Вернувшийся (СИ) [Дарья Нико] (fb2) читать постранично

  Вернувшийся

  Пролог

   Двадцать три года спустя он вернулся.

   Он шел сквозь свои владения с неторопливостью тигра. Захватчик-лес шумел густой зеленой листвой, трещал над головой крепкими ветвями, играл светом и тенью, пытался обмануть глаз, бросал под ноги змей. Аспиды разевали пасти, брызгали ядом, но смелости приблизиться не находили.

   - Не хочешь власть возвращать?

   Громкоголосая птица сорвалась с ветки, объявляя на всю округу чужаку убираться туда, откуда пришел. На пернатую камнем из-за облаков рухнул ястреб и растерзал в своих когтях.

   - Я - хозяин.

   Сквозь воцарившуюся тишину стали слышны ветер и шум далекой реки

   Лес, принявший свою участь, распутал под ногами вернувшегося узлы из древесных корней и убрал с его пути все камни, выстлал гладкую дорогу.

   Подобравшись к самому сердцу своей земли, он замедлил шаг. Дом. Место рождения. Место проклятия. Исток судьбы. Утерянное могущество былого не изменило взгляда хозяина и не тронуло его сердце. Время сделало свое дело, от дома не осталось ни ступени, ни стены. Обломки да осколки, да тонкий запах тлена.

   Он знал, что успеет на последний вздох. Он поймал его и сберег.

   Земля вздохнула судорожно, затрепетала, зашевелилась. Ощущение родного тепла пронзило и растревожило. Испугало, зачаровало, приманило.

   Черная кошка, подволакивая задние лапы, выбралась из зарослей густой травы и подползла к ногам вернувшегося. Исхудавшая, изможденная, она не надеялась на свои заплывшие бельмами глаза, тыкалась носом в стороны, выискивая того, кто пах прошлым. Далеким прошлым.

   Двадцать три года.

   Дух земли не имел сил приветствовать хозяина как должно, кошка лишь беззвучно раскрывала пасть. Он сам склонился к ней, провел горячими пальцами по выпирающим острым позвонкам, почувствовал, как хрупкое тельце задрожало от боли и радости встречи.

   - Теперь можно не бояться, - шепнул хозяин, поднимая кошку на руки, чувствуя, как глубоко внутри надрывно бьется сердце. - Теперь все будет хорошо.

  Глава 1.

   - Да разве ж я плохо молилась?! - отчаянно восклицала Машани, обращая руки попеременно к небу и земле. - Или даров жалела? Почему они не хотят помочь моему ребенку?!

   Подруги-приятельницы поджимали губы, помалкивали, отводили глаза в стороны. Все - матери, все понимают, сочувствуют, но толк с того? Они вот так, во дворе, пред домом Машани, уже с полудня сиживают. Можно и до вечера просидеть, а ответа на вопрос никто не познает. Свои мысли бессмертные к смертным не обращают.

   Машани беспокойно поглядывала на приоткрытое окошко, что в углу дома, под вторым потолком. Там спальня ее младшего дитя, долгожданной дочери. Малютка, пятый годик справившая, мучилась гадкой хворью который день. Нежное тельце терзал жар и нестерпимый чес. Вызванный в дом богатого купца лекарь свое дело знал, но микстуры не помогали.

   Идите к богам, сказал он. Машани пошла.

   Боги могущественны, боги добры, боги рядом. Она напоила их алтари вином и угостила яствами, отказав собственному столу. Она омыла ритуальные чаши своими руками, она со склоненной головой оставалась за спинами жриц все время утренней молитвы. Но Пантеон не нашел и минуты, чтобы выслушать любящую мать, чье сердце не находило покоя.

   Боги могущественны, боги надменны, боги неторопливы.

   - Ты вот что, - зацедила вдруг одна из приятельниц, опуская глаза к земле и шаркая по ней ножкой, облаченной в красную сандалию, - кричи поменьше, Пантеон наших воплей не любит.

   - Я знаю все, что любят боги! - взвилась Машани. - И я верна им! Я...

   - Закрой рот, я тебе говорю, - оборвала ее та.

   Присутствующие женщины воззрились на говорившую с недоумением, шепнули друг другу на ушко по слову. Грубые слова, даже для нее, всегда острой на язык. Но молодая женщина не думала о взглядах знакомых и подруг. Она поднялась на ноги, перебирая в руках украшенный яркими камушками поясок легкого халата, ощупывая ласковый шелк его полов. Роскошь, окружавшая ее благодаря доброму мужу, успокаивала. Ей нужно решиться на слова.

   - Смени порог. Иди за помощью в последний дом на Закатной улице, сама знаешь к кому...

   Сказав, быстро