Кофе с врагом (СИ) [Larienn] (fb2) читать онлайн

========== Часть 1 ==========

Драко Малфой смотрел на небо, с которого срывались редкие белые хлопья. Холодные, как само существование Ледяного Принца. Завтра Рождество. Он в мэноре. Но его самую страшную тайну не знает даже мать. И, тем более, отец, который хотел видеть сына сильным, твердым и уверенным в будущем. А Драко казалось, что он умирает каждую минуту, которую живет. Он с трудом напяливал на губы фальшивые улыбки – для родителей, и ухмылки – для всех остальных. Держал осанку аристократа и в фирменном жесте выгибал светлую бровь. До конца играл свою проклятую роль в театре одного актера… Пока еще мог…

***

Драко Малфою было 35 и он не видел смысла в жизни. Когда ночь окутывала Землю чернильным покрывалом – мужчина сбрасывал маску и подолгу смотрел на темное небо. Снег-ли, дождь-ли… Он всматривался в глубокую темноту, словно ожидая ответа. Но не веря в то, что наверху кто-то есть. И все-равно спрашивая… желая узнать лишь об одном: зачем было создавать существо, которое никто не способен полюбить? Зачем каждый день продолжать какую-то глупую мышиную возню? Тараканьи бега. Пустопорожнюю суету. Ради чего?

Внешность, деньги, положение – вот что нужно было от бывшего Слизеринского Принца его немногим возлюбленным. Сам он не нужен был никому. Со своим характером. Со своими страхами. Со своими мечтами. Со своей болью. Иногда блондину казалось, что если бы его выпотрошили… вытрясли сущность из этого тела, как лишний мешающий элемент – тогда кто-то, возможно, и смог бы полюбить это. То, что осталось. Аристократический овал лица; платиновые пряди, затеняющие уязвимость серых глаз; изящные руки и ноги; стройный стан… Возможно, все это кому-то и понадобилось бы. Да только при таком раскладе не было особого смысла для самого Драко. Он-то уже не чувствовал бы. Не ощущал. Как резиновая кукла без души. Как выпотрошенная куриная тушка-гриль, что пустая внутри. Такая аппетитная и золотистая снаружи, желанная для многих, но чтобы «без начинки». Вот и Драко казалось, что будь он «без начинки» - то у него был бы шанс стать нужным кому-то. Просто потому, что Драко есть. Просто потому, что он существует. Потому, что нужен. Необходим. Такой, каким создали. Вредный. Колючий. Язвительный. Саркастичный. Упрямый. Гордый. Обидчивый. Живой. Чувствующий. Бесконечно одинокий и уязвимый. Мучающийся от выданной ему жизни…

Ну а так - кому это все? Намертво приросшая маска и то умела в этом мире жить лучше, чем ее носитель. Только, сколько времени он еще сможет поддерживать эту иллюзию нормальной жизни? Жизни, которая, по-сути, была чужой, ибо свои настоящие чувства и переживания Драко Малфой прятал глубоко внутри. Слишком много надежд и чаяний было положено на него родителями с самого детства. Слишком много «должен» всегда витало вокруг каждого его движения и поступка. Драко накрепко уяснил это. Драко привык. Драко смирился. Он лишь изредка позволял себе грезить, что однажды найдется человек, которому он сможет показать и другого себя. Человек, который его примет…

***

Снегопад усиливался, а Драко практически приговорил бутылку крепленого вина, которую под шумок умыкнул в подвале мэнора. О, как просто было играть свою роль в Хоге, когда ты точно знал, чего все от тебя ждут. Высокомерия, сволочизма, хитрости, и типичной малфоевской насмешливости. Как сложно было играть эту роль наедине с самим собой спустя столько лет. Он и не пытался. Уже давно не пытался. Поддерживать иллюзию 24/7 просто не было сил. Да и смысл? Он давно уже не ребенок, не подросток, и не молодой, подающий большие надежды, специалист. Он роздал все мнимые долги. И он устал ждать простого человеческого счастья. Он перестал ждать…

***

POV Драко.

Да, хорошо, это стало моей второй натурой. Я научился быть тем паршивцем, кем вы хотели меня видеть. Кем вы меня создали. Слепили из своих ожиданий. Я не подвел отца и мать, завершив школу с отличием; не посрамил честь рода, выдерживая традиции; обзавелся полезными связями и нужными знакомствами; создал репутацию, которая подобает одному из Малфоев. Я сделал все. Раздал все долги за жизнь, что мне была не особо нужна. Филигранно разыграл очередную партию, которую от меня ждали. Что ж – браво! Драко Малфой – одна из значимых фигур в колдомедицине Лондона. Состоявшаяся по общественным меркам личность. Достойный сын своих родителей.

Всеми правдами и неправдами я выстроил все так, чтобы жить отдельно. На это ушло довольно много сил, ухищрений и сомнительных аргументов, но я ли не Малфой? Не ты ли, Отец, учил меня искусству правильной игры словами и витиевато-манипулятивным формулировкам, где комар носа не подточит? Я отстоял свое мнение и заставил прислушаться к нему. Я понимал, что сил «играть» дома - у меня практически не осталось. Я желал после работы быть один и «без шелухи». Я практически истощился и потерял всякую надежду на ту жизнь, о которой втайне мечтал.

Мне было 30 и я стал Главным Колдомедиком Мунго.

Я приезжал в мэнор на все семейные торжества и тепло улыбался матери. Я пожимал руку отцу, отвечая на вопросы так, как тот того ожидал. Я периодически выл ночами в подушку, а чаще – просто молча кричал, разинув в немом вопле рот и не в силах выдавить из себя ни звука. Потому, что слезы давно иссякли. Потому, что их уже считай что и не было. Потому, что соседняя подушка всегда была холодна и пуста. Потому, что ничье дыхание, кроме моего, не нарушало предрассветной тиши. Нет, я не гребаный романтик, я просто хотел бы знать, что могу быть нужен. Что от моего присутствия рядом кто-то может быть счастлив. Что я могу значить больше, чем мои деньги, смазливая физиономия и весомая репутация. Но снова проходил год – и не менялось ничего.

Мне казалось, я истончаюсь. Просто постепенно исчезаю, а этого никто не замечает, потому как некому замечать, а родителей я научился обманывать давным-давно. А зачем им знать? Помочь они не сумеют. Не поймут. А я не смогу объяснить. Разбить еще и их надежды. Просто не имею права. Мои-то давно уже в руинах. Разлетелись осколками кривых зеркал. Осыпались трухой книжных страниц. Раскрошились пылью дорогих старинных тканей… некогда столь же красивых, как и мои несбывшиеся мечты.

Мягко кружится снег. Тяжелой плитой давит на сердце незримый гранит. Алкогольный дурман раскрашивает лучи фонарей в причудливые цвета. Искажает. Размывает реальность. Или это мои слезы? Да неужели? Давно вас не было. Что еще внутри смогло выжать их себя эту соленую разъедающую влагу? Ведь там уже выжженая пустыня. Седой пепел. Пустота. А я что? А я завтра буду праздновать Рождество. Петь гимны и разворачивать подарки. Жевать пирог и пить пунш. Лучезарно улыбаться семье и ждать… Ждать, пока закончится эта пытка и я смогу вернуться к себе. В небольшую, но уютную, квартирку в другом конце города. И не спрашивайте, что мне пришлось сочинить, чтобы провернуть сей финт, ведь папенька с пеной у рта настаивал на отдельном особняке. Но меня бросало в дрожь от одного лишь понимания, что в том пустом большом пространстве я буду бултыхаться один. Как мелкая рыбешка в излишне большом аквариуме, что стоит у меня на рабочем столе. Неожиданно – поддержала мать, и вот. У меня был угол, где моя боль разрушала ночами лишь беспристрастные стены, но не души и сердца родных. Место, куда я мог забиться в нору, как последняя тварь, которой места на свете, по-сути-то, и не было. Которая явно родилась по ошибке и не была достойна иметь пару.

О, как удивились бы они все. Бывшие сокурсники. Якобы друзья. Мнимые пылкие возлюбленные. Враги. Все они, если бы им довелось увидеть мою слабость хотя бы раз. Вряд ли они узнали бы в этом скорчившемся на кровати волшебнике того, кто не снимал короны все школьные годы… Того, кто на людях блистал своей холодностью и силой, а ночами мечтал тихо и безболезненно исчезнуть…

Подогнувшиеся колени заставляют опуститься на ковер. Медленно падающий снег превращается в настоящую метель. Вино кончилось. Следовало ли приказать домовикам принести мне еще бутылку? Пожалуй. Наверняка, эти взбесившиеся снежинки сейчас так же злы и холодны, как некогда глаза одного лохматого придурка, что бросил мне в лицо слова, от которых мое сердце мечтало прекратить биться в ту же секунду. Я тогда еще во что-то верил. Таким идиотом был. Порывистым заносчивым юнцом.

Столько лет прошло. Я уже не семнадцатилетний пацан. Я взрослый состоявшийся мужчина. Главный Колдомедик Мунго. Я тот, выгодную партию с которым мечтают составить многие, но в глазах у них лишь алчность, цифры, вожделение, и больше ничего. Я давно научился определять это. Не очаровываться красотой и показной кристальной честностью обращенных ко мне лиц. Выявлять подоплеку и второе дно чужих действий. (Спасибо родному факультету за привычку искать подвох всегда и везде). И нет, слизеринцы не были все сплошь сволочными личностями, как считалось «в массах». Они лишь росли реалистами. В отличии от порывистых гриффиндурков, вопящих на каждом углу о благородстве и справедливости, и не догоняющих, что все-равно каждый рассматривает окружающий мир через свою собственную призму.

Бутылка полетела в угол, а за нею – заглушающие чары, чтобы ее звон ненароком не разбудил родителей. Ну и что мне делать? Как заглушить эту боль? Как вырвать душу? Как стереть само воспоминание о ненавистных упрямых глазах, прожигающих своей зеленью? О глазах, в которые хотелось смотреть вечно.

Идиотская идея пришла внезапно, как всегда и бывает. Беда в том, что мне, будучи накачанным спиртным, в тот момент идея идиотской-то как раз и не казалась. Кривая ухмылка. Холодный прищур стальных глаз и серый вихрь аппарации. И, конечно, не забытая новая порция алкоголя.

Приземление в снежный сугроб посреди леса. Что за черт? Я разве думал об ЭТОМ? Какого меня занесло в кусты неподалеку от Хога? А собственно, о чем конкретно я думал? И разве может быть это «конкретно», если в голове такой дурман? Я так отчаянно желаю боли, что перекрыла бы ту, что уже давно живет внутри? Неужели есть еще такая? Псих, ты Драко. Решил ножичком в ранке поковыряться? Чтоб уж наверняка? Нет, точно псих. Вообще, по-моему, подобным идеям стоит запретить приходить в голову, когда хозяин ее, мягко говоря, не трезв. Вот и что за фигня такая теперь приключилась?

Мерзко. Холодно. Ветрено. Мокрые от слез ресницы тут же заледеневают в стылом воздухе, слипшись стрелочками. Легкая для такой погоды одежда не придает тепла. Но, я все-равно не накладываю согревающие чары. Какая разница? Захотел пострадать, упившись? Вот тебе! Получай! Я словно наказываю себя за то, за что стоило бы пожалеть. Пожалеть по-доброму. Себя. Но, разве я умею? Жалость… Что может быть хуже жалости? Нет, я не хочу себя жалеть. И никому не позволю. Но сейчас… если не выпустить эту боль… если не измотать себя и душевно, и физически… меня просто разорвет изнутри и… я лишен права даже на это.

Нельзя. Завтра Рождество и меня ждет мэнор. Я должен быть вменяем. Должен. Я должен за эту ночь погасить вспышку. Загнать боль и отчаяние назад. В самый глухой угол сознания. Пока я еще что-то соображаю. Мать так ждала этого праздника. Она так его любит. Так светится в предвкушении чуда. Я снова вынужден думать не о себе. О других. О близких. Потому, что они мне дороги. Потому, что пока я еще могу. Еще воспринимаю реальность.

Замок вдалеке спит. Не светится ни одно окно. Его обитатели видят прекрасные красочные сны и они полны затаенных надежд на светлое будущее. Студенты. Те, чья жизнь еще не загублена. А моя?

В волосах путаются снежинки, раздраженно пытаясь освободиться и не успевая – тают. Так и я таю день ото дня, пытаясь выпутаться из собственной боли. Изредка вспоминая, как однажды мечтал, что сильная рука с мозолями от метлы рванет меня из этого болота и выдернет на поверхность, позволяя вдохнуть глоток воздуха. Что сухие обветренные губы сначала обматерят, а после - с чувством скажут что-то помимо гадостей. То, от чего я словно очнусь… проснусь от этого кошмара и увижу свет. Захочу жить. Нет. Не так. ЗАХОЧУ ЖИТЬ. А потом я запретил себе мечтать конкретно об этом человеке и просил Мироздание уже абстрактно. Не уточняя, чья рука это могла бы быть. Потому как ненависть, плескавшаяся в зеленых глазах за стеклами уродских очков, не оставляла никаких шансов. Ни тогда, ни теперь. Но и этого мне было не дано. И тогда я больше не мечтал и последние пять лет жил по-инерции. Потому, что своей смертью боялся забрать с собой кого-то из близких. Мать. Или отца. Или обоих. Я не имел права. Хотя и не просил меня рожать. Не рвался в этот мир, где был, как пятая нога у кобылы. Нечто столь же чужеродное и ненужное. Попросту несуразное. Так и не нашедшее своего собственного места в пространстве.

Вот почему я приперся сейчас именно сюда? Не мог переместиться в какой-то безлюдный парк, скажем? Догнаться там. Как еще не расщепился при аппарации? Теперь назад бы еще. После второй бутылки-то…

Хмыкнув, я не выдержал, громко гортанно расхохотался и глотнул прям из горла: за твою редкостную «удачу», Драко Малфой. «Любимчик» судьбы…

(Конец POV Драко).

***

- Что ржешь? – раздалось внезапно из-за соседнего валежника и Драко от неожиданности едва не отдал Богу душу. Впрочем, не этого ли он хотел? Только, не так же? И, наверное, все же еще не сейчас.

Резко крутанувшись на месте и не удержавшись на ногах, мужчина начал заваливаться на бок. Коварное винишко и с координацией движений подгадило. Впрочем, чего обвинять элитный напиток, ежели сам дурак? Верно? Верно. Только вот от этого не легче.

Встретив мордой лица белоснежный сугроб, аристократ разозлился еще больше. Все вскинулось внутри и он подорвался на ноги, пылая, как соплохвост. Смаргивая с ресниц снег, что катился теперь по щекам на манер слез, Драко бешено рыскал взглядом вокруг, пытаясь высмотреть того, кто посмел выплюнуть этот бесцеремонный комментарий. Того, кто застал его в столь плачевном (во всех смыслах) состоянии. Того, кого следовало заткнуть любым способом и заставить забыть об увиденном. Никто не должен был быть свидетелем слабости одного из Малфоев.

Драко отказывался признаться самому себе, что узнал этот ненавистный голос. Голос, который так и не смог забыть. От которого перехватило горло и помутилось перед глазами. Из-за которого он, взрослый мужик, едва не дал сейчас стрекача. Лишь бы не видеть его обладателя. Лишь бы все это было неправдой. Только не сейчас. Что бы придурку делать в такую погоду возле старой школы в канун Рождества?

Похоже, вино вдарило в мозг куда сильнее, чем думалось, и начались слуховые галлюцинации. Привет, шиза…

========== Часть 2 ==========

Пока Драко Малфой отчаянно фокусировался в этой снежной каше и раздраженно промаргивался, от соседнего ствола отделилась темная фигура и, помедлив, сделала шаг в направлении клокочущего яростью блондина. Даже сквозь завирюху было ясно, что это мужчина. Что плечи его напряжены и он «соседу» явно не рад. Впрочем, как и тот ему. Силуэт как-то слишком знакомо повернул голову и сердце колдомедика ухнуло в пятки. Что это? Дурная игра пьяного разума, предрождественской нечисти и рваных теней?

- Люмос! - неожиданно для самого себя гаркнул Драко, выхватывая палочку.

Отблеск пламени отразился от стекол чужих очков, вернулся к Малфою световым зайчиком и на мгновение ослепил, практически выведя того из строя. Случись это в схватке – и Драко уже труп. Так глупо подставиться. Так импульсивно вложить в обычный люмос столь мощный заряд энергии. Да еще в такой тьме. Очевидно, второй человек тоже не слишком обрадовался такому фейерверку.

- Совсем ох…., хорек?! – яростно зашипели откуда-то из метели. – Выруби свою лампу, психованный слизень! В школе не угробил – сейчас решил? Сетчатку мне выжечь?

Гарри Поттер, а это был конечно он, явно преувеличивал, но пол литра огневиски, плескавшиеся в геройском желудке, явно не собирались обращать внимания на такие мелочи, ибо им помешали принимать к свои ряды «пополнение». В руках у Главного Аврора также находилась початая бутылка. Гарри, как и Драко, был весьма нетрезв. Мягко говоря. А с выражением мыслей у него и в обычном состоянии были напряги. Точнее - с правильным подбором слов. А тут еще такой нежданчик. Ну, мать его так! И как могло случиться, что единственное место, где привык бывать накануне Рождества Поттер… где отголоски былых надежд еще грели ему душу до сих пор… что это тайное убежище, бывшее для Гарри неприкосновенным во все иные дни, дабы не отрываться от реальности… что именно сейчас эту полянку осквернил собой мерзкий хорь, разбивший однажды сердце лохматого мальчишки раз и навсегда?

- Нокс! – рявкнул Малфой, порядком ослепленный созданным им же самим световым шаром.

Все вновь погрузилось во мрак. Лучше не стало. Теперь у обоих перед лицами замигали яркие пятна от резкой смены освещения. Топчась на месте, как два крота, и отчаянно щурясь, школьные враги едва не лопались от злости. Каждый считал, что помешали именно ему и негодовал на неудачное стечение обстоятельств.

- Урод шрамоголовый, - чуть заикаясь, раздраженно выдохнул Драко. – Я чуть дуба не дал. Какого хрена ты здесь забыл? Сто лет не виделись и еще столько же бы…

Блондин порывисто глотнул из бутылки, не рассчитал, и вино частично залилось ему в нос.

Позорно закашлявшись, раскрасневшись, и вытирая и так влажным рукавом слезящиеся глаза, Драко рассвирепел еще больше. Мало того, что само место, так еще и… Как там, Малфой хотел перекрыть боль? Выкусите-ка! Вот вам самый ее эпицентр. Да как так-то? Такие, как этот супер-герой гриффиндурок, должны сопеть сейчас в две дырочки, крепко прижимая к себе рыжую Уизлетту, разморенную после горячего секса и плотного ужина. Или в обратной последовательности. Но не вот это вот все! И что Золотой Мальчик забыл в зимних кустах на окраине Хогсмида в такую погоду? Дома бухать не разрешают? Так пабы есть. Друзья, наконец. Да ту же квартиру снять на пару-тройку часов. Нафига сидеть в метель практически в лесу почтенному Главному Аврору? Ну если он не на задании, конечно. А судя по полупустой бутылке огневиски – рабочими делами там и не пахнет. Это уж глаза Малфоя узреть успели. Очевидно потому, что у самого «рыльце было в пушку». Как там у маглов? Рыбак рыбака? Или что-то в этом роде. Только себя Драко считал весьма вправе заливать отменным изысканным алкогольным напитком свои душевные раны, а Поттер в его представлении сейчас просто алкашил среди кустов. Лишь бы нажраться. Аристократ презрительно вздернул подбородок.

- О-о-о, бухлишко, - манерно-растягивая слова, как больше всего ненавидел школьный враг, язвительно пропел Малфой. – Фу, Поттер. Как был плебеем, так им и остался. Вали отсюда. Тут теперь я.

Главный колдомедик Мунго подслеповато прищурился, пытаясь получше оценить обстановку.

- Ты… ты, - от возмущения у Гарри даже голос сел. Нет, ну это вообще! Мало того, что…

Поттер рванулся вперед и крепкая рука мигом отыскала в темноте белобрысого гада, что за все годы ничуть не изменился. Высокомерный засранец! Был и есть! Говорят, с годами прибавляется ума? Так вот: у некоторых, похоже, прибавляется только дерьма!

То, что аврор не стал использовать палочку, а подсознательно желал придушить обидчика голыми руками – говорило о многом. Личные счеты были велики и за все прошедшее время лишь окрепли. Все, что вызывало в душе цунами при воспоминаниях о заносчивом аристократишке, слилось в единый запутанный клубок, где любовь и обида бурлили, смешиваясь друг с другом и выжигая в душе Гарри новые и новые дыры. Порой Главный Аврор и сам не смог бы ответить, чего ему хочется больше: любить вредного слизеринца или же прибить. Несмотря на то, что объект страстей находился вне зоны досягаемости – эмоционального накала при случае это никак не снизило. Наоборот. Стоило только встретиться с хорьком в неофициальной обстановке тет-а-тет… услышать первый едкий комментарий… ощутить пару резонирующих искр… и вот… пожалуйста… Имеем, что имеем.

Только Драко тоже не растерялся. Не одному Поттеру было от чего медленно «ехать крышей» все эти годы. В ответ на самоуправство брюнета Малфой с размаху выкинул кулак в сторону предположительного нахождения вражеской физиономии. Признаться, когда тебя держали за отворот рубашки, даже с не до конца восстановленным зрением направление определить было не сложно. Удар вышел по касательной и задел поттеровскую скулу. Не критично, но достаточно ощутимо. Это послужило спусковым крючком. Гарри не выдержал и с рыком повалил слизеринца прямо в снег. Эмоции, бушевавшие с момента осознания, что он на полянке уже не один, вырвались на свободу. Негодование от нарушенного уединения; наглость не пожелавшего признать свое неуместное появление Малфоя; его нелепое и возмутительное требование убраться отсюда самому Гарри, и главное… что бесило больше всего: непоколебимая уверенность хорька, что он абсолютно… АБСОЛЮТНО имеет право так поступать.

Сцепившись в непрезентабельный клубок из мелькающих рук и ног, школьные враги, очевидно, решили разорвать друг друга на клочки. По-магловски. Безо всякого волшебства. Желая голыми руками наказать второго за то, что каждому из них пришлось пережить за эти годы. Отомстить за свои моральные муки. Пальцы рвали ткань, локти и колени «встречались» с ребрами и животами. Горящие гневом глаза норовили испепелить. За всей этой возней оба растрепались, холодный снег забился за шивороты, в отвороты рубашек, рукава. Он таял от соприкосновения с разгоряченной кожей и вместе с потом противно стекал по телам. И лишь азарт гнал обоих так вот невербально высказать свою боль. Отомстить за одиночество. Из разбитой губы блондина сочилась кровь. На скуле Гарри наливался многообещающий синяк. Все это барахтанье в снегу напоминало собою скорее потасовку студентов, нежели серьезную драку двух взрослых волшебников, только вряд ли кто-то из мужчин сейчас осознавал это. Возможно, место так повлияло, а возможно – подсознательное нежелание нанести другому излишне серьезные раны. И оба скорее дали бы отрезать себе язык, чем признались бы, что это потасовка просто повод… повод для того, что называется: «хотеть касаться».

Спустя пятнадцать минут Драко извернулся змеей и умудрился вывернуться из-под тяжелого аврорского тела. Зло сплюнув в снег кровь, Малфой отполз на пару шагов и с усилием поднялся на ноги. Следом за ним, кряхтя, поднялся и Гарри. Оба, набычившись, стояли друг напротив друга, с шумом втягивая воздух и выпуская изо рта облачка пара. Промокшая одежда противно липла к телу. А в купе с минусовой температурой вокруг – вполне могла гарантировать будущую простуду. В лучшем случае. Кажется, эта мысль посетила одновременно обоих. Во всяком случае, попыток возобновить драку никто более не предпринимал. Сбросив копившееся долгое время напряжение, мужчины немного успокоились и, кажется, даже несколько протрезвели. Действительность вносила свои коррективы. Следовало все же наложить согревающие чары, иначе…

Гарри вдруг скривился и схватился за бок. Лицо его исказилось в гримасе боли.

Малфой недоверчиво зыркнул на эту пантомиму. Что это? Стратегический ход? Отвлекающий манёвр? Фарс?

Раздраженно отбросив со лба налипшую длинную челку, колдомедик прищурился. И как так вышло, что они оба единогласно решили не пользоваться палочками, а сцепились врукопашную, как какие-то маглы. Поттер-то ладно, но сам Драко? Так хотел собственноручно придушить спесивого гриффиндурка? Или… подсознательно до дрожи желал прикоснуться? Под любым предлогом.

Метель неожиданно пошла на спад, постепенно сменяясь легкой снежной крошкой. Ветер утихал. Гарри полусогнулся и держался за левый бок. Злость трансформировалась в тихую неприязнь. Выпустив пар – активничать расхотелось. Вспоминать и углубляться в себя – тем более. Страдать и жалеть о былом – тоже. Тьфу ты, хорек белобрысый! Весь настрой сбил! Даже сюда сунул свой длинный нос. В тот единственный день и то единственное место, где Гарри раз в год позволял себе соприкоснуться со своими юношескими мечтами.

Пробормотав онемевшими губами согревающее заклинание, Поттер создал вокруг себя островок тепла и тяжело опустился прямо на землю, где освободилось и подсохло от снега небольшое пространство. Внутри что-то кололо так, что ни о каком продолжении вражды сейчас и речи не шло. Если, конечно, змееныш не решит воспользоваться ситуацией. С того станется. Когда это Слизерин играл по-правилам?

- Эй ты, - у Малфоя у самого кровила разбитая губа, но вид согнувшегося пополам волшебника, пусть даже и врага, пробудил врачебный инстинкт. – Эй ты, - повторил колдомедик и, потоптавшись пару секунд, шагнул в согревающий круг. Заиндевевшего лица и кистей рук тут же коснулось ласковое тепло. Магия говнюка-Поттера оказалась, неожиданно, на редкость приятной и будто льнула к аристократу. Но, это, конечно же, лишь показалось. Такого быть не могло.

- Чего тебе? – процедил Поттер, держась за бок и зыркая своими зелеными глазищами.

- Да ничего! Так сильно обычный колдомедик уделал Главного Аврора? Национальный герой такой хрупкий?

- Придурок, - обиделся брюнет. – При чем тут ты?! Оно само иногда… здесь… сейчас не вовремя просто…

Малфой фыркнул, сложив руки на груди. Он неосознанно выжидал, нежась в теплых эманациях магии, а еще - колебался. С одной стороны – радоваться бы да ехидничать вволю. С другой – становясь колдомедиком, он клятву давал. Да и вообще…

- Да, блин, Потти! Одни проблемы с тобой! Вечно, не как у людей! Ну что там у тебя?

Драко небрежно взмахнул палочкой и трансфигурировал из ближайшего молодого деревца что-то, подозрительно напоминающее больничную койку. Поттер вытаращил глаза.

- Ложись, - нехотя буркнул Малфой, проклиная себя за мягкотелость.

- Че… чего? Хорек, совсем берега попутал? Допился до белой горячки? Глюки ловишь? Так вот – я тебе не барышня! Я Гарри Поттер. Твой враг, если что. О-хо-хо-х…

- Да гляну я, осел! – вскинулся Малфой, подозрительно заалев ушами. – Врач я или кто? Пальпирую…

У не слишком сведущего в медицинской терминологии Поттера отпала челюсть. Мозг начал лихорадочно искать объяснение незнакомому слову, подбирая по звучанию уже слышанные когда-либо. Подозрение, что белобрысый задумал очередную гадость – крепло. Где-то он уже встречал… у маглов… по телевизору… подобное словцо… так-так… с чем же там связано было? Лягушки, да! Пальпируют лягушек! Ну точно! Разделывают на части!

Брюнет аж задохнулся от ярости, забыв на время о боли в боку. Он попытался дотянуться рукой до снега за подтаявшим кругом, чтобы слепить снежок и метнуть его в слизеринца.

- Разделать меня хочешь? Надрезать и кишки мне выпустить? Дорвался, думаешь?! Ах ты! – гневно сверкая очками в свете вышедшей из-за туч луны, Поттер шипел не хуже закипающего чайника. – Какой же ты ублюдок все-таки, Малфой! Еще и трусливый! В честном бою не получилось, так ты…

- Что? – Драко опешил и машинально отступил на полшага назад. – Да я… (Малфой захлебнулся возмущением, думая про себя, что «вот так и делай добрые дела» и еще - «благими намерениями…») - Да я… Пощупаю я, дебил! НЕУЧ!

- Пощупаешь? – казалось, глаза Поттера сейчас выпадут из орбит.

- ПРОщупаю, - разозлился Драко, запунцовев. – Мало того, что идиот, так еще и глухой! Больно нужно мне твое… твое… Да ляжешь ты уже или нет?!

Кряхтя, Гарри кое-как поднялся с колен и умостился на самом краю кушетки, недоверчиво зыркая на блондина.

Малфой закатил глаза. Призывая на помощь все свое терпение к тяжелобольным (в том числе, психически), он шагнул вперед и безапелляционно надавил Поттеру на грудную клетку, вынуждая того плюхнуться на лопатки.

Изумление, отразившееся в зеленых глазах, вызвало у Драко нервный смешок. Он уже жалел, что поддался этому порыву внезапной доброты, что в отношении гада-Поттера выглядело очень уж… нетипично. Учитывая все их прошлое взаимодействие. И к тому же… Ну как он будет показушно-безразлично пальпировать сейчас того, к чьему телу втайне мечтал прикоснуться долгие годы совсем по-иному? КАК с деланным равнодушием прикоснется пальцами к этой смуглой коже?

Колдомедик мысленно чертыхнулся, ругая почему-то именно невезучего гриффиндурка, а никак не собственные опрометчивые слова и благородные порывы.

- Если ты закончил морально готовиться или любоваться, не знаю уж, чем ты там занимаешься, то может начнешь? – сердито раздалось рядом и аристократ моргнул. Нахмурился.

- Заголяйся, - резче, чем хотел изначально, буркнул он, разминая затекшие на холоде пальцы и возвращая им чувствительность.

Поттер чуть помедлил и нехотя приподнял одежду, обнажая поджарый живот с дорожкой темных волосков, ведущих куда-то под ремень джинс.

Малфой поспешно отвел глаза. Дорожка эта блядская! Алкоголь, блуждающий в крови, делал неимоверно сложным самоконтроль и удержание пресловутой презрительной маски. Кадык блондина дернулся, когда тот непроизвольно сглотнул. И то сказать, не будь они оба так пьяны, картина, развернувшаяся сейчас в пролеске, казалась бы идиотской фантазией психически нездорового человека. Ею, собственно, со стороны и выглядела, надо полагать. Благо – зрителей не наблюдалось.

Итак, предрождественская ночь. Окраина одной из самых знаменитых магических школ. Кругом снег, корявые кусты, валежник и вообще какой-то природный хлам, а посреди всего этого великолепия, в растопленном магией круге - типа кровать, на которой лежит всем известный брюнет, добровольно отдавая на растерзание свою плоть, а не менее известный блондин – решительно нависает сверху, непонятно что собираясь делать.

Пальцы Малфоя дрогнули и он раздраженно сжал и разжал кулак.

- Ну блядь, - едва слышно шепнул Драко и, не мешкая более, коснулся пальцами поттеровского пресса.

- Ой, холодно, - дернулся тот, хотя по телу пронеслась предательская волна жара.

- Потерпишь, - сквозь зубы процедил колдомедик и, не отвлекаясь более ни на какие личные нюансы, сосредоточился на осмотре. Все же – Драко в своем деле был профи.

Гриффиндурок несдержанно охал, от чего у Малфоя предательски тяжелело в паху. Мозг понимал, что охает лохматый кретин от боли, но этот же мозг тут же издевательски подсовывал картинки, где охать брюнет под руками Драко мог бы совсем по иной причине. Все это сбивало с толку, тормозило процесс и вынуждало Драко по два раза проверять реакцию на одно и то же надавливание. Читай: прикасаться к национальному герою в два раза больше, чем того требовала ситуация.

- Да гастрит у тебя обычный, - наконец хрипло выдавил Малфой, с облегчением убирая руку с теплого смуглого живота.

– Бухать меньше надо и не жрать всякую дрянь. Тогда и верещать так не будешь. Подумаешь – надавили. Поднимайся, хорош телесами светить.

Гарри завозился и шустро сел, максимально быстро накрываясь одеждой. Особенно – область паха. Малфой этого маневра не заметил. Он также был озабочен тем, чтобы скрыть собственную реакцию. Не хватало еще самому дать в руки врага оружие против себя. Вот же! Нашел время возбуждаться. Правильно его пилил Блейз, бубня о пользе регулярного секса и недостаточности простой мастурбации. Правда, Забини себя предлагал в добровольные кандидатуры, так сказать. Так что – это еще совет был, как посмотреть. В духе истинного слизеринца. Вроде и забота, а вроде – и себе неплохо. Только, может и прав оказался хитрый мулат на этот раз? Быть может, будь у Драко полноценный перетрах, то и вид полуголого Поттера не привел бы сейчас к выпирающему бугру на штанах. Или привел бы?

- Что, в Норе плохо кормят? – не удержался все же от шпильки колдомедик и презрительно сплюнул в снег, выражая свое отношение к рыжему семейству. – Али ты ночью сослепу чего несвежее сожрал, пробираясь тайком к холодильнику? Что, экономят на тебе? Или тебя теперь фиг прокормишь с такими габаритами?

С сожалением поглядев на пустую бутылку, которую зачем-то продолжал сжимать в руке, Гарри вдруг честно брякнул:

- Да я редко там… Брак-то договорной. И Уизли и меня такой расклад утроил. У всех своя выгода.

Поттер тут же прикусил язык и уставился на Малфоя. Тот тоже вытаращился на него, как на восьмое чудо света. Две пары круглых глаз ошарашенно взирали друг на друга. Первым отмер Драко.

- А ты циничен стал, я смотрю. О выгоде заговорил… А как же хваленые гриффиндорские чувства? Любофф до гроба? Цветочки-сердечки-бабочки?

Колдомедик замолк и как-то странно застыл, кусая губы. Словно ему было что сказать еще, но он усилием воли заталкивал рвущиеся слова вовнутрь.

- Хорек, если ты кому-то… - угрожающе начал Главный Аврор, поднимаясь с кушетки и медленно надвигаясь на замершего в нелепой позе врага.

- Сука ты, Потти, - внезапно сипло выдал посеревший Драко и без предупреждения аппарировал, едва не расщепившись по дороге. То, что брак с Джиневрой был фиктивным – стало последней каплей.

========== Часть 3 ==========

Комментарий к Часть 3

Христос Воскрес, дорогие. С Праздником!

Малфой!

Скотина ты белобрысая (зачеркнуто). Адрес хрен достанешь! (зачеркнуто). Понаставил тут ловушек, слизень недодел… (зачеркнуто дважды. Клякса). Короче, открывай мне доступ, я сказал! Хорош прятаться! Мы не договорили!»

Поттер.

Такую записку получил через день после Рождества, удачно и непалевно отпразднованного в мэноре, Драко, преспокойно отдыхающий в собственной квартире. Недовольная сипуха местного разлива безо всяких манер сбросила пергамент ему прямо на колени - и была такова. Как только протиснулась в ту узкую щель в окне, что колдомедик оставил для проветривания? Прямо, как Поттер. Никакого воспитания да еще и в ж*пу без мыла… Благо, аристократ как раз вернулся из туалетной комнаты, а то так и до инфаркта не далеко. Если среди сна пергаментом по темечку схлопотать. Ох уж эти спец. разрешения органов власти, дозволяющие совам проникать сквозь практически любую защиту. Законы, мать его так.

Разозлившись, заспанный Драко решил тут же высказать этой гриффиндорской бестолочи, все, что думает о его настырности, привычке лезть, куда не просят, осаждать дома честных колдомедиков и еще и командовать тут ни свет ни заря! К тому же, злоупотребляя служебным положением.

Клокоча от праведного гнева, блондин прошипел заклинание, открывающее доступ, и потащился в коридор, готовый вцепиться в горло Главному Аврору, лишь только тот появится на пороге. Нет, ну в самом деле! Пять утра! Сейчас десятый сон бы видеть, ну или кофейку, на худой конец, бахнуть. А не это вот все!

***

Не вышло. Не сбылось.

Метнувшись в открытую дверь, как тень, и налетев на Малфоя, как смерч, Гарри впечатал его в стену, хватая рукой за горло и ногой захлопывая створку. Аврор дышал, аки паровоз, и только что дым из ноздрей не пускал. Невольно приходила на ум ассоциация с магловской корридой. И Поттер там явно был не в роли тореадора.

- Совсем офигел?! – полузадушенно прохрипел Малфой, не такой еще шустрый и верткий со сна. – Ты псих недоделанный! В сталкеры записался? Пусти, придурок! Чего приперся?! Или в собутыльники меня записал, а? Так мы с тобой птицы разного полета, знаешь ли! Хвосторога флоббер-червю не товарищ…

Спросонья Драко явно напутал в классификации природных созданий.

- Да заткнись! – рявкнул Поттер и его кулак впечатался в стену в паре сантиметров от головы Драко.

- Точно псих, - благоговейно прошептал Малфой. – Слушай, Потти. У меня в больницу отличный психиатр недавно перевелся… Давай без очереди? По старой вражде? Хочешь подсоблю?

- У меня один вопрос, - не обращая внимания на выпады блондина, прошипел Поттер почти на парселтанге. – Мне надо знать, что значила последняя твоя фраза тогда. И какого хрена ты делал возле Хога ночью перед Рождеством?

Хватка чужой руки была сильнее допустимого и Драко начинал задыхаться, но Гарри в пылу не замечал этого. Поттеру, не находившему себе места ни в праздник, ни после – все казалось, что ответ на этот вопрос прольет свет на многое. Что это нечто очень важное. Нечто, что могло бы изменить будущее. Его будущее. Что не могла та нелепая встреча быть простым совпадением. Не теперь. Не через столько лет. Не так. Что в не озвученном Малфоем продолжении таилось больше, нежели простой пьяный треп. Вот накрутивший себя до предела Поттер, который вчера по время оргазма едва не выстонал имя слизеринского гада, нависая над Джинни, и слетел с катушек. Понимая, что дальше оставаться уравновешенным и беспристрастным он не сможет… Что работы, ровно как и семейной жизни, нормальных ему не светит тоже… Что эта недосказанность всегда будет сидеть занозой в мозгу… Вот Главный Аврор и раздобыл заветный адресок, явившись выяснять правду-матку спустя столько лет. В буквальном смысле слова прилетел на помеле, дабы немного остудиться по дороге. Не помогло.

- Отвечай сволочь! - бесновался Гарри, которому, внезапно, здорово мешал естественный запах Малфоя. Аристократишка еще не успел воспользоваться никаким одеколоном и сейчас пах просто самим собой. А Гарри стоял так близко, что, конечно, чувствовал. Так пахнет луг перед дождем. Озоном и мокрым разнотравьем с ноткой горечи. Поттера вело. В Хоге, ясное дело, он Малфоя с утра не нюхал. Еще не хватало! А тут… тёпленький. Похоже, только выползший из-под одеяла. Впрочем, не удивительно. Скорее всего, хорька извлекли прямо из норки. А точнее – вредный Малфой наверняка еще дрых, когда получил послание от Гарри. Аврор задержал дыхание и постарался подумать о чем-то мерзком. Чтобы кровь прекратила медленно стремиться во вполне определенном направлении. Чтобы сосредоточиться на том, зачем пришел. Ответы. Ему нужны ответы.

За годы работы в аврорате Поттер окреп. Множественные тренировки и выезды на задания сделали свое дело. Гарри раздался в плечах, обзавелся вполне себе мускулами и парочкой новых шрамов – заодно. Для коллекции. Драко же… Ну какая физ. нагрузка в медицине? Занятия спортом в том объеме, в котором считал для себя нужным Малфой, явно проигрывали проф. тренировкам авроров. Поттер явно был сильнее. И так не слишком яркие краски на лице блондина схлынули вовсе, а кожа приобретала синюшный оттенок, но он все так же высокомерно ухмылялся краешком разбитых губ (интересно, что соврал Люциусу и Нарциссе) и смотрел словно сквозь Гарри.

- Потти, ты тупой, - лениво сообщил ему слизеринец. Настолько язвительно, насколько мог сипящим голосом. – Считать и то не научился. Неужто зачатки мозга и те в мускулы ушли? Ты задал не один, а два… ДВА вопроса. Это столько, сколько у тебя ушей по бокам того, что именуется у людей, как голова. А у тебя – так просто тыква.

- Как же я тебя ненавижу, - злое дыхание опалило Малфою щеку.

– Ты, сука, всю жизнь мне испортил! И в школе, и после!

Гарри несло. Растрепанные светлые пряди искушающе манили зарыться в них пальцами. Всегда прилизанный Слизеринский Принц выглядел сейчас словно встопорщенный воробей. И это почему-то заводило… Подумалось, что так же змееныш мог бы выглядеть после хорошего траха. От этой мысли аврор едва не подскочил и захотел сам себе хорошенько врезать, чтобы мозги встали на место. А то крыша тю-тю, походу… Совсем уезжает.

- И после? – хрипло расхохотался тем временем Малфой, закашлявшись.

Опомнившийся Поттер чуть ослабил хватку.

– Я польщен, господин Главный Аврор. Что обладаю даром так бесить Вас даже на расстоянии. Мы пересекались-то всего пару раз на приемах. Да и то случайно и не более пары секунд. Рад! Чрезвычайно рад, что мне удалось достать Вас за столь короткое время.

Драко торчал у стены, как говорится, там, где поставили, и не делал больше попыток вырваться. Лишь полубезумно скалился в ответ на ярость нежданного гостя. Ну точно волчонок, попавшийся в капкан.

Пелена злости, душившая Гарри все эти дни, медленно рассеивалась. Он внимательнее присмотрелся к школьному врагу. Какая-то закавыка не давала покоя, а интуиции Поттер привык доверять. И точно. Гарри нахмурился. Несмотря на безумную ухмылку, взгляд у хорька был какой-то затравленный. Потухший. Безучастный. Словно уставший от самой жизни. В мозгу брюнета что-то щелкнуло. С похожим выражением обычно глядели на Гарри из зеркала его собственные глаза. Как же он не признал этого сразу? Может потому, что последние годы избегал встречаться взглядом со своим зеркальным двойником? Повелся на показную агрессию, точно зеленый юнец. И вообще, весь Малфой был какой-то… не малфоевский. С пробивающейся щетиной, отросшей челкой, покрасневшими капиллярами глаз. Такого внешнего вида слизеринец не позволял себе и после школьных попоек. Как бы не упивался. Слишком себя любил и гордился своей внешностью. Да и репутацией. А теперь-то что? То есть, понятно, что гостей тут не ждали, но все-таки…

- Эй ты, - слегка встряхнул его за шкирку Гарри, убирая руку с чужого горла, где под его ладонью все это время пульсировала вражеская венка. – Эй ты! Ну хоть раз в жизни будь человеком. Мне правда нужно знать, что ты там позавчера… Почему… Нужно, понимаешь?

Драко медленно поднял голову и, насколько мог, ехидно просуфлировал одними губами: «пошел в ж*пу».

Ноздри Гарри гневно раздулись, но он сдержался от желания вмазать по этой самодовольной вреднючей физиономии. Хорек был какой-то не такой. И это сбивало с толку и останавливало. «Лежачих не бьют», - вспомнилась магловская поговорка. Малфой, конечно, стоял, но, отчего-то аврор был уверен, что морально тот сейчас как раз-таки «на лопатках».

- Тьфу на тебя, - буркнул, наконец, Поттер и устало привалился к стенерядом, сползая на пол.

В самом деле, на что он рассчитывал, выцарапывая заветный адрес из хищных коготков одной из секретарш? Чего добивался, выясняя, что Главный Колдомедик Мунго подписал себе отпуск задним числом и сидит теперь дома? Зачем приперся сюда, как идиот, и что хотел услышать от белобрысого гада, практически выковыряв того с постели ни свет ни заря? Так почему ему так важно было попасть сюда? Почему так больно было вновь увидеть ненависть в серых, припухших со сна, глазах? Эту ехидную ухмылку, кривящую бледные губы? А еще – пустоту, столь близко подкравшуюся к слизеринцу и так страшно отражающуюся в глубине его зрачков?

Гарри уронил голову на колени и зарылся руками в волосы, как делал когда-то в школе. А он-то думал, что перерос это. Выходило – что нет. Или же это блондин рядом заставлял его нервничать настолько? Может, Гарри и сам не отдавал себе раньше отчета, что этот жест служил ему своеобразным способом чуть сбросить напряжение, когда оно от присутствия где-то поблизости хорька, становилось просто невыносимым?

Рядом тихо кашлял Малфой, восстанавливая нормальное дыхание и растирая шею. Где-то снаружи гудела клаксоном машина. Медленно светало. Утро вступало в свои права и диктовало свои правила существования в этом непростом мире. Правильные правила. Понятные. Разумные. Условия игры. Вот сейчас Гарри надлежало взять себя в руки и оставить этот дом и его хозяина. Взяться за ум и забыть сюда дорогу. Вернуться домой, а после – и на работу. И выкинуть из головы всякий рождественский бред. Мало ли что там под праздники случилось. Время такое. Духи там… эмоции… все-такое. Бывает. Это бывает. И это пройдет.

- Может, уйдешь уже? – почти нормальным голосом раздалось сбоку. Почти нормальным. И бесконечно уставшим. Таким, когда говорящий будто и не ждет от тебя никакого ответа, а произносит фразу просто, чтобы разбавить давящую затянувшуюся тишину, от которой просто уже подводит живот.

- Не могу, - едва слышно выдохнул Гарри и умолк, дабы ненароком не сболтнуть что-то еще.

Рядом закряхтели:

- Поттер, придурок, твою мать. И что мне с тобой делать?

Последняя фраза вышла такой двусмысленной, что Драко тоже прикусил язык.

Главный Аврор поднял голову с колен и нечитаемым взглядом уставился на хорька.

Встрепанный, побитый, осунувшийся, с темными кругами под глазами… Острая жалость царапнула сердце и Гарри подавился воздухом.

«Что мне с тобой делать…»

Такая простая фраза… такая щемящая фраза. Сколько всего можно было бы ответить на нее, но ни один вариант нельзя было озвучить в данной ситуации. И почему все так? Почему все эти гребаные годы все ТАК?! Через то самое место, куда посылают друг друга недруги?

Агрессивность Малфоя куда-то улетучилась и сейчас на Гарри смотрел очень уставший и измотанный чем-то мужчина. Чем-то, что мог уловить в этом взгляде лишь тот, кто сам подыхал от подобной тоски.

- Кофе, - сорвалось с языка у Поттера, прежде, чем он успел пропустить эту мысль через фильтр мозга.

- Что-о-о? – изумлению Драко можно было петь дифирамбы и смело давать первое место по визуальному отображению эмоций. – Кофе? Какой еще…

- Черный. Двойной эспрессо, если можно, - вздохнул Поттер и поднялся на ноги.

- Потти, а ты ничего не попутал? – ожидаемо ощерился хозяин дома. – Тут тебе не кафешка, меж прочим, а вражье логово. Или в лесу последние мозги в драке растерял? Как был, так и остался…

Малфой умолк и отвел глаза, не выдержав прямого взгляда Аврора, в котором вместо привычной и понятной ненависти, сейчас была некая… обреченность? Воевать расхотелось. Да и мысль о кофе легла на благодатную почву. В последнее время Драко употреблял кофеина больше, чем следовало бы. Ощутимо больше. Подсел. Вон и ночью сегодня пропустил чашечку. Не спалось все-равно. Слабый аромат арабики угадывался в воздухе до сих пор.

Поттер стоял посреди коридора и молчал. Стоял в шаге от Драко, не делая больше никаких агрессивных выпадов. Не меча громы и молнии. Не бросая обидных фраз. Стоял и просто смотрел своими невозможными зелеными глазищами. У Малфоя заныла душа.

Кофе… Если бы это могло быть нормальным. Если бы… Просто кухня… Просто зимний поздний рассвет… Просто запах свежезаваренной арабики… Просто гудящая кофемашина… Просто сонный лохматый гриффиндурок в растянутой домашней футболке… Сидящий на соседнем стуле, поставив одну босую ногу на сидение, и рассеянно читающий свежий «Пророк»… Если бы…

Драко усилием воли отогнал от себя видение. Он запретил себе думать о подобном давным-давно. Смысл мечтать о несбыточном? Но это: «…испортил мне жизнь и после школы…». Что это, к Мордреду, значило? Драко и на горизонте не мелькал у чертова Поттера. Игнорировал все новости о Золотом Мальчике. Запрещал себе думать о личной жизни героя. И вот. Испортил ему ее? Это как это? Самим фактом своего существования что ли?

Поттер внимательно следил за лицом аристократа. Тот слегка хмурился, закусив губу. Вот горькая судорога на миг искривила четко-очерченный рот. В Аврорате Гарри неплохо научился читать лица. Считывать эмоции. Профессия обязывала. О чем мог жалеть успешный колдомедик? Что выпивало из проклятого слизня все соки так, что тот сейчас казался полупрозрачным? Чего такому, как Слизеринский Принц, могло недоставать для счастья, если Воландеморт был повержен, родные оправданы, мэнор восстановлен, а карьера шла в гору? Живи да радуйся, казалось бы. То ли дело сам Гарри… Из более-менее близких - только Рон да Гермиона. И те… слишком уж сосредоточены друг на друге и на своей семье со скорым пополнением. Нет, все правильно. Все верно. Все так и должно быть. Только Гарри от этого не легче. Его-то мечтам о счастливой семье сбыться не дано. И к ебеням все заработанные бабки, если радость от них разделить не с кем. Искренний детский восторг от шалости без повода. Просто так. Потому что захотелось. И потому что есть возможность. Вот хотя бы купить с утра в выходной огромный торт и бахнуть прям перед сонным хорьком. На большом блюде. Прям в кровать. И прям съесть это двумя ложками. Сразу. Вдвоем. Пачкаясь заварным кремом и вареной сгущенкой. Хрустя миндальными лепестками и вафельной крошкой. Наплевав на все правила. Наслаждаясь сладостью десерта вперемешку со сладостью липких шоколадных поцелуев. Или же вот, например…

Главный Аврор усилием перекрыл поток давнишних наивных хотелок.

- Эй, - рука Поттера повисла в воздухе, так и не дотронувшись до чужого плеча. – Малфой, не будь скотиной. Я почти не спал. Убудет от тебя что ли от чашки кофе? Ну хочешь – заплачУ? В тройном размере. Или сколько там ты возьмешь?

- Ненавижу, - жалко выдохнул Драко, который сейчас, как никогда остро, понимал фразу, что: «для того, чтобы умереть – не обязательно умирать физически».

Плотину, воздвигнутую в сознании напротив одного темного уголка с надписью: «Придурок», прорвало. Картинки несбывшихся надежд так и замелькали перед глазами, причиняя невыносимую боль. Убивая Драко снова и снова. Кромсая сердце на малюсенькие ошметки. Впиваясь иглами прямо в мозг. Глупые… жалкие… смешные мечты. То эфемерное, светлое и страстно желаемое, что Драко Малфой похоронил под слоем искусственно подогреваемой ненависти еще в школьные годы.

- Да знаю я, - отмахнулся меж тем Гарри. – Америку не открыл. Дай кофе и ненавидь дальше. Я (голос аврора дрогнул)… привык, - закончил мужчина тихо.

- Ненавижу? – еще раз полувопросительно выдал Малфой, у которого, очевидно, заело.

- Так! – Поттеру надоело топтаться в коридоре и он, принюхавшись, неожиданно для себя схватил Малфоя за руку и безошибочно поволок в сторону кухни. Тот настолько обомлел от подобной бесцеремонности и дерзости, что покорно переставлял ноги, возмущенно открывая и закрывая рот, так как просто не находил достойных эпитетов такому поведению незваного гостя.

========== Часть 4 ==========

Горячие пальцы уверенно держали тонкую аристократическую кисть, которая так удобно легла в широкую смуглую ладонь, словно ей всегда там и было место. Да и то сказать, Драко так и остался излишне хрупким и изящным для мужчины. С годами это никак не изменилось.

Гарри быстро отыскал кухню, кофемашину и чашки. Сработало скорее всего профессиональное: «вижу цель – не вижу препятствий». Все это время он даже не замечал, что таскает за собой за руку Малфоя, а тот покорно идет туда, куда его тянут. К тому же, идет молча. Впервые добровольно повинуясь силе Поттера и даже не осознавая этого. Идет шаг в шаг. Вторым. Но не ощущая себя ни ущемленным, ни проигравшим. В кои-то веки позволяя кому-либо сделать выбор за себя. Просто потому, что выбор этот будет с учетом и твоих собственных интересов. Выбор, наилучший для тебя.

- Фух, - блаженно выдохнул Поттер, делая первый обжигающий глоток прямо не отходя от кофемашины. – А ты какой будешь? – обернулся он к хозяину дома, словно это тот был гостем, а не наоборот.

Осознав, что Драко стоит прям за его плечом, а чужая кисть крепко зажата в его собственной руке, Поттер смутился. Болван! Как можно было так подставиться! Вот что делает недосып вкупе с такими нервами.

Гарри максимально безразлично отвернулся к своей чашке и, отпустив чужую руку, подошел к окну. Встал спиной к хорьку и уставился во двор, где не происходило ровным счетом ничего интересного, если не считать какого-то древнего дедка, что в такую рань вывел на прогулку не то мелкую собачку, не то большую крысу. В такой серости да с такого расстояния и не разберешь.

Спустя минуту аппарат зажужжал снова и к арабике примешался запах горячего молока.

Поттер все так же таращился на улицу. В горле стоял какой-то непонятный комок. То, что он совсем недавно таскал с собой за руку Малфоя, казалось каким-то… правильным. Простым и естественным. Иначе тело, минуя приказы мозга, само-собой не вытворило бы такое. Ну чисто на автопилоте. Словно не было в этом ничего такого. Словно такая постановка дел была единственно верной. Природной до невозможности. Взять за руку и потащить с собой к кофейному аппарату. И дальше. К чашкам. К ложкам. К прихваткам. Всюду следом. Не желая терять контакт. Не вынуждая себя вновь отпускать прохладную изящную кисть, что так удобно лежала в ладони, словно была создана для этого. На этой мысли Гарри споткнулся. Что-то здесь было еще. Какой-то нюанс, что он упускал. Главный Аврор снова отхлебнул горькой и крепкой жидкости. Эспрессо стекало по пищеводу. Кофеин бодрил мало отдыхавший в последнее время мозг. Вот оно! Поттер медленно опустил чашку на подоконник и с силой втянул в себя воздух. Малфой не сопротивлялся! Хорек не вырывал руки, а следовал за Гарри, словно приклеился ладонью к его ладони. И молчал! Не язвил. Не сквернословил. Не посылал куда ни попадя. Не пытался уязвить или оскорбить. Он просто шел следом. Почему?

Гарри сжал руки в кулаки и сделал несколько вдохов-выдохов, успокаивая мешающие сейчас эмоции. Невозможно трусить всю оставшуюся жизнь. Невозможно год за годом прокручивать в голове сотни вариантов развития событий, проговаривать десятки диалогов, постоянно мучаясь этим: «а если бы тогда…». И пускай он будет сейчас выглядеть посмешищем. Пускай даст Малфою карт-бланш потешаться над ним до конца дней. Но сбросить груз этой тайны он попытается все-равно. Он решил.

Аврор вернулся за стол, садясь напротив Драко, который тоже задумался о чем-то над полной кружкой латте. Колдомедик тут же встрепенулся и подозрительно отодвинулся подальше от центра столешницы. На всякий случай.

- Малфой, дай мне руку, - спокойно проговорил брюнет, кладя на столешницу открытую ладонь.

- А еще тебе что? – мгновенно взъерепенился хозяин квартиры, но из-за стола не встал. Лишь показушно пригубил свой латте, оставляя на верхней губе молочную пенку.

- Слышишь, ТЫ! (от спокойствия Гарри не осталось и следа. Ну как кто-то мог выводить настолько одной лишь фразой? Еще и пенка эта! Специально, он что ли?) Все хотел узнать, за что так ненавидишь все эти годы? Что я тебе такого сделал, что как кость в горле? Из-за того случая на первом курсе что ли? Детская обида? И после этого я хуже блохи, да? Не ровня ни в чем. Стал Главным Аврором и все-равно не чета Слизеринскому Принцу?!

Гарри уже сам не понимал, что несет, но копившиеся долгие годы эмоции прорвались наружу. Все это просто жгло брюнету сердце. Выворачивало душу наизнанку. Никто на всем белом свете не знал, почему Золотой мальчик на самом деле стремился к этой должности. Отчего столь упорно делал карьеру и выбивался в верхи, если сейфы Поттеров и Блэков и так были полны золотом. Ни одна живая душа не могла предположить, что мотивы героя были далеко не столь альтруистичны, как всеобщее благо и безопасное существование волшебников магической Британии.

- О да-а-а, - зло зашипел в ответ Драко, которому тоже было что высказать. Сегодня вообще все было странным. Непонятным. Не вписывающимся в привычную картину мира и модель поведения. И это здорово выбило из колеи. Блондин вспомнил жар смуглой ладони и свою внезапную слабость. Покорность. Невозможность первым разорвать физический контакт и осадить зарвавшегося школьного врага. Вырвать руку и послать на хр*н. Пару минут, словно украденных от той жизни, что могла быть такой полной и такой яркой. Такой правильной. Такой… предназначенной именно ему, Драко Малфою. От воспоминаний потряхивало. Дергался уголок глаза. Какое уж тут владеть собой. А когда еще и претензии такие идиотские…

- Конечно, это же я отверг предложенную мне дружбу, - гневно полилось из блондина. – Это же я решил не марать рук о поганого слизеринца, недостойного таких правильных и чистеньких гриффов. Это же я… как-как… как на тумбочку смотрел!

- Почему на тумбочку? – глупо спросил ошарашенный этой тирадой Поттер.

- Да как на мебель! – грохнул кулаком по столу Малфой, вскакивая и нависая над недругом. – И ты теперь! Ты теперь еще…

Давняя обида, облеченная в слова, достигла апогея.

- Не правда, - вдруг четко проговорил Поттер.

- Что «неправда»? – выплюнул Малфой, нависая сверху, как коршун.

- Все неправда, - устало потер Гарри свой шрам и навалился локтями на столешницу. – Много ты знаешь, Малфой. Был идиотом, им и останешься.

Кружка с латте полетела на пол, заливая его мутной жижей.

- Вон отсюда! – громыхнул во весь голос взбешенный Драко, белый, как мел. Горло перехватывало спазмами.

- Черта с два! – рявкнул в ответ Гарри. – А ну сядь! Я должен убедиться кое в чем и тогда свалю. Сил моих нет больше вертеть в голове всю эту хрень! Ненавижу тебя, хорек! Давай сюда свою руку, мать его так! Сейчас же! Или…

Драко язвительно захохотал и прямо под нос Главному Аврору сунул дулю. Чисто плебейский, но такой многоговорящий жест. Малфоя телепало покруче, чем на финальной битве с Волдемортом. Адреналин гулял в крови по самое не могу. Глаза лихорадочно блестели. Дыхание срывалось от переполнявших эмоций. Возмущение так распирало изнутри, что Драко казалось, его сейчас просто разорвет. Потому колдомедик не преминул все же сопроводить свой жест весомым напутствием:

- Выкуси, Потти, сам слышишь, что несешь? Пришибленный! Хрен вам в грызло, господин аврор. Идиот шрамоголовый! Отодвинься от меня!

- Малфой, сука, заткнись хоть раз и просто вытяни уже свою хоречью лапу!!! Ты ж сам хотел когда-то!

- Уже не хочу, - очень обидно хмыкнул блондин и вдруг совершенно по-детски высунул язык. Кажется, присутствие рядом школьного врага плохо сказывалось на манерах Драко. – Опозда-а-а-ал…

- Ну, блядь!

Гарри так рванул на себя чужую руку, что едва не вывихнул Драко плечо. Тот зашипел и оскалил зубы. Оба мужчины нависали над столом и прожигали друг друга ненавидящими взглядами.

- Ты… вредный хорь! Заткнись, блин и… сядь… минуту посиди ты… - тяжело дыша выдавливал из себя слова Главный Аврор. – Всего минуту… ДА НЕ РЫПАЙСЯ ТЫ, УБЬЮ!

Гарри сжимал хрупкие длинные пальцы с такой силой, что у Малфоя от боли звездочки перед глазами плясали. Со стороны и вовсе казалось, что Поттер вознамерился колдомедику эти самые пальцы сломать. Кое-как обуздав себя, брюнет облизал губы и уже спокойнее проговорил:

- Просто сядь. Минута, ладно? Постарайся не ненавидеть и потерпеть меня хоть минуту. Я… прошу тебя.

Лицо Драко вытянулось и он плюхнулся назад, едва не промазав мимо стула. Золотой Мальчик просил? У него? У ненавистного слизня? Вот прямо просил? Да ладно! Быть не может. Не иначе, как очередная завуалированная пакость. Хотя, куда там придурку. Мозгов не хватит. Простой же и прямолинейный, как веник. Но, что тогда?

Поттер тяжело опустился следом на свой стул и устало выдохнул. Ослабил хватку. Отвел глаза и нахмурился, пытаясь сосредоточиться на ощущениях. Малфой ответ глаза тоже, но руки почему-то не отнял. Внял просьбе? Сделал одолжение? Решил, что так Поттер быстрее отвяжется и свалит, наконец, на все четыре стороны? Напряжение на кухне можно было резать ножом. Гарри ощущал, какая ледяная у слизеринца рука. Как сильно бьется пульс на запястье и как слегка взмокла чужая ладонь. Хорек действительно настолько неприемлел чужие прикосновения, как о том ходили слухи в Школе? Может, фобия какая? Или все гораздо проще и это неприязнь к самому Гарри проявлялась даже на клеточном уровне? Ведь не мог же Малфой просто… нервничать? Абсурдно?

Раздумывая, Гарри большим пальцем погладил пульсирующую венку. Абсолютно машинально. Будто желая немного успокоить рваный ритм. Легкое невесомое движение. Один удар сердца. Один взмах ресниц. Резкий выдох напротив заставил аврора вскинуть глаза. Поттер с удивлением обнаружил, что бледное лицо недруга пошло красными неровными пятнами. Тогда как сам Малфой, зло зыркнув на него в ответ, попытался, наконец, вырвать руку.

- Все? – процедил он высокомерно, полыхая «свекольными» щеками. – Доволен? Теперь вали!

- Ой не-е-т, - растягивая гласные, протянул на это Поттер, у которого внезапно забрезжила одна догадка. Дикая, но такая… волнующая. И желанная. До поджатых пальцев на ногах. До дрожи. Как подарок на Рождество, на который никак не рассчитываешь и, тем более, не надеешься. А он потом бац – и вот. Лежит себе под елочкой, как миленький. И сложно сделать первый шаг, чтобы взять его. Поверить, что можно. Что это – тебе. Для тебя. У Гарри было такое один раз в детстве, поэтому он знал, с чем сравнивать. Кстати, от кого был тот подарок, Поттер так и не выяснил. Не от Дурслей, так уж точно. Не иначе, кто-то «наверху» либо пожалел сироту, либо наградил за особо тяжелый год соседствования с родственничками. Вот и сейчас. Ну не могло же быть… Не могло… Не могло, но так хотелось! Вдруг снова… судьба сжалилась… или наградила за долгие годы моральных метаний… Решила подбодрить и показать, что Гарри на правильном пути. Что не ошибается и время пришло: «давай мол, действуй». А что, если…

Аврор провокационно погладил ямку на изящной кисти Драко. Между большим и указательным пальцами. А после – медленно обвел своим пальцем чужой.

Реальность превзошла все ожидания. Малфой как-то странно всхлипнул и рванулся изо всех сил к выходу из кухни.

Реакция брюнета была мгновенной. Стул полетел назад. Поттер бросился за выкрутившимся колдомедиком и налетел на мужчину со спины, одним захватом обездвиживая беглеца. В крови аврора бурлила жажда правды, а его самого трусило толи от переизбытка гормонов, толи от переполняющей уверенности в невозможном счастливом окончании своих душевных мытарств. А еще, Гарри просто распирало от возмущения на Малфоя за то, что тот столько лет делал морду кирпичом.

- Стой, хорек! Не так быстро! Куда собрался?! Кисти – твоя эрогенная зона что ли? Отвечай мне. Отвечай мне, белобрысый трус! Отвращение ко мне, значит?! Прям мерзкий я, да?! Не нравлюсь! А это тогда что???

Взбешенный Гарри порывисто сжал второй рукой чужой пах.

Драко взвыл от бессилия вкупе с унижением и наугад попытался лягнуть Поттера ногой. От стыда и ярости хотелось просто сдохнуть. Ну почему! Почему тело среагировало ТАК? Ведь и раньше мимолетные любовники касались кистей колдомедика. Но – ничего. Никакой реакции не возникало. Какая там эрогенная зона. Или… все же нюанс был в том, КТО ИМЕННО этой зоны касался? И КАК касался?

- Полягайся мне еще! – выдохнули прямо в ухо. А потом…

Гарри внезапно уткнулся школьному врагу в шею и затих, щекоча горячим дыханием нежную кожу и посылая по телу блондина толпы мурашек. Замер и Драко, который был похож на перезревший помидор и трясся, как заячий хвост, блуждая по кухне шалым взглядом. Сзади бешено колотилось о грудную клетку чужое сердце. Колдомедик прям спиной ощущал это. Через все слои своей и чужой одежды.

- Тише, - шепот искрами прокатился по натянутым нервам и аристократ не сдержал судорожного вздоха. – Тише, Драко, - уже спокойнее произнес Главный Аврор. – Поздно. Карты открыты. Твое тело тебя и выдало. Полжизни ты мне сломал, конспиратор хренов! Вторую половину – не дам. Я сказал.

Ноги блондина норовили подкоситься, а сердце – вырваться и усвистеть в неизвестном направлении. Лишь бы спрятаться. Лишь бы подальше отсюда. Лишь бы все оказалось неправдой. Это все просто…. Это все слишком… Может, интересно, человек умереть от переизбытка эмоций и ощущений? Взорваться мириадами наночастиц, не выдержав напряжения? Превратиться в золотистую пыль, что так красиво будет плясать в луче солнца?

- Пожалуйста, уйди, - прошипел Малфой срывающимся голосом. – Теперь твоя очередь выполнить хоть одну мою просьбу, не находишь? Руки убери! Позволь мне сохранить остатки гордости. Не смотри на этот позор, я не вынесу. Только не ты.

Аврор резко крутанул мужчину, разворачивая к себе лицом. Он был страшно зол сейчас. У Малфоя поплыло в глазах. Впервые он по-настоящему понял, почему преступники так боялись Поттера.

- Не я? – опасно-тихо прорычал Гарри. – А кто тогда? Кому ты после сегодняшнего собрался разрешать лицезреть тебя в возбужденном состоянии? Ну? Еще не понял, Драко? Как раз-таки Я. ТОЛЬКО Я. Я один! И не дай Бог тебе… пить кофе по утрам с кем-то еще, уяснил? Разорву. Обоих. И я не шучу. Своим не делюсь. Ты мой, Драко Малфой. Смирись и сдайся. Осел упрямый. Кстати, в латте тебе сколько сахара?

Блондин сжал зубы и спрятал глаза за длинной отросшей челкой. Вот же… ГРИФФИНДУРОК! Как можно настолько обыденно…

- Не слышу! – тряхнул его за плечи Поттер, вынуждая вскинуть на себя взгляд.

- Да два! – рявкнул Малфой, возмущенно пихая Поттера в грудь. Без особого, впрочем, толку.

- Окей, класс! – хмыкнул Главный Аврор и чуть суховатые губы брюнета требовательно впились в те, которые мечтали попробовать на вкус столько долгих лет…

КОНЕЦ.