Написано хорошо. Но сама тема не моя. Становление мафиози! Не люблю ворьё. Вор на воре сидит и вором погоняет и о ворах книжки сочиняет! Любой вор всегда себя считает жертвой обстоятельств, мол не сам, а жизнь такая! А жизнь кругом такая, потому, что сам ты такой! С арифметикой у автора тоже всё печально, как и у ГГ. Простая задачка. Есть игроки, сдающие определённую сумму для участия в игре и получающие определённое количество фишек. Если в
подробнее ...
полуфинале на кону стояло 5000, то финалист выиграл 20 000, а в банке воры взяли чуть больше 7 тысяч. А где деньги? При этом игрок заявил, что его денег, которые надо вернуть 4000, а не на порядок меньше. Сравните с сумой полуфинала. Да уж если ГГ присутствовал на игре, то не мог знать сумму фишек для участия. ГГ полный лох.Тем более его как лоха разводят за чужие грехи, типо играл один, а отвечают свидетели. Тащить на ограбление женщину с открытым лицом? Сравним с дебилизмом террористов крокуса, которым спланировали идеально время нападения,но их заставили приехать на своей машине, стрелять с открытыми лицами, записывать на видео своих преступлений для следователя, уезжать на засвеченной машине по дальнему маршруту до границы, обеспечивая полную базу доказательств своих преступлений и все условия для поимки. Даже группу Игил организовали, взявшую на себя данное преступление. Я понимаю, что у нас народ поглупел, но не на столько же!? Если кто-то считает, что интернет не отслеживает трафик прохождения сообщения, то пусть ознакомится с протоколами данной связи. Если кто-то передаёт через чужой прокси сервер, то сравнить исходящящйю с чужого адреса с входящим на чужой адрес с вашего реального адреса технически не сложно для специалистов. Все официальные анонимные серверы и сайты "террористов" давно под контролем спецслужб, а скорей всего ими и организованы, как оффшорные зоны для лохов, поревевших в банковские тайны. А то что аффшорные зоны как правило своёй твёрдой валюты в золоте не имеют и мировой банковской сети связи - тоже. Украл, вывел рубли в доллары в оффшорную зону и ты на крючке у хозяев фантиков МВФ. Хочешь ими попользоваться - служи хозяевам МВФ. И так любой воришка или взяточник превращаеится агента МВФ. Как сейчас любят клеить ярлыки -иноогенты, а такими являются все банки в России и все, кто переводит рубли в иную валюту (вывоз капиталов и превращение фантиков МВФ в реальные деньги). Дебилизм в нашей стране зашкаливает! Например - Биткоины, являются деньгами, пока лохи готовы отдавать за них реальные деньги! Все равно, что я завтра начну в интернете толкать свои фантики, но кто мне даст без "крыши". Книги о том как отжимать деньги мне интересны с начала 90х лишь как опыт не быть жертвой. Потому я сравнительно легко отличаю схему реально рабочего развода мошенников, от выдуманного авторами. Мне конечно попадались дебилы по разводам в жизни, но они как правило сами становились жертвами своих разводов. Мошенничество = это актерское искусство на 99%, большая часть которого относится к пониманию психологии жертвы и контроля поведения. Нет универсальных способов разводов, действующих на всех. Меня как то пытались развести на деньги за вход с товаром на Казанский вокзал, а вместо этого я их с ходу огорошил, всучил им в руки груз и они добровольно бежали и грузили в пассажирский поезд за спасибо. При отходе поезда, они разве что не ржали в голос над собой с ответом на вопрос, а что это было. Всего то надо было срисовать их психопрофиль,выругаться матом, всучить им в руки сумки и крикнуть бежать за мной, не пытаясь их слушать и не давать им думать, подбадривая командами быстрей, опоздаем. А я действительно опаздывал и садился в двигающийся вагон с двумя системными блоками с мониторами. Браткам спасибо за помощь. И таких приключений у меня в Москве были почти раз в неделю до 1995 года. И не разу я никому ничего не платил и взяток не давал. Имея мозги и 2 годичный опыт нештаного КРСника, на улице всегда можно найти выход из любой ситуации. КРС - это проверка билетов и посажирского автотранспорта. Через год по реакции пассажира на вас, вы чувствуете не только безбилетника, но и примерно сколько денег у того в карманах. Вы представьте какой опыт приобретает продавец, мент или вор? При этом получив такой опыт, вы можете своей мимикой стать не видимым для опыта подобных лиц. Контролёры вас не замечают, кассиры по 3 раза пытаются вам сдать сдачу. Менты к вам не подходят, а воры не видят в вас жертву и т.д. Важен опыт работы с людьми и вы всегда увидите в толпе прохожих тех, кто ищет себе жертву. Как правило хищники друг друга не едят, если не требуется делить добычу. Строите рожу по ситуации и вас не трогают или не видят, а бывает и прогибаются под вас - опыт КРС по отъёму денег у не желающих платить разной категории людей - хороший опыт, если сумеешь вовремя бросить это адреналиновое занятие, так как развитие этой работы приводит часто к мошенничеству. Опыт хищника в меру полезен. Без меры - вас просто уничтожают конкуренты. Может по этому многие рассуждения и примеры авторов мне представляются глупостью и по жизни не работают даже на беглый взгляд на ситуацию, а это очень портит впечатление о книге. Вроде получил созвучие души читателя с ГГ, а тут ляп автора опускающий ГГ на два уровня ниже плинтуса вашего восприятия ГГ и пипец всем впечатлениям и все шишки автору.
Месяца 3-4 назад прочел (а вернее прослушал в аудиоверсии) данную книгу - а руки (прокомментировать ее) все никак не доходили)) Ну а вот на выходных, появилось время - за сим, я наконец-таки сподобился это сделать))
С одной стороны - казалось бы вполне «знакомая и местами изьезженная» тема (чуть не сказал - пластинка)) С другой же, именно нюансы порой позволяют отличить очередной «шаблон», от действительно интересной вещи...
В начале
подробнее ...
(терпеливого читателя) ждет некая интрига в стиле фильма «Обратная сторона Луны» (битый жизнью опер и кровавый маньяк, случайная раборка и раз!!! и ты уже в прошлом)). Далее... ОЧЕНЬ ДОЛГАЯ (и местами яб таки сказал немного нудная) инфильтрация героя (который с большим для себя удивлением узнает, что стать рядовым бойцом милиции ему просто не светит — при том что «опыта у него как у дурака махорки»))
Далее начинается (ох как) не простая инфильтрация и поиски выхода «на нужное решение». Параллельно с этим — появляется некий «криминальный Дон» местного разлива (с которым у ГГ разумеется сразу начинаются «терки»))
Вообще-то сразу хочу предупредить — если Вы ищете чего-то «светлого» в стиле «Квинт Лециний» (Королюка) или «Спортсменки, комсомолки» (Арсеньева), то «это Вам не здесь»)) Нет... определенная атмосфера того времени разумеется «имеет место быть», однако (матерая) личность ГГ мгновенно перевешивает все эти «розовые нюни в стиле — снова в школу, УРА товариСчи!!!)) ГГ же «сходу» начинает путь вверх (что впрочем все же не влечет молниеносного взлета как в Поселягинском «Дитё»)), да и описание криминального мира (того времени) преподнесено явно на уровне.
С другой же стороны, именно «данная отмороженность» позволит понравиться именно «настоящим знатокам» милицейской тематики — ее то автор раскрыл почти на отлично)) Правда меня (как и героя данной книги) немного удивила сложность выбора данной профессии (в то время) и все требуемые (к этому) «ингридиенты» (прям конкурс не на должность рядового ПэПса или опера, а вдумчивый отбор на космонавта покорителя Луны)) Впрочем — автору вероятно виднее...
В остальном — каждая новая часть напоминает «дело №» - в котором ГГ (в очередной раз) проявляет себя (приобретая авторитет и статус) решая ту или иную «задачу на повестке дня»
P.S Да и если есть выбор между аудиоверсией и книгой, советую именно аудиоверсию)) Книгу то я прочел дня за 2, а аудиоверсию слушал недели две)) А так и восприятие лучше и плотность изложения... А то прочитал так часть третью (в отсутсвии аудиоверсии на тот момент), а теперь хочу прослушать заново (уже по ней)) Но это все же - субьективно)) Как говорится — кому как))
Вообще-то если честно, то я даже не собирался брать эту книгу... Однако - отсутствие иного выбора и низкая цена (после 3 или 4-го захода в книжный) все таки "сделали свое черное дело" и книга была куплена))
Не собирался же ее брать изначально поскольку (давным давно до этого) после прочтения одной "явно неудавшейся" книги автора, навсегда зарекся это делать... Но потом до меня все-таки дошло что (это все же) не "очередная злободневная" (читай
подробнее ...
политизированная) тема, а просто экскурс по (давным давно напрочь, забытой мной) истории... а чисто исторические книги (у автора) получались всегда отменно. Так что я окончательно решил сделать исключение и купить данную книгу (о чем я впоследствии не пожалел). И да... поначалу мне (конечно) было несколько трудновато различать все эти "Бургундии" (и прочие давным-давно забытые лимитрофы), но потом "процесс все же пошел" и книга затянула не на шутку...
Вообще - пересказывать историю можно по разному. Можно сыпать сухими фактами и заставить читателя дремать (уже) на второй странице... А можно (как автор) излагать все вмолне доступно и весьма интересно. По стилю данных хроник мне это все сдорово напомнило Гумилева, с его "от Руси, до России" (хотя это сравнение все же весьма весьма субьективно)) В общем "окончательный вердикт" таков - если Вы все же "продеретесь сквозь начало и втянетесь", книга обязательно должна Вас порадовать...
И конечно (кто-то здесь) обязательно начнет "нудный бубнеж" про: "жонглирование фактами" и почти детективный стиль подачи материала... Но на то и нужна такая подача - ибо как еще заинтересовать "в подобных веСчах", не "узколобую профессуру" (сыпящую датами и ссылками на научные труды очередного "заслуженного и всепризнанного..."), а простого и нескушенного читателя (по типу меня) который что-то документальное читает от раз к разу, да и то "по большим праздникам"?)) За сим и откланиваюсь (блин вот же прицепилось))
P.s самое забавное что читая "походу пьесы" (параллельно) совсем другую веСчь (уже художественного плана, а именно цикл "Аз есмь Софья") как ни странно - смог разобраться в данной (географии) эпохи, как раз с помощью книги тов.Старикова))
Третья часть делает еще более явный уклон в экзотерику и несмотря на все стсндартные шаблоны Eve-вселенной (базы знаний, нейросети и прочие девайсы) все сводится к очередной "ступени самосознания" и общения "в Астралях")) А уж почти каждодневные "глюки-подключения-беседы" с "проснувшейся планетой" (в виде галлюцинации - в образе симпатичной девчонки) так и вообще...))
В общем герою (лишь формально вникающему в разные железки и нейросети)
подробнее ...
клянувшемуся (в частях предыдущих) "учиться и учиться" (по заветам тов.Ленина) приходится по факту проходить совсем другое обучение (в стиле "...приветствую тебя мой юный падаван")) и срочно "шхериться" в иной реальности - ибо количество внеземных интересантов ("внезапно понаехавших" на планету) превысило все разумные пределы))
В финале же (терпеливого читателя) ждет очередная локация и новая трактовка (старой) задачи "выжить любой ценой")).
P.s к некоторым минусам (как я уже выше писал) можно отнести некоторую нестандартность сюжета (по сравнению с типовыми шаблонами жанра) и весь этот "экзотеричный" (почти Головачевский) экзорцизм))
Плюс, "к минусам" пожалуй стоит отнести так же и некоторую тормознутость героя (истерящего по поводу и без), что порой начинает несколько раздражать... Как (субьективный) итог - часть следующую я отложил (пока в голове не уляжется предыдущая)) и пошел "за'ценить" кое-что другое ...
В принципе хорошая РПГ. Читается хорошо.Есть много нелогичности в механике условий, заданных самим же автором. Ну например: Зачем наделять мечи с поглощением душ и забыть об этом. Как у игрока вообще можно отнять душу, если после перерождении он снова с душой в своём теле игрока. Я так и не понял как ГГ не набирал опыта занимаясь ремеслом, особенно когда служба якобы только за репутацию закончилась и групповое перераспределение опыта
подробнее ...
уже не работает. Во всех РПГ распределяется опыт за убийство, но не личный опыт от других действий.ГГ автора видимо имеет выключатель набора опыта. Таких минусов много, как и детских глупостей ГГ. Имя Земную богиню мог бы и не брать с потолка. Да и богине Землян явно наплевать на захват планеты чужими игроками. В общем минусов много. Если автор поправит своё произведение, оно бы было бы намного лучше.
– Ой, а там кино снимают!
– Где?
Ульяна подошла к краю обрыва и поднесла к глазам небольшой бинокль. Кругом до самого горизонта синело море с росчерками лодок, парусов и прогулочных яхт. Солнце выглядывало из утренних облаков и бодро улыбалось, обещая отличный день.
Под обрывом действительно шли съемки. На платформе, покачивающейся на ровных волнах, было все расставлено как на палубе корабля: два шезлонга, между ними столик и над столиком легкий тканевый навес от солнца. На самом краешке первого шезлонга сидела молодая дама в белом длинном платье и шляпке, во втором развалился солидный мужчина в светло-бежевом летнем костюме, в пенсне и с тростью. Они ссорились. Наверное, по сценарию. Ульяна присмотрелась к артисту, усмехнулась и передала бинокль подруге, а сама пошла к машине, искать среди вещей, наваленных в багажнике, новую упаковку минералки.
– Это же… Мама дорогая! Это же Викентий Самсонов! – услышала Ульяна, открывая бутылку с теплой водой. – Ульяночка, ты же добрая? Мы же туда сходим? Возьмем автограф, да? Да? Да?
– Нет. – Ульяна села за руль своей тойоты, свистом подозвала Чару, с интересом обнюхивающую короткую сухую траву вокруг машины, – сначала заселимся. И я хочу в душ. Кино снимают? И завтра будут снимать. И послезавтра. Они тут, может, все лето будут снимать. Совмещать приятное с работой. И, что самое интересное, рядом с нашим домом. Успеем. Садись давай. Никуда твой Викентий не денется.
К дому, едва виднеющемуся в глубине абрикосового сада, девушки подъехали через сорок минут. Все это время Вера, надувшись, молчала. Ульяна петляла по улочкам поселка, сверяясь с навигатором, и не обращала на подругу внимания. Она устала. От жары, дороги, шумного дыхания собаки над ухом, и бесконечных Вериных комментариев обо всем, что попадалось той на глаза. Хотелось тишины, смыть пот, вытянуть ноги и посидеть с кофе в тени абрикосового дерева.
Дом подруги сняли по знакомству. Сейчас, оглядывая жилище, в котором им предстояло прожить три недели, Ульяна радовалась. Повезло. Хорошо, что прислушались к восторженным отзывам приятеля. До моря километр, так у них машина. Да и не собираются они на городской пляж. С Чарой? Точно нет. Хозяйка, полная фигуристая женщина с платком на голове и в сарафане, открывающем загорелые плечи, все время, пока показывала дом и сад, косилась на собачищу, не отстающую от Ульяны ни на шаг.
– Только на улицу ее не выпускайте, там детишки на велосипедах носятся, отдыхающие иногда по ночам бродят, ну, парочки, понимаете?
– Понимаю. Собака без присмотра на улицу не выйдет, не сомневайтесь. Дома ничего не погрызет, в саду тоже. Но сюда никого не пустит. А купаться мы будем ездить на дикие пляжи. Нам на карте Виталик отметил места.
– А, тот, что в прошлом году здесь жил? Хороший парень. И жена у него хорошая, аккуратная.
Ульяна и Вера переглянулись. Жена? Вот это новости!
– А его жену как звали? – вкрадчиво начала Вера, подбираясь к хозяйке поближе и перегораживая ей выход.
– А нам все равно, – в тон ей пробормотала Ульяна, отпихивая подругу и ненавязчиво подталкивая женщину к калитке. Душ, кофе, тень от абрикосового дерева. И больше ничего в ближайшее время!
– Абрикосы можете есть! Куда их девать? Год урожайный, а сад большой, – донеслось из-за забора.
– Хорошо! – прокричала в ответ Вера, – спасибо!
Ульяна уже ничего не слышала. Она стояла под струями воды, небольшим водопадом, извергавшимся из нагретой бочки.
Спустя три дня Ульяна, склонившись, втирала в Верину обгоревшую спину мазь от ожогов. Вера читала вслух последний детективный роман известной писательницы. Чара стояла по колено в море и высматривала в прозрачной воде любопытных мальков, снующих вокруг ее лап.
«Машина выехала со двора и скрылась навсегда, оставив на пыльной дороге четкий след протектора», – дочитала Вера детектив, захлопнула книгу и осторожно перевернулась на бок.
– Мне парень из съемочной тусовки сказал, что по этому детективу будут следующий фильм ставить, уже сценарий написали, и Самсонова на главную роль утвердили.
– Какую? Подполковника полиции, который отпустил убийцу? Я даже смотреть не буду. Что за финал? Да, преступник защищал девушку. Но убил же? Должен ответить! У убитого тоже есть мать, отец…
– А та красотка, которая сейчас его партнерша по фильму, скорее всего, будет с ним сниматься тоже, – не слушая, продолжала Вера, – они, наверное, любовники.
– Молодая слишком для него, – фыркнула Ульяна, – но красивая, да. А что, у Самсонова жены нет? Ему же около пятидесяти?
– Там какая-то романтичная история, – Вера попыталась подняться, охнула и снова легла, – она молодая заболела и умерла, а он с тех пор не женился. Вот. Детей не было.
Внезапно питбульша зарычала. Ульяна подняла голову. Метрах в пятидесяти от берега что-то плыло. Что-то странное. Светлое. Это же… Ульяна вскочила на ноги и побежала к собаке, подпрыгивая на горячих камнях. Та зашла уже по шею и, оттолкнувшись лапами от галечного дна, устремилась к находке.
– Чара, ко мне! Вера, вызывай полицию!
***
– Как же так? – все повторяла Вера, сидя в коридорчике местного отделения полиции, куда их привезли, чтобы допросить под протокол, – только что о нем говорили… У него планы были… Новый фильм… Ты думаешь, – это несчастный случай, или Самсонов сам?
Ульяна крепко держала за поводок Чару, которая открывала пасть с рядами белых страшных зубов в лицо каждому проходящему мимо полицейскому. Ульяна-то понимала, что собачища улыбалась, приветствуя знакомую форму, но парни из отделения, увидев многообещающий оскал, сворачивали подальше.
– Ну, не расстраивайся так, Верунь, – она дернула собаку в очередной раз, – разберутся.
На теле, выловленном спасателями, не обнаружили никаких насильственных следов, поэтому версия о самоубийстве, и другая – о случайной гибели, были у полиции, конечно, в приоритете. Вера и Ульяна сидели в одном коридоре, а группа артистов – в соседнем. Оттуда доносился тихий женский плач со всхлипами и подвываниями. А на площадке перед входом хмуро дымили мужчины.
Вечером подруги напились. Начали с того, что «помянуть бы надо». Потом пошли признания Веры, что с полицейским капитаном «все сложно», а Ульянины – о трудностях интернет-славы и письмах читателей, в которых присутствовало все: от «ой, вы такая замечательная», до «сдохни, тварь». В общем, закончили глубоко за полночь и то, потому что в бутылке уже не осталось виски.
Утром Ульяну разбудил радостный визг Чары, и возмущенное:
– Нормально! Не закрыто даже! Заходи, убивай, воруй! Эй, бедолаги, вы где?
– Петяяя, – простонала Ульяна, узнав сочный баритон друга, – не заходи, подожди. Мы сейчас. Или нет, не жди, свари пока кофе.
– И мне! – Верин голос прозвучал как из-под подушки, – глухо, неузнаваемо.
Две сомнамбулы, держась за руки, выползли на крыльцо и, щурясь от ярких лучей, пошли в сад. Петя в раздумье глядел на заставленный грязной посудой стол. От турки, которую он держал в руке, исходил густой зовущий запах. Чара умильно таращилась на капитана и изо всех сил молотила хвостом. Ульяна сдвинула в сторону тарелки, разлила кофе в две крошечные чашечки и быстро глотнула из своей. Вера тоже. Затем они посмотрели друг на друга и, не сговариваясь, вскочили и ринулись к забору, за смородиновые кусты. Оттуда донеслись звуки извергаемых из внутренностей остатков вчерашнего ужина.
– Потому что не с кофе надо начинать такое утро, девушки, – Петечка поднял указательный палец, изображая мудрого педагога, – а с рассола. Есть у вас что-то такое? Солененькое?
– У нас только компот из абрикосов, холодный, очень вкусный, может, его попить? – простонала Вера, и громко удивилась в смородиновых зарослях:
– А ты почему здесь?
– О! Слышу правильный вопрос! – засмеялся Петя, – меня из Москвы откомандировали по делу об убийстве народного артиста Самсонова. Так сказать, усилили местную следственную бригаду опытным московским…
– Как убийство?! Он же сам… Или упал? Так вчера сказали? – Вера и Ульяна, высунув головы из кустов, с удивлением смотрели на приятеля.
– Вчера вечером закончили вскрытие, ничего не нашли, да. Немного алкоголя, легкий ужин в ресторане с подругой, – тут Петечка завистливо поцокал языком, – молодая, красивая, сказала, что никаких грустных мыслей, обсуждали только планы на будущее. После ужина Викентий сказал, что немного прогуляется, а она ушла в номер гостиницы. Больше его никто не видел.
– Хорошо, не суицид, а несчастный случай? Голова закружилась на скале, он же выпил? Упал в море, разбился. Почему убийство-то? Да еще московский розыск подключили? Не темни, Петя, выкладывай.
– А пожрать ничего нету? Я с дороги, в самолете печенюшку с чаем дали, и все. Накормите, а? Я вам все расскажу, как под сывороткой правды.
– Колбаса и салат из свежих огурцов. Больше ничего нет.
– Давайте, – оживился Петечка, – салат не надо, просто хлеб, на него колбасу, на нее огурец. И… майонезику бы, а?
– С ума сошел! Сметаны пару ложек, да и хватит. – Вера, наскоро умывшись, уже суетилась на летней кухне, выкладывая из холодильника припасы. Ульяна под лейкой душа молчала, наслаждаясь тем, что головная боль постепенно уходит.
– Ну вот, теперь порядок, – спустя полчаса Петечка отодвинул пустые тарелки, – я покурю еще и буду ласковый и покорный.
– Версия про убийство возникла потому, что в кармане артиста нашли фотографию. Сильно размокла, но то, что она черно-белая, старая, что на ней двое – мужчина и женщина, при этом мужчина перечеркнут крест-накрест и над его головой вполне читаемое слово «убийца», увидеть можно. Как-то так. Отправили на экспертизу, будут разбираться, кто изображен, если получится. Но вы же понимаете, результата может и не быть. И сколько это займет времени, тоже непонятно. Пока буду ковыряться в его прошлом, точнее, выискивать грехи. Потому что, если на фото Самсонов, то и надпись «убийца» тогда относится к нему. Эх, вот бы интернет лет на тридцать раньше изобрели! Как классно, все в сетях найти можно! Непонятно откуда взявшиеся дети, тесты ДНК, статьи из старых газет, воспоминания…
– Если в прошлом Самсонов кого-то убил, то найти уголовное дело не сложно, правда, не видела я ни разу упоминания в блогах, что он судимый, – заметила Ульяна.
– Нет такого дела, и не было никогда, это мы сразу проверили. За кого ты принимаешь доблестных московских полицейских? Мы – не дилетанты! – Петечка, смеясь, пыхнул дымом в сторону Ульяны.
– Я поживу у вас? – Петя, заранее предполагая ответ, подтянул к себе дорожную сумку, покопался внутри, достал бутылку виски и водрузил на стол, – гостиница для таких командировочных, как я… Да еще в пик сезона… Возьмете? Я с Чарой могу бегать по утрам.
– Я сама с ней побегаю, оставайся так, – Ульяна с отвращением посмотрела на виски и быстро спрятала бутылку в холодильник, – в качестве оплаты рассказывать будешь, как следствие идет. Вера тебя за это даже кормить будет. Самсонов – ее кумир. Бывший.
***
– Вот она, ну вон, черненькая, в босоножках на платформе, каре короткое, – Вера больно пихала подругу в бок, и, как ей казалось, незаметно, указывала глазами на стройную красивую девушку. Это она была партнершей погибшего Самсонова по фильму, а вездесущие соцсети утверждали, что и любовницей.
Ульяна с Верой, а теперь и Петя, облюбовали для ужинов летнее кафе на берегу моря. Артистам, судя по всему, оно тоже нравилось. Сейчас несколько женщин из съемочной группы сдвигали вместе два стола, подтягивали стулья, расставляли тарелки с салатами и горячим. Девушка, на которую указывала Вера, шла с подносом, на котором стояла лишь тарелка с овощами и зеленью. И как шла! Ульяна улыбнулась. Как истинный истероид: пластично, манерно, словно выталкивая вперед, напоказ, длинные ноги. При этом с лица ее не сходила кокетливая призывная улыбка.
– У нее мужчина погиб, а она флиртует напропалую, – завелась Вера, – коза! – она легонько ударила рукой по столу, словно печать поставила.
– А мне плов заказали? – девушки, отвлекшись на артистку, не заметили, что подошел Петя.
– Сначала информация, потом плов, – схитрила Ульяна. Плов они заказали только сейчас. В вечерний наплыв отдыхающих исполнение заказов откладывалось на неопределенное время, но Петя, погруженный в свои мысли, не заметил, что его «разводят».
– Информация пока непонятная. Всего сказать не могу, но одна новость, по-любому, скоро пройдет красной строкой по всему интернету. Есть свидетельство о браке, но нет свидетельства о смерти жены Самсонова. Как и свидетельства о разводе. То есть, можно предположить, что…
– Что жена жива, – почти одновременно сказали подруги.
– И что она все еще жена, – добавила в раздумье Ульяна. Потом наклонилась близко к Пете, чтобы ее вопросы не услышали артисты, и спросила негромко:
– А та девушка, ну, которая любовница, что рассказала про последний вечер? – Но тут принесли плов, огромную тарелку, от которой ароматно пахло специями, графинчик с местным вином, и Петя, закатив глаза от восторга, помотал молча головой и принялся есть. И потом все молчал, до самого дома. В саду троица расположилась за столиком под деревьями. Вера принесла виски, нарезанный сыр и лимон.
– По словам следователя, который ведет дело, Викентий и Лана, – Петечка закурил, покосился на фыркнувшую Веру, и пояснил, – Лана – это укороченное от Светланы. Так вот. Викентий и Лана в вечер убийства ужинали в ресторане. Вы его видели. Называется «Прибой».
Вера и Ульяна кивнули. Ульяна еле заметно, а Вера нетерпеливо.
– Обсуждали новый фильм. Лана хотела вторую главную роль, Викентий сказал, что сделает все возможное, но не обещает. Они поссорились. Лана убежала к себе, потом переоделась и отправилась на дискотеку. Как она говорит, чтобы позлить Викентия. Тот, понятное дело, на такие мероприятия лет двадцать как перестал ходить. Протанцевала там до часу ночи, провожали ее двое местных мачо, в холле отеля она с ними распрощалась, спросила у портье, когда вернулся артист Самсонов, но портье его не видел. Лана посидела немного в лобби-баре, где несколько раз набирала номер Викентия, но получала только «абонент недоступен». Ну, выпила пару чашек кофе. В свой номер пошла около двух.
Петечка достал зажигалку из кармана джинсов и подпалил фитилек толстой свечи в стеклянном кубе на столе, отчего по саду поплыл аромат лаванды, а сам сад, с покачивающимися в вечерних сумерках от легкого ветерка ветвями и шелестящими листьями, приобрел загадочный вид. Затем налил на два пальца виски в свой стакан, вопросительно посмотрев на подруг, которые отрицательно качнули головами, и продолжил.
– Викентий вышел из ресторана после Ланы. Пока он расплачивался, она уже убежала. Он пошел по тропинке вверх на смотровую площадку. На площадке его видели, узнали, просили автограф.
– Последний автограф в жизни, – всхлипнула в темноте, куда не доставал огонек свечи, Вера.
– Постоял минут пять и ушел. В какую сторону, с кем – никто ответить не смог. Опера прошли весь его маршрут до точки, откуда Самсонов упал или его сбросили. А пошел он от смотровой площадки еще выше, практически в горы. Возможно, у него там была тайная встреча. На площадке перед обрывом нет заградительного забора. Оттуда Самсонов и упал… Или его сбросили. Там проходит тропа для пеших туристов, ну, тех, которые с рюкзаками по Крыму бродят. Следов борьбы нет. Обломанных веток, обрывков ткани, оторванных пуговиц, – ничего такого. После Самсонова там побывали три туристические группы. Даже если следы и были, то ребята там основательно потоптались.
Петя почесал Чару, с готовностью подставившую ему спину, допил виски, поставил стакан и поднялся.
– Пойду спать. Майор, у которого я в подчинении, строгий, хотя по возрасту мы почти ровесники. Только на «вы» и строго соблюдает субординацию. Злится, что москвича прислали. Там вся бригада землю носом роет, чтобы доказать самоубийство или несчастный случай. Когда я вчера про жену Самсонова факс из Москвы принес, прямо зарычал на меня майор этот. Теперь же нашим придется в Москве жену искать. И понять, почему скрывается, не она ли на фото, и что значит это – «убийца»? Это все к версии самоубийства не пришить ничем.
Петечка зевнул. И Чара зевнула тоже. Вера встала, потянула его за руку:
– Пойдем, провожу тебя, – и быстро спрятала руки за спину, потому что Чара предупреждающе зарычала.
– У тебя с ней отношения? – Вера тихо засмеялась, – не то чтобы я ревную, но ты не скрывай, если что.
– Смешно, смешно, – Петечка встал рядом с Верой и отчеканил, глядя на питбульшу:
– Вера – моя девушка, поняла?
Чара фыркнула презрительно, и уселась рядом с Ульяной.
– Идите, идите, – Ульяна прижала к себе Чару, словно утешая, – мы посидим еще.
***
Ульяна лежала на водной поверхности, покачиваясь на волнах, разбросав в стороны руки и ноги, смотрела в небо, и вспоминала маму. Сравнивала с артистами, которые снимались здесь в фильме. Мама была только театральной актрисой, но все-таки, все-таки. Сравнивала и не находила ничего общего. Только Самсонов, с его деликатными манерами, внешностью благородного разбойника, медленными плавными движениями напоминал маминых друзей из театра. Или время так быстро меняет людей? Или интернет? Какие-то они… Не сложные – вот, нашла слово. Не многогранные. Все наружу, на публику. О маминой болезни знали только близкие подруги. И отец. А сейчас даже рожают в прямом эфире. И если забраться в сети на нужную страницу, то вообще никаких тайн. Любовники, отдых, фото полуобнаженных тел.
Она пошевелила ногой в сине-зеленой воде, посмотрела на берег, не удрала ли куда-нибудь Чара, но та валялась в тени, рядом с Верой и о побеге не помышляла. Слишком жарко. Лень.
Ульяна вернулась к своим мыслям. Не представляется никак, что Самсонов убийца. Если только в малоизвестной юности? Что там Вера рассказывала? Рано женился, жена умерла, и с тех пор он был одинок? Ну, жена как оказалось, не умерла, а он был не так и одинок, любовницы-то появлялись. Ульяна представила его нынешнюю пассию и вспомнила, как вчера случайно увидела ее в кафе рано утром.
Ульяна, как и дома, бегала по утрам. Вчера решила по дороге завернуть за фруктовым чаем, которым славилось кафе, чтобы взять с собой на очередной дикий пляж. Чара после пробежки улеглась у порога, и часто дышала, высунув язык. Ульяна уже расплачивалась, когда увидела Самсоновскую любовницу. Та, в сарафане, босоножках и с ноутбуком, оглядела пустое в такую рань помещение, продефилировала в угол, села за самый скрытый от глаз столик и махнула, приглашая, официантке. И была Лана в темных очках, словно прятала глаза. Тогда Ульяна подумала, что зря Вера на нее ругалась за кокетливые улыбки и вихляющую походку, переживает девушка, а глаза за очками, скорее всего, заплаканные.
А сейчас… Сейчас Ульяна, разморенная жарким солнцем, лениво вспоминала и никак не могла вспомнить, что еще вчера, кроме очков в семь утра, ее поразило. Поняла. Все другое. В тот день, когда Петечка здесь ел плов, Светлана шла между столиками красиво, покачивая бедрами, прическу поправляла мягкими плавными движениями. А вчера ее будто подменили. Походка: четкая, ритмичная. И жест, которым она подозвала официантку: указующий, уверенный. Совершенно не подходящий психотипу «истероид». А может, это будущая великая артистка? Уже репетирует новую роль? Классно подстраивает себя под разные обстоятельства, далеко пойдет.
– Улька, плыви сюда! – услышала Ульяна, дернулась, с плеском ушла под воду, вынырнула и завертела головой.
На берегу стояли Петечка с Верой и махали руками.
– Нашли! – Петечка сиял как начищенный самовар, – ребята из моего отдела в Москве нашли старого друга семьи, который все знает про убийство.
– Как? – ахнули подруги, – убийство все же было?
– Не предумышленное, не кричите, – Петечка раздевался, неаккуратно сбрасывая одежду на камни, – ваш кумир сбил насмерть машиной женщину, но дело не завели. Может, откупился. Это были девяностые. Вы все про эти «лихие» годы знаете, я оправдывать ментов не буду.
– Как это – не завели дело? – Ульяна возмущенно смотрела на капитана, – он же убил человека? Должен ответить! И что, что девяностые? Это не оправдание!
– Ну, там от человека было только тело. Так сказал старик. Наркоманка, вся исколотая, под кайфом, бегала по проезжей части и бросалась под колеса, требуя дозу. Викентий не смог увернуться. Но остановился, вызвал скорую, милицию.
– Так почему дело не завели? – Ульяна наступала на Петечку, словно именно он был виноват в том, что Самсонов остался безнаказанным.
– А я знаю? Там в отделении за эти двадцать лет сменилось и руководство, и весь состав. Да не один раз. Нет протокола, значит, нет фамилий действовавших лиц: жертвы, инспекторов, врачей скорой. Нет, понимаете? Не-ту.
Петечка нырнул в море и поплыл короткими саженками подальше от ошарашенных подруг.
– А друг семьи, старик этот, – донеслось до них, – сказал, что это не подтвержденные сведения, и сам он ни в чем не уверен, слишком давно это было.
– Так вот почему от него жена ушла, – Ульяна яростно растиралась полотенцем, – не захотела жить с убийцей. Это она на фото его зачеркнула, она написала «убийца», точно тебе говорю!
– С женой пока не все ясно, вообще-то, – Вера села и обхватила руками колени, – слухи о ее смерти откуда-то взялись?
– Сам и распространял, – теперь, когда романтичный ореол Самсонова угас, Ульяне артист представлялся способным на все, даже на вранье для публики, – легенду создавал.
– А зачем он эту фотку хранил? А? Не можешь ответить? И с собой взял? Чтобы Лане показать, да? – Вера чуть не плакала.
– Может, они из-за этого и поругались, а не из-за роли в новом фильме?
– Вот видишь, он честный! Он, наверное, хотел сделать ей предложение, показать фотографию, решил все по-честному рассказать. Значит, мучился, раскаивался, понимаешь? – Вера торжествующе посмотрела на подругу.
– Ага! А потом, когда она ему отказала, пошел и утопился, – Ульяна отвернулась, несогласная с Верой и ее романтизмом.
– Девчата, не ссорьтесь, – Петечка, выйдя из воды, отряхнулся, как собака, и растянулся на горячих камнях, подставляя солнцу незагорелый живот. – Я еще не все рассказал, выводы делать пока рано.
– Ну, не тяни, что ты по чайной ложке в час выдаешь сведения? Не секретные же, – Вера даже притопнула ногой.
– Не секретные, но и не проверенные. Старик, который все рассказал, и его жена были соседями Самсоновых, еще на старой квартире. Жена старика помогала жене Самсонова по хозяйству. Когда Самсонов сбил наркоманку, Ирина Самсонова была беременной, и из-за аварии у нее случился выкидыш. Она вообще очень нервно все это пережила, все время плакала, и пила антидепрессанты. Потом Самсоновы переехали, но иногда Ирина и жена старика перезванивались. С ее слов, после такого стресса, у Самсоновой постоянно случались выкидыши, на одном и том же сроке, так что детей у пары не было. Ирина заболела расстройством памяти, видимо, хотела этот кошмар забыть. В итоге, как-то ушла из дома и не вернулась.
– Ой, бедненькая, – заплакала Вера, и Ульяна заплакала тоже.
– На одном и том же сроке выкидыши, – это когда первый случился, во время аварии?
Петечка кивнул и стал смотреть на море, – женские слезы он не выносил. Никакие не выносил. Подождал, когда подруги успокоятся и продолжил:
– А самое интересное, что Ирина Самсонова, по словам жены старика, родом из этих мест.
– А жена старика не знает точно, откуда Ирина, может, она живет сейчас здесь, совсем близко? – все еще всхлипывая, спросила Ульяна.
– Умерла жена старика в прошлом году. Уже не допросишь. Такой вот замкнутый круг, девушки.
– Все рассказал, или еще что-то скрываешь? – Вера зашла в море, нагнулась, зачерпнула воды и умылась.
– На старой фотографии Ирина и Викентий. Теперь все. А мне предстоит найти родственников Ирины и, если она жива, то и ее саму. Выяснить, не она ли написала «убийца» и зачеркнула изображение мужа. Хоть бы жара ненадолго спала, сил нет мотаться по побережью на старом жигуленке без кондиционера.
Природа словно пожалела Петечку. Следующий день оказался пасмурным: все небо затянуло тяжелыми облаками. С моря дул сильный ветер, пахнущий солью и грозой. Абрикосовые деревья в саду о чем-то беспокойно шептались.
Ульяна сидела на веранде, закутавшись в хозяйский плед, и, поставив на колени ноутбук, о котором почти забыла за время отпуска, отвечала на электронные письма. Вера с утра занималась домашними делами: стирала, убиралась, варила абрикосовое варенье по какому-то знаменитому рецепту вместе с зернами из косточек. На следующий день все повторилось: погода, хозяйство, ноутбук. Только теперь стирала и варила компот из надоевших абрикосов Ульяна, а Вера по интернету болтала с друзьями и коллегами. И этот день не принес новостей. Петечка носился по области, приезжал измученный бесконечными разговорами с местными жителями, поэтому за ужином в основном отмалчивался. По его хмурому виду подруги догадывались, что поиски результатов не приносят и не лезли с расспросами. На третий день непогоды Вера и Ульяна поехали на экскурсию в Севастополь. Походив полтора часа по катакомбам легендарной Тридцать пятой батареи, узнав историю гибели и плена защитников-героев Севастополя, они, наревевшись от души, вернулись в дом, и очень удивились, наткнувшись там на веселого Петю, игравшего в саду с Чарой.
– На днях закрывают дело. Самоубийство или случайно оступился – такой будет вывод в итоге. Местные из следственной бригады сейчас хвосты в деле подчистят, и все. Съемочная группа тоже собирается домой.
Подруги, повеселев, наскоро помылись и накрыли стол в саду: овощи и зелень с базара, аппетитно нарезанное отварное мясо на красивой тарелке, домашний хлеб в корзинке, местное виноградное вино в запотевшем графинчике. Даже солнце выглянуло ненадолго, подмигнув друзьям из туч короткой яркой вспышкой.
– Ну и хорошо, что не убийство, – Вера залпом выпила вино и со стуком поставила бокал на стол, – напишут в некрологе, что погиб в результате несчастного случая. На съемках такое бывает: Урбанский, Ростоцкий, Бодров младший…
– Так ты не нашел родственников Ирины Самсоновой? – Ульяна пила вино не спеша, помнила, чем закончился похожий ужин несколько дней назад.
– Всех я нашел. Поэтому и версия об убийстве отпала. Нашел тетку Ирины, она раньше работала в психоневрологическом диспансере, здесь, недалеко. Это она заметила у Ирины признаки зарождающейся деменции. Привезла сюда, ухаживала, но все было бесполезно. Чтобы лечение дало результат, нужно, чтобы пациент сам стремился вылечиться, а Ирина не хотела. Самсонов присылал деньги на содержание, потому что пансионат не из дешевых. Сейчас тетка в диспансере не работает, ноги отказали, инвалид она теперь. Когда я ее нашел и рассказал, что Самсонов погиб, она заплакала, но печалилась в основном о том, кто теперь будет деньги присылать на содержание Ирины в диспансере.
– Так она жива?!
– А я не сказал? – удивился Петечка, – жива, отлично выглядит, и правда ничего не помнит, я ей фото мужа показал, а она: «Красивый мужчина», и все. С сиделкой пообщался. Бесполезно, так она сказала, бывают проблески, но короткие, все какую-то аварию вспоминает. А потом опять замыкается.
– Получается, ты один все и нашел, непонятно, чем местные занимались, – Вера раскраснелась от вина, смотрела на Петю также, как Чара – влюбленно, подперев голову и облокотившись на стол.
– Они в основном артистами и теми, кто снимал, занимались. Нужно было доказать, что у Самсонова не было ни с кем из коллектива ссор и непоняток, из-за которых его могли столкнуть. Зря ты, Вера, ребята поработали на совесть, все проверили. Осталось только на Лану запрос подтвердить и все.
– А что не так с Ланой? – насторожилась Ульяна.
– Посылали запрос на родственников, ну, где они, кто, не сидели ли, не состояли и так далее. Она же ближе всех к Самсонову была. А пришла какая-то белиберда, отца нет, матери нет, зато есть сестра. Напутали с датами рождения. А такой документ в дело не подошьешь. Фамилии, имена разные, а дата рождения одинаковая.
– Да! Точно! – Ульяна вскочила, уронила стул и начала лихорадочно обуваться: из-за того, что ноги отекли после экскурсии, она сняла босоножки и надела домашние шлепанцы.
– Что «точно»? – Петечка с Верой смотрели на Ульяну с удивлением, – что «да»?
Но Ульяна, позвав с собой Чару, не отвечая, выбежала со двора и помчалась к летнему кафе, где обычно видела по утрам Светлану.
Она и сейчас сидела там, только не одна. Рядом была незнакомая девушка в темных очках, с волосами, стянутыми в хвост, в белой бейсболке, с длинным козырьком, низко опущенным на лоб.
Ульяна с размаху плюхнулась на соседний стул, оказавшись напротив девушек.
– Чара, чужой! – Ульяна показала на длинноволосую, а когда та отвлеклась на зарычавшую собаку, бесцеремонно сдернула с нее очки и бейсболку. Девушки смотрели на Ульяну абсолютно одинаковыми лицами и молчали, схватившись за руки. Лица были одинаковые, а выражения на них разные. Длинноволосая смотрела спокойно, презрительно опустив уголки рта, а стриженная – с отчаянием.
– Близнецы, – Ульяна даже засмеялась от облегчения, – теперь понятно, почему у вас походки и жесты разные. Основной психотип от рождения человека не меняется. У близнецов может быть все одинаковое, а психотипы разные. Редко, но бывает. Я все правильно увидела, только выводы сделала ошибочные. Теперь все на своих местах. Ты, – Ульяна показала на Лану, – истероид, а ты – параноял.
– Лара, не бойся, она ничего не докажет, ей никто не поверит.
Но Лара, похоже, и не боялась. Она откинулась на стуле и скучающе оглянулась.
– Вас даже зовут почти одинаково, надо же, Лара и Лана, – уже который раз за вечер удивилась Ульяна.
– Ну, убийцы, – Ульяна специально назвала сестер таким страшным словом, проверить реакцию, – что будем делать? Признаваться? Отведу вас в полицию сейчас, а Чара мне поможет.
Лана, услышав «убийцы», вся затрепетала, заволновалась, а Лара закинула ногу на ногу и нарочито лениво зевнула.
– Ты, – Ульяна ткнула пальцем на Лару, – Лане алиби подтверждала, на танцплощадке скакала с местными, пока та Самсонова сталкивала со скалы, да? В парике была? Точно. Если бы ты, – Ульяна опять ткнула пальцем в Лару, – пошла на встречу вместо сестры, Самсонов бы что-нибудь заподозрил.
На Ульяну смотрели две пары одинаково недобрых серых глаз. Лара сжала руку сестры, словно призывая к молчанию, и выпрямилась:
– Полицейские фотографию нашли? Черно-белую? Разобрались, почему рожа Самсонова перечеркнута, и написано «убийца»?
– Это жена его перечеркнула, когда он наркоманку сбил на дороге, – растерянно пролепетала Ульяна.
– Наша мама никогда не была наркоманкой! – одновременно крикнули сестры.
– Наша мама, – разделяя каждое слово, медленно выговорила Лара, – шла с работы домой. По пешеходному переходу. Медленно шла, потому что в каждой руке у нее было по сумке с продуктами. Позади двигались две семилетние девочки. Они немного отстали, потому что заспорили, кто сегодня в школе лучше ответил учительнице. И только поэтому машина, которая мчалась по шоссе, их не сбила. Но сбила женщину. Насмерть.
– Нас оторвали от тела мамы и увезли в детприемник. Там мы узнали, что она была наркоманкой, что нас отправят в специальный интернат, куда отдают детей наркоманов и психопатов, ведь за такими детьми нужно следить, кормить их медицинскими препаратами, чтобы из них не выросли уроды.
Лара мельком взглянула на сестру, закрывшую лицо руками, и продолжила:
– С двенадцати лет нас уже продавали. Многим было интересно с двумя сестрами одновременно. А если мы сопротивлялись – били, не по лицу, лицо – товар. Ланка даже хотела на себя руки наложить, да я не дала. Сказала, что мы вырастем и отомстим. Только из-за этого и продержались еще два года. Помогла воспитательница. Мы писали с ней в месяц по несколько запросов – искали отца. И нашли. Он и знать не знал про то, что мы существуем на свете. Доказать отцовство быстро не получилось, и он нас просто удочерил. Помог с образованием, одел-обул, как мог попытался вернуть нам детство.
Чара словно услышала что-то в словах девушки, что-то не угрожающее, а наоборот, жалкое. Она перестала сторожить «чужого», легла у ног сестер и положила голову на толстые лапы.
– Самсонов тогда уже стал народным артистом. Не сходил с экранов. И мы решили, чтобы поближе к нему подобраться, сделать Ланку артисткой. Она с первого раза поступила в театральный. Прочитала на вступительных что-то трагичное, даже слезы пролила –интернат вспомнила. И училась легко. А я помогала отцу с бизнесом – у него типография была своя, – приватизировал с другом на двоих еще в начале девяностых. Теперь я там хозяйка, папа умер, а его друг все на меня переписал, я ему выплачиваю проценты. Кстати глянцевый журнал «Артисты России» у меня печатают. Там столько про Самсонова информации можно было найти! Роль в этом фильме, который здесь снимают, Ланка сама заработала, переспала с кем надо. Не привыкать ей притворяться, как и мне.
Ульяна слушала исповедь Лары и не шевелилась, уставившись на грязное пятно скатерти. Она чувствовала, как зарождаются слезы, но пока держалась.
Лара глотнула минералки из высокого стакана и с вызовом посмотрела на Ульяну:
– Это все.
– А как вы Самсонова… Или Лана сама…
– Договорилась она с ним встретиться подальше от глаз, мол, разойдемся, будто я в номер, а ты гулять, а потом сойдемся на тропе в скалах. А то надоели, подглядывают за каждым шагом, подслушивают, потом постят в инстаграме. Намекнула, что разговор будет важный. Он, дурак, повелся. Все ждал, что очередная любовница ему ребеночка родит. Думал, Ланка беременная. Я сказала своему партнеру по танцу, что плохо мне, вернусь через полчаса, пусть ждет, и побежала к сестре. Ну, Самсонов как увидел нас вместе, так и затрясся. Понял, кто мы. Видел же девочек-близнецов на месте аварии, когда ментов ждал.
– А фото? Это вы фото ему в карман положили?
– Конечно. Эту фотку я добыла еще в интернате и хранила свято. Когда Ланка думала о самоубийстве, я ей фотку показывала и заставляла жить. Жить и ждать.
Лана посмотрела в упор на Ульяну и выпалила:
– Это из-за меня он упал в пропасть. Лара ни при чем. Она не успела добежать до нас.
– Нет. – Лара тоже смотрела на Ульяну в упор, – я добежала. Фотографию показала, рассказала, как и где мы ее хранили, чтобы за маму отомстить. В карман ему засунула. Мол, помни, тварь. Так что… Даже толкать не пришлось. Он все мотал, мотал головой, отступал от нас все дальше, шептал: «Вы ничего не понимаете», да к самому краю и подобрался. Оступился и начал валиться. Можно было руку протянуть, спасти. А мы стояли и смотрели, как он падает. Потом я вернулась на дискотеку. Парень все ждал. Хороший, кстати, парень. На допросе не сказал, что я отлучалась. Никто не заметил, что меня не было. Все пьяные, уже лизались по углам. Травкой пованивало. Ну, а потом, утром, мы поменялись. Я к себе в отель пошла, а Ланка, после завтрака, к себе.
Лара погладила начавшую плакать сестру по руке и сказала Ульяне:
– Теперь точно все. Что делать будешь? Побежишь докладывать своему полицейскому капитану из Москвы? Ну, с которым ты живешь?
– Я с ним не живу! Он с моей подругой… Мы просто в одном доме…
– Ааа, в одном доме. Друзья, значит? Ну, так что? Уберешь собаку? Или к капитану?
Лара опять смотрела на Ульяну с презрением. И вообще не боялась Чару. Ульяна зажмурилась. Что же сестрам пришлось пережить? И они же младше ее, Ульяны. А она-то жалела себя, мол, у меня мама умерла, я – сирота. Смогла бы, как они? Не сломаться под побоями и насилием? И откровенно ответила сама себе: не знаю. А еще вспомнила свои дилетантские слова: «Убил? Должен быть наказан!». Да уж. Не получается, как в книжках. Ульяна открыла повлажневшие глаза и твердо ответила:
– Капитан ничего не узнает. Но это еще не все. У Самсонова жена в психоневрологическом диспансере здесь живет. Уже много лет живет. Во время аварии она находилась в машине, все видела, и у нее случился выкидыш. Оправиться так и не смогла, потеряла память. Самсонов всю жизнь оплачивал ей проживание и лечение в диспансере. Больше родственников у нее нет. Теперь это ваш трофей. Забирайте.
Сестры переглянулись и согласно кивнули:
– Адрес нам дайте, мы будем платить. Жена ни в чем не виновата.
***
По пути в аэропорт, откуда капитан должен был лететь в Москву, Ульяна упросила Петечку заехать в психоневрологический диспансер, чтобы посмотреть на жену Самсонова.
– Без тебя не пустят, – оправдывалась она, – а ты корочки покажешь, расскажешь что-нибудь по делу, как расследовали, наври что-нибудь, а мы с Верой быстренько посмотрим на нее.
– Ой, ну что там смотреть, – злился Петечка, – психи они и есть психи, бродят по территории, как лунатики, или сидят в инвалидках, в глазах ни одной мысли. Буйных в этом диспансере нет, все солидно.
– Нам только одним глазком, а? – подключилась Вера, – такая знаменитость – жена самого Самсонова! Ну, Петечкааа…
Диспансер и впрямь выглядел солидно. Старинное здание из бело-серого камня, колонны, сбегающая в сад мраморная лестница. Повсюду зеленые пышные кусты и хвойные деревья, в саду – посыпанные гравием дорожки и много скамеек. И все это великолепие было окружено высоченным бетонным забором, скрытым от глаз вьющимся девичьим виноградом.
– Вон она, – сиделка, которая сопровождала подруг, махнула на одиноко сидящую женщину в конце сада, – всегда молчит, смотрит, иногда бормочет. Нет с ней никаких проблем. Можете подойти ближе.
Вера и Ульяна осторожно обошли пациентку диспансера и остановились рядом, бросая короткие взгляды на безмятежное, несомненно, когда-то очень красивое лицо.
– Странно, что она молчит, у нее же голос не пропал, – вышагивая обратно по гравию, удивлялась Ульяна. – А решили, куда перевести, ведь Самсонов погиб, а больше платежеспособных родственников нет?
– Не поверите, но буквально на днях приезжала племянница Ларочка, такая приятная девушка, такая умничка. Все с директрисой быстро решили. И договор новый, и платежку сразу сделали. Ну и слава Богу, – сиделка неожиданно перекрестилась, – жалко мне их, вроде на вид целые, а внутри пустые. Орехи такие бывают. Как же не помнить жизнь свою, детишек, маму с папой?
– Ну, что-то они наверняка помнят, – возразила Ульяна, обрадованная новостью о племяннице Ларочке, – я уверена, помнят, но только хорошее.
… Ирина помнила. Как счастливая вышла из роддома, прижалась к мужу и прошептала, что врач ее похвалил, сказал, что все неплохо, но нужно беречься. Как попросила сесть за руль машины, мол, в последний раз, ну, пожалуйста. А потом острую боль внизу живота и затемнение в глазах. И удар помнила. И брызги крови на стекле. И страшный детский крик. А потом все путалось. Вроде бы мужчина взял ее на руки и зачем-то перенес на пассажирское сиденье. Все приговаривал: «Ты только не волнуйся, ты молчи, я сам все сделаю». Что сделаю? Этого Ирина уже не помнила. И все… Дальше воспоминания путались. Но это же какое-то кино? Красивый мужчина несет ее на руках. Кровь на капоте и стеклах автомобиля. Наверное, мужчина ее сбил, потом спас, а потом они поженились. Ирина прикрыла веки и задремала. Конечно, кино. В жизни так не бывает.
Primary menu
2023 - Библиотека "КЛиб" - тут можно читать книги онлайн а также скачать их бесплатно и без регистрации
Последние комментарии
3 часов 18 минут назад
7 часов 33 минут назад
7 часов 43 минут назад
7 часов 48 минут назад
8 часов 8 минут назад
8 часов 17 минут назад