Операция «Предки» [Сурен Суджян] (fb2) читать постранично, страница - 34

решил как-то подбодрить дедушку.

– Представляю, как тебя время от времени бесила бабушка. Ты иногда и сам был готов ее убить, – сказал я, улыбаясь.

– Таблетка, ты самое светлое, что случилось со мной за последние годы, – сказал дед, закрыл глаза и уснул.

* * *

Утром, открыв глаза, я увидел, что я в палатке один. Я забеспокоился, выбежал из палатки и увидел деда, делающего утреннюю зарядку. Вид у него был гораздо лучще, чем накануне вечером. На щеках был румянец, глаза блестели.

– Доброе утро, Таблетка! – воскликнул он.

– Доброе, – ответил я. – Ты как?

– Отлично! – воскликнул дед. – А ты?

– И я. Тебе полегчало?

– Полегчало? А что, мне было плохо?

Я не знал, говорить ему, или нет. Если он не помнил, о чем говорил мне ночью, то, наверное, это и к лучшему.

– Ну, ты был пьян, – сказал я.

– Пьян? Ну, выпил немного. Что тут такого?

– Верно. Ничего особенного.

– Присоединяйся к утренней зарядке.

– Неохота.

– Эх, молодежь.

Дедушка продолжил бодро делать зарядку.

Я вернулся в палатку и снова прилег. Уснуть, правда, мне уже не удалось. Я смотрел в одну точку, погруженный в мысли. Вскоре мой взгляд начал блуждать по палатке и остановился на книжке «Это было в каменном веке». Неужели дедушка опять читал ее?

Я взял книжку и вышел из палатки. Дедушка закончил делать зарядку и сидел на камне, наблюдая за огромным муравейником.

– Смотри, Таблетка, – сказал он, – это целая цивилизация. Напоминает средневековый город.

– Деда, сколько раз ты читал эту книгу?

– Думаю, миллион.

– Не надоело?

– Сколько раз в своей жизни ты ел?

– Что ел?

– Вообще. Еду.

– Миллиард.

– Не надоело?

– Это не одно и то же.

– Почему же?

– Ты же знаешь эту книгу наизусть.

– Ага.

– Ведь книга дает пользу, когда из нее узнаешь что-то новое.

– Если бы это было так, самой популярной книгой был бы Советский энциклопедический словарь. Люди больше всего любят не те книги, из которых получили какую-то информацию, а те, чтение которых сопровождалось чувством уюта и комфорта. Когда просто любишь погружаться в мир и атмосферу книги. И плевать на всякие данные.

Письмо

Это была моя последняя встреча с дедушкой. После я ни разу у него не был. Я часто звонил ему. Голос у него всегда был бодрый и веселый, но он велел не приезжать, ссылаясь на свою занятость.

Так прошло три года. За это время я несколько раз ехал к нему, но каждый раз не заставал его дома. Соседи говорили, что он уехал по делам. По каким делам – никто не знал.

* * *

Жизнь шла своим чередом. Ничего особенного не происходило. После того безумного года, когда на меня вылилось столько впечатлений, я ощущал это наиболее остро, но вскоре и сам свыкнулся с этим.

Иногда я навещал папу. Он тихо-мирно занимася своими делами, позабыв о мотоциклах и гонках, и чувствовал себя очень даже хорошо. Даже начал заниматься йогой.

Мама тоже сбавила обороты. Стала более спокойной, не нервничала. Правда, и ее былая импульсивность тоже куда-то делась, и я не знал – это хорошо или плохо? Ведь это не ее натура. Ну да ладно.

Сам я все так же ходил в школу, гулял с Аней и с друзьями. В общем, ничего интересного и яркого.

Так прошло три года, а я ни разу за это время не видел дедушку. однажды, когда он в течение нескольких дней не отвечал на мои звонки, я все же решился поехать к нему, несмотря на его предупреждения.

* * *

Я, как обычно, сел в электричку и отправился так хорошо знакомым мне маршрутом. Дорогой, ставшей для меня когда-то дорогой перемен и возрождения. Почему-то именно в тот раз у меня особенно ярко всплыли воспоминания. Я будто пережил все с самого начала. Первую поездку, вторую, третью. Я вспоминал, как с каждой поездкой я становился другим человеком, и как менялась моя реальность после каждого общения с дедушкой. На моем лице застыла легкая улыбка.

С электрички я сошел в отличном расположении духа и легко, словно по небу, зашагал к дому дедушки. Я представлял, как крепко обниму его после такого долгого перерыва, как покажу ему снова ту копченую колбасу, о которой он все время твердил, что это отрава, хоть и очень любил ее.

* * *

Так, погруженный в свои мысли, я подошел к дому дедушки. И снова, как и в прошлый раз, меня удивил запущенный вид двора, дома и машины, покрытой пылью.

Я постучал в дверь. Никто не ответил. Я постучал снова. И снова никакого ответа.

Вдруг я увидел соседа дедушки, шагающего в моем направлении. Он подошел и протянул мне письмо.

– Здравствуйте, – сказал я.

– Здравствуй, Андрей.

– Что это? – спросил я.

– Письмо. Тебе.

– От кого?

– От твоего деда.

– А где он?

Сосед ничего не ответил. Он смотрел на меня с грустью в глазах.

– Где он? – повторил я, чувствуя, что земля уходит у меня из под ног.

– Прочти письмо. А вот ключи от дома.

Он протянул мне ключи. Я не шевелился. Он сам отпер дверь и пригласил меня внутрь.

– Если тебе трудно быть здесь, можешь зайти ко мне.

– Нет, спасибо… я… я здесь во дворе посижу почитаю.

– Ладно, в любом случае ключи я