… конечно.

— Я нарисовал тебя.

— Нарисовал?

— Да. Давай принесу.

Он подошел к столу и принес лист картона. Рисунок было невозможно понять. Вообще-то, я был похож на большой член с волосами и глазами.

— Так ты меня представляешь? — усмехнулся я.

— Ага. Не знаю почему. Я не знаю, как ты выглядишь, но у меня такие мысли. Это странно. Не думаю, что могу это объяснить.

Я могу: для тебя я — огромный гребаный член.

— На что похож мой рисунок? — спросил он.

— Эм… думаю, если прищуриться, я вижу себя. Это похоже на… цилиндр с глазами и волосами. Отлично получилось. — Я вернул ему обратно листок. — Так увлекательно видеть, что рисует твое воображение.

— Я понимаю формы, но не знаю цвета. Не знаю разницы между белым и черным, синим и красным или еще чем-то. Для меня это просто слова.

До меня дошло, что в мире Олли нет такого, как осуждение по цвету кожи. Если бы только все могли так жить, не теряя при этом зрения.

— Ты делаешь фильмы, да? — спросил он.

Его вопрос меня удивил.

— Стараюсь. Да.

— Боевики хороши для людей, которые могут видеть, но что с такими, как я? Мне нужно слышать звуки, слушать разговоры людей. Если в фильме в основном действие для глаз, а не для ушей, мне он не может понравиться. Вам нужно делать больше фильмов, которые я могу слушать.

Обдумывая эти слова, у меня в голове возникло несколько идей.

— Не думаю, что мы над этим много думали. Ты прав.

Иден прокричала из другого конца дома:

— Блинчики готовы!

Мы пришли к ней позавтракать на кухню, но я не мог перестать думать о словах Олли.

После еды я вышел на улицу. Мне нужно было позвонить отцу. Необходимо сказать ему о своем озарении.

Он взял трубку.

— Сын, где ты? Лорена сказала, что ты уехал из города на выходные. Ты же не вернулся в Юту?

— Да, вернулся. — Я почесал голову. — Слушай, мне надо кое о чем с тобой поговорить.

— Хорошо…

— Ты когда-нибудь думал, на что может быть похоже восприятие одного из наших фильмов тем, кто не может видеть?

После паузы отец ответил:

— Ну, фильмы — это картинка, поэтому, полагаю, об этом я не задумывался.

Меряя шагами подъездную дорожку, я сказал:

— Это неправильная концепция. Фильмы — это не только картинка. Они состоят из звуков и хороших диалогов, и мы совершаем ошибку, пренебрегая важностью остальных составляющих. Подумай об этом. Если ты закроешь глаза посреди сцены, где нет ничего, кроме визуальных эффектов, что останется? Ничего! Фильм нужно воспринимать даже с закрытыми глазами. Как мы могли не думать об этом? Каждый серьезный эпизод в фильме должен сопровождаться равно серьезным диалогом и звуками.

— Откуда это все?

В течение следующих нескольких минут я рассказал папе про Олли, с которым мы так сблизились, и благодаря которому у меня появилась возможность иначе взглянуть на мир.

Отец слушал каждое слово. Он всегда был очень целенаправленным, но, удивительно, казалось вникал в мое предложение.

— Интересно. Ну, знаешь, когда твоя мама потеряла зрение из-за рака, мне это даже в голову не приходило. А должно было.

— Да. Просто мы не должны забывать об этом.

— Никогда не слышал, чтобы ты с такой страстью о чем-либо говорил. Вижу, ты сблизился с этим пареньком. И его сестрой.

— Не знаю, что будет дальше, пап. Просто проживаю один день за другим. Но да, мне очень нравится быть с ними здесь.

Он протяжно выдохнул в трубку:

— Ты хороший человек, Райдер. Я не часто тебе это говорил. Знаю, что могу иногда быть суровым с тобой, и вижу, как трудно мне бывает угодить. Я горжусь тобой, сын.

Ого. Ну, определенно, я не ожидал, что звонок так обернется. Но это было приятно.

— Спасибо, пап.

— Теперь придумай способ перевезти эту девушку в ЛА.

Я усмехнулся.

— Это не так просто.

— Хорошо, ну, сообщи мне потом, когда соберешься домой. И я приму твои сегодняшние предложения к сведению. Может, даже поручу тебе создать команду, чтобы придумать способы создать баланс визуальных и невизуальных эффектов в наших фильмах.

— Я бы с радостью этим занялся.

— Вот и отлично. Отдохни на выходных.

— Ты тоже, пап. Попробуй отдохнуть.

— Люблю тебя, сын.

— И я тебя.

Когда я зашел обратно в дом, Иден сидела одна на кухне. Наверное, Олли вернулся в свою комнату.

Мое настроение было очевидно для нее.

— Почему ты улыбаешься? — поинтересовалась она.

— У меня только что состоялся приятный разговор с отцом. А это, вообще-то, редкость. — Улыбаясь от уха до уха, я сказал: — Во многом, это благодаря Олли.

— О, серьезно?

— Да, он помог мне кое-что понять о фильмах. Я объясню тебе позже. Прямо сейчас я хочу просто поцеловать тебя.

Насладившись губами Иден несколько минут, я схватил и покрутил ее вокруг. Мне было так хорошо, так радостно быть здесь в Юте с ней.

— Вы пытаетесь потанцевать со мной, мистер МакНамара?

— Почему бы и нет? Мне кажется, нам давно пора было потанцевать, мисс Шортслив.

Я обнял ее, положив руку на поясницу, а Иден вложила свою руку в мою, и мы закачались под несуществующую музыку. Нам она и не была нужна.

Позже тем вечером мы решили посмотреть фильм, который я выбрал из онлайн списка фильмов с богатыми диалогами — подходящих для слепых. Олли видел практически все из этого списка, кроме фильма «Форрест Гамп», поэтому его мы и смотрели.

От меня не укрылся тот факт, что «Форрест Гамп» был также любимым фильмом моей мамы.

Глава 20

Иден

Утро воскресенья началось как обычно, как любой другой день, когда Райдер у меня дома.

Вчера мы до глубокой ночи занимались потрясающим сексом. Я пропустила трансляцию, чтобы провести с ним целый вечер.

Мы проснулись раньше Олли, чтобы попить кофе наедине, и Райдер решил остаться подольше, до понедельника. Дольше он не мог пробыть из-за работы, но я была счастлива любому времени с ним, хоть это и пара дней.

Он наливал сливки в кофе и обратил внимание на свой телефон. Взял его, уставился на экран, а потом сказал:

— Хм-м. Странно.

— Что?

— Я пропустил несколько звонков от Лорены, пока мы спали. Звук был отключен. А сейчас она пишет, чтобы я ей позвонил.

— Лорена — твоя экономка, да?

— Да. — Райдер выглядел обеспокоенным. — Подожди. Я просто проверю, все ли в порядке.

Я смотрела, как он набирает ее номер.

— Лорена, привет. Только получил твое сообщение. — После короткой паузы он сказал: — Почему ты хочешь, чтобы я сел?

Мое сердце забилось быстрее, пока Райдер медленно садился на один из кухонных стульев.

Следующие несколько минут были размыты. Его дыхание стало тяжелее, пока он вслушивался.

Его голос дрожал.

— Что? Как это… как это могло случиться? — Внезапно его губы задрожали. — Нет, — прошептал он и зажмурился.

О, Боже.

Что случилось?

В панике я поспешила к нему и положила руки на плечи. Я не знала в чем дело, но ему точно нужна была моя поддержка.

— Ты уверена? — спросил он в телефон.

Несколько минут Райдер молча слушал. Завершив вызов, отбросил телефон, обхватил голову руками и посмотрел на меня. Казалось, словам потребовалась вечность, чтобы выйти из его рта. А когда, наконец, они прозвучали, были словно удар в живот.

— Мой отец умер.

Я прижала ладонь к груди.

Ох, нет.

Нет.

Слезы наполнили мои глаза. Не зная, что еще могу сделать, я обняла его.

— Ох, Райдер.

Он смотрел на меня, не видя, будто сам не мог поверить в произнесенные слова.

— Сердечный приступ. Экономка нашла его утром. Она позвонила Лорене, чтобы та связалась со мной. Это случилось, пока он спал.

— О, Боже, — прошептала я. — Мне так жаль.

Все правильные слова покинули меня. Мне было хорошо известно, что жизнь может измениться в одно мгновение. Я знала, какой опустошительной может быть такая внезапная потеря. Райдер был единственным ребенком. Его мама уже умерла. Отец был всем его миром. Я не могла даже представить, какую боль он чувствовал.

Райдер вцепился в меня изо всех сил.

— Не знаю, что мне сейчас делать, Иден.

Хотелось бы мне знать ответ. Его боль была такой сильной и ощутимой, что мое тело физически болело.

— Мне нужно попасть на следующий рейс, — пробормотал он. Затем встал и побрел в мою комнату.

Чувствуя полную беспомощность, я спросила:

— Ты сможешь доехать до аэропорта? Я разбужу Олли, и мы отвезем тебя туда на твоей арендованной машине.

— Нет. Не надо. Не хочу расстраивать Олли. Я буду в порядке.

— Ты уверен?

Он выдохнул:

— Физически — да.

Боль в моей груди стала практически невыносима.

— Я бы сделала что угодно, чтобы тебе стало сейчас легче. Пожалуйста, скажи, что мне сделать для тебя.

Райдер не привез с собой вещей, так как его поездка была спонтанной. Вчера он сходил в магазин и купил несколько предметов одежды на остаток выходных, вместе с небольшой сумкой.

Я следовала за ним по комнате, как потерянный щенок, пока он собирался.

Мы вместе молча подошли к двери. Я знала, что никогда не забуду этот момент. От этого почти разбивалось сердце.

Не желая отпускать, я поцеловала его так сильно, как могла. Слова: «Я люблю тебя» готовы были сорваться с языка. Я так хотела сказать их, но боялась вмешиваться в этот момент. Также мне не хотелось, чтобы первый раз, когда я произнесу эти слова, ассоциировались у него со смертью отца. Ни время, ни место не подходили.

Райдер открыл входную дверь, затем задержался на пороге и прижался своим лбом к моему.

— Пожалуйста, оставайся на связи, — сказала я. — Звони или пиши мне, если не захочешь разговаривать. Просто сообщай мне, что ты в порядке.

Слезы текли с моих щек на его. Он вытер их большим пальцем и поцеловал меня в последний раз. Было такое чувство, будто внутри меня крутился ураган печали.

А затем Райдер ушел.

* * *

Я таращилась на полную остывшую чашку кофе Райдера, все еще стоявшую на столе, когда Олли, наконец, проснулся и зашел на кухню.

— Я не слышу Райдера, — сказал он.

Хотела бы я скрыть от него произошедшее, потому что боялась, что он примет все очень близко к сердцу. Но никак не могла сделать этого. Мне нужно ему сказать.

— Подойди сюда, Олли.

— Что случилось? Вы поругались?

— Нет. Иди сюда. Сядь мне на колени. Мне нужно кое-что тебе сказать.

По моему голосу он мог понять, что что-то не так.

— Что случилось?

Я перешла сразу к делу.

— У Райдера умер папа.

У него сбилось дыхание.

— Что? Ох, нет.

— Да, это было неожиданно. Случилось ночью.

— Как?

— У него случился сердечный приступ.

Некоторое время Олли обдумывал сказанное, а потом спросил:

— Райдеру грустно?

— Да. Думаю, он в шоке.

— Он плакал?

— Нет, — прошептала я.

Глаза Олли открылись. Он практически все время держит их закрытыми, но иногда, когда переживает, открывает их.

— Что мы можем сделать, Иден?

— Мы просто должны показать ему, что переживаем и будем рядом, если он будет в нас нуждаться.

Он замолчал, быстро вытирая глаза. Ему не хотелось, чтобы я видела его плачущим.

— Плакать — это нормально, — сказала я. — Я знаю, как сильно тебе нравится Райдер.

Потирая его спину, я дала ему обдумать свои слова.

Наконец, он повернулся лицом ко мне.

— У него нет никого. Мы потеряли маму, но у меня есть ты, а у тебя — я. У Райдера нет никого.

Искреннее беспокойство Олли и разбивало мне сердце, и согревало его. Я знала, Райдер говорил с моим братом о том, что они оба потеряли своих матерей.

— Мы не его семья, но можем быть рядом. Он будет в порядке, Олли. Просто потребуется время. Много времени. Некоторый период ему будет очень тяжело.

Так много в жизни Райдера касалось его отца. В душе я знала, что он никогда не станет прежним.

* * *

Райдер написал мне, что без происшествий вернулся в Лос-Анджелес. Кроме этого от него ничего не было слышно, да и в ближайшее время я не ожидала. Я написала ему длинное письмо, рассказывая, что думаю о нем. Мне было известно, что нужно дать ему время, пока он справлялся со всем дома.

На следующий день на работе в «У Эллерби» я едва могла выполнять простые поручения. Неспособная перестать думать о Райдере, я, в итоге, разрыдалась на кухне.

Камилла заметила, как я вытираю слезы.

— Иден, что происходит? С Олли все хорошо?

— Да. С ним все хорошо.

— Тогда что?

Я шмыгнула носом и схватила салфетку.

— Ты помнишь Райдера?

— Да. Молодой Пол Ньюман с изумительными глазами? Как его можно забыть? Он обидел тебя? Я убью его.

— Нет. Ничего такого. — Я сделала глубокий вдох и продолжила: — Его отец внезапно умер.

Камилла нахмурилась.

— Ох, Боже, мне так жаль.

— Вчера ему позвонили, когда он гостил у нас на выходных. Братьев или сестер у него нет, а мама умерла от рака. Я так за него переживаю, что сегодня не могу нормально думать, не то, что работать.

Она прикрыла рот рукой.

— Ох, милая.

— Меня убивает, что я не могу быть рядом с ним.

— Почему не можешь?

Я посмотрела на нее, как на сумасшедшую.

— Я не могу просто взять и полететь в ЛА.

— Почему нет?

— По множеству причин. Олли никогда не летал на самолете. Он боится летать. Даже если поеду на машине, я не могу таскать его за собой по незнакомому городу, не смогу взять его на похороны.

— Нужно подумать. — Она сжала губы и, казалось, задумалась. — А что, если на пару дней я останусь у тебя дома и присмотрю за Олли?

— Я не могу просить тебя об этом.

— Да, можешь. Ты забыла, что я уже приглядывала за ним раньше? Он выжил, разве нет?

Я действительно уже забыла. Однажды, во время первого года наших отношений с Итаном, он удивил меня поездкой на ночь в Аризону. Он поговорил с Камиллой, как меня удивить, и она предложила посидеть с Олли. Это был первый раз, когда я оставляла брата с кем-то, и помню, как сильно из-за этого нервничала. В конце концов, все получилось. Мы вернулись домой, а Олли был цел и невредим.

— Да, я помню, как ты оставалась с ним на одну ночь… Но, возможно, меня не будет несколько дней, если я туда вообще соберусь. Не хочу появиться, а потом тут же бросить его.

— Слушай, у меня есть несколько дней отпуска. Уверена, Бобби разрешит мне взять их без предупреждения, если мы объясним ему ситуацию. — Она посмотрела на меня. — Иден, когда последний раз ты делала что-то для себя? Серьезно. Я знаю, ты делаешь это, чтобы поддержать Райдера, но вижу, что это тебе нужно быть сейчас рядом с ним.

Мой голос дрожал:

— Я так сильно хочу поехать к нему.

Она сжала мои плечи.

— Тогда поезжай. Я тебя прикрою. Несколько дней не буду спускать с твоего мальчонки глаз, чтобы ты могла позаботиться о своем мужчине.

Мой мужчина.

Мы с Райдером даже не были официально вместе, но это было неважно. Прямо сейчас, не считая Олли, он был самым важным человеком в моей жизни. И я была ему нужна.

Я знала, чего хочу.

— Ты уверена?

— Точно. Позволь мне сделать это для тебя.

— Хорошо. — Я просто кивала, думая, может ли еще что-либо помешать. — Спасибо тебе огромное. Я твоя должница.

Похоже, мне нужно заказать билет на самолет.

Глава 21

Райдер

Прошла всего пара дней, которые казались вечностью. Люди приходили и уходили. Один сплошной поток из: «Мне так жаль» и «Пожалуйста, скажи, если я могу что-то сделать».

Никто ничего не мог сделать. Моего отца больше нет, моя жизнь перевернулась с ног на голову.

Подносы с едой были повсюду, как и неимоверное количество цветов. А я был как в тумане.

Лорена села напротив меня за кухонный стол. Я сидел, уткнувшись головой в руки с сильнейшей головной болью и не собирался двигаться.

— Mijo, ты ел что-нибудь?

Я покачал головой.

— Не хочется.

Она положила руку на мое плечо.

— Хочешь, я скажу, чтобы больше никто не приходил?

— Нет. Все в порядке. Приятно видеть, что им не все равно. Я просто ничего не чувствую, и ничто не может на меня повлиять.

— Скажи мне, если захочешь, чтобы я их выгнала. Я сделаю что смогу. Достану свой колокольчик.

Я выдавил улыбку, первую со смерти отца.

— Хорошо.

Прозвенел звонок, и когда зашел следующий гость, я тут же пожалел, что не попросил Лорену прекратить посещения.

Это был один из членов совета директоров студии, Сэм Шилдс. Как бы сильно ни хотел избежать мыслей о бизнесе в свете смерти отца, я знал, что сотни инвесторов сейчас были в панике. Отец хотел бы, чтобы я этим занялся, поэтому мне придется сделать это.

Я так и не встал из-за стола, пока Сэм подходил с огромной корзиной цветов, с вином и сыром в руках. Он поставил ее в центр кухонной стойки.

— Райдер, прими мои соболезнования, — сказал он, садясь напротив меня. — Мы все так опечалены.

— Спасибо.

— Я хотел сказать тебе, что мы поддержим тебя. Знаю, ты, возможно, не готов думать о следующем шаге в «Студии МакНамара», но скоро нужно принять решение, и я хотел предложить свою помощь.

— Какую помощь? — спросил я.

Можно я сначала отца похороню, а потом займусь этим?

— Ну, твой отец когда-нибудь говорил тебе, что будет со студией в случае его смерти?

— Мы никогда не вдавались в детали. Отец был слишком молод, чтобы умереть. Но я знаю, что он оставил мне право голоса, так что я могу сам сесть на его место.

— Это так. Технически, ты мог бы, но я не рекомендовал бы это делать, учитывая нехватку у тебя опыта для этой должности. Мне известны намерения твоего отца, чтобы ты однажды стал руководителем студии, но думаю, ты согласишься, он рассчитывал готовить тебя еще несколько лет.

— Да. Я знаю.

— В любом случае, я понимаю, сейчас не лучшее время это обсуждать. Поэтому хотел предложить устроить встречу на следующей неделе.

— Хорошо.

— Я оставлю тебя одного. Береги себя, Райдер. Скажи нам с Лаурой, если мы что-то можем сделать.

Уйти. Вот, что ты можешь сделать.

— Спасибо. Я ценю это. — Теперь уйди.

К счастью, он так и сделал. Сейчас я не мог думать о состоянии компании. Я знал, что произойдет: Сэм соберет кружок своих дружков, и они будут уговаривать меня принять решение, которое будет в их интересах. Попытаются заставить меня назначить кого-нибудь из них на место отца.

Как только моя голова прояснится, мне нужно будет подумать, чего бы хотел папа. И это не случится за неделю. Несмотря на всю подготовку, которую со мной проводил отец, мы ни разу не обсуждали, что случится, если он преждевременно умрет. Никто не ожидал, что он умрет в возрасте пятидесяти восьми лет. Точно не я.

* * *

В доме стало пусто, и впервые за некоторое время я остался наедине со своими мыслями. Церемония прощания будет через пару часов. А завтра похороны и погребение.

Я все еще не мог ни о чем думать. Взглянув вверх, я заговорил с отцом, где бы ни была его душа:

— Не могу поверить, что тебя нет. Если ты думал, что я готов жить без тебя в этом мире, то ты ошибался. Может, я и строил из себя крутого и сопротивлялся твоим словам, но черт, я не готов к этому. — Я потряс кулаком перед потолком. — Тебе нужно помочь мне разобраться, где бы ты ни был. Потому что я не знаю, как жить без тебя.

Я тихо молил отца направить меня, потом открыл коробку с вещами из его дома.

Просматривая старые фотографии, которые нашла папина экономка, я наткнулся на семейную фотографию, где мне около семи лет. Ее сделали в день моего Первого Причастия. Отец всегда брал выходной в воскресенье. Мы ходили в церковь и проводили время с семьей. Тогда я не думал, даже не представлял жизнь без обоих родителей, как минимум до тридцати лет.

Я посмотрел на телефон, который не трогал часами. Иден прислала утром несколько сообщений, проверяя меня. Я коротко написал, что у меня все в порядке и готовлюсь к сегодняшнему событию, но позвоню ей после церемонии прощания с отцом. Было очень тяжело с кем-либо сейчас разговаривать, даже с Иден.

Раздался стук в дверь. Моя передышка от посетителей была недолгой. Мне действительно нужно было сходить в душ и готовиться к церемонии прощания, поэтому я надеялся, что кто бы это ни был, он не планировал задержаться надолго.

Открыв дверь, я увидел последнего человека, которого ожидал видеть. Она выглядела такой же разбитой, как и я.

— Мэллори.

Она начала плакать.

— Как ты мог не позвонить мне?

Ей что, действительно, нужно было спрашивать?

— Учитывая то, что мы больше не вместе, не было смысла тебе звонить.

— Ты и твой отец — как семья для меня, всегда будете, несмотря ни на что. Райдер. Мне так жаль. — Она сделала несколько шагов вперед. — Могу я зайти?

До меня не сразу дошло, что я так и не впустил ее внутрь.

— Конечно.

Меня не должен был удивлять ее приход. Мы вместе через столько прошли, она хорошо знала моего отца и действительно понимала, что значила для меня эта утрата. Папе она всегда нравилась, он был разочарован, когда мы расстались. Она была ему как дочь. Дело в том, что у Мэллори были проблемы с отцом — он бросил их с мамой, когда она была маленькой, и она всегда уважала моего отца за любовь к семье.

Внезапно Мэллори обняла меня. Я напрягся. Сделал глубокий вдох и позволил ей утешить меня пару секунд без всяких осуждений. Мэллори когда-то была самым важным человеком в моей жизни. Она была важна моему отцу. Я говорил себе, что в такое время нормально принимать утешение от знакомого.

— В последнее время я много о тебе думала, а когда услышала новости, меня это просто уничтожило. Боже, Райдер. У сейчас меня столько всего на сердце. — Мэллори сжала мои руки своими. — Ты позволишь мне сегодня быть с тобой рядом?

Хоть я и мог понять ее желание поддержать меня таким образом, все равно, это было как-то неправильно.

— Что скажет на это Аарон? — спросил я.

Мэллори посмотрела на свои ноги и выдержала паузу.

— Я не собиралась поднимать эту тему, потому что время не подходящее.

— Почему? Что происходит, Мэл?

Она встретила мой взгляд.

— Я разорвала помолвку.

Что?

— Что случилось?

— Не хочу сейчас об этом говорить, сейчас уже все в порядке. Я здесь не для себя.

Ну, это были интересные новости. У меня появилось странное ощущение. Но, несмотря ни на что, она была права. Сейчас было неподходящее время для этого.

Я позволю Мэллори побыть сегодня другом и не буду искать в этом ничего большего.

Глава 22

Иден

Часть дороги была перекрыта, чтобы контролировать движение. Мой водитель такси не смог подъехать близко к похоронному бюро, поэтому высадил меня дальше по улице.

Очередь желающих попасть на службу в честь Стерлинга МакНамары растянулась вдоль тротуара. Я знала, что отец Райдера был важным человеком в этом городе, но, наверное, до сих пор не осознавала насколько.

Я решила не сообщать Райдеру о своем прибытии в Лос-Анджелес. Не хотела, чтобы он переживал, куда меня поселить, или беспокоился, как я доберусь. У него и так много проблем. Но сейчас я сожалела о своем решении ничего ему не говорить, потому что пришлось стоять в очереди со всеми, и я переживала, что не успею до окончания часов посещения. Понадобится около часа, чтобы зайти туда.

Я подумала написать ему, но не хотела мешать. Очевидно, он принимал гостей, пожимал людям руки и не сможет их оставить, чтобы встретить меня. Я вспоминала, как это было, когда умерла мама. Хоть такой толпы и не было на прощании, ответственность за все мероприятие лежала на моих плечах. Уверена, с Райдером все было так же.

Поэтому я смирилась с ожиданием в очереди вместе со всеми. Я могла подождать. Это было не для меня, а чтобы показать ему мою поддержку.

Оглядываясь на модно одетых людей в дорогих одеждах, я почувствовала себя не к месту. У женщины напротив в руках была сумочка, которая точно стоила больше моей закладной на дом. Я же надела единственное свое черное платье, такой же простой футляр, который был на мне четыре года назад на похоронах мамы. У меня не было времени на магазины. Я просто взяла с собой одну сумку с наспех побросанными вещами.

Я оглядывалась на экзотические машины и вдыхала дорогие ароматы. Это был мир Райдера, и он настолько отличался от моего. Эти различия сейчас были еще более ощутимы.

Спустя практически час, я, наконец, подошла к входу. Море людей, одетых в черное, перекрывало мне вид на гроб и Райдера — по крайней мере, я предполагала, что он стоит там.

Наконец, когда я увидела его, у меня сбилось дыхание. С расстояния высокий Райдер, в идеально скроенном темном костюме был прекрасен. Его волосы были уложены немного по-другому, но выглядел он великолепно. Он пожимал руки и принимал объятия людей. Казалось, его мысли витали не здесь, он просто автоматически совершал эти движения. Я помнила очень хорошо, как это чувствовалось. Мне хотелось обнять его, быть рядом с ним, защищать его ото всех этих людей. Но я не могла добраться до него быстрее.

Мой взгляд переместился к женщине, стоящей рядом с ним. Я уже переживала, как показаться Райдеру, но от ее вида мне стало не по себе. Потому что это была не просто какая-то женщина. Если память мне не изменяла, это была Мэллори.

Это она?

Я прищурилась, чтобы увидеть получше.

Определенно, Мэллори.

Ее глаза нельзя было спутать, и длинные черные волосы ниже груди среднего размера, но меньше моей. Она была гораздо выше меня, но ниже Райдера. Скрестив руки перед собой, она, казалось, наблюдала за каждым его движением, будто страж.

Я хотела быть той, кто защитит его, быть с ним сегодня, но, похоже, у нее были те же мысли.

Мое сердце быстро колотилось.

«Какого черта она здесь делает? Они расстались», — мысли проносились в голове, сочиняя сумасшедшие сценарии. А что, если они вообще не расставались? Или она приходила утешать его эти дни, и они снова сошлись. Может, поэтому он был таким отстраненным.

Очередь передо мной становилась все короче, и у меня заканчивалось время, чтобы решить, что с этим делать. Райдер заметит меня спустя несколько секунд.

Нужно ли вести себя, будто ее здесь нет? Сегодня я не имела право высказывать ему про нее.

Дыши, Иден.

В тот момент, когда наши с Райдером взгляды встретились, я хотела разреветься. Во мне было столько противоречивых эмоций. Потом на его лице появилась улыбка, и его взгляд не покидал меня, пока он здоровался с оставшимися передо мной людьми.

Когда Райдер, наконец, обнял меня, я будто упала ему в руки и растаяла у его тела. Казалось, Мэллори больше не существовало. Его сердце так быстро билось напротив моей груди.

Он крепко держал меня, пока шептал на ухо:

— Не могу поверить, что ты здесь.

Я закрыла глаза и вдохнула его запах. Его тело было теплым, от этого по коже пробежали мурашки. Находиться в его руках было так невероятно, я бы ничего больше не делала следующие сорок восемь часов.

— Как тебе удалось вырваться? — спросил он.

— Подруга присматривает за Олли.

Он покачал головой, сжимая мои руки.

— Я так счастлив, что ты здесь. Так рад.

Наше внимание, казалось, одновременно обратилось на Мэллори. Она стояла неподвижно, выглядя такой же удивленной, увидев меня, как и я, когда впервые ее увидела. Неожиданное замешательство на лице Райдера показало мне, что он понял, я узнала ее по фото.

— Мэллори, это моя девушка, Иден.

Меня накрыло облегчение. Моя девушка. Он все еще называл меня своей девушкой.

Мэллори выглядела так, будто ей врезали по лицу. Она прочистила горло.

— Девушка… О, я не знала.

— Здравствуй, — сказала я.

— Привет, — кивнула она. — Извините меня, я на секунду.

Я смотрела, как она спешит сквозь толпу и исчезает в коридоре. Потом вернула внимание к Райдеру.

— Я отойду, а то задерживаю очередь.

Он схватил меня за руку.

— Не уходи. Я хочу, чтобы ты стояла рядом со мной.

— Правда?

— Да, если ты не против.

Это было честью для меня, что он хотел видеть меня рядом с собой. Но мой мочевой пузырь, казалось, скоро взорвется. Я спешила сюда из аэропорта и не ходила в туалет еще с Юты.

— Разреши воспользоваться уборной. Мне очень нужно. Я скоро вернусь.

Он кивнул.

— Хорошо.

Я нашла уборную в коридоре и сделала свои дела. Пока я мыла руки, стало понятно, куда исчезла Мэллори, так как она внезапно появилась в отражении зеркала, уставившись на меня. Мы были наедине.

— Прошу прощения, что так грубо ушла, — сказала она.

Выключив воду, я потрясла руками.

— Ох, ничего страшного.

Ее глаза были красными. До этого они такими не были.

Она плакала.

— Просто… Я была немного шокирована, — пояснила она. — Не думала, что у Райдера кто-то есть. — Мэллори выдохнула, включая воду. — Мне нужна была передышка.

Не зная, что еще сказать, я выдала:

— Ты его бывшая.

— Да. Он говорил обо мне?

— Да. Говорил.

На ее лице промелькнула грусть.

— Я так переживаю за него.

— Я тоже.

— Я люблю его, — призналась она. Затем продолжила мыть руки и повторила: — Я все еще люблю его.

Все мышцы в моем теле, казалось, разом напряглись, и я сглотнула.

— Ладно…

— Прости. Знаю, ты, возможно, не хочешь это слышать.

Ага. Не то слово.

Когда я не ответила, она спросила:

— Как давно вы вместе?

— Несколько месяцев…

Она взяла бумажное полотенце и начала вытирать руки.

— Это серьезно.

— Он мне очень дорог.

«Я тоже люблю его, но еще не говорила ему. Поэтому и тебе ни хрена не скажу» — подумала я.

Казалось, она сейчас заплачет.

— Слушай, я не знаю, что здесь происходит, — начала я, — но думала, ты была помолвлена.

— С Аароном, — подтвердила Мэллори. — Я порвала с ним.

Пф-ф. Конечно.

Я притворилась спокойной, хотя внутри почувствовала панику.

— Что случилось?

— Если коротко: мы однажды встретили Райдера, и я плохо спрятала свои чувства, и когда мы вернулись домой, Аарон давил на меня, пытаясь заставить признать, что у меня все еще были чувства к Райдеру. — Она медленно вдохнула и выдохнула. — Спустя несколько недель после этого я начала понимать, что пыталась отрицать чувства. Я бросилась с головой в отношения, чтобы спрятаться от печали от того, как все закончилось с Райдером. Мне стало ясно, что расставание с ним было самой большой ошибкой в моей жизни.

Мне казалось, я готовлюсь к войне.

— Что это значит?

— Я говорю, что все еще люблю его. Он любовь всей моей жизни, и мне кажется, он тоже все еще любит меня.

Меня затошнило.

— Ты говорила ему это?

— Мы лишь сегодня увиделись впервые за долгое время. Я сказала ему о разрыве помолвки, но не говорила, что чувствую. Он ничего не знает о моих чувствах.

— Зачем ты говоришь мне все это сейчас?

— Потому что думаю, что ты должна знать, я собираюсь рассказать ему. Не сегодня. Не завтра. Не во время этого трудного периода. Сейчас неподходящее время. Ему нужно время, чтобы исцелиться. Но скоро я расскажу ему.

Когда кто-то зашел, Мэллори повернула голову к двери.

— Пожалуйста, не говори ему о нашем разговоре. Он будет нервничать, а я этого не хочу.

Между нами прошла женщина, чтобы помыть руки. Когда она ушла, Мэллори спросила:

— Ты была знакома с отцом Райдера?

— Нет.

— Его отец был для него целым миром. Пройдет много времени, прежде чем Райдер придет в себя. Поэтому, пожалуйста, не рассказывай о нашем разговоре.

Прежде чем я могла ответить, она ушла. Мне потребовалось несколько минут, чтобы собраться и вернуться в главный зал, где ждал Райдер.

— Я начал волноваться, ты не возвращалась, — сказал он. — Подумал, может, ты мне привиделась.

— Прости. Там была очередь.

— Ничего страшного. Все еще не могу поверить, что ты здесь.

Мэллори предоставила нам место, решив сесть с другими, кто уже прошел сквозь очередь и принес соболезнования.

Мои чувства были очень понятны. Я всегда говорила себе, что не удержу Райдера, так как наши жизни были слишком разными, чтобы что-то получилось. Но сейчас мне казалось, будто меня ударили, я чувствовала опустошение. Всю надежду высосали из меня, надежду, за которую я неосознанно держалась. Может, я все-таки надеялась, что у нас все получится.

До этого момента. Сейчас я была в ужасе, что могла потерять его, но мои руки связаны. Рассказать это ему — просто дерьмовый поступок, учитывая обстоятельства.

— Я говорил тебе, как счастлив, что ты здесь? — прошептал Райдер мне на ухо, прежде чем поприветствовать человека из очереди.

Я некоторое время стояла рядом с ним. В какой-то момент Мэллори подошла и обняла Райдера на прощание. Каждая секунда этого объятия была мучительна для меня.

Потом она ушла, и я снова могла дышать.

Распорядитель подошел и сказал Райдеру, что закрыл дверь для посетителей.

Спустя полчаса очередь, наконец, подошла к концу.

Райдер схватил меня за руку и вывел через боковой выход, где нас ждал водитель. Казалось, мы буквально прыгнули в машину и сбежали.

В ту секунду, как дверь машины закрылась, Райдер уткнулся лицом мне в грудь и начал рыдать. Я впервые видела его плачущим. Похоже, он сдерживался в ожидании этого момента, когда никто не будет больше на него смотреть. Мои собственные слезы текли, пока я держала его за дрожащие плечи.

Рыдания, в итоге, сменились тяжелым дыханием. Он прошептал в мою кожу:

— Ничто и никто не мог заставить меня чувствовать себя лучше, но когда ты появилась, я впервые почувствовал себя снова живым. — Райдер нежно поцеловал меня в щеку. — Как долго ты сможешь остаться здесь?

— Я буду завтра на похоронах. Мой вылет на следующий день.

— Так, кто конкретно присматривает за Олли? Ты сказала, подруга?

— Моя подруга Камилла. Она сама предложила. Мы работаем в «У Эллерби» вместе.

— На нее можно положиться?

Я улыбнулась.

— Да. Она уже за ним приглядывала однажды.

— Кто бы она ни была, напомни мне поцеловать ее за то, что она помогла тебе приехать в ЛА. Я никогда не смогу отплатить ей за то, что ты смогла быть со мной сейчас.

— Я так рада, что ты хочешь видеть меня здесь.

Он снова прижал меня к себе.

— Как я могу не хотеть этого?

— Я просто не была уверена, что это не будет… слишком.

— Есть лишь одно, что мне нужно сегодня, Иден.

— Что это?

— Я хочу принять с тобой горячий душ, войти глубоко в тебя и забыть обо всем. Ты мне нужна.

Прямо сейчас эти слова были именно тем, что мне было нужно.

— Это мы можем сделать. — Я сжала его крепче. — Ты в порядке?

Тупой вопрос, учитывая обстоятельства, но он сорвался с моих губ, прежде чем я смогла остановиться.

— Нет, — ответил он, — нужно время, когда все станет в порядке. Я все еще не осознал это.

— Знаю.

— Но я постараюсь изо всех сил быть с тобой сегодня. — Райдер выпрямился, чтобы посмотреть на меня. — Знаю, ты, возможно, удивляешься, почему Мэллори была рядом со мной, когда ты приехала.

Ты и половины не знаешь.

— Тебе не нужно объяснять.

— Ни хрена, я должен объяснить, — настаивал он. — Сегодня днем перед церемонией она неожиданно появилась в моем доме. Они с папой были близки. Я даже не рассказал ей о его смерти. Она узнала из новостей. Сказала, что хотела поддержать меня сегодня. Честно, у меня не было сил задуматься об этом. — Райдер ненадолго замолк. — Она также сообщила, что разорвала помолвку, но у нас не было времени поговорить об этом. Если быть честным, ее присутствие меня нервировало. Потом появилась ты, и я перестал думать об этом.

Я была рада его честности. Меня подмывало рассказать о том, что она мне говорила в уборной, но решила промолчать. Будь я проклята, если потрачу это недолгое время с ним на разговоры о его бывшей, которая, похоже, хочет его вернуть. Если бы он знал, что она все еще любит его, то чувствовал бы себя по-другому? Этот вопрос будет тихо мучить меня. В животе стянулся узел от мыслей об этом, но я проделала весь этот путь, чтобы быть с ним. Не позволю никому забрать у нас это время.

Водитель прервал мои мысли.

— Мы на месте.

Мы вышли из машины, и я посмотрела на массивное здание, которое было домом Райдера.

В этот момент я могла лишь думать: «Твою же мать!».

Глава 23

Иден

Такие места, как это, я видела лишь в фильмах.

Окруженный роскошными живописными лужайками и большими коваными воротами, дом Райдера был просто захватывающим.

Мы прошли через высокие впечатляющие двери, и звук моих шагов по мраморному полу разносился эхом.

Я больше не в Юте.

— Добро пожаловать в мою скромную обитель, — саркастично пригласил он.

— Райдер, я даже не представляла…

— Знаю, потому что ты не материалистка. Ты не думаешь о том, как я живу. Мне это известно. — Райдер взял пульт и включил электрокамин в гостиной. — Хотя, знаешь что?

— Что?

— Я с радостью променял бы это холодное пустое место на твой уютный домик в Сент-Джордже. По ночам я сижу и думаю, насколько мне там комфортнее.

— Это немного ненормально.

— Хорошо. — Он выдавил небольшую улыбку. — Каждый останется при своем мнении.

Райдер немного провел меня по дому. Прямо за французскими дверями находился бассейн и патио, освещенные голубыми огнями. В доме также был ультрасовременный кинотеатр с мягкими вельветовыми креслами, винный погреб и домашний тренажерный зал.

В главной кухне гранитная стойка была заставлена огромными букетами цветов. Райдер уставился на них, будто один их вид вернул его в реальность.

Он повернулся ко мне и прошептал:

— Я просто хочу забыть.

Я протянула ему руку.

— Тогда давай забудем.

Райдер принял ее и повел меня по коридору, затем по винтовой лестнице наверх.

Аромат его одеколона заполнял воздух его спальни. Темное дерево и множество черных цветовых акцентов — спальня Райдера была мужской и сексуальной. Мягкое изголовье графитового цвета, так хорошо мне известное, занимало большую часть стены за кроватью. Райдер нажал на кнопку, и шторы начали закрываться.

— Так вот откуда ты за мной наблюдаешь, да? Узнаю изголовье.

— Это здесь. Место преступления.

Он расстегнул ремень, потом развернул меня и проделал то же с моим платьем. Оно упало на пол, и я вышла из него. Райдер продолжил раздевать меня догола. Стоя позади меня, он осыпал мою спину медленными, но настойчивыми поцелуями, посылая мурашки прямо к моему лону. Мне нравилось, как отчаянно он желал меня. Его стояк так горячо и жестко прижимался к моей попке сквозь ткань его брюк.

Райдер поцеловал мой затылок.

— Моя прекрасная Иден. Никогда не забуду, что ты приехала, чтобы быть рядом со мной.

Он развернул меня к себе лицом и замер всматриваясь.

Столько эмоций пронеслось во мне, пока я расстегивала его рубашку. Самым сильным был страх. Я не хотела потерять его. Сегодня больше, чем когда-либо, понимала и боялась этого.

Райдер снял брюки. На нем оставались лишь боксеры, когда он притянул меня к своей каменной груди и обнял, прижимаясь губами к моим волосам.

Он мягко покачивался вперед и назад. Закрыв глаза, я наслаждалась этим чувством. Он никогда не говорил, что любит меня, но если так ощущалась не любовь, то я ничего не понимаю в жизни. Меня поразило, что никто и никогда так не обнимал меня за всю мою жизнь, особенно мужчина. Мне нравилось считать себя достаточно трудным человеком, которому не нужно было, чтобы его баюкали и баловали. Но, черт, сейчас было так приятно. Райдер через столько прошел сегодня, но все равно укачивал меня.

Мне хотелось закричать: «Пожалуйста, не оставляй меня. Мэллори хочет вернуть тебя. Может, ты запутался и не знаешь, что делать. Но я люблю тебя, Райдер. Пожалуйста, поверь в это».

Но, конечно, я молчала, поклявшись вернуться в настоящее, а не утопать в неопределенном будущем, от чего всегда страдали наши отношения.

Райдер завел меня в огромную ванную рядом с главной спальней.

Святая матерь всех душевых — она была размером с отдельную комнату с самой потрясающей мозаичной плиткой.

Мы зашли внутрь, Райдер снял боксеры и повернул вентили. Сейчас мы оба были голые. Таким я его никогда не видела — какой же идеальный он был под каскадами воды, водопадами стекающей по его скульптурному телу. Косые мышцы его живота украшала тонкая полоска волос, ведущая к члену. Его прекрасный толстый член был совершенно пугающим, но я знала, что смогу принять его.

Райдер притянул меня к себе, когда из трех гигантских душевых головок полилась вода. Он прислонился лбом к моему, пока вода стекала по нам.

И затем начал целовать меня. Под водой мы были в своем собственном мире. Больше ничто не имело значения, и я, черт возьми, точно не собиралась позволять своим пугающим мыслям испортить этот священный момент. Мне только хотелось заняться с ним любовью, успокоить его, дать ему почувствовать лишь себя на какое-то время.

Пока он целовал меня, я обхватила ладонями его лицо и притянула ближе; его язык изучал мой рот, будто мое дыхание было необходимо ему для выживания, будто он не мог нацеловаться. Этот момент ощущался другим, не таким как все, что я до этого испытывала с ним.

Райдер навалился на меня всем своим весом, а потом поднял, будто пушинку. Я обхватила его ногами, и он прижал меня к стене.

В тот же момент я почувствовала головку члена у своего входа.

Он начал входить без предупреждения.

— Прости. Я не могу удержаться, — пробормотал он.

— Не останавливайся. Все в порядке.

Более не потребовалось его убеждать. В следующую секунду Райдер вошел в меня полностью. Его глаза закатились, пока он трахал меня, его тело раскачивалось напротив моего. Обхватил ладонью мой затылок, и звук шлепков нашей мокрой кожи эхом раздавался в комнате вместе со звуками нашего удовольствия. Это было дико и первобытно, и впервые в своей жизни я не беспокоилась о собственных движениях во время секса. Он был у руля, и это у него охрененно получалось. Я просто расслабилась, закрыв глаза и наслаждаясь грубой силой его тела, вколачивающегося в меня.

Не могла припомнить, когда могла свободно стонать так громко, как мне хотелось. И ничего не было сексуальнее гортанных звуков, издаваемых Райдером, пока он трахалменя.

Он крепче обнял меня, пока вбивался в мое тело. Его хаотичное дыхание было синхронно с толчками. Все остальное во вселенной растворилось.

— Тебе не больно? — спросил он, вырывая меня из транса. Немного замедлился, но этот маленький перерыв казался пыткой.

Я отрицательно покачала головой, затем выгнулась и толкнулась бедрами, сильнее потираясь о его тело, показывая ему. Когда я сжала внутренние мышцы вокруг его члена, дыхание Райдера стало еще более рваным. Он нежно прикусил мою шею, продолжая трахать до беспамятства.

— Так охрененно хорошо, — прохрипел он. — Я будто гребаное животное рядом с тобой… не могу насытиться.

Несмотря на грубость, я чувствовала себя на сто процентов в безопасности. Полностью в его власти, такого со мной точно никогда не случалось.

Мои веки потяжелели, и я откинула голову. Райдер положил руку мне на подбородок и скользнул большим пальцем в рот. Под его напряженным взглядом я начала сосать палец.

Внезапно меня накрыл оргазм. Когда я вскрикнула, его тело начало дрожать. Он застонал в экстазе, пока сильно кончал, будучи по самые яйца внутри меня, и я чувствовала его теплую струю.

Еще долго после нашего общего оргазма Райдер медленно двигался внутрь меня и наружу. Я чувствовала, как снова завожусь, желая продолжения.

Продержав меня у стены несколько мгновений, пока выравнивал дыхание, он, наконец, отпустил меня и поставил на ноги.

— Это было… вау.

Все еще тяжело дыша, я кивнула, не способная подобрать слова.

Райдер взял губку и налил на нее немного геля для душа. Он начал аккуратно меня мыть. Когда добрался мне между ног, я чувствовала, как его сперма вытекает из меня, собираясь между бедер.

Подразнив меня губкой, он прошептал мне на ухо:

— Мне нравится видеть, как моя сперма вытекает из тебя.

От его слов у меня затвердели соски. Я точно была готова ко второму раунду.

Райдер промыл губку и, добавив геля, вручил мне.

— Помоешь меня?

— С удовольствием.

Сверху донизу я проходилась губкой по его прекрасному телу, уделяя внимание каждому мускулу, каждой впадинке этого потрясающего мужчины. Налив на ладонь шампуня, начала руками массировать его голову. Он закрыл глаза от наслаждения. Когда я закончила, он открыл их и выдавил шампунь на ладонь, возвращая мне услугу.

Райдер массировал кожу моей головы своим сильными руками. Я могла разрешить ему делать это всю ночь, настолько было приятно. Смыв пену с моих волос, он опять затащил меня под воду, снова и снова целуя мое лицо. Обо мне никто никогда так не заботился, и я поняла, что плачу.

— Ты в порядке? — поинтересовался он.

— Да, просто сейчас я очень эмоциональная.

— Можно я тебе кое-что скажу? — спросил он, прижимая к моему лицу ладони.

— Да.

— Последние несколько дней мои мысли бегали по кругу, мысли о всякой херне: что бы сделал по-другому и всякое тому подобное. Оплакивая свою утрату, я подумал о тебе, что мой отец так с тобой и не познакомился, что мы в одинаковом положении сейчас без обоих родителей. Мне посчастливилось иметь отца. Но ты жила без мужчины, который все еще ходит где-то по Земле. И хоть ты и не говоришь об этом, я знаю, что тебе больно. Все стало понятно, когда ты рассказала значение своего псевдонима. Ты просто сильная и не показываешь свою уязвимую сторону. — Он погладил мою щеку. — В любом случае, во всем сказанном мной есть смысл. — Райдер нежно меня поцеловал. — Где бы он ни был, твой отец понятия не имеет, какого прекрасного, доброго и бесценного человека он создал. И за это ему позор. Потому что ты, вне всяких сомнений, его лучшее достижение, а он этого даже не осознает.

Вода лилась на нас, смывая мои слезы, а Райдер все продолжал:

— Ты принесла мне столько счастья, а твой приезд сюда, в ЛА, сейчас буквально держит меня в здравом уме. Ты мне очень дорога, Иден. Надеюсь, ты это знаешь.

У меня не осталось слов.

Он был прав.

Я не позволяла этому влиять на мою самооценку, но всегда присутствовали отголоски боли, которая никуда не исчезала.

Несмотря на то, что желание сказать Райдеру, что люблю его, было таким сильным, я не собиралась говорить это первой. Хотя очень хотела.

Я остановилась на этом:

— Ты мне тоже дорог.

Глава 24

Иден

Похороны прошли тяжелее, чем я предполагала. Та сила, что показывал Райдер вчера, сейчас будто пропала. Казалось, сегодня его добила окончательность происходящего.

Он рыдал, когда гроб опускали в землю, и на это было действительно трудно смотреть. Все, что я могла делать, это гладить его по спине, но никакие слова не принесут покоя.

После погребения Райдер организовал обед в модном ресторане в центре ЛА для семьи, друзей и ближайших деловых партнеров. У него было мало родственников, потому что отец был единственным ребенком. Здесь были несколько кузенов по маминой линии вместе с некоторыми хорошими друзьями, включая Мэллори, которая, к моему расстройству, осталась на обед. Кроме нескольких прошептанных слов Райдеру на ухо в различные моменты, она держала дистанцию. Но ее взгляд всегда был направлен на него. Можно было сказать, ее убивало то, что не она была рядом с ним.

Мысль оставить его завтра, когда столько всего находилось в подвешенном состоянии, была мучительной.

Ресторан был высшего класса — такое место, где официанты наливают немного вина и болтают его, дабы избавиться от остальных запахов в бокале. Я выбрала тушеный медальон из свинины с грибным ризотто. Но как бы вкусно это ни было, аппетита не было.

Пока Райдер ходил по залу, разговаривая с людьми, я сидела за столом, перемещая нетронутую еду по тарелке. Допив второй бокал вина, я поняла, что мне определенно нравилось влияние алкоголя. Почти, пока Бенни, друг Райдера, не подошел ко мне.

С взъерошенными волосами и длинной бородой его неряшливый стиль выбивался из общей картины. Вчера я так и не познакомилась с Бенни, должно быть, он пришел и ушел до моего приезда. Кроме того раза, когда Райдер указал мне на него на похоронах, у него не было шанса официально представить нас.

Когда Бенни подошел к столу, я учуяла от него запах марихуаны.

— Привет. Не думаю, что мы встречались.

— Ты — Бенни, — сказала я. — Много о тебе слышала.

Я заметила, как он беззвучно повторил мои слова, прежде чем спросить:

— Как тебя зовут?

Удивившись, я протянула руку.

— Иден.

Райдер обо мне не говорил?

Он ее принял.

— И откуда ты знаешь моего мальчика, Райдера? Я видел тебя с ним весь день.

Боясь ответа, я спросила:

— Он… не говорил обо мне?

— Нет. — Бенни поерзал на месте. — Не могу сказать, что говорил. Прости.

Прошло несколько секунд, пока я обдумывала, что это могло значить.

— Мы встречаемся, уже несколько месяцев.

Бенни был искренне удивлен.

— Да ладно? Ну, мне придется его об этом допросить. Скорее всего, он скрывал это от меня.

Изображая улыбку, я сказала:

— Да. Наверное.

— Как вы познакомились?

— В сети… — Я выдала единственный ответ, что пришел на ум.

— Правда? — Он посмотрел на Райдера и сказал: — Хех.

— Что?

— Ох, ничего. Просто обычно Райдер к этому не прибегает. — Должно быть, он заметил не очень счастливое выражение моего лица, и покачал головой, добавив: — Я не это имел в виду. У него просто всегда есть из чего выбрать, куда бы он ни пошел.

От этого лучше не стало.

— Точно.

— Прости. Не хотел быть грубым. Меня просто удивило, что он воспользовался сервисом для онлайн-знакомств. Ты определенно завидный улов. А я определенно не знаю, когда заткнуться. Иисусе, не стоило мне сейчас курить. — Он вытер лоб.

— Все в порядке.

Просто я столько знаю о тебе, а ты не знаешь ничего обо мне, даже о моем существовании, вот и все.

Он отпил воды из первого попавшегося стакана на столе.

— Ты живешь где-то рядом?

— Нет, я живу в Юте.

— В Юте?

— Да.

— Ты мормонка?

Мысленно закатив глаза, я ответила:

— Нет.

— Ох, хорошо. Я знаю, там много мормонов.

— Точно. Значит, конечно, и я должна быть мормонкой.

— Хорошо, сейчас я чувствую себя охрененным придурком. Полностью испоганил этот разговор. Прости. Иногда я лажаю. Вся эта светская фигня не для меня.

— Все в порядке. Я тоже в этом не блещу. Не стоит и говорить, сюда я не вписываюсь.

— Почему ты так говоришь?

— Посмотри на всех этих людей. У меня нет ни денег, ни влияния. Я просто девушка из Сент-Джорджа.

— Ну, я тоже не вписываюсь, хотя прожил здесь всю жизнь. Поэтому…

От этих слов мне захотелось улыбнуться.

— Райдер говорил, у тебя аптека по продаже марихуаны?

— Да. Мне нравится то, чем я занимаюсь.

Я это чувствую.

— Вижу.

— Я очень беспокоюсь о нем, — он посмотрел туда, где стоял Райдер, — как он справится со всем, что на него сейчас свалилось.

— Как ты думаешь, что будет с компанией?

Бенни задумался.

— Не знаю. Мой отец раньше помогал со студией. Он всегда хотел, чтобы я занял его место, но мне это никогда не нравилось. Все равно, я знаю, сколько работы стоит за всем этим, и не думаю, что Райдер сможет с этим справиться.

Какое-то время мы молча сидели и смотрели на Райдера.

Потом Бенни повернулся и попрощался:

— Ну, я готов еще дунуть. Ты кажешься действительно клевой. Было приятно познакомиться.

— Взаимно.

Каким бы непреднамеренно грубым ни был Бенни, здесь он был самым расслабленным. Он не вписывался сюда, и это, вроде как, делало нас родственными душами.

После его ухода меня накрыла реальность нашего разговора. Райдер никогда не говорил обо мне ему, одному из своих лучших друзей. Стеснялся ли он меня? Я никогда об этом раньше не думала, но какие еще могут быть объяснения? У меня начала пропадать вера.

Закончив разговор, Райдер вернулся ко мне.

Сел рядом, взял меня за руку и поцеловал ее.

— Прости, что оставил тебя так надолго.

— Никаких проблем.

Я так сильно хотела спросить его, почему он никогда не говорил Бенни обо мне, но сдержалась. Сейчас было неподходящее время обвинять его или начинать разговор о наших отношениях. Ради всего святого, он только что похоронил отца. Мне придется сдержать свои чувства.

Но мало-помалу осознание того, что он хранил наши отношения в тайне, заставило меня задуматься. Мне придется быть настороже, не позволять себе надеяться на что-либо. Райдеру точно потребуется время в ближайшие несколько недель, чтобы разобраться с проблемами в студии. А еще к нему придет Мэллори, чтобы признаться в своей бесконечной любви к нему. Этот секрет убивал меня, но не мне о нем рассказывать.

* * *

Позже тем же вечером мы с Райдером лежали в его гостиной. Он включил электрический камин, и мы отдыхали от сегодняшних событий. Я лежала у него между ног, спиной прижавшись к его груди, на кушетке. Его грудь поднималась и опускалась с дыханием.

Он молчал какое-то время, потом сказал:

— Последний раз, когда мы с отцом говорили, он сказал мне, что любит и гордится мной. Такое случалось нечасто.

Повернувшись посмотреть на него, я спросила:

— Как думаешь, могла ли его душа предчувствовать что-то?

Райдер крепче обнял меня.

— Да. Это странно.

— И прекрасно в то же время.

— А ведь единственная причина, по которой я ему позвонил, из-за разговора с Олли.

— Точно. Я помню, как ты говорил об этом.

— Поэтому я благодарен Олли за то, что вложил мысль о фильмах в мою голову, потому что иначе мне бы не удалось поговорить с отцом, не удалось бы разделить с ним этот последний момент.

— Я так рада, что у тебя получилось. — Немного подумав, я сказала: — Олли переживал за тебя.

— Черт. Серьезно? — Райдер слегка подпрыгнул. — Можно я ему позвоню? Не слишком поздно?

— Не поздно. — Я взяла телефон с кофейного столика. — Он еще час не будет ложиться спать.

Я набрала домашний номер и включила громкую связь.

Ответила Камилла:

— Привет! Как все прошло?

— Это был длинный день. Райдер здесь рядом. Чтобы ты знала, ты на громкой связи.

— Спасибо за предупреждение, — рассмеялась она. — Я могла сказать что-нибудь глупое. — Ее голос стал мягче: — Соболезную твоей утрате, Райдер.

— Спасибо, Камилла. Я ценю это. И спасибо, что присматриваешь за Олли, чтобы Иден могла быть рядом со мной.

— Всегда пожалуйста.

— Где сейчас здоровяк? — спросил Райдер.

— В своей комнате, но я сейчас передам ему трубку. Повиси.

Мы услышали приглушенный разговор Камиллы и Олли, а потом брат взял трубку.

— Райдер?

— Привет, приятель.

— Ты в порядке? — спросил Олли.

— Да. Поэтому и звоню. Хотел, чтоб ты знал, не стоит переживать. У меня все будет в порядке. — Райдер посмотрел на меня, я улыбнулась, и он вернулся к разговору. — Спасибо, что разрешил позаимствовать твою сестру на пару дней. Ее присутствие очень помогает.

— Хех, без проблем. Я по ней не очень соскучился.

— Большое спасибо, Олли, — усмехнулась я.

— Ну, ладно. Может, немного соскучился.

— Я знаю, что ты по мне скучаешь, глупыш. Вернусь завтра днем, ладно? Веди себя с Камиллой хорошо.

— Райдер? — позвал Олли.

— Да?

— Может, твои родители сейчас встретят мою маму.

— Это было бы хорошо, да? — улыбнулся Райдер.

— Ты же веришь в рай?

Райдер сделал глубокий вдох, казалось, раздумывая над вопросом Олли.

— Я верю, что наши любимые остаются с нами после смерти. Не знаю, есть ли такое место, где все они зависают вместе, или они становятся частью нас, в каком-то смысле, но верю, что помимо этой жизни есть что-то еще, что они все еще рядом. На самом деле, я много разговаривал с папой в последние дни.

— Он отвечал?

Райдер закрыл глаза и улыбнулся.

— Нет. Но я чувствую, он меня слышал.

— Круто. Я собираюсь поговорить с мамой.

— Поговори. Готов поспорить, она будет рада услышать тебя.

— Спасибо за совет, Райдер.

— Не за что, приятель. Скоро еще поболтаем, хорошо?

— Хорошо.

После окончания разговора Райдер лег и произнес:

— Было приятно услышать его голос.

— Я знаю, он безумно хотел с тобой поговорить.

Райдер снова прижал меня к себе.

— Во сколько у тебя вылет завтра?

— В полдень.

Мы молча лежали какое-то время, потом он сказал:

— Я видел, как ты разговаривала с Бенни в ресторане.

Я облизнула губы.

— Да. Он представился. Он не знал, кто я, не знал, что ты с кем-то встречаешься. — Я так и не смогла сдержать эти слова.

— Прости, у меня не было возможности рассказать ему о нас.

— Все в порядке. Я понимаю, тебе может быть немного стыдно из-за того, как мы познакомились.

— Стоп. — Райдер развернул меня лицом к себе. — Все совсем не так. Я не стыжусь тебя, Иден. Черт, никогда так не думай. — Он крепче сжал меня. — Бенни очень циничный и самоуверенный. Мне не хотелось иметь дело с его безобразными шуточками, которые обязательно последовали бы после того, как я рассказал бы ему всю историю. Мне также не хотелось лгать ему о том, как мы познакомились. Поэтому я пытался придумать, как быть. Он мой старый друг, но иногда может быть идиотом. Я откладывал разговор о тебе, так как хотел сделать это правильно. Честно, главная причина, почему он о тебе не знает, потому что мы не часто разговаривали в последние несколько месяцев. Он занимался своими делами. Я чувствую себя дерьмово из-за того, что ты подумала, что я стыжусь тебя.

Я чувствовала себя неловко из-за того, что расстроилась. В конце концов, он представил меня Мэллори как свою девушку, а его экономка Лорена с самого начала знала, кто я. Наверное, я была слишком чувствительной.

— Все в порядке. Я понимаю. Я сказала ему, что мы познакомились в сети.

— Это, наверное, ввело его в замешательство. Он знает, что я никогда не пользовался сайтами для онлайн-знакомств.

— Да, он был в полном замешательстве.

Я посмотрела на часы на телефоне. Было поздно. Мое время здесь почти закончилось, отчего внутри поднималась паника. Похоже, Райдер увидел это на моем лице.

— Что не так? Тебя что-то беспокоит. Я знаю.

— Нет, — соврала я.

— Иден…

Я не могла заставить себя заговорить о Мэллори. Это было слишком. Поэтому я изо всех сил старалась раскрыть свои чувства, не упоминая его бывшую.

— Я знаю, следующие несколько месяцев будут трудными. Просто хочу, чтобы ты знал: я буду рядом всегда, когда понадоблюсь. Ничего в ответ не ожидая. Тебе нужно время, чтобы определить, в каком направлении пойдет твоя жизнь, и это включает в себя вопрос, как я вписываюсь туда. Это также означает, что мне нужно действовать осторожно, зная, что…

— Ты пытаешься порвать со мной или что-то в этом роде? — Выражение его лица с каждой секундой становилось все тревожнее.

Будто я осознанно когда-либо тебя отпущу.

— Нет. Ты мне очень дорог… именно поэтому я хочу дать тебе время без всякого давления выяснить, чего ты действительно хочешь.

— Я хочу тебя. — Он схватил мою руку и переплел наши пальцы. — Откуда взялись эти мысли?

— Мое логическое мышление? Прости. Я говорила себе, что не буду поднимать тему наших отношений, пока я здесь. Это неподходящее время, учитывая, через что ты проходишь. Не думаю, что мы должны говорить об этом сейчас.

— Не волнуйся об этом. Я могу справиться. И никогда не извиняйся за то, что высказываешь свои мысли. Я просто пытаюсь понять, о чем ты на самом деле говоришь. — Райдер сел, затем приподнял меня, чтобы я оседлала его.

Я посмотрела ему прямо в глаза и сказала:

— После всего того времени, когда мы виделись, мы все равно не приблизились к пониманию того, что будет с нами в долгосрочной перспективе. Я очень боюсь потерять тебя, но в то же время хочу быть реалисткой. Мы не можем жить, пряча голову в песок. В какой-то момент что-то пойдет не так. Оказавшись здесь, я поняла, насколько не вписываюсь в твою жизнь — очень сильно. Просто невозможно бесконечно продолжать то, что мы делаем.

Выражение его лица стало мягче, когда он, казалось, все понял.

— Ты права. Это нечестно, да? Я никогда тебе ничего не обещал… потому что частично боялся, что не смогу оправдать твои ожидания. А со смертью отца мое будущее стало еще менее ясным. Единственное постоянное сейчас — это мои чувства к тебе. И я очень хочу, чтобы этого было достаточно.

Ах, если бы этого было достаточно.

— Я не сомневаюсь, что ты хочешь быть со мной, — пояснила я. — Я пытаюсь сказать, что знаю, тебе нужно время определиться со своей жизнью. И мне хочется дать его тебе, чтобы ты не волновался о том, что можешь меня потерять. Я буду рядом, пока ты все не решишь. Не жду, что это будет завтра или в следующем месяце. Но нам действительно нужно все выяснить. Невозможно все время жить в подвешенном состоянии.

Вдобавок, чем дольше ты у меня есть, тем тяжелее будет тебя потерять.

Райдер обхватил ладонью мой подбородок и погладил его большим пальцем.

— Ты права. Так нельзя. Обещаю, я все выясню. Просто хотелось бы знать, что за этим последует. Спасибо, что даешь мне время.

* * *

Я открыла глаза в пять тридцать утра. Райдер не мог заснуть ночью. Удалось лишь в три утра, а сейчас он был в полной отключке.

Я не могла выбросить из головы наш разговор. Он пообещал попытаться решить все, что стояло между нами. И я ему поверила. Но часы тикали. И это приводило в ужас, потому что я не видела ни одного решения, от которого мне не будет больно. Казалось, будто наш конец близок.

Так как заснуть больше не получалось, я выбралась из постели и спустилась вниз. Снаружи дома я еще не была и подумала, что было бы хорошо посмотреть восход над городом. Так как дом Райдера стоял высоко, можно было увидеть силуэт Лос-Анджелеса.

Сделав себе кофе, я вышла на улицу позади дома и села на траву. Закрыла глаза и наслаждалась ветерком, дующим в лицо. Тишина и спокойствие. У Райдера был потрясающий сад с розовыми кустами и экзотическими цветами, а также несколькими скульптурами. Если бы я жила здесь, проводила бы время снаружи каждый день, медитируя и наслаждаясь прекрасным живописным пейзажем.

Меня накрыла волна эмоций. Больше всего я хотела бы остаться здесь. Меня убивало то, что я не могла быть здесь с Райдером, когда нужна ему, особенно на этой неделе, когда на него будут давить на работе. Я знала, он все еще переживал и не знал, что делать со студией.

Неспособная сдержаться, я начала плакать. Уткнувшись головой в колени, я отпустила все чувства, что сдерживала внутри последние дни.

Спустя несколько минут, меня напугал голос:

— Все в порядке?

Я повернулась и увидела экономку Райдера Лорену, идущую ко мне. Одетая в белую форму, маленькая, с черными волосами средней длины, лет пятидесяти с небольшим. Я знала, что она — важный для него человек, поэтому ее присутствие заставляло меня немного нервничать. Словно знакомство с его матерью.

— Я тебя напугала? У меня есть такая привычка с гостями, — ухмыльнулась она.

— Я слышала о вашем колокольчике, — сказала я, выдавив улыбку.

— Ах… он рассказал об этом, да?

— Да. — Я вытерла глаза и встала, протянув руку. — Нам не удалось поговорить на похоронах.

— Я знала о тебе уже давно. — Она показала на траву. — Пожалуйста, садись.

Лорена села рядом со мной, и я повернулась к ней.

— Он рассказывает вам обо мне?

— Да, рассказывает.

От этого я почувствовала себя еще глупее из-за расстройства от слов Бенни.

— Как много он вам рассказал?

— Я знаю, что ты показываешь свои «ти-ти» и «ча-ча» за деньги.

— Ладно. — Я нервно рассмеялась. — Значит, всё.

— Да. Я дразнила его из-за этого, пока он не вернулся из первой поездки к тебе. Потом я увидела, насколько он серьезен в твоем отношении. После его рассказа стало понятно, почему ты этим занимаешься. Поэтому я перестала быть такой осуждающей зазнайкой.

Ее честность была освежающей.

— Могу понять, почему вы были такой скептичной. Иногда даже я не могу поверить, что зарабатываю этим на жизнь. Но надеюсь, это не навсегда. — Я оторвала травинку. — Итак, почему вы думаете, что он относится ко мне серьезно?

— Потому что Райдер вернулся из той поездки другим человеком. Даже объяснить не могу. Это было видно по его лицу. Будто в него вдохнули новую жизнь. А это много о тебе говорит. Плюс он рассказал мне о твоем замечательном брате. Прости, что осуждала тебя. Ты поддерживаешь семью.

Мне очень нравилась эта женщина.

— Ну, спасибо за ваши слова.

Мы обе смотрели вдаль.

— Он говорил, что вы были с ним с самого детства, — сказала я.

— Да. Он мне как сын. Я очень дорожу им. То же могу сказать и о тебе.

— Наверное, это очевидно…

— Твои слезы не врут.

Она видела меня насквозь.

— Я люблю его. — И пораженная своим признанием добавила: — Это первый раз, когда я произношу это вслух.

— Он знает об этом?

— Я не говорила такими словами. Не хочу их произносить, пока не буду уверена, что он чувствует то же. Да и время сейчас не совсем подходящее, чтобы об этом говорить.

— Может, расскажешь, что на самом деле происходит?

— О чем вы?

— Почему ты сейчас плакала?

Я смотрела на нее какое-то время.

— Я боюсь его потерять.

— Почему?

— Могу я сказать кое-что по секрету?

— Зависит от того, влияет ли это на Райдера.

— Это о его бывшей… Мэллори. Полагаю, вы ее знаете?

— Да. Она жила здесь пару лет.

Точно.

— Значит, вы хорошо ее знали?

— Не так хорошо, как ты думаешь. Мы не были близки. Она уважала меня, но не думаю, что я нравилась ей.

— Почему вы так думаете?

— Не думаю, что она ценила мое присутствие. Наверное, ей казалось, что ежедневная экономка — слишком навязчиво. Она забавно на меня смотрела, когда я складывала нижнее белье Райдера, и все таком роде. Казалось, ей было не понять, что я меняла ему подгузники, что уж говорить о складывании белья. Мне всегда было некомфортно в ее присутствии. Но спустя какое-то время я поняла, то не обязательно чувствовать себя комфортно, пока Райдер счастлив. И казалось, он был счастлив, пока они не расстались. Я никогда не считала, что она ему подходит. — Она выгнула бровь. — И все-таки, что там с ней?

Мне нужно было выговориться.

— Мэллори загнала меня в угол в уборной на церемонии прощания. Она хотела узнать, насколько серьезно у нас с Райдером. Она решила дать мне знать о своих планах рассказать ему, что до сих пор любит его. Хочет вернуть его и попросила меня не говорить ему ничего, учитывая оказываемое на него сейчас давление. Я согласилась, что сейчас не стоит поднимать эту тему, но внутри умираю, чувствуя, что потеряю его.

— Черт. — Глаза Лорен округлились. — У нее хватило наглости говорить тебе об этом.

— Да. Но я волнуюсь. Не верю, что у него не осталось к ней чувств.

Она кивнула.

— Позволь рассказать кое-что о Райдере. Все, чего когда-либо хотел этот ребенок, чтобы его любили. Он любил Мэллори, но она разбила его сердце. Не уверена, что он забудет об этом, несмотря на ее слова. И не стоит так быстро сбрасывать со счетов его чувства к тебе. Тебя не было в его жизни, когда все это произошло.

— Ладно, но дело в том, что ему будет гораздо легче с ней. У нее нет никакого груза.

— Черта с два, нет. Она бросила его и обручилась с другим. Это эмоциональный груз.

— Да, это правда.

— Мне нравится, что ты с ним, Иден. Знаешь почему? Потому что я не видела его счастливее. Давно уже я отказалась от идеи женить Райдера на одной из своих племянниц. — Она рассмеялась. — Поэтому я за тебя. И хочу дать тебе небольшой совет.

— Хорошо…

— Не поддавайся своим страхам. Не отдаляйся и не меняй своего отношения к нему из-за страха потерять его. Не позволяй другим вмешиваться в то, что есть между вами. Будь с ним, и всегда оставайся для него той девушкой, которая ему так понравилась сначала. Так как его семьи больше нет, больше всего сейчас Райдеру нужны люди рядом, которым он может доверять. И поверь мне, таких не много. — Она пожала плечами. — И, эй, если он примет ее обратно, значит он тебе не подходит.

Ее слова придали мне уверенности.

— Вы правы, Лорена. Вы очень мудрая.

— Ну, должна же быть какая-то польза от старости, да? — улыбнулась она. — Ты очень похожа на меня — сильная, независимая женщина, которая делает то, что нужно, чтобы поддержать свою семью. Мой бывший муж… забрал у меня все и оставил растить сына в одиночестве. Я решила найти работу. Но мне везде отказывали, пока я не испробовала все возможные способы. Каким-то образом меня принесло на порог к родителям Райдера. Это изменило мою жизнь. Его мать наняла меня, потому что сказала, что так подсказала ей интуиция. У меня не было опыта, и я не заслуживала этой работы. Но тридцать лет спустя вот она я. Они очень хорошо обо мне заботились. И я пыталась отплатить им тем же. — Лорена вздохнула. — В любом случае, я всегда буду уважать женщин, которые делают все, что требуется, дабы постоять за себя и свою семью. И ты такая женщина.

Мне захотелось обнять ее.

— Спасибо. Я очень признательна за ваши слова.

Внезапно позади нас раздался заспанный голос Райдера:

— Лишь раз утром я решил поспать подольше, и две женщины моей жизни решили сговориться против меня?

— Я просто говорила Иден, что ей придется хорошо о тебе заботиться, иначе она будет отвечать передо мной. — Лорена подмигнула мне.

— Уверен, все будет не так. Ты первая надерешь мне зад, если я с ней облажаюсь.

— Ты очень хорошо меня знаешь, mijo.

Лорена встала и отряхнула белые брюки.

— Пойду, сделаю вам завтрак.

Райдер покачал головой.

— Тебе не нужно это делать. Я сам, Лорена.

— Проведи время со своей дамой. У вас есть лишь несколько часов до ее отъезда. Я все сделаю.

Она была уже на полпути к двери, когда он шагнул к ней.

— Спасибо.

Я посмотрела, как она зашла в дом.

— Она такая милая.

— Серьезно? — прищурился он.

— Почему ты так удивляешься?

— Лорена обычно не бывает милой, — пояснил Райдер, сев рядом со мной. — С большинством людей она достаточно груба, но думаю, ты ей действительно нравишься. Она тебя уважает.

— Она уважает меня лишь потому, что так говоришь обо мне ты, потому что ты уважаешь меня.

— Это так, — улыбнулся он. — Знаешь, я потянулся к тебе в кровати, когда проснулся, и испугался, когда не обнаружил тебя.

От этих слов в груди заболело, потому что я знала, что он так сильно еще нуждался во мне, но у меня не получится быть рядом, когда он проснется завтра.

— Я сидела здесь, наблюдала за восходом.

— Я бы с удовольствием посмотрел с тобой. Ты должна была меня разбудить.

— Тебе необходимо было поспать.

— Я бы ни за что не выбрал сон, или что-либо другое, вместо наблюдения за рассветом с тобой.

Я взяла его руку.

— Хотелось бы, чтобы у нас было больше времени. Ненавижу обижаться на свою жизнь, но сейчас я чувствую именно это. Не хочу уходить. Я не готова.

— Я тоже охренеть как не готов отпускать тебя. — Райдер наклонился ко мне. — Мне нужно заняться с тобой любовью до того, как ты уедешь.

— Тогда после завтрака нам нужно вернуться в спальню. — Я смотрела на свое отражение в его глазах. — Прости, что прошлой ночью была такой напряженной. Я не хотела сваливать на тебя еще и это.

— Ты сказала, то что нужно было сказать. Не извиняйся за это. — Райдер пододвинулся и прижал меня к своей груди, укачивая. — Позволь мне держать тебя, — сказал он, обнимая меня еще и ногами. — Тебе нужно работать сегодня ночью?

— Да.

— Мы сможем поговорить, как обычно? В полночь?

— Конечно, если хочешь.

— Буду с нетерпением ждать, больше, чем что-либо. Мне это понадобится перед завтрашней работой.

— Ты не возьмешь отгулы, перед тем как вернуться?

— Не могу, — вздохнул он. — Мне нужно начать всё разруливать. Отец ожидал бы, чтобы я начал действовать, поэтому именно это мне и нужно будет делать. Обратно на работу поутру. Но я отменил поездку в Китай.

Я потерла руками по его предплечьям, обнимающим меня.

— Я так горжусь тобой. Хотела сказать тебе это.

Он сжал меня крепче.

— Мне внезапно очень захотелось пропустить завтрак. Единственное, что я хочу сейчас съесть, это ты.

Лорена просунула голову в дверной проем и прокричала:

— Надеюсь, вы голодные!

Райдер повернул меня и произнес мне в губы:

— Умираю с голоду.

* * *

Позже утром Райдер настоял на том, чтобы в аэропорту проводить меня внутрь. Когда он довел меня так далеко, как мог пройти, мы остановились и уставились друг на друга.

— Знаешь, чего бы мне очень хотелось? — спросил он.

— Чего?

— Мне было очень хотелось улететь прямо сейчас на остров Каталина, сбежать от всего, провести несколько спокойных дней вместе. Я хочу этого больше всего.

— Звучит, как мечта.

Его глаза блестели.

— Когда-нибудь мы отправимся туда. Я придумаю способ, даже если придется заплатить Камилле кучу денег, чтобы она присмотрела за Олли. — Он обхватил мое лицо ладонями и прижался губами к моим. — Блядь. Не хочу отпускать тебя. — Райдер прижал мне к себе. Мы покачивались назад и вперед некоторое время.

Какой бы прекрасной ни была эта фантазия о поездке на Каталину, меня все еще приводили в ужас приближающиеся недели.

Вдруг он в последний раз обнимает меня вот так?

Это было возможно. Я сжала Райдера крепче, впитывая его запах и тепло тела.

— Пока, Райдер.

— Пока, малышка. Береги себя.

Мое сердце екнуло, желая, чтобы он сказал эти три слова, которых я так ждала. Но он не сказал.

Когда я сделала шаг, он продолжил удерживать мою руку. Внезапно притянул меня обратно к себе и со всей страстью поцеловал. Моя сумка упала на пол, пока я зарывалась пальцами в его волосы и принимала все, что он давал мне, каждой клеточкой своей души.

Мне пришлось отрывать себя от него, вытирая слезы с глаз. Я уходила, надеясь, что еще смогу снова попробовать его поцелуи.

Глава 25

Райдер

Спустя неделю после похорон я так и не приблизился к решению насчет будущего компании.

Лишь благодаря двум вещам я жил — ночные разговоры с Иден и ежедневные переписки с Олли. Страшно представить, каким одиноким я был бы, если бы их не было в моей жизни.

И я сделал… кое-что.

Мне было известно, что Иден чувствовала себя некомфортно, если знала, что я наблюдаю за ней во время ее эфиров. Поэтому я создал фейковый профиль, чтобы заходить и «проводить больше времени» с ней, не заставляя нервничать. Мой новый ник — ЛюбительПопок433.

Я заходил под этим логином, не только чтобы наблюдать за ней, но и когда хотел повеселиться, общаясь с ней и задавая идиотские вопросы. Было здорово, когда она жаловалась мне во время наших ночных бесед, каким раздражающим был ЛюбительПопок. В эти моменты я изо всех сил пытался не рассмеяться. Однажды я ей скажу правду, и уверен, мы вместе над этим посмеемся. Но пока что мне это очень нравилось.

Я сидел на одном из очередных скучных совещаний, на этот раз в субботу, обсуждая судьбу студии, когда решил проверить почту.

Сообщение от Олли Шортслива, при помощи VoiceText300:

Дорогой Райдер.

Ты можешь мне позвонить? Мне нужна твоя помощь. Это важно, но постарайся говорить как обычно, когда Иден возьмет трубку. Пожалуйста, поскорее.

Олли.

Это было странно. Он никогда не просил меня позвонить ему. Сердце начало колотиться.

Извинившись, я вышел с совещания, прошел по коридору и на улицу. Солнце ярко светило, когда я набирал домашний номер Иден.

После пары гудков она взяла трубку.

— Райдер?

— Привет, — сказал я.

— Что случилось? Не ожидала, что ты мне позвонишь.

— Ну, на самом деле, я звоню не тебе. Олли просил позвонить ему.

— Серьезно? Ладно. Он в своей комнате. Повиси.

После паузы я услышал ее слова:

— Олли? Тут Райдер тебе звонит.

— Ты можешь вернуться на кухню? — спросил он ее.

— Почему? Ты не хочешь, чтобы я что-то услышала?

— Просто… пожалуйста? — попросил он.

Иден вздохнула, а затем Олли взял трубку и прошептал:

— Райдер?

— Привет, приятель. Все в порядке?

— Нет.

— Что такое?

— Со мной что-то не так.

— То есть?

— Что-то… случилось. И я не знаю, что это. Я хочу узнать, может, ты знаешь, что это. Иден об этом знать не должна.

Мой пульс ускорился от мысли, что, может, кто-то пытался прикоснуться к нему.

— Хорошо. Выкладывай.

— Я, как бы, стесняюсь тебе говорить.

Сквозь меня пронесся адреналин.

— Не надо. Ты можешь все мне рассказать.

— Пообещай, что не расскажешь Иден.

— Зависит от того, что это.

— Ты не должен рассказывать Иден, — настаивал он.

— Ладно, ладно. Что происходит?

— Мне кажется, у меня идет кровь.

— Кровь? Ну, тогда тебе нужно сказать сестре.

— Не могу!

— Почему нет?

— Я… трогал себя. Мой, эм, пенис. Потому что это приятно. Я так иногда делаю. И, наверное, я зашел слишком далеко. Почувствовал, как что-то оттуда выходит. По-моему, это кровь. И ее было много. Она была типа… горячей.

Ох, черт.

Мне пришлось сесть на скамейку.

Черт.

Ему еще не рановато этим заниматься?

Не. Мне было около двенадцати, когда это случилось со мной.

Олли одиннадцать с половиной.

Черт.

Ладно.

Я спросил, ради подтверждения:

— Это вышло, когда ты закончил свое занятие?

— Да. Прямо в конце.

Я сделал глубокий вдох и потер глаза, молча ухмыляясь.

— Олли, послушай, у тебя все в порядке. С тобой все абсолютно нормально.

В этот момент один из членов правления вышел на улицу. Очевидно, он искал меня.

— Вот и ты. Мы все ждем. У меня гольф в четыре, поэтому…

— Мне нужна минута, — рявкнул я. — Скоро вернусь.

Он раздраженно кивнул и ушел обратно внутрь.

— Прости за это. Ладно, так о чем я… то, что ты делал, нормально. Абсолютно.

— А почему тогда шла кровь?

— Это была не кровь. Кое-что другое, называется сперма.

— Что?

— Сперма. Это то, что выделяется из твоего пениса после того, как ты закончишь то, что делал.

— Но это не нормально. Такого раньше не было. А я это делаю уже примерно шесть месяцев.

— Однажды это происходит впервые, потом будет происходить каждый раз. Это начало полового созревания. Значит, у тебя это было в первый раз, или ты просто до этого не замечал. Это значит, ты взрослеешь.

— У тебя идет кровь каждый раз, когда ты так делаешь?

— Да. Ну, не совсем. И повторяю, сперма — это не кровь. Она другая, белесого цвета. Кровь красная. Понимаю, ты не знаешь разницы, но это разные вещества. И это не значит, что с тобой что-то не так. Совсем наоборот. Это значит, что твое тело работает, как надо.

— Так что мне делать?

— Тебе не нужно ничего делать. Но когда ты соберешься… ну, знаешь, закончить в следующий раз, убедись, что под рукой есть полотенце. И знаешь, Иден может догадаться, если она занимается стиркой.

— Мне было очень страшно, — выдохнул он. — Я подумал, что умираю.

Я усмехнулся.

— Нет, приятель. У тебя все хорошо. — Потом меня осенило. — У тебя нет в школе уроков по здоровью? Вам должны рассказать обо всем этом.

— В следующем году.

— Хорошо. Ну, если у тебя появятся еще вопросы, обращайся ко мне.

— Я погуглил «из пениса идет кровь» и испугался.

— Ох, приятель. Да уж. Не делай этого. Могу представить, что за хрень там выдал поиск.

— Спасибо, Райдер.

— Без проблем. Ты вытащил меня с нервирующего совещания. Мне все равно нужен был перерыв от моих проблем.

Если бы только люди на совещании наверху знали, что я тут обсуждал.

Я уже собирался попрощаться, когда он спросил:

— Может, я могу помочь тебе с твоими проблемами, раз ты помог мне с моими?

Я улыбнулся.

— Хотелось бы.

— Это имеет отношение к твоему папе?

Я посмотрел на небо.

— Да, приятель, имеет. Когда мой папа умер, он оставил мне право принимать решения о том, как управлять компанией. Но без него я не знаю, что делать, не знаю, чего бы он хотел.

— Попроси помощи у взрослого.

— Что?

— Так всегда говорит мой учитель. Если у тебя что-то совсем не получается, спроси взрослого.

— Ты же понимаешь, что я сам взрослый, да?

— Да, но должен быть кто-то, кто знает больше тебя, кто может помочь тебе. Типа, более взрослый.

Спустя пару секунд у меня в голове что-то щелкнуло. Его слова попали в самую точку.

Конечно.

Конечно!

Почему я раньше об этом не подумал? В одиночку у меня это не получится. Никогда бы не получилось. Ответ на то, как быть с компанией, не появится ни у меня, ни у тех идиотов наверху — они думают только о себе. Был лишь один человек, который мог мне помочь. И мне придется его умолять.

Спроси взрослого.

— Олли, ты — гений, ты это знаешь?

— Иногда. Но я думал, что у меня из письки идет кровь. Поэтому, я не всегда такой.

* * *

— Спасибо, что встретились со мной, — сказал я.

Отец Бенни, Бенджамин Эклстейн-старший проводил меня в патио, где на столе уже стоял кувшин с лимонадом. На нем была белая теннисная форма. Я позвонил ему сразу после разговора с Олли и попросил о встрече сегодня у него дома.

— Конечно, сынок. Я ждал тебя.

— Правда? — Это меня удивило.

Он положил руку на мое плечо.

— Да, но я не хотел надеяться, что тебе понадобится моя помощь. Если бы ты не попросил, я бы не предложил. Я понял, ты ждал, пока все устаканится.

Бенджамин когда-то был правой рукой моего отца и его деловым партнером. Он ушел на пенсию в шестьдесят шесть — пару лет назад, и, возможно, был единственным, у кого хватало знаний дать мне совет о будущем компании. Я снова мысленно поблагодарил Олли за эту идею.

Мистер Эклстейн налил лимонад. Я смотрел, как пара ломтиков лимона упали в стакан с жидкостью.

— Расскажи мне, что происходит, сынок.

Я потер руки, чтобы решиться на предложение.

— Ну, очевидно, вы знаете, что папа оставил мне достаточно голосов, чтобы решить, как студия будет существовать без него. Как бы сильно я ни хотел вступить в права и продолжить с того места, где он остановился, правда в том, что у меня не хватает квалификации. Мы работали над тем, чтобы достичь этого. Но, я бы сказал, что до этого момента прошло бы еще лет пять.

Он поболтал лед в стакане.

— Нужно быть сильным человеком, чтобы в этом признаться. Я думаю, многие на твоем месте просто приняли бы власть и импровизировали. Я уважаю твое желание поставить компанию на первое место.

— Отец сходил бы с ума сейчас. Я точно знаю, что он не доверял никому другому занять его место. Единственная причина, по которой мне этого хочется, — чтобы оно не досталось кому-то другому. Кроме меня отец доверял лишь одному человеку… вам.

Мистер Эклстейн кивнул.

— Хорошо. Я слушаю.

— Мне нужен ваш опыт. Не знаю, захотите ли вы вернуться с пенсии на некоторое время, чтобы помочь мне сохранить компанию на плаву, но мне это необходимо. Я знаю, что много прошу, и…

— Конечно, я сделаю это.

— Серьезно? — Я удивленно моргнул.

— На все сто процентов. Я думал, ты не попросишь. Правда в том, что на пенсии не так хорошо, как говорят. Я солгу, если скажу, что время от времени не скучаю по работе. Никогда бы не подумал, что у меня появится повод вернуться, или, честно сказать, что кто-то захочет, чтобы я вернулся. Я старый, но не настолько старый. Президент США старше меня. У меня нет причин не вернуться к работе.

— Значит, вы хотите вернуться на какое-то время?

— Да, но в качестве сопредседателя вместе с тобой. Мне кажется важным продолжить дело твоего отца — подготовить тебя к этой должности. Это была его мечта. Но только если ты этого хочешь.

Мне всегда было трудно признаться в своих сомнениях на этот счет.

— Могу я быть откровенным, Бен?

— Конечно.

— Я не знаю, чего хочу. Иногда я представляю, как продал свою долю и занялся чем-то совершенно другим. Но мне всегда хотелось, чтобы отец гордился мной. Это всегда было моим стимулом. Сейчас, когда его не стало, мне предстоит принять серьезные решения. Жизнь коротка. Мне нужно убедиться, что управление компанией — то, чем я хочу заниматься.

Бенджамин допил свой напиток и поставил стакан на стол.

— Позволь мне, как отец, дать тебе совет. — Он налил лимонад в другой стакан и пододвинул его ко мне. — Мы всегда хотим лучшего для своих детей. В конце концов, то, что делает их счастливыми, и есть лучшее, несмотря на наши личные желания. Суть в чем: вместо того, чтобы производить фильмы, как я хотел, мой сын — легальный поставщик травки, черт возьми. Но от этого моя любовь к нему не становится меньше. Может быть, в течение следующего года мы поставим себе цель определить, чего ты хочешь, будь это управление студией или что-то другое. Но в то же время давай не будем тратить время, восстановим студию и заставим ее работать.

Я готов был расцеловатьего. Может, это звучало странно, но я был рад, что ему не все равно.

— Вы уверены?

— Твой отец был моим хорошим другом. Это меньшее, то я могу для него сделать.

— Бен, вы не представляете, что это для меня значит. Я даже не знаю, как вас отблагодарить.

— Нет времени на благодарности. — Он встал. — Давай, пойдем в мой кабинет и поработаем.

Глава 26

Иден

Я только уложила Олли спать, как экран телефона засветился от звонка Райдера. Я ответила:

— Как ты всегда узнаешь, когда я о тебе думаю?

— Привет, красавица, — сказал он.

— Ты обычно не звонишь так рано.

— Знаю. Я просто скучал по тебе. Не мог ждать до полуночи. — Его голос был низким и текучим, как секс.

С момента отъезда из Калифорнии я наслаждалась каждым разговором с Райдером. Сегодня мое сердце казалось целым, я не могла понять почему. Было так приятно слышать его голос.

— Где ты? — поинтересовалась я.

— Дома. Ничего не делаю. Но ранее я был на пробежке через Раньон-Каньон и думал о том, насколько сильно мне хочется, чтобы ты была здесь.

— Мне бы тоже этого очень хотелось.

— Бенджамин предложил мне взять отгул на сегодня. В последнее время мы работаем сверхурочно над реорганизацией. Он подумал, что мне нужен перерыв. Представляешь? В этом большое отличие от моего отца. Папа никогда не делал перерывов. Бенджамин их поощряет.

— Готова поспорить, твоему папе понравилось бы, что ты работаешь вместе с его другом. Как все проходит?

— Он — просто дар Божий. Серьезно. Бенджамин такой умный. Хоть он и отошел от индустрии на несколько лет, но все равно быстро запрыгнул в седло. По нему и не скажешь, что он отсутствовал.

— Я так рада, что он согласился вернуться.

Мы немного помолчали, пока Райдер не прохрипел:

— Я такой возбужденный. Все бы отдал за то, чтобы трахнуть тебя сейчас.

— Не говори мне такое. Я не вынесу. Мне так не хватает твоего тела, — сказала я в ответ.

— Быть вдали от тебя очень тяжело. Но я планирую приехать к тебе через пару недель. Уже скоро.

Мое тело загудело от того, что я скоро его увижу.

— Буду считать дни.

— Моя рука скоро устанет от того, как я ее использую, — проворчал он. — Я никогда столько не дрочил за всю жизнь.

— Ну, твоя рука должна познакомиться с моей рукой. Пожалуются друг другу.

Райдер засмеялся, и я услышала дверной звонок на заднем плане.

— Черт, — сказал он.

— Что такое?

— Кто-то пришел. Не хочу сегодня ни с кем иметь дело.

— Хочешь, чтобы я с тобой попрощалась? — спросила я.

— Нет-нет. Повиси. Просто посмотрю, кто это.

Спустя пару секунд я услышала, как он разговаривает с женщиной.

Затем Райдер сказал ей:

— Извини, я на минутку.

Меня накрыло неприятное чувство.

— Кто это?

— Это, э-э, Мэллори.

— Мэллори? — Сердце забилось в груди быстрее.

— Ага, — прошептал он. — Не знаю, чего она хочет.

— Она впервые пришла к тебе?

— Да. Я не видел ее с самих похорон.

Черт.

Черт.

Черт.

Вот и все.

— Понятно.

Он протяжно встревоженно выдохнул и спросил:

— Ты в порядке?

Я очень волновалась, чтобы притворяться.

— Нет, не совсем.

— Хочешь, чтобы я попросил ее уйти?

Мое горло сжалось.

— Как ты это сделаешь?

— Могу придумать причину, если тебя расстраивает ее присутствие.

Я задышала быстрее.

— Нет. Поговори с ней. Разберись с этим.

— Разобраться с чем?

Я не ответила на его вопрос и сменила тему:

— Все равно я опаздываю на эфир.

Райдер снова протяжно выдохнул.

— Ладно… сегодня в то же время? В полночь?

— Да. В то же время, — выдохнула я, дергая себя за волосы и нервно шагая.

Завершила вызов и едва смогла перевести дух.

Комната, казалось, кружилась вокруг. Вот и все. Этого момента я и боялась. Мэллори собиралась рассказать ему о своих чувствах. Она застанет его врасплох. Старые чувства вернутся. И я услышу в его голосе, как начнется медленное угасание наших отношений. Это был мой самый большой страх.

Пожалуйста, Райдер, будь со мной честен.

Проверив время на телефоне, я поняла, что действительно опаздываю. Понятия не имею, как вернуть себе силы сегодня.

Мне нужно скорее отпустить эту ситуацию, поэтому я сделала то, что почти никогда не делала — посмотрела на потолок и обратилась к маме. Сжала руки, ладонь к ладони.

— Привет, мам. Это я, Иден. Знаю, я давно с тобой не разговаривала. Ты мне сейчас очень нужна. Как бы мне хотелось, чтобы ты была здесь и дала мне совет. Знаю, ты бы сказала мне взять себя в руки. Убедила бы, что мне не нужен мужчина, чтобы быть счастливой, так как у тебя его не было.

Я начала переодеваться, продолжая разговаривать с ней:

— Долгое время я думала, что проведу жизнь в одиночестве, особенно после ухода Итана. Но встреча с Райдером помогла мне понять, почему Итану пришлось уйти — таких чувств, как к Райдеру, у меня никогда не было. Я никогда не буду сожалеть о том, что мы с ним разделили, даже если все закончится завтра.

Я села за свой столик и начала расчесываться.

— Я прошу у тебя помощи. Сейчас я очень боюсь его потерять. Просто пошли мне силы. Знаю, у меня все будет в порядке, несмотря ни на что, потому что мне досталась твоя независимость. Но быть в порядке и быть в одиночестве не значит, что я не могу хотеть иметь то, чего у тебя никогда не было — стабильности и настоящей любви к мужчине. Последние четыре года я заботилась об Олли и ни разу не думала, что мне нужна чья-либо забота. Не финансово. Но эмоционально? Так чертовски приятно ощущать заботу. Почувствовав это, потерять это ощущение тяжело.

Я снова посмотрела вверх.

— В любом случае… я знаю, что Олли много с тобой разговаривает в последнее время, с тех пор как Райдер предложил ему эту идею. Иногда я его слышу. Он об этом не знает. Надеюсь, ты гордишься нашим мальчиком, как горжусь я. Я стараюсь изо всех сил, мам. Надеюсь, мной ты тоже гордишься. — Послав воздушный поцелуй, я закончила: — Я люблю тебя.

Мое сердце до краев наполнилось любовь к Райдеру. Я надеялась, что мне не придется всегда сдерживать эти чувства. Мне так хотелось их раскрыть.

Я потянулась к шкатулке с украшениями и достала одну из маминых старых цепочек. Кулон на ней был в виде кельтского символа Силы. Обернув ее вокруг шеи, я защелкнула замок и поправила цепочку.

Пора вернуться к работе.

Глава 27

Райдер

Мэллори села на диван. Она выглядела очень взволнованной, когда залпом выпила свой холодный зеленый чай.

— Что привело тебя сюда, Мэллори?

— У тебя был важный звонок?

— Я разговаривал с Иден.

Мне показалось, на ее лице промелькнула боль.

— Как она?

Она явно к чему-то готовилась.

— Что происходит, Мэл?

— Много чего. — Она похлопала по дивану рядом с собой. — Может, присядешь, чтобы мы могли поговорить?

Я сел на диван, специально сохраняя дистанцию.

Она провела рукой по мягкой ткани.

— Я скучала по этому месту. Здесь так долго был мой дом. И до сих пор таким ощущается.

Мэллори оглянулась вокруг, будто вспоминая. Потом закрыла глаза. Придвинулась ближе, и теперь ее нога почти касалась моей. Я напрягся. Ее близость нервировала, но я не мог понять, то ли из-за инстинктивной физической тревоги, то ли из-за страха.

Она нервно выдохнула.

— Мне нужно столько тебе сказать. Даже не знаю, с чего начать.

— Просто начни с чего-нибудь.

Потерев ладонями колени, она кивнула.

— Тот вечер в торговом центре, когда мы встретились, открыл мне глаза. Я была там с мужчиной, за которого должна была выйти замуж, но когда ты попрощался и пошел прочь, я поняла, что это причиняет мне боль. Увидев тебя, я поняла, что не смогла выбросить тебя из головы, нисколечки. То, как я прыгнула в отношения с другим мужчиной, было попыткой забыть боль. Правда в том, что я так и не смогла тебя забыть.

Мне стало очень неспокойно. Сейчас я точно знал, к чему она ведет.

— В тот вечер Аарон надавил на меня. Он хотел узнать, почему я так странно себя вела, так озабоченно. Я призналась, что ты все еще волнуешь меня. Каждый день после этого был хуже предыдущего. Я, наконец, призналась, что не люблю его так, как нужно. — Мэллори замолчала и посмотрела на меня. — Мы с Аароном расстались, потому что я все еще люблю тебя.

Когда-то я жаждал услышать эти слова, но теперь было слишком поздно. И все же я был настороже.

— Прости… Я просто недоумеваю. Ты должна понять мое замешательство, учитывая слова, которые ты сказала перед тем, как съехать отсюда.

— Я знаю, что сказала — обвинила тебя во всем, хотя твоей вины в том, что случилось с нашим сыном, не было. Мне потребовалось успокоить бушующие гормоны и пройти консультации у психолога, чтобы снова мыслить ясно.

Для меня стало новостью, что она посещала психолога. Когда мы были вместе, она точно не получала помощи, несмотря на все мои уговоры.

— Я рад слышать, что ты, наконец, обратилась за помощью.

— Мой психотерапевт заставил меня осознать, что мои негативные чувства были ошибочно направлены на тебя. Мне так жаль, что я винила во всем тебя. Прости за все слова, которыми я тебя ранила. Я не могу жить, не сказав тебе, как мне жаль.

— За этим ты сюда пришла? Попросить прощения?

Мэллори встала передо мной на колени, и от этого неловкого и отчаянного шага мое сердце дрогнуло. Потому что, как бы сильно она меня ни ранила, я знал, что ей тоже было больно. И я верил в ее искренность. Верил, что она все еще любила меня и сожалела, что оттолкнула меня.

— Я пришла просить тебя дать мне еще один шанс… дать нам второй шанс, пока еще не слишком поздно. Я все еще так сильно тебя люблю. Не могу представить свою жизнь с кем-то другим.

Это было до смешного нереально. Я даже и не думал, что Мэллори вернется, умоляя меня о втором шансе. И определенно я не думал, что буду чувствовать к ней… ничего. Но что больше всего меня удивило, так это то, что все мои мысли в этот момент были об Иден — как сильно я ее любил, как больно бы ей было, если бы я решил от нее уйти.

Слова Мэллори о чувствах подтолкнули меня к тому, что чувствовал я. Ни с Мэллори, ни с кем другим у меня ничего бы не вышло, пока я любил Иден.

Я люблю Иден.

Блядь.

Я действительно люблю Иден.

В этот момент для меня все стало понятнее, как никогда раньше. Как бы иронично это ни выглядело, возвращение Мэллори заставило меня осознать, кому принадлежало мое сердце. Может, иногда так получается. Лишь когда мне дали то, в чем, как думал, я нуждался так долго, до меня дошло, чего же на самом деле хотел. Что росло так чисто и естественно последние несколько месяцев. Моя любовь к Иден созревала так долго, но прямо сейчас у меня было ощущение, что она буквально вырывается из меня.

Я долго и напряженно думал, перед тем как обратиться к Мэллори. Но кроме честности, другого выхода не было.

— Я так сожалею о том, что мы потеряли, особенно ты потеряла, как мать. Конечно, я знаю, что ты была не в своем уме сразу после выкидыша. И не нужно извиняться за свои слова тогда. Я ни за что тебя не виню. — Подняв ее с пола, я продолжил: — Пожалуйста, сядь. Мне нужно, чтобы ты это услышала.

Я подождал, пока она вернется на свое место на диване, и продолжил:

— Я долго ждал, когда ты вернешься. Два года. Много ночей я молился Богу, чтобы услышать от тебя именно эти слова. — Я взял ее за руку. — Я оплакивал потерю тебя и горевал об утрате нашего ребенка и наших отношений, спрашивая «почему» снова и снова, но не получая ответа. Потеря тебя стала без сомнений самым большим ударом в моей жизни, часть меня всегда будет любить тебя. — Сейчас начнется самое тяжелое. — Но дело в том… сейчас я понимаю, почему между нами все закончилось. Нам не суждено было быть вместе, Мэл. Люди, предназначенные судьбой друг другу, не расстаются так просто, как это сделали мы. Но помимо этого, я нашел человека, с которым мне суждено быть, и это не ты. Прости.

Не существовало простого способа сказать это. И я почувствовал смесь эмоций: печаль за Мэллори и умиротворение от осознания того, что мое сердце теперь действительно понимает, чего оно хочет.

По ее щеке скатилась слеза.

— Ты действительно любишь эту девушку… Иден? — Мэллори стерла слезу.

Я даже не думал над ответом.

— Да. Очень сильно.

— Она сказала мне, что ты ей тоже очень дорог. Я просто не думала, что все действительно…

— Что? — Мэллори разговаривала с Иден? — Она сказала тебе? Когда?

— Я разговаривала с ней в уборной на прощании с твоим отцом. Сказала ей, что планирую признаться в любви и вернуть тебя. И попросила не рассказывать тебе о нашем разговоре.

— Она знала, что это случится?

— Да.

Теперь все встало на свои места — странное поведение Иден в ее последний вечер в Калифорнии.

И ее комментарий по телефону: «Разберись с этим».

Блядь.

Она думала, что потеряет меня из-за Мэллори.

Мне столько всего предстоит ей объяснить, столько всего сказать Иден. И я больше не мог ждать.

— Мне действительно жаль, Мэллори. Как я и говорил, не могу сказать, что больше тебя не люблю, потому что это будет ложь. Часть меня всегда будет тебя любить и ценить время, что мы провели вместе. Но я знаю, где-то там тебя ждет тот самый человек.

Мэллори потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя. Наконец, она встала и сказала:

— Этой девушке лучше хорошо о тебе заботиться. Она понятия не имеет, как ей повезло. Даже не представляет.

Немного помедлив, она сдвинулась с места.

— Береги себя, — сказал я ей.

Потом проводил ее до двери и наблюдал, как она садится в свою машину и уезжает.

* * *

По прошествии пары часов мое сердце разрывалось от желания поговорить с Иден, мне хотелось сказать ей, что я люблю ее. Это давно назрело.

Мэллори заставила меня осознать это. Я был так поглощен смертью отца, что не мог уделять внимание своим чувствам.

Блядь, мне необходимо было ей сказать. Сейчас. Но прямо сейчас она вела эфир, поэтому я не мог поговорить с ней.

Желание увидеть ее было невыносимым, особенно из-за того, что она сейчас могла думать, что теряет меня. Я должен убедиться, что с ней все в порядке. Поэтому я решил включить ее трансляцию и немного посмотреть.

Когда я зашел на ее страницу, Иден сидела со скрещенными ногами, разговаривая и отвечая на вопросы. Она нормально выглядела, не грустной или что-то типа этого, поэтому я слегка успокоился. Мой пульс определенно замедлялся каждый раз, когда я заходил, а она не была голой. Слава Богу, ее одежда была на месте.

Один из вопросов, который кто-то написал, привлек мое внимание.

Люк893: Монтана, ты когда-нибудь любила? Как можно понять, когда действительно любишь кого-то?

Она все еще отвечала на другой вопрос, поэтому я не был уверен, заметила ли она его. Но все равно с волнением ждал ее ответа.

Спустя минуту-другую она сказала:

— Любила ли я когда-нибудь, хочет знать Люк.

Мое сердце начало колотиться, когда Иден вздохнула и закрыла глаза.

Скажи «да».

— Я определенно любила, Люк. Все, что могу сказать… ты узнаешь, когда любишь кого-то. Самый верный признак этого — мысль о потере этого человека пугает тебя больше всего. Живешь столько лет сам по себе, а потом БУМ. Кто-то появляется, и ты понимаешь, что без него больше не можешь дышать. Это… ужасает. — И если у меня еще оставались какие-то сомнения, что ее слова были обо мне, она добавила: — Давай просто скажем, твой вопрос очень своевременный сегодня.

Я не мог позволить, чтобы она еще хотя бы секунду думала, что потеряет меня. Мне нужно было, чтобы она знала, как сильно я ее люблю, и насколько я ее.

Я отчаянно быстро напечатал:

Я так сильно тебя люблю, Иден. Мне так жаль, что я не говорил тебе этого до сегодняшнего вечера, но эти чувства были у меня уже давно. Ты — мой человек. И ты меня не потеряешь, ни из-за работы, ни из-за другой женщины, ни из-за чего-либо другого в этом мире. Ты мой дар Божий, ты появилась в моей жизни в тот момент, когда я больше всего в тебе нуждался. Я хочу провести остаток своей жизни, показывая тебе, как сильно тобой дорожу. Пожалуйста, прости, что мне потребовалось столько времени, чтобы понять, что не могу жить без тебя.

Когда она, наконец, заметила мой комментарий, выражение на лице Иден было не таким, на какое я надеялся. Это был шок… замешательство… может, даже отвращение?

Потом до меня дошло.

Блядь.

Блядь!

Блядь!

Я только что признался ей в любви под ником ЛюбительПопок433! Она понятия не имела, что это был я. Возможно, даже подумала, что это сумасшедший сталкер.

Отлично, Райдер.

Отлично!

Я потер лицо руками. Ладно, думай.

Я напечатал:

Иден, это Райдер. Пожалуйста, не надо меня ненавидеть, но я создал этот аккаунт, чтобы наблюдать за тобой и не нервировать тебя. Это я все это время «шутил» над тобой с этого аккаунта. (И однажды, я собирался об этом рассказать, чтобы вместе посмеяться. Упс!) Я немного поторопился и забыл, что сейчас не в аккаунте БогЭкрана. Я схожу с ума, потому что должен был сказать тебе, как сильно тебя люблю, прежде чем ты начнешь думать, что у нас проблемы. Я знаю, почему ты беспокоилась. И ты ошибалась, Иден. Не она. Ты. Это всегда была ты. Я люблю тебя. И я подписываюсь под каждым написанным мной словом. Я так сильно тебя люблю. Так охрененно сильно, малышка. Ты даже не представляешь.

Тут же я купил тысячу жетонов и внес их все, запрашивая приват.

Руки Иден тряслись, когда она прикрыла рот ладонями.

— Я скоро вернусь. — Ее голос дрожал.

Глава 28

Иден

Это еще что?

Я не могла достаточно быстро переключиться на приват. Все мое тело трясло.

Когда прекрасное лицо Райдера появилось на экране, его взгляд соответствовал прекрасным словам, что он только что напечатал.

Я не могла дождаться и сказать эти слова:

— Я тоже люблю тебя. О, Боже, Райдер. Я так сильно тебя люблю.

— Я люблю тебя, — снова, в этот раз сказал он. — Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя. Никогда не устану это повторять.

— Скажи снова.

Его глаза блестели.

— Я люблю тебя, Иден Шортслив.

Я слезы со щек.

— Ты меня сегодня шокировал.

— Мэллори рассказала мне, что говорила с тобой на прощании, и сейчас я понимаю, что именно это тебя беспокоило. Ты задержала дыхание, ожидая, что будет дальше. Также понимаю, что у тебя не было поводов верить в меня, потому что я не давал тебе причин верить в мои чувства к тебе.

— Что случилось сегодня? — Я должна была узнать.

— Мэллори пришла и сказала, что хочет меня вернуть, что любит меня — все как ты и ожидала. Я практически ничего не чувствовал, пока она изливала мне душу. Лишь оцепенение, так как каждая частичка моего сердца наполнена тобой. Оно медленно наполнялось тобой с того самого момента, как я положил на тебя глаз.

Я начала плакать сильнее.

— Ты в порядке?

Я шмыгнула носом.

— Да. Просто я очень счастлива.

— Я знаю, что в твоей голове, возможно, проносится куча мыслей, ты все еще думаешь, получится ли у нас. Но мы постараемся, чтобы все получилось. Когда что-то стоит борьбы, не стоит ждать и искать в этом логику. Надо сказать «да», принять этот дар, а все остальное обдумать потом, потому что жизнь слишком коротка, чтобы не быть счастливым.

— О чем ты говоришь?

— Я говорю, к черту работу, к черту все остальное. Я хочу быть с тобой. Это для меня самое важное. И я хочу быть в жизни Олли. Не просто на расстоянии, а каждый день. Не просто как друг, а как семья. Потому что именно это я чувствую к тебе, к вам обоим. Вы — моя семья, единственная, что у меня есть.

Переполненная эмоциями, я снова вытерла глаза. Затем начала нервно смеяться, когда его слова начали доходить до меня.

— Что? Ты собираешься переехать в мой крошечный дом?

— Да, может быть. К черту все. Мы втроем всё придумаем. За одну ночь такое не происходит. Но в то же время, я чаще буду приезжать, моей целью будет решить, где мы будем жить, будет это ЛА или Сент-Джордж. Может, и там, и там. Я знаю, ты не хочешь, чтобы Олли бросал свою школу. Мы все продумаем, даже если я буду ездить каждые выходные — это будет того стоить. Нет ничего важнее вас, Иден. Ничего.

Я чувствовала, будто могу, наконец, выдохнуть. Глядя на потолок, я молча произнесла молитву маме, благодаря ее, на случай, если именно она с этим помогла.

Спасибо тебе.

— Не могу поверить, что ЛюбительПопок — это был ты. Даже злиться на тебя за это не могу.

— Я отлично повеселился.

— Ох, я знаю. Я там была!

* * *

Мы решили ничего не говорить Олли про предстоящий визит Райдера. В этот раз будет просто феерично, так как мы с Райдером планировали рассказать Олли про наши чувства друг к другу.

После ужина мы с Олли занимались своими делами. Я знала, Райдер мог приехать в любую минуту, поэтому была очень дерганой.

В какой-то момент я заметила, что Олли несет огромную кучу полотенец в прачечную комнату. Он их копил, что ли? Это было странно. Раньше он стиркой совсем не интересовался. Продолжая недоумевать, я порадовалась мысли, что он проявляет инициативу в домашних делах.

Мое сердце радостно екнуло, когда Райдер написал мне, что стоит снаружи.

Олли вернулся в свою комнату, поэтому я тихо открыла входную дверь и прыгнула в объятья Райдера.

Его поцелуй был теплее, интенсивнее, чем когда-либо. Я знала, это потому, что я впервые целовала мужчину, который принадлежал мне.

— Как долетел? — прошептала я.

— Слишком долго. Не мог дождаться, когда же попаду сюда. — Он посмотрел мне за плечо. — Где Олли?

— В своей комнате.

Когда Райдер подошел к двери в спальню Олли, то начал имитировать стрекот сверчка.

Олли аж подпрыгнул.

— Не может быть!

— Привет, приятель. — Райдер обнял его.

— Ты не говорил, что приедешь!

— В этом и была суть — удивить тебя.

На сердце стало тепло от выражения на лице Олли, пока они обнимались. Он был таким счастливым, когда Райдер был рядом.

— Сколько ты пробудешь здесь?

— А сколько ты бы хотел? — спросил Райдер.

— Это вопрос с подвохом?

— А если и так? — рассмеялся Райдер.

— Что ты имеешь в виду?

— Если бы это был вопрос с подвохом, как бы ты ответил? Если бы ты мог выбрать, сколько я здесь пробуду?

Без колебаний Олли ответил:

— Я бы сказал, навсегда.

— Ну, я задержусь здесь дольше, чем обычно. И собираюсь придумать, как бы оставаться с вами дольше, и не собираюсь прекращать сюда приезжать. Поэтому, для меня это звучит, как «навсегда».

— Ты серьезно?

— На полном серьезе. Я очень люблю твою сестру. И тебя тоже. Я хочу, чтобы ты это знал.

Глаза Олли открылись, он делал это, только когда либо переживал, либо радовался. От этого мне захотелось заплакать.

— Ты действительно имеешь это в виду? — спросил он.

До Райдера, мужчины всегда исчезали из жизни моего брата. Для меня очень много значило, что Райдер покажет ему совершенно другой пример.

Райдер положил руку на плечо Олли.

— Надеюсь, сейчас ты уже знаешь меня, и что я говорю именно то, что имею в виду.

— Ага, — кивнул Олли.

— Знаешь, Олли, люди, которые могут видеть, иногда могут посмотреть другому человеку в глаза и увидеть, когда он искренен. Я знаю, ты не можешь этого сделать, но могу показать тебе кое-что другое. — Райдер взял руку Олли и положил ее себе на грудь, в область сердца. — Чувствуешь?

— Твое сердце. Оно бьется очень быстро.

— Оно бьется так, потому что я хотел сказать эти слова давным-давно, но боялся. Так переживал о признании тебе не потому, что был не уверен, а потому, что боялся, что ты мне не поверишь. Я здесь надолго, если ты захочешь.

— Да. Я хочу. — Олли потянулся к нему. — Я тоже люблю тебя, Райдер. Больше всего остального, кроме Иден.

Они обнялись, и Райдер крепко зажмурился, будто впитывая эти слова.

— Ты любишь меня больше Гилберта Готтфрида?

Олли притворился, будто думает.

— Да, думаю так.

— Я приму этот процент сомнения.

После того как они перестали обниматься, Олли спросил:

— Это значит, ты переедешь сюда?

— Я не могу пока полностью переехать, потому что мне еще много чего нужно решить с работой. Но я попытаюсь приезжать каждые выходные, если тебя устроит.

— Если бы мы жили в Калифорнии, тебе бы не пришлось это делать.

— Знаю, но твоя школа здесь, и это самое важное.

— Кто сказал? — Олли пожал плечами.

— Твоя сестра. И ты так думаешь, да?

Удивившись вопросу Олли, я спросила его:

— Ты говорил, что никогда не захочешь уехать их Сент-Джорджа.

— Это было до Райдера. Я люблю свою школу, но если бы мне пришлось выбирать, я бы лучше проводил целый день с Райдером. Тут даже сравнивать нечего.

Ого. Похоже, я недооценила его чувства.

— Здесь нужно много чего учесть, — начала я. — Ты знаешь этот дом вдоль и поперек, и если мы переедем, тебе придется привыкать к новой обстановке. Нам придется найти для тебя подходящую школу. Это займет время.

Райдер видел беспокойство у меня на лице. Я была уверена, он знал, что разговоры о переезде меня нервируют. Не сказать, что я не хотела переехать в Калифорнию. Я хотела этого больше всего на свете.

Будто читая мои мысли, Райдер подошел ко мне и потер мои плечи.

— У нас есть все время мира. Мы можем начать присматривать школы для невидящих в Калифорнии.

— Или держать ухо востро, — поправил Олли.

Райдер шлепнул себя по лбу.

— Ты подловил меня, парень. Мы будем держать ухо в остро и нос по ветру. Если появится что-то подходящее, мы вместе подумаем о переезде. И даже если мы найдем хорошую школу, ты можешь передумать. Все нормально.

— Это будет наше совместное решение, — сказала я.

Райдер посмотрел на меня.

— Да, семейное решение.

* * *

После того как Олли ушел спать, мы направились в мою спальню. Райдер, казалось, был уже на грани. Мы не обсуждали, буду ли я работать сегодня, но я планировала пропустить вечер.

— Ты в порядке? — спросила я.

Он казался очень напряженным.

— На самом деле, есть кое-что, о чем я хотел с тобой поговорить.

Мое сердце забилось немного быстрее.

— Ладно…

— Для меня это трудно, потому что обычно я считал себя сильной личностью, но когда дело касается тебя, все совершенно по-другому. Я ревную, неуправляемо, немного безумно.

— Что происходит?

Райдер взял меня за руку.

— Иди сюда. Давай сядем. — Он сел на кровать спиной к изголовью и притянул меня к себе на колени, так что я оседлала его. Райдер протяжно выдохнул. — Я не хочу ни с кем делить тебя, Иден.

Не нужно быть ученым, чтобы понять, к чему он клонил.

— Ты хочешь, чтобы я перестала заниматься трансляциями…

— Дело в чем. Я не хочу, чтобы ты прекращала, если это делает тебя счастливой. Но если это не так? Тогда, да. Я хочу, чтобы ты перестала. — Он погладил руками мое тело. — Потому что это мое, и я не хочу, чтобы кто-то еще пользовался этим, даже виртуально.

Очевидно, ему было нелегко в этом признаться.

— Ты же какое-то время хотел об этом сказать, да?

— Какое право я имею просить тебя об этом? Никакого. Я лишь говорю, что чувствую. Я знаю, это звучит лицемерно, потому что мы познакомились благодаря твоей работе, но чем больше я в тебя влюбляюсь, тем тяжелее делить тебя с кем-то.

Больше всего я хотела бросить эти трансляции, но для меня это было не просто раздевание. Эфиры — это мой способ зарабатывать на жизнь, и если я перестану этим заниматься, значит, буду зависеть от Райдера, а я поклялась, что такого не будет.

— Я очень хочу сказать «да».

— Что тебя останавливает?

— Я не хочу зависеть от тебя. А без денег, заработанных этим путем, так и будет.

— А что плохого в том, чтобы полагаться на кого-то хоть немного, особенно на того, у кого есть возможность поддержать тебя? Ты так долго была независимой. Это нормально, позволить кому-нибудь помочь тебе, тем более, если тебя любят. Это не благотворительность, Иден. Если ты найдешь новую работу, мне будет лучше, как и тебе. В некотором роде, я — эгоист и использую свои деньги для своей же выгоды — для своего душевного здоровья. Посмотри на это так. Позволь мне купить немного душевного равновесия.

Благодаря его словам я смогла посмотреть на ситуацию по-другому.

— Любовь включает в себя жертвы, не так ли? Наверное, я все еще привыкаю не только к самому этому понятию, но и к мысли, что кто-то любит меня настолько, что хочет обо мне заботиться.

— Я не буду вечно тебя поддерживать, потому что знаю, ты мне не позволишь, хоть мне и очень хочется. Поэтому просто позволь помочь тебе встать на ноги, чтобы ты могла заниматься тем, чем хочешь, что делает тебя счастливой, и не будет пробуждать во мне желание убить половину мужского населения в мире.

Мне стало смешно, но я знала, он не шутит. И я решилась — не буду продолжать заниматься тем, что делает его несчастным. До того, как мы по-настоящему решили быть вместе, все было по-другому. Но отношения подразумевают жертвы. Райдер уже пожертвовал своим временем, чтобы быть со мной, и мне нужно сделать этот шаг, каким бы страшным он ни был.

Осталось сказать лишь одно:

— Хорошо.

Казалось, Райдер удивился, как легко я согласилась.

— Хорошо? Ты перестанешь? Просто так?

— Да. Завяжу. Завтра я выложу пост на своей странице и удалю аккаунт.

Он уткнулся лицом мне в грудь.

— Спасибо. Спасибо. Спасибо.

— Знаешь, то, что ты сделал недавно, так много значит — ты использовал слово «семья» при Олли. Я знаю, ты бы не стал так делать, если бы не планировал остаться. Это помогло понять, насколько серьезно ты настроен. Это палка о двух концах. У меня бы не хватило смелости бросить трансляции, если бы не была уверена, что ты останешься.

— Останусь, малышка. Я так тебя люблю.

Я оглянулась на весь свой реквизит.

— И что мне делать со всей этой хренью?

Райдер вздохнул.

— Ну, что-то из этого нужно сжечь. Другое, типа смазки, можно использовать.

С каждой проходящей секундой мне становилось все легче от того, что я бросаю работу.

— О, Боже, я больше ни за что не захочу видеть фаллоимитаторы никогда в своей жизни.

— Больше никаких банановых жертвоприношений, — пошутил он.

Я усмехнулась.

— Больше никаких советов мужчинам, как одеваться. Никаких разговоров как с ребенком с мужчинами в подгузниках.

Райдер округлил глаза.

— Подожди-ка. Что?

— Ох, да. Я тебе не рассказывала?

— Нет! — Райдер покачал головой и рассмеялся. — Также никаких больше тупых вопросов от ЛюбителяПопок.

— О, мне нравился ЛюбительПопок. Он был такой… особенный.

— Пока не признался тебе в любви. Вот тогда он пересек черту. Ты бы видела ужас на своем лице, когда подумала, что это пишет он.

— Я даже не могу злиться на тебя за то, что произошло той ночью. Мне так полегчало, когда я узнала, что это не какой-то сумасшедший преследователь. И что наши чувства взаимны.

Райдер посмотрел мне в глаза.

— Знаешь, долгое время я чувствовал себя не на своем месте. У меня была идеальная работа, относительно идеальная жизнь, но я никогда не был счастлив. Счастье не найти в вещах. Теперь я это знаю. До встречи с тобой я не был по-настоящему счастлив. А Олли просто дополняет все это, я даже не думал, что такое возможно. Я понял, что от его счастья зависит мое счастье. И много для этого не нужно, потому что он находит ценность в самом малом. Иногда эта малость, как я узнал, и есть большее. Он многому меня научил, тому, что действительно важно. Все, что мне нужно — наша маленькая семья. Спасибо, что разрешила мне быть ее частью.

Я прижалась к нему губами и поцеловала крепко-крепко.

— Пока ты, Райдер, не появился в нашей жизни, я даже не знаю, была ли наша семья полной. Казалось, Олли и я были против всего мира. А сейчас нас трое, и теперь я ощущаю некую полноценность.

Он посмотрел на меня.

— Я хочу, чтобы рядом со мной ты чувствовала себя в безопасности. Знаю, ты не привыкла доверять мужчинам. Хотелось бы мне, чтобы был способ доказать, насколько серьезны мои намерения. Но лишь время покажет мою решимость. И я с нетерпением жду, когда смогу каждый день доказывать тебе, как сильна моя любовь. Нет ничего, что бы я ни сделал для тебя и парнишки. Ради тебя, даже горы сдвину.

Вскоре я узнала, что обещание Райдера — про передвижение гор — надо воспринимать и в переносном смысле, и буквально.

Глава 29

Райдер

Я надеялся, Иден не посчитает меня сумасшедшим. Последние месяцы я ломал голову над тем, как перевезти Иден и Олли в Лос-Анджелес, не сильно нарушая течение жизни Олли.

Я разобрался с образовательным моментом. В двадцати минутах к югу от моего дома находилась престижная школа для слепых — «Школа Ларчмонт». Я поговорил с директрисой, рассказал ей об Олли, и казалось, она считала, что эта школа ему подойдет. Они предоставляли аналогичные школе Сент-Джорджа услуги, а также другие программы, к которым в Юте у него не было бы доступа. Конечно, там был лист ожидания, но если когда-то и было время использовать имя МакНамара, это был подходящий момент. Она была готова обойти правила и предоставить ему место, если мы решимся.

Однако еще оставался вопрос с повседневной жизни Олли дома. Он потратил всю жизнь на изучение дома, чтобы самостоятельно там передвигаться. Я не хотел, чтобы ему пришлось начинать с ушибов в моем огромном доме.

Лишь одно решение имело смысл, и я решил поделиться им во время ужина в один из уикендов в Сент-Джордже. Олли был в своей комнате. Я не хотел поднимать эту тему перед ним и обнадеживать, если Иден решит отказаться.

Отодвинув тарелку, я прочистил горло.

— Итак, я подумал… что, если мы физически перевезем ваш дом в ЛА?

Иден, которая пила воду в тот момент, замерла.

— Что? Перевезем этот дом?

— Ты меня верно услышала.

Ее глаза округлились.

— А так можно?

— Да. Люди иногда так делают. Он достаточно небольшой, чтобы его перевезти. Я его измерил и сделал несколько звонков. У меня на примете есть пустое место, куда он идеально встанет. Изначально я хотел поместить его на свою землю, но она достаточно холмистая, и грузчики не смогут завезти туда дом.

У Иден буквально отвисла челюсть.

— Я не знаю, что сказать. У меня даже мысли такой не возникало. На это нужна куча денег.

— Не волнуйся об этом. Это будет того стоить. То, что вы будете рядом со мной, будет бесценно, не придется ездить туда-обратно.

— Это действительно осуществимо?

— Да. На этой неделе я уже поговорил об этом с кучей людей. Если ты согласна, через несколько дней мы пригласим транспортную компанию, чтобы они сделали расчеты и все подтвердили, а потом уже мы скажем Олли. Но сначала, мне нужно твое согласие. Ты должна захотеть переехать. Разговоры — это одно, сделать это — совсем другое.

— Ты уверен, что Олли получит место в «Школе Ларчмонт»?

— Да. Директриса дала слово. Но, прежде чем мы согласимся, тебе нужно будет с ней поговорить и убедиться, что все нравится.

Иден немного подумала и улыбнулась.

— Звучит немного безумно, но мне нравится идея перевезти дом. Это последнее, что нас здесь держит.

Мое тело наполнилось предвкушением того, что скоро у меня будет все желаемое в одном месте.

— Я надеялся, что ты так скажешь.

Она улыбнулась.

— Ты говорил, что ради меня сдвинешь горы. Полагаю, это доказывает твои слова.

* * *

Спустя полгода мечта стала реальностью. Мы дождались окончания учебного года в Сен-Джордже, собрались с духом и перевезли наш дом в Калифорнию.

Это было довольно долгое путешествие и заняло несколько дней, так как грузовику пришлось буквально плестись по шоссе.

Очевидно, нас обсуждали все соседи, так как, пока рабочие устанавливали конструкцию на новый фундамент, вокруг собралось много зевак.

После этого прошло некоторое время, прежде чем мы смогли переехать.

Сейчас, когда мы жили в нем, Олли говорил, что иногда забывал, что мы вообще переехали, потому что все осталось прежним, кроме школы.

Слава Богу, ему понравились новые учителя, и у него начали появляться друзья. Переезд Иден и Олли в ЛА был лучшим решением, которое мы могли принять для себя, не только из-за хорошей адаптации Олли, но и потому, что Иден, наконец, могла начать жить своей жизнью. Она поступила на музыкальное отделение в Калифорнийский университет. Она давно хотела это сделать — последовать по стопам матери и стать учителем музыки. Я помогал ей с платой за обучение, но она настояла, что вернет все, когда устроилась на полставки в высококлассный ресторан. Она была так горда, что сделала все по-своему, без моих связей.

Я все еще управлял студией вместе с Бенджамином, и мы планировали вскоре это изменить. Он пообещал остаться на посту еще на год. Я все еще раздумывал, хочу ли продавать свою долю или все-таки буду управлять компанией. Я был так благодарен Бенджамину за то, что он дал мне время на принятие решения.

Возможно, самым большим изменением в моей повседневной жизни после переезда Иден стала смена роли Лорены. Мы решили, что не найти лучшего человека для помощи с Олли, пока мы были на работе, или в случае с Иден — на учебе. Давайте скажем прямо, в нашем маленьком доме все равно было немного работы для экономки, поэтому Лорена стала хорошей помощницей, которая так была нам нужна. Они с Олли хорошо поладили. Он оценил ее юмор так же, как и я, а она учила его испанскому.

Помощь Лорены также позволила нам с Иден иметь некоторое подобие нормальных отношений, включающих в себя секс за закрытыми дверями и настоящие свидания. Я сохранил свой большой дом, хотя в перспективе он будет выставлен на продажу, и на его месте будет построен другой, привычный Олли, но больше. Потом мы дадим ему время привыкнуть к нему, прежде чем переехать.

Иметь второй дом было удобно, так как мы с Иден иногда сбегали туда ночью, пока Лорена присматривала за Олли. Мы резвились в бассейне, кричали во время секса, как нам хотелось, и делали все, что было душе угодно. Потом мы отправлялись домой, чтобы быть там, когда Олли проснется утром.

* * *

Вскоре после переезда нашим любимым занятием в солнечные выходные стали поездки в Малибу, с холодильником, полным еды и напитков.

Мы с Иден находились одни в комнате, собираясь провести день на пляже с Олли, когда я поделился тем, что давно уже было у меня на уме.

— Ты думала о том, что сказал доктор? — спросил я.

Иден положила пляжное покрывало, которое складывала в тот момент, и прикусила нижнюю губу.

— Мы можем рассказать ему сегодня, если хочешь. Ты знаешь, что я об этом думаю. Мне всегда казалось, что такое должно быть его выбором, без всякого давления.

— Ты права. Нет смысла вообще об этом думать, не поговорив сначала с ним.

Она обняла меня за шею.

— Я люблю тебя за то, что ты хочешь попробовать это.

— Для него я сделаю что угодно. Тебе это известно. Не хочу, чтобы ему казалось, что я не сделал все, что было в моих силах, когда мог помочь.

По приезду в Малибу день казался идеальным для пляжа, на небе не было ни облачка и дул легкий ветерок. Океан стал любимым местом Олли — расслабляющие звуки волн, ощущение воды, песка. Сенсорная перегрузка. Поэтому достаточно иронично было поднимать такую тему в этом месте.

Мы с Олли вернулись с берега, чтобы пообедать. Когда мы сели на покрывало, я посмотрел на Иден, а потом обратился к нему:

— Могу я кое о чем с тобой поговорить?

— Обычно ты не спрашиваешь разрешения.

— Ты прав. Но это важно.

— Ладно. — Он пожал плечами.

Иден придвинулась ближе к нему и положила руку ему на ногу. Я вдохнул немного соленого воздуха и продолжил:

— Иногда я чувствую вину, что ты не видишь то, что можем видеть мы; хоть и знаю, что ты не чувствуешь, будто что-то упускаешь, так как это все, что ты знаешь. Иногда я останавливаюсь и понимаю, что твои ощущения, которые отличаются от наших, не обязательно меньше. Они просто другие. Но так как мы заботимся о тебе, я хочу убедиться, что сделал все, что в моих силах, чтобы сделать твою жизнь самой лучшей. Это моя ответственность, мой вызов.

Иден развернула сэндвич и передала Олли. Он откусил и молча ел, пока я говорил.

— Итак, я встречался с врачом, всемирно известным офтальмологом, к которому ходила моя мама. Иден была со мной, и мы взяли твои медицинские записи. Он сообщил нам, что есть экспериментальные операции, которые сейчас стали возможными, хотя, когда ты был младше, таких возможностей не было. Он сказал, что может про них разузнать, если ты заинтересуешься. Никаких гарантий нет, но, возможно, у тебя появится возможность видеть, хоть немного…

Ветер поднял отросшие волосы Олли. Он перестал жевать и открыл глаза. Похоже, он начал переживать.

— Мы не будем говорить об этом, если ты не хочешь, Олли, — сказал я.

— Нет, я слушаю, — ответил он.

— Я не хочу, чтобы ты неправильно понял мои мотивы. В том, как ты живешь сейчас, нет совсем ничего плохого. Я хочу, чтобы это было понятно. Я не хочу исправить тебя каким-либо образом. Просто мне хочется, чтобы ты знал: нет ничего, что я не сделал бы, нет таких сумм, которые бы я не потратил, чтобы помочь тебе видеть, если ты решишь воспользоваться этим шансом.

Немного помолчав, он спросил:

— Что еще сказал доктор?

— Он сказал, что не думает, что ты сможешь полностью видеть, но одна из этих экспериментальных операций может позволить тебе видеть ограниченно — тени и движения, и в таком роде. Он сказал, что чуда ожидать не стоит, и также есть вероятность, что даже если ты подойдешь для операций и пройдешь через одну или несколько, они могут вообще не помочь. Поэтому нужно многое обдумать. Тебе не нужно прямо сейчас принимать решение. Я просто тебе рассказываю.

— Хорошо, — сказал он.

— Не буду ничего больше говорить, так как сегодня мы должны расслабиться и наслаждаться пляжем. Я всегда буду заботиться о тебе, сделаю все, что в моих силах.

Олли кивнул.

— Потому что ты мой бротец.

Бротец?

— Твой… кто?

— Как брат и отец. Брат-отец — бротец.

Мои губы изогнулись в улыбке.

— Никогда такого не слышал. Так ты меня называешь?

— Сейчас да… если ты хочешь.

Я почувствовал, как на глаза навернулись слезы.

— Конечно, я хочу быть твоим бротцом. Мне нравится. Мне кажется, это идеально.

Олли откусил еще сэндвич, потом сказал с полным ртом:

— Мне тоже.

Глава 30

Иден

Райдер сегодня казался очень взволнованным, непонятно почему. У меня выдался редкий выходной на работе, и он привез меня в один из своих любимых ресторанов в центре ЛА, но его разозлило, что к нашему приезду забронированный столик не был готов.

— Ну и нахрена заказывать заранее, если все равно приходится ждать?

— Все в порядке, малыш, — сказала я, потирая ему спину.

Но он не успокаивался.

— Нет, не в порядке.

В последнее время мы были заняты, давненько не выбирались поужинать вдвоем. С моим загруженным работой и учебой расписанием большая часть свободного времени уходила на Олли.

Хоть Райдер и был сейчас раздражен, я не могла не любоваться, как прекрасно он выглядел в приталенном голубом свитере и темных джинсах, обтягивающих его зад. Его аромат был восхитительным, и правда заключалась в том, что я лучше провела бы время с ним наедине в большом доме, занимаясь безудержным сексом. Но он настоял на том, что мы должны пойти куда-нибудь.

Если мне казалось, что настроение Райдера хуже стать уже не может, я ошибалась.

К нам подошли мужчина с женщиной.

— Привет, Райдер.

— Фил… рад тебя видеть.

Они пожали руки, а дама этого парня стояла позади него, улыбаясь.

Мужчина указал на нее.

— Это моя жена Хелена.

Она кивнула и взглянула на меня.

— Приятно познакомиться.

Райдер притянул меня к себе.

— Это моя девушка Иден.

Фил прищурился и склонил голову, осматривая меня с ног до головы.

— Ты актриса?

— Нет.

— Правда? Выглядишь знакомо.

— Нет, никогда не была актрисой. — Сердце забилось как сумасшедшее, пока меня накрывала паранойя.

Фил был настойчив.

— Уверена? Могу поклясться, что видел тебя на экране.

Взгляд Райдера стал убийственным, когда метнулся к нему.

Черт.

Нет.

Он мог меня узнать?

Все возможно. Я два года проработала камгерл на популярном сайте, у которого миллионы посещений. То, что этот парень мог увидеть один из моих эфиров, не было так уж и невозможно.

— Приятного вам вечера, — внезапно сказал Райдер, подгоняя меня в противоположную от них сторону.

— Куда мы идем? — спросила я, как только мы подошли к двери.

— Мы сваливаем нахер отсюда.

Когда мы вышли на прохладный воздух, я повернулась к нему.

— Ты думаешь, он узнал меня?

— Не знаю. Но мне не понравилось, как он на тебя смотрел.

Схватив Райдера за свитер, я притянула его к себе.

— Все в порядке.

— Нет, не в порядке. — Он напряженно на меня посмотрел. — Абсолютно не в порядке. Весь вечер прождать столик, и то, как он трахал тебя глазами…

Райдер был взбешен.

— Это не имеет для меня никакого значения, — успокаивала его я. — Я счастлива быть с тобой, счастлива, наконец, быть в ЛА, и счастлива, что ты дал мне такую жизнь. Я так счастлива, Райдер, что ничего из этого не имеет значения. Поэтому, пожалуйста, будь счастлив со мной сегодня.

— Я счастлив. Я так охрененно счастлив, что иногда даже не знаю, чем это заслужил.

Он опустился на одно колено и посмотрел на меня.

Мое сердце затрепетало.

— Что ты делаешь?

— Я хотел, чтобы сегодня все было идеально. Очень хотел. Я все продумал — идеальный ужин и идеальный вечер. Идеальное время. Все должно было быть идеально. Но знаешь, у нас поначалу ничего не бывает идеально. Но это неважно, потому что, черт возьми, мы идеальны вместе. Пока у меня есть ты, все остальное не должно быть идеальным. Ради вас с Олли я встаю по утрам. Ты заставила меня понять, что раньше я не мог быть счастлив, так как искал счастье в неправильных местах: карьере, социальном статусе. Но все это не имеет значения. Важно лишь чтобы в твоей жизни были люди, которых ты любишь больше всего на свете, кто дает тебе причины жить. Я хочу провести оставшуюся жизнь с тобой, Иден. Ты выйдешь за меня?

Я прикрыла рот ладонями и запрыгала от восторга.

— Да! Конечно! Да! Да!

Звуки улицы будто растворились вокруг, когда Райдер встал и надел мне на палец прекрасное кольцо с круглым бриллиантом, а потом поднял меня на руки.

Он сказал мне на ухо:

— Мне кажется, я облажался с предложением, но мне плевать, потому что ты сказала «да».

— Все могло быть еще хуже.

— Да?

— Ага, ты мог это сделать под ником ЛюбительПопок или что-то в этом роде.

— Точно.

* * *

Олли всегда боялся летать. Поэтому, когда Райдер предложил отправиться в Нью-Йорк, чтобы пожениться, я сомневалась, зная, как сильно будет переживать мой брат.

Но Олли согласился, потому что, честно говоря, Райдер мог убедить его сделать что угодно.

Во время нашего вылета, я наблюдала, как Райдер держал моего брата за руку и описывал, что происходит вокруг. Когда самолет поднялся в воздух, Олли, казалось, был в ужасе, ощутив мягкое движение. Но к концу полета на его лице была огромная улыбка. Я так гордилась им, что он преодолел свой страх.

Лорена поехала с нами в Нью-Йорк, и мы вчетвером провели несколько полных событий дней, гуляя по городу и пробуя различную еду в лучших заведениях.

Неделя закончилась частной свадебной церемонией в Сити-Холле с ужином в «Таверне на лугу». Это был именно такой праздник, как мы хотели — маленький, но полный любви и смеха с близкими нашему сердцу людьми.

В последний день нашей поездки Райдер приготовил для Олли особенный сюрприз. Он взял напрокат машину, и по дороге мы подвезли Лорену в аэропорт. Ей нужно было вернуться на день раньше из-за вечеринки по поводу рождения ребенка в ее семье.

Мы ехали по автостраде, когда Олли спросил:

— Почему мы уезжаем из города, и почему вы не говорите мне, что происходит?

Я повернулась на своем месте.

— Это сюрприз.

— Я не люблю сюрпризы.

— Мне кажется, этот тебе понравится, — сказала я

Райдер посмотрел на меня и улыбнулся. Как ни странно, все время нашей свадьбы и поездки в Нью-Йорк было спланировано вокруг этого события.

Мы, наконец, приехали на Лонг-Айленд. Райдер припарковался около «Камеди клуба» и выключил двигатель.

Когда мы зашли в здание, Райдер раскрыл тайну у билетной кассы.

— Три билета на Гилберта Готтфрида, пожалуйста.

Олли аж подпрыгнул.

— Да ладно! Что?

Женщина за кассой тут же остудила нашу радость.

— Мы не можем его впустить. Детям до восемнадцати в клуб нельзя.

Райдер отвел ее в сторону.

— Послушайте, мой сын слепой и просто обожает слушать Гилберта. Это должен был быть сюрприз для него. Мы знаем, это не подходит для его возраста, но он учится отличать плохое от хорошего, а выступления Гилберта приносят ему радость. Я…

— Мне жаль, сэр. Но я не могу нарушить это правило. Меня уволят. А мне нравится иметь крышу над головой.

Райдер кивнул. Я знала, как его печалило разрушать надежды Олли.

— Все в порядке, Райдер. Я знаю, ты хотел как лучше.

Мы уже шли по парковке, когда Райдер отказался садиться в машину. Чутье подсказывало мне, что он не собирался отступать.

— Оставайтесь здесь, — сказал он.

Я понимала, он не хотел сдаваться, но у меня было ощущение, что он будет очень разочарован, если вернется и попробует их убедить.

Райдера не было несколько минут, но когда он вернулся, взял Олли за руку.

— Пойдем.

Восторженное выражения лица Олли было бесценным. Райдер провел нас через боковую дверь и сунул пачку денег загадочному мужчине. Мы были где-то в коридоре за сценой.

Мы сели на пол и придвинулись друг к другу, когда началось шоу. Я была готова бежать, если понадобится, но никто так и не пришел, чтобы выгнать нас.

Звук в том месте, где мы сидели, был идеальный, и мы с Райдером наблюдали за лицом Олли, когда он смеялся над шутками. Незаконное проникновение того стоило. Мы не могли видеть Гилберта, но и не нужно было. Мы наслаждались шоу так, как это делал Олли.

* * *

Когда позже вечером мы возвращались в город, Олли был на седьмом небе от счастья. Я разрешила ему сесть спереди рядом с Райдером, а сама села сзади.

— Это была лучшая неделя в моей жизни, — сказал он.

У меня не было сомнений на этот счет. Это было его первое большое путешествие вдали от дома. Он не только вживую услышал своего кумира, но также стал частью нашей церемонии, благодаря которой мы официально стали семьей.

Райдер повернулся к нему:

— Я рад, приятель. Уверен, так поздно ты еще не ложился.

Следующее заявление Олли прозвучало неожиданно.

— Я не хочу операцию.

Райдер немного притормозил и посмотрел на него.

— Почему ты сейчас об этом сказал?

— Я много думал об этом в последнее время, не только сейчас. Я решил сказать тебе.

Райдер взглянул на меня через зеркало заднего вида.

— Хорошо…

— Я не хочу показаться неблагодарным.

— Конечно, нет, Олли, — сказала я.

— Конечно, я хочу видеть вас. Но доктора даже не знают, поможет ли операция. Я боюсь, что все может стать еще хуже, когда я и так счастлив тем, что имею.

После нескольких секунд тишины, Райдер положил руку на колено Олли.

— Больше тебе не нужно ничего объяснять.

* * *

Олли спал в другой комнате нашего номера в отеле, когда Райдер лег ко мне в кровать.

— Сегодня был просто потрясающий день.

— По многим причинам.

— Да. Я очень горжусь Олли за его честность. Он многому меня научил, как и ты.

Жизнь такая странная. Один маленький момент может многое изменить.

— Представь, что ты не кликнул на мое фото со скрипкой. Интересно, какими бы сейчас были наши жизни.

Райдер притянул меня к себе.

— Даже представить себе не могу, как изменилась моя жизнь из-за одного клика, и что я смог найти свою любовь в сети.

— Голубое небо, — улыбнулась я. — Как в той песне, что я пела, когда ты нашел меня — с того дня было лишь голубое небо. Мне кажется, с тех пор я живу этими словами.

Он широко улыбнулся.

— Точно, малышка. И я тоже.

Эпилог

Райдер

— Она такая красивая.

Никогда бы не подумал, что снова буду с таким обожанием смотреть на девочку на экране. Но это произошло уже второй раз за мою жизнь.

В смысле, как бы странно это ни было, разве не с этого все началось? Словно загипнотизированный я наблюдал, как она грациозно двигалась. Ее большие прекрасные глаза были кристально чистыми, губы напоминали идеальный бантик.

Черт возьми. Неужели это действительно происходит?

— Расскажи мне, как она выглядит, — попросил Олли. Он почти никогда меня об этом не просил, никогда таким не интересовался. Но, по-видимому, это было исключением.

— Ну, я думаю, у нее твой нос. Нос как у Иден.

Его губы изогнулись в довольной улыбке.

— Правда?

— Да, — улыбнулся я.

— Что еще? — спросил он.

— Сейчас трудно сказать, — ответила Иден, ее огромный живот был намазан гелем. — Но через два месяца ты сможешь подержать ее и потрогать ее носик своими пальцами.

Внезапно малышка начала быстрее двигать ручками и ножками. Похоже, моя дочка пыталась танцевать. Потрясающе, что можно увидеть в 4D.

— Кажется, она выступает перед публикой, — сказал специалист по ультразвуку.

Иден посмотрела на меня и сжала мою руку.

Я подмигнул ей.

— Это у нее от мамочки.

* КОНЕЦ *

Оглавление

ЛЮБОВЬ ОНЛАЙН Автор: Пенелопа Уорд

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Эпилог