Свидания [Андрей Толстой] (fb2) читать онлайн

Андрей Толстой Свидания

Глава 1.

На обзорной площадке Эйфелевой башни стоял самый несчастный человек в мире. Тёплая осень, вечернее солнце, даже сам Париж не радовали его, и он не мог понять, почему.

– Ведь всё хорошо, – уговаривал он себя, – почему же мне так тоскливо?

Ровные улицы шли вдаль от Марсового поля, а над горизонтом парил закат. Несколько дней Павел гулял по городу и часто думал, когда Париж называют красивейшим городом планеты, говорят это искренне, а не по традиции. В него нельзя не влюбиться.

– А можно ли влюбиться в меня? – сказал он вслух, и в этом была разгадка его печали.

Павла терзало одиночество. Ему было не с кем разделить эту красоту, гулять, завтракать, дышать одним воздухом. Некого любить, а эта потребность росла, как жажда в знойный день. Иногда казалось, что он задыхается без объятий и близости, что живёт бесцельно и бессмысленно. Хотя цели и смысл у него, конечно, были, но он их называл внешними, простыми. А где же та, которую можно к сердцу прижать и согреться?

Нет, он не был нелюдим. В студенческие годы у него было много девушек, и в кругу друзей он считался ловеласом. Но это время испарилось, друзья разъехались, и прошло около года, как у него не было никаких близких отношений. Тогда, год назад, Павел твёрдо решил завязать с распутной жизнью. А завязать с многолетней привычкой не просто, мучит тоска и сомнения гложут. К тому же в такие решительные моменты всегда появляются искушения. Прежде неприступные кокетки вдруг приглашали в гости, а бывшие подруги сами приезжали к нему домой, часто ночью в нетрезвом виде. Но он понимал, что, если не вырвется из этого порочного круга, в его жизни не будет любви. Возможно, будет семья, и очень даже сносная. Когда же в семье нет любви, это тяжелее одиночества. Потребовались неимоверные усилия воли, чтобы объяснить всем и доказать себе: «Всё, я завязал!»

Откровенно говоря, даже в лихие студенческие годы Павел не был счастлив. Беспорядочные связи увлекали его лишь по инерции юношеских традиций. Часто срабатывало желание самоутвердиться, покорить новые высоты. А иногда он просто отдавался сиюминутным прихотям, точнее похотям. Но и тогда, глядя в зеркало, наедине с собой, юный ловелас знал, что распутство в его жизни – это просто игра, и когда-нибудь эту игру нужно будет проиграть навсегда. В ней невозможно выиграть, каждая новая партия обречена в лучшем случае на ничью.

Вспоминая студенческие годы, Павел думал, как хорошо, что они остались в прошлом. Гениальный Пушкин писал:

«Блажен, кто смолоду был молод,

Блажен, кто вовремя созрел».

Сегодня Павлу казалось, что он застрял в своей юности, зацепился и никак не может вырваться. Ему очень хотелось созреть, а главное, сделать это вовремя, то есть сейчас.

Двадцать из двадцати семи лет жизни наш герой увлекался дизайном и сейчас был аспирантом Московского университета. Поездку в Париж удалось выиграть в конкурсе дизайнеров, и это был второй приз, победитель же получил возможность реализовать свой проект. Второе место на престижном конкурсе давало уверенность в профессиональной компетенции, сегодня такой способ самоутверждения Павлу нравился больше, чем покорение девичьих сердец. Взрослеть и созревать оказалось очень интересно. При воспоминании о прошлом постоянно охватывала мысль, что в те годы он был слишком далеко от себя настоящего. Жил в самообмане, в плену чужих убеждений, часто стереотипных. Но чем чаще прислушивался к своему сердцу, чем искреннее говорил с ним, тем больше находил противоречий между своей настоящей и желаемой жизнью.

Вопрос же о своём одиночестве у Павла был направлен во внешний мир. Это было недоумение, возмущение, даже претензия и, как ему казалось, небезосновательная. Если бы он мог поговорить с Богом, он бы спросил с него:

– В чём дело, Уважаемый? Где моё счастье? Я ведь чего-то да заслуживаю?!

Но с Богом он не разговаривал, да и ни с кем другим не говорил на эту тему уже несколько дней. Просто бродил по улицам и думал, что ему делать. Вопрос кто виноват в этой ситуации отпал сам собой, хотя можно было бы придумать массу занимательных ответов. Например, виновата неудавшаяся первая любовь, студенческая среда, постмодернизм и так далее. Но Павел благополучно пережил тот возраст, когда в своих проблемах ищут виновников извне. Друзья женаты, большинство подруг, ровесниц его круга, замужем или уже разведены. Девушек старше он не рассматривал, а младшие ему были вовсе не интересны. Создавалось впечатление, что он одним из первых прошёл регистрацию в аэропорту, но на самолёт опоздал, восхищаясь своей пунктуальностью. Понимание своей вины не делало позитивным настроение сегодняшнего дня. Все мысли были о том, что если Павел не разрушит окружающие его стены одиночества, то одиночество постепенно разрушит его.

Первая идея пришла легко – можно было просто уехать. Сменить город или даже страну, сменить обстановку, круг общения и попробовать начать всё сначала. Но теперь уже всё будет иначе, ведь он повзрослел и не допустит ошибок прошлого. Ох уж эти ошибки прошлого, все они совершались с такой же мыслью, что он повзрослел и что в этот раз всё будет иначе.

Мысль о переезде была настолько увлекательна, что Павел прожил с ней несколько часов, представляя детали новой жизни. Новые компании, новых девушек и, конечно, его величество Флирт, освежающий и таинственный. А среди этого флирта нашлась бы та единственная, которую можно было бы любить всю оставшуюся жизнь. Но все эти мечты снова упирались в непонимание типажа, который он ищет, в отсутствие представления их отношений. А это Павел всё ещё никак не мог себе осознать. Кому-то это может показаться странным, но нашего героя смущало, что он не до конца мог описать портрет своей воображаемой избранницы. Он не знал, чего хотел, а это в любом деле начало беспокойства и переживаний.

Когда он встречался с девушкой скромной и робкой, ему было скучно с ней в постели, да и просто скучно. Когда встречался с девушкой эмоциональной и раскрепощённой, то переживал, что ей может наскучить однообразие семейной жизни и она будет изменять ему в поиске новых ощущений. Если он встречался с девушкой богатой, то переживал, что в случае финансовых проблем она его бросит, и он этого не переживёт. А встречаясь с бедной, раздражался привычками малоимущих экономить на всём даже в мелочах. Так, в любой девушке, которой он искренне увлекался, Павел со временем находил, или выдумывал, недостаток, не позволявший им быть вместе. Порой эти недостатки были совсем экзотические: склонность к полноте, нелюбовь к литературе, отсутствие кулинарных навыков, отсутствие высшего образования и так далее.

С таким багажом предрассудков можно было ехать куда угодно, но переезд ничего не менял. Когда не решены внутренние противоречия, ошибки прошлого будут неминуемо повторяться. От себя не убежишь, и идея с переездом отпала сама собой.

Отдышавшись после бурных фантазий о смене декораций, Павел бросился в другую крайность – он решил не драматизировать ситуацию и просто продолжать поиск в своём кругу общения. Мысленно прошёлся по своим бывшим подругам, с которыми не было особых конфликтов и сохранились хорошие отношения. Несколько вариантов вновь представились вполне возможными. План был прост: найти в них побольше позитивных качеств, не думать о недостатках, а дальше дело техники.

«Это снова какой-то расчёт, снова игра, – подумал Павел, – разве об этом я мечтал? А где же любовь, тайны и откровения?»

Опять замкнутый круг, движение в никуда, причём наступая на те же грабли. Идея о попытке реанимировать прежние отношения провалилась, не получив должного отклика в душе. Да и вообще, все эти размышления утомили Павла в первый же день его пребывания в городе влюблённых. Он решил отдохнуть, поставить на паузу разработку стратегий и просто наслаждаться целой неделей каникул.

На следующий же день, гуляя и разглядывая улицы Парижа, наш герой то и дело натыкался на парочки влюблённых. Они то просто сидели в объятиях друг друга, то целовались где попало, чем возвращали Павла к его размышлениям о второй половине. И хоть он вчера решил поставить на паузу, сегодня все его мысли опять были в этом направлении, новый день затянул старую песню. Тогда наш одинокий романтик выдумал свежую идею. Заключалась она в том, чтобы полностью отпустить эту ситуацию на волю случая, увлечься работой и ждать судьбу в покорном бездействии.

– Во всяком случае, – рассуждал Павел, – любая моя активность в личной жизни так или иначе приводила к очередной катастрофе. Попробовать вообще ничего не предпринимать, возможно, будет лучшим, что я могу сделать.

Такой компромисс показался интересным. Можно было бездействовать, тем самым выполняя намеченный план. Следующие два дня Павел со спокойной душой мерил шагами улицы, разглядывая каждый дом, восхищаясь каждым кварталом.

Наш герой имел давнюю привычку, как художник и дизайнер, сопереживать всему увиденному. Представлять себя на месте архитектора, создававшего здания, планировавшего бульвары, и угадывать, как мог мыслить тот человек. Но вот сегодня, поднявшись на верхнюю площадку Эйфелевой башни и увидев город сверху, такой огромный, необъятный и продуманный до мелочей, с коваными балконами, террасами, восьмиугольными площадями и улицами, построенными как по линейке, Павел почувствовал, что люди, создававшие этот город, не могли быть праздными гуляками, каким он был сейчас. Тем более не могли они трусливо возвращаться к своим ошибкам прошлого или пытаться убежать от себя. Наверное, это были совсем другие люди. Смелые, решительные, деятельные и, конечно, очень изобретательные.

«Могу ли я сказать о себе то же самое? – размышлял он. – Мечтательность и инфантильность управляют моей жизнью. Тщеславие внушает мне страх перед ошибкой и приводит в отчаяние. Так больше продолжаться не может, я должен вырваться из стен своих предрассудков! Но как это сделать, если эти стены и есть я?» Находясь на высоте, Павел вдруг почувствовал себя пылинкой этого мира, и стыд за свою беспомощность наполнил его.

Признаться себе в своих слабостях было мучительно и приятно одновременно. В тот день Павел решил действовать так, как он никогда себе не позволял. Стать активным и смелым строителем своего счастья, которое, как ему казалось, заключалось в поиске второй половины. А он свято верил, что каждому человеку свою половину найти суждено.

Оставшиеся несколько дней путешествия прошли в отличном настроении. Он так же много гулял, посещал музеи, пробовал местную кухню и пил вино за здравие своей будущей семьи, которую ему так хотелось поскорее создать.

Глава 2

Вернувшись в Москву, Павел сразу сделал то, на что никогда бы не решился, – зарегистрировался на сайте знакомств. Такой шаг всегда казался ему жестом отчаяния или признанием себя социопатом. Пришлось переступить через предубеждения, а это тоже было чем-то новым. К тому же создать страницу для сердечных дел оказалось не так просто. Нужно было понять, кого он хотел видеть среди новых знакомых, какими они должны быть. А самое сложное было определиться, каким будут видеть его те, кто ищет на другом конце сети. Раньше он никогда не задумывался о таких вещах, общался легко и непринуждённо, теперь пришлось изрядно потрудиться, чтоб описать себя со стороны. Страница получалась скучной, поэтому несколько раз переделывалась, сочинялись остроумные фразы и размещались фотографии с разными ракурсами.

Читая анкеты других участников сайта, Павел видел, что не одному ему трудно даётся такая самопрезентация. А некоторые, напротив, вовсе не страдали перфекционизмом и, казалось, непонятно на что рассчитывали. В любом случае, дело было сделано, и первые приветы уже отправлены симпатичным, романтичным, очень порядочным и чрезвычайно остроумным особам.

Если говорить об анкетах девушек, то они производили странное впечатление. Почему красавицы, всю жизнь (по их словам) мечтавшие о семье, в двадцать семь или двадцать восемь лет всё ещё не замужем? Не были ли они дефективными? Страницы оформлены как коммерческие предложения, на любого потребителя, и это настораживало ещё сильнее. Здесь целомудрие и сексуальность, своенравность и покладистость, гордость и кротость легко уживались, представляя одну и ту же деву. Парад невест пестрил фотографиями с мировых курортов и цитатами классиков в описании личных качеств.

Павел начал переписываться с Машей, таинственной и яркой сотрудницей банка, которая писала красивые письма, создававшие образ романтичной, но строгой девушки. Всё было как в сказке, она угадывала его мысли и описывала свои мечты так, будто это были его планы на жизнь. Сообщений через четыреста Павел пригласил её на свидание и волновался так, если бы это была его последняя встреча с представительницей прекрасного пола.

Белая блузка, минимум украшений и простая причёска Маши очаровали нашего героя с первой минуты. В жизни она оказалась не просто милой, но очень даже красивой и обаятельной. Её улыбка, грация движений и чувство юмора тысячу раз заставили Павла сожалеть о том, что он не пригласил её на свидание раньше.

«Этого не может быть, – подумал он про себя, – чтобы так повезло при первой же попытке».

Они поужинали и болтали до самого закрытия, потом, уже влюблённый по уши, он посадил её в такси. То же самое повторилось и во второй вечер.

Павлу, конечно, приходили предательские мысли, что они с Машей слишком разные. Ведь он художник, а она из мира цифр, она не любит литературу, а он не любит Голливуд. Но при каждом её взгляде сомнения исчезали.

«Она прекрасна, и мне так приятно даже просто смотреть на неё, – успокаивал он себя, – в конце концов, ну не бывает же идеальных людей».

Думая о третьем свидании, Павел решил обязательно поцеловать Машу.

«И как я не сделал это раньше?» – недоумевал он от своей медлительности, но тут же понял. Она создала в его голове свой образ целомудренным и чистым, и юный романтик не хотел телесными ласками разрушать этот силуэт так скоро. Он впервые осознал, что грубая чувственность может развеять аромат его представлений об этой девушке.

В студенческие годы Павел старался избегать даже запаха романтики. Она казалось ему лишним атрибутом в отношениях мужчины и женщины. Более того, являясь продуктом лжи и самообмана, была вредным элементом, мешавшим общаться непосредственно, сняв маски. Эта дрянная ваниль раздувала ожидания друг друга, усиливая неминуемое разочарование. Любимым же делом ненавистника розовых очков было телесное сближение с девушкой до расстояния души. Когда можно разговаривать, как в темноте, обо всём, что приходит на ум. И лучшим средством для открытия таинственных чертогов была интимная близость. После которой девушки, как правило, становились более откровенными, искренними, раскованными и спокойными. Больше не нужно было играть роли, выбирать слова, прятаться в надуманную фигуру. Конечно, некоторых такая ситуация выдавала не в лучшем свете, но это хотя бы было честно. А самыми опасными Павел считал тех, кто не переставал носить маску даже после близости, перешагнув порог интимных отношений, продолжали вить узоры лицедейства.

«Искренность несовместима с романтикой, – считал Павел. – А без искренности не может быть даже начала в отношениях». – И потому старался как можно быстрей затащить девушку в постель, после чего и должно было начаться правдивое познание друг друга.

Однако многие его бывшие пассии считали половые отношения лишь окончанием цветочно-конфетного периода и заслуженным вознаграждением за старания в это время. Эти разногласия мучили всех так, что балансировать между разных точек зрения было крайне трудно.

Но с Машей было всё иначе, во всяком случае так казалось по результатам двух первых свиданий. Третье же свидание заставило себя долго ждать.

Павел подрабатывал в одной дизайнерской фирме и вынужден был иногда уезжать в командировки. Он уехал на целую неделю, что было просто невыносимо на фоне налаживающейся личной жизни. По приезду заболела Маша и провалялась дома почти две недели. Конечно, они переписывались, но редко, так как уже на первом свидании выяснили, что обоим больше нравится живое общение. После выздоровления прошла ещё неделя, так как оба много работали и не могли выкроить время для встречи. Когда завалы на работе были разобраны, свидание всё ещё никак не могло состояться, потому что Маша постоянно придумывала самые нелепые отговорки. В конце концов Павел приехал к её офису в обеденный перерыв, позвонил и стал настаивать на встрече.

– Я уже здесь, просто выйди на несколько минут, хочу посмотреть в твои глаза, – сказал он так твёрдо, как только мог.

– Я занята, давай в другой раз? – последовал ответ.

– Послушай, могу же я просто покормить тебя обедом? – в отчаянии лепетал он, и этот аргумент сработал. Она вышла, Павел раскрыл над ними зонт не столько из-за пасмурной погоды, а чтобы быть к ней ближе.

В кафе было тихо, как и в глазах Маши. Павел всё понял, теперь единственное, что его интересовало, это вопрос «почему?». И она в очередной раз поразила его своей искренностью.

– Видишь ли, – начала она, – за пару недель до нашего с тобой первого свидания я встретилась со своим бывшим одноклассником, он когда-то был моей первой любовью. Давай я не буду рассказывать все подробности, но сейчас я беременна и скоро выхожу за него замуж.

Павел оторопел от услышанного, поздравил невесту, расплатился и вышел на улицу.

Чувство опустошения было ему знакомо, оно возникало, когда реальность со всей присущей ей жестокостью вырывала его из лап мечтательности и влюблённости. Ещё было чувство, что, зарегистрировавшись на сайте знакомств, он ступил на территорию, в которой действовали совсем другие законы, нежели в обычной жизни. Эти правила были жёсткими и практичными. Но нужно было принять их и двигаться дальше, потому что учёба в аспирантуре и работа совсем не оставляли времени на знакомства вне сети. Возможно, Павлу изначально следовало действовать более практично, и он принял решение впредь поступать так. Во-первых, нет необходимости терять время на переписку, если девушка симпатична, нужно сразу встречаться. Полчаса живого общения дают возможность узнать человека лучше, чем тысячи печатных сообщений. Во-вторых, как ни цинично это звучало, не было смысла общаться только с одной девушкой. И даже на свидание в один вечер вполне возможно пригласить нескольких девушек с интервалом в полчаса. В-третьих, кафе на первом свидании, да ещё и с несколькими девушками за вечер, будет очень накладно, поэтому прогулки в парке вполне достаточно.

Поразившись своей прагматичности, наш искатель второй половины в этот же вечер назначил встречи сразу трём обаятельным красоткам.

Глава 3.

Он продумал всё до мелочей. Временной интервал между рандеву был всего сорок минут, парк условно разделён на три части и выбраны три точки так, чтобы через полчаса прогулки оказаться недалеко от места новой встречи. Придуманы три отговорки, почему нужно уходить так внезапно. В конце концов, можно завести будильник в телефоне на полчаса, а когда он зазвонит, как бы поднять трубку и удивлённым голосом возмущаться о чём-то. После короткого разговора с сожалением объявить, что вынужден бежать по срочному делу.

Но это всё мелочи, важен настрой, а он был таким: не поддаваться эмоциям. Павел переживал, сможет ли он освоить новую роль, столь не свойственную ему. В далёком студенчестве, когда о нём говорили, что он менял девушек как перчатки, он делал это по естественному порыву, искренне увлекаясь каждой новой пассией. Более того, вряд ли бы кто поверил, но он абсолютно честно рассматривал всякую свою сожительницу в качестве будущей жены, может, оттого те отношения и были столь кратковременными. Завтра же юноше придётся флиртовать, заранее зная, что через полчаса будет другая встреча и всё повторится. Это какая-то игра, его поведение и шутки будут копироваться снова и снова. Интересно, что сказал бы по этому поводу Энди Уорхол?

Однако в назначенное время, спрятав тройняшек купидонов в кусты, новоиспечённый охотник за девичьими сердцами пришёл в парк. Пришла и Карина – высокая стройная брюнетка с большой грудью и ярким макияжем. Немалое впечатление произвела её одежда, точнее, что она была подобрана довольно безвкусно, а покупалась на рынке, причём самом дешёвом.

– Привет, – сказал Павел, – а мне кто-то говорил, что в этот парк пускают только некрасивых девушек. Обманули меня.

– Не обманули, так и есть, – не растерялась красотка, – но не сегодня, где я, там мои правила.

– И что это за правила?

– Ничего особенного, мечтаю о тихом семейном счастье. Мне нужен мужчина, который бы меня полностью содержал и выполнял мои маленькие капризы.

Такое откровение было неожиданным. Хотелось быстро ответить, но было нечего, и Павел закрыл рот. Повисла немая пауза, которую прервала Карина.

– Вот ты, например, на какой машине приехал?

– На троллейбусе, – не успев понять сути вопроса, ответил он.

– Ну я пошла? – сказала она с улыбкой, будто спросив разрешения, и, не дожидаясь ответа, зашагала к выходу из парка.

Первое свидание продлилось около минуты, это вызвало недоумение и растерянность.

– А поговорить? – произнёс он вслух, глядя на уходящий силуэт.

Конечно, Павел обрадовался расставанию со столь меркантильной особой, но и встрече был рад. Коротко и ясно, что может быть лучше? Будто побывал на мастер-классе акулы своего дела. Только не покидало чувство, что из выбирающего субъекта он превратился в выбираемый объект.

– Жёстко у них тут, – пробормотал он, чувствуя, что находится не на своей территории.

Следующей пришла Полина – маленькая, милая, общительная и совсем юная. Она сразу начала лепетать о том, как здорово, что им удалось найти друг друга в этом огромном мире, а ведь так трудно в наше время встретить свою половинку. Вскоре ей на телефон пришло сообщение, и она стала печатать ответ, видимо, такой же красноречивый, как вся её жизнь. Потом пришло ещё одно послание, и завязалась переписка. Павел терпеливо ждал, когда это закончится, любуясь девушкой как едва распустившимся бутоном. Они шли по парку, еле переставляя ноги, он смотрел на неё, а она в телефон. Минут через двадцать терпение кончилось, и он подумал: «Может, тихо отстать от неё? Когда она это заметит? Возможно, никогда. А если самому написать ей сообщение, что она ответит? Что сейчас занята и перезвонит позже?»

– Попробуем поговорить? – деликатно спросил Павел, стараясь не мешать.

– Да, сейчас, – ответила Полина, не отрываясь от экрана. И ещё пять минут прошли в таком же молчании.

– Я чемпион мира по молчанию вдвоём, – не сдавался ухажёр.

Эта фраза осталась без внимания.

– Я где-то слышал, что люди иногда общаются непосредственно, – сказал он.

– Да, я знаю, – последовал ответ, после которого стало ясно, что ничего не изменится.

Павел выждал всё выделенное на это свидание время, представляя, как он идёт со своей любимой и любящей женой. Зазвонил будильник, но придумывать сценку не было смысла.

– До встречи? – спросил он.

– Угу, – ответила она, не поднимая глаз и продолжая движение.

Пару лет назад Павел собирался заняться научной работой под названием «Теория об инопланетном происхождении женщин». Ему возражал один товарищ, говоря, что в названии было лишним слово «теория».

Завершением вечера была встреча с высокой худощавой Еленой, которую хотелось назвать «Мисс Аватарка» или «Мастер Фотошопа». В жизни она была сутулой, с длинным носом и волосами непонятного цвета. Жёлтое лицо, мелкие глубоко посаженные глаза, озлобленный взгляд исподлобья.

– Привет, – начал Павел без особого энтузиазма. – Ты уже произвела на меня впечатление пунктуальностью, спасибо большое.

– Не за что, – холодно и даже враждебно ответила девушка.

– Я очень ценю это качество в людях, а что ценишь ты? – он пытался завязать разговор доброжелательно и спокойно.

– А что? – подозрительно ответила собеседница.

– Нет, ничего. Мне кажется, будет здорово, если ты немного расскажешь о себе.

– А почему это я должна тебе что-то рассказывать? – возмутилась не на шутку Елена.

– Просто, мы же общаемся, – сглаживал ситуацию Павел.

– Просто ты из тех, кто считает, что, если он познакомился с девушкой, то она ему уже что-то должна! – злобно зашипела она и покраснела от возбуждения.

– Ты не так поняла…

– Я всё понимаю так, как считаю нужным, не тебе меня учить! – девушка заводила сама себя, казалось, скоро начнётся истерика.

– Дело не в этом, – пытался оправдываться обескураженный юноша, словно попавший под поезд.

– Вот откуда берётся домашнее насилие! Слышал о таком? Может, сразу ударишь меня? – уже во весь голос кричала бунтовщица.

Этот крик отрезвил Павла. Поняв, что разговор не получится, он успокоился и тихо сказал:

– Да на хрен ты мне нужна! Прощай.

Повернувшись спиной к истеричке, он пошёл как можно быстрее, не думая куда.

– Подожди, останься со мной, я прошу тебя! – послышался её голос, но беглец только прибавил ходу.

Скрывшись за углом, он перешёл на спокойный шаг, восстановил дыхание и решил не анализировать произошедшее с ним этим вечером. Но тяжёлое чувство стыда и отвращения к тому, во что он ввязался, ещё долго не покидало его, привыкшего родниться даже с самыми трепетными моментами своей жизни.

Глава 4.

Утренняя чашка кофе настроила нашего героя на позитивный лад. Он решил, что любой опыт полезен. Тем более что тройное свидание было лишь первым, а первый блин колом или комом, в общем, что-то с ним не так.

На сей раз, прежде чем приглашать трёх очередных избранниц, Павел внимательнее изучил их странички на сайте знакомств, но снова не нашёл ничего подозрительного. Через несколько дней, по старой схеме, он стоял у входа в парк, дожидаясь Ирину. Она позиционировала себя как прогрессивная, современная, независимая и целеустремлённая «светская львица». Однако на встречу пришла низенькая, полного телосложения, явно закомплексованная уроженка периферии области.

– Привет, – сказала она первой, стараясь казаться той, кем себя считала. – Хорошо выглядишь.

– Ого! Сразу комплимент, здравствуй и спасибо, – ответил Павел, еле сдерживая смех. – Ты тоже замечательно выглядишь. Тебе стоило бы разместить на аватарке своё фото в полный рост.

– А что такое?

– С тобой бы захотели познакомиться гораздо больше парней, – чувствуя возможность пошутить, сказал он всерьёз. Ирине понравилось услышанное, и она легко в это поверила.

– Да у меня и так нет проблем со знакомствами. В прошлом месяце двое засыпали сообщениями. Я им пишу, что занята, некогда мне, еле отвязались. – девушка даже закрыла глаза от удовольствия, говоря о своей популярности.

– Кстати, ты на своей страничке написала: «Цель жизни – добиться успеха и брать от жизни всё». А ещё есть какие-нибудь цели, мечты? – спросил Павел, скорее из желания отточить технику общения на подобных встречах.

– Конечно есть. Например, я хочу добиться успеха и брать от жизни всё.

– Отлично, а ещё?

– Быть успешной хочу. Чтобы получать всё.

– Получать всё от жизни или всё что хочешь?

– Чтобы быть успешной и добиться успеха, – потерялась она.

– Ну хорошо, а когда ты уже станешь успешной, что потом?

– Буду брать от жизни всё, понимаешь?

– Хорошо. А дальше?

– Буду успешной, – тихо сказала она и стыдливо опустила глаза.

В её голове будто закончились файлы с голосовыми командами, и она это поняла только после того как услышала свою речь. После недолгого молчания она попыталась заговорить о погоде, природе парка и ещё о чём-то, но всякий раз файлы заканчивались слишком быстро и начинали повторяться. Полчаса тянулись мучительно долго, и лишь спасительный звонок будильника прервал эти страдания. Павел попрощался, а Ирина сказала, что будет ждать следующей встречи.

«Как приятно расставание со скучным собеседником, – думал он, направляясь на следующую встречу. – Но кто знает, что ждёт впереди».

На очереди была Светлана, блондинка модельной внешности. Глядя на неё, не верилось, что ей нужен сайт знакомств, чтобы найти себе спутника жизни. Она слегка опоздала, но, когда Павел увидел её тонкие прозрачные пальцы и бездонные голубые глаза, простил ей всё даже наперёд.

– Светлана, ты просто потрясающе выглядишь, – сказал он не сдержавшись.

– Спасибо, я знаю, – ответила она спокойно, но с удовольствием.

– Когда француз хочет сделать комплимент девушке, он говорит: «ты такая свежая».

– Знаешь французские традиции, любишь путешествовать?

– Да, собираю комплименты народов мира.

– Чем ещё занимаешься?

– Занимаюсь дизайном, люблю живопись, графику.

– А хобби?

– В основном из области искусств: кино, литература, музыка. Кое-что читал по психологии, но так, на бытовом уровне. Интересовался философией до того момента, пока не понял, что это не наука, а мудрствование, в котором сколько голов, столько и мнений. Наука, в данном случае, это история философии, которую, конечно, полезно изучать, но только как историю человеческой мудрости или глупости, когда как. – Павел даже не заметил, как внимательная слушательница расположила его к разговору, и он увлёкся рассказом о себе. Перечислив любимых композиторов, художников прошлого и дизайнеров современности, рассказчик перешёл на режиссёров театра и кино, а закончил, конечно, литературой. – Достоевского люблю сильнее, чем Льва Толстого, за его тонкий юмор, Толстой слишком серьёзный мужик, ни слова в шутку. А вот Чехов как бокал сухого вина, одно удовольствие. Ты не подумай, зарубежных классиков я тоже уважаю.

– А я и не подумала, – перебила Светлана увлечённый рассказ.

– Прости, я, кажется, заболтался.

– Всё нормально, но мне всё это совсем не интересно. Зато вижу, тебе и самому с собой не скучно, какой-то ты слишком умный, – она сделала прощальный жест ладошкой. – Ладно, всё с тобой понятно, я пойду. – И действительно ушла, бросив на прощанье снисходительное: – Пиши письма.

Павел остался стоять один на безлюдной аллее парка. У него было чувство, будто его раздели, разрезали и бросили с открытой грудной клеткой на операционном столе.

«Лихо она меня вскрыла, – подумал он. – Поманила крошкой внимания, а я и рад стараться, душу выкладывать. Сам виноват, буду умнее, может быть…»

До следующей встречи оставалось много времени, а настроение было отвратительным. Хотелось коньяка, но денег с собой было лишь на пару чашек кофе. Он написал следующей девушке, что ждёт её в кафе рядом с назначенным местом и готов угостить ароматным напитком в обмен на позитивный вечер. Тут же пришёл ответ: «Ок».

Лилия вошла быстрым шагом, резкими размашистыми движениями швырнув сумочку и зонт, села за столик.

– Привет, скучаешь? – спросила она, широко улыбаясь.

– Привет, сейчас мне уже намного лучше, – искренне ответил Павел.

Девушка, действительно, произвела на него яркое впечатление. Стильная, грациозная и просто красивая от природы, в жизни выглядела даже лучше, чем на фото. Тонкий аромат модного парфюма, необычная бижутерия и расстёгнутые пуговицы на блузке максимально подчёркивали её женственность. Она достала из сумочки влажную салфетку, вытерла руки и часть стола перед собой.

«Как это по-женски», – подумал Павел, не заметив, что просто любуется своей спутницей и молчит. Впрочем, такую паузу можно считать лучшим комплиментом, учитывая восторженный взгляд.

– Ты здесь? – она пощёлкала пальцами перед его лицом с той же обаятельной улыбкой.

– Прости, – он очнулся. – Кажется, я получил эстетический экстаз.

– Хочешь ещё один? – лукаво предложила она. – Я могу выйти и снова зайти.

– Подожди, мне нужно покурить и восстановиться после первого.

– Ты куришь?

– Нет, но планирую начать.

– Разумно, – сыронизировала она, открывая меню.

Он подумал, что общение с этой девушкой столь же лёгкое, как её запах, и как, наверняка, счастлив тот, кто имеет такую возможность каждый день.

– Я ужасно голодная, а раз у нас с тобой свидание, значит, ты угощаешь, – сказала она, поставив его перед фактом. – Возьму суп, салат, бифштекс, маленькую пиццу и огромный десерт.

– Я же приглашал только выпить кофе и пообщаться, – очнулся Павел, – у меня и денег с собой почти нет, только на капучино и хватит.

– Разве ты предлагал кофе? – серьёзно переспросила Лилия, достала блокнот и принялась листать его страницы. Найдя необходимую запись, она разочарованно выдохнула.

– Всё верно, ты писал только о напитке, а ужин обещал парень в другом кафе. И встреча с ним только через полчаса, а это в противоположном конце парка. Какая я рассеянная сегодня. – Она встала и собралась уходить. – Как же я всё перепутала? Ладно, прощай. – Через секунду от неё осталось лишь тонкое благоухание.

«Как это по-женски», – подумал Павел, не успев ничего сказать в ответ.

Он сидел один в переполненном кафе, вертел в руке пустую чашку и никак не мог прийти в себя. Начал жалеть, что не взял с собой больше денег. Но разве, будь иначе, он был бы доволен знакомством с такой дамой? Порадовался, что оказался неплатежеспособным, и спокойно побрёл домой.

Глава 5.

К третьему дню свиданий энтузиазма у Павла заметно поубавилось. Он шёл в парк с настроем не принимать всё близко к сердцу, а просто наблюдать как бы со стороны за тем, что будет происходить в этом театре миниатюр.

И всё-таки была одна девушка, на встречу с которой хотелось идти, и обязательно с цветами. Крохотный букет сухостоев был приобретён заранее и уже начинал намокать во влажной ладошке владельца. Когда появилась Лариса, Павел уже перестал надеяться, потому что она опоздала минут на двадцать, объяснив это тем, что она девочка и ей можно. Ожидание было вознаграждено с избытком. Перед нашим Ромео предстала Джульетта, светящаяся не только лучезарной улыбкой, но, казалось, и всеми остальными частями тела. Энергии и жизнелюбия в ней было столько, что хватило бы на несколько таких стареющих юношей, как Павел. Она буквально не могла устоять на месте, а вместе с тем её движения были плавны и красивы. Можно было назвать её игривой кошкой с причёской средневековой принцессы. Короткая юбка и блузка с глубоким декольте дополняли образ, в который можно было влюбиться с первого взгляда.

– Прости, я опоздал, – решил пошутить Павел, протягивая букет.

– Ничего страшного, – ответила Лара с весёлой улыбкой. – Разве время имеет значение, когда встречаешь свою судьбу?

– Ты встречалась со своей судьбой?

– Конечно, я и сейчас с ней. – Она взяла букет и поцеловала его в щеку. – Это тебе за ожидание примирительный поцелуй. А ты хорошо пахнешь и побрился, очень ценю! – Лара привычным девичьим жестом вытерла с его щеки несуществующую помаду от поцелуя, скорее, желая потрогать.

– Спасибо. А как ты определила, что встречаешь именно свою судьбу? – слегка смутившись, спросил Павел.

– Каждый день и каждый час создаётся наша судьба, разве нет? – спросила она лукаво. – А я иду ей навстречу и радуюсь жизни. Хочешь, будем делать это вместе?

В её жестах и мимике было столько лёгкости, кокетства и изящества, что хотелось взять на руки эту фею и спрятать себе под рубашку.

– Радоваться жизни – это моё любимое занятие. Только у меня потом наутро голова болит или очень стыдно.

– Так ты просто не умеешь, нужно отдаться удовольствию без остатка, тогда стыд пропадает. Я тебя научу.

– Неужели этому нужно учиться?

– Ответ принимается, и тут я с тобой соглашусь, всё должно быть естественно, свободно, по воле каждого и с обоюдного согласия.

– Постой, кажется, я запутался, распутай меня. – Тут игривая улыбка выдала бывшего Дон Жуана.

– Хорошо, поехали ко мне, выпьем, покурим, займёмся интимом!

– О нет, Лариса! – Павел даже всплеснул руками от отчаяния. – Как же так? В своей анкете ты писала, что ищешь серьёзных отношений.

– А кто тут шутит? Я серьёзно, поехали! – Она смотрела на него светлыми, ангельскими глазами и не понимала, о чём он.

– Я не хочу, чтобы так всё сразу, – начал он оправдываться.

– Почему сразу? Посидим, посмотрим видео для взрослых, желание и появится, – настаивала красотка со знанием дела. – У меня хорошая коллекция таких фильмов.

– Дело не в этом! Тут как раз проблем нет, – замялся Павел и добавил раздражительно, желая сменить тему: – Зачем вообще народ смотрит эти видео для взрослых?

– Может, просто приятно смотреть на счастливых людей? – со спокойной улыбкой ответила девушка.

– Да, возможно. – согласился он, думая, как лучше ответить на приглашение.

– Предлагаю путешествие во всемирное счастье, – пропела Лара.

– Нет! Я сыт по горло всем этим, мне надоело, я завязал. – Он торопился объяснить, чтобы быть понятым и не показаться сумасшедшим. – Как тебе сказать? Это повторяется снова и снова, десятки раз, как замкнутый круг. Вечеринка, алкоголь, знакомство с девушкой, а потом ты просыпаешься в её квартире! У неё простыни несвежие, бардак неимоверный, туалетная бумага жёсткая и ты забыл её имя. Лежишь и думаешь: это не моя жизнь, я здесь чужой! Что я здесь делаю, зачем мне всё это? Я сын интеллигентных родителей, я нормальный, культурный, воспитанный человек, а веду себя как отморозок. Понимаешь?

Лара смотрела неподвижно, ожидая продолжения рассказа, чтобы понять его смысл. Поморгав, она решила уточнить:

– Интеллигентный отморозок? Интересно. Так ты едешь?

– Я хочу быть самим собой, понимаешь? Найти свою жизнь, в которой…

Но девушка уже шла в сторону выхода из парка. А Павел, выдохнув с облегчением, подумал, как хорошо, когда каждый точно знает, чего хочет.

Вторая встреча в этот день была с Марией, девушкой, вероятно, очень набожной. Все её фотографии были сделаны в паломнических поездках на фоне монастырей и Божьих храмов. Длинная юбка и платок в традиционном стиле служили её постоянными атрибутами во всех путешествиях. Обнаружив страницу Марии на сайте знакомств пару дней назад, Павел очень обрадовался, девушка писала о желании создать большую дружную семью как о самой важной цели своей жизни.

«И как мне сразу в голову не пришло искать жену именно в среде верующих? – думал он. – Во всяком случае, там не может быть уж совсем случайных личностей. Человек, осознанно идущий в Храм, должен иметь для этого серьёзные причины. И, вероятно, такая осознанность только на пользу юной девушке, мечтающей о семье».

С такими светлыми мыслями наш герой ожидал встретить если уж не профессора теософии, то хотя бы девушку, исполненную тысячелетней мудростью национальных традиций. И наверняка встретил бы, но в тот вечер пришла Маша. Внешне простая, скромная выпускница факультета биологии, никогда не пользовавшаяся косметикой. Льняное платье, платок на голове и стилизованные в русских традициях браслеты на запястьях говорили о тщательно продуманном гардеробе хозяйки. Глаза же девушки говорили об огромном интересе к этой встрече и уж тем более к Павлу, как к объекту новому и притягательному.

– Привет, – сказал Павел. – А я ещё хотел надеть рубаху косоворотку, да зря передумал.

– Привет. Это мне следовало надеть что-нибудь более светское, – учтиво ответила Маша, радуясь, что её наряд произвёл впечатление, и добавила: – Какой сегодня светлый вечер.

– Да уж, вечер почти святой, – пробормотал он, припоминая, чем могла закончиться его предыдущая встреча.

– На Покров часто тёплая погода, – она говорила тихо, певуче, без эмоций, голосом монахини-затворницы. Её глаза часто смотрели вниз, помогая произвести эффект стыдливости и кротости.

– Поговорим о вечности или сразу займёмся развратом? – не удержался от иронии Павел.

– В своей анкете ты писал, что ищешь серьёзных отношений, – почти испуганно сказала девушка.

– Да, да, прости. Неудачная шутка. Значит, о вечности?

– А о чём бы ты хотел поговорить? – испытующе задала вопрос Маша.

– Если честно, то о тебе, – совсем серьёзно сказал Павел. – Давай попробуем снять все маски и поговорить максимально откровенно, невзирая на первую встречу. Поговорим, будто мы знакомы вечность.

– Вечность впереди, а не в прошлом, – вцепившись в свой образ, пропела затворница.

– Ты понимаешь, о чём я, – улыбнулся дознаватель. – Но если хочешь, давай представим, что у нас с тобой впереди целая вечность. Нам бы начать её с правды.

– Да, на фоне вечности всё меркнет и видится в другом цвете, – задумчиво сказала Маша, но, улыбнувшись, начала свой рассказ. – Я недавно развелась, даже гардероб не успела сменить. Теперь у меня только длинные платья, а хочется джинсы и кожаную куртку.

– Муж запрещал тебе носить джинсы? – спросил Павел понимающим и соболезнующим тоном.

– Нет, я сама. Не перебивай, мне и так тяжело говорить об этом, – сказала она и продолжила: – Мой муж прекрасный человек, точнее сказать бывший, да и какой он на самом деле, я уже не смогу доподлинно узнать. Мы встретились четыре года назад, влюбились с первого взгляда. Он был таким порядочным, надёжным, трудолюбивым и очень верующим. Благодаря ему я стала изучать христианство и скоро пришла в церковь. До сих пор помню, как увлечённо он рассказывал мне о святоотеческом наследии, читал Евангелие и приносил множество книг. Я впитывала всё как губка, была потрясена глубине этой мудрости. Мы оба были в каком-то пламенном восторге друг от друга, а главное, от того, что мы стали сопричастниками великого Божественного откровения, сплетающего наши судьбы. Поженились, чтобы не жить во грехе, и наша супружеская жизнь, отпеваемая акафистами и псалмами, начала своё унылое угасание. Посещали богослужения, соблюдали все посты и очень много молились. Ты знаешь, что христианин должен поститься около двухсот дней в году? А это значит воздержание и от супружеской близости тоже. Ты писал, что верующий, понимаешь меня?

– Я обманул, – ответил Павел, поражаясь искренности разговора. – Правильнее было сказать, хочу быть верующим, но у меня плохо получается.

– Да мы с тобой родственные души, – спокойно сказала Маша, и её глаза стали влажными. – Через пару лет замужества пришлось признаться, что больше не могу так жить. Я не просто была несчастлива, всё это слишком тяжело, мне взрослая жизнь представлялась совсем по-другому. А самое страшное, что в глазах и поведении моего мужа читалось то же самое. Мы оба поняли, что приняли решение о свадьбе, воодушевившись открытием той истины, которую узнали из Евангелия, будучи в состоянии аффекта от веры, охватившей наши умы и чувства. Мы создали семью на основе таких высоких идеалов, следовать которым не смогли.

Маша помолчала. После такого откровения ей как будто стало легче и спокойнее. Они шли тихо, медленно по золотой осенней листве, словно не желая шорохом шагов спугнуть тонкость момента.

– Мне иногда кажется, – сказал он, желая поддержать её, – что христианство под силу только пожилым людям,когда, как на картине Максимова «Всё в прошлом». А если ты молод, в тебе бушуют страсти и гормоны, как удержать?

– Какая ересь! – улыбнулась Маша. – Христианство для всех, а молодому даже проще хоть что-то изменить в себе, пока привычки не закостенели. Тут другое, нельзя принимать серьёзных решений, когда ты счастлив, в восторге или в гневе, в общем, пока душа не спокойна.

– Я думал, все люди женятся, когда счастливы, – улыбнулся Павел, – а получается, что они в этот момент делают шаг в неизвестность. Вот досада, как теперь создавать семью?

– Это всегда шаг в неизвестность, – серьёзно сказала Маша. – Никто из молодожёнов не знает, каким он будет супругом для его второй половины, каждому в браке открывается его новая грань. И увидев потом эту свою сторону не очень привлекательной, удивляются, огорчаются, но признать себя виновным не могут по гордости. Семейная жизнь – это, прежде всего, открытие человеку самого себя.

– Вся наша жизнь – это открытие нам нас самих, – подытожил Павел.

– Да, пожалуй, ты прав, – охотно согласилась она, потом нахмурилась и добавила: – Нет ли в твоих словах упрёка, что развелись, не боролись за свою любовь и идеалы? Я отвечу, можно и нужно бороться, когда есть обоюдное желание, а нам стало неловко даже в глаза друг другу смотреть. Каждый из нас видел слабость другого и чувствовал свою. Это так мучительно! Хорошо, что детей Бог не дал, – она начала всхлипывать и вытирать глаза платком.

– Видеть свою слабость, не это ли желанная цель для каждого, кто хочет работать над собой, пока привычки не закостенели? – осторожно, понимая деликатность темы, поинтересовался Павел.

– Смотреть в лицо своей слабости – удел очень сильного человека. А мне просто хочется быть маленькой, счастливой, любящей свои слабости. Я больше люблю любить, чем бороться, – сказала Маша и улыбнулась, найдя точные слова.

– Как я тебя понимаю! – он почувствовал одновременно нежность и жалость к этой страдалице.

– Ладно, хватит! – успокоилась Маша. – Прости, что устроила тут исповедь, не стоило так на первой встрече.

– Пожалуйста, ответь на один вопрос. Ты не разочаровалась в своей вере?

– Нет, – твёрдо ответила она. – Ещё раз прости, наверное, мне ещё рано заводить новые отношения, сначала стоит разобраться в себе как следует.

Павел не мог понять, что это было, глядя вслед уходящей девушке. Конечно, ей нужно было выговориться, но почему первому встречному? Отчего она не нашла утешения и поддержки в вере и рада, что нет детей? В этой задаче по имени Маша было слишком много неизвестных.

Говорят, что страдания очищают человека, и если это так, то развод облагораживает женщину. Во всяком случае, заставляет взглянуть на мир под другим углом. Вопрос только в том, какие она сделает выводы и как будет жить дальше. Любая стрессовая ситуация как катализатор для душевных сил, хорошего человека делает лучше и портит плохого. Да и не поделить же людей на хороших и плохих. Наверное, только на тех, кто старается стать лучше, и кто лелеет свою уникальность как драгоценный монолит.

С такими околофилософскими мыслями брёл наш герой домой. Третья встреча сегодня предполагалась на кухне его квартиры со старым приятелем Вовой. Друзья звали его Филин не только за тонкий чувственный ум, но и потому, что он закончил два факультета – филологический и философский. К своим тридцати шести годам имел две судимости, три ребёнка и четвёртую жену. Это легко совмещалось в нём с работой на стройке, сочинительством стихов, заведением романов на стороне и мечтой о жизни в лесу. Высокий, тощий, но спортивный, всегда в прекрасном настроении и с переполненной идеями головой. Павлу трудно было даже представить более разностороннего человека, и за это он ценил и уважал Вову.

Но сегодня разговор не клеился, друзья спорили по пустякам, что раньше случалось редко. Павел всё ждал, когда же они выпьют и окажутся в одной системе координат, как делали индейцы, раскуривая по очереди трубку мира.

– Если у тебя нет девушки, значит, у кого-то их две, – смеялся товарищ, мастерски разделывая жирного вяленого леща. – Ты пойми, если выстроить всех мужчин в один ряд, а женщин в другой и представить это как ось координат икс. Потом над каждым поставить точку уровня его развития по оси игрек и соединить точки линией. Мы получим две кривые, по которым увидим разницу в развитии мужского и женского населения земли. Так вот, нам не столь важно видеть, какая из них выше, сколько понять их разницу между собой. Линия мужчин будет очень угловатая, с высокими всплесками и резкими падениями, как на кардиограмме. А женская плавная, чуть-чуть колышущаяся. Среди мужчин чаще встречаются идиоты и гении, а у женщин и то и другое редкость. Понимаешь?

– Дурак ты, Вова. Твоё здоровье, – сказал Павел, и друзья выпили прямо из горлышек своих бутылок светлого горького пива. Лещ развалился на огромном блюде, сверкая крупными кусками внутреннего жира, и мягкое слабосолёное мясо наполнило комнату ароматом Азовского моря.

– Кстати, ты мог бы выпить полбутылки? – спросил гость.

– Конечно. В чём подвох?

– В том, что ты не сможешь выпить только половину, а вторую часть оставить, – пояснил Вова.

– Зачем оставлять?

– Вот видишь, не сможешь. Никто не может, все допивают! Поэтому пиво и продают полными бутылками, а не по половине, – торжественно заявил товарищ.

– Быстро же ты захмелел, – разочарованно вздохнул Павел, теряя надежду на серьёзный разговор по душам.

– Так и с женщинами! – продолжал Вова, не слушая собеседника. – Разве можно пройти мимо, если по глазам видишь, что твоё желание взаимно? Зачем отворачиваться, когда её волосы пахнут, как все твои самые смелые фантазии?

– Остановись, о чём это ты? – начал раздражаться хозяин. – Я не отворачиваюсь от девушек, а наоборот, иду к ним. Только панически не хочу ошибиться в выборе жены.

– Почему? – наивно спросил Филин.

– Как почему? – от возмущения Павел даже вскочил со стула и начал ходить по комнате. – Что может быть ужаснее развода? Делёжка имущества, детей и долгов – это кошмар!

– Кто тебе сказал? У одной моей знакомой пятеро детей и все от разных мужей. Так она светится от жизнелюбия и счастья. Всем, кого любила, подарила по ребёнку и, кстати, поддерживает прекрасные отношения с прежними мужьями.

– Я хочу сам воспитывать своих детей! А эта твоя подруга зачем разводилась? Мужчины попадались плохие или она не подарок? Куда пропадает взаимность, запах волос и так далее? – Павел искренне пытался понять позицию Вовы, но это ему не удавалось.

– Люди разводятся не только потому, что всё плохо, а иногда желая более лучшего, – сказал Филин с интонацией мудреца. – Я не оправдываю и не осуждаю, это реальность, которой безразлично моё мнение.

– Я сыт по горло выяснениями отношений и поиском лучшего, хочу жениться один раз и навсегда. Почему ты, как будто, не желаешь уловить суть моего вопроса? – в голосе хозяина вечеринки звучала досада, что его не понимает приятель, которому он доверял все сокровенные мысли и чувства. Павел даже начал бояться, как бы ему в такой сложный период жизни не поссориться с Филиным. Хотя поругаться они вряд ли могли, но ощущение потери единодушия уже летало в воздухе. Утрата согласия неминуемо влечёт к охлаждению в дружбе. И тут не помогут ни годы знакомства, ни озёра выпитых вместе напитков. Холодное чувство пустоты и отдалённости уже вкрадывалось в сердце страдальца. Но Вова нарочно провоцировал собеседника на всё более эмоциональный разговор. Он прекрасно знал его и только подводил к своей основной мысли, желая быть максимально полезным.

– Тогда ты должен быть готовым вот к чему, – сказал гость, как бы не замечая проблемы в диалоге. – Как только девушка станет женой, сразу начнёт выедать тебе мозги. Вопрос только в том, как она это сделает. Одна, сделав причёску, наденет вечернее платье, туфли на высоком каблуке и под звуки сороковой симфонии Моцарта будет кушать твои извилины острой серебряной ложечкой. Другая, накинув на домашний халат фартук мясника, голыми руками схватит и жадно сгрызёт содержимое твоей головы. Сразу и не поймёшь, кто из них гуманнее.

– Это лучшая антиреклама брака от четырежды женившегося человека, – разочарованно вздохнул Павел и добавил: – В конце концов, абсурдно жениться, зная, что брак обречён! Или это как русская рулетка с одним холостым патроном из шести?

Такое сравнение понравилось Филину, и он решил раскрыть свои карты. Отставив выпивку и тщательно вытерев руки, Вова сел ближе к Павлу и, глядя ему прямо в глаза, тёплым спокойным голосом поведал свои мысли на заданную тему.

– Вот что я тебе скажу, родной. Ты слишком сильно хочешь полностью контролировать свою судьбу, и тебе страшно даже представить, что она будет в руках ещё одного человека. Намереваешься конструировать будущее как дизайнерский проект, но таким образом лишаешься радости видеть волю Вселенной в твоей жизни. Не даёшь себе насладиться непредсказуемостью случая, а в этом и есть живое течение жизни. Жизнь ведь не в том только, чтобы реализовывать свои планы, хотя не без этого, конечно. Но какое счастье, что мы не вполне владеем своей судьбой и всегда есть место для Божественного вмешательства. Ты же творческий человек, точнее, ты – человек, а это уже означает наличие в тебе творческого начала. Твой страх ошибиться в выборе жены – это перфекционизм, одна из многих граней гордыни. И как любая другая грань, будет управлять тобой, если ты не найдёшь в себе силы управлять ей.

В комнате повисла тишина. Павел сидел, поражённый столь точным разбором его ситуации, и чувствовал себя ужасно сконфуженным.

– Хорошо. Согласен. Что делать? – выдавил он, придя в себя.

– Ты в курсе, что в Евангелии слово «радуйтесь» встречается триста шестьдесят пять раз, как будто на каждый день. А во всей Библии о радости написано более трёх тысяч раз. Так что, как говорится, сам Бог велел радоваться жизни.

– Такое чувство, что я даже это толком делать не умею, – зажался Павел. – Мне нужно составить план получения удовольствия, подвергнуть его сомнению, внести коррективы, потом утвердить и героически выполнить. Видишь, некогда веселиться, всё время занят!

Товарищи засмеялись. Такая самоирония была очень кстати, атмосфера напряжённого диалога растаяла, и друзья были счастливы от такой перемены. Оставшаяся часть вечера прошла в весёлой болтовне о музыке и поэзии, архитектуре и живописи, но тот разговор надолго остался в памяти нашего героя и, возможно, даже повлиял на его дальнейшую судьбу.

Глава 6.

Вряд ли можно провести точную грань между настойчивостью и упрямством. И наш герой в очередной раз, назначив три свидания на вечер, запряг тройку гнедых купидонов.

Сегодня первой была Галина – высокая сухая шатенка с короткой стрижкой. Она попросила присесть на лавочку, чтобы ей было удобно писать. Потом достала толстый видавший виды блокнот, деловито нашла в нём чистую страницу и, сверяясь со списком вопросов, стала составлять досье на своего собеседника. Павел же отвечал на все вопросы честно и безропотно, смеясь в душе и любуясь этой молодой энергией, направленной в пустоту. Он смотрел на неё и искал каких-то отзывов в своём сердце, но она была прекрасна только потому, что была молодой девушкой, без особых на то ещё других причин. Кроме биометрических параметров и классических вопросов об образовании и гороскопе Галину интересовали кулинарные, музыкальные и досуговые предпочтения нового знакомого. Были вопросы о наследственности, хронических болезнях, домашних животных, родственниках за границей и количестве желаемых в браке детей. Иногда предлагались варианты ответов, но между советским и американским кино Павел выбрал французское, а между спортивным и классическим стилями одежды отметил натуральный. Сухой, безжизненный диалог напомнил Павлу о его желании всё контролировать в своей судьбе. Он будто увидел себя со стороны, беспомощно барахтающегося в море вопросов и ответов и тонущего, так и не узнавшим цвет и выражение глаз своего собеседника. Можно было мысленно держать с самим собой пари, что Галина отвергнет его, посчитав недостаточным количество привлекательных позиций в анкете.

Спор был выигран, пересмотрев записи, девушка сказала, что это слабый результат и их отношения будут только потерей времени.

В тот день Павлу стало ясно, что чем ближе возраст девушек приближался к тридцати годам, тем больше их свидания напоминали собеседования. А впереди были ещё две встречи, и это так приятно волновало и вдохновляло нашего героя.

На странице Алины фотографий было мало и все чёрно-белые, что придавало таинственность её образу. Она пришла раньше назначенного времени и стала ждать в абсолютно неподвижной позе. Павел подошёл и максимально нейтральным голосом сказал:

– Привет, ты пришла первой, я спасу тебя от ожидания.

– Привет, не люблю опаздывать, ты тоже? – ответила она, заикаясь и еле выговаривая слова.

Павел остолбенел – перед ним стояла достаточно симпатичная девушка, по движениям и речи которой сразу стало ясно: она инвалид, у неё серьёзные проблемы с психикой. Неожиданность момента сковала его по рукам и ногам, это был удар ниже пояса. Он не знал, как себя вести сейчас и что делать дальше. Опомнившись, Павел таким же спокойным голосом продолжил разговор, как ни в чём не бывало:

– Погуляем? Сегодня тепло и ветра нет.

Сделав пару шагов, он увидел, что девушка смутилась, думая, что ответить.

– Погода и правда замечательная, но я не очень люблю гулять. – Она немного помолчала и добавила: – У меня это плохо получается.

Алина шагнула за ним, и он увидел, что ходить ей так же трудно, как и разговаривать.

– Мы можем посидеть вот в этом кафе, – сориентировался он. – Ты любишь кофе?

– Это очень мило с твоей стороны, предпочитаю чай, – ответила девушка, и они медленно пошли в сторону витрин.

В кафе он особенно аккуратно открыл ей дверь и заботливо приставил стул, усаживая за столик. Официант принял заказ, и новые знакомые стали молча смотреть друг на друга. Перед нашим героем сидела действительно привлекательная брюнетка с длинными вьющимися и густыми волосами. Её чёрные брюки и шоколадная блузка прекрасно подчёркивали стройную фигуру. А большие грустные карие глаза напоминали взгляды с картин Ильи Глазунова. Павел всегда считал себя мастером выпутываться из сложных ситуаций, но сейчас он ничего не мог понять. Или он не мастер, или ситуация не такая уж сложная.

– Знаю, ты немного удивлён, – заговорила она первая.

– Нет, нет! То есть да, немного. Как тебе сказать? – замялся он.

– Я понимаю.

– Ладно, давай забудем о моём удивлении, да и вообще обо всём. Чем ты занимаешься?

– Я учусь, – ответила она с явной радостью, что можно так просто обо всём забыть.

– Это здорово, я тоже. А ты где, не в моём ли институте?

– Нет, я в аспирантуре, – сказала она, и с Павла мгновенно слетела корона аспиранта, придававшая ему повышенный статус на фоне большинства молодёжи.

– Ого! И я в аспирантуре, на каком же факультете? – спросил он с недоверием.

– Факультет психиатрии и психологии. – Она снова смутилась и погрустнела. Как будто выдала свою тайну, о которой, впрочем, и так было нетрудно догадаться.

– Психология, замечательно! – Наш герой почувствовал, что у него кончаются звуковые файлы в голове. – И дорого у вас учиться?

– Не знаю, я учусь на бюджетной основе.

– Ещё и на бюджете, как тебе это удалось? – взорвался Павел негодованием, но вовремя спохватился и начал оправдываться: – Я хотел сказать, что у нас бюджетные места дают только тем, кто занимается теорией. Они же, дескать, самые полезные люди! Простому человеку туда не пробиться. – Но сарказм не удался, и пришлось сменить тему. – Ладно, это всё мелочи. Ну расскажи ещё что-нибудь о себе, родители твои чем занимаются?

– Отца у меня нет, а мама заведующая аспирантурой.

– Ага! – торжествующе вскрикнул Павел, – Вот в чём дело, я так и думал, что тут какой-то подвох. – Но опять одёрнул себя, хотя было поздно. – Прости, это мысли вслух.

– Если ты часто разговариваешь с собой, я как специалист могла бы помочь тебе диагностировать такое расстройство, – с доброй улыбкой сказала Алина.

Это была хорошая шутка с элементом самоиронии, да ещё и вовремя сказанная. А Павел растерялся и огорчился, что не смог пошутить в ответ. Они молчали какое-то время, разглядывая друг друга и интерьер заведения. Ему показалось, что она думала о нём, смотря тёплым взглядом, а он думал о себе, и от такого обилия внимания стало неловко. Поговорили о какой-то ерунде, нашлись даже общие знакомые среди педагогов, беседа потекла спокойно и ладно. Но по отзывам своей души Павел всё более чётко понимал: не все короны слетели с его головы, а сколько их и откуда взялись, ему ещё предстояло выяснить.

Будильник сработал неожиданно, хотелось его отсрочить, но следующая встреча была далеко, и туда ещё надо было дойти. Расстались по-дружески, договорившись встретиться ещё, по возможности. Это означало, что они больше никогда не увидятся.

Уходя, Павел испытывал неоднозначные чувства. Первое: он всё ещё не разобрался в себе и искал отражения своего мира в окружающих людях, прислушиваясь к откликам сердца. Второе: только что у него было первое по-настоящему хорошее знакомство. С интересной собеседницей и красивой девушкой, но он не мог представить себя с ней, он не Пол Маккартни. А кто он? Этот вопрос отсылал его к первому чувству непонимания себя.

Последней на сегодня была София, принадлежавшая к группе разведённых, которую Павел всегда обходил стороной даже на сайте знакомств. Но на сей раз обаяние и лучезарный взгляд сероглазой брюнетки взяли верх над предрассудками искателя нежных отношений. К тому же, у него была странная теория, что стрессовая ситуация под названием «развод» заставляла пересмотреть жизненные ценности в сторону большего внимания к себе и терпения к человеку рядом. Хотел ли он проверить эту теорию или просто был очарован юной незнакомкой, неизвестно. Но так или иначе, их свидание состоялось, и Павел был в восторге с первых же минут общения. София была очень раскована, а жизненный опыт позволял ей вести себя уверенно и доброжелательно. Удивляло и радовало отсутствие даже тени кокетства и банальных фраз-клише. Она говорила коротко, по делу, а в совокупности с дородной женственностью такой минимализм цеплял каждым словом изголодавшуюся душу Павла.

Стемнело, они зашли в кафе, взяли вина и сырную нарезку. С первых фраз стало ясно, что девушке неинтересна болтовня о погоде и молодёжной моде, хотя она могла поддерживать разговор на любую тему. Она терпеливо ждала от собеседника направления их диалога. И покружив вокруг да около, Павел задал самые интересовавшие его вопросы: почему развелась и как провела работу над ошибками.

Софии эта тема была неприятна, но ей, очевидно, понравилось то, что новый знакомый, встречаясь с разведёнкой, смотрит в суть вопроса. К тому же она неожиданно быстро и сильно захмелела.

– Правильно мыслишь, – начала она рассказывать. – Важны не столько события, сколько выводы, которые человек для себя потом сделал. Секрет моего развода в ошибке моей свадьбы. Видишь ли, в старших классах школы и на первых курсах института я хорошо погуляла с парнями, многим за всю жизнь таких приключений не видать. И в какой-то момент я поняла, что всё, хватит, пропаду, если не остановлюсь, да и не моё это, я же не шлюха. Решила выйти замуж, знаешь, как это бывает, решила и всё тут. Стану, думаю, положительной, верной женой и хранительницей очага. Парень подвернулся хороший, порядочный, из тех, что даже когда писают, вверх смотрят, чтобы не смущаться видом собственного достоинства. Всё в церковь ходил, свечки ставил, пел даже в хоре. Вот и я морду овечью надела, платок повязала и за ним. Скучный он, конечно, сил нет, но я тогда думала, такого тебе и надо, Софьюшка, повеселилась всласть, теперь поскучай, целей будешь. Охомутала его, беднягу, и он как слепой за мной увязался. Свадьбу сыграли, долго ли? А через полгода я взвыла, не могу в такой скуке жизнь прожигать! Посмотри на меня, кровь с молоком, бери и люби изо всех сил, хоть с утра до вечера. А когда только по календарю, чтобы не в постный день, да при выключенном свете и под одеялом, так я не могу, хоть сама хотела и думала, справлюсь. Выходит так, что я сама себя им наказала, да наказания того и не выдержала. Сбежала к своим бывшим дружкам весёлым, пусть и грош таким цена, а потом развелась скоро.

– Так чего же ты теперь хочешь? – спросил Павел.

– Замуж хочу, но чтобы мне с мужем весело было, понимаешь? Хорошего мужа ищу, чтобы мне ему не изменять и чтоб потом себя не ненавидеть за это.

После этих слов София встала и, пошатываясь на высоких каблуках, направилась в туалет, а потом, вероятно, сразу на выход, потому что Павел её больше никогда не видел. Но её история оставила интересное послевкусие, которое формулировалось примерно так. Человеку нельзя ни наказывать, ни поощрять, ни облагораживать, ни развлекать себя с помощью отношений с другими людьми. Степень свободы и счастья напрямую связана с самодостаточностью каждого.

С такими мыслями наш главный герой гулял в одиночестве по аллеям парка и пытался понять, как повлияли на него события последних дней. Много встреч с такими разными людьми вряд ли пройдут бесследно. Среди явно скучных, пустых, одинаковых были и такие свидания, что уж совсем из ряда вон. Одна девушка пришла со своими «незадекларированными» двумя детьми и искренне удивлялась недоумению Павла. Другая опоздала на три с половиной часа и тоже не могла понять, что не так. Третья пришла с подругой, впоследствии оказавшейся очень любознательной мамой. Четвёртая пришла со своим бывшим парнем, а пятая не явилась совсем, написав, что не в настроении. После подобных историй Павел то и дело говорил себе: «Всё, с меня хватит, я не хочу быть санитаром этого леса! Этот сюрреалистичный калейдоскоп сведёт меня с ума!»

Наш герой удалил аккаунт с сайта знакомств и решил положиться на волю провидения, как советовал Филин. Это не было самобичевание одиночеством, скорее, Павел использовал это состояние для созерцания как высшего уровня развития человека по Аристотелю.

Глава 7.

В то время были прочитаны множество книг, стоявших в очереди на полке. Работа над диссертацией наконец сдвинулась и вышла на заключительный этап. Нашлись пропавшие старые друзья, появились новые знакомые. Командировки стали в радость, и работа ладилась. Настроились планы на лето в прекрасном одиночестве. И не было ни дня, когда бы наш герой не благодарил Бога за то, что он один.

Уже наступил июнь, и Павел стал часто приходить в любимое кафе за чашкой капучино. Как всегда, сегодня он сидел у окна, смотрел в парк, вдыхая горячий аромат. Через три стола сидела девичья компания, вероятно, студентки, которые весело шумели, распивая целую бутылку игристого вина на пятерых. Он заметил, что одна из них не спускает с него глаз, показывает его своим подругам, на что те реагируют бурным хохотом.

«Как хорошо, – подумал Павел, – что мне всё это настолько безразлично».

Но, поймав снова взгляд девушки, неожиданно для себя сказал вслух:

– Ты так и будешь оттуда смотреть на меня? Подойди, присядь рядом.

Подружки захихикали, а девушка послушно подскочила и через секунду уже сидела напротив пригласившего.

– Привет, меня зовут Павел, а тебя?

– Я знаю, что тебя зовут Павел, пару лет назад ты уже знакомился со мной в этом кафе. Но ты был пьян с друзьями, поэтому не помнишь, а мне запомнились твои шутки и комплименты, – ответила девушка, широко улыбаясь.

– Правда? Комплименты – это мой конёк, после них девушки со мной годами не разговаривают. И как ты мне тогда представилась?

– Я ответила, что меня зовут Вика, но с тех пор я уже вышла замуж. – Она продолжала широко улыбаться, чувствуя поддержку подруг, которые не сводили с неё глаз.

– И что ты здесь делаешь, если ты вышла замуж? – спросил Павел, имея в виду, зачем она села к нему за стол.

– Мы с подругами празднуем сдачу сессии, они-то незамужние. Выбирай, с какой из них тебя познакомить, все красавицы и очень хорошие девочки.

Вика сделала указывающий жест рукой, и Павел пристально всмотрелся в компанию с бутылкой брюта. Хихиканье за дальним столиком стихло, на лицах появился испуг, а потом снова смех.

– Ну, давай вот с той глазастой познакомь, – последовал ленивый ответ.

– Хорошо. Только будет некорректно, если ты её заберёшь с нашего праздника. У меня осталась твоя визитка, завтра я пришлю тебе её телефон, если она сама, конечно, этого захочет.

– Очень мило с твоей стороны, – сказал Павел и пошёл домой.

Через два дня (наверно, девушки хорошо погуляли) наш герой получил сообщение с неизвестного номера, в котором был другой неизвестный номер с подписью «Таня глазастая».

Они встретились, и уже через десять минут Павел понял, что к этой девушке нужно присмотреться внимательнее. Как-то сразу стало понятно, что она по устройству своей души не способна на обман и предательство. На семь лет младше Павла, добрая и очень искренняя девушка пригласила его посмотреть облака, и это было очень необычно. Они сидели на крыше, как настоящие влюблённые, пили кофе, жевали бутерброды. По дороге домой выяснилось, что она натёрла ногу новой обувью. Павел взял её на руки, донёс до ближайшей аптеки и собственноручно наклеил пластырь на больную лодыжку. Это тоже показалось ему очень трогательным приключением во всех смыслах, особенно для первого свидания.

Возвращаясь домой, наш герой понял, что сегодня он не узнал ничего об этой девушке. Он даже ничего особо не спрашивал, им было просто хорошо вместе.

КОНЕЦ.