Потерянный разум [Сергей Скранжевский] (fb2) читать постранично, страница - 2

выставлением различных лотов на продажу с, мягко говоря, денежными войнами, но еще и обычная торговля: разворачивают лавки и продают всякие экзотические диковины.

Первым делом Масами хотела выставить на аукцион перст, что достался ей от отца, а ему от его отца, покойного Гензи Танабе. Сам перст выглядел не очень опрятно: местами потертый, с кучей царапин, с тусклым желтым камнем, вставленным в специально выделанное крепление. Женщина не знала, сколько лет этой реликвии, и что вообще из себя представляет данное украшение, но ее бабушка рассказывала, что однажды, этот перстень сослужит большую службу их потухающему роду, главное - чтобы тот нашел своего хозяина. Несмотря на возраст, женщина верила в детские сказки, но когда перед тобой встает выбор: получить денег и поставить на ноги своего сына или оставить целое состояние в виде маленького кольца себе до лучших времен. Любой здравый человек выберет первое, что и сделала Масами. Сколько стоит это сокровище, госпожа Танабе не знала, но не сомневалась в его ценности.

***

Спустя 10 часов полета.

Из-за отсутствия нормальных сбережений, Масами с сыном летели в эконом классе, за что, непривыкшей к такому аристократке, было очень стыдно. Рядом с ней восседал объемный мужчина, которому стало жарко, и он решил скинуть обувь со своих запотевших ног.

Вонь стояла невыносимая, но благородная стюардесса, проходившая мимо, заметила плачевное состояние Масами и прикрыла нос рукой, тоже ощутив неприятный запах, а затем обратилась к мужчине.

- Мужчина, прошу прощения, но вы бы не могли надеть свою обувь, - указывая на небрежно валяющиеся ботинки, произнесла бортпроводница.

Подняв свои сальные веки, жирдяй посмотрел на девушку, а затем, после того как осмотрелся по сторонам, произнес.

- С какой радости. Мне жарко. Я имею право.

- Я все понимаю... - стюардесса специально смягчила голос, дабы произвести эффект полной не враждебности, но мужчину это явно не успокоило.

- Приведите мне одного из пилотов! - возмутился жирдяй.

- Это невозможно, в скором времени мы будем проходить опасную зону и...

- Мне плевать! Быстро приведите капитана этого дырявого судна!

Под конец мужчина начал вопить как свинья, которую потащили на забой. С чего вдруг этот придурок начал вопить, никто не понимал, но выглядело это отвратительно.

В какой-то момент пузатый, размахивая своими толстыми ручками, случайно задел Масами. Женщина схватилась за слегка горящую щеку, а мужчина посмотрел на нее.

- Аккуратнее нужно быть, клуша!

Еле заметный удар ногой, и жирдяй без сознания сидит в согнутом положении, а из его, то ли сломанного, то ли разбитого носа толстыми нитями выливается кровь.

Девушка в униформе громко взвизгнула, и еще больше пассажиров обратили внимания на происходящее. Пока мужчина обильно пачкал пол своими алыми выделениями, все присутствующие находились в ступоре и смотрели на пострадавшего.

- Аптечка, - тихо прозвучавшее слово отрезвило стюардессу.

Она посмотрела на мирно сидящего на своем кресле парня, фотографирующего облака. Спокойный, ничем непримечательный, зеленоволосый юноша отвлекся от своих дел и посмотрел на проводницу стеклянными глазами.

- Принесите аптечку, - повторил парень.

Глава 1

Всеми любимый изгой

'Наивность сильна, она позволяет нам не задумываться...

над последствиями.'

(Генри Лайон Олди. Песни Петера Сьлядека)

Тяжелые веки с трудом приподнялись и явили моим глазам чистое, безоблачное небо. Судя по ощущениям, на улице 10-15 градусов тепла, но, так как моя верхняя одежда отсутствовала, было холодно. Тело слегка подрагивало, а когда я попытался двинуться, резкая боль вернула меня в первоначальное положение.

Решил немного посидеть на месте. Двигая глазами, я начал осматривать свое тело, по крайней мере ту часть, которую мог увидеть.

Находился я возле камня, за который сам же и заполз, на последнем издыхании. Все тело было черное и, наверное, пропиталось сажей. С трудом опустив голову, заметил два, почти заживших ожога на груди, которые отдавали легким жжением.

«Помниться, мне еще ногу пробили.»

Кровь, естественно, остановилась, что весьма хорошо, а артерии не были задеты. Единственное, что меня смущало, это шрам, растянувшийся по икре ноги. Очень странно, учитывая, что ожог на груди почти исчез.

Просидев в полусогнутом положении несколько минут, а может и часов, я все же кое-как поднялся. Голова кружилась, а тело плохо слушалось моих команд. Только полностью выпрямившись, я понял, что стал немного ниже. Тело сильно исхудало из-за активно спасающего меня ускоренного метаболизма. Зеркала поблизости, конечно, не нашлось, но я был более чем уверен, что выгляжу как скелет. Тот бог, Зен, даже меньше походил на смерть, чем я в тот момент.

При вспоминании вчерашних событий мне в голову пришел образ Лака, прибывающего в конвульсиях. Сильный интерес заставил меня внимательно осмотреться. Я был готов увидеть