Грязная дорожка (СИ) [Fijeps] (fb2) читать постранично, страница - 5

class="book">Крунштайны собрались в родительской спальне. На кровати под одеялом лежал Брунс, пропавший в бреду. Он постоянно дрожал в судорогах, в беспамятстве говорил всякую чушь. Рядом сидел доктор, оперевшийся на прикроватную тумбу, потирая висок. Периодически он принимался листать справочник болезней, но ничего конкретного не находил. Николай стоял у стены рядом с кроватью, а в его плечо плакалась матушка. Сестры сидели напротив, переговариваясь.

- Господин Арц, полно вам тянуть, что с ним? - Николай не вытерпел такого напряжения, первым проронив слово. Хорь задумчиво почесал затылок.

- У меня есть две… одна версия: это горячка с осложнениями. Я не могу замерить температуру в таком состоянии больного, но судя по лбу, не менее 40 градусов.

- Он выживет?

Хорёк ответил своеобразно:

- Я могу лишь ввести дозу морфина, если вы поможете удержать его руку. Если вам будет так спокойнее, можете помолиться за него. - Арц снова взглянул на Брунса и покачал головой. - Несколько часов, не более. Извините.

Николай кивнул. Не выдержав, матушка в слезах выбежала из комнаты. Сёстры сидели уже безмолвно, наблюдая за действом. Ризеншнауцер подошёл к своему отцу и прижал его руку к кровати. Доктор набрал шприц с морфином и стал искать иглой вену Брунса. Старый ризеншнауцер чуть ли не подскачил с места от боли. Резким движением он схватил сына за запястье, крепко сжав и впившись когтями. Он провопил “TÖCHTER!”. Оба ризеншнауцера в ужасе смотрели друг другу прямо в глаза. Николай пытался что-то сказать, но впал в абсолютный ступор. Хорь как будто и вовсе не обратил никакого внимания на поведение пациента. Спустя несколько безрезультатных попыток, он таки нашёл вену иглой, и шприц опустел. Отец спокойно опустился на кровать, отпустил руку сына и замер.

- Николай! Николай, успокойтесь. Вам наложить повязку? - спросил Арц, встряхнув пса за руку. Окоченевшие конечности снова стали слушаться штабс-капитана.

- А? Господи… нет, я лучше позже промою руку и сам закрою раны.

Николай обернулся на своих сестёр, думая, что могли значить слова отца. Помотав головой, он отшатнулся от отца обратно к стене, потирая свою руку. Кап. Кап. Кровь стекала с пропитавшейся ею шерстью и падала на паркет. Ризеншнауцер вышел вместе с доктором, оставив Наталью и Анну одних в комнате. Ольга убежала куда-то из дома, не в силах принять скорую смерть своего мужа.

- Доктор, и всё же, что за второй вариант? - Арц уже собирался уходить, так как его работа здесь закончена, но тут же был остановлен Николаем.

- Кхм… Нет никакого второго варианта. Горячка и всё тут. - Николай хотел задать ещё вопрос, но Арц уже скрылся за дверью.

Часы пробили полночь. Дыхание прекратилось вовсе.

Николай отмыл у умывальника руки и снова поднялся в родительскую спальню. Сестры уже накрыли тело одеялом. Обе сидели по разные стороны кровати и читали молитвы так тихо, что уши улавливали лишь неприятное колебание воздуха. Ризеншнауцер вышел, прикрыв за собой дверь. Выглянув в окно, он увидел заплаканную матушку, сидящую во дворе. Странное волнение накрыло пса. Будто он здесь и вовсе не нужен. Ему казалось, что приехав сейчас, он нагнал лишь странную беду на свою семью.

Следовало оставаться на службе.

========== Глава 4. Новый старый дом. ==========

И снова небольшое путешествие. Николай в очередной раз покинул свой родной дом, но сейчас ему не придётся вернуться на службу. Он отправляется в имение Хеймдорфа, чтобы привести его в порядок и вспомнить старых знакомых. Поездки на поезде уже изрядно надоели ризеншнауцеру, но выбора не было. Предстояла совсем недолгая дорога, где он сможет обрести настоящую новую жизнь и оставить всё позади.

И было ведь, что оставлять. Вчерашний день был абсолютно ужасен - прошлая скучная похоронная процессия. Так тоскливо Николаю ещё не было, да и чувствовал он себя в своей, как казалось, родимой усадьбе, слишком чужеродно. Мать замкнулась в себе и на любые распросы отмахивалась. Сёстры как не жаловали своего брата, так и не жалуют. Прочие слуги и крепостные вовсе никак не реагировали на своего нового барина. И несмотря на переход наследства от отца к сыну, ему вовсе не хотелось управлять такой усадьбой и убогенькой деревушкой в сотню душ.

Потому он лишь оставил прощальную записку в своей комнате, обещая присылать письма из имения, и по-английски покинул усадьбу, прихватив с собой лишь свои вещи и подарок Брунсу - винтовку Веттерли, ведь и мёртвому она больше не пригодится, и служит отличным напоминанием. А старая винтовка как была старинным экспонатом дома, так и осталась.

Эгоистично? Несомненно. Но таков уж характер Николая.

Поездка прошла безмолвно. Пассажиры были столь неинтересны, что разговор заводить с каким-нибудь бродягой или чинушей вовсе не хотелось. Лишь