Реставрация новостройки [Александра Витальевна Сергеева] (fb2) читать онлайн

Реинкарнация с подвохом. Книга 2 Реставрация новостройки Александра Сергеева

Часть 1

Александра Сергеева

РЕИНКАРНАЦИЯ С ПОДВОХОМ

РЕСТАВРАЦИЯ НОВОСТРОЙКИ

ПРОЛОГ

Какая досада! Цитадель танаграта в Свастле хуже каких-нибудь портовых кабаков: никогда не умолкает и не замирает ни на минуту. Даже ночной порой. И прошмыгнуть ее коридорами незамеченной так трудно. Личная гвардия танагратов Однии давным-давно прибрала крепость к рукам, будто они тут хозяева. Эти грубияны вечно толкутся в залах, коридорах, переходах и на лестницах. Зыркают вокруг голодными волками: вот-вот вцепятся в тебя и начнут рвать. Слишком они о себе высоко мнят - эти танагратовы гвардейцы. И нагло на каждом шагу тычут всем в глаза, мол, настоящая гвардия - это здесь в цитадели Свастла. А все прочие вояки - сплошная ерунда, профаны. Говорят, подкупить этих верзил доселе не удавалось никому - еще одна причина задирать нос. Умеют они набивать себе цену!

Рузени чуть-чуть стронула дверь своей спальни, опасаясь, что та скрипнет. И в прорезавшуюся щель попыталась рассмотреть холл, освещенный парой светильников на десяток свечей каждый. Никого. Тишина. Впрочем, как и всегда. Раньше, когда Рузени любовалась на крепость танаграта Однии со стороны, она и представить себе не могла, насколько Варкар непрактичен. Такая громадная крепость! А он отвел для себя лишь верхнюю часть донжона. Всего три этажа. Да и то умудрился заселить два нижних кем попало. А сам ютится на самом верхнем в трех комнатушках. И в самой маленькой, конечно, устроил себе спальню. А во вторую запихнул всю их семейную библиотеку - крохотную до неприличия. Зато в громадную общую библиотеку публичного паласа он тащит книги со всего света. И позволяет там ошиваться всякому сброду, кого и на порог-то пускать зазорно. Его личный кабинетик так и вовсе сплошной позор! У простых агратов и то солидней. А тот шикарный кабинет в центральном паласе, где он принимает людей, просто проходной двор. Туда может впереться, кто угодно, и распоряжаться там, как у себя дома. Можно подумать, что это не кабинет танаграта, а все тот же кабак!

Уж Варкар мог бы позволить себе и нечто большее. А вместо этого отдал свою цитадель на откуп всяким чиновникам и воякам - особенно последним. У чиновников есть дома в Свастле, собственные агратии или хотя бы небольшие поместья. Но они упорно лезут и лезут в цитадель. Дескать, для удобства ведения государственных дел. А на самом-то деле, каждому лестно почаще мозолить глаза своему господину. С гвардией еще можно понять: они сами, их обры, амуниция, оружие должны быть постоянно под рукой. И всегда в полной готовности. Герс даже позволил им перетащить сюда семьи - всю восточную часть крепости под это отдал. И выложил немало золота на их обустройство - избаловал в конец!

Прежде Рузени ни за что бы ни поверила, будто аэт Варкар - второй после тана человек в Руфесе - настолько скверно ведет свои дела. Такой знатный, такой богатый вельможа, и так принижает себя в глазах людей. Живет, как какой-нибудь бедняк на одном единственном этаже донжона. Тут всего несколько жалких спален. И вниз отсюда замучаешься бегать. Для этого нужно держать при себе не менее пяти служанок, а куда их пристроить? Спаленка Рузени по десять шагов в обе стороны - убожество, да и только. Невеликая кроватка в углу, туалетный столик с зеркалом в пояс, пара шкафов, пара крохотных кушеток и все. Да в отцовском доме такую комнатушку имела ее горничная! А кто виноват? Разве можно так доверяться воякам, что вросли в сапоги? Они понятия не имеют о светской жизни дворов прочих танагратов Руфеса. Зачем Герс допускает их еще и к мирным делам? Отец прав: если военные начнут командовать по всей стране, так вскорости даже знатные аграты с домочадцами переселятся в какие-нибудь стойла. Хотя, мирные советники у аэт Варкара не лучше. Один этот его тайный советник Фарайл чего стоит! На редкость неприятный тип. Отец предупреждал, что он самый опасный человек в Однии - Рузени убедилась в этом чуть ли не в первую неделю, как поселилась в этих покоях.

Девушка вынырнула из раздумий, обнаружив себя перед зеркалом со щеткой в одной руке и прядью волос в другой. Сегодня, как повелел отец, она должна проникнуть через гвардейские казармы в подземелье. Рузени передернуло, едва она представила себе каменные казематы, врытые прямо в землю. Грубая кладка уродливых стен, собачий холод, крысы... Ну, почему она должна тащиться в это кошмарное место?! Отец невероятно жесток, если требует от единственной дочери такого безобразия. Зерана аэт Берейса все почитают за весьма приличного аграта: образованного, обходительного, с прекрасными манерами. И лишь Рузени да несколько его приближенных проходимцев знают подлинную цену этому невероятно амбициозному и тщеславному человеку. И той жестокости, которой наполняется его сердце, стоит хоть кому-то не отдать ему требуемое. Ведь он совершенно не беспокоился: а что станет с ней, коли ее поймают на таком подлом деле? Отец, конечно, один из самых влиятельных агратов Однии, да вот только один из! Остальным вряд ли понравится проснуться поутру и обнаружить в зале совета нового танаграта, которого они не выбирали. Неужели отец и впрямь рассчитывал найти в цитадели то, на что облизывался? Она достаточно узнала Герса за эти пару месяцев - тот умеет хранить свои секреты.

Рузени вновь поймала себя на пустых размышлениях. Время шло, а она так и не продвинулась ни на шаг. Все никак не решалась выбраться за порог спальни и покинуть донжон. Отец будет в ярости и выполнит свою страшную угрозу: расскажет танаграту ее постыдную тайну. И тогда Герс... Рузени шарахнулась от попытки вообразить реакцию любовника - о таком страшно даже просто представлять. Она подскочила, бросилась к кровати, подхватила с нее старый поношенный черный плащ. Закуталась в него, накинула просторный капюшон и вынырнула в холл. Тот был длинным и узким, с низкими ажурными арками, уходящими в пол широкими резными деревянными балками. Между арками были втиснуты массивные деревянные скамьи с мягкими бархатными сиденьями. Девушка миновала дверь в покои аэт Варкара с его спальней и домашним кабинетом. Покои его жены... Жены! Можно подумать, что эта блеклая хилая карлица в маске ему настоящая жена. Бедненького Герса заставили на ней жениться. Раутмар добился, чтобы его лучшего друга защищала таинственная магия Ордена Отражения. И если бы не эта вздорная выходка их тана, то сейчас Рузени могла бы стать...

Заранее уверенная в провале навязанной миссии девушка практически не скрывалась, не жалась по стеночке. Просто бездумно скользила вниз по широким ступеням винтовой лестницы, свивающейся кольцами в самом центре башни. Ее мягкие сапожки на тонкой подошве падали на грубые плиты пола шелковыми лентами. На следующем этаже она миновала неподвижные спины гвардейцев, пялившихся в глубину этого холла. И нижний Варкаров этаж пролетела, не привлекая внимания четырех воинов, болтающих в центре полутемного коридора. Дальше до самой верхней террасы донжона мелькали только черные жерла узких коридоров с окованными дверями: куча кладовых и оружейных. Рузени неслась вперед вспугнутой козой и дважды чуть не полетела носом вперед. Вниз - не вверх. Она ничуть не устала и не запыхалась, когда достигла выхода на широкую террасу, что опоясывала башню примерно посередине.

Ветер прыгнул на девушку, едва та протиснулась между створками двери. И, сорвав с головы капюшон, надавал ей по щекам. Она почти рухнула на колени, приникая к брустверу. Натянула капюшон и выглянула поверх каменного ограждения - метрах в десяти ниже ее стороною проходила внутренняя крепостная стена. Площадка верхнего боевого хода с мощным зубчатым бруствером была залита лунным светом. Как-то странно, но сейчас на этой широкой, как улица, площадке не было ни единого гвардейца. Рузени ни за что не хотелось обдумывать эту странность - такой милосердной к ее страхам казалась мысль, что ее никто не заметит.

С террасы на стену была перекинута крепкая приставная лестница - так воины сокращали путь до казарм в мирное время. Ползти по ней вниз было чудовищно страшно. И даже не оттого, что Рузени в любую минуту могли засечь. А из-за самой лестницы, которая ходила ходуном, отвечая на любое движение. Она сползала по ней на попе лицом к черному ночному небу, и ветер нещадно лупил ее заголившиеся ножки. На площадку боевого хода Рузени свалилась почти без сил, тихонько подвывая от пережитого ужаса. И он же заставил ее поторопиться: как можно быстрей добежать до галереи, ведущей в восточную часть цитадели. Подъемный мост, отрезающий галерею от стены, был опущен. Везение на везении, а ее все сильней и сильней скручивал страх. Здесь на стене еще как-то можно объяснить неожиданную ночную прогулку. А вот дальше, в гвардейском гнезде поди попробуй сплести более-менее правдоподобную байку. Заблудилась в темноте? Шашни с вояками, пока танаграт не вернулся с очередной морской стычки? Жалкое вранье вызовет у советника Фарайла лишь кривую усмешку. А потом этот невидимый палач - как его все обзывают - утащит ее в свои кровавые подвалы и вдернет на дыбу. А когда она все выложит, Герс не то, что вступиться... Сам прикажет отправить ее в дальний исправительный дом надзирательниц богини Кишагнин!

По узкой деревянной галерее на каменных столбах, Рузени пронеслась молнией. Ворвалась в мрачный каменный зал со сводчатым потолком. Юркнула в уголок за массивным угловым выступом и только тут перевела дыхание. Высунула наружу нос, огляделась: раньше здесь бывать не приходилось. Но она добросовестно вызубрила нарисованный отцом план - на него и полагалась. Знаменитый на всю Однию зал гвардейской славы выглядел грозным, монументальным и на удивление обшарпанным.

Танаграт относился к своей цитадели, как к родному дому, а потому не терпел внешних признаков разора и неухоженности. Тут же лишь голые каменные неоштукатуренные стены, завешенные знаменами и вымпелами. Ниши с оружием, несколько громадных сундуков вдоль стен меж обитых железом дверей. И все. Рузени постояла, прислушиваясь к сумрачной грозной тишине. За дверью, в которую влетела, как чокнутая, послышались гулкие шаги. Она заполошно метнулась к третьей справа двери. В голове громыхнуло понимание, что воспользоваться отмычкой уже ни за что не успеет. Горячий болезненный комок, в который мгновенно скрутилось все, что было в животе, навалился на ноги предсмертной тяжестью. Рука потянулась к железному засову в бесполезном усилии... Дверь была не заперта. И даже едва заметно приоткрыта.

Холл, в который Рузени попала, миновав короткий коридор, был бесконечным и жутковатым - чудовищная громада. Левая стена густо увешена и заставлена оружием, а по правую бесконечная череда одинаковых с виду дверей. Это и есть казармы - поняла Рузени. И без задержки помчалась к растворившейся в темноте невидимой противоположной стене. Она махнула рукой на все: поймают, так поймают. Все равно уже не отвертеться: слишком далеко она зашла в стремлении угодить отцу. Но и казармы преодолела беспрепятственно, добравшись до каморки, из которой начинался спуск в подземную часть восточного предела. Тут все оказалось ровно таким, каким рисовалось в воображении: каменные казематы, врытые прямо в каменистую землю, грубая кладка уродливых стен, собачий холод. Первая крыса поприветствовала ее буквально на пороге. Изнеженная агрия взвизгнула, насмерть перепугав зверька, и припустила со всех ног. Нужную своротку чуть не проморгала. Свернула в нее, сжала кулачки и, тяжело дыша, затараторила по памяти:

- Сначала вправо, затем влево, снова влево, снова влево, дверка, лестница вниз, коридор... А-а-а! - несколько крыс бросились врассыпную, не доверяя психованной двуногой.

К последней преграде, у которой чадил и последний факел, Рузени не вышла, а выползла, хватаясь руками за выщербленную стену узкого прохода. Низкий потолок давил на голову крышкой саркофага с погребального костра. Невероятной толщины железная решетка, а за ней... злые глаза Зерана аэт Берейса. И флегматичная рожа телохранителя над его плечом.

- Ключ! - ледяным тоном потребовал отец.

- Вот, - путаясь в плаще и умываясь слезами, поспешно высвобождала она массивную железяку.

- Прекрати, - брезгливо поморщился аграт, толкая упрямую решетку. - Ты задержалась непозволительно долго.

- Знаешь что, отец! - обиженно взорвалась Рузени.

- Заткнись! - бросил тот, и она моментально стихла.

Первое настоящее испытание поджидало Рузени в казармах. Не успели они с отцом и его псом пробежать и половины пути, как со стороны зала гвардейской славы загремели по камням шаги нескольких человек. Отец схватил ее за руку и втащил в одну из комнат, дверь которой не прикрыли до конца. Она была темна и пуста - мордастый урод затаился у двери с мечом в руке. Рузени вжималась спиной в холодную каменную стену и, что есть мочи, клялась самой себе: никогда больше, никогда она не позволит отцу втянуть себя в такое безумие. Пусть сам, как хочет, проворачивает свои темные делишки. А ее увольте!

Гвардейцы за дверью протопали мимо. Одна за другой хлопнули несколько дверей, и все. Рузени настолько закаменела от давящего страха, что весь остальной путь до террасы донжона практически не видела. Бежала за отцом по галерее на стену, по самой стене, как слепая. Телохранитель втащил ее по качающейся лестнице, а она ничего не ощущала. Лишь внутри донжона несколько пришла в себя: отец встряхнул ее, больно вцепившись в плечи, и толкнул перед собой. Первые два этажа личных покоев танаграта они проскочили без проблем. Гвардейцы никуда не исчезли - глупо было и надеяться. Но, на нижнем этаже они дружно возились с какой-то грудой хлама, перетаскивая ее от одной стены к другой. А на следующем меняли в светильниках свечи. Холл верхнего этажа был пуст.

- Куда? - сухо спросил аграт, абсолютно игнорируя метания дочери.

- Отец, может не надо? - простонала та, запоздало сожалея о содеянном.

Герс женат, но его жена настолько странная... Да и Орден забрал ее обратно. И надежда на ее исчезновение из жизни Варкара была...

- Не будь дурой, - аграт несильно хлестнул ее по щеке. - Танаграт никогда не откажется от жены Внимающей, - сгреб он волосы на затылке Рузени и оттянул вниз. - Она читает ему наши мысли. И делает его неуязвимым. А ты всего лишь смазливая шлюха, от которой ему никакого толка. Где?

Всхлипывая, она указала на одну из дверей. Телохранитель невозмутимо занялся навесным замком. И через пару минут тягостного ожидания распахнул перед господином дверь. Аграт, не выпуская волосы дочери, шагнул в короткий коридор, упирающийся в окно. Вдоль стен здесь стояли массивные шкафы и сундуки. Сами стены густо увешаны оружием. А еще головами и рогами неосторожного зверья, попавшего под тяжелую руку известного на весь Руфес охотника. Первая дверь вела в кабинет. Замок не создал проблем умелому взломщику, и аграт ввалился в святая святых Варкара. Поморщился при виде неприглядной простоты его обстановки. И еще более от количества портретов его достославных предков - объектов ненависти нескольких поколений аэт Берейсов.

Когда-то давно, почти триста лет назад один из них был готов принять из рук тана скипетр танаграта Однии. Вопрос, казалось, был решен, и оставалось лишь соблюсти церемониал. Но, Раутмар Восьмой обманул ожидания одного из могущественнейших дворян таната, и Варкары сели в Однии. С тех пор ни одному из Берейсов так и не удалось перетянуть одеяло на себя. Открытое противостояние закончилось еще в эпоху прадеда Зерана. Столетие - достаточный срок, чтобы Варкары успокоились насчет своих старинных соперников и врагов. Этот щенок Герс даже вляпался в интрижку с его дочерью и чуть не обрюхатил эту курицу. Вполне возможно, он и вправду сумел бы втащить ее на чудом освобожденное место жены. Но, этого слишком мало, чтобы насытить бездонную застоялую ненависть, копившуюся веками в темницах и на эшафотах. Слишком долго они служили рубежами, отмечающими конец очередного провалившегося заговора и рождение нового.

- Здесь нет, - буркнул подручный, сметя с последней полки последнюю с виду древнюю книгу.

- Вскрывай бюро, - приказал аграт, растрепав ее в попытке вытряхнуть искомые вожделенные бумаги.

Рузени, ставшая ему неинтересной, толкнула дверь, ведущую в спальню Герса. Широченная кровать с четырьмя мощными, обиженными резьбой столбами. Массивный деревянный навес под стать столбам, что удерживают его почти под самым потолком. И отсутствие хоть какого-нибудь покрова - ужасно неуютно, почти казарменно. Так же грубо выглядят и два кресла перед огромным камином, лишенным украшений. И тумба, и сундук, и столик. На каменных стенах пара гобеленов, столь древних, что дыры уже невозможно залатать. И везде множество шкур, валяющихся книг, каких-то развернутых писем и просто исписанных бумаг. Рузени сюда ходу не было - Варкар вообще никому не дозволял входить в свою спальню, кроме двух доверенных слуг. Интересно, а ей? А жене? Или своего сына он делал на ее собственной кровати? А все эти письма... Это не от нее ли? Не из цитадели Ордена? А какая разница? Все равно она есть, и с этим пока ничего не поделать.

Рузени взобралась на высокую кровать. Легла на живот, втянула носом аромат травки, спасающий меховое одеяло от моли. Рядом с подушкой валялся свернутый вчетверо листок. Она машинально, без тени любопытства развернула его и рассеянно пробежала глазами по строчке, вырванной из середины текста:

«Я пыталась тебя убедить, что не вижу твоей вины передо мной. При этом не кривила душой, но ты мне не поверил. Тебе требовалось получить прощение, и я простила тебя, если не изменяет память, раз шесть. Но и это не вернуло тебе душевного покоя. Герс, попробуй дождаться меня, не наделав глупостей. Я вернусь, привезу Вейтела, и мы простим тебя еще пару раз. А потом займемся теми, кто считает, что иметь семью - слишком большая роскошь для танаграта Однии. Нам с тобой есть, о чем с ними поспорить...»

- Нехорошо читать чужие письма, - так тихо прошелестело над ухом Рузени, что она не сразу обратила внимание на досадный упрек.

Над ее плечом выросла могучая рука и вырвала из пальцев обидную бумагу, перечеркнувшую все надежды. Она перекатилась на спину. Подскочила и поползла прочь от слуги танаграта - ветерана с ледяными глазами, которого боялась до потрясухи с первого дня водворения в донжон.

- Не советую туда лезть, мой аграт! - предостерег отца чей-то громкий и даже веселый голос в кабинете Варкара. - И за оружие хвататься тоже. Зеран аэт Берейс! - узнала Рузени голос тайного советника. - Я беру вас под стражу по обвинению в проникновении и ограблении. Вопросами предательства, заговора или даже шпионажа мы с вами займемся чуть позже. Примерно через недельку, - Фарайл не издевался, а лишь слегка торжествовал по поводу своей удачной охоты. - Свастл готовится встречать с запада флотилию танаграта. А с юга личные корабли танагрии Ксейи аэт Варкар аэт Юди.

- Она возвращается к мужу? - прохрипел отец так, словно его душили.

- Да, возвращается, - преспокойно подтвердил тайный советник. - Я рад, что мне не придется гробить время и силы на пытки. Думаю, танагрия Ксейя разберется с вами, мой аграт, своими силами. К тому же, ее методы не дают осечек и значительно расширяют круг поисков.

Рузени перестала слышать и пропитанные ненавистью возгласы отца, и вежливые реплики страшного советника. Да и стаскивающего ее с кровати слуги не замечала. Перед остановившимся взором прямо из земли на глазах вырастал эшафот. Он наползал на нее, норовил повалить навзничь, навалиться и расплющить ее прекрасное тело. Эта деревянная громадина постепенно заслонила весь белый свет, который и канул во тьму внезапно и безболезненно.

Глава 1

В которой меня лишают декретного отпуска...

Сволочи

С Вейтелом я вспомнила, какой замечательной матерью создала меня природа. И вынужденно припомнила, что умею быть хорошей женой. Той, что по мнению Марлен Дитрих, абсолютно не нуждается в драматизации. Осталось перестать выдрючиваться и применить эти полезные умения на практике - под таким девизом проходили все мои самокопания последние полгода. Не скажу, насколько я была искренна в начале пути самосовершенствования. Но до финиша добралась нафаршированная благими намерениями, как перец самостоятельно пережеванной им начинкой.

И все время плавания под собственным флагом в центре собственной флотилии под командой собственного Сугардара, репетировала умный, взвешенный и благородный диалог с собственным супругом. Получалось конструктивно и красиво. И нисколько не мелодраматично, как утверждала Мерона - вообще непонятно, зачем эта стерва явилась за мной в цитадель. Ведь ни одного доброго слова не сказала зараза ни обо мне, ни о Варкаре. Лучше бы за своим скандальным вруном-мужем приглядывала! Или материнством озаботилась. Глядишь, подобрела бы к тем, кто заблуждался, но твердо вознамерился исправить испорченное и подновить растрескавшееся. А после жить долго и счастливо. И перестала бы сомневаться в шансах моих прекрасных порывов на долгожительство. В конце концов, чувствовать себя великодушной женщине столь же важно, как и красивой. И тем острее потребность в первом, чем бесперспективней второе.

Причалы торговой и военной гаваней порта грозили обрушиться под тяжестью плотно слипшейся толпы. Я и не ожидала такой многообещающей популярности в народе! Правда, несколько смущало отсутствие цветов и флагов, но всякий народ имеет право на скромные традиции. Напрягать начало, едва мой флагман твердо встал на привязь у военного причала. Справа и слева выстроились военные корабли Однии, что гарантировало среди встречающих присутствие супруга. Но, как оказалось, ни черта подобного. Меня встречали: сам тан с женушкой, весь генералитет, все советники и главные чиновники аппарата танаграта, многочисленные свиты указанных официальных лиц и угрюмо, виновато молчавшая толпа. Поначалу даже поблазило: а уж не ведьму ли сжигать собрались? И не я ли та актуальная персона? И не смыться ли мне, пока не поздно? И достаточно ли у Бешеного пушек на всех наших трех кораблях?

Кэм, перемигнувшись с сумрачным благоверным, направилась ко мне первой. Раутмар чуть приотстал, но лишь для того, чтобы обрасти высокопоставленным шлейфом. Ей богу, впечатление такое, будто за спиной у каждого по похоронному венку. А в головах такое сочувствие, такая жалость ко мне и такая злоба, пышущая в западном направлении!.. Незваная догадка явилась тотчас: Варкар! Керк с грозной неотвратимостью глашатая безжалостной судьбы развернул крылья над нашими головами и заорал благим матом. Свечой взвился под облака, упал обратно. Снова рванул вверх, и не прекращал мерзко горланить. Если этот подонок поставил перед собой цель перепугать народ до полусмерти, то грех было не поздравить: добился подлец! Даже суровые воины в свите тана пробежались по лбу, губам и груди пальцами, призывая на помощь богов.

- Пропал? Тогда, с чего вы все взяли, будто он погиб? - усомнилась я, едва вирок бросил кривляться.

И сама похоронная команда, и этот их заунывный праздник выбесили нешуточно.

- Детка, его флагман разнесло на кусочки, - без драматических гримас выложил мрачный, как гроб Сарг.

Он единственный осмелился на правду, без которой я не сдвинулась бы с места. Хотя, тут не мне решать: ноги прямо-таки приросли к каменной мостовой причала. Полугодовалый наследник Варкаров на руках дядюшки-опекуна сурово нахлобучил фамильную папину бровь на глазки. Пустил слюну и что-то грозно протрубил. Кух с Техом свесились с Сарговых плеч и умильно застрекотали над его лобастой головенкой. А мой взгляд медленно полз по окаменевшим лицам обступивших людей. Затормозил на непрезентабельного вида мужичонке с редкой бородкой - советнике Варкара по экономике аэт Пауволе. Тот запомнился мне по первой встрече в рабочем кабинете Герса, когда я выторговывала у мужа свои свадебные подарки. Его любовь и преданность к своему танаграту отличались гомерическими размерами и неколебимостью.

- Его искали? - спросила, обращаясь исключительно к Пауволу.

- Несколько дней, - мертвым голосом ответил советник, в голове которого пульсировала громадная болезненная туманность. - Пусть об этом расскажет тот, кто там был, - умоляюще задохнулся этот славный человек и закрыл глаза.

- Мы захватили два корабля безмозглых. И три галеры северян, - без преамбул чеканил примкомандат аэт Дматур, считавшийся правой рукой Варкара. - Едва закончилось сражение, налетел шторм и раскидал корабли. Когда на флагмане начались эти взрывы, к нему не сразу смогли подобраться. Его разнесло в считанные минуты. Недалеко от него оказались все три галеры северян. Они были изрядно потрепаны в бою. И после подрыва флагмана пошли на дно. Подобрать удалось с десяток наших и троих северян. Остальные, если и выжили после взрыва, вряд ли справились со штормовой болтанкой.

- Ты хорошо знаешь моего мужа? - тихо уточнила я.

Не стану даже комментировать состояние его головы после моего вопроса. Терпеть не могу стрессовой удрученности других, когда во мне все мобилизуется поскорей разобраться и сбросить с шеи очередную проблему. Потому и остальных зареклась прощупывать. А то, не ровен час, вообще развернусь и уплыву обратно. А я могу - я же нормальная!

- Мы вместе выросли в военном лагере, - по счастью, без страдальческого дребезжания в голосе поведал Раутмар. - Все пятеро: Герс, я, Дматур и Суватаг с Хортаном.

Я вслед за его глазами осмотрела еще двух упомянутых примкомандатов. Эти тоже были страшно расстроены гибелью друга. Но еще больше озабочены яростным мстительным, а потому и вряд ли конструктивным планированием.

- Мой муж хорошо плавает?

Упоминание о нем в настоящем времени вновь не прошло незамеченным. Но Раутмар не стал цепляться к словам и признался:

- Лучше нас всех, вместе взятых.

- И он утонул.

- Ксейя, милая, - устало вздохнул тан. - Если его ранило или оглушило, навыки пловца уже не играли роли, - он нахмурился и сменил тему: - Мы ждали только тебя, чтобы приступить к погребальным и траурным процедурам.

- Ну, так и приступайте, - неожиданно даже для себя, легкомысленно благословила я народ. - А мне некогда. Я отправляюсь искать мужа. И для начала притащи ко мне тех, кого вы подобрали на месте гибели флагмана, - повернулась я к остолбеневшему аэт Дматуру. - Немедленно! Всех: и наших, и особенно северян.

- Моя танагрия... - начал, было, вояка, который меня еще совсем не знал.

- И наших, и северян, - повторила Кэм, не повышая голоса.

Она подавила стремление мужиков к бунту на корню: по-нашему, по-орденски. В каждой из трех военнообязанных мне голов генералов в секунду нагнала шороху.

- Мерона, душа моя! - весело окликнула мою ведьму королева. - Забери-ка у двух Сиятельных наследника. И няньку с ее отпрыском. На тебе все это хозяйство, пока мы не разгребем свои дела. Фарайл! - к ней подскочил тайный советник Варкара, о котором я до сих пор знала лишь понаслышке. - Мероне с Лайрес немедленно выправить документы об особых полномочиях. Все, что связано с наследником Герса, ложится на них. И если для его безопасности они потребуют срыть цитадель Свастла, вы ее сроете.

- Через час мне на подпись! - рыкнул воспрявший Раутмар. - Сарг! - тот уже выгрузил Вейтела на руки Лайрес. - Ты с нами! Я ни за что не останусь наедине с парой Внимающих без опекуна Ордена. И где там этот твой пацан-подручный? Его тоже забирай.

Сначала мы прощупали тех матросов и гвардейцев с флагмана, которым удалось переупрямить шторм и выжить. Они робели перед высоким собранием: тан с танаей, супруга танаграта, три примкомандата, тайный советник и таинственные опекуны Ордена Отражения. Кэм уже прошерстила их мозги, когда потрепанный флот дошкандыбал до столицы. Но со мной ей было не сравниться! Уж я-то отрыла нечто, ускользнувшее от ее внимания. Подарок судьбы таился под черепушкой одного из северян, представших передо мной в достаточно товарном виде. Я велела выгнать остальных двоих, а этого взять в оборот.

- Ты видел взрыв нашего флагмана? - вел допрос аэт Дматур.

Этот быковатый, бритый наголо мужик с квадратной челюстью и необъятной шеей не нуждался в помощи угроз - и без того выглядел по-людоедски.

- Да, - не стал нарываться северянин.

- Ты видел во время взрыва танаграта аэт Варкара?

- Нет.

И он не лгал - этот недалекий амбал, светлые мысли в голове которого встречались не чаще деревьев-альбиносов.

- А в воде ты его видел?

- Нет.

- Ты видел танаграта после взрыва? - неожиданно встрял Сарг.

И мой разлюбезный, драгоценный опекун попал в точку.

- Нет! - угрюмо бросил северянин.

Но его мозг на сей счет имел собственное мнение. Кэм тоже это уловила.

- А где ты не видел танаграта после взрыва? - вкрадчиво промурлыкала она, подаваясь вперед.

Он одарил ее полным ненависти взглядом. Королева демонстративно помахала перед лицом ручкой, словно прямо перед ее носом кто-то испортил воздух. А я не стала тратить времени на психологическую обработку - жирно будет! Тестируемый согнулся в три погибели и попытался оторвать себе голову. Комиссия по расследованию во главе с таном была удовлетворена: хоть так получит засранец, коли положенного при допросах мордобоя Внимающие учинять не стали. Сарг продолжил теребить полезного пленника, а я лишь слегка помогла ему добиться оптимального результата - освободила северянина от греха лживости. Этот урод последним из присутствующих видел Варкара живым. И вовсе не в бушующих волнах. А в сети, которую вытягивали на борт единственной уцелевшей пиратской галеры - ее уход проморгали из-за взрыва и скверной видимости. А еще пленник умудрился разглядеть, как танаграт Однии успел своротить скулу первому же из рыбаков, встречающих добычу на борту. Мой дражайший супруг - судя по деловой активности и попытке уклониться от нежелательной встречи - выжил и неплохо сохранился.

Северянина увели, и тут такое началось! Сарг с Раутмаром отреагировали прежде, чем я приготовилась открыть рот. К атаке немедля присоединился Алесар. А там и кавалерия с флангов зашла: три фельдмаршала Варкара трусили, но перли на непредсказуемую меня боевыми колесницами. Кэм успела мне шепнуть, мол, не торопись с контратакой. Мы с ней молча выслушали горлопанов в первый раз. Дали им возможность зайти на второй круг и окончательно выложиться на третьем финишном. Эта часть сценария была неизбежна: едва выяснилось, что Варкар не утонул, перед каждым мужиком во весь рост встала проблема его деятельной жены. Танагрии Ксейе не забыли дерзкого заявления о спасательной экспедиции в одиночку. Мы с Кэм тишком перебрасывались о своем, о девичьем. Фарайл - единственный воздержавшийся - пристально разглядывал наши занавешенные лица. Он славился умением читать по губам, правда, в английском был не силен. Этот красивый импозантный мужчина - ровесник тана с Варкаром - прекрасно бы смотрелся на портрете с подписью: генерал Общества Иисуса, заслуженный иезуит Руфеса и прочих государств, где ступала его нога. И английский Фарайлу, в принципе, нужен был, как моему Керку парашют. Он и без него знал, чем заняты головы двух Внимающих: дорожные сборы, кастинг партнеров по путешествию, судьба наследника, уже почти брошенного родной матерью. Но, у тайного советника уже был ответ на вопрос: где и при каких обстоятельствах Сиятельные видели нужду в постороннем благословении? Остальным это популярно растолковала Кэм, едва их перестало штормить.

- Сарг, я могу на тебя рассчитывать?

Опекун попытался разглядеть на моем подбородке хоть какие-нибудь признаки здравомыслия или совести. Догадался, что материнство меня ничуть не украсило, и хмуро кивнул. Алесар весело подмигнул - этому фиолетово: куда, зачем, только бы шевелиться. Для трех бравых примкомандатов подобный вопрос и не стоял. Им в голову не приходило, будто где-то можно обойтись без них. Тем паче, в программе по восстановлению семьи дружка Варкара и порядка в Однии. Мне понравилось, как они дружно и отважно встали на дыбы, отвергнутые мною в качестве компаньонов. Но, их привел к общему знаменателю сам Раутмар. Три атланта должны удерживать небо над Однией до возвращения ее танаграта. И были принуждены загореться желанием исполнить монарший приказ. Впрочем, это направление развития событий меня мало волновало. Я аполитична, как погода. К тому же, весьма последовательна в одном из фундаментальных принципов сосуществования с окружающей средой: каждый должен работать свою работу. Одния превосходно себя чувствовала без меня! И не хотелось бы тут хоть что-то поломать, запутавшись в пресловутых рычагах управления. А вот мой муж - дело сугубо семейное. И заниматься им лучше тихо, по-семейному: тайком подкрасться, влезть на территорию чужой частной собственности, потрепать хозяев и вернуть танаграта в лоно священных брачных уз. Думаю, у меня получится.

- Два опекуна и все? - натянул тан свою повелительную бровь на нос.

- Со мной пойдут только мои люди, - извиняющимся тоном закрыла я тему. - Никогда не полезу невесть куда с теми, кого не знаю. А главное, кто не знает меня. Сарг, я не права?

- Права, - буркнул тот.

- Вот только Мерона...

- Она ни за что не отпустит тебя одну, - отмахнулся опекун. - А вот Лайрес уж точно останется дома. Но, это все ерунда, - он внезапно как-то подобрался, напружинился и многозначительно приготовился к какой-то гадости: - Мой тан, уже понятно, что взрыв на флагмане не случаен. Прежде, чем эта полоумная полезет туда, где и демоны не паслись, нужно найти авторов этой подлости.

- Мы ищем, - активизировался Фарайл. - Ты прав, опекун: не понимая, что происходит, соваться на чужую территорию глупо. Но, это не провернуть так скоро, как нам бы хотелось. А вы должны торопиться: каждый день может стать для Варкара последним.

Его полоснуло болью, и он внутренне содрогнулся. Значит, не просто держится за танаграта, как лучший из вариантов. Эти их пацанские дружбы на века прямо египетские пирамиды посреди собачьих будок. Дороже, превыше и преширше! А о семье и подумать недосуг.

- Ускорим процесс? - усмехнулся Сарг, подмигнув мне. - С кого начнешь?

- С любовницы, конечно.

Не знай Сарг меня, мог бы понадеяться на элементарную ревность. Но он проел меня до печенок, а потому заискрился любопытством.

- И папашку ее деятельного тащите, - напутствовала я примкомандата аэт Хортана, направившегося отвешивать указания.

Бедная девчонка так отупела от ужаса, что не пожалеть ее было срамно: каково это беременной бабе огрести на свою шею такие неприятности? А ведь ее и пальцем не трогали до моего возвращения. Я улыбнулась ей, предложила сесть. Постаралась успокоить и визуально, и подпольно, приводя в относительный порядок законсервированный в страхе мозг:

- Вам нечего бояться, агрия Рузени. Никто из нас никогда не причинит вреда матери ребенка Варкара. Он наш друг и мы все любим его.

Подключилась Кэм, и пока она благожелательно журчала всякую ерунду, я еще немного поковырялась в голове девушки. И та бросилась в покаяние, как пловчиха с тумбочки. Дельного почти ничего не сказала, но наш великий инквизитор Фарайл что-то строчил и строчил грифелем в своей тетрадке. Хотя, на мой взгляд, единственное, что тут имело ценность, так это история с фальшивой беременностью, которой папаша шантажировал свою недалекую дочь. Для меня же лично не нашлось ничего путного. И я, отпустив трепетную лань восвояси, принялась третировать ее отца. Мужик был красив, нагл и ничуточки не перепуган. Видать, уже примерил на себя терновый венец, покусившись на лавры великомученика. До слез трогательная позиция, вот только публика неподходящая: все сплошь негодяи да циники.

- Ну вот, Зеран, ты претендовал на высший суд, - добродушно констатировал Фарайл. - И твое требование исполнили: перед тобой тан Руфеса.

- Зеран аэт Берейс! - отнюдь не покаянно поправил спесивый аристократ. - И не смей тыкать аграту...

- Заткнись! - обрушил на него ушат ледяных интонаций Раутмар. - Чего бесишься? Ведь прекрасно знаешь, что расширенное заседание совета агратов Однии уже состоялось. Среди прочих дел и твоей судьбой позаниматься не побрезговали. Напоминаю результат: ни один из них не подал голоса в твою защиту. Протокол получишь - наслаждайся.

- Это сговор, - презрительно скривил губы гордец, втайне явно на что-то рассчитывающий.

- Не ради тебя, - равнодушно опроверг тан. - Даже рук марать не стану. Ты мне неинтересен. Да и не опасен. Величие Берейсов всегда существовало лишь в воображении самих Берейсов. Ну, да не о том речь. У меня нет желания тратить на тебя лишнее время. Так что, - не удержался он от насмешки, - с тобой переговорят Внимающие. Быстро и, как всегда, результативно.

Уж меня-то по-всякому сподобились ненавидеть! И так, как этот Берейс, и даже бывало похлеще. У западных мутантов в этом деле пальму первенства не то, что завоевать -даже не украсть. Те меня ненавидят, позабывая о риске для жизни. Так что, едва Берейс погрузился в свою ненависть с презрением, я наплевала на эти неинтересные старания и залезла в его мозги.

- Ты знаешь тех, кто причастен к взрыву на флагмане танаграта?

Он злорадно восторжествовал и мстительно удовлетворил себя напоминанием о том, что Варкар, наконец-то сдох. Правда, все это не напоказ - мимикой не разбрасывался.

- Знаешь, - удовлетворилась и я, раздумывая: пытать эту сволочь или...

- Аэт Селамхи? - вдруг приступил к оглашению списка Фарайл. - Аэт Малок? Его брат?

За каменной маской Берейса закипела работа. Этот укрыватель преступников и просто неблагонадежных весьма ответственно и тщательно работал над состоянием лицевой мускулатуры. Я ему не мешала. Так, едва заметно покачивала головой каждый раз, когда инквизитор-эрудит попадал в точку. А его профессиональный фонтан не затыкался добрых пять минут. Я столько слов не знаю, сколько этот сыскарь таскает в голове агратовых фамилий Руфеса. Он действительно большая умница, и правильно расшифровал мою жестикуляцию. Берейс же, увлеченный борьбой за неподвижность лица, не сразу заметил мои кивки. А когда до него дошло, было уже поздно: остаток списка не нашел требуемого отклика в его башке. Подследственный исходил яростью. И, по всей видимости, мечтал о тощей шейке Внимающей, с которой он управился бы и одной рукой. Раутмар поглядывал на него с откровенной издевкой, Кэм скучала, а примкомандаты кипели праведным гневом. Им будет, чем заняться на досуге, оставшись на танагратовом хозяйстве.

- Даже тану Руфеса, - шипел Берейс, - не позволено обвинять потомственных агратов без доказательств. Эта тварь может залезть в мою голову! Но не вытащит оттуда показаний свидетелей. Вам не предъявить обвинения...

- И не стану, - покладисто принял его доводы Раутмар. - И опять-таки, не потрачу ни единого часа на разгребание твоей вонючей кучи. Я поступлю проще, - загадочным тоном поделился тан, - и вообще заброшу это дело. У Варкара есть жена, которую тебе заблагорассудилось сделать вдовой. Вот пусть она с тобой и разбирается. Как это у них принято в Ордене. Дорогая, - обернулся он к Кэм. - Как там у вас с покушениями на мужа Внимающей? Патронесса не станет возражать, коли Сиятельная Ксейя наложит эту вашу стигму в личных целях?

- А против этого вообще никто не может возражать, - бесстрастно подтвердила та. - Это личное дело Ксейи.

- Ну и прекрасно, - довольно расплылся Раутмар. - Слышь, Фарайл? Тебе и делать-то ничего не придется. Просто выдай нашей Ксейе списочек, что нацарапал. И займись более важными делами.

- Сиятельной будет недосуг. Она отправляется за Варкаром, - недовольно пробурчал нетерпеливый генерал аэт Хортан. - А потом уже будет поздно: эти твари смоются.

Парочка его коллег скалились охотничьими псами, насильственно лишенными законных костей.

- Никуда они не денутся, - раздраженно отмахнулась Кэм от бдительных вояк. - Они же не знают, что их дружок все нам выболтал, - ядовито напомнила королева непорочному подследственному.

Тот буквально взвыл и разразился проклятьями.

- А этого, - небрежно закончила таная, - я и сама отмечу. И прямо сейчас, чего время терять? Он же нам больше не нужен, дорогой?

- Фарайл? - вопросительно уставился на тайного советника Раутмар.

- Мне нет, - подтвердил тот, солгав самым убежденным тоном.

Ну, да мне плевать. Если быть милым с королем ему важней дела, пусть на себя и пеняет. А мне пора паковаться в дорогу. До боли сердечной не хотелось оставлять Вейтела - даже мелькнула шалая идея прихватить и его. Но здравый смысл вытолкал ее взашей. Меня вообще не тянуло куда-то тащиться! Я уже настроилась на дачный отдых в Юди, на встречу с Гра-арой, на... Кстати, о птичках! Что у нас там с нартиями? Будет чертовски жаль, если столь полезное знакомство пропадет невостребованным.

- Орден Отражения в лице Внимающей именем Камилла, - трудилась рядом подруга, - лишает своего благословения тебя, аграт, и твою кровь. Я накладываю на тебя...

И тут мое внимание привлек приговоренный, которого я уже начисто вычеркнула из своей жизни. Эта свинья была строго обязана истекать злобой и наглой отвагой - он меня уже приучил к этому. Но, Берейс стоял перед нами с совершенно убитым видом. Я проверила: страх, тоска, отчаяние и дальше по списку. Не поздновато ли? Или я чего-то не знаю...

- Мои дети тоже прокляты? - не замедлил Берейс с ответом на немой вопрос.

И тут до меня дошло: конечно же! Сын, которого непременно нужно оставить после себя! А иначе к чему все эти потуги с восхождением на престол танаграта? Есть еще и Рузени, на которую отцу плевать..., но, наверное, не всерьез?

- Ты беспокоишься о дочери? - не сдержала я любопытства.

Нет, всерьез. Судьба дочери не щекотала его ни в одном закоулке мозга.

- Понятно, - брезгливо фыркнула я.

- Его интересует только наследник, - понимающе отозвался Раутмар.

- Внимающая может очистить человека от стигмы, наложенной другой сестрой Ордена, - мстительно обнадежила я бессердечного ублюдка. - И для твоей дочери я это сделаю. А судьбу твоего сына решат боги.

Было даже неинтересно выяснять, что он готов у себя отрезать, дабы прикупить у богов моей смерти. Берейса больше не существовало в моей галактике. Что же до остальных членов клуба сверженцев танаграта Однии, то с ними мы разберемся вместе с несостоявшейся жертвой их неперевернутого переворота. После того, как я исполню супружеский долг по его возвращению. Раутмар - живи он сто лет - подал мне блестящую идею. Закапываться в нескончаемые дрязги по разоблачению, захвату и привлечению к уголовной ответственности неконструктивно, непродуктивно и просто скучно. Варкар все свое-мое состояние угрохает на адвокатов. А Вейтелу в наследство останутся одни лирические воспоминания о былом могуществеотцовского рода.

Не скажу, будто роль олигарха для сурового не по годам сынули, так уж мне по сердцу. Тем более что мужнины денежки не радуют глаз в добротных сундуках - они вечно что-то строят, копают, закупают, возводят и низводят. Но, все это по совокупности ощутимо защищает нас, ибо капитал аэт Варкаров давным-давно всеми щупальцами врос в Однию. Постоянно кого-то кормит, с кого-то получает. И даже этот восторженный экономист Паувол не в состоянии десятком конкретных фраз описать его в доступной лохам манере. Не знаю, отчего таны Руфеса терпят в своей вотчине подобных магнатов? И как последние справляются с искусом потеснить на троне первых? Но, за последнюю тысячу более-менее достоверно описанных лет наше королевство не помнит тронных переворотов. Странная штука: друг с дружкой танаграты и аграты за власть бодаются, а танов такими глупостями не тревожат. Заколдованные они, что ли? Даже смены династий происходят исключительно по неосторожности владык и легкомысленному отношению к потомству. Вот Раутмаровы предки мобилизовались, так уж скоро пятисотлетие династии отмечать будут. Лет через сорок с хвостиком. Глядишь, и я доживу, если поднапрячься и элементарно выжить. А что? Попроклинать неспешно десяток-другой охочих до должности танаграта пылких заговорщиков. Затем помочь богам с изобретением возмездия - им-то, чай, самим недосуг. Погонять мутантов, а то и вовсе заткнуть ту задницу, из которой они лезут. Интересно, уложусь в полтинник, или придется над политическим завещанием покорпеть? Дабы потомкам тоже не заплесневеть в сытом покое.

Заканчивался этот нудный зубодробительный день в так называемой семейной столовой Варкаров. За столом на двадцать шесть персон, если потесниться. Естественно, речь не шла о кровном родстве людей, имеющих право набивать брюхо за счет танаграта. Родни-то у них во все времена больше, чем на полстола, и не набиралось, а кресла почти никогда не пустовали. Семейный дуэт танов не раскидывали на весь стол - не было тут принято лицезреть жену в телескоп, ежели ее личико выплывет из-за шеренги подсвечников на другом конце стола. Мы с Кэм восседали на общих основаниях по обе стороны от Раутмара, кромсающего громадный шмат мяса во главе стола. А глава эта самая приобретала свой статус едино по прихоти ее сидельца. Вот с какой стороны господин сегодня в столовую забредет, там стол и озаглавят.

Мне очень нравилась эта вытянутая зала с грубым балочным потолком. С коллекцией старинных гобеленов и парой каминов, в которые я входила, не пригибая головы. Изысканными в ней были только несколько фамильных портретов, да десяток напольных бронзовых ваз. Причем, изысканными лишь на местный вкус. Но, только здесь ощущалась непрерывность поколений целых семейств: и Варкаров, и тех, кто камешек за камешком помогал им выстраивать провинцию-крепость, провинцию-бастион. Я с завистью наблюдала, как органично вписывалась Кэм в это монолитное застольное сообщество, где я сама себе казалась бельмом на глазу. Уныло ковырялась в тарелке с супом - блюдом, востребованным лишь Внимающими. Нормальные руфесцы пренебрегали этой нищенской едой. Хотя сами-то нищие в нашем царстве практически не произрастают. Руфесцы - прижимистый народ, и на подачки их менталитет не распространяется. Даже калек собирают в специальные заведения, где те хоть по мелочам, но работают. А бездомных поневоле всегда примут в агратиях или свободных общинах - только работай. Страна огромная, полно неосвоенных земель, гор и прочих работных мест. Здесь человеческий ресурс умеют использовать с толком.

Я готова была цепляться за любые мысли, отпихиваясь от размышлений о грядущем круизе по северному архипелагу. И о расставании с сыном. Хандрила и никак не желала наступления завтрашнего дня. Понимала, что Варкара нужно непременно выручать, и никак не могла уговорить себя, что это и впрямь неизбежно.

Глава 2

В которой меня обучают географии...

Не без подвоха

Надеюсь, Екатерина Медичи не имела в виду Варфоломеевскую ночь, утверждая, что иногда предпочтительней отступить, чтобы получше разбежаться и добиться олимпийского прыжка. Я выкручивала руки той части меня, что была матерью. И тянула за уши жену, не желающую выползать на передовые позиции. Цеплялась за любые мысли, отпихиваясь от размышлений о грядущем круизе и надутых щечках сына на руках моей королевы. Завтрашний день наплевал на мою хандру, наступил в свой срок и погнал выручать Варкара. Разбежаться, следуя совету Екатерины Медичи, не удалось: совесть в порядке, а с прыжком - просто беда.

Вся эта муторная свистопляска скончалась аккурат за воротами Свастла уже на первом километре. Никаких Крузаков, никаких Эпон - все по взрослому: скакун, высокое седло, дабы меня не вытряхнуло на повороте и полные закрома пыли. Да подлые подначки изнутри: вернись, наплюй! Даже покрасоваться своей самоотверженностью никак не получалось - тревожный звоночек. Если женщину не тянет красоваться, она либо растолстела, либо не накрашена, либо умерла. Я жива, стройна и не пользуюсь косметикой - на кой она при таких глазках да под маской? Красуйся - не хочу, а оно колом стоит поперек сердца. Даже, когда по прошествии двух суток, Сарг с Алесаром сволакивали мой труп с седла посреди замкового двора Юди, настроение не поправилось. Ни от встречи с близкими, ни от радости, на которую я просто была обречена концом сволочного путешествия.

По моим представлениям, в экспедицию за супругом мы должны были плыть морем. Что еще может подумать женщина, если в исходных данных присутствуют острова, на одном из которых его и прячут? Не то, чтоб меня посвящали в детали, но я была уверена: в Юди мы дождемся Сугардара, вышедшего из Свастла со всем моим флотом день в день со мной. Но, следующие пару дней Бешеный так и не появился. Со всеми их морскими заморочками в виде ветров и волнений на море сроду не вычислить срок для передислокации. Но, это не сразу пришло мне в голову - с какой стати? Слишком давно я не была дома. Очень уж хотелось все осмотреть и пощупать самолично. Тем более что перемены бросились в глаза буквально с первых шагов.

Во-первых, нашим ветеранам удалось причесать под свою гребенку всё невоеннообязанное население замка. Несколько стариков-челядинцев и мальчишек на побегушках щеголяли куртками и сапогами полувоенного кроя. На поясе каждого болтался длинный нож, невероятно полезный в деле содержания замка в порядке. Ну, с пацанвой все понятно: их отчимы - настоящие воины, побывавшие, повидавшие, прошедшие с боями, и так далее. При этом, явно не наигравшиеся в войнушку, как и подрастающее поколение. Нет, с точки зрения поддержания дисциплины, это, наверно, неплохо... Но смешно же, ей богу! Да и дети могут порезаться. Впрочем, я не эксперт и не нянька.

Во-вторых, все пришлое мужское население агратии окончательно обжилось и всерьез взялось за нашу крепостцу. О том, что северяне вообще-то отбывают здесь каторжный срок, позабыто давно и прочно. Глядя на них, постороннему человеку в голову бы не пришло заподозрить их в принадлежности к невольничьему сословию. Они обустраивали безопасное прибежище для своих семей - на случай визитов соплеменников - со знанием дела и пылом хозяев собственной жизни. И весьма в том преуспели. Меня не было меньше года, а две из четырех стен замка стали действительно походить на то, что под этим подразумевается. При этом раздались вширь чуть ли не вдвое. Старую покоцанную каменную кладку практически утопили в бетоне, залитом с обеих сторон. Вотум притащил из каменоломен еще четыре десятка каторжников. Эти занимались ландшафтным дизайном: вырыли широкий уродливый ров, в который вот-вот должны были направить воды нашей крохотной суетливой речушки. Я даже комментировать не стала! В моем Юди столько вояк с двух сторон света, что меня просто задавят авторитетом. Пусть себе играются - меньше будут пить и безобразить.

Узкий перешеек, служивший каменно-земляным мостом к воротам, тоже не оставили в покое. Перед ним наращивали стены чего-то огромного и круглого, во что этот мост и утыкался. Наш бригадир строителей с северного острова Вол-бискир - Эунервол Беспалый - в бандиты попал случайно. А у себя на севере некогда был владельцем фермы. То есть, работящим, основательным и весьма хозяйственным джентльменом. Беспалый оказался неистощимым и неутомимым спецом в деле реконструкции нашего общего быта. А эта его новая затея прямо-таки сразила меня масштабами и бесполезностью: перед замковым мостом он решил изваять самый настоящий барбакан. Такую пузатую круглую башню с открытым верхом и толстенной крепостной стеной. А, кроме того, новое поколение каторжан уже размечало землю под вторую очередь рва вокруг этой башни. Короче, теперь я уже не могла беззаботно выпорхнуть из ворот и унестись на травку по излюбленному маршруту Евгона. Я должна была протащиться сквозь жирную стену крепости под двумя нависающими над головой железными решетками, от которых брала оторопь. Потом преодолеть подъемный и каменный мосты, что при моем патологическом страхе высоты убивало на каждом шагу. Следом еще осилить внутренний двор барбакана, за которым планировался третий мост через новый ров. Я поняла, что ежедневные прогулки уже теоретически отравляют мне настроение.

Кто был счастлив от всего этого столпотворения, так это Евгон с сотником Плероном. Ну как же: родина пережила кризис и идет на поправку. Третий их дружок - десятник Нукол - умер несколько месяцев назад, но Вотум с успехом заменил его на поприще служения агратии Юди. Честно говоря, я с легкой душой сбросила ее на плечи Вотума с Клор. Им здесь очень нравилось, у них все здорово получалось. А мне нравилось ни черта не делать, и это удавалось не менее здорово. Вотум со своей мадам кухаркой уже обзавелись младенчиком. Да и Клор с Анедром выглядели вполне дружелюбно настроенной парой. Хотя Одноглазый погряз по уши в нартиевых проблемах. Этот десятник в отставке даже приноровился их лечить к неудовольствию моего консервативного Евгончика. Насколько я поняла, старика огорчало, что к нам перестали заглядывать соседи. Какой дурак решит наведаться в агратию, где пасутся те самые виверны, от которых эти края сроду не знали покоя. Соседи! Да эти господа на нашего Анедра молиться должны: число разбойных налетов у них снизилось в десятки раз. Почти все местные нартии теперь столуются исключительно у нас. А мне не жалко. Особенно после того, что я увидела в первый же день приезда.

Отобедав, отпарив свою изуродованную седлом задницу и отоспавшись, на вечерней зорьке я выползла во двор потрещать за жизнь с народом. Народ был сыт, румян и доволен жизнью. В замок к этому времени подтянулось немало желающих ввести меня в курс дел. Они наперебой хвастали своими достижениями, описательная часть которых навевала на меня чудовищную скуку. Моя вежливость со скрипом справлялась с этим стихийным митингом. А вот эгоизм подзуживал наврать с три короба о недомогании или крайней занятости, а после дать деру. Я уже практически приняла его сторону, когда на стену замка приземлился молодой нарт. И важно возвестил о своем прибытии мерзким оглушительным воплем. Народ при виде нахального монстра... досадливо поморщился, поковырял в оглохших ушах и вернулся к прерванной летописи сельской жизни. Я же обалдела: с нарта с деловым видом соскользнул один из парней Мейхалта и понесся по стене к лестнице. Пригляделась: на спине мостящегося поудобней ящера красовалось самое настоящее седло. У парня, несмотря на жаркий вечерок, из-под военной куртки выглядывала теплая фуфайка. А на спине болталось что-то вроде башлыка. Вот тебе, бабушка, и юрьев день! Навстречу всаднику из хозяйственной пристройки вылез Вотум, а на стену двое подростков поволокли ведра с водой - скакуна поить. Точней, летуна. И страха ни в одном глазу: мальчишки что-то весело кричали и махали руками чудовищу. А то нетерпеливо переминалось на голенастых лапах и бодренько качало уродливой башкой. Какая прелесть!

Держали меня вшестером: ночь на носу, куда нестись по потемкам? А утром с первыми лучами солнца я рванула на ближайшее пастбище. Поднялась на последний взгорок и окончательно офонарела: натуральный аэродром! Там три нартии заходят на посадку. Там две поднимаются в небо, прихватив по туше свежей убоинки. А глубоко в долине, на грани видимости отчетливо различаются крыши каких-то громадных одноэтажных построек. Общежитие тут, что ли без меня отгрохали для ящеров? Этого еще не хватало! Оказалось, обычные крытые загоны и сараи для свиного корма. Эти накопители жира на одной травке и дня не проживут, а здесь им настоящий комбикормовый завод установили. Я не успела еще осмотреться, как стала свидетелем захватывающей сцены. Три нарта поднялись из-за пищевой фабрики, унося в небо не скотину, а ее прикормку. Каждый по здоровенному мешку.

- А чего ж вы камни в замке на пупках таскаете? - выпалила я.

- А замок, - хмыкнул Анедр, - в их интересы не входит. Это наше жилище! Вот нам там и впахивать. А тут их кровное, моя агрия. Им в горах-то, на самом деле, не сладко приходится. Особо по зиме. Потому и людей обирают - жить-то хочется. Но, это, как я понимаю, не слишком-то им нравится. Не любят они лишний раз с людьми сталкиваться. А тут собственная ферма! В любой день прилетай и набивай брюхо - только работай. Вот они и стараются.

- А вы ведь тоже люди, - задумчиво проследила я глазами весь путь троих грузчиков.

- Люди, - многозначительно протянул Анедр. - Только не просто люди. А уже часть их... стаи, рода. Да как угодно назовите. Тем нартиям, что живут здесь в наших горах, мы уже свои. В соседних агратиях - чужие. На рудниках - чужие. а в Юди - свои в доску. Причем, моя агрия, - подпустил он загадочности, - всех наших они помнят в лицо. Всех, до последнего сопляка. Даже тех, кто с ними дела вовсе не имеет: деревенских или ребят Сугардара. Не раз уже бывало: едут по ущелью мужики на возах, а тут нартия, а то и две. Ежели среди возщиков окажется хотя бы один из наших, ни одного обра не задерут. А ежели все чужие, то, как водится: лучше одного отдать, да ноги быстрей уносить. А то вот по зиме случай был. Второй месяц выдался уж больно суровый: метели, бураны. Холодрыга в горах дикая! А тут обоз с хлебом с востока ползет. Нартии злые, голодные, налетели чуть не десятком. Ну и мужики давай обров из упряжек вытаскивать, чтобы хоть половину сохранить. Так вот с наших трех возов нартии ни одного обра не взяли. Так прямо сторонкой и обходили. А ведь распалены были нешуточно. Но, соль не в том, - заворачивал интригу Анедр. - В тот раз зимой на обоз напали не наши. Другие! Откуда-то с восточного хребта. А мужиков из Юди все одно опознали. И не тронули! Вроде, как они и впрямь из соседней стаи. А друг у дружки нартии не воруют - не принято. Нас уж подряжать стали на охрану обозов. И ноги промять не мешает, и на людей посмотреть, и деньгу зашибить. Вотум, опять же, всякую всячину заказывает прикупить.

Это он уже начал оправдываться, что без меня тут дела порешали и уклад поменяли. Я отмахнулась от Анедра, дескать, вам тут жить - вам и рулить.

- А с полетами как? - зацепила более интересную тему.

- Не просто, - вздохнул он. - Тут, как говорится, что им в голову взбредет, то и творят. Вот, скажем, тот же Шаар-гар. У них с Алесаром любовь взасос. Неразлучны! И носятся на пару сутки напролет. Алесар когда в Свастл направился - вас, Сиятельная, встречать - этот зануда Шаар-гар мне плешь проел. Каждый день сюда таскался! И все ныл, ныл. Достал всех до крайности. А вчера, как только вы явились, он к замку рванул.

- Не заметила.

- Да, видать, они где-то на полдороге встретились. Алесар-то нынче тоже без своего дружка и дня не проживет. Еще тут три пары постоянные сложились. Хотя у них не так все романтично, - хмыкнул Анедр. - Хакар-гар, к примеру, в наших горах что-то вроде ихнего аграта. Всеми командует, порядок держит. Является пару раз в неделю. Вот тогда с Саргом и видится. Сидят, беседуют. А то и слетают куда, но ненадолго: у Хакар-гара тоже, видать, дел невпроворот. Иной раз Сарг с ним в горы улетает и по несколько дней там пропадает. Мерона-то не жаловалась еще? Нет? Гордячка! А когда Сарг с танагратом уходил... э-э...

- Да говори уже. Мне и без тебя его сдали давным-давно.

- Ага, - хитро сощурился горе-заговорщик. - Так вот: когда Сарг уходил в походы с вашим супругом, так Хакар-гар скучал. Виду не показывал: фасон держал, а только все одно в глаза бросалось.

- А с остальными как? Вот вчера в замок парочка посыльных наведалась.

- С остальными, как боги на душу положат. Сегодня тебя один подвезет, завтра другой. Ежели для дела нужно, то они рады стараться. Только вот дела хитро выбирают. Ежели касательно скотины и всего, что вокруг нее крутиться, так это, пожалуйста. А для всего прочего их нет. Хоть в ногах валяйся, ни за что не полетят. Правда, в последнее время рыбакам взялись пособить. К рыбке тоже пристрастились - сами-то добывать не могут.

Словом, занимательная состоялась беседа с главным специалистом по связям с альтернативными видами соседей. Но, главный разговор был впереди, ибо к вечеру третьего дня на нашей пристани бросил якоря адмирал Сугардар. И Сарг устроил настоящий военный совет. А для начала покрыл обеденный стол в отреставрированной столовой внушительной картой нашего Великого Внутреннего моря. Кух с Шехом тут же принялись носиться по ней из угла в угол. Только Тех чинно уселся на краешке и крутил головкой вслед мужским рукам, что колдовали над географией планируемого похода.

- Ну, смотри сюда, Сиятельная, - отхлебнув из кубка, взял быка за рога Бешеный. - Вот Конгломерат северных княжеств. Это они на едином называются княжествами. А на нашем бискирами.

- На каком вашем? - не поняла я. - Разве у нас не один язык?

- Один, - покровительственно ухмыльнулся Сугардар, пытаясь прихлопнуть хвост Куха. - Но наши предки еще и собственный выдумали. Чтоб, значит, всякие прохвосты в наши дела носы не совали.

- Бешеный, короче, - недовольно поморщился Сарг, отрывая Куха от его рукава. - Сам знаешь: времени в обрез.

- Ну да, - согласился экскурсовод и продолжил меня просвещать: - Вот, как видишь, четыре наших самых крупных острова. Этот самый большой и южный - мой родной Дар-бискир, - он гордо ткнул пальцем в изображение корявой лодки без парусов. - Выше него, то бишь северней, в один ряд идут остальные три больших острова. Это на востоке по соседству с тобой Кит-бискир, - махнул он рукой на голову растрепанной носатой бабы. - Его князь, то бишь бискират, с вами вовсю торгует. А значит и дружит, как умеет. Тут по центру Вол-бискир, - остановился его палец на бесхвостой курице с поджатыми лапками. - Его бискират тот еще сукин сын! Но морской договор соблюдает. Это на западе Сор-бискир. Ему Руфес нужен позарез! Тамошнему народу от безмозглых более прочих достается. Постоянно у них высаживаются и народ увозят. Бискират Эураксор мужик не хлипкий. Но вскоре разорится вконец с этими тварями. Кабы не горы почти на две трети острова, от соран давно мокрого места не осталось бы. Хотя, и наш бискират ему помощь шлет, и китане с воланами. Оно и понятно: не помоги мы им теперь, завтра добьют их и устроят на Сор-бискире логовище. А там и за нас примутся. Так что решать это надо всем миром и...

- Сугардар, - ехидно встрял Алесар. - Ты что, нас на войну с безмозглыми вербуешь?

- А что?! - разобиделся, было, неистовый северянин, но наткнулся на ледяной взгляд Сарга и опомнился: - Так во-о-от. Западнее Сор-бискира больших островов нет. Самый крупный - вот видишь - Мушбат. Это даже не княжество, а просто помойка. Пиратский притон, хотя он и считает себя самым, что ни на есть, полнокровным княжеством. Дерьма от мушбатан! За тыщу лет не расхлебать. Давно бы прибили, но не все просто. Видишь, в какой они каше из мелких островков засели? Их тут с тысячу, а то и больше. Это более-менее крупные нарисовали. А такой мелочи, где только ногой и встать, не счесть. А еще рифы и прочая морока. Словом, Сиятельная, коли не знать Мушбата, как своей руки, так и соваться туда грех. Или на мель сядешь, или на риф наскочишь. Или же из-за очередного островка вылетит десяток галер. И кранты твоей флотилии, - он пристально уставился мне в маску. - Ты улавливаешь, Сиятельная, к чему я это все?

- Варкар в этом паучьем гнезде, - совсем скисла я.

- Точно? - переспросил у него Сарг.

- Те подранки, кого вы трясли Свастле, оттуда. Ты же знаешь: безмозглые частенько приглашают их прогуляться в набег. Мы с Фарайлом потом потолковали с ними... по-свойски. Он и борт припомнил, и владельца, и место приписки.

- Он с самого Мушбата? - задумчиво уточнил Сарг, разглядывая на карте этот западный клоповник.

Кух и Шех свесились с его плеч, с умным видом изучая Великое море.

- Хозяин той галеры обретается на Мушбате, - навис над картой Сугардар. - Видишь эти три сросшихся островка? От Мушбата до них прилично плутать в этой каше. Тут, на этих островах его вотчина. Но сюда он заглядывает редко, - многозначительно подчеркнул он, вроде как в продолжение важного разговора, на который меня не приглашали.

Я надулась и тотчас довела свою мордаху до сведения присутствующих. Они вспомнили о моих природных правах агрии и семейной причастности к объекту спасения, но неохотно. Затеяли выразительные переглядки. Принялись перебрасываться обрезками фраз с намеками. Оба лайсака выгрузились с Сарга на карту и вновь затеяли кутерьму из догонялок и драчливых кульбитов. В комплект женского терпения не входит та струна, что звонко лопается, возвещает о его кончине. У нас там волос, максимум два. Эти рвутся моментально и без звукового сопровождения. Я уже открыла, было, рот, дабы провозгласить начало собственного единоличного похода из греков в варяги, как Сарг снизошел до меня с таким видом, будто я у него по пять раз на дню одалживаюсь.

- Мы отправимся за Герсом не морем.

- Так и поняла, - соврала я со скучной усмешкой. - Слишком живописным было перечисление последствий внедрения в эту островную кашу.

- Мы полетим, - с трудом сдерживал восторг Алесар.

А я-то всё гадала: какую ж он такую звезду затащил на сеновал, что до сих пор сияет отраженным светом?

- И это поняла, - вновь соврала я злорадно.

- Что не так? - раздраженно бросил Сарг, которому мой ответ нужен был, как кроту слоновий хобот.

- А ваши шипастые приятели в курсе, что участвуют в экспедиции? - сладким голоском осведомилась я.

- Да.

- Их даже не придется подгонять оружием?

- Мы попросили, и они согласились, - окончательно умыл меня опекун, даже не снизойдя до язвительности.

А мне вдруг сделалось дурно. Совершенно некстати припомнился единственный самостоятельный полет в открытом пространстве. Тот инструктор парашютной секции, выбросил меня из самолета, будто мусор после уборки. Зато раз и навсегда помог выяснить мое отношение к полетам снаружи, а не внутри летательных аппаратов. Тех, как всегда, чутко улавливал мои флюиды. Малыш полез на плечо ворковать да тыкаться носом в уши и шею. Щекотка неожиданно настроила на рабочий лад.

- Кого мы с собой берем? - поймала я Куха и швырнула им в Сарга.

- Ты, я, Мерона, Алесар...

- Не вздумай сманивать Вотума! - испугалась я. - Не хочу, чтобы моя агратия к нашему возвращению развалилась.

- Мейхалт, - невозмутимо продолжил опекун, удерживая от мести пакостника Куха. - И брат Бешеного с приятелем.

Мне стало так неловко, что чуть не полезла под стол. Трудно было не вспомнить о другом братце Сугардара, которого я... немножко убила, когда меня загнали в угол. А ведь мне ни разу не приходило в голову поинтересоваться: простил меня мой друг и капитан, или втихаря зуб точит? Тот искоса глянул на меня, словно и сам зателепатил, сощурился и выдал правду-матку:

- Олфадара я тебе простил, Сиятельная. Во-первых, он сам выпросил у тебя свою судьбу, за язык его не тянули. Во-вторых, мы с ребятами тебе жизнью обязаны. А этого из моих братьев, когда пропадет в нем нужда, сам разрешаю прибить. Мне есть разница, когда он сдохнет: помогая благородной супруге спасать мужа, или попавшись на очередной замужней бабенке.

Шкодливые молчуны - Алесар с Мейхалтом - гоготнули и спрятали глазки. Два проказливых лайсака дружно метнулись к ним, рассчитывая на что-то более веселое, чем военный совет.

- А нартиям хватит сил перемахнуть море? - попыталась я навязать всем этим инквизиторам сомнение в необходимости летать.

- Они кочуют по всем островам Конгломерата, - продолжил урок географии Сугардар. - С одного на другой, как жабы по кочкам. Лишь бы на очередном острове были вода и жрачка. Места, где их раздобыть, они знают наперечет вплоть до самого Мушбата. Вот там будет потрудней. На тех островках ферм раз, два и обчелся. Там все взрослое население кормится с разбоя, разбавляя его рыбалкой. Придется тащить мясо с собой. Или вот тут, - он воткнул палец в карту, - на самом крайнем мысе Сор-бискира оставить запас. Чтобы ваши прожорливые скакуны могли вернуться и подкрепиться. А то и вовсе оставить их там. Где мы будем прятать нартий в этом островном улье?

- То есть, - критично резюмировала я, - до этой вашей пиратской клоаки мы будет добираться дольше, чем морем.

- Если тебя по пути не возьмут на абордаж, ты не влипнешь во встречный ветер и не поймаешь шторм, то да, - почти вежливо согласился капитан дальнего плавания.

- Мы полетим, - поставил крест Сарг на моем никчемушном энтузиазме безграмотного стратега.

В прошлом году, когда взбесившийся обр тащил меня по горам невесть куда, я сильно ошибалась насчет убийственности этого средства передвижения. Не думала, что судьба загонит меня на спину виверны. Именно загонит - добровольно я могла им только симпатизировать. Да и это чувство истончилось до стенок мыльного пузыря, едва Саргов дружок Хакар-гар указал мордой на молодую нахальную самку. Ту, что назначили моим еропланом. Мы страшно удивились, когда этот главарь шайки наших деловых партнеров решил лично возглавить поход. Сарг, насколько мне известно, вовсе не просил его о такой неимоверной услуге. Вожак не должен покидать стаю! Это должностное преступление и верный способ слететь с лидерских позиций. Нартии разумны, но слабовато и однобоко. Однако и такого инструментария им хватало понимать: если сгину я, Юди попадет в чужие руки. Наше совместное предприятие пойдет прахом, и голод в их милом семействе займет утраченные позиции. Сарг не любитель драматизировать и не слишком падок на моральный шантаж, а здесь, подозреваю, не постеснялся ни того, ни другого. И Хакар-гар обеспечил нам воздушную поддержку.

Я бы, несомненно, предпочла в напарницы Гра-ару. Но, в отличие от меня, для нее не существовало причин бросить свое дитя. Все, что она могла для меня сделать полезного, так это собственноручно проинструктировать более молодую соплеменницу, как со мной нельзя обращаться ни в коем случае. Под угрозой нешуточной трепки с ее стороны! Рух-ара сразила меня с первого взгляда именем, манерами и наглым многообещающим взглядом, убивающим всякую надежду вторично дожить до шестидесяти двух лет. Ее легендарной однофамилице с Земли - птице Рух - приписывали многие злобные чудачества. А я - единственная на все времена землянка, которой посчастливилось стать частью эксперимента по изучению их на собственной шкуре. И главное, какое гадство: Сарг целиком отдался инструктированию ненаглядной женушки, Алесар с Мейхалтом натаскивали Сугардарова братца с товарищем, а я? Меня вышвырнули из программы подготовки к полетам, как очередную окочурившуюся Белку или Стрелку.

Гра-ара сочувственно дослушала все мои вопли души. Потом зашла сзади и дала такого тычка в спину, что под ноги будущей скакунши я влетела футбольным мячом. Та, изогнув шею, осматривала меня, будто курица снесенное секунду назад яйцо под своей замызганной задницей. При этом ни размеры, ни расцветка этого яйца мамашу явно не устраивали. Я так обиделась на эту высокомерную дрянь, что вознамерилась нестись к Сугардару и требовать морского круиза по северному архипелагу. Гра-ара отчитала меня столь сурово, что стало почти стыдно. Чуть-чуть и не всерьез. В конце концов, не я веду себя, как законченная сука, а эта ее подружка. Нартии переглянулись с видом сочувствующих друг дружке нянек дорогостоящего в обращении олигофрена. Рух-ара изящно присела и пригнула плечи с шеей. Седло к ней уже пристегнули - оставалось только в него попасть. В принципе, в такой пресмыкающейся позе нартия не выше обра, вот только облегчения это не принесло. В седло скакуна меня обычно втыкали, как пробку в бутылку, посторонние сильные руки. Сама при его штурме с лесенки я промахивалась через раз. А тут предстояло вползти на такое!

- Подсади меня, - кротко взмолилась я, апеллируя к Гра-аре.

Та недовольно крякнула и даже не пошевелилась в мою сторону, зараза.

- Ты же видишь, что мне даже так не залезть, - изо всех сил удерживала я почтительный тон.

Она презрительно фыркнула, дескать, как хочешь, так и справляйся - в походе нянек не будет. А вот тут-то как раз и мимо! Нянек у меня предостаточно, и все на жаловании у Ордена Отражения. За спиной прошуршал какой-то глобальный катаклизм и пихнул меня ближе к Рух-аре - та почти распласталась по земле. Но, проблема-то в том, что плечевой пояс нартий - или как там его - словно у переборщивших с подкормкой бодибилдеров. А моя анатомия не позволяет задирать ногу так неправдоподобно высоко. Я оседлала предплечье Рух-ары поближе к локтю с пальцами. И попыталась вползти по нему на бугристое вздутое плечо. Обтянутые кожаными штанами ляжки не получали сцепки с кольчужной чешуей и соскальзывали обратно.

- Тррррр! - обрушился на меня неистовый гогот Керка.

Задрав голову, я обнаружила этого мерзавца на соседнем дереве покатывающимся со смеху. Он захлебывался и мотал растрепанной челкой. Гра-ара опередила мою обиду и рявкнула. Рух-ара подняла крыло, и я победно въехала на ее плечо. Оно дернулось и швырнуло меня носом в седло. Хотя, придирчивый наездник скорей признал бы в нем кресло для неженок. А я как раз и была таковой - это седло отчасти примирило меня со всем остальным. Керк спикировал на высоченную переднюю луку и принялся руководить. Спина нартии была не совсем ровной: широкий хребет выдавался по всей ее длине. Вот на нем-то, за плечами на основании шеи и вычислили место всадника, не докучавшее животному. Я уселась и удобно оперлась на заднюю луку, напоминающую невысокую кресельную спинку. Застегнула ремень, привязавший меня к этой спинке намертво. Стремян не было, ибо обхватить бока этой лошадки смог бы только жираф. Но, мои мужики придумали нечто получше. В крыльях седла соорудили такие пазы вроде вертикальных карманов. В них чуть согнутые в коленях ноги превосходно укладывались практически до самого бедра. Края пазов отклячивались, позволяя хвататься за них при нужде - даже лунки специальные прорезали, образовав что-то вроде дверных ручек. Переднюю луку вообще венчали целые перила. Уздечки - понятное дело - не было. Мне пояснили, что у нартий совершенный слух. Даже брошенное в полете негромко слово они ловят с легкостью. Так что посиживай себе в креслице, держись крепче за поручни, расслабься и отдыхай.

Держаться получалось, расслабиться - черта с два. Как оно там, в небе, в первом полете - оценить не получилось. Я тупо вцепилась в перила руками, зарылась промеж них головой, зажмурилась и только сильней вдавливала ноги в карманы. Подо мной ходило ходуном тело, по бокам грохотали крылья. Спереди набрасывался ветер, лупя по макушке, дико воя прямо в уши и норовя даже в такой позе выдрать меня из седла. Я ненавидела своих подельников, выдумавших новый кошмарный способ передвижения. Ненавидела своего безответственного супруга, умудрившегося загреметь в плен. Ненавидела весь мир!.. И себя, за то, что предусмотрительно не покончила с собой еще в той Орденской камере, где меня испытывали на предмет вменяемости. А особенно за то, что сдалась без боя перед конструктивностью всей этой сатанинской затеи. Надо было стартовать сразу же из Свастла, в котором нет этих летающих монстров. Мы бы уже плыли себе преспокойненько по морю - это-то я умею. И кто знает, возможно, прорвались бы сквозь тот островной винегрет вокруг пиратского Мушбата. Или бы как-нибудь его объехали сторонкой. Или пересели бы на лодки... Да хоть в ластах, маске и с трубкой - только бы не летать!

Но я спасовала перед суровостью неумолимого конструктивизма, даже не уповая на то, что не осрамлюсь. Сяду в лужу - к бабке не ходи! Приспичило же моим мужикам доискиваться альтернативного путешествия с меньшей нервотрепкой и большим выхлопом. Интересно только, чья конкретно нервотрепка учитывалась? И входил ли мой неизбежный разрыв сердца от страха высоты в общую панораму результативности?

Часть 2

Глава 3

В которой меня таскают по географии...

Вслепую

Легко было рассуждать Мэй Уэст, дескать, пусть уж они тебя упорно разглядывают, чем не видят в упор. У секс-символа своей эпохи явно не возникали проблемы с привлечением к себе внимания. А когда ты не символ и даже не объект секса, кто в общем раскладе станет учитывать твою нервотрепку?

Полеты боги выдумали в самом скверном настроении. Дескать, если уж нам тут на небе нелегко, так внизу пусть вообще передохнут. За всех не скажу, а я именно этим нынче и занимаюсь. Запеленали меня в добротный меховой плащ, привязали к нартии и бросили подыхать. А сами мчат над морем в свое удовольствие и в ус не дуют. И кому интересна какая-то там Внимающая в разгар праздника? Я же третий день подряд от зари до зари жду прихода привычки. Она, в общем-то, имеет тенденцию являться при смене в твоей жизни обстоятельств, людей или собственных закидонов. Вот только сроки своего появления привычка устанавливает, как попало и с максимальным вредом для твоего организма. Не успеешь выкурить первую в жизни сигарету, как ты уже запойный курильщик. Начнешь по утрам истязать себя зарядкой, так неделю, месяц, год будешь корячиться и все равно забросишь это тухлое дело. А опоздавшая привычка пожмет равнодушно плечами и тотчас уцепится за твое новое случайное приобретение: например, стряхивать пепел мимо пепельницы.

Итак, наша эскадрилья с несколькими посадками на крохотулечных островках добралась до небольшого острова Кру-бискир с его одноименным княжеством. С местными не состыковывались, князьку-бискирату визита не наносили. Нартии слегка отдохнули и в пару приемов промахнули так называемое море Китрат, высадив нас на Кит-бискир. Пока они лакали где-то воду, на нас наткнулось местное воинство бискирата - так официально мне представили шайку сомнительных личностей. О последнем неудачном походе безмозглых, в котором провалилась затея пиратов Мушбата знатно поживиться, здесь слыхали. Нашему появлению ничуть не удивились. Слухи о захвате танаграта Однии, как оказалось, уже докочевали и сюда - Мушбат страшно гордился случайным везением и кипел. Тамошние патриархи начисто передрались, деля выкуп, который, впрочем, пока не удосужились затребовать у тана Руфеса за своего дружка. Недосуг было.

Ко мне суровые северные парни в арабских чалмах поверх островерхих шлемов отнеслись с заметным пиететом и нескромным любопытством. Китане подивились тому, что за пасущуюся невдалеке отару овец Внимающая предложила им двойную цену. И совершенно офонарели, когда бедных овечек расхватали вынырнувшие из-за ближайшей сопки нартии. Хакар-гар мигом сообразил: их кормежка - проблема двуногих. И коль желают кататься, так и с обедами расстараются на совесть. Окончательно местных викингов добили лайсаки, повыползавшие из нагрудных сумок и бросившиеся к месту пиршества.

Вотчина Сугардара - громадный Дар-бискир - осталась где-то далеко по левому борту. А мы ночью перескочили через пролив и вступили на берег той самой бесхвостой курицы - Вол-бискира. Невероятно красивый остров. И весь такой ухоженный, чистенький. Нартии сбросили нас с закорок чуть ли не под забором крайнего крестьянского дома аккуратной деревеньки. При этом начисто проигнорировали небольшое стадо свиней, с визгом ломанувшееся прочь. Плотного обеда им хватало на трое суток, а вчерашняя отара была не мелкой. Деревню они напугали не нарочно - их привлекло соседнее чистое озерцо. Я с деловым видом осматривала свое крылатое воинство и притворялась, будто рухнула на задницу по уважительной причине: принялась стаскивать сапог с несуществующим камушком. Тех присоединился к сородичам, катавшимся по травке с таким видом, словно они просидели в темных подземельях лет триста. Кух с Шехом при этом визжали, как оглашенные, а Рах постанывала и не верила своему счастью: близнецы остались в Юди при Вотуме.

Нартиев молодняк был несказанно доволен поездкой за границу. Лишь Хакар-гар по причине зрелого возраста и солидного положения в обществе был неспешен и величественен. Остальные, едва их расседлали, бросились к несчастному озерцу примерно с тем же энтузиазмом, что и свиньи несколько минут назад. Алесаров Шаар-гар что-то весело орал Мейхалтову Герою. Почему этот нарт отзывался на прозвище, данное ему человеком, непонятно. Причем, не он один. Меронкина нартия откликалась исключительно на позывной Красотка. И, как утверждала моя ведьма, совершенно точно понимала его значение. Братец Сугардара - Арандар поименовал своего скакуна Тайфуном, чем последний страшно гордился. И даже откликался не сразу, дабы его грозное имя звучало, как можно чаще - щенок, что с него взять? Вутардар - наш второй наш проводник-северянин - тоже не сплоховал с именем, и так же вынужден был драть глотку, призывая своего Урагана по несколько раз. Странно все это. Ведь мне, Саргу и Алесару нартии озвучили собственные имена, так почему же эта молодежь предпочла держать их при себе?

Я проводила глазами Тайфуна с Ураганом, на которых орали и подскакивали два молодых ядреных викинга в одних подштанниках. Они так и ушли в воду с высокого скалистого берега вчетвером, мгновенно исчезнув в глубине. Мои опекуны от купания воздержались - в ледяной воде, по признанию Алесара, оно могло запросто рассорить с собственной потенцией. Хакар-гар и Шаар-гар с Героем попадали в озеро прямо с воздуха, эффектно сложив крылья и подняв тучу брызг. А Рух-ара с Красоткой опускались на перебаламученное озерко белыми лебедями, мягко и грациозно исчезая под водой. Я сама не заметила, как улеглась на живот, взгромоздила подбородок на локти и, затаив дыхание, любовалась играми купающихся нартий.

- А ты сегодня повеселей выглядишь, - вполне дружелюбно констатировала Мерона, плюхаясь рядом со мной. - Никак, привыкать начала?

- Никогда не привыкну, - лениво возразила я, погружаясь в дремоту.

- А я просто в восторге, - мечтательно призналась наперсница с дурацкой улыбкой.

- Рада за тебя, - буркнула я, устраивая голову на свернутой куртке.

- Никогда не испытывала таких чувств, - воодушевленно исповедовалась ведьма, откровенно игнорируя мое желание прикорнуть на часок.

- Даже на метле? - проворчала я, демонстративно отворачиваясь.

- На какой метле? - не поняла надоеда, ткнув меня в бок, дабы взбодрить для разговора.

- На которой вы - ведьмы - летаете по ночам, - едко прошипела я, отбрыкиваясь от нее локтем.

- Ведьмы на метлах не летают, - нравоучительно заметил Сарг, присев с другого бока. - Они скачут на диких кабанах и медведях. Причем, без седел.

- Тогда, - съехидничала я, - задница твоей жены сама напоминает седло. Там, поди, мозоль с мою голову. Ты чего подлез? Хочешь, наконец-то, поделиться планами моего похода?

Он досадливо скривился, но ответить не успел: из травы позади нас выросли лайсаки и тренькнули велосипедными звонками.

- Деревенские пожаловали, - улизнул от разговора подлый опекун.

- Меня нет! - мстительно возвестила я. - Сам разбирайся. А я сплю!

О чем и как проходила встреча с хозяевами оккупированного озера, мне фиолетово. Я продрыхла часа два. И продолжала заниматься тем же, когда Сарг с Алесаром возносили меня на Рух-ару и привязывали к седлу. Мерона - обожаю душечку - приторочила к передней луке что-то наподобие подушки, и до самого вечера мне ни разу не пришлось прощаться с жизнью. Продрав глаза, обнаружила, что мы догоняем солнце, макушка которого едва маячит над волнами приближающегося моря. А между нами вырастает довольно обширный, хотя и не слишком многоэтажный город - столица княжества Вол-бискир с оригинальным прозванием Вол-лахсо. И на кой дьявол Саргу понадобилось туда тащиться? Чего мы там забыли - нудила я про себя, еще не вполне проснувшись, но окончательно затосковав. И по необозримой своей заносчивости приказала Рух-аре двигать мимо скопления аборигенов. Та не удостоила меня даже презрением, продолжая держаться в хвосте Хакар-гара - у нее, дескать, свое начальство имеется. Я обиделась и зарылась носом в продавленную на подушке ямку.

В следующий раз очнулась, когда Алесар спускал меня с нетерпеливо дергающейся нартии на руки Мейхалта. Таращилась спросонок на круговерть громадных драконьих тел, факелов и человеческих фигур. Поняла, что нас встречают, причем довольно мирно. Даже озаботилась: насколько это достойно, когда тебя тащат на встречу в верхах, как рулон ситца? Но, вставать на ноги ни в какую не хотелось. А потому, я немедля прикинулась обратно спящей, благо под маской это труда не составляет. Меня тащили, передавая с рук на руки, до самой цитадели местного бискирата Иногвола. Здесь эстафету принял Сарг. Он и вытряхнул из плаща Внимающую перед носом седого бородатого деда. Пришлось полюбопытствовать: громадный лешак с наглыми насмешливыми глазами, подделкой под добродушную улыбку и... о-очень большой бедой в глубине души.

- Конечно, Сиятельная, мы слыхали о пленении вашего мужа, - неторопливо вещал хозяин одного из богатейших островов.

И наваливал в мою тарелку нескончаемые сорта мяса со всех подносимых слугами блюд. Я с тоской наблюдала, как эта куча начинает перерастать меня саму. И понимала, что даже из уважения к хозяину пира, не уговорю желудок смириться с этаким богатством - уже четвертые сутки всухомятку! Дедок не видел моих глаз, но губы с подбородком все-таки высказались по поводу меню. Он удивленно воззрился на египетскую мясную пирамиду, сотворенную собственноручно. По всей видимости, пересчитывал: не забыл ли он еще какого барана или курицу? К нашему столу, озаглавившему три бесконечные столешницы, выписав букву Ш, подкатила громадная грудастая бабенка. Она гордо бренчала тоннами золотых и серебряных монист. А также браслетов, колец и колокольчиков. Какая прелесть: дочь севера щеголяла в чадре с прорезью для глаз. Пока она огибала столешницу, подбираясь к нам с бискиратом, я окинула взглядом залу: все женщины, носящиеся с посудой меж столов, были задрапированы. Мерона - единственная сидела за столом рядом с мужем. Она набросила на голову полупрозрачную фату невесты и чавкала где-то под ней. Понятно, что обо мне речь и вовсе нешла: я не баба, я у нас нечто среднее между богиней луны и нимфой лунной дорожки.

Позвякивающая металлом дама поднесла к моей ведьме дымящийся горшок. Мерона подняла свою дурацкую занавеску и залезла в него носом. Покрутила им там, и я получила протестированный заслуженный супчик. Вот.ю как не прощать эту стерву за все, за всех и по любому поводу?

- Внимающая, - пожал плечами Сарг справа от Иногвола в ответ на его недоумевающий взгляд, вонзившийся в мое кушанье.

Бискират покачал головой и хмыкнул:

- Думается, господин опекун, надзирать за сестрами Ордена непростая задача.

- Ничего хуже, - ответил наглец, - в моей жизни еще не бывало. Уверен, мой бискират, что тебе с твоими двенадцатью женами гораздо проще, чем мне с одной... Внимающей.

Тот вновь покачал головой, с завистью взирая, как Кух тянет с тарелки Сарга кусман размером с собственную голову. Зависть витала и над головами пирующих, что любовались на чинно жующую Рах - та расселась на плече Мероны, будто на троне. И на Шеха с Техом, ковырявшихся в тазиках Алесара и Мейхалта попеременно. Извечная мечта идиотов: иметь в услужении лайсака. Хотя, как по мне, так пузырек с ядом дешевле, практичней и скромней в поведении.

- Сиятельная, - начал подкрадываться ко мне Иногвол, когда я покончила с супом. - Уместно ли будет просить тебя о милости Ордена?

Я ждала этого с того момента, когда мои глаза впервые вцепились в его голову, зондируя реакцию на внезапное вторжение чудных гостей. Он дико обрадовался моему появлению: надеялся, тревожился, трепетал. И все это на фоне глубокой печали - отзвука неимоверной боли, отгремевшей буквально только что.

- Кто из твоих близких умирает? - рискнула я предположить в расчете на эффект.

- Сын! - выпалил он сквозь стиснутые зубы. - Старший сын и наследник.

Мерона перегнулась через мужа и приподняла чадру так, чтобы кроме нас ее никто не видел - ни к чему искушать пьяных мужиков и взбалмошную судьбу.

- Покажи мне его, - снизошла я, на самом деле страстно желая убраться подальше от этого шумного вонючего пира.

Как ни странно, все мои также испытали облегчение, покидая гипердружелюбных во хмелю северян. Даже Арандар с Вутардаром. Эти двое вообще с каким-то нездоровым огоньком трудились над ролью придворных рыцарей сестры Ордена Отражения. Подозреваю, разогнались отхватить у меня такой же кораблик, что и Сугардар. Или еще что-нибудь - вожделели, во всяком случае, на полную катушку. Мне не жалко. Знать бы еще что именно?

Отвлеклась и не сразу поняла: вокруг меня уже не коридор замка с оружием, шкурами и мстительными оскалами охотничьих трофеев, а громадная кухня. С виду точь в точь пыточная на сотню персон. Не имей я подходящей способности ловить агрессию вокруг себя, устроила бы в своих кожаных штанах вселенский потоп. Ибо рожи местных кухарей не предвещали легкой смерти. А инструменты их производства заставляли пересмотреть отношение к вегетарианству. Но, надо всем этим ужасом витало такое детское любопытство при виде всамделишной Внимающей, что я подавила желание залезть с ногами под куртку Сарга. Только отметила его напряжение и готовность ко всему на свете. Тем же грешили и Алесар с Мейхалтом, и Мерона. И все лайсаки, включая рассудительную Рах. Арандар же с Вутардаром пребывали в искренней безмятежности духа, которую я предпочла рассматривать, как гарантию отсутствия на горизонте неприятностей.

Как и всегда в этом мире, кухня закончилась у неказистой, но весьма крепкой двери. И, естественно, за ней начинался грязный холодный переход в мир замковых подземелий, что имели всего одну настоящую тайну: ну, почему здесь всегда так воняет?! Мои спутники вооружились факелами и двинули гуськом за хозяином - никто из его приближенных не удостоился чести нас сопровождать. Я вновь проштудировала башку Иногвола: он страстно желал разрешения своей проблемы в связи с моим присутствием. И одновременно мечтал, чтобы я оказалась где-нибудь подальше от его позора. Горе и позор в одном флаконе - я отбросила версию о том, что у наследника более-менее приличное заболевание. Первое подтверждение этому встретило нас впятером в небольшой каптерке, забитой оружием под завязку. Отложив ради нас кости, стража отковыряла несколько засовов с массивной железной двери. Если мне не изменяет память, то построение, в котором они сунулись внутрь, называется «бронированная черепаха. Спустя минуту, бискират обреченно глянул на меня, на что-то решился и озвучил неприличную просьбу:

- Сиятельная, я могу просить вас... последовать за мной без опекунов?

Лишь Арандар с Вутардаром разродились протестующими репликами - остальные и бровью не повели. Кух слетел с плеча Сарга и юркнул в черноту за дверью. Почти сразу и Шех стек по Алесару, присоединившись к однополчанину-разведчику. Я ощутила, как Тех на моем плече сжался в пружину и нетерпеливо затарабанил хвостом по лопатке. Попыталась успокоить его посредством поглаживаний - он раздраженно шикнул на меня, отвергая неуместные нежности. Ему жутко хотелось сунуть нос поглубже в это подземелье, но мое место в рейтинге его приоритетов было чуть почетней любопытства. Иногвол, прекрасно поняв суть происходящего, терпеливо ожидал окончания процедуры. Хотя недоверие гостей его здорово раздражало. Наверняка, что-то связанное с честью, гостеприимством и прочими девизами, о которых много шумят, но при необходимости с легкостью позабывают. Наконец, мои грозные малыши вернулись.

- Фыр-р-р! - отчитался Кух, выстроившись перед Саргом навытяжку.

- Хорошо, - кивнул тот. - Ксейя, мы подождем здесь.

Бискират ошеломленно переводил взгляд с этих двоих на Шеха, что-то нашептавшего на ухо Алесару. Тот кивнул и почесал разведчику брюшко. То-то будет разговоров! То-то новых басен о таинственных опекунах Ордена Отражения. О том, как они разговаривают с лайсаками, нартиями, с рыбой в море, с деревьями в лесу и камнями, о которые спотыкаются.

- Пойдем, - кивнула я Мероне, и пояснила Иногволу: - Она у нас известный лекарь. Думаю, пригодится нам с тобой.

Тот вздохнул и попытался влезть со своим чадящим факелом наперед меня, но я его отстранила.

- Не стоит, мой бискират, я вижу в темноте.

Подцепила Мерону за руку и потащила за собой, ворча:

- У меня от этого дыма уже нос сворачивается. А ты не навернешься: земля здесь выровнена. Ничего не валяется. Правда, Рах?

- Фыр-фыр, - коротко подтвердила та с плеча подруги.

- Налево, Сиятельная, - подсказал из-за спины хозяин. - Под ту арку.

Мы послушно свернули в узкий лаз, где Мероне пришлось втянуть голову в плечи. Впереди забликовали пятна факелов. Я вдруг поймала себя на том, что абсолютно не любопытствую на предмет государственных секретов острова Вол-бискир. Причем, настолько, что в любую секунду готова повернуть вспять - только попроси! Не попросили. А за спиной узкий коридорчик плотно запечатал собой бискират, продвигаясь за нами бочком в три погибели. Вырвавшись, наконец, из этого пенала наружу, я оглядела довольно просторное помещение. Наполовину его перегородила впечатляющая решетка, врезанная во все поверхности. По ту сторону от нее пол был завален соломой. По эту стояли пятеро стражей. А к самой решетке был прикручен цепями пациент-бодибилдер, пребывавший в дурном расположении духа. Бешено пучащиеся глаза, рычание, пена изо рта - не слишком достойное поведение для юноши из благородного рода правителей. Несмотря на то, что его шея была прихвачена ремнем и прикручена к решетке, болезный умудрялся поколачиваться об нее затылком. О состоянии кожных покровов лица и шеи можно и не упоминать: плачевное состояние, что и говорить. Вот-вот задохнется, но не сбавит оборотов.

- Отойдите подальше, - приказала я, подходя вплотную к страдальцу.

- Но, Сиятельная...

- Мой бискират, - холодно оборвала я безутешного отца, - здесь слишком неуютно, чтобы тратить время на споры. Да и наследник долго не выдержит - удавится.

Мужики отползли к проходу. А я поманила Теха, уже вылезающего из-за решетки, присела и шепнула:

- Следите за ними в оба. Рах, - прошептала ей в самое ушко, - тот здоровяк с бородой в косичках здорово трусит. И ненавидит нас. Ты тоже почуяла? Если что, убирай его без промедления. Но, если получится, оставь его в живых. Другие не станут вмешиваться - с ними все в порядке.

Моя умничка ткнулась в щеку холодным носиком и юркнула за спину. А я поднялась и прильнула к Мероне, пристально рассматривающей бесноватого:

- Что скажешь?

- А ты?

- Его мозг работает, как проклятый. Прямо лавина ненависти, ярости и жажды убивать. Если и есть, что другое, то крохи и глубоко. Туда я даже не полезу. Гнев забивает все. Я, конечно, недавно здесь. Но никогда прежде не видала столь однобоко ориентированной эмоциональной картины. Мерона, это ненормально.

- Конечно, - подтвердила она, почему-то активно принюхиваясь.

Потом натянула перчатку, резко выбросила перед собой руку и смахнула с губ парня очередную порцию пены. Поднесла ее к носу и принюхалась. Я тоже не стояла без дела, развернувшись вполоборота к интересующему меня недовольному субъекту за спиной. Манипуляции Мероны возбудили нервного товарища до крайности, и я едва успела обездвижить агрессивного мерзавца. Он выронил меч и съехал на пол по стеночке, припав к ней спиной. Через мгновенье Рах уже восседала на его груди, скалясь в опасной близости от вытаращенных глаз. Остальные четверо вояк тревожно взбодрились. Но бискират моментально привел их в чувство: выхватив меч, старик ловко отскочил и загородил нас спиной от возможного нападения. И все это молча, лишь тяжело дыша от впрыска адреналина. Отменная соображалка у князя - ничего не скажешь.

Мерона, покопавшись в сумке-аптечке, достала из нее пузырек с темной жидкостью. Откупорила и вновь раздобыла порцию слюны, едва избежав укуса. Затем начала что-то там химичить - я не слишком вдавалась, контролируя стражей.

- Давно это с твоим сыном? - вспорол тишину ее вопрос.

- Скоро месяц, - преувеличенно спокойно отозвался Иногвол, не отрывая глаз от воинов.

- Плохо, - с явным сожалением прокомментировала ведьма, стряхивая результаты опыта с перчатки и осторожно стягивая ее подальше от себя.

- Что с ним?! - рявкнул бискират, все еще не оборачиваясь.

- Твоего сына травят ухулем. Получается, почти месяц - слишком долго.

- Что это? - прошипел прозревающий отец.

- Редкая трава, растущая лишь у южан. Ее называют «ростки бешенства». Обычно, - просвещала лекарка, - принимающий ее человек, умирает уже через десять-двенадцать дней. Твой сын очень сильный человек, если все еще дышит.

- Ты вылечишь его?

- Его нужно поднять наверх, - ушла от ответа Мерона.

- Что с этим? - бискират указал мечом на валяющееся под ногами тело.

- Причастен к отравлению. Давно он тут с твоим сыном? - спросила я.

- С самого начала, - многообещающе дружелюбно ответил бискират.

- Он нужен тебе живым?

- Да!

- Хорошо, - махнула я рукой, чтоб Рах слезла с тушки отравителя.

- Связать! - гавкнул Иногвол, опуская меч. - Что дальше, Сиятельная?

С наследником я провозилась дольше обычного - тот никак не желал уходить в бессознанку. Его оттащили в собственную спальню, накрепко прикрутили к кровати и облепили стражей. Мерона смешивала зелье, у которого был хоть и призрачный, но все же шанс поставить парня на ноги. И втолковывала что-то двум местным знахарям, которые торопливо конспектировали ее лекцию. Наш достойный хозяин отчаянно боролся с желанием приковать нас с ведьмой тут же около сына. Что поделать, пришлось чуть-чуть помочь его затюканной совести.

Светало. Мои мужики клевали носом, но уговоры задержаться на пару часиков и вздремнуть пропустили мимо ушей. Отдохнувшие за ночь и подкрепившиеся нартии растянулись под городской стеной, равнодушно обозревая любопытные толпы горожан и гостей Вол-лахсо. Под восторженный гул их седлали легендарные опекуны Ордена Отражения, нынче поутру больше напоминающие мокрых куриц. Я пыталась поскандалить, но безрезультатно. Ко мне давным-давно относились, как к полковому знамени: вещь дорогая, тщательно охраняемая и удобная в обращении, в том смысле, что стоит, где поставили. Как-то даже начали стираться границы реальности: это я несусь на выручку собственному супругу, или меня переносят с места на место, сообразно чужим планам? Сарг с Мейхалтом уже заканчивали замуровывать Внимающую в седло, когда из городских ворот выкатилась первая волна воинов в полном вооружении. Их возглавлял осунувшийся, не выспавшийся, но бодрый и злой властитель острова. От кавалькады отделились он сам и Мерона, оставившая своего пациента на попечение местной медицины. Скакун категорически отказался от близкого контакта с Рух-арой, и бискират приблизился к ней на своих двоих.

- Я ваш должник, Сиятельная, - хмуро поблагодарил он, как умел.

- С какой стати? - в тон ему возразила я. - Это долг любой сестры Ордена, а не одолжение, сделанное лично мной.

- Я должник Ордена, - уперся гордый владыка.

- Если подвернется случай, поможешь, чем сумеешь! - уже прокричала я, ибо Рух-аре осточертели наши прощальные реверансы.

Она развернула крылья, присела, толкнулась, и бискират едва успел отскочить, запорошенный пыльной бурей. Я помахала ему рукой - надеюсь, он разглядел это - и с чувством исполненного долга заснула, обласканная воздушной качкой.

На пути к последнему большому острову архипелага - Сор-бискиру - отдохнувшие нартии присели лишь однажды. Рух-ара даже не стала стряхивать меня со спины - так и лакала воду из ручья, свесившись со скалистого бережка. А к обеду под нами пролетела широченная, глубоко врезавшаяся в остров бухта, забитая галерами, баркасами и прочей плавучей древесиной. Насколько я понимаю, прибрежный городок, принявший в свои объятья такую прорву моряков, не был столицей. Не мог быть столицей - слишком уж напоминал скопище торговых терминалов и пакгаузов. Местный бискират слыл человеком богатым, а потому мог себе позволить столицу и попрезентабельней. Что и подтвердил Вутардар, когда мы оккупировали небольшую долинку где-то в горах, захламивших пол-острова. Солнце уходило на покой. А я наоборот выдрыхлась в полете и решила окончательно расставить точки под вопросительными знаками. Удобно же: нартии дремлют на прогретых камнях, люди, заняты ужином. Лайсаки, как всегда, упилили поразмять лапки. А я вправе знать, что у нас там впереди, как полноправный и ценный участник похода!

- Отстань, - жестко и безапелляционно свернул мое начинание Сарг, обмазывая глиной труп жирной клювастой птицы.

Четыре таких же уже погребли в седых углях с багровыми глазками. Алесар и Мейхалт возились с амуницией. А Мерона в сотый раз перебирала содержимое аптечки, заваривая мужикам свои сомнительные настойки. Она жутко дулась на нас всех. Ее кандидатуру на участие в походе к Мушбату отмели - нартий не следовало оставлять без присмотра. А для того, чтобы не позволить достаточно простодушным животным попасться на хитрые уловки людей, моя ведьма подходила, как никто.

Арандара за какой-то надобностью понесло на скалу, как будто с неба не нагляделся на местный ландшафт. Вутардар натаскал к костру запас дров где-то на неделю. И теперь валялся без дела на спине, заложив руки за голову и что-то сипловато напевая под нос. Негоже оставлять мужика без дела, особенно, если тот единственный из всей команды точно знает, куда направляется. На Мушбате он с отцом-торговцем побывал четырежды. И в отличие от бесшабашного Сугардарова братца выглядел более здравым и рассудительным молодым человеком. Кроме того, эти двое еще не нахватались того панибратского нахальства, которым рядом со мной заражались все.

- У тебя есть идеи по поводу того, где эти уроды прячут моего танаграта? - без обиняков вцепилась я в богатыря-северянина, присев рядом.

Он зыркнул на меня из-под тяжелой лохматой брови, как на врага и вознамерился вскочить. Полагаю, с целью сбежать под защиту Сарга. Но, ему простительно такое легкомыслие. Этот новобранец и вполовину не представляет того, на что мои опекуны понасмотрелись за эти два с половиной года. Нет, соображал-то он быстро, но в предательство собственных конечностей поверил не вдруг. Какое-то время пытался воевать за свободу, сверкая очами и покряхтывая - руки и ноги игнорировали его приказы работать.

- Заорешь, - кротко предупредила я, - еще и речь отключу. Будешь только мычать и плеваться. А могу и плевалку выключить. Ну, так как? Будешь говорить, опекунский прихвостень?

- Я обещал Саргу..., - выдавил сквозь зубы этот длинноволосый татуированный мачо.

- А мне плевать, - со вздохом искреннего сожаления разочаровала я боевого товарища. - Ты все неправильно понял, Вутардар, - ласково теребила я волнистую длинную прядь окаменевшего великана. - Мои опекуны защищают меня... на свой манер. И я им не препятствую! Но могу. А вот они не могут мне ничего запретить. Так что давай, колись: что ты знаешь об этом западном гадюшнике?

Знал он немало, но описательностью его речь не грешила. Больше всего меня напрягло то, что в ожидающей нас социальной помойке Великого моря нет и тени единовластия. Там с десяток, а иной раз и больше главарей различных шаек, что мнят себя бискиратами. Большинство из них свили свои гнезда на бесчисленных мелких островках. На самом Мушбате, что раз в шесть меньше того же Вол-бискир, было аж целых три клоуна. Они периодически устраивали склоку с благородной целью объединения народа под своей рукой. Каждая следующая драчка прореживала ряды приближенных, но неизменно заканчивалась вселенской пьянкой. И последующим рейдом вдоль северного побережья западного континента. А то и на юг, если удавалось сбить достаточно солидный флот. Южане довольно философски относились к подобным визитам. Они издавна наловчились ссорить между собой многочисленные головы на едином теле пришлой своры. Это было весьма несложно, ибо в островном свинарнике северного архипелага уже не первую сотню лет жили отнюдь не северяне. Точнее, коренных жителей там оставалось не более трети. А всё прочее относилось на долю беглого или бродячего сброда с остальных трех частей света. А потому узнать месторасположение Варкарова каземата реально лишь на месте.

Вутардар не поскупился на клятвы: дескать, он отдаст на отсечение различные части своего организма, если моего танаграта не таскают по всему Мушбату из конца в конец. За него воюют, не скупясь на человеческий расходный материал. Его крадут друг у дружки, им шантажируют. И продают-перепродают под предлогом будущего баснословного выкупа. Словом, у мужика ни минуты покоя. Но, с другой стороны, и шанс избежать членовредительства достаточно велик: не станут же разумные в своей алчности люди портить такой редкий шикарный, даже экзотический товар. Ведь за него вот-вот озвучат предынфарктно-оглушающую сумму выкупа от Раутмара. Это обновит отношения нынешних совладельцев танаграта Однии и прибавит пыла их встречам в верхах.

Я замерла и внимательно выслушивала увлекшегося политическим прогнозом Вутардара. Ну, и чего тут было скрывать - ума не приложу! Вечно эти мужики лепят на пустом месте тайны, вся ценность которых заключена в ритуальной части их сохранения. Все эти тамплиеровы кресты, масонские мастерки, эсесовские костры и флажки. Честное слово, они страстно обожают украшать себя причастностью к великим тайнам веков. И порой чисто по-бабски их душеньки прямо-таки изнывают от жажды праздников.

Глава 4

В которой я погружаюсь в светскую жизнь...

Балагана

Мои опекуны не знают, кто такая Коко Шанель. И незнакомы с ее предупреждением: дескать, второго шанса произвести первое впечатление не будет. А потому, разобравшись с попыткой моих опекунов повторить подвиг Золушкиной мачехи, я уже не снимала пальцев с пульса: на бал я попаду в числе первых! Правда, кареты, пришвартованной к парадному крыльцу, мне не видать. Нам все-таки придется претворять в жизнь первоначальный план Золушки, намеревавшейся прокрасться к окошку втихаря.

Наша компания вполне вписалась в местный национальный колорит: пять бандитских рож и одна занюханная мелкотравчатая рабынька. Причем, столь уродливая, что в чадре ей даже дырки не оставили, дабы не наносила своей вывеской ущерба пищеварению и потенции. Впрочем, на создание женского пола с рабскими браслетами мало кто обращает внимание. Если, конечно, оно не щеголяет полуголыми телесами в борделе или на пирушке. Моим мужикам стоило немалого труда делать вид, будто они вовсе не расстроятся, потеряв меня дорогой. Их так и тянуло окружить меня частоколом тренированных в драках тел. Потому Сарг и придумал таскать меня на поводке, изображая достойного торговца, за которым следуют его приспешники. А собачонка трусит как раз между господином и слугами. Да я готова была на четвереньках бегать, лишь бы не торчать в четырех охраняемых стенах подальше от всего самого интересного.

Нартий, как и планировалось, оставили на Сор-бискире. Островков, по которым они могли бы лихо допрыгать до Мушбата, почти не помогая себе крыльями, тут было пруд пруди. Но, спрятать на этих кочках семь драконов совершенно невозможно. Как ни странно, эта проблема разрешилась сама собой. Промахнув мимо столицы острова, на побережье мы столкнулись с запасным наследником - одним из младших братьев местного бискирата. Он и его пограничная команда ежедневно утюжили свои муравьиные тропы на этом куске берега. Сомнительное соседство с пиратской вольницей здесь, превратило юго-западное побережье Сор-бискира в сплошную прифронтовую полосу. Вот Энагсор вместе с остальными кузенами и нес службу по защите отечества от грабежей.

Помощь он предложил сам. Нартиям позволил расположиться на отдых у самого берега под прикрытием спускающегося к воде скального гребня. Дал слово обеспечить их едой, на которую Сарг отвалил ему немалую по местным меркам сумму. И поклялся не допускать в этот тихий уголок посторонних, дабы наши крылатые скакуны не мозолили глаза понапрасну. Нам же от щедрот своих отвалил симпатичный ухоженный бриг по кличке «Язва». Его забили первым подвернувшимся под руку товаром и несколькими моряками - завсегдатаями Мушбата. Не пожалел для нас Энагсор и одного из лучших своих шпионов: купца по прозвищу Косоротый. Тот знал поименно весь бандитский мир этой оконечности Великого моря, который отвечал проныре взаимностью. По чести сказать, этот джентльмен оказался самой удачной находкой в нашем походе. Стоило только пронаблюдать, с каким изяществом он выписывал кренделя по лабиринту меж островками, как становилось понятно: это приобретение влетит нам в копеечку.

До признанной столицы Муш-лахсо мы добрались всего за трое суток, что соране зафиксировали, как новый рекорд для второй половины весны, скупой на ветра. В порту Косоротый моментально отвоевал для нас парковочное место поближе к основному выходу, дабы тикать в случае чего было сподручней. Свел капитана Саргедара - как обозвали Сарга - с нужными людьми, где тот без помех и превышения полномочий раскошелился за счастье вступить на берег легендарного Мушбата. После чего препроводил своего старинного друга с чадами и домочадцами под крылышко местного резидента Сор-бискира. Тот вполне успешно приторговывал родиной в свободное от службы время.

А служил уважаемый Фармуш - ни много, ни мало - старшим доглядчиком по налогам бискирата Муш-лахсо. И так же, как сам город, являлся величиной незыблемой, в отличие от самого властителя, имя которого менялось с завидным постоянством. Еще в прошлой своей жизни я отучилась смущаться в условиях повышенного внимания к своей персоне. А этот дедок меня искренно поразил и таки смутил: встретил нас в своем доме достаточно прохладно, но узрев мою маску, так обрадовался, что даже обрыдался. Обозвал меня чем-то вроде луча света в темном царстве. И страшно расстроился, что мои придурки-опекуны додумались притащить этакую цацу в столь непотребное место. А потом поведал душещипательную фамильную легенду о том, как его родную бабку, помиравшую при родах его родимой матушки, спасла Внимающая. Не презрела просьбы юного моряка-северянина! Вот так вот просто: взяла и спасла. И денег не взяла, и благословила роженицу с выжившей доченькой, отчего обе за свою долгую жизнь нарожали прорву деток. Так что Фармуш, верный долгу, встревать в наши дела не станет - голова дороже. Но поможет провести нас по лезвию извилистых границ промеж трех местных олигархов.

И на том спасибо - сказали мы себе дружно, когда узнали, что на сегодняшний день нам с официальным бискиратом Мушбата страшно не повезло. Мы с ребятами умудрились застать самого пакостного из этой кадрильной троицы. Самого алчного, жестокого и беспринципного. А еще самого подозрительного и жадного до охоты на ведьм. Мы, собственно говоря, умудрились угодить в эпицентр разгула репрессий. Их посвятили недавнему двенадцатому воцарению в столице его пресветлого, превосходительного величества Тарагмуша Стремительного..., которого последние лет пять таскали на руках. И терпеливо напоминали имя бискирата величайшему из богов Тармени «повелевающему битвами, смерть удерживающему», что отвечал за покойников. По тысяче раз на дню. Но, бог толи забыл об этой развалине, толи брезговал - Стремительный упорно ползал по земле на плечах рабов и портил воздух. Почти все его детки посетили погребальный костер. Внуки старились на глазах, правнуки занимались половым созреванием, а предок в упор не слышал пожелания: что б ты сдох, упырь!

Вот с этим-то ходячим провалом в божьей памяти нам и приходилось иметь дело. Поскольку Фармуш совершенно точно знал: в настоящее время танаграт Однии содержится в родовом замке Тарагмуша где-то на одном из дальних северных островков. И отправлен он был в эту дыру буквально пару дней назад. Старик лично видел моего супруга перед самым отправлением в охранительную от жадных ручонок ссылку. И горячо заверил, что танаграт в полном порядке. Глаза нашего осведомителя сияли кристальной чистотой - виртуозное владение собой при такой очевидной лживости.

Я испугалась за Герса не по-детски. Но Сарг был непреклонен: на такой редкостный источник наживы ни у кого не поднимется рука. Даже у законченного психа или перезревшего маразматика. В принципе, новость о таком повороте событий моих мужчин обрадовала. Крохотный, отрезанный от обитаемого мира островок почти всегда привлекательней столицы, напичканной головорезами. И даже странно, что Тарагмуш отважился расстаться со своим драгоценным пленником. Не иначе, как окончательно спятил. Но, Фармуш оправдал дежурного по столице бискирата: в Муш-лахсо собралась куча его потомков, мечтающих дотянутся до высохшей дедовой шеи. Так что нынче танаграт Однии превратился и в его личную гарантию выживания. Ибо стражи высокопоставленного заключенного получили приказ: коли что, резать того безо всякой жалости к недополученной наживе. И об этом неудобном в эксплуатации обстоятельстве раструбили на весь мир. Следовательно, у нас были шансы добраться до моего супруга при наименьшем количестве соперников. И мы намеревались рвануть к нему без задержек, однако у местной знати на этот счет были несколько иные мысли.

Собственно, мы не провели в доме Фармуша и трех часов, как по нашу душу явились четыре хмурые неприветливые личности. Они искренно претендовали на причисление их к славной когорте личной гвардии повелителя острова. Возможно, если их отмыть, побрить, причесать, приодеть и привить манеры, они бы и внушали доверие к своей миссии. Но в нынешнем их состоянии Сарг позволил себе усомниться, будто у бискирата Тарагмуша Стремительного гвардейцы могли напоминать облезлых завшивевших псов. Он мельком глянул на меня - я кивком подтвердила подделку в рекомендациях. И через некоторое время все четверо посыльных были вынесены за ворота в бессознательном состоянии.

- Отлично, приятель! - не замедлил с поздравлениями молодой, бородатый, высокий, начинающий заплывать жирком мужик.

Он злобно ощерился, разглядывая уложенных в рядок неудачников. И удовлетворенно тряхнул башкой, на которой красовалась узкая короткая щетка ирокеза. Потом вернулся к Саргу, выпятив барабан пуза. И явственно привлекая внимание к обилию и цветастости одежек, натянутых одна на другую. Если не ошибаюсь, только неких подобий жилеток на моднике было четыре-пять - их разноцветные расстегнутые края торчали капустными листами. Еще пара тонких курток и кожаный френч до пола, расшитый серебряной нитью. Не думаю, чтобы за неимением шкафов он носил на себе весь свой гардероб - скорей то, что в эти самые шкафы не влезло.

- Адалмуш, как я погляжу, и здесь подсуетился. Это мой кузен, - пояснил модник. - Сын третьего сына Стремительного, - добавил с презрением к месту упомянутого в списке наследников. - А ты, насколько мне известно, тот самый Саргедар с Дар-бискира?

- А ты? - бесстрастно поинтересовался Сарг.

- А я Тарагтамуш Свирепый. Старший сын старшего сына Стремительного, - прозвучал ответ тем самым пренебрежительным тоном, что указывает на значительность информации. - И у меня к тебе дело, купец. Или ты не купец? - потребовал отчета самый старший внук текущего бискирата.

- Не купец, - даже не думал ломаться Сарг.

- Ага, - удовлетворенно окинул его взглядом Тарагтамуш. - Конечно же, ты воин. Ты это правильно решил мне не врать. С такими я дел не имею. Я их сразу подвешиваю на собственных кишках.

- Это правильно, - равнодушно одобрил Сарг и поклонился: - Удачного дня.

После чего преспокойно развернулся и шагнул в ворота, жестом приказав Алесару с Арандаром вернуться в дом.

- Ко мне, тварь! - рыкнул он на меня так, что я мгновенно отлипла от створки и протянула хозяину конец своего поводка.

Так оно надежней - зевак вокруг нас собралось преизрядно. И это не считая той армии, что конвоировала по городу старшего наследника бискирата.

- Ты не понял меня, купец! - досадливо окликнул тот. - Наш разговор не окончен!

Я собралась, продышалась, сконцентрировалась и нащупала мысленный контакт с медленно оборачивающимся Саргом:

«Ты ему очень нужен. Он бесится, но изо всех сил сдерживается. Хочет пригнуть тебя, но пока не может. И уже мстительно фантазирует о чем-то, связанном с тобой»

Мой опекун ухмыльнулся и тут же перекроил ухмылку в радушную улыбку:

- Прости, я действительно не понял, что это неслучайная встреча. Где ты удостоишь меня беседой?

- Где-нибудь подальше от стен, - несколько смягчил свой гнев наследник. - Прогуляемся. А эту оставь здесь, - он ткнул в меня пальцем.

- Она пойдет со мной, - учтиво с едва уловимым нажимом озвучил условия переговоров Сарг.

- Кто это?

- Ищейка, заряженная ведьмой с юга. Чует опасность, - понизив голос, неохотно признался Сарг, шагая бок о бок с рискованным собеседником.

- Слыхал о таком. Продай! - практически потребовал Тарагтамуш.

- Бесполезно, - как о само собой разумеющимся заявил Сарг. - Соплячка заряжена на меня. А для прочих - простой кусок мяса. К тому же довольно уродливый.

И это было совершеннейшей правдой, поскольку Мерона еще на Сор-бискире подстраховала меня чудовищным макияжем.

- Жаль, - искренно подосадовал Свирепый, тотчас утратив ко мне всякий интерес.

Я с подчеркнутым смирением семенила за двумя грозными воинами. При этом, отнюдь не притворно сутулясь: под этой долбанной паранджой в сумке затаились Тех с Кухом. У меня шея трещала под тяжестью раскормленных лайсаков. Шех залег под курткой Алесара, топающего прямо за мой. Его грудь украшало развесистое жабо, скрывающее оттопыренную куртку и смотревшееся вполне уместно на таком красавце. Я бы с удовольствием сплавила и Куха... тому же Арандару - ему лайсак, что слону серьга. Но тот не пошел к чужаку засранец. Лучше бы употребил свою щепетильность по отношению к хрупкой барышне! Мейхалт с Вутардаром тоже присоединились к эскорту купца с Дар-бискира. Куха вполне можно было бы сплавить и бывшему десятнику, но поздно: на глазах такой кучи недружелюбной публики его выход обречен на провал миссии.

Тарагтамуш утащил нас в порт. В ту его часть, где на внутреннем рейде торчали галеры с внешними признаками военных судов в виде пушек и неопрятных вояк. У торговцев моряки имели более презентабельную обертку. Внучек отволок нас к самому дальнему обшарпанному причалу. И остановился у воды под защитой звуковой завесы, создаваемой морем. Не церковные колокола, но негромкую беседу в паре десятков шагов от холуев затереть способна.

- Косоротый сболтнул, что ты давненько не навещал Дар-бискир, - попер напрямик наследничек. - И это твоя первая торговая ходка.

- Я двадцатку оттоптал у Раутмара, - сухо подтвердил Сарг. - На юге. Вторая эскадра южного флота.

С неторопливой показушностью он распахнул куртку. Обнажил правое плечо и продемонстрировал какую-то наколку, попорченную старым шрамом.

- Значит, тамошнего танаграта видал.

- Пили как-то пару раз, - сдержанно похвастал Сарг.

- А с запада знаешь кого? - скучным голосом уточнил Свирепый, рассеянно скользя взглядом по галерам.

- Аэт Месло. Да сотника его Пудра.

- Самого танаграта Картии? - усмехнулся Тарагтамуш. - Солидно. А с чего бы солидному человеку привечать чужака, затесавшегося во флот?

- Под Свастлом вместе были. И еще в паре местечек порезвились.

Тарагтамуш покосился на его лицо в замысловатых узорах шрамов, пожевал губами и принялся тискать бородищу.

«Сомневается, - насплетничала я опекуну, - вроде, как приценивается к чему-то. На что-то злится. И в сильной подозрительности. Правда, в твой адрес подозрительности чуть меньше, чем вообще»

- А самого Раутмара знаешь? - наконец-то, разродился наследник.

- С этим не пил, - равнодушно покаялся Сарг. - Но, видал. Ты на мне жениться собрался, коли так интересуешься приданым?

- Почти, - ухмыльнулся Тарагтамуш. - Приданное-то и впрямь завидное. С таким не стыдно отдаться сильному хозяину.

- Сильному не стыдно, - многозначительный акцент на первом слове прозвучал, как комплимент и автоматическое согласие на союз.

Но, в башке наследничка полыхнуло гневом - скорей всего, заподозрил бывалого собеседника в неуважительном сомнении на свой счет. Сарг тоже молодец: не может, что ли, более выпукло прорисовывать свои чертовы эмоции? Не хватало еще нарваться на драку из-за какого-то вшивого недопонимания. Тут я вспомнила о собственной роли и тряхнула его за рукав - гневаются же на него. Он понял меня и без вторжения в мозги. Отступил на шаг и замер, расставив ноги и чуть поджав локти. Свирепый махом сообразил, что ведьминская охранная система активировалась, и осклабился. Под его черепушкой расцветало чувство всеобъемлющего превосходства. Правда, чуток подпорченного завистью к полезной в быту игрушке.

- Так ты в доле? - не постеснялся он прямого вопроса.

- Варкар? - потребовал конкретики продажный купец с Дар-бискира.

- Ты гарантируешь безопасный выход на тана? - не сомневался в положительном результате Тарагтамуш.

- Сколько? - не стал тратить время даром купец.

- Десятую часть.

- Не стоит усилий.

- И на сколько тянут твои усилия, даранин?

Какой идиот выдумал, будто торговаться - это несказанно увлекательный процесс? С детства ненавижу эту процедуру, независимо от собственной роли. И приготовившись к незавидной участи подневольного свидетеля бесконечного торга, я затосковала. Уже подумывала присесть прямо тут на причале - шея-то реально скоро вытянется! И я из отряда приматов перекочую в отряд парнокопытных семейства жирафовых. Но тут мне фантастически повезло. Из-за произрастающих на правой оконечности причала кособоких бараков выкатилась агрессивно настроенная шайка мордоворотов. Они явно вылупились в том же инкубаторе, что и гвардия Тарагтамуша.

Я инстинктивно шарахнулась от Сарга, вымахивающего меч синхронно со Свирепым. Чуть поразмыслила и начала отступление к левому краю причала, ибо к нам уже сдвигалась охрана обеих договаривающихся сторон. Затопчут же мамонты! Алесар, подскочив ко мне, незаметно просунул под паранджу Шеха, дабы в пылу схватки тот не проявил демаскирующую инициативу. Уже весь белый свет знает о наших невообразимых шашнях с ядовитыми тварями. А потому и опознать нашу компашку - плевое дело. Алесар кивнул на какую-то развалюху шагах в тридцати от нас. За ней, судя по наличию облезлой растительности, деревянные доски причала состыковывались с природой, планомерно стачивающей их в труху.

- Подожди там, - озабоченно попросил мой красавчик-опекун. - Мейхалт! Вутардар! Глаз не спускать!

Ну, естественно! Самому-то куда, как веселей мечом помахать, чем нянчиться с какой-то там Внимающей! Скрючившись под стеной догнивающей сараюшки, я обиженно рассматривала подскакивающие от нетерпения спины моих защитников. Они мешали мне следить за опекунами, когда те самозабвенно окунаются в любимое занятие: разгребание ощетинившейся лезвиями навозной кучи. Куча была обширная, шумная и настойчивая. На взгляд разумной заинтересованной женщины, основными объектами ее внимания оказались именно пришлые с востока купцы. Ведь здесь на этом отшибе их пытался завербовать главный претендент на корону. Из чего следует: куча являлась продуктом жизнедеятельности кого-то из второстепенных претендентов, не согласных со своим порядковым номером. Лже-купцов явно пытались оттереть от Тарагтамуша, дабы схитить и попользоваться ими в аналогичных корыстных целях.

Сарг оттираться не желал, держась бок о бок с новообретенным компаньоном. Тот поразительно ловко молотил по сторонам сразу двумя мечами. И это не смотря на перебор с одежкой! Алесар, было, несколько увлекся и едва не попался - брошенная в него сеть разочарованно полетела на землю, где и была беспощадно затоптана. В какой-то момент мне начало казаться, что на причале не драка без пяти минут трупов, а тренировка фехтовального клуба. Морды участников состязаний прямо-таки сияли от удовольствия. Они вполне дружелюбно комментировали каждое следующее безобразие, после которого одна из сторон недосчитывалась боевой единицы личного состава. Именно нас убивать не собирались, а потому я слегка расслабилась и заскучала. Рано!

Тревогу подняли лайсаки. Они нервно запрыгали в сумке и под курткой, чуть слышно попискивая. Вутардар, увлеченный спектаклем, не обратил внимания на незнакомые сигналы. А вот Мейхалт мгновенно обернулся и прыгнул прямо на меня. Больно прихватил за локоть и рванул на себя, одновременно махнув мечом куда-то за мою спину. Там что-то взвыло и затопотало. Короче, и этим двоим достался кусок праздника. Прикрывая меня спинами, ребята принялись отступать не в сторону общей свалки, а прочь от моря. Туда, где причал от города отгораживал высокий щербатый забор. Тот с трудом цеплялся за бока нескольких перекошенных строений, не выбивающихся из контекста общего архитектурного ансамбля этой волчьей окраины столицы. Ворот или какой-никакой калиточки в заборе не наблюдалось. А потому - насколько я смыслила в тактике и стратегии - парням с прикрытой спиной драться будет легче. Я же посижу тут тихонечко у забора. Авось, вскоре закончится дурацкое светопреставление, и мы пойдем домой ужинать. Размечталась!

На головы Мейхалта и Вутардара с кряхтящих крыш по обе стороны от нас спрыгнули вопящие туши. А меня цапнули сзади за руку и уволокли в щель сдвинутой в сторону доски. Больно было, когда колени и локти пропахали по жестким краям досок - не передать! К тому же на ту сторону я вывалилась боком. И чуть не разбила голову о каменистую землю, но меня подхватили и поставили на ноги. Косоротый! Тот отдернул меня в сторону, и рядом приземлился сиганувший через забор Вутардар - дыра ему совершенно не по плечам. Эти двое подхватили меня с обеих сторон и потащили по закоулкам неимоверных трущоб в полнейшем молчании. Поверхностное сканирование в неподобающих условиях показало: тревожатся, злятся. Если и растеряны, то самый чуток, но в основном точно знают, что делают. И хотя уж один-то из них почти свой - выдвиженец Сугардара - по сути, я оказалась черте где с двумя чужаками, намерения которых неизвестны. Правда, под паранджой вошкаются три смертоносных тельца, и то хлеб.

- Сиятельная, - настойчиво задышал мне в район уха Косоротый. - Надо укрыться.

- Нам нельзя возвращаться к Фармушу? - понадеялась я на возражения.

- Нельзя! - отмел возражения Вутардар, чтобы поиграть мне на нервах.

Мы вышли на первую улочку, более-менее достойную так называться. Сородич Сугардара предусмотрительно взялся за поводок. Однако, держал меня у самого сердца, точнее, у левого бока. Кух с Шехом уже перебрались под его куртку. И теперь он был вынужден следить за тем, чтобы вмиг отросшее пузо не ходило волнами, как у роженицы в схватках. Малыши числились верхом осторожности, но страшно не любили дискомфорт. И покуда малолюдие трущоб позволяло, вили под курткой Вутардара удобные гнезда.

- Что же нам делать? - я покрепче вцепилась в рукав его куртки.

- Для начала, - ответил за него Косоротый, - забраться в тихий уголок. И все обмозговать.

Он свернул в проулочек, затем в следующий и еще один. Мы пролезли в щель меж двух домов, форсировали свеже-укрепленный подпорками забор. Проползли через чей-то пустой двор и покинули его сквозь внушительную дыру. С самого своего пионерского детства ненавидела военно-патриотическую игру «Зарница»! А потому отважно боролась с самозакипанием. Купец успокоился лишь в развалинах каменного строения, намекавших на былую принадлежность к жилому фонду столицы. Здесь он стянул с себя добротный плащ и расстелил на узком топчане. Вежливо предложил Внимающей упокоиться на нем в недолгом и ненадежном мире. А сам, тем временем, выудил из-за пазухи кошель, вытряс все его содержимое и скоренько перекидал обратно, производя подсчет. Дальновидный Сарг оделил каждого участника экспедиции собственным капиталом на случай непредвиденных расходов. Косоротый выжидающе уставился на Вутардара. Принял и проинспектировал его мошну, а потом удовлетворенно крякнул:

- Хватит.

- На что? - спокойно переспросил даранин, хотя его подозрительность держала тело воина в тонусе.

- Рвать отсюда надо, - охотно поделился Косоротый. - На Сор-бискир.

Его взгляд сконцентрировался по центру моей маски. Под его черепушкой царила искренняя симпатия к Внимающей. Но на этом очаровательном фоне все четче проступают два разновеликих ощущения: облегчение и тревога. Причем, первое оперативно сходило на нет, а второе набирало силу.

- Как тебя зовут? - с задумчивой нежностью запоздало поинтересовалась я.

- Нанкесор, - удивленно поиграл он бровью.

- Нанкесор, - не меняя интонации, продолжила я, - на Сор-бискир ты предлагаешь вернуться... только нам троим?

- Конечно, - еще больше встревожился и напрягся он, предвидя мое сопротивление.

- А мои опекуны останутся здесь и...

-Привяжут к себе этот паучий выводок наследничков, - закончил Вутардар. - Да и самого Тарагмуша. Дельная мысль, соранин.

- Я остаюсь, - устало констатировала лучшая моя половина.

Хотя худшая рвала и метала, требуя немедленно обеспечить телу безопасный режим существования. То есть, рвать когти!

- И не думай, - пресек приступ благородства Вутардар. - Саргу вон не хватило характера тебя бросить с нартиями. И чего вышло? Да ни хрена доброго. Я дал слово Сугардару тебя охранять. А тебе здесь оставаться рискованно. Твои мужики выкрутятся. Тебя я верну к нартиям. А будешь брыкаться, так и силком.

В такой формулировке, мне их план стал ясен от начала до конца. Похоже, Сарг и впрямь привлек к себе нешуточное внимание. На самом-то деле, даже обладая эксклюзивным заложником, не так-то просто хапнуть за него выкуп. Вторая сторона не упустит шанса и страдальца возвернуть, и денежки сохранить. Тут все зависит от уровня профподготовки и широты связей посредника. А лучше пришлого купца Саргедара этому сброду стрелочника не найти. Он - нейтральная сторона, для которой провести всю сделку от начала до конца без сучка без задоринки является единственной выгодой. А потому, как это ни печально, он стал мне мешать. Все они стали мешать, поскольку каждый в нашей компании осмотрен и запротоколирован половиной города. Кроме меня, пожалуй. А исчезновение купца-соранина Косоротого с одним наемником-даранином не столь подозрительно, как бегство всей компашки. Обо мне так и вовсе не вспомнит ни одна собака. А Сарг получит повод покапризничать и поторговаться из-за пропажи столь ценной рабыни. Итак, у меня начисто развязаны руки. И спутники, судя по результатам беспрестанного анализа, не лгут.

- Вутардар, - вдруг стрельнуло в моей башке. - А мы найдем тот островок, на котором держат Герса?

- А что нам помешает, - удивился многоопытный купец, моряк и воин. - Лишь бы Фармуш не промахнулся с твоим мужем. Ну, с тем, где он сейчас. В Тарагмушево гнездо мы пролезем, не бойся. Особо с нартиями. А ребята тем временем слиняют с Мушбата.

- А если их там задержат?

- А зачем? - не понял он.

- Сиятельная, - терпеливо принялся растолковывать узколобой девчонке Нанкесор. - Они для того и нужны, чтобы сунутся к вашему тану за выкупом. Их никто не задержит здесь без повода и на день. Бискират знает: чем дольше парламентеры здесь протолкутся, тем больше шансов их потерять. Любой, кому выгодно сорвать сделку Тарагмуша с таном Руфеса, рискнет прихлопнуть твоих опекунов. Хотя бы по разику.

- Им нужно вернуть лайсака! - спохватилась я, вцепившись в куртку на груди Вутардара.

- Точно, - подхватил тот, помогая мне выковыривать Куха. - И бросить весточку, что ты в порядке, Сиятельная.

- Никаких записок, - встревожился Косоротый. - Я не верю бумаге. Они и так поймут, коли Саргов лайсак вернется. Я ж видал, как опекуны с ними трепались. Авось объяснятся.

К дому Фармуша мы подобрались глубокой ночью. И не с задворок, а прямо к воротам. Нанкесор попал в яблочко: здесь царило настоящее столпотворение из множества шаек, державшихся настороже. В стычки никто не вступал. Но готовность послужить хозяевам тучами мошки роилась над горячими безмозглыми головами. У самых ворот отбывали срок наказания мои мужики. Они попали под перекрестный огонь аж четырех предводителей, с которых их банды не сводили глаз. А потому, в толпе на посторонние вкрапления, вроде нашей троицы, никто не обращал внимания. Под ногами Косоротого, скрытыми полами плаща, изготовился к прорыву Кух. Факелы освещали головы, еще больше сгущая темень над землей, так что у малыша не было проблем с шансами. Четверо предводителей, из которых я знала лишь Тарагтамуша, злобно переругивались. Однако держали руки подальше от рукоятей мечей. Их требовалось чуточку отвлечь от Сарга, и я выбрала самого подходящего. В возрасте героически-полового созревания, когда подвиг не имеет лица, а интересен как факт. Подсыпала в мозги перца, и мальчишка взъерепенился, зашумел, чем-то там забравировал. Нервные вожди занялись друг дружкой, а я опекуном.

«Сарг! Сарг, если слышишь меня, убери волосы за правое ухо»

Его лицо даже не дрогнуло, когда правая рука метнулась к голове.

«Сарг, родной, я ухожу за Герсом», - бестрепетно посвящала я опекуна в свои планы. - «Сначала на Сор-бискир за нартиями. А потом на тот островок. Со мной Вутардар и Косоротый. Они преданы, не волнуйся. Встретимся на Сор-бискире. Не мечись и не гоняйся за мной. Мы можем разминуться. Пока ты здесь, они слетятся на тебя всей толпой. И я прошмыгну незамеченной. Ты в знак согласия... подпрыгни, что ли!»

Он скривил такую рожу, что сомнений не оставалось: все услышал, не одобряет, но реально воспротивиться не сможет.

«Лови Куха, - предупредила на прощанье, - он пошел прямиком к тебе. Пока-пока. Держитесь тут»

Он чуть заметно кивнул, запахивая плащ и сверля глазами толпу перед собой. Я уходила прочь от моих опекунов в самостоятельное плаванье. Причем, в полной уверенности, что свихнулась окончательно. Будто слизняк, что расплавился на мозгах Ксейи, воскрес и приступил к подпольно-подрывной деятельности против тела. Моего личного, нужного мне тела.

Глава 5

В которой балаган показывает зубы...

Вот и пришлось

Ни одна Анджелина Джоли считает себя милашкой, способной при нужде надрать чужой зад. Нас - таких перевертышей - почитай, каждая вторая приличная дама. Вот взять меня. Толи с подначки расплавленного в моей башке, толи по собственному почину, но я сбрендила. Поперлась в поход с предсказуемо кошмарным процессом и непредсказуемым финалом. Люди добрые! Вы здорово потрудились, чтобы такую милашку, как я, лишить осторожной осмотрительности. Моя тварь, что изредка высовывала нос из своей норы и, тявкнув, убиралась обратно, на этот раз полезла наружу вся целиком. И теперь сладу с ней не будет - обещаю - пока не разлезутся в лоскуты последние обидевшие ее задницы. Воздвигни перед ней горы препятствий, и она пророется, прогрызется, просочится насквозь, лишь бы только добраться до них. Разлей вокруг нее океан невезения - даже будучи трижды утопленницей, она выкрутится, выплывет, выжмет остатки. И вцепится в то, за чем мстительно охотилась.

Меня тошнило от страха, но нести начинало уже сейчас до старта. Мозг в трусливом азарте за минуту продиктовал Нанкесору список необходимого. И когда тот слинял за добычей, отдал приказ предоставить ему полноценный отдых. В сон я провалилась под мерзкий скрежет натачиваемого Вутардаром оружия.

Нанкесор вернулся под утро с видом отличившегося рыбака. Свои первосортные куртки мои неофициальные опекуны обменяли на какой-то кожаный хлам. Плащи постигла та же участь. Роскошные ножны обоих мечей Вутардар безжалостно испоганил, чего-то с них отковыряв, чем-то густо смазав и замотав кусочками облезлой кожи. Новые перевязи - по-прежнему богатые на полезные детали - после его манипуляций наводили на мысль, что и слоны жуют жвачку. Макияжем мужиков я занялась самолично. Правда, Нанкесору почти не пришлось ничего делать. Весь Мушбат знал его, как человека опрятного и упорно бреющегося. Но, темная двухдневная щетина успешно исказила привычный облик. А заклеенный рыбьим клеем глаз под темной пиратской повязкой завершил фольклорный образ местного проходимца.

С Вутардаром пришлось повозиться. Он был не так красив, как Алесар или Мейхалт, но тоже ничего себе. Его длинные роскошные волосы я заплела в неряшливую косу, перебинтовав ее тряпицей. Темную бородку мы не тронули. А вот светлую под стать голове бровь затемнили краской. Рыбий клей превратил его гладкое, отмеченное лишь парой шрамов лицо в сплошную лунную поверхность. Симпатичненько вышло - стопроцентный отброс общества. По своему лицу я также прошлась рыбьим клеем. А на веках подновила черные круги, способные хотя бы частично отвлечь внимание от глаз. Словом, повстречай я нашу компашку где-нибудь в Юди, немедля бы отдала приказ прирезать висельников от греха подальше.

Слава богам, хоть не пришлось где-то ползать, продираться и вообще топать на своих двоих. Нанкесор - как добропорядочным гражданам - купил нам места на какой-то лоханке, что курсирует между прибрежными захолустными городишками и столицей. И не стоячие на заваленной вшивыми телами палубе. А сидячие внутри, что было доступно только таким состоятельным лицам, как мелкие торгаши и наемники. Каковыми мои спутники и являлись. А я без пересадки отправилась в следующее рабство, сменив хозяев. Для такого дела в объемистую котомку напихали еды - рабыня не должна простаивать. Спиртное ей не доверили, дабы не сломалась по дороге. Я со всей очевидностью пошла на понижение: брела за господами на вульгарной дешевой веревке. Ее периодически подергивала грубая лапа быдловатого головореза с попорченной рожей и недобрым взглядом. На заплеванном причале меня подтянули поближе, фактически зажав телами. А на галеру - помятуя о моем страхе высоты - Вутардар втащил замарашку, крепко держа за локоть.

Общество, в котором нам предстояло доплыть до самой восточной оконечности Мушбата - поближе к Сор-бискиру - вполне гармонировало с обликом моих хозяев. Едва не рота душегубов передислоцировалась к новому месту службы. У одного из тех самых кандидатов на пост бискирата, что периодически вышибал из столицы Тарагмуша. Нынче его оттерли на вторые роли, что, по всей видимости, не доставило олигарху удовольствия и настроило на решительную борьбу. Временные закадычные товарищи моих господ приняли их со всем душевным расположением. На что те ответили взаимностью в количестве двух десятков бутылок элитной местной дряни. Я получила под ребра почти невесомый пинок и добросовестно повалилась на коленки. Приняла, так сказать, сигнал метать на импровизированный стол все наше съестное богатство. При этом не забывала поминутно меленько кланяться. Обносить пирующих - и вообще отходить от хозяев - мне запретили под страхом выдергивания конечностей. Я так и мелькала за их спинами, пропихивая под локти очередной сверток.

Свой личный паек развернула, притулившись за спиной Вутардара лицом к столу. Он пару раз незаметно передавал мне куски вяленого мяса для лайсаков - охота на корабельных крыс была под жесточайшим запретом. Сестра Ордена Отражения, агрия аэт Юди, супруга танаграта Однии сидела на заплеванном полу, прижавшись спиной к переборке. Где-то на краю загаженной границы обетованного мира. Защищенная лишь двумя лайсаками и парой малознакомых людей. При этом беспрестанно ощупывала головы законченных подонков, до краев забитые дерьмом. Большего героизма с моей стороны трудно было себе даже представить. Так полномасштабно меня еще ни разу не несло.

Проснулась я от осторожного прикосновения к плечу.

- Сиятельная, - едва слышно шепнул Нанкесор, делая вид, будто копается в вещах. - Просыпайся.

Он сдернул с меня свой плащ. А стоило мне утвердиться на заднице в вертикальном положении, грубо пихнул рабыню и заорал:

- Вставай, плюгавка сраная!

Я завалилась на бок и ударилась виском... о подставленную Вутардаром ладонь. Он осторожно сгрузил мою головенку на пол. Я аккуратно попищала и замельтешила в хозяйственной возне, приличествующей профессиональной рабыне.

- Вутардар, - шепнула на ухо защитнику, накидывая на его широкие плечи куртку. - Я хочу писать.

- Потерпишь, - бросил он через плечо во все возрастающем гомоне просыпающейся похмельной кодлы.

- Клянусь: часа не пройдет, как у тебя будут ванна и завтрак, - подключился Нанкесор, подставляясь под свою куртку в моих услужливых руках.

Он и вправду торопился, как мог. Практически не торговался. И вот я сижу во все той же позе эмбриона у стеночки вполне чистенького номера небольшой гостиницы. Разухабистая служанка с полными намеков томными глазками втащила поднос, на котором меня можно было зажарить целиком. Следом ввалился здоровенный мужик с двумя гигантскими ведрами горячей воды. Громыхнул ими у кадки для купания и вывалился наружу. Деваха выгрузила на стол груды мяса, хлеба, чуток овощей и пару бутылок. Миску с супом безошибочно толкнула мне под нос, расплескав при этом добрую треть. Презрительно хмыкнула. Горделиво расправила богатырские плечи, вываливая на обозрение необъятную грудь, и величественно выплыла за дверь. Ложкой мерзавка меня обделила - а на кой она собачонке? Поди, и так вылакает! Вутардар запер дверь, а Нанкесор моментально водрузил мой супчик на стол. Он выудил откуда-то чистенькую ложку и торжественно вручил мне.

- Мальчики, отвернитесь, - взмолилась я, единым духом вылакав завтрак и запрыгав у ванны. - Сил уже нет терпеть!

Они еще разгонялись, разваливая ножами мясо, ломая свежий хлеб и булькая легким винцом. Лайсаки только-только сытенько зафыркали, отмечая первую стадию насыщения, а я уже сидела в теплой воде. Черпала ковшом из ведра, щедро насыщая благословенную ванну горячей благодатью. И мечтала, кстати, о полном вечернем туалете с обработкой пяток. Помечтать тоже бывает полезно для общей картины здоровья. Даже если часы уже отбили три первых удара из двенадцати. А ты и не представляешь, какая тыква ждет тебя впереди. И сколько мышей к ней прилагается.

Они даже вещи не стали оставлять в гостинице, не говоря о Внимающей, которую никто в здравом уме не бросит куковать в одиночку. Покупка баркаса требовала большой активности. И меня потащили по улочкам замызганного городка, переполненного флибустьерами и наемниками всех мастей. Нанкесор страшно переживал насчет настроения местного бискирата - тому ничего не стоило перекрыть движение в пределах личного порта. Монет у нас было немного. Но каждая содержала в себе столько золота, что по совокупности нам хватило бы даже на средней руки шхуну. Однако мужики не желали разбазаривать время на подбор команды. А парусный баркас на три-четыре пары весел они брались победить самолично. Например, такой, как эта «Блоха», отнять которую удалось, лишь переплатив втрое. С ветром у нас, как оказалось, имелись некие проблемы, и потому пришлось ждать «после обеда». А вдогонку еще отлива, настроения богов, отчаливания одних пиратов, причаливания других. За это время мои рабовладельцы-рыцари забили «Блоху» дополнительным металлическим хламом, едой, водой и еще чем-то. Она нисколечко не обиделась, и ближе к вечеру тот самый отлив вынес нас из бухточки, обезображенной этим местом человеческого гнездования.

Мы стартовали с самого выдающегося на восток мыса. И должны были попасть в ту самую западную точку Сор-бискира, где загорали наши нартии. Вроде бы, никаких проблем: собственный баркас, нормальная погода, кратчайшее расстояние между двумя точками весом, максимум, в пару суток. Но, на этом пути нас поджидали несколько неблагонадежных островков. Правда, не под самым носом, а чуть южней, однако все равно непозволительно близко. А промеж тех островков, по словам мужиков, любил залегать в засаде различный пиратствующий сброд. Тот, которому открытое море не по карманам и не по мозгам. Оно конечно, крупней тех же баркасов или самых малых галер здесь ничего не пасется. Но для неприятностей, порой, и мелочевка сгодится. Не то, чтобы я молилась о ниспослании, и все такое прочее, но где-то в глубине души просила добрых ко мне прежде богов не попустить.

Ведь если честно, лишь после расставания с Саргом и Алесаром до меня окончательно дошло: чем все это отзовется, случись Внимающей попасть в лапы корыстной публики. Достаточно перемножить число попавших сюда землянок на десятилетия, а после пересчитать весь личный состав Ордена, чтобы огорчиться: у нас явно утечка кадров. Малявки из моей группы засылки пока еще на месте в полном комплекте - их не выпускают за стены. А вот из предыдущей заброски одной девчушки уже нет. Где она? Лет пять-шесть назад ушла побродить, подобно мне, и как в воду канула. Миссис Далтон потратила кучу денег, извела немало спецназовцев южного флота - поиски не прекращались и по сей день. Они с Шарлоттой настоящие бойцы. И почти русские во всем, что касается, «бросить своих на произвол судьбы», надежд на бога и авось. Ну и выпивки. И почему я прежде пропускала мимо ушей это дело? Ну да: эгоистка, и все такое... А теперь сама готова пополнить список пропавших без вести, и вошедшие в него до меня имена стали неожиданно интересны. Если выпутаюсь из этой истории живой - плевать на невредимость - обязательно помогу нашей патронессе поискать девчонок. Чем черт не шутит? Бывает же так: семеро бьются - враги не сдаются, а восьмой дебил всех врагов побил. Шарли с Мэри Далтон неплохо изучили мой организм. Авось и сможем сообща унюхать им следы наших девчонок.

- Помоги Лугалан! - зло пробухтело над моей головой, разгоняя мысли.

Шех с Техом раздраженно ворохнулись за пазухой - не любят столь беспардонных побудок. Я озадаченно уставилась на Вутардара, поминающего бога небес, громов и - что важней в нашем случае - ветров. Он пристально вглядывался в том самом южном направлении, не сулящем нам легкой жизни. Не особо и хотелось, но пришлось отклеиться от тепленького насиженного местечка у борта. Я выпуталась из двух плащей и поднялась, придерживая беременную лайсаками плоть.

- Помоги нам Энамахид! - попросил Нанкесор бога морей и прочих вод, разглядывая галеру в подзорную трубу.

- Помоги нам Тармени! - закончил более чем лаконичную молитву Вутардар, обращением к богу войны, женатому, как помнится, на самой смерти.

Насколько я могла судить, наперерез нам двигались два кораблика. Пока еще маленьких. Но, судя по настроению моих капитанов, весьма преуспевающих в скорости и маневренности. Бог огня и света Кугудишум отпустил на покой свою божественную ипостась - на горизонте сверкал тонущий край солнечной плеши. Но силуэты торопящихся на праздник пиратов еще просматривались. Оба моих бывалых морехода пялились на них в подзорные трубки. И перекидывались короткими фразами, которые не привлекли моего внимания. Перечисление того, что у гостей есть, а чего нет, да сколько, да как опасно, да чем крыть - все это не добавляло понимания ситуации. И не возбуждало любопытства. Бог всех человеческих знаний и ремесел Акзунамтиль не наделил меня познаниями в области мореходного и военного дела. А единственно близкая мне по духу богиня земли, плодородия и любви Кишагнин, как и я, чувствовала себя в данной ситуации не у дел.

- Нам далеко до Сор-бискира? - поинтересовались мы обе, не слишком рассчитывая на благоприятный прогноз.

- Не очень, - обнадежил, было, Нанкесор, но тут же все испортил: - Они все одно нас достанут. Пока мы шли ходко. Прошли больше, чем рассчитывали. Но ветер слабеет. Их баркас, как и «Блоха» постепенно теряет ход. А галере это без разницы.

Кишагнин пожала плечиками, не понимая, чем тут можно помочь, да и занялась своими делами. А я вздохнула и попыталась активизировать мыслительную деятельность:

- Много их?

- На баркасе с десяток, - нехотя начал с меньшего зла Вутардар. - А на галере что-то около трех.

- На палубе что-то около двух десятков, - уточнил Косоротый, любовно упаковывая свою трубу в специальный мешочек. - За рабами на веслах присматривают не меньше пяти.

Из распахнутого ворота моей куртки вытек Шех, сонно пялясь на погоню. Прыгнул на фальшборт и без пересадки на грудь Вутардара. В три цепляния достиг плеча и вытянулся столбиком, с интересом обозревая морской пейзаж. Тех лишь высунул головенку, зевая шире себя самого и раздраженно щурясь.

- Будет абордаж? - уныло переспросила я, не понять, зачем.

- Будет, Сиятельная, - сухо скрипнул Нанкесор. - Даранин, есть идеи?

- Сиятельную спроси, - загадочным тоном откликнулся Вутардар. - О ней народ такие слухи разносит, что диву даешься.

Нанкесор недоверчиво прищурился в мою сторону, хотя в его башке надежды на троих. Все они такие: мышцы, железки, походные песни. А копни поглубже, наткнешься на такое ожидание чудес, что поневоле почувствуешь себя обязанной выложиться на все сто. Как тут посрамишь басни про орденоносных сестер? Да никак! Хотя, я все же попыталась проигнорировать их претензии, принимая вид погрязшего в раздумьях человека. Не пролезло. Вутардар подкрался и раздраженно гаркнул:

- Сиятельная! Ты поможешь, или как?!

- Что ты орешь?! - не успев приготовиться, подпрыгнула я.

Тех оживился и обгавкал наглеца. Но, подозреваю, бандитская выходка пришлась ему по вкусу - тявканье боле походило на смешки.

- Ты сможешь что-нибудь сделать? - гасил ураган нетерпения в своей башке Вутардар.

- Смогу, - совершенно спокойным умным тоном подтвердила я. - Могу дунуть в их сторону и вызвать ураган. Могу плевком потопить галеру. Могу взглядом поджечь ее со всем барахлом на борту: движимым и недвижимым.

- Бабьи капризы! - раздосадованно буркнул он и отстал.

На пару с Косоротым принялся чего-то там шерудить, перетаскивать и чем-то брякать. А я все не могла отцепиться от фальшборта, шлифуя взглядом вырастающую на глазах галеру. Мне смертельно не хотелось никаких пряток, драк и убийств в целях самозащиты. За последние десять месяцев настолько отвыкла от всей этой ерунды, что даже собственные кровавые приключения казались выдумкой. Потугами стремящегося к преуспеванию писаки, взявшегося за биографию агрии Ксейи аэт Юди. Я перестала ощущать собственное боевое прошлое частью своей жизни и несказанно радовалась такой чистке памяти. И вот тебе: снова здорово! Причем, если с технической стороны мои возможности приумножились и приусилились, то с моральной меня волокло по пути регресса воинственного любопытства насчет этих самых возможностей. Прямо-таки мутило при мысли, что где-то бродит тот, кто напросится у Внимающей на пинок в погребальный костер. А то и вовсе в придорожную яму, бездонное ущелье или на дно морское. Нехорошо это, не по-божески - не раз вздыхала я, упорно отрабатывая и доводя до автоматизма приемы манипулирования чужими мозгами.

Пираты были столь нелюбезны, что нагнали нас после полуночи. Правда, у местной луны нынче парадный выход: полнолуние. На небе ни облачка, две ее ассистентки с более далекими орбитами тоже здесь. Да и мое перекроенное зрение домутировало-таки до звериного козыря: в темноте я теперь не посрамлюсь даже перед лайсаками. Но, все равно не слишком уютно, да и похолодало. «Блоха», радуясь взбодрившемуся ветру, прибавила ходу, однако галера дышала нам в корму. Ее ребята занавесили широкими щитами, оставив щель для руля в руках Нанкесора. Я пристроилась тут же, разглядывая в эту бойницу щучий нос галеры. Та оказалась не столь уж и внушительной. Нечета Сугардаровой, за которой я некогда гонялась. Что мне понравилось, так это полное отсутствие ограждения на выступающем низком носу. Там в нетерпении толпился народ, больше напоминавший оборванцев, стекающихся за милостыней к собору в воскресный день. Человек десять - больше на этом пятачке не уместится - стояли плотно. И не настолько далека она от меня - эта танцплощадка - чтобы откладывать работу до момента физического контакта. Я всегда весьма ответственно готовилась к любым свиданиям, пусть большинство из них и не вело к любви до гроба. Потому и поспала от души, и перекусила запасливо на случай голодного плена. Короче, запаслась силами для тяжелого, мозголомного труда.

Первым выбрала высокого костлявого молодца. Он почти повис на одной из балок, усами расходящихся по сторонам носа. Я слегка его оглушила, а в воду он свалился и сам, мгновенно подмятый острым килем. Если его коллеги и заметили нанесенный команде ущерб, то ничем не выдали разочарования. А в головы я не лазила, дабы не разбазаривать понапрасну сил. Второго для симметрии отправила под киль с другой стороны - снова никакой реакции. Самозабвенно орут, время от времени чем-то швыряются, сучат конечностями в сладострастном ожидании. Нанкесор был поглощен рулежкой, а вот глазастый Вутардар явно заметил, если не первого, так второго, и присвистнул. Шех парадным рыком подтвердил, что мои усилия замечены и произвели должный эффект. Тех отнесся к ним философски: тихонько тренькнул, свернулся у меня на коленях и задремал.

Незапланированное купание еще двух пиратов неприятно удивило только их соседей. Передние абордажники не увидели перестановок за спиной. Но растопыренные локти просигнализировали хозяевам, дескать, дело нечисто. Они попытались вполоборота выяснить причину несуразицы - квартет правофланговых нападающих я урезала до дуэта. Понимая, что передо мной все же не курортники на лодочке, а тренированные неприятностями морские шакалы, постаралась не давать им передышки на осмысление. Поторопилась запихнуть под киль и этот дуэт. Но, оставшиеся в живых уже синхронно пятились вглубь галеры. Верней, перелезали через невысокую оградку, отделяющую нос от палубы. Причем, лицом к нам. Я успела испортить им координацию движения, не позволив завершить технически простейший маневр. Они сверзились обратно на ходящую ходуном танцплощадку беспомощными скользкими гусеницами. Я почти не притомилась, когда подгоняемые мной, последние двое из десятка абордажников кувыркнулись в море.

- Десяток рыл, - прокомментировали за спиной. - За несколько минут.

- Фыр-р-р! - хвастливо подытожил Шех, мол, знай наших.

- Ты о чем, даранин? - не понял Нанкесор, машинально обернувшись и глянув в щель руля. - Чего они задумали? - напрягся он, не найдя на носу галеры прежних персонажей, заявивших об участии в программе.

- Один за другим ушли кормить рыб, - пояснил Вутардар. - Половины команды нет.

Я покосилась на Косоротого. Никогда не понимала: откуда такая нелепая, не подтвержденная фактами кличка? Увидела своими глазами только теперь: от удивления губы Нанкесора не распахнулись, а разъехались в разные стороны. Смешно. Я несколько расслабилась. И чуть не упустила момент, когда над носовой перегородкой галеры выросли сразу две темные фигуры. Успела подцепить левого - кувыркнувшись через препятствие, тот откатился почти к краю носа. Второй рефлекторно перемахнул через перегородку, рванув на выручку неудачливому товарищу. Его я лишь чуток подтолкнула, не позволив вовремя затормозить. На очередной волне нос галеры качнулся вниз, и мне даже не пришлось трудиться: обездвиженный скатился вслед за остальными. Следующее заинтересованное лицо показалось над перегородкой почти в ту же секунду. Галера задрала нос, взбираясь на волну, и надежды на самопроизвольное скатывание за борт не было. А разделаться с проблемой требовалось с наименьшим ущербом для меня, пока преследователи не расчухали, что у них, оказывается, проблема. Поэтому над этим персонажем пришлось потрудиться чуть основательней.

- Восемь на палубе, - скрывая торжество, подсчитал остатки Вутардар. - И надсмотрщики внизу. Еще чуток, и мы их пощупаем за...

- Чему радоваться? - насупился Нанкесор.

- На веслах наши, - помрачнел Вутардар.

Я сидела в засаде и не могла отвлекаться, но полюбопытствовала:

- Что вы задумали, придурки? Неужто и впрямь полезете на абордаж?

- Там у них на веслах не руфесцы. Там северяне, - мрачно пояснил Нанкесор. - Надсмотрщики прикончат гребцов. Это ж такие скоты! Им только попадись.

- А чем их рабство отличается от вашего? - не преминула я вонзить шпильку в того, кто и сам, наверняка, имеет рабов.

- Отличается, - обиделся он. - И значительно.

- Ты ничего не знаешь о нас, Сиятельная, - процедил Вутардар, с трудом удержав регулятор громкости на минимуме.

- Да ладно, - примирительно хмыкнула я. - Абордаж, так абордаж. А если они...

Договорить не успела - пара голов опасливо замаячила над перегородкой. Я подцепила на контакт правую, и заставила ее хозяина перелезть на нос. Едва он перекинул ногу через преграду, как второй вцепился в товарища, пытаясь вернуть его обратно. Либо самаритянин, что сомнительно, либо дебил, так и не осознавший, что дело нечисто. В результате короткой потасовки оба оказались на носу, вцепившись друг в дружку. Мутузя своего спасителя, зомбированный изловчился и спихнул его в воду. Киль моментально подмял вопящего горемыку, что висел на сбрендившем приятеле породистым бульдогом. Я не стала тратить на него силы: приказ в башке моей жертвы продолжал делать свое дело. Пират со стеклянными глазами удовлетворенно нырнул в морскую пучину с ощущением выполненного долга. Они пропали с глаз одновременно, под довольный комментарий Вутардара:

- Осталось шестеро.

А этот провокатор и подлец Шех теребил меня за рукав куртки, требуя немедленно и решительно взойти на борт вражеского судна. Скорей всего, беспокоился, что и ему повоевать не достанется. Тут уж и в моем Техе природа взяла верх над джентльменом: он требовательно затявкал, крутясь на коленях волчком. Короче, все четверо моих мужиков съехали с катушек и возжаждали эпических подвигов. Я сдалась под напором общественного мнения, но палец о палец не ударила в разработке плана захвата. А наши неутомимые преследователи, между тем, доказали, что и у тупости пределы все же есть - весла, насколько я поняла, принялись табанить. Поздно! Нос галеры уже почти поцеловался с «Блохой». Оба лайсака и крюк с веревкой отправились на него в полете почти одновременно. У моих защитничков хватило совести оставить Внимающую под надзором. Нанкесор заставил меня вцепиться в руль, а сам помчался колдовать над парусом. Я наблюдала, как на нос удаляющейся галеры вскарабкивается мокрый Вутардар. Как натягивается веревка, связывая охотника и дичь, роли которых перепутались окончательно. Как чокнутый даранин перелетает через носовую перегородку, и как там, на палубе, судя по воплям, ему не рады. Собственно, сценарий мне итак известен: ему нужно продержаться до тех пор, пока яд лайсаков не сделает свое дело. Мы, конечно, по-прежнему не знаем, сколько же надсмотрщиков управляются с гребцами, но...

- Надсмотрщики не полезут на палубу все разом, - успокоил меня Нанкесор, предвосхищая панику дилетантки от морского разбоя.

- А баркас? - продолжала психовать я. - Он сейчас догонит галеру! А там тоже люди.

- Он тоже приотстал, - возразил всевидящий капитан «Блохи». - На нем скумекали, что творится неладное. Насторожились. Ни за что не подойдут, пока не удостоверятся, что минуют трепку. Шваль! - презрительно бросил он.

И принялся подтягивать нас за веревку к галере, накидывая виток за витком на какую-то торчащую железяку.

Я не любитель, но парочку фильмов о пиратах видала. Про морские погони там было. Про абордажи тоже. А вот про вонь в перебаламученном мужскими воплями гребном трюме - ни слова! Вутардар не стал туда спускаться в одиночестве. Подлец заволок под палубу и меня, дабы поделиться зловонием, которое вполне благополучно могло бы достаться только его носу. Но, мои внештатные опекуны постановили: коли почти всю команду уложила Внимающая, так и вся честь без остатка должна забить ее носик. Нанкесор остался наверху, не слишком доверяя маневрам улепетывающего баркаса. А я, как последняя дура, позволила стащить себя по грязным шатающимся ступеням. Башка и прежде гудела от ментальных трудов, а тут прямо взорвалась возмущением. Хорошо, хоть маска скрывала гримасу, с которой я предстала перед обалдевшими от нежданной свободы гребцами. А то бы решили, что я лакомлюсь человечиной. Для чего и приобрела абсолютно ненужное мне судно с живыми продуктами длительного хранения, сидящими на цепи. Впрочем, эти сволочи не сразу-то и заметили, кто удостоил их чести - благоговейно пялились на гордо прохаживающихся лайсаков.

- Вутардар, - прошипела я максимально ядовито. - Ты уверен, что ритуал освобождения рабов требует принесения в жертву Внимающей?

- Ты ж захватила галеру, считай, в одиночку, - невозмутимо провозгласил мерзавец, - Все, что на ней, теперь твое по праву. Включая рабов.

Я о-очень внимательно ознакомилась с подводными течениями в его голове: он не юродствовал и даже не шутил. Час от часу не легче!

- Орден Отражения, - злобно напомнила я, - категорический противник рабства. Неужели ты думаешь, что он примет от судьбы такой подарок, как эти джентльмены? Ты издеваешься? Сними их с цепи, и мы двинем дальше. Как можно быстрей! Итак потеряли уйму времени. А я пойду, подышу настоящим воздухом во славу дающего нам его Лугалана.

- Снять цепи и дать свободу далеко не одно и то же, Сиятельная, - просветил этот фашист, заступая мне дорогу наверх.

- У тебя ровно минута, - зловеще пообещала я ему отсрочку казни.

- Только ты можешь дать им свободу, - свернул Вутардар лекцию до минимума.

- Я даю свободу этим людям! - чуток ерничая, громогласно возвестила Внимающая, обернувшись к гребцам. - Всем без исключения! И себе, прежде всего, - добавила я и пробкой вылетела из люка, всерьез вознося осанну творцу свежего воздуха.

Конец путешествия на Сор-бискир обещал... Нет, просто обязан был стать даром божьим! А на деле страшно огорчил. Едва вожделенный берег выскочил из-за горизонта, я подозвала Вутардара и уединилась с ним на баке.

- Рыцарь мой немытый, скажи: ты хочешь получить в дар эту галеру?

- Это корыто? - брезгливо скуксился он. - Только если приплатишь. Лучше отдай мне «Блоху». Доброе суденышко. Младшему братишке подарю. Ему скоро десять. Самое время сесть под парус.

- Значит, впарю ее Нанкесору, - обрадовалась я. - Вместе со всем барахлом. В благодарность за оказанные услуги. И в качестве прощального благословения Ордена.

- Ты избавляешься от него, Сиятельная? - напрягся Вутардар, недобро косясь на нечаянного товарища по борьбе.

Удивление в его голове было скромней скромного. А вот циничная подозрительность и тренированная злость забабахали праздничными салютами.

- Он неплохой человек, - на всякий случай похвалила я. - Но, у каждого из нас есть нечто, что гораздо ценней чистой совести. Я, например, обладаю такой штукой. У меня есть нечто, за что я продам весь этот мир и саму себя, даже не вспомнив о совести. А потому никогда не брошу камня в таких же. Нанкесор помог нам, признай это. Помог, как надо, не сбежав и не предав. Думаю, сейчас он готов к предательству. Но мы с тобой не оставим ему шанса превратить нас во врагов. Пусть и дальше живет, как жил, обогатившись на одну галеру. И на одну небольшую славную страницу своей жизни. Он помог сестре Ордена Отражения, - утихомиривала я бурю протеста в душе Вутардара. - А Орден, при всех своих недостатках, никогда не грешил неблагодарностью. Будь мужиком: уступи мне в этой просьбе.

- Хорошо, - наступая себе на горло, процедил Вутардар, избегая смотреть мне в маску. - Но, как ты узнала?

- Разве Сугардар не рассказывал, что я вижу чувства и намерения людей насквозь? Конечно, он предупредил вас с Арандаром обо всем, что касается моей персоны.

- А то я сам не видал, - буркнул остывающий даранин.

В твоей непростой душе нет места алчности, способной покуситься на честь воина - подумалось мне, едва собеседник отчалил колотиться по галерному хозяйству. Много всякого непотребного барахла там навалено, а вот этого нет. Слава богам, ты у меня остался, и стоишь троих. Шех не спускает с тебя глаз, но не проявляет тревоги. Мой малыш принимает тебя с чистой душой. А вот Нанкесора сторонился с первой минуты рождения нашего мимолетного союза. Я же нормальная, о чем этот мир почти заставил меня позабыть. Я верю моим детекторам нездоровых, а то и напрочь гнилых душ: почившему в моей голове осьминогу-телепату и поразительным, великолепным лайсакам, удостоившим меня своей дружбой.

Часть 3

Глава 6

В которой балаган увлекся...

И я поживилась

Я нормальная мать. И нормальная жена, пусть и отхватила этот статус по расчету. Наконец, я просто нормальная, о чем этот мир почти заставил меня позабыть. Вооружена почившим в моей голове осьминогом-телепатом и смертоносными лайсаками. У меня сногсшибательные друзья, а значит - по совокупности плюсов - боги мне благоволят, хотя, порой, и невпопад. Конечно, их усилия можно скорректировать, озвучив список необходимого. Но, как говаривала Виктория Роа, просьбу еще нужно заслужить.

Минусы же, в отличие от благ, величины ситуативные, сиюминутные. На сегодняшний день мой минус драматичен: неуместное, вредное для здоровья благородство ввергло меня в авантюру. И погнало полоумную на край света. Я была бы последней сукой, солгав, будто всей душой спасаю мужа, отца своего сына и прочее, прочее, прочее. Пуще того: сейчас, в эту минуту мне почти все равно, в каком состоянии найду Варкара. В смысле, живым или мертвым. Меня тащит вперед собственноручно состряпанный наспех алгоритм: побыстрей дойти, найти, забрать и домой, домой, домой! И все это любой ценой. Потому, не сразу и осознала, что пиратов на галере убирала как деревянные пешки с шахматной доски. Набезобразила, быстренько отерла руки и мгновенно позабыла о прискорбном факте биографии. Пожалуй, это чересчур даже для моего холеного раскормленного эгоизма. Слава богам, что я такая нормальная! А то свихнусь.

- Да вы сбрендили! Троих для такого дела мало, - категорично настаивал Вутардар, с той самой минуты, как я списала на берег Нанкесора.

Вручила нечаянному защитнику, честно сделавшему свое дело, галеру. От души благословила и дунула под крылышко нартий.

- А свои убийственные приемы засунь себе! Против арбалетного болта, Сиятельная, они не проканают...

- Хорошо, - выключила я этот фонтан благоразумия. - Что ты предлагаешь? С учетом моей непрактичности, и заблуждений в адрес окружающего мира. А давай, ты сам сделаешь все, как нужно.

С тем мой защитник и покинул меня, оставив под защитой Мероны и нартий, до которых мы благополучно добрались. Сказать, будто Хакар-гар был мной недоволен, значит обозвать кита селедкой. Он жутко надулся! Безо всякого стеснения наорал на беззащитную женщину и унесся выпустить пар. Остальные мужики поддержали главаря и бросили четырех дам скучать на бережку моря. А я тут причем?! Можно подумать, моим злодейским промыслом их двуногие приятели застряли на Мушбате! Отчет Мероне был пространен. И отнюдь не в силу привычной словоохотливости. Меня все реже и реже тянуло поразглагольствовать, урвав любую попавшую под руки паузу в беседе. Это ведьма трясла свою Внимающую до тех пор, пока вслед за плодами и листьями с нее не начала осыпаться кора. На трагической разлуке с Саргом она не задержалась в силу железобетонной уверенности в его непотопляемости. Весь же путь Вутардара рядом со мной просеяла сквозь пальцы до последней песчинки. Дескать, теперь даранин наш единственный хранитель, не считая лайсаков, что бурно отпраздновали воссоединение со своей единственной самкой. Потом Шех отправился с Вутардаром вербовать нам новых козлов отпущения. А Тех и Рах устроили гранд-променад по окрестностям, бросив нас на попечение нартий. Малышам, кажется, окончательно обрыдла такая жизнь: то под небесами, то на волнах. А они пешеходы до мозга костей, как и Внимающие.

- Мерона, я так страстно желаю повернуть обратно! Мне почти плевать: прослыву предательницей или нет, - чуток расклеилась я. - Меня чудовищно истрепало в этом эпическом походе. А еще мне хреново, хреново, хреново без Вейтика!

Она повернула ко мне свое точеное прекрасное лицо. В ответ на крик моей души миндалевидные глаза сузились, бровь изогнулась на переносице:

- Твой сын слишком мал, вот ты и боишься...

- Когда мои дети выросли и сами стали родителями, я что-то не перестала за них бояться, - обиженно пробурчала я, не слишком вдумываясь в смысл собственного признания.

- Твои дети? - бровь Мероны вознеслась к небу. - У тебя уже были дети? Взрослые?

- Забудь, - растерялась я, настолько, что навык лгать, как по писаному, отказал.

- Значит, это правда. Ты действительно бессмертна. И проживаешь жизнь за жизнью в человеческих телах, - глаза ведьмы изобразили что-то, вроде мечтательности.

- И откуда в твоей голове подобная ересь?

- Случайно услыхала пьяную трепотню наших супругов. Это после похода в Картию, - беспечно призналась подруга.

- И, судя по порханию мотыльков в голове, поверила в эту нелепицу.

- Конечно, поверила, - удивилась она. - Они же не хвастались знакомством с настоящим бессмертным духом. Горевали, что на их разнесчастные шеи свалилась такая напасть.

- И ты горюешь? - усмехнулась я.

- Я не знаю, как к этому отношусь, - не сразу призналась ведьма. - Каждый раз по-разному. Но, докукой не считаю. Если честно, ты настолько оторвана от жизни, - выдала она, потупив глазки. - Настолько не от мира сего, что мне тебя даже жалко. Не знаю, зачем ты спустилась к людям? Но в твоем случае это был отчаянно смелый шаг. И уж совсем непонятно, почему ты выбрала такое... невзрачное тело? - хитро блеснули ее вскинувшиеся глаза. - Неужели твои божественные покровители не смогли подыскать для тебя что-нибудь более приличное? Таная Камилла, к примеру, очень красива.

- А ты откуда знаешь? - опешила я.

- Так наши муженьки в тот вечер не в одиночку пили. Вот Раутмар и перестарался... настолько, что расхвастался.

- О, представляю! - выплеснулся из меня яд. - У тана жена красавица! У Сарга тоже! Один Варкар в пролете со своей подстреленной на болоте лягухой. Ну да, конечно! Если с меня содрать лягушачью кожу, Василиса не вылезет. Останется обычный труп.

- Не понимаю, о чем ты, - удивилась такой белиберде Мерона. - Но танаграт не жаловался на твою внешность. Только на обстоятельства вашего знакомства. Он бы предпочел сначала узнать, а уже потом волочить под венец. У вас и вправду все как-то несуразно произошло.

- Подожди, - меня упорно тянуло вернуться к какому-то упущенному моменту в признаниях Мероны. - Таная Камилла... Ты что... Ты знаешь о том, что все сестры Ордена... пришлые?

- Да.

- Откуда?

- Отчасти догадалась. Отчасти... Мужики тогда слишком много выпили.

- И кто-то кроме тебя, мог это слышать, - пришибло меня с такой силой, что внутри распустилась громадная ледяная бездна космоса.

- Не мог, - попыталась успокоить меня она. - Рах и Кух с Шехом охраняли их всю ночь. Никто бы не проскользнул в ваши с Варкаром личные покои. Ну, а на меня они, естественно не отреагировали. Я же своя.

- Ты реально не понимаешь, какой опасной дряни наподслушивала?! - разозлилась я не на шутку. - Эти трое уродов еще получат свое! А с тобой что делать?

- Ничего, - глядя прямо мне в глаза, предположила ведьма. - Я вполне могу признаться в этом, даже не доводя дело до пыток, - пожала она плечиком. - И безо всякого урона для твоих сестер. В такое никто всерьез не поверит. Ксейя, не сходи с ума. Для людей вы самые обычные ведьмы. Конечно, не такие, как я или мои южные коллеги. С громадными знаниями и благоволением богов. Но все же обычные женщины с непростым ремеслом в руках. Даже самые отъявленные фанатики, авантюристы или честолюбцы не поверят в ваше божественное происхождение. Слишком уж это... сказочно.

Обдумать ее резоны помешал внезапный визит незваных гостей, о которых возвестило кряхтенье Красотки. Ленивая курица не удосужилась даже веки приподнять. Они с Рух-арой, как валялись на теплой каменной плите, напоминающейпомост, так и продолжали. Ну, и мы с Мероной не стали беспокоиться. Нам что, больше всех надо? Где-то еще с полчасика трепали тему веры и неверия, сказок и реальности, когда, наконец-то, из-за скального выступа съезжающей в море горы показался отряд верховых. Голов на тридцать-сорок. Поднятая ими пылища не позволяла произвести более точный подсчет и классификацию. Да и не очень-то хотелось.

- Доброго тебе дня и здоровья, Сиятельная! - поприветствовал меня тот самый младший братишка местного бискирата, который помог нам с кораблем.

- И тебе доброго дня и здоровья, мой аграт Энагсор! - ласково пропела я, мысленно посоветовав Мероне навострить уши.

В мой адрес этот амбициозный молодчик испытывал не слишком романтичные чувства: нервозность, тревогу и настороженность. Это он хватил! Если кому тут и тревожится, так только мне. Не я приперлась сюда радовать ни в чем неповинных людей своими дурацкими страстями. Это его морочила какая-то расчетливая озабоченность некой идеей фикс, что вызывала нетерпеливую потребность претворить ее в жизнь. Энагсор желал избавиться от страха оказаться в ловушке и прочих страхов, звучащих на все лады. При такой упертости и уязвленном самолюбии, его желания были так же осуществимы, как попытка отрастить третью ногу. Вот на кой нам с подругой весь этот несвежий винегрет, от которого попахивает?.. Верней, уже пованивает неприятностями. Он заправлен такой изрядной порцией обиды, что все ингредиенты слиплись в нем неперевариваемой массой.

Приветствуя высокого гостя, Мерона многозначительно закашлялась в сторону нартий. Но те даже не пошевелились навстречу гостям, лениво перевернувшись на другой бок.

- Что тебя привело сюда, мой аграт? - нехотя осведомилась я, бегло прощупывая его громил.

- Я принес Внимающей свою просьбу, - не моргнув глазом, обрадовал он. - Это ж всем дозволяется.

- Просьбы приносят в Орден, - вконец затосковав, напомнила я общеизвестный факт.

- Орден далеко, - вполне учтиво напомнил и он.

Безобидные слова прозвучали угрожающим уточнением моего нынешнего положения. Дескать, вы не у себя дома, барышня. И негоже забывать, от чьей милости зависят судьбы живущих на этой земле, а также гостей столицы. Не переставая следить за воинами - те, как бы невзначай, расползались вокруг нас - я поначалу пыталась контролировать и их головы. Но, вскоре бросила эту гнилую затею. Мозг, из которого поступит сигнал к беспределу, прямо передо мной. Постараюсь пригладить эти его острые углы желаний, чувств и претензий. Глядишь, придурок и откажется от той дряни, из которой состряпал целый сценарий. А нынче перешел к режиссуре и монтажу. Может, ограничимся озвучкой просьбы, потом отказом и разбредемся в стороны? Хотя, вряд ли. Как это ни грустно, наследник следующей очереди настроен решительней торпеды, расставшейся с родимым кораблем.

- То, что ты задумал, Энагсор, невыполнимо, - пошла я в лобовую атаку, дабы прошибить спрессованный монолит озлобленной обиды. - Тебе не позволят этого сделать те, с кем ты живешь на одной земле. Ваши люди итак не избалованы достатком. Северная земля не слишком хлебосольна. Зачем соранам затяжная гражданская война? Завоевать более паршивую жизнь? А Орден Отражения тебя не поддержит - с какой стати? Мы никогда не вмешиваемся в дела земных государств. Не имеем права. Боги запретили нам использовать полученные от них знания и силу в таких целях. И наказывают нас весьма жестоко, если мы нарушаем их запрет, - заменила я морализаторское сюсюканье на угрозу со стороны небес, которым не впервой за все отдуваться.

- С чего бы им вас наказывать? - убежденно таращится на меня этот, в общем-то, неплохой человек. - Всем известно: отец перед смертью желал, чтоб я занял его место. Эураксор разочаровал его. Отец просто не успел лишить его наследства. Кого хотите, спросите, Сиятельная! Да о том шепчутся на всех базарах. Во всех тавернах и на всех перекрестках, - самозабвенно отдавалась самовнушению неудовлетворенная душа.

- Энагсор, - прервала я нудные бесперспективные излияния. - Что бы ни произошло с тобой и братом, на все воля богов. Просто потерпи, и все у тебя образуется.

- Нет никаких богов! - призвал тот кощунство в роли последнего, притянутого за уши аргумента. - Все это брехня! Храмы удобно устроились. Хапают все, на что положат глаз. И при том важничают, будто не их кормят, а они кормят весь свет.

- Твоя вера или неверие ничего не решают, - увещевала я, практически бездумно, на автопилоте.

Ибо Внимающую озарило! И она лихорадочно искала: к кому бы прицепиться под благовидным предлогом? Пора в очередной раз фальсифицировать божий промысел. Мысли о кощунстве не бередили мою хитромордую натуру - в отличие от этого парня я твердо верую. Не в тех, кто повелевает стихиями - по географии, слава богам, у меня всегда была твердая пятерка. А в единого подлинного бога, имя которому совесть. Как раз сейчас та настоятельно требовала уберечь этого славного придурка от предательства лживых амбиций, что заполонили его душу. И высасывают ее подобно солитеру, разбросавшему по всему этому княжеству отравленные яйца. Естественно, мне повезло: произошло то, без чего эта драма, ну, никак бы не обошлась.

К Мероне прилип какой-то мордоворот с кривой ухмылкой и грязными желаниями, неуместными в случае с такой верной порядочной женой, как моя ведьма. Я мысленно приказала ей чуток отойти, дабы не зацепило. Ведьма моментально ретировалась в сторону нартий. Распаляющийся нахал - по-моему, не отдавая себе отчета - двинул следом. И даже что-то прогудел, отчего подбородок Мероны горделиво задрался вверх. Уже безо всякого приказа, повинуясь интуиции, она вновь передислоцировалась - амбал, поигрывая стянутыми перчатками, потащился за ней. И - о чудо - попытался схватить красавицу за руку. Все это пришлось пронаблюдать, не повернув головы, но скосив до невозможности глаза. Я прервалась на полуслове, медленно обернулась в сторону брачных плясок на лужке и отчеканила:

- Не смей прикасаться к наперснице Ордена Отражения!

Забеспокоилась, было: а не пожелает ли встрять на ее защиту сам хозяин этого волкодава и не испортит ли мне премьеру? Занятый своими мыслями Энагсор угодил даме: даже головы не повернул к месту заинтересовавших ее событий. Главный герой тоже не подкачал: что-то негромко пролаял, но, видать, со всей возможной скабрезностью.

- И второй раз предупреждаю: оставь в покое наперсницу Ордена Отражения!

Однако и третье предупреждение вылетело в ту же трубу. Хозяин отвлекся от внутреннего монолога и попытался шикнуть на своего пса. Но я не позволила Энагсору спасти эту скотину.

- Орден Отражения всегда выступал против всяческого насилия, - дежурным замогильным голосом оповестила северян Сиятельная. - И я не стану нарушать его устоев. Все останется таким, как оно есть. Орден не прибегнет к обвинениям перед таном Руфеса, - тут амбал хмыкнул, не понимая, при чем здесь еще и Раутмар. - Орден Отражения в лице Внимающей именем Ксейя лишает своего благословения тебя, воин, и твою кровь. Я накладываю на тебя темную стигму Ордена. И пусть боги сами покарают тебя своей волей в свой час. В лице Ордена Отражения ты лишаешься защиты, на которую имеет право всяк живущий. Ты не увидишь боле нашего лица, и мы не желаем видеть твоего.

Как бы это так выразится поточнее: меня не просто не поняли - вообще не услышали. До него не дошло ни единой буквы, не то, чтоб целый кусок литературного текста. Мне кажется, миссис Далтон должна проработать новый текст проклятья, адаптированный под неискушенные умы северной глубинки.

- Вы его прокляли, Сиятельная? - не совсем понял смысла процедуры и Энагсор.

- Я отказала ему в поддержке и защите Ордена Отражения перед богами, - уже по буквам растолковала я. - Все живущие на этих землях имеют на них право. Внимающая готова прийти на помощь каждому, если это не противоречит воле богов. А твоему воину отказано в этом праве и привилегии.

Энагсор нахмурился, и в душе у него завозилась суеверная настороженность. Ну, а проклятый заржал в голос. И сделал несколько шагов в сторону кучки приятелей, приглашая тех повеселиться. Этого было более чем достаточно: охальник потерял равновесие, споткнулся и рухнул плашмя, угодив виском на небольшой камушек. Несколько странновато упал: даже не попытался помочь себе руками. Впрочем, этого никто и не заметил: извилины во всех мозгах проворачивались с разнокалиберным скрипом. Народ пытался связать воедино слова Внимающей с физическим телом, навернувшимся совершенно нелепым образом на ровном месте. Руки непроизвольно потянулись к ножнам. В головах царила круговерть чувств, делящихся на две группы: с этим надо что-то делать, и что, собственно, с этим поделать? Энагсор дал знак разобраться с недвижным телом. Перевернули, обследовали, недоверчиво уставились на меня. Знакомое недоумение в глазах: если это я, то, как умудрилась, не сходя с места? А если не я? Людям, привыкшим, не стесняясь, распоряжаться чужими жизнями - на том простом основании, что у них есть меч - безверие вредно. Особенно, если собственные выключатели у таких барахлят. И тогда у общества остается единственная надежда: вера во внешний ограничитель, работа которого от тебя не зависит. Так что, хочешь-не хочешь, пытайся вести себя хоть сколько-нибудь прилично.

- Он разбил башку о камень, - тоном отчитывающегося сборщика налогов поделился со мной Энагсор, оставив в покое труп. - Камешек-то плевый. А его собственной башкой можно было катапульту заряжать. Как такое возможно?

Я ничего не сказала. Я изо всех сил сдерживалась, дабы не рвануть к Рух-аре, будто ослица с подожженным хвостом. Та уже медленно поднялась и развернулась. Соседний плюгавый кустик ворохнулся, и через мгновенье Тех привычно взобрался по мне, как по деревяшке. Рах уже скалилась с плеча Мероны, величественно вышагивающей в сторону Красотки. Та вырастала навстречу ей из земли с неторопливой и необратимой мощью цунами. Я подплывала к Рух уже на последнем издыхании деланной отваги. Нартия буквально подцепила меня на ходу своей передней полу-лапой, взгромоздив на предплечье. Знакомым сволочным финтом плеча под зад натправила к седлу. Замок страховочного ремня и крылья сработали одновременно - затылком она видит, что ли? Тех вцепился в переднюю луку, возбужденно треща один из военных гимнов лайсаков. Я, как всегда на взлете, стиснула веки, зубы, кулаки, ноги в карманах седла и сердце в пятках. Сжалась в комок и не собиралась открывать глаз до тех пор, пока по бокам не смолкнет грохот крыльев.

Он не смолк, издевательски наращивая децибелы. Не сразу и поняла: грохочем не мы с Рух-арой, а какая-то тварь под нами. Тварь звалась пыльной, шумной, беспорядочной свалкой с претензией на воинскую схватку. Вперемешку с пешими вояками Энагсора крутились разгоряченные обры, на которых вопили и рубили все, что ниже крупа, какие-то всадники. Обры хрипели, копыта рвали землю. Люди орали, мечи летали, тела подпрыгивали, уворачивались, изгибались, метались и падали. Со скальной площадки в стороне от светопреставления, куда ретировались наши осторожные дамы, лиц было не разглядеть. А от эмоционального торнадо я закрылась наглухо - моя психика не железная. В принципе, междоусобные хлопоты соран нас не касались. Мы улетим с часу на час, и навсегда распрощаемся с царствующей династией Сор-бискира..., надеюсь! Но что-то держало меня на крючке.

- Мы остаемся на этой скале зимовать? - с изысканным ехидством поинтересовалась Мерона, сдерживая раздражение.

- Подожди, - отмахнулась я, пристально всматриваясь в постепенно затухающее бурление свалки.

Разоравшийся Тех устал вхолостую транжирить боевой запал. Он вытянулся в струнку, пытаясь заглянуть мне в маску, и требовательно затренькал.

- Еще не знаю, - попыталась отделаться я и от него. - Не поняла, что происходит.

- Что непонятного? - не меняя тона, снова прицепилась ведьма. - Видишь тот вымпел в руках смазливого сопляка? Вон там, в стороне от битвы. Это родовой стяг бискиратов Сор-бискира. Значит, те, кто устроил трепку наследничку, служат его братцу. Думаю, и он где-то здесь. Явился лично надавать плюх зарвавшемуся родственничку? Да еще с такими планами на будущее. Полагаю, сегодня старший отправит младшенького к предкам. Для воспитательных процедур.

Энагсор! Мозаика в голове сложилась, цель была обозначена. До меня дошло, чего я так страстно вожделела последние сколько-то там минут: мне нужен этот молодчик! Но, для начала, Энагсора требовалось спасти. Что я и вывалила на головы удивленных такими сантиментами нартий. Обе долго упирались, не желая погружаться в потоки моих душевных течений. Потом Красотка смилостивилась. Распахнула крылья, съездив по носу все еще вредничавшей Рух, и зычно тонко завизжала.

- Убью! - взревела Мерона, спасая уши. - Дотянусь и убью!

Я отмахнулась и принялась выискивать глазами Энагсора. Казалось, это не составит труда. Одежда местных расцветками не баловала: кроме серого, коричневого и бурого цветов, тут знали только черненький, черный и чернущий. А этот щеголь красовался в ярко-синем плаще и такой же куртке, украшенной оранжевыми вставками. Я уже не раз вырывала его взглядом из общей сутолоки, отмечая недюжую изворотливость потомка достославных бискиратов. Дрался он, как и Сарг с Алесаром, сразу обеими руками. Лихо крутил мечами, превосходно гнулся, подныривал под чужие клинки и кувыркался по сторонам. Скольких он при этом покалечил или убил, меня не волновало. Эгоизм, верный себе и мне, продолжал удерживать психику в ежовых рукавицах. Не позволял размениваться на все, не имеющее касательства к моей судьбе.

Пришлось изрядно потрудиться, шаря глазами по поредевшей толпе, заметно растерявшей энтузиазм. То тут, то там кто-нибудь из взмыленных раненых мужиков поднимал рукоятью к небу заляпанный кровью меч. А после укладывал его на землю. Насколько я понимаю, как бы предлагал победителю решить судьбу оплошавшего хозяина оружия. Их щадили, и побежденные устало разбредались небольшими кучками, переходя к водным и медицинским процедурам. Лишь в одном месте все еще не стихала ожесточенная возня, стягивая спешившихся победителей в широкий молчаливый круг. Я пригляделась: грязная до потери синевы куртка на глазах теряла пыл и скорость перемещения. Неудачливый бунтарь постепенно сдавал позиции. А провозглашенный им узурпатором бискират - кто ж еще-то - вел дело к тому, чтобы прикончить свою семейную проблему прямо тут без судебных проволочек. Отсюда, с высоты Энагсор здорово походил на Вутардара. Только бородка подлинней, да светлые лохмы разлетаются прямыми прядями, а так... Меня даже слегка продернуло, когда Эураксор в очередной раз достал его левое плечо.

Я так прилипла глазами к поединку братьев, что не сразу обратила внимание на подозрительный шорох над головой. В наступившей послевоенной тишине у него не было шансов заморочить мне голову. Задрав ее, убедилась: так и есть, все наши пять кавалеров выписывают круг над головами загоношившихся людей. Вниз эти позеры не смотрели: грязные потные, окровавленные люди не слишком приятное глазу зрелище. Помпезных звуков не издавали - молча завершили круг почета. Вдруг Шаар-гар снизился, едва ли не касаясь земли брюхом. Затем начал набирать высоту, зацепив по дороге остолбеневшего заговорщика. Энагсор даже заорать не смог, настолько был выбит из колеи. Или догадался, подлец, что Внимающая снизошла-таки до помощи прохвосту, алкающему короны. И прочих земных благ в виде смерти брата. Тот, кстати, и ухом не повел. И на помощь похищаемому даже не шевельнулся, даже рефлекторно. Проводил крылатую шайку взглядом, отдал свой изгвазданный меч в чистку рядом стоящему и вскочил на подведенного обра. Тот деловым аллюром направился прямо к нам с Мероной.

- Смоемся? - так же деловито предложила ведьма.

- Хотелось бы, - буркнула Внимающая, которой не к лицу бегать, как ошпаренной мыши от каких-то там мелких князьков.

Особенно, если она состоит в личных отношениях с самим таном Руфеса, а под задницей у нее дракон. Сотворение легенд не терпит суеты и мелочности. А поддержание их в рабочем состоянии тем паче. Долго ли коротко, всадник остановился под нашей скалой и вежливо склонил голову:

- Сиятельная, мне доложили, будто мой братец просил у тебя помощи! В своей затее! Но ты ему отказала!

- Это так, мой бискират! - поклонилась и я.

- Почему ж спасла его теперь?!

Он был спокоен, величественен и состоял из одних параллелепипедов. Голова, шея, торс, конечности - мышечные конструкции ослепительной толщины и рельефности, которую не скрывала даже одежда. Длинные прямые, как у меньшого брата волосы достигали пояса - как они только в них не путаются, когда дерутся?

- Я не спасала его! - возразила тоном, пропитанным кристальной убежденностью.

- Твои зверушки утащили его из-под самого моего носа! Считай, от погребального костра!

- Эураксор! Ты не понимаешь то, что видишь! - бесстрастно изрекла я. - Нартии мне не подчиняются! Что и почему они делают каждый раз, мне совершенно непонятно! Если хочешь, мы с тобой можем вместе нагнать их! И выяснить, зачем им понадобился твой беспутный брат!

- Не хочу! - чуть ли не легкомысленно выкрикнул он с улыбкой. - Мне будет достаточно знать, что он покинул Сор-бискир! С тобой! Признаться, я впервые вижу настоящую Внимающую! - он вновь поклонился. - Но, к вашему Ордену питаю почтение! Могу ли я просить у тебя благословения, Сиятельная?! - переориентировался он с разбега на иные цели. - Вас, по слухам, боги любят! Видать, вы хорошо им служите! Слыхал, в небесах вам ни в чем нет отказа?!

Результаты сканирования выглядели примерно так: хитрый, расчетливый, безжалостный нежелатель добра никому. И меня предпочел бы привязать к ножке трона, или что там у них? Сукин сын! Но, история с проклятьем, которое я им тут забабахала, убедила бискирата не лезть на рожон. А интенсивность проводимой над собой работы указывала на завидную силу воли - вот это я уважаю.

- Если Энагсор жив и захочет покинуть Сор-бискир, я предложу ему сопутствовать мне! - начала я по пунктам. - Если он останется здесь, то меня это не касается! Ты, мой бискират, уже получил свое от Кишагнин: и хорошее, и плохое! Даже она уже не в состоянии перекраивать твою судьбу! Но я попрошу богиню за бискирата Сор-бискира! Не ради тебя! А ради мира на твоей земле! Для твоего народа! Прощай!

Пустая, ни к чему не обязывающая отмазка. Он мне абсолютно неинтересен - этот князек. А вот его пылкий братец еще как! Хороший мальчик: умный, воспитанный, отважный. Много хочет? А кто не без греха? У него, с моей точки зрения, один серьезный недостаток: не умеет правильно получить желаемое. Зато сумел правильно попросить: вежливо, и как раз у того, кто в нем нуждается прямо сейчас. Вутардару нет нужды проводить кастинг: я уже нашла подходящего артиста на освободившуюся роль. Превосходные данные и горячее стремление получить свой приз - Энагсор отработает желаемое. Мне почему-то кажется, что его бессовестный брат предоставит парню возможность вернуться к теме наследования. А Внимающей - повод поддержать его.

Красотка сорвалась с обрыва первой, заложила эффектный вираж и понеслась прочь. Рух-ара чуть задержалась, что-то высматривая внизу и словно задумавшись. Потом резко толкнулась, рванула вверх, а я закрыла глаза. Приятно сознавать, что хоть где-то ты можешь двигаться вслепую. И оставаться спокойной, не опасаясь, что тебя занесет черт знает куда.

Глава 7

В которой балаган мимикрирует под трагедию...

На смех курам

Наталья Солнцева права: судьба неистощима на сюрпризы, превосходящие все наши выдумки. К этой оценке я бы добавила только одно: зачастую от этих сюрпризов ты пребываешь в настырном утомительном напряжении. Оно прилипчиво, как жвачка на штанах, непомерно и неистребимо. Но, бывает и так, что скверный поначалу сюрприз внезапно все переворачивает с ног на голову. Например, в дальнем путешествии на драконе под присмотром заинтересованных лиц. Приятно осознать, что хоть где-то ты можешь двигаться вслепую. И оставаться спокойной, не опасаясь, что тебя занесет черт знает куда.

А главное, абсолютно не заботясь о сожителях на скитальческой стезе: они тебе не муж, не сын и не государь. Этих сожителей не нужно кормить и обстирывать. К тому же, ты гарантированно защищена от необходимости заниматься их медицинской страховкой. Наоборот, они найдут пропитание сами, автоматически включая в число едоков и тебя бездельницу. И все остальные проблемы постараются ликвидировать самостоятельно под девизом «ни капли урона для мужской чести».

Вот и проказника Энагсора заволокли на шею нарта без моего участия, но с узаконенным в путешествиях геморроем. Этим занимался Вутардар, вернувшись ни с чем почти на хвосте победоносного бискирата. Зафиксировав передвижение пылающего праведной местью властителя, он вернулся с полдороги. Хакар-гар, естественно, и близко не подпустил к себе чужака, да еще и рангом ниже его приятеля Сарга. Шаар-гар вообще смылся, едва Вутардар открыл рот - у влюбленных все непросто. Тайфун - известный пакостник - благодушно подставил плечо и почти позволил восторженному соранину усесться в седло. Энагсор был неплохим воином, то есть тренированным. Ничего не сломал, когда Тайфун передумал и стряхнул досадную поклажу, рывком подскакивая с земли. Демонстрация свободы волеизъявления свободного нарта, чтоб его! Герой - дружок Мейхалта - на мой взгляд, затесался в эту компанию уркаганов совершенно напрасно. Такой интеллигентный молодой человек, что диву даешься: как он выживает в этом клубке ящериц-дебоширов? Вот он-то пошел навстречу общим интересам, предоставив спину нашему новому спутнику. И мы, наконец-то, отчалили воровать супруга из плена.

У приличных мужей жены летают на юга, а я все глубже и глубже ввинчивалась в север. Там, на северо-северо-западе, у самой оконечности кустистого северного архипелага, маячила моя цель. Но это, если по прямой, прочерченной на карте. К северу от Мушбата в водах уже внешнего океана болтались три неказистых островка. Они были похожи на трех гусениц, направившихся прогуляться бок о бок - та самая вотчина бессмертного Тарагмуша, где по слухам и прохлаждался Варкар. Северней Сор-бискира - где-то на той же параллели, что и гусеницы - торчала пара его обитаемых островков. Они засели в притягательной близости от границ островной каши Мушбата - чертовски несправедливо оставлять их во владении соранского бискирата. Да мушбатанцы бы и не оставили, кабы не одно «но»: северные острова Сор-бискира от них отделяла широченная полоса рифов, больше напоминающих линию противотанковой обороны. Да и океан постоянно подкидывал сюрпризы, атакуя внутренние моря архипелага в непосредственной близости. Словом, высадку морского десанта в таких условиях не назвать даже сверхопасной или самоубийственной. Она вообще существовала лишь теоретически в местных пословицах. Что-то вроде: когда моя галера пройдет пояс кровавых рифов. Это аналогично упоминанию земного рака, которому испокон не приходило в голову лазить по горам или учиться свистеть. Так что высадиться на соблазнительные острова соран можно было только с востока, где пиратской вольнице жилось несладко. Бермудский треугольник: Сор-бискир, Вол-бискир и северная гряда островов, принадлежащих обоим этим землевладельцам. Корабли мушбатанцев влипали в него, ровно мухи в паутину, пополняя флот соседей. И откармливая телами наглецов рыбу в море - на своей территории северяне резали пиратов безжалостно.

Вылетев без задержек тем же вечером, мы пилили прямиком на север, передохнув лишь разок на сумрачной безлюдной морской кочке. Утро познакомило нас с парой упомянутых островов: «Логовом смерти» восточней и «Западнёй», торчавшей под самым боком кровавых рифов. Первый нам без интереса, так что приземлились мы на западном берегу Западни в двух шагах от границы Мушбата, проходящей по тем самым рифам в проливе. Соране, выбравшие этот край света на роль малой родины, страдальцами или изгоями не выглядели: рожи трескаются, ремни лопаются, бабы рожают. Нартиям подходил срок обеда, и мы без труда накупили им груду свежевыпотрошенных морских зверей. Те мало чем отличались от земных тюленей или их кузенов, в которых я всю жизнь путалась. Так мы узнали, что за этих взрывающихся от жира зверюг нартии продадут всю нашу общую родину первому встречному бродячему торговцу. Собственно, ради них дракошки и кочуют периодически по архипелагу. Обычно культурно проводя время за обедом, ластоногих они жрали, запихиваясь, постанывая, покряхтывая и не зная удержу.

А рядом тем же самым занимались Вутардар с Энагсором. Я тоже отношусь к морепродуктам весьма одобрительно, но меня с них не торкает. Приходом и прочими прелестями зависимости не награждает. А это... просто разврат какой-то! Но, по крайней мере, стал понятен источник благополучия жителей Логова: северяне фанатели по безбожно жирному мясу всей нацией. Мне же с трудом выбрали из кучи завозных сухофруктов сморщенные мумии нескольких овощей, пошедших на супчик. В пользе растительной пищи местные не сомневались. И не забывали приправлять ею все свои триста тридцать три мясных блюда. Но, чтобы вот так вульгарно, вода с овощами - тут я поразила их воображение во второй раз. В первый это произошло, когда легендарная Внимающая бросилась в ноги аборигенов, умоляя наступить себе на горло и не устраивать приветственных пиров. Правда, от меня отмахнулись, как от чокнутой. Над проливом кровавых рифов бушевал шторм - чем еще заниматься, как не пить в чью-то честь? Нартии же вообще повернулись ко мне задницами и залегли в спячку: погода нелетная.

Почетную обязанность набивать брюхо и заливать шары я целиком возложила на парочку своих ручных северян. А сама прямо с утра оправилась погулять. Мерона присоединилась, и нам выделили юного непьющего проводника Кирисора с пожилыми обрами, не склонными к безрассудному позерству. Горная гряда начиналась прямо у распоследней сараюшки последнего деревенского дома. Пологие склоны, наполовину заросшие низкорослыми деревцами, поднимались по обе стороны узкой зеленой долины с витиеватой речушкой. Та насмешливо щебетала вслед троим путникам, не имевшим возможности даже умыться ее водой без того, чтобы не отморозить нос. Прямоугольный загиб ущелья привел экскурсантов в изломанный скальный тупик. По его стене пышными локонами струилось множество изысканных водопадиков, питающих главную водную артерию сельчан. Остальные были либо по колено, либо непотребны в использовании из-за крайнего бешенства натуры. Кирисор провел скакунов сквозь узкую щель, которая отчего-то внушала им доверие, и...

Мы вступили в сказочную страну - историческую родину эльфов и прочей мифической нечисти с уклоном в прекрасное. Под нашими ногами до самого горизонта, охраняемого горами, раскинулась долина с нереально-фэнтезийным пейзажем. Тут тебе и крохотные ярчайшей синевы озерца, и так называемая изумрудная зелень. И оазисы гейзеров, и причудливые нагромождения гротескных каменных форм, и колышущиеся занавеси далеких громадных водопадов. Мамочка родная, как же все это красиво! И как невыигрышно на фоне этого великолепия выглядело мое уже совсем родное Юди. Кирисор вовсе не горел желанием таскаться по привычным, самым обыкновенным задворкам своей деревни. Но мы его уломали. Всамделишная сестра Ордена Отражения и отъявленная красотка из Руфеса - против такой силы не попрешь. Переться придется обратно в деревню, причем, в темпе панически отступающей конницы. С тем, чтобы опекун Вутардар выделил двум полоумным иноземкам побольше тряпья, необходимого каждой купальщице.

До самого красивого озерца с горячей водой мы не добрались - терпение подкачало. И уже через час с небольшим вяло полоскались в горячей ванне, с трех сторон окруженной каменной ширмой. То бултыхались, имитируя добросовестную помывку. То просто лежали неподвижно, гадая: нельзя ли в этом озерце пожить хотя бы недельку? Рах с Техом хлопотали над тушкой какой-то жирной тварьки, приноравливаясь, с какого бы места от нее отжевать. Обманчиво дикий уголок девственной природы на поверку оказался самым настоящим проходным двором. Поначалу нас обнаружила пятерка веселых молодцев с предложением не терять времени понапрасну. Правда, к тому моменту их глазам была доступна одна Мерона, на которую не соблазнится лишь младенец или памятник. Однако стоило мне повернуть к охальникам торчащую из воды голову, их праздник был отравлен моей маской окончательно и бесповоротно. Рах с Техом тоже не побрезговали испортить настроение, выскочив из облака пара практически под носом балагуров-сердцеедов. В бегстве их извинения опередили хозяев на полкорпуса.

Потом мимо прошуршали три старушки с лицами тупых обладательниц пресловутого тайного знания. Вся их тайна заключается в том, что некоторые взамен красоты да здоровья молодости с годами так и не приобрели мудрости. Этих - стоило им раздуться в гневе - я пуганула без всякой жалости. Просто выключила нас с Мероной из их поля зрения, и никаких особых затей. Любой нормальной средневековой бабке и без комментариев понятно: если голые девицы испаряются на твоих глазах, стало быть, они и не девки вовсе. А потому лучше всего захлопнуться и чесать от опасного места со всех ног. Стайку малолеток с какими-то корзинами за спиной мы сразу пропустили мимо себя, исчезнув аналогичным способом. Вернувшийся к этому моменту Кирисор подглядел, что шпана нас не видит в упор. Парень тотчас преисполнился, восхитился и чего-то там обрел. Мы приказали ему оставить у воды отправленные Вутардаром тряпки с перекусоном и убираться подальше в сторонку.

Солнце уже демонстративно зависло над кромкой скалы, из-за которой проникают в этот банный рай. А мы все еще поплевывали на столь незначительное обстоятельство, как непрерывность времени и прочая метафизика. Кирисор, научившись у нас как минимум одной полезной вещи, тоже наплевал на смену времен суток. И задрых рядом с ванной, постращав предварительно обров, дабы те не забывались и куда-нибудь не уметелили. Рах дремала, свив гнездо из присланных нам чистых рубах. Все мы были частью природы и дремали с ней в унисон. Но тут на соседний камень тяжело плюхнулся взмокший Керк.

- Опля! - выскочило из меня от неожиданности. - А ты чего здесь делаешь?

- Тррр! - бодрясь, провозгласил он.

- Я вижу, что ты нас нашел и не надорвался, - подтвердила я, выползая из воды и торопясь завернуться во все еще теплую простыню. - Ты же отказался лететь с нами на Мушбат. А тут явился! Весь в каких-то таинственных делах. Весь такой важный. Случилось что?

- Случилось, - констатировала Мерона, вытираясь. - Приволок что-то. Не иначе, как послание.

Мы, естественно, оделись, выжали отмытые до скрипа волосы и только после этого приняли у Керка содранное им с лапки послание. Кэм требовала форсировать события! Ибо некоторые паскудники из руфесских агратов активизировались с идеей назначения в Однии нового танаграта. Раутмар, дескать, волыну тянет, как может, но и у него фантазия не резиновая. Словом, сдохни дорогуша, но доставь своего муженька дней через десять. Максимум через две недели. А не то Варкар слетит с места, а меня царская чета самолично разорвет обрами. Соскучившийся Керк оккупировал мое плечо и пытался разобрать мокрые пряди волос, больно цепляя и выдергивая волоски. Мерзавца стоило бы сбросить, но обижать дружка не хотелось. Нависающая надо мной Мерона хмуро пялилась в пространство. Надеюсь, прикидывала начерно пламенную речь, способную загнать нартий в непогоду над проливом. Теха с некоторых пор было не видно и не слышно - он давным-давно убрел в очередную экспедицию. И компенсировал нашу разлуку в резко нагрянувших сумерках. Мы с Керком чуть не подлетели, когда лайсак материализовался перед носом и возбужденно заверещал.

- У нас беда? - быстро переспросила Мерона, присаживаясь рядом на корточки. - Понятно. Большая беда?

Лайсак задумчиво смолк, а мы напряглись. Если такой чуткий, такой здравомыслящий зверек не может дать четкий определенный ответ, значит, дело обстоит куда хуже, нежели мы надеемся. Но мне все равно было чудовищно невмоготу куда-то тащиться после банного дня: тянуло в сон, путало мысли, манило мечтой о мягкой чистой постели. Вновь включилось то муторное чувство бесцельного блуждания по чужим пределам, которое третировало меня два года назад на старте из цитадели. Но, тогда во мне все никак не могли притереться шестидесятилетняя инопланетянка и шестнадцатилетняя дефективная баронесса. А сейчас раздвоенная натура только-только свела две границы самосознания в единую. И вынужденное отступление от этого завоевания просто вышибало из седла. Я практически не вспоминала о супруге, ради которого подвиг-то и затевался - воспринимала его неким лозунгом..., что ли.

- Ты посиди, - смилостивилась Мерона. - А я сгоняю, гляну.

- Ш-ш-ш! - взвился Тех и беспардонно скаканул мне на грудь.

Его глазенки бешено вращались, коготки скребли по куртке. И вообще, весь вид зверька обещал, как минимум государственный переворот! А как максимум погребальный костер, коли моя задница не распрощается с землей!

- Фыр-фыр! - поддержала его Рах, заползая на Мерону.

- Тррр! - внес свою лепту Керк.

И я оторвалась от земли. Кирисор пожирал глазами дам, проникших в тайны звериного и птичьего языков. Его мозги захлебывались от восторга - парня пучило от причастности к чему-то таинственно-мифическому и прочей белиберде. Страшно зудело засветить ему пендель, но зримых законных причин не было. Пришлось карабкаться на обра, уже давным-давно пообещавшего самому себе, что на сегодня его оставили в покое. Как и я, он до последней секунды надеялся, что все это не слишком остроумная шутка мелкого лупоглазого паразита, маячившего впереди. Как и я, он ненавидел издевательское кваканье вирока, который не успел заявиться, как тут же потребовал приключений. А Тех вел наш отряд с воодушевлением монаха во главе колонны крестоносцев первого созыва, когда о коммерческой стороне предприятия помышляли только продвинутые единицы.

Обры трусили отнюдь не по буеракам, а по вполне натоптанной тропе. Кирисор услужливо перечислил все места, до которых она гарантированно могла нас доставить. В результате, очередная своротка в мусорную кучу из валунов и путаного кустарника вызвала у парня чувство протеста. Ибо вела в логово весьма неприятного типа по имени Шашкит - выкидыша острова Кит-бискир. По слухам, способного на пакости жуткого колдуна! Но, на памяти Кирисора не учинившего пока ничего круче драки со старшиной Западни.

На этой оптимистичной ноте мы добрались до смутно посверкивающего кривого оконца, приклеенного прямо к какой-то земляной кочке. Проводник отважно спешился. И с видом безвинно приговоренного долбанул ногой в кусок слепленного из обшарпанных деревяшек убожества. Он... оно торчало в зеленой поросли холмика доисторическим артефактом. Обрадованная нашей компании ночь уже догнала нас и расстаралась концертом многообещающих звуков. Она прямо-таки подгоняла нас забраться в это забытое богами логово очередного клоуна от мистики. Чего она ожидала от этого персонажа местного фольклора? Я, конечно, фантазию подстегивала, но мозг ковыряла одна единственная мысль: и чего приперлись? Любоваться достопримечательностями в виде захламленной, декорированной паутиной и плесенью землянки? Пощекотать себе нервы расчлененными крысами, жабами, пауками и прочей беззащитной оболганной фауной? Лучше бы Теху и впрямь иметь про запас вескую причину визита к сельскому сумасшедшему! А не то я пущу его на муфту. Уставший бояться Кирисор все лупил и лупил сапогом по деревяшке. Мерона погрузилась в свои мысли. Рах, подперев щечку, скептически обозревала усилия раздухарившегося молодца. Керк пытался отдолбить от холмика окошко. Я закипала.

- Убирайся, вонючий щенок! - почти вежливо донеслось из холмика.

- Открывай, Шашкит! - дал волю наигранному гневу Кирисор, косясь на меня. - Внимающая Ксейя из Ордена Отражения желает тебя видеть.

- Убирайся! - голосом вполне убежденного в своей правоте человека повторился хозяин.

Где-то в земных недрах заверещал проникший туда Тех, спровоцировав хозяина на грязную ругань.

- Открывай, придурок! - выпустила я на свободу свою тварь. - Пока у меня есть шанс поговорить с тобой живым! У моих малышей проблемы с ядом! Он им давит на мозг и терпение! Так что не испытывай судьбу!

Керк пошел на взлет, имитируя гул турбореактивного двигателя. Оппонент кряхтел, нудил и сыпал скудными по описательности проклятьями. Но поруганная деревяшка в бочине холмика отскочила - догадливая Мерона отдернула меня прочь в ту же секунду. Оно того стоило! Даже трава, по которой прошлась волна зловония, грустно пожухла. Тех вопил где-то в глубине этого склепа, как ненормальный. Проводника с Керком мы оставили присмотреть за обрами, и погрузились в царство тьмы. Тьфу! Ни записного злодея, ни обгрызенного временем ветхого старца в рубище и гноище, ни мага в колпаке и посохе. Совершенно нормальный мужик зрелого возраста с замашками убежденного холостяка-засранца. Чадящая лампа, пара свечей, разбросанные тут и там книги, рисунки, записки, прочий хлам в том же духе. Несколько куч веками немытой посуды и нестиранной одежды. Засиженный мухами портрет женщины на стене. Ненависть? Ни следа подобного. Злость, гнев - это я о себе возомнила. Во всю его голову лишь нормальное раздражение человека, не терпящего - как любой другой - навязчивых визитеров в неурочный час.

- Познакомимся? - вполне миролюбиво предложила я.

- Размечталась, - буркнул Шашкит. - Много чести. Ступай, - кивнул он в темный угол, где продолжался концерт Теха. - Слопай эту вашу сраную тайну и отвали. Мне дела нет до вас всех.

Я несколько растерялась и глянула на Мерону. Ведьма, которую уже достал весь этот цирк, прихватила свечи и отправилась в указанном направлении заткнуть добросовестного лайсака. Рах демонстративно расселась посреди комнаты на колченогом табурете с видом сторожевой собаки, оставшейся на хозяйстве. Лаз был сыроват, комковат и вонюч. Даже мне приходилось пригибать голову, а Мерона вообще согнулась в три погибели. Рукотворная пещера отличалась от гостинной размерами и концентрацией ароматов.

- Будешь осматриваться? - поинтересовалась Мерона.

Ее лицо недвусмысленно намекало на тяжкие телесные повреждения, которые я заработаю в случае приступа педантичности. Тех сидел на попке по стойке смирно, оседлав гибрид алтаря и рабочего стола таксидермиста. Последнее слово пришло в голову при виде недоделанных и парочки готовых чучел. Зафиксировав на себе внимание, мой скандалист стек на пол и кинулся к какому-то хламнику у дальней стены. Из него росло некое подобие стеллажа с обшарпанными полками и такими же кучами дерьма на них. Взяв приступом помойное сооружение, Тех добрался до полки на уровне моего носа. Затем нырнул в темную бездну, пробить которую двум свечкам было не под силу. Вновь заорал, но как-то непривычно тоскливо, с омерзительным надрывом - я поняла: ни за что не полезу следом! Какая бы невидаль там не хранилась. Ведьма с ее неподкупной аллергией на сантименты, обогнула стол. Вмазала подъеденную огнем свечку в полку и принялась досадливо выгребать с нее пыльную труху. А я рассеянно ковырялась в кипе замызганных разнокалиберных листков на краю стола.

- Я научился не лезть на стену, переживая о прошлом, - задрав на макушку маску, машинально прочитала размашистую строчку на случайно выбранном листке. - Осталось отучиться сравнивать его с настоящим. Однако. Мерона, слышишь? Да этот хмырь у нас философ.

- Вот именно этого, - проворчала та раздраженно, - нам с тобой сегодня и не хватало.

- Да ладно тебе. А вот еще, - выудила я вторую писульку. - Берусь оправдать любой человеческий поступок. Нужно только, чтобы он был человеческим. Животные в оправданиях не нуждаются, с ними не интересно и знаться. А тут что? - третий я вытащила почти из середины. - Перестал расстраиваться, когда сравниваю чужое мнение о себе со своим собственным. Если гордыня сдохла, видимо и телу пора. Как тебе, Мерона? - подняла я глаза на подозрительно затихшую подругу.

Ее спина мне не понравилась: затылок окаменел, плечи приподнялись в каком-то болезненном напряжении, спина сгорблена. Я сделала то, от чего с некоторых пор отвыкла. Зондирование нарисовало неприятную картину глубокого потрясения, казавшегося совершенно чужим в этой головке. Тех, свесившись с полки, грустно покачивал своей, прижав ушки и прикрыв глазки.

- Ну, хватит уже! - потребовала я, не желая длительных приуготовлений к сраной тайне, как изволил выразиться ее хранитель. - Что там у вас, сволочи?

Мерона медленно обернулась, шагнула к столу, пристроила свечу и положила на столешницу череп женщины. Длинные слежавшиеся волосы плюхнулись тяжелым слипшимся комком. Череп, как череп, только его не просто разглядеть. Почти до верхней кромки оскала он закрыт серой маской, как две капли воды похожей на те, что таскаю я. Откуда взялся рецепт изготовления массы для штамповки этих масок - из-под которых все видно, а за которыми нет - никто уже не помнит. А мне так вообще неинтересно.

- Судя по черепным швам и зубам, ей было не более сорока, - похоронным голосом отрапортовала Мерона. - Череп старый, - добавила она - Ему, наверно, не одна сотня лет. Какой же негодяй мог сделать такое?! - взорвалась подруга к немалому моему удивлению.

Если честно, наличие в какой-то подземной норе, на краю известного мне мира какого-то черепа Внимающей меня не поразило в самое сердце. Да вообще не удивило. У нас не так давно пропала очередная землячка, и я ни за что не поверю, что это явление современности. Так же, как в суеверную сдержанность тех, кому приспичило посадить на цепь полезную в хозяйстве и, в принципе, безобидную Внимающую. Это у меня - непонятной мутантки - зубки прорезались. А остальные девчонки - обычные особи женского пола с повышенной чувствительностью к эмоциям. И полным отсутствием навыков членовредительства. Впрочем, даже меня при должном подходе, после длительного наблюдения за моими повадками нетрудно скрутить в бараний рог. Тот же Сарг, например, найдет с десяток способов нейтрализовать свою подопечную, буде в том нужда. А что касается морали, так Внимающие ничуть не более достойны безопасного существования, чем любой другой человек. Так что, как ни грустна находка, но ничего из ряда вон выходящего я в ней не усмотрела.

Жаль пофилософствовать на эту благотворную тему мне не позволили. Мерона разобралась со своим ступором и вылетела пулей из подземного кабинета чучельника. Тех с победным ревом ускакал вслед за ней. Я пожала плечами, вздумала, было, еще почитать стопку откровений здешнего отшельника... Но, из глубины тоннеляприлетели подозрительные звуки нарастающей свары. Видать, подруге вздумалось накостылять ныне живущему хозяину логова за прегрешения его далеких предшественников. Вздохнув, я потащилась обратно, и чуть было не опоздала. Несколько здоровенных аборигенов острова выволакивали на свет божий - а верней в ночь темную - незадачливого философа. И на кой ляд этот идиот оставил в живых следы давнего преступления? Нет, ну правда: не мог, что ли, избавиться от компромата? Еще и бравадой меня попотчевал, придурок! А теперь... А что там происходит теперь? Кажется, снаружи кого-то избивают?! Меня подбросило и вышвырнуло на улицу. Едва не позабыла опустить задранную в полутемной пещере маску обратно мордой вниз.

В свете мечущихся факелов Шашкита пинали ногами с таким зверским вдохновением, что у меня застонало и завыло в животе. К горлу подкатила тошнота, а к вискам расплавленная лава. Мерона с проклятущим черепом в руках стояла тут же. И ледяным взглядом обозревала картину зверства. Нет, я люблю мою стерву, но всему же должен быть предел! Керк неподвижно торчал на ее плече и неодобрительно косился на череп в руках зарвавшейся мстительницы.

- Прекратите немедленно! - потонуло мое возмущение в океане бодрых воплей, криков и матюков. - Прекратите!

Никакой реакции. Ну, не драться же мне с ними, ей богу! Откуда-то сбоку виновато подполз Тех. поганец нервно потявкивал и косился на меня вызывающим взглядом нашкодившего ребенка. Шашкит молчал, стараясь уберечь голову руками. Я не видела причин обходиться с этими зверями по человечески - похоже, это уже вошло у меня в привычку. Принялась глушить всех подряд, начиная с самого ближнего ко мне палача. Лишь четвертый павший привлек внимание остальных к происходящему.

- Ты что творишь?! - в запале налетел на меня высоченный худой отморозок с расщеперенными в садистском азарте глазищами.

Я не успела его осадить - на мои телепатические штучки тоже требуется время. Это вам не из револьвера палить. Успел Керк, прыгнув на его макушку и долбанув от души туда, где вместо мозгов плескалась жидкая зловонная злоба. Худой взвизгнул, подскочил и с размаху залепил мне кулаком прямо в лицо. Я поразила саму себя: уклонилась настолько удачно, что его лапа задела скулу по касательной. Маневр завалил меня вбок и загнал в позу собаки. Метнув взгляд на обидчика, обнаружила на его плечах обоих лайсаков. Верней их исчезающие за спиной дебошира задницы. В свете застывших огней отчетливо разглядела на его впалых щеках и подбородке несколько парных кровавых точек. Он, вроде как, не понял, что же с ним случилось. Или не мог поверить, что с ним обошлись столь беспардонно. Промокнул кончиками пальцев капельки крови, поднес к глазам, растерянно посмотрел на меня - я продолжала валять дурака, живописно завалившись на землю-матушку. Тут и Мерона включила, наконец, мозги: метнулась к осквернителю Внимающих, отшвырнула его подальше и потянула меня вверх:

- Вставай, простудишься, - изо всех сил маскировала паникерша виноватые нотки.

- Не раньше, чем прикончу тебя, истеричка, - прошипела я, поднимаясь. - Отвяжись! Иди вон лучше помоги человеку. Из-за тебя избили! А иначе я за себя не отвечаю! - уже почти орала я.

Опомнилась, стиснула зубы, сбавила обороты. Поймала глазами Керка, опускающегося на еле живого Шашкита. Оставшиеся на ногах уполномоченные неведомо кем мстители зашевелились, забормотали:

- Сиятельная, это как же... что же...

- Уважаемого человека! - возмутился самый неугомонный.

- Хранителям Внимающих безразлично, кто перед ними, - холодно отрезала я. - Любой поднявший руку на сестру Ордена будет наказан немедленно и беспощадно. Этот перешел границу дозволенного, - я повернулась к дергающемуся в конвульсиях укушенному. - Он сам выбрал свою судьбу. Что касается остальных...

А что, собственно, с остальными? Анафеме придавать? Вот так всем скопом. А смысл? Что, это первая человеческая глупость, порожденная благими порывами? Коли за такое наказывать, так сразу конец света готовить - никак не меньше. Это и для богов-то высший пилотаж, а простая смертная мутантка пупок надорвет. Нет, какая все-таки чушня лезет в голову перепревшей в кипятке, усталой женщине, лишенной секса? В таком состоянии ее либо клонит в сон, как меня час назад, либо тянет на подвиги, вызывающие восторг своей зрелищностью и бесполезностью. На последнее я лично не подпишусь - это против убеждений моего самомнения. Шаря глазами по лицам перестаравшихся, постепенно приходящих в себя остолопов, наткнулась на проклятущий череп. Меронка водрузила его на высокий валун - освободила руки в медицинских целях. И не нашла ничего лучшего, как своять импровизированный монумент. Балаган пора ликвидировать, а тут это... творение рук человеческих бельмом на глазу!

- Это, - ткнула я пальцем в череп, - произошло на вашей земле! Но, слишком давно, чтобы разбрасываться обвинениями. Это вообще не ваше дело. Оно не касается жителей острова Западня, всего Конгломерата северных островов, Руфеса или кого-нибудь еще. Это внутреннее дело Ордена Отражения. Здесь нет ни одного человека, с которым я стану обсуждать эту находку, - направила я маску на попытавшуюся распахнуться в ответ пасть. - Я не собираюсь лишать ваш народ защиты Ордена, - поторопилась наобещать, вызвав несколько облегченных вздохов. - Вы добрые хозяева своей земли, живущие в ладу с совестью, - тут добавила в общую тональность чуток укоризны. - Так не изменяйте себе! И не превращайтесь в бездумных бешеных скотов, наказывая невинного человека за то, что он не совершал.

Потом было долгое нудное возвращение в деревню. Столь же нудные извинения с излияниями душ. А мне даже спать расхотелось, настолько приспичило поскорей покинуть сказочный эльфийский мир, заселенный ныне... Даже слов подбирать не хочется. Во-первых, не мне их судить. А во-вторых, позывы к справедливости родились слабенькими, и передохли, не просуществовав минуты. Нежизнеспособные, а значит, и неверные. А мне бы с реально существующими и набирающими силу проблемами разобраться.

Глава 8

В которой балаган огрызается...

А мы мимо

И в пустой пустыне, и в любой другой пустоте обязательно вырастет что-нибудь колючее и ядовитое - так Елена Ермолова раз и навсегда насторожила меня против беспечности. А заодно, подарила врачующую разочарование мысль, которую я привычно гоняла в голове. Оздоровительные процедуры призваны были облегчить полет над беснующимся морем в бушующем небе под гнетом набирающих силу проблем.

С благословения Красотки Мерона переметнулась на Рух, водрузив меня перед собой в моем же седле. И весь этот бесконечный полет посвятила моему желудку, что трудолюбиво освобождался от остатков гостеприимства жителей Западни. А после и от того, чего в нем уже не могло быть, но настырно лезло наружу. Поразительные люди - эти врачеватели всех времен и миров. Посвящают свою жизнь таким мерзостям, как, например, блюющий в твоих объятьях пациент, и не морщатся. Я бы так не смогла и за самую колоссальную награду.

Болтанка была чудовищной! Нартии, как специально, издевались надо мной и над стихией, пытающейся их прищучить. Что самое паршивое, Вутардар с Энагсором прямо на моих глазах совершенно нахальным образом наслаждались этим скотским полетом! А прихваченный на Западне Шашкит с отстраненным видом философствовал там чего-то в седле развесившего уши Тайфуна. У чучельника из ворота шубейки с подозрительной родословной торчала всклокоченная головка Керка - две скандальных растрепанных души, кажется, нашли друг друга. Во всяком случае, когда нартии принялись воротить носы от вывозимого с острова псевдо-колдуна, именно Керк навставлял им пистонов под хвосты. Дескать, нечего на пустом месте разводить всякое непотребство - чай, не люди! Никогда бы не подумала, что такие большие виверны могут спасовать перед такой мелкой пакостью, как вирок. Более того, за все время подготовки к полету мой прибабахнутый телохранитель ни на шаг не отлетал от измочаленной жертвы суеверий.

А еще этот самый старый, самый верный из моих друзей жутко осерчал на Мерону. Решил для себя, будто именно она спровоцировала нападение на беззащитного естествоиспытателя. В упор не слышал моих увещеваний и начисто игнорировал бедную ведьму с ее извинительными попытками расшаркаться перед ним. Шашкит, как объект покаяния, для нее не существовал. Вутардар чувствовал некую вину. Еще бы: такой крутой воин прощелкал момент, когда аборигены встревожились долгим отсутствием Внимающей. А потом еще отправились в свой крестовый поход против нечисти. Но, его вина была весьма специфической, связанной лишь с ущемленным достоинством воина, пропившего опасность. Шех сновал за ним с самым беззаботным видом дрессированного пуделька, не отвечающего ни за что, кроме закупорки мочевого пузыря от прогулки до прогулки. Что до Энагсора - этот занимался исключительно собой: удовольствием от приключения, что не снилось любому из приятелей и выводиль его в разряд мифических героев. Неудачник с задрипанного островка интересовал его исключительно из-за таинственного вирока, проникшегося к нелепому приобретению непонятной симпатией. Соранину не приходило в голову, что мозги животных способны на нечто большее, нежели борьба с голодом или добыча секса. А потому приписывал происходящему узконаправленный мистический смысл. Магия же с воинской доблестью плохо состыкуется, и не понять, кто кому завидует больше? Один лишь Тех всячески демонстрировал приязнь к человеку, в жизнь которого вмешался столь беспардонно и опасно для жизни.

Ну а со мной что? Какого дьявола я потащила за собой этого малоприятного в обхождении типа? Чувство вины? Еще чего не хватало! Я не привыкла дробить усилия. На данном этапе мне вполне хватало того чувства вины, которым умудрился заразить меня Варкар. Или, скорей, которым мы заразились вместе с ним, пойдя на поводу у наших королевских величеств с их дурацкими матримониальными затеями. С Шашкитом все было иначе: этот мужчина мне просто понравился. То есть той мне, что постарше, поопытней и поудачливей в сердечных делах. От китанина за версту несло интеллигентностью в самом прямом смысле этого слова. И даже деланная, порожденная отчаянием грубость нисколько не портила производимое им впечатление. А еще он был подлинным природным интеллектуалом, чрезвычайно чувствительно сразившим мое изголодавшееся воображение. Не мужик - конфетка! Угораздило же меня выскочить замуж, так легкомысленно поддавшись угрозам. Небось, нынче бы не спасовала - слабо верится, будто Кэм настолько беспринципна и кровожадна. Да и миссис Далтон вполне могла заступиться. Особенно если прибить Шарли и лишить старушку-патронессу ее ядовитого влияния. Словом, принц явился, а принцесса-вертихвостка уже окольцевалась, размножилась и погрязла в семейных проблемах выживания.

На первый за этим поганым проливом островок наши бедные нартии плюхнулись чуть ли не брюхом. Смотреть на них было больно - поделать что-то никакой реальной возможности.

- Хакар-гар, прости меня, - подлезла я к патриарху, пошатываясь, но, не дозволяя себе купиться на соблазнительный отдых в горизонтальном положении.

Нарт скосил глаза и, не прекращая вытягивать из каменистой ямки скопившуюся дождевую воду, осторожно фыркнул. Наверно, боялся расплескать драгоценную находку на этом скальном пупке земли. Тех пристроился напротив, свесившись с края ямки практически полностью.

- Мне страшно стыдно, что втянула вас во все это.

Хакар-гар что-то гыкнул себе под нос и продолжил водопой. Кстати сказать, к нему он подтянулся последним. Только после того, как лично убедился, что все его бедные детки обеспечены заполненными ямками. И лужа, доставшаяся ему, по странному совпадению оказалась не в пример объемистей - нартиева молодежь дружно ее проигнорировала. Пусть мне после этого кто-то отважится пропеть песнь о происхождении безмозглых видов, об исключительности человечьей породы и ее божественном предназначении. Порву.

- Понимаю, - продолжала ныть я, примостившись рядом на камушке. - Вы впряглись в это безумие не ради меня. Ради своих друзей: Сарга, Алесара...

Старый или, может, еще только пожилой нарт - кто разберет - поднял голову и безо всяких яких плюнул в меня облаком мельчайших водяных брызг. Не припомню за собой такого прежде, но мой рот распахнулся. То есть у меня натуральным образом отвисла челюсть, о чем прежде приходилось лишь читать. А этот гад отступил на пару шагов, величественно крутанулся и присел на полусогнутых. Тех, прочихавшись смешками, улизнул пошарить по островку в поисках невесть чего на пустом месте.

- И что такого сказала?! - отмерла я и набросилась на обидчика едва ли не с кулаками.

Практически воткнулась пузом в его низко зависшую над землей голову и попыталась заглянуть в бесстыжие глазищи. Делать это приходилось поэтапно по очереди в связи с обременительной удаленностью объектов друг от друга. Хакар-гар, не особо напрягаясь, дунул - меня отнесло на несколько шагов. Чудом не плюхнулась на задницу! А этот негодяй вновь крутанулся, оттащился подальше и снова присел, опустив голову.

- Ты что издеваешься?! - завопила я, вконец разобидевшись.

- Сиятельная, это жестоко, - преувеличенно осторожно окликнул меня Вутардар. - Дай мужику спокойно посра... справить нужду.

- Да? - совершенно дебильнейшим образом переспросила я, уставившись в отливающий серебром изумрудный правый глаз нарта.

Тот тяжко вздохнул, взметнул к небу голову, толкнулся и взмыл. Отлетел-то всего ничего, но столь демонстративно, что хоть в рамку вставляй.

- Да пошли вы все, - пробурчала я и разлеглась на более-менее ровном кусочке земли, распинав несколько камней. - Чтоб я еще хоть раз просила прощения у мужика...

Разобравшись с физиологией, нартии решительно настроились продолжать путь. Не настолько они и устали, чтобы разбивать бивуак на безводной скале посреди моря. Заслышав шорох и глухой топот в мою сторону, открыла глаза. Надо мной завис бронированный край нижней шипастой челюсти, из скул которой торчали прямые рога в локоть длиной. У нартий лишь мужики удостоились таким уродством. А ширина нависшего надо мной экскаваторного ковша указывала на определенный размер несущей его конструкции. Таким гигантом был только...

- Чего тебе? - не слишком вежливо прошипела я.

Хакар-гар не умел миндальничать. Он даже не подозревал о существовании в природе подобного явления. А потому бесцеремонно хапнул меня поперек тела своей когтистой лапой, торчащей из крыла. Встряхнул, вздернул вверх и разжал эти свои три отростка. Допускаю, что таким образом джентльмен пытался помочь даме подняться. На деле я пребольно шмякнулась на карачки и взвыла. Этот мерзавец потянулся ко мне в надежде исправить положение, но я увернулась и отползла, подвывая на каждом подвернувшемся под коленки камешке.

- А-р-р-р-г-г-р-р-р! - скомандовал патриарх и продолжил охоту.

- Ты чего, взбеленился?! - возопила я, пытаясь пролезть меж двух валунов посолидней. - Отстань от меня, ненормальный! Рух-ара!

- Чего ты орешь? - недовольно осведомилась Мерона, ловя меня за ногу и вытаскивая из наполовину покоренной щели. - Все уже в седле, тебя ждут.

- Он... он... - задыхаясь, попыталась объясниться я с подругой, тыча пальцем ей за спину.

Там язвительно пялился на меня автор всей этой трагикомедии. Он с непередаваемым наслаждением фыркал в мой адрес - остальные нартии ржали надо мной в голос.

- Хакар-гар решил нести тебя самолично, - раздраженно пояснила Мерона.

Она развязно подтащила меня к нарту, запихнула на предплечье, а остальное доделал он сам.

- Прекрати капризничать и пристегнись! - напутствовала ведьма, возвращаясь к подыхающей от смеха Красотке.

К седлу Сарга уже была приторочена моя походная сума. А на передней луке умывался Тех, явно отхвативший чего-то съестного. Едва я справилась с уже кем-то подогнанным ремнем безопасности, он юркнул в свою гнездовальную сумку на моей груди и принялся устаиваться на ночевку. Хакар-гар поднялся в небо, как всегда, последним, но в считанные минуты возглавил нартиев клин. Никто, по-моему, не сомневался, что табун лошадей под капотом этого летательного аппарата уничтожит меня уже на взлете. Но я обманула их ожидания. Полночи шляться по острову ради старинного черепа. Скандалить с аборигенами из-за их традиционных методов борьбы с инакомыслящими. После паковаться в авральном режиме и бодаться со стихией, охотящейся на твой желудок. Кто после этого не сподобится заснуть в мягко покачивающемся седле? У меня получилось без арифметики и овец.

Разбудила меня воинственная буря трубных драконьих воплей. С режущими уши вкраплениями человеческого хая. Почва под задницей ходила ходуном, то заворачиваясь карусельными пируэтами, то вставая на дыбы, то ухая вниз в тошнотворном рывке. Хакар-гар бесновался на земле, пытаясь единолично взять в кольцо испуганно подвывающую Рух-ару. Керк из кожи вон лез, помогая гиганту выворачиваться наизнанку. Первым делом, я глянула вверх - слишком уж отчаянно орали нартии, нарезая круги над моей головой. Затем я попыталась сконцентрироваться на своей приятельнице, чему наш патриарх мешал, не покладая рук. Он крутился вокруг юной подопечной в угрожающей пляске. А та прижалась к земле, неестественно разметав крылья в расхристанной ломаной позе. Первая мысль взрезала мозг: Рух-ара упала и разбилась! Но тут мимо носа просвистело что-то тяжелое. А рядом с левым седельным карманом, ударила и отскочила какая-то палка. Невдалеке откуда-то с неба вжикнула стрела, исчезнув в глубинах пыльного облака, сотворенного лапами и крыльями Хакар-гара. Кто-то взвыл и выматерился. Перед глазами промелькнула еще одна палка, чудом не зацепившая кожистое крыло. И тут до меня дошло: обстрел! То есть, кто-то мечет дротики в нас, а сверху наши бросают их вниз, в тех, кто в нас... Рух-ара дергается и не может сдвинуться с места - попалась, не иначе. И рассмотреть, что там с ней на самом деле происходит, нет никакой возможности в этом верчении, подпрыгивании и кромешной пылюке. Хотя маска надежно укрывала мои глаза от последней, видимости это не улучшало. Зашедшийся в кашле Керк не выдержал и унесся в небо.

- Гар-кар-ках-гав! - бросил клич Тех, мотаясь на передней луке в такт прыжкам нарта.

Мне смертельно захотелось оказаться наверху вместе с прочими недосягаемыми с земли нартиями. Настолько, что мгновенное осознание накрыло с беспощадной остротой: вождь племени ни за что не оставит бьющуюся со смертью девочку. И если я не встряну и не помогу, то сдохну тут, рядом со своими невольными, но преданными спутниками.

- Хакар-гар! - взревела я, вытягивая из карманов ноги и нащупывая давно позабытые засапожные ножи. - Когда я крикну «стой», остановись на минутку! Я перелезу на нее!

И забухикала, закряхтела кашлем - пыль бросилась в глотку, облепив все колючей сухостью. Собирая ее слюной и сплевывая, куда попало, я ухватилась за пряжку ремня и мысленно перекрестилась. Досчитала до пяти... Не смогла преодолеть ужас перед предстоящим и досчитала до десяти. Тех яростно пролаял мне в лицо что-то оскорбительное. Я заскулила и пискнула:

- Стой!

Хакар-гар уловил эту пародию на воинственную команду. Замер, подняв левое крыло, и как бы отгородил меня от тех, кто напирает на нас со стороны. Я съехала по его плечу до корявых локтевых пальцев. А дальше он просто стряхнул меня на спину Рух-ары, вновь занявшись пылевой завесой. У меня же вдруг включилась некая твердая готовность сделать все, как надо, с тем, что предстоит. Спина Рух-ары замерла под моими ногами - подруга страшилась стряхнуть свою хлипенькую наездницу и сломать. Тех с грозным ворчанием впился в веревку, заарканившую основание длинной шеи почти у самого моего седла. Та была достаточно толстой и мудрено заплетенной. Прям, как те старые еще советские шнуры утюгов, по которым бежал электроток.

Некогда мне обещали, будто эти небольшие ножички Внимающих заточены просто на диво. И способны перепилить ногу обра. Я принялась пилить этот канат: без паники, без лишних движений и даже оглядок вокруг. Пилила, пилила, и довольно быстро перепилила. Но шея дернувшейся Рух-ары так и не оторвалась от земли. Присмотревшись, я заметила Теха, что повис на второй веревке недалеко от затылка. Он методично работал челюстями, и под его зубками уже распускалась хризантема перетертых лохматых кончиков волокон.

- Крылья! - обрушился на меня окрик Вутардара, и я задрала голову.

Он пронесся над нами. Я успела заметить, как дернулся его арбалет, и расслышать невдалеке отчаянный вопль с матюгами. Видимо, северянин имел в виду, что и крылья бедолажки прихвачены путами. А через минуту уже материлась я: в длиннопалую ладошку, что росла из левого плеча Рух-ары, впилось нечто, напоминающее абордажный крюк. Веревка от него уходила за границу пыльного облака и была натянута, как струна. Это какую же боль должна испытывать моя бедная девочка?! В ответ на крик человеческой души она сипло простонала мне жалобу на боль и страх. Да с такой безнадегой, что сердце с болезненным хрустом раздавило в груди. И бессердечное тело моментально оккупировала ярость. Тех догрыз веревку, спрыгнул с поднимающейся шеи нартии прямо мне на спину и предупреждающе вякнул. Я обернулась и наткнулась взглядом на злобно скалящегося мужика, который подбирался ко мне. Три секунды на то, чтобы ворваться в его тупую башку. Еще пять, чтобы нащупать нужные точки, и он позабыл, как дышать.

- Следи за ними, - выдохнула я через плечо и завозила ножиком по дергающейся веревке.

Не отвлекаясь от процесса, почувствовала, как Тех покинул пост на моем хребте. И почти тут же за спиной гневно возмутилась жертва ядовитого укуса. Я не удержалась: глянула через плечо и полюбовалась сутулым длинноруким субъектом. Тот дико выплясывал и рубил землю под ногами уродливым топором. Тех, конечно, увертлив, но как он неосторожен!

- Не двигай крылом! Замри! - предупредила я Рух, и недорезанная веревка лопнула.

Она не справилась с рефлексом. Но я, вцепившись в крюк, бросилась пузом на пытающееся взмыть крыло. Нартия взвизгнула. Жестоко, но необходимо: крыло вернулось на место. Тех рявкнул, я обернулась. Малыш полз по спине очередного любителя крылатых трофеев. А тот крутился, как сумасшедший, пытаясь дотянуться до помехи на хребте. Его коллега, не обращая внимания на проблемы соседа, несся на меня, азартно помахивая какой-то заковыристой железкой. И совершенно проигнорировал тот факт, что шея нартии обрела свободу передвижения. У меня не было нужды досматривать до конца - я занялась крюком. Беспощадно взрезала кожу на пальце Рух и принялась выковыривать острый загогулистый кончик, не желающий выпускать добычу. Нартия взревела от боли! И на манер вояк, прижигающих свои раны, прикусила зубами нечто не слишком твердое, заверещавшее на одной пронзительной ноте.

- Потерпи, милая! - уверенно проорала я, подныривая под мотающуюся шею. - Второе крыло и мы свободны!

Не знаю, скольких там, в тылу пленницы укокошил Хакар-гар, но нам достались еще двое. Никогда бы не подумала, что способна на такое кровожадное злорадство. Рух с Техом предоставили мне идеальную возможность провести операцию, не отвлекаясь на пустяки. Но, я не смогла отказать в удовольствии своей новорожденной мстительности. Пару раз отвлеклась, дабы запечатлеть в памяти искаженные лица укушенных. И того, что с перекушенной гигантскими зубами спиной умер моментально. И того, что прожил еще достаточно долго, прочувствовав атаку отравленной ядом лайсака крови на сердце.

Теперь на передовой линии обороны помимо пасти активизировались окровавленные, но дееспособные когтистые локти Рух. Можно было заняться последними двумя веревками. Эти неведомые ловцы нартий были оперативны, как пчелы, встречающие нежданных гостей. И трудолюбивы, как муравьи. Не знаю, сколько времени пеленали легкомысленно попавшуюся нартию, но охотники не обошли вниманием ни единой подвижной части ее тела. Я закончила со спиной и занялась, пардон, задницей, пробираясь к ней по жесткой кольчужной спине, утыканной острыми шипами. Теху-то хорошо! Проскакал зайцем вдоль хребта к хвосту и в ус не дует. Сидит себе там, чавкает веревкой, как ни в чем не бывало. А у меня на голени под левой штаниной противно и липко набухает мокротой боль. Не сразу заметила, как пропорола и штаны, и кожу. И левую ладонь порезала обо что-то, на что и посмотреть не удосужилась - поползла дальше, оставляя на кольчуге красные жирные кляксы. Лишь одно пугало до ужаса: а ну как Рух, почуяв свободу, рванет вверх? И я останусь, как и положено двуногим, на земле: в плену или со сломанной шеей - хрен редьке не альтернатива.

Она не рванула. Но, хвостом - в избытке чувств - хлестнуть не преминула. Мне и этого невинного жеста хватило, чтоб скатиться с ее спины и грянуть оземь. Птицей волшебной или зверушкой не оборотилась, а вот дух из меня вышибло. Даже и не сообразить: насколько? Но очнулась я оттого, что кто-то бессовестно сграбастал меня в жесткие объятья, сплющив ребра, и поволок. Одурела настолько, что не сразу и сообразила: лечу. Только вот прежнего комфорта меня лишили. И место дислокации поменялось: прежде восседала сверху королевой воздуха, а теперь вот болтаюсь под задницей, как прилипшее к лапам дерьмо. Славься тот, кто изобрел обмороки - помогает сократить время в полете.

Посадка от взлета отличалась принципиально: от встряски сознание не потеряла, а обрела. И вот, что я скажу: мадам Карениной в свое время повезло больше. Паровоз хотя бы не оставляет тебе шансов очнуться и насладиться плодами вашей мимолетной связи. Я не прочь лишний раз заставить других попрыгать вокруг себя. Желательно только, чтобы и душа, и тело пребывали в равных условиях. Чтобы от манипуляций этого самого другого мы оба испытывали удовольствие.

- Тише ты, людоедка! - бушевала я, пытаясь отпихнуть злодейку, дорвавшуюся до моего тела.

Мерона, распяв меня на подстилке из нескольких плащей, невозмутимо потрошила пропитанную пылью и кровью одежку. А та срослась с моей кожей и не желала слазить без боя - болело все и сразу. Тех сочувственно перебирал рассыпавшиеся по плащу волосы - меня всегда успокаивали эти нехитрые ласки. Рах притулилась у шеи и вылизывала мне обнажившееся фиолетовое плечо. Шех, как порядочный мужчина, не смел лобызать чужую жену, а потому просто мешался у Мероны под руками, попискивая советами. Неподалеку Красотка хлопотала над ранами Рух-ары. А вокруг нервно прохаживались мужики обоих видов, ожидая комментариев лечащих врачей.

- Сними маску, - сквозь слезы потребовала я. - Полный нос пыли.

Мерона оставила в покое штаны и выполнила требование Внимающей. Мужики дождались: звонкий, совсем чуть-чуть истеричный хохот ведьмы был ими услышан, но ничего не объяснил. Вутардар единственный осмелился нарушить стерильность операционной - его белое от страха лицо заслонило большую часть неба. Я не полезла в его мозги - и на роже все написано плакатными буквами. Злорадно ожидала еще большего побледнения с его стороны. И даже помертвения лица, поскольку оригинальных реакций на мои упыриные глазки пока не встречала. Противу ожиданий, шок вышел так себе: мелкий и реактивный. Этот мерзавец прыснул и поторопился смыться. А ведь должен был с ума сойти при виде такого смачного, широкоформатного фингала, каким наградил меня тот псих с Западни. Тот, для которого Керк сыграл роль Пушкинского золотого петушка, а Тех - собаки Баскервиллей. Мне этот знак воинской доблести с месяц таскать, если не больше. Маска, понятно, позорную награду скроет, но ведь это приобретение еще и болит!

- Что, стерва, завидно? - хорохорилась я сквозь зубы, размазывая по грязному лицу водопад слез.

Не хотела орать и пугать мужиков. Им и без того несладко: прямо потонули в облаке страха за вверенную им жизнь Внимающей, которую они чуть не прошляпили. Троица лайсаков крутилась в сердобольной суете вокруг своего любимого подранка с ласковым покряхтыванием.

- С чего бы это? - пренебрежительно осведомилась Мерона, мимоходом затирая мокрые дорожки на щеках.

- Вот Варкар увидит... следы моего... самопожертвования... в его честь... - задыхалась я от боли, - и утопит меня... в подарках.

- Ага, - согласилась она. - А остальных в нужнике для наглядности. Чтобы твои опекуны впредь от работы не отлынивали.

- Да ладно... тебе! Это же... не вы! Хакар-гар... запретил своим... садиться... А вы... планировать с высоты... еще не научились!..

Обморок не подкачал и явился вовремя. Дальнейшие исследования моих потенциально чудовищных повреждений прошли без меня. Очнувшись в очередной раз, я первым делом поморщилась: ну хотя бы разок одыбать под музыку! А не под эти омерзительные вопли нартий. Судя по всему, на нас опять пошли войной. И явно все те же персонажи, ибо место моего залегания с прошлого раза не изменилось. Так и думала, что этот архипелаг помимо Западни имеет еще и Запаню-2, и Западню-3. И еще с десяток одноименных гадских островов.

- Нам собираются отомстить за неудачную охоту? - поинтересовалась я у Вутардара, едва смогла приподняться на локте.

Тот стоял между мной и дежурной опасностью, держа арбалет наизготовку. Не знаю, скольких даранин завалил сверху с Урагана, лупя в пыльную бурю, как в копеечку. Но мой персональный счет побед однозначно не давал ему покоя. Энагсор, Шашкит и Мерона рядом с ним напоминали памятник героям войны: широко расставленные ноги, многозначительные позы, героически задранные или упрямо опущенные подбородки. Лайсаки шныряли у них под ногами и предвкушали. Особенно Рах, хоть это и не типично для такой сдержанной дамы. Оглядевшись, я поняла, что лежу на вершине кургана, окруженного окончательно взбешенными нартиями. Вот интересно: на какой стадии эволюции может находиться примат, решившийся взять высоту при такой обороне? Может быть, этот островок просто такая обособленная клиника, куда со всего архипелага свозят обладателей нетрадиционной психики? Или аборигенам воинские традиции заменяют все, вплоть до серого вещества? Неужели попрутся геройствовать... Поперлись, и еще как: с гиканьем, свистом, приплясом и все теми же скудно оформленными матюгами.

- Вутарда-а-ар! - заныла я. - Давай смо-оемся! Ну, пожа-алуйста! Ну, вот зачем нам ввязываться в эту склоку? На подвиги потянуло?

- А ты с чего взяла, будто зудит в моей заднице? - умеренно язвительно осведомился он в непочтительном полуобороте головы. - Это нартии бесятся. Мы пытались утащить отсюда Хакар-гара. Напомнили, на кой прах приперлись сюда из Руфеса. А он уперся, как...

- Сиятельная, - встрял Энагсор, - уговори этого необузданного... полководца отступиться. Уж тебя-то он послушает. Коли ему приспичило разнести этот сраный островок, так пусть вернется сюда позже.

Он махнул рукой, давая понять, что сотрясение воздуха не входит в список его воинских навыков. Я же заставила свое изнасилованное тело занять вертикальное положение и дошкандыбала до человеческой линии обороны. Повисла на руке Вутардара, цапнула Энагсора за рукав и подтянула прибалдевшего парня к себе:

- Продолжай. Наш патриарх прекрасно расслышал ваши комментарии и заколебался.

- Уверена? - одними губами уточнил Вутардар, покрепче обхватывая меня за талию.

- Вижу.

Этот довод был необорим. Таинственные фокусы, творимые Внимающими с соизволения богов, давно переросли категорию сплетен. Во всяком случае, для моих спутников. И потому сейчас мне достаточно было скомандовать «фас», чтобы человеческий скепсис заткнулся. Мужики, не знавшие иных культурных мероприятий, помимо хорового пения на пьянках, интуитивно нащупали соль актерской профессии. Их лица осветила та отстраненно-печальная меланхолия, что присуща особо ретивым монахам или воришкам, пойманным за руку прямо в чужом кармане. Шашкит, наблюдая нашу пантомиму со стороны, криво усмехнулся. И покачал головой с видом разочаровавшегося наставника малолетних преступников.

- Я и сам подпишусь на эту авантюру! - голосом отчаявшегося выпить трагика провозгласил Энагсор. - Соберу три сотни отъявленных мерзавцев! Со всех наших островов! Прибить пару десятков оборзевших засранцев - великое деяние! Но, ведь это никогда не поздно.

- Пожалуй, - солидно отозвался Вутардар, как какой-нибудь купец, оценивающий масштабы будущей аферы. - Доброму воину один хрен за что сдохнуть. У него же ни дома, ни семьи. Ни мало-мальски приличного будущего. Детишек кормить не надо. А шлюхи - не жена, за которой глаз да глаз. А то гляди: набегут жадные до чужой земли и чужого добра...

Прежде непримиримо-страстный затылок Хакар-гара непреклонно мозолил нам глаза. Но, после этих слов мы поимели честь узреть и оскаленный профиль доминантного самца - радетеля своих угодий. Которые он как-то не подготовился потерять. Отравленные ложью слова попали в самую точку. Громадный наивный властитель и главнокомандующий клана непобедимых чудовищ, загнанных людьми в самые крайние, суровые, полуголодные пределы, поколебался. Много чего было намешано в его характере отца и воина, но вот подлость ему была точно не по мозгам - интеллекту недоставало. Конечно, периодическое столкновение с чужой подлостью тоже порождает какой-никакой опыт. Но, всего лишь в постоянно тиражируемых одних и тех же ситуациях. А на инновации в этом вопросе честный нарт реагирует неуклюже и вечно невпопад. Хакар-гар просто обречен был попасться на столь примитивный моральный шантаж. Понимаю, что все лишь во благо ему самому, но как-то стыдно: обманули дурачка на четыре кулачка. И так грустно, что с приличным человеком - пусть и нартом - приходится изворачиваться и юлить.

Это было совершенно непреднамеренно, но Хакар-гар, уловив мои эмоции, истолковал их на свой лад. Видимо, в полном соответствии с темой, поднятой мужиками. Мои сочувствие к его якобы будущему бедственному положению отверженного повлияло гораздо эффективней самых горячих или мудреных увещеваний. Патриарх протрубил отбой и полез к нам на холм. Остальные потянулись за ним, разочарованно ворча. Дескать, не дозволили накостылять злодеям, покусившимся на их сестру! А то, что эти самые злодеи умудрились такое провернуть, да так ловко - это предостережение просвистело мимо ушей. В конце концов-то все обошлось. Ей-богу, как дети! Беречь их и беречь от людей...

Урезоненные мстители внушительной грозной стаей поднимались в воздух. И, совершив круг презрения к ничтожному противнику, уносились на запад. Отчаянно трусившие победители ликовали внизу: орали и потрясали вслед оружием с чувством глубочайшего облегчения. А во мне угнездились и уже вовсю распоряжались холодная собранность и рассудочная расчетливость. Прежняя маята попала под раздачу этих двух монстров, превосходящих ее силой и напористостью. Утирая кровавые сопли, она поползла врачевать разбитую морду. Я задирала подбородок, насильственно вынуждая организм держаться в седле, как и подобает родовитой дворянке. Страшно было до одури, но я волокла себя на подвиг, себя же и подхлестывая. Весьма эффективно, если учесть, что лучше меня никто не знает, где залегают мои самые болезненные места.

Часть 4

Глава 9

В которой мы шпионим...

Впопыхах

Когда мне страшно до одури, я неизменно волоку себя на подвиг, задирая подбородок. Как и подобает женщине, что по своей природе всегда готова, несгибаема и бескомпромиссна. Тот самый театр, который блистательная Раневская идентифицировала как дачный сортир. А я все равно горжусь!

Страшно было лишь до того, как Хакар-гар первым опробовал взлетную полосу на первом из островов-сосисок нынешнего правителя Мушбата Тарагмуша Стремительного. Варкара, как удалось выяснить моим конфидентам, держали на следующем - среднем из трех. Там у дедули Тарагмуша была фамильная крепостца. А здесь располагалось нечто вроде... столицы всех подвластных ему поселений. Я не настолько въедлива в формулировках. И потому к этому перлу одноэтажного строительства свинарников настроилась относиться именно, как к столице. Ведь в столицах концентрируется всё тыловое воинское командование, торговля и оппозиция. В решении своей проблемы я не была расположена пренебрегать ни одним из этих источников предателей, мстителей, правдолюбцев и прочих маньяков. И как только моя нога ступила на землю этого острова - прозванного Оком Стремительного - состояние подвига поглотило меня целиком. Самомнение так подкинуло, что аж дух захватывало!

И было от чего. Вот, представим себе некую шкалу с абсолютным нулем посередине. В один ее конец поместим стопроцентного лоха, а в другой завзятого интригана - кто из них в плюсе, а кто в минусе, каждый решит для себя сам. Так вот, в нуле мне самое место. Тем не менее, настроена я была решительно. Длительное нелепое путешествие меня достало, по сыну я соскучилась, а последний бой, как известно, он трудный самый. Но последний - на чем я и предпочитаю ставить акцент. Знала, что меня понесло, и умела с этим справляться. Но в данном конкретном случае предпочла просто задать этому состоянию нужный вектор.

Шашкит отправился попасти нартий на мелких островках подальше отсюда. Керк отчего-то вызвался надзирать за этой компанией иностранцев, посетивших северную сторону. Вутардар снабдил эту парочку смертоносным приказом прикончить любого, кто их засечет. А мы всемером, включая лайсаков, направились партизанить в эту самую столицу на поиски недоброжелателей Тарагмуша. Или знатоков острова, на котором мне предстояло забрать наконец-то своего блудного мужа. Называемого, кстати, Сердцем Стремительного. А уж как назывался тот остров, что следовал по прямой за Оком и Сердцем, я угадала, всего лишь пошутив. Оказалось, что именно так: Задница Стремительного - официально существующая каторга этого достославного клана.

По мере смены правящего главы в этих географических названиях менялись лишь обозначения принадлежности: Стремительный, Обольстительный, Окривевший, Охреневший и тому подобное. Око же и Сердце с Задницей оставались на своих местах, как и положено. Око, вопреки анатомии, разгоняло кровь по закоулкам - здесь базировался центр торговли и эксплуатации населения. Сюда, а не на Сердце свозилась, здесь распределялась и пропивалась добыча. Грубо говоря, здесь Тарагмуш давал ее своим головорезам подержать. А потом обменивал на спиртное и девок, соблюдая законы пиратского братства по всем статьям.

Особо изощряться в написании сценария мы не стали: в прежней легенде заменили только актера, исполняющего роль господина. С той лишь разницей, что он обзавелся досточтимой супругой. То есть, Мерона поплыла рядом с Энагсором в пестрой чадре, браслетах и бусиках, а я потащилась за ним на привязи. Вутардар замыкал колонну, не без успеха играя роль цепного пса. Внедрение начали с порта, где наткнулись на только что причалившую галеру. Едва она совокупилась с причалом, мы с Вутардаром внаглую проникли на борт, взяв в оборот хозяина и капитана по совместительству. Я заставила его проводить нас в капитанскую каюту. И обрадовала новостью о том, что мы - те пассажиры, которых он привез сюда с самого Мушбата. А теперь ему предстоит быстренько разгрузиться и валить с Ока ко всем чертям.

Зная о моей непрактичности, Вутардар прихватил у капитана пару сундуков и целую кучу хлама. Отсутствие у состоятельных путешественников багажа могло неприятно поразить не только городских воришек. Матросики с хрустальными после чистки мозгами дотащили нашу бесполезную поклажу до лучшей в этой северной пальмире гостиницы. Гипноз гипнозом, но Вутардар вернулся вместе с ними пошпионить за их отплытием. Мы же с Мероной наперегонки полезли в обшарпанную кадку с горячей водой.

Когда спустились в обеденный хлев для посетителей, Энагсор вовсю пировал с целой толпой мордатых и сентиментально-героических по пьяному делу отморозков. Причем, знающих его лично! И даже посвященных в последствия его попытки ликвидировать братца, как уже засидевшегося на троне узурпатора. Наследника бискиратов Сор-бискира здесь знали, как облупленного, и почитали своим парнем. Во всяком случае, до тех пор, пока выпивка выставлялась за его счет. А этим и охраной Шеха мы его с Вутардаром на первые пару дней обеспечили. Сами же отправились сопровождать матушку-боярыню в шопинге, чем и пристало состоятельной матроне разбавлять время от секса до секса.

Мы недолго ломали голову, где та точка отсчета сбора информации, тот кончик нити, за который можно размотать весь клубок. Оказалось, в первой же лавке в незатыкаемом фонтане, бьющем из-под чадры знатной дамы по имени Фифне. Ее супруг горбатился на ниве работорговли, меняя чужие судьбы на дензнаки. Мадам отличалась патологической словоохотливостью и чертовской наблюдательностью. Но пуще обожала покровительствовать и поучать. Мерона резко деградировала, отупев и оробев одновременно. Думаю, в жизни Фифне еще не случалось, чтобы столь благодатный и долгоиграющий материал попал ей в руки по собственной воле. Не прошло и трех часов совместной беготни по торговым лавкам, как говорливой вампирше до зуда в эго приспичило похвастать своей находкой перед мужем.

Близился час обеда, и трудолюбивый негоциант должен был нарисоваться за семейным обеденным столом, куда засадили и нас. Верней, одну Мерону в широченном одеянии и сумкой с Рах на пузе. Вутардара с Техом подмышкой отправили поживиться, чем боги послали, на кухню. Не позабыли намекнуть, дескать, раздвинутые ноги рабыни, а то и нескольких, в меню входят. Оно и понятно: от такой физически-ценной плоти дети получаются - просто загляденье. К тому же, секс - одно из лидирующих средств по развязыванию хвастливых мужских языков. Вроде и ни к чему у мимолетного чужестранца, да все в жизни пригодится.

Меня госпожа затолкала чуть ли не под стол. Дескать, хоть и дрянь изрядная, но нервы, как ни странно, хозяйке успокаивает. Особливо, ежели плюху отвесить, а то и пнуть от души. С демонстрацией эта кинозвезда не задержалась, усадив меня на пол рядом с собой увесистой затрещиной. Правда, та не сместила и волоска под моей собственной глухо-задраенной паранджой. И как это у моих опекунов так получается - ума не приложу, но я не в накладе. Обед, паче чаяния, даже приблизительно не был так скучен, как можно было заподозрить, при одном взгляде на кислую рожу хозяина дома. У него вдруг тоже прорезалось стремление напичкать гостью полезными знаниями о местных реалиях. Включая стратегические планы самого Тарагмуша Стремительного. И откуда что берется?

Мерона только успевала запоминать имена и степень информированности упомянутых. Мне же в благодарность за усидчивость и качественное потрошение хозяйских мозгов уделили полу-обглоданную косточку. Я решила сохранить ее, как сувенир. Одна беда: о местонахождении печально знаменитого танаграта Однии почтенныйработорговец знал не более прочих. Пришлось сподвигнуть его на анализ: кто на Оке мог бы похвастать более качественной информацией о нем? И о месте содержании, включая режим.

Обожравшийся и пресытившийся женским вниманием Вутардар сонно тащился за нами в гости. Мадам Фифне как-то неожиданно срочно понадобилось похвастать Мероной и перед своей задушевнейшей подругой. Даже странно, что та не подозревает об истинных чувствах этой словоблудки. У подруги, как и водится, был свой муж. А единственным достоинством того было исполнение профессиональных обязанностей поставщика двора его высокопревосходительства Тарагмуша. В том числе, и в замке на Сердце. Этот достопримечательный господин переваривал свой обед, когда наша компания свалилась ему на голову. Господин снабженец ненавидел нас недолго. А изумлялся такому любопытному факту в своей биографии и того меньше - меня так и подмывало подстегнуть события. Мерона едва успевала охать и всплескивать руками: темп исповеди хозяина был высок до неприличия. У нас было не так уж и много времени, учитывая предостережения Кэм. И не так уж богато с терпением, как показал мой самоанализ. Причем, я оборзела окончательно. И принимающая сторона совершенно не обращала внимания на присутствие в гостиной такой вопиющей подробности, как телохранитель прелестной супруги Энагсора с Сор-бискира. Мне показалось, что четыре женских уха - хорошо, а парочка мужских - вчетверо лучше. Как-никак Вутардар - воин, а мы при нем почти статисты.

Хотя даже такой профанке, как я достало мозгов понять: пресветлый владетель Тарагмуш - мастер спорта международного класса по перестраховке. Процесс подкормки скота, засевшего в его цитадели, он нашинковал на изрядное количество этапов. Придворный поставщик всего-навсего комплектовал рацион и свозил на причал. Здесь в игру вступал придворный галерщик-экспедитор, компетенция которого заканчивалась на том конце пролива. На причале острова Сердце эстафету принимал придворный тележник-экспедитор, у ворот замка - придворный завхоз. А между этим тружеником барахольного фронта и кухней парадом командовала придворная кладовщица. Дабы уберечь личный состав цитадели от отравления с целью наложения лапы на загадочные, прям мистические сокровища Тарагмуша. И на такие публичные, но не менее ценные, как танаграт Однии. Ибо при каждой передаче продовольствия с рук на руки сдающая и принимающая стороны устраивали совместную дегустацию: товар сдал, товар принял, яда нет, до новых встреч.

Мне так и не удалось лично обрадоваться знакомству с Тарагмушем Стремительным. Но о его недюжем уме легенды сложены и постоянно обновляются. Если принять это за чистую монету, то князек, царящий в бандитских палестинах, не мог не понимать: принятые меры солидны, презентабельны, но, как говорится, ни к столбу, ни к перилам. Страшилка для дурачков. Впрочем, кому, как не местному правителю знать свой контингент и методы его дрессировки. Что до нас, как потенциальным похитителям танаграта, нам это создало досадное прибавление хлопот. Просто божье наказание! Нет, количество населения цитадели снабженец нам выдал, но Вутардар был недоволен. Этому привереде подавай полный расклад: сколько воинов, сколько баб, каков балласт?

За этим выпотрошенный против воли хозяин дома отправил нас к капитану той самой галеры-челнока. К своему формальному собутыльнику-дегустатору. Вутардар бил копытом! Но я встала намертво: психика надорвалась, душу воротило, голова гудела и молила о пощаде. Проваландавшись в родном Ордене полгода, я совершенно отвыкла от такого разгула по чужим мозгам - нужды не было. А в этом круизе здрасьте не сказать без полного сканирования - кругом же одни уроды. Мне не пришлось вываливать эту груду аргументов на голову ретивого даранина, поскольку и Мерона подняла лапки кверху. Так что мы вернулись к мужу и господину.

Энагсор нас не разочаровал. Дым в пиршественной зале уже подбирался к потолку небесного жилища богов. Даже не представляю, сколько народа прошло через соранского принца за день! Но на данный момент здесь бухало на халяву не менее четверти всего дееспособного населения городка. Естественно, я переживала, что наш неуемный товарищ падет жертвой слишком ответственного отношения к порученному делу. И налакается вдрызг, но пронесло. Профессионально дирижируя этим праздничным бедламом, Энагсор безнаказанно пропускал две чарки из трех. Нас он встретил глазами, переполненными гордостью за блестяще сыгранную роль. Кроме того, башкой, набитой уймой полезных сведений и пустым кошелем. Мы с Мероной благословили мужиков на ратную трепотню, сполоснулись и завалились спать.

Завтракать пришлось в номере, прислушиваясь к поднимающему голову веселью. Сквозь подозрительно широкие - для статуса гостиницы - щели в полу просачивались гул, ржач, бульканье, грохот встречающихся кружек и вонь. Каким бы мерзким не оказался поданный завтрак, а и с ним расставаться на полдороге было жалко. Но, кипящего энтузиазмом Вутардара это ничуть не трогало. Он выволок меня на улицу на поводке. И помчался на перехват придворного капитана, галера которого должна была стартовать на Сердце с первыми петухами. Вутардар желал науськать меня на это джентльмена удачи, не откладывая подлости в долгий ящик. Дескать, в тылу врага каждая лишняя минута фатальна и все такое прочее. Тех едва успел вцепиться в мою ногу. А к сумке на груди под безразмерной дерюжкой пробирался уже на бегу.

Капитана мы прищучили в его сарайке на причале. Он заначивал туда свой кусок пирога, предназначенного бравым защитникам крепости Тарагмуша. Если припомнить обо всей цепочке передачи этого пирога, то его конечному потребителю не позавидуешь. Мужичка на атасе, привалившегося к двери, я усыпила, так что он не рухнул, а чинно сполз на землю и нахально захрапел. Капитану не позволила даже обернуться - кто ее знает эту телепатию? А вдруг он запомнит наши лица, как деталь сновидения где-нибудь в подсознании? С мозгом никогда не угадаешь, что он предательски выкинет в самый неподходящий момент.

- Пошел вон, ублюдок, - пренебрежительно и даже отстраненно рыкнул честный вор, не отвлекаясь от процесса.

Затем вытянулся одеревенелой спиной и замер. Вутардар вопросительно покосился на меня, получил молчаливое благословение и приступил к допросу:

- Ты кто такой?

- Бурквол Глумливец, - напряженно застыв на коленях, глухо поведал капитан распахнутому перед ним ящику.

- Братец Биртавола Богобоязненного? - подивился Вутардар и пояснил мне безграмотной: - Этих двух братцев ждут виселицы на всех северных островах. И первая на их родном Вол-бискире. Слышь, ты таскаешь жратву в гнездышко папаши Тарагмуша? С чего вдруг?

- Приказ Тарагмуша, - с нудным скрипом колодезного ворота вещал капитан.

- А где твой богобоязненный братец?

- В крепости Тарагмуша.

- Чего он там делает? - дошел до следователя принцип общения с деревянным подследственным.

- Охраняет пленников.

- Танаграта Однии?

- Нет.

Вутардар обомлел и воззрился на меня. Я пожала плечами: а ко мне, какие претензии? Что, больше всех знаю? Качнула головой в сторону нашей марионетки, мол, давай дальше, не тяни мужика за все подробности.

- Знаешь, где Тарагмуш держит танаграта? - пошел кратчайшим путем Вутардар.

- Нет.

- А Биртавол? - хмуро уточнил даранин.

- Знает.

Тех выполз из какой-то щели меж ящиков, ящичков и бочек с видом обожравшегося деликатесами гурмана. Где-где, а в этом соблазнительном лабазе было, в чем покопаться. Разглядеть не успела, но в гнездо паршивец вернулся явно не пустыми челюстями.

- Значит, мы отправляемся не на Сердце? А куда? - само собой сделала я вывод, семеня вслед за Вутардаром с места преступления.

- Нет, мы двинем на Сердце, - задумчиво отозвался тот.

- Зачем? Если Варкара там нет...

- Откуда ты взяла?

- Но, ведь этот Глумливец сказал...

- Его могли и надуть, - перебил меня Вутардар. - А Варкара, может, вообще нет на этих островах. Хотя... Не, Богобоязненный не годится для дымовой завесы. Не та он мразь, что сидит без дела.

- Или та, - втянулась я в разматывание клубочка. - Может, именно его громкое имя и притягивает внимание к Сердцу? Ну, вроде как: если такой крутой капитан что-то стережет на Сердце, стало быть, это должно быть ого-го.

- Толково, - согласился Вутардар.

И сдернул меня с курса двух пьяных в драбадан моряков, не разглядевших ничтожность того, на что покусились.

- Убью! - поклялась я, чувствуя, что закипаю по-бабьи всесторонне и беспощадно.

Тех нервно завозился в сумке, едва слышно вопросительно попискивая.

- Поначалу выложи награду за спасение танаграта Однии, - подковырнул меня даранин. - Думаешь, я сдохну, и отпадет нужда выворачивать карманы? У меня ж целых три жены.

- Да иди ты! - непритворно поразилась и восхитилась я.

- Ревнуешь? - хохотнул он, подтягивая меня поближе за поводок. - Или завидуешь? Один муж - маловато для горячей, страстной женщины. Впрочем, - скептично осмотрел меня этот гад. - Может, это и не твой случай.

- Меня не интересует скотоводство, - парировала я, окончательно развеселившись до зубовного скрежета, до щипков в носу и жжения в глазах.

Тех уже выполз из сумки, выпростал головку из ворота дерюжки. И теперь, тревожно поквохтывая, пытался заглянуть мне в лицо. Потом обернулся к Вутардару и требовательно рыкнул, призывая к решительным действиям.

- Тихо, девочка, - сцапал меня тот обеими ручищами, утянув в какую-то подворотню.

Прижал спиной к стенке и прикрыл от посторонних. Как догадался, что меня вот-вот прорвет? И я зареву белугой. Научился слышать лайсаков? Хотя при гаремном опыте семейной жизни...

- Полегчало? - невозмутимо осведомился этот просвещенный чурбан, едва мои всхлипы начали сбавлять обороты.

Я долбанула его кулаком в пупок, дескать, пора и честь знать. Не все нам тут отсвечивать. А то вон те ободранные сопляки скоро билеты начнут продавать в первые ряды гнилых ящиков. Оно всегда любопытно и поучительно, как здоровенный воин прямо на улице трахает костлявую девку-рабыню. Тех придирчиво обнюхал мой соленый подбородок, облизал скулы и облегченно вернулся на нелегальное положение. Доревела я уже в коленки Мероны в нашем пятизвездочном закутке. Засиженная всей троицей сочувствующих лайсаков. Такая четкая, такая единственная еще утром цель издевательски раздвоилась... даже растроилась на глазах. Душевный подъем, внезапно вскарабкавшийся по параболе, по ней же и съехал, как говорится, максимально приближаясь к нулю. Когда жалеешь себя, не стоит ни в чем себя ограничивать. Чем меньше условностей и препонов для души, тем интенсивней удовлетворение и короче сам процесс. Так что я не ограничилась рыданиями, но еще и поорала от души. И не постеснялась повизжать.

Шех с Техом бесились в поддержку бунтующей Внимающей. Рах с видом матери, потерявшей надежду на обретение дитем мозгов, печально поскуливала. Служанка, принесшая нам с госпожой рабовладелицей обед, косилась на Мерону с явным одобрением. Видать, признала в ней квалифицированного специалиста по воспитательно-методической работе и подавлению бунтов. За истерикой я не обратила внимания, как ведьма своими убойными рабовладельческими навыками собрала немало пьяных похвал из-под дырявого пола. Смех и грех, но нашу легенду это невольное представление украсило.

Вутардар исчез. Энагсор продолжал нести дежурство внизу, раскручивая третий акт пьяного дебоша. Шех, вспомнив о служебных обязанностях, спустился к нему и внедрился под одежду распоясавшегося изгнанника-олигарха. Я наелась, притулилась у Мероны на коленках и провалилась в сон под мурлыканье Рах, развалившейся прямо на мне.

Побудка была беспощадной. И уже через несколько минут Вутардар семимильными шажищами несся по вечерним улицам. Более-менее приличная публика испарилась. Наступило время воров и проституток. Но ни те, ни другие не рисковали льнуть к моему грозному спутнику, распахнутую грудь которого украшало ожерелье из человеческих зубов. Чистейшая мерзость, но приходилось терпеть. Хотя, какой выбор у трепетной интеллигентной сестры Ордена Отражения в этом мире безграмотных зубастых отщепенцев?

О цели похода Вутардар не распространялся. А я и не любопытствовала - понятно и без слов: идем на дело. Тех, в отличие от меня, прямо-таки блеял на груди от предвкушения. Я вспомнила, что так и позабыла проинспектировать его дневную добычу. Он нечасто приворовывал, но если уж и поддавался соблазну, то приобретение того стоило - проверено. В основном специализировался на драгоценных камнях: украшениях, безделушках из них и прочей чепухе. Приступы клептомании стали посещать лайсаков не так давно. В Юди под присмотром Вотума хранился сундучок, в который солидарно собирали краденое лайсаками добро - возвращать-то кому? И, кстати сказать, мой Тех еще держал себя в руках. А вот Раховы близнецы через годик-другой себе на среднего размера замок натаскают. Еще и Вотуму на старость хватит. В этом путешествии Теху уже удалось стянуть у кого-то два перстня и одну серьгу. Теперь вот опять прибарахлился - зачем ему все это? Спортивный интерес? Или очеловечивание у лайсаков начинается не с прямохождения, а с патологической алчности?

- Здесь, - бросил Вутардар.

И втолкнул меня в какую-то дыру, что в числе прочих украшала сплошную стену деревянных строений. За размышлениями я не заметила: ни как дошли, ни до чего собственно. Несколько секунд в темноте промеж острых углов, и мы переступили порог практически пустой комнаты. Посередине на стуле какой-то мужик, связанный и с мешком на голове. Рядом гамадрил ростом с меня в штанах, куртке и прочих признаках сапиенсов. Этот собакоголовый примат, не мигая, смотрел на моего Вутардара. И хладнокровно ждал повода нас убить. Назвать его законченным циником - это похвалить. Причислить к разряду законченных мерзавцев - забросать комплиментами. На кой дьявол даранин притащил меня в серпентарий непонятно и по-прежнему не любопытно. Однако очистительно-восстановительная истерика вернула меня в завоеванное накануне состояние карликовой валькирии. Желание вернуть законного супруга само собой возвелось в принцип.

Остальные предметы обстановки - в виде двуногих и в количестве трех - в глаза бросились не сразу. Они подпирали стену сбоку от двери. И равнодушно пережевывали что-то вонюче-тягучее, как нуга, откусывая это от одной палки. Вутардар на их тайном северном языке взялся что-то сурово предъявлять Гамадрилу. А я трудолюбиво настраивала чавкающую троицу на идею обойтись вообще без мышления. На одних инстинктах, так сказать, да и те не подключать без команды. Внешне эти перемены мог обнаружить лишь человек, заинтересованный в их психическом здоровье. Находясь при этом в освещенном помещении, а не с парой дохлых факелов. Впрочем, лично мне темень не мешала: я прилипла пузом к руке Вутардара и незаметно прихватила большой палец на его левой руке.

Он, как понимаю, с благословения Гамадрила приступил к допросу мешочника, не делая попыток перейти на нормальный человеческий язык. Что-то спросил - допрашиваемый что-то ответил, бессовестно солгав. Я сжала захваченный палец, и Вутардар презрительно вынес приговор. Гамадрил немедля проделал несколько манипуляций, на которых я постаралась не заострять внимания - противно. Мешочник взвыл и торопливо поправился, не оставив попыток наврать с три короба. Так мы и общались в какой-то утопически-абсурдной манере. Мешочник от вопроса к вопросу лгал все реже. А Гамадрил все более проникался уважением к моему мужественному и проницательному Вутардару. При этом, все больше и больше утверждался в намерении прикончить его по достижении финала. Засунув нос в недра дерюжки, я чуть слышно предложила Теху приготовиться к активным действиям.

Наконец, допрос закончился, и наступила расплата. Вутардар протянул Гамадрилу кошель с почти последними нашими деньгами. Тот принял его, подбросил на ладони и что-то гавкнул.

- Как уговорено, - возразил даранин по-человечески.

А я потихоньку добралась до нужных точек в обезьяньей башке.

- Мало, - уперся Гамадрил, предвкушая удовольствие от убийства достойного противника.

Тех вылез из сумки, пробрался ко мне под паранджу и сунул в нос довольно крупный камень, если я все-таки научилась разбираться в предметах роскоши. Затем он внаглую съехал по мне вниз и затаился под подолом. Дернув Вутардара за палец, я демонстративно передала ему добровольно презентованную лайсаком добычу. Она перекочевала в загребущие волосатые лапы вымогателя.

- Мало, - с хладнокровной издевкой прокомментировал он уступку.

Уже без спроса я вытянула на свет божий следующий трофей Теха и передала даранину, а он дальше.

- Мало, - наслаждаясь властью над нами, процедил Гамадрил, выбирая момент для завершающего аккорда.

Дирижировать ему было некем, но он был еще не в курсе. Я не собиралась больше идти у него на поводу и разбрасываться чужой собственностью. Не дожидаясь команды руководителя боевой группы, потихоньку приступила к отключению этой алчной животной системы. Как только до него дошла бедственность своего положения, обезрученный и обезноженный Гамадрил рухнул на пол, отчаянно взывая к отмщению. Потенциальные мстители, к его недоумению, продолжали жевать и пялиться в темноту.

- Без крайней нужды не убиваю, - категорически открестилась я от гнусного мероприятия.

Молча отвернулась, и также молча мои мужики приступили к работе. Укушенный Гамадрил ругался, на чем свет стоит, и насылал на нас проклятья. Бессловесных тварей на его глазах Вутардар... Так им и надо! Не знаю, сколько людей приняли смерть от их рук, но нами счет был закрыт. Гамадрил уже корчился от яда, но еще видел, как я добралась до подследственного и залихватски резанула по веревке, стягивающей на плечах мешок. А потом стянула его с головы припухшей жертвы. Обыкновенный пожилой мужчина. Смертельно уставший и уже смирившийся со смертью, хотя и не смертельно раненный, а просто частично покалеченный.

- Ты свободен, - поспешила обрадовать его я, продолжая резать путы за спиной.

Как и чем меня отшвырнуло в сторону - даже не поняла. Так звезданулась левым боком о пол, что искры из глаз! С трудом проморгавшись от слез, обнаружила валяющегося на полу пленника, из вскрытого горла которого хлестала кровь. Стул с неотвязанными ногами, лежал на нем. Мертвая рука сжимала тонкую острую железяку, тускло отсвечивающую в неровном свете факелов.

- Еще раз так сделаешь, сам убью! - рычал Вутардар, тряся меня, как грушу. - Дура!

Я гордо скулила, болтаясь в его железных руках, спрессовавших мое тело. Носки сапожек чиркали по земляному полу, а пятки иногда больно стукались друг о дружку. Тех удовлетворенно тявкал, предлагая наподдать идиотке, как следует. Чем-то родным повеяло! А я-то уж и соскучилась по этой нехитрой традиции вытряхивать из меня душу в попытке встряхнуть мозги.

- Если бы не Тех, я бы не успел! - витийствовал Вутардар, уже вернув меня на землю, но, все еще не успев отойти от шока.

Всю дорогу назад мужики дулись. И пренебрегали моими вопросами на тему: а ради чего мы, собственно, так далеко таскались и стольких поубивали? Молчали, как бирюки. Меня вычеркнули из списка посвященных, предоставив омерзительную возможность передвигаться вслепую. Наказание я заслужила. И даже не пыталась ничего вякать в свое оправдание. Впрочем, заговор молчания, так заговор молчания - плевать. От того, что я не буду знать, куда меня тащат, направление полета не изменится.

Глава 10

В которой кто по плану...

Кто и против

«Камень, лежащий на дороге, может иметь самые лучшие намерения, но все-таки его надо убрать...» - писала Войнич в нелюбимом мной романе. Женщина обожает сюрпризы. Причем то, что они бывают и неприятными, ей крайне редко приходит в голову. Она игнорирует этот факт совершенно естественно. Так же, как солнце повышение уровня инфарктов в жаркие денечки. Или, как я этот нелепый воспитательный заговор молчания. Плевать! Во-первых, камень и вправду можно просто убрать. Во-вторых, от того, что я не знаю, куда меня притащили, поганей этот остров не стал. Впрочем, тайна приказала долго жить сама собой, как только встала проблема разведки. Куда они без меня-то?

Пытаясь отстранить меня от участия в общем моем деле, эти усердные придурки решили поиграть с судьбой в салки - шпана несчастная! Серьезности они во мне не видят - допустим. Соплячка Ксейя в считанные месяцы пребывания в этом мире успешно подмяла прабабушку Ольгу, заморочив ей голову подростковым экспериментаторством и гонором. Однако материнство быстро намяло бока первой и взбодрило вторую. Так что мы еще поспорим с вами относительно предназначения, адаптации и прочих культурных революций. Вы несколько ошибаетесь на мой счет, господа: то, что принято именовать девичьей дурью, в Ольге сохранялось до последнего дня ее жизни на Земле, где именовалось то изюминкой, то шармом, то... Не будем вспоминать. Вот и получается: коли Ольга с этим жила, выжила и дожила до преклонных лет, значит, и механизм защиты от последствий непрактичности у нее есть. Ангел-хранитель у нее тренирован, дисциплинирован и вечно на чеку. А вы этот фактор не учитываете, ибо ангелы на местном Олимпе не водятся.

- ... и ты, даранин, так и не понял, куда влез, - сухо одернула Мерона моего подельника в похождениях по Оку Стремительного.

Тут уж любые, даже самые победоносные размышления побоку. Пока думают, будто заключенная спит, чего-нибудь да выболтают. Копаться в мозгах не тянуло - хотелось просто послушать разговор двух чужих друг другу товарищей по несчастью.

- А ты не перегибаешь? - насмешкой пытался защититься Вутардар.

- Это выглядит так, - холодно резанула по живому ведьма. - Потому, что ты много не знаешь.

- Может, пора узнать?

- Теперь пора, - согласилась она. - Хоть я и надеялась, что этого удастся избежать. Но, она сделала то, что сделала. Причем, не один раз. Сначала на «Язве», когда защищалась от пиратов, будь они неладны. А потом и на Оке, где ты пошел у нее на поводу. Она вообще крайне легкомысленна, когда дело касается ее безопасности. Ее личной безопасности, - тут Меронка отмякла и вздохнула: - Сколько раз это уже было. Я со счета сбилась. Сама обязана ей жизнью только из-за этой ее дури. И вроде пенять не должна. А в душе двоится: и рада, и злость берет, как подумаю, что она сама могла погибнуть ни за грош. А ведь ей этого нельзя. Слишком много на ней сходится. Зависит от нее.

- Трудно представить, - хмыкнул Вутардар. - Не видал более бестолкового создания. Разве соплюшек мокроносых. Но это все трепотня, а по делу? И давай по порядку.

- Изволь, - усмехнулась и Мерона так, что вновь повеяло холодом. - Став женой Варкара, она воспользовалась... Ну, ты уже знаешь чем. Мы, конечно, так до конца и не поняли: что же это такое? Но подвластно ей многое. Огромная сила, с которой она обращается, как с игрушкой. Так вот, помогла она своему мужу... раскрыть заговор - назовем это так. При этом присутствовали четверо: доверенный человек Варкара и трое писцов. Нынче из них здравствует лишь первый. А та троица пропала в тот же день. Фарайл - тайный советник Однии - развил бурную деятельность и тела нашел. Обозвал жертвами ограбления. Оделил семьи посмертной взяткой за молчание. Пристроил детишек, как нельзя лучше, и все. Забыли. Хотя на теле убитых не было ни единого следа насилия. Во всяком случае, таких, которые всем известны.

- Они ее раскусили, - понимающе прокомментировал Вутардар недобрым голосом. - Как и мы с Косоротым тогда на «Язве». А я еще и после того. Да еще и не раз. Значит, Косоротому лучше затаиться где-нибудь...

- Это не имеет смысла, - отмахнулась Мерона. - Купец Нанкесор нынче недосягаем для любого смертного.

- Ты знаешь, кто его? - после паузы деланно равнодушно поинтересовался Вутардар.

- Конечно, - бесстрастно призналась моя наперсница. - Те же, кто упокоил и писцов. И еще несколько человек на ее пути от Ордена до этой дыры. Те, кто являются единственными подлинными хранителями Внимающих. Воины самой Кишагнин. Или Тармени - я в этом не слишком-то разбираюсь.

- Лайсаки! - выдохнул Вутардар и тут же беспокойно оглянулся на меня.

Я рефлекторно захлопнула веки. Нет, ну надо же! За два года маска срослась со мной так, что практически перестала существовать, как самостоятельный физический объект. А рефлексы Ольги на подглядывание, все те же: нормальные человеческие. Смех и грех! Пригревшаяся у меня под боком в груде плащей Рах, тихо фыркнула и слегка завозилась.

- Подслушиваешь? - шепнула я в черные недра пододеялья.

Очень старалась держать фасон и не пугать малышку голосом, перехваченным последствиями шока от услышанного. Оказывается, господа хорошие, я лажаю направо и налево, а за мной подчищают. Убивают всех, кто, так или иначе, может надоумить заинтересованных и платежеспособных клиентов присмотреться к моим... талантам, чтоб им пусто было! Из теплой темени вдоль тела просочился длинный упругий червяк - носик Рах нежно поцеловался с моим. А громадные черные, как и у меня, глазищи задышали немым вопросом. Дескать, мы что, делаем что-то не так? Ты нами недовольна? Нам делать еще лучше?

Я безотчетно включила сканер - Рах ударила меня по подбородку лапкой. Когтей не выпустила - травить не стала, но приложилась от души. Лайсаки неодобрительно относятся к вторжению в свое эго. И беспардонности не приветствуют даже от меня. Я виновато загулила, но не удержалась от вспыхнувшего в голове вопроса:

- А вы можете вообще этого не делать?

Рах раздраженно мотнула головкой, дескать, не можем. И не лезь не в свое дело! В памяти всплыло удивленное лицо миссис Далтон, накануне изгнания из цитадели. Как она тогда сказала? Мол, лайсаки и прежде нам симпатизировали, но тратиться на нас не торопились. А тут, гляди-ка, расщедрились и тобой заинтересовались. Значит, что: знали какой я редкий заморский фрукт? Откуда? Как? Рах фыркнула мне в губы и успокаивающе-снисходительно лизнула в подбородок. Я машинально погладила ее. И почувствовала, как напряжение, рожденное неуместным вопросом, рассасывается под меховой шкуркой.

- А девчонки из храма Кишагнин? - вновь понесло меня. - Тогда, во время нападения? Их вы тоже?

Рах под рукой напряглась и недовольно заурчала, утвердительно кивая.

- И настоятельницу? - упиралась я.

Она в задумчивости отрицательно помотала мордочкой. Словно оценивала свое собственное признание с точки зрения здравого смысла и правильности принятого тогда решения. Потом уткнулась носом мне в шею, свиваясь в пушистый мячик, и демонстративно задремала: все, разговор окончен. А и правда: о чем тут еще беспокоиться? Раньше надо было. С некоторых пор я совершенно бессовестно расслабилась и перестала мудрить с подтасовкой естественности происходящего. Распоясалась, а ответили за это другие. На пользу делу? Кто спорит. Легче от этого?..

- И меня могут? - переварив услышанное, вернулся к любопытному разговору Вутардар.

- В принципе, могут, - неуверенно подтвердила Мерона, но оговорилась: - Хотя, если бы посчитали это нужным и полезным для своей Внимающей, тебя бы уже не было. А ты жив. И продолжаешь ей служить. Знаешь, они как-то выбирают из множества людей тех, кого считают... достойными, что ли. Кому верят. Вроде, как видят их насквозь. И почитают подходящими на роль опекунов своей любимой Сиятельной. Сарг, Алесар, Мейхалт. Вотум, которого вообще приняли в этот круг после того, как он со своими дружками напал на нее. Представь: он - бандит, а они посчитали его достойным. И теперь наша общая болячка любит старика, как отца. А вот Сугардара они просто терпят. И шага к сближению не сделали. Тебя же приняли. Шех, хоть и скучает по Алесару, вполне доволен вашим дуэтом.

- Я что, стал опекуном Ордена? - дошло до Вутардара окончательно.

- А тебе что, даранин, - усмехнулась Мерона, - такая честь не в честь?

- Я привык сам выбирать пути, по которым брожу, - недовольно пробурчал тот, сияя вредным духом противоречия во всю голову.

- Ну и выбирай, - несколько удивилась ведьма. - Тебя никто не заставляет превращаться в няньку. У нее их предостаточно. А если ей приспичит, так вообще целое войско соберется. С этим у нашей задрыги проблем, как раз, и нет. У нее только с мозгами проблемы. А все остальное легко и просто.

Рах фыркнула мне в шею, выдав себя с головой. Я переключилась на нее. Тем более что остальные откровения этих двоих стали неинтересны. Они как раз переходят к стадии обсуждения моей персоны, а этот фильм, как говорится, я уже видела. Раз десять или сто.

Со стороны под сапогами зашелестели камешки.

- Ну что? - почти хором воодушевились оба сплетника.

- Никак, - устало отчитался Шашкит.

- По первой прикидке, оборону они держат глухую, - расщедрился на комментарий Энагсор. - Запечатались со всех сторон - мышь не пролезет. На всех шести стенах по пятерке лучников. На башне аж целых трое наблюдателей. Я прикинул, даранин, цифру, добытую тобой на Оке. Так получается, что молотят они в три смены. Как раз сотня рыл плюс Богобоязненный... Добраться бы мне до его члена! - он осекся и обернулся на меня.

- Спит, - успокоил Вутардар. - Ни разу не шелохнулась.

- Да уж, - хмыкнул Энагсор. - Дрыхнуть Сиятельная умеет, как никто. Хоть ногами по ней топчись, так не поморщится...

- Есть еще хоть что-то полезное? - нетерпеливо оборвала его Мерона. - Хоть что-то, что поможет нам пробраться внутрь? Или хотя бы выяснить: там танаграт или нет? Где лайсаки?

- Поначалу крутились рядом, - с видом знатока оповестил Энагсор. - А после, как всегда, смылись. Я не я буду, коли уже к вечеру они не излазят эту клятую крепость вдоль и поперек. Слышь, Мерона, а может мы...

- Мы будем ждать лайсаков, - отрезала она. - Не лезьте, куда не просят. Если Варкар здесь, так наша любопытная парочка выроет его из-под земли. Тогда и будем думать, как до него добраться.

- А чего тут думать? - щегольнул самоуверенностью наш свергнутый наследный принц. - Хмырь, что чуть не угробил Сиятельную на Оке, сдал же их. Под замком ходов нарыто, как в муравейнике. Лайсаки их разнюхают - уж эти-то не заплутают. А мы танаграта выведем так, что его еще год караулить будут и не почешутся.

- Это, если только они пленников кормят раз в году, - невозмутимо предположил умница Шашкит.

- Нас бы и раз в месяц устроило, - иронично поддакнул Вутардар. - Да и раз в неделю бы сгодилось. Мы бы как раз в Руфесе приземлились.

- А тому, кто о подземелье напел, можно доверять? - поинтересовался Шашкит.

- Сиятельная посчитала, что да, - задумчиво отозвался Вутардар. - Она там не отлипала от говнюка. Сигналила, когда фальшивил. Кстати, соранин, вы прощупали лаз, о котором он натрепал?

- Решетка, - досадливо констатировал Энагсор.

- Сделать что можно?

- За ней следят, - разочаровал Шашкит. - Видно, что тщательно.

- Нам бы еще какой лаз отыскать, - предложил Энагсор. - Чтоб меня порвало, но из подземелья меньше трех ходов не бывает. А иначе, на кой оно все нужно? При осаде в одном направлении из замка линять - прямиком в засаду. О единственном лазе ни один человек знает. Особо, если за ним смотрят.

- Будь их даже десять, - резонно заметила Мерона, - лайсаки ни одного не пропустят.

- Если с ними ничего не случится, - попытался отравить настроение Шашкит.

- С лайсаками? - насмешливо переспросил Вутардар и хмыкнул: - Это было бы любопытно увидать своими глазами. У нас на севере таких зверюшек нет. Только легенды. Их вообще считают в чистом виде выдумкой. А я насмотрелся. И отвечаю: если в мире что и есть идеального, так это лайсак. Поумней многих людишек. Изворотливей воды, наглей ветра...

- Крепче камня, смертельней огня, - речитативом пропел Энагсор. - Вот-вот. Так моя нянька и напевала, когда я еще до штанов не дорос...

Я поняла, что серьезный разговор - за неимением продуктивной стартовой информации - постепенно скатывается с высот военного совета до трепа на пикнике. А потому созвала собственный военный совет в составе меня и меня. Ольга на пару с Ксейей вполне могут изобрести симпатичный план. А после измыслить, как натянуть его на действительность так, чтобы нигде не топорщилось. И швы не трещали. Для начала определимся с союзниками, способными притормозить... Нет, лучше и вовсе увести в сторону этих мускулистых зазнаек, что митингуют у костра. Развалились, как у себя дома, и пируют, никого не стесняясь. Здесь на Сердце Стремительного, как всему свету известно, хозяин вывел под корень все мирное население. Дабы не шлялись, где не надо, да слухов не продавали направо и налево. Кроме тех, кого законсервировали в хозяйском замке, из крупных млекопитающих остались только горные козлы. Приятное нововведение в феодальных устоях - нартии пасутся в местных горах и роскошествуют. И если в округе на меленьких островках швартуются те самые жирные тюлени, так наши летуны натурально прибыли на курорт. А если еще и знали о нем, то становится понятным их подозрительное стремление поучаствовать в нашей авантюре: жрачка - безотказный стимул.

Словом, нартии - при должном подходе и квалифицированном обмане - смогут прогулять своих седоков на денек-другой подальше отсюда. Жаль, Керк опять смылся. Такое ощущение, будто он только для того и прилепился ко мне, чтобы беспрестанно шпионить да носиться с донесениями туда-сюда. Других объяснений не нахожу. Шашкит утверждал, будто вирок исчез сразу же, едва они с нартиями покинули нас. И сокрушался, что не успел отследить этот финт - ишь чего захотел?! Да Керка даже автоматическая станция слежения с орбиты не отловит, буде на то его воля. Он уже, небось, на полпути к танае Камилле... подхалим!

Итак, Тех с Шехом найдут в земле подходящую дырку - с моими габаритами это много проще. Энагсор прав: в большом подземелье да еще над таким мерзким гнездом насилия обязательно найдется несколько несанкционированных лазов. Продуктов, так сказать, жизнедеятельности тех, кто искал свои пути наружу. Заключенные - народ думающий и трудолюбивый. Никакими земляными работами их не напугать. Так что очень удивлюсь, если мои проныры не откопают какую-нибудь приятную в употреблении лазейку к семейному счастью. Уговаривать их оставить это между нами долго не придется. Достаточно склонить на свою сторону Рах. А там уж матриархат сделает свое дело - у лайсаков с этим строго. Моя малышка полусонно хрюкнула, мол, что есть, то есть. И пусть попробуют мне тут! Она погуляла ушками по сторонам и вновь затихла, высыпаясь впрок. Предчувствует, что нынешняя ночка выдастся для нас обеих хлопотной. А я принялась самообольщаться дальше на тему построения законченных взвешенных планов.

В любом подобном деле - из разряда затеваемого мной - для женщины главное: не бояться и не бояться настолько, чтоб в голове поселилась путаница из начала плана, середины и победного конца. Еще не поддаваться искусу сравнительного анализа между происходящим, увиденным в кино и озвученным подругами с подругами подруг. Что еще? Ах, ну да! Снаряжение. Еда для Варкара - не дай боги, он ослаб в плену от голода или болезни на их негигиеничных харчах. Вода - неизвестно, сколько мне придется блуждать и выжидать в засаде. Оружие - мои засапожные ножи Вутардар лично инспектирует. Что еще? Наверно, необходима какая-нибудь веревка. А еще лучше спереть у мужиков небольшой абордажный крюк, что Вутардар постоянно таскает с собой. Светильники не нужны - мое ночное зрение почти достигло совершенства. А в сравнении с человеческим и превзошло его. Дрова и спички: огниво при себе, а дрова не потащу... и вообще меня понесло не в ту степь. Так и до спальника с палаткой домедитирую. А вот аптечка - это всенепременно! Это я у Мероны утяну. Руку даю на отсечение: моего супруга с его характером просто невозможно не мордовать раза по три на дню. Топор свистнуть - не подниму. Меч - потеряю или порежусь. Арбалет - вообще не знаю, с какого бока с ним поладить. Кольчугу, щит и коня взять негде. Ну и ладно, все равно они в лаз целиком не пролезут. Наверняка, опять придется ползать на брюхе в пыли и... Вспомнила! Перчатки не забыть.

Как уснула - не помню, а проснулась абсолютно вовремя. Вечерело. Рах обходными путями притащила в штаб под одеялом двух усатых разведчиков. Я зыркнула на дежурящего у костра Энагсора и тоже утонула туда с головой:

- Он в замке?

Тех, довольно расплывшись, уверенно качнул головкой.

- Жив?

Оба мужика переглянулись и насмешливо фыркнули.

- То есть, я хотела сказать: он в порядке?

Все в той же эйфории оба отрицательно замотали головками.

- Так чего веселитесь? - обиделась я. - Что, совсем плохо?

Утвердительный кивок и фееричный восторг в выпученных глазенках.

- Вы нашли потаенный лаз! - осенило меня.

Они запрыгали так, что наша штабная палатка заходила ходуном. Я прихлопнула обоих одной левой. Вытащила маску на перископную высоту и проверила состояние дел у костра. Погруженный в свои эгоистичные мечтания принц не уловил шевеления с нашей стороны.

- Он не слишком длинный? - подозрительно уточнила я на всякий случай.

Мне предлагалось совершенно не волноваться по пустякам.

- Мы уходим одни, - строго предупредила я, а Рах грозно тявкнула на обалдевших сородичей. - Уж мы-то с вами пролезем, где угодно. Эти грозные воители, включая Меронку, обязательно где-нибудь встрянут в неприятности. А нам с вами надо бегать выручать их по очереди? Ведь так все и будет. Возражения есть?

Распахнувшаяся пасть Шеха с лязгом захлопнулась - Рах не стеснялась пускать в ход зубки. И как они так кусают друг дружку, что не травятся - уму непостижимо.

- Возражений нет, - бодро констатировала я и предложила: - Пошли убалтывать Хакар-гара, чтобы он уволок наших на денек-другой.

- Значит, танаграта здесь все-таки нет? - хмуро переспросил Вутардар, поднятый, как и прочие, по сигналу трубы в пожарном порядке.

Тех, вытянувшись перед ним по стойке смирно, старательно качнул головкой. Подумал и закрутился волчком. Даранин, более-менее изучивший повадки лайсаков, насторожился и уточнил:

- Нас обнаружили?

Рах, занятая барахлом моргающей спросонья Мероны, утвердительно тявкнула. И продолжила сволакивать к сумке ее причиндалы. Шех - единственный противник моего плана - не рискнул переть против коллектива и подтвердил нашу дезу.

- К нартиям, - приказал Вутардар, затаптывая костер.

В поход - а верней, в побег - мы выступили уже через десять или около того минут. Солнце полоскалось в море по пояс, и мы могли позволить себе чуток пробежаться, не переломав ног.

Замок Тарагмуша прилип к краю столообразной скалы, нависающей над морем. Мы шпионили за ним с соседней горки. А наши нартии припарковались за третьей, так что моему немощному тельцу досталось. Ну, вниз - еще, куда ни шло. А вот вверх по соседнему склону меня заволакивали, словно пресловутый сизифов камень. Вовсе не нарочно, но я все пыталась скатиться обратно, что не входило в планы обманутых беглецов. Нартиям надоело ждать, когда я, наконец, сдохну, и остальные прибавят шагу. Едва мы переползли через вершину скального гребня, как эти прирожденные горцы стали по очереди подлетать к небольшой площадке, торчащей из скалы. Мои хранители и жертвы взбирались в седла и уносились к противоположному берегу острова, к океану. В ловушку.

То, что Хакар-Гар оставил меня напоследок, никого не удивило - он приучил нас к некоторым традициям своего племени. В том числе, и к этой: патриарх первым садился, последним взлетал, и никто не смог бы убедить его в обратном. Он добросовестно присел на взлетную площадку, сложил крылья и неловко замялся. Словно подыскивал слова напутствия ненормальной, пожелавшей покончить с собой так экзотично. Наконец, он покрутил головой и напрягся в стремлении что-то высказать или предложить.

- Хочешь помочь? - не преминула я озвучить шкурную просьбу.

Он кивнул и слегка расслабился, облегченно посверкивая глазами.

- Обратно мне придется идти долго, - пожаловалась Внимающая кротко и слезливо. - Я, конечно, могу, но времени очень мало...

Хакар-гар понимающе рыкнул, предлагая переходить прямо к делу.

- А ты не мог бы поднести меня поближе... к замку?

Как ни странно, смог! Хоть мы и приземлялись в поле зрения тех, кто, по словам Энагсора, батрачил на башне. Хакар-гар ужом вывернулся, огибая край скалы, и прошелся на бреющем над самой землей, скребя когтями по камням. Видать, ночью не каждый стражник считает нужным бороться с природой, рекомендующей спать. Спешившись, я отстегнула от седла мешок с приготовленной еще в Юди одеждой для Варкара. Подхватить его не удалось - слава богам, получилось столкнуть вниз. Потом, упираясь в землю ногами, я поволокла за собой тюк с мужниным гардеробом. А нарт юркнул обратно за скалу.

С близкими к бунту ногами воевала не на жизнь, а на смерть. Через каждый десяток шагов приходилось поддаваться на их провокации - это когда я уже не пропускала ни единой кочки или камня. К цели мы доползли в кромешной темноте и уверенности в приближении моих похорон. Кто знает, может, и на этом острове когда-нибудь найдут череп в маске. Рах предложила передохнуть - под землю полумертвой лучше не соваться. Счастливая, я завернулась в плащ и растянулась под прикрытием двух валунов. Успела напоследок пофантазировать о лицах Вутардарки с Меронкой, когда они осознают, как лопухнулись. Еще раз согласилась сама с собой, что так будет лучше, и похвалила себя за радетельное отношение к приближенным.

Пробудив меня, Рах сочувственно наблюдала за мучительной процедурой разгибания спины. Обе ищейки стояли под парами, подстегивая меня нетерпеливым тявканьем. Я приблизилась к тому, что в понимании Шеха с Техом служило входом в замок, и затосковала. Они правильно оценили мои возможности: в эту дырку я пролезу. А вот душевное состояние после такой экзекуции не подлежит восстановлению. Естественно, я скатала плащ и украсила им себя наподобие солдат первой половины двадцатого века. Соорудила для Саргова мешка примитивную сбрую. Впряглась так, чтобы он волочился сзади, легла на пузо и так далее. Причем, бесконечно далее.

Когда-то в детстве я таскалась в балетную студию пешком через весь город. А деньги на автобусные билеты оставались в кассе булочной в обмен на пирожное «корзинка». Так что, я шла и декламировала самой себе стихи - дорога сокращалась вдвое, а то и втрое. С течением лет репертуар расширялся и усложнялся. Способ работал безотказно и на своих двоих, и на колесах, и в самолетах, и на воде. И в дурном расположении духа, и в радости, и в болезни, и во здравии, и на трезвую голову, и в хламину. Толи психике в шестьдесят четыре года лазить по кротовым норам уже не по силам, толи природной баронессе это не комильфо... Но обе мы провели в этой дыре худшие десять лет жизни. В стихах, жалобах и стонах.

Я со слезливой благодарностью вспоминала тоннель под дворцом убиенного мной пару лет назад мэра города Влаадок. Там мы с Мероной подруководством капитана Олсака проползли на брюхе всего-ничего - какой-то предфинишный кусок. А тут перспективами вернуться к прямохождению даже не пахло. Носящиеся в авангарде туда-сюда Тех с Шехом скармливали мне тонны уговоров потерпеть. А в тылу Рах периодически шмыгала по ногам и заднице. Вроде, как успокаивала, дескать, я тут, с тобой и все нормально. Темнота не смущала, а точней, просто не замечалась истрепанным истерикой мозгом. Все мое тело - итак саднившее от кувырков с Рух-ары - вопило о пощаде, влача свое жалкое существо по кротовому лазу. Оно бастовало, наплевав на тот факт, что помирать нам вместе - врозь не получится. Короче, когда я вывалилась с противоположной стороны дырки, мне пригрезилось, будто свершился второй в моей жизни переход в иной мир. Причем, на этот раз, в загробный.

С моей стороны было очень остроумно скатать плащ и поберечь его от порчи. Прикрыть им голову от земли, осыпающейся со стенок норы, в саму голову не пришло. Не представляю, что там у меня с шеей и подбородком, а волосы явно прибавили в весе. Добравшись до цели, я стащила перчатки - хоть об этом не позабыла - стянула с головы сетку, удерживающую прическу в повиновении, и встряхнулась. Дождавшись схода грязевой лавины, подставила голову Рах с Техом. Балансируя на моих узких плечах, они, как смогли, постарались вычесать остатки земли. Я вновь скрутила волосы в пучок, натянула сетку, сняла куртку, вытряхнула из нее землю, стянула штаны... Короче, туалет, включая ванну в ладошках, занял гораздо больше времени, нежели было задумано. По сторонам я не смотрела, гостей не ждала.

- Всеблагая защитница Кишагнин, оборони! - хрипло прогудело где-то сбоку, в сопровождении неровной световой иллюминации.

- Тармени, смерть удерживающий! Прибери душу, покинувшую подземные пределы! - скороговоркой поддержал юношеский тенорок.

Голой - в каноническом смысле - я не была. Панталоны, вошедшие здесь в обиход с легкой просветительской руки Ордера Отражения, не носила. Но, трусики на мне. Все остальное, включая маску, подверглось сдиранию и ревизии. При таком раскладе перепутать меня с приведением воображение известного сорта могло с легкостью. Точнее, смогло: и перепутало, и впало в ступор. Это увеличило мои шансы, позволив обернуться к гостям и выйти на оперативный простор.

Левые руки двух мужиков в замызганных куртках мелькали ото лба до рта и груди в местной ритуальной жестикуляции, приятной богам. В правой у неказистого пожилого подрагивал факел. У нескладного молодого - короткий меч с каким-то корявым клинком. За их спиной отирался еще кто-то, но распыляться не следовало. Пока пожилой открещивался от моих упыриных глазок - уговаривал Кишагнин придавить грязного кровососа, вылезшего из-под земли - я успела отключить молодого. Он замер, тупо уставившись в точку за моей спиной. А пожилой с жалобным воплем подпрыгнул, выронил факел и ломанулся назад, сбив третьего. Тот поддержал вопль. Они какое-то время побарахтались, расцепились и взяли старт на карачках, стремясь оказаться на ногах. Я подняла факел и пристроила в подходящую щель.

- Успели? - не понять зачем, переспросила у Рах, выметавшей из недр валяющейся куртки мелкие камешки.

Та презрительно фыркнула и полезла в рукав.

- Сбежать успеют? - строго настаивала я.

Всякое бывает. Иной мужик, прежде чем отравиться окончательно, еще на стометровке новый рекорд установит. Рах так не думала, а потому ответом меня не удостоила. Видать, и вправду на этих двоих яда не пожалели. Я поторопилась нацепить все обратно - холод в этом подземелье произрастал собачий. Мешок с одеждой для Варкара решила оставить прямо здесь - таскаться с ним в незнакомом месте среди чужих людей не хотелось до потрясухи. Тут бы себя протащить, куда надо, безболезненно. Рах, осторожно выпотрошив сумку, заканчивала в ней уборку. Пыль на этом квадрате площади стояла столбом.

Тут нарисовался Шех, доложив о кончине посторонних, блуждающих там, где не надо. Его развязное самодовольство щелкнуло по нервам: Алесар, а следом и Вутардар не слишком благотворно воздействовали на малыша, прививая ему солдатскую браваду. Рах с Кухом все чаще и чаще устраивали пареньку трепку, возвращая того к истокам лайсачьих национальных традиций. Где-то вдалеке и сбоку затявкал Тех, и его братец сорвался с места. Рах обошла статую молодого стражника, попыталась обнюхать и брезгливо подалась назад. Она зло обругала местные порядки, дозволяющие таким скверным запахам бродить на воле.

- Ну что, - сочувственно улыбнулась я подруге. - Оживим этот образчик мужества?

Она одобрительно свистнула, и я разрешила пленнику отмереть. Переждала бестолковое хлопанье глазами и приступ паники, усугубленной неподвижностью собственного тела. Призванная его почившим коллегой Кишагнин все-таки явилась. Не застала на месте взывающего к ней, велела юнцу вести себя хорошо и помчалась дальше вершить свой нелегкий труд. Ничем иным его понятливость и словоохотливость я объяснить не могу.

Варкар и вправду обитал в подземелье этого вертепа. Охраняли его ого-го! Добраться до него легко, но тяжко. Голову морочить? Да кто ж в здравом уме посмеет? Господин танаграт практически в другом конце подполья. От центральной решетки тюремного коридора его отделяют две других и пост стражи. Нет, его и там нет. Но так можно добраться до лестницы, ведущей на нижний уровень. Там за решеткой стражи нет. Понятно почему: за неимением дураков гнить заживо, и по причине наличия толстенной решетки о двух замках.

Нет, ключи от них хранятся у самого Биртавола Богобоязненного. Нет, еду борзому танаграту носят только его люди и только впятером. Нет, местной страже к родовитому телу доступ заказан. Нет, люди Богобоязненного в общих попойках не участвуют, ибо брезгуют сухопутными крысами. Нет, служебными обязанностями не манкируют, ибо жаждут награды. Нет, какую награду наобещал им Тарагмуш, неведомо, но по слухам... Нет, из общего котла они не едят, кашеварят сами. Нет, лично пленника видеть не доводилось. Нет, в покое его не оставляют, коли Богобоязненный просто гурман до пыток. Нет, сильно калечить он танаграта не смеет, ибо жить хочет, а Тарагмуш пригрозил. Да, он - честный стражник: жить хочет, а потому ни в чем душой не покривил и содействие готов оказать.

Много их таких, что желают посодействовать Ордену Отражения и нашивают карманы побольше. Вот и этот говнюк, едва закончил описывать весь мой путь по этим замковым погребам, попытался раскрутить меня на материальные блага. Благ мне не жалко. И делюсь я охотно с самого детства. Даже с этим мальчишкой готова была поделиться, если бы не пришлось с ним расстаться. Причем, это было даже не мое решение - лайсаки продолжали нести свою службу у тела Внимающей ретиво и беспощадно.

Глава 11

В которой на меня обиделись в первый раз...

А сами не лучше

Как мать и бабушка целиком и полностью поддерживаю Шарлотту Бронте: непослушное дитя, а особенно девчонка - самое прискорбное зрелище. Она пронырлива и неисправима, сколько бы лет не закинула за спину: пролезет всюду и найдет что угодно. А когда ей повезет заиметь таких стражей, как лайсаки, невозможному в ее галактике вообще не останется места.

Тупичок, в котором меня застукали так оперативно был приторочен к узкой длинной клетушке с низкой деревянной дверцей. Все мои фантазии по поводу узников, роющих норы во всех направлениях, были осмеяны разговорчивым мальчишкой, оставшимся лежать за спиной. Освоенный мной лаз выгрызли с риском для жизни сами же стражники замка Тарагмуша. Прямо-таки с исторически-благородной целью: экспроприировать у экспроприатора. Ибо этот чулан, ставший их могилой, был естественным продолжением замковой кладовой, начинающейся сразу за дверью. Ключей на связке покойников не густо, и я легко нашла подходящий. Заперла замок и упрятала полезную отмычку отдельно во внутренний карман куртки - путь к отступлению был взят под контроль.

Кладовая, как и положено, широкая, высокая, длинная, холодная и дурно пахнущая. Здоровенные ящики, корзины и мешки свалены, как попало. Бочки с выводящим на орбиту керосиновым пойлом загромоздили практически половину помещения, как раз у двери в разбойничий чулан. Причем, с этой стороны она была так искусно подделана под каменную кладку стены, что мне пришлось вставить в замочную скважину щепочку, подобранную с пола. Это чтобы не шарить потом по стене в поисках нужной дырки. Я вскарабкалась на ближайшую бочку и пошагала по остальным к выходу, где у железной двери одиноко маячил факел. Тех вытянулся столбиком прямо у порога, беспрестанно работая ушами и носом. Шеха видно не было, и только Рах не покидала меня. Расставшись с бочками, я пробралась по тропе меж завалов, достигла двери и принялась подбирать ключ. Нашла, вышла, втащила дужку пудового замка в дырки, пососала прищемленный палец, налегая всем телом, провернула ключ. А после долго тащила его обратно из замка. Ободрала костяшки, сняла со связки и этот ключ, упрятав его в правый карман. Запомнила, от чего он, зализала костяшки и замерла.

Я попала в коридорчик, что начинался прямо под ногами и где-то шагах в двадцати упирался в грубую толстенную решетку. От стены до стены и от пола до потолка. А за ней расстилалось подполье - тот самый тюремный блок, что касается лично меня и, естественно, заперт. Оттуда, из непобежденной полу-задохшимся факелом полутьмы вынырнул Шех и задорно вякнул. Справа взбиралась наверх лестница, зажатая стенами узкого тоннеля. Ступени широкие, неестественно низенькие и обломанные по краям. Руку дам на отсечение: круглые бочки со спиртным по ней бережно носят, а квадратные ящики катают. И вот в данную минуту по этой самой лестнице сверху тащили что-то неподъемное и твердое. Скрежет чем-то о камни омерзительно карябал мозги. Какая прелесть: позади закрытая с боем дверь, впереди запертая решетка, сбоку живые враги. Понятно, что доведенная до автоматизма невидимость будет играть за мою команду. Но, критика напрашивается сама собой: каком месте своего плана я снова недодумала или перенапутала?

- Опять крысы завелись! - прилетел с лестницы визгливый бабий голос и звук затрещины. - Я тя тварь паскудную сколь раз предупреждала?! Я те...

Не прислушиваясь к сути претензии, я приклеилась к стене меж лестницей и решеткой. Расслабилась и приготовилась к встрече второй волны гостей. Шеху понравился неожиданный отклик на его выступление, и он еще раз взвизгнул, вызвав новый поток ругательств. Я погрозила гаденышу кулаком, а Рах шипением. Он пожал ушками и растаял в темноте за решеткой. А мы втроем остались дожидаться развития событий. Развивались они долго и громогласно.

- Придерживай край, заморыш кастрированный! Выкидыш вислоухий! А ты крепче хватайся, жаба мокрожопая! Хлюздопер синюшный! Не мужики, а слякоть навозная! А ты чего застрял, кабаняка?! Парша козлячья!

Первым на площадку откляченной задницей вперед выполз амбал в рваной рубахе, грязных штанах, с мечом и стойким желанием кого-нибудь убить. Лысый, как задница, с поросячьими глазками, подпертыми жирными щеками, с высокими острыми ушами и угрюмой злобой - и вправду кабан. Он тянул на себя громадный ящик, съезжающий по хрустящим ступеням. За ящиком выехали еще два грузчика: коротышка с подломанным болтающимся ухом и полупьяный субъект с широким жабьим ртом. Исполнительница главной роли, оказывается вовсе и не ругалась, оперируя шаблонами. Она обзывалась, незатейливо черпая материал у самих объектов нападок. Наконец, выплыла и дама с объемистой корзиной, в которой поместилось бы полменя. Легко отставила тару в сторонку - в нашу сторонку. И пока отпиралась дверь - гораздо быстрей, чем у меня запиралась - Тех напал на корзину.

Рах последовала за ним, оплеухой выкинула негодника наружу и провела инвентаризацию. Насколько я могла видеть со своего места, там было жареное мясо, хлеб, сыр, еще что-то и пара бутылок, без которых и композиция не в живопись. Рах выжидательно уставилась на меня, приглашая позаботиться о своих подопечных, ибо припекло. Я кивнула головой, указав пальцем на раскинувшуюся вширь даму, руководившую складированием. Когда-то она была красивой - не стыдно в свете появиться. А теперь являла собой образец оголтелого накопительства внутренних запасов в ущерб здоровью. Я остереглась подбираться ближе. Любой неожиданный взмах богатырской ручки смел бы меня и размазал о стену - толщиной мы с ней не уступали друг другу. Решила, что воровством займусь, как только эта компания отправится в обратный путь. Корзину же сюда притащили не на прогулку - пикник в таких местах не устраивают.

За решеткой, где скрылся Шех, тоже проявились признаки разумной жизни. Завозилось, залязгало металлом, затопотало и хрипло поприветствовало:

- Иди ко мне, моя роза!

- На хрена же розе такая задница, как ты? - не заржавело за теткой. - Хватай свою жратву, плесень сопливая! Стручок в полмизинца! И вали в свою конуру.

Она кокетливо подхватила корзину за высокую ручку. И двинула мимо меня к решетке, сияя во всю голову неподдельным удовольствием от лицезрения объекта своих чувств. Пришлось вжаться в стену и даже присесть, дабы меня невзначай не зацепили квадратным локтем. Грузчики, по счастью, все еще возились в кладовой - не пришлось раздваивать внимание для поддержания зоны моей невидимости на обе стороны.

Любитель цветов и пышных дам подгреб к решетке, затеребил замок и сонно зажурчал комплиментами. Ночь была на излете, и ему либо уже хотелось, либо все еще хотелось спать. Тем не менее, искренность его восторга при виде нежной подруги была несомненна и трогательна. Рах замерла рядом со мной, следя за каждым движением идущих на сближение сторон. Если корзина будет просто передана через порог, то мое внедрение на вражескую территорию окажется под угрозой срыва. Невидимость невидимостью, а случайный физический контакт при прорыве выдаст меня с головой. Калитка в решетке до обидного скромна. Убивать людей на столь оживленном пятаке неразумно - мне жизни не хватит, чтобы перетаскать их всех в кладовку! Значит, этот хмырь из зазеркалья должен покинуть свой зарешеченный мирок хотя бы на секунду.

Прохиндей Тех, как всегда, подслушал мои мысли, шмыгнул в тыл тетки и звонко пискнул. Крутанувшись с неподражаемой легкостью мотылька, она визгливо помянула крыс. И со всей дури впечатала свой зад туда, где мгновением раньше напряженно раздумывала моя голова. Я буквально рухнула у подножия решетки, согнувшись в три погибели в шаге от калитки. Рах, невозмутимо вскочив прямо на меня, присоединилась к мистификации, подражая писку Теха. Монументальную Джульетту отбросило от нас к лестнице, шарахнуло об угол и, наконец-то, повергло на пол. Ее поклонник заторопился на подмогу. А я, даже не беспокоясь, что в этом оголтелом оре меня могут расслышать, спокойно поднялась и вошла в калитку. Как белый человек, хотя и спиной вперед.

Хотела дунуть дальше, но за второй решеткой притормозила. Ключи - мелькнуло в голове предусмотрительной шестидесятишестилетней матроны, окоротившей девятнадцатилетнюю девчонку. Ключи - первое, о чем должна подумать благоразумная женщина, залезающая все глубже и глубже в недра чужой собственности, где ей не рады. Тот ключ, которым сладкоречивый Ромео отпирал первый замок, я запомню на все остатние годы. А вот на открытие этой внутренней решетки меня не приглашали.

Такое ощущение, будто я блуждаю тут уже месяц! А Ромео все еще помогает своей Джульетте сетовать на крыс и их бестолковых истребителей. Наконец, он вернулся к калитке и даже переступил порог, но все никак не мог оторваться от дамы сердца. Я поначалу стояла в тени у второго рубежа, потом присела на корточки. Потом сползла и плюхнулась на задницу, подложив под нее скрученный плащ. Только успела съязвить про себя, дескать, еще чуть-чуть и вообще разлягусь, как все мгновенно изменилось. Толстуха засуетилась, замельтешила, набросилась на полуживых грузчиков, утолкавших-таки свой ящик. Лязгнула запираемая калитка, грохнула дверь кладовки, и экспедиторы ринулись, было, наверх. Но глухо заворчав, прилипли к противоположной от лестницы стене - сверху доносился топот. Ромео забренчал внутренней решеткой, и я поспешила присоединиться. Внимательно рассмотрела ключ в его руках, проводила переполошенного мужика до его каптерки и приценилась к его страху. Не острый, живой, а привычный, вобравший в себя и ущемленность, и угнетенность, и обреченность на то, что грядет. Да чуток нервозности: как-то он встретит это сегодня?

Да. Если бы не возня с запоминанием ключей, сейчас я бы уже, возможно, поторопилась разделаться со стражей. А потом явились бы те, что гремят уже внешней решеткой тюрьмы. И развеселили бы меня, согнав сюда кучу народа, которой затоптать невидимку - раз плюнуть. Похоже, нас настигали злые люди - мой собрат по бегству не останавливался ни на секунду. Метался по каптерке и заначивал бутылки. Я прихватила из корзины увесистый кусок мяса, ломоть хлеба и сиганула от греха подальше вглубь комнатушки. Забралась под топчан с коллегой Ромео, пыхтящим в попытке проснуться. Заодно пресекла эту саму попытку. Да не позабыла прощупать третий мертвецки пьяный персонаж - мне и так не скучно живется в этом проходном дворе подземелья. Если тут так весело по ночам, то днем, возможно, вообще не протолкнуться. Впрочем, я не собиралась это проверять: вытащу супруга прямо сейчас и слиняю. Пережду денек, а завтра ночью вернется Хакар-гар и заберет нас домой.

Лайсаки навалились на мясо, точа его с трех сторон. Я тоже откромсала свою долю и соорудила бутерброд, не сводя глаз с двери. Завтрак прервали грубо и громко. У меня уже голова гудела от местной манеры общения и акустики. В наш тихий закуток вломился какой-то пижон в цветастой куртке, серебряных веригах и перстнях, больше походивших на кастет. Я даже не заинтересовалась его мозгами: итак понятно, что ничего приличного туда отроду даже случайно не залетало. Пижон презрительно обозрел мирно жующего свой нелегкий хлеб стражника. Ухмыльнулся и уступил место красавцу в изысканном полувоенном наряде со стильной укладкой, примененной к шевелюре.

Судя по реакции местных и нахождении в застенках в неурочный час, нас почтил сам Богобоязненный. Злой и раздраженный. Но, злость какая-то нервная, неубедительная, скорее досады в ней больше. А если учесть его непомерную завистью и характер того человека, к которому чешет капитан, то оскорбленным самолюбием за версту несет. Вот и поперся среди ночи почесаться им о высокородного пленника, как свинья задницей о забор. А по пути тренируется в грязь мордой не ударять. Не потрудился даже попрезирать нашу компанию: скользнул ледяным взглядом и удалился. За ним в дверном проеме промелькнули еще три фигуры, и нестройный топот удалился туда, где меня и вовсе не ждали.

А мы с мелкими спокойно доели, усыпили Ромео, напились, укрепили сон остальных. Затем прихватили еще еды, баклажку с водой, и пошлепали по коридору, где прошлась грозная делегация, отравившая всем настроение. Я не стала убивать стражников - боялась спровоцировать облавный осмотр подземелья. На обратном же пути разобраться с придурками проблемы не составит - у меня будет муж. На этой оптимистической ноте мой нос уткнулся в третью по счету решетку Ту самую, за которую местной страже хода нет. Следовательно, наглые визитеры и вправду печально знаменитая команда пирата Биртавола Богобоязненного.

Вутардар просветил: эту нелепую кличку воланин заработал тем, что, нападая на корабли и вырезая под чистую команду, громко пел дифирамбы всем подряд богам. Представляю, как нелегко с ним Варкару. А может и наоборот - оба хороши. Я миллиметр за миллиметром расширяла щель поскрипывающей решетки. Четыре опытных пирата с оружием - тут никакая телепатия не поможет, потому, как не успеет. Начала спускаться в полнейшей темноте по заворачивающейся собачьим хвостом лестнице. И готовилась поймать первую же встречную живую душу из гомонящих внизу.

Он показался в проеме у конца лестницы, когда нас разделяло всего несколько ступеней. Попытался разглядеть в темноте: кто это там шуршит и дважды споткнулся? Словом, подарил мне заминку. Я привычно подцепила, захомутала волю, заставила развернуться. Из-за его спины скоренько обозрела короткий неширокий тупичок с целыми пятью факелами. У противоположной стены куцый столик из куска деревяшки, три табурета и затевающаяся игра в кости. Слева массивная железная дверь заперта, справа такая же распахнута.

- Че ты носишься, как в задницу ужаленный? - лениво поинтересовался сидящий за столом хмырь, что так удобно не смотрел в нашу сторону.

- Показалось, - буркнула моя кукла и плюхнулась на свое место.

Если объекты скучкованы в одном месте, то держать их на крючке проще. Лишь бы не расползались, как тараканы! Потому-то я и не стала чрезмерно сторожиться. Тем более что из открытой двери раздалось мерзкое шипение, сдавленный стон и нарочитый смех. Оттуда явственно потянуло муторной паленой гарью. Не поворачиваясь к игрокам спиной, подобралась к ней и заглянула внутрь. Первым делом, не разбирая, кто там и что там, завладела ближайшей башкой. И тотчас второй - оба стояли спиной к двери. Теперь, оккупировав дверной проем, я могла без дерготни контролировать и игроков, и... палачей!

Удар мягкой лапкой по лицу не позволил сорваться в ступор. И когда только Рах успела оседлать плечо? Второй удар прилетел по шее - с другой стороны обосновался Тех. Взяли в клещи церберы. Я счастливо избежала истерики и выключила себя из поля зрения тех двоих, что издевались над распятым Варкаром. Собралась с нервами и обновила контакт с игроками. Если периодически этого не делать, то эффект довольно быстро рассеивается: ты возникаешь, как из воздуха - проверено. Наконец, я вернулась к соперникам, узурпирующим мое единоличное право мучить супруга. Сканирование отменила. Разбрасываться не стоило, итак сил потрачено на неделю вперед. Происходящее доступно и прозрачно само по себе.

- Ну чо, танаграт? Брось ломаться. Сделаешь мне подарочек? - переспросил лощеный красавчик с издевкой. - Ну, давай! Публики нет, не перед кем геройствовать.

Второй - тот самый пижон в серебре - держал в руках железку с пылающим дурной краснотой концом. Он довольно хмыкнул и махнул перед лицом Герса своим орудием труда. Тот перевел сумрачный расфокусированный взгляд с вымогателя на подручного... И в промежутке между ними наткнулся на меня. Вот за что его уважаю, так это за сообразительность и непробиваемую выдержку. Сощурился, тряхнул грязной шевелюрой, навел резкость, убедился, что не свихнулся. Перепроверил, ухмыльнулся разбитыми губами и ни к селу, ни к городу выдал:

- Я так и думал.

- Чего? - не понял Богобоязненный.

Я быстренько проверила мозги игроков, успела осознать, что мое тело свободно от лайсаков, и тут уж уставилась на супруга с недвусмысленным неудовольствием. Он укоризненно покачал головой и устало выдохнул:

- Ну, вот и все.

- Шутишь, мой танаграт? - многообещающе вежливо осведомился капитан.

А я уже настолько вымоталась от всех этих ментальных упражнений, что не стала длить интригу. Да и осторожничать тоже. Влепила ему в мозг однозначный безапелляционный приказ убираться ко всем чертям! Загрузила урода таким чувством внезапной тревоги, что он едва не подпрыгнул. Пижон удивленно вытаращился на босса, чем вызвал неудовольствие.

- Уходим! - резко бросил тот.

- А этот?..

- Заткнись! - рявкнули на него автомобильным гудком, подкравшегося за спиной КАМАЗа. - Наверх!

Игроки уже нарисовались в проеме двери, где я охотно уступила им место. Капитан пулей вылетел из камеры и понесся к лестнице на хорошей скорости. Я едва успела подбросить ему программу не возвращаться сюда до вечера. Так на всякий случай. Все остальные, забыв о распахнутой двери, стартанули за ним, а я за всеми.

Проскакала по лестнице вверх. Приказала тому, кто задержался позвенеть в замке ключами, оставить решетку незапертой и убираться. После догнать психованного командира и забыть об этом. Дала ему такого ментального пинка, что заломило в висках. Все, на что хватило сил, так это проводить кавалькаду до второго рубежа. Убедиться, что они миновали и первый, а после вернуться назад. В камере встретила то, что и рисовалось в воображении: ни прочувственных речей, ни слез благодарности, ни шиша. Борясь с болью, привычно грубо загоняя ее в угол, Варкар сощурился и сквозь зубы деловито поинтересовался:

- Ты надолго их отправила?

- До вечера. А что? - не слишком вникая, растерянно обозревала я конструкцию из дерева, железа и веревок, в которую его упаковали.

- Ключ от этой штуки ты, конечно же, забрала, - он опустил глаза на широкий железный обруч поперек груди.

- Конечно же, нет! - завопила я обожженная такой страшной мыслью.

Мне хотелось убить его за то, что я так бездарно профукала возможность разобраться со всем и сразу. А теперь что? Тащится наверх, искать этих скотов и добывать ключ? То есть, носиться по всему королевству кривых зеркал, как две близнецовые пионерки, чтобы после было о чем спеть на башне? Я, конечно, потащусь - куда денусь...

- Не расстраивайся, Сиятельная, - извиняющимся тоном произнес Варкар. - Я что-нибудь придумаю. Вода есть?

Пил он долго с перерывами, морщась от боли, которую я поэтапно аккуратно гасила. Выхлебал все, и мне пришлось во второй раз тащиться в сторожку Ромео. Черте что! Шляюсь тут, как у себя дома. Того и гляди надел себе выкраивать и гнездо вить примусь. Вернувшись, обнаружила на Варкаре Шеха с Техом, сующих ему прямо в рот рваные кусочки мяса. Рах крутилась где-то наверху между всеми решетками подземелья, неся стражу. Мысль о ней тягуче упала в пустеющий на глазах мозг, как в бездонный колодец, набитый ватой. На супруга я старалась не смотреть, стимулируя себя нацелиться на проклятую отмычку кандалов... Но уплывала все ощутимей. Перетруженный мозг брал свое, погружаясь в мой особый мертвый сон, ставший притчей в языцех. И переспорить его, нажимая на бедственность нашего с ним положения и опасность, мне ни разу не удавалось. Он просто выключал меня, как торшер, и все.

Просыпалась я долго и в муках. Болели живот и грудь. Какими-то тупыми саднящими толчками. Следом остро пронзило голову, отчего глаза распахнулись против воли невыспавшегося мозга. На животе прыгали Шех с Техом. Скосив глаза, обнаружила Рах, нагло демонстрирующую мне клок выдранных женских волос. Более жестокой побудки мне переживать не приходилось в обеих жизнях. Я моментально обиделась! И шлепками с обеих рук отправила мерзавцев в полет. Если честно, то не попала, но урон мужской чести нанесла. Эти извращенцы зашипели, оскалились и демонстративно умаршировали прочь, хлеща хвостами об пол. Рах укоризненно рявкнула и подалась к Варкару..., сидящему у противоположной стены.

Что-то медленно пережевывая, он бесстрастно ковырялся в замке нагрудного обруча, болтающегося уже на талии. Его запястья все еще украшали железные браслеты, а вот ноги он освободил. Оценивая итог супружней деятельности, я невольно разглядела и следы упражнений этой твари - Богобоязненного. Щиколотки, запястья стерты. На груди ужасный след от этого дурацкого кольца, но это так, семечки. Дорвавшаяся мразь оставила на теле Варкара кучу ожогов, которые изматывали его изо дня в день. Для того и наносились с определенной периодичностью, не позволявшей пленнику расслабиться. Хотя и не смертельной для здорового мужика с крепким сердцем.

- Как Вейтел? - не поднимая головы, прервал он мои полусонные размышления.

- Нормально, - пробурчала я, выползая из-под плаща.

Это пока я дрыхла, мой предприимчивый, хлопотливый муж и выбрался из пут, и обо мне позаботиться успел? Просто замечательно! Освободительница, едрена вошь! Мужик загибается, а моим метаболизмам это до лампочки. У нас свой эксклюзивный процесс жизнедеятельности, чтоб его!

Не прекращая ворчать на саму себя, я в компании Рах сгоняла в сторожку Ромео со товарищи. Воспользовалась их туалетом, с трудом избавившись от мстительного соблазна устроить его прямо на столе. Прибрала к рукам достопамятную корзину, выпотрошенную только наполовину, и заначку спиртного, организованную на моих глазах. Подумала, как следует, и стянула с товарища Ромео подходящие по размеру сапоги - остальное оденем в чулане за кладовкой. Пока Варкар обувался, влезла к нему в мозги: радость освобождения затерялась на фоне целого букета страхов. Один, полагаю, из-за моего пребывания здесь. Второй из-за пребывания в нашем семейном гнездышке любовницы. Третий из-за пребывания черт знает где нашего сына. Короче, все у нас пребывают, где попало, а не там, где им положено - бардак, а не семейка.

- Что дальше? - поинтересовалась я совершенно бездумно, пристраиваясь рядом с ним и потроша аптечку.

Рах разлеглась отдохнуть на моем скомканном плаще. Подозреваю, что успела сноситься наверх, потому как, сладко жмурится на личную сумку Теха, брошенную на пол. Уже поживилась, прохвостка, и складировала добычу в общаг. Тех с Шехом где-то носились со своей обидой, как с писаной торбой. От этого становилось неуютно, что требовалось извести на корню. Например, в деловой беседе.

- Будем выбираться, - пожал плечами муж.

И срезал моим засапожником кусок мяса, наблюдая за медицинскими манипуляциями на собственном брюхе.

- А месть?! - вдруг приподняло меня и нешуточно.

- Зачем? - искренно изумился он злобному позыву в душе Внимающей.

- Моего мужа похитили, - ядовито замурлыкала я, осторожно втирая в самый свежий ожог Меронину убойную мазь. - Над ним издевался какой-то урод с ущербным самолюбием. И с кучей комплексов. Какое-то ничтожество, у которого нет ни мозгов, ни характера, чтобы стать великим человеком. А я целый день толкусь по вонючим коридорам. Уворачиваюсь от взглядов и локтей. Зарабатываю головную боль. Собираю пузом пыль и мечтаю о горячей ванне, - бубнила я, как заведенная. - И в душе такое чувство, будто лицедействую в пьесе о стране дураков. А в ее финале те, кого мы с малышами уже отправили к Тармени, поднимутся и раскланяются перед публикой...

- Что с тобой? - тихим, но отнюдь не упавшим голосом поинтересовался супруг.

И осторожно убрал с моего лица выбившуюся прядку волос. Медленно затолкал ее под сетку. Лавину нежности, выпущенную в меня, я машинально отфутболила - категорически не хочу! Не собираюсь миндальничать даже с Варкаром, даже в его состоянии. Рах, уловив отзвуки грозы, барабанившей в мои виски, напряглась.

- Герс, - почти распластавшись на нем, принялась бинтовать торс. - Я хочу отомстить. Я очень хочу отомстить. Ты поможешь мне?

- Да, - в своем репертуаре смирился муж с моей жгучей прихотью.

Чуть помедлил и спросил:

- Как мы будем выбираться с острова?

- Завтра ночью за нами прилетит Мерона с нартиями. И еще тремя артистами оригинального жанра. Но, ты их не знаешь.

- А Сарг? - вовсе и не удивился он.

- Остался на Мушбате. Так получилось, - я зачерпнула из склянки очередную порцию мази и принялась развазюкивать ее по ожерелью застарелых ожогов. - Твоя одежда в другом конце подземелья. Ты как, ходить можешь?

- Да.

- Прекрасно. Я, конечно, и сама могу сгонять за мешком. Но, не хочу оставлять тебя здесь одного. Так что, придется вместе. А потом снова сюда. Ведь не стоит же провоцировать капитана? Гонять по подземелью всю его шайку в поисках танаграта Однии.

- Да, - стер он с моего подбородка клочок мази и пристроил его на рубец.

- Место встречи изменить нельзя, - припомнилось мне из прошлой жизни. - Кстати, ты наелся?

- Да.

- А что делать с тремя придурками в каптерке за решеткой? Я их усыпила, но скоро они очнутся. Может мы их... Герс, я не могу понять, как лучше. У меня то один резон, то другой - совсем запуталась. Если их обнаружат мертвыми, насторожатся?

- Да.

- А когда припрется смена?

- Где-нибудь утром.

- А сейчас что? Я долго спала?

- Нет. Пожалуй, сейчас как раз утро и есть. Надо уходить, - резюмировал Варкар и попробовал: - Может, оставим капитана на потом?

Тех с Шехом величаво перетекли через высокий порожек двери. И, первым делом, грозно затрубили в поддержку взвешенного мужского решения. А я ведь только-только успокоилась, морды свинячьи! Получила свою награду: мне уже обещана голова великана-людоеда. Глаз под маской Варкар не видел, но, может, губы выдали? Иначе стал бы он так напрягаться? И смотреть на меня, как Геракл на лернейскую гидру, прирастающую новыми источниками головной боли. Я уже закончила перевязку и завязала последний бантик, когда муж вздохнул, повозился в бинтах и сдался:

- Мы убьем Биртавола.

Замершие рядом с ним в ожидании приговора начальства лайсаки вышли из себя. Тех - тот просто принялся нарезать круги, возмущенно вереща. Шех вылетел за дверь, вернулся, снова унесся. Словом, повторил памятную мне по их заключению в подземелье Акунфара истерику. Наконец, скандалист утвердился на колене Варкара, выгнул спину и покачал головкой, мол, дурак ты, мужик. Ох и дурак! Кого слушаешь?! И дальше по тексту. Рах смотрела так, будто выкормила меня грудью, а теперь на старости лет я лишаю ее крыши над головой. Хранители меня не одобряли. И не стеснялись демонстрировать это в доступной им форме, исключающей летальный исход. Они окончательно обиделись на столь легкомысленный закидон беспутной подопечной и неосмотрительное потворствование со стороны более адекватного танаграта.

- Рах, - набычилась я. - Нам все равно придется ждать Хакар-гара до следующей ночи.

Она молчала, сверля меня ледяным взглядом. Тех с Шехом прервались и уставились на нее, ожидая решения самки, что наделена их лайсачьим матриархатом единоличным правом решать. Вот ведь, везет же некоторым!

- Рах, - попыталась я зайти с другой стороны. - Если мы не накажем этих ублюдков, то остальные решат, будто им все дозволено. Что они могут проделать такое с любым, невзирая на его положение. Подумай: грязные воришки с края земли могут поднимать руку на танаграта из Руфеса. А от него всего один шаг до самого тана. Рах, один шаг - плевое дело. Это всего-навсего один единственный шаг. Вспомни тот остров Западню и опасную тайну, запрятанную там.

Это был подлый прием, и я застыдилась. Лайсаки отнеслись к тому проклятому черепу более чем серьезно. Но, не передумала. Рах поняла и то, и другое. Еще помолчала, пожонглировала ушками и смилостивилась. Она дала добро. Шех разочарованно взвыл, ощерился и смирился. Глянул на меня недобро и уковылял за дверь, волоча хвост. Тех замер, неверяще пялясь на Рах, подождал: авось одумается?

- Тех! - позвала я так, словно все произошедшее лишь стычка в очереди за пивом в знойный полдень.

Стычка громкая, глумливая, азартная, но скоротечная, как и сама жизнь этой очереди в одном и том же составе. Лайсак не купился, не отозвался. И вообще не пожелал иметь со мной дел. Рах что-то еле слышно проурчала, и он испарился. А следом и она.

- Значит, лайсаки и вправду никому не служат, - в полнейшей тишине констатировал Варкар.

-- Они охраняют меня по своей прихоти, - уныло подтвердила я, теряя уверенность со скоростью лопнувшего мяча. - Бросим все? - спросила, не глядя мужу в глаза.

- Ни за что, - преспокойно возразил он так, будто не был против этой авантюры с самого начала, а то и сам числился в инициаторах: - Ты абсолютно права. Руфес не может спустить оскорбления. Тем более такому ничтожеству.

- Побежали! - сдали у меня нервы. - Вот-вот кто-нибудь заявится! А мы тут застряли, как придурки.

Лайсаков нагнали только перед кладовкой, миновав распахнутую дверцу в каптерку, где корчились в судорогах Ромео и его коллеги. Малыши продолжали выполнять грязную работу. Следовали какому-то предназначению, выдуманному толи богами, толи собственноручно. В голову пришла неожиданная мысль: а может быть, у лайсачьего племени на Внимающих какие-никакие виды? Или, например, конкретно на меня. А может, это не мы рулим на этой планете всем и всеми? А такие вот шмакодявки удерживают людей в русле общего потока, двигающегося в будущее, о котором они что-то знают. Настолько неуязвимые, совершенные, душевнейшие создания из всех, кого я знаю, что в такую фантастичность поверить не так уж и сложно.

Особенно, если припомнить пару любопытных научных фактов. Во-первых, никто в целом свете не знает, где и чем живут эти редчайшие зверьки. Во-вторых, куда они периодически пропадают на сто, а то и двести лет? И чем в это время занимаются? Шарли вычислила, что каждое очередное явление лайсаков народу совпадает с весьма неприятными для людей событиями. Дескать, до сих пор так и было, хотя сведения о том скудны до неприличия. Но, некая логика в этой гипотезе присутствует, если считать фактом то, что видишь собственными глазами. На западе Руфеса появились осьминоги, потом в цитадели Ордена я, а следом и лайсак. И, как по заказу, по всему пути моего следования на историческую родину я натыкалась на его сородичей. Просто невероятная концентрация зверей, которых обычно днем с огнем не сыщешь...

- Похоже на то, - согласился Варкар, пропуская меня через калитку достопамятной первой решетки.

Я поняла, что рассуждала вслух. А представ перед тремя хмурыми мордахами с горящими глазами, вообще заткнулась. Не знаю почему... Или знаю, но обдумаю это позже. Нынче же у нас хлопот полон рот, а мы всю ночь не спали. Будем надеяться, что днем нам повезет больше: и выспимся, и помиримся. А то прямо перед Мероной с Хакар-гаром неловко: расплевались вдрызг, полаялись, как неродные. Было бы из-за чего.

Часть 5

Глава 12

В которой на меня обиделись во второй раз...

Туда и дорога

Природа нередко халтурит, и женщина оглядывается только на краю ямы, в которую готова ухнуть башкой со всей дури. И не дай ей боги в этот момент оказаться незамужней и бездетной - загремит под фанфары. У одинокой женщины тормоза в комплект не входят, оттого и неустройство великое в женских душах. Оттого-то они и лезут, куда попало, и получают по чему ни попадя.

У меня хлопот полон рот, мы всю ночь не спали, а я тешусь надеждой, что днем нам повезет больше: и выспимся, и помиримся, и мерзавцу задницу надерем. Тешусь, и хоть кол на голове теши! А отступить уже никак: муж проникся, лайсаки, скрипя и бранясь, благословили - кто меня за язык тянул? Почему они всем скопом не оттяпали его еще на подходах к очередной яме, которую я с ног сбилась, но нашла. Ведь каждая собака в радиусе действия моей жизнедеятельности знает: ни материнство, ни замужество мне впрок не пошли. Ох, медам де Сталь, как же вы так угадали: по следам энтузиазма и впрямь тащится многозначительно ухмыляющееся разочарование, чтоб его!

Меня ломало от горьких мыслей и подташнивало от страха. А этот чурбан преспокойненько экипировался, распотрошив Саргову котомку. Ту самую, которую я тащила сюда, надрывая пупок. И гадая, чего же мой рачительный опекун туда насовал? Теперь понятно. Ну, одежда с обувью еще, куда ни шло. Хотя военную куртку вполне можно было заменить на полувоенную - на ней железа вдвое меньше. Пояс, набитый металлическими игрушками, тоже могли уполовинить - Варкару в нем линять, а не партизанить или войска водить. Два меча... Ну, допустим, что и к месту - мой супруг, как и Сарг, умеет махать обоими одновременно. И не путаться в этих фигурах высшего пилотажа. А вот этот томагавк узкий я на кой черт перла, наживая грыжу? Он хоть и невелик - в половину моей руки - но тяжелей меня вдвое. Да они бы еще обра сюда запихали!

Я сидела на скрутке из плаща, уперев подбородок в подобранные коленки, и давилась внутренним гневным монологом. И пусть кто-нибудь только заикнется, что эта поклажа де предназначалась не мне. Что я испохабила весь такой замечательный военный план: влезла, куда не просят, поперлась, куда не надо. И сотворила подлость, услав свой отряд, куда Макар телят не гонял. Я Внимающая и мне все можно. Я таинственная сестра мистического Ордена! А то взяли моду...

- Ты чем-то расстроена? - мягко, насколько умел, поинтересовался Варкар, заправляя в штаны чистую рубаху.

- Ну, что ты! - успокоила его максимально ядовито.

Я буквально пять минут назад закончила обтирать его тряпками, смоченными в воде. Ее и так у стражи было с гулькин нос, но пришлось пожертвовать: смердело от супруга, как надо. Лучше бы я мужа в вине искупала - вон, сколько бочек в кладовке без дела пылятся.

- Как ты дотащила все это, кроха? - задумчиво взялся он за сапоги.

- Не такая уж и кроха, как выяснилось, - я и не пыталась менять тон, выпуская пар как бы порционно. - Еще потренироваться, и меня можно будет запрягать вместе с Эпоной в фургончик. На смех всему Руфесу.

Тон тоном, но по сути ничего криминального не сказала. И уж тем более, не просчитала бы, какими такими ассоциативными путями-дорожками Варкар добрался до следующего вопроса.

- Ты оставляешь меня?

- Где? В этой дыре или на поле боя? - без задней мысли съязвила я.

- Ты потребуешь расторгнуть наш брак? - бесстрастно переспросил он.

- С какой стати? - не поняла я и нехотя полезла в его голову поглубже.

Лучше бы и не дергалась. На душе и так тошно! А из этой упрямой башки на меня выплеснулась добрая порция чужого страха со всеми нюансами.

- Ты ведь знаешь о Рузени? - пронзил меня ястребиным взглядом его превосходительство губернатор провинции Одния.

- Знаю, - буркнула, я. - И даже больше, чем ты.

- Что это значит? - мгновенно поймал и оценил мой подтекст опытный политик.

- Ее хитро-выделанный папаша, втянул девчонку в заговор с элементами бунта. Заставил ее провести его в наши внутренние покои в донжоне. И даже влез в твой кабинет. Пока они с холуем потрошили твои закрома, эта дурочка в томлении чувств забрела в твою спальню. И разлеглась там на кровати.

- Зачем? - приподнял он свою тяжеловесную бровь.

- Герс, - укоризненно воззвала я к его соображалке. - Девочка, как и все прочие девочки, мечтает о настоящей семье с настоящим мужем.

- Она знает, что это невозможно, - неожиданно очень зло процедил супруг, с силой стягивая на похудевшей талии ремень. - Это было главным условием наших отношений...

- Главным условием! - насмешливо передразнила я, ожидаемо обидевшись за эту дурочку, как за любую другую на ее месте. - Наших отношений! Ты вправду такой деревянный? Или придуриваешься, дабы соблюсти передо мной лицо. Герс! Дорогой! Каждая девушка больше всего на свете хочет выйти замуж за любимого человека. Это первая и самая главная ее мечта...

- Неужели? - так едко оборвал он меня, что выбил из седла. - Мне, как и прочим мужикам, известна эта официальная версия о женских приоритетах. Очень трогательно, - злобно прошипел он, напомнив наше первое свидание.

- Ну, зачем ты так? - поежилась я.

- За любимого человека! - с точностью до сотой воспроизвел он мою насмешку. - Главная мечта. И ты, конечно, сможешь объяснить мне: как в эту мечту вписывается предательство? Предательство девицы, которая меня такгорячо любит. И прежде чем ты откроешь рот и начнешь забивать мне голову всякими бреднями, соотнеси это с собственными поступками. Как мне называть чувства и поступки собственной жены, которой я нужен, как обру третий рог в заднице? И которая при этом бросает сына да несется на край света выручать мужа. Я даже страшусь интересоваться, через что она при этом прошла...

- Поправь меня, если я не права. Но, мне показалось, будто именно на меня ты возложил ответственность за всю эту твою житейскую драму с политическим уклоном. Ты не перегибаешь, дорогой? - подцепив краешком сознания нужный настрой, я принялась накачивать себя искусственной спортивной злостью в адрес капитана Биртавола.

Очень кстати. А то мне в битву скоро, а я размазалась, как брошенный на произвол судьбы плевок на тротуаре. Врага же нужно встречать во всеоружии. Особенно такого, который нужен тебе, как собаке пятая лапа! Но ты настояла, чтобы он был. И теперь не можешь признаться вслух, что лучше бы его не было, а тебя вовремя заткнули.

- Прости, - попытался помешать моему боевому тренингу Варкар, сбавляя обороты.

- За что? - машинально переспросила я, занятая исключительно собой.

- За Рузени, - перебирая железки на поясе и не поднимая головы, уточнил он.

- А за что тут прощать? - пришлось-таки ненадолго прерваться. - Оба мы с тобой хороши. Она не могла не появиться. Она или любая другая. Для нас с тобой это лишь досадный эпизод. Вообще все, что мы с тобой наворотили, и есть один сплошной досадный эпизод нашей жизни. А сделать из нас с тобой нормальную семью, нам просто еще не дали. Нас вечно дергают в стороны. Мы вечно с кем-то деремся. Представляю, - вдруг насмешила меня мысль, - что вырастет из нашего Вейтела при таких родителях. Страшно вообразить, чего он нахватается от нас?

- Страшно, - отважился расслабиться и улыбнуться Варкар. - Может, к нему охрану приставить? И подпускать нас с тобой к ребенку не чаще раза в месяц?

Шутка так себе, но я добросовестно рассмеялась. Задорно и ласково. Это гораздо убедительней и короче, нежели многословные доводы. Мы сели рядышком на моем многострадальном плаще и еще немножко потрепались о сыне, жизни и семейных врагах. Я постаралась, как можно точней, передать ему все, что видела или слышала. И чего насканировала в Свастле с момента прибытия до отъезда в Юди. Потом мы завалились спать. Проснулись в объятьях друг друга, деликатно разбуженные Рах. За потайной дверцей в кладовке чем-то громыхали и невнятно ругались. Мы, естественно, прилипли к ней, пытаясь отхватить хоть что-то полезное для тактики и стратегии в рамках наших аморальных намерений. Получалось не ахти. Да вообще, ничего не удалось расслышать, кроме самых экспрессивных громогласных ругательств. Тем более что это расплывчатое представление очень быстро свернули и хлопнули дверью.

- Интересно, - пробормотала я просто так автоматически. - А сейчас день или ночь?

Рах застрекотала и уверенно замотала головкой, отвергая оба предложенных варианта.

- Кстати, - припомнила я, - а где ребята? Тут и спрятаться-то негде...

Она неспешно преодолела коридорчик между дверью и тупичком с дыркой на волю. Присела на хвост и призывно чирикнула туда, видать, прямо в тоннель.

- Понятно, - усмехнулся Варкар. - на их месте я бы тоже не стал коптиться в этой яме.

- Рах, - присела я на корточки, принимая подружку в объятья. - Так, что у нас на улице? Полдень уже миновал?

Она коротко кивнула, обернулась на наше семейное ложе и требовательно тявкнула.

- Уже вечер, - правильно понял Варкар приказ собираться на войну. - Стемнело?

Рах подтвердила, что уже более чем пора. Вскочила на мое плечо и подергала за волосы, дескать, не щелкай клювом, а приводи себя в порядок.

- Ну что, пойдем, глянем? - ухмыльнулся Варкар. - Нашли они там твоих покойничков? Или я кое-чему все же научился у Фарайла - величайшего мастера по изничтожению следов преступлений.

Он подошел к дверце, покосился на Рах и, получив разрешение на вскрытие, отпер замок. Вышел, приказав мне не переступать порога нашего убежища, отвоеванного у специалистов по должностным злоупотреблениям. Трупы тех, кто первыми осмелились наткнуться на меня в этом подземелье, Варкар прибрал сразу, как только я привела его сюда. Выволок их в кладовую и закопал там, среди мешков и ящиков, имевших самый неприкосновенный вид. Судя по слою пыли, об их существовании вообще позабыли. Была надежда, что если и вспомнят, то никак не раньше завтрашнего утра.

Неудачливые воришки никуда не делись - шумная компания обыска не учиняла. Мимо меня прошмыгнули Шех с Техом. И догнали Варкара у железной двери, на закрытие которой вчера у меня ушло времени больше, чем на всю остальную операцию. Мужики с умным видом прослушивали внешний мир и о чем-то неслышно переговаривались - военный совет в Филях! Они еще утром на этом самом рубеже констатировали факт чрезмерного оживления обитателей замка. По подземелью эти неутомимые бездельники носились с такими добросовестными топотом и воплями, что позавидуешь подобной выучке. Вон, у Варкара по его гигантской цитадели все шуршат молчаливо, деловито. Иной раз такое ощущение, будто по музею прогуливаешься, а не по военно-стратегическому объекту. А тут паника с полной солдатской выкладкой - не подкопаешься. Долг воинский соблюдают. Невесть как улизнувшего танаграта ищут со всем старанием. Примерно, как мою душу в чистилище, что приписано к планете Земля.

- Глухо, - резюмировал Варкар, хитро глянув на меня через плечо. - Как у Раутмара на расширенном совете агратов. Они свое уже отсуетились. Теперь заливают бельма. И хором сочиняют легенду о злобных духах подземных пределов Тармени. Кто ж еще-то мог умыкнуть танаграта из оков в подземелье? Так сказать, живьем в жилище смерти, - он присел на ближайший ящик и задумчиво осмотрел меня вместе с Рах на плече.

- Представь только, - деланно озабоченно откликнулась я, восходя на бочки. - Что будет с планетой, когда означенный танаграт оживет? Причем в собственной цитадели. Вот страху-то!

- А ты, куда это собралась, дорогуша? - усмехнулся супруг, переглянувшись с лайсаками, оккупировавшими его колени.

- На передовую, - съязвила я, прыгая с бочки на бочку. - Встать плечом к плечу с обретенным мужем назло врагам.

- Кстати о врагах. Ксейя, объясни кое-что несведущему в божественных промыслах. Почему ты уверена, что наш друг капитан явится на место преступления вечером? Они весь день выискивали наши... мои следы. А теперь, скорей всего, Биртавол со своей шайкой прочесывает окрестности.

- Что бы он там не прочесывал, он явится сюда, как солнце. Любой ценой и минута в минуту, - пробурчала я, сползая с бочки на пухлый мешок.

- Сюда - это куда?

- Это туда, где оставил тебя ночью в целости и сохранности.

- Твои штучки?

- Конечно, дорогой. А иначе, для чего тебе жена?

- Ну, тогда пошли встречать, - поднялся и снял меня с последнего ящика наш генерал.

Успели мы тютелька в тютельку: третью решетку прикрывали в унисон с брякнувшей первой. Кстати, новых стражей в каптерку начальство засадило, хотя целесообразность этого решения выглядела спорной. Ну, да начальству видней, кого охранять в пустом подземелье. Перед распанаханной, висящей на одном гвозде дверью величаво прошелся Тех, напевая какую-то задиристую частушку. Солидная беседа двух пьяненьких служак прервалась. И возобновилась в виде невнятного кудахтанья при появлении Варкара. На усыпление оба пошли добровольно, окончательно добитые моей выставленной напоказ маской. Убивать их не стали - к чему привлекать внимание? А спящие по пьяному делу на посту стражи - зрелище объяснимое в силу привычки.

О судьбе Богобоязненного накануне спорили долго. Гораздо конструктивнее Варкару отвлечь его на пару секунд, а мне выключить дыхание. Или лайсакам дать почесать зубки. Быстро и сердито, и сразу смываемся. Но, мы же воины! Мы рыцари! И знамена реют с нашими гербами, и корабли подписаны нашими именами. И в государственных хрониках наша благородная фамилия встречается три тысячи триста тридцать три раза. Нам невместно, а вы, мадам танагратша, в сторонку со своими пустяками, пока воины будут прыгать и бренчать железом. Интересно, а кто у нас тут воин, кроме, разумеется, танаграта Однии? Этот пижон с комплексами, сомнительным происхождением и паршивой репутацией? Блестящий образчик мужской логики: меч есть, руки с мордой вымыл, значит, воин. Значит, достоин честной схватки. Вот как тут блюсти честь и честность в их каноническом понимании?

Всю жизнь мать в тебе вынуждена врать во имя пользы, жена во имя покоя, а женщина во имя своей природы, диктующей законы выживания. Мужчина - существо пылкое и увлекающееся. Причем, поминутно. И зачастую прямо-таки антагонизирующими вещами. Требовать от тебя правды и не интересоваться ее судьбой - это вполне нормальный и жизнеспособный выверт его психики. Третье правило успешного брака: наври, что хочешь, и что осилит твоя фантазия, но не расстраивай мужа. И ежели ты не готова к исполнению этой части супружеских обязанностей, то с реальными, набирающими силу проблемами тебе вовек не расплеваться.

Так что я быстренько успокоилась насчет клятвы не вмешиваться. Но, пока капитан маршировал по коридору, побрюзжала для маскировки. Варкар же взломал камеру напротив той, где чалился, и напряженно замер. Там, прямо посередине на полу в позе лотоса сидел старичок. Так себе старичок: худенький, седенький, с тощей бородкой. И с философской поволокой в чернющих и бездонных, как у филлипинского долгопята глазах. Обалдеть: в совершенно пустой сырой и темной камере на холодном грязном полу сидел совершенно голый дедок. И улыбался во весь рот с черными дырами меж зубов.

- Добрый день, - первой отдала я дань вежливости, выглядывая из-за Варкара.

- Добьий, - согласился дряхлый оптимист, возвращая взору ясную осмысленность. - Ят видеть тебя, Щиятейная.

- Можно войти? - пошла я на приступ без переговоров за неимением времени.

Варкар повернул голову и посмотрел на меня со своей высоты, как на курицу в латах, пытающуюся взлететь на скакуна. Но лязг последней решетки не оставил ему выбора. Он всучил мне факел. И ткнул пальцем в лоб, напоминая, чтобы я не тянулась своими карающими мозгами к его добыче. Во всем остальном, дескать, он меня не ограничивает. Мы с Рах беспардонно вселились на дедушкину жилплощадь и закрыли за собой дверь. Факел пришлось потушить - крохотную смотровую щель в двери я намеревалась использовать для партизанской войны в спину. Мы не рыцари, нам плевать. Щель была удобной: узенькая и длинная - на полдвери. Весь предбанник Варкарова узилища - от игрального столика до коридорчика на лестницу - просматривался идеально. И высота подходящая: даже на цыпочках плясать не придется.

- Дедушка, я тут посижу маленько? - Внимающая, с ее фирменной кротостью, запоздало напрашивалась в гости, тренируясь смотреть в щель.

- Хайяшо, хайяшо, - ласково поддержал он за спиной мое намерение спрятаться, но оставаться в курсе событий. - Шуда никто не ходит. Тойко хьебушка пьинешут и водички попить, - заверил дедок и уже под аккомпанемент топота ног за дверью добавил: - Факейом пахнет.

- Что? - не сразу поняла я последнюю фразу.

- Факей ваш тут надымий, - прошептал бдительный сиделец.

Я поняла, принюхалась, но метаться было уже поздно. Капитан Биртавол Богобоязненный, как сомнамбула, пялился на закрытую дверь камеры Варкара, где никого не могло быть - непреложный факт. Но, тянуло его туда с необоримой силой. В бесполезном походе своего капитана сопровождало пяток не слишком удивленных головорезов. Видать, своего капитана они держат за человека со странностями. А потому и над мотивами его поступков голов не ломают.

- Танагьята убивать бутут? - шепнул старичок мне прямо в ухо, и я подпрыгнула.

А Рах шикнула на нас, чтобы не шумели и не портили такую замечательную засаду. Я покосилась на соседа по смотровой щели и окончательно занялась делом. Капитан, даже не будучи джентльменом, помог единственной здесь даме: завис в раздумьях, дабы убедиться в тщетности своих нелепых поступков. Прямо перед дверью камеры, в которой сгорают от нетерпения три мстителя: один идейный и двое любителей покусаться в свое удовольствие. Эскорт, скучая и зевая во все пасти, беспорядочно расползался по маломерному предбаннику.

Первым я обесточила ту самую скотину в цветастом прикиде, что портила шкуру моего супруга. Не привлекая к себе особого внимания, фанат серебряных цацек добрался до табурета на автопилоте. А там присел, облокотившись о стену, и закрыл глаза. Вполне естественно и пристойно: всю ночь пил, гулял, пытал, весь день бегал в поисках пытаемого. Только я приземлила рядом с ним второго бессознательного, как грохот, сотрясший дверь нашей засады, откинул меня прочь. Я собиралась испугаться, но в чувства привел краткий, показательный диалог.

- Эй, ты! - в дверь снова бухнули, по всей видимости, ногой. - Прыщ блевотный! Не сдох еще?!

- Оьящина тупая, гнойная! Деймо поганое! - довольно бодро и громко подключился мой невольный соратник, знаком призывая меня продолжить заседать в засаде. - Дуйяк дуйяком, тупища, идиёт, вонющка, выйоток, недонощок, щащьянеч, бьевотина вонющая...

Ругательства сыпались из дедушки горохом. Навскидку я понимала примерно половину. Его собеседник, думаю, тоже, но тот весело ржал и, оглядываясь, приглашал приятелей развлечься. Выходило не очень - ему вяло подхихикивал один единственный зритель. А вот капитана скороговорка картавого дедули подстегнула. Он шагнул, рванул на себя дверь Варкаровой клетухи и оторопел, соскочив с моей установки. Все правильно: предыдущая задача выполнена: он явился, куда указано. А для того, чтобы прибить обнаруженного танаграта, ему не нужна чужая команда - это его самое жгучее желание.

Следующие несколько секунд были яркими и насыщенными до предела. Богобоязненный взревел носорогом, выхватил меч и прыгнул на Варкара, занявшего свое прежнее место. Правда, не вернувшегося в распялку для пыток. Одновременно под ногами капитана из камеры вылетели две мохнатые стрелы и сиганули в разные стороны. Тех рванул к зомбированным седокам на табуретах. Над теми - за мгновенье до капитанского рева - решил подшутить еще один весельчак, мающийся от безделья. Его подсечка удалась, и цветастая сребролюбивая скотина полетела на пол. Однако удовольствия шутник не обрел: он закрутился в попытке разглядеть нечто, резво взбирающееся по его кожаной спине. Короткий возмущенный вопль и тут же панический визг - мне удалось заметить, как Тех впился ему в шею. Увлекся малыш! Слишком глубоко вонзил зубки, добираясь до артерии, и многоопытная лапа пирата цапнула его поперек тельца. Но Тех, изогнувшись, тяпнул его в руку. Мужик вскрикнул, кулак разжался, и лайсак был таков. Он сиганул под табурет потревоженного зомби.

А в центре предбанника за Шехом с воем носился второй на сегодня укушенный. Верней, ему только казалось, будто он преследует лайсака. А со стороны мужик выглядел, как шаман, крутящийся вокруг себя с бубном. Шутник перед нашей дверью уже развернулся к эпицентру событий. Однако осознание происходящего пробуксовывало, и он стоял столбом. Решал, надо думать, к кому бросаться: к воюющему капитану или атакованному кем-то дружку. Когда шаман покачнулся и начал оседать, он инстинктивно прыгнул к нему, так и не додумав, кого тот пытался прибить. Возможно, в неровном свете факелов принял лайсака за крысу.

Шех юркнул в камеру к Варкару. А Тех плотоядно пялился из-под табурета на очнувшегося пижона в серебре. Падение с табурета на пол вышибло из его башки мой гипноз. Пижон водрузил себя на карачки и тряс башкой - пытался состыковаться с действительностью. А я уже на весь этот бедлам посматривала сквозь пальцы - решила полюбоваться на мужа за работой. Ничего интересного и опасного для его жизни. Я ничегошеньки не понимаю в драках на мечах и прочих металлических инструментах насилия. Не вижу в этом пресловутой красоты действа, взаимодействия с оружием и воздействия на противника. Машут себе железками и машут. Шарахаются из стороны в сторону, выгибаются. Завязываются в сложные композиции, развязываются - и так без перерыва. Капитан, пыхтя и захлебываясь слюной, вопит что-то героически-мстительное. Варкар молчит и хмурится.

Шех, набегав вокруг них парочку кругов почета, вылетел из камеры наружу. И без предисловий бросился на штурм нашего с дедушкой шутника. Тот секунду назад отцепился от дергающегося на полу в конвульсиях шамана. И поперся, было, встрять в драку капитана с оборзевшим пленником. Лайсак, утвердившись на его бритом загривке, впился в шею. А через секунду спружинил на полу и унесся с торжествующим рявканьем.

Рах на моем плече одобрительно урчала и успокаивающе вылизывала мне ухо. Щекотно и абсолютно бесполезно. Страха нет, волненья тем паче - меня вообще вычеркнули из команды. Не целесообразно им использовать женский контингент в боевых действиях! Да и не больно-то хотелось - будем экономить силы. Нам ведь еще возвращаться в каморку папы Карло. К лазу, что выведет нас в счастливое будущее. Хотя ставить крест на военной карьере рано. Цветастая куртка, бренча серебряными цепями, с криком рванула вперед. Но, запнулась о валяющийся табурет и шмякнулась на пол. Сбрасывать рвущего шею мстительного лайсака стало нечем. Пижон мигом перевернулся на спину, но проще убить комара задницей об пол, чем придавить эту юркую смерть.

- Твои дьюжья вейекойепны, - одобрил под ухом дедушка тоном завсегдатая гладиаторских боев с лайсаками.

- Мои хранители, - поправила я его, давая понять, что перед ним существа, живущие и действующие едино только по своей воле.

- Вейекойепны, - мечтательно стрекотал дед, понятливо качая седой головой.

А Варкар уже вытащил своего взбешенного противника из камеры в предбанник. Этот позер давным-давно мог уложить капитана, но, видать, ждал сигнала от Шеха. То-то этот прохиндей верещал, как труба иерихонская: докладывал боевому товарищу о второй своей победе. Они добились должного эффекта. Варкар, отпрянув, приостановил атаку. И Богобоязненный успел обозреть следы разрушительной битвы обычных людей с полу-мифическими лайсаками.

- Пошли! - протаранил дедушка тяжелую дверь.

Он вывалился наружу. И преспокойно остановился тут же у стены, радостно улыбаясь Варкару, как старому знакомому. Тот ответил скупой улыбкой, а потом взялся за капитана всерьез. У кучи из людей и табуретов на пол обрушился последний из его пиратов. Биртавол взвыл и утроил старания. Стремился, насколько я понимаю, прорубиться сквозь защиту опостылевшего противника, и удрать. В какой-то момент мне показалось, что очередной удар станет последним, но супруг не стал продолжать. Он внезапно дернулся в сторону, чего-то там пропируэтил и выбил у Богобоязненного меч. При этом Варкар явственно к чему-то прислушивался. Я и наш семейный враг тоже навострили уши.

Глухие удары шагов уже пересчитывали ступени. Доигрались - досадливо подумалось мне, и пришлось мобилизоваться. Особенно этому закоснелому дуэлянту-танаграту, поскольку все трое новичков бросились на него. Если Богобоязненного танаграт Однии удостоил одним мечом, то с этими господами разнообразил репертуар. Тот самый томагавк, что вызвал мое неудовольствие, полетел в голову первого прыгнувшего к нам пирата. Мой невидимый удар тоже, но железо его опередило. Лезвие врезалось во вражескую башку раньше, чем я в нужную точку. Второй товарищ из группы подмоги успел перескочить через свежий труп. А третий не взял препятствие и щучкой нырнул в пол.

Варкар вытянул из ножен второй меч. А капитан решил взять тайм-аут и наконец-то обратил внимание на нас с дедушкой. На голого жильца подземелья он глянул безо всякого интереса, а меня... Он был потрясен до глубины души. Я же, избегая ненужных сюрпризов и беготни, беспардонно полезла в его неприятные на ощупь мозги.

- Ну, вот и все, - не изобретая велосипед, повторила эпохальную фразу танаграта, повстречавшего в плену супругу, с которой не виделся полгода. - Тармени снизошел к моей просьбе и вернул мне мужа.

С самой кроткой из моих кротких интонаций, я картинно протянула руку в сторону наливающейся дурной бледностью жертвы.

- Тварь! - просипел он, обнаружив сковавшие его невидимые путы. - Ведьма! Ненавижу вас тварей!

- Внимающая, - с дивным вздохом возразила я, косясь под маской на резвящегося мужа.

Как бы он у меня там не увлекся. А то мы до осени отсюда не выберемся.

- Пойя дъяпать, - все тем же мечтательным тоном подтвердил дедок и потрюхал в сторону игорного столика.

На пол под одобрительный свист лайсаков полетел последний из противников Варкара. Рах строго напомнила всем троим нашим мужикам о необходимости убираться отсюда, как можно быстрей. Варкар кивнул ей и попросил меня:

- Любимая, отпусти его.

- Любимый, - почти не съязвила я, - у тебя ровно десять секунд. После этого я за себя не ручаюсь.

- Конечно, дорогая, - пообещал он, хищно уставившись на зашевелившегося, но уже мертвеца.

И выполнил, даже перевыполнил обещание. Мы дольше помогали нашему седому картавому приобретению подобрать более-менее держащиеся на нем сапоги. А из всего арсенала освободившейся верхней одежды он выбрал цветастую куртку палача - ирония судьбы.

Пьяненьких спящих стражников я не тронула. К чему? Сделали они мне зло или не сделали - они не стояли у нас на пути, и то хлеб. А вот очередную троицу пиратов Богобоязненного пришлось с него убирать тем же радикальным способом. Я уже почти отупела от усталости и раздражения, добросовестно накопленного организмом в этом путешествии. Так что кровавые сцены пролетали мимо сознания со свистом. Даже почувствовала облегчение, когда в нетерпеливо подпрыгивающего за решеткой амбала Варкар метнул свой замечательный топорик. А вопль второго пресек еще чем-то острым, вылетевшим из левой руки. Третий энтузиаст в эту секунду поднял голову, толкнув незапертую калитку. С ним тоже все быстро закончилось. Деловитый дедушка вытащил из тела пирата нож, аккуратно обтер его об одежду павшего и с поклоном передал танаграту.

Железная дверь кладовки закрывалась за нами, когда наверху, где-то на лестнице прогудел далекий призывный вопль. Нас это не волновало. Местные, конечно же, понесутся ко второй решетке, где есть на что посмотреть. Следом прогуляются в каземат для знатных пленников. Там поохают, порычат и побросаются проклятьями с обязательными клятвами мстить во веки веков. Потом, вероятней всего, навестят кладовку. Допускаю, что кое-кому из них известна тайна маленькой дверцы, закамуфлированной под каменную кладку. А вот признается ли знаток в своей осведомленности и найдется ли у него запасной ключ - вопрос на засыпку.

Впрочем, и это уже не имело значения. Без мешка с барахлом Варкара я удвоила старания. Дедушка на диво бодр для узника подземелья, которому носили только хьебушка и водички. Сам Варкар настолько исхудал на хозяйских харчах, что гибкости в членах у него прибыло. Главное, чтобы он не застрял. А самое-пресамое главное: там снаружи нас ждали друзья. Большие, сильные и верные. И я не повторю судьбу героев бесконечных эпосов, сказаний и триллеров, которым приходилось выбираться с места подвига на своих двоих. По ужасным дорогам, в невыносимых погодных условиях. Да еще и в скверной надоедливой компании вездесущей погони. Я еду домой! И не дай боги кому-то встрять мне поперек этого справедливого желания.

Глава 13

В которой на меня обиделись в третий раз...

А мне до лампочки

Общеизвестно: материнство - лучший тренажер для проработки терпения. Замужество, конечно тоже способствует удерживанию себя в форме. Но, в общем и целом, терпение женщинам больше приписывается, нежели им принадлежит на правах полового признака. С этим вообще не все так просто. Терпение, как настроение: где требуется, так его днем с огнем не сыщешь, где его явный излишек, от него никак не избавиться даже под угрозой здоровью. Словом, как говаривала Элеонора Рузвельт, пока женщина вслед чайному пакетику не окунется в кипяток, никогда не узнаешь, сколь она крепка. Потому, что почти единственным критерием ее крепости было и остается терпение. А мужество, отвага и прочий балласт пусть продолжают путаться под ногами у мужчин - нам не до этих глупостей.

Я чуть развернула голову и скосила глаза назад на Варкара. Невольно прыснула, вспомнив, как еще недавно этот лось ругался, на чем свет стоит, проталкивая тело по узкому лазу, где нам с дедулей ничего не мешало. Большие, сильные, верные друзья не подвели. Прилетели в срок. И притащили на себе четверых охранников Внимающей, почти сговорившихся, какой казни предать лживую тварь. И чего разоряться после драки? Кулаки им не дали почесать - эка беда! Мы летим домой, а все остальное - шелуха от семочек. Варкар свободен от позорного плена. Я - от нудного, летательного похода, в котором мне начисто вынесли мозг бесчисленными дрязгами, до меня лично касательства не имеющими. Нартии свободны от данного слова, а мои лорды-хранители от меня. Все же хорошо закончилось, так чего глотку драть?

Варкару на меня жаловаться тоже никакого смысла: он там был и понимает, что большой компанией туда соваться не следовало. Разве только для полномасштабных боевых действий, а оно нам с ним надо? У нас дома заговор на заговоре, ребенок брошен в чужие руки. Нартии волнуются за наш общий животноводческий колхоз имени Юди. И правильно делают: не станет хозяйки, появится другой. Какой-нибудь борец за исключительность положения человека на планете. Или скупец, готовый всю округу извести под корень за одну свинью. Или заядлый охотник. Хакар-гар, как увидал моего самца живым и на своих ногах, так испустил невероятный по объему вздох облегчения. Настоял, чтобы я забрала заблудшего в свое седло на его патриархальную спину и держала покрепче. Честно говоря, мне эта идея понравилась. С крепким ловким мужчиной за спиной как-то не так страшно представлять себе, что срываешься и летишь вниз. И чего я раньше не оседлала того же Сарга? Столько бесчисленных километров промаялась зазря.

А Варкару летать понравилось - весь восторг! Я скоро два года считаюсь его женой, а счастливым вижу впервые. Причем виной тому чужой крылатый мужик. Прямо хоть все бросай и обижайся. Главное, правильно виноватого выбрать. И ни в коем случае не меня - жирно будет. Я его спасай, и еще оправдывайся - так мы с ним никогда препираться не закончим. А у нас и без нас недоброжелателей, как глистов у засранца. Роятся где-то там, в недрах организма нашей Однии. Выползают наружу темной ночкой и размножаются. Подрывают иммунитет, подтачивают силы, а как в таких условиях результативно лупить всяческих оккупантов?

Я вот на Кэм с Раутмаром сердилась, а они все правильно сделали. Не выстоять Варкару в одиночку против этих скотов загребущих. А тану ему помочь особо нечем - только впустую отпущенным словом поддержки. Денег у Раутмара кот наплакал, да и Одния на самом краю света - не набегаешься с помощью. А в Однии мое Юди - вот уж хрен вам обломится забрать у меня мое, господа подпольщики! Нет, ну вот где честной женщине на все набраться терпения? Хотя ничто не делает меня такой терпеливой, как личные интересы, а это уже чистый расчет, пусть и звучит цинично.

А что? Вон у греков их Артемида значилась символом выносливости и терпения. Но, это не помешало ей заработать репутацию довольно кровожадной дамы, убивающей направо и налево. У индусов их богиня терпения просто лошадь ломовая с шеей, как у жирафа, дабы вместить все хомуты, что пытались на нее пристроить. Но это не про нас. Валлийская богиня терпения Рианнон - популярнейшая для своего времени певица. Всех умиротворяла своими руладами: и живых, и мертвых, и животных. Мне вот пение тоже однажды помогло не попасть в брюхо нартии. Словом, хитрая это штука - терпение. Как хочешь, так и трактуй, но только для собственной пользы в интересах близких. На этом я продолжаю настаивать. А пропаганда, призывающая растягивать его во имя чего-то огромного, типа человечества, глупа и непродуктивна. Ее изобретатели не знают очевидных вещей: чем больше растягиваешь, тем оно тоньше, где тонко там и рвется. А кому она нужна-то - рванина?

- О чем думаешь? - пробубнил в башлык мой супруг.

- О тебе, - автоматически честно брякнула я, до упора выворачивая к нему голову.

Он помолчал, подышал в башлык и брякнул в ответ:

- Рузени покинет Свастл.

- Герс! - опешила я, не остыв от разглагольствований наедине с собой. - Вот ты у меня нормальный? Тебе на самом деле больше не о чем переживать?

Я подцепила его здоровенные мозолистые лапы и завязала перед собой в виде второго пояса обороны против страха высоты.

- Герс, ты чем слушал? Без тебя тебя едва не вписали в историю печального прошлого. Этот Берейс дочь не пожалел подвести под монастырь, сына, прочих родичей. У него где-то друзья-подельники размножаются не по дням, а по часам. И отец Рузени далеко не главарь всей этой шайки. А мы даже приблизительно не подозреваем: кто всем этим рулит? Тебя в любой момент могут убить... Да тебя бы уже убили! Если бы ты не спрятался в этом плену. Ты, по справедливости говоря, Тарагмушу подарок должен сделать. Он так вовремя тебя уволок с нашей политической арены, - несло меня, как валькирию, спущенную Одином с поводка пинком божественной ноги. - А ведь случись с тобой что, я всю жизнь буду воевать за жизнь нашего сына. И не факт, что отвоюю его у всяких убийц. Орден не станет впрягаться в эту войну. Не поставит себя под удар. Если же не уберегу Вейтела, то на всю оставшуюся жизнь погрязну в кровавой мести. Превращусь в чудовищную изгойку. И все это, конечно, дребедень, по сравнению с судьбой несчастной девчонки, которую не научили соизмерять амбиции с возможностями. Прости меня, Герс, но ты - дурак.

Я выдохнула остатки праведного гнева в заиндевевший башлык. И только тут заметила, что его башка трется о мою макушку. Ну что же, ну и правильно: физический контакт крайне необходим в набирающих силу семейных притирках. Начинать учиться быть настоящими мужем и женой лучше всего со всякой около-любовной ерундистики. Хотя в нашем конкретном случае, прежде всего конструктивный диалог. И прямо сейчас, не откладывая в долгий ящик - в Свастле мы должны приземлиться с готовой программой действий и военным планом. Этому и посвятили следующие пару дней полета до Сор-бискира.

Ума не приложу, чем руководствовался Хакар-гар, выбрав для лагеря тот самый бережок, на котором нам продемонстрировали военную мощь местного бискирата. Думаю, скорей всего, гастрономическим привыканием. В прошлый раз их тут славно подкармливали, да и поохотились нартии от души. Нынче наших друзей низвергли до положения полезной в хозяйстве добычи. Во всяком случае, теоретически, поскольку этот проект требовалось сначала попытаться осуществить. Эураксор решил, что все в его руках, и попытался. Царствующая династия Сор-бискира не посчитала нужным распрощаться с нами навсегда. Хакар-гар облюбовал местечко в тени под невысокой скалой, куда и плюхнулся с размаху, подняв тучи пыли. Сеть на нас упала еще до того, как патриарх сложил крылья. Его так и распяло на земле - по краям сети были привязаны какие-то гири. Нарт взревел! Тех поддакнул, я раззявила рот... А Варкар неведомым образом взлетел над нашей обалдевшей группой. В непонятно кем проделанную дырку.

- Режь сеть! - сунул он мне на прощанье длинный острейший нож и спрыгнул вниз.

Снова здорово! Весь свет сговорился доставать меня на каждом клочке суши, удостоенном моего присутствия. Я поспешно осмотрелась и чуть не распрощалась с жизнью - мне чуть ли не на голову приземлилась Мерона. А ветер, поднятый пронесшейся над головой Красоткой, сдул мой вопль.

- Бросайте на них камни! - успел крикнуть Варкар, вытягивая мечи.

Банда Эураксора была тут, как тут. Она вываливалась неподалеку из-за скалы, медленно и тяжеловесно разворачиваясь.

Мерона сдернула меня со спины замершего в нетерпении Хакар-гара. И мы принялись резать эту сволочную сетку толщиной в три пальца. Тех с Рах испарились. А с неба под ноги Варкара упал сначала Вутардар, затем Энагсор и, наконец, Шашкит. Безымянного дедушку бросили в седле командовать нартиями. Варкар о чем-то перемолвился с мужиками, и я больше не отвлекалась на них. Будет так, как будет. А Хакар-гара нужно освободить, пока есть хоть тень шанса это сделать.

Рух-ара первой опустила на головы авангарда разгоняющейся конницы здоровенный валун, поднявший тучи пыли и криков. Даже мимолетного взгляда мне хватило, чтобы понять: не победа, но заминка произошла. Красотка, обремененная необходимостью избавиться от Мероны, подоспела с разрывом в десяток секунд. И тоже снайперски угодила в голову отряда. Я пилила веревку, что удерживала железную болванку, и радовалась: нож Варкара, как и все прочее оружие, был выше всех похвал. Правое крыло нарта, придавленное к земле краем сети, на которой прицеплено пять таких якорей, нетерпеливо подрагивало. Но мне это не мешало - я отпилила уже вторую болванку. Мерона трудилась над левым крылом со стороны затевающейся свары. Услала меня подальше, как будто в нашей ситуации это имеет значение.

Четверка нартов бомбардировала скомканный строй соран. Отбомбившись, с пронзительными воплями ушла на скалу, уступив место вернувшимся дамам. Все четко, выверено, без промахов и пустой суеты. Думаю, этот прием они давным-давно освоили - бессовестные люди всегда хорошие учителя. Я чиркала тяжелым ножом по веревке и паниковала. Сердце прыгало, как заведенное и больно ранило грудную клетку. Когда же со стороны кромешного грохота и лязга долетели воинственные вопли Вутардара с Энагсором, поняла: началось и вот-вот закончится. Я не успею освободить Хакар-гара. С этой секунды мои мысли зашуршали по закоулкам крысами, готовящимися к эвакуации с тонущего корабля. Прикидывала, как первым делом уложу обнаглевшего Эураксора. Потом буду бить всех подряд, пока не выключится от перегрева мозг... А там будь, что будет.

Левое крыло нарта осторожно приподнялось над землей - Мерона аккуратно стаскивала с него сеть, двигаясь от носа к корме. Хакар-гар по ходу действия складывал крыло, уменьшая его площадь и количество возможных зацепок - поняла я.

- Берегись! - взвизгнула Мерона, бросив свое дело и рванув ко мне.

Что-то мягко ударило меня в голову. Сидя на корточках, я не удержалась и завалилась на бок. Тех слез с меня, довольный своей работой, и исчез. Два амбала, приближаясь на полусогнутых с руками врастопырку, явно пытались овладеть моим хрупким телом. Один сматывал веревку - видимо ей не удалось захомутать меня из-за падения. Второй растягивал в руках тонкую сеть - на меня что ли? Испуг заставил мобилизоваться! Перед глазами встал, как живой, череп моей коллеги по Ордену, закончившей жизнь на сраном островке северян. Ага, опытные! Внимающих ловить умеют! Как бы ни так!

Я привычно ударила в нужную точку - рыбак покачнулся, выронив сеть, и перестал дышать. Из-за плеча второго вынырнула головка лайсака. Тот молниеносно тяпнул неудачливого ковбоя за щеку, за подбородок и сгинул. Я вцепилась в конец почти развалившейся пополам веревки четвертого якоря. Натянула, полоснула ножом, и край сетки прыгнул вверх.

А Мерона уже натягивала лук - я его как-то не заметила. Одна за другой две стрелы улетели мне за спину, встреченные криками боли. Обернулась: не менее десяти монстров выстраивали дугу, зацикленную на Внимающей. Оружия у них в руках не было, а вот парочка сеток хищно разворачивались, нацелившись на меня. Третья стрела пробила горло крайнего рыбака. Он упал, сеть повисла. Кто-то взмахнул рукой и чего-то швырнул - Мерона успела увернуться. А предназначавшийся ей нож вошел в левое предплечье глухо рычавшего Хакар-гара. Он вскрикнул, но даже не пошевелился. Зато принялся складывать мое крыло. Наплевав на пятый якорь, вцепившись в край сетки, я изо всех сил потянула ее вверх. Нам с патриархом повезло: ничего никуда не зацепилось, и крыло прижалось к телу. Игнорируя происходящее за спиной, я осторожненько потащила сеть назад по примеру Мероны. Уж меня-то хотят вживую и убивать не станут. А ведьма уже выстроилась перед головой нарта, сжимая в руках меч.

Одна из сетей пропала - трое развернувших ее рыбаков отвлеклись. Они пытались прибить охотящихся лайсаков и постепенно теряли уверенность в движениях. Вторая сеть продолжала ползти ко мне, сдвинувшись в обход Хакар-гара. Тот провожал ублюдков взглядом изумрудных глаз, наливающихся стальным холодом. А я уже ползла под сложенным крылом к брюху. Нарт чуть приподнял зад, и я влетела под него на карачках. Мои охотники, замерев, досадливо и чуть испуганно взвыли. Хакар-гар мстительно прошипел и демонстративно подогнул колени. Какая все-таки умница! Я вползла под его хвост по-пластунски, и преследователи окончательно сдрейфили. Эураксор их живьем сожрет, если Внимающую попортят. А нарт прикрылся мной, как разбойник своей жертвой, приставив к ее горлу нож. Рыбаки перестали для меня существовать - я вновь поднялась на карачки, и лихо поползла к шипящей башке. Потом уцепилась за рог, торчащий из правой скулы, поднялась и приникла к полуоткрытой пасти.

Мерона неплохо владела мечом - Сарг крайне серьезно относился к этой части супружеских обязанностей. Но, долго противостоять четверым здоровым мужикам... Она лежала на земле, скрючившись и обхватив голову руками. Трое скотов пинали ее ногами, а четвертый заносил над моей ведьмой меч. Лайсак - не понять, кто из них - выскочил из-за его левого плеча и впился в шею. Мужик хрястнул головой о плечо, придавив малыша, и одним движением сбросил его на землю. Выругался и вновь занес меч. Но опоздал: я выключила его мозг, и он забыл, как дышать. Однако до последнего пытался вогнать свою железку в тело сучки, осмелившейся поднять меч на воина-соранина, которому женщина сроду не представлялась существом одушевленным. Подонок рухнул, как подкошенный, придавив ноги моей девочки. Помогать ему было уже некому. Два ублюдка занимались исключительно своими прокушенными щеками. Последний из скотов тоже забыл, как дышать, и сдох, как собака.

Я сама не поняла, почему не бросилась к Мероне немедля. Хакар-гар сочувственно вздохнул - меня чуть не снесло - и опустил голову ниже, шире распахивая пасть. Глотая слезы, я принялась осторожно стаскивать с его носа сеть, гоня ее к затылку. Потом поставила ногу на нижнюю губу, как на край ковша экскаватора. Рыбаки, нервно крутящие головами в поисках тучи лайсаков, уже вернулись от кормы к носу чудовища. И нервным гомоном прокомментировали мое безумие. А я обхватила руками морду Хакар-гар и вознеслась вверх, насколько он смог задрать шею. Переползла к затылку, собирая в рулон край сети, и потащила его дальше, сползая по шее, как по бревну. Бревну, утыканному острыми шипами. Больно было - не передать как! Но я наказывала себя за то, что выпало перенести Мероне. И во имя чего? Во имя меня? Какая глупость...

Рыбаков лайсаки, конечно же, достали. Вдвоем. Наконец-то, примчался взмыленный Варкар. А с ним и Сарг, что меня ничуточки не удивило. Он бросился к Мероне, а Варкар полез на спину Хакар-гара, которую я пропахала почти до середины. Муж аккуратно отцепил меня от нарта и спустил на землю. Затем быстренько высвободил из сети все остальное и вытащил из крыла уставшего от боли патриарха нож. Я подковыляла, нашла брошенную Мероной аптечку и наложила на драконье предплечье повязку, приклеив ее рыбьим клеем. Патриарх за все время процедуры даже не пикнул - жалел меня маленькую, ободранную, несчастную.

Потом Варкар занялся мной. Пока он стаскивал куртку и разодранные штаны, прилипающие к окровавленным ногам, я расслабленно хныкала и подвывала - так было легче терпеть. Обнаружив на моих ногах громадные синяки, заработанные в битве за Рух-ару, Варкар осатанел и полез мне под рубаху. Вид моего синюшного торса окончательно выбил мужа из колеи. Его руки дрожали, когда он обрабатывал свежие проколы и порезы. А я смотрела на Мерону, которую рядом со мной закутывал в плащ мрачный Сарг. Он уже поработал над телом жены и привел ее в чувство. Ведьма на удивление быстро пришла в себя, и даже руководила Варкаром. Я так сосредоточилась на ее прекрасном лице, что перестала хныкать и скулить: что-то меня зацепило и даже приподняло настроение...

- Обалдеть! - выскочило из меня...

И я заржала. Да так, что в животе моментально скрутилась в болезненный клубок диафрагма. Меня колотило, и стащить маску получилось не сразу. А когда получилось, мы с ведьмой хохотали уже дуэтом. Наши мужики, тем временем, закончили медицинскую возню и поднялись на ноги. Они смотрели на нас так, словно мы утопили в море их любимое оружие вместе с боевыми скакунами. И совершенно напрасно: свежий фингал Мероны поразительно гармонировал с моим более зрелым и радужным.

Распластавшийся рядом с нами Хакар-гар тоже посмеивался. От его фырканья поднялась пыль - мы обе еще и расчихались. Истерика, заработанная в борьбе за выживание, выходила из нас тяжелым нервным очистительным хохотом. Приковылял дедушка, бережно прижимая к груди зашибленную Рах, туго перебинтованную от носа до хвоста. Он прошепелявил что-то извинительное по поду его лекарских способностей. Дескать, не знал, что малышке могли повредить, вот и принял меры предосторожности. На это ушла вся новая рубаха, выданная ему Мероной перед полетом. Рах было немногим лучше нашего. Но и она при виде наших подбитых физиономий смешливо закряхтела, чем вызвала бурю негодования прыгающих вокруг дедули Теха с Шехом.

Постепенно подгребли и остальные члены нашей безумной экспедиции. Взбешенные нартии лично конвоировали девять плененных воинов. Те выглядели так, словно конвоиры разложили их на земле и покатались по ним, изорвав тела и одежду своими шипами. Полагаю, если бы не Хакар-гар, мужиков разорвали бы на месте, не смотря на брезгливость к человеческой крови. А последним Алесар с Мейхалтом притащили самого господина бискирата, не получившего видимых повреждений, кроме разбитой морды. Мою истерику, как ветром сдуло. Во-первых, не смешно. А во-вторых, лица Сарга и особенно Варкара меня напрягали все больше и больше.

- Где Энагсор? - спросила я сразу у всех, поводя наспех натянутой маской по лицам моего потрепанного войска.

- Там, со своими людьми, - кивнул головой в сторону побоища Алесар, плюхаясь рядом со мной. - Привет, сердце мое, - чмокнул он меня в висок, обнял и прижал к себе. - Соскучилась?

- Пусти! - зашипела я, отталкивая обормота.

- На ней живого места нет, - пробурчал Сарг, подсаживаясь к жене. - Не тискай.

Алесар скрипнул зубами, а я поманила хромающего Мейхалта, которому Вутардар закончил бинтовать руку. Тот склонился, я поцеловала его в лоб, посетовала о ранении и занялась супругом. Вутардар помог ему стянуть куртку и рубаху. Синяки, ссадины от пропущенных ударов, но неболее. Недаром танаграт Однии слыл одним из самых крутых вояк на побережье - такое к титулу не прилагается в числе прочего наследства.

- Дорогой, - поймала я его хмурый взгляд. - Позволь тебе представить бискирата Эураксора. Я свела с ним знакомство, направляясь на встречу с тобой. Тогда он еще пребывал в здравом уме. И подобных финтов себе не позволял.

- И чем ты ему насолила? - иронично осведомился Варкар, подставляясь под мазь в лапе Вутардара.

- Я полагала, что мы расстались мирно, - полувопросительно уставилась я на потрепанного бискирата.

Он, естественно ненавидел меня. Но, еще больше ненавидел... Варкара?

- Дорогой! - тоном первооткрывателя Атлантиды восхитилась я. - А дело вовсе и не во мне! Чем ты, - подчеркнула я, - насолил этому сбрендившему князьку?

- Я? - усмехнулся он в своей особой зловещей манере. - Я его только что побил. Или он ревнует.

- Кого?

- Тебя, конечно, - и не думал шутить этот остряк.

- Да кто, кроме тебя, позарится на такое убожество? - деланно отмахнулась я.

И заработала преувеличенно сочувствующую ухмылку Алесара.

- На такое опасное убожество, - едко добавил Сарг, хлопоча над Мероной. - Беспутное и вредоносное.

- На такое могущественное убожество, как сестра Ордена Отражения, - проскрипела ведьма.

- Ну да, - завершил дебаты Вутардар, натягивая на Варкара рубаху. - Кто ж еще-то похвастает такой удачей? Тан Руфеса. Да вон еще танаграт Однии. А прочим хрена лысого.

К нам кто-то скакал, причем, целой толпой. И потому я предложила всем позатыкаться, пока сияющий Энагсор не осадил обра и не спешился. Вслед за ним на землю попрыгали побитые, но столь же довольные собой воины - десятка два. Энагсор разлетелся, было, похвастать мне своими преданными соратниками, прискакавшими к нам на помощь, но сник. До него дошло мое положение спеленатой и едва шевелящейся на земле гусеницы.

- Что они сделали?! - начал свирепеть наследственный принц, начисто позабыв о светлом празднике победы над ненавистным братцем.

Впрочем, так удачно и вовремя зарвавшимся и получившим смертельную плюху.

- Напали, как ты знаешь, - с деланным равнодушием перечисляла я. - Попытались скрутить Хакар-гара. Избили Мерону, покалечили Рах...

- А ты? - нетерпеливо перебил он.

Парень искренно беспокоился и даже боялся за меня. Он был подавлен моим положением. Но и облегчение испытал немалое - это помимо смущения и застенчивой нежности. Восхищение я могу и пропустить - это так банально для такой цацы, как я.

- А за мной он направил рыбаков с сетями. Хотел поймать золотую рыбку.

- Какую рыбку? - не понял соранин, и не он один.

- Есть такая волшебница в синем море. Стоит ее поймать, и она исполнит любой твое желание. Только существует одна неудобная для ловца подробность.

- Какая? - развеселился Алесар, лаская соскучившегося Шеха.

- Для исполнения желаний рыбку нужно поймать, а потом добровольно отпустить. Иначе чудес не будет.

- Он бы тебя не отпустил! - разозлился Энагсор, оборачиваясь к кузену.

- Знаю, - подтвердила я, поймав опасный сигнал из башки поверженного бискирата, и тотчас сковывая его тело: - Потому чудес и не будет.

Эураксор замер на полу-взмахе и застыл, выронив нож.

- Тварь! - двинулся в атаку на свежеиспеченный памятник Энагсор.

- Прекрати! - выкрикнула я раздраженно. - Нож предназначался не тебе!

- А кому еще? - буркнул принц, тем не менее, подчинившись команде Внимающей.

- Танаграту Однии, - как само собой разумеющееся, пояснила я.

- Опять я, - проворчал супруг, опускаясь рядом со мной на землю. - Чего они все ко мне прицепились? Кстати, дорогая, а как ты выкрутилась?

- А вот это интересно, - оживился и Сарг. - Ты ж двух шагов не сделаешь, чтобы не завязать ноги в узел и не разбить нос.

- Наш уважаемый Хакар-гар, - загадочным голосом развернула я интригу, - позволил мне залезть под его брюхо.

- И что? - выдохнули слушатели сразу в несколько глоток.

- А потом присел, - выдала я секрет фирмы. - И намекнул: если рыбаки дернутся, то он еще и приляжет. Вот они и остались без улова.

- Я твой должник, - обернулся к нарту Варкар.

Тот величаво кивнул, поймав танаграта за язык.

- Идиоты! - впервые открыл рот Эураксор, скривившись в непередаваемо-презрительном оскале.

- Идиоты, - легко согласилась я. - На то им и нужны таны, танаграты, бискираты и прочие командиры. Они идут за вами. Отдают вам свои жизни. А вы обязаны пользоваться таким великим даром осторожно, расчетливо, не превращая его в игрушку. Ты же подвел своих людей. Ты их уничтожил в угоду своей прихоти...

- Заткнись! - не слишком-то и сурово приказал Эураксор, постепенно свыкающийся со своим проигрышем.

И уже что-то там выстраивал в своей дурной башке. Мой муженек, неугомонный братец, сдружившийся с Внимающей, Сарг и даже Вутардар - он не пропустил ни одного. В нем рождались злобные ожидания чего-то сладкого для мстительной натуры.

- Даже не надейся отомстить им всем. Я не оставлю тебя в живых. Даже рискуя вызвать неудовольствие своих сестер их Ордена.

Возмущенный гомон мужиков мгновенно стих. Варкар обеспокоенно покосился на меня. Сарг с Мероной переглянулись и явственно напряглись.

- Внимающие не убивают людей, - с натянутой уверенностью провозгласил Эураксор, бледнея.

Я хотела, было вякнуть, дескать, я тебе не все. И разделаюсь с тобой по-своему. Но уловила предостерегающее рявканье Рах. Вот ведь, снова чуть не облегчила себе жизнь банальным убийством. А Рах с ребятами опять подчищать за мной. Я покосилась на возбужденного моими словами Энагсора. Оглядела вытянутые лица соран обеих группировок.

- Орден Отражения всегда выступал против всяческого насилия, - задумчиво приступила я к декламации, припоминая слова Орденского проклятия. - И я не стану нарушать его устоев. Все останется таким, как оно есть. Орден не прибегнет к обвинениям перед таном Руфеса, - цитировала, бегая глазами по соранам и выбирая случайного палача. - Орден Отражения в лице Внимающей именем Ксейя лишает своего благословения тебя, бискират, и твою кровь. Я накладываю на тебя темную стигму Ордена. И пусть боги сами покарают тебя своей волей в свой час. В лице Ордена Отражения ты лишаешься защиты, на которую имеет право всяк живущий. Ты не увидишь боле нашего лица, и мы не желаем видеть твоего, - выдержала паузу и добавила максимально равнодушным голосом: - Ты свободен. Уходи, куда хочешь.

- Жаль, что я не убил тебя еще в прошлый раз. Самолично не свернул тебе шею.

Эураксор дернулся чересчур резко для человека, которого долгое время удерживала невидимая сила - я отключила ее с подлой внезапностью. Он не удержался на ногах и рухнул на спину. Прямо под ноги Героя с Шаар-гаром, промеж которых затесался Мейхалт. Молодые нарты не желали спускать глаз с гаденыша, осмелившегося напасть на их патриарха. Не отлипали от него, дыша бискирату в затылок. И не упустили момента для мести. Два гигантских хвоста хлестнули в воздухе, сойдясь в одной точке. И человек, переломанный, кажется, во всех местах, тряпичной куклой подпрыгнул прямо так, лежа на спине. Он истошно взвыл и захлебнулся этим воем. Соране шарахнулись в стороны, хотя до этого стояли в досягаемости тех же самых хвостов и не чесались. Я отвернулась и уткнулась носом в распахнутую, пропахшую лекарством грудь Варкара. Он осторожно прижал меня к себе. Накрыл затылок ладонью, покрывшей его целиком, и спокойно приказал опешившим соранам:

- Добейте его!

Затем поймал губами мое ухо и уточнил:

- Это ведь не ты?

- Не мели чушь, - прошипела я в потную промасленную рубаху. - Нартии себе на уме. И мстительны. Так что ты поосторожней с ними.

- Патриарх, - понимающе кивнул он. - Как ты? Может, того средства, что Мерона дает от боли?

- Ни за что! - категорически открестилась я. - С наркотиками по пустякам не шутят

- Я бы не назвал то, что увидел, пустяками, - сухо проворчал Варкар.

- Ты про синяки и фингал? Так это уже история. Им в обед триста лет. Все отболело. Осталось естественную окраску принять.

- Досталось тебе.

- Досталось, - не стала кривляться и бравировать я: - Но, это прошло. И для нас интересно только в качестве урока на будущее. Ты лучше скажи: князька сейчас сожгут, а дальше? Не хочешь поддержать Энагсора? Он не так уж и плох. В качестве дружественного нам бискирата пригодится и не раз.

- Иметь базу на этих берегах мне бы хотелось, - признался Варкар. - Но это суверенная территория. Я тут никого не назначаю. Так что, придется Внимающей щегольнуть влиянием.

Я прикинула и щегольнула. На ходу придумала эксклюзивную политически нейтральную форму благословения для бискирата, что всем бискиратам бискират. Князь от бога, и вообще, господа, вам несказанно свезло. Господа - мрачные, но любопытные отморозки - выслушали мое проникновенное обращение со всем вниманием. Оно понятно: баба! Что с нее взять? И что она может понимать? Хотя... И воины ей служат достойные: один к одному. И лайсаки у нее на побегушках. И нартии под задницей, и муж - целый танаграт. А еще таная Руфеса ей сестра. Тарагмуша она ни с чем оставила. Богобоязненного с командой в одиночку прибила - Энагсор успел растрепать. Короче, есть, что воспринимать всерьез, тем более что после ее проклятья мужики так и мрут. Два проклятья у них на глазах - два попадания. Все так, но я видела, как качается их настроение. А ведь сейчас прямо тут можно было связать узлом и выживших вояк бискирата, и Энагсоровых ребят, что поверили Саргу и примчались к нам на выручку. Они друг к дружке неровно дышат: того и гляди перережут друг дружку. Видать это не братья поделили людей, а какие-то группировки и кланы поделили братьев. То есть, примириться должны именно эти группировки и обязательно под рукой Энагсора.

Варкар это знал, как любой политик и правитель. А потому разыграл все, как по нотам. Вывалил на парня лавину комплиментов, где основной темой блистали воинские заслуги наследного принца. Якобы, весь Мушбат будет долго помнить, а Тарагмуш содрогаться. Хотя единственным подвигом нашего Энагсорчика, который можно зачесть ему с полным правом, была и остается грандиозная попойка на Оке Стремительного. В ней тоже полегло немало отважных воинов - главная примета налицо. А потом Варкар взял и объявил принца своим персональным другом. И вдогонку подарил ему право торговать в Однии на каких-то там льготных условиях - тут я ничегошеньки не поняла. Но местные моментально просекли и воодушевились. И те, и другие.

Варкар, конечно, молодец: на ходу подметки рвет. Однако и за ним глаз да глаз. Они ж мужики такой народ, что ни единого соглашения не способны заключить, не обмыв его, как минимум дважды. А я рвалась домой. К сыну, к горячей ванне, к цивилизации. А паче того, к той проблеме, что грозила оставить моего ребенка сиротой. Если Кэм требует: быть, как штык в конце декады, значит, знает, что говорит. У этой стервы не один, а дюжина органов обоняния: она чует не только настоящее с будущим, но и прошлое с позапрошлым. Словом, от Энагсора я оттаскивала супруга с боем - дома с Раутмаром и Саргом накачается по прибытии. Или еще с кем - этого добра у нас в Руфесе непереводно, неистребимо и неистощимо на поводы. Только благополучное возвращение танаграта неделю гулять будут. Ну и пусть гуляют, лишь бы дома. В чужих землях пьянки для иностранцев нередко заканчиваются плачевно.

Глава 14

В которой на меня обиделись в четвертый раз...

И я сдалась

Благие намерения матери обрушиваются на ребенка водопадом, который он вынужден терпеть стоически, мстительно мечтая о дне совершеннолетия. К благим намерениям жены любой адекватный мужчина относится, как к полосе препятствий. Знай, смотри себе под ноги и вовремя уворачивайся от очередной порции сомнительно-полезного. Благие намерения женщин мужчины как-то еще на заре эволюции договорились вообще причислить к разряду стихийных бедствий. Так вот к ним и относятся: ветер дует, а караван идет.

Но я же умная женщина, и мое страстное желание поскорей уволочь обретенного супруга домой под крылышко его армии никак не из разряда благих намерений. Мэрилин Монро не была оригинальной, пококетничав, что у нее пропасть фантазий быть домохозяйкой. При этом она была честна, признавая себя фантазеркой. А я отнюдь не выдумщица. И уже претворяла в жизнь фантазии насчет домохозяйства. К тому же, хотела домой. Будь у меня хотя бы единственная возможность бросить этот летающий табор и вернуться сию же секунду - не поморщилась бы. И совесть бы даже не екнула. Но, нартии не желали дробить коллектив. Да и лайсаки никогда бы не допустили моего сольного паломничества.

А коллективно мы напоролись на нешуточное препятствие в виде бискирата Иногвола. Практически, сразу же, едва присели попить из речки неподалеку от его столицы. Этот проходимец, оказывается, поджидал нас, ни на секунду не усомнившись, что у этой малявки в маске все получится. И он удостоится чести лично поручкаться с танагратом Однии, к которому у него... есть одно маленькое дельце.

Неладное я заподозрила, едва Сарг заметил пару десятков вояк, несущихся к нам на всех парах со стороны столицы. И констатировал, что перед нами мирная делегация, с чем все остальные мужики согласились. Мы с Мероной дуэтом напомнили мужикам: Эураксор по дороге туда тоже не создал проблем. Однако наше возвращение и его жадность сошлись в одной точке пространства. А там нас попытались вздрючить и обокрасть, позарившись на патриарха нартий и Внимающую. Но, выходка покойного бискирата Сор-бискира сделала свое дело: Варкар отличился на поле брани и автоматически занял место командира нашего отряда. А куда деваться? У нас все - даже Шашкит - сплошные воины. Наше с Мероной мнение о походе не котируется. А безымянный дедушка самоустранился и до сих пор не желал продолжить знакомство.

Кстати, спасителям он так и не представился, а пребывание в застенках ничем не объяснил. Вообще почти не раскрывал рта, ссылаясь на дефекты дикции. Внимательно за всем наблюдал, но от комментариев воздерживался. Как и от трансляции своего волеизъявления по поводу собственной дальнейшей судьбы. Я, естественно, пару раз запускала в него зонд. Констатировала ровный фон общей приязни, довольства судьбой и необозримого любопытства по любому поводу. Маска божьего одуванчика пока сидела на нем, как влитая и оставалась непробиваемой. Я как-то о нем позабыла, подсознательно чувствуя: что-нибудь обязательно случится. То, что вскроет его подобно консервной банке безо всякого влияния на процесс со стороны самой банки.

Старина Иногвол и вправду был чрезвычайно рад нас видеть. Но в его мозговой гамме преобладали злодейский задор, бодренькая уязвленность и чувство глубочайшего удовлетворения - вот такая вот кадриль. Он даже помолодел, пока в наше отсутствие громил заговор, по которому, кажется, дико соскучился. Такое впечатление, будто бискирату и вовсе нечем заняться, коли подданные перестали точить на него зубы.

За достопамятным Ш-образным праздничным столом толпа вразнобой перетирала впечатления от победоносных мотаний своего бискирата по Вол-бискиру. Мы с Мероной чуток посидели для соблюдения приличий и поспешили смыться. Руку помощи нам протянула старшая на сегодняшний день жена Иногвола: полная высокая женщина средних лет с довольно посредственной внешностью и замашками царицы Савской. Обращалась с нами Сагайна, как с владетельными особами высочайшего ранга с уклоном в мистику. Горячо и от души благодарила за спасение Генвола - старшего сына и наследника, что выглядело странноватым.

Спасенный не являлся ее отпрыском мужского пола. Мало того, у нее имелся свой. Но радовалась тетка именно сохранению жизни его соперника за власть: законного и более удачливого. Случись же такая досадная случайность, как смерть первого наследника, ее дитятке пришлось бы брать бразды правления в свои руки. А это в планы местной Хюррем Султан - обожаемой своим бискиратом до потрясухи - совершенно не входило. Будучи уроженкой Руфеса, попавшей в рабство к северянам в ранней юности, Сагайна страстно мечтала, чтобы ее дорогой мальчик вернулся на ее родину. Где лишенному истинно северной оголтелой воинственности и вседозволенности интеллигенту с мозгами только и место. Перед местными иначе, как слюнтяем, он не представал. Стань он бискиратом, парнишку затюкали бы в момент. А то и убили бы, расчищая дорогу к высокой должности более национально-ориентированному наследнику.

Исходя из этих соображений, любимая супруга Иногвола готовила почву для иммиграции сына более десяти лет. Когда ее предшественница на посту старшей жены умерла, оставив сына в лапах более счастливой в любви соперницы, та, обманула ожидания народа. Она целиком и полностью заменила сиротке мать. На полном серьезе и со всем тщанием растила из Генвола будущего правителя, спасая родного сына от этого сомнительного удовольствия. И дико испугалась, когда парень занемог. Именно она дала супругу под его владычную задницу пинка и отправила просить помощи у гастролирующей Внимающей. А теперь денно и нощно выхаживала наследника, не считаясь со временем и средствами. Он же неблагодарный - вместо того, чтобы вскочить на ноги и продолжить куролесить на войнушках, пирушках, на охоте и на девках - совершенно двинулся. Силу-то набирал, а вот мозгами ослабел: ничем не интересовался, никого не узнавал. Отец за него печаловался. Но под предлогом обезвреживания заговора старался пореже смотреть на пришедшую в негодность надежду и гордость всего рода. Мужик и есть мужик - жаловалась нам Сагайна. Дескать, сын должен стать продолжением отца, а не гнойным аппендицитом, созревшим для удаления.

Пока безутешную мать несло, я шарила под черепушкой юноши размером с микроволновку. По ходу действия стаскивала в кучу все полезные знания о мозге, разбросанные нашими Орденскими дамами-медичками по моей голове. От почившего слизняка я получила в наследство необозримую гранитную память и, наверняка, множество волшебных способностей. Но выбрала для себя несколько универсальных, утилитарных операций на мозгах. И долблю по этим клавишам самые примитивные мотивчики: усыпить, оглушить, ослепить, обездвижить и тому подобное. Догадываюсь, что потенциала у меня выше ватерлинии, да все такой отборный, такой перспективный. А вдруг я могу камни левитировать, взглядом поджигать и плевками тушить? Досталась дурочке на халяву волшебная палочка, а она из нее лучину строгает.

Нет, допустим, я помню, что долговременная память это вот тут в префронтальной коре прямо за лобной костью. И мне также ясно, что здесь не все ладно. Опять-таки, в результате чего? Не травма, не инсульт, не СПИД, которого здесь нет, не альцгеймер, не опухоль, не менингит. Алкоголь? Слишком резкое включение для такой пролонгированной проблемы. А если... Может, эта дрянь, которой бедолагу пичкали, снижать уровень сахара? Или кислорода в крови? Как следствие, кислородный дефицит в мозгу и амнезия? Мерона сказал, что эта травка способна прикончить человека черед десять-четырнадцать дней, а он продержался вдвое дольше. В подвале, где любящий папаша прятал от народа свою беду, было довольно холодно - я помню, как задубела, пока не вылезла наружу. Скорей всего, холод и повысил устойчивость мозга к кислородному голоданию, если это оно. А потом любимое дитятко перетащили сюда и свалили на постель у самого камина. Травки-то Меронкины ему помогали, а вот жар от камина...

- Сагайна, у тебя лед есть? - порешила я, что попытка - не пытка.

- Есть, - машинально отчиталась прерванная на полуслове жалобщица.

- Значит так, - я окинула взглядом комнату. - Камин затушить, окно и дверь нараспашку. Эту могильную плиту из шкур с него стянуть, оставить одну. И льда побольше. Ну! - раздраженно вперилась я маской в застывшую бабу. - Чего сидим? Кого ждем?

Пока всё и вся вокруг суетились, я вкратце посвятила Мерону в идею, заложенную в мою башку предусмотрительной Шарли. Сагайна развесила уши и ловила каждое мое слово. Медицина проскочила мимо нее. Но основную идею умная тетка поймала влет: или рискнуть, или ждать у моря погоды и сдохнуть от голода на безрыбье. Добро дала. А на мое предложение спросить дозволения на экзекуцию у бискирата, только раздражено фыркнула и отмахнулась:

- Он палец о палец не ударил, чтобы сыну помочь. Все на лучшее надеется, которое ему боги устроят. Делать им больше нечего! Так что, Сиятельная, я лучше рискну. А дурачком он - коли судьба - и с риском, и без него останется. И с этим не поспоришь. Слыхала я, что вас там в вашем Ордене боги любят. Может, и снизойдут.

Ночь выдалась, что надо: холодная и ветреная. Генвол Иногволович дрожал, как осиновый лист, когда мы беспощадно морозили его, но мужественно терпел. Я не решилась держать его голову во льду более получаса. Но, дав ей роздых, повторяла процедуру снова. Страстно хотелось облегчить страдания парня и усыпить его. Но Мерона отсоветовала, не понимая, как это может навредить результату. А то получится еще, что одно лечим, а второе тут же калечим. Генвол улыбался, обнажая стучащие зубы, и уверял, что наши издевательства над ним - мелочь.

- Ты у меня всегда был смелым мальчиком, - тихо ворковала Сагайна, прилипнув к нему, как пластырь. - Отважным, сильным, упорным. Ты и не такое способен выдержать.

- Точно, мама, - басил мальчик-великан.

А она брала очередную сухую тряпку и промакивала мокрое лицо, сушила волосы, обтирала шею и плечи. Генволу объяснили, кто есть кто: мать, отец, ближние слуги. Но только Сагайну он принял к сведению, как само собой разумеющееся. Полностью ей доверился - остальных обозревал хмуро и беседами не баловал. К утру у меня было такое ощущение, будто я поселилась в этом холодильнике еще в прошлой жизни, и меня отсюда уже никогда не выпустят. Мерона пыталась заставить меня немножко поспать, и я честно старалась - не смогла. До тошноты боялась, что гублю мальчишку своей самодеятельностью, и сон не шел. Как будто именно от этого зависел результат дилетантского лечения. Сдалась под утро и проспала почти до вечера. Сагайна вырвала меня из постели с мясом и практически на себе поволокла к месту преступления.

- Вы че, бабы! - качал права батюшка Иногвол. - Сбрендили?! Вы че тут у меня устроили?!

Он стоял посередь комнаты и пучился на сына так, как будто еще вчера тот был девкой.

- Все нормально, батя, - опередил наши визги Генвол. - Член не отморозил. Так что на этой твоей девке с Дар-бискира женюсь. Пусть у нее и жопы нет, и дура набитая. Слово даю. И тот островок ее папаша нам подгонит в приданное! А иначе пусть идут пляшут оба.

- Как ее зовут? - быстро переспросила Сагайна, вцепившись сыну в плечо.

- Ботана, вроде... - неуверенно прогудел парень, вопросительно глянув на отца.

- Вы сказали? - подозрительно набычился тот, заподозрив нашу компанию в подлоге.

- Нет, - торжествующе смерила его взглядом жена. - Кроме того, что ты его отец, а я мать, ему ничего не говорилось. Ну, девок, что за них ходили, ему поименовали. Лекарей. Дружка его, да еще...

- Рабов с конюшни сюда! - внезапно завопил бискират так, что подпрыгнула кровать вместе с пациентом. - И тех двоих, что у оружейников при мехах!

То, что сам бискират и его наследник знали поименно даже рабов в своем немалом хозяйстве, вызывало определенное уважение. И в качестве теста лучшего было не придумать. Генвол вспомнил каждого из протискивающихся в дверь мужиков. Вспомнил какие-то эпизоды, что-то личное. Разогнав участников эксперимента, Иногвол впервые за все представление подошел к сыну и присел на край постели. Попытался взглядом поковыряться у того в мозгах, но успеха не достиг.

- Сиятельная, - обратился он к специалисту-мозговеду. - Так он что, стал нормальным?

- А он им был? - на полном серьезе уточнила я, чувствуя себя экспертом-подрывником чужого здоровья.

- Он весь в меня! - дал бискират весьма двусмысленный ответ.

Прошло всего каких-то два-три часа, а Иногвол уже пьяный в драбадан завалился проведать воскресшую кровиночку. Пал на колени в ногах супруги, шумно, пространно шмыгал носом и, брызгая слюной, превозносил ее старания с душевными качествами. Дабы избавится от пьяного мужа, эта зараза перевела стрелки на меня и занялась наследником. Бискират добросовестно переполз ко мне и затянул ту же песню с некоторыми изменениями и более пристойными лирическими отступлениями. Я чуть-чуть потерпела, потом начала осторожненько его отпихивать, а после и вовсе перестала стесняться. Попытки Мероны отобрать меня у скаженного придурка разбивались об углы широкой северной души, пропитанной изрядным количеством бражки. Упорствовали оба - я плохо помню, как для меня отвоевали свободу. Мне любой ценой хотелось дорваться до подушки! И кроме этой цели я не сочла нужным отягощать мой так и не отогревшийся мозг семейным шоу.

Утру так не терпелось задушить меня насмерть сюрпризами, что проснулась я ни свет, ни заря. Оттого, что перина толщиной с земную кору заходила ходуном, подбрасывая меня с непреодолимой отдачей батута. Танаграт аэт Варкар поднимался с арендованного в командировке семейного ложа, думаю, пытаясь не потревожить меня. Хотя для этого ему пришлось бы освоить левитацию. Не приди мне в голову идея - совершенно без задней мысли - пройтись по его башке, так и продрыхла бы до самого отлета домой. Итак задержались тут...

Второй раз я подпрыгнула без посторонней помощи, ведь мой супруг был настроен более чем воинственно и решительно. Я потребовала объяснений, пока еще соблюдая приличия и супружеский долг взаимной вежливости. Варкар принялся мяться и что-то усиленно «не думать» «ни за что». Байка о том, что Внимающие читают мысли, как по писанному, неистребима. Естественно, я зубами и когтями намертво вцепилась в этого авантюриста, бессовестно шантажируя его своими суперспособностями. Дескать, не постесняюсь вытащить наружу! Прямиком вслед за стервой, которую умудрился разбудить во мне супруг. Он не испугался, нет. Скорей, не пожелал портить то, что, вроде, стало между нами наклевываться. Самое важное для двоих, связанных одной цепью: доверие. И он отсюрпризил меня на все сто... на радость ехидно щерящемуся в окошко утру.

- Ты ненормальный? - только и нашлась я, не веря собственным ушам.

- Ты сама почти два года назад обнаружила этот подвох, - пошел на приступ Варкар. - И сама же объявила Раутмару, что эта пакость, если разрастется, задушит нас...

- И не отказываюсь от своих слов, - прервала я его максимально ледяным тоном так, что и сама поежилась.

- На этом островке, - проигнорировал супруг мою жалкую атаку, - моряки Иногвола обнаружили точно такой же рассадник, что и вы с Саргом. Уйти удалось только троим - еле управились с галерой. Повезло еще, что рабов с весел снимать не стали...

- И ты решил, что без тебя тут не обойдутся, - ядовито озвучила я его приговор себе и своим планам на следующие несколько дней.

- Вообще-то без тебя, - преспокойно уточнил он. - Сарг с Алесаром рассказывали нам с Раутмаром о том, как вам удалось перебить безмозглых. Да еще практически без потерь...

- Без потерь?! - нелепо взвизгнула я.

И только этот дебильный звук не позволил истерике разлиться половодьем.

- Те, что погибли из-за слизняков, были случайной жертвой, - пожал он плечами так, будто ничего не заметил. - Вы не знали, с чем имеете дело. А теперь знаете и других научите. Того же Иногвола, у которого, кстати, целая пропасть таких островков. Те, что раскиданы во внутренних северных морях, не в счет. А вот на тех, что в самом Великом море - там да, может окопаться кто угодно. Волане, как и соране с даранами, там почти не селятся: далеко от столичных островов, пираты, безмозглые. Короче, опасно. Там безмозглым стоит лишь зацепиться, и они пойдут прибирать один островок за другим. Пока не подберутся к Дар-бискиру и остальным. Только тогда уже поздно будет. Их нужно душить уже сейчас...

- Вот пусть Иногвол на своей земле дерьмо и разгребает. У нас, вроде бы, своя вотчина имеется, - стискивала я зубы, дабы не покусать этого вселенского радетеля. - И там, если ты помнишь предупреждение Кэм, против тебя затевается нешуточная буза. Нам с тобой дали срока две недели. Одна уже прошла.

- Одна еще осталась, - невозмутимо парировал он. - А островок, о котором беспокоится Иногвол, в дне пути. Это если морем, а нартии...

- Отравлю, - хмуро пообещала я.

Понимала: либо самыми болючими силовыми приемами, либо сдаться на милость воинствующих придурков без разговоров.

Иногвол! Старый сукин сын! Это пока я ему наследника в порядок приводила, он подло сманивал моих мужиков поохотиться на природных врагов Руфеса... к своей пользе. А ведь я могу... Могла бы прижать Варкара так, что у него кости затрещат. И он последует за мной к родимому дому, как миленький. А тогда и Сарг не отважится возбухать... Ну, если только чуть-чуть. Теперь-то он только «за». Небось, громче всех на этой их вчерашней пьянке орал о необходимости, своевременности и непримиримости. По праву опекуна Ордена Отражения. Вот же сволочь какая! Надеюсь, Меронка ему глазоньки повыцарапывает, а может и уже в процессе. Господи! Как же не хотелось сдаваться! Как же не вовремя было вставать в позу и дожимать мужиков. Без них я за нас с моим Вейтелом, и гроша ломанного не дам. Я так долго их собирала по закоулкам этого мира, что расстаться даже с одним - дудки вам!

- Как понимаю, - с ненавистью констатировала я, - противников или воздержавшихся в ваших рядах нет.

- У нас один сплошной авангард. Дефицит тыловиков, - усмехнулся этот гад, рискнув подойти вплотную и приобнять меня за плечи.

- Вернемся домой, - поклялась я от души, - отравлю тебе всю жизнь без остатка. Приготовься.

- Согласен, - задумчиво кивнул супруг.

Поцеловал меня в маску на лбу, провел рукой по волосам... и совершенно явственно подтолкнул меня к лавке с одеждой.

- Я еще ни на что не подписалась! - заторопилась устоять я на нейтральной полосе.

- Разумеется, дорогая, - вновь усмехнулся приговоренный, застегивая пояс.

Первый бой я дала прямо в этой их гигантской столовке, где бражкой запиваются все тупые идеи, хвастливые враки и склочные разборки. Варкара Иногвол посадил, как ведется, по правую руку, а меня попытался приземлить по левую. Но я вывернулась и оставила между нами предателя мужа. Не заслужил мерзавец иметь меня со стороны сердца. Да еще и выхваляться этим принародно. Пусть даже не мечтает, старый интриган, что мои сиротские слезы ему не отольются. Тут я некстати вспомнила свою тринадцатилетнюю свекровушку-долгожительницу, прыгающую через скакалку. И так громко фыркнула, что мужицкий гомон в зале мгновенно сдулся. Игнорируя все вопросительные взгляды, я с благодарностью приняла из рук самой Сагайны свой супчик и принялась его невозмутимо хлебать. Дескать, вы тут уже все одно целое, а я сама по себе. И никто мне не указ. Хотя кое-кто и претендует.

- Ну, и что ты решила? - принялся портить мне аппетит Сарг.

Он нарочно уселся с другого бока и зажал меня на пару с Варкаром в клещи.

Да, белый флаг был уже подмышкой. Но прежде, чем его выкинуть, я должна была убедиться: действительно ли сделано все дабы испортить их планы? А вдруг мужики перебесятся в героической говорильне, угомонятся, и мы все-таки отправимся домой. Но, это я губу раскатала. У моего упыря-опекуна как-то не складывалось с ухаживаниями и обольщением. Его неадекватное, узко-заточенное воображение могло порождать только боевики с их прямолинейными конструкциями взаимоотношений.

- Прекрати выламываться, - двинулся он на меня во всеоружии. - И объяви, что мы молодцы. А совместной военной экспедиции быть.

- С какой стати? Что-то не припомню, чтобы в вашем же первоначальном плане был такой пункт: поиски приключений с мутантами.

- При чем тут наши планы? - прошипел он. - При чем тут вообще мы? Это не нам предназначено навести на планете порядок. Не нас озадачили столь благородной целью, когда посылали на...

Варкар с грохотом опустил свою необъятную жестянку с пивом на стол. И деланно расхохотался над какой-то корявой шуткой бискирата. Тоже мне конспиратор!

- Ты несешь чушь, - захлебываясь местным чаем, пробулькала я шепотом. - И не смей тыкать мне в глаза тем, о чем понятия не имеешь. А тем более, прикрывать свои реальные шкурные интересы моим мнимым предназначением. Тебя, да и всех остальных заусило. Ну, как же?! Вам ведь не посчастливилось взять на щит замок этого поганца Тарагмуша. Мечи ржавели в ножнах! - язвительно процитировала я какую-то чушь из баллад. - Раскатать в хлам Эураксора уже недостаточно. Как же, отчаянные парни, бывалые воины! А вынуждены пасти какую-то девку со странностями. Которая не может вам обеспечить место в сказаниях и легендах. Вы просто эгоисты и позеры! - заорала я шепотом.

Варкар отобрал у меня левую руку и потихоньку дожимал ее до состояния, адекватного ледяному душу. Сарг сверкал очами куда-то перед собой и кривил губы - сдерживал желание загрызть меня сию секунду.

- Не смей обвинять меня в том, чего не было и не могло быть! - цедил он в ярости. - Что ты знаешь о воинах? Куда ты суешь свой нос? Или вправду считаешь, что мы обязаны жизнь положить на это долбанное служение Внимающей? Я, как подписался на это, так преспокойно могу и развязаться с вашим Орденом. А вы себе ищите других нянек. Более сговорчивых и прилизанных. А я воин! И если знаю, что мимо чего-то мне пройти просто так зазорно, то сделаю это. Плевать я хотел на тебя, твой Орден. На твое предназначение и все твои выкрутасы. Я сказал, что пойду на этот проклятый остров, и пойду, хоть ты тресни! Ты идешь со мной?!

- Да! - рявкнула я.

И со всей дури вонзила нож для мяса в его руку, лежащую на столе.

Верней в то место, где она была еще во время замаха. От неожиданности кулак на рукоятке без крестовины ослаб. Продолжая полет вниз, он съехал на лезвие, и мой визг, думаю, огорчил бога войны Тармени. Варкар только успел обернуться и дернуться ко мне. А Сарг уже зажимал мой захлебывающийся кровью кулак своими клешнями, не позволяя ему раскрыться. Мерона, сидевшая по другую сторону от мужа, подскочила. Влепила ему затрещину и отобрала меня у негодяя. Потом потащила из-за стола навстречу переполошившейся Сагайне. Я же, бросив на двух палачей прощальный взгляд, не обнаружила в ответ и тени раскаяния. Более того, удовлетворенно переглянувшись, эти подонки обрадовали почтеннейшую публику счастливым известием. Мол, наша легендарная Внимающая нас всех одобрила, поход благословила и возглавила.

Порез, если откровенно, оказался пустяшным. А разочарование собственными дипломатическими навыками безмерным и обидным. Планировала мозговую атаку, а получилось, как в анекдоте: скатилась до бабьей склоки, порезалась и уползла побитой собакой. Которой даже не удосужились почесать за ухом. В принципе, так мне и надо. Лучше сдаваться сразу - исключить риск попадания впросак. Мерона, обрабатывая кровавую рану, сгоряча предложила забрать нартий и двигать домой. А мужики, дескать, как наиграются, пусть возвращаются морем. Или, как им заблагорассудится! В общем, еще чуток покипятились... Потом нам эта тема надоела, и мы переключились на Сагайну с ее нелегкой женской судьбой.

- Как ты? - страшно озабоченный моим здоровьем, подлизывался перед сном Варкар.

- Отстань, - буркнула я, обустраивая себе норку в перине. - Надоели вы мне все, хоть вешайся.

- Бывает, - произнес он сочувственно и полез в кадку с остывшей водой.

Несмотря на объем кубка, подсунутого ему на пиру Иногволом, супруг был трезв, как стеклышко. Еще влажный после помывки, он молча улегся на наше временно-брачное ложе и закрыл глаза. Его спина тотчас же вдавила земную кору перины до самой мантии. И я, естественно, подкатилась ему под бок. Прав был тот, кто идентифицировал отсутствие секса, как самое злейшее извращение. Горячее мужское тело - оно и успокаивает, и лечит... и еще масса оправданий для оголодавшей женщины. Я вплывала в грозовой фронт его мужской ауры без опаски, без приуготовлений, мимо которых, якобы, приличной женщине, ну, никак не пройти. Мол, негоже набрасываться на пищу, как подзаборной кошке, лишившейся своей законной помойки.

Я ласкалась, терлась о его тело, с удовольствием отслеживая прилив горячей женской жадности. Потихоньку штурмовала гранитный торс, цепляясь губами за грудь, плечо, шею, подбородок. Слабо дернулась, когда он потянул прочь маску. Но, тревога пролетела мимо, едва глаза цвета расплавленного шоколада поймали мой взгляд и возбужденно полыхнули. Его пальцы пробирались по мне, как по коварному капкану. Не возбуждения ради - вокруг нас дрожал и рассыпался стеклянной звонкой пылью воздух. Он боялся сделать мне больно, сорвавшись в штопор, и принялся учиться обращению с хрустальной вазой. Подо мной в его бугристой груди все хрипело, гудело и стучало прямо по моей коже. Душу постепенно накрывала та самая женская нежность: мягкая, сладкая, теплая и тут же вдруг на мгновение неистовая до исступления. Именно в тот момент, когда ты, страшась захлебнуться, выплескиваешь ее из себя, ощущение внутри плоти чужого, но желанного существа наглухо запечатывает дупло, откуда выползает твое капризное эго. Ему нет места рядом с мужчиной, который одерживает над тобой верх и забирает все, что ему причитается. Третий - лишний.

Я вынуждена была согласиться на то, от чего в сексе меня всегда коробило: оставила за собой инициативу. Варкар не возражал. Первый наш сексуальный опыт был слишком неординарен даже для многоопытного мужчины. Он вообще не вписывался в привычную картину бытия. И для того, чтобы не калечить мужчину, женщине придется обуздать себя, умудрившись при этом получить удовольствие. Еще какое-то время я помнила об осторожности, добросовестно удерживая эту мысль при себе. А потом...

Мой первый оргазм для Варкара закончился собственным, от которого его сотрясало до исступления, до сдавленного крика, до искусанных губ и... обморока. Я что, так и буду залазить на родного мужа лишь для того, чтобы отправить его в нокаут? Или, как там это называется? Может быть, мне вообще упростить процедуру до полной неподвижности в членах? Ведь, грубо говоря, мое поведение не слишком-то логично для юной женщины, все еще весьма неискушенной в сексе. Щеголять сексуальными изысками вчерашней девственнице не к лицу. Скромностью и неопытностью должно хотя бы вскользь попахивать, а я? Выпячиваю почти полсотни пять лет половой жизни, нарушая маскировку и провоцируя неудобное любопытство.

Лучше выпячивать что-нибудь более полезное для репутации. Мистические навыки, например - богов все уважают. А их легендарное благоволение к Внимающим - тема неистощимая на выдумки. Я бы даже сказала: девиз для всех народов на все времена. Цементирующий лозунг. Ведущее в бой знамя. А скорей, огневая поддержка для таких вот придурков, которые на войну с трудноодолимым отправляются, как на пикник.

Часть 6

Глава 15

В которой я снова встречаю старых знакомых...

Или родственников

Мать к героизму ребенка относится несколько истерично, всячески пытаясь его предотвратить. Жена в вопросе героизма мужа плавает. Теоретически он предстает ей чем-то восхитительно-сексуальным. А практически она судит о нем с позиции понесенного семьей ущерба. Женщина в этом смысле мало чем отличается от женщины замужней, с той лишь разницей, что учитывается ущерб, понесенный ею лично. И только ею. Как не импонирует заявление Джиа Каранджи, что жизнь - не рай, а я не обязана быть идеальной, но ведь чисто по-женски тянет порисоваться. Даже под страхом понести ущерб.

Что ни говори, но в этот раз меня квалифицированно поймали в сети собственной рисовки. И вот вам, пожалуйста, ущерб налицо: для победы им требуется Внимающая, уже проявившая себя, как лучшая в мире приманка для охоты на безмозглых. На нее эти нелюди возбуждаются косяками, рефлекторно переставая видеть весь остальной мир вокруг. Лестная для женщины оценка не грела душу. В данной конкретной ситуации возбуждение мужчин никаким боком не привязывалось к романтике - меня желали пришлепнуть, и всех делов. Деятельные осьминожки, конкурирующие с человеческими душами за право проживать в человеческих телах, каким-то образом унюхивали во мне своего расплавленного товарища. Если считать, что вместилище усопшего есть не что иное, как мавзолей, то в моем случае им мог не нравиться дизайн объекта, хранящего останки. Или они догадывались, что в моем лице встретили наиуникальнейший финт бытия: мавзолей, самолично прибивший своего постояльца.

Как бы там ни было, любящий муж и такие же опекуны твердо рассчитывали использовать по назначению мои нелепые необъяснимые таланты приманки. Спорное проявление любви и даже обидное. И я бы так и поступила, если бы не одно «но»: пропсиховавшись и отойдя душой, признала наличие в себе самой запаса любопытства, доселе нереализованного. Как-то все недосуг было: то замуж черте за кого, то меня ловят, то беременность, то ослепла, то меня убивают - не продохнуть. А ведь тогда на том острове, где осьминожки устроили инкубатор, кое-кого прямо подбрасывало от желания немедля узнать: за что они окрестили меня оборотнем? Причем единодушно. И теперь это состояние постепенно возвращалось. По мере того, как нартии приближались к искомому островку.

Кстати, с этими товарищами тоже не все понятно. Я специально потащилась за Варкаром и Саргом, дабы позлорадствовать. Вот, как они сейчас выложат Хакар-гару свою просьбу, как он турнет их, как развернется мордой на восток, да как помашет на прощание хвостом. А этот ненормальный, едва заслышав о походе на слизняков, встал на дыбы. И с озлобленной готовностью волкодава, загнавшего в угол волка, изготовился переть в бой немедленно. Даже не заправившись. Он мстительно сверкал своими изумрудными очами, догоняя их цвет до кольчужного серебра, и трепыхал крыльями. Так трубил, что его народ слетелся к нему, как на пожар. Примерно в таком же состоянии из леска за городом примчались лайсаки. И вот их я уже совершенно не поняла. Они же этих мозговых оккупантов на дух не переносят! Так с чего же перевозбудились в направлении мордобоя? Пересмотрели личный подход к общей проблеме? Нанюхались меня, как части слизнякового сообщества, и попривыкли? Надо будет присмотреться к их поведению на острове и попытать маленьких паршивцев. Чтобы не морочили голову по-пустому!

К месту общего сбора мы прибыли к вечеру. Нартии с двумя посадками преодолели бы этот путь и быстрей. Но, Варкар предпочел затянуть промежуточный отдых и дождаться две галеры с охотниками на приключения. Иногвол, лично возглавив свой отряд, притащил с собой всего пять десятков воинов, не желая чрезмерно оголять фронта родового владения. Тем более что из рассказа моих опекунов он сделал единственно возможный вывод: вся затея не круче, чем охота на стадо диких кабанов в сотню голов. В природе такого стада не сыскать, но опыт бывалого охотника и не такое наврет, коли хозяину сильно надо.

В отличие от предыдущегорассадника безмозглых, которых я просила называть мутантами, леса на островке почти не было. Собственно, мы попали на вершину одной большой горы, так и не доеденной морем до конца в незапамятные времена. Эта вершина была той еще штучкой! Подлинная природная крепость с высоченными, толстущими стенами и внутренним замковым двором - ущельем в форме орешка кешью.

- Здесь что, - поинтересовался Варкар, - никогда никого не было?

- А чего тут делать? - пренебрежительно пояснил Иногвол. - Воды нет. Ни хрена не растет - сам видишь. Из зверья полудохлая парочка крыс. Да черви какие-нибудь.

- И в таком месте у осьминогов питомник? - засомневался Сарг.

- А чего такого? - встрял некто по прозвищу Срамец, что не мешало бискирату считать его своей правой рукой.

- Людей поить нечем, - чуток обиделся Иногвол, что сам до этого не додумался. - Они ж тут людей превращают в безмозглых. Мозгов нет, а глотки-то остались.

- Или твои люди что-то напутали, - порешил Варкар, оборачиваясь к нему. - Или это у них не сам питомник. А что-то вроде тайной схоронки. И постоянно здесь никто не живет. Сарг?

- Так и есть, - что-то уж слишком убежденно подтвердил опекун. - Питомник тоже недалеко. Не станут они раскидывать свои объекты по всему морю. Иногвол, рядом есть острова с водой?

- Есть, - приободрился тот. - Парочка подходящих-то уж точно. И вода, и лесок какой-никакой. Туда и двинем...

- Погоди, - задумчиво осадил Варкар. - Не станем торопиться. Или тебе, мой бискират, совершенно начхать на то, что они могут стеречь?

Его рука свесилась с края скалы и куда-то там указала - я, естественно, не имела чести пронаблюдать. Ибо чинно сидела на камушке позади руководства походом в компании Мероны и дедушки. В приятном отдалении от этого самого края, на котором они все дружно повисли, разглядывая ущелье.

- Бискират! - моментально перевозбудился Срамец. - Точно стерегут. Видать, там есть, чем поживиться.

- И спуск нормальный, - указал куда-то в сторону Сарг. - Во-он там. Думаю, они его порасчистили, чтобы подниматься сюда. Значит, и мы пройдем спокойно. Его, конечно, охраняют, но это не помеха.

- Да, - задумчиво протянул Варкар. - Мы пройдем. Однако и шуму наделаем. Так что теребить их станем сразу с двух сторон. А? Как ты, Хакар-гар? Спустите нас во-он там? За изгибом скалы.

Все пятеро нартов валялись тут же, с умным видом участвуя в рекогносцировке. Только Рух-ара с Красоткой не пожелали заниматься такой ерундой и загорали рядом с нами. Лайсаки тоже проигнорировали совещание отцов-командиров, рассосавшись по склону горы. Короче, уже через пару часов к нам наверх подгребло воинство Иногвола, которое он и повел к спуску в ущелье. Устроить, так сказать, отвлекающую внимание потасовку. Северяне прихватили с собой здоровенные щиты. Я так поняла: соорудить из них такую дуру, какой бульдозер сметает все свои проблемы. Видимо, рассчитывали просто поднажать и выскрести с тропы противника - тому и вправду неловко воевать снизу вверх.

Ну, а наша шарашка целиком отдалась идее воздушного десанта. Поперлись все! Никто не отказал себе в удовольствии посмотреть на свою приманку с маской в действии. Варкар, Сарг с Алесаром и Мейхалтом, Вутардар с Арандаром и даже Шашкит с дедулей. Ну, Шашкит-то еще, куда ни шло - он и вправду был когда-то воином, хоть и поистаскался в последние годы. Но этого-то старого пня куда понесло? Не наигрался в опасность для жизни? Мы с Мероной честно пытались, но дед уперся. И Варкар не нашел нужным отказывать.

Иногвол приступил к операции столь резво, так разогнался, что преодолел половину спуска, а противник все не являлся к барьеру. Вторая половина тропы была более пологой. По всей видимости, с более крутой легче сталкивать, потому бискират и притормозил свой бульдозер. Замер, ожидая деловой активности от неприятеля. Тот, наконец-то, соизволил. Прямо из скалы недалеко от спуска выполз квадратик солдатиков, как и в прошлый раз. Возможно, прямолинейная логика осьминогов не выходила за рамки фигур с углами, отвергая круги, овалы и абстрактные кляксы. Мои родственнички, как и ожидалось, молча загрохотали в сторону наглых вторженцев. Затем логично перестроились в колонну по двое и замаршировали по отутюженной тропе. Обрадованные волане подбадривали их сверху матерщиной - мужики так и не поверили, что моим кузенам это глубоко фиолетово. Что старая добрая брань их не оскорбляет и не заводит. Потому, что этого просто не может быть, как выходных у солнца.

Мои собственные витязи уже буквально подпрыгивали в нетерпении. Потому, как Варкар - признанный всеми командир - решил дождаться окончания восхождения мутантов. Убедиться, что они заняты делом и не станут путаться под ногами. Оставалось непонятным: сколько еще роботов-рыцарей прячется по щелям в этом захламленном камнями ущелье? И есть ли в скалах другие пещеры, помимо той, где в холодке хранились эти? Варкар считал, что их не может быть слишком много. И правда: ради кого мариновать целую армию на островке, куда даже питьевую воду нужно привозить с собой?

Иногвол дебоширил на самом кончике правой загогулины орешка кешью, а мы десантировались в левой. Нас разделяла выпуклая скала, но покоя это не гарантировало. По большому счету, мы сунулись пограбить мою родню на авось. Никакой разведки, никаких подсчетов количества народа, минут между его кочевкой с места на место и прочего, чего положено. И теперь Варкар - на законном основании - ждал сюрпризов со всех сторон.

Красотка с Рух-арой, избавившись от седоков, немедленно унеслись наверх. А вот от нартов Варкар с Саргом избавились с трудом. Хакар-гар настоятельно требовал свою порцию драки. И пенял на несправедливость распределения удовольствий. Пришлось бить ниже пояса и напоминать о сетях, которые не понравились ни ему, ни Рух. Патриарх, скрипя зубами, внял и удалился, поймав Варкара на слове, дескать, если что, так поорать не побрезгуем. Нарту пока не везло: до самой середки орешка «если что» не случилось. Лайсаки, пробежавшись вперед, пообещали нам непринужденную прогулку без отягчающих последствий.

Искомое они обнаружили лишь при повторном заходе на разведку. Продолжая огибать скалу, мы добрались до целого десятка мутантов. Те застыли у довольно низкого прохода внутрь горы. С того места на скале, где мужики наспех сляпали свой план наступления, их было не разглядеть. Перед пещерой навалена или специально натаскана вытянутая груда камней, имитирующая ширму. Попасть в пещеру можно сразу с двух сторон, что страшно обрадовало моих мужиков. Дескать, бить станем и в хвост, и в гриву. Меня Варкар забрал себе, оставшись с нашего края ширмы вместе с обоими даранами и Шашкитом. А Сарг с Алесаром и Мейхалтом поскакали к противоположному. Дедуле приказали затаиться глубоко в тылу. И не создавать проблем, для чего к нему прикомандировали лайсаков - те опять не пожелали иметь с моими родственниками ничего общего.

Мы с Мероной еще в самом начале этого священного похода наших донов против ветряных мельниц, предчувствовали: тут не праведный гнев или принципы, а потаенные мыслишки насчет чужого добра. В прошлый раз с моей побитой родни сняли немало добротного металлического хлама. И у руфесцев, и у ребятишек Сугардара тот вызвал обильное слюноотделение. Сарг с двумя своими подельниками, как вцепились тогда в супер мечи с далекого запада, так до сих пор надышаться на них не могут. Сугардар же с тех пор периодически нудил на тему поиска новых рассадников безмозглых и крутой добычи. Потому, как на востоке такую сталь делать все еще учились. А запад - гляди-ка - ее уже вовсю штампует. Мужчины любят поехидничать, дескать, если женщина чего-нибудь хочет, то лучше ей это дать. Женщины же с грустью констатируют: если мужик чего захочет, то от тебя уже ничего не зависит. Не в твоей воле дать ему это или увильнуть - он и так возьмет все сам, причем любой ценой. И тут уж, как в заезженном анекдоте: лучше закрой глаза, расслабься и получай удовольствие от того, что избежала склоки. А еще эффективней и дешевле помочь ему получить это поскорей, дабы заняться своими делами.

Твердо следуя этому простецкому принципу, я не стала растягивать приключение. Едва с той стороны каменного завала условно свистнуло, вылезла из засады и потрусила на передовую. Варкар от неожиданности едва не подорвался следом. Как умудрился вспомнить, что это не планировалось? Из, примерно, полусотни метров, которые нас отделяли от стражей уже почти нашего имущества, я покрыла около половины. Довольно быстро и не травмоопасно: землю вокруг секретного объекта подчистили на совесть. Остановилась, почему-то скрестила руки на груди - мол, вот она и я - а потом вызывающе хмыкнула. Какой-то нелепый штамп, почерпнутый из хламосборника земной киноиндустрии.

Пятерка мутантов, подпиравших скалу у пещеры с нашей стороны, синхронно обернулась. И ожидаемо посмотрела на меня, как на пустое место. Некоторое время им понадобилось на то, чтобы сориентироваться: должно здесь находиться это пустое место, или кто-то занялся несанкционированной самодеятельностью? Склонились к последнему. И три рыцаря зашагали к дерзкой бабе, дабы стереть ее с лица земли в угоду своим инструкциям. На кирасе правофлангового болванчика многозначительно блеснула та самая кокарда, по которой мы в прошлый раз опознали командиров. Идентификация меня произошла где-то шаге на десятом - делегаты встали, как вкопанные. Для того лишь, чтобы кокардоносец не обманул ожидания: раскрыл пасть и приласкал меня той самой кличкой «оборотень». Похоже, ни существ, ни ругательств хуже этого у кузенов нет. А в качестве команды к действию оно вообще максимально эффективно. Ох, не любят меня родовичи!

Эвона как дружно ринулись в атаку. И не только выдвинувшаяся на позицию троица - еще четверо братишек заторопились укокошить сестренку. Я, естественно, дернула со всех ног под крылышко к мужу, на ходу соображая: расклад неправильный. Ихних семеро, наших четверо. Плюс дедуля в тылу и лайсаки в оппозиции. Трое моих опекунов, прежде чем присоединиться, должны успеть завалить оставшуюся троицу охранников, что вряд ли произойдет сию секунду. О подвигах волан ни слуху, ни духу - одни неорганизованные вопли скачут в той части ущелья от стенки к стенке. Планировщики планировали, планировали и не выпланировали - крутилось у меня в башке, когда я миновала затаившегося супруга и поскакала дальше.

Мужики, следуя сценарию, сейчас примутся резать неприятелю подколенки. А я сделаю круг и зайду своим в тыл, где и спрячусь. Беда в том, что спина тысячу раз проверенного Сарга моему подсознанию показалась более безопасным объектом, нежели спина собственного мужа. Иначе не могу объяснить свою дебильную выходку: кружок я заложила не к Варкару, а к тому месту, откуда начинался боевой путь моих опекунов. То есть, на противоположный конец ширмы. И все, может быть, обошлось бы... Но, в голову командира мутантов пришла светлая идея остановиться на полпути к Варкару. Да еще и притормозить двух подчиненных. Они, как я понимаю, проследили за судьбой четверых сослуживцев, влетевших в засаду. Потом их глаза поймали меня, и командир сделал то, что разумней всего: он бросился наперерез оборотню. И я оказалась у разбитого корыта: ни к мужу вернуться, ни до Сарга не добраться - не успею извернуться. Единственно возможным для меня оставался путь туда, где сволочи-волане уже должны были одержать победу.

Ну, а в таком отдалении от охраняемого объекта подмести или раскатать камушки никто не удосужился. И я уже не бежала, а перелазила, перескакивала и спотыкалась на каждом третьем шагу. Наткнулась на неприятный завал, который штурмовать было быстрей, чем обегать. Полезла наверх, оскальзываясь на скатывающихся камнях. На вершине не удержалась и оглянулась: преследователи шпарили, как паровоз, не снижая скорости, Сарг с ребятами выскочили к Варкару. Командирская бляха была уже слишком близко для того, чтобы проконтролировать спасительную операцию во имя меня. Все, что успела сделать для собственного спасения - прежде чем скатиться на другую сторону кучи - так это завизжать изо всех сил. Мне показалось, я успела заметить, как Сарг обернулся.

И не дай ему бог этого не сделать! Вот доберусь до Иногвола да подниму его войско в атаку на самих моих оберегателей! И лично проконтролирую, чтобы Варкар с Саргом получили поровну и вдвое больше всех остальных. Пусть в другой раз добросовестней клепают свои идиотские планы. Эти позитивные мысли уже почти помогли мне нащупать среди ресурсов организма требуемую отвагу. Но, судьба поставила мне подножку. Вместо победоносной шайки бискирата навстречу недробимым квадратом и ровным шагом бежали мои родственнички - рыл с полсотни, если не больше. Естественно, во главе с кокардным командиром. То есть, впереди у меня бляха, позади бляха, слева выпуклая скала с пещерами Али-бабы, до которых моим героям так зудело добраться. Справа и вдвое дальше противоположная стенка каменного котла, по донышку которого я мечусь тараканом, застигнутым в нем поутру хозяйкой. В прошлой жизни я не любила охоту интуитивно - в этой возненавидела ее с позиции дичи.

И все-таки я нормальная. Сиганув вправо, понеслась, как ветер, пытаясь потихоньку забирать в сторону мужа. С троицей, пытавшейся меня подрезать, разминулась совершенно случайно. Очередной завал разлучил нас и окончательно отрезал оборотня от спасительного направления. У него оставался один выход: умереть загнанным у той противоположной скалы. С мыслью о том, какая же я дура! И я очень старалась осуществить этот последний план. До сих пор у меня было крохотное преимущество: кузены бегали медленней, по-родственному предоставляя мне фору. Но, они бежали как-то ровней меня, явно распределяя силы более профессионально. А я поначалу слишком увлеклась паникой, сгорев, как говорится, на взлете. Душераздирающая мысль, что сдохну прежде, чем непонятно для чего достигну скалы, трепала мне нервы. И ведь не ноги устали - высохшие до донышка легкие горели. А под ребрами в правом боку нестерпимо кололо. Что обидно: с некоторого момента и мозг принялся таскаться по кругу, не желая рождать конструктивных спасательных идей. Какие к дьяволу идеи, когда до жути жалко маленького Вейтела: лисенок будет расти сиротой! И никто в целом свете не сможет его любить так, как предательница-мать. Которая снова не смогла сказать «нет» и...

Что-то жесткое поймало мою бестолково машущую правую руку. И тело потащило вперед, как на аркане. Испугаться почти не успела: меня буксировал собственный муж в одной рубахе с расползающимися темными пятнами пота. Я попыталась что-то спросить, но организм отказался выполнять команду. А и вправду, зачем? Варкар меня нашел. Он со мной, он в обиду не даст. И уж точно придумает что-нибудь стоящее. Второе дыхание, в которое раньше как-то не верилось, доказало свое существование: я стала шевелиться более живенько. А дискомфорта не прибавилось. Наоборот: температура воздуха, выжигающего нутро, приятно снизилась. А под ногами поубавилось камней и кочек. Мы вдвое быстрей, чем казалось со стороны, достигли скалы, подпирающей само небо. Варкар стянул с меня ремень и в три приема вскарабкался на площадку в два его роста над землей. Тотчас перед моим носом заплясала связка из наших с ним ремней, оборудованная петлей.

- Ныряй в нее, - выдохнул он, свесившись с края. - Пропусти подмышками.

Это было больно! Но я даже честно пыталась цепляться носками сапог за неровности. Страшно боялась, что муж не выдержит, и в шею ему вцепилась, как полоумная. Он вымахнул меня наверх, сразу же перекатив через себя подальше от края. В тот же момент внизу о каменную стену что-то металлически грохнуло. Варкар несколько секунд полежал на спине с закрытыми глазами, выравнивая дыхание. Вытянул меч, открыл глаза, выдохнул все, что имел. А затем перевернулся на живот и глянул вниз. Обернулся, окинул глазами скалу выше нас, потом отряд мутантов, ускользнувший от Иногвола... Наконец, он подскочил, втянул в себя, казалось, весь воздух ущелья и оглушительно свистнул в небо.

Над головой визгливо загрохотало, захлопало, и мимо нас пронесся Хакар-гар. Ни приземлиться, ни просто сцапать нас на лету он не мог - площадка была малюсенькой. Да и более мелкой молодежи это было не под силу - переломают крылья. Зато над финиширующим отрядом завис толи Тайфун, толи Ураган - против солнца не разглядеть - и с видом бескрайнего садистского удовольствия подарил им валун ростом с меня. Рассыпавшийся квадрат попытался отдариться парой дротиков - бесполезно. Нарт непринужденно увернулся и взмыл вверх. А на смену ему явились сразу три дароносца, так что у них получилась настоящая бомбардировка. Затаившись у самой стенки, я пялилась на резвящихся с довольными воплями нартий. И лишь с подачи бдительного мужа углядела подгребающих к месту битвы опекунов с раздосадованными воланами. Взбешенные побегом противника северяне - если что и осталось после нартий - втопчут это в землю. Хотя моя родня - крепкий орешек. А уж если у них выжил обладатель бляхи...

- Герс! - всполошилась я. - Там внизу командир еще жив?

- Да.

Тон мужа заставил меня пробежаться по его эмоциям: злость, злость и еще раз злость. На страхе за меня я даже не останавливалась - итак все понятно. Как и со злостью: я, как всегда, наломала дров, доставив всем немало хлопот. Ну, ведь не выпендривалась же! Сама не поняла, как так получилось. Но, это мало кого щекочет. Будут дуться коллегиально, сокрушаясь, что меня нельзя повесить в воспитательных целях: как бы взаправду, но ненадолго.

- Ты собираешься его убить? - заторопилась я, видя, как он выискивает внизу место для приземления. - Может живьем?

- Да.

И не взглянув на жену, этот мужлан ухнул вниз. Это еще что! С ним нам детей крестить. А вот Сарг на мне оторвется по полной. Великий, блистательный, громоподобный Тармени, повелевающий битвами, смерть удерживающий! Пошли, пожалуйста, моему опекуну хотя бы парочку мутантов. У любого другого в этой толпе отними, а ему отдай. Пусть твой любимый почитатель и старательный последователь выпустит пар, прежде чем его руки доберутся до меня. Я тебе еще пригожусь, великий Тармени, вот увидишь! С этим я улеглась на землю, закрыла на секундочку глаза... А потом вдруг перестала слышать вой и лязг, плещущийся внизу подобно морю.

Грозный бог войны снизошел к женской просьбе. И Сарг, перед тем, как прикончить меня, оторвался от души. Поэтому, лишь прошипел в мою сторону что-то невнятно-угрожающее. И умыл руки, предоставив Варкару самолично нянчиться со своей полоумной женушкой. С душевными заморочками супруга я тоже разобралась: там одно сплошное желание немедленно вернуть супругу домой. Это не на меня - на себя он злился, отходя от встряски. И мне же еще пришлось уговаривать его не валять дурака. И не ставить всех в неудобное положение. Раз уж приперлись сюда, так чего ж теперь-то. А я буду умницей и от него ни на шаг!

И ни разу не погрешила против клятвы, пока мы исследовали имущество на захваченной базе. Она и вправду оказалась ею. В пещере, которую облюбовали мои опекуны с мужем, вся патриотически-грабительская сборная прямо-таки захлебнулась слюной. Триста четырнадцать полных комплектов вооружения среднестатистического робота-трансформера. Да еще десяток с наших обманутых оборотнем стражей. Да полсотни с тех, что надули Иногвола и сбежали к нам. Триста семьдесят четыре предмета поклонения.

Точней семьдесят три, ибо Варкар все-таки скрутил того самого шибко умного командира, что не купился на наш трюк. А потом весьма грамотно пытался загнать меня в угол. Это здорово напрягало: мы-то понадеялись! А среди роботов-трансформеров есть и такие, что мух не ловят. Разница между рядовыми осьминожками и теми, что командуют, стала очевидна еще в прошлую встречу с ними. Но, в тот все подряд на меня реагировали одинаково удобно для нас. А вот, поди ж ты! Нашелся умник, испохабивший замечательную и почти безопасную тактику ведения боя с моей родней.

Найдутся и другие - досадливо констатировал Сарг, уединившись на совет с Иногволом и Варкаром. Это пока прочие северяне под командой Срамца, осваивали муравьиную транспортную артерию мутантов, ведущую к морю. Кораблей с запада на островке не было. И они поторопились занять их бухточку-причал, пичкая галеры металлом. Моя же молодежь с головой погрузилась в тайну той пещеры, откуда вылезла к Иногволу встречающая делегация. Пока три начальника занимались работой над ошибками, Алесар с Мейхалтом и оба даранина с Шашкитом доковырялись-таки до сути. Вутардар принесся, как ошпаренный! И выпалил, дескать, в той большой пещере с казармой для роботов они вскрыли таинственную комнатку. Алесар просил сообщить, что если Сиятельная немедленно к ним туда не явится, то всем им кирдык. Командиры, прихватив Внимающую, подорвались и понеслись затыкать очередную задницу. Еще издалека обнаружили у входа в пещеру все сообщество нартий во главе с Хакар-гаром. Тот утопил морду в скале - больше ничего не пролазило - и гневно пыхтел. Патриарх ненадолго отлип от дыры, пропуская нас, и тотчас запечатал ее вновь под равномерный грохот откуда-то из глубины: бах! Бах!

- Как не просили, - пожаловался Мейхалт, - не уходит. Психует и требует активных действий.

- В честь чего? - закрутил по сторонам головой бискират, тяжело дыша.

Я вообще поражалась, как старик выдерживает всю эту свистопляску? Да еще и первым лезет на рожон.

- Ксейя, - Алесар хмурился сурово, как никогда. - За этой дверцей слизняки.

- Серьезная дверца, - приподнял бровь Варкар, пристально рассматривая железную преграду.

В нее и долбили изнутри с размеренностью метронома. И на ее поверхности в районе замка постепенно вздувалась шишка.

- Будет обидно, - пробурчал Сарг, - если за ней склад подштанников.

- Мы когда ее взломали, обнаружили там пятерку безмозглых, - многозначительно продолжил Алесар, морщась при каждом ударе. - Они как раз вскрывали один интересный ящичек. Квадратный такой, железный.

Сарг грязно выругался. И долбанул ногой по деревянным нарам, ровными рядами покрывающими пол пещеры. Иногвол требовательно уставился на него, напоминая, что не все тут в теме.

- Как успели сообразить, куда вляпались, и захлопнуть дверь, до сих пор не понял,- все ускорял темп повествования Алесар. - Хорошо, замок не разворотили, и тот сработал. Скоро они выворотят его, и эти твари вывалятся наружу. Двери в пещеру деревянные - вынесут в два счета...

- Внимание! - рявкнул Сарг. - Иногвол, нам нужна опояска твоего шлема! - ткнул он пальцем в чалму. - Время! - напомнил он тормозящим спутникам, едва не силой стягивая с бискирата головной убор. - Шашкит! Наружу к нартиям. Контролируй их и никого к пещере не подпускай. Алесар! Мейхалт! Входная дверь. Остальное знаете. Вутардар, твой шарф! Делай, как Внимающая.

Я уже отодрала от чалмы первый кусок и обматывала ею голову покорно замершего Варкара. Вутардар продублировал меня, пеленая мрачного Арандара. Алесар с Мейхалтом, задраив выход, поделили между собой офицерский шарф последнего и упаковывались. Иногвол демонстративно единым взглядом пресек попытку вытурить его с места предстоящей непонятной битвы. И подставил седую голову под мои руки. От перчаток, слава богам, мои мужики, как в прошлый раз, избавиться не успели. Я едва успела затянуть узел на голове бискирата, как очередной удар заставил дверь податься - замок трещал по швам. Мужики рассредоточивались по служебному помещению. А попутно распинали в стороны ближайшие лежаки, на которых, видать, отдыхали тела. Сарг сыпал последними инструкциями, молча принимаемыми к сведению. А я прилипла к дверям наружу и вопила, чтобы Хакар-гар держал себя в руках. Что рядом со мной мужикам ничего не грозит. И скоро мы выйдем отсюда - нужно только потерпеть.

Семеро членов моего опекунского совета против пятерых моих же родственничков - неплохой расклад. Даже при отягчающих обстоятельствах в виде мелкой вездесущей и смертельно опасной пакости. И хотя у мужиков на мумифицированных головах под шлемами доступными оставались лишь глаза, их тоже еще требовалось защитить.

- Если мутант сдернет с вас обмотку, - последнее, что успел отчеканить Сарг, - бросайте его и бегите! Бросайте меч, затыкайте уши и ни за что не отпускайте. Иначе конец...

Его непочтительно прервали, распахнув искореженную дверь. Первыми, как и ожидалось, в наши объятья кинулись стосковавшиеся по людям слизняки. Они рванули к мужикам, штурмуя их десятками. Добирались до обмотанных голов и принимались шерудить в складках. Добыча, насколько позволяли перчатки, срывала охотников, швыряла под ноги и приплясывала, не отрывая глаз от явления моих кузенов. Те не изменили себе, выстроившись в линию. И поперли вперед на троицу отцов-командиров, которые дружно приняли удар. А я зашла справа от двери. За неимением леса, Сарг расставил остальных так, чтобы мне было промеж чего побегать. Старина Иногвол возбужденно хекнул, в очередной раз принимая на свой меч удар, и тут же обиженно взревел. Соперник, было, навострился продолжать, но замер и повернул голову в мою сторону. А потом молча пренебрег великим бискиратом ради бабы.

Я вспрыгнула на первую неперевернутую лежанку и легконогой козочкой поскакала по остальным к правой стене. Там меня ожидали Вутардар с Арандаром, получившие спецподготовку в предыдущей стычке. Едва первый кузен, расшвыривая по пути нары, поравнялся с даранами, те подались в стороны. А я, выписав дугу, стартовала к запечатанному выходу - там окопались Алесар с Мейхалтом. Робот отмахнулся от Вутардара с досадливостью атакованной стриптизерши. Но, вынужден был парировать и второй удар, и третий. При этом пожирал глазами скачущего по нарам оборотня. Так что, Арандар остался тем самым третьим лишним, которого в расчет никогда не берут. Именно он первым и подрезал колено первого охотника за нечистой силой.

Второе колено подрезал Вутардар, от которого так неосторожно отвернулись. После чего даране хором занялись слизняками, приплясывая, как на гулянке. И поджидая еще одного соперника, что щемился в нашу сторону. А мне пришлось припустить дальше по нарам - Сарг велел не останавливаться ни на секунду. К счастью, эти пляжные лежаки утрамбовали в полушаге друг от друга на дефицитных квадратных метрах, так что пока бегалось без хлопот. Я с некоторым ехидством отметила возмущенный вопль бискирата - его беспардонно игнорировали. Двоих роботов Сарг с Варкаром уже добивали. А последний, весьма скупо отбиваясь от назойливого Иногволова приглашения подраться, брал курс на оборзевшего оборотня.

И этот последний едва меня не достал - я все-таки оступилась, когда отвлеклась на посторонние звуки. Полетела на пол у наружной двери в нескольких шагах от Алесара с Мейхалтом. Смела лежак и полезла под соседний. А потом под следующий, услыхав, как по предыдущему этот бойкий последний все-таки успел садануть мечом. Как раз перед тем, как мои красавчики-опекуны дотянулись до его ног. Они прилипли к спине узко-ориентированного смертника банными листами. Но я не любопытствовала, пытаясь не переломать ноги о раскиданные тут нары. Добралась до первых же, крепко стоящих на ножках, и ушла в подполье.

Ибо третий родственник, сбежал от мужской схватки с Вутардаром - того одолевали слизняки. И теперь кузен пер на меня ледоколом, под носом которого вздымались, становясь на попа, дощатые льдины. Сколько он не дотянул до праздника - не видела, занятая собой. Хотя перед нырком заметила Сарга, повисшего на спине этого гиганта бульдогом. Изначальная удобная для игры в прятки расстановка мебели закончилась обидно скоро. И, выскочив из-под лежака, я влетела в деревянную преграду, вставшую дыбом. Естественно, протаранила ее макушкой! И даже чуть сдвинула, проклиная порывистых опекунов, соорудивших здесь бесполезные баррикады. Не имея привычки попусту биться головой о стену, дала задний ход под нары - тем и убереглась.

Оставленный пятак пространства с металлическим грохотом заняла спина третьего родственника, отбивающегося от Сарга - свято место пусто не бывает. Я совершенно запуталась в собственных координатах и решила всплыть на поверхность. Получилось удачно: миновала один лежак, второй, вытащила наружу голову... И тотчас передо мной громыхнула драка. Взбешенный Иногвол забивал в каменный пол последнего из кузенов, отобрав его у Сарга. Я вскочила, вспрыгнула на то, из-под чего выползла, рванула назад. Оступилась и в объятия мужа влетела головой вперед, больно зашибив коленку. Алесар с Мейхалтом, не прекращая борьбы с прилипчивой мелочью, топтались рядом. Подозреваю, что они страховали ползающую на брюхе Внимающую сверху. Сэкономили драгоценную приманку, но страху я натерпелась.

Моя злосчастная седьмая вода на киселе извивалась на полу, молча истекая кровью. Слизняки продолжали упорствовать, постепенно сокращая местную популяцию. Мужики обирали их друг с друга, топтали и даже пытались давить комплексно, разбивая нары об пол. А я присела на лежак у самой стенки в позе лотоса и размышляла, что мы не столько герои, сколько бандиты-налетчики. Приперлись, всех порешили. Теперь грабим и добиваем последних, которые, к тому же, в некотором роде, моя родня. Хотя и не слишком-то меня жалующая, но по-прежнему не оставляющая без внимания.

А еще с удовлетворением отмечала, что мужики, круша мебель, убивают сразу двух зайцев. В том смысле, что и трупики множат, и дрова, пригодные для их погребального костра - чистейшая экономия времени. Какое-то неприятное чувство подсказывало, что нам непременно нужно поскорей убираться с этого островка. Даже не так, нет: нам лучше поспешить туда, куда мы и намеревались попасть. Вот не знаю почему, но страшно надо! И желательно поскорей. Хакар-гар, удовлетворенно ворчавший за входной дверью, казалось, целиком и полностью со мной согласен.

Глава 16

В которой подтверждается: в семье не без урода...

И сумасброда

Как только северяне начали стаскивать на галеры наше совместно-награбленное, но честно-отвоеванное, в моей голове по первости затренькали редкие жиденькие звоночки. Вроде бы, этому тотчас нашлось объяснение: опекуны наткнулись на консервы с осьминогами. Однако не тут-то было: с тварьками покончили, а чахлые звоночки не то, чтобы смолкнуть - поднажали и взялись за меня всерьез. Я тотчас взялась за мужиков, а те взялись спортивно состязаться - отфутболивали меня, всяк на свой лад. И тут в меня вселился дух покойной Сары Бернар, который и подсказал: если публика вздумала сегодня покапризничать, то я с полным правом могу умереть уже во втором акте.

Сарг с Алесаром, знавшие Внимающую лучше прочих, первый бриз нетерпения пропустили мимо ушей. Хоть слегка и напряглись. Я далеко не истеричка, и они это знают, как бы не экспериментировали, обзывая меня по-всякому. И когда спровоцированный всеми этими тупицами шквал в считанные минуты подбросил и разогнал меня до штормовой отметки, принужденно насторожили уши. Я честно постаралась взять в руки то, что еще можно было удержать. И довела до их сведения: нам лучше поспешить туда, куда мы намереваемся попасть!

Аттестованные и поневоле жутко опытные опекуны Ордена Отражения со скрипом, но согласились с тем, что и вправду надо, причем побыстрей. Что бы они там обо мне не воображали, но в таинственные способности Внимающих верили безоговорочно. А магическая сила некоего духа небесного, коим Сарг продолжал упорно меня считать, вообще котировалась у них наравне с физическими природными явлениями. Солнечный свет, буйный ветер, синее море - кому потребуются доказательства их существования? Хозяйственный бискират попытался выкроить время на генеральную уборку нафаршированных трюмов. Но поступившее предложение оставаться здесь или возвращаться себе потихоньку домой, целиком отдавшись уборке, отверг. Как обидное для седого человека, которого посылают мальчишки.

Словом, мои опекуны и сами засуетились, и другим гайки завернули до отказа. Да еще и в воздухе Сарг - судя по изменившему стилю полета несущей его Рух-ары - просил девчонку держаться поближе к Хакар-гару. То есть, к нам с Варкаром. И все погладывал на меня, дескать, успеваем? Никаким землетрясением там без нас еще не тряхнуло? Все мои попытки отмахнуться - ну, как можно отчитаться о предчувствиях - просвистели мимо него пулями с киноэкрана. Вот он всегда такой: то в упор не слышит, а то вдруг сам взвинтится до небес, и других напрягает до последней крайности. На что уж Варкар у меня железобетонный, а и тот хмурился и только крепче вжимал меня спиной в свой живот. А я все больше злилась. Теперь, получается: коли предчувствие мое, так не случись беды, я окажусь кругом виноватым параноиком. И первое, что на меня навесят: бардак на галерах Иногвола.

Давненько я себя так не накручивала. Вот, как не задалось добровольно смириться с таким загибом нашей экспедиции, так все и пошло наперекосяк. И в бою накосячила: понеслась заполошной курицей именно туда, куда не нужно. И шанс вернуться с полпути профукала: вылезла перед мужем со своим дурацким благородством! И предчувствием своим накаркала: остров, на котором западные распространители заразы штамповали себе подобных, вправду имелся. И оказался буквально в двух шагах.

Мейхалт, как самый дисциплинированный, взял на себя - точнее на Героя - дедулю. Шашкита подсадили к Алесару - Шаар-гар был постарше и покрупней остального молодняка. Поэтому на разведку Сарг прихватил с собой Вутардара с Ураганом. Едва на горизонте замаячила земля, они сгоняли туда по-быстрому и потащили за собой галеры к ее северо-восточной оконечности. На берег воинство Вол-бискира высаживалось в полной боевой готовности, хотя искомый враг околачивался с противоположной стороны острова. Там имелась удобная практически круглая бухта, окруженная скалистыми языками берега, отгородившими ее от моря этакими ширмами. Стало понятно, почему в относительной близости от северного архипелага на этот рассадник слизняков наткнулись только сейчас.

Хотя, думаю, натыкались и раньше, только рассказать было некому. Иногвол же сетовал, будто его люди вырвались отсюда случайно. Подлетая к острову, я догадалась, что он тоже не что иное, как верхушка притопленной горы. Только торчит та вершина не по центру, а прямо с восточного края. Но к западу переходит в почти ровную площадку, заросшую лесом. Бухта с кораблями мутантов располагалась на юго-западе. Как и в прошлый раз, нам предстояло тащиться к ней через весь остров.

Нартиям Варкар с Иногволом предложили не вмешиваться, дабы не засветиться раньше времени. Хакар-гар пренебрежительно зыркнул на перестраховщиков, поднял драконий клин и увел на гору. Сарг пояснил новичкам в нартиевых делах: дескать, при желании эти громадины могут так спрятаться в горах, что их днем с огнем не сыщешь. А они будут висеть прямо над твоей головой и посмеиваться. Как пить дать, Хакар-гар так заляжет на склоне, что весь противоположный берег сможет просматривать, будто в подзорную трубу. Последней его зрение мало в чем уступает. Так что, пора заняться делом и топать своей дорогой. Мы и потопали. Вся наша компания, включая дедулю - от которого отвязаться было также легко, как от лишая - и бискирата с двумя десятками отборных головорезов. Галеры оставались у берега, где упрятать их было некуда - бельмом на глазу торчали. Их требовалось защищать, как себя.

Бревенчатый сруб, он же сарай, он же инкубатор для моих вылупляющихся кузенов стоял в густом лесу по центру острова. Сей факт несказанно порадовал отцов-командиров. Растянутость объектов, уязвимость шастающих по лесу отдельных групп врага и все такое тактическое. С разведки Алесар, Мейхалт и лайсаки принеслись, как ошпаренные. Первым из зарослей пулей вылетел Тех и с разбега взял приступом Варкара. Заметался по его плечам, настойчиво трубя ему в уши какое-то предупреждение. Более сдержанная Рах тоже дергалась и прыгала от меня к Мероне, приглашая мобилизоваться. Кух с Шехом появились позже, крутанулись и снова пропали в лесу, утянув за собой и Теха. Лайсаки предпочитали охранять тылы с флангами подальше от слизняков. Рах осталась и отправилась с нами к инкубатору, брезгливо кривясь и фыркая.

Было из-за чего. Алесар с Мейхалтом принесли примерзостную весть: к нему притащили пленников - девятнадцать человек. И готовятся загрузить их для перековки. Мы неслись туда, как сумасшедшие! Благо вокруг, кроме конвоиров, не было ни единой собаки из вражеского лагеря. На бегу сгоношили простенький планчик на основе прежнего рецепта: опекунский совет готовился к охоте на живца. А северяне засели на дорожке, ведущей к бухте, откуда притащили полон.

Это были южане, моряки - как определили наши - и отнюдь не сломленные полуфабрикаты. Большинство ранены, хотя и легко - тела с тяжкими увечьями для новых хозяев непригодны. Упаковали их - не придерешься: по ногам, по рукам и на шеях какие-то хомуты. Но, даже в таком незавидном положении они ерепенились от души, вопя и брыкаясь. Когда я вышла на оговоренную позицию, успела полюбоваться, как забивали в сруб двоих южан. Моим родственничкам это удалось лишь в раскладе двое на одного. Я преотлично все разглядела. Ибо вылезла из леса аккурат против распахнутых дверей, перед которыми жертвы устроили отчаянную свалку. Они еще почти все оставались тут. Процесс загрузки тел только начался, и большинство новеньких, как с иголочки, роботов образовали металлическое заграждение, в которое бились колодники.

Я осерчала не на шутку: толи высокий профессионализм, толи отсутствие ветра, но еще несколько шагов и паду в объятья ближайшего кузена в надраенной кирасе. Вот чего им вздумалось меня игнорировать? Однако угроза мелодрамы отступила. Ближайший робот прекратил колготиться, раздавая оплеухи. Он медленно обернулся ко мне своей смотровой щелью и замер столбом, дразня и без того разбушевавшееся раздражение. Видать, информация о появлении их семейного выродка разнеслась по оккупированным головам. Остальные кузены разворачивали ко мне башни своих двуногих бронированных самоходных машин. Уловившие заминку пленники даже сбили с ног одну, но вырваться из круга никому не удалось.

Я почувствовала, как на меня дружно окрысилось все семейство: в голове загулял какой-то фоновый гул. Болезненный и нудный. Эти твари, насколько я понимаю, коллегиально покусились на мои мозги. Интересно - вспыхнуло в душе злобное торжество - это лично я такая крутая? Или телепатии осьминогов до человеческого сознания вот так напрямую не добраться? Додумать не дали - первая пятерка взяла старт. Остальные продолжили удерживать подопытных, но загрузка приостановилась. Мутанты сжимали круг, лепя из кучки людей плотный комок.

Это я заметила, кинув прощальный взгляд через плечо, когда до зарослей на краю расчищенной поляны мне оставалась пара шагов. Нырнула в кусты и неторопливо потрусила подальше от гиблого места. Преследователи добросовестно погромыхивали, расчищая себе путь мечами. Опекунский совет решил, что устраивать забеги на длинные дистанции сегодня непозволительная роскошь. Южан не стоило отдавать на заклание. Во-первых, могут пригодиться в разрезе политики и шпионства. А во-вторых, нам вовсе не улыбалось нарваться на очередной ритуал открытия ящика с подарками. Тварей, конечно, передавим, но мороки не оберемся. Да и пленников спасти не успеем, пока будем за коленками трансформеров охотиться. В полусотне метров от сруба я молча миновала Сарга, затем перекинулась словечком с Мероной и Рах. А потом принялась огибать одно дерево за другим, выписывая восьмерки. Не задерживаясь и не снисходя до бесед с прочими засадниками, приманка вернулась к срубу.

Человеческий клубок в металлической оплетке дрожал и подскакивал. Южане сопротивлялись из последних сил и уже почти не кричали. В момент моего появления очередного смертника забрасывали в инкубатор головой вперед. Я совершенно отчетливо поняла: мы не успеваем! Эти сволочи, эти безмозглые, как специально, тормозят или упрямятся. Выделяют нам смертников в час по чайной ложке. А сами упорно пытаются поскорей забить в рассадник инфекции лабораторное сырье. Едва последний человек переступит порог, как процесс перезагрузки мозгов запустится. У моей родни высвободятся рабочие руки, которые с чистой совестью займутся нами. Мы их, конечно, перебьем. Но увязшая в какой-то тягучей временной слякоти ситуация прямо-таки достала!

Пришлось отвлечься, ибо новая пятерка игроков вышла на поле. И намылилась погонять назойливого оборотня. А в голову ударила... Назовем это инновационной идеей - мне это больше импонирует. Едва я врезалась в заросли, как принялась голосить по-нашему по-бабьи с этаким залихватским визгом. Тотчас где-то впереди затрещали кусты - мои мужики щемились на помощь, вообразив несусветные ужасы. Думаю, я правильно угадала момент разворота. По крайней мере, когда вываливалась обратно на поляну перед срубом, за спиной на землю с грохотом уже летели подбитые рыцари. А я, прихватила валяющуюся под ногами корявую палку. Подлетела к разжиженной цепи конвоиров, с трудом удерживающих колодников, и швырнула свое оружие в стальную спину! Попала, взвизгнула и начала организованное отступление.

- Внимающая! - прозрел кто-то из южан, скорее пораженный нелепым спектаклем, чем обрадованный.

Они явно не заметили моего предыдущего выхода, занятые своими проблемами.

- Убью! - рыкнул Сарг, когда я прошмыгнула мимо дерева, за которое он засадил себя в засаду.

А росло оно на самой кромке поляны, с которой я вытягивала порцию добавки для ненасытных пожирателей нечисти. Мне было совершено фиолетово: успеют мои мужики расхватать добычу, не успеют - это их забота. Я описала дугу, вернулась на поляну с другого конца и завизжала дурным голосом, рискуя окончательно сорвать глотку. Откровенно бесилась, нежданно-негаданно вляпавшись в настроение под девизом: гори оно все синим пламенем! А мои тугодумы-родственнички, как я погляжу, активизироваться и не думают. Нет, совсем уж оставить без внимания распсиховавшегося оборотня они в себе сил не нашли. Но, в этот раз меня сопровождали всего двое - дефицит кадров сказывался.

- Всем на землю! - проорала я южанам, выписав петлю и рванув обратно в лесок. - Не прикасайся! - выплюнула в лицо Вутардара, попытавшегося меня сцапать. - Отстань! - это уже супругу, несущемуся наперерез.

Я обманула абсолютно всех. Не стала повторяться и пренебрегла пробежкой по лесу. Пронеслась прямо по поляне, вычертив хорду, и юркнула в лес недалеко от левого торца сарая. При этом не позабыла продублировать пленникам предложение полежать на земле в ожидании лучшей доли. Скорей всего, кто-то из моего опекунского совета уже мелькнул перед их глазами. Не понять, что помощь близка, мог только законченный дебил. Здесь таких, на счастье, не оказалось. В этом я убедилась, когда обогнула по кромке леса сруб ивыпрыгнула к нему с другого торца. За мной шумел эскорт. Лязгали доспехами сбитые с толку, но не свернувшие с программы роботы. Озабоченно перекликались Алесар и Вутардар с Арандаром. Спина прикрыта, а остальное - семечки. Потому, что мои мужики все сделали правильно: они вышли на поляну и взялись за оставшихся безмозглых со всем старанием. Я даже успела заметить парочку ребят Иногвола - не вынесла душа поэта, дорвалась до драки.

Пары секунд хватило, чтобы оценить: южане лежат, опекуны воюют, родня, соответственно, вовлеклась... А вот с инкубатором не все ладно. Один из кузенов остался при дверях и закрывает уже вторую створку. Опять непредусмотренные выверты сценария! Окончательно осатанев от того, что мне продолжают вставлять палки в колеса, я бросилась к нему, вопя что-то ругательное. Он развернулся, замер, как это делают все мутанты: переваривал оскорбление, нанесенное моим незаконным существованием. Топорик, прилетевший ему в голову, шлема не пробил. Но тело в уже закрытую створку двери впечатал. Мельком зыркнув на Варкара, летящего вслед за топором, я проскользнула во вторую полузакрытую створку. И тотчас потянула ее на себя. Меня выдернуло назад - Варкар успел-таки схватиться за ручку снаружи.

- Быстрей! - рявкнула, втягивая супруга внутрь за ремень.

И опешила: за ним тенью проник и наш дедуля! Я помнила, что в том предыдущем инкубаторе дверь за нами захлопнулась сама. Собственно, как и полагается в любой мало-мальски приличной ловушке. Эта тоже не подвела - я выдохнула с облегчением, едва щелкнул замок.

- Сарг прав! - выдохнул Варкар, лязгнув зубами. - Тебя проще убить...

- Оставь сантименты, - устало попросила я. - Займемся делом.

- Шиятейная, надо шпешить, - согласился со мной дедушка. - Это тут?

Он намылился, было, вскарабкаться на широченный стол с дежурным ящиком посередине. Пока накрепко закрытым. Я прихватила торопыгу за полу болтающейся на нем куртки. И пригрозила им обоим разом:

- Ничего руками не хватать! А то мозги выключу! И вы все пропустите.

- Что ты собираешься с этим делать? - моментально остыл Варкар, понимающе уставившись на сундук с осьминожками.

- Мы должны вывезти это, - сорвала я маску и впилась взглядом в его сощуренные глаза, придавленные упавшей бровью. - Вывезти любой ценой.

- В Орден, - догадался он, игнорируя мерзкие очи жены. - Для чего?

- Мэри с Шарли должны разобраться с этой пакостью, - раз и навсегда сметала я недоверие, мгновенно отгородившее его от меня. - Они должны понять: что во мне вызывает у них такую реакцию? И можно ли это использовать в нашей войне.

- Тебя одной на вщех не хватит, - подтвердил дедуля, просияв улыбкой ребенка, нашедшего конфетную заначку родителей. - Воинам нужна щащита.

- Это возможно? - колебался Варкар, цепляясь за свою дурацкую подозрительность.

- Мы должны попробовать, - напирала я. - Противоядие есть у любого яда. Для любого живого существа можно подобрать нечто, что его отпугнет. Или наоборот приманит. Ты же охотник и понимаешь это, как никто. И если кто-то способен создать для нас оружие против этой дряни, так только Шарли.

- Хорошо, - нетерпеливо мотнул башкой супруг, оперевшись руками о край стола и разглядывая железный сундук. - Что теперь?

- Нужно покрепче перевязать ящик, - налетела я на груду железного хлама в углу.

Варкар некоторое время растаскивал какие-то короткие наручники и прочее. А потом докопался до цепи, достаточно длинной, чтобы обмотать опасную тару раза три. Производимое им звяканье тонуло в грохоте - наши привычно вышибали ворота в инкубатор. Мы вдвоем залезли на стол. И попытались испытать пупок моего мужа на прочность. Он чуть не лопнул с натуги, отрывая от стола поочередно края ящика. Меня трясло, пока я протягивала под ним тяжеленную цепь. Превосходный шанс к мутировавшим глазкам приобрести еще и гусиные лапки. А счастливый дедушка носился вокруг и руководил.

Закончив с упаковкой добычи, занялись внутренними дверями. Сруб оказался двойником прошлого: на боковых стенах их по две. Слева от стола распахнуты настежь. Предназначенная для этих комнат поклажа валяется на брюхе снаружи. И ждет, пока ее руки не освободят для мести. Справа двери закрыты. Значит, моему супругу предстоит драка со взломом. Наш рассказ о приключениях на предыдущем острове он знал наизусть. И в ценных указаниях не нуждался. Мое восхищение заработал тем, что замок вскрыл вдвое быстрей поднаторевшего в разбое Вотума. Дедушка тоже пригодился. Тюремный опыт его ушей, умудренных в прослушке стен, безошибочно определил: кто есть где. В первом помещении обнаружились неподвижные новички, в крови которых пачкать руки нужды не было. К тому же, на их счет у меня тоже вырисовывался некий план. Во второй шебаршились и выполняли посильную работу по выносу дверей. Очнувшиеся новобранцы учились работать руками и ногами одновременно. Думаю, даже у нас с Мероной было больше шансов. Пришлось отвернуться и заткнуть уши - Варкар вырезал эти полутрупы в два счета.

Короче, к моменту нашего освобождения из заточения мы с мужем сидели на чемоданах и препирались. Этот долдон никак не поддавался на уговоры прихватить еще и полумертвых новичков. Мы же, как победим всех в бухте, захватим какой-никакой кораблик? Что нам мешает прихватить лабораторный материал для душки Шарли? Она будет так рада! А главное - скатилась я до трагедии - не предоставь мы ей тел с опоганенными головами, тетка окончательно ожесточится сердцем. Залютует и вновь возьмется за дежурную подопытную. И коли мой родной супруг заартачится, то меня силком утянут в клятую цитадель на опыты. А я, размечтавшаяся о нашей старости вдвоем, сгину там во цвете лет. А как иначе, дорогуша? У нас в Руфесе и по сей день у всех, кроме агрии Ксейи, мозги в порядке. Словом, когда озверевший Сарг, наконец-то, вломился в инкубатор, Варкар не только встал между Внимающей и ее генеральным опекуном. Но и оглушил последнего рядом идей.

Тот настолько опешил от наглости замыслов танаграта Однии, что поначалу потребовал у меня отчета. В том смысле, что насаждать идеи Ордена в чужих мозгах насильственно-мистическим способом негоже. Заставлять же подопытных выдавать их за свои - тем более. Дескать, девиз Ордена «не навреди» и все такое, а я окончательно оборзела. Вытворяю, что моя левая пятка похощет! Глуха к увещеваниям умных людей! Порчу им планы со стратегиями и треплю нервы почем зря. А он, между прочим, как аттестованный опекун Ордена Отражения, помимо личного рукоприкладства имеет право наябедничать на меня патронессе. Ибо достала замухрышка бесноватая всех и вся уже давно и прочно. Мерона - олицетворение семейственного единения - шипела кошкой. И вставляла едкие обзывательства, призрачно намекая на физическое воздействие со своей стороны. Рах же просто отвернулась и умчалась, сочтя союзнический долг выполненным. Ее откровенно мутило близь осьминогов, даже в железе или мертвых телах. Иногвол - и тот брюзжал на меня, как старый дед.

И тут-то мой Варкар доказал, что реставрация нашей молодой воссоединившейся семьи идет полным ходом. А заодно продемонстрировал независимость своих правительственных мозгов от мистического воздействия темных сил. Разложил все по полочкам, так сказать. И ни разу голоса не повысил. Они с Саргом еще с минуту посверлили друг дружку воспламенившимися взглядами. Попыхтели нутряной невысказанностью ругательств и сдулись. Прощенья друг у друга не просили, у меня тем более. Быстренько обсудили план эвакуации ценных артефактов, добытых в честном бою, и отправились на лесозаготовки. Сруб требовалось зарядить для моментального поджога, чем бы дальнейший крестовый поход против нечисти не закончился.

Южане категорически отказались отступить к галерам с целью получения медицинской и психологической помощи. Они оказались не просто моряками, а людьми военными и мужеской чести не лишенными. Взяли их безмозглые после неравного боя в проливе меж западным и южным континентами. Половину эскадры адмирал одного из южных королевств спас. А вот людей, оказавшихся в воде после потопления другой половины, подобрать не успел. Верней, всех не успел. Эти бедолаги оказались слишком рискованно далеко, чтобы ради них можно было шутить с огнем. И ставить под удар оставшиеся корабли. Кто-то из моряков не удержался на воде и пошел ко дну. Кто-то предпочел это сделать сразу же, не желая для себя судьбы безмозглого. А кто-то не успел и этого. Мутанты давно навострились выуживать пленных откуда угодно. И разработали для этой цели немалый арсенал ловчих снастей. Наших спасенных они натурально вылавливали сетями. А тех, кто успел наглотаться воды, квалифицированно откачивали, не позволяя вторично наложить на себя руки.

Кстати, с прирезанными ожившими новобранцами южане знакомы не были. Оно и понятно: те провели на острове немало времени, чтобы созреть и очнуться. А вот оцепенелые новички оказались их сослуживцами из первой партии зараженных инородными мозгами. У нас немедленно потребовали достойного захоронения останков с погребальным костром. Идея о том, что их можно использовать как-то иначе, вызвала у воинов законное кощунственное омерзение. Как не сочувствовала страстотерпцам, но взбучку я им устроила качественную. Без преамбул и обиняков за неимением времени. Популярно разъяснила цель Ордена Отражения. И то, насколько этому самому Ордену безразлично мнение тупорылых вояк, ничего дальше собственного носа не видящих. Что, к слову сказать, касается всех, вне зависимости от национальности и политических убеждений. Темной стигме Ордена это без разницы: она с любым материалом в любых условиях работает безотказно. Подействовало. И мы, наконец-то, перешли к разгрому неприятеля в его собственном логове.

Не знаю, каким местом нартии предчувствуют - их Шарли еще не препарировала. Но, едва мы добрались до прибрежных скал, взявших в кольцо бухту безмозглых, Хакар-гар был тут как тут. Южане буквально одеревенели, когда этот игривый старпер вздумал поиграть с нами в казаки-разбойники. Натурально выскочил из-за утеса, который мы торопились обогнуть. И ехидно фыркнул что-то вроде положенного по правилам: красная печать - никому не убегать. Воины есть воины: глотки драть не стали, на скалу не полезли, спину не показали. Сжали покрепче мечи мутантов, что прижимистый бискират дал им подержать на время схватки. И замерли в ожидании команды своих освободителей. А один из последних подошел к чудовищу, обнял за морду зубастую и проникновенно поинтересовался:

- Тебе больше делать нечего?

Хакар-гар насмешливо обозрел Сарга, кивнул Варкару и демонстративно развернулся мордой к бухте. Едва не смел бугай и не скатал в клубок соратников - пятачок земли под нами был с кукиш.

- Слетаем на разведку? - предложил Сарг Варкару и полез в седло.

Честный супруг закинул туда же меня. Не отказал приманке в праве обозреть территорию, по которой ее вскоре станут гонять в хвост и в гриву. И мы полетели, а верней сказать, поскакали по скалам в галопе Сивки-бурки. Я дотерпела. Но едва американские горки выключили, сверзилась с этого гада и освободилась от содержимого желудка. А вдогонку и от самого желудка. Варкар достал флягу, заботливо умыл драгоценную женушку и поволок ее к обрыву зарабатывать второй приступ тошноты. Как ни странно, я отскочила. Когда меня от вида пространства внизу замутило, лежащий рядом Варкар положил на меня руку. И еще что-то тяжелое - дурнота с головокружением прошли. Аллилуйя! Я смогла по-настоящему внимательно разглядеть поле будущего сражения.

Это было и вправду поле. Практически ровный эллипс площадки, выдраенной до асфальтной глади - мои родственники известные чистоплюи. Там, где в сплошном скальном ограждении бухты, как в Римском Колизее зиял пролом, колыхалась галера северян. Видать, в эту гавань-бункер, куда можно набить с десяток таких галер, ходу им нет. Акватория гавани чиста. А у обустроенного причала стояли два надраенных четырехмачтовых корабля. Это, естественно, озвучил Варкар, но таким тоном, как будто мне это и самой известно. Мой гадский опекун насмешливо хмыкнул, но одарить его оскорблением я не поспела. Рядом в его поддержку раздалось тихое, но внятное фырканье. Выползающие из курток лайсаки дружно ржали над сухопутной салагой, не нюхавшей чего-то там. Да еще с таким видом, словно сами исходили все моря да сплошь штурманами и капитанами. Я проигнорировала, страшно довольная, что все мое семейство в сборе. Кух свесился с холки Сарга, помогая тому инспектировать тайную гавань безмозглых. Тех, окончательно переметнувшись к моему супругу, оседлал его шею, любопытно крутя головкой. Шех залез мне под мышку, вытягивая шейку в сторону объекта.

Мы устроились практически напротив пристани с кораблями и парой обшарпанных баркасов. Судя по виду, последние приписаны к той галере, что болталась в море. Слева от нас ровным каре теснились одинаковые квадратные деревянные контейнеры без окон. Общим числом девять штук. В стороне от них контейнер покрупней, но на украшательства столь же бедный. Справа, где в узкий пролом настырно перла зелень, начиналась дорога в лес к срубу. Недалеко от пролома мои несгибаемые железные кузены украшали кандалами группу людей, в которых мои мужики признали руфесцев. Не военных, но тоже строптивых до невозможности: без плюхи ни один не обошелся, без воплей ни один не промолчал.

Поодаль о чем-то торговались два кокардовых командира и несколько разномастных северян в чалмах с шишаками. Варкар предположил, что это отрепье с Мушбата. Однако в торговле рабами можно было заподозрить любого северянина - ни за одним не заржавеет. В пользу процесса торговли говорило поведение продавцов. Те суетливо мельтешили и прогибались перед застывшими памятниками мутантам. Поставщики живого товара периодически указывали на него. Очевидно, рекламировали с пеной у рта достоинства каждого в отдельности и всех скопом.

На территории порта никто не суетился, не шлялся, не мусорил. А если и находился на своем месте, согласно штатного расписания, то в полной неподвижности. Порядок, достойный уважения, хоть вешайся. Не побегать, увлекая за собой мужиков подобно лесной нимфе, не спрятаться толком. И все еще не уразуметь: на кой нам все это нужно? Ну, разнесем к едрене фене этот инкубатор. А моя трудолюбивая родня новый забабахает краше прежнего. Кабы на этом островке Иногвол военный форт возвел, а так ни толка, ни гарантий от побежденных. Конечно, оставались еще пленники: свои, родные, руфесские. Но их спасение...

Тут от размышлений меня отвлек оживленный диалог двух Македонских, что, по всей видимости, не распознали проблем во всем этом безобразии. А вполне азартно переставляли воображаемых солдатиков по причесанному бережку. Мало того, этот увалень Хакар-гар - не имеющий даже примитивной начальной военной подготовки комсомольца советской школы - вовсю им поддакивал. Уложил шипастую башку на край скалы, прикинувшись ее камушком, и деловито постукивал кончиком хвоста. Он строил воинственные планы повальной бомбежки, столь любезной его сердцу. Бред сивой кобылы!

На пониженных тонах, но верещала я знатно. Собрала по закоулкам памяти все эпитеты, так или иначе характеризующие такое природное явление, как олигофрения. Прошлась по причинам, не забыв генетику, недоношенность, родовые и пожизненные травмы. А также педагогическую запущенность и раздутое льстецами гипертрофированное самомнение. Лайсаки меня слушали, затаив дыхание. Восторженно попискивали в самых круто изогнутых местах повествования. И с явным удовольствием ожидали реакции мужиков.

- Ты не оборотень, - заполнил Сарг первую же паузу, длинней вдоха. - Ты говорящая незаживающая болячка. Чуял: нужно было сбросить тебя со скалы у цитадели Ордена в первый же день. Да сплоховал. Тут я и впрямь идиот.

Варкар молча обцеловал мне правый висок, торчавший перед его носом. И продолжил упражняться в тактике, стратегии и жульничестве. Я не волшебник. И палец о палец не ударю, дабы этому научиться. Но знаю: дружба помогает мужикам свершать настоящие чудеса. И коли им приспичило почудить и почудесить, то результатов они тебе начудят - не разгрести даже чудотворными методами. Потому, как их упертость в эти минуты чудесным образом чудо, как раздувается до небес. Не переупрямить их, не перескандалить. Не зашантажировать моральными способами, включая тактическое отступление к маме и самоубийство.

Отсюда четвертое правило неистребимого брака: коли застала благоверного за планированием, не мешай! Все, как следует, подслушай. И ступай строить свой план негласного подпольного сопротивления. Подбирай себе палки по руке, сообразуясь с размахов его колес. А главное: молчи, улыбайся, и будет тебе счастье. Это, как максимум. А как минимум, тебя никогда не упрекнут, что даже единственным восклицанием «О!» ты испортила ему все дело. Поэтому, за неимением мамы, я обошла вопрос самоубийства стороной и засела за собственный план под подозрительными взглядами более бдительных лайсаков.

Глава 17

В которой доказано: в семье не без урода...

И оборотня

Мать осторожна с ребенком. Жена осторожна при муже. Женщина вообще должна носить осторожность под бельем, не снимая ее даже на ночь, чтобы не заблудиться и не зарапортоваться. Лично я, засев за собственный план, молчу, как рыба. И ступаю только по проторенной для меня, утвержденной и десятки раз пройденной тропке. Я тиха, строга и неподвижна, как стрекоза на охоте. А она чуть ли не самый эффективный хищник на далекой Земле. Теперь и у меня, как у нее, сложное строение глаз и мозга, так что просто грешно не довести задумку до конца. Если, конечно придется. Пришлось. Когда я хорошая - предупреждала Мэй Уэст - то я безгранично хорошая, но плохая я еще лучше.

Нет, начал мой опекунский совет за здравие - не придраться. Для начала, пользуясь тем, что увешанные кандалами пленники все еще ожидали своей участи, мужики решили в них внедриться через щель в скале. Прямо на глазах бдительной охраны, для чего те глаза требовалось отвести. Как утверждал опыт общения с моей родней, дешевыми фокусами особей, лишенных воображения и всех инстинктов, поколебать не так-то просто. И даже вообще никак. За исключением случая, когда фокус напрямую угрожал выполнению поставленной перед ними задачи.

Безотказным вариантом было утягивание у них из-под носа самого объекта охраны. Но из сказок мои ребята выросли. Предложение Иногвола использовать засланного казачка - якобы раненного при исполнении - я предала анафеме, едва оно прозвучало. Невелик труд нарядится в доспехи мутанта и картинно выползти из скального прохода к своим. Однако чем ты при этом станешь орать «помогите» - едко поинтересовалась я у этого фантазера. И чем выслушивать вопросы соратников, ежели они ментально общаются. Специально проковыряла мозг бискирата насквозь, чтобы до них до всех дошла абсурдность и провальность подобных идей. А то еще опробуют где-нибудь в собственных стычках. И подведут под монастырь заседателей в их засадах.

С глобальными фокусами, способными поколебать непрошибаемый профессионализм моих кузенов, проблем не предвиделось. Нартии стонали от восторга в предвкушении старта национальных игрищ. Становилось все очевидней: они люто ненавидят ненастоящих людей! Видать, потому, как те непонятны и не склонны к консенсусу. Случись им воцарится вблизи от мест гнездования, так бедным зверюгам придется искать себе новые угодья. А с ними даже на громадном восточном континенте негусто. Поэтому борьба с нашествием для них дело личное и первостепенное - вот и обнаружилась искомая точка соприкосновения интересов. Глядишь, Варкар с Хакар-гаром еще поднебесную кавалерию соорганизуют на радость молодым да резвым охламонам обоих народов.

С них станется - они уже сейчас спелись. Наш предприимчивый патриарх моментально сообразил: кто тут кто, и кто принимает решения. Оттого-то, при всей своей симпатии к Саргу, таскает нас с муженьком на закорках, не передоверяя никому. Впрочем, что удивительного? Ведь дошло же до него, что от моего личного благополучия напрямую зависит наш животноводческий колхоз. А тут такое выгодное знакомство: вся танагратия в его распоряжении.

Короче, первым пунктом плана стала широкомасштабная бомбардировка. Веерная или ковровая - я в этой мануфактуре не слишком разбираюсь. Сарг с Варкаром предположили, что немноголюдность этого порта объясняется просто: тела мутантов поочередно отдыхают в бараках-близнецах. А это такая соблазнительная мишень. Понятно, что зашибить насмерть всех обитателей казарм не получится. Однако на половину они рассчитывали твердо. Руфесские мечтатели! В это время затесавшие к пленникам диверсанты режут путы, снабжают их мечами, кидают клич. И на театр боевых действий из того же прохода в скалах вываливается тяжелая объединенная северо-южная пехота. Вся в отвоеванном металле и с жаром в сердцах. Тут все начинают успешно рубиться, отрезая врага от его кораблей...

В этом месте Хакар-гар торжествующе рыкнул. Что было единодушно понято, как предложение разнести эти лоханки к едрене фене с воздуха. Идея понравилась только крылатым - ползающие дружно возроптали. Оба корабля уже честно поделили и настроили планов по их эксплуатации. Старый нарт надулся. А его молодняк обиженно загудел на низкой ноте, провоцируя мои подкожные мурашки к действию. Люди же в это время добили мою родню, захватили корабли, выпотрошили их и разделили добычу. Снова загрузили корабли, перекинув на них часть железа с галер. Чуток выпили, закусили, снова выпили, еще выпили, опять же выпили, выспались и повернули к родным берегам. Все! Жили долго и счастливо, померев в один день - смех и грех!

Я потеряла бдительность: случайно прорвавшееся из-за зубов фырканье почти разоблачило меня. И даже углубленное погружение в нашу с Мероной аптечку не спасло от пристального внимания насторожившегося опекунского совета. Они набросились на подопечную, как оводы на молодую сочную оленью задницу. Требовали немедля выложить свои подлые задумки, от которых уже сейчас здесь в теории всем стало тошно. Особенно Сарг с Вутардаром старались. Первый, как ветеран моих прошлых блужданий, второй, как хапнувший в них счастья совсем недавно. Распалились и дошли до того, что обвинили меня чуть ли не в предательстве. Дескать, все у нас с мозгами и все вместе. Одна я втихаря изобретаю подлые глупости. А после их еще и обкатываю беззастенчиво на чужих нервах. Этакий оборотень беспогонный, но тоже мерзкий.

Мерона - верный друг - переметнулась от мужа ко мне. И потребовала у охальников отвязаться от Сиятельной: не сметь с ней обращаться, как с грязью. На этом моменте она грамотно развернула энергию Сарга в направлении их застарелой семейной склоки под девизом: кто чего стоит, и свободу женскому полу. А остальных - застеснявшихся свидетелей этой дуэли - вынудила переключиться на передислокации, фланги и обмундирование. Высший класс! За исключением этого проклятого, везде сующегося «но»: ни Варкару, ни лайсакам глаза замазать не удалось.

Это я поняла мгновенно, как только все четверо перебрались к моему посмурневшему супругу. И расселись на нем судом присяжных. Я в миллионный раз пропела хвалебный гимн изобретателям наших орденских масок: знали тетки толк в многотрудной женской судьбе. Кабы не эта ширма, так мне - при моем патологическом неумении врать лицом - приходилось бы оправдываться по сто раз на дню. Впрочем, мой муж уже взял за привычку настораживаться при малейшем шорохе без видимых причин. Но, на всякий случай. А тут и предатель Тех помог своему новому дружку не впасть в ересь и не расслабляться. Выпучился на меня, как Иуда на первосвященников, заказавших ему римского императора. Он был так возмущен, что буквально давился гневной тирадой. Но при посторонних сдавать меня не пожелал.

Я со скрипом приняла к сведению неудобный в сию секунду факт: этим оглоедам придется сдаться. Но, с условием! А то ведь ссориться с семьей - даже не сук, а прямо сразу ноги себе рубить. Пришлось тянуть Варкара на интимную семейную прогулку в сторонке от остальных. Я выложила ему честно: что думаю об их плане, почему не считаю нужным разводить прения и, как следствие, склоку. И, наконец, что придумала сама. Так что если мой муж хочет присоединиться, чтобы...

Он захотел. А все лайсаки, развесившие уши на камушках вокруг нас, тем более. Они готовы были переступить через себя и поучаствовать в нашей локальной, корректирующей прочий народ войне. И даже покусаться во благо Внимающей, хотя и без обычного удовольствия. Я с большой натяжкой приняла этот сомнительный комплимент. Но в словах благодарности была искренна. Что до Варкара, то предпочла считать свою уступку еще одной плитой в основание нашей семейной новостройки. В конце концов, как не фантазируй и не самоуглубляйся, а день, когда мы станем самыми обычными супругами, придет. Никуда не денется. И я предпочла бы в этот день сознавать, что верю своему мужу. В частности, верю в то, что он верит своей жене. К чему мне лишняя нервотрепка с вечными оправданиями и выкручиваниями? Я тренировалась: натаскивала себя на семейную жизнь с этим мужчиной бок о бок.

Как сейчас, когда наши соратники приступили к осуществлению своей героической затеи. А мы залегли на западной скале напротив казарменных построек в стиле кубизма. Мерона - совсем у бабы крыша прохудилась - не пожелала отпускать муженька одного. Я даже рта не раскрыла, утруждая себя угрозами на случай ее ранения или гибели - мужики и так все поняли. Хотя, по чести сказать, каждый сам выбирает свою судьбу. И кто я такая, заступать моей драгоценной ведьме ее путь - сама не маленькая. Авось пронесет. Потому, как я в случае чего даже помочь ей вряд ли смогу. У нас с Варкаром, Рух-арой и Техом своих трудов непочатый край. Мы засели в засаду, так сказать, про запас. На случай, если у мужиков что-то пойдет не так. И тогда любое неожиданное вмешательство может в корне переиграть ситуацию, поменяв местами побеждающих с проигрывающими.

Внедряться к пленникам отправились, в первую очередь, природные руфесцы: Алесарчик, душка-Мейхалт, ну и Сарг с Мероной при поддержке Куха, Шеха и Рах. Сама по себе идея пережила голосование лишь по одной причине: порт вычистили до блеска не по самые края. Ибо там простым подметанием не обойтись. Растащить валуны, украшающие подножие скал, в принципе, можно. Но целесообразность этих усилий мои родственнички, видимо, так и не вычислили. А все нецелесообразное, как показала практика, была им до лампочки. Поэтому добраться до группы пленников, ползая между камушками, не составило труда. Я, правда, даже при своем сногсшибательном зрении смогла разглядеть только единожды кусочек Мейхалта. И дважды Мероны. Сарга с Алесаром там, как будто вообще не было. Но Варкар утверждал, что они в первых рядах, а не верить ему - причин нет. Тем более, что сидящая толпа начала потихоньку кучковаться. Там явственно завертелось какое-то осмысленное движение. Как понимаю, руфесцам высвобождали руки-ноги, расстегивали, но пока не снимали с шей хомуты и раздавали оружие.

Охрана продолжала стоять неподвижно вполоборота к охраняемым и на их копошение внимания не обращала. Нецелесообразно: нет беспорядков - нет беготни с мордобоем. Время тянулось не так, чтобы уж совсем нестерпимо, но вполне в духе последних часов последнего на неделе рабочего дня. Солнце скоро дотянется до соленой морской воды и полезет прятаться от нас. Моя родня, как и я, скорей всего, в темноте видит, как днем. А наши, коли не поторопятся, окажутся в крайне невыгодном положении слепых жонглеров острыми предметами: себя вырежут раньше, чем врага.

Нартии появились, как, наверно, и было заказано. В презрительном молчании они тяжело подлетали к казармам и выпускали из лап валуны, с которыми явно перестарались. Тотчас сигали в сторону и уносились за скалу. Причем, едва отбомбился последний - кажется Ураган - ему в хвост уже пристроился Хакар-гар, с которого все и началось. Этакое беспрестанное круговращение. Гадящий на врага хоровод, поднимающий в воздух тучи пыли и деревянных обломков. И все это в полном ненормальном безмолвии. Нартии молчат демонстративно, мутанты - от природы, пленники - под строжайшим запретом не выдавать своих намерений.

Кстати, за этим грохотом, напрягаясь в попытке высмотреть спасающуюся родню, я как-то пропустила момент выхода на сцену Сарга со товарищи. А они уже занялись охраной и режут коленки. На первый взгляд, у них все в порядке. Тем более что устроенный тарарам выманил из-за скалы Иногвола и пышущих местью южан. Их торжествующий рев сотрясал скалы и был напоен распирающей души радостью. Ибо с места бомбардировки вылазили, выползали на карачках, а то и на брюхе те, с кем и воевать-то было невместно. Так, пробежаться, перерезать глотки и...

С обоих корабликов на причал запрыгали свеженькие, не попорченные роботы. Они моментально соорудили, вроде как, фалангу, отрезающую корабль от порта. Причем, проделали это так быстро! Казалось, этот их прямоугольник вырос сам собой из воздуха. Но, это нам показали только половину задницы - вторая присоединилась к ней, когда построение закончилось. Выглядела она, как широкоплечий гигант с такой бляхой на пузе, что всем бляхам бляха - с суповую тарелку. Он возвышался на носу корабля, неподвижно и не раскрывая рта командуя войсками. Не знаю, как там Сарг с ребятами, а Варкар сверху засек: беспорядочное ползание жертв бомбежки мигом прекратилось. Все активно задвигали конечностями к этому, вроде как, генералу. И не абы как, торопясь укрыться под крылышко. А целенаправленно выстраивая второй прямоугольник, прикрывающий второй корабль.

- Вот, - констатировал Варкар, досадливо супясь. - Так выглядит неучтенная дерьмовая неожиданность.

- Ты об этом мужике с блюдом на пузе? - попыталась понять я, отчего супруг все еще так спокоен.

Ведь, если я правильно поняла, нашим сейчас станет настолько несладко, что впору отказаться от этой дурацкой идеи. Неужели еще не поздно прихватить пленников и удрать через лес к галерам?

- Нам поздно отступать, - бессовестно подслушал супруг мои мысли. - Даже если мы быстро отойдем от острова, две перегруженные галеры не уйдут от таких кораблей. Их нагонят в считанные часы и просто раздавят. Либо мы закончим все это тут, - проскрипел он зубами, - либо мужики все передохнут в море или в инкубаторе. А мы вытащим своих, заберем твою добычу из сруба и уйдем на нартиях. Не будь у нас столь гарантированного способа отхода, я бы никогда не втравил тебя в это.

Он кивнул на выстраивающихся напротив мутантов северян и всех без разбора пленных.

- Тебе их не жалко? - проблеяла я, зная, что мелю лишнее, но не сдержавшись.

- Они воины, - искренно не понял Варкар. - Они идут на это добровольно. И знают о риске. У пленников так и так не было шансов. Даже умереть достойно. А мы им дали, как минимум, такой шанс. Это когда-то давно, когда появились первые безмозглые, людям еще казалось, что те - некий другой способ существования. Но существования для людей. Мы не сразу поняли, что люди все равно умирают. Но только не вместе с телом, а в собственных телах. Нынче ни у кого иллюзий не осталось. Собственное тело, ставшее твоей могилой - это мерзость, почище любой другой.

Он закруглил свою тираду, думая совершенно о другом.

- Ищешь выход? - очень понадеялась я на его замечательные мозги.

- Почти нашел, - едва успел ответить Варкар.

Над замершими внизу участниками обеих сторон нарисовался Хакар-гар. И сбросил камень в самую гущу новенькой когорты. Мне показалось, будто движение в ней началось еще до того, как он разжал лапы. Мутанты с похвальной скоростью раздались в стороны. Причем, не наскакивая друг на дружку, как это можно было ожидать от людей. Они разлетелись ртутными шариками - все от внешних рядов до самого центра построения. Камень шмякнулся на землю, и строй немедленно сомкнулся. Я посмотрела на генерала - тот даже не пошевелился. А его маленькое войско работало с точностью часового механизма.

- Почти, - задумчиво повторил Варкар, наблюдая за судьбой второго, а после и третьего камня.

Нартии обиженно взвыли. Хакар-гар заложил вираж и ринулся прямиком к нам. Плюхнулся недалеко от Варкара и лег на брюхо. Тихо заворчал, требуя у того разъяснений этакой несправедливости. Рух-ара ползком подволоклась поближе.

- Погоди, - не оборачиваясь, попросил нарта супруг. - Покумекаю, а потом... Вразуми меня, Тармени! - взвился он, стиснув зубы. - Он мне мешает!

- Их примкомандат? - быстро переспросила я, уже зная, что делать с этим перцем.

Варкар обернулся ко мне так стремительно, словно я ткнула его в бок ножом, и выпалил:

- Придумала?

- Только что, - гордо призналась я.

Он выслушал меня. Посветлел лицом, хмыкнул, дотянулся губами до моей пыльной макушки и обернулся к патриарху:

- Хакар-гар, мы с тобой разыграем одну премилую комбинацию.

Через несколько минут тот взмыл над нами. Скользнул вниз и с поразительной точностью скинул на головы Сарга с Иногволом корявую палку. Те, ожидая примерно чего-то в таком духе, размотали тряпку, накрученную Варкаром поверх бумажки с наспех нацарапанным посланием. Прочитали, вскинули руки в знак согласия и готовности все исполнить в точности.

А легион безмозглых сдвинулся с места. И потопал на врага, в рядах которого наблюдались признаки ускоренной передачи информации. Это я успела разглядеть за секунду до того, как Рух-ара поднялась в воздух над нами. Потом, замотыляв крыльями, приспустилась вертикально вниз и растопырила лапы. На правую мой супруг ловко закинул петлю, в которой болталась я. А за левую зацепился сам. Прямо так без страховки. Рух - кобылка еще та! Но, как мне показалось, в путь пустилась тяжело, как-то скованно, что ли. Верно, боялась сронить нас в море. Она описала над бухтой круг, заваливаясь на левый бок, с болтающимся Варкаром. Завершая рисунок, вышла точнехонько к тому кораблю, где обосновался генерал. Поравнялась с кормой, практически не шевеля крыльями, дабы не зацепиться за торчащие на мачте перекладины, и разжала одновременно обе лапы. Варкар шлепнулся на палубу первым. А я, так и не открыв глаз, прямиком на него. Только почувствовала, как из сумки на груди вывалился Тех. Он победно протарахтел что-то длинное и героическое.

- Жива? - весело хмыкнул муж, одной рукой утверждая меня на ногах, а второй доставая меч.

- Угу, - сглотнула я и вспомнила, как открываются глаза.

И генерал, и три адъютанта рядом с ним синхронно обернулись. Глянули на нас - я так думаю - в свои смотровые щели. Но особого ажиотажа чета аэт Варкар у них не вызвала. Генерал вернулся к полю боя, на котором становилось все веселей. А двое из трех подручных помаршировали к нам. Нартии поочередно сбрасывали на свежую когорту камни - мутанты тыркались туда-сюда и сбивались с равномерного наступательного шага. Единую линию щитов постоянно разрывало - сама не видела, но так должно было быть. Когорту подранков из бараков пока не трогали из каких-то тактических соображений, совершенно неинтересных мне.

Двое наших противников пилили к нам по палубе практически в ногу. Варкар подчеркнуто расслабленно спускался к ним навстречу по левой лестнице надстройки. Все вокруг казалось донельзя тихим и спокойным. Совершенно не боевым, не страшным и каким-то чудовищно растянутым во времени. Я, как пришибленная, залегла у перил надстройки. И следила за каждым шагом приближающихся кузенов. Тех взобрался на перила и нетерпеливо подпрыгивал, подбадривая своего боевого товарища. Кажется, он был несколько недоволен, и его можно было понять: по металлическим, наглухо задраенным доспехам не полазишь и не покусаешься.

Вдруг меня отчетливо торкнуло: у нас война, мужа идут убивать! А ты разлеглась, как корова, и чего-то там жуешь у себя в мозгах! Надо бы и мне как-то что-то повоевать, чтобы поскорей ликвидировать этого генерала. Руку дам на отсечение: без него моя родня пойдет плясать всяк на свой лад. Варкар, между тем, выхватил из-за спины этот его томагавк и запустил в одного из мутантов. Я глазам не поверила: тот вошел в смотровую щель, как втюкнутый вручную. Второго не тронул вид опрокинувшегося навзничь соратника - он даже не повернул головы. Преспокойно вытащил меч, и они с Варкаром принялись красиво и мужественно колотить друг друга. Мне десятка секунд хватило, чтобы догадаться: оба напористы, оба увертливы, оба умелы. Продолжать могут сколько угодно, а у нас времени - кот наплакал.

Я вылезла из своего окопа и сбежала вниз по правой лесенке, дабы появиться на корриде не под самым бычьим хвостом. И поиметь в запасе три-четыре секунды на обратный взлет вверх. Результат не заставил себя ждать: едва ступила на палубу, как мой кузен опознал родового оборотня. И, как это у нас в семье принято, застыл в огорчении с недомахнувшей рукой. Нескольких мгновений, отведенных природой на этот эффект, Варкару хватило. А генерал даже не обернулся. Вот же упертый какой! Не может быть, чтобы ментальная предсмертная связь не состоялась. А иначе к нам бы не прицепились двое родственничков со второго корабля, торчащего слева от нас. И последний из приближенных генерала, оказавшийся носителем кокарды.

Первого пришельца Варкар сбросил в воду прямо со сходней, лихо долбанув его ногой в грудь. Второму это послужило наукой, но невпопад: он вытащил к мечу еще и кинжал, но все равно поперся по сходням. Удара ногой умник не допустил, так что супругу пришлось с ним схватиться. Кокардоносец был уже на подходе с левого борта, и с этим нужно было что-то делать. А что тут сделаешь - не Америку же открывать впопыхах!

Я не без труда оторвала руки от перил лестницы и вызвала в памяти лицо сына - потенциального сироты. Это видение наподдало мне лучше мужского сапога. И я ринулась к какому-то деревянному подиуму между мачтами. Тех с гиканьем помчался следом. На подиум мне удалось вскочить с первой попытки, хоть я и споткнулась, чуть не полетев носом вперед. Сооружение с двустворчатым запертым на замок люком пересекла единым махом. Причем, мимо кузена с кокардой, проводившего меня разворотом головы. Спрыгивая с подиума, краем глаза заметила, что из двух аэт Варкаров он предпочел сильнейшего. И, наплевав на джентльмена, бросился за дамой.

Привычной опознавательной заминки хватило мне, чтобы вскарабкаться на фальшборт. И ухватиться за натянутые, как специально для меня, канаты. Правда, они обманули меня своей безупречной с виду жесткостью натяжения. Я завалилась назад, чуть не сверзилась, но подтянулась. Как-то устоялась и рискнула пробежаться по достаточно широким перилам. В идеале, я должна была достигнуть надстройки на юте, спрыгнуть у лестницы, забежать по ней наверх и спуститься с другой стороны под боком у мужа. Он же к этому моменту обязан был разделаться с нежданным вторженцем. И, как честный мужчина, заняться тем, кто пристает к его жене.

В реальности, сделав пару шагов и глянув в бездну, где плескалась вода, я, вцепившись в очередной канат. Совершенно пала духом и впала в ступор. Инстинкт самосохранения обалдел от такой нелепицы и сам растерялся. Короче, мы с ним напрочь позабыли, что нас вообще-то собираются убить. Напомнил Тех. Он взлетел на мое плечо, сотрясая и без того болтающееся на ветру тело. Залепил пощечину - спасибо не ядовитыми когтями! Заорал мне в ухо благим матом и тотчас удрал. Машинально обернувшись, я полюбовалась на летящий в меня меч. И сделала единственно возможное: спасла себя любой ценой. Оттолкнулась от фальшборта и, вытянувшись солдатиком, ухнула в воду.

Предпоследней мыслью было напоминание самой себе: тянуть носочки, дабы не отбить пятки. Последней: нельзя выныривать сразу, а то швырнут прямо в голову что-нибудь тяжелое. Ни брасса, ни баттерфляя я сроду не знавала. Но плавала отменно: не слишком быстро, но долго и терпеливо. А главное, умела все то же самое и под водой. Конечно, в той прежней жизни, однако, меня уверяли, будто навык пловца гнездится не в теле, а в голове. Так что усомниться в том, что Ксейя умеет плавать, мне даже в голову не пришло. Я привычно погрузилась, привычно развернулась, куда надо, привычно заработала руками и ногами. Кожаные штаны, сапоги и куртка далеко не бикини. Но на радостях, что все так здорово придумала, я даже не успела устать от всего этого барахла. И более того, когда вынырнула, голова заработала с достойной самоуважения изобретательностью и активностью.

Выскочила у самого борта, выпуклость которого скрыла меня от посягательств. Вдохнула, выдохнула и принялась методично разоблачаться. Пояс зажала в зубах, ибо пригодится. Выудила из-за голенища ножи. Куртка, сапоги - это на дно. Штаны пусть остаются, а то голопопой бегать не слишком-то прилично. В том, что побегать по земле еще придется, не сомневалась. Сумочку перекинула с груди на спину и тихонько направилась вдоль борта к корме. А дальше в синее море. Тихо, аккуратно, вдох, с головой под воду. Проплыть, сколько смогу, но без фанатизма. Наверх, выдох, вдох и так далее.

После пятого погружения не выдержала, обернулась: ни черта не видно, что там на палубе. За мной никто не следит и тем более не гонится. А над головой проносится что-то громадное, хлопающее и покрикивающее на меня свысока, но одобрительно. Рух-ара сделала кружок, зашла на второй. Как только она поравнялась со мной, я замолотила ногами и вытолкнула тело вверх, задрав руки. Умница нартия хапнула меня в горсть подмышками и пошла наверх.

- Верни на корабль! - заверещала я, болтая ногами. - Назад к Варкару!

Вывернув шею, она покосилась на меня, как на припадочную. Но возражать не стала. И через несколько минут мокрая, потрепанная жесткими когтистыми лапами, но не раненная и не покоренная Внимающая шмякнулась на теплые доски все той же надстройки. Почесываясь и кряхтя, кинулась к перилам: Варкар все еще рубился с придурком, загнавшим меня в воду. Сходни исчезли - наверняка в море. А Тех болтался на веревочной лестнице там, откуда я нырнула, и трубил мне здравицу. Или приглашал нырнуть в семейное баловство, что переместилось к правому борту. Поэтому я быстренько зашлепала вниз по левой лестнице.

- Эй ты, урод! - проорала весело и по-пиратски грубо. - Ау! Оборотень вернулся!

Влезть супругу под руку не страшилась: он трудился лицом ко мне и заметил с первой секунды. А вот рыцарь с бляхой стопорнул и автоматически обернулся. Варкар оскалился и прошелся мечом под коленками того, с кем пора было кончать. Во-первых, на причале началась опасная возня с другими сходнями. А во-вторых, генералу мы, наконец-то, надоели. Он попер на нас скорым шагом, вооружившись, как и танаграт сразу двумя мечами.

- Оборотень должен умереть! - предерзостно заявил этот бугай толи всему свету, толи самому себе.

- Он бессмертен! - ни с того, ни с сего нагло вякнула я и сорвала маску.

Конечно же, это был сплошной выпендреж раздухарившейсябабы. Но, как показало будущее, мою руку вели сами боги! Всегда подозревала за собой некую вселенскую значимость. Ну, или как минимум, неистребимую везучесть таракана, поселившегося в пряничном домике. Едва мои глаза остались без защиты, как взгляд тут же прилип к смотровой щели остановившегося в десятке шагов генерала. Почти забытое туго скрученное белесое облако погребло под себя границы зрения. И вытянулось в трубу из туманных волокон. Толстое зудящее сверло прорвалось из нее, бросилось ко мне и вошло в мозг, затягивая его в горячую вибрацию, несравнимую ни с одним известным мне ощущением. Перед глазами заискрило, внутри ушей затрещало. Мозги поплыли и меня замутило. А по щеке прилетела очередная плюха. И знакомый визгливый тенорок разогнал, первым делом, треск в ушах. И следом взбодрил мозги.

А эти уже полным ходом раздавались по сторонам, всасывая в образовавшийся вакуум... что-то такое нечто. Какой-то вертлявый калейдоскоп картинок. Его скорость не позволяла зацепиться даже краешком сознания ни за одну из них. Не то, чтобы рассмотреть со всех сторон и проанализировать, а хотя бы вскользь глянуть и запомнить. Я рассердилась! Сконцентрировалась, собралась с силами и вцепилась в это верчение. Было непонятно легко, не страшно, не больно. Зато до мурашек на хребте любопытно. Прямо зудело нахапать из этой круговерти побольше чего-то и заначить по всем закоулкам памяти. Щекотнула догадка: в меня, подобно водному, бьет поток каких-то знаний. Чистого знания, в котором нет и отзвука любых эмоций, присущих мыслящим. Я еще поднапряглась! И покрепче ухватила этот вертлявый, обидно гладкий вихрь, скользящий внутрь, но мимо. И у меня получилось! Мельтешение, хотя и со скрипом, но замедлилось.

Я уже, вроде как, уловила одно изображение, второе... И абсолютно отчетливо третье. Моя дочь. Но не та степенная женщина из последних дней жизни на Земле. А маленькая нахальная девчонка, прячущая от меня карман платья. Он выгваздан расплавившейся стыренной шоколадкой. А глазенки упрямо косят вбок, не желая держать ответ перед мамкиным строгим взором... Озарение ударило наотмашь: это не в меня! Не в меня, а из меня уходит информация! Моя информация! Обо мне, моей жизни... Мама! Не хочу! Не смеете! Мое! Не отдам! Прекратите! Это надо немедля прекратить!..

И это прекратилось. Первым ощущением включившегося в жизнь тела были чужие руки. Они поддерживали меня на весу. Голова весила тысячу пудов, а веки и того больше. Но я ни за что не отказалась бы от попытки увидеть вора. Того, кто так бессовестно пытался украсть у меня самое сокровенное. То, что я и на минутку не всякому открою. А уж чтобы уступить навсегда - скорее сдохну! Тогда - на пиру в Свастле - Кэм спасла меня: вовремя поймала, встряхнула и помогла не отдаться в чужую власть. А в этот раз меня подловили! Слишком уж заигралась в удачливость и безнаказанность. Пока не понимаю: отскочила или этот упырь со мной все-таки что-то сделал? Что-то ужасное.

Я разодрала веки. Генерал лежал на спине и бился в конвульсиях. Из смотровой щели торчала рукоять кинжала ли, ножа - даже не интересно. Варкар держал меня на руках, постоянно поддергивая так, чтобы голова не клонилась набок. Тех, свесившись с его плеча, жалобно, умильно стрекотал, призывая поиметь совесть и прекратить его пугать.

- Я в порядке, - пообещала малышу, силясь улыбнуться.

- Фыр-фыр-фыр! - недоверчиво повысил он голос и притопнул передними лапками.

Не рассчитал, соскользнув по металлической нашивке на плече. И рухнул на мой живот, окончательно выбив из солнечного сплетения остатки обморока. Голова заработала, как ламповый телевизор после удара кулаком по макушке.

- Я в порядке, - солидно и строго продублировала моим паникерам и попросилась встать на ножки.

- Не дергайся, - посоветовал Варкар, направляясь на бак.

Туда, где мы расчистили себе местечко для наблюдения. Где непозволительно долго вмешивался в наши планы победить этот ворюга-генерал.

- Слушай! - вспомнила я нечто важное, пытаясь заглянуть супругу через плечо. - А там на причале... Там пытались пристроить к нам сходни...

Ответить он не успел. Выше борта поднялась башка Тайфуна, горделиво и грозно покачивающаяся на длинной мощной шее. Он покосился на меня и, клянусь жизнью, подмигнул. Я так понимаю, приглашал поздравить его с успешно выполненным заданием избавить танаграта с женой от неприятных визитов.

- Надеюсь, наши хотя бы побеждают? - уткнулась я носом в жесткую нашивку на куртке.

- Да, - ответил Варкар, пристально водя глазами по берегу.

- Лупят моих родственников?

- Да, - чуть удивленно скосил он глаза, но тотчас продолжил наблюдение.

- Как ты думаешь, Сарг жив?

- Да.

- А Мерона?

- Да.

- Ты так уверен в этом...

- Да.

- Герс, ты редкая сволочь, - устало констатировала я, закрывая внезапно отяжелевшие веки.

- Да, - усмехнулся он, как мне показалось, довольно.

Как придремал у меня на груди Тех, свернувшись клубком, я еще помню. А как задрыхла сама - ни в одном глазу. Мавр сделал свое дело - мавр слинял, как всегда, не спросясь. Я продрыхла почти сутки. Не лучший мой личный рекорд, но незнакомых со мной близко это сразило. Женщина не должна забывать поражать окружающих хотя бы раз в месяц. А иначе, к чему все остальные половые признаки?

Часть 7

Глава 18

В которой все по домам, все довольны...

Хоть вой!

Женщина, конечно, должна поражать окружающих. Хотя бы раз в месяц, дабы не соскучиться, не скурвиться, и не позволить памяти о себе зарасти бурьяном повседневности. Во всяком случае, журналы и телевизор в прошлой моей жизни горячо рекомендовали. Хотя та же Коко Шанель предостерегала, дескать, женщине рекомендуется всегда знать, чего она хочет. И, естественно, кого. Поразить не того и не в то место - чревато. Признаться, советы массовиков из средств информации я пропускала мимо ушей, как если бы меня постоянно учили ходить, а я на ногах уже шесть десятков лет.

Врать не стану: поражала я часто, в основном с уклоном в посмеяться или погоревать надо мной. Ну да, кому что дал бог, с тем он и радуется жизни. В каждой новой жизни, потому, как второй шанс использовал меня в том же самом амплуа. А виной всему собственное мнение про каждый случай. Эта пакость заводится во мне стихийно, безо всяких усилий со стороны интеллекта. То есть сознательной группы извилин, что получают уже готовый продукт из бессознательного. И просто следуют полученной от собственного мнения программе. Короче, оглянуться не успеешь, а уж чего-то снова натворила. И вновь на тебя кто-то окрысился, а то и готовится прибить. И совершенно несправедливо обвиняет тебя в злонамеренной и целенаправленной подрывной деятельности. Согласна: все выглядит как вздорная или намеренная неприглядная выходка. Рот для оправданий даже трудить не имеет смысла - не поверят, хоть кожу с себя снимай. Потому и не открываю, добавляя дегтя в бочку репутации.

- Да-а! - этак глубокомысленно протянул Иногвол.

Он прощался со мной в отвоеванной бухте, которую они с Варкаром вроде как запланировали употребить к совместной выгоде.

- С тобой, Сиятельная, и вправду нос лучше постоянно держать по ветру. А задницу прикрытой.

- Точно? - не удержавшись, съязвила я, раздражаясь на эти его мудрствования. - Именно так, а не наоборот?

Бискират мысленно переиначил фразу и довольно заржал - будет, чем блеснуть на пирушках перед его целевой аудиторией. Хотя, признаться, шутка так себе, не для парадного выхода.

- Нет, Сиятельная, - бухикал он остывающим припадком смеха. - Ради тебя не грех на многое закрыть глаза. Удачлива ты. А за это не жаль заплатить...

- Ты о чем? - подозрительно ковырялась я в его эмоциональном фоне, отыскивая подвох.

- Да о людишках своих, - как от чего-то очевидного отмахнулся старый пройдоха.

- О каких? - настаивала я, ибо видела невооруженным глазом: об этом еще не знаю.

- О тех, что твои лайсаки перекусали.

- Кого?! - я чуть в рожу ему не вцепилась, так бесил, мерзавец.

- О тех, что... Генвола в подземелье сторожили, - растеряно пробормотал старик, пристально разглядывая мою маску. - Я-то поначалу с сынком провозился. Дружину на уши поставил: заговор же... - все больше склонялся бискират в сторону промолчать, как бы ни было поздно. - Мне уже потом доложили... ну, что мертвы все... Эй ты! - заторопился он проконтролировать загрузку галер лично. - Куда ты его тащишь?! Ублюдок колченогий!

Он мызнул в сторонку, продемонстрировав юношескую прыть и беспринципность: наплел с три короба и бежать! Зря мандражирует: не побегу я за ним крови попить. Итак облопалась всей этой военщиной: не ровен час, тресну. А малышня-то моя бдит бесперебойно. Оставила я за спиной нескольких свидетелей своего могущества, а они снова подчистили. И, что я по этому поводу чувствую? Да, честно говоря, ни холодно, ни жарко. Даже не расстроилась. Может, и вправду оборотнем каким-никаким постепенно становлюсь? Может мои заслизнякованные со всех сторон мозги все больше сбоят? Убийственные эффекты идут в рост, а совесть сходит на нет? Чушь! Нормальный эгоизм, который и раньше не позволял душе болеть за целые народы с нациями, и впредь расслабляться не намерен. Дабы окрововления сердечного не допустить. Сэкономить сердце для родных и близких...

Кстати, а ведь бискират - он тоже свидетель, но до сих пор на своих двоих бегает. В нем, получается, лайсаки угрозы не нащупали. Значит, доверять старику можно и нужно. Особенно теперь, когда он с нашей помощью так прибарахлился - счастья полные штаны. Теперь не мы станем доискиваться его помощи и поддержки - от него не отцепимся. Надеюсь, Варкару это принесет настоящую пользу, а не перманентную докуку. Впрочем, он-то доволен: и железа классного хапнул, и с настоящим генералом мутантов нос к носу повстречался, оценил. И с нартиями задружился, и лабораторного материала для будущих побед раздобыл, и жену не проворонил, целиком сохранил. У северян высокопоставленными узами разжился и воинов с юга спас. Воинская же честь, братство и прочий колхоз определенно интернациональны. Глядишь, и сыграет южная карта, случись на прикупе погореть.

- Кхе-кхе-хрр, - деликатно прервала мои мысли Рах, заползая на свою подопечную.

- Что-то случилось? - без любопытства поинтересовалась я.

Перехватила гибкое тельце и устроила его на согнутой руке в позе довольной жизнью кошки.

- Вяф-вяф-гаф, - вытянула она шейку, развернула головку куда-то в сторону и продемонстрировала повышенное внимание к предмету.

Я попыталась проследить ее взгляд и приступила к озвучке увиденного:

- Северяне стаскивают к причалу трупы моих кузенов - будут топить. Дальше нос корабля, что достался нам. Сарг с Вутардаром о чем-то спорят на баке. Кто-то возится с чем-то. А Сарг-то...

- Фырр! - потребовала она не отвлекаться по пустякам.

- Хорошо, - покладисто продолжила я поиск обещанной достопримечательности. - Руфесцы катят бочки с водой. Южане... А чего они там делают? - уточнила я у Рах, меняя точку наблюдения. - Во-он те трое южан с нашим дедулей... Рах! - я глазам своим не поверила и потребовала у девочки поддержки: - Это же их командир? Тот, что милуется с нашим дедом? Какая прелесть, а, Рах? Ты не находишь? Это, кого это мы такого важного вырвали из Сердца нашего приятеля Стремительного? Смотри-ка, старичок на своего фаната с высоты этак, по-барски. И оглядывается то на нас, то на Сарга с Варкаром. Пойдем, потрясем этих подпольщиков?

- Фырр-вяф, - отрицательно покачала головкой она.

Вытянулась на моих руках столбиком и постаралась дотянуться до уровня глаз. Потом что-то горячо залопотала, так что я едва успевала вставлять наводящие вопросы.

- Ты дедка видела? - прокралась на наш наблюдательный пункт Мерона.

- Только на него и любуюсь, - максимально грубым голосом, не поворачивая головы, нахамила я этой крысе.

Эта мерзавка, эта гадина умудрилась схлопотать рану в плечо, когда потащилась за мужем на баррикады. Ненормальная! Я вообще-то думала, что уже прооралась и отошла душой, но оказывается, ничегошеньки подобного! Все еще свербит наподдать ей ногой по чему ни попадя.

- Потрясем: кто такой наш дедуля? - наплевав на мои эмоции, перешла ведьма прямо к конструктиву.

- Рах отсоветовала, - буркнула я.

- Ну и ладно, - Мерона задумчивым взглядом проводила потрусившего прочь от южан старичка. - Не станем пугать, пока не дотащим до Свастла?

- Бери выше: до цитадели Ордена, - насмешливо напомнила я о собственной значимости. - Отдадим его Шарли на опыты.

- Хана деду, - посетовала Мерона и ткнула меня в бок, да так, что я выронила пригревшуюся малышку: - Пошли, перевяжешь меня. А то скоро улетать. Рах, не вопи. Ты ж не разбилась вдребезги, чтобы предъявлять тако-ой счет.

Она была права. Корабли с галерами отчалят через час-другой. Иногвол с добычей к себе, а наш корабль со сборной командой руфесцев и южан в Свастл. С ними отправляются Вутардар с Арандаром и Алесар с Мейхалтом - это для подстраховки от возможных выкрутасов южных коллег по оружию. Мало ли, что взбредет им в голову? Все четверо моих ребят ранены, но, к счастью, не серьезно. Шашкит с удовольствием принял наше приглашение продолжить полет, а дедулю вообще невозможно оторвать от нартий. Мерону наши мореходы не пригласили, полагая, что лучше сами справятся с медициной, чем баба на корабле. Но, думаю, просто пожалели ее: на нартиях-то оно сподручней. А этих срочно требовалось доставить к еде - не думаю, что на побережье ближайшего к нам Дар-бискира с этим будут проблемы. По дороге сюда они плотно откушали - Иногвол прихватил для них какое-никакое стадо. Но, оно кончилось вчера, а впереди долгий перелет. Так что главное: рвать когти, пока наши приятели не начали облизываться на нас.

- Ты мне не нравишься, - потребовала Мерона признаний в весьма категоричной форме.

Я осторожно сняла промасленную тряпку с ее раны и сделала вид, будто вопрос адресован воздуху вокруг нас.

- Куксишься, кусаешь губы. Сторонишься всех, будто заразы, - гундела ведьма, как ни в чем не бывало. - Явно что-то задумала. Хотя, вроде бы, и задумывать больше нечего. Домой летим. Или у тебя новый план нарисовался? Сама ж говорила: времени в обрез, и таная Камилла подгоняет. Или ты не намерена возвращаться в Свастл? - колупнула она именно там, где надо.

Интуиция у стервы - залюбуешься! Еще бы отучилась подгонять аргументы под выводы.

- Значит, так оно и есть, - докапывалась она до причин моего молчания. - Ты собралась сбежать. Куда? Ах, ну да! Это у меня с недосыпу. Конечно же, домой в Орден, откуда тебя никому уже не выковырять. А танаграт? Ты же так воодушевленно понеслась за ним восстанавливать семью, и все такое амурное. Перехотела? Влюбилась в кого? Вообще решила забить на нас с нашей рутиной? Отдаться высокому служению! Или тебя твои боги требуют назад? Дескать, погуляла по земле, а теперь изволь домой на небеса. Сына с собой заберешь?

- Не мели чушь! - отгавкалась я, раздосадовавшись на ее приставучесть.

- Варкар знает? - как-то непривычно оробела она, уткнувшись взглядом в землю.

- Варкар пусть думает о своих заговорщиках. Не морочь ему голову этой чепухой, - постаралась я задавить раздражение в зародыше.

- А ты о них думаешь? - не сдавалась любящая ведьма.

- Слушай! - дернулась я, и жирная блямба мази, сорвавшись с кончика пальца, полетела на землю. - Отстань от меня!

- С чего бы? - вредничала она. - Ты собираешься удрать. А тут уже все окончательно уверовали, что их обожаемая удачливая Внимающая с ними до конца. Нормальное дело: всех обнадежила, покрутила хвостом, и махнула им на прощание.

- Кого это всех? - спряталась я за иронию.

- Нас опекунов, - немедленно кинулась перечислять Мерона. - Тана с супругой. Танаграта, народ, нартий. Еще и лайсаки за тобой уйдут. А у них, между прочим, здесь тоже друзья.

Ох, как же мы разругались - дым столбом! Мужики недоуменно пялились на нас, но встревать остерегались. Даже Сарг. Только лайсаки всей толпой крутились рядом, не стесняясь облаивать обеих. Рах залезла на здоровое плечо Мероны и включалась только тогда, когда кто-то пытался перейти на личности.

Варкар, в объятьях которого я уснула, всю дорогу делал вид, что здесь он случайно. А так же совершенно случайно танаграт и мой муж. Продрыхла всю дорогу без зазрения совести и самого крохотного позыва активизироваться. По-настоящему продрала глаза только на берегу Дар-бискира, где нас ожидал некоторый цивилизованный прием. Иногвол - наш заботливый однополчанин - еще перед началом совместной авантюры направил сюда своих эмиссаров. Дабы обеспечить соратников по борьбе мясом и адекватной реакцией на вторжение. Пока нартии набивали брюхо и отсыпались, Варкар с Саргом принимали гостей: старшего сына местного бискирата, еще каких-то высокопоставленных зевак и приблудившихся к ним. Понятное дело, высоких гостей попотчевали отчетом о гастролях на далеком острове. И количестве благ, что оторвал предприимчивый хозяин соседнего княжества. А приблудившихся видом кровожадных драконов на службе великого Руфеса. И впечатляюще, и познавательно.

Я же дистанцировалась от всей этой стихийной сельской ярмарки. Дистанцировалась, дистанцировалась и выдистанцировалась к небольшой бухточке, заросшей лесом чуть ли не до кромки воды. Редкость на берегах архипелага - царства гор и скал. Северная весна торопилась использовать каждый погожий денек, выданный солнцем под настроение, и зелень лезла, как на дрожжах. Я вдруг физически ощутила, что в последнее время постоянно отираю где-то пыль: со скал в горах и с корявых тротуаров неказистых городков, с каменных кладок трактиров и замков, со спин нартий. Эта пыль забила уже две трети пустот моего организма. И цементируется там, в основание памятника бродячей жизни Внимающей и дворянки.

А той и другой на роду было написано прозябать в будуарах, кокетливо мечтая о дальних дорогах и ветре странствий. Естественно, в подобающих их положению условиях! А не в роли вульгарной бродяжки, вечно уворачивающейся, изворачивающейся и наворачивающей километр за километром. Если не считать острова Западня с его эльфийскими мотивами ландшафта, то все прочие достопримечательности этого путешествия можно было смело спустить в унитаз. Где уж тут наскрести настроения продолжать жизнь в том же духе хотя бы на пару кулаков? Вот на пяток кукишей - это мне удалось с блеском. Вот возьму и поднапрягусь: сберегу и выпестую этот настрой. Тогда и вправду хватит духа скрутить шею совести и удрать в цитадель к девчонкам с земли на всю оставшуюся жизнь.

Вейтел? Да ради богов! Вырастет, выучится и, пожалуйста: на все четыре стороны. Я и раньше не приклеивала деток к подолу, и нынче не слишком-то этим страдаю. И вообще, кто сказал, что жизнь замкнется на нем? Я еще могу нарожать двух-трех детишек. Времени впереди - прорва! Мне девятнадцать. Границы царства смерти не рисует даже юношеское воображение, не то, чтобы ими заинтересовался здравый смысл пенсионерки. Хотя он у меня все больше и больше скатывается в направлении омоложения и легкомыслия.

Голос Ольги прорезается, но как-то слишком избирательно. По сути, только тогда, когда к ней громче всех взывает задница с воспалившимся чутьем. Да и то, Ольга не горит желанием задерживаться в этом неприятном для нее мире дольше необходимого. Быстро оглянулась по сторонам, оценила, дала пинка в оптимальном направлении. А после, даже не отследив конца полета, смылась в глубины подсознания. Там же у нее кристально безупречные воспоминания о том Эдеме, из которого ее изгнали! Правда, и оттуда Ольга периодически пускает парфянские стрелы, талдыча прописные истины этой мокрощелке Ксейе. А та вечно где-то бегает, от кого-то спасается да кого-то спасает - когда ей заглядывать в себя?

- Кхе-кхе, - деликатно вторглась в думки Внимающей разлегшаяся на моем животе Рах.

Я открыла глаза и приподняла голову. От долгого лежания спина чуть затекла, но тревожить малышку не хотелось. Та, развернув ко мне мордаху, пристально рассматривала маску, отыскивая под ней мои бесстыжие глазки. Я невольно скосила их в сторону, уводя с линии укоризненного огня - в паре шагов от меня Тех, распластался на брюхе и караулил у цветочка пчелку. Нужна она ему была, как зайцу компас, но поэтическое настроение требовало выхода. И мой огрубевший в походах с битвами приятель отдавался ему с упоением маньяка. Высокие ушки, размякнув, плюхнулись пластом на спинку. Они даже не подрагивали, подтверждая бессмысленность охоты и отсутствие нацеленности на результат. Глаза полуприкрыты, хвост валяется на земле дохлой змейкой. Я его люблю. Я их всех люблю до чертиков! И они всегда будут со мной, несмотря на свои пристрастия и симпатии к прочим двуногим.

Внезапно уши Теха подскочили по стойке смирно и слегка развернулись, нервно подрагивая. Рах тоже напряглась, приподнимая головку и поводя носом. Я только-только успела подумать: пусть они ошибутся! Пусть это будет ложная тревога!.. И лайсаков, как корова языком слизнула. Капризное раздражение ударило в голову и приказало лежать до победного конца. Конец и не думал задерживаться: Рах вылетела из подлеска, прыгнула мне на грудь, выбив из нее дух, и грозно насупилась. Дескать, чего разлеглась, мымра? Что за демонстрации, когда труба зовет? Я уперлась, сжав губы, зажмурив глаза и врастая затылком в травянистую кочку. Рах подобралась к самому лицу, уткнулась носиком в мой нос под маской и злобно зашипела. Однако!

Я-то ожидала законных трубных матюгов, а тут вон, оказывается, какое дело. Мы-то в засаде, язви ее. Видать, дело и впрямь того стоит, коли эти двое не обошлись простым пренебрежением. Или самостоятельным устранением проблемы, обновляя яд в зубах. Я мысленно плюнула, выругалась, перевернулась на брюхо и попыталась, было, подняться. Но Рах, собравшись в пружину у меня на загривке, предупреждающе зашипела. Ага, засада у нас прямо здесь. Никуда бегать или ползать не нужно - уже подарок. Я скосила глаза на мордочку, свесившуюся у левого виска, и проследила направление дышащего тревогой взгляда. Искомое находилось слева по курсу, где в лесных зарослях фигурировала проплешина. Там была небольшая полянка, которую мы миновали, выбираясь на бережок. Теперь она принимала неожиданных гостей. Наш картавый дедок решил устроить себе променад под сенью кустистых рощ. Подышать природой - на первый взгляд ничего криминального. Он возник на фоне проплешины, как конферансье перед занавесом. Покрутил трогательной головкой, почесал седенькую бородку, и на этом сельская идиллия отдала богам душу.

- Двигай сюда, урод, - приказал дед таким тоном, что я чуть не подорвалась к нему и не вытянулась по стойке смирно.

Вызываемый урод не заставил себя ждать, привальсировав к нему на полусогнутых. Плюхнулся на коленки и макнул лоб в траву. Занятный политес. Ни востоком, ни севером от него не пахнет. Запад? Все может быть... Но, скорей, юг - пленный командир южан тоже пытался поползать перед дедулей на брюхе в фигуральном смысле.

- Говори, - дозволил неопознанный владыка или заоблачных высот военачальник, продолжая выговаривать все до единой буквы алфавита.

Он и впрямь урод - этот подхалим, коли не сподобился отчитаться по-человечьи. Язык, на котором он тарахтел, сглатывая окончания слов, мне был неизвестен. Совершенно некстати, потому, как вещал коленопреклоненный торопыга долго. А, судя по мордахе босса, качественно. Хотя в голове оратора царила какая-то подавленность, потерянность что ли, даже бессвязность ощущений. Страх граничил с отчаянием, порожденным таким ошеломлением от чего-то, что стресс у него расцветал хризантемой. Полуприкрыв масляные блинчики глаз, дед удовлетворенно покачивал головкой и лыбился. Самодовольство и энтузиазм - неотразимый тандем, особенно если учесть концентрацию стремления к чему-то или кому-то. От старичка даже попахивало какой-то эйфорией. А уж горд-то он был собой любимым - все представители класса наполеонов отдыхают!

Меня так и подмывало подгрести поближе. Рах на загривке вцепилась зубками в сетку на прическе и ощутимо натянула поводья. Вовремя. Во-первых, на поляне завершился отчет. И начался тихий диалог все на том же иноземном наречии, сопровождаемый верчением голов. Во-вторых, под бок проползло что-то огромное, сдержанно поводящее грудной клеткой, и прихлопнуло лапой мой отклячившийся зад.

- Какая прелесть, выражаясь языком Внимающих, - констатировал Сарг, выдыхая шепот мне в ухо. - Уперлась поохотиться. Заполевала жирную дичь, а меня не позвала. Друзья так не поступают, Сиятельная, - ядовито взгрустнул он, не спуская глаз со сцены. - Давно они тут?

- Как ты узнал? - сбросила я с себя руку чужого мужа.

- Кух, - объяснил он все и сразу. - Жаль не удалось попасть к началу преставления.

- Ты знаешь этот язык? - плотней прижалась я к родному боку, сделав ручкой страху.

- Знаю, - практически мяукнул он, подражая жене. - Помолчи.

Я с облегчением уступила пальму первенства находки и замерла. Кажется, даже задремала чуток - буквально подпрыгнула, когда Сарг вполголоса позвал:

- Тех!

Я глянула на полянку - та была пуста. Дедок со своим холуем исчезли.

- Приведи Варкара, дружок, - попросил Сарг моего малыша. - Ну что, Сиятельная, как будем пытать старого прохиндея? - задумчиво поинтересовался он, разглядывая качнувшуюся на месте лайсака травинку.

- Это не мое дело, - скуксилась я. - Знаешь же: меня коробит от всех этих шпионских штучек. Да и не привыкла я поднимать руку на старых людей. Мама с папой меня хоть и редко, но добросовестно воспитывали.

- У тебя была мама? - деланно удивился этот гад. - Вот бы не подумал.

Как не быстро принесся Варкар, а с Саргом мы переругаться успели. В том числе, и по поводу моей несанкционированной отлучки. Та, собственно, и привела его сюда с твердым намерением зарыть втихаря пакостную необучаемую заразу под кустом. Потому, как однажды или она сдохнет, или его грохнут над трупиком идиотки, за которой не уследили. А он своей ведьме обещал соблюдать себя. Соблюсти же меня средств нет! Да и пользы с воробьиный нос. С чем Варкар, поймав за хвост эту фразу, не согласился. Мол, я, как приснопамятные селезень, волчица, медведица и щука, еще пригожусь. Ибо впереди у нас еще пропасть сундуков со смертью.

- Я бы не стал трогать деда сейчас, - предложил мой супруг, дослушав Сарга. - Он, несомненно, южанин. И понятно, что не бродячий фигляр. Кто такой? Если упрется, никогда не узнаем. А пыток в его нежном возрасте можно не пережить. Ксейя мыслей не читает. Нам что, гадать, перебирая возможные варианты? Прощупывать все его «да» и «нет» Ксейя будет до собственной стрости. Так что, кроха, отпустим его побегать на свободе, а? Голову заложу: нам не придется его пасти.

- Да уж, - согласилась я. - Он с самого начала ведет себя, как наш двоюродный дедушка. Ни на шаг от себя не отпускает. Как вы думаете, ему нужны тан с танагратами? Или Внимающие?

- Или все скопом, - продолжил Сарг, ковыряясь ножом под ногтем. - Кстати, вы заметили, как он нартий обхаживает? Что ни шаг, комплимент. Что ни жест, прогиб лакейский. Еще чуть-чуть и маникюр им ваять начнет. И те покупаются - дурачки наши грозные...

Лайсаки вылетели к нам кометами, вспугнутыми взрывом сверхновой. И одновременно вспорхнули каждый на свое плечо - для Теха отныне им стало плечо Варкара, как ни грустно такое сознавать. Один за другим мои питомцы уходят на чужие шеи.

- Кого-то из наших убили? - уточнил Сарг, выслушав тарабарщину Куха.

Оказалось, что и впрямь убили, но чужого. Настолько чужого, что южанина - пресмыкающегося собеседника нашего дедули. Мужики пытались оградить трепетную Внимающую, но так я им и позволила утаивать наши секреты! А что до выносливости, так это мы еще посмотрим, кто лучше бегает: воины или профессиональный тренированный нежитью оборотень? Я почти и не задохнулась, когда мы доскакали до свежезарезанного трупа. И как зарезанного - пальчики оближешь!

- Высшее мастерство! - восхищенно присвистнул Сарг, присев над телом.

- Всю жизнь мечтал настолько озвереть, - подтвердил Варкар.

И полез ворошить голову бедного фаната тихого старичка из казематов обобранного Тарагмуша. Или не обобранного - стукнуло в голову. Тойко хьебушка и водички. Не слишком ли смертельная доза? А в побег с нами ударился, как вполне сытый и здоровый, на своих двоих. И ползком по лазу всю дистанцию прошел со спринтерской скоростью - нечета мне молодухе. Преодолевая отвращение, я снова покосилась на разваленную чуть ли не пополам шею. Мужики говорят, будто этот разрез от уха до уха - высший пилотаж в поножовщине. Он, дескать, однозначно выдает твердую руку профессионала. Какой-то он вроде затейливый... Хотя, на мой непросвещенный взгляд особо с таким приемом не помудрствуешь: разрез - он и есть разрез. Неужели это дедушка? Собственной ручкой?

- Рах, - возникла у меня новая идея. - Это сделал старик?

Лайсаки к этому времени обнюхали все вокруг. И малышка с полной уверенностью подтвердила мои умозаключения. Бывалые воины прекратили балагурить и сконцентрировались на нас.

- Больше никого не было? - попытался засомневаться Сарг.

За что и получил в лицо порцию издевательского фырканья, дескать, не тебе меня учить, двуногий.

- Виноват, - поднял он вверх обе руки и посмотрел на Варкара: - Пригласим деда в Свастл?

- Притащим, чего бы это ни стоило, - сверкнул очами маньяк охоты. - Меня только одно беспокоит. Ксейя, нартии и впрямь могут увлечься этим старым хрычом?

- Могут, - я не видела причин сглаживать углы. - И даже успели увлечься. Чуть-чуть.

Мужики досадливо нахохлились. Рах как-то странновато окинула их взглядом, взобралась мне на руки и очень внимательно посмотрела в район глаз.

- Ты что-то знаешь о нартиях, - уже профессионально догадалась я и получила ее снисходительный кивок: - Старик им нравится? - ответ положительный. - Он их обрабатывает? - ответ положительный. - На какой стадии успеха наш экспериментатор? - Рах неопределенно покачала головкой. - Понятно, - погладила я ее по спинке. - Но, надеюсь, мы еще не выпустили ситуацию из-под контроля?

Малышка уверенно подтвердила, что нет. Лизнула меня в подбородок, словно подбодрила, и мягким прыжком стекла на землю.

- И что это значит? - коршуном прищурился Варкар.

- Нартии столь же привязчивы, сколь и мстительны, - задумчиво поделилась я. - Их простодушие бросает бедолаг из крайности в крайность. Сегодня они в тебе нуждаются. Ты, может, даже им нравишься, и большие сердца перед тобой нараспашку. Хакар-гар, к примеру, весьма привязан к тебе, Сарг. Хотя и танагратом успел проникнуться всерьез. Правда, с более потребительской точки зрения, - я полюбовалась ироничной ухмылкой Варкара. - Да, дорогой, они восхитительно меркантильны. Вы время от времени тычете мне в глаза особым расположением нартий. Это чистейшая правда. Но любви здесь - ни в одном глазу. Они точно знают, каким способом воспользоваться мной. И я скоро до их планов на Внимающую докопаюсь. Заинтересованы натрии во мне нешуточно. Впрочем, я не об этом. Итак. Сегодня тот же Шаар-гар влюблен в нашего Алесара. И даже пытается приобрести его в собственность. Разочаруй завтра наш баловник своего крылатого обожателя... Я даже не представляю границ той ненависти, что обрушит на него этот эмоциональный нарт. Остальные, в принципе, такие же капризули. Боюсь, вы даже примерно не понимаете, насколько мы все должны быть с ними осторожны. Пользоваться их расположением мы сможем лишь до тех пор, пока не разочаруем их. Или не встрянем поперек их планов. Эта планы, естественно, примитивны. Но очень дороги их сердцу.

- Или пока им кто-то не поможет в нас разочароваться, - хмуро предположил политик Варкар, подхватил меня и потащил прочь от места преступления.

- Или так, - я вдруг кое-что припомнила. - Лет двадцать назад прочитала о планете Перн. На ней люди и драконы - что-то вроде наших нартий - жили душа в душу. Драконы были разумны. Едва ли не разумней самих людей. Но, главное не это. Те драконы жить не могли без своих всадников. Если умирал всадник, умирал и дракон. Умирал дракон - всадник накладывал на себя руки или сходил с ума. Превосходная модель взаимоотношений. Но нам такое счастье не светит. Наши с вами драконы себе на уме, которым не блещут. Долгая борьба за выживание рядом с людьми научила их многому. Возможно, именно это послужило толчком к развитию их мозга. Первый и главный закон любой жизни: заботиться должно, прежде всего, о себе. И заботиться на полную катушку. Это они понимают очень хорошо. Ты Сарг невероятно удачно нащупал точку преткновения, когда создал в Юди нашу общую ферму. Ты не просто подкармливал нартий, демонстрируя их зависимость от людей. Ты позволил им почувствовать себя равными нам. Пусть и в одном единственном деле. Это, конечно, только гипотеза. Но уверена: не будь Варкар танагратом, они наплевали бы на наши проблемы. Не потащились бы в Мушбат. Все дело в том, что нартии отлично понимают суть человеческого благородства и благодарности. Я не раз убеждалась при случае. Они знают, как следует поступать, дабы люди почувствовали благодарность именно к ним. И лучше всего, те люди, благодарность которых может принести максимальную пользу. Например, я, как хозяйка Юди. Или Сарг, как человек, понимающий их и уважающий наравне с собственными сородичами. Ну и ты, Герс. Властитель, от слова которого зависит такое множество людей. Человек, способный защитить многих своих, сможет защитить и других. Пусть другие не похожи на своих, но вполне способных за них сойти. Я так думаю, на данном этапе эволюции нартии как раз и дозрели до такой революционной мысли. Сомневаюсь, будто все они разумны в одинаковой степени. как, скажем, Хакар-гар. Скорей всего, у них наблюдается та же картина, что и у людей: кто-то умней, кто-то глупей. Встречаются и откровенные дебилы, и гении. А вдруг, Хакар-гар тот самый гений, что способен на эксперимент с людьми? - поразилась я мысли, на которую вышла. - И он решил создать альянс с нами, чтобы защитить свой народ от вымирания. Ведь нартий, несмотря на их размеры и повадки, всегда убивали. И продолжают все успешней убивать. Мы люди - сволочи хитрые, жадные и упертые. Наши способы убийства все круче и круче.

- Ты считаешь, я должен внушить своим, будто Хакар-гар нечто вроде аграта своего народа? - правильно понял меня супруг, едва мой водопад иссяк.

- Лучше, - хмыкнул Сарг, - если при этом он еще и примкомандатом станет. А что? Воевать его ребята умеют. В команде работать тоже. Чем не отдельный воинский отряд? Значит, и командир у них должен быть, как у людей.

Они еще пофантазировали на ходу под мое молчание и редкие комментарии лайсаков. Весьма, кстати, довольных таким вывертом в мозгах людей. Их людей - до прочих им дела нет. А мне стало дико интересно поучаствовать в этом новом проекте. И злой азарт появился: никакие дедули с чужой земли моих нартий не получат - фигу вам! Потейте, сколько влезет, на ниве приручения моих зверюг. Я найду тридцать три способа настроить их против незваных дрессировщиков. Вам, господа пришельцы, нечего противопоставить мне: нартии живут на одной земле со мной и у нас общий враг. Придумайте лучший повод для сотрудничества и сможете перевернуть мир. Совместная война за вселенские богатства? Нартиям они нужны, как бегемоту ролики. Война за новые земли? А мы с Варкаром дадим их и без войны. Поможем соседям настроить ферм, избавим их от голода. Надаем по шеям особо ретивым, возомнившим себя охотниками на драконов. Мы с Варкаром...

Мы? Значит, решено? Значит, мы - и никаких гвоздей. Как интересно становится жить.

Глава 19

В которой у меня все дома...

При деле

Как женщины подстраиваются под своих мужиков и детей? Да повально бросаются из крайности в крайность! То оголтело швыряют им под ноги свою жизнь, то прогибают под себя. Золотая середина - удел мудрых, имя которым шиш да маленько. Есть, правда, еще класс с непременными подклассами, к которому, думаю, отношусь и я: скрытные пофигистки, пофигистки совестливые, умеренные, бессовестные и глобальные. Словом те, кто руководствуются установкой многоопытной Раневской, что хрен, положенный на мнение окружающих - есть залог спокойной и счастливой жизни. До бессовестных я не дотягиваю, для совестливых слишком эгоистична. Так что умеренные - это мне в самый раз.

Кажется, мне это во многом помогает. Вот и с мужем мы уже начинаем ощущать себя не одним, а целой гроздью пупков различных обстоятельств и даже чужих жизней. Не знала, что два самостоятельных бельма на глазу можно без операции пересадить на одно лицо, олицетворяющее целую губернию. И эти бельма станут национальной болячкой изрядной части населения. Впрочем, я как всегда передергиваю, ибо как раз изрядной-то части населения игрушки вышестоящих никуда не упираются. Да и сами вышестоящие отнюдь не монолитная масса. Некоторые из них вечно в голодном поиске богатств и чинов. Последнее - особо лакомый кусок. На него пасти разевают, раздирая их аж до брюха. Бросают на кон все, что имеют сами, и что занято, украдено или отнято у других. Чужого-то особенно не жаль. А потому оно идет в ход первым - крайне разумно, с моей точки зрения. Я всегда знала: отними у соперника сначала чужое, а потом посмотри, захочет ли он при таких делах рискнуть своим? Пятьдесят на пятьдесят, что нет.

Примерно в таком духе я разглагольствовала все утро в различных вариациях вокруг разных ушей. Варкар соглашался, но внимательностью не отличался, поскольку и сам знал сии прописные истины. А слушал исключительно по причине того, что Вейтел, барахтающийся на его коленях, не мог по малолетству предложить иной альтернативы. Он пучил на отца глазки, отвоевывая одну за другой цацки в его руках. И гулил, не давая возможности перевести производимые звуки в полноценный диалог.

Для Шашкита я тоже не открыла Америки. Колдун-дилетант, которого мы умыкнули у северян, оказался довольно подкованным политиком. Даже, скорей, интриганом - в подлинно-политических сферах ему отметиться не пришлось. Но талант есть талант: он схватывал на лету и составлял в уме системы уравнений со многими пока неизвестными, но вполне добываемыми. Было бы желание и деньги. Саргу, Вотуму и Мероне по-настоящему интересно, но этим товарищам подавай действия. Им более занимательно иметь дело с живыми приговоренными, нежели с гипотетическими. Хотя они и понимают: превратить вторых в первых - вопрос времени и затраченных усилий. Даже слишком хорошо понимают. А потому и наподдают нам с Варкаром под микитки каждый божий день, дескать, охота началась, а вы в постели.

А мы не в постели, а даже вовсе наоборот в засаде. Это нашим торжествующим врагам пригрезилось, будто поверженный танаграт уполз в Юди под крылышко жены-Внимающей. Типа, догнивать свой век. И мы с особым трепетом относимся к поддержанию этой официальной версии. Официальность ей обеспечили Раутмар с Кэм, принародно отказав чете Варкар в личном общении и приязни. Тан поначалу рвался пободаться с ветряными мельницами. Но Кэм уселась на него, а мы с муженьком еще и своих резонов накидали сверху. Он не сдюжил, богатырских плечей не расправил, похлопал ладонью по татами и подключился к заговору. Кажется, ему страшно понравилось в шкуре заговорщика, и таная снова засучила рукава колотиться по государственному хозяйству в одиночку.

Она вообще молодец - моя мудрая королевушка. Вот же мозги дали боги - обзавидуешься! Ведь мы с Варкаром так-таки и не поспели к перевороту. Только к празднику в честь его свержения. Но пировать не пошли. Отговорились страшными прямо-таки смертельными ранами экс-танаграта, чем дополнительно порадовали его приемника. А то ведь трусит парнишка до скручивания спинного мозга в бараний рог. Он у нас не из числа главных затейников. Традиционный козел отпущения, которому, как зицпредседателю Фунту, сидеть по молодости лет при Раутмаре Девятнадцатом до королевского погребального костра. А следом без пересадки при Двадцатом, который нынче треплет нервы всему двору своими подростковыми заморочками. Дядю Герса парень обожает и потому не выпустит приговоренного, ни за какие коврижки. Кто знает, может, и на долю Двадцать первого Раутмара достанется, хотя до этого мы с Кэм можем и не дожить.

А пока этот мальчишка Аруст аэт Берейс - сынок того самого Зерана - пишется танагратом Однии... без права командования ее войсками! Эту-то пакость моя расчудесная таная Камилла и сотворила, единым махом обкорнав заговорщикам крылья и заодно подкрылки. Танаграта действительно выбирают на Совете агратов провинции, а тан его лишь утверждает. И смерть Варкара, как факт, некоторым торопыгам действительно удалось протащить через Совет. Правда, с минимальным перевесом голосов. А вот для назначения командующего танагратии требуется особая процедура, принимать участие в которой имеют право только военные. Причем, не ниже примкомандата. К тому же, официально признанные герои. И, наконец, со всей страны. Тут папаша Берейс выдохся.

Нет, он пытался помитинговать, порассылать воззвания, угрозы и золото. Но весь Руфес заглотить - на такое даже у самого тана кишка тонка. Ибо командующих не только признают коллегиально, но еще каждые пять лет они проходят через процедуру подтверждения их полномочий. То есть, если за предыдущую пятилетку ты в славных свершениях не заподозрен, так не хрен и место засиживать бестолку. Даже тан, как командующий всего таната - сиречь королевства - никак не проскользнет мимо этой демократической процедуры. Кто-то из предков Раутмара опростоволосился, не проскочил в командующие, так разговоров века на три было. И каждый следующий Раутмар из кожи вон лез, только бы не попасть на язык народу рядом с предком-неудачником.

Вот мой Варкар, кстати, прошел подтверждение буквально накануне нашей свадьбы, да еще с тех пор немало насвершал. Так что, три следующих года сидит ровно на законных основаниях. Пожалуй, насвершенного с избытком хватит и на следующую пятилетку. Как-то так. Все это мне популярно растолковали, когда я, первым делом по возвращении, намылилась поторопиться с претворением в жизнь проклятья Ордена Отражения. Того, что подарила семейству Берейсов сама Кэм. Та ухватила взбешенную подружку за подол и приказала пощадить мальчишку с папашей до поры до времени. Пока на свет божий не вытащат рыбу покрупней. Королева с пеной у рта доказывала супругу, что и такая водится в наших подводных просторах. А охотится она не на танагратов, а на нечто повеличественней. Но Раутмар не поверил. И Варкар не поверил. Кэм страшно психовала по этому поводу, особенно в последнее время. И после моего возвращения с помощью нартий подпольно-поднебесно проскользнула в Юди.

Мы потрепались за жизнь. Я поклялась самыми страшными клятвами, мол, сдохну, но ручонки, тянущиеся к ее королевской семье, пообкорнаю. Потом мы накропали совместное послание миссис Далтон с предложением выделить нам помощь. Припугнули нашу матрону: дай, а иначе все может повернуться самым печальнымобразом и для Ордена. Хотя, по чести, нам с подругой пришлось признать: рассчитывать приходится в основном только на себя. Даже как-то загрустили и вроде всплакнули. Пришлось выпить.

В результате родился новый лозунг: сдохнем, но мирок этот мы все равно причешем на свой манер. Долго сводили концы с концами и рассчитали: начнем с Однии, постепенно продвинемся восточней и вытащим на свет божий всю жадную до нашей крови нечисть. Сунем ее под нос нашим мужикам и будем травить их этой вонью, пока не запросят пощады. А пока погоняем тапком этого таракана Берейса перед всей честной публикой. Но прихлопнуть его не поторопимся - нечего руки марать о всякий хлам. Расплющат его тапки тех, кто выбрал для себя двуглавым орлом этого навозного жука. И я уж расстараюсь, чтобы к моменту экзекуции эти товарищи и сами опустились в народных глазах до насекомого состояния. С интриганством у меня, конечно, не ахти. Зато инструментарий выше всех похвал: мутировавшие мозги, лайсаки с опекунами и нартии с северянами. А интригами я и у Кэм разживусь за милую душу, авось не обеднеет.

- Что ты задумала? - первым делом поинтересовался Варкар, вынырнув из обморока и слегка одыбав.

Мы работали над этим! Но пока наш секс оставался травмоопасным для его бедной головушки. Хотя он и слышать не желал о воздержании, бегая за мной мартовским котом и борясь с каждым объявленным мною выходным.

- Как ты думаешь, - разглядывала я луну в окошке сквозь полог кровати. - Когда папаша Берейс почешется собрать военный Совет? Я понимаю, что после разгрома последней флотилии моей родни времени прошло всего ничего. И внешней угрозы пока не предвидится. Так что, - залезла я ему на грудь, - неужели нет повода отметиться в Свастле?

- Официальной? - он задумчиво ловил губами мои растрепанные волосы, нависшие над его подбородком.

- Естественно.

- Вообще-то, командующий танагратией, - хитро блеснули его глаза, - такой Совет по военному времени должен собирать еженедельно.

- А в мирное?

- А при чем тут мирное время? - усмехнулся он и полез целоваться.

- Так оно у нас что, до сих пор военное? - увернулась я и села.

- Конечно, - разочарованно зевнул супруг и закинул руки за голову: - Мирное время наступает после одержанной над врагом окончательной победы. А до нее нам с тобой не дожить. Думаю, и Вейтелу, и его детям тоже. Так что, у нас с тобой в Однии сплошное военное время с его законами. Я рассказал тебе всю правду. Теперь твоя очередь.

- Завтра неделя, как мы вернулись, - напомнила я самым кротким тоном, уместным после секса с отлетальным исходом мужа. - Тебе пора на работу, дорогой. Твоя троица раскормленных примкомандатов по тебе не соскучилась? В той горе посланий, что приволокли из Свастла, сколько килограммов писем от них?

- Треть от всего, - вновь зевнул он, давая понять, что пора бы и честь знать.

- Значит, завтра мы едем в столицу, - смилостивилась я, умащиваясь под горячим боком.

- Летим, - уточнил он и закрыл глаза.

Это было уместное уточнение. Ибо мы практически перестали передвигаться по земле. Так решил Хакар-гар при поддержке своего электората. Сказать, будто патриарх рассердился на танагратию Одния за свержение Варкара, как обозвать лайсака плюшевым котом. Нарт натурально взбесился! И потребовал марш-броска на неблагодарную столицу, обманувшую его ожидания. Так что, мне пришлось три дня убить на политинформацию и полный расклад моих подлых мстительных замыслов. Страхи по поводу недопонимания с его стороны испарились быстрей росы в жаркий день: Хакар-гар все понял, оценил и предложил свои услуги в подковерной борьбе. Он вздумал окончательно влезть седлом под задницу Герса, не прекращая миловаться с Саргом, к которому по-прежнему неровно дышал. Закадычному дружку патриарх представил своего заместителя - громадного зрелого нарта. Покрупней, пожалуй, самого начальства. Вот только мне показалось..., вроде бы Рухат-гар и сам был не прочь слиться с Герсом в единое целое. Как-то они глянулись друг дружке с первого взгляда. И лично я не видела смысла в каких-то там перегруппировках, о чем и заикнулась вслух.

Хакар-гар даже не дослушал. Нафыркал мне полное лицо дерзостей из разряда «не твое дело, женщина» и оставил все, как порешил: он с Варкаром, заместителя под Сарга. Этот меня успокоил, дескать, все временно, пока патриарх не увидит своего, как он привык считать, танаграта на его месте. Тогда они вчетвером и разберутся с сантиментами. А и действительно: какое мне дело до их мужских клубов по интересам? У меня-то все в порядке. Гра-ара, наконец-то, приняла взвешенное решение. Она посчитала, что ее сопливый малыш уже встал на крыло. И вполне способен полетать самостоятельно в компании прочих сосунков, которых нартии пасли по очереди. Ура-ура! Вопрос нашего дуэта разрешился к полному моему удовольствию. Как и тревоги Мероны, не пожелавшей расстаться со своей Красоткой. И самой Красотки, которой разрешили пока не выходить замуж и поработать на более интересной работе.

Вот такой вот компанией мы и нависли над цитаделью Свастла. Не отказали себе в удовольствии медленно и авторитетно сделать пару кругов над внешним, а следом и внутренним городом. Теоретически народ Однии уже знал о шашнях Внимающей и ее агратии с нартиями. Но увидеть это вживую - совершенно другой коленкор. Под нами все вопило, махало руками, подпрыгивало и носилось с места на место. Не думаю, что наши мужественные сограждане все сплошь дебилы, и за какой-то месяц разучились узнавать эмблему Варкара-командующего. Эти военные эмблемы высшего командования здесь наперечет знают с пеленок. Следовательно, паникой в городе и не пахло. Народ несколькими колоннами демонстрантов катился к цитадели. Спешил полюбоваться, как на широкой стене приземляются крылатые - и пока еще числящиеся кровожадными - гиганты. Как с них спускаются: все равно наш танаграт, его мистическая супруга и ее опекуны. Люди вопили, как резанные, размахивали всем, что ни попадало под руки, включая маленьких детей, и любили нас взасос.

Оно и понятно: Варкара убрали, а он придумал, как надрать задницу безмозглым, что при таких-то соратниках - плевое дело. Да здравствует аэт Варкар! Я не то, чтобы ожидать, но такой расклад в расчет брала. В сказки со счастливым концом верю. Но ставки на них отродясь не делала. Народ не подкачал и в рожу нынешнему правительству нахаркал от души. О трепетной любви к Варкару речь не шла. Но, его отец чуть ли не накануне смерти у самых стен Свастла раскатал в хлам огромное войско-солянку из безмозглых и иже с ними. А сынок благополучно гонял врага на подступах к родным землям, не позволяя ему ступить на берег. Это более чем устраивало всех. А потому на личности со своим танагратом народ не переходил. Кроме того, этот обычный, в принципе, человек совершенно случайно вляпался в почти мистическую историю. Его берут в плен, а он в том плену наводит шороху, сбегает, бомбит по пути два войска безмозглых, получает корабль полный добычи и возвращается верхом на нартиях. Натурально мифический герой, годный для употребления в легендах и сказаниях.

А тут такое дело: у руля власти непонятный мутный сопляк без наград и заслуг. У руля правителя его еще более мутный папаша. И где только выдрали повод усадить в святая святых это эпатажное семейство? О чем совершенно кстати и вспомнили. Сотня лет приличного поведения Берейсов не изгладила, как говориться, из народной памяти их скандальной родословной. Где через одного лишались головы из-за мятежей и крамолы мужские представители рода. Короче, кинь Варкар нынче не клич, и Свастл вполне мог вскипеть бунтом! А это несколько неудобно и расточительно для провинции, у которой каждая монета на счету. Поэтому мой супруг ограничился благодарным поклоном в сторону признательной толпы и сбежал со стены в сторону военного Совета. Мы шли коридорами, пересекали холлы и залы, и на всем пути его приветствовали люди. Сдержанно и уважительно, как и подобает серьезным мужчинам, не одобряющим сантименты. Они косились на Теха, развалившегося на Варкаровом плече лохматым эполетом. На Рах, напоминавшую трепетную испанскую синьорину, чинно сидящую на балконе, подмываемом волнами серенад.

Я заметила промелькнувшего Фарайла. Тот счастливо избежал встречи, но успел переглянуться с бывшим и непременно будущим боссом. Этот паршивец из всех шкур повыскакивает, но Берейсов прищучит. Странно, что его вообще не пришили в первые же минуты жизни на троне - счет Зерана к тайному советнику и за три жизни не оплатить. Наш хозяйственник аэт Паувол и политический советник аэт Терайф тоже выжили на прежних постах. И не преминули продемонстрировать свое отношение аэт Варкару. Во дают мужики, или я чего-то не понимаю? Страшно не подкована в политике, за что мое любопытство и страдает. Впрочем, ему на сегодня вполне хватит и того, что ожидало нас за этими высокими дверями, у которых стояли целых четыре пары личной гвардии... Толи танаграта Однии, толи единолично Варкара. Ребята пожирали шефа глазами с таким пылом, словно только и ждали сигнала к резне. Мы мило распрощались и разошлись: он в распахнувшиеся двери, а я подслушивать из потайной коморки за стеной.

Примкомандаты и сотники, явившиеся на дежурный междусобойчик, не отставали от гвардии. Молодой мускулистый красавец с фамильными чертами Берейсов сидел в кресле танаграта в стороне от собрания, словно на бомбе с часовым механизмом. Папаша стоял за его спиной и что-то нашептывал, не разжимая губ. Оба страшно трусили, но по-разному: Зеран, естественно, бесился, истекая мстительными планами, а сын маялся и страстно желал свалить. Вот тебе и семейное проклятье: отец загремит под фанфары собственного самодовольства и неутолимой, непереводимой в нем зависти, а сын прицепом.

- Зеран аэт Берейс, - предложил командующий, усевшись во главе стола, забитого командирами. - Покиньте зал Совета.

- Я отец танаграта Однии, - ледяным тоном дотянулся макушкой до небес тот.

Тех удивленно приподнял заспанную мордочку, оценил уровень угрозы и смачно сплюнул в сторону напыщенного придурка, раздражающего, как зудение комара.Такой должности в списке допущенных на заседания нет, - бесстрастно, даже равнодушно отмахнулся Варкар. - Покиньте зал Совета самостоятельно. Отца танаграта Однии не украсит, если его выволокут отсюда.

Берейс не поверил. Нет, он и вправду не поверил, пока вокруг него не выросли здоровенные парни, в глазах которых горела лютая жажда крови. Зеран просто не успел разогнать старые кадры, что, видимо, сделать не так-то просто. Он сдался, едва к нему протянулись окованные железом руки... Но, белого флага демонстративно не заметили. И постарались выволочь природного аграта с максимальным ущербом для чести и здоровья. Сын побагровел, но смолчал - а это правильно. Не представляешь, мой мальчик, сколь часто тебе придется глотать пилюли, пока до тебя, наконец, не дойдет, во что ты вляпался. А вот Теха цирковой номер с ослами в львиной клетке взбодрил настолько, что он зааплодировал вслед скрученному стражей брыкающемуся непарнокопытному.

- Первый вопрос, - пригрозив лайсаку, пригласил Варкар аудиторию поработать.

- Жалование армии, - бравируя сатанинским взглядом, отчеканил примкомандат аэт Дматур. - Задержка на три недели.

Клянусь, это прозвучало: на те самые три недели.

- Причина?

- В день выдачи жалованья танаграта аэт Варкара в Свастле не было. Командующего аэт Варкара, - наслаждался Дматур, - тоже. Средств, доступных к использованию без утверждения указанных лиц, в казне не оказалось. Средства, недоступные к использованию, изъятию не подлежат. Средства, которые должен был обеспечить танаграт аэт Берейс, вступивший в должность неделю назад, не поступили.

- Танаграт? - командующий повернул голову к парнишке и посмотрел с искренней заинтересованностью.

- Я потребовал рассчитаться. Теми самыми деньгами, которые тут называют средствами, недоступными к использованию. Но мое распоряжение не исполнили, - довольно спокойно и даже с достоинством ответствовало должностное лицо.

- А ты поинтересовался, мой танаграт, что это за средства? - в тон ему задал вопрос командующий.

- Отец сказал, это деньги, которые предназначены на другие цели. Но, разве жалование армии не является приоритетным делом? Разве не ты здесь все так устроил? Аэт Паувол наотрез отказался выдать требуемую сумму моему распорядителю.

Командующий терпеливо выслушал оправдания и переспросил:

- А кроме отца, ты у кого-нибудь спрашивал об этих недоступных к использованию денежных средствах?

Он спрашивал и даже перечислил кого. Ни одного примкомандата или советника в списке не оказалось.

- Ни один из этих агратов, не является тем, кто способен дать соответствующие разъяснения. Почему же ты обошел в опросе наших примкомандатов? - все еще не меняя тона, полюбопытствовал Варкар.

- А они бы мне ответили? - включил иронию танаграт.

- А ты у них спрашивал? - не последовал его примеру командующий. - Так вот. Тебе надлежало спросил у них или у советников. И они дали бы соответствующие разъяснения. А теперь это делаю я. Недоступные к использованию денежные средства - личное состояние аэт Варкаров. Его, исполняя обязанности танаграта, я использовал в общественных целях. Ссужал деньги танагратии в беспроцентный заем. Об этом ты мог получить полный отчет у аэт Паувола. Потому-то никто, кроме меня, не имеет права ими распоряжаться. Так поступают все танаграты Руфеса, если они располагают такой возможностью. Процедуру проводит уполномоченный советник тана Руфеса в нашей танагратии. Как заинтересованная, но нейтральная сторона. Я правильно тебя понял, мой танаграт? - впервые захолодел голос командующего. - Ты не стал решать проблему с жалованием армии. Не обеспечил ее требуемыми средствами. А сидел и ждал, когда для тебя выложат мои личные деньги?

- А где я возьму другие?! - вспылил дожатый юнец.

- А кого это интересует? - удивился Варкар. - Соглашаясь занять пост танаграта, всякий аграт должен понимать две вещи. Во-первых, никого не волнует, где ты найдешь деньги для нормальной жизни всей провинции. Во-вторых, отвечать за любые проблемы будешь только ты. Разве тебе не объяснили, что танагратами оттого и становятся самые богатые люди Руфеса? Что остальным это не по карману? Возможно, тебе преподнесли все наоборот. Наобещали, будто, становясь танагратом, человек сказочно богатеет. Но, в таком случае тебя обманули. А нам это неинтересно. В Руфесе существует очень жесткий закон о назначении, деятельности и смещении ее танагратов. По этому закону задержка обеспечения армии всем необходимым на срок в один месяц и более в мирное время карается штрафом. Или смещением танаграта с должности. В зависимости от срока задержки. А в военное время смещением или смертной казнью. Задержка жалования считается нарушением первой категории. До оговоренного по закону срока в один месяц осталась неделя. Сообщите мне, мой танаграт: когда мы сможем получить наше жалование?

- У меня нет таких денег, - тотчас и сообщил аэт Берейс. - Я решу эту проблему! Но... недели не хватит. Дайте мне месяц.

- Мы не торгуемся. Мы воюем, - помог командующему его первый примкомандат аэт Дматур.

Тех, у которого срок действия любых предупреждений в сотню раз короче человеческого, презрительно тявкнул, присвистнул и одобрительно кивнул. Выступающий ответил почтительным кивком головы. Думаю, скорей от неожиданности, чем из кощунственного желания разбавить заседание военных элементами балагана.

- Хорошо, - принял плюху танаграт. - Но разве командующий не может сделать то же, что и я? То есть ссудить провинции деньги на решение ее временных, - подчеркнул он, - проблем.

- С какой стати? - приподнял тот свою вредно-изогнутую бровь.

- Люди не поймут, если в такое время ты не поможешь танагратии. Твой род служил ей не одну сотню лет, - похвастал младший Берейс своими хлипенькими навыками шантажиста.

- Я и не претендую на их понимание. И никогда не занимался подобной ерундой.

- Тебя осудят, - пригрозил танаграт. - Или посчитают человеком мстительным и мелочным.

- Сколько угодно. Я хорошо сплю при любой погоде, - отмахнулся Варкар под презрительные комментарии Теха и осведомился: - Второй вопрос?

- Ремонт на барках, пострадавших в последнем сражении. И закладка на вервях пяти новых, - с дьявольским наслаждением отчеканил примкомандат аэт Хортан. - Задержка на три недели.

Те самые три недели.

- Причина?

- В день возвращения флотилии к военным гаваням танаграта аэт Варкара в Свастле не было. Командующего аэт Варкара, - соловьем заливался палач, - тоже. Средств, доступных к использованию без утверждения указанных лиц, в казне не оказалось. Средства, недоступные к использованию, изъятию не подлежат. Средства, которые должен был обеспечить танаграт аэт Берейс, вступивший в должность неделю назад, не поступили.

- Танаграт? - командующий повернул голову к парнишке и посмотрел на приговоренного как-то скучно.

Тех демонстративно расщеперил пасть в зевке, свернулся эполетом и закрыл глазки. Словом, до финальной сцены меня не заставили бы сидеть в этой камере фискального заключения и под угрозой отправки в какой-нибудь третий мир. И в четвертый с пятым. Такая скука наблюдать, как медленно, но верно агрессивная беспощадная военщина опускает светскую власть. Теперь понятно, почему все, до единого, танаграты Руфеса являются еще и командующими: лирикам на таком посту просто не выжить.

- Благодарю за личный рассказ, Сиятельная, - масляно засверкали глазки советника Фарайла.

Он отставил бокал с вином и поднялся из кресла:

- Вы невероятно беспощадны в оценках... Для такой скромницы и миротворицы, как сестра Ордена Отражения. Но, прекрасная рассказчица. Страшно не хочется расставаться, однако... Куда побежит старший Берейс в поисках денег, мне интересней. Уж не взыщите, - картинно развел он руками и полез целовать мне ручку.

И даже Рах, подремывающей на коленях, не испугался позер.

- А мне интересней все, что связано с вашими друзьями нартиями, - предложил мне очередную вазочку с южными сладостями советник Терайф. - Сиятельная, боюсь даже представить, к каким последствиям может привести такой союз. Проблемы с севером он разрешит мало не вполовину. А то и более.

Рах заинтересованно принюхалась и потянулась к лакомству, которого не ест. Заскучала?

- Что-то уж ты больно размахнулся, - проворчал вечный скептик Паувол, прихлебывая подогретое вино. - Смотри-ка! Задружились с нартиями, и нате вам решения всех вечно решаемых, да и неразрешимых проблем.

- Не передергивай, - флегматично попросил Терайф. - И не играй словами. Насколько я наслышан, Сиятельную Ксейю тебе не переиграть. А Орденское образование не переплюнуть. Передо мной же наскучило выделываться даже тебе. Простите, Сиятельная. Так я могу рассчитывать на удовлетворение своего сугубо должностного любопытства?

Встаньте дети, встаньте в круг, встаньте в круг, встаньте в круг. Жил на свете хитрый жук, прохиндейский жук. Эта песенка закрутилась в голове, когда хитромордый политик плавно перешел от нартий - о которых я распространялась весьма сдержанно - на общих знакомых из северян. Здесь я перестала стесняться. И даже от души повеселилась, получив осторожное предложение выбирать слова в описательной части рассказа. Там, где дело касалось портретов некоторых достопамятных личностей времен моих похождений. Рах тоже прокашлялась смешками. Видимо, вспомнила перечисленные эпизоды нашего путешествия. Интеллигентный дипломат аэт Терайф и представить не мог, какая шестидесятипятилетняя инопланетная пофигистка скрывается под маской местной Внимающей. И как, под стать мужу, великолепно спит, вне зависимости от концентрации злобы вокруг нее. Да что там: Варкар мне и в подметки не годится, коли речь заходит о поспать!

- Дорогой мой советник, - мурлыкала я с фирменной кротостью. - Что бы я сейчас не наговорила вам двоим, как бы вы этим не воспользовались, суть останется неизменной. Те, кто намерены меня угробить, абсолютно не интересуются моими манерами. Вежливость - совсем не то, что интересует народ, наточивший на меня коготки. И вы это знаете. Ведь знаете же, что я имею в виду?

Он знал. Не все. Но достаточно, чтобы заинтересовать борющихся за тайну вокруг меня лайсаков. Однако Рах проигнорировала осведомленность политического советника, что в моих глазах служило рекомендацией. И автоматически зачисляло господина аэт Терайфа в мою личную армию интриганов и пакостников, не слишком уважающих острое железо. Армию циников, способных сгенерировать, защитить и грамотно использовать собственное мнение во благо собственного интереса послужить во имя меня.

Ибо в агрии Ксейе заговорила кровь множества поколений агратов-воинов, умеющих защищать свое добро. А что до Ольги, то у этой кровавым рубцом поперек психики вспухла тревога за свою семью. Семья же - единственное богатство, которое она признавала таковым в обеих жизнях. Глупые люди разбудили этого двуглавого дракона. Растревожили себе на голову. И под хвостом у этого чудовища женского пола засвербело с нечеловеческой силой. Приведите пример: что может быть хуже? Правильно: чудовище женского пола с цветущим зудом, крепким здоровьем и бойцовским настроем, что взвешенно и всесторонне готовится к борьбе за спокойное и безбедное существование.

ЭПИЛОГ

Вот я всегда такая: как заусит, так и зудит, зудит, зудит... Пока не выпустишь когти и не начнешь расчесывать до крови. И остановиться уже ни единой резонной причины: здоровье позволяет, бойцовский дух из-под крышки бьет струей со свистом. А настрой таков, что пирамиду Хеопса готова долбить башкой в надежде сдвинуть. И ведь ни разу, ни единого разика в обеих жизнях я сама себя не подогревала. Меня провоцировали! Целенаправленно, планомерно, неотступно и бессовестно. Знали, что грех! Но ковыряли, дырявили, колупали и доколупывались до космогонических осложнений. Наколупывали, сволочи трудолюбивые, на свои дурные головы. Да и на мою невинную. Ну, и с какого бока я вам тут виновата? У меня же, как говаривала Мария Арбатова, всего три эрогенных зоны: мои дети, мои мужчины и..., Да черт с ним, пусть остаются и права человека, как у нее.

Я раздраженно смахнула пару верхних листков. И двумя пальчиками выудила из кучи писем эпистолу достославной, досточтимой, благонравной и благочинной, заслуженной бесстыдницы нашей планеты - патронессы Ордена Отражения. Нет, ну вот чьи нервы не вздыбятся, прочитав такое:

«А я, в отличие от этой психопатки Шарлотты, не настолько еще потеряла голову. Меня, как хирурга, твои военные трофеи вдохновляют в меру. Хотя, покопаться в мозгах этих мутантов-новичков было небезынтересно. Те, которых нам присылал Варкар перед вашей свадьбой, находились уже в активной двигательной фазе. В момент окончания вживления в инородный организм и полной синхронизации двух биологических объектов. А тут самое начало процесса. Знаешь, врастать в мозг они начинают с префронтальной коры. Вероятно из-за ее базовой функции по комплексному управлению мыслительной и моторной активностью».

Единственно умные в письме строки, посвященные медицине вопроса! Но, эта стерва Далтон отцензурила и демонстративна почеркала:

«Это лишнее - тебе не по мозгам»

А дальше нашу викторианскую бабушку прорвало:

«Мне важней другое: как же ты посмела, негодяйка, встревать в авантюры мужичья, что насобирала, где ни попадя? Что, они сами никак не могли повоевать и набрать нам лабораторного материала? Твои мотивы я всерьез, уж ты прости меня, никак не воспринимаю. Твой танаграт - не единственная ценность Руфеса. Да, что там! Таких танагратов, коли копнуть поглубже, Раутмар еще с десяток найдет. Если оставит свои капризы и перестанет носиться с одним единственным, в которого вцепился, как дитя в любимую игрушку. А все потому, что оба крайне безответственны. Птицы с одинаковым опереньем, как известно, держатся вместе».

Это она в том смысле, что рыбак рыбака. Передергивает. Хотя, если вспомнить, насколько и тан, и танаграт ответственны в вопросах сохранения своей страны, то старуха права. Вот только, чего взъелась-то на них? Ведь все равно не права в каждой букве!

«Даже если Варкар в своих авантюрах и свернет себе шею, я не заплачу. А вот, если он угробит тебя, я ему вовек не прощу. Замужем-не замужем, а ты сестра Ордена. Причем, единственная, в лице которой сейчас проводится уникальный эксперимент...».

Старая перечница! Экспериментаторша фригидная! Моего мужа ей не жаль - опыты у нее на живых людях. Дескать, Варкар пусть живет, или катится ко всем чертям, или вовсе подыхает. А ты, мартышка, марш на лабораторный стол! Руки в стороны, ноги врозь, и не дергайся - мы тебя для пользы дела вскроем раз двадцать. А потом ступай себе подобру-поздорову. Ищи нового мужа, новых друзей, новые сердце с душой. Сучка нечувствительная!

«В свете твоей безответственности и легкомысленной склонности к аферам, мы с девочками тут подумали и решили: передай-ка ты нам Вейтела. Здесь ему будет куда, как спокойней и комфортней. Ты ведь все равно не угомонишься. Каждая семья имеет черную овцу. Тебя урезонить мы не в состоянии, так хотя бы наследника Варкаров убережем. А вы там себе беситесь, как вам заблагорассудится...»

Зашибись! Мужа в могилу, сына в цитадель. А ты, русская шалашовка, живи, как хочешь! Эти старые англичанки - бабы по жизни вконец охреневшие. Так и норовят в твои дела залезть! И начинают там шерудить: свои порядки по полочкам раскладывать да подписывать. Шарли тоже хороша. Лабораторный материал - ее слова, не иначе. Мой эгоизм рядом с ее эгоцентризмом, как муравьиная задница, соревнующаяся со слоновьей. Она реально считает, что на остров с инкубатором мы поперлись ради ее скальпеля, проблемы свободного времени и скуки. Неужели они с Мери Далтон так и не уразумели: пока их крышует династия Раутмаров, в их жизни порядок и гарантии. Свали его - завтра придет дрессировщик с плеткой. И заставит Внимающих прыгать с тумбы на тумбу по свистку! И запрыгаете, эстетки малахольные, птицами запорхаете, задрав полы балахонов. Никакая цитадель вас не спасет. Дуры! Как только осмелились хвост поднять на мою уже совсем настоящую семью?!

Я перевела дыхание, отшвырнула писульку миссис Далтон и оглянулась. На семейном ложе аэт Юди дрыхли без задних ног оба мужика из славной династии танагратов аэт Варкар. Старший лежал на спине, разметав ноги, руки и волосы. Младший - на пузике, всосав в ротик палец и мерно покачиваясь на вздымающейся груди отца. Как бесились, так и угомонились. По-варкаровски шишкоголовые, лобастые, бровастые, скуластые, широкоплечие, некрасивые - просто прелесть! А тут отдай - фигу вам, старым девам!

Я дотянула легкое шерстяное одеяло до затылка сына - отцу тоже досталось прикрыться. Перецеловала поочередно головы и вернулась к рабочему столику. Взялась за письмо Кэм - настроение подрегулировать. А то обязательно сцеплюсь сегодня с кем-нибудь с такой-то душевной травмой. Хотя бы с той же Меронкой. Или Саргом, или Вотумом, или... Перебирая любимые имена, нашла глазами строчку, с которой отвлеклась на посторонние гадости.

«А ты не обращай внимания. Забей, как говорите вы русские. Когда я родила Диану, они ее тоже пытались уволочь в цитадель для надежности и защиты от меня. Ну ладно, она девка. Так наши бабы и Двадцатого пытались зацапать. Вот, зачем им мальчишки? Понастальгировать по прежней жизни, когда у них были дети и внуки, не иначе. Нашли себе котят. Я всю нынешнюю жизнь с ними ругалась: нужны дети, так идите замуж, не хотите, так идите подальше. Раутмара младшего они попытались заманить к себе и в пять лет, и в семь, и в десять и еще двадцать два раза. А он ни в какую! Парню воля нужна. А не гербарий с высушенными дамочками!!! Вот мы с Девятнадцатым и не стали на него давить. Все, что Орден может дать в плане образования, мои дети и от меня получат. А врачами им не быть. Раутмаша станет Двадцатым, а Дианка пойдет замуж. С ней, конечно, посложней. Ведь принцессу не выдашь за кого попало. А ей уже шестнадцать, и гормоны пару лет, как шалят - эта вертихвостка строит глазки, юлит и влюбляется направо-налево. Мой Девятнадцатый, в принципе, согласен выдать ее по любви в разрез с правилами и уложениями. Ну да, посмотрим. Это дело будущего, а у нас с тобой налицо большая задница: наше настоящее.

Теперь о деле. Берейсов Герс прижал знатно! Но, они выкрутятся - даже не сомневайся. И в этот раз, и в следующий, и еще раза три-четыре. Но каждая туча имеет серебряную подкладку. Или, как говорите вы русские: нет плохого без доброго. Нам ведь с тобой, что сейчас важней? Правильно: чтобы наш враг занимался не тем делом, что наметил, а тем, что навязали ему мы. У моего тана в казне мышиное царство. Хотя запасные денежки на непредвиденные случаи, естественно, водятся. Я сама собирала ему эту заначку не один год. Но знают о ней единицы. И каждая единица помнит, на какой ноль я ее помножу, случись ей распустить язык. Берейсы денег от нас не получат - даже не волнуйся на этот счет. (Дале почеркан целый абзац). Они их получат! Я только что придумала: выдам им заем! На такой срок и с такими процентами, что они будут каждый день носиться по своим конфидентам с протянутой рукой. А то и свое подпольное вскроют.

Слушай! А ведь и вы с Варкаром можете поделиться с новым танагратом на тех же условиях. При посредничестве тана, конечно. Было бы, идеально, если бы твой муженек вывел свои средства из тех проектов, что затеял до отъезда в плен. Да, он ни за что не согласится! Он своих однийцев без защиты и работы не оставит, ведь большинство его инвестиций кормят войну. А вот проценты на них мы с Раутмаром лично насчитаем. Этот мерзавец Зеран у меня и во сне будет видеть каждую ночь, как из его кармана вытекают проценты. А потому по своим подельничкам понесется с удвоенной силой - мы и проследим потихоньку, куда тропка пошире вытоптана. Вы на западе пошпионите, а мы здесь за горами. У нас свой Фарайл есть. Да такой, что вашему сопляку еще учиться у него и учиться. Наш дедушка из камней душу вытряхивает. Открою тайну: к Берейсу у него что-то там личное поднакопилось - не признается гад, сколько не крутила. Ну да, неважно. Главное, что оно есть - хороший стимул для качественной работы».

Хороший, согласна. А вот у нашего Фарайла такого специфического мотива нет. И у Терайфа, и у Паувола, и у примкомандатов... Черт побери! Да этот гад Зеран, кажется, редкая сволочь: столько лет вынашивал свои планы и осмелился никому не нагадить. Лишил нас союза с его кровными врагами - какая подлость! Он должен немедленно исправиться. И, как всякий приличный злодей, обзавестись персональными врагами на нашей стороне. И на не нашей тоже. И на нейтральной - гулять, так гулять. Кэм сейчас яростно выколачивает из миссис Далтон помощниц для себя и меня, вот девчонки этим и займутся. Моя свекровушка просто прирожденный провокатор - Дженнифер я затребовала лично для себя. Что там королева нам еще начирикала?

«А вот идея Варкара тащить новую дорогу через свое поместье нам с Раутмаром не по душе. Зачем ставить под удар свои земли? Чего вы там еще мухлюете тут у нас? Донкихотствуете или пакость задумали?»

Задумали, дорогуша! Еще как задумали. Герс потому и не отозвал деньги с этого строительства, что лично заинтересован в дороге через горы в вашу столицу по нашей земле. Ущелье подобрал - пальчики оближешь. Там уже лепят цитадель меж двумя гигантскими скалами. Вокруг такие каменные непроходимые дебри, что шею свернешь. А среди них произрастают чудные зеленые долинки с водой: маленькие, но такие аппетитные. Потому-то горы вокруг нафаршированы козлятиной. А если к ней еще и свининки подбросить, ферм понавтыкать везде, где можно - земля обетованная! Нартиев рай, куда мы с Герсом Хакар-гаровых родичей и сманим. Не всех, но прилично. И не только из наших гор, но и с соседних - там тоже жизнь не сахар. Будут обживаться, хозяйствовать, размножаться. Поди-ка, сунься к нам бес спроса! И в Руфес с западного побережья, и в Однию с востока - мало ли, что в жизни случиться может?

Да и наших однийцев там можно будет прятать, коли на море мутантов не удержим. Это все я придумала! Почти все. Не важно. А Камилке расскажу, когда первые нартии устроят у нас первое гнездо - не раньше. Боюсь сглазить. Да и жадность меня морочит: не отдам на сторону моих нартий никому. Они с ними обращаться не умеют. Тановым воякам, прежде чем в седла лезть, нужно мозги свои перекроить. Причем, настолько, чтобы во веки вечные забыть все эти бредни о царях природы и венцах эволюции. Да и тогда не отдам - самой мало. Мои нартии! И защищать они станут мою провинцию, моих людей. А я буду защищать их. И будет нам счастье.

«Кстати, Ольга, шпионы донесли, что ты расковыряла секрет мадемуазель Рузени аэт Берейс. Так это правда, что она исхитрилась все-таки залететь? Причем, судя по сроку, на следующий день после начала твоего северного похода. На что она рассчитывает, если ее беременность не от Варкара? Ты почему такая жадная у меня? Как смеешь не делиться с королевой секретами своей личной жизни? Ну, расскажи: что вы с Варкаром собираетесь предпринять по этому поводу? У вас доказательств такого конфуза нет - твое копошение в чужих мозгах к делу не пришьешь. Для всех этот ребенок есть и будет Варкаровым преждевременно рожденным из-за нервотрепки дитем. А хочешь, я заберу эту девчонку к себе? Покручу ее, как следует, и выкручу из нее признание на весь белый свет. Мой старенький тайный советник страсть, как не уважает блудодеек - он ее образумит по полной программе».

А не хочу я отдавать твоему грозному потрошителю эту несчастную дурочку, пресветлая королева. Облопаешься - личную жизнь еще перед тобой выворачивать. Сами разберемся. Бескровно. И с минимальным ущербом для репутации моего супруга. У него-то и у самого рыльце в пушку, так к чему поднимать шумиху? Нам еще какого-нибудь местного суда чести не доставало. Да и жалко мне Рузени аэт Берейс по-нашему, по бабьи, от всей души. Всегда жалела больных детей, растерзанных жизнью наивных дурочек и беззащитных перед зубастой молодежью стариков...

Кстати, о беззащитных старичках - я выловила еще одно преинтереснейшее послание. Наш особист Фарайл фанател по многозначительным заковыристым сообщениям. Где это?

«... и в том числе о вашей неоднозначной находке непонятной породы и столь невзрачной масти. Занятный зверек. Любопытный и чрезвычайно подвижный - глаз да глаз за ним. Шмыгает с места на место. Да места-то: одно интересней другого. Парочка совпадает с излюбленными пунктами назначения самой интересной для нас персоны. Столкнуться с вашим зверьком этой персоне пока не довелось, но кто знает? Она, как известно, носится по всей Однии с подожженным хвостом в поисках лекарства для нашего высокопоставленного новорожденного. Но тот все равно не выживет - ужасно неприятно! Надеюсь, зверек не покусает эту персону. Впрочем, думаю, что он достаточно ласковый, и они поладят».

Если подобранный нами на Сердце Стремительного дедок - тот, кем мы его считаем, то с Берейсом он полезет конструировать отношения непременно. И поладит с ним, как пить дать. С того нынче можно многое поиметь. А уж приманок, на которые нынче ловятся отцы новоиспеченных танагратов с тяжелым финансовым положением - миллион. Но пока эти два клоуна не столкнутся лбами и не завяжут первые узелки, интереса их многообещающее, но гипотетическое партнерство не представляет. Если только... не помочь им встретиться. Найдется же у нас такой тайно преданный Варкару доброхот? Не поверю, чтобы у Фарайла в загашнике не паслась парочка подходящих.

Лучи заходящего солнца, доселе запечатанные в пасмурных небесах, осмелели. Резко выпрыгнули из-за облака и ударили прямиком в окно. Я подскочила, задернула шторы... Но замерла, поднырнув под них и уставившись на замковый двор. Вотум, на ходу застегивая куртку, с деловым видом хромал к обновленной раздутой вдвое крепостной стене. Ему навстречу вытягивал шею громадный нарт в возрасте: два когтя на хваталках обломаны, кожа на крыльях потемнела, а пластины на голенях лап кое-где прорежены. Как бы нам эти племенные отцы-переростки стену не просидели до самой земли. Или уж пусть Вотум ее и дальше укрепляет.

Клор вышла на крыльцо и что-то негромко гудит Евгону. Опять выговаривает за какой-то косяк или халатное лечение его язвы. Керк расселся на ее плече и важно поддакивает, то и дело шкодливо дергая даму за волосы. Флегматичный обр проволок через ворота воз с сеном, и возница завернул его к обрятнику. Две молодые крестьянки пронеслись мимо и сделали заготовителю ручкой. Несколько мальчишек - безо всякого гомона и баловства - стучат деревянными мечами в уголке меж сараями и стеной. Из-за правой створки окна вынырнули две натрии с всадниками на спинах и каким-то грузом в лапах под задницей.

Люди спокойно размеренно трудятся, отвыкнув постоянно задирать головы к железной сетке, заменяющей небо. Мои мужики спокойно спят, сросшись грудными клетками, как сиамские близнецы с разнокалиберными телами. Мои лайсаки спокойно упилили шляться в лесок. Вот мое сердце неспокойно, но я с этим справлюсь - у меня все дома.

Оглавление

Реинкарнация с подвохом. Книга 2 Реставрация новостройки Александра Сергеева